Житие преподобного Далмата Сибирского

ЖИТИЕ
преподобного Далмата Сибирского
И МОНАШЕСКИЙ ИСХОД В СИБИРСКУЮ ТАЙГУ. 1

___
1 Источники: Еженедельный журнал «Русскiй Паломникъ», 1894 и 1896; Земная жизнь Пресвятой Богородицы и Ее чудотворные иконы, Е. Поселянин, 1902; двухнедельный журнал Почаевской лавры «Русский инок», 1911, № 12, стр. 73; «Православный путь» за 1968 год, Джорданвилль, Нью-Йорк, стр. 118; ежемесячный журнал «Странник», 1866, IV; Историческое описание Киренского монастыря, Москва, 1841; Русские подвижники XVIII и XIX веков, епископа Никодима Белгородского, т. 13, Москва, 1912 (все на русском языке).


Память 15 февраля.


ПРЕПОДОБНЫЙ ДАЛМАТ СИБИРСКИЙ.

ТРОПАРЬ, глас 4.

Подвигом добрым подвизався,/ постом, бдением и молитвою любовь Христову стяжал еси,/ чудным же заступлением Божия Матере/ угрозы неверных ни во что же вменив,/ яко светило на тверди Небесней просиял еси,/ преподобне отче наш Далмате,/ моли Христа Бога спастися душам нашим.


ПРЕПОДОБНЫЙ ДАЛМАТ родился в первой четверти XVII века в казачьей семье. Его отцом был Иван Мокринский, а мать происходила из новокрещеных сибирских татар, очевидно, знатного рода. Таким образом, святой был коренным сибиряком, вероятно, из города Тобольска, который в то время являлся культурным и стратегическим центром всей необъятной Сибири. В святом крещении юному Мокринскому было дано имя Димитрий в честь вологодского подвижника преподобного Димитрия Прилуцкого, ученика Сергия Радонежского и выдающегося представителя Северной Фиваиды.1 Это уже наложило определенную неотмирную печать на духовное становление мальчика, ведь впоследствии ему предстояло во многом уподобиться своему небесному покровителю. Позже, живя в одиночестве отшельником в пещере в тайге, он часто вспоминал образ преподобного Димитрия и черпал в нем силы в суровых испытаниях и искушениях, которые неизбежно обрушиваются на пустынножителей. И преподобный Димитрий, видя его духовную брань и слыша его слезные молитвы и сетования, ходатайствовал пред Престолом Божиим о юном носителе его имени и последователе его духовного пути.

___
1 Память 11 февраля, +1392.



Одна из первых церквей, построенных преподобным Трифоном Вятским.


К СЕРЕДИНЕ XVII века движение подвижников в отдаленные места Северной Фиваиды в значительной степени иссякло. Были основаны сотни монастырей, и необитаемые дотоле земли заселилась многими тысячами монахов. Но новые исторические условия были не столь благоприятны для монашеского духа, и Смутное время принесло запустение во многие монастыри. Однако жажда пустынного уединения не только не могла быть утолена, но даже усиливалась. И вот любители пустынной жизни нашли новое место для своих уединенных трудов в малонаселенной местности за Уральскими горами, где все еще бродили дикие языческие и мусульманские племена. Этим необъятным краем, как новый мир открывавшимся перед любителями тишины и глуши, была Сибирь. Она давала новые широкие просторы для монашеского подвига, особенно в ее густых, непроходимых северных джунглях – в тайге.

Тайга — это густой девственный лес, который тогда покрывал большую часть Севера. Он действительно предоставлял возможности для расширения границ Северной Фиваиды, и многие святые мужи украшали ее своей святостью. Таким образом, исход монахов, вечное христианское бегство в пустыню, произошло на восток через Урал, через Великий Устюг, Вятку, Пермь, вдоль великой реки Камы, и вскоре весь этот регион на севере до Арктического моря был охвачен пылом принесения Православной веры и монашества диким народам этой новой земли. Это можно ясно увидеть в жизни и трудах преподобного Трифона Вятского, который путешествовал по этой огромной территории, распространяя монашеский идеал своей личной святостью, устрояя на своем пути церкви и монашеские общины.1 Еще в 1593 году монахи Кожеезерского монастыря Корнилий, Лонгин, Герман и Боголеп основали Новокожский монастырь у реки Енисей в Мангазее, где в 1664 году игумения Стефанида основала женский монастырь.

___
1 +1612, 8 октября.


ПРЕПОДОБНЫЙ ТИХОН ЕНИСЕЙСКИЙ.

Преподобный Тихон родился в Великом Устюге в семье священника и в зрелые годы переселился в пограничный город на реке Енисей. Там он поступил в Новокожский монастырь и вел подвижническую жизнь, надеясь совсем уйти в пустыню. По благословению игумена он отправился на небольшой лодке с монахом Дионисием вверх по реке Енисей. В Туруханске они провели зиму, а следующей весной (1657 года) отправились на 20 верст дальше вверх по Енисею, где нашли прекрасное безлюдное место среди непроходимого леса. Там они воздвигли крест, а затем построили келлии и стали жить Богоугодной жизнью. Руками они трудились, а устами непрестанно славили Бога в молитве. Вскоре к ним стали присоединяться и другие, среди которых были дивные старцы Меркурий, Герасим, Павел и Никон. С Божией помощью и благословением архиепископа Тобольского Симеона они возвели деревянную церковь во имя Святой Троицы, и братья упросили преподобного Тихона принять священный сан. Как игумен он подавал главный пример аскетической жизни и кротости. Перед совершением литургии он проводил ночь в молитве, а Великим постом по субботам и воскресеньям вкушал только хлеб и воду. Он носил железные вериги и тяжелые железные кресты на груди и спине. Исихастская природа его святости сделала его достойным быть орудием Божиим в открытии мощей блаженного младенца Василия Мангазского, которые он перенес в свой монастырь – на лыжах, таща за собой сани. 24 июля 1682 года он преставился, явившись со славою из Рая и даруя исцеления у своего гроба.

ПРЕПОДОБНЫЙ ЕРМОГЕН ЛЕНСКИЙ.

Преподобный Ермоген также был новоприбывшим в Сибирь, неся свет Христианства туземцам вдоль реки Лены. Он также начал поиски безлюдного места на берегу этой великой, молчаливой реки. Живя затворником, он собрал вокруг себя несколько человек братии, которые обратились к церковным и светским властям за разрешением построить церковь и освятить ее. Уже в 1665 году Киренский монастырь украсила вторая церковь, окруженная кельями монахов. Однако в результате местных раздоров Преподобный не успел даже увидеть, как эта церковь была построена, когда группа "первопроходцев" взяла его в заложники и бежала с ним на берега Амура, где в 1671 году основала форт Албазин. Там Преподобный возвел два монастыря вверх по реке Кута и в течение двадцати лет трудился с апостольским усердием. В 1685 году китайцы разрушили форт Албазин, а его обитателей освободили, что дало Преподобному возможность вернуться в свой любимый Киренский монастырь. Вернувшись, вскоре Святой скончался – 19 декабря 1690 года – и был похоронен там. Вскоре над его могилой был выложена камнем гробница, у которой происходили многочисленные чудеса.


САМЫЙ ДАЛЬНИЙ ФОРПОСТ СИБИРСКОЙ МИССИИ И ПЕРВАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ В АМЕРИКЕ.

ЦЕРКОВЬ ВОСКРЕСЕНИЯ В ПАВЛОВСКОЙ ГАВАНИ НА ОСТРОВЕ КОДИАК НА АЛЯСКЕ.

Топографический чертеж, сделанный в 1798 году, показывающий первоначальные здания гавани, вид с северной стороны.


Свято-Ермогено-Киренский монастырь (гравюра XVIII века).


Тобольский архиепископ Герасим (+1650) – иерарх, при котором в Сибири было официально основано множество монастырей; он был мудрым и очень деятельным архипастырем. В связи с ним интересно упоминание о группе предприимчивых новгородцев, которые примерно в это время достигли Алеутских островов и поселились в Америке, сохраняя и распространяя свою православную веру и обычаи. Позже преподобный Герман Аляскинский (+1836) упоминал о них в письме к игумену Назарию Валаамскому. Самый дальний форпост этого сибирского миссионерского пыла, Миссия в Америку 1794 года, состояла исключительно из монахов, которые таким образом принесли на американский континент, наиболее ярко в лице преподобного Германа, дух Северной Фиваиды, вместе с великим текстом монашеской духовной брани Добротолюбием.

Невозможно даже упомянуть всех великих монашеских деятелей Сибири XVII и XVIII веков, но нельзя опустить в этом кратком списке хотя бы основателей монастырей у Байкала: старец Герасим Чудотворец, основавший Вознесенский монастырь в Иркутске, иеромонах Макарий, основавший в 1681 году Свято-Преображенский монастырь и игумен Феодосий, основавший в 1682 году Свято-Троицкий монастырь.

ПРЕПОДОБНЫЙ ДАЛМАТ.

ИМЕННО к такому обществу должен был присоединиться преподобный Далмат. Тогда он, еще Димитрий Иванович Мокринский, укрепленный Святыми Таинствами Православной Церкви, окреп телом и духом, и в добродетельной жизни своей как доблестный казак и бесстрашный защитник Православного Государя отличился каким-то подвигом, и за верную службу Российскому Государству был награжден дворянским званием. Он был высок ростом, красив и силен, богат и почетен. Он был счастливо женат и имел детей, один из которых, его сын, впоследствии присоединился к отцу в качестве подвижника и стал его преемником в качестве игумена его монастыря.

И вдруг, как повествует его житие, "он оставил жену и детей и, воспламенившись любовью к Богу и к аскетической брани, поступил в Невьянский монастырь в соседних Уральских горах".

Чем была вызвана такая резкая перемена в его доселе полной и счастливой жизни, мы не знаем: Бог непостижимыми путями призывает к служению Себе. Но примерно в это же время в городе Тобольске произошло одно событие, которое действительно могло бы заставить многих остановиться в глубоком недоумении и задуматься о ценности всех наших земных усилий перед лицом вечности, которая ожидает нас после смерти.

14 августа 1643 года, в канун праздника Успения Пресвятой Богородицы, в Тобольске случился сильный пожар, и почти весь город сгорел дотла. Огонь уничтожил городскую крепость, все правительственные здания, соборную и приходскую церкви, резиденцию архиепископа, склады, торговый квартал и бесчисленное множество других зданий и частных домов. Пожар продолжался несколько дней и в одночасье оставил людей без гроша в кармане. Потерял ли сам Димитрий Иванович все в огне, как и тысячи других людей, или же, видя всепоглощающий пожар, он произвел тщательную переоценку своей духовной жизни и даже дал обет посвятить свою жизнь Богу – мы не знаем. Известно лишь, что примерно в это время мирской герой решил стать Божиим воином. С глубокой верой он взял икону именно Успения Пресвятой Богородицы, отказался от всего остального и ушел в безлюдные Уральские горы, чтобы умереть для мира. В монастыре новый подвижник был пострижен с именем Далмат и отдан на монастырские послушания для испытания и совершенствования его аскетического рвения. Монашеский идеал Северной Фиваиды в это время укоренялся в Сибири, распространялись книги и сказания о монашестве, чему способствовали такие влиятельные церковные деятели как тобольский иерарх Герасим. Аскетический пыл не мог не возгореться в сердце и молодого монаха Далмата. Он быстро возрастал в духовной жизни и жаждал той душевной внутренней деятельности, которая была так характерна для его покровителя, преподобного Димитрия Прилуцкого.


ТОБОЛЬСК.

СЕРДЦЕ ПРАВОСЛАВНОЙ СИБИРИ.
Верхний и нижний город Тобольск после пожара 1643 года.


Верхний и нижний город Тобольск.


Вид на город Тобольск с реки Иртыш.


МИТРОПОЛИТ ТОБОЛЬСКИЙ ФИЛОФЕЙ.
Феодор в схиме.
1650–1727


Духовное преуспеяние и дарования инока Далмата были столь значительны, что братия решает избрать его настоятелем монастыря, хотя он был еще совсем молод. Но смиренный Далмат, спасаясь от мирской славы и ответственности за множество душ, покинул монастырь, взяв с собой келейную икону Успения Пресвятой Богородицы, ища уединенного места, где он мог бы угождать Богу жизнью в безмолвии и аскетических трудах.

Преподобный нашел место по своему желанию на берегу реки Исети, где в нее впадает река Теча. Здесь, на холме, который издревле носил название Белое Городище, он выкопал себе пещеру и начал вести отшельническую жизнь. Эти земли принадлежали тюменскому ясачному татарину Илигею.

Но этот светильник православной монашеской жизни, преподобный Далмат, не был предназначен для того, чтобы сокрыться под укрытием, а был поставлен на светильник и сиял для спасения других, и поэтому слух о великом подвижнике вскоре распространился среди жителей этой местности, причем не только среди христиан, но и среди тех, кто еще не был просвещен Святым Крещением. Многие христиане стали присоединяться к нему и разделять его монашескую жизнь, а из далекого Нижнего Новгорода на Волге, на западе, некоему старцу Иоанну, ученику старца Дорофея, было дано чудесное откровение о трудах преподобного Далмата, и он поспешил в Сибирь, чтобы присоединиться к его общине.

Многие миряне, как христиане, так и нехристиане, приходили к Преподобному и наслаждались его сладостной беседой, которая была для них духовной пользой; те же, кто еще не был христианином, уходили от него с осознанием того, насколько Православная вера превосходит их языческие представления.

Так в 1644 году было положено начало монастырю, который впоследствии стал называться Далматовским, по имени его святого основателя. Вскоре пещера преподобного Далмата уже не могла вместить всех подвижников, желавших разделить его жизнь, при этом Святой попросил благословения у архиепископа Тобольского Герасима (Кремлёва) на строительство часовни с деревянными стенами. Это была первая постройка нового монастыря, и в ней была помещена чудотворная икона Успения, которую Преподобный принес с собой, когда только поселился здесь.

ОДНАКО недолго молодой общине довелось наслаждаться покоем. Первыми врагами появились русские арендаторы Королев и Шипицыны, которым Илигей только что сдал в аренду все Белое Городище с окрестностями. Здесь они наживались на рыбе, выдрах и бобрах, и почему-то у них сложилось мнение, что поселившиеся там подвижники — опасные соперники в этом деле. Прибегнув к клевете, чтобы устранить «соперников», они сообщили мурзе, что старец Далмат построил там монастырь и намерен отобрать у него все имение. Мурза, разгневанный «дерзостью» пустынников, поспешил к пещере Преподобного с обнаженным мечом. Старец встретил его с кротостью и истинно христианским спокойствием и мужеством и сообщил, что они являются родственниками друг другу, так как мать Преподобного происходит от новокрещеных сибирских татар. Величественный вид Святого, его необыкновенное кроткое спокойствие и весть о его родстве сразу расположили Илигея к нему. Он положил свой меч к его ногам и молча удалился.

Но злоба врагов святого не утихала, и они продолжали распускать о нем клевету мурзе, доходящую даже до того, что Преподобный якобы тайно желал убить самого мурзу. Мурза снова поверил ложным обвинениям и на этот раз решил жестоко наказать монахов. Поэтому со своим войском, состоящим в основном из мусульман, он отправился в Белое Городище. Ночь застала его на противоположном от монастыря берегу реки, и он решил дождаться утра, чтобы переправиться через реку. Разрушение едва основанного монастыря казалось несомненным.


Река в Уральских горах.


Типичные постройки зажиточного монастыря в Сибири.


СВЯТО-ДАЛМАТОВСКИЙ УСПЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ, как он выглядел в своем расцвете в последние годы Императорской России. С картины, сохранившейся в монастыре.


Коренные жители Сибири: семья тунгусов в берестяной чуме.


Вскоре запылали ночные костры, которые, отражаясь в темных водах широкой реки, придавали сцене зловещий характер. Монахи на противоположном берегу не могли не видеть костров и не слышать эхо криков, пения и злобного смеха врагов, которые, казалось, заранее праздновали свою победу.

Не имея почти никаких средств самозащиты, монахи обратились за помощью с молитвой к Божией Матери, своей надежной Покровительнице. И помощь действительно была оказана. В ту же ночь Царица Небесная явилась Илигею во сне. Это было величественное явление: облаченная в царский пурпур, со сверкающей короной на голове, Богородица держала в руках пылающий меч и плеть. Она сурово запретила мурзе причинять вред преподобному Далмату и его братии, повелев передать владения на Белом Городище со всеми его правами Преподобному на вечные времена.

Сильно потрясенный этим видением, мурза Илигей полностью изменил свое намерение, а утром переправился через реку с несколькими своими спутниками и рассказал старцу о чудесном явлении ему Женщины, Которую он назвал Богородицей. С тех пор мурза Илигей питал особое уважение к преподобному Далмату, защищая его от врагов и одаривая обильными дарами.

Следующей весной, когда срок аренды земли истек, мурза приехал со всей семьей в монастырь Преподобного, провел его по всей территории владений и торжественно подарил землю монастырю, подарив в знак уважения и свой собственный железный шишак и кольчугу, которые сохранились до нашего века в монастырской усыпальнице. Это произошло в 1646 году, считающийся годом основания монастыря.


ЦАРСТВИЕ НЕБЕСНОЕ достигается многими трудами и страданиями. Поэтому и после избавления Преподобного от Илигея он недолго наслаждался покоем. В начале 1651 года дикая орда язычников, башкирских кочевых племен, напала на монастырь, сожгла постройки и убила мечом или увела в плен всех монахов, один только преподобный Далмат чудом спасся от огня и смерти. Монастырь был полностью разрушен, кроме чудотворной иконы Успения, которая чудесным образом уцелела во время грабежа и пожара, лишь один ее угол был слегка опален, где к ней прикоснулась дерзкая рука одного из язычников.

Решив совершать собственное спасение в терпении и долготерпении, преподобный Далмат вернулся на место своего монастыря и начал восстанавливать его с самого основания. Благодаря его усердию и трудам, в течение нескольких лет была построена деревянная церковь и несколько деревянных келий, и снова к преподобному старцу издалека стекались монахи и паломники, просившие у него совета и помогавшие монастырю своими дарами.

Позже монастырь снова подвергался нападениям диких сибирских племен, и несколько раз был опустошен, пока благочестивый Царь Феодор Алексеевич не приказал обнести его стеной и укрепить в 1682 году. Здесь Преподобный мирно окончил течение своей многострадальной жизни в 1697 году, будучи погребен в монастырских стенах.

После преставления Преподобного его собственный сын, архимандрит Исаак, был игуменом в его монастыре. Именно он в 1717 году построил каменную церковь, сохранившуюся до нашего столетия, посвященную Успению Пресвятой Богородицы, с приделами, посвященными святому Иоанну Богослову и, знаком духовного родства преподобного Далмата с главным монашеским течением в европейской части России – преподобному Димитрию Прилуцкому, современнику и собеседнику преподобного Сергия Радонежского. Позже в монастыре была небольшая домовая церковь, посвященная преподобным Сергию и Никону Радонежским. До революции Далматовский монастырь, прекрасно расположенный на холме Белого Городища, хотя он никогда не был большим (в 1908 году в нем было 60 монахов), был ведущим местом паломничества для благочестивых православных верующих, которых привлекала как святая память преподобного Далмата, так и чудотворная икона, хранящаяся в главной каменной церкви, чьи праздники 15 февраля и 15 августа привлекали огромное количество паломников.

Над могилой преподобного Далмата была построена часовня, в которой хранились его монашеский клобук и мантия, а также его портрет (который представлен здесь в начале этого жития). До настоящего столетия службы там совершались почти ежедневно, и велась книга, в которой записывались многочисленные чудеса, произошедшие по его молитвам.

И так даже последний рубеж открытого пространства необъятной Русской Земли познал монашескую традицию преподобного Сергия в лице преподобного старца Далмата, который даже под натиском варварских племен поддерживал пламя истинного монашества и святости при последнем расцвете Северной Фиваиды в дикой сибирской земле.