Мои пять школ, пять классов, пять языков

Номера своей первой школы я не помню и как ни пытался, установить так и не смог. Её вообще нету в истории Свердловска. Смешно конечно, но я посещал несуществующую школу!!
 Поэтому условно назовём её «нулевой».
Учился я вней ровно одну, но самую первую четверть.
Сейчас у меня появилась новая версия моего перевода в школу номер 65 в 1А класс к Ревекке Львовне. Шла какая-то реорганизация (или внезапная поломка системы отопления) и нашу школу просто разогнали! Мы начали учебный год и после первой четверти нас всех отправили в другие школы!! По крайней мере так более или менее понятна становится дичайшая история исчезновеня моей первой школы из анналов педагогической истории Свердловска! И надо же было такому случиться, что именно ученику этой квази-школы посчастливилось сделать крупнейшее Открытие двадцатого века! Без шуток и иронии. Реально крупнейшее!!
И вот парадокс: не помню ни имени ни отчества своей самой первой школьной учительницы, не знаю ни одного имени своих первых одноклассников. Не осталось в памяти никого!!!
А потом три четверти меня учила Ревекка Львовна в первом А классе школы №65 где директорствовал совсем тогда юный Август Соломонович Белкин!!
Да! Уже в первом (втором!!) классе я столкнулся близко-близко с одним из самых крупных педагогов-новаторов Советского Союза! И Август Соломонович обратил на меня самое пристальное внимание! Ребёночек то был тот ещё! Чем я обратил на себя его внимание? А кирпичом!
Обломком кирпича я расквасил физиономию одного крутого шестиклассника, решившего по незнанию и неопытности поучить меня уму-разуму. Но «годка» из него не вышло. И Август Соломонович перешагнул порог нашей комнаты в доме номер восемь, что стоял напротив здания школы, построенной военнопленными немцами! Так мы и встретились впервые нос к носу: светило мировой педагогической мысли первой величины и совсем юный выпускник сталинского Гулага. От меня Август Соломонович вскоре изящно избавился благодаря гениальным идеям Калюжной-мамы. А вот с моим братиком он расстаться не смог и мой братик рассчитался с ним полностью и за себя и «за того парня» то бишь за братика.
Так или иначе но стартовал восьмилетний период моей третьей (номер второй!!!) школы и моих третьего и четвёртого классов (ибо я в ней остался на второй год!)
Уже на флоте в Реттиховке я записался в вечернюю школу и посещал ее усердно готовясь получить в итоге аттестат за десять классов до дембеля.
Но человек предполагает, а Бог располагает. Пятого мая 1975 года меня зашвырнули из части во Владивосток в дембельский вагон и осталась в памяти только  светлая зимняя Реттиховская ночь и тигрица с двумя подросшими тигрятами бредущими параллельно нам примерно в ста метрах от нашей дороги из посёлка в часть. Ни имен одноклассников, ни имен педагогов моя бедная память не удержала. Но и сама школа – четвёртая в моей жизни, и класс – пятый в моей жизни состоялись.
И наконец в Архангельске мне Бог послал школу №50!!! Вот и не верьте после этого в номера и Числа! Это была именно ПЯТАЯ моя школа. А вот ни классов, ни уроков в ней не было. В ней я сдавал экзамены экстерном! И таки сдал!! И все подравнялось!! Пять школ. Пять классов! Божественная гармония!
Подведём итоги: мне довелось учиться в пяти общеобразовательных школах на пространстве от уссурийской тайги до Архангельска, причем в основном это была специальная «английская» школа! То есть я обучался сразу на двух языках – английском и русском. Поскольку моя Рона была украинкой до мозга костей, я невольно прихватывал еще и украинскомовное образование.
Самрстоятельно я изучал древнегреческий, латинский, итальянский языки и интересовался по возможности и французским и немецким языками.
В конце концнв основной вариант моей дипломной работы в университете был выполнен (именно выполнен!!!) в пятиязычном варианте. Увы. Пришлось за одну ночь накатать русскую сокращенную версию и по ней тут же получить четвёрку на защите. Но это уже совсем другие истории.