Нежные проблемы

НЕЖНЫЕ ПРОБЛЕМЫ.


"Джо, я беспокоюсь о Бет".

"Ну, мама, она выглядит необычно здоровой с тех пор, как появились дети".

"Сейчас меня беспокоит не ее здоровье, а ее настроение. Я уверен,
у нее что-то на уме, и я хочу, чтобы ты выяснила, что именно.

- Что заставляет тебя так думать, мама?

"Она сидит в одиночестве хороший интернет, и не говорить с отцом столько, сколько
она использовала. Я нашел ее рыдающей над младенцами другой день. Когда она
поет, песни всегда грустные, и время от времени я вижу выражение
ее лица, которого я не понимаю. Это не похоже на Бет, и это беспокоит
меня ".

"Ты спрашивал ее об этом?"

"Я пытался раз или два; но она либо уклонялся от моих вопросов, или
выглядела такой расстроенный вид, что я остановился. Я никогда не заставляю своих детей
уверенность в себе, и мне редко приходится ждать."

Говоря это, миссис Марч взглянула на Джо, но лицо напротив, казалось,
совершенно не замечало никакого тайного беспокойства, кроме Бет; и после того, как
с минуту задумчиво шила, Джо сказала,--

"Я думаю, что она взрослеет, и поэтому начинает видеть сны, и у нее появляются
надежды, и страхи, и беспокойство, сама не зная почему, или будучи способной
объяснить их. Ну, мама, Бет восемнадцать, но мы этого не осознаем, и
обращайся с ней как с ребенком, забывая, что она женщина.

"Так оно и есть. Дорогая, как быстро ты взрослеешь", - ответила ее мать.
со вздохом и улыбкой.

"Ничего не поделаешь, мама, поэтому ты должна смириться со всеми видами забот
и позволить своим птичкам выпрыгивать из гнезда, одной за другой. Я обещаю
никогда не забегать слишком далеко, если это тебя утешит.

- Это большое утешение, Джо; я всегда чувствую себя сильной, когда ты дома,
теперь, когда Мэг нет. Бет слишком слаба, а Эми слишком молода, чтобы на нее можно было положиться.;
но когда придет время, ты всегда готов."

- Ну, ты же знаешь, я не очень возражаю против тяжелой работы, а она всегда должна быть.
в семье есть уборщица. Эми Splendid в прекрасные произведения, а не я; но я
чувствовать себя в своей стихии, когда все ковры должны быть приняты, или половину
семьи, заболеть одновременно. Эми выделяется за границей, но если
что-то не так дома, я к вашим услугам ".

- Тогда я оставляю Бет в твоих руках, потому что она откроет свое нежное маленькое
сердечко Джо раньше, чем кому-либо другому. Будьте очень добры и не позволяйте
ей думать, что кто-то наблюдает за ней или говорит о ней. Если бы она только получила
я снова сильная и жизнерадостная, у меня не должно быть ни одного желания в мире ".

"Счастливая женщина! У меня их куча".

"Моя дорогая, что это?"

"Я улажу проблемы Бети, а потом расскажу тебе о своих. Они не
очень ношения, поэтому они будут"; и Джо сшитый прочь, с мудрым НОД
какой набор сердце матери в остальное о ней, что для настоящего
бы.

Очевидно, поглощенная своими делами, Джо наблюдала за Бет; и,
после множества противоречивых предположений, наконец остановилась на одном, которое
казалось, объясняло произошедшую в ней перемену. Небольшой инцидент дал Джо ключ к разгадке
тайна, подумала она, и живой фантазии, любящее сердце не
отдых. Она затрагивает написать деловито одну субботу вечером, когда она
и Бет были наедине; но, как она написала, она не сводила глаз на
ее сестра, которая казалась необычно тихой. Бет сидела у окна.
работа часто падала ей на колени, и она подпирала голову рукой.
в удрученной позе ее взгляд останавливался на унылом осеннем небе.
пейзаж. Внезапно кто-то прошел внизу, насвистывая, как опереточный дрозд
черный дрозд, и чей-то голос позвал,--

 [Иллюстрация: Она склонила голову на руки]

"Все безмятежно! Прибываю сегодня вечером".

Бет вздрогнула, наклонилась вперед, улыбнулась и кивнула, наблюдая за прохожим
пока его быстрые шаги не затихли вдали, затем тихо сказала, как бы про себя,--

- Каким сильным, здоровым и счастливым выглядит этот милый мальчик.

"Хм!" - сказала Джо, все еще не сводя глаз с лица сестры; яркий
румянец поблек так же быстро, как и появился, улыбка исчезла, и вскоре на подоконнике заблестела
слеза. Бет смахнула его и с опаской посмотрела
на Джо; но та царапала с огромной скоростью,
очевидно, поглощенная "Клятвой Олимпии". В тот момент, когда Бет повернулась, Джо
снова начала наблюдать, увидела, как рука Бет не раз тихонько подносила ее к глазам, и на ее наполовину отвернутом лице прочла нежную печаль, от которой у нее самой наполнились слезами глаза.
..........................
....... Боясь выдать себя, она ускользнула, пробормотав
что-то о том, что нужно больше бумаги.

"Помилуй меня, Бет любит Лори!" - сказала она, сидя в своей собственной
комнате, бледная от потрясения от открытия, которое, как ей казалось, она только что сделала
. "Я никогда не мечтал о такой вещи. Что матери сказать? Я
интересно, если он - " там Джо остановился, и повернулся алый с внезапным
мысли. "Если он не ответит взаимностью, как это было бы ужасно. Он
наверное, и я заставлю его!" - и она угрожающе покачал головой в
фотография озорной мальчик смеется над ней со стены.
"О боже, мы растем с удвоенной силой. Вот Мэг замужем и у нее есть
мама, Эми процветает в Париже, а Бет влюблена. Я единственный
что имеет достаточно здравого смысла, чтобы держать подальше от греха". Джо сосредоточенно думала
минуту, не сводя глаз с фотографии; затем разгладила свои
морщины на лбу и сказала, решительно кивнув в сторону лица напротив:
- Нет, спасибо, сэр; вы очень обаятельны, но в вас больше нет стабильности
чем флюгер; так что тебе не нужно писать трогательные записки и улыбаться так вкрадчиво
, потому что это не принесет ни капли пользы, и я не потерплю
этого ".

Затем она вздохнула и погрузилась в задумчивость, от которой не очнулась
пока ранние сумерки не заставили ее спуститься вниз, чтобы произвести новые наблюдения, которые
только подтвердили ее подозрения. Хотя Лори флиртовал с Эми и шутил
с Джо его отношение к Бет всегда было особенно добрым и нежным,
но такими были все; поэтому никому и в голову не приходило воображать, что он
заботился о ней больше, чем о других. Действительно, общее впечатление было
в последнее время в семье преобладало мнение, что "наш мальчик" становится привязаннее, чем когда-либо.
Джо, которая, однако, не хотела слышать ни слова на эту тему, и
яростно бранился, если кто-нибудь осмеливался предложить это. Если бы они знали о
различных нежных эпизодах прошлого года, или, скорее, о попытках нежности
эпизодах, которые были пресечены в зародыше, они бы испытали
огромное удовлетворение, сказав: "Я же вам говорил". Но Джо ненавидела
"распутство" и не позволяла этого, всегда находя шутку или улыбку
наготове при малейшем признаке надвигающейся опасности.

Когда Лори впервые поступил в колледж, он влюблялся примерно раз в месяц;
но это маленькое пламя было столь же кратким, сколь и пылким, не причинило вреда и сильно
позабавило Джо, которая проявляла большой интерес к чередованию надежды, отчаяния,
и смирения, о которых ей рассказывали в их еженедельнике.
конференции. Но пришло время, когда Лори перестала поклоняться многим
святыням, мрачно намекала на одну всепоглощающую страсть и предавалась
время от времени байроническим приступам уныния. Затем он вообще избегал щекотливой темы
, писал Джо философские заметки, стал прилежным,
и выдал, что собирается "копают", намереваясь выпускника
блеске славы. Это подходило юной леди больше, чем твайлайт.
доверительность, нежное пожатие руки и красноречивые взгляды
глаз; потому что у Джо мозг развивался раньше, чем сердце, и она предпочитала
воображаемых героев к реальным, потому что, когда они уставали от них, первых
можно было запереть на кухне, пока не позовут, а вторые были
менее управляемыми.

Все было в таком состоянии, когда было сделано великое открытие, и Джо
в тот вечер наблюдала за Лори так, как никогда раньше. Если бы она не
если бы ей пришла в голову новая идея, она бы не увидела ничего необычного в
том факте, что Бет была очень тихой, а Лори очень добра к ней. Но
дав волю своей живой фантазии, она понеслась галопом вместе с ней на
большой скорости; и здравый смысл, несколько ослабленный долгим курсом
написания любовных романов, не пришел на помощь. Как обычно, Бет лежала на
диване, а Лори сидел в низком кресле рядом, развлекая ее всевозможными
сплетнями; потому что она зависела от еженедельного "репортажа", и он никогда
не разочаровывал ее. Но в тот вечер Джо показалось, что глаза Бет отдохнули.
на живом, смуглом лице рядом с ней с особенным удовольствием, и что она
с большим интересом слушала отчет о каком-то захватывающем матче по крикету
, хотя фразы "поймал тайс", "сбил его с толку
земля" и "удар ногой за троих" были для нее столь же понятны, как и
Санскрит. Ей также показалось, что, увидев это, она воспрянула духом:
она заметила, что в манерах Лори стало больше мягкости, что он
время от времени понижал голос, смеялся меньше обычного, был немного
рассеянный, и усердно укрыл ноги Бет пледом
это было действительно почти нежно.

"Кто знает? странные вещи случаются", - подумал Джо, как она возилась
о номере. "Она сделает из него настоящего ангела, и он сделает
жизнь дорогих людей восхитительно легкой и приятной, если только они будут любить друг друга
. Я не вижу, как он может с этим поделать; и я верю, что он бы так и сделал, если бы
остальные из нас не стояли у него на пути ".

Когда все, кроме нее, были убраны с дороги, Джо начала чувствовать, что
она должна как можно скорее избавиться от себя. Но куда ей идти?
и, горя желанием возложить себя на алтарь сестринской преданности, она села
, чтобы уладить этот вопрос.

Итак, старый диван был настоящим патриархом среди диванов — длинный, широкий, с мягкими подушками и низкий; немного потрёпанный, как и следовало ожидать, ведь девочки спали и валялись на нём, как младенцы, висели на спинке, катались на подлокотниках и устраивали под ним зверинец, когда были детьми, а когда стали девушками, то отдыхали на нём, мечтали и слушали нежные разговоры.
Они все любили его, потому что это было семейное убежище, и один из углов всегда был любимым местом Джо. Среди множества подушек, украшавших
почётную кушетку, была одна, жёсткая, круглая, покрытая колючками
из конского волоса и снабженная шишковатыми пуговицами на каждом конце; эта
отталкивающая подушка была ее особой собственностью, поскольку использовалась как оружие
защита, баррикада или суровое предупреждение от чрезмерной дремоты.

Лори хорошо знал эту подушку, и потому рассматривать его с глубокой
отвращение, будучи безжалостно бить его в прежние дни,
когда возится было разрешено, и теперь часто отстраняют его от принятия
место он наиболее желанных, рядом с Джо в угловой диван. Если "
колбасы", как они его называли, встали дыбом, Это был знак, что он может
подойдите и положите; но если он лежит плашмя поперек дивана, горе мужчине,
женщине или ребенку, которые осмелились его потревожить! В тот вечер Джо забыла
забаррикадировать свой угол, и не пробыла на своем месте и пяти минут, как
рядом с ней появилась массивная фигура, и, раскинув руки над
Откинувшись на спинку дивана и вытянув перед собой длинные ноги, Лори воскликнул:
со вздохом удовлетворения,--

"Итак, _это_ наполняет по цене".

 [Иллюстрация: Итак, это наполняет по цене]

"Никакого сленга", - огрызнулась Джо, швыряя подушку. Но было уже слишком поздно,
для нее не было места; и, опустившись на пол, она исчезла
самым таинственным образом.

"Ну же, Джо, не будь колючей. Изучив себя скелет все
неделю, парень заслуживает ласки, и должны сделать это".

"Бет будет баловать вас, я занят".

"Нет, она не должна беспокоиться обо мне; но тебе нравятся такие вещи,
если только ты внезапно не потерял к этому вкус. Не так ли? Ты ненавидишь
своего мальчика и хочешь забросать его подушками?"

Редко можно было услышать что-либо более льстивое, чем этот трогательный призыв,
но Джо успокоила "своего мальчика", повернувшись к нему с суровым вопросом,--

- Сколько букетов вы послали мисс Рэндал на этой неделе?

- Ни одного, честное слово. Она помолвлена. Итак.

"Я рада этому; это одна из твоих глупых выходок - посылать
цветы и прочее девушкам, на которых тебе наплевать", - укоризненно продолжила
Джо.

"Разумные девушки, для которых я забочусь о целой пачке булавок, не позволяют мне
посылать им "цветы и прочее", так что я могу поделать? Мои чувства, должно быть,
иссякли ".

- Мама не одобряет флирт, даже в шутку; а ты флиртуешь отчаянно.
Тедди.

"Я бы все отдал, если бы мог ответить: "Ты тоже". Поскольку я не могу, я буду
просто скажи, что я не вижу никакого вреда в этой приятной маленькой игре, если
все стороны понимают, что это всего лишь игра.

"Ну, это действительно выглядит приятно, но я не могу понять, как это делается. Я
попытался, потому что один чувствует себя неловко в компании, чтобы не делать как все
это делает; но я не продвигаюсь вперед", - сказал Джо, забыв играть
Наставник.

"Бери уроки у Эми, у нее настоящий талант к этому".

"Да, она делает это очень красиво и, кажется, никогда не заходит слишком далеко. Я
полагаю, для одних людей естественно угождать, не пытаясь, а для других
всегда говорить и делать не то, что нужно, в неподходящем месте ".

«Я рад, что ты не умеешь флиртовать; так приятно видеть разумную, прямолинейную девушку, которая может быть весёлой и доброй, не выставляя себя дурочкой. Между нами, Джо, некоторые из моих знакомых девушек ведут себя так, что мне за них стыдно. Я уверен, что они не хотят ничего плохого;
но если бы они знали, как мы, ребята, говорили о них потом, они бы исправились, я думаю.

«Они делают то же самое, и, поскольку у них самые острые языки, вам, ребята, достаётся больше всего, потому что вы такие же глупые, как и они. Если бы вы вели себя прилично, они бы так и поступали, но, зная, что вам нравится их чепуха, они
продолжайте в том же духе, а потом обвините их.

"Много ли вы знаете об этом, мэм", - сказала Лори высокомерным тоном. "Мы
не любим возни и флирт, хотя иногда можем вести себя так, как будто это так.
О хорошеньких скромных девушках никогда не говорят, кроме как с уважением,
среди джентльменов. Благослови господь твою невинную душу! Если бы вы могли быть на моем месте
в течение месяца вы бы увидели вещи, которые вас бы немного удивили. Честное слово,
когда я вижу одну из этих хулиганских девчонок, мне всегда хочется сказать
с нашим другом Коком Робином,--

 "На тебе, тьфу на тебе,
 Дерзкий джигит!"

Невозможно было удержаться от смеха над забавным конфликтом между
Рыцарское нежелание Лори плохо отзываться о женщинах и его собственная
естественная неприязнь к неженственной глупости, которую модное общество
продемонстрировало ему на многих примерах. Джо знала, что "юный Лоуренс" считался
самой подходящей партией_ у светских мамочек, вызывал улыбку у их
дочерям, и леди всех возрастов настолько льстили, что выставляли его щеголем
поэтому она наблюдала за ним довольно ревниво, опасаясь, что он будет избалован,
и обрадовалась больше, чем она признавалась , обнаружив, что он все еще верит в
скромные девушки. Внезапно вернувшись к своему предостерегающему тону, она сказала,
понизив голос: "Если ты _must_ хочешь сказать "пошел", Тедди, иди и посвяти
отдай себя одной из "милых, скромных девушек", которых ты уважаешь, и
не трать свое время на глупышек ".

"Очень вам советую это?" и Лори посмотрел на нее со странной смесью
тревога и веселье в его лицо.

"Да, хочу; но тебе лучше подождать, пока ты не закончишь колледж, в целом"
и тем временем подогнать себя к этому месту. Ты и наполовину не такая
достаточно хороша для ... ну, может быть, для скромной девушки, - и Джо посмотрела на
тоже немного странно, потому что имя у нее почти вырвалось.

"Это не так!" согласился Лори с выражением смирения, совершенно
новым для него, когда он опустил глаза и рассеянно намотал кисточку передника Джо
на палец.

"Помилуй нас, так не годится", - подумала Джо; вслух добавив: "Иди и
спой мне. Я умираю от желания послушать музыку, и мне всегда нравилась твоя.

«Я бы лучше остался здесь, спасибо».

«Что ж, ты не можешь; здесь нет места. Иди и принеси пользу, раз уж ты слишком большой, чтобы быть украшением. Я думал, тебе не нравится, когда тебя привязывают к
шнурок от женского фартука? возразил Джо, процитировав некоторые бунтарские слова
его собственные.

"Ах, зависит от того, кто носит передник!" и Лори дал смелый
манипуляции на кисточку.

"Ты идешь?" потребовал Джо, дайвинг на подушку.

Он сразу же убежал, и в ту минуту, когда все было готово "к шляпкам
бонни Данди", она ускользнула, чтобы больше не возвращаться, пока молодой
джентльмен не отбыл в сильном раздражении.

 [Иллюстрация: "Долой шляпки Бонни Данди"]

Джо долго лежала без сна той ночью и уже засыпала, когда раздался звук
сдавленные рыдания заставили ее подлететь к кровати Бет с тревожным вопросом
"В чем дело, дорогая?"

"Я думала, ты спишь", - всхлипнула Бет.

"Это все та же старая боль, моя прелесть?"

"Нет; это новое; но можно терпеть", а Бет пыталась проверить ее
слезы.

"Расскажи мне все об этом и позволь мне вылечить это, как я часто делал с тем, другим".

"Ты не можешь, лекарства нет". Есть голос Бет уступила, и,
прижимаясь к сестре, она плакала так отчаянно, что Джо был
испугался.

"Где же он? Должен ли я позвонить маме?"

Бет не ответила на первый вопрос, но в темноте одна рука скользнула
непроизвольно к сердцу, как будто там была боль; другой рукой
она крепко обняла Джо, нетерпеливо шепча: "Нет, нет, не звони ей, не надо"
скажи ей. Скоро мне станет лучше. Ложись сюда и "помой" мою голову. Я буду
вести себя тихо и засну; действительно, засну.

Джо повиновалась; но когда ее рука мягко прошлась взад-вперед по горячему
лбу и влажным векам Бет, ее сердце было переполнено, и ей очень хотелось
заговорить. Но, несмотря на свой юный возраст, Джо усвоила, что с сердцами, как и с цветами,
нельзя обращаться грубо, они должны раскрываться естественным образом; поэтому, хотя она
полагая, что знает причину новой боли Бет, она только сказала, что в ее
самым нежным тоном: "Тебя что-нибудь беспокоит, дорогая?"

"Да, Джо", - после долгой паузы.

"Разве тебя не утешит, если ты расскажешь мне, что именно?"

"Не сейчас, пока нет".

"Тогда я не буду просить; но помни, Бети, что мама и Джо всегда
рады услышать тебя и помочь, если смогут".

"Я знаю это. Я расскажу тебе позже".

"Сейчас боль прошла?"

"О, да, намного лучше; тебе так удобно, Джо!"

- Иди спать, дорогая, я останусь с тобой.

Так, прижавшись щекой к щеке, они уснули, а на следующее утро Бет снова казалась совсем собой.
в восемнадцать лет ни голова, ни сердце не болят долго, и
любящее слово может исцелить от большинства недугов.

Но Джо приняла решение и, поразмыслив над проектом в течение нескольких дней, поделилась им с матерью.

"Ты спрашивала меня на днях, чего я хочу. Я расскажу тебе об одном из моих желаний, мама, — начала она, когда они остались наедине. — Я хочу уехать куда-нибудь этой зимой, чтобы сменить обстановку.

— «Почему, Джо?» — и её мать быстро подняла взгляд, как будто эти слова имели двойной смысл.

 Не отрываясь от работы, Джо серьёзно ответила: «Я хочу чего-то нового; я чувствую беспокойство и желание видеть, делать и узнавать больше, чем
эм. Я слишком много размышляю о своих мелких делах, и меня нужно встряхнуть,
так что, поскольку я могу обойтись без этой зимы, я хотел бы немного попрыгать и
попробовать свои крылья ".

"Куда ты сядешь?"

"В Нью-Йорк. Вчера у меня появилась блестящая идея, и вот она. Ты знаешь
Миссис Кирк написала вам, чтобы вы прислали какую-нибудь респектабельную молодую особу учить ее
детей и шить. Довольно сложно найти именно то, что нужно, но я думаю, что мне
подойдет, если я постараюсь.

"Моя дорогая, поступи на службу в этот великолепный пансион!" и миссис
Марч выглядела удивленной, но не недовольной.

"Это неточно выходить на службу, ибо Миссис Кирк свой
друг,--добрейшая душа на свете, - и все
мне приятно, я знаю. Ее семья находится отдельно от остальных, и не
кто знает меня здесь. Плевать, что они делают; это честная работа, и я не
стыдно за него".

"Я тоже; но твой почерк?"

"Тем лучше для перемен. Я увижу и услышу что-то новое, почерпну новые
идеи, и, даже если у меня там будет мало времени, я принесу домой
огромное количество материала для моего хлама".

"Я в этом не сомневаюсь; но это твои единственные причины для такой внезапной
фантазии?"

"Нет, мама".

- Могу я узнать об остальных?

Джо подняла глаза, и Джо опустила их, затем медленно произнесла, внезапно покраснев
на ее щеках появился румянец: "Возможно, это напрасно и неправильно говорить это, но, боюсь, Лори
слишком привязывается ко мне".

"Значит, вы не заботитесь о нем так, как, очевидно, он начинает заботиться о вас"
"?" и миссис Марч выглядела встревоженной, задавая этот вопрос.

"Помилуйте, нет! Я люблю этого дорогого мальчика, как и всегда, и безмерно им горжусь.
но ни о чем большем не может быть и речи.

- Я рад этому, Джо.

"Почему, пожалуйста?"

"Потому что, дорогая, я не думаю, что вы подходите друг другу. Как друзья вы
вы очень счастливы, и ваши частые ссоры скоро улягутся; но я боюсь,
вы оба взбунтуетесь, если будете женаты на всю жизнь. Вы слишком похожи друг на друга
и слишком любите свободу, не говоря уже о горячем характере и сильной воле, чтобы
счастливо уживаться вместе в отношениях, которые требуют бесконечного терпения и
снисходительности, а также любви ".

"Это просто чувство, которое у меня было, хотя я не могла его выразить. Я рада, что
ты думаешь, что он только начинает заботиться обо мне. Мне было бы очень неприятно
сделать его несчастным; ведь я не могла влюбиться в милого старикашку
только из благодарности, не так ли?

— Ты уверена, что он испытывает к тебе чувства?

Щеки Джо вспыхнули румянцем, когда она ответила с выражением смешанного
удовольствия, гордости и боли, которое появляется у молодых девушек, когда они
говорят о своих первых возлюбленных:

«Боюсь, что так, мама; он ничего не сказал, но выглядит очень
напряжённым. Думаю, мне лучше уйти, пока ничего не случилось».

— Я согласна с вами, и если это можно устроить, вы поедете.

Джо с облегчением вздохнула и после паузы сказала, улыбаясь: «Как бы удивилась миссис Моффат, если бы узнала, что вам не нужно ничего устраивать, и как бы она обрадовалась, что Энни всё ещё может надеяться».

"Ах, Джо, матери могут отличаться в своем поведении, но надежда у всех одна
желание видеть своих детей счастливыми. Мэг такая, и я
доволен ее успехом. Тебя я оставляю, чтобы наслаждаться свободой, пока вы
принадлежностями его; ибо только тогда вы обнаружите, что есть что-то слаще.
Эми теперь мой главный ухода, но ее здравый смысл поможет ей. Что касается Бет, я
не питаю никаких надежд, кроме того, что она, возможно, поправится. Кстати, она выглядит
бодрее в последние день или два. Ты говорил с ней? "

- Да, она призналась, что у нее неприятности, и пообещала со временем рассказать мне. Я
больше ничего не сказал, потому что мне кажется, я это знаю", - и Джо рассказала свою маленькую историю.

Миссис Марч покачала головой и не стала смотреть на это дело столь романтически
, но приняла серьезный вид и повторила свое мнение, что ради Лори
Джо следует на время уехать.

- Давай ничего не скажем ему об этом, пока план не будет согласован; тогда я
сбегу прежде, чем он успеет собраться с мыслями и разыграть трагедию. Бет должна подумать
Я собираюсь доставить себе удовольствие такой, какая я есть, потому что я не могу говорить о Лори с
ней; но она может погладить и утешить его после того, как я уйду, и таким образом излечить его от
этого романтического представления. Он прошел через так много маленьких испытаний в
вроде бы, он привык к этому и скоро преодолеет свою зависимость от любви.

Джо говорила с надеждой, но не могла избавиться от дурного предчувствия.
что это "маленькое испытание" будет тяжелее, чем другие, и что
Лори не смог бы преодолеть свою "зависимость от любви" так легко, как раньше.

План был обсужден на семейном совете и одобрен; для миссис
Кирк с радостью принял Джо и пообещал создать для нее приятный дом.
Преподавание сделало бы ее независимой; и тот досуг, который у нее был,
можно было бы сделать прибыльным, занимаясь писательством, в то время как новые места и общество
было и полезно, и приятно. Джо нравилась перспектива и рвался
ушел, для дома-Гнездышко растет слишком узким для ее беспокойный
природа и дух приключений. Когда все было улажено, со страхом и
дрожа, она сказала Лори; но, к ее удивлению, он отнесся к этому очень спокойно.
В последнее время он был серьезнее обычного, но очень мил; и когда
его в шутку обвинили в том, что он начал с чистого листа, он серьезно ответил: "Поэтому я
есть; и я имею в виду, что этот останется повернутым ".

Джо испытала огромное облегчение оттого , что разразился один из его добродетельных припадков
как раз тогда она и начала готовиться с облегченным сердцем, - потому что Бесс
казалась более жизнерадостной, - и надеялась, что она делает все как лучше для всех.

"Одну вещь я оставляю на твое особое попечение", - сказала она накануне вечером.
она ушла.

"Ты имеешь в виду твои документы?" - спросила Бет.

"Нет, мой мальчик. Будь очень добра к нему, правда?

"Конечно, я буду; но я не могу занять твое место, и ему будет тебя не хватать"
"к сожалению".

"Это ему не повредит; так что помни, я оставляю его на твое попечение, чтобы ты досаждал ему,
баловал и поддерживал порядок".

"Я сделаю все, что в моих силах, ради тебя", - пообещала Бет, удивляясь, почему Джо так странно на нее посмотрела
.

Когда Лори сказал: «До свидания», он многозначительно прошептал: «Это ни к чему не приведёт, Джо. Я слежу за тобой, так что будь осторожна, или я приеду и заберу тебя домой».




 [Иллюстрация: я развлекалась, роняя имбирные пряники на сиденье]

 XXXIII.

 ДНЕВНИК ДЖО.


 «НЬЮ-ЙОРК, ноябрь.

 «Дорогие Марми и Бет, —

 «Я собираюсь писать вам регулярно, потому что мне есть о чём рассказать, хотя я и не благородная юная леди, путешествующая по
 континент. Когда я потерял из виду милое старое лицо отца, мне стало немного грустно, и я, возможно, пролил бы слезинку-другую, если бы не отвлекся на ирландскую леди с четырьмя маленькими детьми, которые все время плакали. Я развлекался тем, что бросал им на колени имбирные пряники каждый раз, когда они открывали рты, чтобы зареветь.

 «Вскоре выглянуло солнце, и, восприняв это как добрый знак, я тоже воспрянул духом и от всего сердца наслаждался путешествием.

 Миссис Кирк так радушно меня встретила, что я сразу почувствовал себя как дома, даже
 в этом большом доме, полном незнакомцев. Она подарила мне забавную маленькую
 гостиную с видом на небо - все, что у нее было; но в ней есть плита и красивый
 стол у солнечного окна, так что я могу сидеть здесь и писать, когда захочу
 . Прекрасный вид и церковная башня напротив искупают множество лестниц.
 И мне тут же приглянулась моя берлога. Детская,
 где я буду преподавать и шить, - приятная комната рядом с миссис
 Личная гостиная Кирка, и две маленькие девочки хорошенькие
 дети, - довольно избалованные, как мне кажется, но я им понравилась после того, как
 я рассказала им "Семь плохих поросят"; и я не сомневаюсь, что так и будет.
 стань образцовой гувернанткой.

 - Я буду обедать с детьми, если предпочитаю это большому столу.
 и пока я так и делаю, потому что стесняюсь,
 хотя никто в это не поверит.

 "А теперь, моя дорогая, чувствуй себя как дома", - сказала миссис К. в своей
 материнской манере. "Я в разъездах с утра до ночи, как и ты
 могу предположить, что с такой семьей; но большое беспокойство исчезнет.
 я успокоюсь, если буду знать, что дети с вами в безопасности. Мои комнаты
 всегда открыты для вас, и ваши собственные будут настолько удобными, насколько я смогу это сделать
 . В доме есть приятные люди, если вы
 будьте общительны, и ваши вечера всегда будут свободны. Приходите ко мне, если
 что-то пойдет не так, и будьте так счастливы, как только сможете. Вот и звонок к чаю.
 Я должна сбегать и сменить чепец. - И она засуетилась,
 оставив меня устраиваться в моем новом гнездышке.

 "Вскоре после этого, когда я спустился вниз, я увидел кое-что, что мне понравилось. В
 рейсы очень долго в этот высокий дом, и как я стоял и ждал
 во главе Третьего для маленькой девочки слуга пиломатериалов
 вверх, я увидел джентльмена, а за ней, забрать тяжелый ход
 из угля из ее рук, носить его всю дорогу вверх, опусти его на
 он открыл дверь неподалёку и ушёл, сказав с добрым кивком и иностранным акцентом:

 «Так будет лучше. Малышка ещё слишком мала, чтобы нести такую тяжесть».

 «Разве это не мило с его стороны? Мне нравятся такие вещи, потому что, как говорит отец,
 мелочи показывают характер. Когда я рассказала об этом миссис К. тем вечером, она рассмеялась и сказала:

 «Должно быть, это был профессор Бэр; он всегда так делает».

 «Миссис К. сказала мне, что он из Берлина; очень образованный и хороший, но бедный, как церковная мышь, и даёт уроки, чтобы прокормить себя и
 двое маленьких племянников-сирот, которых он воспитывает здесь, согласно
 желанию его сестры, вышедшей замуж за американца. Не очень
 романтическая история, но она меня заинтересовала; и я был рад услышать
 что миссис К. предоставляет ему свою гостиную для некоторых из его учеников.
 Между ней и детской стеклянная дверь, и я собираюсь
 подглядеть за ним, а потом я скажу тебе, как он выглядит. Ему почти
 сорок, так что ничего страшного, мама.

 "После чая и возни перед сном с маленькими девочками я
 набросилась на большую рабочую корзину и провела тихий вечер, болтая
 с моим новым другом. Я буду вести дневник-письмо и отправлять его
раз в неделю; так что спокойной ночи, и до завтра.

 «Во вторник вечером._

 «Сегодня утром в моей семинарии было оживлённо, потому что
дети вели себя как Санчо; и в какой-то момент я действительно подумал, что
должен их всех выпороть». Какой-то добрый ангел вдохновил меня попробовать
заниматься гимнастикой, и я продолжала до тех пор, пока они не
радовались возможности сесть и не двигаться. После обеда девочка
вывела их на прогулку, а я занялась рукоделием, как маленькая
Мэйбл, «с готовностью».
 имей в виду. Я благодарила судьбу за то, что научилась шить красивые пуговицы
 , когда дверь гостиной открылась и закрылась, и кто-то
 начал напевать,--

 'Kennst du das land,'

 как большой шмель. Это было ужасно неприлично, я знаю, но я
 не смогла устоять перед искушением; и, приподняв один конец
 занавески перед стеклянной дверью, я заглянула внутрь. Профессор Баэр был
 там; и пока он раскладывал свои книги, я внимательно рассмотрел
 его. Настоящий немец, довольно полный, с растрепанными каштановыми волосами
 вся его голова покрыта густой бородой, красивый нос, самые добрые глаза, которые я когда-либо видел
 и великолепный звучный голос, который приятно режет слух,
 после нашей острой или небрежной американской болтовни. Его одежда была
 поношенной, руки большими, и в нем не было ничего по-настоящему красивого
 черты его лица, за исключением красивых зубов; и все же мне нравилось
 его, потому что у него была прекрасная голова; белье на нем было очень красивое, и он сам
 выглядел как джентльмен, хотя у его сюртука оторвались две пуговицы,
 а на одном ботинке была заплата. Он выглядел трезвым, несмотря на
 его напевать, пока он не подошел к окну, чтобы включить Гиацинт
 повернул луковицы к солнцу и погладил кошку, которая приняла его как
 старого друга. Затем он улыбнулся; и когда раздался стук в дверь,
 громко, отрывисто позвал,--

 "'Здесь!'

 "Я собирался работать, когда я увидал кусок из
 ребенок, неся с собой большую книгу, и остановился, чтобы посмотреть, что происходит.

 "Мне нужен мой Баэр", - сказала крошка, захлопнув книгу, и
 побежала ему навстречу.

 "Ты получишь своего Баэра; тогда подойди и крепко обними его"
 "моя Тина", - сказал профессор, подхватывая ее с легким
 смеяться, и держал ее так высоко над головой, что ей пришлось
 сутулость ее лицо, чтобы поцеловать его.

 [Иллюстрация: ты внутри твоих Bhaer]

 "Теперь я хочу помыть своего лессина", - продолжала эта забавная вещица;
 поэтому он усадил ее за стол, открыл большой словарь, который она принесла с собой
 , и дал ей бумагу и карандаш, и она принялась что-то писать
 , время от времени переворачивая лист и передавая свой маленький толстый
 водил пальцем вниз по странице, словно находя слово, так серьезно, что я
 чуть не выдал себя смехом, в то время как мистер Баэр встал
 гладил ее красивые волосы с отеческим видом, который заставил меня
 подумать, что она, должно быть, его родная, хотя она выглядела скорее француженкой, чем
 Немецкий.

 "Еще один стук, и появление двух молодых леди прислала мне
 вернемся к моей работе, и я оставалась целомудренной через все
 шум и сказал, что пошел на соседнюю дверь. Одна из девушек продолжала
 наигранно смеяться и говорить "А теперь, профессор"
 кокетливым тоном, а другая произносила свой немецкий с
 акцентом, из-за которого ему, должно быть, было трудно оставаться трезвым.

 - И то, и другое, казалось, жестоко испытывало его терпение, ибо я не раз
 слышал, как он решительно сказал: "Нет, нет, это не так; ты не слушал меня".
 а однажды раздался громкий стук, как будто он
 ударил книгой по столу, за чем последовал полный отчаяния возглас
 "Прут! в этот день все идет наперекосяк".

 "Бедняга, я пожалела его; и когда девочки ушли, взглянула всего лишь
 еще раз, чтобы убедиться, что он выжил. Казалось, он
 откинулся на спинку стула, чувствуя усталость, и сидел там с
 закрытыми глазами, пока часы не пробили два, когда он вскочил, положил
 его книги были в кармане, как будто он был готов к следующему уроку, и,
 Взяв на руки маленькую Тину, которая уснула на диване, он тихо унёс её. Полагаю, у него тяжёлая жизнь.

 «Миссис Кирк спросила меня, не пойду ли я на ужин в пять часов, и, немного скучая по дому, я решила пойти, просто чтобы посмотреть, что за люди живут со мной под одной крышей.
 Поэтому я привела себя в порядок и попыталась проскользнуть за миссис
 Кирк, но поскольку она невысокого роста, а я высокий, мои попытки
спрятаться не увенчались успехом. Она усадила меня рядом с собой,
 и после того, как мое лицо остыло, я набрался смелости и огляделся
 вокруг себя. Длинный стол был полон, и все стремились к тому, чтобы
 получить свой обед, особенно джентльмены, которые, казалось,
 ели вовремя, потому что они _спешили_ во всех смыслах этого слова,
 исчезли, как только они закончили. Там был обычный набор
 молодые люди, поглощенные собой; молодые пары
 , поглощенные друг другом; замужние дамы со своими детьми и пожилые
 джентльмены, увлеченные политикой. Не думаю, что мне захочется иметь много общего
 с кем-либо из них, кроме одной миловидной незамужней леди, которая
 похоже, в ней что-то есть.

 "В самом конце стола был отброшен Профессор,
 выкрикивающий ответы на вопросы очень любознательного глухого
 пожилого джентльмена с одной стороны и беседующий о философии с
 Французом с другой. Если бы Эми была здесь, она бы повернула
 она вернулась с ним навсегда, потому что, грустно относятся, у него было отличное
 аппетит, и сгреб в свой обед таким образом, чтобы
 ужасаюсь 'Ее Светлость'.Я не возражал, ибо мне нравится видеть
 люди едят с аппетитом, как говорит Ханна, и бедняга должен
 мне нужно было много еды после того, как я целый день учил идиотов.

 "Когда я поднялся наверх после ужина, как двое молодых людей были
 заселение шапки перед прихожей-зеркало, и я слышал, как один сказал
 низко над другой, - кто этот новый праздник?

 "Гувернантка или что-то в этом роде".

 "Какого черта она сидит за нашим столом?"

 "Подруга старой леди".

 "Красивая голова, но никакого стиля".

 "Ни капельки. Дай нам прикурить и пошли".

 "Сначала я разозлилась, а потом мне стало все равно, потому что гувернантка
 ничем не хуже клерка, и у меня есть здравый смысл, если нет стиля,
 который больше, чем у некоторых людей, судя по репликам из
 элегантные существа, которые с грохотом от курения, как плохо
 дымоходы. Я ненавижу простых людей!"

 "_Четверг._

 "Вчера был тихий день, проведенный за преподаванием, шитьем и
 письмом в моей маленькой комнате, которая очень уютная, со светом и
 камином. Я узнал несколько новостей и был представлен профессору
 . Кажется, Тина - дочь француженки
 которая прекрасно гладит здесь в прачечной. Маленькая штучка
 она влюбилась в мистера Баэра и ходит за ним по всему дому.
 как собака, когда он находится дома, что радует его, как он
 очень любит детей, хотя 'bacheldore'.Китти и Минни
 Кирке также относится к нему с любовью и рассказывает всевозможные
 истории о пьесах, которые он придумывает, подарках, которые он приносит, и
 великолепных историях, которые он рассказывает. Молодые люди, кажется, подшучивают над ним,
называют его Старым Фрицем, Лагерным Пивом, Большой Медведицей и всячески
шутят над его именем. Но он радуется этому, как мальчишка, говорит миссис К.
 и принимает это так добродушно, что всем он нравится, несмотря на его иностранное происхождение.

 «Девица — это мисс Нортон, богатая, образованная и добрая.
 Она заговорила со мной сегодня за обедом (я снова сел за стол, так интересно наблюдать за людьми) и попросила меня зайти к ней в комнату. У неё есть прекрасные книги и картины, она знакома с интересными людьми и кажется дружелюбной, так что я постараюсь быть с ней милой, потому что я действительно хочу попасть в хорошее общество, только не такое, какое нравится Эми.

 «Вчера вечером я была в нашей гостиной, когда вошёл мистер Бэр с
 несколько газет для миссис Кирк. Ее там не было, но Минни,
 маленькая старушка, очень мило представила меня: "Это
 мамина подруга, мисс Марч".

 "Да, и она веселая, и она нам очень нравится", - добавила Китти, которая
 "enfant terrible".

 Мы оба поклонились, а затем рассмеялись, потому что чопорное вступление
 и грубоватое дополнение представляли собой довольно комичный контраст.

 "Ах, да, я слышал, что эти проказники постоянно досаждают вам, мисс Марш.
 Если это повторится, позови меня, и я приду, - сказал он, угрожающе нахмурившись.
 это обрадовало маленьких негодяев.

 "Я пообещал, и он удалился; но, кажется, как будто я был
 обречены видеть много его словам, на сегодняшний день, как я сдала его
 дверь на моем пути, я случайно задевала его с моим
 зонтик. Она распахнулась, и там стоял он в халате,
 с большим синим носком в одной руке и штопальной иглой в
 другой; казалось, он нисколько этого не стыдился, потому что, когда я объяснила
 и поспешил дальше, помахав рукой вместе с носком и всем остальным, сказав в своей обычной
 громкой, жизнерадостной манере,--

 [Иллюстрация: Он взмахнул рукой вместе с носком и всем прочим]

 "У вас прекрасный день для прогулки. Счастливого пути,
 мадемуазель._"

 Я смеялся всю дорогу вниз, но это было немного трогательно.
 кроме того, думать о том, что бедняге приходится самому чинить свою одежду.
 Немецкие джентльмены вышивают, я знаю; но штопать чулки - это
 совсем другое дело, и не такое красивое.

 "_Сегодня._

 "Не случилось ничего, о чем стоило бы написать, кроме визита к мисс
 Нортон, у которой комната полна прекрасных вещей, и которая была очень
 очаровательна, потому что она показала мне все свои сокровища и спросила, могу ли я
 иногда ходил с ней на лекции и концерты в качестве ее
 сопровождающего, - если они мне нравились. Она сделала это как одолжение, но я уверен, что
 Миссис Кирк рассказала ей о нас, и она делает это из
 доброты ко мне. Я горд, как Люцифер, но подобные милости от
 таких людей меня не обременяют, и я с благодарностью принял их.

 "Когда я вернулся в детскую, там был такой шум в
 салон, который я посмотрел, и там был мистер Bhaer вниз на его
 руки и колени, с Тиной на спину, котенок ведет его с
 со скакалками, и Минни кормит двух маленьких мальчиков с семенем-торты, так как
 они рычали и бесились в клетках, сделанных из стульев.

 «Мы играем в _наргери_, — объяснила Китти.

 «Это моя штучка!» — добавила Тина, держась за волосы
профессора.

 [Иллюстрация: «Это моя штучка»]

 "- Мама всегда разрешает нам делать то, что мы любим в субботу днем,
 когда Франц и Эмиль пришел, не так ли, Мистер Bhaer? - спросил
 Минни.

 "Изнеженный" сел, выглядя таким же серьезным, как и любой из них
 , и серьезно сказал мне,--

 "Даю вам слово, что это так. Если мы будем поднимать слишком большой шум, вы
 Я скажу им: «Тише!» — и мы пойдём тише.

 «Я обещал так сделать, но оставил дверь открытой и наслаждался весельем так же, как и они, — более славной забавы я никогда не видел. Они играли в догонялки и солдатиков, танцевали и пели, а когда начало темнеть, все забрались на диван вокруг профессора, и он рассказывал им очаровательные сказки о аистах на крышах и маленьких «кобольдах», которые катаются на падающих снежинках. Я бы хотел, чтобы американцы были такими же простыми и естественными, как немцы, не так ли?

 "Я так люблю писать, что могла бы продолжать до бесконечности, если бы
 мотивы экономии не остановили меня, потому что, хотя я использовала тонкую бумагу
 и писала красиво, я дрожу при мысли о марках, которые будут на этой неделе.
 длинное письмо понадобится. Молиться вперед Эми, как только вы можете
 запасные них. Мой маленький новость будет звучать очень плоско после ее
 красот, но вы их любите, я знаю. Тедди изучают так
 тяжело, что он не может найти время, чтобы написать для своих друзей? Береги себя хорошо
 позаботься о нем ради меня, Бет, и расскажи мне все о малышах, и
 передай море любви каждому из них.

 "Из ваших верных Джо.

 "П. С. перечитывая мое письмо, он кажется мне довольно Bhaery;
 но меня всегда интересовали странные люди, и я уж было
 больше ничего писать не о чем. Благословляю тебя!"

 "ДЕКАБРЬ.

 "МОЯ ДРАГОЦЕННАЯ БЕТСИ,--

 "Поскольку это будет письмо в стиле "каракули-скрэббл", я направляю его
 вам, поскольку оно может позабавить вас и дать некоторое представление о моих похождениях
 далее; ибо, хотя они и тихие, они довольно забавны, из-за чего, о,
 быть радостным! После того, что Эми назвала бы усилия Геркуланума, на
 путь умственного и нравственного сельское хозяйство, мой юный идеи начинают
 стрелять и мои маленькие веточки гнуться, как мне бы хотелось. Они не
 так интересны мне, как Тина и мальчики, но я выполняю свой долг перед ними.
 они любят меня. Франц и Эмиль - веселые ребята.
 они пришлись мне по душе, потому что смесь немецкого и
 американского духа в них создает постоянное состояние
 кипучести. В субботу после полудня буйным раз, Ли
 провел в доме или вне; в теплые дни они ходили в
 гуляем, как в семинарии, с профессором и со мной, чтобы поддерживать порядок; а потом так весело!

 «Теперь мы с ним очень хорошие друзья, и я начала брать уроки. Я
ничего не могла с собой поделать, и всё это произошло так забавно, что я должна вам рассказать. Начну с самого начала. Однажды, когда я проходил мимо комнаты мистера Бэра, где она
 что-то искала, миссис Кирк окликнула меня:

 «Ты когда-нибудь видела такую берлогу, дорогая? Просто подойди и помоги мне привести в порядок эти книги, потому что я всё перевернула вверх дном, пытаясь выяснить, что он сделал с шестью новыми
 платочки я дал ему не так давно.

 "Я вошел, и пока мы работали, я смотрел про меня, ибо это было""
 Ден,' чтобы быть уверенным. Повсюду книги и бумаги; сломанный пенополистирол
 и старая флейта над каминной полкой, как будто с ней покончили
 ; оборванная птица без хвоста чирикала на одной из них.
 кресло у окна, а коробка с белыми мышами украшала другую;
 незаконченные лодки и обрывки бечевки лежали среди
 рукописей; грязные сапожки сушились перед огнем;
 и следов нежно любимых мальчиков, которых он делает рабами
 самого себя, которые были видны по всей комнате. После грандиозного
 обыска были найдены три пропавших предмета: один над
 птичьей клеткой, один заляпанный чернилами, а третий обгорелый, поскольку его
 использовали в качестве подставки.

 "Такой мужчина! - засмеялся добродушный госпожа К., как она положила
 мощи в тряпичная сумка. Полагаю, остальные рвутся до риг
 корабли, повязки отрезали пальцы, или сделать кайт хвосты. Это ужасно,
 но я не могу его ругать: он такой рассеянный и добродушный,
 он позволяет этим мальчишкам грубо ездить над ним. Я согласилась сделать его
 Стирка и починка, но он забывает отдавать свои вещи, а я забываю их проверять, так что иногда он впадает в уныние.

 «Позволь мне починить их, — сказала я. — Я не против, и ему не нужно об этом знать. Я бы хотела, — он так добр ко мне, приносит мои письма и даёт почитать книги.»

 «Итак, я привела его вещи в порядок и связала две пары носков, потому что они были вытянуты из-за его дурацких заплаток. Никто ничего не сказал, и я надеялась, что он не узнает, но однажды на прошлой неделе он застал меня за этим. Услышав
 уроки, которые он дает другим, так заинтересовали и позабавили меня
 что мне захотелось учиться; потому что Тина вбегает и выходит, оставляя
 дверь открытой, и я слышу. Я сидел возле этой
 двери, дожевывал последний носок и пытался понять, что
 он сказал новому ученику, который такой же глупый, как и я. Девушка ушла
 и я подумала, что он тоже ушел, было так тихо, а я была
 деловито бормоча глагол и раскачиваясь взад-вперед в самом
 абсурдным образом, когда маленькая ворона заставила меня поднять глаза, и там было
 Мистер Бэр смотрел на меня и тихо смеялся, делая Тине знаки, чтобы она не выдавала его.

 «Ну что ж, — сказал он, когда я остановилась и уставилась на него, как гусь, — ты смотришь на меня, я смотрю на тебя, и это неплохо; но видишь ли, я не шучу, когда говорю, что ты хочешь выучить немецкий?»

 «Да, но ты слишком занят». «Я слишком глуп, чтобы учиться», — брякнул я, покраснев, как пион.

 «Прут! Мы найдём время, и у нас всё получится. Вечером я с радостью дам тебе небольшой урок, потому что, видишь ли, месс Марш, я должен заплатить этот долг».
 и он указал на мою работу. "Да, они говорят друг другу, эти
 такие добрые дамы: "Он глупый старик; он не увидит того, что
 мы делаем; он никогда не позаботится о том, чтобы его каблуки не были дырявыми
 еще немного, и он будет думать, что у него вырастают новые пуговицы, когда они выпадают,
 и верить, что нитки делают сами себя ". Ах! но у меня есть
 глаза, и я многое вижу. У меня есть сердце, и я чувствую благодарность за
 это. Давай, маленький урок тогда и сейчас, или больше никаких добрая фея
 работает на меня и мою.

 "Конечно, я не мог ничего сказать, А как оно на самом деле
 Это была прекрасная возможность, я заключил сделку, и мы начали. Я взял четыре урока, а потом увяз в грамматическом болоте.
 Профессор был очень терпелив со мной, но, должно быть, это было для него мучением, и время от времени он смотрел на меня с таким выражением лёгкого отчаяния, что я не знал, смеяться мне или плакать. Я попробовал оба способа, и когда дело дошло до
полного унижения и горя, он просто швырнул грамматику на
пол и вышел из комнаты. Я почувствовал себя опозоренным
 и бросил меня навсегда, но я ни капли его не винила и собирала свои вещи, собираясь подняться наверх и хорошенько встряхнуться, когда он вошёл, бодрый и сияющий, как будто я покрыла себя славой.

 «Теперь мы попробуем по-новому. Мы с тобой будем вместе читать эти милые маленькие сказки и больше не будем копаться в той скучной книге, которая стоит в углу и доставляет нам неприятности».

 «Он говорил так ласково и так заманчиво открывал передо мной сказки Ганса Христиана Андерсена, что мне стало ещё стыднее, чем когда-либо, и
 пошел на свой урок в шею-или-не стиль, который, казалось,
 развлечь его безмерно. Я забыл о своей застенчивости и рванул с места
 (никаким другим словом это не передать) изо всех сил, переваривая
 длинные слова, произнося в соответствии с вдохновением минуты
 и делая все, что в моих силах. Когда я дочитал первую страницу
 и остановился перевести дух, он хлопнул в ладоши и воскликнул
 в своей сердечной манере: "Да здравствует добро! Теперь у нас все хорошо! Моя очередь.
 Я разговариваю с ним по-немецки; подари мне свое ухо". И он ушел, громыхая
 слова с его сильный голос, и смачно, который был хорошим
 чтобы увидеть, а также услышать. К счастью, история была постоянной
 Оловянный солдатик, по которым это забавно, вы знаете, так что я могу смеяться, - и я
 сделал, - хотя я не понял и половины, он читал, ибо я не могу
 помочь ему, он был так серьезен, я так взволнован, и все это так
 комично.

 "После этого мы стали лучше ладить, и теперь я довольно хорошо читаю свои уроки
 , потому что такой способ обучения мне подходит, и я вижу, что
 грамматика подмешивается в сказки и поэзию, как таблетки
 в желе. Мне это очень нравится, и он, кажется, еще не устал от этого.
 - что очень мило с его стороны, не так ли? Я собираюсь подарить ему что-нибудь
 на Рождество, потому что я не осмеливаюсь предлагать деньги. Скажи мне
 что-нибудь приятное, Мама.

 "Я рад, что Лори кажется таким счастливым и занятым, что он бросил курить
 и отрастил волосы. Видишь ли, Бет управляет им лучше,
 чем я. Я не ревную, дорогая, делайте все возможное, только не делай
 святым его. Боюсь, я не смог бы его без специй
 человеческого непослушания. Читайте его кусочками мои письма. Я этого не делал
 пришло время много писать, и этого будет достаточно. Слава Богу,
 Бет продолжает чувствовать себя так комфортно ".


 "ЯНВАРЬ.

 "Счастливого Нового года всем вам, моя дорогая семья, в которую, конечно же, входят
 Мистер Л. и молодой человек по имени Тедди. Я не могу
 сказать вам, как сильно мне понравилась ваша Рождественская пачка, ибо я не
 сделать это до ночи, и не надеялся. Твое письмо пришло
 утром, но ты ничего не сказал о посылке, имея в виду это
 для сюрприза; так что я был разочарован, потому что у меня было "что-то вроде
 чувство, что ты меня не забудешь. Я немного приуныла, сидя в своей комнате после чая, и когда мне принесли большой, грязный, потрёпанный свёрток, я просто обняла его и запрыгала от радости. Он был таким _домашним_ и освежающим, что я села на пол и читала, и рассматривала, и ела, и смеялась, и плакала, как обычно, по-дурацки. Вещи были именно такими, как я
 хотел, и тем лучше, что их делали, а не покупали.
 Новый "чернильный слюнявчик" Бет был великолепен, а коробка твердых имбирных пряников Ханны
 станет настоящим сокровищем. Я обязательно надену красивые
 фланелевые салфетки, которые ты прислала, Мама, и внимательно прочти книги, которые пометил отец
 . Спасибо вам всем, много-много всего!

 [Иллюстрация: я села на пол, читала, смотрела и ела]

 "Кстати, о книгах, я вспомнил, что на этом я становлюсь богатым.
 очередь за тем, что на Новый год мистер Баэр подарил мне прекрасного
 Шекспира. Это то, что он очень ценит, и я часто восхищался им.
 оно стоит на почетном месте рядом с его немецкой Библией Платона.,
 Гомер и Мильтон; так что вы можете себе представить, что я почувствовал, когда он
 принес книгу без обложки и показал мне мое имя в
 это: "от моего друга Фридриха Баэра".

 "Ты часто говоришь, что хочешь иметь библиотеку: вот, я дарю тебе библиотеку; ибо
 между этими крышками (он имел в виду обложки) много книг в одной. Читайте
 его внимательно, и он вам очень поможет; для изучения характера
 эта книга поможет вам прочесть его в мире и нарисовать его
 своим пером.'

 Я поблагодарил его, как мог, и теперь говорю о "моей
 библиотеке", как будто у меня сотня книг. Я никогда не знал, сколько
 там было у Шекспира; но тогда у меня не было Bhaer в
 объясни мне. Теперь _don't_ смеяться над его ужасное имя; это не
 произносится либо как "Медведь", либо как "Пиво", как скажут люди, но
 что-то среднее между этими двумя, как могут сказать только немцы. Я рад, что
 вам обоим нравится то, что я скажу о нем, и надеюсь, что вы будете знать
 его когда-нибудь. Мать будет восторгаться его горячее сердце, отец его
 мудрый руководитель. Я восхищаюсь обоими и чувствую себя богатым благодаря моему новому "другу"
 Фридриху Баэру.'

 "Не имея много денег и не зная, чего бы ему хотелось, я купила несколько
 маленьких вещичек и разложила их по комнате, где бы он ни нашел
 их неожиданно. Они были полезными, красивыми или забавными - новый
 у него на столе стоит вазочка для цветов, - у него всегда есть такая.
 или немного зелени в стакане, чтобы сохранить свежесть, у него
 говорит, - и держатель для его воздуходувки, чтобы ему не пришлось подгорать.
 то, что Эми называет "мушуарами". Я сделала ее похожей на те, что изобрела Бет
 - большую бабочку с толстым телом, черно-желтыми
 крыльями, шерстяными усиками и глазами-бусинками. Она ему очень понравилась
 , и он поставил ее на каминную полку в качестве украшения от
 _vertu_; так что, в конце концов, это была неудача. Каким бы бедным он ни был, он
 не забыл ни слугу, ни ребенка в доме; и ни единой живой души
 здесь, от француженки-прачки до мисс Нортон, забыли о нем.
 Я была так рада этому.

 "Они устроили маскарад и весело провели новогоднюю ночь. Я
 не собиралась спускаться без платья, но в последнюю минуту
 Миссис Кирк вспомнила о какой-то старой парче, и мисс Нортон одолжила мне
 кружева и перья; поэтому я нарядилась миссис Малапроп и приплыла
 в маске. Никто не узнал меня, потому что я изменила свой голос, и
 никому и во сне не снилась молчаливая, надменная мисс Марч (потому что большинство из них думают, что
 Я очень чопорная и хладнокровная; и поэтому я должна
 щелкунчики) умели танцевать и одеваться, и разражались
 "милым сборищем эпитафий, похожим на аллегорию на берегах
 Нил."Мне это очень понравилось; и когда мы сняли маски, было
 забавно видеть, как они пялились на меня. Я слышал, как один из молодых людей сказал
 другому, что он знал, что я была актрисой; на самом деле, ему показалось, что он
 вспомнил, что видел меня в одном из небольших театров. Мэг
 смачно, что шутка. Г-н Bhaer был Ник Боттом, и Тина
 Титания,--прекрасная маленькая фея в его объятиях. Видеть, как они танцуют
 было "настоящим пейзажем", если использовать теддиизм.

 "В конце концов, у меня был очень счастливый Новый год; и когда я думал об этом
 у себя в комнате, я чувствовал, что немного преуспеваю вопреки
 из моих многочисленных неудач; потому что теперь я все время весел, работаю
 с желанием и проявляю больше интереса к другим людям, чем раньше
 , что удовлетворительно. Благослови вас всех господь! Вечно вас любящая

 ДЖО".

 [Иллюстрация: Хвостовая часть]




 [Иллюстрация: В присутствии трех джентльменов]

 XXXIV.

 ПОДРУГА.


Несмотря на то, что Джо была очень счастлива в окружающей ее социальной атмосфере и была очень занята
повседневной работой, которая зарабатывала ей на хлеб и делала его слаще за счет
усилий, она все же находила время для литературных трудов. Цель, которая теперь
овладела ею, была естественной для бедной и амбициозной девушки;
но средства, которые она использовала для достижения своей цели, были не самыми лучшими. Она увидела, что
деньги присвоил мощность: деньги и власть, поэтому, она решила, чтобы у;
не должны быть использованы только для себя, но и для тех, кого она любила больше, чем
самовывоз.

Мечта о том, чтобы наполнить дом уютом, дать Бет всё, чего она
хотела, от клубники зимой до органа в её спальне; самой ездить за границу и
всегда иметь _больше, чем_ нужно, чтобы она могла позволить себе роскошь
благотворительности, годами была самым заветным воздушным замком Джо.

 Опыт с призовой историей, казалось, открыл путь, который после
долгих путешествий и упорной работы мог привести к этому восхитительному
замку в Испании. Но новая катастрофа на время лишила её мужества, потому что
общественное мнение — это гигант, который пугает даже самых стойких.
более крупные стручки, чем у неё. Как и тот бессмертный герой, она немного отдохнула после первой попытки, которая привела к падению и самому неприглядному из сокровищ великана, если я правильно помню. Но дух «встать и взять ещё» был так же силён в Джо, как и в Джеке; поэтому она вскарабкалась наверх, на этот раз с теневой стороны, и добыла больше сокровищ, но чуть не оставила позади то, что было гораздо ценнее мешков с деньгами.

Она начала писать сенсационные истории, потому что в те мрачные времена даже
идеальная Америка читала всякую чушь. Она никому не рассказывала, но придумала
«Захватывающая история», — и она смело отнесла её мистеру Дэшвуду, редактору «Еженедельного вулкана». Она никогда не читала «Сартора Резартуса», но у неё было женское чутьё, подсказывавшее ей, что одежда обладает более сильным влиянием на многих людей, чем достоинства характера или магия манер. Поэтому она
надела своё лучшее платье и, пытаясь убедить себя, что не волнуется и не нервничает, храбро поднялась по двум парам тёмных и грязных ступеней и оказалась в беспорядочно обставленной комнате, окутанной клубами сигарного дыма, в присутствии трёх джентльменов, сидевших
каблуки значительно выше, чем их шапки, по каким статьям платье не
их не поленился снять ее внешности. Несколько пугает
этот прием, Джо замешкался на пороге, бормоча во многом
смущение,--

- Извините, я искал редакцию "Еженедельного вулкана"; я хотел
увидеть мистера Дэшвуда.

Упала пара самых высоких каблуков, поднялся самый прокуренный джентльмен.
и, бережно держа сигару в пальцах, он двинулся вперед.
кивнув, и лицо его не выражало ничего, кроме сна. Чувствуя
, что она должна как-то справиться с этим делом, Джо представила ее
рукопись, и, краснея всё сильнее с каждым предложением,
выпалил отрывки из небольшой речи, тщательно подготовленной по этому
случаю.

"Один мой друг попросил меня предложить...
рассказ... просто в качестве эксперимента... хотел бы узнать ваше
мнение... буду рад написать ещё, если это подойдёт."

Пока она краснела и мямлила, мистер Дэшвуд взял рукопись,
перелистывал её довольно грязными пальцами и
критически оглядывал аккуратные страницы.

"Не первая попытка, я так понимаю?" — заметил он, что страницы были
пронумерованы, покрыты только с одной стороны, и не перевязан лентой,--уверен
знак Начинающий.

- Нет, сэр; у нее был некоторый опыт, и она получила приз за рассказ в "
"Знамя Бларнистоуна".

- О, неужели? - и мистер Дэшвуд бросил на Джо быстрый взгляд, который, казалось,
отметил все, что на ней было, от банта на шляпке до
пуговиц на ботинках. "Что ж, вы можете оставить это, если хотите. У нас под рукой таких вещей больше
, чем мы знаем, что с ними делать в настоящее время;
но я пробегусь по нему глазами и дам вам ответ на следующей неделе ".

Теперь, Джо _не_ как оставить его, Мистер Дэшвуд не устраивало ее в
все; но при сложившихся обстоятельствах, не было ничего для нее сделать, но
лук и ходьбы, особенно высокая и достойная, как она была
склонны делать, когда уязвлен и пристыжен. Именно тогда она была и тем, и другим; ибо было
совершенно очевидно, по понимающим взглядам, которыми обменялись
джентльмены, что ее маленькая выдумка о "моем друге" была признана хорошей шуткой.
шутка; и смех, вызванный каким-то невнятным замечанием редактора, когда
он закрывал дверь, довершил ее замешательство. Наполовину решив никогда больше не
вернувшись, она пошла домой и, чтобы избавиться от раздражения, принялась энергично шить
пижамы, а через час или два уже достаточно успокоилась, чтобы посмеяться
над этой сценой и с нетерпением ждать следующей недели.

Когда она пришла снова, мистер Дэшвуд был один, чему она обрадовалась; мистер
Дэшвуд был гораздо бодрее, чем раньше, что было приятно; и мистер
Дэшвуд не был слишком увлечён сигарой, чтобы не помнить о манерах:
так что второе интервью прошло гораздо более комфортно, чем первое.

 «Мы возьмём это» (редакторы никогда не говорят «я»), «если вы не возражаете против нескольких
изменения. Он слишком длинный, но если убрать отмеченные мной отрывки,
то он станет нужной длины, — сказал он деловым тоном.

Джо едва узнала свой собственный черновик, настолько смятыми и испещрёнными подчёркиваниями были его
страницы и абзацы; но, чувствуя себя так, как если бы заботливого родителя попросили
отрезать ножки у её ребёнка, чтобы он поместился в новую колыбель, она
посмотрела на отмеченные отрывки и с удивлением обнаружила, что все
моральные размышления, которые она тщательно вставляла в качестве
балласта для большей романтичности, были вычеркнуты.

"Но, сэр, я подумал, что в каждой истории должна быть какая-то мораль, поэтому я
позаботился о том, чтобы несколько моих грешников покаялись".

Редакторская серьезность мистера Дэшвуда сменилась улыбкой, потому что Джо
забыла о своем "друге" и говорила так, как может говорить только автор.

"Люди хотят, чтобы их забавляли, а не поучали, вы знаете. Мораль в наши дни не продается
", что, кстати, было не совсем корректным утверждением.

"Значит, вы думаете, что эти изменения были бы уместны?"

"Да, это совершенно новый сюжет, и довольно хорошо работал-язык хороший, и так
о," был приветливый ответ Мистер Дэшвуд.

"Что вы ... то есть, какая компенсация..." - начала Джо, не совсем понимая,
не зная, как выразиться.

"О, да, ну, мы даем от двадцати пяти до тридцати за вещи такого рода
рода. Заплатите, когда это выйдет, - ответил мистер Дэшвуд, как будто этот момент
ускользнул от него; говорят, такие мелочи часто ускользают от внимания редакции.
говорят.

— Хорошо, можете оставить себе, — сказала Джо, возвращая рассказ с довольным видом, потому что после работы за доллар за колонку даже двадцать пять
долларов казались хорошей оплатой.

 — Сказать моей подруге, что вы возьмёте ещё один, если у неё будет лучше, чем
— Это что? — спросила Джо, не заметив своей оговорки и осмелев от успеха.

"Ну, мы посмотрим, не могу обещать, что возьму это. Скажите ей, чтобы она сделала это
коротким и пикантным, и не обращайте внимания на мораль. Какое название хотела бы дать этому ваша подруга? — небрежно спросила она.

— Ни в коем случае, если вам так угодно; она не хочет, чтобы её имя появлялось в печати, и у неё нет псевдонима, — сказала Джо, краснея против воли.

 — Как ей будет угодно, конечно. Рассказ выйдет на следующей неделе; вы заберёте деньги или я их пришлю? — спросил мистер Дэшвуд, который чувствовал себя
естественное желание узнать, кто может быть его новым спонсором.

"Я позвоню. Доброе утро, сэр".

Когда она уходила, мистер Дэшвуд поднял ноги с изящным замечанием:
"Бедная и гордая, как обычно, но она подойдет".

Следуя указаниям мистера Дэшвуда и сделав миссис Нортбери своей
моделью, Джо опрометчиво окунулась в пенистое море сенсационной
литературы; но, благодаря спасательному кругу, брошенному ей другом,
она снова вынырнула, не намного хуже из-за того, что нырнула.

Как и большинство молодых писак, она отправилась за границу ради своих персонажей и
декорации; и бандиты, графы, цыгане, монахини и герцогини появились
на ее сцене и сыграли свои роли с такой точностью и духом,
насколько можно было ожидать. Ее читатели не придавали значения таким мелочам,
как грамматика, пунктуация и вероятность, и мистер Дэшвуд любезно
разрешил ей заполнять его колонки по самым низким ценам, не думая, что это
необходимо было сказать ей, что настоящей причиной его гостеприимства было то, что
тот факт, что один из его наемников, получив более высокую зарплату, подло
бросил его в беде.

Вскоре она заинтересовалась своей работой, потому что ее истощенный кошелек увеличился
дородная, и небольшой запас, который она собирала, чтобы свозить Бет в горы
следующим летом медленно, но верно рос по мере того, как проходили недели. Одна вещь
нарушала ее удовлетворение, и это было то, что она не сказала им об этом дома
. У нее было предчувствие, что отец и мать этого не одобрят, и
она предпочла сначала поступить по-своему, а потом просить прощения. Было
легко сохранить ее тайну, потому что в ее рассказах не фигурировало ни одного имени; мистер
Дэшвуд, конечно, очень скоро узнал об этом, но пообещал вести себя тихо.
и, как ни странно, сдержал свое слово.

Она подумала, что это не причинит ей вреда, поскольку она искренне намеревалась написать
ей нечего было стыдиться, и она успокаивала свою совесть предвкушением той счастливой минуты, когда она покажет свои заработки и посмеется над своим тщательно хранимым секретом.

Но мистер Дэшвуд отвергал все, кроме захватывающих историй, а поскольку захватывающие истории можно было написать, только терзая души читателей, приходилось рыться в истории и романах, на суше и на море, в науке и искусстве, в полицейских протоколах и в психиатрических лечебницах. Вскоре Джо обнаружила, что её
невинный опыт дал ей лишь несколько представлений о трагическом мире
который лежит в основе общества; таким образом, рассматривая это в деловом свете, она приступила
к восполнению своих недостатков характерной энергией. Стремясь
найти материал для рассказов и стремясь сделать их оригинальными по сюжету, хотя и
не виртуозно исполненными, она искала в газетах несчастные случаи,
инциденты и преступления; она вызвала подозрения у публичных библиотекарей
спрашивая работы о ядах; она изучала лица на улице и
характеры, хорошие, плохие и безразличные, все о ней; она углублялась в
пыль древних времен для фактов или вымыслов настолько древних, что они были как
как новенькая, и познакомилась с безумием, грехом и несчастьем, а также
насколько позволяли ее ограниченные возможности. Она думала, что преуспевает.
прекрасно; но, подсознательно, она начала осквернять некоторые из
самых женственных качеств женского характера. Она жила в Бад
общества; и, мнимого, хотя это было, ее влияние сказалось на ней, для
она кормила сердца и фантазии на опасное и нестабильное питание, а
быстро чистить невинных Блум из ее природы, преждевременным
знакомство с темной стороной жизни, которая приходит достаточно быстро, чтобы
всех нас.

Она начинала скорее чувствовать, чем видеть это, потому что подробное описание
страстей и чувств других людей заставляло ее изучать и размышлять
о своих собственных - болезненное развлечение, в котором здоровые молодые умы не нуждаются.
добровольно потакать себе. Неправильный поступок всегда влечет за собой свое собственное наказание; и,
когда Джо больше всего нуждалась в своем, она его получила.

Я не знаю, помогло ли ей изучение Шекспира разобраться в характере
или естественный инстинкт женщины в том, что было честным,
храбрым и сильным; но, наделяя своих воображаемых героев каждым
Джо, которая искала совершенство во всём, что её окружало,
обнаружила живого героя, который заинтересовал её, несмотря на
множество человеческих недостатков. Мистер Бэр в одном из их
разговоров посоветовал ей изучать простых, искренних и милых
персонажей, где бы она их ни находила, как хорошую тренировку для
писателя. Джо приняла его совет, потому что она хладнокровно
обернулась и стала изучать его, что очень удивило бы его, если бы он
знал об этом, потому что достойный профессор был очень скромен в
своём тщеславии.

Джо поначалу не понимала, почему он всем нравится. Он не был ни
Он не был ни богатым, ни знатным, ни молодым, ни красивым; он не был ни очаровательным, ни внушительным, ни блестящим, и всё же он был так же привлекателен, как весёлый огонёк, и люди, казалось, собирались вокруг него так же естественно, как вокруг тёплого очага. Он был беден, но всегда, казалось, что-то раздавал; он был чужаком, но все были его друзьями; он уже не был молод, но был так же беззаботен, как мальчик; он был простым и необычным, но многим его лицо казалось красивым, и его странности охотно прощали ради него.
Джо часто наблюдала за ним, пытаясь понять, в чём его очарование, и, наконец,
решили, что это доброжелательность, которую сотворила чудо. Есть ли у него
скорби", он сидел с головой под свое крыло", и он обратился только его
солнечная сторона миру. На его лбу пролегли морщины, но Время
, казалось, мягко коснулось его, напомнив, каким добрым он был к
другим. Приятные изгибы его рта были памятниками многих
дружеских слов и веселого смеха; его глаза никогда не были холодными или жесткими, и
у его большой руки было теплое, сильное пожатие, которое было выразительнее, чем
слова.

Сама его одежда , казалось , передавала гостеприимный характер города .
владелец. Они выглядели так, как будто чувствовали себя непринужденно и хотели, чтобы он чувствовал себя комфортно
его просторный жилет наводил на мысль о большом сердце
под ним; его поношенное пальто имело социальный вид, а мешковатые карманы
ясно доказано, что маленькие ручки часто заходили туда с пустыми руками, а выходили полными;
даже ботинки у него были добротные, а воротнички никогда не были жесткими и скрипучими
как у других людей.

"Вот и все!" - сказала себе Джо, когда наконец обнаружила, что
подлинная доброжелательность к ближним может украсить и облагородить
даже дородный учитель немецкого языка, уплетавший свой обед, сам его заштопал
носки, и был обременен именем Баэр.

Джо ценил добро сильно, но она также обладала самым женственным
уважение к интеллекту, и маленькое открытие, которое она сделала по поводу
Профессор многое добавили к ее чувствах к нему. Он никогда не говорил о себе,
и никто никогда не знал, что в родном городе он был человеком многое
заслуженный и уважаемый для обучения и целостность, до земляк пришел
чтобы увидеть его, и в разговоре с Мисс Нортон, разгласив
приятный факт. От нее Джо узнала об этом, и это понравилось ей еще больше
потому что мистер Баэр никогда не рассказывал об этом. Она почувствовала гордость, узнав, что он был
заслуженным профессором в Берлине, хотя всего лишь плохим специалистом по языкам в
Америка; и его домашняя, трудолюбивая жизнь была во многом украшена тем
оттенком романтики, который придало ей это открытие.

Другой и лучший дар, чем интеллект, был продемонстрирован ей самым
неожиданным образом. Мисс Нортон получила доступ в литературное общество,
которого у Джо не было бы ни малейшего шанса увидеть, если бы не она. Одинокая женщина
почувствовала интерес к амбициозной девушке и любезно поделилась многими
подарки такого рода как Джо, так и профессору. Однажды вечером она взяла их с собой
на избранный симпозиум, проводимый в честь нескольких
знаменитостей.

 [Иллюстрация: Избранный симпозиум]

Джо пошел готовы кланяться и поклоняться могучие те, кого она
поклонялись с юношеским задором издалека. Но в ту ночь ее благоговение перед
гением подверглось серьезному потрясению, и ей потребовалось некоторое время, чтобы
оправиться от открытия, что великие создания, в конце концов, были всего лишь мужчинами и
женщинами. Представьте себе ее смятение, когда она украдкой бросила робкий взгляд
восхищение поэтом, чьи строки наводили на мысль о неземном существе, питающемся
"духом, огнем и росой", видеть, как он поглощает свой ужин с
пылом, от которого вспыхнуло его интеллектуальное лицо. Обращаются как с
павший идол, она заставила других открытий, которые быстро развеял ее
романтические иллюзии. Великий романист колебался между двумя графинами
с регулярностью маятника; знаменитый богослов открыто флиртовал с
одной из мадам де Сталь того времени, которая бросала кинжальные взгляды на другую
Коринн, которая дружелюбно высмеивала ее, после того как перехитрила ее в
попытки поглотить глубокого философа, который пил чай по-джонсониански
и, казалось, задремал, болтливость леди делала речь
невозможной. Научные знаменитости, забыв о своих моллюсках и
ледниковых периодах, сплетничали об искусстве, посвятив себя
устрицам и мороженому с характерной энергией; молодой музыкант, который был
очаровывая город, как второй Орфей, "говорящие лошади"; и образцом
присутствующей британской знати оказался самый заурядный мужчина на
вечеринке.

Еще до того, как вечер прошел наполовину, Джо почувствовала себя полностью лишенной иллюзий_,
что она села в уголке, чтобы прийти в себя. Вскоре к ней присоединился мистер Баэр.
он выглядел несколько не в своей тарелке, и вскоре несколько из
философов, каждый увлеченный своим хобби, неторопливо подошли, чтобы провести беседу.
интеллектуальный турнир на перемене. Разговор был далеко за пределами
Джо понимала, но ей это нравилось, хотя Кант и Гегель были
неизвестными богами, Субъективными и Объективными непонятными терминами; и
единственное, что "возникло из ее внутреннего сознания", была сильная головная боль
после того, как все было кончено. Постепенно до нее дошло , что мир был
быть разобранным на части и собранным вместе на новых и, по словам
говорящих, на бесконечно лучших принципах, чем раньше; эта религия была
справедливым образом обращена в ничто, а интеллект должен был быть
единственный Бог. Джо ничего не знала о философии или метафизике любого рода
но странное возбуждение, наполовину приятное, наполовину болезненное, охватило
ее, когда она слушала с ощущением, что ее уносит течением времени
и космос, как юный воздушный шарик, вылетевший на праздник.

Она огляделась, чтобы посмотреть, понравилось ли это профессору, и обнаружила его
смотрит на нее с самым мрачным выражением лица, которое она когда-либо у него видела.
Он покачал головой и сделал ей знак уйти; но она была
в тот момент очарована свободой спекулятивной философии и
осталась на своем месте, пытаясь выяснить, что мудрые джентльмены намеревались сказать.
полагаться на них после того, как они уничтожили все старые верования.

Теперь, г-н Bhaer был неуверенным в себе человеком, и медленно, чтобы предложить свое собственное мнение,
не потому, что они были нерешенными, но слишком искренне и всерьез
слегка сказал. Когда он перевел взгляд с Джо на нескольких других молодых людей,
Привлечённый блеском философской пиротехники, он нахмурил брови и
захотел заговорить, опасаясь, что какая-нибудь легкомысленная юная душа
будет сбита с толку ракетами и обнаружит, когда представление закончится,
что у неё осталась только пустая палочка или обожжённая рука.

Он терпел это так долго, как только мог, но когда к нему обратились за
мнением, он вспыхнул от искреннего негодования и защищал религию
со всем красноречием правды — красноречием, которое делало его ломаный
английский музыкальным, а его простое лицо — красивым. Ему пришлось нелегко, потому что
мудрецы хорошо спорили; но он не знал, когда потерпел поражение, и
стоял на своем, как мужчина. Каким-то образом, пока он говорил, мир снова стал для Джо правильным
; старые верования, которые просуществовали так долго, казались
лучше новых; Бог не был слепой силой, а бессмертие - не
красивая басня, но благословенный факт. Она чувствовала, как будто она твердая почва
под ее ногами; и когда г-н Bhaer приостановлена, из-говорили, но не один
ничуть убеждены, Джо хотел хлопать в ладошки и поблагодарить его.

Она не сделала ни того, ни другого, но вспомнила эту сцену и передала профессору
ее самое искреннее уважение, поскольку она знала, что ему стоило усилий высказаться.
тогда и там, потому что его совесть не позволяла ему молчать. Она
начала понимать, что характер - лучшее достояние, чем деньги, положение в обществе,
интеллект или красота; и чувствовать, что если величие - это то, чем мудрый человек
определила это как "истину, почтение и добрую волю", тогда ее подруга
Фридрих Баэр был не только хорошим, но и великим.

Эта вера укреплялась с каждым днем. Она ценила его уважение, она жаждала его.
уважение, она хотела быть достойной его дружбы; и как раз тогда, когда
Желание было искренним, и она чуть не потеряла всё. Всё началось из-за
котелка: однажды вечером профессор пришёл к Джо на урок
с бумажным солдатским котелком на голове, который Тина надела
ему на голову, а он забыл его снять.

"Очевидно, он не смотрит в зеркало, прежде чем спуститься вниз," — подумала
Джо с улыбкой сказал: «Добрый вечер» — и чинно сел, совершенно не замечая нелепого контраста между своей темой и головным убором, потому что собирался читать ей «Смерть Валленштейна».

 [Иллюстрация: он не чокается перед тем, как войти]

Сначала она ничего не сказала, потому что ей нравилось слушать его громкий,
сердечный смех, когда случалось что-нибудь забавное, поэтому она предоставила ему самому узнавать об этом
и вскоре совсем забыла об этом; потому что слышать немецкого
чтение Шиллера - довольно увлекательное занятие. После чтения начался
урок, который прошел оживленно, потому что Джо была в тот вечер в веселом настроении,
а треуголка заставляла ее глаза плясать от веселья. Профессор
не знаю, что делать с ней, и остановился, наконец, спросить, с
воздух с легким удивлением, что был неотразим,--

"Меес Марш, за то, что ты смеешься в лицо своего хозяина? Хаф-вы не
уважение ко мне, что вы пойдете на все так плохо?"

"Как я могу быть почтительной, сэр, если вы забыли снять шляпу?"
сказала Джо.

Подняв руку к голове, рассеянный профессор серьезно ощупал
и снял треуголку, с минуту разглядывал ее, а затем откинул
назад голову и засмеялся, как веселый виолончелист.

- А! Теперь я вижу его; это тот чертенок Тина, который выставляет меня дураком с моей кепкой.
Что ж, это пустяки; но смотри, если этот урок пройдет неудачно, ты тоже
будешь носить его ".

Но урок не пошел вообще на пару минут, потому что мистер Bhaer
увидел картинку на шляпе, и, развернув его, говорит, с
воздух огромное отвращение,--

"Я хочу, чтобы эти бумаги не приходят в дом; они не
детей видеть, ни молодых людей, чтобы прочитать. Это не хорошо, и я хаф нет
терпение с теми, кто этот вред".

Джо взглянула на лист и увидела приятную иллюстрацию, состоящую из
сумасшедшего, трупа, злодея и гадюки. Ей это не понравилось; но
импульс, заставивший ее перевернуть его, был вызван не неудовольствием, а страхом,
потому что на мгновение ей показалось, что это «Вулкан». Однако это был не он, и её паника улеглась, когда она вспомнила, что даже если бы это был он и в нём была бы одна из её собственных историй, то не было бы имени, которое выдало бы её. Однако она выдала себя взглядом и румянцем, потому что, хотя профессор и был рассеянным, он видел гораздо больше, чем думали люди. Он знал, что Джо пишет, и не раз встречал её в редакции
газеты, но, поскольку она никогда не говорила об этом, он не задавал
вопросов, несмотря на сильное желание увидеть её работу. Теперь это
ему пришло в голову, что она делает то, в чем стыдится признаться, и это
обеспокоило его. Он не сказал себе: "Это не мое дело;
Я не имею права ничего говорить", как поступили бы многие люди; он только
помнил, что она была молодой и бедной девушкой, далеко от матери.
любовь и отцовская забота; и он был тронут, чтобы помочь ей, повинуясь импульсу столь же
быстрому и естественному, как тот, который побудил бы его протянуть руку, чтобы
спасти ребенка из лужи. Все это промелькнуло у него в голове за минуту
, но ни следа этого не отразилось на его лице; и к тому времени, когда
бумага была перевернута, и Джо продевала нитку в иголку, он был готов сказать вполне естественно
, но очень серьезно,--

"Да, вы правы, что скрываете это от себя. Мне не нравится думать, что хорошие
молодые девушки должны видеть такие вещи. Некоторым они кажутся приятными, но
Я бы скорее дал моим мальчикам поиграть с порохом, чем с этим плохим
мусором ".

"Все может быть не так уж плохо, только глупо, вы знаете; и если есть спрос на
это, я не вижу никакого вреда в том, чтобы поставлять это. Многие очень респектабельные люди
честно зарабатывают на жизнь так называемыми сенсационными историями ", - сказал
Джо, почесывая собирает столь энергично, что ряд из маленьких щелей
затем ее пин-код.

"Есть спрос на виски, но, думаю, мне не интересно
продать. Если бы респектабельные люди знали, какой вред они причиняют, они бы
не чувствовали, что живые были честны. Они не имеют права подсыпать яд
в сахарную сливу и позволять маленьким есть ее. Нет, им следует немного подумать
и подмести грязь на улице, прежде чем делать это ".

Мистер Баэр тепло проговорил и подошел к камину, комкая газету в
руках. Джо сидела неподвижно, выглядя так, словно огонь перешел к ней; для нее
Щеки Джо горели еще долго после того, как треуголка превратилась в дым и безвредно улетела в трубу.

 «Я бы с удовольствием отправил за ним всех остальных», — пробормотал профессор, возвращаясь с облегчением на лице.

 Джо подумала, какой пожар устроила бы ее стопка бумаг наверху, и в ту минуту ее совесть была неспокойна из-за денег, которые она с трудом заработала.
Затем она с облегчением подумала: «Мои-то не такие; они
только глупые, но не злые, так что я не буду волноваться». И, взяв
книгу, она сказала с серьёзным видом:

 «Продолжим, сэр? Теперь я буду очень хорошей и послушной».

"Я буду на это надеяться", - вот и все, что он сказал, но он имел в виду больше, чем она себе представляла;
и серьезный, добрый взгляд, которым он одарил ее, заставил ее почувствовать, что слова
"Еженедельный вулкан" было напечатано крупным шрифтом у нее на лбу.

Как только она вошла в свою комнату, она достала свои бумаги и внимательно
перечитала каждый из своих рассказов. Будучи немного близоруким, мистер
Баэр иногда пользовался очками, и Джо однажды попробовала их, улыбаясь при виде
того, как они увеличивают мелкий шрифт ее книги; теперь она, казалось,
также надели умственные или моральные очки Профессора; для
недостатки этих бедных историй с ужасом смотрели на нее и наполняли ее
тревогой.

"Они _ это_ мусор, и скоро станут хуже, чем мусор, если я продолжу; ибо
каждый из них более сенсационный, чем предыдущий. Я слепо продолжал, причиняя боль
себе и другим людям, ради денег; Я знаю, что это так, потому что я
не могу читать эту чушь трезво и всерьез, не испытывая ужасного стыда за
это; и что бы я сделал, если бы их увидели дома или если бы мистер Баэр заполучил их
?

Джо стало жарко от одной этой мысли, и она засунула весь сверток в свою печку
, чуть не подожгла дымоход от пламени.

 [Иллюстрация: Джо засунула весь свёрток в печь]

"Да, это лучшее место для такой легковоспламеняющейся ерунды; я лучше сожгу дом,
чем позволю другим людям взорваться из-за моего пороха, — подумала она, наблюдая, как «Демон Юра»
взлетает, маленький чёрный уголёк с горящими глазами.

Но когда от всей её трёхмесячной работы не осталось ничего, кроме кучки
пепла и денег у неё на коленях, Джо выглядела серьёзной, сидя на
полу и размышляя о том, что ей делать с заработанными деньгами.

«Я думаю, что пока не причинила большого вреда и могу оставить это себе, чтобы отплатить за потраченное время», — сказала она после долгих раздумий и нетерпеливо добавила: «Я почти жалею, что у меня есть совесть, это так неудобно. Если бы мне было всё равно, поступаю ли я правильно, и я не чувствовала бы себя неловко, когда поступаю неправильно, я бы преуспела». Иногда я не могу не желать, чтобы отец и
мать не были так придирчивы к таким вещам.

Ах, Джо, вместо того, чтобы желать этого, поблагодари Бога за то, что «отец и мать
были придирчивы», и пожалей от всего сердца тех, у кого нет таких
стражи хеджировать их с принципами, которые могут показаться
тюремные стены, чтобы нетерпение юности, но которая окажется уверены основы
для создания персонажа в женственности.

Джо писал не более сенсационные истории, решив, что деньги не
оплатить свою долю в чувство; но, идя к другой крайности, как
это как с людьми, ее печать, она прошла курс Миссис Шервуд,
Мисс Эджворт и Ханна Мор; а затем написали рассказ, который, возможно,
правильнее было бы назвать эссе или проповедью, настолько высокоморальным
так оно и было. У нее с самого начала были сомнения по этому поводу; для нее живой
фантазия и девичья романтичность чувствовали себя так же неловко в новом стиле, как если бы она
маскировалась в жестком и громоздком костюме
прошлый век. Она отправила этот поучительный перл на несколько рынков, но он
не нашел покупателя; и она была склонна согласиться с мистером Дэшвудом,
что мораль не продается.

Затем она попробовала детскую сказку, от которой легко могла бы избавиться
если бы не была настолько корыстолюбива, чтобы требовать за нее грязную прибыль.
Единственный человек, предложивший достаточно, чтобы ей стоило попробовать
ювенальная литература был достойным джентльменом, который считал своей миссией
обратить весь мир в свою особую веру. Но, как и она любил
писать для детей, Джо не мог согласиться, чтобы изобразить все ее озорные мальчишки
как быть съеденным медведями или бросил на бешеных Быков, потому что они не пошли
в частности, занятия в воскресной школе, ни всех хороших детей, которые ходили, как
награжден всяческого блаженства, из золоченых пряников сопровождение
ангелы, когда они ушли из жизни с псалмами и проповедями на их
шепелявый язык. Так что из этих испытаний ничего не вышло, и Джо заткнула рот пробкой.
чернильница, и сказал в порыве очень полезного смирения,--

"Я ничего не знаю; я подожду, пока я делаю, прежде чем я попробовать еще раз, и,
пока что подметать грязь на улице, если я не могу сделать лучше; это
честно, по крайней мере;", решение которых доказал, что ее второй повалят
гороховый стебель сделал ее еще краше.

Пока происходили эти внутренние революции, ее внешняя жизнь
была такой же занятой и без происшествий, как обычно; и если она иногда выглядела
серьезной или немного печальной, никто этого не замечал, кроме профессора Баэр. Он сделал
это так тихо, что Джо так и не догадалась, что он наблюдает, сделает ли она это
принять его упрек и извлечь из него пользу; но она выдержала испытание, и он был
доволен; ибо, хотя между ними не было сказано ни слова, он знал, что она
бросила писать. Он догадался об этом не только по тому факту, что
второй палец ее правой руки больше не был чернильным, но и по тому, что теперь она проводила свои
вечера внизу, ее больше не встречали в редакциях газет, и
училась с упрямым терпением, которое убедило его, что она настроена на то, чтобы
занять свой ум чем-то полезным, если не приятным.

Он помогал ей во многих отношениях, доказав, что он настоящий друг, и Джо была
счастлив, ибо, в то время как ее ручки лежали без дела, она училась другие уроки
кроме немецкого, и закладки фундамента для ощущения историю ее
собственной жизни.

Зима была приятной и долгой, потому что она не покидала миссис Керк до июня.
Кирк. Все, казалось, сожалели, когда приходило время; дети
были безутешны, а волосы мистера Баэра встали дыбом по всей голове
, потому что он всегда дико ерошил их, когда был встревожен.

"Идешь домой? Ах, ты счастлива, что у тебя есть дом, куда можно пойти", - сказал он,
когда она сказала ему, и сидел молча, теребя бороду, в углу,
пока она устраивала небольшую вечеринку в тот последний вечер.

Она собиралась уйти пораньше, поэтому попрощалась со всеми на ночь; и когда
подошла его очередь, она тепло сказала,--

"Теперь, сэр, вы не забудете приехать и увидеться с нами, если вам когда-нибудь путешествовать наш
так, ладно? Я никогда не прощу вас, если вы это сделаете, я хочу, чтобы все они
знаешь, мой друг".

"Правда? Мне прийти?" Спросил он, глядя на нее сверху вниз с нетерпением
выражение, которого она не заметила.

"Да, приходи в следующем месяце; Лори тогда заканчивает школу, и тебе понравится
Начало как нечто новое".

— Это твой лучший друг, о котором ты говоришь? — спросил он изменившимся тоном.

 — Да, мой мальчик Тедди. Я очень горжусь им и хотел бы, чтобы ты его увидел.

 Джо подняла взгляд, не думая ни о чём, кроме собственного удовольствия от перспективы показать их друг другу. Что-то в лице мистера Бэрра внезапно напомнило ей о том, что она может считать Лори не просто «лучшей подругой», и просто потому, что ей очень не хотелось выглядеть так, будто что-то не так, она невольно покраснела, и чем больше она старалась не краснеть, тем сильнее краснела. Если бы не Тина
стоя на коленях, она не знала, что с ней стало бы. К счастью,
ребенок был тронут, чтобы обнять ее; поэтому ей удалось на мгновение спрятать лицо
надеясь, что профессор этого не заметил. Но он сделал это, и его собственное выражение
снова сменилось с этого мгновенного беспокойства на обычное выражение, поскольку он
сердечно сказал,--

"Боюсь, у меня не будет на это времени, но я желаю другу больших успехов
, а вам всем счастья. Господь да благословит вас!" и с этими словами он пожал
тепло руки, плечи Тины, и ушел.

Но после того, как мальчики были в постели, он долго сидел перед огнем, с
надоело смотреть на его лицо, и "_heimweh_", или тоска по родине, лежа
тяжело на сердце. Однажды, когда он вспомнил Джо, когда она сидела с
маленьким ребенком на коленях и этой новой мягкостью в ее лице, он на минуту опустил свою
голову на руки, а затем прошелся по комнате, как будто в
поиск чего-то, чего он не смог найти.

"Это не для меня; я не должен надеяться на это сейчас", - сказал он себе с
вздохом, который был почти стоном; затем, как бы упрекая себя за
охваченный тоской, которую он не мог подавить, он подошел и поцеловал двух кудрявых
откинул голову на подушку, достал свою редко используемую пенковую трубку и открыл
свой "Платон".

Он сделал все возможное, и сделал это мужественно; но я не думаю, что он нашел, что
пара разгула мальчиков, трубу, или даже божественного Платона, были очень
удовлетворительного заменителя на жену и ребенка домой.

Как ни рано было, на следующее утро он был на станции, чтобы проводить Джо;
и благодаря ему она начала свое одинокое путешествие с приятной
воспоминание о знакомом лице, улыбающемся на прощание, букетик фиалок, чтобы
составить ей компанию, и, что лучше всего, счастливая мысль,--

"Ну, зима пропала, и я написал никаких книг, нет денег;
но я нашла друга стоит того, и я постараюсь ему все свои
жизнь".




 [Иллюстрация: Он посадил сестер в карету]

 XXXV.

 ДУШЕВНАЯ БОЛЬ.


Какими бы ни были его мотивы, в тот год Лори учился с определенной целью.
он окончил школу с отличием и произнес речь на латыни с
грация Филлипса и красноречие Демосфена, так говорили его друзья
. Они все были там, его дедушка, - о, как я им гордился! - мистер и миссис.
Март, Джон и Мэг, Джо и Бет, и все ликовало над ним с
искреннее восхищение, которое ребята делают свет на время, но не победить
от мира после победы.

- Мне придется остаться на этот проклятый ужин, но я вернусь домой пораньше.
завтра, девочки, вы придете меня встретить, как обычно? Лори сказал, как он
поставить сестры в карету после радости дня закончились.
Он сказал "девочки", но имел в виду Джо, потому что она была единственной, кто придерживался
старого обычая; у нее не хватило духу ни в чем отказать своему великолепному, успешному
мальчику, и она тепло ответила,--

«Я приду, Тедди, в любую погоду и пойду перед тобой, играя на еврейской арфе «Да здравствует
герой-победитель».

Лори поблагодарил её взглядом, который заставил её в панике подумать:
«О боже! Я знаю, что он что-нибудь скажет, и что мне тогда делать?»

Вечерняя медитация и утренняя работа несколько развеяли её страхи, и, решив, что она не настолько тщеславна, чтобы думать, что люди сделают ей предложение, когда она дала им все основания знать, каким будет её ответ, она отправилась в назначенное место, надеясь, что Тедди
не сделал бы ничего такого, что могло бы заставить ее ранить его бедные маленькие чувства. Звонок
у Мэг и освежающий глоток в "Дейзи и Демиджоне"
еще больше укрепили ее перед встречей с глазу на глаз, но когда она увидела
рослая фигура маячила вдалеке, и у нее возникло сильное желание развернуться
и убежать.

"Где евреи-Арфа, Джо?" - воскликнул Лори, как только он был в
выступая расстояние.

"Я его забыла", и Джо взял сердце снова, на что обращение не может быть
называется любовник-как.

Она всегда брала его за руку на подобных случаях, теперь не она, а
он не жаловался, что было плохим знаком, но быстро говорил о самых разных далёких предметах, пока они не свернули с дороги на тропинку, ведущую домой через рощу. Тогда он пошёл медленнее, внезапно утратил свою красноречивость, и время от времени наступала пугающая пауза. Чтобы спасти разговор от одного из колодцев молчания, в которые он то и дело проваливался, Джо поспешно сказала:

— Теперь у тебя должен быть хороший долгий отпуск!

 — Я так и собираюсь сделать.

 Что-то в его решительном тоне заставило Джо быстро поднять взгляд и увидеть его
Он посмотрел на неё с таким выражением, которое убедило её в том, что настал тот самый страшный момент, и она умоляюще протянула руку:

«Нет, Тедди, пожалуйста, не надо!»

«Я сделаю это, и ты должна меня выслушать. Это бесполезно, Джо; мы должны поговорить, и чем скорее, тем лучше для нас обоих», — ответил он, раскрасневшись и взволнованно дыша.

«Тогда говори, что хочешь, я послушаю», — сказала Джо с отчаянным терпением.


Лори был молодым любовником, но он был серьёзен и намеревался «выговориться», даже если бы умер при этом, поэтому он с головой погрузился в эту тему.
характерная порывистость, говорящий голосом, который то и дело срывался
и потом, несмотря на мужественные усилия сохранять его ровным,--

"Я любил тебя с тех пор, как я знаю тебя, Джо, не смог помочь, ты
был так добр ко мне. Я старалась не показывать этого, но ты не дала мне; вот
Я собираюсь заставить тебя услышать и дать мне ответ, потому что я больше не могу так продолжать
".

"Я хотела приберечь это для тебя; Я думала, ты поймешь ..." - начала Джо,
обнаружив, что это намного сложнее, чем она ожидала.

- Я знаю, что ты это сделал, но девушки такие странные, что никогда не знаешь, что они имеют в виду.
Они говорят "Нет", имея в виду "Да", и сводят мужчину с ума просто ради
удовольствия, - возразил Лори, опираясь на
неоспоримый факт.

- _ Я_ не хочу. Я никогда не хотела, чтобы ты так заботился обо мне, и я уехала.
чтобы уберечь тебя от этого, если смогу.

"Я так и думала; это было похоже на тебя, но это было бесполезно. Я только любил вас всех
еще больше, и я усердно работал, чтобы угодить вам, и я бросил бильярд, и
все, что вам не нравилось, и ждал, и никогда не жаловался, потому что надеялся
ты бы полюбил меня, хотя я и наполовину недостаточно хороша... - Тут она задохнулась
это было невозможно контролировать, поэтому он обезглавил лютика, пока тот
прочищал свое "проклятое горло".

"Да, ты такой; ты слишком хорош для меня, и я так благодарен тебе
я так горжусь тобой и люблю тебя, я не понимаю, почему я не могу любить тебя
так, как ты хочешь, чтобы я сделал. Я пытался, но я не могу изменить это чувство, и это
было бы ложью сказать, что я делаю, когда я этого не делаю.

"Правда, правда, Джо?"

Он остановился и взял обе ее руки, он положил на его вопрос
взгляд, который она не скоро забудет.

"Действительно, по-настоящему, дорогая."

Теперь они были в роще, недалеко от изгороди; и когда прозвучали последние слова
Джо неохотно разжала губы, Лори опустила руки и повернулась,
как будто собираясь уйти, но в кои-то веки этот забор оказался для него слишком высоким;
поэтому он просто положил голову на поросший мхом столб и стоял так неподвижно, что
Джо испугалась.

 [Иллюстрация: Он положил голову на поросший мхом столб]

«О, Тедди, мне так жаль, так ужасно жаль, я бы убила себя, если бы это
принесло хоть какую-то пользу! Я бы хотела, чтобы ты не принимал это так близко к сердцу. Я ничего не могу с этим поделать;
ты же знаешь, люди не могут заставить себя любить других людей, если не любят их», — неэлегантно, но с раскаянием воскликнула Джо, мягко
похлопала его по плечу, вспоминая то время, когда он так утешал ее.
давным-давно.

"Иногда так бывает", - донесся приглушенный голос с почты.

"Я не верю, что это правильная любовь, и я бы предпочел не пробовать"
"таков был решительный ответ.

Наступила долгая пауза, пока черный дрозд беспечно распевал на иве у реки
и высокая трава шелестела на ветру. Наконец Джо сказала:
очень серьезно, когда она села на ступеньку крыльца.,--

"Лори, я хочу тебе кое-что сказать".

Он начал, как если бы он был ранен, вскинул голову и закричал, в
ожесточенный тон--

— Не говори мне этого, Джо, я не могу сейчас это вынести!

— Не говори чего? — спросила она, удивляясь его вспыльчивости.

— Что ты любишь этого старика.

— Какого старика? — спросила Джо, думая, что он имеет в виду своего деда.

— Этого дьявольского профессора, о котором ты всегда писала. Если ты скажешь, что любишь его, я знаю, что сделаю что-нибудь отчаянное, — и он выглядел так, будто сдержит своё слово, сжимая кулаки и сверкая глазами от гнева.

Джо хотелось рассмеяться, но она сдержалась и тепло сказала, потому что тоже была взволнована всем этим: —

"Не ругайся, Тедди! Он не старый и не какой-нибудь плохой, а хороший и добросердечный,
и лучший друг, который у меня есть, после тебя. Прошу тебя, не впадай в ярость.
Я хочу быть добрым, но я знаю, что рассержусь, если ты будешь оскорблять моего
Профессора. У меня нет ни малейшего представления о том, чтобы любить его или кого-либо еще ".

"Но через некоторое время, а потом что со мной будет?"

"Вы будете любить кого-то другого тоже, как разумный мальчик, и забуду все это.
беда".

"Я не могу любить никого другого; и я никогда не забуду тебя, Джо, никогда!
никогда!" - с печатью, подчеркивающей его страстные слова.

"Что мне с ним делать?" вздохнула Джо, обнаружив, что эмоции оказались более
неуправляемыми, чем она ожидала. "Ты не слышал, что я хотела тебе сказать
. Сядь и послушай, потому что я действительно хочу поступать правильно и сделать тебя
счастливым ", - сказала она, надеясь успокоить его небольшим доводом, который
доказывал, что она ничего не знала о любви.

Увидев луч надежды в этой последней речи, Лори бросился на траву
у ее ног, оперся рукой о нижнюю ступеньку крыльца,
и посмотрел на нее с выражением ожидания на лице. Теперь эта договоренность была
не способствует спокойной речи или ясным мыслям со стороны Джо; ибо как
могла бы она говорить грубости своему мальчику, когда он наблюдал за ней глазами
полный любви и тоски, с ресницами, все еще влажными от горькой капли, или
две, которые ее жестокосердие вырвало у него? Она нежно повернула его голову
в сторону, говоря, поглаживая волнистые волосы, которым было позволено расти
ради нее, - как это было трогательно, конечно!--

"Я согласна с мамой, что мы с тобой не подходим друг другу,
потому что наш вспыльчивый характер и сильная воля, вероятно, сделали бы нас очень
несчастными, если бы мы были настолько глупы, чтобы... — Джо немного помедлила, произнося последнее слово, но Лори произнесла его с восторженным выражением лица. —

Жениться — нет, мы не должны! Если бы ты любила меня, Джо, я был бы идеальным
святым, потому что ты могла бы сделать меня таким, каким захочешь.

«Нет, я не могу. Я пробовал и потерпел неудачу, и я не буду рисковать нашим счастьем
ради такого серьезного эксперимента. Мы не согласится и мы никогда не должны; так
мы будем дружить всю нашу жизнь, но мы не поедет и ничего делать
сыпь".

- Да, мы так и сделаем, если у нас будет такая возможность, - бунтующе пробормотала Лори.

"Теперь, пожалуйста, будьте благоразумны и взгляните на это дело здраво", - взмолилась
Джо, почти потеряв рассудок.

"Я не буду разумным; я не хочу придерживаться того, что ты называешь "разумной
точкой зрения"; это не поможет мне, а только сделает тебя жестче. Я не верю
у тебя есть сердце".

"Я не хотела!"

В голосе Джо послышалась легкая дрожь, и, посчитав это хорошим предзнаменованием,
Лори обернулся, пустив в ход всю свою силу убеждения, когда он
сказано вкрадчивым тоном, который никогда еще не был таким опасным
вкрадчивым,--

"Не разочаровывай нас, дорогая! Все этого ожидают. Дедушка поставил свою
положа руку на сердце, твоим людям это нравится, и я не могу жить без тебя. Скажи
, что согласишься, и давай будем счастливы. Делай, делай!"

Только спустя месяцы Джо поняла, как у нее хватило силы духа
твердо придерживаться решения, которое она приняла, когда решила, что
она не любит своего мальчика и никогда не смогла бы. Это было очень трудно сделать, но
она сделала это, зная, что откладывать бесполезно и жестоко.

"Я не могу сказать "Да" по-настоящему, поэтому я вообще этого не скажу. Ты увидишь, что я права.
со временем, и поблагодари меня за это", - начала она торжественно.

"Пусть меня повесят, если я это сделаю!" и Лори вскочила с травы, пылая
с возмущением от самой этой идеи.

"Да, будешь!" настаивала Джо. "Через некоторое время ты это преодолеешь и
найдешь какую-нибудь милую, образованную девушку, которая будет обожать тебя и станет прекрасной
хозяйкой твоего прекрасного дома. Я не должен был. Я невзрачный и неуклюжий, и
странный и старый, и тебе было бы стыдно за меня, и мы бы поссорились, - мы
ничего не можем с этим поделать даже сейчас, понимаешь, - и мне не понравилось бы элегантное общество
и ты бы это сделал, и тебе бы не понравились мои каракули, и я не смогла бы жить дальше
без этого, и мы были бы несчастны, и жалели бы, что сделали это, и
все было бы ужасно!"

— Что-нибудь ещё? — спросила Лори, которой было трудно терпеливо выслушивать этот пророческий поток слов.

 — Ничего, кроме того, что я не верю, что когда-нибудь выйду замуж.  Я счастлива
и так, и слишком люблю свою свободу, чтобы торопиться отказаться от неё ради какого-нибудь смертного мужчины.

— Я знаю лучше! — вмешалась Лори. «Сейчас ты так думаешь, но придёт время, когда ты
позаботишься о ком-то, и ты будешь безумно его любить,
жить ради него и умереть за него. Я знаю, что так и будет, это твой путь,
и мне придётся стоять в стороне и смотреть на это», — и отчаявшийся влюблённый отвернулся.
он бросил шляпу на землю жестом, который мог бы показаться комичным,
если бы его лицо не было таким трагическим.

"Да, я буду жить и умру ради него, если он когда-нибудь придет и заставит меня полюбить"
вопреки себе, и ты должен сделать все, что в твоих силах! - воскликнула Джо,
теряя терпение из-за бедного Тедди. "Я сделал все, что мог, но ты не хочешь быть
разумным, и с твоей стороны эгоистично продолжать дразнить меня за то, чего я не могу
дать. Я всегда буду любить тебя, очень любить, как друга, но
Я никогда не выйду за тебя замуж; и чем скорее ты поверишь в это, тем лучше для нас обоих
итак, теперь!

Эта речь была как огонь на порох. Лори смотрел на нее минуту, как
если он не знал, что делать с собой, затем резко повернулся
прочь, говорю, в отчаянной рода тон,--

"Когда-нибудь ты пожалеешь, Джо".

"О, куда ты идешь?" она заплакала, потому что его лицо напугало ее.

"К дьяволу!" - был утешительный ответ.

На мгновение сердце Джо остановилось, когда он скатился по склону к реке,
но чтобы отправить молодого человека на верную смерть, нужно немало глупости, греха или несчастья, а Лори не был из слабых.
которые побеждены единственной неудачей. Он не думал о
мелодраматическом прыжке, но какой-то слепой инстинкт побудил его бросить шляпу и
пальто в лодку и грести изо всех сил, чтобы выиграть время
вверх по реке, чем он преодолевал во многих гонках. Джо глубоко вздохнула и
разжала руки, наблюдая, как бедняга пытается превзойти себя
беду, которую он носил в своем сердце.

"Что будет делать его хорошо, и он вернется домой в таком конкурсе, кающегося
состояние души, что я все равно не осмелились к нему", - сказала она, добавив, как она
медленно пошла домой, чувствуя себя так, словно убила что-то невинное.
и похоронила это под листьями.,--

"Теперь я должна пойти и подготовить мистера Лоренса к тому, чтобы он был очень добр к моему бедному мальчику.
Я бы хотела, чтобы он полюбил Бет; возможно, со временем это и произойдет, но я начинаю думать, что
ошибалась на ее счет. О боже! как девушкам может нравиться иметь любовников и
отказывать им. Я думаю, это ужасно".

Будучи уверенной, что никто не справится с этим так хорошо, как она, она пошла прямо
к мистеру Лоуренсу, храбро рассказала тяжелую историю до конца, а затем сломалась
вниз, так горько плача из-за собственной бесчувственности, что добрый старый
джентльмен, хотя и был жестоко разочарован, не произнес ни слова упрека. Он
трудно понять, как любой девушке, невольно Лори
и надеялся, что она передумает, но он знал даже лучше, чем Джо
что насильно мил не будешь, так он печально покачал головой, и решил
носить его мальчик от греха подальше; для молодых порывистость это напутствие
Джо тревожило его больше, чем он хотел признаться.

Когда Лори пришла домой, уставший до смерти, но довольно спокойны, дед
познакомилась с ним так, как будто он ничего не знал, и очень бреда
успешно в течение часа или двух. Но когда они сидели вдвоем в
Сумерки, время, которым они так наслаждались, были тяжёлым испытанием для старика, а молодому было ещё тяжелее слушать хвалу прошлогоднему успеху, который теперь казался ему напрасной тратой сил. Он терпел, сколько мог, а потом подошёл к пианино и начал играть. Окна были открыты, и Джо, гулявшая по саду с Бет, на этот раз понимала музыку лучше, чем её сестра, потому что
он играл «Патетическую сонату» и играл её так, как никогда раньше.

 «Осмелюсь сказать, это очень красиво, но достаточно грустно, чтобы заставить плакать;
давай что-нибудь повеселее, парень, - сказал мистер Лоренс, чье доброе старое сердце было
полно сочувствия, которое он жаждал проявить, но не знал как.

Лори перешла к более оживленному ритму, несколько минут играла бурно
и храбро справилась бы с этим, если бы во время кратковременного затишья
Не раздался голос миссис Марч, зовущий,--

"Джо, дорогая, входи, я хочу тебя".

Именно это Лори и хотела сказать, но с другим смыслом! Как он
слушал, он потерял свое место; музыка закончилась арпеджированный аккорд, и
музыкант молча сидел в темноте.

"Я не вынесу этого", - пробормотал старый джентльмен. Он встал, нащупал свой
подошел к пианино, по-доброму положил руку на оба широких плеча и
сказал нежно, как женщина,--

"Я знаю, мой мальчик, я знаю".

Мгновение ответа не было; затем Лори резко спросила,--

"Кто тебе сказал?"

"Сама Джо".

- Значит, этому конец! - и он нетерпеливым движением стряхнул руки деда
ибо, хотя и был благодарен за сочувствие, его
мужская гордость не могла вынести мужской жалости.

"Не совсем, я хочу сказать одну вещь, и потом будет конец
это," ответил мистер Лоуренс, с необычной мягкостью. "Вы не заботитесь, чтобы
остаться дома сейчас, наверное?"

— Я не собираюсь убегать от девушки. Джо не может помешать мне видеться с ней,
и я останусь и буду делать это столько, сколько захочу, — перебил Лори с вызовом.

 — Если ты джентльмен, каким я тебя считаю, то нет. Я разочарован, но девушка ничего не может с этим поделать, и тебе остаётся только уехать на какое-то время. Куда ты пойдешь?

"Куда угодно. Мне все равно, что со мной будет", - и Лори встал с
безрассудным смехом, который резанул ухо его деда.

- Прими это как мужчина и, ради Бога, не делай ничего опрометчивого. Почему бы тебе не
уехать за границу, как ты планировал, и забыть об этом?

"Я не могу".

— Но ты так хотел поехать, и я обещал, что ты поедешь, когда закончишь колледж.

— Ах, но я не собирался ехать один! — и Лори быстро прошёл по комнате с выражением лица, которого его дедушка, к счастью, не видел.

— Я не прошу тебя ехать одному; есть человек, который готов и рад поехать с тобой куда угодно.

— Кто, сэр? — остановился, чтобы послушать.

 — Я сам.

Лори вернулся так же быстро, как и ушёл, и протянул руку, хрипло сказав:

 — Я эгоистичный грубиян, но... ты же знаешь... дедушка...

 — Да поможет мне Господь, знаю, потому что я уже проходил через всё это однажды.
в мои молодые годы, а потом с твоим отцом. А теперь, мой дорогой мальчик, просто
сядь спокойно и выслушай мой план. Всё уже решено, и его можно
выполнить прямо сейчас, — сказал мистер Лоуренс, удерживая молодого
человека за руку, словно опасаясь, что тот вырвется, как это сделал его
отец до него.

 «Ну что ж, сэр, в чём дело?» — и Лори сел, не выказывая
никакого интереса ни лицом, ни голосом.

«В Лондоне есть дела, за которыми нужно присматривать; я имел в виду, что ты
должна ими заняться; но я сам могу сделать это лучше, а здесь всё будет в порядке, если Брук будет ими управлять. Мои партнёры делают почти
Я просто подожду, пока вы не займете мое место, и смогу уйти в любой момент.

«Но вы ненавидите путешествия, сэр; я не могу просить вас об этом в вашем возрасте», — начал
Лори, который был благодарен за жертву, но предпочел бы отправиться в путь в одиночку, если бы вообще отправился.

Старый джентльмен прекрасно это понимал и особенно хотел этого избежать, потому что по настроению, в котором он застал своего внука, он понял, что было бы неразумно оставлять его на произвол судьбы. Поэтому, подавив естественное сожаление при мысли о домашнем уюте, который он покидал, он решительно сказал:

- Благослови тебя господь, я еще не вышел на пенсию. Мне очень нравится эта идея;
она пойдет мне на пользу, и мои старые кости не пострадают, потому что путешествовать в наши дни
почти так же легко, как сидеть в кресле ".

Беспокойное движение Лори говорило о том, что его кресло было неудобным,
или что ему не понравился план, и это заставило старика поспешно добавить,--

"Я не хочу быть помехой или обузой; Я иду, потому что думаю, что ты будешь
чувствовать себя счастливее, чем если бы я остался позади. Я не собираюсь бродяжничать с тобой,
но оставляю тебя свободной идти, куда тебе заблагорассудится, пока я развлекаюсь в своей
по-своему. У меня есть друзья в Лондоне и Париже, и я бы хотел навестить их; а пока вы можете отправиться в Италию, Германию, Швейцарию, куда захотите, и наслаждаться картинами, музыкой, пейзажами и приключениями в своё удовольствие.

В тот момент Лори почувствовал, что его сердце разбито, а мир превратился в воющую пустыню; но при звуке некоторых слов, которые старый джентльмен искусно вставил в своё заключительное предложение, разбитое сердце неожиданно подпрыгнуло, и в воющей пустыне внезапно появились один-два зелёных оазиса. Он вздохнул и бесцветным голосом сказал:

- Как вам будет угодно, сэр; не имеет значения, куда я иду и что я делаю.

- Для меня это важно, помни об этом, мой мальчик; Я предоставляю тебе полную свободу, но я
доверяю тебе честно ею воспользоваться. Пообещай мне это, Лори.

"Все, что вам угодно, сэр".

"Хорошо", - подумал старый джентльмен. - Сейчас тебе все равно, но потом
придет время, когда это обещание убережет тебя от беды, или я сильно
ошибаюсь.

Будучи энергичным человеком, мистер Лоуренс бил, пока железо было
горячо; и прежде чем пораженные восстановили дух настолько, чтобы взбунтоваться,
они ушли. В течение времени, необходимого для подготовки, Лори несла
сам, как обычно поступают в таких случаях молодые джентльмены. Он стал угрюмым,
раздражительным и задумчивым по очереди, потерял аппетит, пренебрегать его платье,
и посвятил много времени, чтобы играть мчится на своем фортепиано; избегать Джо,
но успокаивал себя, глядя на нее из своего окна, с трагическим
лицо, которое преследовало ее в снах по ночам, и ее угнетала с тяжелым
чувство вины за днем. В отличие от некоторых страдальцев, он никогда не говорил о своей
безответной страсти и никому, даже миссис Марч, не позволял
пытаться утешить или выразить сочувствие. По некоторым данным, это было
облегчение для его друзей; но недели перед его отъездом были очень
неуютными, и все радовались, что "бедный, дорогой парень"
уезжает, чтобы забыть о своей беде и вернуться домой счастливым". Конечно, он
мрачно улыбнулся их заблуждению, но прошел мимо с печальным
превосходством человека, который знал, что его верность, как и его любовь, была
неизменной.

Когда наступило расставание, он изобразил приподнятое настроение, чтобы скрыть определенные
неудобные эмоции, которые, казалось, были склонны заявлять о себе. Это
веселье никому не навязывалось, но они старались выглядеть так, как будто это так,
ради него, и он чувствовал себя очень хорошо, пока миссис Марч не поцеловала его,
шепнув с материнской заботой; тогда, почувствовав, что он слишком торопится, он поспешно обнял их всех, не забыв и несчастную Ханну, и сбежал вниз по лестнице, словно спасаясь от смерти. Джо последовала за ним через минуту, чтобы помахать ему рукой, если он оглянется. Он действительно огляделся
, вернулся, обнял ее, когда она стояла на ступеньку выше
него, и посмотрел на нее снизу вверх с таким выражением лица, что его короткая просьба стала одновременно
красноречивой и трогательной.

"О, Джо, ты не можешь?"

 [Иллюстрация: О, Джо, ты не можешь?]

- Тедди, дорогой, как бы я хотела!

Это было все, кроме небольшая пауза; затем Лори выпрямился
вверх, говорит "Все нормально, не бери в голову", - и ушел без другой
слово. Ах, но это было не все в порядке, и Джо _did_ мыслью; ибо в то время как
кудрявая голова лежала на ее руке через минуту после ее сложно ответить, она чувствовала, как будто
она ударила ее дорогая подруга; и когда он оставил ее, даже не взглянув на
за ним, она знала, что мальчик Лори никогда не наступит снова.

 [Иллюстрация: Хвостовая часть]




 XXXVI.

 СЕКРЕТ Бет.


Когда Джо вернулся домой, что весна, она была поражена переменам в
Бет. Никто не говорил об этом и, казалось, не осознавал этого, потому что это пришло слишком
постепенно, чтобы поразить тех, кто видел ее ежедневно; но для глаз, обостренных
отсутствие, это было совершенно очевидно; и тяжесть легла на сердце Джо, когда она
увидела лицо своей сестры. Оно было не бледнее и лишь немного тоньше, чем осенью
и все же в нем был какой-то странный, прозрачный вид, как будто
смертное медленно очищалось, и бессмертное сияло
сквозь хрупкую плоть с неописуемо трогательной красотой. Джо увидела
и чувствовал это, но ничего не сказал тогда, и только первое впечатление
потеряли большую часть своей власти; для Бет казался счастливым, никто не сомневается
что ей стало лучше; и, в настоящее время, в других забот, Джо некоторое время
забыла о своем страхе.

Но когда Лори ушла и снова воцарился покой, смутное беспокойство
вернулось и преследовало ее. Она призналась в своих грехах и была прощена;
но когда она показала свои сбережения и предложила поездку в горы, Бет
сердечно поблагодарила ее, но попросила не уезжать так далеко от дома.
Еще один небольшой визит на морское побережье подошел бы ей больше, и, поскольку
бабушку не удалось уговорить оставить детей, и Джо отвезла Бет
в тихое место, где она могла подольше жить на свежем воздухе, и
пусть свежий морской бриз придаст немного румянца ее бледным щекам.

Это было не модное место, но даже среди приятных людей
там девушки завели мало друзей, предпочитая жить друг для друга.
Бет была слишком застенчива, чтобы наслаждаться обществом, а Джо слишком увлечена ею, чтобы заботиться о ком-то еще.
так что они были друг для друга всем, приходили и
ушли, совершенно не подозревая о том интересе, который они возбуждали в тех, кто
они, которые сочувственно смотрели на сильную сестру и слабую
одну, всегда вместе, как будто инстинктивно чувствовали, что долгая
разлука не за горами.

Они чувствовали это, но ни один из них не говорил об этом; потому что часто между нами самими
и теми, кто нам ближе всего, существует сдержанность, которую
очень трудно преодолеть. Джо почувствовала, как между ее сердцем
и сердцем Бет опустилась завеса; но когда она протянула руку, чтобы поднять ее, в тишине показалось
что-то священное, и она ждала, когда Бет заговорит. Она
удивлялась и была благодарна за то, что ее родители, казалось, не видели
Она видела то, что видела, и в те тихие недели, когда тень стала такой явной, она ничего не сказала об этом дома, полагая, что всё прояснится, когда Бет вернётся. Она ещё больше засомневалась, действительно ли её сестра догадалась о жестокой правде и какие мысли проносились у неё в голове в те долгие часы, когда она лежала на тёплых камнях, положив голову на колени Джо, а ветер обдувал её, и море шумело у её ног.

 [Иллюстрация: она лежит головой на коленях у Джо, а ветер обдувает её]

Однажды Бет рассказала ей. Джо подумала, что она спит, настолько неподвижно она лежала; и,
отложив книгу, села, глядя на нее задумчивыми глазами, пытаясь
увидеть признаки надежды в слабом румянце на щеках Бет. Но она не могла
найти достаточно, чтобы удовлетворить себя, потому что щеки были очень тонкими, а руки
казались слишком слабыми, чтобы держать даже маленькие розовые ракушки, которые они собирали
. Тогда до нее дошло с горечью, чем когда-либо, что Бет
медленно отдаляется от нее, и ее руки инстинктивно сжались крепче.
они сжимали самое дорогое сокровище, которым она обладала. На минуту ее
глаза были слишком затуманены, чтобы видеть, и, когда они прояснились, Бет смотрела на нее снизу вверх
с такой нежностью, что ей почти не нужно было говорить,--

"Джо, дорогая, я рада, что ты это знаешь. Я пыталась сказать тебе, но я
не смогла.

Ответа не было, кроме прикосновения щеки сестры к ее щеке, даже слез.
потому что, будучи глубоко тронутой, Джо не плакала. Тогда она была слабее всех,
и Бет пыталась утешить и поддержать ее, обнимая
ее и нашептывая успокаивающие слова ей на ухо.

"Я знал это довольно давно, дорогая, и теперь, когда я привык к этому, это не так
трудно думать об этом или выносить это. Постарайся увидеть это таким образом и не беспокойся обо мне, потому что так будет лучше; так оно и есть.

 «Это из-за этого ты была так несчастна осенью, Бет? Ты не чувствовала этого тогда и так долго держала это в себе, не так ли?» — спросила Джо, отказываясь видеть или говорить, что так будет лучше, но радуясь тому, что Лори не причастен к проблемам Бет.

«Да, тогда я перестала надеяться, но мне не хотелось в этом признаваться. Я пыталась
думать, что это просто больное воображение, и не хотела никого беспокоить. Но
когда я увидела вас всех такими здоровыми, сильными и полными радужных планов, я
трудно было осознавать, что я никогда не смогу быть такой, как ты, и тогда я была несчастна,
Джо.

«О, Бет, и ты не сказала мне, не позволила мне утешить тебя и помочь! Как
ты могла оттолкнуть меня и нести всё это в одиночку?»

В голосе Джо звучал нежный упрёк, и её сердце разрывалось при мысли о
той одинокой борьбе, которая, должно быть, шла, пока Бет училась прощаться
со здоровьем, любовью и жизнью и так радостно принимать свой крест.

"Возможно, это было неправильно, но я старалась поступать правильно; я не была уверена, никто ничего не говорил, и я надеялась, что ошибаюсь. Было бы эгоистично с моей стороны
напугать вас всех, когда Марми так беспокоилась о Мэг, а Эми уехала, и
ты была так счастлива с Лори — по крайней мере, я так думала тогда.

«А я думала, что ты любишь его, Бет, и уехала, потому что не могла
этого вынести», — воскликнула Джо, радуясь, что говорит правду.

Бет была так поражена этой мыслью, что Джо улыбнулась, несмотря на боль, и тихо добавила: —

— Значит, ты не знала, дорогая? Я боялась, что так и есть, и всё это время представляла, как твоё бедное маленькое сердечко разрывается от любви.

 — Джо, как я могла, когда он так тебя любил? — спросила Бет.
невинно, как ребенок. "Я действительно очень люблю его; он так добр ко мне, что
я могу с этим поделать? Но он никогда не мог быть для меня никем, кроме как моим братом. Я
надеюсь, что когда-нибудь он действительно им станет.

"Не через меня", - решительно сказала Джо. - Эми осталась у него, и они оба
прекрасно подошли бы друг другу, но сейчас у меня нет сердца к таким вещам. Меня
не волнует, что станет с кем-либо, кроме тебя, Бет. Ты _должна_ выздороветь".

"Я хочу, ох, как много! Я стараюсь, но с каждым днем я теряю немного, и чувствовать себя
больше уверены в том, что я никогда не получить его обратно. Это как прилив, Джо, когда
он меняется, он идет медленно, но его нельзя остановить.

"Это должно быть остановлено, твой прилив не должен измениться так скоро, девятнадцать лет - это слишком рано.
 Бет, я не могу отпустить тебя. Я буду работать, молиться и бороться с этим.
это. Я сохраню тебя, несмотря ни на что; должны быть способы, это невозможно
будет слишком поздно. Бог не будет настолько жесток, чтобы забрать тебя у меня", - плакала бедняжка.
Джо бунтарски, для ее дух был гораздо меньше Свято послушнее, чем
Бет.

Простые, искренние люди редко много говорят о своем благочестии; оно проявляется
в поступках, а не на словах, и оказывает большее влияние, чем проповеди или
протесты. Бет не могла рассуждать или объяснить ту веру, которая давала
ее мужество и терпение, позволившие расстаться с жизнью и радостно ждать смерти.
Как доверчивый ребенок, она не задавала вопросов, но предоставляла все делать самой.
Бог и природа, Отец и мать всех нас, уверены, что они, и
только они, могут научить и укрепить сердце и дух для этой жизни и
жизни грядущей. Она не упрекала Джо благочестивыми речами, только
больше любила ее за ее страстную привязанность и крепче прижималась к
дорогой человеческой любви, от которой наш Отец никогда не хотел нас отлучать,
но через которые Он приближает нас к Себе. Она не могла сказать: "Я
рада уйти", потому что жизнь была для нее очень приятной; она могла только всхлипывать: "Я
стараюсь быть готовой", крепко держась за Джо, как за первую горькую волну.
от этого их вместе охватило великое горе.

Мало-помалу к Бет вернулось спокойствие.,--

- Ты скажешь им это, когда мы вернемся домой? - спросила Бет.

"Я думаю, они поймут это без слов", - вздохнула Джо; теперь ей казалось
, что Бет меняется с каждым днем.

"Пожалуй, нет; я слышал, что люди, которые любят часто
слепой на такие вещи. Если они не видят его, вы будете рассказывать им для
меня. Я не хочу никаких секретов, и будет добрее подготовить их заранее. У Мэг есть
Джон и малыши утешат ее, но ты должна быть рядом с отцом и матерью.
правда, Джо?

"Если смогу; но, Бет, я пока не сдаюсь; Я собираюсь верить, что это
_ это_ больная фантазия, и не позволю тебе думать, что это правда", - сказала Джо, пытаясь
говорите бодро.

Бет полежала с минуту, размышляя, а потом сказала в своей тихой манере,--

"Я не знаю, как выразить себя, и не должен пытаться, никому, кроме
тебя, потому что я не могу говорить открыто, кроме как моей Джо. Я только хочу сказать
у меня такое чувство, что мне никогда не предназначалось долго жить. I'm
не такой, как все вы; Я никогда не строил никаких планов относительно того, что я буду делать, когда
Я вырасту; Я никогда не думал о браке, как вы все. Я не могла
казалось, что представляю себя кем-то другим, кроме глупой маленькой Бет, бегающей повсюду
дома, бесполезной нигде, кроме как там. Я никогда не хотел уезжать, и
самое сложное сейчас - это оставить вас всех. Я не боюсь, но мне кажется,
что я должен тосковать по вам даже на небесах ".

Джо не могла говорить; и в течение нескольких минут не было слышно ни звука, кроме
вздоха ветра и плеска прилива. Пролетела белокрылая чайка.
мимо, со вспышкой солнечного света на серебристой грудке; Бет смотрела ему вслед
пока он не исчез, и ее глаза были полны печали. Маленькая
песчаная птица с серой шерстью, спотыкаясь, пролетела над пляжем, тихонько "подглядывая" за собой
сама по себе, как будто наслаждаясь солнцем и морем; она подошла совсем близко к Бет,
дружелюбно посмотрел на нее и сел на теплый камень, расправляя
мокрые перья, чувствуя себя как дома. Бет улыбнулась и почувствовала себя успокоенной, потому что
это крошечное создание, казалось, предлагало свою маленькую дружбу и напоминало ей, что
приятным миром еще можно наслаждаться.

«Милая маленькая птичка! Видишь, Джо, какая она ручная. Я люблю чибисов больше, чем чаек: они не такие дикие и красивые, но кажутся счастливыми, доверчивыми созданиями. Прошлым летом я называла их своими птичками, и мама говорила, что они напоминают ей меня — суетливые, невзрачные создания, всегда рядом с берегом и всегда щебечущие свою довольную песенку. Ты — чайка, Джо, сильная и дикая, любящая штормы и
ветер, улетающая далеко в море и счастливая в одиночестве. Мэг —
голубка-черепашка, а Эми похожа на жаворонка, о котором она пишет, пытаясь взлететь
среди облаков, но всегда опускается обратно в свое гнездо. Дорогая
маленькая девочка! она такая амбициозная, но сердце у нее доброе и нежное; и
как бы высоко она ни взлетела, она никогда не забудет дом. Надеюсь, я буду
увидеть ее снова, но она, кажется, _so_ далеко".

"Она придет весна, и я имею в виду, что вы должны быть на все готовы
ознакомиться и заказать ее. Я хочу, чтобы к тому времени ты была здоровой и румяной, -
начала Джо, чувствуя, что из всех перемен в Бет перемена в разговоре
была самой большой, потому что теперь это, казалось, не стоило никаких усилий, и она подумала
вслух, совсем не так, как застенчивая Бет.

"Джо, дорогая, не надейся больше; это ни к чему хорошему не приведет, я уверен в этом.
Мы не будем несчастны, но насладимся тем, что будем вместе, пока ждем. У нас будут
счастливые времена, потому что я не очень страдаю, и я думаю, что прилив пройдет.
если ты мне поможешь, все пройдет легко ".

Джо наклонилась, чтобы поцеловать спокойное лицо; и этим молчаливым поцелуем она
посвятила себя Бет душой и телом.

Она была права: когда они вернулись домой, не было нужды ни в каких словах, потому что
теперь отец и мать ясно увидели то, от чего они молились о спасении
. Устав от своего короткого путешествия, Бет сразу же отправилась в постель,
говорила, как она рада быть дома; и когда Джо спустилась вниз, она обнаружила, что
она будет избавлена от тяжелой задачи рассказать секрет Бет. Ее
отец стоял, прислонившись головой к каминной полке, и не обернулся, когда
она вошла; но ее мать протянула руки, словно прося о помощи, и
Джо, не говоря ни слова, подошла утешить ее.

 [Иллюстрация: Фрак]




 [Иллюстрация: Он поспешил ей навстречу]

 XXXVII.

 НОВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ.


В три часа дня весь модный мир в Ницце может
вас можно увидеть на Английской набережной - очаровательном месте; широкая
аллея, окаймленная пальмами, цветами и тропическими кустарниками, проходит по
с одной стороны - море, с другой - гранд-драйв, вдоль которой выстроились отели
и виллы, а за ними раскинулись апельсиновые сады и холмы. Представлено множество наций
, говорят на многих языках, носят множество костюмов; и в
солнечный день зрелище такое же веселое и блистательное, как карнавал. Надменный
Англичане, жизнерадостные французы, рассудительные немцы, красивые испанцы, уродливые
Русские, кроткие евреи, свободные американцы - все ведут машину, сидят или прогуливаются
здесь, обсуждая новости и критикуя последнюю знаменитость, прибывшую в город, — Ристори или Диккенса, Виктора Эммануила или королеву Сандвичевых островов. Экипажи так же разнообразны, как и компания, и привлекают не меньше внимания, особенно низкие баркасы, в которых дамы ездят сами, с парой резвых пони, яркими сетками, чтобы их пышные юбки не вываливались из миниатюрных экипажей, и маленькими грумами на запятках.

По этой дорожке в Рождество медленно шёл высокий молодой человек,
заложив руки за спину, с несколько отсутствующим выражением лица.
Он выглядел как итальянец, был одет как англичанин и имел
независимый вид американца - сочетание, которое вызывало множество пар
женских глаз, которые одобрительно смотрели бы ему вслед, и разных денди в
черных бархатных костюмах, с розовыми галстуками, перчатками цвета буйволовой кожи и
с оранжевыми цветами в петлицах, чтобы пожимать плечами, а потом
позавидовать его росту. Было много хорошеньких лиц, которыми можно было любоваться, но
молодой человек почти не обращал на них внимания, разве что бросал взгляды время от времени и
затем на какую-то блондинку или даму в голубом. Вскоре он вышел с
променада и остановился на мгновение на перекрёстке, словно не
решаясь, пойти ли послушать оркестр в Общественном саду или
прогуляться по пляжу в сторону Касл-Хилл. Быстрая рысь пони
 заставила его поднять взгляд, когда один из маленьких экипажей,
в котором сидела одинокая дама, быстро проехал по улице. Дама была молода, светловолоса и одета в синее. Он смотрел на неё с минуту, затем оживился
и, размахивая шляпой, как мальчишка, поспешил ей навстречу.

"О, Лори, это действительно ты? Я думал, ты не приедешь!" закричала Эми,
выронив поводья, и протягивая обе руки к большому
scandalization французского мама, кто ускорил шаги дочери,
чтобы она не должна быть деморализованы, увидев свободных нравов этих
"сумасшедший английский".

"Кстати, меня задержали, но я обещала провести Рождество с тобой,
и вот я здесь".

"Как поживает твой дедушка? Когда ты приехала? Где ты остановилась?"

- Очень хорошо ... Вчера вечером... в "Шовене". Я звонил в твой отель, но тебя
не было дома.

«Мне так много нужно сказать, что я не знаю, с чего начать! Садитесь, и мы сможем поговорить по душам; я собирался прокатиться и очень хотел company.
 Фло копит деньги на сегодняшний вечер».

«Что там будет, бал?»

«Рождественская вечеринка в нашем отеле. Там много американцев, и они устраивают её в честь этого дня». Вы, конечно, поедете с нами? Тётя будет в восторге.

 — Спасибо. Куда теперь? — спросил Лори, откинувшись назад и сложив руки на груди.
Это устраивало Эми, которая предпочитала править, потому что её хлыст-зонтик и голубые поводья на спинах белых пони доставляли ей бесконечное удовольствие.

- Сначала я схожу к банкиру за письмами, а потом на Касл-Хилл.;
вид оттуда такой чудесный, и мне нравится кормить павлинов. Ты когда-нибудь
был там?

"Часто, много лет назад; но я не против взглянуть на это".

"Теперь расскажи мне все о себе. Последнее, что я о тебе слышал, это то, что твой
дедушка написал, что ждет тебя из Берлина".

"Да, я провел там месяц, а затем присоединился к нему в Париже, где он
обосновался на зиму. У него там друзья, и он находит, чем развлечься
поэтому я ухожу, и мы отлично ладим.

"Это дружеский договор", - сказала Эми, упустив что-то в голосе Лори.
манеры, хотя она не могла сказать, какие именно.

"Ну, ты же видишь, он терпеть не может путешествовать, а я терпеть не могу сидеть на месте; так что каждый из нас
подходит сам, и никаких проблем. Я часто бываю с ним, и он
наслаждается моими приключениями, в то время как мне нравится чувствовать, что кто-то рад видеть
меня, когда я возвращаюсь из своих странствий. Старая, грязная дыра, не так ли?" он
добавил с отвращением, пока они ехали вдоль бульвара до
Место Наполеона, в Старом городе.

"Грязь живописна, так что я не возражаю. Река и холмы
восхитительны, и эти проблески узких перекрестков - моя мечта.
восторг. Теперь нам придется подождать, пока пройдет эта процессия; она
направляется к церкви Святого Иоанна ".

В то время как Лори равнодушно наблюдала за процессией священников под их
балдахинами, монахинями в белых вуалях с зажженными свечами и несколькими братствами
одетая в синее, распевая на ходу, Эми наблюдала за ним и чувствовала, как ее охватывает новый вид застенчивости
потому что он изменился, и она не могла найти
веселый мальчик, которого она оставила в угрюмом мужчине рядом с ней. Он был
красивее, чем когда-либо, и значительно поправился, подумала она; но теперь, когда
вспышка удовольствия от встречи с ней прошла, он выглядел усталым и
бездуховные, - не болен, ни конкретно недоволен, но старше и серьезнее, чем
год или два благополучную жизнь должна заставить его. Она не могла
понять этого и не осмеливалась задавать вопросы; поэтому она покачала своей
головой и тронула своих пони, когда процессия двинулась дальше по улице.
арки моста Пальони исчезли в церкви.

- О чем вы говорите? - спросила она, демонстрируя свой французский, который с тех пор, как она приехала за границу, улучшился если не в качестве, то в количестве
.

"Что мадемуазель хорошо использовала свое время, и в результате
очаровательная", - ответил Лори, поклонился, положив руку на его сердце, и
восхищенным взглядом.

Она покраснела от удовольствия, но почему-то комплимент не удовлетворил
ее, как и грубые похвалы, которые он обычно расточал ей дома, когда
прогуливался вокруг нее по праздникам и говорил, что она
"в целом веселый", с искренней улыбкой и одобрительным похлопыванием по голове
. Ей не понравился новый тон; потому что, хотя он и не был пресыщенным, он звучал
равнодушно, несмотря на выражение лица.

"Если он собирается таким вырасти, я бы хотела, чтобы он остался мальчиком", - сказала она.
подумала она со странным чувством разочарования и неловкости, стараясь в то же время казаться беззаботной и весёлой.

У Авигдора она нашла драгоценные письма из дома и, передав поводья Лори, с наслаждением читала их, пока они ехали по тенистой дороге между зелёными изгородями, где чайные розы цвели так же свежо, как в июне.

"Бет очень плохо, пишет мама. Я часто думаю, что мне следовало бы вернуться домой, но
все они говорят: «Оставайся», и я остаюсь, потому что у меня никогда больше не будет такого шанса, — сказала Эми, задумчиво глядя на одну из страниц.

 — Я думаю, ты права; дома ты ничего не смогла бы сделать, а это
большое утешение для них - знать, что ты здорова и счастлива, и получаешь огромное удовольствие
моя дорогая."

Сказав это, он придвинулся немного ближе и стал больше похож на себя прежнего
и страх, который иногда давил на сердце Эми, рассеялся.
ибо взгляд, поступок, братское "моя дорогая", казалось, заверили ее
что, если случится какая-нибудь беда, она не будет одна в чужой стране.
Наконец она рассмеялась и показала ему небольшой набросок Джо в ее
костюме для рисования, с торчащим бантом на шапочке и с исходящими
изо рта словами: "Гений горит!"

Лори улыбнулся, взял его, спрятал его в жилетный карман, "чтобы сохранить его от
сносит", и с интересом прислушивался к оживленной письмо Эми читать
его.

"Для меня это будет обычное веселое Рождество с подарками
утром, тобой и письмами днем, а вечером - вечеринка", - сказал
Эми, когда они приземлились среди руин старого форта, и стая
великолепных павлинов кружила вокруг них, покорно ожидая, когда их покормят.
Пока Эми, смеясь, стояла на берегу над ним и разбрасывала крошки
блестящим птицам, Лори смотрел на нее так же, как она смотрела на него,
с естественным любопытством посмотреть, какие изменения произвели время и отсутствие
. Он не нашел ничего, что могло бы озадачить или разочаровать, чем можно было бы восхищаться и
одобрить; ибо, если не обращать внимания на некоторые небольшие наигранности в речи и
манерах, она была такой же оживленной и грациозной, как всегда, с добавлением
то неописуемое нечто в одежде и осанке, что мы называем
элегантность. Всегда зрелый для своего возраста, она получила некоторые _aplomb_
в обоих перевозки и разговор, который заставил ее казаться больше женщина
мира, чем она была; но ее старый капризы сейчас и после показал
Сама по себе её сильная воля всё ещё была при ней, а природная искренность не была испорчена иностранной выучкой.

Лори не читал всего этого, пока наблюдал, как она кормит павлинов, но он увидел достаточно, чтобы удовлетворить своё любопытство, и унёс с собой милую маленькую картинку: девушка с ясным лицом стоит на солнце, которое подчёркивает мягкий оттенок её платья, свежий румянец на щеках, золотистый блеск волос и делает её заметной фигурой на этой приятной сцене.

Когда они поднялись на каменное плато, венчающее холм, Эми помахала рукой
она протянула руку, словно приглашая его в свое любимое пристанище, и сказала, указывая
туда и сюда,--

"Ты помнишь, собор и Корсо, рыбаки тянут
их сачками в заливе, и прекрасного дороге в Вилла-Франка, Шуберта
Башня, чуть ниже, и, что лучше всего, вон то пятнышко далеко в море, которое
говорят, это Корсика?

"Я помню; оно не сильно изменилось", - ответил он без энтузиазма.

- Что бы Джо отдал за то, чтобы увидеть это знаменитое пятнышко! - воскликнула Эми, чувствуя себя
в хорошем настроении и тоже горя желанием увидеть его.

"Да", - вот и все, что он сказал, но повернулся и напряг зрение, чтобы разглядеть
остров, который теперь заинтересовал его больше, чем даже Наполеон.

«Взгляни на него ради неё, а потом приходи и расскажи мне, чем ты всё это время занимался», — сказала Эми, усаживаясь поудобнее, чтобы поговорить.

Но она не добилась своего, потому что, хотя он присоединился к ней и свободно отвечал на все её вопросы, она узнала лишь то, что он путешествовал по континенту и был в Греции. Итак, проведя час в праздности, они снова поехали
домой, и, засвидетельствовав своё почтение миссис Кэррол, Лори
покинул их, пообещав вернуться вечером.

Об Эми должно быть записано, что она намеренно "трахнулась" в ту ночь.
Время и разлука сделали свое дело с обоими молодыми людьми; она
увидела своего старого друга в новом свете, не как "нашего мальчика", а как красивого
и приятный мужчина, и она сознавала вполне естественное желание
обрести благосклонность в его глазах. Эми знала свои достоинства и использовала их по максимуму
со вкусом и умением, которые составляют целое состояние для бедной и хорошенькой женщины
.

Тарлатан и тюль в Ницце были дешевыми, поэтому она куталась в них.
в таких случаях и, следуя разумной английской моде на простые
одевала молодых девушек, создавала очаровательные маленькие туалетные столики со свежими цветами, несколькими безделушками и всевозможными изящными приспособлениями, которые были недорогими и эффективными. Надо признаться, что художник иногда увлекался и изображал женщин в античных _причёсках_, статуарных позах и классических драпировках. Но, дорогая моя, у всех нас есть свои маленькие слабости, и нам легко прощать их молодым, которые радуют наши глаза своей красотой и веселят наши сердца своим бесхитростным тщеславием.

 «Я хочу, чтобы он думал, что я хорошо выгляжу, и сказал об этом дома», — сказала Эми.
самой себе, когда она надела старое белое шелковое бальное платье Фло и окутала
его облаком свежей иллюзии, из которого с самым художественным эффектом возникли ее белые плечи и
золотистая головка. У нее хватило ума
оставить волосы в покое, собрав густые волны и локоны в
Узел, похожий на Гебу, на затылке.

"Это не дань моде, а становится, и я не могу позволить себе
страх сам", - говорила она, когда советуют курчавые, слоеного, или
оплетка, как последний стиль командовал.

Не имея достаточно красивых украшений для этого важного случая, Эми закольцевала
ее мягкие юбки с розовыми гроздьями Азалия, и в обрамлении белого
плечи нежные зеленые лозы. Вспомнив о раскрашенных сапожках, она
с девичьим удовлетворением оглядела свои белые атласные туфельки и
прошлась по комнате, любуясь своими аристократическими ступнями в одиночестве.

"Мой новый веер в тон моим цветам, перчатки выглядят очаровательно, а
настоящее кружево на тетушкином мушуаре придает воздушность всему моему платью. «Если бы у меня только был классический нос и рот, я была бы совершенно счастлива», — сказала она, критически оглядывая себя со свечой в каждой руке.

Несмотря на это недомогание, она выглядела необычайно веселой и грациозной, когда
она скользила прочь; она редко бегала - это не соответствовало ее стилю, она
подумал, что из-за высокого роста величественное и юноновское было более уместно
, чем спортивное или пикантное. Она ходила взад и вперед по длинному салону
в ожидании Лори и однажды устроилась под
люстрой, которая хорошо смотрелась на ее волосах; затем она подумала
она почувствовала себя лучше и отошла в другой конец комнаты, словно устыдившись
девичьего желания, чтобы первый взгляд был благоприятным. Это так
получилось, что она не могла бы сделать ничего лучшего, к Лори пришел в
так тихо, она не слышала его; и, как она стояла на далекой
окна, держа голову вполоборота, и одной рукой собирая ее платье,
стройная, белая фигура на фоне красной шторы был столь же эффективным, как
расположенный статуя.

"Добрый вечер, Диана!" - сказала Лори с выражением удовлетворения, которое ей
нравилось видеть в его глазах, когда они останавливались на ней.

"Добрый вечер, Аполлон!" - ответила она, улыбаясь ему в ответ, потому что он тоже
выглядел необычно дебоннером, и мысль о том, чтобы войти в бальный зал
В сопровождении такого представительного мужчины Эми от всего сердца пожалела четырёх простых
мисс Дэвис.

 «Вот ваши цветы; я сама их составила, вспомнив, что вам не нравится то, что Ханна называет «книжным цветком», — сказала Лори, протягивая ей изящную композицию в вазе, о которой она давно мечтала, ежедневно проходя мимо неё в витрине Кардильи.

 [Иллюстрация: Вот ваши цветы]

"Как вы добры!" — с благодарностью воскликнула она. "Если бы я знала, что вы придёте, я бы приготовила для вас что-нибудь сегодня, хотя, боюсь, не такое красивое, как это."

"Спасибо; это не то, чем должно быть, но ты улучшила это", - добавил он.
когда она защелкнула серебряный браслет на своем запястье.

"Пожалуйста, не надо".

"Я думал, тебе нравятся подобные вещи?"

"Не от тебя; это звучит неестественно, и мне больше нравится твоя прежняя прямота
".

"Я рад этому", - ответил он с выражением облегчения на лице; затем застегнул ей
перчатки и спросил, завязан ли его галстук ровно, как раньше
когда они вместе ходили на вечеринки, дома.

Компания, собравшаяся в тот вечер в длинном зале "salle ; manger", была
таких, каких не встретишь нигде, кроме как на континенте. Гостеприимные американцы
пригласили всех своих знакомых, которые были в Ницце, и, не имея предубеждения против титулов, пригласили нескольких, чтобы придать блеск своему рождественскому балу.

 . Русский князь снизошёл до того, чтобы час просидеть в углу и поговорить с грузной дамой, одетой как мать Гамлета, в чёрном бархате, с жемчужной нитью под подбородком. Польский граф восемнадцати лет посвятил себя дамам, которые называли его «очаровательным милым», а немецкий барон фон Серен-Нечто, пришедший на ужин в одиночестве, бродил
смутно оглядываясь в поисках того, что он мог бы съесть. Личный секретарь барона Ротшильда
еврей с большим носом, в тесных ботинках, приветливо сиял на весь мир
, как будто имя его хозяина венчало его золотым ореолом; крепкий
Француз, знавший императора, пришел, чтобы удовлетворить его страсть к танцам,
а леди де Джонс, британская матрона, украсила сцену своей маленькой
семьей из восьми человек. Конечно, там было много легконогих, с пронзительными голосами
Американские девушки, красивые, безжизненно выглядящие англичанки-дитто и несколько
некрасивые, но пикантные французские демуазель; также обычный набор
путешествующие молодые джентльмены, которые весело вели себя, в то время как мамаши
всех наций выстроились вдоль стен и благосклонно улыбались им, когда они
танцевали со своими дочерьми.

Любая молодая девушка может представить душевное состояние Эми, когда она "вышла на сцену"
в тот вечер, опираясь на руку Лори. Она знала, что хорошо выглядит, ей нравилось
танцевать, она чувствовала, что ее нога ступает по родной вересковой пустоши в бальном зале,
и наслаждалась восхитительным ощущением силы, которое приходит к молодым девушкам.
сначала откройте для себя новое и прекрасное королевство, которым они рождены править
добродетель красоты, молодости и женственности. Ей действительно было жаль девочек Дэвис,
которые были неуклюжими, некрасивыми и без сопровождения, за исключением мрачного папы и
трех еще более мрачных незамужних тетушек, и она поклонилась им самым дружелюбным образом.
манера держаться, когда она проходила мимо; что было любезно с ее стороны, поскольку позволило им увидеть
ее платье и сгорать от любопытства узнать, кем может быть ее выдающийся на вид
друг. С первым взрывом оркестра Эми покраснела, ее
глаза заискрились, а ноги нетерпеливо забарабанили по полу; ибо
она хорошо танцевала и хотела, чтобы Лори знала об этом: поэтому шок, который она испытала
принятого можно лучше представить, чем описать, когда он спросил
совершенно спокойным тоном,--

"Не хотите ли потанцевать?"

"На балу обычно так и делают".

Ее изумленный взгляд и быстрый ответ заставил Лори исправления его ошибок как
быстро, насколько это возможно.

"Я имел в виду первый танец. Могу ли я иметь честь?"

- Я могу дать тебе один, если отложу Подсчет. Он божественно танцует; но он
Простите, а вы-старый друг," сказала Эми, надеясь, что
имя будет иметь хороший эффект, и Лори показывают, что она не должна была быть
шутки плохи.

"Милый маленький мальчик, но довольно короткий Шест для поддержки

 "Дочь богов,
 Божественно высокая и божественно красивая",

однако это было все удовлетворение, которое она получила.

Съемочная группа, в которой они оказались, состояла из англичан, и Эми
была вынуждена чинно пройти через котильон, все время чувствуя, что
при этом она могла бы с удовольствием станцевать Тарантула. Лори уступил
ее "милому маленькому мальчику" и отправился выполнять свой долг по отношению к Фло, не обеспечив
Эми грядущими радостями, что достойно порицания.
предусмотрительность была должным образом наказана, потому что она немедленно занялась собой
до ужина, намереваясь смягчиться, если он потом проявит какие-либо признаки раскаяния.
Она со скромным удовлетворением показала ему свой бальный журнал, когда он прогуливался,
вместо того, чтобы броситься требовать ее для следующего, великолепного
полька-редова; но его вежливые сожаления не произвели на нее впечатления, и когда
она ускакала галопом с графом, то увидела, что Лори села рядом со своей тетей
с искренним выражением облегчения на лице.

Это было непростительно, и Эми долго не обращала на него внимания, разве что бросала пару слов, когда подходила к своей компаньонке в перерывах между танцами, чтобы взять нужную булавку или передохнуть. Она злилась.
однако это произвело хороший эффект, потому что она спрятала это под улыбкой и
казалась необычайно жизнерадостной и блестящей. Глаза Лори следили за ней с удовольствием
потому что она не резвилась и не прогуливалась, а танцевала с духом
и грацией, делая это восхитительное времяпрепровождение таким, каким оно должно быть. Он очень
естественно, что для изучения ее от этой новой точки зрения, и, прежде чем
вечером было более половины, решили, что "маленькая Эми собиралась
сделать очень обаятельная женщина".

Это было оживленное место, ибо только в духе социальной сезона
владение каждого, Рождественское веселье сделали все грани блеска,
сердца счастливы, а пятки легки. Музыканты играли на скрипках, гудели и стучали в барабаны.
как будто им это нравилось; танцевали все, кто мог, а те, кто
не мог, восхищались своими соседями с необычайной теплотой. Воздух был темным
от Дэвисов, и многие джонсы резвились, как стая молодых жирафов.
Золотоволосая секретарша пронеслась по комнате, как метеор, с
эффектной француженкой, устилавшей пол своим розовым атласным шлейфом.
Безмятежный тевтонец нашёл стол, за которым ужинали, и был доволен, методично поглощая еду.
Он объелся так, что напугал гарсонов.
преданный. Но друг императора покрыл себя славой, ибо он
танцевал все, знал он об этом или нет, и исполнял экспромтом
пируэты, когда фигуры приводили его в замешательство. Мальчишеская самоуверенность этого
полного мужчины была очаровательна; ибо, хотя он и "нес вес", он
танцевал, как индийский резиновый мячик. Он бежал, летел, скакал; его лицо
сияло, лысая голова блестела; фалды сюртука дико развевались,
туфельки так и сверкали в воздухе, а когда музыка смолкла, он
вытер пот со лба и улыбнулся своим товарищам, как французский
Пиквик без очков.

Эми и её Поул отличались таким же энтузиазмом, но более изящной ловкостью, и Лори поймал себя на том, что невольно подпевает ритмичному подъёму и спуску белых туфелек, которые летели мимо так же неутомимо, как если бы у них были крылья. Когда маленький Владимир наконец отпустил её, заверив, что ему «очень жаль уходить так рано», она была готова отдохнуть и посмотреть, как её непослушный рыцарь вынесёт наказание.

Это было успешно, потому что в двадцать три года угасшие чувства
находят утешение в дружеском обществе, а молодые нервы трепещут, молодые
Кровь бурлит, и здоровый молодой дух пробуждается, когда он
подвергается очарованию красоты, света, музыки и движения. Лори
посмотрел на неё, когда встал, чтобы уступить ей своё место; и когда он
поспешил принести ей ужин, она сказала себе с довольной улыбкой:

«Ах, я думала, что это пойдёт ему на пользу!»

— Ты похожа на героиню «Женщины, которая сама себя нарисовала» Бальзака, — сказал он, обмахивая её одной рукой, а в другой держа её кофейную чашку.

 — Мои румяна не стираются, — и Эми потёрла свою сияющую щёку и с серьёзной простотой показала ему свою белую перчатку, что заставило его рассмеяться.

- Как ты называешь эту штуку? - спросил он, дотрагиваясь до складки ее платья,
которая разлетелась у него на коленях.

- Иллюзия.

"Хорошее название для этого; это очень красиво - новая вещь, не так ли?"

"Это старо как мир; ты видел это на десятках девушек, и ты
никогда не замечал, что это красиво, до сих пор - _stupide_!"

"Я никогда не видел этого на тебе раньше, что, видишь ли, объясняет ошибку".

"Ничего подобного, это запрещено; я бы предпочел кофе, а не комплименты"
прямо сейчас. Нет, не расслабляйся, это заставляет меня нервничать.

Лори резко выпрямилась и покорно взяла свою пустую тарелку, чувствуя странное
Ему доставляло удовольствие, что «маленькая Эми» командует им, потому что теперь она
перестала стесняться и чувствовала непреодолимое желание поиздеваться над ним,
как это делают девочки, когда повелители мира проявляют хоть какие-то
признаки покорности.

 «Где ты всему этому научилась?» — спросил он,
вопросительно глядя на неё.

— Поскольку «что-то в этом роде» — довольно расплывчатое выражение, не могли бы вы
объяснить? — ответила Эми, прекрасно понимая, что он имеет в виду, но
злорадно предоставляя ему возможность описать неописуемое.

 — Ну... общая атмосфера, стиль, самообладание,
эта... эта... иллюзия ... ну, ты знаешь, - засмеялся Лори, не выдержав и
помогая себе выйти из затруднительного положения с помощью нового слова.

Эми была польщена, но, конечно, не показала этого и скромно
ответила: "Жизнь за границей шлифует человека вопреки его воле; я учусь как
ну, и поиграть; а что касается этого, - она легким жестом указала на свое платье.
- ну, тюль дешевый, букеты можно купить даром, и я привыкла
за то, чтобы максимально использовать мои бедные вещички.

Эми пожалела о последней фразе, опасаясь, что она была не в лучшем вкусе
; но за это она понравилась Лори еще больше, и он обнаружил, что и то, и другое
восхищаясь и уважая храброе терпение, которое извлекало максимум из
возможностей, и жизнерадостный дух, который покрывал бедность цветами.
Эми не знала, почему он смотрел на неё так ласково, почему он заполнил её
дневник своим именем и посвятил ей остаток вечера самым восхитительным образом; но импульс, вызвавший эту приятную перемену, был результатом одного из новых впечатлений, которые они оба бессознательно получали и отдавали.




 [Иллюстрация: Деми и Дейзи]

 XXXVIII.

 НА ПОЛКЕ.


Во Франции девушки скучают до тех пор, пока не выйдут замуж,
и тогда их девизом становится «Да здравствует свобода». В Америке, как
всем известно, девушки рано подписывают Декларацию независимости и
наслаждаются своей свободой с республиканским рвением; но молодые
дамы обычно отрекаются от престола вместе с первым наследником
и уходят в затворничество, почти такое же строгое, как в женском
монастыре, хотя и не такое спокойное. Нравится им это или нет, но их фактически отправляют на полку, как только
Свадебное волнение улеглось, и большинство из них могли бы воскликнуть, как это сделала на днях одна очень красивая женщина: «Я прекрасна, как никогда, но никто не обращает на меня внимания, потому что я замужем».

Не будучи красавицей или даже светской дамой, Мэг не страдала от этого до тех пор, пока её детям не исполнился год, потому что в её маленьком мире преобладали примитивные обычаи, и она обнаружила, что ею восхищаются и любят больше, чем когда-либо.

Поскольку она была женственной маленькой женщиной, материнский инстинкт был очень
сильным, и она полностью посвятила себя детям, до крайности
исключая все и все. День и ночь она думает
за их преданность и тревоги, оставляя Джона в тендере
милости помочь, для ирландкой теперь председательствовал на кухне
отдел. Будучи домашним человеком, Джон явно скучал по женскому
вниманию, которое он привык получать; но, поскольку он обожал своих
детей, он с радостью отказался от своего комфорта на время, предположив,
при мужском невежестве этот мир вскоре был бы восстановлен. Но прошло три
месяца, а покой так и не вернулся; Мэг выглядела измученной и
нервничала, дети отнимали у нее каждую минуту времени, дом был
запущенный, а Китти, кухарка, которая забирала жизнь "по-хорошему", держала его на мели
общее хозяйство. Когда он вышел утром он был сбит с толку малых
комиссий по делам пленных мама; если он пришел, весело ночью, всегда идут
в объятия его семье, он был гасили "тише! они просто спят
после целого дня беспокойства ". Если бы он предложил немного развлечься дома, "Нет,
это потревожило бы детей". Если он намекал на лекцию или концерт, он
был дан ответ укоризненный взгляд, и решил "оставь моих детей
ради удовольствия - никогда!" Его сон был нарушен младенческими воплями и видениями
призрачной фигуры, бесшумно расхаживающей взад и вперед во время ночных дежурств
; его трапезы прерывались частым бегством птиц.
председательствующий гений, который покинул его, наполовину помог, если из гнезда наверху донеслось приглушенное чириканье
; и когда он читал свою вечернюю газету,
Колики Деми попали в список отправленных товаров, а падение Дейзи повлияло на цену акций.
Миссис Брук интересовали только внутренние новости.

Бедняге было очень не по себе, потому что дети лишили его
его жена; дом был всего лишь детской, и постоянное "молчание" заставляло
его чувствовать себя жестоким нарушителем всякий раз, когда он входил в священные пределы
Страны Младенцев. Он очень терпеливо переносил это в течение шести месяцев, и, когда не появилось никаких
признаков исправления, он сделал то, что делают другие изгнанники по отцовской линии
, - попытался найти немного утешения в другом месте. Скотт женился и ушел.
не за горами была работа по ведению домашнего хозяйства, и Джон повадился забегать к нему
на час или два вечером, когда его собственная гостиная была пуста, а его
собственная жена пела колыбельные, которым, казалось, не будет конца. Миссис Скотт была
живая, симпатичная девушка, которой нечего было делать, кроме как быть покладистой, и она
выполнила свою миссию наиболее успешно. В гостиной всегда было светло
и привлекательно, шахматная доска наготове, пианино настроено, много веселых разговоров
и приятный маленький ужин, сервированный в соблазнительном стиле.

Джон предпочел бы сидеть у собственного камина , если бы если бы это было не так одиноко,
но поскольку это было так, он с благодарностью принял то, что было, и наслаждался обществом своей соседки.

Мэг поначалу одобрила новую договоренность и почувствовала облегчение, узнав, что Джон хорошо проводит время, а не дремлет в гостиной или бродит по дому и будит детей. Но со временем, когда беспокойство из-за прорезывания зубов прошло и малыши стали ложиться спать в положенное время, давая маме возможность отдохнуть, она начала скучать по Джону и находить свою рабочую корзинку скучной компанией, когда он не сидел напротив.
его старый халат, уютно обжигающий его тапочки на каминной решетке.
Она не просила его остаться дома, но чувствовала себя оскорбленной, потому что он знал об этом
не зная, что она хочет его, не будучи предупрежденной, совершенно забыв о том, что
много вечеров он напрасно ждал ее. Она нервничала и была измучена
наблюдением и беспокойством и находилась в том неразумном расположении духа,
которое иногда испытывают лучшие из матерей, когда домашние заботы
угнетают их. Хочу упражнений отнимает у них бодрости, и слишком много
преданность тому, кумир американок, чайник, заставляет их чувствовать себя как
если бы это были одни нервы, а не мышцы.

"Да, - говорила она, глядя в зеркало, - я становлюсь старой и уродливой;
Джону я больше не интересна, поэтому он бросает свою увядшую жену
и отправляется навестить свою симпатичную соседку, у которой нет никаких обременений. Что ж,
малыши любят меня; их не волнует, что я худая и бледная, и у меня нет времени
завивать волосы; они - мое утешение, и однажды Джон увидит, что
Я с радостью пожертвовал собой ради них, не так ли, моя драгоценная?

В какой пафосный призыв Дэзи ответ с COO, или Деми с
Кроу и Мег поставила бы ее причитания на материнской эффекты
на какое-то время это скрашивало ее одиночество. Но боль усиливалась по мере того, как
политика поглощала Джона, который всегда подбегал обсудить со Скоттом
интересные моменты, совершенно не осознавая, что Мэг скучает по нему.
Однако она не сказала ни слова, пока однажды мать не застала ее в слезах
и настояла на том, чтобы узнать, в чем дело, поскольку упавшее настроение Мэг
не ускользнуло от ее внимания.

"Я бы не стал рассказывать никому, кроме вас, матушка, но мне действительно надо
совет, если Вася идет на столько больше я мог бы также быть вдовами,"
ответила миссис Брук, вытирая слезы на нагрудник Дейзи, с потерпевшим
воздуха.

"Как дела, моя дорогая?" - с тревогой спросила ее мать.

"Его нет весь день, а по ночам, когда я хочу его увидеть, он
постоянно ходит к Скоттам. Несправедливо, что у меня должна быть
самая тяжелая работа и никогда никаких развлечений. Мужчины очень эгоистичны, даже
лучшие из них ".

"Как и женщины; не вини Джона, пока не увидишь, в чем ты не права"
сама.

"Но это не может быть правильно, что он пренебрегает мной".

"Разве ты не пренебрегаешь им?"

"Ну, мама, я думал, ты встанешь на мою сторону!"

"Я тоже так думаю, что касается сочувствия; но я думаю, что это твоя вина,
Мэг".

"Я не вижу, как это сделать".

- Позволь мне показать тебе. Джон когда-нибудь пренебрегал тобой, как ты это называешь, в то время как ты
взяла за правило проводить с ним вечера в твоем обществе, его единственное свободное
время?

"Нет, но я не могу сделать это сейчас, когда нужно ухаживать за двумя малышами".

"Я думаю, ты могла бы, дорогая; и я думаю, ты должна. Могу я говорить совершенно откровенно
и помните ли вы, что обвиняет не только мама, но и
мама, которая сочувствует?

- Конечно, буду! Говорите со мной так, как будто я снова маленькая Мэг. Я часто чувствую
а если мне нужно учить больше, чем когда-либо, поскольку эти дети смотрят на меня
все".

Мэг обратила ее низком кресле рядом с ней матери, и, с немного
перерыва в коленях, обе женщины качались и с любовью говорил
вместе, ощущение, что галстук материнство сделало их более чем
никогда.

"Ты всего лишь совершила ошибку, которую совершает большинство молодых жен, - забыла
о своем долге перед мужем в своей любви к своим детям. Очень естественный
и простительно ошибиться, Мег, но лучше быть устранены до
вы возьмете с различными способами; для детей должны тянуть вас ближе, чем
никогда не разлучить вас, как если бы они были твои, и Джон не имел ничего
но их поддерживает. Я видел это в течение нескольких недель, но так и не
— Я говорил, будучи уверенным, что это произойдёт в нужный момент.

 — Боюсь, что нет. Если я попрошу его остаться, он подумает, что я ревную, а
 я бы не стал оскорблять его такой мыслью. Он не видит, что я хочу его,
и я не знаю, как сказать ему об этом без слов.

«Сделай так, чтобы ему было приятно, и он не захочет уходить. Моя дорогая, он тоскует по своему маленькому дому, но без тебя это не дом, а ты всегда в детской».

 «Разве я не должна быть там?»

 «Не всё время; слишком долгое пребывание взаперти заставляет тебя нервничать, и тогда ты не можешь ни на что настроиться. Кроме того, ты кое-что должна и Джону».
что касается младенцев; не пренебрегайте мужем ради детей, не выгоняйте его из детской.
научите его, как помогать в этом. Его место там, как
ну, как ваша, и дети нуждаются в нем, давайте ему почувствовать, что у него есть
часть делать, и он будет делать это с удовольствием и уважением, и она будет
лучше для всех вас."

"Ты правда так думаешь, мама?"

"Я знаю, что это, Мэг, я пробовал это; и я редко дают советы, если я
доказал свою практичность. Когда вы с Джо был маленьким, я ходил на
как вам, такое чувство, будто я не выполняю свой долг, если я посвятил себя
всецело тебе. Бедный отец погрузился в свои книги после того, как я отказалась от всех
предложений о помощи и оставил меня проводить мой эксперимент в одиночестве. Я изо всех сил
вместе, как хорошо, как только мог, но Джо был слишком много для меня. Я чуть не испортила
ей снисхождения. Тебе было плохо, и я волнуюсь за тебя, пока я не упал
заболел сам. Потом отец пришел, спокойно все,
и сделал себя настолько полезным, что я увидел, что ошибся, и никогда им не был
способны без него с тех пор. В этом секрет нашего дома
счастье: он не позволяет бизнесу отучить его от мелких забот и
Обязанности, которые касаются всех нас, и я стараюсь не позволять домашним заботам разрушать мой интерес к его занятиям. Во многих вещах мы делаем всё по отдельности, но дома мы всегда работаем вместе.

"Это так, мама, и я очень хочу быть для своего мужа и детей такой, какой ты была для своих. Покажи мне, как это сделать, и я сделаю всё, что ты скажешь.

"Ты всегда была моей послушной дочерью. Что ж, дорогая, на твоём месте я бы позволила
Джону больше заниматься воспитанием Деми, потому что мальчику нужно
обучиться, и сейчас самое время начать. Тогда я бы сделала то, что часто делала
предложите Ханне прийти и помочь вам; она превосходная медсестра, и вы
можете доверить ей драгоценных младенцев, пока будете выполнять больше работы по дому. Тебе
нужны упражнения, Ханна наслаждалась бы отдыхом, а Джон снова нашел бы свою
жену. Чаще гуляйте; будьте не только заняты, но и жизнерадостны, потому что вы -
создатель солнечного света в семье, и если вы впадаете в уныние, хорошей погоды не бывает
. Затем я бы попытался проявить интерес к тому, что нравится Джону, - поговорите
с ним, позвольте ему почитать вам, обменяйтесь идеями и помогайте друг другу в этом.
таким образом. Не запирайся в картонной коробке, потому что ты женщина.,
но поймите, что происходит, и научитесь принимать участие
в мировой работе, поскольку все это влияет на вас и ваших близких ".

"Джон настолько здравомыслящим, я боюсь, он подумает, что я идиот, если я спрошу
вопросы о политике и прочем".

"Я не верю, что он стал бы; любовь покрывает множество грехов, и у кого
ты могла бы просить более свободно, чем у него? Попробуйте и посмотрите, не понравится ли ему.
ваше общество покажется ему гораздо более приятным, чем ужины миссис Скотт.

- Обязательно. Бедный Джон! Боюсь, я, к сожалению, пренебрегла им, но я
думала, что была права, и он никогда ничего не говорил.

- Он старался не быть эгоистом, но, как мне кажется, чувствовал себя довольно одиноким.
Это как раз то время, Мэг, когда молодые женатые люди склонны отдаляться друг от друга
и как раз то время, когда они должны быть больше всего вместе; ибо
первая нежность быстро проходит, если не позаботиться о ее сохранении;
и нет времени более прекрасного и драгоценного для родителей, чем первые годы
маленьких жизней, отданных им на обучение. Не позволяйте Джону быть чужим для
детей, потому что они сделают больше для того, чтобы он был в безопасности и счастлив в этом
мире испытаний и искушений, чем что-либо другое, и через них вы
научитесь узнавать и любить друг друга так, как вам подобает. А теперь, дорогие,
прощайте; обдумайте мамину проповедь, действуйте в соответствии с ней, если она покажется вам хорошей,
и да благословит вас всех Бог!"

Мэг обдумала это, нашла это хорошим и действовала в соответствии с этим, хотя
первая попытка была предпринята не совсем так, как она планировала. Конечно
дети тиранил ее, и правит домом, как только они
узнала, что пинал и орал принес им все, что они хотели.
Мама была жалкой рабыней их капризов, но папу было не так-то легко покорить.
время от времени он огорчал свою нежную супругу попытками
на отцовскую дисциплину со своим буйным сыном. Деми унаследовал
немного твердости характера своего отца, - мы не будем называть это
упрямством, - и когда он решил, что его маленький умишко - иметь или делать
что угодно, вся королевская конница и вся королевская рать не смогли бы изменить
этот упорный маленький умишко. Мама подумала, что дорогой слишком молод, чтобы быть
научили завоевать его предрассудки, но папа считал, что его никогда не был
слишком рано, чтобы научиться послушанию; поэтому учитель Деми рано обнаружил, что, когда
он обязался "wrastle" с "parpar", он всегда хорошо досталось;
и все же, как и англичанин, Бэби уважал мужчину, который покорил его, и
любил отца, чье надгробное "Нет, нет" произвело большее впечатление, чем все остальные
мамины любовные похлопывания.

Через несколько дней после разговора с матерью Мэг решила устроить светский вечер
с Джоном; поэтому она заказала хороший ужин, накрыла в гостиной
привела себя в порядок, красиво оделась и пораньше уложила детей спать, чтобы
ничто не помешало ее эксперименту. Но, к сожалению, у Деми было
самое непобедимое предубеждение против того, чтобы ложиться спать, и в ту ночь он
решил неистовствовать; так что бедняжка Мэг пела и раскачивалась, рассказывала истории
и перепробовала все уловки, чтобы усыпить её, но всё было напрасно,
большие глаза не закрывались, и ещё долго после того, как Дейзи ушла спать,
как и положено добродушной толстушке, непослушная Деми лежала,
уставившись на свет, с самым обескураживающе бодрым выражением лица.

«Будет ли Деми лежать смирно, как хороший мальчик, пока мама спустится и подаст
бедному папе чай?» — спросила Мег, когда дверь в коридор тихо закрылась и
знакомые шаги на цыпочках направились в столовую.

 «У меня есть чай!» — сказал Деми, готовясь присоединиться к веселью.

- Нет, но я оставлю тебе немного печенья на завтрак, если ты уйдешь.
попрощайся, как Дейзи. Хорошо, милая?

"МКС!" и Деми закрыла глаза плотно, как если поймать сон и быстрее
желаемый день.

Воспользовавшись благоприятным моментом, Мэг выскользнула из комнаты и побежала
вниз, чтобы поприветствовать мужа с улыбкой на лице и маленьким голубым бантиком
в волосах, который вызывал у него особое восхищение. Он сразу это заметил и
сказал с приятным удивлением,--

"Ах, мамочка, как нам весело сегодня вечером. Ты ждешь компанию?"

"Только тебя, дорогая".

"Это день рождения, годовщина или что-то в этом роде?"

- Нет, я устала быть неряхой, поэтому переоделась для разнообразия. Ты всегда
готовься к столу, как бы ты ни устал; так почему
я не должен, когда у меня есть время?"

"Я делаю это из уважения к тебе, моя дорогая", - сказал старомодный Джон.

- Так же, так же, мистер Брук, - засмеялась Мэг, снова выглядя молодой и хорошенькой.
она кивнула ему из-за чайника.

"Что ж, это в целом восхитительно, как в старые добрые времена. На вкус это
то, что надо. Я пью за твое здоровье, дорогая". И Джон потягивал свой чай с видом
умиротворяющего восторга, который, однако, длился очень недолго; ибо, поскольку
он поставил свою чашку, дверная ручка таинственным образом гремели, и немного
голос был слышан с нетерпением,--

"ОПы Дой; мне это tummin!"

"Это тот непослушный мальчишка. Я сказала ему, чтобы он шел спать один, и вот он здесь,
внизу, простужается до смерти, постукивая кулаком по брезенту", - сказала
Мег, отвечая на звонок.

 [Иллюстрация: Сейчас доброе утро]

- Доброе утро, - радостным тоном объявила Деми, когда он вошел в своей
длинной ночной рубашке, изящно перекинутой через руку, и каждый локон
весело подпрыгивая, он скакал вокруг стола, разглядывая "кексы"
любящими взглядами.

- Нет, еще не утро. Ты должна лечь спать и не беспокоить бедную маму.
тогда ты сможешь съесть маленькое пирожное с сахаром.

"Я люблю парпар", - сказал хитрец, готовясь взобраться на отцовское
колено и насладиться запретными радостями. Но Джон покачал головой и сказал
Мэг,--

— «Если ты сказала ему оставаться там и ложиться спать одному, заставь его сделать это, иначе он никогда не научится тебя слушаться».

 «Да, конечно. Пойдём, Деми», — и Мэг увела сына, испытывая сильное желание отшлёпать маленького негодника, который прыгал рядом с ней, пребывая в заблуждении, что взятка должна быть вручена как
как только они добрались до детской.

И он не ошибся; ибо что недальновидная женщина на самом деле дал ему
кусок сахара, засунул его в свою кровать, и запретил больше
прогулки до утра.

"Исс!" - сказал Деми клятвопреступник, блаженно посасывая кусочек сахара и
считая свою первую попытку в высшей степени успешной.

Мэг вернулась на свое место, и ужин приятно продвигался, когда
маленькое привидение вышло снова и разоблачило материнские проступки,
смело потребовав,--

"Еще sudar, marmar".

"Теперь так не пойдет", - сказал Джон, ожесточая свое сердце перед предстоящим
маленький грешник. "Мы никогда не будем знать покоя, пока этот ребенок не научится
правильно ложиться спать. Ты достаточно долго делала из себя рабыню; дай
ему один урок, и тогда всему этому придет конец. Уложи его в постель
и оставь его, Мэг.

- Он там не останется; он никогда не остается, если я не сяду рядом с ним.

- Я с ним разберусь. Деми, иди наверх и ложись в свою постель, как велит мама
.

- Нет! - ответил юный бунтарь, накладывая себе вожделенный кекс.
"кекси" и с невозмутимой отвагой принимаясь за то же самое.

"Ты никогда не должна говорить этого папе; я понесу тебя, если ты не пойдешь сама"
.

"Иди своей дорогой, я не люблю парпар", - и Деми спрятался под юбку своей матери
в поисках защиты.

Но даже это убежище оказалось бесполезным, поскольку он был передан в руки врага
со словами "Будь с ним помягче, Джон", которые поразили преступника
смятение, ибо когда мама бросила его, судный день был близок.
Лишившись своего торта, обманутых его порезвиться, и умчался прочь на сильный
руки, которые терпеть не могли спать, бедная Деми не смог сдержать свой гнев, но
открыто бросил вызов папе, и ногами и кричал вожделением весь путь
наверх. Как только его уложили в постель на бок, он перекатился на
другой и направился к двери, но был позорно схвачен
за подол своей маленькой тоги и водворен обратно, что оживило
выступление продолжалось до тех пор, пока силы молодого человека не иссякли, тогда он
посвятил себя реву во весь голос. Это вокальное упражнение
обычно покоряло Мэг; но Джон сидел неподвижно, как столб, которого
в народе считают глухим. Никаких уговоров, никакого сахара, никакой колыбельной, никакой
сказки; даже свет был погашен, и только красное зарево камина
оживляло "большую темноту", на которую Деми смотрела скорее с любопытством, чем
страх. Этот новый порядок вещей вызывал у него отвращение, и он тоскливо звал
"мармар", когда его гневные страсти улеглись и к плененному автократу вернулись воспоминания о его
нежной рабыне. Заунывные стенания
которая пришла на смену страстным ревом отправился к сердцу Мэг, и она побежала вверх
говорить с мольбой во взгляде,--

"Позволь мне остаться с ним, он будет добрый, сейчас, Джон".

- Нет, моя дорогая, я сказала ему, что он должен идти спать, как ты ему велела; и он
должен, если я останусь здесь на всю ночь.

"Но он заплачет сам болен", - взмолилась Мег, укоряя себя за
бросила ее мальчик.

— Нет, он не будет, он так устал, что скоро уснёт, и тогда всё будет улажено, потому что он поймёт, что у него есть разум. Не
вмешивайся, я с ним разберусь.

 — Он мой ребёнок, и я не могу допустить, чтобы его дух был сломлен грубостью.

- Он мой ребенок, и я не позволю портить ему характер потаканием своим слабостям. Ступай
вниз, моя дорогая, и предоставь мальчика мне.

Когда Джон говорил, что властный тон, Мэг всегда были послушны, и не
пожалел ее покорности.

"Пожалуйста, позвольте мне еще раз поцеловать его, Джон?"

"Конечно. Деми, пожелай маме спокойной ночи и дай ей отдохнуть.
потому что она очень устала, заботясь о тебе весь день».

Мэг всегда настаивала на том, что поцелуй одержал победу, потому что после него Деми всхлипывал уже тише и лежал неподвижно на краю кровати, куда он забрался в душевной муке.

"Бедняжка, он измучен сном и плачем. Я накрою его
одеялом, а потом пойду и успокою Мэг, — подумал Джон, подкрадываясь к
кровати в надежде, что его непокорный наследник спит.

Но он не спал; когда отец взглянул на него, Деми открыл глаза.
открыв рот, его маленький подбородок задрожал, и он поднял руки, говоря:
с покаянной икотой: "Теперь я рисую".

Сидя на лестнице снаружи, Мэг удивилась долгой тишине, которая
последовала за шумом; и, представив себе всевозможные невозможные
происшествия, она проскользнула в комнату, чтобы развеять свои страхи. Деми лежал
крепко спал; не в своей обычной позе распростертого орла, а приглушенно
тесно прижавшись к руке отца и держа его
палец отца, как будто он чувствовал, что правосудие смягчается милосердием, и
ребенок заснул более печальным и мудрым. Удерживаемый таким образом, Джон ждал
с женским терпением, пока маленькая ручка не ослабила хватку; и, пока
ждал, заснул, более утомленный схваткой с сыном, чем
работой за весь день.

Пока Мэг стояла, наблюдая за двумя лицами на подушке, она улыбнулась
сама себе, а затем снова ускользнула, сказав удовлетворенным тоном,--

"Мне не нужно бояться, что Джон будет слишком суровы с детьми: он, -- как раз
знать, как ими управлять, и будет большим подспорьем для Деми значит получать
слишком много для меня".

Когда Джон, наконец, спустился вниз, ожидая застать задумчивую или укоризненную
жену, он был приятно удивлен, обнаружив, что Мэг безмятежно поправляет шляпку,
и быть встреченным просьбой прочитать что-нибудь о выборах,
если он не слишком устал. Джон сразу понял, что происходит какая-то революция
, но благоразумно не задавал вопросов, зная, что Мэг была
таким прозрачным маленьким человеком, что она не могла сохранить секрет, чтобы спасти себя
жизнь, а значит, и ключ к разгадке скоро должен был появиться. Он прочитал длинную статью о дебатах
с самой любезной готовностью, а затем объяснил ее в своей самой доходчивой форме.
в то время как Мэг старалась выглядеть глубоко заинтересованной, задавала умные
вопросы и не позволяла своим мыслям уплывать от состояния страны к состоянию её шляпки. Однако в глубине души она решила, что политика так же плоха, как и математика, и что задача политиков, похоже, состоит в том, чтобы обзывать друг друга; но она держала эти женские мысли при себе и, когда Джон сделал паузу, покачала головой и сказала с тем, что она считала дипломатичной двусмысленностью:

— Что ж, я действительно не понимаю, к чему мы клоним.

Джон рассмеялся и с минуту наблюдал за ней, пока она держала в руках красивую
небольшое украшение из кружев и цветов на ее руке, и рассматривал его с
неподдельным интересом, который не смогла пробудить его речь.

"Она пытается полюбить политику ради меня, так что я постараюсь полюбить
модистки ради нее, это будет справедливо", - подумал Джон Справедливый, добавив
вслух,--

"Это очень красиво; это то, что вы называете шапочкой для завтрака?"

 [Иллюстрация: "Мой дорогой мужчина, это шляпка"]

"Мой дорогой мужчина, это шляпка! Мой самый лучший на концерт и театр
капот".

"Прошу прощения; он был настолько маленьким, я, естественно, принял его за одного из
«Эти летящие вещи, которые ты иногда носишь. Как ты их удерживаешь?»

«Эти кусочки кружева крепятся под подбородком с помощью розочки, вот так», — и Мэг продемонстрировала это, надев шляпку и глядя на него с невозмутимым удовлетворением, перед которым невозможно было устоять.

"Очень люблю шляпки, но я предпочитаю лицевой стороной внутрь, на нее смотрит
молодые и опять счастливы", и Джон поцеловал улыбающиеся лица, к великому
ущерб бутон розы под подбородком.

"Я рад, что тебе это нравится, потому что я хочу, чтобы ты как-нибудь вечером сводил меня на один из новых концертов"
; Мне действительно нужна музыка, чтобы настроиться.
Ты не мог бы, пожалуйста?"

"Конечно, я сделаю это, от всего сердца, или где угодно еще, как тебе заблагорассудится. Ты
так долго был взаперти, что это не принесет тебе никакой пользы, и я буду
наслаждаться этим, прежде всего. Что вбило это тебе в голову, маленькая мамочка?

"Ну, на днях у меня был разговор с Мамой, и я рассказала ей, какой нервной
, сердитой и не в духе я себя чувствовала, и она сказала, что мне нужны перемены и поменьше
заботиться; так что Ханна должна помогать мне с детьми, а я должен больше следить за домом
и время от времени немного развлекаться, просто чтобы
убереги меня от превращения в суетливую, сломленную старую женщину перед моим
время. Это всего лишь эксперимент, Джон, и я хочу попробовать это ради тебя.
как и ради себя, потому что в последнее время я позорно пренебрегал тобой, и
Я буду делать дома то, что раньше было, если я могу. Вы не возражаете, я
Надежда?"

Неважно, что сказал Джон, или то, каким чудом удалось спастись маленькой
шляпке от полного разорения; все, что нам следует знать, это
этот Джон, похоже, не возражал, судя по изменениям, которые
постепенно происходили в доме и его обитателях. Это было не все
Ни в коем случае не Рай, но каждый из них был лучше для разделения
система труда; дети преуспевал под отеческим правилом, для точного,
стойкий Джон навел порядок и послушание в Babydom, в то время как Мег
нашли ее духов и в составе ее нервы много полезного
упражнение, немного приятно, и очень доверительная беседа с ней
разумный муж. Дом снова стал похож на дом, и у Джона не было желания
покидать его, если только он не заберет с собой Мэг. Скотты приезжали к Бруксам
и теперь каждый находил маленький дом веселым местом, полным
счастья, довольства и семейной любви. Даже веселая Салли Моффат любила бывать там.
там. «Здесь всегда так тихо и приятно; мне здесь хорошо, Мэг», —
говорила она, оглядываясь по сторонам с тоской, словно пытаясь
найти очарование, чтобы использовать его в своём большом доме, полном
великолепного одиночества, потому что там не было шумных, весёлых
малышей, а Нед жил в своём собственном мире, где ей не было места.

Это семейное счастье пришло не сразу, но Джон и Мэг
нашли к нему ключ, и каждый год супружеской жизни учил их, как
им пользоваться, открывая сокровищницы настоящей домашней любви и взаимопонимания
услужливость, которой могут обладать самые бедные, а самые богатые не могут купить.
Это своего рода полочка, на которую могут согласиться молодые жены и матери.
быть уложенными в безопасности от беспокойства и лихорадки мира, находя
верных любовников в маленьких сыновьях и дочерях, которые цепляются за них,
не боящийся горя, бедности или возраста; идущий бок о бок в ясную
и ненастную погоду с верным другом, который, в истинном смысле
старое доброе саксонское слово, "домашний оркестр", и знание, как узнала Мег,
что самое счастливое царство женщины - это дом, ее высшая честь - искусство
управляя им не как королева, а как мудрая жена и мать.

 [Иллюстрация: Хвост]




 [Иллюстрация: Сидел на камне и играл на свирели, пока его козы прыгали вокруг]

 XXXIX.

 ЛЕНИВЫЙ ЛОРЕНС.


 Лори поехал в Ниццу, намереваясь пробыть там неделю, а остался на месяц. Он устал бродить в одиночестве, и привычное присутствие Эми, казалось, придавало очарование дому в тех местах, где она бывала. Он скучал по «ласкам», которые раньше получал, и наслаждался
попробуй это снова, ибо никакое внимание, каким бы лестным оно ни было, со стороны
незнакомых людей и вполовину не было таким приятным, как сестринское обожание девочек
дома. Эми никогда не стала бы ласкать его, как других, но она была очень рада
видеть его сейчас и буквально прильнула к нему, чувствуя, что он был тем самым
представителем дорогой семьи, по которому она тосковала больше, чем по
признался бы. Естественно, им было комфортно в обществе друг друга, и
они много времени проводили вместе, катаясь верхом, гуляя, танцуя или бездельничая, потому что в Ницце
никто не может быть особенно трудолюбивым в сезон веселья. Но, хотя
очевидно, развлекаясь самым беспечным образом, они
полусознательно делали открытия и формировали мнения друг о друге
. Эми с каждым днем росла в глазах своего друга, но он падал в ее глазах.
и каждый почувствовал правду еще до того, как было произнесено слово. Эми пыталась
понравиться, и ей это удалось, потому что она была благодарна за множество удовольствий, которые он ей дарил
, и отплачивала ему маленькими услугами, которым женственные женщины
умеют придать неописуемое очарование. Лори не прилагал никаких усилий.
он просто позволил себе плыть по течению настолько комфортно, насколько это было возможно,
пытаясь забыть и чувствуя, что все женщины должны сказать ему доброе слово
потому что одна из них была холодна с ним. Ему не стоило никаких усилий быть щедрым,
и он подарил бы Эми все безделушки в Ницце, если бы она захотела
взяла их; но в то же время он чувствовал, что не может изменить ситуацию.
мнение, которое она формировала о нем, и он скорее боялся проницательных голубых глаз,
которые, казалось, смотрели на него с таким наполовину печальным, наполовину презрительным
удивлением.

"Все остальные уехали на день в Монако; я предпочел остаться дома.
дома я написал письма. Сейчас они закончены, и я еду в Вальрозу, чтобы
скетч, ты придешь?" - спросила Эми, присоединившись к Лори в один прекрасный день.
когда он, как обычно, зашел около полудня.

"Ну да, но не слишком ли тепло для такой долгой прогулки?" он ответил
медленно, потому что затененный салон выглядел привлекательно после яркого света снаружи.

- У меня будет маленькая коляска, и Батист может вести, так что
тебе ничего не останется, кроме как держать зонтик и не снимать перчатки
мило, - ответила Эми, бросив саркастический взгляд на безукоризненных детей,
которые были слабым местом Лори.

- Тогда я с удовольствием пойду. - и он протянул ей руку.
Альбом для рисования. Но она сунула его под мышку с резким выражением лица.--

"Не утруждай себя; для меня это не усилие, но _ ты_ не выглядишь
способным на это".

Лори приподнял брови и неторопливо последовал за ней, пока она сбегала
вниз по лестнице; но когда они сели в экипаж, он взял вожжи
сам, и маленькому Батисту ничего не оставалось, как сложить руки на груди и
засыпает на своем насесте.

Эти двое никогда не ссорились,--Эми была слишком хорошо воспитана, и только сейчас Лори
было лень, поэтому через минуту он заглянул под шляпку-градостроительный симулятор
пытливый воздуха; с улыбкой ответила она, и они пошли дальше вместе
в самой дружеской манере.

Это была прекрасная поездка по извилистым дорогам, богатым живописностью.
пейзажи, которые радуют любящие красоту глаза. Здесь древний монастырь,
откуда до них доносилось торжественное пение монахов. Там
босоногий пастух в деревянных башмаках, остроконечной шляпе и грубой куртке
, перекинутой через плечо, сидел на камне, посвистывая, в то время как его козы скакали среди
камней или лежали у его ног. Кроткие, мышиного цвета ослики, нагруженные
корзинами со свежескошенной травой, проходили мимо, а между кучами зелени сидела хорошенькая девушка в
шапочке или старушка пряла
с прялки, как она пошла. Коричневый, мягкий глазами детей выбежали из
причудливые каменные лачуги, чтобы предложить букеты, или букеты из апельсинов по-прежнему на
в том то и дело. Узловатые оливковые деревья покрывали холмы своей темной листвой
в фруктовом саду висели золотистые плоды, а огромные алые анемоны
окаймляли обочину дороги; в то время как за зелеными склонами и скалистыми возвышенностями
Приморские Альпы резко выделялись белизной на фоне голубого итальянского неба.

Valrosa заслужил свое имя, ибо в этой атмосфере вечного
лето, розы распустились повсюду. Они нависали над аркой, тяги
они прошли между прутьями больших ворот, радушно приветствуя
прохожих, и выстроились вдоль аллеи, вьющейся среди лимонных деревьев и
перистых пальм, ведущей к вилле на холме. Каждый темный закуток, где
сидений пригласили одного, чтобы остановиться и отдохнуть, была масса Блум; каждый крутой
грот был свой мраморная нимфа, улыбаясь с вуалью цветы, и каждый
фонтан отражались малиновые, белые или бледно-розовые розы, наклонялись к
улыбка на свою собственную красоту. Розы покрывали стены дома, драпировали
карнизы, взбирались по колоннам и буйно разрослись по балюстраде
широкая терраса, с которой открывался вид на солнечное Средиземное море и
город с белыми стенами на его берегу.

 «Это настоящий рай для молодожёнов, не так ли? Вы когда-нибудь видели такие
розы?» — спросила Эми, остановившись на террасе, чтобы насладиться видом и
восхитительным ароматом, который доносился оттуда.

— Нет, я не чувствую таких шипов, — ответил Лори, засунув большой палец в рот после тщетной попытки сорвать одинокий алый цветок, который рос прямо над его головой.

 — Попробуй спуститься пониже и сорви те, у которых нет шипов, — сказала Эми, сорвав три крошечных кремовых цветка, усеявших стену.
позади нее. Она положила их в свою бутоньерку, как мир-жертву, и он
с минуту постояла, глядя на них со странным выражением, в
итальянская сторона его натуры была примесью суеверия, и
он был просто в таком состоянии полу-сладкий, половина-горькая тоска,
когда творческие молодые люди находят смысл в мелочах, и корм для
романтика везде. Он подумал о Джо, когда потянулся за колючей красной розой, потому что яркие цветы шли ей, и она часто носила такие же, как эта, из домашней оранжереи. Бледные розы, которые подарила ему Эми, были
вроде того, что итальянцы лежат в мертвых руках, а не в свадебных венках, и,
на мгновение он задумался, было ли это предзнаменование для Джо или для него самого; но
в следующее мгновение его американский здравый смысл взял верх над сентиментальностью,
и он рассмеялся таким искренним смехом, какого Эми не слышала с тех пор, как он приехал.

"Это хороший совет; тебе лучше последовать ему и поберечь свои пальцы", - сказала она
думая, что ее речь позабавила его.

"Спасибо, я буду," - ответил он в шутку, и спустя несколько месяцев он сделал
его не на шутку.

"Лори, когда вы собираетесь твой дед?" - спросила она немного погодя,
устраиваясь на простом сиденье.

— Очень скоро.

 — Вы говорили это дюжину раз за последние три недели.

 — Осмелюсь заметить, что краткие ответы экономят время.

 — Он ждёт вас, и вам действительно стоит пойти.

 — Гостеприимное создание! Я знаю.

 — Тогда почему вы этого не делаете?

 — Полагаю, из-за природной порочности.

— Вы имеете в виду естественную лень. Это действительно ужасно! — и Эми нахмурилась.

 — Не так уж плохо, как кажется, потому что, если я уйду, я буду только досаждать ему, так что я могу с таким же успехом остаться и досаждать вам ещё немного, вы это лучше переносите; на самом деле, я думаю, это вам очень идёт, — и Лори
он приготовился отдохнуть на широком выступе балюстрады.

Эми покачала головой и с видом покорности открыла свой альбом для рисования;
но она решила прочесть лекцию "этому мальчику" и через
минуту начала снова.

"Чем ты сейчас занимаешься?"

"Наблюдаешь за ящерицами".

"Нет, нет; я имею в виду, что ты намереваешься и желаешь делать?"

"Выкури сигарету, если позволишь".

"Как провоцировать вас! Я не одобряю сигары, и я только позволяют
это при условии, что ты позволишь мне поставить вас в мой эскиз; мне нужен
рис.."

"Со всеми удовольствиями в жизни. Каким ты хочешь меня видеть - в полный рост или
на три четверти, на голове или на пятках? Я должен со всем уважением предложить
лежачее положение, затем примите и вы такое же и назовите это "_Dolce far
niente "._"

- Оставайся как есть и ложись спать, если хочешь. _ Я_ намерена усердно работать, -
сказала Эми самым энергичным тоном.

"Какой восхитительный восторг!" и он прислонился высокий урны с
воздух полного удовлетворения.

"Что бы сказала Джо, если бы увидела тебя сейчас?" - нетерпеливо спросила Эми, надеясь
расшевелить его упоминанием имени своей еще более энергичной сестры.

"Как обычно, "Уходи, Тедди, я занят!" Говоря это, он рассмеялся, но
смех был неестественным, и по его лицу пробежала тень, потому что
произнесение знакомого имени затронуло рану, которая еще не зажила
. И тон, и тень поразили Эми, потому что она видела и слышала их раньше
и теперь она подняла глаза как раз вовремя, чтобы уловить новое выражение на лице
Лицо Лори - жесткий, горький взгляд, полный боли, неудовлетворенности и
сожаления. Оно исчезло прежде, чем она смогла рассмотреть его, и снова вернулось безразличное
выражение. Какое-то время она наблюдала за ним с артистическим удовольствием
, думая о том, как он похож на итальянца, когда лежит, нежась в
солнце с непокрытой головой и глазами, полными южной мечтательности; он, казалось, забыл о ней и погрузился в раздумья.

"Ты похож на статую молодого рыцаря, спящего на своей могиле," — сказала она, внимательно рассматривая чёткий профиль на фоне тёмного камня.

"Хотел бы я быть им!"

"Это глупое желание, если только ты не испортил себе жизнь. Ты так
изменилась, что я иногда думаю... — тут Эми замолчала, бросив на Лори
полуробкий, полутоскливый взгляд, более многозначительный, чем её незаконченная фраза.

Лори увидела и поняла, что она испытывает
нежное беспокойство, и не стала продолжать.
чтобы выразить, и, глядя ей прямо в глаза, сказал, совсем как раньше
говорил это ее матери,--

"Все в порядке, мэм".

Это удовлетворило ее и развеяло сомнения, которые начали беспокоить
ее в последнее время. Это также тронуло ее, и она показала, что тронуло, по
сердечному тону, которым она сказала,--

"Я рад этому! Я не думал, что ты был очень плохим мальчиком, но я
предположил, что ты, возможно, потратил деньги в этом мерзком Баден-Бадене, потерял
свое сердце к какой-нибудь очаровательной француженке, у которой есть муж, или попал в какую-нибудь
из тех передряг, которые молодые люди, похоже, считают необходимой частью
зарубежное турне. Не стой на солнце; иди и лежать на траве
вот и давайте будем доброжелательны, как Джо говорил, когда мы вернулись в
диван-уголок и рассказал секреты".

 [Иллюстрация: Лори бросился на газон]

Лори послушно бросился на газон и начал забавляться
втыкая маргаритки в ленты шляпки Эми, которая лежала
там.

"Я все готов для секретов;" и он взглянул с решение
выражение интереса в глазах.

"Я не скажу; вы можете начинать."

- У меня нет ни одного, которым я мог бы себя порадовать. Я подумал, может быть, у вас есть какие-нибудь новости
из дома ".

"Вы слышали обо всем, что поступало в последнее время. Вы не часто слышите? Я
думал, Джо пришлет вам тома ".

"Она очень занята; я в разъездах, так что невозможно быть постоянным,
ты знаешь. Когда ты приступаешь к своему великому произведению искусства, Рафаэлла?
спросил он, резко меняя тему после очередной паузы, во время которой он
ему было интересно, знает ли Эми его секрет и хочет ли она поговорить об этом.

"Никогда", - ответила она с унылым, но решительным видом. "Рим забрал у меня все
тщеславие; потому что, увидев тамошние чудеса, я почувствовала себя слишком
ничтожный для жизни, и в отчаянии отказался от всех своих глупых надежд ".

"Зачем это тебе, с такой энергией и талантом?"

"Именно поэтому, - потому что талант - это не гениальность, и никакое количество энергии
не может сделать это таковым. Я хочу быть великим или никем. Я не хочу быть
простой даубер, поэтому я не собираюсь пытаться."

"И что ты теперь будешь делать с собой, если я могу спросить?"

"Отшлифовать мои таланты и стать украшением обществу, если я получу
шанс".

Это было характерной речи, и зазвучали смелые, но смелость будет
молодые люди, и амбиций у Эми был хороший фундамент. Лори улыбнулась,
но ему понравилось настроение, с которым она взялась за новую цель, когда
заветное один умер, и не сокрушается.

"Отлично! и вот тут, как мне кажется, вступает в игру Фред Вон".

Эми хранила благоразумное молчание, но в ее опущенном лице было выражение осознанности.
это заставило Лори сесть и серьезно сказать.,--

"Теперь я собираюсь поиграть в брата и задавать вопросы. Можно мне?"

- Я не обещаю отвечать.

- Твое лицо ответит, если твой язык не ответит. Ты не светская женщина.
пока ещё достаточно, чтобы скрывать свои чувства, моя дорогая. В прошлом году я слышал слухи о вас с Фредом, и, по моему личному мнению, если бы его не вызвали домой так внезапно и не задержали так надолго, из этого могло бы что-то получиться — эй?

— Это не мне решать, — чопорно ответила Эми, но её губы улыбались, а в глазах предательски сверкали искорки, выдававшие, что она знает о своей власти и наслаждается этим знанием.

"Надеюсь, ты не помолвлена? — и Лори внезапно стал очень серьёзным, как старший брат.

"Нет.

«Но ты будешь, если он вернётся и как следует ляжет на спину».
колени, не так ли?

- Весьма вероятно.

- Значит, ты любишь старину Фреда?

- Я мог бы им стать, если бы постарался.

- Но ты не собираешься пытаться до подходящего момента? Благослови мою душу, что за
неземное благоразумие! Он хороший парень, Эми, но не тот мужчина, которого я представляла себе.
тебе бы понравилось.

- Он богат, джентльмен и у него восхитительные манеры, - начала Эми, стараясь
держаться холодно и с достоинством, но ей было немного стыдно за себя,
несмотря на искренность своих намерений.

"Я понимаю; королевы общества не могут обойтись без денег, так ты имеешь в виду
найти хорошую партию и начать таким образом? Совершенно правильно, поскольку
мир рушится, но из уст одной из дочерей твоей матери это звучит странно
.

"Тем не менее, это правда".

Короткая речь, но спокойная решительность, с которой она была произнесена
странно контрастировала с молодым оратором. Лори почувствовал это
инстинктивно и снова лег с чувством
разочарования, которое он не мог объяснить. Его взгляд и молчание, а также
определенное внутреннее неодобрение самого себя взъерошили Эми и придали ей решимости
прочитать свою лекцию без промедления.

"Я бы хотела, чтобы ты оказала мне услугу и немного пришла в себя", - сказала она.
резко.

"Сделай это для меня, милая девочка".

"Я мог бы, если бы попробовал", и она выглядела так, будто бы делает это в
наиболее резюме стиле.

"Тогда попробуй; я разрешаю тебе", - ответил Лори, которому нравилось кого-то дразнить.
после долгого воздержания от своего любимого занятия.

"Ты разозлишься через пять минут".

"Я никогда не сержусь на тебя. Чтобы развести огонь, нужны два кремня: ты
холодный и мягкий, как снег".

"Ты не знаешь, что я могу сделать; снег производит жар и мурашки по коже, если
правильно применять. Ваше безразличие-половина кривлянья и хорошо
активизация бы это доказать".

- Отойди, мне это не повредит, а тебе, возможно, будет забавно, как сказал большой человек.
когда его маленькая жена избила его. Смотрите на меня как на мужа или как на
ковер, и бейте, пока не устанете, если такое упражнение вас устраивает
".

Будучи сама явно уязвлена и страстно желая увидеть, как он избавится от
апатии, которая так изменила его, Эми заточила язык и карандаш и
начала:--

- Мы с Фло придумали для тебя новое имя; оно "Ленивый Лоуренс". Как тебе?
нравится?

Она думала, что это разозлит его, но он только сложил руки под головой
с невозмутимым "Это неплохо. Спасибо, дамы".

"Хочешь знать, что я на самом деле о тебе думаю?"

"Жажду, чтобы мне это сказали".

"Ну, я тебя презираю".

Если бы она даже сказала "Я тебя ненавижу" раздражительным или кокетливым тоном, он
рассмеялся бы, и ему это скорее понравилось; но серьезный, почти печальный,
акцент в ее голосе заставил его открыть глаза и быстро спросить,--

"Почему, если позволите?"

"Потому что, имея все шансы быть хорошей, полезной и счастливой, вы
ущербная, ленивая и несчастная".

"Сильно выражаетесь, мадемуазель".

"Если тебе это нравится, я продолжу".

"Прошу, продолжай; это довольно интересно".

"Я так и думал, что тебе это понравится; эгоистичным людям всегда нравится говорить о
«Они сами по себе».

«Я эгоистичен?» — вопрос вырвался у него невольно и с удивлением, потому что единственной добродетелью, которой он гордился, была щедрость.


«Да, очень эгоистичен», — продолжила Эми спокойным, холодным голосом, который в тот момент был в два раза эффективнее, чем сердитый. - Я покажу тебе, как это делается, потому что я
изучал тебя, пока мы резвились, и я совсем не удовлетворен
тобой. Ты пробыл за границей почти шесть месяцев и ничего не сделал.
только зря тратишь время и деньги и разочаровываешь своих друзей.

- Разве человек не может получить удовольствие после четырех лет тяжелой работы?

«Ты выглядишь так, будто ничего не ел; во всяком случае, насколько я могу судить, тебе от этого не лучше. Когда мы впервые встретились, я сказал, что ты стал лучше. Теперь я беру свои слова обратно, потому что ты и вполовину не так хорош, как когда я оставил тебя дома». Ты стала отвратительно ленивой; тебе нравится
сплетничать и тратить время на пустяки; ты довольна тем, что глупые люди
ласкают тебя и восхищаются тобой, вместо того чтобы любить и уважать
тебя. С деньгами, талантом, положением, здоровьем и красотой — ах, тебе
это нравится, Тщеславие! но это правда, и я не могу не сказать этого
со всеми этими великолепными вещами, которыми можно пользоваться и наслаждаться, ты не можешь найти себе занятия, кроме как бездельничать; и вместо того, чтобы быть тем человеком, которым ты мог бы и должен был быть, ты всего лишь... — Она остановилась, и в её взгляде были боль и жалость.

 — Святой Лаврентий на поле для игры в регби, — добавил Лори, невозмутимо заканчивая фразу. Но лекция начала действовать, потому что в его глазах появился
живой блеск, а на лице вместо прежнего безразличия появилось
выражение, наполовину сердитое, наполовину обиженное.

"Я так и думал, что вы так это воспримете. Вы, мужчины, говорите нам, что мы ангелы, и утверждаете, что мы
можем сделать из вас то, что пожелаем; но в тот момент, когда мы честно пытаемся сделать вам
добро, вы смеетесь над нами и не слушаете, что доказывает, чего стоит ваша
лесть ". Эми говорила с горечью и повернулась спиной к
невыносимому мученику у ее ног.

Через минуту чья-то рука опустилась на страницу, так что она не могла рисовать,
и голос Лори произнес, забавно подражая раскаивающемуся ребенку,--

"Я буду хорошей, о, я буду хорошей!"

Но Эми не рассмеялась, потому что она была серьезна; и, постучав карандашом по
протянутой руке, серьезно сказала,--

«Тебе не стыдно за такую руку? Она такая же мягкая и белая, как у
женщины, и выглядит так, будто никогда ничего не делала, кроме как носила лучшие перчатки Жувена и собирала цветы для дам. Ты не денди, слава богу!
 поэтому я рада, что на ней нет ни бриллиантов, ни больших печаток, только та маленькая старая, которую Джо подарила тебе так давно. Милая душа, как бы я хотела, чтобы она была здесь и помогла мне!

 — Я тоже!

 Рука исчезла так же внезапно, как и появилась, и в эхе её желания было достаточно энергии, чтобы удовлетворить даже Эми. Она взглянула на него с новой мыслью в голове, но он лежал, наполовину прикрыв лицо шляпой.
лицо, словно в тени, и усы скрывали рот. Она видела только его
грудь поднималась и опускалась с долгим вздохом, который мог быть вздохом, и
рука с кольцом опустилась в траву, как будто хотела спрятаться
что-то слишком драгоценное или слишком нежное, чтобы о нем можно было говорить. Все за минуту
различные намеки и мелочи обрели форму и значение в сознании Эми,
и рассказали ей то, в чем ее сестра никогда ей не признавалась. Она вспомнила
что Лори никогда добровольно не говорил о Джо; она вспомнила тень на
его лице только что, перемену в его характере и ношение
маленькое старое колечко, которое не было украшением для красивой руки. Девушки
быстро распознают такие знаки и чувствуют их красноречие. Эми
подумала, что, возможно, в основе перемен лежит любовная история, и теперь она была в этом уверена. Её проницательные глаза наполнились слезами, и, когда она заговорила снова, её голос был удивительно мягким и добрым, когда она хотела этого.

«Я знаю, что не имею права так разговаривать с тобой, Лори, и если бы ты не был самым милым парнем на свете, ты бы очень разозлился на меня.
Но мы все так любим тебя и гордимся тобой, что мне невыносима мысль о том, что они
Дома в тебе должны разочароваться, как разочаровался я, хотя, возможно,
они поймут перемены лучше, чем я.

«Думаю, что да», — донеслось из-под шляпы мрачным тоном, таким же трогательным, как и надломленным.

"Они должны были сказать мне, а не позволять мне совершать ошибки и ругать себя,
когда я должен был быть добрее и терпеливее, чем когда-либо. Мне никогда не нравилась эта мисс Рэндал, а теперь я её ненавижу! — сказала хитрая Эми, желая на этот раз быть уверенной в своих словах.

«Повесить мисс Рэндал!» — и Лори сдернула с него шляпу.
это не оставляло сомнений в его чувствах к этой молодой леди.

"Прошу прощения, я думала..." — и тут она дипломатично замолчала.

"Нет, ты не думала, ты прекрасно знала, что я никогда не питал чувств ни к кому, кроме
Джо." Лори сказал это своим прежним порывистым тоном и отвернулся,
говоря это.

— «Я так и думал, но поскольку они ничего не сказали об этом, а ты уехала, я решил, что ошибся. И Джо не была добра к тебе? Я был уверен, что она очень тебя любит».

 «Она была добра, но не так, как нужно, и ей повезло, что она уехала».
она не любила меня, если я такой никчёмный, каким ты меня считаешь. Но это её вина, и ты можешь ей об этом сказать.

Когда он это сказал, на его лице снова появился жёсткий, горький взгляд, и это встревожило
Эми, потому что она не знала, как его утешить.

 «Я была неправа, я не знала». Я очень сожалею, что была так зла, но я не могу не желать, чтобы ты перенёс это лучше, Тедди, дорогой.

 — Не надо, это её имя для меня! — и Лори быстро поднял руку, чтобы остановить Джо, которая говорила полудобрым-полуукоризненным тоном. — «Подожди, пока сам не попробуешь», — добавил он тихо, как
он рвал траву горстями.

"Я бы отнеслась к этому мужественно, и меня бы уважали, если бы меня нельзя было любить", - сказала
Эми с решимостью человека, который ничего об этом не знал.

Теперь, Лори льстил себе тем, что он _had_ перенесла на удивление хорошо,
не стонать, прося никакой симпатии, и принимая его беду, чтобы жить
его вниз в одиночку. Лекция Эми поставить вопрос в Новом Свете, и для
первый раз это выглядело слабы и эгоистичны, чтобы падать духом при первых
провал, и заперся в капризное равнодушие. Он чувствовал себя так, словно
внезапно очнулся от задумчивого сна и обнаружил, что не может вернуться к
снова засыпаю. Вскоре он сел и медленно спросил,--

"Как ты думаешь, Джо презирала бы меня так же, как ты?"

"Да, если бы увидела тебя сейчас. Она ненавидит ленивых людей. Почему бы тебе не сделать
что-нибудь великолепное и не заставить ее полюбить тебя?

"Я делал все, что мог, но это было бесполезно".

"Ты имеешь в виду выпускной? Это было не больше, чем ты должен был сделать
ради своего дедушки. Было бы позорно потерпеть неудачу.
Потратив столько времени и денег, когда все знали, что ты справишься.
преуспеешь ".

"Я потерпел неудачу, что бы вы ни говорили, потому что Джо не полюбила бы меня", - начал Лори,
уныло подперев голову рукой.

— Нет, не сделал, и в конце концов ты сам так скажешь, потому что это пошло тебе на пользу и
доказало, что ты можешь что-то сделать, если постараешься. Если бы ты взялся за
какое-нибудь другое дело, то вскоре снова стал бы жизнерадостным и счастливым
и забыл бы о своих проблемах.

 — Это невозможно.

 — Попробуй и увидишь. Вам не нужно пожимать плечами и думать: «Много она
знает о таких вещах». Я не притворяюсь мудрой, но я наблюдаю и вижу гораздо больше, чем вы можете себе представить. Меня
интересуют чужие переживания и противоречия; и,
хотя я не могу объяснить, я помню и использую их для своей собственной выгоды. Любовь
Наслаждайся всеми своими днями, если захочешь, но не позволяй этому испортить тебя, потому что это
нечестиво выбрасывать так много хороших подарков, потому что ты не можешь получить тот, который хочешь
. Ну вот, я больше не буду читать лекций, потому что знаю, что ты проснешься и
станешь мужчиной, несмотря на эту жестокосердную девушку ".

Несколько минут оба молчали. Лори сидел, вертя маленькое кольцо на
своем пальце, а Эми наносила последние штрихи на торопливый набросок, над которым она
работала, пока говорила. Вскоре она положила кольцо ему на колено,
просто сказав,--

"Как тебе это нравится?" - спросил я.

Он посмотрел и улыбнулся, не в силах сдержаться, потому что это было
великолепно сделано — длинная, ленивая фигура на траве, с вялым лицом,
полузакрытыми глазами и одной рукой, держащей сигару, из которой
выходил маленький завиток дыма, окружавший голову мечтателя.

 «Как хорошо вы рисуете!» — сказал он с искренним удивлением и
удовольствием от ее мастерства, добавив с полуулыбкой:

— Да, это я.

 — Такой, какой ты есть: таким, каким ты был, — и Эми положила рядом с рисунком, который он держал в руках, ещё один.

 Он был не так хорош, но в нём была жизнь и дух.
это искупало многие ошибки и так живо напоминало прошлое, что
внезапная перемена отразилась на лице молодого человека, когда он взглянул. Только грубый
набросок Лори, укрощающей лошадь; шляпа и пальто были сняты, и каждая линия
активной фигуры, решительного лица и командирской позиции были полны
энергии и значения. Красивый зверь, только что усмиренный, стоял, выгнув шею
его шея была натянута под уздцы, одна нога нетерпеливо била копытом
по земле, уши навострились, как будто прислушиваясь к голосу, который произнес
овладел им. Во взъерошенной гриве, растрепанных волосах всадника и прямой
поза, было что-то от внезапно остановившегося движения, от
силы, мужества и юношеской жизнерадостности, которые резко контрастировали с
расслабленной грацией скетча "_Dolce far niente_". Лори ничего не ответил
но, когда его взгляд переходил от одного к другому, Эми увидела, как он покраснел
и поджал губы, как будто прочитал и принял небольшой
урок, который она ему преподала. Это ее удовлетворило; и, не дожидаясь, пока
он заговорит, она сказала в своей обычной жизнерадостной манере,--

 [Иллюстрация: Грубый набросок Лори, укрощающей лошадь]

"Разве ты не помнишь тот день, когда ты играл в Рэри с Паком, и мы все
смотрели? Мэг и Бет были напуганы, но Джо хлопала в ладоши и скакала, а
Я сел на забор и нарисовал тебя. Я нашел этот эскиз в своем портфолио на днях
, подправил его и сохранил, чтобы показать вам.

"Премного благодарен. С тех пор вы значительно улучшились, и я поздравляю
вас. Могу ли я рискнуть предположить, что в "Раю для медового месяца" в вашем отеле принято ужинать в пять
?"

При этих словах Лори встал, вернул фотографии с улыбкой и поклоном.
и посмотрел на часы, как бы напоминая ей, что даже нравоучениям
следует положить конец. Он попытался вернуть себе прежний непринужденный, безразличный вид,
но теперь это было притворством, потому что возбуждение было более
эффективным, чем он признавался. Эми почувствовала оттенок холодности в его манерах
и сказала себе,--

"Теперь я оскорбил его. Что ж, если это пойдет ему на пользу, я рад; если это заставит
его возненавидеть меня, мне жаль; но это правда, и я не могу взять ни слова из
этого обратно ".

Они смеялись и болтали всю дорогу, и мало Батист, до
позади, думал, что месье и мадемуазель были в очаровательных духов.
Но оба чувствовали себя не в своей тарелке; дружеская откровенность была нарушена,
солнца тень над ним, и, несмотря на их кажущееся веселье, есть
в сердце каждого было тайное недовольство.

"Мы увидимся с тобой сегодня вечером, друг мой"? - спросила Эми, когда они расставались.
у двери ее тети.

"К сожалению, у меня назначена встреча. _Au прощай, mademoiselle_," и
Лори согнуты так, как будто поцеловать ей руку, в зарубежной моды, который стал
его лучше, чем многие мужчины. Что-то в выражении его лица заставило Эми быстро и тепло ответить
,--

"Нет, будь собой со мной, Лори, и расстанься по-старому. Я бы предпочел
сердечное английское рукопожатие всем этим сентиментальным
приветствиям во Франции.

"Прощай, дорогая", и с этими словами, произнесенными тоном, который ей нравился.,
Лори покинул её, пожав руку с почти болезненной сердечностью.

На следующее утро вместо обычного звонка Эми получила записку, которая заставила её улыбнуться в начале и вздохнуть в конце:

 «Мой дорогой наставник,

 пожалуйста, передайте привет вашей тёте и порадуйтесь за себя, потому что «Ленивый Лоуренс» отправился к своему дедушке, как и подобает хорошему мальчику. Приятной вам зимы, и пусть боги даруют вам
счастливый медовый месяц в Вальрозе! Я думаю, Фреду не помешало бы взбодриться. Передайте ему мои поздравления.

 «С благодарностью, Телемах».

 «Хороший мальчик! Я рада, что он ушёл», — сказала Эми с одобрительной улыбкой; в следующую минуту её лицо омрачилось, она оглядела пустую комнату и добавила с невольным вздохом:

 «Да, я рада, но как же я буду по нему скучать!»




 [Иллюстрация: Долина теней]

 XL.

 ДОЛИНА ТЕНЕЙ.


 Когда первая горечь прошла, семья смирилась с неизбежным
и старалась переносить это с радостью, помогая друг другу возросшей
привязанность, которая возникает, чтобы нежно связывать семьи во времена
бедствий. Они отложили в сторону своё горе, и каждый из них внёс свой вклад в то,
чтобы этот последний год был счастливым.

 Самая приятная комната в доме была отведена для Бет, и в ней было собрано всё, что она любила больше всего, — цветы, картины, пианино, маленький рабочий стол и любимые кошки. Лучшие книги отца
находились там, в мамином кресле, на столе Джо, в лучших набросках Эми; и каждый день Мэг приводила своих малышей в это любящее паломничество,
чтобы подарить тётушке Бет немного солнечного света. Джон потихоньку откладывал небольшую сумму,
чтобы он мог наслаждаться удовольствием снабжать больную
фруктами, которые она любила и по которым тосковала; старая Ханна никогда не уставала
готовить изысканные блюда, чтобы возбудить капризный аппетит, роняя слезы
пока она работала; а из-за моря приходили маленькие подарки и веселые письма.
казалось, они приносили дуновение тепла и аромата из стран,
которые не знают зимы.

Здесь, лелеемая, как домашняя святая в своей усыпальнице, сидела Бет, спокойная
и занятая, как всегда; ибо ничто не могло изменить ее милую, бескорыстную натуру,
и даже готовясь уйти из жизни, она старалась сделать ее счастливее для себя.
те, кто должен остаться позади. Слабые пальцы никогда не сидели сложа руки, и
одним из ее удовольствий было мастерить маленькие вещицы для школьников.
ежедневно проходя туда-сюда, она бросала из окна пару варежек для
пара фиолетовых рук, игольница для какой-нибудь маленькой многодетной матери
куклы, салфетки для юных писателей, продирающихся сквозь леса крючков для горшков,
альбомы для вырезок для глаз, любящих картинки, и всевозможные приятные приспособления,
пока неохотно взбирающиеся по лестнице познания не нашли свой путь,
так сказать, усыпанный цветами, и не стали считать нежного дарителя
что-то вроде феи-крестной, которая сидела там, наверху, и осыпала их подарками
чудесным образом соответствующими их вкусам и потребностям. Если Бет чего-то и хотела
награда, она находила ее в веселых личиках, которые всегда поворачивались к ней.
в окне кивали и улыбались, а также в забавных письмах, которые приходили на
она, полная клякс и благодарности.

Первые несколько месяцев были очень счастливы, и Бет часто используются смотреть
круг и сказать: "как красиво!" как они все вместе сидели в ее
солнечная комната, дети ногами и криком на пол, мать и
сестры, работающие рядом, и отец, читающий своим приятным голосом из
мудрых старых книг, которые казались богатыми хорошими и удобными словами, такими же
применимыми сейчас, как и написанные столетия назад; маленькая часовня, где
священник-отец преподал своей пастве тяжелые уроки, которые все должны усвоить, пытаясь
показать им, что надежда может утешить любовь, а вера делает возможным смирение
. Простые проповеди, которые проникали прямо в души тех, кто их слушал
ибо сердце отца было в религии священника, и
частая дрожь в голосе придавала словам, которые он произносил, двойное красноречие.
говорил или читал.

Хорошо, что это мирное время было дано им в качестве подготовки к грядущим печальным часам, потому что вскоре Бет сказала, что иголка «такая тяжёлая», и отложила её навсегда; разговоры утомляли её, лица тревожили, боль завладела ею, и её спокойный дух был печально встревожен недугами, терзавшими её слабую плоть. Ах, я! такие тяжёлые дни, такие долгие-долгие ночи, такие ноющие
сердца и мольбы, когда те, кто любил её больше всех, были вынуждены
видеть протянутые к ним тонкие руки, слышать
горький крик: "Помогите мне, помогите мне!" - и ощущение, что помощи нет. А
сад затмение спокойной душой, острая борьба молодых жизнь
смерть; но оба были милостиво краток, и потом, натуральный бунт
за старый мир вернулся более красивым, чем когда-либо. При крушении
ее хрупкое тело, душу Бет стала сильной, и, хотя она говорила мало,
те о ней почувствовал, что она готова, то увидел, что первый Пилигрим
называется также сильнейший, и ждал ее на берегу,
пытаясь увидеть сияющие придет, чтобы принять ее, когда она пересекла
реки.

Джо не отходила от нее ни на час с тех пор, как Бет сказала: "Я чувствую себя сильнее, когда
ты здесь". Она спала на диване в комнате, часто просыпается, чтобы продлить
огонь, кормить, поднимать, или надеяться на существо пациента, который редко
попросил что-нибудь, и "старался не быть беде." Весь день она привидениями
номер, завидует любой другой медсестрой, и горжусь быть выбраны
не из каких-либо честь ее жизнь не принесла ей. Драгоценные и полезные часы
спасибо Джо, ибо теперь ее сердце получило урок, в котором оно нуждалось; уроки
терпения были преподаны ей так нежно, что она не могла не усвоить их
милосердие ко всем, прекрасный дух, способный прощать и по-настоящему
забывать зло, верность долгу, которая делает самое трудное лёгким, и
искренняя вера, которая ничего не боится, но безоговорочно доверяет.

Часто, проснувшись, Джо находила Бет за чтением её потрёпанной маленькой
книжки, слышала, как она тихо напевает, чтобы скоротать бессонную ночь, или видела, как она опускает лицо в ладони, и сквозь прозрачные пальцы медленно текут слёзы. Джо лежала, наблюдая за ней, и думала слишком глубоко, чтобы плакать, чувствуя, что Бет по-своему, просто и бескорыстно,
пытаюсь отучить себя от дорогой старой жизни, и на вешалке для
жизни, святые слова утешения, молитвы тихой, и музыка
она так сильно любила.

Видение этого сделало для Джо больше, чем самые мудрые проповеди, самые святые
гимны, самые горячие молитвы, которые мог произнести любой голос; ибо с
глаза прояснились от множества слез, а сердце смягчилось от нежнейшей печали.
она осознала красоту жизни своей сестры - без происшествий,
неамбициозный, но полный подлинных добродетелей, которые "благоухают и
расцветают в пыли", самозабвение, которое делает самого скромного на
земля вспомнил скорейшего небесного, истинного успеха, который можно
для всех.

Однажды ночью, когда Бет просматривала книги на своем столе, чтобы найти
что-нибудь, что заставило бы ее забыть о смертельной усталости, которая была почти такой же
невыносимой, как боль, когда она переворачивала страницы своей старой любимой
"Прогресс Пилигрима", она нашла маленький листок бумаги, нацарапанный рукой Джо
. Имя привлекло ее внимание, и размытый вид строк убедил
ее в том, что на него упали слезы.

"Бедная Джо! она крепко спит, поэтому я не буду будить ее, чтобы попросить разрешения; она сама
мне все ее вещи, и я не думаю, что она будет возражать, если я взгляну на это ",
подумала Бет, бросив взгляд на свою сестру, которая лежала на ковре с
щипцы рядом с ней, готовые проснуться в ту минуту, когда бревно развалится на части.


 "МОЯ БЕТ.

 "Терпеливо сижу в тени
 Пока не взойдет благословенный свет,
 Безмятежное и святое присутствие
 Освящает наш беспокойный дом.
 Земные радости, надежды и печали
 Разбивайся, как рябь на берегу
 Глубокой и торжественной реки
 Там, где сейчас стоят ее покорные стопы.

 "О сестра моя, уходя от меня,
 Из-за человеческой заботы и раздоров,
 Оставь мне в дар те добродетели,
 Которые украсили твою жизнь.
 Дорогая, завещай мне это великое терпение
 У которого есть сила поддерживать
 Жизнерадостный, безропотный дух
 В своей тюрьме боли.

 "Дай мне, ибо я очень в этом нуждаюсь".,
 О том мужестве, мудром и милом,
 Которое сделало путь долга
 Зеленым под твоими охотными ногами.
 Дай мне эту бескорыстную натуру,,
 Которая с божественным милосердием
 Может помиловать неверной дорогой любви --
 Кроткое сердце, прости меня!

 "Таким образом, наше расставание ежедневно loseth
 Что-то его горькую боль,
 И, узнавая это трудный урок,
 Моя большая потеря будет мне на пользу.
 Ибо прикосновение горя сделает
 Мою дикую натуру более безмятежной,
 Вдохнет в жизнь новые устремления,
 Новую веру в невидимое.

 "Отныне, в безопасности за рекой,
 Я буду видеть вечно
 Любимый домашний дух
 Ждет меня на берегу.
 Надежда и вера, рожденные моим горем,
 Ангелами-хранителями станут,
 И сестра, ушедшая до меня
 За их руки приведут меня домой".

Размыты и уничтожены, неисправности и слабый, так как линии были, они принесли
вид непередаваемый комфорт в лицо Бет, ее единственным сожалением было
что она сделала так мало, и это, казалось, чтобы убедить ее, что ее
жизнь не бесполезна, что ее смерть не приведет к отчаянию
она боялась. Пока она сидела со сложенной газетой в руках,
обуглившееся полено развалилось на части. Джо вскочила, раздула пламя и подползла к
Джо подошла к кровати, надеясь, что Бет спит.

"Не спит, но такая счастливая, дорогая. Видишь, я нашла это и прочитала; я знала, что тебе будет всё равно. Я была для тебя всем этим, Джо?" — спросила она с тоской и смиренной серьёзностью.

"О, Бет, очень, очень!" — и Джо опустила голову на подушку рядом с головой сестры.

«Тогда я не буду чувствовать себя так, будто я зря прожил свою жизнь. Я не так хорош, как ты меня представляешь, но я _пытался_ поступать правильно; и теперь, когда уже слишком поздно начинать поступать лучше, так приятно знать, что кто-то так сильно меня любит и чувствует, что я им помог».

- Больше, чем кто-либо другой в мире, Бет. Раньше я думал, что я не мог позволить
ты идешь; но я учусь чувствовать, что я не потеряю тебя; что вы будете
для меня больше, чем когда-либо, и смерть не может разлучить нас, хотя похоже на то."

"Я знаю, что это невозможно, и я не боюсь больше, ибо я уверен, что я буду
быть вашим Бет по-прежнему, в любви и помощи больше, чем когда-либо. Ты должна занять
мое место, Джо, и быть всем для отца и матери, когда меня не станет. Они
обратятся к вам, не подведите их; и если будет трудно работать в одиночку,
помните, что я не забываю вас, и что вы будете счастливее, выполняя
это лучше, чем писать великолепные книги или повидать весь мир; потому что любовь - это
единственное, что мы можем унести с собой, когда уходим, и это делает конец
таким легким ".

"Я постараюсь, Бет"; и тут же Джо отказалась от своих старых амбиций,
посвятила себя новому, лучшему, признавая бедность
других желаний и чувствуя благословенное утешение от веры в
бессмертие любви.

Поэтому весенние дни пришли и ушли, небо стало яснее, земля
зеленее, цветы были справедливыми и в начале, и птицы вернулись в
время попрощаться с Бет, которая, подобно усталому, но доверчивый ребенок, прильнул
к тем, кто направлял её всю жизнь, как отец и мать нежно вели её по Долине Теней и отдали её Богу.

Редко, разве что в книгах, умирающие произносят запоминающиеся слова, видят видения или уходят с блаженными лицами; и те, кто провожал многих уходящих, знают, что для большинства конец наступает так же естественно и просто, как сон. Как и надеялась Бет, «прилив отступил легко», и в тёмный час перед рассветом, на груди, где она сделала свой первый вдох, она тихо сделала свой последний вдох, не попрощавшись, но бросив один любящий взгляд и тихо вздохнув.

Со слезами и молитвами и нежные руки, мать и сестры заставил ее
готов для долгого сна, что боль никогда не марта, не видя с
благодарные глаза красивые спокойствие, которое вскоре заменили жалким
терпение, которые заломили их сердцах так долго, и чувство, с почтительными
радость, что их смерть милый был милостлив ангел, не фантом
полный ужаса.

Когда наступило утро, впервые за много месяцев огонь в камине погас.,
Квартира Джо была пуста, и в комнате было очень тихо. Но пела птица
на распускающейся ветке, совсем рядом, свежо распустились снежинки
в окно, и весеннее солнце струилось, как благословение
на безмятежное лицо на подушке, - лицо, полное такого безболезненного покоя
что те, кто любил его больше всего, улыбались сквозь слезы и благодарили Бога
что Бет наконец-то поправилась.

 [Иллюстрация: Хвостовая часть]




 [Иллюстрация: Сидел, уставившись на бюсты]

 XLI.

 УЧУСЬ ЗАБЫВАТЬ.


Лекция Эми пошла Лори на пользу, хотя, конечно, он признался в этом лишь много времени спустя.
мужчины редко признаются, потому что, когда советчиками выступают женщины,
Повелители мира не прислушиваются к советам, пока не убедятся, что это именно то, что они собирались сделать; тогда они действуют по-своему, и, если всё получается, они отдают слабейшему сосуду половину заслуг; если не получается, они великодушно отдают ему всё. Лори вернулся к дедушке и был так послушен в течение нескольких недель, что старый джентльмен заявил, что климат Ниццы чудесным образом пошёл ему на пользу, и ему стоит попробовать ещё раз. Молодой джентльмен не мог бы пожелать себе ничего лучшего, но даже слоны не смогли бы затащить его обратно
после того, как его отругали, гордость не позволила ему, и всякий раз, когда желание становилось очень сильным, он укреплял свою решимость, повторяя слова, которые произвели на него глубочайшее впечатление: «Я презираю тебя». «Иди и сделай что-нибудь замечательное, что заставит её полюбить тебя».

Лори так часто размышлял об этом, что вскоре заставил себя признаться, что был эгоистичным и ленивым; но потом, когда
у человека великое горе, ему следует потакать всевозможным капризам
пока он не изжил это. Он чувствовал, что его загубленные привязанности были
совсем мертвы, и, хотя он никогда не должен перестать быть верным
Плакальщик, не было случая, чтобы надеть его сорняки демонстративно. Джо
не любила бы его, но он мог бы заставить ее уважать и восхищаться им, если бы
сделал что-то, что доказало бы, что "Нет" девушки не испортило ему жизнь
. Он всегда хотел сделать что-то, и советы Эми была довольно
за ненадобностью. Он только ждал, пока оный омрачена
Чувства были достойно погребены; сделав это, он почувствовал, что готов «спрятать своё разбитое сердце и продолжать трудиться».

Как Гёте, когда его охватывали радость или горе, изливал их в песне, так и Лори решил запечатлеть свою любовную печаль в музыке и сочинить Реквием, который должен был терзать душу Джо и растопить сердце каждого слушателя. Поэтому,
когда в следующий раз старый джентльмен заметил, что он стал беспокойным и угрюмым,
и выгнал его, он отправился в Вену, где у него были друзья-музыканты,
и принялся за работу с твёрдым намерением отличиться.
Но то ли скорбь была слишком велика, чтобы воплотиться в музыке, то ли музыка
слишком неземна, чтобы вознести смертную скорбь, но вскоре он обнаружил, что Реквием
был выше его сил, именно в данный момент. Было очевидно, что его разум еще не был в
рабочем состоянии, и его идеи нуждались в прояснении; потому что часто в
середине жалобного напева он ловил себя на том, что напевает танцевальную мелодию.
мелодия, которая живо напомнила рождественский бал в Ницце, особенно "полного француза"
и на время положила конец трагической композиции
.

Затем он попробовал Оперу, потому что поначалу ничто не казалось невозможным;
но и здесь его снова подстерегают непредвиденные трудности. Он хотел, чтобы Джо стала его
героиней, и призвал свою память, чтобы она снабдила его нежными
воспоминаниями и романтическими видениями его любви. Но память оказалась
предательницей; и, словно одержимая извращенным духом девушки, будет
вспоминать только странности, ошибки и уродства Джо, будет показывать ее только в
самые несентиментальные моменты: выбивать маты, повязав голову банданой
, забаррикадироваться диванной подушкой или обливаться холодной водой
залейте водой его страсть "а-ля Гаммидж" - и неотразимый смех
испортила задумчивую картину, которую он пытался нарисовать. Джо не будет
поставить в опере любой ценой, и он должен был дать ее с "благослови
что девочка, что за мучения она!" - и ухватилась за его волосы, как стал
отвлекли композитора.

Когда он огляделся в поисках другой, менее несговорчивой девушки, которую можно было бы
увековечить в мелодии, память с самой услужливой
готовностью подарила ему одну. У этого призрака было много лиц, но у него всегда были золотые волосы.
он был окутан прозрачным облаком и легко парил перед своим
мысленный взор в приятном хаосе роз, павлинов, белых пони и
голубые ленты. Он не дал самодовольной призрачной женщине никакого имени, но
принял её за свою героиню и очень полюбил, как и следовало ожидать,
поскольку он одарил её всеми дарами и милостями, какие только есть на свете,
и провёл её невредимой через испытания, которые уничтожили бы любую
смертную женщину.

Благодаря этому вдохновению какое-то время он работал как одержимый, но
постепенно работа утратила свою привлекательность, и он перестал сочинять,
сидя в задумчивости с пером в руке или бродя по оживлённому городу в поисках новых идей и отдыха для своего разума, который, казалось, пребывал в некотором замешательстве
той зимой. Он мало что сделал, но много думал и был
осознал, что какие-то изменения происходят помимо его воли. "Возможно, это
закипающий гений. Я оставлю это на медленном огне и посмотрю, что из этого получится
", - сказал он, все это время втайне подозревая, что это было не
гениально, а что-то гораздо более обычное. Что бы это ни было, оно кипело во имя какой-то цели
он становился все более и более неудовлетворенным своей беспорядочной жизнью
, начал тосковать по какой-то реальной и серьезной работе, которой можно было бы заняться душой и
тело, и, наконец, пришел к мудрому выводу, что каждый, кто любил
музыка не была композитором. Вернувшись после одной из великих опер Моцарта,
великолепно исполненной в Королевском театре, он просмотрел свою собственную,
сыграл несколько лучших партий, посидел, глядя на бюсты
Мендельсона, Бетховена и Баха, которые снова благожелательно смотрели на него; затем
внезапно он разорвал свои нотные листы, один за другим, и, как последний
выпорхнула у него из рук, трезво сказал он себе,--

"Она права! Талант - это не гениальность, и ты не можешь сделать ее такой. Это
музыка лишила меня тщеславия, как Рим лишил ее ее самой, и я
больше не хочу быть обманщиком. Что мне теперь делать?"

На этот вопрос было трудно ответить, и Лори начал жалеть, что ему не нужно зарабатывать на хлеб насущный. Теперь, если когда-нибудь и представится подходящая возможность «отправиться к дьяволу», как он однажды выразился, то у него будет достаточно денег и нечем будет заняться, а Сатана, как известно, любит давать работу полным и праздным рукам. У бедняги было достаточно искушений как снаружи, так и внутри, но он довольно хорошо им противостоял. Как бы ни ценил он свободу, ещё больше он ценил честность и доверие, поэтому он сдержал обещание, данное дедушке, и исполнил своё желание
возможность честно смотреть в глаза женщинам, которые любили его,
и говорить "Все хорошо" обеспечивала ему безопасность и устойчивость.

Очень вероятно, что какая-нибудь миссис Гранди заметит: "Я в это не верю; мальчики
останутся мальчиками, молодые мужчины должны сеять свой дикий овес, а женщины не должны
ожидать чудес". Осмелюсь сказать, что вы этого не понимаете, миссис Гранди, но это правда
тем не менее. Женщины творят немало чудес, и я убежден,
что они могут совершить даже то, что повысит уровень мужественности, если
откажутся повторять подобные высказывания. Пусть мальчики остаются мальчиками, чем дольше
лучше, и пусть молодые люди сеют дикий овес, если они должны; но
матери, сестры и друзья могут помочь собрать небольшой урожай, и
не дайте многим плевелам испортить урожай, веря и показывая,
что они верят в возможность верности добродетелям, которые
делают мужчин самыми мужественными в глазах хороших женщин. Если это женское заблуждение,
предоставьте нам наслаждаться им, пока мы можем, ибо без этого теряется половина красоты и
романтики жизни, а печальные предчувствия будут ожесточать
все наши надежды на храбрых, нежных маленьких мальчиков, которые все еще любят
их матери лучше, чем они сами, и не стыдятся признавать это.

Лори думал, что задача забыть о своей любви к Джо поглотит
все его силы на долгие годы; но, к своему великому удивлению, он обнаружил, что это
становится легче с каждым днем. Сначала он отказывался в это верить, злился на
себя и не мог этого понять; но наши сердца - это такие
любопытные и противоречивые существа, а время и природа творят свою волю
вопреки нам. Сердце Лори не болело; рана продолжала затягиваться
заживать с быстротой, которая удивила его, и, вместо того, чтобы пытаться
забыть, поймал он себя на том, что пытается вспомнить. Он не предвидел такого поворота событий
и не был готов к нему. Он испытывал отвращение к самому себе
, удивлялся собственному непостоянству и был полон странной смеси
разочарования и облегчения от того, что смог так быстро оправиться от такого ужасного
удара. Он осторожно разворошил тлеющие угли своей потерянной любви, но
они отказывались разгораться ярким пламенем: было только приятное сияние
которое согревало и приносило ему пользу, не вызывая лихорадки, и он
был неохотно вынужден признаться , что мальчишеская страсть постепенно угасала .
переходя к более спокойным чувствам, очень нежным, немного грустным и
все еще обиженным, но это, несомненно, со временем пройдет, оставив после себя
братскую привязанность, которая сохранится до конца.

Когда слово "братский" промелькнуло у него в голове в одном из таких
мечтаний, он улыбнулся и взглянул на фотографию Моцарта, которая была
перед ним:--

"Ну, он был великим человеком; и когда у него не могло быть одной сестры, он взял
другую и был счастлив".

Лори не произнес этих слов, но подумал о них; и в следующее мгновение
поцеловал маленькое старое колечко, сказав про себя,--

"Нет, я не забуду! Я не забыл, я никогда не смогу. Я попробую снова, и если
это не удастся, что ж, тогда..."

Оставив предложение незаконченным, он схватил ручку и бумагу и написал
Джо, сказав ей, что он не мог довольствоваться ни к чему пока не было этого
крайней мере, надежда, что она передумает. Не она, не она, и пусть
он пришел домой и быть счастливым? Ожидая ответа, он ничего не делал,
но делал это энергично, потому что его лихорадило от нетерпения. Это
наконец пришло и окончательно заставило его сосредоточиться на одном вопросе, на Джо
решительно не могла и не хотела. Она была поглощена Бет и никогда
хотел снова услышать слово "любовь". Тогда она умоляла его быть счастливым
с кем-нибудь другим, но всегда сохранять маленький уголок своего сердца для
его любящей сестры Джо. В постскриптуме она желала его не говорить Эми
что Бет стало хуже; она возвращается домой весной, и нет
нужно огорчить до конца ее пребывания в отеле. Этого было бы достаточно времени,
пожалуйста, не Бог, но Лори должен часто писать ей, и не давай ей почувствовать себя
одиноким, тосковал по дому, или тревожно.

"Так вот, сразу. Бедная маленькая девочка; боюсь, ей будет грустно возвращаться домой.
- и Лори открыл свой письменный стол, как будто письмо Эми означало
это было правильное завершение предложения, оставленного незаконченным несколько недель назад
.

Но в тот день он не написал письмо, потому что, перебирая свою
лучшую бумагу, он наткнулся на нечто, изменившее его цель. Акробатика
в одной части стола, среди купюр, паспорта и бизнеса
документы различных видов, были несколько писем Джо, и в другом
купе были три записки от Эми, тщательно завязал с одним из ее
голубыми лентами, и сладко говорит о маленьких мертвых роз посадили
внутрь. С наполовину раскаивающимся, наполовину веселым выражением лица Лори собрала
Он собрал все письма Джо, разгладил, сложил и аккуратно убрал в маленький ящик стола, постоял с минуту, задумчиво вертя кольцо на пальце, затем медленно снял его, положил вместе с письмами, запер ящик и отправился на мессу в церковь Святого Стефана, чувствуя себя так, словно только что прошли похороны. И хотя он не был подавлен горем, это казалось ему более подходящим занятием, чем написание писем очаровательным юным леди.

 [Иллюстрация: Задумчиво крутит кольцо на пальце]

Однако письмо пришло очень скоро, и на него был незамедлительно дан ответ, потому что Эми
_was_ тосковала по дому и призналась в этом в самой восхитительно доверительной
манере. Переписка лихо процветала, и письма полетели к и
сюда, с неизменной регулярностью, в течение всего ранней весной. Лори
продал свои бюсты, сделал аллуметты своей оперы и вернулся в Париж,
надеясь, что кто-нибудь вскоре приедет. Он отчаянно хотел попасть в
Милый, но не стал бы, пока его не попросили; а Эми не стала бы просить его, потому что
как раз тогда у нее были собственные небольшие переживания, которые заставили ее
Она предпочла бы избегать любопытных взглядов «нашего мальчика».

Фред Вон вернулся и задал вопрос, на который она когда-то решила ответить «Да, спасибо», но теперь она сказала «Нет, спасибо»,
вежливо, но твёрдо, потому что, когда пришло время, её мужество подвело её, и она поняла, что для удовлетворения новой страсти, наполнившей её сердце нежными надеждами и страхами, нужны не только деньги и положение в обществе. Слова «Фред — хороший парень, но совсем не тот мужчина, который, как я
думал, тебе понравится», и лицо Лори, когда он их произнёс,
Она продолжала возвращаться к этому воспоминанию так же упорно, как и к своему собственному, когда сказала взглядом, если не словами: «Я выйду замуж за деньги». Ей было неприятно вспоминать об этом сейчас, она хотела бы забрать свои слова обратно, они звучали так не по-женски. Она не хотела, чтобы Лори считал её бессердечной, светской
дамой; теперь она не стремилась быть королевой общества так же сильно, как
хотела быть любимой женщиной; она была так рада, что он не возненавидел её за
те ужасные вещи, которые она сказала, а воспринял их так прекрасно и
был добрее, чем когда-либо. Его письма были таким утешением, потому что письма из дома
были очень нерегулярные, и не были и вполовину так удовлетворительно, как и его, когда они
пришел. Отвечать на них было не только удовольствием, но и долгом, потому что
бедняга был несчастен и нуждался в ласке, поскольку Джо упорно оставалась
с каменным сердцем. Ей следовало бы сделать над собой усилие и попытаться полюбить его;
это не могло быть очень сложно, многие люди были бы горды и рады, что о них заботится такой милый мальчик.
но Джо никогда не вела бы себя так, как другие девочки,
так что ничего не оставалось, как быть очень доброй и относиться к нему как к брату
.

Если бы со всеми братьями обращались так же хорошо, как с Лори в этот период, они
это была бы гораздо более счастливая раса существ, чем они есть на самом деле. Эми никогда не читала лекций
теперь она спрашивала его мнение по всем предметам; она интересовалась
всем, что он делал, делала ему очаровательные маленькие подарки и отправляла ему
два письма в неделю, полные оживленных сплетен, сестринских признаний и
увлекательных зарисовок милых сцен, связанных с ней. Как несколько братьев
дополняется, имеющих свои письма развозят в своих сестер
карманы, читать и старательно перечитывала, плакала, когда короткие, когда целовал
долго и бережно хранил в своем сердце, мы не намек на то, что Эми Ли
эти теплые и глупые вещи. Но она, конечно же, выращивать немного бледным
и задумчивый, что весна, потерял большую часть своего приправы для общества, и пошел
из эскизов одна хорошая сделка. Когда она возвращалась домой, ей было особо нечего показать.
но, осмелюсь сказать, она изучала природу, часами просиживая на террасе в Вальрозе,
сложив руки на груди, или рассеянно делала наброски
любая фантазия, которая приходила ей в голову, - могучий рыцарь, вырезанный на могиле,
молодой человек, спящий в траве, надвинув шляпу на глаза, или
кудрявоволосая девушка в великолепном наряде, прогуливающаяся по бальному залу на
рука высокого джентльмена, оба лица оставлены размытыми в соответствии с последней модой в искусстве
, что было безопасно, но не совсем удовлетворительно.

Ее тетя подумала, что Лори сожалеет о своем ответе Фреду; и, найдя
бесполезными опровержения и невозможными объяснения, Эми предоставила ей думать что угодно
позаботившись о том, чтобы Лори знала, что Фред отправился в
Египет. Вот и все, но он понял это и, казалось, почувствовал облегчение, когда
сказал себе с почтительным видом,--

"Я был уверен, что она передумает. Бедный старина! Я прошел
через все это, и я могу посочувствовать ".

С этими словами он испустил глубокий вздох, а затем, как будто исполнил свой
долг перед прошлым, положил ноги на диван и наслаждался письмом Эми
с наслаждением.

Пока эти перемены происходили за границей, дома начались неприятности; но
письмо, в котором говорилось, что Бет терпит неудачу, так и не дошло до Эми, и когда "The
next" нашел ее, трава над головой ее сестры была зеленой. Печальная новость встретили
ее Vevay, за тепло изгнал их из Ницца в мае, и они
пришлось медленно направился в Швейцарию, на сторону Генуи и итальянской
озера. Она перенесла это очень хорошо и спокойно подчинилась семейному указу
что она не должна сократить свой визит, для, так как это было слишком поздно, чтобы сказать,
-да-Бет, ей лучше остаться, и пусть отсутствие смягчить ее горе.
Но на сердце у нее было очень тяжело; она мечтала оказаться дома и каждый день
с тоской смотрела на озеро, ожидая, что Лори придет и утешит
ее.

Он действительно приехал очень скоро, потому что с одной и той же почтой им обоим были отправлены письма,
но он был в Германии, и потребовалось несколько дней, чтобы добраться до него. Как только он
прочитал это, он собрал свой рюкзак, попрощался со своими попутчиками-пешеходами,
и отправился выполнять свое обещание с сердцем, полным радости и печали,
надежды и ожидания.

Он хорошо знал Веве; и как только лодка причалила к маленькой пристани, он
поспешил вдоль берега в Ла Тур, где Кэрролы жили в
пансионе. Гарсон был в отчаянии оттого, что вся семья отправилась на
прогулку по озеру; но нет, белокурая мадемуазель могла быть в
саду замка. Если бы месье позволил себе побеспокоиться о том, чтобы сесть
мгновение ока представило бы ее. Но месье не мог ждать
даже "мгновения времени" и посреди речи ушел, чтобы
сам найти мадемуазель.

Приятный старый сад на берегу прекрасного озера с каштанами
шелестящий над головой, вьющийся повсюду плющ и черная тень башни
, падающая далеко на солнечную воду. В одном углу широкой, низкой
стены стояло кресло, и сюда Эми часто приходила почитать, поработать или утешиться
красотой, окружавшей ее со всех сторон. В тот день она сидела здесь,
подперев голову рукой, с тоскующим сердцем и тяжелыми глазами,
думая о Бет и гадая, почему не пришла Лори. Она не
услышать, как он пересекает двор выходит, ни видеть его не пауза в арку
которые вели из подземного пути в сад. Он постоял,
смотрю на нее новыми глазами, вижу то, чего никто никогда раньше не видел
- нежную сторону характера Эми. Все в ней безмолвно
говорило о любви и печали: запятнанные письма у нее на коленях, черная
лента, перевязывающая волосы, женская боль и терпение на ее лице;
даже маленький крестик черного дерева у нее на шее показался Лори жалким, потому что
он подарил его ей, и она носила его как свое единственное украшение. Если у него и были
какие-то сомнения по поводу приема, который она ему окажет, они рассеялись
в ту минуту, когда она подняла глаза и увидела его; ибо, бросив все, она
Она подбежала к нему, воскликнув с неподдельной любовью и тоской:

 «О Лори, Лори, я знала, что ты придёшь ко мне!»

 [Иллюстрация: О Лори, Лори, я знала, что ты придёшь]

Я думаю, что тогда всё было сказано и решено, потому что, когда они стояли
вместе в полной тишине, тёмная голова склонилась
защищающе над светлой, и Эми почувствовала, что никто не сможет утешить и поддержать её так, как Лори, а Лори решил, что Эми — единственная женщина в мире, которая может занять место Джо и сделать его счастливым. Он не сказал ей об этом, но она не была разочарована, потому что оба чувствовали правду.
остались довольны и с радостью оставили остальных в покое.

Через минуту Эми вернулась на свое место; и, пока она вытирала слезы,
Лори собрала разбросанные бумаги, обнаружив на виду у всех
потрепанные письма и наводящие на размышления наброски - хорошие предзнаменования на будущее. Когда
он сел рядом с ней, Эми снова смутилась и густо покраснела при
воспоминании о своем импульсивном приветствии.

"Я ничего не могла с собой поделать; мне было так одиноко и грустно, и я была так рада
видеть тебя. Было так неожиданно поднять глаза и найти тебя, как раз когда я собиралась.
я начала бояться, что ты не придешь, - сказала она, тщетно пытаясь заговорить
вполне естественно.

"Я пришел, как только услышал. Хотел бы я сказать что-нибудь, чтобы утешить тебя
в связи с потерей дорогой маленькой Бет; но я могу только чувствовать, и... - Он мог
дальше я не продвинулся, потому что он тоже внезапно смутился и
не совсем знал, что сказать. Ему очень хотелось положить голову Эми себе на
плечо и пожелать ей хорошенько выплакаться, но он не осмелился; поэтому вместо этого взял
ее руку и сочувственно сжал, что было лучше, чем
слова.

"Тебе не нужно ничего говорить; это утешает меня", - мягко сказала она. "Бет
здорова и счастлива, и я не должен желать ее возвращения; но я боюсь возвращаться домой,
как бы мне ни хотелось увидеть их всех. Мы не будем говорить об этом сейчас, потому что это заставляет
меня плакать, и я хочу наслаждаться тобой, пока ты остаешься. Тебе не обязательно сразу уходить.
возвращайся, тебе нужно?"

- Нет, если ты хочешь меня, дорогая.

- Хочу, очень сильно. Тетя и Фло очень любезны; но вы, похоже, один из
семьи, и это будет настолько комфортно иметь вас на некоторое время."

Эми говорила и выглядела так похожей на тоскующего по дому ребенка, чье сердце было полно,
что Лори сразу забыл о своей застенчивости и дал ей именно то, что
она хотела, чтобы её погладили, как она привыкла, и чтобы с ней весело поговорили.


"Бедняжка, ты выглядишь так, будто сама себя измучила! Я
позабочусь о тебе, так что больше не плачь, а лучше пойдём со мной
прогуляться. Ветер слишком холодный, чтобы сидеть на месте, — сказал
он полуласково-полукомандирским тоном, который нравился Эми,
надел ей на голову шляпу, взял её за руку и начал расхаживать взад-
вперёд по залитой солнцем дорожке под каштанами с молодой листвой. Он чувствовал себя увереннее на своих
ногах, а Эми было очень приятно опираться на сильную руку
по факту, знакомое лицо, чтобы улыбнуться ей, и добрый голос, чтобы поговорить
восхитительно для нее одной.

Причудливый старый сад давал приют многим парам влюбленных и, казалось, был
создан специально для них, таким солнечным и уединенным был он, где не было ничего, кроме
башни, чтобы наблюдать за ними, и широкого озера, чтобы доносить эхо
их слова, когда они проносились рябью внизу. В течение часа эта новая пара гуляла
и разговаривала, или отдыхала, прислонившись к стене, наслаждаясь сладким влиянием, которое
придавало такое очарование времени и месту; и когда неромантичный звонок к обеду
предупредив их, Эми почувствовала, что сбросила с себя бремя одиночества и
печаль позади нее, в саду замка.

В тот момент, когда миссис Кэррол увидела изменившееся лицо девочки, ее озарила
новая идея, и она воскликнула про себя: "Теперь я все понимаю
ребенок тосковал по юному Лоуренсу. Благослови мое сердце, я
никогда не думал о таком!"

С похвальным благоразумием добрая леди ничего не сказала и не выказала никаких признаков понимания, но сердечно убедила Лори остаться и попросила
Эми наслаждаться его обществом, потому что это принесёт ей больше пользы, чем долгое
одиночество. Эми была образцом послушания, и, поскольку её тётя была
занимали с Фло, она осталась, чтобы развлечь ее подруги, и сделал это с
более присущей ей успех.

В Ницце, у Лори была бездельничали и Эми ругали; на Vevay, Лори был
никогда не празден, но всегда ходьба, езда, катание на лодках, или обучающихся, в
самым энергичным образом, в то время как Эми восхищалась всем, что он делал, а затем
его примеру так далеко и так быстро, как только могла. Он сказал, что перемена произошла из-за
климата, и она не стала ему противоречить, обрадовавшись такому
подобному оправданию своего собственного поправившегося здоровья и бодрости духа.

Бодрящий воздух пошел им обоим на пользу, а многочисленные физические упражнения пошли на пользу
благотворные изменения как в разуме, так и в теле. Казалось, что там, среди вечных холмов, они яснее
понимали жизнь и свой долг; свежий ветер развеивал унылые сомнения,
обманчивые фантазии и мрачные туманы;
Тёплый весенний солнечный свет пробуждал в них всевозможные стремления, нежные надежды и счастливые мысли; казалось, что озеро смывает с них беды прошлого, а величественные старые горы благосклонно взирают на них, говоря: «Дети, любите друг друга».

Несмотря на новую печаль, это было очень счастливое время, настолько счастливое, что
Лори не могла нарушить его слово. Ему потребовалось немного
время, чтобы оправиться от удивления на быстрое излечение от своей первой, и,
как он твердо верил, его последней и единственной любви. Он утешал себя
на кажущуюся нелояльность со стороны казалось, что Джо сестра была почти
такой же, как себя Джо, и убежденность в том, что было бы
невозможно любить так сразу и так и любая другая женщина, но Эми. Его
Первое ухаживание было бурного порядка, и он оглядывался назад, на
это как будто через долгую перспективу лет, с чувством сострадания
смешанный с сожалением. Он не стыдился этого, но отодвинул это как одно из
горько-сладких переживаний в своей жизни, за которые он мог быть благодарен.
когда боль закончится. Он решил, что его второе ухаживание должно быть как можно более спокойным
и простым; не было необходимости устраивать сцену, почти никакой
говорить Эми, что он любит ее; она знала это без слов, и
он давным-давно дал ему свой ответ. Все произошло так естественно, что
никто не мог пожаловаться, и он знал, что все будут довольны, даже Джо.
Но когда наша первая маленькая страсть угасла, мы склонны быть
Лори был осторожен и не спешил со второй попыткой, поэтому дни шли своим чередом,
и он наслаждался каждым часом, оставляя на волю случая произнесение слова,
которое положило бы конец первой и самой приятной части его нового романа.

Он скорее представлял себе, что _развязка_ произойдёт в саду замка при лунном свете, самым изящным и благопристойным образом, но всё оказалось с точностью до наоборот, потому что дело было улажено на озере в полдень несколькими резкими словами. Они плавали всё утро, от мрачного Сен-Жингольфа до солнечного
Монтрё с Савойскими Альпами с одной стороны, Монблан и
Дент-дю-Миди с другой, очаровательный Веве в долине и Лозанна на
холме за ним, безоблачное голубое небо над головой и ещё более голубое
озеро внизу, усеянное живописными лодками, похожими на белокрылых
чаек.

Они говорили о Бонниваре, когда проезжали мимо Шильона, и о
Руссо, когда смотрели на Кларан, где он написал «Элоизу».
Никто из них не читал её, но они знали, что это история любви, и каждый
втайне задавался вопросом, была ли она хотя бы наполовину такой же интересной, как их собственная. Эми
воспользовалась ее за руку в воду во время небольшой паузы, которая пала
между ними, и, когда она подняла глаза, Лори был опершись на весла,
с таким выражением в глазах, что заставило ее поспешно говорю, лишь
чтобы сказать чего-нибудь,--

- Ты, должно быть, устал; отдохни немного и позволь мне грести; это пойдет мне на пользу;
потому что с тех пор, как ты приехал, я совсем обленился и предался роскоши.

- Я не устал, но ты можешь взять весло, если хочешь. Там достаточно места
, хотя мне приходится сидеть почти посередине, иначе лодка не будет наклоняться
, - ответил Лори, как будто ему нравилось такое расположение.

Чувствуя, что она мало что исправила, Эми села на предложенное ей место, откинула волосы с лица и взяла весло. Она гребла так же хорошо, как и во многих других делах; и, хотя она работала обеими руками, а Лори — только одной, вёсла двигались в такт, и лодка плавно скользила по воде.

 [Иллюстрация: как хорошо мы гребём вместе]

"Как хорошо мы ладим друг с другом, не так ли?" - сказала Эми, которая в этот момент возразила против молчания.
только тогда.

"Так хорошо, что я хотела бы, чтобы мы всегда плыли в одной лодке. Ты согласна,
Эми?" очень нежно.

- Да, Лори, - очень тихо.

Затем они оба перестали грести и неосознанно добавили к исчезающим пейзажам, отражающимся
в озере, маленькую _картинку_ человеческой любви и счастья.




 XLII.

 В ОДИНОЧКУ.


Было легко обещать самопожертвование, когда ты был поглощён другим человеком, а сердце и душа были очищены прекрасным примером; но когда
голос, дававший советы, умолк, ежедневное занятие закончилось,
любимый человек ушёл, и не осталось ничего, кроме одиночества и горя,
Джо поняла, что ей очень трудно сдержать обещание. Как она могла «утешать отца и
«Мама», когда её собственное сердце разрывалось от непрекращающейся тоски по сестре; как она могла «сделать дом уютным», когда весь его свет, тепло и красота, казалось, покинули его, когда Бет покинула старый дом ради нового; и где во всём мире она могла «найти какую-нибудь полезную, радостную работу», которая заменила бы ей любящее служение, которое было её собственной наградой? Она пыталась слепо и безнадёжно выполнять свой долг, втайне бунтуя против него, потому что ей казалось несправедливым, что её немногочисленные радости должны быть урезаны, а бремя — стать тяжелее, а жизнь —
вам все труднее и труднее, как она трудилась вместе. Некоторые люди, казалось, чтобы получить все
солнце, и все тени; это было нечестно, потому что она старалась больше
Эми была хорошей, но так и не получила никакой награды, только разочарование, неприятности,
и тяжелую работу.

Бедная Джо, это были черные дни для нее, потому что что-то похожее на отчаяние охватило ее.
когда она подумала о том, что проведет всю свою жизнь в этом тихом доме,
посвящая себя будничным заботам, нескольким маленьким удовольствиям и долгу, который никогда не
казалось, стало немного легче. "Я не могу этого сделать. Я не был создан для такой жизни
и я знаю, что вырвусь и сделаю что-нибудь отчаянное, если
«Если кто-нибудь не придёт и не поможет мне», — сказала она себе, когда её первые попытки не увенчались успехом, и она впала в угрюмое, подавленное состояние, которое часто наступает, когда сильной воле приходится смириться с неизбежным.

Но кто-то всё-таки пришёл и помог ей, хотя Джо не сразу узнала своих добрых ангелов, потому что они были в знакомых образах и использовали простые заклинания, которые лучше всего подходили для бедных людей. Часто она просыпалась ночью,
думая, что Бет зовёт её; и когда она видела маленькую пустую кровать,
то плакала горькими слезами непокорной печали: «О, Бет,
вернись! вернись!" - она не растянется она тосковала рук в
напрасно; ибо, так быстро, чтобы услышать, как она рыдала так, как ей было услышать ее
слабый шепот сестры, приехала ее мать, чтобы успокоить ее, не с
слова только, но нежность пациента, успокаивающим прикосновением, слезы
это были напоминания звука большего горя, чем Джо, и сломанные
шепчет, красноречивее молитвы, потому что надеется на отставку ушел
рука об руку с естественной скорби. Священные моменты, когда сердце говорило с сердцем.
сердце в тишине ночи превращало несчастье в благословение.,
которых очищен от горя и укрепить любовь. Чувствуя это, бремя Джо
казалось, что легче переносить, пошлина выросла слаще, и жизнь выглядела более
прочный, видно из безопасного укрытия на руках у матери.

Когда ноющее сердце немного успокоилось, встревоженный разум тоже обрел
помогите; однажды она зашла в кабинет и, склонившись над доброй серой
подняв голову, чтобы поприветствовать ее спокойной улыбкой, сказала: "Очень"
смиренно,--

"Отец, поговори со мной так, как ты говорил с Бет. Мне это нужно больше, чем ей, потому что
Я совершенно неправ".

- Моя дорогая, ничто не может утешить меня так, как это, - запинаясь, ответил он
в его голосе и в том, что он обнял ее обеими руками, как будто он тоже нуждался в помощи и
не побоялся попросить об этом.

 [Иллюстрация: Джо и ее отец]

Затем, сидя в маленьком кресле Бет рядом с ним, Джо рассказала ей о своих проблемах
- о невыносимой скорби по поводу ее потери, о бесплодных усилиях, которые
обескуражил ее недостаток веры, из-за которого жизнь казалась такой мрачной, и все такое.
печальное замешательство, которое мы называем отчаянием. Она полностью доверяла ему
, он оказывал ей помощь, в которой она нуждалась, и оба находили утешение
в этом действии; ибо пришло время, когда они могли говорить друг с другом не только
как отец и дочь, но и как мужчина и женщина, способные и радостные служить друг другу
с взаимной симпатией, а также взаимной любовью. Счастливые,
вдумчивые времена в старом кабинете, который Джо называла "церковью
одного члена", и из которого она вышла со свежим мужеством, восстановилась
жизнерадостность и более покорный дух; для родителей, которые были
научили одного ребенка встречать смерть без страха, сейчас пытаемся научить
другого принимать жизнь без уныния или недоверия и использовать ее
прекрасные возможности с благодарностью и силой.

У Джо были и другие помощники - скромные, полезные обязанности и удовольствия, которые помогали бы
не отрицал свою роль в служении ей, и что она потихоньку научилась
видеть и ценить. Метлы и кухонные полотенца уже никогда не были такими отвратительными, как раньше.
когда-то они были, потому что Бет руководила и тем, и другим; и что-то от
ее домашний дух, казалось, витал вокруг маленькой швабры и старой
щетки, которые никогда не выбрасывали. Используя их, Джо поймала себя на том, что
напевает песни, которые раньше напевала Бет, подражая аккуратности Бет и
добавляя небольшие штрихи тут и там, которые сохраняли свежесть и
уютно, что было первым шагом к тому, чтобы сделать дом счастливым, хотя она
Она не знала этого, пока Ханна не сказала, одобрительно сжав её руку:

 «Ты заботливая, милая, ты решила, что мы не будем скучать по этому дорогому ягнёнку, если ты нам поможешь.  Мы нечасто говорим об этом, но мы это видим, и Господь благословит тебя за это, если не благословит раньше».

Пока они вместе шили, Джо заметила, как сильно изменилась её сестра
Мэг была такой: как хорошо она умела говорить, как много она знала о хороших, женских
побуждениях, мыслях и чувствах, как счастлива она была со своим мужем и
детьми, и как много они все делали друг для друга.

"Брак — это, в конце концов, отличная вещь. Интересно, расцвету ли я?
получилось бы вполовину так же хорошо, как у тебя, если бы я попробовала?" - спросила Джо, когда она
смастерила воздушного змея для Деми в детской "шиворот-навыворот".

"Это как раз то, что тебе нужно, чтобы раскрыть нежную, женственную половину твоей натуры
Джо. Ты как колючка каштана снаружи, но
шелковисто-мягкая внутри и сладкая косточка, если только до нее можно добраться. Любовь
когда-нибудь заставит вас открыть свое сердце, и тогда грубая колючка
отвалится.

"Мороз открывает колючки на каштанах, мэм, и нужно хорошенько встряхнуть, чтобы сбить
их. Парни сходят с ума, и я не хочу, чтобы они меня избили ".
— ответила Джо, приклеивая пластырь к воздушному змею, которого не поднимет ни один ветер, потому что Дейзи привязала себя к нему в качестве груза.

Мэг рассмеялась, потому что была рада увидеть проблеск былого духа Джо, но
она считала своим долгом отстаивать своё мнение всеми доступными ей способами, и сестринские беседы не прошли даром, особенно потому, что двумя самыми действенными аргументами Мэг были дети, которых Джо нежно любила.
Горе — лучший способ растопить некоторые сердца, и сердце Джо было почти готово к этому.
Ещё немного солнечного света, чтобы созреть, и это будет не мальчик, а девочка.
нетерпеливое пожатие, но мужская рука протянулась, чтобы осторожно снять его с косточки
косточка оказалась твердой и сладкой. Если бы она подозревала это,
она бы крепко заткнулась и была еще более колючей, чем когда-либо;
к счастью, она думала не о себе, поэтому, когда пришло время,
она упала духом.

Теперь, если бы она была героиней моральная история-книга, она стоит на
этот период ее жизни стал вполне святыми, отреклись от
мир, и ходил благотворя в ужасе капота, с участками в
ее кармане. Но, видите ли, Джо не была героиней; она была всего лишь борющейся
человеческая девушка, как и сотни других, и она просто действовала в соответствии со своей природой,
будучи грустной, сердитой, вялой или энергичной, в зависимости от настроения. Это
в высшей степени добродетельно - говорить, что у нас все будет хорошо, но мы не можем сделать это все сразу,
и для этого нужно долго тянуть, сильно тянуть и тянуть все вместе,
еще до того, как некоторые из нас встанут на правильный путь. Джо зашла так далеко
она училась выполнять свой долг и чувствовать себя несчастной, если не выполняла его
но делать это с радостью - о, это совсем другое дело! Она часто
она сказала, что хочет сделать что-то великолепное, как бы ни старались; и теперь
у нее было ее желание, ибо что может быть прекраснее, чем посвятить свою
жизнь отца и матери, пытавшихся сделать дома, как счастливы с ними, как они
пришлось ее? И, если трудности были необходимы для увеличения блеска
усилий, что может быть труднее для неугомонной, амбициозной девушки, чем
отказаться от своих собственных надежд, планов и желаний и радостно жить для
других?

Провидение поймало ее на слове; вот задача, не такая, какую она
ожидала, но лучше, потому что "я" в ней не участвовало: сможет ли она теперь
выполнить ее? Она решила, что попробует; и в своей первой попытке она
нашел подсказку, которую я предложил. Еще был дан ей, и она
взял его, не как награду, а как утешение, как Кристиан взял
закуска предоставляемой маленькая беседка, где он отдыхал, как он поднялся
холм называется сложности.

"Почему ты не пишешь? Раньше это всегда делало тебя счастливой", - сказала ей.
однажды мать, когда Джо охватил приступ уныния.

"У меня нет сердца писать, а если бы и было, никому нет дела до моих вещей".

"Нам есть; напишите что-нибудь для нас, и не обращайте внимания на остальной мир.
Попробуй, дорогая; я уверена, это пошло бы тебе на пользу и нам очень понравилось.

"Не верю, что смогу", - но Джо достала свой стол и начала просматривать
свои незаконченные рукописи.

Час спустя заглянула ее мать и увидела, что она что-то скребет
в своем черном переднике с сосредоточенным выражением лица, которое
заставил миссис Марч улыбнуться и ускользнуть, весьма довольный успехом
своего предложения. Джо не знал, как это произошло, но что-то есть в
эту историю, которая шла прямо к сердцам тех, кто читал его; ибо,
когда ее семья смеялся и плакал над ним, и ее отец послал его, много
против ее воли, для одного из популярных журналов, и, чтобы ее произнести
удивительно, но за это не только заплатили, но и попросили другие. За появлением этого небольшого рассказа последовали письма от
нескольких человек, похвала которых была честью для меня
его перепечатали газеты, и незнакомые люди, а также друзья
восхищались им. Для небольшой вещи это был большой успех; и Джо была еще больше
поражена, чем когда ее роман одновременно похвалили и осудили.

"Я этого не понимаю. Что _ может_ быть такого в простой маленькой истории
, чтобы люди так хвалили ее? - сказала она, совершенно сбитая с толку.

"В этом есть правда, Джо, вот в чем секрет; юмор и пафос делают это
Ты жива, и ты наконец-то нашла свой стиль. Ты писала, не думая о славе или деньгах, и вкладывала в это своё сердце, моя дочь; ты пережила горькое, теперь настала пора сладкого. Делай всё, что в твоих силах, и будь счастлива, как счастливы мы в твоём успехе.

«Если в том, что я пишу, и есть что-то хорошее или правдивое, то это не моё; я обязана этим тебе, маме и Бет», — сказала Джо, тронутая словами отца больше, чем любой похвалой со стороны.

 Так, наученная любовью и горем, Джо писала свои маленькие рассказы и отправляла их, чтобы они подружились с ней и друг с другом, находя это очень
милосердный мир к таким смиренным странникам, ибо их любезно
приветствовали и отправили домой к матери, как послушных детей, которых
настигла удача.

Когда Эми и Лори написали о своей помолвке, миссис Марч испугалась, что Джо
будет трудно радоваться этому, но вскоре её страхи рассеялись, потому что, хотя Джо сначала выглядела серьёзной, она восприняла это очень спокойно и была полна надежд и планов на «детей» ещё до того, как перечитала письмо дважды. Это был своего рода письменный дуэт, в котором каждый прославлял
друг другу, как влюблённые, очень приятно читать и думать об этом, потому что ни у кого не было возражений.

"Тебе нравится, мама?" — спросила Джо, когда они отложили исписанные мелким почерком листы и посмотрели друг на друга.

"Да, я надеялась, что так и будет, с тех пор, как Эми написала, что отказала Фреду. Тогда я был уверен, что на неё нашло что-то лучшее, чем то, что вы называете «духом
наёмника», и кое-какие намёки в её письмах заставили меня заподозрить, что любовь и Лори
победят.

 «Какая же ты проницательная, Марми, и какая молчаливая! Ты не сказала мне ни слова».

«Матерям нужны зоркие глаза и осторожные языки, когда им приходится
заниматься девочками. Я почти боялся внушать тебе эту мысль, чтобы ты не
написала и не поздравила их до того, как всё уладится».

 «Я уже не такая рассеянная, как раньше; можешь мне доверять, я
достаточно трезвая и здравомыслящая, чтобы быть чьим-то доверенным лицом».

«Так и есть, дорогая, и я должна была сделать тебя своей, только мне показалось, что тебе будет больно узнать, что твой Тедди любит кого-то другого».

«Мама, неужели ты думала, что я могу быть такой глупой и эгоистичной после того, как отказала ему в любви, когда она была самой свежей, если не самой лучшей?»

"Тогда я знал, что ты была искренна, Джо, но в последнее время я подумал, что если бы он
вернулся и спросил снова, ты, возможно, захотела бы дать другой
ответ. Прости меня, дорогая, я не могу не видеть, что ты очень одинока,
и иногда в твоих глазах появляется голодный взгляд, который проникает в мое сердце;
поэтому мне показалось, что ваш парень может заполнить пустое место, если бы он сейчас попытался".

"Нет, мама, это лучше, как это, и я рад, что Эми научилась любить
его. Но в одном ты права: я одинока, и, возможно, если бы Тедди
попытался еще раз, я бы сказала "Да", но не потому, что я люблю его больше
больше, но потому, что я больше забочусь о том, чтобы меня любили, чем когда он ушел ".

"Я рад этому, Джо, потому что это показывает, что у тебя все получается. Есть
достаточно, чтобы полюбить тебя, так что постарайтесь быть довольны отец и мать,
сестры и братья, друзья и дети, по лучшим любовником из всех
приходит, чтобы дать тебе награду".

"Матери - лучшие любовницы в мире, но я не против прошептать
Маме, что я хотел бы попробовать все виды. Это очень любопытно, но чем
больше я пытаюсь удовлетворить себя всевозможными естественными привязанностями, тем
кажется, что я хочу большего. Я и понятия не имел, что сердца могут вместить так много; мое
такая эластичная, что теперь она никогда не кажется полной, а раньше я был вполне доволен
своей семьей. Я этого не понимаю ".

"Я верю", - и миссис Марч улыбнулась своей мудрой улыбкой, когда Джо перевернула страницу
, чтобы прочитать, что Эми сказала о Лори.

"Это так прекрасно - быть любимым так, как любит меня Лори; он не сентиментален.
он мало говорит об этом, но я вижу и чувствую это во всем, что он
говорит и делает, и это делает меня такой счастливой и такой скромной, что я уже не кажусь себе
той девушкой, которой была. Я никогда не знала, каким добрым, щедрым и нежным
он был до сих пор, потому что он позволяет мне читать в его сердце, и я нахожу его полным
благородные порывы, надежды и цели, и я так горжусь тем, что это моё. Он говорит, что чувствует себя так, будто теперь он «мог бы совершить благополучное плавание со мной на борту в качестве помощника капитана и с большой любовью к балласту». Я молюсь, чтобы он мог, и стараюсь быть такой, какой он меня считает, потому что я люблю своего отважного капитана всем сердцем, душой и силой и никогда не покину его, пока Бог позволяет нам быть вместе. О, мама, я и не подозревала, насколько этот мир может быть похож на рай,
когда два человека любят друг друга и живут друг для друга!

 «И это наша спокойная, сдержанная и рассудительная Эми! Воистину, любовь творит чудеса
чудеса. Как они, должно быть, очень, очень счастливы!" И Джо аккуратно сложила шуршащие листы
, как можно было бы сложить обложки
прекрасного романа, который захватывает читателя, пока не наступит конец, и он
снова оказывается один в мире повседневных дел.

И Джо бродил наверху, ибо шел дождь, и она не могла
прогулка. Беспокойный дух овладел ею, и старое чувство вернулось снова,
не горечь, как это было когда-то, а печально-терпеливое недоумение, почему у одной
сестры должно быть все, что она просит, а у другой ничего. Это было неправдой;
она знала, что и попытался убрать его, но природная тяга к
любовь была крепка, и счастье Эми разбудил голодный жаждут
кого-то "любить всем сердцем и душой, и цепляться хотя Бог пусть
быть вместе".

Наверху, на чердаке, где закончились беспокойные скитания Джо, стояли в ряд четыре маленьких
деревянных сундучка, на каждом было написано имя владельца, и каждый
наполненный реликвиями детства и девичества, который теперь закончился для всех. Джо
заглянула в них, а когда нашла свою, оперлась подбородком на
край и рассеянно смотрела на беспорядочную коллекцию, пока не обнаружила пачку
ее внимание привлекли старые тетради. Она вытащила их, перевернула
и заново пережила ту приятную зиму у доброй миссис Кирк. Она улыбнулась
сначала она выглядела задумчивой, затем грустной, и когда она дошла до
небольшого послания, написанного рукой Профессора, ее губы начали шевелиться.
дрожа, книги соскользнули с ее колен, и она сидела, глядя на
дружеские слова, как будто они приобрели новый смысл и затронули нежное место
в ее сердце.

"Жди меня, мой друг. Я, может быть, немного поздно, но я непременно
приходите".

"Ах, если бы он только! Так добр, так добр, так терпелив со мной всегда, моя
дорогой старый Фриц, я и вполовину не ценил его, когда он был у меня, но теперь
как бы я хотел его видеть, потому что все, кажется, уходят от меня,
и я совсем один ".

И их проведение мало бумаги быстро, как если бы это еще было обещание быть
выполнены, Джо положила голову на комфортабельном тряпичная сумка, и плакал, как
если в противостоянии с дождем, барабанящим по крыше.

 [Иллюстрация: Джо положила голову на удобный тряпичный мешок и заплакала]

Что это было - жалость к себе, одиночество или плохое настроение? или это было пробуждение
чувства, которое ждало своего часа так же терпеливо, как и его вдохновитель?
Кто скажет?




 [Иллюстрация: внушительный, похожий на живого человека призрак склоняется над ней]

 XLIII.

 СЮРПРИЗЫ.


 Джо была одна в сумерках, лежала на старом диване, смотрела на
огонь и размышляла. Это был её любимый способ проводить час сумерек; никто её не беспокоил, и она лежала на маленькой красной подушке Бет, придумывая истории, мечтая или думая о сестре, которая, казалось, была так далеко. Её лицо выглядело усталым, серьёзным и немного грустным, потому что завтра был её день рождения, и она
думала о том, как быстро пролетели годы, какой старой она становилась, и как
мало, казалось, она достигла. Почти двадцать пять, и ничего,
чтобы похвастаться этим. Джо ошибалась в этом; было что показать,
и постепенно она поняла это и была благодарна за это.

"Старой девой, вот кем я должна быть. Старая дева-литераторша, с пером вместо
супруга, семьей, сборником рассказов для детей, а через двадцать лет, возможно, и с
кусочком славы; когда, подобно бедняге Джонсону, я состарюсь и не смогу
наслаждайся этим, одинокий, и не можешь этим поделиться, независимый, и не нуждаешься в этом.
Что ж, мне не обязательно быть кислой святой или эгоистичной грешницей; и, осмелюсь сказать,
старым девам очень удобно, когда они привыкают к этому; но..." и
тут Джо вздохнула, как будто такая перспектива ее не радовала.

Поначалу это случается редко, и тридцать лет кажутся двадцатипятилетнему концом всего.
но это не так плохо, как кажется, и можно жить дальше
вполне счастливо, если у человека есть в себе что-то, на что можно опереться. В
двадцать пять девушки начинают поговаривать о том, что останутся старыми девами, но втайне
решают, что никогда ими не станут; в тридцать они ничего не говорят об этом,
но спокойно смиритесь с этим фактом и, если вы разумны, утешьте себя мыслью, что у вас впереди ещё двадцать полезных, счастливых лет, в течение которых вы сможете научиться стареть достойно. Не смейтесь над старыми девами, дорогие девушки, ведь в сердцах, которые так тихо бьются под скромными платьями, часто скрываются очень нежные, трагические истории, а многие молчаливые жертвы молодости, здоровья, амбиций, самой любви делают увядшие лица прекрасными в глазах Бога. Даже с грустными, кислыми сёстрами
нужно обращаться по-доброму, потому что они пропустили самое сладкое
жизни, хотя бы по другой причине; и, глядя на них с состраданием,
а не с презрением, девушки в расцвете сил должны помнить, что они тоже могут
пропустить время цветения; что румянец на щеках не вечен, что серебро
в волосах Бонни шатен появятся нити, и постепенно доброта и уважение станут такими же приятными, как любовь и восхищение.
сейчас.

Джентльмены, то есть мальчики, будьте вежливы со старыми девами, какими бы они ни были
какими бы бедными, невзрачными и чопорными, ибо единственное рыцарство, достойное того, чтобы им обладать, - это
кто из нас наиболее готов проявить почтение к старикам, защитить немощных,
и служить женщинам, независимо от ранга, возраста или цвета кожи. Просто вспомнить
хорошие тети, которые не только читал лекции и суетился, но вскормила и
баловали, слишком часто без благодарности; передряг они вам помогли
о, "советы" они дали вы из их небольшого магазина, стежки
старые пальцы пациента установили для вас шаги, желающих ножки
взяли, и с благодарностью платить милой старушки мало внимания
что женщины любят получать, пока они живы. Ясноглазые девушки
быстро замечают такие черты характера, и из-за них вы будете нравиться им еще больше;
и если смерть, едва ли не единственная сила, способная разлучить мать и сына,
отнимет у вас ваше, вы обязательно найдете нежный прием и
материнскую заботу у какой-нибудь тети Присциллы, которая сохранила самое теплое
уголок ее одинокого старого сердца для "лучшей невви в мире".

Джо, должно быть, заснула (как, смею предположить, и мой читатель во время этой
небольшой проповеди), потому что внезапно призрак Лори, казалось, встал перед ней.
она, - материальный, живой призрак, - склонившийся над ней, с тем самым
взглядом, который он обычно надевал, когда испытывал сильные чувства и не хотел этого показывать
. Но, как Дженни в балладе,--

 "Она не могла подумать, что это он",

и лежала, уставившись на него в испуганном молчании, пока он не наклонился и
не поцеловал ее. Тогда она узнала его и взлетела, радостно плача,--

"О, мой Тедди! О, мой Тедди!"

"Дорогая Джо, значит, ты рада меня видеть?"

"Рада! Мой благословенный мальчик, словами не передать мою радость. Где Эми?

- Твоя мать отвезла ее к Мэг. Мы заехали туда по дороге, и
мою жену никак не удавалось вырвать из их лап.

"Твой что?" - воскликнула Джо, потому что Лори произнес эти два слова с
неосознанной гордостью и удовлетворением, которые выдали его.

"О, черт! теперь я сделал это", и он выглядел таким виноватым, что Джо был
на него как один миг.

"Ты ушел и женился!"

"Да, пожалуйста, но я больше никогда этого не сделаю", - и он опустился на колени,
покаянно сложив руки, с лицом, полным озорства, веселья,
и торжества.

"На самом деле замужем?"

"Очень рада, спасибо".

"Помилуй нас! Что ужасного ты собираешься сделать дальше?" и Джо упала на
свое место, задыхаясь.

"Характерная, но не совсем бесплатный, поздравление,"
вернулся Лори, все еще в презренного отношения, но сияя
удовлетворение.

"Чего можно ожидать, когда от тебя захватывает дух, когда ты прокрадываешься внутрь, как
грабитель, и выпускаешь кошек из таких сумок? Вставай, ты
смешной мальчишка, и расскажи мне все об этом".

"Ни слова, если ты позволишь мне вернуться в свою прежнюю квартиру, и обещаю не
баррикада".

Джо рассмеялась, чего не делала уже много дней, и похлопала
по дивану приглашающе, как она сказала, сердечным тоном,--

- Старая подушка на чердаке, и она нам сейчас не нужна; так что приходи и скажи
"Признайся, Тедди".

"Как приятно слышать, как ты говоришь "Тедди"! Никто никогда не называл меня так
но вы." и Лори села с видом величайшего удовлетворения.

"Как Эми называет вас?"

"Милорд".

"Это на нее похоже. Что ж, ты выглядишь именно так." и глаза Джо ясно выдали
что она нашла своего мальчика привлекательнее, чем когда-либо.

Подушки не было, но, тем не менее, между ними была преграда —
естественная преграда, возведённая временем, разлукой и переменами в душе. Оба почувствовали это
и с минуту смотрели друг на друга, словно этот невидимый барьер отбрасывал на них лёгкую тень. Однако она тут же исчезла, потому что Лори
сказал с тщетной попыткой сохранить достоинство:

 «Разве я не похож на женатого мужчину и главу семьи?»

- Ни капельки, и никогда не будешь. Ты стала больше и красивее, но ты
такой же козел отпущения, как всегда.

"На самом деле, Джо, тебе следовало бы относиться ко мне с большим уважением", - начала она.
Лори, которой все это безмерно нравилось.

"Как я могу, когда сама мысль о тебе, женатом и устроившемся, настолько
непреодолимо забавна, что я не могу оставаться трезвой!" - ответила Джо, улыбаясь во весь рот.
над ее лицом, так заразительно, что они еще раз посмеялись, а затем
расположились для хорошей беседы, вполне в приятной старой манере.

"Тебе нет смысла выходить на холод за Эми, потому что они все
«Сейчас я расскажу. Я не мог ждать; я хотел сам рассказать тебе
о грандиозном сюрпризе и получить «первые сливки», как мы говорили, когда
спорили из-за сливок».

 «Конечно, ты сделал это и испортил свою историю, начав не с того конца.
 А теперь начни с начала и расскажи мне, как всё произошло; я сгораю от нетерпения узнать».

— Ну, я сделал это, чтобы порадовать Эми, — начал Лори с таким блеском в глазах, что
Джо воскликнула:

 — Ложь номер один; Эми сделала это, чтобы порадовать тебя. Продолжайте и говорите правду, если можете, сэр.

 — Теперь она начинает приукрашивать; разве не забавно её слушать? — сказал
Лори в огонь, и огонь пылал и искрился, как будто его совсем
договорились. "Это все-равно, вы знаете, она и я один из них. Мы планировали
вернуться домой с Кэрролами месяц или больше назад, но они внезапно
передумали и решили провести еще одну зиму в Париже. Но
дедушка хотел вернуться домой, он пошел, чтобы угодить мне, и я не мог позволить
ему идти в одиночку, я тоже не мог оставить Эми, и миссис Кэрролл получил английский
представления о сопровождающих и такой бред, и не позволил Эми пришла
с нами. Поэтому я просто разрешил проблему, сказав: "Давай поженимся,
и тогда мы сможем делать все, что захотим ".

— Конечно, ты так и сделала; ты всегда поступаешь по-своему.

— Не всегда, — и что-то в голосе Лори заставило Джо поспешно спросить:

 — Как тебе удалось уговорить тетю?

— Это было нелегко; но мы с ней поговорили, потому что у нас было много веских причин. Не было времени написать и попросить отпуск,
но вам всем это понравилось, и вы постепенно согласились, и это было всего лишь
«ухватить Время за уздечку», как говорит моя жена.

«Разве мы не гордимся этими двумя словами и разве нам не нравится их произносить?»
перебила Джо, обращаясь к огню и с интересом наблюдая за
восторг счастливый свет его, казалось, пылает в глазах, которые были так
трагически мрачным, когда она видела их последний раз.

- Возможно, мелочь; она такая очаровательная маленькая женщина, что я ничего не могу с собой поделать.
я горжусь ею. Что ж, тогда дядя и тетя были там, чтобы поиграть в правила приличия.
мы были так поглощены друг другом, что не представляли никакой пользы для смертных.
порознь, и это очаровательное соглашение облегчило бы все во всех отношениях.
итак, мы сделали это. "

"Когда, где, как?" - спросила Джо, охваченная женским интересом и
любопытством, потому что она не могла этого ни на йоту осознать.

"Шесть недель назад, у американского консула в Париже; очень тихое
на свадьбе, конечно, ведь даже в нашем счастье мы не забывали о нашей дорогой
маленькой Бет.

Джо взяла его за руку, когда он это сказал, а Лори нежно погладила
маленькую красную подушечку, которую он хорошо помнил.

"Почему ты не сообщил нам потом?" — спросила Джо более тихим голосом,
когда они посидели молча с минуту.

«Мы хотели сделать тебе сюрприз; сначала мы думали, что вернёмся прямо домой, но
милый старый джентльмен, как только мы поженились, понял, что не сможет
приготовиться меньше чем за месяц, и отправил нас проводить медовый месяц
там, где нам понравится». Эми однажды назвала Вальрозу своим постоянным
медовый месяц дома, поэтому мы пошли туда, и были так счастливы, как люди, но
один раз в жизни. Моя вера! разве это не любовь среди роз!"

Лори, казалось, забыли Джо на минуту, и Джо был рад этому; для
то, что он ей рассказал об этом так свободно и непринужденно заверил ее,
что он имел довольно прощено и забыто. Она попыталась отдернуть свою
руку; но, как будто он угадал мысль, вызвавшую этот
наполовину непроизвольный порыв, Лори крепко сжал ее и сказал с мужественной
серьезностью, которой она никогда раньше в нем не видела,--

"Джо, дорогая, я хочу сказать тебе одну вещь, а потом мы забудем об этом навсегда. Поскольку
Я говорил тебе в своем письме, когда писал, что Эми была так добра ко мне, что я
никогда не перестану любить тебя; но любовь изменилась, и я научился
видеть, что лучше так, как есть. Мы с Эми меняемся местами в моем сердце
вот и все. Я думаю, так и должно было быть, и это произошло бы
само собой, если бы я подождал, как ты пытался заставить меня; но я никогда
не мог быть терпеливым, и поэтому у меня разболелось сердце. Тогда я был мальчишкой, своевольным
и вспыльчивым; и потребовался суровый урок, чтобы показать мне мою ошибку. Ибо это
_ было_ одно, Джо, как ты и сказала, и я обнаружил это, выставив себя дураком
я сам. Честное слово, одно время у меня в голове был такой сумбур, что
Я не знал, кого люблю больше, тебя или Эми, и пытался любить обеих
одинаково; но у меня не получилось, и когда я увидел ее в Швейцарии, все
, казалось, сразу прояснилось. Вы оба оказались на своих местах, и
Я был уверен, что со старой любовью покончено до того, как началась новая; что я могу честно разделить своё сердце между сестрой Джо и женой
Эми и горячо любить их обеих. Поверите ли вы в это и вернётесь в те счастливые времена, когда мы впервые встретились?

"Я поверю в это всем своим сердцем; но, Тедди, мы никогда больше не сможем быть мальчиком и
девочкой: старые счастливые времена не вернутся, и мы не должны ожидать
этого. Теперь мы мужчина и женщина, которым нужно заняться трезвой работой, потому что время игр закончилось
и мы должны прекратить резвиться. Я уверен, ты чувствуешь это; Я вижу
перемены в тебе, и ты найдешь это во мне. Я буду скучать по моему мальчику, но я
буду любить этого человека так же сильно и восхищаться им еще больше, потому что он хочет быть
таким, каким я надеялась, он будет. Мы больше не можем быть маленькими товарищами по играм, но мы
будем братом и сестрой, которые будут любить и помогать друг другу всю нашу жизнь,
не так ли, Лори?"

Он не сказал ни слова, но пожал ее протянутую руку его, и положила его
лицом вниз на него с минуту, чувствуя, что выходит из могилы по-мальчишески
страсть, там выросла красивой, крепкой дружбы, чтобы благословить их
оба. Наконец Джо весело сказала, потому что не хотела, чтобы возвращение домой
было грустным.,--

"Я не могу сделать правдой то, что вы, дети, действительно женаты и собираетесь
заняться домашним хозяйством. Почему, кажется, только вчера я был застегивая
Сарафан Эми, и рвать на себе волосы, когда тебя дразнят. Помилуй меня, как
как стремительно летит время!"

"Поскольку один из детей старше тебя, тебе не нужно говорить так похоже на
бабушку. Льщу себя надеждой, что я "взрослый джентльмен", как сказала Пегготи
о Дэвиде; и когда вы увидите Эми, вы обнаружите, что она не по годам развита
младенец, - сказала Лори, забавляясь ее материнскому тону.

"Вы, может быть, немного старше, но я никогда так много пожилых в
ощущение, Тедди. Женщины всегда несколько, и в прошлом году был такой
тяжело одному, что я чувствую сорок".

"Бедная Джо! мы оставили тебя терпеть это в одиночестве, а сами пошли ублажать. Ты
_ _ Старше; вот одна фраза, и вот другая; если ты не улыбнешься, твоя
глаза выглядят печальными, и когда я только что прикоснулась к подушке, я обнаружила на ней слезу
. Тебе многое пришлось вынести, и все это пришлось вынести одной.
Какая эгоистичная скотина я!" и Лори вытащил его собственных волос, с
полный раскаяния взгляд.

Но Джо только перевернул подушку предателя, и ответил в тон
что она пыталась сделать довольно веселый,--

"Нет, я имел отца и мать, чтобы помочь мне, дорогие дети, чтобы успокоить меня,
и думал, что ты и Эми были в безопасности и счастливы, чтобы сделать
проблемы здесь легче переносить. Иногда мне одиноко, но, осмелюсь сказать,
это полезно для меня, и...

— Ты никогда больше не будешь одна, — вмешался Лори, обнимая её,
словно ограждая от всех человеческих бед. — Мы с Эми не можем без тебя,
так что ты должна прийти и научить «детей» вести хозяйство, и во всём
быть с нами пополам, как мы раньше делали, и позволь нам тебя ласкать,
и пусть мы все будем блаженно счастливы и дружны друг с другом.

«Если бы я не мешала, это было бы очень приятно. Я уже начинаю чувствовать себя совсем молодой, потому что, когда ты пришёл, все мои беды, казалось, улетучились. Ты всегда был утешением, Тедди», — и Джо прислонилась к нему.
голова у него на плече, как много лет назад, когда Бет лежала больная, и
Лори сказала ей держаться за него.

Он посмотрел на нее сверху вниз, задаваясь вопросом, помнит ли она то время, но Джо была
улыбающаяся сама себе, как будто, по правде говоря, все ее проблемы исчезли с
его приходом.

"Ты же Джо по-прежнему, роняя слезы приблизительно одну минуту, и
смеется другой. Сейчас ты выглядишь немного злой; что это, бабушка?"

"Мне было интересно, как вы с Эми ладите друг с другом".

"Как ангелы!"

"Да, конечно, поначалу; но по каким правилам?"

"Я не возражаю сказать тебе, что теперь она это делает; по крайней мере, я позволяю ей думать
так что, — ей это нравится, знаете ли. Со временем мы будем меняться, потому что, как говорят, брак удваивает обязанности и сокращает права вдвое.

"Вы продолжите в том же духе, и Эми будет управлять вами до конца ваших дней.

"Ну, она делает это так незаметно, что я не думаю, что буду сильно возражать. Она из тех женщин, которые знают, как хорошо править; на самом деле, мне это даже нравится, потому что она обматывает тебя вокруг пальца так же мягко и изящно, как моток шёлка, и заставляет тебя чувствовать себя так, будто она оказывает тебе услугу."

"Если бы я только дожил до того, чтобы увидеть, как ты превращаешься в подкаблучника и наслаждаешься
это! - воскликнула Джо, всплеснув руками.

Было приятно увидеть Лори расправить плечи и улыбаться мужской
презрения в это измышление, как он ответил, с его "высокий и могучий"
воздуха,--

"Эми слишком хорошо воспитана для этого, а я не из тех мужчин, которые подчиняются этому"
. Мы с женой слишком уважаем себя и друг друга, чтобы когда-либо
тиранить или ссориться ".

Джо это понравилось, и она подумала, что новое достоинство ей очень идет, но мальчик
казалось, очень быстро превращался в мужчину, и сожаление смешалось с ней
удовольствие.

"Я уверен в этом; Вы с Эми никогда не ссорились, как раньше. Она
солнце, а я ветер, как в басне, и солнце лучше всего управлялось с мужчиной,
ты помнишь.

"Она может взорвать его так же, как и засиять на нем", - засмеялась Лори. "Такая
лекция, какую я получил в Ницце! Даю вам слово, это было намного хуже, чем
любая из ваших нагоняев, - обычный подстрекатель. Я расскажу тебе все об этом
когда-нибудь, -_ she_ никогда не расскажет, потому что, сказав мне, что она презирала
и стыдилась меня, она отдала свое сердце презренной партии и
вышла замуж за ни на что не годного человека.

- Какая низость! Что ж, если она будет оскорблять тебя, приходи ко мне, и я защищу
тебя.

"Я выгляжу так, как будто мне это нужно, не так ли?" - сказала Лори, вставая и
принимая позу, которая внезапно изменилась с внушительной на
восторженную, когда послышался зовущий голос Эми,--

"Где она? Где моя дорогая старушка Джо?"

Вошла вся семья, и всех обняли и расцеловали
снова и снова, и после нескольких тщетных попыток трое странников были
сел, чтобы на него смотрели и ликовали. Мистер Лоуренс, здоровый и жизнерадостный
как всегда, его зарубежное турне улучшило его состояние не меньше, чем у других,
потому что корочка, казалось, почти исчезла, а старомодный
вежливость обрела лоск, который сделал ее добрее, чем когда-либо.
Было приятно видеть, как он сияет при виде "моих детей", как он называл молодую пару;
еще приятнее было видеть, как Эми проявляет к нему дочерний долг и привязанность,
которые полностью покорили его старое сердце; и лучше всего - наблюдать, как Лори
крутится вокруг них двоих, словно никогда не устает наслаждаться прелестной картиной
они сделали.

На минуту она положила ее глаза на Эми, Мэг осознала, что ее собственные
платье не парижского воздуха, молодую Миссис Моффат полностью
затмила молодую Миссис Лоуренс, и что "ее светлость" было и вовсе
Самая элегантная и грациозная женщина. Джо подумала, наблюдая за парой:
«Как хорошо они смотрятся вместе!» Я была права, и Лори нашёл красивую, образованную девушку, которая станет ему лучшей женой, чем неуклюжая старая Джо, и будет для него гордостью, а не мучением. Миссис Марч и её муж улыбнулись и кивнули друг другу со счастливыми лицами, потому что они видели, что их младшая дочь преуспела не только в мирских делах, но и в любви, уверенности и счастье.

 Лицо Эми светилось мягким сиянием, которое предвещает мирную жизнь.
сердце, в ее голосе появилась новая нежность, а холодная, чопорная осанка
сменилась мягким достоинством, одновременно женственным и обаятельным. Немалое
притворство портило ее, и сердечность ее манер была более
очаровательной, чем новая красота или прежнее изящество, ибо это запечатлелось в ней в
когда-то с безошибочным признаком истинной благородной женщины, которой она надеялась стать
.

"Любовь многое сделала для нашей маленькой девочки", - мягко сказала ее мать.

"У нее всю жизнь был хороший пример перед глазами, моя дорогая", - прошептал мистер Марч
в ответ, с любовью глядя на изможденное лицо и седую голову рядом с
ним.

Дейзи не могла отвести глаз от своей «жалкой тётушки», но
привязалась к ней, как комнатная собачка, к чудесной хозяйке замка,
полной восхитительных достоинств. Деми остановился, чтобы обдумать
новые отношения, прежде чем скомпрометировать себя опрометчивым
принятием взятки, которая приняла соблазнительную форму семейства
деревянных мишек из Берна. Однако движение с фланга привело к
безоговорочной капитуляции, потому что Лори знала, где его найти.

«Молодой человек, когда я впервые имел честь познакомиться с вами, вы
ударили меня по лицу: теперь я требую удовлетворения как джентльмен».
с этими словами высокий дядя принялся подбрасывать и взъерошивать маленького племянника
таким образом, который оскорблял его философское достоинство в той же степени, в какой и восхищал
его мальчишескую душу.

 [Иллюстрация: Высокий дядя принялся подбрасывать и трепать маленького
 племянника]

"Будь благословенна, если она не в шелках с головы до ног? Разве это не восхитительно?
видеть, как она сидит там, прекрасная, как скрипка, и слышать, как люди
зовут малышку Эми, мисс. Лоуренс?" пробормотал старый Ханна, которая не могла
устоять часто "просвечивает" через горку как она наиболее стола в
решительно беспорядочном порядке.

Помилуйте, как они разговаривали! сначала один, потом другой, потом все вместе
разразились хором, пытаясь рассказать историю трех лет за полчаса
. К счастью, под рукой был чай, который помог затишью и
освежил, потому что они были бы хриплыми и слабыми, если бы они продолжались
намного дольше. Такое счастливое шествие, как подшиты в
маленькая гостиная! Мистер Марч с гордостью провожают "Миссис Лоуренс;" Миссис
Марта гордо оперся на руку "сын мой;" старый джентльмен взял
Джо, прошептав: "Теперь ты, должно быть, моя девочка", - и бросив взгляд на
пустой уголок у камина, что заставило Джо прошептать в ответ дрожащими губами
"Я постараюсь занять ее место, сэр".

Близнецы гарцевали позади, чувствуя, что тысячелетие близко, ибо
все были так заняты новоприбывшими, что их оставили веселиться
по собственной воле, и вы можете быть уверены, что они максимально использовали эту возможность
. Разве они не крали чай маленькими глотками, не начиняли имбирные пряники _ab
libitum_, не брали по горячему бисквиту на каждого и, как венец нарушения, не
каждый из них кладет по маленькому очаровательному пирожку в свои крошечные кармашки.
держаться и предательски осыпаться, обучая их, что, как человеческая природа
и кондитерских изделий такие хилые? Обремененный сознанием вины за
изолированных шлюх и опасаясь, что острый взгляд Додо пронзит
тонкую маскировку из батиста и мериноса, скрывавшую их добычу, маленький
грешники привязывались к "Дранпе", на котором не было очков.
Эми, которой раздавали что-то вроде прохладительных напитков, вернулась в гостиную под руку с
отцом Лоуренсом; остальные разбились на пары, как и прежде, и после этого
Джо осталась одна.с. В тот момент она не возражала,
потому что задержалась, чтобы ответить на нетерпеливый вопрос Ханны:

 «Будет ли мисс Эми ездить в своей карете (_купе_) и пользоваться всеми этими прекрасными серебряными приборами, которые она хранит у себя?»

 «Не удивлюсь, если она будет ездить на шести белых лошадях, есть с золотой посуды и каждый день носить бриллианты и кружева». — Тедди не думает ни о чём хорошем для неё, — с бесконечным удовлетворением ответила Джо.

"Больше ничего нет! Ты будешь на завтрак картофельное пюре или рыбные шарики?
— спросила Ханна, которая мудро сочетала поэзию и прозу.

"Мне всё равно, — и Джо закрыла дверь, чувствуя, что еда — это
неподходящая тема как раз тогда. Она постояла с минуту, глядя на вечеринку
, исчезающую наверху, и, когда короткие ноги Деми в клетчатой одежде с трудом преодолели последнюю ступеньку
, внезапное чувство одиночества охватило ее с такой силой, что она
огляделась вокруг затуманенными глазами, словно пытаясь найти, на что опереться,
потому что даже Тедди бросил ее. Если бы она знала, какой подарок на день рождения был
приближается с каждой минутой все ближе и ближе, она бы не сказал
про себя: "я заплачу немного всплакнул, когда я ложусь спать; я не буду делать, чтобы быть
теперь мрачный". Затем она провела рукой по глазам - для одного из своих
мальчишеские замашки никогда не был, чтобы знать, где ее платок был, - и
всего удалось вызвать улыбку, когда раздался стук в
крыльцо-дверь.

Она открыла ее с гостеприимной поспешностью и вздрогнула, как будто увидела еще одно привидение.
явившийся застать ее врасплох, ибо там стоял высокий бородатый джентльмен, сияющий
на нее из темноты, как полуночное солнце.

"О, мистер Баэр, я _am_ так рада видеть вас!" - воскликнула Джо, вцепившись в него, как будто
она боялась, что ночь поглотит его прежде, чем она успеет его впустить.

 [Иллюстрация: О мистер Баэр, я так рад видеть вас]

- А я хочу повидаться с мисс Марш, но нет, у вас вечеринка... - и профессор
замолчал, когда до них донесся звук голосов и топот танцующих ног.
до них.

"Нет, у нас нет, только семья. Моя сестра и друзья только что вернулись.
мы все очень счастливы. Заходи и стань одним из нас".

Хотя мистер Баэр и был очень общительным человеком, я думаю, что он бы благопристойно ушел
и пришел снова в другой день; но как он мог, когда Джо закрыла за ним
дверь и отобрала у него шляпу? Возможно, это было связано с ее лицом
, потому что она забыла скрыть свою радость при виде него,
и показал это с откровенностью, которая оказалась неотразимой для одинокого человека
прием, оказанный которому, превзошел его самые смелые надежды.

- Если я не буду господином де Тропом, я буду так рад увидеть их всех. Вы
были больны, мой друг?

Он задал вопрос резко, потому что, когда Джо вешала его пальто, свет
упал на ее лицо, и он увидел перемену в нем.

"Не больна, но уставшая и печальная. У нас были проблемы, так как я видел тебя
последний."

"Ах, да, я знаю. Мое сердце болело за тебя, когда я это услышал." и он
снова пожал руку с таким сочувствующим выражением лица, что Джо показалось, будто нет
комфорт может равняться взгляд, добрые глаза, понимание большой,
теплая рука.

"Папа, мама, это мой друг, профессор Bhaer", - сказала она, с
лицо и тон такой неуемной гордости и удовольствия, что она может как
ну дунул в трубу, и открыл дверь с размаху.

Если незнакомец имел какие-либо сомнения по поводу его приема, то они были установлены на
остальное в минуту, сердечные приветствия он получил. Каждый приветствовал
с ним по-доброму, ради Джо в первый раз, но очень скоро они любили его за его
собственные. Они не могли помочь ему, ибо он нес на себе талисман, который открывает все
сердца, и эти простые люди пригрели к себе, ощущение даже на
более дружелюбен, потому что он был беден; бедность обогащает тех, кто живет
над ним, и уверен, что паспорта по-настоящему гостеприимный духов. Мистер Баэр
сидел, оглядываясь по сторонам с видом путешественника, который стучит в
незнакомую дверь и, когда она открывается, обнаруживает себя дома. Дети
слетелись к нему, как пчелы к горшочку с медом; и, усевшись на
каждое колено, принялись очаровывать его, обшаривая его карманы, дергая
его за бороду и рассматривая его часы с юношеской дерзостью. В
Женщины одобрительно переглянулись, и мистер Марч, почувствовав, что нашёл родственную душу, открыл свои лучшие запасы ради гостьи, в то время как молчаливый Джон слушал и наслаждался беседой, но не произнёс ни слова, а мистер Лоуренс не мог уснуть.

Если бы Джо не была занята чем-то другим, поведение Лори позабавило бы её.
Лёгкое чувство, не то чтобы ревность, но что-то вроде подозрения, заставило этого джентльмена сначала держаться в стороне и наблюдать за новичком с братской осмотрительностью. Но это длилось недолго.
Он невольно заинтересовался и, прежде чем осознал это, был втянут
в круг; потому что мистер Баэр хорошо говорил в этой добродушной атмосфере,
и отдавал себе должное. Он редко разговаривал с Лори, но часто смотрел на него
и по его лицу пробегала тень, как будто он сожалел о своей собственной
потерянной молодости, когда он наблюдал за молодым человеком в расцвете сил. Затем его глаз было
обратимся к Джо так тоскливо, что она бы наверняка ответил на немой
запрос, если она видела его, но Джо ее собственными глазами, чтобы заботиться о,
и, чувствуя, что они не могли доверять, она предусмотрительно держал их на
маленький носочек, который она вязала, как примерная незамужняя тетя.

Искоса сейчас и потом освежил ее, как глотка свежей воды
после пыльной ходьбы, на косые взгляды показали ей несколько благоприятных
приметы. Лицо мистера Баэра утратило рассеянное выражение, и
выглядело полным интереса к настоящему моменту, на самом деле молодым и
красивым, подумала она, забыв сравнить его с Лори, поскольку она
обычно это делали незнакомые мужчины, к их большому ущербу. Тогда он казался вполне
вдохновленным, хотя погребальные обычаи древних, к которым
разговор сбился с темы, которую нельзя было считать волнующей.
Джо буквально светилась от триумфа, когда Тедди уступил в споре, и
подумала про себя, наблюдая за сосредоточенным лицом своего отца: "Как он
я был бы рад общаться с таким человеком, как мой профессор, каждый день!"
Наконец, мистер Баэр был одет в новый черный костюм, который делал его
более похожим на джентльмена, чем когда-либо. Его густые волосы были подстрижены и
гладко причесаны, но оставались в порядке недолго, потому что в волнующие
моменты он забавно взъерошивал их, как делал раньше; и Джо это нравилось
они были скорее прямыми, чем плоскими, потому что, по ее мнению, это придавало его лбу вид Юпитера.
красивый лоб. Бедная Джо, как же она прославляла этого
простого человека, когда она так тихо сидела и вязала, но при этом ничего не упускала из виду
от нее не ускользнул даже тот факт, что у мистера Баэра на самом деле было золото
пуговицы на рукавах в его безупречных браслетах!

"Дорогой старина! Он не смог бы встать с большей осторожностью, даже если бы собирался ухаживать ", - сказала себе Джо; а затем внезапная мысль: "Я... я... я... я... я... я... я... я... я... я... я... я... я...".
собиралась ухаживать ", - сказала джо самой себе.
рожденный этими словами, заставил ее так ужасно покраснеть, что ей пришлось бросить свой мяч
и спуститься за ним, чтобы спрятать лицо.

В man;uvre не получится так же как она и предполагала, однако, к,
хотя просто в акте поджигая на похороны ворсом, профессор
уронил факел, образно говоря, и сделал нырок после
маленький голубой шарик. Конечно, они ловко стукнулись лбами,
увидели звезды, и оба вышли раскрасневшиеся и смеющиеся, без мяча, чтобы
вернуться на свои места, жалея, что покинули их.

Никто не знал, чем закончился вечер, потому что Ханна умело отвлеклась.
малыши в ранний час кивали, как два розовых мака, и мистер
Лоуренс отправился домой отдыхать. Остальные сидели вокруг костра, разговаривая.
совершенно не обращая внимания на время, пока Мэг, в чьем материнском
уме не утвердилось твердое убеждение, что Дейзи выпала из
кровать, и Деми поджег свою ночную рубашку, изучая структуру спичек.
сделал движение, чтобы уйти.

"Мы должны спеть, как в старые добрые времена, потому что мы все снова вместе"
- сказала Джо, чувствуя, что хороший крик был бы безопасным и
приятным выходом для ликующих эмоций ее души.

Их там не было _ всех_. Но никто не счел эти слова бездумными или
не соответствует действительности; на Бет все еще казалось, среди них, мирное присутствие,
невидимый, но милее чем когда-либо, так как смерть не могла разорвать
бытовая лиги, которые любовь сделала неразрывной. Маленький стульчик стоял на
своем старом месте; аккуратная корзинка с незаконченной работой, которую она оставила
когда игла стала "такой тяжелой", все еще стояла на своей привычной полке;
любимый инструмент, к которому теперь редко прикасались, не был сдвинут с места; и над ним
Лицо Бет, безмятежное и улыбающееся, как в первые дни, смотрело на них сверху вниз
и, казалось, говорило: "Будьте счастливы. Я здесь".

"Сыграй что-нибудь, Эми. Пусть они услышат, насколько ты стала лучше", - сказал Лори.
Он испытывал простительную гордость за свою многообещающую ученицу.

Но Эми прошептала с полными слез глазами, крутя потертый табурет,--

"Не сегодня, дорогой. Я не могу сегодня выпендриваться".

Но она действительно продемонстрировала нечто большее, чем блеск или мастерство, потому что она пела
Песни бет с нежной музыкой в ее голос, лучший мастер
не мог бы учить, и тронул сердца слушателей со слаще
энергии, чем любое другое вдохновения мог дать ей. В комнате было очень
И всё же, когда чистый голос внезапно оборвался на последней строчке любимого гимна Бет,
 было трудно сказать:

 «Нет на земле печали, которую не исцелил бы Бог».

 и Эми прислонилась к мужу, который стоял позади неё, чувствуя, что
её возвращение домой было не совсем идеальным без поцелуя Бет.

— А теперь мы должны закончить с песней Миньон, потому что её поёт мистер Бэр, — сказала
Джо, прежде чем пауза стала невыносимой. И мистер Бэр откашлялся с довольным
«Гм!» и шагнул в угол, где стояла Джо,
говоря:

«Ты споёшь со мной? Мы отлично поём вместе».

Приятное чтиво, кстати; ибо Джо не было больше музыки, чем
кузнечик. Но она согласилась бы, если бы он предложил спеть целую оперу
и продолжала бы напевать, пребывая в блаженстве, невзирая на время и мелодию.
Это не имело большого значения, потому что мистер Баэр пел как истинный немец, сердечно
и хорошо; и Джо вскоре перешла на приглушенный гул, чтобы она могла слушать
к мягкому голосу, который, казалось, пел для нее одной.

 [Иллюстрация: мистер Баэр от души спел]

 "Знаешь ли ты землю, где цветет цитрон",

раньше это была любимая фраза профессора, поскольку "das land" означало Германию
для него; но теперь он, казалось, с особой теплотой и мелодичностью остановился на словах
,--

 "Туда, о, туда, могу я пойти с тобой,
 О, мой возлюбленный, иди!"

и одна слушательница была так взволнована нежным приглашением, что ей
захотелось сказать, что она действительно знает эту страну и с радостью отправится туда
когда бы он ни пожелал.

Песня имела большой успех, и певица ушла на пенсию, покрытая
лаврами. Но через несколько минут он совершенно забыл о хороших манерах
и уставился на Эми, надевающую шляпку; потому что ее
представили просто как "моя сестра", и никто не называл ее по новому имени.
имя с тех пор, как он приехал. Он забылся еще больше, когда Лори сказал на прощание в
своей самой любезной манере,--

"Мы с женой очень рады познакомиться с вами, сэр. Пожалуйста, помните, что
по пути вас всегда ждет радушный прием. "

Затем профессор так сердечно поблагодарил его и так внезапно озарился
удовлетворением, что Лори подумал, что он самый
восхитительно демонстративный старик, которого он когда-либо встречал.

"Я тоже пойду; но я с удовольствием приеду снова, если вы будете gif меня
оставь, дорогая мадам, для небольшого бизнеса в городе будет держать меня здесь
несколько дней."

Он заговорил с миссис Марч, но посмотрел на Джо; и в голосе матери прозвучало
такое же сердечное согласие, как и в глазах дочери; потому что миссис Марч не была
настолько слепа к интересу своих детей, как и предполагала миссис Моффат.

"Я подозреваю, что это разумный человек", - отметил г-н март, Плесид
удовлетворение, от каминном коврике, после того как последний гость ушел.

— Я знаю, что он хороший, — с явным одобрением добавила миссис Марч, заводя часы.

 — Я думала, он тебе понравится, — только и сказала Джо, ускользнув в свою комнату.

 Она гадала, что за дела привели мистера Бэрра в город.
и в конце концов решил, что его назначили на какую-то великую должность,
где-то, но он был слишком скромен, чтобы упомянуть об этом факте. Если бы она видела
его лицо, когда, находясь в безопасности в своей комнате, он смотрел на фотографию
строгой и непреклонной молодой леди с густыми волосами, которая, казалось,
если бы я мрачно смотрел в будущее, это могло бы пролить некоторый свет на эту тему
особенно когда он выключил газ и поцеловал фотографию
в темноте.




 [Иллюстрация: миссис Лоуренс, сидящая на коленях у своей матери]

 XLIV.

 МОИ ГОСПОДИН И ЛЕДИ.


— Пожалуйста, мадам, не могли бы вы одолжить мне свою дочь на полчаса? Прибыл багаж, и я разбираю парижские наряды Эми, пытаясь найти кое-что, что мне нужно, — сказал Лори, зайдя на следующий день и обнаружив миссис Лоренс сидящей на коленях у матери, как будто она снова стала «малышкой».

 — Конечно. «Пойдём, дорогая, я и забыла, что у тебя есть другой дом, кроме этого», — и миссис Марч пожала белую руку с обручальным кольцом, словно прося прощения за свою материнскую жадность.

 «Я бы не пришла, если бы могла этого избежать, но я не могу жить без моей маленькой женщины, как и без...»

"Флюгер может работать без ветра", - предположила Джо, когда он сделал паузу в поисках сравнения.;
Джо снова стала довольно дерзкой с тех пор, как Тедди вернулся домой.

"Точно не Эми держит меня, указывая на Запад большую часть времени, только с
иногда свистящими вокруг на юг, и у меня не было восточном
заклинание, так как я венчался; не знаю ничего о Севере, но я
вообще, целебный и ароматный, Здравствуй, моя леди?"

"Пока прекрасная погода; я не знаю, как долго это продлится, но я не боюсь штормов.
Я учусь управлять своим кораблем. Возвращайся домой, дорогая,
и я найду твой сапожник; Я полагаю, это то, что ты ищешь
в моих вещах. Мужчины так беспомощны, мама, - сказала Эми с видом матроны.
Это восхитило ее мужа.

- Что вы собираетесь делать с собой, когда устроитесь? - спросила я.
Джо застегивает плащ Эми так же, как она застегивала свои переднички.

"У нас есть свои планы; мы пока не собираемся много говорить о них, потому что мы
совсем новые метлы, но мы не намерены бездействовать. Я приступаю к делу
с преданностью, которая порадует дедушку и докажет
ему, что я не избалован. Мне нужно что-то в этом роде, чтобы поддерживать себя в форме.
Я устал бездельничать и намерен работать как мужчина ".

"И Эми, что она собирается делать?" - спросила миссис марта, удобный
Решение Лори, и та энергия, с которой он говорил.

"После того, как мы будем вести себя вежливо и продемонстрируем нашу лучшую шляпку, мы поразим вас
элегантным гостеприимством нашего особняка, блестящим
обществом, которое мы соберем вокруг себя, и благотворным влиянием, которое мы окажем
воздействуйте на весь мир в целом. В этом все дело, не так ли, мадам
Рекамье? - спросила Лори, вопросительно взглянув на Эми.

"Время покажет. Уходи, Дерзость, и не шокируй мою семью,
обзывая меня у них в глазах, - ответила Эми, решив, что там
должен быть дом с хорошей женой, прежде чем она откроет салон красоты в качестве
королевы общества.

"Какими счастливыми кажутся эти дети вместе!" - заметил мистер Марч, обнаружив, что ему
трудно погрузиться в свои рассуждения об Аристотеле после ухода молодой пары
.

"Да, и я думаю, что это надолго", - добавила миссис Марч со спокойным выражением лица.
выражение лоцмана, который благополучно привел корабль в порт.

"Я знаю, что надолго. Счастливая Эми!" и Джо вздохнула, затем лучезарно улыбнулась.
Профессор Баэр нетерпеливо толкнул калитку.

Позже вечером, когда его мысли были успокоены по поводу
сапожника, Лори внезапно обратился к своей жене, которая порхала вокруг,
расставляя свои новые художественные сокровища,--

"Миссис Лоуренс".

"Милорд!"

"Этот человек намерен жениться на нашей Джо!"

"Я надеюсь на это; не так ли, дорогая?"

"Что ж, любовь моя, я считаю его козырем в самом полном смысле этого
выразительного слова, но я действительно хотел бы, чтобы он был немного моложе и намного
богаче".

"Послушай, Лори, не будь слишком привередливой и мирской. Если они любят
друг для друга не имеет ни малейшего значения, сколько им лет и насколько они бедны.
 Женщинам _никогда_ не следует выходить замуж за деньги... — Эми осеклась, когда слова сорвались с её губ, и посмотрела на мужа, который ответил со злорадной серьёзностью:

 — Конечно, нет, хотя иногда можно услышать, как очаровательные девушки говорят, что собираются это сделать. Если мне не изменяет память, ты когда-то считал своим долгом жениться на богатой невесте; возможно, именно поэтому ты женился на такой бездельнице, как я.

 «О, мой дорогой мальчик, не надо, не надо так говорить! Я забыла, что ты богат, когда
сказал "Да". Я бы женился на тебе, если бы у тебя не было ни пенни, и я иногда
желаю, чтобы ты была бедной, чтобы я мог показать, как сильно я тебя люблю "; и Эми,
которая была очень достойна на публике и очень любила наедине, привела
убедительные доказательства правдивости своих слов.

"Ты же не думаешь, что я действительно такое корыстное создание, каким пыталась быть
когда-то, не так ли? Это разбило бы мое сердце, если ты не веришь, что я
с удовольствием тянут в одной лодке с вами, даже если вы должны были получить свой
жить по гребле на озере."

"Я идиот и скотина? Как я мог так думать, когда ты отказался от
богаче для меня, и не позволь мне дать тебе половину я хочу сейчас, когда я
имеют право? Девочки, бедняжки, делают это каждый день, и их учат
думать, что это их единственное спасение; но у тебя были уроки получше, и,
хотя одно время я дрожала за тебя, я не была разочарована, потому что
дочь была верна учению матери. Я сказала об этом маме вчера,
и она выглядела такой довольной и благодарной, как будто я выписала ей чек на
миллион, который будет потрачен на благотворительность. Вы не слушаете мои нравоучения
, миссис Лоуренс. - И Лори замолчал, потому что взгляд Эми был отсутствующим
, хотя она и смотрела ему в лицо.

- Да, это так, и в то же время я восхищаюсь ямочкой на твоем подбородке. Я
не хочу, чтобы вы были тщеславны, но должна признаться, что я горжусь своим
красивым мужем больше, чем всеми его деньгами. Не смейся, но твой нос - это
такое_ утешение для меня", - и Эми нежно погладила хорошо очерченную черту лица
с артистическим удовлетворением.

Лори получила много комплиментов в своей жизни, но никогда не тот, который
подходит ему лучше, так как он ясно показал, хотя ему и не смеяться над его
жена своеобразный вкус, в то время как она говорила медленно,--

"Могу я задать тебе вопрос, дорогая?"

"Конечно, можешь".

"Тебя будет волновать, выйдет ли Джо замуж за мистера Баэра?"

"Ах, вот в чем беда, правда? Я думал, что что-то было в
ямочка, которая не подходит тебе. Не будучи собакой на сене, но
счастливейшим человеком на свете, уверяю тебя, я могу танцевать на свадьбе Джо с
сердцем таким же легким, как мои пятки. Ты сомневаешься в этом, моя дорогая?"

Эми посмотрела на него и осталась довольна; ее последний маленький страх ревности
исчез навсегда, и она поблагодарила его с лицом, полным любви и
доверия.

"Я бы хотела, чтобы мы могли что-нибудь сделать для этого замечательного старого профессора. Не могли бы мы
изобрести богатого родственника, который услужливо умрет там, в
Германию и оставить ему кругленькое состояние? - сказала Лори, когда они
принялись расхаживать взад и вперед по длинной гостиной, взявшись за руки, как они любили делать
в память о саду замка.

 [Иллюстрация: Они начали расхаживать взад-вперед]

"Джо нашел бы нас, и все порчу; она очень гордилась им, просто
как он и сказал вчера, что она думала, что нищета была красивая
вещь".

"Благослови ее сердцу мил! она не будет так думать, когда у нее будет литературный муж
и дюжина маленьких профессоров и профессоринок, которых нужно содержать. Мы
не будем сейчас вмешиваться, но воспользуемся своим шансом и окажем им хорошую услугу
вопреки им самим. Я в долгу перед Джо за часть своего образования, и она
верит в то, что люди честно платят свои долги, так что я обойду ее стороной
таким образом ".

"Как восхитительно иметь возможность помогать другим, не правда ли? Это было
всегда одной из моих мечтаний - обладать способностью отдавать даром; и, благодаря
вам, мечта сбылась ".

"Ах! мы сделаем много хорошего, не так ли? Есть один вид бедности,
которому я особенно люблю помогать. О тех, кто попрошайничает, заботятся.,
но бедной знати бедствуем, потому что они не просят, а народ
не решался предложить милосердие; но есть тысячи способов помочь
их, если только умеет делать это настолько деликатно, что оно не
обидеть. Должен сказать, мне больше нравится обслуживать разлагающегося джентльмена, чем
болтливого попрошайку; Я полагаю, это неправильно, но я обслуживаю, хотя это и
труднее ".

"Потому что это занимает джентльмен, чтобы сделать это", - добавил другой член
внутренние общество восхищение.

"Благодарю тебя, боюсь, я не заслужил немало комплиментов. Но я хотел
сказать, что, пока я шатался по загранице, я повидал немало
талантливые молодые люди идут на всевозможные жертвы и переносят настоящие трудности.
чтобы они могли реализовать свои мечты. Замечательные ребята, некоторые из них
работали как герои, бедные и одинокие, но такие полные
мужества, терпения и амбиций, что мне стало стыдно за себя, и
захотелось как следует подбодрить их. Те люди, которых это
удовлетворение помочь, если у них есть гений, это честь быть
допускается, чтобы служить им, и пусть будет потерян или задержан из-за
топлива, чтобы каша не остывала; если нет, очень приятно
утешь бедные души и удержи их от отчаяния, когда они узнают об этом
".

"Да, действительно; и есть другой класс людей, которые не умеют просить и страдают в
молчании. Я кое-что знаю об этом, потому что я принадлежала к нему до того, как ты сделал меня принцессой
, как король делает с нищенкой в старой сказке.
Амбициозным девушкам приходится нелегко, Лори, и им часто приходится видеть, как молодость,
здоровье и драгоценные возможности уходят просто из-за отсутствия небольшой помощи
в нужную минуту. Люди были очень добры ко мне; и всякий раз, когда я
вижу, как девочки борются друг с другом, как мы это делали раньше, мне хочется протянуть руку
и помоги им, как помогли мне".

"И ты сделаешь это, как ангел, какой ты есть!" - воскликнула Лори, решив,
охваченная филантропическим рвением, основать и финансировать учреждение для
особой пользы молодых женщин с артистическими наклонностями. "Богатые
люди не имеют права сидеть и наслаждаться жизнью или позволять своим
деньгам накапливаться, чтобы другие их растрачивали. Она и вполовину не так разумно, чтобы оставить
наследие, когда кто-то умирает, как это использовать деньги с умом, пока живы, и
наслаждайтесь делает ближнему-существа счастливы с ним. Мы сами хорошо проведем время
и добавим дополнительный вкус к нашему собственному удовольствию, подарив
у других людей щедрый вкус. Ты будешь маленькой Доркас, которая ходит повсюду?
опустошая большую корзину удобств и наполняя ее добрыми делами?"

"Всем сердцем моим, Если вы будете храбрым Святой Мартин, останавливаясь, как вы
Браво катаются по миру, чтобы поделиться своим плащом с нищим".

"Это выгодная сделка, и мы извлекем из нее все самое лучшее!"

Итак, молодая пара пожала друг другу руки и затем снова радостно зашагала дальше,
чувствуя, что их уютный дом стал более уютным, потому что они надеялись
украсить другие дома, веря, что их собственные ноги будут ходить чаще.
прямо вдоль цветочный путь до них, если они сглаживаются грубый
способы для другой ноги, и чувствуя, что их сердца были более тесно
вяжем вместе по любви, которая могла трепетно вспоминают те меньше блест
чем они.

 [Иллюстрация: Хвостовая часть]




 XLV.

 ДЕЙЗИ И ДЕМИ.


Я не могу считать, что выполнила свой долг скромного историка семьи Марч
, не посвятив хотя бы одну главу двум самым дорогим
и важным ее членам. К этому времени Дейзи и Деми достигли возраста
осмотрительность; ибо в наш быстрый век трех- или четырехлетние дети отстаивают свои права
и тоже добиваются их, что больше, чем у многих старших.
Если когда-либо и была пара близнецов, которым грозила опасность быть совершенно избалованными
обожанием, то это были эти болтливые Брукс. Конечно, они были самыми
замечательные дети на свете, как будет показано далее, когда я говорю, что они
пошел в восемь месяцев, говорил свободно на двенадцать месяцев, и на двух
лет они заняли свои места за столом, и вел себя с целомудрием
который очаровал всех зрителей. В три года Дейзи потребовала "иглоукалыватель", и
Она действительно сшила сумку с четырьмя стежками; она также навела порядок в буфете и управлялась с микроскопической плитой так ловко, что у Ханны на глаза навернулись слёзы гордости, в то время как Деми
учил буквы вместе с дедушкой, который изобрёл новый способ обучения алфавиту, показывая буквы руками и ногами, таким образом объединяя гимнастику для головы и пяток. У мальчика рано проявился талант к механике, который радовал его отца и отвлекал мать,
потому что он пытался подражать каждой машине, которую видел, и превращал детскую в
хаотичное состояние, с его "блеском для шитья" - таинственной структурой из
бечевки, стульев, прищепок и катушек, чтобы колеса "наматывались и
рана"; также на спинке большого кресла висела корзина, в которую он
тщетно пытался посадить свою слишком доверчивую сестру, которая с женственной
преданность, позволила стукнуть ее маленькой головкой, пока ее не спасли, когда
юная изобретательница с негодованием заметила: "Да ведь это мой официант,
и я пытаюсь ее подтянуть".

Несмотря на совершенно разные характеры, близнецы замечательно ладили друг с другом.
они редко ссорились чаще трех раз в день. Конечно, Деми
тиранил Дейзи и отважно защищал её от всех остальных
агрессоров; в то время как Дейзи превратила себя в рабыню и обожала
брата как единственное совершенное существо в мире. Дейзи была розовощёкой, пухленькой, солнечной
малышкой, которая находила путь к сердцу каждого и устраивалась там. Одна из очаровательных девочек, которых, кажется,
создали для того, чтобы их целовали и обнимали, украшали и обожали, как маленьких богинь, и
демонстрировали на всеобщее обозрение по всем праздникам. Её маленькие
достоинства были настолько милыми, что она была бы настоящей ангелом, если бы не
маленькие шалости не сохранили в ней восхитительной человечности. Все было прекрасно
в ее мире стояла погода, и каждое утро она карабкалась к окну
в своей маленькой ночной рубашке, чтобы выглянуть наружу и сказать: "Неважно, будет ли
шел дождь или светило солнце: "О, жалкий денек, о, жалкий денек!" Каждый был другом,
и она так доверчиво целовала незнакомца, что самый закоренелый холостяк
смягчился, а любители детей стали верными
богомольцами.

 [Иллюстрация: Я люблю всех]

"Я люблю всех", - однажды сказала она, раскрывая объятия и держа ложку в
в одной руке, а в другой ее кружка, как будто она хочет обнять и накормить
весь мир.

По мере того как она росла, ее мать начала чувствовать, что голубятня будет благословлена
присутствием такой же безмятежной и любящей обитательницы, как та, что была раньше.
помогли сделать старый дом домом и молиться, чтобы ее пощадили.
потеря, подобная той, которая недавно показала им, как долго они жили.
принимали ангела врасплох. Ее дедушка часто назвал ее "Бет"
и ее бабушка наблюдала за ней с неутомимой преданностью, как если
пытаясь искупить свою вину за некоторые прошлые ошибки, которых нет глаз, но ее можно
смотри.

Деми, как истинный янки, был любознательным, хотел знать
всё и часто сильно расстраивался из-за того, что не мог получить
удовлетворительные ответы на свои постоянные вопросы «Зачем?».

Он также обладал философским складом ума, к большой радости своего
деда, который вёл с ним сократические беседы, в которых не по годам
развитый ученик иногда ставил в тупик своего учителя, к нескрываемому
удовольствию женщин.

 [Иллюстрация: Что заставляет мои ноги двигаться, дранпа?]

«Что заставляет мои ноги двигаться, дранпа?» — спросил молодой философ, оглядываясь по сторонам.
эти активные части его тела с задумчивым видом, отдыхая после ночной прогулки.

"Это твой маленький разум, Деми," — ответил мудрец, уважительно поглаживая жёлтую голову.

"Что такое маленький мой?"

"Это то, что заставляет твоё тело двигаться, как пружина заставляет вращаться колёса в моих часах, когда я их тебе показывал."

— «Открой меня, я хочу посмотреть, как он заводится».

«Я не могу этого сделать, как и ты не можешь открыть часы. Бог заводит тебя, и ты идёшь, пока Он тебя не остановит».

«А я?» — карие глаза Деми расширились и заблестели, когда он понял.
новая мысль. "Неужели я ранен, как часы?"

"Да; но я не могу показать тебе, как; потому что это делается, когда мы не видим".

Деми чувствовала спиной, как будто ожидая, чтобы найти его как
смотреть, а потом серьезно заметил:,--

"Я десс Дод ли это, когда я уснула".

Последовало подробное объяснение, которое он выслушал так внимательно, что
его встревоженная бабушка сказала,--

"Мой дорогой, ты думаешь, разумно говорить о таких вещах с этим ребенком?
Он становится большой шишки на глазу, и научиться задавать самые
неразрешимые вопросы".

«Если он достаточно взрослый, чтобы задавать вопросы, то он достаточно взрослый, чтобы получать правдивые ответы. Я не вкладываю мысли в его голову, а помогаю ему раскрыть те, что уже есть. Эти дети мудрее нас, и я не сомневаюсь, что мальчик понимает каждое моё слово.
А теперь, Деми, скажи мне, где ты держишь свои мысли?»

Если бы мальчик ответил, как Алкивиад: «Клянусь богами, Сократ, я не могу
сказать», его дедушка не удивился бы; но когда, постояв мгновение на одной ноге, как задумчивый молодой аист, он
тоном спокойной убежденности старик ответил: "В моем маленьком брюшке".
джентльмену оставалось только присоединиться к бабушкиному смеху и закрыть урок по
метафизике.

Возможно, у матери был бы повод для беспокойства, если бы Деми не привел
убедительных доказательств того, что он настоящий мальчик, а также подающий надежды
философ; потому что часто после обсуждения, которое заставляло Ханну
пророчествуя со зловещими кивками: "Этот ребенок недолго пробудет в этом мире", он
разворачивался и рассеивал ее страхи какими-нибудь шалостями с
какие милые, грязные, непослушные маленькие негодяи отвлекают и радуют души своих родителей
.

Мэг установила много моральных правил и пыталась их соблюдать; но какой матерью была
когда-либо защищенная от обаятельных уловок, изобретательных уверток или
спокойной дерзости миниатюрных мужчин и женщин, которые так рано проявляют
сами Искусные Ловкачи?

"Не надо больше изюма, Деми, от него тебя стошнит", - говорит мама малышке.
человек, который с неизменной регулярностью предлагает свои услуги на кухне.
в день сливового пудинга.

"Мне нравится, когда меня тошнит".

"Я не хочу тебя, так что беги и помоги Дейзи испечь пирожные".

Он неохотно уходит, но пережитые обиды давят на его дух; и, благодаря
и когда появляется возможность исправить это, он перехитрил маму, заключив
хитрую сделку.

"Теперь вы были хорошими детьми, и я сыграю с вами во что угодно," — говорит
Мэг, поднимаясь с помощниками наверх, когда пудинг благополучно
подпрыгивает в кастрюле.

"Правда, Мармар?" — спрашивает Деми, и в его хорошо напудренной голове
возникает блестящая идея.

«Да, конечно, всё, что ты скажешь», — отвечает недальновидная родительница,
готовясь спеть «Трёх котят» ещё раз полдюжины, или отвести семью в «Купи булочку за пенни»,
несмотря ни на ветер, ни на погоду. Но Деми ставит её в тупик своим холодным ответом:

"Тогда мы пойдем и съесть весь изюм".

Тетя Додо был главным товарищем по играм и _confidante_ как детей, так и
трио превратилась в маленький домик шиворот-навыворот. Тетя Эми была для них пока только именем
Тетя Бет вскоре превратилась в приятное смутное воспоминание, но
Тетя Додо была живой реальностью, и они использовали ее по максимуму, за что
она была глубоко благодарна за комплимент. Но когда г-н Bhaer пришел, Джо
пренебречь ее друзья-артисты, и разочарование, и отчаяние обрушились на их
душонки. Дейзи, который увлекался идет о торгуют поцелуи, потерял
Её лучший клиент обанкротился; Деми, с детской проницательностью,
вскоре обнаружила, что Додо нравилось играть с «медведем» больше, чем с ней;
но, несмотря на боль, он скрывал своё страдание, потому что у него
не хватило духу оскорбить соперника, у которого в кармане жилета
лежал запас шоколадных конфет, а часы можно было достать из футляра
и свободно потрясти перед пылкими поклонниками.

Некоторые могли бы счесть эти приятные вольности взятками;
но Деми не видела в этом ничего плохого и продолжала покровительствовать
«Человек-медведь» с задумчивой любезностью, в то время как Дейзи дарила ему свою маленькую привязанность при каждом третьем зове и считала его плечо своим троном, его руку — своим убежищем, а его дары — бесценными сокровищами.

Джентльмены иногда испытывают внезапные приступы восхищения по отношению к
молодым родственникам дам, которых они почитают, но эта
фальшивая напускная заботливость не даёт им покоя и ни капли никого не
обманывает. Преданность мистера Бэр была искренней, но не менее
эффективной, потому что честность — лучшая политика как в любви, так и в
законе.
он был одним из тех мужчин, которые дома с детьми, и выглядел
особенно хорошо, когда маленькие лица составляли приятный контраст с его
мужественным лицом. Его дела, какими бы они ни были, задерживали его изо дня в день,
но вечерами он редко не мог выбраться на улицу, чтобы посмотреть ... ну, он всегда спрашивал
о мистере Марче, так что, я полагаю, _ он_ был достопримечательностью. Превосходный папа
пребывал в заблуждении, что он такой и есть, и упивался долгими дискуссиями
с родственной душой, пока случайное замечание его более наблюдательного
внука внезапно не просветило его.

Однажды вечером мистер Баэр зашел и остановился на пороге кабинета,
пораженный зрелищем, представшим его взору. Ничком на полу лежал
Мистер Марч, задрав свои респектабельные ноги в воздух, а рядом с ним,
точно так же ничком, лежал Деми, пытаясь имитировать позу своими
короткие ноги в алых чулках, оба пресмыкающихся были настолько поглощены своим занятием,
что не замечали зрителей, пока мистер Баэр не рассмеялся своим
звонким смехом, а Джо вскрикнула с возмущенным лицом,--

"Отец, отец, вот и профессор!"

Черные ноги опустились, а седая голова поднялась, как сказал наставник
с невозмутимым достоинством,--

"Добрый вечер, мистер Баэр. Извините, я отойду на минутку; мы как раз заканчиваем"
наш урок. Теперь, Деми, составьте букву и назовите ее название".

"Я знаю его!" - и после нескольких судорожных усилий красные ножки приняли
форму циркуля, а умный зрачок торжествующе
крикнул: "Это "Мы", дранпа, это "Мы"!"

 [Иллюстрация: Дранпа, это "Мы"]

"Он прирожденный Веллер", - засмеялась Джо, когда ее родитель взял себя в руки, а
ее племянник попытался встать на голову, как единственный способ выразить
свое удовлетворение тем, что школа закончилась.

"Чем ты занимался сегодня, Бюбхен?" - спросил мистер Баэр, подхватывая гимнастку.
"Я ходил навестить малышку Мэри".

"И что ты там делал?" - Спросил я. "Я ходил навестить маленькую Мэри".

"И что ты там делал?"

"Я поцеловал ее", - начал Деми с бесхитростной откровенностью.

"Прут! ты рано начинаешь. Что на это сказала маленькая Мэри?"
спросил Мистер Bhaer, продолжая исповедовать юного грешника, который стоял на
колено, исследуя жилет с карманами.

"О, ей это нравилось, и она поцеловала меня, и мне это понравилось. Разве маленьким
мальчикам не нравятся маленькие девочки?" - добавил Деми с набитым ртом и видом
вежливого удовлетворения.

«Ты не по годам развитая! Кто тебе это в голову вбил?» — сказала Джо, наслаждаясь невинными откровениями так же, как и профессор.

 «Это не в моей голове, это в моём ротике», — ответил Деми, высунув язык с шоколадной конфетой на нём, думая, что она имеет в виду кондитерские изделия, а не идеи.

«Тебе стоит приберечь немного для маленького друга: сладости для сладенького,
милая», — и мистер Бэр предложил Джо немного шоколада с таким видом, что она
задумалась, не является ли шоколад нектаром, который пьют боги. Деми тоже заметила
улыбку, она произвела на неё впечатление, и она бесхитростно спросила:

- А отличным мальчикам тоже нравятся отличные девочки, профессор?

Как и молодой Вашингтон, мистер Баэр "не умел лгать"; поэтому он дал
несколько расплывчатый ответ, что, по его мнению, они иногда лгут, тоном, который
заставил мистера Марча отложить щетку для белья, взглянуть на отстраненное лицо Джо,
а затем опуститься в свое кресло с таким видом, как будто "не по годам развитый цыпленок"
вложил в его голову идею, которая была одновременно и сладкой, и кислой.

Почему Додо, когда она поймала его в посудном шкафу полчаса спустя
чуть не вышибла дух из его маленького тела нежными объятиями
вместо того, чтобы встряхнуть его за то, что он был там, и за то, что она
После этого неожиданного подарка в виде большого куска хлеба с джемом
эта проблема, над которой Деми ломал голову, так и осталась нерешённой.

 [Иллюстрация: Хвост]




 [Иллюстрация: Мистер Бэр и Джо наслаждаются прогулкой]

 XLVI.

 ПОД ЗОЛОТИСТЫМ БЕРЕТОМ.


Пока Лори и Эми совершали супружеские прогулки по бархатным коврам,
наводили порядок в доме и планировали счастливое будущее, мистер
Бэр и Джо наслаждались прогулками по другим дорогам и
мокрым полям.

"Я всегда гуляю ближе к вечеру, и я не знаю, почему я должна
отказаться от этого только потому, что я часто встречаю профессора на
выходе, — сказала Джо сама себе после двух-трёх встреч, потому что,
хотя до дома Мэг можно было дойти по двум дорогам, по какой бы из них
она ни пошла, она обязательно встретит его, когда он будет возвращаться
или уходить. Он всегда шёл быстро и, казалось, не замечал её, пока не оказывался совсем рядом, когда его близорукие глаза не узнавали приближающуюся даму.
в тот момент. Затем, если она собиралась Мэг, у него всегда было что-то
для детей, если ее лицо было обращено в сторону дома, он просто гуляли
вниз, чтобы увидеть реки, и просто о возвращении, если они не были
надоели его частые звонки.

При таких обстоятельствах, что оставалось Джо, кроме как вежливо поприветствовать его и
пригласить войти? Если она и уставала от его визитов, то умело скрывала свою усталость
и позаботилась о том, чтобы был кофе
на ужин, "поскольку Фридрих - я имею в виду мистера Баэра - не любит чай".

Ко второй неделе все прекрасно понимали, что происходит, но
все старались выглядеть так, будто они совершенно не замечали изменений в лице
Джо. Они никогда не спрашивали, почему она поет о своей работе, укладывает волосы
три раза в день и так расцветает во время вечерних упражнений; и никто
ни у кого, казалось, не возникло ни малейшего подозрения, что профессор Баэр, в то время как
разговаривал с отцом о философии, давал дочери уроки любви
.

Джо даже не могла прилично пасть духом, но сурово пыталась
подавить свои чувства; и, не сумев этого сделать, вела несколько беспокойную
жизнь. Она смертельно боялась, что над ней посмеются за то, что она сдалась,
после ее многочисленных и яростных деклараций независимости. Лори вызывал у нее особый страх
но, благодаря новому менеджеру, он вел себя с
похвальной корректностью, никогда не называл мистера Баэра "отличным старикашкой" в
публично, никогда даже отдаленным образом не намекал на улучшение внешности Джо
и не выражал ни малейшего удивления, видя шляпу профессора
на столике в холле Маршей почти каждый вечер. Но он ликовал в
частная и жаждал, когда придет время, когда он мог дать Джо кусок
плиты, с медведем и рваный штаба на нем надлежащий
герб.

В течение двух недель Профессор приходил и уходил с регулярностью влюбленного;
затем он отсутствовал целых три дня и не подавал никаких признаков жизни -
поступок, от которого все выглядели трезвыми, а Джо стала
сначала задумчивой, а потом - увы романтике!-- очень сердитой.

- Осмелюсь сказать, испытал отвращение и ушел домой так же внезапно, как и появился. Это
ничто для меня, конечно; но я _should_ думаю, он приехал бы и
ставки нами, прощайте, как джентльмен," - сказала она себе, с
отчаянный взгляд на ворота, как она надела вещи для обычного
ходьбы, один унылый день.

«Тебе лучше взять с собой маленький зонтик, дорогая; похоже, будет дождь», — сказала её мать, заметив, что на ней новая шляпка, но не упомянув об этом.

 «Да, мамочка, тебе что-нибудь нужно в городе? Мне нужно забежать и купить бумаги», — ответила Джо, поправляя бант под подбородком перед зеркалом, чтобы не смотреть на мать.

- Да, я хочу немного силезской саржи, бумагу с иголками номер девять и
два ярда узкой лавандовой ленты. Ты надела толстые ботинки,
и что-нибудь теплое под плащ?

"Я думаю, что да", - рассеянно ответила Джо.

"Если вы случайно встретите мистера Баэра, приведите его домой на чай. Я очень хочу
увидеть дорогого человека", - добавила миссис Марч.

Джо слышал, как девчонка, но ничего не ответил, только поцеловал ее мать, и ходить
быстро уходит, думая, с заревом благодарности, несмотря на ее
душевная боль,--

"Как хорошо она ко мне! Что делают девочки, у которых нет матерей, которые могли бы
помочь им в их бедах?"

Галантерейных магазинов не было среди контор, банков и
складов оптовой торговли, где обычно собираются джентльмены; но Джо нашла
она сама была в этой части города до того, как выполнила единственное поручение,
слонялся вокруг, как будто ожидая какого-то одного, исследовав машиностроения
документы в одно окно и образцы шерсти в другой стране с наиболее
Неженский интерес; кувыркаясь через бочки, наполовину задушен
по убыванию тюки, и бесцеремонно кинул на занятых мужчин, которые выглядели так, как
если они задавались вопросом, "как, черт возьми, она там оказалась." Капля дождя на ее щеке
напомнила ей о несбывшихся надеждах и загубленных лентах; ибо
капли продолжали падать, и, будучи не только любовницей, но и женщиной, она
чувствовала, что, хотя было уже слишком поздно спасать свое сердце, она могла бы
капот. Теперь она вспомнила маленького зонтика, который она забыла
чтобы принять в ней спешил прочь; но сожалеть было бесполезно, и ничего
может быть сделано, но позаимствовать одну или отправить обливом. Она посмотрела вверх на
опускающееся небо, вниз на алый бант, уже испещренный черными крапинками,
вперед по грязной улице, затем один долгий, затянувшийся взгляд назад, на
некий грязный склад с надписью "Хоффман, Шварц и Компания" над дверью,
и сказала себе с суровым упреком,--

"Так мне и надо! Какое мне было дело надевать все свои лучшие вещи
и пришел сюда распутничать, надеясь увидеть профессора? Джо, мне за тебя
стыдно! Нет, вы не должны _not_ идти туда, чтобы одолжить зонтик, или
узнать, где он, у его друзей. Ты побредешь прочь и будешь выполнять
свои поручения под дождем; и если ты умрешь и испортишь свою
шляпку, это будет не больше, чем ты заслуживаешь. Ну вот!"

С этим она бросилась через улицу так стремительно, что она едва
избежал уничтожения от проезжающего грузовика, и бросилась в
руки статный пожилой джентльмен, который сказал: "Я прошу прощения, мэм,"
и выглядел смертельно оскорбленным. Несколько обескураженная, Джо выпрямилась,
прикрыла своим носовым платком посвященные ленты и, оставив
искушение позади, поспешила дальше, ощущая растущую влажность вокруг
лодыжки и сильный стук зонтиков над головой. Тот факт, что над незащищенной
шляпкой неподвижно висел
несколько обветшалый синий колпак, привлек ее внимание; и, подняв глаза, она увидела, что мистер Баэр
смотрит вниз.

 [Иллюстрация: Подняв глаза, она увидела мистера Баэра]

"Я чувствую, что знаю эту решительную леди, которая так смело идет навстречу многим
с лошадиными носами, и так быстро по грязи. Что ты здесь делаешь, мой
друг?

- Я делаю покупки.

Мистер Баэр улыбнулся, переводя взгляд с фабрики по производству маринадов с одной стороны на
оптовую торговлю шкурами с другой; но он только сказал
вежливо,--

"У вас нет зонтика. Могу я тоже пойти и отнести вам свертки?

- Да, спасибо.

Щеки Джо были такими же красными, как ее лента, и ей было интересно, что он думает
о ней; но ей было все равно, потому что через минуту она обнаружила, что идет
ушла рука об руку со своим Профессором, чувствуя себя так, словно солнце внезапно взошло.
разразилась с необычайной яркостью, что в мире снова все в порядке,
и что одна совершенно счастливая женщина в тот день гребла по мокрому снегу
.

"Мы думали, ты ушел", - поспешно сказала Джо, потому что знала, что он смотрит
на нее. Ее шляпка была недостаточно велика, чтобы скрыть лицо, и она боялась, что он
может подумать, что радость, которую она выдавала, нескромна.

"Неужели ты думал, что я должен уйти, не попрощавшись с теми, кто был
так небесно добр ко мне?" спросил он так укоризненно, что она чувствовала, как будто
она оскорбила его за предложение, и ответил искренне ,--

"Нет, я этого не делал; я знал, что ты был занят своими делами, но мы
немного скучали по тебе, особенно отец и мать".

"А ты?"

- Я всегда рад видеть вас, сэр.

Стараясь говорить совершенно спокойно, Джо произнесла это довольно холодно, и
ледяное односложное замечание в конце, казалось, охладило профессора,
его улыбка исчезла, когда он серьезно сказал,--

"Благодарю вас, и зайдите еще раз, прежде чем я уйду".

"Значит, вы уходите?"

"У меня здесь больше нет никаких дел; все кончено".

"Надеюсь, успешно?" - спросила Джо, потому что в этом его коротком ответе была горечь разочарования
.

"Мне следовало бы думать так, ибо я хаф-путь открыт для меня, по которому я могу сделать
мой хлеб и GIF мои J;nglings сильно помочь".

"Скажите, пожалуйста! Я хотела бы знать все о... о мальчиках, - нетерпеливо сказала Джо.


"Это так мило с вашей стороны, я с радостью расскажу вам. Мои друзья находят для меня место в
колледже, где я преподаю, как дома, и зарабатываю достаточно, чтобы проложить дорогу
Францу и Эмилю. За это я должен быть благодарен, не так ли?"

- Конечно, должна. Как это будет замечательно, если ты будешь заниматься тем, что тебе нравится
и я смогу часто видеть тебя и мальчиков! - воскликнула Джо, цепляясь за
парни как предлог для удовлетворения, которое она не могла не выдать.

"Ах! но, боюсь, мы не будем часто встречаться; это место на Западе".

"Так далеко!", и Джо оставил ее юбки на произвол судьбы, как бы это не
важно теперь то, что стало с ее одеждой или она сама.

Мистер Баэр умел читать на нескольких языках, но он еще не научился разбираться в женщинах.
женщины. Он льстил себе мыслью, что знает Джо довольно хорошо, и был,
поэтому, немало поражен противоречиями в голосе, лице и манерах,
которые она продемонстрировала ему в быстрой последовательности в тот день, поскольку была в полудреме.
дюжина разных настроений в течение получаса. Когда она встретила его,
она выглядела удивленной, хотя нельзя было не заподозрить, что
она пришла именно с этой целью. Когда он предложил ей руку, она
приняла ее с видом, наполнившим его восторгом; но когда он спросил,
скучает ли она по нему, она дала такой холодный, формальный ответ, что его охватило отчаяние
. Узнав о его удаче, она чуть не захлопала в ладоши:
это была радость только для мальчиков? Затем, услышав, куда он направляется, она сказала:
"Так далеко!" тоном отчаяния, которое вознесло его на вершину блаженства.
надежда; но в следующую минуту она снова сбила его с толку, сказав, как будто была полностью поглощена этим вопросом:

 «Вот это место, куда я хочу зайти; вы войдёте? Это не займёт много времени».

 Джо очень гордилась своими способностями к покупкам и
особенно хотела произвести впечатление на своего спутника аккуратностью и скоростью, с которой она будет выполнять свои дела. Но из-за волнения, в котором она пребывала, всё пошло наперекосяк: она опрокинула поднос с иголками, забыла, что силезскую нить нужно «крутить» до тех пор, пока она не будет отрезана, дала не ту нить
переодевалась и, смутившись, попросила лавандовую ленту
у прилавка с ситцем. Мистер Баэр стоял рядом, наблюдая, как она краснеет и
совершает грубую ошибку; и, пока он наблюдал, его собственное замешательство, казалось, улеглось,
поскольку он начинал понимать, что в некоторых случаях женщины, подобно мечтам,
идите противоположностями.

Когда они вышли, он положил сверток под мышку с более дружелюбны
аспект, и шлепает по лужам, как будто он даже понравилось, по
весь.

"Не следует ли нам совершить то, что ты называешь покупками для малышей, и
устроить прощальный пир сегодня вечером, если я пойду на свой последний заход в твой так называемый
приятный дом? - спросил он, останавливаясь перед витриной, уставленной фруктами и
цветами.

"Что мы купим?" - спросила Джо, проигнорировав последнюю часть его речи, и
с притворным восторгом вдохнула смешанные запахи, когда они вошли
внутрь.

"Можно ли им апельсины и инжир?" спросил мистер Баэр с отеческим видом.

"Они едят их, когда могут достать".

"Вы любите орехи?"

"Как белка в колесе".

"Гамбургский виноград; да, мы, конечно, выпьем за Отечество с ним".

Джо нахмурилась из-за такой экстравагантности и спросила, почему он не купил
горсть фиников, бочонок изюма и мешочек миндаля, и дело с концом? Тогда мистер Бэр конфисковал её кошелёк, достал свой и завершил сделку, купив несколько фунтов винограда, горшок розовых маргариток и хорошенькую баночку мёда, которую можно было рассматривать как полупинту. Затем, набив карманы узловатыми свёртками и
дав ей цветы, чтобы она их подержала, он поднял старый зонт, и они
снова отправились в путь.

«Мисс Марш, я хочу попросить вас об огромной услуге», — начал профессор
после прогулки по мокрому тротуару.

"Да, сэр", - и сердце Джо начал бить так сильно она боялась, что он будет
его услышать.

"Я осмеливаюсь сказать это, несмотря на дождь, потому что у меня осталось так мало времени
".

"Да, сэр", и Джо чуть не раздавил маленький цветок-горшок с внезапным
выдавить она.

"Я желаю вам платьице для моей Тина, и я слишком глуп, чтобы пойти
в одиночку. Не будете ли вы так любезны сказать мне пару слов о вкусе и помочь?

"Да, сэр"; и Джо внезапно почувствовала себя такой спокойной и хладнокровной, как будто она
вошла в холодильник.

"Возможно, еще шаль для матери Тины, она такая бедная и больная, и
муж такой помощи. Да, да, толстый, теплый платок будет
дружелюбный дело принимать маленькая мама".

"Я сделаю это с удовольствием, Мистер Bhaer. Я собираюсь очень быстро, и он
становится все милее с каждой минутой", - добавил Джо к себе; затем, с умственной
встряхнуть, она вступила в дело с энергией, которую было приятно
вот.

Мистер Баэр предоставил все это ей, поэтому она выбрала красивое платье для Тины, а
затем заказала шали. Клерк, будучи женатым человеком,
снизошел до того, чтобы интересоваться парой, которые, как представляется,
за покупками для своей семьи.

"Ваша леди, возможно, предпочтет это; это превосходная вещь, самая желанная"
цвет, довольно целомудренный и благородный", - сказал он, встряхивая удобную
серую шаль и набрасывая ее на плечи Джо.

 [Иллюстрация: Вас это устраивает, мистер Баэр?]

"Это вам подходит, мистер Баэр?" - спросила она, поворачиваясь к нему спиной.
чувствуя глубокую благодарность за возможность спрятать лицо.

"Превосходно; мы сделаем это", - ответил профессор, улыбаясь про себя.
расплачиваясь за это, Джо продолжала рыться в прилавках.
как заядлый охотник за выгодной покупкой.

"Теперь мы пойдем домой?" спросил он, как будто эти слова были ему очень приятны
.

"Да, уже поздно, и я так устал". Голос Джо был более жалким, чем она предполагала.
потому что теперь солнце, казалось, зашло так же внезапно, как и появилось.
мир снова стал мутным и несчастным, и впервые
она обнаружила, что у нее замерзли ноги, разболелась голова и что ее
сердце было холоднее, чем первое, и полнее боли, чем второе. Мистер
Баэр уезжала; он заботился о ней только как о друге; все это было ошибкой.
И чем скорее это закончится, тем лучше. С этой идеей в ней
Она так поспешно махнула рукой, подзывая приближающийся омнибус, что ромашки вылетели из горшка и сильно пострадали.

"Это не наш омнибус," — сказал профессор, отмахиваясь от нагруженного транспортного средства и останавливаясь, чтобы поднять бедные маленькие цветочки.

"Прошу прощения, я не разглядел название. Ничего страшного, я могу дойти пешком. «Я привыкла ковыряться в грязи», — ответила Джо, сильно подмигнув,
потому что она скорее умерла бы, чем открыто вытерла глаза.

Мистер Бэр увидел слёзы на её щеках, хотя она отвернулась.
это зрелище, казалось, очень тронуло его, потому что, внезапно наклонившись, он
спросил тоном, который много значил для него,--

"Дорогая, почему ты плачешь?"

Так вот, если бы Джо не была новичком в такого рода вещах, она бы сказала
она не плакала, у нее не была простуда на голове и не говорила ничего другому женскому полу.
приличествующая случаю ложь; вместо которой это недостойное создание
ответило неудержимым рыданием,--

"Потому что ты уезжаешь".

"Ах, майн Готт, это так здорово!" - воскликнул мистер Баэр, ухитрившись всплеснуть руками.
несмотря на зонтик и свертки. "Джо, у меня ничего нет
но мне очень нравится делать тебе подарок; Я пришел посмотреть, понравится ли он тебе, и я
ждал, чтобы убедиться, что я нечто большее, чем друг. Я? Может
вы делаете немного место в вашем сердце для Старого Фрица?" он добавил, Все в
одном дыхании.

"О, да!" сказал Джо, и он был вполне удовлетворен, ибо она сложила обе
руками за его руку, и посмотрела на него с таким выражением, которое явно
показал, как счастлива она будет идти по жизни рядом с ним, даже
хотя она не лучшее жилище, чем старый зонтик, если он осуществляется
это.

Это, конечно, было затруднительно, потому что, даже если бы у него были
Желая сделать это, мистер Бэр не мог опуститься на колени из-за грязи; он также не мог протянуть Джо руку, разве что в переносном смысле, потому что обе его руки были заняты; и уж тем более он не мог позволить себе проявлять нежные чувства на улице, хотя и был рядом с ней. Поэтому единственным способом выразить свой восторг для него было смотреть на неё с выражением, которое так преображало его лицо, что казалось, будто в каплях, сверкавших на его бороде, были маленькие радуги. Если бы он не
очень сильно любил Джо, я не думаю, что он смог бы сделать это _тогда_, потому что она
посмотрел далек от прекрасного, с ее юбками в плачевном состоянии, ее
резиновые сапоги брызнула на лодыжки, и ее капот в руины. К счастью,
Г-н Bhaer считал ее самой красивой женщиной, живущей, и она нашла
ему больше "Юпитер-как", чем когда-либо, хотя его шляпа Брим был совсем раскис с
маленькие ручейки сочились оттуда на его плечи (он занимал
зонтик над всем Джо), и каждый палец перчатки нужна починка.

Прохожие, вероятно, приняли их за пару безобидных сумасшедших, потому что они
совершенно забыли остановить автобус и неторопливо прогуливались, не обращая внимания
о сгущающихся сумерках и тумане. Их мало заботило, что думают другие, потому что
они наслаждались счастливым часом, который редко наступает, но раз в жизни
волшебный момент, который дарует молодость старому, красоту старому
простой, приносящий богатство бедным и дающий человеческим сердцам предвкушение рая.
Профессор выглядел так, как будто он завоевал королевство, и мир
больше нечего предложить ему в пути блаженства; в то время как Джо поплелся рядом
ему, чувствуя себя так, словно ее место всегда было здесь, и интересно, как
она могла выбрать любой другой партии. Конечно, она была первой
выражаться - вразумительно, я имею в виду, поскольку последовавшие за этим эмоциональные замечания
ее порывистое "О, да!" не носили связного или отчетливого характера.
- Фридрих, почему ты не... - начал он.

- Фридрих, почему ты не...

"О, небеса, она дала мне имя, которое никто не произносил с тех пор, как умерла Минна!"
- воскликнул профессор, останавливаясь в луже, чтобы с благодарностью взглянуть на нее.
восторг.

"Я всегда называю тебя так про себя - я забыл; но я не буду, если тебе это не понравится"
.

"Нравится? это так мило для меня, что я не могу выразить. Скажи также "ты", и
Я скажу, что твой язык почти так же прекрасен, как мой.

"Не слишком ли сентиментально "ты"?" - спросила Джо, про себя думая, что это
милое односложное слово.

"Сентиментальный? ДА. Спасибо Готт, мы, немцы, считаем настроения, и сохранить
себя молодой МИТ она. Английский " ты " так холодно, сказать: 'Ты'
дорогая моя, это так много значит для меня ", - взмолился мистер Баэр, больше похожий на
романтичного студента, чем на серьезного профессора.

"Ну, тогда почему ты не рассказал мне все это раньше?" - застенчиво спросила Джо
.

"Теперь мне придется открыть тебе все свое сердце, и я с такой радостью это сделаю,
потому что ты должна позаботиться об этом в дальнейшем. Тогда смотри, моя Джо, - ах, в
дорогое, забавное маленькое имя!--У меня было желание сказать кое-что в тот день, когда я прощался с тобой
в Нью-Йорке; но я думал, что мой красивый друг помолвлен с
тобой, и поэтому промолчал. Ты уже сказал "Да", тогда, если я _had_
говорил?"

"Я не знаю; боюсь, что нет, для меня не было сердца, только тогда".

- Прут! в это я не верю. Он спал, пока сказочный принц не пришел
из леса и не разбудил его. Ну что ж, "Умри первой любовью и умри
лучшей", но этого я и не ожидал.

"Да, первая любовь - самая лучшая; так что будь доволен, у меня никогда не было такой любви".
еще один. Тедди был всего лишь мальчиком и вскоре справился со своей маленькой причудой, - сказала
Джо, стремясь исправить ошибку Профессора.

"Хорошо! тогда я буду отдыхать счастливой и уверенной, что ты дашь мне все. Я
ждала так долго, что стала эгоисткой, как ты увидишь, профессор.

"Мне это нравится", - воскликнула Джо, в восторге от своего нового имени. "Теперь скажи мне, что
привело тебя, наконец, именно тогда, когда я больше всего хотела тебя?"

"Это"; и г-н Bhaer взял немного потертые бумаги из его
жилет с карманами.

Джо развернул его, и много очень смутилась, ибо это была одна из ее собственных
пожертвования в газету, которая платила за стихи, что объясняло ее действия.
время от времени она предпринимала попытки отправлять их.

"Как это могло привести тебя?" - спросила она, гадая, что он имел в виду.

Я нашел это случайно; я узнал это по именам и инициалам, и в
там был один маленький стишок, который, казалось, звал меня. Прочти и найди его;
Я прослежу, чтобы ты не ходила по мокрому.

Джо повиновалась и торопливо пробежала глазами строки, которые она окрестила
--

 "НА ЧЕРДАКЕ.

 "Четыре маленьких сундучка, все в ряд,
 Потускневшие от пыли и потертые временем,
 Все вылеплено и наполнено давным-давно,
 Детьми, которые сейчас в расцвете сил.
 Рядом висели четыре маленьких ключика,
 С выцветшими ленточками, смелые и веселые
 Когда они были прикреплены к ним, с детской гордостью,
 Давным-давно, в дождливый день.
 Четыре маленьких имени, по одному на каждой крышке,
 Вырезаны мальчишеской рукой,
 А под ними спрятаны
 Истории группы happy
 Когда-то играл здесь и часто останавливался,
 Чтобы послушать приятный припев,
 Который звучал и затихал на крыше наверху,
 Под падающим летним дождем.

 ""Мэг" на первой крышке, гладкая и светлая.
 Я смотрю на нее влюбленными глазами.,
 Ибо сложена здесь с известной осторожностью.,
 Хорошая коллекция лежит в основе.,
 Летопись мирной жизни,--
 Подарки нежному ребенку и девушке,
 Свадебное платье, поздравления жене,
 Крошечная туфелька, детский локон.
 В этом первом сундуке не осталось игрушек.,
 Потому что все унесены прочь,
 В старости, чтобы воссоединиться снова
 В другой пьесе маленькой Мэг.
 Ах, счастливая мама! ну, я знаю
 Ты слышишь, как приятный припев,
 Колыбельные, всегда тихие и приглушенные
 Под падающим летним дождем.

 "Джо" на следующей крышке, поцарапанная и потертая,
 И в пестром магазине
 О безголовых куклах, о разорванных школьных учебниках,
 О птицах и зверях, которые больше не говорят;
 Трофеи, принесенные домой из волшебной страны
 По которым ступали только юношеские ноги,
 Мечты о несбывшемся будущем,
 Воспоминания о прошлом все еще сладки;
 Наполовину написанные стихи, дикие истории,
 Апрельские письма, теплые и холодные,
 Дневники своенравного ребенка,
 Намеки рано состарившейся женщины;
 Женщина в одиноком доме,
 Слышащая, как печальный рефрен, —
 'Будь достойна любви, и любовь придёт'
 Под падающим летним дождём.

 "Моя Бет! пыль всегда сметают
 С крышки, на которой написано твоё имя,
 Словно любящие глаза, которые плачут,
 Словно заботливые руки, которые часто приходят.
 Смерть канонизировала для нас одну святую,
 Всегда менее человечную, чем божественную,
 И всё же мы лежим с нежной печалью,
 Как реликвии в этой домашней святыне.--
 Серебряный колокольчик, который так редко звенит,
 Маленькая шляпка, которую она надевала в последний раз,
 Прекрасная, мёртвая Кэтрин, которая висела
 На ангельских крыльях над её дверью;
 Песни, которые она пела без сожаления,
 В своей темнице, полной боли,
 Навеки слились в сладостном пении
 С падающим летним дождём.

 «На последнем отполированном поле крышки —
 Легенда, теперь и прекрасная, и правдивая —
 Галантный рыцарь несёт на своём щите
«Эми» золотыми и синими буквами.
 Внутри лежат ленты, которыми были перевязаны её волосы,
 Туфельки, которые отплясали свой последний танец,
 Увядшие цветы, бережно уложенные рядом,
 Веера, чьи воздушные хлопоты остались в прошлом;
 Веселые валентинки, все пылкое пламя,
 Мелочи, которые сыграли свою роль
 В девичьих надеждах, страхах и позоре,--
 Летопись девичьего сердца
 Сейчас изучаю более справедливые заклинания,
 Слышу, как беспечный припев,
 Серебряный звон свадебных колокольчиков
 В падающем летнем дожде.

 "Четыре маленьких сундучка в ряд,
 Потускневшие от пыли и изношенные временем,
 Четыре женщины, наученные добром и горем
 Любить и трудиться в расцвете сил.
 Четыре сестры, расставшиеся на час.,
 Ни одна не потеряна, одна только ушла раньше,
 Созданные бессмертной силой любви.,
 Самые близкие навсегда.
 О, когда эти наши скрытые запасы
 Откроются взору Отца,
 Пусть они будут богаты золотыми часами,
 Поступками, которые покажутся более справедливыми для света,
 Жизнями, чья отважная музыка будет звучать долго,
 Как волнующий дух штамм,
 Души, которые с радостью воспарят и запоют
 Под долгим солнечным светом после дождя.

 "Дж.М."

"Это очень плохие стихи, но я почувствовал это, когда писал их, однажды, когда был
очень одинок и хорошенько выплакался на тряпичном мешке. Я никогда не думал, что это будет
идти туда, где он мог рассказывать сказки", - сказал Джо, разорвав стихах
Профессор бережно хранили так долго.

"Отпусти его, он уже сделал свое дело, и я хаф-то новенькое, когда я читаю
все коричневую книгу, в которой она хранит свои секретики", - сказал господин
Баэр с улыбкой наблюдал, как осколки разлетаются по ветру.
"Да, - серьезно добавил он, - я прочитал это и подумал про себя: "У нее есть
она печальна, она одинока, она нашла бы утешение в настоящей любви. У меня
сердце полно, полно для неё; не пойти ли мне и не сказать ли: «Если это не слишком бедный дар за то, что я надеюсь получить, прими его во имя Господа?»

 «И вот ты пришёл и обнаружил, что это не слишком бедный дар, а единственное драгоценное, что мне было нужно», — прошептала Джо.

«Сначала у меня не хватило смелости подумать об этом, как бы радушно вы меня ни
приветствовали. Но вскоре я начал надеяться, а потом сказал: «Я получу её, даже если мне придётся умереть за это», и я сделаю это!» — воскликнул мистер Бэр с вызовом.
Джо кивнула, как будто стены тумана, окружавшие их, были преградами, которые он
должен был преодолеть или отважно сокрушить.

Джо подумала, что это прекрасно, и решила быть достойной своего рыцаря,
хотя он и не явился на белом коне в великолепном облачении.

"Почему ты так долго не появлялся?" — спросила она, обнаружив, что ей так
приятно задавать интимные вопросы и получать восхитительные ответы, что
она не могла молчать.

«Это было нелегко, но у меня не хватило духу забрать тебя из этого
такого счастливого дома, пока я не смог найти тебе другой, после
возможно, много времени и тяжелой работы. Как я мог просить тебя пожертвовать так много?
для бедного старика, у которого нет состояния, но есть немного знаний?"

"Я рада, что ты беден; я бы не вынесла богатого мужа", - решительно сказала Джо.
И добавила более мягким тоном: "Не бойся бедности, я познала ее
достаточно долго, чтобы избавиться от страха и быть счастливым, работая на тех, кого я люблю; и
не называй себя старым, сорок - это расцвет жизни. Я не мог помочь
любить тебя если бы Вы были на семьдесят!"

Профессору это показалось настолько трогательным, что он был бы рад своему носовому платку
если бы он мог достать его; поскольку он не мог, Джо вытер его
Она подняла на него глаза и, смеясь, сказала, забирая у него один или два свёртка:

 «Может, я и упрямая, но никто не может сказать, что я вышла за рамки своего предназначения,
ведь особая миссия женщины — осушать слёзы и нести бремя. Я буду нести свою долю, Фридрих, и помогать зарабатывать на дом.
Решайся на это, или я никогда не уйду, — решительно добавила она, когда он попытался забрать у неё ношу.

"Посмотрим. Хватит ли у тебя терпения ждать долго, Джо? Я должна уйти
и делать свою работу в одиночку. Сначала я должна помочь своим мальчикам, потому что даже ради тебя
я не могу нарушить своё слово, данное Минне. Можешь ли ты простить меня за это и быть счастливой
а мы надеемся и ждем?"

"Да, я знаю, что могу; ибо мы любим друг друга, и это делает все остальное
легко ложится. У меня есть мой долг, в том числе, и моей работы. Я не мог наслаждаться жизнью
если я забыл их даже за вас, поэтому нет никакой нужды в спешке или
нетерпение. Вы можете сделать свою часть на Западе, я могу сделать мой здесь, и как
будьте счастливы, надеясь на лучшее, и оставляя на будущее, чтобы быть как Бог
завещания".

"Ах! ты подарил мне такую надежду и мужество, а мне нечего подарить в ответ
кроме полного сердца и этих пустых рук", - воскликнул Профессор, совершенно
потрясенный.

 [Иллюстрация: Под зонтиком]

Джо никогда, никогда не научится вести себя подобающим образом, потому что, когда он сказал это, стоя на ступеньках, она просто взяла его за руки и нежно прошептала: «Теперь не пусто», — и, наклонившись, поцеловала своего Фридриха под зонтиком. Это было ужасно, но она быОна бы сделала это, если бы стайка длиннохвостых воробьёв на изгороди была людьми, потому что она действительно была очень далеко и не обращала внимания ни на что, кроме собственного счастья. Хотя это произошло в такой простой форме, это был кульминационный момент в их жизни, когда, вернувшись из ночи, бури и одиночества в домашний уют, тепло и покой, ожидавшие их, Джо радостно сказала: «Добро пожаловать домой!» — и ввела своего возлюбленного в дом, закрыв за собой дверь.

 [Иллюстрация: Хвост]




 [Иллюстрация: Время сбора урожая]

 XLVII.

 ВРЕМЯ СБОРА УРОЖАЯ.


Целый год Джо и ее профессор работал и ждал, надеялся и любил, встречался
иногда, и написал такие объемные буквы, которые растут в
цена бумаги была учтена, - сказал Лори. Второй год начался
довольно мрачно, поскольку их перспективы не радовали, а тетя Марч
скоропостижно скончалась. Но когда их первое горе прошло, - ибо они любили эту
старую леди, несмотря на ее острый язычок, - они обнаружили, что у них есть повод для
радости, потому что она оставила Пламфилд Джо, что вызвало всевозможные опасения.
возможны радостные вещи.

"Это прекрасное старое заведение, и оно принесет кругленькую сумму, потому что вы, конечно же,
собираетесь его продать", - сказала Лори, когда они все обсуждали этот вопрос
несколько недель спустя.

"Нет, не хочу", - был решительный ответ Джо, когда она погладила толстого пуделя,
которого она усыновила из уважения к его бывшей хозяйке.

"Ты же не собираешься там жить?"

"Да, да".

"Но, моя дорогая девочка, это огромный дом, и примет власть
денег, чтобы сохранить ее в порядке. Для одного только сада нужны двое или трое мужчин.
а фермерство, как я понимаю, не в компетенции Баэра.

"Он попробует свои силы там, если я предложу".

"И ты рассчитываешь жить за счет местных продуктов?" Что ж, это звучит
райски, но вы обнаружите, что это отчаянно тяжелая работа ".

"Урожай, который мы собираемся собрать, очень прибыльный", - и Джо рассмеялась.

"Из чего состоит этот прекрасный урожай, мэм?"

"Мальчики. Я хочу открыть школу для маленьких мальчиков, хорошую, счастливую, домашнюю
школу, где я буду заботиться о них, а Фриц - учить их ".

"Вот тебе и по-настоящему радостный план! Разве это не в ее духе?" - воскликнул
Лори, обращаясь к семье, которая выглядела такой же удивленной, как и он.

— Мне это нравится, — решительно заявила миссис Марч.

 — И мне тоже, — добавил её муж, которому понравилась мысль о том, что он сможет попробовать сократовский метод обучения на современной молодёжи.

 — Это будет огромной заботой для Джо, — сказала Мэг, поглаживая по голове своего единственного всепоглощающего сына.

 — Джо сможет это сделать и будет счастлив. Это великолепная идея. Расскажите нам о ней, — воскликнул мистер Лоуренс, которому очень хотелось помочь влюблённым, но он знал, что они откажутся от его помощи.

 «Я знал, что вы поддержите меня, сэр. И Эми тоже — я вижу это по её глазам,
хотя она благоразумно выжидает, чтобы всё обдумать, прежде чем
говорит. Теперь, дорогие мои, — искренне продолжила Джо, — просто поймите,
что это не новая моя идея, а давно вынашиваемый план. До того, как я
Фриц, я думал о том, что, когда я сколочу состояние и не буду нужен дома, я сниму большой дом и возьму на воспитание нескольких бедных, одиноких мальчишек, у которых нет матерей, и буду заботиться о них, и сделаю их жизнь весёлой, пока не стало слишком поздно. Я вижу, как многие гибнут из-за отсутствия помощи в нужный момент; я так люблю делать для них всё, что могу.
Кажется, я чувствую их желания, сопереживаю их проблемам и, о,
Я бы так хотела быть им матерью!"

Миссис марта протянула руку Джо, который взял ее, улыбаясь, со слезами на
ее глаза, и пошел дальше, в старый энтузиазмом, которого они еще не
видели долгое время.

"Однажды я поделился своим планом с Фрицем, и он сказал, что это именно то, что ему бы понравилось
, и согласился попробовать это, когда мы разбогатеем. Благослови его бог, он
занимался этим всю свою жизнь, - я имею в виду, помогал бедным мальчикам, а не становился богачом.
богатым он никогда не станет; деньги не остаются в его кармане достаточно долго,
чтобы откладывать их. Но теперь, благодаря моей доброй старой тете, которая любила меня больше
чем я заслужил, я богат'm_, по крайней мере, я так чувствую, и мы можем жить на
Plumfield прекрасно, если у нас есть расцвет школы. Это просто место для мальчиков.
дом большой, мебель прочная и простая.
Внутри достаточно места для десятков человек, а снаружи великолепная территория.
Они могли бы помогать в саду: такая работа полезна для здоровья, не так ли
, сэр? Тогда Фриц сможет тренироваться и преподавать по-своему, а отец будет
помогать ему. Я могу кормить, нянчиться, гладить и ругать их; и мама будет
моей опорой. Я всегда мечтала о множестве мальчиков, но у меня никогда не было
достаточно; теперь я могу наполнить дом полностью, и упиваться милые данным
содержание моего сердца. Думаю, что роскошь,--Plumfield моей собственной, и
пустыню мальчиков, чтобы наслаждаться со мной!"

Как Джо взмахнула руками, и издал вздох восхищения, семья отправилась
в бурю веселья, и Мистер Лоренс рассмеялся, пока они думали
он бы апоплексического удара.

"Я не вижу ничего смешного", - серьезно сказала она, когда ее можно было расслышать.
"Ничто не могло быть более естественным или пристойным, чем для моего Профессора открыть школу
, а для меня предпочесть жить в моем собственном поместье ".

"Она уже важничает", - сказала Лори, которая восприняла эту идею в
свете отличной шутки. "Но могу я поинтересоваться, как вы намерены
поддерживать истеблишмент? Если все ученики маленьких оборванцев, я
боитесь, что ваш урожай не будет прибыльным в мирском смысле, Миссис Bhaer."

"Теперь не будет мокрое одеяло, плюшевый. Конечно, у меня будут богатые ученики,
кроме того, - возможно, начну с них вообще; потом, когда у меня будет толк,,
Я могу взять одного-двух оборванцев, просто для острастки. Дети богатых людей
дети часто нуждаются в заботе и комфорте, так же как и дети бедных. Я видел
несчастные маленькие создания, оставленные слугам, или отсталые, вытесненные вперед
когда это настоящая жестокость. Некоторые становятся непослушными из-за неправильного управления
или пренебрежения, а некоторые теряют своих матерей. Кроме того, лучшим еще предстоит пройти
через эпоху хромых, и именно в это время они больше всего нуждаются
терпение и доброта. Люди смеются над ними, толкают их, пытаются
спрятать их с глаз долой и ожидают, что они в одночасье превратятся из
хорошеньких детей в прекрасных молодых людей. Они не особо жалуются, - отважные
маленькие души, - но они это чувствуют. Я кое-что из этого пережил, и
Я всё про это знаю. Я проявляю особый интерес к таким маленьким медвежатам и
люблю показывать им, что вижу в них добрых, честных, искренних мальчиков,
 несмотря на неуклюжие руки и ноги и непослушные головы.
 У меня тоже есть опыт, ведь разве я не воспитал одного мальчика, который стал гордостью и
честью своей семьи?

— «Я подтвержу, что вы пытались это сделать», — сказала Лори с благодарным видом.


"И я преуспела больше, чем могла надеяться, потому что вот вы, надёжный,
разумный деловой человек, делаете много добра своими деньгами и копите
благословения бедняков, а не доллары. Но вы не просто
деловой человек: ты любишь хорошие и красивые вещи, наслаждайся ими сам,
и отпускай другим половинки, как ты всегда делал в старые времена. Я _am_
горжусь тобой, Тедди, потому что ты становишься лучше с каждым годом, и все это чувствуют
это, хотя ты и не позволяешь им говорить об этом. Да, и когда у меня будет моя паства,
Я просто укажу на вас и скажу: "Вот ваша модель, ребята".

Бедная Лори не знала, куда смотреть, ибо человек он хоть и был, то
старых стыдливости над ним, как этот взрыв похвалы сделал все
лица свою очередь, одобрительно на него.

- Послушай, Джо, это уж слишком, - начал он в своей прежней мальчишеской манере.
путь. "Вы все сделали для меня больше, чем я могу когда-либо отблагодарить вас,
за исключением того, что я сделал все возможное, чтобы не разочаровать вас. Вы лучше меня бросил
скидка за последнее время, Джо, но у меня была лучшая помощь, однако; так, если я
сел в трамвай, вы можете поблагодарить этих двух за это"; и он положил одну руку
аккуратно на седую голову деда, другой на Золотой Эми одну,
за три никогда не были далеки друг от друга.

"Я действительно думаю, что семья - это самое прекрасное, что есть на свете"
- воскликнула Джо, которая в тот момент была в необычайно приподнятом настроении
. "Когда у меня будет свой ребенок, я надеюсь, что он будет таким же счастливым, как и мой
три я знаю и люблю больше всего. Если Джон и мой Фриц только здесь
будет достаточно маленького рая на земле", - добавила она более спокойно. И
в ту ночь, когда она ушла в свою комнату, после того, как блаженный вечер
семейные советы, надежды и планы, ее сердце было полно счастья
что бы только она могла успокоить его на коленях рядом пустую кровать всегда рядом
ее собственные, и думать добрые мысли о Бет.

В целом это был удивительный год, потому что все, казалось, происходило
необычайно быстро и восхитительно. Почти до того, как она узнала
там, где она была, Джо обнаружила, что вышла замуж и поселилась в Пламфилде. Затем
семья из шести или семи мальчиков выросла как грибы и процветала
удивительно, что как бедные мальчики, так и богатые; ибо мистер Лоренс
постоянно находил какие-нибудь трогательные случаи нищеты и просил
Баерс сжалился над ребенком, и он с радостью заплатил бы мелочь за
его поддержку. Таким образом, хитрый старый джентльмен сумел обойти гордую Джо и
обставил ее в стиле мальчика, который ей больше всего нравился.

Конечно, поначалу это была тяжелая работа, и Джо совершал странные ошибки; но
Мудрый профессор благополучно вывел её в более спокойные воды, и в конце концов самый
необузданный сорвиголова был побеждён. Как же Джо наслаждалась своей
«мальчишеской дикостью», и как бы бедная, милая тётя Марч сокрушалась,
если бы увидела, что священные пределы чопорного, упорядоченного
 Пламфилда наводнили Томы, Дики и Гарри! В конце концов, в этом была своего рода поэтическая справедливость, потому что старая леди наводила ужас на мальчишек на много миль вокруг, а теперь изгнанники свободно лакомились запретными сливами, не обращая внимания на ругательства, и
Они играли в крикет на большом поле, куда раздражительная «корова с помятым рогом»
приглашала неосторожных юнцов, чтобы их подбросить. Это место стало чем-то вроде мальчишеского рая, и Лори предложил назвать его «Бэр-Гартен» в честь хозяина и в честь его обитателей.

Это никогда не было модным учебным заведением, и профессор не сколотил
состояния, но это было именно то, что Джо и хотела видеть, — «счастливое,
домашнее место для мальчиков, которым нужны были наставления, забота и доброта».
Вскоре все комнаты в большом доме были заняты, все участки в саду — тоже.
сад скоро должен был своему владельцу; появился очередной зверинец в сарай и
сарай для домашних животных пускают; и, три раза в день, Джо улыбнулся
ее фрицы из головы длинного стола выстроились по бокам с рядами
счастливые молодые лица, что все повернулись к ней с ласковыми глазами,
довериться словам, и благодарные сердца, полные любви к "матери Bhaer."
Теперь у нее было достаточно мальчиков, и она не уставала от них, хотя они ни в коем случае не были
ангелами, и некоторые из них доставляли и профессору, и
Профессорин много хлопот и беспокойства. Но ее вера в хорошее место
которая существует в сердце самый непослушный, sauciest, самым мучительным
маленький оборванец дал ей терпение, мастерство и, со временем, успех; для
ни один смертный мальчик мог продержаться долго с отцом Bhaer сияющей о нем
доброжелательно, как солнце, и мать Bhaer прощении до семижды семидесяти раз
семь. Джо очень ценила дружбу мальчиков; их
покаянное фырканье и перешептывание после проступка; их забавные или трогательные
маленькие признания; их приятный энтузиазм, надежды и планы; даже
их несчастья, потому что они только еще больше расположили ее к себе.
Там были медлительные мальчики и застенчивые мальчики, слабые мальчики и буйные мальчики,
мальчики, которые шепелявили, и мальчики, которые заикались, один или два хромых мальчика и весёлый маленький мулат, которого не взяли бы ни в одно другое место, но которому были рады в «Бэр-Гартене», хотя некоторые предсказывали, что его приём разрушит школу.

Да, Джо была там очень счастлива, несмотря на тяжёлую работу, постоянные тревоги и шум. Она искренне наслаждалась этим и находила
аплодисменты своих мальчиков более приятными, чем любую похвалу в мире, потому что
теперь она рассказывала истории только своей пастве восторженных верующих
и поклонники. А годы шли, два маленьких ее собственные ребята пришли к
увеличить ее счастье,--Роб, названный в честь деда, и Тедди, а
беспечный ребенок, который, казалось, унаследовал его папа солнечная
характер как живой дух его матери. Как они вообще выросли
живыми в этом водовороте мальчишек, было загадкой для их бабушки и
тетушек; но они расцветали, как одуванчики весной, а их грубые
няни любили их и хорошо обслуживали.

В Пламфилде было очень много праздников, и одним из самых
восхитительных был ежегодный сбор яблок; потому что тогда Марши,
Лоуренсы, Бруки и Бэрсы явились в полном составе и устроили из этого целое
событие. Через пять лет после свадьбы Джо состоялся один из таких
плодотворных праздников — мягкий октябрьский день, когда воздух был полон
бодрящей свежести, поднимавшей настроение и заставлявшей кровь
здорово пульсировать в венах. Старый сад был одет в праздничные
наряды;
Золотарник и астры окаймляли поросшие мхом стены; в сухой траве бойко прыгали кузнечики, а сверчки стрекотали, как сказочные музыканты на пиру; белки были заняты своим маленьким урожаем; птицы щебетали
они прощались с ольхами на аллее; и каждое дерево стояло, готовое
осыпать их дождем красных или желтых яблок при первом встряхивании.
Все были там; все смеялись и пели, поднимались и падали
вниз; все заявили, что нет и никогда не было такого прекрасного дня или
такой веселый набор, чтобы насладиться ею, и всякий сдались
простые радости час так же свободно, как если бы не было таких вещей
как забота или печаль в мире.

Мистер Марч безмятежно прогуливался, цитируя Тассера, Коули и Колумеллу
мистеру Лоуренсу, наслаждаясь--

 «Нежный яблочный сок».

Профессор носился взад-вперёд по зелёным проходам, как отважный тевтонский
рыцарь, с шестом вместо копья, ведя за собой мальчишек, которые
составили из себя отряд крюков и лестниц и творили чудеса,
прыгая по земле и взлетая ввысь. Лори посвятил себя малышам,
катал свою маленькую дочь в корзинке, возил Дейзи среди птичьих гнёзд и не давал отважному Робу свернуть себе шею. Миссис
Марч и Мэг сидели среди груд яблок, как пара Помон, и сортировали их.
пожертвования, которые продолжали поступать; в то время как Эми с прекрасным материнским выражением на лице рисовала различные группы и наблюдала за одним бледным мальчиком, который сидел, восхищённо глядя на неё, с маленьким костылём рядом с ним.

 В тот день Джо была в своей стихии и носилась повсюду с заколотым платьем, шляпой, которая была не на голове, и ребёнком под мышкой, готовая к любому весёлому приключению, которое могло случиться. Маленький Тедди жил как в сказке, потому что с ним никогда ничего не случалось, и Джо никогда не беспокоилась, когда какой-нибудь мальчишка взмывал с ним на дерево или уносился прочь на
сзади другого, или поставляются с кислым буреет на его снисходительное
папа, который трудился под германской заблуждение, что дети могли переварить
ничего, из квашеной капусты с кнопки, гвозди, и свои собственные небольшие
обувь. Она знала, что маленький Тед вернется вовремя, целым и невредимым.
румяный, грязный и безмятежный, и она всегда принимала его радушно.
Джо нежно любила своих малышей.

 [Иллюстрация: Тедди прожил заколдованную жизнь]

В четыре часа наступило затишье, и корзины оставались пустыми, пока
сборщики яблок отдыхали и сравнивали ссадины и ушибы. Потом Джо и Мэг,
с отрядом старших мальчиков накрыли ужин на траве.
чаепитие на свежем воздухе всегда было венцом дня. Земля
в таких случаях буквально текла молоком и медом, потому что парней
не заставляли сидеть за столом, но разрешали отведать прохладительных напитков
как им нравилось, свобода была самым любимым соусом для мальчишеской души.
Они воспользовались редкой привилегией в полной мере, поскольку
некоторые попробовали приятный эксперимент - выпить молока, стоя на
голове, другие придали очарование лягушке-прыгуну, съев пирог в
в перерывах между игрой печенье разлетелось по полю, а
яблочники устроились на деревьях, как птицы нового образца. В
маленькие девочки была отдельная чаепитие, и Тед, блуждал среди съестных припасов в
своей воле.

Когда никто больше не мог есть, профессор предложил первый обычный
тост, который всегда произносили в такие моменты: "Тетя Марч, благослови ее Господь!
" Тост, от души произнесенный хорошим человеком, который никогда не забывал, скольким
он ей обязан, и тихо выпитый мальчиками, которых учили
беречь память о ней.

"Итак, бабушке исполняется шестьдесят лет! Долгих лет жизни ей, с трижды повторенным!
трижды!"

Это было сделано по доброй воле, как вы можете легко поверить; и аплодисменты
однажды начавшись, их было трудно остановить. Было предложено здоровье всех,
от мистера Лоуренса, который считался их особым покровителем, до
изумленной морской свинки, которая отклонилась от положенного ей места в поисках
своего молодого хозяина. Деми, как старшая внучка, затем преподнесла
королеве дня различные подарки, их было так много, что их
доставили на праздничную сцену в тачке. Забавные подарки, некоторые
из них, но то, что другим показалось бы недостатком, было украшениями
для бабушки, потому что подарки детям были их собственными. Каждый стежок
Терпеливые маленькие пальчики Дейзи вложились в подшитые ею носовые платки.
для миссис Марч это было лучше, чем вышивание; коробка для обуви Деми была чудом
механического мастерства, хотя крышка не закрывалась; У скамеечки для ног Роб было
покачивание неровных ножек, что, по ее словам, очень успокаивало; и нет
страница дорогой книги, которую подарила ей дочь Эми, была такой же светлой, как та, на
которой большими заглавными буквами были выведены слова: "Дорогой бабушке от
ее маленькой Бет".

Во время этой церемонии мальчики таинственным образом исчезли; и когда
Миссис Марч попыталась поблагодарить своих детей и не выдержала, а Тедди
вытерла глаза его передником, профессор внезапно запел.
Затем, сверху его голос, после голоса подхватили слова, и из дерева
дерево отозвалось музыкой невидимого хора, как ребята поют, со всеми
их сердца, песенку Джо написал, Лори положены на музыку и
профессор обучал своих ребят, чтобы дать лучший эффект. Это было
что-то совершенно новое, и оно имело большой успех; для миссис Марч
Она не могла оправиться от удивления и настояла на том, чтобы пожать руки всем
бескрылым птицам, от высоких Франца и Эмиля до маленькой
квадроунки, у которой был самый нежный голос из всех.

После этого мальчики разбежались, чтобы в последний раз
повеселиться, оставив миссис Марч и её дочерей под праздничным деревом.

[Иллюстрация: «Оставив миссис Марч и её дочерей под праздничным деревом». — Стр. 583]

«Не думаю, что мне когда-нибудь снова захочется называть себя «Несчастной Джо», когда моё самое заветное желание было так прекрасно исполнено», — сказала миссис Бэр.
принимая маленьким кулачком Тедди молоко-кувшин, в котором он был
восторженно вспенивание.

"И тем не менее ваша жизнь сильно отличается от того, у вас на фото так долго
назад. Ты помнишь наши воздушные замки? - спросила Эми, улыбаясь.
смотрела, как Лори и Джон играют в крикет с мальчиками.

"Дорогие ребята! Мне приятно видеть, как они забывают о делах и
развлекаются целый день, — ответила Джо, которая теперь говорила по-матерински обо
всех людях. — Да, я помню, но жизнь, которой я хотела тогда, теперь кажется мне эгоистичной,
одинокой и холодной. Я не теряю надежды, что смогу написать
хорошая книга, но я могу подождать, и я уверен, что это будет все лучше
для таких опытов и иллюстрации, как эти", и Джо указал от
оживленный парней на расстоянии, чтобы ее отец, опираясь на
Профессор руку, пока они шли туда и сюда в солнечном сиянии, глубокие в одном
из разговоров, которые наслаждались так уж и много, а потом к маме,
сидя на троне между дочерьми, с детьми на коленях
а у ее ног, как будто все нашел помощь и счастье в лицо, который
никогда не могли состариться с ними.

«Мой замок был самым почтительным из всех. Я просил о великолепии
вещи, чтобы быть уверенным, но в глубине души я знал, что я должен быть доволен, если я
имел небольшой дом, и Джон, и некоторые дорогие дети, как эти. У меня есть
все это, слава Богу, и я самая счастливая женщина в мире". И Мэг
положила руку на голову своего высокого мальчика с лицом, полным нежности и
благочестивого удовлетворения.

"Мой замок сильно отличается от того, что я планировала, но я бы не стала его менять
хотя, как и Джо, я не отказываюсь от всех своих художественных надежд или
ограничиваюсь тем, что помогаю другим осуществить их мечты о красоте. Я
начали моделировать фигуру ребенка, и говорит Лори что это лучшее, что
Я когда-либо делал. Я сам так думаю и собираюсь сделать это в мраморе, чтобы
что бы ни случилось, я мог, по крайней мере, сохранить образ моего маленького ангела ".

Пока Эми говорила, крупная слеза упала на золотистые волосы спящей на ее руках девочки
, потому что ее единственная любимая дочь была хрупкой маленькой
существо и страх потерять ее были тенью, омрачавшей солнечный свет Эми.
Этот крест многое сделал и для отца, и для матери, потому что одна любовь и
горе тесно связали их. Характер Эми становился все слаще,
глубже и нежнее; Лори становилась все серьезнее, сильнее и
твердый; и оба узнавали, что красота, молодость, удача, даже любовь
сами по себе не могут уберечь заботу и боль, потери и печаль от самых благословенных;
ибо--

 "В каждой жизни должно пролиться немного дождя,
 Бывают дни, должно быть, мрачные, унылые".

"Ей становится лучше, я уверен в этом, моя дорогая. Не отчаивайтесь, но
надейтесь и будьте счастливы, - сказала миссис Марч, когда нежная Дейзи склонилась
с ее колен, чтобы прижаться розовой щекой к бледной
щечке своей маленькой кузины.

- Я никогда не должен этого делать, пока у меня есть вы, чтобы подбодрить меня, Мама и Лори
чтобы взять на себя больше половины каждого бремени, - тепло ответила Эми. "Он никогда
не показывает мне своего беспокойства, но так мил и терпелив со мной, так предан
Бет и всегда так заботится обо мне, что я не могу любить его
достаточно. Так что, несмотря на мой единственный недостаток, я могу сказать вместе с Мэг: "Слава Богу,,
Я счастливая женщина ".

«Мне не нужно ничего говорить, потому что все и так видят, что я гораздо
счастливее, чем заслуживаю», — добавила Джо, переводя взгляд со своего доброго мужа на пухлых детей, которые валялись на траве рядом с ней. «Фриц седеет и толстеет, а я худею как тень, и мне уже тридцать; мы никогда
будет богатым, и Пламфилд может сгореть в любую ночь из-за этого
неисправимый Томми Бэнгс _будет_ курить сигары из сладкого папоротника под
постельное белье, хотя он уже трижды поджигал себя. Но
несмотря на эти неромантичные факты, мне не на что жаловаться, и
никогда в жизни мне не было так весело. Извините за замечание, но жить среди мальчиков,
Я не могу удержаться от того, чтобы время от времени не использовать их выражения ".

"Да, Джо, я думаю, твой урожай будет хорошим", - начала миссис Марч,
спугнув большого черного сверчка, который не сводил глаз с Тедди.
выражение лица.

- И вполовину не так хорош, как твой, мама. Вот оно, и мы никогда не сможем отблагодарить вас в полной мере
за терпеливый посев и жатву, которые вы проделали, - воскликнула Джо.
с любовной пылкостью, которую она так и не смогла перерасти.

"Я надеюсь, что с каждым годом будет больше пшеницы и меньше плевел", - тихо сказала Эми
.

- Большая пачка, но я знаю, что в твоем сердце для нее найдется место, мама.
дорогая, - добавил нежный голос Мег.

Прикоснулся к сердцу, Миссис марта могла только протянуть руки, как будто
чтобы собрать детей и внуков к себе, и сказать, с лица и
голосом, полным материнской любви, благодарности и смирения,--

«О, мои девочки, как бы долго вы ни прожили, я никогда не пожелаю вам большего счастья, чем это!»

 [Иллюстрация: заставка]

 [Иллюстрация]




 Сочинения Луизы М. Олкотт


 СЕРИЯ «МАЛЕНЬКИЕ ЖЕНЩИНЫ».

 =«Маленькие женщины»=; или Мэг, Джо, Бет и Эми. С иллюстрациями. 16mo.
 $1,50.

 =Маленькие люди.= Жизнь в Пламфилде с мальчиками Джо. Иллюстрированная.
 16mo. $1,50.

 =Мальчики Джо и как они выросли.= Продолжение «Маленьких людей».
 Портрет автора. 16mo. $1,50.

 =Старомодная девушка.= Иллюстрировано. 16mo. $ 1.50.

 = Восемь кузин =; или тетушка Хилл. Иллюстрировано. 16mo. $ 1.50.

 = Роза в цвету.= Продолжение "Восьми кузенов". Иллюстрированный. 16mo.
 $1.50.

 =Под сиренью.= Иллюстрировано. 16mo. $1,50.

 =Джек и Джилл.= Деревенская история. Иллюстрированная. 16mo. $1,50.

 Вышеуказанные восемь томов, в одинаковых переплётах из ткани, позолоченные, в коробке, $12,00.


 СЕРИЯ «МАЛЕНЬКИЕ ЖЕНЩИНЫ». _Новое иллюстрированное издание._
 Напечатано с новых пластин с новым дизайном обложки и проиллюстрировано
 84 полностраничными иллюстрациями, созданными специально для этого издания
 Реджинальд Б. Берч, Элис Барбер Стивенс, Джесси Уилкокс Смит,
 и Харриет Рузвельт Ричардс. 8 томов. Корона 8во. Украшенная ткань,
 позолоченная, в коробке. 16,00 долларов. Отдельно - 2,00 доллара.


СЕРИЯ "ПРЯЛКИ"

 = Истории о прялках. =
 = Серебряные кувшины. =
 =Истории-пословицы. =
 =Гирлянда для девочек. =

4 тома. По 16 штук. Каждый по 1,25 доллара. В коробке по 5,00 долларов.


 СЕРИЯ ПРЯЛОК. Новая Иллюстрированное Издание._ Униформа в
 размер с иллюстрированные издания серии "Маленькие женщины".
 С 36 полностраничных иллюстраций известных художников. 4 тома. Корона
 8vo. Украшенная ткань. В коробке - 6,00 долларов. Отдельно - 1,50 доллара.


СУМКА ДЛЯ МУСОРА ТЕТИ ДЖО

 = Мои мальчики. =
 = Бретельки для шали. =
 =Купидон и чау-чау.=
 =Мои девочки.=
 =Круиз Джимми в сарафане.=
 =Старомодный День благодарения.=

6 томов. 16mo. Иллюстрированные. Каждая по 1,00 доллара. В коробке по 6,00 долларов.


БИБЛИОТЕКА ЛУЛУ
 = Том 1 =
 =Том 2 =
 = Том 3 =

3 тома. Каждая по 1,00 доллара. Набор, равномерно переплетенный в ткань, позолоченный, в коробке,
3,00 доллара.


РОМАНЫ И Т.Д.

 = Больничные зарисовки. =
 = Работа.=
 = Комические трагедии. =
 = Настроения.=
 =Современный Мефистофель.=
 =Жизнь Луизы Мэй Олкотт.=

6 томов. По 16 штук. Каждый по 1,50 доллара.


ЛИТТЛ, Браун И КОМПАНИЯ

_публишеры _, ВАШИНГТОН-СТРИТ, 254, БОСТОН, МАССАЧУСЕТС.




 Серия "Маленькие женщины".

 Автор : ЛУИЗА М. ЭЛКОТТ


1. МАЛЕНЬКИЕ ЖЕНЩИНЫ, или Мэг, Джо, Бет и Эми

Иллюстрированный. 16mo. $1.50.

 Простая история семейной жизни четырех девочек. Описание
 детской жизни, естественной, полезной и вдохновляющей. Одна из лучших
 и самых популярных детских книг, когда-либо написанных.

2. МАЛЕНЬКИЕ ЧЕЛОВЕЧКИ: жизнь в Пламфилде с мальчиками Джо.

Иллюстрированный. 16 миллионов. 1,50 доллара.

 Рисует восхитительные картины жизни мальчиков в олд-Пламфилде.
 он полон активности, веселья, здоровья и счастья.

3. МАЛЬЧИКИ ДЖО и то, какими они стали.

Иллюстрировано. 16mo. 1,50 доллара.

 Это продолжение "Маленьких человечков" развивает историю и переносит мальчиков Джо
 через домашнюю борьбу и приключения во внешнем мире
 до тех пор, пока они по-настоящему не окунутся в море мужественности.

4. СТАРОМОДНАЯ ДЕВУШКА

Иллюстрированный. 16 миллионов. $ 1.50.

 Героиня этой книги показана как возможное улучшение по сравнению с
 девушкой того периода, которая кажется печально невежественной или стыдящейся
 старая добрая мода, которая делала женщин по-настоящему красивыми и
 уважаемыми.

5. ВОСЕМЬ КУЗЕНЕЙ, или ТЁТЯ-ХИЛЛ

Иллюстрированное издание. 16mo. 1,50 долл.

 История хорошенькой и жизнерадостной маленькой девочки,
 которая после смерти родителей была вынуждена жить с дядей и тётями,
 а значит, общаться с семью кузенами — все они были мальчиками.

6. «Роза в цвету»

Иллюстрированное издание. 16mo. 1,50 доллара.

 Это продолжение «Восьми кузин» продолжает историю Розы и кузин и наполнено живостью, свежими и волнующими событиями, а также яркими персонажами.

7. «Под сиренью»

Иллюстрированный. 16mo. $ 1.50.

 Бен и его собака Санчо сбегают из цирка и находят дом
 с Бобом и Бетти в старом доме под сиренью. Рассказано в
 Лучшем стиле мисс Олкотт.

8. ДЖЕК И Джилл

Иллюстрированный. 16 миллионов. 1,50 доллара.

 Яркое, но естественное изображение домашней и школьной жизни в Новой Англии
 Деревня, полная сочувствия, которое придает
 такое очарование произведениям мисс Олкотт. Это живое и веселое повествование
 .

ВЫШЕУПОМЯНУТЫЕ ВОСЕМЬ ТОМОВ В ОДИНАКОВЫХ ПЕРЕПЛЕТАХ, В КОРОБКЕ, 12,00 долларов США

 _ Похожи на "Серию "Маленькие женщины""._

КОМИЧЕСКИЕ ТРАГЕДИИ

 Авторы сценария "Джо" и "Мэг", а в исполнении "Маленьких женщин", с
 Предисловием "Мэг". Портреты и т.д. 16 млн. долларов. 1,50.

ЛУИЗА МЭЙ ОЛКОТТ

 Ее жизнь, письма и дневники. Под редакцией Эдны Д. Чейни. С
 фотогравюрными портретами и т.д. 16 млн. долларов. 1,50.




 Другие рассказы ЛУИЗЫ М. ОЛКОТТ


ИСТОРИИ О ПРЯЛКЕ

 Четыре тома здоровых и сердечных рассказов, рассказанных так, чтобы
 очаровать молодежь, одновременно прививая мальчикам крепкое мужество и
 доброту к слабым, а девочкам - эти добродетели
 которые подходят им для того, чтобы занять место женщины в доме.

 1. ИСТОРИИ О ПРЯЛИЦЕ
 С двенадцатью иллюстрациями. 16 месяцев. 1,25 доллара.

 2. СЕРЕБРЯНЫЕ КУВШИНЧИКИ: и независимость
 16 месяцев. 1,25 доллара.

 3. ИСТОРИИ-ПОСЛОВИЦЫ
 16 месяцев. 1,25 доллара.

 4. Гирлянда для девочек
 С иллюстрациями. 16mo. 1,25 долл.
 Вышеупомянутые четыре тома, в едином переплёте из ткани, позолоченные, в коробке,
 5,00 долл.


 СУМКА ТЁТУШКИ ДЖО

 Шесть книг весёлых, увлекательных историй, написанных в лучшем стиле мисс Олкотт
 и наверняка понравятся молодым людям.

 1. МОИ МАЛЬЧИШКИ
 Иллюстрированная. 16 стр. 1,00 $.

 2. Шёлковые ленты
 Иллюстрированный. История путешествия за границу. 16 месяцев. $ 1,00

 3. КУПИДОН И ЧАУ-ЧАУ
 Иллюстрированный. 16 месяцев. $ 1,00.

 4. МОИ ДЕВОЧКИ
 Иллюстрированный. 16mo. $ 1,00.

 5. КРУИЗ ДЖИММИ В САРАФАНЕ И Т.Д.
 Иллюстрированный. 16mo. $ 1,00.

 6. СТАРОМОДНЫЙ ДЕНЬ БЛАГОДАРЕНИЯ
 Иллюстрированный. 16mo. $ 1,00.

Вышеупомянутые шесть томов в одинаковых тканевых переплетах, позолоченных, в коробке, 6,00 долларов.


БИБЛИОТЕКА ЛУЛУ

 Восхитительные рассказы, многие из них основаны на эпизодах из жизни
 Мисс Олкотт. Рассказано так, чтобы привлечь внимание детей, и все такое
 демонстрируя дух радостного свершения перед лицом
 разочарования.

 Три тома. Каждый по 1 доллару. Набор, в едином переплёте из ткани,
 позолоченный, в коробке, 3 доллара.


 РОМАНЫ МИСС ЭЛКОТТ

 НАБРОСКИ ИЗ БОЛЬНИЦЫ
 и рассказы из лагеря и у камина. С иллюстрациями. 16mo. 1,50 доллара.

 РАБОТА
 История из жизни. Иллюстрировано Солом Эйтингем. 16mo. $1,50.

 НАСТРОЕНИЯ
 Роман. 16mo. $1,50.

 СОВРЕМЕННЫЙ МЕФИСТОФЕЛЬ
 и шёпот во тьме. 16mo. $1,50.




 Другие рассказы Луизы М. Олкотт


ДЫРА В СТЕНЕ. Иллюстрированная. 12 месяцев. 50 центов.

 Рассказ о том, как бедный мальчик восхищался прекрасным садом
 на которую его приглашает маленькая подружка. («Как они ходили в поход»
 в том же томе.)

 «ТРИ ПОДАРКА ДЛЯ МАРДЖОРРИ». С иллюстрациями. 12 месяцев. 50 центов.

 Сказка, рассказанная Марджори, сбывается, и в её жизнь входят три добрые феи: Трудолюбие, Веселье и Любовь.
 («Розы и незабудки» в том же томе.)

 «Майские цветы». Иллюстрированная. 12 месяцев. 50 центов.

 Рассказы о шести серьёзных молодых девушках, которые пытаются сделать
 грустную жизнь вокруг них счастливее. Много разумных советов о том, как
 лучше всего заниматься благотворительностью.

 «Рождественская мечта». Иллюстрированная. 12 месяцев. 50 центов.

 Довольно избалованный ребенок впервые по-настоящему наслаждается
 Рождеством, делая счастливыми других. ("Ба! Ба!" в том же томе.)

СТРАНА КОНФЕТ. Иллюстрированный. 12 млн. 50 центов.

 Забавная маленькая басня, в которой юная героиня посещает
 страну конфет и, наконец, довольна возвращением на Хлебную землю.
 ("Как они сбежали" в том же томе.)

МАЛЕНЬКАЯ ПУГОВИЧНАЯ РОЗА. Иллюстрированный. 12 месяцев. 50 центов.

 Яркая, жизнерадостная девочка навещает своих незамужних тетушек. Ее
 влияние на несколько узкие характеры окружающих ее людей
 восхитительно описано.

МАКИ И ПШЕНИЦА. Иллюстрированный. 12mo. 50 центов.

 Две девушки путешествуют по Европе. Легкомысленная Этель узнает от своего спутника о
 преимуществах культуры и простом достоинстве.

ГОРНЫЙ ЛАВР И ДЕВИЧИЙ ВОЛОС. Иллюстрировано. 12 млн. 50 центов.

 История дочери фермера из Нью-Гэмпшира, которая увлекается
 сочинением стихов.

АНЮТИНЫ глазки И ВОДЯНЫЕ ЛИЛИИ. Иллюстрированный. 12 млн. 50 центов.

 "Анютины глазки" - это история обсуждения девочками книг;
 "Водяные лилии" - роман на берегу моря.

ПУТЕШЕСТВИЕ КУКОЛ. Иллюстрированный. 12mo. 50 центов.

 Забавный рассказ о путешествиях двух кукол. ("Дети-тени"
 и «Мохнатые люди» в одном томе.)

«Утренняя слава» и «Королева Астор». С иллюстрациями. 12 месяцев. 50 центов.

 Тётя Ви превращает Дейзи из капризной девочки в весёлую,
 знакомя её с удивительным миром природы, который Дейзи никогда
 раньше не умела ценить по достоинству.

«Маленькие мужчины играют».
«Маленькие женщины играют».

 По мотивам знаменитых рассказов мисс Олкотт «Маленькие мужчины» и
«Маленькие женщины» Элизабет Л. Гулд. Иллюстрировано. 12mo. Цена
 50 центов за штуку.

 Две сорокапятиминутные пьесы по два акта в каждой, для восьми или десяти
 маленькие люди. Они станут источником безграничного удовольствия.


 Издательство «Литтл, Браун энд Компани»

254 Вашингтон-стрит, Бостон, Массачусетс.




 Примечания редактора:


 В проекте «Гутенберг» есть две версии «Маленьких женщин» Луизы Мэй Олкотт.
 Оригинальное издание
 Иллюстрированное издание

Добро пожаловать в иллюстрированное издание «Маленьких женщин» Луизы Мэй Олкотт в проекте «Гутенберг»
Луиза Мэй Олкотт, издательство Little, Brown and Company. В некоторых
версиях книги, например в этой, используется полное название книги с титульного листа: «Маленькие женщины, или Мэг, Джо, Бет и Эми».

Для этой транскрипции мы использовали версию книги, опубликованную издательством Little, Brown and Company:
авторское право 1896 года. Отсканированная копия этой книги доступна в интернет-архиве Нью-Йоркской публичной
библиотеки.

 Для внесения исправлений, правильного написания слов, разделённых дефисами и
разнесённых на две строки для соблюдения интервала, а также для решения других
вопросов при транскрипции романа мы обратились к первой версии романа,
опубликованной в 1869 году. Мы не пытаемся изменить эту версию романа на
роман 1869 года, но исправляем ошибки, которые были допущены при повторной
транскрипции и обновлении текста.

Отрывки, выделенные курсивом, были отмечены _underscores_.

Отрывки, выделенные жирным шрифтом, были отмечены =знаками равенства=.

Маленькие заглавные буквы были заменены на ВСЕ ЗАГЛАВНЫЕ БУКВЫ.

На протяжении всего диалога использовались слова, имитирующие акценты
выступающих. Эти слова были сохранены как есть.

Ошибки в пунктуации и расстановке переносов не исправлялись, если только
ниже не указано иное.

Примечание по поводу интервалов между иллюстрациями: Если над иллюстрацией есть четыре строки, значит, иллюстрация находилась в начале новой главы.
Если под иллюстрацией есть четыре строки, значит, иллюстрация была в начале новой главы.
Если под иллюстрацией есть четыре строки, значит, иллюстрация была
в конце главы. Если между заголовком главы есть две строки
и иллюстрацией, то иллюстрация была встроенной иллюстрацией
(обычно иллюстрацией с заглавной буквы).

На странице vii в Оглавлении измените страницу 7 на 1 для обозначения
начала Первой главы.

В списке иллюстраций для иллюстрации на странице 147
"почтальонша" было заменено на "почтальонша".

В списке иллюстраций для иллюстрации на странице 235,
"tea-pot" было заменено на "чайник".

На странице 30 знак препинания после "они в пятнах" может быть двоеточием, но
на странице 41 книги 1869 года стоит точка с запятой. Мы использовали точку с запятой.

На странице 34 перепишите «рыжеволосый» через дефис. См. страницу 44 романа
1869 года.

На странице 40 после «комнаты, где старый мистер» добавлен период. См. страницу 50 романа
1869 года.

На странице 41 точка с запятой после «Лори вышла на сцену» была заменена
запятой. См. страницу 52 романа 1869 года.

 На странице 62 слово «каминная полка» было написано через дефис. См. страницу 75 романа 1869 года.

На странице 63 я проверил предложение «и я так долго пытался это сделать».
Оно написано так же на странице 77 книги 1869 года. Нет
внесено изменение.

На странице 64 добавьте точку после слов "красный и сияющий от веселья". Смотрите страницу
79 книги 1869 года.

На странице 68 в "влажном воздухе" заменено "сладкое" на "сладкое". Смотрите страницу 84
романа 1869 года.

На странице 79 добавьте запятую после "Я остаюсь" в письме. Стр. 95 из
Роман 1869.

На стр. 84, наконечник был корректировки из книги 1869, которое только
применяют один р в написании этого слова (см. стр. 101). Словарь Вебстера
заклинания наконечник с двумя РС.

На стр. 109, срок был добавлен после ", и старик довольно обожает
их". См. стр. 130 романа 1869.

На странице 109 после «спросил другой голос» была добавлена точка. См. страницу
131 романа 1869 года.

На странице 112 после «если ты не» вместо двоеточия стоит точка с запятой — см. страницу
134 романа 1869 года.

На странице 113 в слове «серьги» стоит дефис. См. стр. 135 романа 1869 года.

На стр. 123 фраза «Запомните одну вещь, мои девочки» написана так, как она звучит в романе 1896 года. В романе 1869 года после «мои девочки» стоит запятая, а не двоеточие (см. стр. 146). «Запомните одну вещь» может звучать лучше сегодня, или даже «Запомните одну вещь», но мы оставили так, как написала мисс
Это написал Элкотт.

На странице 124 «П. К.» — это «Клуб Пиквика» из романа Чарльза
Диккенса. Сэмюэл Пиквик, Трейси Тапмен, Огастес Снодграсс и
Натаниэль Уинкль были представлены Чарльзом Диккенсом в первой главе
«Записок Пиквикского клуба». Сэмюэл Уэллер впервые появляется в
десятой главе этого романа.

На странице 128 «Портфеля Пиквика» после слов «скоро в школу» в письме Н. Уинкля нет точки. Эта точка также отсутствует на странице 151 романа 1869 года. Отсутствие точки было намеренным.

 На странице 135 неоднозначная пунктуация после «О боже, нет!» является
восклицательный знак. Смотрите страницу 160 романа 1869 года.

На странице 146 замените петлицы на отверстия для пуговиц. На странице 173 1869
роман, это слово пишется через дефис, а распределена между двумя линиями с шагом.
Было еще семь случаев кнопка-отверстие кнопки-отверстия или в
Роман. Поэтому мы использовали дефис.

На странице 150 "Бетти" было заменено на "Бети". Эта ошибка также была допущена
в романе 1869 года - см. страницу 177. Адресованный персонаж - Бет.

На странице 158 после слов "все еще на коленях" была добавлена точка. Смотрите страницу 187 из
романа 1869 года.

На странице 160 слово «подветренная сторона» написано так же, как в романе 1869 года (см.
страницу 189) и в этом романе. Мы оставили всё как есть.

На странице 166 после «Мэг» в «Мэг, послушно
следуя» была добавлена запятая. См. страницу 195 книги 1869 года.

На странице 185 слово «receptable» было заменено на «receptacle». См. страницу 217
романа 1869 года.

 На странице 185 перепишите «дверь» через дефис. См. страницу 217
романа 1869 года. Также измените «дверь» на «дверь-проём» несколькими строками ниже на той же
странице. См. страницу 218 романа 1869 года.

На странице 189 запятая после «публикуется каждый день» была заменена на
точка. Смотрите страницу 225 книги 1869 года.

На странице 198 фраза: "Бет, пойди и попроси у мистера Лоуренса пару бутылок старого вина"
была написана так, как она появилась в романе 1896 года.
Предложение заканчивалось точкой с запятой в книге 1869 года (см. стр. 234).

На странице 200 измените "рукоделие" на "работа иголкой". Смотрите страницу 236 романа 1869 года
.

На странице 209 слово "обороты" было заменено на "turn-over". Смотрите страницу 246 из
романа 1869 года.

На странице 214 одинарная кавычка перед словами "Старшая медсестра отделения" была
заменена двойной кавычкой. Смотрите страницу 252 романа 1869 года.

На странице 218 "Год назад" было заменено на "Много лет назад". Смотрите страницу 257 из
романа 1869 года.

На странице 219 "попроси его о помощи" было заменено на "попроси его помочь". См.
страницу 257 романа 1869 года.

На странице 219 добавьте точку после слов "подари это ей". Смотри страницу 258 романа 1869 года
.

На странице 230 "два часа ночи" пишется одинаково, через запятую, в
этой книге и в романе 1869 года (на странице 272). Запятая сохранена.

На странице 244 "постскрипты" было заменено на "postscripts". Смотрите страницу 287
романа 1869 года.

На странице 279 поставьте восклицательный знак после "не буду" в "Нет, я не буду!" См.
страница 329 в романе 1869 года.

На странице 286 слово "действуя" было заменено на "действуя". Смотрите страницу 337 романа
1869 года.

На странице 288 добавьте запятую после "человечество" в предложении "который чувствовал себя в мире
со всем человечеством, даже со своим озорным учеником". Смотрите страницу 339 романа 1869 года
.

На странице 294 перепишите "седоголовый" через дефис. Смотрите страницу 5 романа
1869 года.

На странице 295 добавьте запятую после зарплаты во фразе "с
честно заработанным жалованьем". Смотрите страницу 7 книги 1869 года.

Проверил предложение "Но как только привыкнете к этим небольшим изъянам" на странице
297. Приговор выглядит на 10-й странице Романа 1869.

Проверил пунктом "люди, которые нанимают все эти вещи сделали для них не
знаю, что они теряют" на стр. 298. В предложении после них стоит запятая,
но в остальном оно написано так же на странице 11 романа 1869 года.

На странице 299 перепишите дверные ручки через дефис. Смотрите страницу 13 романа
1869 года.

На странице 339 "недостатки" заменены на "недостатки". Смотрите страницу
62 романа 1869 года.

На странице 345 "фербелоуз и понятия" было написано "фербелоуз и
куинни-динглс" в романе 1869 года. Смотрите страницу 59 романа 1869 года. Мы
я ничего не менял и указываю на это только потому, что «квинни-диндл» — такое запоминающееся слово, что те, кто знаком с романом, могут заметить изменение.

На странице 353 замените «снежный сугроб» на «снежный-сугроб». См. страницу 79 романа 1869 года.


На странице 363 перед «Перекрестись, запри дверь» добавлена двойная кавычка. См. стр. 91 книги 1869 года.

На стр. 379 замените точку после «Джо» на запятую в предложении «Что касается Джо,
она бы поднялась». См. стр. 109 книги 1869 года.

На стр. 380 после «все лежали» была добавлена запятая. См. стр. 111 книги 1869 года.

На стр. 393, знаки препинания после а так было все сложно
читать. Это может быть, двоеточие или точка с запятой. В романе 1869 года знак
- это точка с запятой (см. стр. 126). Мы использовали точку с запятой.

На странице 396 вторая строка стиха, начинающаяся словами "'Out on
you", сделана с отступом. В версии 1869 года заглавная буква B в "Смелом лице
джиг!" выведена под Out. Мы выровняли стих по версии 1869 года
романа - см. стр. 131.

На странице 404 добавьте точку после тяжести. Смотрите страницу 140 романа 1869 года.

На странице 405 перепишите работу с иглой через дефис. Смотрите страницу 141 книги
1869 года.

На странице 411, буква-с любопытством обратился к Бетси, как здесь, так и на
страница 148 из книги 1869.

На странице 413 убраны двойные кавычки вокруг "Да" в слове "Да", - говорят они друг другу.
эти такие добрые дамы. Вместо этого поместите одинарную кавычку перед
Да, потому что Баэр возобновляет свою цитату. Возобновленная цитата заканчивается
единственной цитатой после меня и моих. Смотрите страницу 151 романа 1869 года.
Двойная кавычка перед "он глупый старик" на самом деле является
цитатой с тройным вложением, заканчивающейся на "сделай сам".

На странице 417 перепишите теддиизм как теддиизм. Смотрите страницу 155 романа 1869 года
.

На странице 451 после слов "Я не могу тебя отпустить" была добавлена точка. См. страницу 196
романа 1869 года.

На странице 463 "Тарантул" использовалось как название танца, но автор
возможно, имел в виду "Тарантеллу", название итальянского танца
о тарантулах.

На странице 468 перепишите шахматную доску через дефис. Смотрите страницу 218 романа
1869 года.

На странице 512 после слов "она тихо сказала" добавлена точка. Если вы посмотрите страницу
272 романа 1869 года, вы также заметите запятую в "она сказала",
мягко." Мы добавили точку, но не запятую.

На странице 514 в романе 1869 года не было запятой после oar в
предложение: «Я не устал, но ты можешь взять весло, если хочешь. См. стр.
525 романа 1869 года. Мы не убрали запятую.

На стр. 527 «лучшая из невёрт» была заменена на «лучшую из невёрт».

На странице 527 замените «он» на «она» в «как Дженни и он баллада». См. страницу
291 романа 1869 года.

На странице 531 Дэвид и Пегготи — это два персонажа из романа
«Дэвид Копперфильд» Чарльза Диккенса.

На странице 534 в предложении «Дейзи не могла отвести глаз от своей «жалкой тётушки» ... см. страницу 300 романа 1869 года.

На странице 541 фраза «знаешь ли ты землю, где цветёт цитрон» была разделена на две строфы для удобства. Мы транскрибировали её как одну строку. См. стр. 308 романа 1869 года.

 На странице 551 транскрибируйте «Дов-кот» через дефис. См. стр. 319 романа 1869 года.

На первой странице объявлений после слов "МАЛЕНЬКИЕ ЖЕНЩИНЫ" была добавлена точка
Серии. Новое иллюстрированное издание".

На второй странице объявлений, в аннотации к книге "Комические трагедии", После "Портретов и т. Д." поставлена точка
.

После романа идет список произведений Луизы Мэй Олкотт. Список следующий
неполный: например, нет списков ее работ в роли Флоры
Фэрфилд или А. М. Барнард. Тем не менее, страницы представляют собой прекрасный
структурированный обзор лучших работ мисс Олкотт.

Большинство романов и повестей, представленных на этих четырех страницах, опубликованы
Project Gutenberg. Мы включили ссылки на эти названия для удобства читателя
. Одно изменение пришлось внести в один пункт: мы должны были перечислить каждый из трёх томов «Библиотеки Лулу», чтобы предоставить ссылки на эти
книги. Эти ссылки будут работать только в HTML-документе.

 Последняя страница представляет собой список из одиннадцати рассказов, изначально опубликованных в
другие тома, такие как "Сумка для мусора Джо", "Библиотека Лулу" и Гирлянда для
Девушки. Впоследствии эти произведения были опубликованы отдельно небольшими изданиями
в серии "Друзья детей", как правило, менее 100 страниц.