За плечами младшие классы. пятый класс

ЗА ПЛЕЧАМИ МЛАДШИЕ КЛАССЫ. ПЯТЫЙ КЛАСС.

В четвертом классе учительница пугала нас предметными учителями, множеством учителей и шестью уроками каждый день, не четырьмя как в начальных классах. У каждого свой характер и особые требования к своему предмету, что каждый учитель будет считать свой предмет главным. С такими навеянными нам в 4 классе страхами, мы 1 сентября зашли в двери школы. Нас встретила наш классный руководитель, учитель русского языка и чтения Амалия Бадаловна, армянка по национальности и полная противоположность прежней нашей учительнице.

Нас радовало не только множество новых предметов, но и поездки на сбор хлопка.

Учителем по арифметике у на стал армянин Иван Иванович, всегда приходивший на урок в подвыпившем состоянии, поэтому он стал у нас объектом шуток: то мы мазали доску салом и наблюдали как Иван Иванови пытался на доске написать пример, ломал мел, потом, наконец, швырял мел об пол и ругался по армянски, садился за стол и засыпал. После того, как я перед его входом в класс кинул пару малоколиберных патронов в угольную печку, которые при входе разорвались и развалили печку, от преподования нам арифметики он нам отказался. На. смену ему пришел так же армянин Михаил Акопович, молодой учитель. Но вскоре и ему на смену пришла учительница.

Уроки труда были разделены. Мы, мальчики изучали в школной мастерской столярное и слесарное дело: учились делать табуретки из дерева, изделия из железа, осваивали сверлильные и токарные станки. В этом же дворе, где были мастерские, находился и спортзал. На уроках физкультуры обуздывали коня в опорном прыжке, на турнике учились делать солнце а на параллельных брусьях махи вперед и махи, на кольцах - лягушку. Бегали на тридцать метров и прыгали в длину и в высоту, метали диск. Под конец занятий разрешали играть в футбол. У нас было два учителя по физкультуре - мужчина Шакро, бывший гимнаст и женщина - легкоатлет. Взмыленные, мы шли на следующий урок, если физкультура не была последним уроком.

Историю древнего мира нам преподовал директор школы Товмасян. Человек серьезный и не терпящий проникновения в школу свободолюбия. В школу надо было утром приходить за полчаса до начала уроков на школьную линейку. Во дворе выстаивали всех учеников, делали объявления по школе, а потом физрук Шакро проводил утреннюю гимнастику. На одной из таких линеек диретор Товмасян сделал объявление, чтобы все ученики отрезали свои лохмы и постриглись под полубокс. Он подозвал к себе двух старшеклассников Мишу с прической полубокс и Славика с лохмами и спросил: посмотрите на обоих, кто лучше, опрятнее выглядит и похож на советского ученика, чья прическа вам больше нравится. Вся толпа дружно сказала: Славика! Товмасян ретировалась, а учительница зоологии сказала: вы нехаслуженно обидели директора. Вот такой обидчивый был учитель истории.

Ботанику нам преподавала Севда Оганесовна, знаток пестиков и тычинок и любительница комнатных цветов.

Звонок на урок и с урока заменял звон колокола - школа была старой, немецкой.

Коридор был очень узкий и ученики вываливались гурьбой в коридор. Хулиганил больше всех Вачик с класса старше: то подножку поставит, то прыгнет на спину своей соседке Белле, а однажды, после урока арифметики выбежал в коридор, с оставленной учителем метровой линейкой и выбил глаз своему Соседу Сахибу. Поэтому, не все вываливались в коридор на перемене, а сидели в классе. Хоть классы и были мрачными с маленькими окнами, еле пропускавшими свет, коридор был еще мрачнее. В школе буфета не было и туалет находился во дворе.

Еще в четвертом классе мы вступили в пионеры, поэтому в школу повязывали красный галстук и когда мы возвращались со школы, нас, пионеров, со словами: "пионеры юные, головы чугунные, ноги деревянные, сами оловянные" всегда провожал пьяный дядя Миша.- рабочий коньячного завода.

В пятом классе национальный состав увеличился: к азербайджанцам, грузинам, армянам, русским, украинцам, белорусам, гагаузам прибавились евреи и татары.

Через две недели учебы, нас отправили на полтора месяца на сбор хлопка. Выезд на поле был ежедневным, даже в выходные, в 7 часов утра. С собой надо было брать обед и обязательно бутылку питьевой воды. В магазинах уже был дефицит некоторых продуктов, поэтому каждый брал с собой на обед хлеб, пару яиц, помидор, огурец, кусочек брынзы и соль. Только  дети военных, благодаря хорошему обеспечению военторга, могли брать с собой еще что-то мясное или колбасу. В наших краях и сентябрь, и октябрь были жаркими месяцами. Нам приходилось собирать хлопок под палящим солнцем. Вода, привезенная с дома, быстро заканчивалась, на поле колхоз воду привозил под вечер и приходилось пить мутную, порою грязную, воду с  арыка. Нормой сбора хлопка было 20 килограмм. Для сбора хлопка нам выдавали фартуки. Большинство не могли выполнять норму и на половину. Приходилось часто собирать хлопок под высоковольтными проводами, которые нудно гудели. Под солнцепеком казалось, что находишься на Марсе. В учебники была картинка, где черный мальчик-раб в Америке собирал в корзину хлопок, а рядом стоял белый надсмотрщик с хлыстом. Ребята на уроке кричали Сергею: Сергей, тебя в книге нарисовали. Сергей больше всех собирал хлопок - больше 60 килограмм. Невыполнявшие норму хитрили - подкладывали в фартук камень или смачивали хлопок. Но наши учителя были покруче американских надсмотрщиков и сразу разоблачали обман и тут же обратно отправляли в поле. Учителя хлопок не собирали: лежали на мешках с хлопком и судачили о коллегах, об учениках, о дефиците. За сбор хлопка ученик получали по 10 копеек за килограмм и за день по норме можно было заработать до двух рублей - для того времени это были большие деньги, если зарплата учителя была не выше 90 рублей. С поля мы возвращались в семь часов и приезжали домой уже затемно. Нас возили на автобусах, а азербайджанский сектор на грузовых бортовых машинах. По крикам детей с бортовых машин при въезде в город, родители знали, что дети вернулись с хлопковых полей. Так советская власть сызмальства приучала нас к труду.

После окончания уборочный страды, школьную программу приходилось нагонять: задавали вдвое больше: учеба до конца учебного года шло в усиленном режиме.

В начале следующего учебного года, когда мы перешли в 6 класс, на торжественной линейке мне, как самому лучшему ученику, одному из трех, вручили похвальную грамоту. Мне было удивительно, так как я не считал себя лучшим и прилежным учеником - не всегда выполнял домашние задания, иногда дрался в школе. Правда, по всем предметам был первым. Это было благодаря домашней библиотеке, насчитывающей более пяти тысяч книг, книг, на любые темы, но в основном на исторические темы. Я их просто "глотал": перечитал все книги о всех полководцах, исторических личностях. Если была какая-то тема урока, я в библиотеке находил книгу по этой теме и читал, так сказать, расширенный вариант заданной темы. Потом все это пересказывал на уроке. Эта привычка у меня осталась до последнего класса. Помню, уже в старшем классе, на уроке истории, отвечая у доски по теме Отечественной войны 1812 года, освещал тему не по учебнику, а по книге Тарле "Наполеон". Учительнице не понравились выводы по теме и на ее вопрос, откуда я это взял, и на мой ответ, что из книги академика Тарле, она сказала, что это буржуазный историк. Я был удивлен и сказал: "Как же так, буржуазный историк, а был награжден тремя Сталинскими премиями?". После этого случая я вообще перестал верить и учителям, и учебникам, и еще больше черпал знания не с школьных учебников. В пятом классе историю древнего мира нам преподавал директор школа Товмасян. В то время он писал диссертацию о древнем мире. Дома я перечитал отдельные книги История дренего Востока, древнего Рима, древней Греции и много других о древнем мире и о сражениях в древнем мире, и на каждом уроке Товмасян вызывал меня к доске отвечать по заданной теме, но в пересказе из прочитанных книг. Скорее это и стало причиной награждения похвальной грамотой.

Проучились в этой школе не все. В один из дней в сентябре, зашел завуч школы и стал зачитывать список половины класса на перевод в новую, в том году построенную четвертую школу. В список попал и я. Школа была построена по новому проекту, в три этажа, с большим стадионом за школой и большим спортзалом, с актовым залом и буфетом. Окна в школе били большими, до потолка и во всю стену. Все было оборудовано по последнему слову на тот период. Школа проводила занятия по предметам по кабинетной системе. На тот период это было новшеством для переферийных школ.

Новая школа была построена в конце города и теперь путь до школы занимал не десять минут а целых полчаса.