Трагедия Castillo de Olite

7 марта 1939 года произошла величайшая трагедия в истории испанского флота - франкистский транспорт “Castillo de Olite” был потоплен огнем республиканской береговой батареи на подходах к Картахене. Из находившихся на борту 2112 военнослужащих, 1476 погибли, 342 были ранены, а 294 попали в плен. Вместе с судном на дно пошло большое количество вооружения и других военных грузов. А ведь до окончания Гражданской войны оставалось всего лишь три недели!
Ранее это пароход, приобретенный СССР в Голландии в 1936 году, под названием «Павел Постышев» входил в состав Черноморского пароходства. Следовавшее с грузом угля из Англии в Оран судно было захвачено 31 мая 1938 года в Гибралтарском проливе вспомогательным крейсером франкистов “Vicente Puchol”. «Павел Постышев» уже задерживался несколькими месяцами ранее национальными военно-морскими силами Средиземноморья, когда он направлялся в республиканские порты с грузом асфальта, но его отпустили. Пароход был конфискован и 1 ноября 1938 года вошел в состав флота испанских националистов под названием “Castillo de Olite”.
В первые месяцы 1939 года положение Испанской республики стало критическим, хоть ее премьер-министр Негрин и обещал, что весной Народная армия сможет перейти в решительное и победоносное контрнаступление. Вопреки этому, армия националистов продвигалась вперед. Ситуация усугубилась трудностями с поставками вооружения из практически единственного союзника Республики - Советского Союза.
6 декабря 1938 года Германия и Франция подписали декларацию о дружбе. Министр иностранных дел Французской республики Жорж Бонне, говоря об Испании, заявил Риббентропу, что поддерживает борьбу «рейха» против большевизма. Таким образом, единственный, «французский», путь поставки советского оружия был практически перерезан, за исключением редких исключений. И это во время наступления франкистов на Каталонию!
Январское контрнаступление республиканцев провалилось и 26 января войска Франко вошли в Барселону. К 8 февраля они контролировали уже всю Каталонию. В руках республиканского правительства оставалась только так называемая центрально-южная зона, составлявшая около трети территории страны. И хотя Народная армия представляла значительную силу, она серьезно уступала силам противника, в первую очередь по вооружению.
Фактически, готовность к дальнейшему сопротивлению проявляли только возглавляемые коммунистами три из четырех корпусов Центральной армии и небольшое количество других частей.
Среди населения и в армии распространились чувства усталости от войны и бессмысленности дальнейшего сопротивления. Этому способствовал и начавшийся голод из-за недостатка продовольствия. Многие старшие офицеры вооруженных сил Республики симпатизировали или тайно сотрудничали с противником, составляя часть так называемой «пятой колонны». Примером может служить Хосе Сентаньос, резидент франкистской разведки в Мадриде, который в звании подполковника Народной армии возглавлял артиллерийские мастерские.
Оценив сложившуюся ситуацию, основные мировые державы фактически «списали со счетов» республиканское правительство. 27 февраля 1939 года Великобритания и Франция официально признали режим Франко и разорвали дипломатические отношения с Испанской Республикой. Затем их примеру последовали и многие другие государства за исключением СССР, США, Мексики и Швеции.
В начале марта взрывоопасная ситуация сложилась в военно-морской базе в Картахене. Руководство флота и базы заняло явно враждебную по отношению к правительству Республики позицию. Чтобы попытаться навести в Картахене порядок, Негрин спешно назначил новым командующим базы в Картахене коммуниста - подполковника Франсиско Галана (одного из выдающихся военных деятелей республики), против чего выступил местный гарнизон. Заполнив центральные улицы Картахены, военнослужащие стали протестовать против этого назначения.
В 9 часов вечера 4 марта назревавший на базе мятеж наконец разразился. Два часа спустя береговые батареи открыли огонь по городу; артиллерийский парк и полк морской пехоты вышли из повиновения правительству. Раскол в лагере республиканцев придал смелости фашистской «пятой колонне», агенты которой врывались в тюрьмы, освобождали заключенных и арестовывали многих сторонников правительства. Вскоре в городе воцарилась полнейшая неразбериха. Восстание части республиканцев, ослепленных навязчивой идеей «почетного мира» с Франко и мятеж фашистской «пятой колонны» переплелись между собой.
Прибывший в Картахену Галан был арестован по приказу начальника штаба военно-морской базы Фернандо Олива, однако вскоре освобожден по требованию адмирала Буисы и Бруно Алонсо, пригрозивших бомбардировкой базы. Вскоре франкисты овладели в Картахене радиостанцией и начали передавать в эфир свои призывы и военные марши вперемежку с фашистскими песнями.
Утром 5 марта командование мятежом взял в свои руки отставной генерал морской пехоты Рафаель Баррионуэво Рейес, глава местной «пятой колонны» Франко - подпольной организации «Сокорро Бланко». Одной из первых мер, которую принял Баррионуэво, явилось его требование к республиканскому флоту в течение четырех часов покинуть рейд Картахены. В случае неисполнения требования генерал угрожал потопить корабли огнем береговых батарей.
Вскоре военно-морскую базу атаковали итальянские бомбардировщики, которым удалось потопить два республиканских миноносца и поджечь нефтехранилища. Тогда адмирал Буиса приказал сниматься с якоря и вскоре все одиннадцать кораблей эскадры вышли в море и направились к берегам французской северной Африки, где адмирал намеревался интернировать свои корабли.
В течение следующих нескольких часов Баррионуэво продолжал настаивать на том, что мятежники контролирует город и требовал у Франко срочную военную поддержку. Однако, вскоре подполковник Франсиско Галан с помощью прибывшей из Аликанте, где в то время находилось республиканское правительство, возглавляемой коммунистами 206-й смешанной бригады (3000 человек, командир - майор Артемио Пресиосо) подавил мятеж и вступил в командование базой. Утром 7 марта генерал Баррионуэво и ряд других руководителей мятежа были арестованы.
Еще раньше командование национального флота планировало проведение двух операций по высадке десантов на республиканской территории. Для этого к началу марта по приказу командующего средиземноморской эскадрой националистов вице-адмирала Франсиско Морено менее чем за 48 часов был сформирован огромный экспедиционный корпус из 30 кораблей и судов и 25 000 человек. Серьезным недостатком операции являлось отсутствие специализированных десантных кораблей. Одно десантное соединение, предназначенное для высадки в Валенсии, концентрировалось в Кастельоне, а второе, но с большим количеством сил , направленное либо на Альмерию, либо на Аквилас. - в Малаге. Ряд десантных сил вышли из Кадиса и Пальма-де-Майорка. Если бы эта операция была успешно завершена, то она стала бы кульминационным событием в Гражданской войне в Испании, которая закончилась бы через несколько дней.
Узнав о мятеже в Картахене, не владея реальной информацией о положении в этой базе, но зная, что республиканская эскадра уже ее покинула, франкистское командование изменило первоначальные планы и решило высадить морской десант в Картахене (так называемая «Картахенская экспедиция» - “Expedici;n sobre Cartagena”). Официально эта операция длилась восемь дней от ее подготовки до окончательного завершения (с 5 по 12 марта 1939 года).
Для участия в десанте был выбран и «Кастильо де Олите», погрузка войск из состава Галисийского армейского корпуса и вооружения производились в порту Кастельон. На момент выхода в море на борту находилось 2112 человек, двенадцать 100-мм орудий, другое вооружение и большое количество боеприпасов.
Командовал судном капитан торгового флота Бернардо Монастерио Мендесона, старшим военно-морским начальником на борту был лейтенант резерва Эухенио Родригес Ласага. Серьезными недостатками «Олите» являлись неисправная радиостанция (согласно некоторым публикациям, она вообще отсутствовала) и малая скорость.
Не имея радио, Ласага получил конверт с приказами при выходе из Кастельона. По сути, они сводились к указанию держаться подальше от побережья, чтобы избежать встречи с авиацией, и ожиданию у Картахены новых приказов. Подчеркивалось, что: «Не входите в порт ни при каких обстоятельствах, пока не получите конкретного приказа…»
Корабли десантного соединения начало выходить из Кастельона в ночь с 5 на 6 марта в разное время, т.е. сформировать единый конвой не удалось. Таким образом, транспорты были лишены прикрытия в случае возвращения республиканской эскадры или налета авиации. Для руководства десантом вице-адмирал Франсиско Морено Фернандес вышел в море из Пальма-де-Майорка на бывшем пассажирском лайнере «Мар Кантабрико», использованного в качестве штабного корабля. «Олите» вышло из порта только в 10 часов утра, что и стало одной из главных причин его гибели. Пароход «Кастильо Пеньяфьель» (“Castillo Pe;afiel”, бывшее советское судно «Смидович», захваченное франкистами в январе 1937 года) вышло в море в 4 часа дня, а последнее судно - почти в десять часов вечера.
Тем временем в Мадриде произошли важные события, ставшими критическими для Республики. В ночь с 5 на 6 марта командующий Армией Центра полковник Сехизмундо Касадо (Segismundo Casado) поднял мятеж против республиканского правительства и создал Национальный совет обороны (Consejo Nacional de Defensa). Своей целью Касадо ставил начало переговоров с Франко о заключении «почетного мира». Увы, как показали последующие события, каудильо был согласен только на безоговорочную капитуляцию противника. В столице разгорелись ожесточенные столковения между касадистами и сторонниками правительства Республики.
Хотя бои за Республику продолжались еще около трех недель, государственный переворот, инициированный в Мадриде, и восстание на военно-морской базе в Картахене определили окончательную судьбу Республики, которая пыталась затянуть войну еще на несколько месяцев с надеждой на интернационализацию конфликта с началом казавшейся неизбежной Второй мировой войны, что могло бы остановить окончательное исчезновение республиканской Испании.
Между тем, вице-адмирал Морено после обстрела его соединения береговой артиллерией и атаки двумя эскадрильями республиканской авиации в ожидании достоверной информации о положении в пункте назначения, отдал приказ прекратить движение к Картахене, а кораблям крейсировать  на расстоянии порядка 13 миль от берега, но этот приказ, как мы увидим, не был получен всеми кораблями.
В сложившейся ситуации командование операцией взял на себя сам Франко, который принял решение ее свернуть во избежание излишних потерь. В полдень 7-го числа адмирал Морено связался по радио с кораблями, находившимися перед Картахеной, сообщив им, что операция приостановлена и отдал приказ: «ВЕРНУТЬСЯ В ПОРТЫ ОТПЛЫТИЯ КАК МОЖНО СКОРЕЕ, ПРОЯВЛЯЯ КРАЙНЮЮ ЗАБОТУ О ВОЙСКАХ НА БОРТУ». Ранним утром 8 марта  корабли и суда, участвовавшие в экспедиции, возвращаются в исходные пункты.
Тем временем «Кастильо де Олите» продолжал следовать к Картахене. На его борту царило веселье, солдаты распевали песни и ободрялись винными возлияниями. Им казалось, что война уже практически закончилась и в Картахене они пройдут победным маршем.
Около 9:00 утра, когда «Олите» уже приближался к порту Картахены, гидросамолет «Хейнкель-60-3» национальных ВВС, который проводил разведку над Картахеной и был обстрелян вражеским огнем, несколько раз пролетает над судном, помахивая крыльями. Этот маневр был воспринят на мостике «Кастильо де Олиты», как подтверждение того, что можно спокойно войти в порт. На самом деле, гидросамолет, видя, что «Олите» приближается к входу в порт, пытался предупредить судно об опасности, так как в городе была восстановлена власть правительства республики.
 Кажется абсурдным, что оперативное командование так называемой «Картахенской экспедиции», зная, что у «Кастильо де Олите» повреждена радиостанция, не пыталось уведомить его каким-либо образом о сложившейся ситуации.
То же самое случилось с «Кастильо Пеньяфьель», которое шло вслед за «Олите». Судно было атаковано семью самолетами и обстреляно береговой батареей, что заставило его вернуться и не продолжать свой путь. «Кастильо Пеньяфьель» получило ряд повреждений, на борту погибло 4 человека и еще 23 было ранено.
Кратко остановимся на береговой обороне района Картахены. Обороне этой важной военно-морской базы и крупного торгового порта на протяжении ряда столетий уделялось самое серьезное внимание. Очередные меры по усилению береговой обороны  были предприняты в годы диктатуры Примо де Риверы. 13 октября 1926 года был утвержден план “Plan de artillado del Frente Maritimo fe las Bases Navales” (Артиллерийский план Приморского фронта военно-морских баз), предусматривавший модернизацию и усиление береговых батарей в Ферроле, Картахене и Маоне (Балеарские острова).
Береговые батареи, расположенные на 35-километровой береговой линии у военно-морской базы в Картахене после материализации Плана 1926 года были вооружены современными орудиями британской фирмы «Виккерс-Армстронг» калибра 381/45 мм (две двухорудийные батареи) и произведенными в Испании по лицензии «Виккерса» пушками калибра 152,4/50 мм (четыре четырехорудийные батареи). Эти батареи прикрывали зону на дальности до 40 км. Некоторые батареи с устаревшими орудиями Ордоньеса (6 х 150-мм и 4 х 240-мм) оставались в строю, хотя и обладали малой дальностью стрельбы. С воздуха порт прикрывали четыре четырехорудийные зенитные батареи со 105-мм орудиями «Виккерс».
К числу вышеупомянутых батарей относилась и раположенная на одноименной горе к западу от Картахенской бухты «Парахола» (La Parajola). Она состояла их четырех лицензионных орудий «Виккерс-Армстронг» калибра 152,4/50-мм образца 1923 года и вступила в строй 4 мая 1933 года. Для управления стрельбой служили дальномер Barr-Stround с базой 4,57 м и система управления огнем «Виккерс». Дальность стрельбы бронебойным 45,3-килограммовым снарядом достигала 32 км, мертвая зона составляла 2000 м.
Эти пушки могли вести огонь с углом снижения 10° и углом возвышения 35° в секторе 230;, из них 123; в сторону моря, что соответствовало сектору между мысом Тиньосо и мысом Дель Агуа. Таким образом, La Parajola могла обстреливать также почти весь город Картахена, включая подъездные пути к нему. В 1937 году одно из орудий батареи было демонтировано и отправлено в Альмерию.
Как и остальные батареи Картахены, ее сооружения представляли собой архитектуру «исторического» стиля, с декоративными мотивами, вдохновленными историческими моментами и прошлыми культурами. Ее архитектура, без сомнения, в настоящее время является одной из самых интересных туристических достопримечательностей. В случае с «Ла Парахолой» вдохновение для его зданий явно исходило из египетской мифологии, как в фасадах помещений для запасных частей и боеприпасов, так и во входе с колоннами и сфинксами в духе храмов Карнака или Луксора.
Личный состав батареи состоял их трех офицеров (капитан и два лейтенанта), 16 унтер-офицеров, горниста и 95 рядовых, все из 3-го полка береговой артиллерии. На момент описываемых событий ее командиром был капитан Антонио Мартинес Пальярес. Профессиональный военный, в начале войны занимал должность сержанта, из-за нехватки командиров в республиканской армии дослужился до офицера после окончания краткосрочных курсов.
Во время мятежа командир батареи занял выжидательную позицию. Однако, когда бойцы 206-й бригады подошли к «Парахоле», он отдал благоразумный приказ поднять республиканский флаг, что вызвало жесткую реакцию со стороны еще остававшихся в руках мятежников батарей «Агильонес» (Aguillones) и «Хорель» (Jorel). В результате артобстрела (только «Хорель» выпустила 51 снаряд) из строя были выведены два орудия «Парахолы».
К Картахене «Олите» подошел около 11 часов 7 марта в окружении тумана. К удивлению находившихся на его борту, других судов десантного соединения в пределах видимости не оказалось. Посовещавшись, командование парохода и десантников пришли к заключению, что эти суда уже находятся в порту. Это казалось бы подтверждало и то, что с батареи Агилонес ветер доносил типичные франкистские военные песни, а в бинокль Лазага увидел, что солдаты с батареи размахивают национальными двухцветными флагами.
Казалось, Картахена действительно пала и, проигнорировав указание Морено не входить туда без особого приказа, он приказал направиться в сторону порта. Выстрел из 57-мм пушки батареи Сан-Леандро показал реальную ситуацию в Картахене и судно, пытаясь выйти из-под обстрела, начало быстро разворачиваться на обратный курс.
К этому времени батарея «Парахола» уже находилась под контролем подразделения 206-й республиканской бригады под командованием капитана Кристобаля Гирао (Crist;bal Guirao).
Увидев появившийся из полосы тумана «Кастильо де Олите»,  Гирао отдал приказ Антонио Мартинесу Пальяресу, командиру батареи «Парахола», открыть огонь по «франкисту». Пальярес колебался - война приближалась к концу и он понимал, что после исполнения приказа открыть огонь ему грозит расстрел. Но когда с дальномерного поста поступил доклад, что через пару сотен метров «Олите» скроется за островком Эскомбрерас, Гирао вытащил из кобуры пистолет и приложил его дуло ко лбу командира батареи: «Капитан, ответственность лежит на мне; если ты не выстрелишь, я...» И Антонио Мартинес Пальярес отдал приказ стрелять. Впоследствии это стоило ему и дальномерщику жизни - они были расстреляны в 1941 году, в тот же день и в то же время, когда затонул «Олите».
Орудие «Парахолы» произвело три выстрела. Один из снарядов попал в находившиеся на борту транспорта боеприпасы, которые сдетонировали. «Кастильо де Олите» разломился на две части, которые затонули менее, чем за 15 минут на глубине 24 метра. Над водой остались торчать только мачты.
Сотни людей погибли во время взрыва или не смогли выбраться из трюмов тонущего судна. Большинство военнослужащих не умели плавать, многие получили тяжелые ранения и держаться на воде не могли. Погибали и от огня республиканских солдат и ополченцев. Только около 700 солдат сумели спастись, добравшись до берега, острова Эскомбрерас, или были спасены местными рыбаками. Многие пытались спастись, уцепившись за торчащие из воды мачты и мало-помалу падали в море и гибли под водой. В борьбе за выживание прибегали и к оружию.
Из 2112 человек, находившихся на борту, 1476 погибли, 342 были госпитализированы с различными ранениями, а 294 были помещены в лагерь для военнопленных. Трупы сотен людей продолжали всплывать на поверхность даже спустя полгода и стаи птиц и рыб собирались здесь в поисках пищи.
Причиной трагедии «Кастильо де Олите» была плохо подготовленная с военной точки зрения и задуманная с серьезными логистическими и стратегическими ошибками операция , проводимая с ненужным риском для кораблей и войск, которую можно было объяснить только слепотой в обстановке эйфории от ощущения приближения окончательного триумфа над республиканской стороной, но ни в коем случае не оправдать ее. С политической точки зрения, это был провал, который режиму Франко было трудно принять, трудно объяснить, но  была легко скрыть и замолчать.
Первые известия о том, что случилось с «Кастильо де Олите», стали известны в штаб-квартире Франко из информации, полученной в 20:35 10-го числа из сообщения Московского радио. Эта информация, несмотря на то, что она была правдивой, не вызвала доверия у национального командования, которое продолжало упорно отказываться признать, что «Олите» был потоплен огнем береговой батареи в Картахене.
Истинная правда не была известна до вступления национальных войск в Картахену, а ставка генералиссимуса Франко официально объявила о потере корабля только через 16 дней после трагедии, 23 марта 1939 года.
Выжившие с «Кастильо де Олите» участвовали в военном параде Победы в Картахене, на своих на плечах они несли гробы с телами своих павших сослуживцев, так как не хотели, чтобы их погибшие товарищи пропустили парад.
В 1951 году государство, владелец затонувшего судна, продало его бизнесмену из Бильбао, который взорвал его на дне моря, чтобы превратить в металлолом. При каждом взрыве всплывали сотни трупов и костей, которые хоронили ночью и тайно в глухом месте на Картахенском кладбище.
В 2005 году во время работ по расширению нефтеперерабатывающего завода фирмы Repsol в Эскомбрерасе последние останки «Кастильо де Олите» были погребены под сотнями тысяч тонн цемента и камня.
Капитану Гирао удалось бежать на самолете в Алжир и в годы Второй мировой войны он сражался с немцами во французском Сопротивлении. В 2006 году в возрасте 93 лет посетил «Парахолу», где заявил, что не сожалеет о своих решениях: «Я осознавал и осознаю свои действия; война есть война и я сражался за то, во что верил.» Он умер в следующем году.
Батарея La Parajola находилась в строю до 1993 года, была выведена из эксплуатации, а в следующем году ее орудия и другое оборудование были демонтированы.