Далёкие дни

    В тумане далёких прожитых дней ищу мгновения пережитого счастья. Были ли они? Конечно, были. В памяти остались смутные, как облако, полузабытые ощущения ласки матери, бабушки, тётей. Даже самое несчастное детство не обходится без мимолётного лучика света. А моё детство не было суровым и глухим. В нём было много музыки, ласки и любви. Грозные ноты войны в голосе Левитан из Сводок Совинформбюро сменялись ликующими маршами, военными песнями Утёсова, постановками радиотеатра.
    Всё моё детство было счастливым несмотря и вопреки грозной тени войны, многие болезни и связанные с ними страдания и боли. Может быть, поэтому мне трудно вспомнить какое-нибудь мгновение в отдельности. Счастье моё было в играх, радости движения, в чувстве первенства; я хорошо боролся (у меня был свой, мною изобретённый приём), быстро бегал, лучше всех во дворе играл в футбол, был первым в чтении и письме, пел так, что люди выходили во двор послушать. «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спалённая пожаром, французу отдана…» Был ловким и удачливым кавалером. «У нас только один красивый мальчишка во дворе», – передали мне слова черноглазой Вальки Рабиновой. Да мало ли что ещё…
    Нет, счастьем я не обделён. Почему же сейчас мне трудно вспомнить хотя бы одну мгновение из прошлого, в котором я чувствовал себя счастливым? Почти все они почти забылись, выцвели, растворились в удаляющимся времени, как и само детство. Но ощущение полноводного, как море, счастья, осталось.
    Детство, действительно, было счастливым несмотря на болезни, зато впоследствии пришлось хватить лиху. Всё в прошлом, и всё остаётся с нами.