Афонька-юморист

Давным-давно это было. Отгремела гражданская война и вернулся в нашу деревню к мирной жизни мужичок один. Вернулся, да не весь. Вместо правой ноги у него деревянный протез появился. Звали его Афонькой. Уже больше ста лет прошло, а Афоньку в деревне помнят. Старики, вспоминая его, всегда смеются. Молодые, услышав от стариков эти истории, тоже начинают зубоскалить. А смеяться есть над чем. Уж больно юморил наш Афонька. Вот какой случай приключился с ним однажды.
В начале НЭПа продразвёрстку заменили на продналог. В это самое время за сбором продналога райкомпрод в нашу деревню прислал нового продовольственного комиссара. Комиссар этот оказался груб, мог и по матушке пройтись, а иной раз и зуботычиной, не понравившегося ему по какой-то причине, наградить.
– Боров-то этот, нажрал бока на нашем хлебе, да ещё и нас же попрекает, – жаловались в деревне на нового комиссара.
– Опять всё до последнего зернышка выгребет, – досадовали другие.
– Ох, и тяжело же крестьянину русскому живется, – печалились третьи.
В период сбора продналога комиссар этот сидел за столом на крыльце сельсовета и записывал кто сколько продукции сдал государству. Рядом с ним счетовод крутился. Комиссар этот местных никого толком не знал. Счетовод был из местных, всех наперечет знал и подсказывал комиссару кто к нему пришел. А комиссар этот в списках своих отметки нужные ставил.
По разнарядке Афоньке нужно было сдать за этот год три пуда мяса. В назначенное время приковылял Афонька во двор сельсовета. Вскарабкался на крыльцо, постукивая по ступеням деревянным протезом. Подошел он к большому столу, за которым сидел комиссар, перебиравший свои бумажки. Счетовод незаметно шепнул комиссару на ухо имя и фамилию Афоньки и тут же исчез за спиной у комиссара. Комиссар покопался в бумагах.
– А, ты Афанасий, чего пустой пришел? – спросил его комиссар.
– Так, посоветоваться, к тебе пришел, – ответил Афонька. – Вот три пуда мяса предписано мне сдать.
– Ну?
– Так, вот Борька-то у меня не вытягивает, малой еще! – жаловался Афонька. – Я и картошкой, и лебедой его кормлю, а он, зараза, не вытягивает.
– Ну? – вопросительно смотрел комиссар на калеку.
В это время счетовод, стоявший позади комиссара, начал улыбаться.
– А старшая моя, Нюрка, вся в старуху мою пошла, тощая стерва, одни кости.
– Ну? – медленно начал приподниматься комиссар, сильно хмурясь.
Счетовод уже громче начал смеяться.
– А Сережке в этом году в армии служить, жалко урон боеспособности Родине-то наносить, ежели я его под нож пущу – продолжал свои пояснения Афонька.
– Да, ты что, издеваешься надо мной? – рявкнул комиссар, стукнув кулаком по столу. – Обрубок ты, недоделанный!
Счетовода сразу как ветром сдуло. Скрылся он в сенях здания сельсовета.
Ну ясное дело, Афоньку в район под арест определили. Через неделю вернулся он в деревню. Пришлось ему все-таки сдать нужное количество мяса, заплатив при этом ещё и штраф. А для того, чтобы заплатить продовольственный налог и штраф, пустил Афонька под нож, ни детей, ни жену-старуху, а единственную корову свою.
Через месяц приходит другая разнарядка уплатить налог картофелем. Афоньке предписано сдать государству пять пудов. Наученный горьким опытом, он уже не собирался юморить как в прошлый раз. Начал он выкапывать картофель, чтобы часть урожая сдать, как положено, государству. Но картофель, как назло, в этот год не уродился, еще и проливные дожди зарядили на неделю.
К назначенному времени Афонька привез на тачке нужное количество картофеля.
Комиссар наркомпрода в этот раз стал еще более придирчивее к Афоньке. Стал осматривать привезенный картофель.
– Это почему картофель у тебя сырой и весь в грязи? – издеваясь, начал строго спрашивать одноногого.
– Ну какой уж есть! – начал огрызаться Афонька.
– Ты что, государству дрянной картофель хочешь подсунуть, с грязью пополам? – напирал комиссар на калеку. – Под суд захотел, вражина!
Афонька насупившись, молча стоял.
– Завтра привезешь картофель! – скомандовал комиссар. – Да, смотри, чтобы не сырой был! А то живо в кутузке окажешься, а может и вовсе у стенки!
На следующий день Афонька вёз к сельсовету на тачке картофель в двух огромных бочках.
– Ну, Афонька, привез картофель? – смеясь, спросил комиссар. – Не сырой хоть?
– Не сырой, – передразнил его Афонька. – Вот тут весь.
Комиссар подошел к бочкам с картофелем, склонился над ними и на время замер. Он медленно опустил руку в бочку. Вынув руку, он держал варёную картофелину. Весь картофель в бочках оказался вареный.
– Ты это зачем вареный картофель привёз? – спросил комиссар.
– Так, сам же ты мне велел вчерась привезти не сырой, – отвечал Афонька. – Вот я не сырой и привёз!
– Да, ты что сдурел что ли? – вскипел комиссар.
– Так ты сам мне велел.
– Что? – заорал комиссар. – Ах, ты, контра, тебя к стенке надо поставить за такое!
– Так, не сырой же….– тихо сказал Афонька.
Снова Афоньку на неделю под арест в район оправили. Через неделю вышел он из кутузки. Пришлось ему все нормы картофеля сдать и штраф оплатить. Сам же он остался на зиму без коровы и запасов картофеля.
Что делать Афоньке? И смекнул он как в городе можно раздобыть немного продуктов. В те годы страшным бедствием были клопы. Клопы заедали всех. Особенно в городах народ страдал. Вот он и придумал как на этом деле прокормиться. Расколол он пару старых кирпичей, размолол их в пыль. Завернул ярко-оранжевого цвета порошок в бумажки, сложив из них конвертики. И повез в город на рынок. У рынка Афонька отыскал во дворах старый табурет, поставил его на тротуар вместо прилавка. Разложил на табурете свои конвертики и стал торговать.
– Новое действенное средство от клопов! – кричал своим писклявым голосом Афонька. – Подходи, народ, разбирай!
А тут рядом три торговки стояли и заметили Афоньку.
– И почём средство твоё, дядя, – спрашивали его торговки.
– А, что из съестного дадите, всё и возьму, не поморщусь, – отвечал Афонька.
Бабы эти сразу смекнули, что можно этого старого деревенского мужичка обмануть. За Афонькино средство от клопов отдали ему торговки чёрствый хлеб, подгнивший лук, кое-какие другие залежалые да подпорченные продукты. Афонька всё брал, не брезговал. А куда ему деваться, коли зиму надо прозимовать?
Раскупив у Афоньки весь порошок, торговки отошли на свои места и начали перешёптываться меж собой.
– Бабы, а знаете, что? – начала говорить одна из торговок своим товаркам. – Можно у этого дурака деревенского весь его порошок за залежалый товар брать и самим втридорога средство это от клопов перепродавать!
– Верно говоришь, – согласилась другая. – И дрянной товар в ход пустим и подзаработаем еще на этом простофиле!
– Так и сделаем! – решили торговки.
Снова подойдя к Афоньке, который уже успел собрать вещи, торговки предложили забирать у него весь порошок за продукты.
Тот согласился. Бабы радостные вернулись к своим прилавкам.
Несколько раз ездил Афонька в город, отвозил торговкам свой порошок, обратно из города вёз корзины с подпорченными продуктами, которые в его семье шли на употребление. 
Через неделю Афонька снова привез торговкам свой порошок. Но торговки на этот раз уже не улыбались ему.
– Чего-то, дядя, твой порошок не сильно помогает? – начала одна из баб.
– Как так не помогает? – удивился Афонька.
– Не помогает! – вступилась за свою товарку другая баба. – Все покупатели жалуются, что не помогает! Возвращают товар со скандалами!
– А вы сказали покупателям как надо пользоваться порошком-то? – поинтересовался Афонька.
– Обыкновенно пользоваться, – удивленно ответила одна из баб. – Рассыпать по углам, под кровати и туда, где еще обычно клопы живут.
– Да, вы что?! – возмутился Афонька. – Неправильно!
– Как неправильно?! – в один голос напирали бабы.
– Как, как? – передразнил их Афонька, складывая свои вещи в авоську.
– Ну, так как? – не унимались бабы.
– Да, просто, – начал тянуть время Афонька. – Берете порошок, встаете там, где клоп у вас сидит. Потом, значит, когда он выползает, вы хватаете его, а порошок этот ему прямо в глаза сыпете. Клоп от порошка слепнет и вас уже не увидит. Ну и кусать он вас уже не сможет. Поняли?
Бабы с полминуты стояли молча, разинув рты. Одноногий в это время уже отходил от них.
– Так, это чё делается, бабы? – начала кричать одна из них. – Этот клоп одноногий нас обдурил получается!
– Хватай его! – заголосила на всю улицу другая.
– Бей его! – закричала третья.
Бабы попытались догнать калеку. Но тот, постукивая по брусчатке своим деревянным протезом, оторвался от разъяренных торговок. Больше Афонька своим «средством» от клопов не торговал и на рынке не показывался.
Много было в жизни у Афоньки таких юморных моментов. Этим он и запомнился. Спустя даже сотню лет помнят его в нашей деревне.