Глава 6. В пути - В Его Блистательной Тени

Эпизод 1. Вновь в путь


До Гону и Его Высочеству предстоял волнительный, долгий путь. Ли Сон Хёк предвкушал великое приключение и намеревался быть в нём столь счастливым, сколько только возможно в этой жизни молодому человеку его образа: здоровому, деловому и — желанному; жаждущему жизни ровно настолько, чтобы не иметь перед собой никаких значительных препятствий, не видеть проблем и не испытывать тягот, даже переживая действительные трудности — привычно и легко лететь в этом чувстве деятельности и успеха. Когда, если что-нибудь получается не с самого первого раза — непременно получается со второго; с третьего ли — неважно; всё-всё в жизни получается, и зачастую даже лучше, чем оно того ожидалось изначально. Всё течёт, всё стремится вперёд, и всё расцветает больше и больше с каждым новым шагом. С каждым рассветом — новая, полная чудес и новых шансов и надежд жизнь, с закатом — сладкая постель с тем только, чтобы скорее завтра проснуться и вновь — полным сил и сока стремлений — двинуться в путь за своим счастьем.

И Сон Хёк предвкушал. Его юные порывы, мечты и надежды звали вперёд, в путь без промедлений.



Эпизод 2. Жизнь в тихой деревушке (флешбэк)


(— ЛСХ, СДГ, будни, население, взаимодействие с ним)

Жизнь в тихой деревушке была привычной, простой картиной быта: каждый день перед глазами вставали одни и те же, подобные одна другой картины действительности.

Сон Хёк с До Гоном знали соседей, жителей деревни, знали ребятишек, живших по соседству. Они жили, тренировались, проходили свою учёбу на природе и в быту, в ситуациях эксперимента; но возвращались всегда в своё, всё то же простое и скромное существование — как часть быта и привычного уклада поселения.

Теперь Ли Сон Хёк словно за всю свою молодую жизнь вырвался на волю.



Эпизод 3. Настоящий путь


(— населённые пункты, как проезжают, что в пути происходит)

На пути До Гона и Сон Хёка простирались равнины. Поля и луга, горизонты, полные ещё первоначальных их хозяев — диких растений и, кое-где, редких культур.

Поначалу им долго не встречалось никаких населённых пунктов: они умело объезжали их стороной.



Эпизод 4.

Из детства - 1. Катание


Время около полудня, Син До Гон возвращался со спортивной подготовки через прохладную рощу, казавшуюся теперь раем на земле. Размеренное лесное спокойствие и тихий шелест листвы нарушали лишь доносившиеся издалека еле различимые крики команд.

До Гон продолжал шагать в направлении дворца, звуки всё усиливались. Должно быть, на конном манеже неподалёку отсюда проходили какие-то учения. Не долго думая, мальчик решил пойти туда и поглядеть своими глазами.

Выйдя из рощи, До Гон застал пустое поле: странно, но практикующих ездоков, которых он ожидал увидеть, нигде не видно. Наверное, их тренировка уже окончена — а жаль, ему так хотелось хоть одним глазком посмотреть, как тренируются старшие!

В такого рода мыслях взгляд слуги невзначай лёг на шедшего от конюшни мальчика лет семи. Всмотревшись получше, До Гон вскоре узнал в нём юного принца. Подвели коня, мальчик легко забрался в седло и теперь, одетый в светлое одеяние, уверенно восседал на грациозной соловой; лошади. Рядом с ним степенно стоял наставник и, по всей видимости, давал задание.

Чтобы лучше видеть происходящее, Син До Гон украдкой перебрался ещё ближе к площадке, прячась, однако, от чужого взора за деревьями. Принц тем временем поехал по кругу, сопровождаемый слугой — тот придерживал жеребца за корду;.

Юный наездник пошёл на очередной круг и, проезжая у кромки леса, теперь заметил своего наблюдателя впервые. Он ощутил на себе чей-то внимательный взгляд с внешней стороны поля и повернулся, чтобы взглянуть туда. Син До Гон тут же скользнул обратно за дерево и, переждав несколько мгновений, немедля попытался скрыться.

Сердце взволнованно билось, но ум создал ему видимость безопасной или, верно, первой пришедшей, единой стратегии отхода — и он следовал ей, не раздумывая. И только так могло у него получиться — бежать, поскольку ситуация выходила критическая.

— Что такое? Принц, кто там? — сиюминутно застали беглеца голоса слуги и ментора.

Страх охватил До Гона; что стоило им догнать какого-то мальчишку? А что стоило ему теперь бежать? Быстрый он, не быстрый — да куда тут убежишь? Бежать долго, а бежать бесцельно — глупо. Порвать в кровь, разве, коленки? Замять конечности в царапинах и ссадинах? Как воришка какой, базарный, сбегать?.. Зачем?

"Всё равно отыщут", — мелькнула у него, хоть и безысходная, но правдивая мысль.

А потом другой явился толк: "Да и правда, правда, зачем? что такого я сделал? Плюнул я, что ли, в лошадь? Недоброе, что ли, задумал? против кого? против принца?.. А вот и не правда! ничегошеньки нет на мне. Чего мне бояться? Зачем убегать? Что мне плохого сделают... люди? Уж не за зверьё я их держу?.. Да откуда во мне взялся этот глупый страх наказания! сдался я, право, самому принцу!.. Да хоть и наказание! Экое горе, подумай тоже; что я, не стерплю?" — торопливо думал он.

Сообразив, что обнаружил себя окончательно, До Гон прекратил всяческие попытки отхода — они теперь стали бесполезны. С противоположной стороны манежа уже спешили к месту слуги, на протяжении всего занятия бывшие подле наследника. Беглеца окружали.

— Всё в порядке; это мой друг Син До Гон, — отвечал старшим Его Высочество, — он хотел посмотреть, как я катаюсь.

Наш несостоявшийся беглец вздрогнул и обернулся; и хорошо, что так. За принцем уже собралась приличная толпа взрослых; все они взволнованно оглядывали юного наследника, проверяя и убеждаясь в его сохранности, затем устремляли взгляды на мальчишку. А друг Его Высочества, разумеется, никак не мог стоять к нему спиной.

До Гон собрал вместе все свои внутренние силы и, стоически боря своё собственное сердцебиение, вышел вперёд, на поле к принцу и всей собравшейся вокруг него толпе взрослых.

С несколько мгновений толпа молча взирала на мальчика.

— Хочешь тоже покататься на лошади? — спросил Ли Сон Хёк. Он один, пожалуй, мог бы говорить теперь, в такой ситуации.

До Гон, до сих пор не решавшийся смотреть прямо принцу в лицо, поднял на него свой взгляд. Тогда-то он увидел, как истинное чудо, его выражение, исполненное доброты и кротости... Душа светилась в нём вместе с улыбкой.

— А мне можно? — молвил До Гон, прилюдно смущённый такой к себе благосклонностью. Он был польщён и восторжен, но не смел выказать это никак больше, чем через робость. Сердцебиение теперь ликовало.

— Ну, конечно, можно! — радостно ответил юный принц. — Коня, — велел он слугам. — Будешь ездить вместе со мной, — улыбнулся Сон Хёк До Гону.

Из конюшни привели последнюю лошадь, крепкую игреневую;; До Гон спокойно встретил её и сел в седло самым привычным образом, как делал это всегда, как учил его отец.

— Вот это да, у юноши талант! — воскликнул один из конюхов. — Этот строптивый жеребец до сих пор не давался никому из учеников.

Пожилой учитель одобряюще усмехнулся уверенности мальчика и невольно положил на него глаз. Сын весь в отца; с таким товарищем принцу есть, куда расти, и их совместные тренировки должны принести большие плоды.

— Езжайте, — сказал тренер.

_

; Соловая ("грязь, желтизна") масть лошадей обладает охристо-золотистым ворсом, хвост и грива могут быть цвета соломы, молока, дыма. Глаза — карие или цвета янтаря.

; Корда — верёвка, на которой гоняют лошадей по кругу. Длинная верёвка, на которой гоняют верховых и рысистых лошадей по кругу при выездке, обучении.

; Игреневая ("игривый") масть лошадей обладает рыже-бурым цветом вкупе со светлой гривой и хвостом, имеющими разные оттенки: от песочного до сливочного. Нрав опасливый и бойкий.


* * *


Мальчики рухнули в стог сена, их сердца ускоренно бились. Им нужно было перевести дух после занятий, они отдали всех себя езде и коням.

— Надо поесть; До Гон, ты, наверное, не обедал, — сказал принц, постепенно приходя в себя и оглядываясь на своего старшего товарища.

— Да, я не ел с самого утра, и горло совсем иссохло, — откликнулся тот, откидываясь глубже в сено. Вода в фляге давно кончилась, последний раз он отпил из неё как раз перед началом конного заезда.

— Воды, пожалуйста, и еды, — попросил Сон Хёк слугу, подошедшего к местечку справиться о юном господине.

Им принесли целый походный перекус, мальчики жадно пили и ели в обе щёки. Сил подняться с места и вернуться во дворец пока ещё не было, поэтому, утолив жажду и голод, стали несколько лениво беседовать. Взрослые (слуги) ребят не беспокоили по указу тренера.

— Отец обещал свозить меня в объезд по всему государству, — сказал принц, откидываясь снова в сено. — У него есть дела, да и мне хочет мир показать... Я теперь хочу тебя с собой взять. Поедешь со мной?

— Это здорово; с В-вами?.. но можно ли? — До Гон удивился и вовсе смешался.

Но это не смутило принца, и он продолжал с прежним своим настроением, даже ещё энергичней, сиюминутно вопрошая До Гона:

— Ты боишься, что мне отец не разрешит тебя взять?

— Не в этом дело... может быть, мой отец не разрешит... очень может быть, — прошептал он наконец с досадой.

— Не разрешит твой отец? О, До Гон, я не думаю, что теперь это такая уж и проблема! Всё решится легко, ведь наши отцы дружат, ты же это знаешь? Ну, и всё-таки мой, как-никак, император, как тебе могут запретить? Если ты сам ехать хочешь, — он поглядел на старшего, и улыбка заигралась у него на губах на пару с весёлым румянцем щёк.

— То есть... вдвойне здорово, Ваше Высочество, — нашёлся До Гон. — Принц?

— М, — откликнулся Сон Хёк, пожёвывая сенную травинку.

— Я правда хочу с Вами.

— И прекрасно! вот я тебе расскажу, что мы собираемся там, в путешествии, делать. Мы осмотрим наши окрестности: море, горы, леса... отец обещал мне опробовать все виды охоты... а знаешь ты, сколько у нас есть разных лесов? Лиственный, хвойный, смешанный... берёзовый! Кленовый! Дубовый, хочешь? Каких только нет! На всё, что ни есть, наша страна богата... Ну не чудо ли, скажи мне? А станем рыбачить?.. Рыбачил ты с отцом?

— Рыбачили как-то, было дело.

— А я, я ещё ни разу. Честно! Но хочу, он мне обещал...

— Я могу научить.

— Научить? ты меня?

Син До Гон закивал.

— Мы точно едем; нет, ты точно едешь с нами! — решился принц. — Послушай, я так рад! Рад!

"Принц, я рад", — как осознанное эхо вторил До Гон.

— Вот и поедем... Будем купаться, много. Отдохнём хорошенько (папа так говорит), мир посмотрим. Ну, и ты не думай, куда уж без занятий! Отец сам всё; лично будет с нами, я думаю. Он у меня человек хороший. Ну, и твой каков, скажи мне?

— И мой отец тоже.

— И говорю тебе, друзья, как-никак! — вновь оживился Сон Хёк.

— Да, это я знаю. Мы это к вам в столицу с отцом переехали, по его службе и долгу, по дружбе с отцом Вашим и в саму Вашу честь, так уж.

— Дружба, значит, уже семьями, — довольно легко подхватил принц, что смутило До Гона.

— М... ага.

Они никогда не касались между собой дружбы в самом её деле, не говорили ещё о прошлом, да и о разнице в возрасте у них толком не упоминалось.

— А откуда? переехали.

— Да уж как, из деревни; жили в округе, в обычной избушке. Не так и долго жили (то есть я не так долго).

— А как тебе тогда атмосфера, — кстати припомнил Сон Хёк словечко из высокого обихода, — дворца? Ведь я не знаю ещё другой жизни; отличается ли она от этой, сильно ли?

— В бытовом разве что смысле... место жизни, обустройство. Занятия примерно те же, что и там, что и везде, — До Гон смолк и подумал. — Только местность, необходимость накладывает отпечаток: или ты в поле работаешь, или ты лесником ходишь, или рыбу ловишь, учишься ли, тренируешься в спорте... так, каждый делает что-то больше по жизни, чем прочее. И у нас с отцом тут, в общем, стабильно, — заверил он.

— И у нас, — добавил наследник и тут же припомнил: — А ты учителя слыхал? Ведь он тобою так доволен! обучать хочет; не только с лошадьми, — наукам разным, с людьми, с природой законам. Уж я знаю: мне необходимо и тебе важно будет обучаться. Столько в мире всего, отец говорит; да надо же хоть как-то охватить, понять, хоть что-нибудь своё найти в каждом деле, на примету себе! Это уже мама, — добавил он в скобках и смущённо.

— Да, — отвечал задумчиво До Гон, — мне отец был учитель; да по службе занят, не до того ему.

— А мой король, — не терялся принц. — Подумаешь: должен сам себя нагружать, сколько хочет, — а нет; на всё есть закон и режим, — он указательным пальцем тыкал себе в бедро, называя их. — Хотя у него и правда каждый день особый, но он нагрузку меньше взять никак не может. Ведь должен же, должен вести государственные дела, как-никак. И он в одном этом заложник; и твой отец, — они двое слуги народа, надо понимать. — Принц прилёг на локтях. — Когда у отца свободное время и он его тратит на меня... это довольно редко бывает теперь.

До Гон понимающе кивал.

— Учитель-отец всё больше как роскошь. А наши учителя хорошие, они точно обучены и правда знают свой предмет, и тоже — жизнь. Они мне предоставлены; с ними и не скучаю, нет, с ними всё в радость. Мне хочется тебя видеть рядом, чтобы и ты со мной вместе обучался. Я вижу в тебе умение ко многому. Надо мир узнавать так широко, как только это можно.

— Это... мать? Отец?

— Нет, это я сказал.

Он говорил отрывочно, от сердца. И не смущался этим.


Эпизод 5. В пути


В пути многое менялось. Прошлые увлечения становились куда ценнее, к ним принц прибегал во избежание скуки. С другой стороны, что-нибудь попеременно устаревало и как бы выходило из их с Син До Гоном обихода: то одно, то другое... и оттого временами скука накатывала ещё сильнее.

Временами оба наших путника сильно уставали в дороге. Разные места накладывали свои издержки, от мест и перенималась у них то скука смертная, то необычайная суета. Но это в городах.

На природе было особенно. Никого кроме них самих часто не было кругом и, подобно дикарям, они пробирались по материку, будто одни в целом свете. Пока вновь не являлось что-нибудь символом их приближения к обычному миру, людскому и заселённому.


* * *



Эпизод 6.

Из детства - 2. Продолжение


Син До Гон с Ли Сон Хёком как-то среди деньков были на лугу.

— А знаешь игру на птичек?

— Как это? какую на птичек?

— А так. Из подручных материалов, — Сон Хёк склонился к траве, — смотри, берёшь колосок — и всё, игра пошла.

До Гон ещё не вполне понимал.

— Ну, спрашиваю у тебя, кто ж это будет: петушок, курочка или цыплёнок? — принц покрутил стебелёк в пальцах.

— Хм, ну, петушок будет, — сказал До Гон. Он уже ожидал чего-то, какого-нибудь чуда, сам с собой мысленно прикидывая: может быть, Сон Хёк как-то чудно смастерит ему петуха? Да как, так уж наскоро? Разве умеет он такое?

Но всё, удивительно, было куда проще! Принц только вздёрнул зёрна со стебелька, и До Гон непонимающе уставился на эти самые зёрнышки, хаотично зажатые в его пальцах.

— А, нет! смотри-ка! цыплёнок, — возразил тут Сон Хёк, заметно оживляясь, как будто бы яркому событию.

До Гон похлопал глазами и вгляделся ещё раз в зёрнышки. Лицо его переменилось: теперь и он, кажется, в горстке зёрнышек в руке у Сон Хёка видел что-то невероятное, словно живое, — крошечное и отдалённо напоминающее птенца.

— Ха, да где же? Ужели то, что маленький такой? — втягивался за другом До Гон.

— Да, да! Вот и ты понял, понял же! — Сон Хёк стал очень весел.

— Ага... — соображал До Гон, — похоже, что так. Давай ещё!

Сон Хёк захватил новый колос, и ребята стали играть по новой.

— Петушок, курочка или цыплёнок?

— Теперь будет курица.

— Непременно-таки курица?

— Да, я хочу посмотреть, на что она походит!

— Да? хорошо, смотри... — Сон Хёк потянул за стебелёк и подтвердил: — цыплёнок!

— Да где же тогда курица? — возмутился До Гон и разочарованно поглядел на второго цыплёнка.

Принц разжал пальцы, и цыпа осыпался, — Сон Хёк потянулся за новым стебельком.

— Ну, пробуй; вот, сделай сам, — подал он один колосок До Гону. Будет тебе, может, и курица тогда.

— Авось и петух будет! — бодро возразил До Гон. Откуда-то уже взялась в нём уверенность; он потянул за колос по линии роста цветков.

— Да вот уж и курица! Хотел её? вот, смотри, — радостно воскликнул принц. — Давай объясню всё подробно. Суть: петух — большой такой, весь из себя, толстый и важный, пышный хвост; курица — простушка, без гребня, толстушка и покруглее, средних размеров; а цыплёнок — самый малышок, ничего толком не торчит, разве что пёрышки слегка, — кроха, одно слово! Маленькая пташка; будет ли курица или петух — ещё и не всегда разберёшь; дитя малое.

— А, вот оно как! Ну, хорошо; тогда я снова попробую. В этот раз точно уже петух! — и он вздёрнул следующий колосок.

— Нет, не то вышло, не петух, — заметил Сон Хёк До Гону, — цыплёнок ещё, неказистый.

— Ладно тебе, сам вижу, — До Гон не очень-то и расстроился. — Попробуй снова ты, а я посмотрю, как получится.

Принц нарвал колосков и принялся всласть поднимать с них цветки-чешуйки, весело разглядывая выходящие силуэты.

— Я понял, — наконец отозвался До Гон, — я тебе теперь могу сказать, как это действует. Много семян — не будет всяко цыплёнка, малы шансы, а мало — будет наверняка. Резко дёрнешь — можешь не все снять, выйдет петух с высоким хохолком. Зависит всё от колоса и от движенья пальцев. Жёсткий или мягкий, ведёшь натужно или легко. Сейчас всё будет, смотри.

До Гон сорвал колос и взъерошил:

— Птенчик. А так, смотри, получаем петушка, — он сорвал ещё колосок и точно сделал петуха. — С курицей сложнее... но можно просто колос взять побольше, помягче и приподнять семена коротко и легко, и получим объём вширь, без хохолка...