В музее я как дома

  Приятно пройтись по весеннему родному городу. Саратов чистый, отмытый прохладными дождями, улыбался солнцу. Мой задумчивый взгляд упал на угол двух зданий, соединенных между собой.  Солнце золотой указкой провело по буквам вывески одного из них. Я прочитала: «Музей саратовского калача». Интересно! Интересно! Вопросы выстраивались в шеренгу в моей голове. А самый главный вопрос, выйдя из шеренги, сделал шаг вперед: «Почему, как краевед, я узнаю только сейчас об открытии нового музея в моём городе?» Непременно захотелось побывать во вкусненьком музее.
   Сделав огромный глоток сладкого воздуха, я открыла дверь музея. Первое впечатление – я дома: уютная домашняя комнатка с печкой, как в сказке «По щучьему велению», правда, на ней не хватало Емели. Рядом – стол с разными аппетитными пирогами, бубликами, калачами, который давал  понять: Мы декоративные! Нас кушать нельзя!»
  В глубине комнаты прямо на меня смотрели различной формы калачи. Я им улыбнулась так сладенько, будто меня угостили шоколадкой. Какие-то формы в виде баранки, рогаликов, круга, да и непонятных очертаний я никогда не видела, и не знала, где и в каких городах выпекались. Саратовский калач среди них выглядел самым аппетитным и красовался  пышной шевелюрой. Его я узнала сразу. Как библиотекарь, я много про него читала и в 90-х годах даже кушала настоящий, вкусный и ароматный.
Во второй комнатке вольготно расположился огромный стол. За стеклянной перегородкой у стены я увидела тестомешалку, современные пекарные электрические шкафы. Пока глаза мои восхищенно разглядывали кухонную обстановку, навстречу мне вышла девушка-экскурсовод.
 И вот уже я с удовольствием слушала интересный рассказ о вкусном калаче. Моя душа радовалась, слушая историю саратовского хлебопечения, путь от зерна до буханки хлеба, различные виды мельниц, неизведанные сорта пшеницы. Сразу представила, как от ветра золотая пшеница изгибается волной. Так захотелось рядом пройтись возле медового поля босиком, насладиться бескрайними просторами и любоваться игрой янтаря. 
      Сказание о купцах немцах, русских мукомолов Шмидтов, Рейнеке, Скворцовых, Борели оставило у меня неизгладимое впечатление. Шмидтовские мельницы выпускали очень много муки, в отличие от других, и не давали сбои. Тогда поговаривали, если кто-то работает у Шмидтов – значит быть «Как у Христа за пазухой».
   Но, когда с экскурсоводом подошли к полкам с соблазнительными калачами и начался рассказ, у меня обильно потекла слюна, как у голодной кошки, которой показали лососевую рыбку. Моему удивлению не была предела, когда я узнала, что первый калач встречался в летописи. Он берет свое начало с четырнадцатого века. Первыми калачами были муромские – тертые, круглые в виде бублика, которые нравились москвичам. У Алексея Михайловича пиры не уступали пирам Ивана Грозного, на которых каждый гость  мог попробовать два - четыре блюда, и это не считая, хлеба, пирогов, закусок, десертов. В конце пира всех одаривали круглыми калачами.
     Глаза мои бегали туда-сюда, поедая различный формы калачей: снеп-калач в виде гири, нанизанный на веревку; волгоградские; ивановские; уральские лидерские калачи, похожие на сибирские; ленинградские; тульские в виде рогалика с отверстием верху; молдавские; венгерские – круглые, пшеничные, длинные и с посыпкой сверху; чехословацкие калачи в виде булочка с сосиской; сербские, похожие на русские, только сверху написано «Христос воскрес!»; польские калачи с творогом…
   Как бренд, наш саратовский калач был усовершенствован главным технологом научно-технологической лаборатории музея «Саратовский калач» Вавиловского университета и вошел в «Книгу рекордов России».
  Волшебным свойством саратовского калача является его воздушность. Это я могла сама удостовериться, когда прошел мастер-класс по выпечки нашего саратовского калача и его дегустации. Очень легко наш калач при нажатии принимает первоначальную форму.
 По окончании мастер-класса, держа калач в своих руках, я ощутила не один день, а двенадцать месяцев вкусного счастья.

30.09.2024