Особое задание

Мой отец, офицер-сапер, в этот день был на учениях в лагерях под Казанью. В послевоенные времена военные части выезжали в полевые лагеря, когда листья на деревьях еще не распустились, а возвращались на зимние квартиры, когда листья уже опали. Офицерские семьи мигрировали следом, снимая временное жилье где-то рядом. В тот роковой день кто-то принес страшную весть: на учениях группа офицеров подорвалась на мине, есть раненые, и даже есть убитые. Подробностей никто толком не знал, были только слухи и догадки. Моя мать была на работе, и до нее эта весть дошла, когда жены офицеров уже выехали на машине в госпиталь. Она решила ехать в госпиталь сама. Было понятно, что с отцом что-то случилось, и теперь она может остаться вдовой с четырьмя малолетними детьми на руках. Я видел, что мать сильно напугана, слегка заторможена, и не совсем в себе. Старший брат Борис, пятиклассник, прибежал из школы и схватил меня за рукав:
- Слышал, что случилось? Мать поедет к отцу в госпиталь двумя трамваями. В ее состоянии и при таком городском движении с ней может быть все, что угодно, понимаешь? А если отец погиб? Посмотри на нее, вдруг у нее сдадут нервы, и она бросится под встречную машину? Теперь только на тебя одна надежда. Твоя задача: незаметно следить за ней, страховать её, и в случае чего помешать совершить роковой поступок. Иначе мы все четверо отправимся в детдом. Ты хочешь в детдом? Ну, вот и я не хочу. Возьми в копилке мелочь и дуй, а я займусь остальной нашей малышней.
Получив инструктаж от старшего брата, я оценил важность возложенной на меня задачи и оказанное доверие. Прячась за углами домов и спинами прохожих, я незаметно сопроводил матушку до трамвая, и в последний момент сам вскочил в трамвай. Никогда раньше я не отлучался так далеко от дома. Сердце мое бешено колотилось: а вдруг увидит? Я стал вспоминать вычитанные в книгах приемы разведчиков: внезапно присесть и якобы шнуровать ботинки, прятаться за газетой и подсматривать в зеркало, для отвлечения внимания снимать иди надевать головной убор и тому подобное. Стоявший рядом мужик в спецовке спросил:
- Ты чего, шкет, суетишься? Без билета едешь, что ли?
Матушка сидела, задумчиво глядя в окно, и не замечала моей слежки. Мне очень хотелось подойти к ней, сесть рядом и сказать: «Ну что ты, мама, успокойся. Если что, мы все вместе переживем это страшное горе. Может, отец жив, все будет как всегда, и с тобой тоже все будет хорошо, и мы не попадем в детдом?»
Вскоре матушка вышла из трамвая, стала переходить улицу, но шла, опустив голову и медленнее всех пешеходов. Мигнул желтый сигнал светофора, а ним почти сразу красный, но она продолжала идти через перекресток. Я догнал ее, схватил за руку и с надрывом сказал:
- Не надо, мама, как же мы без тебя?
Она обернулась, как-то сразу всё поняла и, обняв меня, выдохнула:
- Да что ты такое подумал! Никогда я вас не брошу!
Вокруг нас остановились несколько машин, водители стали сигналить. Мы ушли с проезжей части, в горле у меня запершило, а матушка, вытирая слезы, сказала:
- Давай, сынок, возвращайся домой и успокой остальных, ждите меня дома, я скоро.
Вернувшись домой, гордый выполненным поручением, я рассказал старшему брату, что почти спас маму от встречной машины. Увлекшись рассказом, я сам поверил в это. Брат внимательно выслушал и весомо заключил:
- Ну, ты молодец, однако, на тебя можно положиться.
Поздно вечером мама вернулась и рассказала, что отец жив, только ранен. Он сидел на корточках, а вокруг стояли сослуживцы, это было занятие по изучению новой мины. Что-то пошло не так, раздался взрыв, и все, кто стояли, погибли или получили тяжелые ранения. Взрывная волна прошла выше отца, только руки и лицо посекло мелкими осколками.
- Так что бог миловал его, а нас не оставил без отца и мужа. А вам, мои дорогие дети, спасибо за заботу обо мне, - добавила матушка.