Апрельский тезис
- Туз он и в Африке туз! – сказал Владимир Второй, шлёпая по политической карте мира открытой ладонью. Карта фосфоресцировала во тьме на подиуме между двумя саркофагами и слегка изменила своё свечение от удара как раз в районе Восточной Европы.
- Тезис он и в Питере апрельский, - привёл неожиданный контраргумент Владимир Первый Владимиру Второму, повернувшись в своём гробу на бок. – Кончить войну истинно демократическим, не насильническим, миром нельзя без свержения капитала.
- А зачем её кончать? – откликнулся Второй из своего гроба, устремив взгляд в мрачный свод Мавзолея. – Чтобы власть вновь перешла в руки пролетариата и беднейшего крестьянства? Опять национализация всех земель? Слияние всех банков в один общенациональный банк? Госконтроль за производством и распределением? И плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости их в любое время, не выше средней платы хорошего рабочего? Проходили мы всё это, Ильич, однако, сами видите, чем кончилось… Нет, войну должно продолжать и поддерживать как социально-регулирующий способ работы с населением.
- Братанье! Братанье! – картаво вскричал Первый. – Они же не немчура какая-то прусская, а свой славянский брат-пролетариат! Им нужно разъяснять неразрывную связь капитала с империалистической войной, и осудить, наконец, их собственное доверчиво-бессознательное отношение к правительству капиталистов, худших врагов мира и социализма. Нет войне! Без аннексий и контрибуций! Нет!
Владимир Второй горько и тяжело вздохнул.
- А чем вам немцы не угодили? Нормальная нация, трудолюбивая. Я с ними немало лет работал, да и вы в своё время…
- Вы на что намекаете? – сузил щелки глаз Первый.
- Я не намекаю. Я подлинники засекреченных документов читал, давно, по службе…
- Каких документов? Не было никаких документов в целях конспирации, да и не могло быть. Опять Парвус?.. Вам, батенька, туфту штази подсунули! Нате-ка!
И Владимир Первый показал Владимиру Второму дулю, сложенную из мертвенно-белых пальцев:
- Не было никакого пломбированного вагона! Мы на станциях выходили на перрон с Инессой и пиво пили. Я – тёмное, она – светлое. И обсуждали, как от буржуазно-либеральной стадии революции переходить к революции социалистической, в ходе которой власть должна перейти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства. И никакой поддержки Временному правительству! Никакой! Понимаете? Абсолютный отказ от революционного оборончества!
- Вы, молодой человек, рано почили и до конечных результатов своего творчества не дотянули малость. Обошли по поребрику, так сказать, лужу исторического момента, - устало возразил Владимир Второй, споривший об этом с Первым каждый апрель не один десяток лет с тех самых пор, как ИИ начал вживлять свои чипы не только в условно живых, но и в бальзамированные трупы. – И вы, и я пришли к власти в сорок семь, каждый со своим опытом. Но у меня, простите, опыт продолжился во времени, а ваш остался в памяти народа. А сонная память народная лукава, согласитесь. И от войны к войне только и пробуждается. Её, как и кулеш в кастрюле, надо иногда помешивать, а пенку лишнюю ложечкой самим снимать, не ждать, когда варево переполнится да жирное сбежит через край за границу, пригорит на плите и на всю кухню вашу политическую завоняет. Тут опытный повар нужен, а не рабочий с кухаркой, согласитесь…
- Вы постарше, конечно, я не спорю, - быстро согласился Владимир Первый. – Но ведь крестьяне с рабочими на этой войне кончатся когда-нибудь. Иссохнет ресурс, как в Кокушкино. Останутся одни эти… татары да калмыки. Что делать будете?
- Возрождать и обновлять «Интернационал», как вы и советовали в последнем апрельском тезисе, товарищ дедушка. Я же про Африку не зря намекал, или Индию, к примеру. Огромный человеческий потенциал! Если поставить их мочить друг друга над нашим угольным бассейном, вопрос о голоде и нищете будет закрыт в течение десяти лет. Население на планете сократится вдвое, а то и в трое. Бледный пролетариат будет ковать оружие, создавать новые рабочие места, а люди отличного от белых оттенка это оружие использовать в личных корыстных интересах. За такие деньги повоевать не только Африка согласится! Это и будет целью создания «Нью-Коминтерна» … Вы хоть знаете, сколько народу по Земле сейчас бродит и рылом в Америку и Европу тыкается? Восемь миллиардов, дорогой вождь пролетариата! А в ваше прожиточное время людей числилось всего два! Несоразмерно мыслите, молодой бывший человек! Актуальность момента другая!
- Это принципиального значения не имеет! – кипятился Ильич, у которого с детства не было проблем с арифметикой. - Важно соотношение бедных и богатых. Процент нищих каков? А каков – зажравшихся буржуев?
- ИИ говорит, один к ста… Врёт, конечно… Опять пропаганда и фейки… Но вывод однозначен: эту голь перекатную утилизировать просто необходимо, чтобы сохранить человечество. Сократить (на хер!) численность популяции сапиенса хотя бы миллиардов до трёх. Бледных, конечно. А пять других, не задумываясь, пускать в расход! И легче задышится, вот увидите…
- А как же нравственный закон внутри нас? А совесть? – хорохорился Ильич. – Те же немецкие философы, например…
- Никакой совести! Только классовые интересы! Простите, клановые, оговорился! – приструнил Второй Первого. – Больше вам скажу: грядёт время сплошной утилизации. Слышали такое слово «зачистка»? Так вот, специалистов мы уже воспитали, надо пускать их в дело, и жизнь наладится.
Первый, бывший дворянчик, брезгливо поморщась, перевернулся в гробу и закрыл глаза от досады, уставившись носом в мраморный купол. В рассеянном свете над его саркофагом появилось голубоватое сияние. Послышался запах серы. Но по щелчку пальцами Второго затеплившееся зарево померкло и между гробами ярче засветилась поблёкшая было карта с бубновым тузом в верховьях Енисея.
Последний апрельский день заканчивался.
***
Ранним утром над их головами на трибуну Мавзолея взошёл почетный президиум для проведения Первомайского парада и демонстрации.
Следом за Бобуржоном Тринадцатым над мраморным парапетом выстроились все сорок четыре представителя его рода с золотыми и серебряными орденами и медалями от плеча до плеча. Погоны и фуражки со знаками отличия в форме перекрещенных лопат и мётел, петлицы с ветками каннабиса и маковых головок сияли на солнце. Обшлага кителей лоснились курдючным салом. Смоль волос и бород была украшена рыжими разводами дремучей хны.
Парад открывала колонна подметально-уборочных машин, затем шли машины поливомоечные, следом – вакуумно-уборочные, снегоуборочные и такие, каким названия на русском ещё не придумали. В рупоры громко выкрикивали названия московских районов: Худжандский, Пенджикентский, Хорогский, Канибадамский, другие злачные и, наконец, Центральный Истаравшанский. Бородатые демонстранты, одетые в китайские спортивные костюмы, защитного цвета отечественные бронежилеты и пуштунские паколи на головах, с лопатами и кетменями наперевес проследовали за ними.
«Аллах акбар!» неслось из громкоговорителей с Кремлёвской стены и отскакивало звоном медного таза от молчаливых колоколов Ивана Великого…
В щель из Мавзолея на шествие воззрились четыре зорких мёртвых глаза.
- Какой же это пролетариат? Это типичные маргиналы и люмпены. Деклассированное Горьковское «дно». Только овосточенное несколько… Вам так не кажется? – спросил Владимир Первый у Второго.
- Я с Алексеем Максимовичем знаком не был, не посчастливилось. А вот Венечку Ерофеева ещё застал. Он бы точно лишний стакан принял за такое кино.
- А Венечка это мужчина или женщина? – осторожно спросил Первый.
Второй пожал плечами.
- Сейчас это трудно понять. Венечка больше казался мужчиной, у него даже сын от женщины родился, а кем он был на самом деле?.. Чёрт его знает! Скорее пьяным ангелом. Или Ильёй-пророком. Он бы проникся вашими мыслями, Ильич, поверьте. Ничто из вашего наследия ему не было чуждо. И Инессу он уважал…
- Вы думаете?.. – засомневался Ильич и широко распахнул узкие глаза. Второй взглянул на него и подумал: «Как мы похожи, когда он улыбается». Но Первый уже не улыбался. И Второй усомнился в сомнении Первого.
По площади проходила женская колонна демонстрантов. Второй оживился.
- А вон та, крайняя во втором ряду, с красной шваброй, вроде и ничего… Вы как думаете, Ильич?
- Которая?.. – присмотрелся Первый. – Ах, та, что без юбки… Ну, знаете, и вкус у вас… По мне так худовата! И ноги слишком высоко поднимает…
- Так видно, что гимнастка! Приглядитесь: какая гибкость, какая грация… А швабру как несёт! Будто древко от знамени… Вы ей в лицо взгляните… Улыбка какая! Зубы жемчужные! Счастье струится с этих ресниц…
- Ей бы рожать, а не по парадам шастать! – пробурчал Первый.
- Ну, не вам об этом судить… Получайте эстетическое наслаждение, пока в гроб не слегли. Что вы из него кроме слёз-то видели?
- Что?! – возмутился Первый. – Искреннюю любовь широких трудящихся масс я видел! И скорбь! По невосполнимой потере! А вы что видели? Зависть и ненависть олигархов, которых по миру пустили? Всех ограбили и сгнобили, даже их дворню… И дворни было полстраны… А пенсионеры, старики… Не стыдно вам?
- Нет. Ничуть не стыдно. Это историческая закономерность. Еще с Греции. Вы должны помнить: сначала правит демократия, потом, при обогащении некоторых из демократов, приходит олигархическое правление, а когда один из олигархов пожирает соперников, возникает тирания. И так, по кругу, происходит тысячи лет. Пока тирана не свергнут народные массы и не приведут страну к очередной демократии или к вновь признанному царю. Преемника вашего вспомните… Кстати тут, с нами, он мог бы лежать и сказать своё слово… Не повезло, бедолаге! Выбросили соратники из Мавзолея… Не дотянул он до своего чипа от ИИ!
- Да-а… - протянул Первый. – Коба в национальном вопросе был дока! Какую дикость в руках удержал! Ему ещё долго народы благодарны будут за своё самоотделение! Ленинским курсом шёл, верным.
Второй покосился на него с опаской.
- Коба разогнал Коминтерн в Отечественную! Отказался от идеи мировой революции. Вы о чём, Ильич? Какой уж тут верный курс! А Патриаршество вновь ввёл, а погоны?
- Это были временные уступки буржуазии. Как НЭП, например, - выкрутился Первый.
- Нет. Это был возврат в мировую политику на капиталистических принципах. «Шаг вперёд, два шага назад!» Вы сами себя не помните?.. Я вам про атомную бомбу сколько раз рассказывал, а вы всё своё твердите! Мальчишка! Идеалист!
- Я!? Я идеалист? Я теоретик и практик! – возмутился Первый. – Я создал первое государство социализма! Это признано всем миром!
- И прожило оно всего лет семьдесят и все о нём забыли. И вернулось всё на круги своя… Так в чём оказалась историческая закономерность?
- В слабости партийно-хозяйственного руководства! – выкрикнул Первый. – Зажрались вы, батеньки! И детей своих по Лондонам вскормили себе в могильщики. Вот и пожираете до сих пор плоды их демократии проституток и… как их там…
- ЛГБТ…
- …вот-вот… хрен его знает, что это такое…
- Ну, вы тоже в молодости по Лондонам да по Парижам шастали, бледных трепонем хватали где ни попадя. Молчите уж… Я о другом вам говорю… Об последнем Апрельском тезисе! ИИ требует ответа уж который год! Вы что, не понимаете, для чего нам чипы вживили?.. Для того, молодой человек, чтобы мы задумались, наконец-то, и нашли миру выход из положения. Иначе нас отключат от питания и… поминай, как звали тех Володек!
Первый нахмурился и вздохнул.
- Так, говорите, если мы выход не придумаем, нас отключат?
- Как пить дать!
- А если придумаем, зачем мы потом будем нужны? – спросил Первый резонно.
- Ну, на это у ИИ свои планы… - уклонился от ответа Второй, рассматривая в колонне демонстранток очередную гибкую пассию с жёлтой метлой на плече.
- Так вот я вам скажу правду. Ничего придумывать не надо, - решительно заявил Первый.
- Как это?
- А вот так! Кто у нас там до сих пор ещё по Мавзолеям лежит кроме Пирогова?
- Мао Цзэдун, Хо Ши Мин, Ким Ир Сен, папа Иоанн XXIII…
- Первые трое мои жалкие последователи… Волюнтаристы… А вот у последнего и надо спрашивать.
- Почему, Ильич?
- Святой человек. Добрый. И детей у него не было.
- По себе судите… У Хо Ши Мина, кстати, тоже детей не было… Но предложение интересное… Папа пацифист, хоть и «красный»… А я заметил, что пацифисты после смерти очень быстро в милитаристов превращаются. Вот Голем, например…
- Глупости вы говорите, батенька! Как это после смерти в кого-то можно ещё превратиться, кроме трупа? Это идеалистические глупости! И всё тут!
- Нет, Ильич! Отстаёте вы в своём мышлении… Или чип ваш пора перезагружать…
Смертельно обиженный Первый отвернулся от щели со зрелищем парада утилизаторов и молча направился к своему гробу.
- Куда же вы, уважаемый? – окликнул его Второй. – Рано ещё! Пока поклонники заявятся после демонстрации, погулять ещё можно.
- Вот вы и гуляйте! А я лежал сто лет в гробу и ещё сто пролежу, не развалюсь… А вы тут воюйте, убивайте друг друга за деньги, тезисы придумывайте, Коминтерны возрождайте, тешьте ИИ, одним словом. Он же теперь главный! А я? Кто я? «Володька» … Как вы изволили выразиться… С недозагруженным чипом!
***
Когда посещения Мавзолея местными и зарубежными гостями закончились, и посетители разъехались на майские шашлыки, сделав отметки на мавзолейной карте в знак благодарности, в саркофагах вновь завозились набальзамированные тела.
Владимир Первый вдруг повеселел и сам вызвался на разговор:
- Товарищ Второй, проснитесь! Ко мне, кажется, пришло решение! Без Голема, без Папы Римского, представляете?
- Говорите, - Владимир Второй приподнялся на локте в саркофаге, глядя на собеседника с недоверием.
- А если вообще не воевать!
- Это как? Атомные бомбы на всех сбросить и зачеркнуть цивилизацию? Или деньги отменить?
- Вы не поняли! Этому всеобщему ИИ надо объяснить, что убивать грех. Не хорошо убивать. Нельзя этого делать. Ведь тогда и его самого убить могут! Он ведь тоже где-то от питания отключается. Или не так?..
- Думаете ИИ испугается?
- Думаю, если он глобально логически рассудит, то поймёт, что теперь, при одинаково развитой системе товарно-денежных отношений в разных странах войны между ними бессмысленны. Всё можно решить деньгами. Для убийства и войн просто нет повода! Проявлять экспансию по отношению к другому виду только потому, что он на тебя не похож, противоречит природе человеческого общежития. Это зверь в зеркале не себя, а соперника видит. У людей помимо оружия есть ещё и мозги, это у зверей кроме клыков ничего нет. Понимаете?
- То есть вы предлагаете, как я понял, всем сложить оружие и побрататься? И кому первому прикажете складывать? Нам или им?
- Да всем сразу! Надо просто дать им денег! Тем, кто не убивает друг друга! Дать намного больше, чем тем, кто убивает! И всё! Понимаете?
- Не понимаю…
- Но ведь они убивают из страха, что их самих убьют. Так? И воюют друг с другом за деньги и ради денег. Так? А если у всех они уже будут, эти деньги, то и воевать не за что окажется.
- Мне думается, не все с этим согласятся… Ведь за ними невинно убитые родные стоят, дети, разрушенные дома, города, шахты, заводы… Месть дело нешуточное!
- А мы и спрашивать их не будем! Мы всех милитаристов - в ГУЛАГ! Пусть работают бесплатно! На мир во всём мире! Как вам такой тезис?
И Первый, как в молодости, гордо провел рукой по лысой голове, будто откидывая густые волосы.
Второй поморщился:
- Кажется, я такое уже слышал… Лет сто назад… У одного всеми забытого писателя рассказ был на эту тему: он про Пал Палыча какого-то писал, так тот похожее что-то предлагал в своё время. Палыч у него инженером в одной Управляющей компании работал…
- И что? Послушали вашего Пал Палыча?
- Нет, конечно.
- А к ИИ наверняка прислушаются! От него теперь, как я понимаю, никто не спрячется. Вот увидите: как только всем воякам посулят выходное пособие и пенсию по старости за пацифизм, и брататься не придётся. Побросает милитаристский пролетариат оружие и разойдётся по домам разрушенное восстанавливать. Никто не захочет в лагере на морозе лес валить… И прошу Вас, батенька, бубнового туза с карты у Шушенского не стирайте пока. Хорошие там места. И народ там простой, сибирский… Я и вам, и всем рекомендую…
- Мне?! – изумился Второй.
- Так, на всякий случай, вдруг посетить придётся… Дойдут же когда-нибудь мои слова до ИИ!..
Они улеглись рядом в своих обителях навзничь и приняли позы, достойные бессмертных вождей.
А где-то в небесах разражалась первая майская гроза. В небе над столицей полыхали высокие молнии. Привыкшие к весеннему грому жители мирно спали, давно наплевав на свою судьбу. Им уже всё равно было, что свалится на них когда-нибудь сверху: то ли бомба, то ли Илья-пророк. Главное – чтобы деньги были и на улицах чисто.
Свидетельство о публикации №224100101348
Давлю на зелёную.
С уважением,
Александров Николай 02.10.2024 12:27 Заявить о нарушении
Я не делю убийц на агрессоров и защищающихся. Наверное, старый уже и могу себе это позволить. А выход предложен в рассказе. Бредовый выход, но единственный пока.
Геннадий Руднев 02.10.2024 14:38 Заявить о нарушении
Я бы разделил вашу позицию, но не могу.
А молодые с этого сайта ушли давно. Так что возраст и читателей и писателей (в данном случае это одно и тоже) определен, можно даже про это и не писать)).
С уважением,
Александров Николай 02.10.2024 15:30 Заявить о нарушении
Время и возраст предполагают анализ своих и чужих прожитых лет и переосмысление опыта. Идеологии меняются. Совесть нечто другое.
Геннадий Руднев 02.10.2024 16:18 Заявить о нарушении
Павел Мисавин-Святкин 03.10.2024 15:42 Заявить о нарушении
Павел Мисавин-Святкин 03.10.2024 18:05 Заявить о нарушении
Геннадий Руднев 03.10.2024 23:11 Заявить о нарушении