судьбы людские, нелёгкие

Рудольф был в отчаяньи.
Он всю ночь ходил по двору своего небольшого дома в далёком степном поселке.
Ходил и думал, не желая делить с женой своих тяжких мыслей и переживаний, свою тоску по родине и первой семье, оставшейся на родине.
Сейчас у него было четверо детей, три девочки и сын, которых он очень любил, жил для них, заботился о них.
А там, на далёкой родине у него осталась, оторванная от него войной, первая семья — три сына и дочь, которых он тоже очень любил и страшно горевал, когда пришла ему страшная весть, что в дом, где они жили, попала бомба и  кроме кратера никаких следов от дома и семьи не осталось.
Он искал их через красный крест, пытался писать родственникам, но письма из далекой Баварии не доходили до маленького Оренбургского городка, где Рудольф находился в плену и помогал строить город.
А возможно и не пропускались из России в Германию...
Страшное горе согнуло его раньше времени. Хотелось тогда умереть вместе с своей семьёй.
Мужчина много молился бессоными ночами и это утешало его немного и придавало сил как то жить, переносить нелёгкие лишения плена, ведь поблажек из-за душевной слабости ждать не приходилось, горе было у всех...

Прошло несколько лет, боль немного стихла и приглянулась Рудольфу красивая, доброжелательная  девушка Катя с соседнего лагеря, где трудились советские немцы -трудоармейцы.
Жить стало немного посвободнее и у них появилась возможность встречаться.
Домой, на руины бывшего счастья, Рудольфу совсем не хотелось, а Катю он полюбил
истосковавшимся по любви сердцем. И она его полюбила.
И решили они пожениться и и жить после освобождения в России.
А тут новая радость перемешнная с бедой: когда у них родились четверо подвижных, весёлых, красивых детей, нашлась его семья...
К счастью, когда их дом в Баварии разбомбили, никого дома не было.
К этому времени его жене уже пришла весточка, что муж пропал без вести. Она не переставала его ждать, но в бедной и разбомбленной Германии без жилья у неё было мало шансов выжить. Брат её, живший в Австрии, приглашал её к себе и раньше. Он говорил, что семьям, где остались сироты, в Австрии выплачивается небольшая помощь.
Он сразу собрала детей и поехала к брату.
Поэтому красному кресту и не удалось их найти.
Там они жили какое-то время, потом решили вернуться на родину, в Баварию, где работникам красного креста сразу же удалость их найтии отослать сообщение мужу.
Весточка дошла и привела Рудольфа в отчаянье.
С одной стороны он очень радовался, что семья жива, но с другой стороны знал, что печали неизбежны.
Вместе с сообщением от красного креста пришло и письмо от его первой жены.
Она очень радовалась, что он жив, писала о выросших детях. Жизнь у них наладилась, ни в чём не нуждались. Метался он теперь по ночному двору, молился, желая принять правильное решение, но любые решения казались неправильными.
Покоя в сердце не было.

Катя тоже очень страдала. Они жили душа в душу. Она понимала мужа и не пыталась его удерживать.
Только сказала: как ты решишь так и будет правильно. Там тоже твои дети.
Вот и легла вся тяжесть выбора на плечи мужа и отца.
Не один день и не одну ночь  молился, принимая решение, Рудольф.
Победили детки, которые каждый день требовали ухода и внимания.
Они не понимали сложности ситуации, бежали навстречу папе, приходившему усталым и изможденным с работы. Они обнимали его своими маленькими, нежными ручонками, гладили по щекам, прижимались, ссорились, кто первый прыгнет папе на руки.
Приходилось ему также заботиться о скотине и огороде, без которых в то время семье прожить было бы невозможно.
Он понимал, что Катя с этой всей работой и малыми детьми не справится. Здесь Он необходим.

В той семье дети выросли, не было такой нужды как здесь, хотя в папе и муже есть нужда в любые времена.

Вот и пришло наконец вымоленное у Бога решение. Не о себе думал, о детях.
Написал письмо жене, обьяснил ситуацию и она поняла, написала ответное письмо, доброжелательное, с большой семейной фотографией выросших сыновей и дочери.
Красивые, но совсем незнакомые, выросшие без его помощи, заботы, любви, дети...

Молился Рудольф о всех до конца дней своих