Николай Успенский. Собрание сочинений

СТАТЬИ И ОЧЕРКИ А. А. ДИВИЛЬКОВСКОГО

Сборник публикует его составитель Ю. В. Мещаненко*

…………………………………………………………………


                А. Дивильковский.
               
                НИКОЛАЙ УСПЕНСКИЙ. Собрание сочинений

КРАСНАЯ НОВЬ

ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ И НАУЧНО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

КНИГА ТРЕТЬЯ

МАРТ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Москва–Ленинград

1931

Тираж 15.000 экз.

Страниц всего: 180


КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ


             А. Дивильковский


   174


Николай Успенский. — Собрание сочинений.
Редакция, вступительная статья и примечание
Корнея Чуковского. Гиз. М. и Л. 1931 г. Стр. XLVII+512.
Тираж 5.000 экз. Цена 3 руб. (переплет 35 коп.)
 

   Нельзя не приветствовать переиздание одного из замечательнейших народнических писателей раннего периода народничества – Н. В. Успенского.
 
   Пусть многое у него устарело, частью по «старомодности» изображения, частью просто по небрежности исполнения, но картины, типы, факты крепостной и полукрепостной старины нередко и до сих пор действуют, так сказать, «освежительно».
 
   Редко у старых писателей столь резко-наглядно даётся здесь кулачный гнёт того времени как со стороны помещика-кровопийцы и его приказчика (рассказ «Обед у прикащика»), и со стороны крепостнической власти (знаменитый в слое время рассказ «Поросёнок», также «Проезжий»), и в беспросветно отчаянном быту самих крестьян (рассказы: «Хорошее — житьё», «Старуха»).

   Рассказ «Так на роду написано», где мужик убивает сынишку за поджог стогов из детской шалости, кажется, не превзойден в этом смысле никем.
 
   Недаром Чернышевский в статье «Не начало ли перемены?» так высоко поставил первые опыты писателя.
 
   Надо прямо сказать, что Успенский вносит в свои изображения деревни новую, ярко-революционную, по существу, ноту, наместо «мягкого», «филантропического» протеста помещиков-писателей: Тургенева, Григоровича и прочих.

   Совершенно неправильно, однако же, преувеличивать эту черту художественной образной революционности писателя до того, чтобы выставлять его самого, его характер, его психологию, как образец левого или по-тогдашнему «бурого» нигилиста.
 
   Такую ошибку делает редактор издания К. Чуковский, настаивая, в частности, на том, что прототипом нигилиста Базарова в «Отцах н детях» Тургенева послужил, мол, именно Н. Успенский.

   Если последнее может быль отчасти и верно, то гораздо вернее противоположный факт: факт крайней личной неустойчивости писателя в тогдашней острой классовой борьбе, вплоть даже до настоящей измены разночинско-революционному лагерю под конец жизни.

   Сам редактор «в хронологнческой канве» отмечает факт разрыва с «Современником», то есть, с тем же Чернышевским и Некрасовым, лидерами народнической революции.

   Но чего он при этом не подчёркивает, это даты разрыва, а именно 1851 г., то есть, как раз момент, когда разорвали

 
   175


с «Современником» из-за Чернышевского и Добролюбова все писатели – либералы; Тургенев, Григорович, Гончаров, Л. Толстой и прочие.

   Хорош «бурый» нигилист!

   Прибавим, что тут-то и начинается особая поддержка Тургеневым и Л. Толстым писателя в течение многих лет, Н. Успенский и землю получил от Тургенева и денежные пособия, и даже роман имел с его двоюродной сестрой.

   У Л. Толстого он был одно время учителем в Яснополянской школе.

   А в воспоминаниях Н. Успенского «Из прошлого», вышедших в последний год жизни писателя, – немало отравленных стрел по адресу революционной части писателей-народников, так что пользоваться сказанной книгой можно лишь с крайней осторожностью.
 
   Отсюда видно, что, как характер, Н. Успенского следует скорей считать воплощением мелкобуржуазной классовой противоречивости, непоследовательности, бесхарактерности, чем типом левых «бурых», то есть, более последовательно-революционных народников.

   Тем не менее верной остается н другая сторона этого исторического противоречия: как литератор Н. Успенский и до сих пор дает очень ценные черты русской, в частности, крестьянской жизни в эпоху падения крепостного права в назревания настроений мелкобуржуазной, народнической революции (1860—70 годов).

   Здесь у него есть, как правильно указывает редактор, следуя, главным образом, Плеханову, – даже определённые преимущества.

   А именно, у него нет ещё того возвеличения крепостной (по существу) деревенской общины, которое придавало экономически-реакционный оттенок писаниям даже его гениального двоюродного брата – Глеба Успенского, с его, например, «Властью земли».
 
   Картины Н. Успенского трезво-реальны, горько-правдивы, не затушёвывают исторического бессилия крестьянства самого по себе, как класса, к совершению революции.

   Это и ценил в них особенно Чернышевский, глубокий экономист, пламенный, но трезвый в то же время революционер, не могший еще, однако, видеть роли пролетариата как будущего вождя крестьян в революции.

   Нельзя не отметить в заключение досадной небрежности в издании.
 
   Читатель может подумать, судя по заголовку книги, что здесь перед ним, если не полное собрание сочинений писателя, то – отбор всех главных сочинений.

   Между тем на деле здесь только почти исключительно произведения первых лет его деятельности.

   Нет самых больших по размеру вещей, как упомянутые записки «Из прошлого»: нет большой повести «Издалека и вблизи»; нет замечательных «Записок сельского хозяина» и прочих.

   Не сказано даже, будет ли продолжено издание.

   Между тем ясно, что продолжение и более или менее полном виде было бы крайне желательно.

   Надо признать, что на редакцию, на сверку с первопечатными изданиями, сводку разных изданий и прочее положен большой и ценный сам по себе труд.
 

               
                А. Дивильковский**
               
                ……………………………………………

   Для цитирования:
 
А. Дивильковский, Николай Успенский, Собрание сочинений, КРАСНАЯ НОВЬ, Книга третья, МАРТ, М.–Л., 1931, Стр. 174–175
   

   Примечания


      *Материалы из семейного архива, Архива жандармского Управления в Женеве и Славянской библиотеки в Праге подготовил и составил в сборник Юрий Владимирович Мещаненко, доктор философии (Прага). Тексты приведены к нормам современной орфографии, где это необходимо для понимания смысла современным читателем. В остальном — сохраняю стилистику, пунктуацию и орфографию автора. Букву дореволюционной азбуки ять не позволяет изобразить текстовый редактор сайта проза.ру, поэтому она заменена на букву е, если используется дореформенный алфавит, по той же причине опускаю немецкие умляуты, чешские гачки, французские и другие над- и подстрочные огласовки.

   **Дивильковский Анатолий Авдеевич (1873–1932) – публицист, член РСДРП с 1898 г., член Петербургского комитета РСДРП. В эмиграции жил во Франции и Швейцарии с 1906 по 1918 г. В Женеве 18 марта 1908 года Владимир Ильич Ленин выступил от имени РСДРП с речью о значении Парижской коммуны на интернациональном митинге в Женеве, посвященном трем годовщинам: 25-летию со дня смерти К. Маркса, 60-летнему юбилею революции 1848 года в Германии и дню Парижской коммуны. На этом собрании А. А. Дивильковский познакомился с Лениным и до самой смерти Владимира Ильича работал с ним в Московском Кремле помощником Управделами СНК Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича и Николая Петровича Горбунова с 1919 по 1924 год. По поручению Ленина в согласовании со Сталиным организовывал в 1922 году Общество старых большевиков вместе с П. Н. Лепешинским и А. М. Стопани. В семейном архиве хранится членский билет № 4 члена Московского отделения ВОСБ.