Ассиметричная война с Наполеоном

«Асимметричная война» с Наполеоном: тайный план русской разведки.

Принято считать, что первым русским офицером, которому в голову пришла удачная идея развернуть на территории России, захваченной войсками Наполеона, широкомасштабную партизанскую войну, был подполковник Ахтырского гусарского полка Денис Давыдов. Но Давыдов вошел в русскую военную историю именно как командир первого партизанского отряда, выделенного из состава регулярных войск. При этом не стоит забывать и о том, что еще в 1808 году испанские гверильясы продемонстрировали Европе всю силу и выгоды народной войны, поддерживаемой регулярной армией. Этой опыт не мог не оказать определенного влияния на образ мыслей наиболее прогрессивных офицеров.

Еще в начале 1812 года русский офицер Петр Андреевич Чуйкевич предложил очень дерзкий по тому времени план действий против войск Наполеона. Будучи военным разведчиком и, естественно, владея оперативной разведывательной информацией, Чуйкевич понимал, что русской армии не избежать столкновения с сильнейшей в Европе армией Наполеона. Поэтому в памятной записке от 2 апреля 1812 года он предложил вести оборонительную войну наступательным образом, то есть с самого момента вторжения агрессора, не вступая в крупные сражения, начать силами армии и вооруженного народа активную партизанскую войну, причем не только на своевременно оставляемой территории, но и на вражеской земле: Чуйкевич полагал необходимым послать в Северную Германию несколько полков донских казаков для того, чтобы вызвать там революцию и вооруженное восстание.
Однако по ряду причин предложения Чуйкевича не были приняты правительством   Александра I, а имя его сегодня известно только узкому кругу специалистов-историков.

Что же это был за план? Название этого документа в соответствии со стилем того времени звучало так: «Патриотическия мысли, или Политическия и военныя разсуждения о предстоящей войне между Россиею и Франциею и предложение средств воздвигнуть в Германии Инсурекцию посредством вооруженной Експедиции» (здесь и далее в основном сохранены стиль и орфография того времени). Датирован документ вторым апреля 1812 года, то есть за полгода до начала войны.

Прежде всего Чуйкевич отмечал всю серьезность предстоящего военного столкновения с наполеоновской Францией (в том, что оно неминуемо произойдет, он, судя по всему, был совершенно уверен), прочем тяжесть будущей войны будет несравнима ни с одной из предыдущих, поскольку если ранее «Россия действовала как вспомогательная другим Держава; теперь должна она вести войну за целость своих владений и собственную свою независимость. Наполеон готовит России пределы, бывшие до Петра Великаго; но и России предстоит слава: уничтожить его властолюбие, возстановить свободу Европейских народов и внести в летописи свою другую Полтавскую битву». Говоря о причинах будущего военного столкновения, Чуйкевич подчеркивает: «С самого заключения Тильзитскаго мира Наполеон непрестанно стеснял сношения России с другими народами, коих порабощал своему владычеству один за другим…

Россия в состоянии, в котором она находится, не может благоденствовать без внешней торговли. Непредвидимыя обстоятельства последней с французами войны вовлекли Россию приступить к нынешней системе твердой земли, совершенно противной ея пользам и уничтожившей ея торговлю… Предстоящая война есть общее желание народа терпеливаго, храбраго, твердаго и преданнаго Вере, Государю и отечеству, коему мир с Франциею соделался тягостнее самой войны».
Кроме того, автор «Патриотических мыслей» прекрасно ориентировался во внешнеполитической ситуации, а потому был твердо уверен, что в этой войне России придется полагаться только на свои собственные силы, поскольку «свежие примеры доказывают, что ни одна коалиция против Наполеона не была успешна. Каждая представляла огромную массу сил, готовую все опровергнуть: но разность образа мыслей Государей, ее составлявших; страсти Министров, ею руководствовавших; отдаление от цели, первоначально предначертанной; несогласие Главнокомандующих войсками и недоверчивость Государей поручить управлять ходом Коалиции одному были причинами, что умный и предприимчивый неприятель бил по частям народы, ее составлявшие, и торжествовал над нею».

А далее Чуйкевич делает совершенно верный вывод: «…Россия в готовящейся борьбе сей должна возлагать всю свою надежду на собственныя свои силы и прибегнуть к средствам необыкновенным, кои обрящет в твердости своего Государя и преданности ему народа, который должно вооружить и настроить, как в Гишпании, с помощью Духовенства. Можно быть уверенным, что Россиане сделают все пожертвования при твердости правительства продолжать войну, переносить неудачи, но токмо не заключать мира, который даст Наполеону право вновь утеснять нас и порабощать другие народы». Как мы знаем, именно так все и произошло в дальнейшем.
Проанализировав особенности ведения Наполеоном европейских войн («по нетерпеливости, беспокойству и опасению, чтоб не тянулась война, которой медленности он страшится, ибо она одна может открыть глаза французам, что они проливают свою кровь в удовлетворение ненасытнаго его честолюбия, а не для собственной своей защиты, порабощенные же им Европейские народы, чуждые всякой предприемлемой им войны, доведет до отчаяния. Имея сие опасение, всегдашние превосходство в силах перед неприятелем, опытных генералов, и войски, приобвыкшия к маневрам, он ищет генеральных баталий, дабы одною или двумя решить участь целой войны»), П. А. Чуйкевич делает весьма важный вывод о том, что войну против этого противника необходимо вести только оборонительным способом: «Оборонительная война есть мера необходимости для России. Главнейшее правило в войне такого роду состоит: предпринимать и делать совершенно противное тому, чего неприятель желает.

Наполеон, имея все способы к начатию и продолжению наступательной войны, ищет Генеральных баталий; нам должно избегать генеральных сражений до базиса наших продовольствий. Он часто предпринимает дела свои и движения на удачу и не желеет людей; нам должно щадить их для важных случаев, соображать свои действия с осторожностию и останавливаться на верном (Сколь не сходствен с духом Российскаго народа предполагаемый образ войны, основанный на осторожности… Потеря нескольких областей не должна нас устрашать, ибо целость Государства состоит в целости его армий).

…Надобно вести против Наполеона такую войну, к которой он еще не привык, и успехи свои основывать на свойственной ему нетерпеливости от продолжающейся войны, которая вовлечет его в ошибки, коими должно без упущения времени воспользоваться, и тогда оборонительную войну переменить в наступательную.
Уклонение от Генеральных сражений; партизанская война летучими отрядами, особенно в тылу операционной неприятельской линии, недопускания до фуражировки и решительность в продолжении войны: суть меры, для Наполеона новыя, для французов утомительныя и союзникам их нестерпимыя.

Быть может, что Россия в первую компанию оставит Наполеону большое пространство земли; но дав одно Генеральное сражение с свежими и превосходными силами против его утомленных и уменьшающихся по мере вступления внутрь наших владений, можно будет вознаградить с избытком всю потерю, особенно когда преследование будет быстрое и неутомительное, на что мы имеем перед ним важное преимущество в числе и доброте нашей конницы.

Неудачи Наполеона посреди наших владений будут сигналом к всеобщему возмущению народов в Германии и ожидающих с нетерпением сей минуты к избавлению своему от рабства, которое им несносно.

Из всего вышесказаннаго выводятся следующия правила:
1-е. Уклоняться до удобнаго случая с главною силою от Генеральнаго сражения.
2-е. Не упускать случая, коль скоро Наполеон отделит где-либо часть своих войск, сосредоточить против них превосходнейшее число своих и истребить сию часть прежде, нежели он подаст ей помощь.
3-е. Безпрестанно развлекать внимание неприятеля, посылая сильныя партии иррегулярных войск безпокоить его денно и нощно, в чем мы имеем неоспоримое и важное преимущество.
4-е. Иметь несколько отделенных летучих отрядов из легких войск по одной или по две тысячи человек, которые должны поручены быть в команду отважнейшим офицерам из регулярных войск. Дело их есть прорывать безпрестанно неприятельскую операционную линию и действовать на флангах и в тылу неприятеля истреблением того, что будет им по силе и возможности. Исключая строжайшаго запрещения не разорять жителей не можно сим отрядам предписывать ни диспозиций, ни того что им должно делать. Все действия их зависят от обстоятельств, положения неприятеля и расторопности командующих».

Однако, этих мер может оказаться недостаточно против такого серьезного противика. Поэтому далее в своей записке Чуйкевич переходит к изложению разработанного им плана «инсуррекции» (т.е. вооруженного восстания) в Германии. Почему именно в Германии, а не во Франции? Дело в том, что французы благодаря многочисленным военным успехам настроены по отношению к своему императору весьма лояльно, как это совершенно справедливо отмечал и сам Чуйкевич. А вот немцы, обладавшие острым чувством патриотизма, которое было оскорблено захватом их территории Францией, могли оказаться той благодатной почвой, на которой возможно возбудить мятеж против Наполеона. Для этого Чуйкевич предлагал организовать вооруженную экспедицию, действия которой должны были быть согласованы с высаженным в Северной Германии или Померании союзным англо-русским или англо-шведским десантом. Кстати, здесь можно провести несколько ироничную параллель с ожиданием открытия «второго фронта» во время второй мировой войны: слабая надежда России на помощь союзников, вынужденная необходимость вести войну самим и большой кровью, а затем, уже на заключительном этапе, присоединение долгожданных союзников и, наконец, многочисленные претенденты на лавры победителя. К сожалению, этот сценарий европейской войны с участием России был не последним.

В начале 1812 г. французские войска оккупировали Шведскую Померанию, что во многом ускорило подписание русско-шведского союзного договора 24 марта 1812 г. Согласно одной из статей этого договора каждая из сторон брала обязательство «совместно осуществить диверсию, которая расстроила бы операции войск Франции и ее союзников, направив объединенный корпус в составе 25—30 тыс. шведов и 15—20 тыс. русских различных родов войск в тот из пунктов на побережье Германии, который будет сочтен тогда наиболее подходящим для ведения успешных действий против армий Франции и ее союзников». Чуйкевич о заключении этого секретного союза, конечно, знать не мог, но, имея доступ к разведывательной информации, предполагал возможность десанта русских войск в Германию совместно со шведами и англичанами.

Как же представлял себе военный разведчик такое рискованное дело («С первого взгляду покажется дело сие невозможным, но для мужества и решительности удобоисполнительным»)?

Прежде всего, по его мнению, «для состава и снабжения експедиции, имеющей быть посланною в сердце самой Германии, нужно:
1-е. Дабы приготовления к сей експедиции совершены были в тайне.
2-е. Назначить шесть или восемь донских полков и, укомплектовав людьми и лошадьми, разделить на два или три отряда, которые поручить в команду лучшим и отважнейшим чиновникам войска Донскаго.
3-е. Корпус сей должен быть расположен около Устилуга 9город на границе герцогства Варшавского и Австрийской империи).
4-е. Дабы не подать подозрение отделением сего корпуса, должно разгласить, что он назначается для содержания кордону против Австрийских границ.
5-е. Корпус сей поручить под начальство сведущаго и предприимчиваго Генерала из регулярных войск, которому должно дать приличную инструкцию и полную власть для обуздания своевольства, предоставленную Главнокомандующим армиями.
6-е. Назначить командующему генералу одного помощника и некоторое число отважных штаб и оберофицеров из всех родов регулярной службы и дипломатических чиновников на случай надобности управлять Инсурекциями. Все они должны знать немецкой язык.
7-е. Снабдить Козаков по меньшей мере 1000 ружьями и достаточным числом патронов.
8-е. Снабдить командующего генерала лучшими картами Польши и Германии, Екстраординарною суммою золотом и печатными прокламациями, написанными в духе каждаго германскаго народа.
9-е. Во всем корпусе не должно иметь никому повозок, а только самое необходимое число вьюков.
10-е. Выдать всему корпусу жалование за полгода не в зачет и за год вперед сребром.
11-e. Все назначаемые в сей корпус чиновники не прежде должны прибыть в сборное место, как за два дня до выступления корпуса в поход.
12-е. Ни один не должен знать о назначении другаго, и инструкции кому нужно будет иметь, командующий генерал раздаст каждому накануне».
 
Как мы видим, план «инсуррекции» был Чуйкевичем неплохо продуман и в целом проработан в деталях. Относительно же самих дальнейших действий русского казачьего экспедиционного корпуса на территории Германии автор пишет так: «Експедиция должна выступить за границу не прежде как, когда завяжутся военныя действия и на западной нашей границе не будет неприятельских войск. Следование корпуса должно быть всегда двумя или тремя паралельными дорогами на полмарша и много что на марш одна от другой. Направление корпус должен взять на Хелм и Люблин, переправляется через Вислу по удобности между Пулавами и Раховым; следует на Кельце, обходит Ченстохов и вступает в Шлезию.

Через Одер переправляться около Опельна и следовать между Бреславлем и Швейдницем к стороне Лигница, откуда свернуть на Запад в Саксонию к Герлицу. Естьли в Дрездене не будет войск, идти на сей город и взять Королевскую казну; а в Лейпциге наложить контрибуцию. Проходя Саксонию, должно взять направление в Вестфалию между Магдебургом и Касселем на Брауншвейг и Гановер.
В сей части Северной Германии должно воздвигнуть революцию и составлять Инсурекцию. Можно утвердительно сказать, что Прусаки, Вестфальцы и Гановерцы стекаться будут во множестве под знамена Инсурекции, начальниками которой назначать преимущественно самих Германцов.

…Ежели Инсурекция не будет успешна, то стараться прорываться для соединения с десантом. В случае же невозможности, то другими путями следовать в Польшу к своим границам, стараясь наносить неприятелю всевозможный вред».
Автор записки делал свои выводы, исходя из недавних событий и на основе разведывательной информации, поступавшей в Военное министерство России от многочисленных агентов в немецких государствах, в первую очередь в Пруссии. Кстати, верность большинства расчетов Чуйкевича была подтверждена последующими событиями 1812-1813 гг. Сразу же после начала войны с Францией в России был специально создан комитет по делам Германии. Одной из главных задач этого комитета стало создание из немцев-эмигрантов и военнопленных добровольческого Русско-немецкого легиона. Сформированный в Ревеле восьмитысячный легион в 1813 г. принял участие в боевых действиях против наполеоновских войск в Северной Германии, то есть там, куда Чуйкевич предлагал направить экспедицию. Уже в самом начале 1813 г. произошли восстания в Берге, Ганау, Гессене, Вестфалии, а затем в Северной Германии, в районе, где предполагалось «воздвигнуть инсурекцию».
План Чуйкевича предусматривал ряд правил, которыми казачья экспедиция должна была руководствоваться во время выполнения «спецоперации»:
«Непроницаемость должна быть главнейшим правилом намерений и действий командующего генерала. Корпусным отрядам стараться удаляться от больших дорог и дефилей. Переходя с места на место, должно распростронять ложные слухи о направлении пути каждаго отряда, для сего можно даже сворачивать в сторону и делать небольшие обходы.

Не должно щадить денег для получения сведений о неприятеле и его намерениях. Ежели он силен, то взять другое направление, чтобы его миновать и чтобы он не задерживал корпус; ежели же слаб, то истреблять его.
Ежели по близости следования отрядов находиться будут в местечках и открытых городах военные и провиантские запасы, таковые истреблять. То же самое делать и с транспортами, ежели по близости отрядов будут следовать.
Проходя Шлезию, дипломатическая часть должна начать действовать и раздавать прокламации, что самое делать и в Германии. Ласки, угрозы и деньги попеременно должны быть употребляемы.

Проходя Земли, стараться отыскивать агентов, которые бы питали в народе дух возмущения противу французов и доставляли бы сведения.
В местечках и городах Варшавскаго Герцогства брать контрибуции и лошадей для перемены худоконным. В Германии и Шлезии за все должно платить деньгами, исключая необходимой пищи и фуража.

Во всех городах, где случится проходить или будут находится по близости, все суммы, принадлежащие короне, должны быть взяты и поступают в Екстраординарную сумму, которую распоряжает командующий Генерал, для пользы Експедиции по своему благоусмотрению.

Успехи сей Экспедиции основываются: на искустве и предприимчивости Командующаго Генерала; мужестве отрядных начальников; выборе регулярных офицеров и Дипломатических чиновников; легкости и способности посылаемаго войска; исторических примерах и на всеобщем ожесточении Германии против Наполеона».
Этот документ нужно рассматривать как профессиональный анализ данных о наполеоновской армии, накопленных русской военной разведкой. Еще раз отметим, что основная ценность записки Чуйкевича состоит в убедительной аргументации необходимости отступления русской армии до момента равенства сил и ведения активной партизанской войны. Нужно подчеркнуть, что если мысли, высказанные в первой части, полностью подтвердились в ходе войны, то идеи, выдвинутые во второй части, стоит рассматривать как смелые предложения, на которые русское командование так и не решилось в условиях сложной ситуации начала войны.

*  *  *
Кем же был автор этого удивительного документа, в котором был не только в целом предсказан ход боевых действий с Наполеоном, последовавших вскоре, но и предвосхищены основы так называемой «ассиметричной войны», т.е. войны, целью которой является не уничтожение противника, а лишение его возможности сопротивляться.

Имя Петра Андреевича Чуйкевича было хорошо известно в русской армии в первой четверти XIX века. Он был не только одним из руководителей русской военной разведки, но также военным писателем и переводчиком: из-под его пера вышли такие книги как «Познание человека» (перевод с французского, 1806 г.), «Подвиги казаков в Пруссии» (1810 г.), «Стратегические рассуждения о первых действиях россиян за Дунаем в 1810 г.» (1810 г.), «Рассуждения о войне 1812 г.» (1813 г.), «Затеи Наполеона в продолжение похода 1812 г. и прочее» (1814 г.). 

Петр Андреевич родился в Полтавской губернии в семье украинского шляхтича. В декабре 1797 года, Чуйкевич окончил Сухопутный шляхетский кадетский корпус и получил звание прапорщика и направление в Кронштадтский гарнизонный полк. Образование его для того времени считалось неплохим: он знал математику, владел немецким и французским языками. В 1804 году, учитывая хорошие способности, молодого офицера перевели в Свиту Его Императорского Величества по квартирмейстерской части – тогда это «подразделение» заменяло Генеральный штаб. При этом Чуйкевич вовсе не был «штабной крысой», которых во все времена так не любят в войсках. Напротив, в 1807 году он участвует в боевых действиях против французов, а затем в войне с турками 1808-1809 гг. О том, что на театре боевых действий Петр Андреевич не был сторонним наблюдателем, говорят его награды за этот период – ордена Св. Анны 4-й и 2-й степеней, Св. Владимира 4-й степени с бантом, а также прусский орден «За достоинство». 

К тому времени Чуйкевич уже становится довольно известным писателем и переводчиком. В его трудах без труда прослеживается приверженность идеям французского военного теоретика А. Г. Жомини, которого тогда только начинали изучать в России. Неудивительно, что на способного капитана (кстати, только что вышедшего в отставку по личным мотивам) обратил внимание только что назначенный военный министр М. Б. Барклай де Толли, которому были крайне нужны грамотные офицеры, способные к аналитическому мышлению. Заметим: министр лично предложил Чуйкевичу должность в возглавляемом им ведомстве. И в 1810 году Петр Андреевич поступил на службу в Секретную экспедицию Военного министерства, которая была создана новым военным министром специально для ведения разведывательной и контрразведывательной работы против главного на тот момент противника России – наполеоновской Франции.

В те времена спецслужбы не имели большого штата сотрудников, поэтому Чуйкевичу приходилось заниматься многими направлениями работы – направлять агентов за границу, готовить списки лиц, подозреваемых в шпионаже, обрабатывать разведывательные данные и готовить на их основе аналитические записки, вносить предложения об «учреждении шпионства» в различных странах, составлять маршруты передвижения воинских частей на западной границе.
В сентябре 1811 года Чуйкевич получил подполковника. О том, что высшее руководство России было довольно его способностями, говорил уже тот факт, что в начале 1812 года ему было поручено составление «дислокационной карты» войск Наполеона в Германии: по этой карте военный министр и сам император следили з а перемещениями корпусов вероятного противника.

С началом военных действий подполковник Чуйкевич отпросился из Главной Квартиры в действующую армию и сразу же принял участие в рейде отряда генерала Ф. Ф. Винцингероде. В июле 1812 года он назначен на должность обер-квартирмейстера в казачий корпус М. И. Платова. В составе корпуса участвовал в арьергардных боях и за отличия получил чин полковника.

Принял участие Петр Андреевич и в Бородинском сражении, за которое получил орден Св. Владимира 3-й степени. Позднее сопровождал Барклая де Толли в Петербург, где в январе 1813 года назначен управляющим Особенной канцелярией (так с 1812 года стала называться Секретная экспедиция). Впрочем, не нужно думать, что это была только кабинетная работа: в середине того же 1813 года Чуйкевич командирован для усмирения крестьянских бунтов под Новгородом, Арзамасом и Астраханью, где получил ранение в ногу. Затем, плоть до 1829 года неоднократно выполнял различные «особенные поручения» (разведывательные задания) и служил на различных должностях в войсках. Последняя должность – начальник штаба Отдельного Оренбургского корпуса. 17 августа 1831 года П. А. Чуйкевич был «исключен из списков умершим».

К сожалению, военно-исторические труды П. А. Чуйкевич до сих пор не оценены по достоинству. В частности, проведенный им по горячим следам анализ событий 1812 года заложил концепцию, основанную на учете морального фактора и социальной природы войны, тем самым предвосхитив знаменитый труд Карла фон Клаузевица. Кроме того, он одним из первых сумел провести параллели между войнами Наполеона в Испании и в России, определив важность и эффективность широкомасштабной партизанской войны. И, наконец, он впервые показал, что в основу действий русских войск в 1812 году лег хорошо взвешенный оборонительный проект (хотя и принятый в силу вынужденной необходимости). До сих пор большинство историков обходят стороной достаточно веские свидетельства и аргументы, приведенные Чуйкевичем в его книгах, которые свидетельствуют о том, что отступление русской армии к Москве вовсе не было стихийным, под влиянием обстоятельств. Об этом, кстати, говорит и письмо к граву А. А. Аракчееву, где, в частности, говорится: «Вашему Сиятельству совершенно известен дух Российскаго народа, приобвыкший более к наступательной, нежели оборонительной войне. После толиких побед, увенчавших наше оружие и оправдавших совершенно Государев выбор плана войны 1812 года, много есть умов, основывающих по сие время противное мнение на примерах протекших веков. Изданием сего сочинения я желал ослабить по возможности мнение против оборонительной войны, которую сверх того вели мы по необходимости, указать самим французам и другим враждебным народам умеренность нашего Государя, толико противоположную с властолюбием Наполеона, и представить взгляду ужасную потерю врагов наших».