Орел или решка. Глава 10. Трудный век

Через год после свадьбы у Виктора и Светланы родилась дочь Вера. Однако горе и радость идут бок о бок в этой жизни. В тот же год умерла бабушка Надежа. В день похорон была жуткая метель. Таких метелей бывает одна на несколько лет. Бабушку даже не смогли свозить в церковь и отпеть….

Наверное, для Надежды это было самое страшное событие в ее жизни. По странному стечению обстоятельств, когда погибла ее дочь Тоня, тоже была жуткая метель…. Неужели Господь так и не простил ей слова, брошенные однажды дочери в порыве гнева: «Будь ты проклята»?

Неужели за тридцать девять лет после смерти дочери, за тридцать девять лет молитв и строгих постов она так и не смогла замолить свой грех? И даже сорок шесть лет верности умершему мужу не смогли дать успокоения…. И даже любовь Вити и любовь к Вите ничем не смогли помочь…

Виктор навсегда запомнил: сколько лет его дочери, столько лет уже нет на свете бабушки Надежи. Она прожила девяносто три года. Ей достался долгий и трудный век.

Надежа доживала в той избушке, которую построили для них с Михаилом в 1925 году. Избушка прогнила и покосилась, зимой ночью в ней замерзала вода. Бабушка Надежа спала на печи, но и там замерзала от холода. Только последние три месяца своей жизни она не вставала, и все спрашивала:
- Как Витя? Не приехал ли Витя?
Дохаживала ее Зина.

Еще в тот памятный 1989 год, верующие жители Орды собрали подписи, требуя открыть церковь…. Киномеханики и культработники, что расположились в храме, собрав свой скарб, переехали в Дом Культуры. И церковь после капитального ремонта была открыта.

Постепенно начали восстанавливать и другие разрушенные большевиками церкви. Только над Никольской церковью в Медянке, построенной во времена правления Екатерины Второй, до сих пор летают вороны и вьют на развалинах свои гнезда…

***

Зина прибирала в чулане и наткнулась на тряпицу, перевязанную бечевкой. Неторопливо развязала, развернула и увидела красивый резной деревянный крест. «Сразу видно, что не православный,- подумала она - куда его теперь?»

- Мама! Мама!- подошла Зина к Фисе, которая вывешивала на заднем крыльце овчинные полушубки для просушки, - смотри, что я нашла.
- Это дяди твоего, Михаила, крест. Он привез его с первой мировой войны в восемнадцатом году нать-то. Говорил, будто, Анна ему в дорогу дала.
 
- Сказывали вы…. Баской, да резной какой.
- Ненашенский крест-то, австрийский. Храним как память о Мише. Оставь его…
Зина полюбовалась на крест, и снова, завернув его в тряпицу, водрузила на старое место. Так до сих пор и хранит его, и все ждет, может, придет какая весточка из Австрии? Вон, в программе «Жди меня», кого только не находят…

***

Дети растут, родители старятся. Росла и Вера, дочка Виктора, улыбалась, делала первые шаги, радовалась первым в своей жизни весенним цветам и конечно не знала, что страна, по прогнозу астрологов уже несколько лет «летела над пропастью».

Фиса умирала. Ее сжигал рак легких. Она билась в постели, иногда кричала:
- Убейте меня, убейте!
Зина тихонько уговаривала ее:
- Мама, мама, сейчас я сделаю укол, тебе будет легче.

Иногда Фиса затихала в беспамятстве. Приходя в себя, спрашивала:
- Витя не приехал?
- Нет, не приехал, - отвечала Зина.
- Пить, хочу пить, Пещеру бы выпила, - грезила больная.

Витю уже давно поджидали. Видимо, и больная только и ждала его, чтоб проститься.
Виктор вошел в избу, и тихонько присел рядом с умирающей бабушкой. Она, казалось, уже не видела его, глаза были закрыты, но тут же вздохнула, в горле что-то захрипело, и затихла навсегда.

Ее затуманенного сознания уже никак не касалось то, что происходило в стране. А великий Советский Союз тоже доживал свои последние дни. Фисе было всего шесть лет, когда произошла революция, так круто изменившая жизнь. Сейчас СССР тоже бился в агонии.

Анфиса умерла 5 апреля 1992 года. Она совсем на немного пережила Советский Союз. 25 декабря 1991 года его не стало.

 Родственники оплакивали Фису, а политики тщетно пытались переименовать день 7 ноября, день Великой Октябрьской Социалистической революции, день горя и слез великого народа, в день «Согласия и примирения".

Еще года через четыре после развала Союза день 7 ноября тихо ушел со сцены. Праздничным днем объявили 4 ноября. Никто так и не может запомнить, как именно он называется, пока власти в очередной раз, в очередную годовщину не огласят его название.

Виктор очень любил Подберезово, дедушку Сано, бабушку Фису, Надежу, и когда их не стало, вместе с ними умерла какая-то часть его души, а Подберезово потеряло своё очарование. Но это, как и прежде его родная деревня, его Родина.

Теперь эта деревенька навевает на него грусть и меланхолию. Нет уже того Подберезово, которое он знал раньше. И дома обветшали, а новые почти не строят, и люди, кто разъехались, а кто умерли. И нет там уже клуба, начальной школы, а медпункта и почты не было отродясь.

Иду по России травою некошеной,
Поля золотые - платочек наброшенный,
Глаза как ромашки, а косы – березы,
Ты вытри, Россия, не прошены слезы.

Но катятся слезы осенним дождем
Раскисла дорога, которой идем.
Идем по России травою некошеной,
Плачет Россия слезою непрошенной,
Плачет Россия осенним дождем.

А той ли дорогой мы с вами идем?


Эпилог

Я рассказала историю моей семьи, моей Родины, опираясь на подлинные события и факты, на записи в дневнике моего двоюродного деда; на скупые рассказы о себе моих родственников..

Все персонажи повествования – реальные люди, жившие в то непростое время. Мои предки были крестьянами, они жили и работали на земле, они выращивали хлеб.

Скульптор Вера Мухина поставила на пьедестал рабочего и колхозницу. Я же сознательно не задевала тему «Рабочий» и достижения страны в других отраслях народного хозяйства.

 Крестьяне долгие годы были самым бесправным и бедным классом в Советской России. У крестьян изымали хлеб, не считаясь с их обеспечением, подавляя сопротивление.

Наверное, пришло время пересматривать историю нашей страны. Наверное, оттого и возвращаются из небытия герои, выброшенные на свалку. А мы, видимо, должны попытаться снова их понять и принять. Причем всех: и белых и красных. Ведь такое ощущение, что до сих пор они воюют где-то там, за гранью реального….

И, так, орел или решка? Судьба подбросила над Россией монету….

Трудно было втиснуть в рамки документальных событий некоторые художественные вымыслы, но мне не хотелось также оперировать только цифрами и фактами. Мне хотелось показать живых людей, их боли и радости, что б все это не кануло в лету вместе с ними. Ведь мы живы до тех пор, пока о нас помнят.


Потом мы радовались Горбачевской перестройке, выбирали первого президента страны, с горечью прощались с великой страной Советским Союзом, содрогались от невесть откуда взявшихся олигархов, дефолтов, платной медицины и образования.

Если «призрак коммунизма» только бродил по Европе, то разгул «дикого капитализма» мы видели воочию. И опять некоторые из нас оказались по разную сторону баррикад: одни вознеслись на вершину богатства и удачи, другие падали в беспросветную нищету.

Одно осталось неизменным в этом постоянно меняющемся мире: крестьян за три мешка зерна до сих пор сажают в тюрьму, а укравшим у страны миллионы и миллиарды,  природные ресурсы, заводы и пароходы - грозят пальчиком.
      

Менее чем за сто лет сменилось два общественных строя. Не все смогли приспособиться к новым условиям и ухватить птицу счастья за хвост. Но наша жизнь еще не закончилась. Мы с удивлением наблюдаем за молодым поколением, с сожалением оглядываемся назад, но верим, что все будет хорошо.
Иначе просто не может быть.


Конец