Стихотворениепоэт годаГроздья веков

Гроздья веков, гроздья веков,
Ангел сметает пыль с облаков.
Словно журавлик летает,
К краешку край поправляет.


Души господствуют в тишине,
Бьют не скупясь в баклуши.
Струны бессмертия в их руке,
Яблоки, сливы, груши.
Можно ложиться, а можно стоять,
И умножения таблицы не знать!
Души, они такие, вольные и родные.


Ты, подари мне бублик
с круглої дырочкой,
Из связки, что висит
на тонкой ниточке.
Я, понесу его в своих руках,
Сквозь облака, беспамятство
и прах.


Это раковина снулый дней,
Есть ли что-то её скверней?
Словно муха ползёшь по стеклу,
Свету радуюсь и теплу.
Недотёпа и нищеброт,
Средь поганок лесных и болот.
Всё устроено по уму,
Ты со всеми, как все потому.
Без помех тебя лупят свинцом,
Чтоб потом не найти концов.


Хранят ли в погребе груши,
Бабочек, мёд и лето?
Влезть бы по самые уши,
В шелест пронизанный светом.
Люк распахнуть закрытый,
В август хмельной и сытый.
Замершие стрекозы,
Росы, звёзды и грозы.


Шляпка с лентою, билини,
Солнца луч на люпине.
Сердце наполнит дрожью,
Блажью, любовью божьей.
Трав и небес богиня,
Люша, русское имя.
Ветер по бездорожью,
Сокол кружити над рожью.


Как ключи холодны
в нашем старом
и добром колодце.
Ночью в нём три луны,
в ярый полдень
купается солнце.
Приумножены в нём,
наши детские,
взрослые лица.
И играет огнём,
дивный свет,
ослепляя зеницы.


Черна осенняя дорога,
И дань последнего листа.
Печаль на сердце и тревога,
И скорбь, как вздох,
перед Голгофой,
Толпой распятого Христа.
Кто там на поле за бурьяном?
Сыны и братья в поле бранном.
Туман и больше ничего,
Туман и больше никого.


Дождь.

Соберётся слёз океан,
Хлынет дождь...
да по крышам,
по крышам.
Застучит, как в свой
барабан,
да, по душам,
по нашим нищим.
Он, промоет меня
насквозь,
И войдёт в эту землю,
как гвоздь.


Смерть.

И ночь расправит два крыла,
Во тьме исчезнет след.
Сечёт холодная крупа,
А человека нет.
Он, жил! Как это не смешно...
Клюки печальный стук.
Его посмертное лицо,
И перекрестье рук.


О, как пронзительно, до боли,
Я, поминаю счастья дни.
Какой тоской по дивной воли,
Звучат признания твои.
Кипень черёмух и сирени,
Наш тихий уголок в тени.
Прими же детское смирение,
Как дар не умершей любви.


Пришлите мне письмо,
давно никто не пишет.
Окутанное мглой
у пирса море дышит.
Лишь пару кратких слов,
закате и восходе.
Не надо про любовь,
беспамятной свободе.
И я, как будто вскользь,
Прочту о жизни пире.
И чрез пространства ось,
вздохну о вашем мире.


Средь неласковых проводов, встреч,
Оброни меня русская речь.
Сбереги до последней тесёмки,
Как шары на рождественской ёлке.
Твой язык и велик и могуч,
Трубный глас среди бездны и круч.
Опалённое стужею деревце,
Замела, закрутила метелица.
Сердце с сердцем,
чтоб встретилось встреч,
Не покинь меня русская речь.


От Москвы до Вологды,
Затянулись проводы.
Ехали, не плакали...
Лишь вагоны звякали.
Да, звенели рюмочки,
Шелестели юбочки.
Разливали чайнички,
Обжигали пальчики.
Мальчики тюльпанчики,
Расписные зайчики.
Девочка конфетки,
Стразы, да паетки.
А, в окне подсолнухи,
Да, соломы ворохи.
Солнце над стогами,
Мужики с граблями.
Бабы машут ветками,
Пёстрыми жакетками.
До Москвы из Вологды,
Затянулись проводы.


Из Фридриха Рюккерта (1788 - 1866)
Дыхание осени.Вольный перевод с нем.

Дни весны перебирая,
И хотя, какой в том прок,
Вспомнишь розы обминая,
Как ласкал их ветерок.
Неразумное, шальное,
Бьётся рыбою в сетях.
Сердце старое, больное,
Вот уж осень на путях.
Застаёт зима врасплох,
И несётся в небо вздох.
Холодней и жиже кровь,
Дуновение - любовь.


Жёнке.

Её характер не изучен,
И жилок голубых излучин,
Не разгадать из века в век,
Ни грусть её, ни тихий смех.
Она не пыльник мой латает,
Осколки мира собирает.
Она, не щи в тарелку льёт,
жизни ангельской поёт.


Слёз не скрывай, бессмертны души,
В бесплотной лёгкости своей.
Присядь на холмик и послушай,
Прорвётся звук из толщи дней.
Разрушив мёртвые устои,
Скрозь буйный рост разрыв травы,
Как ток пойдёт по жаркой крови,
Волной беспамятной любви.


О, любви безнадёжно взыскуешь,
Что голубкой воркует в ночи.
О, не сбывшемся счастье горюешь,
Говори со мной Бог, говори!
Где рука твоя сильная нежная?
Только ширь надо мной бесконечная.
Да, тропа средь лугов неширокая,
От колёс каля неглубокая.
Говори со мной Бог, говори!
Я, не знаю ни сна, ни покоя.
Говори со мной Бог, говори!
Среди войн и земного раздора.
Стала осень мне мачехой злой,
Лето жаркое часто мне снится.
В снах слетает небесная птица,
Та, то Бог посылает за мной.