О людях и кораблях

Я сразу понял, что случилось что-то плохое, когда воспитательница, Алла Евгеньевна, стала шептаться с нянечкой, Софьей Васильевной. Они так странно смотрели на меня, что стало страшно.

Алла Евгеньевна отвела меня к психологу, совсем незнакомой тётеньке, имя которой я не запомнил.

— Вадик, ты уже взрослый, и всё поймёшь, — начала она издалека.

Я кивнул, соглашаясь, конечно, взрослый, осенью пойду в первый класс.

— Сегодня в твоём доме случился пожар, и ваша квартира тоже немножко горела, — тётенька внимательно на меня посмотрела: — Пожарные всё потушили, но дверь пришлось сломать, и кое-что намокло и испортилось. Мама сейчас старается спасти оставшиеся вещи. Ты не волнуйся, мы вас в беде не бросим! Соберём одежду и деньги. Маме дали материальную помощь на работе.

Не понимаю, почему я должен огорчаться. Ведь всё уже хорошо? Нас спасли? И тут я на самом деле испугался:
— А как же Дженни? Моя собака?
— Она поправится! Её отвезли к тёте Гале, ветеринару. А вы пока поживёте у бабушки.
— Ура! Я поеду к бабушке! – вот это здорово и даже круто! Вот только Дженни жалко, но ведь она выздоровеет.
— Вадик, маме сейчас нужна твоя помощь! – сказала Алла Евгеньевна.
— Что я должен сделать?
— Веди себя хорошо. Договорились?

Мама приехала, когда всех детей уже разобрали, и принесла с собой запах пожара на помойке. Она грустила и немножко плакала. Софья Васильевна принесла стакан воды и таблетку. Мамин голос был совсем чужим, холодным и надтреснутым. Она села на скамейку и закрыла лицо руками.

— Мама, а почему ты не спрашиваешь, как прошёл мой день? – удивился я, натягивая уличные джинсы.

Не отнимая рук от лица, мама тяжело вздохнула и ответила своим добрым голосом:
— Прости родной, столько навалилось. Как прошёл твой день?
— Сегодня Алла Евгеньевна читала нам книжку про корабли, которые называют именами знаменитых людей. Например, ледокол «Ленин» или научно-исследовательское судно «Академик Трёшников». Это специально так сделали, чтобы все знали и помнили, какие сильные и мужественные люди бывают. А потом мы рисовали картинки. Хочешь посмотреть на мой корабль?
— Очень хочу, — мне показалось, что она опять заплакала, но из-за рук было не видно.

Софья Васильевна подошла к стене, на которой висели наши рисунки, сняла с доски лист бумаги и отдала маме.

— Почему корабль чёрный? – мамин голос предательски дрожал.
— Потому-что это пиратская шхуна! Вот посмотри! – Я забрал у неё из рук картинку.

В море бушевал шторм. Чёрный пиратский корабль с развевающимися красными, как огонь, парусами стремился к далёкому острову, с которого нам махала кухонным полотенцем бабушка. Била молния, гремел гром.

На капитанском мостике стояла мама в пиратской шляпе, одна нога у неё была деревянная. На плече сидела Дженни и лаяла на стаю злобных голодных чаек. Я стоял рядом, с подзорной трубой в правой руке, и перевёрнутой вверх ногами картой в левой.

Мама крепко держала рулевое колесо. Чёрный флаг с «весёлым роджером» развевался над нашими головами. На борту шхуны красовалось название «Мама». Самая лучшая и крутая в мире.

Человек и корабль.