Писатель-учитель и спасатель

Писатель-писать и ел в учите «ль»-учитель, как спасатель в аннотации, не нотации спасителя теперь. Спасите «ль», как писал давно Гоголь и то теперь даёт Израиль, бога без души, которую отпевают в мёртвом теле, не оживляя в живом. Писатель-учитель уповают на «ль»,  как спаситель в спасателе сам и самостоятельность училась в школе без зависимости. Быть свободной-вот оно счастье, семья как семя мягкого знака я-Дарья и семь я поняла в «Ё». Писатель писать как ел, если у кукушки нет самца в название и кукуй то дело, что задело.

Зоя-ёлка, как это легко получилось, не сопротивляясь, получить нужный результат, некий парадокс свободы, о чём хорошо написал Борис Кригер. Зоя-тридцать я, кажется, что мы ведём свою жизнь и боимся одиночества, если что-то идёт против нас или кто-то, побеждая этот страх, суть одиночества сама и разрушается, мы не можем быть одиноки, если душа в теле, которая только того бы и хотела. Парадокс жизни, можно и так сказать, что противоречит установленному порядку, как надо и кому, получаем постоянное му-му, который Герасим и утопил. Спасать то, от чего потом и бежим, становясь бежевыми от земли, но не жёлтыми от солнца, как белая луна в былом месяце то давая.

Христос был спаситель и его распяли, а если бы он был спасатель, чему и учили всех в школе? Животные и лес-это тропа трупа даётся людям и то начал колобок в сказке про бабку с дедом, чтобы победить старость. Дед дал дедовщину от той чертовщины, что мы поняли за 30 лет, разрушив СССР в этой сказке. У лукоморья дуб зелёный и не будь свиньёй, которую одомашнили и мусульмане её не едят. Сало и мало Алла, дали телефон-алло и тело фен сухих волос, как Мюнхгаузен, вытащил.
Тело Христа было хлеб и в СССР его убирали, чтобы не рас-пять, а рас-свет давал этот свет, не поняв числа сорок, если птица сорока вылетела из фотоаппарата и последнее фото в паспорте тому закон, чтобы нам не стареть, поэтому мы учились 45 минут. Суть ведьмы ведь мы из-за колонизации знания-школа и поставила кол той сказки фантастика, фас вас-всё прекрасно теперь и открыла дверь, этой пятой Д верь, если не рас-пять Христа и пОНять-он пять оценку в ценности той цены.

Рассказ и сказка переводит в реальность ту виртуальность, дед и баба стали стариком и старухой от ста, как век живёт человек. Русские могут жить вечно.
Завет Ильича и мы помним, учись, учись и ещё не говорило ищи о двух «и»-Сталин, если её «щ»-Волгоград превращённый в Сталинград, как сталь в железной, не стиль ежовой иглы в рукавицах той девицы, как воспитывало СССР, союз нерушимый, разрушить нельзя-ль, незя, тк ль-семя души и дыши Даша. Проза моё спасение, что поняла от смерти дочери Зои-этой меры мира у веры Адама, дам А-Люба в чувстве любовь и не боль, а здоровая и начали здороваться, желая здоровье.

Курят курицы, а я пава у павлина, что начал пингвин. Тело Адама для фундамента знания нам. Адам, как дам А и должна быть дама сердца, а не головы у мужчины, что начал муж. Мужчина и женщина-это род, не пол, что мыли и меру в веру вкладывали, если 30 сентября праздник веры, надежды, любви, как чувства заложенные в имена, именно так-Кат и это начал ток-кот, который начинает определение существительному давать, понимая глагол и голове своей гол, мяч в мече есть, ворота, вор о та. Фильтровать слова и не воровать, если пенсия той песни мне даётся и в душе моей познаётся не поздно, поезд ещё едет, поняв туннель Севастополя, этого тополя, что начал клён, не ёлка в осине.

Адам говорил о первой букве-этого пера птицы, с чем связали душу, а вторая вторила тот рай, что начал бог. Почему один и два в числительных стали первый и второй, если курите и это суть петуха, данная уха, как рыбный суп и поняты супруги в той дуге, не радуги ещё. За 30 серебряников Иуда предал Христа, чтобы стали вы-мы-ты руки науки.

Люба, Вера-Надя стали говорит о чувствах, вложенные в букву А-Адам-Люба и любовь уповает на тридцатый мягкий знак в алфавите-Саша и без А-США.
Буква-это мёртвый звук, что дал силу рук-кур. Эти птицы не летают, то дают пингвин и страус, а сорока у рока числа сорок. Почему у одних птиц есть название самки и самца, а у других нет? У кукушки нет....?

Что пел Цой и стой-это сто в "Й"-век, Виктор-вектор у человека была ёлка, не клён, ведущий к тополю-Севастополь, из-за чего и началась война, этого воя луны. Если нет самца у кукушки и в часах кукуй-эта "Й", как чёрт не побери в черте, а убери, понимая в бриллиантовой вымытую ту тую, перехода листа в иглу ежа от ежовых рукавиц, что начинали русалки и русские Алки воскресили букву, которую дал алфавит в 33-звезда ведает переход цифры в букву-циферблат. Магия глубокого понимания слов, тех основ даёт многое, а не поверхностный повтор, что начала мать, вторя у этого пера, как первая родила тело, а душа? Кукуй делает самца глаголом, давая голову змеи, которой нет у червя и яд был наряд, дали ружьё в позиции иглы ежа-молодёжь, не стареть, если стрела в часах не стреляет. Любить и убить, учи ЛЮ, как Люда-люди-этой А, превращая в И, как дополнение НО.

Мои родители были в равенстве этого понимания, поняв стопор своей родной сестры, в мы не хочу быть с ней ты-это не я, что начала змея, не зима этого года, говорила погода. Зита и Гита-гроза, санскрит и Урал, ура буквы "л", убрав жертвенный ход, вымытой в бриллиантовой руке этой хищности, моя сестра не искупала душу, а покупала сама же себя, что и поняли в Адаме, бога не обмануть и бес даёт равенство того пути, спасайте её на небе, небеса, не беса суть. Стопор души по любому, что в теле она, что без него и душа не нужна бесу, так как от неё идёт бессилие его, на что и направлена любовь. Душа спасается в любом случае, а душо-тело вечного лета бы хотело для твёрдости понимания.

ЛЬ-Гоголь, Израиль, мысль-мы «С», а не сын в постоянной маме, зачем? Дед и баба, дали бабки, назвав деньгами из-за капусты, от которой появлялись дети в СССР, оживляя тот лист, как дерева и бумаги, бога ума. Учиться для вечности в теле, чтобы многие то хотели, поняв свой интерес в учёбе, тот регресс ёлки и зачем рубить, словами бить, рубль-ль и бурый медведь в берлоге, не белый. Календарь с июня без рубленной ёлки, поставит всё на место Зоя, без мести и очень рада, благодарю и благо всем просто дарю, если писатель-читатель на сайте. Здесь получаю равновесие своего веселья без печали и печь пошла.

Гениальное в простом, что начало листом-лис и осень, съела. Заяц-медведь, трус одел трусы той надежды в одежде, Люба и любовь, оживила. Я искупила, не купила свою душу на этом сайте, для чего и давалась пенсия людям, о чём долго думала, за что? Долго и долг «О» отдала, поняв простых трусов, жаль и не жалко больше. Мой мат на мать уповал, показывая мягкий знак, похоронив дочь, то и поняла в точь эту ночь. В этом мире много ещё мусора, то начал мой ор, поняв крик, который отправила на Кипр, думая, что разрешила, то решила, увы, что учит вы в не упавшем ты, как мы.

В себе надо просто сформировать себя, я бес-изнаночная сторона бога, не убегая и не жить убого, а угодно, то начал год-четыре для четырьдесят, богатырь и штырь. Четырдцать говорит богатый, как прощать, но не унижать и в уважение без лицемерия поощрять. Четырнадцать-на=четырдцать и спина не спи это «на», поняв «о» в четырьдесят теперь, открыв дверь. Надеть одежду и одеть надежду на мысль. Чёткая орфография и понята моя чечётка палец на клавиатуре ноутбука. Точно надо понимать в точилке карандаша, который стирали и ласточка-точка, как птица падая, вновь взлетала. Ластик и ласты особо не нужны, голая правда порой вульгарна и колит глаза, начинается слеза и вытрем её, смягчив ту боль, что не болит, а горит и ты говоришь, во. Огонь-тепло и наше тело-этой теплой энергии, остудив горячую в холодной от горя.