Глава 7. Встречай, торговый город! - ВЕБТ

Эпизод 1. В пути — на задание короля


Принц начинал скучать: ему не хватало общения, ему не хватало людей. Рядом с ним был один только До Гон.

А ему иногда страсть как хотелось поделиться! Он — тайный королевский инспектор, посланник короля в провинции, даже самые отдалённые уголки империи; он один посвящён и ему одному доверено разрешить ситуацию с волнениями на востоке! Сущий восторг!

Как ему хотелось поскорее воплотить все лучшие свои и Его Величества расчёты! Он, Сон Хёк, как мастер расследования и сыска. Великий ищейка, если угодно, гениальный разоблачитель несправедливости! Признанный самим королём... но это в будущем. О, поскорее ж бы оно наступило, это будущее!

Фанфары, признание и любовь... Доверие отца, его довольные кивки на речь сына, радушное согласие с ним, с любой его позицией и трепетно-уважительное отношение во всём... Мечты! Которым суждено сбыться. Принц искренне верит в это.


* * *


В первом же городе начались неприятности.

А всё потому что как они добирались? Правильно — до самых последних пор не привлекая лишнего внимания, на своих лошадях. И потом: в городе никто, ни душа не знала, что к ним пожаловал сам наследный принц Ли! Никаких тебе ещё фанфар и приветствий.

Город продолжал, как и прежде, жить своей жизнью. Так, будто бы ровным счётом ничего нового не произошло. И принцу это было удивительно!

В его приезд даже произошла одна комическая ситуация. Или, постойте, даже две... три? Целый день, вот незадача, выдался сплошным аттракционом, противно всем ожиданиям Сон Хёка!

Син До Гон с Ли Сон Хёком заехали в первый же постоялый двор города. Сытно поели. Но свободных мест для ночлега, удивительно, там не оказалось. Друзья с удивлением переглянулись и, с окрепшими силами, поехали дальше в город, искать место на постой.

Но, откровенно говоря, принц хотел не абы какую ночлежку... а хотел он уже крупно: лучший в городе номер, со многими комнатами и лучшим сервисом. Чтобы всё истинно по-королевски.

Откуда взялось в нём это желание? Не трудно догадаться: долгое время пробыв в дороге, он желал трепетного внимания к своей персоне. И его бы не устроили просто чистые комнаты, просто приятный постой. Он хотел лучшего из имевшегося в городе, дабы усладить свою аристократически-тонкую потребность в отдыхе. "Хорошее" он имел и так в собственном домике в деревушке. "Первоклассное", вне сравнений, было в его дворце в столице. Но "лучшее", высшего сорта в первом же городе в этой важной для него поездке — ему это стало ровным счётом необходимо.

К тому же, и город этот не был вовсе обычный город. Поскольку славился он за центр торговли и, соответственно, притяжения народа со всех концов страны.

Ну, во-первых, в таком-то городе принцу не хотелось ударить в грязь лицом. И, где-то в глубине души, он, наверное, полагал за плёвое дело сойтись здесь со сливками местного общества. Хотя и, конечно, чрезвычайно об этом волновался: какое произведёт он на них впечатление, как будет говорить... И потому, вероятно, скрывал от всех — от До Гона — и пуще всего от себя самого это своё желание покрепче, подальше за простыми, будничными планами на жизнь и постой.

Ну и, особенно и тем паче, как их встретили в гостевом доме? Работник заведения чуть не прогнал их!

Можно подумать, что они были точно какие-то оборванцы: безродные, грязные, знаться с которыми и даже находиться поблизости дурно, начиная только с одного исходящего от них помойного запаха — ауры человека, проходившего, как есть, не весть сколько месяцев, без малейшего за собой ухода. Но они не были таковы! Они были молодые люди, привлекательной наружности, внушающие, если не доверие, то как минимум здоровый к себе интерес, а кроме того — знатных кровей, — что не могли знать прочие, но наверняка могли бы предполагать, имея глаза в тех местах, где им и полагалось быть у человека неглупого.

А случилось всё это вот как.



Эпизод 2. Как принимают первый класс


Ли Сон Хёк поднялся на крыльцо (До Гон шагал за ним следом) и вошёл в холл первого этажа. Первая и главная гостиница города, важнейшего торгового центра страны, между прочим, откровенно пустовала. Работников заведения было всего двое человек: парень за главного и девушка на раздаче. За многочисленными же столиками, кроме нескольких разве мало приметных посетителей, смиренно кушавших свой поздний, вероятно, второй завтрак (было около одиннадцати до полудня), никого не было. Хотя время как раз и стояло самое востребованное для ресторанов — дообеденное, самый заплыв посетителей. Но этих самых разношёрстных посетителей и не было.

Сон Хёк уверенно двинулся по залу. И, раз уж столько пространства пустовало, приглянулось ему местечко в самом центре; для слуг, однако, в самой глубине — до него ещё нужно было дойти, чтобы узнать, чего же новый посетитель пожелает.

Посетитель осматривал заведение и, справедливости ради, подходить к нему работники не очень-то торопились. Только когда вновь пришедший уже поднял руку в знак зова человека, девушка засеменила к нему своими миниатюрными ножками в атласных туфельках лазурного цвета без каблука; с тем только, чтобы сказать Ли Сон Хёку: "К вам сейчас подойдут". И ушла! куда-то вон из зала.

Ли Сон Хёк удивлённо усмехнулся. Син До Гон пожал плечами.

Вскоре, всего пару минут спустя, девушка вернулась оттуда с блюдом на подносе в руках и просеменила мимо них, свернула к столику поодаль, где сидел посетитель, какой-то грузный мужчина лет пятидесяти с усами. И вот со своего рабочего места к друзьям направился слуга, бывший за главного. На полпути они с девушкой пересеклись, она вежливо поклонилась ему, чуть приседая, и что-то тихо сказала, склонив к полу глаза. Молодой человек её выслушал и пошёл уже прямо к Сон Хёку с До Гоном. Девушка же видимо переменила свой маршрут и снова направилась к боковой двери, ведшей из ресторана.

И вот наконец молодой человек, бывший в заведении за старшего, заговорил с уже заждавшимися посетителями.

— Чего желаете?

— Что у вас в меню?

— Меню нет, заказывайте, что желаете...

— Ах, ну, если рамок вовсе нет, — по-своему растолковал его слова Ли Сон Хёк, — то нам по порции фондю с грецким орехом, фруктовое ассорти, обязательно с апельсинами, их можно побольше... что ещё? — тут он обернулся на Син До Гона. Тот просто и ободряюще глядел на него.

Ли Сон Хёк оживился и стал заказывать, с каждым новым блюдом мысля всё сочнее и живописнее.

В момент первой же творческой передышки слуга оправился от слушанья и заговорил: не так скоро, как гость, но сразу взвешенно и весомо. Он шёл точно по списку, поочерёдно перечисляя всё, что только что так вдохновенно озвучивал ему посетитель:

— Мясных медальонов нет, можем подать баранину или сельдь... Фондю нет, впрочем, ни в каком его виде, орехи кончились... фруктов — есть салат, зелень, фруктов нет... — он говорил с ленивым сожалением, как бы извиняясь за конфуз, но, по виду, решительно не чувствуя смущения. Так что До Гон задавался вопросом: а конфузился ли работник от неготовности их заведения к приёму гостей, или сожалел о том, что к ним в принципе пожаловали какие-то посетители? И в ответ чувство неприятно подсказывало ему, что всё-таки это было второе...

— Апельсины все закончились и будут не раньше исхода будущей недели...

По мере того, как он говорил, Ли Сон Хёк (высокий молодой человек) белел всё больше и точно худел в щеках, хотя глаза сосредоточенно внимали, на пару со слухом. Крепкий же молодой человек серьёзнел с каждой минутой и уже походил на тёмную лужу в пасмурный день.

— Как? — в щёки Сон Хёка, как только он смог перешагнуть через себя, через молчаливый этап потрясения, улыбнулся и заговорил, прилила краска, и они заиграли, точно яблочками. — У вас и мяса нет, и апельсинов нет тоже? — ошарашенно спросил принц.

— Нет, закончились, — с смиренной покорностью отвечал слуга.

"А что же у вас тогда вообще есть здесь? Что за гостиница первого класса в крупнейшем городе, центре торговли Ли!" — хотел излить тут же Сон Хёк, но попридержался, смекая, что на простого слугу глупо было бы так распускаться. Это всего лишь слуга, замещающий главного. Это не он в расчёте за королевский, опустевший в мгновение ока стол, который он так желал вкусить.

Мимо, из двери, прошла девушка с большим подносом сочных перепелов, фаршированных овощами и мясными изысками, и любопытно посмотрела в их сторону. Но принц был в расстроенных чувствах и именно в это мгновение склонился, внутренне морщась от досады, и не заметил; а отметил про себя это событие только До Гон.

— Где ваше начальство? Где ваш управляющий? Управляющего, прошу вас, позвать ко мне! — только и смог выговорить Ли Сон Хёк.

И ему только могло показаться, что девушка с подносом на него так странно смотрит, потому что не солидно было так кричать и ругаться в таком благопристойном месте, как этот ресторан.

— Управляющего нет, — ответил слуга по-прежнему.

— Как? Как же так, и управляющего нет? — воскликнул Сон Хёк, вновь удивлением выведенный из себя.

Тут только Ли Сон Хёк заметил, что вазочки на столах, как следы работника на тёмном, гладком каменном полу, пепельные. Ли Сон Хёк сделал вдох и выдох и внутренне замер: началась практика "здесь и сейчас". И Его Высочество, вглядываясь в мир кругом, будто бы заново открыл для себя, что он различает цвета. Это очищалась от низких вибраций его душа.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Несите, что есть.

Слуга кивнул. Ли Сон Хёк отвернулся и поглядел на До Гона. Зал ресторана перестал его волновать. Были дела поважнее, чем бессмысленно спорить со слугой.

— Отдохнём и в путь, — озвучил Его Высочество, смиряясь с вынужденным положением. — Я хочу сказать, мы здесь только на чуть-чуть. Задержимся совсем ненадолго. И в городе ещё сможем отдохнуть... — его мысли растерялись. Всё же настоящее, относительно его высоких ожиданий, было довольно печально.

Но До Гон кивнул. В целом, всё и теперь было в порядке.


* * *



Эпизод 3. Рынок


Город этот действительно был большим торговым центром. В нём, как в ядре компаса, сходились все стороны света. Сюда привозили товары равнин, спускали с гор, переплавляли по воде. Сам по себе рынок был главнейшей частью города и простирался, фактически, от одной его окраины и до другой. Последние дома на востоке опоясывали крепостные стены; древнее их подобие сохранилось и на севере, совсем ветхие останки ещё выглядывали кое-где на западе — эта сторона теперь была наименее опасной и важной и чрезвычайно ходовой, — оттуда и приехали принц с До Гоном, там и располагалась, собственно, сама столица государства Ли.

Итак, центром жизни города ***, его сердцем и лёгкими был рынок, куда и направлялись Его Высочество под прикрытием со слугой Син До Гоном. В ресторане первого класса, а, скорее, после оказанного им "тёплого приёма" хотелось говорить только — "в этой дыре, харчевне", — так и не обслужили их, как следует. Им не подали ровным счётом ни одного обговорённого заранее блюда, принесли только хлеба. Без масла! Без сыра; и тем более без мяса. Зато с салатными листьями и петрушкой, в качестве извинения.

Нет, в том не было никакой их вины; вина заключалась лишь в той народной молве, что донесла до ушей принца, мол, "то высшее место есть лучшая гостиница в городе, для статусных особ исключительно". На это "исключительно" принц, уставший от обезличенного путешествия, без признания его заслуг (его исключительно высшего происхождения), в большей степени и повёлся. Ну что стоило ему зайти поесть в обед хоть куда по городу? Что стоило? А вот что: стоило даже не денег, а стоило чести и праздной совести.

Ли Сон Хёк, подкрепившись исключительно и только пустыми, с позволения сказать, бутербродами, сейчас смело шагал на рынок. За апельсинами. За мясом, устрицами... грибами и сыром — в конце концов, за всем тем, что могло бы составить его полноценную трапезу. Обед вполне себе королевского масштаба, но, впрочем, без особых изысков.

Главное: он шёл туда именно за апельсинами. Где это видано, чтобы его любимых и вовсе не диковинных цитрусов не было в крупнейшем городе, центре торговли? Сон Хёк плевал на несостоятельность слуг в этом недоресторане и шёл сам добывать себе свой оранжевый улов. Ему казалось проще простого найти и раздобыть желаемое, когда, очевидно, ленивые работники не смогли всего лишь честно потрудиться и сделать это за него.


* * *


Конца торговым рядам не было видно; открытые, уличные лавки перемежались с закрытыми, внутренними и тесно сплетались в единое, многоликое и пестрящее полотно с домами хозяев-продавцов, фигурами людей и фактурами материалов на продажу.

Каково же было изумление бедного Его-Высочества-наследника, когда он в целом рынке крупного торгового города, центра страны, решительно нигде не нашёл ни местечка с нужными ему позарез апельсинами! Он искал их уже в любом пригодном для съедения виде, но раз за разом терпел крах. Привычных ему апельсинов ни у кого, как нарочно, не оказалось: сколько бы лавок он ни обошёл и как бы ласково ни спрашивал.



Эпизод 4. Мун И Валь


В городской суете, среди извечного шума, людского говора на все масти и прочего дребезжания: повозок, куриных "ко-ко", доносившихся из лавок по соседству, позвякивания денег и вслед за этим ключей, сонных охов, бродячих кошек и котов, мяукавших тоже каждого на свой лад и настроенье, среди пыли и грязи рыночных улочек принц и До Гон столкнулись с незнакомцем: где-то в тупичке торговых сеток и навесов.

Незнакомец не был ни простым горожанином, ни шутом, а впрочем, да кто ж его знает! Но он, кажется, ничего не хотел продать. Искал по рядам лениво, но с любовным всё-таки любопытством. И что-то в его виде неотступно цепляло глаз. Одет он был как подмастерье какой-то лавчонки, а то и — приглядишься, похож на служку богатенького старичка, ненароком обещавшего всё своё наследство, за неимением кровного преемника, передать юному другу и помощнику своей старости.

Встретя путников, однако, он тоже выделил их из всех прочих прохожих и двинулся им навстречу так естественно, что, казалось, был давно с ними знаком; как если бы увидел старых своих приятелей по начальным классам грамоты. Шёл, ещё продолжая, как и путники, поискивать что-нибудь своё на куплю-продажу глазами.

Выглядел парень по-трудовому, но лицо его, даже подкопчённое жарким солнцем, изобличало в себе какие-то уникально приятные черты для этой суетной местности. И попросту он был собою очень хорош. И строен, и крепок в своей молодой силе, и с юными, готовыми в любой момент нарумяниться, щеками. Только ещё не больно высокого роста, но, может (хотелось думать!), что это были лишь издержки положения и ремесла.

А всё-таки казалось, что был он не без значительной примеси родовитой крови, пускай в десятом от него самого поколении и через троюродную прабабку; но какой-то один явно нерядовой ген так и выбивался в нём, преодолевая всякие пустые декорации в виде поношенной уже одежды и пыли на трудовых руках.

Но он пропал, затерявшись куда-то. Однако ненадолго. Откуда ни возьмись, в конце продающих рядов явился перед путниками этот же самый парень. Лет двадцати. Среднего роста; волосы сложены в пучок; лицо доброе, готовое вот-вот, каждую секунду, казалось, расплыться в добродушной улыбке.

Впечатление заимел он тут же хорошее. И первым же он сам и заговорил.

— Вы ищете апельсины? — спросил юноша.

Ли Сон Хёк с Син До Гоном, вблизи видавшие его до оклика, обернулись и оба пристально посмотрели на него. Тут же обнаружив, не без удивления, что он точно обращался к ним, и будто никого других в это время рядом и не было, по чудесному стечению обстоятельств. Или всё-таки как-нибудь потому, что они уже дошли до угла и конца тупика, где улочка, и без того узкая, распадалась на две струйки (поперечные потоку и вихляющие и обвивающие многие подобные ряды выше и ниже по курсу).

У незнакомца блестели глаза.

— Сам их люблю. Но нынче, я думаю, вы их нигде не найдёте. Сочувствую вам. Это прискорбно. Но у меня есть что-нибудь для вас, — сказал он не в форме вопроса, а именно в форме утверждения.

Друзья удивлённо смотрели на него.

— Ваше Высочество, — он приятно понизил голос и шепнул, чтобы они услышали эти его слова. Затем прибавил спокойно: — Если желаете.

Син До Гон мигнул и опустил взгляд вниз, затем в сторону. Ли Сон Хёк только и сделал, что замер во внезапном, каком-то сонном ступоре. Он ждал, что будет сказано незнакомцем дальше, чтобы понять, как вести себя с ним.

— Я искал вас давно, а нашёл неожиданно; но то хорошо, что я был готов! Не удивлён, — тут же весело прибавил он, — так оно и бывает! И эта встреча судьбоносна! Для меня уж точно! Поглядите, как для вас?

Весь он был точно собака, добрый пёсик: приветлив и добр, "вилял хвостом" от всей своей души и преданно, со счастливым восхищением смотрел своим собеседникам в глаза, точь-в-точь как питомец на хозяев, как будто лучшей доли, чем быть с ними, в свете не видывал.

Принцу было это странно поначалу, но вместе с тем и очень приятно. Несмотря на очевидно сложившийся курьёз, он не бежал бы от этого молодого человека. Он изголодался по общению с хорошими людьми: кроме До Гона мало кто с ним говорил, а иные быстро уходили с пути, оставаясь при своих домах и дворах, где путники только гостили.

Новый, хотя и странный знакомый действительно никак не походил на сумасшедшего, равно как и на бандита.

"Но что же ему всё-таки надо?" — вот какой вопрос не давал принцу покоя.

— Что Вы говорите, — вставил До Гон, находя должным так сказать. Но не то чтобы вопросительно, а, скорее, будто отрезвляющее. Сигнально, привлекая внимание принца и давая понять, что тот, новый им человек, действительно говорил не иначе, как "Ваше Высочество"; а для незнакомца — что это был вздор.

Принц промолчал, но словно собрался уйти, разворачиваясь по направлению из проулка.

— О, подождите, не спешите, не гоните меня! Я буду вам полезен! — сказал незнакомый, словно понимая, что его самого, виновника шума и беспокойства, не гонят только из развитых чувств приличия и воспитания.

"Кто он, какой он? Что же? И зачем, главное?" — внутренне пытал принц.

Его Высочество, не удержавшись, обернулся. Тот незнакомец по-прежнему освежал проулок своим присутствием: парень улыбался широкой улыбкой.

— Я тебя знаю! Ты Ваше Высочество, наследный принц Ли Сон Хёк! Я знаю о тебе всё-всё-всё! Как же рад! — он с удивительной прытью очутился у принца напротив, — восхитительно! рад с вами встрече! — тут он принялся пожимать руки; прежде — До Гону, затем и самому Ли Сон Хёку.

Друзья смущались.

— Я сразу вас узнал! Вы и есть Его Высочество принц! — говорил он, всё ещё потрясая обоим руки. Было забавно, как, после Сон Хёка, он посмотрел на До Гона в тот самый момент, когда говорил эти слова. "Вы и есть Его Высочество", — как если бы он спутал этих двоих и в порыве восторга вместо настоящего принца сказал Син До Гону.

До Гон добродушно усмехнулся. Принц благосклонно глядел на нового знакомого, и потому он продолжал:

— Вы уже обустроились в нашем городке?

Принц, закусывая губу, усмехнулся.

— Чего Вы хотите от меня?

— О, я знаю! Знаю! Я хочу быть с Вами и Вам полезен! Что я могу сделать для Вас, Ваше Высочество? — говорил он так добродушно, что нельзя было не проникнуться его искренним тоном и не одарить его своим душевным расположением. Это и чувствовал с полушагу принц.

— Как Вас звать, скажите?

— Меня зовут Мун И Валь. Приятно, очень приятно с Вами наконец-то познакомиться, Ваше Высочество! — у него действительно улыбка сияла во всё лицо.

— Моё имя Ли Сон Хёк, — представился принц, потому что с его стороны это было показателем уважения к собеседнику, — несмотря на то, что тот уже несколько раз кряду обращался к нему, называя его титул, и раз в пылу речи упоминал его имя.

— О, замечательно! Вас Ли Сон Хёк! Могу по имени? Чудесно; но всё-таки ещё, право, неловко. Уж я буду с Вами уважительно, разрешите? — он сложил руки вместе и отвесил принцу лёгкий в исполнении, но душевный поклон.

— Мун И Валь, так кто же вы такой? — Его Высочество чувствовал у себя феноменально растущий интерес к персоне нового знакомца.

— Я обязательно вам расскажу! — радостно пропел он. — По-простому: сын поэта, вольнодумец; любитель историй, ищущий приключений и служащий верно своей дружбе!

— И Вы хотите, чтобы я Вас...

— Используйте меня, как Вам угодно, по Вашему усмотрению совершенно! — воскликнул снова Мун И Валь, прежде чем Его Высочество нашёлся в череде его птичьей трели. Он звучал, как скворец, с большим диапазоном звуков и голоса.

— Я в Вашем распоряжении отныне! Могу подсказать что-нибудь или сделать для вас. Как хотите!

— Я бы хотел воды, — с деликатной улыбкой заметил Его Высочество.

— О! О, конечно-конечно! Воды, будет, сейчас будет. Вот, здесь за поворотом ларёк имеется.


* * *