Девочка в шкуре волка

 -Знаешь,  с самого раннего детства я не люблю ограничения. Когда я была маленькой меня отправляли в детский сад. Я уже и не вспомню любила ходить туда или нет, но мне в память врезалась одна картинка.  Как сейчас помню,  стою у забора, а впереди дорога.  Проезжая часть с которой доносятся яркие звуки машин, слышно скорую помощь. Такой звук больше нигде не услышать,  так звучит игриво зазывающая жизнь. Я была во многих странах,  но такой звук нигде больше не слышала. В Барселоне чаще слышно шум ветра,  разговоры людей, которые похожи на чириканье птиц. В Канаде слышно тишину и радостные, но в то же время сдержанные возгласы детей, родители которые приехали из самых разных стран в поиске чего то лучшего, чего то необычного. Сейчас я абсолютно точно знаю, что в каждой стране свои цвета и звуки,  чего уж говорить о запахах.  Не подумай, что ворота забора в том детском саду, о котором я вспомнила, выходили сразу на шоссе. Они выходили на тропинку и подъезды преграждавших дорогу хрущевок,  которые так сильно прельщают внимание иностранцев влюбленных в русскую культуру. Я помню, как стояла глядя в эту даль из которой издавались странные звуки и мечтала о свободе, которую в тот же момент страшилась. Думала, что убегу,  буду на свободе,  но потом настанет момент, когда я не буду знать куда бежать.  Удивительно как работает сознание. Я с детства осознавала, что меня ограничивает возраст,  но потом я выросла и поняла, что сама себя ограничивала. Сад сформировал во мне идею о том, что меня кто то заберет. В лучших традициях Павлова, в детях формируется не только привычка спать в обед, социализироваться, правильно питаться, но и ждать. Эти садики, знаешь ли, вырабатывают рефлекторные привычки ожидания. Потом всю жизнь сидишь и ждешь что тебя заберут. Быть может так только у меня.
-Это самое 'заберут из сада', про что это для Вас?
-Это про важность, про то что я настолько важна, что меня не забудут забрать. У меня иногда были мысли, что меня не заберут или оставят. Когда папа долго ехал и я оставалась последней в саду я задавалась вопросом придет ли он вообще или я остаюсь навсегда.
-Вы как то упоминали, что командные игры вы тоже не любите по схожей причине.
-Да , я терпеть не могу когда в играх вроде вышибал игроки выбрали по очереди других игроков.  Создавалось впечатление, что там меня тоже не выберут и я вообще играть не буду.
-Тема выбора очень остро звучит в вашей жизни, не так ли?
-Да.  Хоть я и понимаю сейчас, что меня никто не заберет, что забора нет, что сама не разрешаю себе привязываться- дом в аренду, машина в аренду, только одежда и книги у меня в собственности, да и те я с легкостью выбрасываю. Я все это понимаю, но ничего не могу с собой поделать.  Тревожусь,  честно Вам скажу.
- Ваш страх вполне понятен и кори его видны. Человек является частью общества. Без общества мы бы не выжали,  а те, кто отделяется от группы кажется странным,  не понятым,  рискует не выжить, ибо не прижился. Однако, вы не страшитесь остаться в одиночестве, Вам не нравится нечто иное во всем процессе. Сможете сказать, что это?
-Могу лишь предположить. 
-Что же это...
-За  любой привязанностью скрывается боль.  Везде, где тепло есть риск обжечься.   Мне кажется я этого не вынесу. Так часто кататься на эмоциональных качелях. Думаю с моим темпераментом можно бы уйти в монахини.  Жизнь в горах, медитировать, заниматься йогой. Никакой привязанности и огорчений, только я и вечность, только я и тишина.  Есть такие рехабы, куда уезжают люди, чтобы помедитировать и молчать. Их заставляют неделю молчать и медитировать. Молчание мне бы далось легко, а вот медитация скорее всего нет.
- Вы боитесь не быть раненой, а ранить. В Вашем детстве что-то произошло. Вы кого-то очень близкого ранили и теперь притворяетесь овечкой, которая пугливо отходит от людей.  Внутри вас есть сущность, с большими зубами, блестящей шкурой, необузданной природой и сильной энергией.  Но ее укротили, заставили спрятать когти, лечь в тень, посадить себя на цепь.  Даже эта мысль про сад и забор - это лишь установка, которую вы сами поставили.  Вы на привязи. Вас нужно отвязать.  Дикие звери не живут в рамках дачного участка, корабли хорошо смотрятся в портах, но они создаются для дальних плаваний.  Мы вас можем отвязать.
-Вы так правы...
-Это не слабость вы страшитесь ощутить, но силу.  Вы боитесь ощутить свою же силу. Вы думаете, что ранили дорогих людей потому что не смогли ее обуздать свой характер,  но все было не так. Подобно музыканту обучающемся играть на скрипке, в процессе Вы слишком сильно зажали стручком противную ноту.  Учитель и зрители завопили и закрыли уши, настолько неприятным был звук.  И так вы отложили скрипку.  Лишь изредка музыкант ее расчихлял и в темноте ночи любовался изгибами,  но стоило воспоминаниям нагрянуть, как он в страхе замораживался, а после прятал ее в чехол.  Как Вам с этим? Как отвечает тело ?
-Чувствую жжение в груди.  Тепло словно загорается, но не может пробиться. Внутри груди щекотно.
-Это ваша сила.  Теперь, когда Вы осознали в чем причина вашей ненависти к участию в выборвх у вас есть возможность сознательно принять решение.  Сидеть в тени, где красоту вашей шкурки никто не увидит, и где в один момент, дикое, но красивое животное умрет на привязи, так и не приняв своей сущности.
-Или..
-Или принять прошлое таким, каким оно было. Понять, что любители роз готовы к тому, что придется уколоть свои пальцы.
-Мы говорим метафорами,  я плохо понимаю
-Расскажу историю об одном деревенском мужчине, который любил лошадей. Случилось это в двадцатом веке в горах Азербайджана.  Амин был обычным деревенским юношей. Как полагали обычаи и традиции, к двадцати пяти годам он женился и у него родились дети. Он был крестьянином, но при том, его сердцем одолевала страсть к лошадям.  Он любил диких лошадей, необузданных и вольных. Как-то раз его позвали в соседнее село, где появилась черная, как ночь, невероятной красоты и мощности лошадь.  Она была прекрасна, но дика, как сама жизнь.  Увидев ее Амин остолбенел.  Он видел, как лошадь не дается, как она фыркает, вырывается из узды и как страшатся деревенские люди ее силы и энергии.  Амин забрал себе лошадь.  Общими силами ее удалось привезти в деревню в Амину. Он подходил к ней каждый день, давая любовь и заботу.   Мало по малу лошадь смогла к нему привыкнуть и ему даже удалось ее оседлать.  Вся деревня дивилась дару Амина.  Однако в один день лошадь лягнула его копытом прямо в глаз. Амин потерял зрячесть одного глаза и слег на две недели. Деревенские люди хотели застрелить лошадь, думали в нее вселился бес, но Амин не позволил. Он поклялся застрелить любого, кто тронет его лошадь. Ходили слухи, что он хочет застрелить ее собственноручно, но то были лишь слухи.  Амин любил свою лошадь. Как вы думаете, почему Амин любил свою лошадь?
-Сельская жизнь бывает скучна, я предполагаю, что она была его единственным развлечением
-Амина была заворожена мощью и необузданным нравом лошади. Он прекрасно понимал, кого ведет в свой сарай, и осознавал опасности, связанные с играми с дикими существами. Но он также знал, что сила этого животного, его ум и быстрота, а также дни, которые он провел, изучая его характер, были и останутся лучшими моментами его жизни. История Амина и его лошади кажется глубокой и символичной. Причина, по которой Амин любил свою лошадь, несмотря на её необузданную натуру и даже физический вред, который она ему нанесла, кроется, скорее всего, в его отношении к дикости, свободе и силе. Для Амина лошадь, возможно, символизировала нечто большее, чем просто животное — она была воплощением свободы, природы, того, что невозможно полностью приручить или подчинить.  Эта связь с диким существом, не поддающимся контролю, могла отражать внутренний мир самого Амина — его стремление к тому, что лежит за пределами простых человеческих представлений о подчинении и власти. Лошадь была для него символом силы, неподвластной обыденности, и он, возможно, ощущал, что, приручив её, он смог коснуться чего-то величественного и первобытного.Его любовь к лошади могла быть проявлением уважения к её независимости и дикости, к её способности быть собой, даже если это принесло ему боль. В мире, где многое было предопределено обычаями и обязанностями, эта лошадь могла стать для Амина символом свободы от социального давления, символом силы, которая не может быть полностью контролируема.