1. Жизнь за забором

Русь Московская. II часть: МЕСТОБЛЮСТИТЕЛЬ.

1. ЖИЗНЬ ЗА ЗАБОРОМ. На дворе: середина 14 века. Русь, растерявшая все свои лучшие земли и отброшенная врагами на север, за Оку и Волгу, похожа на загнанную в угол дворнягу. Подобно дворняге она жалобно скулит, пытаясь уклониться от хозяйской нагайки, но иногда вдруг начинает щерить зубы и злобно рычать, особенно, когда видит возле своей будки чужака. В короткие минуты затишья она старательно зализывает раны, оставленные на ее теле клыками соседских собак, и на черный день прячет в землю обглоданные кости, доставшиеся ей с хозяйского стола. У нее сейчас только одно желание – выжить. Все происходящее в городе за забором ее волнует мало. Разве что, кто-то снаружи найдет в ограде лазейку и попытается тайком пробраться на охраняемую территорию, или наоборот очень самоуверенно и нагло примется крушить подгнившие доски забора с тем, чтобы, никого не таясь, вломиться во двор и поживиться чужим добром. Вот тогда цепному псу волей-неволей приходится вспоминать о существовании внешнего мира.

Впрочем, время всегда славилось своим неумением стоять на месте. Приходит день, и вот уже ты сам ломаешь свой ветхий и с таким трудом возведенный забор, уверенной походкой выходишь на забытые просторы площадей, проспектов и улиц и долго потом стоишь в растерянности не в силах разобраться в суетливой городской жизни, ибо жизнь за оградой шла своим чередом, да только тебя в ней не было. Город уже привык обходиться без тебя и твое возвращение ему неприятно, ведь он и без того переполнен жителями под-завязку. Ему сейчас только бедных родственников с востока недоставало. Однако ничего не поделаешь и ничего не попишешь - им всем придется смириться с твоим возвращением в большой мир. А если не захотят, так это их личное дело, ибо спрашивать их согласие никто не собирается.

У молодого Московского Государства все это еще впереди, ему сейчас и правда абсолютно безразлично, с кем воюет король Франции, по какой такой причине рухнула казавшаяся незыблемой Германская Империя, сколько еще времени продержатся монголы в далеком Китае, и зачем английским баронам потребовалась Хартия Вольностей, поставившая закон выше власти короля. У Москвы сейчас нет ни времени, ни средств на то, чтобы восхищаться последними произведениями Данте, Джотто, Боккаччо и Петрарки или, например, налаживать производство очков, изобретенных неким итальянцем в 1290 году.

Мы же с вами по ходу дела просто обязаны иногда выглядывать из-за забора с тем, чтобы стать свидетелями событий, разворачивающихся во внешнем мире, где о нас уже давно не помнят, но вспомнят, обязательно вспомнят, и уже довольно скоро.