Мои питомцы

Когда мне было лет пять и я гостил у бабушки в Ивановской области, моя мама прислала нам письмо ( а жили мы с мамой в Иркутской области, в городском общежитии). В письме мама сообщала, что купила мне к моему приезду суслика и черепаху. Я никогда не видел раньше ни черепах , ни сусликов. Поэтому всю дорогу домой на поезде, а ехали мы пять суток в плацкартном вагоне, размышлял - как же эти животные выглядят? По приезду в Усолье Сибирское ( город так назывался, где мы жили с мамой) прямо на перроне вокзала мама обняла меня, поцеловала и сообщила, что суслик сдох. Так я потерял своего первого питомца, не успев даже повидаться с ним....
     Продолжая радостно улыбаться родительница добавила, что вместо суслика мне принесли сорочонка - большого птенца сороки и он теперь живёт у нас дома. Это несколько смягчило мое чувство огорчения....
     Черепаху назвали Фомкой. Фомка флегматично ковылял по дну большого ящика бельевого шкафа, куда его поселили, жевал листья одуванчика и другую зелёную траву. Сорочонок же - был размером почти со взрослую сороку. Он громко кричал, хлопал крыльями и все время выскакивал из своего ящика от бельевого шкафа, куда его тоже поселили. Этот питомец был гораздо веселее и подвижнее черепахи, чем очень меня радовал. Однако через пару дней я, встав утром и заглянув в его ящик, обнаружил сорочонка неподвижно лежавшим на боку. Он не дышал и был весь какой - то затвердевший. Мама сказала, что он сдох. Я заплакал... Так я потерял ещё одного своего питомца. Мне сказали, что нужно пойти на пустырь, который находился через дорогу от нашего общежития и закопать сороченка. Я взял совок для игры в песочнице, положил тельце птицы в картонную коробку из-под соли и закопал её на пустыре, неподалеку от дороги. Это видели девчонки , игравшие во дворе на детской площадке. Когда я ушел, они откопали коробку, посмотрели что внутри и унесли в другое место хоронить, чтобы я не знал куда. До сих пор я не пойму - зачем?...
   Фомка прожил у нас несколько лет. Я с ним играл, это был мой компаньон. Когда на лето мы с бабушкой уезжали в Ивановскую область, где тогда у неё была квартира, Фомка путешествовал с нами на поезде. Он сидел в картонной коробке с дырочками для воздуха  кушая яблоки, булки и все что ему давали.
   В фабричном поселке, в коммунальном доме где была квартира моей бабушки, жил мальчишка моих лет - Колька Иванов. Он был немного хулиганистым и старался всех задирать. Когда я вынес во двор, на песочницу, погулять черепаху он подошёл и посмотрев заявил, что у них тоже была черепаха. Но его младший брат приколотил ее гвоздем к полу, чтобы черепаха не уползала под диван. От этого она сдохла. И при этом Колька громко смеялся, очевидно его это веселило. Я, на всякий случай, не давал ему поиграть с Фомкой ..
  Прошло несколько лет. Я учился во втором классе, мы с мамой и бабушкой жили уже в другом месте. Это был леспромхозовский поселок в тайге. Квартиру нам дали в бывшем бараке, в котором раньше жили ссыльные литовцы, сосланные с семьями в Сибирь за нелояльное отношение к советской власти. Однако времена изменились, и теперь уже потомки этих ссыльных жили в собственных домах, а бараки оборудовали под квартиры для приезжих работников леспромхоза. Отопление было печное, удобства на улице.
  Фомка свободно разгуливал по полу в комнате, иногда забирался под кровать или под диван. Я учился в школе, мама работала в леспромхозе, а бабушка вела хозяйство - занималась уборкой, топила печь, готовила еду. С моим отцом мама развелась, когда я был ещё совсем маленьким...
   Однажды, придя из школы(а дело было в конце зимы)я не нашел Фомку в его коробке.  Подумал, что он снова забрался куда-нибудь под шкаф и не стал его искать. Был уже вечер и я лег спать. На следующий день начал искать, куда же спряталась моя черепаха? Но Фомки не было ни под кроватью, ни под диваном, ни под шкафом . Тогда я стал спрашивать об этом бабушку. Бабушке было некогда, она чистила картошку. Потом вдруг оставила это занятие, взяла табуретку, и встав на нее сняла с высокой полки печи под потолком , валенок( туда валенки ставили для просушки). Приговаривая при этом, что ведь она черепаху вчера в валенок засунула и на теплую печь поставила , чтобы та согрелась. Да и забыла... Вечером печь жарко топили...
    Она достала из валенка Фомку... Вся голова его была в запекшейся крови, лапки безжизненно повисли. Он был мертв . Неожиданно потемнело, я как сквозь толстый слой ваты услышал, как кто-то кричит... Это кричал я. У меня была истерика, слезы. Бабушка намочила полотенце в ковшике с  холодной водой и протирала мне лицо. Мир отчего - то стал черно- белым...
    Фомку мы похоронили в той самой картонной коробке с дырочками для воздуха, в которой он путешествовал в последний раз с нами на поезде. Это была коробка из-под обуви, с крышкой. Похоронили весной, когда оттаяла земля в огороде, за углом нашего старого барака...
                * * *
    В начале весны, когда уже начало пригревать солнце, мне предложили взять себе щенка. У соседки ощенилась собака и щенки уже достаточно подросли, чтобы начать самостоятельную жизнь. Мы с мамой пошли выбирать щенка. Большая, черной масти, собака лежала возле будки и дружелюбно виляла хвостом, увидев нас. Рядом с собакой разгуливали упитанные, уже начавшие изучать окружающий мир, её отпрыски. Они, забавно косолапя бегали вокруг матери, попискивали и жмурились от яркого весеннего солнца. Я выбрал себе черного, с небольшими белыми пятнами на лапках и животе. Когда мы пришли с новым питомцем домой, то я решил назвать его Филькой.
    Шло время, Филька подрастал и вскоре я стал учить его ходить на поводке. Сделав ошейник из старого брючного ремня и поводок из куска бельевой верёвки, начал обучать подросшего щенка. Он упорно не желал слушаться и норовил утянуть меня туда, куда нужно ему, а не туда , куда следовало. Беспорядочно метался на поводке из стороны в сторону, норовя при этом ещё и снять лапой надоевший ошейник. Дело происходило дома, в комнате, где стояла штука, называвшаяся радиолой, под названием "Рекорд". В деревянном корпусе, с открывающейся сверху крышкой для проигрывателя грампластинок и длинными шаткими деревянными ножками, как у журнального столика. В довершение ко всему у неё имелась стеклянная шкала радиоприёмника, совмещённая с круглыми ручками настройки и клавишами включения. Вещь была недешёвая...
    И вот, однажды, во время моих уроков хождения на поводке Филька метнулся в сторону и забежал под радиолу, проскользнув между её шатких ножек. Потом побежал обратно, зацепив поводком за одну из них. Я не успел ничего осознать, как всё сооружение качнувшись, накренилось и рухнуло на пол со страшным грохотом, перепугав меня, Фильку и мою бабушку, которая была в кухне рядом с комнатой... Радиолу подняли и поставили на место, но работать она после этого перестала. Выручил дяденька сосед. По просьбе бабушки он пришел и,  открутив отвёрткой заднюю крышку, вставил на место какие -то лампы. После этого радиола заработала! Я же отделался лёгким испугом, меня даже не наругали.
     Поселковые собаки - подростки свободно гуляли на улице и это никого не тревожило. Сбиваясь в небольшие компании они бегали по проулку, играли и когда нужно было возвращаться домой , то сами бежали каждый в свой двор. Весна уже подходила к концу, когда бабушка сказала мне, что Филька притащил домой птицу. Это был совсем ещё молодой голубь. Соседка по улице сообщила, что голубя трепали на дороге щенки, а наш Филька забрал его у них и принёс в свой двор. Голубь оказался жив-здоров, хотя и несколько потрёпан. Птицу бабушка посадила в большую корзину, с которой летом ходили по грибы. Сверху корзину завязали тряпицей, чтобы птица не вылетала, и оставили в пристроенной к дому  веранде. Я никогда раньше не трогал руками голубей и не видел их так близко. Голубь пил воду из блюдечка и клевал пшено. Это было очень интересно и увлекательно для меня - наблюдать за птицей!
    Заканчивалась последняя четверть учебного года моей учёбы во втором классе. Поселковая школа была деревянной, одноэтажной, но вмещала в себя очень много учеников. Вторых классов было несколько. И вот, на перемене меня позвали на улицу мальчишки из параллельного класса. Я был приезжим и ещё мало кого знал в посёлке, но по угрожающему тону понял, что будет какая то неприятность. Когда вышел за угол школы - меня уже ожидали. Группа незнакомых мальчишек и среди них один черноглазый черноволосый второклассник из другого класса. Он решительно подошёл ко мне и резко выкрикнув: "Ты украл моего голубя!" набросился на меня с кулаками. Возмущение и злость - вот что я чувствовал, когда отвечал на удары. Силы оказались равны. Вокруг улюлюкала толпа пацанов, с азартом наблюдавших за поединком. Я так и не успел ничего сказать про голубя. Прозвенел звонок на урок, невесть откуда появился наш физрук и все разбежались врассыпную...
    Вечером возле калитки нашего дома появилась целая процессия. Это были отец и мать того мальчика, его старший брат и сам мальчик. Родители гневно потребовали от моей мамы и бабушки объяснений почему я украл голубя и избил их ребёнка! У мальчишки была разбита нижняя губа и он время от времени трогал пальцем эту часть своего лица, похожую на отвисший вареник. Привели меня, с огромным синяком под левым глазом. Стали разбираться...
   Соседка подтвердила, что голубя я не крал, а его притащили собаки. Голубь был молодым и плохо летал. Оказалось, что он из голубятни, которую держали родители мальчика. Жила эта семья на нашей же улице, но дальше за несколько домов. После этого было выяснено, кто был зачинщиком драки... Были принесены извинения, вся процессия приглашена к нам домой на чашку чая. Зашла посидеть даже соседка, сообщившая про голубя. Он оказался какой-то особо ценной породы и называли его почему-то "дутышем". Мальчику была возвращена его птица. Я показал мальчишкам своего Фильку, но больше всего их заинтересовала моя настоящая пневматическая винтовка, которая невесть откуда появилась у меня и была моей собственностью. Такие винтовки были в тирах, и больше ни у кого в посёлке такой не было. Только был один маленький неприятный нюанс - к винтовке не было пулек, и их нигде не продавали... Я же стрелял из неё шариками пластилина , завернутыми в фольгу от пачки с чаем. Здесь же, во дворе, мы с мальчишками устроили тир, поставив на поленницу несколько пустых консервных банок. Мальчика, с которым мы подрались - звали Витькой, а его брата - Сергеем. Мы помирились и подружились. Витька и я стали с тех пор неразлучными друзьями...
   Пролетело лето, наступила осень и я пошел в школу, уже в третий класс. Филька всё больше гулял без меня, пока я был на уроках в школе. Он заметно подрос и выглядел уже как почти взрослая собака. Псом он был добродушным, лишь иногда лаял, когда чужие заходили во двор. Была у него своя будка на улице, но на цепь его не сажали. Наша квартира в бараке оказалась крайней и выходила крыльцом в сторону леса. Дальше тянулась заболоченная низина, за ней узкая извилистая речка Тальянка и сопки, заросшие тайгой. Дверь в дом никогда не запирали, если уходили ненадолго. Её просто подпирали поленом или черенком от лопаты, давая понять другим, что хозяев нет дома. Так и жили, доверяя людям. Мой пёс гулял сам по себе, приходя вечером домой, где его ждала чашка с едой.
    В нашем проулке поселилась  одинокая приезжая женщина лет сорока. Получила квартиру в соседнем бараке, но долго одна не оставалась - к ней начали приходить и жить у неё разные дяденьки, тоже холостяки. Но отчего-то долго не задерживались... В очередной раз у неё появился наш местный сапожник. Он был похож на киноартиста Леонова - такого же сложения и запоминающейся внешности.. Только вот сильно матерился и не производил на меня впечатления добродушного киногероя. Любил он выпить и частенько из открытого окна была слышна его брань.
    Возвращаясь осенним вечером из школы я обратил внимание на то, что из печной трубы в квартире сапожника валил странный дым. Погода была пасмурной, он стелился по земле и не был похож на обычный дым. Пахло не сосновыми дровами, а чем - то вроде палёного валенка или шерсти. Тогда я не придал этому значения...
   Вечером не пришёл домой Филька. Не появился он и на следующий день. Я ходил искать его по всему посёлку, но не нашёл. Думал, что он мог попасть под машину и теперь лежал где-нибудь на дороге... Спустя пару недель бабушка узнала от соседей, что у некоторых из них стали пропадать собаки. И все эти псы были не взрослыми, а игривыми и доверчивыми щенками - подростками.
    В конце концов жители улицы выяснили причину пропажи собак. Не знаю как, но стало известно, что сапожник раньше сидел в местах не столь отдалённых и там пристрастился к собачьему мясу. Говорил, что это якобы полезно для лёгких, с которыми у него были проблемы. Он заманивал доверчивых щенков во двор, уводил в сарай и... Шкуры сжигал в печке, чтобы следов не оставлять. Остальное закапывал в огороде. Теперь я понял, отчего стоял такой неприятный запах дыма у него из печной трубы. Боль утраты и ненависть охватили меня. Чувство бессилия - что я мог доказать или  сделать? Помню, как строил планы набрать в бутылку бензина, дождаться когда сапожник будет пьяный валяться возле дома, как уже бывало, облить его и поджечь!... Однако все произошло иначе и без моего участия.
   Сапожник напился в день получки и поссорился с тётенькой, у которой жил. Тётя на него накричала, а он её отлупил. После этого сапожник был выдворен на улицу, а его чемодан с вещами выброшен за ограду дома. Однако дебошир не пожелал уходить, а увалился спать на лавочке под окнами. Тётенька куда - то сходила и, очевидно, пожаловалась. Вскоре пришли трое взрослых мужчин, стащили матерящегося сапожника с лавки и, изрядно поколотив, прогнали прочь... Я стоял и смотрел на это через забор из своего двора, как и другие  соседи. Мне совершенно не было жаль этого человека... Никто не стал вмешиваться. Я больше никогда не видел этого сапожника на нашей улице.
               
                * * *
       После окончания третьего класса я, с бабушкой, уехал на каникулы в Ивановскую область, где в фабричном посёлке у неё была квартира. Всё лето я провёл купаясь в реке Сунже, на берегу которой стоял посёлок. Текстильная фабрика была построена ещё при царе, но позже выросла до льнокомбината. Я подрос и с интересом изучал сам посёлок и его окрестности. Самой главной достопримечательностью для меня была фабричная плотина на реке, благодаря которой образовалось обширное водохранилище для технических нужд фабрики. Протяженностью около километра, оно зарастало летом зелёными округлыми листьями кувшинок и белых лилий. В летний зной не было ничего лучше, чем проводить дни на берегу у воды. Вволю купаться, ловить на удочку рыбу или у водосброса плотины искать под камнями раков. Вдоль берегов реки стоял лес. Местами это был сосновый бор, но ближе к реке росли черёмуха и ивы. На опушках можно собирать землянику, а на просеках линий электропередач буйствовали заросли дикой малины.
     В коммунальной квартире с общей кухней было три комнаты, в которых жили три семьи. У каждой хозяйки стоял на кухне свой стол. Обязательным было иметь собственный керогаз, ведро для воды с крышкой и ковшик. В большой прихожей висел на стене металлический умывальник - он был общественным.
    Однажды соседка с мужем ходила в лес по грибы. Помимо грибов она принесла из леса маленького ёжика. Он свернулся в колючий клубок и не хотел показываться потому, что был напуган. Этого ёжика подарили мне. Моему восторгу не было предела! Ведь в Сибири, откуда мы приехали, ёжики в лесу не водились. Теперь я мог привезти домой такого питомца, какого ни у кого там не было.
     Когда мы приехали, то я узнал, что мы теперь будем жить в другом посёлке. Это было намного севернее, около нового строящегося города УстьИлимска. Квартиру нам дали в новом, только что построенном одноэтажном двухквартирном доме. Здесь я пошёл в четвёртый класс в поселковой восьмилетней школе.
    Ёжика назвали Фыркой. Оттого, что он все время шипел, фыркал и всячески отстаивал своё личное пространство, отпугивая назойливых людей, которые непременно норовили его потрогать. Он растопыривал свои колючки, сердито отгоняя всех от себя. Однако вскоре привык к домашней жизни и перестал нервничать. Ёжик имел отменный аппетит. Когда он опустошал свою миску с едой, то бесцеремонно подходил к кошачьей, прогонял кота и продолжал есть. Вел он ночной образ жизни. Всю ночь разгуливал по кухне и комнатам, топая своими короткими лаками и мешая спать. Ближе к утру находил укромный уголок, где устраивал себе гнездо для дневного сна. Очень любил забираться в валенки, шерстяные носки или просто в тумбочку, где с усердием рвал в клочья подшивки старых журналов для оборудования спального места, что не очень нравилось моей маме...
    К этому времени мне подарили новую черепаху. Бабушка привезла её из зоомагазина в Москве, когда ездила по делам в свою квартиру. Поездка проходила на поезде и в городе Москве была пересадка. Там-то и был найден зоомагазин с черепахами. Черепаху я назвал Фомкой...
    Поскольку ёжик имел конфликтный характер, то черепаху от него отделили, устроив ей жильё в виде посылочного ящика, стоявшего в углу комнаты. Для того, чтобы черепаха погуляла её вынимали из ящика, кормили под присмотром и давали вволю поползать по комнате. После этого убирали назад, в этот ящик. Позднее я собственноручно сколотил из досок вольер для ежа. Идею конструкции взял с кроличьей клетки, которую видел у соседей в сарае. У ежика теперь было личное пространство из двух отделений. Одно отделение для прогулок, другое для сна в дневное время. Отделение для сна отгораживалось и имело круглое отверстие для входа. Фырка оказался очень подвижным и забавным питомцем , доставившим мне много радостных мгновений. Однажды летом он сбежал из дома и почти целый месяц о нем ничего не было известно. Зимы в Сибири были лютыми, и с наступлением холодов он непременно бы погиб. Весь посёлок знал про моего ёжика и когда его обнаружили на соседней улице в огороде одного из домов, то сразу принесли и вернули мне. Спасибо добрым людям!
    С Фомкой я тоже гулял на улице. Иногда выпускал его в наш палисадник , где зеленели клумбы и росли разные кусты. Территория была огорожена забором и черепаха была в безопасности. Однако один раз ему удалось сбежать. Найдя прореху в изгороди, черепаха пролезла в палисадник к соседям! Нашла Фомку соседка, потому что громко лаяла их сторожевая собака, впервые встретившись с такой невидалью, как черепаха... В общем, все отделались в этот раз лишь лёгким испугом.
    Беда случилась неожиданно для всех. Фырка любил для дневного сна залезать в открытое поддувало кухонной печи, когда она к утру достаточно остывала. Ему нравилось спать в тёпой золе. Обычно утром это своевременно обнаруживалось и ёжика выдворяли оттуда, когда начинали чистить поддувало перед утренней растопкой печи. Однако в этот раз печь растапливала бабушка. Она просто закрыла крышку поддувала на вертушку, решив что золы там ещё мало и даже не заглядывала внутрь. Растопив печь, бабушка ушла на улицу по каким-то делам. Когда печь разгорелась вовсю, то моя мама обратила внимание на то, что крышка поддувала шевелится и из щелей сыплется зола. Она открыла крышку и... оттуда выкатился Фырка. Один бок его был совершенно обуглен и он едва шевелил двумя уцелевшими лапками...
    Когда я пришёл из школы и все узнал, у меня навернулись слёзы. Тогда я был уже большим, мне шёл тринадцатый год. Фырка умирал долго. Несколько дней он лежал без движения в своём вольере. Я пытался лечить его, намазав какой-то мазью из аптечки, мне никто не мешал, все просто молча отводили взгляды... Когда ёжик перестал дышать я завернул его в тряпицу, положил в какую-то коробочку и закопал в самом дальнем углу нашего огорода, где никогда не перекапывалась земля...
                * * *
    Почти каждое лето меня отправляли в путешествие. На этот раз довелось отправиться в далёкий город Фергану. В краях спелых персиков , дынь и арбузов я побывал в августе, когда в Сибири уже чувствовалось приближение осени. Вернувшись домой в начале сентября с радостным настроением от массы приятных впечатлений, я узнал печальную новость. Не стало моей черепахи Фомки.
    Летом Фомку выносили погулять во двор нашего дома, где посреди зелёной лужайки у него был открытый вольер, который я своими руками построил в начале лета. Днём черепаху выносили на свежий воздух, а вечером обычно забирали назад, домой. Но когда я уехал, то некому стало внимательно следить за питомцем. В один из дней были посиделки с гостями и застольем. Разошлись гости поздно и все забыли про то, что нужно было занести черепаху домой с улицы. Ночью был сильный заморозок... Как мне рассказали - Фомка ещё несколько дней прожил после этого, но ослеп и ничего не кушал. Его похоронили в том же месте, где и ёжика. К тому времени мне исполнилось уже шестнадцать...
                * * *
- Соня, может всё же отпустим эту лягушку?
- Нет, я заберу её домой!
- Но для неё нужен террариум, которого у тебя нет.
- Я посажу её в банку...
Мама девочки была моей крестницей, и выходило, что Соня - моя внучка... Мы часто ездили с девочкой на моём мопеде в лес или на речку, где много фотографировались и любовались природой. Лес и речка находились в нескольких минутах езды от села Корсаковка в Приморском крае, где я когда -то жил. Уже много лет, как я стал дедушкой...
- Соня, но ведь лягушка не сможет жить в банке, она погибнет! Давай сфотографируем её и отпустим... И ведь у нас нет ничего такого, куда можно было бы её посадить, чтобы привезти домой...
- Это моя лягушка, я её нашла, посажу в карман!
Девочка упрямо поджала губы, не желая поддаваться моим уговорам. Делать было нечего, спорить дальше я не стал. Мы уселись на мой старенький мопед, а это был скутер Сузуки летс, и через несколько минут езды оказались возле дома, где жила Соня.
-  Ай, а где же лягушка?
В кармане куртки, куда девочка посадила лягушку оказалось пусто. Очевидно амфибия смогла выбраться и сбежать в то время, когда мы ехали домой. На лице ребёнка читалось чувство глубокого огорчения и разочарования. Мне же очень хотелось верить в то, что с лягушкой всё было в порядке и она не погибла во время падения, ударившись об дорогу...
- Не огорчайся, Соня! Наверное это хорошо, что она не стала живой игрушкой для человека и теперь проживёт свою собственную жизнь на воле, а не в стеклянной банке. И ещё - тебе не придётся пережить её смерть...
Соня посмотрела на меня грустными глазами, и вздохнув сказала:
- До свидания, приезжай ещё...