Поверь в себя

               
               
    Перед тем как пойти в первый класс, Любочка жила в маленьком, уютном домике своей бабушки, затерянном среди зелени пригородных садов. В последний день августа, мама привезла её в город, где шум и суета жизни были так далеки от тишины деревенских улиц. Весной девочке исполнилось семь лет, и вот уже завтра наступит тот судьбоносный день — первое сентября, когда она впервые переступит порог школы.
     Росла Любочка без папы. Вернее сказать, он был у неё, но вернувшись с фронта, по каким-то своим, известным только ему причинам, собрал пожитки и исчез из их жизни, оставив лишь тень воспоминаний. Время было послевоенное. Многие дети потеряли отцов на войне и воспитывались матерями да бабушками. Как и все, кто не знал отцовской заботы, Люба считала, что его убили фашисты.
     Любаша росла бедовой девочкой: была маленького роста, худенькая, кривоногая, но подвижная и сообразительная. Личико её было чистым, без веснушек, а маленький, чуть вздёрнутый носик придавал ей озорной вид. Глаза — крупные, синие и ясные — выделялись на фоне тёмно-русых волосиков, коротко постриженных и слегка вьющихся. С ними Любаша походила на прелестного мальчика. Люба обожала свою бабушку и слушалась её. Она видела, как бабушка трудится на огороде и старалась ей помогать по дому. Девочка рано научилась чистить картошку, сама мыла посуду, стирала маленькие вещички.
     Из-за нестройных ножек мальчишки обзывали её косолапым мишкой. Это задевало её за живое: «Почему я вас никогда не обзываю, а вы меня обзываете?» — спрашивала она с обидой. «Потому что у тебя ноги колесом, тебя никто замуж не возьмёт, когда вырастишь», - смеялись они. «Когда вырасту, ноги выпрямятся! Я буду заниматься физкультурой», — отвечала Люба с гордостью. «Сейчас и я вас буду обзывать как-нибудь! Вовку назову корявым, потому что у него спина сутулая, а Андрюшку — Кощеем бессмертным, потому что он худой, как скелет!» — провозгласила она с дерзким вызовом. «Когда вырасту, замуж за вас некрасивых не пойду», - сказала Люба и показала им язык. Такого поворота ребята не ожидали и решили побить её. «Побьёте, если догоните!» - прокричала Люба и помчалась от них. Ещё не было случая, чтобы кто-нибудь из мальчишек догнал эту шуструю девочку, когда она убегала. Проворная и смелая, Люба первая из своих сверстников перепрыгнула с одного берега речки на другой с помощью тарзанки, сделанной старшими ребятами. Ещё она умела перепрыгивать через узкое место речки с помощью палки. Просто с разбега не перепрыгнуть, широковато для прыжка. Люба, разбежавшись, с размаху ставила палку-шест почти на середину речки, упиралась в него и, оттолкнувшись, перелетала на другой берег. Даже мальчики боялись так перепрыгивать. Люба привлекала детей своей смелостью и сноровкой. Она и плавать научилась раньше своих сверстников. Захотелось Любаше научиться плавать, как старшие: разбежалась и прыгнула в воду. Сначала погрузилась с головой, потом вынырнула и начала барахтаться. Гребла воду руками под себя, отталкивалась ногами, и, наконец, поплыла. «Как у тебя получилось?» - удивился Вовка. «Не знаю, - искренне ответила Люба, - гребла руками и шлёпала ногами по воде, вот и получилось». Сразу все мальчишки попрыгали в воду и начали делать так, как подсказала Люба. Побарахтались немного и научились плавать.


                - - - -

      Приехав к маме, Любочка, словно маленький вихрь, разложила свои вещи по местам и понеслась во двор, где её ждала новая жизнь. Из дома напротив вышла девочка, по виду она была старше Любы: высокая, ростом почти как её мама. Она подошла, с любопытством изучая новенькую: «Ты новенькая, что ли? Небось, от бабушки приехала, в школу собираешься? Угадала?»  «Да. Мне весной исполнилось семь лет. Я пойду в первый класс», — с гордостью ответила Люба. «Ноги у тебя некрасивые, не стройные. В школе девчонки будут дразниться», — произнесла девочка, словно предвещая беду. «Откуда ты знаешь, что у меня такие ноги?» — удивилась Люба, не в силах скрыть своего недоумения. «Просто вижу. Я буду заступаться за тебя, мы же рядом живём. Меня зовут Оксана, а тебя как зовут?» — спросила она, и в её голосе звучала уверенность. «Меня зовут Любушка. Ты почему такая большая? В каком классе учишься?» — поинтересовалась Люба, не удержавшись от искреннего восхищения. «В пятом», - ответила Оксана с лёгкой гордостью. «Ты ростом, как моя мама. Только у неё сиськи есть, а у тебя ещё нету», — Люба, не удержавшись, провела рукой от шеи до живота Оксаны, словно рисуя контуры взросления. «Вырастут. Мне лет-то ещё немного. А высокая я в папу и похожа на него. Мама моя, как и твоя, невысокая, чуть-чуть повыше меня. Ну ладно, завтра пойдём вместе в школу, а пока я пойду к подружке», — произнесла Оксана и скрылась за углом. Из дома, где теперь жила Люба, стали выходить на улицу дети. Но никто из них не подошёл к ней: все пробегали мимо, даже не удостоив её взгляда. «Скучно без подруг. Поиграть не с кем. Хотя бы кто-нибудь подошёл ко мне, как Оксана», — шептала Люба с обидой, чувствуя себя забытой и одинокой.
     Прикусив губу, она направилась за дом к сараям. Там увидела большую кучу чистого речного песка, влажного после ночного дождя. Люба присела на корточки и начала строить из него всякие фигурки. Они получались у неё так ловко и красиво, что увлёкшись процессом, Люба не заметила как к ней подошли две девочки и стали с восхищением наблюдать за её творениями. «Здорово! Как это у тебя получается так красиво?» — спросила одна из девочек. «Как-то получается, не знаю. Попробуйте, у вас тоже получится. Вот представьте себе рыбку. Какая она? Вы же её видели хотя бы на картинках? Так и делайте, как на картинке», — ответила Люба с искренней добротой. Девочки начали подражать ей, и у них стало получаться. Немного хуже, чем у неё, но всё-таки получаться. «Ну, вот, хорошие рыбки вылепились. А как вас зовут?» - спросила Люба. «Меня Валя, а её Надя. Пойдём с нами играть в дочки-матери», - позвали девочки. И они втроём пошли за сараи, играть в разные игры. До обеда играли то в продавцов, то в прятки, а после обеда опять встретились во дворе и играли в салки. За играми время пролетело незаметно, а вечером девочек повели в баню. С новыми подружками было весело мыться в бане: они старательно терли друг другу спины мочалками, чтобы завтра прийти в школу очень чистыми. Мама Любы с улыбкой заметила: «При таком старании можно кожу со спины содрать!» Девочки испугались и побросали мочалки в тазы. Потом сидели в предбаннике, красные как спелые ягоды, и остывали после весёлого купания.
     На следующий день они отправились в школу. Когда мама с цветами и портфелем вывела Любу на улицу, к ним сразу подошла Оксана тоже с цветами и заявила: «Я провожу тебя в школу».  «Спасибо, класс первый «А», а я побегу на работу», - поблагодарила мама и ушла. Оксана торжественно взяла Любу за руку и повела её в первый класс. Рядом с ними шагали Валя с Надей — ученицы второго класса, старше Любаши на целый год. В этот  момент Любочке показалось, что мир вокруг наполняется ярким светом, а в животе у неё от волнения что-то защекотало.

                - -  - -

    Любочка росла, и её ножки, хоть и не стали идеальными, выглядели заметно лучше, чем прежде. Девочка отличалась гибкостью: на уроках физкультуры она с лёгкостью садилась на шпагат и выполняла мостик. Смело и грациозно она демонстрировала свои навыки на бревне и брусьях, а также посещала секцию лёгкой атлетики. В общем, Люба была настоящей спортсменкой.   Тем не менее, участвовать в школьных соревнованиях по гимнастике она отказывалась, предпочитая состязания по стрельбе и лёгкой атлетике. В этих дисциплинах она неоднократно занимала призовые места, и её успехи регулярно освещались в школьной стенгазете.
Одноклассница Зина завидовала ей и с явным злорадством говорила старосте: «Галка, читала нашу газету? Опять в ней расхваливают эту выскочку Любку Гудкову! По гимнастике её не выдвигают на соревнования, потому что ноги у неё не такие стройные, как у меня. Она только и может, что стрелять и прыгать, как кузнечик». «Ну, скажешь тоже. Люба не выскочка. Просто очень активная девочка. Ноги у неё не как у балерины, но нормальные, обыкновенные ноги. В соревнованиях по гимнастике она сама отказывается участвовать. Поэтому ей только пятёрки ставят в журнал. А ты, Зина, завидуешь Любе. Сама-то в секции не ходишь и в соревнованиях не участвуешь», - сказала староста Галина. «Подумаешь, спортсменка! Не хочу портить свои ножки всякими упражнениями. Поэтому в секции не хожу», — фыркнула Зина.
     Учительница литературы решила поставить спектакль силами учащихся. Она подошла к Любе и сказала: «Мы с коллегами долго думали, кого пригласить на главную роль, и пришли к выводу, что лучше Вас никто не сыграет. Вы выразительно читаете и стихи, и прозу. К тому же Вы очень артистичны. Эта роль прямо-таки для Вас!»
Люба съёжилась от неожиданного предложения и подумала: «Как я буду выходить на сцену с некрасивыми ногами? Чего доброго, засмеют. Зина с первого класса говорит мне, что я хожу, как медведь». Она покраснела и отказалась от предложения.
«Но почему?» — удивилась учительница. «У Вас замечательно получается! Другая ученица была бы рада такому предложению». «Извините, но пригласите на роль другую девочку. Я не смогу оставаться после учёбы на репетиции, у меня мама болеет», — солгала Люба, чувствуя, как стыд за обман перед педагогом сжимает её сердце. «Ну тогда, конечно... Главная роль спектакля вам так подходит. Вы удивительно похожи на героиню пьесы. Жаль, что придётся отдать роль другой девочке» , — произнесла учительница и отошла. Люба смотрела ей вслед с горечью, ощущая тяжесть стыда за свой обман.

                - - - -

     Когда в стране объединили школы, перевели на совместное обучение мальчиков и девочек, Люба училась в седьмом классе. Было непривычно общаться с мальчиками в классе. «Увидят мальчишки мои некрасивые ноги, будут дразниться, как в детстве, когда жила у бабушки», - думала она и на переменах боялась выходить из класса.
Но никто не дразнился. Многие мальчики с нежностью и вниманием смотрели на неё, как на редкий цветок. Особенно выделялся среди мальчиков Юра Быстров — юноша с искренним взглядом и доброй улыбкой. Он часто подходил к её парте, заводил разговоры на разные темы. Любе было интересно и приятно общаться с ним.
     В восьмом классе часто задавали на дом написать сочинение: либо по произведению автора, либо на свободную тему. Однажды на дом задали написать сочинение по творчеству Сергея Есенина. В школе Любочка решила отдать его на проверку Юре, ведь он хорошо знал грамматику, а по литературе у него были одни пятёрки. Когда юноша вернул проверенное сочинение, Люба открыла тетрадь, чтобы посмотреть на исправленные ошибки. Неожиданно из неё выпал листочек со стихотворением. Она прочитала и задумалась: Юра в стихах написал, как любит девушку по имени Люба. Она видела, что ему отдавала на проверку домашнее сочинение ещё одна девочка, Зыкина Люба. «Наверное, перепутал, не в ту тетрадь положил», - подумала Любаша и решила вернуть ему листок. Она подошла к Юре и спросила: «Ты написал? Извини, я прочитала, потому что листок выпал из моей тетради. Ты наверное перепутал, положил не туда». «Не перепутал, - сказал Юра, вставая, - стихотворение посвящено тебе. Именно в тебя влюблён автор». «Как в меня? Почему в меня? Разве можно так влюбиться в меня, что даже стихи посвятить своим чувствам ко мне?» - спросила она, чувствуя, как румянец заливает её щеки. «Можно. Ты не такая, как все. Ты мой идеал: умная, красивая, многое умеешь, коммуникабельная, не ленивая. И вообще, ты положительная девушка, во всех отношениях. У тебя только один недостаток: отсутствие веры в себя. Ты должна поверить в себя! Не спорь, не говори ничего. Я хочу, чтобы ты знала о моих чувствах к тебе, потому что я последний год учусь в школе. Я ухожу, буду поступать в техникум. Не хочу терять связь с тобой», - тихо сказал Юра. От его неожиданного признания у Любы закружилась голова, а в животе от волнения что-то защекотало, как в детстве. Она села за его парту и сказала: «Я буду помогать тебе готовиться к экзаменам в техникум». «А я буду только рад», - ответил Юра.
     С того дня они стали неразлучны. На каждой перемене он подходил к ней, и она диктовала ему слова, правописание которых нужно запомнить. На большой перемене в буфете Люба диктовала Юре маленькие тексты из книг, а затем они вместе проверяли их и оценивали результат. После уроков он провожал её до подъезда. Дома Люба вновь и вновь перечитывала стихотворение о любви к ней с таким удовольствием, что аж сердце замирало. Когда поняла, что запомнила его наизусть, спрятала  листок в книгу, а в какую - забыла.
     Юра нравился многим девочкам в классе, особенно старосте Галине. Она с завистью смотрела на Любу, когда он подходил к ней. «Прямо–таки не разольёшь водой. Ходят всё время вместе. Надо же, каждую переменку Быстров торчит рядом с этой Гудковой. И что он в ней нашёл, чего в других нет?» - удивлялась она, косясь на них. «Это его секрет, - сказал одноклассник Максим, - а, между прочим, она и мне нравится. Я с ней подружился бы, да Юрка пошустрее меня оказался, опередил. А теперь вот попробуй, отбей её у него». «Просто он смелее тебя. По–моему она и Борьке Глухову нравится», - вздохнула Галя. «С чего это ты взяла? Почему ты решила, что эта выскочка ему нравится?» - вспыхнула подошедшая Зина. «Повторяю тебе, она не выскочка. Люба хорошая девушка. Я вижу, как Борька с ревностью смотрит на эту парочку, - сказала Галя и тихо добавила, - прямо, как я». «Ладно, пойдём в буфет, а то перемена закончится, не успеем пообедать», - Зина взяла её под руку, и они пошли. «Прямо, как Шерочка с Машерочкой», - съязвил Максим им вслед и тоже направился в буфет.

                - - - -

     В девятом классе Юра в школе уже не учился. Он, как и планировал, успешно поступил в техникум, сдав вступительные экзамены на пятёрки. Люба искренне радовалась его успешному поступлению. Иногда его видели после уроков во дворе школы, где он терпеливо ждал Любу, чтобы проводить её до дома или сходить с ней в кино. Но в будние дни это случалось редко, из-за большой учебной нагрузки. В основном они встречались по выходным.
     С начала второй четверти в школе стали устраивать танцевальные вечера для старших классов — с восьмого по десятый. Эта затея принадлежала самому директору, и на вечера разрешили приходить в нарядных платьях, как будто в театр. Девочки обрадовались, и, словно бабочки, расправляли свои крылья, приходя на танцы с кудряшками и напудренными носиками. Но Люба не могла разделить их радость: не потому что не хотела, а просто потому, что ей нечего было надеть. Но на карнавал перед Новым годом девушка решила пойти. Из гардероба она достала мамин костюм из плотного бордового шёлка — невероятной красоты наряд, который мама давно не надевала, так как он стал ей узковат. Любе же оказался почти впору: она только сделала дополнительные вытачки по талии жакета и в поясе юбки. Костюм сидел на девушке просто замечательно. На ноги она надела мамины коричневые полусапожки с меховой отделкой — новые и роскошные. «Высший класс, - сказала мама, - скоро весь мой гардероб наденешь на себя». Люба обиделась: «И надену. Ты же мне ничего из одежды не покупаешь. Я и хожу только в школьной форме. На танцевальные вечера не в чем пойти. А я уже взрослая, в девятом классе учусь. У нас в белых фартуках на танцы не ходят». «Ладно. Вот получу зарплату, сходим в магазин, купим тебе платье или костюм и на ноги что-нибудь присмотрим, - пообещала мама, - ну уж иди, а то кавалеров расхватают». Люба взяла с собой маску, которую вырезала из журнала. Она была в форме очков и такая же яркая, бордового цвета, как костюм.
Нарядная, с распущенными по плечам волнистыми волосами, с праздничным настроением, Люба пришла на карнавал. Одноклассница, увидевшая её первой, ахнула: «Какая ты красивая! Без косичек тебя просто не узнать. Прямо принцесса на балу. Все кавалеры будут твоими, поделись, хоть одним». И она не ошиблась. Первый кавалер пригласил её сразу, как только Люба вошла в зал, где стояла высокая нарядная ёлка. На лицо Любочка ещё в раздевалке надела маску, решила весь вечер танцевать в ней, чтобы никто не узнал. И действительно, мальчики её не узнавали, а когда просили снять, она говорила: «На то и карнавал, чтобы не узнали. Не сниму». Вереница кавалеров ходила за ней по пятам. Люба им задорно о чём-то рассказывала, на ходу сочиняла эпиграммы. На белый танец приглашала то одного кавалера, то другого, чтобы не обижались. В самый разгар карнавала пришёл Юра. Он сразу из массы танцующих выделил Любу. В перерыве между танцами подошёл к ней и сказал её окружению: «Ребята, я ещё не танцевал со своей Любушкой. Моя очередь». Все удивились, но больше всех Борис: «Надо же! А мы спорили, из какого класса девушка. Даже думали, что из другой школы гостья пришла к нам на карнавал. А как голос изменила, чтобы мы не узнали. Вот артистка! Ну и Люба! Удивила!» «Как же ты узнал её в маске?» - спросил другой одноклассник. «Чутьё на хороших девушек. Они выделяются из общей массы. Это для посвященных, конечно», - пошутил Юра. Люба сняла маску. До конца вечера она танцевала только с Юрой. Другие мальчики косились в их сторону. Ещё бы, увели задорную девушку, с которой было так весело. После карнавала Юра провожал Любу до дома. Вечер был замечательный. Шёл снег. «Какой прекрасный вечер! Прямо, как в сказке!» - восторгалась Люба. «Наш техникум завтра тоже устраивает праздничный вечер в клубе завода. Пойдёшь со мной?» - спросил Юра. «Пойду. А что будет, карнавал или просто танцы?» - поинтересовалась Люба. «Будет концерт, а потом танцы» - пояснил Юра. Они договорились встретиться на следующий вечер у выхода из метро, где недалеко расположен клуб. Не заметили как подошли к дому Любы. «Вот и пришли, - сказала она, сняла варежку и протянула ему руку - ну, что? До завтрашнего вечера?» Юра взял её руку в свои горячие ладони и спросил: «Можно я поцелую тебя в щёку?» «Вот это компот, - растерялась Люба, - сразу так много всего: и весёлый карнавал, и замечательный зимний вечер. Поцелуй». Юра нежно поцеловал её в щёку, потом поцеловал руку и пошёл к своему дому. Люба стояла возле подъезда и восторженно смотрела ему в след. Он оглянулся и помахал ей рукой. Она тоже помахала и вошла в дом. На площадке между этажами стоял Борис. «Что ты здесь стоишь? - спросила его Люба, - провожал кого-то?» «Не провожал, а смотрел, как провожали. Видел, он поцеловал тебя в щёчку. Не рано ли целуешься?» - со злобой спросил Борис. «Так ты следил за нами? Ну и не красиво так поступать. Следят сыщики. Ты что, готовишь себя к работе в МУРе?» - с иронией спросила Люба. «А хотя бы и так! Готовлю! Да ну тебя», - махнул рукой покрасневший Борька и выбежал из подъезда.

                - - - -

    На следующий вечер Люба, облачившись в бордовый костюм, надела полусапожки и отправилась на встречу с Юрой. У выхода из метро ждала его больше часа, но так и не дождалась. Он не приехал. Люба не обиделась. В её сердце зрело тревожное предчувствие: с ним что-то случилось. И не ошиблась. Через день он пришёл к ней домой. Бледный, осунувшийся Юра стоял на пороге квартиры и виновато смотрел на подругу. «Как ты узнал номер квартиры? Проходи, раздевайся», - Люба проводила его в комнату. «Мне мальчик из твоего подъезда сказал. Столько раз провожал тебя до дома, а до квартиры ни разу. Телефона у нас нет. Не смог предупредить, что заболел. У меня температура была высокая. Ты прости меня, что не пришёл на свидание», - оправдывался Юра. Люба дотронулась ладонью до его лба. «По-моему, ты и сейчас с температурой. Буду лечить тебя мятой с мёдом», - сказала Люба. Она пошла на кухню, вскипятила чайник, заварила мяту со зверобоем, добавила в отвар мёда и дала ему выпить. Юра выпил целебный чай, расслабился, прилёг на диван и сразу заснул. Любаша накрыла его пледом и пошла на кухню, помогать маме готовить борщ. «Кто этот мальчик?» - спросила мама. «Юра, мой бывший одноклассник, - ответила дочка, - мы с ним собирались пойти на праздничный вечер от их техникума, а он заболел». «И давно вы дружите?» - полюбопытствовала мама. «С прошлого года. Помнишь стихотворение, которое я тебе показывала? Его сочинил Юра. Вот с тех пор и дружим. Он ушёл из школы, поступил в техникум. Мы с ним иногда ходим в кино, в парке гуляем. На школьном карнавале повеселились, а на вечер от его техникума не попали — он заболел и пришёл извиниться», - рассказала девушка.
   Люба заглянула в комнату: Юра лежал на спине, на лбу выступили капельки пота, плед сполз на пол. Она подняла его и снова накрыла, потом достала из гардероба рубашку, сохранившуюся от отца и повесила её на спинку стула. В это время раздался звонок в дверь. Открыв её, Люба увидела на пороге женщину средних лет. Та с тревогой смотрела на неё. «Здравствуйте, - сказала она, - я мама Юры. Он у Вас? Написал записку, что пошёл к Любе. Хорошо, что в нашем доме живёт Ваша одноклассница, она подсказала мне адрес. Вот я и прибежала за ним. Юра ведь до конца ещё не выздоровел: прямо с температурой выскочил на мороз». «Вы не волнуйтесь, Юра у нас. Я напоила его отваром из трав с мёдом. Он спит на диване в комнате. Ему сейчас нельзя выходить на мороз, потому что он сильно пропотел. Когда проснётся, переоденется, я приготовила во что. Вы раздевайтесь, проходите в комнату, - засуетилась Люба, - он скоро проснётся. Часа два, как спит». «Уже проснулся, - раздался голос Юры, - пропотел, весь мокрый, хоть отжимай». Люба дала ему полотенце: «Вытри лицо. Оно у тебя совершенно мокрое. Переоденься в рубашку, что на спинке стула висит. Пришла твоя мама. Она тебе поможет». Юрина мама сняла пальто и прошла в комнату. «Что же ты, сынок, больной вышел на мороз? Снимай с себя рубашку с майкой, переодевайся, не сиди в мокром белье», - тревожилась она. Юра переоделся. Люба взяла влажные вещи и положила сушиться на батарею. Потом поставила на стол чайник, вазу с баранками и печеньем, сахар. «Давайте пить чай, - сказала она, - я заварила шалфей для Юры. А мы будем пить обычный чай, но с добавлением мяты. Я Вам дам с собой травяную смесь. Будете заваривать для сына. Так он быстрее поправится». Вошла мама Любы: «Что ты, дочка, всё чай, да чай. Мы же борщ сварили. Сейчас по тарелочке всем налью борщика со сметанкой, а потом котлетки с картошечкой, а после и чайку попьём. Время-то обеденное». «Ну что ж, пообедаем у Вас, коли предлагаете, не откажемся», - сказала Юрина мама. «А у меня температура нормальная! Чувствую себя хорошо, - обрадовался Юра, - спасибо Любе. Вылечила меня настоем трав с мёдом. Наверное, вся простуда вышла вместе с потом». Родители засмеялись.
Пообедали, посидели, за разговором и не заметили, как за окном стемнело. Юрочкина мама сказала: «Спасибо вам за гостеприимство, за обед. Пойдём уже помаленьку. Ты, Юра переоденься в свою одежду. Она просохла. Люба, спасибо за заботу о моём сыне. Хорошая ты подружка». Юра подошёл к Любе и сказал ей: «Спасибо тебе за спасение утопающего в температуре. Выздоровею, зайду, если ты не против». «Не против. Только ты особенно не бегай по морозу, а то опять простудишься. У тебя зачёты и сессия впереди. Заходи после экзаменов», - посоветовала Люба. Юра с мамой ушли. «Хороший мальчик. Я не против твоей дружбы с ним. И мама его хорошая женщина. Простая такая, от обеда не отказалась», - рассуждала Любина мама, пока они с дочкой убирали со стола.
               
                - - - -

     Остаток зимних каникул Люба провела, активно занимаясь бегом на лыжах. В школу она вернулась с лёгкими, полными свежего воздуха, посвежевшая, розовощёкая. На переменах девочки делились друг с другом, как провели каникулы. Каждая фантазировала по-своему. «А ты чего не рассказываешь? Ты прямо, как с курорта приехала, такая цветущая, свежая», - сказала с завистью староста Галя. «А чего рассказывать-то? Ничего особенного не было. Пробегала на лыжах почти все каникулы. Благо не было сильных морозов», - рассказала Люба. На одной из перемен к ней подошёл Борис и спросил, нет ли у неё стихов Есенина. «Есть. Я принесу», - пообещала Люба. И на следующий день принесла. Борис взял книгу, а в ней на первой странице лежал листочек с Юриным признанием в любви. Прочитав его, он покраснел, как варёный рак. «А знаешь, я сейчас всем прочитаю эти стихи. Пусть знают, какие записки тебе писал Юрка!» - зло сказал Борис. «Эта записка моя. Признание мне. Верни листок!» — Люба протянула руку, стараясь сохранить спокойствие. «Не отдам, пока всем не прочитаю!» - прокричал Борька, тряся листком с явным удовольствием. «Ну и читай, подленький мальчик!» - возмутилась Люба и уселась за парту. Он думал, что девушка будет бегать за ним, отнимать записку, а она не бегала. Тихо сидела за партой и даже не смотрела в его сторону. Борька ещё больше разозлился и громко прочитал любовное послание. «Вот, какие записки Юрка писал ей! Но это ещё не всё! Я видел, как она целовалась с ним!» - выкрикнул он. «Завидуешь, что ли? Не ты написал, не ты целовал?» - с усмешкой спросил его Максим. «Завидует, - сказала Люба, - он же стихи сочинять не умеет. Ума не хватает. Можешь оставить листок себе. Стихотворение я знаю наизусть и горжусь, что мне его посвятили. Не каждой посчастливится получить любовное признание в стихах». Борис такого оборота не ожидал. Сел за свою парту и притих, как побитый. Понял, что поступил плохо.
На уроке его вызвали к доске. Он получил двойку и совсем обмяк. «Мало тебе, не будешь чужие записки читать вслух», - прошептал Максим, когда Борис возвращался за свою парту.
На следующей перемене все бурно обсуждали его поступок, возмущались. «Ребята, что вы его осуждаете? Он по уши влюблён в Любу и ревнует её к Юрке. Неужели непонятно?» - выдал Максим. В классе воцарилась тишина. «Интересно, чем она так привлекает мальчишек? - недоумевала староста Галина, - Зинка наша такая красивая и Борька ей нравится, а он влюблён в Любу». «А ты у него спроси», - посоветовал Максим. «Откуда ты, Галина, знаешь, что Борька мне нравится? - высокомерно спросила Зина, - после такого поступка разве может он мне нравиться?» Боря всё слышал. Он решительно подошёл к одноклассникам и сказал: «Да, мне Люба нравится. Да, я её ревную и поступок мой гадкий. А вот ты, Зина, мне никогда не нравилась. Своей кукольной красотой ты меня не привлекаешь. С тобой не интересно. Даже поговорить толком не о чем. Ты только сплетничать горазда. И вообще, хватит меня судить. Загляните лучше в себя. Все ли вы такие хорошие, справедливые?» «Может мы и нехорошие. Но чужие записки вслух не читаем и не унижаем тех, кому нравимся», - вспылил Максим. «Да, Зину, зачем так обидел?» - возмутилась Галя. «Сам не знаю! Разозлился, наверное, - откровенно ответил Борис, - всё! Тема закрыта!»
Зина бледная и униженная стояла у окна. Он подошёл к ней и сказал: «Зин, извини меня за мои откровения».
Прозвенел звонок на урок. Все расселись по своим местам. На следующих переменах о случае с листочком больше не говорили.


          - - - -

     К Международному Женскому Дню в школе планировали провести праздничный вечер. Учащиеся, словно пчёлы, трудились над концертом самодеятельности под чутким руководством учительницы пения и одного из классных руководителей. Мальчики и девочки дружно вырезали и клеили бумажные цветы для гирлянд. Люба, вдохновлённая предстоящим праздником, сочинила весёлые частушки. На репетиции за них сразу ухватились. Худруку они очень понравились, и он от души хохотал, когда Люба их читала. Частушек оказалось много, поэтому их разделили на две части: одна для начала, другая — для завершения концерта. В начале праздничного вечера большую часть частушек исполняли мальчики. В зале все хохотали до визга. Зрители так громко и восторженно аплодировали, что стёкла дрожали. Потом начали кричать: «Автора! Покажите автора!» Учительница пения еле уговорила Любу приподняться с места и показать себя. Смущаясь, она привстала и помахала зрителям рукой. Ей долго аплодировали. «Как у Любы получились такие весёлые частушки? Наверное, целый год сочиняла», - удивлялись одноклассники. «Ребята, она не только сочиняет стихи и частушки, ещё и рисует хорошо. Вы посмотрите, какие замечательные рисунки висят в зале, украшают его. Их Люба нарисовала», - сказал классный руководитель. «Разве это её рисунки? Я и не знала, - удивилась Зина, - подумать только, какая одаренная и учится хорошо». После концерта Люба хотела уйти, тем более что Юра не пришёл на праздничный вечер. В раздевалке к ней подбежал Максим и сказал: «Что же ты уходишь? Такое активное участие принимала в организации вечера и уходишь? Не пущу. Пойдём-ка танцевать». Люба удивлённо пожала плечами - «Раз приглашаешь, - пойдём. Хотела уйти, потому что устала от этого «участия». «А я подумал, потому что Юрка не пришёл! Он опять приболел, простудился. В соревнованиях по лыжам принимал участие и простудился», - рассказал Максим за танцем. «Я всегда последняя узнаю обо всём. Это потому, что у нас нет телефонной связи», - искренне расстроилась Люба. «Да ладно, выздоровеет, не расстраивайся. Давай уж потанцуем до конца вечера, а потом я тебя провожу до дома», - предложил Максим. «Нет. Я, пожалуй, пойду домой. Провожать меня не надо, недалеко живу», - отказалась Люба и после танца поспешила в раздевалку. У окна стоял Борис и исподлобья смотрел как они танцевали. Когда Люба ушла, он подошёл к Максиму и с усмешкой сказал: «Что, не получился кадрёж? Она Юрку любит, так что лучше не клейся». Максим загадочно посмотрел на него и, ничего не говоря, пошёл приглашать на танец другую девушку.
     Люба вышла на улицу. Морозный воздух ударил в лицо. Порывистый сильный ветер ломал сухие ветки деревьев. «Как надоела зима, морозы. Так хочется тепла. Поехать бы сейчас к морю, позагорать, погреться на солнышке», - мечтала она пока шла до дома. В подъезде, когда стала подниматься на свой этаж, увидела на площадке между этажами Юру, стоящего у окна с букетом мимозы. «Ты!? - удивилась Люба, - мне Максим сказал, что ты заболел, простудился. Зачем же больной стоишь и ждёшь меня?» «Как видишь, жду. Я действительно простудился. Правда, не сильно. Но с носовым платком у носа не решился идти на вечер в школу. Подумал, буду там чихать, заражать окружающих», - сказал Юра. «Ага, ты решил заразить меня одну, да?» - засмеялась Люба. «Да нет, я немного постою с тобой и пойду, доболею. Цветы возьми. Поздравляю тебя и твою маму с завтрашним праздником».  Юра протянул ей букет с мимозами и поцеловал её руку.  «Я попросил Максима передать тебе, что немного приболел, чтобы ты не ждала меня на вечере. Стоял и смотрел, кто тебя будет провожать... Собирался убить провожающего от ревности... Шучу! Но, честно говоря, я думал, что Максим передаст тебе весть о моей простуде, и ты не пойдёшь на вечер», - признался Юра. «Он мне только сегодня сказал, что ты не придёшь, в самый разгар вечера. Пригласил меня танцевать и сказал, как будто только вспомнил об этом. Максим предложил потанцевать с ним до конца вечера, а потом проводить до дома. Я отказалась, ушла. Мне без тебя не интересно, скучно», - призналась Люба. «Вот поганец! Он накануне уверял меня, что все девчонки изменщицы. Хотел на твоём примере доказать это. Сказал, что ты не откажешься от его ухаживаний. Я взорвался, чуть ли не врезал ему. Вот и примчался к твоему дому посмотреть, провожает он тебя или нет. Ты прости меня, Любушка! Какой же я дурак!» Юра покраснел от чистосердечного признания, обнял её за плечи и прижал к груди. «Юрик, я тебя очень прошу, не слушай никого. Поступок Максима лишний раз показывает, что чужое счастье некоторым глаза слепит. Нужно доверять друг другу. Давай не будем слушать никаких Максимов, Галок, Зинок, Борисов и им подобных. Помнишь как ты мне сказал: поверь в себя! Давай мы будем верить и доверять друг другу», - убедительно сказала Люба. «Хочу тебя поцеловать и не могу, вдруг заражу простудой», - прошептал Юра и поцеловал её в лобик и за ушком. «Простуда не заразная болезнь — это же не грипп. У тебя, наверное, температурка небольшая есть. Губы горячие, - Люба потерлась щекой о его щёку, - ты иди домой, отлежись, а завтра приходи с мамой к нам пить чай с пирогами. Мы напекли к празднику много пирогов с изюмом, с рисом, с яблоками. Придёте?» «Конечно. Только я один приду, без мамы. Она поедет в гости к своей сестре. Частушки свои дашь почитать? Максим говорил, что они такие смешные, можно со смеху умереть», - сказал Юра. «Можно, но не нужно! Сегодня их на концерте мальчики пели. Все смеялись. Ну, иди уже домой, а то мама твоя, наверное, волнуется, куда пропало её сопливое чадо. До завтра», - Люба улыбнулась и проводила его до первого этажа.

                - - - -

     После праздника в воздухе запахло весной. Морозы, сдавшиеся под натиском теплых ветров, отступили, и теперь каждый день сыпал мокрый снег, вперемешку с дождем. В эти весенние каникулы, когда небо хмурилось и земля становилась вязкой от непогоды, Люба, словно затворница, не желала покидать своё уютное гнёздышко. Она решила заняться шитьем, и в книжном шкафу нашла томик «Шейте сами». Следуя описаниям из книги, она вырезала выкройку из газетных листов и сшила платьице из яркого ситца, а затем — блузку. Получилось довольно неплохо, что вдохновило её на смелый шаг: она принялась за дорогую шерстяную ткань алого цвета. Из неё Люба сшила платье, а из остатков ткани надёргала нитки и вышила горловину, добавив к отделке бисер и несколько бусинок. Получилось просто великолепно. Когда мама увидела, её восторгам не было конца: «В таком наряде только в театр или в гости ходить. Подобное платье и в магазине не купишь. Вышивка-то, какая красивая. Надо же, как придумала. Молодец, дочка».
В конце каникул Юра пригласил Любу в театр. Она надела своё новое красивое платье. Кавалер с восхищением смотрел на неё. «Какая ты красавица, Любушка, просто загляденье», - шептал он ей в театре. В фойе им встретилась одноклассница Зина. Она ходила под ручку с Игорем, мальчиком из параллельного класса и без умолку о чём-то ему рассказывала, рассматривая фото актёров театра. Когда увидела Любу с Юрой, сразу подошла к ним, начала восхищаться и ахать: «Ах, какое замечательное украшение у тебя по вороту. Это в ателье так сделали?» «Нет. Это моя фантазия», - сказала Люба. «Вот уж правильно говорят, если человек талантлив, то грани его таланта не сосчитать, - позавидовала Зина, - а у меня нет никаких талантов. Вот, почему так?» «Ты напрасно думаешь, что нет. Просто они у тебя где-то спрятаны. Мне кажется, что нет бесталанных людей. Нужно искать их в себе, не лениться, вытягивать таланты наружу. Только у ленивых людей, которые ничего делать не хотят, нет никаких талантов», - уверяла её Люба. Игорь слушал Любу и смотрел на неё с нескрываемым интересом. Потом задумчиво сказал: «Ты рассуждаешь, как опытный философ, знающий жизнь. Я с тобой согласен. В каждом человеке есть какой-нибудь талант: в определённом деле, в умении общаться с людьми, а может в умении руководить или ещё в чём-то». Зина с ревностью посмотрела на него и на Любу. В это время прозвенел звонок, приглашающий зрителей на спектакль. В антракте Юра увел Любу в буфет. В театре с той парочкой они больше не встретились. После спектакля Люба с Юрой быстро оделись и ушли.  «Подальше от Зины с Игорем, а то они не дадут нам с тобой спокойно прогуляться по вечерней Москве. Не каждый день в Центре бываем. Пройдёмся до Кремля, послушаем Куранты», - сказал Юра. «Заметь, как погода нам подыгрывает. На небе ни облачка, луна ярко - жёлтая. Центр Москвы ночью хорошо освещён. Так красиво!» - восторгалась Люба. Они погуляли возле Кремля, потом пошли к метро «Площадь Революции». Только ступили на эскалатор подземки, услышали голос Зины: «Ага, не сумели убежать от нас! Мы с Игорем всю дорогу вас догоняли. Всё-таки догнали!» «Мы не убегали, а прогулялись, любуясь ночной Москвой. Прошлись по Красной площади, послушали Куранты. Романтика! Звездное небо, Кремль необыкновенной красоты. Сказочный вечер!» - сказала Люба с восторгом. «Могли бы вместе любоваться ночным Центром. А то мы с Зиной вместо любования занимались догонянием», - с обидой сказал Игорь. Зина верещала всю дорогу то о спектакле, то о погоде, то про кого-нибудь из класса. Люба с Юрой и Игорем ехали молча. Доехали до станции «Киевская», вышли из метро и решили пешочком прогуляться к домам. Жили они рядом. Зина не умолкала всю дорогу. Наконец, подошли к подъезду её дома. Сразу все с ней попрощались и пошли дальше, провожать Любу. «По-моему ты прошёл свой подъезд, - сказал Юра Игорю, - я знаю, что ты живёшь с моей девушкой в одном доме, но в разных подъездах. Извини, свою Любу я провожу без тебя». Игорь попрощался и ушёл. «Лучше бы мы их не встречали. Мне кажется, что этот Игорь слишком засматривался на тебя. А от Зины, Гаврилы - говорилы, у меня заболела голова», - сказал Юра. «Думаешь, у меня не заболела?» - засмеялась Люба. Они поднялись на её этаж. «Постоим немного? Ты сегодня была такая красивая и нарядная. Я любовался тобою. Ты моя королева», - Юра обнял Любу за талию и, не спросясь, поцеловал в щёку. Он потянулся к её губам, но в это время открылась дверь квартиры напротив. На лестничную клетку вышел покурить сосед. Молодые люди сразу пожелали друг другу спокойной ночи и разбежались.

                - - - -

     Весенние каникулы пролетели быстро, оставив приятные воспоминания. Началась последняя учебная четверть. После одного из уроков Люба вышла из класса на перемену позже других. В школьном коридоре у окна стояла группа девочек - одноклассниц. Зина рассказывала им о чём-то. Люба тихо подошла к ним. Зина её не заметила, стояла к ней спиной и продолжала говорить: «Юрка с неё глаз не сводит. Не знаю, за что так любит. Ну, лицо у неё красивое, а ноги-то красивыми не назовёшь. А характер, какой? Не всякий решится на дружбу с ней. Мальчики любят девушек со стройными ножками, вот как у меня - ножки Франции, и с более покладистым характером. Она возомнила себя непревзойдённой умницей, философствует по каждому поводу, прямо куда там». «Чушь, какую-то городишь, - сказала одноклассница, - нормальные у неё ноги и характер хороший. А то, что она умная - этого у неё не отнимешь, поэтому Люба многим мальчикам нравится и не только из нашего класса. Ты завидуешь её таланту и красоте. А вы все, как дуры, стоите и слушаете Зинкины пересуды». Девочка махнула рукой и отошла от них. Одноклассницы, слушавшие Зину, начали жестами показывать ей на подошедшую Любу, чтобы она оглянулась и тоже увидела её. А та не замечала их намёков и продолжала свои рассуждения: «И Борьке она почему-то нравится. Здесь что-то не чисто, что-то другое. Может, Любка допустила Юрку близко? Развратила хорошего мальчика? Говорил же Борис, что они уже целуются во всю. Ну, уж, не знаю, что и думать». «Чтобы думать, нужны нормальные человеческие мозги, а они у тебя куриные. Думать практически нечем. Твоих мозгов хватает только на то, чтобы завидовать, да сплетничать о ком-нибудь за глаза, - произнесла Люба, сдерживая слёзы, а потом в сердцах добавила, - ты, сколько учусь, с первого класса, всё время оцениваешь мои ноги и хвалишься своими. Но они у тебя скоро заболят, чтобы ты не судила о чужих ногах. Если будешь подслушивать - ты оглохнешь, если будешь сплетничать своим длинным языком, судить о ком-то за глаза - он у тебя скоро отсохнет. Так что, лучше проси прощения у всех осуждаемых тобою, чтобы ничего подобного с тобой не случилось. А вам, девчонки, не стыдно было слушать её?» С этими словами Люба развернулась и ушла прочь от девочек. Зина стояла в полном замешательстве, её лицо побледнело от неожиданности и страха перед проклятиями, произнесёнными Любой. «Ну, ты, Зинка, достала Любу», - тихо сказала Галя. Следующий урок был в кабинете химии, расположенном этажом ниже. Когда Зина пошла по лестнице вниз, то оступилась и упала, пропахав несколько ступенек. С подозрением на перелом ноги неотложка увезла её в больницу.
     Девочки, слушавшие сплетни Зины, с испугом смотрели на Любу. Скоро поползли слухи о том, что она чуть ли не колдунья. «Любка Гудкова прокляла Зинку, поэтому она шлёпнулась. У Зинки, конечно, длинный язык, но так поступить с ней - это жестоко, - рассуждала староста класса Галина, - а вдруг такое случится и с теми, кто её слушал. Люба же нас пристыдила». После случая с Зиной, не только одноклассники, но и учащиеся других классов шептались за спиной Любы, боялись и сторонились её. В классе никто не хотел сидеть с ней за одной партой. Слухи расползлись по всей школе, дошли и до учителей. Классный руководитель решил выяснить, почему сторонятся Любу, что за нелепые слухи о ней. Разобраться в происходящем решил на классном собрании.
    «Я собрал вас, чтобы выяснить, почему создалась напряжённая обстановка в нашем коллективе, - произнёс учитель, - почему о нашем классе ползут по школе совершенно ненормальные слухи, кто их распускает? Почему к хорошей ученице класса плохое отношение? В чём её вина? Слово старосте класса. Прошу, Галина, расскажи, что происходит». Галя встала и рассказала, как всё было. Ничего не соврала. Потом учитель попросил Любу рассказать о случае с Зиной. «Всё так и было, как рассказала староста. Когда я услышала, что Зина говорит обо мне всякие гадости, от обиды сказала ей всё то, о чём поведала Галя. Меня возмущают случаи, когда кто-то судит о других за глаза, сплетничает. Пусть рассказывает о себе. О других судить не надо. Я думаю, что в классе никто не скажет, что я хотя бы раз о ком-то сплетничала. То, что произошло с Зиной - случайное совпадение с моими пожеланиями ей и тем, кто судит о других за глаза. Я не могу пожелать чего-либо хорошего тем, кто отравляет жизнь другим завистью и сплетнями. На лестнице её никто не толкал, сама оступилась. Теперь в классе, а может и во всей школе, считают, что я колдунья. Ну что же, сожгите меня на костре во дворе школы, как раньше сжигали. Вот и всё», - сказала Люба. «Кто ещё желает выступить по этому вопросу?» - спросил классный руководитель. Все сидели притихшие и смотрели то на учителя, то на Любу. «Так, мне всё ясно, - сказал он и нервно постучал ручкой по журналу, - вопрос исчерпан. Ну, что сказать? - учитель встал и громко продолжил, - господа учащиеся! Не будьте дураками! Всё, собрание окончено!»
     Люба решила ничего не рассказывать Юре о случае с Зиной, об отношениях учащихся школы к ней. Рассказал ему обо всём Игорь, когда однажды встретил Юру возле подъезда Любы. «Может, мне не нужно было говорить тебе о том, что случилось в школе. Но я не могу равнодушно смотреть на происходящее. Признаюсь тебе, что Люба мне тоже нравится. Но я знаю, что ей нравишься ты. Я не ревную. Просто хочу, чтобы она была счастлива. Тебе нужно уговорить её уйти из нашей школы. Посоветуй Любе поступить на учёбу в твой техникум. Она почти отличница. Думаю, что поступит», - закончил свой рассказ Игорь. «Спасибо за совет, - сказал Юра, - мы с Любой вместе решим, как ей поступить».
     Когда вечером он пришёл к ней домой, сказал, что встретился с Игорем и тот рассказал ему обо всём случившимся в школе. «Я упрекать тебя в недоверии ко мне не собираюсь, потому что понимаю твоё состояние, - сказал Юра, - спасибо Игорю, что он поведал мне обо всём. Не упрекай его и забудь, что именно он рассказал мне о случае с тобой. Если по всей школе поползли нехорошие слухи, то советую тебе доучиться до конца последней четверти и уйти из неё. Поступай-ка в наш техникум, - советовал Юра, - знания у тебя хорошие. Ты поступишь, я уверен. Поверь и ты в себя. В десятом классе школы тебя ничего хорошего не ждёт. Только нервничать будешь. После техникума поступишь в институт». «Конечно, у меня выбора нет. До конца четвёртой четверти осталось немного. Я постараюсь. Попробую поступить в твой техникум, - согласилась с ним Люба, - а Игоря я упрекать не буду. Он правильно сделал, что про всё рассказал тебе. Сама я почему-то не решилась».

                - - - -

     Зинина нога быстро зажила. Рентгеновский снимок показал, что перелома не было. За две недели до конца четверти она вышла на учёбу. Игорь с ней больше не дружил, обходил стороной, словно та была прокажённой. На переменах он подходил к Любе, рассказывал ей разные истории, старался скрасить её одиночество. Игорь как мог защищал Любу от любопытных косых взглядов учащихся, которые иногда с испугом тыкали пальцем в её сторону. Как только закончился учебный год, Люба забрала документы из школы, подала заявление в техникум и, успешно сдав экзамены, поступила на первый курс. У неё началась студенческая жизнь, полная ответственности и забот. Борис после окончания учебного года, как только узнал, что Люба забрала документы из школы для поступления в техникум, тоже решил поступать в него. Но он не набрал проходного балла и сразу вернулся в школу в свой класс. «Это Любка наколдовала, чтобы ты не поступил, потому что ты ей ещё в школе надоел», - смеялись одноклассницы в начале нового учебного года.
Зина пришла в десятый класс после летних каникул совсем другая, её будто подменили. Она заметно повзрослела: говорила мало, никого не обсуждала, не сплетничала. Только однажды, в начале первой четверти, подошла к Борису и сказала: «Что, грустишь? Любы не хватает в классе? Тебе не надо было гоняться за чужой любовью, уходить из школы. Помчался за ней и не поступил в техникум. А теперь девчонки смеются над тобой, мол, неудачник». «Мне всё равно», - сказал он и отошёл.
Как-то староста класса Галя тихо сказала: «У нас скучно стало. Не хватает Любы. На праздничных вечерах поют одни и те же частушки, которые она сочинила. Ничего нового. Её рисунки на ватмане в конференц-зале пожелтели. Никто их не обновляет. Стенгазета у нас была весёлая, со смешными и безобидными карикатурами. А теперь редколлегия почти не работает. Скучные заметки никто не читает». «Не надо было устраивать Любе бойкот. Она не ушла бы, - сказал Максим, — а то ведьма, колдунья. Разнесли по всей школе невесть что, о ней. Начали шарахаться от неё. Как только бедная Люба терпела такое отношение к себе? Вот и результат. Теперь не хватает нам этого замечательного человека. Так что, сами виноваты». Галина не выдержала, заплакала: «Помните, как на собрании наш классный руководитель прокричал «Господа учащиеся, не будьте дураками!»? Так вот мы самые настоящие дураки и есть. Такие, как Люба - талантливые, активные, всегда на виду, на слуху. Им кто-нибудь да завидует. Признаюсь, я ей тоже завидовала. Где зависть, там хорошего не жди». «Правильно Люба сделала, что ушла от вас, дураков, - уверенно сказал подошедший Игорь из соседнего класса, - это вы её сейчас хорошо вспоминаете, а что было бы, останься она в классе, в школе? Уверен, обходили бы её стороной и шарахались от неё. Кто-нибудь подумал об этом?» «Ладно, Любашу в наш класс не вернёшь, - с горечью произнёс Борис, - зато случай с Зиной стал для Любы толчком к новой жизни, и я думаю, уроком для нас. Не будем сплетничать, господа!»