Регрессивная бездна -6

       Я внимательно слежу за противником через прорези своего боевого шлема. Конечно, когда бьёшься с непокрытой головой,за противником наблюдать легче. Но по условиям схватки один из сражающихся должен быть с лёгким вооружением и в качестве защиты использовать только кожаные доспехи, которые вряд ли спасут от тяжёлого рубящего удара. Его противник должен иметь и вооружение, и защиту по - серьёзнее. И если сейчас мой визави на арене имел преимущество в манёвренности, поскольку помимо набедренной повязки  на нем был  только защищающий грудь кожаный доспех, а в качестве вооружения в одной руке он держал лёгкую острогу, а другой рукой делал мягкие круговые движения сетью, то  моя голова была увенчана закрытым шлемом. Грудь и торс защищала литая кольчуга, в руках у меня был короткий римский меч, а в другой римский же небольшой округлый щит. Лодыжки до колен защищались  металлическими полосами, обвивающими ноги наподобие змей. На руках - кожаные наручи, между пластин которых была набита плотная ткань. Моя защита имела преимущество при попадании в неё остроги противника, которая (конечно в зависимости от силы броска) могла выдержать прямое её попадание. Однако длина  оружия позволяла ему держать меня на дистанции, чтобы не допустить применения меча, который годился только для ближнего боя.
         Сейчас мы осторожно кружим по арене, внимательно следя за каждым движением друг друга. Это арена римского Колизея, и здесь противники никогда не знают друг друга в отличие от провинциальных арен, где гладиаторы зачастую и едят, и ночуют вместе. Поэтому никто не знает манеры боя партнеров. Тот, что сейчас с прищуром смотрит на меня из-под лобья, почти двухметрового роста эфиоп, с  лиловой кожей, несмотря на то, что является для здешних мест великаном, двигается плавно, с грацией пантеры. Поэтому с ним надо быть осторожным. Пока не буду его провоцировать на атаку и со своим наступлением повременю. Я, как истинный уроженец Фракии, роста обыкновенного. Движения мои со стороны кажутся скорее грубоватыми и неуклюжими, вводя всех в заблуждение, потому что никто не ожидает от меня резкой смены их направлений, положений тела и удара совершенно не с той стороны, которая должна проистекать из логики боя. Это моя, именно моя тактика, которая была выстрадана после нескольких ранений на арене, после того как благодушная провинциальная публика оставляла меня несколько раз в живых. Но сейчас я на арене Великого и Вечного Рима. Не думаю, что здесь в том случае, если эфиопская острога не прикончит меня на месте, а только ранит, стоит рассчитывать на милость толпы...
          Мне ещё не исполнилось пятнадцати лет, когда римский легион пришёл на Восточные Балканы и пленил меня, тогда ещё только постигающего воинскую науку. Молодой возраст спас меня от расправы, которая постигла всех взрослых моего поселения. Потом я узнал, что меня и ещё многих моих молодых соплеменников пленили и вывезли из родных мест либо для рабского труда на римских землях, либо как меня для обучения в школе гладиаторов.
         Время, когда я стал римским рабом для утех  патрициев и плебеев, пришлось на период расцвета их империи, когда убийство на аренах стало привычным. Ведь гладиаторские бои, ведущие своё начало ещё из Греции, сначала были сродни театральным представлениям , где сражение на смерть было возможно только, если участники поединка дали на то своё согласие. Сейчас о таких гуманных правилах ведения боя даже не вспоминают. Сейчас главное на арене - зрелище для толпы. И чем больше на арене будет пролито крови, чем больше на её песке останется отрубленных частей тел бойцов, кишок и прочего, тем лучше...
         Поэтому, когда мне объявили, что настал мой черёд отправляться из провинциального гладиаторского театра в Колизей, который как ненасытная пропасть требовал все больше и больше человеческих жертв, я понял, что дни мои сочтены,прекрасно зная, что мои балканские Боги вряд ли защитят меня в месте, где обитают небесные покровители Рима...
        Ну, что ж пора! Я делаю обманчивое движение в сторону, как - будто бы опрометчиво открывая часть тела, уводя окружность щита в сторону. Тотчас же в это место молнией летит острога эфиопа, но щит возвращается на место, отбивая её зубья в сторону. Одновременно я делаю кувырок через голову навстречу противнику, мгновенно сокращая дистанцию для  поражения, и одновременно уходя от броска сети, которая пролетает надо мной. На выходе из кувырка, отработанным движением вгоняю клинок в подбрюшье чёрного великана и далее рассекаю ему живот в сторону. Из под кожаного доспеха валятся на землю его внутренности. Он, застыв, смотрит на них. Я не дожидаясь, когда противник рухнет на окровавленный песок арены, поворачиваюсь к беснующейся на трибунах толпе, поднимаю над головой окровавленный меч. Первая победа! Мне рукоплещет Рим! Пусть таких мгновений будет немного в моей жизни, пусть их больше не будет вовсе. Но сегодня день моего Триумфа! Толпа орет, в этом крике тысяч и тысяч глоток не разобрать отдельных слов. Я медленно оборачиваюсь, чтобы кинуть взгляд на поверженного. Но его нет на месте, куда он должен был упасть после моего смертельного удара! Черт, неужели, я ошибся?! Резко разворачиваюсь, одновременно поднимая щит. Но поздно, в бок вонзаются три острых зубца эфиопской остроги! Теперь я валюсь на арену, корчась от сильной боли, не в силах вздохнуть. Внутри меня три отточенных стальных лезвия. Последним в этой земной жизни взором я вижу ползущего ко мне эфиопа. За ним по песку волочатся его кишки. Живучесть его оказалось необыкновенной, после удара моего меча, он смог, не потеряв сознания, пока я предавался пороку тщеславия, добраться до валявшейся на песке остроги и отомстить мне за свою смерть. Душа моя расстаётся с телом, рядом улетает к эфиопским богам душа моего противника...

         Опять, как и после моей кончины в теле священника у меня ощущение тупой боли в теле. Черт возьми! Что то не очень мне везёт в моих прошлых воплощениях, которых я видел уже три! Не умираю я своей смертью! Нет пока мирных кончин в своей постели в окружении  безутешных родных. Что же это, просто проклятье какое - то!
        Посмотрев на календарь я с удивлением обнаружил, что прошло более суток с того момента как я «провалился» в тело фракийского гладиатора. Я лихорадочно стал припоминать два своих прошлых реинкарнационных путешествия. Самым длинным по времени было первое в теле командира инопланетного корабля, но по времени моей теперешней земной жизни оно заняло буквально несколько часов земного сна. Второе тоже было не маленьким, но в моей реальности исчислялось уже почти двенадцатью часами, которые я провёл в забытьи, решив немного подремать на даче в выходной после обеда. И вот теперь я провёл в квартире больше суток! Хотя воплощение в тело гладиатора было практически только на время одного боя. В этом путешествии были, конечно, его воспоминания о прошедшей жизни, но само действие было равным продолжительности боя... Получается, что чем меньше времени я провожу в прошлой жизни, тем больше проходит времени жизни сегодняшней. Меня сразу охватил озноб, навалился какой - то первобытный, пещерный страх. Если наметившаяся прогрессия будет продолжаться, то в конце концов здесь, в этом времени найдут моё почившее от обезвоживания тело, а я застряну в каком - то измерении прошлого, где пока все жизненные пути не достигают своего естественного окончания... А вернуться мне будет некуда. Ведь пока душа путешествует по лабиринтам подсознания, моё нынешнее биологическое тело просто будет истощено и также окончит своё бытие преждевременно!

        Существует слабая надежда, что мои путешествия по ту сторону бытия нынешнего уже окончены, и больше я уже не буду покидать своё современное телесное пристанище. Но скорее всего, это просто самоутешение. Как и многие другие я не могу пояснить смысла и причин случившегося со мною, также как не могли это понять и другие путешественники в эту реальность своих прошлых жизней. Осознав это, я испытал самый сильный стресс в своей нынешней жизни. Но я не потерял рассудок. И вот сейчас, находясь на краю регрессивной пропасти, я пишу эти строки, практически в полной уверенности, что  с каждым разом все больше и больше буду уходить в своё реинкарнационное прошлое. Ну вот теперь осталось только кликнуть по тачпаду ноутбука и эти записки уйдут в Сеть, разлетясь по всем моим аккаунтам и группам. Смогу ли я когда - нибудь дополнить их... Не знаю, это не в моей власти. Этот мир и я расходимся в разные стороны. По иронии судьбы бесконечность может быть и такой как в моем невесёлом случае. Скорее всего читающего эти заметки написанное не удивит и не заставит поверить в бесконечность Бытия, ну что ж я сделал для попытки такого понимая, что мог. Большинство моих теперешних современников ждёт какое то, может даже совсем нерадостное, но будущее, а мой путь лежит в регрессивную бездну, которая, как и все другое по вселенским законам, не имеет конца...