часть 1, или как я провел день.
Я устал за день - жара вымотала меня, в голове начинала тихонько нарастать тупая боль. Надеюсь, ванна мне поможет...в последнее время дни вызывали у меня двоякое чувство - с одной стороны, тянулись почти бесконечно, забитые до отказа перетекающими из одного в другое делами, с другой - часов в сутках явственно не хватало, чтобы переделать огромный объём свалившейся на меня работы...
Мучительно хотелось напиться, но я, подозрительный по природе, совершенно не доверял своему окружению. Пока я еще не успел составить свое мнение о каждом и становиться уязвимым не хотел, сегодняшняя посылка мне очень поможет, но, пока я все не проверил, осторожность не помешает.
Впрочем, вероятно пройдут годы, прежде чем я начну чувствовать себя в относительной безопасности - люди такие хрупкие. Отправить человека на тот свет не сложно. Начал потихоньку понимать и сочувствовать диктаторам с их маниакальной мнительностью. Обдумываю возможные способы обхода действий артефактов - разум твердит, что на любую хитрую жопу есть хер с винтом - ни одна защита не может быть абсолютна.
Сразу, как вступил в собственность, купил раба, чтобы пробовать мою еду - сам сходил на рынок и выбрал самого задрипанного: если бы не приобрел и не подлечил - точняк бы скопытился. Надеюсь, не отравят. Уповаю на то, что недоброжелатели узнают о наличии проверки и зря яд переводить не станут.
Понимаю, что яд может действовать весьма неспешно, поэтому часто готовлю себе сам - просто хлеб и кусок мяса. Никаких излишеств - уржаться - денег дофига, а я питаюсь черт- те как. Иногда покупаю еду на рынке, всегда у разных продавцов, чтобы не вычислили и не траванули - что- то не доверяю я поварихам... Изредка захожу в таверны - однако там не особо следят за гигиеной, а я брезглив в этом смысле. Думал обедать в ресторанах, но в первом же почувствовал себя дико неуютно - да, конечно, это слабость, надо бороться с комплексами, а с другой стороны - нахуя себя мучить? Решил отложить самосовершенствование до лучших времен.
Нанял себе учителя - овладеваю мечом и кинжалом. Придирчиво присматриваюсь к личной охране - надо бы заменить - они остались от прежнего хозяина... завтра этим и займусь!
Первым делом, получив поместье, провел инвентаризацию имущества, включая рабов. Их оказалось около двадцати, большинство женщины; кухарок – четыре: веселые толстухи почти постоянно шуршали на кухне – бывший хозяин любил поесть, так что им в обязанность вменялось постоянное наличие минимум трех блюд, да и остальным надо было сготовить - только уже что- нибудь попроще.
Кроме того, происходила обработка молока, огромное количество птицы несло яйца, коптились мясо и рыба, пекся хлеб... короче, работы у них было навалом. Потом наличествовали четыре тетки, отвечающие за чистоту и благолепие всего - они стирали, убирали, мыли и все такое. Существовали еще совершенно бесполезные четыре наложницы - они, я так понимаю, ни хера не делали, кроме как были красивыми - цельный день дурью маялись - марафет наводили. Мужчины тягали тяжести, следили за лошадьми и садом - он, кстати, был довольно большим, в нем росли всякие плодовые и цветочки - для красоты.
Еще был скотный двор - целая прорва разнообразных птиц и несколько единиц крупного рогатого скота. И поля. Их обработкой занимались, как ни странно, маги- студенты под наблюдением кураторов - как говорится, убивали двух зайцев : студням - практика, землевладельцам - дешевая рабочая сила. Платили студиозусам гроши, так как степени у них еще не было, да и работа - самая простейшая - вспахать, засадить, заговор от сорняков, да от вредителей кинуть.
Сразу решил, что куплю себе личного раба - у меня есть потребности, и женщины в этом смысле мне не помощницы, поэтому вчера и позавчера выделил время на разговор с четырьмя прелестницами на предмет прояснения их судьбы. Не хочу быть жестоким - прямо спросил, чтобы они хотели - могу вольную дать, могу перепродать. Все четверо умоляли меня не отпускать их, вольная им на фиг не сдалась, выяснилось, что они в общем - то совершенно не осведомлены о жизни за стенами дома, неизвестность их страшит, делать они ничего толкового не умеют (кому на хер нужно стихосложение?) и совершенно уверены, что погибнут без моего нежного пригляда. Посмотрел на лица, не обезображенные интеллектом, и решил, что в чем- то они правы...
Разговор оставил тягостное ощущение. Понимаю, они не виноваты, что их вырастили беспомощными дебилками, но все равно чувство некоторой жалостливой гадливости осталось. Жесть какая - то: не люди, а пиявки - хотят жить на всем готовеньком, а раздвинуть ноги для них не проблема. И прогнуться - тоже не в падлу. И думать не можется. Всю ночь прокрутился в постели - вот почему- то не хотелось оставлять этих баб в своем доме. Не понравились они мне. Мозг услужливо принялся параноидально вычислять, как недруги могли бы использовать против меня четырех не шибко умных, вхожих ко мне девиц. На гора сгенерилось несколько возможностей - от примитивного закалывания шпилькой (маловероятно!) вплоть до разнообразных отравлений - в том числе и через слизистые. (Ага! тут- то артефакт будет бессилен!) Бррр! На следующий день долго перебирал возможные кандидатуры и выставил моих краль на торги. Продал приличным, не замеченным в садизме, хозяевам, которых заранее выбрал.
Кто- то скажет, что я помешан на собственной безопасности и, вполне вероятно, страдаю манией величия, в то время как правда жизни заключается в том, что я на хер никому не нужен и большинство людей вообще не замечают моего жалкого существования. Ну, я хотел бы в это поверить. Честно. Но меня уже дважды пытались убить. Довольно толково. Почему я жив? Так ведь псих же!
Я очень интересуюсь магией. Особенно всякими штучками - щитами. Большинство людей ими не пользуется - во - первых: а нафиг? Во - вторых - действует щит не более трех часов, потом надо подзарядить, что накладно. Но не в моем случае, жить мне весьма охота. Я купил четыре штуки и перед каждым выходом надевал на шею под рубаху. А на рубаху - кольчугу ... и вот топаю я с охраной к портному - одежду надо бы состряпать, а то у меня одна рубаха и есть. Городок рядом с поместьем маленький, даром, что столица, улиц раз, два и обчелся, так что проследить можно за человеком без проблем, кроме того, в отличие от других поселений народ вечно в движении - караваны с товарами, разнообразные обозы, в водовороте меняющихся лиц не мудрено затеряться, поэтому новые лица никого не удивляют и никто их не запоминает - идеально для наемных убийц.
Арбалетный болт прилетел откуда-то с крыши - дома к этому очень располагали. Они лепились друг к дружке без малейшего промежутка, так что весь город можно было пройти, не сходя с верхотуры. Стража прискакала почти моментально, но поймать удальца, конечно, не удалось - будь у парня хоть капля мозгов, он тут же бы слинял, а мозги, кажись, у него водились. Он и запах стер и все следы уничтожил специальным заклинанием, чтобы не отследили. Я отделался испугом - щит не подвел. Но вместо того, чтобы радоваться, я занервничал - теперь враги осведомлены о том, что я осторожен и ношу щиты. По ночам маниакально продумывал бреши в защите.
Вообще говоря, надо бы вычислить заказчика и сдать его страже. Но представителям закона нужны твердые доказательства, проще самому пришибить или провести неофициально. Сел за списки недругов. Получилось не меньше пяти. ****ь! Значит, придется разбираться более тщательно и вникать в детали... если бы я еще имел хоть малейшее представление о том, как проводится расследование! Ничего, мозг мне поможет...
Где-то в этот момент и нарисовалось покушение номер два. Оно было далеко не так драматично, как первое, и не могло похвастать водоворотом бегающих испуганных людей, зато было более коварным. Я снова порадовался, что являюсь настолько маниакально повернутым на контроле. Некоторое время назад прикупил особый артефакт - он проверял запас магии в амулетах. И, конечно, в обязательном порядке тестировал свои драгоценные щиты перед выходом. Перед очередной вылазкой оказалось, что три из четырех амулетов разряжены, что на мой взгляд выглядело слишком подозрительно. Поэтому выходить из дома я не стал, а оставшийся амулет, единственный подозрительно рабочий,так и кричащий " возьми меня!", изолировал в пустой комнате, через пару часов проверил. Ну, он не взорвался, но явно сделал что - то нехорошее, комната стала выглядеть странно, будто ее покорежили. Карл, знакомый маг, примчался сразу, как я его позвал, и уверил меня, что данное воздействие было бы смертельно для живого существа. Ну, я так и думал. Что ж ...буду настороже!
Сегодня весь день разбирался с бумагами на собственность, подсчитывал налоги и еще много чего. Голова пухнет от мыслей и неотложных дел. Списки! Извел кучу бумаги на упорядочивание последовательности действий.
Надо будет прикупить хотя бы одну наложницу, а то пойдут слухи, а про меня и так слишком много говорят! Заодно и насчет охраны что- нибудь решу... Надеюсь, скоро все забудут про то, как я заполучил это поместье...
Пришел раб, готовит ванну. Хм, раньше я его как- то вблизи не рассматривал, вроде бы он конюху помогает... а он очень даже ничего... Я все же позволил себе стакан вина - покупал сам, бутылки храню не на виду - не хочу сдохнуть так прозаично - от яда в бокале.
Щурю глаза и наблюдаю за быстрыми, экономными движениями молодого раба - понимаю, что это тело вызывает однозначную реакцию - у меня уже давно никого не было, а тут совсем рядом упругая, доступная попка!
Оказалось - не такая уж и доступная!
На мое "Разденься! ", он сжал кулаки, отпрыгнул в угол и сказал "Нет! "
Честно говоря, я охерел. А парень весь подобрался и смотрел на меня загнанно, но решительно. Ясно, что за свою жопу он собирается драться. Блин! А я всего - то хотел расслабиться после тяжелого дня. И недели. И вообще дерьмового года. Собачиться особо не хотелось, но в паху ощутимо тянуло, я тоскливо глянул на нахохлившегося парня и вопросил:
- А почему? У меня чес слово никаких закидонов - только простой и незамутненный секс!
Он даже не удостоил меня ответом, мрачно прожигая взглядом дыру где- то рядом с моим лицом. Трахаться хотелось невыносимо, наложников я еще не приобрел, другие рабы были или старые или страшные.
- Слушай, как там тебя...
- Миль. Так меня звали. Хозяин может звать меня как пожелает.
- В общем - у меня два варианта: либо лечь спать недовольным, либо прикрутить тебя к кровати и оттрахать. Для тебя второе будет больно и неприятно, а первое совершенно не справедливо по отношению ко мне. И я устал. И голова болит. Короче - кончай выпендриваться - у меня просто нет сил, чтобы решить все цивилизованно и к удовольствию обоих. Делай, что говорят или будет плохо.
Парень вжался в стену и зашарил взглядом по комнате, явно выискивая предмет, которым сподручнее будет отбиваться. Да, че-то херовый из меня переговорщик...
Хотелось взвыть, затопать ногами и прекратить наконец весь этот фарс. Главное - еще год назад, прочти я описание этой сцены в книге, был бы всецело на стороне раба. Конечно - он бедный, несчастный и его жестоко мучают. Однако, год прошел, и я был несказанно потрясен открывшимися мне реалиями - потершись некоторое время среди рабов, я воочию увидел, как они обкрадывают, филонят, обманывают. Не, я понимаю - голодный человек будет думать о том, как бы чего стащить, но ведь они тырили всегда, когда могли, с удовольствием использовали хозяев в темную, чтобы избавиться от неприятелей, подставляли друг друга и - это убило меня больше всего - большинство вовсе не жаждало обрести свободу. Потому, что будь они свободными, работать пришлось бы в разы больше. Я когда- то романтизировал рабов : типа борцы за свою свободу до последней капли крови. Так, во всяком случае, описывали их книги для подростков...
Как- то не так все оказалось. Люди вообще ближе к тридцати годам сильно меня разочаровали. В большинстве своем - тупые, безынициативные, плывущие по течению приспособленцы. Или: другая крайность - безумные фанатики, бестрепетно бросающие свою жизнь (и чужие) на алтарь " великой идеи". И идиоты. Почти все.
Раньше мне всегда казалось - рабство это ужасно, хозяева творят беспредел. Оказалось не совсем так. Отморозки, конечно, были, но их количество было не особенно велико, да и до старости редко кто дотягивал - так легко поскользнуться по пьяни в купальне или упасть с норовистого коня, да мало ли что может произойти - змея заползет, паучок какой интересный, разбойники нападут, а рабы - раз - и врассыпную - прощай, дорогой хозяин! Короче, рабы не дураки были подгадить, когда предоставлялся случай. Не все, конечно, но многие.
И - ничего не докажешь, а казнить всех подозрительных рабов - не с руки - они вообще-то денег стоят. И немалых. Так и разориться можно. Большинство хозяев старались о рабах минимально заботиться, особо не лупить (они ж потом работать не могут!) и сильно не злить - во избежание.
То есть все оказалось не совсем так, как виделось раньше - и волки не очень-то кровожадные, и овцы - не совсем невинные. И теперь я сам вляпался во все это по самые уши. Душе желалось быть справедливым и добрым, но циничный мозг шептал, что вряд ли кто это оценит - скорее примут за слабость. Вот и сейчас - я весь день крутился, чтобы постараться сделать всем хорошо - инспектировал постройки, нанял столяров, чтобы подправить кое - что, дур этих пристраивал, заебался до полусмерти, а мне даже жопу в лизинг ни одна сука предоставить не хочет!
Стало мне себя жалко невыразимо, а тут еще козел этот напружинился и смотрит исподлобья не по-доброму и насрать ему сто раз на меня и мои потребности, а я, между прочим, его кормлю! ****ь! Че-то я завелся и высказал ему, не смотря на усталость, и что он неблагодарный, и что лентяй, и что манкирует своими обязанностями.
- Между прочим, ты живешь полностью за мой счет!
- Да я лучше в лесу буду под кустом спать! На *** мне такое содержание!
Ну, разозлил он меня! Мучительно хотелось всыпать ему плетей, но тогда кто работать будет?
- Мечтаешь о свободе? Рабами просто так не становятся - это естественный отбор! Самостоятельно о себе позаботиться ты явно не способен! - захотелось мне что-то хоть гадость ему сказать, раз уж высечь не получится.
- А может, я родился рабом?
- Не похоже - слишком дерзкий. Места своего не знаешь.
- А ты, значит, сейчас меня будешь учить? - ехидненько так, но глаза настороженные и видно, что боится.
Что ж за день-то такой! И чего этот парень так меня выбешивает?
- Да мне в *** не вперлось тебя учить. Продам завтра, куплю послушного мальчика. Дрянь, конечно, наверняка будет еще та, знаю я этих шлюх - все себе на уме... ванну мне доделай, лентяй.
Вот этого боятся все - продажи. Ведь известное зло, оно, знамо, лучше, а обозленный хозяин может подобрать кого - нибудь... эдакого. Парень сбледнул и, кажется, понял, что зарвался, тем более, что поместье принадлежало мне всего месяц и всякие перетасовки ожидаемы, да и наложниц я только что сбагрил...
Он молча вышел из угла, потрогал воду, подошел ко мне помочь с одеждой, расстегивая рубашку, не выдержал - зыркнул снизу вверх:
- Что - даже не выпорешь?
- Портить шкуру перед продажей? Вот еще! - зло фыркнул я в сторону.
Кажется, он всерьез поверил, кончики пальцев ощутимо дрожали, я смотрел мимо, в душе злорадствуя. Да, такая я скотина! А нечего было мне перечить! Неизвестность - это страшно, черноглазик, похоже, уже жалел о своей выходке, впрочем, я вполне его понимал - ложиться под не пойми кого тоже жутковато - очень уж уязвимое положение. Про себя решил, что если сделает хоть крошечный шажок мне навстречу - прощу поганца, несмотря на напрочь испорченный вечер. Он будто почувствовал:
- Может, сойдемся на плетях, хозяин?
Наверное, нелегко это предложение ему далось, я мысленно улыбнулся " Уговорил, черт языкастый! ", но вслух холодно ответил:
- А смысл? Ты пойдешь отлеживаться, я в итоге получаю бесполезного раба и все равно мучаюсь без секса. Наказание, дружок, должно иметь смысл. Вот если бы это сподвигло тебя поделиться своей задницей... но что- то мне кажется, что наука в данном случае будет не в прок.
- Да зачем я Вам? - уже жалостно - жалостно, даже в глаза начал заглядывать от волнения, - я же ничего не умею. Давайте я Вас сопровожу в бордель - там профессионалы! Да и прежний хозяин покупал, вроде, наложника - правда, никто из нас его не видел, говорят, строптивый, его из комнаты не выпускали. Но сейчас он, наверное, уже успокоился...
На этом месте я начал неудержимо ржать, парень даже отпрыгнул от неожиданности, а я согнулся чуть не пополам от хохота:
- Не, он тебе не поможет, - наконец отсмеялся я.
- А почему? - спросил он как - то робко. Конечно, с буйными психами надо быть осторожным!
- Потому, что не успокоился. С ним вообще лучше не ссориться - а то случится внезапный ****ец.
Моей улыбкой только детей пугать - такой яростный оскал еще поискать, Миль с ужасом попятился, а я решил смилостивиться и все же его просветить:
- Да я это. Я был наложником.
Выражение лица парня стоило бы запечатлеть для потомков - я не знал, что можно так глаза распучить. И брови так забавно вопросительно шевелились. Внезапно понял, что разговор начал меня развлекать, даже голова почти прошла. И еще захотелось похвастаться своими достижениями - все - таки я - молодца! Сам собой горжусь! Так что я игриво пропел ошеломленному Милю:
- Поцелуешь - расскажу подробнее!
Миль нахмурился. Целоваться было равнозначно сдачи части позиций, а там уже и до постели недалеко. С другой стороны - информация о хозяине - полезная для выживания штука, да и любопытно, наверное, ему было.
Месяц назад прежний хозяин поместья исчез без всяких объяснений - как растворился, построенным в ряды рабам объявили, что я теперь их господин. По высочайшей воле. Люди восприняли новость с молчаливой опаской, хотя Вильгельм и был часто излишне жесток и вспыльчив, все же он был привычен. Остаться целым при нем было сложно, но при смекалке и удаче вполне возможно. Каким хозяином буду я, никто не знал, поэтому первую неделю люди старались прошмыгнуть мимо меня, как мышки - тихо - тихо, незаметно, глаза в пол. Однако кое - кому все же досталось - банщик так же бесследно исчез, как хозяин - к нему у меня тоже были счеты. Именно он готовил меня к "визитам " господина - это было унизительно и неприятно, "ничего личного - просто работа " - было не про него: он явственно наслаждался моей беспомощностью и гневом. В общем, зря он меня дразнил - я же обещал, что оттрахаю и убью, обещания надо выполнять... не скажу, что это было приятно, я бы даже пощадил его, но обещания... их надо держать! Так что пришлось.
... некоторые мудрецы утверждают, что месть - плохое лекарство от душевной боли и убийство врага не сотрет кошмарные воспоминания, не принесет мир в сердце. Как я и думал - херня. Мне так очень помогло.
До сих пор улыбаюсь, вспоминая лицо Вильгельма, когда за ним пришли, и его жалкие попытки оправдаться. Я даже на дознании поприсутствовал: специально ничего не ел накануне и платочек надушенный принес. Ух, и тошнило меня! А потом еще неделю ужасы снились, но оно того стоило - раньше я дико боялся этого вы****ка, до дрожи в коленях, он ведь почти сломал меня, я был настолько запуган, что еле- еле заставил себя донести на него - казалось, все сорвется, он вывернется, как угорь и тогда ... на этом месте моя фантазия пасовала, одно я знал твердо - мало мне не покажется. Однако, невероятным усилием воли, я заставил себя - и все оказалось не так уж и страшно, монстр был обычным человеком, которого можно пытать и убить.
В общем, я решил лечить одну психологическую травму другой. Так сказать, клин клином. На душе было муторно, несмотря ни на что, я не могу наслаждаться мучениями человеческого существа, но... мне это по-любому было нужно и, где - то глубоко внутри стало легче... и было еще невъебенное чувство удовлетворения: все- таки я смог! Переборол себя, я - не сопля, трижды ура мне!
На всякий случай я и голову его в руке подержал, кажется, от моей счастливой улыбки даже палача передернуло...
Что - то я отвлекся на приятные воспоминания, но Миль, потеребив мою руку, вернул меня к реальности. Сделав мученическое лицо, он чуть тронул мою кожу губами. Я на такое не повелся, зарывшись в его волосы, притянул ближе и заставил впустить мой язык в свой рот, он протестующе замычал, но я не отпустил его, пока сам не решил, что хватит. Несмотря на недовольство, отталкивать он меня не решился - все-таки что-то соображает. Я одобрительно похлопал его тугую попку, заслужив еще один недовольный взгляд. Кстати, расторопный парень уже успел меня раздеть, так что я с довольным вздохом опустил себя в воду и приглашающе махнул рукой:
- Залезай ко мне. Тереть мне спинку твоя прямая обязанность.
Миль скривился, но оставил возражения при себе и быстро скинул одежду, торопясь хоть как - то скрыть свое тело, погрузив его в воду. Тушка, как я и ожидал, оказалась весьма ничего - ровные ноги, жилистые руки, плоский живот немного втянут, косточки таза торчат - похоже, его недокармливают, тонкие щиколотки, широкие ладони, длинные пальцы и круглый вызывающий зад. Миль был не таким крупным, как я, но и на хрупкую статуэтку не тянул: крепкий, сильный, выносливый. Парень заметил мой оценивающий взгляд - да я и не скрывался - и покраснел. Я нагло улыбнулся и, резко рванувшись, притянул его к себе, обнимая, вжимаясь пахом в бедро.
- Отпусти. Или ударю.
Вот ведь нахальный тип! Я вздохнул и ласковым тоном, как с душевнобольным, объяснил ему прописные истины:
- Во- первых, я сильнее. Во- вторых: ты - раб, тебе нельзя меня бить - это нарушение субординации. Впрочем, ладно - отпущу, но ты сиди рядом.
Нехотя разжал руки, а Миль взял в руки губку и принялся меня намывать, сердито хмурясь и держась как можно дальше от меня, я снисходительно улыбался.
- Хозяин, вы обещали рассказать, - напомнил мне парень.
Я задумался - все, конечно, рассказывать не буду, но отредактированную версию он заслужил.
- Я попал в вашу страну где- то год назад. Без денег и припасов, не зная обычаев, хорошо, хоть язык понимал. Как так произошло - отдельная история. Первое время обретался в лесу - ел грибы и ягоды - некоторые были такие же как у нас, потихоньку приглядывался к деревне. Наконец, решился и вышел к людям, попросился на работу. Полгода я вполне успешно вкалывал на конюшне, а потом совершилась непредвиденная фигня - на деревеньку напали бандиты и всех, до кого добрались, увели в полон. Дерусь я не очень, драпануть совесть не позволила, а нападавших было много, так что я попался.
Еще пару месяцев проработал на самого пленителя на его большом подворье, там было не так уж и плохо. Кормежка, конечно, так себе, спать приходилось на тонюсеньких тюфяках, но если не привередничать - жить можно. Потом возникла необходимость в деньгах, и часть рабов продали. Какого хера работорговец решил определить меня в наложники, до сих пор удивляюсь. Наверное, такое дурное чувство юмора. Но Вильгельм почему-то повелся и купил меня, и вот тут-то стало дерьмово.
У него были довольно извращенные фантазии, а я, между прочим, боль не люблю. Хорошо, что это все длилось недолго, а то я уже начал расстраиваться, но мне дико повезло. Правда, не совсем случайно - я старательно подслушивал и конспектировал все его разговоры - он-то думал, что я без сил валяюсь, а я торчал под дверью - ублюдок занимался делами именно на закрытой половине, к нему часто приходили гости. Из самого здания не сбежишь - ну, это он так считал, понатыкав охраны по периметру, так что он не опасался, но внутрь помещений охрану не пускали - не надо было, чтобы лишние люди видели посетителей Вильгельма. Еле живой наложник в расчет не брался, а я, если по чесноку, часто лишь имитировал, что мне очень плохо - на самом деле было терпимо.
Вообще странная фигня - чисто с физической стороны я боль терплю легко, но вот психически... Короче я развивал актерский талант и навыки шпиона, надеясь что- нибудь нарыть. Удача мне улыбнулась во все зубы - Вильгельм был знатного рода, не последним в списке на наследование и он решил, что корона ему пойдет. Начал готовить заговор. Я даже не верил в свое счастье. Но, как ты понимаешь - разузнать - это полдела. Надо было еще и грамотно настучать кому следует, не забыв выговорить себе свободу. Это, конечно, было смертельно опасно. Да и чтобы выбраться из дома пришлось попотеть.
Я глянул на Миля - он слушал затаив дыхание, даже забыв про губку в руке, я улыбнулся. Со стороны казалось, что он поглощен рассказом. Но я оставался верен своей паранойе и следил за ним краем глаза. Мало ли...
- В общем, выбрался я из дома, ломанулся в город. Резиденции тайного сыска, как таковой не оказалось, тогда я зашел в харчевню и поинтересовался там, рассудив, что едальня - это как раз и есть рабочее место людей, в обязанности которых входит собирать слухи. Короче, в следующей корчме ко мне подошел мужичок, и я поведал, что у меня есть информация, но она может затронуть многих знатных господ и мне нужны гарантии... подробно рассказывать нет смысла, но в итоге мою информацию приняли к сведению, я получил не только свободу, но и поместье в дар, полюбовался на корчи Вильгельма и приобрел массу врагов, часть из которых точит зубы на поместье, часть - хочет пришибить лично меня... ну, во-о-т, так что ты, радость моя, просто обязан помочь мне расслабиться, а то я со всей этой херней совсем двинусь!
Волосы на затылке знакомо зашевелились, я вздохнул. ****ь, как же я устал, вот еще и это...
...у меня есть дар. По-простому он называется "чувство жопы". Когда должна произойти какая-то непонятная опасная херня, у меня все волосы дыбом встают. Часто это помогает - иногда секунды решают твою судьбу. И вот сейчас я ощущал предупреждающий холодок. А рядом только Миль.
Я прикрыл глаза и почти безнадежно произнес:
- Миль, а может, не надо?
Он, конечно, даже не стал вслушиваться, что я там бормочу, просто отрастил длинные когти и ударил мне в шею. Эх, спасибо царю-батюшке за своевременную посылку!
Сегодня с утра мне особым курьером доставили нечто очень ценное. Король невероятно благоволил ко мне - верно маг, который проводил полную считку сознания, хорошо обо мне отзывался. Еще бы - такую процедуру проходят единицы, она считается негуманной и очень болезненной, а я не просто согласился - настаивал на ней.
Попав в эту страну и с удивлением услышав, что здесь есть магия, я весьма заинтересовался темой. Расспросил всех, кого только мог, в подробностях. И, в числе прочего, узнал и про магию разума, так я и получил представление о процедуре считки.
В тайном сыске к моим словам о заговоре отнеслись внимательно, но с подозрением, да и имена я называл родовитые, надо было проверить сведения. Почему-то магов разума боялись больше, чем заплечных дел мастеров, и к мысли, что сейчас его будут считывать, клиента готовили осторожно - важно, чтобы объект не сопротивлялся, так можно и мозги сжечь, а сведений не получить.
Люди боялись этой процедуры, видимо, еще потому, что маг увидит все, что содержит ум. И желание схитрить, и любой обман, мне же скрывать было нечего, свободу я считал вполне заслуженной наградой за труды, а больше мне ничего не требовалось. Так что я твердо настаивал на считке с самого начала, чем немало всех удивил, мне предложили наркотики и выпивку - чтобы ослабить сопротивление. Охрана держала в руках воронку, будто я собирался противиться, хах! Да я только рад был - накинулся и на то, и на другое и уже через полчаса был мертвецки пьян и счастливо щурился хмурому магу, сам прижался к его пальцам и ...
...это было похоже на вторжение холодных щупалец, но я позволил им извиваться и клубиться у меня внутри, дружелюбно распахивал закоулки, помня каждую секунду - от слов мага зависит моя свобода, да и самая жизнь. Боли не было совсем. Хотя было и неприятно, но я убеждал себя принимать с радостью чуждое вторжение. Пусть просмотрит каждый миг и подтвердит, что я не вру. Время субъективно, мне показалось, прошли года, щупальца стали казаться теплыми и засветились мягким янтарным светом, их движения стали неторопливыми и почти приятными, а потом они стали туманом - прекрасными, переливающимся капельками. Каждая - крошечная драгоценность, они сияли и порхали у меня внутри, отрастив крылья. Красиво. Я замер - ни одной связной мысли не осталось - я любовался... Долго... и - открыл глаза.
Голова лежала на коленях у мага, который улыбался мне как- то умиленно. Вообще пялился на меня странно. Я уж грешным делом испугался, что трахнуть меня хочет, но позже выяснилось, что это я зря. Просто считка болезненна для обоих, у Карла был опыт подобного воздействия, весьма неприятный, а со мной ему даже понравилось, и вообще он намекнул, что содержимое моей черепушки неординарное. Это, да. Он же наверняка всю мою жизнь просмотрел, так что в курсе моего маленького секрета; хотя, я ничего специально не скрываю, просто не болтаю, про некоторые нюансы моего прошлого.
Карл тут же, не отходя от кассы, предложил выпить - отметить, сразу после отчета. Сказал, что у него ко мне "мозговая любовь", и вообще, он бы хотел немного меня расспросить "о родине". Я прислушался к себе - тот алкоголь, что был, уже выветрился, надбавить было бы неплохо, Карл мне очень даже нравился и - согласился.
Дело курировал сам король лично, ему Карл и докладывал обо всем. По результатам полетели головы нескольких придворных, вообще заговор был довольно масштабным, в него оказались вовлечены члены королевской фамилии, кашу я заварил еще ту...
В связи со всей этой канителью, король удостоил меня разговором - все же я ключевая фигура, а еще, кажется, ему было любопытно на меня взглянуть. Спец службы давно подозревали наличие брожения, но ничего конкретного сами выяснить не смогли, что и не удивительно, учитывая наличие " крыс " в их рядах, так что без моего вмешательства, Его Величество вряд ли бы таковым долго оставался. Монарх долго интересовался моими мотивами и лояльностью. Я честно и нагло сказал, что за свободу и небольшой домик буду обожать его до гроба, а Карл, вертевшийся рядом, ляпнул, что у меня душа нага.
Были такие легендарные твари - полулюди-полузмеи - из них набирали стражу; обладая многочисленными привилегиями, пользуясь уважением самого государя, эти твари, не задумываясь, отдавали жизнь, защищая интересы царя, славились своим коварством и злопамятностью. Болтали, что сама Удача на их стороне, а потому никто не смел против них злоумышлять - если наг жив, из кожи вывернется, будет выжидать сколь угодно долго, но отомстит. Я тогда решил, что это скорее всего такой комплимент. Своеобразный. Тварюшки эти, кстати, вымерли.
Комментарий насчет нага, кажется, царя впечатлил, потому что вместо того, чтобы выпинать меня вон с вольной и парой грошей, он предложил мне работу. Внештатным агентом, с полным комплектом персонифицированных артефактов, включающих боевую броню и амулет связи и - это из разряда минусов - обязательной мобилизацией в случае чрезвычайной ситуации. Причем это уж сам правитель будет решать, насколько ситуация ахтунговая: скажет, и болонку Ее Величества буду искать.
Кабала, конечно. Но весело точно будет. Да и денежки мне не лишние; кроме того, у меня возникло стойкое чувство, что все эти милости - не просто так, чем- то я заинтересовал Его Величество, и он решил держать меня в поле зрения, я даже предполагаю, чем. Вообще- то это, конечно, стремно, с другой стороны, король произвел на меня самое приятное впечатление: показался достаточно разумным и мыслящим, склонным самолично вникать во многие вопросы, не думаю, что он будет злоупотреблять своей властью... понятное дело, я сразу согласился, даже раздумывать не стал.
Повезло мне - я целый месяц дергался, а сегодня наконец-то подогнали обещанные артефакты и амулеты. Они делались исходя из особенностей ауры носителя, поэтому производство занимало некоторое время. Пищу я теперь смогу проверить, умница-амулетик даже приворотное зелье распознает и просигналит. И конечно - броня! Ура! Ее я тут же вживил, и она частично и была причиной моей головной боли.
Очень я ей порадовался, когда когти Миля полоснули по моей коже - чешуйки плотно покрыли все мое тело, мгновенно среагировав на опасность и формируясь на поверхности кожи, мышцы заныли - в них вливалась сила. Как бы не пришибить Миля - хотелось бы еще уточнить у него пару вопросов. Я схватил за волосы офигевшего оборотня и немного притопил. Все его попытки вывернуться ничего не принесли, и он порядочно наглотался воды. Когда Миль мог уже лишь вяло цепляться за мою кисть, я отшвырнул его на пол и, пока его тошнило у бортика, вылез из бассейна. Лениво пнув его пару раз под ребра - чутка совсем! - я ласково произнес:
- Мне кажется, пора тебе познакомиться с моим подвалом. Что-то слишком часто меня пытаются убить. Хотелось бы уточнить, кто тебя нанял, чудо-зверюшка.
Парень безнадежно смотрел на меня снизу вверх, не делая попыток подняться, а я понял, что все еще его хочу. В общем-то пытки в данном случае - это ненужная жестокость, если его наняли, вряд ли посвятили в тонкости, так что знает он немного и, я уверен, предпочтет рассказать все сам, а ненависти к нему я не испытывал - не похож он на профи, скорее - на жертву обстоятельств. Против меня он ни при каких условиях не выдюжит, можно было бы надеть браслеты повиновения, и...
Миль отполз от меня подальше и перегруппировался, превращаться, впрочем, не стал и подтвердил мои мысли:
- Я все равно почти ничего не знаю. Я все скажу так!
- Не, скучно. В подвале хоть развлекусь! Но могу предложить еще вариант, - мой голос стал таким похабным - самому противно. - Догадываешься какой?
- Он опять связан с моей жопой? - вздохнул оборотень уже без прежнего неприятия; еще бы - покушение штука серьезная, очень обычно людей расстраивающая и влекущая за собой весьма неприятные последствия, особенно для раба; в этом свете мой сексуальный интерес к Милю, для него - дар небес.
- Конечно, сладкий! И массажик. Только без глупостей - а то настроение мне испортишь и все-таки придет тебе ****ец. Я не хочу тебя наказывать, но ... в общем - не зли.
- Ладно.
Миль заметно погрустнел, тоскуя, видимо, о своей невинности и поплелся за полотенцем, обходя меня по широкой дуге.
- Меня что интересует: ты здесь давно. Меня тогда и в проекте не было. Соответственно - ты же не профессионал?
- Нет, конечно. Я - квартерон, даже полный оборот сделать не могу, только когти и выпускаются. Вообще-то я об этом помалкиваю - люди наших побаиваются, но на квартеронах можно срываться почти без последствий - я же мелкий и силы во мне немного, особенно если скопом нападать...- объяснял Миль, пряча взгляд.
Блин, мне его даже жалко. Хотя мелким я бы его не назвал - он, конечно, чуть ниже меня, но я ведь где-то метр девяносто... может, оборотни все высокие... Жизнь у него не очень веселая, а я парень жалостливый. Все! Если не будет сильно чудить - не трону. А если будет... придется привлечь умельцев из тайного приказа: у самого меня вряд ли хватит пороху мучить человека, ну, не совсем человека, скажем так: разумное существо... вот, буду надеяться на силу его разума! В смысле - что у парня соображалка работает, и он будет паинькой.
- Но, верно, кто-то все же увидел что-то странное. Я пару месяцев назад поранился сильно, а на мне все заживает моментально... - продолжил Миль, попутно вытирая меня и напяливая халат. - Ко мне в городе подошел человек и намекнул, что квартероны отличный материал для опытов, а хозяин с удовольствием продаст меня настойчивому человеку...
- Ох, и дурак ты, Миль... неужели не догадываешься , что тебя ждало в случае удачи миссии? Нет свидетеля, нет проблемы, в живых тебя никто оставлять не собирался, так как расследование было бы весьма тщательное. Единственный шанс - бежать. Но на тебя стала бы охотиться вся Тайная Канцелярия и твои "наниматели" до кучи. А если просто драпанешь - за тобой опять же пойдет охота.
У парня кажись аж глаз задергался - нечасто тебе спокойным тоном сообщают, что в общем-то ты - по любасу труп. Цвет лица у него уже давно был не очень, и что-то я заволновался, что его хватит Кондратий.
Юноша закончил процесс облачения и просто стоял рядом, посматривая на меня, как кролик на удава. Я провел кончиками пальцев по бедру, он инстинктивно дернулся, но через мгновение заставил себя стоять смирно. Моя другая рука легла на ягодицу, я начал его поглаживать, заинтересованно наблюдая, как Миль из землистого становится пунцовым. Блин, не может быть, чтобы мне "повезло" связаться с девственником! Некоторые находят волнующей мысль о непорочности партнера, я же вижу неоправданное количество мороки, во всяком случае, в моей ситуации, было бы хорошо кого-то поопытнее.
Думалось парню не только о моих шаловливых ручках , но и о своем незавидном положении. Мои поползновения его расстраивали, но все меркло перед мыслью о неизбежном завершении бренного существования, он покривился и уточнил:
- Ну, миссию я завалил. Может, хозяин просветит меня - какие теперь расклады? И я не понял - а причем здесь Неназываемые?
- Неназываемые?
- Работники Тайной Канцелярии.
- Миль, каким местом ты слушал? Я с ними общался, когда стучал на Вильгельма. И, вообще-то броню, которую ты на мне видел, нельзя купить в лавке. Ее можно только получить в комплекте с государственной должностью. В данном случае - внештатного агента Тайной Канцелярии.
Парень опять стал бледным, теперь аж до синевы.
- Не отдавайте меня им.
****ец, какой он нервный. Надо чуток его успокоить, а то еще распсихуется, я ободряюще улыбнулся. Надо же, как он моих коллег боится. Странно... мне показалось - весьма приятные люди. Да! Кстати: надо же доложить. И, мне пришла в голову интересная мысль... кажется, это называется вербовкой!
Ничего не отвечая, я прошел в спальню, Миль последовал за мной и остановился в углу, тревожно блестя глазами. Из секретера был извлечен амулет связи. Он был очень качественный - не только звук, но и изображение, я им даже залюбовался: отполированная пластина серебристого металла блестела, как хром, для активации достаточно взять в руки и назвать вызываемого. При произнесении имени моего куратора гладкая поверхность пошла рябью, затем появились контуры лица, потом изображение стало совершенно четким. Треугольное лицо, запавшие щеки, острые скулы, густые прямые брови на выдающихся надбровных дугах почти скрывают маленькие глаза-буравчики, тонкий хищный нос - не сказать, чтобы Гунар был красив, но о нем говорили, что у него выдающийся аналитический ум. Был уже вечер, так что куратор встретил меня недовольным взглядом и буркнул:
- Тальм? Чего надо?
- И Вам доброго вечера! - осклабился я - Хочу сообщить о совершенном на меня покушении на убийство.
Гунар нахмурился, изображая работу мысли.
- Подробности давай!
- Раб квартерон попытался вспороть мне шею когтями. По его словам, некто, чьего лица он не видел, шантажом заставил животинку. Очевидно, что он не профессионал. Передаю изображение.
Я повернул пластину так, чтобы Гунар увидел Миля, который, кажется, держался на ногах только благодаря стенке, на которую опирался.
- Зафиксировано. А чего он голый? - раздался бесстрастный голос мужчины. - Ты хочешь, чтобы наши ребята с ним поработали? Или - в расход?
- Мне кажется, нет смысла. Если появятся нестыковки, отправлю к вам, а так - сам разберусь. Голяком потому что я ванну принимал, а он вместо того, чтобы тереть спинку, отрастил когти... Отправь мне с курьером материалы по людям, пострадавшим в результате раскрытия заговора. Кто-то настойчиво пытается меня пришить, думаю это связано, так-то я никому дорогу не переходил...
- Там часть сведений секретны. Передам, что смогу.
- Да мне главное - имена. Попытаюсь вычислить противника. И, это, может, браслетики мне пришлешь для животинки?
- С утра. А сейчас я лично иду спать. И... поосторожнее там. Величество с меня шкуру из-за тебя спустит.
На этой оптимистичной ноте Гунар отправился спать, а я повернулся к Милю:
- Итак, прекрасное создание, ты - в полной жопе. Это можно сравнить с глазом бури - ты случайно оказался на безопасном островке. В данный момент только я стою между тобой и как там? Неназываемыми? И я же защищаю тебя от твоих нанимателей. В твоих интересах, чтобы я был живой. Я тебя не трону по той простой причине, что лишь ты кровно заинтересован в моем здравии, что в сложившейся обстановке весьма ценно, так что буду тебя везде с собой таскать и давать разные поручения. Вот! Ну, что? Хорошо я придумал?
- То есть я еще поживу - пока Вы не узнаете, кто пытается Вас убить, - как-то невесело дернул губами Миль.
Что-то он не оптимистичен. Хотя, я на его месте уже сгрыз бы ногти до локтя от нервов.
- Ты проживешь долгую и хорошую жизнь, если будешь мне предан. Я могу простить все что угодно, кроме предательства, а ошибки совершают все...
Не думаю, что парень мне поверил, оно и понятно - когда на кону само твое существование, поневоле станешь подозрительным. Но я докажу ему, рано или поздно. А пока... пока доверять тоже погожу - это вполне может быть сложной комбинацией, слишком уж очевидно он зависит от меня, слишком легко мне дались в руки козыри. Конечно, я мог бы и убить его, тогда ничего бы не вышло, но что - то подсказывает, что ценность шкуры раба, для людей ведущих игру, мизерная. Могли и рискнуть ради возможности подобраться ко мне ближе. Так что улыбаемся, но спиной без щитов не поворачиваемся и вообще артефакты не снимаем.
Я ободряюще улыбнулся зеленоватому Милю и поманил пальцем, он, конечно, тут же вспомнил про уговор, засуетился, застилая кровать полотенцем - чтобы не запачкать маслом, когда массаж будет делать. Я растянулся на животе, напомнил поганцу, что убивать меня - себе дороже и отдался его рукам. Достаточно, надо сказать, ловким. Он был сильный, старательный и очень хотел мне угодить, так что через какое-то время я понял, что уплываю в сон.
- Лапа, я сейчас засну. Ты еще чуток меня помни, а потом ложись ко мне под бочок. И утром не буди.
- Я думал, запрешь до завтра.
- Не, - я зевнул. - Хочу, чтобы ты спал рядом...
Конечно, всю ночь я не продрых - проснулся где-то в середине. Миль меня закутал, сам умостился на краешке постели, скрючившись невероятным образом.
Что мне дико нравилось в этой стране, так это тщательно поддерживаемый магами климат: круглый год умеренно тепло, пара тройка жарких дней каждый месяц, регулярные дожди, способствующие урожаю. Ночи стояли прохладные, но не холодные, я - вечный мерзляк, так что даже в теплую ночь кутаюсь под одеялом, нужно чтобы было градусов тридцать по Цельсию, для того чтобы я от него отказался. Греющее тельце было бы мне не лишним, учитывая, что ночью ощутимо похолодало. Из приоткрытого окна тянуло сыростью, трещали кузнечики ... или цикады, не знаю, я не очень секу в насекомых, в общем: кто-то там звуки издавал.
Я подполз ближе к теплому комку и прижал к себе милеву тушку, тот, конечно, проснулся, дернулся и напряженно замер в моих руках. Сначала никаких сексуальных поползновений я не планировал, я спать хотел, потом не удержался и провел по гладкой коже на боку Миля. Мягко. И как-то недостаточно. Прижал к себе плотнее, прикоснулся к волосам, продолжил движение на затылке, перешел на спину, втянул ноздрями запах волос на шее - пах парень приятно. Не могу ни с чем сравнить - никакой "корицы", или там "карамели", или "осенних листьев" я не почуял, этот аромат я не смог бы разложить на составляющие и перечислить их, но мне определенно хотелось вдыхать его снова и снова. Я легко и нетребовательно оглаживал каменное тело Миля, тот молча терпел и притворялся бревном, но, наверное, не так уж я был ему и противен, потому что через какое-то время он разом оплавился в моих объятиях, начал тереться и постанывать, я и сам уже нешуточно завелся, перешел к влажным поцелуям, перевернул парня на спину, целовал гладкие губы, мял соски, отчего Миль изгибался и стонал, ерзал подо мной и сжимал простыню.
- Я буду не против, если ты меня пообнимаешь, а то вся твоя страсть уходит простыне,- прошептал я ему в ухо.
- Боюсь выпустить когти...
- Оу, теряешь голову? - ехидно протянул я и лизнул сосок. С нажимом и медленно, Миль в очередной раз выгнулся.
- Вообще, я тут подумал , что принуждение - это плохо. Наверное, мне надо прекратить, - мурлыкнул я.
- Ах! - не очень-то связно ответил Миль и оплел меня ногами, дергая тазом и пытаясь потереться о меня своим членом. Я воспринял это как приглашение, опустил руку и начал медленно кружить около вожделенной дырочки. В ящике рядом с кроватью я хранил тюбик со смазкой - да, я оптимист, давно уже надеялся, что секс у меня будет. Не спеша намазал Миля и себя, приставил свой горящий член к его отверстию. Опыта у меня никакого, но я постарался войти в него медленно и осторожно, отвлекал от боли поцелуями, умудрился извернуться и достать до его члена, приласкал, двигался ровно и не очень глубоко - член у меня довольно большой, а я старался не причинить боли.
- Не обязательно так... осторожничать... я быстро заживаю...
Я остановился совсем и вгляделся в лицо Миля: наверное, больно все же было, потому что он зажмурился изо всех сил и сжал кулаки так, что костяшки побелели. Теоретически я знал, что нужно найти правильный угол, тогда будет задействована простата, что, вроде бы, должно приносить наслаждение. На практике я ни разу ничего положительного во время секса с Вильгельмом не почувствовал, хотя иногда на него что-то находило и он пытался доставить мне удовольствие. Однако, все его телодвижения не вызывали во мне ни малейшего отклика и в итоге он только злился, а я ничего, кроме гадливости от его прикосновений ощутить не мог, все поглаживания были неприятны и возбуждения не было. У меня, кажется, ни разу не встал, когда я был с ним...
Но у Миля торчало вверх, как надо, да и все признаки возбуждения налицо. Почему же он так сказал? Будто хочет, чтобы я побыстрее кончил и отвязался от него.
Я нахмурился, разглядывая лицо любовника. Чувствуя, что я остановился, Миль открыл глаза и недоуменно посмотрел на меня:
- Что-то не так, хозяин?
- Тебе больно?
- Совсем немного. Не беспокойтесь обо мне.
*****, какая самопожертвованность! С чего бы? Наверное, решил озаботиться о целостности своей шкурки и немного подлизаться ко мне... но мне-то так не надо!
- А я беспокоюсь. Хочешь, перевернемся и ты будешь сам двигаться: может, так для тебя будет лучше?
В его глазах промелькнуло удивление:
- Не надо. Дайте мне пару минут привыкнуть, и все...
Конечно, я дал ему время, даже больше, чем пару минут, так увлекся поцелуями и вдумчивым изучением лица Миля на ощупь и на вкус. Кожа была немыслимо гладкой, никаких волос, кроме бровей и ресниц, я терся об нее и только что не мурчал от удовольствия, прикасаться к парню было невероятно приятно.
И это при том, что обычно мне не нравится трогать чужих. А чужие, это все, кто не я. Вот, разве, что Карл исключение, наверное, это побочный эффект от считки. И теперь еще Миль. Сначала-то я собирался быстренько с ним перепихнуться, просто чтобы сбросить напряжение - глупо же дрочить, когда рядом полно рабов, но сейчас происходит что-то явно большее: мне с ним так комфортно и немного тревожно - боюсь сделать парню неприятно.
Через какое-то время Миль сам толкнулся мне навстречу, я немного приподнялся, позволяя ему совершать движения, хотя вряд ли это удобно: ноги устают, поэтому я вскоре перехватил инициативу и мне даже удалось найти заветную железу, судя по тому, как заизвивался и застонал Миль. Взгляд у парня расфокусировался и стал совершено шальным, из рук полезли когти:
- Я... ах! Что-то не могу... они сами высовываются!
Я захватил запястья недооборотня и прижал их к простыне, получать царапины не хотелось. Держать пришлось недолго - Миль кончил даже без прикосновений к члену, при этом он так выгнулся, сжался и застонал, что мне хватило пары движений, чтобы последовать за ним.
...м-м-м-м ...шевелиться не хотелось, но я все же заставил себя скатиться с вялой тушки. Парень пялился в потолок совершенно бессмысленным взглядом и улыбался, я прижал его к себе, собственнически закинул на него ногу и почти сразу заснул, вяло размышляя о том, что же я буду делать, если он опять попробует меня убить. Наверное, жутко обижусь....
часть 2
22 августа 2012?г. в 03:18
Утро добрым не бывает - голова тяжелая, поспать бы еще полденька, все тело ноет - наверное, из-за брони и вообще - общая лень организма.
- Хочу кофе.
- Простите, хозяин, что?
- Ничего,- ворчливо, не открывая глаз, - у вас его, кажись, не растет...
- Может, просто называется по-другому? Если бы хозяин описал мне, что хочет...
- Ты подозрительно услужлив сегодня с утра, Миль, не иначе что-то сдохло...- я разлепил-таки глаза и недовольно глянул на парня, тот растерянно хлопнул ресницами, не понимая, что на меня нашло.
- Не люблю рано вставать. Знаю-знаю: солнце уже взошло и, значит, уже не рано.
Я тяжело вздохнул и потянулся, погладил лежащую в пределах досягаемости ногу Миля, подумал, резко притянул его к себе, заставив охнуть от неожиданности, провел по щеке, по красиво очерченной брови, поцеловал засмущавшегося парня в шею и, кряхтя, поднял бренное тело с кровати.
- Кофе - это такой тонизирующий напиток растительного происхождения. По вкусу горьковатый, с ярко выраженным вкусом. Его можно пить с молоком или сливками. Главное - он помогает проснуться. Ну, что: есть у вас что-то подобное?
- Так сразу в голову ничего не приходит, но я еще поспрашиваю, может, он дорогой и я просто о нем не знаю.
- Ладно, пойдем, сполоснемся и составим план на сегодня.
Я затянул Миля в душ и не отказал себе в удовольствии немного его потискать. Парень краснел, опускал голову и пытался увернуться. Мне показалось, что ему в самом деле неприятно, то что мы вчера переспали еще ничего не значит, может, он уже жалеет.
- Мне перестать? - спросил я в лоб.- Тебе не нравится?
Миль только покачал головой и бледно улыбнулся, и я решил оставить его пока в покое.
Мы перехватили еды на кухне (я проверил - не отравлена) и тут как раз подоспел курьер. Передал мне солидную папку и шкатулку, обитую синим бархатом. Я радостно попер все это в кабинет изучать и Миля с собой прихватил. Столы я не очень люблю, поэтому плюхнулся на диван и открыл папку. Бегло ее просмотрев, отложил в сторону для более подробного изучения и занялся шкатулкой. Внутри она была черной, на этом фоне парные витые браслеты казались ослепительно белыми. На крышке изнутри была приклеена бумажка с подробной инструкцией, я внимательно ее изучил, впрочем, ничего особо нового, кроме активирующих слов, не узнал. К слову, они уже были настроены лично на меня, как на хозяина, ничего удивительного - мои образцы есть у Гунара. Я повернулся к рабу и замер: Миль побледнел до синевы, увидев браслеты подчинения, похоже он кое- что слышал про них.
Это, кстати, очень любопытный артефакт: при наличии способностей их можно настроить либо на полное подавление воли - человек становится практически овощем, по собственной инициативе будет только основные физиологические потребности удовлетворять; либо на беспрекословное и абсолютное подчинение приказам - в этом случае можно задать некие установки, своего рода программу, но тут легко налажать и чего-либо не учесть; еще можно, особо не парясь, просто заставить объект безумно тебя любить, но тут минус - люди иногда такую херь творят... известны случаи, когда под таким внушением браслетоносцы сходили с ума от ревности и убивали семью хозяина, а самого запирали в подвале, уверяя что так будет лучше для "любимого".
Можно скомбинировать несколько настроек: например, полное подчинение приказам, плюс любовь - чтобы даже мысли о вреде не возникло. Но, в общем и целом эти изящные полоски металла - далеко не панацея, надо тщательно продумать тип и меру воздействия. Впрочем, я уверен, что сделаю все верно! Хотя, судя по несчастному виду парня, он не верит в мое милосердие. Может, потому и отворачивался сегодня в ванне...
- Лапа, это для твоего же блага. За следующее покушение мне придется передать тебя ребятам, а потом убить. А так и я, и ты будем в безопасности.
Миль мрачно смотрел на меня, явно раздумывая, стоит ли что-то говорить. Потом все же разлепил губы:
- Лучше безболезненно убейте. Я прошу милости.
Такой мрачной безысходностью от него веяло... что- то тут не так!
- Скажи, я чего- то не понимаю? С чего такая реакция? Вроде, не такая уж и страшная штука. Я настрою на подчинение приказам и только! Обещаю, что влюблять в себя не буду! Просто гарантия, - я успокаивающе улыбнулся, но Миль ни на йоту не успокоился.
- Я носил такие. Всего дня три. Тоже лишь приказы. Это... как слизистый комок в голове... он шевелится...и когда твое собственное тело не подчиняется...а давайте, лучше на цепь меня посадите? Пожалуйста, не надо этих штук...
Он так умоляюще и вместе с тем безнадежно смотрел... я медленно притянул его ближе, захватив за запястья и впился в губы долгим поцелуем, одновременно с покусыванием и полизыванием, ловко защелкнул ободки на милевых руках, он не сопротивлялся, став абсолютно безвольным в моих объятиях. Я отстранился, произнес слово, настраивающее браслеты на приказы, заблокировал замок снятия, Миль опустил глаза и ждал активации, но ее не последовало и он вопросительно поднял на меня взгляд.
- Я решил пока их не включать. Но, если что: хватит одного моего слова. Правильно ли я понимаю, что сейчас ты никаких неудобств не испытываешь?
Он медленно моргнул, переваривая мои слова, а потом робко улыбнулся:
- Пока не работают - все нормально. Спасибо, хозяин.
Он даже неловко поцеловал меня в приливе благодарности, наверное, сомневался в уместности подобного поступка - все же он лишь раб, но Миль, очевидно, заметил, как мне нравилось его трогать. Я отнесся к нежданной нежности с большим одобрением, так что мы еще некоторое время мусолили и обжимали друг друга. В итоге я запер дверь и трахнул Миля на столе. Всегда мечтал, да все перенаселенность жилплощади мешала.
- Ну, вот! - сказал я укоризненно. - Теперь мне делать ни хера не хочется!
- Извините? Нужно сказать, что я больше не буду? - лукаво спросил Миль. Вот ведь зараза! Я захихикал и пощекотал ему пузо, он извернулся и весело засмеялся. Зрелище, надо сказать, завораживающее. Интересно, а можно влюбиться за неполный день?
Наличие секса в моей жизни заставило меня серьезно пересмотреть свои позиции, относительно дерьмовости своего существования. Да, жизнь, однозначно, хороша!
- Так, сегодня в повестке дня поход на невольничий рынок и приобретение имиджевой наложницы. Или двух. И еще надо бы нанять новую охрану. Или купить. И кого-нибудь в помощь этому... как его? Ну, такой рыжий, здоровущий, он за лошадьми следит?
- Камил? Так, вроде, я ему помогаю?
- Не. Ты теперь мне помогаешь. Поправляем одежду и шуруем. Давай, дорогой, шевелись.
Пока Миль зашнуровывался, я совершил ритуал по проверке и напяливанию огромного количества амулетов и артефактов. Кстати! Есть чудесная штучка - детектор правды и лжи. Тоже браслетик. Я теперь переливался, как цыганка; на пальцах блестели перстни: от сглаза и от порчи (купил сам, потом заставил Карла проверить - не фальшивка ли. Я его как-то пригласил к себе, заставил взять деньгу как за консультацию и на весь вечер посадил за всякие волшебные примочки. А вдруг, что не то? Оказалось, в местной лавочке меня ни разу не обманули, кроме того, Карл меня уверил, что продавец - Айше - сам маг, весь товар проверяет лично и обманывать ему не с руки), еще имелись печатки - проверять яд и (дорогущая хрень!) для поддержания физической формы: теперь сколько не жри - не потолстею; на шее - цепочки-щиты, кулоны, заговоренные на удачу и отвод беды; на запястьях позвякивали браслеты - детектор и быстрый портал. Тот, который портал, я купил вообще из- за красоты: несколько нитей мелкого жемчуга, в котором в хаотичном порядке встречались разноцветные ограненные драгоценные бусины. Бусины переливались и раскидывали куда попало блики, я в душе немного сорока и был сурово загипнотизирован. Вещица была скорее женской, но мне понравилась, и я ее купил. Когда расплачивался и примеривал на себя, продавец странно щурился, Миль тоже удивленно на нее покосился, но смолчал.
… Рынок был ярким и оглушающе шумным. Я решил оставить охрану дома, но чтобы не облегчать всяким говнюкам жизнь, мы с рабом смылись из дома тишком - мало ли кто из домашних сообщает о моем выходе. Хотя, может они следят за домом...
Я очень плохо ориентируюсь, могу в трех соснах заплутать, поэтому меня вел Миль. Браслеты нарочито торчали из рукавов, а вот щит я спрятал. Оборотень очень удивился, что я трачу на него защиту, я и сам не совсем понял - на хера... ой, дура я, дура... наверно, таки втюрился... ****ь! Тут бы хоть себя сохранить, а теперь придется и сокровище мое охранять. А этот еще что-то темнит. Спрашиваю его: сколько ему лет. Говорит: двадцать. Потом интересуюсь, как он оказался в рабстве, ясно же, что вольнорожденный, начинает что- то лопотать об огромных проигрышах в карты и долговой яме. И это - ложь. Амулетик не подвел. Решил пока не давить, но попытаться нарыть инфу через Гунара.
Прослежу всю цепочку прежних хозяев - легальные продажи в обязательном порядке регистрируются в особом месте - Торговом Приказе. Все торговцы обязаны после завершения дня зайти туда и отчитаться, обо всех сделках производится запись в огромные книги. В том случае, если раб переехал из другого города к записи прикладывается особый кристалл с информацией о предыдущих продажах. Все очень строго и четко.
Когда я узнал об этом рае бюрократа, конечно, сразу спросил про свой случай. Оказалось, что я - продажа нелегальная, так как забирать ни за что ни про что в рабство нельзя. Можно пожаловаться в Отдел по расследованию, в том же самом приказе. Я это, конечно, сделал - заполнил кучу бумажек, подробно все описал, притащил несчастного Карла и Мастера Допроса, который со мной работал, чтобы они подтвердили мои слова. Все завертелось. До сих пор жду ответа, хотя знаю, что расследование ведется, и уже освобождены из рабства тридцать человек - это мой вклад в мировую справедливость. Им теперь положены разные компенсации, а хозяевам придется оплачивать магов- медиков и магов- душеизлечителей. Тоже, кстати, меня ненавидят. Но они вряд ли знают меня в лицо или по имени - подобная информация конфиденциальна. Я даже во всех бумагах прохожу под числовым номером, так что рядовые следователи, опять же, даже имени моего не знают.
Пехаем по рынку. Миль уверенно сворачивает в ряды, где продают наложников и наложниц. При легальных продажах о рабах весьма пекутся, ведь стоят они немало, так что все устроено так, чтобы они не очень нервничали, не дай Боги, не получили тепловой удар и выглядели в наиболее выгодном свете. Были построены тенты, где люди устроились с удобствами, в пределах доступности и еда, и вода, и посидеть можно, и полежать. Все сидели такие чинные, строили глазки проходящим потенциальным покупателям и принимали соблазнительные позы. Серьезно задумался - на *** девку. Может, лучше парня прикупить? Я видел пару, от которых у меня все поднялось, да и они очами на меня сверкали. А что? Я молодой, довольно привлекательный... глянул на Миля. Ого! Губы превратились в ниточку, кулаки сжал, голову опустил. Похоже он - собственник.
- Малой, ты чего? Не надо сердиться! Ревнуешь, что ли?
Он на меня зло зыркнул и отвернулся. Офигеть! Нет, так совсем не пойдет.
- Миль. Я просто смотрю. Купим только рабыню, или двух, и я с ними не буду спать.
Миль некоторое время молчал, а потом выдавил из себя:
- Я не такой красивый, как тот. Чернявый. Или блондинчик в соседнем ряду. Вы... смотрели на них. Я не ревную, просто ...- парень сердито кусал губы и хмурился, похоже не уверенный, что стоит продолжать, стрельнул в меня глазами и все же закончил мысль, - моя жизнь зависит от Вашей благосклонности.
Ну, что сказать, это правда, к тому же те парни были сказочно хороши: тонкие-звонкие, при этом хорошо развитые физически, с огромными глазами, полными губами и ****скими улыбочками. По последним можно было стопроцентно опознать первостатейных стерв. Так что - нафих.
- Смотрел, да. Но ведь не купил. И не куплю. Послушай, я знаю, что тебе не просто позволить мне спать с тобой, и я ценю твои усилия. Кроме того, я не люблю чужие прикосновения...
- Что-то я этого не заметил. Вы все время меня тискаете, - пробурчал Миль.
- Так в том и самый прикол - твои объятия мне приятны. Это что-то на уровне физиологии и я не уверен, что меня не стошнит от поглаживаний того чернявого. Так что моя благосклонность по-любому с тобой, давай, пошли лучше туда, где девчонки, и у меня для тебя будет задание.
- А что за задание? - Миль облегченно улыбнулся.
- Я хочу, чтобы ты повертелся в рядах и послушал сплетни про товар. На раба никто не обратит внимания. Мне нужна не слишком глупая баба, внешность имеет мало значения. И еще узнай про мужиков. Нужен сильный мужик, чтоб годился в охрану, но самая главная фишка в том, что он мне должен быть жизнью обязан. Поищи таких, которых можно зацепить, прозвони на эту тему и наложников: я бы, к примеру, если бы меня кто избавил от моей несчастной участи, и помереть за такого пацана был бы рад. Глянь на тех, что причислены к отбросам: я не поскуплюсь на лечение, был бы толк. Как все узнаешь, подходи к корчме на углу, я там посижу.
- Ладно, я понял.
Хорошо быть рабовладельцем. Сижу в уютном питейном заведении, цежу пиво. Вкусное. В пол-уха прислушиваюсь к чужим разговорам - это теперь моя работа! Я уже успел загрустить, когда появился сияющий Миль.
- Кажется, кто- то плодотворно провел время. Давай, выкладывай.
Я заказал парню того же, что пил сам, тот удивленно поблагодарил и начал рассказывать.
- Среди женщин насчет ума судить сложно, но есть одна - уже трижды пыталась покончить с собой, несмотря на наказания. Она отчаянно не хочет полового контакта, вроде связано с религией, продают как девственницу, просят немного, так как она отталкивает покупателей неадекватным поведением.
- Дурочку корчит?
- Скорее уж скорбную умом, при том буйную.
- Посмотрим, но на слух - подходит. Главное, чтобы она на самом деле двинутой не была, хотя... пофиг. Что насчет мужиков?
- Тут вариантов много, наверное, надо смотреть, давайте, я Вас проведу и попутно все расскажу.
Я одобрительно погладил под столом милево колено, тот смущенно зарделся, мы допили напиток и оправились в первую очередь за наложницей. Она оказалась в меру плотной, русоволосой, пышногрудой девушкой, кареглазой и веснушчатой; безумие очевидно носило наносной характер, потому что как только я сообщил ей на ушко, что трахаю только мужчин, но если она не прекратит визг - не куплю и она упустит идеальный для себя вариант, вопль смолк на середине, а девка изобразила ступор. Я договорился с еле живым от счастья работорговцем, что ее доставят ко мне в поместье, там приказчик уж разберется...
Среди наложников интересующего нас типажа сегодня не наблюдалось, на рядах, где продавались рабы без особой специфики, Миль выглядел парочку, но мне они не глянулись: уж больно хитрые рожи, не возникало у меня к ним доверия... хотя один здоровяк, уже под самый конец осмотра, все же привлек мое внимание; физию он имел страшную, дальше некуда: несколько шрамов пересекали лицо, искажая черты, нос ломан и сплющен, уши исковерканы и порваны, как у драчливого кошака, из- под мощных надбровных дуг мрачно сверкали колючие ледышки глаз. Большинство покупателей прямо- таки шарахались от эдакого- то разбойника, шею свернет и не заметит; тем более, что и телом он не подкачал: широкоплечий, с длинными руками, пудовыми кулаками, демонстративно угрожающе сжатыми, жилистыми ногами, торчащими из коротких порток. Рубахи на нем не было, что позволяло разглядеть кубики на животе и рельефную спину.
Я рассматривал его долго, обошел со всех сторон, мужик, заметив мой интерес, злобно оскалился персонально мне, я усмешливо выгнул бровь и хмыкнул. Я и сам так, ****ь, умею... не фиг меня на понт брать, тем более что с каждодневными тренировками еще неизвестно, кто кого, даже без учета брони. Миль насчет него пожал плечами, а работорговец сообщил, что мужчина бывший вояка, в армии с пятнадцати лет, оттрубил до тридцати - попал под трибунал за неповиновение приказу вышестоящего по званию.
- Что, попугайчик, нравлюсь? - надсмехнулся бывший служивый. Это он насчет моих разноцветных волос пошутил, я спокойно пропустил подколку мимо ушей и еще раз задумчиво окинул его взглядом:
- Конечно, красавчик, ты стал бы украшением любого борделя! - уверил я его ласково. - Но мне- то нужен охранник. Вот смотрю я на все эти украшения: свернутый нос, шрамы, и думаю - дерешься ты, походу, не очень, иначе бы столько ударов не пропустил...
Мужик скрипнул зубами и не нашел сразу, что ответить, а потом проворчал еле слышно:
- У тебя-то морда гладкая, значитца, либо не пропускал, либо - только зубы с безответными скалить и горазд. Даже на мальчонку мелкого браслеты не постеснялся напялить, ирод...
Миль уже открыл рот, чтобы возмутиться, но я предупреждающе положил ему руку на плечо, и он лишь возмущенно ожег солдафона взглядом. Я уже приготовился к следующему раунду, готовясь выпалить едкий ответ, как мой глаз цапанула знакомая фигура раба, которого только выводили на помост рядом с воякой, я буквально застыл с раскрытым ртом.
- Тальм!
- Боги, Налай! Я так рад, что тебе удалось выжить! - я похлопал прослезившегося мужчину по плечу, сразу забыв про колючего солдата.
Налай был одним из тех, кто помог мне в самом начале, я часто вспоминал о нем, но так ничего и не смог узнать о его судьбе.
- Я так понимаю, ты обрел свободу?
- Да, повезло. И ты обретешь! Сейчас стражу крикну и все зарегистрируем!
- Нет, нет, что ты! У хозяина знаешь, какие связи! Только себя подставишь... - Налай был в своем репертуаре: думал сначала о других.
К нам уже спешил нечистый на руку работорговец, а я активировал амулет связи и послал код, сообщающий об обнаружении нарушения, добавил код возможной угрозы. Работа Тайной Канцелярии была четко организована, все было рассчитано на раскрытие максимального количества преступлений и всемерное искоренение коррупции. У людей, вроде меня, имелись особые знаки отличия: магические, конечно, при предъявлении автоматически начиналась запись, поэтому ими не злоупотребляли. Кроме того, диспетчеру посылался код, все такого рода сообщения скрупулёзно отрабатывались, дела часто брались под личный контроль. Власть у Неназываемых была огромная, но тщательный подбор кадров приводил к минимальному количеству злоупотреблений.
Я вытащил свой знак, подмигнул офигевшему Налаю, помахал им перед побледневшим работорговцем и сообщил:
- В течение ближайшего дня Вам надлежит явиться в Торговый приказ. Данный раб по достоверным сведениям является нелегальной покупкой и будет немедленно конфискован под мою личную ответственность. Весь товар подлежит обязательной проверке, вплоть до сверки ауры. Торговлю немедленно прекратить. Ваш торговый номер не действителен до завершения расследования.
Что тут началось! Торговец визжал, причитал, угрожал, намекал на вознаграждение или кару. Я минут пять слушал, на большее не хватило терпения, потом резко прервал жулика, сказав, что его тирада тоже была записана и занесена в дело, похоже он не был осведомлен об этой милой особенности знака, его молодой помощник догадался увести торгаша в подсобку, пока он еще чего не ляпнул.
Налая я забрал, по вояке, смотрящему на меня как-то по-другому, лишь мазанул взглядом, уходя.
- Эй, ...господин, погоди...
Мне бы развернуться и уйти, но не стал бы солдафон меня окликать, если бы это не было важным, я подошел и показал глазами, что слушаю. Раб мялся и отводил глаза:
- Слышь, мужик, Налай про тебя часто говорил... ты, вроде, с понятием... мне нельзя в Торговый. Беглый я, а они враз это вызнают и придет мне зверь писец...
Он колол меня своими синими ледышками и горестно поджимал тонкие злые губы, а я размышлял нахер мне такой гемор. Мужик мне нравился, причем, несмотря на совершеннейше разбойничью рожу, у меня случился приступ доверия. Потом, конечно, отпустит и я просвечу его подозрительную тушку вдоль и поперек, но спонтанное чувство доброжелательности, что он во мне рождал, дорогого стоило.
- Мне торговец плел, что ты - бывший военный. Что-то мне кажется, он гонит. Итак, биографию, пожалуйста, вкратце. А потом я решу.
- Да разбойник я. По малости лет сиротой остался, чуть с голоду не помер, вот и пошел в леса баловать, а потом как-то по накатанной... при нашем-то Государе облавы начались, всех и споймали, да только заместо виселицы в рабство определили, мы ж не зверствовали: не насильничали и не убивали, вот нам жизни и сохранили... да только с хозяином у меня не заладилось, вот я и сбег...
Блин, как бы все провернуть? Я еще раз оглядел ладную фигуру, провел пальцем по мышцам спины.
- Я требую беспрекословного послушания, ты вообще так умеешь? - спросил я с сомнением.
- Жить захочешь, еще не так раскорячишься, - мрачно ответил мужик, явственно подавляя желание отстраниться от двусмысленного прикосновения, но оставаясь неподвижным.
Я завороженно проследил игру мышц на покатом плече и тяжело вздохнул, предчувствуя хлопоты.
- И еще: никогда не врать. Если возникает проблема, я должен об этом знать, - предупредил я сурово, сдаваясь.
Разбойничек был на все согласный - чего только не наобещаешь, чтобы выгородить ценную шкурку, конечно, учитывая прошлое, верил я ему не особо, но тут ведь как? Я условия выставил, он согласился, а нарушит - сдать его всегда успею. Особо не мудрствуя, объявил скисшему работорговцу, что мужик тоже нелегальный и спокойненько забрал и Налая, и Колючку.
- Ну, а зовут-то тебя как? - наконец догадался я спросить.
- Акулео, но меня все Лео кличут.
- Миль, идем домой? - повернулся я к шедшему безмолвной тенью оборотню. - Или отправим этих и еще погуляем? Там был кто- нибудь перспективный?
- Никого, насколько я помню. - Миль надулся и не смотрел в мою сторону. Видел, значит, как я Лео лапал. То, что я просто хотел проверить готовность Лео к сотрудничеству, Миль, конечно, не знал и опять занервничал, замкнулся.
Я почувствовал себя виноватым - парню и так тошно, а тут еще я клеюсь ко всем подряд, подрывая его надежду на бесперебойное продолжение жизнедеятельности. Я тихонько дотронулся до бока оборотня, наклонился и шепнул:
- Мне не нравится твоя одежда. Хочешь, купим тебе что-нибудь красивое?
Миль почему- то еще больше нахмурился, но последовавший вопрос все прояснил:
- Хочешь одеть меня как наложника? Все полупрозрачное и в ремешочках?
- Ну, ты чего? - укоризненно вопросил я, старательно подавляя не к месту взыгравшую фантазию… топик, черная блестящая кожа, заклепочки – мечта фетишиста – смотрелся бы на Миле обалденно… не-не! Не будем об этом: во всяком случае, о таких вещах на людной улице думать не стоит: как-то это неловко ходить со стояком.
- Я имел в виду обычную одежду, просто новую, хорошего качества и твоего размера. И вообще - можешь сам выбрать. Ну, давай?
Миль робко улыбнулся и согласился, так что еще пару часов мы потратили на шмотки. Хотя на одну штучку с ремешками (и заклепками!) я его все же уговорил, у меня тоже такие есть и я обещал как-нибудь для него принарядиться, мысль о хозяине в развратных одеждах наложника на некоторое время привела Миля в ступор и его оборона дала брешь.
С Налаем в итоге пришлось изрядно повозиться: у торгаша и впрямь были связи, но мои-то – гораздо круче! Так что в итоге, при попытке дать взятку, были взяты еще несколько человек, расследование получилось крупным, была замешана стража, и я почти месяц помогал распутать этот клубок, чтобы никто не ушел. Ну, следователь из меня аховый, зато с логикой порядок, да и не мог я пустить все на самотек, раз там был замешан Налай. Пока суд да дело, мужчина жил у меня, благо свободных комнат было много; так как в рабстве он провел более месяца, компенсация выходила солидная, и мой товарищ уже начал приглядывать себе ферму – подальше от столицы, там земля дешевле; он хотел участок с уже готовыми постройками, чтобы сразу съехать, его тяготило жить за мой счет, хотя я не уставал повторять, что просто отдаю ему долг.
Работорговец оказался полностью разорен, со всеми этими компенсациями, Налай оказался не единственным пострадавшим, хотя в тюрьме торгашу деньги все равно не были бы нужны… и надолго: уж я- то позаботился, чтобы ему накрутили по полной - искренне ненавижу таких гадов.
Вообще законы в моем новом государстве оказались весьма справедливы – я вот не очень понимаю, почему законопослушный налогоплательщик должен оплачивать содержание воров, убийц и маньяков, гораздо более разумным кажется отправить их работать на благо граждан. Закон в этом смысле был весьма разумен: никакого небрежного отношения к человеческому ресурсу не предполагалось. Работники были сыты, жили в нормальных условиях, их лечили. То есть: никакой варварской жестокости к узникам. Не из человеколюбия, простая целесообразность. Так что мерзкий жулик ближайшие десять лет будет вкалывать как папа Карло, мысль об этом каждый раз вызывала довольную ехидную улыбку. Гунар даже вздрогнул, как ее увидел – наверное, я как- то не так выгляжу…
- Ты это сейчас о чем думаешь? – подозрительно легкомысленно спросил он.
Хах! Я улыбнулся уже по- нормальному – нечего пугать куратора. Нам еще вместе работать и работать…
- Да о работорговце этом, что дружка моего, Налая, чуть не продал. Вот ты мне скажи – какое у вас есть самое наимерзейшее место отработки наказания?
- Ну, шахты. Там темно, клаустрофобия, пыль, природные газы, удаленность от городов, побег практически невозможен. Но туда только отъявленных негодяев посылают…
- Ты уж прости, я, наверное, с твоей точки зрения предвзят, но продавать в рабство свободных – просто отвратительно. Так что пойду подлизываться к судье, хочу, чтобы торгаш СТРАДАЛ!
- Ой, бля! Ты больше при мне таким голосом не говори, а то так и оконфузиться недолго! Но я тебя, в общем, понимаю…
- Кроме того, Налай – мой друг. И теперь это не просто личное, а очень личное.
- За друзей мстишь, словно за себя?
- Ну, друзья – они как семья. Только семью не выбирают, а друзья это именно те, кто тебе дорог.
Гунар хмыкнул и наверняка запомнил, пометив в голове «мировоззрение Тальма». Эт хорошо – я нарочно сказал, чтобы он был в курсе: если кто к нам с чем зачем, тот от того и того!
часть 3, или неожиданности бытия.
22 августа 2012?г. в 03:43
Мне нравится мыться вместе с Милем, а он, похоже, этого не любит. Правда, в последнее время я так задалбывался на расследовании, да еще и дела домашние: расходы проверить, побеспокоиться о Зуле и Лео, проследить за ремонтом построек… я возвращался из Приказа довольно поздно, перехватывал на кухне ломоть мяса и ко мне тут же подходил приказчик с неотложными вопросами. Я сам, конечно, виноват – настоял, что без моего одобрения нельзя предпринимать абсолютно никаких действий, за исключением экстренных ситуаций и оказания срочной медицинской помощи. Маниакальное желание контролировать все на свете отливалось мне жуткой усталостью и недосыпом, так что мылся я обыкновенно полусонным, практически с закрытыми глазами, однако, все проходит, вот и расследование подошло к завершающему этапу; доказательства собраны, показания задокументированы, преступники пойманы (почти все), дело за судом. Впрочем, я и тут уже успел подсуетиться и твердо рассчитывал упечь негодяев всерьез и надолго. Теперь можно расслабиться.
Пару дней я тупо отсыпался, послав все на ***. Сегодня я, наконец, смог залезть в бассейн в полном сознании… задумчиво перебирая волосы своему оборотню, в то время, как он ворчал и уворачивался, я тихо млел от горячей гладкости его кожи и жмурился от удовольствия. Через какое- то время заметил одну странность: кожа головы не просвечивала. Присмотревшись я понял, что под волосами видны линии... это же татуировка! Удивительно, что я раньше ее не заметил, наверное, из-за того, что она не покрывала всю кожу головы, а занимала лишь затылочную область. И, судя по напрягшемуся парню, Миль не хотел, чтобы я ее видел... интересно...
Я не подал вида, но вечером, когда мальчик заснул, заперся в кабинете и связался с Гунаром.
- Скажи, татуировка на голове - это особый знак?
- Ну, смотря у кого. Некоторые храмовники делают. У оборотней целая система. Еще у вампов, но те бьют на ушах...
- Про оборотней поподробнее, пожалуйста.
- О!
Гунар замер на некоторое время, что - то припоминая.
- Я же вспомнил! Твой мальчишка! Я все гадал - где я его видел, у меня весь мозг исчесался. Он - пропавший принц! Надо доложить Величеству!
- Стоять! Парень не хочет, чтобы его нашли и готов ради этого влачить жалкое существование раба. Да и чуть не убил он меня, вероятно, испугавшись разоблачения. Потому же так боится наших. Нет, торопиться не надо, сначала все выясним. Расскажи, при каких обстоятельствах он исчез.
Гунар нахмурился, но подробно рассказал все, что вспомнил:
- Там была довольно-таки неприятная история. Принц младший, квартерон, то есть явно не чистая кровь. В их обществе к подобным относятся весьма презрительно и единственное, на что парень мог рассчитывать это династический брак - ни госслужба, ни армия ему не светили. Там была пара вполне приличных, выгодных вариантов с дочерями богатых князей, и сами отцы были не против - Мильотеррен слыл толковым мальчиком, ни в каких скандалах замешан не был, характер уравновешенный - достойный зять. Но, на его беду, им заинтересовался ближайший сосед, союз с которым был куда как выгоднее, чем какие- то отдаленные клочки земли. А на беду, потому что дядечка слыл настоящим садистом- маньяком, наш общий знакомый Вильгельм, по сравнению с ним, просто душка. Да еще эта несчастная способность к регенерации... парень не был дураком и драпанул. Только, наверное, что - то пошло слегка не по плану...
Гунар задумчиво замолчал, а я пытался усмирить стада мурашек, маршировавшие по моей спине при мысли о ласковом и страстном Миле, страдающем в руках маньяка извращенца.
- Гунар, я его обратно не отдам. Подскажешь, что тут можно придумать?
- Ну, пусть попросит убежища и защиты у Величества. Только нам с оборотнями ссориться не с руки. Тем более, что у них очень строгие нравы: если Миль не девственник, что они магически проверят, он - позор всего рода. И ладно бы, если б от него просто отказались, могут и выдачи потребовать...
- Ой, бля!!!!
- Только не говори, что это ты его оприходовал!
- ****ь! Кто ж знал- то! - паника. ПАНИКА!!!!
- Ну, теперь, если ты честный малый, должон на нем жениться. Ты, конечно, для принца при обычных обстоятельствах рожей не вышел...
А---а, я слишком молод для брака! Черт, но как же мальчик меня подставил. С другой стороны - у него и выбора- то не было. Я ж сам обещал ему все кары небесные, если он мне не даст. Вот убил бы гада, если б не было его так жаль! Да и сказать он мне ничего не мог...
- Ага...я понимаю - жуткий мезальянс...
- Во - во. Именно это слово. Но тут у нас вообще- то экстренная ситуация, к тому же так по- любому лучше. Оборотням лучше наврем, что это не ты был первым, просто благородно помог юноше в беде... и вообще у него от стресса амнезия всю дорогу была!
- Да...уж если врать, так врать! Но с Величеством согласовать все же надо...
- Так ты что - вправду на нем женишься? Учти, у нас больше трех мужей и двух жен нельзя! - агент изумленно приподнял брови - За этим пацаном никакого приданого не дадут. Так что - подумай.
- Да что тут думать... ты, главное, разрешение его Величества получи и тогда я на другой день все оформлю.
- Подожди! А торжество? Не на бродяжке женишься, он же принц!
- Гунар, включи мозг! Если кто узнает - смогут сорвать, да и покушения эти... а с тобой я непременно побухаю! Только ты побыстрее, не спокойно мне... поторопись, лады. Если с ним что-нибудь случится - никогда себе не прощу.
- Ну, жди тогда. Величество поздно ложится, и мы с ним, вроде как на короткой ноге. Если примет, через два часа свяжусь.
Все время я просидел за столом в темном кабинете, тупо глядя на пластину и злясь в душе на себя и Миля. Вот бывают такие дурацкие ситуации в жизни, когда ты чувствуешь себя обманутой в лучших чувствах жертвой, а обвинить и сорваться не на ком. Внутри меня клокотала ядовитая смесь из целого ряда отрицательных эмоций, которые словно пена бурлили на поверхности, а глубинная часть меня спокойно взирала на весь этот беспредел и задумчиво препарировала каждое чувство: злость, жалость к себе, уязвленная гордость, досада, стылое ощущение предательства, обида. Каждое чувство было рассмотрено, взвешено и измерено с точки зрения справедливости существования. Если мыслить здраво, то все мои чувства были иррациональны. Хотя, на то они и чувства, другое дело, что в этом свете срываться на мальчике будет как- то непорядочно. Хотя некоторую умеренную дозу недовольства я все же позволю себе выразить. Только бы не распсиховаться!
Когда пластинка побежала волнами, я спервоначалу подумал,что у меня глюки от нервного напряжения. На меня смотрел Его Величество собственной персоной, и он язвительно лыбился. Ну, вот уж фиг вам! При нем ни за что не покажу, что расстроен. Посему я безмятежно улыбнулся, без запинки оттарабанил официальную формулу приветствия и, согласно этикету, преданно уставился на государя, ожидая, когда он соизволит со мной заговорить.
- Гунар сообщил мне, что ты попал во весьма щекотливое положение. Это, конечно, изрядно меня позабавило, однако я хочу уточнить пару моментов. Первое: ты уверен? Я тебя не осужу, если мальчик, скажем, незаметно пропадет. Отчитаешься потом о несчастном случае и - нет объекта, нет проблемы!
Я тяжело вздохнул:
- Никак невозможно. Кажется, я умудрился в него влюбиться. Даже если бы нет - я искренне верю в ценность жизни и убиваю только тех, кто причинил мне зло...
Прозвучало, конечно...типа, "я всех люблю, кроме тех, кого ненавижу" - немного двужопая у меня позиция, но уж что есть!
- Да ты идеалист, друг мой! Такие еще бывают?- король уже во всю хихикал.
Странные у него представления об идеалистах...но спорить я не стал : сейчас тонкости мировоззрения меня не очень интересуют.
- Мы вымирающий вид, - развел я руками.
- Ладно, тогда второе: брак равный, или он будет младшим?
- Юридически мне более выгодно быть старшим супругом и именно на этом я и буду настаивать.
- Хорошо. Разумно. Я так понимаю, что сам факт нахождения пропажи мы будем держать в тайне, пока сможем?
- Если это не повлечет дипломатических последствий.
- Вроде не должно. Мильотеррен уже совершеннолетний и может сам дать согласие на брак. Но, и это меня всегда удивляло в законе оборотней: он не может отказаться от супруга, предложенного главой семьи. Так что опасность нежелательного брака его еще не миновала. Старший партнер возьмет его под защиту и, кроме того, он автоматически станет гражданином моей страны, - Его Величество задумчиво пожевал губу, потом довольно хлопнул по столу, - жду тебя с Мильотерреном завтра к двенадцати дня. Я лично проведу церемонию, чтобы брак никто не мог оспорить. Церемония будет весьма скромной, времени на подготовку у нас нет, поэтому о нарядах не беспокойтесь - подберем на месте, у меня много всякого можно найти, если по шкафам пошуршать... свадебные браслеты я вам подберу лично - будут моим подарком.
И король, радостно потирая руки, отключился, а я еще некоторое время отходил от нездорового всплеска энтузиазма, выплеснутого на меня Величеством напоследок. Может, свадьбы любит? У всех есть маленькие слабости. Моя, кстати, - справедливость. Надо, чтобы все было по-честному.
Так... вино. Оно мне надо. Возьму с собой бутылку, но пить буду только после разговора, а то еще неизвестно как отреагирует нервный квартерон на мои слова. Может, кинется. Я поморщился - это было бы нехорошо. Надеюсь, он так не сделает. Достал Семейный Кодекс, внимательно его просмотрел - благо много времени это не заняло.
Когда я зашел в комнату Миль спал, но вскинулся, услышав мои шаги.
- Хозяин?
Лица в темноте не было видно, и я зажег магические светильники в спальне. Наверное, у Миля тоже было развито чувство жопы, так как, увидев меня, он заволновался. Я стоял и просто смотрел и что- то было, видимо, во взгляде, потому что парень побледнел. Он вообще легко пугался, но именно поэтому я и считаю его храбрецом - с такими- то дерьмовыми нервами, и так врать!
- У меня есть, что тебе сказать. Одно слово. Мильотеррен.
Он закаменел, но с места не двинулся, только пялил на меня свои глазищи. Психическая атака это называется. Первым не выдержал я:
- Ну, скажите что- нибудь, ваше оборотничество.
- Полагаете, что эта ситуация весьма забавна?
Его темные глаза непроницаемо заблестели, прекрасное лицо стало похожим на маску.
- Нет, веселой ее считает Его Величество. Лично я чувствую себя лохом. Ты такого слова, понятное дело, не знаешь, но поверь мне - это я.
- Что ты со мной сделаешь?
****ь колотить - он отлично держится! Можно было бы, конечно, повести разговор чуть менее агрессивно, но моя подленькая натура не могла упустить возможности слегка его попугать. Все ж таки не каждый день мне приходится жениться!
- На выбор - либо счастливое воссоединение с любящей семьей, либо пойдешь ко мне младшим мужем.
Он весь прямо заискрился:
- Я не буду младшим!
Ну, и че это было? Я уже хотел вспылить, потом подумал, что, наверное, имеет место какое- то недопонимание: парень на самоубийцу не похож, значит, просто не понимает, что я его спасаю.
- Миль, послушай, только так я смогу тебя защитить. Ты станешь гражданином этой страны, Величество окажет нам покровительство, и тебя не достанут. И... тебе не кажется, что подобное привередливое поведение несколько неуместно. Хочу тебе напомнить, что я беру под свою опеку бесприданницу. Да к тому же с проблемами.
- Упрекни еще, что не девственник! - похоже страх переплавился в злость и Миля слегка заносило.
- Малыш, не нарывайся, я вообще могу в наложники тебя определить, и никто мне слова не скажет, даже с учетом того, что именно со мной ты потерял невинность. Если, конечно, она еще была.
Да, я тоже умею бить нечестно и все по больному. Мальчишка от моих жестоких слов покраснел и вскочил, может, хотел кинуться.
- Хочешь сказать, что я - шлюха? Может, еще браслеты включишь, чтобы я не рыпался?
- Миль! Хватит!
Я подошел и осторожно взял его запястья:
- Я не хочу, чтобы ты попал в беду. Не упрямься, будь разумен. Законы в наших странах очень разные, на самом деле ты будешь ограничен в основном в имущественных вопросах. И браслеты...- я разомкнул замочки и снял ободки с милевых запястий, - конечно, мой муж их не будет носить.
- Я еще не согласился, - пробурчал парень недовольно. - Или мое мнение никого не интересует?
Я вгляделся в его глаза и понял, что он просто боится. Оно и понятно - с такой-то родней... ведь не пожалели свою кровиночку ради сомнительной политической выгоды.
- Послушай, я вообще-то не хочу жениться, но если этого не сделать, твоя родня сможет тебя забрать. Что последует дальше, ты в курсе. По вашим законам ты практически бесправен. Неужели ты хочешь всю жизнь прятаться и дрожать?
- Какая разница? - спросил он горько. - Младший муж тоже бесправен!
- Я начинаю думать, что у тебя проблемы с восприятием информации. Ты что - настолько плохо учился, что не знаешь основ законодательства?
Миль внезапно покраснел и смущенно отвернулся:
- По правде, меня почти не учили,- произнес он хрипло. - Отец говорил, что подстилке вовсе не обязательно быть интеллектуальной...
- О! Грубо и не справедливо... Но, Гунар говорил, что вроде тебя каким-то дочкам князей сватали, в таком случае образование совсем бы не повредило! - честно говоря, меня слова Миля привели в некоторое замешательство. Надо поподробнее расспросить о детстве, кажется, оно было херовым.
- Отец... не очень ко мне благосклонен... он в любом случае отдал бы меня за мужчину, - прошептал Миль, подтверждая мои догадки.
Я мягко потянул его в сторону кровати, усадил и сел рядом, обнял, погладил по плечам, отвел волосы от лица и нежно заправил их за ухо.
- Мы еще об этом поговорим, мне нужно владеть всеми сведениями, чтобы правильно строить нашу стратегию. А сейчас давай я тебе объясню про законы, раз уж у тебя такие пробелы. Я беру тебя младшим, ты автоматически становишься подданным моей страны и к тебе будут применяться наши законы. Ты будешь иметь право развестись со мной по собственному желанию, но мы должны прожить минимум три года. В случае неподобающего обращения, ты можешь подать на меня жалобу, а затем, в случае повторения инцидента, развестись раньше срока. Закон защищает младшего от физического или морального насилия любого рода, старший обязан предоставить младшему достойный уровень жизни. Ты не можешь заводить других партнеров, без моего разрешения, в то время как я - могу и это, пожалуй, единственное мое преимущество. Если бы у тебя было приданое, им распоряжался бы ты сам. Ты не можешь продавать или покупать вещи, больше определенной суммы, без моего разрешения, в случае если у тебя нет собственных средств. В законе подробно оговорены именно финансовые отношения, но нам это не важно - приданого у тебя нет, денег тоже, ты не работаешь, собственности не имеешь,- все это я продекламировал на одном дыхании, продолжая прижимать и гладить парня.
Он замер внимательно вслушиваясь, брови ползли удивленным домиком:
- Как это - никакого насилия? Ты не будешь наказывать меня за непослушание?
- Свободного человека нельзя наказывать, даже если он Младший. Вот денег на карманные расходы лишить могу. И то не совсем, а только урезать, минимальная сумма тоже оговорена. И потом - я же ни разу на тебя руку не поднял, только когда ты меня располосовать хотел.
- И ты мне будешь деньги давать? И я смогу выходить из дома без твоего разрешения? - кажется, все это не совсем укладывалось в его голове.
- Ну, много денег я давать тебе не смогу, уж извини... гулять, конечно, можешь сколько хочешь, но я очень надеюсь, что ты не будешь забывать о мерах безопасности. На меня были покушения, да и работа у меня...
- Это... очень хорошие условия, - подумав, сообщил Миль, зная как я люблю его прикосновения, он поцеловал меня в шею и спрятал лицо у меня на груди.- Я постараюсь не доставлять тебе проблем. Могу я узнать - зачем тебе вся эта канитель?
- Не люблю, когда всякие упыри мучают хорошеньких мальчиков... Слушай, ты так классно делаешь массаж - когда успел научиться? И - сколько времени ты в бегах?
- Года четыре. Меня в шестнадцать собирались отдать. А массаж... меня же готовили стать младшим, я должен уметь угодить мужу... я еще петь и танцевать умею, играть немного, хотя в основном в меня вдалбливали, что я должен быть почтительным и послушным...
- Не похоже на счастливое детство, - у меня даже сердце захолонуло, потом я вытяну подробности, но похоже, что семья его за что-то не любит - Миль, раз уж мы станем супругами... я тебя прошу не держать от меня секретов. Пообещай мне, что не будешь врать и утаивать важную информацию.
Я приподнял его подбородок и заглянул в глаза.
- Я... обещаю.
- Ну, вот и славно. Завтра пойдем к Величеству и он нас поженит, а сейчас давай спать - не хочу, чтобы мой Младший был с кругами под глазами.
Я улыбнулся и чмокнул Миля в нос, тот покорно лег на кровать и свернулся клубочком под моим боком.
часть 4, или тили- тили...
22 августа 2012?г. в 09:18
Вскочили мы, конечно, ни свет ни заря, даже не поели, потому что мы оба нервничали и кусок не лез в горло. Времени - до фига, решили убить время в ванне - помылись, высохли и - пора уже одеваться. Я замер перед шкафом, совершенно не зная, что выбрать. В прошлый-то раз, когда я виделся с Величеством, я был в той же одеже, в которой сбежал - какая-то задрипанная курточка, под ней - вытертая, бывшая некогда красной, рубаха и кожаные штаны на шнуровке по бедру. В тот момент решалась моя судьба и, хотя я и был несколько смущен своим потрепанным внешним видом, усилием воли отогнал лишние эмоции. А теперь я, вроде как, благонадежный подданный, надо как-то прилично одеться...
- Миль, ты ж принц, должен знать, как ко двору одеваются? Может, посоветуешь?
Он подошел и стал осматривать содержимое шкафа, а я смотрел на него. За прошедшие дни я часто замечал, что замираю и наблюдаю за квартероном. Он имел очень занятные манеры: ходил тихо-тихо, говорил тоже негромко, часто опускал голову и прятал глаза, так что мне все время приходилось приподнимать подбородок, чтобы в них заглянуть. Голос у него был приятный: мягкий, не бас и не фальцет, мне очень нравилось, как он его модулировал.
Еще у него был едва слышный акцент - у оборотней другой язык и он путал иногда ударения, немного искажал некоторые звуки, но я его не поправлял, так даже интереснее. Он был всегда немного насторожен, это было заметно по зрачкам, всегда державшим меня в поле зрения, по тому, как он старался не поворачиваться спиной, на крайний случай - боком, по его привычке хорониться в тени всегда, когда возможно. Иногда он отшатывался от резкого движения, хотя, кроме игривых шлепков по заднице, от которых я просто не мог удержаться, я его не лупил.
Сначала я полагал, что все это осторожное поведение и нежелание привлекать к себе внимание - издержки социального статуса, хотя остальные мои рабы так не тихарились. По началу-то да, было немного, но потом успокоились, я часто слышал смех кухарок, девки- поломойки в шутку строили мне глазки, поняв, что я отнюдь не зверь, люди приходили ко мне со своими проблемами, и я не видел в их глазах того недоверия, что постоянно излучал Миль. Теперь, когда мне немного приоткрылось его прошлое, я был склонен винить родственников- свинтусов. Все же придется потом ковырнуть больное, надо же знать откуда ноги растут...
Миль выбрал мне простую черную рубаху и кожаные штаны, к ним черные же сапоги. Впрочем, у меня все боты одинаковые, отличаются только высотой шнуровки: черные, с металлической вставкой-протектором в носке, на высокой подошве, спереди шнуровка. Я такие уже лет десять ношу.
На себя он напялил серую рубаху и плотные темные штаны. Я заставил прибавить к этому пару амулетов.
Поместье находилось в паре километров от города, я бы назвал это пригородом, потому что вокруг располагались такие же "дачи с огородом", как у меня. Когда надо было в город я обычно топал пешком - с лошадьми у меня не очень, да и в городе лавировать на не особо широких улочках, то и дело рискуя кого- нибудь задавить - удовольствие небольшое. Но сейчас нам надо было во дворец, это по главной улице, она довольно просторна, кроме того пешком на аудиенции к королю не ходят. Пришлось мне лезть на эту жуткую зверюгу. Миль держался на лошади очень изящно, должно быть, этому его все же научили.
Подъезжая ко дворцу я все сильнее нервничал - как я внутрь-то попаду? Или нас там встретит кто? Переживал я напрасно - нас действительно встречали: молоденький парнишка поджидал нас на входе, коней тут же увел какой- то специальный мужик, а мальчик, сообщив, что его зовут Дориан и он к нам приставлен, повел нас по залам на растерзание церемониймейстеру. Я особо головой не вертел - уж дворцы-то красивые я видел, так что белоснежные стены и торжественная позолота оставили меня спокойным.
Мужик-распорядитель долго с негодованием меня разглядывал, потом пробормотал что-то насчет дылд и пошуровал подбирать нам одежу. В итоге на Миле оказалась какая- то херь, больше похожая на платье, я даже спросил тихонько, когда никого не было рядом, не возражает ли он против этой ночнушки, но он уверил, что все нормально. Глаза у него были какие-то странные: пустые, ушедшие в себя, блестящие, будто он в глубоком ступоре и, на самом деле, ему совершенно пофиг, что на нем, потому что все силы уходят на то, чтобы не распсиховаться.
На меня напялили что-то красное, с множеством шнурочков, расшитое и сложное. Мне понравилось. Люблю все блестючее.
Бойкий Дориан быстренько отбуксировал нас в какую-то Малую Залу, где толклись придворные. По пути парень сообщил, что будут присутствовать еще всякие послы и кое- кто из знати, народа должно быть достаточно, чтобы подтвердить законность церемонии.
Было очень неприятно - терпеть не могу быть центром внимания, обычно-то на меня не пялятся, стоит мне глянуть - сразу бледнеют и отворачиваются. Но сегодня этот аргумент пускать в ход было нельзя, так что я пошел другим путем: оглядел всех со скучающей рожей, выслушал представления церемониймейстера, вежливо со всеми раскланялся и, в ожидании монарха, глядел лишь на Миля. Тот бросал на меня странные взгляды и краснел, я дебильно лыбился, думаю, что это нормально: выглядеть идиотски счастливым на своей свадьбе, так что я не стесняясь излучал радость и благодушие, на все заковыристые вопросы, типа того, как мы познакомились, нес совершено невменяемую чушь. Наконец, Величество почтило нас присутствием и начало церемонию.
Тут ничего особо нового не придумали: король торжественно сообщил, что оборотень Мильотеррен принимается человеком Тальмом в младшие супруги. Потом он стряс с меня обещание оберегать и лелеять нежное существо, а Миль пообещал быть украшением моей жизни и все такое. Ему символично обрезали несколько прядей волос и сожгли, как знак оставления прошлой жизни. Король провозгласил, что отныне у Миля нет иной семьи, кроме меня, иного дома, кроме моего дома и иной родины, кроме той, к которой принадлежит его Старший. Была совершена соответствующая запись в особую книгу и Миль стал полноправным подданным Его Величества.
Чтобы окончательно подтвердить нашу связь, мы надели друг на друга браслеты. Посмотрев на них, я решил, что либо у Его Величества дурной вкус, либо хорошее чувство юмора. Это были широкие полоски металла, сплошь усеянные камнями и выгравированными сердечками, что выглядело невероятно вульгарно. А я, кстати, такие вещицы очень люблю. Король прямо- таки сверлил меня взглядом, передавая эту дивную красотень мне, не знаю, что он на мне в итоге углядел, но до конца церемонии и потом, на небольшом застолье, выглядел очень довольным. Вопреки моим страхам никакого "пира на весь мир" нам не закатили. Оттарабанив свою часть, монарх спокойненько наплевал на толпу в зале, сказал во всеуслышание, что ему что- то еще надо с нами обсудить, и уволок нас с Милем и Гунаром (куда же без него!), в маленький кабинетик.
Миль как всегда постарался слиться с интерьером, так что мне пришлось брать огонь на себя.
- Ну, как тебе роль зажиточного помещика?
- Непривычно. Как-то раньше у меня и слуг-то не было, теперь такое большое хозяйство...
- Ну, я уверен, что ты справишься!
- Конечно, куда ж я денусь...
Поболтали еще о разной ерунде, король пожалился на свое окружение, я внимательно выслушал, стараясь запомнить имена и должности; Миль под шумок хлестал коньяк, как воду, с явным желанием упиться в хлам, я улучив момент, наклонился к нему:
- Солнце, по-моему, сейчас не к месту нажираться.
Он вздрогнул, будто витал мыслями где-то далеко и послушно поставил бокал:
- Прости, Старший.
Такой паинька, что я аж херею.
Вскоре Величество убыл по каким-то своим делам и мы тоже быстренько слились, моя половинка была задумчива и все время пялилась перед собой. Болтать и при этом ехать на лошади я не умею, поэтому пришлось терпеть до дома, но уж там- то я утащил его в комнату и в буквальном смысле припер к стенке:
- Что за странные намеренья ужраться в сраку. Тебя что - то беспокоит?
- Я задумался о свадебных традициях. Вот, какие ты знаешь?
Было сильно похоже на смену темы, но поколебавшись, я ответил:
- О местных я не в курсах, а у нас много всякой ерунды напридумывали: там всякие выкупы невесты, дурацкие свадебные конкурсы, специальный человек, который шутит на празднике, у невесты должен быть букет цветов, без этого никак, и она его кидает другим женщинам, которая поймает, та следующей выйдет замуж. Невеста обычно в белом платье, во всяком случае, так принято именно в моей стране, это символ чистоты и невинности, жених - в черном строгом костюме.
- У нас ведь ничего такого не было... скажи, это ведь все - понарошку?
- Ни хера себе понарошку! Миль, нас, ****ь, король браком сочетал! А у вас в стране есть какие- то свадебные обычаи?
- Есть ряд традиционных блюд, которые готовятся в честь этого события, обычно супруги на пиру едят из одного блюда, Старший кормит Младшего с руки. Потом все танцуют, в этот вечер Младший в последний раз может танцевать с другими мужчинами, - Миль ненадолго замолчал, глядя перед собой.
- Старший, кажется, я тебе соврал. Или, по крайней мере, недоговорил.
Я удивленно поднял брови:
- Признавайся, раз уж начал!
- Я... не был невинен, когда ты меня взял...
- Хм, а краснел так, будто был! Неужели согрешил во дворце с кем- то назло папаше? Или среди дворовых кого- то завел? – я специально говорил шутливым тоном, хотя уже чуял леденящие душу подробности.
- Это было… не добровольно... те три дня, когда я носил браслеты. И после этого я сбежал, - Миль опускал голову, отводил глаза и пошел красными пятнами от волнения. Наверное, не очень приятно в таком признаваться, учитывая, что я женился на нем, считая, что именно я "сломал печать". - Ты был прав, сомневаясь в моей девственности...
Не, я, конечно, переживал свое обраслечивание, но, подумав, склонился к мысли, что оборотень мне нравится и «так даже лучше!», поэтому злости за «обман» не было. Я же все равно стал бы его спасать, не чужой мне теперь…
У него была такая несчастная мордашка, что я поспешил успокоить не в меру пуританское существо:
- У нас девственность брачующихся давно уже является редкостью. И, не кори себя, даже в те времена, когда за этим строго следили, считалось, что если дева перенесла насилие, то она чиста перед Богом и людьми, будто ничего и не было. Так что ты не обманул, - я нежно поцеловал его в ушко, и квартерон слабо улыбнулся, будто не веря, что я всерьез. Однако, без лишней скромности могу сказать, что уже через несколько минут он забыл обо всем на свете, кроме моих губ и рук.
часть 5
22 августа 2012?г. в 09:41
Со всей этой катавасией, совершенно запамятовал про Акулео. Пока шло расследование я, испросив разрешения куратора, провел его по документам, как умершего от лихорадки. Неизлечимой. Эт бывает…
… Сам не знаю, почему: впрямую мужик мне точно не врал, но я нутром чуял, что с ним надо разбираться без суеты. Гунар моим кишкам тоже поверил и потому подлог разрешил, хотя и посетовал на превышение полномочий. Я пообещал, что как только отыщу законного хозяина этого обормота, тут же выплачу компенсацию.
- Назад не отдам, – сообщил я твердо.
- Тальм, закон, вообще-то един для всех!
- Совершенно верно, драгоценнейший. А читал ли ты поправки столетней давности, которые, между прочим, никто не отменял, хотя они впрямую противоречат закону о собственности?
На удивленное шевеление бровями я продемонстрировал сноску мелким шрифтом в старом Торговом Кодексе.
- В более поздней редакции эту сноску убрали, но законодательно ее никто не отменял, я все тщательно проверил. Читаем «в случае недолжного обращения раб имеет право найти себе другого господина и немедленно перейти в его пользование по получении согласия на приобретение. Прежний хозяин обязан продать такого раба по цене, не выше рыночной.» довольно обтекаемо, но случай как раз мой. В принципе: могу провести покупку по этой поправке, но оно вам надо? Про нее чай уже все забыли, будет суд… морока! Так проще!
Гунару ничего не оставалось, кроме как задумчиво дергать себя за усы – тут фиг возразишь…
Когда закончилось основное расследование, и я наконец отдохнул и отоспался, произошло внезапное обзаведение супругом и на некоторое время мне стало ни до чего; а затем удалось выкроить немного времени, и я попытался отследить Лео по документам, но там все обрывалось: никаких ведущих к нему ниточек. Я довольно долго с этим провозился, хотелось допереть до всего самому, но я еще не очень ориентировался в оперативно- розыскных мероприятиях и пришлось топать к куратору за консультацией.
- Как я вообще могу установить его личность, он говорит, что разбойник, значит, его поймали, судили: должны быть записи. Но как я пойму, что это именно про него? Описание какое- нибудь, или что там…
- Все просто: маг снимает слепок ауры. Он, как и само дело, хранится в канцелярии при суде; копию отправляют на место отбывания наказания, при продаже прилагается лишь краткое описание. Если надо идентифицировать личность, придется запастись терпением: надо сделать слепок и разослать его по судам. В течение недели должен прийти ответ.
Ой, бля! Я потом еще целую неделю угробил на рассылку слепка. Как его с Лео снимали – вообще отдельная история. Хотя мужик будил во мне (не знаю почему) самые теплые чувства и в случае смертельной опасности я спокойно доверил бы ему защищать мой тыл, однако, в его байку мне что-то не верилось. Хоть амулет и молчал, я точно знал: врет. Что-то, где-то очень нефигово Лео недоговаривает. Поэтому и слепок я попросил снять Карла (ну, конечно, несчастный маг уже,небось, не рад, что со мной скорефанился – я чуть что, не смущаясь, бегу к нему!). Обставили все: типа друг в гости пришел. Миль при Карле, как всегда пытался мимикрировать под интерьер, я необидно его подкалывал – такой забавный: забился в уголок и блестит глазками, слушает, но почти не говорит. Он вообще сначала хотел свалить:
- Не хочу мешать тебе и твоему другу.
Судя по застывшему лицу, он чувствовал себя лишним, но мне нравилось, когда оборотень находился рядом и я эгоистично его не пустил:
- Как ты можешь помешать? Посиди с нами!
Я пригладил его волосы и усадил к себе на диванчик, он тут же извернулся, так чтобы быть большей частью за моей спиной.
Когда Карл ушел, унося кристалл с аурой Лео, я прижался к Милю:
- Постарайся расслабиться – Карл отличный мужик. Я понимаю, что тебе неуютно с незнакомцами, но хотя бы не сбегай, мы же пара.
- Хорошо, Старший.
Вот всегда он так: послушный, но зажатый и настороженный. Однако, я не унывал: со свадьбы прошло чуть больше месяца, парня, судя по всему, всю жизнь гнобили и он совершенно не привык к человеческому отношению. Ничего, со временем он поймет меня и научится доверять.
Насчет недели Гунар приврал: ответы неспешно начали приходить лишь через две, да и то по одному в день, растянулось это еще чуть ли не на месяц.
Все это время Лео жил у меня в поместье, я тишком сказал дворовым, чтобы приглядывали за ним. В первые дни мужик отпугивал народ своим зверским видом – мускулистее был только я! Потом постепенно начал знакомиться. Обязанностей я ему никаких особых не выделил, он брался помогать везде, где нужна была грубая физическая сила, первыми это заценили кухарки - заставили носить дрова и таскать чаны, мужик расстарался – когда он улыбался, его рожа переставала казаться такой уж экстремально опасной, и через некоторое время, я заметил, что с тетками он вполне нормально общается. С мужиками он держался ровно – спокойно выполнял все, что говорили, я не видел, чтобы он с кем-нибудь спорил. Правда, после дневных дел он не смеялся и не шутил со всеми.
У меня в хозяйстве было достаточное количество людей, так что никто не надрывался, поэтому после работы рабы не спешили упасть в кровати, а выходили во внутренний дворик, чтобы посидеть и пообщаться. Мне все это живо напоминало посиделки на завалинке в деревне моего детства, бабу Нюру, которая в огромных блестящих сапогах, наяривала на гармошке, и тетю Шуру, которая пела под незатейливый аккомпанемент матерные частушки. То, что вокруг дети никого не смущало: деревенские матом разговаривали…
Когда я в первый раз увидел тихо переговаривающихся людей, на меня словно детством повеяло. После объявления меня новым хозяином ничего такого не было: каждый старался работать наилучшим образом и не попадаться мне на глаза. Я сразу сообщил, что совершенно не терплю ненужного трепа и склок. В случае драки накажу обоих. Все непонятки и обиды решать только через меня. Народ, ясное дело перестремался и постарался вообще рассеяться в пространстве. Со временем мы присмотрелись друг к другу, рабы начали подходить с жалобами и рацпредложениями, я никого не гнал, выслушивал внимательно, единственное, что требовал: четкого и краткого изложения, действовать старался по справедливости и – о, чудо! – меня перестали чураться, даже когда я подошел к уставшим труженикам в конце дня – они примолкли, но не разбежались.
Я предложил выставить всем пива – не очень крепкий напиток, так расслабиться после трудов, и с тех пор примерно раз в три дня поощрял народ пенным питием, чаще не стал – еще сопьются… в ответ люди почти не зажимались в моем присутствии: играли на какой-то струнной фигне и пели песни, незатейливо танцевали, бабы стреляли глазками, мужики гордо выпячивали пузо и блестели маслянисто зрачками.
Я даже наложницу со временем к людям выпустил. Баба действительно комедию ломала, оказалась довольно умной, мы с ней поговорили, и ей было дано обещание, что лет в 25 я ее отпущу– по старости. Хех! Или раньше, если слюбится с кем- нибудь. А до той поры: если гости, или прием вдруг какой (маловероятно, но возможно) – будет демонстрировать неземную красоту и укреплять мой статус.
Так вот, Лео на посиделки ходил, но сидел неприметной тенью, пил молча со всеми, но не танцевал, не пел, не балагурил. Все вкупе создавало ощущение партизана в тылу врага, опасности я от него не чувствовал, но меня он явно опасался и старался обходить десятой дорогой…
Примерно через месяц после свадьбы, Величество неожиданно порадовал приглашением на какой-то там бал в честь неизвестно чего. Я весь напрягся, предчувствуя подлянку. Как говорится «оказалось, что не казалось!»: королю срочняком требовался компромат на одного из послов. Мужчинка этот во многом держался на плаву благодаря деньгам и связям своей жены, так что, не мудрствуя лукаво, прижать его решили на «горячем». Жинка временно оставила обязанности Цербера в пользу отращивания девятимесячного живота и изголодавшийся, аки во время целибата, муж должен был, по идее наших аналитиков (вот, хороших людей анал – итиками не назовут, я всегда это знал!) кидаться на все что шевелиться. И эти ЧУДЕСНЫЕ парни решили, что шевелиться в пределах его досягаемости должен как раз я.
На мое горестное «почему?», несчастное «за что?» и гораздо более продуктивное «убью-к херам-собачьим-суки –драные!!» мне была приведена целая гора аргументов. Особенно убедительными стайка аналитиков стала, когда я неумолимо со зверской улыбкой зажал их в угол.
Однако, коллег убивать нельзя. И даже калечить. И даже чуток побить. На этом Гунар особенно настаивал, пришлось отпустить убогих…
Гунар твердо пообещал, что трахаться мне с мужиком не придется, но я как раз его типаж, на меня он клюнет сто процентно…
Целоваться, верно, надо будет и еще заголиться чуток… ну, это ладно, это я перетерплю… эх, чего только заради невъебенно большой зарплаты не сделаешь! Хотелось повозмущаться, но с той неприлично огромной суммой, что приходила мне в конце каждого месяца, ломаться было совестно. В конце- концов выполнение неприятных заданий явно было учтено при установке тарифной сетки.
Миля, конечно, пришлось взять с собой и посвятить в план, чтобы он не злился. Как ни странно оборотень отнесся весьма спокойно и к устному описанию, и к исполнению плана вживую, изобразив детский восторг от представления и почти сразу перестав обращать на меня внимание, давая мне свободу действий.
Будущая жертва моих чар оказалась в меру тощим брюнетом, ниже меня на пол головы, с томными болотного цвета глазами. Симпатичный, даже жаль чутка было его подставлять, но при воспоминании об обманутой пузяве вся моя жалость испустила дух: я считаю, что либо не женись без любви, либо хотя бы прояви уважение и не изменяй.
Снял я красавчика на раз, хотя всю дорогу очень нервничал: все же это совершенно непривычно для меня – клеить кого-то. Я вообще только теоретически знал, как это происходит…короче, я махнул бокальчик для храбрости, и твердил себе ободряющие речевки «улыбка – это флаг корабля» и « наглость города берет!». Как ни странно, от моей нахальной дебильной лыбы чувак плавился, словно мороженка. Я вел себя как заправский павлин – втягивал живот, пыжил мышцы на груди и руках, жрал объект глазами.
Через пару минут переглядок, подошел к жертве интриг, представился, потрепался ни о чем, томно посмотрел и утянул в заранее оговоренную комнатку. Я успел стянуть вещи с его торса и расстегнуть штаны, когда нам «случайно» помешали, после чего я, якобы испуганный злобными страшными неназываемыми, быстренько слинял, оставив брюнета на растерзание профессиональным вербовщикам.
Это была, по сути, моя первая операция: продуманная и подготовленная и, хотя работы в команде, как таковой не наблюдалось, я был очень горд собой – все же ни в каких спецшколах я не учился, актерского таланта за собой не замечал (кроме притворства перед Вильгельмом) и было мне перед балом весьма тревожно, я совершенно не был уверен, что все получится, поэтому я был необыкновенно рад, когда все закончилось.
часть 6.
22 августа 2012?г. в 10:13
Сегодня был особый день - за успешное проведение операции на балу мне выдали премию и я позволил себе заказать кое-что в магической лавке. Утром досточтимый Айше со мной связался и сообщил, что заказ прибыл и в течение часа его привезет курьер. Покупка уже была оплачена, я с нетерпением и затаенным напряжением ожидал доставки.
Миль, конечно, заметил мое взвинченное состояние: у меня все валилось из рук, я рычал на попадающуюся челядь и, в конце концов, налил себе вина, чтобы хоть немного успокоиться. Хотя обычно с утра не бухаю. Погруженный в себя, я не очень-то обращал на него внимание, а он, похоже, принял мое раздражение на свой счет.
- Старший... я что-то не так сделал? Ты злишься?
- Я не злюсь, а нервничаю. Благодаря особому, очень редкому артефакту, я смогу получить весточку о моей семье и я очень переживаю - давно их не видел и не знаю, как они там. Надеюсь, все в порядке, но вдруг... просто не представляю, как я переживу, если с ними что- то случилось...
Я частил, нервно расхаживая вперед - назад перед Милем и смотря на свои сцепленные руки, поэтому не сразу увидел, как застыло его лицо.
- Семья?.. Ты никогда не говорил о своей семье!
Я перестал расхаживать и взглянул на мужа, его глаза влажно заблестели, а губы поджались от обиды, похоже, пора мне выложить мой секрет.
- Нда...раньше как-то к слову не приходилось. Видишь ли, я - не отсюда.
- Да, ты упоминал, что не из этой страны,- оборотень вопросительно склонил голову.
- Я не просто не из этой страны: я - из другого мира.
- О! - глаза Миля расширились от удивления, - а почему ты мне не рассказывал? - спросил он с обидой, - это же так интересно! И кроме, того: я слышал, есть порталы, ты ведь можешь вернуться! Или... не можешь? Я в смысле - там что- то случилось и теперь тебе нельзя туда?
- Ох, солнце, не тараторь! - я нахмурился, и Миль тут же заткнулся, - расскажу по порядку. Во- первых: что ты знаешь о переселенцах?
- Ну, они попадают к нам через спонтанные разломы, или творят портал. Вроде, все...
- Да, негусто... а давай тебе учителей наймем, а то у тебя никаких представлений о собственном мире!
Миль покраснел и отвернулся. Обиделся. Ну и сука же я! Подошел ближе, погладил напряженную спину:
- Прости. Я знаю - это не твоя вина, - оборотень тут же прижался ко мне, я сел в кресло, милеву шикарную задницу пристроил на своих коленях и продолжил. - Если вкратце: переход происходит случайно или специально. Когда случайно, тут несколько вариантов. Первый - человек ни с того, ни с сего падает в разлом и... оп! В другом мире. Вторая возможность: человек должен умереть в своем мире, но его дух настолько переполнен жизненной энергией, что за секунды до смерти, он переносится. Возврата нет, родной мир его больше не примет. Третий, самый странный случай: переносится не человек, а его полный ментальный дубль. Тело сотворяет сам мир. Нафига - никто не знает. Телесная оболочка может сильно отличаться от оригинала, таких случаев крайне мало, они плохо изучены и... это именно мой вариант.
Миль некоторое время молчал, переваривая, искоса меня разглядывая.
- То есть там, на родине, живет Тальм. Он - это ты. А внешне?
- Внешне мы совсем не похожи. Могу сказать, что сейчашнее тело - это моя мечта. Идеальное. Для меня, конечно, ты так можешь не считать.
Миль хмыкнул и внимательно меня осмотрел. Да, это странновато я мечтаю. Высокий, с очень развитой мускулатурой, кубики на животе и все такое, широкие плечи, узкий таз, никаких волос на теле. Вообще. Да, даже там. Мой фетиш - огромные руки. Они у меня действительно очень впечатляющие. Глаза... темно-фиолетовые. Волосы разноцветными прядями: голубые, черные и красные, основа - русые. Может, из- за такой неординарной внешности, меня и продавали как наложника. Но это ниче. Наложником- то я был меньше месяца, а красавцем теперь буду всю жизнь! Потому- то меня и удивило, когда Миль меня отшил. Хотя, может, просто испугался моего немаленького достоинства...
- А можно спросить? Ты волосы красишь или магически изменил?
- Ни то, ни то. Такие и есть. И еще волосы на теле не растут.
- А кто у тебя там остался?
- Подожди, сейчас подгонят артефакт, и я покажу. Надеюсь, это не будет для тебя большим шоком...
- Пока ждем, расскажешь про свой мир?
- Принципиальное отличие в том, что он безмагический, поэтому мы развиваем технику. Легенды про вампиров, оборотней есть, но считается, что их не существует. Вполне вероятно, что их действительно нет: я за свою тридцатилетнюю жизнь не встретил ни одного мистического существа и не сталкивался с проявлениями магии. На самом деле это до сих пор дискутируемый вопрос: есть разные малообъяснимые случаи, однако явных, как у вас, проявлений магии не зарегистрировано.
У нас мало используются лошади, в основном для забавы, поэтому я и не умею на них ездить. А тебя учили?
- Да, это была единственная отдушина, а то бы я, наверное, спятил. Когда мне было совсем плохо, я убегал на конюшню, седлал коня и исчезал на весь день. Бывало, что никто даже и не замечал моей пропажи.
- Может, расскажешь: почему так. Я что- то не пойму: ты очень приятный молодой человек, не злобный, не истеричный, я не нахожу в тебе изъяна. Значит, дело не в тебе. А в чем?
- Я - квартерон.
- И что?
- Династический брак. Нелюбимый сын, от ненавистной жены; отца заставили жениться на нечистокровном оборотне, он бы ни за что на это сам не пошел, настолько для него важна идеальная родословная. Когда дед сообщил, кого избрал супругой для сына, отец был в ярости, но поделать ничего не мог. Мама очень рано умерла, я даже ее не помню. Только ощущения: нежные руки. Каскад темных волос. Запах... не могу описать, но это - покой и безопасность, и любовь. Я знаю, что она меня любила. Больше никто. Потом - только чужие оборотни, которым я неприятен, отец меня просто ненавидит, он при каждой возможности старался меня унизить, придворные лизоблюды, почуяв, куда дует ветер, просто соревновались, кто удачнее меня подколет.
- ****ь, я уже их всех не люблю. Надо бы отвесить ****юлей… - эта мысль уже давно во мне зрела: Миль нравился мне все больше и соответственно ширилось негодование на его родню, кроме того… гр-р-р! Он – мой! Мое обижать нельзя, даже если когда обижали, это еще было не мое, все равно – порву как тузик грелку! И похрен, что нелогично! Я – внезапен, как ****ец, который я несу в мир!
- Тальм, ты чего? Ты сейчас ведь пошутил, что расхерачишь весь наш двор, с королем в придачу из- за меня? Интересно, как ты это сделаешь?
- Так, кажется, я плохо на тебя влияю... ты начал материться, а был таким приличным мальчиком!
Муж тут же покаянно потупил глазки и пробормотал " прости ". Просто лапка, тут же захотелось его завалить! Погладил его по плечу, немного потискал и помусолил. Но Миль продолжал смотреть вопросительно, не понимая, чего это меня так плющит со злости, я со вздохом отстранился и произнес:
- Когда обижают беззащитных – это мерзко, и всегда выводит меня из себя, но еще хуже, если несправедливость совершена по отношению к тому, кого я люблю, ведь я – ужасно мстительная тварь, пока не отпинаю, не успокоюсь…
- А ты меня любишь? – оборотень удивленно наморщил лоб, искоса меня рассматривая.
- Ну, конечно, люблю, дурашка, – я чмокнул его хорошенький носик, и парень сморщился, будто целиком проглотил лимон.
- Почему ты всегда обращаешься ко мне, как к несмышленому щенку? - он обиженно засопел и сделал бровки домиком.
- Миль, наши летоисчисления сильно отличаются. У нас год - это 365 дней, а у вас - всего 292. То есть по-вашему летоисчислению мне 37 с хвостиком лет, а по-нашему тебе - всего 16. У нас считается, что в 16 - это еще фактически ребенок. Я почти в два раза старше. Как по- твоему я должен к тебе обращаться? Кроме того, уж прости, но у нас обязательное образование. Я 10 лет учился разным наукам; не скажу, что много запомнил, но у тебя, кажись, вообще почти по нулям.
От меня не укрылось, как нервно сжал Миль руки:
- Я для тебя мелкий и глупый?
- Неа: молодой и волнующе неискушенный в жизни.
- Между прочим, оборотни, даже нечистокровные, развиваются намного быстрее человеческих детей и растут, как на дрожжах. Буквально в течение первого года мы уже становимся примерно как человек семилетка, - все еще немного обиженно пробурчал Миль.
- Хорошо, я это учту. Не дуйся, солнышко ты мое темное.
Оборотень фыркнул: с юмором у него был порядок, он понимал даже самые странные мои шутки.
Наконец, прибыл курьер, и я получил свой артефакт. Маг, не заморачиваясь, облек его в форму такой же пластины, как амулет связи, только побольше.
Затаив дыхание, я положил его на стол и прошептал формулу, назвав имена тех, кого хочу видеть. Пластина затуманилась, вверх полетели призрачные искры, потом проступило четкое изображение, и я резко выдохнул сквозь зубы, так защемило сердце.
Отобразилась моя маленькая кухонька, на ней мужик в трусах задумчиво пил пиво и пялился в телек, рядом с ним вертелся светловолосый малыш, весь измазанный в шоколадном креме, пацан постарше ел бутерброд, держа его двумя руками.
Миль стоял за моей спиной и немного тревожно их разглядывал, я пояснил для него:
- Это Никита и Пантелеймон. Мои дети. Фуххх. Ну, с ними все в порядке. Так, Анжелина! - артефакт послушно показал двухлетнего ребенка, спящего в кроватке. Я умилился и почувствовал, как горло сжимает горький спазм. А они подросли. Без меня. Успокаивало только то, что мой оригинал все еще с ними.
- Теперь Катерина!
О! Это было уже интересно. Темный зал, в котором беснуются люди, агрессивная музыка льется со сцены.
- Что это? - не удержал вопроса Миль.
- Это развлечение. Видишь - на сцене поют, внизу танцуют.
- Больше похоже на драку. Почему их никто не разнимает?
- Это такой танец, называется слэм, все друг друга толкают и пихают, но аккуратно. Ага, это если наши не танцуют. Иногда все происходит намного жестче, тогда счет идет на сломанные носы. Вон, видишь кружок? Это моя компания, на такие мероприятия ходить одному, конечно можно, но тогда придется быть очень аккуратным, так как ты без поддержки, а это не в кайф. И, если что, напихают тебе - мама не горюй! Угадаешь, где я?
Миль внимательно рассмотрел людей, стоявших в подобие круга. Было человек восемь: один огромный, высоченный детина, рядом наоборот невысокий и тонкокостный, они " танцевали" не особо активно. Еще два парня были с какими- то красными тряпочками на руках, их движения походили на бросок змеи - спокойствие и - резкий удар. К удивлению Миля были две девчонки. Одна стояла ближе к спокойной части зала, а другая пыталась пролезть в самую гущу, но тягаться с огромными тушами парней из- за малого веса не могла и ее все время выталкивали. Вдруг она улыбнулась особо дико и начала куда- то целенаправленно пробиваться.
- О, нет! - простонал я, - она его заметила! Счаз будет мясо!
Миль вопросительно посмотрел на меня, я кивнул на экран:
- Смотри!
Девчонка остановилась около какого- то парня и, без всякого перехода, резко ткнула его в нос, даром, что еле достала, тот сделал в ответ пару выпадов, не принесших особого ущерба, а девчонка взорвалась градом ударов, судя по всему, не забыв и ноги. Парни из круга заметили отсутствие одного человека, а увидев происходящее, стали скоренько пробиваться к " сладкой парочке". Жертва злобной девчонки поняла, что дело пахнет керосином и быстренько свалила, оставив ту безумно радостно скалиться.
- Это твоя подруга? - Поинтересовался оборотень, - какая- то она дикая. Мелкая, а кидается. Я бы на такого кабана в жизни не попер.
- Просто он ее сильно разозлил. И это, кстати, и есть я. Она - это я.
Миль недоверчиво переводил взгляд с меня на невысокую девушку с короткими волосами. Внешне ничего общего - рост у нее невысокий, мускулами похвастаться не может, хотя что- то такое чутка бугрится, правильные черты лица, мышиного цвета волосы. Парни укоризненно качали головами, она яростно размахивала руками и делала неприличные жесты что- то им доказывая, наконец, приятели махнули на нее рукой, а она пошла к бару и уже через несколько минут принесла пару бокалов пива, которые пустили по кругу. Видимо, это было такое извинение.
- Старший, ты смеешься? - выдавил наконец оборотень.
- Нет, это не забавно. Правда, я клянусь, что она - это я. Да, я был женщиной, у меня есть дети и муж. А теперь я огромный мужик и именно поэтому не смогу их увидеть: слишком сложно поверить.
- О!
Было забавно видеть, как Миль морщится, пытаясь уложить в голове неожиданную информацию.
- Но ты не ведешь себя как женщина! Наоборот, я же видел, каким ты бываешь жестким... и что - ты хотел стать мужчиной?
- Миль, да ты вглядись – разве я похожа на ваших женщин? А насчет того – хотел, или нет я менять пол - не знаю. Мне всегда было завидно, что парни сильнее. Ты не представляешь, как невъебенно классно: всю жизнь быть слабым, а потом обрести такую мускулатуру, как у меня. Вот о таких бицепсах, как сейчас, я точно мечтал! Конечно, было очень сложно поначалу: габариты другие, я все задевал, все время бился головой, длина рук тоже изменилась. Ты не представляешь, насколько неуклюжим я был в первые месяцы. Пришлось тренироваться, чтобы привыкнуть, теперь, по крайней мере, я точно попадаю в проем двери!
- И поэтому ты ни разу не зашел к наложнице?
- Вкусы у меня остались прежние: люблю мужчин. Конечно, ради интереса было бы забавно попробовать с теткой, но что- то не тянет. Я не знаю... как представлю все эти сиськи- письки...передергивает. А ты? Я не спрашивал, но, может, тебе и девушки нравятся?
Миль заволновался, начал отводить глаза и теребить одежду; ого! Кажется, это я зря спросил, как говорится: меньше знаешь - крепче спишь!
- Так! Только не говори, что ты себе уже нашел зазнобу!
Оборотень покраснел, и совсем опустил голову, а я нахмурился, выключил артефакт - и так уже понятно, что все живы- здоровы, и повернулся к Милю, скрестив руки на груди.
- Миль! - произнес я угрожающе.
- Я ничего не делал, даже не заговаривал с ней, даже не подходил. Просто иногда прихожу на нее посмотреть...- забормотал оборотень, тихонько пятясь в сторону двери.
Он уже знал, что я жутко ревнивый, правда, квартерон никогда не давал мне повода, просто однажды к нему попытался подкатить парень- сосед и я его чуть за это не убил, вызвав на дуэль, а потом еще целый день дулся на Миля, хотя тот вел себя безупречно, ничем не спровоцировав того дурачка; сейчас же ситуация была иная и, похоже, оборотень всерьез опасался за свою безопасность. Я злобно оскалился, рванулся вперед и ощутимо приложил Миля к стенке, до боли сжал его ягодицы, оставляя синяки, собственнически укусил в шею. Жаль, что следов на нем все равно не останется - все заживает моментально. Оборотень, вроде испугался, потому что он совершенно обмяк в моих руках, позволяя мне творить, что вздумается и только нервно сглатывал, видимо он считал, что я в своем праве.
Миль за те месяцы, что мы провели вместе, похоже, не совсем поверил, что у него есть какие- то права. Он редко что- то просил, вел себя тихо, всегда старался сделать мне приятное, я надеялся, что это хотя бы отчасти из- за того, что я ему нравлюсь. Со своей стороны я ничего особо не требовал, хотя массаж просил регулярно - у Миля были просто волшебные руки. Еще я делал ему небольшие подарочки, смешил, мне нравился его смех, гулял и водил по кондитерским - Миль любил пирожные. Он никогда со мной не спорил и достаточно было недовольного взгляда, чтобы он замолчал. Он был такой... идеальный! Хотя я и надеялся, что со временем он мне начнет доверять и станет менее зашуганным... И чтобы я отдал такое сокровище какой-то корове! Я зарычал и прошипел:
- Ты - мой! Как ты посмел влюбиться в кого- то другого, мерзкая, неблагодарная ты тварь?!!
Я тряс его, как грушу, безумно хотелось поколотить его, но я прекрасно понимал, что это ничего не изменит, только хуже станет. Боже, как больно! Я хотел бы заставить его любить меня, но это невозможно. Меня разрывало от бешенства и злобы, хотелось сделать ему так же больно, как было мне. Я чувствовал, что могу сейчас убить его, если чуть ослаблю контроль над собой. К сожалению, я никогда не умел терять голову полностью - всегда в глубине звучал голос рассудка, спокойно объяснявший мне мои ошибки.
" ты не можешь требовать его любви. Преданность - да. Но этот брак - вынужденный, он ведь старается. Можешь его избить, но любить он тебя от этого не станет, зато уверится в своем бесправии. Лучше уйди. Водка. Проверенный способ, в подобных твоему, случаях."
Я захрипел и ударил пару раз кулаком в стену, рядом с его лицом, кажется, что-то хрустнуло. Потом я выскочил из комнаты, оставив дверь открытой - дверь была красивая, а я неминуемо ее разбил бы, попытавшись закрыть, не дело портить хорошую вещь.
Я несся, сам не зная куда. Звериный инстинкт рекомендовал заныкаться куда- то, где не было людей, не надо чтобы меня видели таким. Я был уверен, что Миль за мной не пойдет, неслабо мной напуганный, поэтому когда в поле зрения возник оборотень, я удивился.
- Изыди. Не хочу тебя пришибить.
Но он не ушел, наоборот вперился в меня взглядом и, сжимая кулаки, спросил:
- Ты теперь не пустишь меня в город?
Я досадливо поморщился, бешенство начало отпускать, оставляя горечь и обиду, голова заболела, мир вокруг начал казаться нереальной хрупкой декорацией, грозившейся вот - вот осыпаться к моим ногам. Я потер виски, правая рука жутко болела, вот на хера я ею стукнул?
- Ты свободный человек. Я не могу тебе запретить.
- Ты все время это говоришь, Старший. Думаешь, я идиот и ничего не понимаю? Я все равно, что твой раб: в чужой стране, без денег и друзей. А у тебя друзья весьма могущественные. Что бы ты со мной ни сделал, тебя прикроют.
Его губы горько кривились, на лице была отчаянная решимость, я снова им залюбовался. Захотелось его прижать, успокоить и чтобы он любил только меня, а он...
- Значит все это время... ты просто меня боишься?
Вот, блин, слезы подступают к глазам... пацаны не плачут! Но, ****ь, я же на самом деле не мужик и вообще, мне сейчас все похер. Я прикрыл дрожащей рукой глаза, чтобы стереть влагу:
- А для меня все это всерьез, я же... а... иди ты нахер! Делай что хочешь... сволочь ты, Миль! Всю душу мне вывернул!
Блин, как в дешевой мелодраме! Но вот я так чувствую! Раньше, когда я еще был в своем мире, у нас с мужем такие страсти кипели! Он убегал, я за ним - в домашних тапках. И слезы на улице, и драки, и выяснения отношений такие, что прямо искры во все стороны. Потом, конечно, мы успокоились. Я перестала остро реагировать на его критику и уверилась в искренности его чувств. Он смирился со многими моими загонами и все чаще я ощущала рядом с ним ровное чувство счастья...
*****, ну вот зачем я его вспомнил? Такого родного и полностью потерянного для меня.
Я всхлипнул, просто не смог удержаться, и постарался обогнуть оборотня, чтобы забиться куда- нибудь подальше. Но он не дал. Отвел мои руки от лица и с удивлением уставился на мокрые щеки.
- Старший, ну ты чего? Я думал, ты играешься со мной... даже не предполагал... прости, пожалуйста, только не реви.
Я, понятное дело, попытался вырваться, но оборотни же сильные, даже квартероны, так что он в меня вцепился и потащил в сторону спальни, я ревел, обзывал его всеми известными мне ругательствами, и вырывался, а он почему- то ласково мне улыбался. В комнате он при помощи подсечки уронил меня на кровать и долго меня целовал, а я рыдал до икоты.
- Теперь я верю, что ты - девчонка, - улыбнулся мне Миль растерянно.
- Ты меня довел! И вообще - убирайся к своей бабе!
Кажется, истерика пошла по второму кругу, теперь во мне бурлила горькая обида, меня трясло и это было гораздо опаснее, чем ослепляющая ярость.
- Не выгоняй меня! - оборотень испуганно смотрел на меня и блокировал мои попытки его сбросить.
- Я буду по-прежнему давать тебе денег, так что не волнуйся, проблем с выживанием у тебя не возникнет, - я отвернулся, не хотел видеть его лица.
- Тальм, прости, пожалуйста. Я хочу быть с тобой, ты мне очень нравишься. Я больше не пойду в город, не прогоняй...- Миль растерянно теребил мою рубаху и целовал шею, голос был умоляющий и взволнованный, так что я был склонен поверить, что он вправду, ну, наверное, не любит, но хоть привязан ко мне.
Я обиженно выпятил губы и улыбнулся сквозь слезы. Даже представлять не хочу, как дебильно я сейчас выгляжу, это явно Катька прорвалась наружу, конкретно потеснив реального мужика Тальма...
- Ты меня жутко обидел; знаешь же, насколько, я ревнивый, так какого?
- Старший, я ведь говорил, что мне скоро двадцать один... я вхожу в возраст...
- Какой на хер возраст?
- Ты не знаешь? - Миль всмотрелся в мое недоуменное лицо - Боги, Старший, я был уверен, что ты в курсе!
- Так, а ну живо колись: чего я там не догоняю?
В душе медленно распустилась надежда, что все не так плохо, как вначале показалось.
- У меня приближается время, когда пора завести потомство, меня тянет к женщинам, даже против воли, ну и мне понравилась одна... я не влюбился! Это другое: простая физиология! Я бы походил вокруг, убедился, что это действительно моя пара, потом спросил бы твоего разрешения...
- А то ты не знаешь, как я к такому отнесусь?
- Ну, ты меня не запер... я подумал, может, разрешишь...я не предполагал, что ты не осведомлен о наших циклах!
- Ты же квартерон, говорил, что и оборачиваться не можешь?
- Перекидываться не могу, а вот сейчас крышу сносит; придется, наверное, меня запереть, а то убегу.
- А никакого лекарства нет? Как вообще в таких случаях обычно поступают?
- Да закрывают где- нибудь, где стены покрепче, примерно на месяц, кормить надо поменьше, чтобы не было сил, иначе вырвусь.
- А ты что - как бы немного «того» станешь? Перестанешь себя контролировать?
- Ну, да. Кидаться стану, выть, скрести стены, пытаться убежать...
Ну, вот, теперь я чувствую себя виноватым! Устроил бабскую истерику, а несчастная животинка, оказывается, пребывает во власти инстинктов. А то, как покорно он говорил об этой жуткой возможности: запереть его, как бешенного зверя, и не кормить...****ь, да я и с животным так бы не поступил, а это вообще - мой любимый Миль. И все из- за собственнического чувства одного эгоиста? Я себе не прощу, если из-за меня ему придется так страдать!
- И как часто такие закидоны?
- Раз в десять лет... потом, после семидесяти лет это прекратится...
- То есть у тебя будет пять детей?
Миль насторожился и неопределенно пожал плечами.
- Ладно, расскажи об этой ... хррр! О ней, короче. Свободная или раба и насколько оборотень.
- Она полноценный оборотень, я чувствую чистую кровь. На ней браслеты, чтобы не кинулась, наверное, раба.
- Сколько...- я боролся с застрявшим в горле воздухом, - сколько ты должен будешь быть с ней?
- Пока она не понесет, но если она чистокровка, разового контакта должно быть достаточно.
Ну, один раз я должен выдержать, ради Миля, чтобы он не мучился... подумаешь, ну переспит, так ведь с теткой и по необходимости! Главное - не циклиться и не представлять себе, как он гладит кого- то другого...
- А у нее ничего спросить не надо?
- Пару выбирает мужчина, оборотниха примет его, у них ведь тоже мозг сносит... инстинкты не ошибаются!
- Миль, я тебя ненавижу!.. Бери деньги и иди покупай свой инкубатор, устрой где-нибудь в дальних покоях и позаботься, чтобы я с ней не встречался...хотя бы первое время.
- Ты правда мне разрешаешь? И не будешь злиться?
Миль засиял, а меня перекосило:
- Конечно, буду. И обижаться. И вообще из- за тебя мне плохо и рука болит.
- Прости. - квартерон улыбнулся и лизнул меня в нос. - Ты - самый- самый лучший.
Поцелуй в шею сопроводился нежным поглаживанием груди и боков. Оборотень нежил меня, пока я не растаял, шептал, как я ему нравлюсь и какой я красивый, при этом я настойчиво был избавлен от одежды, а потом хитрый парень опустился вместе с влажной цепочкой поцелуев вниз и я получил обалденный минет. Перед уходом он заботливо укутал меня одеялом и принес бокал вина.
- Выпей и поспи. Проснешься, я уже постараюсь прийти, - он покаянно посмотрел на распухшую и красную кисть, хотя его вины в этом почти не было и сбегал за льдом. Потом положил рядом переговорник.
- Можно я возьму браслеты - на всякий случай?
- Конечно, бери.
Миль еще раз меня уверил, что я чудесный, поцеловал и почти бегом удалился. Наверное, его притягивала эта тетка. Блин, не люблю делиться! Но маленькие Мили должно быть будут очаровательны... с этой мыслью я и заснул. Разбудил меня амулет связи, с него смотрел незнакомый тип:
- Господин Тальм?
- Да, это я, чем могу быть полезен.
- Видите ли, Ваш Младший, Мильотеррен, пытается сделать покупку, превышающую лимит...
- Да, да. Я разрешил. Простите, я сплю, - и я невежливо отключился, боялся, что снова не засну, но как ни странно, почти тут же отрубился и проспал до глубокой ночи.
Проснувшись, обнаружил рядом Миля, он утыкался носом в мою грудь и обнимал руками, похоже, он не спал, потому что сразу приподнял голову, вглядываясь в мое лицо.
- Ну, что? Рассказывай.
- Я ее купил. - оборотень замер, похоже сомневаясь, что стоит продолжать.
- Это я догадался. Подробности давай: сколько ей лет, как прошло, удалось ли ее трахнуть, что она думает на тему того, чтобы жить с нами?
- Ей как раз исполнился двадцать один, я пообещал не активировать браслеты, если она никого не тронет, так как она чистокровка, то довольно опасна...Мне...ну, все удалось и, кажется, уже получилось, потому что меня отпустило...зовут девушку Дарина.
- Ты дал ей вольную?
- Нет, конечно, я бы хотел увидеть свое дитя, если ты не возражаешь.
Я досадливо дернул плечом. Никогда не умилялся чужим детям, даже когда был женщиной, не знаю, как отнесусь к ребенку Миля. Если он будет похож на мужа, может и смогу нормально с ним общаться, а нет - отошлю на фиг в какую-нибудь школу...
- А если бы отпустил, думаешь она так бы сразу свалила? Без денег, жилья и беременная?
- Думаю, она бы первым делом избавилась от плода, чтобы не плодить уродов...- грустно дернул ртом Миль.
Я со вздохом успокаивающе погладил щеку мужа. Мы лежали рядом, и я рассматривал Миля, ревниво пытаясь обнаружить видимые признаки измены в повороте головы, блеске глаз. Мне хотелось грубо взять это тело, оставляя на нем отметины, подтверждающие, что он - только мой, искусать неверные губы, слушать его вскрики и стоны: наслаждение на грани с болью. Однако, я знал, что с таким настроением любовью заниматься нельзя, еще неизвестно, смогу ли я удержать себя в рамках. Другой стороной моего настроения было желание вообще к нему не прикасаться, не дотрагиваться до оскверненного чужими прикосновениями тела и, пусть Миль не виноват в своей несчастной физиологии, желалось сурово наказать его за измену. Короче, крючило меня по полной. Наверное, выражение лица у меня было соответственное, потому что оборотень ощутимо нервничал и, в конце концов, предложил сделать мне массаж. От его волшебных ручек я не мог отказаться, как бы ни был зол.
Миль сильно меня удивил - так он еще ни разу меня не массировал: разминая и при этом целуя и вылизывая мое тело везде- везде.
Я искоса посмотрел ему в лицо - квартерон кусал губы и хмурился, мое настроение его удручало, наконец, он все же решился:
- Прости, Старший. Я не знаю, как тебя утешить...
- Ты на верном пути! - мурлыкнул я, плавясь под его руками.
На следующий день оборотень был предупредителен, как никогда: он принес мне завтрак в постель, приготовил ванну и потер спинку, неожиданно сам подластился ко мне в ванне, раньше он редко баловал меня инициативой, и, хотя я понимал, что все эти телодвижения связаны с чувством вины, все равно было приятно и как-то это все грело.
Однако, несмотря на старания Миля, чувствовал я себя погано, хоть и внушал себе, что мое поведение иррационально и обижаться не на что, в кишках засел склизкий холодный ком, то и дело подкатывавший к горлу слезами. Это тоже раздражало - никогда я еще не чувствовал себя настолько бабой. Потеря самоконтроля раздражала и я хмурился, оборотень косился на меня настороженно и явно остерегался. Я решил занять себя работой - раньше всегда помогало - и убраться в кабинете. Там хранились важные бумаги и артефакты и я никому не позволял шариться в комнате, всегда запирая ее на ключ; пыли и хлама накопилось немерено, оборотень, видимо, решил некоторое время не показываться мне на глаза, так что улегся спать я поздним вечером и один, предварительно хорошенько нажравшись с горя, прямо во время уборки.
часть 7, или подарок.
22 августа 2012?г. в 10:53
На другой день у моей кровати меня скромно поджидал сюрприз, дисциплинированно сложив ручки на коленях и опустив подчерненные пушистые ресницы. Я немного удивился явлению в спальне белокурого ангелочка, недвусмысленно подкрашенного и вызывающе одетого лишь в пирсинг на сосках. Хотя, нет, была еще цепочка, протянутая между колечками, что там красовалось в паху было не разглядеть из-за конечностей неземного существа, но я предполагал, что там тоже есть проколы. Мой член, и так напряженный из-за утреннего стояка, заинтересованно задрожал, но я строго призвал его к порядку, у меня же Миль! Кстати, где он? Неужели у этой? Нетрудоспособный с легкого перепоя мозг сгенерировал первый вопрос:
- Ты кто?
Мальчик вздрогнул и придал своей позе еще больше изящества:
- Господин Мильотеррен выкупил меня на два дня, приказав выполнять любые Ваши капризы.
Сознание сразу выдало несколько идей, но я же не животное, чтобы идти на поводу своих инстинктов.
- Разыщи Мильотеррена и приведи сюда. Черт знает что! Чего это он мне подсовывает с утра пораньше?
Лицо у ангелочка побледнело и вытянулось, он робко пролепетал:
- Господин будет сердит на меня, он особо подчеркнул, что вы должны быть довольны, я - подарок.
- Я буду доволен, когда ты приведешь Миля. Живо!
Мальчик вскочил и красиво развернувшись, исчез за дверью, взметнув кудри, я успел заметить блеснувшее в его члене колечко. Дожидаясь мужа, я лениво размышлял: за что такое суровое искушение такому верному мне. Видимо с похмелья я имел впечатляюще суровое лицо, а может, Миль крутился поблизости, но буквально через минуту они оба предстали пред моими очами.
- Ну, и что это? - вопросил я у смущенно улыбавшегося оборотня.
- Ты злишься из-за Дарины. Я пытался сам, но у меня не получилось. Купил мальчика, ты как-то описывал, какие тебя привлекают, чтобы ты отвлекся и простил меня.
- Миль, лапа, ты в уме? Ты хочешь, чтобы я переспал с... этим?
- Тебе не нравится? Мне кажется, он красивый...
Я еще раз окинул взором кудрявого невольника, я бы сказал, что он – андрогин - гладкий, ухоженный, без единого волоска на теле, шевелюра до лопаток, в волосы вплетены сияющие бусины... то есть, да, он был красив!
- А как же ты? Я не хочу, чтобы тебе было больно... неужели, ты совсем меня не любишь? И тебе все равно с кем я сплю? - вот это было бы обидно, я даже встал с кровати от волнения.
- О, Тальм...- Миль опустился у моих ног и прижался ко мне всем телом - я же оборотень, для меня Старший заместо вожака стаи... у тебя может быть сколько угодно партнеров, я - всегда твой. Я люблю тебя, теперь я точно это знаю, ведь ты раз за разом переступаешь себя, действуя в моих интересах. Раньше никто, никто не дарил мне столько тепла... ты заворожил меня, я всегда буду тебе покорен.
Ох. Ничего себе заявочки с утра. Признание Миля было ошеломляюще искренним и откровенным, наверное, у оборотней вопрос подчинения важен, но я как человек, конечно охренел, улыбнулся и хулигански уточнил:
- Ты - моя сучка? – несмотря на несвойственно грубые для меня слова, тон голоса был мягким и игривым, что не позволяло расценить их как неуважение.
- Всегда, когда вздумается, - улыбнулся Миль, сияя глазами, все же иногда он преотлично меня понимал.
Я перевел глаза на белокурого парня, он опустил взгляд и стоял совершенно голый передо мной, кроме пирсинга, щеки неровно алели, он явно нервничал. Раб был такой соблазнительный, тонкий, гибкий, даже миниатюрнее Миля, я по сравнению с ним был просто гигантом с огромным членом. И этот мальчик меня очень возбуждал.
- Миль, только не ври; я могу им воспользоваться, а что почувствуешь ты?
- Я буду счастлив угодить своему Старшему. Хочу, чтобы ты перестал печалиться.
Я понял, что Миль не врет, мой амулет никогда еще не ошибался. Кажется, дерьмовое утро плавно перетекает в отличный день!
- Ты говорил, что играешь, а я тебя еще не слышал. Хочу, чтобы ты играл, а он пусть станцует, ведь он умеет?
- Да, господин, я умею, - доложил мальчик хрустальным голоском.
Миль скоренько принес какой- то струнный инструмент и стал наигрывать тягучую мелодию, а невольник плавно задвигался в такт. Больше всего это было похоже на изящные восточные танцы - мелкие шажки, изгибы рук, целомудренно опущенные глаза, неспешные фигуры. Очень чувственно, завораживающе и красиво. Я не отрывал глаз от пленительного существа, однако не упустил случая приласкать мужа; начал с мягких движений на талии, забрался под одежду, начал ласкать его промежность и встрепенувшееся достоинство. Мальчик танцевал, весь отдаваясь музыке, я мучил Миля медленными движениями.
- Только попробуй сбиться, когда кончишь: накажу, - прошептал я в ушко занятого игрой мужа, он вздрогнул и излился, тихо охнув, послушно не прерывая мелодии. Я начал разоблачать его, впрочем, только снизу, и тереться членом об его выпяченную попку, он прерывисто дышал, но не сбивался, во всяком случае на мой не искушенный взгляд.
Мальчик обратил внимание на мои телодвижения и подплыл ближе, его изгибы стали резче, он то и дело опускался на пол и взмывал ввысь, вертясь как юла. Невольник был обучен угадывать желания господина и, когда я указал на член Миля, уже вновь восставший, он грациозно опустился рядом с кроватью и немедленно взял его в рот. Это было невероятно возбуждающе: белокурый ангел, сосущий у темноволосого и темноглазого юноши, который из последних сил пытается играть.
Я пощадил оборотня и мягко забрал у него неизвестный мне инструмент.
- Хочу посмотреть на вас, - интимно прошептал я ему.
Оба постарались на славу, в какой- то момент они переменили позу, так что Миль разместил свой рот на моем пульсирующем члене, а невольник продолжил обслуживать самого оборотня. Скажу честно: я кончил почти тотчас, как губы Миля сомкнулись на мне.
Мы еще некоторое время возились, лаская друг друга, кончили каждый несколько раз, но так и не дошли до проникновения: невольник казался до того миниатюрным, что я боялся его повредить, Миль же на сегодня заслужил отдых, а мои сладкие мальчики слишком пеклись обо мне, чтобы позволить себе такое. Весь день прошел в постели, там мы и перекусили, время пронеслось просто- таки стремительно, я и не заметил, как наступил вечер. Заснул полностью счастливым, обнимая две тонких талии. Пока не сморил сон, думал о состоянии своих финансов - в силах ли мой бюджет потерпеть потерю суммы выкупа элитной шлюхи? По всему выходило, что в силах, я улыбался…
Следующее утро началось со скандала. Пропал один из моих амулетов, самый любимый - переноса, который жемчужный. Чмокнув малышей и приказав им спать, занялся расследованием: построил всех рабов во дворе ровными рядами, сообщил о краже и дал вору время до полудня, чтобы признаться. Обещал амнистию в целом и милосердие в частности. Конечно, ни одна собака не призналась. Не верят. Разозлился, построил их опять, проверил с помощью детектора лжи, задавал простой вопрос: "ты украл?", каждый отвечал, что нет, но когда пришла очередь конюха Камила, волшебная вещица показала ложь. Под моим взглядом рыжий здоровяк вспотел и покраснел, будь это кто другой - всыпал бы чуток плетей, и вся недолга, но мужик всегда казался мне надежным, словно стена, что- то тут не так... по сочувствующим взглядам челяди, понял, что многие знали. Начал допрос с пристрастием, конюх был парнем простым и сразу признался, что украл для перепродажи - нужны деньги. Для того, чтобы узнать на что, пришлось попотеть, но в конце концов я узнал, что нужны лекарства для брата.
- Камил, я отдал распоряжение сразу вызывать лекаря к нуждающимся, неужели почтенный Свен отказал твоему брату в помощи? - я тяжело вперился в старину Свена, тот мялся, но пытался выгородить себя:
- Его брат, по сути, не является частью хозяйства, он абсолютно бесполезный юродивый, его лечение - неразумная трата средств.
У меня аж мушки перед глазами замельтешили и кулаки зачесались:
- Ах ты, гнида! Был приказ лечить, как посмел нарушить?
Следующие пять минут весь двор с интересом наблюдал, как толстяк Свен улепетывает от меня на всех парах, лавируя между людьми и пытаясь прорваться к воротам, я рычал и ломил вперед, приказчика спасало только то, что его помощник отважно мельтешил передо мной, задерживая бег. Я со злости даже вспомнил, как его зовут:
- Ингвар, уйди с дороги, не доводи до греха!
- Может быть, лучше побеспокоиться о приходе лекаря, я слышал, Вахиб сильно расшибся?
Я приостановился в раздумье и это дало возможность Свену выскочить- таки за пределы двора, досадливо цыкнув, я обратил свой взор на Ингвара, тот слегка попятился, но не побежал.
- Насколько я помню - Свен - вольный, это, конечно, не помешало бы его покалечить, но было бы неловко... но ты - мой раб?
Беднягу чутка покоробило, но он кивнул.
- Отлично! Теперь ты будешь за главного, потому что тебя пришибить я имею полное право! Так что смотри у меня! И давай за лекарем шуруй! Ты! - указующий перст смотрел на Камила - Мою безделушку вернул на место, в следующий раз надо идти прямо ко мне, когда доктор уйдет, проводишь меня к брату.
Я вернулся в спальню и застал преинтереснейшую картину: Миль одним пальчиком играл с цепочкой и колечками наложника, чуть дергал, обводил кругами, другой рукой почти невесомо поглаживал пах; ангелочек прерывисто дышал и смотрел совершенно осоловело, легкие дразнящие касания завели его, вызывая желание и превращая ласку в сладкую пытку, член стоял колом и Миль иногда проводил по нему кончиками пальцев, вызывая вздох.
Прикосновения Миля были властные и уверенные, со мной оборотень был всегда немного робок, часто в глубине глаз мелькал страх, даже когда он спорил или грубил, ведь ему всю жизнь внушали идею о его второсортности и вину за само свое существование, а сейчас, рассматривая, как квартерон легко взял на себя роль лидера, любуясь его отвердевшими чертами, мне впервые пришла в голову мысль, что кое-что я в наших отношениях упустил... снизу-то я еще не был, как-то даже в голову не приходило, но вот пришло... Если бы оборотень хоть раз был таким со мной...
- Мммм, мальчики, я вам не мешаю?
Миль вздрогнул и в глазах опять мелькнула неуверенность, я вздохнул, отлепился от косяка и подошел к постели:
- Прямо завидую ангелочку, - я наклонился к оборотню и потерся об него носом.
Наверное, вся необычность ситуации здорово лишала квартерона контроля, потому что у него внезапно заплясали чертенята, он резко повалил меня на кровать, взгромоздился сверху и, игриво пощипывая мои соски через ткань рубахи, шутливо укорил:
- Ты еще не разу не взял мой подарок. Он тебе не нравится?
Рядом испуганно выдохнули и, посмотрев в сторону, я наткнулся на полный паники взгляд мальчишки, тот заметив мой взгляд, приглашающе развел коленки и изящно прогнулся, я ласково улыбнулся блондину и перевел глаза на темные милевы омуты.
- Солнце, он же в два раза меньше тебя, я боюсь его повредить!
- А, ты хочешь сказать, что я толстый? - капризно протянул Миль, тая в уголках губ смешинку.
- Нет, только то, что ты такой сильный, хорошо сложенный, у тебя красивые широкие плечи...- мои руки ласково его огладили, на губах Миля заиграла довольная улыбка, он потерся об меня, но я помнил, что сегодня еще есть дела и тяжело вздохнув, произнес - Миль, лапка, давай отложим потрахушки до вечера, мне еще надо кое-что сделать. Но, я совсем не против, если ты поваляешься с ангелочком, к нему я почему-то совсем не ревную...
- Все хорошо, ты больше не сердишься? - оборотень искательно заглядывал мне в лицо, и я не удержался от поцелуя и одобрительного похлопывания по ягодицам.
- Нет, спасибо тебе, ты придумал отличный подарок!
И оборотень, и невольник вздохнули с облегчением, Миль поцеловал меня в нос, уткнулся на мгновение в шею и слез с моей тушки.
Я еще раз вздохнул, принял сидячее положение и заговорил о неприятном:
- Слушай, ты говорил, что оборотни растут очень быстро, наверное, и беременность течет ускоренно? Через какое время станешь папой?
- Месяца через три, - квартерон тоже сел рядом, развернувшись ко мне всем корпусом, чтобы видеть лицо. Я кинул взгляд на золотого мальчика; он уже собрал конечности в кучку и сделал корректно нейтральное лицо, поза стала более небрежной, оставаясь приятной взору, но глазки заинтересованно блестели: слушает.
- Тогда, дорогой, продумай, что потребуется малышу в первую очередь. У меня большой опыт, но у оборотней многое иначе... обмозгуй пока, потом расскажешь, ладно?
- Старший, ты уверен, что хочешь обо всем этом знать?
- Боишься рецидива приступа ревности? Не переживай, я уже продумываю курс терапии. Если серьезно: ребенок - это важно, и я обязательно проконтролирую, чтобы все было как надо! Вы же еще очень мелкие... Да, кстати - оборотни невероятно живучи, а лекарей для рожениц вы приглашаете?
- Если что-то идет не так, всегда можно аккуратненько живот вспороть, потом заживет...
- Миль! Такого при мне точно не будет. Как хочешь, но чтобы врач был и вовремя, а то я тебе самому пузо резану... о, слышал фигню: амулетик-то Камил попер!
- Не может быть! - огорчился Миль, - он всегда был ко мне так добр... может, ты не станешь его сильно наказывать на первый раз?
- По твоей просьбе - все что угодно! Но я и так не считаю его виноватым, Свен его спровоцировал: брат расшибся, еще не узнал подробнее, а этот говнюк не захотел позвать врача, короче, Свена я выгнал. Назначил Ингвара, что ты на счет него думаешь?
- Вообще-то Свен был неплохим мужиком, лишь иногда немного прижимист. Ингвар всегда старательно выполнял все поручения, в мухлеже не замечен, больше ничего сказать о нем не могу, он всегда как бы в тени... незаметный.
Я принял к сведению слова мужа и, обернувшись от дверей, заметил, как Миль плотоядно улыбнулся мальчику. Очень хотелось посмотреть на их игры... ну, да еще успею. Я решительно развернулся и потопал разыскивать Камила, чтобы он отвел меня к брату.
Вахиб оказался таким же рыжим, как брат, но намного более тонким в кости, к тому же невероятно тощим, белую кожу покрывали яркие веснушки, а голубые глаза смотрели на мир удивленно. Он устроился на тонком тюфяке, прямо на полу в углу маленькой комнатушки, прилегающей к конюшне. Здесь хранились всякие непонятные для меня штуки, потребные в уходе за лошадьми, врач у него уже был - на голове белела повязка, кисть левой руки была туго стянута, правая тоже перебинтована, что там с ногами было не разглядеть за попонкой, закрывавшей тело.
- Наш господин пришел тебя проведать, поздоровайся, будь вежлив, Вахиб, - ласково, как малому дитю, сказал Камил.
Кусочки неба впились в меня немигающим взором, а их обладатель нахмурился и забормотал, вроде про себя, но с каждым словом все громче:
- Это неправильно! Неправильно, неправильно! Почему ты мужчина, ты же женщина!?! Не так! Неправильно!
Он начал раскачиваться и все громче твердить, что я женщина, Камил побледнел, не зная, как укрыть брата от моего гнева, наверняка оскорбленного возмутительным утверждением, здоровяк попытался вмешаться в наше странное общение:
- Не слушайте его, господин, он у меня дурной! Вот и прежнего господина за что-то не любил, почитай ни разу на глаза ему не попался!
- Злой! Виль злой! - залепетал на это Вахиб.
Ах, все интереснее... поведение парня напомнило мне аутизм, в реале я с подобным не встречался, но знал, что у них часто бывают скрытые таланты. Может, он ауры читает или что-то в этом роде?
- Камил, выйди ненадолго, мне надо поговорить с твоим братом, - раб все стоял, боясь оставить нас вдвоем, но я продолжал молча ждать, и ему ничего не оставалось, кроме как выйти.
Вахиб искоса смотрел на меня, все лицо скривило в недоумении, пришлось пояснить:
- Я - переселенец, но это секрет, знаешь, что это значит?
- Знаю: никому не говорить, знаю... но ты ведь женщина?
- Иногда переселенцы меняют пол, но про это ты тоже молчи. Скажи, дружок, ты ведь видишь секреты других?
- Я вижу, что прячут, да... но Камил говорит, что я дурачок, никто мне не верит... - парень всхлипнул, из широко раскрытых глаз градом покатились слезы.
Я опустился на корточки рядом с его матрацем и осторожно погладил по руке:
- Не плачь, я верю. Ты ведь будешь со мной дружить? - я говорил, осторожно подбирая слова, ведь парень был, как это говорится? "Особенным".
Вахиб радостно закивал, слезы тут же высохли. А я продолжил:
- Если тебе что-нибудь понадобится, скажи мне, я сделаю, что смогу, договорились?
- Хорошо! - парень просиял, потом на лицо набежала задумчивость. - Ты хочешь взамен чужие секреты?
- Да. Я не сделаю плохого.
- Но ведь из-за тебя Виль умер...
- Он был злой. Если бы не умер он, умерли бы многие другие хорошие люди. Я убиваю плохих, защищаю хороших. Ты мне поможешь их различить, чтобы не ошибиться, ладно?
Он наклонил голову, раздумывая, потом серьезно кивнул:
- Не бей Камила. Он просто очень глупый и меня любит... я говорил, чтобы он шел к тебе, ты не обидишь, но он не слушает...
- Конечно, я его не трону. Скажи, ты знаешь Миля, что думаешь о нем?
- Знаю. Недозверь. Он тебе подходит.
С души прям камень свалился. Я еще не исключал возможности мистификации, но это маловероятно, он был искренен.
- Мне очень приятно это услышать. Вахиб, мне сказали, что ты повредился. Как твои ноги - ты можешь ходить?
- Думаю, что могу…
- Тебе нравится твоя комната? Я могу поселить тебя в доме рядом с собой.
- У тебя красивые комнаты. Хочу большую. Ты дашь мне большую?
- Конечно, сейчас я пойду и приготовлю для тебя большую и красивую комнату, и ты переедешь туда, а сейчас отдыхай.
Когда я вышел из комнаты, Камил, конечно, топтался рядом, мне не показалось, что он подслушивал, просто очень переживал за брата.
- Соберешь вещи Вахиба, он будет жить в доме. Подойдешь к кому-нибудь из девочек, она подскажет, в которую комнату можно переселиться, поможешь брату перебраться. Все ясно?
Камил смог выдавить только нечеткое: "да , господин" и понесся проверять брата, а я пошел за ангелочком.
Отдав распоряжения насчет комнаты, я замер на пороге собственной спальни, не решаясь войти: времени прошло немало, но вдруг помешаю? Миль, насколько я понимаю, еще ни разу не был активной стороной, не хотелось бы портить первый опыт... прислушавшись, я различил странные звуки, похожие на всхлипы, любопытство победило такт и я вошел.
Миль сидел на кровати, увидев меня, он облегченно улыбнулся:
- Тальм, ты умный, помоги, я ничего не понимаю! - оборотень указал рукой на заливающегося слезами блондина, - я ничего плохого ему не сделал: не бил, не орал, наоборот гладил, вроде ему нравилось, но как только я его перевернул, у него началась истерика, никак не могу успокоить! Ну, вот что я не так сделал?
Квартерон так расстроился, что сам чуть не плакал, я даже рассердился на глупого раба: в самом деле, он же шлюха, так какого выпендривается?
- Так, мальчик, я сердит, - произнес я строго.
Парень, заметив меня, закусил руку, глуша всхлипы и уставился на меня круглыми от ужаса глазами.
- Ты обидел моего мужа, изволь успокоиться и объясниться. Только не врать.
Парень сцепил обе конечности и попытался заткнуть рот теперь уже двумя руками, я с интересом и легкой брезгливостью наблюдал за этой сценой. Минуты через две стало очевидно, что слезы не останавливаются, глаза блондина выражали уже настоящую панику. Понятно. Попробуем провести допрос.
- Ладно, понимаю, иногда сложно заставить тело слушаться. Я спрашиваю, ты кивай, если "да". Итак, ты испугался? - кивок, - ты боишься секса? - несчастно кивает, - Давно? - замотал головой, я вздохнул: уж я-то знаю, от чего такое бывает...
- Кто-то тебя обидел? - губы задрожали и снова кивок, - А в твоем ... заведении знают о твоей проблеме? - отрицание; я удивленно поднял брови, Миль нахмурился, амулет показал ложь...
- Зайчик, ты соврал! - я вперил в невольника тяжелый взгляд, мальчик несмотря на то, что дрожал всем телом кинулся мне в ноги, уцепился за брюки и залопотал всякую ерунду, мне стало его жаль, все же и я мог быть на его месте... и даже был!
- Все-все! Сейчас иди в ванну, утри сопли, посиди в водичке, потом приходи к нам и не трясись, не обижу, Миль может подтвердить, что я дофига добрый!
- Так и есть. Иди, не плачь, все образуется! - Миль погладил плечико у кудряшки, тот икал и шмыгал красным распухшим носом, но истерика пошла на убыль и опухшее чудо, запинаясь на каждом шагу, поплелось умываться.
- Тальм, что же с ним будет? - обеспокоился оборотень.
- Вообще-то ты лучше знаешь свой мир. А тебе он глянулся? - я прятал улыбку, такого Миля: Миля-защитника, я еще не видел.
- Ну... - он замялся, боясь моей реакции, потом осторожно продолжил, - будущее у него не радужное, и... может, ты что-нибудь придумаешь?
Я подсел к мужу на разгромленную постель, прижался и ответил:
- Вообще-то только покупка в голову и приходит, но я тут наткнулся на интересное явление среди собственных рабов. Знаешь Вахиба?
- Да, он странный, но я не думаю, что он идиот: он называл меня недозверем...
- А меня "неправильным" и женщиной! - Миль под моими руками вздрогнул от удивления. - Он сказал, что видит секреты. Свожу-ка я к нему нашу конфетку, заодно обоих проверим!
- Если Вахиб действительно "Око истины" - нам очень сильно повезло, - задумчиво произнес Младший, а меня теплым лучиком согрело это "нам". - А если все нормально - ты его купишь?
- Мечтаешь о его попке? - я игриво ущипнул мужа за талию. - А моя, значит, тебя не привлекает?
Миль в шоке дернулся и ответил странно сдавленным голосом, опуская в своей извечной манере голову:
- Да, тебе смешно, а я еще ни разу... хотелось хоть однажды попробовать...
- Мильчик, меня очень впечатлило, как ты вел себя с ангелом, вот если и со мной ты будешь немножко настойчивей, я почти уверен, что поддамся твоим чарам!
Оборотень вскинулся и сверкнул недоверчивым взглядом, скривился обиженно:
- Зачем ты смеешься?
- Да не смеюсь я! Ты с ним сам на себя не похож: такой уверенный, властный... я весь обзавидовался! Может, мне тоже иногда хочется побыть слабым и ведомым, чтобы кто-нибудь сильный и ласковый взял меня, - последнюю фразу я прошептал в красное милево ушко.
Я ожидал какой угодно реакции, более всего - краски и смущения, но меня изрядно удивили, резко запрокинув на кровать. Прекрасные очи квартерона стали совершенно черными от зрачка, голос охрип, и я почти не поверил своим ушам, когда он произнес, растягивая слова:
- Если хочешь ласк, какие я дарил рабу, придется проколоть твои сосочки. Мне кажется, золотые колечки будут очень красивы на твоей коже...
Он резко сжал мой сосок, и я выгнулся от шока, кажется электрический ток пронзил меня, кровь хлынула в член, немедленно сжатый твердой рукой, я дернулся, но был тут же жестко зафиксирован.
- И ты должен быть очень послушным, ммм?
- Хочешь, чтобы я был покорным, как невольник?
- Да, с ним я могу быть сильным, ведь он - в моей власти, моя воля закон для него, ты можешь... притвориться, что ты - такой же, как Тай? - глаза Миля лихорадочно блестели, одна рука медленно оглаживала меня, другая почти до боли крутила сосок, черты приобрели властную твердость. Я кивнул, едва дыша.
- Я хочу, чтобы ты раздвинул ноги, - отдал он первый приказ, и я его выполнил, чувствуя, как заныло в паху.
Очень хотелось нервно пошутить, ну, вот не люблю я подчиняться! Обычно... впрочем, на этот раз поведение мужа возбуждало и немного раздражало, но я напомнил себе, что происходит игра, надо расслабиться, забыть на время свою гордыню и подыграть ко всеобщему удовольствию.
- Недостаточно быстро! - укорил меня Миль незнакомым низким голосом.
- Нельзя сердить господина, а то он накажет, - сообщил мне оборотень, впиваясь в мои ягодицы пальцами и сжимая их до боли.
- Ох! Простите, господин? - произнес я вопросительно, давая понять, что готов принять игру.
- Я прощу тебя... на первый раз, но ты должен быть более расторопным! - промурлыкал оборотень, медленно, но верно развязывая все, что можно.
Это просто удивительно, с какой быстротой мы избавились от мешающей одежды, Миль тут же нетерпеливо загнул меня в коленно локтевую позу, но видно смог взять себя в руки и снова прикосновения горячими тропами исчертили все мое тело, особое внимание оборотень уделил тонким рубчикам шрамов на моей спине. Самые уродливые я убрал, часть же - оставил, как напоминание... от прикосновений горячего языка по спине, чуть покалывая, ползли мурашки, которые заканчивали свой путь, оседая возбуждением в паху, я уже чувствовал, что готов, а Миль все очерчивал мои соски и дразнил член легкими касаниями. Он засунул свои пальцы мне в рот, я с готовностью их облизал, он одобрительно сжал полупопие и весьма двусмысленно сообщил, что я "хорошая девочка ", помял влажными пальцами мои соски, провел между округлостей зада, покружил возле отверстия и осторожно ввел один палец. Я боялся неприятных воспоминаний, но этого не было: даже само прикосновение его пальца ощущалось совершенно иначе, чем в моем несчастном прошлом. Палец исчез и вернулся уже с товарищем, к тому же муж добрался до склянки со смазкой, бережно хранимой в пределах доступности, и скольжение значительно улучшилось.
Миль чуть поворачивал пальцы, терпеливо отыскивая заветный бугорок, я охнул, когда острое наслаждение прошило все мое существо. ****ь, я и представить себе не мог, что оно так будет, прикусив губу, я пытался хоть немного пригасить звук.
- Не смей. Хочу тебя слышать.
Пришлось подчиниться и огласить дом совершенно неприличными звуками, наверное, это окончательно снесло крышу Милю, потому что пальцы исчезли и головка изучающе ткнулась в колечко мышц, замерла на секунду, а потом стала неумолимо продвигаться вперед, это было немного больно, я инстинктивно подался вперед, но Миль удержал мои бедра на месте, а через секунду его рука нашла мой член и сочетание немного болезненного проникновения с наслаждением, расходящимся от члена, заставило меня полностью раствориться в Миле. В этот момент я с удовольствием ощущал его сильные руки, властные движения, я плавился и чувствовал себя именно так, как он говорил: полностью в его власти.
Оборотень вошел на всю длину и начал совершать сильные ровные толчки, я прогнулся, подстраиваясь и буквально захлебнулся криком, такое невозможное удовольствие на меня навалилось, не знаю, сколько это продолжалось, но вряд ли долго, я выгнулся, изливаясь, мышцы судорожно сжимались, Миль всхлипнул и кончил в меня, забившись как можно глубже, прижавшись для надежности руками..
Муж устало сполз с меня и благодарно чмокнул в висок, я растянулся рядом, прислушался к себе: мышцы подрагивают от оргазма, по всему телу от ног разливается истома, зад жжет, но не сильно, хотя это еще неизвестно, как он себя поведет, когда я встану...
- Старший?
Хм, интересно, когда это я успел закрыть глаза? Открывать не хочется, я лениво пробормотал:
- Мне охерительно хорошо. Я не здесь. Чего ты там хотел - это срочно?
- Тебе понравилось? - робко спросил Миль своим привычным голосом.
Я тихонько засмеялся:
- Я начинаю думать, что с самого начала надо было просить трахнуть меня, а не пытаться добраться до твоей задницы! - я лениво глянул на Миля, сияя дурацкой улыбкой, он вернулся к настороженному виду и я решил сделать комплимент более открытым текстом - Ты - отличный любовник! И хочу тебе сказать, что готов повторить приятный опыт... кстати, я даже на колечки согласен!
У Миля дыхание перехватило:
- Правда?
- Если хочешь, - спокойно подтвердил я.
- Хочу!
- Тогда сделаю... правда, не сегодня... завтра схожу.
Я бездумно окинул взглядом комнату и наткнулся на шокировано распахнутые голубые глазищи "подарка", однако уже через секунду Тай вспомнил про манеры и поспешно опустил взгляд, я хихикнул, представив себе, как мы выглядели со стороны; оборотень недоуменно на меня вскинулся, а потом проследил за моим взглядом и наткнулся на коленнопреклонную фигурку. Мы так увлеклись, что совершенно о нем забыли, а блондин, наверное, боялся привлечь к себе внимание лишним движением и осел прямо возле прохода в купальню.
- Вот видишь, что ты натворил, негодник, отказал моему мужу в доступе к телу, а оборотни такие горячие, пришлось мне за тебя отдуваться! - я захихикал, Миль покраснел и ткнул меня в бок, раб соображал: шучу я или нет, но на всякий случай испугался.
Я с трудом перевернулся на бок и притянул к себе возмущенно сверкающего глазами квартерона:
- Не вздумай обижаться, я же шучу!
Миль фыркнул и закинул на меня ногу... лежать было хорошо, а еще лучше бы поспать...
- Лапка, а у твоего подарка есть чем прикрыться? Хочу его отправить с поручением, не засмущав при этом челядь, не привычную к обнаженной натуре...
- После твоих стонов вряд ли кого-то можно смутить! - мстительно съязвил муж. Хм, кажись, наглеет! Значит, привыкает ко мне и уважительному отношению... но не ответить я не мог:
- А я всем буду врать, что это ты вопил, или, на худой конец, Тай!
- Сам-то понял, что сказал? Это у кого из нас худой конец?
Я меленько затрясся в смехе и вредненько взглянул на Миля:
- Правда хочешь знать?
- Эй, это клевета!
Мы еще чуток подурачились, потом оборотень вспомнил про мой вопрос:
- Тай, сходи оденься, потом Старший скажет тебе, куда идти.
Белокурая молния метнулась вон из комнаты, похоже, мы его изрядно нервируем. Вернулся раб очень быстро, одетый в нечто, похожее на тунику, я снова им залюбовался; даже если в жопу так и не даст, с меня вполне хватит умелого ротика и возможности тискать гладкое тело. Тай, впрочем, не знал, о чем я думаю и, похоже, чувствовал себя очень виноватым.
- У меня есть раб, его зовут Вахиб; зайдешь к нему, он где- то в доме, скажешь, господин послал, чтобы он посмотрел. Потом возвращайся.
Невольник кивнул и исчез, а я решил поваляться - ну всех нах... потерся об Миля, млея от ощущения счастья и отдрейфовал в страну Морфея, слушая ровное дыхание под боком.
Разбудил нас Ингвар, он поскребся в дверь и, скромно опустив глазки, сообщил, что ко мне пришли - важный господин из "Медового Луга", из темного угла донесся тихий испуганный всхлип Тая. Похоже, мальчишка вернулся уже давно и, не смея лечь на кровать, просидел все это время в укромном уголке.
- А чего, еще же не вечер? - недоуменно спросил я у Миля, тот растерянно пожал плечами.
- Ингвар, займи гостя какими- нибудь закусками, вина предложи и сообщи, что мы появимся не ранее, чем через полчаса.
Я торопливо оделся, надо было еще заглянуть к Вахибу, что-то не нравится мне этот неожиданный визит, перед разговором надо принять решение, попросив Тая проводить меня, я вышел, оставив Миля воевать с текстилем. Зайдя к рыжику, я первым делом поинтересовался устраивает ли его комната, парень сообщил, что: "Окно! Нравится!" и я облегченно перешел к цели визита, Тая оставил за дверью: не нужно ему знать об особом даре огненноволосого раба.
- Вахиб, к тебе заходил мальчик, что про него скажешь?
Открытое лицо парня искривилось в сочувствии, граничащим с горем:
- У него есть секреты, - рыжий с сомнением покачал головой, - ему плохо, и он не может делать свою работу. Его накажут. Он боится. Но он же хороший, за что его так? - парень требовательно смотрел на меня.
- Так бывает... как думаешь, если я возьму его к нам в дом, он не принесет беды? Ты не чувствуешь опасности?
Вахиб просиял:
- Возьми, он хороший... только не обижай!
- Не буду, спасибо, дорогой!
Я принял решение и с легким сердцем отправился в залу, где поджидал гость, им оказался невысокий кряжистый мужчина, лет пятидесяти, с гладким лицом и тщательно уложенными волосами.
Было видно, что он лелеет свое тело ничуть не меньше своих подопечных, это проглядывало и в полированных ногтях, и в совершенно чистых ушах, кожа ухоженная, когда он протянул мне руку для пожатия, она оказалась на ощупь такой же мягкой, как на вид. От него исходил еле заметный аромат, одет он был в темно- коричневой гамме, единственным акцентом была ярко зеленая серьга в правом ухе.
Как ни странно, отталкивающим он мне не показался, хотя Тай сжался под взглядом хозяина. Холодные глаза владельца борделя оценивающе пробежались по фигуре раба, мне он располагающе улыбнулся:
- Прошу прощения, что вот так врываюсь в Ваш дом, но, боюсь, что мой помощник совершил непростительную ошибку. Дело в том, что этот раб, после определенного инцидента стал, к сожалению, совершенно негоден, а я не могу позволить себе недовольства клиентов, особенно таких уважаемых, - он сделал паузу и снова блеснул улыбкой. - Как только я узнал об этом прискорбном случае, тотчас же поспешил к Вам. Конечно же, в качестве компенсации, я предоставлю в полное Ваше распоряжение жемчужину моего " цветника".
- Звучит весьма щедро... однако, должен отметить, что юноша, даже со своим изъяном, довольно привлекателен... у меня есть предложение, которое устроит всех: продайте его мне - вы избавитесь от некондиции, а я получу симпатичного танцора, конечно, я рассчитываю, что при назначении цены Вы не забудете о том, что товар слегка порчен.
Мужик оказался хватким дельцом, в чем я особо и не сомневался, но я тоже не промах и цену сбил конкретно, так что раб достался почти даром, после завершения сделки бывший хозяин Тая поспешил откланяться, я так понял, что он в курсе про мои связи с Неназываемыми, потому, собственно, так и суетился...
Все то время, что проходили переговоры, Тай застывшей статуэткой красовался на полу, он, кажется, даже не дышал, только вот не знаю - от радости, что его покупают, или от страха перед неизвестностью.
- Мальчик, отомри!
Парень вздрогнул и, кинув на меня взгляд из-под ресниц, грациозно поднялся, я подошел и погладил ангела по напряженной спине.
- Я хочу тебя видеть в нашей кровати, если муж не будет против, станешь с нами спать. Мы не будем тебя мучить, ты ведь не против ласк? Или, - я нахмурился от внезапной мысли, - ты просто терпел?
- Я сделаю все, чтобы угодить господину! - звонко оттарабанил Тай, но что-то я ему не поверил.
- Посмотри мне в глаза!
Голубые озера были полны страха на грани с паникой, но выражение лица мальчик контролировал, оно было спокойно.
- Тай, никогда мне не ври и не увиливай от вопросов, - я строго взглянул на невольника. - Ну?!
- Нет, когда...когда господин меня гладит - это приятно. Просто... просто потом я не могу... я боюсь, я стараюсь, но... я совершенно никудышный раб... - мальчик опять несчастно захлюпал носом.
Я потянул парня в спальню, Миль уже куда-то учапал, я всучил невольнику бутылку вина, губами осушил слезы и, погладив по плечу, усадил на свежеперестеленную кровать для разговора.
- Тебе часто обещают, что будут нежными и ласковыми и больно не будет?
- Почти все господа так говорят, - отстраненно произнес он, прижимая к груди бутылку.
Я достал открывашку, вывинтил крышку и подал бокал Таю.
- А часто ли сдерживается обещание?
- Иногда. Я привык терпеть, - пожал плечом блондин. - У меня всегда получалось и господа были довольны, но некоторое время назад... я старался, но господин рассердился за что-то на меня... и...
- Понятно, - поторопился я вырвать парня из неприятных воспоминаний. - Но твой страх пройдет, поверь, надо только терпение и время. И - я бы еще рекомендовал убить обидчика с особой жестокостью, правда, наверное, это не для такого нежного цветка, как ты.
Взглянув в распахнутые в священном ужасе глаза, понял, что сейчас подрываю мальчику устои бытия. Нельзя это так сразу…
- Ладно, забудь. А пока запомни – никто, кроме меня и Миля не может тебе приказывать, если кто-то обижает, ты должен сказать мне. Сейчас пей и спи.
Напоить и спать уложить – хорошее, проверенное средство.
Проходя через двор, наткнулся взглядом на Акулео: слепки ауры я уже отправил, все же выкроил время, хотя со всеми переживаниями это и заняло целую неделю – довольно кропотливая работка – городов у Величества немало, теперь оставалось ждать ответов.
часть 8, или Чешуйка и другие неприятности.
22 августа 2012?г. в 12:33
Прошло уже больше четырех месяцев, как я получил в пользование Лео, а все никак не выясню, что он за птица: расследование, свадьба, кропотливая рассылка ауры – это заняло довольно много времени, мужик прижился, я незаметно прикипел к этой разбойничьей орясине всей душой и теперь, положа руку на сердце, понимал, что каким бы ни был ответ на запрос, просто выкинуть мужика навстречу судьбе уже точно не смогу.
Лео, конечно, об этих моих мыслях не знал, вел себя всю дорогу тише воды; я пару раз с ним говорил, он старательно опускал глаза и всей позой выражал полнейшее послушание и покорность. Это абсолютно не вязалось с металлом в глубине его глаз и твердым командным голосом, который он изо всех сил мягчил. Мужчина великолепно держался и отлично разыгрывал роль неприметного, скромного мужичка, но привычку отдавать приказы не так-то просто вытравить: нет-нет, да проскальзывало что-то в его тоне. Он торопился исправить все улыбкой или шуткой, но меня сложно надурить, я жопой чую фальшь.
Как появилась возможность, свел его с Вахибом, но рыжик не захотел мне ничего говорить, только твердил, что еще рано. Я рассердился, но парень наивно уставился на меня своими прозрачными глазищами:
- Ты сказал – мы друзья. Ты ведь меня не накажешь? – несмотря на всю свою отрешенность от мира, парень вполне сознавал свое зависимое положение.
- Нет. Но уговор был – рассказывать секреты, – я хмурился, не понимая, что на него нашло.
- Я не могу, рано. Просто поверь мне. Друзья верят. Если ты прикажешь – я расскажу, но это будет значить, что мы не друзья. Нет, не друзья… - зенки моментально стали на мокром месте, это остудило мой пыл, но шантаж я не люблю!
- А если не друзья – перестанешь мне говорить секреты?
- Нет. Я должен слушаться хозяина, и я буду. Но это будет значить, что мы – не друзья!
Вахиб всегда очень странно говорил, по сто раз повторяя одно и то же, но я его прекрасно понял и… оставил в покое. Наши отношения были важны и для меня тоже – я не врал и не лукавил перед Вахибом. Посторонний человек наверняка бы решил, что мое предложение дружбы было хитростью, сладким обманом, иллюзией тепла, однако я никогда не стал бы поступать подобным образом – это подло, я был искренен… поэтому я лишь хлопнул его по плечу и, сказав: «Что ж, я подожду!», вышел.
Наверное, у Вахиба имелся еще и дар предсказателя, так сказать до кучи. Всего через несколько дней я упрочился в своем решении спасти Лео, а в том, что я окажу решающее воздействие на его судьбу я, после разговора с рыжим, уже не сомневался.
Около нашего города стихийно образовалась ярмарка – я таких и не видел никогда: многочисленные ряды, коробейники шастали просто толпами, небольшой невольничий рынок с экзотическими рабами, музыканты и уличные актеры демонстрировали всем желающим свое мастерство, даже маленький шатер цирка задорно раздувался в центре столпотворения. Я дал челяди выходной: все же нечасто можно в одном месте узреть такое количество диковинок; и даже выдал каждому по несколько грошей: на сдобу и представление должно хватить.
Мы с Милем гуляли по торговым рядам, я уговаривал оборотня на симпатичные серебристые сережки с камушками – мне казалось, что они будут красиво смотреться в его ушках. Оборотень был согласен только на одну серьгу и эти ему не нравились, я уже почти уломал упрямца показать мне приемлемые для него варианты, как моих ушей достиг некий шум, жопа подсказывала, что это кто-то из моих, и я нетерпеливо потянул Миля в сторону невысокого помоста.
Подойдя ближе и протолкавшись через толпу: благо я здоровущий, мы разглядели клетку, в которой обреталось тощее чешуйчатое создание, одетое в подобие грязной набедренной повязки, выглядело существо довольно жалко, большие глаза болезненно блестели, веки были красны, тонкие губы потрескались, черный язык постоянно нервно по ним проходился.
Лео о чем-то яростно спорил с хозяином клети и не видел нас с Милем, затем они, видимо, пришли к согласию и хозяин непонятного аттракциона со злобной усмешкой указал на стенд, который я ранее не заметил, там располагались весьма странные предметы, которые я с трудом причислил к оружию – веера, серпы и…это что? Боевые грабли? ****ь! Вот уж не думал, что встречу ЭТО здесь.
Я потормошил соседа: толстого лысого мужика с пакетом семечек:
- Мы с мужем подошли недавно, не подскажете – в чем здесь суть?
- Бои без правил. Приз – в клетке, доброволец выбирает оружие, второго бойца выставляет хозяин. Вроде просто, да только никто еще не смог победить – вишь, какие непонятные палки-ковырялки? Ваще не ясно как эдаким биться… но в том-то и интерес! – мужик пояснял, не отводя глаз от разворачивающегося действа, я поблагодарил и тоже уставился на отгороженную площадку, посыпанную песком.
Напротив Лео встал противник. С трезубцем и микро-щитом. Лео задумчиво рассматривал предложенный арсенал; простой мужик не мог уметь обращаться со всей этой поебенью, так что если разбойничек выкажет знание – значит точняк не тот, за кого себя выдает.
Ложный лесной братец выбрал нечто похожее на ниокама – серп на длинной ручке, по виду, как коса, только чуток менее загнутая. Судя по жизнерадостному оскалу, секундно промелькнувшему на лице и мгновенно пропавшему, Лео умел обращаться с этой странной шнягой. В любом случае, вмешиваться я пока не собирался – разбойничек по- любому уже взрослый и знает, что делает. Конечно, он моя собственность и я должен был бы его беречь, как вложение капитала, но в силу воспитания я не мог воспринимать живых существ только лишь в материальном, меркантильном плане, поэтому принял решение позволить рабу действовать на свое усмотрение.
Бой был короток – несколько минут соперники кружили, примериваясь, а потом взорвались градом трудно различимых выпадов. Лезвия чертили сплошные линии, я, как всегда, не мог точно разглядеть, что же творится: движения были слишком быстры и сливались в одно. Четко разглядел лишь смертельный выпад Лео, после которого соперник покачнулся и осел бездыханной грудой костей и мышц.
На лицо разбойника, во время битвы превратившееся в страшную маску ярости, упало непробиваемое спокойствие, словно тяжелый свинцовый шлюз, лишь глаза ранили острейшими безумными зрачками.
Хозяина шарашки передернуло от удивления, когда Лео выиграл, мелкие черты сложились в злобную гримасу:
- Претендент победил! – объявил он, подняв руки и вызывая крики небольшой толпы. – Но! Для того, чтобы получить выигрыш боец должен быть гражданином. Или представлять своего господина, который является гражданином.
Мужчина победно взглянул на Лео, в глазах последнего зажглись опасные огоньки: вот, честно, я бы его злить не стал, но похоже не у всех инстинкт самосохранения ведущий… Лео уже начал медленно продвигаться в сторону владельца аттракциона, в толпе зашевелились дюжие парни – явная охрана, и я решил вмешаться, пока никто не пострадал:
- Эй, любезный! Боец является моим рабом, а я гражданин.
Я, безмятежно улыбаясь, помахал в воздухе документом, удостоверяющем гражданство и, крепко вцепившись в руку Миля, протолкался через толпу к замершему мужику. Лицо Лео окончательно приняло нечитаемый вид, даже огоньки погасли, хозяин боев выглядел растерянно, его покалеченного, но вроде живого воина, как раз сноровисто укладывали на носилки и уносили в неизвестном направлении, люди начали потихоньку расходиться.
- Уважаемый, - обратился ко мне распорядитель настороженно. Он явно не хотел отдавать приз, но не зная, что я за птица, остерегался пока что грубить в открытую, – видимо, произошла ошибка, этот человек сказал, что не является рабом.
- Вы не так поняли. Он мой и у меня есть все подтверждающие документы, – я очаровательно улыбнулся и, раскрыв сумку вытащил кипу магических знаков, как бы невзначай демонстрируя свой знак Неназываемого.
Мужчина, наверное, все же не был совсем дураком, потому что его поведение враз изменилось, став приторно-угодливым. Он стал отговаривать меня забирать «уродца», предлагая деньги.
- Я бы хотел взглянуть на его документы, - проговорил я, указывая на существо в клетке.
- Боги, ну какие документы могут быть на животное? - изумился мужчина, и мне сразу захотелось его ударить: в блестящих круглых глазах явственно скрывался интеллект.
- Животное в одежде? – я недоверчиво приподнял бровь. – Боюсь, что я вынужден в любом случае забрать существо, для выяснения его разумности, а Вам советую не покидать город. Это официальное заявление.
Я уже держал перед красным распорядителем свой знак и надиктовывал запись, когда к нам подошли мои знакомые бугаи-охранники. В охранке меня по понятным причинам не любили – несколько выговоров за проколы в работе, да еще кое-кто полетел с мест за коррупцию и все эти напасти вызвал на них чересчур дотошный я, поэтому улыбались мне мужики с явным намереньем подъебать.
- Тальм, ты опять, да? Снова кто-то не прав? – усмехнулся жгучий брюнет. От его сарказма я завелся с пол-оборота и включил свой самый холодный и язвительный режим:
- Во-первых, здравствуй, во-вторых, скажи-ка мне, старче, почему твои опять все прохлопали? Бои без правил, да на них еще и не проверяют документы участников и в виде приза – неустановленное существо, возможно разумное, а, может, и опасное. Квалификация твоих людей оставляет желать лучшего.
Брюнета перекосило, и он не остался в долгу:
- Что, мальчик защищает убогих? Представляешь себя на его месте? О, я забыл, ты ведь и БЫЛ на его месте! Кошмарики мучают?
Просек мой задвиг насчет рабства, поганец, однако его выпад прошел мимо, я ни *** не комплексую:
- Защищать – моя работа. И твоя, но похоже, ты это забыл. Что-то память у тебя не очень, к лекарю бы… а кошмары…- я одним движением подтек к брюнету, он и отшатнуться не успел и, с обманчиво-ласковым видом взял в болевой захват шею, впрочем не нажимая, просто чтобы почувствовал мою силу. Я приблизил свои глаза к его лицу, зная, что сейчас в них плещется безумие и животная жажда крови:
– Кошмары мне не снятся. Мне снятся крики, но это приятные сны, уж поверь мне, ведь кричу – не я.
Я резко выпустил брюнета, слегка оттолкнув, и он, и его товарищи притихли, опасливо от меня отодвигаясь, а я уже безмятежно им улыбался:
- Уверен, что профессионализм возобладает, и ты, мой дорогой, все же потрудишься более тщательно прочесать весь этот балаган. И нечего на меня скалиться: не лажайте, и я не смогу придраться. Ну, что? Я могу оставить этого субчика на ваше попечение, или опять все сам?
- Ага, а потом – выговор всему отделению? – кисло уточнил брюнет.
- Конечно, и премии лишат, а мне отдадут. Не хер лентяйничать! – ласково протянул я.
Миль, Лео и остальные во время всего этого выяснения, у кого член длиннее (у меня!) изображали из себя деталь пейзажа.
- А если я этим горе-антрепренером займусь, ты, можно подумать, донос не накатаешь?
- Ты преувеличиваешь мое желание выслужиться и нагадить ближнему. На самом деле все, что я хочу – справедливости. Сделай все нормально и я ничего писать не буду. Но зверушку заберу – Лео честно ее выиграл.
На том мы и разошлись. Я пошел забирать приз, стражники – досматривать документы и составлять протоколы.
Хозяин открыл клеть и вытащил чешуйчатое существо наружу: на его шее болтался железный ошейник, к которому была привязана грязная размахренная веревка типа «канат».
Настало время разглядеть поближе свалившееся на меня чудо: худющий – кости туго натягивают кожу, покрытую нежно- зеленой чешуей; на конечностях острые коготки, несколько обломаны почти под корень и сочатся белесой сукровицей. Огромные круглые золотые глаза с вертикальным зрачком; тонкие бледные губы, черный язык; черты лица почти человечьи – немного более выдающиеся надбровные дуги; и вдруг меня пронзает током понимания – а я ведь знаю, кто это. Да, и в этом знании мало приятного…
В любом случае, порыв Лео защитить несчастного зверика, даже ценой собственного прикрытия, я заценил, разбойничек не мог знать того, что знаю я; хотя и не мог удержаться от того, чтобы проходя мимо каменно- спокойного мужчины, не ухмыльнуться и не шепнуть:
- Ты спалился, сладкий!
Лео вздрогнул и взглянул затравленно, но я лишь проплыл мимо, ничего не спрашивая, и всучил веревку Милю. От меня не укрылись короткие взгляды, которыми перекинулось существо и муж, считая, что я ничего не замечу…
По пришествии домой, я попросил Миля заняться зеленкой, муж сделал незаинтересованное лицо, но глаза предательски дернулись в сторону существа. ****ь!
После заключения брака с оборотнем покушения прекратились и это очень подозрительно: или готовится новая попытка, или нечто изменилось в расстановке сил. Это заставляет меня нервничать, подозревать всех и усиливать пассивную оборону, в частности везде понатыканы следящие устройства. И еще: зараза Вахиб что-то недоговаривает. Он несколько раз ко мне подходил и толкал речи о пользе прощения и снисхождения. При его манере говорить рубленными фразами, да еще и сто раз повторять одно и то же, выдержать сие было довольно трудно. Сердце нехорошо ноет: чую, что это неспроста. ****ь, да кого я обманываю – это только Миль и может быть! Или Тай, но это сильно вряд ли. Скорее всего, мой бедовый супруг что-то задумал и это мне не понравится…
Пришел вызов от Гунара. Я рассказал ему о зеленке, он сразу заинтересовался:
- Если твои подозрения верны, передашь его мне?
- М-м-м… Гунар…это, конечно, преступник, практически наверняка, однако применять к нему наши методы допроса, по- моему слишком сурово…
Кстати, о существе - в новом мире меня чрезвычайно заинтересовали все эти невероятные существа, что тут обитают и я упросил Гунара достать мне книги по «флоре и фауне», а затем тщательно их проштудировал. Особо я обратил внимание на опасные экземпляры, даже выписал их и классифицировал – ядовитые, магические, обладающие особыми способностями. Так вот, чешуйчатое существо было магическим, обитали их племена на далеких южных островах, название было абсолютно непроизносимое и состояло из множества шипящих и свистящих, я даже прочитать его не смог и, уж конечно, не запомнил. Зато информацию о том, что по всему миру эти малыши ценятся за свои способности украсть, что угодно, я в памяти сохранил. Особь, что находилась теперь в моем поместье, была, несомненно, взрослой, хотя и выглядела будто подросток.
Это было важной особенностью существ: они выглядели хрупкими и безобидными, почти неразумными, усыпляли этим бдительность и добивались потрясающих результатов.
Их тела были невероятно гибки: мышцы и сухожилия устроены таким образом, что создания, невероятно извернувшись, могли пролезть практически в любой самый узкий лаз, протиснуться там, где не пробрался бы даже ребенок. Кроме того, существа были весьма малочисленны и мало кто был осведомлен об их внешнем виде и особых талантах: книги, что отыскал для меня куратор были ценные и редкие, не находились в общественном доступе и обычный обыватель не мог их прочесть, поэтому создание могло не опасаться, что его опознают – вероятность была исчезающе мала.
Можно было бы предположить, что явление этой твари в непосредственной близости от меня – случайность, но в подобную чепуху я не верил. Особливо настораживал тот факт, что чешуйчатая зеленка была вроде как в плену. В клетке. В то время, как я совершенно точно знал, что это убогое сооружение с проржавевшим замком не удержало бы профессионального медвежатника и на минуту. Значит, зачем– то оно оставалось под замком и терпело явные неудобства. Интуиция вопила, что это связано со мной. И еще эти переглядки с Милем. Хорошо, что хоть не убивают, а лишь обворовывают… буду смотреть в оба.
От этих невеселых размышлений меня оторвало смущенное покашливание куратора:
- Эм… видишь ли это совсем не то, что я имел в виду… просто эти создания интересуют меня уже давно, и вовсе не с профессиональной точки зрения…
- Так, только не говори, что хочешь ЭТО трахнуть!
- Говорят, они гибки, как никто другой…
Я с удивлением рассматривал своего грозного начальника: смущенным я его ни разу не видел, а уж красным…
- Хм, отказывать начальству как-то стремно, с другой стороны – ты прекрасно знаешь, как я отношусь к принуждению подобного рода.
- А если я пообещаю, что не причиню ему ни физического, ни морального вреда? – и, видя, что я все еще колеблюсь, добавил. – Подобный щедрый подарок настроит меня на благодушный лад и поможет тебе оставить себе некоего беглого преступника. Сегодня пришел положительный результат из одного городка. Но – это ни в коей мере не шантаж!
Я мрачно усмехнулся, щуря глаза: неужели Гунар меня провел и на самом деле внутри прекрасной оболочки честного служаки кроется червоточина?
Наверное, опытный оперативник представлял, как ходят у меня мысли, потому что он с улыбкой поднял руки и заверил меня:
- На самом деле я в любом случае тебе помогу, но… эти создания преследуют меня в мечтах вот уже многие годы, я не мог не попросить!
- Ладно. Только, правда, не обижай зверика, я оставлю его где-нибудь на неделю, посмотрю, что он там сопрет … а потом отдам тебе. Оформить бы надо. И что там с Акулео? Имя хоть настоящее?
- Спасибо! Будь уверен, я не поврежу чудушку! Насчет твоего Акулео: имя реальное, часть истории тоже правдива, просто мужик умолчал, что происходит из знатного рода, после смерти родителей родственники, пользуясь отдаленностью территорий, просто выгнали его; доказать свои права парень не смог и, чтобы выжить присоединился к разбойникам… но на этом история не оканчивается: подкопив денег он выкупил корабль и начал карьеру пирата, действовал вполне успешно, собрал фактически небольшую флотилию, захватил остров и сделал его своей базой. В течение нескольких лет он терроризировал местные воды, но благодаря вмешательству нашей конторы был пойман и приговорен к пожизненной каторге.
- Слушай, я правильно понимаю, что он талантливый полководец? Почему же такое неразумное использование – все равно, что гвозди микроскопом забивать!
Гунар, конечно, что такое микроскоп не знал, но переспрашивать не стал:
- Да, хотели мы его завербовать, только он гордый очень. Браслеты в таком случае стандартная подстраховка, и он отказался наотрез.
- А чего предлагали? У нас, вроде, неспокойная обстановка в смысле набегов северян с моря. Вот если бы кто-то взялся охранять берега, то за это можно было бы позволить ему оставлять все честно отобранное у северян имущество себе. И еще есть контрабандисты и нелегальные работорговцы. Пусть сдает живой товар государству, за каждого спасенного – стандартная выплата. Порядок сразу будет в разы проще поддерживать. И браслеты не нужны – материальная выгода послужит лучшей гарантией.
- О! – Гунар выглядел удивленным – Это довольно странная, но интересная идея!
- Не я придумал. У нас так поступали с пиратами: давали им особую грамоту, и они грабили суда недружественных стран. По-моему, изящное решение, выгодное обеим сторонам. Так как? Обсудишь… в верхах? Если одобрят – отпущу Лео и помогу наладить ему работу.
- Вечером вызову.
С Лео я разговор отложил, сначала получу высочайший ответ. Пошел ломать голову насчет того, что у меня есть ценного и кому это выгодно стащить.
Мне так ничего и не придумалось, поэтому я побежал к тому, кто всегда поможет – конечно, к Карлу.
Маг заинтересовался и чешуйкой, и историей Лео и моими подозрениями насчет Миля.
- Что с мужем-то делать будешь?
- Ну, смотря, что он там замутил, но вообще… блин, он уже под кожу мне въелся, я привязан к нему. Обижусь… что я еще могу сделать. Если поизвиняется – прощу.
- Что, вот так просто? – Карл удивленно скривился с толикой осуждения.
- Ну, ты же видел меня изнутри. По сути я: баба-дура. Помоги лучше: я вот тут подумал. А что если в доме есть тайник? Ты смог бы его обнаружить?
Карл что-то там заковыристое колданул и через пару часов, в течение которых мы планомерно напивались, заклинание обнаружило полость в стене одной из комнат. Я даже и не знал об этом сейфе и, уж, конечно, не подозревал, как его открыть. У меня сразу возникло несколько вариантов, но Карл на пьяную голову завелся. Очень его расстроила мысль, что он – фактически один из первых магов страны, не в состоянии вскрыть какой-то глупый сейф.
Короче, волшебник с мальчишечьим азартом принялся расковыривать непослушную дверцу, попутно ощупывая полость на предмет возможных каверз типа ядовитого газа.
Провозившись еще полтора часа, Карл с диким радостным воплем открыл-таки неподатливую дверку. Слава Богам, никаких сюрпризов не было, а то пришел бы двум бухим и потерявшим всякую осторожность алконавтам ****ец. Внутри лежала только одна вещь – подвеска.
- О-о-о!! вот это находка! – потрясенно выдохнул Карл, с которого мигом слетел весь алкоголь.
часть 9.
22 августа 2012?г. в 12:48
После неожиданной находки я стал следить за Милем и Чешуйкой. Кстати, весьма странно: я-то думал, придется придумывать какой-нибудь жалкий предлог, чтобы Миль не мешал нам с Карлом, но он сам отпросился в город – сказал надо кое-что купить для нового раба. Не стал ему сообщать, что Чешуйка тут ненадолго.
Зашел к Вахибу.
- Скажи, Миль задумал что-то плохое?
- Нет. Верь. Не говори. Пока не говори… и смотри. Ты увидишь…
- ****ь, Вахиб, ты вечно говоришь загадками, ничего не хочешь сказать прямо!
- Я делаю так, чтобы тебе было лучше. Веришь?
- Конечно.
И это правда. Вахибу я доверяю безоговорочно, уверен: если мне будет грозить опасность, он вовремя предупредит. Хрень непонятна, но она существует, так что принимаю как данность.
Кристаллы, перенастроенные Карлом, исправно следят за Милем и зеленкой. Если эти двое зайдут в комнату, где сейф, или начнут разговор – заклинание даст сигнал и запишет информацию, у меня есть время на краткий разговор с моим личным морским волком.
С того момента, как мы вернулись с ярмарки, меня преследовал напряженный взгляд Лео, я не желал пока с ним говорить, хотелось помучить лживого поганца, с другой стороны: а вдруг он что-нибудь отчебучит с отчаянья? Он же не знает, что я взял его под защиту, мои поступки со стороны неразумны… впрочем, и изнутри тоже…
Лео аж дернулся, услышав мои шаги за спиной, жопой почуяв ахтунг:
- Мне кажется, нам надо поговорить. Например, ничего не хочешь мне сообщить? Ты запамятовал пару немаловажных деталей, во время своего душераздирающего рассказа. Мне обидно, я ведь просил не врать.
- Что ты хочешь услышать? Прости?! – Лео криво улыбнулся.
Красивый, чертяка, особенно когда в глазах горят эти виноватые искорки и так горько кривятся губы. Конечно, немногие бы со мной согласились: на мордель-то он страшенный, но я смотрю глубже, вижу не кожу, мускулы, кости, а его характер: решительный, смелый, твердый. Жизнь постоянно загоняет этого человека в угол, травит его, будто зверя, а он скалится и дерется за свою шкуру. Выворачивается из последних сил. Вот каким я его видел, и это было прекрасно, и поэтому Лео был для меня красив.
– Я знал, что ты все раскопаешь, рано или поздно, надеялся, что у меня еще есть немного времени…
- Эх, если бы не Миль… обязательно бы приударил за тобой, Колючка, – он улыбнулся чуть свободнее, немного удивленно. - Я сержусь не очень сильно, но все же настаиваю, чтобы это было в последний раз.
- Чего, и даже не накажешь? – глаза у него настороженно сверкают, а я просто любуюсь этим сильным, наглым и злым мужчиной. На него у меня в жизни бы рука не поднялась, таких зверюг лупить – только злить, на фиг, на фиг!
- Тебя? Ну, нет. Боюсь, что отдача замучает, – Лео скептически обозрел меня и себя. Ну, да. Я чуток больше, однако это меня не обманывает: отомстить за унижение можно и исподтишка - Не волнуйся, твой вопрос я решу. И, кстати: почему ты в бой- то тот ввязался?
- Да, скотинку пожалел… - Лео как-то даже смутился своим странно гуманистическим реакциям.
- Животинку придется отдать. Это, на минуточку, вор высокого класса, а не тупой зверик!
- Вор? Да это же просто малыш! – нечасто лицо пирата выражало подобную растерянность.
- Нет. Он уже взрослый, просто у этого народа особенность такая… но не беспокойся за него – его никто не обидит; кадр для короны будет полезнейший! А пока – я буду за ним наблюдать и ждать, когда начнется операция по оставлению меня без штанов!
- Э… хозяин, я был не в курсе, честно! – Лео скорчил забавную умоляющую гримаску, которая на его зверской морде смотрелась особенно уморительно.
- Да, верю я.
***
Наконец, долгожданная херня начинает происходить: Миль отводит зеленого в уголок около забора, где никого не бывает. К моему облегчению, он начинает путанно объяснять вору, что кражу надо отменить.
- Деньги за беспокойство я все равно выплачу, но по личным причинам…
- Ну, все-таки зачатки совести у тебя имеются! Вообще-то тебе было достаточно просто попросить, – оба вздрогнули, когда мы с Карлом шагнули из-под полога невидимости.
- Тальм, я… мне, правда, нужно… – Миль стремительно побледнел, как всегда, когда нервничал, охрип и начал запинаться.
Чешуйка попытался незаметно скрыться, под шумок семейного скандала, но Карл сноровисто опутал его заклятьем и, небрежно открыв портал, легким движением руки, отправил к Гунару.
Оборотень, ощутимо вздрогнул, зарегистрировав краем глаза моего куратора; наверное, напридумывал себе всяких страхов про наши застенки.
Я протянул Милю то, что так ему необходимо; камень на цепочке неизвестного мне черного металла горел холодным серебристым огнем, он – ключ к оборотничьей крови, артефакт уникален – больше таких нет. Это– плод работы одаренного мага, пытавшегося помочь оборотням- полукровкам получить контроль над спящей в них силой.
Этот маг долго исследовал «недооборотней» и выяснил, что сил у них столько же, сколько у чистокровных, но они заперты, не получается у бедолаг до них добраться. В конце продолжительных опытов, маг сумел создать артефакт, вскрывающий, будящий эти сокрытые возможности. Благодаря этому камушку Миль будет так же силен, как, например, его отец…
Я бы хотел многое сказать сейчас Милю, и гораздо сильнее мне хотелось банально набить ему лживую морду, единственное, что спасало его от девятибалльного скандала, это попытка все отменить. Присутствие посторонних обычно не могло удержать рвущийся на волю темперамент, но собственная воля заставляла меня держать себя в узде.
- Ты соврал. Опять. Я разве так много прошу?
- Я сначала побоялся, а потом… не решился… подумал – отменю тихонько, и все… и вообще уже начал думать, что и так нормально… - Миль потерянно теребил артефакт, но смотрел только на меня.
- Поподробнее. Хотелось бы уточнить: покушения – твоих рук дело?- я зло сжимал губы и сверлил мужа взглядом, специально держась от него на расстоянии.
Он отвечал мне испуганным и виноватым взором, Карл тактично изображал столбик, но не уходил, я старался игнорировать его присутствие.
- Два. С амулетами. И в ванне. Тальм… это же прошлое? Я же тогда тебя еще не знал… я… я сначала планировал вернуться ко двору и, с полной силой, потребовать признать меня полноценным оборотнем. А потом провести ряд поединков – у нас разрешены дуэли, даже до смерти…
- И что? Решил от всего отказаться? Или отложить? – я прямо зашипел, как представил себе этого идиота, без всякого прикрытия и защиты, сующегося в змеиное гнездо.
- Ты говорил…ну, ты так отзывался о моей родне, и я подумал – может, ты меня поддержишь? – Миль говорил все тише, теребил свою одежду и опускал глаза, лицо пошло пятнами, уголки губ дергались в горькой гримасе.
Вот, как всегда! Могу бурно беситься, орать и все крушить, но – очень недолго. Стоило оборотню с раскаяньем выпучить глазки, как я сдулся, захотелось обнять глупыша, что я незамедлительно и сделал. Муж обрадованно выдохнул, прижался ко мне крепче, потерся щекой и пробубнил мне «прости» в грудь.
- Я сержусь, даже и не думай, что легко отделаешься! – во мне еще кипела обида. Ну, что за поганец – сказал бы мне все я бы… ну, может чуток поворчал… а теперь я сам не знал как унять раздражение на супруга.
- Сердишься, я понимаю… но не бросишь?
- Конечно, нет. Для того, чтобы я тебя оставил, ты сам должен дать мне понять, что я тебе не нужен.
Миль шумно задышал мне в шею и попытался ввинтиться в меня еще сильнее, в глаза не смотрел, надеюсь, что ему стыдно.
- Тальм, я официально заявляю тебе, что ты – тряпка! – торжественно возвестил меня Карл.
- Да иди ты в жопу. Ты просто никогда еще не любил, – проворчал я недовольно, поглаживая спину Миля и чувствуя, как он постепенно становится менее напряженным.
- ****ь, ну если бы ты только его прощал, я бы еще понял, хотя и смутно, но ты же вывернуться готов, лишь бы всех осчастливить. Ходишь и исправляешь чужие ошибки.
- Только тех, кто оступился не по своей воле. Так ведь бывает – один раз напортачил, а потом все катится по накатанной… и не вырвешься. Надо давать людям второй шанс.
- Я тебя не понимаю. Говоришь, что людей не любишь, вечно ворчишь, что кругом одни идиоты и лжецы. И все время всем подряд помогаешь.
- Одно другому не мешает. Ладно, пошли в дом уже.
Я утянул так и не отпустившего меня супруга и Карла в кабинет, понятливый маг тут же заозирался, нашел мой скрытый бар и сноровисто раскупорил бутыль: волшебник оказался тем еще бухариком, но, учитывая неограниченные возможности к восстановлению собственной циррозной печени, а также мгновенному протрезвлению при государственной надобности, я не находил в этом ничего криминального.
Путем некоторых физических усилий я все же разжал милевы руки, муж смотрел жалобно и умоляюще, я нахмурился ему в ответ:
- Давай, подробненько, что там у тебя был за план, есть ли у тебя союзники и каких сюрпризов мне еще от тебя ждать. Учти, еще одна такая выходка, и я выгоню тебя нахер из дома!
Карл спешно сунул мне в руку бокал, и я одним движением влил в себя стрессоснимающий напиток. Подлюга маг, конечно, понял, что насчет «выгоню» я погорячился и не постеснялся тут же меня спалить:
- Да, врет он все, ничего тебе эта тряпка не сделает. В отличие от меня – так и знай: будешь и дальше обижать моего друга, превращу тебя в жабу, без возможности перевоплощения!
Я, вот сразу ему поверил, а Миль вообще досрочно позеленел; опять испугался! Вот как он с такими нервами что-то еще интригует?
Под нашими мрачными взглядами супруг выболтал всю подноготную: и как он случайно наткнулся в библиотеке на описание необычного артефакта, могущего изменить всю его жизнь; и как несколько лет, тайком, провел в поисках заветного объекта, немыслимыми способами добывая деньги и секретно нанимая людей; как нашел и нанял Чешуйку – оказывается, они сотрудничают много лет; и как он чудом бежал из дома, потому что углубившись в поиски артефакта чуть не прохлопал грозящую ему опасность; как он не уберегся и совсем перед самым побегом все чуть не сорвалось из- за того, что на него надели браслеты, но, Слава всем Богам, у оборотня оказалась редкая непереносимость подобной магии, его не стали бы щадить и просто дали пару дней передышки, намереваясь затем снова на него их надеть, но Миль успел… прихватив кое-какие драгоценности и деньги, необходимые для выполнения его плана; как потом он сам себя продал и всеми правдами и не правдами постарался оказаться в хозяйстве Вильгельма, который оказался владельцем бесценной вещи; как проводил дни в поисках тайника, но не мог его обнаружить; в какое отчаянье погрузился, когда поместье поменяло хозяина и новичок начал продавать старых рабов; как он меня боялся и все ждал, что его тоже продадут и в итоге нанял убийц; как он связался с зеленкой, так как сам не мог найти секретный сейф… как потом день за днем привязывался ко мне и уже жалел о своих действиях; как ему хотелось все отменить, но он не мог связаться с вором…
- Понимаешь, я просто физически не мог отыграть все назад… а теперь еще и Санкра подставил… Старший, что с ним будет? – Миль смотрел с умильным раскаяньем и надеждой, я уже ощущал себя жестоким монстром, ни за что ни про что сердящимся на совершенно невиновное существо.
- Гунар всю жизнь мечтал получить в свое пользование создание с такой невероятной гибкостью, так что я обменял его на Лео. Думаешь, только ты мне не даешь спокойно жить? Разбойничек – опасный преступник, и мне понадобится помощь Гунара для того, чтобы его не сгноили в рудниках… но я взял обещание, что вреда зверику никто не причинит.
- Ты уверен, что с ним все будет нормально?
- Мне кажется, Гунар не станет его обижать… ты лучше скажи – что ты собирался делать с камушком: для того, чтобы высвободить твою силу нужен опытный маг, камень лишь подскажет путь.
- У меня еще кое-что остается, нашел бы кого нанять… о, подожди секундочку!
Муж куда-то метнулся, а мы с Карлом остались задумчиво потягивать вино и переваривать его рассказ.
- Вообще-то мальчик – молодец, – признал наконец Карл. – Некоторая подозрительность и недоверие к людям неизбежно при его воспитании, но в характере ему не откажешь…
- Ты сможешь открыть его силу?
Глаза Карла азартно засверкали:
- О, это было бы очень познавательно и интересно! Всегда мечтал поработать с артефактом такой силы!
- Ты, только, смотри, не забывай, что это не кролик подопытный, а мой муж! – забеспокоился я при виде нездорового энтузиазма исследователя.
эпилог.
22 августа 2012?г. в 12:51
После многочасовых усилий Карла, выяснилось, что зверь Миля это тигр… блин, я вообще-то кошек люблю, но огроменный рыжий зверь вгоняет меня в ступор. Мне понадобилось довольно много дней, чтобы уговорить свое глупое тело не реагировать соответственно на опасного хищника. Миль хихикал и уверял меня, что именно такие чувства и вызывал поначалу в нем я сам.
Не пойму, с каких фигов такая няшечка, как я, может пугать до вставших дыбом волос на лобке… сейчас, по уверениям мужа, я уже такого эффекта не произвожу. Иногда даже закрадывается мыслишка, что это жаль…
Вот, например, на вас из-под стола никогда не охотились? Не гонялись по всей столовой, сбивая стулья и опрокидывая сервировочные столики? Не валяли с мурчанием по полу, не вылизывали лицо шершавым плоским языком?
Кажется, мне удалось наконец-то уверить своего подозрительного мужа в собственной лояльности и оборотень постепенно раскрывается мне навстречу, дарит мне свои объятия и прикосновения, помогает мне со скучными домашними хлопотами. То, что я иномирянин иногда сказывается: я не знаю очевидных даже для детей вещей, но Миль терпеливо поправляет и объясняет, восполняя мои пробелы.
Иногда, вечерами, я рассказываю про свой мир; мне прекрасно живется и в этом, но изредка грусть все же стискивает сердце, и тогда я прижимаюсь к мужу и долго вещаю шепотом про города и машины, про моих утерянных друзей и родственников, про детей… лишь о муже, том, другом, я молчу – ни к чему это… у меня же есть Миль, да еще Тай…
Лео я отпустил – дал официальную вольную, король в честь какого-то праздника объявил частичную амнистию, и морячок прошелся по тюрьмам, набирая свой первый экипаж. Уже через пару месяцев кораблей было два… у мужика неоспоримый талант, и я с гордостью слежу за его успехами: все же именно благодаря мне он жив и на свободе… кстати, теперь и я, в некотором роде, являюсь корсаром – деньги на первый корабль я частью выделил из своих, точнее милевых, средств (те драгоценности, что он спер у родни), а частью взял ссуду у ростовщика, под залог поместья, но большую часть Лео мне уже вернул, так что остаться без штанов мне не грозит!
… Мохнатая лапа толкнула меня в грудь и около тела что-то громко затарахтело. Милю нравится быть в зверином обличии, ведь он так долго не мог об этом даже мечтать! А мне приятен его шелковистый мех и игривость: в зверином теле он все время о меня трется и ластится; Карл говорит, что зверем оборотню сложнее контролировать свои эмоции и немного меняется мироощущение: Миль-человек частенько одергивает себя, не хочет быть навязчивым, а кошатина просто не видит смысла скрывать свою привязанность и любовь. Маг уверяет, что судя по поведению тигра, муж влюблен в меня, как… кошка, просто человек еще не совсем это осознал, но я подожду....
crazyhead Хлопотуша
© Copyright: Анна Феникс 2, 2024
Свидетельство о публикации №224100100734
Свидетельство о публикации №224100100734
Рецензии