Охота на волков. Глава. 16 Повесть

Глава. 16        Хищник угодил в капкан.




Ловит волк, да ловят и волка.

Охотничья пословица


 


Теперь движения волчицы ограничивались длиной цепей двух берёзовых чурок – волоков. Увесистый капкан, который вцепился стальными челюстями «мёртвой» хваткой в левую лапу и две тяжеленные берёзовые чурки, прочно скреплённые между собой металлической цепью были сцеплены с капканом.

Это делалось для того, чтобы попавшийся в капкан волк не мог далеко уйти, берёзовые чурбаки, цепляясь за кусты и деревья, не дают хода волку, а в густых местах леса даже его совершенно останавливают.

Подгоняемая смертью, матёрая волчиха не чувствовала холода и не жаждала пищи, только пересыхало горло, да изнуряющая усталость ломила кости. Вымотанная продолжительным движением, она решила уходить в тайгу, прорываться по рыхлому снегу, забираясь как можно дальше в глушь.

От природы волчица была не только умной и проницательной, но и сильной, а жизнь научила её выжидать и действовать решительно, беспощадно, презирая последствия. Она хорошо умела не только преследовать добычу, но и грамотно  уходить от погони.

Могучая волчица уверенно шла с капканом и чурбанами уже более десяти километров подряд. Но силы её постепенно покидали. Нужна была срочная передышка, и она её сделала по всем канонам жизни хищников в дикой тайге.

Пройдя вдоль правого берега русла реки Улуйки в сторону «Железной сети», она совершила разворот на 180 градусов, предварительно вскарабкавшись на крутой берег.

Волчиха осторожно шагнула к краю обрыва речушки, окинув зорким и острым взглядом бескрайние сибирские просторы. При этом она легла точно над своим прежним следом.

Да правильно – это классическая засада матёрого хищника. Она была готова прыгнуть сверху вниз на преследователя – охотника в любую минуту. Многочасовой марафон и сбитая в кровь правая лапа с капканом и кричащая болью спина мешали всё больше.

Нужно отдохнуть. Волчица остановилась и задрала морду, принюхиваясь. Запахи леса были совершенно обычными, чуткий слух не заметил посторонних звуков.

Серая разбойница рухнула навзничь там же, где и стояла, прислушиваясь к шуму, бешено колотящегося под густой шерстью сердца. Сил хватало только на то, чтобы полизать снег, но от голода это спасти не могло. Хищница, всё ещё тяжело дыша, прикрыла глаза.

Подымалась метель, а мелкая снежная мука густо сыпала с неба. Мглистой белой пеленой она заволокла всё пространство. Обострённое чутьё подсказывало ей, что для его врагов снежный плен так же губителен и опасен, и что в таёжной глуши она сможет выжить или поквитаться за свою смерть.

Она не думала безропотно принимать судьбу, смирившись с неизбежным жребием и изменить волчьей воле. Таёжная хищница добровольно не пойдёт на убой – она выберет схватку, пусть обречённую, последнюю, зато оплаченною страданиями и кровью его преследователей…

Глядя сквозь пелену снежной круговерти, она вдруг вспомнила, как однажды в далёкой родной Хакасии стала невольным свидетелем того как люди давили своих собак: не за вину, не за кровь, а лишь оттого, что те стали дряхлыми и ни к чему непригодными.

Кроме того видела как топят маленьких и беззащитных щенков не за врождённое уродство, а посчитав их жизнь лишней. Собаки смиренно принимали свою участь, но волки будут драться до последнего, до смерти !…

Оттого волчиха  ненавидела и презирала псов, брезговала ими. Усиливавшаяся стихия сулила спасение. Она могла укрыться в тайге буреломе, отлежаться, став недосягаемой для своего преследователя.

И она надеялась на малодушие врага, но неумолимым чутьём поминая, что двуногое существо станет преследовать его до самого конца, до смерти !…


Продолжение следует …