Антитеррор Российской империи

Несмотря на несколько покушений на жизнь императора Александра II в 1866 и 1867 годах, до конца 70-х годов девятнадцатого столетия многочисленные и крупномасштабные акты терроризма, имеющие большой общественный резонанс, в Российской империи были неизвестны. В январе 1878 года террористка В.Засулич выстрелом из револьвера тяжело ранила петербургского градоначальника, а 4 августа того же года народник С.М. Кравчинский (Степняк) убивает ударом кинжала на одной из оживленных улиц Петербурга шефа жандармов Мезенцова. Эти акции послужили началом волны массового терроризма продолжительностью три года.
Осенью 1879 года появилась знаменитая «Программа Исполнительного Комитета» революционной организации «Народная Воля». Хотя на первом месте в этой программе по-прежнему стояли революционная агитация и пропаганда социалистических идей, это не умаляло агрессивного характера новой организации, поскольку эта сторона деятельности преследовала только цель распространения и популяризации антигосударственных идей в самых различных слоях российского общества.
В деятельности «Народной воли» нашли отражение такие черты и особенности российского терроризма, как: организованность, массовость, тактическая изощренность, профессионализм и прочее. По сути, она первой возвела терроризм в ранг ремесла, превратив его в нечто самодостаточное, и стала прообразом многих террористических организаций ХХ века. В России только эсеры – прямые наследники и продолжатели дела «Народной воли» – смогли преодолеть по количественным и качественным параметрам результативность ее террористической деятельности, хотя и не осуществив акта цареубийства.
Не стоит недооценивать уровень специфических знаний и навыков у боевиков того времени. Так, террорист, покушавшийся на жизнь императора 2 марта 1879 года, А. Соловьев, прошел стрелковую подготовку под наблюдением профессионального революционера Кобылянского. Для того, что «поставить руку» Соловьеву, его регулярно водили на стрельбище Семеновского полка. Решение о готовности Соловьева к покушению было принято только после того, как Кобылянский лично оценил его уровень владения револьвером. Мнение Кобылянского в этом вопросе было вполне авторитетным: 9 февраля 1879 года этот террорист совершил убийство харьковского генерал-губернатора князя Кропоткина. Когда около полуночи князь возвращался домой, на подножку кареты вскочил Кобылянский и выстрелил в упор. Несмотря на темноту, выстрел оказался удачным: пуля перебила позвоночный столб. Движущаяся карета, темнота, минимум времени на прицеливание и спуск курка в самом деле потребовали высокого уровня владения оружием.
И все же настоящим символом индивидуального террора стал динамит. Впервые в Российской империи взрывчатка была применена народовольцами при подготовке ряда покушений на Александра II. Под Одессой осенью 1879 года планировался теракт на маршруте возвращения императора из Крыма в столицу. Для этого в среду железнодорожников был внедрен боевик, который должен был заложить взрывное устройство в полотно железной дороги. Однако, маршрут следования царского поезда внезапно изменился, поэтому покушение не состоялось.
18 ноября того же года в железнодорожную насыпь под Александровском были заложены две мины общим весом 32 килограмма, оснащенные средствами дистанционного взрывания. Заряды были установлены таким образом, чтобы ударная волна охватила весь состав и сбросила его с насыпи высотой около сорока метров. Теракт не состоялся только потому, что электрические провода оказались кем-то перерезаны.
В самом же Петербурге примерно в то же время был заминирован Каменный мост на улице гороховой, по которой должен был проехать император. В воду опустили около 100 кг динамита, уложенного в прорезиненные мешки; провода от электрических взрывателей вывели на плот, стоящий возле набережной. Взрыв не состоялся по совершенно банальной причине: исполнитель попросту опоздал на место покушения. Наконец, к 1 марта 1881 года был сделан подкоп под проезжей частью улицы. Взрывчатки было заложено столько, что взрыв, по расчетам террористов, должен был выбить в мостовой воронку диаметром около пятидесяти метров. Но и этот теракт не удался: царь внезапно изменил маршрут движения.
В истории антигосударственного терроризма вообще ясно видна тенденция к использованию новейших видов оружия. Уже боевики «Народной Воли» применяли взрывные устройства, новизна и боевая эффективность которых удивляли экспертов-врывотехников того времени. Позднее, уже в начале 20-го столетия, один из активных большевиков, некто Скосаревский, познакомился в Женеве с болгарским инженером Тюфекчиевым, который передал русским революционерам образцы и чертежи ручной бомбы македонских партизан. Большевистское «техническое бюро» под руководством Леонида Красина значительно усовершенствовало конструкцию снаряда – экспертиза, проведенная российским Главным артиллерийским управлением,  признало эту бомбу-«македонку» мировым техническим достижением в области вооружения.
В конце концов, развитие революционного движения привело к появлению в конце XIX-начале XX века крупных организационно-террористических формирований, поставивших перед собой задачу свержения самодержавия – изменения формы государственного правления насильственным путем. Стремление таких организаций охватить всю территорию Российской империи и привлечь к своей деятельности большое количество людей приводило к созданию широко разветвленной сверхсложной организационной структуры. Это выразилось прежде всего в создании специального, тщательно законспирированного и действующего в автономном от руководящих структур партии эсеров подразделения – Боевой организации (БО). Ее деятельность обусловила наступление эпохи широкомасштабного терроризма в России.
К концу 1901 года террористическая деятельность начала приобретать черты определенной «специализации». В отдельную структурную единицу стали выделяться боевые отряды эсеров, которые занимались не только политическим терроризмом, но также терроризмом уголовным (в целях добывания средств на ведение террористической деятельности). Вся эта деятельность осуществлялась под контролем Боевой организации, у истоков которой вплоть до своего разоблачения в 1908 году стоял известный провокатор и двойной агент Евно Азеф.
Боевые организации располагали значительным по тем временам вооружением и объемом взрывчатых веществ. Доставка вооружений и взрывных устройств тщательно продумывалась и осуществлялась с учетом всех мер предосторожности, в основном, из-за рубежа. Большое внимание уделялось подготовке специалистов по организации взрывов. Для этого приобретались необходимые вещества, а члены террористических групп посылались на учебу за границу. В своей борьбе эсеры, как и их предшественники народовольцы, использовали самые совершенные на тот момент виды оружия и технических средств. Так, для подготовки покушения на министра внутренних дел В.К. Плеве даже планировалось приобрести автомобиль – и это при том, что в начале века автомобиль был примерно тем же, чем сегодня является личный самолет.
Уже с конца 1870-х годов правительство было вынуждено принимать меры организационного и правового характера по борьбе с терроризмом, а также совершенствовать методы этой борьбы, хотя, порой, и с опозданием в условиях чрезвычайных обстоятельств. До начала 80-х годов XIX века основным органом, осуществлявшим борьбу с преступлениями против государства и общественного порядка, было Третье Отделение Собственной Его Величества Канцелярии (III Отделение), созданное Николаем I в 1826 году. После взрыва в Зимнем дворце в феврале 1880 года власти были вынуждены принять экстренные и радикальные меры, выразившиеся в полном реформировании полицейской машины, поскольку стало очевидно, что III Отделение не способно уберечь императора и его приближенных. 12 февраля 1880 года была создана Верховная Распорядительная комиссия во главе с графом М.Т. Лорис-Меликовым, а 6 августа по предложению последнего Александр II своим указом упразднил III Отделение, передав его дела вновь созданному Департаменту государственной полиции (c 1883 года – просто Департамент полиции) МВД. Таким образом, общая и политическая полиция оказались централизованными в рамках одного ведомства. Директор департамента полиции также являлся и командиром корпуса жандармов.
9 июня 1881 года был издан приказ, по которому жандармерия выходила из-под начала губернаторов и генерал-губернаторов и должна была подчиняться исключительно шефу полиции. Эта мера ставил жандармский корпус вне обычного административного аппарата и давала ему возможность жить по своим собственным законам. Департамент Полиции и Корпус жандармов продолжали заниматься исключительно политическими преступлениями, и когда их члены попадали на след уголовного правонарушителя, они передавали дело полиции. Раз в год шеф жандармов представлял императору отчет о кампаниях, проведенных его ведомством против подрывных элементов, читавшийся как военная сводка. Таким образом организационные и структурные реформы полицейской службы в России в начале 1880-х годов привели к созданию под одной крышей двух видов полиции: одной для защиты государства (политической), а другой – для защиты граждан (обычная).
К структурным преобразованиям правоохранительных органов стоит отнести и реформирование службы охраны императора и его приближенных, необходимость которой назрела давно и стала неизбежной после 1 марта 1881 года. В 1884 году реорганизовывается Главная императорская квартира – личная охрана государя императора: увеличивается ее штат, вводится система контроля продуктов питания во избежание отравления и постоянно меняются поставщики царского стола, изменяются маршруты пути царского кортежа, а с вокзала отправляется сразу несколько поездов, император больше времени проводит не в столице, а в Гатчине, где он окружен буквально стеной солдат и телохранителей. Такая же система, только еще более усовершенствованная, сохранялась и при Николае II. Все это позволило предотвратить саму возможность многих покушений на жизнь царственных особ, а имевшие место немногочисленные попытки подобных акций не увенчались успехом. Система охраны советских лидеров во многом напоминала царскую эпохи Александра III и Николая II.
В конечном итоге все эти структурные преобразования дали положительные результаты. С массовым террором, как явлением в России, как видно из представленной выше таблицы, удалось покончить только в 1908 году, в основном благодаря успешным действиям так называемой тогда политической полиции.
В целом в Российской Империи удалось создать более или менее целостную систему борьбы с терроризмом, в которой были задействованы практически все органы государственной власти (на всех уровнях) как общей компетенции, так и специализированные. К высшим центральным органам России в данном случае следует отнести: самого императора, Государственную Думу и Государственный Совет, Правительство и Сенат. В борьбе с терроризмом данные органы принимали участие в тех пределах, которые определялись рамками их общих полномочий. Прежде всего это соответствующая законотворческая деятельность, исполнительная власть Правительства и область верховной судебной власти. На местах в борьбе с терроризмом были задействованы губернаторы и градоначальники и их аппараты.
Из числа центральных отраслевых органов в борьбе с терроризмом в дореволюционной России принимали участие отдельные министерства и ведомства. К ним следует отнести МВД, Военное министерство, МИД, Министерство финансов. По линии МВД в борьбе с терроризмом принимали участие органы общей полиции (уездная, городская, дворцовая, волостная, фабричная, мызная, горная, портовая, лесная, ярмарочная и т.п.); органы политического сыска, Департамент полиции. Отдельный корпус жандармов, охранные отделения и т.п.
Военное министерство проявляло себя в этой деятельности по причинам того, что его структурные части активно использовались властями для решений общих задач обеспечения внутренней и внешней безопасности государства, а борьба с террором была их составной частью. Из состава Военного министерства для указанных выше целей могли использоваться: строевые части и подразделения; части военной жандармерии; корпус внутренней стражи; военная контрразведка. МИД через свои дипломатические и консульские представительства за рубежом должен был своевременно добывать информацию о разведывательных устремлениях спецслужб иностранных государств против России, а также различных террористических проявлениях, которые могли бы направлены против российских государственных деятелей.
В структуре Министерства финансов находились отдельный корпус пограничной стражи и Таможенный департамент, которые были задействованы в борьбе с террористами при иммиграции через линию государственной границы.
Специализированными государственными органами, принимавшими участие в борьбе с терроризмом, следует считать те органы, которые были наделены правом иметь специфические силы, средства, методы по борьбе с террористами. Специфичность их состояла в негласном, конспиративном характере. В соответствии с данными критериями к специальным органам, принимавшим участие в борьбе с терроризмом, относились следующие: Управление дворцового коменданта, в ведении которого находились «особый отряд», дворцовая охрана, отряд подвижной охраны и дворцовая агентура, насчитывавшая примерно 250 агентов; Департамент полиции МВД, созданный в 1880 году. Корпус жандармов, являвшийся основной исполнительной силой Департамента полиции. Основными подразделениям корпуса жандармов являлись губернские жандармские управления (всего 73), жандармские управления железных дорог (всего 22), городские конные и крепостные команды (всего 23), три жандармских дивизиона; охранные отделения (местные), впервые возникшие в 1880 году.
Следует отметить, что в рамках Департамента полиции вся работа по линии борьбы с терроризмом замыкалась на Особый отдел, который являлся ключевой структурой Департамента. Этот отдел был мозгом и сердцем организации. Он начал функционировать как самостоятельная структура Департамента полиции с 1 января 1898 года. В особый отдел при его создании вошла библиотека революционных изданий, насчитывавшая 5000 экземпляров, фототека на деятелей революционного движения – 20 000 фотографий, именные картотеки на 55 000 человек.
Это были принципиально новые органы политического сыска, которые в своей деятельности использовали исключительно тайные конспиративные агентурные методы деятельности; районные охранные отделения, возникшие в 1906 году с целью координации деятельности и маневрирования агентурой местных охранных отделений. В территорию такого района входило по несколько близлежащих губерний; летучий отряд филеров Департамента полиции. Этот отряд состоял из двух десятков наиболее квалифицированных агентов наружного наблюдения (филеров), которые по мере необходимости командировались для выполнения заданий по борьбе с террористами в различные регионы империи, где не было местных охранных отделений. В систему правоохранительных органов входили суды, прокуратура, тюремные учреждения. Результаты их деятельности подводили итог всему комплексу принимаемых государством мер в осуществлении антитеррористической деятельности.
Главным специализированным органом борьбы с терроризмом в Российской Империи являлся Департамент полиции, а основными направлениями его деятельности – внутреннее наблюдение (секретная агентура), внешнее наблюдение (филерская служба), перлюстрация, контроль за общественными движениями и организациями, заграничная агентура.
На начальном этапе борьбы с террористами в 70-80-е годы XIX века использовались традиционные для того периода методы: наружное наблюдение (слежка) в пограничных зонах и на вокзалах; опросы доверенных лиц полиции, дворников и владельцев предприятий общественного питания; облавы; обыски; аресты; высылка. Залогом успешной борьбы с терроризмом была надежность, полнота и оперативность информации о деятельности тех или иных террористических групп. Сбор ее велся правоохранительными органами по трем основным направлениям. «Агентурные сведения, данные наружного наблюдения и перлюстрация являлись тремя главными источниками осведомления политической полиции. После обысков и арестов сведения эти пополнялись их результатами и показаниями арестованных. Путем сопоставления всех этих данных, путем дополнительных установок и выяснений воспроизводилась полная картина работы отдельных революционных деятелей и их организаций» – писал в «Записках жандарма» А.И. Спиридович.
Использование секретной агентуры в общественном и революционном движении было одним из важнейших средств российской полиции в борьбе с теми, кто покушался на устои самодержавия. Политическая полиция придавала огромное значение приобретению, использованию и сохранению секретной агентуры. Однако по сравнению с организацией службы наружного наблюдения, постановка службы внутреннего наблюдения отличалась значительно большей сложностью. Может быть, отчасти поэтому до возникновения массового революционного движения ведущее место в политическом сыске играли служба наружного наблюдения и перлюстрация.
Наиболее дальновидные представителе политического сыска, хорошо знавшие революционную среду и революционное движение, а именно начальник Московского охранного отделения С.В. Зубатов, заведующий заграничной агентурой П.И. Рачковский, сотрудник Московского охранного отделения, а затем Департамента полиции Г.М. Трутков считали необходимым обратить особое внимание на развитие секретной агентуры. В своих донесениях и записках они указывали на сложность получения информации от около партийной среды в силу конспиративности партийных организаций.
Больших успехов в агентурной работе добилось на рубеже веков Московское охранное отделение. В специальной инструкции по этому поводу, в частности, говорилось: «Главным и единственным основанием политического розыска является внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура, и задача ее заключается в обследовании преступных революционных сообществ и уличении для привлечения судебным порядком членов их».
Первым обобщающим документом, который затрагивал всю совокупность вопросов, связанных с деятельностью органов политического сыска, была «Инструкция по организации и ведению внутреннего секретного наблюдения» от 10 февраля 1907 года.
С ростом революционной эмиграции, с созданием колоний русских революционеров за рубежом перед органами политического сыска встала задача создания эффективной службы наблюдения за деятельностью российских революционеров в странах Европы и США. На необходимость создания специальной службы наблюдения за русской эмиграцией за рубежом указывал еще Лорис-Меликов.
В течение рассматриваемого периода Департаменту полиции удалось создать разветвленную агентурную сеть во Франции, Германии, Австро-Венгрии, Балканах и других странах. Заграничная охранка была непосредственно связана с 3-м делопроизводством Департамента полиции, а после 1898 года – с Особым отделом. Вся отчетность, переписка заграничной агентуры направлялась в указанные структуры. Отсюда же получали инструктивные письма, предписания, сведения о финансировании. Дела были сформированы по города и странам, откуда поступала информация, а также в исключительных случаях, по адресатам. Становление заграничной агентуры заняло несколько лет. Содержание заграничной агентуры Департамента полиции на начало XX в. оценивается суммой в 150 000 руб. в год.
Большие успехи были достигнуты и в организации наружного наблюдения. Филеры – сотрудники наружного наблюдения выслеживали подозрительных, устанавливали их связи, наблюдали за местами сбора подозрительных лиц. Е.П.Медников, правая рука Зубатова, создал целую школу филеров – агентов наружного наблюдения. Их информация дополняла данные внутренней агентуры.
Помимо этого, при Московской охранке существовал и так называемый летучий отряд филеров, также находившийся под руководством Медникова. Отряд был создан в 1894 году для более успешной борьбы с «неблагонадежным элементом» и «тайными организациями» в империи. В момент создания он насчитывал 30 человек, а на его содержание отпускалось 19800 руб. в год. Этот отряд разъезжал по России, разрабатывая агентурные сведения Зубатова или департамента, работая как бы под фирмой последнего. По деловитости, опытности и серьезности филеров, которые в большинстве брались из московских филеров, летучий отряд был отличным наблюдательным аппаратом, не уступавшим по умению приспособляться к обстоятельствам, по подвижности и конспирации, профессиональным революционерам. Летучий отряд находился на привилегированном положении. Основная часть его сотрудников имела большой опыт работы, знала свое дело.
Начальство требовало от филеров досконального знания всех домов в Москве со сквозными проходами и проходных дворов. Высоко ценились также политическая благонадежность, хорошее здоровье, в особенности – зрение, отличный слух, умение легко сходиться с людьми. Лиц польской и еврейской национальности в филеры не брали, хотя среди секретных агентов они были.
Инструкция филерам Летучего отряда и филерам розыскных и охранных отделений, подписанная директором Департамента  полиции Лопухиным 31 октября 1902 года, предписывала следующее: «Старший филер сообщает письменно Департаменту полиции, на имя заведующего наружным наблюдением Евстратия Павловича Медникова, не менее двух раз в неделю, краткие сведения по текущему наблюдению: об установке и выяснении наблюдаемых и мест ими посещаемых, о появлении в сфере наблюдения новых лиц, о перемене наблюдаемыми места жительства, об их выбытии куда-либо, о сходках, конспиративных свиданиях, о появлении у наблюдаемых, при их передвижениях и деловых сношениях, каких-либо свертков и вообще подозрительных предметов, и о передаче таковых. Независимо от этого, старший филер сообщает заведующему наблюдением о всех выдающихся фактах по наблюдению — немедленно».
Впечатляет общий количественный рост филеров и секретных агентов за относительно небольшой промежуток времени: в 1883 году в Московском охранном отделении их числилось всего девять человек и семнадцать так называемых наблюдательных околоточных, а секретных агентов было одиннадцать, в 1917 году число секретных агентов в Империи составляло, по некоторым оценкам, примерно 100 тысяч.
И агенты, и филеры – эти две группы полицейских агентов – играли пассивные роли. Иначе обстояло дело с провокаторами. В России полицейская провокация как метод оперативно-розыскной деятельности были позаимствована во Франции и стала активно внедряться по инициативе генерал-адъютанта А.Х. Бенкендорфа, первого шефа созданного в 1826 году по его проекту Отдельного корпуса жандармов.
Среди методов борьбы политической полиции с революционным движением в России далеко не последнее место занимала перлюстрация. Она являлась важной частью розыскной деятельности полиции, служила источником информации о деятельности революционных организаций, настроениях среди населения, в различных общественных и политических кругах.
Перлюстрация – это тайное вскрытие частной корреспонденции, копирование письма или его части. В 1880 году, в период реорганизации политического сыска в России и создания Департамента полиции, данному методу оперативно-розыскной деятельности было уделено особое внимание. В это время в стране учреждается 7 перлюстрационных пунктов: в Петербурге, Москве, Киеве, Харькове, Одессе, Тифлисе, Варшаве. Впоследствии такие пункты открывались и в других городах. Перлюстрационные пункты создавались на почтамтах при отделах цензуры иностранных газет и журналов и вошли в историю под названием «Черных кабинетов». Общее руководство всей перлюстрационной работой в России осуществлялось через старшего цензора Петербургского почтамта, который именовался исправляющим должность помощника начальника Главного управления почт и телеграфов. Отделы цензуры на местах подчинялись непосредственно ему. Старший цензор, в свою очередь, был в подчинении министра внутренних дел, от которого получал распоряжения и санкции на проведение работ по перлюстрации. Через старшего цензора шла оплата работы перлюстрационных пунктов.
Перлюстрация писем была действием незаконным. Ряд статей Уложения о наказаниях предусматривали наказание за нарушения почтового Устава: от 4 месяцев тюремного заключения до ссылки с лишением всех особых прав. Поэтому работа по перлюстрации государством держалась в строгом секрете. Ни Министерством внутренних дел, ни старшим цензором не было издано никаких письменных циркуляров и правил о ведении этой работы. В то же время существовало негласное распоряжение об уничтожении всей переписки и всех материалов перлюстрационных пунктов на случай народных волнений.
По данным Департамента полиции, через цензуру проходило ежегодно по всей стране примерно 380 000 писем, из которых делалось от 8 000 до 10 000 выписок.
Реорганизация органов политической полиции и использование перспективных методов борьбы привели к успеху охранных отделений и позволили покончить с терроризмом как массовым явлением в России к 1910 году. В этой связи, можно выделить следующие методы и приемы: широкая вербовка агентуры среди членов боевых групп; оперативные игры; провокации; научный подход к проблемам противодействия терроризму; мероприятия по предупреждению данного вида преступления (в первую очередь строгий контроль за каналами поставки оружия и взрывчатых веществ и т.д.); жесткие меры пресечения (убийства членов тергрупп при их захвате и арестах и т.п.).
Научный подход к проблеме борьбы с терроризмом выражался, в основном, в проведении аналитической работы: тщательное изучение оперативных материалов, агентурных сообщений и открытых публикаций; составлении научно обоснованных прогнозов и т.д. На основе анализа агентурной и иной информации секретной канцелярией политической полиции проводились такие мероприятия: заводились картотеки на всех деятелей революционного движения, в первую очередь на организаторов и исполнителей террористических акций; составлялись схемы, воссоздававшие структуры организаций и террористические группы; прослеживались связи террористических организаций как внутренние, так и внешние.
 Царское правительство в борьбе с терроризмом недооценило опасность других угроз существующему строю, в частности угрозы, исходившей от социал-демократов. Это вынуждены были признать сами бывшие царские чиновники. В борьбе с террором, как внутренним, так и международным, наиболее эффективным средством являлось использование специальных служб и подразделений: департамента полиции, охранных отделений корпуса жандармов, дворцовой охраны и т.п.
В деятельности органов политического розыска царской России можно выделить несколько основополагающих принципов. На первое место можно поставить конспиративный характер деятельности органов политического розыска. Конспиративность диктовалась тем, что сами террористы действовали скрытно и конспиративно, и, кроме того, они постоянно «охотились» за сотрудниками тайной полиции и их агентурой.
Другим принципом, которого вынуждены были придерживаться органы политического розыска, являлась необходимость действовать в рамках российских законов. Контроль за соблюдением законности в деятельности органов политического розыска осуществляла прокуратура до передачи уголовных дел в суд, а затем сами суды, действовавшие на основе независимости и полной самостоятельности. Так, исследование деятельности царских судов на территории Украины в конце XIX — начале XX века показывает, что даже по политическим преступлениям, рассматриваемым в судебном порядке, многие подсудимые оправдывались. Например, в Харьковской судебной палате в 1907 году число оправданных по политическим процессам приближалось к 44 %, а в 1908 году - к 40%. Эти оправдательные приговоры чаще всего были связаны с установлением в ходе судебного разбирательства фактов провокации со стороны полиции.
Одним из принципов деятельности спецслужб России являлась профилактическая направленность их работы. Руководящие документы по организации борьбы с насильственными посягательствами на существующий строй предписывали в первую очередь решать задачи по предупреждению преступлений. Однако практика и опыт наглядно продемонстрировали, что для успешного противодействия террористической активности необходимо было идти по линии ужесточения законодательства и широкого применения на его основе репрессивных мер в том случае, когда все другие меры исчерпаны.
Борьба с терроризмом уже в то время носила международный характер, что также можно рассматривать как один из принципов этой деятельности. Государственные органы России имели соглашения с правительствами европейских монархий по совместной борьбе с политическим терроризмом.
*  *  *
История борьбы с терроризмом в России на примере деятельности охранных отделений наглядно продемонстрировала, что слагаемыми успеха в этой области явились действия с опережением, использование научных методов работы, применение широкого спектра оперативно-технических средств, имевшихся в распоряжении специальных служб, и высокого профессионализма сотрудников, противопоставленного хорошо организованным, строго законспирированным и идейно сплоченным террористам-профессионалам. Изучение исторического опыта борьбы с терроризмом, в том числе на примере дореволюционной России, позволяет лучше понять современное состояние дел на этом направлении оперативно-служебной деятельности силовых структур России.