Незванный гость - как рыба

В Неаполе говорят: «Незваный гость – он как рыба: сначала ещё ничего, а потом уже пованивает».
Люде Бассейн было одиннадцать лет, а не спать в новогоднюю ночь ей разрешили с восьми. Только кончалось это всегда плохо, - пьяными скандалами взрослых. Муж мамы, Павлик, когда Люда уже засыпала, до утра чудил, и она находила это весьма забавным. В последний раз он чуть не откусил голову попугаю.
А первого января было скучно, делать абсолютно нечего. Никто к ним не приходил, и они ни к кому не ходили. Была, правда, бабушка, жившая по соседству, но это ведь не считается.
Когда уже стемнело, Люда вышла на улицу вместе с мужем мамы. Они погуляли немного вдоль маленькой речки, которую всё собирались убрать в трубу. Вдоль пологого берега росли старые чёрные липы. И вот одно дерево, - разросшееся, раскоряченное, - змеёю обвилось вокруг другого.
Павлик сказал ей на это:
- Смотри, одно дерево любит другое, и обнимает его.
Он был очень сентиментален, как все злые и жестокие люди.
А Люде было стыдно и неприятно слышать такое, хотя муж мамы в кои-то веки был абсолютно трезв.
Эта прогулка случилась прошлой зимой. А потом были, как всегда бестолковые зимние каникулы. Люда сидела дома, весь день работал приёмник. Люда слонялась из угла в угол. Дни стояли пасмурные, но Люда не зажигала света.
В то время большим событие была покупка календаря на новый год, - отрывного и настенного. Численник всегда худел в кухне на гвоздике, а настенный прикрепляли над столом. В 1988 были виды ВДНХ, в 1990 – розовый рассвет над Кремлём, а в 1990 – дорогой календарь на толстой бумаге. Родители сказали, что это молодая Екатерина, но это был портрет какой-то девочки. Люда всё не могла на неё налюбоваться.
И такие календари были дома у всех одноклассников, в том числе у этой дуры Алёны Шиловой.
«Жирная какая!» - только и сказала она.
Шилова была пустым человеком, не любила искусство, интересовалась только тряпками, популярной музыкой и чужой внешностью. Люда дружила с ней, потому что больше не с кем. Ну ещё и с Мариной Лютиковой, но это была какая-то странная дружба. Но об этом позже.
Можно сказать, что каникулы 1990 года Люда просидела, любуясь на календарь. Она скучала по фонтанам ВДНХ, которые ей не суждено было увидеть вживую, хотя Москва была недалеко. Но Павлик был безжалостен, и прошлогодние календари уничтожал, как классового врага.
Впрочем, ими, как правило, обёртывали книги, поэтому Люда могла любоваться розовым рассветом над Кремлём.
А каникулы 1991 Люда тоже просидела дома, слоняясь под приёмник из угла в угол. Было морозно и солнечно, - в последние годы из-за Чернобыля всё плавало. На закате за дорогой таинственно чернел маленький мостик через речку.
В последний день каникул, в пятницу, в гости вдруг пришла Марина Лютикова.
Она жила неподалёку, в школьном дворе. Всю вторую четверть Лютикова проболела воспалением лёгких, и запустила английский. И учительница, Галина Васильевна, сказала просто по-матерински:
- Марина, ты позанимайся в ребятами, кто хорошо знает английский. Это Лёша, это Таня, это Настя.
А Люда тоже хорошо всё знала, но её не предложили в преподаватели.
И вдруг Марина подошла к ней и объявила, что хочет позаниматься с ней!
О деньгах тогда никто не думал, невзирая на «переход к рынку». В стране был товарный дефицит, талоны, и у всех было довольно много денег.
Люда назначила ей на три часа дня. В час мама приходила на обед, в два уходила.  Против неё ничего не имела, - просто потому, что хорошо её не знала. Того, что они жили в соседних дворах, было достаточно.
А Люде просто нравилось преподавать. В начальной школе она хотела стать учительницей, да и сейчас часто представляла себя на месте их учителей.
Так Лютикова приходила каждый день, и они прошли алфавит, построение предложений, открытые и закрытые слоги.
Люда с родителями жила в коммунальной квартире, но сосед безвестно отсутствовал. Мама не разрешала входить в его комнату, набитую всякой рухлядью, а Люда не понимала, почему это нельзя? В крохотной каморке умещались две кроватки, и девочки бегали по ним друг за дружкой…
Это было счастье…
Но вот курс пройден, Лютикова должна теперь сама двигаться, да и самой Люде стало трудно. Они проходили интерьер, а там уже другая постановка предложений. А англичанка толком ничего не объясняла, сразу кидая головою в омут.
И тут Марина пришла. На столе лежали пышные напудренные булки. Люда, как её учили, предложила их своей гостье, но Лютикова отреагировала неадекватно:
- Да ты что, совсем что ли, дура? А придёт твоя бабушка и спросит: «Где булки?»
И Люда очень удивилась. В стране были «пустые полки», но у них была возможность доставать еду. Да и у всех в классе была.
Делать было нечего, бегать по кроватям больше не хотелось, и Люда предложила Лютиковой сыграть в домино. Его, как и пионерские галстуки, можно было купить в спортивном магазине напротив заброшенного рынка. Люда часто «забивала козла» с Павликом.
Они сыграли несколько партий, пока не пришёл с работы муж мамы и, неприятно кривляясь, довольно нелюбезно выставил Марину за дверь. Нарочито медленно облачаясь в маленькую шубку, Лютикова спросила шёпотом, со сладкой издёвкой:
- Люд, а когда твой папа пьяный, он тебя не обижает?
И Люда удивилась: разве это – пьяный? Разве он – пьяный?
Павлику же Марина до того не понравилась, что он долго не мог успокоиться:
- Они сидят и козла забивают, как пьяные мужики! Я разогнал!
***
Каникулы кончились, и началось что-то страшное: Лютикова, как заведённая, стала приходить каждый день, ровно в три часа дня. Люда, зная, что она придёт, замирала, и старалась просто не дышать в их квартире с картонными стенами.
В середине месяца эту проблему решил Павлик. Он работал грузчиком на базе, и мог «достать» разные нужные вещи. Так они купили две швейные машинки, механическую и электрическую, несколько утюгов «Юта», кофемолку, которой никто ничего не молол, миксер. Последним Людина мама взбивала тесто для бисквита и других диковинных пирогов, - на кефире, сметане, сгущёнке…
И вот он достал несколько рулонов линолеума и принялся за ремонт. Люда была просто счастлива, всё кувырком!
Но вот три часа дня. Люда вся сжимается. В дверь звонит Лютикова. Но Павлик её не пускает:
- Я сейчас стелю линолеум, и Люда мне помогает.
После этого Лютикова больше не приходила.