Дом со ставнями. Повесть. Часть 1. Московская, 48

 



     Как хочется иногда вернуться в прошлое... Хотя бы на один день...Попасть в тот милый сердцу город... Город моей юности и молодости, оказавшийся для меня очень гостеприимным и жестоким одновременно..
    Здесь я делала свои первые шаги,  достигла первых успехов.. Сколько слёз пролито в нем, сколько весёлых историй, интересных встреч...
Но, не обо всем сразу, мой благожелательный читатель... В этом небольшом рассказе речь пойдёт не обо мне, а об одной прекрасной, очень доброй женщине, память о которой я храню до сих пор...

     Звали её  Лидия по отцу Ивановна.. Она жила одна, была хозяйкой небольшого  скромного  дома... Вместе с ней проживала целая ватага животных... Как водится,  собаки,  конечно же для охраны - их было две... И целая семья  из пяти котов разной масти, но все одной породы,  -  самой, что ни на есть дворянской... Именами были наречены  обе собаки... Мудрая, взрослая собака именовалась  Пальмой, а глупыш- щенок получил довольно примитивное имя - Тобик... Ну, что это такое - Тобик? Ни то, ни сё.. Но милый и смешной...Всё время путался под ногами, повизгивал, ласкался...
      Из всех котов  только один звался Петькой, в память о бывшем ухажёре Лидии Ивановны, который всегда обещал  придти и каждый раз обманывал, хотя Лидия Ивановна даже делала для гостя винегрет и хранила ради дела кое-что покрепче. А ведь обещал и дров наколоть, и забор подправить, и крышу залатать... Вот за то, что он всегда  только обещал, Лидия Ивановна назвала самого сильного и наглого молодого кота его именем... Правда, она потом его очень полюбила, я имею ввиду кота... Красив был необыкновенно: тигрового окраса, ловкий, быстрый...Глаза зелёные, бешеные... Оставшиеся четверо котов звались просто - коты...
     Утро у нас начиналось со страшного воя  этих самых  котиков на разные голоса и голодного лая собак в сенях... Лидия Ивановна,  громко ворча и бегая из кухни в сени и обратно, доставала из холодной кладовой продукты.. Вся эта шайка бегала за ней следом  и очень  донимала...  Каждый торопился урвать свой кусок раньше другого... Видно, эта каждодневная процедура  Лидию Ивановну  сильно утомляла и сердила  и тогда она могла и прикрикнуть на них, никого не выделяя: "Что Вы носитесь  взад-назад, как трамваи!".  Сравнение удивительное...  Видно чем-то ей досадили трамваи... А-а-а..Я догадалась! От нас недалеко был трамвайный парк..Видимо они звенели уже с пяти утра, когда самый сон!.. 
   Кормила она всю братию по порядку: собак  - первых и с уважением  - всё же они полезные... А котов - уже походя, иногда называя  их просто "шкурами"...  Это было самое страшное  ругательство у Лидии Ивановны и не только для котов...
   Потом всё затихало, коты прыгали на печку и дремали до следующей раздачи, создавая всем своим видом покой и умиротворение и мне можно было ещё поспать или понежиться в кровати...  Включить радио и слушать какой-нибудь  легендарный  спектакль!
    Ах, сколько было  настоящего искусства в этих старых радиопрограмах!.. Самое интересное, что это напоминало самостоятельное чтение...  Вот диктор описывает героя от имени автора и ты представляешь по-своему восприятию спектакля каждого из персонажей...  Это и лицо, и одежда, и причёска... И при этом никто не раздражает, не разочаровывает, как это бывает в реальном современном спектакле уже сегодня... Ты всё видишь сама из своих представлений о той жизни и тех людях и от опыта своей  пусть ещё короткой жизни, от прочитанных книг...   Это было непередаваемое наслаждение...
    А сколько эмоций от Шекспира!. 
"Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромэо и Джульетте..."   Одна эта строчка - и ты уже в плену очарования...  И, ведь, что удивительно: слушаешь, смотришь в окно,  где простой небольшой сад из вишен и слив, а видишь Италию,  знаменитую Верону, герцогов, пажей, где ты никогда не была и не будешь наверное и начинаешь также страстно мечтать и верить в такую же идеальную любовь...  Ловишь из радиоприемника каждое слово, вздох....   И плачешь по-настоящему в трагической развязке...
   "А укрощение строптивой?" -  Ещё один не умирающий шедевр...Монолог у Кэт там очень важный для жизни... Помню, как гордо и красиво говорит Катарина  дамам:

"Фи, стыдно! Ну, не хмурь сурово брови
И не пытайся ранить злобным взглядом
Супруга твоего и господина.
Гнев губит красоту твою, как холод

Луга зеленые. Уносит славу,
Как ветер почки. Никогда, нигде
И никому твой гнев не будет мил.
Ведь в раздраженье женщина подобна

Источнику, когда он взбаламучен,
И чистоты лишен, и красоты;
Не выпьет путник из него ни капли,
Как ни был бы он жаждою томим."

    Большой радиоприёмник, кажется пятидесятых годов, стоял рядом с моей кроватью...
Достаточно было протянуть руку и даже  в сумерки, почти ночью, можно было поймать музыкальную волну,  и  тихо-тихо, чтобы не мешать Лидии Ивановне, слушать  музыку... Как она трогала тогда мою неокрепшую душу, как хотелось мечтать, думать о прекрасном, о будущем, о любви... И всё время почему-то не покидала мысль, что я не такая, как все...  Я - другая, особенная в чём-то главном...  Но в чём?  И это была тайна для меня... И мне хотелось додуматься, понять в чём же эта особенность... Я думаю, - это чувство посещало многих в молодые годы...
    "Бессаме, Бессамэ мучо".... - Целуй меня крепче...  Звучал по радио  популярный латиноамериканский мотив....
Или любимая также песня моего отца,  бывшего военного лётчика ...   Она была на пластинке у нас дома...  Перевод с французского, композитор Косма  "Осенние листья":

"Почернел от слёз тот гранит,
Твой след давно волною смыт.
Только сердце у меня не камень,
Оно каждый взгляд твой хранит..."

Отец  в тридцать семь лет, в начале 50-х, потерял любимую жену, нашу мать... Ей было только 33 года.. Это горе на время сломило его.. Но мы, четверо дочерей и особенно младшие ( мне с сестрёнкой двойняшкой было  всего-то по годику от роду) "заставили" его жить дальше...
    
     Я упомянула о кровати, рядом с которой стоял радиоприёмник...Вот кстати и о ней...
    Нельзя сказать, что  эта кровать была королевская, нет конечно.. Но всё же  красивая... Со старинными спинками и железными блестящими шариками и с абсолютно жёсткой, но очень прочной, почти вечной сеткой.. На спинках висели вышитые стилем Ришелье занавески.. Но самое главное в ней -  это была перина.. Гордость Лидии Ивановны..
    Она досталась ей от бывшей хозяйки этого дома, довольно властной... Оказывается, у  той дамы  было хозяйство во  дворе...  Целых двадцать пять кур!.. По тем временам-богатство...Сами понимаете, - всегда есть яичница на завтрак.
Перина была нежная, лёгкая, обволакивающая... Так и затягивала  в сон...
Точно такая же кровать стояла и в большой комнате  у самой Лидии Ивановны, только, кажется,  та была шире..  С такой же великолепной периной, да ещё и  с кружевным подзором  ручной работы на белом  постельном белье..  Ну, прямо, как в старом кино... Даже  в итальянском  у Феллини...
    Чем ещё очень дорожила Лидия Ивановна,  так это довольно большой, в красивом серебряном  уборе, иконой  Божьей Матери, которая висела у неё в  комнате, в правом углу... Под ней - лампадка, тоже старинная.. Я немножко боялась темноликого взгляда этой иконы, не понимала веры, традиций... Наше время воспитывало нас атеистами...
     Когда были большие церковные праздники, Лидия Ивановна с самого раннего утра чинно собиралась... И даже в мае, когда было уже тепло, например в Пасху, надевала старомодный, из чёрного плюша, приталенный, длиной ниже  бёдер жакет, который   ревностно хранила от моли и часто проветривала.. Жакет дополняла  длинная юбка... Обычно из тёмного штапеля в мелкий цветочек...  На голове - небольшой  светлый платок.. При таком наряде выглядела она немного странно.. Не модно что-ли... Но чувствовала она себя вполне довольной и даже респектабельной...
   Собравшись, она брала в руки черный ридикюль, ( это был военный трофей) из какой-то очень красивой плотной ткани и  с серебряной застёжкой, и  прищурившись, как обычно,  спрашивала меня, при этом ни на что не надеясь: "Пойдешь в церковь? "
Я  всегда отказывалась, но аккуратно, чтоб её не обидеть...  Но про себя думала: "Какая ещё церковь! Я не крещёная, да и 70-десятые на дворе."  Лидия Ивановна вздыхала и уходила...   А я доставала из-под кровати, конечно, с разрешения моей хозяйки, её прекрасную ручную швейную машинку... Находила в радиоприемнике программу "Маяк" и совершенно счастливая начинала "колдовать" над новым своим нарядом.. Машинка была хоть и не новая, но шила отменно, ни разу не ломалась... Никогда...