М. М. Трофимов. Прощай, Гремиха

               

     22 сентября 1970 года, начальник отдела кадров 17 дивизии опытовых атомных подводных лодок вручил мне пакет документов и предписание прибыть в конце сентября 1970 года в распоряжение начальника Военно-морской кафедры Одесского медицинского института.
   Я ехал на автобусе из штаба дивизии в Гремиху и в последний раз любовался, если только можно так сказать, унылым, каменистым, тундровым пейзажем. Забыть его нельзя, но и вернуться сюда еще раз будет уже невозможно.
   Вечером, в 18 часов матросы погрузили наш немудреный скарб на старый теплоход «Вологда» и он, энергично работая винтами, понёс нас от 3-го причала Гремихи, к новому месту службы.
   Как ни старался старенький теплоход «Вологда» и его экипаж доставить нас в Мурманск точно по расписанию – не получилось. Опоздали на восемь часов. В этом был виноват шторм, захвативший нас у острова Кильдин, встречный сильный ветер и сам ветеран-теплоход. Построен он был по заказу Севморпути на германских верфях в 1930 году, и тогда давал скорость до 11-12 узлов, а сейчас, как говорили члены экипажа, только в удачные дни при попутном ветре и спокойном море выжимал до восьми узлов, несмотря на все проведенные модернизации. Всё «ветерану» мы, конечно, простили, но сами оказались в жесточайшем цейтноте. В порт Мурманска пароход вместо шести часов утра пришёл в два часа дня. За оставшиеся полдня мы должны были взять билеты на самолет и отправить два контейнера. Один - в Одессу, к месту моей новой службы, второй, с детскими зимними вещами, лыжами и прочими, ненужными в Одессе вещами – в Саблино.
   С билетами на самолет повезло. Взяли на последний, вылетающий из авиапорта Мурманск в Ленинград в 19:00 часов.  Лену, с вещами, я посадил на такси и отправил сразу в аэропорт. Сам же взял небольшую сумку с необходимыми дорожными вещами и отправился искать контору грузового такси. Нашёл её довольно быстро, и ещё быстрее, получил отказ, так как весь транспорт был разобран заказчиками и свободных машин не оказалось. Попытался «поймать» грузовую машину, но и здесь потерпел полное фиаско. Никто даже не остановился. Рабочий день был в самом разгаре, и все спешили закончить работу пораньше.
   И вот я, вконец расстроенный такой неудачей, бреду через железнодорожные пути на причал, у которого стоит теплоход «Вологда», и вижу, как у одинокого почтового вагона стоит грузовая машина, и два мужичка, с большой неохотой, грузят в неё какие-то картонные коробки, а молодая женщина пытается их усовестить, чтобы быстрее работали. Я подумал: «Попытка – не пытка. Спрошу-ка я этих ребят, как мне достать машину, чтобы перевезти контейнеры с причала на железнодорожную грузоперевозку? А вдруг повезёт – подскажут!»  Подхожу к машине и безнадежным умоляющим голосом прошу: «Ребята, подскажите, пожалуйста, где я могу достать машину, перевезти два контейнера с причала на грузоперевозку. Самолет в 19:00 улетает в Ленинград, а я ничего не могу сделать!» Парни подняли головы от почтовых коробок, посмотрели на меня, а потом друг на друга и начали выбрасывать из машины почтовые коробки, которые только что погрузили. Из вагона выскочила молодка, начала ругаться и грозить жалобой начальнику. Один из парней примирительно говорит ей:
-Маша, у майора самолет в 19:00 улетает, а ты со своим вагоном будешь здесь стоять до двадцати двух часов. Мы тебя еще десять раз перевезём!
-А, ну тогда помогите, конечно, - успокоилась женщина.
  Закончив выгрузку почтовых коробок, ребята спрыгнули на землю, подошли ко мне и представились. Одного звали Юрой, второго – Димой.
- Но, - сказал Юрий, - здесь нас все знают, как почтовую бригаду Жоры и Митяя. Один – водитель, второй – грузчик. А теперь садитесь в кабину и показывайте, где ваши контейнеры?!
- Да вон, у причала, теплоход «Вологда» стоит, - ответил я.
Быстро подъехав к теплоходу, попросили матросов поставить мои контейнеры в кузов машины и, не теряя времени, поехали на грузоперевозку. Но там оказалась громадная очередь, если отстоять которую, то уже точно никуда не успеешь: ни на самолет, ни почтовый вагон разгрузить. Жора говорит мне: «Вы не вылезайте из машины. Давайте Ваши документы мне, я пойду по своим каналам». Минут через двадцать, он вернулся с готовыми документами. Контейнеры у нас приняли без очереди.
   Я был несказанно рад такому удачному окончанию дела с грузоперевозкой. Не зная, как отблагодарить моих спасителей, я им предложил сначала денег, а затем говорю: «Если вы не обидитесь, я вам дам ещё пол-литра спирта медицинского». На что мои новые друзья ответили с восторгом: «Деньги оставьте себе, они Вам пригодятся на Большой земле, а мы с удовольствием выпьем за Вашу удачу на новом месте службы».
   Жора с Митяем довезли меня до стоянки такси и пожелали счастливого пути. Быстро «поймав» такси, я попросил водителя ехать побыстрее. До вылета самолета в Ленинград оставалось всего пятьдесят минут, а я был еще у железнодорожного вокзала Мурманска. Водитель засомневался, что сможет успеть к вылету, так как это были последние дни месяца, и на дороге было много постов ГАИ.
    Мы уже проехали треть пути с хорошей скоростью, не встретив ни одного поста, как вдруг я почувствовал, что водитель резко замедляет ход. Впереди, метрах в трехстах, виднелся милицейский автомобиль с включенными мигающими огнями.
- Главный начальник – капитан милиции! Обязательно остановит! – ответил на мой немой вопрос таксист.
Едва мы поравнялись с милицейской машиной, как капитан повелительно показал нам жезлом остановиться. Мой водитель, тяжело вздохнув, взял документы и отправился к капитану «оправдываться». Я сижу в машине, как на иголках. Драгоценные минуты истекают, а конца беседе таксиста и милиционера не видно. Не выдерживаю, быстро выскакиваю из такси и к ним.
- Товарищ капитан, отпустите, пожалуйста, опаздываю на самолет. Теплоход из Гремихи из-за шторма задержался на восемь часов. Целый день – одно невезение! – начинаю объяснять милицейскому начальнику причину нашей спешки.
- Из Гремихи? Знаю этот уголок. Я там срочную служил. Гремиханцам надо помогать! - отвечает капитан,
 - Если я вас одних отпущу, вы всё равно опоздаете. Там впереди ещё два моих поста, – продолжил он, - они вас тормознут обязательно, поэтому сделаем так. Водитель держитесь за мой бампер!
Он сел в машину, включил все свои сигнальные огни и погнал с недозволенной скоростью. Все машины уступали нам дорогу, а два постовых встали по стойке «смирно».
  Милиционер, стоявший на охране ворот аэродрома, увидев, мчащийся на него знакомый автомобиль своего начальника, со всеми включенными сигнальными огнями, решил, что везут какого-то, опаздывающего на самолет начальника и предусмотрительно открыл ворота.
  Машина капитана и моё такси, проехав по взлетному полю аэродрома метров двадцать, остановились и капитан, подойдя ко мне, сказал:
-Вон Ваш самолёт, майор! Бегите быстрее, они уже готовятся трап убирать!
В это время раздался голос диктора по громкой связи с просьбой ко мне, пройти на посадку к самолёту. Я, не зная, как отблагодарить капитана, в растерянности достал последнюю бутылку со спиртом из своей дорожной сумки и сунул ему в руки со словами: «Благодарность от Гремихи!»
- Счастливого пути и удачи на новом месте службы! - был ответ милицейского начальника.
Я побежал к самолету, предъявил билет руководительнице посадкой пассажиров. Она тут же сказала в радиотелефон: «Тося, не ищи больше пассажира. Он у меня на борту. Объявляй окончание посадки».
 Через два часа мы с Леной были уже в Ленинграде. Усталые от хлопот и переживаний этого долгого дня, и счастливые их удачным окончанием, входили мы в подъезд нашего дома с двумя башнями на площади Льва Толстого, на четвертом этаже, которого была наша квартира, где нас давно ждали.