Nezumikun ненужный

Жизнь 1
НЕУДАЧНЫЙ
Итак... с чего бы начать свой рассказ?..
Я — эльф, по крайней мере, мне так кажется и, судя по тому, что мне удалось услышать мельком — светлый, хотя не уверен. Меня зовут Ши. Да, странное имя, понимаю. Нет, мне его никто не давал, сам придумал. Надо же было как-то называться в этом безумном мире лицемеров и негодяев. Со мной мало кто разговаривал — недостоин. Только потом я узнал, что Ши — это дурман-трава, чей дым вызывает галлюцинации. Смешно...

Так о чем это я? Ах да, о себе. Родителей у меня нет, ибо не рождался я вовсе. Моим создателем был светлый эльфийский маг - Литаэль. Более трех лет он бился над «Коконом Жизни»: творил сложные заклинания, смешивал редчайшие ингредиенты, наполняя ими мою магическую сферу, и думал, что создает нечто уникальное, необыкновенное и прекрасное! А получился я.

Помню свой первый взгляд на этого светловолосого, зеленоглазого мужчину. Красивый и высокомерный эльф. Я вывалился из кокона к его ногам, потянулся к своему создателю в поисках тепла, дрожа от холода, но маг отступил подальше, лишь приказал слугам привести меня в порядок и вымыть. К слову сказать, появился я сразу подростком, лет двадцати пяти. Разум мой был чист, как первый снег. После того как слуги закончили меня одевать, пришел Литаэль, решивший при помощи магии проверить и протестировать свое живое изобретение.

Маг бился надо мной сутки, а под конец страшно разозлился, ругался, кричал. От страха я забился под стол и категорически отказывался вылезать. Ну, эльфа тоже понять можно: пытался сделать неиссякаемый источник магии, чтобы можно было от него подпитываться, а получилось нечто, способное впитывать магическую энергию, как губка, в любом виде, да еще и приспосабливаться к любым заклятиям, сводя их эффект к минимуму. В сердцах он даже ударил меня разрядом молнии.

Боль я испытал жуткую, невыносимую: тело обуглилось наполовину, но восстановилось за считанные секунды. Представляете, как он огорчился? Вот так... Убить почти невозможно, а Литаэлю, наверное, очень хотелось избавиться от своей неудачи.

В итоге меня заперли в башне. Кормили, поили, одевали и решали, что со мной дальше делать. Сил и времени на мое создание было потрачено немало. Разговаривали со мной только слуги, особенно одна женщина — Матильда, добрая, заботливая пышка, с ласковыми руками, которая искренне жалела меня. Полукровкой она была: отец — эльф, мать — человек. Я ведь первое время ни ходить, ни разговаривать не умел, не знал элементарных вещей. Матильда всему меня обучила: как за собой ухаживать, как шнурки завязывать, умываться и расчесываться. Схватывал все на лету, ей даже дважды ничего объяснять не пришлось. За первый месяц научился ходить, есть, одеваться, за второй и третий — говорить на эльфийском. Матильда меня еще и человеческому языку научила, и темно-эльфийскому немного, но это был наш секрет.

В общем, первые полгода Литаэль мною не интересовался, разочаровал я его, но потом, видимо, решил окупить свои вложения. По его мнению, я должен приносить пользу, не за бесплатно же меня содержать. Тогда-то и начался мой персональный кошмар на земле.

Не хочу вспоминать все те ужасы, но то, что со мной творили, было по-настоящему мерзко. Я стал подопытной крысой для экспериментов многоразового использования. А что? Не дохну, восстанавливаюсь быстро, а то, что боль испытываю, так это - мелочи, можно кляпом рот заткнуть. На мне пробовали все возможные заклинания — от боевых до пыточных. Магию я впитывал исправно. Эффект заклинаний можно было прослеживать быстро и без проблем.

Если испытывали заклинание огня, то я горел заживо, но регенерировал сразу, как только впитывалась полученная энергия. Но поверьте, даже тридцать секунд в жерле вулкана — это вечность.

Все повторялось изо дня в день: стража приводила меня в лабораторию к Литаэлю, там его помощники привязывали меня к столу, и начиналась уже знакомая пытка. Я потерял счет количеству заклинаний, кои на мне испытывали, а ассистенты все подробно записывали, что и как действует, сколько времени, с какой скоростью и долго ли жертва остается в сознании. Обычная работа.

Вы спросите, зачем такая жестокость? Все дело в том, что они не считали меня разумным, чувствующим существом. По каким-то своим, только им ведомым признакам, они определили, что у меня нет души. Вот так. Я кукла, сосуд, неудавшийся фамильяр. Вещь.

Поначалу я пытался умолять, просить — все бесполезно. На мои рыдания и крики светлый маг не обращал никакого внимания, однажды просто подошел ближе, посмотрел полным брезгливого безразличия взглядом и изрек:

— Перестань притворяться, ты, бездушная тварь! Я создавал тебя в надежде получить неиссякаемый источник магии, но вместо этого получил тебя, выродка, пожирающего её. Ты не представляешь, сколько было вложено средств и редких материалов в этот эксперимент! Одна только кровь темно-эльфийской девственницы стоит целое состояние! У тебя нет души, а значит, ты не можешь испытывать боль. Смирись. Даже животные стоят выше тебя. Твоя участь - быть экспериментальным образцом, полезным в наших исследованиях. Я твой создатель, твой долг подчиняться мне!

Вот так, я - вещь, а следовательно, без души. Как он это определил, осталось для меня загадкой. Больше я не пытался говорить с моим хм... «отцом», незачем было.

Дни потекли за днями. В лабораторию меня приводили не реже чем три раза в неделю. Потом волокли в уже ставшую моей камеру в башне. После экспериментов я быстро приходил в себя. Часа за два тело полностью восстанавливалось.

Появлялась Матильда, кормила меня, иногда плакала, рассказывала сказки и гладила по голове, жалела. Добрая женщина. Помню, что её черные, как смоль, кудри выбивались из-под чепчика, и она все время их поправляла, а взгляд карих глаз был полон печали.

У меня оказалась абсолютная память, те заклинания, которые на мне испытывали, я запомнил все - до самого последнего символа, слова.

Шли годы, но я ни разу не был за пределами башни, лишь из окна смотрел на небо, на ближайшие постройки и далекие леса. Узник, не знающий что такое свобода. Матильда приходила каждый день, приносила книги. Сначала это были детские книжки с картинками и, читая их, я полностью погружался в выдуманные миры. Это приносило облегчение и надежду, надежду на то, что моя жизнь может измениться к лучшему. Когда-нибудь.

Я взрослел, одежда становилась мала, волосы доросли до талии, книжки стали учебниками. Как-то раз, когда я уже замучился расчесывать свою гриву, то попросил Матильду отрезать её. Она так расшумелась и расстроилась, что я даже думать забыл об этом, не хотел её огорчать.

До сих пор не представлял, как выгляжу. Зеркала мне не попадались. У меня белая кожа, как снег зимой, и такие же волосы. Когда я спросил о своей внешности, женщина грустно вздохнула, провела по моему лицу ладонью и ответила:

— Ты очень красивый мальчик, как куколка, и глаза у тебя светло-серые. Красивее многих.

Вот и все сведения о моей внешности. Уже тогда я понимал, как сильно отличаюсь от остальных эльфов. Все виденные мною были сплошь блондинами или рыжими с яркими глазами. Должно быть, я смотрелся белой молью среди экзотических цветов. Но мне было все равно. Только присутствие Матильды согревало меня: её теплые руки, мелодичный голос, её нежные прикосновения. Она была единственным светом в моей унылой и никчемной жизни.


Так прошли первые десять лет моего существования. Ничтожный срок для эльфов и века для меня.

Я глотал книжки взахлеб, читая все подряд. Не скажу, что понимал буквально все, но знания плотно укладывались в моей памяти. И чем больше я узнавал, тем сильнее хотел вырваться из своего заточения.

На одиннадцатый год Литаэль прознал, что Матильда снабжает меня книгами из студенческой магической библиотеки. Кажется, у неё там любимый человек работал. Помню, маг ужасно разозлился. Тогда я впервые понял, что ради меня она нарушала многие запреты. Милая моя Матильда, она была для меня матерью.

Он выгнал её, не дав нам попрощаться. Запретил и близко подходить к башне.

Я умолял его тогда, валялся в ногах, плакал, просил... просил не разлучать с единственным дорогим для меня человеком. Он брезгливо оттолкнул меня носком сапога и произнес:

— У вещи не может быть привязанности.

Охрана уволокла меня в комнату, и там, взобравшись на старую тумбочку и приникнув лбом к решетке, я смотрел в окно, как Матильда, обливаясь слезами и постоянно оглядываясь, уходила по заснеженной дороге.

Был первый месяц зимы, легкий снег сыпал с небес на землю, а я впервые осознал, что остался совсем один.

С того памятного дня я впервые начал сопротивляться. Меня буквально приходилось выдирать из комнаты, чтобы привести в лабораторию, я упирался, царапался и кусался. Ощутимого сопротивления оказать не получалось, но эти мелкие травмы бесили охрану и помощников Литаэля.
— Чего ты добиваешься?! Тварь неблагодарная! Тебя кормят, поят, одевают, дают кров над головой, а ты еще и недоволен?! Вздумал строптивость свою показать?! — орал маг, расхаживая по своей лаборатории туда-сюда, а его длинные волосы колыхались за спиной, словно от порыва ветра. Теплый плащ мага грозно развевался за плечами, и я спиной ощущал ледяную поверхность стола, на мне были лишь старенькие льняные штаны да рубашка, непомерного размера.
Тогда я впервые осознал, что наличие у эльфов души, вовсе не гарантирует наличие у них сердца.
Сопротивляться не перестал, и после месяца бунтарств Литаэль приказал бросить меня в темницу, чтобы, как он выразился, сбить дурь.
Жизнь 2
29 ноября 2011?г. в 17:59
Непокорный

Внизу было холодно, темно и сыро. Это совсем не огорчило меня, но вот сырость я не любил. Мерзко. Камера малюсенькая, без окон, с массивной дверью, соломой на полу и отхожим местом в углу. С потолка постоянно что-то капало, а один угол облюбовала плесень. Все освещение — узкая полоска света из коридора под дверью.

Зато я обзавелся новыми друзьями — крысами. Замечательные существа. Умные, хитрые и чрезвычайно забавные. За остатки моей еды они позволяли себя гладить.

Кормить меня стали хуже, но это было сущим пустяком, ибо в подземелье я понял, что обладаю очень острым слухом, отменным зрением и превосходным обонянием. А еще появилось время обдумать сложившуюся ситуацию, расставить все по полочкам, так сказать, чем я и занимался в течение следующего месяца. Меня не беспокоили. Всегда бы так...

Тогда-то я и придумал себе имя — Ши. Литаэль называл меня вещью, Матильда — мальчик, или малыш, охрана — выродок и тварь. Некоторые слуги — бедняжка, а я для себя буду — Ши. От слова Шиповник, Матильда однажды принесла мне ветку с белоснежными цветами, а потом дала попробовать и чай.

Так, что-то я отвлекся.

В темнице я прожил еще девять лет. Меня продолжали кормить, поить, одевать и даже позволяли раз в месяц помыться. Но я продолжал сопротивляться каждый раз, когда меня вели в лабораторию.

Теперь охране разрешалось бить меня, и они никогда не упускали такой возможности. Оказалось, что кожаной перчаткой запросто можно разбить лицо, а кованые сапоги ломали ребра с одного удара. Эльфы из охраны наслаждались, избивая никчемную вещь. Такой злобы и ненависти я не ощущал даже во время экспериментов, когда лежал на столе, привязанный, распятый, без надежды на снисхождение. Тогда-то я и понял, насколько мерзопакостными и бездушными могут быть самые красивые создания на земле.

Факт.

Ужасные на вид существа, иногда подобны богам в своей доброте.

В богов я не верил, а верил я Зику - обожженному полукровке эльфу и бывшему солдату, что был моим тюремщиком. Он носил мне еду, разговаривал со мной, отпускал скабрезные шуточки и давал одеяло в суровые зимы. Еще любил трепаться о своем военном прошлом, вспоминал битвы, попойки, женщин. Мог часами рассказывать мне об оружии.

Зик был ужасающе страшен — магический ожог покрывал половину его тела и лица, в правой глазнице, закрытой повязкой, - пустота. Над лысым черепом торчали его длинные эльфийские уши, тонкие губы кривились в циничной усмешке, а единственный глаз всегда горел темным красным огнем. От смешения темной и светлой крови, его кожа имела густой коричневый оттенок.

Жуткий хамоватый тип, который, однако, заменил мне и собеседника, и отца, и учителя на целых девять лет.

Когда я спросил, почему его ожоги не заживают, ведь у эльфов самоисцеление в порядке вещей, он расхохотался каркающим смехом, показав внушительные клыки и идеальные белые зубы:

— На мне проклятие, Ши. Мамаша, родив меня, прокляла мою темную кровь. Вот и получилось, что я излечился на половину, а дальше — никак.

— А можно снять проклятие? — меня действительно интересовал этот вопрос.

— Можно, только для этого надо быть сильнейшим магом уровня магистра, малыш. Такие волшебники обычно не занимаются лечением старых солдат, — ответил Зик и, бренча ключами, потопал в свою каморку.

А я впервые подумал о том, что даже близкие родственники бывают жестоки друг к другу.

В целом, жизнь у меня была веселая, да и сейчас не жалуюсь. Все девять лет, что я провел с Зиком, пошли мне на пользу. Он научил меня играть в карты, материться и курить травку, ту самую, которая — ши. К сожалению, дурман на меня не подействовал и обещанного кайфа я не получил, но было познавательно. Да...

В общем, сидел я в своем подземелье, пауков пересчитывал, да с крысами разговаривал. В ненавистную мне лабораторию таскали теперь меньше. Сначала не задумывался, с чего такие перемены, но краем уха услышал, что приехал с проверкой высокопоставленный эльф. Дескать, до столицы слухи дошли о здешних магах, творящих не совсем подобающие для светлых вещи. Уж кто там донес эльфийским властям о творящихся во владениях Литаэля бесчинствах, не знаю, но после этого меня месяц из камеры не дергали, а я и рад был. Мы с Зиком сутки напролет в карты резались, через дверь. Он мухлевал по-страшному, но я все равно умудрялся выигрывать. За выигрыши, меня на помывку водили не раз в месяц, а каждую неделю. Вот это было блаженство, ощущать себя чистым! Просто сказка!

Бежать я не пытался, не хотел подводить друга, он, конечно, еще тот пройдоха, но сердце у него доброе, а предателем становиться не хотелось. И так вокруг было полно всякой мерзости.

Пока наслаждался водными процедурами, проверяющий из столицы уехал из нашего захолустья, а Литаэль заявился ко мне и бросил под ноги бумажку с гербовой печатью. Судя по вензелю, бумага принадлежала канцелярии одного из принцев правящей династии.

— Возрадуйся, вещь! Ты был признан редкой зверушкой и приравнен к редким животным. Высочайшим повелением тебя надлежит охранять и предоставить проживание в резервации. Специально для этого выделена территория, включающая в себя замок Моринокио и прилегающие к нему окрестности. С этого дня ты будешь жить там, на самой окраине земель светлых эльфов. Сбежать не сможешь, на тебя оденут магический ошейник, чтобы не смог выйти за границы отведенной тебе территории, — маг злорадно ухмыльнулся и, присев на корточки, взял меня за подбородок тонкими, жесткими пальцами. — Места на пробежку по лесу тебе хватит, зверушка. Но помни, магическая защита не даст тебе уйти далеко. Твоя способность не сработает, так как сама земля тебя не отпустит, пока ошейник будет на твоей шее. Будешь жить в полном одиночестве! Еду и одежду станут привозить раз в год! Можешь ликовать! Ты же хотел выбраться из башни? Твоя мечта сбылась.

— Благодарю, — произнес я спокойно, пряча документ за пазуху. Теперь хотя бы зверушка, а не вещь. Прогресс, однако.

Литаэль отпустил мое лицо, вытер руки о штаны и сказал напоследок:

— Ты все равно бездушная тварь и самое мое большое разочарование. Мой позор! Тебя забудут!

О да! Я хотел больше всего на свете, чтобы обо мне забыли, а еще я жаждал, наконец, вылезти наружу.

Маг хлопнул дверью, через час на меня надели широкий железный ошейник, покрытый вязью магических рун. Немного не по себе стало, страшно. И интересно. Успел попрощаться с Зиком, старый солдат даже всплакнул малость. Я поцеловал его в изъеденную огнем щеку и шепнул, что мы еще увидимся. Так говорило мне сердце.

Меня посадили в клетку для перевозки крупных хищников, накрыли сверху плотной попоной и повезли в неизвестном направлении. В полотне мне удалось проделать дырку, и теперь я смотрел на мир через отверстие размером с монету.

Было интересно, один воздух чего стоил, мостовая мелькала внизу, потом проселочная дорога и деревья вокруг. Стояла середина лета и, вдыхая свежий воздух со множеством ароматов, трясясь в клетке, я был в предвкушении неизвестного чуда.

Повозку, в которой меня везли, охраняло четверо эльфийских воинов, те, что долгое время служили охранниками у Литаэля. За моей клеткой тащилась лошаденка с телегой, в которой находился весь скарб, предназначенный мне для нового места жительства. Там же была и еда.


Ехали мы недолго, около двух часов. Потом был портал, легкое головокружение и снова два часа тряски по бездорожью. Лес здесь совсем другой - старый и темный, деревья — высокие, толстые исполины, чей ствол не обхватить и руками, да еще разросшийся буйный кустарник вдоль дороги.

Когда мы прибыли к старым каменным развалинам, с моей клетки сдернули полог, и я увидел, куда меня привезли.

Перед моими глазами предстал ветхий, наполовину разрушенный замок, с одной уцелевшей башней, большим двором и высоким колодцем.

Я чуть сознание не потерял от обилия цветов вокруг. Лето, солнце, деревья, птицы поют, ветер шумит в могучих кронах. Стоял столбом, обалдев от новых ощущений.

Охрана выгрузила все пожитки прямо на землю. Главный из них произнес заклинание, активируя ошейник, меня пронзила вспышка боли, но это не стоило моего внимания. Я таращился во все стороны и глупо улыбался.

Эльфы вскочили на коней.

— Счастливо оставаться, зверушка! — крикнул мне самый молодой из них и пришпорил скакуна. Вся группа вместе с телегой исчезла за поворотом.

Я рассмеялся впервые в своей жизни радостно. Что-то пело внутри, ветер ласкал лицо, а над моей головой простиралось ослепительное, бескрайнее, голубое небо, и ноги в стареньких сапогах утопали в изумрудной траве. У меня появился дом! Свой собственный, без надсмотрщиков! И пусть на шее ошейник, но одно я знал наверняка: больше не будет ненавистных экспериментов.

Я снова раскрыл документ, отданный мне, и перечитал, наверное, уже в сотый раз. «Податель сего является редчайшим экземпляром, созданным магическим путем, которому подлежит проживать в специально отведенном месте на земле Моринокио. В дальнейшем, магу Литаэлю вменяется в обязанность заботиться о пропитании и обеспечении всем необходимым данного экземпляра. Сим удостоверяем, что создание причислено к редким зверям — фамильярам , но в силу определенных обстоятельств, не может использоваться по назначению. Уничтожение его не считается целесообразным. Империя заботится о своих детях, какими бы они не были». Дальше витиеватая подпись с печатью одного из принца светлых, кажется, пятого по счету — Солнцеликого.
Благодарю тебя, принц, живи долго и счастливо. В этот момент я был очень ему признателен, хотя и не имел чести знать лично.
Так началась моя самостоятельная жизнь.
Жизнь 3
2 декабря 2011?г. в 11:51
Незапертый, но несвободный

Я перетащил все вещи в полуразвалившееся строение. Обследовал замок вдоль и поперек, пришел к выводу, что для проживания годятся две комнаты в башне, и стал устраиваться.

Не буду долго рассказывать, сколько домашних дел я переделал. Много, очень много, и все они были мне в радость.

В результате я получил две жилые комнаты, одна из которых была с камином. Вполне сносную кухню внизу, совмещенную с купальней, разделенную лишь ветхой ширмой. Колодец был во дворе, как и удобства, но и это было верхом моих мечтаний.

В замке обнаружилась кладовая доверху набитая старыми вещами, к сожалению, большинство из них были слишком старыми. Зато обнаружились побитые молью ковры и выделанные шкуры, а так же портьеры.

В подвале я нашел кое-какой плотницкий инструмент эльфийской работы, надо сказать, прекрасно сохранившийся, и хотя я ни разу в жизни не держал в руках топора или пилы, но научился пользоваться ими очень быстро.

Стекол ни в одном из окон не было, пришлось забить все проемы досками, оставив лишь небольшие отверстия для вентиляции.

Работа занимала все мое время с утра до вечера. Чинил, отмывал, выносил мусор. Руки, непривыкшие к такому труду, покрывались кровавыми мозолями, но к утру все уже заживало. Трудился я даже ночью, спал по три-четыре часа, мне хватало. По замку летал, будто на крыльях, меня переполняла эйфория.

К концу лета привел свое жилище в относительный порядок, как сумел. Все двери были починены, очаг установлен. Запасы еды помещены в кладовую и неожиданно у меня появилось свободное время, которое я посвятил обследованию подвала и катакомб под замком, вход в которые обнаружился во дворе, рядом с полуразрушенной статуей мага в балахоне.

Поплутал я там знатно, большие затейники строили здешние коридоры, пару раз потолок чуть не обрушился мне на голову, но любопытство все толкало вперед, и в конце я был вознагражден. В одной из ниш заметил забитую дверь с причудливыми рунами и сунулся туда. Ошейник обжег шею, тело пронзил заряд молнии, но я топором прорубил себе путь, закусив губу, чтоб не орать. И охнул…

Комната оказалась сверху донизу забита книгами. Это было сокровище! Моё сокровище!!!

За полтора месяца я укрепил коридор, ведущий к этому помещению, расчистил вентиляционные отверстия, дабы обеспечить приток воздуха в хранилище. Перенести оттуда все тома было нереально, нереально для меня одного. Буду приходить и брать нужное, а потом возвращать прочитанное назад.

Наступила осень. Прекрасная пора ярких цветов, спелых ягод и… холодного ветра. Изучив звезды, мерцавшие так ярко на ночном небосклоне, понял, что нахожусь довольно далеко на севере, значит, зима будет суровой.

Как я был прав! Холода наступили быстро. Меня спасали только шкуры, которыми я обложил свою лежанку. Пришлось законопатить все щели, повесить плотные шторы на оконные проемы, в несколько слоев устлать коврами пол. Мне был безразличен их вид - главное они спасали от сквозняков и согревали.

Пришлось запереть одну из комнат, чтобы не тратить драгоценное тепло. Притащил к камину несколько камней, насобирав их во дворе, чтобы они нагревались, пока горят дрова и отдавали тепло позже, когда огонь почти угасал.

Было все время холодно, я жег дрова постоянно, но так и не мог согреться. Устроил лежанку из шкур как можно ближе к огню — этим только и спасался. Однажды больше двух недель бушевала метель, сугробы намело в мой рост, и все стало белым-белым, как я сам. Больше всего мерзли пальцы на руках и ногах, да кончики ушей.

Еду приходилось экономить. Крупа, сваренная на воде, кусочки сушеных фруктов да травяной чай - вот и весь мой рацион. Ничего, в камере кормили еще хуже. Я много читал, зажигая свечу, или садился поближе к очагу, чтобы свет от огня падал на страницы книг. Нашел старый фолиант по кулинарии и домоводству, проглотил за один вечер и начал шить себе одежду из того, что было под рукой. Благо на нитки можно было пустить ненужную ткань, а иголка обнаружилась в кладовой вместе с рыболовными снастями. Там же была и леска.

Я приспособился. У меня были кусочки выделанной кожи, похоже, оставшиеся от пошива плащей и сапог. Маленькие, не больше ладони, но это меня не смущало. Долгими зимними вечерами я сшивал лоскуты в полотно. Кожа была мягкая, приятная на ощупь и очень прочная. Я смастерил себе штаны на завязках, сделал чуни из шкур, чтобы ноги не мерзли, потом пошил куртку с длинными рукавами и приделал к ней глубокий капюшон. В старье, что привезли вместе со мной, я отыскал эластичную кофту с высоченным воротом, всю в дырочках. Прорехи заштопал и надел под куртку. Отлично! Ткань прямо липла к телу. Воротом закрыл ошейник, чтоб железо не становилось таким холодным, а когда выходил на улицу, натягивал эластичный ворот на лицо до самых глаз, так снежная крупа меньше колола мою кожу.

Когда нужно было идти достаточно далеко, например, в мою библиотеку, я обязательно укутывался в большую облезлую шкуру, очень теплую.

Мылся в бочке - вода подогревалась снизу дровами от железного днища. Нагревалась быстро - главное не свариться.

Гребень для себя я сделал из липы, выстругал столовым ножом, когда надоело расчесываться пятерней. Волосы у меня доросли уже почти до... колен. Заплетал свое богатство в тугую косу и обматывал вокруг пояса, потом сверху надевал куртку.

Одно время все пытался рассмотреть себя в воде, изучая отражение в бочке или в тазу. Передо мной было бледное нечто, совершенно невыразительное, даже губы на лице почти не выделялись как у всех нормальных эльфов. Поганка бледная, тощая, нескладная. Одни кости и жилы. Откуда мясу взяться? Да мне вообще все равно, меня тут никто не видит. В лаборатории все называли бледной тварюшкой, так оно и есть, наверно. Найду зеркало, тогда и полюбуюсь на себя во всей красе.

В общем, зиму я пережил с горем пополам и в будущем решил быть умнее. Когда все растаяло, пробилась первая трава, да и деревья покрылись молодой листвой, пошел на разведку местности. Красота вокруг неописуемая, птички поют, солнце светит так ярко, что у меня слезы из глаз покатились.

Обошел я свои владения, оказалось, что могу отойти от замка довольно далеко и, о чудо, на юге обнаружилось озерцо, не глубокое, больше на лужу похожее, но с рыбой. Я запрыгал от восторга, неделю удочку мастерил, потом удил, затаив дыхание, в предвкушении и нетерпении, что поймал, тут же жарил на костре и ел. Пища богов!!! Вкуснятина! После месяцев на одной крупе это был праздник. А еще купаться теперь можно было, как только вода прогреется. Мечта!

Так и потекло время, летом я заготавливал дрова, сушил травы, вялил рыбу. Шил одежду из того, что было.

Охрана появилась точно спустя год, день в день. Опять повозка со скарбом, еда и одежда. Все те же лица. Накинул капюшон на голову, натянул ворот до глаз и вышел их встречать. Эта одежка теперь моя самая любимая, только в теплую погоду я перестал под низ что-либо одевать.

— Живой еще, зверье? — спросил их командир, бросая мешок с крупой прямо на землю и пристально осматривая меня.

Они надеялись, что я подохну, не пережив зимы? Не дождетесь. Стою не шевелясь, может помочь им с разгрузкой? А то они такими темпами мне половину еды перепортят.


— Чего стоишь? Выгружай давай, не то мы тут полдня провозимся, а наше время дорого! — прикрикнул на меня второй воин.

Подскочил к повозке и начал проворно стаскивать мешки на землю. Один из воинов подставил мне подножку, и я хлопнулся на землю пятой точкой, неловко взмахнув руками. Охрана дружно заржала.

— Что-то ты хлипкий совсем, зверек. Ветром тебя сдувает, — старший подошел, присел на корточки и откинул капюшон с моей головы.

Внимательные синие глаза осмотрели меня. Стало не по себе, не понравился мне его взгляд, какой-то странный, изучающий и... голодный. Блондинчик протянул руку, пытаясь стянуть с меня маску, но я быстро отполз и встал на ноги. Решил продолжить разгрузку.

Тяжелая рука легла на мое плечо, разворачивая.

— Мне нужно проверить твой ошейник, тварюшка. Приказ Литаэля, — и улыбается так нехорошо.

Молча стянул маску, обнажив шею, показываю железку. Эльфы, все четверо, замерли на мгновение, их глаза сузились, атмосфера неуловимо накалилась, запахло угрозой.

— А ты ничего так, зверек. Свежий воздух пошел тебе на пользу, — синеглазый попытался облапить меня.

Отшатнувшись, наткнулся спиной на повозку и замер. Он был выше меня на полторы головы, закован в легкий доспех, меч и кинжал за поясом, светлые волосы забраны в хвост изумрудной заколкой. Он пах цветами и железом, рукой потянулся ко мне, и я перестал даже дышать. Они все при оружии и владеют магией, я для них пустое место, неприятная обязанность, зверушка. Застыл в оцепенении, смотря прямо перед собой, когда его палец в перчатке провел по моей щеке к губам.
Он наклонился, в его глазах веселье, в улыбке превосходство, в движениях развязность, провел кончиком языка по нижней губе и тут же скривился в отвращении.
— Фу-ууу, холодный, как покойник! — вытер рот, отступил, а у меня сердце бухало в районе горла от страха. — Поехали, ребята, наши дела закончены.
Они вновь исчезли на своих лошадях, оставив меня стоящего среди тюков и мешков. Выдохнул и как подкошенный упал на колени, руки ходуном ходили, трясучка. Прижал ладони к губам с силой, стараясь прогнать противную слабость в теле, стереть пальцами след его языка. Я был на грани чего-то мерзкого. Надо успокоиться, закрыть глаза и постараться дышать медленно, но ледяная слеза все равно поползла по щеке.
Жизнь 4
6 декабря 2011?г. в 17:47
Несдающийся

Так начались годы моего одиночества. Чтобы не разучиться говорить приходилось читать книги вслух. Моя библиотека оказалась весьма разнообразной. Тут были труды по магии, по земледелию, по архитектуре. Вероятно, хозяин этого замка был разносторонней личностью.

Воины из охраны больше не пытались сделать ничего непристойного, только зло шутили надо мной, но это уже не имело значения.

На третий год своего проживания здесь мне повезло обнаружить старую карту и наконец понять, где точно я нахожусь. На самой северной точке Светлой империи, в глуши Старого леса, на границе с Темными эльфами. Их территория начиналась всего в дне пути от этого места.

Я читал и читал запоем, мой разум наполнялся древней историей, старыми законами народов, художественной литературой и поэзией, любовными романами и политическими хрониками. Многое мне было непонятно, о многом лишь догадывался, но это не переставало быть менее интересным.

Нашел много медицинской литературы, написанной человеком с востока для тех людей, которые не могли пользоваться магией. Она мне очень пригодилась. Трактат по травам был просто бесценным. Хотя сам я никогда не болел, а порезы и раны заживали очень быстро, не в моих правилах было пренебрегать знаниями. И на пятый год жизни в замке Моринокио я собрал все возможные лечебные травы, произрастающие в этой местности, только вот применить их было не на ком.

С голоду я больше не умирал, всегда накапливал запасы к зиме. Пришлось расшить штаны и куртку, потому что к восьмому году жизни здесь одежда стала мне мала. То ли отъелся, то ли подрос. Может и первое, и второе, ведь пришлось надставлять в длину штаны и рукава на куртке.

Я по-прежнему мало спал, а когда глаза уже начинали болеть от чтения книг, поднимался на самый верх башни. Там был малюсенький полуразрушенный балкончик, я устраивался на потертых вечностью перилах, свесив ноги в пустоту, и играл на флейте, которую выстругал сам, найдя в одной из энциклопедий подробную инструкцию по её изготовлению.

Первое время получалось плохо, но я не сдавался. Будучи не знаком с нотами, приходилось играть по наитию, стараясь прислушиваться к своему сердцу. Мои мучения были вознаграждены, и уже очень скоро переливчатые звуки лились, разбивая окружающую тишину. Когда я играл летом, ко мне присоединялись даже птицы. Они и были моими учителями, а еще ветер, шумящий в кронах, дождь, падающий с небес - они давали мне музыку.

И все же моё сердце страдало от одиночества, не в силах найти успокоения ни в книгах, ни в музыке. Тоска все больше съедала меня. Все больше вечеров я проводил сидя у камина и уставившись на огонь.

Из книг узнал о различных верованиях и культах, но не молился ни одному богу. Не верил я в богов. Меня создал эльф, сдается мне, он даже не понял, что сотворил и не хотел разбираться. С виду я должен походить на эльфа, у меня остроконечные уши, это точно. Но такого уродца как я никто не примет. Родителей нет, создатель отказался. Зачем я живу? Извечный вопрос. Мне нравится сама жизнь, любопытно и интересно узнавать новое. Даже лежа привязанным к столу в лаборатории и испытывая чудовищную боль, я никогда не хотел умереть.

Но что будет, когда будут прочитаны все книги, исследованы все окрестности - все, до последнего кустика и камушка? Что проку в прочитанном, если знания нельзя применить, поделиться ими с другим мыслящим существом?

Я сидел на перилах балкона, перестав играть на флейте, по моим щекам катились слезы и падали в пустоту. Впервые я плакал от одиночества и безысходности. Мне не хотелось провести в этих стенах всю свою долгую жизнь.

Но меня никто не спрашивал.

На пятнадцатую зиму лес сделал мне неожиданный подарок. К моему порогу вышла худющая кошка - рысь, кажется. Я тогда орудовал лопатой, расчищая снег во дворе. Животное было сильно ранено, и в зубах у неё верещал лохматый комок. Детеныш. Она положила его перед моими ногами, а потом легла и умерла. Я не успел испугаться, удивиться или еще что-то. Котенок орал и ковылял по снегу, путаясь в больших лапах. Он непрерывно мявкал и скулил, оплакивая мать, и жался к её остывающему телу.

Жизнь и смерть идут рука об руку.

— Тише, малыш, она умерла, теперь я о тебе позабочусь, — ласково увещевал я и сунул котенка за пазуху.

Теперь я был не один. Назвал рысенка — Зорик, уголек на темно-эльфийском. Он был очень темным, почти черным, в пятнышках и с кисточками на ушах. Искусал мне все руки, исцарапал запястья, пожевал пальцы. Чтобы его покормить приходилось одевать перчатки. Я пережевывал ему пищу первое время. Было очень худо без молока, но на мое счастье Зорик был уже достаточно большой.

Подружились мы быстро, два одиночества. Рысь рос не по дням, а по часам. Ловил мышей и крыс, матерел. Мне пришлось его прятать, когда приехал очередной обоз с моей едой.

Охрана на этот раз была другая, чему я очень удивился. Все эльфы постарше, обращались вежливо. Главный задавал вопросы, на которые приходилось отвечать. Я робел и с опаской смотрел на них, опасаясь подвоха, помня выходки предыдущих воинов. Когда попросили показать ошейник, пришлось открыть нижнюю половину лица, и они застыли столбами, а один присвистнул и пробормотал:

— Вот так зверушка.

Командир осадил его взглядом, подошел ближе, осмотрел ошейник, не прикасаясь. Поблагодарил и предложил донести пожитки до самого порога замка. Пришлось отказаться, а то мало ли в гости напросятся, а у меня там животное, настоящее, не чета мне.


— Сам справлюсь, не маленький. Вы, наверное, спешите.

Они не стали настаивать, повернули назад, все время оглядываясь на меня, и, перешептываясь, удалились.

На этот раз еды было в два раза больше и одежда не такая старая и заношенная. Что-то случилось в Империи Светлых? Может быть. В любом случае все, что не делается — все к лучшему.

Зорик скрашивал мое существование, мы играли с ним, купались в озере. Он добывал мне куропаток и зайцев. Добыча всегда делилась ровно пополам. Кот слушал игру на флейте, грел меня зимними ночами и слизывал слезы с лица, когда я плакал от безысходности. Уже много раз я пытался покинуть Моринокио, уже много раз я пытался уйти из этого места, и каждый раз тугой обруч боли скручивал меня, не давая покинуть пределы этих земель. Территория моего проживания была четко определена, шаг за границу и болевой шок обеспечен.

Тюрьма без стен, тюремщиков не надо. И я, никому не нужный, без капли магии, бездарный, но редкий зверь. Паршиво как…

Еще через три года с моим телом произошли необъяснимые вещи. Кожа начала чесаться, на ней проступили морозные узоры, тоже белые, но едва различимые. Эти рисунки покрыли все моё тело, даже на лицо вылезли с одной стороны. Совсем уродом стал. Когда зуд прошел, я залез в бочку с водой, отмылся как следует, а потом не сдержался и заревел. Громко, навзрыд. Было так погано. Теперь я вообще чудовище! Кому я такой сдался?! Никому не нужный белобрысый урод.

На мои завывания прибежал Зорик, размявкался, а когда я уже лежал в своем гнезде из шкур, он нырнул ко мне под бок, потерся мордой и стал слизывать слезы, заурчал, успокаивая. Рыдал я долго, до иканий, а потом уснул, уткнувшись в густой мех рыси, а на следующий день сшил себе повседневные перчатки без пальцев, углубил капюшон на куртке.


Людей тут нет, эльфы заезжают раз в год, а Зорик меня и таким любит, каким бы уродцем я не выглядел.



Шел 48-й год моей жизни.

Интересно, это много или мало? Для эльфов мало, для человека много, а для меня? Ну, старым я себя точно не чувствовал.

Следующий обоз привезли под охраной уже шести эльфов. Все тот же вежливый капитан, все те же вежливые вопросы, которых стало больше, и снова осмотр ошейника.

Фиалковые глаза командира расширились, когда он углядел на моем лице морозную роспись, но надо отдать ему должное, прикасаться не стал.

— Что это?

— Где?

— На лице.

— Пустяки. Съел что-то не то. Аллергия наверно, — вру не смущаясь.
Капитан нахмурился.

— Хм, аллергия, да? Это только на лице?

— Да, — не хватало, чтоб они мне еще под одежду полезли.

— Точно?

— Точно! — рявкнул я не сдержавшись. — Не беспокойтесь, умирать не собираюсь. А это пройдет, — а про себя уже выдумывал способы маскировки этих узоров.

— Хм… ладно. Только если заболеешь, скажи. Поможем.

— Ага. Прирежете из милосердия, — пробормотал я, натягивая капюшон.
Эльф смутился даже.

— Ну, зачем ты так.

И от него вдруг теплая волна пошла. Пожалел. А у меня в голове, будто переключатель щелкнул, перед глазами его светящаяся аура предстала. Обволакивала эльфа вокруг серебристыми всполохами. И черные росчерки там, где повреждения магические, а красные пятна там, где ранено было тело. Вся картина состояния живого существа. Я потянулся было исправить изъяны, но ошейник напомнил о себе ноющей болью. Облом. Может, и обладаю магией, но применить её не в состоянии.

Я улыбнулся капитану, у него почему-то уши покраснели, и, надев маску, сказал:

— Вы хороший эльф. Благодарю за беспокойство, но со мной, правда, все хорошо.

— Может нужно чего? Говори, привезем в разумных пределах, конечно.

Нужно? Мне нужна свобода, а так все есть. Хотя…

— Привезите ленты для волос, только длинные, метра по четыре-пять.

Глаза у охраны на лоб полезли от удивления. Мда… обалдели они от моего заявления.
— Хм… а цветом какие? — капитан затеребил свою русую косу, с вплетенным в неё шнуром.
— Все равно. Пусть сюрприз будет.
— Договорились, — и он улыбнулся мне открыто. Все остальные тоже заулыбались. Хорошие эльфы, не ошибся я в них. На этот раз я смотрел им вслед, пока они не скрылись среди деревьев.
В любом обществе есть ублюдки и нормальные люди, и это совсем не зависит от расы или общественного положения. До сих пор с теплотой вспоминаю Матильду и Зика. Теперь мой список пополнил и фиалковоглазый капитан со своими ребятами.
Жизнь 5
9 декабря 2011?г. в 18:41
Не один

Зорик стал пропадать в лесу надолго, возвращался потрепанный, но довольный до ужаса. А в конце лета я заметил его с подругой, мой рысь нашел себе пару. Стало грустно и тоскливо, но я не мог не радоваться за лохматого друга. Так и жили, днем он пропадал в лесу, на ночь прибегал ко мне и ластился, извинялся, мурчал, и терся об ноги, а на утро снова уходил.

Осенью у его подруги родились котята, и Зорик перестал возвращаться домой. Его не было до самой зимы, и я снова стал мерзнуть ночами. Кутался в шкуры, растапливал камин, но это мало помогало.

Рысь вернулся, когда снег плотно лег на землю, привел с собой подругу и троих подросших котят. Выводку было месяца три. Большелапые, смешные подростки. Оказалось, что их нора совсем неподалеку. Все рысье семейство навещало меня. С котятами я быстро подружился, но подруга Зорика предпочитала не оставаться надолго рядом со мной.

Так мы и прожили половину зимы, а у меня стало больше на три рыси. Называть я их не стал. Все же детеныши Зорика были больше дикими, чем домашними, но кроликов мне они таскали исправно. Было весело играть с ними, гладить, засыпать в обнимку. Они уходили по двое или по трое охотится в лес, но один всегда оставался со мной. Создавалось впечатление, что они меня охраняют. Мои самые лучшие преданные друзья.

Я перечитал им столько книжек, что они, наверное, стали самыми образованными кошками в мире.

Вот так…

Неконтролируемых проявлений моего магического дара больше не было.

Я нашел старые планы по строительству этого замка и разузнал любопытные детали. Архитекторами были древние эльфы, причем упоминались как темные, так и светлые. Это сооружение должно было заглушать природную магию любого существа, оставляя самый минимум. То есть не совсем сводить на нет, а гасить до определенного уровня. В незапамятные времена, здесь, в этом месте, когда замок еще не пришел в упадок, проводили свои собрания маги. В Моринокио все были равны, и никто не рисковал лезть на рожон. Силы тут почти не действовали, кроме самых простейших неопасных заклинаний.

В некоторых книгах упоминался хранитель этого места, и везде присутствовало изображение рыси. Исследовав развалины не пригодные для жилья, я обнаружил на разрушенных стенах почти стершиеся фрески, где были изображены маги в балахонах, и рядом с ними рысь. Невольно задумался, случайно ли та умирающая кошка пришла ко мне и оставила своего котенка. Зорик, Зорик, возможно не все так просто с тобой, дружище. Может, потому ты такой умный, и иногда в твоих кошачьих желтых глазах я вижу тень покровительства и снисхождения.

Всю зиму я провел в изучении руин замка, не заметив, как быстро пролетело время.
Настала последняя неделя зимы, последняя метель утихла только что, Зорик убежал на охоту со своим выводком. Если повезет, то мне притащат зайца или другую мелкую зверушку.

Сижу на кухне, греюсь у очага и жду, пока вскипит вода в закопченном чайнике. Холодно, скорей бы зима закончилась, снег еще не скоро сойдет.

Тявканье рыси отвлекло меня от созерцания огня: что-то случилось. Выглянул за дверь, Зорик кружился на одном месте и громко мяукал, звал меня за собой. Он всегда так делает, когда находит в лесу что-то интересное и хочет показать мне.

Пришлось тушить очаг и следовать за другом. Зря меня дергать он не будет. В который раз благодарю кровь эльфов, что течет в моих венах: ступая по снегу, я не проваливаюсь, но следы оставляю.

Потопал следом за своим котом, углубились в лес, кругом бело и деревья трещат от мороза. Закутался плотнее в шкуру, она на мне мешком висит, но зато замерзнуть не дает. Зорик бежал все дальше, смутная тревога сжимала сердце, и я ускорил шаг.

Через непродолжительное время увидел котят, обступивших нечто бесформенное, лежащее в снегу. Человек? Рысь нетерпеливо подгонял меня и, бросившись к незнакомцу, я скривился от боли, пронзившей все тело. Мужчина лежал на самой границе доступной мне территории.

Сжал зубы, сделал шаг и, наклонившись, стряхнул снег, увидел руку в кожаной перчатке. Боль почти отключила сознание, и я потянул бедолагу за собой. Мне помог Зорик, схвативший зубами плащ незнакомца. Так вдвоем мы потащили его, и меня, наконец, отпустил тугой комок боли. Магия ошейника перестала действовать.

Все, теперь можно осмотреть нежданного гостя. Мужчина, большой, длинноногий, в кожаных доспехах с железными вставками. Оружие на спине, это сабли, кажется. Тяжелый… Плотный плащ замотан вокруг торса, капюшон надвинут на лицо, весь в снегу. Откинул ткань, желая рассмотреть лицо, и… застыл. Совершенно черная кожа, сейчас сероватая от холода, такие же губы и белые ресницы, под цвет волос. Темный эльф. Хм... Дыхание поверхностное, почти невесомое. Полные губы приоткрыты и видна полоска идеально белых зубов. Что с ним? Крови на снегу не видно. Он без сознания, замерзнет скоро насмерть. Судя по слою снега, лежащему на нем, брел по лесу во время метели — самоубийца. Ему нужно тепло. Срочно.

Отстегнул его плащ. После продолжительной возни и ругательств мне удалось перекатить безвольное тело на плотную ткань. Он невероятно тяжелый в своих доспехах, или это у меня сил маловато? Взялся за ткань и потащил его на плаще, как на волокуше, вспоминая все те скабрёзные выражения, которым меня научил Зик. Торопился, задыхался и обливался потом, совершенно четко осознавая, что у этого дроу заканчивается время. Какими неизведанными путями он оказался здесь?

Зорик тявкал рядом, я посмотрел в умные желтые глаза.

— Дружище, поймай зайца. Если этот самоубийца очнется, мне надо будет его чем-то накормить, а кашка на воде и вяленая рыба вряд ли удовлетворят запросы воина.
Рысь согласно мяукнул и скрылся в лесу, присоединившись к своим отпрыскам.

Так, продолжая ругаться про себя, я дотащил гостя до своего жилища. Как я сумел затащить его по лестнице это отдельная история...

Можете смеяться, но я просто физически не смог бы его поднять. Пришлось пойти на хитрость. Я снял с него доспехи, оружие, сумку, отстегнул от пояса все ножи и прочие колюще-режущие предметы. Потом нашел большую прочную корзину и положил эльфа в неё, весь он не входил, его длинные ноги в сапогах все равно торчали, белобрысая голова безвольно склонилась к груди, он был холодный, как ледышка. Плохо все, переохлаждение и еще что-то…

Так, держась за перила, я волоком втащил корзину по ступенькам наверх, в свою комнату. Чуть не надорвался, весь взмок. Так не уставал, даже когда дрова колол.

Подбросил в камин поленьев, стал раздевать мужчину.

Заклепки, завязки… под рубашкой обнаружились кровавые бинты, и запах старой крови ударил в нос. Вот и рана. Грязная рубаха в бурых потеках отложена прочь. Вот же… угораздило его где-то.

Стянул с него сапоги и штаны. Любоваться красивым телом было некогда, замотал его в шкуры. Чтобы хоть немного отогреть. Подбросил еще дров, жар наполнил комнату. Хорошо.

Сбегал вниз, поставил воду на огонь, приготовил ткань на бинты, из кладовой взял нужные травы. Мой мозг и руки четко работали. Вода закипела. Часть в таз, часть — лекарства заварить. Снова наверх, тут уже жарко. Снял куртку, оставаясь в облегающей кофте, опустился около раненого на колени и сначала обтер его тело тряпицей, смоченной в теплой воде. Холодная гладкая кожа, на спине и руках белая вязь татуировок вперемешку со старыми шрамами, жилистый, поджарый, широкие ладони в мозолях, длинные пальцы с когтями. Ногтями их назвать язык не поворачивается. В острых ушах множество сережек, в волосах заколка в виде паука, косища толстая, в неё вплетен тонкий шнур. Длинная шея, с бьющейся жилкой, широкие плечи, упругие мышцы на груди, черные соски от холода превратились в твердые горошины. Плоский живот с тренированными мышцами, белоснежные волоски в паху и… то, что ниже. Меня смущала его нагота, но это было неактуально. Я единственный, кто может помочь. Впервые рассматривал мужское тело так близко. Красивый, сильный, опасный.


Руки и ноги у него ледяные, а лоб огненный, и сердце бьется неровно. Принес отвар из трав и срезал старые бинты.

Плохой запах от раны. Один глубокий порез, скорее всего от удара мечом, начинался на боку и переходил на живот.

Дал темной крови немного вытечь из раны, потом вымочил компресс в травах и наложил на поврежденное место, прижал.

Мужчина тихо застонал, веки дрогнули на миг, приоткрыв красные глаза. Больно ему сейчас, ничего, потерпи, надо очистить рану.

Менял компрессы еще пять раз, потом наложил распаренные травы и туго забинтовал. Мне неудобно, приходилось все время придерживать его. Тело дроу тяжелое и безвольное.

Все, больше я ничего не мог сделать. Либо организм справится, либо…


Вздохнул, сам не заметил, как вымотался. Закутал мужчину в меха. Как его еще согреть? Да никак. Я сам холодный, ну не как покойник, конечно, но температура тела явно ниже обычной эльфийской, так что согреть его собой я не мог.

Услышал, как кто-то заскребся. Мои пушистые друзья вернулись. Вот и выход из ситуации. Зорик притащил тушку зайца, положил добычу на пороге. Умница моя. Потрепал друга за ушами, поблагодарил. Его котята не пришли, значит заняты.

— Зорик, погрей нашего гостя. Он очень болен и нуждается в тепле, — прошу рысь.
Он потерся головой о мою грудь, чуть не уронив меня с колен на пол, потом подошел к раненому и улегся сбоку, вытянувшись.
— Ты самая умная и хорошая рысь в мире, — похвалил его и вышел за дверь, прихватив тушку зайца. Надо что-нибудь поесть сварить.
Я переделал все домашние дела, постирал одежду темного эльфа, приготовил зайца и поднялся наверх с оружием и одеждой раненого. Сел в кресло и стал чинить его рубашку, прорехи и в плаще обнаружились. Камин потрескивал, рысь приоткрыл желтый глаз и снова закрыл. Время от времени проверял температуру у мужчины. Жар пока не спадал, но руки и ноги согрелись. Уже хорошо.
Так наступил вечер, и начались неприятные сюрпризы….
Жизнь 6
14 декабря 2011?г. в 14:04
Неумерший

Мне не понравилась испарина, выступившая на лице раненого. Потрогал лоб незнакомца, понял, что у того жар. Мужчину била мелкая дрожь, он начал метаться в забытье, раскидывая шкуры. Зорик с обиженным мявом убежал в угол комнаты. Пришлось сбегать на кухню и приготовить жаропонижающий чай. Только вот как влить лекарство в мечущегося по постели темного эльфа?

Снова замотал раненного в шкуры и осторожно сел сверху, прижав его руки коленями, одной рукой жестко схватил эльфа под нижней челюстью, фиксируя голову, набрал в рот травяного настоя и попытался влить его в растрескавшиеся лиловые губы. Половину пролил, но остальное попало по назначению. Вторая попытка была удачней, дроу почувствовал живительную влагу, его губы приоткрылись, и он послушно начал глотать лекарство. Я влил в него всю кружку, под конец мужчина перестал метаться, успокоился. Мне пришлось обтереть его лицо и грудь чистой тряпицей — густой запах трав повис в воздухе. Я осторожно разложил кольцами его белую, растрепанную косу около головы, а сам пристроился рядом на шкурах и устало вздохнул. Может поправится?

Мне так хотелось, чтобы он выжил, не знаю почему, ведь я совсем не знал его. Но эта первая жизнь, находившаяся в моих руках, и я не имел право оплошать. Было немного страшно, ведь судьба гордого дроу зависела от такого слабого существа как я.

Такой сильный, с резкими чертами лица, высокими скулами, твердым подбородком и чувственными губами. Чисто мужская красота, не похожая на светло-эльфийскую. Судя по доспехам — воин. Но покопавшись в его сумке, нашел там книги, камни и амулеты. Маг? Может быть, а может и то и другое.

Оружие у него было очень качественное, клинки просто сказка. Хоть я и плохо разбирался в этом, но видно, что сабли служили ему долго и с успехом. Обе рукояти с потертой оплеткой, никаких украшений, только гравировка. Боевое оружие, не для парада. Кто же он такой и как попал сюда? И кто его ранил?

Вопросов много и нет ответов. Подождем до его пробуждения. С этими размышлениями, под треск пламени в камине я не заметил, как уснул.


Дроу


Пробуждение было медленным, словно всплываешь на поверхность после очень долгого пребывания под водой. Бок неприятно покалывало, но режущей боли, которую я ожидал, не было.

В памяти всплыли воспоминания о моем походе за септимами. Эти, невзрачные с виду, бордовые камушки имели огромную ценность для кузнецов. Сталь, в которую при ковке добавляли пыль септима, становился прочнее раз в пятьдесят и оружие, изготовленное из него, не ржавело.

В погоне за камнями мне пришлось пробираться к самой границе Светлых, там находились карстовые пещеры и провалы, где в изобилии можно было найти эти самые септимы. Провел под землей три дня, набрал достаточное количество, однако на пути домой я сделал глупость. Вместо того чтобы вернуться обратно проходами и туннелями под землей, решил вылезти на поверхность. Захотелось полюбоваться на снежное безмолвие…

Вот я идиот… мой эрг ждал у входа, с другой стороны горного кряжа, на землях дроу, а мне захотелось высунуться наружу, поглазеть на снег. Как будто он мог чем-то отличаться от того, что лежал по ту сторону кряжа. Оказавшись на поверхности, я разглядывал заснеженный пейзаж. Передо мной простирался древний лес, окутанный зимним сном. Красиво.

Мы, темные эльфы, больше любим ночь, свет дня слишком ярок для нас, поэтому от окружавшего меня тогда белоснежного великолепия заболели глаза. Пришлось воспользоваться магией для защиты глаз. Сам не знаю, что меня сподвигло тогда прогуляться по окрестностям? Любопытство, чтоб его… Знал же, что нахожусь на самой границе Светлых земель, но захотелось новых впечатлений… Вот я их и получил, наткнувшись на патруль.

Поняв, что попал в переплет, бросился бегом назад, к расщелине, но не успел.
Четверо всадников отрезали мне путь. Один из них, лучник, попытался меня подстрелить, но безуспешно, ибо я сразу же, петляя, рванул к лесу.

Вот вам и перемирие, даже поговорить не пытались, сразу напали, а мы ведь на спорных землях встретились…

Патруль настиг меня на поляне и завязалась драка. На снегу остались лежать четыре бездыханных тела светлых эльфов, а я, я получил глубокую рану на боку, от удара копьем.

Когда магия исцеления на рану почти не подействовала, только кровь приостановила, понял, что лезвие было смазано каким-то ядом. Наложил тугую повязку. О светлых я не думал, они первые захотели меня убить, слова не дав сказать. Заносчивые ублюдки, посчитавшие, что раз дроу, значит шпион или убийца, а то, что я в пещерах просто свернул не туда и подошел слишком близко к границе им в голову не приходило? Видимо, нет.

А умирать не хотелось — дома дел полно. В который раз мысленно поблагодарил своего учителя-мечника.

Только я с раной своей закончил, как метель началась, да такая сильная, что было не различить даже ближайших деревьев. Думал, направляюсь к пещерам, а оказалось, в лес углубился. Плутал, ходил кругами, окончательно заблудился, почти замерз. Уже думал – все, конец.

Лучше всего я умел ориентироваться под землей, когда в пещеры ходил, на поверхности же, да еще и в такую пургу, немудрено было заплутать. Ходил по лесу кругами, и чувство тревожное дрожало внутри, будто глаза кто мне отводит, специально с направления сбивает. Из последних сил магический фон прощупал, почувствовал магию земли, древней земли, зачарованной. Она вроде барьером окружена, всех разумных отваживает, заставляет обходить стороной. Само место прячется и никого не подпускает. Мне, если честно, все равно было.


Холод стоял лютый, плащ не спасал, хорошо, что у эльфов легкая поступь, хоть в снег по уши не проваливался. В общем, не знаю, сколько я бродил, упираясь лбом в невидимую стену, все силы потратил, да еще рана начала болеть еще больше. В какой-то момент просто упал на снег и, слушая завывания ветра, начал засыпать.
Глупо все вышло. Пошел за камнями, а замерзну в старом светло-эльфийском лесу под вой метели. Мои меня искать пойдут…

Не помнил того момента, когда сознание потерял, а в себя пришел от тепла. Так хорошо было лежать, раненный бок саднило, рядом огонь горел, и сопел кто-то. Повернул голову и увидел рысью морду, уши с кисточками. Умные желтые глаза смотрели с ленивым снисхождением. У меня галлюцинация? Или это сон?

Послышались шаги, и фигура в черном плавно приблизилась ко мне, наклонилась. И прежде чем незнакомец успел коснуться меня, я, тихо рыкнув, схватил его за горло. Он вскрикнул, под пальцами сталь, укрытая тканью, чувствую быстрый пульс. На нем ошейник?


— Отпусти, пожалуйста, задушишь, — пискнул мой посетитель, стоя на коленях и пытаясь оторвать от себя мою руку. Безуспешно, конечно.


Угрозы от него не исходило, да и весь он был миниатюрным каким-то. Лица я не видел из-за плотной ткани, но глаза из-под сдвинутого назад капюшона, блестели испуганно.

Разжал ладонь, он непроизвольно потер горло. Да я ж не сильно сжимал, только чтоб удержать. Осмотрелся, перед глазами еще плавали темные круги, но я сумел разглядеть небольшую комнату: окна забиты, полумрак разгоняет лишь пара свечей, да огонь в камине. Такой свет как раз для моих чувствительных глаз. Везде были разложены старые ковры и шкуры, стояла пара облезлых тумбочек, а каменные стены прикрывали портьеры. Кресло придвинуто к камину, небольшой диван у стены. Вся мебель старая, доживающая последние дни.


Обшарпанный потолок с некогда красивыми фресками, везде ветхость. Куда я попал?

— Где я? — спросил незнакомца, пытаясь рассмотреть его получше, но мне это не удалось.

— Ты у меня в гостях. Тебя нашел в лесу Зорик, моя рысь. Я принес тебя сюда умирающего. Перевязал, отогрел, ты был в беспамятстве больше суток. Сейчас как себя чувствуешь?

Прислушался к себе:

— Неплохо. Рана почти не болит.

— Хорошо, — мой спаситель отодвинулся подальше, рысь обошел меня по кругу и встал рядом с парнишкой. Тот погладил его между ушей рукой в перчатке. Ничего себе домашнее животное. Хотя у нас тоже в домах больших кошек всегда держали, да и птицеедов. — Я наложил на рану травы целебные, они помогут заживлению и скорейшему выздоровлению. Сейчас еще отвар принесу укрепляющий.

Парень поднялся с колен одним плавным движением.

— Ты целитель? — мне стало интересно к кому я попал. Двигался он грациозно и легко, а голос совсем молодой. Хотя, у нас, эльфов, не поймешь, мы тысячелетиями молодость сохраняем, а вот глаза… мне надо увидеть его глаза еще раз, чтобы определить возраст. Интересно, зачем ему такая маскировка?
— Немного умею лечить, — скромно ответили мне и скрылись за дверью.
Рысь фыркнул напоследок и умчался из комнаты. Где же я? А впрочем, не суть важно. Я жив, меня спас мальчишка, может даже светлый, стыд-то какой… Ну раз я не в камере за решеткой, значит обо мне еще никому высокопоставленному не сообщили. А может еще мертвый патруль не обнаружили. Поворачиваюсь на своей лежанке и морщусь от боли. Да, пока боец из меня никудышный, сначала раны залечить, а уж потом обо всем остальном думать буду. Да и парня следует поблагодарить, я теперь в долгу у него неоплатном. А дроу всегда платят по счетам.
Жизнь 7
21 декабря 2011?г. в 10:45
Ши


Я чуть заикой не остался, когда он меня схватил, подумал, сердце остановится. Дроу мог бы прибить меня одной левой, даже будучи раненым. И глаза у него, как угли горели, словно в самую суть мою заглянули. Ладно, очнулся главное. Бледный только, если так вообще можно сказать о темном эльфе, серый скорее. А клыки какие — залюбуешься, как у Зорика почти. Хищник, только в другой оболочке.

Я тогда не думал, что дроу мне может что-то плохое сделать, ведь я ему жизнь спас. Надеялся, что не сможет, во всяком случае, только жизнь научила, что люди разные бывают…

Спустился в кухню, из котелка, оставленного возле очага, налил отвара в кружку. Остыть он не успел, и пряный запах наполнил воздух. Вернулся к больному, подошел осторожно, чтоб не нервировать лишний раз. Эльф лежал укрытый шкурами, смотрел на меня, и я чуть не запнулся по дороге. Опустился перед ним на колени, протянул кружку.

— Что это? — он принюхался недоверчиво, глядя на варево, будто я ему яд предложил. Возможно, он так и подумал.

— Лечебные травы, пей, поправишься быстрее, — сам снял маску на секунду и быстро сделал глоток, потом снова протянул кружку ему. — Держи, не отравлено.
Взял осторожно, его пальцы коснулись моих, кожа у него очень горячая. Еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. Дроу выпил все в четыре глотка, а на лице удивление.

— Странно… всегда думал, что лечебное варево должно быть отвратительным, а это — вкусное, — у него довольно низкий голос с глубокими переливами, сейчас еще измученный и усталый. Отдал мне кружку, откинулся обратно на шкуры. — Как тебя зовут?

Я замер, он первый кто спросил моё имя.

— Ши.
— И все? — взглянул недоверчиво.
— И все, — подтвердил. — А как тебя звать?
— Янтилиш, можно просто Янтил.
— Приятно познакомиться.
— Взаимно. Ты эльф? — и пристально так посмотрел, словно дырку просверлить решил на мне. А что я мог сказать тогда? Да и врать не хотелось.
— В некотором роде…
— Ты говоришь так, как будто не уверен в этом?
— Возможно, так и есть.

Хмыкнул скептически, хоть бы заснул уже быстрее, чтоб вопросы не задавал.

— Кто бы ты ни был, я благодарен тебе за спасение моей жизни. Теперь у меня долг перед тобой, — сказал и глянул прямо в глаза, а я смутился ужасно и опустил голову.
— Выздоравливай сначала, потом решим кто кому и что должен.

— От своих слов не откажусь, — проговорил мужчина, прежде чем закрыть глаза и погрузиться в сон.

Ну-ну, посмотрим, что будет, когда поймет, кому назвал свое имя. Низшему существу, приравненному к зверю. А впрочем, я почти не знал нравов дроу, книги, которые мне о них попадались, были написаны лет двести назад, возможно у них все по-другому, не так, как у светлых.

Он вообще не похож на светлых, и дело не только во внешности. Совсем другая красота, сильное и жилистое тело, никаких излишеств в одежде, только темные цвета, волосы, переплетенные шнурами очень туго. Вдруг захотелось увидеть его в бою с клинками в руках, посмотреть, как он двигается. Глупости всякие в голову лезли.

Уселся я в кресло, подтянул к себе пару шкур и задремал. Впереди еще столько расспросов. Только прикрыв глаза, понял, что разговаривали мы на темно-эльфийском.


Янтил


Следующее пробуждение было гораздо приятнее, самочувствие улучшилось, исчезла противная слабость, и перед глазами больше не мелькали разноцветные круги. Я по-прежнему лежал в ворохе шкур, мой спаситель свернулся калачиком в кресле. Рыси нигде не было видно.

Мои сумки и одежда, аккуратно сложенные, лежали прямо на облезлых коврах, рядом с моим импровизированным ложем. Привстав, мне удалось дотянуться до своего скарба. Стараясь не шуметь, я оделся. Все было выстирано и заштопано, что меня несказанно удивило. Какой хозяйственный…

Пошатываясь, встал на ноги, натянул штаны, влез в рубашку и застегнул пояс с кинжалом на бедрах. Теплая ткань приятно прилегала к коже, вся моя одежда была выткана из пуха больших домашних кошек, мягкая на ощупь, ноская, в меру теплая. Надевая сапоги, поморщился от тянущего ощущения в ране. Проверил оружие, прицепил кинжал к поясу, кожаный доспех и плащ оставил в покое. От моей возни парень зашевелился в своем кресле и поднял лицо, скрытое маской.

— Эй, тебе еще нельзя вставать! — возмущенно вскинулся Ши, разворачиваясь из своего компактного клубка и ставя ноги на пол. — Рана у тебя серьезная.

— Мне значительно лучше, — в подтверждении моих слов послышалось голодное урчание желудка. Хорошо, что дроу не краснеют. Я оскалился, а Ши вскочил на ноги.

— Ой, да ты голодный! У меня похлебка есть мясная, сейчас разогрею, — он бросился из комнаты, на ходу поправляя одежду.

— Я помогу, — скользнул за ним следом, хотя даже не представлял, чем смогу помочь. Просто хотелось осмотреться по сторонам.

Мы вышли за двери, спустились по лестнице на кухню. Парень сноровисто разжег очаг, загремел кастрюлями. Заглянув за ширму, обнаружил большую лохань, служившую, по-видимому, как для стирки, так и для мытья. Ужас, средневековье. Хотя чего можно ожидать от ветхой постройки. Полумрак разгоняла только одна свеча, стоящая на столе, да начавший разгораться огонь.

Из-под массивной двери слева тянуло холодом, приоткрыв створку, я уткнулся взором в заснеженный двор, частично вычищенная дорожка терялась за поворотом. Погода ясная и холодная, но без ветра. Глаза неприятно резануло от яркого света.

— Простынешь, не стой на пороге, — на мои плечи легла облезлая шкура. Я резко обернулся, и парнишка шарахнулся от меня, отступая на шаг. Что ж он такой пугливый? Или обижали часто? Хотя у кого на такую кроху рука поднялась? И эта забота, от неё тепло разливается в груди.

Прикрыл дверь, придерживая шкуру на плечах, прошел к столу, на котором уже стояли тарелки и кружки.

— Расскажи мне об этом месте, Ши, — попросил я, присаживаясь на грубо сколоченный табурет, следя, как мой спаситель подкидывает в очаг дрова.

Он немного помедлил, собираясь с мыслями, а потом рассказал мне о том, где я оказался. Говорил неторопливо, подробно, его голос был похож на горный ручей, так же звучал, с переливами. Мне было интересно, запомнил каждое слово о замке, о здешних землях. Ши закашлялся, налил себе воды, выпил, отворачиваясь, но я успел заметить круглый подбородок и белую кожу. Он явно не привык столько говорить. Это заметно. Сколько же он тут живет?

Глаза, мне нужны его глаза, они как зеркало души, отражают её настоящий возраст. Желание сорвать с него капюшон стало невыносимым, но я сдержал себя, он и так пугливый.

Разговор продолжился, малозначащие пространные фразы, о погоде, о здешних зверях, о его рыси. Я любопытен, но в меру, задал пару вопросов о нем самом, но парнишка ловко перевел тему. Не хотел говорить и ощутимо напрягся. Как же быть? Еще этот ошейник на его горле. Все загадочно и вопросов слишком много.

Ши, в свою очередь выспросил у меня об обстоятельствах, приведших меня сюда, я рассказал о своих злоключениях, намеренно упустив пару важных деталей. Незачем ему знать о стычке со светлыми и её итоге. У каждого свои секреты, и я опасался, что мои скоро догонят и схватят за задницу. Будем надеяться, что время еще есть.


Еда разогрелась, парнишка разлил её по тарелкам, и я с нетерпением ждал того момента, когда он снимет маску. Полумрак меня не смущал, а даже радовал.

Ели мы в молчании, суп был сытный и вкусный. У Ши оказалась белоснежная кожа и бледно-розовые губы, похожие своим изгибом на лепестки дикой сливы. Остальное мне не удалось рассмотреть, лишь кончик его носа показывался из тени капюшона. Перчаток он не снял, но даже так я смог понять, что ладони у него узкие, а пальцы тонкие и изящные. Ростом Ши достает мне до груди, но я высокий. Есть в нем какая-то хрупкость, почти эфемерность.

Поблагодарил за еду. Ши убрал посуду, разлил ароматный травяной чай в кружки. Запах лета наполнил кухню.

— Извини, у меня больше ничего нет, только ягоды замороженные, но их надо заранее оттаивать, — смущенно пробормотал он, отпивая напиток.

— Все хорошо, ничего не надо. Травки и так вкусные, — ответил я, отхлебывая из старенькой потрескавшейся кружки. Как же ты живешь здесь, чудо? И кто не выпускает тебя отсюда?

Мы еще поговорили, потом поднялись в комнату и, подбросив дров в камин, занялись моей перевязкой. Сидели на диване, я позволял ему лечить себя, наблюдая за всеми его осторожными движениями. Маску он снова надел.
Поменяв повязку на ране, которая выглядела заметно лучше, Ши снова уложил меня на шкуры, а сам ушел стирать бинты. Стало совестно, когда дошло, что я занимаю хозяйскую постель, но стоило только заикнуться об этом, как меня уверили, что больному должно предоставляться все лучшее, и пока не выздоровею, буду спать на шкурах, а он уж как-нибудь… перебьется.
Перестал спорить, приятно удивленный его искренностью и желанием помочь. Забота о незнакомце такая редкость в наше время. Мне не спалось, лежал и думал. Парень поделился со мной едой, хотя жизнь у него явно не сытная, отдал мне свою кровать, а сам ютился в кресле. Лечил, почти ничего не спрашивая и не требуя взамен. Давно я такого не встречал. Все всегда ищут выгоду, а тут… Хочу узнать о нем как можно больше, и помочь по мере сил и возможности. Не заметил, как уснул под треск поленьев, думая о своих людях и о том, что меня, наверное, уже ищут.
Жизнь 8
24 декабря 2011?г. в 10:43
Ши

Оставил его засыпать наверху, а самого меня всего в жар бросило, как вспомнил красный взгляд, внимательный и цепкий. Казалось, он не пропустил ни одного моего движения. Я все ждал вопроса о моей внешности, но его не последовало. Янтила интересовало совсем другое: как я оказался здесь, сколько времени живу в этом месте. От некоторых ответов пришлось уклониться. Он, конечно, понял, что я многое скрываю, но его глаза, казалось, пытались пробраться под мою одежду, и дальше - под кожу, чтобы узнать все мои секреты. Бррр… у меня даже мурашки по всему телу пробежали. Никто никогда на меня так не смотрел.

В общем, друг другу мы не доверяли, многое не договаривая, да и не мудрено, два дня от силы знакомы, слишком рано для доверия. Настороженность в воздухе так и чувствовалась.

Странное чувство, похожее на трепещущего крылышками мотылька, поселилось в душе, так же было и перед моим уходом из подземелья, прямо за несколько дней до того, как добрые эльфы сослали меня сюда. Ветер перемен подул, не иначе.
Оставил все ненужные мысли, подкинул дров в камин и спустился вниз. Надо было застирать бинты, да и кое-что из моей одежды не мешало бы освежить. Со всеми этими делами много грязного белья накопилось. Только работа из меня все лишние думы и выветривала.

Сначала сам вымылся, на душе полегчало сразу, потом еще воды натаскал, да погрел, одежду с бинтами замочил, почти полную бадью пришлось набрать, и еще травы мыльные в воду бросил. Так все и оставил, потом только прополоскать хорошо придется. Не заметил, как вечер приблизился.

Зорик в тот день так и не появился, зараза пушистая.

Воспоминание о нем вызывало невольную улыбку, да и спать совсем не хотелось. Я накинул на плечи что потеплее и поднялся по полуразрушенной лестнице на балкон, сел на пол, подоткнув под себя шкуру, чтоб не отморозить самое важное. На чистом небе ни облачка, луна освещала все вокруг, затмевая звезды. Ветер совсем стих, красота вокруг неописуемая. Неожиданно на меня нахлынула грусть, поддавшись порыву, я вытащил флейту из-за пазухи, снял полумаску с лица, закрыл глаза и заиграл. Мелодия лилась журчащим потоком легко и непринужденно, внутри меня все запело, заискрилось. Только музыка и я, больше не осталось никого в этом мире. Играл, не останавливаясь, легко меняя ритмы, из грусти выплывая. Впервые за долгое время печаль и одиночество покинули моё сердце, и цветок надежды распустился в моей измученной душе.

Не прав был Литаэль, не мог он быть прав, у меня есть душа, только она может так болеть и истекать кровью от обиды и одиночества, и радоваться каждому прожитому дню, и надеяться, продолжать надеяться, на лучшее несмотря ни на что.

Я очень долго так просидел, играя на флейте, забыв обо всем, полностью уйдя в себя, только когда глаза открыл, увидел, что Янтил стоял сбоку и смотрел своими нереальными глазами, словно насквозь прожигал. Хорошо, что я в капюшоне был и моих глаз он не видел.

Я встал, посмотрел в ответ и ни слова произнести не смог. Застыли мы, как два идиота, а у меня по щекам бежала соленая влага, снова слез не смог сдержать. Что-то я расклеился совсем.

Мужчина шагнул ближе, руку протянул медленно, смотрел на меня, не отрываясь, горячие пальцы стерли слезы сначала с одной щеки, потом со второй, а я все ждал чего-то и дышать боялся, казалось, сердце выскочит из груди, глупое тело тянулось к горячим чужим пальцам в попытке продлить ласку. Меня никто… никогда… так нежно не касался… даже Матильда делала это по-другому.


— Красиво играешь, Ши. Только мелодия очень грустная, — сказал дроу, опуская руку. Я ждал вопросов, жалости, сочувствия, пустых слов и обещаний, что все будет хорошо, но ничего из этого так и не дождался. — Ты почему не спишь? Середина ночи.

— Я вообще мало сплю, — ответил и неторопливо натянул маску на лицо. Поглядел на Янтила и понял, что лица он моего так и не увидел, ну, не больше, чем за обедом.

— Пошли внутрь, Ши, ты вон дрожишь весь уже, — а голос у него ровный, да и сам стоял надо мной скалой непоколебимой.

Это ты виноват, ты… что я не могу усмирить свое тело, что руки трясутся. Зачем коснулся так нежно? Зачем дал почувствовать, что я — НУЖЕН?! Волновался, что замерзну… и мне было тепло и больно от этих слов.

Шкура сползла с моих плеч на пол, наклонился поднять и мельком взглянул на дорогу, ведущую в замок. Черные точки, освещенные лунным светом, неумолимо приближались. Всадники.

— Вот ?%;№№(*!!! — выругался я, поднимая шкуру. У Янтила глаза круглые от моего словарного запаса, но потом он проследил за направлением моего взгляда и тоже выдал еще нечто...

Я толкнул его в грудь, впечатывая в стену, он явно не ожидал от меня такого напора.

— Это за тобой?

— Да, — он не стал отпираться.

Лихорадочно соображал что делать, даже не заметил, что упирался руками ему в грудь. Глаза зацепились за крышу башни, там зазор между кладкой и старыми деревянными перекрытиями. Указал дроу на него.

— Прячься там! Если повезет, тебя не заметят! — и я рванул вниз, но меня остановили, схватив за руку. Какие же горячие у него ладони!

— Это бессмысленно, Ши! Стоит им только произнести заклинание поиска…

— В этом месте сложные заклинания не работают! Лезь, говорю! И не высовывайся, что бы ни случилось!!!

Вырвался из хватки и побежал в комнату. Осталось надеяться на здравомыслие Янтила. Надо было успеть спрятать его вещи!

Влетел в комнату… его сумка… плащ… доспехи… оружие он с собой взял… Куда девать?!! Куда? Куда?!

Слетел вниз к бадье с водой, забросил все туда, притопил, грязное бельё плавает сверху. Отлично. Вторую кружку убрал. Может обойдется…

Сердце стучало бешено… страшно. Если его найдут... нам обоим конец.

Ржание лошадей, и я выскочил во двор. Всадники стремительно приближались, их восемь. Светлые эльфы в теплых плащах и лисьих шапках. Полное вооружение, два лучника, два мечника, два копейщика и два мага увешанные амулетами. Мне стало страшно как никогда, и я сжал зубы, чтобы не стучать ими.


Лошади взмыленные, не знал я, как они называются, но это какая-то особая порода, специально выведенная для пограничников. Я где-то читал о них: всадник на таком коне мог проехать по любому бездорожью, несмотря на снег, грязь и прочие сюрпризы природы. Эльфы были раздражены. Они остановились возле меня, чуть не затоптав лошадьми. Главный спешился, и я с ужасом узнал капитана, который пытался меня облапать. Вот куда он запропастился, перевели в пограничники.

— Ну что, зверушка, не ожидал меня снова увидеть? Вижу не ожида-а-ал, — злая ухмылка скривила красивые губы, подошел на два шага, я с трудом заставил себя остаться на месте. — Мы тут ищем кое-кого, к тебе никто в гости не наведывался?

— Нет.

— Не слышу, что ты там шепчешь?

Он подошел почти вплотную.


— Нет. Кому я нужен… — ответил тихо.

— И то правда. А может, врешь? — стремительное движение, и он схватил меня за горло, мне было страшно смотреть в эти голубые глаза, горящие бешенством. Встряхнул меня, почти оторвав от земли, я вцепился ему в руку. — Тебе ведь скучно здесь, поди пригрел кого? А? — стянул второй рукой капюшон с моей головы. — Обыскать дом! Все переверните! — отдал приказ своим людям.


Шестеро воинов соскочили с лошадей, исчезли в дверях моего скромного жилища. Увидел все краем глаза, затем услышал грохот с кухни и ругательства.

— Смотри на меня!!! — рявкнул капитан и содрал с меня маску. Его глаза нездорово блестели, рассматривая меня, наклонился совсем близко. — Говори, кто к тебе приходил? Или в лесу кого подбирал? Отвечай?!

— Ни-и…ко-о го не-е было-о-о, — прошептал я испуганно.

Светлый швырнул меня на снег. Я упал на бок, попытался подняться, только успел встать на колени, как меня ударили ладонью по лицу. Пощечина обожгла щеку. Больно.

— Не смей мне врать, звереныш! Ты тут никто!!! Экзотическая тварь, проживающая в резервации на попечении государства, и если ты посмеешь укрывать нарушителя светло-эльфийской территории, тебя отправят обратно в темницу или снова на опыты!!! Ты осознаешь это?!! — снова сжал моё горло, наклонился, а я судорожно пытался отцепить его руку, хватая ртом воздух. Не могу отвести глаз от его перекошенного злобой лица. Как же страшно, кажется, даже кровь в венах остановилась.

— Осоз…ззнаю-ю… — прохрипел.

— Да правда что ли? — с сарказмом и издевкой. — У тебя, поди, интеллект не выше табуретки, а слова умные повторяешь.

И снова пощечина, только с другой стороны. По подбородку что-то течет, слизнул соленую кровь. От этого жеста светлый замер, еще больше разозлился и снова швырнул меня на землю. Проехал по снегу пару-тройку шагов. Куртка расстегнулась, волосы размотались и выбились наружу, растрепанная белая коса змейкой скользнула по снегу. От ужаса, охватившего меня, стало трудно дышать. Хотел встать, но тело не слушалось. Насколько же я отвык быть беспомощным. Противно как.

Послышался топот и грохот из дома. Они там, наверное, перевернули все вверх дном.

— Ничего подозрительного, капитан! — прокричал один из светлых, выбегая из дверей.

— Все чисто, ни следа посторонних! — эльфы постепенно подтянулись обратно, и взгляд, который бросил на меня капитан, буквально пригвоздил меня к месту.
Встать уже не пытался, сел на снегу, замерев в ожидании. Скорее бы все закончилось.

— Командир, магия здесь еле действует, сама земля препятствует заклинаниям, — подошел к нам эльф с амулетом на шее, взглянул на меня с презрением.

Капитан навис надо мной, больно схватил за волосы, заставив запрокинуть голову. Я не сопротивлялся, но от боли слезы выступили на глазах. Да когда ж ты оставишь меня в покое?..

— Если узнаю, что ты мне соврал, — зашипел голубоглазый не хуже змеи, — специально выделю время, навещу тебя и шкуру спущу… звереныш, — последнее слово он буквально выплюнул мне в лицо, дернув за волосы. Потом отпустил, отступая.
— По коням!!! Нам еще местность прочесывать!
Эльфы вскочили в седла, пришпорили коней и умчались в ночь, а я сидел на снегу, и меня била крупная дрожь. Потом с трудом встал, пошатываясь, побрел в дом, не чувствуя ни холода, ни боли в разбитых губах.
Закрыл дверь и сполз по ней вниз в изнеможении, ноги совсем не держали. От пережитого трясло всего и слезы ручьем, ртом воздух хватал, и вдохнуть глубоко не мог, прижал ладони ко рту, а самому выть хотелось. Паника жуткая все никак не проходила. Зажмурился, стараясь дыхание успокоить. Посидел так недолго. Мне на плечи опустились чьи-то руки, и я вскрикнул, распахнув от ужаса глаза.
Жизнь 9
5 января 2012?г. в 17:37
Янтилиш

Этот мальчишка… безрассудный, храбрый или глупый. А может, все вместе. Времени спорить нет, оставалось надеяться на удачу. Забрался я, куда он мне говорил, затаился и уши навострил, благо у дроу слух даже лучше, чем у светлых эльфов, все-таки под землей живем, по пещерам. Мой народ ведь только двести лет как на поверхность выбрался. Обстоятельства поменялись, но об этом потом.

Забился в щель, сабли перед собой положил и одним глазом следил, что там во дворе происходит. Обзор ограничен, хорошо, что башня невысокая, самое важное видно. Как Ши вылетел перед всадниками, которые его чуть не затоптали, и как белобрысый красавчик к нему подскочил. Весь разговор их до последнего слова слышал, а когда капитан парня ударил, мне стоило неимоверных усилий не кинуться из своего укрытия, остановило меня только одно: если эти солдафоны узнают, что Ши меня прятал, да еще и лечил, ему не поздоровится. Это я еще из разговора понял. Но ту суку я запомнил, блондин с голубыми глазами. Ничего, жизнь длинная, еще свидимся.

Когда капитан Снежинку ударил, то стал трупом, который еще не знал об этом. Пока они парнишку допрашивали, мне стало ясно, что он был прав, здесь магия почти не действовала — повезло.

Светлые обыскали все вокруг, на балкон тоже наведались, я сжался в своем укрытии, ладони на оружие, дыхание затаил, если увидят, я дорого продам свою жизнь! Но обошлось. Эльфы покрутились, осмотрелись, но ничего не заметили, ночь была на моей стороне и удача тоже.

Когда патруль светлых уехал, я осторожно покинул свое укрытие, бесшумно ступая, спустился вниз и, войдя на кухню, обомлел.

Растрепанный Ши сидел на полу, подпирая спиной дверь. Глаза у него были закрыты, дорожки слез на щеках. Мальчишка всхлипывал и трясся весь, периодически стирая слезы изящными пальцами.

Я был готов убить этого урода капитана… медленно и мучительно… на куски порвать...

Ярость медленно поднималась в душе, но её смыло волной восхищения.

Остановившись, я не мог оторвать глаз от парня, какой же он красивый… Очень светлая кожа, без единого изъяна, прямые брови вразлет, изящный нос и губы… губы созданные чтобы их целовать. Я их и раньше видел, но теперь, узрев его облик целиком… в общем, он вызывал восхищение. Правильный овал лица, упрямый подбородок, острые уши торчали из взлохмаченной шевелюры, и коса… длиннющая косища белоснежных волос лежала кольцами на полу. Она у него до пят, не иначе.

После очередного всхлипа меня будто молнией ударило, и я понял, что больше не допущу страданий Ши, костьми лягу, но он больше не будет плакать, и никакая скотина и пальцем его не посмеет тронуть.

Осторожно подошел, наклонился и коснулся руками его плеч. Парень вскрикнул и распахнул огромные глаза цвета предгрозового неба, темно-серые, в обрамлении черных ресниц, посмотрел, словно в душу мне заглянул и … забрал её навсегда.

Я пропал, погиб, рухнул в бездну, утонул в омуте окончательно и бесповоротно. Спасибо тебе, Великая мать, за то, что свела меня с моей судьбой.

Ши попробовал вскочить, но я упал на колени, обнял своё чудо, он вырывался раненым зверьком, а я только притянул его к себе ближе, обнял крепко, стараясь удержать. Он отбивался, царапался, а я, я только и делал, что бормотал какие-то успокаивающие слова и держал его. Не вырвешься, не отпущу, Снежный мой, хрупкий, такой красивый. Что там за глупости о том, что нельзя на тебя смотреть? Ерунда это все, кто только вбил тебе в голову, что ты уродлив?

Ты неповторимый, Снежинка моя…

— Ну, тише, тише… успокойся, — он перестал вырываться, а я все гладил его напряженную спину, слушал его затихающие всхлипы и шептал, шептал в ухо, какой он красивый, смелый и храбрый, и… безрассудный. Что он не будет больше один, я найду способ вытащить его отсюда, не оставлю, не брошу и буду защищать. Я теперь в двойном долгу перед ним. Не откажусь от своего слова.

Я гладил его ладонями по голове, прикасаясь к шелку волос, и Ши перестал дрожать, оттаял от пережитого ужаса, согрелся на моей груди. Какой он изящный, как тростинка, как можно поднять руку на такого?

Отстранился чуть-чуть, взял его лицо в ладони: зареванная мордашка, глаза припухли и покраснели от слез. В серых омутах плескалось недоверие и отчаянная надежда. Глаза - зеркало души, и... Великая богиня! Да он совсем ребенок! Едва совершеннолетие переступил, наверно.

Заметил морозную вязь нательного рисунка, покрывающего его шею с левой стороны, плавно переходящую на изящное ухо, немного на щеку и дальше поднимающуюся к виску, чуть задевая бровь.

Ши напрягся, попытался вырваться, но я держал крепко, а он вдруг зажмурился.

— Не смотри… — простонал он, вспыхивая розовым румянцем.

У меня аж дыхание перехватило от такой реакции. Стесняется? Или?..

— Почему не смотреть? Ты красивый.

— Неправда, я урод, — обреченно.

— Кто тебе сказал такую глупость, — совершенно искренне возмутился я. — Ты прекрасен, словно полная луна на ночном небосводе, — я все еще держал его лицо в ладонях, а он упирался мне руками в грудь.

— Ты издеваешься? — спросил и приоткрыл глаза.

— Нет.

— А как же эти метки? На лице? Это же… ужасно, у меня все тело такое, — тихо поведал он мне свой секрет.

О Великая! Дай мне сил и смирения, чтоб не перебить всех заносчивых идиотов, а по совместительству - светлых эльфов! Как его воспитывали? Чему учили? Или вообще ничего не рассказывали? Судя по вопросам, он не в курсе некоторых весьма важных вещей. Надо объяснить…

— Эти рисунки - признак магического дара, у всех магов есть такие. Чем больше дар, тем обширнее площадь рисунков. У меня ведь тоже они есть. На спине, ты должен был их видеть. Вспомнил?

Ши распахнул глаза, посмотрел на меня с сомнением.

— Подожди… но ведь у светлых эльфов они должны быть зеленые или черные, я читал об этом. И сам рисунок... в книгах он чаще всего завитками и не такой плотный, как у меня.

— Так то у светлых. А у дроу они всегда белые или серебристые. А у снежных эльфов вообще бывают алыми. А по структуре очень разные бывают, у некоторых изломанные линии напоминают, у других волнистые и закругленные.

Пауза.

— Значит, я маг? — и в голосе такое удивление.

Я усмехнулся весело, провел руками по плечам, а затем взял его ладони в свои.

— Тебе виднее, Снежинка. Раз вязь по всему телу, значит, у тебя очень сильный дар. Я считаюсь неплохим магом, а у меня роспись только на спине и гм… чуть ниже.

— Я не Снежинка! — возмущенно вздернул подбородок и сверкнул глазами.

Ну, вот и ожил, реветь и трястись перестал.

— Снежинка! Мне виднее! — наклонился к нему близко-близко и улыбнулся. Вышло хищно, наверное, но ничего не мог с собой поделать. — Ты Крисантис — Снежинка. Крисан, Крис… это имя тебе больше подходит, — прошептал в приоткрытые губы.

Он резко выдохнул и оттолкнул меня, проворно вскочив на ноги.

— Ах ты наглый, самоуверенный дроу! Я тебе жизнь спас, а ты еще и смеешься надо мной?!

Нотка обиды прозвучала в голосе. Не поверил. Отвернулся. Я тоже встал, подошел со спины, он хотел свою маску опять на лицо натянуть, но я мягко его остановил.

— Не надо, пожалуйста. Не прячься от меня.


Повернулся, всматриваясь в моё лицо, а затем неуверенно кивнул:

— Тебе не противно смотреть на меня?
— Нет, не противно. Я не знаю, о чем там говорил тот блондин, капитан патрульных, так любящий распускать руки, но ты не животное. Я хочу тебе помочь, но для этого мне нужно знать все. Расскажи, прошу.
Ши посмотрел на меня так пронзительно, взгляд полный надежды.
— Я не подведу, доверься мне, Снежинка.
— Потом. Сначала нужно выловить твои доспехи и остальное имущество.
Что?! Он их утопил, что ли? Веселая ночка у нас.
Жизнь 10
14 января 2012?г. в 20:08
Янтилиш

Потом мы убирали бедлам на кухне, оставленный светлыми вояками: вытаскивали мои вещи из бадьи, я таскал воду из колодца, пару часов ушло на полоскание. Развесили наверху сушиться нашу одежду, растопив пожарче камин. Я ругался, разбирая сумку: книги промокли. Следующие часы, до рассвета, мы провели, приводя в порядок мои доспехи, амулеты, плащ. Книги разложили как можно ближе к огню, листая страницы, дули на них, просушивая. Хорошо, что темно-эльфийские чернила и бумага не боятся воды; чтобы испортить мои книги, понадобилось бы что-то посильнее обычной влаги.

Ши сидел рядом, помогал переворачивать страницы и рассказывал о своей жизни. Я слушал, не перебивая, и у меня на загривке волосы дыбом вставали. Хотелось перебить всех светлых эльфов, а особенно его создателя — Литаэля. Как ребенок смог выжить среди равнодушия, боли и страданий? Невероятно. Благодарность большая тем добрым существам, что встретились на его пути.

Посмотрел на Ши: глаза у него красивые, несмотря на его юный возраст, взгляд совсем не детский, полный грусти и понимания. Рассказывал он о своих мучениях отстраненно, без злобы, просто констатировал факты. Да он ведь и добра в своей жизни почти не видел. Он не знал, что детей можно баловать, что любящие родители всегда заботятся и любят своих отпрысков, а не привязывают к столу и не проводят над ними эксперименты. Мерзость какая!

У дроу никогда бы не случилось такого. Дети священны, до недавнего времени их мало рождалось, только двести лет назад ситуация улучшилась, примерно тогда же политика дроу претерпела кардинальные изменения. Мы открыли свои границы для торговли и обмена знаниями с другими народами. Теперь в нашей столице есть посольства всех рас и народов мира: оборотней, демонов, вампиров, гномов, сильфов, драконов и многих других. Даже люди прислали своих представителей. Только со светлыми эльфами у нас отношения никак не складываются, мы сумели добиться только перемирия, но дальше этого не продвинулись. Хотя ходили слухи, что Император светлых хотел прислать к нам в качестве посла своего сына, чтобы обсудить некоторые вопросы. До сих пор ждем. Великая мать обладает безграничным терпением.

А это предположение, что у парня нет души, было просто абсурдно. Любой эльф ощущает энергию живого существа, и я не исключение. Хотя в этом месте считывание ауры невозможно, я никогда бы не принял Ши за бездушную куклу. Что-то здесь не так или светлые совсем с ума посходили. Надо вытаскивать отсюда Снежинку.

Я понял, что ни при каких обстоятельствах не оставлю парня здесь.

Страницы книги еще не просохли, огонь весело полыхал в камине, а Ши уже закончил свой рассказ и молча сидел в кресле, поджав под себя ноги. Опять капюшон натянул, но маску не одел. Вот что с ним делать?

Плавно подошел к нему, он напрягся, словно ожидал от меня грубого слова или действия. Долго же его отогревать придется от последствий нерадостной жизни.

Осторожно стянул с его головы капюшон, серые глаза недоверчиво посмотрели на меня.

— Мне приятно смотреть на тебя, Снежинка. Не веришь?

— Не верю.

— Буду переубеждать, — наклонился, опаляя дыханием бледную щеку.

Он отвернулся, но я успел заметить вспыхнувший румянец.

Какой ты… стеснительный. Я тоже хорош, все мысли одна жарче другой. Постарался успокоиться, нужно сообразить, что делать дальше. Об этом надо думать, об этом, а не... У нас точно есть пара спокойных дней, пока патруль светлых прочесывает ближайшие земли. За это время хорошо бы снять с Ши ошейник и убраться отсюда как можно дальше.

Присел прямо на пол напротив кресла, в котором устроился парнишка. Я так часами мог сидеть — привычка.

— Сколько тебе лет, Ши?

Он заправил прядь волос за ухо:

— Тебе назвать фактически прожитые годы? Я младенцем никогда не был.

— Назови, сколько прожил на этом свете.

— Ну… примерно пятьдесят лет получается. Когда вывалился из кокона Жизни, выглядел годков на двадцать пять. Итого, выходит семьдесят пять лет где-то. У светлых эльфов совершеннолетие в восемьдесят, так что я вполне самостоятельная личность.

— У дроу совершеннолетие в семьдесят два года, — сообщил я, не переставая любоваться им.

— А тебе, сколько лет, Янтил?

Ну вот, сам напросился на вопрос. Вздохнул.

— Триста шестьдесят семь, — сообщил и жду реакции.

— Хм… — Ши задумался. — Я по сравнению с тобой совсем ребенок.

Да какой ребенок, с такой-то жизнью!? А впрочем, ты еще больше нуждаешься в любви и ласке, которую тебе недодали.

— Не печалься, года имеют свойство накапливаться.

Улыбнулся. Чудесная у тебя улыбка, добрая и нежная.

Почувствовал приближение рассвета, весь остаток ночи проболтали. В дверь заскреблись, из приоткрытой створки вынырнул Зорик, направился прямо к Ши. Потерся о его ноги, добился ответной ласки, тонкие пальцы почесали рысь за ушами, понежили густую шерсть на загривке.

По моему телу пробежал табун мурашек, захотелось оказаться на месте Зорика, чтобы так же меня погладили, а я бы потерся щекой о подставленные ладони. Так, так, так… мысли мои опять не туда свернули. Чувствовал себя озабоченным мальчишкой, а не уважаемым эльфом и отцом двух детей. Хотелось отдохнуть, выспаться, а со своими чувствами я потом разберусь.

— Давай на боковую, Ши. Очень уж насыщенная ночь у нас выдалась, – перебрался на лежанку, сбросил с себя лишнее, оставшись в штанах. Хлопнул рукой по шкурам. Не дам я тебе сегодня скрюченным в кресле спать. — Иди сюда, Снежинка, места всем хватит.

— Да я не…

— Да знаю я, как ты не… сам мерзнешь, скукожившись в три погибели. Ложись рядом я тебя не съем, обещаю. Выспишься хоть нормально, — улыбнулся как можно безобиднее, хотя с моими клыками это затруднительно сделать.

Мальчишка медлил, думал, взвешивал все за и против, а я ждал, дышать перестав.

— Ладно, — согласился он, вставая, и снял куртку. Разулся, оставаясь в штанах и облегающей кофте, косу привычно завязал на поясе узлом. Варварство какое, такую красоту, до пят достигающую, и так небрежно… Устроился на шкурах, на боку, спиной ко мне, а я с жадностью, пока он не видел, втянул трепещущими ноздрями его пряный запах. Полынь и мята. Лег, укрывая нас обоих.

— Спокойного дня.

— Спокойного… — прошептал в ответ.

Рысь сверкнул желтыми глазами из-под дивана.

Снежинка моя, я найду способ вызволить тебя из плена. Завтра этим и займемся. Со всеми этими событиями про свою рану даже и не вспомнил.


Ши

Так сладко и спокойно я не спал никогда. Проснулись ближе к вечеру, огонь в камине почти угас , да и угли остыли, стало холодно. Во сне я сам подвинулся к дроу, и тот обнял меня за талию, уткнулся носом в шею, его горячее дыхание щекотало мне ухо. От стыда и неловкости хотелось провалиться сквозь землю. Но он даже вида не подал, когда проснулись, только провел ладонью по моему боку и прошептал:

— Добрый вечер.

Я ничего не ответил, выбрался из шкур и, пряча лицо, быстро оделся и шмыгнул на кухню. Лицо горело пожаром.

Потом мы с Янтилом натаскали воды ополоснуться, и пока он умывался, я готовил нам поесть. Каша и травяной чай, еще сушеная рыба. Зорик ушел по своим рысьим делам, когда мы еще спали.


Мужчина вышел из-за ширмы освеженный, довольный. Я как раз грибы замороженные резал, а он отвлек меня своей сияющей физиономией и полурасстегнутой рубашкой. Какие мышцы… и повязку намочил. Да и ладно, все равно её менять было пора.

Странно, когда его перевязывал, смущения не испытывал, сейчас… сейчас все по-другому. Еще усмешка его эта кривая, не злобная, нет, скорее хитрая, и глаза теплые. Совсем иначе на меня смотрели, словно каждую черточку запоминали. Мне неловко стало, вот сейчас бы капюшон и маска пригодилась, но он взял слово, что при нем прятаться не буду.

Поймал себя на том, что тоже рассматривал его украдкой. В тот день он волосы после купания своим костяным гребнем расчесал, потом на затылке в хвост собрал, а дальше в косу заплел. Я невольно засмотрелся, как ловко он справился со шнурком, вплетая его в прическу. Заколка в виде паука заняла свое привычное место выше виска.

Янтил на меня глянул как раз в тот момент, когда я на него таращился, даже не заметил, как ножом себе руку порезал, глубоко, до кости. Вот же… меньше надо рот разевать. Привычно отогнал боль на задний план.

Дроу мгновенно оказался рядом.

— Ты поранился! Отвлекся?! Надо перевязать, — он подхватил полоску ткани, что я недавно распорол на бинты, и замотал мою пораненную ладонь. — Больно?

И в глаза мои всмотрелся обеспокоенно. От этого так… хорошо внутри сделалось. Забота, участие. Обо мне мало кто переживал, а это оказывается приятно.

Высвободил руку из его ладоней и снял впитавшую кровь повязку.

— Эй?!

— Все в порядке, не волнуйся, уже затянулось, — показал ему сомкнувшийся порез. — Скоро даже шрама не останется.

Он глянул на меня странно, вновь взял пораненную ладонь, изучил внимательно, а потом снова изучающе окинул взглядом.

— Чудо ты, невиданное. Что ж твой создатель намудрил с тобой, что на тебе все так быстро заживает?

— Не знаю, он не вдавался в подробности, но результатом был очень недоволен.

— Ну и дурак! Вот выберемся отсюда, отведу тебя к нашим магам, они на тебя посмотрят и подробно расскажут, что да как. Сдается мне неспроста у тебя такая плотность рисунков на теле.

Я про магов услышал и передернулся весь.

— Может не надо к магам? — взгляд опустил.

— Надо. Испугался что ли? — наклонился, в глаза заглянул. — Не бойся, они ничего с тобой не сделают, я рядом буду. Да и запрещено у нас без согласия, какие либо тесты и процедуры проводить. Поверь.

Я вздохнул. Рано еще об этом говорить.
— Давай сначала с меня ошейник снимем, а потом планы на будущее будем строить?
— Согласен. Вот этим после еды и займемся, договорились?
Кивнул. Потом за стол сели, пока кашу ели все думал, удастся ли мне отсюда вырваться? Безумная надежда не желала покидать сердце. А еще Зорик, как я его тут оставлю? Он ведь со мной точно не пойдет, друг пушистый.
Что-то теряешь, что-то находишь. Посмотрим, с чем придется расстаться мне, чтобы получить долгожданную свободу.
Жизнь 11
27 января 2012?г. в 13:38
Ши

После еды мы убрали всю посуду, Янтил присел со мной рядышком и стал ощупывать ошейник. Приходилось шею вытягивать, давая больший доступ для осмотра, пряди его волос, выбившиеся из прически, касались моей щеки. Я старался оставаться невозмутимым, но предательский румянец вылезал на щеки. Вот же… почему я так на него реагирую? От его кожи исходит жар, он пахнет травами, пальцы порхают над железкой. Сосредоточенное внимание,сжимает губы, и взгляд становится тяжелым.

Дроу произносит одно слово свистящим шепотом, и меня пронзает болью. Я выругался и отпрянул, отталкивая его руки.

- Что это было? – спросил, пытаясь отдышаться.

- Прости, прости! – Янтил виновато посмотрел, подняв руки в защитном жесте. – Я прощупал железку, и она на меня среагировала нехорошо. Ты в курсе, что ошейник привязан к этому месту?

- Да. Литаэль сказал, что сам я его снять никогда не смогу, и уйти из этого места он тоже мне не даст. Магия земли, кажется. – Потираю ненавистную железку пальцами, отголоски боли все еще звучат во мне.

- Она самая. Весь фокус в том, что земля держит не тебя, а эту железку. Твоя боль лишь последствие, так как ты находишься в непосредственной близости от артефакта. И еще я заметил одну странность - действие артефакта явно ослабло, словно кто-то или что-то вытянуло из него энергию. Не догадываешься кто? – Янтил вопросительно приподнял бровь.

- Ты намекаешь на меня??

- А на кого еще? Ты сам рассказывал, как впитывал энергию словно губка. Полностью заклятие тебе было не снять, однозначно, так как сама земля подпитывает ошейник, лет через триста ты бы сам вытянул достаточно энергии, и смог бы уйти отсюда, наверное. Если вкратце – железка связана с Землей, руны – это замок, не дающий снять ошейник. Ты вытягиваешь энергию из ошейника, ошейник питается от Земли, земля не дает унести артефакт за определенную территорию. Замкнутая связь. Подозреваю, что расстегнуть твой замок, можно только с помощью еще одного артефакта, но только твой создатель, что сослал тебя сюда в курсе всех нюансов. Самое главное - снять ошейник, не нарушив его целостность, тогда руны не активируются, замок не нарушится, боли не будет.

- Но это невозможно! Разве что отрубить мне голову. – Мрачно закончил я.
Дроу оскалился в усмешке.

- А вот тут тебе повезло, вернее нам. Я третий по силе маг в роду и имею статус черного кузнеца. Наш род изготавливает магическое оружие и доспехи, одни из самых лучших в Империи дроу. Догадайся, к какой стихии мы обращаемся в своем ремесле?

Я проанализировал сказанное, в памяти всплыли некоторые сведения прочитанные в книгах. Кузнецы имели дело с железом и огнем, но металл добывается из горных пород, а значит…

- Ты обращаешься к силе Земли?!!

- В точку! – Янтил улыбнулся открыто. – У меня договор с элементалью Земли, мы долго и плодотворно сотрудничаем. Теперь надо только поговорить со строптивым духом.
- А что для этого нужно? Ведь если нужен магический ритуал, то ничего не выйдет, не забывай, что сложная магия здесь не действует.

Мужчина ободряюще хлопнул меня по плечу, вставая.

- Ритуал не нужен, связь между нами уже существует. Требуется только войти в определенное физическое состояние и позвать моего элементаля. Он откликнется в любом случае, между нами договор, и мы не в силах его нарушить. Помоги мне, надо освободить место.

Я вскочил, и мы вместе с Янтилом сдвинули стол, убрали стулья, скатали шкуры с пола, оставляя под ногами только камень.

- Притуши огонь в очаге, садись передо мной и приготовься ждать. Ничему не удивляйся и не бойся. Тебе глаза закрывать не обязательно, но помни, разговаривать буду только я. Ты можешь лишь отвечать на вопросы, если таковые будут и учти, элементаль - это дух, энергия, стихия, к нему не применимы человеческая логика и понятия. Наши миры связаны, но не стоит нас сравнивать. А теперь мне нужна тишина.

- Я буду тише мыши, - обещаю, замирая на коленях напротив дроу.

Мужчина сидит, поджав под себя ноги, глаза закрыты, дыхание ровное и неглубокое. После нескольких минут томительного ожидания, нас обдуло ветерком, взявшимся из ниоткуда, по позвоночнику поползли ледяные щупальца, и я шумно сглотнул, когда воздух вдруг стал сначала холодным, а потом невыносимо горячим, и из пустоты сбоку, где тлели угли очага, раздался женский металлический смех, который резко прервался. Скосив глаза, я увидел серебристый туман, образовывающий окно, а в нем прекрасную и одновременно ужасную деву, сидящую на стальном троне, среди алого шелка.

Она была красива и опасна в серебре доспехов, что не скрывали прелестей её фигуры, большие рога венчали голову, а глаза горели белым потусторонним светом. Чувственные красные губы изогнулись в улыбке.

- Опять ты! – рявкнула она звенящим голосом, в котором было тысячи оттенков звяканья стали. - Ты как всегда не вовремя, Янтилиш! Я занята!

- Ничего, для меня у тебя всегда должно быть время, - низким голосом мурлыкнул дроу и, вытащив кинжал из-за пояса, порезал себе ладонь, потом резко махнул рукой в сторону женщины и его кровь, попав даме на красивые ножки, мгновенно впиталась. – Поговорим, Гардайли?

Элементаль тяжко вздохнула.

- Ну и зануда ты, я, между прочим, на свидание опаздываю, а ты тут со своими разговорами!

- Тем лучше, быстрее выполнишь мою просьбу, быстрее расстанемся, и ты пойдешь налаживать свою личную жизнь, дорогая, - его голос сладким медом обволакивал, засасывая словно в пучину, не давая вырваться. Не знал, что он умеет говорить таким тоном.

Я стискиваю зубы, скашиваю глаза и стараюсь незаметно рассмотреть во всех подробностях элементаль. Хм… Одета она очень откровенно, но посмотреть есть на что. За спиной у женщины раскинулись металлические крылья и непонятно - это часть трона или часть самой элементали. В великолепные доспехи тут и там искусно впаяны разноцветные драгоценные камни в основном овальной формы. Длинные волосы обрамляют лицо и кажутся живым потоком платины.

- Ладно, давай излагай. Я вся во внимании.

Чувствую, разговор у них будет долгий.


Ян

После десяти минут моих объяснений, лести и слащавых речей, наш разговор переходит в стадию хамоватой перепалки. Вот почему с ней… с ним … так сложно? Вечно какие-то заморочки. Хотя я прекрасно понимал, почему она тянет время, моя кровь для неё деликатес - вот она и кормится - гурман кровососущий. За это время мне уже пять раз приходилось орошать кровушкой портал для его устойчивости.

- Освободи парнишку от ошейника, это в твоей власти, Гардайли!

- С какой стати?! Я за бесплатно не работаю!

- А как же моя кровь, на которую ты сейчас облизываешься?

- Это издержки твоей профессии, сам вызвал вот и корми! – вот подлюка металлическая! А сама забавляется от всей этой ситуации уже и о свидании своем забыла.

- Что хочешь взамен?

Ага, улыбочка сразу стала довольная.

- Освободи десяток элементалей металла, что ты заключил в свои мечи, черный кузнец!

- А ты не охамела ли, девонька? Всему есть свои пределы. Твои подданные сами заключают контракт, вселяясь в оружие по доброй воле. Их никто не заставляет!

- Ах ты, поганец! Сам же знаешь, как любопытны подростки! Им новых ощущений подавай. Мир ваш хотят посмотреть, вот и заключают контракты. А у меня скоро подданных не останется! Всех лучших уже перетащил к себе, мерзавец!


- Но-но, я бы попросил… Гардайл, ты сама во всем виновата, держишь молодежь на привязи. Что значат для вас пара тройка веков, вы же тысячелетиями живете! Отпускала бы их сама ко мне, они бы и не таились, а может, и контракты бы заключали не такие долгосрочные.

- Ты мне зубы не заговаривай, кузнец. Отпустишь десяток или нет?

- Да хрен с тобой, свет очей моих. Будет тебе десяток молодчиков.

- Только из самых старших, тех, что давно контракты заключили!

- Хорошо, я согласен. Но взамен ты подумаешь о возможности отпускать в наш мир молодежь, а не только старых развалин, и не преследовать их за это.

- Хм… я подумаю, только сроки ограничу, лет эдак до двухсот.

- Мадам, с вами приятно иметь дело,- я метафизически расшаркался. Мне показалось или Гардайли покраснела? Ах, женщины. Впрочем, чепуха все это: в прошлый раз он был в образе рогатого демона в алых латах. Кем хочет, тем и бывает. Элементали бесполые, вот и развлекаются, как могут.

- Где там твой парнишка? Не тот ли, что скоро заработает косоглазие, пялясь на меня?
Я глянул на покрасневшего Снежинку. Подмигнул ободряюще.

- Он самый. У него на шее ошейник не простой - заколдованный. Надо железку снять, не потревожив магические знаки. Сможешь?

- Без проблем! – мурлыкнул элементаль, сверкнув глазами и в нетерпении потирая руки. – Только твой парнишка тоже должен заплатить.

Вот торгашка! Скрежет моих зубов оглашает комнату, я награждаю леди убийственным взглядом.

Она рывком наклоняется ближе, чуть не выпав из окна между мирами, и строго произносит:

- Не психуй. Мне и нужно-то всего ничего от него – его шикарная шевелюра и все.

Пауза. Я растерянно смотрю на Ши. Его чудесные волосы, длинные, шелковистые, просто бесподобно красивые. Парень не отводит взгляд, он принял решение.

- Дай нож, Ян, это совсем не большая плата за мою свободу, - он протягивает ко мне руку, и я вкладываю в ладонь острый кинжал со следами моей крови. Ши берет второй рукой за основание косы, пара секунд - и белоснежная плеть остается у него в руке. Остатки прядей обрамляют его лицо, во взгляде ни капли сожаления.

- Бросай сюда, мальчик, - элементаль жадно облизывался и тянул руку. Ши, размахнувшись, закинул косу сквозь светящееся марево, где её ловко поймали серебряные пальцы.- Великолепно.- Мурлыкнула женщина, вдохнула запах переплетенных волос и начала петь.

От её голоса все внутри меня перевернулось и задрожало. Такое чувство, словно в водоем бросили камень и теперь расходятся круги по воде, а сама вода - это я. Жуткое ощущение. Невозможно резкий мотив, бьющий по нервам и чувствам. Хотелось прикрыть уши и не слышать, но я держался.

Ши задержал дыхание и зажмурился, стискивая пальцами ткань штанов. Ошейник на его шее стал растягиваться и истончаться. Руны вспыхнули, и Снежинка вскрикнул от боли. Замолчал, прикусив губу до крови.

Да что она возится! Обещала же не тревожить магические знаки. Все бы отдал, чтоб поменяться с ним местами!

- Быстрее, Гардайл! Ему же больно!

- Заткнись, пожалуйста! Эта вещичка еще и сопротивляется мне! Какая наглость!!! – зашипела мадам элементаль и перешла на совершенно непонятный язык, трудный для восприятия.

Железка растянулась, снялась с головы эльфа и повисла над ним. Гарди хлопнула в ладоши, ошейник отлетел в сторону, приняв изначальную форму, и брякнулся на каменный пол.

- Ай, какая я молодец!!! – женщина захлопала в ладоши, улыбнулась радостно, став похожа на молоденькую девочку, сверкнула белесым огнем глаз озорно и притягательно. – Не забудь про уговор, кузнец! Жду десяток своих подданных обратно не позднее конца этого года по вашему времени. Обманешь, и больше не делать тебе зачарованного оружия! – в конце фразы её голос стал похож на удар гонга, теряя все женские нотки. – До встречи! – Она послала воздушный поцелуй и закрыла портал со своей стороны.

Из меня будто стержень вынули, и я чуть не брякнулся в обморок, удержался только усилием воли. Так долго с предводителем элементалей земли мы никогда не разговаривали. А с её подданными столько сил никогда не уходило при общении.
Но мы сделали это!!!

Ши вскочил и заорал, подпрыгивая:

- Я свободен!! Янтил, я свободен как ветер!! И все благодаря тебе!! – Ши прыгнул на меня, обнимая. Не удержав равновесия, я распластался на полу, смыкая руки у него за спиной.

– Благодарю тебя, благодарю!!

- Да я же ничего такого не сделал! Только обещание выполнил! Ты ведь мне жизнь спас, ну вот я и отплатил. Я же говорил, что дроу никогда не забывают своих обещаний. – А у самого улыбка до ушей, близость его тела манит непреодолимо. Какой же ты, Снежинка… с ума меня сводишь.

Ши чуть отстранился, его щеки порозовели, и он чмокнул меня в щеку, затем, пользуясь моим ступором, выбрался из объятий. Встал. Я лежал как идиот, пальцами прикасаясь к месту поцелуя и лыбился. Он меня поцеловал! Сам! Пусть только в щеку, но… как же здоро-о-о-во-о-о!!!

- Вставай, Янтил, простудишься, - выдало это чудо и, зардевшись еще больше, протянул руку для помощи.

Я бы конечно и сам поднялся, но раз предлагают дружескую руку, зачем отказывать?

Поднявшись, удерживаю его ладонь в своей, смотрю в серые глаза, они затягивают словно туман, медленно наклоняюсь для поцелуя, ловя малейшие оттенки эмоций на его лице. Чуть задерживаюсь, прежде чем коснуться розовых губ. Оттолкнет? Испугается? Останется безучастным? Губы дрогнули в ответ, и я продолжаю поцелуй: целомудренный, нежный, без страсти. Только губами, пробуя на вкус розовые лепестки, легко прикусив нижний, потом поцеловав в уголок рта, и вниз к подбородку, едва касаясь. Я держу Ши за руку, его дыхание сбилось, взгляд растерянный, щеки просто пылают. Великая мать! Если у него такая реакция на столь незатейливую ласку, что будет, если его поцеловать по-настоящему?! Нежный мой, отогрею тебя своим теплом, покажу тебе, как приятны могут быть прикосновения, обязательно так и будет. Я никуда не тороплюсь.

Волшебный момент нарушили звуки рычания за дверью, мы отпрянули друг от друга, размыкая руки. Я быстро прошел к выходу и, открыв дверь, узрел сногсшибательную картину. Во дворе, рыча и скалясь друг на друга, кружили мой оседланный эгр и Зорик. Еще не хватало, чтоб они подрались тут!

- Тиш, а ну перестань! – приказываю своему ездовому животному, подходя ближе. Эрг перестает рычать, делает шаг ко мне и утыкается клыкастой мордой в плечо. Я глажу его по ушам, по вытянутой морде. Он чем-то похож на лошадь, но лапы как у тигра, пасть зубастая и хвост длинный с кисточкой на конце. Отлично лазает в пещерах и развивает огромную скорость рысью на поверхности. - Мой хороший, успокойся. Что это у тебя тут? – роюсь в седельных сумках, в них провизия, лекарства, амулеты перемещения, которые пока бесполезны, и послание от моих людей – ремешок с узелками.

Вот молодцы! Они не решились пересекать границу со светлыми, провели Тиша через кряж и запустили его для моих поисков. Он нашел бы меня в лесу в любом состоянии, по запаху, а в случае моей смерти вернулся бы обратно. Они надеялись, что я жив, может быть ранен и прячусь. И теперь у нас есть транспорт!!!


Ши потрясенно смотрел, как я поглаживаю зубастое чудовище, рысь сидел у его ног, возмущенно косясь на нас.


Ши

Янтил стоит в двух шагах, и я не могу отвести от него взгляда. Он так непринужденно нежит страшное чудовище, что посетило нас, и я понимаю, они знакомы.

- Поедешь со мной? - Произносит он и смотрит своими красными рубинами прямо в душу.
Что-то горячее опаляет мне грудь, дышать трудно и глаза щиплет. Надежда, опять надежда. Я ведь не поверил тогда в его слова, что возьмет с собой.

- Зачем я тебе? Бесполезное, никчемное существо.

- Не смей так о себе говорить!! – зло прерывает, подходя вплотную. Я снова задираю голову, чтобы смотреть в его глаза.

- Но это правда. Магия непонятно какая, оружием не владею. Страшнючий, тощий замухрышка, имеющий статус в светло-эльфийской Империи как редкий зверь. Я никто…
Протягивает руку и ласково проводит по щеке:

- Ты мне жизнь спас, - нежно гладит.

Горячие капли на лице скользят к подбородку, смотрю на него, он ведь не шутит. Улыбается. Как сложно поверить.

- Я умею читать на шести языках, говорить на трех. В моей голове знания целой библиотеки. А еще я хорошо шью, готовлю и колю дрова, матерюсь, играю в карты и ничего не знаю о настоящей жизни. Тебе нужна такая обуза на шее??

- Нужна, - серьезно отвечает. - В моем доме ты ни в чем не будешь нуждаться. И прекрати, наконец, сырость разводить, а то я заржавею рядом с тобой, Снежинка.

- Я не Снежи-и-инка… - всхлипываю я, размазав слезы по щекам, делаю шаг и утыкаюсь ему лбом в грудь. Если я сейчас еще что-нибудь скажу, то это будет похоже на непонятное блеяние.
Стоим, успокаиваемся, он поглаживает меня по спине, слышу ровный стук его сердца.
- Меня будут искать, наверное, - не отлипая, шмыгаю носом, говоря ему куда-то в ключицу. Все-таки дылда он, или это я такой мелкий.

- Не найдут. Империя Темных эльфов большая. А если глава рода возьмет тебя под покровительство, то пусть хоть сам император светлых тебя вернуть захочет, ничего у него не выйдет.

- А кто у нас глава рода?
- Моя мать.
- О-о-о-о… - отступаю, ёжусь от холода. – Ты большая шишка?

Ухмыляется.

- Ну… я достаточно влиятелен. Как черный кузнец я подчиняюсь только непосредственно главе рода, у меня в подчинении полтысячи народа. Имеется собственный дом и достаточно неплохие доходы от продажи оружия. Со мной не пропадешь.

Повезло, так повезло. Я в полном обалдении.
- Не впадай в ступор, Снежинка. Нам надо собрать вещи и убраться отсюда как можно скорее. И вообще, хватит стоять на холоде, ты вон уже синий становишься. – Он бесцеремонно подхватывает меня под локоть и затаскивает обратно в помещение.
Мыслям тесно в моей бедной голове, столько событий и информации сразу. Но самое главное я свободен!!!
Бегу собирать вещи наверх. Надо попрощаться с Зориком, что следует сейчас за мной по пятам. Некстати вспоминаю капитана с фиалковыми глазами. Не судьба значит, мне подарок получить. Встряхиваю короткими волосами, голове непривычно легко и холодно. Ну, ничего, ленты мне еще долго не будут нужны. Жизнь длинна - еще свидимся.
Жизнь 12
4 февраля 2012?г. в 17:42
Ши

Я быстро собрал свои пожитки, по ходу дела выяснилось, что ничего особо ценного у меня и нет. Взял кое-какую одежду, гребень, который своими руками вырезал, пару книг, с которыми не хотелось расставаться, хотя я помнил их наизусть. Прихватил флейту, с ней я никогда не расстанусь по своей воле. Вот и все, что стоило бы взять в следующую жизнь. Все прочитанные книги остались со мной в моей голове, а больше и забирать ничего не стоило, только Зорика.

Когда мы с Яном уже вышли во двор, где дроу стал проверять упряжь на своем эрге, я попытался уговорить пушистого друга пойти со мной. Зорик ластился, утробно мурчал, вылизал мне все лицо, заглядывал в глаза своими желтыми янтарями, в которых я уже видел его решение. Не пойдет он со мной. Умница моя. Ему надо остаться здесь - это его долг – охранять тысячелетние руины замка. Мягкий мой, пушистый, как же я без тебя? Тоска рвала мне сердце на части, и опять слезы покатились по щекам. Что ж я рыдать-то все не перестану, за несколько последних дней ревел больше, чем за все свои прожитые годы.

Зорик напоследок лизнул меня в щеку, боднул головой и отошел к деревьям, где его уже ждали детки и подруга. Все правильно. У него тут семья, а меня здесь больше ничего не держит.

Я помахал другу на прощание и подошел к Яну, на ходу вытирая лицо от слез.

- Все, я готов.

- Не переживай, рысь не пропадет, - подбодрил меня мужчина, забирая из моих рук мешок с вещами и прилаживая его к седлу чудовища вместе с остальными пожитками. Эрг косился своими бордовыми глазами и тихонько фыркал, переминаясь с лапы на лапу - животине не терпелось отправиться в путь. – Тебе придется сесть позади меня, Снежинка. Поедем на полной скорости, управлять Тишем довольно сложно. Ты, главное, держись за меня покрепче и ничего не бойся. Договорились?

- Конечно, - соглашаюсь и смотрю, как ловко дроу вскакивает в седло, гладит свое животное по холке, ласково шепча ему, что я друг, и меня надо защищать и нести на спине осторожно и бережно. Чудовище, казалось, ухмылялось клыкастой пастью и иронично на меня посматривало, словно говоря: "Ну-ну, попробуй на меня запрыгнуть и удержаться". Я и попробовал.

Ян подал мне руку, освободил стремя для упора, и все оказалось не так страшно. Когда уселся в седле, обхватил мужчину за талию, прильнув к нему грудью и сквозь кожу куртки чувствуя его жар, на мне была любимая одежда, капюшон натянул на лицо. Он не надел свой плащ, его коса легла мне на плечо и на спину. Чувствуя так близко живое тепло Янтилиша, я вдруг успокоился. Все страхи и сомнения улетучились, стоило мне услышать равномерный стук его сердца.

- Вперед, и да благословит нас Великая мать! – дроу сжал пятками бока эрга, и мы отправились в путь, не оглядываясь.

Тиш двигался на удивление плавно и размеренно, почти не проваливаясь в снег большими лапами. Я никогда не ездил на лошадях, и мне было не с чем сравнивать, но держаться в седле не составляло труда. Обзор был ограничен, мой нос упирался в ножны с саблями на спине Яна, от них исходил запах стали и масла. Руками я ощущал, как напрягается живот у мужчины, когда временами мне приходилось усиливать хватку.

Вокруг было все белым-бело, холодный воздух пробирался под одежду, но на наше счастье стояло безветрие. Ночь подходила к концу, звезды бледнели на небе, и луна давно скрылась за горизонтом, унося свой серебристый свет.

Эрг шел тихой рысью, поводил длинным хвостом из стороны в сторону и несколько раз задевал им по моим ногам, как бы проверяя, тут я еще, не выпал ли из седла. Но я так вцепился в Яна, что отодрать меня было бы сложно в любом случае.

- Ослабь хватку, Крисан, я никуда не денусь, - немного насмешливо попросил дроу, поведя плечами.

Пришлось внять совету, моя рука в перчатке прошлась по застежке куртки и чуть пробралась внутрь между зазором пуговиц. Ян напрягся и тихо выдохнул, ничего не говоря.

Так мы ехали по зимнему лесу в предрассветных сумерках, пока нас не насторожил подозрительный шум, доносящийся сзади. Ян остановился, обернулся посмотреть, и я вместе с ним. Сквозь силуэты деревьев на границе видимости мелькали размытые тени, и вдруг четко раздалось лошадиное ржание. Это погоня!

Дроу выругался и пустил эрга в галоп, я лишь успел вцепиться в одежду мужчины крепче.

- Держись, Снежинка!!! – прорычал Ян, и мы понеслись с невероятной скоростью, пригибаясь к холке Тиша. Сзади нас нагонял патруль светлых эльфов.

Я про себя только молил, чтоб нас не догнали. Только не это, только не это… я даже представить себе не мог, что с нами сделают, если догонят!!!
Ветер в ушах, сумасшедшая скачка, Тиш всхрапывает под нами, две стрелы со свистом пролетают рядом.

Дроу ругнулся, ударил пятками эрга, и мы перешли на петляющий галоп с рывками в разные стороны.

Капюшон слетел с моей головы, короткие волосы разметались, спиной чувствовалась опасность, меня накрывал дикий ужас.

Две стрелы впиваются мне в спину, кидаясь грудью на темного эльфа, он почувствовал, что я стиснул его сильнее, захотел обернуться.

- Крисантис?! – зовет, а в голосе беспокойство.

- Гони быстрее!!! – кричу сквозь ветер, кусая губы от боли, чувствуя, как по спине сочится противная влага. Он сжимает бока эрга, выкрикивает слова на темно-эльфийском, но таких я не знаю, и мы несемся быстрее ветра.

Впереди виднеется горный кряж, лес кончается, - это и есть граница между светлыми и темными. У нас под ногами камни, эрг не снижает темпа, и мы ныряем в расщелину под защиту скал. Погоня остается с носом. Мы удаляемся, слыша ржание лошадей и ругань светлого патруля, следовать за нами они не будут.

Заехав за очередной поворот, мы останавливаемся около большого камня, расцепляю скрюченные пальцы и, буквально съезжаю со спины зверюги, падаю на четвереньки. Цветные круги перед глазами и дикая боль в спине заставляют меня застонать. Ян падает на колени рядом со мной и матерится. Я даже заслушался.

- Почему молчал?!

- А что надо было сказать? Останови, мне тут пара стрел в спине мешает?!

- Ты ненормальный! Истечешь кровью! Моя магия на тебя почти не действует! - он дотрагивается до моего плеча, с его ладони действительно льется синий свет, который я благополучно впитываю.

- От лечения не будет никакого толка! Не трогай! – запрещаю я, вытаскиваю у него из-за пояса кинжал, ложусь на живот, прежде чем закусить рукоять зубами, ловлю его взгляд. – Вытащи их с одного рывка.

Он кивает, и я закрываю глаза. Ян садится мне на поясницу и вырывает стрелы одну за другой. Меня передергивает, но я только сильнее стискиваю зубы. Снова чувствую потоки лечебной магии и выплевываю кинжал.

- Не трать магию, само скоро заживет, - устало мямлю и расслабляюсь.

- Но с ней быстрее. Тебя вообще выдрать надо за такие выходки, молчун. Глаз с тебя больше не спущу. Еще больно? – участливо спрашивает и гладит горячими ладонями по спине.

- Прошло уже. Слезай с меня, на снегу холодно.

Поднимаемся, первым он, потом я, цепляясь за его руку. Дроу осматривает меня и вдруг обнимает, прижав к груди так, что дыхание перехватывает.

- Ты совсем не дорожишь своей жизнью?

- Сложный вопрос. Умирать специально я не хочу, но меня очень сложно убить, и я в любой момент подставлюсь под опасность, если буду знать, что этим спасу чью-то жизнь.


- Что с тобой сотворили эти светлые? – шепчет с горечью.

- Я не знаю, Ян. Они, по-моему, сами не поняли.

- Обещай не рисковать больше и говорить, когда тебе больно, - отрывает от себя за плечи и смотрит яростно.

- Я буду говорить, но не могу обещать не рисковать, - мне приходится задирать голову, чтобы смотреть в пылающие негодованием рубины. Эльф-переросток, млин, даже светлые не такие дылды.

Его глаза темнеют, и он сжимает челюсть до зубовного скрежета.

- Ты меня до могилы доведешь, чудо, - тихо говорит и отпускает.

С чего это? Сам волнуется по пустякам. Меня могли утыкать стрелами, как ежа, и я бы все равно выжил.

- А куда мы дальше поедем? – меняю тему разговора, наблюдаю, как мужчина начинает рыться в седельных сумках.

- Никуда. Сейчас активируем амулеты переноса и окажемся в непосредственной близости от города дроу – Вархише.

- Полуночная звезда? – перевел я для себя название. – Красиво. А почему раньше нельзя было амулеты активировать?

- Потому что амулеты переноса действуют очень хитрым способом. Сделанные темными магами они действуют только на Земле Темных, - Ян подмигнул мне и улыбнулся, доставая из мешка плоские кругляши на веревочках.

- А у светлых так же?

- Да. Светлые амулеты переноса действуют только на земле светлых. Это связанно с древним договором между нашими расами, который был заключен больше двух тысяч лет назад и который действует до сих пор. Я тебе потом книгу дам почитать на эту тему, да и с магами можно поговорить, которые жили в ту пору, вот и засыплешь их вопросами. А теперь подойди ближе и возьмись за амулет.

Так я и сделал. Одной рукой в кругляш вцепился, а другой - в руку дроу. Потом вспышка перед глазами, головокружение - и мы стоим посреди огромной пещеры, освещенной факелами. Вокруг нас круглая зала с пятью светящимися сиреневым светом порталами, из которых входят и выходят люди. Гм… точнее темные эльфы, но не только. Народ вокруг весьма разнообразный: мелькают субъекты с коричневой кожей, белой, зеленоватой и розовой. Разинув рот, я уставился на парочку парней с золотистой кожей и зеленой шевелюрой, а глаза у них вообще фиолетовые! Это как?..

- Это сильфы, - шепнул мне на ухо, улыбаясь, Ян, забирая амулет из рук. – Тут еще и не такие экземпляры попадаются. Вон смотри, – и указал мне на девушку с бледной кожей и огненной шевелюрой. Причем огненной не метафорически, а фактически. Вместо волос у неё с головы стекал живой огонь всех оттенков, от белого до красного. Смотрелось это потрясающе, я так челюсть и уронил, и глазел на все, как последний придурок. А тут девушка еще подмигнула мне желтым глазом без белка, так я вообще в осадок выпал.

- Она кто?

- Ифрит. Их тут немного, но встречаются, - отвечает, а сам посмеивается, зараза красноглазая.

Я по сторонам таращусь и глаза все больше расширяются. Столько народу снуёт туда-сюда, и все такие разные. Попадаются, конечно, и классические дроу с черной кожей и красными глазами, но полно и совершенно других рас и народностей. Голова кругом.
Это место похоже на перевалочный пункт отправления. Пять порталов, и все в разные места ведут. Да и народ весь явно спешит по своим делам, давно привыкший к такой суете и разнообразию индивидуумов. По бокам я даже ниши заметил со скамеечками - для удобства путешествующих. Туда меня Ян и утянул, усадил на лавочку, а сам лихорадочно кого-то разыскивал глазами в этой суете.

Эрг смиренно стоял рядом, явно привыкший ко всей ситуации, а вот у меня чуть глаза из орбит не повылазили, и шея почти отвинтилась от усердия, как я по сторонам глазел.
Спустя несколько минут Ян радостно вскрикнул и замахал кому-то в толпе рукой. К нам торопливо приблизились трое дроу.

На вид младше Янтилиша. Все начали переговариваться, обниматься и хлопать друг друга по спине. Один в длинной синей мантии, выдающей в нем мага. Невысокий, длинные волосы распущены по плечам, прямая челка закрывает лоб. Двигается плавно, словно водный поток. Внимание привлекает золотое ожерелье с изумрудами у него на шее.

Второй - высокий, серая кожа, но глаза янтарные, призывно блестят в озорной насмешке. Длинная грива в беспорядке, только две косички заплетены с одной стороны и свешиваются на грудь. В острых ушах виднеются полоски металла. Красивый и необычный. На груди вьется черными линиями причудливый рисунок татуировки, поднимается на шею, затрагивает щеку и переходит на лоб. Одеяние эльфа скорее подходит воину: высокие сапоги, штаны в облипку, широкий пояс и полурасстегнутая куртка. Ножны с длинным мечом на бедре. От него веет силой и озорством.

Третий юноша имел явное сходство с Янтилишем. Высокий, сначала показалось, что с короткой стрижкой, но потом мелькнула коса из-за спины. Спереди волосы были подстрижены коротко, красиво обрамляли лицо и высокие скулы. Одет он был в короткую куртку, сшитую из черных и белых лоскутков кожи, и такие же штаны в комплект. Черные перчатки до локтей скрывали его руки, а на бедрах были закреплены ножны с длинными кинжалами. Парень сверкнул такими знакомыми глазами и, подойдя ближе, обнял Янтилиша, хлопая того по спине.

- Ну, здравствуй, папа. Ох, и напугал ты нас всех за эти дни. Сестрица грозилась поднять на уши рейнджеров для поиска, да и Ярисана беспокоилась за тебя. Проводила ритуалы, но ты был недоступен даже Главе дома.

Папа?! Сестрица?! Я замер не в силах пошевелиться. А эта чернокожая зараза отлепилась от сына, посмотрела на меня виновато и улыбнулась заискивающе. Потом хлопнул отпрыска по плечу и заговорил:

- Я попал в переплет на Светлых Землях, малыш. Был ранен и почти умер. Меня спас вот этот эльф, - указал широким жестом на меня и заулыбался во все клыки. – Прошу любить и жаловать, зовут Снежинка. Не обижать, холить и лелеять. Посмеете тронуть, дам в глаз даже не задумываясь.

- Я не Снежинка!!! – возмущенно вскакиваю со своего места, чуть не рыча.
Парни с интересом меня рассматривают.

- Ты Крисантис, - Ян мгновенно оказывается рядом и наклоняется, щелкает по носу.
От возмущения теряю все слова, как рыба хватаю ртом воздух. А дроу продолжает как ни в чем не бывало:

- Мариш, сынок, надеюсь, вы поладите. Это и вас касается, Шаргил, - кивок в сторону Мага, - Кассий, - кивок на Воина. Снова смотрит на меня. – Это мои друзья и люди, которым я доверяю, как самому себе. Добро пожаловать в семью! – и опять скалится.

Вот такие пироги с котятами… слов нет, как я рад. Чувствую, еще главные сюрпризы впереди. Мысленно хватаюсь за голову. Мне же еще с его дочерью и матерью знакомиться. И с женой… наверное. Не ХОЧУ-У-У-У… Сердцу больно почему-то.

Я испуганно сглатываю под пристальными взглядами и опускаю глаза, занавешивая лицо волосами. Ян неожиданно встает на колени передо мной и берет мои ладони в свои руки. Ошарашенно смотрю на мужчину, он ненамного ниже меня в таком положении.

- Посмотри на меня, Ши, - просит, и я смотрю. А что еще делать? В его глазах только нежность, уверенность. Улыбка ласковая на губах, и горячие ладони согревают мои замерзшие пальцы. – Никогда не сомневайся во мне, Снежинка. Тебе придется учиться доверять мне. Согласен?
Киваю. Я на все уже согласен, лишь бы с тобой! Только рядом с тобой я чувствую себя НУЖНЫМ!
Ян встает с колен, ведет за собой за руку, и я ловлю на себе изумленные взгляды его друзей и какой-то одобрительный его сына. У меня уже голова кружится от всего этого. Что же дальше будет? В любом случае в клан должна меня принять его мама. А вдруг я ей не понравлюсь? Все поджилки трясутся от страха, но ладонь Яна придает мне надежду, что все будет хорошо. Должно же когда-то все быть хорошо?
Жизнь 13
15 февраля 2012?г. в 08:44
Ши

Так всей компанией мы направились в один из светящихся порталов. Тиша под узды повел Кассий, Ян не выпускал мою руку, переговаривался с друзьями и сыном. На некоторое время я выпал из реальности, когда мы вышагнули с той стороны перехода, оказавшись на площади в центре большого подземного города темных эльфов.

Одно могу сказать точно – это было потрясающе! Магические светильники испускали ненавязчивый рассеянный свет как раз для ночных жителей. Они располагались цепочками, из-за чего создавалось впечатление, что контуры улиц и зданий обвешаны гирляндами сиреневого цвета. Сейчас на поверхности было утро, и жители этого прекрасного города в большинстве своем отдыхали по домам, но самые неугомонные и активные сновали по широким улицам.

Я смотрел во все глаза на здания, вырубленные прямо в скальной породе, увенчанные множеством выступов, барельефов, витиеватыми украшениями. На фасадах красовались просторные балконы, украшенные замысловатой подсветкой и увитые сиреневым плющом с мелкими цветами, которые фосфоресцировали, создавая причудливое свечение.

Красота! Чуждая, немного мрачная,слегка с резкими линиями, но не менее привлекательная, чем украшения на домах светлых эльфов.

Мы шли по широкой улице, вымощенной резной плиткой всех оттенков серого цвета, нам навстречу попадались в основном мужчины дроу, спешащие по своим делам группами и поодиночке. Все одеты в тёмные одежды, при оружии, на меня косились с любопытством, но не явным, все в рамках приличий. Слышались негромкие голоса, кто-то смеялся.

Мимо прошли груженные мешками эрги, которых вел молодой мальчишка дроу. Я вертел головой во все стороны, стремясь увидеть все и сразу.
Среди неплотной толпы, сквозь которую мы шли, то и дело мелькали силуэты явно не принадлежащие темным эльфам. В ярких одеждах, с немыслимыми оттенками волос и глаз. Некоторые скрывались за плащами, другие, наоборот, выставляли себя во всей красе. У одних были когти, у вторых - рога, у третьих - хвосты и зубы; кожа всех оттенков, уши разнообразной формы… А это что?!

Возле нас проскользнул высоченный индивид с серой кожей, кожистыми крыльями и хвостом с кисточкой на конце, которым он при ходьбе размахивал туда-сюда.

Я замер в ступоре, приоткрыв рот, про таких даже в книжках ничего не было написано! Во дела…

- Снежинка… - мягко позвал меня знакомый голос, и я с трудом оторвался от созерцания необычного субъекта и поднял глаза. Ян смотрел немного насмешливо и… нежно. Сжал мою ладонь в своей руке сильнее и произнес. - Не засматривайся так, Крис, у тебя будет масса времени, чтобы все увидеть и рассмотреть. А сейчас нам нужно поспешить в мой дом, где нас ждет вкусная еда, горячая ванна и мягкая постель. Потерпишь немного в погоне за чудесами?

- Конечно, Ян. Я пятьдесят лет провел в ожидании чудес, два-три дня ничего не решат, - тихо отвечаю и робко улыбаюсь, смотря в горящие рубины, краем глаза замечаю удивленно поднятые брови Шагрила, не верящий взгляд Кассия и заинтересованный - Мариша.

Все это время они между собой делились информацией и новостями, и мой дроу рассказывал им о своих приключениях. «Мой дроу» странно звучит, но я думаю о нем именно так почему-то. Никогда, ни за что не признаюсь в этом, но его прикосновения греют меня лучше огня очага, заставляя сердце биться быстрее. Что же ты со мной делаешь? И почему в груди болит, стоит мне подумать о твоей предполагаемой жене? Ты не сказал ни слова о ней, только о детях, но противное чувство скребет мою душу острыми когтями.

Все здесь странно для меня. Информация сыплется на мою голову нескончаемым потоком и в попытке запомнить и охватить новое, я теряюсь в этом море ощущений.

Продолжаем идти по улице, меня держат за руку, никто не смотрит на меня с неприязнью и презрением, лишь некоторые - с интересом. Моя внешность не стала фурором. Даже наши спутники ничего не сказали. Изучают, конечно, все исподтишка, но так бы поступили с любым незнакомцем, которого привел их друг.

Я тоже их рассматриваю, и чем больше смотрю, тем больше они мне нравятся. Сильные, уверенные в себе молодые мужчины, судя по манере общения, знают друг друга прорву лет. Шагрил – гибкость и сила, Кассий – уверенность и напор, Мариш – изворотливость и тонкий расчет, от всех ощущение тепла, защиты и… уюта. Словно вернулся домой после долгой дороги. Все ТАК СТРАННО… Вообще от них исходит что-то такое… не передать словами… доброта. А Мариш очень походит на отца, и улыбка у него озорная и добрая. Так спокойно мне было только в далеком и несчастливом детстве, когда меня гладили по голове нежные руки Матильды, и голос женщины напевал колыбельную на темно-эльфийском на ухо.

Это было так давно. Сердце защемило от воспоминаний, которые отдались дрожью в моем теле и я споткнулся на ровном месте, ожидая падения, но меня подхватили рукой за талию.

- Устал, Снежинка? – спросил Ян, ставя меня на ноги.

- Немного, - я залился краской от своей неуклюжести, а кузнец улыбнулся и указал на дом, около которого мы остановились.

- Мы пришли. Добро пожаловать в мой дом, Крисантис.

Мне не оставалось ничего другого, как изумленно хлопать глазами, рассматривая ажурную металлическую решетку в виде дикого плюща, которую распахнул Мариш, проходя вперед. Под ногами стелилась гладкая плитка.

Эрг остался скучать возле ворот.

Двор у дома был небольшой, почти лишенный растительности, только чуть дальше рос вьюнок с фиолетовыми листьями и алыми цветами, который полностью оккупировал беседку.

Массивную дверь перед нами открыл мальчик дроу с серебристыми глазами, паренек почтительно поклонился и поприветствовал нас. Оказавшись в помещении, Ян бросил мальчику:

- Треви, отведи Тиша в загон и хорошо накорми, дай самое лучшее мясо и поручи кому-нибудь вычесать у него шерсть.

- Конечно, хозяин! – Треви как ветром сдуло.

Я осмотрелся вокруг, небольшой холл, стены затянуты портьерами, везде зеркала в витиеватых рамках, магические светильники мягко освещают помещение. Под ногами ковровая дорожка.

Из дверей стали появляться дроу - все молодые парни, почти мальчишки. Яна и его друзей приветствовали радостно. Гомон сотни вопросов обрушился нам на головы. Я вцепился в руку мужчины и уже затравленно озирался по сторонам, ища пути к бегству, но все закончилось так же быстро, как и началось. Янтилиш непререкаемым тоном отдал распоряжения, и молодежь рассосалась, прихватив с собой и его друзей, а меня он потянул по лестнице наверх, потом дальше по длинному коридору. Не успел я глазом моргнуть, как оказался в большой комнате.

Меня чмокнули в лоб, погладили по волосам, от обалдения я не успел возмутиться его нахальным поведением, как он обнял меня и, поглаживая по плечам, стал говорить:

- Располагайся, Снежинка. Твои вещи скоро принесут. Ничего не бойся и не опасайся, кроме тебя в этом доме только слуги и мои друзья. К мальчишкам можно обратиться с любой просьбой - все сделают, стоит только дернуть вот за этот шнур около дверей. Осваивайся, а мне надо отлучиться. Вернусь, как смогу, - и снова поцеловал, только уже в щеку. – Не скучай. Меня не жди, как освобожусь, зайду. – Эта клыкастая зараза улыбнулась напоследок и исчезла за дверью, оставив меня в растрепанных чувствах.


Я остался стоять в ступоре, продолжая ощущать прикосновение его губ на коже.

В наступившей тишине моё бедное сердце никак не хотело успокаиваться, повеяло одиночеством, но я взял себя в руки. Нечего раскисать.

Отыскал в этих покоях ванную комнату, порадовался удобству и великолепию сантехники и устройству канализации. Полчаса угробил пока разобрался, как работает душ и все остальные приспособления, до меня дошло, что нужно просто сказать вслух чего я хочу, какой температуры воду желаю и какое освещение для меня приемлемо. Оказывается, бытовая магия здесь подчиняется голосовым приказам. Эх, хорошо, что я знаю темно-эльфийский.

Нежась под горячими струями воды и измылив на себя самый приятно пахнущий раствор, который только нашел на полках в ванной, я постепенно начал расслабляться и верить, что все происходит со мной на самом деле. Это не сон и не мечта, не моя разыгравшаяся от одиночества фантазия. Не удержавшись, я заплакал, тихо без всхлипов, и горячие капли воды смывали мои слезы, смывали мою боль, смывали все годы горя и одиночества. Душа обновлялась, расправляя крылья.

Потом я вытерся большим пушистым полотенцем бордового цвета. Вообще вся гамма моих апартаментов была выдержанна в бордово-фиолетовых тонах с большим вкраплением серебра. Красиво и пугающе, к такой роскоши я совсем не привык и поэтому старался все делать аккуратно. Выйдя из душа в комнату, я обнаружил свою сумку около высокой кровати.

На столике стояла соблазнительно пахнущая еда, а на расстеленной постели лежала пижама серебристой расцветки.

Оперативно тут слуги работают, ничего не скажешь. Силы мои стремительно исчезали, поэтому я быстро перекусил, напоследок вылизав тарелку. Переоделся в пижаму, подивившись мягкости ткани и, забравшись под пушистое и мягкое одеяло, забылся усталым сном.
Скорее бы Янтилиш вернулся, мне уже холодно без него.

Ян

Я не хотел оставлять его так сразу в незнакомом месте, не показав и не поговорив о важных вещах. Мне все время казалось, что Ши хотел меня о чём-то спросить, и я даже догадывался, каким будет его вопрос, но времени ни на что не было. Долг требовал от меня явиться к матери и доложить обо всем незамедлительно. Шагрил шепнул, что мать и сестра очень волновались за меня, и только Мариш успокаивал их все это время.

Мама жила выше - на трех уровнях на так называемой женской половине, куда можно было попасть только по приглашению от женщины. Вся охрана состояла из строгих воительниц - они любого могли свернуть в бараний рог. Наши женщины - это что-то.

Меня пропустили без вопросов. Ждали. Мама меня хорошенько отчитала и основательно промыла мозги, получил выговор о не слишком далеком уме и вообще о своих способностях. Всегда восхищался её умением в чрезвычайно корректных словах опустить человека ниже плинтуса, разобрать его по косточкам и, напоследок, еще пристыдить, так чтоб уши огнем полыхали. А действительно, зачем орать и ругаться матом, когда смысл слов все равно сводится к одному и тому же: ты облажался по собственной глупости, и твое счастье, что тебе повезло, и честь рода не замарана, не то пришлось бы совершать ритуальное самоубийство. Да у нас и такое есть, если кто-то из рода запятнал себя не самым благородным поступком, то должен был очиститься от скверны, шагнув в лаву со скалы Смертников, что находится глубоко под городом. Тем самым дроу мог искупить свою вину, и клан оставался не замаранным. Обычай до сих пор действует, хотя во многих случаях неудачника просто изгоняют с темных земель, запрещая возвращаться под страхом смерти. Так о чем это я… да, выслушал все хорошее о себе, как всегда узнал много нового. А потом меня затискали в железных объятиях обе дамы: моя мать и моя сестра - Ярисана и Винета.

Мама даже всплакнула втихаря, сильная женщина и гордая, подчас жестокая и своевольная. Не раз и не два я видел, как ради клана она поступается личным счастьем, руководствуясь только принципом "меньшего зла" для своих. Я ни секунды не сомневался, что попади я к светлым, меня не стали бы выкупать, а отреклись бы как от преступника – это официально, а неофициально Ярисана пошла бы на любые методы, чтобы вызволить меня, а если бы не было ни единого шанса, мне подарили бы легкую смерть, вместо позорной – сожжения на костре. Так светлые казнят дроу-преступников.

Мне было больно видеть слезы матери, я знал, что заслужил все упреки. Я действительно напугал её, и мне было совестно, за что и попросил прощения, стоя на коленях. Она простила. И как только я встал, тут же получил оплеуху от сестрички, даже зубы заболели.

Потом Винета взяла меня за подбородок, заставила смотреть себе в глаза и высказала все наболевшее… матом... темно-эльфийским. У меня снова уши потемнели от таких выражений,не предполагал, что она их знает. Вот такие нежные у нас отношения в семье. И да, она выше меня за счет своих каблуков, а так мы с ней одного роста. Для мужчины дроу я довольно высокий. В конце тирады меня обозвали недотепой и… простили.

И только после этого я смог рассказать им свою историю. Матриархат, отец его за ногу, где женщины сильнее мужчин и стоят на всех руководящих постах, но при этом для них семья и клан почти одно и то же. Если ты принят в клан, значит, ты принят и в семью, и это до конца жизни не изменится. Я знаю, что многие кланы живут по другому принципу, но об этом потом. Сейчас главное для меня, чтобы моя мать и сестра приняли в клан Снежинку, о большем я и не мечтаю.
Проговорили мы долго, почти до ночи. Под землей нет смен времени суток, но у всех дроу есть внутренние часы, и мы безошибочно определяем день или ночь на поверхности. Пришлось рассказать все в подробностях. Мама была возмущена поведением светло-эльфийского патруля, а когда я начал рассказывать историю Снежинки обе женщины встали в охотничью стойку.

Я про себя усмехнулся, уж наши дамы не упустят такой выгодный подарок, который падает им прямо в руки, да еще и пунктик - досадить светлым и выставить их полными идиотами, тоже сыграет свою роль. На их лицах была непроницаемая маска, но я прямо видел их мозги, просчитывают все варианты полезности Снежинки для нашего клана, а уж когда я упомянул о рисунках на его теле, женщины синхронно сверкнули красными глазами и хищно улыбнулись. Все, за Ши можно не беспокоиться, защищать теперь его будут и беречь как зеницу ока.

Да и у меня от сердца отлегло, теперь мне поручат за ним присматривать, и я на законных основаниях смогу не выпускать его из вида, заботиться, помогать обустраиваться в новом для него обществе, да и вообще… оберегать.
Мать в приказном порядке потребовала встречу с Крисантисом, и Винета к ней присоединилась.
На этом меня отпустили с миром, наказав хорошо отдохнуть.
Люблю свою семью и до сих пор благодарю богов, что родился не так давно.
Я спускался на свой уровень, улыбаясь. Там меня ждет Снежинка, вкусная еда, мягкая кровать, а потом, как всегда куча работы. Но это ничего, это просто жизнь, жизнь, которая приобрела для меня новый смысл с появлением паренька с белой шевелюрой и грустными серыми глазами. И я сделаю так, чтобы эти глаза научились смеяться.
Жизнь 14
1 марта 2012?г. в 11:40
Снежинка

Я проснулся от жары, было душно, одеяло свернулось к ногам, подушки раскидал по углам кровати. Обычно мне было холодно и промозгло, а сейчас слишком жарко. Вот невезение, все мне не так и не эдак. Не стал включать освещение, рассеянного света, падающего от настенного ночника, вполне хватало. Судя по ощущениям, я проспал не больше четырех часов, как обычно, впрочем. Усталости не было, но и бодрости как таковой тоже. Душно.

Скользнув с кровати, подошел к окну, откинул тяжелую штору и открыл одну из створок, теплый воздух приятно обдал лицо. Вентиляция в подземном городе работает очень качественно, без магии явно не обошлось. Сажусь на подоконник и смотрю на освещенные сиреневым светом улицы внизу. Красиво и необычно. Город полный жизни и пестрых обитателей. Судя по оживленному движению, уже пришла ночь, а значит самое активное время для дроу. Где же Янтилиш? Он обещал зайти, как освободится, а его все нет и нет. Мне стало тоскливо. У него дела, наверное, накопились, не до меня совсем.

Чтобы разогнать, начавшую заполнять душу грусть, я встал, нашел в рюкзаке флейту и, вернувшись на подоконник, прислонился спиной к откосу, подогнув одну ногу, заиграл, прислушиваясь к шуму проснувшегося города за окном.

Сначала мелодия была печальной, но потом ритм стал быстрее, звуки звонче и резче, я вложил в музыку все свои чувства восторга от перемен, от осознания чуда, что я свободен! Свобода! Вот то чувство, которое выражала мелодия, инструмент умело передавал настроение, вплетая в музыку журчание воды и трель колокольчиков, и стук повозок по мостовой, и смех прохожих. На душе стало легко и светло, осталась лишь легкая грусть по дорогому мне человеку и предвкушение встречи с ним. Где же ты, Ян? Почему так долго не приходишь? Хочу увидеть тебя, мой дроу…

Меня отвлекло колыхание воздуха в комнате. Вытягивая последнюю ноту, я видел, как Ян вошел в помещение, приоткрыв незаметную дверь в стене. Его горящие красные глаза вмиг охватили всего меня, рассматривая. Он легко улыбнулся, остановился, прислоняясь к стене и сложив руки на груди, а я закончил играть и не мог оторвать от него взгляда. Он явно после душа, влажные волосы не заплетены, окутывают плечи серебристым ореолом, на черной коже капли невысохшей воды. Черная рубашка распахнута, легкие хлопковые штаны такого же цвета, сидят низко на бедрах. Он босиком, склоняет голову набок и смотрит, а у меня сердце несется вскачь, и я вцепляюсь во флейту и смотрю, смотрю, впитывая его такой домашний образ.

- Уже проснулся, Крисантис? – тихо спрашивает он и неторопливо подходит, ни дать ни взять - хищник на охоте. И я вспоминаю, что Зорик так же двигался, подбираясь к добыче. Ой! Садится на подоконник напротив, и я смущаюсь под его взглядом. – Как спалось на новом месте?

- Нормально, только...

- Что?

- Жарко стало, проснулся, решил проветриться. Тебя вот ждал, - совсем тихо заканчиваю.

- Я был у мамы, Крисантис…

И Ян рассказал мне о встрече со своей семьей, о сестре, о том, что Ярисана хочет со мной увидеться и поговорить. О том, что меня уже взяли под защиту клана и больше не о чем беспокоиться, я теперь в семье, которая в обиду не даст. А у меня все вертелся на языке вопрос, который я боялся задать.

Дроу закончил просвещать и внимательно посмотрел на меня.

- Ты что-то хочешь узнать, Снежинка? Спрашивай, я отвечу.

Помявшись немного, задаю мучавший меня вопрос.

- Янтилиш, а где твоя жена и дочь?

Он посерьезнел, расчесал пятерней волосы и сцепил руки в замок. Нервничает.

- Понимаешь, Крис, у нас у дроу женщины выбирают себе мужа сами. Вот и Дартиша меня выбрала почти сто лет назад. В нашем браке не было любви, а только своего рода договоренность. Она родила от меня Мариша и Серсмину, мы встречались с ней только по мере необходимости, точнее, когда она хотела меня видеть. В остальное время я работал в кузнице и старался не попадаться никому на глаза. Знаю, для тебя это прозвучит странно, но клан моей жены был выше по положению, чем мой и, то, что она меня выбрала в мужья должно было мне льстить, но поверь, я был совсем не рад, но меня никто не спрашивал. Женщина захотела – женщина получила. Я смирился, но полюбить или хотя бы просто проникнуться симпатией к ней так и не смог. Она слишком властная, воспитанная на старых порядках и не желающая меняться леди, к тому же старше меня почти в два раза. Между нами был брачный договор, заключенный на десять лет – я обязывался выполнять свой супружеский долг раз в неделю и дать зачать от меня двоих детей. Она, в свою очередь, обещала отдать мне ребенка мужского пола, если таковой родится. Первой родилась Серсмина – девочка, я видел свою дочь раз в месяц, и воспитывала её полностью Дартиша. Через три года родился Мариш, он стал отрадой для меня и светом в жизни. Дело в том, что когда мужчину выбирает женщина, он автоматически переходит в клан жены на все время супружества. Мне было одиноко без родственников - мамы и сестры, и я полностью посвящал себя работе в те годы. А потом появился сын, и я занялся его воспитанием. Дартиша еще хотела детей от меня, но я отказывался, как мог… Если честно, боялся, что снова родится девочка и я снова останусь для дочери никем, лишь мужчиной, который её зачал. Тогда-то отношения между нами совсем испортились. – Вся поза дроу казалась расслабленной, но по тому, как он вцепился рукой в подоконник, я видел, как тяжело дается ему этот рассказ.

- Она все еще твоя жена?

- Нет, срок договора давным-давно истек, и я вернулся в свой клан, забрав сына.

- А тебя снова может выбрать какая-нибудь женщина дроу к себе в супруги?

- Нет, не может. По закону я обязан жениться до трехсот лет, зачать не меньше, чем двоих детей, после выполнения этих условий, в дальнейшем имею право отклонять любые брачные предложения. Видишь ли, наши законы таковы, что чистокровные дроу обязаны иметь не меньше двоих отпрысков. Тысячу лет назад наши жрицы заметили, что стало рождаться все меньше детей, даже от разных партнеров женщина рожала лишь по одному ребенку. Мы начали вырождаться. Девочек стало появляться на свет все меньше и меньше, мальчиков было больше, но число детей неуклонно уменьшалось. Все забили тревогу и начали разбираться. Выяснилось, что мы слишком долго варились в собственном соку, маги нашли выход, но для этого нашему народу пришлось выбраться на поверхность, что и было сделано. Пришлось так же заменить или упростить множество законов, реформы шли со скрипом, но продвигались в нужном направлении. Над каждым подземным городом вырос другой - надземный, и мужчинам дроу было разрешено жениться на женщинах другой расы. Дети от таких союзов воспитывались в строгой дисциплине и по законам темных эльфов, т. е. все полукровки получали патриотическое воспитание, впитывая с молоком матери, что они по сути своей дроу, принадлежат к этой расе и должны трудиться во благо своего народа. Так мы восполнили численность населения. Чистокровные же женщины дроу имели право рожать и от полукровок и от истинных. От полукровок дети были сильней, выносливей и перенимали все признаки нашей расы, и почти никогда ничего не брали от расы отца. Так ведется до сих пор. В каком-то смысле женщинам даже тяжелее, они должны родить четверых отпрысков и только после этого им разрешается выйти замуж по любви, а до этого только долг, таков закон Великой матери. Так что наши дамы держат в руках власть, но очень часто они несчастны в любви. Вот так и живем.


Какая запутанная у них здесь жизнь, а меня вдруг посещает ужасная догадка, а если меня возьмут в клан Янтилиша, в будущем меня тоже сможет выбрать какая-нибудь женщина? И я не смогу ей отказать? Ужас! Об этом я и спросил мужчину.

- Такая возможность не исключена, но… во-первых до ста пятидесяти лет тебя никто не имеет права принуждать к чему-либо, все только по согласию. А там посмотрим, Крисантис. Впереди еще много времени, чтобы все решить. Не бойся, даже если наши женщины и положат на тебя глаз, они вынуждены будут ждать. А за семьдесят с лишним лет многое может изменится. Не переживай раньше времени, - и он задорно мне подмигнул.

Его настроение переменилось, в глазах блеснуло что-то хищное, и я успеваю только флейту прижать к груди, а он уже близко-близко. Наклоняется сверху, нависает, его взгляд затягивает, улыбка манит, Ян пахнет хвоёй и дикими травами. Я сижу, подняв голову, и пряди его волос касаются моей груди, невольно протягиваю руку и несмело дотрагиваюсь до черной щеки - горячая кожа под пальцами, красные глаза прикрываются, но все так же пронзительно смотрят, пока я веду рукой вниз по шее и по груди. Мне страшно, сердце сбилось с ритма, дышу учащенно, и облизываю губы, не зная, что мне делать. Ну же Ян, подскажи! Я сейчас в обморок упаду, если ты продолжишь так смотреть!

Он мягко перехватывает мою ладонь, не добравшуюся лишь чуть-чуть до его пупка, сжимает в своей руке, да так и оставляет на своей коже, наклоняется ниже, опираясь второй рукой на стекло и накрывает мои губы своими. Кажется, у меня сердце остановилось, когда горячий язык коснулся моих губ, приоткрывая, нежа и прося впустить. Я судорожно вздохнул, прикрыл глаза и отдался будоражащей ласке. Мужчина пробовал мои губы на вкус легко, но настойчиво, проник внутрь языком, неторопливо лаская, наши языки столкнулись, переплелись, и я всхлипнул, но приоткрыл рот шире, позволяя ему владеть мной полностью. Мы целовались, упиваясь вкусом друг друга, не помню когда я обвил его шею рукой, не помню когда он зарылся в мои волосы и стал настойчиво притягивать к себе за затылок, осталась только сладость губ, нежность его языка, теплота дыхания и шум крови в ушах. Боги! Как он целует! Мне дыхания не хватает, и тихие стоны рвутся наружу, а его язык все ласкает, губы сминают мои… Горячо! Жар по венам! Ещё!!!

И вот я уже в кольце сильных рук, меня обнимают крепко и гладят везде. Когда я успел оказаться на его коленях, оседлав словно эрга? Немного страшно, но жар, исходящий от его тела успокаивает, он шепчет что-то в перерывах между поцелуями, но смысл его слов ускользает от моего плывущего сознания. Как хорошо! Правильно! Я нужен, нужен ему! И от этого слезы на глазах.

Руки Яна у меня в волосах, мои - у него на шее, мы так близко… кожа к коже. Под моими пальцами упругая сталь мышц, горячий жар тела, его губы у меня на шее нежат, целуют, пощипывают. Жар омывает тело, сосредотачиваясь внизу живота.

- Я-а-а-а-а-а-анн… - тихо хнычу, прижимаясь к нему сильно-сильно. Что-то рвется наружу, вместе с жаром, вместе с бушующей по венам кровью, хочется вжаться в его сильное тело, чтобы он никогда не отпускал, чтобы держал крепко и целовал вот так безумно сладко! Меня никогда не обнимали так, не прикасались с такой страстью и нежностью! Я не знал, что может быть так хорошо! В книгах читать об этом одно, а испытывать - совсем другое!

- Тише, тише… снежинка моя горячая… все хорошо… все правильно… - шепчет он мне на ухо, забираясь руками под рубашку. Его горячие ладони обжигают, и все мое тело охватывает дрожь.

Страшно! Сладко-о-о-о! Невыносимо приятно! Возбуждение гуляет по венам, между ног пульсирует жар, и я в сладостном безумии трусь бедрами о его пах. Он стонет низко, вцепляется крепко, и я чувствую, его возбуждение через ткань. Замираю испуганно, но обжигающие ладони продолжают гладить меня по спине, по плечам, прослеживая узоры на теле, а губы - целовать шею, и я словно плавлюсь в горниле своего желания. Мыслей связных нет, я забыл обо всем, о стеснении, о том, что считал себя некрасивым. Как можно в чем-то сомневаться, когда на тебя смотрят с таким обожанием?

Стыд ушел на второй план, осталась только робкая неуверенность в своих действиях, я, наверно, неуклюжий и совершенно не представляю, что делать, как правильно целоваться или ласкать мужчину. Точнее - теорию я читал в книгах, но на практике, так безумно боязно прикоснуться, сделать что-то неправильно.

Он чувствует мой страх, чуть отстраняется, и мы встречаемся взглядами. Страсть, нежность плещется в темных рубинах. Ох, какой же он красивый! Улыбается, и я немного успокаиваюсь.

- Ян, я…

- Все хорошо, Снежинка, доверься мне… я не обижу, ласковый мой, - мурлычет дроу, а его рука поддерживает меня за поясницу, а другая гладит живот, ловко проникает за завязки штанов и касается того, что так требует внимания.

Я, не сдержавшись, вскрикиваю и прячу горящее лицо у него в изгибе шеи, а он ладонью ласкает моё восставшее естество, размазывая смазку по стволу и двигая рукой в медленно-нежном ритме. Это безумие! Моё тело сошло с ума, и я вместе с ним! Я весь горю и обнимаю его крепко-крепко, а он шепчет нежности и дарит наслаждение, лаская меня рукой, ускоряя ритм, и я уже не мо-о-о-огу-у-у-у…

Всхлипываю, моё тело, словно в горячке… вдоль позвоночника прокатывается обжигающая волна, и я выгибаюсь в теплых руках, притиснувшись к Яну, как можно сильней. Я, кажется, умер…

Его тоже немного потряхивает, дыхание рваное, Ян медленно выдыхает и размазывает липкое семя по моему животу. Он прижимает меня к себе до хруста, почти до боли. От стыда уши горят. Как я теперь на него смотреть буду?! Кошмар…

- Ты как, малыш? – спрашивает он, все еще поглаживая меня по спине. – Все в порядке?

Я только киваю и вцепляюсь в него еще крепче, комкая ткань его рубашки в ладонях.

- Может, отпустишь? – ласково.

Нет, нет, нет ни за что! Мне же на тебя тогда смотреть придется, …а я не готов. Мотаю головой.

- Ладно, но тогда в душ пойдем вместе. Согласен? – и насторожился.

А я дышать перестаю. М-м-м… душ это значит, мы будем голые… совсем. Зажмуриваюсь. Я его уже видел таким, а он меня нет. Что же делать то?.. Лихорадочно соображаю, а выпускать его так не хочется… Опять мотаю отрицательно головой.

- Ну, хочешь я глаза закрою, когда мы мыться будем?

Кажется, он понимает мою проблему, что я готов от смущения сквозь землю провалиться, но в тоже время не хочу, чтобы он уходил.

- Согласен, - шепчу, он облегченно вздыхает и так вместе со мной, вцепившимся в него мертвой хваткой, шагает в душ.

Быстро настраивает воду, включая приглушенный свет, потом ставит меня на пол, а я все не могу посмотреть ему в глаза.

- Все, я не смотрю, раздевайся и присоединяйся ко мне, - Ян целует меня в макушку и, повернувшись спиной, быстро раздевается и встает под теплые струи воды, отвернувшись.

Я немного прихожу в себя смотрю на его обнаженную фигуру - такой гибкий, высокий, черная кожа, белые волосы и вязь рисунка на спине. Так, все хватит, прочь ненужные мысли! Через минуту я присоединяюсь к Яну. Он намыливает меня с закрытыми глазами и улыбается блаженно, как довольный кот. Потом я его мою, так у нас и происходит - намыливаем друг друга.


Я вовсю рассматриваю его, пользуясь моментом, трогаю, провожу руками по упругим мышцам, глаза все время норовят опуститься к его паху, что и делаю, не сумев сдержаться. Он и там красивый, в белых коротких завитках, смущаюсь жутко, но не могу не признать, что природа щедро наградила моего дроу подстать всему организму. Боги, о чем я думаю?! Прикосновения нежные, ладони скользят по коже, он полностью сдержал обещание и не открывал глаз, пока мы не ополоснулись. Потом прижал к себе, а у меня снова дыхание перехватило от близости.

- Я тебя напугал?

- Немного… - бубню ему в грудь. – Просто все так быстро и… неожиданно. Я растерялся.

- Прости. Но ты был такой грустный и одинокий, что я не удержался от поцелуя, а потом вообще все мозги отшибло. Ты только не бойся меня…

- Не буду… бояться… - и я наконец осмеливаюсь поднять голову и взглянуть в красные глаза. В них только понимание, обещание защищать, на губах улыбка. Судорожно выдыхаю, и моё смущение немного притупляется.

Потом мы вытирались махровым полотенцем, в которое Ян меня завернул и утащил к себе в комнату. Она оказалась совместной с моей, и между нашими апартаментами была дверь. Он дал мне свою рубашку, а сам не стал ничего надевать и нырнул в постель. Странно, но его нагота не пугала, а хотелось смотреть и смотреть на гармонично развитое тело, и в глазах, смотревших на меня не было той звериной похоти, что я заметил, тогда давно у светлых эльфов, привозивших мне еду. С Яном было тепло и комфортно, и я верил ему и чувствовал, что нужен.

- Если хочешь, можем тебе поесть заказать, ребята принесут. Ты не стесняйся, мои покои тоже в твоем распоряжении. Мне надо поспать часа три, а потом пойдем тебе одежду закупать, и только после этого нам необходимо показаться матери и сестре.

- Ничего не надо, я вон книжку почитаю, - киваю на стеллажи вдоль стены. – А ты спи, не отдыхал же еще совсем, если захочу есть, сам кого надо позову. Спокойных снов, Ян.
- Спокойных…
Дроу замотался в одеяло и отрубился, как выключили, я заметил, что его оружие лежит совсем рядом с кроватью на высокой тумбочке, так чтобы можно было выхватить в любой момент. Вот дела, безопасность прежде всего. Прислушиваясь к себе, с удивлением осознал, что вся комната пронизана нитями заклинаний. Магия чувствовалась даже в стенах. Наверное, охранные заклятия, или что-то ещё.
Я побродил вдоль стеллажа, достал книгу по истории, она была весьма интересная, но прочитал всего несколько страниц, забравшись к эльфу под одеяло. Не помню, как уснул, только заботливые руки прижали меня под теплый бок, когда я погружался в сон и ещё осознавал то, что стало так хорошо до невозможности и спокойно.
Жизнь 15
9 марта 2012?г. в 19:03
Янтилиш

Спал я мало, но сладко. Не передать словами, как волнующе просыпаться в одной постели с юным эльфом в обнимку, чувствовать биение его сердца, ощущать тепло кожи сквозь тонкую ткань рубашки. Снежинка, обнимая руками подушку, тихо дышал во сне, короткие белые волосы разметались и пахли свежей хвоей. Я приподнялся на локте и осторожно погладил снежное чудо по голове кончиками пальцев. Он чуть завозился, ткань рубашки соскользнула с плеча, обнажая бледную кожу всю покрытую плотным витиеватым рисунком. Нестерпимо захотелось припасть в поцелуе к изгибу шеи, почувствовать вкус кожи, прижать к себе крепко и нежить в прикосновениях. …Да он же, как редкая жемчужина притягивает взгляд, хочется защитить, отгородить от всех напастей и невзгод. Холить и лелеять, осыпать подарками и одевать в шелка. Маленький эльфенок с такой тяжелой судьбой и стойким характером, я тебя никому не отдам. Сумею защитить, научить всему что нужно, покажу, каким может быть мир, когда тебя любят и ты важен для окружающих тебя существ.

Крисантис тихо вздохнул, перевернувшись на спину, задев меня рукой, и резко распахнул глаза, в серых озерах промелькнул страх и тут же исчез, когда он увидел меня. Я улыбнулся, а он покраснел, но взгляд не опустил, ответил на улыбку своей.

- Нам уже пора собираться? – тихо спросил он.

- Пора, пятнадцать минут на одевание, потом столько же на еду. Время пошло!

- Тогда я в душ быстро! – он метнулся с кровати, исчезнув за неприметной дверью.

Оставалось только порадоваться его бодрости, сам я чувствовал себя в меру выспавшимся, но не совсем отдохнувшим. Ладно, будет время – отосплюсь.

Я вызвал мальчишек, заказал у них еду и одежду для Снежинки. Моё слово здесь - закон, и ребята с радостью притащили желаемое. Повар у нас свой, съестное есть в любое время суток, ведь молодняк дроу ходит вечно голодный и клянчит вкусности постоянно. Никаких изысков, но каши и мясо всегда есть в нашем меню.

Снежинка вышел из душа, когда я уже оделся в свой обычный костюм черно-серебристого цвета. Он без вопросов натянул на себя то, что принесли для него. Все оказалось по размеру, даже мягкие полусапоги. У ребят глаз наметан, молодцы.

На столе нас ждала простая еда и компот из черной клюквы. В процессе еды замечаю, что Крисан ест как пичужка, подбирая со стола хлебные крошки. Молча докладываю ему порцию и подсовываю еще хлеба на тарелку.

- Еды на всех хватит, Снежинка. Ешь сколько хочешь и сколько влезает. Досыта.

Его рука сильнее сжала ложку, он серьезно посмотрел на меня.

- Хорошо, раз ты так говоришь…

Больше мы к этому вопросу не возвращались. Я понимал, что его отвыкание от нелегкой жизни будет долгим и постепенным, и готов быть терпеливым и понимающим. Оставив пустую посуду на столе и, прихватив по зеленому яблоку, мы направились за новой одеждой для Крисантиса.

Улицы были привычно освещены магическими светильниками, народ сноровисто бежал по своим делам, и наша парочка совсем не привлекала ненужного внимания. Я держал Снежинку за руку и пробирался к лавке торговца тканями. Там же продавалась повседневная одежда. Нас встретил пожилой дроу и два его сына, которые являлись его помощниками. Я поговорил с владельцем лавки, высказал свои пожелания, а Криса уже во всю вертели и обмеряли. Судя по его круглым глазам, он не ожидал такой прыти. Потом ему дали ворох одежды и запихнули в примерочную.

Через полчаса ошарашенный Крисантис стал обладателем четырех пар штанов на все случаи жизни, стольких же рубашек разных цветов и оттенков, трех жакетов с вышивкой, двух курток с утепленным подкладом, нескольких шарфов и двух плащей с капюшонами, не считая мелочей из нижнего белья и пижам. Нам все сложили в пакеты и обещали доставить на дом.

Я незаметно расплатился и утянул обалдевшего эльфенка дальше - в лавку кожевника, выбирать сапоги, пояса и другие нужные вещи.

Крис стал было возражать и возмущаться, и говорить, что ему совсем не нужно так всего много и сразу. Он краснел, бледнел и затравленно озирался на развешенные пояса, отделанные серебряными клепками.

- Боги, Ян, я же не расплачусь с тобой никогда! Я хотел быть помощником, а теперь окажусь обузой! – он поднял на меня свою физиономию и сложил руки в молитвенном жесте.

- Отставить разговорчики! – я притянул его к себе и обнял за плечи. – Ты для меня никогда не станешь обузой! Это честь заботиться о тебе, принимай все как должное. Ты расплатишься со мной, если в будущем будешь прилежно учиться, чтобы наш род тобой гордился, будешь трудиться на благо клана и защищать нас так же, как мы будем защищать тебя. Все еще впереди, Снежинка, твой путь только начинается. Считай, что ты только что родился. Попытайся привыкнуть к новой семье и нашим обычаям и порядкам. Я теперь за тебя отвечаю и обязан заботиться, защищать и обеспечивать всем необходимым. Кроме того… мне приятно самому что-то сделать для тебя. Ты мне нравишься, Крисантис, мне с тобой легко и спокойно, хочется целовать тебя все время и из рук не выпускать… я, кажется, влюбился. – Выдохнул я в светлую макушку, чувствуя, как малыш напрягся.

Он поднял на меня глаза, в которых я утонул безвозвратно. Ох, ты и сам еще не знаешь, каким обаянием обладаешь. За такой взгляд можно душу продать.

- Правда? – спрашивает, закусив губу, и брови приподнял в вопрошающем изломе.

- Правда, - отвечаю, наклоняюсь, целую в уголок розовых губ. – Верь мне, и своему сердцу. Наши пути связаны, и я всегда буду для тебя другом, даже если не получится стать возлюбленным. С этого момента запомни – все в твоих руках: и твоя судьба, и твое сердце, и твоя душа. Ты выбираешь дорогу сам, я лишь помогу, чем смогу и буду рядом, пока ты нуждаешься во мне. Не спеши.

- Благодарю, Ян, я постараюсь оправдать твои ожидания, – и в глазах столько решимости и упрямства, что сердце замирает в предвкушении.

- Вот и хорошо! А теперь выбираем гардероб тебе дальше, - я разжал объятия и принялся искать нужное. На этот раз Крис присоединился ко мне и принимал в процессе посильное участие.

Мы выбрали три пары обуви и шесть поясов, плюс ко всему, я настоял на покупке нескольких пар перчаток. Всё приобретенное также будет доставлено к нам домой. На очереди был оружейный магазин.

Снежинка сам признался, что понимает в оружии совсем немного - все его знания почерпнуты из книг и не имели практического применения. Я выбрал для него два длинных поясных кинжала и один нож, который хорошо поместится в сапоге, предстояло еще научить его с ними обращаться. Оружие мы забрали сразу, расплатившись с продавцом, и направились домой, готовиться к встрече с моей мамой и сестрой.

Все хождение по магазинам заняло почти два часа. Сейчас был самый разгар ночи, город кипел и бурлил, по улице перед нами прошествовал кортеж с паланкином, сопровождаемый женщинами воительницами. Снежинка с открытым ртом наблюдал за увешанными оружием валькириями, все они были высокими, в чернёных доспехах с потрясающими фигурами. Дроу почтительно расступались на их пути и склоняли головы в знак уважения. Судя по узорам на паланкине, который они охраняли, к нам в город приехала глава Третьего дома. Важная личность.


Срабатывает амулет связи на моем запястье, останавливаюсь, Снежинка врезается мне в бок от неожиданности, и я отхожу вместе с ним к стене, чтобы не мешаться толпе. Смотрю на лиловый кристалл в браслете. Камень пульсирует, подстраиваясь под ритм сердца, и вкрадчивый голос сестры вплывает в мысли.

- Привет, братишка. Уже на ногах?

- Конечно, сестрица. Я долго спать не приучен.

- Хорошо, когда ты приведешь к нам своего почетного гостя? Хочется поскорей поблагодарить его за твое спасение и заодно проверить, достоин ли он вступить в наш клан. Мы обе в предвкушении, дорогой, - мурлыкнула эта бестия, и я почти физически ощутил её нетерпение.

- Через час будем у вас, не волнуйся.

- Жду, - тихо прошелестела она и прервала связь.

Крис не понимая, что происходит, смотрел на меня вопросительно. Я улыбнулся и пересказал ему разговор. Надо поторопиться.

***

Через пятьдесят минут мы стояли около дверей покоев моей матери на женской половине дома и нервничали оба. Снежинка потрясающе смотрелся во всем темно-синем с белым шарфом на шее и в белых перчатках без пальцев. Я успел подровнять ему волосы, и теперь короткие пряди красиво обрамляли лицо, с которого на меня смотрели испуганные серые глаза. Я ободряюще подмигнул ему и взял за руку. Не отпущу!

Нас пропустили за массивные створки, украшенные резьбой из магических животных, в просторные покои. Везде драпировки из тяжелого шелка, ковры и магические светильники. Мама сидит в богатом кресле возле камина, в красивом платье с большим вырезом, на ногах золоченые сандалии, она – сама невозмутимость и власть. Сестра присела около неё на высоком пуфе, облаченная в легкие кожаные доспехи, подогнанные точно по фигуре, пояс с оружием рядом на столике, волосы, убранные в две длинные косы, в ушах сверкнули рубиновые серьги. Обе женщины дроу производят неизгладимое впечатление. Дамы синхронно повернули к нам головы, пока мы шли по ковровой дорожке, и улыбнулись. Крис стиснул мою руку - впечатлительный мальчик.

Я низко поклонился, останавливаясь, и представил всех присутствующих друг другу. Винета лениво поднялась и подошла к нам вплотную. Снежинке предстоит пройти испытание, которое все расставит на свои места и решит его дальнейшую судьбу.

Снежинка

Я стоял, вцепившись в руку Яна, и смотрел на красивую женщину передо мной, семейное сходство у всех троих прослеживалось четко. Винета была опасна, обворожительна и убийственно привлекательна. Я почувствовал дуновение невидимого ветерка на моей коже и передернулся. Кажется, сестра Яна только что применила магию, ощупывая меня с помощью своей силы.

- Забавный малыш, братец. Очень перспективный, - пропела она и обошла нас по кругу. – Брат тебе уже дал новое имя, Крисантис, и рассказал о твоей нелегкой жизни. Хочешь ли ты вступить в нашу семью и стать единым целым с народом дроу?

- Хочу. Если я буду нужен и смогу обрести здесь настоящий дом и родных, - ответил я, не отводя взгляд от Ярисаны в кресле.

- Хороший ответ, эльф, - женщина одобрительно склонила голову. – Но прежде мы должны проверить сведения о твоей жизни на территории светлых эльфов. Согласишься ли ты пройти испытание?

Моё сердце испуганно полетело вскачь, Ян ничего мне не говорил про испытание, но я решил идти до конца.

- Я согласен, - мой голос дрогнул, а Ян присел на корточки передо мной, смотря снизу вверх.

- Не бойся, моя сестра спец в чтении мыслей. Она просто просканирует твою память и убедится, что ты ничего не скрываешь и не несешь угрозу.

Темная эльфийка обворожительно улыбнулась мне за его спиной. Я нервно сглотнул. Рослая, худощавая, она внушала опасения и не безосновательные. Винета подошла ко мне, и её брат поднялся и отступил на шаг. Мои глаза оказались как раз на уровне её роскошных грудей, и я покраснел, задрал голову, встречаясь со смешливыми красными глазами.

Она положила мне одну руку на плечо, вторая ладонь легла на затылок, и я замер, как кролик перед удавом. Её руки были теплыми и прикосновения не вызывали отвращения, но страх все равно заставлял меня дышать глубже и облизывать губы. Ян стоял рядом и только это меня чуть-чуть успокаивало.

- Не бойся, котенок, больно не сделаю, - пропела девушка и её глаза стали затягивать меня в омут прошлого, в самое начало, когда я родился.

Воспоминания были такими яркими, что я закричал, когда Винета дошла до той части, где надо мной начали ставить эксперименты. Сквозь застилающий разум пелену я слышал крик темной эльфийки, и меня затянуло в водоворот моей жизни. Наверное, надо было предупредить, что существование у меня было не слишком… гм... нормальное. Кадры мелькали перед глазами: издевательства в лаборатории, Матильда, боль разлуки, Зик, изгнание. Моё одиночества и тоска… Зорик - пушистый друг… книги, которые я читал… Янтилиш…

Сознание ускользало, очнулся, лежа головой на коленях Янтила, и его большие ладони гладили по волосам, успокаивая. Все лицо было мокрое от слез, а слева доносились голоса.

- Великая мать, мама, с ним такое творили - словами не передать! И как он еще с ума не сошел большая загадка! Эти светлые совсем страх потеряли, так издеваться над ребенком!!! Да их бы самих на этот стол! Р-р-р-р-р-р…

- Тише, дочка, успокойся. Так все подтвердилось? – это Ярисана.

- Все до последнего слова, мама.

- Но почему они считали его бездушной вещью?! Не понимаю… я четко чувствую в нем искру животворящего огня, правда, она не похожа ни на одну увиденную мной ранее. Её нельзя сравнивать ни с душой светлого эльфа, ни с нашей, и уж точно она отличается от искры животного. Её плотность выдает разум и способность сопереживать. Неужели у светлых совсем перевелись маги жизни?

- Мама, его им не показывали. Вероятно, только очень сильный маг уровня магистра смог бы разобраться в хитросплетении энергий окружающих Крисантиса. Ты ведь жрица, вот и увидела самую суть.
- Возможно. Так этим идиотам светлым и надо! Проворонить такого способного мальчика! Он сокровище и, несомненно, займет достойное место в нашем доме! Его магия не стабильна сейчас и рассчитана на поглощение и накопление, но я вижу огромный потенциал к целительству и защите! Нужно только обучить и направить!
Я открыл глаза и улыбнулся Янтилишу, а он стер остатки слез с моих щек пальцами.
- Добро пожаловать в семью, Снежинка, - прошептал мужчина и поцеловал меня в лоб.
Я был счастлив! Неужели у меня появился настоящий дом?! Эльфы, которым я нужен! Не буду оглядываться назад - теперь только вперед, вместе с моим дроу!
Жизнь 16
17 марта 2012?г. в 08:27
Крисантис

После встречи с мамой и сестрой Янтилиша мы вернулись домой, и следующую неделю я провел, знакомясь с бытом дроу и многочисленными обитателями дома на мужской половине.

Наш клан называется «Говорящие с черным металлом» - «Гин-но-ёри-иши». В который раз вспоминаю добрым словом Зика, который научил меня языку темных эльфов, благодаря этому, мне сейчас не так сложно адаптироваться в новом обществе. Порядки здесь были строгие - младшие беспрекословно подчинялись старшим. Молодняк учили обращаться с оружием, обучали магии и основам кузнечного дела. Все юноши дроу делились на три группы по талантам и способностям, каждая из которых углубленно занималась одним из направлений мастерства. Шагрил учил магии, Кассий – владению любым оружием, Янтилиш – кузнечному делу. Еще была школа, в которую ходили все молодые эльфы, где давались общеобразовательные предметы: история, алхимия, языковедение, математика, основы поведения, сексуальное воспитание. Таким образом, молодежь обучалась очень интенсивно и имела разностороннее образование.

После того как я немного освоился, Ян сводил меня к Шагрилу. Мы долго проговорили о моем прошлом, о моём создателе и о том, каким способом меня использовали у светлых. Маг посадил меня на стул, задумчиво обошел, цокая языком, и выдал:

- Сложный случай, магии прорва, потенциал огромный, но ты поглощаешь энергию из окружающего тебя пространства и используешь её только в экстренных случаях на уровне инстинктов. Дай мне руку, пожалуйста.

Я протянул свою ладонь, и Маг сжал запястья пальцами, по коже рассыпались искры, и меня неприятно кольнуло, а потом по руке стало распространяться тепло.

- Вот видишь, твое тело вытягивает магию автоматически. Что чувствуешь?

- Тепло идет по руке. Покалывает немного.

Маг разорвал контакт и все прекратилось.

- Тебя надо научить не вытягивать энергию постоянно, а только когда необходимо защититься. Я разработаю специальную методику, будем учить контролировать твои способности, ставить щиты, защищаться при необходимости и использовать накопленную энергию для лечения. У тебя аура всех цветов радуги, Крисантис, но преобладает серебряный и синий, это значит - ты целитель от природы, каких народ дроу не видел тысячи лет.

Я повеселел, мне так отчаянно хотелось быть полезным.

- Я смогу лечить?

- Сможешь, - подтвердил Шагрил, улыбнувшись и смотря на меня с веселым азартом. – Тебе будут подвластны не только физические недуги, но и болезни, связанные с магией. Великая мать! Да я из тебя первоклассного целителя сделаю!

Так началось моё обучение.

Распорядок дня составил Янтилиш. На сон давалось шесть часов, потом полчаса на водные процедуры, затем тренировка Кассия, которая длилась три часа.

Воин выжимал из молодняка все соки: пробежка, отжимания, растяжка, рукопашный бой, бой на шестах, на деревянных мечах. К концу занятия мы еле ноги волочили, ополаскивались в душе, собирались в общей столовой и сытно ели. Затем два часа преподавал Маг - учил всему, от простейших и бытовых заклинаний, до заклятий нападения, защиты, лечения и всяких мелких хитростей, типа невидимости. Потом следовало полчаса отдыха и все спускались в кузницу к Янтилишу. Там нам давали лишь самую простую работу: принести, унести, подержать, подсобить. У Яна было около двухсот младших мастеров в подчинении, сам он занимался только сложными заказами, а также доводил уже готовые заготовки до ума, вся остальная работа была на его помощниках, а те в свою очередь вовсю эксплуатировали нас – молодых и прытких. День заканчивался, когда половина мастеров покидало кузню, все шли на кухню ужинать, а потом спать. В мастерской всегда оставалась одна бригада кузнецов, ибо печи работали без перерыва, доспехи и оружие ковались в любое время суток.

И так, четверо суток в неделю молодежь была занята делами в кузне, посменно группами сменяя друг друга.

Остальные четыре ночи, я вместе с другими парнями дроу ходил в школу, где нам и преподавали предметы шесть часов подряд. Выходных не было, время, что оставалось от учебы, считалось нашим свободным. Все еще не привык говорить "ночь", вместо "день", но под землей нет смены суток, есть только внутреннее ощущение времени.

Еще были дежурства в столовой, уборка дома и другие бытовые трудности. Но все не так страшно - благодаря магии чистота и порядок поддерживались повсеместно, и не занимали много времени.

Я впитывал знания, словно губка, Шагрил не переставал удивляться мне. Работая с ним по индивидуальной программе, я усваивал материал гораздо быстрее, чем другие ребята. Маг был очень терпеливым, объяснял все понятно и просто, а когда я пересказал ему парочку заклятий, которые использовали на мне в лаборатории, вообще загорелся энтузиазмом. Моя абсолютная память сыграла хорошую службу, я диктовал слова заклинания, чаще всего не понимая, что говорю, Шагрил все записывал в кристаллы памяти и радовался, как ребенок. Оказывается, многие формулы и комбинация слов были в новинку для дроу, получалось, что я раскрывал военные тайны светлых, но совесть меня совсем не мучила. Маг дроу подключил своих помощников, вместе мы рассортировали мои знания по полочкам, записали все, что я услышал от светлых в кристаллы, и потом маги уже разбирались без меня, что к чему.

Уставал жутко, но не находил причин жаловаться. Для того, кто провел большую часть жизни в одиночестве, нахождение в коллективе со своими сверстниками доставляло истинное удовольствие.

Интересно получать новые знания, мне нравились занятия Кассия, сначала, правда, трудно давались физическая подготовка и фехтование, но уже через две недели организм приспособился и все пошло как по маслу. Синяки, конечно, были, растяжения и ушибы в порядке вещей на занятиях. Моё тело менялось, становилось сильнее, гибче, выносливее. Кормили нас на убой, мясо и фрукты всегда присутствовали в нашем рационе. Спустя месяц я уже уверенно управлялся с шестом и двумя деревянными палками, имитирующими кинжалы, на руках появились мозоли.

Виделись с Янтилишем только по вечерам, во время еды и его занятий. Я узнавал его все лучше и лучше. Дроу рекомендовал мне книги для прочтения, которые я читал запоем. Во время трапезы мы всегда сидели рядом, и он подкладывал мне в тарелку самые вкусные и сочные куски. Заботливый. Сердце щемило от его внимания, и сладкое тепло наполняло мою душу. Я – нужен.

Ян всегда объяснял мне то, что я не мог понять по учебе, хотя такие моменты возникали крайне редко.

Терпеливый, все замечающий, сильный характером, временами язвительный и всегда справедливый, он прочно поселился в моем сердце, глубоко и надолго, согревая своим теплом по вечерам и радуя мимолетной улыбкой в течение дня при встречах.

Иногда эльф приходил позже моего, работа отнимала у дроу много сил и энергии, но не смотря на трудности, он любил заниматься своим ремеслом, металл слушался его, поддавался умелым рукам. Ян являлся настоящим мастером - ковка любой сложности не составляла для него труда, и из-под мозолистых рук, облаченных в перчатки, выходили настоящие шедевры, достойные любого короля. Оружие, будь то секира, меч, доспехи, или наручи, неизменно поражали идеальностью выверенных линий, мастерством исполнения, хищной красотой без излишеств. Мой дроу ковал боевое оружие, то, что защитит владельца от ран и сослужит верную службу в бою. Были заказы и на парадные доспехи с вычурными линиями и множеством украшений, но такую работу Ян всегда перепоручал своим помощникам, не к лицу мастеру размениваться на игрушки.


Я всегда заказывал ужин нам в комнаты, когда знал, что он задержится, чтобы лишний раз побыть с ним наедине. Даже смертельно уставший, он находил на меня время, расспрашивал об учебе, беспокоился. Мне так уютно с этим темным эльфом, легко и спокойно, он целует меня, отправляясь спать, нежно и трепетно, словно я сделан из хрупкого стекла. Этот ежедневный поцелуй разжигает внутри что-то большое и яркое, словно костер, и мне все трудней покидать его комнату и спать в своей постели. Больше Ян не позволяет себе ничего такого, как в тот раз… яркого и страстного, всепоглощающего, но я ловлю на себе его внимательные взгляды.

Вот и сегодня, спустя два месяца с начала моей учебы, сидим в его комнате, я читаю книгу по алхимии, забравшись в кресло, он ужинает за столом, как всегда припозднившись, и смотрит на меня сквозь полуприкрытые ресницами глаза, а я наблюдаю за ним, прикрывшись книгой.

Вот он доел мясное жаркое, облизывает ложку длинным фиолетовым языком. У дроу вообще странная пигментация кожи и слизистых оболочек. Эпидермис сам по себе черный с неким синеватым отливом при дневном освещении, губы тоже темные, как язык и дёсны, только полость рта имеет более красный оттенок по сравнению с наружным слоем кожи. Я любопытен от природы и за это время перечитал массу книг по анатомии дроу. Клыки у них довольно большие и на нижней и на верхней челюсти, ослепительно белые, они поражают своей прочностью, по крайней мере, при необходимости они могут перегрызть противнику глотку за неимением другого оружия. Когти тоже впечатляющие, начинаются как обычные ногти, но более длинные и прочные, все дроу затачивают их - тоже не слабое оружие, но Ян ни разу даже не поранил мне кожу, видимо практика сказывается.

Засмотревшись, не сразу понял, что он давно отставил тарелку и, улыбаясь, смотрит на меня. Ой!

- Снежинка, книга интересная? – тихо спрашивает, склонив голову на бок.

- Ага.

- А что ж ты не перевернул ни одной страницы за последние десять минут?

Ой-ой-ой! Краснею и замираю в кресле, готовый провалиться сквозь пол. Ну как ему сказать, что хочу, как тогда прикоснуться к нему? Что мне его не хватает? Он плавно выскальзывает из-за стола, а я прикрываюсь книгой, закрывая лицо. Невнятно пискнул, когда он приподнял меня, сел в кресло и усадил к себе на колени. Горячие руки обнимают, а у меня сердце понеслось вскачь. Отбирает у меня последнюю линию обороны – книга летит куда-то на ковер. Зажмуриваюсь и тянусь к нему для поцелуя.

Пауза, в течение которой моё сердце почти остановилось, и вот теплые губы накрывают мои.

Поцелуй нежный и затягивает в жаркий омут желания с головой, во всем теле поднимается трепет. Обнимаю Яна за шею руками и притискиваюсь как можно ближе. Он становится настойчивее, проникает языком мне в рот, заигрывая, подчиняя, даря наслаждение. Отдаюсь во власть умелых губ и языка без остатка. Повторяю за ним ласку, покусывая и облизывая сочные губы. Это… восхитительно! Жар поднимается из солнечного сплетения, распространяясь по всему телу, и невольный стон слетает с уст, чтобы быть поглощенным его жарким ртом. Языки сплетаются в любовной игре. Здесь не важно кто кого, важно дарить удовольствие и негу, и горячие ладони уже забрались под мою одежду и гладят кожу везде. Тону в этих всепоглощающих ощущениях: нежность, неторопливая ласка… его учащенное дыхание такое же, как и моё…

Наши взгляды встречаются, в его глазах плещется страсть, желание, томная нежность и... похоть, которую он держит на привязи. Какой же ты ласковый, Ян, целуешь мою шею, вбирая губами кожу, осторожно, не причиняя боли и руки ласкают меня повсюду. Я в ответ дарю ласки неумело и неуклюже, наверное, но мне хочется сделать тебе приятное. Провожу языком по острому уху и слышу твой стон. Значит все правильно. И вот тут … где бьется жилка на шее…

А еще вот здесь… ниже, где в расстегнутом вороте рубахи видна ключица… и руками погладить, где хочется…

Он пальцами прошелся по моей спине снизу вверх…

Когда он успел расстегнуть на мне одежду? Ах, неважно… важны его руки и губы, и дыхание на коже… и эти противные пуговицы на его рубашке, что не желают сдаваться дальше …

Снова целует в губы, а я уже не соображаю ничего, и трусь своим телом о горячее тело дроу. Сижу на нем и чувствую его возбуждение сквозь ткань штанов. Ох… какой он… большой…

Ян отрывается от меня, смотрит своими рубиновыми глазами прямо в душу, облизывает губы длинным языком. Красивый… сильный… желанный… Не знаю, что делать, вернее догадываюсь, лицо пылает от стыда и смущения, но не отвожу глаз.

- Ян… - тихо зову.

- Снежинка… нежный мой… знал бы, как выглядишь сейчас… горячий мой малыш, - и теплые губы прикасаются к щеке, низкий голос шепчет на ухо. – Ты такой красивый… одновременно хрупкий и сильный… мне хочется ласкать тебя везде и всюду… - поцелуй в висок… в подбородок. Я, как пугливая мышь, боюсь пошевелиться и пропустить его следующий вздох. – Хочу целовать тебя, мой маленький… облизать каждый сантиметр твоего тела… заставить тебя кричать от удовольствия и просить еще и еще моих ласк. – Руки Яна в моих волосах, а мои - судорожно сжимают его плечи. – Ты такой пугливый, радость моя… доверься мне, любимый…

Любимый… Боги! Да я готов отдать душу только за то, как ты смотришь на меня! Моё сердце, разбитое на осколки, излечивается от твоих слов! Только тебе я верю! Только тебе позволяю обнимать и целовать меня!

И я сам, впиваюсь в его губы в молчаливом подтверждении своего желания и доверия. И ты понимаешь все правильно, расстегиваешь на мне штаны и ласкаешь мою плоть рукой, заставляя стонать тебе в рот от каждого движения. Я хочу, чтобы и тебе было хорошо, мой дроу… несмело тянусь к твоей ширинке, и ты изумленно охаешь, когда я добираюсь до твоего члена и освобождаю его из плена одежды. Повторяю твои движения, настойчиво глажу и сжимаю истекающую соками плоть. Какой ты большой, темный, горячий, пульсирующий! Мои пальцы едва обхватывают ствол… Я хоть и девственник, но знаю по книгам, как это происходит между мужчинами… зажмуриваюсь, отвечаю на поцелуи и растворяюсь в ощущениях, а ты притискиваешь меня к себе ближе так, что становится трудно дышать, и продолжаешь сладкую пытку. Ты горячий… какой ты горячий… плыву в мареве неги и блаженства, сжимаю тебя особенно сильно, и ты ругаешься сквозь зубы, и вздрагиваешь всем телом… и это осознание того, что не только я тебе доверяю, но и ты мне, бьет по нервам сладкой волной. Мой! Ты мой!

- Не так сильно, Крисссс… - шипит Ян, уткнувшись мне в плечо.

- Но я хочу, чтобы тебе было хорошо… - шепчу в ответ и провожу большим пальцем по упругой головке. Он издает непередаваемый низкий стон, сграбастывает меня в охапку, поддерживая под ягодицы, и встает из кресла. Только и успеваю обнять его, а он уже около кровати и бережно опускает меня на гигантское ложе. Раздевает… штаны… рубашка… не отстаю, но мне удается стащить с Яна только верхний предмет гардероба. Накрывает своим сильным телом, протиснувшись между ног, впивается в губы, его коса упала рядом на подушку, горячая ладонь соединяет оба наших члена. Вскрикиваю, выгибаясь навстречу… меня, потряхивает от волн столь сильных ощущений, которые проходят по всему организму. Горячо! Хорошо!


Приятно до безумия! Янтилиш целует меня страстно, двигает ладонью в рваном и таком правильном ритме, не выдержав, кричу в голос и нетерпеливо подкидываю бедра.

- Ах, ты ж… Крисанти-и-исссс… - он ругается тихо и мой живот обжигает его семя. – Прости, малыш… ты меня с ума свел… - Целует быстро, прерывисто: шею, плечи, грудь, облизывает соски горячим языком, втирая свою сперму мне в кожу. Только и могу, что ловить ртом ускользающий воздух, тихо стонать и следить за Яном глазами, да гладить сильные плечи. Он спускается поцелуями все ниже и ниже и каждое прикосновение губ, словно клеймо горит на коже, но мне не больно, мне умопомрачительно хорошо. И когда его губы вбирают меня до основания, снова кричу и мечусь по постели. Не думал, что может быть еще лучше, но все тело словно пронизывают золотые нити удовольствия. Прошу что-то бессвязно, хныча и поглаживая моего дроу по голове, а он только вылизывает меня нежно, не пропуская ни одной выемки и впадинки, нежит руками, посасывает, придерживая за бедра и не давая сбиться с ритма. Не могу больше! Выгибаюсь, выкрикивая его имя. Перед глазами вспыхивают звезды, горячая вспышка пронзила позвоночник. Он выпивает меня до капли, выпускает из плена губ и, нависая сверху, ласково целует, согревая дыханием щеку. Меня потряхивает от пережитых эмоций.

- Ну что ты… Снежинка… - гладит лицо кончиками пальцев и в глазах столько тепла, - не плачь, малыш… я не хотел делать больно, страстный мой… маленький… все хорошо… успокойся…

Я лежу, прикрыв глаза, и щеки мокрые… Я плакал? Он обеспокоенно всматривается в меня, стирая слезы.

- Мне не было больно… - беру его лицо в ладони, провожу большими пальцами по четко очерченным губам, все тело тяжелое, но на это движение меня хватает. – Просто все слишком… сильно… не ожидал такого. – Тихо заканчиваю, а он улыбается.

- Тебе хоть понравилось? – прижимается губами к запястью, смотрит и ждет ответа.

- Очень, - мне не зачем врать, а тело все еще в сладкой истоме. – Почему ты столько времени не прикасался ко мне?

- Хотел дать тебе привыкнуть, не хотел давить, а сам скучал как сумасшедший и холодный душ принимал.

Скатывается с меня, избавляется от штанов и, вытащив из-под нас покрывало и одеяло, укрывает обоих.

Краснею еще больше, он же взрослый мужчина с вполне определенными желаниями и эмоциями. Смотрю в красные глаза и провожу кончиками пальцев по подбородку.

- Не надо больше холодного душа, я же здесь.

Его взгляд становится пылающим, в нем благодарность, понимание и чуть-чуть удивления. Берет мою руку и переплетает пальцы.

- Крисантис, мне же будет хотеться все больше и больше с каждым разом. Не боишься?

- Нет… только ты не торопи меня… пожалуйста. Я почти ничего не умею, но мне нравится, когда ты до меня дотрагиваешься. Просто… - облизываю губы, подбирая слова. – Когда мы целуемся, я чуть со страха не умираю, но… это так восхитительно, то, что ты со мной делаешь. И мне тоже нестерпимо хочется доставить тебе удовольствие, но я…

Он стремительно обнимает, прижимая к себе, такой раскаленный, что я почти плавлюсь рядом с ним, теряя последний разум. Проводит по голове руками, ероша короткие волосы.

- Можешь ничего не объяснять, Снежинка, я все понимаю. И не надо ничего тебе делать, чего ты сам не хочешь, главное - тебе нравятся мои прикосновения. Ты вспыхиваешь как свечка, отвечаешь мне, как умеешь и это правильно. Я давно заметил, когда тебе страшно, твоя кожа становится просто ледяной, а когда тебе хорошо, ты теплый. Обещаю, не буду делать ничего против твоей воли. Ласкать можно по разному, Снежинка, есть масса способов доставить друг другу удовольствия, не переходя… гм… так сказать к самому главному. Хочу, чтобы ты привык к моим рукам, поцелуям и научился сам показывать свои чувства и желания. Только тогда, если ты захочешь и будешь готов отдаться мне полностью, мы по-настоящему займемся любовью. Я умею ждать, малыш.

Прижимаюсь к сильному жаркому телу и перестаю дрожать, трусь носом о подставленную шею.

- Но ты такой пламенный, Ян… темпераментный…

- Крисантис… - прерывает он меня, стискивая сильней, - я же не животное и вполне способен смирить свою похоть и желания. Тем более ласкать тебя так, как сегодня мне очень понравилось и есть еще масса способов снять напряжение… Не переживай, главное мы вместе, с остальным разберемся.

Он прав, мне уютно, хочется льнуть к нему, слышать стук его сердца, чувствовать дыхание на коже. Он меня любит! Защищает, беспокоится и хочет. Хочет как любовника и возлюбленного. А я… я уже отдал ему свое сердце, только сказать про любовь пока не могу… Страшно. Вот когда я выучусь, стану достойным его, тогда уже не будет препятствий и неуверенности в будущем, тогда и скажу, что люблю… мой дроу. Моя жизнь так стремительно поменялась, когда я встретил тебя, и я не хочу другой судьбы, только быть рядом с тобой, встречать все трудности вместе и… просто жить.
Меня целуют в макушку.
- Спи, малыш, завтра новая ночь. Снова рано вставать. Спокойных снов.
- Спокойных…
Он гасит свет, произнеся пару слов, мы засыпаем, прислушиваясь к дыханию друг друга. Всегда бы так… хочу всегда спать в твоих объятиях... любимый.
Жизнь 17
25 апреля 2012?г. в 13:59
Крисантис

- Держи оборону! – кричит Шагрил, запуская в мою сторону пять огненных сфер подряд, которые увеличиваются в воздухе и, долетая до меня разноцветными шарами, рассыпаются искрами о защиту. Я улыбаюсь и бросаюсь в него заклятием Ветра. Черная лента, словно хлыст, тянется от моих рук и зацепляет мага по ногам, натыкаясь на щит, делает в нем внушительную дыру.

- Сам держи! – отвечаю и впечатываю в прореху руны парализации. Шагрил, ругаясь, падает на колени, окружает себя сферой нейтрализации.

- Научил на свою голову! – Шагрил только ворчит недовольно, а улыбка веселая. Я знаю, что он гордится мной.

- Я способный, сам говорил, - убираю защиту, его щит тоже тает, подхожу и помогаю подняться.

- Говорил, говорил, – Шагрил хлопает меня по плечу так, что я пошатываюсь. – Молодец!

Мне приятна похвала, тем более от наставника, который тратит уйму сил на моё обучение, видит, как я набираюсь опыта, учусь, делаю успехи. Подходим к столу, и Шагрил наливает мне бокал красной жидкости, не подумайте, это не вино и не… нечто кровосодержащее, это клюквенный сок. Люблю его, просто нежной любовью, и меня им пичкают теперь все друзья, знают мои вкусы.

Улыбаюсь, тяну кисло-сладкий напиток, маг налил себе нечто зеленое и алкогольное, отсалютовал бокалом. Он всегда затянут в свой балахон, который именуется мантией, они у него в основном темных цветов, идеально скрывают фигуру и оружие, которое он носит под всем этим безобразием. Его образ обманчив - за хрупкой и изящной внешностью прячется быстрый и опасный хищник, который метает кинжалы даже с закрытыми глазами. Эти маленькие острейшие железки рассованы у него по всей поверхности тела, прячутся в рукавах, в поясе и даже в волосах.

Я никогда не забуду, как впервые увидел его тренировку с Кассием, это похоже на смертельный танец двух пантер, оказывается, кинжалы против меча вполне себе неплохое оружие, только надо быть необыкновенно подвижным, быстрым и гнуться во всех направлениях, как будто ты без костей.

Я вообще узнал много интересного о друзьях Яна, например, что у Шагрила и Кассия роман, длиною в три года, и они это тщательно скрывают, хотя оба уже вступили в возраст свободы, у обоих за плечами брак с темными эльфийками и по две дочери у каждого. Со своими детьми они видятся раз в месяц, как это ни печально, но девочки воспитываются очень строго, и их матери всячески препятствуют общению с отцами. Я спросил Яна, почему у них так, на что получил вполне предсказуемый ответ - "Девочки не должны быть близки с отцами, потому что эти связи потом очень трудно рвать, да и ребенок остается в клане матери, это делается, чтобы не допустить лишних душевных метаний, тоски и недопонимания в дальнейшем. Очень часто в будущем дочери занимают руководящие посты, и им приходится командовать своим отцом. В общем, все очень сложно".

- На сегодня занятия окончены, Крис. Продолжим завтра. Я приглашу несколько дроу, они имеют тяжелые заболевания, с которыми мы не можем справиться уже очень давно, и ты попробуешь на них свои силы.

- Хорошо, буду ждать, - поправляю волосы, отросшие за полгода, челка все время норовила упасть на глаза, а остальные пряди забирал в маленький хвостик. Ян говорит, что я смотрюсь забавно и очень мило, так что меня все время хочется погладить. Да, но гладить себя разрешаю только Янтилишу. – До встречи, Шагрил.

- До встречи, Крис. Не опаздывай завтра! – говорит на прощание, когда я уже выхожу за дверь.

Впереди ждет тренировка с Кассием, потираю руки в предвкушении. Мне нравится физическая нагрузка, тело становится сильнее и выносливее с каждым разом. Я хожу на дополнительные занятия, чтобы быть наравне со всеми остальными подростками дроу, все же когда Литаэль меня конструировал, то делал упор на магическую составляющую, а не на физические показатели, и теперь мне приходится компенсировать эти недостатки.

Миную лестницы, высеченные в скале, уже привык подниматься и спускаться туда-сюда - здесь все по уровням, пролетам и этажам. Жизнь расположена снизу вверх и наоборот, за день пробегаешь не меньше тысячи лестниц - хорошая тренировка для мышц, ни разу не видел ни одного толстого дроу.

Поднимаюсь еще на пару этажей и, толкнув тяжелые двери, вхожу в просторный зал для тренировок. Кассий гоняет какую-то группу молодежи, покрикивает и машет шестом, которым он при необходимости стукает нерадивых учеников по мягкому месту. У таких к концу занятий вся задница будет в синяках, сам помню, каково это. Усмехаюсь втихаря, жду в сторонке, я сегодня рано и Кассий еще десять минут со зверским видом гоняет молодняк. Его серая кожа и желтые глаза выделяются на общем фоне, за спиной зовут "пепельной змеёй", но еще никто не решился назвать его так в лицо. Жизнь дорога.

Он хороший учитель, прекрасный друг Яну и незаменимый советчик мне по некоторым щекотливым вопросам. Сам не ожидал, что друзья Янтилиша станут мне так близки, но это произошло, я чувствую себя с ними свободно и раскованно, перестал зажиматься и стесняться. Вспоминаю себя, когда только приехал сюда, я сильно изменился, очень сильно, больше никто не скажет, что я беспомощный маленький эльфик, теперь я уверен в своих силах, научился давать отпор как в поединке, так и магической дуэли. Теперь я отнюдь не безобидная зверушка.

Здесь меня ни разу не попытались унизить, раз глава клана признала меня, никто даже словом поперек не обмолвился, вот оно разное воспитание в действии. Когда тебя воспринимают как равного, ты волей-неволей будешь подтягиваться до нужной планки и пытаться соответствовать. Так и я не мог подвести ожидания дроу, которые в меня верили, учили, заботились и любили каждый по-своему.

Занятия заканчиваются, раздаются заклятия очищения, ученики устало плетутся мимо меня со стонами и проклятиями, Кассий злорадно посмеивается и манит меня рукой.

- Крисантис, ты сегодня рано. Что победил Шагрила и сразу ко мне?
- Как ты догадался?
- Ну… он в последнее время ходит надутый, как индюк, хвастается какой ты способный, умный и все схватываешь на лету. Мне даже завидно стало, на моих занятиях ты только синяки собираешь, да все никак меня достать кинжалами не можешь. Я уже терпение теряю.

Я смутился, успехи у меня были, конечно, но он прав, я ни разу еще не победил в спарринге с ним, даже не поцарапал, надо исправляться немедленно.

- Давай в круг, Крис, погоняю тебя до седьмого пота!

Мы вошли в круг, Кассий активировал защиту и нас отрезало от всего остального мира щитом. Вытаскиваю парные длинные кинжалы из ножен на бедрах, Ян мне их лично выковал, встаю в боковую стойку, чуть пригнувшись, и отрешаюсь от внешнего мира.

Он давно убрал палку из рук и теперь вооружен легкой саблей, салютует мне и нападает. Защищаюсь, его напор пугает, яростные быстрые удары, нацеленные на поражение уязвимых мест: горло, живот, кисти рук. Звон металла о металл, успеваю ставить блоки и больше ничего, отскакиваю, чтобы получить передышку, но он снова рядом, снова нападает. Удар – блок. Искры с лезвий. Я принял саблю на оба кинжала, лицо Кассия близко с азартным оскалом, глаза холодные и циничные, он играет. Отпрыгиваю, атакую. Звон, звон, звон. Он парирует все мои удары без усилий, росчерк клинком - и на моем запястье рана, кровь по пальцам… Отступаю. Боль. Заживляю поспешно.


- Ты слишком много думаешь! – бросает мне учитель и усиливает напор.

Вскрикиваю и закрываюсь кинжалами, пятясь под напором ударов. Блок. Блок! Блок!!! Искры… рана на бедре, на боку, на плече… Что он делает?! Смятение… Он никогда не был настолько кровожадным!

Кассий рычит и снова наступает.

- Слишком медленно! Не думай! Не анализируй! Действуй!

Легко сказать! Заживляю порезы, но получаю новые и более глубокие… Верчусь, как уж на сковородке… пот заливает глаза. Дыхание сбивается, руки болят, болят заживающие раны! Кассий сверкает глазами, как сумасшедший. Да ему это нравится! Пропускаю атаку, вскрикиваю, бедро пропорото, кровь по ноге, падаю на колено тяжело дыша. Больно!

Кассий отступает, недовольно морщится.

- Если так пойдет, ты ничему больше не научишься! А бесполезный ученик мне ни к чему, да и дроу не жалуют слабых, – поигрывает клинком, глаза с нездоровым прищуром, и во мне вспенивается страх, как тогда перед патрулем, когда меня валяли по снегу и били по лицу.

- Кас … ты меня пугаешь… - делаю слабую попытку понять, что здесь происходит. Смятение… Он играет? Он всерьез? Он спятил?

- Да неужели? – тянет он и любовно поглаживает саблю, черты его лица заострились, глаза горят недобрым огнем, от него веет опасностью, и сердце у меня ёкает в груди, когда он произносит. – Такой слабак не пара Янтилишу. Да его же засмеют и уважать перестанут! От тебя надо избавиться, чтоб не мельтешил перед глазами!

Как? Что? Почему? Лихорадочно осматриваюсь, ища пути к отступлению, но их нет, щит, накинутый на нас, блокирует любую магию. Он меня прирежет, как индейку! И регенерация не спасет! Без головы трудно исцелиться. И не сбежишь, он защиту поставил. Идет ко мне медленно так, не торопясь, в его глазах смерть, в движениях предвкушение, циничная улыбка на губах… Это Касс? Никогда не видел его таким, и мне становится страшно до ужаса, до белых кругов перед глазами. Стискиваю рукоятки кинжалов, он бросается на меня. Парирую, пропускаю… предплечье обжигает, и я понимаю, что он меня сейчас убьет! И все становится черно-белым, четким, незамутненным… Моя ярость выплескивается наружу…

Не хочу! Не хочу умирать! Все только стало хорошо! Как он посмел!!! Сволочь!!!

Время замедляется, все движения как сквозь воду… Я вижу все его выпады, и удары, ставлю блоки. И сам начинаю атаку, не щадя! Тело как будто движется само по себе, знает что делать, разум чистый, свободный, ярость сошла на нет, и я бью четко в пах, в живот. Вижу, как сузились глаза у Кассия. Страх отступает. Я дорого продам свою жизнь!

Теперь мы на равных, не знаю почему, но я вижу все его движения, предугадываю, чем они закончатся и блокирую. Звуков нет, дыхание выровнялось, мысли отсутствуют, только выжить, не дать себя убить! Я весь в ранах, не отвлекаюсь. У Кассия кровь на боку и плече, его губы шевелятся, но я не слышу, что он говорит. Мразь! Я тебя с собой заберу! Раздается рычание… Это я? Звуки возвращаются… Кинжал в руке как продолжение меня… Второй выбит… Со всего маху налетаю на Кассия, падаем… Сталь лижет кожу серого горла и слышу крик:

- НЕТ!

Шагрил за щитом, у него глаза, как блюдца… Я отвлекся и получил удар в висок. Темнота. Ян…

Серость, мрак, башка трещит… Голоса рядом спорят.

- Ты идиот! Совсем рехнулся! Проводить такие эксперименты!
- Но получилось же!
- Получилось? Да он тебе чуть горло не перерезал!
- "Чуть" не считается. И я смог, наконец, вывести его в состояние пустоты. Ты знаешь, как это важно для любого воина, а он застопорился на одном уровне, я его просто подтолкнул.

- Ничего себе подтолкнул! Нам Ян голову отвинтит, если узнает!

Лежу на мягком, тело болит, в мозгах полный бардак. Судя по разговору, Кассий меня убивать не собирался. Тогда что? Какого фига?!
Я зашевелился, открыл глаза и с трудом сфокусировал взгляд на двух спорящих фигурах рядом. Я находился на мате, а Шагрил отчитывал взъерошенного Кассия. Они увидели меня очнувшегося, и подошли: Маг упал на колени возле меня, а Воин кусал губы и стоял неподалёку.

- Что происходит? Кто меня вырубил? Объясните уже толком, - простонал я и сел.

- Кас тебя отключил ударом в энергетическую точку, он таким оригинальным способом учил входить в состояние пустоты - это когда время как бы замедляется, и ты все видишь четко и ясно, парируешь любой удар и предвидишь любые намерения противника. Ведь ты испытал это состояние? – Маг внимательно меня осматривал.

- Да, испытал… Такое ощущение, что в воде оказался, - я был уставший, злой. – Голова трещит. По-другому было нельзя? – спрашиваю, смотря на желтоглазого.

- Нельзя. Боль пройдет сейчас. Пока ты не почувствовал себя в настоящей опасности, твой организм не сработал бы нужным образом. Пришлось прикинуться подонком, - Кас криво улыбнулся. – Прости, но тебя так легко напугать, Снежинка.

Вздрагиваю. Так он все подстроил! Гад серокожий! Напугал меня, заставил защищаться всерьез! Вот как мне теперь ему доверять? Что-то в моем взгляде Воину не понравилось, и он перестал улыбаться.

- Пойми, так было нужно, зато теперь ты вышел на уровень мастера. И я могу тренироваться с тобой в Пустоте, оттачивая навыки. А без этого ты бы еще года три топтался на месте! Метод грубый, согласен, но действенный! Всегда срабатывает! Поверь, не ты первый, не ты последний.

Я застонал, закрыл лицо руками, веселье продолжается. Раны уже все затянулись, а над Кассием Шагрил поработал. Что я скажу Яну? Или может ничего не говорить, все ведь нормально прошло.

- Я все понимаю, но ваши сюрпризы меня до сердечного приступа доведут, - простонал я, вставая. – И больше на мне экспериментов не ставьте!

- Ничего не могу обещать! – Кас подошел вплотную, подал мне мои кинжалы и расплылся в довольной улыбке, провокатор, блин. – Все было под контролем, поверь, Крисантис, никто из нас не хочет быть вызванным на дуэль Яном, но иногда приходится идти на крайние меры.

Забираю оружие и думаю, что жизнь моя теперь полна разнообразия, да я за полгода у дроу испытал больше, чем за все пятьдесят лет своей жизни. Улыбаюсь в ответ, я сам выбрал эту дорогу и не отступлю, и не буду ни о чем жалеть.

- Ладно, пусть сегодняшнее происшествие станет нашим маленьким секретом.
Шагрил встает рядом с Воином и проводит пальцами по рубцу на плече, который виден сквозь прореху в одежде. Моя работа.

- Кстати, слышали новость? К нам направляется посольство светлых эльфов, – Шагрил тактично меняет тему. - В Вархишу прибудут завтра. Их должна принять Ярисана и отправить дальше в столицу через портал. Встреча будет происходить в верхнем городе, хороший шанс увидеть светленьких. Говорят послом выступает пятый сын нынешнего Императора. Солнцесветный… Лучезарный… Или как его там…

- Солнцеликий, - мрачно поправил я.

Они оба на меня пристально посмотрели.

- Ты его знаешь? – Маг вздернул брови в удивлении.

- Откуда? – изумился я. – Просто слышал прозвище, да и читал кое-что. Они там все Лучезарные, Пресветлые, Чистейшие. Но все это мишура, и те могут оказаться полными мерзавцами, хотя про пятого принца я слышал только хорошее, в отличие от четвертого, он не жесток, хорошо относится к полукровкам, пресекает эксперименты магов, за что те его очень не любят.


- Интересно. Надеюсь, посольство Светлых сможет договориться с нашей первой леди, и мы, наконец, подпишем мирный договор, и будем торговать между собой, – Шагрил теребил золотой обруч на шее и бросал нежные взгляды на Воина.
- Поживем увидим, - Кас улыбнулся и ласково провел пальцами по щеке мага.
Я тут же почувствовал себя лишним, привел в порядок одежду заклинаниями, заштопав прорехи и удалив кровь с ткани.
- Я пойду, благодарю за урок, Кассий.
- Иди, иди. Ян тебя уже заждался в своей кузне.
Меня тоже ждет мой любимый, закрывая дверь в зал, я видел, как они уходят в личный кабинет Воина. Конспираторы. Да весь клан в курсе, что у них роман, только до них все никак не дойдет, что можно не прятаться. Будет забавно, когда они узнают, что зря скрывались.
Жизнь 18
19 мая 2012?г. в 09:27
Янтилиш

Я сидел за столом и полировал поясную бляшку, которую сделал специально для сестры - дракон, обвитый шипастым цветком, как раз ей подходит. Улыбаюсь, у Винеты скоро день рождения, это подарок. Осталось только зайти к кожевнику и подобрать материал для пояса.

Чувствую дуновение ветерка, знакомый запах, он подкрадывается на цыпочках, а я улыбаюсь и решаю подыграть. Теплые руки закрывают мои глаза.

- Привет, Снежинка, я соскучился.
Крис фыркает, убирает ладони и садится рядом на стул.
- Так не интересно, ты всегда знаешь, что это я. Как тебе удается?
- Ну… у дроу очень острое обоняние, а ты так сладко пахнешь, хоть и научился подкрадываться бесшумно. – Оставляю пряжку в покое и тянусь к нему погладить по щеке, но вовремя вспоминаю, что у меня грязные руки, на темной коже сажа не заметна. Пара слов заклинания и я чист, как безлунная ночь. Глажу ладонью по белой щеке, он улыбается, и серые глаза темнеют. Целует моё запястье, от ощущения губ на коже меня пронзает сладкая волна. Искуситель.

Но Крису меня не отвлечь, я чувствую напряжение во всем его теле.
- Я тоже соскучился, Ян. – Прикрывает глаза, и я беру его за руку, переплетая пальцы.
- Тебя что-то тревожит? Расскажи.
Вздыхает.
- Ты слышал о посольстве Светлых?
- Да, узнал только сегодня. Это не должно тебя коснуться никоим образом, поверь. Мама встретит посла, будет прием или бал, или вечеринка, называй, как хочешь. Ярисана покажет ему Верхнюю Вархишу и отправит дальше в столицу к первой леди. У меня приказ от мамы - подняться «наверх» - в наш дом на верхнем уровне и привести его в порядок. Я уже отправил всех юношей облагораживать, в том месте постоянно никто не живет, и сейчас там избавляются от пыли, расчехляют мебель и доводят все до блеска. Так что сегодня будем ночевать в новых покоях, а заодно покажу тебе верхний город. Да и к кожевнику надо зайти, чтобы закончить подарок сестре. Пошли, посмотришь наши владения наверху.

Я взял его за руку, попрощался с мастерами в кузне и вышел боковым коридором, направляясь вверх. Петляя по переходам, освещенным только магическими светильниками, я крепко держал Снежинку за руку и наслаждался. Нежный мой, так изменился: отъелся, стал гибким и сильным, завел друзей, свободно общается с Шагрилом и Кассием. Стоило только погрузить Криса в атмосферу доверия и взаимопомощи, как бледный цветок распустился, засиял лепестками и отрастил шипы.

Мы добрались до верхнего уровня, воздух ощутимо изменился, повеяло прохладой; живя под землей, часто забываешь какое время года на поверхности, и, выйдя через резную дверь, мы с наслаждением вдохнули осенний воздух. Солнце давно скрылось за горизонтом, и улицы кипели жизнью. На поверхности торговали и жили многие народности, но мало дроу, мы предпочитали обитать пониже, хотя каждый клан имел свою резиденцию наверху. Вот и наш дом представлял собой высокое многоуровневое здание с залом для приемов, гостевыми покоями, кухней, конюшней или стойлом для эргов.

Мы остановились перед воротами кланового дома, и я спросил:
- Крис, хочешь сначала осмотреть апартаменты или сходим, погуляем?
- Погуляем! – Снежинка вертел головой и просто лучился любопытством.
Поправив ножны, утягиваю его в сторону торговых рядов и лавочек. Народу тьма, все снуют, бегают, торговцы расхваливают товар. Мы прошлись по рядам, купили ягод и фруктов, зашли к кожевнику, и я оставил у него пряжку, он обещал сделать пояс из змеиной кожи к завтрашней ночи. Еще я втихаря приобрел чудесные перчатки из прочной и эластичной кожи, которые пользуются популярностью у всех когтистых представителей нашего континента, надев их, можно было не опасаться поранить или поцарапать дорогого тебе человека. В прошлый наш день, когда я ласкал Снежинку и совсем потерял голову, то оставил на его бедрах и спине роскошные царапины. Все быстро зажило, но мне не хотелось делать ему больно даже в малом, а с перчатками ранения вообще исключались. Вот скоро их и испробуем. Облизываюсь в предвкушении.

- Крис, ты в курсе, что вы с группой молодежи скоро пойдете расчищать пещеры на нижние уровни?
Он откладывает книжку, которую смотрел.
- Нет, нам не говорили. А это трудно?
- Немного трудно, немного опасно, это будет своего рода экзамен. Ядовитые пауки расплодились, надо уменьшить их численность. Если команда справляется с задачей, то автоматом переходит на следующий этап обучения. Инструктор сообщил, что вы готовы. Так что через неделю будете охотиться на членистоногих.

Крисантиса передернуло от омерзения, да малыш не любит этих волосатых многоглазых чудищ, даже маленьких опасается, а если они размеров с эрга, то и подавно.
- Сомнительное удовольствие.
Подхожу и целую его в щеку, приобнимаю, не обращая внимания на взгляды.
- Это просто этап, который нужно преодолеть. Пошли домой? Там наверно ребята с ног сбились, помочь бы не мешало, раздать ценные указания и осмотреть фронт проделанных работ!
Снежинка засмеялся тихо, потерся щекой о мое плечо, так мы и пошли вместе, чувствуя тепло друг друга.

Крис.

В родовом гнезде клана царил сумасшедший беспорядок, комнаты очищались от пыли заклинаниями, доводились до блеска дверные ручки и камины, надраивались полы с большим усердием. На кухне кипела жизнь, продукты выгружали без перерыва. Ян деловито прошелся по коридорам, его пару раз чуть не сшибли мальчишки, рявкнул пару приказов, а потом мы стали помогать с уборкой, привели в порядок сад, беседки и главный вход в дом. Вымотались даже не от беготни, а от произношения бытовых заклинаний. К утру все блестело и сияло, а молодняк дроу еле таскал ноги от усталости, но свою задачу мы выполнили. Ян приказал всем спать, через четыре часа ожидалось прибытие Ярисаны, а дальше уже, как женщины решат. Посол со свитой должен был прибыть ближе к вечеру.

Мы наскоро поели и упали в постель в выделенной для нас комнате, заснули мгновенно, а разбудило нас раздражающее пиликанье с тумбочки, на которую Ян швырнул свой браслет связи. Камни призывно сверкали, и я ощутил противное покалывание, когда дроу взял украшение в руку.

Он помолчал пару минут, потом положил украшение, где было и, потянувшись, застонал.
- Что? – не удержался я от вопроса, натягивая одеяло на себя и любуясь черным красивым телом на фиолетовых простынях. Ян потягивался, как большой и красивый хищник, и оскал у него соответствующий. Он зевнул с подвыванием.

- Мама связалась, у нас полчаса до ревизии. Потом дом заполонят женщины клана, а нам велено не высовываться без приказа. На официальной встрече будут присутствовать только мужья наших дам. Нам же лучше не участвовать в этой тягомотине, на нас охрана дома и близлежащей территории. Форма одежды официальная, но строгая, полное вооружение. Женщины будут охранять только главный зал, куда прибудет посол, и гостевые комнаты, куда поместят его высочество и его людей. Спать нам сегодня днем не придется, но это не проблема. Ты везде со мной - помогать будешь. Согласен?

- Не отлипну ни на шаг! – пообещал я, юркнув в ванну. Мне было беспокойно на душе, тревожно. Умом понимал, что послу светлых нет до меня никакого дела, и скорее всего эльфы уже и забыли, что был такой затворник, живший на окраине земель с дроу. Но вдруг что-то всплывет? Вдруг кто-то вздумает искать меня? Если Литаэль? Не надо... лучше не думать.

Я прихожу в ужас от одной только мысли о встрече с ним.

Ян.

Суматоха, суматоха. Больше пыли подняли, чем стоило. Светлые приехали огромной группой, состоящей из самого принца, его советников и охраны. Всего эльфов пятьдесят набралось. Мама их встретила со своими помощницами. Светлые все никак не могли перестроиться, что разговаривать о делах им приходилось с женщинами, а не с мужчинами. Было даже немного забавно наблюдать.

Пятый принц был высоким, светловолосым и голубоглазым эльфом с магическим ожогом на шее, который он прикрывал синим шарфом. Его советники были старше на вид; цепкие взгляды, вежливые улыбки, только отвернись и получишь нож в спину. Достойные собеседники для Ярисаны. Сначала я думал, что принц выбран послом так, для красоты, но потом увидел, как он командует людьми из охраны: стальной блеск в глазах, тихие приказы и полное подчинение. У Солнцеликого железная хватка.

Всех светлых разместили, потом накормили, спать уложили. В процессе Ярисана с женщинами пообщались с советниками и с самим послом. Светлые эльфы из охраны все время косились на наших амазонок и пускали слюни. Конечно, такие женщины в полном вооружении, умницы, красавицы, любого в бараний рог согнут. Гм. Было забавно, в общем.

А на следующую ночь Крис убежал на дополнительные занятия к Шагрилу и с помощью браслета связи сообщил, что он впервые излечил смертельно больного дроу из нашего клана. У того была белянка - это смертельное заболевание, вызываемое проклятием и многочисленными повреждениями ауры. Больной начинал гнить изнутри, его кожа меняла цвет на белый, суставы теряли подвижность, и в конце дроу не мог подняться с постели, и умирал от застоя крови. Но чаще его милостиво травили безболезненным ядом, чтобы не мучился. А тут первое излечение! Я поздравил Крисантиса, сам похвастался, что, наконец, выполнил обещание, данное Гардайли, и выпустил элементалов. Долг уплачен, а значит можно вздохнуть свободно.
Мы еще поговорили и разъединились. Впереди у малыша спуск в подземелье, и я волнуюсь. Раньше на таких вылазках погибало до половины молодняка, но теперь мы их страхуем, следим, как все проходит, и спешим на помощь при необходимости. Но ситуации всякие бывают, и что-то мне подсказывает предстоящие волнения.

Крис.

- Не отставай, мелкий.

Морщусь от прозвища, которым наградил меня напарник и послушно следую вперед, прыгая по скользким камням. Мы уже добрых два часа лазаем в этих пещерах, разбившись на пары, и истребляем всякую головоногую нечисть. Зрение перевели в ночной режим, подсветка от светлячка нам ни к чему. Все серо-зеленое перед глазами, глаза Дартиша горят красным в темноте. Интересно, у меня тоже зрачки с подсветкой? Стесняюсь задать глупый вопрос, Дартиш и так считает меня обузой. За время, проведенное в подземелье, он убил уже двух огромных тварей, а я так, только помог слегка, да мешался под ногами по его словам.

Напарник у меня что надо, высокий, гибкий, быстрый, словно ртуть, вооружен боевыми серпами, только зарывается слишком. Мы ровесники, но он выглядит старше и любит командовать. Вот, опять.

- Впереди пещера, чувствуешь воздухом сырым пахнуло? Там должны быть пауки. На рожон не лезь, прикрывай мне спину, мелкий. Вперед! – он проскальзывает в расщелину, держа оружие наготове, я за ним.

С ним бессмысленно спорить, я подчиняюсь, пока его приказы разумны.

В пещере воняет сыростью, фосфоресцирующий мох облюбовал стены, под ногами мелкая галька, что наводит на мысль о реке, протекавшей тут когда-то. Крадемся в тишине, воздух тяжелый и липкий, душно.

Шуршание сбоку. Резко оборачиваюсь – ничего. Напрягаю слух. В темноте нельзя полагаться на глаза, важнее запахи, звуки, колыхание воздуха. Тишина. Перехожу на инфракрасное зрение. Мох слабо светится синим, мой напарник красно-желтым, больше никого, но волоски на затылке вдруг поднимаются дыбом от ощущения опасности. Где?!

Озираюсь, кинжалы наготове, Дартиш в двух шагах смотрит по сторонам, но ничего не видит, а опасность давит, давит…
Поднимаю голову.

- Вот дерьмо! – озвучиваю мысль свистящим шепотом.
Под потолком копошится масса волосатых тел, горят красные глаза. Шорох множества лап усиливается. Пещера очень высокая, здесь их сотни и все они над нашей головой! Мы забрались прямо в гнездо!

- Отходим, медленно. – Говорю еле слышно напарнику и тихо пячусь назад. Мы физически не справимся с таким количеством противника!

Тихо, тихо… с потолка падают несколько пауков величиной с собаку и быстро бегут к нам… разведчики! Твари останавливаются в двух шагах и издают противный писк. Встают на задние конечности, щелкают жвалами и угрожающе шевелят лапами. Все, нас обнаружили!

- К расщелине!

Срываюсь на бег, успевая преодолеть только метров пять, как с потолка падает туша боевого паука в твердом хитине. Ну всё, попали мы! У него жвала в мою руку! Вокруг падает еще три таких же голубчика. Нападаю первым, отсекаю ноги, избегаю ядовитых челюстей и кромсаю направо и налево. Рука по локоть в липкой крови чудовищ. Какая гадость!

Приканчиваю одного, и тут же на меня набрасывается его точная копия. Они неповоротливые, но надо избегать ног с когтями на конце и жвал. Подрезаю твари ногу, она верещит от боли, слева от меня Дартиш остервенело разделывает свою жертву. Пропускаю удар лохматой лапой в грудь и отлетаю, ударяюсь о камни. Хватаю ртом воздух и пытаюсь встать. Страшно! Но какое-то злое веселье переполняет меня. Кровь стучит в висках, огонь возбуждения бежит по жилам. Ну, держитесь!

Вскакиваю и с рычанием набрасываюсь на членистоногое чудовище. Ах ты, тварь безмозглая! На кого лапу подняла! Паук щелкает, верещит, а я отрезаю ему ноги одну за другой, тварь падает на спину, сучит оставшимися конечностями, скольжу к нему вплотную и вспарываю бок. Визг, вонь невыносимая и он перестает трепыхаться. Осматриваюсь, Дартиш приканчивает своё чудовище, вскочив на того сверху и отделяя многоглазую голову от тела. Надо убираться!

- Ты видел как я их?! Я-я-яХу-у-у! – кричит напарник, в запале прыгая на враге, эхо его вопля рассыпается по стенам, на наше счастье пауки глухие и ориентируются с помощью чувствительных волосков на ногах и по всему телу, ощущая вибрации движения воздуха и много чего еще. Видят они тоже не очень хорошо, но это не мешает им отлично ориентироваться в пространстве.

- Не ори! Бежим отсюда! – отступаю, тревожно смотря наверх, как колышется масса.
- Не дрейфь, мелкий. Воины не отлипнут от основной колонии, пока будет угроза паучихам. Эти бойцы спустились, чтобы прогнать нас…
- Да, да я знаю вводный курс не хуже тебя! Пошли отсюда! Ты не забыл, что магия на этих милых паучков почти не действует?

- Не забыл, поэтому мы и проводим зачистку вручную, так сказать… Не ворчи, сейчас кинжал вытащу из глаза первого и уберемся отсюда. - Дартиш подходит к своей первой жертве, берется за рукоятку кинжала, торчащую из глаза и, уперевшись ногой в паука, пытается вытащить оружие.

Я все поднимаю голову, следя за пауками, и пропускаю тот момент, когда еще одна тварь спускается вниз позади Дартиша.
- Берегись! – кричу и бросаю кинжал, целясь в паука, напарник отшатывается, но коготь на передней лапе пропарывает ему спину и бок.


Дроу скатывается с туши с тихим стоном, паук верещит, но не нападает, прыгает на стену и быстро исчезает в шевелящейся массе под потолком. По телам проходит дрожь волной. Поднимаю напарника, ругаясь сквозь зубы, и тащу к расщелине. Допрыгались! Сзади слышу гулкие удары, обернувшись, вижу еще четырех бойцов, бегущих к нам. Прибавляю шагу. Быстрей! Тащу шипящего Дартиша, запихиваю его в расщелину, успеваю протиснуться следом, когда туша первого паука врезалась сзади о камни. Для них это слишком узкое отверстие, пролезают только лапы, которые они и суют следом.

Дроу проходит пару шагов и падает на камни, тихо матерясь сквозь зубы. Переворачиваю его, ощупываю, измазываюсь в крови. Рана плохая, мясо наружу, кожаные доспехи порваны напрочь. Странно. У самцов не должно быть таких острых когтей! Думаю, а сам шепчу заклинание излечения, сплетаю энергетические нити над раной, затягивая повреждение. Но вдруг плетение распадается, и кровь вновь начинает идти. Что за?..

Бросаю диагностическое заклятие, края раны пульсируют красным. Вот блин, это может быть только в случае с ядом. А если яд в ране, то его ранил не самец, а самка, только у них ядовитые когти на лапах! Вот попали! Я не смогу его вылечить магией, пока яд не рассосется! Достаю из пояса замазку, так называется похожий на воск материал, которым заклеивают раны. Дартиш на ощупь горячий и потный, глаза закрыты, бормочет бессвязно, перехожу опять на тепловое зрение. Так и есть - у него жар. Все пришлепали, напарник отравлен и ранен. Замазываю рану, остановив кровотечение, взваливаю раненого на плечи и начинаю свой путь назад. Он тяжелый, зараза, безвольный. Моя бедная спина. Дартиша надо доставить до ближайшего лекаря с противоядием, иначе - не жилец. Прибавляю шагу, скользкие камни под ногами. Связь будет работать только на контрольной точке, до которой еще надо добраться. Я должен дойти и желательно не с трупом на закорках.

*******

Спустя время…

Крис.

Сижу на скамейке около лекарской палатки, я успел вовремя, еще бы несколько минут и Дартиша было бы не спасти. Меня уже отчитал старший нашей группы, я молча выслушал обвинения и извинился. Действительно, надо было быть осторожнее и не лезть на рожон, тем более в само гнездо, координаты, которого я, кстати, сообщил, обещали почистить, но уже не сосунки, а умелые воины.
Дартишу влили противоядие и вылечили, сейчас должен прийти в себя. Из палатки показывается лекарь - молодой дроу в красной мантии.
- Крисантис?
- Это я! – встаю, подхожу ближе.
- Пациент хочет тебя видеть. У тебя пять минут.
- Как он?
- Жить будет, - лекарь морщится. – Ты не мог его вылечить, потому что яд пауков попал ему в кровь, а на них, как ты знаешь, магия мало действует, вот это и свело твои усилия на нет, наши пауки с сюрпризами, их субстанции впитывают магические составляющие. Лекарства нейтрализовали яд, остальное дело лекарей. Мне бы еще изобрести лекарство от глупости, так я бы озолотился. Живо! Чего стоишь!

Прошмыгиваю мимо него. Внутри палатка разделена на секции, в каждой - пациент. Дартиш находится через три секции. Судя по наполненности лазарета, не одни мы такие придурки.
Дроу серый, глаза тусклые, но на губах улыбка.
- Как жизнь, напарник? – улыбаюсь в ответ.
- Лучше всех, мел… кхм… Крисантис. Благодарю, что спас. Я тебе жизнью обязан, мне лекарь все объяснил… - дроу морщится, - подробно и наглядно, таких слов я давно не слышал, даже записал парочку.
- Пустяки.
- Нет, не пустяки. Долг жизни для дроу священен, теперь я тебе обязан и обязательно отплачу.
- Договорились, - соглашаюсь серьезно. Пожив среди этого гордого народа, я знаю все их обычаи и не принять это, считается оскорблением. – Поправляйся, Дартиш.
- Непременно.
Мы прощаемся, и я выхожу из палатки, попадая у входа в горячие объятия Янтила.

- Ты как?! Не ранен? Все хорошо? Ты меня так напугал, Снежинка! – он обнимает меня, теребит, берет лицо в ладони и заглядывает в глаза.
Только сейчас ощущаю, как я устал и хочу есть… родные теплые руки дают покой и успокоение. У него встревоженные глаза.
- Все в порядке, Ян, - делюсь улыбкой и глажу его по плечам и груди, успокаивая.
Он выдыхает, расслабляется, но не выпускает из рук.

- Мне сообщили, что вы нашли гнездо пауков и залезли в него аж по самые ваши длинные уши! - он тяжело вздыхает. – Я скоро поседею с тобой, Крис.
Улыбаюсь уже широко, смотрю на его губы и понимаю, что хочу поцелуй.
- Ты и так беловолосый Ян, бледнеть тебе уже некуда. – Шепчу, обнимаю за шею и наклоняю для поцелуя. Он как всегда горячий, ласковый, проникает языком в мой рот и ласкает, облизывает. Поцелуй из нежного превращается в страстный, покусываем губы, ластимся языками, дыхание сразу сбивается, пульс подскакивает и жар охватывает тело, плескаясь в крови огнем вожделения.

Кто-то деликатно кашлянул рядом, вырывая нас из нирваны. Мы оба мутными глазами уставились на Шагрила и Кассия, синхронно облизнули губы, друзья плотоядно оскалились.
- Дружище, бери Крисантиса, и дуйте в верхний замок, Ярисана приказала обживать его на постоянной основе. А мы тут присмотрим за порядком и всех наших распределим кого куда.
- Благодарю, - Ян подмигнул друзьям, схватил меня и потащил за собой.

Я улыбался и думал о его губах, жарких ладонях и глазах, горящих желанием. Мы уже столько времени вместе, а он все никак не хочет пойти до конца. Ласкает меня до умопомрачения, доводит до безумия губами, руками и языком, но… все кончается только этим! Надеюсь, сейчас я заставлю потерять его контроль над собой!

Мы выходим из пещер и вливаемся в знакомые коридоры и галереи, снующие мимо дроу не обращают на нас внимания, потом ныряем в тоннель и по лестницам наверх. За месяцы хождения туда-сюда я выучил всё это хитросплетение коридоров. Вот последний пролет и мы на поверхности. Выныриваем в районе кухни в доме нашего клана, никто не удивляется, все заняты и привыкли видеть нас вместе. Успеваю стащить пирожок со стола, повар одобрительно скалится, но грозит мне пальцем, я только пожимаю плечами, мол, что схватил, то моё.

Скользят по коже одобрительные взгляды, многие приветствуют Яна кивками. Некоторые молоденькие дроу любопытно сверкают глазами.

Поднимаемся в наши комнаты, доедаю пирожок. Пока облизываюсь, Ян бормочет заклинания снимающие охранку. Внутри, как всегда, прохладно и уютно, пахнет травами. Обстановка проста, без излишеств: черный ворсистый ковер под ногами, низкий столик из мореного дерева, диван с накинутой на него шкурой тигра. Книжные полки вдоль стен украшают нашу гостиную. Еще есть рабочий кабинет и спальня, мы направляемся в последнюю.

- Сначала душ, потом все остальное, - говорит Ян, отпуская мою руку и придает шлепком по заднице ускорение в нужном направлении. Я бы мог возмутиться, но прежде, чем отпустить меня, он нежно погладил руку пальцами и этот мимолетный жест говорит гораздо больше, чем любой поцелуй или объятие. Он скучал по мне, волновался и весь извелся от ожидания.
Сладкая дрожь предвкушения пронзает меня, на ходу срываю одежду, расстегиваю ботинки, вхожу в дверь ванной уже обнаженным, слыша судорожный вздох позади. Улыбаюсь. Мне нравится играть с огнем. Сколько ты еще продержишься, любовь моя?


Тугие струи бьют по телу, смывая пот, усталость, успокаивая, - контрастный душ всегда придает бодрости, и я меняю воду с теплой на холодную и обратно. У-у-ухх! Хорошо! Только начинаю намыливаться, как слышу крадущиеся шаги у двери, Ян проскальзывает ко мне, стоит, любуется. Нарочно скольжу медленно мыльными руками по телу, шея, соски, живот, ничего не пропускаю. Чувствую его взгляд на коже, горячий, нетерпеливый, пожирающий. Он не удержался, присоединяется ко мне под душем.

Ты всегда говорил мне, что я прекрасен, и мне осталось только поверить в это. Больше нет стеснения за мою покрытую рисунком кожу, я не прячусь, тем более от тебя. Хочу быть красивым для тебя, ради тебя. Ты перецеловал все мои рисунки на теле, провел пальцами по каждому завитку и линии, изучил меня вдоль и поперек, сводя с ума умелым языком. В твоих руках вовсе не страшно, а упоительно горячо.

Иногда меня удивляет твое терпение, твоя самоотдача, и только недавно я осознал, как ты дорожишь мной, боишься сделать больно в своей страсти, спугнуть, не оправдать доверие. Глупый Ян, я давно вручил тебе сердце, доверил душу, а ты все не решаешься взять мое тело. Надо это исправить.

Ты целуешь меня в шею, скользишь руками по телу, от тебя исходит жар, пахнет пряностями и мускусом, немного твоим потом. Люблю твой запах, обожаю, он кружит голову лучше всех благовоний. Я тоже пахну тобой, пропитался за все те недели, что мы вместе, лишь легкая нотка грозовой свежести, присущая моей коже, выделяет мой аромат. Ты сильно прижимаешься сзади, чувствую твой стояк, упирающийся мне в поясницу, и мурлычу, и знаю, что сегодня заставлю тебя пойти до конца.

Поворачиваюсь в кольце рук, обвиваю шею, и ты наклоняешься и целуешь, дразнишься, посасываешь губы и вылизываешь рот своим длинным языком. В глазах столько нежности пополам с лукавством. Белые волосы рассыпаны по плечам, на контрасте с черной кожей это выглядит сексуально, распаляет, заставляет вожделеть. Я люблю целовать твои плечи, когда ты вечером притворяешься спящим и лежишь в постели, вытянувшись во весь свой немаленький рост. Начинаю всегда с шеи и спускаюсь ниже, ласкаю лопатки, покрытые витиеватым белым рисунком, глажу упругие мышцы, спускаясь к пояснице, останавливаюсь на копчике, где заканчивается замысловатая вязь, слушаю твое учащенное дыхание, когда ты больше не в силах притворяться спящим. Мой дроу. От одних воспоминаний в паху наливается жаром, член пульсирует и трется о твоё бедро. Горячий какой!

Провожу мыльными ладонями по груди, намеренно задевая соски, чувствуя, как ты вздрагиваешь, прикрываешь глаза, но не прерываешь поцелуя. Обвожу пальцами мышцы живота, ты горячий и ненасытный, заводишься с полуоборота, твой член упирается в мой живот, и я оставляю ладони на боках. Мои белые пальцы на твоей черной коже смотрятся умопомрачительно. Ты сложен, как хищник - дикий и опасный, поджарый, в меру мускулистый, с длинными ногами и руками. Твои большие ладони, скользящие по телу вызывают во мне дрожь и бесстыдную жажду почувствовать больше.

Мы моем друг друга, нежа, распаляя, целуемся глубоко и жадно. Пена давно смыта с тел, кожа горит под прикосновениями, кровь бурлит в венах, пульс зашкаливает и стоны оглашают ванну. Ты как наркотик, с тобой жарко, боязно и почти до обморока хорошо!

Яну еле хватает выдержки бросить пару фраз, чтобы выключить воду.

Мы даже не вытираемся, это лишнее, так сладко слизывать капли с разгоряченной кожи.

Путь до кровати длинный, успеваю вылизать его грудь, цапнуть за сосок и добиться нетерпеливого рычания, когда меня опрокидывают на огромное ложе и нависают сверху.
- Ты сегодня какой-то голодный, малыш, - мурлычет дроу, сверкая красными глазами, и чмокает меня в нос.

Фыркаю и обнимаю за шею, подставляю горло под горячие губы. Он прихватывает кожу зубами совсем немного, только распаляя страсть и оставляя пятнышки на шее. Ян целует, вылизывает меня, оглаживает руками и спускается все ниже. Раздвигаю ноги, постанываю призывно, ладонями гуляя по его плечам. Плыву в удовольствии и жаркой неге. Хочу его… хочу…

Когда он добирается до пупка, я тихо охаю и вцепляюсь ему в волосы, выгибаюсь на кровати под ласками, мой член прижат к животу, истекает смазкой, но он игнорирует его, держит меня за бедра, не давая своевольничать, и только жарко проводит языком по моей плоти всего один раз… Зара-а-а-аза-а-а!..

Хнычу просительно и добиваюсь только засоса на бедре, он не любит спешить.

Ох! Что же ты творишь, красноглазый?! Это мои стоны?! Не важно… важно другое, что он прервался, сел между моих ног, плотоядно облизнулся, достал флакон с маслом и… перчатки? Да, черные и тонкие.

Вопросительно смотрю на него, приподняв брови.

- Не волнуйся, Снежинка, это чтобы не поранить тебя моими когтистыми руками, - хищно улыбается и натягивает перчатки, легко гладит меня по бокам.

Мне это нравится, материал тонкий, пропускает жар его тела и совсем не мешает. Ян усиливает нажим, заставляя выгнуться от прикосновений. Какое блаженство! Он больше не осторожничает! И это здорово!

Снова скользит вниз, целует бедра, ласкает яички, проводит языком по всей длине члена и заглатывает меня до основания. Кричу и выгибаюсь, а его скользкие пальцы проникают в меня нежно и настойчиво. Вскрикиваю, вцепляюсь в простынь, он отсасывает мне умело и страстно, погружая член в свой рот и пальцы внутрь в одном ритме. Хватаю ртом ускользающий воздух, дыхание сбилось напрочь. Ну, уж нет, я хочу это видеть!

Закусив губу, приподнимаюсь на локтях, встречаюсь взглядом с красными глазами и плыву от ощущений. Это безумно пошло... и красиво. Смотреть, как любовник вылизывает и заглатывает твой член, ощущать его язык на бархатной коже головки, чувствовать слюну, потекшую по яйцам. Его глаза… в них желание, похоть, страсть… Густые ресницы…. Ритмичные движения головой и удовольствие волнами по телу. Ласка на грани боли…

Кто-то громко скулит, почти подвывая. Это я? Плевать. Чуть губу не прокусил, когда Ян стал сосать совсем пошло с чмоканьем, растягивая меня внутри пальцами и задевая что-то в моем теле, от чего хотелось орать и биться на постели. Так я и делаю, откидываюсь обратно на спину, позволяю ощущениям захлестнуть и не сдерживаюсь.
- Я-а-а-а-а-а-ан!.. Ян!.. Ещё-о-о-о-о!.. Пожалуйста-а-а-а-а-а-а! Ох!

Насаживаюсь сам на пальцы, мечусь по постели, подмахиваю бедрами. Он выпускает меня из плена рта, забирает в ладонь и дрочит почти грубо и быстро смотря мне в лицо, жадно ловя взглядом эмоции. Мычу бессвязно и слышу его бархатный голос:
- Кончи для меня, малыш… а то я тебя до утра буду мучить… Снежинка моя горячая…
- Да… да! Да! - кричу в такт его движениям. – Я-а-а-ан!! - выплескиваюсь в его руку, сотрясаясь в оргазме.

Смотрю сквозь ресницы, как он слизывает с ладони мою сперму и сыто жмурится. Пошловато ухмыляется и вытирает руку о грудь. Накрывает меня своим телом. Нос к носу.
- Хватит с тебя или еще помучить? – тихо говорит в мои губы.
Я знаю, что измываться он может долго и со вкусом, доводя меня до обморока. Сейчас так хорошо, кожа к коже, от него пахнет травами и хвоей. Член Яна трется о мое бедро, оставляя влажную дорожку. Его волосы почти высохли и падают по сторонам от наших лиц своеобразным шатром.

Беру его лицо в ладони, провожу большими пальцами по скулам и выдыхаю в лиловые губы.
- Хочу, чтобы ты тоже кончил, Ян… в меня…
Он хмурится, облизывается и нежно целует меня в висок.
- Уверен?
- Да, – не колеблюсь ни мгновения.
- Тогда вставай на четвереньки, Крис и слушайся меня.
Заливаюсь краской от ушей до пят, но подчиняюсь. В этом положении я чувствую себя донельзя беззащитным. Дрожу в предвкушении, колени разъезжаются, но Ян перемещается ко мне за спину и поддерживает за бедра. Гладит по бокам, целует спину, плечи.

- Тихо, тихо мой малыш, расслабься… Снежинка… сердце моё… мой храбрый эльф…
Ладонями втирает масло в кожу, и скоро я становлюсь скользким, податливым и поскуливающим от нетерпения, а он все целует жадно, льнет, притягивает ближе и трется членом о мои ягодицы.

Терзаю несчастную подушку в тщетной попытке заглушить стоны, наволочка уже вся обслюнявлена. Обласканные соски горят, в голове туман… Хочу, его хочу… Я, кажется, повторяю это вслух.

Масляные пальцы Яна проникают в меня, готовят, растягивают, скользят…
- Я-а-а-а-ан! – жалобно прошу, подаваясь назад, но этого мало. Мало! Мало!!!
- Не торопись, Снежинка… малыш… я большой, тебя надо как следует растянуть, - тихо уговаривает он и второй рукой ласкает мошонку. – Ты не представляешь, какой ты, Крис… Горячий и податливый, как воск… плавишься в руках… сводишь с ума…
У него сбитое дыхание, членом проезжается по расщелине между ягодицами, ласкает яйца пальцами, как и вход в мое тело… масло уже бежит по бедрам вместе с потом.

- Сладкий… горячий… красивый…мой…- Приговаривает Янтилиш, а меня уже трясет. Садист проклятый! Я кончу сейчас второй раз уже! Или он этого и добивается?
Вскидываюсь, прогибаясь в спине, и кричу:
- Да трахни меня уже!.. Сделай своим!... Хочу тебя… Пожа-а-а-а-алуйста-а-а-а-а-а…
Рычит, раздвигает ягодицы и толкается внутрь растянутого входа.

Это больно… искры из глаз, и слезы текут по лицу, но я не даю себе кричать, лишь прикусываю и так уже истерзанные губы. Выгибаюсь, приподнимаясь на руках, дышу через раз… Он мой! Он внутри меня! Такой большой горячий и пульсирующий.

Янтилиш придерживает меня за бедра, не двигаясь, щадя… давая привыкнуть, и боль притупляется. Хвала моей регенерации! Любимый шумно дышит мне в загривок и спрашивает:
- Больно, Крис? А я предупреждал, что торопиться не стоит… - а голос глубокий, бархатный ласкает не хуже ладоней по коже.
- Иди в бездну, Ян! – рычу и подаюсь назад, чтоб чувствовать его… ощущать…- Двигайся! Да твою ж … Я-а-а-ан!
- Ах ты… похотливая Снежинка! Ну, держись!

И он делает первое движение, которое рассыпается во мне болью и умопомрачительным удовольствием. Я кричу, что-то бессвязно прошу, а он придвигается ближе и шепчет мне на ухо такие пошлости, что кожа горит от стыда и предвкушения. Мы срываемся в танец любви и страсти, бешеный, ненасытный. Поцелуи чередуются с укусами, он терзает меня, не сдерживаясь, и мне хорошо только от того, что он сорвался, не удержался, что я свел его с ума окончательно и бесповоротно. Запрокидываю голову и зажмуриваюсь, хочу его только чувствовать! Мой дроу! Мой любимый! Каждое его движение внутри посылает молнии по всему телу, наши стоны, крики и рычание смешиваются. Он скользит во мне до основания так, что я проезжаюсь по постели, и только его руки не дают мне уползти слишком далеко. Стыда нет, есть только взаимное удовольствие на грани сумасшествия.

Я охрип от криков, у меня стоит так, что член прижимается к животу, истекая смазкой. Вскрикиваю на его особенно глубокое проникновение и кончаю, обтекая спермой, на простынь. Ян надавливает мне между лопаток, заставляя совсем лечь на постель, и трахает быстро и жестко, рычит, догоняет меня через несколько движений и кончает внутри мощно и долго. Его пот капает мне на спину, все лицо в слезах, меня потряхивает.

Он выходит и дает мне расползтись по кровати затраханной лужицей, ложится так, что я вижу его лицо, сытое, довольное, но немного обеспокоенное. Ян вытирает мне слезы пальцами, а я не выбрал другого момента, чтобы сказать:
- Люблю тебя… Только тебя… И только посмей теперь обращаться со мной, как с хрустальной вазой! Привяжу и изнасилую! – угроза смехотворна, да еще произнесенная таким замученным голосом, но он улыбается, и тревога уходит из глаз.
- И я тебя люблю, малыш… если б ты знал, как сильно…
Я знаю, жмурюсь довольно и сыто, проваливаюсь в сон, счастливо улыбаюсь. Сейчас и умереть не страшно.

Янтилиш.

Лежу и смотрю на Криса, за окном шелестит дождь, барабаня каплями по стеклу. Ты - мой подарок судьбы, и я всегда это знал, ты - мое счастье, вот оно, рядом лежит, сопит носом, беловолосое, изящное, красивое и такое родное. Не представляю жизни без него. Так и существовал бы по инерции, руководствуясь долгом, интересами клана и обязанностями, если бы не Снежинка.
Дождь шуршит, умиротворяя, спи, мой Снежный, такой хрупкий и такой сильный, половинка души моей. В груди щемит, никогда не считал себя сентиментальным, но с ним все по-другому. Я буду охранять твой сон, малыш. Дождь пошел сильнее, шепчу тихие слова, и магические светильники почти совсем гаснут, погружая комнату в уютный полумрак. Не могу удержаться и пододвигаюсь ближе, сплетаю наши руки, и он во сне сильнее сжимает мои пальцы. Тише Крисантис, я никуда от тебя не денусь, даже если прогонишь, любовь моя, защищу от всех невзгод, убью всех врагов, если надо, мир переверну. Спи спокойно, надеюсь, тебе снится что-то хорошее. Спокойствие и умиротворение заполняют меня, глаза закрываются. Кажется, я… счастлив.
Жизнь 19
29 июня 2012?г. в 19:28
Прошло три года…

Крис

Время летит быстро. Смотря на себя в зеркало, не мог поверить, что вот этот стройный белокожий эльф с тренированным телом и серебристыми волосами до лопаток и есть я, тот самый заморыш, который когда-то кутался в лохмотья и прятал лицо от окружающих. Теперь мне не нужно скрываться, я иду с высоко поднятой головой и горжусь своими рисунками на теле, ведь они говорят о моей силе, как целителя и мага. Не смотря на то, что я подрос и окреп, все же остался ниже Яна почти на голову, но это никоим образом меня не печалит.

За эти годы я достиг определенных успехов, закончил обучение в младшей группе и стал яри – самостоятельным юношей. Остались только тренировки с Шагрилом по магии и с Кассием по военному искусству. Как и всем яри, мне нашли работу, я патрулирую границы Вархиши на поверхности, в связи с ухудшающимся положением безопасности. Дело в том, что со времени заключения договора со светлыми эльфами и продления караванных путей, на обозы стали нападать разные твари, которые до этого жили лишь в подземелье, и сталкивались с ними исключительно дроу. Видимо не только темные эльфы расширяли свою территорию, но и подземные хищники занялись тем же самым. Твари облюбовали леса как раз на границе Вархиши. Неизвестно, что стало тому причиной, но скорее всего, просто перестало на всех хватать еды.

Я собираюсь на очередное патрулирование. Натягиваю кожаные штаны, рубашку из тонкой шерсти, сапоги до колена. Потом идет легкий доспех: куртка из кожи с вшитыми металлическими вставками, наручи, перчатки. Следом пояс с оружием, два длинных кинжала, метательные ножи, один клинок в сапоге. Последними идут ножны с двумя легкими парными клинками, закрепляю их на спине, проверяю легкость выскальзывания оружия, потом прыгаю на месте, чтобы всё было удобно, ничего не цепляло, не звенело, не мешало. Волосы забираю в хвост, закрепляю серебряной заколкой в виде паука с красными глазами, её мне Ян сделал, как и многое другое. Всё, готов к труду и обороне! Улыбаюсь, ловлю шальное отражение в зеркале, подмигиваю ему и выхожу из комнат.

Сбегаю по ступенькам вниз, дохожу до стойла с эргами, ребята уже ждут меня там, наш патруль весь состоит из членов клана. Мы перешучиваемся, готовясь к работе. Старшие дроу посматривают на меня со снисхождением, знающие - с одобрением, я ведь новичок, всего месяц в патруле. Моя специализация в команде - маг и целитель, и только потом воин, так что все те железки, что на мне могут и не понадобиться, но это не отменяет того, что я умею ими пользоваться. Выезжаем.

Зверь подо мной перебирает лапами равномерно и быстро. Коридоры, переходы, прибываем в залу к порталу, короткая вспышка - и мы в Верхнем городе около северных ворот.

Пускаемся в галоп, нас восемь дроу вооруженных до зубов, время – ночь, и мы спешим на границу города охранять торговый путь, очень важный для нас. Бешеная скачка, эрг подо мной молодой и неуёмный, приходиться усмирять зубастую зверюгу, чтобы не вырываться вперед командира. Капитан у нас Хардиш - старый вояка со шрамом на лице. Не знаю, сколько этому дроу лет, но судя по рассказам, он один из старейших и опытнейших воинов нашего клана. Спросите, почему только капитан? Для мужчины это почетная должность, поговаривают, что он вхож в покои к самой Ярисане, да и Винетта о нем отзывалась очень хорошо. Насколько я знаю, Хардиш участвует в совете дома, а это о многом говорит, учитывая матриархат. У дроу вообще нельзя понять, насколько влиятелен мужчина в семье. Он может иметь невысокую должность, но при этом большое влияние, все зависит от степени его полезности.

Подъезжаем к лесу и замедляемся, пока не переходим на шаг, вокруг тишина, серп луны над головой закрывают редкие облачка. Лес кажется мрачным и темным, раздаются звуки ночной жизни, но мы не обращаем внимание на шуршание и треск. Сейчас разгар весны, погода теплая и безветренная, воздух наполнен ароматом трав, листвы и вчерашней свежестью дождя.

Едем по утрамбованной множеством повозок дороге. Приближаемся к неспокойному участку, здесь постоянно происходят нападения пауков и других тварей, неделю назад мы нашли проход в их подземелье, откуда лезла вся эта живность и запечатали, но вероятно лаз был не один, потому что уже второй караван жаловался на нападение. Потерь среди торговцев не было, охрана помогала отбиться, но все же стоило быть начеку.

Слишком тихо. Хардиш дает знак провести разведку, рассыпаемся веером. У меня больше возможностей для проверки местности, чем у остальных. Пара заклинаний и магическая сеть накрывает близлежащую территорию. Пока все спокойно, члены моей группы светятся зелеными огоньками перед моим мысленным взором. Остальные так же раскидывают сети, но они не такие большие. Через несколько минут попалась добыча, красные точки на границе восприятия, да еще так много. Активирую браслет связи:

- Капитан, у меня движение, направление северо-восток, большое скопление тварей.
- Понял, жди. Самому ничего не предпринимать.
- Слушаюсь, - прерываю контакт и слежу за сетью, двигаясь к противнику неторопливой рысцой.

Неожиданно в моём контуре появляются еще живые существа, большое скопление, светятся зеленым, а красные точки их окружают. Ругаюсь и снова активирую связь, одновременно пришпоривая эрга.

- Капитан, твари напали на очередной обоз! Иду на помощь! Поторопитесь!
- Стой! Одному не вмешиваться!

- Нет времени капитан, там беззащитные эльфы… принесла их нелегкая… - обрываю связь и несусь к красным точкам во весь опор, на ходу вытаскивая мечи. Азарт вскипает в крови мгновенно, всматриваюсь в темноту, уже различая врага.

На самом деле это оказываются здоровенные пауки и пара подземных змей, вламываюсь с тыла в кучу тварей и рублю направо и налево, управляя эргом ногами. Зверь тоже не остается не у дел, он рвет зубами всё, что шевелится в пределах его досягаемости. Обоз состоит из восьми крытых повозок, купцы успели поставить их кругом, в центре жмутся женщины и дети, а все, способные держать оружие, вполне успешно обороняются, надо сказать. Приканчиваю очередное опасное членистоногое, как на меня кидается подземный змей, эта тварь безглазая, но со множеством зубов, может проглотить быка за раз. Клинки высекают искры, сталкиваясь с прочной чешуёй, и меня выкидывает из седла. Эрг встал на дыбы и, вращая красными глазами, вцепился зубами в очередного паука. Я перекатился по земле и вскочил, чуть оглушенный. Змей ощерив пасть, нёсся на меня, произношу заклинание огня, скрещиваю клинки, с них срывается пылающий шар, прямо в глотку к змею, потом еще, и еще один. Тварь взревела, замедлилась, пропахав землю, и остановилась в двух шагах от меня, с огромных загнутых зубов капала вонючая слюна. Фу-у-у-у-у… Зато из чешуи можно доспехи выковать. Ян будет в восторге. Но это потом…

Бегу к повозкам, приканчивая пауков одного за другим, схлопотал когтем по руке и бедру, одна тварь чуть не придавила, но я вовремя откатился и всадил клинок прямо ей в жвала. Противный скрежет, и черная кровь заливает меня, паук дергает лапами в агонии, а я уже выдернул лезвие и добрался, наконец, до круга повозок, вставая в оборону рядом с охранниками. Светлые эльфы были уже потрепанны, в крови и земле, они испуганно таращились на пауков и ругались сквозь зубы.


- Подмога будет? – орет мне светленький, по нашивкам - лейтенант.

- Уже в пути! – отвечаю и отбиваю атаку огромного паука, судя по когтям - самка, лишаю её двух ног, и та, противно вереща, убегает. – Бейте по ногам и по глазам! По бокам бесполезно, там защита! – Ору лучникам, видя, как они впустую тратят стрелы. Помогло, пауков утыкали, как ёжиков, в момент, всё-таки светлые - знатные стрелки.

Как раз в этот миг раздается пронзительный свист, и наш патруль вступает в игру во всей красе. Мы прогоняем пауков за считанные минуты, действуя вместе со светлыми. Когда опасность минует, я приступаю к лечению, раненых оказывается много, из них двое – смертельно. Подхожу вовремя, чтобы перехватить и удержать одну серебристую нить жизни, готовую оборваться. Это светлый эльф, русоволосый, сероглазый, красивый, как они все, одет как торговец. Рядом с ним сидит девушка в лиловом платье, черные вьющиеся волосы рассыпаны по плечам, держит его за руку и плачет. Сердце пропускает удар, с невыразимым удивлением узнаю в ней Матильду. Она похудела, похорошела несказанно, а на запястье вьется брачный браслет зеленой татуировкой. Опускаюсь на колени рядом с умирающим и лечу рваную рану на груди, исцелению мешает попавший в организм яд.

- Как зовут вашего мужа, Матильда? – спрашиваю, гадая, узнает она меня или нет.
Та всхлипнула, вытерла ладонью слезы и посмотрела на меня огромными карими глазами, в которых плескалось горе.

- Марти… эль… он умрет?..

- Нет, я его вылечу, - достаю из кармана настойку из трав и пою раненого противоядием, потом залечиваю повреждения. Под моими ладонями края раны стягиваются, эльф судорожно вздыхает, стискивает руку жены и часто моргает. Ну всё, жить будет. Матильда бросается ему на шею и рыдает.

Встаю и подхожу к следующей жертве паука, потом еще и еще, мой внутренний резерв позволяет лечить страшные ранения за один раз. Бывшие пациенты смотрят на меня ошарашено, благодарят, обещают дружбу, некоторые пристально рассматривают, но ни один не решается на расспросы, по поводу моей внешности и нахождения в отряде дроу.

Вылечив последнего, сталкиваюсь с Хардишем нос к носу.

- Ты чего творишь, новенький?! Почему не дождался нас и вступил в битву? – его глаза жгут разъяренными углями, оскал такой, что любой эрг позавидует.

- Прошу прощения, капитан! Времени не было!

- Отставить отговорки! Еще раз проявишь своеволие, и заставлю эргские стойла чистить! Понял!

- Понял! – рявкнул я, вытянувшись в струнку и встретился глазами с Матильдой, стоявшей неподалеку и пристально смотревшей на меня.

- Свободен! – отпустил меня капитан, и я выдохнул. Отвел взгляд от моей кормилицы и хотел уже смыться по-тихому, и разыскать своего зверя, но мне не дали.

- Малыш? – тихий вопрос за спиной, и голос неуверенно дрожит. – Это ведь ты?..

Поворачиваюсь, сердце несется вскачь и теплеет внутри, выдыхаю.

- Здравствуй, Матильда, - неуверенно улыбаюсь, а она со всхлипом кидается мне на шею.

Какая же она маленькая и хрупкая, раньше не замечал этого, и руки все такие же теплые и нежные, черные волосы завитками выбились из прически, карие глаза на мокром месте.

- Живой, ты живой! Думала тебя замучили до смерти эти живодеры! Уж не надеялась… все глаза выплакала! В столицу Императору писала! Да где нам достучаться до верхов! - отстранилась, слёзы ручьями по щекам, и глаза горят, как звезды. – Вырос как! Красавцем стал! Малыш!

- Меня Крисантис зовут, - смущенно бормочу и не могу наглядеться на неё.

- А я и не признала тебя сразу! Ты сильно изменился… только голос узнала, да и по имени меня назвал! – она все гладила меня по щеке, вытирала слезы и улыбалась. – Судьба к нам благосклонна, вот и встретились! – снова обняла, расцеловала, а я от смущения готов сквозь землю провалиться. Милая моя Матильда, только тебя могу назвать мамой.

Все на нас смотрят, открыв рты, мы ведь на светло-эльфийском беседуем.

Тут её муж подошел, поблагодарил за спасение, Матильда нас представила.

Эльф поклонился и обнял приникшую к нему жену за плечи, и по тому, как они переглядывались, было видно насколько близки эти двое. Хорошо, она заслужила счастья.

- Очень приятно увидеть тебя, жена столько рассказывала про ваши злоключения! Мы направляемся в Верхнюю Вархишу, я - Мартиэль Сабинари, торговец. Везем ткани и украшения на продажу. Собирались осесть в городе, приобрести лавку и наладить дело. Сейчас просто рай для небогатых купцов на землях дроу и для тех, кто не боится рисковать.

Я еще поговорил с ними, дал рекомендации к кому обращаться в городе, обещал покровительство клана. Потом Матильда взяла с меня слово, что я не пропаду, пришлось сказать, где живу. Все то время, что караван снова приходил в движение и тащился до города, мы с патрулем сопровождали их, чтобы исключить неприятности.

В душе разливалось тепло, и глупая улыбка блуждала на губах. Дроу надо мной необидно подшучивали, а я рассказал им о Матильде, и о том, что она значила для меня. Полуэльфийка сразу заслужила искреннее уважение. Я покачивался в седле и вспоминал её колыбельные ...слово в слово, нежный голос, мягкие руки. Вот и свиделись.

Остаток ночи я просто летал, настроение зашкаливало за отметку отлично. Еще пару раз наш патруль натыкался на ночных тварей, но мы шинковали их в капусту. К утру уставшие, но довольные мы вернулись в город, где меня встретил Ян.

Расседлывал эрга, а дроу подошел со спины, обнял за талию, уткнулся в макушку и вздохнул тяжело, словно годы не виделись, хотя несколько часов прошло.

- Привет, Снежинка, тебя просто распирает от счастья. Что случилось?

Я повернулся в кольце рук, впился в лиловые губы поцелуем, встав на цыпочки, все заулюлюкали громко, а нам было плевать. Рядом так же обнимались еще двое дроу. Хорошо, когда тебя ждут и любят.

Позже, в наших комнатах, приняв душ и переодевшись, я все рассказал Янтилишу.

- Представляешь, Ян, столько лет прошло, а она меня узнала! Невероятно!..
- Ну, пути Великой Матери неисповедимы, - дроу ласкает меня взглядом, сидит напротив в кресле и пьет настойку из трав. Мы уже переоделись ко сну, хотя я не помню ни один день, чтобы мы засыпали в одежде - всё всегда около кровати оставалось. – Скажу матери на счет Матильды и её мужа, пусть устроят их и дадут простор для торговли.
- Благодарю, - мурлычу и забираюсь ему на колени, запускаю пальцы в белую гриву и легко целую скулы. – Что бы я без тебя делал, мой дроу.
- Жил бы долго и несчастливо, как и я без тебя, моя снежинка, - выдыхает Ян и целует крепко в губы.
Бонус! Сплошное порно!
1 июля 2012?г. в 10:26
По многочисленным просьбам читателей, выкладываю эту часть и здесь тоже)) Никакой смысловой нагрузки оно не несет. Сплошное дрочилово...


Вкус трав на языке, привычный жар растекается по позвоночнику, а его руки уже забрались под рубашку и гладят бока, заставляя выгибаться. Горячий! Все мысли из головы вылетают, остается только ощущение его кожи под пальцами. Кровь кипит, пульс подскакивает, и страсть затопляет сознание, вырываясь, как лава из вулкана. Обнимаю за шею и трусь пахом о его бедро, чувствуя ответную дрожь тела. Хочу! Хочу почувствовать его…

Он целует жадно, беспорядочно, шею, плечи, лизнул сосок, и я застонал, выгибаясь в сильных руках.

- Ян…

- Сейчас… - шепчет и сдирает с меня рубашку. Достает так нужные нам перчатки и масло. Не отстаю и избавляю его от ненужных тряпок. Нам приходится встать, чтобы закончить обнажение, переступаем через ткань, и он тянет меня на шкуру около кровати.

Ворс приятно холодит спину и щекочет кожу, дроу облизывает меня и протискивается между ног, лежу и балдею, тихо постанывая, оглаживая черные плечи. Его растрепанная коса упала мне на грудь и щекочет кисточкой. Ощущаю нежное вторжение и расслабляюсь максимально. Ян долго меня растягивает пальцами, заставляя метаться и скулить, и смотрит, смотрит, смотрит, жадно ловя эмоции на лице. Скалится хищно, и когда я уже готов орать от желания, и сам насаживаюсь на трахающие меня пальцы, он смазывает свой член, подрачивает себе и мнет теплой ладонью мне яйца, и теперь я уже смотрю, и не могу оторваться. Это просто… слов нет как пошло! Блестящий черный ствол перевитый венами скользит между пальцами, головка сочится смазкой. Хочу, хочу его!

- Я-а-а-ан… садист… хочу тебя! – выстанываю, и он только тогда подхватывает меня под бедра и входит одним движением.

Кричу от удовольствия, терзаю несчастную шкуру, а он начинает двигаться, быстро, сильно, неумолимо. В красных глазах столько нежности, страсти и желания, белые волосы липнут к вспотевшей черной коже, а язык то и дело облизывает губы. Он само искушение, и возбуждаешься, только наблюдая за выражением его лица.

Нахожу руками сильные бедра и сам подмахиваю, насаживаясь, он перекладывает мои ноги к себе на плечи и продолжает двигаться, смотря прямо в глаза, потом ладонью начинает гладить мой сочащийся смазкой член. И опять этот умопомрачительный контраст чёрных ладоней на моей белой коже. Хорошо как! Поскуливаю, кусаю губы и произношу его имя на выдохе.

- Ян… Ян… Ян…

- Все что захочешь… Снежи-и-и-и-инка… - тянет и улыбается, потом перемещает мои ноги на одну сторону плеча, придерживает чуть выше коленей и замедляет темп, сводя с ума. Я хватаю ртом воздух, шепчу просьбы, а этот искуситель еще и начинает облизывать мне косточку на лодыжке длинным языком. Меня буквально подбрасывает от ласки, жар в теле достигает апогея, и я кончаю себе на живот. Он внутри еще твердый и горячий, наклоняется и вовлекает в жаркий поцелуй, вылизывая рот. Мычу бессвязно, отдаваясь, даря ласку в ответ, а Ян дотрахивает меня сильными глубокими толчками. Чуть не съезжаем со шкуры, он не дает мне впечататься затылком в кровать, вовремя подставляет руку, содрогается и стонет низко, я чувствую, как он кончает внутри меня.
Мы потные, растрепанные, дышим, как загнанные звери и улыбаемся, как два придурка, смотря друг другу в глаза. Миг единения так прекрасен...

Мой дроу осторожно выходит из меня, берет на руки и кладет на кровать, я весь похож на кисель, дрожащий, довольный и расслабленный, в сперме и смазке. Внутри сладко подрагивает, каждая клетка организма пронизана удовольствием, и хочется потянуться и мурчать. Ян садится рядом и гладит по животу, втирая остывающую сперму в кожу. Беру его руку, трусь щекой о ладонь.

- Летаешь, Снежинка? – тихо спрашивает, всматриваясь, запоминая меня такого, убирая со лба мокрые пряди.
- Ле-е-е-ета-а-а-аю… с тобой я всегда летаю, Ян. – Такое состояние, словно дурмана вдохнул, слабость и легкость. Хлопаю по постели. – Забирайся ко мне.
- А душ?
- Потом! Ну, забирайся, - подвигаюсь, и он ложится рядом, такой горячий, родной и любимый. Растягиваюсь на нем, обнимая руками и ногами, утыкаюсь носом в изгиб шеи, чувствую стук сердца, и начинаю засыпать под этот мерный ритм.
- Люблю тебя… - шепчет он уже в полудреме, и я отключаюсь с улыбкой на устах и абсолютным счастьем в душе.
Жизнь 20
8 октября 2012?г. в 21:34
Янтилиш

Нас с Крисом пригласили на новоселье в дом Матильды. Полуэльфийка и её муж были очень благодарны за помощь нашего клана в обустройстве их в Вархише. Право слово, мне даже неловко стало, ведь все, что я сделал - это сказал пару слов маме. Ярисана расспросила Снежинку о его кормилице, потом все взвесила, просчитала выгоду и выдала бумагу с гербовой печатью о покровительстве клана. Это фактически гарантировало Мартиэлю свободную торговлю на нашей территории.

Они сразу купили дом и лавку для реализации своих товаров. Ткань у них в продаже была изумительная, и для наших женщин теперь шились платья из светло-эльфийского полотна с огромной скидкой. После того, как Винета показалась на публике в новом верховом костюме из роскошного материала, в лавке товар разлетелся в момент. Реклама - двигатель торговли.

Мартиэль нанял себе помощников из дроу, и вскоре у него кипела работа круглосуточно.

Прошел всего месяц, как они приехали, и теперь я ломаю голову, что подарить им на новоселье. Матильда важна для меня, как женщина, не давшая погибнуть Снежинке в трудные времена. Предался размышлениям, в результате связался с Мартиэлем и в ходе пространной беседы выяснил, что в доме не помешают кованые светильники для магических шаров в количестве восьми штук. Они были незаменимы в любом доме.

Я выбрал те, что в виде цветка с десятью раскрытыми лепестками, в который и помещался магический светящийся шарик. Смотрелись они немного агрессивно, как и все, что сделано руками дроу, но изящно. Их должны были доставить к началу вечеринки, с наилучшими пожеланиями от нас обоих.

Ночь наступает, нас ждут в гостях через сорок минут, а мы все никак не закончим одеваться. Снежинка нервничает, поправляет одежду у зеркала, теребит пояс с кованой пряжкой, смотрит на свое отражение скептически. Не часто нам удается переодеться в гражданское. Минимум оружия, кинжалы в ножнах на руках, да привычные парные сабли, для удобства переложенные в поясные ножны. С клинками мы не расстаемся никогда, даже ложась в кровать, пристраиваем своих верных помощников рядом на полу, чтобы иметь возможность вооружиться при внезапном нападении. Одежда на нас простая, без излишеств: черные штаны, белая рубашка, сверху куртка из замши с вышивкой. Из украшений только заколки в волосах, пара браслетов на запястьях, да серьги в ушах.

Если считаете, что это много, посмотрите на светлых. Все украшения являются еще и амулетами, те же браслеты служат для связи, в кольца встраивают индикатор яда, в серьги - защиту и поглощение атаки. Мы живем в опасное время, а светлые вообще с головы до ног обвешиваются, чем только могут, предпочитают золото, изумруды, жемчуг. Дроу в этом смысле не столь жадны, мы тоже любим красивые вещи, но выбираем серебро, рубины и сталь с гравировкой.

- Ну все, я готов, - Крис поправил волосы, в которых сверкнула заколка в виде паука с красными глазами. У меня такая же. Сегодня он решил оставить высокий хвост на голове, я же предпочел заплести косу, как всегда.

Подхожу сзади, обнимаю за плечи, чувствуя всем телом его напряжение, наши отражения в зеркале выглядят великолепно и оригиналы не хуже. Все замешано на контрасте, черное и белое, вязь на лице Криса лишь подчеркивает его красоту. Одежда сидит идеально, и качество ткани скажет всем заинтересованным лицам о нашем денежном состоянии.

- Нервничаешь? – тихо спрашиваю, смотря в серые глаза в отражении.

Он нервно облизывает губы, подбирается, как хищник перед атакой, проводит рукой по лицу с той стороны, где вязь рисунка украшает кожу. Неосознанный жест, такой знакомый и привычный.

- Немного, - накрывает ладонью мою руку на своем плече. – Редко хожу на вечеринки, опыта маловато.

Хмыкаю и провожу носом у него за ухом. Как будто я завсегдатай балов и светских сборищ. Меня всегда только приказ Ярисаны мог заставить присутствовать на празднествах.

- В этом нет ничего страшного. Придем поздравим хозяев дома, поболтаем, выпьем на халяву, закусим, чем предложат и уйдем. Мартиэль заверил, что там будет не больше пятидесяти гостей. В основном торговцы, купцы, такие же, как он, приехавшие сюда налаживать торговые отношения. Все тихо, мирно. Самое страшное, что может случиться - это если кто-то из гостей напьется и упадет с лестницы или затеет драку. Но этого не будет, так как все мы воспитанные существа.

- Ага, - он кивает сосредоточенно, и мы, наконец, покидаем комнаты, направляясь в верхний город. Сколько времени уже прошло, а жить мы предпочитаем внизу, оставаясь в верхнем доме только по необходимости.

Ночь наступила, и город горел сотнями огней, причудливо расцвечивая улицы сиреневыми и фиолетовыми огнями. Небо над головой безоблачное, усыпанное звездами, словно россыпью бриллиантов. Весна в самом разгаре, и свежий ветер остужает кожу, треплет волосы, принося успокоение. Мы не спеша идем по улицам сквозь разношерстную толпу жителей и гостей города. Ночь только начинается, и все сумрачные обитатели активизировались, высыпали из домов по своим неотложным делам. Наверное, светлым было сложно привыкнуть к нашему ритму жизни.

Проходя по улицам, не раз ловлю восхищенные взгляды прохожих, бросаемые на Снежинку. Он не замечает, а я все вижу: интерес у женщин и мужчин. Малыш даже не в курсе какое убойное впечатление производит на окружающих, заставляя обнажать клыки в оскале, пресекать масляные взгляды, жестом собственника обнимать за плечи. Я не ревную, нет, что толку поддаваться эмоциям, если знаешь, что он только мой, принадлежит мне без остатка. Достаточно лишь посмотреть ему в глаза, и любые сомнения улетают прочь. Мы – пара. А все остальные пусть хоть захлебнутся слюнями.

До дома Матильды добрались вовремя, гости только начали собираться. Нас проводили в уютный сад с расставленными в нем столами с выпивкой и легкой закуской. Матильда радушно встретила обоих, расцеловала Криса, обняла меня, потом представила гостям. Она просто сияла, распространяя ауру благодушия и доброты. Не знаю, какой она была прежде, но сейчас одетая в темно синее платье с глубоким вырезом, которое сидело на ней идеально, Матильда была богиней. Её шею украшало колье из жемчуга, а волосы, забранные в высокую прическу, выгодно обрамляли лицо. Красавица.

Весело щебеча, она ускользнула встречать новоприбывших, предоставив нас самих себе. Мы налили по бокалу вина и сели на диванчик под украшенным огоньками деревом.

Здесь не было слуг, каждый наливал себе бокал, брал закуску со столов, если был голоден. Народу немного, большинство со спутницами или со спутниками. Несколько светлых эльфов увлеченно разговаривали с двумя драконидами, парочка сильфов беседовала с тремя дроу из городского совета.

К нам подошел Мартиэль, и они со Снежинкой разговорились на тему редких тканей и специй. Крис что-то когда-то читал о восточных редких пряностях. Я слушал и только поддакивал в нужных местах. Когда все гости были в сборе, и поздравления с новосельем иссякли, я незаметно ускользнул с дивана и нашел Матильду.

Счастливая жизнь красит женщин больше, чем чтобы то ни было. Это бросается в глаза, вызывает восхищение у доброжелателей и зависть у злобствующих индивидуумов общества.


- Матильда, дорогая, вы сияете, словно жемчужина, и никто не в силах сравнится с вашей красотой! – выдал я комплимент, стараясь не слишком хищно улыбаться.

Полуэльфийка покраснела, карие глаза заблестели, а губы тронула очаровательная улыбка.

- Да вы льстец, Янтилиш. Ах, не смущайте меня! - она взяла меня под локоть и повела в сторону, к скамейке, огороженную кустами роз. – Все не могу привыкнуть, что у вас принято женщине проявлять инициативу во всех делах. Мне показалось, вы хотели со мной пообщаться, сейчас самое время, ведь все заняты деловыми разговорами, и никто не обратит на нас внимания.

- Вы проницательны, госпожа, - мы присели в окружении белых бутонов, и Матильда с наслаждением притянула одну из роз и вдохнула свежий аромат. Это был особый сорт цветов, не закрывающий бутоны ночью. Смотря в карие глаза, я понял, почему Мартиэль по уши влюблен в свою жену. Она не только красива, но и умна, а еще добра душой, что нынче большая редкость. Я вспомнил все, что мне рассказывал про неё Снежинка: как она пела ему колыбельные, читала сказки, учила заплетать волосы. Мне придется говорить с ней откровенно, если хочу добиться содействия. - Я хотел поговорить с вами о Крисантисе, а точнее, о его создателе.

Эльфийка напряглась, взгляд мгновенно стал серьезным и сосредоточенным.
- Зачем вам это?

- Хочу быть максимально подготовленным к неприятностям, если таковые будут. Мы живем слишком долго, чтобы наивно предполагать о невозможности столкновения с прошлым. Крис хочет забыть то время, его можно понять, но я не могу поступить так же. Если Литаэль когда-нибудь еще всплывет в нашей жизни, я буду готов защитить от него дорогих мне людей. Вы ведь мне поможете, Матильда?

- Это будет не самое приятное повествование, - она вздохнула и затеребила пальцами чернильный локон. – Там было столько ужасов.

- Ничего, я переживу. Прошу вас, расскажите все, что можете вспомнить. Любые детали, имена. Все.

Она кивнула.

- Хорошо, слушайте…

От того, что она поведала дальше, даже у меня ёкнуло сердце, многое знал со слов Снежинки, но были и совсем невероятные вещи. Например, точное место лаборатории, сколько магов было задействовано в этих темных делишках, и подозрения Матильды о том, что Император Светлых был даже не в курсе о чудовищных экспериментах Литаэля.

Весь её рассказ я записал в кристалл памяти, на будущее.

За все время разговора нас не тревожили, только один раз подошел Мартиэль, перекинулся парой слов с женой, она ловко его успокоила и отправила дальше заниматься гостями. Светлый понял, что у нас серьезный разговор и не стал мешать, хотя по взглядам, какими обменялись супруги, было ясно, что Матильда расскажет обо всем мужу, но позже. Мне это не принципиально, дальше их семьи все равно разговоры не пойдут.

В конце беседы я поцеловал Матильде руку и благодарно сжал тонкие пальцы.

- Вы мне очень помогли. Благодарю.

- Ну что вы, я рада за Крисантиса, он встретил того, кто готов его защищать. Берегите мальчика, он хоть и кажется несгибаемым, но в душе хрупок.

- Я буду оберегать его любой ценой, - обещаю и понижаю голос. – Я тоже рад за вас, дражайшая. Что вам подарить на праздник "Новой жизни"?

Вопрос был с намеком, и она поняла меня правильно, удивленно хлопнула ресницами, прижала ладонь к животу неосознанным древним жестом.

- Как вы узнали? – спросила, смущаясь. – Я даже мужу не говорила.

- О, не беспокойтесь, ваша тайна в надежных руках. А как я узнал… ну, я немного маг Земли, а ваша аура уже указывает на присутствие двоих. Срок небольшой, но все же, могу даже определить пол ребенка.

- Не надо, - Матильда протестующее махнула рукой. – Пусть будет сюрприз, к лекарю мы пойдем только через неделю, и если Мартиэль захочет, тогда и узнаем: девочка или мальчик.

- Согласен. Так что вам подарить? У меня у самого двое детей, и я знаю какая это радость хоть и методы воспитания у нас совсем разные по сравнению со светлыми. Может детскую кроватку?

- Ох! Я была бы рада. Благодарю. Для меня это впервые... А праздник "Новой жизни", когда проходит?

- Через месяц, в последние дни весны. Будет гулять весь город. Вам понравится, Матильда. Мы хоть и ночные жители, но любим красоту. К тому моменту расцветут деревья в полную силу и все лишайники, и даже мох, который находится под землей. Все лозы, обвивающие здания, тоже покроются мелкими цветами разных оттенков.

- Жду не дождусь, Янтилиш. Вы так все расписываете, что я уже в предвкушении! – она, наконец, совсем отошла от неприятного разговора.

Мы расстались на хорошей ноте, и я пошел искать Снежинку, затерявшегося в саду среди гостей. Обнаружился он с парочкой драконидов. Малыш увлеченно обсуждал методы дрессировки эргов и восхищенно рассматривал чешуйчатую кожу представителей одного из самых древних народов на нашей земле. Дракониды были высоченные, лениво помахивали хвостами, улыбались во все клыки, что у них считалось признаком большого расположения. Их можно было бы назвать красивыми, если бы не чешуя, покрывавшая все тело, даже лицо и лапы, мощные, когтистые, не требующие обуви.

Крис, кажется, даже не заметил моего отсутствия, хотя нет, заметил, вон кивнул собеседникам и направился ко мне, подхватив два бокала вина с ближайшего столика.

- Секретничаешь с моей няней, Ян? – спросил, протягивая сосуд с красным эльфийским вином.

Беру тонкое стекло, делаю глоток. У нас стекло редкость и очень дорого, предпочитаем пить из серебряных кубков, а тут такая роскошь. Делаю глоток, отмечаю отличный вкус, слаще, чем темно-эльфийское, но терпимо.

- Секретничал. Мы очень мило с ней поговорили. Потрясающая женщина, преданная и добрая. Она много интересного рассказала мне о Литаэле.

Крисантис поморщился.

- Ты опять об этом. И когда тебе надоест?

- Когда увижу голову этого мага-садиста на пике, подойду ближе, рассмотрю со всех сторон и помашу ручкой, смотря в его мертвые глаза.

- Ну ты и кровожаден!

- Всего лишь практично мыслю. Враги должны быть в могиле, друзья рядом, а любимые в сердце. Друзья у меня там, где надо, любимые тоже, дело только за врагами.

- Оптимист, - Снежинка опустошает бокал, его щеки подернуты румянцем, а это значит, что вино понравилось не только мне.

- Ладно, пойдем присядем, - целую его в щеку, обнимаю и веду к диванчику под раскидистым деревом. Мы еще поболтались с полчасика на приеме, а потом тихо ускользнули.

В эту ночь мы долго бродили по городу, подкрепились в трактире, прошлись по рынку, где нас чуть не обокрали, но я вовремя пригрозил воришке взглядом. Нацеловались стоя около центрального фонтана, купили странную штуку, которую вешают на окно, и она поет от ветра. Домой вернулись под утро и долго занимались любовью. А на следующую ночь я посетил сестру и отдал ей копию кристалла с записью нашего разговора с Матильдой. Винета заверила, что поможет в поисках сведений о Литаэле.
Меня не покидало чувство, что я сунулся в яму с ядовитыми змеями, но сидеть сложа руки не мог. Рано или поздно Снежинка все равно столкнется со своим прошлым, к тому моменту надо быть во всеоружии.
Моя интуиция не подвела, и в начале лета, как раз после праздника "Жизни", Ярисане сообщили, что посол светлых эльфов изволил снова посетить наш город. Здесь он будет ожидать прибытия новых советников со свитой. Пересменка у них! Снова будут совать свои светло-эльфийские носы во все дыры! Не сиделось принцу в столице, развеяться решил!
Жизнь 21
21 октября 2012?г. в 12:28
Крисантис

Посол светлых снова приперся! Ну, вот зачем принц сюда приехал? Опять будут с Ярисаной вино попивать и договора торговые подписывать, и каждый будет пытаться урвать кусок побольше да повыгодней. Одним словом – политика. А нам одна головная боль.

Весь верхний дом снова перевернули, все гостевые комнаты молодняк отдраил до блеска. Светлых приедет в два раза больше, чем в прошлый раз, те, что с принцем уже три года и новые, свеженькие, только из Светло-эльфийской Империи. Не знаем, каких больше опасаться - старых или новых, хотя новые поопаснее будут, спеси, как всегда, по самую макушку. Знаем, видели. Еще какая-то охрана новая прибудет для принца, и все это в нашем маленьком тихом городке! Хотя я, конечно, преувеличиваю, Вархиша - торговый город, большой и с разнообразным населением, но проблем от этого только больше!

Меня с патрулем направили встретить светлых в наших лесах, мы ждали их на опушке леса рано вечером. Когда они показались, от обилия зеленных и бежевых одежд зарябило в глазах, да еще яркие посеребренные доспехи охраны блестели в заходящем солнце. Воины и впрямь были все, как на подбор: статные, высокие, лица каменные, вооружены до зубов. Русые косы вьются по спинам, все с мечами и луками за спиной. Серебряные легионеры Императора во всей красе. Кони под ними тонконогие, легкие, нашим эргам, как раз на пару укусов. А луки и вправду ничего, тяжелые, длинные, такие любой доспех пробьют. Да, три года назад посольство светлых к нам гораздо скромнее приезжало. Никак наметились сдвиги на политическом фронте, и сотрудничество с дроу приобрело несомненную выгоду.

На наш отряд легионеры посмотрели, как на пауков под ногами, разве что не морщились. Их командир с нашим на темно-эльфийском парой слов перекинулись, а затем мы двинулись в обратный путь в голове колонны. По дороге много шуточек про себя услышали, а уже у ворот города наш командир на чистейшем светло-эльфийском разъяснил легионерам, где их разместят, смешки резко прекратились. Светленькие были слегка ошарашены, ведь они даже не подозревали, что мы все знаем их язык и только виду не подаем.

В доме нашего клана суматошно, посол из столицы уже прибыл и был размещен вместе со своими советниками, охраной, слугами и так далее. Новая порция светлых въехала в город с помпой, промчались, как стадо диких эргов.

Пока Янтилиш легионеров по казармам размещал да втолковывал их командиру, что по поводу охраны светлых тел нужно разговаривать с Винетой, да с женщиной, и да, она - главная по безопасности и еще много по чему. В это время все светлые дипломаты дружно проследовали в главный зал и там братались, делясь новостями.

Самого посла в зале не было, он общался с Ярисаной в её личном кабинете. Женщин дроу тоже не наблюдалось - у них свои дела, слуги были только молодые дроу мужского пола, чем снова вызвали удивление у новоприбывших светлых.

По браслету поступил приказ проследить за магическим периметром дома: нужно обойти все этажи и обновить охранные заклинания. Начал с нижнего от земли, ходил по коридорам, прикоснувшись рукой к стенам, и бормотал заклятия, на меня все время натыкались младшие дроу, мельтешащие по хозяйственным делам.

Интересно, Шагрил и Кассий уже освободились? Воин с Яном должен был проверять охрану, Маг - работать над защитой поместья, чтобы особо ушлые светлые не сунулись в подземный дом, там им делать нечего.

Проходя по третьему этажу, я услышал вскрик и звон разбитой посуды, поспешил на шум. Смутно знакомый голос услышал еще на повороте.

- Что за нерадивые здесь слуги! Таких надо плетьми наказывать!

Завернув за угол, я успеваю перехватить руку в перчатке, замахнувшуюся кнутом на молоденького дроу, сидящего на полу в осколках тарелок, губа у парня разбита. Серебряный кувшин валялся на полу, расплескав содержимое, судя по запаху – вино.
Светлый обернулся ко мне и рыкнул:

- Как ты смеешь мешать мне наказывать слугу? Сам хочешь на его место?!

В меня впились голубые глаза полыхающие злобой, и сердце пропустило удар, когда я понял, на кого смотрю. Передо мной был тот, кто валял меня на снегу в Моринокио. Ничуть не изменился, засранец: все тот же злой прищур, презрительно сложенные тонкие губы. Хотя нет, изменения есть, вон, судя по нашивкам - майором стал. Смиряю первый порыв начистить ему морду - политическая обстановка не способствует. Растягиваю губы в вежливой улыбке.

- Прошу прощения, у нас не принято стегать прислугу кнутом, - отпускаю его руку, втихаря обтирая ладонь о штаны, надо будет помыть руку с мылом, а то мало ли, можно чем-нибудь заразиться. Отступаю на шаг, прикрывая собой мальчишку. – Если он в чем-то виноват, его накажут.

- Конечно, виноват! Я приказал принести вина, а это паршивец опрокинул графин прямо на меня!

Только теперь замечаю на одежде светлого бурые пятна, похожие на кровь.

- Тери, это правда? – спрашиваю и помогаю мальчику подняться.

- Простите, яри, но господин светлый эльф появился так неожиданно, что я не успел затормозить и врезался в него. – Тери был смущен, озадачен и растерян, я взял его за подбородок, осмотрел кровоточащую губу и перевел взгляд на светлого.

- Вы его ударили?

Эльф презрительно фыркнул, все еще не убирая кнут.

- А в чем проблема?

- В том, что у нас не принято бить детей и даже слуг. Иди Тери, попроси кого-нибудь другого прибрать здесь и принести повторно вина господину эльфу. - Парень испарился в мгновение ока.

- А как же моя одежда? – взбесился любитель хвататься за кнут, скользя по мне голубым масляным взглядом. Пожалуй, надо будет полностью помыться после этой незабываемой встречи.

Смотрю, как он похлопывает рукоятью кнута по бедру, само кнутовище собрал в кольца.

- Господин светлый эльф…

- Родэль, меня зовут Родэль Рассветный!

Надо же, имя назвал, и сколько пафоса в голосе.

- Господин Родэль, вы ударили мальчика - это будет достаточным наказанием для него, вашу одежду вычистят слуги, не беспокойтесь. Инцидент считаю исчерпанным. И на будущее: вы в гостях у дроу, и мы всегда наказываем своих сами, прошу не забывать этого. - Могу себя поздравить, голос твердый, ни разу не дрогнул, глаза не отвожу, только внутри теплится беспокойство, а что, если он меня вспомнит?

Хочу уйти, делаю три шага, но меня хватают за рукав. Мгновенно выхватываю кинжал, перехватываю руку в болевом захвате и приставляю лезвие к горлу. И все это на автомате, как Кассий учил.

- Эй, эй, спокойно, спокойно… - в голубых глазах мелькнуло удивление. – Что вы все здесь такие нервные. Я, может, познакомиться хочу - не представишься?

Обжигаю его холодным взглядом, словно росчерком стали, отталкиваю и делаю шаг назад. Кинжал исчезает в рукаве.

- Не имею привычки представляться первому встречному, - холодно бросаю, если он еще ко мне прикоснется, я ему что-нибудь точно отрежу… жизненно важное.

- Гордый значит… - тянет он. – И личико у тебя знакомое. Где-то я уже видел этот рисунок на лице.

- Вы ошибаетесь, - огрызаюсь в ответ, делая усилие над собой, скрываюсь за поворотом, чувствуя спиной злой взгляд. Сердце бьется пойманной птицей, страх только сейчас накатывает. Делаю пару вдохов, успокаиваясь. Поднимаюсь на следующий этаж и замираю, прислонившись к стене, тысячи мыслей роятся в голове и самая страшная из них - что я буду делать, если он вспомнит меня?



Ян

В нашем доме бал, устроенный специально ради светлых. Женщины дроу тоже присутствуют во всем своем великолепии. Ярисана, как всегда, неотразима в синем платье с глубоким декольте. Винета при ней, словно оправа при бриллианте - тоже в платье, темно-вишневом, расшитым серебром, и с вырезами в самых пикантных местах. Все светлые "пускают на них слюни", не в открытую конечно, упаси Великая мать! Да и этикет никто не отменял, но все же фигуры наших женщин являются убойным оружием, как, например, копье или меч, главное - обнажить нужное лишь намеком.

Мама сидит на диванчике с принцем по одну сторону и Винетой по другую. Вокруг в креслах расположились советники светлых. Телохранительницы матери замерли полукругом за спинкой дивана. Светская беседа в самом разгаре, к ним периодически подходят эльфы из новоприбывших, представляются матери и уходят. Вот, наконец, знакомство закончено, все рассосались по залу, заиграла тихая музыка, народ начал сбиваться в группы, занимать укромные уголки, кто-то стоял возле колонн, беседуя.

Мужчин дроу в этой толпе было мало, кроме меня, еще Шагрил и Кассий, заглянувшие ненадолго, вон болтают рядом с Кардишем. Старый воин в парадном мундире выглядит грозно и сногсшибательно. Интересно, мама просто приказала ему быть здесь или все же попросила? Хотя её приказы от просьб отличаются только интонацией, любой из нас понимает, что отказать главе рода нельзя. Просто, если Ярисана просит - значит достаточно уважает тебя, если приказывает - значит ты пока не заслужил её доверия.

Еще несколько дроу сопровождают своих высокопоставленных дам. Вся внутренняя охрана состоит из дроу воительниц, что нервировало новоприбывших светлых, но оставляло равнодушными тех, кто провел среди нас эти три года. Все-таки светленькие неплохо умели адаптироваться, что вселяло надежду.

По старой традиции каждый сам себе наливал напитки, которые были расставлены на столах вдоль стен. Разнообразие их поражало, от безобидного компота, темно-эльфийского вина, до крепкой настойки на мхе, которая сшибает с ног на раз. В конце концов это светлые приехали к нам, и никто не мешал им ознакомиться, что мы предпочитаем пить, и как напитки действуют на организм.

Сегодня я одет во все парадное, приказ явиться содержал подробные инструкции. Меня беспокоило только одно - мы не виделись с Крисом больше шести часов, с тех пор, как он уехал встречать новоприбывших, потом все закрутилось и времени ни на что не осталось. Я знаю, что он обновлял охранные заклятия в доме перед самым приемом, это где-то с час назад. На бал его не приглашали и слава Матери! Мне хоть спокойней, но… что-то грызло изнутри, не давало покоя. Я уже хотел отлипнуть от стены и подойти к маме, как предписывал сценарий, но браслет связи еле заметно завибрировал. Снежинка.

Прикрываю глаза, сосредотачиваюсь для связи.

- Ян, у нас проблемы, - у него взволнованный голос даже мысленно.

- Что случилось, малыш?

- Я встретил старого знакомого. Помнишь светлого эльфа из патруля, который гнался за тобой? Его отряд еще обыскивал Моринокио?

Сжимаю зубы, еще бы не помнить того мерзавца.

- Он тут?

- Да, судя по нашивкам – майор, зовут Родэль. Пытался ударить кнутом мальчика-слугу, но я вмешался.

- Он узнал тебя?

- Не думаю, …не уверен. Что будем делать, если он вспомнит, где меня видел?

- Ничего. Главное, пережить сегодняшний день и не устроить скандала на балу, но если он что-нибудь попытается тебе сделать – защищайся любым доступным способом и не думай о последствиях!

- Хорошо, - он расстроен, но держится. – Меня определили охранять сад вместе с прилегающими к нему конюшнями, через полчаса приступаю. Удачи тебе на приеме.

- И тебе, Крис. Будь осторожен, - и я прерываю связь. Будь все неладно! Но у меня тоже есть обязанности и пора бы их выполнять, хотя хочется совсем другого. Хочется выследить этого ублюдочного эльфа и прикончить по-тихому, закопав труп в саду, да не время.

Отлипаю от стены, иду неторопливо по залу. Шагрил махнул мне рукой, Кассий отсалютовал бокалом, что привлекло ко мне внимание, как и было задумано. Я кивнул друзьям и направился к маме, чем ближе подходил к хозяйке дома, тем пристальней меня рассматривали. Ярисана сделала вид, что невзначай увидела меня и подозвала к себе, хотя на самом деле все наши действия отрепетированы и продуманны заранее.

Я опустился возле её ног на одно колено, взял протянутую руку и поцеловал.

- Вы хотели меня видеть, госпожа? – весь мой вид выказывает смирение.

- Да, дорогой, - она благосклонно улыбнулась и кивнула, разрешая встать, что я и сделал, а мама обернулась к принцу. – Ваше высочество, позвольте вам представить Янтилиша из клана Говорящих с металлом, он лучший кузнец и гордость матери.

Принц окинул меня проницательным голубым взглядом, как клинком полоснул и, чуть изогнув губы в улыбке, кивнул.

- Это честь познакомиться с вами, - голос у него сочится вежливостью, но вот в глазах искрит насмешка, как будто прекрасно понимает, что перед ним разыгрывают представление, но он согласен в нем поучаствовать.

- Взаимно, ваше высочество, - почтительно кланяюсь ему. Никогда раньше не видел принца настолько близко, у него выправка военного, выдержка дипломата, несомненно, обладает острым умом и стыдится своей раны на шее, прикрывая шарфом и воротником под горло. Русые волосы уложены в косу, изумрудные заколки блестят в прядях, а одежда всех тонов зеленого и бирюзового подчеркивает стройность и жилистость фигуры и умело скрывает истинную силу. Магией от него фонило изрядно. Ох, мама, а посол настоящий крепкий орешек и, похоже, вы нашли с ним общий язык.

- Я не видел вас в первый наш приезд в Вархишу, хорошо, что теперь нам представился шанс познакомиться ближе, - голос принца обволакивал, это не было магией, просто умение управлять интонацией, располагать к себе, заставить собеседника доверять.

- В тот раз он был занят, выполнял поручение, правда, дорогой? Но сегодня ночью он совершенно свободен и не смог отказать матери, - Ярисана одним предложением показала, что я предан ей до мозга костей, не смею её ослушаться и меня не стоит использовать в интригах, ибо будет себе дороже.

Вновь улыбаюсь, показав клыки.

- Мама, тебе невозможно противиться, и я всегда к твоим услугам.

Вот он я - скромный сынок-подкаблучник, смотрящий в рот мамочке. Ярисана протянула мне руку, я принял, и меня усадили на диванчик рядом с сестрицей.

- Присоединяйся к нам, сынок, так хорошо, когда вся семья вместе.

Как смешно, мама, аж зубы сводит. Рядом Винета мне подмигивает, ей весело, потом заговариваем с ней о ничего не значащих вещах, погоде, эргах, оружии. Все идет по плану. Мы кажемся идеальной семьей: во главе сильная личность – мама, сестра - её правая рука, ну и я - на побегушках, так как мужчина, а тут у нас матриархат. Так проходит полчаса, пока я не слышу очень интересный вопрос от принца.

- А почему Янтилиш в вашем клане, госпожа Ярисана, я слышал, мальчиков отцы забирают к себе в семью?

Еле заметная заминка мамы идеальна.

- Его отец погиб, когда я только родила Яна, несчастный случай в шахтах, такая трагедия! Из клана мужа никто не претендовал на ребенка, и я решила оставить мальчика у нас. Мы, конечно, ценим девочек больше, но и юноши при должном воспитании приносят пользу. И он оправдал мои надежды! Кузнецы с таким талантом редки и ценны, наше оружие пользуется спросом не только из-за качества стали, но и из-за мастера, который с ним работает. Ни у одного клана дроу вы не отыщете доспехи и мечи такого класса, какие изготовляем мы. За эти три года вы должны были в этом убедиться, ваше высочество, - в последнем высказывании мама допустила снисходительную нотку, и принц вздохнул.


- Вы правы, госпожа, это действительно так.

Ну все, Солнцеликий, мама тебя окрутила по полной программе, подтолкнула к нужным мыслям и будет ждать результата. Чувствую, скоро работы в кузне прибавится.
Эксклюзивные мечи с элементалями стоят дорого, и клан точно разбогатеет.

Мы продолжали болтать с Винетой о пустяках, советники принца периодически заговаривали с нами, забрасывали вопросами, приходилось выворачиваться, чтобы не выдавать семейные тайны. Винета удивленно хлопала глазками, чарующе улыбалась и поправляла колье на груди, и все вопрошающие забывали, что от неё хотели. Мне же оставалось хищно улыбаться и твердить "без комментариев" на некоторые вопросы. Или спрашивать в ответ, знают ли господа советники, что такое измена родине.

Ночь затягивалась. Мне хотелось быстрее встретиться с Крисом, обсудить все, успокоить и придумать план дальнейшего действия и, наконец, повод ускользнуть представился. Мама изволила прогуляться по саду, я встретился с ней взглядом, и она еле заметно кивнула, отпуская. Я извинился, сослался на неотложные дела и испарился из лап светло-эльфийских советников, которые с таким рвением последний час препарировали мне мозг.

Интуиция вопила о неприятностях, и я поспешил к конюшням, как назло надо было подняться по лестнице, пройти через мост над искусственным ручьем. Вот оттуда я и увидел, как светлый вжимает Крисантиса в деревянную перегородку стойла и лапает беззастенчиво. Все это происходит на глазах у двух легионеров и одного дроу, судя по одежде - стражника. Никто не понимает серьезности ситуации, светлые ржут, оружие у всех еще в ножнах, Снежинка отпихивает от себя приставалу и бросает ему:

- Проспись сначала, я тебе не шлюха. Бордель есть в городе, как раз для таких похотливых самцов как ты!

- Как же не шлюха! Смахиваешь здорово со своим узором на мордашке! Зверушка экзотическая! Надо было тебя еще тогда завалить! – орет русоволосый, и я понимаю, что это и есть Родэль.

Все происходит мгновенно, светлый достает кнут, размахивается и бьет, Крис выбрасывает руку в защитном жесте, кнутовище обвивает его шею, Родэль дергает на себя, и Снежинка падает на колено, и упирается, сопротивляясь, инстинктивно хватаясь рукой за удавку, стараясь ослабить натяжение.

Никому уже не смешно, я преодолеваю оставшееся расстояние мгновенно, подскакивая, и одним взмахом кинжала перерезаю кнут. Подхватываю Криса под руки и ставлю на ноги, он разматывает кнутовище с шеи, кашляет. Молчание вокруг нас вязкое, напряженное.

- Ты вовремя, - сипит малыш, и я вижу красные следы на его шее. Кто-то за это поплатится смертью.

- Эй, ты испортил хорошую вещь, дроу! – нагло заявляет Родэль. Он пьян, нагл и самоуверен до безобразия. Даже легионеры смотрят на него неодобрительно.
Отлично. Я в бешенстве.

Он бросает испорченный кнут, а я с наслаждением бью его в челюсть. Светлый отлетает, проезжает по земле, ошарашено трясет головой и утирает кровь с подбородка.

- Да как ты смеешь? Я, Родэль Рассветный, вызываю тебя на дуэль, дроу! – рычит он, вскакивая, сверкая глазами. Весь алкоголь мигом выветрился.

Вот и ладненько.

- Я - Янтилиш из клана Говорящих с металлом, принимаю вызов. До смерти!

Мы уже собрали изрядно народу, тут солдаты: и наши, и светлые. Все шушукаются, недоумевают.

- Да ты с ума сошел, дроу…

- Из-за мальчишки…

- До смерти драться, глупость…

Но мне плевать, что все говорят. Родэль зыркнул на Криса, нехорошо оскалился.

- Защитника нашел? Ну-ну… - а потом посмотрел на меня. – Я тебя убью, а потом мы потолкуем со зверушкой по душам, и нам никто не помешает, - пошло тянет он, и я уже знаю, что выбью ему зубы за это.

- Где и когда? – спрашиваю, чувствуя, как Крис положил мне руку на плечо.

- Через сутки, на рассвете, на поле для тренировок. По паре секундантов от каждого.

- Принимаю, - разворачиваюсь, беру Снежинку под руку, и мы уходим.

Чувствую сверлящий спину взгляд полный ненависти.

Мама меня убьет! С другой стороны Родэль сам меня вызвал, все честно. Судя по словам этого ублюдка, он вспомнил Крисантиса.

Мы уже в доме, в безлюдном коридоре, ведущим в кухню.

- Ян… - Крис прислоняется к стене, трет горло рукой. – Он меня узнал. – Тихо и с нотками паники.

- Ну и что? Ты что забыл, что давным-давно не бездомный малыш, а член могущественного клана дроу? Плюнь и не волнуйся. Не хватало еще тебе переживать из-за мудаков всяких, - Беру его за плечи, смотрю в глаза, - Ты мне веришь?

- Конечно, верю! – возмущенно.

- Вот и отлично. А теперь лечи синяки от кнута, а то смотреть страшно.

- Ох, - он краснеет, ощущаю волну целительной магии, и кожа снова становится белоснежной. – Иногда забываю, что страдать необязательно, - тихо говорит он и утыкается мне в грудь носом.

Целую его в висок, глажу по плечам.

- Испугался?

- Скорее растерялся на секунду. Не хотелось поднимать шумиху или нарываться на скандал.

- Он тебя узнал, но не поспешил докладывать принцу, значит, сам имел виды на тебя, тварь белобрысая. А смотрел так похотливо и ручонки свои тянул. Ррр-р-р…Вот за это я его завтра и убью!

- Ярисана будет в ярости…

- Не будет, когда я разъясню ситуацию, тем более - это он меня вызывал на дуэль, а не я его, да и свидетели ссоры есть. Так что не думай об этом много, мозги закипят.
Мы постояли, обнявшись, еще немного, приводя мысли в порядок, потом я связался с Винетой и пересказал короткую версию событий. Сестра велела вернуться к себе в покои, не отсвечивать, потом я должен был встретиться с мамой втихаря, обговорить все заранее на случай неприятностей.
Мы с Крисом отправились отдыхать, перекусили у себя, приняли душ и завалились спать на рассвете, предварительно наласкавшись и нацеловавшись вдоволь. Я стирал плохие воспоминания своими прикосновениями, пока малыш совсем не разомлел. Вот так, много переживать вредно для здоровья.
Предстоящий разговор с мамой меня ничуть не пугал. Никому не дам Крисантиса в обиду!
Жизнь 22
18 декабря 2012?г. в 08:22
Снежинка

Ян ушёл к Ярисане, меня же в покои к госпоже не пустили, оставили за дверью ждать. Он хотел улизнуть втихаря, но я не позволил. Застываю около стены, словно каменное изваяние, под взглядом двух чернокожих валькирий, еле сдерживаюсь, чтобы не мельтешить перед ними, нервно бегая туда-сюда по коридору. Ожидание убивало, хотя и знал, что ничего ужасного Ярисана с сыном не сделает.

Подслушать возможности не было, а жаль. Тут помещения охранными заклятиями плотно увешаны, ни одна муха не пролетит незамеченной. Прошло полчаса, дверь приоткрылась, и вышел Янтилиш какой-то немного серый.

Подскакиваю к нему, он берет меня под руку, направляется к лестнице и трётся щекой о макушку, прикрыв глаза. От этого жеста у меня всегда ёкает сердце.

- Ну что? – спрашиваю шёпотом, стискивая руку через кожу куртки.

- Ничего страшного, - тихо отвечает. – Как всегда узнал о себе много нового в очень цветастых выражениях. Мама, знаешь, такая… наедине не сдерживается. – Краем глаза вижу его улыбку.

- Что она сказала? – мне не терпится узнать.

- Что я идиот, потому что нарвался на дуэль с Родэлем. «Не мог, что ли выследить светлого и прирезать по-тихому в подворотне? А труп сбросил бы в паучьи пещеры, и никто даже тела не нашёл бы». Это её слова, кстати. – Он взглянул на меня весело, ухмыльнулся кровожадно. – А теперь придётся разыгрывать со светлыми очередной спектакль. Что сделано, то сделано, ты только подыграй нам в случае чего.

- Подыграю. Но если Родэль разболтал обо мне принцу, и у того появятся вопросы?

- Не беда. Помнишь, что я попросил тебя носить с собой?

- Да, это одна из ценнейших вещей из моей прошлой жизни, всегда при мне, не беспокойся.

- Вот и славно. Если будет допрос в присутствии Ярисаны, ничему не удивляйся. А теперь пойдём и найдём Шагрила и Кассия, хочу, чтобы они были моими секундантами.

- А я? – даже останавливаюсь и дёргаю за руку, смотрю в глаза. - Без меня ты никуда не пойдёшь!

- Конечно, не пойду, Снежинка, - обнимает, целует нежно, так, что ноги подкашиваются. Отвечаю напористо, покусывая тёплые губы, и глажу шею пальцами. Сегодня он сделал высокий хвост, заплёл полосы и закрепил заколкой очень плотно, оставляя шею открытой. Он обычно так в кузне ходит, чтобы волосы не мешались. Какой горячий у него язык, никогда не привыкну, и сердце стучит ровно под рукой. Отрывается от моего рта и выдыхает. – Я хочу, чтобы ты видел, как умрёт тот, кто посмел причинить тебе боль. Так и будет!

Вечер стремительно перетекает в ночь, мы направляемся к друзьям, обговорить детали дуэли, а у меня нет и тени сомнения в её исходе.

Янтилиш


Скоро рассвет, мы на площадке для тренировок, окружённой со всех сторон стенами загонов для эргов и казарм. Народу собралось много, молва не дремлет, и все уже в курсе, кто и с кем дерётся, и по какому поводу. Солнце ещё не встало, безоблачное небо в предрассветных сумерках светлеет, и скоро заря будет доставлять дискомфорт для чувствительных глаз.

Появляется Родэль с двумя секундантами, оба из них универсалы – маги плюс воины, званием не ниже капитанов. Светлый хмур и сосредоточен, видимо, когда вино окончательно выветрилось, он осознал, во что вляпался.

Зрители рассредоточились по периметру, секунданты обоих сторон подошли друг к другу, остаюсь позади.

Секунданты представились, переговорили пару минут, друзья высказали мою просьбу: на правах вызванного я мог требовать, чтобы дуэль проходила по законам дроу, под куполом защиты. Никакой магии, только физическая сила и навыки владения оружием. Из круга уйдёт живым только один. Был еще один плюс - под куполом все посторонние звуки исчезнут, ведь Родэль явно хотел поставить меня в невыгодное положение, раз назначил дуэль на утро при самом ярком солнце. Но я не дам ему преимущества. Чтобы драться, мне не нужны глаза, нас с детства натаскивают ориентироваться на слух.

Светлые ерепенились, но согласились - выхода все равно у них не было. Родэль за спинами секундантов полыхал гневным румянцем и сжимал кулаки - ещё одна ошибка. Воин должен быть холоден и спокоен перед поединком.

Смотрю на Криса, стоящего в двух шагах от меня, и ободряюще подмигиваю. Он бледен, собран и чуточку взволнован, его выдаёт блеск глаз. Переговоры секундантов заканчиваются, сосредотачиваю все своё внимание на противнике. Светлый зашипел, бросая на меня злобные взгляды:

- Я тебя на куски порежу, дроу! А то, что останется, скормлю собакам! Хватит разговоров, вызов принят, очертите круг!

- Да будет так! - Шагрил хлопнул в ладоши, воздух зазвенел от магии, и на земле засветился зелёный контур.

Секунданты дружно вышли за его пределы, оставляя нас наедине. Мы обнажили оружие, и купол накрыл нас, отсекая от внешнего мира. Солнце взошло, освещая ослепительным светом все вокруг, и я, закрыв глаза, встал в оборонительную стойку. Родэль вытащил меч и длинный кинжал. Что ж, против моих сабель совсем неплохо. Его сердце билось быстро, но пока ровно, мы стали кружить по площадке, я подмечал, как скрипит сухая земля у него под сапогами, вот он сглотнул, задержал дыхание и сорвался в нападение, яростно рыча.


Парирую удары клинками, звон стали для меня, как музыка, и хищная ухмылка сама растягивает губы. Сшибаемся, несколько ударов, и отпрыгиваем в стороны. Кружим. Теперь я атакую, взвинчивая скорость, пробиваю его защиту, блокируя кинжал, и с силой ударяю кулаком с зажатой саблей Роделю по зубам. Хруст носа - услада для меня. Я же обещал выбить ему зубы, а свои обещания я всегда выполняю. Запахло кровью, светлый взвыл и отскочил. Усмехаюсь и облизываю губы. Сердце противника сбилось с ритма, он матерится, сплёвывает кровь. Снова кружим.

Удар – блок, бью саблей по ногам противника, он ловко подпрыгивает, сам целится мне в корпус. Это отвлекающий манёвр, мечом он орудует мастерски, парируя мой клинок, а кинжалом целясь в печень. Блокирую. Скрежет стали заглушает даже стук его сердца. Отпрыгиваю, шагаю по-кошачьи плавно, он стелется по земле как можно тише, но его дыхание я услышал бы и за квартал. Солнце щедро согревает нашу площадку, и если открою глаза, то просто ослепну.

Снова сшибаемся, блокирую серию ударов светлого, сам провожу комбинацию и задеваю его плечо, запах крови стал гуще. Он злится, рычит и нападает, пробивает мою защиту, раня кинжалом в бедро. Боль резкая, неприятная, и штанина постепенно намокает. Так, сосредоточиться, чужое сердце сбивается с ритма, запах его пота забивает ноздри, он старается двигаться хаотично, резко, но это бесполезно.

Нападаю и взвинчиваю темп, звон клинков почти оглушает. Атака. Атака! Атака!!! Прорываю его оборону и раню в запястье, он отступает так, что солнце точно бьёт меня по векам, Родэль проводит хитрый манёвр, ударяя снизу вверх мечом, нанося колющую рану ниже ключицы. Отбиваю меч, уклоняюсь и отступаю, тупая боль разливается по груди, он мне ещё и кость зацепил, тварь. Бросается на меня яростно, уклоняюсь, отступаю, принимаю его клинок на скрещённые сабли. Визг металла чудовищен для моего чувствительного слуха. Он напирает, пытается пырнуть меня кинжалом, приходится освободить одну саблю и выбить кинжал, отскочить, прерывая контакт. Дыхание и у меня сбилось, он мастер, и только поэтому мы так долго сражаемся.


- Твой щенок все равно сдохнет! – шипит светлый. – Я написал письмо принцу и его передадут в случае моей смерти, дроу!

- Ублюдок… - тихо выдыхаю. Так все-таки ты имел свои планы на Криса и даже сейчас пытаешься шантажировать, но со мной это не пройдёт.

Дышим тяжело, капли крови падают на землю с глухим стуком, отмеряя секунды, рычу, знаю, что он смотрит на меня, и срываюсь с места, слыша, как он достаёт нож из-за голенища.

Налетаю, сминаю, не даю ему выстроить оборону, запах смерти уже витает в воздухе. Пробиваю его защиту, раню в бедро, он охает, падает на колено, парируя мой клинок, занесённый над его головой. Второй саблей выбиваю нож, перехватываю её обратным хватом и наношу решающий удар, рассекая грудь снизу вверх. Меня обдаёт фонтаном крови, сладкий запах смерти окутывает нас, Родэль хрипит, падает на землю, слышу чужое сердце, трепыхающееся в агонии. Последний стук… все.

Отступаю, приоткрываю глаза и морщусь от яркого света, вокруг спадает барьер, но стоит оглушающая тишина.

- Дуэль окончена! Победил, Янтилиш! – провозглашает Шагрил, и народ взрывается криками.

Меня поддерживают только дроу, светлые провожают мрачными взглядами, пока я выхожу за контур. Привычно шепчу заклинание, и солнце перестаёт быть моим врагом, весь мир вновь отлично виден.

Друзья поздравляют, но все это фоном, вижу только Снежинку, который подходит, вытирает мне платком лицо от крови и подставляет плечо, на которое я устало опираюсь. Все раны враз заболели, и я поморщился. Так и ковыляем из толпы в сопровождении друзей, слабость накатывает, чувствую, как Крис начинает меня лечить, вливая силы. Идём в апартаменты Шагрила, не сговариваясь.

- Ты был великолепен! – Кассий поддерживает меня с другого бока. – Только вот за последнюю рану я бы тебе уши надрал. Это надо так подставиться!

- Да ладно, спиши на глупое позёрство, у меня есть такой замечательный персональный лекарь, вот пусть и лечит. - Покрасневший Крис ткнул меня локтём в бок, и я скривился. – Ох, не обижай меня, любовь моя, я раненый и нуждаюсь в ласке, - мурлычу в светлую макушку, смотря, как алеют острые уши.

- Трепло, - смеётся Шагрил, переглядываясь с Кассием. – Я же вижу, раны уже зарубцевались.

Так продолжая болтать, мы дошли до покоев мага, где меня раздели, очистили от потёков крови и дали другую рубашку. Шагрил отвёл глаза, когда я заметил, что она явно не его размера, и признался, что это одежда Кассия. Я подмигнул другу и не стал акцентировать, но уши Воина все равно потемнели. Великая мать, они прямо как подростки!

Крис починил заклинанием мою куртку и штаны. Мы едва успели закончить приводить меня в порядок, как запульсировал браслет связи. Мама.

- Янтилиш, сын мой, мне сообщили об окончании дуэли и о результатах. Поздравляю. – Её мысленный голос звучал холодно, но я знал, что мама беспокоилась и теперь рада за меня.

- Благодарю.

- Но у нас возникла ещё одна проблема. Жду тебя в кабинете через час для объяснений. Крисантис с тобой?

- Да.

- Его мы ждём тоже.

- Хорошо, мама.

И она отключилась. Я посмотрел на выжидательно замерших друзей и Снежинку. Вздохнул.

- Нас вызвали на ковёр к Ярисане, через час. Судя по тону разговора, принц уже связался с ней и будет присутствовать, когда нам устроят выволочку.

Крис нервно потёр переносицу и устало вздохнул.
- Ну, мы примерно этого и ожидали.
Повисло мрачное молчание, которое разрушил Кассий, хлопнув в ладоши.
- Так, господа дроу. Раз у нас есть время, то стоит подкрепиться. Попрошу принести съестное и напитки. На казнь лучше идти сытыми, чем голодными, - и подмигнул Крисантису.
Вот за что люблю друзей, так это за их поддержку. Даже не сомневаюсь, что у обоих в мыслях уже готов план по нашему спасению, на случай, если нас бросят в темницу.
Жизнь 23
18 декабря 2012?г. в 08:23
Крисантис

Пока идём к Ярисане, страх шершавым языком вылизывает внутренности, хотя с виду я спокоен. Ян ободряюще сжимает плечо, когда охрана открывает перед нами створки кабинета. Входим одновременно, плечом к плечу.

Здесь приглушенный свет, мягкий ковёр под ногами, стены покрывают гобелены бежевых тонов. Мама Яна в строгом платье восседает за большим столом из красного дерева и читает документ. Справа в кресле сидит посол светлых, он хмур и суров, губы поджаты, а пальцы полируют подлокотники кресла. Принц одет во все чёрное и, как ни странно, ему безумно подходит.

Мы замираем в середине кабинета, как того требует этикет, и ждём. Принц сверлит меня голубыми глазами совсем недружелюбно, и я ощущаю волну магии, окутывающую с ног до головы, она ластится, пытается проникнуть сквозь щиты, но тщетно. Когда диагностирующее заклятие терпит крах, посол заинтересованно поднимает светлую бровь.

Ярисана не спешит заговорить с нами, и сердце бьётся о ребра, грозя выскочить наружу.

Госпожа отложила документ и изволила взглянуть на нас.

- Нам предстоит серьезный разговор, полагаю, вы не догадываетесь, зачем вы здесь?

Ян вышел вперёд.

- Что-то случилось, госпожа?

- Случилось, - Ярисана гневно сверкнула глазами и подтолкнула к нему документ. – Прочитай вслух.

Он беспрекословно подчинился, неторопливо взял листок и зачитал:

- Я, Родэль Рассветный, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, не надеясь на благополучный исход дуэли с Янтилишем из клана Говорящих с металлом, сообщаю, что обнаружил в стенах этого дома, присущего названному клану дроу, беглеца, который официально принадлежит светло-эльфийской Империи. Ранее он проживал в заточении в поместье Моринокио без права покинуть его и классифицировался как редкий фамильяр. Этим беглецом является Крисантис. Он самовольно покинул земли светлых эльфов. Так же сообщаю, что раньше Крисантис принадлежал магу Литаэлю, но тот благосклонно не стал держать его в темнице и лишь ограничил место проживания. Как и каким образом Крисантис покинул место своего заточения, мне неизвестно, но подозреваю, что ему помог Янтилиш. Прошу принять меры и вернуть беглеца обратно…- Ян поднял глаза на маму. – Если позволите - это бред чистейшей воды.

- Объясните, - подал голос принц.

- В этой бумаге сказано, что Крисантис «принадлежал» магу. Позвольте поинтересоваться, ваше высочество, у вас существует рабство?

- Конечно, нет! – возмутился светлый.

- Тогда он не являлся собственностью и мог уйти в любой момент, что и сделал. В чем его вина?

- В том, что по этому заявлению он значится фамильяром, а это очень ценные создания, и они уже являются собственностью.

- Позвольте, но разве Крисантис подходит под это определение? Он не вещь, не животное. В этой бумаге искажены главные сведения. Да, я помог ему покинуть поместье в Моринокио, где он был вынужден жить в чудовищных условиях в полном одиночестве. Разве он похож на неразумное существо или на бездушную вещь, чтобы его держать в клетке до конца жизни?

Принц гневно сверкнул глазами.

- Я прямо тут могу убедиться, фамильяр он или нет, если снимет щиты и даст обследовать на наличии души! – светлый хищно прищурился и сжал подлокотники так, что они заскрипели.

Я боялся даже дышать и стоял как мраморная статуя, уперев глаза в пол. Тысячи мыслей роились в голове, что, если он не признает меня одухотворённым существом? Как я смогу довериться ему и снять щиты, открыть самую суть? Страшно. Сжимаю зубы и поднимаю глаза.

- Я готов, госпожа, если принцу угодно убедиться, пусть смотрит, - тихо произношу и убираю, медленно снимаю защиту.

Ярисана ободряюще кивает, делает приглашающий жест рукой для светлого.

- Прошу, Дариэль.

И принц приступает к исследованию. Его энергия чудовищна и подавляюща, меня словно в котел с лавой окунули, он прощупывает ауру, аккуратно подбираясь к ядру, к сущности, в самый центр. Перед глазами вспыхивают синие всполохи, и я инстинктивно закрываюсь, не пуская, боясь чужого вторжения.

- Он сопротивляется! – восхищённо восклицает принц, вскакивая с кресла и усиливая магический напор. – Откройся! Впусти меня!

По щеке бежит обжигающая влага, и нет сил снять последний барьер. Страшно! Воздух вокруг нас холодный, и на стенах выступает иней, мерзлое дыхание оседает на губах. Не могу заставить себя снять последний щит!

Сильные руки ложатся на плечи. Когда Ян успел подойти? Не знаю, …чувствую его губы на виске.

- Снежинка, ну что ты, впусти его. Принц ничего плохого не сделает, - тихо говорит он, - Я здесь, с тобой, ты в безопасности. - И я делаю усилие над собой и раскрываюсь полностью.

К моему удивлению, светлый лишь мимолётно касается ядра, словно мягким мехом гладит по оголенному нерву, никаких неприятных ощущений, скорее невероятно смущающие, больше боялся. Встречаюсь с голубыми глазами принца, вместо льда в них теплота океана и… недоумение.

Все заканчивается, Дариэль прерывает контакт, и я ставлю все свои заслоны на место.

- И какой кретин признал в нем фамильяра? Он обычный эльф, разве что магически одарён сверх меры, - задумчиво произносит принц, обходя меня кругом.

Ян кашлянул неловко.

- Крис, покажи принцу бумагу, которую тебе выдали, прежде чем запереть в том полуразрушенном замке.

Я вынимаю из-за пазухи документ и протягиваю светлому.

- Прошу вас, ваше высочество.

Дариэль берет свидетельство, пробегает глазами строчки, скулы его окрашивает румянец.

- Какая щекотливая ситуация… - принц колюче смотрит, складывает листок, но не отдаёт обратно. – Так ты говоришь, тебя создал Литаэль?

- Да, ваше высочество.

- А почему он не заботился о тебе, как должен был?

- Он сказал, что я самое большое его разочарование, и хотел, чтобы меня забыли. Литаэль стремился меня умертвить, но у него никак не получалось, а поскольку он не желал признавать наличие у меня души, то везде записывал как зверушку и редкого фамильяра.

- М-да... - принц явно был в замешательстве, вернулся к креслу, но не сел, положил письмо на стол. – Подойди ближе.

Бросаю взгляд на Ярисану, она ободряюще кивает, делаю, что говорят.

- Ты ведь маг?

- Да.

- Какое направление?

- Целительство.

- Категория?

- Высшая.

- Кто бы сомневался, - тянет Его Высочество. – Чувствую ещё и боевую магию. Изучал?

- В пределах курса, самое основное.

- Хочешь вернуться к светлым?

- Нет! – выкрикиваю резко и как-то испуганно.

Принц озадаченно хмыкает.

- Он что с тобой так ужасно обращался? Не верю, что он хотел твоей смерти...

Внутри полыхнуло страхом и ненавистью, опускаю глаза, но меня хватают за подбородок, заставляют смотреть в голубые глаза.

- Отвечай!

И меня прорвало:

- Ужасно обращался?! Ужасно? Да вы, наверное, шутить изволите? Как назвать того, кто пробует боевые и пыточные заклятия на живом существе! О да, именно это он и делал, когда понял, что я восстанавливаюсь почти от любых повреждений! Сначала сжигал заживо, а потом засекал время, за сколько из куска мяса я снова превращусь в подопытного кролика!

Дариэль побледнел, отпустил меня и сел в кресло, потирая переносицу.


Я тяжело дышал от пережитой вспышки злости и не знал, куда глаза девать. Все молчали, мама Яна с интересом следила за событиями и не вмешивалась. Наконец принц разорвал взятый у меня листок на мелкие кусочки и бросил в камин. Повернулся к Ярисане.

- Вы позволите воспользоваться Вашими письменными принадлежностями, госпожа?

Та улыбнулась и пододвинула к нему листок и перо.

Дариэль быстро набросал несколько строк и приложил одно из колец, ставя печать, затем протянул мне бумагу, которую я взял подрагивающими пальцами.

«Податель сего является свободным гражданином Светло-эльфийской Империи, и никто не вправе ограничивать его свободу и ущемлять права, пока он не нарушит законы Империи. Пятый принц – Солнцеликий. И печать».

- Ну как, достойная замена сожженой бумажке? – усмехается и переглядывается с Ярисаной.

- Благодарю, ваше высочество, - прячу документ. Моя признательность не знает границ, хотя понятно, что в камине сгорел компрометирующий принца документ. Ведь бумажка была подписана его рукой. Сомневаюсь, конечно, что он читает все то, на чем ставит автограф, тут скорее его советники постарались, и от этого ещё муторнее. Сколько жизней рушатся вот так, походя, лишь одним росчерком пера.

- Инцидент считаю исчерпанным, дуэль проведена по правилам и забудем об этом.

Принц откинулся в кресле и довольно посмотрел на Ярисану, та загадочно улыбалась.

По сценарию мой выход еще не закончен, сейчас я должен сделать одну вещь, о которой могу пожалеть впоследствии, но так пожелала глава клана, и не мне спорить. Большая политика всегда останется ямой, полной неаппетитно пахнущей субстанции. Принц вызывал во мне противоречивые чувства - от страха до восхищения, и еще была малая толика благодарности. Пусть неосознанно, но он спас меня от чудовищных экспериментов лишь одной росписью, и да, я умею помнить хорошее.

Все это пронеслось в моей голове, и слова вырвались вполне искренние.

- Ваше высочество не желает воспользоваться даром целителя прямо сейчас? Мои возможности почти безграничны.

Надо отдать ему должное, Солнцеликий даже в лице не изменился, только глаза предостерегающе сверкнули.

- Дариэль, соглашайтесь. За пределы этого кабинета ничего никогда не выходит, - медовым голосом протянула Ярисана. – Мальчики умеют хранить секреты.

Посол не сможет противиться искушению, я видел его ауру и знал, что шрамы на шее - не единственное повреждение. В тот момент, когда я открыл свою душу, его аура тоже оказалась без щитов, и как целитель могу утверждать, что магические ожоги у него обширные и болезненные. Вся спина в красных и черных полосах, а так же бедра и часть живота. Под всеми этими богатыми тряпками, пряталось израненное, страдающее тело. И судя по тому, как меня сверлили взглядом, очень немногие были в курсе настоящего состояния принца.

Дариэль за эту минуту принял решение, развалился в кресле напоказ расслабленно, хотя напряжение в воздухе можно было рубить топором, потом ласково улыбнулся Ярисане и ответил:

- Пусть попробует свой дар на мне, а я на собственном опыте удостоверюсь, так ли он хорош, как все предполагают.

- О, поверьте, вы наш гость и ваше благополучие в моих интересах тоже, - дроу излучала доброжелательность и уверенность и заодно дала понять, что без её согласия я и пальцем не пошевелю. Всем стало ясно, что моя инициатива в данном вопросе была заранее обговорена и спланирована.

Принц склонил голову, как будто признавая поражение, в его глазах мелькнуло восхищение мастерской игрой госпожи, и он, наконец, обратил свое внимание на меня.

- Я к вашим услугам, господин целитель.

Не тратя время, подхожу ближе к принцу, он все так же сидит в кресле, и касаюсь его щеки пальцами, он вздрогнул.

- Простите. Мне нужен физический контакт для лечения.

- Ничего, потерплю.

Пробуждаю магию и приоткрываю щиты не спеша, потом вливаю целебную силу, стирая внутренние раны. Принц задышал чаще, я знаю, что его бросило в жар, щеки раскраснелись, сердце забилось быстрее, кожу должно щипать. Глаза Дариэля стали растерянными, руки сжались в кулаки, а я продолжал лечить дальше, исцеляя магические ожоги. Линии ауры менялись медленно, но верно, вижу, как принца отпускает внутренняя боль, к которой он привык. Волнами сглаживаю повреждения, провожу энергетическими жгутами по спине, когда моя энергия оплела его бедра, у Дариэля покраснели уши. С такими повреждениями, его сексуальная жизнь вряд ли была насыщенной, если вообще была.

- Придется потерпеть, жар скоро пройдет, - предупреждаю.

- Нормально, - прикрывает глаза, щекой приникает к моей ладони, сдержанно выдыхая. Жест доверия, которое я не могу обмануть.

Заканчиваю лечение, у него серебристо-зеленая аура с синими всполохами. Цвета стали ярче, насыщеннее. Судя по ней, лет ему много, тысяча точно есть. Веселая у него была жизнь, я различил более сотни остаточных следов от ядов. Теперь отпрыск Императора здоров и выжал меня едва ли не досуха.

Прерываю контакт, отступаю на шаг и чуть пошатываюсь, Ян подставляет свое плечо, на которое опираюсь, благодарно переплетая наши пальцы. Мне плевать, что на нас смотрят, он моя поддержка, и чувствовать его тепло мне жизненно необходимо. Сил ушло огромное количество, больно уж мерзкие ранения были у Его Высочества.

- Впечатляет, - тихо выдыхает Дариэль, слабо улыбаясь, и стаскивает с шеи шелковый шарф, проводит пальцами по гладкой коже там, где раньше был шрам. Прислушивается к себе и поднимает глаза. – Благодарю.

Единственное слово и взгляд голубых глаз говорят больше чем все ранее сказанное. Впервые он искренен и не может скрыть потрясения.

Знаю, что демонстрация моих возможностей чревата неприятностями, принц может захотеть вернуть меня в лоно Империи. Сейчас, когда он в долгу передо мной и понимает, что со мной лучше дружить, чем воевать, все предстает в ином свете.

- Рад помочь, - кланяюсь сначала ему, потом госпоже. Она довольна.

- Вы свободны, - отпускает нас Ярисана, и мы с Янтилишем покидаем кабинет.
За дверями приваливаюсь плечом к стене, а Ян обнимает меня со спины и дышит в шею.

- Хорошо держался, Крис. Волновался?

- До дрожи в коленях, - признаюсь, вдыхаю его запах и постепенно успокаиваюсь.

– Потом стало даже весело. Видел, как его перекосило, когда письмо читал?
Ян тихо смеётся и тянет меня к лестнице.

- Посол - умный эльф и сразу смекнул, что скандал обоим сторонам не выгоден. А мама была чудо как хороша! Разыграла партию на ура. В меру угроз, в меру покровительства. Теперь они связаны маленькой тайной, а это всегда способствует сотрудничеству. Дариэль не забудет оказанной услуги - у тебя появился могущественный покровитель.

- Хм… возможно, а возможно он попытается воспользоваться мной в своих целях.

- Конечно, попытается! Но все это будет на твоих условиях, в виде просьбы или одолжения. В этом и был план мамы!

Я застонал. Мне только внимания принца не хватало для полного счастья.
Ян вел меня вниз, держа за руку, голова больше не кружилась, магический резерв восстанавливался, но в животе вдруг громко заурчало. Он посмотрел на меня, сжал руку крепче и прибавил шагу.
- Нам не помешает подкрепиться и выспаться, уж больно насыщенное утро выдалось.
Полностью с ним согласен. Пока добирались до своих покоев, поговорили с друзьями, предупредили, что все хорошо и не стоит беспокоиться. Судя по тому, что связались мы с магом, а ответил воин, у них там идиллия. В общем, все хорошо, что хорошо кончается. Моё прошлое еще не раз напомнит о себе, но рядом друзья, любимый, и мы со всем справимся. Ведь в той далекой и нелегкой жизни мне встречались не только ублюдки, но и по-настоящему хорошие эльфы.
Жизнь 24
20 января 2013?г. в 08:48
Янтилиш

Посол уехал в столицу, слава Великой матери! Почти все светлые рассосались, Крисантис еще вчера сопроводил с отрядом до границы оставшихся эльфов.

Теперь у Снежинки будет меньше времени на выездную работу в патруле, Ярисана отдала приказ Шагрилу организовать что-то вроде благотворительного госпиталя, где будут лечить бесплатно на средства нашего клана, но не всех, а тех, кто действительно не в состоянии заплатить, остальным придется раскошелиться.

Крис должен лечить тех, кого не сможет Шагрил и его ассистенты, все деньги, заработанные на богатых, пойдут на обустройство больницы.

С одной стороны, я рад, что малыш будет меньше рисковать жизнью, с другой… ему придется много времени проводить среди больных существ, тратить силы и магию, я беспокоюсь, как бы он в порыве спасти всех на свете не надорвался.

Крисантис

Мне нравится работать в больнице, несмотря на усталость, чувствую себя нужным. Шагрил придумал амулеты исцеления: он и его помощники могут заряжать их целебной магией, при разрушении оболочки вещица устраняет повреждения любого характера, даже смертельного, правда, есть одно неудобство - они одноразовые. Совместными усилиями мы додумались делать амулеты из дешёвого декоративного камня, из которого изготавливаем бусы и другие побрякушки.

Камушек являлся побочным продуктом производства железной руды, при необходимости его можно раздавить в руках, высвобождая живительную силу. Теперь все наши воины носили на шее подвески с этими камнями, остальным дроу мы продавали амулеты, держа в тайне формулу их наполнения. Желающие их купить выстроились в очередь, даже пришлось открывать специальную лавку, где завсегдатаями стали представители опасных профессий от наёмников до охотников. Каждый хотел иметь шанс выжить в экстремальной ситуации.

Деньги потекли рекой, Ярисана подсчитывала прибыль и усиливала влияние клана во всех отраслях. За шесть месяцев мы не потеряли ни одного воина. Чудо! Хотя обычно погибало от двух до пяти дроу за такой период, включая молодняк.

Работая в больнице, встретил старого знакомого - Дартиша, парня сильно ранили в одной из стычек с ядовитыми пауками, он два месяца лежал пластом, и Шагрил его сам лечил. Спросите, почему я его не исцелил? Меня на всех не хватит, а его случай был не настолько безнадежный. Ну а Дартиша, как только тот встал на ноги, определили в охрану больницы, чтобы больше не попадал на обед к паукам. Да к тому же у дроу обнаружились способности к целительству. Шагрил даже хотел взять его учеником.

Слухи обо мне разлетались со скоростью летнего пожара, безнадежных больных принимал лично, почти всегда удавалось избавиться от недуга, лишь некоторым требовался повторный сеанс.

Пациенты были разные: и бедные, и богатые из всех сословий, разнообразие рас поражало. За полгода я кого только не увидел: и драконов, и сильфов, и оборотней разных мастей. Хорошо, что у меня было много помощников, один бы ни за что не справился.

Каждый случай записывали в кристалл памяти и помещали в архив для потомков и дальнейшего изучения. Редкие и сложные случаи хранились отдельно. Работы было завались!

Ян целую ночь пропадал в кузне, нагрузка и у него увеличилась. Посыпались заказы из Светло-эльфийской Империи, кузнецы работали ночь и день напролет в две смены. Увеличился не только спрос на оружие и доспехи, но и на бытовые вещи. Ян хоть и специализировался на смертельных игрушках, утопал в работе по самые уши. Мы стали мало видеться, уставшие приползали под утро, ели, принимали душ вместе и падали замертво, иногда засыпая чуть ли не под струями воды. Сил хватало только на поцелуи.

Занимались любовью все реже, иногда набрасывались друг на друга, словно голодные звери, сгорали в пламени желания, терзали друг друга до искусанных губ и бесстыжих стонов, чаще всего не успевая избавиться от одежды, сплетались телами там, где заставала страсть. Потом лениво целовались и заваливались спать в обнимку, а утром вставали одновременно, если позволяло время, ласкали друг друга губами и руками до разрядки, а потом, ругаясь, одевались в спешке и летели на работу, даже не перекусив, но обязательно поцеловав любимого на прощание.

Не смотря на такой ритм жизни, я счастлив, и Ян, надеюсь, тоже, только вот все больше не хватало нежности и долгих ласк, и разговоров у камина, и чтения книг перед сном. Не хватало тепла его рук на коже, и того, как неторопливо он расчесывал мне волосы и заплетал в косу, мимолетно целуя в шею. Не хватало совместной чистки оружия, сидя на шкуре, и веселых историй, которые рассказывал Ян по вечерам. Никогда бы не подумал, что стану скучать по тренировочным поединкам на шестах! Да я с Шагрилом теперь больше времени провожу! Кассия вижу чаще, чем своего любимого! Безобразие…

Прихожу домой совершенно без сил, сажусь в кресло и смотрю на огонь в камине (мальчишки-слуги топили его постоянно, чтобы комнаты не остывали, ведь под землей холодно), понимаю, что надо что-то менять.

Ян связался со мной и предупредил, что голодный идет домой, я заказал еду, и молоденький дроу принес её как раз перед приходом Яна. Встречаю и обнимаю его, он целует меня, замираем на мгновение, наслаждаясь теплом.

- Устал? – спрашиваю, всматриваясь в красные глаза, он осунулся, скулы обозначились резче.

- Терпимо, - улыбается, гладит по голове. Не выпускал бы его из рук никогда. – Жрать хочу, безумно!

Хмыкаю и высвобождаю из объятий, подталкивая к ванной.

- Сначала умойся, потом поедим.

Пока он плещется, накладываю кашу с мясом в тарелки, по комнате расползается дивный аромат, и желудок поет голодную песню. Сглатываю слюну и дожидаюсь Яна. Едим в молчании, только хруст стоит - Янтилиш ест птицу, разгрызая кости. Мы оба слишком устали, чтобы изображать воспитанных дроу. Разливаю ягодный морс, пододвигаю чашу с фруктами, мы как с голодного острова, но слуги давно знают наши вкусы и стараются угодить. Жир течет у Яна по подбородку, он облизывает губы длинным языком, и я ловлю себя на мысли, что хочу его целовать долго и страстно, вылизывая рот и, сплетая языки, прикоснуться губами к скулам, и добраться до острых ушей. Он выглядит измотанным, интересно, я тоже?

Когда тарелки пустеют, а руки вытерты влажными полотенцами, перебираюсь к нему на колени, утыкаюсь носом в шею и дышу, а он гладит меня по спине. Мы опять слишком устали.

- Сколько еще аврал продлится? Ты совсем замотался.

- Ты тоже, Снежинка.

- Завтра поговорю с Шагрилом, буду принимать не больше пяти пациентов в день.

- А сейчас ты скольких лечишь?

- Восемь, иногда десять и больше.

Он неодобрительно качает головой.

- То я смотрю, что ты просвечивать начал.

- А сам-то? Серый весь и щеки запали! – возмущаюсь и пихаю его в плечо. – С вечера до утра в кузне, плохо ешь, мало спишь, скоро ноги протянешь. Может, хватит себя загонять?

- Может, и хватит… - выдыхает тяжело, даже плечи опустились. – Поговорю с мамой, возможно, она что посоветует. Разделим нагрузку между кузнями, наверно, придется еще одну мастерскую строить, народ набирать. Но это все завтра. Пошли в душ?

- Ага.

Раздеваемся быстро, встаем под горячие струи, намыливаю черную кожу и тихо млею от того, как Ян ласково гладит меня по бокам. Красные глаза загораются вожделением, встаю на цыпочки и тянусь за поцелуем к таким желанным губам. Он никогда мне не отказывает, обнимает, ласкает языком жарко и напористо, притягивает ближе, и кожа начинает гореть от возбуждения. Мы целуемся долго, пока губы не устают, и не подкашиваются ноги, по крайней мере у меня. Возбуждение горячей волной собирается в паху, и я настойчиво трусь о бедро Яна, бесстыже и протяжно постанываю, вцепившись в широкие плечи, а он не перестает жадно оглаживать меня. Чувствую упругую плоть, упирающуюся мне в живот.


Ян шепчет нежности, от которых я мгновенно вспыхиваю от стыда, слова вызывают трепет и предвкушение, захлестывают мягкой волной. Вылизываю подставленную шею, ласкаю кожу на груди губами, прикусываю черные соски, пока не услышу тихий рык. Руки Яна гладят по спине, мокрые пряди волос щекочут плечи, мгновенье, и он притиснул меня к стене, и вклинился бедром между ног, не могу сдержать громкого стона. Хочу его, хочу…

- Хочу тебя, малыш, - шепчет он, словно откликаясь на мои мысли.

- Давай, - хрипло отвечаю, отталкиваю, но только затем, чтобы повернуться и упереться в стену руками, и прогнуться под жаркими ладонями.

Ян урчит, словно большой зверь, мнет мои ягодицы, целует неспешно от шеи до поясницы, собирая капли воды с кожи, потом берет с полки масло и щедро льет туда, где это необходимо. Пара слов, и подача воды прекращается, ванная наполнена паром и запахом жасмина, и ароматом наших тел. Ян трётся об меня стояком, проезжается членом по яйцам, давая почувствовать, какой он горячий и как сильно меня хочет. В таком положении не очень удобно заниматься любовью из-за разницы в росте, хорошо, что в душе есть небольшая ступенька, на которую я приподнимаюсь, шире расставляя ноги. Сейчас любимый без перчаток и действует осторожно, проникает медленно, держа за бёдра и дыша в затылок.

Вот он во мне полностью, и я захлебываюсь воздухом и восторгом от единения, Ян медленно покачивается, но мне мало, мало, мало, и я прошу, требую, умоляю - еще. Хочу тебя сильней, любимый, и он слушается. Удовольствие течет по венам вместе с кровью, скулю, почти подвываю, а Ян присасывается к плечу и толкается размеренно и глубоко, порыкивая.

Распаляясь все больше, он теряет осторожность и вдалбливается все сильней, кричу его имя, царапая стену, и наши стоны смешиваются, как хорошо. Дрожу, я почти без сил, острое наслаждение накатывает волной, кончаю, забрызгав стену спермой, и Ян изливается спустя минуту, прикусив кожу на лопатке. Стоим, он придерживает меня и зализывает пострадавшее место, а мои глаза закрываются - так спать хочу.
Улыбаюсь, как безумный, когда меня переворачивают, цепляюсь за его шею, еле удерживаясь на ногах, и жмурюсь.
- Эх, как тебя разморило, - тихо выдыхает на ухо, не давая упасть. – Не засыпай.
- Не могу, сейчас отключусь, - бубню, трусь щекой о грудь, слыша удовлетворенный вздох над головой.
Потом он домывает нас обоих за пять минут, вертя меня, как куклу, сушит заклятием и тащит на руках в постель, укладывает на спину, но я тут же сворачиваюсь у него под боком, как только он залезает под одеяло. Тепло. Спокойно. Я дома. Проваливаюсь в сон.
Жизнь 25
24 мая 2013?г. в 21:16
Крисантис

Мне с Шагрилом все же составили график для лечения, чтобы я не так сильно уставал, - уже неделю работаю в установленном режиме, и сил заметно прибавилось. Перестал походить на привидение.
Сейчас как раз закончил с четвертым больным по очереди, еще один - и все. В дверь вплывает задумчивый Шагрил, на ходу читая пергамент с закорючками.

- Кто у нас последний? - спрашиваю, перебирая за столом кристаллы памяти. – Опять что-нибудь экзотическое припас напоследок?

Маг запнулся и поднял глаза, смущенно кашлянул.

- Как ты догадался? – Подходит, сворачивает пергамент и убирает за пазуху, наливает морс из кувшина и неторопливо пьет, смакуя, а я готовлюсь слушать. – Сложный случай, от него отказались все целители. Пациента зовут Захария Сайтадиэль Хрустальный, незаконнорожденный, полукровка: отец дроу, мать светлая эльфийка. Подробностей не вытянешь, но говорит, что на него наложено проклятие крови. Подозреваю, мать постаралась. Ожоги по всему телу, и восстановился он от них только наполовину. Надо попытаться вылечить. Задача трудная, но выполнимая, хоть и требует прорву магии; аура у него ужасно искажена, энергетика - в хаосе, как жил до этого - не представляю. Боль должна быть нестерпимая и постоянная, невероятная сила воли восхищает.

Он умолкает, а у меня сердце ёкает где-то в пятках, и предчувствие заполняет душу. Все слишком знакомо. Захария, значит, ну-ну, посмотрим.

- Зови его сюда, хочу взглянуть, люблю безнадежные случаи, они как раз для меня, - в нетерпении потираю руки, смотря, как Шагрил возвращается к двери, распахивает и приглашает войти пациента.

- Прошу, вас ожидают.

В проем проскальзывает высокий субъект, закутанный в черный плащ так, что видны только носки сапог и руки в перчатках. Лицо утопает в тени капюшона, и только красный глаз сверкнул неприветливо. Мои подозрения крепчали с каждой секундой, и все труднее удавалось сдерживать улыбку.

Встаю и подхожу ближе, мы замираем столбами, изучая друг друга, даю улыбке прорваться на губы и говорю:

- Здравствуй, старый друг.

Капюшон упал, скинутый небрежным жестом, взору представились лысая голова с торчащими ушами, белесые брови, повязка на глазу и наполовину обезображенное лицо. А он все такой же страшный, как я помню.

- Великая Мать, ты ли это, Ши! Паршивец! – ревет мой бывший надзиратель и стремительно стискивает меня в железных объятиях. – Чтоб тебя демоны драли!

Рык над ухом чуть ли не оглушает, он отрывает меня от пола и кружит, а я смеюсь счастливо, молотя его по плечам. В душе ликование, мы снова встретились, как я и предчувствовал когда-то!

Шагрил смотрит на нас круглыми глазами, в руках - кинжалы; кряхчу в лапах Зика и успокаиваю мага взглядом. Наконец полукровка поставил меня на пол и хлопнул по плечу, едва не вгоняя в землю, бесцеремонно повертел, осматривая со всех сторон.

- Ты не изменился, Зик.

Ухмыляется, показывая клыки и окидывая меня проницательным взглядом.

- Зато ты изменился так, что тебя с трудом узнать можно! Где тот задохлик, который сидел у меня в камере, разговаривал с крысами? Заматерел! Вытянулся. Красавцем стал! И рисунок на коже тебе к лицу, и глаза изменились! Светишься от счастья просто. Признавайся, кто виновник твоего цветущего вида? Кто сорвал невинный бутон?

Краснею и шутливо бью его в грудь.

- Пошляк! Вечно ты со своими колкостями.

- Это не пошлости, это правда жизни. Ну, кто же? – на его лице читаются неподдельные любопытство и радость.

- Его зовут Янтилиш, он - дроу и мой возлюбленный, - отвечаю, разглядывая Зика более детально, замечаю новые шрамы, горькие складки около рта. Он опускает руку на гарду сабли привычным движением наемника.

- Повезло тебе, Ши, свою половину непросто найти в этом мире.

- Теперь меня зовут Крисантис, для тебя просто Крис.

- Снежинка? Хорошее имя, тебе подходит. Так как ты живешь, Крис? Расскажи старому эльфу о своих приключениях, ведь я уже и не чаял тебя увидеть.

- Садись, Зик, устал, поди, ожидая своей очереди, - делаю жест в сторону кожаных кресел, сам опускаясь в одно из них.

- Я оставлю вас, Крис, позовешь, когда буду нужен, - маг подмигнул мне и скрылся за дверью.

Мы удобно располагаемся, и я начинаю свой рассказ. Он слушает внимательно, в какой-то момент снимает плащ, так как здесь тепло, и он не нужен, Зик остается в потертой и покрытой дорожной пылью форме наёмника. Мы разговариваем долго и обстоятельно, подливаю ему вино, а себе наливаю морс. Старый друг хвалит вино, расслабляется - смягчается взгляд, он честен в вопросах и открыт душой передо мной. Сейчас я вижу гораздо больше, чем тогда в подземельях. Он устал, чувствует боль, и верит, отчаянно верит в лучшее. Несгибаемый характер. Такие всегда идут до конца.
Узнав мои новости, он поведал о себе. Оказывается, Зик уволился сразу, как меня увели из камеры. Он давно думал уйти из светло-эльфийской Империи, и вот случай представился. Вернулся к профессии наемника, много путешествовал, много повидал, скопил денег и потом услышал о целителе, который берется за самые безнадежные случаи.

- Никогда не оставлял надежды излечиться, мне бы только проклятие снять, а там я уж и сам как-нибудь справлюсь, Крис, - говорит он, расслабленно откидывается на спинку кресла и неосознанно теребит амулет на шее.

В процессе беседы я ощупал его ауру: структура нитей почти безнадежна, каналы энергии истощены до предела, некоторые уже разрушились; цвета просто ужасны: красно-черные пятна по всему телу, только кое-где еще есть проблески синего и оранжевого.
Вздыхаю.

- Боюсь, снятием проклятия мы ничего не решим, Зик. Или называть тебя Захария?

- Как хочешь, малыш.

- Ладно, Зик, эта отрава разъедала тебя слишком долго. Сколько тебе лет?

Он поморщился.

- Шестьсот пятьдесят три года.

Да, что-то в этом роде я и предполагал.

- Неплохо ты прожил с таким изуродованным энергетическим нутром. Когда мать проклятие наложила?

Он напрягся, тема явно до сих пор оставалась болезненной, потер лысый череп и выдохнул:

- Когда мне исполнилось двести десять, и я ушел из дома. Подробностей лучше не спрашивай.

- Не буду. Значит, больше четырехсот лет прошло. А когда ты свои ожоги получил?

- Спустя сто пятьдесят лет на одной из войн, когда был солдатом, тогда свара шла между эльфами и орками. Меня поджарили заклятием основательно и, как я тебе уже говорил, со временем я излечился только наполовину.

Задумываюсь, просчитывая варианты. Мы молчим, Зик пьет вино, а я ощупываю его вдоль и поперек своей силой, он ежится и ставит щиты.

- Не закрывайся, это я, - прошу и осторожно глажу своей энергией.

- А я уж думал, померещилось, - ворчит и убирает барьеры.

- Неприятно?

- Немного. Я не маг и способности к колдовству ниже среднего, но диагностику я почувствовать в состоянии, да и веет от тебя свежестью, действительно, как ворох снежинок в лицо, только не колючих, а мягких, как перья…

Интересно я для него ощущаюсь. Когда сканирование завершено, понимаю, что все хуже некуда. И как ему сказать?


- Все просто паршиво, друг, но помочь все равно смогу. Сниму проклятие - это как раз самое легкое, понадобится много энергии, и только. Но после ты начнешь сразу медленно умирать, и тебе самому не под силу регенерировать повреждения. Проклятие, словно кислота, разъело ауру, разрушило энергетические каналы и разорвало связи, нужные для нормального функционирования тела. Я все восстановлю, придется действовать поэтапно, работы на несколько часов. Будет больно.


- Я согласен, - на лице Зика не промелькнуло и тени сомнения. - Только хватит ли мне денег на такую сложную процедуру?
Фыркаю и хлопаю его по колену.

- Обижаешь, какие деньги? Я никогда не забуду, как ты приносил мне дополнительные одеяла в холодные зимы, делился едой и не давал сойти с ума в камере. Все это - бесценно, так что засунь себе свои капиталы…

- Понял, понял! – он протестующее поднял руки, а на роже оскал до ушей. Вот, теперь порядок. В единственном глазу пляшут отблески пламени камина. – Ты сильно изменился, Крис, стал уверенным, даже властным. Хорошо тебя дроу натаскали.

Да? Не замечал. Надо будет у Яна спросить. Отпиваю морса и задумчиво склоняю голову, гадая, померещились или нет мне шершавые нотки в голосе полукровки.

- Не одобряешь?

Зик махнул рукой.

- Ни в коем случае. Я в курсе, как воспитывают молодняк у дроу. Твой клан силен и многочислен, а во главе стоит мудрая женщина. Я наслышан о Ярисане. Меня беспокоит другое - насколько часто она использует тебя в своих целях?

Смеюсь и расслабленно откидываюсь на спинку кресла. Так вот что тебя беспокоит Зик. Ловлю его напряженный взгляд.

- Не так часто, как могла бы, поверь. Ярисана дорожит мной, и наш клан один из самых лояльных по отношению к мужчинам дроу. Никто не ограничивает меня в свободе выбора. Кроме того, Янтилиш - сын Ярисаны и, как ты понимаешь, он не даст меня в обиду при любом варианте.

Полуэльф присвистнул.

- Неплохо устроился, малыш.

Я скривился.

- Не называй меня так, если Ян тебя услышит, боюсь, вызовет на дуэль.

- Такой темпераментный? – И эта клыкастая зараза так призывно поиграла бровями, что я вспыхнул.

- А это не твое дело! – ревниво осаживаю и смотрю испепеляющее, а он начинает смеяться. А потом и я. Великая мать, да он меня просто дразнит!

Перестаем хохотать, и он спросил уже серьезно:

- Когда приступим к лечению моей шкуры?

- Зачем тянуть? Ты на сегодня мой последний пациент, только мне понадобится помощь, - и я вызываю по браслету Шагрила и прошу захватить Дартиша. Пусть учится. Да и резерв силы не помешает, а у парня тоже есть дар, хоть и небольшой.

Они появились через пять минут. Шагрил, как всегда, немного хмур и сосредоточен перед трудной работой, оглядел Зика еще раз и уточнил:

- Уверен, что справишься? Такой трудной процедуры ты еще никогда не проводил, да и я тоже.

- Справлюсь, - в моем голосе абсолютная уверенность.

Встаю и направляюсь в соседнее помещение.

- Все за мной. Дартиш, сними амулеты.

- А почему я? – дроу ошарашено переводит взгляд с Шагрила на меня.

- Потому что ты будешь резервом, источником энергии. (батарейкой блин)))

Маг подмигивает слегка посеревшему парню и дружески подталкивает в спину.

- Не дрейфь, я подстрахую, ничего ужасного с тобой не случится. К тому же ты ведь жаждал начать обучение - вот тебе и шанс.

Мы входим в светлое помещение, внутри нет ничего лишнего: большой стол, два кресла, стены завешаны гобеленами из плотной ткани, но за ними, прямо на камне, начертаны защитные руны. Мы с Шагрилом в свое время неделю убили, чтобы оградить эту комнату от внешнего воздействия. Здесь, как в пустыне, - мы изолированы от внешнего мира, как и мир изолирован от нас.

- Дартиш, садись в кресло. Амулеты снял?

- Да.

- Положи внутрь ниши слева. Зик, снимай верхнюю одежду и сапоги, все амулеты тоже в нишу. Затем ложись на стол.

Друг молча подчиняется, оставшись в плотных штанах и простой рубахе, сквозь вырез которой видны шрамы на груди. Оружие он сгрузил на скамью около стола - большая груда получилась.
Шагрил дотронулся до стен и активировал руны защиты - на полу и потолке, причудливо искрясь, засветились серебристые узоры.

Зик выполнил мои указания, а я склонился над ним, положил одну руку на сердце, вторую - на лоб и открылся. Сила потекла из меня, затанцевала на кончиках пальцев. Полукровка нервно выдохнул и убрал все щиты, обнажаясь; наши взгляды встретились.

- Сейчас начну снимать проклятие, будет жарко, возможно, больно. Кричи, если захочешь, кроме нас, никто не слышит. Постарайся не закрываться, хотя тебе и захочется. Доверься.

- Договорились, - он подмигнул мне и облизал губы, нервничая.

Кожа у него горячая, пульс сильный, чуть быстрей, чем надо.

- Шагрил, страхуешь?

- Конечно, Крис, - маг встает за моей спиной и кладет руки на плечи.

- Дартиш, в случае если мне не хватит сил, Шагрил будет восполнять их через тебя и передавать мне. Не паникуй, ничего, кроме слабости, тебе не грозит. Все это нужно только для беспрерывного процесса, чтобы лечение прошло за один раз, а не урывками.

Молодой дроу нервно передернулся, любопытно сверкнул алыми глазами.

- А почему сразу из меня не взять?

- Потому что в этом случае я могу опустошить тебя полностью. Шагрил для этого и страхует. И вообще, ты понадобился только потому, что случай очень сложный, иначе я бы и сам справился. Так, все приготовились.

Я сосредоточился, потянулся к Зику, оплетая силой, разыскивая изъяны, судя по ауре, работа предстоит долгая и муторная, а еще кропотливая. Вздыхаю и начинаю процесс: сращиваю энергетические нити, освобождаю магические каналы от черной липкой мерзости, что их забила; полукровка только дергается и сцепляет зубы. Нити проклятия плотно обвили всю структуру, приходилось вырывать черные ошметки с корнем, тут же вливая целительную силу в поврежденные места. Скверна забила все вдоль позвоночника, накрутилась на шею. Боги! Какая гадость! И это сделала его мать? Как можно обречь собственного отпрыска на такие страдания? Я вливал и вливал энергию, буквально выдирая черные сгустки, и вот, наконец, мне удалось все основательно вычистить. Я собрал «проклятие» в подобие клубка, со множеством скользких отростков и оторвал его от Зика с влажным отвратительным чмоком.

Шагрил за спиной выругался, Дартиш скривился от отвращения - они оба видели, что я делал.

Зик задышал ровнее и расслабился, впадая в подобие транса, а я щелкнул пальцами и уничтожил эту мерзость, которая так долго мучила моего друга.

У меня по лбу струился пот, руки слегка подрагивали, но сил пока хватало.

Следующим этапом нужно было исправить последствия проклятия. Я потерял счет времени, соединяя и восстанавливая плетения, наращивая новые отростки энергетических каналов, и вскоре аура полукровки раскрасилась, словно экзотическая бабочка, начала сиять и наливаться синим и оранжевым цветами. Великолепная окраска!

Израсходовав очередную порцию энергии, я понял, что исчерпал себя до дна, и воспользовался резервом - обратился к Шагрилу. Он с готовностью поделился, тонкой струйкой влив в меня силы.

Коричневая кожа под моими руками разгладилась, приобрела первозданный вид. Над пустой глазницей пришлось задержаться, сформировать глазное яблоко, роговицу. Отлично, глаз восстановлен. Убираю повязку, больше Захарию она не понадобится.

Усмехаюсь и делаю еще одну вещь: вливаю энергию в волосяные луковицы на голове - и вот полукровка на глазах обзаводится шикарной шевелюрой. Хм… А волосы-то черные, притом, что брови белые. Странный контраст, но мне нравится.

Выдыхаю, прерывая контакт, с меня бежит пот уже в три ручья, и ведет от слабости, но я улыбаюсь и смотрю на дело рук своих, в очередной раз поражаясь, насколько кардинально меняет жизнь окружающих мой дар.


Зик может похвастаться чисто хищной, мужской красотой: скуластое лицо, тонкие губы, нос с горбинкой. Даю небольшой импульс силы и пробуждаю пациента от транса, он распахивает глаза - красные угли, как у всех дроу. Он вздыхает и медленно садится.

Отхожу на шаг, а Шагрил и Дартиш одновременно охают. На их ошарашенные лица любо-дорого смотреть, пожалуй, никто не ожидал такого результата. Оказывается, волосы у Зика чуть вьются крупными волнами, да и с длиной я переборщил - копна закрывает всю спину, кончиками ложась на столешницу. Дартиш, кажется, забыл, как дышать, и на лице не помещается восхищение. Ну вот мы и привели внутреннее содержание к гармонии с внешностью. Передо мной промелькнул образ Литаэля, прекрасного снаружи, но гнилого внутри, а с Зиком - все наоборот, ужасная исковерканная оболочка скрывала сияющую душу, а теперь - все правильно, как должно быть.

Зик разглядывает себя, ощупывает с любопытством, пропускает пряди волос между пальцами и смотрит на меня с благодарностью.
- Не думал, что справишься, мелкий, - соскакивает со стола, подходит и низко кланяется мне, как королю или своему главе. – Теперь я в долгу перед тобой, Крисантис.
В глазах у меня летают мошки, но я нахожу в себе силы возмутиться.
- Не называй меня мелким! – это последнее, что я вякнул, отъезжая в обморочные дали, и не видел, как ошарашенный Зик ловит меня в полете, а Шагрил матерится и вызывает Янтилиша по браслету.
Все-таки я перестарался.
Жизнь 26
28 августа 2013?г. в 13:26
Янтилиш


Когда со мной связался друг и сказал, чтобы я не волновался, у меня сразу ёкнуло сердце - эта фраза, как правило, служит началом неприятностей, и я не ошибся.

Магнит для происшествий теперь лежал на кровати, куда я его перетащил, и безмятежно дрых. Бледный, круги под глазами, рисунок на коже придает ему завораживающий вид даже сейчас, когда он, уставший, то ли спит, то ли пребывает в обмороке. Не могу отвести от него глаз. Красивый. Безрассудный. Мой.

Шагрил заверил, что ничего страшного не произошло, но я успокоился после того, как Захария мне все подробно объяснил.

Ресницы дрогнули, открылись серые глаза, сонные, непонимающие. Снежинка привстает на постели, оглядывается и натыкается на меня. Краснеет, точнее розовеет. Ну вот, хоть совести хватило устыдиться, не будь я уже беловолосым давно бы поседел.

- Злишься? – тихо спрашивает, смотря виновато.

- Злюсь. Вот обдумываю способ твоего наказания, - присаживаюсь рядом на постель заправляю выбившуюся прядь волос за острое ухо, провожу по теплой щеке, наблюдая, как он еще больше смущается. Ничего, ему полезно.

Богиня милосердная, как он не понимает, что я чуть не умер, когда увидел его на руках у этого здорового полукровки! Захария принес Снежинку домой, как спящую принцессу, хорошо, что Шагрил успел остановить меня от членовредительства.

- Извини, перестарался. Просто встретил старого друга и не рассчитал силы во время лечения, - Снежинка не поднимает взгляда, руки нервно теребят покрывало.

Дергаю к себе белоснежное чудо и обнимаю крепко, он теплый, живой, почти в порядке, дышу им, чувствую быстрый стук сердца.

- Захария все рассказал. Ты проспал целый день, Шагрил развесил вокруг тебя накопители магии, чтобы ты скорее восполнил силы. Теперь они пусты. Ты хоть в курсе, что потратил не только резерв, но забрался и в свои жизненные силы?

Удивленно охает, обнимает в ответ и качает головой, щекоча шею волосами.

- Нет, не думал, что зашел так далеко, - гладит меня по голове, успокаивая. – Прости меня, я… поступил неосмотрительно. А где Захария?

Ловко тему переводит, от меня научился.

- Ушел к себе, в верхний город, оставил адрес. – Отпускаю Криса, напряжение схлынуло, и мне больше не хочется прибить Снежинку или потрясти его хорошенько, чтобы вправить мозги. – Я предложил найти его родню по отцовской линии, он отказался. Сказал, что всю жизнь был не нужен отцу и сейчас не собирается иметь с ним никаких точек соприкосновения, даже если тот жив. Гордый и упертый. Недаром вы нашли общий язык.

Крисантис улыбается, а я думаю, «скормить» ли ему еще пару накопителей. Хотя нет, лучше накормить нормальной едой до отвала.

- У нас официальные выходные на три ночи. Ярисана в курсе, тебе, кстати, от неё выговор за то, что не бережешь себя. Шагрилу тоже влетело, что не уследил за тобой, в следующий раз не заставляй нас волноваться. Пациентами теперь займутся целители клана, нечего им штаны просиживать в лабораториях. Дартиш передавал привет и все спрашивал про твоего Захарию, что да как.

- Почему моего? Он просто друг.

- Знаю, – машу рукой. – Мы успели с ним пообщаться, пока ты лежал, восстанавливая силы. Он неплохо разбирается в военном деле, прошел несколько войн, служил у многих генералов, в связи с этим, я направил его к Кассию, пусть наладят контакт, может, договорятся о чем-нибудь. Захарии в любом случае нужна работа и покровительство. А сейчас вставай, еду скоро принесут, потом будем думать, как провести выходные с пользой.

Целую своё снежное чудо и подталкиваю к ванной. Пока он плещется в воде, сервирую стол принесенной едой. Крисантис выходит посвежевший, с влажными волосами, на нем домашние брюки и рубашка серебристого цвета из легкой светло-эльфийской ткани - Матильда подарила. На мне тоже самое, только насыщенного синего цвета.

Поглощая пищу, мы молчим и переглядываемся. Подкладываю ему сочные куски мяса - он ест за троих, после значительного расхода магии это нормально.

Когда желудки набиты, и нам подали кружки с морсом, Крисантис неожиданно спрашивает:

- От Мариша нет вестей? Он ведь сейчас в столице в охране Светлого посла?

Вытираю рот салфеткой, попутно решая, что можно говорить, а что нельзя. Не то чтобы между нами были секреты, но чем меньше он знает, тем меньше подвергается риску.

- Да, он в сердце нашей страны, в прекрасной Долине Серебристых туманов.

Снежинка облизывается, сбивает меня с мысли.

- Согласись, немного вычурное название для города, но у Светлых столица вообще именуется как «Величайшая из драгоценностей». Как сын поживает?


- Получил от него письмо на прошлой неделе, все отлично, ему нравится служить - начальница над ним прекрасная Гартиджа.

- Подруга Винеты?

- Ага. Опасная и неуязвимая валькирия. Мариш пишет, что светлые олухи к ней постоянно подкатывают с любовными признаниями, стихами, цветами и прочими атрибутами светло-эльфийского ухаживания. А у неё принцип: всех претендентов на свое внимание она вызывает на поединок и побеждает неизменно. А со слабаками она дел не имеет.

- Ждет того, кто сможет её победить?

- Хотя бы выстоять на равных. Пока такой воитель не нашелся.

- Что еще пишет?

- Работа скучная - рутина. На Дариэля четыре раза покушались, все неудачно. Ярисана ведет с принцем переписку, а тот все шутит, что скоро у него будет огромная коллекция необычных предметов, куда подмешивают яд, пытаясь его травануть. В последний раз это оказалось мыло, если бы не защита, с него бы кожа слезла живьем.

Криса передергивает, он отпивает морс и смотрит на меня пристально.

- Покушения - дело рук дроу?

- Некоторые - да. Есть кланы, которых не устраивает мир со Светлыми, но это пройдет со временем. Экономика переживает невиданный подъем, и в ближайшие годы даже самые твердолобые сообразят, что мир выгоден, на нем можно неплохо заработать. Думаю, в Светлой Империи так же. Есть сторонники сближения и его противники. Наш клан старается не вмешиваться в политику, но мама как глава всегда держит руку на пульсе.

- Ладно, главное - у твоего сына все хорошо. Какие планы на свободные дни? Сутки я уже проспал, осталось двое. Со мной пару ночей назад связывалась Матильда, приглашала в гости, когда у нас будет возможность, и вот она появилась. Зайдем?

- Скучаешь? – Наблюдаю, как он берет зеленое яблоко из вазы, надкусывает с хрустом.

- Немного… мне кажется, она хочет сказать что-то важное. Просила непременно захватить тебя. Знаешь, в чем дело? – и глядит выжидающе. Ага, так я тебе и раскрыл секреты женщины, да она меня потом закопает.

- Догадываюсь, - туманно намекаю и тоже беру яблоко. Хороший сорт: крупный, кисло-сладкий, сочный.

- Не скажешь?

- Нет. Пусть сама сообщит. Когда навестим?

Догрызает плод, оставляя только веточку.

- Сейчас свяжусь с ней, и договоримся, - встает, берет браслет связи и трет один из камушков, сосредотачиваясь, прикрывает глаза. Связь состоялась.

Они разговаривают минут пять, на его губах - улыбка, а я доел яблоко и принялся за второе.

Снежинка отмирает.

- Договорились на сегодня через пару часов. Хм… она такая радостная, щебетала без умолку, наверное, что-то хорошее случилось.


- Угу, - мычу и хитро щурюсь, подогревая любопытство, он подозрительно косится, а потом одним плавным движением оказывается рядом, садится на стол. Хорошо, что я тарелки успел отодвинуть.

Наклоняется ко мне нос к носу и вдруг отбирает у меня яблоко, возмущенно фыркаю и пытаюсь вернуть, он прячет его за спиной и улыбается.

- Ты ведь знаешь и молчишь! – обвиняюще тыкает в меня пальцем. Откусывает от МОЕГО яблока, а в глазах озорные искры. – Скажи!

- Не-а, - скалюсь, делаю рывок, опрокидывая Снежинку на себя, но не рассчитываю сил, и мы падаем на пол.

Он хохочет, я стараюсь подмять его под себя - не дается. Мы возимся, катаемся по ковру, он лупит меня раскрытыми ладонями и заливисто смеётся, пытаюсь его защекотать, и когда он уже всхлипывает от смеха целую сладко-кислые губы. Он обнимает и отвечает, перестав вырываться, льнет всем телом, гладит плечи. От его запаха кружит голову, никак не могу привыкнуть, какой он нежный и отзывчивый, а может, и не надо привыкать. Целуемся долго, самозабвенно, без страсти, просто тепло, просто потому, что хочется, просто так мы еще ближе.

Прервавшись, лежим, он - на мне, гладит по волосам, чувствую его улыбку, хоть он и уткнулся мне в шею. В такие моменты меня переполняет огромное бездонное счастье, за которое я любого порву на части.

К назначенному времени мы готовы идти в гости, покупаем букет цветов в лавке на углу - полуэльфийке как раз нравятся такие: желтые и махровые.

Матильда встречает нас в гостиной, где накрыт столик с закусками и питьем. Мы сердечно здороваемся, Снежинку она расцеловывает в обе щеки, меня только в одну. Крисантис смущен и рад, они начинают непринужденную беседу. Матильда интересуется нашими делами и жизнью, работой и все время поглаживает живот. Её глаза сияют. Полуэльфийка немного поправилась, но фасон платья из бордового бархата позволяет скрывать её интересное положение. Рубиновые серьги и браслеты на запястьях делают образ завершенным. Потрясающая женщина: умная, стойкая, чувство вкуса - безупречно. Интересно, когда Снежинка что-то заподозрит.

Перемигиваемся с Матильдой и ждем.

Вдруг Крисантис замолкает на полуслове, моргает заторможено, его уши краснеют, а сам он смотрит на Матильду потрясенно.

- Э-э-эммм… - глубокомысленно тянет Крис, видимо, подбирая слова. – Матильда, а почему у тебя аура слоится, и я чувствую еще два живых существа? – шепотом продолжает он, встает и, огибая столик, медленно подходит к ней.

Вот как, двое, значит, я чуточку ошибся, да и срок был ранний.

Мы оба ощущаем, как сила Снежинки заполняет помещение.

Матильда улыбается мечтательно.

- Наверное, потому что у меня будут близнецы.

Крис подпрыгивает и издает радостный вопль, обнимает кормилицу, а та смеётся. Он засыпает её вопросами, на которые Матильда не успевает отвечать. Пока они выплескивают свою радость, и Снежинка осторожно проводит диагностику здоровья эльфийки, я сижу и спокойно пью сок. И тут Матильда поворачивается ко мне и спрашивает:

- Янтилиш, я хочу, чтобы ты был Ведущим моих детей. И Крисантис тоже.

Я поперхнулся, закашлялся, облился соком и вытаращился на неё, не поверив своим ушам. Ведущий - это как второй отец, но и гораздо больше. Он друг, брат, воспитатель и защитник, дети доверяют ему, советуются. Это много функций в одном лице, и такое уже давно не практикуют. Со мной будет вынужден считаться даже Мартиэль.

- Я согласен, - смущенно выдаю, чувствуя, как темнею лицом. – А Мартиэль одобрил?

- Полностью, я не стала бы решать такие вопросы без мужа, - Матильда серьезно посмотрела на нас обоих.

- Я тоже согласен. Это здорово! Близнецы, подумать только! – У Криса мечтательное выражение на лице.

Потом мы болтали, забыв о времени. Нас прервал Мартиэль, вернувшись, домой с работы. Мы тут же засобирались и, тепло попрощавшись, покинули чету Сабинари. Прогуливаясь по начинающему засыпать городу, я все думал, что дети - это прекрасно, это будущее, и только от нас зависит, каким оно станет.

****

Крисантис


После ошеломительной новости от Матильды я летал, как на крыльях. Понимал, что все еще впереди, и трудности, и радости, но ведь новая жизнь - это чудо! Вот чего Литаэль никогда не осознавал. Он владел величайшим даром – создание новой жизни – но отбрасывал его, потому что эта самая жизнь не устраивала его параметрами.
Да, я вспоминаю его время от времени, он жив и ходит по той же земле, что и я, и, возможно, продолжает свои чудовищные эксперименты. Надеюсь, у него ничего не выходит, не хочу, чтобы еще одно живое и разумное существо мучилось в его руках.

Запрещаю себе думать об этом, если наши дороги пересекутся, я сумею постоять за себя и за своих близких.

Кассий и Зик спелись на удивление быстро, Воин приставил Зика к молодняку для обучения юных дроу воинскому искусству. Младшие пришли в восторг от Захарии, гонял он их жестко, но потом обязательно делился историями из своей бурной жизни. А какие мальчишки не любят рассказы о войнах, чудовищах и приключениях? Его приняли в клан безоговорочно, стоило только мне за него поручиться, теперь у него был дом и защита, хотя он сам кого хочешь защитит.

Дартиш подозрительно часто стал наведываться в тренировочный зал, все ходит вокруг Захарии, засыпает вопросами, еще и попросил позаниматься с ним индивидуально. Интересно, чем это закончится?

Через пару недель Ярисана вызвала к себе сына, и они беседовали пару часов. Я занервничал. Вернулся Ян хмурый и обеспокоенный, хотя никто, кроме меня, не заметил бы этого. Он связался с Воином и Магом, пригласив их к нам, и когда друзья зашли, произнес заклинания, активируя защиту. Теперь нас не могли подслушать.

- У меня для вас важная информация. – Ян стоял у стены, сложив руки на груди, мы - полукругом рядом. Маг и Воин встревожено переглядывались. – Как вы знаете, сегодня я говорил с мамой об увеличении производства оружия – это официальная версия разговора. На самом деле, это касается Дариэля. Из Светлой Империи к нему направляется гонец с очень важными документами и не только. Скоро посланник должен прибыть в наши земли. Из достоверных источников Винетты стало ясно, что гонца попытаются убить, а бумаги - украсть. Нам приказано выехать навстречу и помочь ему добраться целым до Вархиши, а там валькирии возьмут его под охрану и доставят в столицу к принцу. Мы выезжаем через час, только мы, вчетвером. Легенда такая: мы направляемся к пограничным землям для переговоров насчет поставок руды. Надо успеть к светлым на помощь, вероятно, от этого зависит будущее наших народов.

- Опять политика… - тянет Кассий и морщится.

- Она самая, - криво улыбается Ян. – Ярисана приказала умереть, но довезти послание.

Шагрил вздохнул и неосознанным жестом стал теребить ожерелье.

- Давно нам таких заданий не давали, пойду готовиться.

- Встретимся у стойла эргов, - подытожил Янтилиш и, убрав защиту взмахом руки, проводил друзей за дверь.

Мы молча пошли одеваться и вооружаться. Пристегнув себе за спину ножны с мечами, я проверил крепления кинжалов и спросил:

- Все настолько серьезно?

- Более чем. - Ян надел перчатки и убедился, что сабли легко выходят из ножен, потом попрыгал и сделал заключение, что ничего не мешает. – Держись ближе ко мне, в бой самому не встревать. Твоя задача - защищать и лечить. Ты - поддержка. Возьми амулеты исцеления и… слушайся меня. На этой операции я - твой командир. – Его глаза яростно сверкнули.
Делаю шаг, кладу руку на плечо и смотрю в ответ.
- Я доверяю тебе, как самому себе, ты же знаешь.
- Вот и отлично, - он оскалился, поцеловал крепко, и мы вышли из покоев, сосредоточенные на предстоящем задании.
Все будет хорошо, ведь мы вместе.
Жизнь 27
3 сентября 2013?г. в 15:58
Мы выбрались из портала в самом восточном городе дроу и погнали эргов на грани возможного. По сведениям шпионов Винетты, гонцы выбрали именно эту дорогу. Все логично: местность наиболее безлюдная, вокруг мало поселений, один форпост, до которого полдня пути.

Мы неслись сквозь осенний лес – наша задача заключалась в том, чтобы не проворонить светлых. Ян сказал, что гонец в курсе, что его встретят на этой стороне границы.
Пару раз мы напоролись на пауков и подземных червей, но те были какие-то маленькие и вялые – вырождаются, наверное, - так что мы их просто пугнули магией и поскакали дальше.

Эрг подо мной всхрапывал и косил красным глазом - после шести часов скачки зверь вывалил из пасти алый язык и недовольно хлестал бока хвостом. Усталость давала о себе знать, и к полудню мы устроили привал, чтобы дать отдохнуть животным и себе. Никакого костра, только паёк, запитый водой из фляги.

- Скоро граница со светлыми. - Шагрил поигрывал одним из своих многочисленных кинжалов. - Будем её пересекать?

- Да, если нужный нам эльф не появится в течение двух дней. – Янтил поправил упряжь на эрге и взял у меня свою часть съестного. – Хорошо, что сейчас перемирие, если наткнёмся на патруль, то официальные бумаги, подписанные Дориэлем, у меня с собой.

- Когда гонцы выехали из столицы светлых? – Кассий сидел рядом со мной и проверял, как закреплён засапожный кинжал.

- Из Министариэля? Точных сведений нет, они выехали ночью, не особо скрывались. Винетта уверена только в направлении и в том, что их гарантированно попытаются уничтожить. Где и когда - неизвестно.

- Как мы их узнаем? В приграничье могут шастать толпы светлых эльфов, – интересуюсь, передавая флягу Яну.

Он прожёвывает и отвечает:

- Мне показали слепок его ауры - издалека опознаю.

- Понятно.

- Вот и хорошо. Так, ещё пятнадцать минут на отдых и по эргам. Надо доехать до паучьего ущелья до темноты, если посланник с охранной пересекут границу, то только там, свернуть им не дадут болота. И если до завтрашнего утра никого не дождёмся, придётся вступать на территорию светлых.

- А вдруг на них уже напали где-нибудь на светлых землях? – задал резонный вопрос Шагрил.

- Неоткуда. Но на месте убийц я бы подождал, пока посланник въедет на земли дроу, и только тогда напал.

- Если их убьют на нашей территории, можно будет обвинить темных, - понятливо киваю.

- В любом случае, это только домыслы.

Мы добрались до ущелья как раз к темноте. Наше время – сумерки, гораздо лучше солнечного дня - не приходится беречь глаза - мне то без разницы, а друзья вздохнули с облегчением.

Находим укрытие, прощупываем местность. Мы с Шагрилом расставляем сеть, захватывая ею соседнюю территорию. Пару раз рядом проезжал пограничный патруль, мы затаили дыхание, пережидая. Светлые покрутились на самой границе и ускакали в лес.

Утро следующего дня выдалось хмурым, роса покрыла камни и жухлую траву; мы дожевали вяленое мясо, застегнули плотно куртки, чтобы утренний холод не пробирался под одежду, и выслали Кассия и Шагрила на разведку вглубь территории светлых. В поисковом плетении появились два красных огонька, за которыми я следил неустанно - заклинание засекало не только эльфов, но и животных, бродящих по лесу.

Целый день мы с Яном наблюдаем за дорогой: проехал один обоз торговцев, пара одиноких всадников, но никого, похожего на светлого эльфа. Мы тихо сидели в укрытии, когда Шагрил вызвал Яна по браслету и сообщил, что они с Воином залегли в кустах и не выпускают из поля зрения единственный проезд, ведущий к ущелью.

Свою сеть Маг раскинул дальше моей и, видимо, в нее, наконец, попались нужные эльфы.

- На границе восприятия Шагрилла - группа из шести светлых, их окружают неопознанные индивиды с неясными намерениями. Так… подожди, говорит, они странно одеты, доспехи непонятные. Поехали!

Вскакиваем на эргов и мчимся к друзьям, те наблюдали до последнего, пока на светлых не напали, и вступили в бой. Мы с Яном вылетели на место схватки, когда все уже было в разгаре. Среди деревьев сражались светлые эльфы в мундирах Императорских войск. Их противниками были подозрительные твари, затянуты в черные чешуйчатые доспехи, которые отливали синевой, и когда я бросил в них заклинанием, те отразили магию рикошетом. Пришлось достать сабли и ринуться в бой. У нападающих лица закрыты масками, даже глаз не видно. Двигались они невероятно быстро и слаженно.

На меня навалились сразу двое. Противники орудовали кривыми мечами и норовили снести голову. Мой зверь порвал горло одной из лошадей, та упала, захрипев, - один убийца покатился по земле, но ловко вскочил, а второй в это время яростно нападал на меня. Приходилось пригибаться в седле, пропуская клинки над головой, и атаковать самому. Вокруг ржали лошади, вскрикивали раненые, и рычали дерущиеся. Пока я обменивался ударами с тем, кто остался на коне, первый подкрался сбоку и попытался ранить зверя. Эрг хлестнул его хвостом, сбив с ног, а затем ударил задней лапой с такой силой, что послышался глухой стук со скрежетом когтей по металлу нагрудника, а врага отшвырнуло в дерево. Он остался валяться на земле, не подавая признаков жизни. Минус один, но на смену ему тут же нарисовался другой. Тогда, не отвлекаясь от боя на мечах, я бросил огненный шар, который, ударившись в чёрный бок, разлетелся искрами. Лошадь под седоком дико заржала и сбросила своего хозяина.
Дальше я был занят тем, чтобы мне не снесли башку.

Зверь рычал подо мной, взрывая лапами землю и щелкая зубами, стараясь цапнуть лошадей противника. Нас десять против тридцати - не самый лучший расклад. Справа Шагрил метал молнии, но это лишь замедляло чешуйчатых. Убиваю лошадь нападающего, та валится и придавливает седока, тем временем, как он пытается выбраться, я наклоняюсь и парой ударов приканчиваю его.
Рядом оказался Светлый, по знакам отличия - капитан. Его скакуна убили, и уже будучи раненым, с залитым кровью лицом, он отмахивался мечом от двух убийц. Одного противника я отвлек на себя, и пока мы обменивались ударами, Светлый расправился со своим, но заработал рану на боку - меч нападающего пропорол его кольчугу. Эльф осел на колено, воткнув оружие в землю.

Меня выбили из седла ударом копья по касательной. Прокатываюсь по траве и встаю в стойку как раз перед капитаном, который щедро орошает землю кровью. Мой зверь поднимается на дыбы, опрокидывает настырного чешуйчатого вместе с лошадью и затаптывает, и рвёт зубами. Хороший эрг.

На меня налетает очередной чешуйчатый - настоящий мастер - я понимаю это сразу по движениям, по обманным ударам и комбинациям. Светлый встаёт с колен, и мы с ним еле сдерживаем врага, который орудует двумя саблями. Получаю мелкие ранения в руку, в бедро; мечи неприятеля, соприкасаясь с пластинами, вшитыми в мою куртку, высекают искры. В отличие от светлых мы в легком доспехе, не сковывающем движения. Пользуюсь наручами как щитом, это пару раз спасает мне жизнь; залечиваю повреждения, и тут Светлому опять достаётся в уже раненый бок - подвела реакция из-за потери крови. Оглушённый, Светлый падает, у него идёт кровь горлом. Стою над ним, защищаю, ругаясь сквозь зубы, и тянусь к нему силой, пытаясь лечить, но на нем, видимо, амулет, пресекающий чужое вмешательство.


- Очнись! Сними амулет защиты! Я не смогу тебя исцелить, пока он активирован! - кричу, парируя клинки, рычу, искры брызжут во все стороны. Эльф, лежащий у моих ног, вынимает серьгу из уха, шепчет что-то, давясь кровью, и смотрит на меня яркими фиалковыми глазами. Держись! Вливаю в него силу. Без прикосновения - это трудно, но возможно, стягиваю рану, эльф хрипит, зажмуривается. Терпи, терпи, капитан, потом поблагодаришь ещё!

Вокруг мясорубка: Шагрил спиной к спине с Кассием отбиваются от четверых, вокруг уже горы трупов. В азарте боя у дроу лица как маски, перемазанные кровью, клыки обнажены в оскале.

Вижу Яна, сражающегося сразу с тремя, один из них, похоже, предводитель всей этой шайки. Трое светлых лежат на земле в крови, ещё двое бьются, отчаянно прикрывая павших товарищей. Я знаю, что светлые умирают, вижу, как жизнь вытекает по капле из их тел, и не могу помочь, потому что меня отвлекают сволочь с двумя саблями и капитан у ног! Великая мать, дай мне силы удержать их жизни!
Словно отклик на мой призыв, со стороны Шагрила прилетает кинжал, чиркает по шее моему противнику. Встречаюсь с Магом взглядом и признательно киваю.
Благодаря отвлекающему маневру с кинжалом, нападающий отвлекся и замедлился - этих секунд хватило, чтобы Светлый очухался и встал рядом со мной. Теперь нас снова двое, и я могу дотянуться магией до раненных эльфов в десяти шагах от меня. Накрыть их, подхватить едва теплящиеся огоньки жизни и удержать - не дать порваться тонкой нити. Больше ничего не получается сделать, кроме как не допустить шагнуть за грань.

Вдвоём с капитаном мы нападаем на назойливого чешуйчатого. Да сдохни уже! Плохо: я начал уставать, Светлый тоже еле держится, и ещё около моих ног впивается арбалетный болт. Отбиваться все трудней, мы отступаем, замечаю среди деревьев стрелка, он целится в капитана. Выручает Ян, он ближе всего к стрелку, - произносит заклинание. Огненный шар ударился о дерево рядом с арбалетчиком. Пламя стало быстро распространяться, мешая прицеливанию, заставляя противника менять позицию.

Осталось шестеро нападающих: один против меня со Светлым, двое против Шагрила и Кассия, двое против оставшихся на ногах светлых и стрелок. Ян прикончил главаря и теперь идёт на помощь к нам, подбираясь сбоку. Втроём мы, наконец, одолеваем мечника: я рубанул по ногам, Светлый пырнул кинжалом в бок, а когда чешуйчатый уклонился от наших атак, Ян снёс ему голову. Достойная смерть - я прошептал благословение его душе.

Светлый тяжело дышит, озирается и ковыляет к своим ребятам, Маг и Воин добивают уцелевших противников и сдёргивают с них маски. Под ними тёмная кожа и восточный разрез глаз - нельзя ошибиться - наёмники. Последние чешуйчатые замертво падают, приняв яд - они поняли, что проиграли.

Я следую за капитаном светлых, достаю амулеты исцеления и, надламывая их, прикладываю к шее раненых так, чтобы был контакт с кожей. Повреждения начинают стремительно затягиваться. Светлые шёпотом переговариваются, смотрят на меня изучающе. Ещё два амулета использует Кассий - ему досталось больше всех.
- Капитан, дайте руку, я вас долечу, - встаю, протягиваю конечность, он, немедля выполняет просьбу. Ладонь в мозолях, но пальцы изящные и сильные, как и у всех светлых. Всегда поражался, как можно выглядеть настолько возвышенно и утончённо и одновременно быть мерзопакостным в душе - опять Литаэль всплыл в памяти и не зря. Всматриваюсь в лицо эльфа и узнаю в нем того самого капитана, что обещал мне ленты для волос. Вот так.

- Благодарю за спасение, я Кейнель из рода Золотая нить, теперь обязан вам жизнью, - говорит фиалковоглазый, окидывая меня внимательным взором, и стирает кровь с подбородка.

Интересно, вспомнит или нет?

- Не стоит, капитан, это моё призвание - спасать жизни.

- Тогда позвольте узнать ваше имя?

- Крисантис из клана Говорящих с металлом.

- Ваше лицо… - медлит в замешательстве, – мне знакомо. Мы раньше не встречались? Хотя я ни разу не был в землях дроу.

Улыбаюсь, провожу по волосам и перекидываю тугую косу через плечо, она у меня почти до пояса доросла.

- Когда-то вы хорошо отнеслись к бедному узнику, запертому в замке на окраине земель светлых, пожалели его и пообещали ленты для волос, - пока говорю, его брови ползут вверх. Узнал.

- Да это же та самая зверушка диковинная… - изумлённо прошептал один из его парней, остальные на него осуждающе посмотрели, и у того запылали уши. – Простите, - поспешил он извиниться. – Не хотел вас обидеть.

- Ничего, прощаю, но это действительно я.

Кейнель расстёгивает поясную сумку и достаёт три рулона лент: серебристую, чёрную и алую, протягивает мне и искренне улыбается, в глазах прыгают смешинки.

- Все ещё с собой ношу… Мы тогда приехали с ребятами, а замок пуст. Обыскали все, но наткнулись только на выводок рысей, пришлось доложить, что фамильяр сбежал. Рад встретить тебя, Крисантис.

Забираю ленты и прячу за пазуху.

- Благодарю, капитан. Теперь мой дом среди дроу, рад, что свиделись.

Мы приложили руки к груди, там, где сердце, и поклонились друг другу. Вот и ещё один привет из прошлого.

Мы разговаривали, а в это время его ребята хлопотали около раненых, те уже пытались подниматься - бледные, правда, но жить будут. Ян отвёл Кейнеля в сторонку, и пока они беседовали, мы поймали эргов и лошадей и стали собираться к отправке обратно. Нам надо добраться до каньона и вступить в земли дроу, там активируем амулеты и перенесёмся в ближайший город, где есть портал, и через него попадем в Вархишу. Удовольствие не из дешёвых - такую ораву перемещать - но мы это можем себе позволить.

- По сёдлам! – скомандовал Янтилиш. – Держать темп лошадей!
Одного из чешуйчатых мы прихватили с собой, пусть маги-поисковики над ним поколдуют.
Зверь подо мной рыкнул и плотоядно облизнулся, смотря на белую в яблоках кобылу Кейнеля отнюдь не с гастрономическим интересом. Та косила на него испуганным взглядом и пряла ушами. Меня посетила забавная идея: что будет, если скрестить эрга с лошадью? Я прогнал неуместные мысли и прибавил ходу. Мы с Яном скакали впереди, потом светлые, Шагрил и Кассий замыкали строй. Мы справились с задачей и никого не потеряли.
Тогда все мы еще не знали, какой страшный механизм запустился в Империи светлых, и как его отголоски скажутся на дроу и, в частности, на нашем клане.
Жизнь 28
21 сентября 2013?г. в 08:42
Крисантис


Прошло три дня с тех пор, как мы доставили к порталу Кейнеля, и он сразу переместился в столицу, где его с нетерпением ждал Дориэль. Нас поблагодарили и велели отдыхать, но чувство неумолимой угрозы не желало отступать.

За время нашего отсутствия Захария подружился с Дартишем, глаза друга сияли счастьем, и он взахлеб рассказывал, какой Зик отличный воин. Все с Дартишем понятно, только бы бывший наемник не отшил парня сразу.

Лежу в саду на траве и наблюдаю за мотыльками, ночь в разгаре, и дом гудит, как растревоженный улей. В верхнем городе почему-то всегда более суетливо, чем в нижнем. На небе ни облачка, смотрю на звезды, пытаясь отвлечься, но неясное чувство тревоги гнетет меня все больше, скорее бы Ян вернулся. Он подолгу пропадал у матери, и они совещались о чем-то настолько секретном, что даже меня не посвящали.

Послышались знакомые шаги, и рядом со мной присел Янтилиш, я потянулся к нему за поцелуем и получил желаемое. Вкус губ терпкий от выпитого вина, хмурюсь, зная, что у моего дроу был тяжелый разговор. Приподнимаю вопросительно брови, он вздыхает и шепчет заклинание тишины, нас накрывает куполом защиты, теперь никто не услышит, о чем мы говорим. Уже всерьез беспокоюсь и сажусь, мимолетно касаясь запястья Яна.

- Что случилось?

- Все хуже некуда, - Ян жует травинку и смотрит на звезды, запрокинув голову, молча жду, зная, что расскажет. – Император светлых болен, Дариэлю сообщили, что Сантинэль уже месяц не покидает покои, прекратил заниматься делами государства, разогнал всех доверенных людей. Изначально все выглядело, как простое недомогание: стал чаще уставать, реже ездить на охоту, появляться в городе. Потом медленно, но верно начала развиваться паранойя. Бредил, будто его хотят отравить, требовал, чтобы лекари провели обследование, но те ничего не обнаружили, кроме сильного истощения, и никто не смог сказать, что послужило тому причиной. Тогда Император обратился к магам, и те скопом заверили, что это вредоносное заклинание, и наложил его кто-то из приближенных. Судя по всему, маги подогревали помешательство Сантинэля, в результате он разогнал всех лекарей, принцев отослал на самые дальние границы, министров - кого лишил должности, кого посадил за решетку, двум из них пришлось бежать. И тут начинается самое интересное: маги становятся императору ближе всех, а в частности шестеро архимагов. Они «поют» ему в уши, что дроу «вылезли» из-под земли и теперь захватят территории, принадлежащие светлым, что скоро мы располземся, как зараза, и нас надо приструнить, а не налаживать межрасовые отношения. Наших торговых представителей и послов арестовали по-тихому и заперли, но мама говорит, что до казни осталось недалеко. Сантинэль уже подписал указ о закрытии границ, и скоро документ вступит в силу. Все попытки Дариэля переговорить с отцом не увенчались успехом: тот неизменно не хотел ничего слушать. А письма принца, подозреваю, просто не доходили до отца. В итоге Сантинэль объявил Дариэля предателем - прислужником дроу.

- Бред какой! – у меня цензурные слова закончились, пытаюсь осмыслить все услышанное. – Но не будет же Император полагаться только на магов?

- Видимо, будет. Его здоровье все время ухудшалось, и теперь он не вылезает из спальни. Один из преданных слуг написал Дариэлю, что Император часто говорит сам с собой, бьет посуду, плохо ест и много пьет, а еще он поседел и вообще ужасно выглядит.

- Это все… в голове не укладывается. А что думает Дариэль?

- Принц уверен, что это заговор, кто-то травит императора, из-за чего тот потихоньку сходит с ума и сваливает всю вину на темных. Гаритэль, наследник престола и старший сын, отправлен на границу с восточными демонами. Где это видано, чтобы преемника засылали в неведомые дали? С остальными принцами та же самая история. В общем, еще немного, и мы получим войну, мертвого Императора светлых и страну, в которой заправляют архимаги. Надо что-то делать.

- Но что? Мы же не можем вдруг заявиться к Сантинэлю, вставить ему мозги на место, разогнать наглеющих магов и снова зажить долго и счастливо? – скептически пробормотал я и оторопел, когда Ян нахально улыбнулся, подтверждая мои наихудшие опасения. – Поверить не могу…

- А ты постарайся! Наша первая леди приказала вызволить всех представителей дроу из темниц. Ярисана обещала выполнить распоряжение, но для этого нам надо пробраться в Манистариэль, во дворец, встретится с Императором, вылечить его и вправить мозги – все так, как ты сказал.

- Это самоубийство, - со вздохом констатировал я. – Мне необходимо быть рядом, чтобы исцелить Светлого. Но как пробраться в замок?

- Ярисана с Дариэлем разработали план, он рискован, безрассуден, но именно поэтому должен сработать. Набирается команда из одиннадцати эльфов: я, ты, Винетта, Гартиджа, Мариш, Шагрил, Кассий, Кейнель, Дартиэль и двое его верных телохранителей, братья Винтар и Борман. По слухам, они последние из семьи саламандр и технически не совсем эльфы, но зато непревзойденные бойцы и неплохие маги огня.

- Ладно, допустим, нам это удастся. Но возможно ли, что Сантинэль просто ненавидит дроу?

- Раньше за ним такого не наблюдалось. Дариэль говорит, что отец стал меняться еще пару лет назад: как-то неуловимо отдалялся, истаивала связь со всеми его детьми. Император всегда был адекватен, поэтому во внезапное помешательство никто не верит, а вот то, что его травят, и еще, вероятно, он под каким-нибудь заклятием, уверены многие сторонники Дариэля.

- Маги?

- Точно. К тому же в столице теперь полным-полно наемников из Восточных земель, они ведут себя, как хозяева, и чуть ли не превосходят численностью гвардейцев Императора. Подозреваю, что еще немного, и свершится переворот. Дариэль связывался с братьями, все пока живы, третьего и седьмого пытались убить, но неудачно. Четвертый слег с непонятной болезнью и валяется в своем замке на юге. В общем, все подозрительно.

- Но если даже предположить, что это маги - зачем избавляться от принцев? Кто потом станет править? Народу рот не заткнешь, а на трон может взойти только отпрыск древней крови - Древо королей не потерпит чужака.

- Не знаю, как маги хотят это провернуть, но факты неопровержимы. Ярисана подозревает, что переворот начали готовить еще десять лет назад, когда трагически погиб Лармиэль, самый младший и любимый принц. Его нашли утонувшим в озере, где он часто купался; охрана была усыплена. Лекари, которые осматривали тело, все как один подтвердили, что принц захлебнулся, но он отлично плавал. С того дня Сантинэль замкнулся в себе, начал отдаляться от родни. Его жена, мать Лармиэля, ушла в священный лес - там что-то типа жреческого монастыря. Император так и не нашел себе другую жену, появлялись только фаворитки, да и те надолго не задерживались.

- То есть если мы не справимся, начнется война?

- И еще какая! Как три тысячи лет назад. Империя захлебнется в крови! Тогда мы жили под землей и понесли небольшие потери, теперь же наши города наверху. Если начнется конфликт, беженцы окажутся в незавидной ситуации - в подземных городах всем просто не хватит места. Произойдет катастрофа, тем более для нас, ведь самые сильные у дроу – женщины, и они же рожают детей. Мы будем терять будущих матерей, а это конец нации.


- Ты что-то не договариваешь? – смотрю на него и чую подвох.

Он вздыхает, берет меня за руку.

- Один из архимагов светлых, которые устроили весь этот бедлам, - Литаэль.

Напрягаюсь, вот оно что, а я-то все гадал, чем попахивает.

- Никаких проблем, Ян, если мы его встретим, то сразимся, как с любым другим магом. Вот и всё.

- Ты готов к этому?

- Без сомнения! Призраки прошлого не поколеблют мою решимость.

- Хорошо, - он притягивает меня к себе, целует в висок. – Нам дан срок до завтрашней ночи. Надо отоспаться и все приготовить. Командует «парадом» Винетта, Гартиджа - её заместитель, мы всего лишь исполнители.

- Зачем ты берешь с собой Мариша?

Ян вздыхает и зарывается носом мне в волосы.

- Это не я, это приказ мамы. Лучше спроси, почему в нашем отряде всего две женщины?

Вскидываюсь и смотрю в красные глаза, полные грусти, ответ напрашивается сам собой.

- Ярисана не хочет рисковать, если нас всех убьют…

- Именно. Со стороны она часто кажется циничной. А знаешь, что мама сказала мне напоследок?

- Что?

- Вернись живым, сынок, наплюй на честь, долг, на все, только возвращайся. Я возразил ей тем, что трусы среди дроу не в почете, так она горько рассмеялась и ответила: «В виде трупа ты мне тоже бесполезен». Винетте она сказала то же самое. Ярисана многим рискует, не может по-другому, и все же семья у неё на первом месте.

- Но она ведь знает, что ты не бросишь своих: ни меня, ни Шагрила, ни Кассия? Зачем тогда?..

- Так она хотя бы попыталась! Она приказала нам вернуться! И будь я проклят, если подведу.

Задумчиво смотрю в небо, все так странно.

- Не имею права судить её. Знаешь, как говорят люди? Своя рубашка ближе к телу. Она пожертвует любым из клана, чтобы спасти тебя, Винетту или Мариша, и я это хорошо понимаю. – Ян вздыхает, он слегка уставший, расстроенный - слишком много на нас навалилось в последнее время, но мы все выдержим.

- У моей мамы огромная власть, но и огромная ответственность. Пошли собираться, надо проверить оружие, амулеты.

Он убрал полог тишины, и мы направились к дому. Впереди опасная миссия, но мы должны справиться.


***

Янтилиш


Будь все проклято! События слишком быстро развиваются… не вовремя это все, ох, как не вовремя! Хотя когда неприятности приходили в назначенное время?


Надеюсь, Снежинка справится с воспоминаниями, если встретится с Литаэлем лицом к лицу. Мне лишь надо быть рядом, чтобы поддержать Криса в нужный момент.

До того как прийти на сбор, я переговорил со всеми знакомыми членами группы. Винетта, как всегда, немногословна, обняла крепко и велела отрастить глаза на затылке, и присматривать за Крисом. Мариш хлопнул по плечу и посоветовал не беспокоиться - как будто мне легко это сделать, он ведь мой сын как-никак. Шагрил с Кассием просто оскалились одинаково и сказали не суетиться. Где наша не пропадала! И то верно.

К предстоящему делу все подошли серьезно, Ярисана собрала нас в большом зале, компания подобралась занятная. Гартиджа - колоритная дама с потрясающими формами, немного выше меня, в доспехе из чешуи подземных червей. Она молча кивнула мне и встала по правую руку от Мариша. Тот хоть ростом и доставал ей до плеча, все равно бросал на красавицу жаркие взгляды. «А мальчик-то попал», - осознал я с грустью. Надо будет поговорить с ним, когда выберемся из этой переделки.

Винетта неторопливо теребила косу и, как обычно, находилась за креслом, в котором восседала мама.

Маг и Воин вошли следом за мной и, не говоря ни слова, заняли место справа от меня, приветственно кивнув, Крис придвинулся так, чтобы касаться моего плеча.

Дариэль, закутанный в плащ, расположился возле камина и грел руки, его усталое лицо заострилось и, казалось, голубые глаза горели еще ярче. Рядом, словно стражи,замерли два светлых эльфа с отчетливой рыжиной в волосах и глазами, как изумруды. От них ощутимо «сквозило» магией огня.

Кейнель прислонился к стене, скрестив руки, на его мрачном лице читалась сосредоточенность, он переглянулся со Снежинкой, как только мы вошли в зал.Ну вот, все в сборе.

Ярисана поднялась из кресла, и все взоры незамедлительно обратились к ней.

- Итак, господа, прошу внимания. Все в курсе, что вам предстоит сделать. Это важное и рискованное дело, от которого зависит, сумеют ли два государства жить в мире, или вновь начнется война. Его высочество проведет вас во дворец, нужно во что бы то ни стало попасть к Сантинэлю и вылечить его. Это твоя задача, Крисантис, - Ярисана обожгла Снежинку взглядом, он поклонился ей, а мама внезапно сделала шаг к нему и погладила по щеке. – Мальчик мой, твой дар бесценен, и как никогда может послужить двум народам. Приведи Императора в чувства, и мы будем надеяться, что весь этот бардак закончится в кратчайшие сроки! Нам всем не хочется снова терять дочерей и сыновей.

- Я приложу все усилия, не сомневайтесь, - тихо ответил Крис, и Ярисана, отступив, продолжила.

- Охраняйте Крисантиса, он - ключевая фигура. Командует операцией Винетта, Гартиджа - её заместитель.

- Госпожа, - темная эльфийка подала голос, который оказался глубоким бархатным. – Мы все знаем план, нам неизвестно лишь то, каким путем мы попадем в Министариэль, как проникнем в замок правителя.

- Это я беру на себя! – Дариэль вышел вперед и снял с пояса кошель, отделанный жемчугом, и высыпал на ладонь крупные синие камни – нерелиды. Они были заряжены, и каждый из них стоил целое состояние. – Это одноразовые порталы, разбирайте. Они переносят из любого места в нашем мире прямо во дворец, точнее, в его подвалы.

Мы все взяли по камню, он казался живым и пульсировал в такт сердцу.

- А как мы возвратимся? – спросил Шагрил.

Принц напрягся и обвел всех взглядом.

- Если миссия удастся, мы вернемся. Если нет – это дорога в один конец. Выберется тот, кому больше повезет. Дворец по-прежнему охраняют гвардейцы, они преданы Императору душой и телом. Постарайтесь убивать быстро, не раздумывая! Второго шанса не будет! – жестко заканчивает Дариэль.

Мы все кивнули, образовали круг, прижав руку с камнем к сердцу, и Дариэль прошептал заклинание переноса. Нас окутала серебристая дымка, которая завертелась смерчем, амулеты в руках пульсировали все сильней, фигуры охватило свечением, стало жарко, воздуха не хватало, в ушах стоял звон, и мир рухнул в темноту.

Следующее, что я осознал, это вонь подземелья и кромешная тьма, глаза привычно адаптировались, выхватывая облезлые каменные стены, поросшие мхом. Рядом возились остальные из группы, Крис уже поднялся и зажег тусклый шарик. Из-под ног шарахнулась крыса, возмущенно вереща.

- Все живы? – тихо спросила Винетта.

- Все… - Гартиджа уже осматривалась, ища выход, и по колебаниям воздуха определила, что нам направо.

Сестра проверила сабли и приказала:

-Так, принц с Винтаром и Борманом впереди показывают дорогу, Крис с ними, мы - позади, прикрываем.

- Нас еще не заметили? Если мне не изменяет память, охранный контур замка реагирует на чужаков и постороннюю магию? – спросил Кейнель.

- Когда-то нерелиды создавали специально для королевских отпрысков, я забрал их у родственников, - мрачно прокомментировал принц, стремительно продвигаясь дальше.



- И они так просто отдали, не возмущались, не спросили зачем?

Дариэль прошел два поворота, прежде чем ответить:

- Я ограбил мертвых, чтобы помочь живым.

Я даже запнулся, а Кейнель вообще изумленно выдохнул. Да, принца нельзя недооценивать, он вскрыл гробницы уже почивших эльфов и изъял принадлежавшие им нереиды. Обычно из них делали украшения.

- Магия дворца зафиксировала, что в замок вернулись одиннадцать отпрысков королевской фамилии. Когда их владельцы были живы, камни настраивались строго на конкретного эльфа, если он умирал, нерелиды превращались в обыкновенный портал, которым мог управлять любой с королевской кровью в жилах. Без меня вы бы не перенеслись сюда, защита размазала бы вас в пыль. Все это я узнал из древних свитков, и вряд ли еще кто-то в курсе свойств этих артефактов. Их дарение превратилось в традицию еще при моем деде.

Мы снова свернули и вышли на развилку, левый коридор существенно уходил вверх, куда мы и направились.

Тоннель постепенно расширялся, и уже не так сильно пахло сыростью. За очередным поворотом оказался освещенный факелами коридор, и мы стали перемещаться как можно тише. Вот мы остановились перед железной дверью, и Шагрил проскользнул вперед нас.
- Здесь простенькое заклятие, но надо постараться открыть незаметно, похоже, охрана патрулирует эту зону и часто обновляет защиту. – Он приложил ладони к металлу, и на нем «расцвел» рисунок лилии, Шагрил аккуратно открыл дверь и посторонился. – Проходите, я последний. Закрою и восстановлю печать.
Все быстро просочились и замерли, затаив дыхание, мы явно поднялись до обитаемых помещений - на грани слышимости звучали голоса и торопливые шаги. Принц, идущий впереди, вывел нас к пролету, где располагалась кухня. Раздавались приказы, слуги шныряли туда-сюда. Нам надо пересечь этот коридор и в конце него проникнуть в нишу.
Жизнь 29
14 октября 2013?г. в 18:04
Согласно нашему плану Шагрил должен отвлечь слуг. Он подмигивает мне, и в кухне раздается грохот, словно рухнул весь посудный шкаф. Слуги перестают суетиться и бегут проверить, что случилось. Главный повар ругается, кроя всех такими заковыристыми словами, что меня зависть берет. У нас несколько секунд, и, не теряя времени, мы перебежками добираемся до ниши. Дариэль нажимает на определенные камни в кладке и открывает секретный вход - по нему мы дойдем до нужного нам этажа.

Крадемся по узкому лазу, где тесно даже одному, Гартидже из-за пышных форм это удается с трудом. Несколько раз минуем скрытые окошки, за которыми видны пустующие комнаты, вероятно, раньше этой дорогой ходили шпионы и доносчики, подслушивающие пикантные разговоры.

Время тянется невыносимо медленно, но нам нельзя спешить. Ход заканчивается скрытой дверью в широкий коридор, и вот тут начинаются неприятности. Стоит нам выползти на освещенное светильниками пространство, как на нас натыкается слуга. Эльфенок в ужасе таращится, роняя поднос с чайником, и собирается закричать, но Мариш мягко дергает его на себя, зажимает рот и придушивает, а Винтар ловко ловит поднос, чтобы на грохот не прибежала стража.

- Тихо-тихо, - шепчет мой сын и опускает безвольное тело - он не убил его, просто вырубил. Спрятав слугу за портьерой, мы продвигаемся дальше.

Шагрил делает предупреждение: за поворотом охрана и, скорее всего, с ними маг, наши амулеты скрывают сущность, но чародей сразу догадается, кто перед ним. Я слышу шесть сердцебиений. Мы в самом центре дворца, и за следующим поворотом спальня Императора. Теперь в игру вступает Дариэль.

Принц вздохнул и, чеканя шаг, вышел. Его телохранители последовали за ним. Гвардейцы вытянулись в струнку, недоуменно смотря на Светлого.

- С дороги! – рыкнул Дариэль, но стражи даже не шелохнулись, закрывая дверь своими телами.

- Ваше высочество, нам велено никого не впускать! – отрапортовал один из них, сверкая глазами.

- Кем велено?! – грозно вопрошал его высочество, напирая. – Я хочу повидать отца!

- Архимаг Юнвирэль запретил входить в покои его величества любому, кто бы он ни был!

- Прочь с дороги! Или я выбью тобой дверь! – Дариэль потянулся за мечом, гвардейцы тут же отреагировали, положив руки на эфес оружия.

- Что за шум? - двери спальни открылись, и в щель просочился светлый в мантии мага. Узрев Дариэля, он зашипел, как змея: - Императора нельзя беспокоить! Как вы смеете?!

- Смею! Я принц и имею право навещать отца в любое время суток!

- Ваш отец болен… - маг побледнел и прижался к двери. – Есть приказ никого не впускать, особенно вас!

- Я предпочитаю сам услышать это из уст отца! - он хотел оттеснить мага, но тот неожиданно проверещал.

- Задержать наглеца! Немедленно! Этот предатель, продавшийся дроу, пришел убить его величество!

Гвардейцы переглянулись и вытащили мечи, Винтар и Борман последовали их примеру.
- Ах ты мразь! – прорычал Дариэль и тоже обнажил оружие.

Всё: переговоры провалились. Мы выскочили из укрытия, и завязалась драка. Увидев дроу, маг шарахнул в нас молнией, сплел защиту, провыл: «Не пустить врагов к правителю!» – и швырнул в Дариэля огнем. Принца прикрыли братья: у них в руках появились огненные хлысты, с которыми они отлично справлялись.

Маг попытался сбежать, но Шагрил метнул в него ледяное заклятие, тот отразил атаку, и в стены отрекошетили мелкие льдинки. Дальше я наблюдать не стал: на меня напал гвардеец, и мне пришлось заняться спасением своей жизни.

Потасовка набирала обороты и была кровавая и безжалостная, на нашей стороне - численное преимущество, но гвардейцы отчаянно сопротивлялись. Шагрил оглушил двоих, Гартиджа и Винетта справились еще с троими, одного убил Винтар, превратив в пепел, и я понял, какой мощью обладают братья. Маг бросался в нас молниями и шарами, от чего стоял оглушающий грохот. Скоро сюда нагрянет вся находящаяся поблизости стража! Надо спешить. Светлого мага обезвредил Крис: накинул магическую удавку на шею и выпил силы.

Эльф, хрипя, осел на пол, в ужасе смотря на Снежинку.

- Ты кто такой? - просипел он, пытаясь порвать удавку.

- Неудачный эксперимент твоего патрона, - с каменным лицом ответил Крис и заставил мага потерять сознание.

- Стража, к оружию! – раздалось из-за поворота, и на нас выпрыгнули еще четверо гвардейцев, грозя снести головы. Их встретили Кассий, Шагрил и Мариш.

- Ваше высочество, вам стоит поторопиться! – Гартиджа с саблей наперевес распахнула дверь спальни и практически втолкнула туда принца, сама осталась снаружи, встав рядом с моим сыном.

За Дариэлем последовали Крис и сестра, я шел последним и, закрывая дверь, отметил, как слажено братья-саламандры отбиваются от боевого мага. От жара в коридоре тлели портьеры, содрогались стены от боевых заклинаний.

В покоях императора было затхло и серо, удушливый смрад забивал ноздри. Пахло болезнью, пылью, везде лежали разбросанные вещи и какое-то тряпьё, пол усыпал осколками когда-то красивых ваз. Создавалось впечатление, что здесь бесилось разъяренное животное.

Дариэль ринулся к большой постели, отдернул полог, и тут же отшатнулся, зажимая рану на плече.

- Отец! – потрясенно выдохнул принц, отступая.

Император светлых в полураспахнутом халате стоял на коленях посреди разбросанных подушек и смятых покрывал, держал окровавленный кинжал и сверкал безумными глазами.

- Не подходи! – закричал он. - Убирайтесь! Убийцы! Все вы Убийцы-ы-ы-ы-ы. Вам всем нужна моя жизнь! Всем… Твари! Ненавижу! – он снова замахнулся, затравленно озираясь, в синих глазах плескался ужас.

- Папа, это я, Дариэль, никто не причинит тебе вреда! - Дариэль убрал меч и раскинул руки в миролюбивом жесте. – Успокойся, папа, я пришел тебе помочь.

- Нет! Вы все убийцы! Вы все… Хотите меня отравить! Спите и видите себя на престоле! Жадные гаде-е-еныши-и-и-и-и! И почему я не покончил с вами раньше! Говорил мне Литаэль! Никому нельзя верить! - его взгляд метался с одного на другого, руки дрожали.

- Сантинэль, пожалуйста… Это же я, твой Дари… - потрясенно прошептал принц, медленно приближаясь, на его лице отражалась мука - нелегко ему лицезреть отца в таком состоянии.

На Императора было страшно смотреть: серая кожа обтягивала худое лицо, когда-то синие глаза выцвели и запали. И седина в волосах…. Эльфы не седеют! Мы старимся, меняемся внешне, но не дряхлеем, просто однажды мы становимся слишком усталыми и засыпаем. А чаще - умираем, не дожив до этого времени. А тут - словно правителю не три тысячи лет, а все десять, и взгляд такой, какой бывает только у безумца.

- Позвольте вам помочь, - мягко говорит Крисантис, медленно ступая по изгвазданному ковру, вставая рядом с Дариэлем.

- Нет! Не подходи! – истерично заверещал Император, его лик исказила злобная гримаса, он вскинул лезвие на сына, но не задел его. Сантинэль прикусил губу, и теперь по подбородку бежала струйка крови, капала на грудь и шелковый халат. – Вы все убийцы! Ненави-и-ижу-у-у! Никто меня не защитит, кроме Литаэля! Где он?! Где мой верный маг, когда он так нужен!

А действительно, где эта гадина? Я успел осмотреться и придвинуть шкаф к дверям, заблокировав вход.


Сантинэль снова дернулся, напал на сына в попытке зарезать, тот перехватил его, еле справляясь с отцом, который рычал, выворачивался, при этом крыл всех отборными ругательствами. Дариэль выбил из рук безумца кинжал, прижал отца к себе. Крисантис коснулся висков Императора, и тот повис сломанной марионеткой. Снежинка и принц уложили его на растерзанную кровать.

За дверьми уже давно раздавались звуки сражения вперемешку с истошными криками, я молился за ребят и мысленно просил Криса поторопиться. Все наши жизни висели на волоске!

- Что с ним, Крисантис? – Винетта подошла к кровати и стала смотреть, как Снежинка водит над Сантинэлем руками.

Император вдруг вскинулся, заорал не своим голосом, проехался наточенными ногтями по лицу сына, оставив кровавые полосы, и снова отключился.

- Сейчас… я стараюсь, но в его ауре столько намешано! Кто-то пьет из него силы… и качает жизнь по установленному энергетическому каналу. Это отвратительно! Это не болезнь, хотя чары безумия присутствуют, вплетены в ауру Императора так ловко, что обостряют его природную подозрительность и недоверие до абсурда. – Крис хлопнул в ладоши, и Сантинэль открыл глаза, бессмысленные и тусклые. – Смотри на меня, - ласково, как с буйнопомешанным, каковым тот и являлся на данный момент. - Не сопротивляйся. Спи. Ты устал, так много бессонных ночей, тягостных дум, удушающего страха.… Спи! Тебя никто не обидит.
Эльф закрыл глаза и мерно задышал.

- Что с ним? Можешь вылечить? – Дариэль утер кровь со щеки и провел пальцами по лбу отца.

- Могу, только надо прервать связь с тем, кто пьет из него жизнь. Я вижу нить связи, уходящую в стену.

- У нас нет времени! – рявкнула Винетта, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. - Там бойня!

- Тогда лучше прирезать Императора, чтоб не мучился, - холодно бросил Крис. – Не разорвав связь, я не смогу ему помочь.

Винетта, сплюнула:

- Где эта гнида? Куда идти!

Крис определил направление:

- За этой стеной есть проход, я ощущаю его, но не знаю, как попасть.

- Я знаю, – Дариэль вскочил и нажал на витиеватую закорючку около окна, открылся темный провал. – Крис, указывай путь.

Винетта знаком приказала мне оставаться тут, и они втроем нырнули в проход, я покрепче перехватил сабли и стал ждать, в дверь уже барабанили ногами. Поторопись, Снежинка, у нас кончается время.

***
Крисантис

Нить тянулась чуть вниз, становясь толще, сияла синим, пульсируя в такт биению сердец Императора и того существа, что было связанно с ним. Мы сбежали по ступенькам по темному узкому проходу и уперлись в дверь, от которой фонило магией моего создателя.

Я вздохнул, вспоминая прошлое и отпуская его. Не время. Сосредоточился и прикоснулся к дереву, снимая защитные руны, они вспыхнули малиновым и осыпались, будто песок. Да, создатель, теперь для меня не проблема даже такие сложные заклятия. Распахнув дверь, я задержал дыхание: внутри все до боли походило на ту лабораторию, в которой когда-то пытали меня.

Несколько столов, пробирки и склянки с непонятными жидкостями, вдоль стены - ёмкости, наполненные чем-то ужасным и узнаваемым одновременно. Я стремительно прошел туда, куда тянулась нить, сердце защемило от боли, когда обнаружил колбу с плавающим в ней ребенком-эльфиком.

Жгут крепился к его груди, питал, насыщал. Эльфенок выглядел подростком и был очень худым. Он сжался в позе эмбриона, светлые волосы облаком плавали, закрывая лицо, но стоило ему немного повернуться, и взору открылись изящные черты лица.

Дариэль побелел, словно снег, и охнул:

- Боги пресветлые! Теперь понятно, как они хотели все провернуть! Это же копия отца в детстве… я видел портреты. В ребенке, наверное, его кровь, и дерево признает его как правителя! Кто мог додуматься до столь извращенного плана?

- Литаэль, мой создатель, - прошептал я в ужасе и восторге, подходя к колбе и прикасаясь пальцами к стеклу. Наблюдаю, как эльфик дышит, хмурит брови. Он живой! Неужели мне придется убить его, чтобы спасти Императора?

- Крис, надо принимать решение, - Винетта положила руку на мое плечо, встав рядом.

Жгут нельзя оборвать, не убив одного из них, но можно перекинуть на кого-то другого, и я уже знаю, кто станет донором. Не смогу дать ему умереть так легко! Рассматриваю структуру энергий: ребенок стабилен, вероятность того, что мне всё удастся, почти шестьдесят процентов. Судя по всему, Литаэль рассчитывал вырастить послушную марионетку. А вот хрен тебе!

Рву связь постепенно, она похожа на волокнистую нить и состоит из потоков силы. Это даётся тяжело, словно разъединить, точнее, отделить одну от другой, две души, уже почти спаянные вместе. Не воспринимаю реальность, переходя на магическое зрение, погружаюсь в мир из тонких материй, тело горит изнутри, и не вижу, что начинаю светиться. Связь обрывается с хрустальным звоном, который, кажется, слышит весь дворец! Эльф в колбе распахивает синие глаза, распрямляется и беззвучно кричит. Бью заклятьем по стеклу, разнося его на осколки, жидкость хлынула под ноги потоком, и эльфик падает прямо мне в руки. Дрожащее хрупкое, невесомое тело, вцепляется в меня. Ох, ну что ты, маленький, все будет хорошо.

Он кашляет, жалобно смотрит.

- Тихо, тихо. - В смятении переглядываемся с принцем, а тот уже снял плащ и протягивает руки.

- Давай сюда!

- Все закончилось, тебя никто не обидит, - ласково приговариваю и отдаю дитя Дариэлю. – Надо обратно к Императору!

- А вот это вряд ли! – раздается за спиной знакомый голос.

Не знаю, как он сюда прошел, может, есть еще тайный ход, но мы ничего не заметили. Окидываю взором своего создателя и подмечаю, что он совсем не изменился, разве что стал более надменным и высокомерным.

- Вы сорвали мои планы и поплатитесь за это! – он взмахнул рукой и вихрем магии отбросил Винетту, которая кинулась на архимага с оружием. Эльфийка отлетела к стеллажам и осталась лежать оглушенной. Полки рухнули, посыпалось стекло.

Литаэль снова сделал пассы руками и хотел набросить на принца сеть, но я неуловимым движением поставил щит, и та растворилась в воздухе. Эльфик тянет из меня силы, я же восполняю их из всего окружающего, заклинания как раз самые «вкусные», чем мощнее, тем вкуснее! Литаэль меня сам когда-то вынудил впитывать энергию, теперь вот пользуюсь на всю катушку.

Он сообразил, что здесь самый опасный в плане магии - это я, и начал забрасывать меня заклинаниями. В ход пошли молнии и огненные шары, я все поглощаю и продвигаюсь по дуге, прикрывая Винетту и Дариэля.

- Да кто ты такой? – разозлился Литаэль, все никак не прекращая попытки поджарить меня. Истощив внутренние ресурсы, он остановился, тяжело дыша, и стал всматриваться в меня.

Узоры на моём лице горели ровным серебром, даже кожа, кажется, светилась, я безумно улыбался и продолжал тянуть энергию из пространства.

- Не помнишь меня? – спрашиваю бывшего мучителя и создателя по совместительству. - Я же твое самое большое разочарование, - пропел я напоследок и присосался к нему точно таким же жгутом, каким со мной сейчас связан новорожденный эльфик. Я тебе устрою, мерзавец, сам отведай своих же приёмчиков!


Он дергается и начинает снова кидаться заклятиями, тем самым крушит лабораторию, ведь кое-что я не успеваю впитывать, и энергия отскакивает от моего щита. Взмахом руки убираю Литаэля с дороги, подхватываю очухавшуюся Винетту и, вытолкнув ее вместе с принцем за порог, закрываю за нами вход в лабораторию.

Надо торопиться!

Влетаем обратно в спальню, и в этот момент гвардейцы Императора вышибают дверь с той стороны. Ян набрасывается на них, давая мне время, Винетта встает рядом с братом, и они сдерживают светлых. Дариэль оставляет ребенка в углу и присоединяется к Яну, прибавляя шансы на спасение.

Наклоняюсь над Императором и восстанавливаю ауру, сплетаю заново порванные нити силы, тяну энергию из самого дворца, из защиты, которая установлена на стенах и коридорах, но этого мало, слишком мало, и я обращаюсь к внутреннему резерву того, кто все это затеял. Меня начинает распирать энергия, поступающая от Литаэля, её так много, и это хорошо! Дыхание вырывается паром, изморозь покрывает стены, я выпиваю жизнь Литаэля и вкладываю её в Сантинэля. Кто-то вскрикнул и взмолился - своими действиями я задел пару боевых светлых и, вероятно, довел до обморока. Стою раскинув руки, всасываю любое проявление силы, от меня исходит холодный свет, и я стараюсь не задеть своих, не забрать по ошибке чью-то невинную жизнь!

Ведь, по сути, в этой ситуации виноваты только светлые архимаги с Литаэлем, гвардейцы не при чём, они просто защищают правителя. Все присутствующие замирают разом, когда магия, сконцентрированная во мне, поднимает меня над полом - зависаю в серебристом сиянии. Должно быть это впечатляюще выглядит, потому что битва прекращается, и все взоры устремляются на меня. Янтилиш с беспокойством шепчет мое имя, но я ничего не слышу, лишь ощущаю его страх за меня.

Император на глазах хорошеет, исчезает седина, лицо снова приобретает здоровый цвет, и об скулы больше нельзя порезаться, он открывает глаза и смотрит в упор, а я улыбаюсь, долечивая его величество, стирая последними штрихами всю мерзость, что навесили на него маги.
Из тайного хода в лабораторию выползает Литаэль, он похож на смертника - Сантинэль недавно был точно таким же - вся красота поблекла, черты лица исказила ненависть. Я высосал из него почти всю энергию, чтобы вылечить того, кого он пытался уничтожить!

Сантаниэль приподнимается, его взгляд становится осмысленным, цепким. Замечаю свое отражение в разбитом зеркале, да, есть чему изумляться: я свечусь, как звезда, белые глаза горят, и узор на коже блестит, завораживая; вокруг меня гуляет ветер, треплет волосы, и я все еще парю над полом под воздействием вихря магии. Её так много, этой мощи, что надо куда-то девать, не то взорвусь изнутри!

Я подлетаю к забившемуся в угол эльфенку и, прикоснувшись, завершаю образование его ауры - теперь он не умрет и не будет ни от кого зависеть. Малыш потерял сознание от страха. Но мои возможности ещё не исчерпаны! Поворачиваюсь к дверям и уже на своих двоих иду в коридор, меня пытаются остановить ощетинившиеся гвардейцы.

- Не трогать! Это приказ! – рявкает за моей спиной Император, вставая с постели при помощи сына.

Благодарно киваю и продолжаю свой путь. Так много крови, боли и слез, и все ради власти! Иду практически по трупам, разыскивая огоньки жизни, и вливаю энергию в тех, кому еще могу помочь.

Гартиджа сидит на полу в изрубленных доспехах, вымазанная в красном, на её коленях - Мариш, из раны на его груди толчками бьет алая кровь - все амулеты давно использованы, и жизнь покидает его.

- Зачем? – шепчет эльфийка, и в её глазах стоят слезы. – Глупый мальчишка… - и она с нежностью гладит его по щеке, убирает слипшиеся от пота волосы со лба.

Мариш не может ответить, просто смотрит влюбленными глазами, и я выпускаю в его сторону силу, залечиваю, восстанавливаю. Мне даже не надо подходить ближе, я чувствую биение сердец на расстоянии!

Дальше – Кассий, он лежит среди мертвецов и прижимает к себе окровавленного Шагрила, и я знаю, что если не удержу Мага, то за ним уйдет и Воин! Шагрил еще здесь, хоть его сердце и остановилось, и связь с реальностью истончилась до минимума! Я в последний миг подхватываю серебристый сгусток, который является его душой, и заталкиваю обратно в покалеченное тело! Как же трудно… восстановить… заставить сердце вновь биться!

Маг распахивает глаза, хватает ртом воздух, Кассий прижимает его к себе и шепчет:

- Живой, живой… чтоб тебя… Ты ведь обещал, только вместе…

Мимоходом подлечиваю и Воина, и Яна, который стоит неподалёку и обеспокоенно наблюдает за моими действиями. Направляюсь дальше, возвращаю к жизни и своих, и чужих, во мне столько энергии, что хватит на многих! Все, кто еще не ушел, и чьи души я могу вернуть, приходят в себя, но есть и те, кого уже не спасти! И это ужасно.

За спиной слышу изумленные вздохи, кто-то поднимается с пола, кто-то кашляет и учится дышать заново. Доносится голос - это Император отдает приказы громко и властно. Когда мой резерв начинает иссякать, а убитых уже не вернешь, понимаю, что выложился на полную - каждый шаг становится все тяжелее, и свет вокруг меркнет.

Оборачиваюсь, они все смотрят: гвардейцы, Император, принц, два связанных мага, светлые и темные. Тишина давит, но я вижу, что моя задача еще не окончена. За спиной императора, скрючившись, лежит Литаэль - седой старик в морщинах. Никогда не думал, что перворожденных можно довести до дряхлости. Медленно подхожу к нему - мне никто не мешает - наклоняюсь, равнодушно подмечаю, что он на грани смерти, но мне не жаль, он это заслужил.

- Моя самая большая ошибка…. – кряхтит он, мутные подслеповатые глаза буравят меня. - Бездушная кукла!

- Вовсе нет, просто за своим высокомерием ты не смог разглядеть талант, а другие не упустили шанса. Ты ошибся, Литаэль, - говорю на прощание и обрываю его жизнь.
Все. Закрываю глаза - я так устал.
Рядом Дариэль спорит с отцом, Гартиджа целует Мариша, Кейнель, Винтар и Борман ошарашено ощупывают себя не могут поверить, что живы.
Все закончилось. Где же Ян? Начинаю оседать на пол, и надежные руки подхватывают, не дают упасть.
- Я тут…. – нежный шепот на ухо, Ян помогает подняться, прижимает к себе, и становится все неважно. Я чувствую, как он обеспокоен, переживает за меня. Ничего, мой дроу, я выживу, как и всегда. Погружаюсь в сон, вязкий, липкий, глубокий. Мне холодно, но Ян не даст мне замерзнуть.
Жизнь 30
22 октября 2013?г. в 20:13
Янтилиш

Я опять дежурил у кровати Снежинки, это уже вошло в привычку, охранять его сон.
В замке светлых полный бардак продолжался больше двух суток. Как только Император встал на ноги и вошёл в курс дел, сразу собрал рейнджеров и гвардейцев, и всех дееспособных эльфов королевства. Большинство магов взяли под арест, многие успели сбежать, но нашлись такие, которые подтвердили свою непричастность к перевороту на камне истины. Виновников карали безжалостно: отводили в священную рощу и отдавали на расправу древним растениям-пожирателям плоти. До столицы всю ночь долетали крики мучеников, которых заживо поглощали хищные лианы. Зато все стали как шёлковые, город вымер, наёмники из восточных земель поспешили убраться, стоило им узнать, что нанявшие их архимаги казнены.

Сантинэль провёл совещание министров, освободил из казематов невиновных, тех, что пострадали от магов; разослал гонцов к сыновьям с приказом срочно явиться в столицу. Все бегали как шмелем ужаленные, наводили порядок. Под шумок скрылось много заговорщиков, но тайная канцелярия принца работала исправно, и кого не настиг справедливый суд, получили нож в спину или яд в вино. У наёмных убийц в эти двое суток выдалось много работы.

На третий день стало тихо, как на кладбище, только посыльные шныряли туда-сюда, и на каждом углу - стража. Император заперся с сыном у себя в кабинете и строчил указы.

Всех дроу разместили на одном этаже и велели не высовываться, по иронии судьбы нас охраняли гвардейцы Императора.

Гартиджа осталась вместе с Маришем, Кассий с Шагрилом, я с Крисом, Винетте достались отдельные апартаменты. Светлым было не до нас, ну а мы зализывали раны, ели, спали и не отсвечивали.

Принц, забежав на минутку, сказал, что связался с Ярисаной и кратко сообщил ей о положении дел. Теперь мама не волнуется, а мы приучены ждать. Каждый день все наведывались к Снежинке по очереди, толпой их не пускали. Молоденький светлый лекарь обследовал Криса: истощения магических сил он не ощутил, аура была в порядке, энергетические каналы в норме. Закончив осмотр, он развёл руками и сказал, что не может ничем помочь столь могущественному магу, как Снежинка, который должен очнуться сам.
Я ещё больше забеспокоился: тянуть силу из пространства Снежинка перестал ещё там, после боя, накопители не опустошал - тогда почему не просыпался?

Я сидел рядом с ним в большом кресле и ждал, смотрел на бледное лицо, украшенное вязью рисунка, на то, как трепещут ресницы во сне, на то, как вздымается его грудь, и молился Великой матери, чтобы Крис проснулся. А он все спал безмятежно, сладко, иногда ворочаясь и улыбаясь.

Я бодрствовал ночью, как привык, и дремал днём, укладываясь к Крису под бок, сняв сапоги и куртку; мои сабли лежали рядом. Пару раз я вскидывался, когда приходили гости. Друзья приносили мне поесть, делились новостями, разговаривая полушёпотом, и исчезали, лишь я неизменно оставался возле постели.

На четвёртый день я так вымотался, что не сразу услышал, как дверь открылась, и вошли двое, они тихо приблизились к кровати, и только тогда я вынырнул из сна, взвился из кресла и, обнажив сабли, оказался нос к носу с Императором светлых.

Тот снисходительно улыбнулся, отвёл лезвие от своего горла и тихо сказал:

- Вижу, сокровище дроу находится под великолепной защитой.

Я смутился, опустил сабли, осознал, что представляю собой жалкое зрелище: растрёпанный, в расстёгнутой одежде, серый от нервов и переживаний, но это по большому счёту не имело значения. Поклонился.

Светлый отлично выглядел, был одет, как подобает эльфу его статуса, но без излишеств: костюм, скорее, военного покроя из темно-зелёной ткани с вышивкой, золотыми лентами и воротником под горло. Дариэль за его спиной кивнул мне и шагнул к окну, за которым полуденное солнце пыталось коварно проникнуть своими лучами внутрь комнаты, но тяжёлые шторы этому препятствовали.

- Простите, ваше величество, вы слишком тихо подкрались.

- О, благодарю за комплимент, значит, не зря меня в молодости учили передвигаться, как кошка. – Он обогнул кресло, подошёл к кровати и, протянув руку, провёл над Крисом, не касаясь его. Магия разлилась в воздухе, невидимые струны задрожали, а я напрягся, готовый в любой момент снести владыке голову, если он задумал что-то недоброе. Но все было спокойно.

Убрав оружие, я тоже придвинулся ближе к постели, встав сзади от сиятельного гостя. Сантинэль тронул прядь волос Снежинки, и меня посетило желание выкинуть Императора за дверь, но я мужественно сдержался, наклонился и поправил одеяло на спящем красавце, тем самым оттеснив Светлого. Тот хмыкнул, окинул меня понимающим взглядом, но отступил.

- Он не приходил в себя?

- Нет, ваше величество.

- Что говорят лекари?

- Что он спит и почему-то не хочет просыпаться.

- Не думал, что мой спаситель так юн, тогда по его силе мне казалось, что ему много тысячелетий. Сын рассказал мне о невесёлой жизни Крисантиса и участия в ней Литаэля. Если бы я только знал в своё время… - он тяжело вздохнул, и на точеном лице появилась морщинка между бровей.

- Но вы не знали, и теперь он подданный Империи дроу, - спокойно произношу.

Император смотрит на меня опасным оценивающим взглядом, и я осознаю, что он уже продумывал варианты о законном возвращении Снежинки в Империю светлых, а может, и не законном. Этот эльф умный, жёсткий, проживший столько, что мне и не снилось, мог отобрать у меня возлюбленного! Я вспомнил уроки матери, улыбнулся, обнажая клыки, но в моих глазах блеснула сталь и жажда убить любого, кто посмеет встать между мной и Крисом, и я попробовал донести до Сантинэля, что у него будет много проблем, если он вздумает задерживать Снежинку на своих землях:

- Моя мать, Ярисана, очень ценит Крисантиса, если пожелаете, расспросите об этом Дариэля. В своё время Крис был принят в клан, прошёл обучение и стал незаменимым членом нашей большой и дружной семьи, представители которой спасли вам жизнь. Винетта, моя сестра, помогла Дариэлю проникнуть к вам в покои, а так же Мариш, мой сын, чуть не погиб, участвуя в этой рискованной авантюре. Мы выполнили свою задачу, возложенную на нас первой леди, и, надеюсь, вернёмся домой всем составом, ведь насколько я помню, светлые эльфы почитают долг жизни и чести.

Дариэль расплылся в улыбке, приблизился к хмурому отцу и хлопнул того по плечу.

- Я же говорил тебе, папа, не видать тебе Крисантиса, как своих длинных ушей! - весело пропел он, незаметно мне подмигнув.

Сантинэль вздохнул, перестал испускать жуть вокруг, посмотрел на Дариэля с теплотой и обожанием.

- Ну, сынок, попробовать-то стоило! Какого мага эти идиоты упустили! Чтоб Литаэлю никогда не попасть на круг перерождений… мерзавец! Он всех провёл, даже я в его сети угодил. Эх, мне тоже хочется иметь в своей Империи целителя высшего уровня, только где его взять…

- У вас под носом имеется один… - раздался тихий голос, и мы все обернулись к кровати.

Снежинка сидел на подушках, все ещё выглядел бледным, но улыбался. Я про все забыл, оказался возле него, наклонился и тронул губами щеку, зарывшись рукой в шёлковые пряди. Родной мой, очнулся! Он ответил, мы начали целоваться взасос, но нас прервали два осторожных покашливания. Крис вспыхнул, оторвал меня от себя за волосы, а я присел на кровать, улыбался во всю рожу и смотрел на него, как на чудо. Скорей бы все нас покинули, не терпится высказаться насчёт его безрассудного поведения.


- Как вовремя вы пришли в себя. Выспались? – Сантинэль само очарование: осанка, жесты - все безупречно.

- Благодарю, ваше величество, со мной все в порядке, - Крис стиснул мою руку и улыбнулся.

- Ну зачем так официально, для вас я Сантинэль, - возразил бархатным голосом Светлый. Вот пень старый! Уже за три тысячи перевалило, а все туда же! И глазами так и стреляет! Подошёл ближе, снял перстень с рубинами. – Позвольте вашу руку, мой храбрый лекарь! - промурлыкал Император, а меня всего перекосило и, только увидев, как Дариэль веселится за спиной папаши, я понял, что это своего рода розыгрыш или месть.

Крис подал руку, и Светлый надел кольцо на его указательный палец.

- Этот перстень залог моего расположения. Отныне, если вам или вашим друзьям понадобится помощь или убежище, предъявите его любому высокопоставленному лицу на территории моих земель, и вам непременно помогут.

- Благодарю, ваше величество, - Крис склонил голову в знак признательности.

- Не стоит, это меньшее, что я могу сделать. – И напомнил: - Вы говорили о том, что имеется у нас под носом? - цепкий взгляд Императора не отпускал нас.

- Тот малыш, которого выращивал Литаэль в колбе… У него большой потенциал как раз к целительству. Если я не ошибаюсь, его создали, используя вашу кровь или кровь вашего ближайшего родственника.

- Да, моего младшего сына, – Сантинэль помрачнел. – Нам всем ещё предстоит долго разбираться в том, что тут намутил Литаэль.

- Безусловно, - Крис крепче сжал мою руку. - Прошу, не бросайте эльфенка, он может стать вам приёмным сыном, научите его всему, что пожелаете, помогите ему развить свой талант, и вы получите лекаря, которого не было у светлых долгие тысячелетия! Поймите, он - невинная душа, не стоит наказывать того, кого использовали в тёмную против вас!

- Я же не изверг! Ребёнок содержится в охраняемых покоях, он словно новорождённый, Дариэль приставил к нему нянек. В дальнейшем он не останется без присмотра, не волнуйтесь.

- Хорошо, - Крисантис расслабился и, немного помявшись, продолжил: – Только дайте ему имя, пожалуйста, ведь мне пришлось самому себя называть, никто даже не озаботился о такой важной вещи.

Дариэль с Сантинэлем переглянулись.

- Мы немедленно решим этот вопрос. А сейчас мы вас оставим и пришлём лекаря. Всего наилучшего. – Сантинель удалился вместе с сыном.

Едва за ними закрылась дверь, как в комнату просочились все друзья. Шагрил и Кассий затискали Снежинку, а на мой недовольный рык Воин посоветовал пойти умыться и нормально пожрать, вон, на столе, как раз съестное поставили. Так я и сделал. Пока принимал водные процедуры да наедался, Снежинку посетили все. Я успел расспросить Мариша о его самочувствии и планах на будущее на счёт Гартиджи. Оказалось, отпрыск уже все решил, и как только вернёмся в земли дроу, состоится свадьба. Воительница поблагодарила меня за такого хорошего сына и крепко обняла, так, что кости затрещали. Судя по тому, какими взглядами обменивались эти двое, они уже успели окунуться в омут плотских наслаждений. Мариш срочно поглупел, оглох и ослеп, видел лишь свою пассию и сверкал улыбкой влюблённого идиота. Диагноз налицо! Я счастлив за него.

Тут же собрали маленький военный совет, места не хватало, и все сидели где попало: кто на полу, кто на кровати возле Криса. Я еще не встал из-за стола, а ушлая сестрица умостилась рядом, отобрала у меня куриную ножку и, слопав, сказала, что пришло известие от мамы. Первая леди и Сантинель обо всем договорились к обоюдному удовольствию. Нас отпустят через неделю, а торговая хартия будет рассматриваться заново - Светлая Империя теперь открыта для взаимовыгодного сотрудничества. Это обнадёживает.

Потом я всех разогнал и отнёс Снежинку мыться. Малыш был тихий, ласковый, все время норовил погладить меня, прижаться, как будто не до конца верил, что проснулся.

- Крис, что с тобой? – ласково скольжу мыльными руками по его спине. Он сидит в ванне, смотрит блуждающим взглядом.

- Устал. Хочу домой. – Он прикрыл глаза. – А ещё гадаю, на что я способен в дальнейшем, если без труда убил архимага, высосал из замка магию, вылечил прорву народа, закончил формирование ауры фактически у новорождённого. – И добавляет шёпотом: - А если я такой же, как Литаэль?
- Глупости! – щелкаю его по носу, приподнимаю за подбородок лицо и целую не спеша и со вкусом. Оттаивает, расслабляется, вот уже и заигрывать языком начал, кусается. Отстраняюсь и говорю: - Ты не похож на этого ублюдка, даже если в тебе присутствует капля его крови. У тебя есть я на всякие непредвиденные случаи. Если возомнишь себя центром вселенной, я быстро опущу тебя на землю, не сомневайся! Верь в себя и в меня, и в своих друзей, и семью. На этом и порешили.
Я его домыл, завернул в полотенце и вернул в кровать. Хоть он и вырос, но до сих пор таскать его на руках - сплошное удовольствие. Уснули как убитые, я только страже за дверью шепнул, чтобы не будили раньше наступления ночи, иначе голову откручу. Нам надо нормально отдохнуть, и пусть весь мир со своими проблемами подождёт.
Жизнь 31 Эпилог
23 октября 2013?г. в 18:40
Четыре месяца спустя…

Крисантис

- Что ж так долго то, Ян? Что там происходит? – Я хожу туда-сюда около дверей в покои Матильды, и мои нервы натянуты до предела.

Ян встаёт с кресла и обнимает за плечи, останавливая бессмысленные метания. Мы в гостиной дома четы Сабинари, уже долгое время ждем появлении наследников у наших друзей. Служанки выбегают из спальни, и я слышу стоны Матильды, которые просто выворачивают меня на изнанку!

- Все хорошо, Крис. Роды - это долгий и утомительный процесс. Поверь, у меня у самого двое детей, все идёт нормально. Там с ней лекарь и муж, они не дадут случиться ничему плохому.

- Но прошло уже четыре часа… И я чувствую, что ей больно! - прижимаюсь к нему, даю усадить себя на диван. Ян не выпускает меня из объятий, успокаивает. – Почему она не разрешила мне помочь? Я ведь лучший лекарь…

- У тебя мало опыта в акушерстве, да и Матильда ощущала бы себя неловко в твоём присутствии.

- Она сама тебе сказала?

- Да. Так что, перестань нервничать и жди.

- Не могу… меня трясёт, и не пойму от чего. Страшно. – Утыкаюсь ему в шею и вдыхаю родной запах, это немного отрезвляет. - Она же мне как мать, я волнуюсь за неё.

- Я знаю, Крис. Все будет хорошо. Я тоже волнуюсь, но в отличие от тебя знаю, сколько это может длиться, запасись терпением, - шепчет Ян мне в ухо и гладит по спине, по каменным плечам, а я все не могу расслабиться.

После того случая с Императором светлых я заметил, что стал немного нервным - сказывалось использование колоссального количества силы. Первое время, когда вернулись домой, настроение прыгало: злился непонятно от чего, впадал в ступор, на работе пару раз слезами давился, когда лечил. Шагрил первым заметил неладное, велел пить отвары и оградил меня от пациентов по максимуму, оставляя только самых безнадёжных, но их было не так много, к моему счастью. Первое время спал плохо: вскакивал в истерике и не мог остановиться. Ян делал все, что в его силах, давал успокоительное, а я лез целоваться и требовал ласки и любви. Изматывал своего дроу весь день напролёт - становился ненасытным и страстным, аж самому страшно делалось. Он затрахивал меня буквально до обморока, и лишь тогда я спал безмятежно, а на следующую ночь все начиналось сначала. Стыдно вспоминать, что мы творили!

Через пару недель я перестал вести себя, как мартовский кот, но зато огрызался по любому поводу, тогда уже Кассий и Зик взялись за меня: тренировочные бои с ними снимали агрессию, но какой ценой! Я бился, как дикий зверь, после таких нагрузок одежду можно было выжимать, а двум неслабым войнам доставалось по первое число. Обходилось без серьёзных ранений, конечно, но синяки и ссадины обнаруживались в большом количестве, после сам же их и лечил, чувствовал себя виноватым. Друзья не обижались, иногда подтрунивали, что я стал каким-то непобедимым. Осталось задрать нос и возгордиться. Ничего подобного! Самому непонятно, что происходит и когда закончится.

Спустя два месяца моя аномальная активность пошла на убыль, настроение выровнялось, агрессия исчезла, и я вздохнул с облегчением. Но до сих пор нет-нет да проскальзывал какой-то надрыв в эмоциях, словно любое сильное потрясение способно вывести меня из равновесия.
Кстати, Зик теперь с Дартишем официально, целуются все время, обжимаются по углам, два счастливчика. Рад за них. Зик постоянно скалится, отпускает шуточки, шлёпает Дартиша по заднице, а тот темнеет лицом, огрызается, а потом их можно застать за страстным сексом где-нибудь за портьерой или ещё в каком укромном месте. Кассий, задолбавшись на них натыкаться, устроил Зику промывку мозгов на тему развращения молодёжи, и эти двое поутихли, точнее, перенесли свои сексуальные игры за закрытые двери.

Мариш и Гартиджа сочетались браком почти сразу, как вернулись от светлых. Ярисана явно не ожидала от них такой прыти, но благословила. Мир им да любовь. Мариш к нам заглядывал не так давно, счастливый до неприличия, они с супругой продолжают служить, и она все ещё его начальница, но это, похоже, всех устраивает.

Винетта по-прежнему всегда рядом с Ярисаной, все в клане знают, кто станет главой в будущем. Тёмная эльфийка вполне довольна своим положением.

Шагрил и Кассий, наконец, перестали прятать свои отношения, сейчас они еще ближе друг к другу, скорее всего, это на них повлияла несостоявшаяся смерть Мага. Когда любимый угасает у тебя на руках, кого хочешь проймёт. У обоих появились татуировки – таких называют «связанные кровью». Ян пояснил, что это гораздо глубже, чем брак, это связь душ, они будут вместе даже после перерождения. Навечно.
Однажды я попрошу о таком же моего дроу, когда он перестанет считать, что вынуждает меня своей любовью служить клану, когда забудет, что старше, когда поймет, что все, что в этой жизни мне нужно, – это он. Однажды… У нас есть время.

Мне пришло личное письмо от Дариэля. Принц пишет, что эльфенка назвали Люминэлем, это означает «светлячок», и Император усыновил его официально. Люми быстро учится, любопытный, жизнерадостный и открытый ребёнок. Целители говорят, что пройдёт совсем мало времени, и его умственное развитие будет соответствовать возрасту. По всем признакам он станет одним из сильнейших лекарей. Конкурент растет, но я только рад, на мой век больных хватит. Дариэля отец пока не отпускает к дроу, но они все же переписываются с Ярисаной, думаю, эта дружба на века. Вместо него приедет седьмой принц, посмотрим, что из этого выйдет.

От Императора Сантинэля доставили бумагу, которая подтверждала, что поместье Моринокио и земли поблизости теперь принадлежат мне - это благодарность за особые заслуги. Не знаю, что делать с этим богатством, но вот книги из хранилища надо будет забрать - такое сокровище и зря пропадает. Да и Зорика навестить хочется, если он ещё не умер, рыси вроде живут долго. Так же в послании прилагались все документы, официально признающие меня светлым, то есть у меня есть выбор, где жить. Ян шутит, что когда настанет моя пора жениться по законам дроу, я могу слинять к светлым и оттуда вести переговоры, но до этого ещё далеко. И все-таки мой дом здесь, в клане, рядом с Яном.

В спальне Матильды что-то изменилось, я вскакиваю с дивана, и в этот момент дверь открывается, и радостный Мартиэль с улыбкой во все лицо и с сияющими глазами объявляет:

- У меня сыновья! Двое мальчиков! О боги, я самый счастливый эльф на свете! – Из покоев доносится двойной плач. – Пойдёмте, Матильда хочет показать вам детей, - и Мартиэль пропускает нас в комнату.

Мы несмело проходим, у кровати полуэльфийки служанка собирает белье, а лекарь склоняется над моей бывшей кормилицей и проводит диагностику её здоровья. Матильда, уставшая, но умиротворенная прижимает к себе два орущих свёртка, и в её глазах плещется просто неземное счастье.
Когда лекарь, пожелав всего наилучшего, удаляется, мы подходим ближе, и я незаметно начинаю подлечивать Матильду, она, конечно, сама восстановится, но с моей помощью это будет гораздо быстрее.

- Крисантис, прекрати выливать на меня целительную энергию, со мной все в порядке, - строго говорит Матильда и улыбается.


Краснею, как нашкодивший мальчишка.

- Прости, если ты уверена, что это тебе не нужно, я не буду.

- Не нужно, успокойся. Подойди ближе, возьми его, - и она протягивает мне одного из детей. – Держи крепче.

У меня дрожат руки, когда я беру кричащего младенца. Застываю, встретившись с голубыми глазенками, только недавно взглянувшими на этот мир, он замолкает, и мы изучаем друг друга. Какой кроха, и я понимаю, что с этого момента я ответственен за эту жизнь.

- Ну, здравствуй, - провожу по сморщенному личику пальцем. – Теперь я - твой Ведущий, малыш. – Я улыбаюсь и наблюдаю, как Ян берет второго ребёнка, тот тоже замолкает.

- Кажется, вы им нравитесь, - делает вывод Матильда. Мартиэль присел к жене на постель и гладит её по руке.

Мы с Яном скалимся до ушей и переглядываемся.

- А как вы их назвали? – интересуется Янтилиш, воркуя над малышом. Никогда не видел его таким… одухотворённым, что ли. Посещает мысль, что он был отличным отцом для Мариша.

- Тот, что у Яна - Широнэль, а у тебя – Кайронэль, - отвечает Матильда.

- Белая Звезда и Чёрная звезда, - перевожу я со светло-эльфийского.
- Да, красивые имена, к тому же если убрать окончание эль, имена похожи на те, что дают дроу своим отпрыскам. Когда мальчики подрастут, они не будут чувствовать себя изгоями среди других подростков
- Широн и Кайрон отлично звучит! – Ян подходит к окну, раздвигает штору и распахивает круглые створки, впуская свежий воздух. Отсюда открывается вид на сад, весна вступает в свои права, и солнце клонится к закату. Малыши снова начинают кричать, но я подхожу к Яну, мы на вытянутых руках показываем эльфиков солнцу. – Смотрите детки! Мир ждёт вас! Пусть ваша жизнь будет насыщенной, долгой, яркой и счастливой!