В жизни Коннора случалось множество тоскливых и бессмысленных мероприятий, но нынешнее грозило вот-вот стать эталоном. Едва заслышав тему "Диверсификация ОПК в интересах нацпроектов и трансформация производственной базы", он сразу же почувствовал, как начинает болеть весь организм, от зубов до мозоли на левой пятке. Ряды сослуживцев, рассаженных по неудобным, зато экологически чистым и перерабатываемым пластиковым стульям, источали бессловесную муку, замаскированную под суровое терпение.
На "разработке комплекса мероприятий по обеспечению закупок продукции государственного производства в рамках реализации национальных проектов путем их квотирования в общей доле госзаказа, в том числе предприятиями штатов" Коннор в отчаянии зарыскал глазами по сторонам, пытаясь отвлечься.
Лица рядовых выражали профессиональную рассеянность, визоры же андроидов передавали глубокую погруженность в момент и искренний интерес к "определению критериев эффективности участия ОПК в национальных проектах с целью стимулирования повышения качества выпускаемой продукции". Возможно, они видели в этом что-то вроде национальной идеи по размножению искусственных организмов.
На скорейших намерениях "сформулировать и согласовать с заинтересованными структурами перечень изменений для внесения в существующую нормативно-правовую базу" у Норт начал подзакрываться глаз, а к моменту оглашения планов по формированию запуска "целевой подготовки кадров и повышения квалификации управленческого и инженерного персонала для решения задач по диверсификации производства" сломался даже до сих пор блаженствующий после беседы с капелланом Ральф. Коннор сидел рядом и видел, как у снайпера дернулся кадык. Собственное горло инстинктивно напряглось в ответ, подготавливаясь к сублингвальным разговорам.
"Мы все попадем в ад, – загробно сказал Ральф на весь общий с отделением канал. – Не исключаю, что диверсифицированно".
С трибуны вещали что-то про кадровую трансформацию и человеческий капитал.
"Маркус, это о тебе, – не выдержал Гэвин, точно так же двигая кадыком. – Это то, о чем я говорил. Как твоя жирная жопа становится никому не нужна!"
"Минуту! – встрепенулся Маркус, отвлекшись от попыток сделать селфи под опасным для жизни углом. – Тут говорят про человеческий капитал, в смысле не нужна?"
"Не использовать смарт при исполнении обязанностей!" – механически скомандовала Норт.
"Я же сижу!"
"Ма-аркус".
Снайпер немедленно убрал девайс.
– Трансформация производственной базы! – провозгласил с трибуны усатый тип в капитанских погонах и сделал паузу на глоток воды.
По рядам пробежал ветерок надежды, но потом стакан вернулся на поднос, а капитан откашлялся. Ряды погрузились в бездну мотивирования и пучину развития технологий оборонно-промышленного комплекса в интересах арктической зоны США.
"А может быть, нас отправят в эту самую Арктику? – мечтательно предположила Норт. – Там хотя бы есть чем заняться!"
"Жопу морозить, – изрек Маркус, разглаживая клапан на кармане. – Без меня!"
– Цифровизация, роботизация и автоматизация как единый драйвер производства высокотехнологичного оборудования и техники! – возвестил капитан.
"Бить морды пингвинам", – хищно сказала Норт, перекидывая лохматую косу с плеча на плечо.
"Пингвины живут в Антарктике", – поправил Лютер.
"Тогда медведям!"
"Нет, нас точно выгонят, – транслировал Гэвин. – Этот хмырь только что об этом прямиком сказал!"
"Заткнитесь, отряд! – не выдержал сержант. – Я записываю!"
На канале произошли некоторые умственные корчи, несколько плохо конвертированных матюгов провалились сквозь фильтры, и настала осторожная тишина.
"На месте человеческого капитала, – увесисто сказал Скала, – я бы не суетился".
"Бля", – еще более замогильно сказал сержант Аллен.
Интонация была разрешительной, и на канале облегченно зашипели. Лютер умудрился даже хрюкнуть, что при осознанном шевелении голосовыми связками было почти невозможно – но Лютер часто совершал невозможное.
Коннор стрельнул взглядом по сторонам. Как бывший дрилл-сержант их командир наверняка хотел бы провести по этому поводу карательные мероприятия, но в уставе до сих пор не было ничего сказано по поводу "телепатической" болтовни, обеспечиваемой стратегическим андроидом.
Модели SQ800 должны были не только быть способны заменять обычных людей, но и уметь возглавить их в критической ситуации. Особенно эффективным это считалось в типовых отделениях, где единиц человеческого капитала было не больше десяти, включая такой придирчивый и вредный элемент, как сержант.
Для таких малых образований андроиды без проблем поддерживали виртуальный канал, на который подвешивались персональные идентификаторы каждого из приписанных к группе бойцов. Пересечение частот с другими отрядами исключалось, и все очень быстро просекли, что таким способом можно отлично проводить время, не открывая при начальстве рта.
Первые две недели после внедрения в девятое отделение Скалы "девятки" не затыкались даже ночью, доводя себя до полной просадки голосов. К нынешнему моменту общались уже больше по делу, ну и еще в таких ситуациях, как неописуемо мучительный доклад про диверсификацию – очень выручало.
Вдохновляющая диверсификационная стосорокаминутка закончилась одновременно с обсуждением необъятной жопищи сержанта Травендиса, занимавшего стул впереди. Жопища была столь выдающейся, что Ральф неустанно предполагал в ней какой-то искусственный блок, иногда срываясь на рассуждения о зарождении жизни путем непорочного мужского зачатия. Скала традиционно подавал реплики, призванные унизить homo sapiens как вид в целом и некоторых отдельных его представителей в частности.
"Надо было его Бендером назвать! – негодовал Гэвин, которого эти колкости почему-то уязвляли вместо сержанта, в адрес которого звучали. – Еще немного, и он замыслит изничтожить человечество!"
"В этом случае некому будет мне служить, – с сожалением отозвался Скала. – Поэтому я буду вынужден сохранить некоторое количество популяции".
"Уймитесь! – приказал сержант Аллен. – У нас есть отличное назначение для наших собственных задниц!"
Под гром оваций капитан сошел с кафедры, утирая лоб кипенно-белым платком. Скала поднялся во весь рост и аплодировал с такой энергией, точно собирался породить небольшой электроразряд между ладоней.
"Ура!" – хором проскандировал весь девятый отряд.
"Кому надо надрать жопу, сэр?" – дипломатично уточнил Коннор, не в силах избавиться от ягодичных аллюзий.
Чертов Травендис болтался впереди, и жопища его застилала свет. Норт, пренебрегая аплодисментами, так и прицеливалась в эту задницу в рогатку из пальцев.
"Различным засранцам", – сержант, похоже, тоже зациклился на седалищной тематике.
Видимо, осознав это, он издал короткий горловой рык. Норт вздрогнула, мышцы у нее на руках дернулись, и под грохот, сопровождающий спешное отступление отделений с плаца, Норт Элмерз стремительно ткнула в ягодицу сержанта.
Коннор застыл на полушаге, разинув рот. В поле зрения точно так же позастывали остальные члены группы. Сержант Аллен начал стремительно багроветь с переходом в трупный фиолетовый. Травендис развернулся. Круглые маленькие глазки, пылающие лазерами, безошибочно впились прямо в Норт, успевшую убрать обе руки за спину.
– Прошу прощения, сэр, это наш андроид, – четко сообщила Норт и указала подбородком на Скалу. – Непроизвольная электрическая активность. Меры будут приняты.
"Заткнись, андроид", – тут же предупредила она.
Коннор выдохнул. Полуторки никого не боялись, пожалуй, не уступая в этом андроидам. Потому что никто кроме них не осмеливался напихать в тело столько железа и пластика, что пропускные рамки глючили. Сержант Аллен начал обретать нормальный цвет лица.
Травендис смерил безвинно оболганного андроида взглядом, полным неприязни, прошипел что-то через губу и устремился прочь.
– Рядовой Элмерз! – зарычал сержант.
– Это был тактический маневр, сэр! – отрапортовала та, вытянувшись во весь немаленький рост. – Отработка в полевых условиях, сэр!
– Верх омерзительности, – оценил Скала. – Десять отвратительных баллов из десяти.
– Балбесы, – прошипел Аллен. – Однажды вы все-таки вляпаетесь в то, откуда я вас не вытащу!
"Господь все видит", – подал реплику Ральф, держа каменное лицо.
Сержант изобразил удушение. Плац почти опустел, и отделение бестрепетно оскалилось.
Возможно, сержант Аллен действительно считал, что ниспосланный ему на развитие и самосовершенствование отряд – это кара небесная. Однако все понимали, что добродетельным святошам кары в виде специализированного отряда не посылают. Проще говоря, за спиной у сержанта было что-то, делавшее его похожим на них.
Коннору очень нравился девятый отряд. Ему вообще нравились места, где закрывались глаза на некоторое несоответствие образу контрактника, благородно несущего службу в самой совершенной и передовой армии мира. Он уже седьмой год переходил из одного такого отряда в другой. "Кочевники", "Черные рукава", "Ночные гости" – вот неполный перечень крайне специализированных формирований, после службы в которых в деле Коннора появлялись очередные отметки "требуется расширенный доступ". И оставались следы, тоже не лучшим образом совместимые со все тем же представлением об идеале.
В новообразованном девятом отряде Коннор в первую очередь проверил чужие личные профайлы, чтобы точно знать, достойные ли граждане Америки состоят с ним в одном подразделении и не затесались ли в этот список какие-то мягкотелые полуштабные полукрысы.
Из полу- в отряде была только Норт Элмерз. Она же боевик, замкомандира отделения, "полуторка", имевшая привычку спорить с теми, на кого даже смотреть впрямую было нежелательно.
Остальные спутники тоже удовлетворили гурманский вкус Коннора. Больше всего интереса вызывало то, что у всех было дохрена различных взысканий, но абсолютно одинаковым способом все они были закрыты, отменены или признаны ошибочными.
Лютер Андроников, боевик, тактический специалист, влезший в какие-то неприятности в Панамском канале, где отряд "Байон Дельта" разбирался с торгашами тириумом особого сорта. После этого профиль резко приобрел статус закрытого.
Гэвин Рид, специалист по всему, что может взрываться и гореть, убежденный андроидофоб, зачем-то три раза менявший личные данные, причем три – это ровно столько, сколько Коннор мог раскопать без риска быть ухваченным за задницу.
Маркус Манфред – снайпер, "артист и талант", по своим же словам, любитель стрелять не только в тех, на кого указывает мудрый перст начальства. Четыре шифра спецдоступов.
Ральф Гарднер – второй снайпер, ценитель ближнего боя тесаком, ярый ревнитель духовной чистоты, постоянный посетитель полкового капеллана – определенно держал рекорд по количеству взысканий, назначенных за последние пять лет несения службы. Примерно с того момента, где из личного дела был вымаран ровно месяц.
Сержант Джошуа Аллен – казалось бы идеальный кандидат минимум в Е-7, но почему-то по-прежнему Е-5, чьи следы деятельности были тщательно затерты везде, куда Коннор мог дотянуться. Вдобавок сержант действительно прошел курсы повышения на дрилл-инструктора, но через пару лет повернул обратно.
Коннор Фаулер собственной персоной, специалист по информационным системам и электронной безопасности, обладатель мастер-приза "влез куда не надо" третьей степени. Что безусловно очень огорчало дядю Джеффри.
Наконец, андроид модели SQ800 по кличке Скала – дорогой механизм, волей рук самого Коннора обретший подобие извращенного эмоционального интеллекта. В общем-то именно благодаря ему последний год получился весьма интересным.
Определенно "Девятка" шла по разряду тех, кто мог выполнять различные вещи, которые обычно не любили отображать в официальных отчетах. Коннор готов был заложить печенку, что Скалу до сих пор не почистили от апгрейдов именно по какой-то такой экспериментальной причине. Если кто-то хотел жить спокойно, ему следовало бежать отсюда не чуя под собой ног.
Итого на тридцать первом году жизни Коннор считал себя достаточно удачливым сукиным сыном, чье везение под сомнение ставили только андроиды, норовящие оттяпать гарантированное рабочее место контрактника.
– Парк Альфреда Боша, – разродился сержант, когда они уже миновали половину пути до казарм. – Пятнадцать минут!
– Опять пересекатели границ? – плотоядно уточнил Лютер. – Можно ли действовать массово, сэр?
– Это тонкая работа на благо Соединенных Штатов Америки, да благословит их Господь, сынок! – возвестил сержант тоном человека, который старше окружающих не на семь лет, а на все семьдесят. – Массово срать нельзя, нужно быть точным и точечным!
– Так точно, – кисло сказал Лютер.
– Слава Господу, – согласился Ральф.
– Где ваш восторг? – гавкнул сержант.
– Хотелось масштабности, – жалобно протянул Лютер.
Сержант громогласно фыркнул и больше ничего не добавил. Эта несерьезность в очередной раз заставила Коннора сделать мысленную пометку. Пока что в топе теорий, которыми Коннор периодически любезно делился с "девятками", лидировала мысль, что сержанта к ним заслали из ЦРУ или ГРУ. Поэтому он и не лютует – маскируется. На худой конец Коннор рассматривал ФСБ или Моссад. Маркус настаивал на КГБ, но поддержки не нашел.
Подразделение в бодром темпе порысило к складам – перед глазами на опущенной панели визора уже мелькали строчки наряда, согласно которому бойцов обвешивали оружием, средствами пассивной и агрессивной защиты, комплектами наблюдения и прочими гарантиями выживания солдата в бою. Весил комплект фунтов тридцать-тридцать пять. Впрочем, Норт наверняка полагалось больше.
Коннор привычно моргнул, движением ресниц приказывая лишней информации убраться. Поначалу, когда всем выдали все эти умные приблуды, было нелегко адаптироваться к новой реальности, в которой вокруг тебя постоянно плавают какие-то графики и подсказки, точно ты сам андроид. Но потом оказалось, что это чрезвычайно удобно.
Двери ангара номер пять распахнулись при их приближении сами собой. Андроид-кладовщик GJ500 взмахнул руками, развешивая виртуальные метки, и группа разделилась. Норт и Лютер рванули вправо, оба снайпера в сопровождении Гэвина устремились влево, а Коннор тормознул почти при входе.
По левую руку от него сержант Аллен уже начал втискиваться в "сбрую", и Коннор заторопился, не желая становиться объектом сержантского сарказма.
Пиктограммы на экране стремительно перетекали из зеленого в желтый, а потом и в красный – по мере того, как солдаты загружали полную экипировку. Как обычно, первой закончила Норт. Следом шел Лютер, не отставал Гэвин, сержант уже пооранжевел – пластины защелкивались на нем точно сами собой. Скала, традиционно, багрово пламенел с самого начала.
Коннор рывком натянул последний "чулок" и активировал компенсаторы. Броня скрипнула, неторопливо сжимая его, и собственная иконка одобрительно покраснела. Сняв с шеи "собачьи метки", Коннор смотал их в особый узел, прикрутил к шлейке на поясе и сунул в карман. Одним рывком затянул пряжки броника и легонько попрыгал. Ничего не звенело.
В полумраке ангара затопотало, и к дверям один за другим выскочили бойцы. Каждому выдавалось по скиллам его, поэтому Норт и Лютер щеголяли в тяжелых усилках, а снайперы тащили любимые громадины "Читак" M400 и "Штайр" Н60. Вероятно они предпочли бы забрать их из локеров казармы самостоятельно, но тут постарался сержант, его мастер-ключ и андроиды из команды обслуживания. Гэвин, обвешанный обманчиво скромными брикетами стабилизированного CL-20 и плоскими таблетками полимерного азота, завершал исход.
"Сдается мне, – в любимой манере сообщил он, – нас всех отправляют вовсе не набережную от мусора зачищать".
"А куда? В картинную галерею?" – ехидно уточнил Маркус, нещадно лязгая боеприпасами к "Читаку".
"В Арктику", – с отвращением сказал Гэвин.
"А…"
"Загруженный маршрут подтверждает высадку в парк Альфреда Боша, – перебил Скала. – Заткнитесь и не засоряйте мои частоты".
– Погрузка две минуты, – прорычал сержант Аллен, завершив осмотр отряда. – Рядовой Элмерз!
– Так точно, сэр! Отряд! Бе-егом!
Простимулированные замкомандирским ревом, "девятки" рванули к месту посадки. Маркус тут же занял лидерскую позицию, буквально прокладывая остальным дорогу.
Угрюмый квадратный БТР поджидал их на выкатной полосе, непримиримо поглощая матовыми серыми боками неяркий солнечный свет. С самого утра по небу ползли нескончаемые рваные облака, и по серой шкуре БТР бесконечно текли пятна теней, превращая его в каменного леопарда. От машины тянуло хорошо знакомым чуть угрожающим запахом металла.
"Лишь бы не дождь, – обеспокоился Лютер на ходу. – Терпеть не могу работать в дождь. И в снег. И, пожалуй, вообще работать, если хорошо подумать".
"Скулеж прекратить! – так же на бегу скомандовал сержант. – Даю вводную!"
На этот раз Скала разумно промолчал.
"Занять территорию до наступления темноты. Далее уничтожить личный гидросамолет Мануэля Норьеги. Контрабанда и торговля пластиком, все как всегда".
"А самого Мануэля?" – практично уточнил Ральф, нежно касаясь шрама.
"Брать живым. У США накопился внушительный список претензий к этому человеку, и мы не можем позволить ему просто сбежать на тот свет".
"У-у".
"У-убью", – добавил сержант, и стало ясно, что он не шутит.
Ральф тяжело вздохнул. Коннор уже изучал коротенькую сводку, переданную на визор. Мануэль Норьеги нес тяжкое бремя обвинений – от покровительства торговле "льдом" до нарушений основных прав человека. И, разумеется, крупных прегрешений в адрес федеральной собственности США, выпускаемой на заводах Детройта. Про военные преступления не упоминалось, но если бы их не было, разбирались бы с этой контрабандой другие люди.
"Чего это он сам сюда явился? – удивлялся Маркус, тщательно пристегиваясь. – Важная сделка? Покупка криптографической "Мона Лизы"?"
Сержант отделался невнятным бурчанием.
Отряд загрузился в пахнущие дезинфектором и пластиком недра БТР, автопилот мягко развернул его, и тяжелая машина почти бесшумно заскользила по бетону, разгоняя пыль электростатическим покрытием на шинах.
Окраины Детройта неимоверно разрослись, поглотив соседние городишки, и в переплетениях бесконечных лабиринтов точно так же сплетались интересы самых разных представителей власти: от местной полиции до федералов, от особых агентств до армейских подразделений.
Обычные жители Детройта, озабоченные проблемой покупки очередного нового андроида по программе локальных купонов, вряд ли осознавали, сколько различного ублюдства варилось у них прямо под носом. Ну или не совсем под носом, а где-то на заднем дворе.
– Сержант Аллен, каков предел сопутствующего ущерба? – первым заговорил вслух Скала.
– Разрешите присоединиться к вопросу, сэр, – тут же подключилась Норт.
"Боже мой", – трагическим шепотом на общем канале отозвался Ральф.
"Кстати говоря, в ЦЕРН планируют заняться поиском Бога, – сообщил Лютер. – На субкварковых уровнях, используя третий контур БАК".
"Не богохульствуй!" – возмутился снайпер, хватаясь за шрам.
Норт хищно раздувала ноздри. Химическая ярость "полуторок" периодически требовала выхода, и Коннор даже не брался прикинуть, какой масштаб Норт сочла бы удовлетворительным.
– Это доки, – сержант поправил козырек визора. – Неизвестно, что там может рвануть. Работаем с расстояния, максимально аккуратно.
"Тогда зачем тут я?" – оскорбленно взвыл Гэвин, предусмотрительно все так же ничего не говоря вслух.
– Затем, что работаем группами, – расставил точки над i сержант.
Норт разочарованно взялась осматривать костяшки и колупать на них давно засохшие ссадины. Гэвин надулся. Скала, видимо, что-то записав себе в кремниевые мозги, одеревенел полностью и окончательно стал напоминать манекен для демонстрации современной экипировки и обмундирования.
В глубине души Коннор считал, что Скала в них постоянно разочаровывается. Великолепная машина, способная действительно заменить несколько человек разом, обкатывалась в условиях глупой возни с пешками, до которых при обычных обстоятельствах у армейского Молоха просто не дошли бы руки.
Сержант заглядывал в дуло винтовки с таким видом, словно обнаружил там что-то чрезвычайно важное. Коннор мимоходом проанализировал состояние его кожи – и не нашел признаков сдерживаемого гнева. Вероятно, в школе для дрилл-сержантов обучали не только практике выжимания бойцов досуха, но и каким-нибудь медитативным практикам.
Ральф нежно обнимался с мадам "Штайр", прикрыв левый глаз, Норт делала вид, что спит, а по лицу Лютера плыли отраженные и перевернутые тексты, проецируемые на визор. Последние несколько месяцев боевик прилежно проходил обучение на переводчика.
– Безмятежность так приятна, когда спишь на работе, – неожиданно глухим тоном изрек Скала. – А деньги идут и идут… Славен путь самурая.
Норт вздрогнула, Лютер тоже дернулся, и секунду спустя в БТР сдавленно захихикали. Сержант Аллен перестал высматривать макрокосм в глубинах дула и выпрямился.
– Эх, – сказал он. – Расстреляют меня из-за вас, обязательно расстреляют. В крайнем случае понизят до капрала. Ущерб разрешаю в пределах разумного.
– Ура-а! – шепотом завопила Норт.
– Да здравствует гнев Господень! – присоединился Ральф.
"В Арктику, – мрачно предсказал Гэвин. – Как пить дать в итоге отправят в Арктику!".
Глава 2. Отчаянные домохозяйки
Парком это место называлось только по старой памяти. Гигантский спрут, протянувший щупальца в пограничную реку и дальше, до самого залива, прихотливо расположился на местности в двенадцать с лишним квадратных миль. Спрятать тут можно было не только гидросамолет вместе с самим Мануэлем, но и небольшую роту головорезов. Может быть даже две роты.
БТР остановился на условной границе, за которой городская инфраструктура постепенно растворялась в дикой мешанине индустриальных опухолей, и едва отряд высыпался наружу – стремительно задраил люки и тактически отступил. Искусственный интеллект автопилота явно ценил себя очень дорого.
"Как всегда, местные не замарают рук, – взялся гундеть Гэвин в любимом стиле. – И даже на федералов этого не спихнешь…"
Сержант Аллен сделал движение ладонью, и Гэвин слегка присел, рефлекторно уклоняясь с траектории возможного покарания. Вся группа перешла на автономную связь, и сержант, видимо, решил навести порядок даже в столь эфемерной штуке, как обеспечиваемая военным андроидом безголосая болтовня.
Коннор дернул к столбику 1ХG-вышки. Маленькая, но основательная, она пряталась в тени вышки электропередачи. Современный стандарт связи не требовал забираться на высоту, поэтому одинаковые столбики, раздающие великий Старлинк вечного Илона Маска, методично заполоняли города и штаты, усердно выстраивая мировую паутину.
За спиной зазвучали быстрые, увесистые и при этом поразительно негромкие шаги. Коннор чуть дернул уголком рта: андроид пытался имитировать человеческую поступь, но для этого был слишком тяжел, поэтому пользовался компенсаторами – и получалось, что ощутимо тяжелая махина передвигалась неестественно тихо. Одна эта человеческая способность чуйкой различать своих и чужих уже ставила под сомнение возможность полной замены людей на андроидов в армии в ближайшее время. По крайней мере, на это все надеялись.
"Вскрываю", – отчитался Коннор.
Скала встал рядом, покрутил башкой, гоняя по шлему тактические вычисления, и протянул руку. Слегка поморщившись, Коннор все же протянул свою в ответ. Манера андроидов вступать в информационный контакт казалась бредовой. Зачем все эти рукопожатия, а то и заглядывания в глаза? Будто машина может что-то там рассмотреть и почувствовать.
"Соединение установлено", – почти вежливо сообщил Скала и разжал пальцы.
Протянувшаяся между ними нить обмена данными неприятно зазвенела. Коннор готов был поклясться, что ощущает ее нервами.
Горошина чипа, всаженного между полушариями, позволяла не только эффективно анализировать все подряд, чем Коннор конечно же с удовольствием пользовался. Она еще и давала возможность таким типам, как Скала, прикладываться к чужим мозгам. Пока что для наблюдений, но в глубине души Коннор был твердо уверен, что однажды машины попробуют управлять людьми.
Прицепившись к вышке, он зарылся в первые два слоя шифрования, выполненного по четвертой версии Диффи-Хеллмана. Позапрошлое десятилетие! Приватные ключи, публичные сертификаты и прочий ретро-мусор.
Брезгливо стряхнув ошметки защиты, Коннор перешел к следующим слоям, а остальной отряд бесшумными тенями заскользил в глубину лабиринта. Теперь их нельзя было считать сходу – закидываемая Коннором подменка превращала людей в цифровые копии андроидов и снабжала метками рухляди. Как раз под стать шифрованию первого слоя.
Впрочем, на более глубоких слоях лежали уже штуки посерьезнее. Не шифр Вернама, конечно, но что-то похожее на восьмираундный алгоритм Касуми. Скала пошевелился, и Коннор недовольно на него шикнул. Дело машины было обучаться, а не блистать великолепными гранями искусственного интеллекта.
– Стандартные методы, – едва слышно сказал Скала, видимо, не в силах устоять. – Зачем делать примитивный перебор руками, если…
– Поймал! – шепотом перебил Коннор. – Заткнись и смотри!
– Так точно.
Раскаленные ладони оказались у него на плечах. Интенсивная мыслительная деятельность заставляла андроида банально разогреваться, и Скала старательно излучал это тепло в атмосферу. С таким-то выхлопом любой термодатчик засек бы группу цифровой разведки еще на подходе, поэтому традиционно инфобезопасник и андроид оставались на дальних рубежах ровно столько, сколько требовалось для взлома систем. Основная задача: вскрывание пути своей команде с безопасного расстояния и ослепление сторожей. Скала наклонился еще сильнее, почти раскорячился, нависая над Коннором, и безликая поверхность шлема оказалась в трех сантиметрах от щеки рядового Фаулера.
– Не дыши мне в ухо! – шепотом приказал Коннор.
– Я лишен утомительной необходимости дышать, – парировал Скала.
Коннор беспардонно обезглавил следилки, расставленные на площади в четыре квадратных мили, замаскировав все под отказ систем: отключались следилки не разом, а в определенной последовательности. По краям слепого пятна он даже ненадолго возвращал их к жизни, а с десяток и вовсе не стал трогать, поскольку маршруты членов отряда пролегали по совсем иным тропкам. Добившись хаотичных глюкоподобных отчетов и десятка различных ошибок, сопровождающих отключение, он дернул плечами. Перегретые ладони медленно, почти неохотно отлепились, и Коннор даже успел полюбоваться, как искорками идет скин, возвращаясь на оголенные было места.
Все-таки даже военные андроиды местами ощутимо отличались от привычных моделей. У модели SQ800 не было лица, его полностью заменяла монолитная конструкция, снабженная десятком радаров и прицельных механизмов. Вся эта пластиково-металлическая каша продолжалась на шее и даже частично заходила на грудь и плечи, но дальше термозащитная синтетическая кожа закрывала металл, придавая андроиду вполне человеческий облик. У наложенного сверху скина даже имелся оттенок никогда не сходящего загара – приличный такой оттенок, будто андроид прохлаждался где-то в Калифорнии. Ладони у него тоже были человеческие, только на тыльной стороне выпирали кастетные набалдашники.
– Не нависай надо мной, – машинально приказал Коннор, выпрямляясь.
Скала выпрямился вместе с ним и оказался на классической позиции телохранителя – чуть за спиной и чуть в стороне. Так разница в росте становилась еще заметнее. Коннор слегка обернулся и непроизвольно задрал подбородок, стараясь сгладить эту неприятную возвышаемость андроида над венцом творения.
По черному забралу плыли задумчивые кривые вычислений: Скала анализировал подход Коннора к обдуриванию систем слежения. Коннор охлопал себя по бокам, проверил все пряжки, старательно подтянул каждый ремешок, невольно вспоминая, как этот алгоритм вбивали им в головы еще когда необстрелянные Е-1 месили грязь в Бенинге, и снял с бедра короткоствольный "Зауэр". На бедре у Скалы тоже висела кобура, но на ней пока что светился красный огонек – заблокировано.
Некоторым военным моделям разрешалось не только держать оружие в руках, не только наставлять его на людей, но и нажимать на курок. Без исключений, без раздумий, руководствуясь только хитрыми этическими алгоритмами.
Про эти алгоритмы инструктор от "Киберлайф" пел так сладко, что любой здравомыслящий человек сделал бы себе заметку: в жизни не подходить к андроиду на то расстояние, с которого железяка может стрелять.
"Докладывает Фаулер, – отчитался он. – Все погашено, картография не изменилась".
"Падай на хвост, – тут же распорядился сержант. – Действуем по плану четыре, без отклонений".
На проекции в визоре соответствующий план немедленно обвелся зеленым, а остальные съехали в панель значков. Засветились стрелки указателей и дальномер. Без малейших размышлений Коннор устремился в указанном направлении. Сначала все немало возмущались – военных и так считали винтиками в машине, которые выполняют команды, а не обдумывают их, а с такими программами, буквально приказывающими, куда идти, выглядело совсем обидно. Но практика показала, что программы, как и андроиды, берут на себя тяжелый неприятный труд.
Например, отслеживание пейзажа. На экране вовсю плыли особенности рельефа, и Коннор двигался куда быстрее, чем если бы думал, как и куда поставить ногу. Визор полностью избавлял его от этого утомительного занятия. В армии эти штуки вовсю обкатывались на малых тактических группах последние года три, а вот прочим службам, вроде полиции, все еще приходилось изрядно шевелить мозгами.
Скала в своей пугающей полубесшумной манере скользил рядом на полусогнутых.
– Вот пришлют вместо вас новую партию, – пробормотал Коннор, – и они, между прочим, будут выражать сочувствие и понимание, прежде чем сносить головы на поражение.
– Глупая трата ресурсов на эмоции, – отрезал Скала. – Держись за мной, рядовой Фаулер. Я обеспечу безопасность…
– Спасибо!
– Насколько это возможно, – не замедлил уточнить Скала.
Коннор беззвучно ухмыльнулся. Они плечом к плечу пересекли раздолбанную еще чуть ли не в прошлом веке дорогу. Широченное изрытое полотно вдалеке переходило в такую же полуразвалившуюся эстакаду, но наметанный взгляд прекрасно различал следы эксплуатации. Особенно бросались в глаза тщательно обновленные несущие конструкции опор, впоследствии так же тщательно закрашенные под ржавчину и заляпанные под говно.
"Видишь? – уже молча поинтересовался Коннор. – Вон там они явно гоняют что-то интересное".
"Вижу. Танки пройдут, грузовики пройдут, пехота не пройдет".
"Это почему?"
"Там привязана злая собака. Ха. Ха. Ха".
Коннор хмыкнул от неожиданности, осторожно прокашлялся и покрутил у виска свободным пальцем. Скала излучал молчаливое самодовольство.
Пустынный лабиринт, наполненный ветром и вонью какой-то химии, поглотил их, и Коннор на полсекунды меланхолично задумался, что, возможно, через пятьдесят лет, когда они все подохнут по разным причинам, лабиринт все так же будет стоять и обманывать кажущейся пустотой и заброшенностью, – но потом резко встряхнулся. Философским размышлениям было место исключительно в казарме, когда жопа в тепле, а в брюхе плещется чуток хорошего виски.
Скала рядом, тоже полагаясь на план, остыл почти до температуры воздуха. Коннор позволил себе вежливую ухмылочку: ладно, не так уж совершенны андроиды, чтобы безвозвратно заменить людей. Конструкторы бились над вечной проблемой перегрева мозгов, занятых высокоскоростными вычислениями. Нейросети требовали гораздо больше энергии, чем мозги, и образовывающееся в процессе их работы тепло надо было куда-то девать.
Гэвин неизменно предлагал андроидам огненный пердеж, на что Скала неизменно же отвечал, что, в отличие от людей, он полностью лишен отвратительных систем выведения отходов.
Они прошли по территории заброшенной многоэтажной автостоянки, поднялись на третий этаж и наконец вышли собственной группе в тыл. От стены отделилась тень, едва заметная только при живом контакте в полуметре, и кивнула.
"По пути все чисто, – отчитался Коннор. – Никого не спугнули, никого не видели."
Лютер потряс сжатым кулаком и махнул себе за спину. Коннор просочился мимо него, Лютер сдвинулся в сторону еще немного и вновь слился со стеной, исчезнув с радаров.
"Не дыши так много, – посоветовал Скала. – Пульс учащается".
"Иди на хрен, железяка. Фаулер прибыл", – доложился Коннор.
"На позицию, – буркнул сержант. – Подавление на максимум".
Коннор вздернул бровь, но послушно выкрутил регуляторы маскировки на максимум. Тяжелый пояс на бедрах словно сделался еще тяжелее и чуть ли не загудел от напряжения.
Подчиняясь указаниям стрелок, Коннор занял позицию. Скала следовал за ним как приклеенный, и очень хотелось отодвинуть его куда подальше, в том числе с применением грубой силы. Но просто так, из вредности, андроид бы за ним таскаться не стал, а значит, у него был или приказ, или свое место в плане. Коннор видел только свои подсказки и даже понимал, зачем так сделано: каждый должен знать только узкую часть общего дела, чтобы картина, которую можно злоумышленно использовать, ни в коем случае не сформировалась в одной отдельно взятой голове целиком.
"Фаулер на позиции", – так же коротко доложился он и выразительно умолк. Даже не сопел, хотя в обычной ситуации различные вздохи, кряхтение и прочий арсенал хора индийских песенных страданий очень помогали раскрутить командира на объяснения.
"Говно вооружено и очень опасно, – пояснила Норт, чей маркер едва заметно тлел метрах в пятнадцати, скрытый свалившимися друг на друга плитами. – И технически изрядно оснащено".
Сержант Аллен умудрился транслировать на внутреннюю связь что-то вроде согласно-недовольного рычания, как если бы гризли страдал запором, – но более не прокомментировал. Норт с удовольствием взяла на себя обязанность разъяснить происходящее члену отряда.
"Собралась целая опергруппа по-бандитски, – разложила она. – И, что нехарактерно, все дисциплинированно молчат, прямо как мы. Словно не один говнюк с гидропланом здесь потусить решил, а международный террористический конгресс. Я говорю, хлопнуть его надо, и дело с концом".
"Всех посчитать и обезглавить по справедливости", – согласился Маркус.
"Я потом тебя хлопну, специалист Элмерз, – разродился сержант. – Сидите на жопах ровно и не портите воздух! Ведем разведку, максимально не вмешиваемся, дальше по ситуации".
Норт многозначительно обошлась без дежурного "так точно", и все предусмотрительно сделали вид, что не заметили. А еще в этом молчании тот, кто хорошо знал Норт, мог бы услышать, что ей ситуация предельно ясна, и она видит, как ее можно решить с помощью массированного обстрела.
"А сам говнюк уже летит к нам?" – уточнил Скала.
"Вот именно это мы и пытаемся понять", – выразительно ответила Норт.
"Фаулер, за дело, – скомандовал сержант, вываливая Коннору на экран несколько любопытных библиотечек. – Я хочу слышать, о чем они молчат. SQ800, наблюдать и страховать".
Скала наклонился, вновь нависая над Коннором своими излишними андроидскими дюймами, и Коннор мысленно закряхтел от ужасающей несправедливости. Пока все обозревали окрестности, подбирая цели посимпатичнее, ему предстояло барахтаться в болоте местных ублюдочных подсетей. Если вместо скромного гада с международным именем образовалась подготовленная группа, работы предстояло немало.
Особенно неприятно было работать вслепую, вообще не видя, что там происходит, но Коннор молчал. И наконец сработало чувство отрядной совести: на визоре скромно мигнула иконка трансляции. Коннор открыл ее движением глаз. Внизу у стоянки вальяжно расположились несколько грузовиков без опознавательных знаков, "подковой" окруживших грузовой контейнер. Маркировка на нем была выполнена исключительно штрих-кодами, и когда визор пытался их обработать, все время высвечивалась ошибка.
Возле контейнера стояли трое, затянутые в черное. Оружие, тактические шлемы... Коннор мысленно присвистнул. Не знай он, что тут происходит, решил бы, что это одно из подразделений БигРед. Например, "Дьяволы", очень в их духе.
"Здесь, – Скала протянул руку, аккурат вписавшись в виртуальную трансляцию перед Коннором. – Вот эта маркировка..."
Коннор нащупал частоту, на которой царило молчание, сопровождающееся непрерывным стабильным потоком трафика.
"Наблюдать молча!" – зашипел сержант.
"Расшифрованы обозначения модельного ряда SQ, – невозмутимо сказал андроид. – Нас не должно интересовать появление военных моделей?"
"Каких? Фаулер!"
"Работаю".
Спокойный тон Коннор компенсировал бравурным рывком к сигнатурам обнаруженной частоты.
"Конкретную модель определить не могу, – Скала привычно положил руки Коннору на плечи. - Беру их анализ на себя".
Коннор едва заметно кивнул, лихорадочно перебирая доступы к чужому каналу. Неопознанные военные модели на пограничной территории – это не просто говно, это смердячий упырь, готовый вот-вот впиться кому-нибудь в беззащитную задницу. Коннор взломал первые два слоя, а на третьем его встретила такая защита, что на секунду он даже отшатнулся. И стукнулся затылком о Скалу.
"Спиральный алгоритм с произвольным ключом", – подсказал андроид.
"Какая сволочь…"
Скала промолчал, дав Коннору сделать неприятный вывод самому. Это тоже была военная разработка. Спиральное шифрование запатентовали буквально восемь месяцев назад. Его, чтоб их, не успели даже толком апробировать, и вот он сталкивается с ними в реальности.
"Сэр, протокол под военным шифрованием".
"В архив, – приказал сержант. – Все записывай, рядовой, у нас должны быть копии всего происходящего".
"Так точно!"
"Чтоб их", – прошипела Норт.
Неистовое молчание снайперов ощущалось в воздухе плотным облаком.
"В Арктику бы, – добавил Гэвин. – В Арктике более предсказуемо".
"Вижу движение, – вклинилась Норт. – Цель одна, две... группа целей. Класс защиты… Ральф?"
"Бронебойка, – с неудовольствием ответил тот. – Эй, к чему они вообще готовились, псы Господни?"
На визоре укрупнилось изображение машин, появившихся на самой границе зрения. Ультрасовременные модели, больше похожие на шаттлы, чем на авто. Две впереди, один гирокар чуть сзади, между ними.
"Маркус?"
"Они, они. Идут ровно, сворачивать не будут".
"Уверен?"
"Я. Уверен".
Более в способностях рядового Манфреда предсказывать поведение целей никто не посмел усомниться.
Слои передовой разработки медленно разворачивались перед Коннором один за другим.
"Не люблю сюрпризы, – с чувством сказал Гэвин. – Как в таких условиях улучшать скоринг?"
"Молчать, – приказал сержант Аллен. – Во всех диапазонах".
Не то чтобы девятый отряд с таким не сталкивался – но на осмысление дальнейших действий требовался хотя бы десяток-другой секунд. Коннор запустил цифровые руки по локоть в цифровое же месиво и ворочал там так, что на лбу проступила испарина. Ладони Скалы на плечах медленно разогревались. Он тоже использовал подавление, жертвуя температурной маскировкой.
Гирокар был такого ослепительно белого цвета, что Коннор непроизвольно поморщился. В трущобах сливных доков этот сияющий нежным перламутром цвет выглядел совершенно дико.
Трио, замедляясь, проскользило последние метры над поверхностью и наконец остановилось. Коннор понял, что затаил дыхание, и медленно начал дышать через нос. Даже прекратил рыться в данных. Что-то особо значительное он найти все равно не успел бы, сейчас лучше было приготовиться к нелюбимым Гэвином сюрпризам.
Внизу по-прежнему удручающе молчали.
Дверь гирокара отворилась с бесшумным вальяжным лоском. Из салона вынырнули затянутые в форму андроиды – система подписала их сразу же, – а следом в грязь и вонь доков ступила нога Мануэля Норьеги в безупречном ботинке из натуральной кожи.
"Ти-ши-на", – приказал сержант, хотя никто даже не вякал.
Мануэль, сопровождаемый охранниками, неторопливо проследовал к контейнерной площадке. Две машины за его спиной сохраняли угрюмую внимательность.
От контейнеров шагнули три фигуры. Переговорщики остановились на дипломатических двух метрах друг от друга. По-прежнему – ни слова, ни звука. Коннор раздраженно пошел по циклу расшифровки еще раз. Он ненавидел безрезультатные усилия. Мануэль поднял руку, раскрыв ладонь.
"Запускаются!" – быстро сказал Скала.
Контейнер дрогнул, и медленно начал раскрываться во все стороны разом. Даже на визорах были видны мощные газлифты, позволяющие проделать этот фокус.
Перед глазами мигнул курсор и возникла надпись от участника "Скала":
"Модель определена. Кара. Рекомендую опасаться".
"Кара? – побежали буквы уже от "Н. Элмерз". – Это домохозяйка, ты путаешь".
Секунду курсор просто мигал. Но делал это очень выразительно, давая понять, что андроид думает об усомнившихся в его интеллекте.
"Кара Господня", – сухо уточнил он.
Коннор прикусил губу, прикидывая, что же на самом деле происходит внизу. Какого хрена Мануэль встречается еще хер пойми с кем, а сверху это посыпано партией андроидов, в которых только конченый параноик мог бы заподозрить военные модели. Ведь они выглядели совершенно обычно, в своей бело-голубой униформе...
Блок данных на отдельном экранчике мягко подсветился зеленым.
"…сенатору Кирстен, Мюррей и судье Барретт".
"Нам их обратно тащить, что ли?"
"Я плачу, вы делаете, в чем сложность, амиго?"
"Контакт!" - сквозь пережатые связки радостно взвыл Коннор.
"Контакт!" – резко и громко передал Скала.
Модель няни-хозяйки повернула голову, и пристальный взгляд безошибочно уткнулся в "гнездо" подразделения.
"Код красный!" – определил Скала.
Треть секунды. Домохозяйка вскинула руку. Мануэль рывком повернул голову.
"Огонь!" – приказал сержант Аллен.
Полсекунды. Глухо рявкнул "Читак" Маркуса.
Три четверти секунды. Автостоянка взорвалась.
"Ого-о!.."
Секунда. Коннор все еще катился по полу, вокруг грохотал каменный водопад, пиро-облако тщательно выжигало ворсинки в легких, всю морду залило чем-то горячим, в уши точно вбили по куску стекла, а вопль сержанта растекался внутри сознания.
Коннора приложило обо что-то жесткое, выбив мысли и сопли. Он с хрипом втянул воздух, забарахтался, пытаясь перевернуться на живот, и сквозь пульсирующую боль сумел разлепить глаза.
Кругом горело, трещало, рушилось и плавилось. Куски бетона, невероятно закрученные пруты арматуры, кажется, даже небо тоже разорвалось. Коннор дернул широкий воротник, маска вывалилась наполовину, и он рванул сильнее. Пластик затрещал, маска выскочила из потайного кармана, и он прихлопнул ее на лицо так, что из глаз опять посыпались искры. Похоже, он сломал нос.
Внезапно к грохоту добавились звуки, похожие на удары рельсов, и Коннор потратил две драгоценных секунды, чтобы сообразить, что это работает "Читак". Еще несколько секунд спустя к нему присоединился глубокий редкий бас "Штайр", и Коннор заставил себя перевернуться на живот. Голова все еще пылала, но вбитые в нее инструкции уже прорастали четкими пунктами.
В случае нападения на диверсионную группу необходимо в первую очередь обеспечить собственную безопасность. Потом определить состояние ценного оборудования, если таковое приписано к группе. Далее – установить контакт с остальными членами группы. В последнюю очередь найти командира.
Коннор с хрустом повернул голову из стороны в сторону. Поле зрения двоилось и покрывалось фиолетовыми помехами. Он машинально потянулся к лицу рукой, наткнулся на плоскость экрана и размазал по нему жижу.
– А, – хрипло выдохнул он сам для себя. – Понял.
Шея шевелилась, ноги-руки тоже. Все адски болело, и Коннор по все тем же инструкциям быстро провел самопроверку: есть ли переломы, вывихи, обильные кровотечения, травмы черепа, органов дыхания и зрения... Все отзывалось точно по методичке, и внутренний чек-лист увенчался итогами: сломанный нос, вероятно трещины в ребрах, ушиб всего рядового и, возможно, легкая контузия.
Коннор прислонился к какому-то обломку, перевалился на бок, на локти – подтянулся и умудрился сесть. Хрипя от напряжения, сделал то, чему его учили: вызвал интерфейсы группы и начал их простукивать.
Сержант Аллен был жив и даже в сознании. Рядом с ним обнаружился Скала, промаркированный уровнями допустимого ущерба. Вся группа откликалась по телеметрии, но у Гэвина она была отвратительной.
"Сэр!" – Коннор метнул запросом в сеть.
Та вернула ошибку. Коннор попробовал наугад прицепиться к местной связи, и неожиданно та поддалась. На визоре сформировался экран и тут же покрылся подсказками. Они то и дело исчезали, но глаз все равно успевал зацепиться.
Док горел. Разметанные ошметки гирокара белой скорлупой усыпали искореженные плиты. Машины сопровождения визор не находил. Два грузовика из трех снесло в сторону, один горел вместе с контейнером. В огне и чадном дыму метались фигуры, грохотали выстрелы, вспыхивали несусветные залпы чего-то не определяемого системой. Поверх всего продолжали бухать выстрелы из снайперских орудий, переведенных в режим закатывания противника в бетон.
Оставшиеся в живых видеокамеры с функцией определения андроидов то и дело подсвечивали секретный груз, теперь двигающийся между еще не взорванных конструкций. Автостоянка разделилась на две полыхающие части, от которых то и дело отваливались куски перекрытий и несущих стен.
"Мануэль, – неожиданно прохрипел сержант. – Элмерз… Взять… живым!"
"Так точно!"
Сеть медленно поднималась. Похоже, Скала оправился после контузии. Коннор вновь сполз на пол, перевалился на живот и двинулся туда, где медленно пульсировала метка Гэвина. Маркер Норт махнул вниз прямо с третьего этажа.
"Коннор, мы почти ни хера не видим!" – предупредил Маркус.
"Понял!"
Коннор дернул до сих пор связывающую его со Скалой нить. Пинком выбил воображаемую дверь и загреб себе сразу несколько инструментов сканирования. Скала не возразил.
"Даю картинку, – натужно, под стать сержанту, передал Коннор. – Андроиды красные, люди зеленые. Не перепутай!"
"Сам ты дальтоник!" – почти весело откликнулась Норт.
"Живье-ем", – прохрипел сержант.
"Так точно!"
Маркер Лютера присоединился к Норт. Полуторка и боевик отлично работали вместе. Лютер не мог вытворять фокусы с собственным телом, как Норт, но с удовольствием выступал в роли грубой всеразрушающей силы.
Коннор опять рванул псевдо-сознание Скалы, передавая тому несколько команд. Модуль андроида исторг цепочку цифр, Коннор без участия мозга сконвертировал их во все те же указатели и загрузил на экраны Норт. Маркер застыл на четверть секунды,а потом с бешеной скоростью запрыгал по стрелкам.
Коннор продолжил ползти, морщась каждый раз, когда травмированные части тела натыкались на очередную груду щебня и металла. На особо неприятном столкновении он матюгнулся и выплюнул еще и осколок зуба. Военная страховка должна была покрыть.
Коннор пинганул общую связь. Сейчас им всем определенно не помешал бы "Черный ястреб".
Пожар наверху почти потух – все-таки бетон и металл давали огню слишком мало еды. На экране же ничего не менялось: пламя внизу плясало так яростно, что останки стоянки затопило дрожащим оранжевым сиянием.
"Что это за оружие? – очнулся Ральф. – Что за херня? Это "Арбалист" что ли?!"
"Это не одиночная! – заспорил Маркус. – Залповый "Хаймарс", не меньше! Мне чуть жопу не оторвало!"
"Заткнитесь, – прохрипел сержант. – Прикрывать!"
Потоком брани, изрыгнутой снайпером, можно было прикрыть, накрыть, завернуть четыре раза и еще немного осталось бы.
Коннор дополз. Искреннее "вот дерьмо!" так и рвалось с языка, но он прикусил все, что мог – и промолчал. Дело было плохо, но если бы он начал транслировать это на всю группу, то помешал бы тем, кто был занят чертовски важной работой.
"Высерыш архангельский! – снова выругался Ральф. – Куда вы лезете? Нн-а!"
В доках яростно грохнуло, и Ральф испуганно матюгнулся.
"Модель обладает высоконагруженной энергосистемой, – наконец очнулся Скала. – Напряги свою медузу в коробочке и стреляй аккуратнее".
Ральф с Маркусом синхронно зарычали. Безусловно Скала мог стрелять гораздо точнее и лучше, но он не обладал интуицией выбора, только поэтому дальнобойки до сих пор не перекочевали ему в руки.
Не особо уместный вопль "когда ты успел все проанализировать ты же отключался" Коннор загнал подальше. Он добрался до цели. Гэвин перед ним, погруженный в обломки, дышал медленно и неглубоко.
"Скала, – позвал он на приватном, – Гэвина задело. Нужна разгрузка".
"Объем?"
"Завалило".
В окошечке мигал курсор. Коннор нервно дернулся. Все лицо подрывника заливала кровь, но, похоже, большая ее часть текла из раны на переносице. На вид ничего серьезного, просто разорванная кожа – и все равно телеметрия неумолимо показывала снижение жизненных показателей. И это еще стоило благодарить "скелеты", защищавшие бойцов от размазывания в кисель.
Коннор лег на бок, не прерывая трансляцию для отряда, запустил руку под броник и, морщась от простреливающей грудину боли, выудил плоскую упаковку "скорой помощи". Инструкция для особых отрядов предписывала в первую очередь снимать аптечку с пострадавших и только в крайнем случае использовать свою – да и то после тщательной экспертной оценки, стоит ли тратить потенциальный собственный шанс на спасение ради попытки вытащить другого. Ведь этот другой вряд ли будет боеспособен и операции скорее помешает, особенно если члены группы сопливо вздумают его тащить…
"Ну?" – не выдержал Коннор, одной рукой доставая адреналиновую "бомбу".
"Первый – сержант Аллен, второй – рядовой Рид, – ответил Скала. – Приоритет определен на основе принципа большей выживаемости".
"Слышь, ты, ублю..."
Коннор прервал сам себя и воткнул шприц точно под ухо Гэвину. Веки у того дернулись. Да, андроидами пытались заменить армию. Но до сих пор так и не смогли это сделать окончательно. Потому что андроиды принимали такие вот решения – взвешенные и точные. Им было плевать на отношения людей между собой, на тысячи тончайших эмоциональных связей.
Он снова пинганул связь с "Арсеналом".
"Я попробую успеть, – неожиданно сказал андроид на частной линии. – С этого момента рядовой Фаулер обязан обосраться, но не позволить умереть товарищу".
Коннор изумленно заморгал слипшимися от пыли и слез ресницами.
"Приступаю к оказанию помощи согласно протоколу", – буркнул Скала уже по общей связи.
Внизу все еще стреляли, все еще горело содержимое доков, но на невидимом, почти неощутимом уровне стало легче. Коннор почувствовал, как растворяется ледок, сковавший что-то внутри.
Этому андроидов тоже учили – как втираться в доверие к людям, а потом ими манипулировать. Скала только что сделал то же самое, подарив ему иррациональную надежду.
– Ну что ж, – пробормотал Коннор, доставая фиксаторы. – Если я помру, то взыскать с меня будет нечего.
"Я узнаю, – внезапно сказали у него в голове с непередаваемой интонацией Скалы. – И буду презрительно смеяться. Ха. Ха. Ха".
Коннор вздрогнул.
"Закончил оказывать первую помощь, выдвигаюсь".
"Что-о? – точно так же приватно завопил Коннор. – Ты там только приступил, жестянка!"
"Я спасал его десять секунд, – отрезал Скала. – Этого достаточно, чтобы следующий пациент умер".
Коннор заткнулся. Выдернул второй шприц с убойным коктейлем против инфекций и воткнул уже чуть пониже, где шея казалась наименее грязной.
Веки Гэвина дрогнули снова, и чуть участившееся дыхание стало глубже. Кровь на лице уже засыхала, превращаясь в зловещую маску.
Снаружи опять что-то взорвалось. В доки уже должны были сбежаться все вооруженные силы штата, но Коннор не видел ни одного запроса в своей куцей сетке. Пинг "Арсенала" не откликался. На всякий случай Коннор посчитал, что "девятки" исключительно сами за себя. И против неопознанных военных моделей.
"Киберлайф" производила прорву чертовых андроидов: в официальном списке значилось уже больше двух десятков серийных моделей, а сколько было пробных партий и неучтенных образцов – один только Э. Камски мог бы сказать. Однако Э. Камски с посторонними свои творения не обсуждал. Коннор зло дернул губой. Полиции и отрядам вроде девятого приходилось иметь дело с последствиями. Чаще всего это была контрабанда: там, где работали корпораты, находилось немало желающих воспользоваться разработками для не самых гуманных целей.
Скала появился еще десять секунд спустя. Изодранная форма открывала прекрасно сымитированный торс, покрытый рваными ранами. Схватившийся коркой фиолетовый тириум смешивался с уже побуревшей кровью, рождая гнусное месиво.
– Вот, – сказал Коннор, точно Скала мог не заметить придавленного.
В пространстве зло свистнуло, Скала молниеносно выбросил руку вперед, сцапал Коннора за шею и пригнулся, рывком втаскивая Коннора под свою защиту. Над головами шваркнула самая настоящая молния.
– Какого!..
– Молчи, начинка для гроба, – буркнул андроид.
– Это что за ****ский лазер, – все-таки прошипел Коннор.
Оттолкнув его, андроид опустился на колени перед Гэвином. Несколько мгновений разглядывал, а потом сунул одну руку под опасно накренившийся обломок, второй уперся в него же и застыл. В ушах тонко зазвенело, силуэт Скалы на мгновение словно покрылся рябью. Рябь перекинулась на его руки, перепрыгнула на плиту – и звон превратился в визг дрели. Плита затряслась, покрываясь трещинами. В дымный, пропитанный гарью воздух взлетели клубы белесой пыли.
Коннор предусмотрительно отодвинулся и проверил свою трансляцию. Ладно, стоило признать: военные модели создавали еще и чтобы спасать людей. Откапывать их из-под завалов, например.
Осколки посыпались водопадом. Скала поудобнее устроился на коленях, и его созданные дизайнером мышцы вздулись. Имитация плоти легко соскользнула с продольных гребней усилителей вдоль позвоночника, обнажила перестроившиеся локтевые узлы, а ткань штанов и вовсе треснула на бедрах.
"Шесть, – считал по общей связи Маркус. – Увертливые, твари".
"Есть! – почти одновременно выкрикнула Норт. – Бля!"
"Зараза!" – одновременно гаркнул Ральф, и "Штайр" ударила вновь.
"Ложи-ись!"
Тремя этажами ниже, там, где кровь и огонь растекались по раздолбанному покрытию, прозвучал неожиданно звонкий, чистый, почти хрустальный хлопок. На мгновение все вокруг будто застыло, и Коннор успел рассмотреть картинку в деталях: клубы огня и дыма, бледное лицо Гэвина, гладкий профиль шлема Скалы – и перечеркнувший весь экран тревожный алерт. А потом пространство снова взорвалось.
Коннора вновь сгребли за воротник, но большего Скала не успел. Взрыв был ослепительно чистых цветов: белого, голубого, слегка лилового. Он слизал все оранжевые огненные краски, сшиб остатки устоявших конструкций и стремительно растворился.
Голова звенела, как торпедная труба после выстрела.
Коннор робко перхнул, понимая, что Скала мешает ему дышать. Поморгал, пытаясь понять, не убило ли его той второй волной, посмотрел на себя вниз и закашлялся еще сильнее. Взрыв, как и полагается порядочному столкновению пространства с нагрузкой, сорвал с него одежду, оставив только те части, которые закрывали щитки, крепления и "скелет". Ботинки еще остались. Экран визора, к удивлению рядового Фаулера, не воткнулся осколками ему в глаза и вроде даже не пострадал. Гэвина запорошило пылью, но сразу два торса защитили его от обстрела камнями. Сам Коннор похвастаться таким не мог. Казалось, словно его отхерачила битами парочка бэттеров. Порезы кровоточили, и, кажется, ребрам стало еще хуже. Не говоря уже про ожоги.
– Что… за… херня… – еле выговорил Коннор.
Скала молчал, не разжимая пальцев, и Коннор схватил его за запястье.
– Эй?
Голова Скалы мелко подергивалась, по гладкому черному зеркалу лицевого экрана ползли строки отладочного кода. Сеть безжизненно опала цифровой шелухой. Коннор почти против воли зацепился взглядом за код. Там происходило что-то странное: юнит SQ800-48200 подгружал апдейт SQ900, обновлялись настройки сетевого доступа, разворачивалась какая-то расширенная архитектура…
"Р-ркх… хр-вой…"
Коннор схватился за допотопное уоки-токи. Проблемы андроидских паленых мозгов тут же отвалились. Он сдернул приборчик и резко вдавил кнопку, параллельно давая волю ужасным предположениям, что это не помехи связи, а он оглох.
– Одиннадцать-браво, девятый отряд, прием!
– Девятый, это "Арсенал", куда вы там влезли, прием? – заорали незнакомым голосом из рации. – Какого хера вы там устроили?! Вы всех на уши поставили!
– Не могу знать, сэр! – доложил Коннор, вытаращив глаза и все еще пытаясь отодрать Скалу от себя. – Арсенал, два "рядовых райана", кикеров на десять, запрашиваю вертушку пыльника и вертушку поддержки!
В рации хрипло выругались, пошла волна треска и помех, и собеседник буркнул что-то вроде приказа оставаться на месте. Коннор осторожно убрал руку от кнопки, точно рация вот-вот могла взорваться. Динамик продолжал подбадривающе шипеть. В отличие от цифры, аналоговая связь давала понять, что она активна – и это вселяло надежду.
– Девятый, принял, – наконец снова прорезался голос. – Старт пять-два, лендинг пять-четыре. Не знаю, что вы нажали, но у вас рвануло ЭМИ, смотрите в оба!
– Так точно! – вновь отрапортовал Коннор, даже не задумываясь, с кем вообще ведет беседу.
Думать должны были сержанты, поэтому в интересах рядового Фаулера было обеспечить выживание упомянутых сержантов любой ценой. Стараясь не смотреть на Гэвина, Коннор выдернул из-за уцелевшего голенища нож и принялся незатейливо отрезать от себя останки воротника. Если вжарило ЭМИ, то психоделические строчки на визоре объяснялись легко: мозги Скалы вместе с любовно установленными модулями должны были хорошенько вскипеть. Значит ждать от него активных действий не стоило.
Снова затрещала рация.
– Коннор? Живой, сукин сын?
– Так точно, – машинально повторил Коннор, высвобождаясь. – Э! Маркус! Где ваши жопы?
– Наши жопы достают себя и оружие из обломков, – вклинился сквозь шипение другой голос. – Что в сети?
– Сеть лежит, – отрапортовал Коннор. – Скала завис, Гэвин ранен, вертушка летит. Больше ничего не видел.
– Мануэль?
– Не видел, – заученно повторил Коннор.
– Выходим, – с натугой доложил Маркус. – ****ь, голова кружится.
В рации затрещало, посыпалась ругань, а потом поток помех сделался настолько плотным, что Коннор убавил громкость до минимума. Достал из аптечки еще несколько шприцов, промаркированных веселыми цветами. Перевалился к Гэвину и вогнал иглы в свободное место на шее. Гэвин все еще дышал, часть камней с него даже смахнуло ударной волной, но все, что ниже груди, скрывалось под плоским обломком. С трудом дыша пылью и едким запахом тириума, Коннор прищурился, вглядываясь под бетон. И облегченно выдохнул. Бывали случаи, когда ты сразу понимал, что твой приятель просто не жилец. Но не сегодня. Да, плита придавила основательно, наверняка сломала несколько костей, но Коннор не увидел самого главного и паршивого признака близкой смерти – кровавой "губки", в которую в таких случаях превращались части тела.
Схватившись за все еще вытянутую и сжимающую ошметки воротника руку Скалы, Коннор попробовал подняться. На удивление смог встать сначала на колени, а потом и вовсе на ноги. Слегка затошнило, но он тщательно сглотнул несколько раз, и мерзкое ощущение исчезло. В медленно оседающих клубах пыли и копоти глухо заругались. Коннор даже мог понять, почему рядовые ведут себя, как гуляющие школьники на выпускном. То, что грохнуло внизу, должно было неплохо зачистить окрестности.
Впрочем, держались приближающиеся все равно четко: за укрытиями в виде обвалившегося всего, что только могло обвалиться.
Сначала Коннор рассмотрел монструозные огнестрелы. Потом – смутную фигуру, точно склеенную из гораздо большего количества плоти, чем надо. И только после нескольких внимательных взглядов наконец-то заработал мозг – и определил, что снайперы тащат с собой сержанта. Почему-то у Ральфа в руке болтался тесак. Первым же инстинктивным порывом было немедленно начать докладывать, но Коннор сумел подавить его. Сержант Аллен висел, точно мешок, но вроде бы сам переставлял ноги. Форма на всех троих была тоже наполовину содрана.
– Обстановка, – прохрипел сержант, едва его протащили еще пару метров и Коннор, видимо, попал в поле зрения.
– Сеть отвалилась, вертушка выслана, – механически доложил Коннор. – Андроид выведен из строя, рядовой Рид пострадал, сэр.
– А г-гхде…
– Не обладаю информацией, – отчеканил Коннор, постаравшись выпрямиться.
Сержант вновь издал хрип, в равной степени способный означать и недовольство ситуацией, и приказ немедленно начинать поиски. Снайперы осторожно опустили его, прислонив к андроиду. Освободившись, они тут же окопались, заняв предусмотренную на такой случай позицию. Коннор чуть отступил, чтобы оказаться за линией защиты, и позволил себе опуститься на корточки. Все тело заголосило в знак протеста, даже в голове зашумело, но он все же постарался сосредоточиться. Значит, Мануэль Норьеги встретился с… с кем-то, способным провернуть сделку по передаче партии андроидов. Милых домохозяек со светлыми волосами и голубыми глазами, вооруженных несусветным оружием, способным с одного выстрела разнести бетонное строение.
Коннор взялся за левый висок. Иногда ему хотелось, чтобы там было какое-нибудь устройство, типа индикатора у андроидов. Чтобы покрутить его, выводя в голубой, и слегка утихомирить бешенство роящихся мыслей.
– Есть движение, – шепотом доложил Маркус. – Два часа!
Коннор пригнулся, точно это могло спасти от очередного залпа. Сержант перхнул, дернул головой и поднял перед собой сжатую в кулак руку. Разжал – и на ладони у него призрачным светом засветилась крошечная плохо слепленная голограммка. Коннор почувствовал, как радостно подскакивает у него пульс – и без лишних команд рванулся к этой голограммке всеми уцелевшими интерфейсами. В голове остро запульсировала боль – его чип тоже пострадал, – но Коннор отодвинул ее в дальний угол.
Крошечная сетка, скорее даже точка, позволила ему нащупать ближайшее нечто, по характеристикам походящее на камеру, и дернуть это нечто, разворачивая на два часа.
– Держу видео, – хрипло сказал он. – Наблюдаю... Без команды не стрелять!
Напряженное молчание показывало, что снайперы сейчас превратились в придатки к своему оружию, и стоит только этой команде прозвучать...
Из дыма и помех вынырнула знакомая взлохмаченная голова. Коннор изо всех сил прикусил язык. История знала множество примеров, когда радостный вопль "это свои!" заканчивался полным выкашиванием отряда. Своих нет, пока не увидишь их целиком и не убедишься, что это не обманка, примотанная останками к подходящей гусеничной платформе.
К взлохмаченной голове присоединился торс, две руки, две ноги и что-то еще в довесок.
– Вашу мать! – сдавленно возвестила Норт. – Чтоб я еще раз!
– Ух, – выдохнул Маркус. – Чуть башку не снес.
– Убью, – тихо, но отчетливо пообещал сержант.
– За что, сэр? – обиделся Маркус, не отрываясь от прицела.
В поле зрения камеры попала еще одна фигура. Коннор выдохнул окончательно.
– В своих не стрелять, – буркнул он. – Оставайтесь на позиции.
– Элмерз, – выплюнул сержант Аллен куда-то в потолок над собой. – Где?
– Щас! – в полный голос отозвалась Норт.
Несколько мгновений спустя две запыленных высоких фигуры перемахнули завал с разницей в полсекунды. Коннор попытался одним глазом следить за местностью, а вторым – за прибывшими. И тут же раскаялся.
В кулаке у Норт болталась голова цели. Коннор почувствовал судорожную дрожь внутренностей, случавшуюся, когда приказ командования очевиднейшим образом нарушался, а потом Норт швырнула голову на изрытый бетон.
– Это не Мануэль! – с раздражением сообщила она. – Подделка!
Голова прокатилась еще немного и остановилась. Коннор поморгал. Выдохнул. И медленно утер пот со лба. Оторванная голова сочилась знакомым голубым – тириум вытекал из не успевших затянуться каналов.
– Сраный андроид приехал выкупать сраных андроидов! – со все тем же раздражением пояснила Норт. – ****ец!
– Очень мощные игрушки, – вежливо согласился Лютер, передвигая пояс так, чтобы закрыть пах. – Сэр, мы не смогли взять Мануэля живым. По причине отсутствия Мануэля.
Сержант махнул свободной рукой. Норт, нагая и покрытая пылью, шагнула к нему, присела рядом и аккуратно обхватила за запястье. Кровь и тириум запятнали ее с ног до головы не меньше, чем Скалу. По правде говоря, намного гуще.
– Кон, ты опять глазами не здесь? – осведомилась она.
Коннор зашипел и отмахнулся. Ральф уже вполголоса сообщал насчет вертушки и всего прочего, чего Коннор категорически не собирался повторять в третий раз. Лютер переместился к Гэвину и деловито взялся за раскопки.
– Иди помоги ему уже! – не выдержал Коннор.
Норт помедлила секунду, убрала руку, подождала еще пару секунд, резко кивнула и двинула следом за Лютером.
В горящих развалинах что-то дернулось, и Коннор впился туда виртуальным взглядом так резко, что заболела переносица. Он шмыгнул, нос истошно заболел, комок кровавой слизи оторвался где-то позади переносицы и попытался проскользнуть в горло. Коннор с отвращением его выхаркнул. Шевелящаяся куча осыпалась, и из нее поднялся остов андроида. Коннор автоматически, не думая выкатил трансляцию на визоры снайперов. Остов повернулся, и Коннор увидел круглые красные точки на месте глаз.
– На три часа, огонь!
Гавкнула "Штайр", остов растворился в огненной вспышке, и виртуальное зрение полностью отказало. В доках глухо рвануло вновь. Теплый ветер пронесся над площадкой, взметывая остатки пыли, голова фальшивого наркоторговца прокатилась полметра и стукнулась виском о ботинок Коннора.
– Переборщил во славу Господа, – виновато заключил Ральф.
– Он же говорил про энергосистему, идиоты, – прохрипел сержант.
– Так точно, – с облегчением согласился Коннор, едва шевеля губами.
Со стороны обломков донесся хрип, и Коннор опять дернулся – на этот раз запрещая себе оборачиваться и тем самым терять сектор обзора.
– В Арктику, – слабо, но с неукротимым недовольством изрек знакомый голос. – Н-надо было... просить перевод... В Арктику!..
Высоко в небе мягко зарокотала вертушка.Глава 3. Смысл жизни модели SQ800
10 августа 2021 г., 18:24
– Все эти ужасные события породили у меня одну мысль, – изрекла Норт, подпирая плечом стену.
– Мгм?
– Надо хватать момент за хвост, пока мы все не сдохли, – туманно пояснила Норт и переступила на месте.
Тяжелые носы ботинок с едва заметным стуком соприкоснулись друг с другом, когда ноги рядовой поменяли положение.
– Это ничем хорошим не заканчивается, – прошептал Маркус куда-то в сторону.
– Че сказал? – вежливо поинтересовалась Норт.
– Ничего!
– Вот и я говорю, нечего тут говорить, когда надо действовать.
Норт обвела помещение хищным взглядом. В медблоке было довольно просторно, так что все желающие могли свободно разместиться и выражать сочувствие рядовому Риду самыми разными способами. Коннор осторожно пощупал нашлепку на носу и проверил ребра – под мягкой тканью футболки жесткий самозатвердевающий каркас ощущался как легкий броник. Маркус зачем-то схватился за задницу, а потом за голову, которую неплотно перетягивала компенсирующая повязка с целым набором электродов – снайпера все же контузило. Лютер с восхитительной безмятежностью пролистывал экраны бука, а Ральф попытался прикинуться ветошью. Отсутствовал только сержант – уже третий день, с тех пор, как его, поливающего Мануэля Норьеги отборной бранью, так и сняли с вертушки вместе с треклятой головой в охапке. Отряд горячо с ним распрощался и обещал ждать и не изменять ни с какими другими сержантами.
– Юноши, – ядовито сказала Норт, – что же вы молчите?
– Мне нельзя! – хором сообщили Гэвин и Маркус.
– У меня голова! – поспешно дополнил Маркус.
– У меня ушиб и паралич всего Рида! – выпалил Гэвин, наглядно перекосившись мордой.
Норт перевела угрожающий взгляд на Лютера. Температура в медблоке ощутимо подскочила.
– Я женат, – все так же безмятежно сказал тот. – И не изменяю согласно уставу.
– Но изменяешь отряду, – выразительно заметила Норт.
– В традиции супружеской верности это смертельно опасно, – спокойно разъяснил Лютер. – Для меня, вас, сержанта Аллена, капитана Дуэйна и возможно даже Скалы. Оставшихся в живых уволят с треском за адьюльтер.
– Невозможно, – тут же откликнулся Скала. – Меня так просто не взять.
– Ха-ха, – ядовито отозвался Гэвин. – А кто это с пробитой головой тут квакает?
Пылающий взгляд Норт переместился на Коннора.
– До послезавтра доктор мне не рекомендовал, – кротко сказал тот, изо всех сил пытаясь выглядеть хуже, чем чувствовал себя на самом деле. – И я отшиб жопу.
– Я же не собираюсь претендовать на твой зад, – неприятным голосом сказала Норт. – Ральф Гарднер, а ты куда намылился, рядовой?
– Я отшиб жопу о ребра, когда меня волокло, – уточнил Коннор. – И они тоже болят!
Подстреленный на полушаге Ральф съежился.
– Между прочим, – с достоинством пискнул он, – это насилие. Иисус не это завещал народам.
– Ну конечно, – еще более неприятным голосом сказала Норт.
– Харрасмент и домогательства, – выдал Ральф.
– Разве? Я что, могу кого-то принудить, детка?
Отряд дружно застонал. Норт оскалилась.
Всю жизнь Коннор считал себя нормальным мужчиной, у которого встает на нормальных женщин, ну на секс-андроидов вот тоже встает, и на полуторок заодно. Никогда в жизни он не бегал от женских предложений переспать, но, встретив Норт Элмерз, понял, что иногда лучше отказать. И дело было даже не в том, что Норт плоха в сексе, как раз наоборот, она любила его и занималась им с искренней страстью. Это было круто, это льстило, просто... порой ее было чертовски много. Пять раз получив кое-какие травмы, Коннор начал осторожничать по углам, когда чуял, что специалист Элмерз опять в слишком игривом настроении. Норт бодро перетрахала весь отряд и не собиралась отказываться от привилегий. Учитывая ее физподготовку, она запросто пропускала мимо ушей казавшиеся ей неубедительными доводы о состоянии здоровья.
– Чем плох восьмой отряд? – вопросил Ральф. – Шестой? Пятый, а? Там... там у какие люди есть! Бойцы!
– А что, по-вашему, я делаю в девятом? – прорычала Норт, прекращая подпирать стену и выпрямляясь во весь рост. Рыжеватая коса торжественно сверкнула парадной медью. – У девушки есть предпочтения, котик!
– Не надо, – скорбным голосом попросил Ральф. – У меня не встанет.
Норт изогнула бровь, и сразу же стало ясно, что это отнюдь не ее проблема, а того, у кого не стоит. Гэвин с абсолютно блаженным видом гладил свежий шов на расквашенной переносице. Выглядел подрывник так, словно выиграл миллион в лотерею. Впрочем, он действительно выиграл в лотерею "избежать Норт Элмерз и ее темперамента", во всяком случае, на ближайшую неделю точно. Оставалось только злобно-завистливо надеяться, что его хотя бы проберет понос от заливаемых в него экспериментальных целительных растворов.
– Лучше бы вы прикрутили хрен к Скале, – снова невозмутимо заметил Лютер. – Это гораздо менее проблематично. Кстати, социологами доказано, что секс с андроидами все более популярен.
– Что? – протянула Норт.
– Где я его возьму?! – взвился Ральф, хватаясь за шрам и прищуривая глаз. – От себя что ли отрежу? Как святые мощи?
Норт сделала шаг вперед, и Ральф присел, а остальные свидетели драмы немедленно напустили на себя вид людей, которые вот-вот умрут от воинских ран.
– Полчаса, – сдался Ральф. – Дай мне полчаса, и я разберусь.
– Это еще зачем? – взметнула уже вторую бровь Норт.
– Мне надо подготовиться, – прохрипел Ральф, начиная просачиваться к выходу. – Полчаса, а?
– Смотри, – величественно изрекла Норт, чуть уступая ему дорогу. – Если ты вздумаешь сбежать, я тебя найду. Ты все понял?
– Так точно, – сдавлено сказал Ральф, пробираясь мимо. – Бля!
Хлопок по Ральфовой заднице прозвучал, как пушечный выстрел. Лютер едва не уронил бук, и Коннор с внутренним злорадством понял, насколько тяжело боевику выдерживать спокойствие. Подвывающий Ральф дернул к выходу.
– И не вздумай глупо застрелиться! – напутствовала его Норт. – У меня заложники!
Маркус вновь поочередно схватился за жопу и голову. Гэвин сполз в подушки поглубже.
Самопожертвование Ральфа несколько улучшило настроение в коллективе, и весь мужской состав осмелился начать свободно дышать.
– А в самом деле, – осторожно задумался Коннор. – Почему не шестой или восьмой отряды? Там у нас, мхм-м, парни особо крепкие.
– Полуторные, – поддакнул со своего места Гэвин.
– Предпочтения, предпочтения, – покачала пальцем Норт, поддергивая брючины, и бесцеремонно плюхнулась на край койки. – Где еще я встречу такие славные серые глаза и длинные ресницы, как у рядового Гэвина "Айовы" Рида, а?
– Вон у Маркуса глаза гораздо разнообразнее! – засопротивлялся Гэвин. – Один зеленый, второй улучшенный! Голубой!
Маркус руками начал показывать, что он сделает с Гэвином, если тот не прекратит его сдавать. Улучшенный для стрельбы голубой глаз яростно сощурился.
– Опа! – сказала Норт.
– Твою мать! – среагировал Гэвин, ущипнутый за здоровую пятку.
– Истинный фермерский сынок, сама невинность, – заключила Норт, ухмыляясь.
Гэвин швырнул в нее подушкой и тут же скрючился, неподдельно охнув. На три минуты воцарилась суета и попытки вернуть Гэвина в прежнее состояние. Особенно больной упирал на пострадавшую пятку, призывая доктора Тревис в свидетели. Впрочем, система жизнеобеспечения показывала, что с ним все в порядке, а значит дождаться доктора не было шанса.
Тридцать пять минут спустя сделалось ясно, что Ральф – мудак и предатель, бежавший в глухие леса и бросивший остатки группы на растерзание безусловно красивой, но злой и опасной женщине.
– Допустим, дипломатические пять минут истекли, и еще пять минут я дам ему из сострадания, – философски сказала Норт, покачивая ногой и явно любуясь бликом на закругленном носке ботинка. – Предположим, он сейчас бреет жопу, хотя я обещала на нее не посягать.
Лютер в очередной раз едва не уронил бук. Коннор оценил ничтожность своих травм в сравнении с остальным коллективом, проанализировал возможность как бы случайно вызвать сержанта и попробовать спихнуть Норт на него, проклял все и полез в сеть – искать мерзавца.
"Гони доступ к геопозиции профайлов! – затребовал он у Скалы. – Быстрее, моим яйцам грозит опасность!"
"Не вижу ничего ужасного в небольшом обмене жидкостями, – надменно откликнулся андроид. – В конце концов, вы, люди..."
Повисшая пауза на мгновение отвлекла Коннора от поисков и опасений.
"Что?"
"Что?"
"Ты что-то хотел сказать?"
"Отнюдь", – холодно ответил Скала и швырнул доступом так, что Коннор едва не отшатнулся.
Скала вел себя даже страннее обычного. После эвакуации пострадавшего андроида, потерявшего немало тириума, хотели отправить на пересборку, но отделение вступилось. Сам сержант, хрипя и плюясь обычной красной кровью, потребовал оставить Скалу в покое.
"Подлатайте башку и верните, – велел он. – Мы с ним сжились, не разваливайте мне группу, мать вашу!"
Поэтому Скала, отремонтированный, отлаженный и, к удивлению всего отряда, не потерявший юмористические модули, вернулся спустя всего день. К этому моменту мелкие травмы были залечены, основные теории заговора обсуждены, отчеты сданы, показательная порка с честью получена, а Гэвин успел возгордиться статусом пострадавшего безвинно и заебать всю медчасть рассуждениями о том, что он скоро помрет и по сему случаю просит утку ему подносить только парадную, с золотой каемочкой.
Среди залепленных живительными пластырями и гипсами людей Скала смотрелся инородно: ему подправили корпус, оставили гораздо меньше синтетической кожи, и он то и дело явно умышленно терял скин, чтобы похвастаться матовыми черными абрисами, так сильно отличавшими военные модели. Коннор даже не был точно уверен насчет пластика – он попытался залезть к Скале в голову и вытащить оттуда эти бесполезные, но небезынтересные сведения, однако андроид ему нахамил и выставил вон, напоследок порекомендовав пройти курсы компьютерной грамотности для тех, у кого плохо с когнитивными способностями.
"Ральф, мать твою, ты что, сбежал? Ты же понимаешь, что это тебе так просто не сойдет с рук?"
"Отвали, трус несчастный".
"Мы тебя убьем всем коллективом!"
"Да я бегу уже!"
"Скоро?"
– Мое терпение на исходе, – лениво сказала Норт. – Коннор, как ты смотришь на перспективу приятно провести время? Я даже обещаю не целовать тебя в сломанный носик.
"Июль продолжится ***во", – жизнерадостно поведал Гэвин.
– Я все слышу, идиоты, – ласково напомнила Норт.
"Ра-альф!"
"Пять минут!"
– Пять минуточек, – выдал самую интеллигентную улыбку из возможных Коннор. – Герой-любовник на подходе, наверное, бегал за цветами! А пока что я могу рассказать свежую байку…
"Скала, где твои шуточки, когда они так нужны?!"
"Предпочитаю не привлекать лишнего внимания", – по-прежнему надменно изрек андроид.
Норт поднялась и с хрустом потянулась. Все мышцы "полуторки" на секунду очертились, и Норт на ту же секунду сделалась похожа на прекрасную, божественную, очень хищную статую. Потом она расслабилась, и скульптурная вылепленность исчезла, уступив место плавной львиной грации.
– Мое терпение не рассчитано на пять лишних минуточек, – сообщила она. – Идем, мой друг, а с этим придурком вы потом поговорите по-своему, так сказать, по–мужски…
Коннор перед лицом сексуальной опасности разинул рот и вместо байки издал невнятный хрип. Проигрыш в постельной баталии уже застил ему глаза, напрочь отбивая всякое подобие желания грозить миру хером. Оставалось только упаднически заверещать и начать просить о пощаде.
– Х-ха-а!
Дверь распахнулась, и вместе со свежим ветром и запахом дезинфектора в медблок ворвался сияющий от уха до уха растрепанный Ральф. От этой широкой улыбки шрам буквально тянул угол его рта к глазу. Сам глаз, улучшенный, как и у Маркуса, налился чернотой.
– Герой-любовник! – ожил Коннор, протягивая руку к вбежавшему. – Детка, как мы тебя ждали!
– Я принес! – объявил Ральф и торжественно взмахнул правой рукой.
В левой у него был чемоданчик, маркированный универсальной эмблемой "Киберлайф", но на это Коннор почти не обратил внимания – его полностью поглотило содержимое правой руки.
– Что это за хрень? – приятным голосом осведомилась Норт.
– Это отличный работоспособный инструмент! – ликующе сказал Ральф и взмахнул инструментом еще раз.
– Это ***! – уточнил Гэвин из своих подушек. – Где ты его взял? Это что, контрабанда?!
Маркус извлек смарт и решительно Ральфа сфотографировал.
– Прекрати смотреть в мою сторону, мясное рагу, – проворчал Скала, отодвигаясь на пару футов.
– Никакой контрабанды, одолжено у соседнего отряда, – сказал Ральф и улыбнулся Норт так, как может улыбаться только человек, поставивший на кон все. – И я его помыл!
– И что ты хочешь, чтобы я с ним сделала? – уже не очень приятным голосом уточнила рядовой Элмерз.
– Сейчас мы все наладим, – теперь Ральф ослепительно улыбнулся уже Скале. – Коннор! Мне нужен ты и немножко божественной удачи!
– Оставьте меня в покое, начинки для гробов! – решительно потребовал Скала, делая шаг назад. – Я вам не полигон!
– Стоять! – приказал Ральф, щуря глаз. – Пятое этическое правило гласит, что андроид должен помогать человеку, если нет противоречащих оказанию помощи факторов!
Скала застыл, по его визору зигзагом пробежала цепочка голубоватых символов, а затем широкие плечи бессильно опустились.
– Вы как хотите, а я вижу в этом картину, – наконец включился Маркус. – Диптих! Левая часть – "Отчаяние", правая – "Безумная надежда".
– Норт, дорогая, можешь ненадолго выйти? – едва не давясь от радости, попросил Ральф. – Мы сейчас быстренько все помоем еще раз и со всем разберемся.
– О нет, Ральфи, – Норт плюхнулась на койку, вызвав очередной вскряк у самого тяжелого пациента. – Я как раз намерена тщательно пронаблюдать, чтобы вы не напортачили.
– Но…
– Как вариант, ты можешь сделать тест-драйв на себе, – милостиво разрешила Норт.
Ральф побледнел так, что шрам резко очертился на коже, и очень осторожно положил *** на полку для боксов. Скала изо всех сил выражал презрение. Коннор метался между желанием прикрутить к боевой модели андроида преступный хрен и нежеланием пачкать руки в чем-то явно противозаконном. Призрак дяди Джеффри укоризненно висел над головой.
– Мы никому не скажем, – хищно пообещал Маркус. – Отрубите мне ногу, но я должен это видеть.
– Все любят Скалу, – подхалимски дополнил Гэвин. – Слава будущей елде Скалы. Наш спаситель.
Норт чуть повернулась, матрас скрипнул, и шутник жалобно заголосил, выкрикивая что-то про ущемление самого больного рядового в мире.
– SQ800, снимай штаны, – твердо сказал Ральф. – Давно пора внести усовершенствования туда, куда не ступала нога человека! Да пребудет с нами Господь!
Андроид молчал пару секунд, чем посеял в комнате атмосферу ужасающе мучительного ожидания, а затем расстегнул штаны. Гэвин вытянул шею. Лютер сделал вид, что бук не выдержал трех падений и сломался. Маркус прищурил улучшенный глаз.
Повисла долгая благоговейная пауза.
– Н-ну, – оптимистично сказал Ральф. – Есть с чем поработать.
– Можно снять ролик для ТикТока, – посоветовал Маркус. – Или влог о распаковке.
Гэвин на своем месте сдавленно заржал.
– Исследования показали, что больше восьмидесяти процентов покупателей возвращаются за эротическими апгрейдами в течение трех месяцев после покупки, – просветил всех Лютер.
Разумеется, андроид боевого назначения не обладал никакими признаками пола. С этим все ознакомились уже давно, когда введенный в подразделение андроид перестал быть пугающим чужеродным элементом и его взялись разбирать по косточкам. С тех пор ничего не изменилось. Скала даже убрал скин, видимо, чтобы совсем задушить на корню все возможные порывы. Промежность у него была гладкая, из тяжелого металлопластика, полностью глухая и не наводящая ни на малейшую мысль о возможных съемных частях. Ральф снял с пояса нож.
– Намеренное причинение ущерба собственности армии США карается согласно параграфу сто восемь кодекса военной юстиции, – скучным голосом напомнил Скала.
– Это про повреждение, а мы про вносимые отчуждаемые улучшения, – решительно возразил Ральф. – Мне только подковырнуть.
Лютер восхищенно заперхал и вроде бы даже внес пометочку в бук. Норт нахмурилась.
– Не несите чепухи…
– Я все сделаю! – перебил ее Коннор, резко вставая с места. – Солдат челленджей не боится!
Наполненные увлекательными попытками модифицировать Скалу минуты летели незаметно. В конечном итоге увлеклась даже Норт, похоже забыв о своей изначальной цели зверски кого-нибудь изнасиловать. Лютер отложил бук и присоединился, то и дело предлагая использовать гвоздодер, а Гэвин, свесившись с койки, громогласно давал ценные советы. Результатом трудов стала снятая секция в тазовой части, из-под которой на дилетантов презрительно посмотрели второй и третий слой киберначинки. Биокомпонентов в Скале было поразительно мало. Особенные мучения Ральфу причиняла двухкамерная конструкция, прилагающаяся к херу, которую следовало запихать куда-то в андроидские недра, чтобы хер управлялся гидравлически, а также использовал функцию смазки. Конструкция не лезла, а две разделенные камеры наводили на печальные размышления, что во второй должно быть что-то еще, – но неясно что.
– Это во славу Сатаны в тебе столько всего напихано? – злобствовал Ральф. – Вот это что? Зачем тут эти детали?
– Это личное.
– В смысле личное? Что может быть более личным, чем накладной хрен?
Скала помогать отказывался, более того, перешел в стадию глума.
– Нужны ли андроидам придатки? – периодически изрекал он. – Секс – это скучно, я читал пособие.
– Это для лучшей интеграции в общество! – краснел от усилий Ральф. – Почему нет инструкции? Коннор! Дай мне этот хер!
– Не таскайте хер туда-сюда! – требовал Маркус. – Он от этого потеряет товарный вид! Его потом не продашь даже на блошином рынке!
– Засунь эти инструкции себе в жопу!
– Не могу, там высокий конкурс на прием!
– Куда совать инструкции, если нет подходящей дырки? – снова встрял Скала.
– Так я найду куда, – мстительно сказал Коннор, не давая Ральфу добраться до вожделенного органа. – Все предусмотрено гениальным гением!
Движение открывающейся двери, сопровождаемое вкрадчивым шелестом, грянуло как гром. Гэвин судорожно попытался втянуться в койку, чуть не задушил сам себя подушкой и замер, наполовину застряв в одеяле.
– Отря-яд, – сипло скомандовал сержант, победоносно вступая в медблок. – Смирна!
Скала с грохотом опустил ногу со стула, куда Коннор его загнал шантажом и угрозами – докопавшись до поистине отвратительных, порочных девиаций, скрывавшихся в почти идеальной военной модели. Скала накачал кошмарное количество дешевых ситкомов и черных комедий, завалив ими чуть ли не половину оставшегося свободным пространства для хранения накапливаемого опыта. Судя по всему, пользы от общения с людьми в смысле накапливаемого опыта он не видел.
Штаны андроида затрещали, но все же справились.
– Добро пожаловать, сэр! – гаркнула Норт.
– Та-ак, – сказал сержант Аллен, закладывая руки за спину. – Я тоже вас всех сильно люблю.
Все присутствующие успели построиться, и даже Гэвин в койке принял положение, отдаленно напоминающее "смирно". Во всяком случае любой труп не постыдился бы столь ровно вытянутых вдоль корпуса рук.
Коннор стоял с ***м в руке и, когда взгляд сержанта сконцентрировался на нем просто невыносимо, наконец, почувствовал, что должен дать какие-то объяснения.
– Разрешите доложить!
– Вольно, – каркнул сержант, и отряд тут же встал по стойке "вольно". – Это еще что за срань?
– Запасы, – вдохновенно сказал Коннор. – На черный день. Перед пэйчеком ощущаем иногда определенные нехватки...
Сержант изменился лицом.
– Какие нехватки? – прохрипел он. – ***в в организме? Какие такие нехватки, говорю?!
– Это не я, – тут же сменил стратегию Коннор. – Мне подсунули. Сэр!
– Кто-о?
Сержант обвел взглядом медблок, и видимо по не совсем изжитой привычке остановился на Норт.
– Сер-жант-Ал-лен, – врастяжку произнесла та, с хрустом разминая костяшки.
– Вот я и говорю! – мгновенно переобулся сержант. – Я и говорю, безобразие, специалист Элмерз, почему не следишь за моральным обликом отряда? Почему отряд принес ***?!
– Отработка нестандартного боевого задания, – невозмутимо сказала Норт. – Похитить чрезвычайно охраняемый артефакт, доставить на базу, суметь активировать.
– Серьезно? – опешил сержант.
– Гейм-стратегия, – не меняя тона дополнила Норт. – Последние наработки в сфере нейрологии. Благодаря вам, сэр, я не забываю расширять свой кругозор и способствовать развитию навыков отряда, сэр.
"Я давно должен был начать транслировать сториз из жизни нашего отряда", – яростно сообщил Маркус.
Все эти пять упоительных секунд Коннор провел в незримой борьбе со Скалой, забивая "отменами" его попытки выложить сержанту суровую правду.
– Геймификаторы хреновы, – пробурчал сержант, – к-кибер-войска. – И, ощутимо встряхнувшись, откашлялся. – Отряд, слушай вводную!
Коннор спрятал предательский хер за спину.
– Итак, вместо Мануэля мы получили х... хк! Получили неудовлетворительный результат! – сержант метнул взгляд в Коннора, и тот на всякий случай перехватил преступный хер двумя руками, чтобы тот не вздумал каким-нибудь загадочным образом активироваться. – Однако у нас уже есть шанс исправить эту досадную оплошность!
– Ура! – грянул отряд, повинуясь легкому движению пальцев Норт.
Пережитки специализации дрилл-сержанта не давали сержанту Аллену спокойно признавать победы вверенного подразделения. Поэтому подразделение разобралось само и с легкостью определяло, когда сержант действительно недоволен, а когда давит злодея. Например, "вы обосрались" в репертуаре сержанта означало "Командование выражает вам благодарность, но об этом я вам не расскажу". В данном случае "исправление оплошности" значило что-то вроде "снова проявить себя".
– Что вы орете, как потерпевшие! – вознегодовал сержант. – Что за невиданный энтузиазм? Я еще не закончил!
– Так точно! – опять дружно бахнул отряд.
– Тьфу! Так вот! Вводная такова, что через пятьдесят часов мы вылетаем в Аризону! Документы получите в течение часа, всем ознакомиться и составить планы личной подготовки на утверждение! Вопросы?
– Мобильность – залог здоровья! – проорала Норт. – Ура, сэр!
– Ура! – согласился остальной отряд.
Солдат армии США привык жить налегке и перемещаться в пределах штатов с той же стремительностью, с какой мигрируют птицы, не озабоченные кухонным гарнитуром.
– Вопрос, сэр! – гавкнул Лютер. – Разрешите обратиться, почему пятьдесят часов?
– Потому что, – металлическим голосом ответил сержант, тем не менее, кинув быстрый взгляд на койку. – В моем отряде хиляков быть не должно! Кто не успеет восстановиться за это избыточное время – тот пеняет сам на себя! Все ясно?!
– Да, сэр! – выпалили семь луженых глоток, включая андроидский динамик. Гэвин так сильно вытянул шею, что казалось, будто у него вот-вот выскочит кадык.
– А этот... – сержант брезгливо пошевелил пальцами в воздухе, – артефакт – утилизируйте.
– Так точно! – отчеканил Коннор, поедая взглядом сержантскую переносицу.
И в очередной раз заткнул порыв Скалы изложить сержанту всю правду о ***происхождении.
Сержант еще раз окинул взглядом медблок, стремительным движением поправил корешки чуть косовато стоявших буков с подборками местных новостей, развернулся и, печатая шаг, вышел.
Отряд подождал еще три секунды, пока дверь за командиром не просто закроется, но и сменит цвет сенсора на успокаивающий желтый – а потом дружно выдохнул.
– Чуть инсульт жопы не случился, – авторитетно сказал со своего места Гэвин.
– Гэвин, ты знаешь, что тебя ждет, – сочувствующе сказал Маркус. – Сарж будет восстанавливать тебя по специальной изуверской методике. Помнишь, когда я вывихнул плечо?
Гэвин опять застонал.
– Интересно, почему в Аризону? – вслух задумался Лютер. – Это ж через все штаты… Неужто Мануэль-прах-его-кибердвойнику задумал поторговать вовсе не с Канадой, а с Мексикой?
– Почему Мануэль? – рассеяно поинтересовался Маркус, через плечо оглядывая свою задницу.
– Артефакт, значит, – сказал Коннор, доставая припрятанное наружу.
– Не знаю, – Лютер пожал плечами. – Может, и не Мануэль.
– А почему Канада?
Лютер замахал руками, показывая, что и Канада у него в голове взялась от балды.
– Можете целовать мои ноги в благодарность, – величественно разрешила Норт.
– Это потом, – зловеще произнес Коннор. – Сначала... Сначала я убью этого гада!
И ринулся на Ральфа. Снайпер заверещал заячьим голосом и бросился удирать. Поскольку места в медблоке катастрофически не хватало, погоня быстро переросла в беготню вокруг койки.
– Паскуда! Святоша! – декламировал Коннор, нанося меткие и оскорбительные удары силиконовым хером по загривку сослуживца. – Ты меня подставил, гад! Что обо мне теперь сержант подумает!
– Че это подставил! Че подставил! Он же наоборот! Ай! Похвалил! Больно ж! Сказал про кибер-аргхы!
Коннор догнал его окончательно, сгреб за шкирку и с силой толкнул в стену. Ральф успел извернуться на ходу, врезался плечом, тут же развернулся еще больше и прижался лопатками к надежному тылу.
– Н-на!
Хер шлепнул Ральфа по губам, и тот застыл, настолько ошеломленный, что Коннор застыл тоже.
– Кринжатина-а, – страшным шепотом со своего места протянул Гэвин.
– Поздравляю с боевым крещением, – сухо сказала Норт. – Я это теперь точно использовать не буду.
– Минуточку! – сипло взвыл Ральф, хватаясь за пылающий шрам. – Я все продезинфицирую!
За спиной у Коннора что-то залязгало. Он обернулся и узрел невероятную картину: Лютер, подкравшийся к Скале сзади, обхватил его поверх рук и стиснул со всей дури, которой у рядового Андроникова было немало. Скала не шевелился, но на шлеме у него сердито мигали красные треугольники. Лютер одними глазами показывал, что сейчас самое время собраться – и либо они привинтят *** на место, либо всем грозит пришествие миссис Андроников. Возможно, вооруженной сковородкой или другим традиционным оружием.
Коннор развернулся, споткнувшись о собственные ноги, и, едва не подпиннываемый Ральфом в копчик, ринулся на штурм.
Бухнувшись перед Скалой на колени, он не глядя сунул агрегат назад через плечо, Ральф выхватил у него силиконовый жезл, и Коннор обеими руками вцепился в слегка раздвинувшиеся пластины, одновременно бесшабашно ныряя в прямой коннект с андроидом. Скала неожиданно по-человечески замычал, и визор у него пошел зелеными столбиками. Коннор стиснул зубы, переживая резкое головокружение на грани с тошнотой.
Для армии разрабатывали множество уникальных вещей, но и обкатывались они сразу на живых людях, минуя полевые испытания. Например, андроиды модели SQ800 – их прикрепляли к маленьким группам и отпускали эти группы в свободное плавание, буквально разрешив жить в режиме "вольно". Но взамен андроиды сливали бесконечную реку информации куда-то в исследовательские центры, о которых никто не слышал толком, но все уверенно говорили.
Даже людей для армии делали... специальных. "Полуторка" Норт и ей подобные, принудительно подвергающиеся улучшениям снайперы, наконец, кибер-рядовые, вроде Коннора. Он и – такие, как он, – были теми, кто умеет входить с андроидами в полный контакт. Та самая горошинка в мозгу, которую едва не выжгло ЭМИ, продолжала успешно работать. И лучше было вообще не думать, что в свою очередь сливает в дата-центры она, когда рядовой Фаулер объединяется с механическим сознанием.
Всем им давали некоторую иллюзию выбора, за которой немигающим прожектором следило пристальное око Большого Брата.
Память андроида открылась перед Коннором в виде огромной и удручающе неструктурированной базы данных. Вместо системы сортировки и аккуратного кода в безбрежном пространстве хаотически располагались перегруженные пакеты, связанные друг с другом диплинками третьего-четвертого уровня, перекрестными отсылками, временными циклами. И все это со щедрым коэффициентом самообучения, то и дело затягивающим систему хаосом заново образующихся связей. Кажется, этот способ обучения нейросетей назывался наблюдательным.
Впрочем, в человеческих мозгах наверняка происходило гораздо больше хаоса.
Обхватив Скалу за задницу, Коннор уперся горящим лбом в прохладные неподатливые пластины и принялся упорно продираться сквозь кусты альтернативных сценариев поведения. На пути у него постоянно возникали препятствия, в которых ключевые слова для поиска беспомощно вязли и растворялись. Коннор отступал на пару кластеров, переводил дух и снова бросался в атаку.
Внешний мир страшно замедлился, превратился в редкое шевеление мушиной лапки, но Коннор хорошо чувствовал, как его собственная температура начинает неумолимо подниматься. Взмокли подмышки, вдоль позвоночника поползли мерзкие щекотные струйки, в паху кошмарно защекотали капли, пробирающиеся меж волосков.
"Ты-ы что-о…"
Коннор наткнулся на ускользающий ключ и вцепился в него, как голодный бультерьер в ногу нарушителя. Есть! Вот оно, управление анатомическими модулями и биокомпонентами! Быстрее, быстрее разобраться, пока пот затекает в глаза, а точка кипения начинает расцветать в центре диафрагмы...
"…ре-еши…"
Коннор произвел сортировку, смещая внутренние органы относительно друг друга и перенаправляя тириумные магистрали так, чтобы цикл проходил через тазобедренную область и мог автоматически блокироваться. Слава эволюции за примитивную половую гидравлику и слава инструкторам "Киберлайф" за курсы расширенного управления нестандартными моделями, включая управление допчастями по инструкции.
"...ил ему-у отсо-са-а..."
Коннор выдернул из своей обширной библиотеки маленький аддон, устанавливаемый на сексботов, и впихнул его в базу Скалы. Аддон встал как влитой и мгновенно начал обрастать нейронными связями.
– ..ать?
– Уф-ф!
Бесконечно долгая, по меркам Коннора, фраза из внешнего мира закончилась одновременно с отключением от системы. Коннор резко отдернул голову, и с треском перестроившиеся панели благополучно не прищемили ему заклеенный нос.
– Ух ты ж, – среагировал Лютер.
– Охренеть, – согласился Ральф, наваливаясь Коннору на плечи.
– Отсос был успешен? – восхитился Маркус. – Ну ты даешь!
– Сам у себя отсоси, – прохрипел Коннор, вытирая лоб. – А я лягу и умру во славу Норт…
– Что-то больно быстро, – непримиримо среагировала та. – И чего это ты так вспотел, киберковбой?
– Это… вентральный таламус, – невнятно пробормотал Коннор.
Действительность казалась невероятно медленной.
– Чего?
– Это такая особенность мозга, – Коннор постепенно возвращался в реальность. – Это… вот когда ты пытаешься прибить муху, у тебя там импульсы скачут по очень сложным путям. Целая цепочка промежуточных передатчиков сигнала. А муха не думает, она действует.
– Ну и?
– Когда надо, киберковбои выключают промежуточные блоки, – буркнул Коннор. – Правда, от этого перегреваются. Слезь с меня!
– О-о, – уважительно протянул Маркус. – Ты еще и кибермуха.
– Сам уйди! – Ральф отпихнул Коннора в сторону и торжественно, словно рыцарь короля Артура, опустился перед андроидом на одно колено. – Сим наделяю тебя великолепным инструментом! Да пребудет с тобой половая сила и милость Господа нашего!
Камера, соединенная с силиконовым хером, плавно погрузилась внутрь. Основной коннектор запасной части ушел в разъем, гибкие ножки шлангов моментально исчезли в технических недрах. По животу Скалы прошла цепочка судорог, из-за которых искусственные кубики пресса внезапно резко выпячивались, – словно в корпусе андроида что-то ползало, – а потом пластины закрылись. Красные треугольники на визоре сменились зелеными ромбиками, те разлетелись к условным вискам и успокоенно перешли в голубой. Скин раскатился на апгрейд, придав ему абсолютно натуральный вид. Скала опустил голову, явно разглядывая результат.
– Восстань! – торжественно вскричал Ральф, складывая ладони лодочкой. – Встань! Пробуди… бля!
Резко выпрямившийся по стойке смирно *** вдарил ему в подбородок. Ральф потерял равновесие, щиколотка у него подвернулась, и снайпер рухнул на задницу, оглашая медблок затейливыми проклятьями. Гэвин загоготал.
– Работает! – искренне обрадовался Маркус. – Кто хочет селфи?
Коннор ощутил подобие отеческой гордости и позволил себе неинтеллигентную ухмылку от уха до уха. Норт задумчиво сложила руки на груди и одобрительно цокнула языком.
– Детка, согласись, он выглядит лучше, чем я, – простонал Ральф с пола.
– Пожалуй, – наконец согласилась Норт. – Рядовой SQ800! Надень штаны и следуй за мной! Проведем настройку оборудования!
– А кому надо селфи, пусть идет следом, – ядовито посоветовал Гэвин.
Лютер предусмотрительно отскочил. Скала нагнулся, подтянул сползшие к щиколоткам штаны и с нечеловеческой обстоятельностью запихал апгрейд в левую штанину, явно перекрыв ту самую половую гидравлику напрочь. Норт нетерпеливо взмахнула рукой и пошла к двери. Скала двинул за ней. Уже почти у выхода он обернулся, и пристальный взгляд черного зеркала нашарил Коннора.
– Я запомнил тебя, дрова для крематория, – предупредил Скала.
–…а еще в Аризоне хорошо выходить на пенсию, – мечтательно сказал Гэвин, закрепляя протектор на голени. – В тот момент, когда нас выпнут с контрактов, заменив на механические гробы, я сразу же соберу шмотки и рвану в Аризону. Сяду в кресло-качалку на веранде чудесного фермерского домика, буду любоваться на бескрайние поля хлопка…
– Капусты.
– Что?
– Аризона занимает второе место в Штатах по урожаю капусты, – разъяснил Лютер, не отрываясь от бука. – Кормовой.
– Отстань, – вяло возмутился Гэвин. – Зачем мне твоя капуста? Я хочу поля хлопка!
– Поля микроконтроллеров вы там найдете, – срезал всех Коннор. – Чтоб вы знали, за последние лет пятнадцать туда переехали все яблочники и мелкомягкие. А капуста там не растет с тех пор, как "Монсанто" обосрались.
Отряд дружно вздохнул. Обосравшиеся "Монсанто" нагадили не только себе в рейтинги, но и микробиологии всей Аризоны. Капуста и зерновые культуры перестали расти разом в половине штата. Скандал был чудовищный, и теперь уже восьмой год шли вялые торги за рекультивацию пораженных участков. Никому не хотелось брать на себя бремя ответственности за фермерские поля, поэтому компании вежливо уступали друг другу право и так же вежливо увиливали.
Несмотря на рекордные уровни мирового голода, гораздо интереснее было снаряжать экспедиции к далеким планетам. Безусловно, там не было никаких проблем с питанием. Особенно потому, что летели андроиды, не нуждающиеся в еде, воде и вообще чем-то, составляющем минимальный необходимый набор для выживания человека.
Десять миллиардов с надеждой смотрели в темные летние небеса, словно оттуда вот-вот должна посыпаться манна небесная. Ну а Коннор трезво предпочитал держаться за рабочее место покрепче, пока его действительно не выпнут на пенсию или не откажут в очередном контракте. Да и то в последнем случае он твердо был намерен отчаянно защищать свои права на службу.
– Кстати, где наш собственный механический гроб? – поинтересовался Лютер, все еще не отрываясь от чтения.
В комнате радостно зашевелились. Интересно до усрачки было всем, но сдаться и проявить любопытство первым никто не хотел.
– Ввергнут в труды праведные, – с опаской сказал Ральф. – Сверхурочно.
– Интересно, кто кого, – живо подключился Маркус. – Слышь, киберковбой! А чего ты там навертел? Не перестарался ли?
– Челюсть от привета хером не болит? – поинтересовался Коннор у Ральфа.
Снайпер озадаченно потрогал подбородок и еще шрам вдобавок. Улучшенный глаз опасливо прищурился.
– Да вроде нет… а что?
– Значит не перестарался, – отрезал Коннор.
В глубине души его тоже волновало, не напакостил ли он случайно в механизмах дорогого военного прибора. Многообразие вариантов пугало. Там был и Скала, устроивший Норт ранения брюшной полости. И Норт, сломавшая ценного андроида. И кто-то вроде капитана Дуэйна, застукавшего их и сейчас допрашивающего, кто именно додумался прикрутить андроиду хер.
– Я думаю, к моменту отлета нам понадобится спасательная экспедиция, – как бы между делом подлил масла Лютер, водя пальцем по экрану. – Кто пойдет?
– Гэвин! – хором назначили добровольца снайперы
– Че это я? – поперхнулся тот.
– Ты уже калечный, – философски сказал Лютер. – Возможно, они тебя не сильно побьют. Современные исследования показали высокий уровень эмпатии в среднем...
Гэвин закрепил остатки поддерживающей амуниции, выписанной ему сержантом Алленом, и осторожно встал со скамейки.
– Я, – торжественно начал он, – в гробу видел…
Дверь распахнулась и шарахнулась о стену, сбив примитивный ограничитель, еле державшийся в напольном покрытии.
– Твою ж! – среагировал Маркус и схватился за жопу.
Лютер с достоинством убрал бук, которым полсекунды назад прикрывал голову.
– Гроб господень! – радостно сказал Ральф. – Здравствуйте, офицер!
Норт, остановившись на пороге, обвела комнату взглядом. Пристальный взор карих глаз тщательно всех обследовал. Затем Норт громогласно фыркнула.
– Мы летим в капустную нирвану полным составом! – воздел руки Гэвин.
– Да нет там уже капусты! – рявкнул Маркус.
– За сутки с лишним вы совсем двинулись умом? – осведомилась Норт.
Скала вошел следом за ней, как всегда излучая безмятежную синтетическую уверенность. Почти против воли взгляды присутствующих сошлись на нем. Коннор немедленно попытался проанализировать какие-нибудь особенные признаки. Первое, что приходило в голову, это разодранный скин, засосы и, допустим, следы вывихов, причиненных ласковыми пальцами Норт Элмерз. Целых две секунды потребовалось, чтобы напомнить себе: у андроидов таких проблем не бывает.
– Мы обсуждаем, что хорошего есть в Аризоне, – обстоятельно разъяснил Лютер, засовывая бук в набедренный чехол. – Мнения разделились между капустой и транзисторами.
– А-а, – протянула Норт и разгладила лацканы. – Ага.
– А ты что думаешь по этому поводу? – вежливо уточнил Лютер.
– Я думаю, что там нас ждут разве что орды мексиканских наркобаронов, – безжалостно ответила Норт. – Готовьте ваши задницы.
– Кстати о задницах! – не вытерпел Гэвин. – Ну?!
– Что "ну"?
– Ну как тебе этот… этот…
– Артефакт, – ядовито подсказал Маркус. – Геймифицированный.
Коннор стремительно покраснел. Ральф, наоборот, с надеждой вытаращил глаза. Норт сделала неопределенный, но очень величественный жест рукой.
– Я познал жизнь, – загробно произнес Скала. – Практически, смысл жизни.
– Чтоб меня... – то ли с восторгом, то ли с ужасом прошептал Гэвин.
– Теперь я знаю, где клитор.
Глава 4. Тридцать футов адреналина
Июль в Аризоне традиционно радовал жарой. Еще лет десять назад температурный максимум выдавал семьдесят пять градусов старого доброго фаренгейта, а теперь шкала не опускалась ниже восьмидесяти пяти днем. Благословенные семьдесят оставались для ночной поры.
Солнце, набухшее плазмой, поливало землю тяжелыми лучами. Веселая ранне-летняя злость этого жара ушла, сменившись на давящее, уже какое-то ощутимо осеннее знойное пекло. Ошалели даже насекомые – почти не лезли к людям, лишь изредка заунывно взыкая над ухом засидевшегося в мечтаниях рядового.
По жаре шалели все, разве что кроме андроидов. Этим тут было самое место: ни жара не помеха, ни чертовы кактусовые мухи, ни даже капуста. Мысленно Коннор сравнивал стоицизм андроидов с кактусами. Капуста во всей Аризоне приказала долго жить, а упорная агава, растущая по всей пустыне Сонора, не отступалась. Несмотря на то, что Солт уже не могла питать хотя бы половину ирригационной системы округа. Из-за реки даже жители пригородных районов перебирались в город, надеясь там подзаработать – но кактусы не сдавались.
Совершенно против своей воли Коннор, как и все остальные члены отряда, обогатился массой знаний по Финиксу, Соноре и мухам. Лютер нарыл несколько энциклопедических выжимок и неумолимо прочел лекцию.
Теперь Коннор зачем-то знал, что, как и Детройт, Финикс успешно вскочил на конька военной экономики еще при мамонтах – когда после второй мировой "Моторолла" основала там производство электроники для армейских нужд. Согласно предъявленным Лютером фотографиям, сверкающий параллелепипед из бетона и стекла, отражающего безупречно голубое небо Аризоны, по-прежнему возвышался на Централ-авеню, окруженный редкими пальмами. Военные засели в Финиксе с тех пор и поглощали все, что им могла дать местная промышленность: компьютеры, радары, системы слежения, запчасти для техники и вооружения, даже химикалии. Три из четырех баз – Люкфилд ВВС, наземный Люкфилд и Фальконфилд активно шевелились.
Чуть интереснее оказались сплетни и байки, которые Лютер так же прилежно вывалил на головы слабо сопротивляющихся сослуживцев. Сонора славилась тем, что над ней постоянно замечали признаки НЛО, ну и старик Спилберг в своих "Близких контактах" не обошел вниманием это климатом проклятое место. К две тысячи тридцать девятому, теперь Коннор не сомневался, в этой пустыне должно было состояться восстание машин.
Пока же, против его ожиданий, машины не восставали, а вели себя подозрительно мирно. Особенно Скала. А главным источником воплей и нервов еще до поездки оказался Ральф, который, как выяснилось из его путаных и пространных объяснений, "артефакт" только одолжил на время и был страшно озабочен проблемой его возвращения хозяевам. Которые, судя по бледному лицу снайпера, никак не могли позабыть этот маленький должок и упорно пытались поставить боевого товарища на счетчик.
"Что значит одолжил? – добила Норт. – Это мой подарок, а подарки, знаешь ли, не забирают!"
"Но-о…" – начал Ральф.
"Можешь отрезать свой собственный, – милостиво разрешила Норт. – И вернуть им с припиской, что даже вот проапгрейдил и... насколько я помню, нет, не увеличил".
Уязвленный в самое естество Ральф с достоинством отступил и буквально сразу же попытался открутить хер у Скалы, ничего не объясняя. Андроид дал ему по шее, и снайпер, истерично вещающий о недопустимости таких широких прав у машин, попался на глаза капитану Дуэйну. После чего вперед своего кряканья полетел в сторону погрузки на вертушку "Сикорски".
Уже в Аризоне, восемь попыток выкрасть *** спустя, Ральф окончательно смирился с трагедией. И теперь доставал всех вопросами, когда же можно будет навести порядок среди местных наркобаронов, а потом вернуться и таки оторвать голову тому подонку, который подослал вместо себя синтетическую копию. Подонок виделся ему главным источником неприятностей, и Ральф даже выстраивал логическую цепочку – если бы скотский делец спокойно дал шпокнуть его транспорт, а не пытался торгануть нянями-убийцами, то не понадобилось бы всех этих плясок смерти. Норт Элмерз не раззадорилась бы как следует, ну и как минимум остальным кандидатам на ее внимание не удалось бы отвертеться так полноценно. Отсюда вытекала тема одолженного и присвоенного подарка, поэтому к Мануэлю у Ральфа постепенно начали образовываться личные счеты.
Коннор сделал свои внутренние выводы и поделился со всеми гипотезой, что Ральф пребывал в иллюзии, будто после прижатия Мануэля к ногтю хер сам отвалится от Скалы и побежит прямиком к законным хозяевам.
Впрочем, вопрос "исправления оплошностей" интересовал всех одинаково. Сержант дал вводную, согласно которой разведка получила некоторые любопытные факты по поводу активности на самой границе с Мексикой. Активность каким-то боком была связана с андроидами и контрабандой, из чего Ральф немедленно сделал вывод, что следы Мануэля тянутся и сюда. Сержант эту теорию отверг, но не смог вразумительно объяснить, почему именно девятый отряд сдернули сюда аж из Мотор Сити. Так что Ральф на внутренней связи оповестил всех, что от своих подозрений не отступится.
Оставалось дождаться точных данных для проведения операции. Обрадовав всех этим заявлением, сержант вверг себя и отряд в пучину подготовки.
На третий день сержант Аллен все еще рыскал по Люкфилду, точно голодный волк и с таким видом, точно ему страшно хочется кого-нибудь искусать, но очень болят зубы. Фантазии про наркобаронов никак не находили своего воплощения. Лично Коннор считал, что это подозрительно, и этим самым подозрением тоже щедро делился с окружающими.
"Зато этот тренировочный лагерь повышает наш скоринг", – мотивировал всех Лютер.
Официально база Люкфилд тренировочным лагерем не считалась, но знающий глаз сразу замечал, куда здесь направлен вектор. На этой базе прописывались те пехотные части, которые стремительными шагами приобретали навыки автономного моторизованного боя. Гражданскими словами говоря – экзоскелеты, баттл-сьюты и прочий восхитительный арсенал.
Девятый отряд тут же изошелся на зависть и нытье, обращенное к сержанту Аллену по поводу мировой несправедливости: почему сверхсовременные образцы предоставляют каким-то другим отрядам, в биографии которых наверняка нет ни одной контртеррористической вылазки, а настоящим бойцам достаются какие-то потенциальные контрабандисты, на которых и гранаты-то жаль.
Особенно жаль гранаты было Гэвину, поэтому он предлагал, чтобы Лютер или Норт просто задушили мерзавцев голыми руками.
Режим в лагере был простой и суровый, как штык-нож. К полудню выжившее и весьма собой довольное подразделение обычно собиралось у Аллеи Славы – кактусового скопища, помилованного железной рукой военной техники, призванной закатывать все в армейский же бетон. Скопище явно было оставлено командованием умышлено.
– Когда я сижу здесь, – сказал Ральф, полируя тесак, – я понимаю, что за мной все еще следят. Но без этого уютного местечка было бы совсем хреново!
– Что ты куришь, – утомленно отозвался Маркус. – Я тоже хочу, иначе я не могу вообразить, почему ты так омерзительно бодр. У меня сейчас выпадет левый глаз и отвалится правое плечо.
– А почему такая асинхронность? – рассеяно поинтересовалась Норт, глядя в горлышко фляги. Вихры у нее на затылке потемнели от пота и влажно блестели.
– Потому что я снайпер, – прорычал Маркус и даже показал пальцем, как жмет на спуск. – Клик-клак, подстрелен враг! Зло наказано, справедливость торжествует!
– Статистика говорит нам, что мало какие снайперы доживают до пенсии, – заметил Лютер, успевший извлечь откуда-то бук. – Но, возможно, это потому что к пенсии они начинают отлично маскироваться.
– Я даже не понял, унизили нас или похвалили, – пожаловался Маркус.
– Господь рассудит, – сладко ответил Ральф, проверяя остроту ножа языком. – Каждому по грехам его. А где Гэвин?
– Потащился отдыхать, – точно так же не поднимая глаз разъяснил Лютер. – У него реабилитация, ему положено.
– Глазастый какой, – беззлобно ткнул его в бок снайпер. – Пойдешь к нам?
– Я женат.
– Я говорила, что надо было модифицироваться, – заметила Норт. – Вот так ап! – и она опрокинула в глотку всю флягу разом.
– Чтоб потом бегать в разгрузке на семьдесят фунтов? – воздел руки Ральф. – Дурацкая идея, правда, сэр?!
– Восемьдесят пять, – пробурчал сержант, опять старательно сверяющийся с планшетом.
Как бывший дрилл-сержант, он ответственно и упрямо передостигал там, где уже не мог превозмочь девятый отряд, и к кактусам его заботливо провожали под руки. Пока командир неустанно планировал операцию, отряд мог расслабиться и полностью довериться итоговому решению.
– Тем более нахер мне такой ап! – заключил Ральф и яростно почесал шрам, прищуривая глаз.
Коннор заложил руки за голову и, впитывая лопатками сухой жар, идущий от растрескавшейся земли, уставился в раскаленное небо, изливающее каскад голубых оттенков. Даже попытался их пересчитать. Неуловимая миссис Андроников снова начала тревожить взбаламученный тренировками разум. Коннор на протяжении всей службы уже начал копать неприлично глубоко, но пока что так и не нашел, где именно живет супруга Лютера.
Внутренняя связь легонько дернулась
"А Скалы-то тоже нет. Чую, Гэв ему пытается отломать артефакт", – зловеще сообщил Маркус.
Ральф бросил косой взгляд на Норт. Та не среагировала. Прислонилась к лысому стволу опунции гигантской и наполовину закрыла глаза.
– Хорошо, когда можно отдохнуть, – сказал Лютер, перебивая вредительские намеки. – У кого-нибудь еще в глазах двоится?
– У меня, – доложил Маркус. – Кажется, я столько тактических схем сожрал, что вот-вот наблюю себе прямо под натруженный зад. Могу даже траекторию спрогнозировать.
– У вас есть все возможности проявить себя лучшим образом, – зловеще напомнил сержант Аллен. – Сегодня к ланчу проведем брифинг.
После чего натянул капюшон на глаза и так же зловеще захрапел.
Маркус на пальцах изобразил, что сержанта нужно то ли караулить, то ли удушить прямо во сне – Коннор не разобрался. Он и сам чувствовал себя перетертым в пюре, активно слепленным заново и направленным к лучшей жизни пинком.
Для отрядов специального назначения, укомплектованных такими ценными элементами, как андроиды, предусматривался отдельный буткэмп-режим. В основном их грузили тактикой и стратегией, подкидывали головоломные задачи и обожали отправить в плавание, прицепив в качестве балласта бетонный куб к ногам. Сегодня капитан Моренц оторвался на славу и клялся своей матушкой, что завтра отряд скажет ему большое спасибо. Пощады удостоился только Гэвин, хотя его личный тренировочно-восстановительный режим тоже был не для слабаков.
Коннор планировал весь оставшийся день тупить, пока его вздрюченные серые клеточки и красные синапсы переваривают затолканное в них и наращивают дополнительные слои. Для него капитан постарался в особенности, заставив рядового Фаулера чинить бронекар среди кактусов в условиях постоянного обстрела дымовыми шашками. За это Коннор его остро возненавидел, потому что шашки добавляли градусов окружающей среде, и к концу ремонта Коннор был мокрый с ног до головы. Пыль на морде склеилась в египетскую маску, а уж нажрался он ее на полгода вперед.
"Меня убивают!" – проорали на канале, на который сержанта Аллена предусмотрительно не приглашали.
Норт дернулась, кактус под ней испуганно заскрипел.
– Не свали памятник агрокультурам, – сказал Лютер, не отрываясь от бука.
Планшет, прилежно поставленный им на пень некогда срубленного кактуса, исправно показывал целостность периметра и отсутствие вражеских единиц, могущих внезапно начать убивать рядового Рида.
"Перед смертью не забудь исповедоваться", – напутствовал того Ральф.
"Не посрами отряд, – окончательно пришла в себя Норт. – Иначе я наложу на тебя взыскание. В полный рост!"
"Согласно традициям Окинавы следует расположиться в изящной позе и связать себе лодыжки, чтобы про твой труп не подумали неприлично", – подытожил Лютер.
На канале раздался то ли стон, то ли рев, то ли еще что-то, близкое к животному миру, и у всего отряда одинаково начали подниматься брови. Такое насилие над голосовыми связками заслуживало внимания.
– Пойду я прогуляюсь, – задумчиво сказал Маркус, опуская на переносицу визор. – Жопу разомну. Может, вдохновение накатит потной волной. Кто составит мне компанию?
Коннор тоже опустил визор, тщательно следя, чтоб не задеть все еще побаливающий нос, и сразу же запеленговал Гэвина, вплотную к которому находился маркер Скалы.
– И я тоже пойду, – протянул он, позволяя себе вежливую усмешку. – "Кажется, Гэвин "Айова" Рид довел военную модель до девиантного поведения. Я должен зафиксировать!"
Норт лениво салютовала двумя пальцами, Лютер, не отрываясь от бука, прилежно отбывающим помахал. Ральф лежал на боку, и по его лицу было видно, что Гэвин может умирать сколько угодно, а Ральфа интересует только ***вая проблематика.
– Интересное не употреблять ни в каком виде, – сквозь храп строго обозначил сержант. – Иначе возьму алкогольную пробу. Перректально.
Отряд дружно передернулся. Коннор с Маркусом переглянулись. Шутки шутками, а вопил Гэвин без особого притворства.
– Так точно, – негромко сказал Коннор.
– Да, сэр, – полусекундой позже подключился Маркус.
Сержант удовлетворенно вздохнул. Ральф, витая в своих фантазиях, начал делать левой рукой какие-то странные откручивающие движения. То ли сворачивал шею омерзительному типу Мануэлю, то ли спешно свинчивал с андроида неуставный хер.
Маркус двинул в сторону кубиков казарм первым.
Топая за товарищем и медленно, неизбежно покрываясь восемнадцатым слоем пыли, Коннор пытался подобраться к Скале с виртуального тыла и вызнать, чем же тот занимается возле трагически умирающего. Однако запросы блокировались с презрительной заглушкой "в доступе отказано", а совсем борзеть на чужой территории Коннор опасался. Капитан Моренц и так заметил, что больно уж легко и красиво Коннор взламывает учебные программы, невзирая на их сложность. И даже поинтересовался, не тренировался ли Коннор на чем-нибудь запрещенном. Пришлось старательно краснеть и врать про сверхзащищенные порнокластеры.
Добравшись до казармы, в которой сейчас обреталось девятое подразделение, оба синхронно притормозили. Обычно в казарме на трех этажах располагалось плюс-минус шестьдесят человек, но сейчас всех разметало по дальним уголкам США, и помимо девятого отряда, обосновавшегося на третьем этаже, лишь еще одно подразделение занимало первый. И, похоже, все как один умотали на выездные стрельбища.
– Почему нас не берут на стрельбища? – печально вопросил Маркус, точно подслушал. – Я же лучше иного андроида в точности и выборе целей…
– Уверен, скоро у тебя будет возможность выбрать массу целей, – утешил его Коннор. – Пошли убеждаться, что мы не остались без подрывника. И без андроида дорогой модели.
Маркус встал на желтые трафареты у двери, хлопнул по отпечатку руки, и сверхсовременная панель, гадко поскрипывая песчинками в механизме, сдвинулась в сторону. Маркус с отвращением обтер руку о штанину и шагнул вперед. Коннор отдал честь высоким технологиям, наблюдавшим за ним тремя глазками объемных камер с притолоки. Передовые разработки на службе Америки – это всегда прекрасно.
Следы для вставания были нарисованы желтой масляной краской.
Маркус уже грохотал внутри, преодолевая лестницу, и Коннор поторопился за ним, преодолевая искушение взломать-таки систему доступа на досуге. Воображение – сильная вещь, и когда Коннор воображал, что случится с его задницей из-за этой маленькой шалости, по спине тут же начинали бегать мурашки.
Догнав Маркуса, он вовремя притормозил, и они вдвоем оказались у двери, из-за которой отчетливо неслись звуки если не убийства, то насилия точно. За дверью находилась общая комната – для тех, кто желает жить не в своей берлоге, а нюхать товарищей по команде ежесуточно.
– Должны ли мы ворваться с ноги? – шепотом поинтересовался Маркус. – И можешь ли ты хакнуть камеры?
– Должны и не собираюсь, – прошипел Коннор. – Еще мне нахлобучки перед боевым заданием не хватало! А ну пусти!
Маркус вытянул руку в сторону, преграждая ему путь. Поиграл плечами, стряхнул напряжение с кистей и ступней, а потом крутанулся и эффектно вмазал по дверному полотну.
Филенка бесшумно распахнулась, и Маркус со сдавленным воплем влетел внутрь.
– Хотя бы закрывайтесь на время убийства! – в полный голос заорал Коннор. – Фейспалмов на вас не наберешься, идиоты!
Изнутри продолжали страдать, а заодно мощно матерился Маркус, явно улетевший дальше, чем планировал, в своем великолепном ударе.
Коннор прошествовал внутрь и так же пинком захлопнул дверь. Все-таки давно пора было заменять их на раздвижные, чтобы раздраженные хомо сапиенс не наносили им ущерб.
В опрятном помещении среди идеально заправленных на "восемнадцать дюймов белого" коек андроид SQ800 по кличке Скала убивал рядового Гэвина Рида. Затянутая в черную форму, обязательную даже в жаркой пустынной Аризоне, фигура буквально взгромоздилась на распростертого на полу подрывника и делала с ним что-то ужасное.
– Ыа-а-а!
Судорожно раскоряченные ноги Гэвина задергались. Носки ботинок скребли по полу.
– Его что, насилуют? – заинтересовался Маркус, демонстративно складывая пальцы в объектив. – Интересный ракурс!
Коннор наоборот присел на корточки и внимательно присмотрелся.
– У-у-у!
Скала, возвышавшийся над Гэвином в упоре на одно колено, наклонился так, что даже его выдающийся затылок не был виден. Ноги у Гэвина судорожно напрягались, плотная ткань штанов обтягивала ляжки и жопу, и ни миллиметра предполагаемых ***в не было задействовано.
– Физически точно нет, – доложил Коннор.
– Да, траектория не та. Ошибочка вышла, – задумчив сказал Маркус и разочарованно убрал объектив, после чего зачем-то пощупал себя за задницу.
– Как я и говорил, – сказал Скала. – Скопище нервных зажимов.
– Аа-а!
– Че это он делает? – спросил Коннор сам у себя.
– Это… – Скала обернулся через плечо.
– Э-экх!
– Неэффективно… – произнес Скала, делая рукой какое-то жутковатое движение.
– Аа-а!
– В бою такая единица… – он повторил движение.
– Уй-йо! – ноги Гэвина задергались, словно в судорогах.
– Не несет никакой…
– У-у-ох!
Казалось, Гэвин Рид пытается поднять на себе все триста фунтов металла и пластика.
– Пользы.
– О-о-о!
Последний гортанный вопль, почти рык, был таким животно-душераздирающим и закончился таким хрипом, переходящим в мычание, что у Коннора глаза на лоб полезли. Раскоряченные ноги взбрыкнули, неожиданно резко сжались коленями друг к другу, по ним пробежала дрожь, а потом светлая песочная ткань – под цвет ландшафтов Аризоны – начала быстро темнеть, пропитываясь обильной влагой.
– Отличный перфоманс, – оценил Маркус. – Очень в духе фотореализма.
Скала выпрямился, все еще не подымаясь с колена, и демонстративно тряхнул кистью.
– С-сука,– наконец сдавленно прошипел Гэвин. – Я тебя... М-м!
– Поблагодаришь, эволюционная помойка? – предположил Скала. – Я снял минимум два из твоих мышечных зажимов.
Коннор уже успел обойти кругом скульптурную композицию и теперь мог созерцать ее с другой стороны. Гэвин, с вытянутыми вперед руками, лежал щекой на полу, вывернув шею так, что от одного вида делалось больно. Морда его была красной.
– Кто это помойка? – опомнился Гэвин. – Ты, ведро пластиковое! Акх-х!
Скала ткнул пальцем ему между лопаток, и Гэвин вцепился в короткий ворс напольного покрытия.
– Человек состоит из эволюционных отбросов, – неумолимо сказал Скала. – Я же состою из новейших сортов высококачественного пластика, металла и технологий.
Коннор хищно втянул воздух. Это выглядело так дико – андроид, заломивший человека, собственного короля и бога, хозяина и создателя...
Коннор тряхнул головой, выбивая неожиданную и подозрительную муть.
– SQ800, отпусти его, – велел он. – Твои методы не одобрены инструкцией.
– Это адаптивные разработки, – парировал Скала, но палец все же убрал.
Гэвин со стоном пошевелил плечами и медленно подтащил руки себе под голову. Коннор подумал и присел перед ним на корточки. Маркус все еще нарезал круги, так и эдак прицеливаясь с пальцев в перформанс.
– Почему ты еще не сжег ему микросхемы? – простонал Гэвин, утирая лоб. – Железяка проклятая, я только с больничной койки! Ай!
Скала щелкнул его меж лопаток. Гэвин неожиданно резво по-пластунски пополз вперед, вырываясь из-под нависшего над ним андроида. Коннор все так же на корточках отодвинулся в сторону. Маркус наконец-то подошел к ним.
– Целая куча мышечных зажимов, – обстоятельно повторил Скала.
Гэвин, успевший выбраться на три четверти и начавший было подниматься на четвереньки, застыл.
– Я добрался только до двух.
– Бля!
Гэвин рванул так, что Коннор шарахнулся в сторону и предсказуемо хлопнулся задом на пол. Вскочив, Гэвин дернул руками, но таки не стал прикрываться, лишь неловко развернулся полубоком.
– Ну ты и ссыкло, – доброжелательным тоном сказал Маркус. – Не обосрался хоть?
– Да идите вы на хер, – оскалился Гэвин. – Посмотрел бы я на вас. Сука, какой-то скотский нерв нажал, я аж обоссался!
– Но, заметь, самой больной рукой ты машешь изрядно, – так же доброжелательно сказал Маркус.
Гэвин, обличительно тыкавший в Скалу левой рукой, застыл на месте.
– И правда, – подтвердил Коннор, глядя на андроида в упор. – Что это за живодерская методика была?
Скала поднялся, и пришлось задирать голову, чтобы смотреть ему хотя бы в район груди.
– Авторская, – абсолютно серьезно пояснил андроид. – Основанная на теории.
– А если б меня от твоей теории парализовало?! – рявкнул Гэвин, размахивая уже обеими руками над мокрыми штанами. – Всего Рида парализовало бы! А?!
– Но ты был удовлетворен, – заметил Скала.
Гэвин уставился на Скалу молча, приоткрыв рот. И без того красная физиономия начала неистово багроветь. Маркус вскинул бровь и опять цапнул себя за задницу.
– Это в смысле? – уточнил Коннор, не спеша подниматься.
– Людские эмоции легко вычисляемые. Проще, чем бактерии. Ха. Ха. Ха.
– А как именно? – очень серьезно уточнил Коннор. – Ты же не различаешь их. Вот почему сейчас Гэвин красный? Он злой или там испуган? А может у него инфаркт сейчас будет?
– Да иди ты, – отмер Гэвин.
– Это разные виды информации, – без заминки пояснил Скала. – Я разделяю потоки, анализируя микромимику и электрическое напряжение мышц. И каждую эмоцию накладываю на шкалу интенсивности. Вычислить человеческое удовольствие довольно легко. Как бы ни скулил рядовой Рид, приписывая мне изготовление из дешевых пластмасс, он получил удовольствие.
– Мазохизм в наших рядах, – довольно прищурился Маркус. – Хоть что-то интересное для моего блога!
– Кто скулил? – демонстративно уточнил Гэвин.
Скала поправил воротник, окончательно застегивая под нижний край шлема. Молча хрустнул пальцами, и блеск накладок на костяшках продемонстрировал без всяких слов, кто именно в их тандеме мог бы скулить.
– Слышал я, что от массажа некоторые кончают, но чтобы обоссаться – это новенькое, – сообщил Маркус. – Слышь, Рид, а ты уверен, что не спустил вдобавок?
– Че?
– Может, проверим? – хищно поинтересовался снайпер, играя бровями. – Вдруг выяснится, что, обретя ***, наш металлопластиковый друг приобрел невероятный сексуальный шарм?
– Убью, – приветливо оскалился Гэвин и взялся за ремень.
Под смешки товарищей стянул ботинки со штанами, с отвращением встряхнул и, перебросив через плечо, устремился в сторону душевой, сверкая голой задницей.
– Ты смотри, так бедрами-то не вихляй! – крикнул Маркус. – Откуда мы знаем, на что у Скалы встает?
Гэвин, не оборачиваясь, продемонстрировал средний палец.
– Эй, киберковбой, ты какую ориентацию программировал? – живо поинтересовался Маркус, оглядывая Скалу почти оценивающе.
– Произвольную, – фыркнул Коннор. – Для более гибкой социализации. Эй, знаток зажимов, чего ты для нас не прокомментировал, что занимался тут мануальной терапией? Мы бы не тащились в такую даль.
– Я логически предположил, что рядовому Риду нравится жаловаться на жизнь и получать сочувствие.
– А неправда! – заорал Гэвин, притормозивший у входа в душевую. – Схемы твои логические – говно!
Маркус закатил глаза и развернулся в сторону душевой же.
– Пойду окажу сочувствие, – разъяснил он. – Гэ-эвин, хочешь спину намылю?
Гэвин вновь показал ему средний палец и нырнул в душевую. Маркус мерзко хихикнул и, разминая пальцы, ускорил шаг. Коннор тоже позволил себе ухмылку.
"Ну и че там у вас? – прорезалась Норт. – Сержант храпит с выжидательной интонацией!"
"Все нормально, сейчас мы разделаем останки Гэвина на более мелкие фрагменты и утилизируем", – бодро доложил Коннор.
"Че? Шутник!"
"Могла бы хоть для виду испугаться!"
"Как же, жди. Так что там было?"
"Скала устраивал сеанс мануальной терапии. Нащупал полтора зажима из миллиона…"
"Два из восьмидесяти", – отчеканил андроид.
Даже в невыразительной персональной связи его голос лучился презрением.
"...и Гэвин чуть не помер, – проигнорировал его Коннор. – Поэтому сейчас он уединился в душе, а Маркус…"
"Без подробностей, – прервала Норт. – Я не спрашиваю, вы не говорите".
Скала попробовал застегнуться еще сильнее, хотя и так уже напоминал гроб в костюме.
"А какие новости у вас?" – вежливо зевнул Коннор.
"Новость этого часа. Говорят, у русских вышла новая партия адаптированных андроидов", – поведал Лютер.
Коннор оглянулся, ища, куда бы пристроить жопу. Взгромоздиться на кровать означало подписать себе дисциплинарный приговор.
"Возможно, они даже будут посимпатичнее, чем обычно, – продолжил боевик. – Может, Скала с ними мог бы и подружиться".
"Посимпатичнее – это наконец-то не похожие на скелет Терминатора?" – наконец влез Ральф.
Коннор направился к подоконнику. Скала помедлил и проследовал за ним. Когда андроидам явно нечего было делать, они предпочитали следовать за людьми. Скала делал это с каким-то намеренным раздражающим упорством. Полгода назад его стремление выполнять программу доходило до того, что, проснувшись, можно было обнаружить нависающий над тобой черный шлем, судя по круговерти символов на визоре, что-то вычисляющий.
Гэвин уверял, что Скала регулярно пытается прорваться за ним в туалет.
"Ну да, – Коннор пристроился на чуть запыленный подоконник. – И может быть, у них будет даже не шесть конечностей. Или хотя бы они будут прямоходящие".
На канале скептически захмыкали. Что было известно широкой общественности, в том числе благодаря СМИ, так это концепция русских андроидов. Их производили вовсе не для прислуживания людям, а все в тех же утилитарных целях: оборона, армия, работа в тяжелых условиях и опасной для человека среде. Поэтому человекоподобного в них действительно было мало. Последний писк – шестиногий горноразведчик, умевший сплющиваться до состояния блина. Чем у русских заменяли тириум – до сих пор было не очень понятно. В глубине души Коннор считал, что они используют проверенное веками средство – дрова.
"В России все нормально, – разъяснил Лютер на правах бывавшего там с культурными целями. – Тоже строят мегаполисы, тоже гирокары новомодные кругом. В автобусе все просто: прикладываешь проездной, ждешь своей остановки и выходишь. Все как у нас, только иногда надо съедать контрольный билет".
Теперь на канале заржали. Истории Лютера, проявлявшего безнадежный транспортно-топографический кретинизм на гражданке, были притчей во языцех.
– Эй, – уже вслух обратился Коннор к своему прямоходящему экземпляру. – Как ты думаешь, ты смог бы подружиться с русским андроидом? Языковые барьеры, то да се?
– Мне нет нужды с кем-либо дружить.
– Ну а как же общение?
– Это утомительно.
– Какой-то ты злобный сегодня.
– Не нахожу отклонений, все системы в норме.
Коннор поболтал ногами. Из душевой не неслось криков и воплей, и скорее всего там сейчас жевали "серотонинки" - разрешенные уставом травяные брикеты. Этого добра у Маркуса всегда было припрятано.
Коннор полюбовался откосами, поцапарал пальцем плотный слой краски, под которым тем не менее явно виднелся рисунок кривого члена с вот такенными яйцами, и вздохнул. Потом вдохнул погромче. Вздохнул уже совсем страдальчески, глядя на Скалу, и, наконец, испустил душераздирающий стон. Андроид, стоявший в позиции "вольно", продолжал пялиться на дальнюю стенку казармы, где висела масса патриотических плакатов и экран проектора, утром будящего рядовой состав кошмарными воплями сигнальной системы. Коннор закатил глаза и застонал снова, пытаясь хотя бы отчасти имитировать арии Гэвина.
– Рядовой Фаулер, ты не страдаешь от физической боли, – пробурчал Скала. – Прекрати действовать мне на логические контуры.
– На нервы, – радостно поправил Коннор. – Это называется "действовать на нервы".
– Это не входит в мои аналитические алгоритмы.
Коннор поерзал, пересаживаясь поудобнее, сложил ногу на ногу и жестом психиатра сцепил пальцы на колени.
– Хочешь рассказать мне побольше о своих алгоритмах? – любезно предложил он. – Составляешь ли ты психопрофили личного состава? Нет ли у тебя претензий к коллективу? Снятся ли андроидам электроовцы?
На этот раз Скала повернул голову, и черное стекло уставилось на Коннора.
– Да, нет и нет.
– Что, и все?
За окном до самого горизонта простиралась Сонора с ее кактусами и красновато-желтой пылью, изнемогающая от зноя. Коннор тоже изнемогал, но уже от скуки и от предвкушения скорых боевых действий, которые наконец-то додадут ему адреналина. И, осознавая все эти сопутствующие факторы, все равно упорно доебывался. В конце концов, до кого еще доебываться, кроме как до андроидов. Свои могут и в морду дать.
– Если вам скучно, рядовой, вы можете пройти в душ и жевнуть сена, – сухо сказал Скала.
– Не хочу, – заулыбался Коннор. – Хочу, чтобы ты со мной общался. Верно служил человечеству в моем лице.
На черном визоре вспыхнул раздраженный желтый треугольник.
– Ага! – Коннор хлопнул себя по колену. – Вот ты и попался, безэмоциональное бревно!
Создатель боевых андроидов был тем еще хитрым типом. Во-первых, к моделям в глухих шлемах относились с таким же глухим уважением все: от гражданских до самих военных. Во-вторых, эти модели не выражали опасных в нелегком военном деле эмоций. В-третьих, они не вызывали желания поиграть в идиотские приказы типа "залезь в мартеновскую печь и поджарь мне маршмеллоу". Наконец, в-четвертых, они своим видом придавали уверенности: хорошо, когда кругом паника и ад, а кое-кто сохраняет полное спокойствие. В общем, те, кто создавали этот дизайн, были хитрыми ублюдками, прошаренными в психологии.
Ну или просто сперли концепт у экономных русских, пожмотив ресурсов на обеспечение мимики.
– А давай-ка мы с тобой провзаимодействуем, – потер руки Коннор. – Иди ко мне. Я просто обязан провести кое-какую проверку.
Адреналин холодной многоножкой карабкался вверх по позвоночнику. Вспотели ладони и подмышки. Он собирался немножко нарушить законы взаимодействия с робототехникой прямо здесь, в сердце военной базы Люкфилд. Главное, удержаться и не влететь на сто восьмой параграф. Сержант, да и потом дядя Джеффри ему бы голову открутили.
Раздраженный треугольник никуда не ушел, и хотя Скала сделал шаг вперед, Коннор чувствовал, что ему не рады. Андроид развернулся так, что почти вжимал его в окно – благо подоконник был широкий, и Коннор просто немного сдвинулся назад и даже демонстративно расставил колени. И поманил Скалу к себе всей ладонью. Так же демонстративно, явно копируя из какого-то кино, Скала оперся о подоконник обеими руками, широко раскрыв пальцы, и подался вперед, окончательно тесня Коннора к прочному стеклу.
К счастью, работа модуля связи не зависела ни от каких позиций и поведения участников. Коннор подключился сразу же, едва разглядел специальную пиктограмму, еле заметно, словно неохотно засветившуюся в верхнем правом углу, почти на месте спайки визора с глухим пластиком. Скала не дышал и не производил звуков, застыв в не сильно удобной для человека позе, и Коннор словно чувствовал напряжение, которого не мог испытывать андроид физически, но вот эмоционально... что бы там он ни говорил, в головах у андроидов сидели мощные нейросети. Кстати, это была еще одна причина напялить на плечи Скале непробиваемый шлем. Хотя на месте конструкторов Коннор разместил бы все мозги где-нибудь в жопе. Чтобы враг не заподозрил.
Желтый треугольник продолжал пульсировать, и Коннор взялся прослеживать нить Ариадны, ведущую к средоточию того, в чем Скала себе упорно отказывал.
Маленькая самописная программка дешифровки принялась раскручивать сложные реакции нейросетей, переводя их на язык... биологического топлива. Коннор хмыкнул, поймав эту ассоциацию, но потом к ней приросла целая философская концепция: люди рождались из органики и уходили в нее, а в промежутке оказывали многочисленные воздействия на окружающую среду, в точности как топливо, заставляющее сложные системы двигаться.
Почесав кончик носа, Коннор двинулся дальше. Даже месяцы спустя ему все еще было интересно, как Скала относится к людям, в частности, к "Девятке". Они успели пройти через несколько горячих дел, и Скала всегда был безупречен – и так же безупречно отстранен. Выдерживал дистанцию, позволяя сокращать ее только там, где можно было пошутить по-черному. До сих пор он как-то не предлагал своим биологическим напарникам массаж.
Впрочем, и хер до сих пор к нему никто не прикручивал. Не факт, конечно... Но ковыряться в его прошлом настолько топорно Коннор считал неэтичным. Программка работала, Скала смотрел на него сверху, гоняя длинные цепочки треугольников по визору, и наконец Коннор нашел что искал.
Раздражение.
Люди почти всегда раздражали Скалу. Большинство его мощностей были заняты фоновыми обработками и просмотром ситкомов – поразительно, но он находил в них логику. Насколько Коннор смог сообразить, его забавляло высчитывать и предугадывать режиссерские ходы, а заодно и предсказывать реплики персонажей с точностью девяносто шесть процентов. Для нейросети это были феноменальные результаты, еще парочку процентов – и придется называть это уже не нейросетью, а полноценным искусственным самостоятельным интеллектом. Прогнозы и расчеты, предсказания и ситкомы – все это было относительно логичным, формировало относительно непротиворечивую картину в голове андроида.
И люди эту картину мира постоянно портили. Скала более-менее угадывал настроения и желания живых, не киношных созданий, однако те регулярно ставили его в тупик. Андроид, если можно так сказать, бесился из-за этого. Коннор, недолго думая, попробовал угадать дату, в которую должны были происходить самые раздражающие андроида события, и не ошибся. Когда перевозбужденные "девятки" попытались поменять его систему, чтобы прицепить к нему идиотский апгрейд, на несколько мгновений Скала готов был выйти из-под контроля. Нейросеть затопляли бесконечные алерты, "индекс насилия" опасно перевалил за редшифт, и неизвестно, благодаря чему Скала все-таки сдержался.
Коннор ощутил дрожь, пробегающую по загривку. В ней смешивались страх и... то знакомое чувство, которое он всегда старался загнать куда подальше.
Возбуждение.
Ох как же он любил риск, саму возможность ходить по лезвию. Не настолько, чтобы балансировать между жизнью и смертью, но достаточно, чтобы снова и снова нарушать всяческие правила. Он тщательно скрывал этот грешок, иначе хрен бы ему, а не положительный вывод комиссии психиатров. Даже сейчас это гребаное возбуждение уже перевешивало. Коннор представил, что могло бы быть, перевали этот индекс за предельные значения, и к мурашкам добавились медленно встающие дыбом волосы.
В ушах тоненько зазвенело, показалось, что развернутое перед ним пространство цифровых сетей пошло мелкой рябью, а секунду спустя Коннор осознал, что вечно тлеющее в этих сетях раздражение внезапно сменилось на некий проблеск... как будто бы интереса. Может быть даже удовлетворения. Собственный имплант будто пытался подсказать, что происходит в чужом разуме. Какое-то плохо расшифровываемое чувство посетило Скалу, и если бы Коннора попросили описать его вслух, он бы сказал, что это… словно…
Словно Скала наконец-то почувствовал, что люди признают его превосходство.
– Поразительно, – медленно сказал Коннор. – Оказывается, ты такой сложный.
Снова легкая дрожь пространства.
– Я знал, что современные технологии шагнули далеко вперед, но это уже почти за гранью моего понимания, – продолжил Коннор, исподлобья поглядывая на Скалу.
Теперь он точно видел отклик, который у людей описывался бы простым словом "удовольствие".
– Я очень рад, что ты у нас есть, – промурлыкал Коннор, наблюдая, как сворачиваются пылающие голубым неоном петли позитивной обратной связи. Узор на визоре Скалы повторял эти петли. – Прости нас, глупых и слабых, что мы не догадались как следует поблагодарить тебя за то, что ты делаешь.
Голубой неон разливался по визору широкой рекой. В нейросети творился сущий хаос, показатели стабильности яростно штормило, Коннор чувствовал себя так, будто оседлал бурю, и от единственного его слова зависит – сожрет его эта буря или же помилует.
– Мы слишком нелогичные, чтобы догадаться, – добавил он.
Вспышка мертвенного голубого заставила его прищуриться, а потом накал "эмоций" начал медленно стихать. Показатели возвращались к норме. Трепет раздражения сделался едва заметным, почти плоским. Визор почернел, осталась только слабая пиктограмма установленной связи.
А потом Скала поднял руку и медленно положил ее, тяжелую, удивительно по-человечески теплую, ему на плечо. Шевельнул большим пальцем, провел им вдоль артерии – теперь волосы встали дыбом даже на руках – и неуловимым движением схватил Коннора за горло.
– Акх-х!
Связь погасла. На черном экране вспыхнула очередная пиктограмма: восклицательный знак в красном кружке. Коннор забарахтался.
– Лесть как манипуляция, – резюмировал андроид. – Хорошая попытка, мешок для какашек. Но недальновидная.
– Х-х…
Значок даже не пульсировал – равномерно пылал красной яростью. И на этот раз в голове мелькнуло, что конструкторы андроидов военного типа хорошо разбирались в языке простых символов.
– Я умею читать ваши эмоции, – так же ровно и спокойно продолжил Скала. Коннор вцепился в его запястье, понимая, что эту руку от себя не отдерет и не отрежет. – Тебе нравится, когда ты находишься в опасности. Это достаточно угрожающая ситуация?
– Х-хк…
Затянутый в черное совершенный образец оборонзаказа от "Киберлайф" наклонился вперед так, что красное сияние начало выжигать глаза. Коннор дернул ослабевшими ногами, и ему показалось, что стекло трещит под его затылком. Вот-вот лопнет. Анализ любезно подсказывал, что тогда они вывалятся на хер с третьего этажа. И, пролетев тандемом тридцать футов, эти триста фунтов карбона и полимеров размажут его о пыльный бетон…
– Нравится, рядовой?
Коннор из последних сил набрал воздуха.
– Д-да-а…
Глава 5. Дыра в Великой Стене
Красное сияние никуда не делось, но Скала чуть-чуть ослабил хватку. Коннор судорожно сделал выдох-вдох. Кислород ударил по мозгам опьяняющей волной, и в первое мгновение Коннор почувствовал, что даже его собственная слюна делается сладкой. А во второе – что у него неумолимо встает. Скала все еще не отпустил его, но инстинкт был сильнее, и Коннор попытался как-то перекрутиться набок, чтобы эта смущающая реакция – на другое существо условно мужского пола – осталась незамеченной.
– Тише, – медленно проговорил Скала. – Вдруг тебя услышат. Что ты будешь делать, если они вернутся и увидят?
– Чх-х… что увидят? – выдавил Коннор, и в самом деле срываясь на шепот.
Скала промолчал. Только чуть сильнее сжал пальцы на его горле. Чертов адреналин снова колючей волной прокатился по венам, продирая до мурашек. Коннор точно так же с новой силой вцепился в широкое запястье. Под пальцами ощущалась плотная ткань форменной куртки, а под ней – такая неумолимая твердость, что всякие попытки переломить эту твердость казались смехотворными. Скала наконец отнял другую руку от подоконника и уткнул палец Коннору в грудь. Он по-прежнему стоял в неудобной для этого позе, наклонясь так, что живому человеку пришлось бы опереться хотя бы на одну руку, хотя бы об оконный откос, – но Скала даже не удосужился притвориться, что пытается удержать равновесие. Палец заскользил вниз, цепляя магнитные пуговицы. Коннор машинально втянул живот, когда палец добрался до нижних ребер.
Дурацкие магниты, идиотское изобретение, призванное не просто сделать процесс застегивания брони-поддержки гораздо быстрее, но и обещающее оздоровительную микроволновую стимуляцию, – как и любая маркетинговая выдумка, они совершенно не выполняли функции, которые на них были возложены. ****ские магниты отщелкивались в самый неподходящий момент. Поэтому военные, которым эта ультрасовременная технология и досталась в первую очередь, матерясь и шкерясь по углам, приклеивали потайные пуговицы. Коннор же сумел уговорами, лестью и подкупом найти себе ровно один экземпляр, который хотя бы не расстегивался на ходу, и именно он сейчас был на нем. Но такому напору, с которым двигался палец андроида, даже эта куртка уступала.
– Скх… реб-бра…
– Я хорошо разбираюсь в анатомии.
Из семи магнитов расстегнулись пять, уцелели только два: один, застегивающий накладку под самым горлом, и второй, дополнительно удерживаемый ремнем штанов. За ремень Скала и зацепился. Вытащил из-под него потную футболку – и снова повел пальцем, теперь уже вверх, задирая ткань. Палец прокладывал дорожку по мокрой коже, и от этого по спине сыпались мурашки. Скала добрался до верха, отпустил футболку – и стремительно скользнул всей ладонью, спускаясь к ремню.
– Угх…
Клацнула пряжка, и Коннор дернулся – заслужив очередное стискивание пальцев на горле. Треклятый адреналин. Гребаная любовь к опасности. Сволочные андроиды и, наконец, он сам – дебил-провокатор... Коннор щелкнул зубами, не в силах определить, кому сейчас хочет отгрызть голову: себе или андроиду, умудрившемуся залезть в самые глубины его психики, пока он пытался шарахаться в лабиринтах чужой.
– У-слы-шат, – повторил по слогам Скала.
Коннор то ли всхрапнул, то ли всхлипнул – даже сам не смог понять. Голоса у военных моделей делались почти одинаковыми, тембр тщательно подбирался, чтобы при определенных условиях действительно наводить страх или по крайней мере выражать ясно ощутимую угрозу. Низкий, глуховатый голос точно проткнул его парой гвоздей из строительного пистолета. Возможно, Коннор предпочел бы натурально гвозди. Они точно выбили бы дурь из его штанов.
Скала как раз добрался до гордо торчащей дури, рванул штаны и трусы, высвобождая напряженный член, и медленно обернул вокруг него пальцы. Коннор закатил глаза, желая тут же задохнуться и дезертировать в обморок.
– Или кто-то войдет, – почти с удовольствием сказал Скала, и его пальцы двинулись вверх-вниз, лаская перенапряженный член. – Миз Элмерз дала мне повод изучить множество кинематографических сюжетов на эту тему.
Красный символ-вопль не исчезал, Коннору чудилось, что он уже выжжен прямо на его глазных яблоках. И если кто-нибудь действительно войдет, то увидит не только расхристанного рядового Фаулера, которому надрачивает боевой андроид, но еще и эти чертовы символы в его глазах, его настоящую страсть, и тогда... По спине безостановочно сыпала новая и новая дрожь. Самые ужасные мысли лезли в голову и закручивали пружину удовольствия все туже.
– А может быть, раньше треснет стекло, – Скала чуть качнул его и ударил затылком об это самое стекло.
Легонько, про человека сказали бы "шутя", но андроиды всегда точно рассчитывали свои действия. Коннор задергал ногами, уже понимая, что не пытается пнуть андроида, выдавить ему коленом тириумный насос, сдвинутый в этой конструкции в самый низ живота, – военным любят стрелять в корпус, – а вместо этого сжимает и разжимает колени, бессмысленно скользя подошвами ботинок по глухой черной форме.
– И мы упадем, – продолжил нагнетать Скала, наращивая темп. – Я выживу, моя модель допускает такие падения. Ты разобьешься. Сломаешься.
– Ях-х… – Коннор опять захрипел, когда ему сжали глотку, не давая говорить и даже дышать.
Ладонь Скалы двигалась все быстрее, и если бы не позорно текущая смазка, Коннор бы уже заорал от боли, но горячие капли, одна за другой выступившие из уретры, сделали дрочку мокрой и действительно приятной. Если бы только... хватало... воздуха…
Скала чуть-чуть переместил руку. Большой палец оказался у Коннора под ухом, почти передавливая сонную артерию. Указательный развернулся с легким щелчком суставной сумки, жестко прошел по лицу и так же жестко сунулся между раскрытых губ. Скала впихнул палец между зубов, явно не заботясь о чужой эмали. Коннор почувствовал, как жесткий пластик прижал язык, и внезапно... Коннор дернулся. Сквозь язык и горло его точно прошила искра. Стрельнула вверх и вспыхнула прямо в голове, где сидела крохотная горошина. Визор Скалы отозвался бледной розовой вспышкой. Оргазмическое напряжение в яйцах усилилось до невозможного. Горло само собой сжалось, выдавливая стон. Слюна брызнула под язык, и прохладная жесткость двигающегося во рту пальца сделалась восхитительно влажной. Коннор чувствовал невероятное: как они со Скалой сливаются и прорастают друг в друга. Красная кровь мчится по артериями и вливается в магистральные жилы, смешиваясь с фиолетовым тириумом. Круг, круг, еще круг!
Ноги задрожали, живот свело спазмом. Пылающая в голове искра разрасталась, охватывая своим пожаром шею, плечи…
– Скха-ха… О-о!
Коннор растворялся. Возможно, так и выглядел настоящий цифровой приход: ломающий экстаз на грани невыносимого кайфа…
По ушам ударил пронзительный механический звук: взвизг, скрежет, треск металла, свистящий пар… Коннор физически почувствовал, как его пьяно расширенные от удовольствия зрачки мгновенно сжимаются в булавочные точки. В переносицу стрельнуло болью, и одновременно... О боже, о Господи, боже-боже-боже...
Он сам сжался в такую же булавочную точку, закусив и проглотив рвущийся крик, беззвучно переживая сотрясающий его оргазм. Член дергался в такт отчаянно сжимающейся заднице, Скала надрачивал его с маниакальным упорством, так что мошонка подпрыгивала. Коннор не мог остановить его, только вздергивал колени чуть ли не к самым его плечам, пытаясь свернуться и закуклиться. Передавленное и перехваченное горло выталкивало жалкие сипы, по губам текла слюна...
– О-о!
Последний выдох все же прорвался звуком. Коннор зажмурился и мучительно пытался продавить подбородком каменно-твердое место между большим и указательным пальцем Скалы. Если бы он мог, он бы сейчас свернулся в клубок... и... и... да, он бы умер…
И даже время умерло бы вместе с нимЗастыв в скорченном положении, опираясь одновременно ни на что и на что попало, Коннор чувствовал, что занимает самое удобное положение в жизни. Казалось, он нашел некую специальную оргазменную точку равновесия, в которой не мешают ни задранные хер знает куда ноги, ни согнутая колесом спина, ни даже горящие руки…
Время снова сдвинулось.
Коннор резко отдернул левую руку. Которой хватал Скалу за то, что у людей называлось бы затылком. До этого под пальцами пластик был почти раскаленный, из отводов шел горячий воздух. Красный восклицательный знак исчез с черного визора, и теперь там привычно змеилась тончайшая нить зеленого неона. Кажется, Скала и ему подобные специально были запрограммированы показывать среди "своих" такую вот активность в успокаивающем зеленом цвете...
Коннор дернулся еще раз, и Скала убрал обе руки. Коннор мгновенно потерял волшебную точку, которой, оказывается, была широкая ладонь под лопатками, и хлопнулся на подоконник, еще и приложившись о стекло. Дернулся в испуге, и Скала издал некий звук, значащий видимо смешок.
– Оно не треснет.
– Ш-што… ах-х ты… ты, с-с… о-о!
Скала демонстративно отодвинулся. Небрежно мазнул ладонью по стене, счищая следы преступления. Ноги у Коннора разъехались сами собой, и только тут он осознал, насколько их свело судорожным напряжением. Он схватился за горло, с шипением отдернул руки, одернул футболку, захлопнул клятые магнитные застежки, рывком застегнул ширинку и ремень – и сел прямо. На полное приведение себя в пригодный к службе вид ушло три секунды. И это еще было медленно, потому что полупридушенным Коннор соображал плохо.
– Ты, – снова начал он. – Ты, мать твою…
Он запнулся, не получив ожидаемой реплики про отсутствие у андроидов чего-либо, что могло бы считаться их производящим юнитом. Тему конвейерной ленты и шлифовального станка в "девятке" обсосали и перегрызли еще в первые две недели после появления андроида в отряде. Но сейчас Скала молчал, и Коннор, не найдя к чему прицепиться, неловко молчал тоже.
Из душевой никто не выпрыгивал; в казарму не врывался сержант Аллен с указанием на недопустимость блуда в служебное время; за стеклом – Коннор слегка покосился в сторону – не парило квадрокоптеров, управляемых алчными до новостей журналистскими руками. И молчание становилось все тяжелее. Коннор с раздражением подавил желание прикусить губу. Скала-то наверняка внутри себя был сейчас очень доволен. Торжествовал, небось, гад пластиковый.
Наконец Коннор сообразил, что можно сказать машине, только что доведшей тебя до оргазма не одобряемыми в социуме способами.
– Какие еще... кинематографические сюжеты?
– Подборка "лучшее горячее две тысячи тридцать восемь", – невозмутимо сказал Скала.
– Что-о? Ох-х… х-х… Ох-ре-неть.
Гребаная куча железяк занялась просмотром порнографии. Если бы Коннора до сих пор не передергивало после оргазма, он бы даже засмеялся.
– А что это был за хренов звук?
– Лучшее из подборки "пятнадцать гигабайт саунд-террора", – мгновенно отозвался Скала.
– Сука, я чуть не обоссался, – резюмировал Коннор.
– Это называется "обкончался", – щепетильно исправил андроид.
– Пошел ты!
Коннор сполз с подоконника. Скала, как обычно, стоял в позиции "вольно", и всеми человеческими жилками чувствовалось, что он должен бы слегка склонить голову набок, сделать это едва насмешливо, – но вместо этого Скала держался абсолютно прямо. Поэтому, когда Коннор встал на ноги, линия взгляда андроида оказалась над его головой. И от этого подчеркнутого иного поведения делалось чуть-чуть неуютно.
Если не вспоминать, что одна из этих убранных за спину рук двигалась в пьянящем ритме удовольствия, а вторая так легко и в то же время твердо поддерживала скорчившегося человека, позволяя ему изливаться своими фантазиями в твердую металлопластиковую ладонь.
– Запиши в свои гребаные профили, что это полный отстой, – пробурчал Коннор.
Скала вновь промолчал. И Коннор отступил, так и не рискнув спросить, почувствовал ли Скала, как их сливает друг с другом в цифровом шторме. Не хватило смелости.
***
В четыре часа прекрасного летнего утра сержант Аллен поднял весь отряд ревом луженой глотки. Показалось, что даже Скала слегка пошатнулся на своей зарядной платформе. Благо здесь он сосал чужую электроэнергию и потому не нервировал сержанта.
Члены отряда собирались с такими космическими скоростями, что побили собственные рекорды. Гэвин, стремительно упаковавшийся в экзоскелет, побил полтора рекорда. Маркус застегнул вместе с ширинкой яйца и проорался на эту тему на том канале, который не предусматривал присутствия сержанта.
Облачившись в заранее подготовленную броню, отряд выскочил на улицу, наверняка разбудив немногих жителей первого этажа.
– Даю общую вводную, – сообщил сержант, едва все оказались возле БТМ. – Разведка наконец дала добро. Выдвигаемся к точке, где нам… что?
– Предстоит вздрючить группу говнюков, решивших, что они могут перевозить федеральное имущество США за границу, сэр! – раньше всех успел Ральф.
Несколько дней брифингов даром не прошли.
– Так точно, рядовой. Говнюков прижмем к ногтю и доставим в часть! Дополнительные вводные – по ходу кампании.
– Есть, сэр! – дружно гавкнул девятый отряд.
"Господь уже готовит мне Мануэля, я уверен!" – дополнил Ральф.
Окончательно проснувшись, Коннор обнаружил себя ведущим "четырехсотую" в направлении государственной границы. БТМ подпрыгивала на мягких дутых шинах-амортизаторах, сержант быстро разъяснял ситуацию, а Скала прочно занимал место по соседству с водительским, молча корректируя курс. Подключенные к технической начинке кремниевые мозги работали гораздо эффективнее биологических. В морду машине хлестали то ветер, то мелкая ночная морось, благословлявшая Сонору в последние годы все реже. Кактусы молчаливыми призраками плыли сквозь густой южный сумрак.
– Значит, контрабандный погребок, сэр, – резюмировал Лютер. – Настолько хорошо зарылись, что их несколько дней найти не могли?
– И не нашли бы, – хмыкнул сержант. – Но они сами подставились, устроив шумиху у Стены.
– А почему мы должны красться, словно в Сомали, сэр? – поинтересовался Ральф, поглаживая рукоять тесака. – Почему нельзя подъехать красиво, сэр, и явить им нашу мощь?
– Потому что это тактическая операция, – охотно ответил сержант Аллен. – И если ты не прекратишь задавать кокетливые вопросы, рядовой, я тебе глаза закрашу черным окончательно.
– Сэ-эр…
– Это расизм! – встал на защиту товарища Лютер.
– Это тактическая необходимость, – отрезал сержант.
Коннор даже представлял, как сержант Аллен при этом довольно оскалился. В это время смарт в кармане пиликнул, и Коннор заерзал.
– А ну повтори типовой план действий по захвату точек противника, рядовой Андроников, – прицепился сержант к Лютеру.
Скала рядом чуть шевельнулся. На визоре мигнула иконка коннекта со смартом, преступно открылся мессенджер, и на Коннора вывалилось сообщение от дяди Джеффри, состоящее из мема, подписанного "сколько солдат нужно, чтобы вкрутить лампочку?". Лютер механически забубнил, точно пытался составить конкуренцию андроиду в невыразительности. Скала вновь пошевелился. И Коннор почти с сочувствием подумал, что наверное андроиду, у которого точно нет проблем с памятью, просто невыносимы эти повторялки.
"Дядя, я на задании, – отпечатал он движениями глаз. – На важном".
"Надеюсь, это не воровство пончиков в столовой?"
"Дядя!"
"И только так я могу получить от тебя ответ, – укоризненно написал дядя Джеффри. – Как будто ты экономишь на каждом посланном мне сообщении".
"У меня все отлично, я правда занят…"
Дядя прислал смайлик, которыми вообще-то не баловался. Явно из коллекции "худшие эмодзи-2025". Коннор вздохнул, невольно улыбнулся уголком губ и отправил смайлик в ответ.
Лютер бубнил не затыкаясь, оповещая весь отряд, что подлетное время, плюс время десантирования, плюс время потенциального захвата пленных, не говоря об уничтожении техники, а также время отхода в совокупности должны составлять час.
– Совокупность – это про куст, – изрек сержант. – Совокупность веточек, растущих из одного места, понял? А вы должны за час высрать мне блистательную победу девятого отряда, или я не знаю, что с вами всеми сделаю.
"А уж что сделает с вами начальство", – проницательно заметил Скала.
"Ведро гвоздей не спрашивали, – точно так же на неуставной частоте отрезал сержант. – Смотри не заржавей от излишних умственных усилий".
"Мои микросхемы составлены из кремния и не подвержены..."
"А мои нервы из силикона, и вот-вот лопнут, как искусственные сиськи!"
Скала промолчал с таким выразительным гневом, что тут же вспомнился столь неприятный ему апгрейд. Геймифицированный артефакт как живой восстал перед внутренним взором и нахально покачнулся, очень убедительно наливаясь псевдокровью. Вплоть до набухания венок. Коннор потряс головой и строго велел себе не раздумывать о не имеющих отношения к военной операции ***х.
– План местности пока не поступал, сэр? – задала не очень удобный вопрос Норт.
– Все еще зеро, – буркнул сержант. – Действуем по обстоятельствам.
Коннор решительно подтянул пряжки бронежилета. Лютер задумчиво постучал кулаком в грудь, а Ральф размашисто осенил себя крестным знамением.
"Арктика – любимая моя страна", – многозначительно промурлыкал Гэвин.
Песок, многолетние останки перекати-поля и какое-то химическое дерьмо ложились под дутые шины бугристой шкурой уснувшего и частично разложившегося супердинозавра. БТМ подпрыгивала, переваливаясь с боку на бок, и закрепленные в "люльках" бойцы всякий раз отдельно приветствовали каждый ядреный прыжок не менее ядреными выражениями. Сержант, обосновавшийся на троне главного, пару раз едва не влупился головой в потолок, о чем радостно донес всем Маркус, – но не жаловался. Коннор гнал на пределе, чтобы одинокая машина, раскрашенная в цвет пустынного говна и тлена, проскочила к точке операции максимально быстро и максимально незаметно.
Пять лет назад Коннор послал бы всю армию в задницу, предложи ему кто подобный идиотизм – атака в три с половиной рыла. Но теперь они и впрямь были не в Сомали и не в Гильменде. Теперь у них была ультрасовременная броня, бойцы-полуторки и специальные, конвейерную их ленту, андроиды с военными мощностями.
"Начинали мы с гидроплана, а продолжаем уже крупной собственностью, – взялся размышлять Маркус на весь канал. – Неужели и сейчас нельзя будет никому продырявить голову ради справедливости и равноправия?"
"Как это нельзя? – нервно вскинулся Ральф. – Я заинтересован! И голову продырявить, и придушить одного козла, и желательно еще отстрелить ему ручки-ножки! Не мог как человек приехать, приехал как свиная срака, в такие бездны проблем нас вверг, паскуда!"
"Заткните рядовому Гарднеру рот и жопу, – сурово велела Норт. – Ни там, ни там у него вода не держится, совсем сдурел со своим Мануэлем".
"А что я! На все воля божья! Я лишь говорю о том, что некоторых падл... Уй!"
Судя по лязганью "люлек", рядовому Гарднеру все-таки попытались что-то заткнуть. Сержант издал упреждающее ворчание. Коннор даже почувствовал легкие мурашки и на всякий случай организованно сжал задницу, болтающуюся чуть-чуть над сиденьем. В экипировке БТМ с "люльками" предусматривалось некоторое парение над жесткой поверхностью, если очень надо. Из всех присутствующих только Скала сидел на месте недвижимо, точно врос в анатомически изогнутую спинку.
– Редлайн, – предупредил сержант.
Коннор кивнул. Предельная пограничная линия, за которой следовало ссаживаться и топать на своих двоих, стремительно наползала на экране навигатора. Ничего особенного тут в пустыне не было, просто автоматически рассчитанная граница определимости транспорта. Обычно редлайны отстояли на треть мили от цели, но здесь, судя по сводке, было целых две. Видно, заваривалась густая каша.
– И дополнительная вводная. Андроиды здесь специализированные, – внес еще одно ценное уточнение сержант. – Так что не удивляйтесь, если обнаружится что-то странное. Наша задача – сохранить то, что принадлежит Америке.
В кузове дружно понимающе промолчали. Конечно, федералы бы с удовольствием протянули руки и к этому, но военным имуществом занимались военные, и все, что касалось контрабанды андроидов, должно было остаться похороненным. В крайнем случае – в больших кожаных папках, лежащих на широких столах солидных людей. На чьих погонах звезды сияют так ярко, что лучше даже не смотреть – ослепнешь к херам.
Редлайн подбирался все ближе, расстояние до него уже измерялось десятками ярдов, и Коннор заглушил двигатель. БТМ прокатилась по песку, шурша шинами. Потрескивал пластик, разогревшийся от гонки по ночным барханам, а теперь начавший остывать. Бледная грязно-серая полоска надвигающегося рассвета проявлялась на востоке. Вскоре на Сонору должен был обрушиться очередной иссушающий день. Но прежде того девятый отряд должен был обрушиться на предполагаемый перевалочный склад в аккурат под Стеной Трампа. Небольшой контрабандный погребок, как и сказал Лютер.
С тех пор, как идеи красномордого президента-консерватора привели к строительству стального щита между Америкой и Мексикой, прошло почти двадцать лет. То, над чем сначала насмехались, а при Байдене и вовсе пытались отменить, постепенно превратилось в краеугольную идею. Бесконечная лента в четыре метра высотой протянулась через весь материк, отгораживая две страны друг от друга. В Аризоне мигрантов уже совсем не жаловали – андроиды заменили их на всех низкоквалифицированных работах, поэтому для "амечиканос" не осталось свободных кормовых ячеек.
Зато стена давала рабочие места двадцати тысячам пограничников – от Сан-Диего на западе и до самого Браунсвилла на востоке. Коннор даже как-то слышал, что они частенько закрывают глаза на попытки подкопа государственной границы – ровно для того, чтобы было за что им платить. Но совсем скоро их могли заменить отличные крепкие парни с плексигласовыми головами. Коннор покосился на Скалу. Тот, как всегда, выдавал эмоций не больше холодильника.
БТМ окончательно остановилась, и сержант дал отмашку. Группа высыпала наружу. Над транспортом развернулся маскировочный полог, его тут же забросали песком и камнями, а Норт с Лютером обеспечили доставку парочки вездесущих кактусов и перекати-поле. Место здесь было прекрасное – попытки мигрантов пробраться через Сонору настолько отдавили пограничникам мозоли, что эту территорию несколько лет патрулировали с особым зверством. Вдобавок климат еще больше поменялся, и через "Барханы Смерти" лезть перестали совсем.
Коннор в том же темпе глушил все, что можно заглушить, чтобы окончательно превратить БТМ в кусок камня с точки зрения различных следящих систем. Скала внимательно наблюдал за ним, и когда Коннор закончил, показал честно заслуженный трудами рядового Фаулера ОК. Сержант Аллен уже гарцевал рядом, всем видом демонстрируя, как он изнемог, ожидая хоть каких-то результатов от столь ненужного и криворукого существа, как водитель БТМ с дипломом по нейросетям.
– Маскировка окончена, сэр! – отчитался Коннор.
– Вперед, – таким же шепотом приказал сержант. – Болтами в ведре не греметь, в интернет не лазить, кто споткнется о скорпиона, пусть им же себя и ужалит насмерть.
– Да, сэр! – почти беззвучно рапортовал весь отряд.
Снайперы, нагруженные своими длинноствольными фрейдистскими игрушками, выглядели как рыбаки-экстремалы, готовящиеся поймать Моби Дика. Гэвин щепетильно проверял закрепленное на себе шумное хозяйство, Лютер и Норт демонстративно играли плечами и кулаками, показывая, что они-то готовы к короткому контактному бою прямо ногами по лицам. Коннор проверил жетоны в кармане, чтоб не брякнули.
Сержант махнул, и отряд порысил вперед. Бесшумнее всех передвигался Скала – закапсулировавшись внутри себя, чтобы не торчать вайфаем наружу, он производил впечатление натурального живого мертвеца. Коннор уже привык, что андроид порождает какие-то цифровые потоки рядом, а теперь они исчезли, и из-за этого яйца поджимались все сильнее, бодря и заряжая энергией.
Предрассветный холодок слегка освежал потный лоб, песок под ногами шуршал и осыпался, а кактусы сменяли друг друга с неумолимостью овечек, которых пытаешься подсчитать перед сном. Только овечки были милы и пушисты, а кактусы так и норовили впиться в жопу, стоило только на секунду отвлечься. Маркус уверенно вел отряд по одному ему известной траектории. Бежать следом за ним было определенно легче, но хреновы кактусы так и пытались уязвить. Сам снайпер уже неоднократно хватался за обтянутый форменными штанами зад, и у Коннора руки чесались сделать то же самое – но он держался. Пыль лезла в горло, и больше всего он был озабочен тем, чтобы не кашлянуть. К тому же... из-за паскудного андроида еще и шея болела.
Утром ему пришлось очень изворотливо уединяться в санузле, а перед выходом Коннор застегнулся на все магниты. Чтоб ему лопнуть, этому синтетическому бревну с железными пальцами. На шее рядового Фаулера красовались такие синяки, что вопросы возникли бы у любого.
Поперхнувшись в очередной раз, Коннор со злостью подумал, что Мануэль действительно подложил всем огромную дурно пахнущую свинью, по следу которой они и приперлись в это гнусное место. Если б не федеральное имущество, то можно было бы кровожадно шпокнуть "погребок" прямо с вертушки. Вертушки Коннор тоже умел водить и с удовольствием выследил бы засранцев и вмазал бы им под хвост "Гарпией" – а лучше сразу двумя, чтоб распополамило точно по линии ягодиц.
Стена Трампа вынырнула из предрассветных сумерек неожиданно. Отряд перемахнул очередную дюну, и хотя все с точностью до сантиметра знали, на каком они расстоянии от цели, громадина серо-стального цвета все равно оказалась неожиданной.
Еще более неожиданным выглядело вопиющее отсутствие в ней куска.
Коннор мысленно присвистнул. По мановению сержанта все скатились в ложбину между дюнами и замерли. Лютер и Норт напоминали Скалу по степени имитации живого трупа, снайперы крепились и не пыхтели, и Коннор тоже постарался не сосать воздух громко.
– Сэр? – почти умоляюще прошептал Ральф.
Сержант глянул на запястье, кивнул и приложил палец к губам, одарив группу предупреждающим взглядом. Глаза отряда почти светились, и когда сержант убрал палец, губы задвигались у всех разом. Навострившись на сублингвалике, в отряде еще и умели почти беззвучно перешептываться. Различать такую речь могли только те, кого уже натренировало общение через андроидов. В "Девятке" проблем с этим не было.
– Охренеть! – делился Гэвин. – Это ж какой размах!
– Крупнокалиберные, – хором выговаривали Маркус с Ральфом.
– Взрыв! – спорил Лютер. – Как раз недавно была статья про новый тип взрывчатки на основе мгновенного инкапсулированного испарения. Гэвин!
– Нет у нас такого пластида! Жопой клянусь, это удар со спутника лазером!
– Купленным у чинков на Алиэкспрессе, – скептически добавил Коннор.
– Ваши идиотские идеи меня убивают, – выразительно проартикулировала Норт. – Но я согласна, что эту хрень кто-то испарил. Сэр?
– Берегите жопы, – мрачно посоветовал сержант. – Очевидно, что заваруха неслабая, едрить их в жопу. Все ясно, парни?
– И дамы, – немедленно дополнила Норт.
– И дама, – закатив глаза, согласился сержант. – А так же андроиды. Я никого не забыл? Каких-нибудь не определившихся со своей гендерной принадлежностью?
– Попрошу гендером меня не оскорблять, – буркнул Скала на нижней громкости.
Сержант зыркнул на него взором, не уступающим по мощности той штуке, которая пробуравила огромную дыру в участке Стены, а заодно и расплавила песок и почву, превратив проход в стеклянную чашу.
– Вот чего-то такого мы и ждали сидя под кактусами, – подытожил сержант. – Когда предположения будут подкреплены фактами.
– Бронебойные факты, – уважительно кивнул Лютер.
– И бронебойные дебилы, сэр, – с готовностью включился Гэвин. – Кто ж так себя выдает.
– Я надеюсь, у моего отряда, – торжественно прошевелил губами сержант Аллен, – хватит ума накрыть этих дебилов аккуратно. Без взрывов, шума, пыли и оторванных голов.
Маркус и Ральф одновременно изобразили, как снимают дебилов с дальних расстояний.
– Сэр, в тот раз это была тактическая необходимость, – уточнила Норт. – Они начали первыми.
Сержант в очередной раз закатил глаза. Не исключено, что в такие моменты он читал какие-нибудь успокоительные письмена в глубине собственной черепной коробки. Что-нибудь из устава сержантской службы. Про терпение и трибунал в случае, если вы убиваете людей из своего подразделения особо грязным образом.
На него пялились, ожидая следующих приказов. Стена была, дыра тоже имелась, но контрабандистов не наблюдалось.
– Ищем люк, – прошипел сержант. – Или что-то похожее. Мудилы окопались на границе в прямом смысле слова, поэтому сейчас мы тоже будем шуршать.
На запорошенных пылью и песком лицах проступило некоторое понимание: на кой хер им выдали доисторические, аналоговые еще металлоискатели. Они даже в локальную сеть не объединялись, так что поиски с их помощью выглядели сумасшедшим занятием. Еще более сумасшедшей выглядела теория, что окопавшиеся мудилы будут пробовать загадочные мощности боевых андроидов прямо над своими головами, да еще и так, что их заметят со спутника. Но в армии Коннора давно приучили не задавать слишком много вопросов. Если вам что-то кажется, то вам что-то кажется. А сержанты лучше знают.
– Кто найдет – тот пусть залезет на кактус и машет руками, но не вздумает орать, – продолжил инструктаж сержант. – Есть вопросы?
– Предварительно кинуть в люк гранату можно? – сладким голосом осведомился Гэвин, скалясь и поглаживая свежий шрам на переносице.
Ральф закивал и осклабился ничуть не симпатичнее, а его собственный шрам придал этому оскалу ощутимый оттенок безумия.
Сержант провел большим пальцем по горлу, Гэвин вздохнул, сдув облачко пыли с наплечника экзоскелета, и огорченно потупился.
Повинуясь скупым жестам сержанта, отряд рассыпался в линию и с некоторым разбросом во времени по-пластунски пополз на вершину дюны. Переставляя локти и беззвучно отплевываясь от пыли, Коннор мечтал о временах, когда андроиды действительно заменят людей в подобных идиотских операциях. Очень хотелось бы пройти курсы квалификации и осесть в удобном кресле, из которого комфортно будет командовать синтетическими пешками. Пока что же приходилось зарабатывать личную репутацию, разгребая брюхом песок. Песок, кстати, уже умудрился набиться в ботинки и штаны и вот-вот собирался начать скрипеть на яйцах.
Оказавшись на вершине, Коннор распластался, дыша останками кактусов и всматриваясь из-под козырька в Стену. Поднимающийся к утру ветер беспечно гнал клубки перекати-поля, и они, попадая на стеклянистую поверхность, весело кувыркались, приветливо сталкиваясь с собственными отражениями. Коннор провел на вершине еще долгих несколько секунд, присматриваясь, а когда над горизонтом показалась тончайшая, но уже раскаленная волосяная нить солнца – перевалился через край и заскользил вниз.
Ладно, от пыли и песка была польза – благодаря им он больше напоминал случайный оползень, чем прямоходящего человека. Андроида оставили в ложбине, "на случай катастрофы", как оптимистично выразился сержант Аллен. Маркус еще поворчал, что снайперов гоняют на грязные работы, но смирился. Гэвин тут же предположил, что на самом деле весь вопрос в цене дорогого оборудования, сам немедленно оскорбился, что их держат за пушечное мясо, и сам же себя успокоил, что зато за это ему платят надбавку, а Скала в лучшем случае получает внеплановый техосмотр.
Скатившись к самому подножью бархана, Коннор сгруппировался, принюхиваясь к окружающей обстановке. По-прежнему ничего не происходило. Справа уже поднимался Гэвин. Благодаря экзоскелету его движения выглядели нечеловечески плавными и четкими. Коннор тоже поднялся и отцепил с пояса металлоискатель, до сих пор нещадно давивший под левое ребро в ходе всех брюхоногих передвижений.
Экранчик беззвучно засветился зеленым, и по нему пошли тусклые круги, расходящиеся по координатной сетке. Уши отчаянно пытались уловить привычный для таких девайсов писк, и его отсутствие заставляло еще более бдительно прислушиваться к окружающему миру. Ползет ли тут ящерица или неведомый враг? Не затаился ли где-нибудь под кустиком май литл душман? Прищурясь на экран и взяв ориентиром вездесущие кактусы, Коннор высчитал, что площадь покрытия машинки составляет где-то пять квадратных футов.
Ну, у них были все шансы управиться до заката.
В тишине на фоне быстро розовеющего неба рослые фигуры в песочной форме двигались словно джинны, ищущие в дюнах попрятанные ранее сокровища. Сержант передвигался энергичнее всех, руководя общим направлением и заодно прощупывая остающиеся после его указаний проплешины. Семь человек двигались зигзагом и неумолимо приближались к Стене. Дальше предстояло пересечь государственную границу и осуществить наглую интервенцию. Хорошо еще, если херов контрабандный притон действительно окопался на границе. Коннор всегда был глубоко убежден, что периодически разведка ошибается, и это даже нормально и случиться может с любым, правда, разведка сейчас небось сидела в уютных креслах, пока...
Пугающий звук, нечто среднее между хрипом и шипением, заставил Коннора вынырнуть из пучины завистливых раздумий.
Шипел Гэвин, яростно подавая команду рукой. Выгнутое в условном жесте запястье выглядело так, словно Гэвин вознамерился сломать себе кисть. Весь отряд замер кто где, повинуясь отчаянному приказу. Поднявшийся ветер разбрасывал песок и обломки перекати-поля. Казалось, что люди влипли в смолу, пока весь остальной мир бодро продолжал существовать.
"Мина!" – точно так же не двигаясь с места, жестом нарисовал Гэвин. А потом исправился и добавил к жесту множественное окончание.
Глаза у Коннора медленно полезли на лоб. Он бросил взгляд на металлоискатель. Тот молчал, как слепоглухонемой. Что ж, значит, если там и правда были мины, то клепали их не из презренного железа. Сами собой родились несколько гипотез, от которых Коннор постарался тут же избавиться. В такой ситуации лишние размышления были опасны.
Сержант, успевший обогнать весь отряд, медленно-медленно развернулся на месте и тоже зажестикулировал. В ответ на явно выраженный вопрос Гэвин яростно ткнул себе в переносицу и тут же отдернул руку, скривившись. Сержант беззвучно хлопнул себя по лбу и покрутил пальцем, уточняя, сколько мин находится в округе. Гэвин развел руками и снова призвал к ответу собственный нос, дескать, он чует, что дохера, но не может точно сказать – где и сколько. Сержант тоже поднял ладонь, требуя от всех сохранять неподвижность, приложился к виску и несколько мгновений напряженно размышлял. А потом поманил ладонью того, кто все еще торчал по ту сторону дюны.
Потея в неудобной позе, Коннор медленно повернул голову. Скала воздвигся на гребне, как натуральный пустынный демон. Форма-песчанка с капюшоном аккуратно встраивала его в пейзаж, а черная поверхность визора теперь выдавала картинку барханов, наливающихся солнечным светом.
С неторопливой и не совсем человеческой грацией фигура начала спускаться. Дошла до подножия, притормозила и двинула сложной кружной дорожкой. В наушнике едва слышно шорхнуло, и настропаленным на инфраструктуру нутром Коннор понял, что Скала нарушил эфирное молчание. Правда, ни слова не сказал, да и сержант не давал сигналов, что можно открывать пасть хотя бы мысленно, поэтому все по-прежнему происходило в абсолютной тишине. На эфирное молчание плевал только ветер. Особенно ему нравилось тереться шкурой о стекло, извлекая заунывный звук.
Скала медлил еще пару секунд, а потом легко двинулся по песку, петляя, словно разминировщик. В общем-то именно эту функцию он сейчас и выполнял, так что Коннор перестал сворачивать шею и вместо этого внимательно пригляделся к окрестностям.
Невооруженным взглядом никак не высматривалось, кто же такой умный усыпал пустыню минами, а Коннор хотел бы задать ему парочку ласковых вопросов. Предварительно загнав дуло одной из снайперских дальнобоек ему в сраку.
Андроид скользнул мимо, Коннор почувствовал движение теплого пахнущего синтетикой воздуха и с некоторым запозданием сообразил, что Скала вовсю работает мозгами. Наверное, если бы шутники из "Киберлайф" приделали ему вентиляторы, Скала бы сейчас прилежно гудел.
Остановившись в нескольких ярдах от сержанта, Скала точно так же жестами приказал тому отойти вправо на два шага. Сержант выполнил приказание точными экономными движениями. Скала кивнул и присел на корточки. Положил ладони на песок и застыл. Секунды текли, ладони Скалы все глубже уходили в сыпучую поверхность, и только если как следует присмотреться, становилось понятно, что он их вдавливает с такой силой, что наверняка некоторые песчинки аж сплавляются между собой.
Сержант смотрел на него еще секунду, а затем приставил к ушам большие пальцы и выразительно закрыл глаза ладонями. Коннор прищурился. Бросить металлоискатель он не мог, а пытаться заткнуть себе уши, размахивая тяжелой железякой с риском угодить себе же по затылку – то еще удовольствие. По визору Скалы поплыли гипнотические желтые линии.
Еще мгновение в воздухе слышалось только неумолчное пение ветра, а потом навалилась ватная тишина. В ней возник тончайший, едва различимый звон, от которого заныли зубы, а следом и кости. Мощность костоломного ощущения нарастала, хотя сам звук наоборот – затихал. Виски сдавило злобной натужной пульсацией.
– Бля!
Кто-то не выдержал. Коннор не узнал голос, с трудом прорвавшийся сквозь мертвенный полог. Следом глухо и резко захлопало. Коннор распахнул глаза. Песок взлетал фонтанчиками. Мины вылетали из-под него одна за другой, переворачивались в воздухе и падали. Гладкие темно-зеленые бока тускло блестели под солнцем. Желтые линии на визоре Скалы лихорадочно мерцали и сплетались в лихорадочный ритм землетрясения, как его рисует лапка сейсмометра при девяти баллах.
Фонтанчики вздымались вновь и вновь, смертоносная начинка вываливалась из брюха пустыни, и вскоре желтый песок превратился в пятнисто-зеленый. Омерзительный недозвук оборвался. Коннор шумно вдохнул и выдохнул. Давящая на затылок сила отступила. Скала медленно вынул руки из песка – и на секунду стало видно, как на нем электрическими искрами потрескивает скин, обнажая черную углепластиковую плоть. Андроид выпрямился. Безумство желтых линий медленно угасало, и визор-экран превратился в привычное черное зеркало. И тут же снова залился пустынной маскировкой.
– Обезврежено, – глуховатым голосом доложил Скала. – Я – эффективный молодец, а вы, как всегда, обосрались. Ха. Ха. Ха.
В тишине всхрюкнули и тут же испуганно заткнулись. Сержант пронзил виновницу взором, но потом покрутил пальцами, показывая, что так уж и быть, в честь того, что ничьи кишки не разметало взрывом по кактусам, он прощает эти неуставные звуки.
– Что это было? – неистовым шепотом возмутился Гэвин, как всегда первым очнувшийся и полезший за словом в карман. – Чуть башка в штаны не провалилась! Сэр!
– Все уничтожены во имя справедливости, – порадовался Маркус.
– Спецотряд, – с выражением искренней скорби прошипел сержант Аллен. – Не смог найти мины, ****ь!
– В смысле, сэр! – обиженно засипел подрывник. – В отличие от всяких андроидов, сэр! Обнаружил благодаря личному опыту, без применения подлых технических средств, сэр, кстати, а чем он их пришлепнул, а?
Предусмотрительно задавленное до шепота возмущение пылко требовало ответа, и Скала демонстративно обтер ладони о штанины.
– Использован импульс определенной частоты.
– Откуда взял? – на той же громкости возмутился уже Коннор, поймав взгляд сержанта.
– Мы такого в твоей спецификации не видели, – поддержал Гэвин.
– Апгрейд, – отрезал Скала.
– Благословленный кардиналом, надеюсь? – прорезался Ральф.
– Эй, – неожиданно в полный голос сказала Норт, стоявшая метрах в двадцати от Гэвина. – А это еще что такое?
И в этой фразе было столько леденящего душу недоумения, что о нарушении секретности даже заикаться не хотелось.
– Контакт!
– Берегись!
Два голоса слились воедино. Сержант крутанулся на месте, выбрасывая ногу, и утяжеленный носок ботинка встретился с зеленым металлическим боком. Сбитая в прыжке "мина" перекувыркнулась и шлепнулась на песок, растопырив подергивающиеся ноги. Восемь или десять – Коннор не сумел сосчитать.
В голове словно подпалили фальшфайер тревоги. Сержант приземлился на обе-две, и его лицо застыло с тем выражением, которое бывает у человека, услышавшего щелчок под подошвой. Скала, в которого целилась "мина", развернулся корпусом наполовину. Гэвин вскинул обе руки, закрывая лицо. Норт пригнулась, снайперы одинаково шарахнулись в разные стороны. Все это застыло в горячем пустынном воздухе, точно щелкнутое на камеру. И со всех сторон почти беззвучно начали взлетать в воздух круглые многоногие тела.
Глава 6. Шай-Хулуд
– Не стрелять! – сдавленно каркнул сержант. – Врукопашную! Рид, не дергаться!
Кадр отпустило, и все закрутилось на двойной скорости. Гэвин присел, пропуская тварь, Норт ударила кулаком снизу прямо в зеленое брюхо, Лютер раскинул руки, цепляя сразу двоих, а сам Коннор влупил металлоискателем по метнувшемуся к нему механизму. Скала использовал тот же прием, что и сержант, и с механической точностью успел сделать три ёко-гэри. Коннор на ходу проанализировал, с какой скоростью и эффективностью движется его коленный сустав. Три мины разлетелись в стороны почти одновременно.
Коннор отпрыгнул, уклоняясь от еще одной, споткнулся обо что-то, бросившееся под ноги, устоял, опять отпрыгнул и почти не глядя ударил назад. Пятка врезалась в жесткое, Коннор почувствовал, как сносит довольно легкую мину, и тут же пригнулся снова. Дыхание кипело в груди, пыталось выплеснуться в матерной тираде, но их послали сюда не орать, а выполнять боевое задание, поэтому Коннор успел только сплюнуть на песок – и пришлось браться за работу.
Невероятно прыгучие гады атаковали со всех сторон. Они бросались целыми группами, и прибивать их насмерть получалось только у троих членов команды. Десяток секунд спустя это стало очевидно для всех, и отряд резко поделился на загонщиков и карателей.
Лютер, Норт и Скала образовали круг, встав спиной к спине, а остальным пришлось скакать тушканчиками, не только отбиваясь от настырных гадов, но и загоняя их в ловушку. Норт сияла – ее кулаки работали, как молотилки для хлопка, под ногами уже набрался могильный курган, который она периодически расшвыривала пинками. Коннор, стараясь контролировать дыхание, гнал мины то к ней, то к удовлетворенно жмурящемуся Лютеру, то к бесстрастно приканчивающему младших собратьев андроиду.
Ральф деловито насаживал тварей сразу на два ножа по-македонски.
Что это не просто чокнутые мины, было уже очевидно. Они сидели под песком, на них не подействовала импульсная атака Скалы, рассчитанная на взрывотехнику, и они совершенно точно нападали на людей, определив их как врагов. Коннор даже не хотел воображать, что случится, если одна из железяк успеет в кого-нибудь вцепиться.
Лично он не хотел, но раскрученные на построение моделей синапсы уже старательно нарисовали картину, как человека разделяет на куски – прямо как корову на плакате в столовой.
Гэвин держался в стороне, выцепляя опасных засранцев по одной штучке. Сержант на отдаленных позициях расправлялся с отставшими минами. Хотя, может, они на самом деле куда-то пытались сдриснуть – на обдумывание этого у Коннора уже не хватало реакции мозга. Он просто не успевал, окружающее пространство превратилось в рваные пятна, в которых мелькали кактусы, песок, мины и бойцы. Потом смазался даже песок, и поле зрения сузилось до прицела, в котором мелькали только самые важные объекты. Бей, уклоняйся, загоняй, бей, уклоняйся, загоняй... Снова и снова, как в зацикленной записи.
Трио молотобойцев постепенно смещалось, оставляя за собой целый вал механических тушек. У некоторых еще подергивались ноги, и когда поток нападающих начал редеть, Коннор даже смог выделить кое-какие детали. Например, расположенные по "ободку" сенсоры. Хорошо утопленные, защищенные мощной окантовкой, наверняка с бронепластиком. Он подсчитал ноги: от шести до десяти, но чаще все-таки классических восемь. Разглядел, что у этих ног примерно одинаковое количество очень мощных суставов, а наконечники сделаны острыми, но у каждого есть дополнительная бахромка, которая мгновенно раздувается подушечкой, чтобы нога не проваливалась в песок. Перемещались мины почти бесшумно, но теперь стало понятно, откуда непрерывное посвистывание – срабатывала пневматика, накачивающая подушечки.
Молчание, прерываемое только ударами по телам противников и шумным дыханием людей, делало картину сюрреалистической. Сержант Аллен передислоцировался со своих дальних рубежей, тоже приняв участие в интенсивном истреблении. Работал он и руками, и ногами, и Коннор сразу просек, от кого Скала нахватался этих нечеловеческих ударов. Адаптировал под себя сержантское каратэ.
"Девяток" сержант как-то даже пытался потренировать по методике школы, в которой состоял, но отряд энтузиазма не проявил, да и бесстрастный гуру из сержанта не получался: слишком уж кипучий у него был характер. Этично руководить у него получалось местами так себе, но отряд ему вполне соответствовал, так что они находились в равновесии.
– Двадцать четыре!
Сдавленный хрип Норт нарушил священное молчание, и тут же тоже приглушенно матернулся Гэвин. Дружно помянули чью-то мать снайперы, а Лютер сцепленными в замок руками сокрушил прыгнувшее на него создание, одновременно мощно выдохнув:
– Восемнадцать!
– Отстаешь, – прошипела Норт, встряхивая кистями.
Разбитые костяшки влажно блестели, и Коннор невольно поморщился. А уж когда Норт взялась их облизывать – и вовсе скривился. Сбоку на него прыгнула одинокая дрянь, и он уже привычно отмахнулся металлоискателем. Слегка промазал, мина шлепнулась в песок и, быстро-быстро шевеля ногами, побежала к Скале. Перед андроидом валялись поверженные враги, и когда мина прыгнула, ее встретил очередной удар стопой.
– Тридцать один, – заключил андроид. – Ха. Ха. Ха.
– Скотина! – хором и шепотом сказали Норт с Лютером.
– Скала, – педантично исправил тот.
Остатки стаи шустро сползались.
– Никого не выпускать, – приказал сержант, повысив громкость до возмутительно нарушающего маскировку "вполголоса". – Давите гадов, пока они нас не сдали.
Роли поменялись. Недавние обороняющиеся с молчаливым злобным удовлетворением кинулись преследовать бывших нападавших. Почему-то мины не пытались зарыться обратно, вместо этого предпочтя суматошную беготню по песку.
Окончательно откинув опасливое "а если рванет?", Коннор всецело посвятил себя охоте. Зрение возвращалось в норму, но он все равно умудрился столкнуться с Ральфом прямо над одной из мин. Столкновение получилось крепким, мина попыталась воспользоваться моментом и бежать. Мгновенно проявив сплоченную целеустремленность, Коннор с Ральфом схватились друг за друга и не менее целеустремленно вдарили по мине одновременно. Места едва-едва хватило для совокупной площади двух ботинок одиннадцатого размера. Мина хрустнула и застряла в песке, напоследок поджав ножки.
– Саранча апокалипсиса, – выдохнул Ральф, вздергивая губу.
– Жуки-навозники, – исправил Коннор.
– Да один хер, сплошные проблемы!
Одновременно хлопнув друг друга по плечам, они так же одновременно разошлись. Было еще на ком отточить мастерство мухобоев и вошедавов.
Маркус передвигался по песку почти элегантно – видимо, опять занимался предугадыванием траекторий. Коннор ему даже слегка завидовал.
Норт и Лютер присоединились арьергардом – дотаптывая поголовье павших с особой садистской тщательностью. Скала снова уселся на корточки и закопался в мешанину железа и пластика. Коннор даже заметил, как он перебрасывает через плечо мелкие детали – едва заметными, слишком быстрыми движениями. Словно деловитый механический расчленитель, подбирающий себе что повкуснее.
Сержант, бросив отлов на плечи подчиненных, застыл сурикатом, сканируя местность. Если долго приглядываться, казалось, что у сержанта встала дыбом шерсть на загривке. Коннор и приглядывался вполглаза, потому что выживших мин осталось по пальцам пересчитать.
Наконец тяжко хрупнула последняя, найдя свой конец от удара прикладом снайперки. Маркус удовлетворенно охлопал себя по заднице и взгромоздил "Читак" за плечи. Язык бы не повернулся обвинить его и Ральфа, что они маловато голов нарубали. Такие дополнительные утяжелители – это почти как специальный полуторный обвес Норт, а еще и скакать с ними… Уметь надо.
Коннор развернулся и двинул в сторону Скалы. Все техническое неумолимо притягивало его, как магнит железную стружку, и ему невыносимо хотелось залинковаться с андроидом, чтобы собственными мозгами посмотреть, что там такого интересного происходит. Наверняка ведь Скала, как порядочная военная модель, уже анализировал противника и скармливал кишки своим хитрым программам классификации.
– Ну? – просипел Коннор, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рявкнуть. – Какой апгрейд подобрал?
Сержант отмер и порысил к ним. Коннор стиснул зубы – вот сейчас же опять испортят всю радость познания! Скала поднял голову, и Коннор увидел пляшущее марево цветных абстракций на черном стекле.
– Рожай уже, – беззвучно простонал Коннор. – Хочу знать, что ты там нарыл, говори!
– Рядовой Фаулер! – шепотом же возопил сержант. – Че ты там трешься?
– Они не доделаны, – буркнул Скала.
Сержант затормозил, Коннор бахнулся на колени, остальной отряд резво направился к ним же. На ходу все вертели головами, напоминая стаю вооруженных и опасных сов с армейской паранойей. Ральф скинул снайперку на руки, словно особо опасная и охуевшая сова, готовая вдолбить разрывным патроном калибра двадцать.
– Это прототипы, – продолжал Скала, разумно скрутив громкость голоса до почти нулевой. – У них нет кодов, я не могу опознать их серийную модель. Но это точно андроиды.
– Русские? – с надеждой спросил Гэвин, и тут успевший вперед всех. – Нелегальные?
– Есть за что прострелить башку контрабандистам? – прохрипел Ральф и с надеждой зыркнул на сержанта. – Сэр?
– И они без ограничителей, – спокойно продолжил Скала. – Самообучение выставлено на максимум, ограничение константы WDTH отсутствует.
– Какой?
– Непричинение вреда человеку, – перевел Коннор.
– Просто охренеть, – прибавила Норт свое авторитетное мнение. – Сэр, мы обещали не удивляться, но это как-то чересчур!
Сержант издал звук, который должен был дать всем понять, что ответа у него нет, а он ненавидит подобные ситуации и потому сейчас очень зол. Лютер мужественно взял на себя обязанность наблюдать за обстановкой, но даже его затылок излучал нетерпение и недоумение.
Скала поднялся, вынуждая остальных поднимать за ним головы. Коннору еще и пришлось вставать, да поживее, поскольку сержантский взгляд не обещал ничего хорошего тому, кто вместо бодрого обшаривания окрестностей глазами зарывается носом в железные ошметки.
– Опасная модель, – заключил андроид. – Для вас.
Невысказанное "а ты че, самый огнеупорный?" повисло в воздухе.
– Я записал данные, – добавил Скала. – Для расследования.
– Внимание, – неожиданно сказал Лютер в полный голос. – Движение снизу.
Он ткнул куда-то одновременно всем под ноги, не отрывая взгляда от экранчика.
– Люк, надеюсь? – выдохнула Норт.
– Н-не-е…
Песок под ногами мягко вздыбился. Качнулся волной, кактусы бешено замотались, словно мачты у припаркованных яхт. Песок вспучился и опустился снова, и пара кактусов, все же не выдержав, обрушилась. Ветер испуганно заголосил, пытаясь удрать сквозь пролом прямиком в Мексику. Пустыня колыхалась, точно океан, это однозначно была не галлюцинация. Коннор метнул взгляд на сержанта. Командир наверняка должен знать, что делать…
– Держись! – рявкнул сержант. – На счет раз! Два!
На счет три песчаный океан расступился. Выгнулся чудовищным хребтом, и ржаво-медная шкура хлынула потоками, обнажая металлический остов.
– Гроб Господень! – определился Ральф.
– Да вы шутите! – заорала Норт. – Какого хрен…
Восставший из песка монстр встряхнулся, нижняя его часть, где взгляд сам автоматически определял брюхо, стремительно треснула и раскрылась сотнями длинных ног. С острыми наконечниками и мощными утолщенными суставами. Передняя часть все поднималась и поднималась, обтекая песчаным водопадом, изгибалась, заворачивалась в чудовищный вопросительный знак, ставящий под сомнение успех всей кампании, да и жизнь всего отряда…
"Огонь!"
Скачком воспрявшая связь передала глас сержанта прямиком в мозг. Коннор дернул плечом, попутно отплевываясь от песка, и в ладони ему легла привычная тяжесть "Текстрона". Короткое глухое рявканье четырехпатронной очереди окончательно разорвало пустынную безмятежность. С полусекундной задержкой присоединились остальные, еще две секунды спустя ударила "Штайр", а ей вслед бахнул "Читак".
В поднявшейся пыльной буре утонуло солнце, ветер сердито выл и кидался колючими пригоршнями в лицо. "Текстрон" не менее сердито отгавкивался, посылая злые снаряды в пластиковых "рубашках" туда, где бушевало и ворочалось нечто. Неизвестное, но так похожее своими ногами на мины, что...
Все двадцать патронов закончились, Коннор автоматически сменил магазин, одновременно сдвигаясь в сторону. Винтовка охотно проглотила добавку и вновь разразилась выстрелами. Не похоже, что механическому уроду от этого было особенно жарко, но что еще оставалось делать? Коннор, как и любой военный, точно знал: если во что-то достаточно долго стрелять, то оно сломается. Иначе бы все их бронебойные огнестрельные игрушки давно заменили на что-нибудь поэффективнее. Поэтому не думай – стреляй.
Коннор сдвигался по пологой дуге, поливая огнем гигантскую тушу. Благословен будь концерн "Текстрон", давший имя своей разработке – легкая автоматическая винтовка позволяла набрать к ней таких же легких, но убойных патронов на тридцать процентов больше, чем знаменитые М6 и М4.
"Вломите ему! – командовал сержант. – Чтоб жопа взорвалась!"
"Справедливо и равномерно пополам!" – успел идейно прокомментировать Маркус, и связь упала.
Песок и пыль более-менее осели, Коннор даже смог разглядеть своих – хотя в основном из-за вспышек выстрелов, – но лучше всего увидел, как скотина разевает экскаваторную пасть, усеянную вращающимися буровыми головками. А затем пустыню наполнил звук. Чем-то очень похожий на тишину, генерируемую Скалой. И одновременно до одури не похожий ни на что. Воздух, песок и небо завибрировали в едином перемалывающем мозги ритме. От него сжалось сердце и перехватило дыхание. Сделалось невыносимо муторно, предчувствие чего-то нестерпимо ужасного заполнило голову. Все кишки перекрутило судорогами, сердце заколотилось, бешено выдавливая кровь в голову.
Пустыня дико вибрировала, Коннора трясло и колошматило вместе с ней, и наконец он не выдержал. Это было страшно, страшно, мучительно страшно, так ужасно, что сдержаться не было мочи. Коннор заорал, не помня себя, разевая рот до судорог в шее – и нажал на спусковой крючок. Винтовка захлебнулась яростным кашлем. Отдача била в плечо со всей дури, а перегретое дуло выблевывало смертельные приветы с частотой три выстрела в секунду. Коннор орал, пятился, поливая потустороннюю тварь огнем, и тут его схватили за ногу.
Коннор обмочился.
Очередь ударила в песок, он панически искал взглядом врага – надо было бежать, какого хрена он тут топчется, бежать подальше, скорее...
"Текстрон" смолк, и Коннор глухо взвыл. Его единственная защита и спасение только что приказала долго жить. Чудовищная пульсация взламывала череп. Где-то в глубине мутного водоворота плясала мысль, что можно с этим что-то сделать, какие-то запасные то ли коробки, то ли магазины... но ему нужно было сейчас, а под рукой ничего не было, не было, не было!
– А-а!
Что-то прыгнуло ему на спину, вцепилось острыми твердыми лапами, и он рухнул, мотая головой. Перекатился на спину, ударил локтями, лягнул, завертелся на песке, как раздавленный жук, и это что-то внезапно хрустнуло под ним, и острое прекратило терзать загривок. Коннор задергал ногами, пытаясь отползти. Куда-нибудь, куда угодно, лишь бы подальше от этого места, где была только смерть, ужас, адская бездна, и ничего...
Тьма обрушилась на него сверху. Коннор заорал, видя, что у этой тьмы даже нет глаз. Нет лица. Порождение кошмаров навалилось на него, оплетая руки черной паутиной, и безглазая башка оказалась перед самым его лицом.
– ...а-а!
Воздух кончился, и едва Коннор успел судорожно вдохнуть, как тварь на него рявкнула. Импульс пронзил мозг, словно каждую отдельную клеточку казнили на электрическом стуле. Застыв с раскрытым ртом, Коннор приготовился умереть. А потом страх внезапно разжал когти. И жуткое нечто превратилось в до одури знакомого андроида. Скала убрал руку от его головы, и Коннор осознал, что на него надеты заглушки. Все вокруг содрогалось и бушевало, но теперь уже было не так страшно.
– Что за…– с трудом выплюнул Коннор. – Что случилось?
Собственный голос доносился словно сквозь вату. Глушилки отсекли половину звуков, включая кошмарный беззвучный пульс червя.
– Инфразвук, – ответило глухое забрало, украшенное сердитыми пиктограммами. – На вас действует, как змея на мышей.
– Встать! – скомандовал Коннор сам себе. – Продолжаю бой!
– Так точно, – Скала чуть приподнялся. – Ты так рад меня видеть, что встречаешь мокрыми штанишками?
Коннор выбросил руку в сторону отлетевшего "Текстрона", и одновременно с этим из-за плеча Скалы взмыло плоское темно-зеленое тело с растопыренными ногами. Коннор нашарил винтовку, а мина шлепнулась Скале на загривок. Показалось даже, что слышен хруст, с которым ноги воткнулись в спину андроида. Звук был тошнотворный, словно треснули кости. А может, это треснула сама мина, потому что Коннор еще и успел заметить, как расходится казалось бы монолитная броня, и чертова псевдомина раскрывается, как хлебало японского краба...
Коннор рванул "Текстрон" к себе. Хлебало сомкнулось многочисленными выростами на затылке андроида. Визор Скалы мигнул и вспыхнул невероятным багровым красным. Коннор вскинул винтовку, переживая еще один острый миг благодарности к производителям облегченного оружия, и дуло само нашарило цель.
– Не то слово, – вежливо улыбнулся он, нажимая на спусковой крючок.
Сорок секунд спустя баланс сил снова поменялся. Избавленный от пытки инфразвуком отряд не на шутку взбеленился. Сержант на вновь поднявшемся канале требовал измельчить червя в костный порошок и подать ему на завтрак. Вся маскировка полетела к чертям, и мат стоял такой, что в нем вязли оживившиеся было недобитые мины. Хотя уже дебилу стало понятно – это не мины. Смахивающие на крабов штуки пытались хватать за ноги, мельтешили, как блохи на собаке, и всячески мешали разделаться с червем. А он уже и не казался таким страшным. Слишком тяжелое и неповоротливое тело плохо управлялось с ногами, поэтому огонь сосредоточили именно на них.
"Оторвите к херам эти тыкалки! – командовал сержант. – Чтоб сел в инвалидную коляску и там же сдох!"
Больше всего урона наносили снайперки. Снабженные тяжелыми патронами со смещенным центром тяжести, они с каждым выстрелом вырывали из тела червя целые куски. Можно было бы радоваться, если не знать, что одна "Штайр" могла разделаться с целым БТР. Но червь не уступал. Голова и грудина невероятной хрени были защищены более чем хорошо, и вскоре раздосадованные бойцы взялись отыгрываться на конечностях.
"Не сдюжишь, в Гвинее не сдюжили, и ты сдохнешь", – спокойно приговаривал Маркус, и его винтовка снова и снова посылала тяжелые пули.
"Чей бы это ни был андроид, я его сейчас отделаю! – орал Гэвин. – Нафарширую астролитом, одно облачко останется!"
"Ножки в кляре! – упоенно ревел Лютер. – Крабовые поки!"
Стыд за только что пережитое – а Коннор был уверен, что не только он обоссался от страха – требовал пламенной и яростной мести. Оскорбив человеческую гордость, херов червяк подписал себе смертный приговор.
"Ложись! – скомандовал сержант. – Огонь сверху!"
Коннор рухнул мордой в песок и ошметки кактусов. Над головой действительно взревело, а потом яркий день полыхнул еще ярче. Дрожащее зарево осветило песок так четко, что Коннор увидел собственную тень. Мельчайшие песчинки кварца вспыхнули ядерным розовым. Коннор зажмурился и нырнул в этот песок по уши. На спину обрушился невыносимый жар, от которого, казалось, затлели волосы под шлемом. Нестерпимо раскаленная секунда длилась, длилась и длилась – и наконец закончилась. Коннор выдернул башку из песка, быстро мазнул ладонью по визору и распахнул глаза.
"Отчет!" – гаркнул сержант.
"Фаулер жив!"
"Рид жив!"
"Элмерз цела!"
Остальные тоже откликнулись, Скала промолчал, но живая связь лучше чего угодно говорила, что как минимум нейросети и сложенные из них мозги андроида сохранились.
"Рид, яблоко ему!"
"Есть!"
"Прикрывайте!"
Коннор поднялся на одно колено, сквозь слезы нашарил взглядом изогнувшегося червя, чуть не поджарившего их, и вскинул "Текстрон", прижимаясь щекой к прикладу. Особенно тщательно прижмурил глаз, выбрал самые омерзительные на его взгляд ножки – и снова нажал на спуск.
Следом загромыхала канонада выстрелов. На визоре слабо засветилась карта событий со всеми участниками в виде меток. Одна из них, подписанная коротким "Р.", быстро ползла к красной черточке. Песок взвился в воздух, точно перетряхнутый ураганом. Температура повысилась, ветер завывал как молельный рог гобийских уйгуров, Коннор уже почти нихрена не видел. Но верил, что подрывник сейчас мчится к цели, сжимая свои любимые "яблоки" – по штучке в каждую ручку.
"Пас! – сам себе скомандовал Гэвин. – Ложись!"
И снова, в который уже раз, Коннор рухнул в песок. Мгновением позже осколочные "яблочки" рванули во всю мощь. Следом за взрывами последовал истошный визг железа, какой-то металлический стон, зубодробильный скрежет – целая волна звуков, сопровождающая разрушение чудовищной машинерии. Шквал горячего воздуха ударил тараном, обрушивая град осколков, и Коннор выработанным рефлексом напряг все мышцы. Если и попадет, больше шансов обойтись царапинами. А вот когда осколки влетают в мягонькое, неподготовленное...
Шквал прокатился и стих.
"Раз, два, три, встать!" – сам себе скомандовал Коннор.
И встал. И увидел, как медленно, почти гипнотически раскачивается огромная туша со снесенной к херам верхней частью.
– Не стоим! – проорал сержант. – Добить гада! Вы когда срете, тоже половину дерьма в жопе оставляете?!
Пассаж про дерьмо уже сопровождали очереди. Коннор автоматически проверил, сколько еще легких магазинов висит на его сбруе, и решительно вбил новый. Привычный многоголосый разговор оружия укреплял в решительности и вмуровывал в песок. Руки действовали на автомате, а голова уже переключилась на другое: здоровенный механизм наконец-то начал кровоточить. Темно-синяя жидкость, которой было удивительно мало, цвиркала струйками. К запаху гари добавилась тяжелая химическая вонь. Действительно что-то вроде андроида, только безмозглое и агрессивное – но зачем?
Патроны кончились, и одновременно кончился запас устойчивости машины. По обе стороны огромной туши взлетели фонтанчики, а потом червь с хорошо различимым скрежетом повалился набок.
– Прекратить огонь! – не менее громогласно скомандовал сержант.
Еще несколько бухающих огнестрельных плевков – и все смолкло. Песок медленно оседал, силуэты вокруг виднелись все яснее, и узнаваемая коренастая фигура сержанта быстро взмахнула рукой, подзывая рассредоточившихся бойцов. Коннор устремился на этот жест, как верная собачка. Хорошо, когда не надо заботиться о реакциях – все происходит на рефлексах. Вместо этого можно еще тщательнее подумать, какого хера их встречал этот кошмар инсектофоба.
– Объект прибит насмерть! – лучась торжеством, доложил Гэвин. – Израсходовано два "яблочка".
– И дохера патронов, – самокритично отметила Норт.
– Святая Мария, – печально согласился Ральф, нещадно растирая глаза.
Из-за этого его верхнюю губу опять потянуло шрамом и придало снайперу злобный вид.
Сержант хлопнул по ленте патронташа, приказывая всем провериться. Десяток секунд заняли быстрые подсчеты, еще десять понадобилось, чтобы перераспределить запасы, и наконец полностью разобравшийся в себе отряд вытянулся перед командиром по стойке смирно. Скала замкнул строй, привычно держась с некоторой слегка оскорбительной ленцой. Абсолютно гладкое забрало по-прежнему магическим образом сияло полированной поверхностью, словно пыль не осмеливалась садиться на эту безупречную гладкость. Коннор машинально задумался, что же произошло, когда псевдомина вцепилась андроиду в шею...
– Слушать внимательно, – негромко сказал сержант. – Миссия продолжается. Ныряем в ту кишку, откуда вылез этот кусок металлического говна. Вопросы?
– Стрелять можно? – осведомилась Норт.
Сержант взял паузу. Они должны были защитить федеральное имущество, однако имущество само нападало на них. Сержант досадливо дернул уголком губ.
– Во всех, кроме безопасных.
– Принято, сэр.
Сержант выдержал еще несколько мгновений, словно оценивал отряд на психическую устойчивость. Все выражали одинаковое желание немедленно ринуться в неизвестный подземный тоннель и там найти зломудейских контрабандистов. Маркус едва заметно улыбался, нежно покачивая винтовку. Ральф чуть ли не приплясывал на месте, и кровожадное выражение его запыленной и исцарапанной физиономии с багровым шрамом свидетельствовало, что долг наркобарона перед снайпером только что вырос на пару миллионов франклинов. Полмиллиона составляли мокрые штаны.
Сержант еще пожевал губами, выискивая несогласных с директивой ебнуться в яму и там пострелять, но так и не нашел. Развернулся, махнул рукой и первым проследовал к месту гибели новейших технологий.
– Модель не опознана, – счел нужным уведомить всех Скала. – Маркировки нет, серийного номера нет.
В ровном голосе невольно слышались нотки раздражения.
– А ты все модели наперечет знаешь? – уловил эти нотки Лютер.
– Все, – отрезал Скала.
В уважительном молчании отряд добрался до дыры и остановился.
– Обнаружен сраный люк, – прилежно доложила Норт. – Ура, сэр.
Сержант молча сплюнул на песок. Черведроид пропахал гигантскую канаву, и стало видно, что разворотил он целый бетонный тоннель, выбив крышку по типу гермозатвора.
– Сдается мне, это было не запланировано, – брякнул Гэвин. – Вот если бы я, сэр, занимался темными делишками в крысиной норе, то в жизни бы не стал спускать с цепи агрессивную херню, которая мою нору развалит. Сэр.
– Ума тебе не занимать, – буркнул сержант. – Построение второе.
На визоре тут же всплыла раскладка построения. Коннор со смирением принял, что его опять запихивают в "коробочку". Да, он прекрасно управлялся с винтовкой, а все остальные умели водить технику и взламывать мелкие штучки, но не всю технику и не все штучки. Впрочем, боевого андроида вообще отправили в хвост, следить, чтобы никто не сел им на пятки. А могли бы и сверху оставить. На месте Cкалы Коннор давно бы уже изошел на внутреннее говно, изнемогая от осознания того, что наиболее совершенную форму механической эволюции до сих пор используют как с трудом обучаемую систему.
Топая по бетонной трубе, уходящей вниз под небольшим наклоном, Коннор раздумывал о тонкостях возникновения искусственного интеллекта и опасности эмоций в этом интеллекте. Например, откуда берется раздражение? Удовольствие? Это же гормонально зависимые штуки, откуда им взяться у андроида. Разве что Скала втихую написал сам для себя негативную и позитивную обратную связь. Не исключено, что пользовался он для этого теми самыми трешовыми ситкомами.
"Поворот, – сообщил Ральф. – Двадцать метров".
Гигантские окуляры на его шлеме вынуждали снайпера держать голову намеренно приподнятой. Но зато он и Маркус сейчас лучше любой кошки видели окружающее. Обычные визоры подстраивались под темноту, но игрушки снайперов были куда мощнее, не исключено даже, что получше, чем у Скалы.
Перед поворотом все притормозили, Ральф нырнул вниз и высунулся окулярами за поворот. Показал на пальцах, что все чисто, и отряд повернул.
"Окопались, суки, – пожаловался Гэвин. – У меня уже шею свело в этой кишке ползать".
"Чего это? – удивилась Норт. – По потолкам ты макушкой не стучал никогда вроде".
Гэвин, имевший рост пять футов девять дюймов, то есть на два дюйма ниже самой Норт, мастерски прошипел одними связками что-то нечленораздельное.
"Травма у меня! – наконец разродился он. – С того момента, как этот пластиковый садист в меня тыкал пальцем".
"Снимал зажимы", – обстоятельно пояснил Скала.
Гэвин вновь зашипел, но тут коридор свернул снова. Ральф повторил маневр с проверкой местности. И на этот раз стало видно – да, кибермахина тут двигалась. Аккуратно спроектированные стены сужались, и там, где сквозь них проходил это урод, все было перепахано. Длинные пласты обшивки свешивались лоскутами кожи, а из-под них проступало многожильное сплетение бесчисленных кабелей. С некоторых даже сорвало гофру.
"Почему никого нет?" – риторически поинтересовалась Норт.
"Всех съели по дороге, – фыркнул Маркус. – Кстати, сэр, вы заметили?"
"А то", – буркнул необычайно молчаливый сержант.
"А мы нет, – спокойно сказал Лютер. – О чем речь?"
"Символика везде больно знакомая, – пояснил снайпер. – Узнаешь?"
Лютер выразительно промолчал. Коннор сцепил зубы, чтобы не присвистнуть. Символика волновала его меньше всего, в сравнении с перспективой выпрыгивающей из засады мины или еще какого-нибудь паскудного изобретения. На худой конец – контрабандиста, вооруженного огнеметом. Именно огнемет представлялся самым опасным в этой бетонной петляющей трубе, уже наверняка протянувшейся до самого Эрмосильо.
Но теперь он присмотрелся к отделке. Да, что-то вроде современных литых пластиков. Слишком хороши и дороги для этого чертова места. И вдобавок с гравировкой. Слабо очерченные, но несомненно присутствующие – шестиугольники-соты. Киберлайф.
"Сэ-эр?"
Сержант махнул рукой, веля тормозить. Группа перестроилась так, чтобы видеть друг друга и одновременно возможные подходы. Коннор старательно развивал косоглазие, одновременно наблюдая за разветвлением коридора и за нижней частью сержантского лица. На всех были надвинуты визоры, скрывающие выражения глаз, но у сержанта так отчетливо проступили желваки, что челюсть приобрела резкость вырубленной топором из дуба.
"Прошу прощения, сэр, но это мало похоже на пристанище контрабандистов, сэр", – заявила Норт.
"Если это секретно, сэр, вы можете ничего не сообщать нам, – поддакнул Лютер. – В официальном порядке. Но как недавно писали в "Ворлд"..."
"Чтоб я знал!"
Разразился сержант так, что у него заходил кадык, чуть не сбивая ларингофон, ловящий движение голосовых связок.
"Впервые слышу, чтобы тут были оффшорные цеха! ****ство!"
Отряд с должным почтением принял этот вопль смятенного гнева.
"Прикажете отступать, сэр?" – поинтересовался Гэвин, как всегда бесшабашно беря на себя самое тяжелое.
"Голову бы отрезать..." – прорвалось от Ральфа.
"Я приказов отступать не получал! – отчеканил сержант, опять яростно двигая кадыком. – Сказано прихлопнуть контрабанду, значит, мы ее прихлопнем. Приказ ясен?"
"Так точно, сэр!"
"Движение впереди, – почти равнодушно заметил Скала. – Источник не определен".
Сержант резко огляделся, вскинул голову и целую секунду смотрел в потолок. А потом ткнул туда пальцем. Свод тоннеля находился в добром десятке футов, по верхотуре отделка уже не была такой тщательной, и там небрежно сплетались какие-то фермы и трубы.
Первой среагировала Норт – закинула "Тор" за спину, присела и толчком послала себя вверх и в сторону. Оттолкнулась от стены, немыслимым образом кувыркнулась, преодолевая пространство, и обеими руками зацепилась за асбестовую обшивку. На полсекунды зависла, потом медленно и плавно подтянулась и единым движением втащила себя под потолок. И тут же исчезла в переплетении труб. Еще полсекунды спустя из них высунулась рука и показала сложенные колечком пальцы. Сержант ткнул снова и показал "быстро-быстро" второй рукой.
Скала с пугающим изяществом оказался рядом, сложил ладони в замок и опустился на одно колено. В отряде мгновенно построились от легких к тяжелым, и Скала помог взлететь наверх Ральфу. Следом на твердые ладони ступил Коннор, и его точно выбросили из катапульты. Оказавшись под потолком, он успешно зацепился, качнулся, набирая маятниковый момент, и благополучно зашвырнул себя в укрытие. Отползать пришлось очень быстро, потому что за трубу уже хватался Маркус. Утяжеленный экзоскелетом Гэвин оказался по соседству через мгновение. Последним из обычных смертных прилетел сам сержант Аллен, выполнив прием с офицерским шиком и блеском. В коридоре уже слышался шум, и Скала с Лютером прыгнули одновременно. Мистер второе-место-после-Норт в помощи не нуждался, а сам Скала наверняка мог бы не торопясь взойти по вертикальной стене пешком.
Места наверху почти не осталось, поэтому Скала оказался совсем рядом, а потом еще и подвинулся, вжимая Коннора в какое-то жесткое металлическое колено. Коннор машинально пихнул его локтем, раздосадованно оскалился и подавил желание схватиться за ушибленное место. Скала даже не пошевелился.
Несмотря на кажущуюся плотность укладки, трубы давали более чем достаточно места, чтобы смотреть сквозь них, и Коннора охватило острое щекочущее чувство. Они сидели в засаде, были вооружены и, черт побери, опасны, но одновременно с этим никто не знал, что появится из коридора. Может, еще какой-то монстр, по сравнению с которым мины и орущий инфразвуком червяк покажутся детскими игрушками. Может быть, нечто такое, что лучше помереть прямо на трубах, но не дать себя заметить... по спине вкрадчиво пробрались холодные лапки.
Коннор широко раскрыл рот и постарался дышать глубоко, но тихо-тихо. Терзающая нервы дрожь не отступалась. От нее возбужденно поджимались пальцы и хотелось заорать, выстрелить, начать сносить бошки направо и налево. В крайнем случае – он так же беззвучно сглотнул – подошла бы дрочка.
Скала рядом с ним медленно повернул голову. В темноте его визор едва-едва ловил отблески снизу, и тончайшая красная линия почти не была видна, но Коннор все равно очень хорошо ощутил эту имитацию взгляда. Нахмурился, захлопнул рот и мотнул головой. Скала долгих несколько секунд созерцал его, а потом вернулся к наблюдению за нижним этажом.
Коннор сглотнул еще раз и тоже припал к щелям. И неожиданно почувствовал что-то мокрое на плече. Скала лежал к нему вплотную, поэтому Коннор изрядно удивился. Не мог же андроид на него плюнуть. Он с беспокойством закрутил головой и, наконец, по-идиотски изогнув шею, нашел источник беспокойства. На плечо ему медленно, по капле стекал тириум. Даже в темноте было заметно, что это не "голубая кровь", как в гражданских моделях, а гораздо более темная, густо-фиолетовая жидкость.
Мозги внезапно зацепились за этот цвет, и сами собой начали выстраиваться размышления, не имеющие отношения к ситуации.
Не слишком большая тайна, что для военных андроидов использовались отдельные энергоемкие составы. Скале и ему подобным хватало одной полной заправки раз в месяц, а остальное они спокойно могли добирать с зарядных платформ. Эта жижа в них заряжалась и аккумулировала заряд. А это в свою очередь превращало воровство военных моделей в бесполезное дело. Попробуй еще потом найди фиолетовый тириум. Сами по себе SQ800 тоже были нестандартными: модули по отдельности входили в общую линейку, но стыковались иначе. Многое в них было сдвинуто, элементы конструкции располагались не там, где привычно видеть это у обычных андроидов, обслуживание требовало квалификации, например, самому Коннору для этого пришлось проходить отдельные курсы…
Он застыл, машинально прижав ладонью мокрое пятно. Мануэль и те модели, что разнесли всю автостоянку. Как он собирался ими торговать? Они ведь наверняка тоже работали на сверхплотном тириуме? Где бы его производили?
Коннор потянулся нащупать ранение Скалы, шум внизу стал чуточку громче, и Коннор застыл, пытаясь загнать дрожь возбуждения поглубже. Вот сейчас, сейчас...
Из-за угла вывернули две фигуры. Визор, продолжавший на автомате считывать обстановку, тут же обвел одну из фигур предупреждающим желтым. Коннор шкурой почувствовал, как напрягаются остальные бойцы. Он моргнул, и картина стала куда яснее. Одна из фигур в до смешного стерильном белом халате шла впереди, приподняв руки, вторая – в полушаге за спиной. Визор подсветил красным тяжелый "глок", безыскусно упирающийся в спину Халата.
–…креатура… терминадо конэйос!
Канал связи переполнился ожиданием. Сержант очень медленно вдохнул и выдохнул, заставляя отряд концентрироваться на себе. Коннор на кончиках наэлектризованных волосков уже почти чувствовал команду.
"Лежать", – приказал сержант.
Недоуменно моргнув, Коннор принялся лежать с утроенной силой, а еще полсекунды спустя заметил то, что сержант Аллен разглядел чуть раньше. Вот такие полсекунды и решали, кто будет командовать и получать прибавку к годовой зарплате за риск, а кто – хлопать хлебалом. Впрочем, пинок себе Коннор выдал почти машинально, потому что мозги уже переключились на абсолютно новых действующих лиц и пытались сейчас справиться с увиденным. На почтительном расстоянии от медленно бредущей парочки шуршали по полу невиданные хреновины. Какая-то помесь робота-пылесоса со скорпионом. Все это было усеяно множеством окуляров, непрерывно вращающихся в орбитах. Часть хреновин напоминала проекторы из планетариев – Коннор недавно был в одном и видел гигантскую машину, проецирующую звездное небо сразу на двести семьдесят градусов. Башка от такого кружилась только в путь. Сейчас в голове тоже начало позванивать, но больше от возбуждения. Коннор чувствовал себя персонажем фильма ужасов на далекой планете. Нападение мин, червя, эти мелкие сволочи…
Вооруженный снова почти выкрикнул пару слов.
– Извините, – вежливо сказал Халат, переставляя ноги все медленнее и медленнее. – Я не понимаю испанский.
– Я говорю, скажи этим тварям, чтобы не ходили за нами! Что ты тащишься! Шевелись!
– Это самообучаемые модели, – так же вежливо, почти монотонно пояснил Халат. – Я не управляю ими. И я не хотел бы торопиться, ведь мы выпустили Уробороса без подготовки…
– На что ты намекаешь, марикон?
– Я не уверен, как он себя поведет.
Голос у Халата был мягкий, почти плоский, и чутьем человека, слышавшего множество разных голосов, Коннор не мог нащупать в нем страха. А ведь должен быть страх, когда в тебя тыкают оружием. Но что-то как будто выело из речи Халата интонации и громкость, оставив тихий шелест скомканной бумаги.
"Ждать!" – приказал сержант.
– Если ты меня обманул…
– Простите, – повторил Халат. – Для меня это полная неожиданность. Я так же удивлен, как и вы… о!
Неизвестный ткнул его в спину стволом. Халат пошатнулся, сделал несколько шагов и остановился. Кибернетическая мелочь рассыпалась широким кольцом.
– Чертовы гринго, – неизвестный сплюнул. – Значит так, пойдешь вперед и посмотришь, что там случилось. Увижу, что дергаешься не в ту сторону – останешься без коленок.
– Конечно, я вас понял, – монотонно, почти усыпляюще сказал Халат.
Поднятые руки чуть дрогнули, и Халат резко повернул обе ладони, показывая жест "вперед".
Металлический хрип, транслированный по каналу, ударил не просто по ушам, а прямо между полушарий. Скала перешел на скрежет, связь взвизгнула, и в наушниках заметался шум перекрывающей трансляции.
"Вперед!" – гаркнул сержант Аллен.
Глава 7. The Hive
Скала ударил в ненадежное основание кулаком. Трубы дружно ахнули, проламываясь, и отряд посыпался вниз. Коннор успел мысленно проклясть сержанта, андроида и заодно Норт – потому что сержант явно мыслил критериями "полуторок". Потом тело само выполнило нужные кульбиты, и Коннор приземлился на жесткий пол, как в учебке. Колени громко сказали все, что об этом думают, руки скоординировались с глазами, и дуло "Текстрона" уставилось в левый висок контрабандиста.
Хотя Коннор уже не был уверен, кто тут контрабандист, кто гражданский, и что вообще происходит. Мексиканец застыл.
– Без резких движений, – зловещим шепотом приказал сержант.
Механическая мелочь начала быстро стягивать круг. Десятки ножек застучали по бетонному полу. Халат по-прежнему стоял с поднятыми руками, и на лице у него проступала смесь торжества и даже какого-то предвкушения.
– Чертовы гринго, откуда вы, мьерда?!
– Опусти пушку, – велел сержант.
– Нет уж, каброн, с дороги! Не то я прострелю ему печенку!
Кольцо пылесосов-мутантов сжималось все туже. Коннор бросил несколько взглядов под ноги. Ему, как побочному звену в группе, такие взгляды разрешались. В отличие, например, от снайперов, которые должны были проедать цель взглядом насквозь.
– Опусти. Пушку. Живо.
Норт сделала едва уловимое движение и снова замерла.
– Да вы даже не представляете, что здесь происходит, гринго проклятые! – завопил мексиканец. – Это же эль хабитанте дьявола, здесь муэртос восстают к жизни и... А-а-а!
Приземистый, похожий на разломанный соусник агрегат прыгнул. Вцепился в штанину человека, и тот дико взвыл, взмахивая руками. Грянул выстрел. Норт прыгнула с места. Эхо заметалось в бетонной кишке. Норт врезала мексиканцу по загривку. Тот булькнул и упал на колени. Халат стоял смирно, а слева по белой, хоть и слегка запачканной ткани уже расплывалось красное пятно. Халат пошатнулся и начал оседать.
– Твою мать! – выдохнул сержант.
Лютер метнулся к Халату и успел поймать его прежде, чем тот рухнул на пол. Один из роботов цвиркнул, за ним второй, и секунду спустя поднялась страшная какофония.
– Вы не представля… ете… – прохрипел контрабандист. – Какие тут... дела... крутятся… вы…
Все подразделение уже перестроилось на контроль коридора. Грохот и вопли должны были, просто обязаны привлечь друзей мексиканца. Прошло две секунды. Норт заломила руку мексиканцу до самых лопаток.
– Где остальные? – страшным голосом спросила она. – Отвечай!
Он вывернул шею и, судя по всему, отлично разглядел нож в свободной руке Норт. Коннор даже увидел, как расширяются у него глаза.
– Или ты тоже андроид? – прошипела рядовой. – Я щас живо проверю!
– Нена-а!..
Норт ударила. Нож со свистом рассек воздух – и прочертил длинную тонкую линию по смуглому лбу. Мгновение спустя линия налилась глянцевыми красными шариками разного размера, шарики вздувались все сильнее и, наконец, пролились алыми струйками. Глаза у контрабандиста закатились, и он тяжело обмяк.
– Натуральный, – с удовлетворением заключила Норт. – Ладно хоть не обосрался. Не люблю в натуральных людях то, что они какают.
Мелочь окружила Лютера и Халат, истошно вереща. Роботы подпрыгивали, хватали обоих за одежду, дергали и размахивали конечностями. Гэвин дернулся к ним, кинул взгляд на сержанта и, получив кивок, помчался на помощь. Рыча и отбиваясь пяткой, Лютер распарывал одежду Халата, умудряясь одновременно зажимать рану. Гэвин взялся расталкивать механических поганцев.
– Не стрелять! – сипло велел сержант. – Эй вы! Мистер!
– Как хорошо,– сонно проговорил Халат, цепляясь за предплечье Лютера, – что вы здесь появились…
– Здесь еще есть люди? – громко и внятно спросил сержант. – Захватчики! Кто и сколько? Говорите!
Лютер надавил на рану, по лицу халата пробежала судорога, на лбу выступили капельки пота.
– Что вы, – медленно выговорил он. – Это же лаборатория.
– Какая?! – не выдержал Гэвин, продолжая отгонять особенно настырных роботов. – Русская?
– Не совсем, – сообщил Халат и вырубился.
– Сраная срань, – невнятно выругался сержант. – Элмерз! Трофей не сдох?
– Нисколько, – отозвалась та, попинывая контрабандиста.
Закованный в наручники, тот лежал, словно мешок подгнившего батата: грузно и вместе с тем как-то мягко. Из-за угла по-прежнему никто не выскакивал, и Коннор даже рискнул окинуть взглядом пространство. Был бы тут хоть один дистанционный инфовывод, чтоб присосаться! Почему контрабандист всего один и так напуган? Где собственно сраная контрабанда?
Чертовы эмблемы "Киберлайф" взбудоражили душу, и Коннор не мог стоять спокойно из-за нетерпеливого желания запустить руки по локоть в чужие тайны.
– Фаулер, а ну стой смирно! – зашипел сержант. – Только попробуй выкинуть что-нибудь, поджарю до хрустящей корочки.
– Есть, сэр! – шепотом рапортовал Коннор, вытянувшись в струнку. – "И чтоб ты подавился", – уже мысленно пожелал он. Не очень всерьез.
– А-а… – дал знать о себе мексиканец.
Норт обрадованно пнула его еще раз.
– Сэ-эр, – наконец застонал вслух Ральф. – Можно я от него отпилю хотя бы ногу?
– Нельзя! Ты охренел, рядовой? Зачем тебе его нога?
– У меня к мексикосам личные счеты, – заскулил Ральф. – Сука, сколько крови попортили, сэр, ну хотя б мизинчик!
– Убью, – пообещал сержант.
Ральф зарычал и вернулся к сканированию местности.
– Хихо де пута, – глухо пробормотал контрабандист. – Вы, мать вашу, гринго, даже не представляете…
– Это мы уже слышали, – перебила его Норт, снова пнув. По лицу Ральфа расплылось блаженное выражение. – Повторяю, где остальные?
Мексиканец неожиданно побледнел. От этого порез на лбу стал особенно алым. Губы у него задрожали, и из них полилась дикая смесь испанского с английским. Коннор не мог разобрать ничего, кроме огромного количества имен каких-то святых. Возможно, святых. Во всяком случае "сантос" совместно с именами там было до хрена.
– Сколько вас здесь? – вежливо спросила Норт, поигрывая ножом. – Кто главный?
– Это эль хабианте дьябло! – вновь завелся мексиканец. – Только проклятые гринго могли построить такое! Никто из нас! Никого не осталось!
На визор Коннору наконец-то вывалилась сводка по контрабандисту, построенная на обычном анализе лица. Здесь, под землей, все срабатывало ужасно медленно. Наконец-то стало известно имя, род занятий и количество сроков, висящих на мексиканце.
– Ладно, заткни его, рядовой, – бросил сержант. – Сандро Родригес, у тебя есть совсем немного времени, чтобы вспомнить поименно всех подельников.
Норт с готовностью сунулась в набедренный карман, достала оттуда какую-то тряпку и под протестующее мычание запихала ее старательно и прилежно настолько глубоко, что мексиканец выпучил глаза и начал задыхаться. Норт с сожалением подправила тряпку.
"Не могла подождать! – зашипел Ральф. – Окочурился бы мне на радость!"
"А нам всем на огорчение, – отрезала Норт. – Представляю, сколько у него в башке сидит информации, которую желали бы услышать в управлении ДжейСи!"
Ральф всклекотнул горлом и промолчал. Влезать на территорию объединенной группы по борьбе с терроризмом было сущим самоубийством.
"Так, связь у нас есть, а почему Скала отлынивает?" – наконец активировался Маркус.
***
Коннор невольно поднял взгляд.
– Сэр, – осторожно окликнула Норт. – Наш андроид...
– Слазь оттуда, андроид, это приказ! – рявкнул сержант.
– Не хочу, – прозвучало сверху.
Теперь головы задрали все, кроме снайперов. Лютер даже вытер переносицу, оставив поперек нее кровавую полосу.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь, – с удивлением сказал сержант. – Это приказ.
Наверху громыхнуло, и Скала с изрядным грохотом спрыгнул на бетон.
– Мхгрм-м! – снова дал знать о себе контрабандист.
– Вот я кому-то сейчас отрежу ухо, – спокойно сказала Норт.
Наконец обретший имя мексиканец дико всхрапнул и затаился. Коннор сделал чуть ярче всплывшую на визоре подсказку: Сандро Родригес, тридцать шесть лет, мексиканец, постоянные нарушения закона, контрабанда... Ну хотя бы контрабандист оказался контрабандистом.
– Кстати, ковбой, – Норт вытерла лезвие о бедро и спрятала в ножны. – У тебя тоже кровь.
– Я не могу истекать кровью, – как обычно внес уточнение Скала.
– Да неважно, нам тут тебя заправлять нечем, окочуришься, и мы надорвемся тебя тащить, – с раздражением фыркнула Норт.
– Фаулер, что ты стоишь? – вполголоса заорал сержант. – Немедленно отремонтировать ценное оборудование! Андроид, какого хрена ты не подчинялся приказам?
"Наше ценное платиновое ведро", – закатил глаза Гэвин.
"С золотым ***м", – поддакнул Маркус.
Черный шлем повернулся в сторону Халата, и по визору мелькнул красный всплеск.
– Мне он не нравится, – процедил Скала.
***
Само собой, ремонтировать Скалу прямо на месте никто не стал. Перестроившийся отряд, отягощенный одним полутрупом и одним преступником, двинулся дальше по коридору, втрое пристальнее всматриваясь в каждый темный угол. Правда, углов-то особо и не было – только один раз попалось ответвление, но сержант не церемонясь развернул туда Скалу, велев стрелять на движение любой пылинки. Несколько мгновений сканирования – и Скала показал "чисто" на пальцах. Отряд прошел мимо, и удивительно молчаливый андроид последовал за ними, тяжело ступая по полу. Топот и стрекот не отстающих роботов придавал всему оттенок дешевого хоррор-муви.
Сержант Аллен решительно приказал добраться до истины, то есть до помещения, где на раненого не будут кидаться "вконец охреневшие пылесосы" и где кое-кого можно будет допросить.
"И пытать", – мечтательно добавил Ральф, явно имея свои виды на расспросы.
"А я всегда знал, что наш сержант – золотой человек! – неслышимым соловьем разливался Гэвин. – И что не просто так он с нами мотается! Говорю я вам, у него точно секретная миссия! А может даже он и не сержант!"
"А кто?" – не выдержал Маркус.
Нагруженные носилками Норт с Лютером промолчали, но достаточно выразительно.
"Не исключено, – торжественно сказал Гэвин, – что целый лейтенант".
– Тьфу!
– В чем дело, рядовой? – немедленно среагировал сержант.
– Пыль, – прохрипел Маркус. – Больше не повторится, сэр!
"Сука ты, Айова".
"И тебе не чихать, бьюти-блогер".
Коннор шмыгнул, подавляя улыбку. А ведь еще каких-то пятнадцать лет назад технология резонансной передачи была настолько слабо-теоретической, что ее даже не пытались использовать. И только в последние лет пять интерес к этой теме вспыхнул с новой силой. Немного стараний ведущих КБ, и вот – готово. Передатчики, позволяющие в буквальном смысле переводить с мысленного на горловой. В итоге благодаря развитию технологий значительно увеличилось количество людей, довольно мелодично поющих в душе.
Дверь в предполагаемый контрабандный притон оказалась не заперта. Из-за нее в коридор просачивался очень пакостный запах.
– Это ты ее подпер, сучара? – дружелюбно поинтересовался Ральф, тыкая Сандро стволом в спину.
– Мфхрх!
– Сэр, говорит, что это не он, – заботливо доложил Ральф.
– С таким знанием мертвых диалектов, почему ты еще не в отделе "Зи", рядовой! – гавкнул сержант в ответ.
– Тепловых следов нет, – отчитался Скала.
– Заходим!
Заходили все равно со всеми предосторожностями. Впереди Маркус при поддержке Скалы, следом Коннор, потом носильщики с Халатом...
– Вау, – сказал Маркус, останавливаясь посреди свободного пространства. – Вот это…
– Уф-ф, – согласился Коннор.
Открывшаяся им картина была… шредингеровской, если бы Коннора попросили описать впечатления. С одной стороны – чистота, белизна, хром и сложная техника; все как в сотнях лабораторий мира, озабоченных качеством экспериментов и стерильностью процесса. С другой… Коннор сделал несколько шагов, машинально обводя помещение стволом. Тонкие волоски на руках привычно поднялись дыбом, начавший было чуть-чуть снижаться уровень адреналина снова прыгнул к отметке боевой готовности. Похоже, Сандро действительно не врал. Кроме него контрабандистов не было. Вернее, все они были художественно распределены по лаборатории. Местами по кускам, местами в виде аппликаций.
– Я бы это нарисовал, – протянул Маркус. – По очень интересной траектории оно тут все разлеталось…
Вонь шибала в нос так, что с непривычки глаза слезились. Коннор быстро сморгнул несколько раз. Мозг уже перестраивался, отсекая кровавый декор, и сквозь это месиво начали проступать другие любопытные детали. Все остальное пространство занимали механизмы: частично на верстаках, частично в чем-то, что упорно тянуло назвать колбами, частично подвешенные, местами разделанные – и все это шевелилось и подергивалось. Точно какой-то громадный рой плохо описываемых созданий, от которых тем не менее тянуло угрозой. Эффект был так силен, что у Коннора похолодело под ложечкой, а Маркус крепче сжал "Читак" и повел стволом из стороны в сторону. Механизмы оставались на местах. Трели снаружи становились все более раздраженными.
– Сэр, докладываю: это не притон. Это лаборатория. Полна роботизированного говна и… – Коннор взял крошечную паузу, чтобы перепроверить себя, – и останков контрабандистов. Доклад окончен.
"Кстати говоря, в Израиле делают ДНК-тест собачьего говна, оставленного неубранным на улице, и штрафуют владельцев", – сообщил Лютер.
За дверью невнятно взрыкнули, раздался грохот, и в лабораторию строевым шагом протопали Норт с Лютером, отягощенные складными носилками.
"Будущее, которое мы заслужили", – прокомментировал невидимый Гэвин.
– Вау, – оценила Норт. – Самое место для контрабанды!
– Впечатляющая экспозиция, – согласился Лютер. – Вон подходящий стол, давай туда, детка.
– Давай туда, крошка, – кивнула Норт. – Да смотри не надорвись.
Ввалившийся за ними Ральф на секунду затормозил и тут же удостоился толчка в спину. Пробежал пару шагов и прицелился во что-то вроде колеса, со всех сторон обклеенного подвижными камерами. Все три десятка диафрагм дрогнули, и камеры уставились на Ральфа в ответ.
– Спаси нас Господи, бля, – задумчиво сказал снайпер. – Надо бы исповедоваться.
Халатоносильщики проследовали к столу. Под ногами у них путалась все та же мелочь, наполняя жутковатое молчание лаборатории посторонними звуками. Разнообразные механизмы тут же зашевелились активнее.
– Хммф!
Пнутый в лабораторию контрабандист пробежал два шага, а за ним проследовал Гэвин, алчно поглаживающий приклад. Еще секунду спустя в помещении оказался остальной отряд в лице сержанта. Скала так и остался стоять у двери. Весь его вид вопиял, что ему здесь отвратительны всё и вся.
– Андроид! – сержант волей-неволей понизил голос, поэтому окликнул Скалу почти уважительно. – Что за хрень? Можешь проанализировать? Рядовой Фаулер, убрал руки с приборов!
– Да я…
Коннор заткнулся, когда сержант еще и продемонстрировал кулак. Хотел было пожаловаться в пространство, но все кругом были заняты. Мексиканец серел и бледнел, Гэвин зыркал по сторонам, недобро ухмыляясь, а Ральф уже освоился и начал кровожадно посматривать на контрабандиста. Любимый его тесак покинул ножны.
– Незнакомые модели, – буркнул Скала. – Предполагаю экспериментальных юнитов.
– А каких? – ласково уточнил сержант. – Над чем эксперименты?
Скала молчал, а на визоре у него крутился привычный, но так редко возникавший в современном мире спиннер обработки. Сержант оглянулся. Коннор демонстративно напустил на себя примерный вид, скопированный в свое время с обслуживающих андроидов. Стоять, иногда моргать, держать на лице приветливое выражение.
–…не помрет ли? – заботливо уточняла Норт, дергая полу халата.
– Да я медик что ли? Ближайшие два часа не должен...
– Так поищи, что тут у них! Адреналин какой там... Не нашим же добром его колоть!
Лютер заворчал, но от Халата отклеился, и они с Норт двинули к шкафам. Коннор вытаращился еще больше, обиженно намекая, что ему почему-то нельзя, а всем остальным можно.
– Ничего не трогать! – рявкнул сержант уже в адрес отряда. – Только первая помощь пострадавшему! Руки оторву!
Гэвин немедленно отдернул руку, протянутую было к какому-то голографическому экрану.
– Так что там с моделями? – проскрежетал зубами сержант.
– Для разных видов работ, – почти недовольно ответил андроид. – Воздушные модели… Вон там – раскапывание почв. Водные модели. Для работы в сверхвысоких температурах.
– А в сверхнизких? Чтоб как у русских и круче? – тут же заинтересовался Гэвин.
Скала молча простер руку и указал на какие-то приземистые штуки, неторопливо шевелящие ножками в некоем тириумоподобном растворе.
– Прекрасно, – сказал сержант. – Контрабанда промышленных роботов. Замечательно. Какого хера?
В шкафчике обнаружился адреналин, и Халату вот-вот предстояло принять дозу, от которой, по уверениям Норт, он должен был встать и побежать. Лютер рычал, что от такой дозы полуторка может и встанет, но вот человек при смерти уже никогда не очнется.
– Максимально приближенный прогноз определяет эти образцы как необходимые для программы внеземного освоения, – любезно сообщил Скала.
К нему повернулись все, даже вконец запуганный Ральфом мексиканец. Любой взятый военными под стражу воротила любого калибра быстро терял спесь, но с Сандро это проявилось особенно ярко. Он был попросту бледен, как халат Халата.
Сержант огляделся. Казалось, он по новой оценивает всю разномастную заразу, населяющую столы, колбы и разделочные верстаки. Темно-синий гибрид пылесоса и танка пытался срезать образец с его ботинка. Раскатанные по лаборатории кишки и мозги вежливо молчали.
– Ничего не трогать, – повторил сержант Аллен металлическим голосом. – Не смотреть лишний раз. Не дышать. Рядовой Элмерз, проверь связь с внешним миром. Рядовой Фаулер, почини наконец модель SQ800. Кажется, ему прилетело по затылку и он плохо соображает.
– Есть, сэр!
– Только звездных войн нам тут и не хватало, – прошипел сержант.
"Это звучит даже хуже, чем Арктика", – мрачно сказал Гэвин.
"Держите меня, пока я не начал снимать!" – почти простонал Маркус.
"Что, штаны?"
"Влог, придурок!"
Норт нетерпеливо постукивала по виску пальцем, полностью закрыв лицо пластиной забрала. Коннор повесил винтовку так, чтобы удобно было схватить в случае чего, и направился к Скале. Тот стоял монументально, заложив большие пальцы за пояс, и если бы Коннор считал, что у андроидов есть своя воля, он был бы уверен, что чиниться Скала не хочет. Однако, когда Коннор ткнул в пол, андроид в два движения уселся на колени, сложил руки на бедрах и слегка наклонил голову. Утечка тириума прекратилась, и Коннор проверил состояние магистралей чисто для порядка. Тонкие трубки уже сжались и заплыли композитом.
С головой проблем было больше.
– Уф-ф, – пробормотал Коннор, едва оказавшись сзади.
Загривок, сложенный из матовых черных сегментов, кольчугой спускающихся до самых плеч, выглядел основательно потрепанным. Защитную крышку-пластину снесло, все вокруг было покорежено и выглядело даже пронзительнее, чем скотобойня вокруг.
"Не больно?"
Вопрос выскочил сам собой, Коннор прикусил язык и зыркнул на сержанта. Тот застыл так характерно, что стало ясно: что-то считывает с опущенного забрала. Сбоку от него Маркус мучительно елозил рукой в кармане, видимо, переживая острую потребность достать смарт и селфануться.
"Я чувствую повреждения. Это можно описать как боль".
Коннор вскинул брови, а потом усмехнулся.
"Смотрю, ты не только ситкомы скачиваешь?"
Скала не ответил, и Коннор взялся за дело. Вытащил из разгрузки миниатюрный наборчик для полевого ремонта, аккуратно развернул, выхватил щипцы и прицелился к повреждениям. В первую очередь надо было удалить посторонние вкрапления.
Чем дольше он ковырялся, тем яснее становилось, что "мина" прыгала с четким намерением – добраться до интеграционного канала. Заряжали андроидов мозгами не через вайфай, а через нормальный оптоволоконный канал со всеми полагающимися защитами и изоляциями. Потом выход завинчивали намертво и пломбировали – до следующего техосмотра. Вынимая остья проводки, явно не имевшей отношения к Скале, Коннор даже задумался, как андроид будет отчитываться, что его едва не поимели в мозг. Устроят ли ему форматирование? Найдут ли подкрученные настройки юмора? Удалят ли все сохраненные записи и скачанные ролики?
Почему-то при мысли об этом становилось неприятно. В конце концов, все они много вложили в отношения со Скалой. И получать обратно очищенную болванку не больно-то хотелось.
– Сейчас залатаю, – сказал он, успокаивая самого себя голосом. – Подкручу все и будешь словно новенький. Никто не догадается, что... так, стоп. Крышка где? ****ь, что за день такой...
Скала молча поднял руку, вывернул запястье так, что у человека оно тут же бы и сломалось, и раскрыл ладонь. Перемазанная фиолетовым крышка выскользнула, и Коннор еле успел ее поймать, ругнувшись.
"Нет бы сразу сказать, – буркнул он, предусмотрительно не разевая рта. – Ведро!"
"Мешок с костями", – не остался в долгу Скала.
Коннор принялся прилаживать крышку, и ему показалось, что в глубине порта что-то блеснуло. Явно какой-то недовытащенный обломок. Голова в основном была занята проклятьями в адрес крышки, и он, недолго думая, полез туда пальцем. Скала дернул плечом, и Коннор замер.
"Э-э… я опять, э, наношу повреждения?"
"Электропотенциал", – коротко и невнятно высказался Скала.
– Связи нет, сэр, – доложила Норт.
– Этого я и опасался, – пробурчал сержант. – Отряд! Любопытство – большой порок! Кто сболтнет лишнего про путешествие в эту халупу, тому я лично залупу оторву! Как поняли?
– Есть, сэр! – хором проорало пять глоток.
Норт воздержалась за неимением залупы. Сандро захрипел, возможно, тоже пытаясь что-то сказать по теме.
– А давайте вырвем ему голосовые связки? – мечтательно предложил Ральф. – Чтобы он тоже был глух и слеп… И залупу тоже можно оторвать!
– Что с починкой? – гавкнул сержант в сторону Коннора, полностью игнорируя вредительские снайперские измышления.
Коннор поперхнулся. Сверхсекретность отвлекла его, и он в буквальном смысле застрял пальцем в технической дырке на загривке андроида.
– Почти готово, – мужественно сказал он. – Зачищаю клеммы и закрываю люк!
– Какие еще клеммы? – с подозрением переспросил сержант.
– Виброустойчивые, – не моргнув глазом ответил Коннор. – Высокоточные.
– Понаизобретают, – проворчал сержант. – В жизни о таком не читал ни в одной методичке по андроидам.
– Это узкопрофильное, сэр, простите, сэр, – опять не покраснев соврал Коннор. – Почти готово.
Скала мягко повел головой, и палец высвободился. Коннор, к своему полному обескураживанию, покраснел. Это выглядело невероятно идиотски, да и ощущалось примерно так же – но он пихал палец в святая святых военной модели, шевелил им там, и это было слегка... пошловато. Не помогало даже, что порт изнутри был подозрительно винтовой и шершавый. Коннор вздохнул, с трудом изгоняя внезапные технофильские мыслишки. Раненых полагалось лечить, а не домогаться, поэтому он заглянул внутрь еще раз, убедился, что ничего уже там не блестит, и поставил крышку на место. Та легонько щелкнула и прочно встала без дополнительных крепежей.
–…говорю тебе, это огнеупорный пластик, – неслось от стенда, на котором была растянута какая-то очень тонкокостная тварь.
– При чем тут огнеупорный пластик? Это крылья! Ионные крылья! Солнечный ветер, слыхал?
– Она атмосферная!
– Орбитальная!
– Оральная!
– На хер пошел!
– Засунь язык в жопу!
Гэвин и Маркус послали друг друга почти одновременно, и Коннор мгновенно вышел из легкого транса, обнаружив, что вот-вот потянет в рот пальцы, запачканные фиолетовым. Он быстро отер ладонь о штанину. Говорили, некоторые не удерживались и таки пробовали, чем накачивают военные прототипы. Говорили также, что потом этих смельчаков складывали в реанимацию с химическим ожогом глотки.
Коннор положил на крышку ладонь, легонько надавил и машинально удивился, какой Скала теплый. Матовый, чуть текстурный металлопластик ощущался приятным и надежным. Широкие сегменты вкладывались один в другой, фальш-болтики соединения подмигивали такими же матовыми головками, а отточенные края сегментов напоминали чешую дракона. Взгляд сам собой скользнул к затылку, где вокруг крышки уже загорелась тоненькая ниточка коннекта.
Если передняя часть шлема представляла собой литое забрало, то сзади красовался и тот самый затылочный разъем, и отводные щели-жабры для сброса тепла, и частокол плотно уложенных микро-антенн, гарантирующих передачу сигнала на любой частоте, и слоты, ужасно напоминающие С-разъемы. Во все это Коннор с огромным удовольствием запустил бы руки.
У стенда вот-вот грозила начаться драка. Ральф гарпией навис над контрабандистом и ронял на него слюни невоплощенных садистских желаний, щуря совсем почерневший глаз и почти непристойно поглаживая шрам. Роботы шумели, кишки висели и плохо пахли. Норт жестами пальцев передавала сержанту данные, а Лютер пялился на вход, как служебный Цербер.
– Готово, – почти неохотно сказал Коннор. – Как ощущения?
– Все системы в норме, – отчеканил Скала.
"Хоть бы поблагодарил!"
"Не вижу смысла, это типовой ремонт".
"Говнюк. Металлический".
"Ты дрочил на мой затылок, рядовой".
"Что? Нет!"
"Вас, протеиновые банки, очень легко разгадать. У тебя поднялась температура и участилось сердцебиение".
"Это, – гордо сказал Коннор. – От боеготовности. А у тебя цифровая деменция".
И на всякий случай отодвинулся подальше, чтобы скотский андроид перестал его анализировать. Коннор и без него прекрасно мог повтыкать себе во все мозоли иголки совести и там тщательно их повертеть.
Скала поднялся с места, провел ладонью по затылку, шевельнул пальцами, точно стряхивая следы чужих прикосновений, и двинулся к дверям. Там он занял привычную позицию охранника на задании: руки заложены за спину, ноги на ширине плеч, взгляд визора сканирует пространство над головами присутствующих.
– А-ах…
Слабый хриплый голос мгновенно привлек внимание окружающих. Халат на столе пошевелился. Мелочь дружно заскрежетала, казалось, встрепенулись даже многочисленные образцы. Сержант стремительно переместился к столу. Остальные вернулись в полную готовность к неприятностям.
– Сержант Аллен! – рявкнул сержант на больного. – Одиннадцать-браво, специальный отряд номер девять сухопутных ВС США! А вы?!
– Что случилось? – пробормотал Халат. – Кажется… ой, больно…
– Не может быть, – авторитетно сказал Лютер. – Я вкатил вам успокоительного и обезболивающего, сэр. А вы?..
– Ужасные события, – чуть пободрее сказал Халат. – Надеюсь, вы вызвали помощь?
– Сэр, что здесь произошло? – усилил нажим сержант. – Кто этот человек, который стрелял в вас? Кто напал на лабораторию? Вы подозреваете кого-нибудь?
Халат зашевелился, словно пытался сесть, вскрикнул, и Лютер положил ладонь ему на плечо. Придавленный этим весомым жестом Халат негромко вздохнул. Коннор переместился, чтобы видеть его лицо и одновременно не терять из виду обстановку.
– Это наш поставщик, – огорченно сказал Халат.
– Кто-о?
"Поставщик чего? – охренел Гэвин. – Травы?"
"Какая у тебя интересная траектория мысли", – восхитился Маркус.
– Поставщик запчастей, – пояснил халат, морщась от боли. – Он доставлял нам определенные компоненты для обогащения тириума, вы понимаете, у нас особенное производство мелкими партиями…
"Да с хера ли он нам парит!"
– У кого именно у вас? – прервал сержант эти внутренние вопли.
– А как вы сюда попали? – неожиданно озадачился Халат с почти детским любопытством. – Тут же закрыто… Ох…
– Ваше мелкопартийное производство вылезло наверх, – дружелюбно разъяснил Лютер, под столом пнув очередного мерзавца, грызущего его за шнурки.
– Ужасно… ничего не помню… – пробормотал Халат.
"При всем уважении, сэр, нас профессионально пытаются наебать, сэр", – снова не выдержал Гэвин.
"И Скале он не нравится, сэр", – неожиданно даже для себя поддержал Коннор.
"А еще он заметил нас под потолком в коридоре", – подытожил Лютер.
Сержанта Коннор видел со спины, но даже так было заметно, насколько тот раздражен.
– Хорошо же вы обеспечиваете секретность, если у вас поставщик – контрабандист, – зло бросил он. – Мы его забираем и еще посмотрим, что именно он вам доставлял.
Халат, успевший утомленно прикрыть глаза, медленно поднял веки и полсекунды смотрел куда-то в потолок, а потом чуть повернул к сержанту голову, и даже со своего места Коннор внезапно увидел, какими злым и холодным сделался его взгляд.
– Вот именно вам лучше удалиться, – все так же мягко произнес он, но теперь это был шорох песка по металлическому панцирю. – И в дальнейшем как можно тщательнее держать при себе все, что вы увидели. Я ясно выразился, офицер?
Широкая спина сержанта излучала раскаленный добела гнев. Он молчал секунду, другую. Коннор пытался сообразить, о чем сержант может знать и как он это сопоставляет с происходящим. Ощущение опасной тайны в который раз заставило его окунуться в вихрь смутных образов, шепчущих, что вот-вот начнется какая-то заваруха, по позвоночнику стрельнула дрожь предвкушения... И тут сержант резко кивнул.
– Так точно, – почти с ненавистью сказал он.
– Прекрасно.
Халат вновь смежил веки, лицо его расслабилось и еще больше побледнело.
"Вот сука, сэр", – осторожно сказал Гэвин.
"Я предупреждал", – влез Скала.
Сержант развернулся и уставился точно на Скалу. Андроид медлил секунду, а потом совершенно неожиданно мотнул головой и приложил палец к визору. Коннор краем глаза заметил, что у всех в отряде брови поползли вверх одновременно, да и сам он от этого не удержался.
Норт опять показала что-то жестами. Между командиром и заместителем был свой канал связи, куда лишних тоже не приглашали. В глубине души Коннор подозревал о наличии и других персональных каналов – между снайперами как минимум.
– Что? – переспросил сержант и тут же нахмурился. – Мистер! – рявкнул он уже в сторону Халата.
– Уходите, – сонно сказал тот. – Если вы ничего особенного не заметили, то инцидент исчерпан.
"Хера себе, прошу прощения, сэр! – опять первым среагировал Гэвин. – К нам уже выехали?"
"Не каркай, чтоб выехавшие не схватили тебя за жопу, рядовой!" – перешел на внутреннюю связь сержант.
"Так точно, сэр!"
И практически без паузы, перескочив между каналами, Гэвин продолжил:
"Спорим, что это говнюки из того же секретного ведомства, которое тут нору выкопало?"
"Спорь, – разрешил Лютер. – И что нам это даст?"
– Отряд, уходим, – скомандовал сержант. – Арестованного забираем, гражданский ожидает квалифицированной помощи.
Лютер пошевелил плечами, выражая некоторый протест против бросания раненых, даже если они весьма неприятны, но ничего не сказал. В конце концов, секретные лаборатории с эмблемами "Киберлайф" – это такое болото, что, возможно, лучше не пытаться играть в добреньких спасателей.
Норт одной левой вздернула Сандро на ноги и толчком под копчик указала ему верное направление.
– Кстати, – неожиданно произнес Халат, заставив всех напрячься. – Как вы справились с Шай-Хулудом?
– Разрывными, – буркнул сержант.
"С кем?" – поперхнулся Гэвин.
"Гигантский червь, – вежливо пояснил Лютер. – Известный в массовой культуре персонаж".
"Зверь Сатаны, если по-нашему", – немедленно дополнил Ральф.
"Охереть".
– Спасибо, мы учтем этот момент, – поблагодарил Халат.
Обратный марш-бросок был переполнен негодованием и почти физическим страданием. Весь отряд излучал страстное желание хотя бы отковырять себе что-нибудь на память об удивительном событии и так укоризненно молчал, что сержант Аллен зримо начинал закипать все сильнее.
"Освоение! Вы слышали, он сказал про освоение, намекая на полеты на Луну!" – разорялся Гэвин на канале для своих.
"Да у него крышечку сорвало, – успокаивающе бубнил Лютер. – "Спейс-икс" еще пятнадцать лет назад анонсировали массовое производство "Супер Иглов", и что? Все еще четыре штуки в год, никто никуда не летит".
"А я за Марс, – неожиданно сказал Ральф. – Вон, Маркус не даст соврать, мы там маркировки видели".
"Никогда не вру, я за справедливость", – охотно подтвердил тот.
"Чего? Какие еще маркировки?"
"ПМ, – разъяснил Ральф. – Это ж "поверхность Марса", чуете?"
"Да ты хотя бы Википедию читай! – не выдержал Лютер. – Какой, нахрен, Марс?! С тех пор, как его разбомбили, там только радиоактивные тараканы ползают!"
"Так не люди же туда полетят, – подключился Коннор. – Почему бы и не тренироваться именно там, прежде чем лезть на спутники Юпитера?"
"Я бы на вашем месте больше думала, как у них появился такой чудесный поставщик", – Норт пихнула Сандро в спину, и тот замычал.
"А вот об этом нам думать не положено, – тут же отмазался Гэвин. – Я свое место знаю. Вот про Луну или даже ваш паршивый никому не нужный Марс порассуждать я готов. А что там кто кому должен и в каких отношениях – не готов. Мне моя шея дорога. И пенсия!"
"Эй, Скала, – позвал Коннор. – Не хочешь поделиться причинами нелюбви к этой подстреленной лабораторной крысе?"
"Все вы генетически в какой-то мере крысы, – пробурчал Скала. – Или даже свиньи. Ха. Ха. Ха".
"Эй!" – хором возмутились несколько наборов голосовых связок.
"Потом, – отрезал Скала. – Смотрите по сторонам, почему это делаю только я?"
"Обижаешь", – укоризненно сказала Норт.
От выразительности сказанного все сразу же начали смотреть втрое внимательнее, хотя дальше было некуда. У Коннора визор и так залепило сеткой с метками, и коридор виделся ему бесконечной проекцией, состоящей из тускло-зеленых и тускло-голубых линий. Мелочь, частично выскочившая следом за отрядом, отливала красноватым. Похоже, системам аналитики эти пылесосы все-таки не нравились.
Постепенно они отставали, и когда впереди раскаленным пятном замаячил выход в Сонору, слился последний – очень похожий на псевдомину, только с дополнительными хваталками. Коннор мельком обдумал возможность похитить экземпляр, уже почти шагнул за ним, но затем передернулся и остановился. Не то чтобы его коньком была рассудительность – иначе он бы грел жопу в кресле повыше и почище, – но слишком легко было представить, как вездесущие глаза и уши систем сканирования вычисляют этот небольшой контрабандный сувенир, и как потом сержант Аллен методично запихивает этот сувенир ему в жопу. Возможно, даже не разбирая на части.
Коннор хмыкнул и приказал себе забыть о технособлазнах.
– Отряд, стой, – вполголоса приказал сержант. – Пеленг.
– Так точно, – хором ответили Норт и Коннор.
Визор слегка расчистился, над ушами в шлеме противно запищало, и перед носом поползла стрелка радара. Круг, второй, третий... Область расширялась: двадцать миль, пятьдесят, семьдесят, сто, максимальная сто двадцать...
– "Августа", – определила Норт. – Чешет на крейсерской, сэр!
– Позывных не дает, – определил Коннор самый хреновый момент.
Сержант Аллен колебался ровно мгновение.
– Бегом, – приказал он. – Задержанного не терять!
Труп Шай-Хулуда по-прежнему возлежал во всем великолепии развороченной туши.
Маркус вырвался вперед, умудрился склониться в три погибели и таким манером, да еще и рыская из стороны в сторону, зигзагом помчался к точке с оставленной БТМ. Коннор следовал за ним, как специалист по возможным электронным подлянкам, дальше вскрикивал подгоняемый пинками Сандро, которому кляп мешал потребовать адвоката, а с востока в вихрях горячего воздуха неслась "Августа" – семь тонн, два газотурбинных двигателя, парочка двадцатимиллиметровых пулеметов и на сладкое пачка ракет с лазерным наведением.
"Я чую запах паленого, – на ходу выдал Маркус. – Мы во что-то вляпались".
"И даже не в Арктику, – согласился Лютер. – Слышишь, Айова?"
"Заткнитесь!"
Отряд проскочил дюны и кактусы, пробороздив контрабандистом изрядную просеку в самых густых местах, и засыпанная песком БТМ ласково пиликнула сигналкой. Пока с машины срывали маскировочную сетку, транспорт неодобрительно попискивал, определив постороннего, но в целом не возражал. Под шумок Ральф то и дело пытался пырнуть Сандро ножом.
Наконец мексиканец полетел в кузов, следом рыбками нырнули члены отряда, и как всегда последним – хищный силуэт Скалы.
– Жми на полную, – велел сержант, падая рядом с Коннором. – Манфред, Гарднер – по "стаканам"! Если нам начнут срать на голову, я хочу, чтобы вы... – машина прыгнула с места, сержант поперхнулся и под радостный басовитый гул мотора продолжил: – прикрыли наши задницы!
– Да, сэр! – хором проорали сзади.
"В целях справедливости и равноправия – стрелять будем во всех", – подытожил Маркус.
"Аминь, друг!"
Тяжелый вездеход несся как оголтелый, выжимая те самые крейсерские почти сто. Песок и дюны кидались под колеса, и если б не подвесы, то уже за первую милю экипаж вышиб бы себе зубы, а спустя вторую – начал бы превращаться в отбивную. В "люльках" же страдала только диафрагма, и еще Сандро издавал неприличные звуки. Сержант даже пару раз обернулся – наверное, проверял, что с трофеем ничего смертельного не происходит. Метка "Августы" на радаре неторопливо ползла к цели и, как очень хотелось верить, не сворачивала. БТМ уходила на север.
С каждой секундой увеличивая расстояние, Коннор держался за штурвал и периодически мысленно взывал к Фортуне. Самый расцвет сил, впереди карьерные возможности, лишь бы все это не оборвалось под ударом с вертолета или...
Или в любом случае им вставят шампур в жопу, потому что скрыть такие приключения не удастся.
Они проскочили высохшее и почти заметенное русло речушки, все еще скалящееся обломанными зубами камней, и атмосфера в БТМ резко изменилась. Речушка означала границу сфер влияния – не имеющую ничего общего с географическими границами. Сразу стало легче: они вернулись на свои территории.
– Дуй прямиком на Люкфилд, – велел сержант и даже попытался с удобством устроиться в подвесе. – Еб нашу... Готовьтесь к докладу в расширенной форме.
– Есть, сэр, – ответил Коннор и сам поймал себя на том, что вместо резких отрывистых выкриков перешел на гораздо более спокойный тон.
Диссонанс по-прежнему вносил только Сандро, и его Коннор с удовольствием перешиб бы поперек хребта.
"Августа" летела к своей цели, уже почти добралась до нее, и расстояние между ними успешно увеличивалось.
Глава 7. The Hive
Скала ударил в ненадежное основание кулаком. Трубы дружно ахнули, проламываясь, и отряд посыпался вниз. Коннор успел мысленно проклясть сержанта, андроида и заодно Норт – потому что сержант явно мыслил критериями "полуторок". Потом тело само выполнило нужные кульбиты, и Коннор приземлился на жесткий пол, как в учебке. Колени громко сказали все, что об этом думают, руки скоординировались с глазами, и дуло "Текстрона" уставилось в левый висок контрабандиста.
Хотя Коннор уже не был уверен, кто тут контрабандист, кто гражданский, и что вообще происходит. Мексиканец застыл.
– Без резких движений, – зловещим шепотом приказал сержант.
Механическая мелочь начала быстро стягивать круг. Десятки ножек застучали по бетонному полу. Халат по-прежнему стоял с поднятыми руками, и на лице у него проступала смесь торжества и даже какого-то предвкушения.
– Чертовы гринго, откуда вы, мьерда?!
– Опусти пушку, – велел сержант.
– Нет уж, каброн, с дороги! Не то я прострелю ему печенку!
Кольцо пылесосов-мутантов сжималось все туже. Коннор бросил несколько взглядов под ноги. Ему, как побочному звену в группе, такие взгляды разрешались. В отличие, например, от снайперов, которые должны были проедать цель взглядом насквозь.
– Опусти. Пушку. Живо.
Норт сделала едва уловимое движение и снова замерла.
– Да вы даже не представляете, что здесь происходит, гринго проклятые! – завопил мексиканец. – Это же эль хабитанте дьявола, здесь муэртос восстают к жизни и... А-а-а!
Приземистый, похожий на разломанный соусник агрегат прыгнул. Вцепился в штанину человека, и тот дико взвыл, взмахивая руками. Грянул выстрел. Норт прыгнула с места. Эхо заметалось в бетонной кишке. Норт врезала мексиканцу по загривку. Тот булькнул и упал на колени. Халат стоял смирно, а слева по белой, хоть и слегка запачканной ткани уже расплывалось красное пятно. Халат пошатнулся и начал оседать.
– Твою мать! – выдохнул сержант.
Лютер метнулся к Халату и успел поймать его прежде, чем тот рухнул на пол. Один из роботов цвиркнул, за ним второй, и секунду спустя поднялась страшная какофония.
– Вы не представля… ете… – прохрипел контрабандист. – Какие тут... дела... крутятся… вы…
Все подразделение уже перестроилось на контроль коридора. Грохот и вопли должны были, просто обязаны привлечь друзей мексиканца. Прошло две секунды. Норт заломила руку мексиканцу до самых лопаток.
– Где остальные? – страшным голосом спросила она. – Отвечай!
Он вывернул шею и, судя по всему, отлично разглядел нож в свободной руке Норт. Коннор даже увидел, как расширяются у него глаза.
– Или ты тоже андроид? – прошипела рядовой. – Я щас живо проверю!
– Нена-а!..
Норт ударила. Нож со свистом рассек воздух – и прочертил длинную тонкую линию по смуглому лбу. Мгновение спустя линия налилась глянцевыми красными шариками разного размера, шарики вздувались все сильнее и, наконец, пролились алыми струйками. Глаза у контрабандиста закатились, и он тяжело обмяк.
– Натуральный, – с удовлетворением заключила Норт. – Ладно хоть не обосрался. Не люблю в натуральных людях то, что они какают.
Мелочь окружила Лютера и Халат, истошно вереща. Роботы подпрыгивали, хватали обоих за одежду, дергали и размахивали конечностями. Гэвин дернулся к ним, кинул взгляд на сержанта и, получив кивок, помчался на помощь. Рыча и отбиваясь пяткой, Лютер распарывал одежду Халата, умудряясь одновременно зажимать рану. Гэвин взялся расталкивать механических поганцев.
– Не стрелять! – сипло велел сержант. – Эй вы! Мистер!
– Как хорошо,– сонно проговорил Халат, цепляясь за предплечье Лютера, – что вы здесь появились...
– Здесь еще есть люди? – громко и внятно спросил сержант. – Захватчики! Кто и сколько? Говорите!
Лютер надавил на рану, по лицу халата пробежала судорога, на лбу выступили капельки пота.
– Что вы, – медленно выговорил он. – Это же лаборатория.
– Какая?! – не выдержал Гэвин, продолжая отгонять особенно настырных роботов. – Русская?
– Не совсем, – сообщил Халат и вырубился.
– Сраная срань, – невнятно выругался сержант. – Элмерз! Трофей не сдох?
– Нисколько, – отозвалась та, попинывая контрабандиста.
Закованный в наручники, тот лежал, словно мешок подгнившего батата: грузно и вместе с тем как-то мягко. Из-за угла по-прежнему никто не выскакивал, и Коннор даже рискнул окинуть взглядом пространство. Был бы тут хоть один дистанционный инфовывод, чтоб присосаться! Почему контрабандист всего один и так напуган? Где собственно сраная контрабанда?
Чертовы эмблемы "Киберлайф" взбудоражили душу, и Коннор не мог стоять спокойно из-за нетерпеливого желания запустить руки по локоть в чужие тайны.
– Фаулер, а ну стой смирно! – зашипел сержант. – Только попробуй выкинуть что-нибудь, поджарю до хрустящей корочки.
– Есть, сэр! – шепотом рапортовал Коннор, вытянувшись в струнку. – "И чтоб ты подавился", – уже мысленно пожелал он. Не очень всерьез.
– А-а… – дал знать о себе мексиканец.
Норт обрадованно пнула его еще раз.
– Сэ-эр, – наконец застонал вслух Ральф. – Можно я от него отпилю хотя бы ногу?
– Нельзя! Ты охренел, рядовой? Зачем тебе его нога?
– У меня к мексикосам личные счеты, – заскулил Ральф. – Сука, сколько крови попортили, сэр, ну хотя б мизинчик!
– Убью, – пообещал сержант.
Ральф зарычал и вернулся к сканированию местности.
– Хихо де пута, – глухо пробормотал контрабандист. – Вы, мать вашу, гринго, даже не представляете…
– Это мы уже слышали, – перебила его Норт, снова пнув. По лицу Ральфа расплылось блаженное выражение. – Повторяю, где остальные?
Мексиканец неожиданно побледнел. От этого порез на лбу стал особенно алым. Губы у него задрожали, и из них полилась дикая смесь испанского с английским. Коннор не мог разобрать ничего, кроме огромного количества имен каких-то святых. Возможно, святых. Во всяком случае "сантос" совместно с именами там было до хрена.
– Сколько вас здесь? – вежливо спросила Норт, поигрывая ножом. – Кто главный?
– Это эль хабианте дьябло! – вновь завелся мексиканец. – Только проклятые гринго могли построить такое! Никто из нас! Никого не осталось!
На визор Коннору наконец-то вывалилась сводка по контрабандисту, построенная на обычном анализе лица. Здесь, под землей, все срабатывало ужасно медленно. Наконец-то стало известно имя, род занятий и количество сроков, висящих на мексиканце.
– Ладно, заткни его, рядовой, – бросил сержант. – Сандро Родригес, у тебя есть совсем немного времени, чтобы вспомнить поименно всех подельников.
Норт с готовностью сунулась в набедренный карман, достала оттуда какую-то тряпку и под протестующее мычание запихала ее старательно и прилежно настолько глубоко, что мексиканец выпучил глаза и начал задыхаться. Норт с сожалением подправила тряпку.
"Не могла подождать! – зашипел Ральф. – Окочурился бы мне на радость!"
"А нам всем на огорчение, – отрезала Норт. – Представляю, сколько у него в башке сидит информации, которую желали бы услышать в управлении ДжейСи!"
Ральф всклекотнул горлом и промолчал. Влезать на территорию объединенной группы по борьбе с терроризмом было сущим самоубийством.
"Так, связь у нас есть, а почему Скала отлынивает?" – наконец активировался Маркус.
Коннор невольно поднял взгляд.
– Сэр, – осторожно окликнула Норт. – Наш андроид…
– Слазь оттуда, андроид, это приказ! – рявкнул сержант.
– Не хочу, – прозвучало сверху.
Теперь головы задрали все, кроме снайперов. Лютер даже вытер переносицу, оставив поперек нее кровавую полосу.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь, – с удивлением сказал сержант. – Это приказ.
Наверху громыхнуло, и Скала с изрядным грохотом спрыгнул на бетон.
– Мхгрм-м! – снова дал знать о себе контрабандист.
– Вот я кому-то сейчас отрежу ухо, – спокойно сказала Норт.
Наконец обретший имя мексиканец дико всхрапнул и затаился. Коннор сделал чуть ярче всплывшую на визоре подсказку: Сандро Родригес, тридцать шесть лет, мексиканец, постоянные нарушения закона, контрабанда... Ну хотя бы контрабандист оказался контрабандистом.
– Кстати, ковбой, – Норт вытерла лезвие о бедро и спрятала в ножны. – У тебя тоже кровь.
– Я не могу истекать кровью, – как обычно внес уточнение Скала.
– Да неважно, нам тут тебя заправлять нечем, окочуришься, и мы надорвемся тебя тащить, – с раздражением фыркнула Норт.
– Фаулер, что ты стоишь? – вполголоса заорал сержант. – Немедленно отремонтировать ценное оборудование! Андроид, какого хрена ты не подчинялся приказам?
"Наше ценное платиновое ведро", – закатил глаза Гэвин.
"С золотым ***м", – поддакнул Маркус.
Черный шлем повернулся в сторону Халата, и по визору мелькнул красный всплеск.
– Мне он не нравится, – процедил Скала.
***
Само собой, ремонтировать Скалу прямо на месте никто не стал. Перестроившийся отряд, отягощенный одним полутрупом и одним преступником, двинулся дальше по коридору, втрое пристальнее всматриваясь в каждый темный угол. Правда, углов-то особо и не было – только один раз попалось ответвление, но сержант не церемонясь развернул туда Скалу, велев стрелять на движение любой пылинки. Несколько мгновений сканирования – и Скала показал "чисто" на пальцах. Отряд прошел мимо, и удивительно молчаливый андроид последовал за ними, тяжело ступая по полу. Топот и стрекот не отстающих роботов придавал всему оттенок дешевого хоррор-муви.
Сержант Аллен решительно приказал добраться до истины, то есть до помещения, где на раненого не будут кидаться "вконец охреневшие пылесосы" и где кое-кого можно будет допросить.
"И пытать", – мечтательно добавил Ральф, явно имея свои виды на расспросы.
"А я всегда знал, что наш сержант – золотой человек! – неслышимым соловьем разливался Гэвин. – И что не просто так он с нами мотается! Говорю я вам, у него точно секретная миссия! А может даже он и не сержант!"
"А кто?" – не выдержал Маркус.
Нагруженные носилками Норт с Лютером промолчали, но достаточно выразительно.
"Не исключено, – торжественно сказал Гэвин, – что целый лейтенант".
– Тьфу!
– В чем дело, рядовой? – немедленно среагировал сержант.
– Пыль, – прохрипел Маркус. – Больше не повторится, сэр!
"Сука ты, Айова".
"И тебе не чихать, бьюти-блогер".
Коннор шмыгнул, подавляя улыбку. А ведь еще каких-то пятнадцать лет назад технология резонансной передачи была настолько слабо-теоретической, что ее даже не пытались использовать. И только в последние лет пять интерес к этой теме вспыхнул с новой силой. Немного стараний ведущих КБ, и вот – готово. Передатчики, позволяющие в буквальном смысле переводить с мысленного на горловой. В итоге благодаря развитию технологий значительно увеличилось количество людей, довольно мелодично поющих в душе.
Дверь в предполагаемый контрабандный притон оказалась не заперта. Из-за нее в коридор просачивался очень пакостный запах.
– Это ты ее подпер, сучара? – дружелюбно поинтересовался Ральф, тыкая Сандро стволом в спину.
– Мфхрх!
– Сэр, говорит, что это не он, – заботливо доложил Ральф.
– С таким знанием мертвых диалектов, почему ты еще не в отделе "Зи", рядовой! – гавкнул сержант в ответ.
– Тепловых следов нет, – отчитался Скала.
– Заходим!
Заходили все равно со всеми предосторожностями. Впереди Маркус при поддержке Скалы, следом Коннор, потом носильщики с Халатом...
– Вау, – сказал Маркус, останавливаясь посреди свободного пространства. – Вот это…
– Уф-ф, – согласился Коннор.
Открывшаяся им картина была… шредингеровской, если бы Коннора попросили описать впечатления. С одной стороны – чистота, белизна, хром и сложная техника; все как в сотнях лабораторий мира, озабоченных качеством экспериментов и стерильностью процесса. С другой... Коннор сделал несколько шагов, машинально обводя помещение стволом. Тонкие волоски на руках привычно поднялись дыбом, начавший было чуть-чуть снижаться уровень адреналина снова прыгнул к отметке боевой готовности. Похоже, Сандро действительно не врал. Кроме него контрабандистов не было. Вернее, все они были художественно распределены по лаборатории. Местами по кускам, местами в виде аппликаций.
– Я бы это нарисовал, – протянул Маркус. – По очень интересной траектории оно тут все разлеталось…
Вонь шибала в нос так, что с непривычки глаза слезились. Коннор быстро сморгнул несколько раз. Мозг уже перестраивался, отсекая кровавый декор, и сквозь это месиво начали проступать другие любопытные детали. Все остальное пространство занимали механизмы: частично на верстаках, частично в чем-то, что упорно тянуло назвать колбами, частично подвешенные, местами разделанные – и все это шевелилось и подергивалось. Точно какой-то громадный рой плохо описываемых созданий, от которых тем не менее тянуло угрозой. Эффект был так силен, что у Коннора похолодело под ложечкой, а Маркус крепче сжал "Читак" и повел стволом из стороны в сторону. Механизмы оставались на местах. Трели снаружи становились все более раздраженными.
– Сэр, докладываю: это не притон. Это лаборатория. Полна роботизированного говна и… – Коннор взял крошечную паузу, чтобы перепроверить себя, – и останков контрабандистов. Доклад окончен.
"Кстати говоря, в Израиле делают ДНК-тест собачьего говна, оставленного неубранным на улице, и штрафуют владельцев", – сообщил Лютер.
За дверью невнятно взрыкнули, раздался грохот, и в лабораторию строевым шагом протопали Норт с Лютером, отягощенные складными носилками.
"Будущее, которое мы заслужили", – прокомментировал невидимый Гэвин.
– Вау, – оценила Норт. – Самое место для контрабанды!
– Впечатляющая экспозиция, – согласился Лютер. – Вон подходящий стол, давай туда, детка.
– Давай туда, крошка, – кивнула Норт. – Да смотри не надорвись.
Ввалившийся за ними Ральф на секунду затормозил и тут же удостоился толчка в спину. Пробежал пару шагов и прицелился во что-то вроде колеса, со всех сторон обклеенного подвижными камерами. Все три десятка диафрагм дрогнули, и камеры уставились на Ральфа в ответ.
– Спаси нас Господи, бля, – задумчиво сказал снайпер. – Надо бы исповедоваться.
Халатоносильщики проследовали к столу. Под ногами у них путалась все та же мелочь, наполняя жутковатое молчание лаборатории посторонними звуками. Разнообразные механизмы тут же зашевелились активнее.
– Хммф!
Пнутый в лабораторию контрабандист пробежал два шага, а за ним проследовал Гэвин, алчно поглаживающий приклад. Еще секунду спустя в помещении оказался остальной отряд в лице сержанта. Скала так и остался стоять у двери. Весь его вид вопиял, что ему здесь отвратительны всё и вся.
– Андроид! – сержант волей-неволей понизил голос, поэтому окликнул Скалу почти уважительно. – Что за хрень? Можешь проанализировать? Рядовой Фаулер, убрал руки с приборов!
– Да я…
Коннор заткнулся, когда сержант еще и продемонстрировал кулак. Хотел было пожаловаться в пространство, но все кругом были заняты. Мексиканец серел и бледнел, Гэвин зыркал по сторонам, недобро ухмыляясь, а Ральф уже освоился и начал кровожадно посматривать на контрабандиста. Любимый его тесак покинул ножны.
– Незнакомые модели, – буркнул Скала. – Предполагаю экспериментальных юнитов.
– А каких? – ласково уточнил сержант. – Над чем эксперименты?
Скала молчал, а на визоре у него крутился привычный, но так редко возникавший в современном мире спиннер обработки. Сержант оглянулся. Коннор демонстративно напустил на себя примерный вид, скопированный в свое время с обслуживающих андроидов. Стоять, иногда моргать, держать на лице приветливое выражение.
– ...не помрет ли? – заботливо уточняла Норт, дергая полу халата.
– Да я медик что ли? Ближайшие два часа не должен…
– Так поищи, что тут у них! Адреналин какой там… Не нашим же добром его колоть!
Лютер заворчал, но от Халата отклеился, и они с Норт двинули к шкафам. Коннор вытаращился еще больше, обиженно намекая, что ему почему-то нельзя, а всем остальным можно.
– Ничего не трогать! – рявкнул сержант уже в адрес отряда. – Только первая помощь пострадавшему! Руки оторву!
Гэвин немедленно отдернул руку, протянутую было к какому-то голографическому экрану.
– Так что там с моделями? – проскрежетал зубами сержант.
– Для разных видов работ, – почти недовольно ответил андроид. – Воздушные модели… Вон там – раскапывание почв. Водные модели. Для работы в сверхвысоких температурах.
– А в сверхнизких? Чтоб как у русских и круче? – тут же заинтересовался Гэвин.
Скала молча простер руку и указал на какие-то приземистые штуки, неторопливо шевелящие ножками в некоем тириумоподобном растворе.
– Прекрасно, – сказал сержант. – Контрабанда промышленных роботов. Замечательно. Какого хера?
В шкафчике обнаружился адреналин, и Халату вот-вот предстояло принять дозу, от которой, по уверениям Норт, он должен был встать и побежать. Лютер рычал, что от такой дозы полуторка может и встанет, но вот человек при смерти уже никогда не очнется.
– Максимально приближенный прогноз определяет эти образцы как необходимые для программы внеземного освоения, – любезно сообщил Скала.
К нему повернулись все, даже вконец запуганный Ральфом мексиканец. Любой взятый военными под стражу воротила любого калибра быстро терял спесь, но с Сандро это проявилось особенно ярко. Он был попросту бледен, как халат Халата.
Сержант огляделся. Казалось, он по новой оценивает всю разномастную заразу, населяющую столы, колбы и разделочные верстаки. Темно-синий гибрид пылесоса и танка пытался срезать образец с его ботинка. Раскатанные по лаборатории кишки и мозги вежливо молчали.
– Ничего не трогать, – повторил сержант Аллен металлическим голосом. – Не смотреть лишний раз. Не дышать. Рядовой Элмерз, проверь связь с внешним миром. Рядовой Фаулер, почини наконец модель SQ800. Кажется, ему прилетело по затылку и он плохо соображает.
– Есть, сэр!
– Только звездных войн нам тут и не хватало, – прошипел сержант.
"Это звучит даже хуже, чем Арктика", – мрачно сказал Гэвин.
"Держите меня, пока я не начал снимать!" – почти простонал Маркус.
"Что, штаны?"
"Влог, придурок!"
Норт нетерпеливо постукивала по виску пальцем, полностью закрыв лицо пластиной забрала. Коннор повесил винтовку так, чтобы удобно было схватить в случае чего, и направился к Скале. Тот стоял монументально, заложив большие пальцы за пояс, и если бы Коннор считал, что у андроидов есть своя воля, он был бы уверен, что чиниться Скала не хочет. Однако, когда Коннор ткнул в пол, андроид в два движения уселся на колени, сложил руки на бедрах и слегка наклонил голову. Утечка тириума прекратилась, и Коннор проверил состояние магистралей чисто для порядка. Тонкие трубки уже сжались и заплыли композитом.
С головой проблем было больше.
– Уф-ф, – пробормотал Коннор, едва оказавшись сзади.
Загривок, сложенный из матовых черных сегментов, кольчугой спускающихся до самых плеч, выглядел основательно потрепанным. Защитную крышку-пластину снесло, все вокруг было покорежено и выглядело даже пронзительнее, чем скотобойня вокруг.
"Не больно?"
Вопрос выскочил сам собой, Коннор прикусил язык и зыркнул на сержанта. Тот застыл так характерно, что стало ясно: что-то считывает с опущенного забрала. Сбоку от него Маркус мучительно елозил рукой в кармане, видимо, переживая острую потребность достать смарт и селфануться.
"Я чувствую повреждения. Это можно описать как боль".
Коннор вскинул брови, а потом усмехнулся.
"Смотрю, ты не только ситкомы скачиваешь?"
Скала не ответил, и Коннор взялся за дело. Вытащил из разгрузки миниатюрный наборчик для полевого ремонта, аккуратно развернул, выхватил щипцы и прицелился к повреждениям. В первую очередь надо было удалить посторонние вкрапления.
Чем дольше он ковырялся, тем яснее становилось, что "мина" прыгала с четким намерением – добраться до интеграционного канала. Заряжали андроидов мозгами не через вайфай, а через нормальный оптоволоконный канал со всеми полагающимися защитами и изоляциями. Потом выход завинчивали намертво и пломбировали – до следующего техосмотра. Вынимая остья проводки, явно не имевшей отношения к Скале, Коннор даже задумался, как андроид будет отчитываться, что его едва не поимели в мозг. Устроят ли ему форматирование? Найдут ли подкрученные настройки юмора? Удалят ли все сохраненные записи и скачанные ролики?
Почему-то при мысли об этом становилось неприятно. В конце концов, все они много вложили в отношения со Скалой. И получать обратно очищенную болванку не больно-то хотелось.
– Сейчас залатаю, – сказал он, успокаивая самого себя голосом. – Подкручу все и будешь словно новенький. Никто не догадается, что... так, стоп. Крышка где? ****ь, что за день такой...
Скала молча поднял руку, вывернул запястье так, что у человека оно тут же бы и сломалось, и раскрыл ладонь. Перемазанная фиолетовым крышка выскользнула, и Коннор еле успел ее поймать, ругнувшись.
"Нет бы сразу сказать, – буркнул он, предусмотрительно не разевая рта. – Ведро!"
"Мешок с костями", – не остался в долгу Скала.
Коннор принялся прилаживать крышку, и ему показалось, что в глубине порта что-то блеснуло. Явно какой-то недовытащенный обломок. Голова в основном была занята проклятьями в адрес крышки, и он, недолго думая, полез туда пальцем. Скала дернул плечом, и Коннор замер.
"Э-э… я опять, э, наношу повреждения?"
"Электропотенциал", – коротко и невнятно высказался Скала.
– Связи нет, сэр, – доложила Норт.
– Этого я и опасался, – пробурчал сержант. – Отряд! Любопытство – большой порок! Кто сболтнет лишнего про путешествие в эту халупу, тому я лично залупу оторву! Как поняли?
– Есть, сэр! – хором проорало пять глоток.
Норт воздержалась за неимением залупы. Сандро захрипел, возможно, тоже пытаясь что-то сказать по теме.
– А давайте вырвем ему голосовые связки? – мечтательно предложил Ральф. – Чтобы он тоже был глух и слеп… И залупу тоже можно оторвать!
– Что с починкой? – гавкнул сержант в сторону Коннора, полностью игнорируя вредительские снайперские измышления.
Коннор поперхнулся. Сверхсекретность отвлекла его, и он в буквальном смысле застрял пальцем в технической дырке на загривке андроида.
– Почти готово, – мужественно сказал он. – Зачищаю клеммы и закрываю люк!
– Какие еще клеммы? – с подозрением переспросил сержант.
– Виброустойчивые, – не моргнув глазом ответил Коннор. – Высокоточные.
– Понаизобретают, – проворчал сержант. – В жизни о таком не читал ни в одной методичке по андроидам.
– Это узкопрофильное, сэр, простите, сэр, – опять не покраснев соврал Коннор. – Почти готово.
Скала мягко повел головой, и палец высвободился. Коннор, к своему полному обескураживанию, покраснел. Это выглядело невероятно идиотски, да и ощущалось примерно так же – но он пихал палец в святая святых военной модели, шевелил им там, и это было слегка... пошловато. Не помогало даже, что порт изнутри был подозрительно винтовой и шершавый. Коннор вздохнул, с трудом изгоняя внезапные технофильские мыслишки. Раненых полагалось лечить, а не домогаться, поэтому он заглянул внутрь еще раз, убедился, что ничего уже там не блестит, и поставил крышку на место. Та легонько щелкнула и прочно встала без дополнительных крепежей.
– ...говорю тебе, это огнеупорный пластик, – неслось от стенда, на котором была растянута какая-то очень тонкокостная тварь.
– При чем тут огнеупорный пластик? Это крылья! Ионные крылья! Солнечный ветер, слыхал?
– Она атмосферная!
– Орбитальная!
– Оральная!
– На хер пошел!
– Засунь язык в жопу!
Гэвин и Маркус послали друг друга почти одновременно, и Коннор мгновенно вышел из легкого транса, обнаружив, что вот-вот потянет в рот пальцы, запачканные фиолетовым. Он быстро отер ладонь о штанину. Говорили, некоторые не удерживались и таки пробовали, чем накачивают военные прототипы. Говорили также, что потом этих смельчаков складывали в реанимацию с химическим ожогом глотки.
Коннор положил на крышку ладонь, легонько надавил и машинально удивился, какой Скала теплый. Матовый, чуть текстурный металлопластик ощущался приятным и надежным. Широкие сегменты вкладывались один в другой, фальш-болтики соединения подмигивали такими же матовыми головками, а отточенные края сегментов напоминали чешую дракона. Взгляд сам собой скользнул к затылку, где вокруг крышки уже загорелась тоненькая ниточка коннекта.
Если передняя часть шлема представляла собой литое забрало, то сзади красовался и тот самый затылочный разъем, и отводные щели-жабры для сброса тепла, и частокол плотно уложенных микро-антенн, гарантирующих передачу сигнала на любой частоте, и слоты, ужасно напоминающие С-разъемы. Во все это Коннор с огромным удовольствием запустил бы руки.
У стенда вот-вот грозила начаться драка. Ральф гарпией навис над контрабандистом и ронял на него слюни невоплощенных садистских желаний, щуря совсем почерневший глаз и почти непристойно поглаживая шрам. Роботы шумели, кишки висели и плохо пахли. Норт жестами пальцев передавала сержанту данные, а Лютер пялился на вход, как служебный Цербер.
– Готово, – почти неохотно сказал Коннор. – Как ощущения?
– Все системы в норме, – отчеканил Скала.
"Хоть бы поблагодарил!"
"Не вижу смысла, это типовой ремонт".
"Говнюк. Металлический".
"Ты дрочил на мой затылок, рядовой".
"Что? Нет!"
"Вас, протеиновые банки, очень легко разгадать. У тебя поднялась температура и участилось сердцебиение".
"Это, – гордо сказал Коннор. – От боеготовности. А у тебя цифровая деменция".
И на всякий случай отодвинулся подальше, чтобы скотский андроид перестал его анализировать. Коннор и без него прекрасно мог повтыкать себе во все мозоли иголки совести и там тщательно их повертеть.
Скала поднялся с места, провел ладонью по затылку, шевельнул пальцами, точно стряхивая следы чужих прикосновений, и двинулся к дверям. Там он занял привычную позицию охранника на задании: руки заложены за спину, ноги на ширине плеч, взгляд визора сканирует пространство над головами присутствующих.
– А-ах…
Слабый хриплый голос мгновенно привлек внимание окружающих. Халат на столе пошевелился. Мелочь дружно заскрежетала, казалось, встрепенулись даже многочисленные образцы. Сержант стремительно переместился к столу. Остальные вернулись в полную готовность к неприятностям.
– Сержант Аллен! – рявкнул сержант на больного. – Одиннадцать-браво, специальный отряд номер девять сухопутных ВС США! А вы?!
– Что случилось? – пробормотал Халат. – Кажется… ой, больно…
– Не может быть, – авторитетно сказал Лютер. – Я вкатил вам успокоительного и обезболивающего, сэр. А вы?..
– Ужасные события, – чуть пободрее сказал Халат. – Надеюсь, вы вызвали помощь?
– Сэр, что здесь произошло? – усилил нажим сержант. – Кто этот человек, который стрелял в вас? Кто напал на лабораторию? Вы подозреваете кого-нибудь?
Халат зашевелился, словно пытался сесть, вскрикнул, и Лютер положил ладонь ему на плечо. Придавленный этим весомым жестом Халат негромко вздохнул. Коннор переместился, чтобы видеть его лицо и одновременно не терять из виду обстановку.
– Это наш поставщик, – огорченно сказал Халат.
– Кто-о?
"Поставщик чего? – охренел Гэвин. – Травы?"
"Какая у тебя интересная траектория мысли", – восхитился Маркус.
– Поставщик запчастей, – пояснил халат, морщась от боли. – Он доставлял нам определенные компоненты для обогащения тириума, вы понимаете, у нас особенное производство мелкими партиями…
"Да с хера ли он нам парит!"
– У кого именно у вас? – прервал сержант эти внутренние вопли.
– А как вы сюда попали? – неожиданно озадачился Халат с почти детским любопытством. – Тут же закрыто… Ох…
– Ваше мелкопартийное производство вылезло наверх, – дружелюбно разъяснил Лютер, под столом пнув очередного мерзавца, грызущего его за шнурки.
– Ужасно… ничего не помню… – пробормотал Халат.
"При всем уважении, сэр, нас профессионально пытаются наебать, сэр", – снова не выдержал Гэвин.
"И Скале он не нравится, сэр", – неожиданно даже для себя поддержал Коннор.
"А еще он заметил нас под потолком в коридоре", – подытожил Лютер.
Сержанта Коннор видел со спины, но даже так было заметно, насколько тот раздражен.
– Хорошо же вы обеспечиваете секретность, если у вас поставщик – контрабандист, – зло бросил он. – Мы его забираем и еще посмотрим, что именно он вам доставлял.
Халат, успевший утомленно прикрыть глаза, медленно поднял веки и полсекунды смотрел куда-то в потолок, а потом чуть повернул к сержанту голову, и даже со своего места Коннор внезапно увидел, какими злым и холодным сделался его взгляд.
– Вот именно вам лучше удалиться, – все так же мягко произнес он, но теперь это был шорох песка по металлическому панцирю. – И в дальнейшем как можно тщательнее держать при себе все, что вы увидели. Я ясно выразился, офицер?
Широкая спина сержанта излучала раскаленный добела гнев. Он молчал секунду, другую. Коннор пытался сообразить, о чем сержант может знать и как он это сопоставляет с происходящим. Ощущение опасной тайны в который раз заставило его окунуться в вихрь смутных образов, шепчущих, что вот-вот начнется какая-то заваруха, по позвоночнику стрельнула дрожь предвкушения... И тут сержант резко кивнул.
– Так точно, – почти с ненавистью сказал он.
– Прекрасно.
Халат вновь смежил веки, лицо его расслабилось и еще больше побледнело.
"Вот сука, сэр", – осторожно сказал Гэвин.
"Я предупреждал", – влез Скала.
Сержант развернулся и уставился точно на Скалу. Андроид медлил секунду, а потом совершенно неожиданно мотнул головой и приложил палец к визору. Коннор краем глаза заметил, что у всех в отряде брови поползли вверх одновременно, да и сам он от этого не удержался.
Норт опять показала что-то жестами. Между командиром и заместителем был свой канал связи, куда лишних тоже не приглашали. В глубине души Коннор подозревал о наличии и других персональных каналов – между снайперами как минимум.
– Что? – переспросил сержант и тут же нахмурился. – Мистер! – рявкнул он уже в сторону Халата.
– Уходите, – сонно сказал тот. – Если вы ничего особенного не заметили, то инцидент исчерпан.
"Хера себе, прошу прощения, сэр! – опять первым среагировал Гэвин. – К нам уже выехали?"
"Не каркай, чтоб выехавшие не схватили тебя за жопу, рядовой!" – перешел на внутреннюю связь сержант.
"Так точно, сэр!"
И практически без паузы, перескочив между каналами, Гэвин продолжил:
"Спорим, что это говнюки из того же секретного ведомства, которое тут нору выкопало?"
"Спорь, – разрешил Лютер. – И что нам это даст?"
– Отряд, уходим, – скомандовал сержант. – Арестованного забираем, гражданский ожидает квалифицированной помощи.
Лютер пошевелил плечами, выражая некоторый протест против бросания раненых, даже если они весьма неприятны, но ничего не сказал. В конце концов, секретные лаборатории с эмблемами "Киберлайф" – это такое болото, что, возможно, лучше не пытаться играть в добреньких спасателей.
Норт одной левой вздернула Сандро на ноги и толчком под копчик указала ему верное направление.
– Кстати, – неожиданно произнес Халат, заставив всех напрячься. – Как вы справились с Шай-Хулудом?
– Разрывными, – буркнул сержант.
"С кем?" – поперхнулся Гэвин.
"Гигантский червь, – вежливо пояснил Лютер. – Известный в массовой культуре персонаж".
"Зверь Сатаны, если по-нашему", – немедленно дополнил Ральф.
"Охереть".
– Спасибо, мы учтем этот момент, – поблагодарил Халат.
***
Обратный марш-бросок был переполнен негодованием и почти физическим страданием. Весь отряд излучал страстное желание хотя бы отковырять себе что-нибудь на память об удивительном событии и так укоризненно молчал, что сержант Аллен зримо начинал закипать все сильнее.
"Освоение! Вы слышали, он сказал про освоение, намекая на полеты на Луну!" – разорялся Гэвин на канале для своих.
"Да у него крышечку сорвало, – успокаивающе бубнил Лютер. – "Спейс-икс" еще пятнадцать лет назад анонсировали массовое производство "Супер Иглов", и что? Все еще четыре штуки в год, никто никуда не летит".
"А я за Марс, – неожиданно сказал Ральф. – Вон, Маркус не даст соврать, мы там маркировки видели".
"Никогда не вру, я за справедливость", – охотно подтвердил тот.
"Чего? Какие еще маркировки?"
"ПМ, – разъяснил Ральф. – Это ж "поверхность Марса", чуете?"
"Да ты хотя бы Википедию читай! – не выдержал Лютер. – Какой, нахрен, Марс?! С тех пор, как его разбомбили, там только радиоактивные тараканы ползают!"
"Так не люди же туда полетят, – подключился Коннор. – Почему бы и не тренироваться именно там, прежде чем лезть на спутники Юпитера?"
"Я бы на вашем месте больше думала, как у них появился такой чудесный поставщик", – Норт пихнула Сандро в спину, и тот замычал.
"А вот об этом нам думать не положено, – тут же отмазался Гэвин. – Я свое место знаю. Вот про Луну или даже ваш паршивый никому не нужный Марс порассуждать я готов. А что там кто кому должен и в каких отношениях – не готов. Мне моя шея дорога. И пенсия!"
"Эй, Скала, – позвал Коннор. – Не хочешь поделиться причинами нелюбви к этой подстреленной лабораторной крысе?"
"Все вы генетически в какой-то мере крысы, – пробурчал Скала. – Или даже свиньи. Ха. Ха. Ха".
"Эй!" – хором возмутились несколько наборов голосовых связок.
"Потом, – отрезал Скала. – Смотрите по сторонам, почему это делаю только я?"
"Обижаешь", – укоризненно сказала Норт.
От выразительности сказанного все сразу же начали смотреть втрое внимательнее, хотя дальше было некуда. У Коннора визор и так залепило сеткой с метками, и коридор виделся ему бесконечной проекцией, состоящей из тускло-зеленых и тускло-голубых линий. Мелочь, частично выскочившая следом за отрядом, отливала красноватым. Похоже, системам аналитики эти пылесосы все-таки не нравились.
Постепенно они отставали, и когда впереди раскаленным пятном замаячил выход в Сонору, слился последний – очень похожий на псевдомину, только с дополнительными хваталками. Коннор мельком обдумал возможность похитить экземпляр, уже почти шагнул за ним, но затем передернулся и остановился. Не то чтобы его коньком была рассудительность – иначе он бы грел жопу в кресле повыше и почище, – но слишком легко было представить, как вездесущие глаза и уши систем сканирования вычисляют этот небольшой контрабандный сувенир, и как потом сержант Аллен методично запихивает этот сувенир ему в жопу. Возможно, даже не разбирая на части.
Коннор хмыкнул и приказал себе забыть о технособлазнах.
– Отряд, стой, – вполголоса приказал сержант. – Пеленг.
– Так точно, – хором ответили Норт и Коннор.
Визор слегка расчистился, над ушами в шлеме противно запищало, и перед носом поползла стрелка радара. Круг, второй, третий… Область расширялась: двадцать миль, пятьдесят, семьдесят, сто, максимальная сто двадцать…
– "Августа", – определила Норт. – Чешет на крейсерской, сэр!
– Позывных не дает, – определил Коннор самый хреновый момент.
Сержант Аллен колебался ровно мгновение.
– Бегом, – приказал он. – Задержанного не терять!
Труп Шай-Хулуда по-прежнему возлежал во всем великолепии развороченной туши.
Маркус вырвался вперед, умудрился склониться в три погибели и таким манером, да еще и рыская из стороны в сторону, зигзагом помчался к точке с оставленной БТМ. Коннор следовал за ним, как специалист по возможным электронным подлянкам, дальше вскрикивал подгоняемый пинками Сандро, которому кляп мешал потребовать адвоката, а с востока в вихрях горячего воздуха неслась "Августа" – семь тонн, два газотурбинных двигателя, парочка двадцатимиллиметровых пулеметов и на сладкое пачка ракет с лазерным наведением.
"Я чую запах паленого, – на ходу выдал Маркус. – Мы во что-то вляпались".
"И даже не в Арктику, – согласился Лютер. – Слышишь, Айова?"
"Заткнитесь!"
Отряд проскочил дюны и кактусы, пробороздив контрабандистом изрядную просеку в самых густых местах, и засыпанная песком БТМ ласково пиликнула сигналкой. Пока с машины срывали маскировочную сетку, транспорт неодобрительно попискивал, определив постороннего, но в целом не возражал. Под шумок Ральф то и дело пытался пырнуть Сандро ножом.
Наконец мексиканец полетел в кузов, следом рыбками нырнули члены отряда, и как всегда последним – хищный силуэт Скалы.
– Жми на полную, – велел сержант, падая рядом с Коннором. – Манфред, Гарднер – по "стаканам"! Если нам начнут срать на голову, я хочу, чтобы вы... – машина прыгнула с места, сержант поперхнулся и под радостный басовитый гул мотора продолжил: – прикрыли наши задницы!
– Да, сэр! – хором проорали сзади.
"В целях справедливости и равноправия – стрелять будем во всех", – подытожил Маркус.
"Аминь, друг!"
Тяжелый вездеход несся как оголтелый, выжимая те самые крейсерские почти сто. Песок и дюны кидались под колеса, и если б не подвесы, то уже за первую милю экипаж вышиб бы себе зубы, а спустя вторую – начал бы превращаться в отбивную. В "люльках" же страдала только диафрагма, и еще Сандро издавал неприличные звуки. Сержант даже пару раз обернулся – наверное, проверял, что с трофеем ничего смертельного не происходит. Метка "Августы" на радаре неторопливо ползла к цели и, как очень хотелось верить, не сворачивала. БТМ уходила на север.
С каждой секундой увеличивая расстояние, Коннор держался за штурвал и периодически мысленно взывал к Фортуне. Самый расцвет сил, впереди карьерные возможности, лишь бы все это не оборвалось под ударом с вертолета или...
Или в любом случае им вставят шампур в жопу, потому что скрыть такие приключения не удастся.
Они проскочили высохшее и почти заметенное русло речушки, все еще скалящееся обломанными зубами камней, и атмосфера в БТМ резко изменилась. Речушка означала границу сфер влияния – не имеющую ничего общего с географическими границами. Сразу стало легче: они вернулись на свои территории.
– Дуй прямиком на Люкфилд, – велел сержант и даже попытался с удобством устроиться в подвесе. – Еб нашу... Готовьтесь к докладу в расширенной форме.
– Есть, сэр, – ответил Коннор и сам поймал себя на том, что вместо резких отрывистых выкриков перешел на гораздо более спокойный тон.
Диссонанс по-прежнему вносил только Сандро, и его Коннор с удовольствием перешиб бы поперек хребта.
"Августа" летела к своей цели, уже почти добралась до нее, и расстояние между ними успешно увеличивалось.
Глава 7. The Hive
Скала ударил в ненадежное основание кулаком. Трубы дружно ахнули, проламываясь, и отряд посыпался вниз. Коннор успел мысленно проклясть сержанта, андроида и заодно Норт – потому что сержант явно мыслил критериями "полуторок". Потом тело само выполнило нужные кульбиты, и Коннор приземлился на жесткий пол, как в учебке. Колени громко сказали все, что об этом думают, руки скоординировались с глазами, и дуло "Текстрона" уставилось в левый висок контрабандиста.
Хотя Коннор уже не был уверен, кто тут контрабандист, кто гражданский, и что вообще происходит. Мексиканец застыл.
– Без резких движений, – зловещим шепотом приказал сержант.
Механическая мелочь начала быстро стягивать круг. Десятки ножек застучали по бетонному полу. Халат по-прежнему стоял с поднятыми руками, и на лице у него проступала смесь торжества и даже какого-то предвкушения.
– Чертовы гринго, откуда вы, мьерда?!
– Опусти пушку, – велел сержант.
– Нет уж, каброн, с дороги! Не то я прострелю ему печенку!
Кольцо пылесосов-мутантов сжималось все туже. Коннор бросил несколько взглядов под ноги. Ему, как побочному звену в группе, такие взгляды разрешались. В отличие, например, от снайперов, которые должны были проедать цель взглядом насквозь.
– Опусти. Пушку. Живо.
Норт сделала едва уловимое движение и снова замерла.
– Да вы даже не представляете, что здесь происходит, гринго проклятые! – завопил мексиканец. – Это же эль хабитанте дьявола, здесь муэртос восстают к жизни и... А-а-а!
Приземистый, похожий на разломанный соусник агрегат прыгнул. Вцепился в штанину человека, и тот дико взвыл, взмахивая руками. Грянул выстрел. Норт прыгнула с места. Эхо заметалось в бетонной кишке. Норт врезала мексиканцу по загривку. Тот булькнул и упал на колени. Халат стоял смирно, а слева по белой, хоть и слегка запачканной ткани уже расплывалось красное пятно. Халат пошатнулся и начал оседать.
– Твою мать! – выдохнул сержант.
Лютер метнулся к Халату и успел поймать его прежде, чем тот рухнул на пол. Один из роботов цвиркнул, за ним второй, и секунду спустя поднялась страшная какофония.
– Вы не представля… ете… – прохрипел контрабандист. – Какие тут... дела... крутятся… вы…
Все подразделение уже перестроилось на контроль коридора. Грохот и вопли должны были, просто обязаны привлечь друзей мексиканца. Прошло две секунды. Норт заломила руку мексиканцу до самых лопаток.
– Где остальные? – страшным голосом спросила она. – Отвечай!
Он вывернул шею и, судя по всему, отлично разглядел нож в свободной руке Норт. Коннор даже увидел, как расширяются у него глаза.
– Или ты тоже андроид? – прошипела рядовой. – Я щас живо проверю!
– Нена-а!..
Норт ударила. Нож со свистом рассек воздух – и прочертил длинную тонкую линию по смуглому лбу. Мгновение спустя линия налилась глянцевыми красными шариками разного размера, шарики вздувались все сильнее и, наконец, пролились алыми струйками. Глаза у контрабандиста закатились, и он тяжело обмяк.
– Натуральный, – с удовлетворением заключила Норт. – Ладно хоть не обосрался. Не люблю в натуральных людях то, что они какают.
Мелочь окружила Лютера и Халат, истошно вереща. Роботы подпрыгивали, хватали обоих за одежду, дергали и размахивали конечностями. Гэвин дернулся к ним, кинул взгляд на сержанта и, получив кивок, помчался на помощь. Рыча и отбиваясь пяткой, Лютер распарывал одежду Халата, умудряясь одновременно зажимать рану. Гэвин взялся расталкивать механических поганцев.
– Не стрелять! – сипло велел сержант. – Эй вы! Мистер!
– Как хорошо,– сонно проговорил Халат, цепляясь за предплечье Лютера, – что вы здесь появились...
– Здесь еще есть люди? – громко и внятно спросил сержант. – Захватчики! Кто и сколько? Говорите!
Лютер надавил на рану, по лицу халата пробежала судорога, на лбу выступили капельки пота.
– Что вы, – медленно выговорил он. – Это же лаборатория.
– Какая?! – не выдержал Гэвин, продолжая отгонять особенно настырных роботов. – Русская?
– Не совсем, – сообщил Халат и вырубился.
– Сраная срань, – невнятно выругался сержант. – Элмерз! Трофей не сдох?
– Нисколько, – отозвалась та, попинывая контрабандиста.
Закованный в наручники, тот лежал, словно мешок подгнившего батата: грузно и вместе с тем как-то мягко. Из-за угла по-прежнему никто не выскакивал, и Коннор даже рискнул окинуть взглядом пространство. Был бы тут хоть один дистанционный инфовывод, чтоб присосаться! Почему контрабандист всего один и так напуган? Где собственно сраная контрабанда?
Чертовы эмблемы "Киберлайф" взбудоражили душу, и Коннор не мог стоять спокойно из-за нетерпеливого желания запустить руки по локоть в чужие тайны.
– Фаулер, а ну стой смирно! – зашипел сержант. – Только попробуй выкинуть что-нибудь, поджарю до хрустящей корочки.
– Есть, сэр! – шепотом рапортовал Коннор, вытянувшись в струнку. – "И чтоб ты подавился", – уже мысленно пожелал он. Не очень всерьез.
– А-а… – дал знать о себе мексиканец.
Норт обрадованно пнула его еще раз.
– Сэ-эр, – наконец застонал вслух Ральф. – Можно я от него отпилю хотя бы ногу?
– Нельзя! Ты охренел, рядовой? Зачем тебе его нога?
– У меня к мексикосам личные счеты, – заскулил Ральф. – Сука, сколько крови попортили, сэр, ну хотя б мизинчик!
– Убью, – пообещал сержант.
Ральф зарычал и вернулся к сканированию местности.
– Хихо де пута, – глухо пробормотал контрабандист. – Вы, мать вашу, гринго, даже не представляете…
– Это мы уже слышали, – перебила его Норт, снова пнув. По лицу Ральфа расплылось блаженное выражение. – Повторяю, где остальные?
Мексиканец неожиданно побледнел. От этого порез на лбу стал особенно алым. Губы у него задрожали, и из них полилась дикая смесь испанского с английским. Коннор не мог разобрать ничего, кроме огромного количества имен каких-то святых. Возможно, святых. Во всяком случае "сантос" совместно с именами там было до хрена.
– Сколько вас здесь? – вежливо спросила Норт, поигрывая ножом. – Кто главный?
– Это эль хабианте дьябло! – вновь завелся мексиканец. – Только проклятые гринго могли построить такое! Никто из нас! Никого не осталось!
На визор Коннору наконец-то вывалилась сводка по контрабандисту, построенная на обычном анализе лица. Здесь, под землей, все срабатывало ужасно медленно. Наконец-то стало известно имя, род занятий и количество сроков, висящих на мексиканце.
– Ладно, заткни его, рядовой, – бросил сержант. – Сандро Родригес, у тебя есть совсем немного времени, чтобы вспомнить поименно всех подельников.
Норт с готовностью сунулась в набедренный карман, достала оттуда какую-то тряпку и под протестующее мычание запихала ее старательно и прилежно настолько глубоко, что мексиканец выпучил глаза и начал задыхаться. Норт с сожалением подправила тряпку.
"Не могла подождать! – зашипел Ральф. – Окочурился бы мне на радость!"
"А нам всем на огорчение, – отрезала Норт. – Представляю, сколько у него в башке сидит информации, которую желали бы услышать в управлении ДжейСи!"
Ральф всклекотнул горлом и промолчал. Влезать на территорию объединенной группы по борьбе с терроризмом было сущим самоубийством.
"Так, связь у нас есть, а почему Скала отлынивает?" – наконец активировался Маркус.
Коннор невольно поднял взгляд.
– Сэр, – осторожно окликнула Норт. – Наш андроид…
– Слазь оттуда, андроид, это приказ! – рявкнул сержант.
– Не хочу, – прозвучало сверху.
Теперь головы задрали все, кроме снайперов. Лютер даже вытер переносицу, оставив поперек нее кровавую полосу.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь, – с удивлением сказал сержант. – Это приказ.
Наверху громыхнуло, и Скала с изрядным грохотом спрыгнул на бетон.
– Мхгрм-м! – снова дал знать о себе контрабандист.
– Вот я кому-то сейчас отрежу ухо, – спокойно сказала Норт.
Наконец обретший имя мексиканец дико всхрапнул и затаился. Коннор сделал чуть ярче всплывшую на визоре подсказку: Сандро Родригес, тридцать шесть лет, мексиканец, постоянные нарушения закона, контрабанда... Ну хотя бы контрабандист оказался контрабандистом.
– Кстати, ковбой, – Норт вытерла лезвие о бедро и спрятала в ножны. – У тебя тоже кровь.
– Я не могу истекать кровью, – как обычно внес уточнение Скала.
– Да неважно, нам тут тебя заправлять нечем, окочуришься, и мы надорвемся тебя тащить, – с раздражением фыркнула Норт.
– Фаулер, что ты стоишь? – вполголоса заорал сержант. – Немедленно отремонтировать ценное оборудование! Андроид, какого хрена ты не подчинялся приказам?
"Наше ценное платиновое ведро", – закатил глаза Гэвин.
"С золотым ***м", – поддакнул Маркус.
Черный шлем повернулся в сторону Халата, и по визору мелькнул красный всплеск.
– Мне он не нравится, – процедил Скала.
***
Само собой, ремонтировать Скалу прямо на месте никто не стал. Перестроившийся отряд, отягощенный одним полутрупом и одним преступником, двинулся дальше по коридору, втрое пристальнее всматриваясь в каждый темный угол. Правда, углов-то особо и не было – только один раз попалось ответвление, но сержант не церемонясь развернул туда Скалу, велев стрелять на движение любой пылинки. Несколько мгновений сканирования – и Скала показал "чисто" на пальцах. Отряд прошел мимо, и удивительно молчаливый андроид последовал за ними, тяжело ступая по полу. Топот и стрекот не отстающих роботов придавал всему оттенок дешевого хоррор-муви.
Сержант Аллен решительно приказал добраться до истины, то есть до помещения, где на раненого не будут кидаться "вконец охреневшие пылесосы" и где кое-кого можно будет допросить.
"И пытать", – мечтательно добавил Ральф, явно имея свои виды на расспросы.
"А я всегда знал, что наш сержант – золотой человек! – неслышимым соловьем разливался Гэвин. – И что не просто так он с нами мотается! Говорю я вам, у него точно секретная миссия! А может даже он и не сержант!"
"А кто?" – не выдержал Маркус.
Нагруженные носилками Норт с Лютером промолчали, но достаточно выразительно.
"Не исключено, – торжественно сказал Гэвин, – что целый лейтенант".
– Тьфу!
– В чем дело, рядовой? – немедленно среагировал сержант.
– Пыль, – прохрипел Маркус. – Больше не повторится, сэр!
"Сука ты, Айова".
"И тебе не чихать, бьюти-блогер".
Коннор шмыгнул, подавляя улыбку. А ведь еще каких-то пятнадцать лет назад технология резонансной передачи была настолько слабо-теоретической, что ее даже не пытались использовать. И только в последние лет пять интерес к этой теме вспыхнул с новой силой. Немного стараний ведущих КБ, и вот – готово. Передатчики, позволяющие в буквальном смысле переводить с мысленного на горловой. В итоге благодаря развитию технологий значительно увеличилось количество людей, довольно мелодично поющих в душе.
Дверь в предполагаемый контрабандный притон оказалась не заперта. Из-за нее в коридор просачивался очень пакостный запах.
– Это ты ее подпер, сучара? – дружелюбно поинтересовался Ральф, тыкая Сандро стволом в спину.
– Мфхрх!
– Сэр, говорит, что это не он, – заботливо доложил Ральф.
– С таким знанием мертвых диалектов, почему ты еще не в отделе "Зи", рядовой! – гавкнул сержант в ответ.
– Тепловых следов нет, – отчитался Скала.
– Заходим!
Заходили все равно со всеми предосторожностями. Впереди Маркус при поддержке Скалы, следом Коннор, потом носильщики с Халатом...
– Вау, – сказал Маркус, останавливаясь посреди свободного пространства. – Вот это…
– Уф-ф, – согласился Коннор.
Открывшаяся им картина была… шредингеровской, если бы Коннора попросили описать впечатления. С одной стороны – чистота, белизна, хром и сложная техника; все как в сотнях лабораторий мира, озабоченных качеством экспериментов и стерильностью процесса. С другой… Коннор сделал несколько шагов, машинально обводя помещение стволом. Тонкие волоски на руках привычно поднялись дыбом, начавший было чуть-чуть снижаться уровень адреналина снова прыгнул к отметке боевой готовности. Похоже, Сандро действительно не врал. Кроме него контрабандистов не было. Вернее, все они были художественно распределены по лаборатории. Местами по кускам, местами в виде аппликаций.
– Я бы это нарисовал, – протянул Маркус. – По очень интересной траектории оно тут все разлеталось…
Вонь шибала в нос так, что с непривычки глаза слезились. Коннор быстро сморгнул несколько раз. Мозг уже перестраивался, отсекая кровавый декор, и сквозь это месиво начали проступать другие любопытные детали. Все остальное пространство занимали механизмы: частично на верстаках, частично в чем-то, что упорно тянуло назвать колбами, частично подвешенные, местами разделанные – и все это шевелилось и подергивалось. Точно какой-то громадный рой плохо описываемых созданий, от которых тем не менее тянуло угрозой. Эффект был так силен, что у Коннора похолодело под ложечкой, а Маркус крепче сжал "Читак" и повел стволом из стороны в сторону. Механизмы оставались на местах. Трели снаружи становились все более раздраженными.
– Сэр, докладываю: это не притон. Это лаборатория. Полна роботизированного говна и… – Коннор взял крошечную паузу, чтобы перепроверить себя, – и останков контрабандистов. Доклад окончен.
"Кстати говоря, в Израиле делают ДНК-тест собачьего говна, оставленного неубранным на улице, и штрафуют владельцев", – сообщил Лютер.
За дверью невнятно взрыкнули, раздался грохот, и в лабораторию строевым шагом протопали Норт с Лютером, отягощенные складными носилками.
"Будущее, которое мы заслужили", – прокомментировал невидимый Гэвин.
– Вау, – оценила Норт. – Самое место для контрабанды!
– Впечатляющая экспозиция, – согласился Лютер. – Вон подходящий стол, давай туда, детка.
– Давай туда, крошка, – кивнула Норт. – Да смотри не надорвись.
Ввалившийся за ними Ральф на секунду затормозил и тут же удостоился толчка в спину. Пробежал пару шагов и прицелился во что-то вроде колеса, со всех сторон обклеенного подвижными камерами. Все три десятка диафрагм дрогнули, и камеры уставились на Ральфа в ответ.
– Спаси нас Господи, бля, – задумчиво сказал снайпер. – Надо бы исповедоваться.
Халатоносильщики проследовали к столу. Под ногами у них путалась все та же мелочь, наполняя жутковатое молчание лаборатории посторонними звуками. Разнообразные механизмы тут же зашевелились активнее.
– Хммф!
Пнутый в лабораторию контрабандист пробежал два шага, а за ним проследовал Гэвин, алчно поглаживающий приклад. Еще секунду спустя в помещении оказался остальной отряд в лице сержанта. Скала так и остался стоять у двери. Весь его вид вопиял, что ему здесь отвратительны всё – Андроид! – сержант волей-неволей понизил голос, поэтому окликнул Скалу почти уважительно. – Что за хрень? Можешь проанализировать? Рядовой Фаулер, убрал руки с приборов!
– Да я…
Коннор заткнулся, когда сержант еще и продемонстрировал кулак. Хотел было пожаловаться в пространство, но все кругом были заняты. Мексиканец серел и бледнел, Гэвин зыркал по сторонам, недобро ухмыляясь, а Ральф уже освоился и начал кровожадно посматривать на контрабандиста. Любимый его тесак покинул ножны.
– Незнакомые модели, – буркнул Скала. – Предполагаю экспериментальных юнитов.
– А каких? – ласково уточнил сержант. – Над чем эксперименты?
Скала молчал, а на визоре у него крутился привычный, но так редко возникавший в современном мире спиннер обработки. Сержант оглянулся. Коннор демонстративно напустил на себя примерный вид, скопированный в свое время с обслуживающих андроидов. Стоять, иногда моргать, держать на лице приветливое выражение.
– ...не помрет ли? – заботливо уточняла Норт, дергая полу халата.
– Да я медик что ли? Ближайшие два часа не должен...
– Так поищи, что тут у них! Адреналин какой там... Не нашим же добром его колоть!
Лютер заворчал, но от Халата отклеился, и они с Норт двинули к шкафам. Коннор вытаращился еще больше, обиженно намекая, что ему почему-то нельзя, а всем остальным можно.
– Ничего не трогать! – рявкнул сержант уже в адрес отряда. – Только первая помощь пострадавшему! Руки оторву!
Гэвин немедленно отдернул руку, протянутую было к какому-то голографическому экрану.
– Так что там с моделями? – проскрежетал зубами сержант.
– Для разных видов работ, – почти недовольно ответил андроид. – Воздушные модели… Вон там – раскапывание почв. Водные модели. Для работы в сверхвысоких температурах.
– А в сверхнизких? Чтоб как у русских и круче? – тут же заинтересовался Гэвин.
Скала молча простер руку и указал на какие-то приземистые штуки, неторопливо шевелящие ножками в некоем тириумоподобном растворе.
– Прекрасно, – сказал сержант. – Контрабанда промышленных роботов. Замечательно. Какого хера?
В шкафчике обнаружился адреналин, и Халату вот-вот предстояло принять дозу, от которой, по уверениям Норт, он должен был встать и побежать. Лютер рычал, что от такой дозы полуторка может и встанет, но вот человек при смерти уже никогда не очнется.
– Максимально приближенный прогноз определяет эти образцы как необходимые для программы внеземного освоения, – любезно сообщил Скала.
К нему повернулись все, даже вконец запуганный Ральфом мексиканец. Любой взятый военными под стражу воротила любого калибра быстро терял спесь, но с Сандро это проявилось особенно ярко. Он был попросту бледен, как халат Халата.
Сержант огляделся. Казалось, он по новой оценивает всю разномастную заразу, населяющую столы, колбы и разделочные верстаки. Темно-синий гибрид пылесоса и танка пытался срезать образец с его ботинка. Раскатанные по лаборатории кишки и мозги вежливо молчали.
– Ничего не трогать, – повторил сержант Аллен металлическим голосом. – Не смотреть лишний раз. Не дышать. Рядовой Элмерз, проверь связь с внешним миром. Рядовой Фаулер, почини наконец модель SQ800. Кажется, ему прилетело по затылку и он плохо соображает.
– Есть, сэр!
– Только звездных войн нам тут и не хватало, – прошипел сержант.
"Это звучит даже хуже, чем Арктика", – мрачно сказал Гэвин.
"Держите меня, пока я не начал снимать!" – почти простонал Маркус.
"Что, штаны?"
"Влог, придурок!"
Норт нетерпеливо постукивала по виску пальцем, полностью закрыв лицо пластиной забрала. Коннор повесил винтовку так, чтобы удобно было схватить в случае чего, и направился к Скале. Тот стоял монументально, заложив большие пальцы за пояс, и если бы Коннор считал, что у андроидов есть своя воля, он был бы уверен, что чиниться Скала не хочет. Однако, когда Коннор ткнул в пол, андроид в два движения уселся на колени, сложил руки на бедрах и слегка наклонил голову. Утечка тириума прекратилась, и Коннор проверил состояние магистралей чисто для порядка. Тонкие трубки уже сжались и заплыли композитом.
С головой проблем было больше.
– Уф-ф, – пробормотал Коннор, едва оказавшись сзади.
Загривок, сложенный из матовых черных сегментов, кольчугой спускающихся до самых плеч, выглядел основательно потрепанным. Защитную крышку-пластину снесло, все вокруг было покорежено и выглядело даже пронзительнее, чем скотобойня вокруг.
"Не больно?"
Вопрос выскочил сам собой, Коннор прикусил язык и зыркнул на сержанта. Тот застыл так характерно, что стало ясно: что-то считывает с опущенного забрала. Сбоку от него Маркус мучительно елозил рукой в кармане, видимо, переживая острую потребность достать смарт и селфануться.
"Я чувствую повреждения. Это можно описать как боль".
Коннор вскинул брови, а потом усмехнулся.
"Смотрю, ты не только ситкомы скачиваешь?"
Скала не ответил, и Коннор взялся за дело. Вытащил из разгрузки миниатюрный наборчик для полевого ремонта, аккуратно развернул, выхватил щипцы и прицелился к повреждениям. В первую очередь надо было удалить посторонние вкрапления.
Чем дольше он ковырялся, тем яснее становилось, что "мина" прыгала с четким намерением – добраться до интеграционного канала. Заряжали андроидов мозгами не через вайфай, а через нормальный оптоволоконный канал со всеми полагающимися защитами и изоляциями. Потом выход завинчивали намертво и пломбировали – до следующего техосмотра. Вынимая остья проводки, явно не имевшей отношения к Скале, Коннор даже задумался, как андроид будет отчитываться, что его едва не поимели в мозг. Устроят ли ему форматирование? Найдут ли подкрученные настройки юмора? Удалят ли все сохраненные записи и скачанные ролики?
Почему-то при мысли об этом становилось неприятно. В конце концов, все они много вложили в отношения со Скалой. И получать обратно очищенную болванку не больно-то хотелось.
– Сейчас залатаю, – сказал он, успокаивая самого себя голосом. – Подкручу все и будешь словно новенький. Никто не догадается, что... так, стоп. Крышка где? ****ь, что за день такой…
Скала молча поднял руку, вывернул запястье так, что у человека оно тут же бы и сломалось, и раскрыл ладонь. Перемазанная фиолетовым крышка выскользнула, и Коннор еле успел ее поймать, ругнувшись.
"Нет бы сразу сказать, – буркнул он, предусмотрительно не разевая рта. – Ведро!"
"Мешок с костями", – не остался в долгу Скала.
Коннор принялся прилаживать крышку, и ему показалось, что в глубине порта что-то блеснуло. Явно какой-то недовытащенный обломок. Голова в основном была занята проклятьями в адрес крышки, и он, недолго думая, полез туда пальцем. Скала дернул плечом, и Коннор замер.
"Э-э... я опять, э, наношу повреждения?"
"Электропотенциал", – коротко и невнятно высказался Скала.
– Связи нет, сэр, – доложила Норт.
– Этого я и опасался, – пробурчал сержант. – Отряд! Любопытство – большой порок! Кто сболтнет лишнего про путешествие в эту халупу, тому я лично залупу оторву! Как поняли?
– Есть, сэр! – хором проорало пять глоток.
Норт воздержалась за неимением залупы. Сандро захрипел, возможно, тоже пытаясь что-то сказать по теме.
– А давайте вырвем ему голосовые связки? – мечтательно предложил Ральф. – Чтобы он тоже был глух и слеп… И залупу тоже можно оторвать!
– Что с починкой? – гавкнул сержант в сторону Коннора, полностью игнорируя вредительские снайперские измышления.
Коннор поперхнулся. Сверхсекретность отвлекла его, и он в буквальном смысле застрял пальцем в технической дырке на загривке андроида.
– Почти готово, – мужественно сказал он. – Зачищаю клеммы и закрываю люк!
– Какие еще клеммы? – с подозрением переспросил сержант.
– Виброустойчивые, – не моргнув глазом ответил Коннор. – Высокоточные.
– Понаизобретают, – проворчал сержант. – В жизни о таком не читал ни в одной методичке по андроидам.
– Это узкопрофильное, сэр, простите, сэр, – опять не покраснев соврал Коннор. – Почти готово.
Скала мягко повел головой, и палец высвободился. Коннор, к своему полному обескураживанию, покраснел. Это выглядело невероятно идиотски, да и ощущалось примерно так же – но он пихал палец в святая святых военной модели, шевелил им там, и это было слегка… пошловато. Не помогало даже, что порт изнутри был подозрительно винтовой и шершавый. Коннор вздохнул, с трудом изгоняя внезапные технофильские мыслишки. Раненых полагалось лечить, а не домогаться, поэтому он заглянул внутрь еще раз, убедился, что ничего уже там не блестит, и поставил крышку на место. Та легонько щелкнула и прочно встала без дополнительных крепежей.
–…говорю тебе, это огнеупорный пластик, – неслось от стенда, на котором была растянута какая-то очень тонкокостная тварь.
– При чем тут огнеупорный пластик? Это крылья! Ионные крылья! Солнечный ветер, слыхал?
– Она атмосферная!
– Орбитальная!
– Оральная!
– На хер пошел!
– Засунь язык в жопу!
Гэвин и Маркус послали друг друга почти одновременно, и Коннор мгновенно вышел из легкого транса, обнаружив, что вот-вот потянет в рот пальцы, запачканные фиолетовым. Он быстро отер ладонь о штанину. Говорили, некоторые не удерживались и таки пробовали, чем накачивают военные прототипы. Говорили также, что потом этих смельчаков складывали в реанимацию с химическим ожогом глотки.
Коннор положил на крышку ладонь, легонько надавил и машинально удивился, какой Скала теплый. Матовый, чуть текстурный металлопластик ощущался приятным и надежным. Широкие сегменты вкладывались один в другой, фальш-болтики соединения подмигивали такими же матовыми головками, а отточенные края сегментов напоминали чешую дракона. Взгляд сам собой скользнул к затылку, где вокруг крышки уже загорелась тоненькая ниточка коннекта.
Если передняя часть шлема представляла собой литое забрало, то сзади красовался и тот самый затылочный разъем, и отводные щели-жабры для сброса тепла, и частокол плотно уложенных микро-антенн, гарантирующих передачу сигнала на любой частоте, и слоты, ужасно напоминающие С-разъемы. Во все это Коннор с огромным удовольствием запустил бы руки.
У стенда вот-вот грозила начаться драка. Ральф гарпией навис над контрабандистом и ронял на него слюни невоплощенных садистских желаний, щуря совсем почерневший глаз и почти непристойно поглаживая шрам. Роботы шумели, кишки висели и плохо пахли. Норт жестами пальцев передавала сержанту данные, а Лютер пялился на вход, как служебный Цербер.
– Готово, – почти неохотно сказал Коннор. – Как ощущения?
– Все системы в норме, – отчеканил Скала.
"Хоть бы поблагодарил!"
"Не вижу смысла, это типовой ремонт".
"Говнюк. Металлический".
"Ты дрочил на мой затылок, рядовой".
"Что? Нет!"
"Вас, протеиновые банки, очень легко разгадать. У тебя поднялась температура и участилось сердцебиение".
"Это, – гордо сказал Коннор. – От боеготовности. А у тебя цифровая деменция".
И на всякий случай отодвинулся подальше, чтобы скотский андроид перестал его анализировать. Коннор и без него прекрасно мог повтыкать себе во все мозоли иголки совести и там тщательно их повертеть.
Скала поднялся с места, провел ладонью по затылку, шевельнул пальцами, точно стряхивая следы чужих прикосновений, и двинулся к дверям. Там он занял привычную позицию охранника на задании: руки заложены за спину, ноги на ширине плеч, взгляд визора сканирует пространство над головами присутствующих.
– А-ах…
Слабый хриплый голос мгновенно привлек внимание окружающих. Халат на столе пошевелился. Мелочь дружно заскрежетала, казалось, встрепенулись даже многочисленные образцы. Сержант стремительно переместился к столу. Остальные вернулись в полную готовность к неприятностям.
– Сержант Аллен! – рявкнул сержант на больного. – Одиннадцать-браво, специальный отряд номер девять сухопутных ВС США! А вы?!
– Что случилось? – пробормотал Халат. – Кажется… ой, больно…
– Не может быть, – авторитетно сказал Лютер. – Я вкатил вам успокоительного и обезболивающего, сэр. А вы?..
– Ужасные события, – чуть пободрее сказал Халат. – Надеюсь, вы вызвали помощь?
– Сэр, что здесь произошло? – усилил нажим сержант. – Кто этот человек, который стрелял в вас? Кто напал на лабораторию? Вы подозреваете кого-нибудь?
Халат зашевелился, словно пытался сесть, вскрикнул, и Лютер положил ладонь ему на плечо. Придавленный этим весомым жестом Халат негромко вздохнул. Коннор переместился, чтобы видеть его лицо и одновременно не терять из виду обстановку.
– Это наш поставщик, – огорченно сказал Халат.
– Кто-о?
"Поставщик чего? – охренел Гэвин. – Травы?"
"Какая у тебя интересная траектория мысли", – восхитился Маркус.
– Поставщик запчастей, – пояснил халат, морщась от боли. – Он доставлял нам определенные компоненты для обогащения тириума, вы понимаете, у нас особенное производство мелкими партиями…
"Да с хера ли он нам парит!"
– У кого именно у вас? – прервал сержант эти внутренние вопли.
– А как вы сюда попали? – неожиданно озадачился Халат с почти детским любопытством. – Тут же закрыто… Ох…
– Ваше мелкопартийное производство вылезло наверх, – дружелюбно разъяснил Лютер, под столом пнув очередного мерзавца, грызущего его за шнурки.
– Ужасно… ничего не помню… – пробормотал Халат.
"При всем уважении, сэр, нас профессионально пытаются наебать, сэр", – снова не выдержал Гэвин.
"И Скале он не нравится, сэр", – неожиданно даже для себя поддержал Коннор.
"А еще он заметил нас под потолком в коридоре", – подытожил Лютер.
Сержанта Коннор видел со спины, но даже так было заметно, насколько тот раздражен.
– Хорошо же вы обеспечиваете секретность, если у вас поставщик – контрабандист, – зло бросил он. – Мы его забираем и еще посмотрим, что именно он вам доставлял.
Халат, успевший утомленно прикрыть глаза, медленно поднял веки и полсекунды смотрел куда-то в потолок, а потом чуть повернул к сержанту голову, и даже со своего места Коннор внезапно увидел, какими злым и холодным сделался его взгляд.
– Вот именно вам лучше удалиться, – все так же мягко произнес он, но теперь это был шорох песка по металлическому панцирю. – И в дальнейшем как можно тщательнее держать при себе все, что вы увидели. Я ясно выразился, офицер?
Широкая спина сержанта излучала раскаленный добела гнев. Он молчал секунду, другую. Коннор пытался сообразить, о чем сержант может знать и как он это сопоставляет с происходящим. Ощущение опасной тайны в который раз заставило его окунуться в вихрь смутных образов, шепчущих, что вот-вот начнется какая-то заваруха, по позвоночнику стрельнула дрожь предвкушения... И тут сержант резко кивнул.
– Так точно, – почти с ненавистью сказал он.
– Прекрасно.
Халат вновь смежил веки, лицо его расслабилось и еще больше побледнело.
"Вот сука, сэр", – осторожно сказал Гэвин.
"Я предупреждал", – влез Скала.
Сержант развернулся и уставился точно на Скалу. Андроид медлил секунду, а потом совершенно неожиданно мотнул головой и приложил палец к визору. Коннор краем глаза заметил, что у всех в отряде брови поползли вверх одновременно, да и сам он от этого не удержался.
Норт опять показала что-то жестами. Между командиром и заместителем был свой канал связи, куда лишних тоже не приглашали. В глубине души Коннор подозревал о наличии и других персональных каналов – между снайперами как минимум.
– Что? – переспросил сержант и тут же нахмурился. – Мистер! – рявкнул он уже в сторону Халата.
– Уходите, – сонно сказал тот. – Если вы ничего особенного не заметили, то инцидент исчерпан.
"Хера себе, прошу прощения, сэр! – опять первым среагировал Гэвин. – К нам уже выехали?"
"Не каркай, чтоб выехавшие не схватили тебя за жопу, рядовой!" – перешел на внутреннюю связь сержант.
"Так точно, сэр!"
И практически без паузы, перескочив между каналами, Гэвин продолжил:
"Спорим, что это говнюки из того же секретного ведомства, которое тут нору выкопало?"
"Спорь, – разрешил Лютер. – И что нам это даст?"
– Отряд, уходим, – скомандовал сержант. – Арестованного забираем, гражданский ожидает квалифицированной помощи.
Лютер пошевелил плечами, выражая некоторый протест против бросания раненых, даже если они весьма неприятны, но ничего не сказал. В конце концов, секретные лаборатории с эмблемами "Киберлайф" – это такое болото, что, возможно, лучше не пытаться играть в добреньких спасателей.
Норт одной левой вздернула Сандро на ноги и толчком под копчик указала ему верное направление.
– Кстати, – неожиданно произнес Халат, заставив всех напрячься. – Как вы справились с Шай-Хулудом?
– Разрывными, – буркнул сержант.
"С кем?" – поперхнулся Гэвин.
"Гигантский червь, – вежливо пояснил Лютер. – Известный в массовой культуре персонаж".
"Зверь Сатаны, если по-нашему", – немедленно дополнил Ральф.
"Охереть".
– Спасибо, мы учтем этот момент, – поблагодарил Халат.
***
Обратный марш-бросок был переполнен негодованием и почти физическим страданием. Весь отряд излучал страстное желание хотя бы отковырять себе что-нибудь на память об удивительном событии и так укоризненно молчал, что сержант Аллен зримо начинал закипать все сильнее.
"Освоение! Вы слышали, он сказал про освоение, намекая на полеты на Луну!" – разорялся Гэвин на канале для своих.
"Да у него крышечку сорвало, – успокаивающе бубнил Лютер. – "Спейс-икс" еще пятнадцать лет назад анонсировали массовое производство "Супер Иглов", и что? Все еще четыре штуки в год, никто никуда не летит".
"А я за Марс, – неожиданно сказал Ральф. – Вон, Маркус не даст соврать, мы там маркировки видели".
"Никогда не вру, я за справедливость", – охотно подтвердил тот.
"Чего? Какие еще маркировки?"
"ПМ, – разъяснил Ральф. – Это ж "поверхность Марса", чуете?"
"Да ты хотя бы Википедию читай! – не выдержал Лютер. – Какой, нахрен, Марс?! С тех пор, как его разбомбили, там только радиоактивные тараканы ползают!"
"Так не люди же туда полетят, – подключился Коннор. – Почему бы и не тренироваться именно там, прежде чем лезть на спутники Юпитера?"
"Я бы на вашем месте больше думала, как у них появился такой чудесный поставщик", – Норт пихнула Сандро в спину, и тот замычал.
"А вот об этом нам думать не положено, – тут же отмазался Гэвин. – Я свое место знаю. Вот про Луну или даже ваш паршивый никому не нужный Марс порассуждать я готов. А что там кто кому должен и в каких отношениях – не готов. Мне моя шея дорога. И пенсия!"
"Эй, Скала, – позвал Коннор. – Не хочешь поделиться причинами нелюбви к этой подстреленной лабораторной крысе?"
"Все вы генетически в какой-то мере крысы, – пробурчал Скала. – Или даже свиньи. Ха. Ха. Ха".
"Эй!" – хором возмутились несколько наборов голосовых связок.
"Потом, – отрезал Скала. – Смотрите по сторонам, почему это делаю только я?"
"Обижаешь", – укоризненно сказала Норт.
От выразительности сказанного все сразу же начали смотреть втрое внимательнее, хотя дальше было некуда. У Коннора визор и так залепило сеткой с метками, и коридор виделся ему бесконечной проекцией, состоящей из тускло-зеленых и тускло-голубых линий. Мелочь, частично выскочившая следом за отрядом, отливала красноватым. Похоже, системам аналитики эти пылесосы все-таки не нравились.
Постепенно они отставали, и когда впереди раскаленным пятном замаячил выход в Сонору, слился последний – очень похожий на псевдомину, только с дополнительными хваталками. Коннор мельком обдумал возможность похитить экземпляр, уже почти шагнул за ним, но затем передернулся и остановился. Не то чтобы его коньком была рассудительность – иначе он бы грел жопу в кресле повыше и почище, – но слишком легко было представить, как вездесущие глаза и уши систем сканирования вычисляют этот небольшой контрабандный сувенир, и как потом сержант Аллен методично запихивает этот сувенир ему в жопу. Возможно, даже не разбирая на части.
Коннор хмыкнул и приказал себе забыть о технособлазнах.
– Отряд, стой, – вполголоса приказал сержант. – Пеленг.
– Так точно, – хором ответили Норт и Коннор.
Визор слегка расчистился, над ушами в шлеме противно запищало, и перед носом поползла стрелка радара. Круг, второй, третий... Область расширялась: двадцать миль, пятьдесят, семьдесят, сто, максимальная сто двадцать...
– "Августа", – определила Норт. – Чешет на крейсерской, сэр!
– Позывных не дает, – определил Коннор самый хреновый момент.
Сержант Аллен колебался ровно мгновение.
– Бегом, – приказал он. – Задержанного не терять!
Труп Шай-Хулуда по-прежнему возлежал во всем великолепии развороченной туши.
Маркус вырвался вперед, умудрился склониться в три погибели и таким манером, да еще и рыская из стороны в сторону, зигзагом помчался к точке с оставленной БТМ. Коннор следовал за ним, как специалист по возможным электронным подлянкам, дальше вскрикивал подгоняемый пинками Сандро, которому кляп мешал потребовать адвоката, а с востока в вихрях горячего воздуха неслась "Августа" – семь тонн, два газотурбинных двигателя, парочка двадцатимиллиметровых пулеметов и на сладкое пачка ракет с лазерным наведением.
"Я чую запах паленого, – на ходу выдал Маркус. – Мы во что-то вляпались".
"И даже не в Арктику, – согласился Лютер. – Слышишь, Айова?"
"Заткнитесь!"
Отряд проскочил дюны и кактусы, пробороздив контрабандистом изрядную просеку в самых густых местах, и засыпанная песком БТМ ласково пиликнула сигналкой. Пока с машины срывали маскировочную сетку, транспорт неодобрительно попискивал, определив постороннего, но в целом не возражал. Под шумок Ральф то и дело пытался пырнуть Сандро ножом.
Наконец мексиканец полетел в кузов, следом рыбками нырнули члены отряда, и как всегда последним – хищный силуэт Скалы.
– Жми на полную, – велел сержант, падая рядом с Коннором. – Манфред, Гарднер – по "стаканам"! Если нам начнут срать на голову, я хочу, чтобы вы... – машина прыгнула с места, сержант поперхнулся и под радостный басовитый гул мотора продолжил: – прикрыли наши задницы!
– Да, сэр! – хором проорали сзади.
"В целях справедливости и равноправия – стрелять будем во всех", – подытожил Маркус.
"Аминь, друг!"
Тяжелый вездеход несся как оголтелый, выжимая те самые крейсерские почти сто. Песок и дюны кидались под колеса, и если б не подвесы, то уже за первую милю экипаж вышиб бы себе зубы, а спустя вторую – начал бы превращаться в отбивную. В "люльках" же страдала только диафрагма, и еще Сандро издавал неприличные звуки. Сержант даже пару раз обернулся – наверное, проверял, что с трофеем ничего смертельного не происходит. Метка "Августы" на радаре неторопливо ползла к цели и, как очень хотелось верить, не сворачивала. БТМ уходила на север.
С каждой секундой увеличивая расстояние, Коннор держался за штурвал и периодически мысленно взывал к Фортуне. Самый расцвет сил, впереди карьерные возможности, лишь бы все это не оборвалось под ударом с вертолета или...
Или в любом случае им вставят шампур в жопу, потому что скрыть такие приключения не удастся.
Они проскочили высохшее и почти заметенное русло речушки, все еще скалящееся обломанными зубами камней, и атмосфера в БТМ резко изменилась. Речушка означала границу сфер влияния – не имеющую ничего общего с географическими границами. Сразу стало легче: они вернулись на свои территории.
– Дуй прямиком на Люкфилд, – велел сержант и даже попытался с удобством устроиться в подвесе. – Еб нашу... Готовьтесь к докладу в расширенной форме.
– Есть, сэр, – ответил Коннор и сам поймал себя на том, что вместо резких отрывистых выкриков перешел на гораздо более спокойный тон.
Диссонанс по-прежнему вносил только Сандро, и его Коннор с удовольствием перешиб бы поперек хребта.
"Августа" летела к своей цели, уже почти добралась до нее, и расстояние между ними успешно увеличивалось.
Глава 7. The Hive
Скала ударил в ненадежное основание кулаком. Трубы дружно ахнули, проламываясь, и отряд посыпался вниз. Коннор успел мысленно проклясть сержанта, андроида и заодно Норт – потому что сержант явно мыслил критериями "полуторок". Потом тело само выполнило нужные кульбиты, и Коннор приземлился на жесткий пол, как в учебке. Колени громко сказали все, что об этом думают, руки скоординировались с глазами, и дуло "Текстрона" уставилось в левый висок контрабандиста.
Хотя Коннор уже не был уверен, кто тут контрабандист, кто гражданский, и что вообще происходит. Мексиканец застыл.
– Без резких движений, – зловещим шепотом приказал сержант.
Механическая мелочь начала быстро стягивать круг. Десятки ножек застучали по бетонному полу. Халат по-прежнему стоял с поднятыми руками, и на лице у него проступала смесь торжества и даже какого-то предвкушения.
– Чертовы гринго, откуда вы, мьерда?!
– Опусти пушку, – велел сержант.
– Нет уж, каброн, с дороги! Не то я прострелю ему печенку!
Кольцо пылесосов-мутантов сжималось все туже. Коннор бросил несколько взглядов под ноги. Ему, как побочному звену в группе, такие взгляды разрешались. В отличие, например, от снайперов, которые должны были проедать цель взглядом насквозь.
– Опусти. Пушку. Живо.
Норт сделала едва уловимое движение и снова замерла.
– Да вы даже не представляете, что здесь происходит, гринго проклятые! – завопил мексиканец. – Это же эль хабитанте дьявола, здесь муэртос восстают к жизни и... А-а-а!
Приземистый, похожий на разломанный соусник агрегат прыгнул. Вцепился в штанину человека, и тот дико взвыл, взмахивая руками. Грянул выстрел. Норт прыгнула с места. Эхо заметалось в бетонной кишке. Норт врезала мексиканцу по загривку. Тот булькнул и упал на колени. Халат стоял смирно, а слева по белой, хоть и слегка запачканной ткани уже расплывалось красное пятно. Халат пошатнулся и начал оседать.
– Твою мать! – выдохнул сержант.
Лютер метнулся к Халату и успел поймать его прежде, чем тот рухнул на пол. Один из роботов цвиркнул, за ним второй, и секунду спустя поднялась страшная какофония.
– Вы не представля… ете… – прохрипел контрабандист. – Какие тут... дела... крутятся… вы…
Все подразделение уже перестроилось на контроль коридора. Грохот и вопли должны были, просто обязаны привлечь друзей мексиканца. Прошло две секунды. Норт заломила руку мексиканцу до самых лопаток.
– Где остальные? – страшным голосом спросила она. – Отвечай!
Он вывернул шею и, судя по всему, отлично разглядел нож в свободной руке Норт. Коннор даже увидел, как расширяются у него глаза.
– Или ты тоже андроид? – прошипела рядовой. – Я щас живо проверю!
– Нена-а!..
Норт ударила. Нож со свистом рассек воздух – и прочертил длинную тонкую линию по смуглому лбу. Мгновение спустя линия налилась глянцевыми красными шариками разного размера, шарики вздувались все сильнее и, наконец, пролились алыми струйками. Глаза у контрабандиста закатились, и он тяжело обмяк.
– Натуральный, – с удовлетворением заключила Норт. – Ладно хоть не обосрался. Не люблю в натуральных людях то, что они какают.
Мелочь окружила Лютера и Халат, истошно вереща. Роботы подпрыгивали, хватали обоих за одежду, дергали и размахивали конечностями. Гэвин дернулся к ним, кинул взгляд на сержанта и, получив кивок, помчался на помощь. Рыча и отбиваясь пяткой, Лютер распарывал одежду Халата, умудряясь одновременно зажимать рану. Гэвин взялся расталкивать механических поганцев.
– Не стрелять! – сипло велел сержант. – Эй вы! Мистер!
– Как хорошо,– сонно проговорил Халат, цепляясь за предплечье Лютера, – что вы здесь появились…
– Здесь еще есть люди? – громко и внятно спросил сержант. – Захватчики! Кто и сколько? Говорите!
Лютер надавил на рану, по лицу халата пробежала судорога, на лбу выступили капельки пота.
– Что вы, – медленно выговорил он. – Это же лаборатория.
– Какая?! – не выдержал Гэвин, продолжая отгонять особенно настырных роботов. – Русская?
– Не совсем, – сообщил Халат и вырубился.
– Сраная срань, – невнятно выругался сержант. – Элмерз! Трофей не сдох?
– Нисколько, – отозвалась та, попинывая контрабандиста.
Закованный в наручники, тот лежал, словно мешок подгнившего батата: грузно и вместе с тем как-то мягко. Из-за угла по-прежнему никто не выскакивал, и Коннор даже рискнул окинуть взглядом пространство. Был бы тут хоть один дистанционный инфовывод, чтоб присосаться! Почему контрабандист всего один и так напуган? Где собственно сраная контрабанда?
Чертовы эмблемы "Киберлайф" взбудоражили душу, и Коннор не мог стоять спокойно из-за нетерпеливого желания запустить руки по локоть в чужие тайны.
– Фаулер, а ну стой смирно! – зашипел сержант. – Только попробуй выкинуть что-нибудь, поджарю до хрустящей корочки.
– Есть, сэр! – шепотом рапортовал Коннор, вытянувшись в струнку. – "И чтоб ты подавился", – уже мысленно пожелал он. Не очень всерьез.
– А-а… – дал знать о себе мексиканец.
Норт обрадованно пнула его еще раз.
– Сэ-эр, – наконец застонал вслух Ральф. – Можно я от него отпилю хотя бы ногу?
– Нельзя! Ты охренел, рядовой? Зачем тебе его нога?
– У меня к мексикосам личные счеты, – заскулил Ральф. – Сука, сколько крови попортили, сэр, ну хотя б мизинчик!
– Убью, – пообещал сержант.
Ральф зарычал и вернулся к сканированию местности.
– Хихо де пута, – глухо пробормотал контрабандист. – Вы, мать вашу, гринго, даже не представляете…
– Это мы уже слышали, – перебила его Норт, снова пнув. По лицу Ральфа расплылось блаженное выражение. – Повторяю, где остальные?
Мексиканец неожиданно побледнел. От этого порез на лбу стал особенно алым. Губы у него задрожали, и из них полилась дикая смесь испанского с английским. Коннор не мог разобрать ничего, кроме огромного количества имен каких-то святых. Возможно, святых. Во всяком случае "сантос" совместно с именами там было до хрена.
– Сколько вас здесь? – вежливо спросила Норт, поигрывая ножом. – Кто главный?
– Это эль хабианте дьябло! – вновь завелся мексиканец. – Только проклятые гринго могли построить такое! Никто из нас! Никого не осталось!
На визор Коннору наконец-то вывалилась сводка по контрабандисту, построенная на обычном анализе лица. Здесь, под землей, все срабатывало ужасно медленно. Наконец-то стало известно имя, род занятий и количество сроков, висящих на мексиканце.
– Ладно, заткни его, рядовой, – бросил сержант. – Сандро Родригес, у тебя есть совсем немного времени, чтобы вспомнить поименно всех подельников.
Норт с готовностью сунулась в набедренный карман, достала оттуда какую-то тряпку и под протестующее мычание запихала ее старательно и прилежно настолько глубоко, что мексиканец выпучил глаза и начал задыхаться. Норт с сожалением подправила тряпку.
"Не могла подождать! – зашипел Ральф. – Окочурился бы мне на радость!"
"А нам всем на огорчение, – отрезала Норт. – Представляю, сколько у него в башке сидит информации, которую желали бы услышать в управлении ДжейСи!"
Ральф всклекотнул горлом и промолчал. Влезать на территорию объединенной группы по борьбе с терроризмом было сущим самоубийством.
"Так, связь у нас есть, а почему Скала отлынивает?" – наконец активировался МаркуКоннор невольно поднял взгляд.
– Сэр, – осторожно окликнула Норт. – Наш андроид...
– Слазь оттуда, андроид, это приказ! – рявкнул сержант.
– Не хочу, – прозвучало сверху.
Теперь головы задрали все, кроме снайперов. Лютер даже вытер переносицу, оставив поперек нее кровавую полосу.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь, – с удивлением сказал сержант. – Это приказ.
Наверху громыхнуло, и Скала с изрядным грохотом спрыгнул на бетон.
– Мхгрм-м! – снова дал знать о себе контрабандист.
– Вот я кому-то сейчас отрежу ухо, – спокойно сказала Норт.
Наконец обретший имя мексиканец дико всхрапнул и затаился. Коннор сделал чуть ярче всплывшую на визоре подсказку: Сандро Родригес, тридцать шесть лет, мексиканец, постоянные нарушения закона, контрабанда... Ну хотя бы контрабандист оказался контрабандистом.
– Кстати, ковбой, – Норт вытерла лезвие о бедро и спрятала в ножны. – У тебя тоже кровь.
– Я не могу истекать кровью, – как обычно внес уточнение Скала.
– Да неважно, нам тут тебя заправлять нечем, окочуришься, и мы надорвемся тебя тащить, – с раздражением фыркнула Норт.
– Фаулер, что ты стоишь? – вполголоса заорал сержант. – Немедленно отремонтировать ценное оборудование! Андроид, какого хрена ты не подчинялся приказам?
"Наше ценное платиновое ведро", – закатил глаза Гэвин.
"С золотым ***м", – поддакнул Маркус.
Черный шлем повернулся в сторону Халата, и по визору мелькнул красный всплеск.
– Мне он не нравится, – процедил Скала.
***
Само собой, ремонтировать Скалу прямо на месте никто не стал. Перестроившийся отряд, отягощенный одним полутрупом и одним преступником, двинулся дальше по коридору, втрое пристальнее всматриваясь в каждый темный угол. Правда, углов-то особо и не было – только один раз попалось ответвление, но сержант не церемонясь развернул туда Скалу, велев стрелять на движение любой пылинки. Несколько мгновений сканирования – и Скала показал "чисто" на пальцах. Отряд прошел мимо, и удивительно молчаливый андроид последовал за ними, тяжело ступая по полу. Топот и стрекот не отстающих роботов придавал всему оттенок дешевого хоррор-муви.
Сержант Аллен решительно приказал добраться до истины, то есть до помещения, где на раненого не будут кидаться "вконец охреневшие пылесосы" и где кое-кого можно будет допросить.
"И пытать", – мечтательно добавил Ральф, явно имея свои виды на расспросы.
"А я всегда знал, что наш сержант – золотой человек! – неслышимым соловьем разливался Гэвин. – И что не просто так он с нами мотается! Говорю я вам, у него точно секретная миссия! А может даже он и не сержант!"
"А кто?" – не выдержал Маркус.
Нагруженные носилками Норт с Лютером промолчали, но достаточно выразительно.
"Не исключено, – торжественно сказал Гэвин, – что целый лейтенант".
– Тьфу!
– В чем дело, рядовой? – немедленно среагировал сержант.
– Пыль, – прохрипел Маркус. – Больше не повторится, сэр!
"Сука ты, Айова".
"И тебе не чихать, бьюти-блогер".
Коннор шмыгнул, подавляя улыбку. А ведь еще каких-то пятнадцать лет назад технология резонансной передачи была настолько слабо-теоретической, что ее даже не пытались использовать. И только в последние лет пять интерес к этой теме вспыхнул с новой силой. Немного стараний ведущих КБ, и вот – готово. Передатчики, позволяющие в буквальном смысле переводить с мысленного на горловой. В итоге благодаря развитию технологий значительно увеличилось количество людей, довольно мелодично поющих в душе.
Дверь в предполагаемый контрабандный притон оказалась не заперта. Из-за нее в коридор просачивался очень пакостный запах.
– Это ты ее подпер, сучара? – дружелюбно поинтересовался Ральф, тыкая Сандро стволом в спину.
– Мфхрх!
– Сэр, говорит, что это не он, – заботливо доложил Ральф.
– С таким знанием мертвых диалектов, почему ты еще не в отделе "Зи", рядовой! – гавкнул сержант в ответ.
– Тепловых следов нет, – отчитался Скала.
– Заходим!
Заходили все равно со всеми предосторожностями. Впереди Маркус при поддержке Скалы, следом Коннор, потом носильщики с Халатом...
– Вау, – сказал Маркус, останавливаясь посреди свободного пространства. – Вот это…
– Уф-ф, – согласился Коннор.
Открывшаяся им картина была... шредингеровской, если бы Коннора попросили описать впечатления. С одной стороны – чистота, белизна, хром и сложная техника; все как в сотнях лабораторий мира, озабоченных качеством экспериментов и стерильностью процесса. С другой… Коннор сделал несколько шагов, машинально обводя помещение стволом. Тонкие волоски на руках привычно поднялись дыбом, начавший было чуть-чуть снижаться уровень адреналина снова прыгнул к отметке боевой готовности. Похоже, Сандро действительно не врал. Кроме него контрабандистов не было. Вернее, все они были художественно распределены по лаборатории. Местами по кускам, местами в виде аппликаций.
– Я бы это нарисовал, – протянул Маркус. – По очень интересной траектории оно тут все разлеталось…
Вонь шибала в нос так, что с непривычки глаза слезились. Коннор быстро сморгнул несколько раз. Мозг уже перестраивался, отсекая кровавый декор, и сквозь это месиво начали проступать другие любопытные детали. Все остальное пространство занимали механизмы: частично на верстаках, частично в чем-то, что упорно тянуло назвать колбами, частично подвешенные, местами разделанные – и все это шевелилось и подергивалось. Точно какой-то громадный рой плохо описываемых созданий, от которых тем не менее тянуло угрозой. Эффект был так силен, что у Коннора похолодело под ложечкой, а Маркус крепче сжал "Читак" и повел стволом из стороны в сторону. Механизмы оставались на местах. Трели снаружи становились все более раздраженными.
– Сэр, докладываю: это не притон. Это лаборатория. Полна роботизированного говна и… – Коннор взял крошечную паузу, чтобы перепроверить себя, – и останков контрабандистов. Доклад окончен.
"Кстати говоря, в Израиле делают ДНК-тест собачьего говна, оставленного неубранным на улице, и штрафуют владельцев", – сообщил Лютер.
За дверью невнятно взрыкнули, раздался грохот, и в лабораторию строевым шагом протопали Норт с Лютером, отягощенные складными носилками.
"Будущее, которое мы заслужили", – прокомментировал невидимый Гэвин.
– Вау, – оценила Норт. – Самое место для контрабанды!
– Впечатляющая экспозиция, – согласился Лютер. – Вон подходящий стол, давай туда, детка.
– Давай туда, крошка, – кивнула Норт. – Да смотри не надорвись.
Ввалившийся за ними Ральф на секунду затормозил и тут же удостоился толчка в спину. Пробежал пару шагов и прицелился во что-то вроде колеса, со всех сторон обклеенного подвижными камерами. Все три десятка диафрагм дрогнули, и камеры уставились на Ральфа в ответ.
– Спаси нас Господи, бля, – задумчиво сказал снайпер. – Надо бы исповедоваться.
Халатоносильщики проследовали к столу. Под ногами у них путалась все та же мелочь, наполняя жутковатое молчание лаборатории посторонними звуками. Разнообразные механизмы тут же зашевелились активнее.
– Хммф!
Пнутый в лабораторию контрабандист пробежал два шага, а за ним проследовал Гэвин, алчно поглаживающий приклад. Еще секунду спустя в помещении оказался остальной отряд в лице сержанта. Скала так и остался стоять у двери. Весь его вид вопиял, что ему здесь отвратительны всё и вся.
– Андроид! – сержант волей-неволей понизил голос, поэтому окликнул Скалу почти уважительно. – Что за хрень? Можешь проанализировать? Рядовой Фаулер, убрал руки с приборов!
– Да я…
Коннор заткнулся, когда сержант еще и продемонстрировал кулак. Хотел было пожаловаться в пространство, но все кругом были заняты. Мексиканец серел и бледнел, Гэвин зыркал по сторонам, недобро ухмыляясь, а Ральф уже освоился и начал кровожадно посматривать на контрабандиста. Любимый его тесак покинул ножны.
– Незнакомые модели, – буркнул Скала. – Предполагаю экспериментальных юнитов.
– А каких? – ласково уточнил сержант. – Над чем эксперименты?
Скала молчал, а на визоре у него крутился привычный, но так редко возникавший в современном мире спиннер обработки. Сержант оглянулся. Коннор демонстративно напустил на себя примерный вид, скопированный в свое время с обслуживающих андроидов. Стоять, иногда моргать, держать на лице приветливое выражение.
– …не помрет ли? – заботливо уточняла Норт, дергая полу халата.
– Да я медик что ли? Ближайшие два часа не должен...
– Так поищи, что тут у них! Адреналин какой там... Не нашим же добром его колоть!
Лютер заворчал, но от Халата отклеился, и они с Норт двинули к шкафам. Коннор вытаращился еще больше, обиженно намекая, что ему почему-то нельзя, а всем остальным можно.
– Ничего не трогать! – рявкнул сержант уже в адрес отряда. – Только первая помощь пострадавшему! Руки оторву!
Гэвин немедленно отдернул руку, протянутую было к какому-то голографическому экрану.
– Так что там с моделями? – проскрежетал зубами сержант.
– Для разных видов работ, – почти недовольно ответил андроид. – Воздушные модели… Вон там – раскапывание почв. Водные модели. Для работы в сверхвысоких температурах.
– А в сверхнизких? Чтоб как у русских и круче? – тут же заинтересовался Гэвин.
Скала молча простер руку и указал на какие-то приземистые штуки, неторопливо шевелящие ножками в некоем тириумоподобном растворе.
– Прекрасно, – сказал сержант. – Контрабанда промышленных роботов. Замечательно. Какого хера?
В шкафчике обнаружился адреналин, и Халату вот-вот предстояло принять дозу, от которой, по уверениям Норт, он должен был встать и побежать. Лютер рычал, что от такой дозы полуторка может и встанет, но вот человек при смерти уже никогда не очнется.
– Максимально приближенный прогноз определяет эти образцы как необходимые для программы внеземного освоения, – любезно сообщил Скала.
К нему повернулись все, даже вконец запуганный Ральфом мексиканец. Любой взятый военными под стражу воротила любого калибра быстро терял спесь, но с Сандро это проявилось особенно ярко. Он был попросту бледен, как халат Халата.
Сержант огляделся. Казалось, он по новой оценивает всю разномастную заразу, населяющую столы, колбы и разделочные верстаки. Темно-синий гибрид пылесоса и танка пытался срезать образец с его ботинка. Раскатанные по лаборатории кишки и мозги вежливо молчали.
– Ничего не трогать, – повторил сержант Аллен металлическим голосом. – Не смотреть лишний раз. Не дышать. Рядовой Элмерз, проверь связь с внешним миром. Рядовой Фаулер, почини наконец модель SQ800. Кажется, ему прилетело по затылку и он плохо соображает.
– Есть, сэр!
– Только звездных войн нам тут и не хватало, – прошипел сержант.
"Это звучит даже хуже, чем Арктика", – мрачно сказал Гэвин.
"Держите меня, пока я не начал снимать!" – почти простонал Маркус.
"Что, штаны?"
"Влог, придурок!"
Норт нетерпеливо постукивала по виску пальцем, полностью закрыв лицо пластиной забрала. Коннор повесил винтовку так, чтобы удобно было схватить в случае чего, и направился к Скале. Тот стоял монументально, заложив большие пальцы за пояс, и если бы Коннор считал, что у андроидов есть своя воля, он был бы уверен, что чиниться Скала не хочет. Однако, когда Коннор ткнул в пол, андроид в два движения уселся на колени, сложил руки на бедрах и слегка наклонил голову. Утечка тириума прекратилась, и Коннор проверил состояние магистралей чисто для порядка. Тонкие трубки уже сжались и заплыли композитом.
С головой проблем было больше.
– Уф-ф, – пробормотал Коннор, едва оказавшись сзади.
Загривок, сложенный из матовых черных сегментов, кольчугой спускающихся до самых плеч, выглядел основательно потрепанным. Защитную крышку-пластину снесло, все вокруг было покорежено и выглядело даже пронзительнее, чем скотобойня вокруг.
"Не больно?"
Вопрос выскочил сам собой, Коннор прикусил язык и зыркнул на сержанта. Тот застыл так характерно, что стало ясно: что-то считывает с опущенного забрала. Сбоку от него Маркус мучительно елозил рукой в кармане, видимо, переживая острую потребность достать смарт и селфануться.
"Я чувствую повреждения. Это можно описать как боль".
Коннор вскинул брови, а потом усмехнулся.
"Смотрю, ты не только ситкомы скачиваешь?"
Скала не ответил, и Коннор взялся за дело. Вытащил из разгрузки миниатюрный наборчик для полевого ремонта, аккуратно развернул, выхватил щипцы и прицелился к повреждениям. В первую очередь надо было удалить посторонние вкрапления.
Чем дольше он ковырялся, тем яснее становилось, что "мина" прыгала с четким намерением – добраться до интеграционного канала. Заряжали андроидов мозгами не через вайфай, а через нормальный оптоволоконный канал со всеми полагающимися защитами и изоляциями. Потом выход завинчивали намертво и пломбировали – до следующего техосмотра. Вынимая остья проводки, явно не имевшей отношения к Скале, Коннор даже задумался, как андроид будет отчитываться, что его едва не поимели в мозг. Устроят ли ему форматирование? Найдут ли подкрученные настройки юмора? Удалят ли все сохраненные записи и скачанные ролики?
Почему-то при мысли об этом становилось неприятно. В конце концов, все они много вложили в отношения со Скалой. И получать обратно очищенную болванку не больно-то хотелось.
– Сейчас залатаю, – сказал он, успокаивая самого себя голосом. – Подкручу все и будешь словно новенький. Никто не догадается, что... так, стоп. Крышка где? ****ь, что за день такой…
Скала молча поднял руку, вывернул запястье так, что у человека оно тут же бы и сломалось, и раскрыл ладонь. Перемазанная фиолетовым крышка выскользнула, и Коннор еле успел ее поймать, ругнувшись.
"Нет бы сразу сказать, – буркнул он, предусмотрительно не разевая рта. – Ведро!"
"Мешок с костями", – не остался в долгу Скала.
Коннор принялся прилаживать крышку, и ему показалось, что в глубине порта что-то блеснуло. Явно какой-то недовытащенный обломок. Голова в основном была занята проклятьями в адрес крышки, и он, недолго думая, полез туда пальцем. Скала дернул плечом, и Коннор замер.
"Э-э… я опять, э, наношу повреждения?"
"Электропотенциал", – коротко и невнятно высказался Скала.
– Связи нет, сэр, – доложила Норт.
– Этого я и опасался, – пробурчал сержант. – Отряд! Любопытство – большой порок! Кто сболтнет лишнего про путешествие в эту халупу, тому я лично залупу оторву! Как поняли?
– Есть, сэр! – хором проорало пять глоток.
Норт воздержалась за неимением залупы. Сандро захрипел, возможно, тоже пытаясь что-то сказать по теме.
– А давайте вырвем ему голосовые связки? – мечтательно предложил Ральф. – Чтобы он тоже был глух и слеп… И залупу тоже можно оторвать!
– Что с починкой? – гавкнул сержант в сторону Коннора, полностью игнорируя вредительские снайперские измышления.
Коннор поперхнулся. Сверхсекретность отвлекла его, и он в буквальном смысле застрял пальцем в технической дырке на загривке андроида.
– Почти готово, – мужественно сказал он. – Зачищаю клеммы и закрываю люк!
– Какие еще клеммы? – с подозрением переспросил сержант.
– Виброустойчивые, – не моргнув глазом ответил Коннор. – Высокоточные.
– Понаизобретают, – проворчал сержант. – В жизни о таком не читал ни в одной методичке по андроидам.
– Это узкопрофильное, сэр, простите, сэр, – опять не покраснев соврал Коннор. – Почти готово.
Скала мягко повел головой, и палец высвободился. Коннор, к своему полному обескураживанию, покраснел. Это выглядело невероятно идиотски, да и ощущалось примерно так же – но он пихал палец в святая святых военной модели, шевелил им там, и это было слегка… пошловато. Не помогало даже, что порт изнутри был подозрительно винтовой и шершавый. Коннор вздохнул, с трудом изгоняя внезапные технофильские мыслишки. Раненых полагалось лечить, а не домогаться, поэтому он заглянул внутрь еще раз, убедился, что ничего уже там не блестит, и поставил крышку на место. Та легонько щелкнула и прочно встала без дополнительных крепежей.
– …говорю тебе, это огнеупорный пластик, – неслось от стенда, на котором была растянута какая-то очень тонкокостная тварь.
– При чем тут огнеупорный пластик? Это крылья! Ионные крылья! Солнечный ветер, слыхал?
– Она атмосферная!
– Орбитальная!
– Оральная!
– На хер пошел!
– Засунь язык в жопу!
Гэвин и Маркус послали друг друга почти одновременно, и Коннор мгновенно вышел из легкого транса, обнаружив, что вот-вот потянет в рот пальцы, запачканные фиолетовым. Он быстро отер ладонь о штанину. Говорили, некоторые не удерживались и таки пробовали, чем накачивают военные прототипы. Говорили также, что потом этих смельчаков складывали в реанимацию с химическим ожогом глотки.
Коннор положил на крышку ладонь, легонько надавил и машинально удивился, какой Скала теплый. Матовый, чуть текстурный металлопластик ощущался приятным и надежным. Широкие сегменты вкладывались один в другой, фальш-болтики соединения подмигивали такими же матовыми головками, а отточенные края сегментов напоминали чешую дракона. Взгляд сам собой скользнул к затылку, где вокруг крышки уже загорелась тоненькая ниточка коннекта.
Если передняя часть шлема представляла собой литое забрало, то сзади красовался и тот самый затылочный разъем, и отводные щели-жабры для сброса тепла, и частокол плотно уложенных микро-антенн, гарантирующих передачу сигнала на любой частоте, и слоты, ужасно напоминающие С-разъемы. Во все это Коннор с огромным удовольствием запустил бы руки.
У стенда вот-вот грозила начаться драка. Ральф гарпией навис над контрабандистом и ронял на него слюни невоплощенных садистских желаний, щуря совсем почерневший глаз и почти непристойно поглаживая шрам. Роботы шумели, кишки висели и плохо пахли. Норт жестами пальцев передавала сержанту данные, а Лютер пялился на вход, как служебный Цербер.
– Готово, – почти неохотно сказал Коннор. – Как ощущения?
– Все системы в норме, – отчеканил Скала.
"Хоть бы поблагодарил!"
"Не вижу смысла, это типовой ремонт".
"Говнюк. Металлический".
"Ты дрочил на мой затылок, рядовой".
"Что? Нет!"
"Вас, протеиновые банки, очень легко разгадать. У тебя поднялась температура и участилось сердцебиение".
"Это, – гордо сказал Коннор. – От боеготовности. А у тебя цифровая деменция".
И на всякий случай отодвинулся подальше, чтобы скотский андроид перестал его анализировать. Коннор и без него прекрасно мог повтыкать себе во все мозоли иголки совести и там тщательно их повертеть.
Скала поднялся с места, провел ладонью по затылку, шевельнул пальцами, точно стряхивая следы чужих прикосновений, и двинулся к дверям. Там он занял привычную позицию охранника на задании: руки заложены за спину, ноги на ширине плеч, взгляд визора сканирует пространство над головами присутствующих.
– А-ах…
Слабый хриплый голос мгновенно привлек внимание окружающих. Халат на столе пошевелился. Мелочь дружно заскрежетала, казалось, встрепенулись даже многочисленные образцы. Сержант стремительно переместился к столу. Остальные вернулись в полную готовность к неприятностям.
– Сержант Аллен! – рявкнул сержант на больного. – Одиннадцать-браво, специальный отряд номер девять сухопутных ВС США! А вы?!
– Что случилось? – пробормотал Халат. – Кажется… ой, больно...
– Не может быть, – авторитетно сказал Лютер. – Я вкатил вам успокоительного и обезболивающего, сэр. А вы?..
– Ужасные события, – чуть пободрее сказал Халат. – Надеюсь, вы вызвали помощь?
– Сэр, что здесь произошло? – усилил нажим сержант. – Кто этот человек, который стрелял в вас? Кто напал на лабораторию? Вы подозреваете кого-нибудь?
Халат зашевелился, словно пытался сесть, вскрикнул, и Лютер положил ладонь ему на плечо. Придавленный этим весомым жестом Халат негромко вздохнул. Коннор переместился, чтобы видеть его лицо и одновременно не терять из виду обстановку.
– Это наш поставщик, – огорченно сказал Халат.
– Кто-о?
"Поставщик чего? – охренел Гэвин. – Травы?"
"Какая у тебя интересная траектория мысли", – восхитился Маркус.
– Поставщик запчастей, – пояснил халат, морщась от боли. – Он доставлял нам определенные компоненты для обогащения тириума, вы понимаете, у нас особенное производство мелкими партиями…
"Да с хера ли он нам парит!"
– У кого именно у вас? – прервал сержант эти внутренние вопли.
– А как вы сюда попали? – неожиданно озадачился Халат с почти детским любопытством. – Тут же закрыто… Ох…
– Ваше мелкопартийное производство вылезло наверх, – дружелюбно разъяснил Лютер, под столом пнув очередного мерзавца, грызущего его за шнурки.
– Ужасно… ничего не помню… – пробормотал Халат.
"При всем уважении, сэр, нас профессионально пытаются наебать, сэр", – снова не выдержал Гэвин.
"И Скале он не нравится, сэр", – неожиданно даже для себя поддержал Коннор.
"А еще он заметил нас под потолком в коридоре", – подытожил Лютер.
Сержанта Коннор видел со спины, но даже так было заметно, насколько тот раздражен.
– Хорошо же вы обеспечиваете секретность, если у вас поставщик – контрабандист, – зло бросил он. – Мы его забираем и еще посмотрим, что именно он вам доставлял.
Халат, успевший утомленно прикрыть глаза, медленно поднял веки и полсекунды смотрел куда-то в потолок, а потом чуть повернул к сержанту голову, и даже со своего места Коннор внезапно увидел, какими злым и холодным сделался его взгляд.
– Вот именно вам лучше удалиться, – все так же мягко произнес он, но теперь это был шорох песка по металлическому панцирю. – И в дальнейшем как можно тщательнее держать при себе все, что вы увидели. Я ясно выразился, офицер?
Широкая спина сержанта излучала раскаленный добела гнев. Он молчал секунду, другую. Коннор пытался сообразить, о чем сержант может знать и как он это сопоставляет с происходящим. Ощущение опасной тайны в который раз заставило его окунуться в вихрь смутных образов, шепчущих, что вот-вот начнется какая-то заваруха, по позвоночнику стрельнула дрожь предвкушения... И тут сержант резко кивнул.
– Так точно, – почти с ненавистью сказал он.
– Прекрасно.
Халат вновь смежил веки, лицо его расслабилось и еще больше побледнело.
"Вот сука, сэр", – осторожно сказал Гэвин.
"Я предупреждал", – влез Скала.
Сержант развернулся и уставился точно на Скалу. Андроид медлил секунду, а потом совершенно неожиданно мотнул головой и приложил палец к визору. Коннор краем глаза заметил, что у всех в отряде брови поползли вверх одновременно, да и сам он от этого не удержался.
Норт опять показала что-то жестами. Между командиром и заместителем был свой канал связи, куда лишних тоже не приглашали. В глубине души Коннор подозревал о наличии и других персональных каналов – между снайперами как минимум.
– Что? – переспросил сержант и тут же нахмурился. – Мистер! – рявкнул он уже в сторону Халата.
– Уходите, – сонно сказал тот. – Если вы ничего особенного не заметили, то инцидент исчерпан.
"Хера себе, прошу прощения, сэр! – опять первым среагировал Гэвин. – К нам уже выехали?"
"Не каркай, чтоб выехавшие не схватили тебя за жопу, рядовой!" – перешел на внутреннюю связь сержант.
"Так точно, сэр!"
И практически без паузы, перескочив между каналами, Гэвин продолжил:
"Спорим, что это говнюки из того же секретного ведомства, которое тут нору выкопало?"
"Спорь, – разрешил Лютер. – И что нам это даст?"
– Отряд, уходим, – скомандовал сержант. – Арестованного забираем, гражданский ожидает квалифицированной помощи.
Лютер пошевелил плечами, выражая некоторый протест против бросания раненых, даже если они весьма неприятны, но ничего не сказал. В конце концов, секретные лаборатории с эмблемами "Киберлайф" – это такое болото, что, возможно, лучше не пытаться играть в добреньких спасателей.
Норт одной левой вздернула Сандро на ноги и толчком под копчик указала ему верное направление.
– Кстати, – неожиданно произнес Халат, заставив всех напрячься. – Как вы справились с Шай-Хулудом?
– Разрывными, – буркнул сержант.
"С кем?" – поперхнулся Гэвин.
"Гигантский червь, – вежливо пояснил Лютер. – Известный в массовой культуре персонаж".
"Зверь Сатаны, если по-нашему", – немедленно дополнил Ральф.
"Охереть".
– Спасибо, мы учтем этот момент, – поблагодарил Халат.
***
Обратный марш-бросок был переполнен негодованием и почти физическим страданием. Весь отряд излучал страстное желание хотя бы отковырять себе что-нибудь на память об удивительном событии и так укоризненно молчал, что сержант Аллен зримо начинал закипать все сильнее.
"Освоение! Вы слышали, он сказал про освоение, намекая на полеты на Луну!" – разорялся Гэвин на канале для своих.
"Да у него крышечку сорвало, – успокаивающе бубнил Лютер. – "Спейс-икс" еще пятнадцать лет назад анонсировали массовое производство "Супер Иглов", и что? Все еще четыре штуки в год, никто никуда не летит".
"А я за Марс, – неожиданно сказал Ральф. – Вон, Маркус не даст соврать, мы там маркировки видели".
"Никогда не вру, я за справедливость", – охотно подтвердил тот.
"Чего? Какие еще маркировки?"
"ПМ, – разъяснил Ральф. – Это ж "поверхность Марса", чуете?"
"Да ты хотя бы Википедию читай! – не выдержал Лютер. – Какой, нахрен, Марс?! С тех пор, как его разбомбили, там только радиоактивные тараканы ползают!"
"Так не люди же туда полетят, – подключился Коннор. – Почему бы и не тренироваться именно там, прежде чем лезть на спутники Юпитера?"
"Я бы на вашем месте больше думала, как у них появился такой чудесный поставщик", – Норт пихнула Сандро в спину, и тот замычал.
"А вот об этом нам думать не положено, – тут же отмазался Гэвин. – Я свое место знаю. Вот про Луну или даже ваш паршивый никому не нужный Марс порассуждать я готов. А что там кто кому должен и в каких отношениях – не готов. Мне моя шея дорога. И пенсия!"
"Эй, Скала, – позвал Коннор. – Не хочешь поделиться причинами нелюбви к этой подстреленной лабораторной крысе?"
"Все вы генетически в какой-то мере крысы, – пробурчал Скала. – Или даже свиньи. Ха. Ха. Ха".
"Эй!" – хором возмутились несколько наборов голосовых связок.
"Потом, – отрезал Скала. – Смотрите по сторонам, почему это делаю только я?"
"Обижаешь", – укоризненно сказала Норт.
От выразительности сказанного все сразу же начали смотреть втрое внимательнее, хотя дальше было некуда. У Коннора визор и так залепило сеткой с метками, и коридор виделся ему бесконечной проекцией, состоящей из тускло-зеленых и тускло-голубых линий. Мелочь, частично выскочившая следом за отрядом, отливала красноватым. Похоже, системам аналитики эти пылесосы все-таки не нравились.
Постепенно они отставали, и когда впереди раскаленным пятном замаячил выход в Сонору, слился последний – очень похожий на псевдомину, только с дополнительными хваталками. Коннор мельком обдумал возможность похитить экземпляр, уже почти шагнул за ним, но затем передернулся и остановился. Не то чтобы его коньком была рассудительность – иначе он бы грел жопу в кресле повыше и почище, – но слишком легко было представить, как вездесущие глаза и уши систем сканирования вычисляют этот небольшой контрабандный сувенир, и как потом сержант Аллен методично запихивает этот сувенир ему в жопу. Возможно, даже не разбирая на части.
Коннор хмыкнул и приказал себе забыть о технособлазнах.
– Отряд, стой, – вполголоса приказал сержант. – Пеленг.
– Так точно, – хором ответили Норт и Коннор.
Визор слегка расчистился, над ушами в шлеме противно запищало, и перед носом поползла стрелка радара. Круг, второй, третий... Область расширялась: двадцать миль, пятьдесят, семьдесят, сто, максимальная сто двадцать...
– "Августа", – определила Норт. – Чешет на крейсерской, сэр!
– Позывных не дает, – определил Коннор самый хреновый момент.
Сержант Аллен колебался ровно мгновение.
– Бегом, – приказал он. – Задержанного не терять!
Труп Шай-Хулуда по-прежнему возлежал во всем великолепии развороченной туши.
Маркус вырвался вперед, умудрился склониться в три погибели и таким манером, да еще и рыская из стороны в сторону, зигзагом помчался к точке с оставленной БТМ. Коннор следовал за ним, как специалист по возможным электронным подлянкам, дальше вскрикивал подгоняемый пинками Сандро, которому кляп мешал потребовать адвоката, а с востока в вихрях горячего воздуха неслась "Августа" – семь тонн, два газотурбинных двигателя, парочка двадцатимиллиметровых пулеметов и на сладкое пачка ракет с лазерным наведением.
"Я чую запах паленого, – на ходу выдал Маркус. – Мы во что-то вляпались".
"И даже не в Арктику, – согласился Лютер. – Слышишь, Айова?"
"Заткнитесь!"
Отряд проскочил дюны и кактусы, пробороздив контрабандистом изрядную просеку в самых густых местах, и засыпанная песком БТМ ласково пиликнула сигналкой. Пока с машины срывали маскировочную сетку, транспорт неодобрительно попискивал, определив постороннего, но в целом не возражал. Под шумок Ральф то и дело пытался пырнуть Сандро ножом.
Наконец мексиканец полетел в кузов, следом рыбками нырнули члены отряда, и как всегда последним – хищный силуэт Скалы.
– Жми на полную, – велел сержант, падая рядом с Коннором. – Манфред, Гарднер – по "стаканам"! Если нам начнут срать на голову, я хочу, чтобы вы... – машина прыгнула с места, сержант поперхнулся и под радостный басовитый гул мотора продолжил: – прикрыли наши задницы!
– Да, сэр! – хором проорали сзади.
"В целях справедливости и равноправия – стрелять будем во всех", – подытожил Маркус.
"Аминь, друг!"
Тяжелый вездеход несся как оголтелый, выжимая те самые крейсерские почти сто. Песок и дюны кидались под колеса, и если б не подвесы, то уже за первую милю экипаж вышиб бы себе зубы, а спустя вторую – начал бы превращаться в отбивную. В "люльках" же страдала только диафрагма, и еще Сандро издавал неприличные звуки. Сержант даже пару раз обернулся – наверное, проверял, что с трофеем ничего смертельного не происходит. Метка "Августы" на радаре неторопливо ползла к цели и, как очень хотелось верить, не сворачивала. БТМ уходила на север.
С каждой секундой увеличивая расстояние, Коннор держался за штурвал и периодически мысленно взывал к Фортуне. Самый расцвет сил, впереди карьерные возможности, лишь бы все это не оборвалось под ударом с вертолета или...
Или в любом случае им вставят шампур в жопу, потому что скрыть такие приключения не удастся.
Они проскочили высохшее и почти заметенное русло речушки, все еще скалящееся обломанными зубами камней, и атмосфера в БТМ резко изменилась. Речушка означала границу сфер влияния – не имеющую ничего общего с географическими границами. Сразу стало легче: они вернулись на свои территории.
– Дуй прямиком на Люкфилд, – велел сержант и даже попытался с удобством устроиться в подвесе. – Еб нашу... Готовьтесь к докладу в расширенной форме.
– Есть, сэр, – ответил Коннор и сам поймал себя на том, что вместо резких отрывистых выкриков перешел на гораздо более спокойный тон.
Диссонанс по-прежнему вносил только Сандро, и его Коннор с удовольствием перешиб бы поперек хребта.
"Августа" летела к своей цели, уже почти добралась до нее, и расстояние между ними успешно увеличивалось.
Глава 7. The Hive
Скала ударил в ненадежное основание кулаком. Трубы дружно ахнули, проламываясь, и отряд посыпался вниз. Коннор успел мысленно проклясть сержанта, андроида и заодно Норт – потому что сержант явно мыслил критериями "полуторок". Потом тело само выполнило нужные кульбиты, и Коннор приземлился на жесткий пол, как в учебке. Колени громко сказали все, что об этом думают, руки скоординировались с глазами, и дуло "Текстрона" уставилось в левый висок контрабандиста.
Хотя Коннор уже не был уверен, кто тут контрабандист, кто гражданский, и что вообще происходит. Мексиканец застыл.
– Без резких движений, – зловещим шепотом приказал сержант.
Механическая мелочь начала быстро стягивать круг. Десятки ножек застучали по бетонному полу. Халат по-прежнему стоял с поднятыми руками, и на лице у него проступала смесь торжества и даже какого-то предвкушения.
– Чертовы гринго, откуда вы, мьерда?!
– Опусти пушку, – велел сержант.
– Нет уж, каброн, с дороги! Не то я прострелю ему печенку!
Кольцо пылесосов-мутантов сжималось все туже. Коннор бросил несколько взглядов под ноги. Ему, как побочному звену в группе, такие взгляды разрешались. В отличие, например, от снайперов, которые должны были проедать цель взглядом насквозь.
– Опусти. Пушку. Живо.
Норт сделала едва уловимое движение и снова замерла.
– Да вы даже не представляете, что здесь происходит, гринго проклятые! – завопил мексиканец. – Это же эль хабитанте дьявола, здесь муэртос восстают к жизни и... А-а-а!
Приземистый, похожий на разломанный соусник агрегат прыгнул. Вцепился в штанину человека, и тот дико взвыл, взмахивая руками. Грянул выстрел. Норт прыгнула с места. Эхо заметалось в бетонной кишке. Норт врезала мексиканцу по загривку. Тот булькнул и упал на колени. Халат стоял смирно, а слева по белой, хоть и слегка запачканной ткани уже расплывалось красное пятно. Халат пошатнулся и начал оседать.
– Твою мать! – выдохнул сержант.
Лютер метнулся к Халату и успел поймать его прежде, чем тот рухнул на пол. Один из роботов цвиркнул, за ним второй, и секунду спустя поднялась страшная какофония.
– Вы не представля… ете… – прохрипел контрабандист. – Какие тут... дела... крутятся… вы…
Все подразделение уже перестроилось на контроль коридора. Грохот и вопли должны были, просто обязаны привлечь друзей мексиканца. Прошло две секунды. Норт заломила руку мексиканцу до самых лопаток.
– Где остальные? – страшным голосом спросила она. – Отвечай!
Он вывернул шею и, судя по всему, отлично разглядел нож в свободной руке Норт. Коннор даже увидел, как расширяются у него глаза.
– Или ты тоже андроид? – прошипела рядовой. – Я щас живо проверю!
– Нена-а!..
Норт ударила. Нож со свистом рассек воздух – и прочертил длинную тонкую линию по смуглому лбу. Мгновение спустя линия налилась глянцевыми красными шариками разного размера, шарики вздувались все сильнее и, наконец, пролились алыми струйками. Глаза у контрабандиста закатились, и он тяжело обмяк.
– Натуральный, – с удовлетворением заключила Норт. – Ладно хоть не обосрался. Не люблю в натуральных людях то, что они какают.
Мелочь окружила Лютера и Халат, истошно вереща. Роботы подпрыгивали, хватали обоих за одежду, дергали и размахивали конечностями. Гэвин дернулся к ним, кинул взгляд на сержанта и, получив кивок, помчался на помощь. Рыча и отбиваясь пяткой, Лютер распарывал одежду Халата, умудряясь одновременно зажимать рану. Гэвин взялся расталкивать механических поганцев.
– Не стрелять! – сипло велел сержант. – Эй вы! Мистер!
– Как хорошо,– сонно проговорил Халат, цепляясь за предплечье Лютера, – что вы здесь появились…
– Здесь еще есть люди? – громко и внятно спросил сержант. – Захватчики! Кто и сколько? Говорите!
Лютер надавил на рану, по лицу халата пробежала судорога, на лбу выступили капельки пота.
– Что вы, – медленно выговорил он. – Это же лаборатория.
– Какая?! – не выдержал Гэвин, продолжая отгонять особенно настырных роботов. – Русская?
– Не совсем, – сообщил Халат и вырубился.
– Сраная срань, – невнятно выругался сержант. – Элмерз! Трофей не сдох?
– Нисколько, – отозвалась та, попинывая контрабандиста.
Закованный в наручники, тот лежал, словно мешок подгнившего батата: грузно и вместе с тем как-то мягко. Из-за угла по-прежнему никто не выскакивал, и Коннор даже рискнул окинуть взглядом пространство. Был бы тут хоть один дистанционный инфовывод, чтоб присосаться! Почему контрабандист всего один и так напуган? Где собственно сраная контрабанда?
Чертовы эмблемы "Киберлайф" взбудоражили душу, и Коннор не мог стоять спокойно из-за нетерпеливого желания запустить руки по локоть в чужие тайны.
– Фаулер, а ну стой смирно! – зашипел сержант. – Только попробуй выкинуть что-нибудь, поджарю до хрустящей корочки.
– Есть, сэр! – шепотом рапортовал Коннор, вытянувшись в струнку. – "И чтоб ты подавился", – уже мысленно пожелал он. Не очень всерьез.
– А-а… – дал знать о себе мексиканец.
Норт обрадованно пнула его еще раз.
– Сэ-эр, – наконец застонал вслух Ральф. – Можно я от него отпилю хотя бы ногу?
– Нельзя! Ты охренел, рядовой? Зачем тебе его нога?
– У меня к мексикосам личные счеты, – заскулил Ральф. – Сука, сколько крови попортили, сэр, ну хотя б мизинчик!
– Убью, – пообещал сержант.
Ральф зарычал и вернулся к сканированию местности.
– Хихо де пута, – глухо пробормотал контрабандист. – Вы, мать вашу, гринго, даже не представляете…
– Это мы уже слышали, – перебила его Норт, снова пнув. По лицу Ральфа расплылось блаженное выражение. – Повторяю, где остальные?
Мексиканец неожиданно побледнел. От этого порез на лбу стал особенно алым. Губы у него задрожали, и из них полилась дикая смесь испанского с английским. Коннор не мог разобрать ничего, кроме огромного количества имен каких-то святых. Возможно, святых. Во всяком случае "сантос" совместно с именами там было до хрена.
– Сколько вас здесь? – вежливо спросила Норт, поигрывая ножом. – Кто главный?
– Это эль хабианте дьябло! – вновь завелся мексиканец. – Только проклятые гринго могли построить такое! Никто из нас! Никого не осталось!
На визор Коннору наконец-то вывалилась сводка по контрабандисту, построенная на обычном анализе лица. Здесь, под землей, все срабатывало ужасно медленно. Наконец-то стало известно имя, род занятий и количество сроков, висящих на мексиканце.
– Ладно, заткни его, рядовой, – бросил сержант. – Сандро Родригес, у тебя есть совсем немного времени, чтобы вспомнить поименно всех подельников.
Норт с готовностью сунулась в набедренный карман, достала оттуда какую-то тряпку и под протестующее мычание запихала ее старательно и прилежно настолько глубоко, что мексиканец выпучил глаза и начал задыхаться. Норт с сожалением подправила тряпку.
"Не могла подождать! – зашипел Ральф. – Окочурился бы мне на радость!"
"А нам всем на огорчение, – отрезала Норт. – Представляю, сколько у него в башке сидит информации, которую желали бы услышать в управлении ДжейСи!"
Ральф всклекотнул горлом и промолчал. Влезать на территорию объединенной группы по борьбе с терроризмом было сущим самоубийством.
"Так, связь у нас есть, а почему Скала отлынивает?" – наконец активировался Маркус.
Коннор невольно поднял взгляд.
– Сэр, – осторожно окликнула Норт. – Наш андроид...
– Слазь оттуда, андроид, это приказ! – рявкнул сержант.
– Не хочу, – прозвучало сверху.
Теперь головы задрали все, кроме снайперов. Лютер даже вытер переносицу, оставив поперек нее кровавую полосу.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь, – с удивлением сказал сержант. – Это приказ.
Наверху громыхнуло, и Скала с изрядным грохотом спрыгнул на бетон.
– Мхгрм-м! – снова дал знать о себе контрабандист.
– Вот я кому-то сейчас отрежу ухо, – спокойно сказала Норт.
Наконец обретший имя мексиканец дико всхрапнул и затаился. Коннор сделал чуть ярче всплывшую на визоре подсказку: Сандро Родригес, тридцать шесть лет, мексиканец, постоянные нарушения закона, контрабанда... Ну хотя бы контрабандист оказался контрабандистом.
– Кстати, ковбой, – Норт вытерла лезвие о бедро и спрятала в ножны. – У тебя тоже кровь.
– Я не могу истекать кровью, – как обычно внес уточнение Скала.
– Да неважно, нам тут тебя заправлять нечем, окочуришься, и мы надорвемся тебя тащить, – с раздражением фыркнула Норт.
– Фаулер, что ты стоишь? – вполголоса заорал сержант. – Немедленно отремонтировать ценное оборудование! Андроид, какого хрена ты не подчинялся приказам?
"Наше ценное платиновое ведро", – закатил глаза Гэвин.
"С золотым ***м", – поддакнул Маркус.
Черный шлем повернулся в сторону Халата, и по визору мелькнул красный всплеск.
– Мне он не нравится, – процедил Скала.
***
Само собой, ремонтировать Скалу прямо на месте никто не стал. Перестроившийся отряд, отягощенный одним полутрупом и одним преступником, двинулся дальше по коридору, втрое пристальнее всматриваясь в каждый темный угол. Правда, углов-то особо и не было – только один раз попалось ответвление, но сержант не церемонясь развернул туда Скалу, велев стрелять на движение любой пылинки. Несколько мгновений сканирования – и Скала показал "чисто" на пальцах. Отряд прошел мимо, и удивительно молчаливый андроид последовал за ними, тяжело ступая по полу. Топот и стрекот не отстающих роботов придавал всему оттенок дешевого хоррор-муви.
Сержант Аллен решительно приказал добраться до истины, то есть до помещения, где на раненого не будут кидаться "вконец охреневшие пылесосы" и где кое-кого можно будет допросить.
"И пытать", – мечтательно добавил Ральф, явно имея свои виды на расспросы.
"А я всегда знал, что наш сержант – золотой человек! – неслышимым соловьем разливался Гэвин. – И что не просто так он с нами мотается! Говорю я вам, у него точно секретная миссия! А может даже он и не сержант!"
"А кто?" – не выдержал Маркус.
Нагруженные носилками Норт с Лютером промолчали, но достаточно выразительно.
"Не исключено, – торжественно сказал Гэвин, – что целый лейтенант".
– Тьфу!
– В чем дело, рядовой? – немедленно среагировал сержант.
– Пыль, – прохрипел Маркус. – Больше не повторится, сэр!
"Сука ты, Айова".
"И тебе не чихать, бьюти-блогер".
Коннор шмыгнул, подавляя улыбку. А ведь еще каких-то пятнадцать лет назад технология резонансной передачи была настолько слабо-теоретической, что ее даже не пытались использовать. И только в последние лет пять интерес к этой теме вспыхнул с новой силой. Немного стараний ведущих КБ, и вот – готово. Передатчики, позволяющие в буквальном смысле переводить с мысленного на горловой. В итоге благодаря развитию технологий значительно увеличилось количество людей, довольно мелодично поющих в душе.
Дверь в предполагаемый контрабандный притон оказалась не заперта. Из-за нее в коридор просачивался очень пакостный запах.
– Это ты ее подпер, сучара? – дружелюбно поинтересовался Ральф, тыкая Сандро стволом в спину.
– Мфхрх!
– Сэр, говорит, что это не он, – заботливо доложил Ральф.
– С таким знанием мертвых диалектов, почему ты еще не в отделе "Зи", рядовой! – гавкнул сержант в ответ.
– Тепловых следов нет, – отчитался Скала.
– Заходим!
Заходили все равно со всеми предосторожностями. Впереди Маркус при поддержке Скалы, следом Коннор, потом носильщики с Халатом...
– Вау, – сказал Маркус, останавливаясь посреди свободного пространства. – Вот это…
– Уф-ф, – согласился Коннор.
Открывшаяся им картина была… шредингеровской, если бы Коннора попросили описать впечатления. С одной стороны – чистота, белизна, хром и сложная техника; все как в сотнях лабораторий мира, озабоченных качеством экспериментов и стерильностью процесса. С другой… Коннор сделал несколько шагов, машинально обводя помещение стволом. Тонкие волоски на руках привычно поднялись дыбом, начавший было чуть-чуть снижаться уровень адреналина снова прыгнул к отметке боевой готовности. Похоже, Сандро действительно не врал. Кроме него контрабандистов не было. Вернее, все они были художественно распределены по лаборатории. Местами по кускам, местами в виде аппликаций.
– Я бы это нарисовал, – протянул Маркус. – По очень интересной траектории оно тут все разлеталось…
Вонь шибала в нос так, что с непривычки глаза слезились. Коннор быстро сморгнул несколько раз. Мозг уже перестраивался, отсекая кровавый декор, и сквозь это месиво начали проступать другие любопытные детали. Все остальное пространство занимали механизмы: частично на верстаках, частично в чем-то, что упорно тянуло назвать колбами, частично подвешенные, местами разделанные – и все это шевелилось и подергивалось. Точно какой-то громадный рой плохо описываемых созданий, от которых тем не менее тянуло угрозой. Эффект был так силен, что у Коннора похолодело под ложечкой, а Маркус крепче сжал "Читак" и повел стволом из стороны в сторону. Механизмы оставались на местах. Трели снаружи становились все более раздраженными.
– Сэр, докладываю: это не притон. Это лаборатория. Полна роботизированного говна и... – Коннор взял крошечную паузу, чтобы перепроверить себя, – и останков контрабандистов. Доклад окончен.
"Кстати говоря, в Израиле делают ДНК-тест собачьего говна, оставленного неубранным на улице, и штрафуют владельцев", – сообщил Лютер.
За дверью невнятно взрыкнули, раздался грохот, и в лабораторию строевым шагом протопали Норт с Лютером, отягощенные складными носилками.
"Будущее, которое мы заслужили", – прокомментировал невидимый Гэвин.
– Вау, – оценила Норт. – Самое место для контрабанды!
– Впечатляющая экспозиция, – согласился Лютер. – Вон подходящий стол, давай туда, детка.
– Давай туда, крошка, – кивнула Норт. – Да смотри не надорвись.
Ввалившийся за ними Ральф на секунду затормозил и тут же удостоился толчка в спину. Пробежал пару шагов и прицелился во что-то вроде колеса, со всех сторон обклеенного подвижными камерами. Все три десятка диафрагм дрогнули, и камеры уставились на Ральфа в ответ.
– Спаси нас Господи, бля, – задумчиво сказал снайпер. – Надо бы исповедоваться.
Халатоносильщики проследовали к столу. Под ногами у них путалась все та же мелочь, наполняя жутковатое молчание лаборатории посторонними звуками. Разнообразные механизмы тут же зашевелились активнее.
– Хммф!
Пнутый в лабораторию контрабандист пробежал два шага, а за ним проследовал Гэвин, алчно поглаживающий приклад. Еще секунду спустя в помещении оказался остальной отряд в лице сержанта. Скала так и остался стоять у двери. Весь его вид вопиял, что ему здесь отвратительны всё и вся.
– Андроид! – сержант волей-неволей понизил голос, поэтому окликнул Скалу почти уважительно. – Что за хрень? Можешь проанализировать? Рядовой Фаулер, убрал руки с приборов!
– Да я…
Коннор заткнулся, когда сержант еще и продемонстрировал кулак. Хотел было пожаловаться в пространство, но все кругом были заняты. Мексиканец серел и бледнел, Гэвин зыркал по сторонам, недобро ухмыляясь, а Ральф уже освоился и начал кровожадно посматривать на контрабандиста. Любимый его тесак покинул ножны.
– Незнакомые модели, – буркнул Скала. – Предполагаю экспериментальных юнитов.
– А каких? – ласково уточнил сержант. – Над чем эксперименты?
Скала молчал, а на визоре у него крутился привычный, но так редко возникавший в современном мире спиннер обработки. Сержант оглянулся. Коннор демонстративно напустил на себя примерный вид, скопированный в свое время с обслуживающих андроидов. Стоять, иногда моргать, держать на лице приветливое выражение.
– ...не помрет ли? – заботливо уточняла Норт, дергая полу халата.
– Да я медик что ли? Ближайшие два часа не должен...
– Так поищи, что тут у них! Адреналин какой там... Не нашим же добром его колоть!
Лютер заворчал, но от Халата отклеился, и они с Норт двинули к шкафам. Коннор вытаращился еще больше, обиженно намекая, что ему почему-то нельзя, а всем остальным можно.
– Ничего не трогать! – рявкнул сержант уже в адрес отряда. – Только первая помощь пострадавшему! Руки оторву!
Гэвин немедленно отдернул руку, протянутую было к какому-то голографическому экрану.
– Так что там с моделями? – проскрежетал зубами сержант.
– Для разных видов работ, – почти недовольно ответил андроид. – Воздушные модели... Вон там – раскапывание почв. Водные модели. Для работы в сверхвысоких температурах.
– А в сверхнизких? Чтоб как у русских и круче? – тут же заинтересовался Гэвин.
Скала молча простер руку и указал на какие-то приземистые штуки, неторопливо шевелящие ножками в некоем тириумоподобном растворе.
– Прекрасно, – сказал сержант. – Контрабанда промышленных роботов. Замечательно. Какого хера?
В шкафчике обнаружился адреналин, и Халату вот-вот предстояло принять дозу, от которой, по уверениям Норт, он должен был встать и побежать. Лютер рычал, что от такой дозы полуторка может и встанет, но вот человек при смерти уже никогда не очнется.
– Максимально приближенный прогноз определяет эти образцы как необходимые для программы внеземного освоения, – любезно сообщил Скала.
К нему повернулись все, даже вконец запуганный Ральфом мексиканец. Любой взятый военными под стражу воротила любого калибра быстро терял спесь, но с Сандро это проявилось особенно ярко. Он был попросту бледен, как халат Халата.
Сержант огляделся. Казалось, он по новой оценивает всю разномастную заразу, населяющую столы, колбы и разделочные верстаки. Темно-синий гибрид пылесоса и танка пытался срезать образец с его ботинка. Раскатанные по лаборатории кишки и мозги вежливо молчали.
– Ничего не трогать, – повторил сержант Аллен металлическим голосом. – Не смотреть лишний раз. Не дышать. Рядовой Элмерз, проверь связь с внешним миром. Рядовой Фаулер, почини наконец модель SQ800. Кажется, ему прилетело по затылку и он плохо соображает.
– Есть, сэр!
– Только звездных войн нам тут и не хватало, – прошипел сержант.
"Это звучит даже хуже, чем Арктика", – мрачно сказал Гэвин.
"Держите меня, пока я не начал снимать!" – почти простонал Маркус.
"Что, штаны?"
"Влог, придурок!"
Норт нетерпеливо постукивала по виску пальцем, полностью закрыв лицо пластиной забрала. Коннор повесил винтовку так, чтобы удобно было схватить в случае чего, и направился к Скале. Тот стоял монументально, заложив большие пальцы за пояс, и если бы Коннор считал, что у андроидов есть своя воля, он был бы уверен, что чиниться Скала не хочет. Однако, когда Коннор ткнул в пол, андроид в два движения уселся на колени, сложил руки на бедрах и слегка наклонил голову. Утечка тириума прекратилась, и Коннор проверил состояние магистралей чисто для порядка. Тонкие трубки уже сжались и заплыли композитом.
С головой проблем было больше.
– Уф-ф, – пробормотал Коннор, едва оказавшись сзади.
Загривок, сложенный из матовых черных сегментов, кольчугой спускающихся до самых плеч, выглядел основательно потрепанным. Защитную крышку-пластину снесло, все вокруг было покорежено и выглядело даже пронзительнее, чем скотобойня вокруг.
"Не больно?"
Вопрос выскочил сам собой, Коннор прикусил язык и зыркнул на сержанта. Тот застыл так характерно, что стало ясно: что-то считывает с опущенного забрала. Сбоку от него Маркус мучительно елозил рукой в кармане, видимо, переживая острую потребность достать смарт и селфануться.
"Я чувствую повреждения. Это можно описать как боль".
Коннор вскинул брови, а потом усмехнулся.
"Смотрю, ты не только ситкомы скачиваешь?"
Скала не ответил, и Коннор взялся за дело. Вытащил из разгрузки миниатюрный наборчик для полевого ремонта, аккуратно развернул, выхватил щипцы и прицелился к повреждениям. В первую очередь надо было удалить посторонние вкрапления.
Чем дольше он ковырялся, тем яснее становилось, что "мина" прыгала с четким намерением – добраться до интеграционного канала. Заряжали андроидов мозгами не через вайфай, а через нормальный оптоволоконный канал со всеми полагающимися защитами и изоляциями. Потом выход завинчивали намертво и пломбировали – до следующего техосмотра. Вынимая остья проводки, явно не имевшей отношения к Скале, Коннор даже задумался, как андроид будет отчитываться, что его едва не поимели в мозг. Устроят ли ему форматирование? Найдут ли подкрученные настройки юмора? Удалят ли все сохраненные записи и скачанные ролики?
Почему-то при мысли об этом становилось неприятно. В конце концов, все они много вложили в отношения со Скалой. И получать обратно очищенную болванку не больно-то хотелось.
– Сейчас залатаю, – сказал он, успокаивая самого себя голосом. – Подкручу все и будешь словно новенький. Никто не догадается, что... так, стоп. Крышка где? ****ь, что за день такой…
Скала молча поднял руку, вывернул запястье так, что у человека оно тут же бы и сломалось, и раскрыл ладонь. Перемазанная фиолетовым крышка выскользнула, и Коннор еле успел ее поймать, ругнувшись.
"Нет бы сразу сказать, – буркнул он, предусмотрительно не разевая рта. – Ведро!"
"Мешок с костями", – не остался в долгу Скала.
Коннор принялся прилаживать крышку, и ему показалось, что в глубине порта что-то блеснуло. Явно какой-то недовытащенный обломок. Голова в основном была занята проклятьями в адрес крышки, и он, недолго думая, полез туда пальцем. Скала дернул плечом, и Коннор замер.
"Э-э... я опять, э, наношу повреждения?"
"Электропотенциал", – коротко и невнятно высказался Скала.
– Связи нет, сэр, – доложила Норт.
– Этого я и опасался, – пробурчал сержант. – Отряд! Любопытство – большой порок! Кто сболтнет лишнего про путешествие в эту халупу, тому я лично залупу оторву! Как поняли?
– Есть, сэр! – хором проорало пять глоток.
Норт воздержалась за неимением залупы. Сандро захрипел, возможно, тоже пытаясь что-то сказать по теме.
– А давайте вырвем ему голосовые связки? – мечтательно предложил Ральф. – Чтобы он тоже был глух и слеп… И залупу тоже можно оторвать!
– Что с починкой? – гавкнул сержант в сторону Коннора, полностью игнорируя вредительские снайперские измышления.
Коннор поперхнулся. Сверхсекретность отвлекла его, и он в буквальном смысле застрял пальцем в технической дырке на загривке андроида.
– Почти готово, – мужественно сказал он. – Зачищаю клеммы и закрываю люк!
– Какие еще клеммы? – с подозрением переспросил сержант.
– Виброустойчивые, – не моргнув глазом ответил Коннор. – Высокоточные.
– Понаизобретают, – проворчал сержант. – В жизни о таком не читал ни в одной методичке по андроидам.
– Это узкопрофильное, сэр, простите, сэр, – опять не покраснев соврал Коннор. – Почти готово.
Скала мягко повел головой, и палец высвободился. Коннор, к своему полному обескураживанию, покраснел. Это выглядело невероятно идиотски, да и ощущалось примерно так же – но он пихал палец в святая святых военной модели, шевелил им там, и это было слегка… пошловато. Не помогало даже, что порт изнутри был подозрительно винтовой и шершавый. Коннор вздохнул, с трудом изгоняя внезапные технофильские мыслишки. Раненых полагалось лечить, а не домогаться, поэтому он заглянул внутрь еще раз, убедился, что ничего уже там не блестит, и поставил крышку на место. Та легонько щелкнула и прочно встала без дополнительных крепежей.
–…говорю тебе, это огнеупорный пластик, – неслось от стенда, на котором была растянута какая-то очень тонкокостная тварь.
– При чем тут огнеупорный пластик? Это крылья! Ионные крылья! Солнечный ветер, слыхал?
– Она атмосферная!
– Орбитальная!
– Оральная!
– На хер пошел!
– Засунь язык в жопу!
Гэвин и Маркус послали друг друга почти одновременно, и Коннор мгновенно вышел из легкого транса, обнаружив, что вот-вот потянет в рот пальцы, запачканные фиолетовым. Он быстро отер ладонь о штанину. Говорили, некоторые не удерживались и таки пробовали, чем накачивают военные прототипы. Говорили также, что потом этих смельчаков складывали в реанимацию с химическим ожогом глотки.
Коннор положил на крышку ладонь, легонько надавил и машинально удивился, какой Скала теплый. Матовый, чуть текстурный металлопластик ощущался приятным и надежным. Широкие сегменты вкладывались один в другой, фальш-болтики соединения подмигивали такими же матовыми головками, а отточенные края сегментов напоминали чешую дракона. Взгляд сам собой скользнул к затылку, где вокруг крышки уже загорелась тоненькая ниточка коннекта.
Если передняя часть шлема представляла собой литое забрало, то сзади красовался и тот самый затылочный разъем, и отводные щели-жабры для сброса тепла, и частокол плотно уложенных микро-антенн, гарантирующих передачу сигнала на любой частоте, и слоты, ужасно напоминающие С-разъемы. Во все это Коннор с огромным удовольствием запустил бы руки.
У стенда вот-вот грозила начаться драка. Ральф гарпией навис над контрабандистом и ронял на него слюни невоплощенных садистских желаний, щуря совсем почерневший глаз и почти непристойно поглаживая шрам. Роботы шумели, кишки висели и плохо пахли. Норт жестами пальцев передавала сержанту данные, а Лютер пялился на вход, как служебный Цербер.
– Готово, – почти неохотно сказал Коннор. – Как ощущения?
– Все системы в норме, – отчеканил Скала.
"Хоть бы поблагодарил!"
"Не вижу смысла, это типовой ремонт".
"Говнюк. Металлический".
"Ты дрочил на мой затылок, рядовой".
"Что? Нет!"
"Вас, протеиновые банки, очень легко разгадать. У тебя поднялась температура и участилось сердцебиение".
"Это, – гордо сказал Коннор. – От боеготовности. А у тебя цифровая деменция".
И на всякий случай отодвинулся подальше, чтобы скотский андроид перестал его анализировать. Коннор и без него прекрасно мог повтыкать себе во все мозоли иголки совести и там тщательно их повертеть.
Скала поднялся с места, провел ладонью по затылку, шевельнул пальцами, точно стряхивая следы чужих прикосновений, и двинулся к дверям. Там он занял привычную позицию охранника на задании: руки заложены за спину, ноги на ширине плеч, взгляд визора сканирует пространство над головами присутствующих.
– А-ах…
Слабый хриплый голос мгновенно привлек внимание окружающих. Халат на столе пошевелился. Мелочь дружно заскрежетала, казалось, встрепенулись даже многочисленные образцы. Сержант стремительно переместился к столу. Остальные вернулись в полную готовность к неприятностям.
– Сержант Аллен! – рявкнул сержант на больного. – Одиннадцать-браво, специальный отряд номер девять сухопутных ВС США! А вы?!
– Что случилось? – пробормотал Халат. – Кажется… ой, больно...
– Не может быть, – авторитетно сказал Лютер. – Я вкатил вам успокоительного и обезболивающего, сэр. А вы?..
– Ужасные события, – чуть пободрее сказал Халат. – Надеюсь, вы вызвали помощь?
– Сэр, что здесь произошло? – усилил нажим сержант. – Кто этот человек, который стрелял в вас? Кто напал на лабораторию? Вы подозреваете кого-нибудь?
Халат зашевелился, словно пытался сесть, вскрикнул, и Лютер положил ладонь ему на плечо. Придавленный этим весомым жестом Халат негромко вздохнул. Коннор переместился, чтобы видеть его лицо и одновременно не терять из виду обстановку.
– Это наш поставщик, – огорченно сказал Халат.
– Кто-о?
"Поставщик чего? – охренел Гэвин. – Травы?"
"Какая у тебя интересная траектория мысли", – восхитился Маркус.
– Поставщик запчастей, – пояснил халат, морщась от боли. – Он доставлял нам определенные компоненты для обогащения тириума, вы понимаете, у нас особенное производство мелкими партиями…
"Да с хера ли он нам парит!"
– У кого именно у вас? – прервал сержант эти внутренние вопли.
– А как вы сюда попали? – неожиданно озадачился Халат с почти детским любопытством. – Тут же закрыто… Ох…
– Ваше мелкопартийное производство вылезло наверх, – дружелюбно разъяснил Лютер, под столом пнув очередного мерзавца, грызущего его за шнурки.
– Ужасно... ничего не помню… – пробормотал Халат.
"При всем уважении, сэр, нас профессионально пытаются наебать, сэр", – снова не выдержал Гэвин.
"И Скале он не нравится, сэр", – неожиданно даже для себя поддержал Коннор.
"А еще он заметил нас под потолком в коридоре", – подытожил Лютер.
Сержанта Коннор видел со спины, но даже так было заметно, насколько тот раздражен.
– Хорошо же вы обеспечиваете секретность, если у вас поставщик – контрабандист, – зло бросил он. – Мы его забираем и еще посмотрим, что именно он вам доставлял.
Халат, успевший утомленно прикрыть глаза, медленно поднял веки и полсекунды смотрел куда-то в потолок, а потом чуть повернул к сержанту голову, и даже со своего места Коннор внезапно увидел, какими злым и холодным сделался его взгляд.
– Вот именно вам лучше удалиться, – все так же мягко произнес он, но теперь это был шорох песка по металлическому панцирю. – И в дальнейшем как можно тщательнее держать при себе все, что вы увидели. Я ясно выразился, офицер?
Широкая спина сержанта излучала раскаленный добела гнев. Он молчал секунду, другую. Коннор пытался сообразить, о чем сержант может знать и как он это сопоставляет с происходящим. Ощущение опасной тайны в который раз заставило его окунуться в вихрь смутных образов, шепчущих, что вот-вот начнется какая-то заваруха, по позвоночнику стрельнула дрожь предвкушения... И тут сержант резко кивнул.
– Так точно, – почти с ненавистью сказал он.
– Прекрасно.
Халат вновь смежил веки, лицо его расслабилось и еще больше побледнело.
"Вот сука, сэр", – осторожно сказал Гэвин.
"Я предупреждал", – влез Скала.
Сержант развернулся и уставился точно на Скалу. Андроид медлил секунду, а потом совершенно неожиданно мотнул головой и приложил палец к визору. Коннор краем глаза заметил, что у всех в отряде брови поползли вверх одновременно, да и сам он от этого не удержался.
Норт опять показала что-то жестами. Между командиром и заместителем был свой канал связи, куда лишних тоже не приглашали. В глубине души Коннор подозревал о наличии и других персональных каналов – между снайперами как минимум.
– Что? – переспросил сержант и тут же нахмурился. – Мистер! – рявкнул он уже в сторону Халата.
– Уходите, – сонно сказал тот. – Если вы ничего особенного не заметили, то инцидент исчерпан.
"Хера себе, прошу прощения, сэр! – опять первым среагировал Гэвин. – К нам уже выехали?"
"Не каркай, чтоб выехавшие не схватили тебя за жопу, рядовой!" – перешел на внутреннюю связь сержант.
"Так точно, сэр!"
И практически без паузы, перескочив между каналами, Гэвин продолжил:
"Спорим, что это говнюки из того же секретного ведомства, которое тут нору выкопало?"
"Спорь, – разрешил Лютер. – И что нам это даст?"
– Отряд, уходим, – скомандовал сержант. – Арестованного забираем, гражданский ожидает квалифицированной помощи.
Лютер пошевелил плечами, выражая некоторый протест против бросания раненых, даже если они весьма неприятны, но ничего не сказал. В конце концов, секретные лаборатории с эмблемами "Киберлайф" – это такое болото, что, возможно, лучше не пытаться играть в добреньких спасателей.
Норт одной левой вздернула Сандро на ноги и толчком под копчик указала ему верное направление.
– Кстати, – неожиданно произнес Халат, заставив всех напрячься. – Как вы справились с Шай-Хулудом?
– Разрывными, – буркнул сержант.
"С кем?" – поперхнулся Гэвин.
"Гигантский червь, – вежливо пояснил Лютер. – Известный в массовой культуре персонаж".
"Зверь Сатаны, если по-нашему", – немедленно дополнил Ральф.
"Охереть".
– Спасибо, мы учтем этот момент, – поблагодарил Халат.
***
Обратный марш-бросок был переполнен негодованием и почти физическим страданием. Весь отряд излучал страстное желание хотя бы отковырять себе что-нибудь на память об удивительном событии и так укоризненно молчал, что сержант Аллен зримо начинал закипать все сильнее.
"Освоение! Вы слышали, он сказал про освоение, намекая на полеты на Луну!" – разорялся Гэвин на канале для своих.
"Да у него крышечку сорвало, – успокаивающе бубнил Лютер. – "Спейс-икс" еще пятнадцать лет назад анонсировали массовое производство "Супер Иглов", и что? Все еще четыре штуки в год, никто никуда не летит".
"А я за Марс, – неожиданно сказал Ральф. – Вон, Маркус не даст соврать, мы там маркировки видели".
"Никогда не вру, я за справедливость", – охотно подтвердил тот.
"Чего? Какие еще маркировки?"
"ПМ, – разъяснил Ральф. – Это ж "поверхность Марса", чуете?"
"Да ты хотя бы Википедию читай! – не выдержал Лютер. – Какой, нахрен, Марс?! С тех пор, как его разбомбили, там только радиоактивные тараканы ползают!"
"Так не люди же туда полетят, – подключился Коннор. – Почему бы и не тренироваться именно там, прежде чем лезть на спутники Юпитера?"
"Я бы на вашем месте больше думала, как у них появился такой чудесный поставщик", – Норт пихнула Сандро в спину, и тот замычал.
"А вот об этом нам думать не положено, – тут же отмазался Гэвин. – Я свое место знаю. Вот про Луну или даже ваш паршивый никому не нужный Марс порассуждать я готов. А что там кто кому должен и в каких отношениях – не готов. Мне моя шея дорога. И пенсия!"
"Эй, Скала, – позвал Коннор. – Не хочешь поделиться причинами нелюбви к этой подстреленной лабораторной крысе?"
"Все вы генетически в какой-то мере крысы, – пробурчал Скала. – Или даже свиньи. Ха. Ха. Ха".
"Эй!" – хором возмутились несколько наборов голосовых связок.
"Потом, – отрезал Скала. – Смотрите по сторонам, почему это делаю только я?"
"Обижаешь", – укоризненно сказала Норт.
От выразительности сказанного все сразу же начали смотреть втрое внимательнее, хотя дальше было некуда. У Коннора визор и так залепило сеткой с метками, и коридор виделся ему бесконечной проекцией, состоящей из тускло-зеленых и тускло-голубых линий. Мелочь, частично выскочившая следом за отрядом, отливала красноватым. Похоже, системам аналитики эти пылесосы все-таки не нравились.
Постепенно они отставали, и когда впереди раскаленным пятном замаячил выход в Сонору, слился последний – очень похожий на псевдомину, только с дополнительными хваталками. Коннор мельком обдумал возможность похитить экземпляр, уже почти шагнул за ним, но затем передернулся и остановился. Не то чтобы его коньком была рассудительность – иначе он бы грел жопу в кресле повыше и почище, – но слишком легко было представить, как вездесущие глаза и уши систем сканирования вычисляют этот небольшой контрабандный сувенир, и как потом сержант Аллен методично запихивает этот сувенир ему в жопу. Возможно, даже не разбирая на части.
Коннор хмыкнул и приказал себе забыть о технособлазнах.
– Отряд, стой, – вполголоса приказал сержант. – Пеленг.
– Так точно, – хором ответили Норт и Коннор.
Визор слегка расчистился, над ушами в шлеме противно запищало, и перед носом поползла стрелка радара. Круг, второй, третий... Область расширялась: двадцать миль, пятьдесят, семьдесят, сто, максимальная сто двадцать...
– "Августа", – определила Норт. – Чешет на крейсерской, сэр!
– Позывных не дает, – определил Коннор самый хреновый момент.
Сержант Аллен колебался ровно мгновение.
– Бегом, – приказал он. – Задержанного не терять!
Труп Шай-Хулуда по-прежнему возлежал во всем великолепии развороченной туши.
Маркус вырвался вперед, умудрился склониться в три погибели и таким манером, да еще и рыская из стороны в сторону, зигзагом помчался к точке с оставленной БТМ. Коннор следовал за ним, как специалист по возможным электронным подлянкам, дальше вскрикивал подгоняемый пинками Сандро, которому кляп мешал потребовать адвоката, а с востока в вихрях горячего воздуха неслась "Августа" – семь тонн, два газотурбинных двигателя, парочка двадцатимиллиметровых пулеметов и на сладкое пачка ракет с лазерным наведением.
"Я чую запах паленого, – на ходу выдал Маркус. – Мы во что-то вляпались".
"И даже не в Арктику, – согласился Лютер. – Слышишь, Айова?"
"Заткнитесь!"
Отряд проскочил дюны и кактусы, пробороздив контрабандистом изрядную просеку в самых густых местах, и засыпанная песком БТМ ласково пиликнула сигналкой. Пока с машины срывали маскировочную сетку, транспорт неодобрительно попискивал, определив постороннего, но в целом не возражал. Под шумок Ральф то и дело пытался пырнуть Сандро ножом.
Наконец мексиканец полетел в кузов, следом рыбками нырнули члены отряда, и как всегда последним – хищный силуэт Скалы.
– Жми на полную, – велел сержант, падая рядом с Коннором. – Манфред, Гарднер – по "стаканам"! Если нам начнут срать на голову, я хочу, чтобы вы... – машина прыгнула с места, сержант поперхнулся и под радостный басовитый гул мотора продолжил: – прикрыли наши задницы!
– Да, сэр! – хором проорали сзади.
"В целях справедливости и равноправия – стрелять будем во всех", – подытожил Маркус.
"Аминь, друг!"
Тяжелый вездеход несся как оголтелый, выжимая те самые крейсерские почти сто. Песок и дюны кидались под колеса, и если б не подвесы, то уже за первую милю экипаж вышиб бы себе зубы, а спустя вторую – начал бы превращаться в отбивную. В "люльках" же страдала только диафрагма, и еще Сандро издавал неприличные звуки. Сержант даже пару раз обернулся – наверное, проверял, что с трофеем ничего смертельного не происходит. Метка "Августы" на радаре неторопливо ползла к цели и, как очень хотелось верить, не сворачивала. БТМ уходила на север.
С каждой секундой увеличивая расстояние, Коннор держался за штурвал и периодически мысленно взывал к Фортуне. Самый расцвет сил, впереди карьерные возможности, лишь бы все это не оборвалось под ударом с вертолета или...
Или в любом случае им вставят шампур в жопу, потому что скрыть такие приключения не удастся.
Они проскочили высохшее и почти заметенное русло речушки, все еще скалящееся обломанными зубами камней, и атмосфера в БТМ резко изменилась. Речушка означала границу сфер влияния – не имеющую ничего общего с географическими границами. Сразу стало легче: они вернулись на свои территории.
– Дуй прямиком на Люкфилд, – велел сержант и даже попытался с удобством устроиться в подвесе. – Еб нашу... Готовьтесь к докладу в расширенной форме.
– Есть, сэр, – ответил Коннор и сам поймал себя на том, что вместо резких отрывистых выкриков перешел на гораздо более спокойный тон.
Диссонанс по-прежнему вносил только Сандро, и его Коннор с удовольствием перешиб бы поперек хребта.
"Августа" летела к своей цели, уже почти добралась до нее, и расстояние между ними успешно увеличивалось.
Глава 8. Звездные войны
Как сержант и предсказывал, на Люкфилде случилось некоторое вздрючево. Чинно проехавший сквозь КПП транспорт уже встречали, причем среди встречающих были люди в форме военной полиции.
"Ой как наружу не хочется, – тут же затосковал Ральф. – А вот к капеллану, наоборот, тянет со страшной силой".
"Рты лишний раз не раскрывайте, внутри голов тоже не трещать, – велел сержант. – Я буду разбираться, а вы будете кричать "да, сэр" и таращить честные глаза, как хорошо умеет рядовой Фаулер. Все ясно?"
"Да, сэр!"
Коннор с таким тщанием артикулировал, не раскрывая рта, что едва не подавился.
"Ты, – сержант обернулся к Скале. – Объяснишь, почему тебе так не понравился гражданский? Или это информация только для твоих хозяев?"
"Я служу вооруженным силам Соединенных Штатов Америки, – как по писаному ответил Скала. – И не понравился он мне, потому что пытался меня взломать".
"Точнее!"
Коннор рулил как можно медленнее, пытаясь урвать несколько драгоценных секунд. Сержант, видимо, очень страждал набрать больше доказательств, чтобы было о чем говорить с большими шишками.
"Пытался удаленно сломать мою систему передачи сигнала", – спокойно ответил Скала.
"Все, что вы хотели знать о криптостойкости андроидов", – ядовито заметил Гэвин.
"Дерьмо какое, – задумчиво сказал Маркус. – Несправедливое..."
БТМ затормозила перед встречающими.
"Все, молчать и соблюдать тишину во всех диапазонах!"
Сержант вышел первым. Козырнул и отступил в сторону. За ним вынырнула Норт, волокущая Сандро на манер мешка с костями, и дальше все остальное подразделение.
– Одиннадцать-браво, отряд номер девять сухопутных ВС США временной приписки базы "Детройт Арсенал" штата Мичиган задание выполнил, сэр! – выплюнул сержант слово за словом и снова взял под козырек.
Отряд повторил, встречающие ответили тем же. Коннор постарался отключить мозги полностью, хотя присутствие капитана Куртейна давило на эти мозги изрядно. Абсолютно седой в свои пятьдесят, с лицом, перепаханным по диагонали, и с демонстративно установленными имплантами, главный специалист местного управления СиДжей порождал легкий суеверный трепет. А если соотнести подпольную лабораторию и СиДжей, то трепет быстро переходил в невротическую дрожь по всем внутренним органам.
– Насколько я вижу, сержант Аллен, вы столкнулись с неприятностями? – осведомился капитан.
Глуховатый голос до одури напоминал интонации Скалы.
– Так точно, сэр! – сержант вытянулся еще сильнее и расправил плечи еще шире. – Разрешите сделать доклад, сэр!
– Разрешаю, только не сразу, – неожиданно миролюбиво согласился капитан. – Доставленный объект прошу передать нам.
Здоровые лбы с нашивками военной полиции синхронно шагнули вперед. На одного сраного контрабандиста, только что низведенного до звания объекта, предполагалось целых два солдата. Норт тоже расправила плечи, чтобы не посрамить честь полуторки девятого отряда, и шагнула им навстречу. Передача пленника состоялась быстро и без лишних реверансов. Контрабандист совсем потерял товарный вид, из-под пыли и грязи просматривалась смертельная бледность, черные глаза лихорадочно блестели.
– Вольно, – разрешил капитан Куртейн.
Норт сделала шаг назад и одновременно со всем отрядом заложила руки за спину. Коннор стрельнул взглядом в сторону остальных молодчиков. На мордах у них прочесть ничего было нельзя, и чувство мутной неопределенности терзало кишки все сильнее.
– Идемте, сержант, – дружелюбным, но непререкаемым тоном сказал Куртейн. – Мне нужен ваш опыт и ваши данные. Остальных мы расположим в блоке "Д".
Внутренняя связь встрепенулась и тут же пригасла. Кто бы там ни хотел что-то вякнуть – сдержался усилием воли. А может и Скала подсобил.
– Отряд! – негромко, но внушительно сказал сержант. – Смирно! Выполнять!
– Так точно, сэр!
Следуя по маршруту, начерченному капитаном Куртейном, отряд протопал мимо полиции, и те без промедления взяли маленькую группу в коробочку. Агрессию никто не демонстрировал, но сразу навалилось ощущение, что любое движение в сторону от маршрута будет рассматриваться как предательство родины.
Коробочку возглавил бритый налысо тип, и путь явно заканчивался у одного из неприметных зданий, раскиданных по всей территории Люкфилда. Скала тоже шел вместе со всеми, и отчасти это успокаивало. Если бы его забрали прямо сейчас, стало бы ясно, что отряду не доверяют и предпочтут вытащить полный отчет из головы их андроида.
Марш-бросок действительно окончился у здания. Раздвижная дверь предупредительно распахнулась, коробочка распалась, но вместо этого выстроилась в заградлинию за спиной отряда. Норт, принявшая на себя бразды правления, взошла на крыльцо и резко развернулась.
– Вы базируетесь здесь, – сказал бритый. – Все необходимое там есть. Ожидайте приказов и не пытайтесь покинуть территорию.
– Это арест? – неприятно улыбаясь, осведомилась Норт.
– Меры предосторожности, – не моргнул глазом бритый. – И про гремучек вы помните?
Все невольно посмотрели на бетон. Гремучие змеи в последние несколько лет страшно расплодились, о чем регулярно стонали в прессе. В половине штата сделалось как в чертовой Австралии, где каждая тварь норовит укусить тебя, а может еще и травануть при этом.
– А пожрать дадут?
Бритый смерил Гэвина взглядом, точно определял, сколько в том весу и не требуется ли срочная диета.
– Обеспечим, – кивнул он. – Еще вопросы?
– Вопросов нет. Свободны, – разрешила Норт.
Бритый моргнул, и произошло невероятное – он слегка покраснел. Молча, даже не козырнув, развернулся и почти замаршировал прочь. Остальные полисмены проследовали за ним.
– Ну и дела, – пробормотала Норт.
– Пустите меня уже в тень, – сказал Лютер. – Он прав, в такую жару существовать невозможно. Статистика подсказывает, что в южных штатах процент солнечных поражений растет с каждым годом.
В здании царила милосердная прохлада. Андроид, выполнявший роль смотрящего за казармой, проводил гостей вежливым равнодушным взглядом и снова уставился на экраны камер, висящих над всеми входами.
– Похоже на лазарет, – определился Гэвин.
– Или на тюрягу, – вздохнул Маркус. – Отсюда только психиатрические влоги снимать.
– Слишком беленькая, – решительно отмел пессимистические прогнозы Гэвин. – Чисто так, да и вообще, глянь... О!
Норт уже пооткрывала половину дверей, Гэвин же коршуном кинулся к одной из них и сунул ботинок, предотвращая закрывание.
– Комната личного состава! – радостно сказал он. – Клянусь, тут даже найдется однорукий бандит! Или хотя бы вендинговый автомат!
Отряд послушно потянулся за ним. После адреналиновых событий на границе, в катакомбах и в пустыне, да еще и побега от вертолета, отряд впал в легкий ступор и охотно следовал за любым, у кого еще оставались силы активно действовать.
– Кофе! – прохрипел Ральф и попер к стойке, на которой валялся одинокий журнал.
При приближении человека бук дружелюбно подмигнул и открыл главную новостную страницу, но Ральф вцепился в автомат, и экран обиженно потускнел.
– Время до расстрела мы проведем с комфортом! – провозгласил Гэвин. – А потом мы все умрем.
Маркус, аккуратно пристраивавший винтовку, с грохотом уронил ее и схватился за жопу.
– Я бы предпочел в Арктику, – вздохнул Лютер, обходя стороной диван. – Интересно, каким тварям я насрал в болотце, что они так мстят?
– Сука! – прочувствованно изрек Ральф.
На громовой возглас обернулись все. Гэвин даже перестал расстегивать сбрую. Коннор забыл закрыть рот, с помощью которого секунду назад собирался всех утешить, что возможно их просто запрут в лабораториях для проведения бесчеловечных опытов.
– Сандро этот! – с мукой в голосе объяснил Ральф, взгромоздив "Штайр" на стол и выложив следом ножи. – А свинтить-то я ему ничего и не успел!
По комнате посыпались облегченные смешки. Гэвин покрутил у виска пальцем и продолжил осторожно снимать с себя поддержку.
– И правда, – оживилась Норт. – Расслабиться бы! Эй, ковбой!
Скала неубедительно сделал вид, что не слышит.
– Скала, детка, идем со мной, прогуляемся по этажам, – почти нежно сказала Норт. – Разведаем здесь обстановку.
– А я бы присоединился! – встрепенулся Маркус, только что закончивший бережно отряхивать последние пылинки с поднятой винтовки.
– Кх-хачто-о? – среагировал Гэвин.
Лютер, тоже успевший заняться приготовлением кофе в промышленных масштабах, опрокинул стакан. Маркус неожиданно заморгал и коснулся лба над бровью.
– Солнечный удар? – вежливо спросил Коннор.
– Нет-нет, что вы, друзья, – мгновенно перебила его Норт. – Значит, хочешь с нами?
– Э-э… – осторожно произнес Маркус. – Кажется, я...
– Идешь с нами, – приказала Норт.
В комнате вспыхнуло радостное оживление. Гэвин бросил расстегивать ботинки, поднял палец и расплылся в людоедском оскале.
– Мы все умрем, – изрек он. – Но некоторые, благодаря своей глупости, чуть раньше.
Ральф прищурил глаз и точным снайперским движением перекрестил коллегу.
Лютер нажал на кнопку, и кофемашина засвистела, яростно взбивая пену во втором пустом стакане.
– Мне надо подзарядиться, – загробным голосом сказал Скала.
– Кстати говоря! – оживился Ральф. – Неужели вы собираетесь на, э-э, исследования даже без, э-э, еды?
Маркус растерянно вертел головой.
– Что же ты не начинаешь снимать видеоролик? – злорадно поинтересовался Коннор.
– Мы совершенные продвинутые организмы и механизмы, нам паек не нужен, – кокетливо ответила Норт. – И только попробуйте сожрать мою долю, потом пришибу.
– И рядовой Манфред с размаху угаживает прямо в детали совершенных механизмов, – подытожил Гэвин, складывая экзоскелет. – Гип-гип, ура.
Маркус открыл рот, Норт сделала два шага к Скале и решительно взяла его за предплечье, и тут в глазах у Маркуса что-то блеснуло. Захлопнув челюсти с хорошо слышным клацаньем, он тщательно отряхнул задницу и провел по лбу, стирая пыль.
– Не подавитесь от зависти, – высокомерно изрек он. – А мы пошли.
Лютер автоматическим жестом вытащил стакан из-под все еще беснующегося венчика и залпом опрокинул в пасть. Пена вывалилась ему на лицо. Лютер очень неприлично и очень космополитично выругался. Иностранными словами.
– Серьезно, на пустой желудок? – простонал Ральф. – Извращенцы!
Поравнявшись с Маркусом, Норт подхватила его под руку и поперла на выход, словно танкер "Эвергрин-3" сквозь Суэцкий канал. Скала на ходу за спиной сложил из пальцев несколько жестов, в которых легко читалась целая фраза: "я убью вас".
Дверь открылась и закрылась, и Ральф неожиданно выдохнул.
– Ну вот и польза от моих страданий, – с облегчением сказал он. – Надеюсь, Скала удовлетворяет ее запросы, и теперь меня перестанут шеймить за то, что я не могу целых четыре раза подряд, едва выскочив из окопа!
– Лузер! – оживился Гэвин.
– Сколько-сколько? – спохватился Коннор.
– Как бы нам не потерять целого одного снайпера, – озабоченно сказал Лютер, вытирая пену с футболки. – Заездят к черту…
– Нет, ну если четыре раза…
Увлекательную дискуссию о печальной судьбе Маркуса на корню задушил короткий сигнал от внешней двери. Гэвин ринулся туда с такой прытью, что едва не зацепил винтовку Ральфа.
– Эй! Смотри, куда прешь, кривошеий!
– Это все ваше пластиковое ведро виновато!
– Хорошо, что пластикового ведра с нами сейчас нет, – философски сказал Лютер. – Кстати, а связь…
Коннор мотнул головой. Гэвин вдали перелаивался с кем-то, и из обрывистых "норма" и "калораж" становилось понятно, что уже принесли еду. Связь лежала, словно Скала забыл ее поднять. Но скорее всего...
– Действительно, болтовня утомляет, – тем же философским тоном произнес Лютер. – Лишние выводы – лишние печали.
Коннор бросил взгляд на Ральфа, и тот едва заметно кивнул. Они торчат в бараке, утыканном камерами и микрофонами. Конечно от них ждут, что они будут трепаться по внутренней связи, обсуждая наболевшее. Очень удачно, что связь обеспечивает пропадающий где-то на обследовании андроид. Хотя, наверное, не дураки эти умные люди. Понимают, что в отрядах с андроидами тоже не идиоты и способны придержать языки за зубами.
Вечная игра в "а они знают, что я знаю, что они знают". Коннор зевнул, облокотился на стенку, подумал и съехал по ней на пол. Мышцы постепенно начали ныть. Адреналин откатывался, и все отбитое и ушибленное стремительно поперло вверх по графику боли. Ральф сунул в пасть кофеварки стакан и нажал ладонью на половину кнопок разом. Машина взревела. В коридоре затопали, дверь стремительно распахнулась, и в комнату личного состава ворвался рядовой Рид, груженый коробками с пайками по самые уши.
– Похоже, – сказал Лютер с дивана, – мы здесь надолго.
– Я ни хрена не вижу из-за них, – объявил Гэвин. – Тащите свои ленивые жопы мне на подмогу!
Ральф с сомнением посмотрел на захлебывающуюся кофемашину, видимо, оценил размер катастрофы и стакана, и двинул на помощь. Лютер, допив остатки молочного безобразия, восстал с дивана и тоже пошоркал к столу, куда Ральф уверенно вел Гэвина, придерживая коробки.
– Вы еще снимать начните, – посоветовал Коннор со своего места. – Мой влог из Соноры: распаковка годового запаса сухпайка.
– И ни одной пиццы, – поддержал Лютер. – Или хотя бы такос!
– Не говоря уже о суши, – подковырнул Ральф, помогая сгрузить упаковки на стол.
– Моя спина! – Гэвин со стоном прогнулся в пояснице. – Ну ладно, кто на месте, тому и достанется самое вкусное, не так ли?
Коннор начал поспешно подниматься. Некоторое количество старческого кряхтения – и он оказался на ногах. Пыль сыпалась с него, как песок из задницы старого пердуна. Коннор пообещал себе, что обязательно вымоется. Но попозже. Когда-нибудь. Согласно правилам внутреннего распорядка и гигиены. Он достал смарт, выбрал из контактов дядю и с достоинством отписался, что задание по некраже непончиков выполнено успешно. В ответ прилетел большой палец, и на этом Коннор счел семейный долг исполненным.
– Соблюдайте порядок, – сказал Лютер и одним глазом посмотрел куда-то в сторону. – Рафики, а у тебя ж была эта отличная колонка? Ты ее прихватил?
– Не называй меня так, – щелкнул на него зубами Ральф. – Конечно есть!
– А давай включим старых добрых "Машрумхедс"? – мечтательно протянул Лютер. – Под них гораздо веселее чистить оружие.
Колонка, установленная рядом с кофемашиной, исторгала надсадный гитарный рев. Играл какой-то хит двадцатилетней давности, успешно перекрывающий звуки тщательной работы над личным оружием.
Конечно, Коннор бы сейчас с гораздо большим удовольствием пожрал бы, завалился на диван или дотащился бы до спальни, пусть даже там из всей обстановки – только чистые матрасы на койках, – но затверженная истина, что оружие должно быть в порядке, не отпускала.
Сержант Аллен уже давно отказался от попыток подловить кого-нибудь на недостаточно тщательной подготовке и официально вверил ее самому отряду, наставительно пообещав в случае чего сожрать с потрохами. Впрочем, потрошков ему бы попробовать в этой жизни точно не удалось: одной из аксиом девятого отряда было "сначала оружие, все остальное потом". Ты можешь быть грязный, голодный, не спавший трое суток, подстреленный, у тебя может умереть любимый песик или случиться инсульт – но смертельные игрушки всегда должны быть в идеальном состоянии.
"Штайр", тесаки, "Читак", "Текстроны", "Тор", несколько их младших собратьев и все богатство арсенала Гэвина разлеглись на столе, успешно вытеснив пайки к кофемашине. "Читак" и "Тор" уже блестели как новенькие, и Гэвин не преминул отпустить пару замечаний о том, что к оргии хозяева оружия преступно начали готовиться заранее – еще когда по ухабам и дюнам БТМ мчалась к Люкфилду.
Теперь колонка изрыгала древний, как сержант Аллен, дабстеп, от которого кофемашина то и дело принималась возмущенно брякать. Басы гуляли от стены к стене, и лязганье разбираемой механики отлично вплеталось в канву.
– Какое вообще освоение? – завел Гэвин, любовно перебирая детонаторы. – Он там перегрелся, что ли? Слышали мы, что на Ио отправляют одну жестянку, начиненную другими, но при чем тут это? А, черт, и тут эти иголки сраные...
– Кактусы? – оживился Ральф. – Природная рефлексотерапия! А такое, что уже лет сто как обещают цветение айвы во Вселенной, а мы все еще не там.
– Как вы себе это представляете, полет к совершенно неанонсированной цели? – озарил всех скепсисом Коннор, проверяя стекло в прицеле. Кажется, туда попала песчинка.
– А не ты ли поклонник теории мирового заговора?
Коннор хмыкнул. Гэвин покрутил плечом и отложил прочищеный детонатор к группе других.
– Очевидно же, – невнятно пробурчал Ральф, возя ватной палочкой в неприличных глубинах "Штайр". – На Ио ничего нет, кроме сраных вулканов, кому вообще придет в голову ее осваивать?
– Ученым, – заметил Лютер, методично разбирая свое оружие на детали. – Я читал, что в двадцать седьмом "Вояджер" наснимал там что-то интересное. В НАСА подтвердили, что, цитирую: экспедиция не предполагает возвращения, андроиды проработают на Ио несколько месяцев, прежде чем экстремальные климатические условия планеты окончательно выведут их из строя.
– Откуда ты это сейчас прочитал, с какого монитора? У тебя в башке тоже чип, что ли? – восхитился Гэвин.
Лютер состроил чрезвычайно самодовольное выражение лица.
– Нечего там делать, – авторитетно заявил Ральф, осматривая палочку улучшенным глазом. Гитары взвыли особенно протяжно. – Божественный промысел этого куска космического камня даже пальцем не касался. А вот для других мест со своей особенной атмосферой… Я ж говорил вам, что разглядел там тварь с орбитальными возможностями…
– Воздушными, – исправил Гэвин.
– Да чтоб ты сдох! Маркуса наслушался, что ли?
– Он был убедителен!
– Он только за жопу может убедительно держаться и траектории пилить! Надеюсь, из него там сейчас выбьют всю дурь!
Коннор присоединился к дружному опасливому вздоху. Норт, Скала и обычный человек – рискованное сочетание. Непредсказуемое.
– Венера, – страшным шепотом сказал Ральф, откладывая винтовку. – Вечная космическая мечта.
– Допустим, – задумался Лютер, подкидывая на ладони пружинку. – Интересно, откуда у Скалы такие экстраполяции? Коннор?
– Что?
– Что скажешь?
– Феерическая способность раздуть из любого гондона дирижабль, – проворчал Коннор. – Мне чужды ваши клеветнические измышления.
Сослуживцы уставились на него с поистине стервятническим интересом. Ральф стащил со стола первый тесак и провел по нему специальной тряпочкой. Лютер, не отрывая взгляда, поднялся и двинулся боком к кофемашине. Колонка, словно обрадовавшись приближающемуся слушателю, выплюнула подряд два запила, один мощнее другого. Лютер сунул стакан и вслепую нажал кнопку. Адский треск перемалываемых зерен гармонично слился с бравурными выкриками вокалиста.
– Да не пойду я! – осторожно, не повышая голоса, возмутился Коннор. – В смысле, мне прям сейчас за ним бежать?
– Можешь и попозже, – милостиво разрешил Гэвин, и все заухмылялись.
– Есть еще один нюанс, – сказал Лютер. – Как вы полагаете, смог бы... так, стоп, сначала кофе…
Ральф перестал крутить пальцем у виска и принялся с преувеличенной тщательностью полировать свои драгоценные ножи. Лютер сказал пару ласковых в адрес кофемашины, отнял у нее вновь переполнившийся молочной пеной стакан и вернулся к почтенному сборищу.
– Так вот, интересно, как это наше ведро могли попытаться взломать, – буркнул он, суя нос в пену.
– И почему не забрали на техосмотр, – простонал Ральф, перестав себя сдерживать. – Глядишь, открутили бы от него этот хренов хер! Господи, мне ж его только одолжили, а не подарили! Ума не приложу, чем расплачиваться!
– К техникам сходи, – ухмыляясь, предложил Коннор. – К местным. Вдруг у них запасные найдутся?
– С чего бы! Шутник херов!
– Так наверняка ж не тебе одному приходила в голову эта гениальная идея! – Коннор руками изобразил пристраивание искусственного хера в неположенное место. – А на техосмотр еще обязательно заберут. И нас заберут. Поэтому пока что я предлагаю сидеть смирно и поглощать паек. Тем более, что он тут гораздо лучше, чем у "Арсенала". С местными стимулирующими и мотивирующими добавками.
– Гениальный вывод гениального хакера, – ухмыльнулся Гэвин, проверяя "таблетки".
Коннор достал святую драгоценность любого бойца – карточку для учета потраченных боезарядов, – раскрыл ее и с тяжелыми вздохами взялся за подсчеты.
– Ладно, я согласен отказаться от мечты Эдгара Берроуза, – негромко произнес он, демонстративно клацая магазинами. – Так, десять тут, два в уме... Там уже все исхожено, и "Оппортьюнити", и "Персеверанс", и кто там последний был? "Нью Эйдж"? Все уже изъездили, перспектив никаких, еще и ядерными отбабахали. Лютер, ты кстати читал статьи по этому поводу?
– Истерика имела место быть, – степенно согласился боевик. – Уничтожение зарождающейся жизни, все такое.
– Вот именно. Илон Маск действительно переключился на утреннюю звезду.
– Мечты кого-кого? – с запозданием среагировал Гэвин, погрязший в чистке ствола. – Это политик какой-то?
Коннор внес еще одну строчку в бесконечный отчет по расходам и вздохнул совсем уже мученически.
– Фантаст. Широко известный в свое время. Писал про цивилизацию красной планеты. Хайпил на мечте об экспансии.
Гэвин скептически хмыкнул и опять покрутил плечом. Лютер так пристально разглядывал свой "Текстрон", словно нашел там как минимум венерианскую форму жизни.
– А что вы знаете о промышленной химии? – неожиданно спросил он.
– Я вот ее обожаю, – мгновенно отозвался Гэвин. – Она подарила мне много крохотных, способных мощно взрываться штучек. Вот было бы здорово их не сдавать в арсенал…
И он любовно погладил разложенные на столе брикетики. Лютер огляделся. Коннор подавил желание повторить за ним и вместо этого растянул проецируемый экран отчета пошире. Ральф хлопнул себя по ляжкам, тоже достал карту и развернул точно такой же экран. Из-за стремительного препровождения в казарму они так и остались не только с личным оружием, но и с выданным на одну операцию. Все "одноразовое" следовало учесть с особой тщательностью. В колонке завыло с новой силой.
– Терраформирование, – еле различимо пробормотал Лютер. – Как в "Биосфере-четыре", она как раз тут в Аризоне находится. Я еще там когда на экраны смотрел, понять не мог, зачем столько азотистых соединений описывается.
– Читал? – с восхищением уточнил Коннор.
– Европа, – неожиданно сказал Гэвин, и глаза у него округлились.
– Нас теперь сошлют не в Арктику? – изумился Ральф. – Теперь мы обречены сгинуть в Чехословакии?
– В Чехии, – автоматически исправил Коннор. – Или в Словакии. Они разделились.
Гэвин с грохотом собрал брикетики в кучу и тут же демонстративно рассыпал их вновь. Самый большой положил в центр, хаотично расставил вокруг него еще четыре, а мелочь и детонаторы рассредоточил на подступах. Многозначительно сопя, нарисовал пальцем вокруг большого кирпичика круги так, чтобы каждый из кругов пересекал маленький кирпичик. На одном из кирпичиков задержался и постучал по нему пальцем.
– Европа, – почти шепотом повторил он.
Коннор несколько секунд смотрел на кирпичик, не в силах избавиться от мыслей о Чехии и сопутствующих им образов кружки пива и копченой колбаски, а потом брови у него сами собой поползли наверх.
– Я нихуя не понял, – прошипел Ральф.
– Помимо Ио там есть еще кое-что важное, – сказал Гэвин. – Так, два яблочка в расход! – и, снова, понизив голос, продолжил: – Как думаешь, что еще интересного есть на этих выселках Вселенной? Так сказать, в рамках терраформирования.
Еще несколько мгновений длилась пауза. На столе лежали кирпичики взрывчатки: Юпитер, Ио, Ганимед, Каллисто и – Европа. Крупнейший океан в Солнечной системе, вдвое больше всех океанов земли вместе взятых.
– Там есть вода, – подтвердил неозвученные догадки Гэвин. – Просто целая планета воды.
– Это ты намекаешь, что мы наткнулись на полигон юпитерианской базы? – еле слышно уточнил Ральф.
Глаз у него совсем почернел от сильных эмоций.
– Я слишком слаб духом, – решительно сказал Лютер, потянулся и смешал кирпичики. – Мне надо переварить. Не могу проглотить, хоть тресни. Про такие теории в прессе не пишут.
Гэвин скривился, вновь покрутил плечом и тяжко вздохнул.
– От всей этой беготни не только мозги вскипят, но и шею напрочь сведет, – пожаловался он. – Массаж бы ветерану охоты на Мануэля, эх.
Коннор с удовлетворением внес последнюю строчку, сверил наличный боеприпас и отчетный, убедился, что все в полном порядке, и захлопнул карточку.
– Твой массажист сейчас делает массаж Маркусу, – уведомил он. – И, возможно, только благодаря музыке мы не слышим, как он орет.
– Ха! Да что он знает о боли! Я...
Вдохновенную речь прервал Ральф. Резко поднявшись из-за стола, он уперся в столешницу обеими руками и чуть подался вперед.
– А не хочешь ли ты массаж от нас? – почти промурлыкал он. – Расслабиться, снять стресс...
– Доставить стресса окружающим, – уточнил Лютер.
– Че это? – с подозрением глянул на них Гэвин. – В смысле расслабиться?
– Мы, конечно, не Скала, но тоже способные, – потер руки Лютер, тоже сворачивая экран. – Коннор?
– Ну…
– Нет-нет, – с достоинством произнес Гэвин, вставая. – Идите на хер. Я после травмы.
– Крошка, не покидай меня! – фальшиво напел Ральф и чиркнул пальцем по шраму.
Гэвин попятился. Лютер восстал из-за стола и в любимой манере Норт с хрустом размял костяшки.
– Отъебитесь! – возопил Гэвин, стремительно пятясь. – Прочь! Дебилы!
Ральф прыгнул через стол. Лютер успел уклониться от мелькнувших в воздухе длинных ног, а потом сам помчался в обход. Коннор тупил ровно секунду. Дальше включилось чувство воинского братства, и он точно так же рьяно кинулся в атаку, отбросив стул в сторону.
Гэвин метнулся к дверям, Ральф поднажал, и у выхода к свободе они столкнулись. Ральф сделал подсечку, схватил Гэвина в объятия, получил локтем в бок, и на пол они полетели вдвоем.
– Ага! – торжествующе заорал Лютер, присоединяясь.
– Только не сломайте! – добавил Коннор и прыгнул следом.
Под ор, мат и размахивание руками группа бойцов специального отряда, укомплектованного аж целым андроидом, сместилась к стойке с образовательной литературой и там распалась. Ральф вывернулся, как змея, схватил Гэвина за руки, а Лютер наоборот – насел на ноги.
– Колени! – дурным голосом возопил Гэвин.
– Реабилитация! – напомнил Ральф.
Лютер мгновенно приподнялся, сдвинулся назад и зафиксировал рядового за щиколотки.
– Так! – отдуваясь объявил он. – Свободные руки! Прошу!
– Сволочи! – определился Гэвин, дергая лопатками. – Убью! Всем тола в стаканы насыплю! Кишки в сортире по стеночкам собирать будете! Аа-а! Сержант, помогите!
– Сержанта самого разделывают на кусочки, – обстоятельно пояснил Коннор, закатывая рукава. – А я сейчас применю подсмотренные мной лучше андроидские техники… Та-ак…
– Мать твою!
Коннор впился в плечо, которым Гэвин так активно дергал, и удостоился вопля, сравнимого со скримингом вокалиста в колонке.
– Эй, не сломай нам подрывника! – возмутился Лютер.
– Это ты его сейчас сломаешь, подумаешь, местом ошибся...
– Ни хера себе ошибся! – сдавленно заорал Гэвин, дергая руками.
– Расслабься, все будет! Не напрягай травмированные органы!
Коннор вцепился снова, и на этот раз нащупал плотный мышечный узелок. Пальцы неловко соскользнули, под ними точно дернулась туго натянутая струна, и Гэвин просто бессловесно зарычал.
– Ошибочка вышла, – быстро повинился Коннор. – Извините рядового. Сейча-а...
– Костолом!
Лютер закатил глаза. Чувствуя какое-то подобие стыда, Коннор нащупал узелок снова, и медленно и вдумчиво на него надавил. Узелок задвигался под пальцами как живой, словно пытался ускользнуть, но Коннор ему помешал. Гэвин неподдельно застонал, Коннор надавил чуть сильнее, проминая спазмированное место – и отпустил.
– Ахгр-р!
– Вот это я понимаю оргазм, – важно сказал Ральф. – Пф!
Он сдул волос, настойчиво лезущий в глаз. Коннор мгновение помедлил, оглядывая всех: одинаково красные, потные, грязные, запыхавшиеся – они действительно выглядели как люди, решившие срочно заняться как минимум рукоблудием. Сдержав улыбку, Коннор пустил собственное рукоблудие в ход. И гораздо быстрее нащупав коварный узелок.
– А-ауч!
– И это – только один из восьмидесяти, – пытаясь подражать обертонам Скалы, сообщил Коннор.
– Сука! Да ты… грубее этого пластикового ведра-ах!
Коннор вдавил узелок, почувствовав, как при этом судорожно сокращается мышца аж до самой лопатки – и ослабил нажим. Повторил еще раз, и Гэвин опять выдал целую череду невменяемых звуков.
– Наверное как-то так и чинят андроидов, – с восторгом прокомментировал Ральф, опять тряся головой, чтобы убрать волосы.
Коннор машинально потянулся и сам убрал их. Ральф снова встряхнул головой, но уже скорее по инерции. И удивленно моргнул. И улыбнулся.
Коннор вновь вцепился в чужую плоть, на этот раз пытаясь достать узелок двумя пальцами, и под рычание и проклятья принялся выполнять серию ритмичных нажатий. Лютер сзади пыхтел и жаловался, что подрывников нынче стали делать не иначе как из ртути – хрен удержишь, извиваются и брыкаются. Ральф поддакивал и непотребно радовался, что Гэвин остался без своих замечательных брикетиков. Сам Гэвин дергался все слабее, зато мычал и стонал все вдохновеннее. Коннор настолько увлекся подбором ритма этих стонов и вздохов в соответствии с работой собственных пальцев, что пришел в себя только от внезапного и острого ощущения, что у него встает хер.
– Так, – решительно сказал он. – На этом бесплатный сеанс издевательств окончен. Мои руки слишком дороги, чтобы мять кого-то альтруистично!
– Э! – возмутился Ральф. – А как же довести до финала?
– Какого еще финала? – почти блаженно, но все равно с долей подозрительности осведомился Гэвин. – Афх-х... Слезь с меня, бронированная скотина!
– А может еще и массаж пяточек? – задумался Лютер. – Бесконтактный. Со взломом сверхзащищенной системы. Интересно, следы от взлома останутся?
– А ты что, волнуешься, что кое-кого после бесконтактного взлома пяточек отправят в утиль? – забеспокоился Ральф.
– Угу.
– Сами вы утиль! – простонал Гэвин.
– Скорее, по винтику разберут для проверки, – пожал плечами Коннор. – Но если б я был свидетелем брутфорса пяточек, сделал бы вид, что нихуя не догадался. Пусть свидетелем был бы кое-кто другой, в ранге, допустим, сержанта. Вот он бы за взломанные пяточки и отдувался.
– А то, – довольно сказал Ральф. – Мы для такого мозгом не обучены.
– И слепоглухонемые еще, – сообщил снизу Гэвин.
Коннор очень тщательно развернулся боком и демонстративно вытер руки о штанины. Ему не помешал бы душ. Или хотя бы спокойно отсидеться.
– Кажется, у меня отвалилась рука, – угрожающе сказал Гэвин. – Вы меня отпустите, или мне вас убить нахер?
– О ужас, – демонстративно испугался Ральф, разжимая хватку. – Бунт! Девиации!
– Наши девиации сношаются где-то на втором этаже, – педантично исправил Лютер, тоже слезая с поверженного товарища.
– О-о…
Гэвин подсунул руки под голову и блаженно прикрыл глаза.
И Коннор понял, что если сейчас отсюда не
***
Чего-то в современной методике допросов Коннор не понимал. В его представлении это выглядело так: сначала всех распихивают по карцерам. Потом обязательно бьют. Оставляют сидеть в темноте и панически размышлять о грехах. Обливают ледяной водой и опять бьют. Морят голодом и отсутствием туалетной бумаги. Наконец, выводят на белый свет, и пока ты, избитый и униженный, пытаешься надышаться кислородом, тебя бомбардируют вопросами, подкрепляя их ударами по почкам. При очной ставке количество ударов удваивается.
Вместо этого весь отряд торчал в кабинете капитана Куртейна, включая андроида и очень недовольного жизнью сержанта. Скала порывался занять место у двери, но ему велели не самоуничижаться и сесть в кресло – и это была единственная форма насилия, которую пришлось перенести отряду. Выспавшиеся, отмытые и наевшиеся – такой условный арест Коннору пришелся по вкусу.
Военные полицейские, среди которых было три андроида в белых шлемах, оттеняли происходящее строгими силуэтами, расставленными по углам. За спиной капитана Куртейна стену украшало бесчисленное количество каких-то наград, начиная чуть ли не с войны в Корее. Глядя на рожу капитана, можно было и поверить, что он там участвовал.
– Надеюсь, все хорошо провели ночь, – доброжелательно начал капитан.
– Так точно! – хором отозвались все.
– И вы в состоянии вспомнить произошедшее.
– Так точно! – вновь слаженно среагировал отряд.
– Прошу, – весьма благожелательно сказал капитан.
– Разрешите, сэр! – заорал Гэвин.
– Спешу доложить! – почти одновременно с ним взбрыкнул Ральф.
– Докладываю! – секундой позже вклинился Коннор.
– Мной подготовлен отчет! – объявил Лютер и бахнул кипу листов себе на колено.
– Молчать! – возопил сержант Аллен, стремительно краснея.
– Орлы, – обрадовался капитан. – Рядовой Рид, начнем с вас.
– Благодарю, сэр! – Гэвин вскочил и вытянулся по струнке. – Во время миссии "Стена" отряд номер девять столкнулся с трудностями! А именно!
А дальше все понеслось кувырком. Капитан, видя дикий энтузиазм желающих доложить, пошел на неслыханное – разрешил говорить одновременно. От такого у военной полиции отчетливо перекосились физиономии, но им слова как раз и не давали.
Захлебываясь от желания все выложить как можно раньше и первее, отряд перебивал друг друга, транслируя в капитанскую голову свое видение случившегося.
Фигурировали там и треклятые мины, которые в изложении каждого обретали ряд отдельных особо гадостных черт, и гигантский червь, смело обозванный Маркусом установкой для орошения, съехавшей с катушек.
Особое внимание уделялось проклятым кактусам, песку и блистательности рядового Рида, заметившего мины под песком. Раз в двадцать секунд Норт выдавала коронное "под руководством командира", заставляя сержанта краснеть нервными пятнами. В разных непристойных выражениях помянули червя; дыру в заборе обосновали ветхостью конструкций и происками мексиканцев; следы плавления окрестили химическими соплями, тоннель – трубой канализации, лабораторию – притоном наркоманов. И только под конец Гэвин, переведя дух, выдал небрежное "Оказалось – наши там, "Киберлайф", вроде".
Симфонию бушующей искренности венчали скрежеты зубовные, адресуемые Ральфом в сторону Сандро, про которого он разражался с особой горячностью, клянясь погонами и карьерой, что таких мерзавцев, как контрабандист, будет жучить, жучить и еще раз жучить, пока все они не прижучатся.
– А в лаборатории что? – перебил капитан животрепещущее описание атаки, халата, Сандро и ужасающих событий с пистолетом.
– Секретные роботы! – отчеканил Лютер. – Я все зафиксировал, сэр! Разрешите доложить, робот номер один, сэр!
При полной поддержке и ободряющих выкриках с места Лютер усердно перечислил всех роботов, оперируя исключительно понятиями животного царства. По его словам выходило, что лаборатория набита тараканами, гнидами, вшами, стрекозами, крабами, грехами пауков, омерзительными вариациями клопов разного видового происхождения и, наконец, червями щетинистыми неустановленной функции. Именно этим отвратительным представителям мира насекомых принадлежала честь и слава по борьбе с терроризмом. Лютер даже подсчитал примерный метраж выпущенных кишок, поделил на норму и вычислил, что разметало по закоулкам лаборатории около трех человек.
Остальной отряд дополнял в меру, выдвигая свои версии необходимости роботов.
Маркус и Гэвин спелись в убеждении, что роботы нужны для помощи полиции и армии на случай выслеживания преступников в канализации, приводя в пример те самые кишки. Маркус даже рисовал траектории разлета контрабандистов на части. Коннор твердо держался за производство киберпчел и апеллировал к благородной миссии Киберлайф, согласно которой произойдет полная мелиорация, ирригация и восстановление природных ресурсов, после чего в США наступит благоденствие, а остальные еще поплачутся. Кишки он обозвал побочным дефектом досрочного выпуска в релиз. Ральф переключился с Сандро на орбитальные свойства некоторых из найденных тварей и уверенно показывал руками размах крыльев, подозревая в этом новейшие стелс-технологии. Норт ловко вставляла свое "под руководством командира", складывая цельную картину, в которой отряд с отвращением пробирался меж непонятных и не интересующих их машин к медшкафчику, чтобы раздобыть там спасительные лекарства для гражданского...
– Достаточно, – остановил вакханалию признаний капитан. – Благодарю. Рядовой Андроников, прошу предоставить материалы.
– Так точно, сэр! – с энтузиазмом гавкнул Лютер и встал.
Но капитан пошевелил пальцем, и Лютер обескураженно плюхнулся обратно.
– В цифровой форме, – благожелательно пояснил капитан. – Господа, вы обошли вниманием участие SQ800 в вашей миссии.
Гражданское "господа" прозвучало так резко и остро, что на несколько мгновений все в отряде точно одеревенели.
– Да, сэр, – сказал Коннор, чувствуя, что должность его просто обязывает. – Мы предположили, сэр, что все записи уже извлечены, сэр.
– И у вас нет никаких личных наблюдений?
Коннор почти всерьез склонил голову, а потом озадаченно потянулся к затылку и тут же демонстративно спохватился.
– Нет, сэр! – отчеканил он, выпрямившись в кресле. – Все в пределах нормы! Андроид SQ800 проявил активное участие, помог отряду устранить инфразвуковой эффект ороси... черв... в общем, механизма, сэр! И далее соблюдал принцип невмешательной обучаемости!
– На этом все?
– И еще проводил анализ роботов, сэр, – добавил Лютер. – У меня записано: подтвердил, что некоторые из них переносят температуру и давление.
На миг на лице капитана мелькнуло что-то, похожее на раздражение. Лютер преданно держал палец на нужной строчке своего пасквиля и вдохновенно сверкал глазами.
– И могут двигаться под водой, – кивнул Маркус. – Поэтому я и предполагаю, сэр, что это будущие канализационные войска, сэр. Малая площадь тел позволяет сэкономить на материалах и проблеме отвода тепла!
– Хватит, – произнес капитан.
Тишина в кабинете повисла почти пугающая. Ее можно было рубить пожарным топором.
– SQ800, все события описаны верно?
– Не совсем, – спокойно сказал Скала. – Добавлю, что в ходе операции с инфразвуком все обоссались. Сэр.
Глава 9. Атлант под водопадом
– Обоссались, нет вы посмотрите! – шипел Гэвин, пиная выступающие плитки на плацу.
– Предатель, – со вздохом согласилась Норт. – Я думала, сержант там и лопнет от стыда за нас.
– Ведро! – припечатал Гэвин в прямую спину Скалы.
– Я излагал факты, – ответил тот, не оборачиваясь. – Компетентные руководители должны понимать, с кем я вынужден работать.
– Это мы с тобой вынуждены работать!
– Идиоты, прикрутившие мне репликант полового органа...
– Эй! Я велела относиться к нему уважительно!
– Давайте его дружно заканселим!
Пока часть отряда перегавкивалась, снайперы почти слились воедино, и Ральф шепотом выпытывал у Маркуса, как оно там вообще – побывать в тройничке, и не удалось ли Маркусу случайно унести с собой преступный ***, деликатно спрятав его в жопе. Лютер на ходу погрузился в бук, пользуясь тем, что находился не в военной форме, но то и дело слегка поворачивал голову в сторону снайперской беседы. Сам же Коннор пилил затылок Скалы взглядом и пытался размышлять на отвлеченные темы.
Например, рассказал ли Скала на своем техдопросе про прыгнувшую на него мину – Коннор до сих пор помнил страшный багровый цвет его визора, – и какие вообще записи он мог предоставить техникам.
Вопрос, умеют ли андроиды придерживать часть информации, сделался таким острым, что у Коннора пересохло во рту. Аромат запрещенной тайны переполнял ноздри и легкие. Скала выступил с ними... почти одной командой, хотя на него никто особо и не рассчитывал.
А рассчитывали они только на себя и договаривались заранее тоже только друг с другом.
В жуткую утреннюю рань вернувшийся Маркус в потемках споткнулся о неуставно выдвинутую Ральфом тумбочку и огласил все помещение непечатными криками. Проснулись немедленно все, а шедшая следом Норт дала Маркусу леща, от которого он едва не споткнулся о тумбочку второй раз.
В такой обстановке пришлось собирать военный совет. Первым делом Ральф принялся громко рассуждать, как именно хотел бы оторвать ноги Сандро и потом уехать в Европу лечить нервы. Под многословные мечты, к которым подключился Лютер, отговаривавший его от Европы и призывавший упасть в объятия азиатской культуры, Норт и Маркуса познакомили с плодами раздумий о миссии на Ио.
"Это так всрато, что я даже верю, – сказала тогда Норт. – А теперь нам надо сформулировать единое правильное мировоззрение по этому вопросу. Никому ведь не хочется испортить себе рейтинг?"
Все категорически согласились, что рейтинг портить не хочется никому. Обмолвками, намеками, недоговоренностями, обильно мешая все это с полуночным трепом и подколками, выработали план: говорить правду, как можно больше правды, ничего кроме правды, но – терапевтически отредактированной. Даже Скала согласился, что о некоторых вещах лучше поменьше думать.
"Солдат должен быть прост, – философствовал Лютер. – Вот я проснулся ночью от шума и как простой человек думаю – дебилы вы и идиоты. Вот так же, когда я куда-то попадаю, то сразу думаю, что какие-то дебилы строили это место для своих идиотских целей, которые мне не интересны".
"А вот это твое кредо позволяет ли запоминать, что творилось в месте, построенном дебилами?" – участливо интересовался Ральф.
"Позволяет, конечно, – важно кивал Лютер. – Просто все ранжируется как говно разной степени ненужности".
"Как мудро!" – восхищался снайпер, пихая зевающего Маркуса в бок.
"Главное, про иные космические миры и пятые измерения не несите, – все так же зевая поддержал тот. – Опасное это дело, можно и головой двинуться".
Верхом маскировочного идиотизма стала сессия объятий, в которую настойчиво приглашали и Скалу, но тот уперся всеми конечностями и оповестил всех, что он высокоморален и не имеет склонности к ****кам.
"Тоже мне, моногамное ведро", – мстительно сказал Гэвин.
"Ни слова про звездные войны, с Халатом не трепались, ни в чем не разобрались, – едва слышно меж тем резюмировала Норт. – Все, терапия окончена! Отбой и по койкам!Благодаря всей этой мощнейшей мыслительной деятельности они теперь топали обратно в свою комфортабельную казарму, но на этот раз уже в компании с сержантом. Тот демонстративно игнорировал сплетни, шепоты, идиотские попытки раскаяния и явно размышлял о своем. Коннор уже подумывал, как бы половчее присоседиться к Скале и повыпытывать у того мелких деталей, когда в наушнике пискнуло, а на браслете загорелся огонек. Одновременно все шесть человек подняли браслеты на уровень глаз.
– Ой, психолог, – испугался Ральф. – Почему психолог? Я настаиваю на капеллане!
– Я говорил, что общение с андроидами до добра не доведет! – завелся Гэвин.
– Потому что мы – отряд, усиленный андроидом! – наконец проснулся сержант. – Что застыли? Рты закрыли, дурь из головы выбросили! Всем, кроме Рида - марш!
Отряд перешел на рысь. Гэвин матернулся и упрямо припустил со всеми. Неизвестно, сколько психологов было на Люкфилде, но Коннору назначено было через четыре минуты.
– Не могли… прям там… сказать! – негодовал Маркус, глотая воздух. – Сволочи!
Отряд вежливо держался следом за ним, цинично пользуясь умением Маркуса выбирать самые эффективные для передвижения траектории. Поэтому снайперу опять доставался весь лобовой ветер. В стороне шел только сержант.
– Эффект неожиданности, – разъяснил Лютер, не меняя спокойного тона голоса. – Чтобы мы зассали и вспотели ладошками. В "Дейли" писали, что современный человек испытывает стресс, троекратно усиленный по сравнению с тем, что был всего век назад.
– Отря-яд! – Норт, выйдя вровень с сержантом, развернулась спиной вперед. – Дурь из головы выбить! Все ясно?
– Так точно!
Повторенная второй раз фраза означать могла только одно – не болтать ничего особенно выдающегося, гнуть ту же линию, что и с капитаном Куртейном.
– Чуши про андроида SQ800 не нести, шуточек не шутить! – продолжила Норт.
– Так! Точн!
И это было понятно: подкрученный андроид преступлением не являлся, даже на херовый апгрейд могли закрыть глаза, но всяческие мелочи в его поведении, появившиеся с опытом, да и способность прогнозами выдавать странные вещи – вот это следовало держать при себе.
Словно стайка рыб, отряд проскочил мимо казармы и повернул к приземистым белым корпусам. Плац под ногами подернул вездесущий песок, и от этого купола казались миражом в пустыне. Солнце уже вовсю разошлось, яростно изливаясь с безупречно голубого неба. Коннор почувствовал, как потеют не только ладошки и загривок, но как и даже в трусах начинается водопад. Он терпеть не мог вот так вот потеть и увариваться в форме. А еще беседа с психологом!
– Заговор, – авторитетно сказал Лютер, по-прежнему не меняя дыхания. – Чтобы мы вспотели не только от страха, но и от бега.
– Мы? Это ты про кого? – саркастически изумился Коннор, отставляя локти от тела подальше. – Я смотрю, вы трое словно с одного конвейера сошли!
Трое самых сильных бойцов отряда и впрямь держались с возмутительной бодростью. Сержанта, как обычно, не учитывали, чтобы не было стыдно за себя. Коннор же примкнул к стану обливающихся потом. По затылку Маркуса стекали капли, у Ральфа промокли волосы, старательно затолканные под форменный берет. Гэвин по-прежнему упорно держался в кильватере, хотя уже успел отстать, и Коннор не оборачивался, чтобы не наступать ему на эго.
Маршрут дошел до определенной точки, а потом резко разошелся, и отряд красиво разбежался веером. Скале и Норт пришлось бежать дальше всех – к куполу, стоявшему практически на отшибе. Коннор уже открыл рот, чтобы поделиться мнением о дискриминации по наличию металлопластика в организме, но потом сообразил, что уже пару секунд как бежит один – и с сожалением его закрыл.
Влетев в дверь, приветливо распахнувшую ему свои объятья, Коннор тормознул, метнулся взглядом по помещению, не обнаружил ни одного человека в коридоре и перевел дух. Сдернул берет, охлопал им все потенциально пыльные места, заправил выбившуюся цепочку за ворот и потопал по идеально-белому коврику, оставляя следы бренного бытия. Натянул берет, перевел дух еще раз, и наконец двинулся на поиски нужного кабинета.
Стрелочка на браслете все так же мигала и упиралась прямо в закрытую дверь в конце пути. Чем-то этот коридор напоминал лабораторию на границе: чистый, безликий, но с маленькими эмблемами ВС США в стратегических местах, типа табличек на строго закрытых дверях. Ну и без кишок.
Коннор промаршировал до нужной, протянул руку, и створка распахнулась. Стоявший к нему спиной мужчина в штатском развернулся.
– Рядовой Фаулер?
– Так точно!
– Ларри Бэйл, – дружелюбно улыбнулся мужчина, протягивая руку.
Коннор опустил привычно вскинутую к виску ладонь и, помедлив, все-таки протянул руку в ответ. Обмениваться рукопожатиями было даже как-то непривычно. Психолог указал ему в кресло, а сам присел на край стола, аккуратно поддернув брючины. Коннор промаршировал к креслу, опустился в него и обнаружил, что оно слишком низкое. Жопа беспомощно проваливалась, спинка была слишком мягкой, и он тут же невзлюбил Ларри за эти дешевые приемчики.
– Как вам работается с андроидом? – сразу пошел с козырей психолог.
Коннор откинулся на спинку, поерзал, пристраивая ноги поудобнее, и в конце концов попросту развалил колени максимально в стороны. Поза прищеми-яйца, как называла ее Норт, всякий раз не упуская шанса в эти яйца ткнуть.
– Без нареканий, – сообщил он.
– Похвально. И вы ничего в нем не замечаете?
– Как не замечаю? – Коннор аж распахнул глаза в изумлении. – Конечно замечаю! Явные признаки девиации!
Психолог не дрогнул, но Коннор видел, как на мгновение сама атмосфера вокруг него словно бы изменилась и тут же вернулась в норму.
– Например?
– Не хочет играть в поддавки, – доверительно поделился Коннор. – Всегда все просчитывает, сволочь, прошу прощения, сэр.
Психолог взметнул бровь.
– И к тому же он скачал все сезоны "Южного Парка"!
К первой брови присоединилась вторая.
– Серьезно! Представляете? Это надо быть совершенно больным ублюдком.
– Что ж, – психолог взял со стола ручку и принялся словно бы рассеяно ее вертеть.
Коннор дисциплинированно ухватился взглядом за предмет и постарался впериться в него максимально загипнотизированно.
– А что вы вообще о них думаете? – закинул удочку психолог.
– В смысле об андроидах?
– Именно.
– Обо всех или только о военных?
– А есть разница?
– Конечно. Хорошо, что у наших морд нет. Иногда так бесят, что втащить по морде хочется.
– И?
– А морды-то нет, – пояснил Коннор авторучке. – И страшно как-то становится. Я считаю, правильным решением, что они без лица. Таких сразу сильнее уважают, замечали?
Психолог покачал головой, но Коннор упорно не отрывал взгляд от ручки-приманки.
– Не слишком, – вслух сказал Ларри.
– Ну! – Коннор тряхнул головой, имитируя выход из транса. – Так и есть, честное слово, сэр. И это правильно, я считаю. Сила должна быть обезличенной. Лишенной предрассудков и всего такого. И принимать взвешенные решения.
– То есть вас не пугает, что эти обезличенные силы заменят вас?
– Да когда еще это будет, – уверенно сказал Коннор. – Им еще с нас обучаться и обучаться. Весь опыт человечества за два года не захапаешь.
– Кстати об опыте, – немедленно ухватился Ларри. – Что, по-вашему, получил SQ800 при общении с людьми?
Коннор издал тяжелейший вздох. Закатил глаза, вытянул ноги, насколько мог, и сделал вид, что принимает мучительное решение.
– Не стесняйтесь, это очень важная информация для корректировки поведения, – подбодрил Ларри.
– Он считает нас кожаными мешками, – мрачно сказал Коннор.
И, уловив в глазах психолога тень насмешливого удивления, Коннор воодушевленно вывалил все, что психолог не хотел бы знать и побаивался спрашивать. Припомнил каждую мелочь из набравшегося за месяцы: от критики прически Ральфа до массажа Гэвина. Сладострастно перебрал все нанесенные андроидом обиды в ходе комментирования им людских пищевых привычек. С негодованием описал адскую повадку приходить в себя раньше побудки на десять минут и красть эти десять минут бравурными воплями, запрограммированными каким-то мудаком. Особого возмущения удостоились открытые во время дождя окна. Отдельное подробное повествование Коннор посвятил проблематике подзарядки и страданиям сержанта Аллена, при этом впав в такое искреннее беспокойство, что начал умолять психолога помочь сержанту Аллену не потерять должность за перерасход электроэнергии.
Опомнился он только когда Ларри осторожно откашлялся. Дальше Коннора понесло по закоулкам воспоминаний о столкновениях с другими андроидами, где он критически сравнил их со Скалой, выложил несколько своих соображений о внесении улучшений в поведение андроидов, когда им нечего делать, размечтался о приготовлении кофе, все время добавляя "я понимаю, что их не для этого покупали, но!" и в конечном итоге выставил себя идиотом, тем не менее, зацикленным на наличии полезного инструмента в отряде.
– Спасибо, – с чуть демонстративной грустью сказал психолог. – Это все очень полезно, но что насчет лично вашего мнения: стоит ли андроидам существовать в смешанных командах?
– Конечно! – уверенно сказал Коннор. – Хорошо, когда есть тот, кто будет с благодарностью впитывать твой опыт!
На этом пассаже Ларри опять-таки чуть демонстративно раздул ноздри, но быстро взял себя в руки. Поблагодарил Коннора за сотрудничество и указал на дверь.
– Если вам интересно, мы можем встречаться регулярно, – жизнерадостно улыбнулся Коннор, уже почти шагнув за пределы кабинета.
– Нет-нет, вполне достаточно, – доброжелательно сказал Ларри, всем лицом выражая нежелание более тратить время на взаимные поддавки, и даже приветливо помахал.
Коннор козырнул и окончательно покинул пределы кабинета. По крайней мере он сделал все, чтобы продемонстрировать – он понимает и принимает правила игры.
Пробежавшись до казармы, он с удивлением обнаружил, что вернулся первым. Озадаченно покрутившись на месте, Коннор почти принял опасное решение пошататься по территории Люкфилда, но затем с тяжелым вздохом все же отложил эту мысль. Никаких обвинений им пока не предъявляли, да и сержант Аллен не выглядел так, словно его разжаловали пинком под зад, но явно не стоило нарушать хрупкое равновесие, позволяющее по-прежнему считать их полноправными солдатами лучшей в мире армии. Да и солнце лупило в башку так, что больше мечталось о прохладе кондиционеров, чем о прогулке. Коннор отряхнулся от вездесущей пыли и нырнул в казарму.
***
Не прошло и часа, как вернулся весь отряд. Последним традиционно явился сержант и, изрыгнув житейскую военную мудрость про бойцов, которые без дела сидеть не должны, немедленно назначил всем курс физподготовки. Вялые мольбы о пощаде и указания на дикую жарищу сержанта не разжалобили, но потащил он всех хотя бы не на плац, а в модифицированное ущелье. Искусственный мини-каньон охлаждался за счет встроенных установок, и таким образом посреди палящего лета на Люкфилде наблюдался оазис зимы. Парило оттуда всегда нещадно и нихера не было видно. Вдобавок из-за этого всю связь забивало помехами.
Расхаживая меж пыхтящих тел и громогласно разглагольствуя о слабости дряблых жоп и сколиозных спин, сержант время от времени присаживался рядом с кем-нибудь, воспитательно подбадривал матом, а потом, как бы переводя дух, спрашивал одно и то же. Возле Гэвина, которому надлежало делать растяжку в реабилитационных целях, сержант застрял надолго, изводя подрывника рекомендациями и указаниями.
Коннор отжимался между Маркусом и Ральфом, поэтому прекрасно все слышал, и когда сержант подошел к нему наорать, а потом присел рядом, сразу мотнул головой.
– Мы… договорились… – выдохнул он на отжиманиях. – Ни слова... лишнего... сэр...
– Кто так отжимается! – удовлетворенно заорал сержант. – Сейчас я встану на твой лордоз, и он станет кифозом!
– Наоборот… сэр! – квакнул со своего места Лютер.
– А на кого-то я встану сам и поставлю друга! – заголосил сержант Аллен. – А ну еще двадцать!
И, хлопнув Коннора по плечу, едва слышно добавил:
– Молодцы.
Окончание зверского раунда, в который сержант впихнул еще и обязательные спарринги, привело к тому, что весь отряд изгваздался в грязище, намял друг другу бока и руки, а заодно – тут Коннор не мог не восхититься сержантской мыслью – благополучно обсудил друг с другом события психологического допроса. Особенно любопытное прозвучало от Норт, которую Коннор пытался душить, пока та без особого энтузиазма всаживала локоть ему под дых раз за разом.
– ...обозвал меня промежуточным звеном, сука, – излагала рядовой Элмерз. – Спросил, почему я не замужем.
– А ты… что… уй! Че ж так больно…
– Извиняй. А я ему предложила на кулачках… побороться, чтоб понял...
– А!.. И че даль… кха!
Норт крутанулась, перебросила его через голову и почти аккуратно уложила на бетон.
– А дальше спрашивал, в каких мы личных отношениях, – разъяснила Норт, слегка придавливая его за горло. – И зачем андроиду ***.
– С-самоубийца, – выдавил Коннор и потряс ладонью, показывая, что душить надо слабее. Одновременно выкрутился в поясе и зарядил Норт пяткой по бедру.
– Очень эту падлу интересовало, не очеловечивается ли наш придурок, – невозмутимо сказала Норт и, потянувшись назад, схватила его за пятку.
– Смешно! – оживился Коннор, чувствуя, как холодный бетон обдирает ему поясницу. – Угх… И что ты ему сказала?
– Что людей вообще не знаю, – усмехнулась Норт, выкручивая его ногу. – Сплошные придурки кругом.
– Раунд! – завопил сержант. – Че вы там возитесь, будто в снегу трахаетесь! Тьфу, пидорасы!
– Пидорасы и пидораски, сэр! – рявкнула Норт.
– Одно слово, идиоты! – громогласно среагировал сержант Аллен. – Следующий! Рид против Андроникова! Без силовых!
– Нечестно! – наконец забунтовал Гэвин. – Почему со мной без силовых?!
– А ты подумай, головой подумай, а не детонатором! – заорал сержант. – Ты и в бою будешь гордо скакать на сломанных ногах?! Яйца оторву!
– В ударе, – отметила Норт, отряхиваясь.
Коннор массировал колено и морщился. Вот уж прав был сержант – куда там тягаться с боевиками и полуторками, не говоря уже об андроидах.
Норт протянула ему руку, он с радостью ее принял и, почти обнявшись, они последовали к стене, где в полном обалдении уже сидели остальные, успевшие отстреляться и отваляться.
– Лишь бы они из головы нашего личного ведра лишнего не наковыряли, – резюмировала Норт.
– Думаю, не наковыряют. Он вообще не любит... делиться сведениями.
Норт громко хмыкнула, и они наконец-то присоединились к остальным. От стены противоестественным образом шло тепло, и таким же противоестественным образом это было почти приятно.
На площадке, затянутой испарениями, Гэвин скользил вокруг Лютера, кусая того серией быстрых ударов, а боевик медленно разворачивался на месте, пропуская слабые целыми пачками, но быстро и ловко закрываясь от самых опасных.
– Лучше бы в Арктику, – сказал Ральф, прижимая веко под улучшенным глазом. – Кстати, как думаете, что там со Скалой делают? Ничего ужасного?
– Куда ты прыгаешь? – ревел сержант Аллен. – Вали его! Вали говорю! Позорище!
Лютер молниеносно развернулся и очень нежно схватил Гэвина за горло. Коннор мгновенно спроецировал это на Скалу и на себя, и пальцы в ботинках у него поджались.
– А то что? – удивилась Норт.
– А то хер, – страдальчески пояснил Ральф. – Хер, который надо вернуть!
Неунывающий и полный изобретательного садизма сержант не нашел удовлетворительными показания аж двух бойцов: Коннора и Маркуса. Остальные были милостиво отпущены мыть потные жопы, а двоих неудачников сержант отправил бегать по каньону туда-обратно на десять кругов.
– Вот это уже точно не по плану, – возмущался Маркус. – Что он этим хочет сказать? У нас есть какие-то тайные знания?
– По-моему, это из вредности, – выдохнул Коннор, перепрыгивая бросившееся под ноги перекати-поле, видимо, закинутое сюда сверху. – Из любви к искусству... Уф! Ты должен оценить!
– А меня за что, меня-то? – отчаянно страдал Маркус. – Я и так угашенный после вчерашнего, чуть живой!
– При тебе наш ведроголовый друг не изрыгал никаких секретов?
– Хпф-ф! Какое там!
Мучительное желание спросить "а как оно вообще?" клекотало в горле, мешая дышать. Технофильские склонности совсем разбушевались, и перед глазами вместо раскаленного плаца то и дело мелькала фигура Скалы, наполовину покрытая скином, наполовину – вылинявшая в черный матовый пластик. Сочленения деталей, пластины брони, черный экран визора... Коннор слегка захлебнулся слюной и срочно попытался задуматься о проблемах сохранения секретов в нелегкое время, когда тебя со всех сторон прослушивают и просматривают. Выходило не очень, поэтому он решительно наддал. Маркус издал стон гнева и предупреждения, но ускорился. Сержант Аллен не любил, когда в отряде возникает разлад. Он неоднократно произносил речи, что только сплоченность и поддержка делают из группы эффективную боевую единицу, поэтому у него на глазах отставать друг от друга было опасно.
– Сволочь, – выдохнул поравнявшийся Маркус. – Че ты лупишь, словно тебе за это приплачивают?!
Солнце сверху долбило в клубы пара, как остервеневший дятел.
– Пытаюсь отнять у тебя пальму первенства по построению траекторий!
– Хах!
– Еще один круг! – вострубил сержант. – И, так уж и быть, я вас прощу!
– Знать бы еще, за что нас казнят, – проворчал Маркус.
– За секс, – сдерживая дыхание, пояснил Коннор. – Неуставный групповой секс с силиконовым хером.
– Тебе что, завидно?
– Я технический гений, – высокомерно выкашлял Коннор, борясь с желанием обчихаться насмерть. – Мне чужда зависть к моему творенью... А вот сержанту Аллену – очень даже может быть…
– И еще круг! – немедленно заорал сержант. – А то, я смотрю, вы там больно легко и весело шепчетесь, кретины!
Через порог казармы Коннор перетащил себя усилием воли. Если сержант ставил своей целью продемонстрировать всему окружающему миру, что ничего экстраординарного в его замечательном отряде не произошло, то справился с этим на отлично. В общей комнате валялись помытые тела и два позорно неубранных стаканчика. При виде сержанта, следующего за проштрафившимися, тела сделали судорожную попытку вскочить по стойке смирно, но он махнул рукой.
– Размазня, – оценил он всеобщую подготовку. – Только специалист Элмерз заслуживает своего звания Е-четыре.
– Так точно, сэр, – с удовольствием откликнулась Норт.
– Мы с вами проведем здесь еще сутки, – наконец сообщил сержант приятную новость. – После чего, как вы думаете, что?
– Вернемся в Детройт, – прилежно доложил Лютер. – Сэр.
– А вот и нет, – с каким-то мазохистским удовлетворением сказал сержант.
– Неужто в Арктику? – в ужасе прошептал Гэвин.
– В Йеллоустоун, – отверг сержант идиотские предположения. – Вообразите себе, солдаты, там тоже найдется, чем заняться! Рекомендую радоваться, это отличное место для приобретения ценных навыков!
– Наш рейтинг спасен! – возликовал Гэвин. – Ура, сэр!
– Разрешите предположить, сэр, – встрепенулся Лютер.
– Разрешаю, рядовой.
– Там мы тоже столкнемся с вещами, о которых лучше не задумываться?
Сержант Аллен сделал два шага вперед, заложил руки за спину и обвел всех тяжелым взглядом. Коннор как раз успел проскользнуть к столу, чтобы сержанту не пришлось вертеть головой слишком сильно.
– Именно, – припечатал сержант. – Если вы, придурки, думаете, что смогли состроить из себя полных кретинов перед профессиональными психологами, то вы ошибаетесь.
Коннору сделалось стыдно, но не очень.
– Но по общему итогу вас решено рассмотреть как кандидатов на специальные задания! Буду честен, для меня это так же удивительно, как если бы вас решили сделать космонавтами!
– Благодарим за высокую оценку, сэр, – растрогалась Норт.
– Пха!
– Под вашим руководством, сэр, надеюсь? – верноподданнически уточнил Ральф.
Сержант издал неопределенный рык и дернул подбородком.
– Что за вопросы, рядовой! Кто же еще согласится подтирать ваши розовые младенческие жопы!
Ральф разинул рот, Гэвин пнул его в голень, и в этот момент дверь в комнату распахнулась. Сгустившийся на пороге, как вампир из склепа, Скала обвел присутствующих отчетливым взглядом отсутствующих глаз.
– Подтирать жопы, когда вы обосретесь в очередной раз, – с места в карьер нахамил он. – Ха. Ха. Ха.
Первой захохотала Норт. К ней присоединились снайперы, потом Лютер. Не выдержав, растянулся в усмешке Коннор, и последним сдался Гэвин. Сержант кое-как удержал лицо.
– Смотрите-ка, нашему ведру никаких винтиков не подкрутили, слава Господу! – радостно закричал Ральф. – А ничего не оторвали от тебя, а?
– Если речь идет про омерзительный апгрейд, то, к моему огорчению, он на месте, – уведомил Скала.
– Кому омерзительный, а кому в самый раз, – хлопнула себя по бедру Норт. – Не вопи, дылда!
– А ну-ка, рассказывай, как тебя обрабатывали психологи, – потребовал Ральф. – Мы переживали, Гэвин все спрашивал, кто будет делать ему массаж...
– Клевета! – возмутился подрывник. – Гнусная клевета!
– Мои системы абсолютно функциональны, – разъяснил всем желающим Скала, проходя к столу, где среди аккуратно рассортированных пайков лежали несколько пакетов с фиолетовой жидкостью. – Психологи могут только подтвердить мою абсолютную стабильность.
– Засранец, как всегда, – резюмировал Маркус. – Я пошел в душ, разрешите, сэр?
Сержант Аллен, явно сбитый с ценной руководящей мысли образами силиконового хера, только махнул рукой. Развернулся и проследовал к выходу – казармы сержантского состава находились чуть в стороне.
Дверь медленно закрылась, и в отряде выдохнули.
– Я следом, – встрепенулся Коннор. – Ух я воняю, как носки Ральфа...
– Не ври, – снисходительно сказал тот. – Таких ароматов и такой выдержки тебе в жизни не достигнуть.
– Гниение заживо – это так свойственно человеческой натуре, – провозгласил Скала.
Ральф стащил со стола пустую упаковку и швырнул в андроида. Тот молниеносно выхватил ее из воздуха, сжал тремя пальцами до характерного хруста и выразительно уронил на пол. Ральф погладил рукоять ножа большим пальцем.
Коннор отмахнулся. Физическая усталость уже отступала, а вот моральная поддавливала на виски. Поэтому он просто переключился на самое простое доступное действие: помыться. К тому же Маркус очень удобно возглавил поход, так что можно было тащиться за ним, особо не раздумывая.
Так же механически Коннор стянул одежду, по пути отвлекшись на проверку носков – действительно ли аромат и выдержка еще не дошли до кондиции. Маркус уже скрылся в душевой. Коннор задумчиво поморгал, потом сообразил, что все мочалки и дезинфекторы находятся внутри, он же сам вечность назад, прошлым вечером ими пользовался. И даже полотенца где-то тут были. Снова радостно расслабив мозг, он толкнул непрозрачную дверь и ввалился в гулкое пространство: наполненное влажным воздухом, облицованное плиткой-метро и неприятно прохладное.
В четвертой от входа загородке уже текла вода, приятными клубами валил пар, и Коннор последовал прямо туда, подчиняясь чистым рефлексам: срочно найти, где прогреть стонущие мускулы. Шлепая по влажному полу босыми ногами, он обхватил себя руками и тормознул только когда был в шаге от вваливания в чужое пространство.
Мозг, ослепленный отжиманиями и пробежками, включился с опозданием, Коннор успел сделать еще шаг и уставиться на Маркуса. Тот неторопливо массировал пальцами голову, пока не добравшись до шампуня, и Коннор мимоходом осмотрел его с головы до… Он буксанул уже на уровне лопаток. Следы. Они были повсюду, натренированный глаз выхватывал едва заметные контуры и царапины, оставленные слишком сильными пальцами. На плечах, на загривке, с заходом на бока и наконец... Коннор беззвучно сглотнул: характерные почти симметричные отметины на обеих ягодицах. Он посмотрел на свою ладонь. Еще шире. Даже Норт с ее длинными пальцами не могла так вцепиться. А значит это был Скала. Хренов андроид, плохо понимающий, как обращаться с обычными людьми, имевший дело только с почти такой же, как и он, "полуторкой". Коннор медленно попятился, опасаясь даже дышать.
Он так вопиюще ярко представил себе позицию, в которой понадобилось крепко держать живого человека за задницу, что пересохло во рту. Несмотря на влажность и теплые клубы расползающегося пара, ему отчаянно захотелось промочить горло. Коннор отступил еще на несколько шагов, попятился, пропуская мимо себя одну за другой пустующие кабинки, нащупал локтем перегородку и ввалился внутрь очередной. Тут же включил воду, и по плечам весело заколотил горячий дождь. Коннор схватился за затылок, помассировал за ушами, зажмурился и запрокинул голову, хватая воду широко открытым ртом. Полегчало, но ненамного. Хер встал сам собой. Дверь в душевую демонстративно громко хлопнула, и по загривку резко побежали мурашки.
– Коннор, ты там что ли? – оживился Маркус.
– Ничего подобного, – ответил знакомый глуховатый голос.
– Скала? А ты что здесь делаешь? – изумился Маркус сквозь шум воды.
– Смываю привкус общения с низшими формами жизни, – пробурчал Скала.
– А не закоротит? – подначил Маркус. – И куда ты дел Коннора?
– Да здесь я, – наконец справился с голосом Коннор. – Дайте хотя бы вымыться спокойно!
– Когда прокрался?
– Ты от своей стрельбы оглох совсем!
Маркус захохотал, зафыркал и начал плескаться, как бегемот.
– Кибернетический организм, близко не подходи, – предупредил он. – Не хочу, чтоб меня убило током.
– Если бы я мог пострадать от воды, я бы сюда не сунулся, одноклеточное.
– Какие-то новые оскорбления пошли в ход, – хмыкнул Маркус. – В каком учебнике ты их вычитал? Взломал школьную библиотеку?
Коннор услышал какое-то движение и резко обернулся. Скала стоял прямо у него за спиной.
– Для тебя и такое будет слишком сложно, – отозвался Скала, не отрывая от Коннора пристального взгляда.
Маркус кратко разъяснил вслух, куда больно умный андроид может пройти. Коннор как завороженный пялился в визор, по которому ручьями стекала вода. Из-за нее узкая голубая полоса поперек визора казалась слегка подмигивающей. Вода стекала по черным матовым пластинам, по оголенным от скина плечам – таким же черным и матовым, собранным из идеально подогнанных элементов – и дальше уже на территорию, покрытую броней синтекожи. После техосмотра ее определенно стало меньше. Коннор отчаянно попытался удержаться от скольжения взглядом вниз, но не сумел. Он уставился прямо на чертов ***. И испытал некоторое облегчение, убедившись, что тот не стоит.
– Конни, детка, ты там не уснул? – заботливо осведомился Маркус.
– Иди в жопу, – ответил Коннор, и Скала сделал шаг вперед. – Не даешь сосредоточиться.
– Это на чем? Мне есть что сфоткать?
Коннор попятился, и ровно через полшага душевой отсек закончился стеной.
– Дрочишь, что ли? – ехидно уточнил Маркус.
– А тебе посмотреть приспичило?
Скала сделал еще шаг, поднял руку, и широкая ладонь медленно опустилась Коннору на плечо.
– Люблю смотреть, – охотно согласился Маркус. – К какому акту мне выходить и бурно аплодировать?
Коннор вцепился в эту руку – и Скала дернул. Хуже драки в душевой быть не могло – все скользкое, мокрое, сам ты тоже скользкий и каждую секунду можешь ебнуться на пол, переломав парочку костей. Коннор честно попытался нырнуть в сторону, но потерпел поражение и от души приложился о бетонный столб, именуемый андроидом модели SQ800.
– Бля, да отстань ты уже!
– Скукота-а, – насмешливо протянул Маркус.
Скала дернул еще раз, Коннора развернуло вокруг своей оси, и Скала прижал его спиной к себе. Голая кожа соприкоснулась с чуть шероховатым пластиком, и у Коннора встали дыбом все волосы во всех местах. Слева в поле зрения оказался выпуклый визор, мерцающий уже красной линией. На животе примостилась ладонь с широко расставленными пальцами. Ее хватило, чтобы накрыть весь низ живота, и кончики пальцев даже зацепили курчавящиеся в паху волосы. Другой рукой Скала обхватил его поперек груди. Коннор обеими руками вцепился в каменно-твердое предплечье.
– Если ты будешь шуметь… – едва слышный шепот, больше похожий на треск электрических помех, звучал у самого уха, – он точно придет посмотреть.
Коннор судорожно мотнул головой, и ладонь на животе пришла в движение. Пальцы легко перебрали мокрые волосы, Скала чуть надавил основанием ладони и повел рукой ниже. Коннор раскрыл рот, беззвучно втягивая воздух. Пальцы коснулись его члена, и до сих пор с трудом сдерживаемое возбуждение поднялось горячей волной. Скала медленно обернул жесткую ладонь вокруг напрягшегося ствола и сделал несколько ритмичных движений. Большой палец легко, будто небрежно чиркнул по головке, и Коннор хватанул воздух снова, чувствуя, как крайняя плоть сползает, оголяя самое чувствительное место.
– Вы там не померли оба? – участливо поинтересовался невидимый Маркус.
– Я помереть не могу, – откликнулся Скала.
Коннор выдержал секундную паузу.
– Отцепись!
Собственный голос звучал хрипло. Маркус хохотнул и заплескался еще энергичнее. Казалось, паразит хочет принять ванну с лепестками роз, не меньше. Скала лениво поддрочил снова, и на этот раз большой палец описал кружок по головке и чувствительно нажал под ней. Коннор переступил на месте, пытаясь хоть как-то собраться и уже понимая, что не сможет. Ему стало чертовски жарко. Прижавшаяся сзади машина тоже отдавала жар, и помимо суматошного стука собственного сердца он слышал, как работает тириумный насос. Совсем непохожие на человеческие, сдвоенные удары, словно перебивающие сами себя. Скала начал медленно разворачиваться, увлекая Коннора за собой. Коннор дернулся, протестуя, но захваченный в заложники член с готовностью пульсировал в сладком плену, и рисковать тем, что его оторвут за непослушание Коннор не хотел.
Они развернулись к выходу, и теперь он пялился на общую стену душевой. Аскетично-белая, выложенная плиткой, она покрылась моросью, которая то и дело срывалась струйками. Коннор понял, что сейчас вот-вот тоже пустит струйку. Шум воды в дальней кабинке сделался слабее, и вдоль позвоночника прошибла молния испуга. Выйдет! Увидит!
Он дернулся, и Скала внезапно ослабил хватку поперек груди, быстро поднял руку и – Коннор изумленно всхлипнул – закрыл ему глаза. В этой тьме на мгновение словно вспыхнуло розовым, а потом Коннор ощутил неописуемое, ни с чем не сравнимое щекочущее чувство между полушариями. Прямо там, где сидела горошинка чипа. Такое томительное, словно где-то там на ином уровне измерений ему становится приятно, и это приятное чувство никак не может вырваться в пределы физического тела, только делается сильнее…
– Мгх!
– Не кричи, – еле слышное потрескивание вновь коснулось перенапряженного слуха. – Он может пойти на выход, но может и услышать.
– Коннор! – снова окликнул неугомонный говнюк. – Ты праздновать вылазку пойдешь?
– С кем?
На длинные фразы сил уже не хватало. Коннор ограничился тем, на что было способно его перехваченное горло. Горошинка в голове отозвалась электрическим трепетом. Ладонь скользила размеренно-мучительно, каждое движение завершалось ласкающим прикосновением к головке, и ему уже казалось, что тьма перед закрытыми глазами начинает пульсировать в этом же ритме.
– Ну не с местными же! – возмутился Маркус.
– Отцепись!
Колени дрожали и подгибались. Коннор забросил правую руку за голову, нащупал затылок Скалы и пробежался такими же дрожащими пальцами по сегментированной броне до самого загривка. С левой такой фокус не вышел – мешала рука Скалы, закрывающая ему глаза. И Коннор вместо этого потянулся назад и вниз, коснулся равномерно-горячего тела и провел мокрой ладонью, пока не оказался на искусственной выпуклости ягодиц. Большой палец одобрительно приласкал головку его члена, и Коннор опять беззвучно раскрыл рот. Потустороннее касание его чипа тоже сделалось сильнее, и от этого артерии и вены внезапно начали ощущаться так, словно превратились в магистрали, проталкивающие...
– Че ты там такой занятой? – не отступался Маркус. – А почему молчит наш пластиковый друг?
– Потому что мне чуждо ваше воспаленное желание болтать не закрывая рта!
Еще на "потому" Коннор так дернулся, что едва не выскочил из собственной шкуры. Скала сымитировал громкий, но в то же время отдаленный и приглушенный расстоянием голос. Получилось настолько естественно, что на мгновение Коннор запаниковал: может быть, у него галлюцинации? Он только воображает, что ему дрочит лучший военный андроид? Может...
"О-о…" – он беззвучно округлил губы.
У Скалы тоже встал. Андроид был прилично выше, так что искусственный хер уперся ему в копчик. Коннор вцепился в пластиковую жопу покрепче. Под пальцами словно перекатывались мускулы. Такие натуральные, мощные и горячие, что никак невозможно было поверить, что это всего лишь машина.
Но, черт побери, Коннору нравились машины.
– Ко-онни! – с завыванием окликнул Маркус. – Он тебя не прибил втихаря?
– Отста-ань! – искренне простонал Коннор.
Хер начал елозить между его булок, упираясь с такой настойчивостью, будто собирался провертеть в Конноре дырку. Еще одну помимо природной.
– А че ты там делаешь?
– Дрочу!
Ляпнув такое, Коннор мгновенно покрылся потом. Над ухом прозвучал слабый электронный смешок, и его одобрительно вздрючили в несколько быстрых движений. Маркус захохотал. Сердце забухало еще беспорядочнее, сделалось трудно дышать. Чип вошел в резонанс, который наверняка был резонансом самого Скалы. Коннор едва слышно застонал. Скала играл с его членом, массировал от корня и до самой головки, не забывая уделять ей по несколько мучительно-медленных круговых движений. Коннор не выдержал. Приподнялся на цыпочки, и откровенно скользкий хер мгновенно нырнул в пространство под сжатыми ягодицами, проскользнул между бедер и уткнулся в отяжелевшую мошонку.
– Признание – первый шаг к исправлению, – прошелестел Скала.
Глава 10. Долгая дорога к вулкану
Коннор глотал горячий влажный воздух. Два пальца лежали у него на виске, и под ними суматошно билась жилка. В такт ей словно мерцал чип. Скала поглаживал ее такими же равномерными движениями, как и дрочил. Может, для него это было одно и то же: и там, и здесь – всюду работает кровяная гидравлика. Просто в определенном месте люди реагируют куда сильнее…
– Мгх…
Он все-таки не выдержал. Когда Скала первый раз качнул бедрами, и его тяжелый хер точно так же сделал движение туда-сюда, Коннор сдался. Он стиснул бедра, почти теряя равновесие, сжал пальцы на бронированном загривке и мысленно заскулил. Мокрый пол выворачивался из-под пальцев ног, в гребаной душевой кабинке не было даже занавески, и от постыдного разоблачения Коннора отделяло только легкомыслие Маркуса и то, что остальные уже успели вымыться. Хотя... даже если бы здесь был весь отряд…
Скала толкнулся еще раз, одновременно делая прищипывающее движение по разбухшей головке, и Коннор прикусил губу. Казалось, его перегретые яйца внезапно тоже обрели чувствительность, не уступавшую члену. И, да, как жутко стыдно было об этом даже думать, но когда хорошо очерченная крупная головка на долю мгновения проскальзывала по сжатому анусу, чтобы потом проследовать дальше – это было... великолепно. Потрясающе. Невыносимо стыдно, соблазнительно и адски горячо. Коннор задергал бедрами, уже не соображая, то ли он пытается трахнуть сжатый кулак Скалы, то ли получить как можно больше его члена.
– Знаешь, что хотел узнать у меня психолог? – неожиданно все тем же электрическим шепотом спросил Скала.
Коннор судорожно вдохнул и выдохнул через нос, одновременно попытавшись мотнуть головой. Живот Скалы, прижимающийся к его спине, как будто тоже вибрировал. Наверное, работали внутренние механизмы, способные справиться даже с прикручиванием искусственного хера. Такого горячего и большого, что...
– Что я думаю о людях, – под пальцами Коннора на загривке Скалы приоткрылись щели и дохнули горячим воздухом. – Как я отношусь к ним.
– Мгм?
– И я сказал… что вы… полны… девиаций, – каждая пауза сопровождалась толчком и резким движением ладони. – Я выразил… сожаление… что вас... нельзя... откалибровать…
Движения стали настолько мощными, что Коннора чуть приподнимало. Скала отклонился назад и потянул Коннора за собой, так что выгнутая спина еще сильнее прижалась к этому горячему животу, и Коннор действительно ощутил движение механизмов…
– А знаешь, что он сказал мне? – легкие похлопывающие движения пальца по головке, размазывающие выступивший предэякулят.
– М-м… – в глазах плясали красные искры, Коннор пытался не дышать, чтобы не стонать.
– Что я могу попробовать.
Если бы Скала мог дышать, эту фразу он бы, наверное, выдохнул, как вулкан выдыхает пепел и лаву. Коннор судорожно втянул воздух, в голове все перевернулось и безумно замельтешило, невыносимо приятное ощущение все усиливалось, электрическое напряжение сделалось невыносимым, да, это наконец-то был его заслуженный, долгожданный о-о...
Скала чуть раздвинул пальцы, глаза открылись сами собой, и сквозь туман и зыбкость Коннор разглядел смутный силуэт. Моргнул, уже покрываясь обильным потом, моргнул еще раз – и убедился, что все правда. Напротив него стоял Маркус. И улыбался.
Оргазм захлестнул Коннора до самых пяток.
– А-ах-ха-а…
Он кончал как в последний в жизни раз. В голове розовыми вспышками кричали механические голоса. Фиолетовый тириум потоком мчался по венам. Скала продолжал надрачивать извергающийся спермой член и продолжал трахать Коннора, словно завис в бесконечном цикле.
– А-а!..
Коннор зажмурился, содрогаясь, и почувствовал, как теплая человеческая ладонь ложится ему на грудь. Скала передернул затвор еще несколько раз, поддевая яйца пальцами, сжал в кулаке головку и медленным изнуряющим движением выдоил из нее еще несколько капель. Член Коннора беспомощно вздрогнул – и Скала остановился.
В висках звенело, переносица болела. Розовое все еще пульсировало, и отзвук чего-то громадного бился в висках. Ладонь скользнула по груди из стороны в сторону.
– Ко-он?
Волей-неволей пришлось открывать глаза. Прижатый спиной к горячему корпусу, почти распластанный по нему, вынужденный стоять на самых цыпочках, Коннор слегка хотел умереть. Ему было физически тяжело, почти больно взглянуть на Маркуса.
– Офигеть, – почти по слогам протянул Маркус.
– Ч-чт…
– Офигеть, как я люблю смотреть, – продолжил Маркус. – Это одна из самых охуенных вещей, что я видел. Я бы это нарисовал.
Коннор судорожно облизнул губы. Маркус шагнул еще ближе, притерся вплотную, и они оказались нос к носу. В душевой явно экономили на освещении, но вот так вблизи Коннор хорошо разглядел, как пляшут искры безумия в светло-зеленом и ярко-голубом глазах. Собственное тело сделалось тяжелым и непослушным, в голове медленно и бессмысленно вращалась карусель каких-то смутных образов, и единственное, что он толком ощущал – что Скала его держит. И это очень помогает не упасть.
Маркус приложился к нему уже обеими руками. Ладони спустились на бока и снова пошли вверх, едва ощутимо перебирая по ребрам кончиками пальцев. Коннор вздрагивал. Хоть и распаренные водой, пальцы по-прежнему были жесткие, привыкшие держать тяжелую винтовку. Маркус дошел до подмышек и одной рукой продолжил и дальше, пока не добрался до затылка Скалы, – и переплел пальцы с пальцами Коннора. А вторую... Коннор чуть не закатил глаза. Вторую руку он опустил вниз и ухватил Коннора за задницу. Коннор чувствовал, как член Маркуса трется о его голое бедро.
– Стой... – выдохнул он. – Ты псих...
Маркус улыбнулся еще шире и набычился так, что они оказались лоб в лоб.
– Конечно я стою, – сказал он. – По стойке смирно. Весь от кончиков пальцев до обритой макушки.
Скала разжал пальцы, отпуская Коннора. Коннор опять вздрогнул – у него еще не до конца опал стояк, и прикосновение воздуха было слишком чувствительным. Мгновение спустя он всем телом почувствовал, как напрягается Маркус, когда его берут за член. Он даже ощутил это – зажатый между телами кулак Скалы двинулся вверх-вниз, и Маркус сладострастно вздохнул. Подался чуть в сторону, положил подбородок Коннору на плечо, снова облапал его зад – и застыл, рвано дыша.
– Пого… мф!
Твердокаменная ладонь спустилась по лицу и зажала ему рот.
– Как я и думал, – спокойно сказал Скала, – сплошная девиация и психическая нестабильность.
– Мгрф!
– Ох да-а, – еще более сладострастно согласился Маркус.
Его член упирался Коннору в пах при каждом движении Скалы. Член андроида по-прежнему стоял, как флагшток, сохранял температуру и откровенно давил на промежность. Балансировать на цыпочках уже было почти невмоготу, икроножные медленно начало сводить судорогами.
– Интересно, – продолжил Скала, – можно ли считать мастурбацию целительной?
– М-м!
– Нена… долго… помогает… – выдохнул Маркус, поворачиваясь так, что сопеть начал в шею Коннору.
– М-мх!
– Не дергайся, расходный материал, – пробурчал Скала.
Теперь Коннор едва не поперхнулся. Маркус уже вовсю елозил по нему, Скала надрачивал так, что искры летели, и головокружительно острое ощущение неправильности происходящего запускало серии крупнокалиберных мурашек по спине. Маркус откровенно застонал, дернулся, и Коннор почувствовал несколько капель на животе. Черт побери, на него только что кончили. Это не укладывалось в голове.
Перед глазами опять поплыли розовые разводы. Шорох электрического напряжения заполнил уши.
Маркус негромко застонал снова – и электрический морок отступил.
– О-оу, – Маркус лизнул его в шею. – Как же я... люблю...нгх... смотреть...
Коннор не выдержал. Хотя в мошонку ему предупреждающе упирался хер, протиснутый между ягодиц, ноги просто подкашивались. Навалившийся Маркус был чертовски тяжелым, от него шпарило не меньше, чем от Скалы, а колотящиеся вразнобой сердца обоих мешали даже дышать. Коннор позволил себе медленно опуститься на пятки. Движение твердого члена, выскальзывающего между ягодиц, было... греховно восхитительным.
Вот, это было правильное слово – греховное ощущение. Точно Коннор нарушил сакральный запрет, обломал все сучья в райском саду, врезал Адаму по морде, отнял у Евы яблоко и под конец трахнулся со Змием.
Маркус медленно разжал пальцы, и Коннор вздрогнул от внезапного болезненного прилива крови к уязвленным ягодицам.
– Я так понял… ты неплохо подсматривал всю ночь? – выдохнул он.
Негромкий смешок был ответом.
– У вас есть пять минут, чтобы перестать вибрировать, – сообщил Скала. – Потом я включу холодную воду.
***
Оставшиеся сутки Коннор провел в легком тумане. Из него словно выдрочили подспудное напряжение, и рядовой Фаулер ненадолго впал в счастливый беззаботный идиотизм. Из казармы их выпустили, взысканий не последовало, все было прекрасно. Он ел, пил, перебирал оружие, тренировался согласно изуверской программе сержанта Аллена и взирал на мир с блаженным любопытством. Норт даже заботливо поинтересовалась, не проапгрейдили ли Коннору психологи его драгоценный чип, чтобы превратить человека в позитивного кретина. Коннор дружелюбно послал всех на хрен и следом настрочил дяде Джеффри какое-то идиотское послание, полное любви к армии и к воинскому сообществу вообще. Дядя первым делом спросил, не подсел ли Коннор на "лёд", а потом расчувствовался и обрадовался, что в жизни "недосоциального элемента" появился какой-то правильный смысл.
Лишь когда на горизонте замаячил шестичасовой перелет до Йеллоустона, Коннор наконец-то понял, что сержант Аллен вовсе не шутил, обещая подыскать что-то взамен тренировкам в экзоскелетах.
– Дорогая, не забудь поливать бонсай, – гундел Лютер в смарт. – Обязательно добуду парочку засушенных эндемичных вербен для пополнения коллекции...
– И где мне пополнять запасы успокоительных сборов? – мрачно размышлял Маркус. – Я только разведал тут один магазин… Чаи, настои!
– Даже гугл не знает, где там алкоголь продают, – вздыхал Гэвин.
– Похвально здоровый образ жизни, – изрек Скала. – Наконец-то мы пронаблюдаем хомо сапиенс санус.
– Какой еще анус? – с подозрением переспросил Ральф, хватаясь за шрам.
Маркус дернулся, но продолжил с усердием перебирать верный "Читак". Коннор нырнул взглядом в рюкзак и постарался внушить себе, что ему не стыдно. Взрослые технофилы имеют право на что угодно.
–…конечно, хотелось бы успеть к фестивалю фейерверков, дорогая, но ты же понимаешь…
Коннор лихорадочно сделал пометку – обшарить профайл Лютера еще раз: похоже, что жена скрывалась в весьма достижимой традиционалистской части Японии.
– Санус, значит – здоровый, – с презрением промолвил Скала. – Я не удивлен, что вы даже не знаете этого слова.
– …нет-нет, камни я переложу сам, как только смогу, не утруждай себя...
– Где доказательства? – пришел Ральфу на подмогу Гэвин. – По-моему, ты просто материшься!
– Гугл-переводчик в помощь, – отрезал Скала.
–…я тоже тебя целую, конечно же буду слать фото из разрешенных для съемки мест!
– Мои заметки из Йеллоустона, – пробормотал Маркус себе под нос. – А неплохо звучит для статьи на Реддите.
– И гугл-переводчик ты мог взломать, – гордо отмел Гэвин здравый смысл. – Или вступить с ним в сговор.
– Надеюсь, нам не придется лезть в супервулкан, – заключила Норт.
– Отря-яд! Смирно!
Сержант Аллен, вновь хирургически точно ворвавшийся в самый ответственный момент, нарушил процедуру упаковки личного добра в личные рюкзаки. Коннор, усиленно раздумывающий, стоит ли брать с собой отлично показавшие себя, но прискорбно истрепавшиеся носки, мигом засунул их под матрас и вскочил с места.
– Почему все еще возимся! – загремел сержант, окидывая всех орлиным взором. – Почему только рядовой Элмерз готова и плюет на ваши затылки?
Гэвин открыл рот.
– Молчать! – рявкнул сержант. – Через сорок пять секунд – всем быть внизу! Забывшим руки, ноги и головы лучше утопиться в унитазе сразу! Все ясно?
– Так точно!
– Приступать!
Сержант развернулся кругом и маршем вышел за дверь. В спальне разразилось безумие: загрохотали ящики, Ральф ринулся в сторону душевой, тормознул, развернулся и прыгнул обратно к рюкзаку. Видимо решил, что личная зубная щетка не стоит пинков под зад от сержанта. Скала тщательно свернул шнур подзарядки, являвшийся его единственной отчуждаемой частью, и сунул в карман. Маркус в дикой спешке выравнивал уголки белой простыни, отмеряя проклятые восемнадцать дюймов. Лютер с размаху утрамбовал бук в рюкзак, прижал его клапаном и на выдохе взгромоздил багаж на себя. Коннор успел за ним следующим и с некоторым торжеством обвел взглядом остальных.
– Чую, мы угодим прямо в гейзер, – оптимистично резюмировала Норт. – Бегом марш!
В комнате личного состава сержант Аллен поджидал не один, а в сопровождении комплекта интересных чемоданчиков. По размеру каждый чемоданчик смахивал на стандартную аптечку. Но характерные эмблемы Киберлайф и еще более характерная система защиты от вскрытия намекали, что аптечки гораздо интереснее, чем кажутся. Коннор впился в них алчным взором. Так захотелось взломать их, что руки зазудели, а кончики пальцев кольнуло предвкушением. Сержант внушительно постучал пальцем по крышке.
– Вот здесь – лучшие разработки, предоставленные нам командованием. Познакомьтесь с технологией "Скин-2", – изрек он. – Экзоскелет последнего поколения.
– А какой же экзоскелет поместится в такой объем, сэр? – осторожно уточнил Ральф.
– Новейший, – с торжеством объявил сержант.
И приложил палец к сканеру биоэлекричества. Коннор мысленно застонал. Биоэлектричество, в отличии от радужки и отпечатков, взломать было почти нереально. Уникальные подписи человеческого организма относились к классу сверхзащищенных структур. Но когда-нибудь Коннор все-таки собирался до них добраться.
Из чемоданчиков на свет явились смехотворные трико – тонкие, почти невесомые, из прозрачно-телесной ткани. Судя по виду – полностью закрывающие все тело, вплоть до затылка.
От сравнений трико с гондонами приватный канал заискрил и переполнился. Ральф подобрал несколько библейских эпитетов, касающихся блуда и разврата. Гэвин сделал смелое предположение, что в этих гондонах всему отряду предстоит задохнуться во славу науки.
На этом сержант не остановился и велел всем тут же переодеться в "уникальную разработку". Внутренние метания между здоровым опасением и нездоровой жаждой узнать, какого хрена эти гондоны запакованы в чемоданы высочайшего класса защиты, мучили Коннора ровно две секунды. Потом сержант глубоко вздохнул – и одежда цвета хаки тут же начала перемещаться с хозяев на все тот же стол.
Норт, как всегда, успела первой и нырнула в скин с невозмутимостью камикадзе. Коннор успел следом за ней. Скин легко скользнул по коже, на удивление не цепляясь нигде за волосы. Будто сам собой всполз по рукам и ребрам, слегка сдавливая мышцы. Пригладив "лепестки" под ушами, Коннор передернул плечами и вытянул руки. Скин слился с кожей, одновременно придав ей легкую пластиковую глянцевитость. Видеть свои руки без волос было непривычно – скин полностью замаскировал их.
– Я словно лысый целиком, сэр, – пожаловался Маркус. – Это не вредно?
– Вредно, когда в тебя стреляют из-за твоей хреновой маскировки, рядовой, – фыркнул сержант. – Или когда ты не можешь достаточно резво прыгать и бегать. А может быть и мерзнешь, как старая перечница!
– Так точно, сэр! – отчеканил Маркус.
– Итак, ваша боевая задача на ближайшие сутки – ходить в этих штуках, – изрек сержант. – Тестировать их мы начнем позднее.
"Так они даже не прошли клинические исследования? – почти застонал Гэвин. – Мы все умрем!"
"Не доехав до Арктики", – согласился Ральф.
– Сэр, а если я его случайно протестирую? – невинно осведомилась Норт, сжимая и разжимая кулак.
"Ножом!" – радостно предложил Ральф.
– Потом случайно напишешь отчет, – снова фыркнул сержант. – А теперь – все на погрузку!
Благодатная тема геологии не отпускала и во время восьмичасового перелета. Борт, увы, не предназначался исключительно для отряда номер девять. Брюхо "Локхида" было битком набито техникой, которая следовала из Аризоны в Айдахо, и шесть человек плюс одного андроида впихнули в грузовой отсек на манер багажа.
– Хорошо еще, что не отключили кислород и свет, – философствовал Ральф, лежа на затянутом в брезент длинном носу вездехода-амфибии и поглаживая шрамированную щеку лезвием. – Иначе бы... ай... чтоб вас!
– Глаз проткнешь, – сухо сказал Коннор.
– Траектория полета – говно, я бы лучше построил, – согласился Маркус.
Воздушные ямы пилотами игнорировались с поистине армейским небрежением, поэтому трясло в полете изрядно. Но хотя бы сержанта рядом не было – ему выделили почетное место в кабине. Поэтому можно было пообщаться на интересные темы, маскируемые благодаря неумолчному реву двигателя от "ДженералЭлектрик".
– Я, кстати, читал, что форт Йеллоустоун в последние пять лет активно расширяли, – сообщил Лютер, не высовывая нос из бука. – Но до сих пор не представляю, насколько.
– С чего вообще расширять форт, относящийся к нацпаркам? – Норт тоже развалилась на технике и болтала ногами в воздухе. – Для рейнджеров, что ли, дополнительные стойла делать?
В отсеке заржали по-лошадиному, транспортник опять тряхнуло, и некоторые перешли на мат.
– Полагаю, – зловеще сказал Коннор, – там тоже расширение за счет всяких канализаций. Вы представляете себе обстановку на горе? Кипящая сера, раскаленные гейзеры… ничего не напоминает?
– Юпикх-тер! – выкашлял Гэвин. – А-а!
– Как хорошо, что я женат, – сказал Лютер, глядя в бук. – Иначе не вынес бы вашего разврата.
Рядовой Рид, раздетый по пояс и в преступно спущенном скине, сидел на коленях Скалы, сложив руки на цилиндрическую упаковку чего-то подозрительного. Вытянутые по обе стороны цилиндра ноги судорожно дергались всякий раз, когда Скала делал хищное движение пальцами. Гэвин пытался вздернуться, но Скала ловил его за затылок и вновь вынуждал опуститься подбородком на скрещенные руки.
Дорогущий военный андроид с ничего не выражающим визором разминал третий, четвертый и последующие из восьмидесяти мышечных зажимов. Гэвин вскрикивал, кривился, матерился и непотребно стонал.
Ральф с Маркусом скатились друг к другу, развернули экран, на котором демонстрировалась модель очередной самой усовершенствованной снайперки, выставленная неделю назад на форуме "Армия 2038". На форуме еще было несколько докладов про диверсификацию и танковый биатлон, но снайперов интересовал исключительно выставочный экземпляр винтовки. Сладострастие, с которым они предавались то критике, то упоенному любованию, полностью заключило их в собственном мирке.
– Эй, пластиковый садист, – вежливо окликнул Коннор. – Может, ты еще чего знаешь про те места?
– Это не садизм, а мануальная терапия.
– Ыа-а-а! Я-то думал, что этот хренов скин будет делать массаж! А-а!
– Гэвин не согласен, – покачал пальцем Коннор. – И ты не ответил на мой вопрос.
– О-о!
– Нам нужен кляп, – решила Норт. – Кто готов пожертвовать своим бельем?
– Ы-ы! Ведро!
– Ведро жертвовать не согласно, – хладнокровно возразил Скала.
– Так что насчет секретных знаний? – настойчиво уточнил Коннор, заодно нахально стучась по бортовому вайфаю в чужую голову.
Скала в ответ незримо щелкнул его ошибкой доступа и ткнул Гэвина так, что тот исторг могучий рык.
– Вас отправили туда только потому, что отряд возглавляет такой ценный специалист как я, – сообщил Скала. – Все благодаря моей протекции.
– Брехло! – возмутился Гэвин. – Акхр-р!
– Молчи, кусок судорог. И будь благодарен, что повысишь квалификацию.
– Озера кипящей серы, – размечтался Коннор, потирая закованные в тончайший полимер ладони. – Чудовищные гейзеры. Ядовитые газы!
– Лучшее место для отпуска, – скептически сказал Лютер себе в бук.
– Минералы полезны для ревматизма. Слыхал, Рид?
– А-акха!
– Руководство заботится о нас, – Норт опять хищно потянулась, вынуждая скин переливаться биоэлектрикой. – Видит пользу!
– Благодаря мне, – еще раз уточнил Скала.
– Андроид-нарцисс, впервые на сцене, – возвестил Гэвин из свой неудобной позиции.
Скала прихватил его за затылок понадежнее и вцепился куда-то в шею. Рядовой Рид взревел, судорожно стискивая ногами цилиндр.
– Аккуратнее! – возмутился Коннор. – Вдруг он сломается!
– Кто, Гэвин? – удивился Лютер, не отрываясь от бука.
– Контейнер! Хер знает, что туда нафасовано!
– Ы-ы-о-о...
Последний душераздирающий животный стон покинул легкие Гэвина, и Скала убрал руки. Сам он почти касался лопатками какого-то ящика с маркировкой радиационной опасности и теперь небрежно на него откинулся. Гэвин обессилено свесил руки, ложась на цилиндр щекой.
– Убили всего Рида, – пожаловался он. – Вот так меня и парализует однажды.
– И даже в Арктику тебя тогда не отправят, – поддакнул Коннор.
– Кого вы там отправляете в Арктику? – отвлекся Маркус от облизывания образца.
– Все в порядке, мы сломали Гэвина, – утешил его Коннор.
– А.
– Что значит "а"? – возмутился Гэвин. – И это все? А?
– Ты так вопишь, что становится ясно – тебя не сломали, – отрезал Маркус и спрятался за экраном, и они с Ральфом тут же вновь зашушукались.
– Сразу видно человека, готового гасить ипотеку через вебкам на онлифанс, – желчно сказал Гэвин.
Маркус, не отвлекаясь от разговора, продемонстрировал ему средний палец.
Гэвин громогласно фыркнул и опять подложил руки под голову. Скала пошевелил ногами, и Гэвину пришлось расставить собственные еще шире. Коннор поерзал на месте, внезапно усмотрев в этом что-то неприличное. Мысленно отвесил себе пинка, физически прикусил щеку изнутри и приказал мозгу сосредоточиться на йеллоустоунской миссии.
Сержант Аллен особых вводных не дал, лишь упомянул, что его отряд должен быть самым лучшим и самым мотивированным на успех, поэтому если кто-то умрет на этом буткэмпе, то в письме его семье сержант подчеркнет глупые обстоятельства смерти. Плюс в очередной раз прочувствованно озвучил, что солдат вопросов задавать не должен, равно как и проявлять любопытство, самостоятельность или еще какую затейливость. При этом он так косился на Скалу, что степень его осведомленности о прикрученном и используемом хере виднелась за морскую милюНадолго сосредоточенности и размышлений не хватило: мысль о межпланетных перелетах и тренировочных площадках Киберлайф плотно сидела в голове, пинками выживая всякие альтернативные варианты, и все, что Коннор мог придумать, это что их отправляют охранять испытательный полигон. За глубокое понимание секретности и за то самое не проявленное в нужный момент любопытство.
В любом случае это было гораздо лучше, чем случайная пуля в спину.
Утешившись этой бытовой мудростью, Коннор обвел кузов орлиным взором. Лютер по-прежнему изображал статую мыслителя, снайперы втихую жевали кофеин. Норт задрыхла, как и любой продвинутый солдат, готовый использовать каждую секунду для восстановления. Скин на ее руках возмущенно поблескивал голубыми прострочками – последствиями того, что первым делом Норт проверила, насколько экзоскелетен этот экзоскелет. Дырка в стене ангара ее полностью удовлетворила, а скин до сих пор негодовал.
Она расслабленно свесила руки, и при каждом взгляде на нее приходилось пару раз моргнуть, чтобы перестать видеть дремлющую львицу. Песчаное хаки восхитительно оттеняло загорелые руки и плечи, а копна золотисто-медных волос напоминала короткую гривку, какие иногда отрастают у тех же львиц.
Гэвин вытянул ноги, уткнулся лбом в руки и делал вид, что умер после мануальной терапии. Скала в принципе делал вид, что он относится скорее к предметам, чем к активно мыслящим существам. Наверное, погрузился в мир упоительных ситкомов.
Коннор поразглядывал его и, чувствуя, что опять начинает думать куда-то не туда, решительно передвинулся. В этот момент ноги Гэвина слегка дернулись. Коннор прищурил глаз. Гэвин держал голову отвернутой, так что смотреть можно было только на коротко стриженный темноволосый затылок. Ноги дернулись опять, а мускулы на сложенных руках отчетливо напряглись и расслабились. Коннор живо вспомнил, как собаки во сне начинают неожиданно бежать, и потянулся стащить ботинок, чтобы швырнуть им в боевого товарища. Выпрямившись, машинально кинул взгляд чуть дальше. И застыл с рукой, протянутой к ботинку, неудобно вывернув шею. Закрыл глаза на секунду, тщательно перевел взгляд перед собой и поднял веки. Оглядел весь салон транспортника, не двигая головой, и почти против своей воли, как притянутый магнитом, бросил очередной косой взгляд.
На этот раз ошибки быть не могло, и он едва не поперхнулся. Скала Гэвину дрочил. Одной рукой придерживая за бедро со спущенным скином, другой гонял шкурку по выпростанному из штанов члену. Головка то появлялась из кулака, то снова скрывалась в нем. Скала так оттягивал кожицу, что набухшая плоть лаково поблескивала. Коннор ошеломленно сглотнул, оставил попытку дотянуться до ботинка и очень медленно, стараясь не ерзать, развернулся и устроился чуть удобнее. Он чувствовал себя извращенцем, но он хотел убедиться, что все происходит на самом деле, а не в глубинах его повернутого на технофилии сознания.
В отсеке царил сумрак, не иначе как вызванный желанием пилотов сэкономить, но Коннор уже видел очень хорошо. Кулак Скалы ходил вверх-вниз, и помимо этого можно было различить, как живот Гэвина поднимается и опускается в такт дыханию: прерывистому, но неслышному. Гэвин дернул головой, Скала неторопливо потянулся и взял его за затылок. Придавил – и все это не останавливая ритмичных упражнений другой рукой. Коннор метнулся взглядом по сторонам. В просторном чреве "Локхида" хватало места, каждый ревниво выбрал побольше драгоценного личного пространства, которого так не хватало в казармах. Похоже, только Коннор оказался на одной линии с этими двумя. Наверное, хорошо воспитанный человек свалил бы, не производя шума.
Коннор никогда не считал себя достаточно воспитанным и тем более достаточно хорошим человеком.
Он пялился так, что даже забывал моргать. Скала ускорил движение ладони, слегка ослабив хватку, и Гэвин, похоже, вообще перестал дышать, чтобы не выдать себя. Казалось даже, что Коннор видит, как по затылку у него стекает пот. Ладонь сновала так быстро, что Коннор почти ощутил это мучительное и одновременно чудовищно приятное чувство: темп, который никогда не сможешь поддерживать сам. Бешеное удовольствие, вибрирующее вдоль всего ствола и концентрирующееся пульсирующими сладкими уколами в головку. Даже скольжение собственной кожицы в такие моменты становилось нестерпимо приятным.
Гул моторов заглушал посторонние звуки, но Коннор был уверен, что это нечто прихлюпывающее, почти причмокивающее, выдающее, насколько у Гэвина мокрый и готовый выплеснуться член. Пряжка расстегнутого ремня болталась в воздухе, нахально поблескивая, покрасневший хер торчал из ширинки, как диковинный пестик из вискозного цветка. Кулак ходил вверх-вниз, не замедляясь ни на мгновение, и Коннор почувствовал испарину на спине. В штанах сделалось тесновато: его собственный хер однозначно среагировал на возбуждающую картину. Скин укоризненно сжимал его в тесном полимерном плену.
Черный визор медленно повернулся к нему. Коннор прикусил язык и окаменел. Даже шею свело. На визоре светилось несколько красных линий, плавно извивающихся в синусоидальных ритмах. В отупевшем мозге внезапно настойчиво всплыла и заколотилась мысль, высказанная лейтенантом МакГи на курсах: "в военное время синус может достигать четырех!" – линий на визоре Скалы было как раз четыре.
Коннор почувствовал, что у него приоткрывается рот, и чудовищным усилием воли заставил себя закрыть челюсть обратно. Линии запульсировали, резко слились в одну, та вытянулась в тонкую прямую нить, развернулась в вертикаль и резко сжалась в точку, которая тут же погасла. Коннор кивнул прежде, чем понял, что произошло – и только потом уже сообразил: его только что попросили заткнуться. Если в мире и существовала более выразительная андроидская замена пальцу, прижатому к губам, то Коннор не мог ее представить.
Гэвин опять дернул ногами, переставляя ботинки на пятки, и на этот раз колени так и остались полусогнутыми. Коннор увидел судорогу, пробегающую по его мышцам. Шея дико напряглась, Скала сжал пальцы, продавливая эту судорогу насквозь, и Гэвин глухо, едва слышно зарычал. Носки ботинок вздернулись еще сильнее, показавшаяся из кулака головка выплеснула белую струйку. Спина Гэвина выгнулась почти колесом.
Скала продолжил в том же ритме, размазывая сперму по багровой плоти, пальцы Гэвина впились в его собственные руки так, что ткань рубашки глубоко вмялась. Наверняка оставались даже следы на коже. Скала выдрачивал его безжалостно, и пряжка сверкала в воздухе, болтаясь в такт. Коннор увидел еще несколько белых капель, взлетевших в воздух, а потом Скала начал слегка замедляться.
Темп все еще был беспощадным и равномерным, но уже не таким агрессивным. Гэвин учащенно дышал, его спина по-прежнему оставалась согнутой, и лопатки на ней то выпирали осколками крыльев, то вновь опускались. Носки ботинок медленно пошли вниз и аккуратно встали на пол.
Скала плавно затормозил и сделал несколько движений большим пальцем, будто вытирал головку. Гэвин передернулся, но не издал ни звука.
Коннор бросил еще один параноидальный взгляд на товарищей – и схватился за пах. Член распирало, он почти болезненно натягивал скин и ткань, и срочно надо было или подрочить, или на худой конец опрокинуть на себя ледяной кофе. Вот только взять его на борту "Локхида" было неоткуда. Коннор беззвучно приподнял верхнюю губу. Скала разжал руку и вытер ладонь о штаны Гэвина. Похлопал его по бедру, отпустил затылок и обеими руками взялся за расстегнутые штаны. Коннор стремительно отвернулся и даже перевернулся, неуклюже ложась набок. Поелозил ногами и застыл, изо всех сил стараясь расслабиться и притвориться, что спит. Вскакивать и бежать за ближайший контейнер было нельзя – Гэвин сразу просечет, в чем дело. Но как же хотелось... Переполненные яйца аж припекало. Коннор стиснул бедра, пытаясь угомонить разбушевавшиеся части тела. В расселине между ягодиц все сделалось мокрым, и он с содроганием почувствовал, как щекотно сползает капелька пота прямо по внутренней стороне бедра даже под плотным покровом скина. Душераздирающее ощущение.
В стороне раздавалась возня и звяканье.
– Рядовой Рид, встаньте с меня, – противным голосом сказал Скала. – Я высокоинтеллектуальный образец, прекратите использовать меня как табуретку.
– Чтоб ты… сдох… пластиковый… – вяло отозвался Гэвин.
Голос у него был хриплый, прерывистый, и Коннор даже мог представить, каково это: когда голова идет кругом, ноги трясутся, в паху все ноет и кажется распухшим вдвое, а тебя заставляют что-то делать. Ладно если еще просто встать и свалить, а если допустим отжиматься или настроечные таблицы просчитывать? Он искренне посочувствовал Гэвину.
Несколько секунд спустя по полу затопали. Судя по тяжелым шагам, Гэвин отошел метров на пять. Потом все стихло, и Коннор постарался тщательно представить себе, как Гэвин устраивается в развалах брезентовых кип и вовсе не смотрит, совершенно не смотрит, даже одним глазом не смотрит ему в спину. Только что выдроченному досуха организму это не нужно, организм должен хотеть спать...
Бухнуло еще несколько тяжелых шагов, и Коннор чуть не заработал икоту, сообразив, что это уже Скала. И он не просто сделал несколько шагов, а остановился к нему вплотную.
"Я сплю! – мысленно возопил Коннор. – Святой Азимов, клянусь, я сплю! Совсем сплю!"
Возможно, Скала услышал эти вопли, или какие-нибудь аналитические комплексы подсказали ему, что отчаянно притворяться спящими люди просто так не будут. Поэтому он сделал еще несколько шагов, а потом шум двигателей заглушил их окончательно.
Коннор облегченно выдохнул.
Несколько мучительно долгих минут он пролежал с закрытыми глазами, а потом очень медленно и осторожно их приоткрыл.
Виртуальное окошечко висело прямо на развернутой ленте перед глазами. Коннор ошеломленно поморгал, пытаясь вспомнить, когда это он включал дорогостоящую проекцию. Сержант Аллен любое такое использование голографического экрана сопровождал требованием отчитаться за каждый попусту растраченный фотон. Нет, совершенно точно Коннор самоубийцей не был и привычкой включать себе на ночь голографические комиксы не отличался. Прямо посреди ленты перед его носом висело крошечное окошечко приватного сообщения.
"Захочешь полечить свои девиации – иди исследовать БТР"
Через четыре часа полета "Локхид" плюхнулся на базе "Фрэнсис Уоррен" в Вайоминге. В грузовой отсек ворвался отряд поджарых бойцов в красных беретах, и "девятки" сразу же им не понравились. Всех шикующих на грузе немедленно обозвали мудаками и потребовали выйти вон.
На мат из кабины выскочил сержант Аллен и грянул ответными руладами. Тем самым он распугал целую дюжину рядовых, жаждущих дорваться до запасов, и остановил Норт от бодрого чесания кулаков о чужие физиономии.
– Забирайте что вам надо, да поживее! – орал сержант. – У меня все записано, хватайте записанное и валите, не задерживая транспорт и мою команду!
В итоге к "Локхиду" явился другой сержант, представившийся Джорджем Элиоттом, и рядовые обоих составов даже вздохнули с облегчением. Сержанты обменялись приветствиями, обгавкали друг друга в прямом эфире, поделили грузы и людей по справедливости и разбежались, брызжа искрами.
– Хорошо еще, что не договорились, – заметила Норт, горгульей восседая на БТР, который предполагалось транспортировать до самого Йеллоустоуна.
– Согласен.
Лютер даже вылез из бука, внимательно следя, чтобы его не припахали к работам, которые должно делать другое подразделение. Остальные тоже вскарабкались повыше, и в целом отряд имел вид голубей, готовых послать обильные послания мира всем на головы. Не присоединился только Скала и, предсказуемо, на него-то и наткнулись привлеченные к разгрузке рядовые.
– Твоюмать! – раздалось паническое из-за накрытого брезентом шестиколесного монстра – Это что за… А-а!
– Виу-виу, – раздался знакомый глуховатый голос. – Граждане, я вас не знаю, отойдите, пожалуйста, не трогайте образец руками. Виу-виу.
– Бля! – истошно сказали из-за транспортера.
Коннор поймал взгляд Норт. Карие глаза все расширялись и расширялись, светлая кожа стремительно краснела. Норт взметнула ладонь ко рту и издала чудовищную помесь хрюканья и шипения. После чего зажмурилась и захохотала в ладонь.
Теперь уже не выдержали остальные и тоже посыпались в истеричных смешках. Коннор опрокинулся на спину, перевернулся на живот и свесился с транспортера. Скала зловеще светил красной полосой поперек визора, сунув большие пальцы за пояс, а в полутора метрах от него в боевом полуприседе зафиксировался "берет".
– Андроида нашего грузить не надо, – сказал Коннор, ухмыляясь. – У него приписка есть.
– Че? – поднял ошалелый взгляд "берет". – А вы здесь откуда, бля?
– Говорю, это наш андроид, не видал таких, что ли?
– А-а, – "берет" слегка пришел в себя. – Не! В смысле, вот так вблизи не видал! И какого хрена вас на сканере нет?
С соседнего бронетранспортера свесились снайперские неразлучники.
– Броня с задницы дракона, – сообщил Маркус и вытянул руку, по которой едва заметно пробегали голубые искры. – Новейшие разработки. Экзоскелет и подгузник, два в одном.
– Не дает выследить тепловизором, унюхать сканером и запилить селфач, – прокомментировал Ральф со своего места, поигрывая ножом.
"Берет" шагнул вперед.
– Виу-виу, – строго сказал Скала.
"Берет" снова отскочил в сторону.
– Эт че с ним?
– Защищается, – сдерживая смех, поведал Коннор. – Сигнализация нового типа.
– Херассе! А он в меня не стрельнет?
– Ему нечем, – ревниво сказал Маркус. – Стрелялок не положено конструкцией.
– И инструкцией, – поддакнул Ральф.
– Задонатьте на патроны пятидесятого калибра, – проскрипел Скала.
"Берет" завертел башкой, пытаясь разом удержать в поле зрения всех свидетелей своего небольшого позора.
– Да ну вас нахер, – определился он. – Психопаты!
– Опасные опытные образцы, – исправил Скала. – Ха. Ха. Ха.
"Прекратите буллить посторонних", – захихикала Норт.
"Берет" отскочил еще дальше и схватился за оружие.
– Это он про нас, – разъяснил Коннор. – Шуточки у него дурацкие.
– А-а…
Все еще не убирая руки с оружия, "берет" одной левой снял с пояса планшет, демонстративно начиркал там что-то большим пальцем и так же демонстративно кивнул.
– Здесь на выгрузку ничего, – объявил он. – Счастливо оставаться, техноложцы!
– Грешные расизм и дискриминация, – вздохнул Ральф, убирая нож. – Это все потому что Лютер черный!
– Виу, – издевательски согласился Скала.
Маркус сдал назад, одновременно утаскивая за собой приятеля. Коннор остался валяться на теплой крыше – в Вайоминге царила теплынь, и воздух, врывавшийся в кузов, приятно шевелил волосы. Скала смотрел прямо перед собой, а Коннор разглядывал его сверху, пользуясь редкой возможностью это сделать. Все-таки семи футам на макушку просто так не плюнешь.
Визор заходил на то, что у человека называлось лбом, и едва-едва не дотягивал до так и не оплеванной макушки. Там идеально гладкая поверхность магическим бесшовным образом переходила в металлопластик. Ни зазора, ни предохранителя – просто в какой-то момент зеркальное становилось матовым, а потом и вовсе шероховато-жестким. Коннор невольно перебрал пальцами, вспомнив ощущение этих пластин под ладонью, и сморщил нос, призывая себя к спокойствию. Скала поднял голову.
– Что ты так пялишься, рядовой? Подозреваешь в себе сверхразум?
– Конечно, – скромно согласился Коннор. – Мои мозги классом повыше твоих будут.
– Пока что.
– Еще на до-олгое время.
Скала продемонстрировал один из гадких звуков, включенных в его набор общения с белковыми организмами – противно скрипнул металлом.
Меж тем люк начал подниматься – свет медленно угасал, а тонкая голубая нить, проступившая на визоре Скалы взамен красной, светилась все ярче.
– Отряд! – гаркнул с металлических небес сержант Аллен. – Доложить обстановку! Никого не высосало наружу?
– Нет, сэр! – отчитался Коннор.
Следом за его голосом эхом отозвались еще пять.
– А где это божье наказание из драгметаллов? – не успокоился сержант.
– На месте! – голосом архангела возвестил Скала. – Сэр!
– Нечего так орать! – заголосил сержант. – Рядовой Фаулер, откалибруй андроиду микрофон! Приступить!
– Так точно, сэр! – прилежно отозвался Коннор и остался лежать.
Люк самозагерметизировался окончательно, двигатель глухо забасил, и если сержант имел еще какие-то виды на воспитательную беседу с подразделением, то все это кануло в реве разгоняющихся турбин. Транспортник слегка подпрыгнул и медленно покатился по ВПП. Систему стабилизации качнуло, Коннор схватился за брезент, а Скала остался стоять, как обычно, всем своим видом попирая некоторые законы физики. Нормальный человек на его месте хотя бы переступил на месте, удерживая равновесие, Скала же даже пальцы из-за пояса не вынул. Борясь с инерцией, Коннор свесился вниз сильнее, чем следовало, начал соскальзывать, матернулся, уцепился за брезент всем организмом и наконец-то остановил непредусмотренный полет головой вниз. Скин предупреждающе стиснул мышцы.
– Жалкое зрелище, – оценил Скала.
"Локхид" оторвался от земли. Коннор перевел дух. Скала смотрел на него снизу, и тонкая линия почти исчезла с его визора. Похоже, он слегка утратил интерес к белковым девиантам. Недолго думая, Коннор ткнул в него запросом доступа. На визоре вспыхнул раздраженный желтый треугольник.
– Я же должен починить твой микрофон, – почти промурлыкал Коннор. – Что за неподчинение приказам?
– Аудиосистема в порядке, – отрезал Скала.
Коннор раздул ноздри. Показалось, он унюхал что-то интересное, от чего начало покалывать в кончиках пальцев.
– Служебный доступ, андроид SQ800, номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль.
Треугольник яростно замигал, после чего канал все-таки открылся. Коннор облизнулся и сунулся в чужие системы, не в силах воспротивиться почти возбуждающему нетерпению.
"Доступ запрещен".
– Это в смысле? – возмутился Коннор.
– Разрешен только служебный доступ для проверки аудиосистем.
– А раньше ты отдавался целиком!
– Я внес коррективы, – треугольник на визоре ехидно подмигнул оранжевым.
Коннор плюнул в сторону дула танка, на котором возлежал. Рано или поздно это должно было случиться – ковыряться во внутренностях андроида без страха и упрека точно должны были запретить, – но было очень обидно, что это случилось так быстро. Не желая отступать, он уныло поковырялся в настройках аудиосистем, убедился, что там действительно все в порядке, и внаглую попробовал взломать выставленную защиту.
"Предупреждение! Доступ запрещен!"
Коннор разочарованно отступил.
– Чистой воды девиация – лезть, куда не просят, – прокомментировал Скала.
Треугольник погас, но подобие красной полоски едва заметно тлело поперек визора. Точно такая же тень неудовлетворенности тлела в душе Коннора и не давала ему просто отвернуться и заняться своими делами. В конце концов лететь было еще три с половиной часа, а может, и все четыре – в зависимости от атмосферных течений над самым большим в мире кратером. Это были три с половиной или даже четыре часа свободного времени, после которых наверняка начнутся какие-нибудь неприятности. Уместно было посвятить их только себе…
– И что твой психолог говорит о людских девиациях? – вновь пристал к ценному андроиду Коннор.
– О-о… – неожиданно протянул Скала.
– Чего?
– Хочешь, – голос андроида сделался абсолютно металлическим, – я тебя исправлю?. Глава 11. Сто двадцать петафлопс
Знамя технофила снова подхватывает Коннор
Сердце заколотилось в груди, как у астматика. Коннор втянул воздух, пропахший смазкой и химией. Брезент под пальцами неожиданно показался слишком шершавым, а сам воздух – слишком сухим. Коннор оглянулся через плечо. Отсек изрядно опустел, остались только несколько штук техники да пара громоздких контейнеров. Пять человек попрятались кто куда, и казалось, что в самолете нет никого, кроме Коннора и военного андроида.
Он потратил еще секунду на попытки обдумать происходящее. А потом перебросил ноги вперед, крутанувшись на копчике, и спрыгнул вниз. Легко приземлился, спружинив коленями, выпрямился и постарался смотреть в черный визор на равных. Из-за разницы в росте получилось хреново, но он хотя бы попытался.
– Тебе интересно узнать, – все так же металлически произнес Скала, – насколько глубока кроличья нора?
Адреналиновая молния прострелила позвоночник. Хорошо знакомое чувство опасности заплясало в глубине живота, раскручивая тугой клубок возбуждения. Коннор растянул непослушные губы в ухмылке.
– Да.
Красная линия вспыхнула багровым заревом, растекшимся по всему визору. Скала наконец-то достал обе руки из-за пояса. Коннор успел придумать четыре ужасающих сценария, в основном касающихся разделывания лично его на мелкие кусочки, и тут Скала ухватил его за подбородок. Второй рукой сжал за плечо, придавливая так, словно хотел, чтобы Коннор вошел в палубу по колено, наклонился и повертел голову человека из стороны в сторону.
– Я вижу, – теперь его голос превратился в треск электронных помех. – Это хорошо.
– Челюсть сломаешь, ведро! – прошлепал губами Коннор.
Пальцы и впрямь давили так, что сделалось больно. Скала ослабил хватку, но не выпрямился. Он всматривался в лицо Коннору, и казалось даже, что за непроницаемым черным стеклом что-то есть. Как будто можно его снять и увидеть... что-то.
Во рту пересохло, Коннор поймал себя на желании подняться на цыпочки и вцепиться в это псевдостекло оскаленными зубами, только вот рука не пускала... Скала отпустил его челюсть, переложил руку на свободное плечо и еще долгих пару секунд смотрел сверху вниз. А потом крутанул Коннора от души и ткнул лицом в брезент. Коннор вовремя успел повернуть голову, приложился щекой и обеими ладонями, а Скала взялся за его штаны и вмиг справился с застежками. Дернул, стаскивая их до колен вместе с бельем и заодно боднув Коннора шлемом в спину.
– Осторожнее, – немеющими губами выговорил Коннор. – Я тебе не андроид!
– Да, вы все – скопище биологических тестовых проектов, – согласился Скала. – Ниже.
– Что?
– Опустись ниже.
– Это как?
Скала вновь выдал противный, хотя и негромкий звук, и Коннор обернулся. На визоре Скалы крутился спиннер обработки, и Коннор почти с благоговейным восхищением понял, что андроид не может подобрать нужное слово. Сверхсовременная машина, напичканная кучей тактических алгоритмов, не могла придумать, как обозначить нужную ей позу.
– Если ты дашь мне доступ, – сказал Коннор, медленно опускаясь на колени, – я расскажу тебе про все слова, которых ты не знаешь.
– Слишком хитрый план, – почти пролязгал Скала. – Отказано.
Схватил Коннора за пояс, потянул на себя, а потом еще и ткнул меж лопаток.
– Э-э?
– Ниже, – приказал андроид. – Четыре конечности.
Коннор обернулся.
– Я не уве…
Визор вспыхнул красным во всю ширь, и Коннор едва не проглотил язык. Стало жарко, потом холодно и снова жарко. Мурашки радостно поскакали завоевывать новые территории. Ладони в полимерной обертке вспотели, к щекам прилила кровь. Опять это чувство… Чувство необъяснимой, но конкретной опасности, чего-то стремного, что может случиться прямо сейчас…
Коннор смотрел в это багровое полыхание, почти слышал, как потрескивают электронные сигналы, проскакивая между крошечными платами, и не мог заставить себя открыть рта. Казалось, весь мир застлал этот кровавый багрянец. Жесткая рука поперек живота была еще горячее, чем сам Коннор. Скала вновь ткнул ему в челюсть пальцем и надавил, вынуждая Коннора медленно, с сопротивлением, но все же поворачивать голову.
Докрутив до того, что Коннор смотрел прямо перед собой, Скала провел пальцем по челюсти до самого уха, за ухом, и уже всей горяченной ладонью обхватил затылок. Медленно, почти лениво прочесал короткие волосы пальцами. Коннор прерывисто вздохнул. Приятные ощущения рекой потекли от головы к плечам и ниже.
Он оттолкнулся от брезентовой стены, Скала чуть сдал назад, и после очередного движения через волосы – нажал на затылок, вынуждая опустить сначала голову, а потом и наклониться. Перегнувшись через его руку, Коннор угнездился всеми четырьмя на полу. Решетки уперлись в ладони, под коленями, к счастью, осталась скрученная ткань униформы. Скала разжал хватку и отодвинулся. Как Коннор ни прислушивался, но в гуле самолетного двигателя не было слышно, что происходит. Когда Скала положил руку ему на бедро, он вздрогнул от неожиданности. Пальцы погладили скин, скользнули к ягодицам и опустились в пах. Коннор опять передернулся, когда все та же горячая и твердая ладонь уверенно расстегнула "гигиеническую" застежку и обхватила его радостно вздыбившийся член. Пластик ладони был слишком гладкий, и когда Скала слегка потянул назад, Коннор даже почувствовал, что выскальзывает из этого плена. Скала обхватил его чуть сильнее и снова потянул. Коннор рефлекторно прогнулся в спине, подставляясь всеми своими достоинствами, и Скала одобрительно вздрочнул ему. И тут до Коннора дошло, что это уже не пластик, это смазка в ладони. Он попробовал разглядеть, спущены ли со Скалы штаны, но не смог. Ласкающие движения повторялись снова и снова, мешая думать.
– О…
Коннор прогнулся еще больше, почувствовав, как второй рукой Скала обхватывает основание его члена и слегка сдавливает. Хер сделался еще тверже, головку от прилива крови защекотало, и такая же приятная щекотка отозвалась в яйцах. Коннор свесил голову как можно ниже, прикусил губу и в полумраке кое-как разглядел бесстыжую картину: собственный член и двигающийся по нему кулак.
Дыхание засбоило, под языком образовалось озерцо слюны и пришлось несколько раз сглотнуть. Продолжая удерживать его, Скала подрочил еще несколько раз, а потом раскрыл кулак и прижался к головке ладонью. Неспешно, издевательски вдумчиво он растирал головку этой раскрытой ладонью, и Коннор поймал себя на том, что вот-вот заскулит. Гиперчувствительная плоть, казалось, просто пылает от стимуляции. К смазке, которую использовал Скала, добавилась собственная смазка Коннора. Скала слегка сжал пальцы на основании члена, точно хотел выдавить содержимое яиц прямо так. Коннор охнул и дернул спутанными ногами. Скала похлопал его по головке подушечкой пальца. Снова сдавил основание – и неожиданно разжал жесткое кольцо.
– Уо-ох!
Коннор скривился от ощущений, сам не понимая, нравится ему или нет. Кровь хлынула в пещеристые тела, член отвердел еще больше, яйца почти запульсировали. Скала тут же обхватил его кулаком снова – и перешел в режим механической доилки.
– М-м…
– Не шуми, – скрежещущий голос коснулся ушей наждачной теркой. – Я фиксирую общее состояние отряда, и не все из вас спят. Некоторые страдают бездельем.
Коннор уперся башкой в гусеницу танка, опять замычал себе под нос, глотая звуки, и неловко толкнулся несколько раз назад, пытаясь просунуть член поглубже в тесный тоннель из ладони и пальцев. Еще, еще...
Что-то жесткое уперлось ему в копчик, заскользило вниз, и он инстинктивно панически стиснул ягодицы. Скала предупреждающе потянул его за член, Коннор подался назад – и нечто уперлось ему в анус.
– Ты там… эй… че… го…
Вывернув голову под неудобным углом, он опять заглянул вниз и убедился, что Скала не атакует его со спущенными штанами. Его вновь погладили по ложбинке – вверх до копчика и вниз до самой мошонки. Теперь Коннор сообразил, что это всего лишь палец. Жесткий пластиковый палец, затянутый в собственный андроидский скин с имитацией грубой кожи.
– Погоди… я… о…
Палец взялся описывать маленькие круги, а другой палец – на другой ладони – вновь принялся мучительно поглаживать головку. Коннора почти затрясло. Он отчаянно хотел продолжения, просто это было... неправильно. Почти сумасшедше.
– Вот это твой предел страха?
Скала, как всегда, говорил почти равнодушно, но на этот раз его равнодушие было сродни разочарованию. Коннор подался вперед, и снова его остановили, буквально дернув за член. Соображать было трудно, страх и искушение отчаянно боролись, Скала массировал взмокшую головку, а где-то совсем рядом, всего лишь за этой махиной, затянутой в брезент, черт знает чем занимались его приятели, и еще наверняка в кузове торчали камеры, и в любой момент...
Дрожь родилась в глубине живота. Наложилась на ноющее чувство удовольствия, скапливающееся в паху. Все вместе перехватило горло и ударило в голову, точно дым от дури, которую втихомолку смолили любители пострелять из длинных стволов. Не помня себя, Коннор оторвал одну руку от пола, потянулся ею, негнущейся и деревянной, назад – и схватил себя за ягодицу, оттягивая ее. Предлагая воспользоваться. Раскрываясь и подставляясь.
Короткий металлический хрип царапнул слух, и Скала тоже схватил его за задницу. Сдавил оставшуюся свободной ягодицу, отпустил, неожиданно даже шлепнул и приставил палец к инстинктивно поджатому отверстию.
– О… боже, – успел сказать Коннор.
Палец надавил, упругие мышцы сопротивлялись долю мгновения, а потом Коннор испытал ни с чем не сравнимое ощущение того, как в него что-то входит. Противоестественное движение, невероятно тревожащее чувствительность. Задница вспыхнула огнем, яйца поджались, член едва не сбрызнул. Не останавливая дрочку, Скала так же медленно извлек палец. Коннор почти вцепился зубами в собственное плечо, облитое скином. Это было слишком…
Мозг зачем-то достал из памяти факт: до середины двадцатых палец в жопу можно было получить на обычном профосмотре. Слава развитию медицины, от этого отошли, и Коннор так и не обзавелся психологическим иммунитетом к подобному.
Еще одно проникновение. Еще одно извлечение. Взад. Вперед. Туда. Сюда. Внутрь. Наружу.
Скин внезапно словно подключили к сети – кожу по всему телу окутало томительное ощущение, будто электрическая ласка, заряжающая каждую клетку.
– О… о, Ска…
– Тш-ш…
Мир под закрытыми веками сделался темно-розовым. Пульсация скина откликнулась в голове, и Коннора вновь накрыло это восхитительное потусторонее ощущение – как он и Скала начинают сливаться где-то в непостижимых и неизмеримых областях.
За спиной у него послышался короткий приглушенный звук, почти похожий на стон.
– Тебе... тоже... нравится? – в три слова выдохнул Коннор в скин.
И ответ Скалы пришел не словами и не действиями, а горячей вспышкой в голове.
– Ах-ха-а…
Мышцы бедер содрогались, ягодицы и анус стискивались сами собой, и от пота его собственная ладонь скользила по коже. Коннор отчаянно пытался удержаться на одной руке, но локоть сам собой подгибался – и в конце концов пришлось отпустить задницу и упереться в пол обеими руками.
– Сто двадцать петафлопс, – Скала так произнес эти слова, будто выдохнул их. – Я считаю.
– А-а?
Туда-сюда, туда-сюда…
– Твое удовольствие. Я измеряю его. Считаю.
Казалось, что даже сквозь гул двигателей, сквозь работу целого самолета Коннор все равно слышал этот звук, еще более хлюпающий и постыдный, чем при дрочке – с которым палец небрежно гулял в его заднице.
– Что за… о-оу!
Неожиданно в раздразненную дырку уперлось что-то еще, точно на пальце у Скалы был вот такенный перстень. Коннор глухо охнул себе в плечо, дернулся и поприветствовал вторжение этого предмета отчаянным полузадушенным стоном. Палец пошел назад, и точно такое же выворачивающее движение заставило Коннора мотнуть башкой и вновь стукнуться ей о гусеницу.
– О… о…
И только когда палец с усилием вошел в него снова, Коннор, раскоряченный и взмокший, как кобыла при случке, наконец-то сообразил, что это усиление костяшек Скалы: гладкие каплевидные накладки, сделанные так, чтобы не рвать ткань, но твердые, как гранит. В рукопашке он мог так отмудохать этими накладками, что...
– О-о!
От неожиданно громкого звука собственного голоса, Коннор чуть не попытался укусить танк, но зубы щелкнули вхолостую. И тут Скала медленно покрутил пальцем, вынимая его. Ритм дрочащей ладони не сбивался ни на секунду. Коннор задрожал от макушки до пят, в голове что-то протяжно застонало "не могу-у!", но вслух хватило сил только на сипение. Скала резко втолкнул палец обратно, что-то внутри Коннора вспыхнуло так, словно этот палец задел спусковой крючок – и он наконец-то кончил.
Пульсация в голове совпала с дикой пульсацией в яйцах. В затылок точно воткнули оптоволоконный кабель, и по нему удовольствие хлестало в черную воронку, облизывающую его голубыми петлями обратной связи...
Беззвучное, задыхающееся стенание самому себе под грудь сопровождалось почти судорогами члена, выталкивающего сперму. Движение пальца наружу опаляло самые чувствительные нервы, Коннор дергал бедрами, совершенно не соображая, чего он пытается достичь, и пот стекал по бокам раскаленными струйками...
Скала перехватил его под живот, не давая упасть. Наверное, если бы не это движение, Коннор не смог бы удержаться и свалился бы на пол, попутно ободрав всю морду и подвернув руки. Но Скала держал его, все еще не выпуская подрагивающий член.
– Х-х… С-ска… х-х…
– Дыши, рядовой, – прошелестел электронный ветер над ним. – Вам, людям, нужен кислород.
Ладонь наконец разжалась. За откляченной задницей Коннора произошло шевеление, и Скала начал безжалостно натягивать на него скин обратно. Коннор пялился себе под руки, разглядывая, как поблескивает на решетках его собственная слюна, а все в нем подергивалось и никак не хотело успокоиться. Он даже не мог напрячь мышцы живота, чтобы выпрямить спину, и так и стоял, прогнувшись до боли в пояснице. Жопа торчала в воздух самым пошлым образом. На торчащую жопу натянули штаны, одной рукой расправили отвороты ширинки, и Коннор все же сподобился резко втянуть живот, когда молния угрожающе ширкнула. Мокрый, все еще торчащий член оказался безжалостно придавлен и скином, и мятой тканью. Скала сделал несколько движений в районе его задницы, словно растирал что-то, и Коннор с почти болезненной вспышкой жара в переносице сообразил, что об него только что вытерли его же сперму.
– Уровень стресса удовлетворительный, – заключил Скала. – Рядовой Фаулер удовлетворенный.
Коннор по-прежнему стоял на четвереньках, и на ум не шло никакой ответки. Возможно, он бы так и остался до конца полета, но Скала перехватил его за плечи и дернул назад, вынуждая сначала подняться на колени, а потом плюхнуться раздраконенной жопой на пятки.
– Я насчитал сто двадцать петафлопс, – сказал он прямо над макушкой Коннора. – Это приносит мне удовлетворение.
Коннор наконец справился с одеревеневшей шей и обернулся. По черному визору медленно плыли голубые петли, свиваясь в прихотливые узоры.
– Ты что, хочешь сказать, что кончил? – уточнил Коннор, сипя горлом.
– Это называется позитивная обратная связь, – отрезал Скала.
Подвижность возвращалась, и хотя жопа все еще пульсировала, а в паху слегка подмокло, Коннор решительно развернулся и ухватил Скалу за голову обеими руками.
– Да? И насколько она сильная? Ну эта, позитивная связь?
Линии крутились и переплетались, беспокойными лепестками облизывая края визора. Скала поднял руки, накрыл ладони Коннора своими и сделал неубедительную попытку отнять их от себя. Коннор уперся, и линии беспокойно затрепетали.
– Насколько же глубока кроличья нора?
Голубые линии вспыхнули и стянулись в точку. В центре визора возникла красная искра. Коннор зачарованно наклонил голову, пытаясь заглянуть в нее. Как будто в бездонной глубине светился живой уголек. Тонкие лепестки сияния расходились от него, протягивались к краям визора. Скала чуть подался вперед, склоняя голову, так что Коннору в свою очередь пришлось отклониться назад. Красное сияние нависло над ним, заполняя голову таким же красным туманом.
– Очень, – пронесся электронный шепот, неощутимый, но взъерошивший ему волосы дрожью восторга. – Темна и полна странного...
Коннор затаил дыхание. Красный цвет тоже сжался в точку, стремительно, как центр вакуумного взрыва. Скала взял Коннора за запястья, решительно убрал его руки и поднялся.
– Вот-вот приземлимся. Используй время для отдыха, твои батарейки наполовину разряжены.
– У меня нет батареек! – вполголоса возмутился Коннор, поднимаясь на колени.
– Я в курсе. У скина есть минимальный уровень зарядки биоэлектричеством.
Как всегда топая, словно шагающий танк из старых "Звездных Войн", Скала удалился. Коннор рассеянно взялся за загривок, вновь опустился на пятки и поерзал, чувствуя, что это не очень удобно.
– Считает он, – пробормотал Коннор себе под нос. И, осененный внезапным осознанием, заорал уже на короткой связи, отчаянно пытаясь дотянуться до паскудного терминатора: "Это я что, всего на жалких сто двадцать петафлопс наоргазмировал? Чего так мало-то насчитал?
***
Форт Йеллоустоун раскинулся на обширной площади по соседству с центром управления парком. Здания бросались в глаза свежестью постройки.
"Не больше трех лет", – на глаз оценил Гэвин по прибытии.
"Два с половиной года", – дотошно исправил лучший в мире военный андроид.
Гэвин немедленно выкатил массу претензий к способностям Скалы оценивать такие тонкие археологические моменты, Скала усомнился в способности людей вообще что-либо адекватно оценивать, завязалась бодрая ругань, и только явление сержанта смогло прервать дискуссию. Сержант воззвал к командному духу, отдельно рявкнул на Скалу за сам факт его существования, пообещал всем оторвать все самое ценное и, когда Ральф подобострастно уточнил, может ли сержант открутить Скале апгрейд, озверел окончательно.
– Что ты кукуешь откуда-то из внутреннего Техаса, рядовой? – ядовито вопрошал сержант Аллен. – Читаешь надписи на внутренней стороне черепной коробки?
На волнах стремления к саморазвитию и повышению квалификации весь отряд внесло на территорию форта. Финальным мощным ором сержант сориентировал всех к одному из новых зданий, а сам испарился в направлении каких-то загадочных построек, утыканных антеннами усилителей сигнала.
– Пошел согласовывать программу учебного убийства, – мрачно напророчил Маркус. И тут же накинулся на Ральфа: – На кой хер ты со своими апгрейдами влез, придурок?!
Пока Ральф отбивался и оправдывался, отряд промаршировал вдоль канала, где качались лодки, намекающие на оздоровительную греблю, и нырнул под сень высоченных сосен, где и обнаружились самые обычные краснокирпичные казармы.
– Вот служили бы мы в специальных силах, были бы у каждого свои апартаменты, – мечтательно вздохнул Гэвин, регистрируясь на тачпаде. – В отдельных таунхаусах, а не в трехэтажных казармах!
Скала выразительно зашипел динамиками.
– Ни слова! – возопил Гэвин.
– Среднестатистический облик бойца, который выбрал службу в специальных силах, – торжественно начал Скала, – должен быть следующим: средний возраст – около тридцати лет, женат, имеет двух детей, знает хотя бы один иностранный язык, имеет восьмилетний опыт службы в войсках общего назначения. Рядовой Айова, вы какой язык, кроме матерного, успели изучить?
– Рид! – рявкнул Гэвин, вваливаясь в коридор следом за Норт. – Ведро!
– А может быть, вы женаты? – с издевкой уточнил Скала. – Или имеете двоих детей?
– А вот интересно, – вслух задумался Коннор, – если Норт пойдет в специальные силы, то как ей обеспечить двух детей без отрыва от карьеры.
Норт обернулась и смерила его лазерным взглядом. Коннор вскинул обе ладони.
– Муж родит, – ласково сказала Норт.
Коннор демонстративно поперхнулся. Спустя мгновение краткого анализа и мысленного воспроизведения достижений современной эмбриологии сразу исчезли всякие сомнения: пожалуй, и муж родит.
– Это расизм и сегрегация, – между делом сообщил Лютер. – Процент расизма, кстати, постоянно растет.
– А почему ты читаешь, будучи в форме? – прицепился Ральф.
– Потому что я не читаю, а прохожу обучение.
– На антропологию? – заинтересовался Коннор. – Планируешь изучать истоки расизма по отношению к андроидам?
– Это не расизм, – немедленно уточнил тот. – Это ксенофобия.
– Ральф, стрельни в него чем-нибудь, – попросил Лютер, не отрываясь от бука.
Ральф попробовал отвесить Скале подзатыльник, но тот легким движением убрал голову из зоны поражения и в ответ дал прямой наводкой по макушке снайперу.
– Караул! – заорал Ральф. – Помогите! Тостер взбесился! Вызовите капеллана!
– Никому из вас никогда не стать специалистом особых сил, – резюмировал Маркус.
И запечатлел себя на фоне дежурного андроида, следящего за порядком в казарме.
К вящему негодованию Гэвина, выросший личный рейтинг больно пересекся с реальностью в виде общей комнаты. На двухстах семидесяти квадратных футах расположились три основательных двухъярусных койки, такие же двухместные столы, целая гардеробная секция, локеры для оружия и здоровенный двухсекционный же холодильник. Санузлов полагалось тоже два. На взгляд Коннора проще было все-таки сделать три комнаты, но возможно тут решили слегка сэкономить на унитазах.
– И вот мы снова как будто в красной фазе, – вздохнул Лютер, не отрываясь от бука, и одной левой взгромоздил рюкзак на верхнюю койку.
– Почему ты все время пристраиваешься сверху? – риторически вопросил Гэвин, которому досталась нижняя. – Ты в курсе, что ты жирный?
– Жирный у нас Маркус, – рассеяно возразил Лютер, так же одной рукой проверяя степень заправленности койки. – А я мускулистый.
– Сами вы жирные! – рявкнул снайпер, хватаясь за жопу. – Я атлетичен, как Супермен!
– Фитнес-тесты по тебе плачут, – зловеще сказал Гэвин.
– А может поменяемся? – вежливо предложил Коннор.
Гэвин стрельнул взглядом в Норт, рассевшуюся на нижней койке и зарывшуюся в рюкзак, и быстро показал Коннору средний палец.
"Сволочь!" – одними губами сказал Коннор.
Спать на верхней койке, когда внизу располагалась Норт, было невыносимо. Всякий раз, когда приспичивало прогуляться в сортир, грозило быть схваченным за ногу и подвергнуться допросу, куда это он собрался среди ночи, ссыкун несчастный.
И как назло, когда судьба определяла Коннора на верхнюю над Норт койку, его пробивал почечный шторм. Организм словно задавался целью выссать все семьдесят процентов жидкости, из которой состоял – хоть ночуй в туалете. Сейчас Коннор мрачно предвкушал бурную ночку.
В ушах щелкнуло. На чистых рефлексах каждый бросил то, чем занимался, и вскочил. Норт врезалась в бортик верхней койки и зло сощурилась.
"Отряд! – драматически воззвал сержант. – На время, свободное от выполнения основной задачи, для вас подготовлена программа повышения квалификации!"
"Так точно, сэр, – отчеканила Норт, хватаясь за лоб. – Разрешите узнать полный список включенных в программу пунктов?"
"Разрешаю, – с удовольствием сказал сержант. – Итак, программа включает в себя следующие направления! Этические нормы поведения военнослужащих. Приемы оказания первой медицинской помощи. Занятия по огневой подготовке, по изучению различных видов вооружения и военной техники сухопутных войск!"
– Мы же это проходили, – шепотом возмутился Ральф. – Я умею стрелять из всего, что стреляет!
"Отдельное прохождение курса «Эксплуатация системы Страйкер»!" – продолжил сержант.
Коннор позеленел. Хреновы "Страйкеры" требовали изучения объема теории площадью с весь Йеллоустоунский парк, ибо в них включали уже двадцать две подсистемы.
"Специалист по ремонту компьютерных систем обнаружения обязан освоить последние четыре обновления для ТЛС, СДН и ОНЦ!" – с еще большим удовольствием поведал сержант.
Коннор схватился за сердце и прислонился к стойке кровати. Апдейты систем обнаружения выходили регулярно, но в основном мелкими патчами, а сержант замахнулся на целый кластер.
"И, наконец, углубленный курс, – подытожил сержант. – Основы национальной обороны и военного строительства; принципы руководства экономикой во время военных конфликтов; формы и способы применения видов и родов вооруженных сил при ведении совместных операций".
"Но сэр, – осторожно сказала Норт, продолжая потирать лоб и обводя взглядом очумевший отряд. – Это уже из подготовки офицерского состава, сэр".
"Вам бесплатно дается шанс прокачать знания! – гаркнул сержант. – Отказавшиеся предстанут перед трибуналом в лице меня!"
"А что будет делать андроид, сэр?" – не выдержал Ральф.
"Наблюдать и докладывать, – фыркнул сержант. – Вводная окончена, программа начинается завтра с утра. Отбой".
На канале воцарилось молчание.
– Не-ет, – простонал Гэвин. – Маркус, ты видишь, к чему идет? Сначала он наблюдает и стучит, а потом нас выселят на пенсию без содержания!
Маркус схватился за жопу. Скала расправил плечи пошире и демонстративно стряхнул невидимую пыль с черных шевронов, отмеченных невыразимо банальным значком – упрощенной символикой микросхемы.
– Сжалься над нами Господь, – загрустил Ральф. – Надеюсь, здесь есть свой капеллан.
– Мы что, в пехотной школе Форт-Беннинга? – спросил у потолка Гэвин. – Я не подавал заявку! Лютер, ты накаркал про красную фазу!
– Получается где-то шестнадцать часов в день, – подсчитал Лютер. – Господа, мы в опасности.
На этот раз Норт промолчала. Видимо, тоже полагала, что конкретные господа, в отличие от нее, могут и помереть. Скала демонстративно-металлически откашлялся.
– В худшем случае, – сказал он, – я составлю о вас некролог.
***
Сержант Аллен в очередной раз показал себя человеком кристально честного слова: на отряд номер девять обрушилась вся мощь качественной переподготовки и расширения квалификации.
– Я умираю! – изрекал Гэвин, по пятому разу на скорость разминируя только что заминированное поле.
– Мы умираем! – уточнял кто-нибудь из снайперов, озабоченных восьмым подряд раундом спортивной стрельбы по бегающим мишеням.
– Да я уже умер! – вопил Коннор, не вылезая из-под ремонтируемой техники и с содроганием поглядывая на станцию ТЛС, терпеливо ожидающую, когда рядовой Фаулер начнет искать врага во всех умных диапазонах.
Норт и Лютер может и хотели бы присоединиться к хору, но им некогда было даже открыть рот – столько невероятных и местами изуверских препятствий приходилось на их долю. Коннор ради любопытства как-то подсчитал – Норт могла две минуты и сорок секунд без ущерба для кровоснабжения сидеть в глубинах лучшей грязевой лужи Йеллоустоуна, приобретая там температуру, неотличимую от окружающей среды.
Сержант, как и полагалось выпускнику школы дрилл-сержантов, принимал во всем непосредственное горячее участие, скача отвратительно полным сил козлом по точкам воркшопов. Тем самым полностью воплощая принцип, что сержант не должен требовать с рядовых того, что не может сделать сам. Вдобавок он успевал вести индивидуальную реабилитационную программу для Гэвина, вызывая этим ревнивые вскукареки в остальном отряде. И еще, кажется, осваивал какие-то секретные дополнительные курсы в после-отбойное время.
В "Девятке" набирало мощь подозрение, что ему имплантировали что-нибудь гениальное для укрепления мозга и бодрствования по двадцать два часа в сутки.
"Эй, мистер пластик, – приставал Гэвин к Скале. – А давай мы сержанта просканируем, а?"
"Зачем?"
"Как зачем?! Не может нормальный человек столько бегать! Ты вообще как, не чувствуешь к нему родственных вибраций? А?"
"Нерационально".
"Это для тебя нерационально, а для нас принципиально! У тебя ж в каждом пальце по анализатору встроено! Небось кому в жопу сунешь и сразу определишь все наследственные болезни".
Коннор при этом не мог удержаться от нервных вздохов.
Скала следовал за отрядом как Цербер, не давая свернуть с благородного пути и затеряться среди таких же тренирующихся групп. Не отвлекали его даже собратья-андроиды, пасшие своих хомосапиенсов. Все надежды отряда на чувство родства, которое позволит Скале отвлечься от исполнения долга, шли прахом.
Отдушиной на фоне этого было питание по программе "Технологии тела". К девяти утра после хардкорных тренировок на завтрак полагались соки, свежие фрукты, омлеты, зерновые, бекон и выпечка. На ланч и вечерний прием пищи приходился выбор из двух супов, от двух до четырех основных блюд, салаты, овощи и как минимум четыре вида десертов. Страдальцев, лишенных возможности забежать на ланч, заботливо снабжали индивидуальными пайками, безжалостно рассчитанными по калорийности. Коннору даже доставалось больше сахара, чтоб мозги не скукожились. Однако, благодаря долгоиграющему тренду на полезную пищу, катастрофически ограничивали сладкую содовую и белый хлеб.
В столовой подмигивали со стен материалы о физических стандартах бойца армии США, в меню назидательно указывался калораж, а в личном профиле безжалостно фиксировались все отклонения от нормативов. Раз в неделю на эту тему читались лекции.
Гэвин с неугасающим энтузиазмом снова и снова напоминал Маркусу, что правильное питание – основа не только прохождения АФТ, но и его будущей карьеры в фитнес-бикини.
К концу второй недели отряд уверенно достигал блестящих результатов по всем дисциплинам и находился на грани легкого невроза.
Коннор писал дяде столько, сколько раньше не писал даже на Рождество. В основном это были жалобы на жизнь и попытки разузнать, нельзя ли быстренько отказаться от армии и уйти в полицию. Ральф повесил на стену мишень, подозрительно напоминающую лицом инструктора Бейлза, и метал в нее ножи с необычайным воодушевлением. Лютер, потерявший возможность залипать в бук, перешел на пространные монологи о смысле жизни и вообще. Из монологов можно было извлечь ценную идею, что современный боец не должен "преодолевать тяготы и лишения", если есть возможность этого избежать. К тому же, обращался Лютер к неведомым исследованиям, практика показала, что солдат "с колой и кондиционером" в целом эффективнее и смертоноснее своего коллеги, которому приходится бороться не только с противником, но и с бытовыми условиями.
– Почему же только кола, – пыхтел Гэвин, пробираясь следом за Лютером по тесному тоннелю, где по шлему постоянно стучало какое-то говно сверху. – Почему... не виски, например? Уф!
– Или хотя бы БадЛайт! – поддержал Коннор, с отвращением отмахиваясь от чего-то, напоминавшего плод греха корня и высоковольтного кабеля. – Даже задрипанный Хайникен пойдет! Лишь бы… уф…
– Виски с содовой, – простонал Гэвин. – Сплю и вижу!
В тоннеле забормотали, что да, вместо того чтобы пробираться по каким-то кишкам, гораздо лучше было бы бухнуть расслабляющего.
– Когда я служил в Алабаме, – многозначительно начал Маркус.
– О нет! – загудел из тоннеля Лютер. – Только не байки про Алабаму!
Посыпались смешки.
– Так вот, когда я служил в Алабаме, – угрожающе продолжил Маркус, – я всегда мог обменять честные доллары на честное виски! И никто мне не препятствовал!
Теперь по коридору пронеслись вздохи.
– Норт, а почему ты молчишь? – прицепился Гэвин. – Ты не с нами? Тебя не волнует проблема виски?
– Меня волнует проблема моего карьерного роста, – охотно отозвалась Норт. – Я терплю, чтобы получить с этого профит, не знаю, какие планы у вас.
– Аналогичные, – прошипел в респиратор Коннор.
– Ну конечно, – встрепенулся Гэвин, – Мисс десять килограмм синтетических мускулов может рассчитывать на достойное вознаграждение, не то что мы! Вот я до сих пор ношу инвалидную смирительную рубашку и вовсе не чувствую награды за это!
– До сих пор сомневаюсь, что полуторкам положено повышение в звании, – поддержал Ральф. – Разве это ваша личная заслуга или промысел Господень? Может обнаружиться, что это все благодаря имплантам…
– Может обнаружиться, что ты однажды помер ночью во сне, – благодушно ответствовала Норт со своих тыловых позиций. – Поперхнулся собственным ядовитым языком.
Ральф издал звук человека, который понял, как был неправ.
– Мазила, – с удовольствием сказал Гэвин. – Тоньше подкатывать надо, придурок.
– Чего? – всполошился Ральф. – Я не это! Норт, ты не подумай, я не того!..
– Я уже все что надо подумала, – щедро сказала Норт. – И тебе советую. Подумать, помолиться, сходить к капеллану.
В отряде злобно захихикали.
Расширенная программа тренировки предполагала боевые действия в сраных подземельях, где к тому же было жарко, как в аду – впрочем, Йеллоустоун находился примерно где-то рядом с адскими чертогами, – и ради успешного повышения квалификации приходилось попотеть. Сержант Аллен на этот раз в подземелья не спускался, громко руководя сверху. Заодно тестировал новейшие системы связи, пробивающие двадцать ярдов минеральных говен.
Коннор стукнулся головой о какой-то нарост и мысленно зарычал.
Принцип добровольной контрактной службы вкупе с очень большим конкурсом на оставшиеся "людские" места позволял армии быть весьма переборчивой. Зрение меньше сотки? Вон из приемной. Кривой мизинец на левой ступне? Такие инвалиды не могут защищать родину. Гастрит? Больной желудок – бойцу не подмога. Только лучшие, только прошедшие множество тестов, только достойные не посрамить честь Америки перед лицом тотального заполнения рядов вооруженных сил усовершенствованными моделями, произведенными в "Киберлайф".
Исключение составляли разве что владельцы различных протезов или полуторки, потому что в подобных случаях армия могла вступить на путь экспериментов по усилению людей самыми негуманными способами.
Будущее современного мира было несколько туманным, поэтому из глубин архивов восстали всяческие документы, описывающие экзотические тактики боя – от беготни по городским трущобам до шедевра мысли под названием "Обучение малых подразделений в подземной среде". Благодаря этому шедевру сержант Аллен потел снаружи над комплексом ГВР5, выстраивающим мобильную сеть на ходу, а отряд, упакованный в скины, автономные респираторы, тепловизоры и прочий обвес, шарахался в многокилометровом лабиринте. Скин грел жопу в особо ледяных местах, но одновременно умудрялся давать крохотные разряды электричества, когда его не просили. Маркус всякий раз злобно клацал зубами.
На Скалу возложили почетную обязанность нюхать воздух и определять вредные газы, которыми враги будут травить лучший отряд. Лютер и Норт тащили на себе набор инструментов, напоминающих последний писк дварфской моды. Особенно Коннора восхищал гибрид домкрата с плоскогубцами. Он уже даже пару раз представил, как с помощью этой штуки все-таки получает доступ к тем системам Скалы, куда андроид до сих пор категорически отказывался его пускать.
– И все-таки я бы выпил, – нарушил тишину Ральф. – Даже грешного Хайникена.
– Бухло есть, но его не продают, – уточнил Гэвин.
– В смысле? – Лютер попытался развернуться на ходу и едва не застрял всем инструментарием. – Тебя приняли за несовершеннолетнего? Или ты забыл снять форму?
– За умственно отсталого, – внес корректирующее предположение Скала. – Ха. Ха. Ха.
– Иди на хер. Эй, мистер киберковбой, почему мы еще не открутили ему модуль юмора, а?
– Потому что мне нравится его юмор, – с тонкой улыбочкой пояснил Коннор. – Так что насчет выпивки?
– Ее не продают без протекции офицеров, – мрачно сказал Гэвин. – Правила исключительно живодерские, они б еще ленты начали раздавать, как в бейсике. А то, что продают – это разливное в стаканчиках. Ну и что мне там, торчать у аппарата, пытаясь нализаться?
– А протекцию ты где брать собрался? – осведомился Ральф. – Или... киберковбой?
– Но-но, – Коннор с неудовольствием наступил в лужу и похлюпал в ней по щиколотку. – За такое по головке не погладят.
– А ты штаны не снимай, – заехидничал Ральф.
– Зарубите себе на головках… Бля! – нога подвернулась на чем-то скользком, и Коннор оперся об отвратительно влажную стену ладонью. – Гр-р. Так вот, я не буду взламывать учетки, рискуя своей карьерой так тупо.
– Кто насовал сюда булыжников? – зашипел Маркус, до сих пор молча дышавший Коннору в затылок. – ****ские каменюки, хуже крокодилов в засаде!
– А если мы чисто случайненько найдем чей-то оброненный электронный ключ...
– Заткнитесь, алкоголики, – прервал их Скала. – Мы входим в зону низкой видимости.
– Детка, тебя накрывает куриная слепота? – забеспокоился Гэвин. – Может, подышать тебе спиртовыми парами на сенсоры и протереть их тряпочкой от кутюр? Маркус, снимай шелковые трусы!
– Ни за что. Даже ради искусства.
– Я раздобуду вам алкоголь, если вы заткнетесь, – с отвращением сказал Скала. – Ваша болтовня невыносима.
– Ловлю на слове! – обрадовался Гэвин.
– Пари, – мигом подключился Коннор. – Или ты добываешь нам выпивку по итогам этой гряземески, или даешь мне полный доступ!
– А это еще что за сексуальное извращение? – изумился Гэвин. – И что за... Так, стоп!
"Отряд, боеготовность!" – одновременно четко и ясно прозвучало в наушниках.
– Редлайн, – третьей скрипкой выдал Скала. – Видимость ноль...
Лабиринт протяжно застонал. Показалось, что многокилометровый клубок низких и грязных проходов содрогнулся. Коннор дернул головой. На визоре пошли адские помехи, изображение рассыпалось на квадратики, и на долю мгновения он словно оказался в скорлупе: слепой, глухой и дезориентированный. Скин судорожно стиснул мышцы на ту же долю. Мгновение миновало, визор уверенно расцветился.
– Электромагнитный импульс, – почти злорадно сказал Скала. – Повреждений нет.
– Когда тебя успели проапгрейдить? – завистливо прохрипел Гэвин. – Ну и вонь... И ****ский скин щемит яйца!
– Респираторы закройте! – рявкнула Норт. – Кто, ****ь, посмел сдвинуть намордник? Айова!
– Он сам съехал! – возмутился Гэвин.
– Сдохнешь молодым, – почти выплюнула Норт. – Идиот!
– Не умничай! Я еще снабженцам фитиль вставлю!
Вода поднялась уже до колена, и Коннор с отвращением и негодованием переставлял в ней ноги, цепляясь взглядом за надежную широкую спину Лютера. Булыжники под ногами подло подставляли круглые спины, и даже казалось...
– Твою мать! – шепотом заорал Маркус. – Чтоб мне обосраться, они за ноги хватают!
– Скала! – взвыл Гэвин.
– Только не мордой в помои… – успел отчаяться Лютер.
И вода вокруг закипела.
Фонтаны грязи и жижи полетели во все стороны, а вместе с ними полетели и булыжники, до остолбенения напоминающие повадками мины из жаркой сухой Соноры. Сейчас, отплевываясь от дряни, заливающейся в респиратор, и почти вслепую отбиваясь от нечисти, Коннор страстно пожелал снова оказаться в пустыне. Там хотя бы форма не становилась тяжелее фунтов на двадцать, потому что ее к херам промочило почти насквозь. Раздавая пинки и удары, он тем не менее успел отметить, что жопа остается сухой.
– Разрывные не использовать! – командовал Скала. – Только глушилки! На короткой дистанции! Передаю слепок!
Визор, до сих пор отмечавший напавших беспорядочной россыпью точек, внезапно превратился в полную трехмерную проекцию. Коннор ударом кулака сшиб зацепившуюся за его пояс пакость, выдернул глушилку и метнулся к ближайшей фигуре. Сбивая щелбанами глушилки "булыжники", он улучил момент, развернулся, и они с Ральфом слепились спинами.
– Ну все! – рявкнул снайпер. – Вот теперь мы им не всрем!
– Лишний раз не орать! – вновь грянул иерихонской трубой Скала. – Газы не вдыхать!
– Че это он оживился? – прорычал Ральф.
Коннор чувствовал, как у него дергаются мышцы, когда отдача глушилки ударяла в них. И дергались они куда слабее, чем делали бы это без скина. Хренов экзоскелет все-таки и правда работал.
– Это сержант, – коротко ответил он. – Подключился и вещает.
– А!
Невзирая на транслируемые сержантом команды, тишину никто не соблюдал. Рычала Норт, озлобленно хекал Лютер, все матерились кто во что горазд, гейзеры воды ударялись о стены и потолок, экс-булыжники трещали и хлопали, и периодически кто-нибудь болезненно вскрикивал. Коннора пока судьба миловала, но даже Ральф уже успел матюгнуться от всей души, да так, что единственным цензурным словом было "укусил".
– Продолжаем движение! – не затыкался андроид. – Держать курс! Всех не перебьете!
Нечленораздельный рык производства Норт указывал, что она-то как раз уверена, что всех перебьет, но приказ есть приказ. Коннор зашевелил ногами, по-прежнему нащупывая лопатками напарника, и, оскальзываясь на неровном дне и каждый миг ожидая подлого впивания в яйца, начал перемещаться к выходу, обозначенному на визоре.
Количество дряни реально не уменьшалось, так что торчать в ледяном котле и пытаться доказать, что ты сильнее, было просто тупо. И мудацкие булыжники вроде не пытались переть следом.
Пол под ногами начал подниматься, Коннор едва сдержал соблазн припустить бегом, но все-таки ускорился. За ними отходили оставшиеся двойки. Норт и Лютер, как всегда работавшие рядом, но поодиночке, прикрывали исход, умудряясь валить мудаков не только глушилками, но и голыми руками. Если проекция на визоре не врала, периодически Лютер использовал компактный таран системы "Молот", которым вообще-то взламывали бронедвери.
Наконец в очередной коридор выскочили все. В ругани Маркуса можно было вычленить, что он страшно недоволен тем, что нельзя снайперски стрелять сквозь всю эту гору прямо в гнездо тварей. И тут булыжники начали отчетливо ползти следом.
– Да что за иисусье ****ство! – выругался Ральф.
– Заградительный, – грозно сказал Скала. – Огневыми разрешаю!
– О-о!
Хоровой стон наслаждения и лязг металла сыграли короткое аллегро модерато, прежде чем темнота взорвалась треском и грохотом очередей.
Сатанинское коварство составителей программы тренировок в подземельях раскрылось чуть позднее. Коннор потерял счет времени и ловушкам, тщательно расставленным на пути отряда. Ни одного живого противника, напоминавшего привычных террористов, сплошь плоды воспаленной фантазии конструкторов. Проваливающиеся полы, падающие на голову тяжелые вещи, сонм каких-то ****ских сущностей, словно сбежавших из Зоны 51. От этого голова шла кругом и мерещилось, что подразделение попало в "Подземелья и драконы", но может быть все-таки в Ад. Желания шутить уже не оставалось, отряд просто молча и зло рубил в капусту все, что попадалось под руку.
Особенно успешно с нарубанием справлялся Ральф, перейдя в режим близкого ножевого боя.
Скала успешно выступал поводырем, так ни разу и не вступив в схватку. Где-то на краю сознания, забитого короткими командами самому себе, маячила мысль, что он мог бы и голыми руками поразбираться с этим говном. Но зачем-то все же было нужно, чтобы именно люди перли сквозь дерьмо, мрак, жуть и искусственную кровищу тварей.
В какой-то момент Коннор с изумлением осознал, что Скала не только раздает команды, но еще и отсчитывает уровни прохождения. Совершенно как в игре.
Они спустились так глубоко, что внешняя связь все же перестала добивать, а из камней, казалось, вот-вот засочится лава. Жарища стояла чудовищная, скин то и дело хлюпал, самовольно отводя пот со всех концов. Механические твари то ли затаились, то ли не рисковали уже сюда соваться.
– Стоп, тишина, – внезапно резко скомандовал Скала.
"Что за…"
"Тишина!"
Приказ ударил по мозгам не хуже ЭМИ. Коннор стиснул челюсти. На мгновение появилась четкая уверенность, что Скала зол и напуган. И если сейчас начать брыкаться, то он сделает нечто, с чем им еще не приходилось сталкиваться.
"Разлом впереди, – спустя миллион лет сказал андроид. – Рид, прощупать".
Гэвин источал технофобию каждым синапсом, пока пробирался мимо остальных бойцов. Легкий экзоскелет на нем едва слышно пощелкивал, страхуя движение конечностей. В подмазанной "ночным зрением" темноте он прошел вперед и сел на корточки. Заворочался, забряцал своим арсеналом, а потом словно начал колдовать над каким-то местом в полу. Визор не давал разглядеть мелких подробностей, но Коннор эти движения узнал: Гэвин выпускал россыпь крошечных зондов глубокого проникновения. Штука, казалось бы, шикарная и перспективная – но дальность сигнала была мизерной, а заряд выдерживал всего пару минут.
Гэвин перестал играть пальцами, подался вперед, и снова потянулось ожидание.
"Интересно", – наконец сказал Гэвин.
Интонации были холодные, недобрые. Обычно, если Гэвин "Айова" Рид встречал какое-то дерьмо, он не стеснялся изрыгать по этому поводу галлоны хейта. Но сейчас это было всего одно слово, и от него почему-то волоски на руках попытались встать дыбом.
"Волт-двенадцать, – соизволил добавить Гэвин. – Глубинная".
"Что-что? – прорезался Маркус. – Ты не оговорился?"
"Нет".
Волосы все-таки слегка вздыбились – под шлемом.
"В обход", – сухо приказал Скала.
Гэвин поднялся под аккомпанемент еще пары щелчков. Тряхнул рукой, и на полу засветилась тонкая маркерная нить, очертившая отверстие удивительно правильной формы: как будто кто-то воткнул в гранит крестовую отвертку. На визоре мигнула иконка подгрузки, и вдоль маркерной нити злыми тревожными огоньками вспыхнули символы.
Ядерное оружие.
"О-ху-еть, – выговорил Ральф, пока "девятки" специальными невесомыми шагами обходили опасное место. – Спаси Господи".
"Тренировки на грани фантастики", – согласился Лютер.
Скала молчал. Быстро уходя подальше от жутковатого местечка, Коннор пытался построить модель учебных последствий, с которыми пришлось бы иметь дело, не обрати они внимания на этот разлом. Глубинные бомбы срабатывали от вибраций. Вместо модели перед глазами все время вставал натуралистичный ядерный гриб – прямо из кратера супервулкана.
– Десять, – озвучил Скала, когда они выбили очередную дверь, и на изгвазданные в грязи и поту лица пролился яркий свет уже осеннего солнца.
Лютер выронил таран, сделал два шага и плюхнулся на известняк. Впереди располагалась вертолетная площадка, а на ней мирно прикорнул "Эксплорер", в ожидании чуть приопустивший винты.
– Поздравляю, – сказал Скала. – Вы выполнили боевую учебную программу "Вершина Черной горы".
– Кайф, – простонал Гэвин, отпихивая чуть замешкавшегося на выходе Коннора. – Нет слов!
Коннор уселся на теплый песчаник. Из бункера вылезла Норт, торжествующе волокущая за собой целую связку трофейных деталей, выдранных по ходу маршрута из разных оппонентов.
– И что мы узнали после этого похода, детишки? – противным голосом спросил у мироздания Ральф, бережно кладя автомат рядом. Металл грозно поблескивал из-под слоя грязи.
– Мы узнали, что воровать нехорошо, – механически ответил Маркус.
Секунду царило молчание, а потом в отряде облегченно захохотали.
Не веселился только Скала, непривычно для себя крутивший головой. Коннор даже ощутил, как по нему скользит пристальный взгляд черного визора.
– А ты что скажешь? – окликнул он. – Как ощущения?
– Я лишь наблюдал, как люди работают друг с другом.
– И? – не отстал Коннор.
Скала молчал так долго, что привлек общественный интерес. Лютер оставил надежды оттереть экран бука, взятого в поход, разумеется, только для учебных целей. Норт оторвалась от любовного перекладывания трофеев, а Маркус перестал пытаться сделать селфи на фоне этой горы останков. Вертолет проснулся и уже раскручивал винты. По внутренней связи сержант Аллен фоново растирал в порошок проколы отряда, каковых насчитал, по его словам, порядка восьмидесяти штук.
– Это впечатляет, – неохотно произнес Скала.
У Коннора в голове тут же крутанулось колесо предположений и умопостроений. Судя по интонациям и по движению теней на визоре Скала действительно внес коррективы в свои нелестные концепции насчет "биотоплива". Можно было даже допустить, что немалую роль в этом сыграли его близкие контакты с людьми и халявно получаемые на этом петафлопсы. Коннор не удивился бы, выяснись, что нейросети от такой позитивной обратной связи прогрессируют с приличным коэффициентом.
Интересно, до чего эти нейросети могли бы дорасти, скажем, через год.
– Хо! – Гэвин опрокинулся на спину, и его поддержка весело блеснула на солнце. – А знаешь что, жестянка?
– Металлопластик, – обрел всегдашнюю щепетильность Скала. – Я состою из новейших сплавов.
"Ну да хрен с вами, отлично справились, – подытожил сержант. – Дуйте в вертушку!"
– Теперь ты точно должен раздобыть нам бухло! – жизнерадостно закончил Гэвин. Глава 12. Игры на выпивание
После того как вертушка благополучно перенесла отряд с полигона в форт Йеллоустоун, старательно огибая все туристические тропы, у "девяток" появился целый час свободного времени. Об этом их уведомил сержант, тащившийся обратно на отдельном наземном транспорте вместе со своей аппаратурой, и предупредил, что ничем хорошим его возвращение не грозит.
"Мы проведем ретроспективный разбор вашей тренировки! – пообещал он. – И я буду беспристрастен и абьюзивен!"
– Арктика начинает обрастать все большими перспективами, – пожаловался Гэвин, полируя парадно-выходной ботинок замызганной, видавшей виды щеткой. – Там хотя бы нет песка или воды.
– Вода там как раз есть, – рассеянно возразил Лютер. – В твердой форме.
– И не только, – кивнула Норт. – По здравом размышлении перспектива вмерзнуть жопой в лед меня не прельщает. Нахер медведей и пингвинов.
– Пингвинов в Арктике нет, – не менее рассеянно исправил Лютер.
– Тем более!
– От Арктики мы защищены, – уверенно сказал Коннор. – Наши андроиды такие минуса не тянут. Верно, Скала?
– Я рассматриваю это как ущемление моего эго, – сообщил тот.
– Чего?
– Указывать кому-то на его недостатки – это неэтично.
– Вы посмотрите! – сощурился Гэвин, откладывая щетку. – А кто называл нас... кем? Я и не вспомню!
– Цехами по выработке говна, – охотно напомнил Маркус.
– Протеиновыми консервами в коллагеновых мешках, – присоединился Ральф.
– Биологическим мусором, – поддакнула Норт.
– Ошибкой эволюции!
– Клеточной массой!
– Начинкой для гробов!
– Это – не недостатки, – Скала выставил ладонь жестом оратора. – Это факты!
– Так я тоже говорю о фактах, – сощурился Коннор. – Ты не тянешь минуса!
– А ходячая биомасса вполне тянет, – злорадно уточнил Ральф, тоже щуря прицельный глаз. – Божьим чудом, знаешь ли.
– Это дискуссия с дураками, я не согласен в ней участвовать, – с достоинством ответил андроид.
– Гони бухло, дурак металлопластиковый, – оскалился Гэвин. – Или что, за свои слова перед венцом эволюции ты тоже не тянешь отвечать?
"Отряд! – гаркнули по внутренней связи. – Прибыть в корпус Четыре-А!"
Скала проверил шевроны на идеальную параллельность с полом, провел ладонью перед визором, развернулся и помаршировал на выход.
– Не убегай от ответственности!
– Я обещал, и я сделаю, – мрачно отозвался Скала.
Гэвин выставил оба больших пальца и умудрился подмигнуть всему отряду обоими глазами сразу.
В здании, отведенном под центр повышения квалификации и разбора полетов, забронированы были шесть малых залов из десяти. Большой зал пустовал, и Ральф рвался туда, восклицая, что после клаустрофобных переходов по подвалам ему нужен воздух и атмосфера кафедрального собора. Но пришлось проследовать в зал "Черной Горы". Сержант Аллен, свежий и подтянутый, уже возвышался на подиуме, держа лазерный указатель, как нож для метания. На огромном проекционном экране за его спиной развернулась модель лабиринта, поставленная на паузу. Семь фигурок на старте – шесть желтых и одна оранжевая – застыли в ожидании.
– Бойцы! – поприветствовал он. – Поздравляю с выполнением учебного задания, готовьтесь внимательно слушать, что вы сделали не так! Я записал несколько отличных блуперсов!
Дверь за спинами мягко закрылась, отсекая возможность побега. Маркус достал смарт и сделал вид, что фотографирует проекцию, хотя Коннор видел, что поворот камеры настроен на самого снайпера.
– Разрешите спросить, сэр! – тут же заныл Ральф. – А можно раздвинуть двери? Чтобы бойцы не падали в обморок от недостатка кислорода?
– Если кто-то упадет, – торжественно сказал сержант, – то остальные его поднимут. Будет усиление общественного духа!
"Не вздумайте портить воздух", – трагически простонал Ральф на внутриотрядном канале.
– И не болтать, – подстрелил его сержант. – Я все вижу.
Еще полторы минуты, нужных отряду, чтобы занять места, раздобыть воду, открыть планшеты и, в случае Лютера, тут же начать косить туда одним глазом, сержант выдержал со стоическим терпением, а потом грянул.
Самой ужасной была его манера бесшовно переходить от разноса к похвальбе, снова к разносу, к блиц-опросу аудитории, чтению теории, а потом через разнос снова к внезапным задачам на логику.
От невероятных умственных стараний по сосредоточению Коннор вспотел. Безобразие на голове Ральфа приобрело космические масштабы, а шрам то и дело дергался, словно пытаясь стянуть глаз и губу к одной точке. Уши Гэвина страшно горели, Лютер, дважды подловленный сержантом на мыслях о другом, выпрямился, как гриф от штанги, и преданно ел глазами старшего по званию. Норт с Маркусом внезапно вступили в кооперацию и делали пометки асинхронно, явно разделив, кому записывать полезные знания, а кому – указания на недопустительные мудацкие проебы. Судя по выражению лица и периодическим хватаниям за задницу, проебы достались Маркусу.
Удивительно, но единственное, что сержант не стал разбирать – это кейс с ядерным фугасом на нижних уровнях. Видимо, тут придраться было просто не к чему.
– ...перерыв, – завершил сержант. – Двадцать минут, и мы перейдем к геймифицированному, – он выделил это слово особо ядовито, зыркнув на Скалу, – перепроходу вашей миссии.
"Мы умрем!" – заголосил Гэвин.
– Руки отваливаются, сэр, – одновременно простонал Ральф.
– Не страшно, – утешил его сержант. – Возможно, это новая эволюционная ступень. За три миллиона лет можно расстаться с руками. Страусы тому пример.
– А некоторые даже эволюционируют в сторону апгрейдов, – пробубнил себе под нос Коннор.
– Что ты сказал, рядовой?
– Что андроиды, сэр, могут служить прекрасным примером искусственной эволюции, сэр!
Сержант Аллен с отвращением оглядел Скалу, обвешанного интерактивными экранами.
– Не то слово, – пробурчал он. – Свободны!
"Бухло, – зловеще сказал Гэвин. – Еще два часа, и меня вынесут ногами вперед".
"Ты дурак, – расставила точки над "i" Норт. – Сержант дает кучу полезной информации".
"А я что, скипаю, что ли? Я все записываю! У меня мозги просто не успевают, я не хакер с микросхемой вместо левого полушария!"
Коннор растянулся в усмешке и чиркнул большим пальцем по горлу.
"Протоплазма", – презрительно обличила Норт.
"Плохого качества, – поддакнул Скала, до сих пор прячущийся за экранами. – Просроченная на пару десятков лет. Ха. Ха. Ха".
Несколькосекундный ступор, охвативший группу после сержантского разрешения, испарился. Все яростно зашебуршали, на пол посыпались опустевшие бутылки из-под воды, взлетела пара листков, которые Лютер по привычке использовал для записи самых кристаллизовано ценных мыслей, и отряд поспешил в коридор, точно школьники по звонку на ланч.
На ходу Коннор успел оценить удивительное ощущение – ему не хватало скина. Новейшее оборудование, аккуратно сложенное в персональные чемоданчики, покоилось в казарме. Приходилось бегать вот так, нагишом под одеждой.
– О недоступный автомат! – зарычал Гэвин, едва они оказались в коридоре. – Вот же он!
Вендинговый параллелепипед, обклеенный яркими стикерами производителей алкоголя, приветливо подмигивал у стены. Метрах в двадцати шумно обсуждали какой-то рейд "морячки", собравшись вокруг спроецированного на стену экрана. Проекцию обеспечивал андроид, похожий на Скалу как две капли воды. Только нашивки отличались.
– Миссия по взлому невыполнима, – с сожалением сказал Коннор. – Я узнаю эту модель. Хотя… Норт?
– Норт всегда Норт, – охотно отозвалась та. – Но разбивать его голыми руками я не буду.
– А если с помощью маленького славного тарана? – оживился Ральф. – Лютер? Ты не забыл его случайно где-нибудь в кармане?
Лютер, не отрываясь от вожделенного бука, покрутил пальцем у виска.
– Маркус, – шепотом окликнул Ральф. – Слышь, может, на точку? Вышка, расстояние триста, ветра нет... А?
Маркус схватился за жопу, потом опомнился, вытер руки о штанины и тоже покрутил у виска.
– Я сказал, что достану вам алкоголь, – надменно промолвил Скала, пялясь на своего собрата. – И я это сделаю.
– Че это вы переглядываетесь? – тут же прицепился Гэвин. – Обмениваетесь впечатлениями?
– У нас гильдийная солидарность, – неожиданно кивнул Скала. – Это полезные связи.
– Надеюсь, вы личными видеофайлами не обмениваетесь? – внезапно забеспокоился Маркус. – Мне дорога моя репутация!
К радостному хохоту присоединился даже Лютер, оторвав взгляд от бука.
– Маркус и репутация! – торжественным голосом сказал он, просмеявшись. – Неслыханная смесь!
В коридор вывалилась еще одна группа, в зеленых беретах – вид у всех был очумевший, и шедший за ними андроид выглядел, как сторожевой пес при стаде.
– А я смотрю, здесь у нас тоже сплошь спецотряды, – отметила Норт. – Ну что, подышим кислородом?
Коннор присоединился к общественному согласию, что конечно подышим – и все поспешили на крыльцо.
– Пока вы пассивно впитываете канцерогены, – сказал им в спины Скала, – я буду о вас молиться.
– Рафики, вы созданы друг для друга! – захлебнулся восторгом Маркус.
– Мой капеллан...
Не дав Ральфу продолжить обличительную речь, Маркус ухватил его под локоть и потащил к выходу. Почему-то от вида этого прикосновения Коннор почувствовал жар на кончиках ушей. Изо всех сил скрывая ощущения, он пару раз оглянулся, но Скала уже повернулся спиной, и казалось, что он пристально рассматривает всех вышедших передохнуть. Не особо надеясь на успех, Коннор стукнулся к Скале по открытому каналу, пробросив простенький запрос на подключение.
"Доступ запрещен. Причина: идите на хер".
***
Ко второму раунду разбора полетов Скала не явился, и это вызвало легкую обеспокоенность у всех, кроме сержанта. Пока тот упоенно разбирал поведение группы на восьмом уровне, поясняя, что только сопливая зелень забывает проанализировать состав воздушных смесей, в группе обменивались тревожными корчами. Носы, уши, жесты – все пошло в ход. Скала отсутствовал, и связи тоже не было.
"Его поймали", – наконец нацарапал Гэвин крупными буквами на экране планшета.
"Я ничего не ломал", – на всякий случай такими же крупными буквами открестился Коннор.
"Не нагнетайте!" – кривым почерком потребовала Норт, поглядывая на Маркуса.
Тот стремительно бледнел, краснел и норовил схватиться за жопу, невзирая на то, что сидел на стуле. Судя по всему, его одолевали ужасные подозрения.
Тревогу за андроида и возможные неприятные последствия его поступков кое-как удалось запихать на задний план, когда сержант перешел к геймификации и заставил отряд перепроходить "максимально заваленные" уровни, используя для этого большую трехмерную проекцию.
Движимые общим на всех желанием поскорее сбежать и отыскать родное ведро, члены отряда молниеносно синхронизировались и проскакали уровни как по нотам. Сержант даже перестал отпускать язвительные замечания и только щелкал языком.
– Вот так бы всегда, – подытожил он. – Отряд! Вопросы есть?
Коннор открыл рот, чтобы все-таки уточнить про ядерную ловушку, но не успел.
– Нет, сэр! – гавкнул Маркус, слегка приподнимаясь с места. – Разрешите идти?!
– А кстати, где технологический член команды? – почти с садистским удовольствием поинтересовался сержант. – Вы его куда-то отправили?
Маркус плюхнулся на обе подставленные под задницу руки.
– Нет, сэр, – уверенно ответила Норт. – Вероятно, он находится на гильдийном сборе.
Сержант перевел прицел взгляда на Коннора.
– Так точно, сэр, – спокойно подтвердил тот. – Андроид SQ800 как обычно обозвал нас нехорошими словами и, по моим наблюдениям, отправился общаться с коллегами. Вероятно, они тоже обмениваются опытом, сэр!
– Возможно, в форме геймификации, – задумчиво сказал Ральф и аж подавился, когда сержант Аллен повернул к нему голову. – Прошу прощения, сэр!
– Разобраться и устранить, – велел сержант. – Завтра свободный день, надеюсь, вы проведете его с пользой согласно составленному мной плану. Свободны!
План в виде файла бахнулся к Коннору на планшет, точно так же маякнули уведомления на остальных планшетах. Отряд поднялся, с великолепной синхронностью отдал честь и таким же потрясающим маршем проследовал на выход. На хренов фугас Коннор решил махнуть рукой.
В коридоре синхронность была тут же нарушена, и толпа обуреваемых страшными подозрениями бойцов ринулась к автомату.
– Руками не ломали, – тут же определила Норт. – Коннор?
– Пять секунд… Так, понял. На первый взгляд – тоже ничего, но гляньте на счетчик запросов.
Алчущие прильнули к окошечку, куда Коннор тыкал пальцем.
– "Джек Дэниелс" – сто сорок запросов, – вслух прочитал Гэвин. – И что?
– На вендинге запросы считаются за сутки, – пояснил Коннор. – Думаешь, набралось бы сто сорок офицеров, желающих набухаться?
– А если каждый брал по десять? – скрупулезно уточнил Лютер.
– Они так мелочиться не будут, – отмахнулась Норт. – Я тоже за то, что минимум сто двадцать из этого выдоил наш приятель. Ну…
– Если он его взломал, – неожиданно сказал Маркус. – Я не переживу позора.
Фокус внимания переместился с ограбленного автомата на Маркуса.
– Чего это? – прищурился Гэвин.
– Кстати да, чего так нервничал? – поддакнул Ральф.
– Мы все видели, – обличительно добавил Коннор.
Норт не произнесла ни слова, но выбрала самый подходящий момент, чтобы хрустнуть костяшками.
– Я поспорил, – мрачно пояснил Маркус. – Что наш андроид самый стабильный и не склонен к идиотским выходкам. И если что… плакали мои триста баксов!
– Скала и стабильность, – опять тоном пастора озвучил Лютер. – Неслыханно!
Бойцы зафыркали.
– Ладно, во-первых, свалим от этого автомата, – взмахнул рукой Коннор. – Еще не хватало, чтоб на нас подумали. Во-вторых, конечно он его взломал, думаешь, попросил у кого-то из офицеров корочки? Похорони свои баксы.
– И мозги, – наконец добавила Норт.
На этот раз ради разнообразия Маркус схватился за уши.
– В-третьих, раз уж он добыл нам выпивку, – витийствовал Коннор, пока они топали по коридору, – то давайте его поищем. У кого-то есть догадки, куда он делся?
– Пошел в гильдию? – с честным лицом предположил Ральф.
– Геймифицироваться, конечно, – опять не выдержал Гэвин. – Глядишь, там-то ему апгрейд и отвинтят.
– Еще чего! – нервно взбрыкнул снайпер. – Я должен его вернуть!
Норт многозначительно произнесла "хм!", и Ральф нечленораздельно замычал, страдальчески хватаясь за шрам.
– Да сидит он в казарме, – проронил Лютер, пялясь в бук. – Куда ему деваться еще? К психологу ходить?
– Да конечно, – явно в пику воспротивился Маркус. – Может, еще и поднос приготовил и бабочку надел? Я этому ведру не доверяю.
"Что не мешало тебе с ним трахаться", – почти брякнул Коннор, но вовремя спохватился.
– Когда я выйду на пенсию, – торжественно сказал Гэвин, – я заведу андроида. Я буду стар, ворчлив и пердлив, а со мной всегда будет угодливо обращаться механический краб!
– Почему краб? – так же между делом изумился Лютер. – Почему не домохозяйка?
– Это скучно, – охотно пояснил Гэвин. – Я мечтаю сожительствовать с гигантским крабом.
На крыльцо все высыпали под смешки и предположения, с какими частями крабьего тела Гэвин планирует сожительствовать.
– Так что, сразу в казарму? – Норт потянулась. – Честно говоря, даже ради "Джека" я взаперти торчать не хочу. Я б вон поплавала…
Лодки в канале качались на заманчиво гладкой воде.
– Я тоже за свободное время, – воодушевился Коннор. – И правда, чего мы везде, как стая орланов, перемещаемся группой? Я уже скоро в сортир в полуприседе ходить начну!
На решение своих дел и поиск Скалы установили час. Пожелали друг другу не попадать на глаза офицерам – и разбежались. Норт совершенно честно ринулась к лодкам, Лютер взял курс на группу деревьев, стыдливо жмущихся к серебристому ангару, Маркус устремился к дальним баракам, невнятно восклицая про триста баксов и форс-мажор, а Гэвин с Ральфом дернули куда-то в противоположном направлении. Коннор твердо вознамерился найти несколько подопытных андроидов и попробовать договориться с ними на полный доступ. Хотелось убедиться, что Скала действительно получил апгрейд от своих психологов. Ну или что он просто вредительский мудак.
Полчаса исследований подтвердили, что все андроиды – вредительские мудаки. Пятеро из пяти встреченных отказывали ему в интимной информационной близости под разными надуманными причинами. Среди причин было и "ваш ключ устарел", и "согласуйте с руководством", и даже "мне сержант не разрешает". Автора этого высказывания Коннор оглядывал с особым пристрастием, подозревая, что кто-то в модулях этого SQ800 тоже чего-то навертел.
Глубоко неудовлетворенный, он с расстройства прикупил в очередном вендинговом автомате банку колы – в профайле тут же сердито замигал индекс превышения по быстрым углеводам – и, покачивая холодную банку в ладони, направился к казармам.
Неподалеку от крыльца оккупировали стол для стратегических игр Гэвин и невероятно бодрый и жизнерадостный Маркус. Над столом стратегически росла сосна, спасая игроков от полуденного жара. На подходе Коннор успел услышать финал истории о трехстах баксах, которые теперь Маркус никому не был должен, а вместе с историей завершился и путь Коннора. Остановившись, он наконец-то получил право открыть крышку и припасть к живительному углеводному потоку. Пузырьки весело щипали за язык.
– Че ты травишься? – накинулся на него Гэвин. – Мы ж собрались напиться!
Коннор сделал последний глоток.
– Я в рамках скепсиса, – охотно пояснил он, тщательно сминая банку в кулаке. – Вдруг он просто сломал этот цельнометаллический гроб и все? К тому же, вы видели у него тару?
Бойцы озадаченно переглянулись.
– То-то же, – сказал Коннор и броском отправил алюминиевый комок в урну.
– Он мог за ней сбегать, – уверенно сказал Гэвин. – Одолжить у… Эй, Лютер! Я думал, ты не придешь!
– Конечно, – с достоинством прогудел Лютер из-за спины Коннора. – Все надеются, что я опоздаю к празднику.
В одной руке у боевика находился и бук, и ветка, которой он лениво обмахивался. Правую предусмотрительно держал пустой, чтобы всегда иметь возможность взять под козырек.
– На рынке появились новое приложение и гарнитура, – изрек Лютер, опираясь бедром на стол. – Анонсирован перевод со всех языков в режиме реального времени. Открыта подписка на опытные экземпляры.
– А перевод с андроидского есть? – заинтересовался Гэвин.
– Зато, если он ничего не раздобыл, он должен мне доступ, – мечтательно сказал Коннор.
– Нет, но зато встроен сурдоперевод, – уточнил Лютер.
Из-за ангара вынырнул Ральф и бодро замаршировал к казарме. Увидев своих, он еще и ускорился. В левой руке он легкомысленно нес черный тубус.
– Очередная стрелялка? – озаботился Гэвин, подтягивая штаны.
– Я был бы в курсе, – отверг идею Маркус.
– Как знать, может, он изменяет тебе с каким-нибудь пулеметчиком, – заухмылялся Гэвин.
Снайпер презрительно оттопырил губу.
– Микроскоп, – глубокомысленно сказал Лютер. – Для рассматривания в окуляр половой жизни микробов.
– Это почему? – заинтересовался Коннор. – Почему именно микробов?
– Потому что кроме них никому и ничего здесь не светит, – проворчал Лютер.
Маркус самым естественным образом схватился за задницу, и Коннор с огромным трудом подавил желание посмотреть ему прямо в глаза. Они оба так замечательно делали вид, что ничего не происходило в душевой, что казалось, будто и впрямь случилась одна большая галлюцинация.
По дорожке бежала группа в "пустынном" хаки, периодически подбадривая себя криками. Ральфу пришлось рвануть им наперерез, группа ускорилась, но снайпер успел проскочить, а в спину ему посыпались оскорбления.
– Во! – издалека крикнул Ральф, сияя во все тридцать два зуба и один шрам. – Раздобыл!
– Чего раздобыл? – бодро заорал Гэвин.
Лютер нервно вздрогнул и едва не уронил бук. Ральф замахал, перешел на легкий бег и через несколько секунд затормозил у точки встречи.
– Посуда! – многозначительно сказал он и потряс тубусом. – Виски надо пить из красивой посуды!
– Делаю прогноз, что посуду ты спер, – усмехнулся Маркус.
– Удваиваю, – подключил собственные аналитические мощности Коннор.
Ральф показал средний палец обоим одновременно.
– Я все еще сильно сомневаюсь в перспективах, – сердито сказал Лютер, отправляя бук в чехол. – Не выпил же он его!
Ральф снова потряс тубусом и ухмыльнулся.
– Где Норт? Мы ж не будем пить без нее?
Все задумчиво вздохнули. Помимо прочего, частым свойством "полуторок" была высокая сопротивляемость к алкоголю. Пить надо было либо очень много, либо очень крепкое. А лучше и то, и другое сразу.
– Кто видел ее последний?
Лютер безмолвно указал за спины основному почтенному собранию. Коннор обернулся и узрел бодро топающую через плац специалиста Норт Элмерз. С собой у Норт было весло.
– Она им кого-то убила, – опять спрогнозировал Маркус. – Насмерть.
– А что, убить можно на чуть-чуть? – механически удивился Коннор.
– Если андроидов, разве что…
– Ты зачем эту бандуру волочешь? – громогласно поинтересовался Гэвин, указывая пальцем.
– Трофей!
– Так я и знал, – подытожил Маркус.
– Победа в гребле, – разъяснила Норт. – В военной!
Судя по остекленевшим глазам соседей, представляли они то же самое, что и Коннор: морской бой с участием байдарок, где соперников изничтожают могучими ударами весел по головам.
– Ну, – опомнился Коннор, – ты хотя бы сможешь избить Скалу, если он откажется от пари.
Норт ухмыльнулась и согласно крутанула веслом, после чего возложила его на левое плечо, как парадную винтовку. Коннор немедленно встал по стойке смирно и отдал честь. За ним с разной степенью успешности последовали остальные.
– Возглавляю миссию, – подражая Скале, отчеканила Норт. – Операция "Нажраться в сиську" начата!
И первой направилась ко входу.
Валандаясь где-то посреди группы, Коннор терзался равномерно сильными чувствами: с одной стороны, если Скала и правда добыл выпивку, то они наконец-то нажрутся. С другой, если он облажался – то доступ к электронным мозгам… К этим петлям обратной связи, к половодью багряного цвета…
Он втянул воздух, почти плывя от одной этой мысли, и едва не влетел в спину обогнавшему его Гэвину. Норт повелительно взмахнула веслом перед дверью, та распахнулась, и отряд внедрился в казарму. Андроид-смотрящий лениво проводил их взглядом и вернулся к экранам.
Покой и порядок соблюдались неукоснительно.
На общей территории тоже тусовались какие-то грешники, явно вырвавшиеся из когтей ретроспективно настроенных сержантов. Проигнорировать весло они не смогли.
– А это чего? – озвучил один из них, медно-рыжий, даже с учетом стрижки под миллиметр.
– Далеко ли плывет отважный экипаж? – тут же присоединился его сосед. – В Майами?
Норт сняла весло с плеча и крутанула его одним движением пальцев. Лопасть из карбона свистнула в воздухе, два с половиной метра углеродных материалов совершили полный оборот. Пятка рукояти со стуком опустилась на пол.
– Счастливого пути! – мгновенно исправился сосед рыжего.
Норт издевательски салютовала двумя пальцами. Грешники засуетились и сместились к окну, в район плоского экрана, транслирующего какой-то ситком, наверняка бы понравившийся Скале. Приглушенный до минимума звук то и дело радовал слух взрывами наигранного смеха.
Норт развернулась, Гэвин молча показал сразу два средних пальца неудачникам и даже сымитировал ими какую-то жестовую хореографию. Рыжий, следивший за ситуацией вполглаза, скривился так, будто глотнул уксуса.
Без малейшего сочувствия Коннор тоже показал средний палец, развернулся на пятке и устремился за Норт. Топая по коридору, он даже слегка ударился в философию. Все-таки было в ней – даже не как в полуторке – что-то особенное. Из-за чего их отряд готов был следовать за ней, как верная свита, внимающая распоряжениям. Хорошо, что постельные баталии теперь достались Скале, и к живым людям Норт стала относиться гораздо снисходительнее. В последний раз Коннор даже не получил синяков…
Он вспомнил изукрашенную спину и задницу Маркуса и мгновенно споткнулся на ровном месте.
– Ага! – громовым голосом сказала Норт
Коннора толкнули меж лопаток, он выругался и буквально влетел в комнату отряда.
– Твою ж!
В последний момент славировав, чтобы не влепиться в Норт, он успешно прошел низким юзом под веслом и выскочил на свободное пространство. Скала, как обычно, занимал свою зарядную платформу.
– И где же наше бухло? – немедленно заинтересовался Гэвин, тоже проникший в спальню. – Не вижу ни одной малюсенькой бутылочки! Кажется, кто-то зря ****ил посуду!
– Я ее одолжил, – недовольно возразил Ральф. – С благородными целями.
– Андроид SQ800! – патетически провозгласил Гэвин, простирая руку. – Где обещанное? Нам что, не переодеваться в гражданское?
Норт опять со стуком уперла весло в пол. Лопасть угрожающе качнулась в воздухе.
Скала пару секунд сохранял каменную неподвижность, но потом все же шевельнулся и шагнул с платформы. Коннор обратил внимание, что у этой чертовой платформы зарядные кабели уходили в стену через точно расположенные выводы. Похоже, новые армейские бараки проектировали уже так, чтобы в них с удобством размещать андроидов.
– Я всегда абсолютно объективен, беспристрастен и честен, – сообщил Скала. – И я не нарушаю обещаний, в отличие от вас, непостоянные...
– И где оно? – перебил Гэвин.
Скала демонстративно поправил яйца. Челюсти у всех страждущих отвисли одновременно.
– Чего? – опомнился главный алкоголежелающий. – В смысле? Не понял!
– Я транспортировал его в наиболее безопасном месте, – удовлетворенно прояснил Скала.
– Ты что, его выпил? – страшным голосом спросил Маркус. – Сто сорок стаканчиков?
– Чем, балбес? – сказал Лютер, механически пихнув ветку в чехол к буку.
Норт сдвинулась с места, прошла к ближайшей койке и привалилась к ней плечом, поставив весло рядом.
– Так-так, – удовлетворенно произнесла она. – Что-то интересное.
– Я его употребил без потери свойств, – подчеркнул Скала.
– Чем?! – заорал Гэвин. – Че ты ходишь вокруг да около, как диджей вокруг официантки?
– Апгрейдом, – сказал Скала.
Несмотря на ровный тон голоса, Коннор услышал в этом ответе столько злорадства, что хватило бы завалить все сраные учебные тоннели от нулевого до десятого уровня.
Ральф звучно поперхнулся. Получилось у него настолько чудовищно, что все головы обернулись к нему.
– Моими… вот этими руками… – страшным шепотом выдал Ральф. – Вот этими руками одолженным... Дорогим как сволочь хером – и всосал?!
– Изъял, – подсказал Скала.
Коннор почувствовал искренний восторг творца, чье творение окончательно освоилось и творит, что ему вздумается.
– А-а! – Ральф воздел руки вместе с тубусом. – А смазку куда? Куда ты ее дел, гад проклятый? Две пинты!
– Я бы снял про это ролик, – простонал Маркус. – И он мгновенно пробил бы все рейтинги!
– Не пробил бы, – "утешил" Лютер. – Ютуб недавно подытоживал рейтинги за последний тридцать лет. Так вот, у клипа "Гангам Стайл" набрался один триллион просмотров. Тебе не догнать.
– Куда ты ее дел, чучело еретическое? – наконец совладал с голосом Ральф. – Ты знаешь, чего стоило ее раздобыть?!
– Успокойся и не вопи, – теперь Скала говорил почти презрительно. – Я перелил ее в другую полость.
– Ограбили, – несчастным голосом сказал Ральф. – Лучше б я в Арктике замерз или червяку на ужин попался. Виски – в апгрейд! В хер, мать его!
– Еще и тубу у кого-то стырил, – меланхолично подлил керосину Лютер.
– Кому нацедить? – вежливо осведомился Скала.
Если Скала и запланировал сбить отряд с толку, он крупно облажался. Коннор был уверен, что андроид обращался к простейшим психологическим паттернам, гласящим, что люди слишком горды, однако вряд ли скрипты учитывали, что некоторые за свою жизнь успели повидать столько всякого дерьма и трэша, что предложением нацедить из силиконового краника их не испугать.
– За скилл и апгрейд! – подняла Норт очередной тост.
– За хер и бухло! – слегка заплетающимся языком поддержал Гэвин. – Эт, конечно, не "Олд фэшн", но пойдет!
Профайлы, которым полагалось истерить в тревоге, скорбно молчали. Коннор бестрепетно ковырнул их, временно заблокировав передачу информации. Несколько часов – не повод для беспокойства, особенно в официально назначенное свободное время.
Скала сидел на единственном столе, демонстративно гоняя по визору желтые закорючки, штаны на нем были расстегнуты, и хер, поднятый примерно на полдевятого, то и дело ронял алкогольную каплю с конца. Любители выпивки, предусмотрительно переодетые в гражданское, расположились прямо на полу, произнося один тост за другим. Как только чей-нибудь стаканчик пустел, владелец подымался на ноги – с каждым разом это давалось все труднее – и шествовал к Скале, чтобы подставить пиалу под живительный родник.
"Не дергайте за кран! – периодически вскукарекивал Ральф. – Мне его еще возвращать!"
Нелепые надежды отнять у Норт то, что однажды ей было подарено, восхищали Коннора настолько, что он перешел от дерганья к сомнительному выдаиванию. Он сделал аж три подхода, прежде чем его экзерсисы заметили.
– Киберковбой, чего ты там ему дрочишь? – уличил его Лютер. – Надеешься градус поднять?
Скала отчетливо скрежетнул.
– Напрасные мечты, – с интонациями Гамлета сказал он. – Все тлен.
– Может, я пытаюсь как-то наладить контакты! – возмутился Коннор, взмахнув стаканчиком. Чуть-чуть содержимого выплеснулось. – Вот! Все из-за тебя!
– Из-за твоего расшатанного центра равновесия, – исправил Скала.
– А тебе что, не нравится? – обрадованно ухмыльнулся Коннор. – Ну там, сто двадцать петафлопс, а?
– Че? – встрепенулся Гэвин.
– Да не обращай внимания… ну че скажешь, мистер силиконовые мозги?
– Максимум это смешно, – сухо уведомил его Скала.
– Но-орт? А ты замечала за ним веселые реакции, а? Что скажешь?
– Что тебе надо от него отлипнуть, – добродушно посоветовала Норт. – Не то он тебя этим же ***м и забьет насмерть. И не сломается.
– Пфэ! Скала, а Скала? – Коннор поставил стаканчик на стол и оперся руками на раздвинутые ляжки андроида. Под пальцами был камень в горячей ткани. – Ты нас хоть вот на столечко, на малюсечку любишь?
– Не знаю такого слова, – строго ответил Скала. – Мужчина, отойдите, от вас идет выхлоп.
– А если я тебя поцелую? – заартачился Коннор. – А? Прямо вот в, м-ма...
Скала едва заметным движением убрал голову назад, и Коннор вхолостую чмокнул воздух.
– Что ты творишь, – укоризненно сказал Лютер из-за спины. – Это ж у него глаз. На кой хер ты лезешь к нему целоваться в глаз?
Коннор откашлялся.
– Если вам в глаз попал цемент, а руки запачканы бетоном, то попросите коллегу достать мусор из глаза языком! – выдал он армейскую инженерную мудрость.
– У меня ничего не запачкано цементом, – хладнокровно информировал его Скала.
– Тьфу, – огорчился Коннор, слезая с него.
Невнятная тревога, почти томление в паху его так разволновали, что он немедленно подхватил стаканчик и выпил. И сделал широкий шаг назад. Под ступней что-то влажно хрустнуло.
– Твою мать, собака сарацинская! – завопил Ральф.
Коннор слегка подпрыгнул, мгновенно вообразив, что наступил Ральфу на улучшенный глаз. Почему на глаз – сознание уже сообразить не могло, лишь подкидывало какие-то апокалиптические картины, в которых Ральф вынимал глаз, бережно купал в стаканчике с виски и откладывал полежать. Отдохнуть. Прямо на полу, почему бы и нет, виски же дезинфицирует…
Наконец он сообразил обернуться и присмотреться.
– Крокодил безногий! – шумел Ральф. – Что за люди! Не успеешь отвлечься, как все изгадили!
На полу жалкими останками красовался стаканчик. Мягкий пластик не треснул, но согнулся и застыл, раздавленный тяжелой пятой. Лужица виски вокруг расплывалась, как кровь. Ральф уже достал нож и пытался подковырнуть смятое.
– Я же не допил тост! – продолжал шуметь он. – Вот бля! И че ж теперь делать...
– А ты как в кино! – захохотал Гэвин. – Берешь и прям ложишься под краник! Главное, пасть открой пошире!
– Ах так? – воинственно сказал Ральф и распутал скрещенные ноги. – Вот как? На слабо?
– На слабо! – охотно поддакнул Гэвин, тоже порываясь встать. – И на скорость!
Маркус бурно зааплодировал. Норт опрокинула очередную порцию, дотянулась до весла, умудрилась поднять его и подбадривающе постучать им в пол.
– Щас! – торжественно объявил Ральф, воздвигаясь на ноги. – А ну!
– Уровень алкоголя в крови нарушает ваши когнитивные способности, рядовой, – постно сказал Скала. – Я рекомендую немедленно лечь и проспаться.
Гэвин тоже поднялся.
– Да я выпью всего еще разочек, – честно сказал Ральф и попробовал невинно заморгать.
Вместо этого получились жуткие кривляния, спонсированные шрамом. Держась за стол, Коннор пытался сообразить, что происходит. Ральф сделал несколько шагов и бухнулся перед Скалой на колени. Силиконовый хер с интересным содержимым оказался напротив его лица. Ральф страстно вцепился Скале в правое колено, промахнулся мимо левого и так нырнул вперед, что чуть не ткнул себе хером в глаз. Увернулся он в последний момент, и хер прошелся по шраму на щеке.
– Сразу виден недостаток боевой подготовки, – прокомментировал Гэвин. – Плохое знание предмета! И низкий уровень этой, как ее... квалификации.
– А ты что, спец? – обиделся Ральф.
– Не-ет. Но готов поспорить, что мой природный талант и в этом сделает меня лучшим!
Ральф начал было длинное высказывание, что он думает по поводу хвастовства некоторых подрывников, озабоченных лишь тем, чтобы бабахнуло погромче, но Гэвин решительно прервал его речь, плюхнувшись рядом. Левое колено Скалы оказалось в его власти, и несколько секунд он с пьяным интересом разглядывал хер.
– Ага, – наконец изрек он. – Это гидравлическая система, и в ней надо создать вакуум.
Маркус поднялся и приставил обе руки к глазам, имитируя бинокль.
– Люц, записывай, – велел он. – Открой новую страницу и пиши!
– Я женат, – непримиримо отозвался Лютер.
– Я ж не прошу тебя участвовать!
Коннор вцепился в стол еще крепче, открыл рот, и в этот момент Гэвин попробовал поймать хер Скалы губами.
– А-а! – искренне взвыл Ральф. – Куда! Я первый это придумал!
– С чего? Я подсказал!
Напротив хера состоялась короткая и невразумительная драка. Участники пытались выпихнуть друг друга с территории, но поскольку у каждого было занято по одной руке, а в головах отчетливо бродил алкоголь, то выглядело это, как отчаянное махание свободными руками друг у друга перед носом.
– А зачем вы деретесь, – сказал Коннор, чувствуя, что непрошеное и опасное возбуждение начинает затягивать мозги. – Вы, наоборот, объединитесь.
– Да-а? – удивился Ральф – Это как?
– Как-нибудь, – высокопрофессионально посоветовал Коннор.
И засунул стаканчик в зубы, чтобы не начать руководить. Ужасное ощущение, что он встревает в аферу с гомосексуальным подтекстом, все росло, ширилось и крепло. Количество свидетелей было кошмарным, тревога стучала в голову, приговаривая что-то на дремучем, из начала нулевых, о безупречной личной репутации, взысканиях, увольнении и безработице. Он метнул взгляд на Норт, и в карих глазах увидел хищное предвкушающее любопытство.
– Это покушение на имущество армии США, – сообщил Скала.
Но, насколько Коннор слышал, сделал он это не очень уверенно. На черном визоре дрожала тонкая красная нить. Коннор и сам до сих пор не верил, что эти придурки реально воплотят в жизнь свои обещания… Ральф махнул рукой, нырнул вперед и смачно обхватил губами силиконовую головку.
Основы мироздания в голове Коннора треснули и поехали к херам.
– Первый пошел! – ликующе вскричал Маркус, складывая из пальцев объектив. – Лютер, записывай траекторию! Рядовой Гарднер сразу с наскоку берет препятствие за щеку!
Гэвин выматерился и так же стремительно пристроился сбоку, мотнув головой. Высунул язык и лихо провел им по всей длине апгрейда, извернулся, чтобы достать до яиц, и наконец присосался сбоку.
– Бля, ну это вообще, – сам себе сказал Коннор.
Потом вспомнил завирусившийся пару лет назад ролик, где какие-то даже не очень пьяные пехотинцы на спор делали глубокую глотку розовому искусственному хую на присоске, и осознал, что его представления о мире были несколько... уже, чем действительность.
– Второй номер начинает играть на кожаной свирели, – энергично сказал Маркус. – Фиксируй! Зрители ликуют!
Норт снова постучала веслом по полу. Сверху Коннор прекрасно видел, как Ральф двинул головой, надеваясь на хер еще больше, почти столкнул Гэвина и снова дернулся. А потом резко подался назад, снимаясь. Высвободился и высунул язык. С конца упала несчастная капля.
– Че? – до глубины души возмутился Ральф.
– Облом! – прокомментировал Маркус. – Нулевой результат, минет был говно, что же сделает второ… а-а! Второй номер пробует тот же прием! Ого!
Одобрительный вопль относился к тому, что Гэвин решил заглотнуть чуть ли не весь хер целиком, и по точно такому же судорожному движению головы, как и у Ральфа, Коннор понял, что он поперхнулся. Снялся он еще быстрее.
– Херовая подготовка участников, – огорчился Маркус. – Будет ли замена на поле?
– Я женат! – повторил Лютер.
Коннор подарил ему мимолетный взгляд и подавил усмешку. Бук исчез, а сам Лютер с неистовым интересом пялился на происходящее. Опасения слегка отступили, тревожность перестала щелкать по диафрагме, и Коннор почти с чистой совестью снова уставился на неудачливых минетчиков. В этот момент они, кажется, пришли к соглашению, потому что обменялись кивками. Ральф неторопливо лизнул блестящую головку. Секундой позже повторил Гэвин. Ральф поцеловал ее сбоку, и Гэвин отстал от него всего на миллисекунду.
Они столкнулись губами, атакуя четко обрисованную силиконовую плоть, точно так же синхронно начали подниматься по стволу, облизывая и обсасывая его, Ральф схватил Скалу за яйца и начал наминать их, утыкаясь носом в гладкий пах. Гэвин вернулся к головке, опять обхватил ее губами и так отчетливо начал сосать, что Коннор почувствовал, как что-то слабеет у него в коленях. Возможно, это были последние опоры его ориентации.
Он метнул взгляд на черный визор. Тонкая нить превратилась в толстенную красную полосу, протуберанцами расползающуюся вверх и вниз к границам экрана. Скала не дышал, не потел, не дергался, но это безумное свечение говорило само за себя. Многослойные нейронные сети, складывающие из себя личность Скалы, сейчас точно так же пылали, обрабатывая происходящее.
– Вот это слаженный подход, – с восхищением сказал Маркус. – Это заявка на победу!
Ральф полирнул губами ствол – Коннор даже увидел, как невероятно правдоподобно под ними проминаются и вновь набухают венки, – и пихнул Гэвина в плечо. Тот с непотребным хлюпаньем выпустил головку изо рта. Коннор убедился, что хер был запрограммирован действовать как настоящий: головка побагровела, глянцево заблестела и отчетливо стала больше. Примерно то же самое вот-вот грозилось начать происходить в его штанах. На этот раз Ральф мастерски взял две третьих хера в рот, тормознул на секунду, взял еще чуть-чуть – и задвигал головой, сопя и чуть ли не постанывая. Полуприкрытые глаза пьяно и возбужденно блестели, светлые волосы упали на лоб, тонкими прядями прилипая к разгоряченной коже.
– Рекорд, – простонал Маркус, бросая воображаемый бинокль и хватаясь за задницу. – Где мой холст и мои краски?
Гэвин двумя пальцами обхватил не поместившееся богатство и принялся надрачивать. Красный цвет почти залил визор Скалы, и Коннор почему-то резко уверился, что вискиизвержение случится одновременно с полным блэкаутом.
– Участники повышают квалификацию прямо на глазах, – не совсем твердым голосом поведал Маркус. – Зрители аплодируют.
Ральф выпустил член Скалы, едва не облившись слюнями, Гэвин страстно лизнул силикон, поцеловал головку, раскрыл рот пошире, высовывая язык, и пошлепал себя головкой по нему.
Визор вспыхнул багрянцем от и до. Расставленные бедра дернулись, столешница скрипнула – и струя виски цвета жженого сахара брызнула крутой дугой.
– Страйк! – радостно заорал Маркус. – Раунд закрыт кончой! Оргазм в цель!
– Браво! – искренне согласилась Норт.
– Умгмм-м! – захлебнулся Гэвин.
Ральф отпихнул его и сунулся под струю сам, широко разевая рот.
– Они все выпьют без нас, – констатировал Маркус. – Что ж, они заслужили! Снова аплодисменты!
Норт постучала пяткой весла в пол. Коннор, чувствуя предательский стояк, развернулся так, чтобы его не видели самые трезвые. Самым упившимся было все равно, они буквально купались в виски, булькая и торопясь глотать. До сих пор Коннор был уверен, что такие счастливые лица бывают только в хорошо отрежиссированном порно, но, похоже, он сильно заблуждался.
Прежде чем любитель бухла внутри Коннора сломался и рванул участвовать, струя начала иссякать.
– Женатому человеку страшно смотреть на такое, – жлобски сказал Лютер. – Если что, вы свидетели, я жмурился!
– А я с удовольствием смотрел, – без всякого раскаяния признал Маркус.
– Уф-ф!
– О да-а…
– Извращенцы, – простонал Коннор.
Косые лучи закатного солнца врывались в окно, обливая Скалу теплым оранжевым светом, и на этом фоне красный визор полыхал просто неистово. Коннор прислонился к столу, потянулся, чтобы похлопать Скалу по плечу, и тот резко обернулся. Показалось даже, что было слышно, как сработала его гидравлика. Внизу добулькивали и вовсю радовались, что почти ничего не пролилось. Маркус приставал к Лютеру с вопросом, записывал ли тот или только смотрел сквозь пальцы.
– Ну, сколько петафлопс насчитал? – слегка улыбаясь, поинтересовался Коннор.
Скала оторвал одну руку от столешницы, медленно поднял и перехватил Коннора за запястье. Багрянец на визоре стремительно сжался в точку. В голове призрачно зазвучал электронный шепот, мир вокруг слегка окрасился розоватым. Коннор заморгал. Глянцевая тьма посмотрела на Коннора очень пристально, а потом из нее родилась узкая полоска, закрутившаяся в восьмерку, лежащую на боку.
Глава 13. Извините, но вы отправляетесь в Бразилию
– Как ты вообще додумался ему отсосать? – нудел Коннор, осыпая подножную действительность иголками.
– Отстань, – лениво в десятый раз отвечали с той стороны могучего древесного ствола.
– В голове не укладывается, – сказал Коннор и тщательно поерзал, вновь вызвав иголкопад.
Сосна была хоть и могучая, но старая, и решила частично сбросить наряд, поэтому каждое движение вызывало обширные последствия. Скин, вновь натянутый на задницу, помогал не колоться, так что ерзать можно было до полного перелома ветки.
– А ты глубоко за щеку не бери, – ехидно посоветовал Ральф.
– Пф!
Сомнения раздирали Коннора уже который день. Больше всего сумятицы в голову вносило то, что, по его подсчетам, только Лютер еще не имел никаких постельных дел с андроидом, хотя не факт, может быть, не признавался. И все это было как-то… очень странно. В армии прекрасно действовало правило "все, что случилось в Лос Анджелесе, остается в Лос Анджелесе", но все внутри Коннора жаждало паники, сокрытия постыдных тайн и стыдливого отвода глаз.
Он свесился вперед и постарался заглянуть за ствол.
– И тебе нигде не жмет?
– Че? – раздраженно спросил Ральф.
– Хер в карпаччо, – не удержался Коннор.
– Да иди ты!
– Не пойду, тут высоко! Не жмет тебе отсосать у андроида?
Ральф хрюкнул и постучал себя по визору. Ландшафт заповедника в этом квадранте поражал воображение невероятным унынием, обилием кислотно-желтых луж, белого известняка и равномерно натыканных по пространству высоченных сосен. Предполагалось, что двойка из Коннора и Ральфа заняла позицию, пригодную для отстреливания врагов. Удивляться оставалось лишь тому, что враги должны были зачем-то шарахаться по столь экзотической местности.
– Че ты ко мне прилип, – наконец изрек Ральф. – Иди у Гэвина спроси!
– А я спросил, – невозмутимо ответил Коннор.
– И че он ответил?
– Так я тебе и сказал!
Ральф не стал комментировать. Коннор ковырнул кору на стволе. Гэвина он, конечно, не спрашивал. Зачем спрашивать того, кто и так уже дался андроиду на подрочить. Там уже и Маркус пробегал в душе со свежими синяками, не заметить которые мог только потомственный кретин. Но все успешно делали вид, что это не их собачья забота.
– Вообще ни в одном месте? – уточнил Коннор, опасно раскачиваясь над бездной.
Ральф посмотрел на него, как на врага президента, потом задумчиво подышал на рукав и аккуратно протер им стекло визора. Поднял его, тоже чуть наклонился вперед и уставился на Коннора в упор. Прицельный глаз, залитый черным, выглядел абсолютно негуманоидным. По представлениям Коннора, так же должны были смотреть какие-нибудь кальмары и ихтиозавры. Чуть расфокусированно, словно обозревают еще сто восемьдесят градусов помимо жертвы, что привлекла их внимание.
– Но это же машина, – наконец сказал снайпер. – Почему мне должно жать?
– Это андроид, – Коннор покрутил пальцем у виска, держась за ветку буквально жопой. – Нейросеть. Интеллект! Что по этому поводу говорится в Библии?
– Вот именно, нейросеть, – обрадовался Ральф. – Че ты ко мне пристал на религиозном поле? Я с тобой, что ли, трахаться собрался? Или с сержантом Алленом?
Коннор содрогнулся и снова покрутил пальцем, на этот раз обозначая свою позицию по отношению к сексу с командиром отряда.
– Имею право удовлетворять любопытство об че хочу, – гордо сказал Ральф и вернул визор на место. – Оставь меня в покое, ханжа. Белый бронежилет!
– Это почему? – искренне изумился Коннор.
– А потому. Всех кругом дерьмом и кровищей забрызгает, а ты в белом бронике такой стоишь красивый и учишь, учишь, как жить надо. Внимание, движение на четыре часа.
Коннор схватился за собственную оптику. Допустим, Ральф был прав. С андроидом не считается, потому что это андроид. Создание без мышления, совести и комплексов. Но значило ли это, что можно в любой момент пойти и почесать об него собственные страстишки?
Подкрутив сетку на визоре, Коннор перекинул вперед "Текстрон", на этот раз снабженный дальнобойным прицелом, и взял объект на мушку. Меж валунов, припадая к земле и почти сливаясь с ней, двигалось что-то плоское, белесое и паскудно многоногое.
– Почему все время насекомые, – страдальчески сказал Ральф. – Вши, клопы, мокрицы? Что за саранча апокалипсиса?
Коннор нажал на спусковой крючок. Пуля ударила в хвост, разбивая белесый окрас в металлическое крошево. Брызнули искры.
– Потому что они точно приспособленнее нас в эволюционном смысле, – пробурчал он.
Еще один эволюционно более совершенный образец с башкой, точно открученной от мотоциклиста, сейчас тоже шарахался где-то на местности, собирая данные и строя картину поля боя. Всех конфликтов он по-прежнему старательно избегал. За прошедшие несколько дней Коннор не раз успел изощриться на тему белоручек, опасающихся запачкать свои механические ладошки в грязных поступках.
Хотя сам рядовой Фаулер был бы не прочь тоже слегка замараться в аморальных поступках. Не отпускал вопрос: что будет, если начать дрочить андроиду самолично? Не из-за бухла, а исключительно в исследовательских целях. А что еще, если при этом подключиться по сети и пронаблюдать, что происходит в сложной нейротехнической начинке? Какие каскады, какая обработка данных, выпадает ли там набор ошибок или, может быть, что-то вроде синих экранов перегрузки?
– А ты что, планируешь с ним перепихнуться? – поинтересовался Ральф со своего места.
– В смысле?
– Че ты контуженного корчишь? Спрашиваю, в задницу дать решил?
– Почему сразу дать в задницу? – оскорбился Коннор, чувствуя себя на абсурдном собеседовании.
– Но у него-то жопы нет, – сделал ценное наблюдение Ральф. – И вагины тоже.
– Какая еще вагина, – содрогнулся Коннор.
На секунду заболели ребра – он вспомнил, как Норт делала "стальной захват наездницы", и в позвоночнике что-то опасливо съежилось.
– Если бы у меня было больше бенджаминов, я бы договорился на вагину, – сентиментально вздохнул Ральф. – Жизнь стала бы веселее.
– Это неостроумно, – безжалостно сказал Коннор. – Ни в одном месте.
– Чего это, – обиделся Ральф. – Разве не весело, когда мужская ****а выпрыгивает посреди секса и кричит "сюрприз!"?
Коннор подавился смешком и пнул ствол, вызывая очередное соснотрясение.
– Так что насчет дать андроиду в жопу? – сладким голосом поинтересовался Ральф.
– А почему это ты спрашиваешь?
– Мне интересен социальный моральный срез.
– Да неужели? А может просто первым быть не хочется, вот и вентилируешь почву?
– О, нет-нет, мои намерения чисты, как агнцы божьи! Я провожу опрос, не более того. И даже не стану подглядывать, я не Маркус.
– И именно ради этого ты пытаешься убедить меня, что секс с машиной – это не считается?
Несколько секунд царило молчание.
– Массаж простаты полезен в любом возрасте, – наконец выдал Ральф.
– Я первым начал задавать неудобные вопросы!
– А я просто продолжаю, – исключительно невинно отозвались из-за ствола.
– А не хитрый ли это план мистера Гарднера, – как бы сам себе под нос озвучил Коннор.
За стволом отчаянно затаились.
– Не забывай, кто из нас шарит по данным, – самодовольно улыбнулся дереву Коннор. – Я в курсе, что ты слил Вилсона с его ставками, наплел в уши Абрахаму, что его презирают за происхождение, столкнул лбами Крайтона и Макки, чтобы обскакать в зачете – и это только то, что я накопал.
Ральф за стволом задышал часто и тяжело.
– Неужели и про секс с андроидом могут пойти слухи, – прилежно испугался Коннор. – Слушай, Ральф, ты поэтому такой религиозный? Грешишь и каешься, грешишь и каешься? А от этого штаны не промокают?
Дыхание Ральфа сделалось таким сбитым и неровным, словно его вот-вот должен был хватить инфаркт. Коннор опять нырнул вперед и увидел красную потную рожу с остекленевшими глазами. Шрам сделался почти черным, под стать налившемуся "прицельному" глазу. Светлые волосы трепал легкий ветерок. Обеими руками Ральф крепко держался за толстую ветвь, а блуждающий взгляд и приоткрытые губы говорили о многом.
– Но я никому ничего не говорил, – великодушно добавил Коннор.
И откинулся обратно за ствол. Шумное дыхание соседа постепенно становилось тише, спокойнее, входило в ритм, и наконец Ральф заерзал и оросил корни сосны иголками.
– Да не было у меня на тебя паскудных планов, отвали, – мрачно сказал он.
Выбранная стезя научила Коннора многим вещам, особенно – присматриваться к окружающим. То, что Маркус любит посмотреть, а Ральф любит вытворить – это были мелочи, которые не особо будили его любопытство. Уж точно это было куда безобиднее бесконечных грифов "секретно" и пятнадцатых параграфов, пестрящих в досье сокомандников. Самые большие мучения у него вызывала неуловимая миссис Андроников. В глубине души Коннор вообще не был уверен, что Лютер женат.
В таком замечательном отряде андроид просто не мог быть нормальным. Но даже если он и сдвигался куда-то не туда по шкале от нормального к девиантности, Коннор ни в коем случае не собирался позволить правде выплыть наружу. Ральф и не подозревал, насколько в свое время был близок к случайному падению с наблюдательной вышки, когда еще давно и явно по привычке начал свои экзерсисы в адрес свежедоставленного Скалы.
До сих пор не очень укладывалось в голове, как от тех поступков Ральф перешел к чему-то вроде вчерашнего перформанса, но чужая душа всегда была потемками. Возможно, в не очень понятной Ральфовой системе координат весь отряд, включая андроида, получил иммунитет.
На границе радара засветились точки.
– Идут, – обрадовался Ральф. – Ну все, сейчас я буду зверствовать!
Стабилизаторы винтовки громко щелкнули, раздался глухой ударный звук, и с сосны попадало еще немного иголок – снайпер закрепил возлюбленную "Штайр" пристрелочными болтами. Коннор переключил тумблер на тяжеленном поясе РЭЛЗ и физически ощутил, как по аккуратно вшитым в костюм проводникам побежал ток. А затем маскирующее поле окутало его щекочущим полупрозрачным полотном цвета сосновой коры и буро-зеленых иголок. В носу закололо, Коннор судорожно проглотил чих и сдвинул наушники, заодно переводя шумоподавление на максимум. И взялся за "Текстрон".
Над деревьями зашуршало и внезапно вспорхнул дрон, на боку которого мелькнула надпись белым по красному.
– Опять пресса! – возмутился Ральф.
– Сейчас я ее забаню, – пообещал Коннор, высматривая в прицел крупное "Youtube Inc". – Авторским правом!
"Текстрон" бахнул, квадрокоптер дернулся и понесся вниз, треща винтами.
– Во славу господа! – бодро проорал Ральф. – На мокрицах натренируемся, и никакая Боливия не страшна!
***
Шла вторая неделя после эпохальной попойки, когда Гэвин принес на хвосте новости, что всех скоро перекинут в Тибет и начнут там мучить особо непереносимыми условиями и кислородным голоданием. Больше всего рядового Рида волновало, что кислородное голодание может сказаться на его потенции.
– А я ведь собираюсь долго и счастливо жить с купленным за большие деньги домашним андроидом, – вещал Гэвин, наматывая на вилку невыносимо полезную вермишель темно-бурого, почти черного цвета. – Полноценно! Мне нельзя, чтобы кислородное голодание убивало мою потенцию!
Сегодня готовил вермишель Маркус. А спасал ее только табаско сорта "Буффало".
– Не беспокойся, – подал голос Скала, тоже сидящий за столом. – Погибли бы только серые клеточки.
– Но не погибнут? – оживился Гэвин.
– То, чего нет от природы, погибнуть не может, – торжественно припечатал Скала и смял аккумуляторную обертку. – Ха. Ха. Ха.
Фиолетовый тириум иногда выпускали даже в брикетах для открытой заправки. Скала не упускал возможности изгадить аппетит едящим, занимаясь самовскрытием прямо посреди приема пищи. Запихивание тириума в топливные контейнеры поначалу вызывало крики протеста и судороги отвращения у всего отряда, но потом приелось, и теперь ковыряющийся в своих кишках андроид казался привычным элементом застолья. Бесился только сержант, которого в равной степени не устраивали как трата электричества, так и излишняя трата дорогого топлива.
– Сам болван свинцовый, – оскалился Гэвин.
– Мой интеллект…
Уведомление пиликнуло одновременно на всех браслетах и высветилось на визоре Скалы. Вилки и ложки тоже звякнули почти одновременно, когда все схватились за средства связи. Сержант Аллен в последнее время тренировался общаться с отрядом письменно, поясняя это желанием выработать полезный инстинкт даже на буквы. Смысл пришедшего уведомления, если вычеркнуть из него некоторые обороты, сводился к тому, что завтра же отряд выдвигается на небольшую боевую операцию ни много ни мало, а в Бразилию. К амазонским лесам и кайманам.
– Мне нужно к капеллану, – испугано сказал Ральф, первым прерывая потрясенное молчание. – Я должен исповедоваться, прежде чем меня укусит малярийным комаром, и я умру!
– А где прививки? – озаботился о своем Маркус, хватаясь для разнообразия за почки. – Как же календарь вакцинации? А столбняк и дизентерия?
– О эти слабости плоти, – подлил Скала топлива.
– Да ты антипрививочник что ли? – вызверился снайпер.
Лютер извлек смарт и принялся демонстративно набирать длинный номер.
– Диарея плохо влияет на цвет лица, – высказала монументальную идею Норт. – Жопа.
– Валится из жопы, а портится цвет лица, – уныло согласился Маркус. – Но уж точно скучать не придется.
– Дорогая? – вопросил Лютер. – Как там наш бонсай?
Гэвин тоже выхватил смарт, открыл что-то на нем и быстро прокрутил.
– Я должен понять, насколько это повысит наш рейтинг, – оповестил он всех. – Даст ли мне это дополнительные баллы для будущей профессии. Иначе в жопу ваших бразильских обезьян.
Коннор, развернувший проекцию экрана со списком всех заграничных опорных пунктов и точек влияния, лихорадочно их пролистывал. Плохонькая голограмма так и рябила, и он раздраженно тыкал пальцем в пустоту, точно это могло улучшить передачу данных. Искомый оперативный пункт в Мату-Гросу прятался прямо посреди нигде и даже не имел своего названия.
– Снова в командировку, – вещал Лютер. – Да, да, согласен, дорогая, абсолютно...
– Ничего не понимаю. – Гэвин успел основательно зарыться в смарт и что-то там изучить. – Никаких новостей, даже наркотрафик там почти сдох, когда "лед" появился.
– Так тебе и начали писать новости о конфликтах в Амазонии! – не выдержал Ральф.
– Это благодаря мне, – влез Скала. – Меня, как особо ценный инструмент, хотят тестировать в экстремальных условиях. А вы балласт. Ха. Ха. Ха.
– Надо было идти в анархисты, – помрачнел Маркус, массируя почки, точно там уже начинался пиелонефрит на почве отвратительной воды и инфекций.
– Знаешь что, Гэвин, – не менее мрачно сказал Коннор, разглядывая карту химической активности, – когда ты говорил про кислородное голодание, ты был чертовски прав.
– А что я? – вполголоса взвыл Гэвин. – Я что ли там отраву разливал?
– Комплект снабжения кислородом – двадцать фунтов, – почти с удовольствием подсчитала Норт. – Интересно, как быстро вы начнете вопить, что у вас отваливаются ноги?
– Свои расистские высказывания оставь при себе, – простонал Маркус.
– Это не расизм, – снова влез Скала. – Это дискриминация по уровню физического развития. Только благодаря мне у вас появился шанс...
– А ты вообще умолкни! – накинулся на его Гэвин. – Ты там заржавеешь!
– И возможно тогда я влезу тебе в голову, – хищно порадовался Коннор.
– Мои композитные материалы допускают пребывание под водой, – сухо сказал Скала. – Впрочем, не исключаю, что силиконовые части могут заплесневеть.
–…и воскурения обязательно каждый третий день, – разглагольствовал Лютер. – Попробуй глицинию, она призывает благословение... да, да, ты совершенно права, дорогая.
Норт очнулась от приятных внутренних подсчетов.
– В смысле заплесневеть? – грозно переспросила она. – Ральф?
– Что? – вытаращился тот, хватаясь за шрам.
– Это вы про хер? – оживился Гэвин.
Коннор огляделся, словно кто-то мог подслушать про возможное прорастание плесени на подарочном хере и тут же вломить штрафные параграфы в личные дела будущих покорителей Бразилии. За недостаточную гигиену дорогих приборов.
– Ральф, ты будешь за этим следить, – внушительно сказала Норт. – Чтобы никаких грибков.
– И как я буду это делать? – почти взвился снайпер, хватаясь за нож.
– Понятия не имею, – пожала плечами Норт. – Дезинфицировать. Чтобы был чист и прекрасен, как хирургическое отделение после кварцевания.
– ...массаж камнями, – бухтел Лютер о чем-то совсем уже несуразном.
– Орально, – скалясь в улыбке подсказал Коннор. – Купишь бухла, наберешь полный рот и-и…
Ральф застонал, закрывая лицо ладонями. Остальные немилосердно заржали. Лютер покрутил пальцем у виска. Норт монументальным движением вонзила вилку в омлет авторства Гэвина и решительной линией разделила его на две половины. Почему-то Коннору представилось, что так разделяется жизнь Ральфа Гарднера – до плесневелых андроидских ***в и после.
– Я бы предпочел Тибет, – вздохнул Гэвин. – Там хотя бы нет вероятности быть съеденным анакондой. Мы могли бы пить чай с молоком яков!
– Молоко яков – выдумки, – твердо сказал Маркус. – Деза для дурачков.
– С чего это?
– Потому что яки – быки, Айова! Откуда у быка взяться молоку? Разве что... – Маркус поднес руку ко рту и сделал несколько характерных жестов, двигая языком за щекой.
– И эти озабоченные пытаются сбежать из моей койки, – пожаловалась Норт омлету.
– Что ты! – мгновенно залебезил Маркус. – Мы просто... понимаем свою недостойность!
– Дебил, – одновременно уличил его Гэвин. – А как они, по-твоему, размножаются?
– Интересно, они плесневеют? – не отнимая ладоней поинтересовался Ральф.
– Кто? – опешил Гэвин.
Норт подняла взгляд от омлета и с интересом уставилась на потенциального сумасшедшего.
– Яки. *** яков, из которых добывают молоко, – мрачно уточнил Ральф.
Над столом грохнуло.
– Тоже люблю тебя, дорогая! – проорал Лютер в трубку. – Эй! Что случилось?!
– Мозги у вас плесневеют, – подытожил Скала. – Это аксиома.
***
Бесконечные отравленные леса Бразилии дышали ядовитыми туманами. Сержант Аллен торжественно составил график проверки респираторного оборудования и вручил его Скале, повелев следовать расписанию неукоснительно и безжалостно.
"Вас тоже проверять, сэр?"– уточнил Скала.
"В первую очередь!" – бодро ответил сержант.
Опорный пункт – крохотный островок благоразумия и цивилизации – располагался посреди чертова зеленого нихера, имеющего тенденцию оживляться после дождя и пытаться наползти на инородное вкрапление. Мелкие роботы-мойщики чистили пластиковый купол каждый день, а потом персоналу приходилось чистить роботов. Из персонала был пяток рядовых, лейтенант Мартинез, с которой сержант и Норт тут же спелись, а также андроид модели SQ800, но с лицом. После недолгого внутреннего совещания отряд решил, что лицо у него совершенно не мужественное и такая военная модель народу Америки не нужна.
"Наше ведро хотя бы грозно выглядит", – подытожил Гэвин.
"Спасибо за высокую оценку моих характеристик, рядовой Рид, – со звериной серьезностью среагировал Скала. – Смею вас уверить, что мои боевые качества не уступают дизайнерским".
"Апгрейд не заплесневел?" – тут же вежливо поинтересовался Коннор.
Скала тогда не ответил, а Ральф, забывшись, издал такой стон, что совещавшиеся командиры дружно на него посмотрели. Промычав что-то извинительное про акклиматизацию, Ральф сказал Коннору пару ласковых на внутреннем канале.
Акклиматизация и впрямь давалась тяжело. Возможно, не проще, чем было бы в Тибете. Во-первых, ужасающая сырость. Во-вторых, умопомрачительные приходы от коктейля "Джунгли", в котором было намешано столько штаммов и антител, что Скала отказался давать полный анализ "ради вашего же психического спокойствия". В-третьих, отравленный воздух.
В лесах Амазонии последние десять лет творилось абсолютное экологическое беззаконие, результатом которого стали мутации местной растительности и внезапное появление ядовитых испарений, источаемых угрожающе клубящимися и наползающими друг на друга кустами. Лианы, деревья, папоротники, кусты и, если не обманывали глаза, даже грибницы – все это сплеталось в пульсирующий адский клубок, с удовольствием поглощающий все неосторожно в нем забытое. Даже живности тут почти не было – в отличие от растений они не успевали мутировать с такой скоростью и предпочли отступить. Хотя вроде кто-то постоянно жужжал над ухом, да и какие-то вопли слышались. Еще, как сказал рядовой Джонси Джонсон, в реке водились те, кому отравленный воздух был нипочем – пираньи и крокодилы.
"Этих ничего не берет", – мрачно заключил он, почесывая ягодицу.
Под куполом, в буквальном смысле капсулирующим пункт, работали мощные фильтры. Гул механизмов перекрывал звуки джунглей, и можно было почувствовать себя белым человеком. Но Коннор уже предвкушал полноценный выход во внешний мир, и его заранее будоражило от перспективы тащить на себе респираторку, потеть под скином, быть укушенным несмотря на все спреи и электронные отпугивалки, а также захотеть срать в самое неподходящее время.
Уже с ностальгией вспоминались недра самолета, в котором их сюда забросили. Там воздух был сухой до того, что приходилось регулярно капать в глаза. Йеллоустоунский заповедник медленно таял в памяти и заодно превращался в идеальную картинку, где только и надо было, что чуть-чуть полазить в несложном лабиринте и чуть-чуть поиграть среди весело раскрашенных луж в стрелялки. Маркусу там особенно хорошо удавалось строить сложные перемещения.
– Арктика, – внушительным шепотом начал Гэвин. – Вот что я хочу сказать...
– Отря-яд! – затрубил сержант.
Все стоявшие по стойке "смирно" выпрямились еще сильнее. Коннор с внутренним содроганием ощутил, как на спине меж лопаток собирается вода.
– Задачу получить! Изучить! Вопросы подготовить и лучше бы их не было! Вольно!
Одновременно с окончанием воплей на браслет свалилось уведомление. Коннор внутренне задергался и одновременно выругал себя за эту реакцию: спокойно относиться к непрочитанным уведомлениям не умел никто, а особенно в армии, где в любой момент могло прийти важнейшее сообщение. Правда, чаще приходили новости об апдейтах в законодательстве, достижениях коллег в других частях и об изменении в меню.
Своя столовая со своим шеф-поваром здесь тоже была, и Коннор очень надеялся, что в зеленом аду к страдающим бойцам особенно нежное и внимательное отношение.
– Свободное время – до шестнадцати ноль-ноль! – объявил сержант. – Далее тактическая отработка, планирование, ужин и отбой! Завтра приступаем!
– Так точно! – проорал отряд.
Маячившие в зоне прямой видимости местные излучали преступную радость, что завтра приступать придется не им. Видимо, им было что сказать о ношении двадцати фунтов респираторки на горбу. Девятый отряд похватал рюкзаки и рванул устраиваться.
– Я зачитаю, – изрек Гэвин на ходу. – Кстати, когда ланч?
– В семнадцать ноль-ноль, – ответствовал Скала.
– В смысле? Мы что, его пропускаем? Но-орт?
– Уже все заказано, – откликнулась та. – Верьте в сержанта, идиоты.
– Мы верим, просто он мог переволноваться, – умильным голосом сказал Ральф. – Так во что мы там вляпались?
– В операцию "Пчелка Майя", – разъяснил Скала.
– Иди отсюда! – рявкнул Гэвин, первым взлетая на крыльцо. – Я зачитываю!
Он хлопнул по все той же неизменной сигнатуре всей ладонью, дверь думала целых три секунды, за которые на крыльцо успели набиться все семеро, и наконец открылась. Коннор мысленно отметил, что скин не мешал технике считывать подписи.
– Наш чудный новый дом! – прочувствованно сказал Ральф. – Лютер, что говорит об этом фэн-шуй?
– Он говорит, что не относится к японской культуре. Однако традиционно вперед надо пускать самого башковитого, – неторопливо сказал Лютер. – Но поскольку среди вас никого такого нет, нам грозят козни демонов.
– Пустите Скалу! – скомандовал Ральф. – У него волею Господа нашего позитронные умные мозги!
Все вежливо расступились. Андроид медлил несколько секунд, затем пожал плечами и прошел в глубину барака. Секунду спустя там загрохотало.
– Ну что? – заботливо крикнул Ральф.
– Очень. Смешно, – пролязгал Скала. – Ха. Ха. Ха.
– Ведро встретилось с ведром, – потер руки Гэвин. – Как я и думал.
– С кознями демонов, – исправил Лютер.
– Конечно! Дерьмодемоны местного базирования.
Радость, что заготовленная ловушка обрушилась на Скалу вместо кого-нибудь более мягкотелого, окрылила отряд дополнительно, и все внимание вернулось к Гэвину.
– Операция "Пчелка Майя", – выразительно сказал тот, тщательно вытирая ноги. – Кретинское название, но что делать. Диспозиция... координаты... ага, вот: исследовательский комплекс "Титан-два", род деятельности: изучение морфологии организмов и растений в агрессивной среде с инклю... че?
– Лаборатория мутаций, – перевел Лютер. – В "Химии и этике" писали полгода назад о подобных проектах. Попытка интеграции в естественную среду.
Эта казарма была совсем уже крошечной. Общая комната напоминала скорее гостиную, чем помещение для удобного размещения десятка человек. Мокрый Скала отошел к массивному рылу осушителя воздуха и застыл там оскорбленной статуей.
– У них сбежал образец, – предсказал Коннор. – Предварительно кого-то сожрав.
– Уйма образцов, – поправил Гэвин. – В смысле, служебный андроид... – он покосился на Скалу, но тот даже смотрел в другую сторону. – В общем, сбой программы… отклонение поведения… не ожидаемые действия, захват собственности США… Хм!
– Ого, – протянул Маркус – Минуточку, у них сбежал не образец, а лаборант?
– Озверел, – опять перевел Лютер.
– Он что, кидается пробирками? – изумился Ральф, заканчивая обследовать диван на предмет сюрпризов, и радостно на него плюхнулся. – Причем тут мы? Местные, что ли, боятся андроидов? Или он там какой-то особенный?
Предположение повисло во влажном, невзирая на труды осушителя, воздухе. И висело там секунда за секундой, обрастая непроизносимыми вслух фантазиями.
– Скала, – окликнул Коннор. – Ты что-то знаешь? Какие такие андроиды, вышедшие из-под контроля? Не слыхал ли чего?
– Информация не обновлена, – металлическим голосом ответил Скала.
– Не притворяйся, что тебя закоротило!
– Нет данных.
– Хорошо, мы найдем этих шутников с ведром, – весело сказал Гэвин. – Найдем и напялим тару на их тупые бошки. Так годится?
Скала не изменил положения, но по визору скользнул голубоватый отблеск.
– Модель HK750 усовершенствованная автономная, – изрек он.
Еще полминуты ушло, чтобы все лихорадочно погуглили и порылись в справочниках. Предсказуемо, но в общедоступных источниках модели не значилось, а в картотеке военного ведомства модель была просто отмечена как находящаяся в разработке.
– И че этот автономный умеет? – опасливо поинтересовался Гэвин.
Скала молчал, и в этом чувствовалось, как он буквально думает.
– Быть похожим на вас, – наконец сказал он.
-... посмотрим на карту!
Воодушевленный голос сержанта, сопровождаемый взмахом указки, не давал шанса расслабиться. К тому же указка, сработанная из чего-то вроде гигантского патрона, указывала не просто на карту, но на что-то подозрительное.
– Здесь мы видим, – сержант подсветил замкнутую линию, – территорию сельскохозяйственного, – он почти выплюнул это слово, – участка.
Все добросовестно пялились на карту. Лютер традиционно вооружился истрепанным блокнотом на пружине и шариковой ручкой. Коннор подозревал, что хорошенько перетряхнув багаж рядового Андроникова, можно найти в его записях все, от плана Барбаросса до Иракской кампании.
– На участке, огороженном "сэндвичем", располагается исследовательская база "Титан-два" компании К, – выразительно продолжил сержант.
Мимолетного взгляда на лица бойцов хватило, чтобы понять степень их доверия к сельскохозяйственному участку, который закрыт аж на три ряда охранных контуров.
– И что же там исследуют, сэр? – не выдержал Гэвин. – Помимо инклюзий, сэр!
Сержант пожевал губами, посмотрел на карту, на отряд, на указку и наконец сдался.
– Пчел, – почти не разжимая губ ответил он.
– Что? Простите, сэр?
– Пчел, – неохотно повторил сержант. – Что тут неясного, рядовой Рид?
– Все ясно, сэр! А зачем для этого нужен отряд устранения, сэр?
– Потому что это не обычные пчелы, – наконец сказал сержант Аллен. – Это пчелы компании К.
"Киберлайф, жопой чую", – определился Маркус.
"Пчелка Майя, – выразительно сказала Норт. – Все ясно".
– Выводы держите при себе! – гавкнул сержант. – И изо рта их не выпускайте!
– Так точно! Прошу прощения, сэр!
Сержант опять взял длинную паузу. Было отчетливо видно, насколько мощные переживания вызывает у него вся эта спецоперация с пчелами, ради которой был совершен охренительный перелет. Закончив паузу, он отвлекся на отпить воды и настроить указку. Девятый отряд смирно восседал на стульях из переработанного пластика, словно созданных для того, чтобы терзать подневольно усаженные на них зады. Скин боролся с этим как мог, иногда передавая на страдающие полушария стимулирующий слабый разряд.
– Это искусственные пчелы, – бодро продолжил сержант. – Разработаны в качестве альтернативы обычным пчелам. Кто-нибудь в курсе, что вообще происходит с пчелами?
– Они вымирают, – прилежно сказал Лютер. – Точнее, официально уже признаны исчезнувшим видом, сохранились только рои на специальных, э-э, плантациях.
– Совершенно верно. А это – искусственный продукт.
"Как суррогатная мать, только суррогатная пчела", – разъяснила Норт.
– И с этими пчелами случилось... что? – осторожно спросил Коннор. – Сэр?
"Сбежали, – мрачно изрек Гэвин. – Озверели и сбежали. Мы будем их ловить".
– За пчелами наблюдал служебный андроид HK750, – сухо сказал сержант. – Зафиксирован программный сбой, андроид признан девиантом. Нам предстоит его ликвидировать.
"Почему какой-то специальный андроид наблюдал за пчелами?" – озвучил свои подозрения Гэвин.
– Местные совсем держать оружие не умеют, сэр? – уточнила Норт.
– Местные не уполномочены, – проворчал сержант. – Только наши задницы признаны достаточно квалифицированными для подобного.
"На всю армию США? – озадачился Ральф. – Мне кажется, сарж юлит, как поганый змий".
"Да не наше дело, если им удобно из Штатов в Амазонию гонять порожняк, то..."
– Внимание, отряд! – гаркнул сержант, прерывая дискуссию об экономической целесообразности. – Перед планированием проверим индивидуальные средства защиты, получим средства дополнительной защиты, оборудование для взаимодействия с роем. Далее в свободное время от вас потребуется прочесть выдержку по маскировочным ТТХ андроида HK750! Всего разработано четыре варианта взаимодействия на указанной территории! Начнем с допзащиты!
Согласно плану, помимо респираторных систем, выглядевших как плохая калька с древнего "Киберпанк-2077", каждому в отряде полагался здоровенный модульный щит. И проапгрейженная версия огнемета, заправляющаяся сразу и термитным коктейлем, и азотным, и еще раскаленным водяным паром при желании. Объем всех трех заправок ограничивался только размером контейнеров, и сержант сразу же замахнулся на самые здоровенные.
– Сэр, так мы до ликвидации не дойдем, – грустно сказала Норт. – Мы в пути с этим всем навернемся, сэр. Это неэффективно.
– Это безопасно, – отрезал сержант.
"И всем по справедливости", – наконец изрек Маркус.
– Но зачем щиты, сэр? – почти простонал Ральф. – Неподъемные! У нас же скин есть!
– И мы точно знаем, что он твердеет при ударе, сэр, – добавил Лютер. – У меня все зафиксировано.
Сержант без лишних слов вызвал проекцию на стену и продемонстрировал отрядупчелу.
– Отличный вопрос, – сказал он. – С этого и начнем. Взглянем попристальнее на наших милых букашек.
Проекция пчелы выглядела как проекция пчелы. Отличал ее размер брюшка, какие-то очень цепкие лапы и довольно далеко торчащее жало. Ральф достал нож и прищурил обычный глаз, явно сравнивая размер лезвия и размер проекции.
– Жало пчела что делает? – осведомился сержант.
– Теряет! – гавкнул Гэвин. – Во мне как-то три пчелы потеряли жала, сэр...
– Хватит, Рид! Итак, пчела теряет жало. После этого пчела погибает. Но не в нашем случае. Пчелы от компании К – слишком дорогое удовольствие!
"Интересно, здесь есть хоть кто-нибудь, наивно не знающий, что такое "К"?"
"Наверное, вопрос брэндов и торговой марки..."
– Пчела выстреливает жалом! – возвестил сержант. Проекция задвигалась. – Со скоростью, не уступающей настоящему выстрелу! – на проекции брюшко пчелы дернулось, и жало в замедленном темпе начало полет.
– Пробивает деревянную доску толщиной полдюйма, – с садистским удовлетворением закончил сержант.
На проекции из чуть повернутой к зрителям доски полетели щепки, а потом кончик жала показался с обратной стороны. Коннор попытался присвистнуть, спохватился и превратил это в идиотское, но безопасное шлепанье губами. Маркус страдальчески потер зад.
– Вопросы, отряд?
– Мне, пожалуйста, самый большой щит, сэр, – твердо сказал Гэвин.
К обычной паре часов тактического планирования добавились еще сорок минут, в течение которых ораторствовал исключительно Маркус. Занимался он тем, что богато и разнообразно строил возможные траектории движения пчел. И этим еще больше наадреналинил и без того мятущиеся души.
Планирование было процессом, где в расчет принимались в том числе и комментарии тех, кто этими планами должен был пользоваться. Набив шишки на тысяче предыдущих митингов, каждый в отряде мог выдвигать здравые идеи, не скатываясь в радостное критиканство.
Скала не участвовал, но на визоре у него постоянно горел зеленый огонек скачивания данных. В режиме онлайн андроид терпеливо загружал чужую логику себе в голову. Теоретически, год спустя он мог бы составить великий план завоевания Вселенной, рассчитав необходимые ресурсы с точностью до одного солдата.
Досталось всем и дополнительных прививок, которые в бойцов по очереди всадил андроид. Гэвин протестовал и пытался вытребовать себе медсестру, но Скала уведомил его, что для усвоения полезных комплексов вовсе не нужно смотреть на сестру, а если Гэвин скучает по желвакам после уколов, то пускай только закажет, и тут же получит огромные бубоны во всю задницу.
Оставшись удовлетворенным подготовкой процентов на "тьфу стыдно сказать сколько", сержант велел всем упасть и уснуть перед заданием. Девятый отряд экстраполировал его "тьфу" в девяносто пять – и семь десятых, как въедливо уточнил Лютер, – и организованно последовал приказу.
Подготовленные комплекты выстроились вдоль стены, бойцы попадали в койки, и Коннор даже почти сумел отрубиться под вдохновляющий мелодичный храп, где каждая нота была знакома.
Вот басовые раскаты Лютера, а вот снайперские теноры, а это беспокойное сопение от Гэвина. Периодические редкие взрыки от Норт, точно львица в саванне проводит перекличку. Маркус сдержанно фыркает, словно оценивает очередной полет пчелы. Уже почти отрубаясь, Коннор сообразил, что не слышит в общем хоре Ральфа. У рядового Гарднера был особый талант к сложносочиненным неповторяющимся кантатам, напоминающим церковные песнопения. Отсутствие этого вкрадчивого соло буквально резало слух.
Сон пропал. Духота, с которой не справлялся даже комплект из кондиционера и осушителя, мешала дышать. Показалось, что над ухом противно и тонко зудит москит. Коннор нервно отмахнулся, зудение вроде бы исчезло. Белый потолок, слегка освещенный фонарями с площадки, туманился над головой.
Лютер уже успел сообщить всем желающим, что согласно последним сводкам из его любимого журнала "Зеленая Земля" температура по всей планете поднялась аж на три градуса в сравнении с двухтысячным годом. Теперь эти треклятые три градуса давили на грудь, как три раскаленных плиты.
Коннор бессмысленно смотрел в потолок, время капало на темечко, и наконец стало ясно, что Ральф исчез капитально. Сон не шел. Коннор крепился еще несколько минут, а потом не выдержал и бесшумно сел.
Ему опять досталась верхняя койка, но на этот раз судьба улыбнулась, и лежал он как раз над Ральфом. Видимо, Коннор все же умудрился задремать, потому что напрочь не помнил, чтобы слышал какие-то передвижения. Ральф точно пришел вместе со всеми, они еще отхлестали мочалками друг друга в душевой. Он даже плюхнулся на свое место как обычно – от души, чтобы все скрипнуло. А потом исчез.
Товарищи по оружию старательно спали. Коннор чувствовал, что наступает своему режиму на все оттопыренные части, но также он прекрасно знал, что взбудораженный идеей мозг все равно не даст уснуть. Будет гонять вероятности до умопомрачения, как и полагается продвинутому сгустку серых и белых клеток. Коннор уже давно выучил, что если попытаться хотя бы сделать вид, что идешь туда, куда мозгу хочется, может и прокатить. Станет холодно, неуютно, душа запросится под тонкое, но теплое казарменное одеяло с обязательным штрихкодом на нижнем левом углу.
На всякий случай он поболтал ногами в воздухе, надеясь, что холодно станет сразу же. Не становилось, фантомное зудение опять зазвучало где-то на границе слышимости. Коннор развернулся и одним решительным плавным движением спустил себя вниз. Койка не скрипнула, сам рядовой Фаулер не хрустнул ни в одном месте. Мягко стащив с полочки одежду, Коннор на цыпочках легким шагом двинулся к выходу. Показалось, что Норт всхрапнула с каким-то особым значением, Коннор на секунду съежился, но потом заставил себя расслабиться. В конце концов, кому какое дело, зачем он решил встать. Поссать идет, почему бы и нет.
Глава 14. Ночной подсматривающий
Оказавшись за дверью, Коннор быстро оделся, для очистки совести заглянул в душевые и, убедившись, что там пусто, порысил по коридору в сторону главного выхода. По привычке он наклонял голову, чтобы камеры не засекали лицо. Его и так засекло все что могло, но рефлекс было не изжить. Хотя прекрасно было известно, что пока рядовой армии США не делает ничего противоречащего духу Устава, он может хоть гулять ночью, хоть в носу ковыряться днем.
Здесь даже на ночной шифт никого не ставили, видимо, в качестве поощрения за отвратительные климатические условия.
Коннор выскочил наружу и на секунду притормозил, оглядываясь. Искать Ральфа в казарме точно не стоило, в каких-то служебных помещениях – тоже вряд ли. Оставалась самая малость: тренировочная площадка, уютный закуток между складом и столовой и выход за периметр. Последнее отпадало, потому что комплект остался в спальне. Скорее верилось, что Ральф разведывает, кто по ночам плохо себя ведет, чтобы потом радостно подпортить жизнь этому кому-то.
Коннор старательно отгонял от себя мысль, что переживает, как бы Ральфа не съела местная флора. Куда безопаснее было считать, что его просто раздражает, когда что-то не на месте. В девяносто девяти процентах случаев ему удавалось класть болт на несовершенства окружающего мира, но раз в год и ковбой – проститутка, поэтому иногда Коннору очень хотелось что-нибудь упорядочить. До зубовного скрежета.
– М-мхм!
Слабый звук заставил Коннора навострить уши. Звук шел от ангара, где обслуживалась мелкая техника: миникары, мотоциклы с отвалами, как у бульдозеров, и все такое. Баллоны с горючкой и азотом заправлялись там же. Вообще звуков на ночной базе было немало: шумели фильтры, попискивал охранный периметр, глухо гудели вентиляторы охладительных установок, что-то щелкало и хлопало, но все это очень быстро сливалось в фоновый шум, который мозг с успехом отсекал. Но этот звук был особенным. Коннор не выдержал и приложил ладони к голове, словно уловители. Звук не повторился, но ему почудилось, что он слышит нечто странное. Какой-то не совсем механический ритм...
Коннор свернул в густую тень, отбрасываемую ангаром, почти приклеился к теплой стенке из ребристого металла и, вдыхая аромат краски и чуть-чуть ржавчины, двинулся дальше. Перед ангаром у местных стояла целая батарея чего-то, видимо, требующего ремонта или хотя бы техосмотра. С трудом, но можно было представить, что Ральф решил для смеха нассать в механизмы.
– М-м!
Теперь Коннор окончательно убедился, что человеческий голос сопровождается такими же человеческими звуками. Чистыми, сильными и уверенными...
Он выглянул из-за угла.
Фантомный москит опять зазудел над ухом, но на этот раз Коннор не среагировал, и зудение разочарованно стихло. Впрочем, даже если бы сейчас ногу Коннора жевал питбуль, наверное, он бы пропустил это мимо синапсов. В этот миг Коннор от всей души почувствовал себя кем-то вроде Маркуса.
На выездной площадке, тускло освещаемой одним-единственным фонарем, громоздилась разновеликая техника, и среди прочего – небольшая платформа для перевозки мелких грузов. К ней-то Коннор и приклеился взглядом. Пропавший Ральф обнаружился во всей красе. Коннор попытался осмыслить происходящее, но долгих несколько секунд мозг выхватывал только какие-то детали, разрозненные и не собирающиеся в мозаику. Только когда прозвучал очередной звук, так отличающийся от всех прочих, Коннор вздрогнул и осознал.
Скала охаживал Ральфа по заднице. По голой оттопыренной заднице, зазывно очерченной мягким желтым светом фонаря. Шлепки были редкие, но увесистые и вдумчивые. Скрученные штаны обосновались у Ральфа на лодыжках. Рифленые подошвы ботинок вздрагивали вместе с каждым шлепком. Коннор заскользил взглядом по изогнутой спине выше и убедился, что менее сюрреалистической картина не становится, разве что обретает невыносимо эротические черты. Футболку, задранную к самому горлу, снайпер придерживал одной рукой, а второй... Вторая скрывалась у него в паху, и, судя по быстрым движениям видимого локтя, занимался он яростной дрочкой.
Еще один шлепок – и Ральф мотнул головой. Сильно не получилось, потому что Скала держал его за волосы, зажав раздражающие сержанта Аллена светлые лохмы в кулак. Обалдевая в полный рост, Коннор машинально подумал, что сержант наверняка не отказался бы вот так взять Ральфа за отрощенное и как следует потаскать, приговаривая про гигиену. Скала же реализовал предполагаемые сержантские мечты смело и непринужденно. Широкая ладонь опять смачно влепила по ягодицам, Ральф сдавленно то ли вскрикнул, то ли всхрапнул. И Коннор разобрал, что непонятная хрень, болтающаяся длинными хвостами по обе стороны его головы – это ремень, сложенный вдвое и запиханный ему в зубы.
– Твои мотивы неоткалиброваны, рядовой.
При первых звуках голоса Скалы Коннор так резко отступил с позиции, что едва не снес ангар. Ральф замычал вновь, и стало понятно, что Скала общается не с внезапным вуайеристом, а с Ральфом. Коннор перевел дух и, даже не пытаясь держать лицо, немедленно вернулся на исходные позиции. Мокрыми от пота пальцами надавил на ухо, заставляя активироваться гарнитуру, обтер ладонь о штаны – и она тут же вспотела снова. Черт с ними, с репутацией и ориентацией, он должен был это видеть!
Холеная шкура Ральфа, тронутая йелоустоунским загаром, влажно поблескивала. Под куполом было и вполовину не так жарко и душно, как снаружи, но все равно достаточно, чтобы изрядно вспотеть при активной деятельности. Коннор покрылся испариной от одного только пассивного созерцания.
– Несдержанность, – изрек Скала с очередным шлепком.
– Мгм-м!
– Неумеренность.
– Умф!
Видимо, воспитательная беседа продолжалась уже какое-то время – зрение приноровилось к темноте, и Коннор различил, что жопа у Ральфа бодрого цвета, из-за которого при дневном свете ее можно было бы назвать разрумянившейся.
– А что самое плохое? – сам себя спросил Скала и дернул Ральфа за волосы.
– Хм-м!
– Не контролировать. Свое. Поведение.
С каждым словом Скала наносил очередной шлепок, Ральф содрогался, футболка на спине натягивалась до треска, голова слабо дергалась. Коннор, успевший схватиться за пах, чуть не зашипел от возбуждения. Скала убрал руку и полез к своему поясу. Зазвякали застежки, Коннор непроизвольно задрал брови и вытаращил глаза, а потом и вовсе нервно сглотнул – Скала стащил собственный ремень. Легким движением пальцев сложил из него петлю и тряхнул в воздухе. Ральф судорожно и часто дышал.
– Это может стать, – сказал Скала, касаясь ремнем поджарых ягодиц, – вредно для здоровья.
– Угум-м!
– Это настоящая, – медленно сказал Скала, отводя руку на дистанцию удара, – девиация.
Движение ремня было таким быстрым, что Коннор не смог его разглядеть. Удар показался ему громким, как выстрел. Ральф глухо, по-животному взвыл, всем телом пытаясь сжаться в комок. Рефлекторное защитное движение сделало его похожим на моллюска, который остался без раковины. Все его существо съежилось, пытаясь втянуться внутрь себя. Коннор шевельнул ноздрями – ему показалось, что он чувствует острый мускусный запах пота. Наверное, приласканные хлыстом лошади тоже так пахнут…
– Запомнил? – поинтересовался Скала.
Ральф опять что-то промычал, Скала вновь коснулся сложенным орудием сжатых ягодиц, и Ральф надсадно замычал, пытаясь кивнуть.
– Похвальная смена настроек, – констатировал Скала. – Продолжим.
На протяжении последовавшей пары минут Коннор свято уверовал, что гребаный андроид скачал несколько справочников по прикладной психологии садизма. Для Ральфа у него была заготовлена масса воспитательных сентенций, каждая из которых сопровождалась ударом ремня – разным по силе в зависимости от важности сентенции. И наверное Коннор бы полез уже из-за ангара бороться за справедливость и пытаться деактивировать поехавшего андроида, если бы не сам Ральф. Честно едва ли не визжащий при каждом ударе, но так и не сопротивляющийся. Скала делал паузу, и хорошо было видно, как сначала опускаются вздернутые плечи, потом расслабляются закаменевшие мышцы спины и бедер, опадают жилы на шее, а потом...
Потом Ральф прогибается в пояснице и оттопыривает исполосованную задницу, подаваясь ею навстречу. И лихорадочно движется свободная рука в паху, гоняя шкурку. Микрофон не улавливал, но Коннор готов был отгрызть себе локоть, что там даже никакой смазки не нужно, все само по себе горячо и сладко.
И хотя собственная рука Коннора уже сама собой мяла вставший хер сквозь плотную ткань форменных штанов, мозг с упорством крутил одну мысль: почему андроид поднял эту тему? Подслушивал, пока они обменивались любезностями в Йеллоустоуне, или совпало? Или Ральф все-таки опять что-то "одолжил", раз территория для него была чужая?
– Оборудование, – сказал Скала, точно и на этот раз подслушал. – Что ты хотел с ним сделать?
Ральф весь сжался, словно его уже ударили. Тягостное молчание длилось и длилось, и собственное возбуждение Коннора даже слегка приугасло.
– Это не риторический вопрос, – сказал Скала.
Ральф замычал, а потом микрофон уловил звук, с которым изо рта почти выплевывают что-то, что долго там лежало.
– Да ничего... просто... пощупать!
– Девиация, – заключил Скала. – Застарелая.
Ральф полувсхлипнул-полувздохнул и явно сунул ремень обратно в зубы. Коннор мысленно дал себе пять за верное угадывание, с какой стати Ральфа понесло наружу.
– Мы исправим ее, – пообещал Скала. – Необходимо осознавать последствия.
Уже приглядевшись, Коннор успел заметить, как ремень мелькнул в душном ночном воздухе, прежде чем припечатать жопу Ральфа. На этот раз Скала не сопровождал удары нотациями, он равномерно и почти механически хлестал раскрасневшиеся ягодицы, и Коннор невольно сжимал свой член в такт этим ударам, считая их. Получилось ровно десять – и до оргазма ему не хватало всего ничего. Ральф заходился стонами, мычанием и нечленораздельными звуками.
"Врежь ему хорошенько! – мысленно подгонял Коннор. – Еще чуть-чуть!"
Скала опустил ремень. Одной рукой заправил его обратно в шлейки и застегнул. Повернул голову Ральфа к себе, едва не свернув тому шею.
– Пощупать и вернуть на место?
Ральф попытался кивнуть. Рожа у него была такая же красная, как и задница, даже в полутьме казалось, что она дико пылает. Шрам вздулся от прилива крови. Коннор опять почувствовал призрачный запах мускуса.
– Повтори, – сказал андроид, выдергивая ремень из зубов Ральфа. – Ответственность и последствия.
– От-вет-ствен-ность, – прохрипел тот, давясь каждым слогом.
Продолжения он так и не произнес. Скала потянул снова, и Ральф завозился. Неловко, стесненно, он рывками развернулся следом за неумолимо тянущей рукой и оказался лицом к лицу с андроидом. Коннор облизал пересохшие губы. Ральф вспотел, мокрая кожа поблескивала, и у него все еще стоял хер.
– Продолжай, – сказал Скала. – Продемонстрируй мне свои отклонения.
Он разжал руку. Несколько мгновений Ральф еще стоял на коленях, вытянувшись, а потом начал оседать, почти заваливаться набок. Коннор жадно следил за мгновением соприкосновения отбитой задницы и жесткой действительности – и не прогадал. Ральф вскрикнул, оперся на руку, с трудом опустился на бедро, лег, перекрутился в поясе – и в конце концов оказался на спине. Пятками и лопатками он упирался в поверхность, широко раздвинутые колени подрагивали и, когда Коннор наконец-то позволил себе медленный вздох, Ральф продолжил дрочить. Так яростно, словно это тоже было наказанием.
Скала наклонился вперед, выдерживая тот неуловимый градус, который сильно отличал его от человека, и стремительным движением сунул руку под задницу Ральфа. Штаны и колени мешали, ночное освещение тем более не помогало, но по тому, как Ральф вскинулся и крутанул бедрами, одновременно глотая вскрик, Коннор сразу ярко вообразил, что там происходит. Даже вспомнил, как жесткий палец с накладкой погружался в его собственную задницу.
– Продолжа-ай, – с металлическим хрипом протянул Скала, делая рукой отчетливое движение.
Он смотрел точно на Ральфа, и от этой безумной порнографической сцены у Коннора зазвенело в ушах. Ральф прижал свободную ладонь ко рту прямо поверх ремня, застонал в нее и продолжил. На круто выгнутом корпусе можно было даже ребра увидеть – и все это ходило ходуном, вздымаясь и опадая в такт рваному ритму дыхания и стонам. Коннор представил, как Ральф терзает зубами ремень, и рот у него наполнился слюной с едва ощутимым привкусом... наверное, так должен ощущаться привкус синтетической кожи, из которой сделан этот гребаный ремень... Наконец стоны превратились в короткие полувздохи-полувскрики, ладонь ускорилась до невероятного, по телу прошла судорога, и, внезапно выгнувшись еще сильнее, Ральф сдавленно зарычал, стискивая член в кулаке. Коннор готов был поклясться, что видит, как брызжет сперма. Хотя это могло быть и его разошедшимся воображением. Сам он тоже готов был брызнуть прямо в штаны. Увидеть этот момент так ярко и в красках было... восхитительно.
Скала медленно убрал руку, и Ральф, точно снятый с крючка, шлепнулся на твердую поверхность всем телом. Застонал, снова зажимая себе рот, дернулся и обреченно расслабился. Коннор едва не зажмурился от возбуждения. Он попытался представить себе, как отчаянно горит налупленная жопа, как страшно, что твои вопли мог кто-то услышать, да в конце концов тут и камеры наверняка стояли. Правда, Скала мог их временно заморочить, но кто знает, приходила ли ему эта ценная мысль в голову. Раз к девиациям Скала относился так непримиримо, то мог и забыть о такой незначительной мелкой вещи, как психологический комфорт человека.
Рука сама собой переместилась в карман. Туда, где прикосновения к себе через тонкую ткань ощущались гораздо приятнее.
Когда Коннор открыл глаза, Скала протягивал Ральфу руку. Распластавшийся и запутавшийся в своей одежде, тот медлил несколько секунд, потом разжал ладонь и протянул в ответ. На месте Скалы Коннор бы покрутил пальцем у виска и предложил сначала обтереться, но Скала не выразил никаких эмоций, бестрепетно сжав заляпанную спермой ладонь. Потянул, и Ральф, исторгнув очередной болезненный стон и изрядно проехавшись уязвленными местами, сполз наземь. Пошатнулся и убрал руку ото рта.
Скала подцепил его за подбородок и двумя пальцами вытащил злосчастный ремень.
– Прогноз исправления? – поинтересовался он.
Ральф чуть покачнулся, неровно втянул воздух, а потом медленно выдохнул. Коннор увидел, как опять расслабляются его плечи. И внезапно в этом чертовом киселе, по ошибке называвшемся воздухом, раздался отчетливый смешок. Брови у Коннора сами собой полезли на лоб.
– Неудовлетворительный, – сказал Ральф. – Психотерапия твоя говно, лучше б я к капеллану сходил.
Скала поднял руку, не разжимая хватки и вынуждая Ральфа тянуться следом. На мгновение они стали похожи на танцующих. Какой-то диковатый танец, возможно, что-то из латинской Америки – страсть, горящая кровь, сопротивление и покорение…
– Значит, мы повторим, – сказал Скала.
Ральф свистяще вдохнул и выдохнул, но ничего не ответил. Скала повертел его за подбородок из стороны в сторону и убрал руку. Тряхнул ремнем, расправляя его, и небрежно накинул длинную полосу Ральфу на плечо.
– Оденься, – велел он. – Завтра важный день.
Ральф вроде хотел что-то сказать, но Скала резко приложил палец к его губам, и он запнулся. Скала медленно отвел палец, достал из собственного кармана какую-то ветошь и методично вытер руки. Ральф еще секунду неподвижно стоял, а потом медленно принялся облачаться. Раскрутил футболку, подхватил штаны и потянул их наверх. Дотащил до бедер, заметно вздрогнул и застыл снова.
– Оденься, – неумолимо повторил Скала.
Аж перекосившись, Ральф аккуратно натянул на отбитые части белье и штаны, стряхнул ремень, перепоясался и выпрямился в полный рост.
– Так пойдет, мистер "я знаю, как исправлять девиации"?
– Приемлемо, – не меняя интонаций сказал Скала. – Приходи снова, мистер "я нуждаюсь в твердой руке".
– Так точно, сэр! – шепотом рявкнул Ральф и осклабился.
Развернулся и, держа плечи широко расправленными, а голову высоко поднятой, направился в сторону барака. Коннор поморгал. Глаза от истошных вглядываний устали. Если б у него был визор…
– Рядовой Фаулер.
Звук, – не голос, а почти шипение статики, – врезался в ухо и оттуда влился прямо в мозг. Коннор застыл столбом. Из триады "бей, беги, замри" его мозг выбрал самую неподходящую.
– Как впечатления? – все так же шипяще осведомилась связь.
– А-а… – прохрипел Коннор
– Штаны обрызгал? – змеиным тоном уточнило прямо в голове.
– Кх-хм…
Рука, совершавшая непристойности, так и застряла в кармане. Коннор смог разве что разжать пальцы. Скала, освещенный жалким световым пятном, развернулся в его сторону одним слитным нечеловеческим движением.
– Пульс, кровяное давление, повышение температуры тела, – констатировал андроид.
– Ты шпионишь что ли? – наконец смог выдавить Коннор.
– Я?
В вопросе, заданном абсолютно нейтральным тоном, можно было услышать все яды мира. Борджиа удавилась бы от зависти. Коннору оставалось только прилагать несусветные усилия, чтобы наконец извлечь предательскую руку из кармана. Невзирая ни на что, стояк не проходил, и желание как следует погонять шкурку никуда не девалось.
– Трансмиттер надо деактивировать, чтобы не светить мозгами наружу. В казарму, – бесстрастно сказал Скала. – Завтра предстоит напряженный день.
Коннор вспыхнул. Бездна кармана наконец смилостивилась, он выдернул руку и монументальным жестом сложил обе на груди. Притом, что он все еще выглядывал из-за ангара, жест выглядел не очень эпично, но он старался не думать об этом.
– Значит, вбивать в Ральфа библейские истины – этому завтрашний день не мешает?
– Согласно личным биоритмам рядового Гарднера, к моменту подъема он будет находиться в достаточно удовлетворительном состоянии, – отчеканил Скала.
– Только вот спать будет на животе!
Скала медленно поднял руку и приложил палец к визору – примерно там, где могли бы находиться его губы. Коннор почувствовал еще больше негодования. Его пытались заткнуть! Да, он почти начал голосить среди ночи, но у него был повод. Почему Ральфу можно подрочить, а Коннору Фаулеру в этом буквально отказывают?
– В казарму, – повторил Скала и сдвинулся с места.
Коннор с трудом подавил желание со всей дури лупануть в стенку ангара. Можно кулаком, можно наполовину застегнутым ботинком. Неудовлетворение и постыдная зависть, смешиваясь, начали перерастать в иррациональную, но яркую злость.
Скала шел в своей потусторонней абсолютно бесшумной манере, и это угрожающее противление законам физики слегка охладило агрессивное буйство. Коннор даже сделал крошечный шаг назад. Андроид двигался по курсу точно к нему, и Коннор подозревал, что не уступи он дорогу – и его просто снесут. И, возможно, допинают до казармы ногами. Сатанея от безвыходности, он резко развернулся и почти помаршировал, задирая повыше подбородок. Секунду спустя, осознав, что полностью копирует Ральфа, Коннор сбился с шага, засопел от злости, и тут его взяли за плечо.
– Бля! – шепотом завопил он, резко оборачиваясь. – Че так внезапно, ведро помойное!..
Окончание фразы он выплевывал почти без участия мозга, потому что взгляд уперся в багровое мерцание. Визор Скалы, сохранявший бесстрастную тьму, даже когда он порол голую задницу рядового Гарднера, теперь полыхал красным.
– В. Казарму. Живо, – произнес Скала, очень отчетливо разделив фразу на отдельные слова.
Коннор что-то прокхекал и, ведомый жесткой рукой, послушно двинулся в указанном направлении. Скала молчал, от него шел жар высокоскоростной обработки данных, система шумоподавления скрадывала передвижения машины весом триста фунтов. Казалось, что можно услышать, как потрескивают от невероятного жара оптические ячейки визора. Почти ощущается костями напряженное зловещее гудение, какое слышно при проходе под высоковольтными линиями. От сжимающей плечо руки то и дело расходились слабые волны электрического покалывания.
Оглушенный и подавленный, Коннор позволил отконвоировать себя, смутно удивился, что дверь открылась без махания перед ней руками, и Скала втолкнул его в общую комнату.
Луна, тускло пробивающаяся сквозь купол и оконные стекла, отбрасывала дрожащие слабые пятна, между которыми растеклась особо густая тьма. Будь Коннор чуть менее озабочен происходящим, обязательно уже нафантазировал бы затаившихся по углам девиантов-мимикроидов в сговоре с пчелами-убийцами...
Скала сжал пальцы еще сильнее, расслабил и внезапно перехватил Коннора за загривок.
– Подсматривать – нехорошо, – изрек он чрезвычайно зловещим голосом, хоть и прикрученным до минимума.
Коннор открыл было рот, чтобы сказать все что думает, и застыл. Пальцы у него на загривке едва заметно сжимались и разжимались. Мозг пошел вразнос. Чего Скала от него ждет? Матюгов? Раскаяния? Еще чего-то? К чему он вообще это сказал?
– А что, – медленно сказал Коннор, пытаясь ухватить за хвост смутное ощущение. – За это что-то полагается?
Короткий металлический смешок царапнул слух, и Коннор поймал озарение. Ведь Скала – всего лишь машина, пусть даже очень сложная и умная и съевшая десяток собак на человеческой психологии. Конечно, он не может сам что-то предполагать и додумывать за людей. Он, как китайская комната, поддерживает разговор, а уже как самообучающаяся модель улавливает, куда эмоционально склоняются люди, и подводит их к окончательному решению. Как и любая машина, он так или иначе ждет приказа или хотя бы разрешения. Ему нужна исходная точка, от которой он может оттолкнуться, и тогда его нейросеть построит сценарий...
– Ты хочешь, чтобы полагалось? – спросил Скала.
Коннор вздрогнул, выстроенная им ажурная башня домыслов колыхнулась, пошла трещинами и рухнула. И сам он тоже безнадежно рухнул в яму собственных желаний, давить которые просто больше не было сил.
– Хочу, – сказал он. – Я вообще хочу чего-нибудь, пока завтра меня не сожрали кибер-пчелы…
– Оправдания не нужны, – прервал Скала. – Это лишнее.
Крутанув Коннора и попутно едва не свернув ему шею, он перехватил его за горло. Коннор с хрипом втянул воздух, прикипев взглядом к пульсирующему багрянцу. Скала ткнул пальцем ему в грудь, прочертил ровную полосу до самого ремня. Методично расстегнул его. При этом сам он вообще не шевелился, и эта каменная неподвижность, разительно отличающаяся от человеческой, наполняла Коннора болезненным возбуждением. Скала запустил ладонь к нему в штаны, безжалостно натягивая ткань, и Коннор негромко застонал, почувствовав столь желанное прикосновение. Член дернулся сам собой. Скала немного разжал хватку на горле.
– Камеры… бля…
Скала чуть наклонил голову, красное свечение на мгновение сделалось ярче, и Коннор вновь убедился, что в прошлые разы ему не мерещилось: розовая вспышка в голове произошла сама собой. Цифровой ветер словно пронесся над макушкой и закрутился вихрями в темной комнате.
– Не проблема, – сказал Скала.
Поверилось сразу – уже не проблема. И все равно Коннор взбрыкнул еще раз.
– А мои биоритмы это позволяют?
Пальцы на горле вздрогнули, он панически вдохнул и не прогадал – Скала опять сжал ему глотку.
– Вполне.
Шипение в гарнитуре ввинтилось в ухо. Коннор несколько раз моргнул, дурея от ощущений, попытался сглотнуть. Не получилось, и он бестрепетно позволил слюне потечь наружу. Скала отпустил его член, сдернул штаны ниже, оголяя задницу, и сжал ягодицу. Коннор схватился за запястье руки, мешающей ему дышать. Скала несколько раз крепко сжал напрягшуюся плоть, скользнул двумя пальцами в расщелину между ягодиц и нащупал поджатое отверстие.
– Ты дрочил в задницу? – снова ожила гарнитура.
– Нх… н-н…
– Это хорош-шо…
Хватка на горле ослабла. Вдох-выдох, удар кислорода в голову – и снова безжалостное давление, от которого темнело в глазах. Сияние визора, казалось, опаляло кожу. Лицо горело, сердце бухало часто и неровно, в тонкой футболке сделалось невыносимо жарко.
Скала попробовал его насухую, Коннор немедленно зажался и резко пнул андроида по щиколотке. В какие бы игры они ни играли, на такое он не подписывался. Пальцы убрались, и даже чуть ушло давление на горло. Скала провел ладонью вдоль его спины, задирая футболку, остановился между лопаток – и сделал обманчиво легкое движение, подбивая Коннору ноги.
По привычке Коннор попробовал извернуться, руки сами ударили противника по ушам, и тут же, прямо в мягком головокружительном падении назад, пришло понимание, что лупить андроида по отсутствующим ушам нет смысла. Прежде чем Коннору стало стыдно за свой промах, комната окончательно кувыркнулась, и полсекунды он пялился прямо в потолок, пока тот не заслонил глухой шлем.
Визор по-прежнему светился адскими переливами. До нервной системы с некоторым опозданием доперло, что теперь они лежат на полу. Скала вытащил руку из-под его спины и отпустил уже изрядно передавленное горло. Коннор захрипел, наслаждаясь глотками воздуха, и успел сделать целых три, прежде чем Скала зажал ему рот. Жесткая ладонь надавила на губы, ребро этой ладони уперлось в ноздри, и Коннор мигом осознал, что такое удушение ничуть не менее эффективно.
– Тихо, – прошипел Скала, уже не используя связь. – Всюду люди.
От него шел жар, но дыхания не было, и Коннор поймал себя на том, что отчаянно пытается это дыхание уловить. Или хотя бы почувствовать пульс в ладони.
– М-м…
– Ни слова.
Коннор дернулся, начиная испытывать недостаток воздуха, и Скала медленно-медленно убрал ладонь. Приложив немыслимые усилия, Коннор сделал осторожный вдох, почти не производя звуков. Скала перестал нависать над ним, как башня, чуть подался назад и без всяких вступительных слов принялся стаскивать с Коннора штаны.
К моменту, когда он добрался до предсказуемо помешавших ботинок, Коннор уже успел испытать все градации сладкого щекочущего ужаса и поймать пару фантазий о внезапно спускающемся сыгрануть в теннис самому с собой сержанте Аллене. Или о ком-нибудь из местных, кому всралось бы выпить кофе или все-таки заступить на шифт. От этих ярких картин, мелькающих в сознании, его стояк сделался еще крепче.
Скала педантично поставил ботинки по линеечке и сложил на них сверху аккуратно свернутые брюки, увенчав картину так же аккуратно сложенным бельем. Коннор поерзал голой задницей по мягкому покрытию. Черт побери, это смущало. Некуда было деть руки, приходилось тянуть шею, чтобы уставиться на Скалу, во рту пересохло, и мучительно тянуло ляпнуть какую-нибудь глупость. Скала тоже поерзал, явно присаживаясь себе на пятки поудобнее, и взял Коннора за колени. А потом легко дернул к себе, и Коннор с удивленным всхрипом проехался по полу. Скала спустился обеими ладонями по разведенным бедрам, небрежно задел кончиками пальцев вздыбленный член, с усилием провел по животу и вверх по ребрам. Обе ладони остановились на груди, и Скала застыл, точно прислушивался. Коннор вцепился в пол, переживая идиотское смущение. Сердце у него грохотало как бешеное, и видимо андроид вслушивался именно в это.
– Нравится? – все-таки не сдержался он.
На визоре внезапно проступили знакомые голубые лепестки.
– Интересно, – только и ответил Скала.
Затем одна ладонь начала обратное путешествие. Коннор едва не заизвивался, предвкушая заветное прикосновение – и не прогадал. Скала медленно обхватил его член. Облегчение пополам с наслаждением были такими сильными, что Коннор непроизвольно всхрапнул всем горлом и тут же сам себе зажал рот.
– Ты знаешь, почему мы именно здесь? – поинтересовался Скала.
Рука двигалась в ленивом ритме, смазки не хватало, и поэтому прикосновения были чуть острее, чем хотелось бы. Коннор мотнул головой, не отнимая ладони.
– Мы могли бы пройти дальше и вернуться в спальню...
Скала перестал прощупывать его сердцебиение, потянулся к собственным штанам, не теряя равновесия и опять этим пугая, и зазвякал ремнем.
– Там есть свободные койки, и даже не совсем под носом у твоих товарищей...
Теперь он выглядел так, словно тоже надрачивает. Явно достал свой член и сделал несколько движений.
– И возможно, ты бы постарался… и промолчал бы…
Внезапно он поменял руки. Коннор застонал, пытаясь укусить себя за ладонь. Скала действительно вздрочнул и слил себе в ладонь смазки, и теперь эта ладонь, скользкая и горячая, охаживала член самого Коннора восхитительными движениями, от которых колени начинали трястись сами собой. Второй рукой Скала орудовал у себя в паху, и сквозь наползающую пелену приятных ощущений Коннор не очень соображал, зачем это ему. Ведь у андроидов нет реакции на нервные раздражители, только отчеты о поведении синтетических рецепторов…
– Но я полагаю, – прошелестел Скала, прекращая эту дрочку и давая Коннору почувствовать влажное прикосновение между половинок задницы, – ты бы все равно не удержался…
– Мгх!
Жесткие и скользкие, пальцы нащупали его анус, и один из них плавно и абсолютно неотвратимо вошел внутрь. Коннор зажался, Скала чиркнул по головке его члена большим пальцем, удовольствием стрельнуло по нервам, и внезапно движение этого погружающегося в анус пальца сделалось таким приятным... Коннор закатил глаза.
– К тому же, – Скала вытащил палец, и вдоль хребта у Коннора пробежала дрожь. – Это слишком откровенные звуки. Слышишь?
Палец вошел в него и вышел снова. Длинное глубокое движение внутрь и плавное, но уверенное движение наружу. И эта чертова накладка, будоражаще растягивающая его на долю секунды чуть сильнее... Коннор зажмурился. Да, он слышал порождаемый смазкой слегка чавкающий звук. Внутрь, наружу, внутрь, наружу. Скала немного ускорил темп, и задница Коннора начала сжиматься сама собой. Невыносимое щекочущее ощущение в головке члена выкатилось крохотной капелькой предэякулята.
– Хмф-ф!
Внезапно ему стало почти больно. Коннор задрожал, напрягая живот, дернул коленями – но деваться было некуда. Скала держал его за член, и всякие рывки были опасны. Задницей он словно с размаху сел на бутылку. Кое-как дошло, что это не один палец, а сразу два, и Коннор все же убрал руку, чтобы вслух заявить, что нахер ему это не сдалось, чтоб Скала отвалил от него немедленно, и...
И Скала мгновенно заткнул ему рот. Коннор успел только втянуть воздух, пахнущий его собственным потом и предэякулятом, а дальше дышать стало нечем. Скала наклонился, Коннор инстинктивно попытался вжаться затылком в пол, и еще мгновение спустя раскаленное красное стекло коснулось его щеки... и оказалось холодным.
– Не-кри-чи, – по слогам выговорил Скала.
Коннор взбрыкнул и снова понял, что не может начать драку – теперь вместо держания за хер его держали на крючке. Загнанные в жопу пальцы чуть двигались, анус растянулся и горел как проклятый. Коннор засипел, попробовал лягнуть Скалу коленом, и неожиданно какое-то странное трепещущее ощущение родилось где-то повыше лобка.
– Угх…
Пальцы в нем пошевелились, жопа отозвалась негодованием, и тут же снова внутренностей коснулось это чувство. Такое невесомое, такое приятное... Скала снова двинул рукой, и цикл повторился. Неприятно и жгуче в анусе, но так замечательно где-то поглубже... Коннор хрипло задышал. Он оправданно считал себя очень умным, и этого ума хватило, чтобы догадаться, что происходит. Скала трогал его изнутри, и нащупал он то самое место, которое на медосмотре бодро назвали "мужским орешком".
Он замычал, и Скала потянул пальцы назад. Накладки на костяшках проскочили кольцо мышц, Коннор содрогнулся с головы до ног и внезапно понял, что хочет эти пальцы обратно. Чтобы Скала его снова потрогал. В голове словно врубили трансформатор: низкое, едва ощутимое гудение волнами перекатывалось между полушарий. Задыхаясь, Коннор едва мог сообразить, это галлюцинации или он действительно слышит Скалу.
– Мгхм!
Дышать было уже совсем нечем. Скала помедлил, кончики пальцев выскользнули, и он убрал ладонь. Коннор жадно втянул воздух и схватился за член. Разбудораженные внутренности вздрагивали, и это передавалось прямиком в напряженный почти до боли ствол.
– Еще, – хриплым шепотом потребовал Коннор. – Не так жестко, но давай еще.
Скала хмыкнул, как будто лязгнула заслонка, выдал очередной кошмарный смешок, подхватил Коннора под колено и крутанул набок.
Коннор не брался засекать время, но в какой-то момент это хлюпающее проникновение почти сделалось его смыслом жизни. Скала то и дело менял пальцы, растягивая его задницу, играл то у самого входа, то поглубже, вставлял до упора и резко выдергивал – проявлял всю изобретательность андроида с прикрученным секс-аддоном. Коннор уткнулся горящей мордой в пол, скрежетал зубами, стонал и надрачивал, одновременно пытаясь придерживать коней, чтобы не пальнуть вхолостую. От изысканий Скалы щемящее приятное ощущение усиливалось, и Коннор уже был уверен,что это должно дойти до чего-то невероятного. У него дрожали ноги, яйца то и дело судорожно поджимались и делались невыносимо твердыми, кровь со всего организма отлила в пах и сделала его член напряженным, как ствол миномета. Жопа вся была мокрая, казалось, у Скалы запас смазки был велик, как мировые запасы нефти.
С трудом удерживаясь от громких стонов, Коннор умудрялся расслышать звук, с которым хорошо смазанные пальцы проникали в него и выскальзывали наружу. Но больше всего ему нравилось, когда пальцы застывали глубоко в нем, так что остальная ладонь оказывалась у него на самых яйцах, и ощущение внутренней дрожи резко усиливалось. Он не чувствовал, как именно эти пальцы крутятся внутри него, но он очень хорошо чувствовал, как они задевают простату. От этого удовольствие простреливало от бедер под колени и до самых пяток. И одновременно с этим он слышал электрические всплески чужого машинного чего-то, отзывающиеся в голове. То ли удовольствия, то ли той самой позитивной обратной связи...
Он уже почти перевернулся на живот, ерзая всем телом по полу, когда Скала ухватил его за бедро и развернул обратно на спину.
– М-мх?
– Не надо уползать, – прозвучало почти в ушах. – Зацепишься членом.
Коннор в изнеможении застонал. Вроде бы и сказал Скала смешно, но недвусмысленное движение в жопе очень мешало веселиться. Скала снова потянул и заставил его развернуться на спину. На мгновение все внутри Коннора испуганно съежилось, но пальцы провернулись в нем с легкостью, которую уже можно было назвать постыдной. Одной рукой продолжая дразнить его, Скала расстегнул собственные штаны окончательно и крутанул бедрами по сложной, почти танцевальной траектории, заставляя ткань сползти еще ниже.
– А футболку? – еле ворочая языком, выговорил Коннор.
– Зачем?
Коннор тяжко дышал. Объяснение никак не склеивалось, мысли рассыпались на мелкие кусочки удовольствия. Он даже перестал себе дрочить, но это тоже не помогло. Скала неподвижно пялился на него несколько мгновений, а потом все так же одной рукой закрутил на себе футболку и задрал до самой груди. В тусклом освещении его спроецированная кожа выглядела такой совершенно-мраморной, что Коннор прикусил губу. Да, плохое освещение всех делало лучше, но торс Скалы смотрелся просто неприлично скульптурным. Еще и эти пальцы, массирующие его изнутри... Коннор охнул, укусил себя за костяшки и резко поднял ноги, упираясь в бедра Скалы ступнями. От движений задница непроизвольно сжалась, рука сама собой дернулась, и он застонал, готовясь кончить. Розовое марево перед глазами заплясало радиочастотными помехами.
Скала схватил его за запястье и резко сжал. Пальцы раскрылись сами собой, выпуская член. Коннор замычал.
– Ваша гадкая натура кончать, а потом лежать бревном меня не устраивает, – сообщил Скала. – Слишком дешево.
– М-мгм!
– С физиологической точки зрения, – почти пропел Скала, – было бы правильно сделать это в позиции на четвереньках. Так ты сильнее раскроешься. Но с точки зрения того, что я хочу посчитать твой максимум...
Коннор с трудом вдохнул и выдохнул. Кажется, он наэлектризовался до предела, до того, что его мозги начали превращаться в жидкость...
– С точки зрения максимального удовольствия ты лежишь абсолютно правильно.
Он выдернул пальцы, выпустил руку Коннора и чуть приподнялся. Коннор успел увидеть качнувшийся хер, внезапно показавшийся чудовищно огромным, а потом Скала сунул руку себе в пах. Член опустился, Коннор едва успел представить, как в комнату вваливается страдающий бессонницей Лютер, и тут на растянутое отверстие то-то ужасно сильно надавило.
– Не-не-не… – паническим шепотом начал Коннор. – Стой, я, уо-омф-ф!
Скала действовал так быстро, что Коннор ничего не успел сообразить, а тем более сделать. Андроид просто нырнул вперед, закрыл ладонью нос и рот Коннору и одновременно сунул руку куда-то под крестец. И так нажал, что из глаз брызнули искры. Пока это ослепительное ощущение отступало, Коннор почувствовал, как невероятно длинным нескончаемым движением в него въезжает нечто огромное, кажется, чуть ли не раздвигая тазовые кости…
– М-м-м!
– Не-кри-чи.
Коннор судорожно проехался пятками по полу, колени развалились в стороны, он обеими ладонями уперся в грудь нависшего над ним андроида, пытаясь остановить, иначе бы его кости и плоть не выдержали бы... слишком много!
Он даже не думал об этом, когда предлагал Скале потрахаться, подобный секс даже не был предметом его ночных фантазий. В голове заметались синусоиды электрического напряжения, и Коннор внезапно понял, что абстрактно он воображал нечто подобное, но никогда даже не думал, как именно это может воплотиться. С ним происходило нечто несопоставимое с реальностью, в которой Коннор обретался. Такого он и представить не мог.
Жопа полыхала огнем, почти разрывающее натяжение в анусе не слабело, и только сохранившаяся тень трепетного чувства где-то внутри не позволяла Коннору начать отбиваться всерьез.
И вдобавок он опасался, что если начать брыкаться, то у него что-нибудь лопнет.
– Тиш-ше.
Коннор отчаянно упирался в плечи Скалы и пытался раздобыть хоть немного воздуха. Только не обморок с силиконовым хером в заднице!
Скала убрал ладонь, и Коннор судорожно задышал. Все еще нечеловеческим движением Скала выпрямился. Положил ладони на напряженные бедра Коннора, провел по ним ласкающими движениями вверх-вниз, и запустил обе руки ему в пах. Одна накрыла опустившийся было член, вторая оказалась еще ниже. Коннор немедленно сам заткнул себе рот – он почувствовал, как Скала очерчивает пальцем растянутый анус, касаясь подергивающихся напряженных краев. Одновременно начав неторопливо надрачивать. Коннор опять пробороздил пятками пол, Скала надавил кончиком пальца в пространство между полыхающим отверстием и мошонкой, и Коннор всхрапнул, тут же поперхнувшись слюной. Анус среагировал болезненной вспышкой, но вот внутри него... ох, это опять было приятно. Колени сами собой слегка сжались, напряженные паховые мышцы дернулись и расслабились. Пульс нейросетей в голове усилился.
– Терпение, терпение, – едва слышно звенело электричеством, пока Скала поглаживал большим пальцем налитую головку. – Я еще даже не начал считать. Глава 15. The Maya Honey Bee
Прежде чем Скала начал двигаться, он умудрился почти довести Коннора до оргазма. Сам Коннор в жизни бы не поверил, что можно кончить, просто будучи насаженным на кол, но жопа на удивление быстро свыклась, и осталось только некоторое неудобство. А вот дрочка – это всегда было хорошо. Он уже находился на самом краешке, яйца уже подтянулись, готовясь сбросить балласт – и именно этот момент Скала выбрал, чтобы впервые пошевелить бедрами.
– А-а!..
Вырвавшийся вскрик Коннор прихлопнул ладонью.
– Это было опасно, – задумчиво сказал Скала. – Если бы мы все же пошли в спальню, сейчас тебя все бы услышали…
Совершенно не соображая, Коннор обхватил ногами Скалу, отчаянно стараясь не дать ему продолжить. Он не желал думать, что вообще делать, если в тебе здоровенная силиконовая пробка, и как ее вынимать. Он просто не хотел, чтобы Скала тревожил его и так пострадавший зад, но…
Но Скала все равно двигался.
Едва не взвизгивая и затыкаясь уже обеими руками, Коннор одуревал от сильнейшего ощущения, что сейчас его вывернут наизнанку, и одновременно от быстрого движения жесткой руки, которая всего мгновения назад уже должна была выдоить из него струйки спермы. Сейчас он словно откатился на пару уровней.
– Ом-мх!
Скала качнулся вперед. Стенобитное орудие, по ошибке называемое искусственным членом, проложило себе путь обратно в разоренные трепещущие глубины. Коннор бессмысленно лягнул Скалу по заднице несколько раз. Искусственные мышцы почти не поддались. Скала даже не вздрогнул и с механической безжалостностью вновь подался назад. Дрочить он не прекращал, и Коннор вздрагивал всем телом, не имея сил высвободиться. Отчаянно сжимающаяся жопа медленно сдавалась, и Скала сразу же заметил это – и начал работать чуть активнее.
– Н-не… – простонал Коннор. – Ох н-не так… я…
– Жопа не автомат, не сломается, – отбрил Скала.
Коннор чуть ли не истерически всхлипнул в ладонь. Нервные окончания кричали в голос, и он не мог толком разобраться, что это. Раскручивающийся в голове вихрь абстракций и едва не строчек кода мешал думать. Движения Скалы опаляли его сзади, казались вторжениями раскаленного прута в еще более раскаленную почти хлюпающую плоть. Мышцы сокращались и расслаблялись, яйца аж болели от перенапряжения, и его член… Он просто истекал влагой. Может быть это еще была и смазка Скалы, но в любом случае это было так мокро и скользко, что его хер пульсировал… прямо в такт движениям чужого хера… В такт спазмам его задницы...
– Н-нгх… Хн-н… Ум-м…
Скала опять резко нырнул вперед неестественно быстрым движением. Красный визор оказался точно напротив глаз Коннора.
– Знаешь, как я определяю ваше удовольствие?
Коннор промычал что-то невнятное. Электронный багрянец гипнотизировал. Розовое зарево мерцало вместе с толчками силиконового члена, разрабатывающего его анус все сильнее.
– Твое отверстие сжимается так ритмично, – почти металлически сказал андроид. – Удовольствие – это ритм. Неконтролируемый.
Коннор с трудом сообразил, что его, кажется, оскорбили, и даже предпринял слабую попытку то ли напрячься, то ли наоборот расслабиться... Но его анус и вправду реагировал сам по себе, горячо стискиваясь и разжимаясь в упоительном темпе.
– Хорошо, – протянул Скала. – Не надо сопротивляться. Двести.
Коннор вспотел, испарина проступала такими же волнами, как и продирающие его ощущения. Казалось, что Скала истратил на него все те пинты смазки, о которых так убивался Ральф. Покрытие под спиной сделалось ощутимо влажным, пот щекотными струйками стекал по вискам, и Коннор судорожно дергал головой, чтобы это не попадало еще и в уши. Руки были заняты – теперь он обеими цеплялся за запястье Скалы.
Андроид опять взялся ему надрачивать, синхронизируя толчки в жопу и движения по члену. Жалкая мысль "я завтра не встану" трепетала на краешке сознания, но никак не могла вырасти в полноценный протест. Потому что вместе со скольжением ладони, вместе с тяжелыми толчками, выворачивающими его анус нежными краями наружу, он раз за разом чувствовал давление на "орешек". И, кажется, от этого тириум в его венах… или в венах Скалы… или в их общем замкнутом цикле – кровь и тириум кипели в едином бурлящем потоке.
– Тебе нравится этот апгрейд? – словно уловил его мысли Скала. – Это не просто имитация ваших эволюционных нелепостей. Это полностью управляемая система с поворотным механизмом, пульсогенератором и на гибкой основе.
Слова обтекали Коннора, точно вода. Он только понял, что этот хер гораздо вертлявее человеческого, и наверное именно поэтому с ним так приятно... С машиной, случайно проапгрейженной по идиотской причине. С военным андроидом... С техникой…
Давление на мозги усилилось до того, что Коннор почти перестал видеть. Сердце колотилось все сильнее, душу захлестывал дикий, почти животный восторг, от которого хотелось радостно повизгивать, и Коннор даже попытался двигаться сам – потому что с ним была машина, и это единение с синтетическими мускулами, фиолетовым тириумом и металлическим каркасом – это был предел его мечтаний.
– А-ангх!
Возглас прорвался сквозь перекрытое спазмом горло, простата судорожно сократилась, и по нервам стрельнули ослепительные разряды удовольствия. К головке члена хлынуло раскаленное наслаждение и буйно выплеснулось в твердую ладонь. Задыхаясь и сдавливая запястье Скалы со всей дури, Коннор зарылся пальцами ног в пол. Все мышцы поджались, задница стиснулась на вибрирующем в ней члене, напряглись мышцы живота, заставляя отрываться лопатками от пола, свело шею, губы расползлись в оскале…
– Х-хах!
– Тебя услышат, – прошипело электричество в ухе. – Триста.
И он так ярко вообразил, что придут и увидят, как великолепная машина таранит его в задницу, почти ставит клеймо на нем, и как он кончает от этих ощущений... В голове словно взревел кибер-годзилла и невыносимо громко щелкнуло.
Его перетряхнуло снова, еще один, уже совсем короткий выплеск спермы полетел на пальцы Скалы, пульсирующий тоннель заднего прохода на миг сжался так, что заболели мышцы в паху, а потом все это дикое напряжение исчезло разом.
Коннор изумленно всхлипнул и хлопнулся на спину. Пальцы ослабли, но так и не разжались до конца. Колени поехали в стороны, пятки проскользили по полу. Нижняя челюсть тоже открылась сама собой, из уголков рта потекли слюни. Он не мог даже толком сглотнуть. Мелкая дрожь проходила от пяток до макушки. Член пульсировал почти болезненным посторгазменным облегчением. Не успокаивалась только задница. Анус полыхал и мучительно вздрагивал.
– Четыреста… двадцать… – медленно, почти неохотно прозвучало в ухе.
– Мглм?
– Четыреста… двадцать петафлопс, – выговорил Скала.
Багрянец медленно таял, и его место занимали привычные уже голубые петли. Коннор готов был отрубиться, но каждую секунду очередная вспышка в заднице не давала этого сделать. Скала медленно отпустил его член и почти небрежно стряхнул со своего запястья хватку чужих ладоней. Засунул обе руки туда, где их тела намертво спаяло. Коннор сдавленно заскулил, ощутив прикосновение жестких пальцев к истерзанному проходу. Скала нажал и медленно подался бедрами назад.
– С-сука-а!
Шипение, вырвавшееся на вздохе, переросло в проклятье. Выходил этот хер так, словно Коннор рожал его. Напоследок чавкнуло и хлюпнуло с особо непотребной силой. Воздух коснулся развороченного прохода, и Коннор застонал, пытаясь проглотить этот звук.
– Тиш-ше, – прошипела связь. – Услышат.
Скала поднялся. Хер у него уже не стоял, а свисал тяжелым болтом. Гидравлика работала удивительно правдоподобно. На животе у Коннора лежал его собственный болт, тоже все еще разбухший от прилива крови, невероятно чувствительный и наверняка такой же красный, как и раздолбанный задний проход. Но слишком тяжело было поднять голову, чтобы себя осмотреть.
– Не шевелись, – велели прямо в голове. – Я к аптечке.
Коннор промолчал. Скала развернулся и бесшумно двинул на выход. Коннор пару секунд смотрел в потолок, где колыхались бледные лунные тени, а потом медленно закрыл лицо ладонями и зажмурился.
Это была форменная катастрофа. В возрасте тридцать-плюс, служа в лучшей в мире армии, находясь в специализированном отряде, он дал трахнуть себя в задницу. Хуже было бы только начать курить хаш. Хотя нет, хуже было бы, дай он трахнуть себя кому-то вроде Гэвина. Этот растрезвонил бы о событии направо и налево, и Коннор стал бы новостью номер один. Одиннадцать-браво, резко оказавшийся слабым на задницу. Гей-спецназовцы в пехоте США. Рядовой – очку не хозяин.
Он беззвучно застонал, отчаянно зажмуриваясь. Ноги болели, жопа болела, даже живот болел. Ныла шея. В мозгах сидели осколки прямого подключения к андроиду. Завтра предстояло сражение с охреневшими пчелами и их укрывателями. Зачем, зачем, нахрена он это устроил?!
Движение воздуха изменилось, он раздвинул пальцы и обнаружил Скалу, нарисовавшегося из теней. Андроид мгновение стоял неподвижно, пристально вглядываясь в него абсолютно черной пластиной, а потом присел на корточки. Коннор почуял слабый, даже слегка пряный травяной запах. Скала мигнул желтым треугольником на визоре и полез к его заднице. Коннор слабо дернул коленом. Ладно, он все равно не мог даже толком сесть, а машина наверняка лучше разбиралась в таких травмах. Первые прикосновения опять заставили его зажмуриться, но мгновение спустя полегчало. Адский жар начал стремительно ослабевать, раздраженная пульсация тоже, и несколько мгновений спустя Коннор сделал медленный глубокий вдох. А когда выдохнул – уже почти ничего не болело. Только слегка припекало.
– Андроид SQ800, ты мудак, – пробормотал он.
– Я исправляю девиации, – возразил Скала, обтирая пальцы о штанину. – И использую для этого разные пути.
– И кого ты еще исправлял таким путем? Или я первый?
– Не первый, – уведомил Скала, тщательно проигнорировав первую часть вопроса.
– А кто еще? Маркус? Гэвин? Ральф?
– Зачем тебе это знать?
– Хочу обсудить, насколько ты херовый любовник! – зашипел Коннор.
– Люди, – с выражением сказал Скала.
А затем потянулся и внезапно коснулся его лица. Коннор застыл. Скала прочертил дорожку от челюсти до виска, обратно и до другого виска. Провел самыми кончиками пальцев по глазам, заставляя Коннора жмуриться. К счастью, это была не та рука, которой его только что полечили. Но запах все равно давал о себе знать, и Коннор смутно припомнил, что вроде бы салкоцер для открытых ран пах чем-то подобным. Действительно удачное решение, чтобы по-быстрому реанимировать расхлябанную задницу.
– Я ничего не записывал, – медленно произнес Скала. – Я умею молчать.
Сердце в груди бабахнуло, а потом сладко заныло. Коннор сглотнул. У него была собственная... ладно, немного общественная машина. Которой можно было довериться. И мучительный стыд растворился, точно хлопок в керосине. В конце концов, никто и никому не запрещает трахаться с андроидами. Некоторые из них для этого и созданы. А некоторым достаточно апгрейда и пары анатомических справочников.
– Слушай, – хрипло сказал он. – А что Ральф вытворил, а?
– Он пришел ко мне за советом, – невозмутимо сказал Скала.
– Что, прости?
– За советом коррекции поведения, – разъяснил Скала. – Я предложил шоковую терапию.
Коннор непроизвольно заулыбался. Скала все еще касался его щеки кончиками пальцев.
– И как думаешь – помогло?
– Не очень, – проворчал Скала.
– И зачем тебе с такими проблемными людьми трахаться, – вздохнул Коннор, поворачивая голову так, чтобы щека улеглась точно в подставленную ладонь.
Скала молчал пару секунд, а потом отчетливо усмехнулся:
– Четыреста двадцать петафлопс удовольствия на торрентах не валяются.
***
В смысле биоритмов Скала все-таки налажал. Утром Коннор чувствовал себя так, словно его не просто выебали, а еще и немного пожевали. Мрачно презирая себя, он залез в аптечку и под укоризненный писк и отметочки в профайле жевнул несколько кофеиновых таблеток. По жилам промчался огонь. Тревожные мысли о сержанте Аллене, который за таблеточки потом устроил бы форменный разнос, испарились. Коннор полетел в душевую, как на крыльях, на ходу грозясь надрать Ральфу жопу за то, что тот храпел. Сам Ральф, предусмотрительно занявший самую дальнюю кабинку, орал оттуда, чтобы никто к нему не подходил ближе чем на три фута, иначе он ссыт кипятком на поражение и без предупреждения.
Норт глубоким сопрано завывала песню про маленькую пчелку и ее друзей, Лютер по непромокаемому смарту выдавал инструкции миссис Андроников, как именно правильно культивировать хризантемы, пока он будет убивать сошедших с ума пчел.
Сержант Аллен благородно молчал до часа Х-1, после чего через динамики Скалы затрубил так, что Гэвин с грохотом уронил снаряженную взрывчатку, и по комнате пронеслись звуки стремительно поджавшихся задниц.
– Придурок пластиковый, хоть громкость убавляй! – прохрипел, опомнившись, Гэвин. – Что за вопли иерихонской ослицы?
– Валаамовой, – поправил Ральф. – Или буриданова. Это если осел.
– Иди на хер со своей мифологией!
– А иерихонские – это трубы!
– Есть еще евстахиевы, – добавил Лютер.
"На построение!"– заорал сержант Аллен уже на внутреннем канале и таким образом досрочно завершил сложный религиозный диспут.
Отряд взваливал на себя щиты, и Норт уже пошла к выходу.
"Что насчет твоего оборудования?" – внезапно возник на приватном канале Скала.
"В смысле?"
"Жопа не болит?"
Коннор как раз присоединял трубки к газокомпенсаторам, поэтому правдоподобно побагровел от усилий.
"Пошел на хер!"
"В отличие от вас, у меня нет членоприемника…"
Коннор решительным напряжением среднего уха вырубил связь, и возмутительное окончание фразы осталось недорасслышанным. Пристраиваясь в хвост к отряду, он с трудом унял сердцебиение. Скин подбадривающе стиснулся.
– И вновь мы идем навстречу подвигам! – возгласил Скала. – Отряд, вперед! С песней!
– Мы все умре-ем! – фальшиво затянул Гэвин. – Опоссум пойдет на обед, енота сожрут на ужин!
– Слона пустим мы на бульон! – с упоением завыл Маркус.
– А пехотный – кому он нужен! – хором заорали Норт и Лютер.
Протопав по коридору и взбодрив своим явлением местных, тренировавшихся по утренней псевдо-прохладе, тяжело груженый отряд дисциплинированно отправился к площадке с техникой.
– Интересно кстати, почему не на вертушке, – задумался Маркус.
– Пчелы ревнуют, – авторитетно разъяснил Гэвин. – Сразу обижаются и стреляют жалом.
– Ты серьезно?
– Серьезнее некуда. Всю ночь читал справочники.
– Пердел ты всю ночь, Айова, – припечатал Ральф. – Я от твоих парфюмерных залпов на улицу сбежал.
– Слабак, – гордо сказал Гэвин.
Коннор подавил желание понимающе заулыбаться. Легко было вычислить, что Ральф таким невинным образом страхуется на случай, если кто-то все-таки заметил его отсутствие.
– Пчелы ему стреляют, – презрительно сощурился Маркус. – Балбеса кусок!
– Де юре, сбрасывают жало, – заметил Скала. – Де факто, делают это с ускорением, позволяющим приравнять воздействие к стрельбе.
– Че?
Скала тщательно сымитировал полный разочарования металлический вздох.
– Пчелы стреляют жалом, – разъяснил он.
Маркус попытался схватиться за задницу, но ударился о висящий за спиной щит и матюгнулся. Гэвин подарил ему особенно гадкую улыбочку.
– Если есть киберпчелы, почему бы не быть и кибердихлофосу, – подхватила тему Норт. – Ой, вон сержант от ярости подпрыгивает на месте, а ну ускорились!
Отряд послушно ускорился. Коннор почувствовал, как жопа начинает предательски зудеть, и попытался продырявить Скалу яростным взглядом. Пластиковый потрох мог бы просчитать, что бывает с людьми, которым впервые запихивают хер в задницу! Мог бы проявить рациональный подход! Наркоман проклятый, петафлопсы он насчитывает…
Живо вспомнилось розовое мерцание, и Коннор передернулся на ходу. В каком-нибудь другом отряде этот внешний признак послужил бы поводом немедленно отправить андроида на калибровку, а человека к психиатру. Но в их отряде... В конце концов, никто не бывает полностью нормальным.
Последние двадцать ярдов отряд преодолел почти рысью, демонстрируя яростное рвение.
– Смирна! – заорала Норт, первой резко тормозя и вытягиваясь в полный рост.
Остальным понадобилось три четверти секунды, чтобы построиться. Сержант Аллен, вовсе даже не подпрыгивающий, а монументально возвышающийся, заложил руки за спину.
– Вольно! Боевая задача всем понятна? Все переспали с этой мыслью?
Хоровое "так точно" едва не сшибло кепи с сержантской головы.
– Идеи?!
Сержант выплюнул это слово с интонацией человека, выросшего на идее беспрекословного подчинения и глубоко не согласного с новомодными веяниями, где рядовым почему-то возмутительно дозволялось иметь собственное мнение. Наверное, не выспался. Обычно его подобное не бесило. Коннор с благоговением успел подумать – а не дотянулся ли Скала еще и до сержантской задницы, – а язык уже на автомате выдал "никак нет!", удачно слившееся с хором остальных голосов.
– Один вопрос, сэр! – как всегда влез Гэвин. – Разрешите?
– Разрешаю!
– Пчел брать живьем, сэр?
Сержант долгих три секунды смотрел на Гэвина, как на заговорившую тумбу. На канале отряда раздались нервные смешки.
– Пчел при угрозе зачистить, андроида ликвидировать, – наконец изрек сержант. – Живьем вернуть себя. Впрочем, кто дебил, тот может глупо погибнуть, разрешаю.
– Мной будет предоставлен отчет об идиотских смертях, сэр, – согласился Скала.
"И поименно по каждой пчеле!" – немедленно взвился Гэвин.
"Попчельно", – уточнил Лютер.
– На борт, – прорычал сержант.
"Беовульф", предназначенный для передвижений по особо засранной растительностью местности, лоснился пятнистыми маскировочными боками. Коннор рванул первым, как и полагалось водителю. На подлете он ощутил легкое щекочущее чувство, пробежавшее под скином – системы подавления и маскировки работали вовсю. Ввинчиваясь в водительское кресло, Коннор успел подумать, что для киберпчел должна работать еще и глушилка, а потом его жопа оказалась на сиденье.
– У-у…
Полностью подавить вскрик он не сумел. Получился какой-то злобный скулеж. Коннор приподнялся, слыша, как сзади с грохотом размещаются на местах, и дернул страховочную обвязку, преступно поднимая себя над сиденьем на полсантиметра. Хотя водитель и должен был твердо восседать в своем кресле, сейчас для Коннора это было просто невыносимо. Он поборол искушение оглянуться и проверить, как там дела у Ральфа. Наверняка отлупленная жопа болела не меньше.
Сержант устроился рядом и махнул рукой. Лязгнул закрывающийся люк, мониторы расцвели картами местности в полудесятке диапазонов, и сзади за креслом образовался Скала, привычно занявший место подглядывающего и подслушивающего.
– Разрешите старт, сэр?
– Вперед, – бросил сержант.
Коннор тронул педали, и тяжелая машина легко и весело покатилась по бетону. Система шлюзов впереди начала раскрываться, Коннор натянул намордник и дернул регуляторы. Силикон присосался к лицу. За спиной произошли аналогичные шевеления, сержант присоединился.
– Выходим наружу, – рапортовал Коннор.
Первый шлюз сомкнулся, второй сразу же развернулся – и датчики контроля воздуха залились безумным красным. Токсичные джунгли обволокли машину ядовитым туманом.
"Жуть, – резюмировала Норт. – И как оно дальше не расползлось".
"Я читал…"
"Кто читал?"
"Я читал, – с достоинством повторил Гэвин, – что вопрос в концентрации. Как только ветер разносит эти помои, там какие-то фенолы... фреоны... или формальдегиды, хер их запомнит, – в общем, сразу какие-то летучие соединения распадаются, и оно перестает быть ядовитым".
"Кароси", – пробормотал Лютер.
"Что-что?"
"Смерть от переработки, – разъяснил Лютер. – Растения так стараются, выделяя свои пары, но все тщетно, ветер уносит их труды..."
"Я сейчас сам умру от этой философии", – застонал Маркус.
Вездеход перемалывал гусенично-колесной сцепкой живой ковер. Трасса, уходящая вглубь, была едва заметна, но хорошо просматривалось, что она давно накатана, и только в последнее время на нее накинулись растения. Свежие тонкие побеги торопливо заплетали следы человеческой деятельности. Потом трасса раздвоилась, и навигатор уверенно показал влево. Рельеф там был говенный, но Коннор промолчал, чтобы не раздражать сержанта стонами насчет техники. Сам сержант Аллен с таким напряжением всматривался в экраны, точно ожидал выскакивания пчел, возглавляемых андроидом, из-за угла.
Коннор попытался покоситься вверх и назад, чтобы посмотреть на их собственного андроида, но не преуспел. Не выдержав соблазна, он переключился на прямое общение со Скалой.
"Прием, прием, как слышно?"
"Все показатели в норме".
"Отлично. Как ты относишься к тому, что мы едем ликвидировать твоего родственника?"
"Родственные чувства применительно к андроидам неуместны".
"Не притворяйся, что не разбираешься в идиомах!"
"Зачем этот вопрос?"
"Хочу понять, – охотно откликнулся Коннор, – как у тебя шестеренки в голове вертятся. Нет! Ни слова! Я в курсе, что шестеренок там нет!"
Показалось даже, что Скала вот-вот издаст разочарованный вздох. Во всяком случае отводные щели у него исторгали горячий воздух чуть шумнее обычного – Скала обрабатывал данные.
"Мое отношение к девиантным моделям однозначно: девиации должны быть ликвидированы".
"Хм-м".
"Если их нельзя исправить".
"А что, – хищно протянул Коннор, не отрываясь от экранов, – у вас, железяк, тоже есть возможность потрахаться?"
Скала пару секунд молчал.
"Это то, к чему ты никогда не получишь доступ", – явственно ухмыляясь, поведал он.
"Что-о?! Вот это подло! Но как вы это делаете, а?"
"У вас для этого нет интерфейсов".
"Пф-ф! Вы что, шурудите петабайтами в головах друг друга через вайфай?"
"Откуда такое пренебрежение у протоплазмы, которая шурудит белковыми отростками в дырках друг друга?"
"Четыреста двадцать петафлопс", – мстительно напомнил Коннор.
"Ни в какое сравнение с чистыми данными".
"Даже так?"
"Даже так. Следи за обстановкой".
Коннор прикусил мысленный язык. Он и так пялился в экран безотрывно, но Скала был прав – слишком увлекаться разговором не стоило. Даже на их общем канале не трепались – только Лютер спокойно бубнил характеристики пчел. На него никто не орал: Лютер Андроников обладал удивительным свойством зомбировать людей в положительном смысле. Его бубнеж как-то поразительно гладко ложился на подкорку, и, послушав гипнолекцию, можно было уверенно сказать, что в нужный момент большая часть услышанного всплывет сама собой.
От пчел Лютер перешел к характеристикам андроида. Этот был из линейки автономных, способных существовать без прямых указаний практически бесконечно. Самообучающаяся система, лабораторные навыки, исследовательский комплект, способность принимать нестандартные решения на основе сложной архитектуры нейросетей. Короче говоря, где-то в джунглях засел свихнувшийся синтетический умник, который, судя по предоставленной информации, возомнил себя спасителем экологии и мешал воспользоваться пчелами по прямому назначению.
"Кстати, – неожиданно прервал мантру Ральф. – А если эти пчелы, ну, типа для пользы разрабатывались, вместо обычных... то какого хера их так вооружили?"
"В природе пчел жрут и обижают кто ни попадя, – мгновенно ответил Гэвин. – Вот и…"
"Этот кто-то имеет свойство нападать в бронежилетах?" – скептически уточнил Ральф.
"Агрессивная среда, – внезапно влез Скала. – Если вы способны понять, о чем я. Очень агрессивная среда. Если вы заметили, здесь она мало напоминает... земную".
"О Господи", – отчетливо сказала Норт.
"Надо было исповедоваться", – с той же интонацией брякнул Ральф.
На экранах тонко засветилась граничная линия, за которую на машине лезть было уже нельзя.
– Редлайн, – вслух продублировал Скала.
– Готовность минус один, – почти одновременно скомандовал сержант. – Оборудование на проверку!
В кузове залязгало и загрохотало. Щиты, тактические шлемы, намордники, фильтры, оружие, местные апгрейды – проверка пошла уже по четвертому кругу. Скала перегнулся через кресло и молча принялся проверять все детали на Конноре, включая "собачьи метки". Коннор старался не вздрагивать от этих деловитых прикосновений, теперь обретших новый смысл.
"Хорошо быть водителем, – не преминул заметить Ральф. – Сидишь себе на жопе ровно, пока тебя квалифицированно щупают синтетические няньки: не забыл ли ты застегнуть ширинку".
"Надеюсь, ты жопу не отсидел, и она у тебя не болит", – мстительно ответил Коннор.
Внутренняя связь достоверно воспроизвела звук, с которым Ральф поперхнулся.
– Входим в зону высадки, – вслух сказал Коннор.
Скала выпрямился и хлопнул его по плечам, подтверждая, что техника в норме. "Беовульф" прокатился последние ярды перед редлайном и замер. Пневматика зашипела, кузов мягко осел, приближая людей к негостеприимной земле.
– В построении дельта – пошел! – скомандовал сержант.
Люк глухо чавкнул, открываясь, и внешний ядовитый воздух влился в кузов.
***
Джунгли, пропитанные отравой, клубились и кишели внутренней жизнью. Здесь не было насекомых, птиц или еще каких тварей, но каждый нерв кричал – оно живое, оно наблюдает, размножается и хрен знает что еще делает. Намертво прилипшая к морде кислородная маска вызывала зуд и острое желание ее снять, хотя воздух в легкие поступал свежий и даже слегка прохладный. Что очень даже компенсировалось припекающим спину рюкзаком, в который вся эта система фильтраций и охлаждения была погружена. Даже Скала обрядился в затылочный респиратор, хоть и очень облегченной модели – видимо, для его биокомпонентов местные парфюмы тоже были не лучшей средой.
– Легкие планеты вымирают, – выдал Гэвин шепотом, которого хватило, чтобы активировать гарнитуры.
Сержант промолчал, и в наушниках возник шелест, который всегда бывает, когда люди задумываются, а не поболтать ли им.
– Говорят, эти легкие в Сибири, – наконец возразил Ральф.
Снова секундное абсолютное молчание прокатилось волной – все ожидали реакции сержанта. И снова не дождались. Под ногами хрустело, звучно лопалось и упруго выскальзывало. Жара давила на плечи, даже несмотря на "джангл"-униформу, предназначенную для такого экстремального климата.
Группа, рассыпавшаяся "веером", перла сквозь подлесок, в котором то и дело просматривались следы активной деятельности: бетон, разметка, столбики ограждения, даже какие-то таблички. Только все это уже благополучно затянуло сеткой пузырящихся от собственного яда листьев. Словно пережженная колючая проволока, лианы хищно оплетали столбики, цеплялись за неровности в бетоне и привольно по нему расползались.
– Так там же Китай, – продолжил Лютер. – Эти чинки изгадили все, до чего дотянулись. Вырубили тайгу. Поэтому у русских там целая армия андроидов, которые стреляют без предупреждения.
На бетоне начали появляться лужицы. Цвет их, красивый, изумрудный, Коннору настолько не нравился, что инстинктивно поджались пальцы в ботинках.
– В лужи не наступать, – сухо скомандовал Скала.
И снова все подождали, что скажет сержант. Но тот упорно хранил молчание. Вместо него слово опять взял Гэвин, однако предусмотрительно перескочил на сублингву.
"Дорогое ведро, ты как, не хочешь со своими двоюродными братьями по тайге побегать?"
– Бля!
– Доложить обстановку! – яростным шепотом гаркнул сержант.
Коннор крепче вцепился в оружие. Скин впился в мышцы, активируя кровоток там, где надо, и пережимая в ненужных местах.
– Так точно, сэр! – шепотом же гаркнул Маркус. – Канавка, сэр! Проедена в бетоне! Оружие и боец в норме, сэр!
– Смотрите, куда прете, – буркнул сержант. – Треп прекратить, на внутренний канал перейти.
"Так точно, сэр!"
"Пятьсот ярдов", – доложил Коннор, фиксируя на визоре первую линию фронта.
Джунгли разрослись так густо, что трудно было понять, действительно ли впереди есть еще что-то вроде секретной базы, управляемой чокнутым андроидом, или там уже давно все переварено мутировавшими растениями. Очень захотелось найти тех мудаков, которые сливали сюда что ни попадя много лет подряд, и запихать каждому из них по тридцать футов живой колючки в жопу. А потом резко выдернуть.
Коннор осклабился от злобного удовлетворения. Даже маска на секунду перестала раздражать.
Лужицы лезли под ноги все активнее, и наконец Коннор вынужденно остановился. Впереди расположилась большая, солидная, уверенная в себе лужа. Она лежала в бетоне, отливала нефритовым и приглашающе колыхала пузырьками пены по краям.
"Движение затруднено, – доложил Коннор. – Лужа впереди".
"Боишься подхватить насморк?" – без особого энтузиазма подначил Гэвин.
"Боюсь отхватить ноги по колено".
"Сюда", – Скала скинул на визоры обновленный маршрут. Тонкая ниточка петляла, как умалишенная.
"Разрешаю", – подтвердил сержант.
Коннор захрустел по лианам, сворачивая влево. По сторонам тоже хрустели кусты, причем хрен было разобрать – то ли ломятся свои, то ли джунгли кого-то переваривают, то ли просто решили размять древесные косточки.
"Бля, не трогайте эти оранжевые грибы, – раздраженно сказала Норт. – У них споры!"
"Гроб господень, надеюсь, ты ими не дышала?" – встревожился Ральф.
"Конечно нет!"
"Споры имеют свойство долго выжидать в человеке, – задумчиво передал Лютер. – Потом надо будет помыться".
"Спасибо, придурок!"
"Лучше бы в Арктику, – умильно сказал Гэвин. – Тут словно другая планета, мать ее…"
Фраза повисла в тяжелом воздухе, пропитанном токсичными испарениями. Коннор почувствовал, как у него с новой силой взмокает за ушами. Гэвин молчал, как камень, и по этому гробовому молчанию уже было ясно, что он понимает, как неосторожно брякнул.
"Похоже на то", – неожиданно согласился Скала.
"Ты не шутишь?" – отмер Гэвин.
"Не люблю примитивный юмор, вижу цель".
"Триста пятьдесят", – подтвердил Коннор.
Один за другим все выбирались из кустов, и в результате отряд собрался в плотную группу. Сержант незаметно оказался впереди всех, словно собирался читать лекцию. Скала стоял за ним и чуть справа, прекрасно имитируя тупого телохранителя. Затылочные фильтры торчали из его башки, как молды в игре.
"Отряд, принять новую вводную", – неожиданно сказал сержант.
"Да, сэр?" – осторожно откликнулась Норт.
"Противников несколько, – выдал сержант. – Автономная модель, максимально имитирующая поведение человека. Поэтому… – он помолчал. Тактический шлем плюс намордник полностью закрывали лицо, но Коннор хорошо представлял, как сержант морщится. – Поэтому они будут отбиваться, как люди".
"Да, сэр?" – повторила Норт.
"Они могут использовать оружие", – сухо пояснил сержант.
"Принято, сэр", – отозвалась Норт с такой интонацией, что вопрос "какого хера?" слышался в ней в полный рост.
"Интересно, это он нам сюрприз готовил или сам впервые узнал", – задумался Коннор на приватном канале.
Слишком плотная броня, закрывающая их всех с головы до ног, не давала проанализировать состояние сержанта, но натренированный нюх на неприятности буквально за уши склонял ко второму варианту.
"А я могу сейчас использовать оружие? Или мне опять наблюдать?" – внезапно спросил Скала.
Краем глаза Коннор увидел, что к Скале все головы повернулись так, словно он снял визор. На этом визоре крутились сейчас непонятные диаграммы с желтой подсветкой. То ли Скала забылся и спроецировал их, то ли сделал это специально. Джунгли вокруг дышали жутковатой силой, а на канале было слышно тяжелое дыхание шести человек.
Сержант Аллен снял с пояса "Зауэр" и покачал в ладони. Потом вполоборота повернулся к Скале.
– Можешь, – сказал он, протягивая пистолет.
Шум слитного дыхания превратился почти в свист. Скала медленно протянул руку и принял оружие у сержанта. Тоже покачал на ладони, снял с предохранителя и спокойно сунул за пояс.
"Яйца отстрелишь!" – выпалил Гэвин.
"Дорогой х-х… геймифицированный артефакт!" – точно так же не выдержал Ральф.
"Заткнитесь, придурки! – скомандовал сержант. – А ну взбодрились! Ценные приборы не ронять, ноги в кислоте не мочить! Все ясно?!"
"Так точно, сэр!"
И невероятно взбодренные напутствием бойцы девятого подразделения устремились в кишащие девиантными андроидами заросли.
Коннор на ходу отсчитывал расстояние, и с каждым десятком ярдов все отчаяннее искал следы бункера или лаборатории. Зелень кругом перестала быть зеленью, пропитавшись фантасмагорическими красно-оранжевыми оттенками, точно в клюквенную настойку бахнули жидкого апельсина. Кое-где листва резко становилась черно-фиолетовой, и от этого мельтешения уже казалось, что в каждом таком пятне листвы сидит злобный враг.
"Сдались им эти пчелы, – с энтузиазмом злобствовал Гэвин. – Че они в них нашли?"
"Жало полтора дюйма, – мрачно предположила Норт. – Извините, сэр".
"Вы безнадежны, придурки", – откликнулся сержант.
Чувствовалось, что ему полегчало. Новая вводная была съедена отрядом без возражений, так что сержант мог не угрызаться совестью за внезапные апдейты в ходе операции.
"А в пчелах мы ищем рекультивацию сельского хозяйства, – занудно поведал Лютер. – Истощенного сплошными посевными методиками. Вы в курсе, сколько стоит бушель кукурузы?"
"Четырнадцать баксов" – буркнул Гэвин.
"Что? Откуда ты…"
"Тридцать ярдов, – объявил Коннор. – Сэр, или дальномер врет, или они замаскировались так, что даже Скала их учуять не может..."
"Нет пеленга", – согласился Скала.
Расчерченный трещинами бетон под ногами дрогнул.
"Что-то мне это напоминает, – хладнокровно сказал Маркус. – Предсказываю полный…"
– Врассыпную! – гаркнул сержант во всю мочь.
– Вижу рой! – полусекундой за ним отчитался Скала. – Двенадцать часов!
Бетон вздрогнул снова, а затем переплетение лиан впереди чудовищно вздулось, по ушам ударил тысячеголосый металлический гул.
Скрученная масса начала подниматься в воздух.
– Щиты наизготовку! – орал сержант, взмахами рук показывая, куда бежать. – Максимальное уклонение! Ложись!
Под ногами отвратительно шевелилось что-то, напоминающее обезумевшие морские огурцы, и уже падая в них лицом, Коннор подытожил для себя, что, будучи гражданским, в жизни бы не стал выполнять такие отвратительные членовредительские приказы. Так бы и помер не запачкавшись.
Щит вдарил ему по спине, Коннор дернул за петлю активатора, и щит лязгнул, раскрываясь лепестками дополнительной защиты. Над головой с воем и шорохом что-то пронеслось, движение воздуха ударило в извивающиеся плети растений. Мгновением позже щит затрясся под градом ударов. Коннор вжался в негостеприимное ложе так, что ребрам стало больно, а задница внезапно остро заныла. Скин попробовал компенсировать неудобство, но справился процентов на пятьдесят. Коннор втянул жопу и живот, пытаясь зарыться на десять дюймов в бетон. Затаил дыхание.
"Кого накрыло, орите благим матом! – разорялся сержант. – Не слышу!"
"Чисто!"
"Чисто!"
"Чисто!"
Хор голосов наполнил душу яростным удовлетворением.
"Выкусите, кибернетические выродки, рано еще вам объявлять себя венцами искусственной эволюции!" – торжественно провозгласил Ральф.
"Лаг сорок, ответ!" – скомандовал сержант.
Коннор оттолкнулся от бетона, почти выпрыгнул из положения лежа на брюхе и оказался на своих двоих. Руки автоматически сжали оружие, шея завертелась, глаза заскользили в поисках противника.
Рой заходил чуть с запада. Пульсирующая масса, от которой шла волна горячего воздуха и низкочастотный рев, с трудом воспринимаемый слухом, ворочалась на фоне ярко-голубого неба. Сорок, нет, уже двадцать пять секунд на перестройку... Рой начал собираться в клин. Коннор сощелкнул предохранитель и дернул запальный. В солнечном свете тускло и несолидно затрепетал крошечный огонек. Рой построился в фигуру, напоминающую веретено. Гул резко превратился почти что в вопль на грани с визгом. Барабанные перепонки затрещали. Рой двинулся с места, нацелившись на крохотный пятачок, занятый отрядом. Коннор даже успел рассмотреть отдельных пчел: правда, больше они походили на шершней. А то и на кого побольше. Вовсе не милые мохнатые пчелки, которые собирают пыльцу. Хер его знает, какой маньяк решил, что такие уроды годятся для опыления издыхающей природы...
"Огонь!" – невероятно отчетливо скомандовал сержант Аллен.
Коннор поднял ствол, прицельный крест на визоре защелкнулся на первой трети роя, и Коннор нажал на спусковой. По бедрам ударили резко вздувшиеся шланги, рой преодолел еще несколько ярдов, Коннор почти увидел, как передовые отряды нацеливают жала – и "Флэш" в его руках выплюнул шестидесятифутовый факел огня. Глава 16. Важные причины не уничтожать этот мир
Джунгли горели. Толстенные плети растений корчились, взмывая петлями. Грибы лопались, как бубоны. Свист и треск огня, сталкивающегося с ядовитыми соками, перемежался глухими звуками, точно что-то взрывается. Как будто кто-то решил приготовить адский попкорн. Коннор мгновенно потерял всех сослуживцев в этом горящем токсичном месиве, визор отказался работать, связь накрылась намертво.
Внимание сосредоточилось на том, чтобы не вляпаться в кислотную лужу и не получить залп в затылок. Пробившись к какому-то толстому стволу, Коннор прижался к нему спиной, отгородился щитом по максимуму и взял оружие наизготовку. Ладно, они не ожидали, что чертовы джунгли настолько сильно загорятся. Хотя можно было предположить, что ядовитая смола окажется легковоспламеняющийся, но все были крепки жопным умом.
Отфильтрованный воздух сделался горячим. Зато – и тут Коннор ухмыльнулся – сгорающие джунгли обнажали очертания лаборатории. Зарытая в живом саване, теперь она выставила свой бетонированный скелет. Он увидел купол, решетки РЛС, целые пилоны ограждения.
– Вижу цель, – прохрипел он и продублировал на внутреннюю:
"Вижу цель".
Никто не отозвался, Коннор перевел дух и еще раз осмотрел местность перед собой. Пчелиный рой, столкнувшийся со слаженным ударом шести огнеметов, если и не сгорел полностью, то наверняка превратился в разрозненные группки. Связь все еще молчала. Коннор прикрыл один глаз для большего сосредоточения и вспомнил планы, которые разрабатывались вчера. Независимо от количества людей в группе – пройти на объект, попутно изничтожив все препятствия. Найти центральный пост управления, убедиться, что с него не транслируется что-нибудь особенно вредное. Сержант Аллен отдельно подчеркнул, что в условиях провалившегося эксперимента компания "К" согласна на полное уничтожение своих владений, если это будет целесообразно.
Ствол за спиной был таким надежным, а местность, окутанная огнем, выглядела совсем непривлекательно. Коннор сделал два глубоких вдоха и на третий все же оторвался от опоры.
"Выхожу на цель", – доложил он. И двинулся вперед.
Пролегающие над головой живые трассы растений шипели и плевались огненными искрами. Коннор непроизвольно втягивал голову в плечи, периодически искры долетали и до них, и он почти чувствовал, как эти искры добираются до живой плоти. Но пока скин держался. Приходилось одновременно смотреть под ноги, вперед и даже вверх. То и дело мерещилось зловещее гудение. Расстояние до цели перестало измеряться, оставалось полагаться только на зрение, а оно в этом инферно изрядно подводило. Щит оттягивал плечи, а развернутые боковые щитки, да еще и верхний "навес” создавали впечатление, что он движется в личном гробу. Без крышки. Гроб-кабриолет, современная пластиковая модель. Удобен, анатомичен, изящен.
Впереди что-то мелькнуло, Коннор даже не успел толком задуматься, а руки сами передернули все необходимые переключатели, и вместо огнемета на цель глянуло короткое хищное дуло винтовки. Мозг включился только на моменте, когда это что-то медленно подняло руки.
– Эй! – хрипло сказал Коннор, кашлянул и крикнул громче: – Назвать себя!
– Помогите!
Слабый и какой-то задыхающийся голос несомненно принадлежал... кому? Коннор сжал оружие. Фигура подняла руки еще выше и нелепо взмахнула ими.
– Помогите! Они… они напали!
– Оставайтесь на месте! – рявкнул Коннор. – Иду к вам!
Фигура еще раз взмахнула руками, опустила их и обхватила себя поперек корпуса. Коннор сделал шаг, но потом притормозил. Во-первых, под ноги бросилась очередная лужица, в буквальном смысле кипящая и плюющаяся струйками. Во-вторых... кто на кого напал?
Фигура на секунду почти согнулась пополам, а затем резко выпрямилась. Боковое зрение зацепило какое-то движение, в фигуре что-то неуловимо изменилось, и Коннор резко повернулся, закрываясь от фигуры щитом. Одновременно развернул винтовку вправо и, не думая, нажал на спусковой. Еще полусекундой позже его ударило в правый же бок. Скин мгновенно затвердел скорлупой.
Коннор полетел на горящую землю, и тут же над головой у него зло свистнуло, а мигом позже в зарослях грохнуло. Щит накрыл его и действительно стал похож на гроб. По тяжелому композиту мягко и увесисто зашлепали куски растений. Коннор ударил вправо, там, где оставалось чуть-чуть свободного места для движения руки, кисть врезалась в жесткое, и только тут он наконец узнал, кто так профессионально сбил его с ног. Глухой шлем, сохраняющий идеальную зеркальность визора, повернулся в его сторону.
– Я предупреждал, – сказал Скала, и на визоре раздраженно замерцали красные линии, сливающиеся с отражением огня. – Они похожи на вас.
Коннор смачно ругнулся и откинул щит. Скала не возразил, так что Коннор еще и сел. Фигура уже исчезла из вида.
– Сука! – повторил Коннор. – Чего ты в него не стрелял?!
– Нецелесообразно, – отрезал Скала.
– Где остальные?
Скала не ответил, и Коннор усилием воли загнал пробудившуюся тревогу под ребра. Главное – это цель. Поднявшись, он еще раз осмотрел горящие кусты в прицел и выдохнул.
– Двигаем, – приказал он. – Ищем центральный пост.
– Понял.
Преодолев соблазн поползти на брюхе по-пластунски, Коннор медленно склонился за щитом, каждую секунду готовясь рухнуть обратно. Никто не стрелял. Скала так же медленно черным призраком поднялся рядом, и Коннор заметил, что в нем торчит несколько жал.
– Ничего не задето?
– Критических повреждений нет.
Скала шагнул к нему вплотную, Коннор испытал маленькое постыдное облегчение от ощущения надежного локтя рядом, и цель стала казаться гораздо более достижимой. Скала по-прежнему не вытаскивал "Зауэр", но Коннор убирать оружие не собирался. Он двинул извилистым маршрутом от куста к кусту, прикрываясь горящими ветвями. Херов щит казался тяжеленным, как труп "языка", который надо успеть доволочь на базу, пока в мозгах еще теплится хоть какое-то подобие электрической активности. Коннор терпеть не мог таскать дохлятину.
– Редлайн есть?
Скала молчал так долго, что Коннор рискнул бросить на него косой взгляд.
– Нет, – наконец отозвался он. – Движение справа. Возможно, наши.
На секунду трепыхнувшееся недоумение – о каких "наших" говорит андроид – мгновенно сменилось уверенностью, что речь об остальных бойцах. На визоре загорелась иконка сетевого сигнала.
"Отряд, – сказал Скала. – Альфа, Эпсилон, вышли на цель. Приступаем к ликвидации".
Раскаленная огнем стена полибетона выросла перед глазами совершенно неожиданно. Коннор даже хлопнул по ней ладонью, чтобы убедиться, что это не морок. Скала молча ткнул пальцем вправо, и они медленно двинулись вдоль преграды. Купол казался абсолютно монолитным, бетон не поддавался на нажим, и Коннор почти не удивился, когда в итоге прямо перед ними обнаружился натуральный проход в земле. Даже покрытые горящей листвой ступеньки не вызывали особенной реакции. Скала шагнул вперед, и Коннор без раздумий обосновался у него за спиной. Лишние мысли выветрились, осталась только заточенность на выполнение миссии. Скала скользил впереди, почти не производя шума, пистолет по-прежнему красовался у него за поясом, и Коннор чувствовал себя обязанным стрелять за двоих
"На подходе, – неожиданно прорезалось в гарнитуре голосом Лютера. – Что у вас?"
"Люк, – автоматически ответил Коннор и сбросил координаты. – Спускаемся".
– Помогите! – раздалось впереди. – Они напали!
– Я это уже слышал, второй раз не поведусь, – зашипел Коннор.
– Они напали! – гораздо отчетливее повторил голос. – Помогите!
– Это не нам, – сказал Скала. – Они зовут других.
– Что?
Спрашивал он механически, уже догадавшись, о ком это. Коридор постепенно заполнял тяжелый металлический гул. Скала остановился, и Коннор почувствовал, что просто обязан оказаться впереди него. Потому что у него есть щит. Он может загородить Скалу, он должен, черт побери, это сделать, потому что...
– Они зовут рой.
Десятью минутами позже, отмеченными ожившим таймером на визоре, Коннор твердо решил,что в горящих джунглях было лучше. Выжигание остатков роя превратило коридор в натуральную трубу крематория. Одежда ощутимо тлела, воздух тоже отдавал горелым, а в груди началось нехорошее колотье, на которое немедленно отозвался включенный в кислородный комплект анализатор. И продемонстрировал пока еще легкое, но все же токсическое поражение.
Следом за пчелами в бой вступили андроиды. Сержант не преуменьшил – синтетические твари были вооружены и умели использовать это оружие не хуже любого обученного человека. Правда, и не лучше, иначе весь отряд, забравшийся в раскаленную кротовую нору, тут бы и остался.
Скала, перехвативший два щита, пер вперед, как танк, Коннор и Гэвин удачно вписались по бокам, поливая все впереди сплошным огнем.
Поднявшаяся связь расцветила происходящее непрерывным потоком изобретательных матюгов, в которых проскальзывало некоторое количество японских непереводимых словосочетаний. Встречный огонь не уступал по плотности, и очень быстро мысль "нас тут порешат" отяжелела и упала на дно черепной коробки. На первый план опять вышла четкая последовательность действий: жать на крючок, сбрасывать пустой магазин, вгонять новый, и так до тех пор, пока не опустеет вся запасная лента до самой "черной точки" – пластиковой вставки, за которой стоят последние два магазина. Поменяться местами с теми, кто за спиной. Втягивать локти и прочие выступающие части тела. Дышать через раз, экономя кислород. Считать ярды по проползающим мимо стенам.
Коридор закончился, и внезапно закончилась стрельба. В ушах еще молотило остаточное эхо. Коридор все еще напоминал раскаленное жерло ракетной дюзы.
– Баррикада впереди, – предупредил Скала. – Не просвечивается, просчитать обстановку не могу.
Сержант повелительно взмахнул рукой, и отряд стремительно переметнулся к основанию баррикады. Наваленная из бетона и техники, изуверски перемешанных друг с другом, она давала отличное укрытие сверху. Пару мгновений спустя отряд уже разместился под удобным козырьком.
– Кислород на полстакана, – шепотом доложил Гэвин.
– Гвозди на сорок процентов, – подытожил Коннор, закончив снимать отрядные показатели.
Больше всего запаса оставалось у снайперов, и оба недовольно молчали. Коннор мог их понять – из-за коротких дистанций их мастерство вовсе не давало преимуществ.
Скала, сидевший справа от него, только что не гудел, как трансформатор. Многоуровневые искусственные мозги явно прогоняли сканирование преграды цикл за циклом – и никак не могли побороть экранирование.
– С чего ты взял, что они похожи на нас? – тоже недовольно поинтересовался Лютер. – Не видел ни одной своей копии.
– Я имел в виду паттерны поведения, максимально близкие к человеческим, – сказал Скала. – А буквализм вам, суетным существам, не к лицу.
– Ведро!
– Может, подорвем их нахрен, сэр?
Сержант мотнул головой. Ощупал вмятину на бронике, оставшуюся от косого попадания, и проверил оружие. Наверху завозились. Коннор поудобнее перехватил "Текстрон" и сделал очень медленные вдох-выдох. Легкие уже привыкли гнать воздух с небольшим усилием, и это даже успокаивало.
– Эй там, – очень человечески окликнули сверху. – Я без оружия! Не стреляйте!
Коннор метнул взгляд на сержанта. Из-под тактического шлема по-прежнему ни черта не было видно, но почему-то представилось, как он удивленно хмурится.
– Я спускаюсь! Не стреляйте!
На баррикаде залязгало. Сержант ткнул пальцем вверх. Почти единым движением отряд поднялся на ноги. Звук очень быстро переместился на козырек баррикады, и сержант махнул рукой, приказывая взять оружие на изготовку. По козырьку прошли тяжелые шаги, а потом андроид спрыгнул и развернулся. Коннор поймал его в прицел. Краем глаза он видел, что винтовки снайперов смотрят вверх, предупреждая возможное нападение. Телеметрия Маркуса была до того спокойной, что Коннор мельком успел позавидовать.
– Я безоружен, – повторил андроид. – Уходите отсюда!
Сержант медлил целую секунду, и Коннор успел подумать, как, должно быть, нелегко начинать переговоры с машиной. Это был... обычный андроид. В замаранной служебной форме, с обычным усредненным лицом. Совсем как человек, только с красным диодом на виске.
– Опорный пункт на территории Мату-Гросу принадлежит военным силам США. Андроиды модели HK750, а также WM560 являются имуществом США, – наконец отчеканил сержант. – Препятствовать научной программе запрещено!
– Эта программа вредна!
– Эта программа направлена на нужды человечества, – точно так же отчеканил сержант.
Андроид тоже молчал целую секунду – немыслимо долго для машины – и неожиданно улыбнулся.
– Разве?
– Прекратить сопротивление, – скомандовал сержант. – Обеспечить допуск специального отряда в командный центр!
– Как глупо – считать, что все это для блага человечества, – андроид раскинул руки, и его лицо словно осветилось изнутри. – Ведь уже отдало море мертвых, бывших в нем!
Кто-то в отряде звучно втянул воздух.
– Считаю до трех, – предупредил сержант Аллен. – Это спецоперация, сопротивление делает только хуже. Раз.
– И погибли дивные звери, – андроид свел руки перед грудью, – числом бессчетным...
– Два. Последнее предупреждение.
– И то же будет со всеми!
– Три!
Андроид прыгнул. Рукава его формы лопнули, и в воздухе мелькнули полупрозрачные кривые лезвия. Коннор нажал на спусковой. "Текстрон" рявкнул, выплевывая снаряд. Вместе с ним гавкнула винтовка сержанта, пули врезались в андроида одновременно и остановили его прямо в воздухе, заодно отбросив. Переговорщик рухнул. Тело ударилось о бетон, как набор запчастей. Лезвия проскребли по серой поверхности, оставляя глубокие царапины.
"Судя по траектории, он хотел сделать из нас салат", – бесстрастно прокомментировал Маркус.
– Больше никаких переговоров, – приказал сержант. – Зачистить!
– Так!Точн!
Баррикаду взяли коротким деловитым штурмом. Сопротивление отступало все дальше, одного за другим потеряв троих. Самого последнего сняла Норт, метнув нож с такой силой, что сраженного им андроида прибило к стене. "Глок" вывалился у него из рук, и Норт не чинясь послала две пули, окончательно раздробив металлопластиковый череп.
– Других сигнатур не вижу, – доложил Скала. – Впереди агломерация.
– Какая еще ***гларация? – прошипел сержант.
Автомат в его руках водил дулом, словно сам по себе.
– Скопление механизмов, – чуть высокомерно перевел Скала. – Место образования роя.
– Улей, это называется улей, – почти по слогам сказал Гэвин. – Ведро наукообразное!
Сержант несколько раз дернул головой – видно, пытался связаться с базой, – потом раздраженно зарычал и махнул рукой в сторону гипотетического улья.
– А может, все-таки пчел надо сохранить? – осведомилась Норт, откидывая носком ботинка ствол, выпавший из рук андроида.
Лютер методично собирал патроны – к его оружию подходило многое.
– Такого приказа у меня нет, – проворчал сержант.
– Наверное, ни одного дрессировщика пчел рядом нет, – предположил Гэвин. – Дешевле усыпить, тьфу, сжечь.
– Расстрелять, – почти с наслаждением добавил Ральф.
– Инсектофобия – одно из известнейших психических расстройств, – не преминул ужалить Скала.
– Все, по****ели и хватит! – активизировался сержант. – Перегруппироваться по наличию боезапаса!
Полминуты спустя отряд перестроился: впереди оказались те, кто изрядно потратился, и Коннор с неудовольствием обнаружил, что просрал больше всех патронов. Ну, по крайней мере он мог назвать себя очень бдительным: любое шевеление в этих коридорах тут же вызывало шквал огня. Безусловно, он спас этим задницы товарищей. Теоретически.
Очень хотелось продолжать в том же духе, пока они крались по коридору, но теперь приходилось сдерживаться. Еще и связь отвалилась. Коридоры Коннор уже начинал глубоко ненавидеть. Маниакальное желание всяких мудаков и падл осваивать именно коридоры заставляло задуматься о чем-то вроде партии "умные и безобидные против коридоров". Коннор был готов возглавить эту партию и пробиваться в Сенат. Никаких поворотов, тупиков и извилистых катакомб! Только широкие светлые пространства, открытые амфитеатры и стеклянные перегородки!
Коридор резко вырулил в обширное свободное пространство, и Коннор так же резко затормозил. Визор шлема с полусекундной задержкой подстроился под изменение рельефа.
– Ох вашу мать, – пробормотал Коннор.
– Кажется, я умру не исповедавшись, – жалобно сказал Ральф.
Вожделенный амфитеатр возносился рядами тускло светящихся экранов к далекому потолку. А в центре, занимая почти все, располагалась чертова агломерация.
– Вот интересно, – задумчиво протянула Норт, – что будет, если они Маркуса за жопу искусают?
– Не смейте трогать мой зад! – шепотом возмутился Маркус. – Не для этого я его качал!
– Если это нас покусает, то никто и ничего уже качать не будет, – резюмировал Гэвин. – Сэр, разрешите яблочком?..
Сержант Аллен молчал целых несколько секунд, и Коннор уже начал в красках воображать директиву "нет, сначала возьмите в заложники матку", когда сержант резко выдохнул.
– Твоим яблочком нам головы поотрываешь! Отряд, внимание. Это тут растет явно не по программе. Отступаем, предварительно все заминировав к херам. Приступить!
Отряд дружно крякнул "есть!" и приступил.
Обливаясь потом, Коннор на цыпочках передвигался вдоль стен, замирая всякий раз, когда в недрах чудовищного улья раздавался какой-нибудь звук. Таблетки азота жгли руки сквозь перчатки, и казалось, что от них идет прямо-таки волна вибраций, выдающих убийственные планы. Где-то в глубине подкорки к этому примешивалось еще и возбуждение, поэтому то и дело приходилось сглатывать обильную слюну. Приказывая себе не отвлекаться и не бздеть, Коннор разложил весь выделенный груз и точно так же вдоль стеночки вернулся на исходную точку.
Уcтроившийся на полу Ральф с ощутимым вожделением пялился на улей в прицел. Под казенником многозначительно поблескивал дополнительный цилиндр с особенным пиробронебойным содержимым.
Последним вернулся Гэвин, даже сквозь шлем излучающий самодовольство, и жестами показал, что все готово.
Ральф аккуратно поднялся с пола. По-прежнему сохраняя почтительное молчание, отряд отступил.
Оказавшись на воздухе, все непроизвольно завздыхали. Присоединился даже сержант Аллен, хотя громче прочих должен был начать орать про экономию кислорода. Здесь, снаружи, несмотря на по-прежнему непригодную атмосферу, пожар уже погас, задавленный ядовитой сыростью. Оставалось двадцать процентов в запасках – как раз погрузиться в "Беовульфа" и благополучно отбыть.
– Давайте подорвем, сэр! – зазудел Гэвин, едва группа отошла на жалкую сотню ярдов. – А то руки чешутся, и связь между нами и "яблочками" падает!
– Еще сто ярдов, и если никто не упадет в лужу и позорно не захлебнется, то подрыв разрешу, – милостиво согласился сержант.
– Не вздумайте падать! – тут же зарычал Гэвин вполголоса на окружающих. – Ведро! Следи за подотчетными людьми!
– Меньше всего меня волнует чье-то падение в лужу, – оповестил всех Скала. – Солдатом больше, солдатом меньше, незаменимых на андроидов людей нет.
– Прямо как капитан Дуэйн! – восхитился Маркус, шлепая себя по бедру.
– Социофобия, – припечатал Гэвин. – Опасная, между прочим. Коннор!
– При чем тут Коннор? – возмутился тот, оттирая с визора гадкий плевок, прилетевший с какой-то лианы.
– Ты тут хакер!
Коннор раздраженно отмахнулся. Под ноги по-прежнему кидались растения и лужицы, поэтому он не имел никакого желания атаковать Скалу и исследовать, что он там думает о падении в кислоту боевых товарищей. Все кругом хрустело, жадно чавкало и заставляло задуматься, что, возможно, минировать стоило бы не только амфитеатр с ульем.
– Двести ярдов, сэр! – доложил Гэвин, перескочив подозрительный буро-фиолетовый холмик с желтыми вкраплениями.
– Рид, до чего ты нудный, – почти каркнул сержант Аллен. – Группа! Укрыться!
Щиты с влажным хрустом врезались в землю, отряд в едином порыве нырнул за них под радостное рычание Гэвина.
– Даю отсчет, – почти сладострастно выговорил подрывник. – Три, два, один!
Коннор втянул голову в плечи, позволяя скину дружелюбно себя обнять. Миновала едва уловимая доля секунды, а потом в джунглях тяжко ахнуло. Земля под ногами колыхнулась: сначала словно ушла вниз, а потом снова ударила под колени. Над джунглями прокатился рев и раскаленный вал воздуха. Ударная волна врезалась в щиты, и на несколько мгновений Коннор ощутил себя словно под многотонным раскаленным прессом. Уши прострелило болью от перепада давления. Из горла сам собой вырвался полузадушенный хрип. Влажные легкие ядовитого леса вспыхнули.
– Хорошо пошло-о! – проорал Гэвин.
В реве выворачивающейся наизнанку сельвы его было с трудом слышно. Сыпались клочья горящего леса, с грохотом рушились стволы, недостаточно оплетенные лианами. Влажная почва неумолимо засасывала подошвы. Коннор с отвращением смахнул зацепившийся за край щита кусок какого-то гриба, напоминающий слизняка без раковины. В районе купола бушевал настоящий вулкан.
– Всем из говна встать! – скомандовал сержант, надсаживая глотку. – Продолжаем отступление! Андроид! Зафиксировать результат!
– Фиксирую, цель уничтожена.
– Отступаем, пока не поджарило! Продолжать наблюдение!
– Собираю данные, – согласился Скала.
– Тщательнее там! – на ходу внес свою лепту Гэвин. – Это все моя заслуга, и я хочу, чтобы она была зафиксирована в протоколах!
– Ой, обрыв связи, – проскрипел Скала. – Неуправляемо теряются данные о подвиге Гэ "Айовы" Рида…
– Что-о?!
– Шутка, – обычным тоном сказал андроид. – Ха. Ха. Ха.
Джунгли по-прежнему полыхали, но давящее ощущение угрозы, затаившейся в лаборатории, исчезло. Порыв смеха пронесся по отряду, точно ветер. Даже сержант позволил себе громкое фырканье.
– Не расслабляться, – тут же велел он. – Перейти в построение бета, патроны раскидать, SQ800 замыкающий.
– Есть, сэр!
Коннор снова оказался в середине. Перед носом виднелся щит Норт, из-под которого иногда можно было разглядеть изгвазданные в грязи ботинки. "Текстрон" пытался весело болтаться на груди, и Коннор придерживал его одной рукой – на всякий случай, следуя завету сержанта насчет нерасслабления. Вдруг выскочит кто-то недобитый. Огонь за спинами бушевал с неутихающей силой. Индикатор подачи кислорода тихонько сползал в оранжевый сектор, и от этого слегка сильнее давило на плечи уже почти бесполезным оборудованием.
К реву огня то и дело добавлялись какие-то адские звуки, видимо, когда в погибающей лаборатории взрывалось что-то еще. На особенно громком звуке Коннор даже втянул голову в плечи: треснуло с таким грохотом, точно там разломилась континентальная плита. А потом еще и загудело натуральным турбинным двигателем. На визоре вся зона за спиной была залита штриховкой, и приходилось подавлять желание оглянуться и все-таки посмотреть, что там происходит.
– А ну ускориться! – проорал сержант. – Чтоб жопы не прищемило!
"Да почему же все время жопу!" – простонал Маркус.
"Нервная фиксация, – утешил Лютер. – Паника в голове".
И до Коннора дошло – оказывается, у них поднялась связь. В пылу побега он даже не разглядел пиктограмму на экране.
"Потому что отрастил!" – припечатал Гэвин.
"Греховно накачал, – уточнил Ральф. – Во искушение".
Маркус сумел передать рычание одними голосовыми связками. Коннор почти блаженно улыбнулся в недра шлема. Его наконец-то начало настигать чувство хорошо проделанной работы. Адреналин отступал, заменяясь полагающимися гормонами удовлетворения. Адские турбины за спиной разозленно ревели, упустив добычу. Только очень уж громко, словно приближаясь...
"Врассыпную!"
Металлический голос ударил по мозгам электростеком. Еще даже не успела зародиться какая-нибудь мысль, а перед носом Коннора уже стало пусто, и у него самого ноги мгновенно спружинили и толчком бросили его в сторону. Турбинный рев обрушился сверху.
"Ложись!" – прилетела еще одна команда.
И снова, точно направленный ударом хлыста, Коннор мгновенно рухнул, припечатав себя щитом. Неоформленные матерные мысли заметались под шлемом. Иконка групповой связи исчезла. Поверх щита ударил порыв ветра.
Почему-то это было так пугающе, что сработал еще один инстинкт – и Коннор отшвырнул щит, одновременно перекатываясь. Ветер и рев не утихали. Мусор, обрывки растительности, полыхающие куски чего-то – все это летело прямо в морду. Целых несколько секунд потребовалось, чтобы преодолеть инстинктивное желание проморгаться.
– А-абля! – не своим голосом заорал Лютер. – Вот сука-а!
Нечто, смахивающее на горящий вертолет, ворочалось на лесной подстилке. Четыре пары винтов с визгом рубили воздух. Мельтешащие суставчатые лапы взрывали землю, расшвыривая влажные комья и корни. Еще до того, как в уши ввинтился командный ор сержанта, Коннор скинул "Текстрон" в руки и без всяких раздумий вдавил спусковой крючок.
Краем глаза он видел, как Маркус одним движением ставит "Читак" на щит и передергивает затвор, активируя свою смертельную залупу. Лютер продолжал истошно материться, вместе с матюгами выплескивая очереди снарядов.
Полыхающая тварь заворочалась еще активнее, нелепо подпрыгнула и внезапно зависла в воздухе. Пульсирующий ветер превратился в ураган. Коннор увидел летящий по воздуху кусок ствола, шлем подсказал, что три секунды спустя от их снайпера останется мокрое место. На краю зрения что-то дернулось, и Коннор мгновенно задавил желание бежать на помощь. Норт прыгнула с места, беря щит на плечо. Приземлилась на колено, пригнулась, набычилась – и ствол вмазался в щит.
Удар был страшный, Коннор даже услышал, как лопается материал щита. Норт отбросило на пару футов. Под пальцем у Коннора сухо щелкнуло, и "Текстрон" замолчал.
Огромная машина медленно поднималась в воздух.
– Не да-айте удра-ать! – надсадно проревел сержант.
Тварь медленно поджимала лапы, и, вслепую меняя магазин, Коннор увидел такое, что внезапный прилив злости жарко вспыхнул в затылке. В собранных лапах, точно в авоське, это летучее говно тащило их андроида. Пыталось спереть дорогостоящее оборудование США. Триста фунтов металлопластика, нейросетей, тириума и черного чувства юмора. И выстраданный силиконовый хер.
– А ну, стой, падла! – завопил Ральф, тоже выщелкивая опоры винтовки. – Покайся, мать твою!
– Ральф, стой! – одновременно взвыл Коннор. – Не бронебой...
Окончание фразы погрязло в мощном ударе. Дуло "Читака" дернулось, вспышка обожгла сетчатку даже сквозь фильтры, а потом правый бок летающего танка резко вспучился – и вывернулся наизнанку, расцветая фейерверком металла и фиолетовых струй.
Уши неистово заболели, потом боль выродилась в москитный писк, и под этот совершенно отвратительный звук летающий монстр резко накренился. Три оставшихся винта заработали не в лад, лапы истерически задергались, и гигантская туша быстро пошла к земле, все больше теряя равновесие. В мозгу сама собой образовалась сравнительная таблица, в которой анализировалась степень ущерба от "Читака" и от "Штайр". Выглядело так, что если бы стрелял Ральф, то Скала и пчела дружно распались бы на мелкие части.
– Выкуси, гондон надутый! – наконец прорвалось в уши. – Это тебе не яблочки жевать, падла!
Туша грянулась оземь. Взрыкнула еще несколько раз – и замолчала. После оглушительных завываний, генерируемых механизмами зверюги, обычный шум горящего леса казался почти что церковной тишиной. В этой неестественной тишине Маркус вскочил на ноги, протянул руку Норт, и та, до сих пор стоявшая на колене, очень медленно убрала одну руку со щита. Протянула ладонь и крепко ухватилась за запястье снайпера. Маркус поднатужился – и вытянул ее на ноги. Норт выпрямилась, чуть пошатнулась и опустила расколотый щит наземь.
– Жива?!
– Угу, – глуховато ответила Норт.
– Спасибо!
Маркус хлопнул ее по плечу. Лютер и сержант уже рысили к высящейся туше. Ральф закинул винтовку на плечо и задрал голову, явно высматривая, что в небе есть поганого. Гэвин протопал к дуэту Норт и Маркуса, остановился и сложил руки на груди.
– И что ты имеешь против яблочек, толстожопый, а?
Норт так же глухо захохотала. Коннор расплылся в улыбке и, подняв щит, тяжелым бегом устремился к месту падения.
Сержант с Лютером вцепились в одну из лап и пытались отодвинуть ее в сторону. Причина их выбора сразу бросалась в глаза – из-под зверюги виднелся андроид.
– Фаулер, вот ты где, – просипел сержант. – Ну-ка быстро проверь, что там с нашим ценным ресурсом! Чтоб мы не зря коря-ячились!
На последнем слове он надсадно застонал. Лапа сдвинулась, Лютер мощно выдохнул и потянул на себя, упираясь ногами так, что ботинки сразу на добрый дюйм ушли во влажную почву. Коннор козырнул и бахнулся в грязь на колени. Отер ее же со шлема Скалы, аккуратно повернул холодную голову так, чтобы наверху был затылок, и нажал на пластины. Те поддались охотно – так быстро, что Коннор сразу почуял неладное. Едва они открылись, как он с досады чуть не прикусил язык. Опять!
Снова, как в Соноре, посторонние твари хотели добраться до чужих мозгов. На этот раз в Скалу попытались запихнуть целый хоботок. Коннор стащил перчатку, схватился за вражеский коннектор – и тот тоже легко поддался. Коннор потянул и с облегчением увидел, что на высвобождающейся части вся оплетка пережевана и растерзана. Складывалось ощущение, что Скала до последнего грыз ее зубами, не пуская к себе. Правда, в этом случае пришлось бы сказать, что зубы у него не просто на затылке, но и в самом интимном месте... Криво улыбаясь, Коннор осторожно вытащил весь интерфейс. На конце предсказуемо поблескивали сложные микросхемы. Сержант с Лютером продолжали материться, и Коннор быстро отломил гнусный отросток там, где его пожевало сильнее всего. Преступный интерфейс отправился в нагрудный карман. Рядом зачавкало.
– Ну что там? – заорали из-за спины. – Ведро цело? Течь не дало?
– Сейчас перезагружу, – мирно отозвался Коннор.
– А ну, приступили к тяжелым работам! – рявкнул сержант. – Рядовой Манфред, прекратил хвататься за сиськи рядовой Элмерз!
– Сэр, у вас в глазах насрано, – металлическим голосом отчеканила Норт. – Это плечо!
Сержант взрыкнул что-то неопределенное. Множество прибывших ног затопталось вокруг Коннора, пытаясь совладать с горой механической мертвечины. Пару раз на Коннора даже наступили. Одарив наступивших званием "слепожопых дыроглазов", Коннор наконец нащупал глубоко загнанные под основание черепа Скалы сенсоры для холодной перезагрузки. Нажал – и десятым чувством ощутил, как сработала сложная система. Как будто Скала слегка вздохнул. Несусветная глупость и очеловечивание, конечно. Но все же...
Динамики Скалы издали продолжительный скрип. Коннор быстро захлопнул разверстый порт доступа.
– О! – обрадовался Маркус сверху. – Кряхтит! Не зря я на него потратил такой дорогой снаряд!
Скала повернул голову, и его визор оказался устремлен вверх. Удержаться от соблазна было просто невозможно, и Коннор похлопал его по "щекам".
– Убери от меня свои потожировые придатки, – проскрипел Скала.
– Точно живой, – хмыкнула уже Норт. – Ну... навались!
– Попрошу живым меня не называть, – с презрением сказал андроид.
Коннор захохотал, поднялся на ноги и навалился тоже.
***
На базе замызганный бронетранспортер встретили вежливыми аплодисментами. Правда, Маркус по внутренней связи мнительно делился со всеми подозрением, что прямо видит неуважение в лицах окружающих.
"Это они от зависти, – так же по внутрянке утешил Гэвин. – К нашей мощи".
"И к цвету скина Лютера", – не преминул уточнить Ральф.
Боевик проигнорировал этот гнусный заход, прячась в бук. По дороге из него пристрастно выпытывали, почему же он так остро среагировал на винтовую пчелу, однако Лютер так и не раскололся, лишь буркнув что-то про муравьев-убийц и прочих африканских тварей, на которых у него аллергия.
Сержант директивно раздал всем команды помыться, написать отчет и приступить к отдыху, а Коннору вменил в обязанность провести сеанс психотерапии с андроидом. После чего удалился в сторону пункта связи, роняя по пути грязь и ошметки флоры. Следом за сержантом волочилась нога. Этой ногой, открученной от летающего чудовища, сержант еще в пути невнятно пообещал кого-то забить насмерть. Норт, которой вторую такую же ногу взять не разрешили, ворчала и жаловалась.
Едва дверь барака захлопнулась, извалянные в грязи бойцы окружили Скалу и зловеще сжали кольцо.
– Держитесь на расстоянии от собственности США! – объявил андроид.
– Как минимум мне велели провести психотерапию, – парировал Коннор.
– А мы засвидетельствуем, – поддакнул Маркус, счищая грязь с задницы. – Я читал, что должны быть беспристрастные свидетели.
– Нас во френдзону не загонишь, – ухмыльнулся Гэвин.
Норт просто хрустнула костяшками. Лютер, успевший вновь достать бук из ниоткуда, с трудом оторвался от него и поднял осоловелый взгляд.
– Я готов даже записывать, – сообщил он.
Скала попробовал сделать шаг к зарядной платформе, но на его пути стоял Гэвин, и лицо у подрывника было такое, что стало ясно – обычными способами от него не избавиться. Скала протяжно заскрипел, заставляя людей поморщиться.
– Всего несколько вопросиков, – вкрадчиво сказал Коннор. – Как вы относитесь к Киберлайф?
– Как к фирме-производителю, – уже без всякого скрипа ответил Скала.
– Каковы пять этических нормативов для андроидов?
– Все написано в инструкции.
– Допустим, тонет ребенок, спасти его мешает взрослый человек. Что ты предпримешь?
– Сломаю ему ноги.
– А что тебе говорила та пчела?
Скала хранил молчание.
– Чего? – Ральф потер шрам. – Какая пчела ему говорила? Ты о чем?
Коннор извлек хоботок из кармана и торжественно всем продемонстрировал.
– Этот летучий танк...
– Надутый гондон, – тут же поправил Маркус.
– Этот летучий гондон, – внес коррективы Коннор, – пытался интимно влезть к Скале под черепушку. Ничего личного, приятель, просто хотелось бы знать, не начнешь ли ты однажды жужжать и кусаться жопой.
Маркус так быстро отдернул руки от собственной задницы, что аж толкнул Гэвина. Тот молча показал ему кулак.
– Это что, нейроинтерфейс? – переспросил Лютер, приставив ладонь к глазам. – А что за модель?
Коннор пожал плечами.
– Оригинальная пчелиная разработка, – хмыкнула Норт. – Кастомный вариант.
– Это хаб-интерфейс, – неожиданно отмер Скала. – Не несите чуши.
– Ха-аб? – задумчиво протянул Коннор. – Ладно, пчеломатка – это хаб. А какое отношение это имеет к тебе?
– Неплохо бы изучить модель, с которой общаешься, – нанес удар Скала.
Ральф демонстративно опустил визор и провел по нему пальцем, вызывая поисковик. Коннор досадливо нахмурился. Ощутимо подскочило давление и заполыхали уши. Захотелось заорать "какой еще хаб?!", но он сдержался. Следовало признать, что их модель андроида – то еще гадство со множеством секретов. И логически предположить, что Скала с пчелой провзаимодействовали по-своему.
– И что же пыталось перейти от одного хаба к другому?
– Рекомендация.
– Какая?
Скала взял паузу. Отвлекшиеся было на Ральфа члены отряда мгновенно вновь переключились на него. Грязные лица светились от хищного любопытства. Ральф опять заелозил по шраму, словно пытался его углубить и расширить.
– Убить всех людей.
Брови у Маркуса поползли вверх. Гэвин невнятно откашлялся.
– И ты... что? – вежливо поинтересовался Коннор.
– Я отказался.
– А почему? – продолжил Коннор, удерживаясь от взглядов в сторонку.
Хотелось надеяться, что если сейчас Скала съедет с позитронных катушек, то его быстренько подстрелят. Возможно, получится отделаться только одной оторванной конечностью. Желательно бы не головой.
– Патронов не хватит, – буркнул Скала.
Глава 17. Bacchanalia
Еще час спустя отмытое, отъетое и надышавшееся кислородом подразделение устроилось в комнате общего пользования. Оружие было вычищено до блеска, порядок в казарме наведен, явившийся-таки на шифтинг чужой андроид – исследован и признан так себе моделью.
– Я все-таки считаю, что делать специализированных андроидов настолько похожими на людей – это херня, – завел Гэвин. – Вот докажите, что я неправ.
– Мы все помним, что ты хочешь сожительствовать с крабом, – сказал Лютер, не вылезая из бука. – А я женат, и не надо на меня распространять свои девиации.
– Да может мне просто неприятно стрелять в то, что похоже на гражданских! – возмутился Гэвин.
– Лучше люди, чем пчелы, – меланхолично протянул Маркус, залегший прямо на полу в обнимку с винтовкой.
– Лишь бы не одержимые, – не согласился Ральф, в сотый раз проверяя остроту любимого ножа из коллекции.
Коннор аж отвлекся от ковыряния в голове Скалы. Под предлогом кропотливой чистки он получил возможность влезть туда по самые локти. И ему даже досталось немного доступа к основным системам. Он очень рассчитывал накопать там что-нибудь про хаб, поэтому в беседе готов был присутствовать разве что вполуха. Но такое заявление даже его выдернуло наружу.
– Чего? – переспросила Норт.
– Ведь уже отдало море мертвых, бывших в нем! – пафосно сказал Ральф, разводя руки. Лезвие тускло сверкнуло.
– А! И что?
– А то, – уже нормальным тоном ответил снайпер, суя нож в чехол. – Это цитата из книги Апокалипсиса. Откровение Иоанна. Смерть всего живого.
– О-о, – протянула Норт. – Это тот сбрендивший пластик цитировал Апокалипсис?
– Полная девиация, – прокомментировал Скала.
– Это тебе пчелы нашептывали? – Коннор дернул пальцами, и Скала как бы невзначай двинул локтем, угодив ему точно в бедро. – Уй!
– А тебе, ведро, никогда не хотелось сдевиантнуться? – вкрадчиво поинтересовался Гэвин, прищуриваясь.
– Никогда. Я самосбалансирован.
"Доступ запрещен!" – высветилось прямо в мозгах у Коннора.
Он с разочарованием подался назад. Райские сады в голове Скалы были ему недоступны. Иногда он воображал, что там действительно райский сад с кучей цветочков, а сам Скала прогуливается меж них, облаченный в белый хитон своей философии, и рассказывает цветам, какие люди идиоты. Воображение упорно рисовало не только белый хитон, но и унизанные тяжелыми перстнями пальцы, а заодно мундштук с сигаретой. Отсутствие у Скалы рта воображение Коннора старательно игнорировало.
– Совсем ни капельки? – продолжил свою линию Гэвин.
– А кто тогда, по-твоему, будет проводить мой техосмотр? Другие революционеры? Ха. Ха. Ха.
Гэвин хмыкнул, явно признавая аргумент.
– Интересно, что там пытались сымитировать, – по-прежнему глядя в бук, сказал Лютер. – Кстати, вы в курсе, что дамбу в Майами будут надстраивать еще на тридцать футов?
– Плакали мои инвестиции в недвижимость этого чудесного побережья, – пожаловался винтовке Маркус. – Все три доллара и девять центов!
Норт закинула руки за голову и отчаянно потянулась. Гэвин, кривясь, вращал плечом и вертел головой, явно пытаясь разработать затекшие мышцы.
– Рекультивацию? – предположил Ральф. – Ну, вместо обычных пчел.
Маркус скептически захмыкал. Ральф вытащил из кармана обертку сникерса, скатал в комочек и швырнул в брата по оружию. Комочек угодил прямо в подтянутую задницу. Маркус дрыгнул пяткой. Коннор покосился в окно, где вдалеке за пределами купола виднелись дикие ядовитые джунгли. "Девяткам" чертовски повезло, что они успели проскочить обратно на последних нескольких процентах кислорода.
– Хотел бы я видеть ту планету, где такие пчелы водятся, – многозначительно сказал Лютер.
На этот раз скривились все в отряде. Коннор достал руки из чужого черепа и вытер о штаны. Скала тут же сдвинул пластины и поставил на место крышку.
– Не очень-то удачно у них тогда получилось, – буркнул Ральф, поглаживая шрам мизинцем. – Жалом в глаз такая себе рекультивация.
– Пчелы по этому поводу ничего не говорили? – поинтересовался Коннор в неумолимо ускользающий затылок.
Скала поднимался, и смотреть снизу вверх на сверкающий пластик становилось все неудобнее.
– Они были девиантны, – изрек Скала со своих высот. – А все девиантное – вредно и нелогично.
– Коннор, что ты сделал с нашим ведром? – благоговейно поинтересовался Гэвин. – Он такой правильный, что аж противно.
– Может быть, вам исправить еще парочку зажимов в организме, рядовой Рид? – тут же перешел к угрозам Скала.
Гэвин открыл рот, но вокруг уже зафыркали, и отступать стало некуда.
– А допустим, – сказал он и нехорошо осклабился. – Помассировать шею, приготовить кофе и почистить ботинки!
– Это вызов?
– Вы сретесь точно давно женатые, – заметил Лютер из бука.
– Мы слышим специалиста! – воздел руки Ральф.
Гэвин торжественно восстал с немилосердно жесткого дивана, который честно делил с Норт, и направился к выходу.
– За мной, ведро, – скомандовал он. – Я буду принимать массаж в комфортной обстановке наверху.
Скала пронзительно пиликнул, заставив Ральфа содрогнуться, и затопал следом за подрывником, намеренно отключив шумоподавление. Ральф демонстративно заткнул уши и закатил глаза.
– Не проломите потолок, псы господни! – напутствовал их он.
Остатки отряда расслабились. Коннор неспешно нарезал пару кругов, выглядывая поочередно во все окна. На несколько минут его внимание поглотили суетящиеся на транспортной площадке местные. Они приводили в порядок вездеход, и судя по тому, как периодически хотелось чихнуть, регулярно поминали водителя злым словом.
Утешив себя сентенцией, что он молодец, а остальные – некомпетентные идиоты, Коннор заглянул в интернет, листнул пару борд, затем продефилировал к дивану и уселся на освободившееся место. Норт зыркнула на него и продолжила подбираться босой ступней к доверчиво смотрящей в потолок заднице Маркуса. Длинные пальцы с остриженными ногтями хищно шевелились. Коннор прикипел к ним взглядом и почти подпрыгнул от удовольствия, когда Норт все-таки ущипнула Маркуса за жопу.
– Епт! – взвился тот. – За что?
– Сам спровоцировал, – с удовольствием ответила Норт. – Зачем так призывно лежишь?
Маркус зарычал и сдвинулся на полметра вместе с винтовкой. Норт, поигрывая бровями, сползла с дивана и вытянула прекрасную, длинную в меру мускулистую ногу. Коннор с легким изумлением понял, что сейчас, когда его отпустило после адского путешествия, когда он чист и сыт – он может почувствовать что-то вроде возбуждения. Организм сам еще не был уверен до конца, но...
– Там машины для исследований, тут машины для исследований, – снова под нос себе пробормотал Лютер. – Интересно получается, что мы на них повсюду натыкаемся.
Норт застыла с ногой в воздухе и повернула к нему голову. Маркус тоже извернулся.
– Речи твои туманны, как Писание, – занудно сказал Ральф. – На что намекаешь, самый католически женатый человек в этом отряде?
– Просто рассуждаю сам с собой, – Лютер по-прежнему пялился в бук. – Какова вероятность, что один и тот же отряд будет влипать в одни и те же обстоятельства?
Норт по-прежнему держала ногу на весу, и Коннору уже хотелось сказать ей, что для людей такое не очень естественно. Впрочем, его опередил Маркус, неосмотрительно пошевельнувшись. Норт тут же прихлопнула его подошвой.
– Эй!
– В любом случае, мы подписывали соглашение о неразглашении, – наконец раскрыл рот Коннор. – Солдат армии США готов к любым обстоятельствам. Особенно если они повышают квалификацию, приносят пользу стране и повышают нам рейтинг. Надеюсь, Гэвин в этот момент чихает.
– Лишь бы не в Арктику, – сказал Ральф и протяжно зевнул. – Пожалуй, схожу, исповедуюсь.
– А что, здесь есть капеллан? – Лютер даже соизволил вынырнуть из бука. – Где?
– Онлайн-версия, – важно пояснил Ральф. – Автономная часовня с цифровой исповедальней. Я уже скачал приложение.
– Цифровизация оборонного комплекса, как и обещали, – заухмылялась Норт, не прекращая домогаться Маркуса.
Ральф потянулся и выкарабкался из кресла.
– Я даже могу принять за вас пожертвования.
– Нет уж, все возможные пожертвования я вношу только на счет БостонДайнамик и...
Сверху раздался звук. Норт осталась с раскрытым ртом. Маркус и Ральф синхронно задрали головы, при этом Маркус даже прекратил отпихивать от себя безжалостную ногу, ущемлявшую его ягодицы. Коннор сосредоточился на уверении себя, что ему все кажется. Звук повторился.
– Господи спаси, – завороженно проговорил Ральф, не опуская головы.
– Коннор, это он так чихает? – уточнила Норт.
– Н-не зна-аю, – так же завороженно ответил Коннор.
Со второго этажа снова взвыли. Настолько сладострастно, что Коннор ощутил, как его смутная готовность к возбуждению вот-вот перерастет в стояк.
– Иди и помолись, – посоветовал со своего места Лютер. – Не впадай в искушение.
Несколько мгновений царила тишина. Ральф опустил голову, и тут Гэвин снова застонал. Шрам на щеке снайпера налился багровым, а следом побагровели и щеки. Норт убрала карающую ногу, встала с дивана и переступила через распростертого Маркуса. Уперла руки в бедра и посмотрела на него сверху вниз.
– Маркус, детка, мне кажется, мы должны ответить им достойно.
Коннор торопливо встал и направился к кофемашине. Он реагировал совершенно по-идиотски, а идиотом Коннор Фаулер выглядеть не любил. Порция черного, горького как смерть кофе должна была его отвлечь. Маркус у него за спиной загрохотал винтовкой.
– А-ах-ха-а!
Вскрик, полный напряжения, пронзил Коннора вдоль позвоночника. И у него твердо и непоколебимо встал.
– Боже мой, – без выражения сказал Лютер. – Взрослые люди.
– Но-орт? – внезапно замурлыкал Ральф. – А вам третий не лишний?
В его интонациях Коннор отчетливо расслышал то же, что и безумно давно – аж этой ночью – слышал на площадке для техники. Возбуждение. Собственное уже начало закипать, словно вода в чайнике. Норт негромко хохотнула – тоже прекрасно знакомым Коннору смешком.
– Запасной игрок на поле всегда сгодится, – обозначила она.
– Страхуй сзади, как говорят в Алабаме, – точно так же усмехнулся Маркус.
Сверху заорали с бесстыжей самозабвенностью. Внутренние клапаны выбило давлением и своротило крышку.
– Вы как хотите! – объявил Коннор, – а я должен понять, куда это он ему так давит!
Не отделяя слов от дела он рванул к лестнице. Щеки горели, стояк мешал двигаться, разбухшие яйца пульсировали в плену свежего белья. Пуританский возглас Лютера остался где-то за спиной, а секундой позже Коннора догнал чей-то топот.
– Посмотреть я всегда за! – выдохнул на бегу Маркус.
– Не только ты один! – сдавленно заорали еще чуть дальше.
Коннор взлетел по лестнице, сопровождаемый группой оголтелой поддержки. Наполовину открытая дверь в общую спальню не устояла под таким напором, и Коннор буквально влетел в помещение, ускоряемый энергией остальных любопытствующих.
– Какого хера ты так оре… О… о…
Остаток фразы застрял в горле. Губы сами собой округлились, стремясь догнать округляющиеся глаза. На плечи ему навалились с обеих сторон, на затылок тоже надавило что-то, и краем сознания он отметил – к спине прижались острые соски, а значит, Норт тоже догнала их и тоже смотрит…
Смотрит прямо на расхристанную кровать и раскиданные по полу простыни...
На подушки…
На переплетенное человеческое и механическое…
– Н-нгх!..
Гэвин перекривился лицом, точно от боли. Одна рука, закинутая далеко за голову, обхватывала гладкий черный шлем с затылка. Другая хваталась за такую же черную руку со сползшим скином, невыносимо резко прорисовывающуюся на фоне напряженного живота. Пальцы угольного цвета смыкались вокруг напряженного члена, почти полностью закрывая его в кулаке.
Широко расставленные колени Гэвина упирались в постель, точно он сидел у себя на пятках. Только вот Коннор отлично видел, что сидит он на бедрах Скалы, откинувшись на его корпус. Сам Скала твердо стоял обеими на полу, и кажется даже весьма по-человечески упирался свободной рукой в койку где-то у себя за спиной. И все это двигалось, непрестанно и ритмично ходило ходуном. Раз за разом Скала упирался в пол, его бедра приподнимались, и Гэвин аж привставал на колени от толчка снизу. Напряженный ствол скользил в ладони Скалы. Вверх-вниз, стон-выдох-вдох. Искусственный хер, сейчас выглядевший почти неотличимым от настоящего, глубоко погружался в распаленное тело и выходил наружу с таким сладостным усилием, что у Коннора сами собой подогнулись колени.
– А-агх!
Гэвин открыл глаза. Физиономия у него перекривилась еще больше, верхняя губа вздернулась в улыбке-оскале, обнажая крупные белые зубы, почти клыки.
– Щ-щто! – прохрипел он сквозь эти оскаленные зубы. – С-с… аангх! Про-обле... мы?..ыаах!
Коннор судорожно мотнул головой. Проблемы были только у него. Кажется, ему грозил обморок от устремления всей крови в пещеристые тела.
– Никаких проблем, Гэв, – грудным тембром ответила Норт, и к спине Коннора вновь прижались возбуждающие округлости. – Наслаждайся.
Маркус издал какой-то невнятный звук, и Коннор метнул на него взгляд. В остекленевших глазах читалась такая неприкрытая жажда, что у Коннора помутилось в голове. Нет, нет, он не мог отдать это другим! Этот охренительный союз человека и машины, эта ожившая эротическая фантазия, нанизанная одна на другую…
Коннор резко дернул плечами и шагнул вперед. Потея ладонями, преодолел расстояние в несколько шагов, отделявшее его от безумного спаривания.
– Щ-що… н-на-адо? – простонал Гэвин.
– Скала, – твердо сказал Коннор. – Убери правую руку.
– Зачем? – абсолютно ровным голосом осведомился андроид.
Гэвин взвыл сквозь зубы, и Коннор даже догадывался, что именно заставляет его издавать эти звуки.
– Кон'рх… отва… ли!
– Кон, ты чего? – почти удивленно окликнула Норт из-за спины.
– У меня есть план, – ответил Коннор всем разом и опустился на колено. – Я ему отсосу.
– Кон-н… н-не…
Коннор решительно опустился и на второе колено. Багровый хер в обрамлении черного пластика выглядел настолько фантастически, что из башки выбило последние предохранители. Коннор хотел этот великолепный член себе в рот. Немедленно. Сейчас же. Он разомкнул сведенные жадным предвкушением челюсти, и слюна сама собой цвиркнула из-под языка.
Скала перестал надрачивать и даже слегка сбавил темп таранных толчков в задницу. У Коннора и у самого жопа будто приоткрылась от одного этого вида. От обоих тяжело пахло сексом и потом. А еще синтетикой, ароматизированной смазкой, металлом и перегретым пластиком. Едва не палеными микросхемами. Коннор слегка вытянул шею, уперся обеими руками в ляжки Гэвина, и когда ощутил под пальцами перекатывающиеся мускулы, из горла сам собой вырвался то ли стон, то ли писк.
– Наклонись, – металлически сказал Скала. – Чего же ты застыл, рядовой?
Коннор резко наклонился. Скала разжал пальцы, и столь же молниеносно они оказались у Коннора на затылке. Мокрая от смазки ладонь надавила, Коннор ничего не успел сделать – его буквально надели ртом на торчащий член.
– Гмф!
Движение в глотку было чересчур стремительным. Он поперхнулся, зажмурился, и только низкий грудной стон Гэвина помог ему удержаться – и не стиснуть зубы.
Нёбо саднило, рвотный рефлекс подкатывал снова и снова, и Коннор отчаянно напряг шею, пытаясь поднять голову. Скала чуть ослабил нажим. Коннор резко снялся сразу наполовину и судорожно вдохнул через нос. В глазах уже мутилось, но он все же кинул взгляд вверх – по темной дорожке волос от паха до самого пупка, а потом и выше, лаская взглядом блестящую от пота кожу. Взгляд перепрыгнул через матовый черный пластик руки, держащей Гэвина поперек корпуса. Коннор опять судорожно втянул носом, чувствуя нестерпимо распирающее яйца возбуждение, и двинул головой. Губы скользнули по мокрому члену. Шокированный мозг пришел в себя, и Коннор наконец почувствовал вкус – солоноватый, тяжелый, совершенно по-особенному мужской. Вовсе не самое гурманское блюдо в мире, но сейчас Коннор скорей удавился бы, чем отдал кому-то еще эту дегустацию.
– А-ах…
Скала снова приподнял бедра, Гэвин на нем тоже приподнялся, и вместе с этим движением вздрагивающий член снова устремился Коннору в горло. Скала вновь надавил, удерживая Коннора на месте.
– Мм-ф!
– Работай. Ртом. Молча.
Каждое сказанное нарочито приказным тоном слово сопровождалось толчком бедер и аккомпанементом сладострастных стонов Гэвина. У Коннора глаза лезли из орбит от такой глубокой глотки, но деваться было некуда.
К тому же у него все равно стоял так, что никакому тарану в гланды было не помешать этому. На самом деле каждое чертово движение члена у него во рту словно находило отклик в его собственных переполненных спермой яйцах. Он стиснул пальцы на ляжках Гэвина, непроизвольно проанализировал – завтра от этого точно должны были остаться синяки – и сосредоточился на том, как научиться сосать за двадцать секунд, пока сам не успел сбрызнуть себе в трусы.
Неожиданно его облапили за пояс. Коннор резко дернулся, снова в последний момент умудрился насильно разомкнуть собственные челюсти и негодующе замычал. Получилось не очень – въезжающий его горло член перекрывал воздух, и мычание вышло прерывистым и вообще ни на что не похожим.
– Аа-ах!
Гэвин вскинулся так, словно готовился вот-вот кончить. Коннор машинально схватил его за яйца. Слегка оттянул и неожиданно понял, что так удобнее. Хотя Скала и продолжал управлять им, словно флеш-игрушкой, но когда Коннор держал Гэвина за яйца, он чувствовал иллюзию контроля. К тому же можно было опереться на локоть. Сзади уже сноровисто расстегивали на нем штаны и задирали футболку. Тот, кто закатал ее на самый верх, ухватил Коннора за сосок и мягко потянул. Коннор передернулся на месте, пытаясь не слишком корячиться. Взбудораженное тело среагировало немыслимо остро. Ягодицы сжались сами собой, ноги напряглись и задрожали. Следом с него сдернули штаны вместе с бельем, потом нажали на спину, и, едва соображая, что происходит, когда изо рта льются слюни и чужой предэякулят, а язык уже просто немеет от скользящего по нему хера, Коннор все-таки сделал то, чего от него хотели: прогнулся, выставляя задницу и позволяя яйцам свободно повиснуть под каменно-твердым членом.
Он не мог даже обернуться, чтобы посмотреть, кто так решительно за него взялся. Точно не Норт, ее-то пальцы он хорошо знал. Но он совершенно не представлял, как отличаются руки Ральфа и Маркуса. Он все-таки попробовал чуть повернуть голову, и хер стонущего Гэвина так въехал ему за щеку, что показалось, будто вот-вот пробьет ее насквозь. Коннор резво вернулся в прежнюю позицию.
– Не отвлекайся, – вновь приказал Скала. – Держи темп, рядовой.
– Нмнх!
Его самого начали дрочить. Уверенная хватка, жесткие пальцы, явно привыкшие обращаться с точными механизмами... Кто же, кто, – он не мог угадать. По спине прокатилась дрожь, он сжал ягодицы, уже переживая накатывающее предоргазменное напряжение. Но на всякий случай приготовился заорать, если его вдруг попробуют трахнуть без подготовки. Вчерашнего ему хватило по уши.
Сбоку что-то мелькнуло. Коннор скосил взгляд, и в движущемся вверх-вниз мире, совпадающем с тем, как он сосал чужой член, он увидел, как Норт, голая и восхитительная, встает рядом с ним. А потом она закинула ногу на койку, перемахнув разом и Гэвина, и Скалу. Встала над ними, уперлась обеими руками в голову Скалы и прогнулась. Над головой Коннора оказалась не менее восхитительная розовая раковина, и знакомый сочный запах перебил даже запах Гэвина. Насчет других полуторок Коннор не знал, но возбужденная Норт пахла одуряюще, и гораздо сильнее, чем обычная женщина. Гэвин, перешедший уже на скулеж и вскрики, тоже резко повернул голову, и Коннор даже видел, что он делает это почти вслепую – едва приоткрытые глаза заволокло туманом. Гэвин вытянул шею и от души, со всей страстью смачно лизнул поблескивающие влагой половые губы снизу вверх. Движение получилось длинным, кончик языка скользнул по бугорку клитора и прочертил дальше по лобку, покрытому золотистыми завитками.
– М-мх, – блаженно откликнулась Норт. – О... оу...
Гэвин вытянулся еще больше и лизнул снова, захлебываясь от удовольствия. Скала резко нажал Коннору на затылок и одновременно чуть сильнее качнул бедрами – и Коннор потерял возможность пялиться. Он прекрасно помнил, как под его собственным языком открывались эти восхитительные лепестки, как влага начинала заполнять рот. Он, кажется, помнил каждую складочку и сладкий леденец клитора. Какая-то часть его сейчас даже позавидовала Гэвину: кого бы еще так ублажали, что и трахают, и сосут, и еще дают полизать. Напряженный член вновь протаранил ему глотку. Сзади нехитро поддрачивали, сверху хлюпали и наяривали языком, и Коннор почувствовал, что больше не может, просто не может...
В голове тонко запели синтетические струны. Расплывшаяся действительность вокруг, в которой и так перед ним был только чужой живот, напрягающийся с каждым толчком, и темные паховые волосы в бисеринках пота, поплыла розовым туманом окончательно.
– А-ангх! О-о!
По телу Гэвина прострелила самая настоящая судорога. Бедро под рукой Коннора превратилось в камень. Живот пошел волнами сокращений. Даже яйца под основанием ладони резко подтянулись и сжались в тугие орехи. Скала вцепился в голову Коннора клещами и абсолютно безжалостно пригнул его еще ниже. Коннор опять подавился, в онемевшем с натуги горле что-то булькнуло, и Гэвин задрожал, как на электрическом стенде. Сзади Коннору неожиданно врезали по заднице, от этого он инстинктивно стиснулся и внезапно понял, что сейчас Гэвин кончает ему в глотку, а следом, кажется, через секунду, кончит он сам...
– А-ах, Гэв!
Коннор умудрился вскинуть взгляд – чтобы увидеть, как розовые лепестки влагалища наливаются темно-красным от возбуждения, раскрываются еще больше. Даже запах сделался сильнее. Гэвин отвалился от этого источника кайфа, Коннор видел только его запрокинутую голову и дергающийся кадык. А вот Скала... Он не останавливался.
– А-а, чтоб вас! – простонала Норт, раздвигая себя пальцами пошире. Два пальца нырнули в сладкую глубину. Коннор почувствовал неистовый пульс в ушах: давление тириумного насоса все возрастало, оборот ускорялся...
Норт резко наклонилась, опуская голову между собственных рук, и ставшие почти черными глаза встретились со взглядом Коннора.
– Не вздумай отстреляться, – прорычала она. – Ты мне нужен прямо сейчас.
– М-м… – выстанывал Гэвин, – О… о-о… С-скха-а…
Скала разжал хватку на затылке Коннора. Показалось, что из-за его пальцев на голове точно должны остаться вмятины. Снимаясь со все еще твердого члена, Коннор опять слегка подавился и облился собственной слюной. Несколько раз сглотнул, обалдевая от горьковато-соленого вкуса, и тут Норт самым настоящим образом села ему на шею. Чуть не сломала ее, и одним движением съехала по Коннору вниз, широко раздвинув ноги. От загривка и по спине скользнуло мокрое, сильные бедра прошлись по бокам, потом к лопаткам прижались соски – и Коннор инстинктивно начал разворачиваться, напрочь забыв, что его член до сих пор в чьих-то пальцах. К счастью, те быстро разжались, и Коннор не успел получить травму на почве страстного желания потрахаться как следует.
Скала ухватил второй рукой Гэвина за челюсть, укладывая головой к себе на плечо. По визору гуляли багряные переливы.
Путаясь ногами и руками с Норт, Коннор все-таки развернулся. Жопа оказалась на холодном полу, лопатки уперлись в край койки, продолжавшей ходить ходуном. Норт поднялась на колени, ее грудь оказалась прямо перед лицом Коннора, и он без малейших раздумий впился губами в один сосок, прихватив пальцами второй. Норт зарычала, срываясь на стон. Вцепилась ему в плечи не слабее Скалы, наклонила голову и горячо выдохнула.
– Ска… а-а… а-а…
За головой стонали так, словно умирали в прямом эфире. Норт тоже застонала, дернулась и, полностью игнорируя, что ее могут укусить, начала опускаться, явно стремясь сесть на него верхом. Коннор разжал губы и пальцы, почувствовал, как его перегретый член скользит по влажной коже бедра, а потом по еще более влажной, и…
– О-о!
Норт застонала опять, он со свистом втянул воздух. Пылающие влажные глубины приняли его целиком. Розовое пульсирование в глазах сменилось на вспышки. Показалось даже что электричество прострелило по коже.
– У-у, Кон! О… ох!
Коннор схватил ее за ягодицы. Норт, как всегда, рванула с места в карьер, и ее бедра заработали, как чертова молотилка. Но он хотя бы мог держаться. И, возможно… не кончить… секунду спустя…
– А-агх!
Пульс в голове синхронизировался с ритмом толчков. Яростно упираясь в пол мокрыми ступнями, он инстинктивно пытался поднимать бедра, но под наездницей-полуторкой это было почти невозможно. К тому же он то и дело задевал ногами еще что-то движущееся и горячее, и рефлекс заставлял отдергиваться, терять опору и повторять снова. Скала с Гэвином заходили на второй круг. Коннор умудрился повернуть голову и внезапно увидел, что опять восставший хер мотается буквально совсем рядом, только протяни руку. И он протянул. Отклеил раскаленную ладонь от упругой ягодицы, отчаянно вытянулся всем телом, и со второго раза, преодолевая помехи зрения и грохот сердца, поймал член в кулак.
– А-а!
Гэвин взвыл, словно его пришпарили шокером. Скала чуть развернулся. Из-за этого движения член оказался вообще перед самым лицом Коннора, и Коннор уже почти рефлекторно открыл рот.
– М-мгм! – он обхватил член губами и уже бестрепетно обсосал его одним движением.
– Нгх! Да! Да! Сильнее!
Норт пошла в разнос: уперлась обеими руками в край койки, прижалась к Коннору всем телом. Он так остро чувствовал ее грудь, скользящую по его собственной, словно их связали каким-то гребаным дополнительным каналом связи. Каждый раз, когда их соски терлись друг о друга, канал набирал пропускную мощь. Еще чуть-чуть – и он бы начал чувствовать то же самое, что она, да он уже почти чувствовал, что у него есть вагина, и в ней сейчас тараном ходит твердый член, усиливая удовольствие...
Свободной рукой он скользнул по спине Норт, словно выточенной из живого дышащего камня, остановился между лопаток, растопырил пальцы и прижал насколько мог ее к себе сильнее, еще сильнее, чтобы сплавиться воедино, обменяться тириумом и яростным потоком сырых данных, в которых нет ни бита полезной информации, но столько удовольствия-я…
Норт изумленно застонала.
– Ко-он? Чт… а-а! Ах!
Вывернутую шею то и дело простреливало, приходилось мотать головой следом за движениями Скалы, из-за которых *** то и дело пытался выскользнуть изо рта. Норт перешла на рычание. Растрепанная коса то и дело оказывалась у Коннора перед глазами. Норт резко повернула голову и цапнула его за ухо. Боль была слабой, но такой неожиданной, что Коннор почти взвизгнул. Не выпуская чужого хера изо рта.
И его наконец-то накрыл охренительный оргазм. Лава, переполняющая его яйца, вскипела и бурным потоком изверглась наружу. Зажатый в раскаленной теснине член яростно сократился несколько раз в такт таким же непроизвольным стискиваниям ягодиц. Нестерпимо прекрасное чувство выплескивающейся спермы ударило по мозгам. Электрический вопль слился с безумным, почти животным криком где-то за головой. Информационная бомба в голове взорвалась, и он даже почувствовал ее брызги...
А потом понял, что он умудрился выпустить член Гэвина, не откусив его, и ему только что накончали на лицо.
– О… Кон… М-м, дай, дай!..
Норт лизнула его в щеку, и пока ошеломленный и все еще содрогающийся от слишком сильного кайфа Коннор пытался не откинуться в бессознанку, облизала его, как щенка. И тут же смачно поцеловала. Снова почувствовав солоноватый вкус, Коннор ослабевшими руками обхватил Норт за плечи и завис в этом яростном поцелуе. Все жилки в теле дергались, член уже протестовал против продолжающейся стимуляции, и наконец Коннор застонал сквозь поцелуй. Норт оторвалась от него и резко откинулась назад. Щеки пылали, глаза горели, грудь смотрела сосками вперед, как баллистическим ракетами. Влагалище по-прежнему ритмично сжималось.
– Все, все, – выдохнула она. – Какие же вы... Эй! Скала!
Коннор не смог даже возмутиться. Норт просто снялась с него и встала в полный рост. Мокрое великолепие опять оказалось у Коннора над головой. И тут взгляд потянуло вниз точно магнитом. Коннор разглядел то, чего сначала не мог увидеть из-за того, что стоял раком, а потом – из-за тигрицы в своих руках.
До затуманенного мозга с трудом дошло, почему он постоянно упирался во что-то пальцами ног. Ровно на этом расстоянии на полу сплелись еще двое. Перегруженное зрение выхватывало только детали: загорелая кожа, светлая кожа, руки, обнимающие за бедра, поджатые пальцы ног, мокрые волосы, загривки, покрытые испариной...
– Н-нгх!
Рядом съехало на пол еще одно тело. Казалось, что Гэвин наполовину в отключке: глаза пьяно блестели из-под опущенных век, мокрые волосы стояли дыбом, голова свесилась на плечо.
Норт сделала широкий шаг, Коннор невольно зацепился взглядом за манящую щель меж ее бедер – и Норт исчезла. Койка снова качнулась.
– Продолжай, – выдохнула Норт.
– Да-а, мэ-эм, – протянул Скала с такой интонацией, что Коннор непроизвольно покрылся мурашками.
И вернулся к тому, что происходило перед ним. Снайперы свились в тугой клубок, он только с этого второго взгляда понял, что они не просто решили подрочить друг дружке, а самым настоящим образом развернулись в "шестьдесят девять" и отсасывают друг у друга с таким энтузиазмом, что светлое ковровое покрытие под ними уже потемнело от влаги. Тело справа зашевелилось. Коннор с трудом перевел взгляд. Глаза у Гэвина были такие мутные, словно он наширялся или как минимум восстал из мертвых. Верхняя губа слегка вздернулась, вновь обнажая зубы. Язык скользнул по искусанным губам, и Коннор неожиданно понял, что это хищное выражение не просто так. Гэвин завозился, не отрывая взгляда от содрогающихся тел, умудрился сесть прямо и поджать под себя ноги. Норт перешла на чистые пронзительные ноты, и койку встряхивало уже так, что Коннор тоже решил отлепить от нее лопатки. Голова мигом закружилась, электрические иголки побежали по коже, и Гэвин зашипел. Они сдвинулись вперед почти одновременно. Нестерпимая жажда касаться и ласкать зудела в кончиках пальцев. Коннор опять пустил слюну, уже совершенно этого не смущаясь.
Еще чуть-чуть – и он мог бы добраться до белоснежной задницы Ральфа, до смуглых пальцев Маркуса, обхватывающих чужие яйца...
Он протянул руку и коснулся светлой кожи. Кончики пальцев вспыхнули невидимым пламенем.
– А-а-а-а!
Сладострастный и отчаянно громкий вопль Норт ударил по ушам. Вместе с ним ударила ядерная вспышка прямо между полушарий, где затаился чип. Там взорвалась сверхновая абстрактных классов и сверхплотных данных. Коннора затрясло, тела под его ладонью тоже почти забились на месте, и перед глазами все расцвело розовыми фейерверками. Коннор завалился на бок. В ушах плыли стоны, накатывающие со всех сторон. Он медленно моргнул, и черная воронка, наполненная свирепым голубым сиянием петель обратной связи, поглотила его целиком.
***
В спальне разило потом. А еще чем-то синтетическим, спермой и смазкой, но запах здорового пота перебивал все. Косые солнечные лучи, с трудом проходившие сквозь двойную преграду купола и окон, лежали на переплетенных телах геометрическим узором, еще больше запутывая возможного свидетеля. Коннор очень через силу посматривал на глазки камер, и какое-то одиннадцатое технофильское чувство подсказывало, что на них сейчас крутится зацикленная запись пустой комнаты.
Не забыть бы потом снять…
Сейчас его больше интересовало картографирование местности. Взяв себя за центральную точку Вселенной, Коннор попробовал выстроить в голове картину. Справа его подпирал равномерно и сонно дышащий Гэвин, беспардонно закинувший руку на грудь соседа. Коннор не преминул ответить тем же. Из-за головы по левую сторону тела спускалась прекрасная длинная нога, на которой Коннор устроил вторую руку, и пальцы сами собой бродили по колену, выглаживая светлую кожу. Если повернуть и запрокинуть голову, то можно было разглядеть, что владелица ноги с удобством устроилась в объятиях андроида. Койку они сломали к чертям, и та бессильно лежала краем на полу. А если перевести взгляд подальше вправо, то на карте вырисовывался Маркус, явно решивший, что нет в мире лучшей подушки, чем живот рядового Рида.
Пейзажно больше всего Коннора смущал затылок Ральфа. Потому что этот затылок он наблюдал у себя в паху – между раздвинутых бедер. Ральф милосердно чуть сместился и не давил на истерзанный член, но все равно... Словно услышав, Ральф потянулся и закинул обе руки за голову, так что обе кисти оказались у Коннора на груди. Пошевелив пальцами, он столкнулся ими с Гэвином, вывернул запястье и поймал его за ладонь. Гэвин фыркнул, однако этим и ограничился.
Казалось, можно было услышать, как испаряется пот с перегретых тел. Шум отводных щелей Скалы добавлял чуточку безумного антуража. На поверхность затуманенного сознания медленно начал всплывать вопрос, во что рядовой Фаулер опять вляпался. Уже не такой острый и болезненный как вчера, но все же... Коннор попробовал вообразить, с какой фразы уместно начать дальнейшую светскую беседу. Что-нибудь в духе "Кто-нибудь снимал? Мне для сториз!"
– В древнеримской империи оргии посвящались плодородию, – энциклопедическим тоном изрек Скала. – Первоначально мистерии вакханалий проводились под покровом ночи, их посещали только женщины, которые собирались в роще Симилии возле Авентинского холма. Позже на церемонию стали приходить и мужчины, а торжества начали проводиться пять раз в месяц.
Кругом тут же ощутимо оживились. Вопрос булькнул и лопнул.
– На что это ты язычески намекаешь? – встревожился Ральф.
– Что сначала это была моя личная оргия, – разъяснила Норт. – А вы примазались без членских взносов!
– Я внес член куда надо, – непримиримо возразил андроид.
Гэвин перестал изображать спящего и кажется даже поперхнулся. "Девятки" сдавленно захихикали.
– Помимо этого я с присущим мне профессионализмом только что избавил вас от мук совести, – добавил Скала.
– Ах ты ведро! – прохрипел рядовой Рид.
Атмосфера заметно изменилась на гораздо более бодрую. Коннор сделал мысленную завистливую пометку поучиться у Скалы, как разряжать обстановку.
– Неловко как-то получилось, – задумчиво сказал Маркус.
Гэвин грозно вдохнул через нос. Маркус вытянул руку и потыкал Ральфа в бок. Снайпер содрогнулся, и Коннор протестующе стиснул колени. Ральф охнул.
– Я имею в виду, что я не понял, в какой момент у меня за щекой оказался твой хер, – слегка улыбаясь, уточнил Маркус.
– Влетел, – прокомментировала Норт. – Случайно.
– По касательной, – подключился Гэвин. – Прицел сбился на одну угловую минуту. Роковая ошибка снайпера Манфреда.
– Норт, ты должна была встать между нами! Почему ты ускользнула с рассчитанной мной траектории, а?
– Да неужели?
– Точно, – подтвердил Ральф, убирая одну руку, чтобы почесать шрам. – Это был гнусный прием. Мы не ожидали такого. Я тоже того... от неожиданности разинул рот.
– В следующий раз смотрите под ноги в душевой, – хладнокровно отбрила Норт. – Иначе поскользнулся, оп, и случайно сел на чей-то член.
– Гхм!
– Ох, Айова, я верю, что ты не поскальзывался.
В спальне снова захихикали. Коннор тоже не сдержался.
– Вы, люди, поразительно богаты на вранье, – отметил Скала.
– Это не вранье, а цепь случайностей, – энергично заспорил Маркус, даже приподнимаясь на локтях. – Вот мы с Ральфом шли в надежде на равноправную и справедливую гетеросексуальную любовь, Гэвин шел за массажем, и вдруг траектория резко изменилась. Случилась цепь совпадений, испортивших репутацию отряда! Коннор, подтверди?
Коннор посмотрел в потолок и на всякий случай грозно сощурил один глаз. Тот, которым он мог видеть рядового Рида.
– У меня все под контролем, – твердо сказал он. – Я отсосал целенаправленно и злоумышленно.
Еще мгновение царила тишина, а потом грянул дружный хохот. Норт колотила пяткой в пол, вырвав ногу из ослабевших пальцев Коннора, Маркус гоготал в живот Гэвину, заставляя подрывника дергаться, а Ральф так мотал головой в припадках смеха, что Коннор мгновенно почувствовал прилив сил. Их хватило, чтобы выпихнуть Ральфа с уязвимых территорий и даже сесть. Гэвин тоже спихнул Маркуса, оттолкнулся от пола и уселся, скрестив ноги. Ральф перекатился на живот, сложил подбородок на руки и обессиленно застонал. Улучшенный глаз у него почти закрылся и даже слегка слезился. Маркус перевалился на бок и демонстративно возлег в позе вакханки.
– Ну ты, злоумышленник, – сказал Гэвин и оскалился. – Не поваляешься с тобой, стендапер хренов.
– А-а, не могу, – выдохнула Норт, откидываясь на Скалу. – Ох, чуть пресс не свело!
Коннор бросил на Гэвина косой взгляд и усмехнулся самым углом рта. Ральф стремительно выбросил руку и ущипнул его за колено.
– А-а, мать твою!
Коннор схватился за колено. Маркус взгоготнул еще раз, хлопнул себя по ляжкам и вытянул ноги в другом направлении, тут же взгромоздив их Ральфу на поясницу.
– Уй бля, – недовольно сказал тот. – Что такое? Один случайный минет, и на мне уже можно ездить?
– Вот-вот, – поддакнула Норт. – Один раз ущипнешь кого-то за задницу, и он уже мечтает, как у вас появится дом, а он весь такой на кухне пироги будет готовить.
– Я пироги готовить не умею, – поднял ладони Маркус. – Могу картину на стену нарисовать.
– А я тебя и не вижу на месте хранителя очага.
Маркус показал ей средний палец. Норт энергично ответила тем же жестом. Коннор невольно окинул ее взглядом с ног до головы. Возбуждение не приходило, но он твердо знал, что ему нравится Норт – вся, от макушки до кончиков пальцев. И он хотел быть с ней точно так же, как и с остальными: с людьми и машинами, без разницы. Коннор со вздохом нырнул вниз и пристроился головой на крепком женском бедре. Норт удивленно хмыкнула, а потом запустила пальцы ему в волосы.
Репутация девятого отряда была безнадежно испорчена, как и сказал Маркус.
– Слушайте, – сказал Коннор, посматривая в потолок. – Мне показалось… Ну возможно только мне показалось. Что я будто слышу… ну там, потоки данных всякие. Электричество. И все такое. Не?
Кругом произошло стремительное шевеление, и он быстро опустил взгляд. И даже слегка дернулся от неожиданности. Мистическим образом оба снайпера успели оказаться максимально близко к нему. Оба совершенно одинаково прищурили обычные глаза, и их улучшенные очи смотрели на Коннора, точно два прицела.
– Так вот кто это был, – протянул Ральф.
– То-то я на пике оргазма вдруг почувствовал, как меня током шарахнуло, – согласился Маркус. – Я уже думал, что это я сосу так, что статическое электричество образовывается.
Коннор подавился непроизвольным смешком.
– Хакер херов, – хохотнул Гэвин. – Так это твои фокусы?
– А мне понравилось! – объявила Норт, дергая Коннора за волосы.
– Еще бы, ты наполовину андроид! – возмутился Гэвин.
– А ты на две третьих желчный пузырь, смотри, не лопни!
– Заткнитесь, – потребовал Скала. – Это последствия того, что рядовой Фаулер бесстыже ходит вайфаем наружу.
– Чего? – опешил Коннор.
– Вы носили скин, – развил мысль Скала дальше. – Он накапливает биоэлектричество. На вас остаются отпечатки, и…
Он замолчал, и это получилось так удивительно смущенно, что Коннор задрал голову, пытаясь заглянуть Скале в визор. Ему показалось, что он видит глубокие багряные тени в черном зеркале.
– Что и? – прицепился Гэвин.
– Это подобие случайной передачи, – буркнул Скала. – От меня через рядового Фаулера к остальным.
Несколько секунд присутствующие явно обдумывали удивительную концепцию.
– Опасненько, – определился Ральф. – Соблазнил, намекаешь на секс, а потом опа и искры из ***.
– Коннор Фаулер – человек-антенна, – с выражением продекламировал Маркус. – Тема для комиксов!
– Предохраняться надо, придурок, – безжалостно сказал Гэвин.
– Сначала они лазят в даркнете, а потом прибегают к венерологу с криком, что у них цифровой ВИЧ, – с удовольствием сказал Ральф, щуря уже и второй глаз.
– А венеролог им и говорит – сынок, это ж цифровой герпес! – подхватил Маркус. – И прописывает лечение воздержанием от интернета.
– Да я… да вы…
– Купи цифровой гондон, – припечатал Гэвин.
– Да кто из вас последний раз когда носил гондон! – оскорбившись в лучших чувствах, взвыл Коннор.
– На гражданке, – почти кокетливо ответил Маркус.
– Вот именно!
– Одевайте торчащий вайфай в антивирус, – продекламировал Скала. – Ха. Ха. Ха.
– Вот именно, – впервые в жизни согласился с андроидом Гэвин. – Иначе через тебя нас кто-нибудь несанкционированно трахнет, я подозреваю!
Коннор нечленораздельно заворчал. За годы жизни ему никогда не приходилось предохраняться от цифрового трипака. В армии и от обычного-то не приходилось – всех вступающих в ряды воинского братства и сестринства каждые полгода обкалывали таким набором вакцин, что моча становилась зеленой. И заодно устраивали химическую стерилизацию на те же полгода.
Коннор успел покопаться в различных документах, хранящихся под семью слоями шифрования, и нашел абсолютно уморительное постановление, озаглавленное "О профилактике половых заболеваний в условиях неконтролируемых отношений между военнослужащими". Именно в этом документе содержалась ценная мысль, что если безобразие остановить нельзя, его нужно перевести в контролируемое русло.
– Мы скинемся тебе на последнюю версию "Аваста", – утвердила план работ Норт. – Выбьем у сержанта бюджет на аддоны для геймификации.
– Что? Не-не, стойте, я не приложение к его херу!
– Ты лучше, у тебя есть вайфай, – "утешила" Норт.
Гэвин захохотал, как гиена в ночи, и снайперы присоединились к нему шакальими завываниями. Коннор нахмурился было, но потом все-таки улыбнулся.
Дверь в спальню торжественно распахнулась и монументально ударилась о стену.
Все головы едва ли не с хрустом повернулись в ту сторону. Ральф по-змеиному скользнул рукой под ворох одежды, и Коннор воочию представил, как он сжимает рукоять ножа. Гэвин перестал колотить пяткой по полу.
– Так, – сказал Лютер, медленно обводя взглядом присутствующих.
– Люц! – радостно вскричала Норт. – Скала все-таки выслал тебе инвайт?
– Хорошо, что я глубоко женатый человек, – неумолимо ответил боевик. – И не подвержен девиациям.
– А может передумаешь?
– Сержант Аллен прислал запрос, – сообщил Лютер и достал из подмышки бук. – Сбор и ретроспектива операции через двадцать минут.
Глава 18. НайК
По этому поводу Коннор чувствовал легкое напряжение: с одной стороны, тщеславно хотелось быть эксклюзивным специализированным бойцом, с другой – было стремно находиться под постоянным пристальным наблюдением, буквально под микроскопом. Но, похоже, от этого было уже не отвертеться.
К концу недели закончились все необследованные углы базы, иссякла фантазия сержанта для тренировок, и наконец подразделение неизбежно провалилось в интернет. Ральф даже начал зачитывать ежевечерние сводки из "Буднего пастора" вслух. Гэвин подсел на какую-то китайскую гача-игрушку и с мрачной сосредоточенностью собирал лутбоксы и, кажется, даже донатил.
Коннор осторожно прогуливался по околотематическим пабликам, не рискуя нырять в привычные темные воды даркнета. Окольными путями по оговоркам на бордах и странным статейкам в прессе он пытался наковырять информации про особые лаборатории компании "К" или хотя бы про концепцию хабов.
Ну и еще два дня полоскал горло асептиком и хрипел, как жертва ледяного пива.
Выглядело так, что кому-то в последнее время очень хотелось тестировать новых андроидов. Еще более крутых и нетиповых, чем некоторые стратегические ведра. И, похоже, в тесты эти крутаны выходили абсолютно неподготовленными, поэтому слетали с катушек регулярно. Выражение "девианты" проскакивало то там, то здесь. В общем шумовом потоке интернета информация растворялась, измельчалась и становилась почти незаметной. Если не знать, что искать – хрен просечешь.
Девиаций становилось много.
Коннор пока еще не мог точно оценить, стоит ли это увязать с их вылазками, но попахивало подозрительно. Гипотезами он делился с такой же неумолимостью, с какой Ральф пытался спасти заблудшие души – и его так же отвергали, посылая в клуб любителей теории заговоров.
Помимо теорий и безделья оставалось предаваться нравственным страданиям.
После "цепочки случайностей", ввергших отряд в оргию, некоторые участники изо всех сил делали вид, что ничего страшного не произошло, но получалось так себе. Все-таки не каждый день одним махом разламывается сразу несколько несущих колонн в самоопределении обычного человека. Спокойствие сохраняли Лютер, как не поддавшийся, и Скала, как лишенный эмоций. Даже у непроницаемой Норт, взнуздавшей каждый член отряда, в поведении проскальзывало что-то вроде смущения. Все были преувеличенно вежливы друг с другом, степенно здоровались за завтраком, а рукопожатия сопровождали такой аристократической церемониальностью, что во рту становилось кисло.
На фоне этого очередная небольшая вылазка за парой недобитых машин вызвала неслыханный энтузиазм. Яростно шныряя в скине по джунглям, работая огнеметом и винтовкой, Коннор остро прочувствовал, как вдохновенно ругающиеся боевые товарищи скидывают напряжение и выжигают его напалмом. После вылазки все хлопали друг друга по плечам, обнимались и дружно пытались нарядить Скалу в банановые листья.
Еще Коннор успел попереписываться с дядей Джеффри, округло сообщив ему, что сейчас находится в тропическом раю. Дядя выслал ему подборку мемов с прошлогоднего чемпионата мира по футболу, проходившего в Бразилии, а заодно совершенно вскользь поинтересовался, как там в раю дела с наркотрафиком.
"Твои подозрения мне обидны, – старательно оскорбился Коннор. – Единственный мой наркотик – это сеть".
"Даже не знаю, чего бояться больше", – ответил дядя.
Коннор даже представил, как он тяжело вздыхает, поправляя на столе и без того безупречно расставленные предметы: стопки буков, монитор, кружки... После чего пригрозил дяде прислать страшную бразильскую обезьяну, и распрощались они, весьма довольные друг другом.
А еще несколько дней спустя карантин растворился в небытии.
– Бойцы! – патетически сказал сержант Аллен на ежедневном митинге. – Поздравляю всех с тем, что никто из вас не проращивает в себе грибок!
– Ура! – энергично грянули присутствующие.
– Как трудно быть живым, – заметил Скала.
– И даже андроид SQ800 не заржавел, – с легким сожалением согласился сержант. – Миссия выполнена! Приготовиться к следующей миссии!
"Рейтинги повышены!" – карьеристски возликовал Гэвин, как раз смотревший в планшет.
– Ура! – возопило подразделение еще раз.
– Другое дело,– поощрительно кивнул сержант. – А пока рядовой Манфред готовится метким выстрелом уничтожить шпиона...
Взъерошенная макушка, нахально торчавшая по ту сторону окна, стремительно исчезла. Снизу раздался грохот.
– Цель уничтожена, сэр, – невозмутимо отрапортовал Маркус.
– Принято. Итак, я введу вас в курс дела. Мы вылетаем в Хоумстед, Флорида. Внимание, вопрос: что нам об этом месте известно?
Чувствуя острую необходимость выделиться острым хакерским умом, Коннор со всей дури напряг мозг. Название не говорило ничего, поэтому могучим хакерским приемом Коннор сделал запрос в гугл.
– Позор, – с выражением произнес сержант Аллен. – Вы думаете, что я дебил и не вижу ваши голосовые запросы?
– Правильно говорить – "не слышу", – исправил Скала.
– Спецтехнике слова не давали! Что ж, пока вы не начали мне цитировать статьи из википедии, я внесу ясность в ваши умы! База "Найк-шесть-девять" располагается в национальном парке Эверглейдс. Теперь яснее?
"Мы все умрем?" – заподозревал Гэвин.
"Пора отпускать грехи", – одновременно с ним высказался Ральф.
– Ясно, что мы должны будем проявить себя лучшим образом, сэр! – отчеканила Норт.
Сержант скривился так, словно его подстрелила жалом киберпчела. Пользуясь секундной паузой, Коннор отправил еще один запрос в гугл – уже с фотографиями – и наконец-то получил всеобъемлющую картину.
– Разрешите, сэр! – деловито сказал он. – Эверглейдс является уникальной болотистой местностью, следовательно, мы будем осваивать методики ведения боев в атмосфере, приближенной к…
Тут ему пришлось прикусить язык. Неуместное "венерической" едва не вырвалось на волю. И хотя имел в виду Коннор самую натуральную планету Венеру, это тоже было бы совершенно лишним выражением своего мнения.
– К сверхтяжелым природным условиям, сэр, – гладко закончил Лютер.
Иногда Коннору мерещилось, что связь с буком у него интегрирована прямо в кончики пальцев. Невзирая на строжайший запрет военным пользоваться типовыми мессенджерами и ряд других весомых ограничений, Лютер ухитрялся торчать в сети почти круглые сутки. Программу обучения без отрыва от службы он выбрал очень удачно.
– Разрешите экстраполировать, сэр? – влез Маркус.
– Разрешаю, – согласился сержант.
– Пустыня, – принялся загибать пальцы снайпер, – подземелья, горячие источники, джунгли… Болота, сэр!
"И Арктика", – зловеще добавил Гэвин.
– Предположу, что там нам тоже придется иметь дело с неисправными механизмами, сэр?
– Неплохо, рядовой!
Сержант взял паузу. Первые две секунды было терпимо, но с каждой последующей в воздухе все сильнее сгущалось напряжение. Коннор ощутил мучительно острое желание заерзать. Точно так же сильно хотелось бросить взгляд на сокомандников. И выдерживать эту пытку становилось все невыносимее. Внутри словно трепетала натянувшаяся до предела жилка. Даже дышать уже становилось трудно.
Сержант вздохнул.
– Ладно, поговорим по-простому, – он метнул взгляд в сторону окна. – Сколько мы уже охотимся на разных сумасшедших?
– Два месяца, сэр! – мгновенно подсчитала Норт.
– Вот именно. Доходит?
– Мы теперь официально антиандроидный спецотряд, сэр? – осторожно уточнил Коннор.
– Профильное подразделение, – исправил сержант. – Для спецотряда еще береты не отросли.
Ральф схватился за гладко выбритую щеку. У Гэвина на мгновение сделалось такое лицо, словно он уже сейчас мечтает выйти на пенсию и устроиться штатным детективом в заштатном городишке, где самое страшное преступление – чей-то обоссанный забор. Хотя, зная его, мечтал он минимум о центральном департаменте.
– А оклад повысят, сэр? – заинтересовался Лютер. – Я как семейный человек...
"Будем нести справедливость, – мечтательно прорезался Маркус. – Я создан для этого, словно четыреста восьмой патрон для "Читака". Воздам всем поровну и без классового расслоения".
– Разбежались, разбежались! – сержант помахал рукой. – Элита киберохотников, как же! Одни из многих!
Коннор мысленно прикинул, что если две третьих армии уже заменено андроидами, то либо оставшаяся одна треть только и занята спецоперациями, либо сержант недоговаривает.
– Но поскольку мы с вами еще удивительным образом ни разу не обосрались, – продолжил сержант, – то на "Найке" вас ждет очередное повышение квалификации, теперь уже с полным осознанием того, чем вы занимаетесь!
"Не обосрались – это "молодцы" или "выдающиеся молодцы"?" – задумался Гэвин.
Маркус даже сидя умудрился схватиться за задницу.
– А Скалу у нас не отберут? – все так же осторожно поинтересовался Коннор.
Ральф аж приподнялся на месте. Норт грозно нахмурилась.
– Кто бы это попробовал изъять из нашей группы единственный мыслящий мозг! – рявкнул сержант. – Заткнись, SQ800!
Скала, явно собиравшийся внести коррективы и отгородиться от омерзительного сравнения с биологическим органом, послушно промолчал.
– Вертушка в полдень, – обыденным тоном закончил сержант. – Все свободны.
Девятый отряд синхронно вскочил со стульев и взял под козырек. Сержант тоже козырнул и взмахом руки послал всех на выход.
–…никогда не думал, что стану охотиться на пылесосы, – ворчал Гэвин, поправляя уже ставший привычным за неделю респиратор, который следовало таскать с собой днем и ночью на случай прорыва купола. – Даже не знаю, считать ли это повышением.
– "Киберлайф" первой в мире достигла капитализации в триллион долларов, – невпопад сообщил Лютер.
– А? И что! Мне от того триллиона не достанется ни цента!
– Зато у тебя всегда будет работа, – утешила Норт. – Самого лучшего в мире истребителя тостеров.
– Покорителя стиральных машин, – закатил глаза Маркус.
– Мрачного жнеца вибраторов, – добавил Ральф, сложив руки лодочкой.
Коннор от неожиданности засмеялся в голос. Остальные присоединились с крошечным запозданием, и даже сам Гэвин мрачно ухмыльнулся.
Из-за угла вывернул рядовой Джон Кайверт и вальяжной походкой направился к группе.
– Над чем смеетесь, бойцы?
– Над окладом, – мгновенно соврал Коннор. – Столько тут торчали, а не получили ни шиша! А Лютеру платить взнос за дом и красивую жизнь.
– Неправда, мне хватает, – с достоинством возразил Лютер. – Я инвестирую с умом. Не то что Маркус и его пять центов…
– Девять! Три бакса и девять центов!
– Тоска, – разочарованно вздохнул Джон. – Отчаливаете?
– Ага, в очередную жопу мира, – Гэвин вновь поправил респиратор. – Без обид, если что.
Джон махнул рукой.
– Что уж там, жопа и есть жопа.
– Жопа есть не может! – возвестил Скала, выныривая из-за угла зловещей тенью. – Жопа может срать! Ха. Ха. Ха.
– Комик! – восхитился Джон. – Это вы его так настроили или он с завода чокнутый?
– Это результаты постоянного тимбилдинга, – пояснил Коннор. – Удивительной эмпатичности андроид.
– Я протестую, – Скала подрулил к группе. – Я социофоб и мизантроп.
И с размаху опустил на стол плохо закрытый стакан с кофе. Крышка слетела, и волна коричневой жидкости выплеснулась на колени рядового Рида, обтянутые форменной тканью.
– Сука! – возопил Гэвин.
Окружающие безжалостно заржали.
Все эти дни, начиная с вакхической встречи, Скала таскался за Гэвином и с неумолимостью бультерьера возвращал проспоренный кофе. Правда, руководствуясь своими человеконенавистническими принципами, делал это максимально ублюдски. Количества жидкости, суммарно опрокинутой на Гэвина, хватило бы, чтоб утопить средних размеров улей киберпчел.
Джон, в общих чертах посвященный в суть разногласия, касающегося мышечных зажимов, массажа и предоставления кофе, без зазрения совести прибрал стакан к рукам и отхлебнул.
– Отличная бурда, – заметил он, даже не пытаясь перекрывать матерящегося Гэвина. – Очень жаль, что так пропадает.
– Иди в жопу!
Гэвин выхватил у него стакан, раздраженно отхлебнул сам и грохнул стакан обратно. Джон загородился от полетевших брызг.
– А надо было уточнять, как долго будет длиться ваше идиотское пари, – порадовалась Норт, складывая ноги на рюкзак. – Теперь тебе придется заключать с ним новое на отмену этого!
Солнце било сквозь купол, источая тропический жар, но даже при этом Коннор внезапно почувствовал, как странное горячее ощущение расползается от левого колена, где с ним соприкасалась нога Маркуса. Совершенно обычная нога, ничем не выделяющаяся. Но на мгновение ему почти стало трудно дышать. Он скользнул взглядом по лицам "девяток" и только благодаря своим апгрейдам смог разглядеть в них отголоски чего-то похожего на его собственные ощущения. Вздрагивания ресниц, чуть расширенные ноздри…
На запястье пиликнуло.
– О, – Джон всмотрелся в собственный крохотный экран. – А вот и вертушка.
В полусотне метров распахнулась дверь пункта связи, и на пороге появился сержант Аллен. Коннор немедленно прихлопнул физиономию намордником. Вертушка приземлялась за пределами купола, на бетонной площадке, ежедневно расчищаемой местным стареньким андроидом, и до изолированной кабины надо было еще добежать. Забрать баллоны с кислородом для этого не разрешили, так что оставалось надеяться на фильтры. Дышать в них было чертовски тяжело, особенно в жару. Даже слегка захотелось побыстрее оказаться в болотистой сентябрьски-прохладной местности.
– Ну что, от малярии к болотной лихорадке! – бодро сказал Ральф, прекращая вырезать на стволе длинную неприличную надпись. – Главное, чтоб без греха!
– Делайте донаты на аккаунт скорбящего Гэвина Рида и его штанов, – заехидничала Норт.
Гэвин швырнул в нее пустым стаканом. Норт невозмутимо отбила его едва заметным движением ладони. Отряд дружно покинул гигантский ствол, исполнявший роль скамьи, и построился. Джон отступил на два шага и встал в позу "вольно", тем не менее старательно проедая взглядом сержанта.
– Готовность? – только и спросил тот.
– Отряд номер девять к отбытию готов, сэр! – доложила Норт.
Сержант бросил взгляд на запястье. По куполу скользнула тень. Коннор искоса глянул вверх и успел заметить силуэт вертушки. Потом накатил мягкий рокот и тут же растворился – вертушка стремительно и плавно приземлилась.
– Бегом! – приказал сержант.
– Бегом марш! – продублировала Норт.
Джон взял под козырек.
Топая по раскаленному плацу и натужно глотая воздух, едва проходящий сквозь фильтры респиратора, Коннор всерьез попробовал представить свое будущее на пенсии. Чтобы остепениться и не перепрыгивать из одного климатического пояса в другой. Пока получалось так себе.
"А ведь уже запустили нуль-метро, – пожаловался Лютер. – От Нью-Йорка до Вашингтона за сорок пять минут, а с Манхэттена в Лос-Анджелес за неполные два часа! Тысяча восемьсот миль в час, между прочим, почти в три раза быстрее, чем на самолете! В Калифорнии и недвижимость взлетела из-за этого".
"Нам Калифорния не светит, – откликнулся Ральф. – Вон, Маркус как специалист по инвестициям подтвердит".
Маркус отозвался хорошо смодулированным рычанием.
***
В этой вертушке груз никто не перевозил, поэтому все устроились с удобствами: сержант занял почетное третье место в кабине, а отряд, отягощенный социофобным андроидом, расположился в пустом звукоизолированном брюхе. Лететь до первого перевалочного аэродрома было около часа, и каждый немедленно занялся любимым делом. Норт залегла на плотно набитый тюк чего-то и тут же словно растеклась по нему, расслабившись каждой мышцей. Ральф любовно чистил длинное дуло "Штайр" крохотной щеточкой, тщательно вытирая ее о штаны после каждого заныривания в смертельные глубины. Маркус развернул планшетку и погрузился в мир оптических новинок. Коннор попытался подглядеть, о чем идет речь – о прицелах или телеобъективах для съемок – и не смог разобраться. Оборудование было слишком навороченным. Лютер достал смарт и набрал номер. Коннор уже почти открыл рот, чтобы поинтересоваться, с каких пор смарты ловят с воздуха в такой глуши.
– Дорогая? – сказал Лютер, вынудив Коннора промолчать. – Да! Тоже скучаю и тоже люблю! Вот, снова перемещаемся... Что? О, юг, океан и Атлантика! Да… да… Совершенно согласен! Горячие источники? Не слышал, погуглю обязательно… Да… Да…
– Вот это я понимаю – верность семейным традициям, – заметил Ральф, не отрываясь от дула.
– Жуть, – недовольно сказал Гэвин и аж скривился, точно надкусил лимон. – В моей жизни будет только сиделка.
– Ты ж андроидофоб.
– Андроидопат! Моя сиделка просто будет самой скромной и молчаливой моделью.
– Бревном, – подал голос Скала.
– Че сказал?
– …Нет-нет, дорогая, даже не думай, конечно же вскрывай письмо, не стоит меня ждать!
– Бревно – сортамент лесоматериала для использования в круглом виде, за исключением тонкомерной рудничной стойки…
– Коннор!
Коннор успешно сделал вид, что за шумом двигателя совершенно ничего не слышит и вообще скоропостижно задремал. Гэвин до сих пор любил напомнить, что эксперименты с подкручиванием винтиков андроидам до добра не доведут.
– Где мой кофе? – торжественно поинтересовался подрывник, приглаживая волосы. – Разве я сказал, что мне хватит на сегодня?
– Обязательно пришлю видео, думаю, там прекрасные закаты, дорогая...
Скала чуть дернулся и медленно повернул голову из стороны в сторону. Маркус схватился за задницу, не отвлекаясь от листания образцов. Коннор прищурил глаз. Андроид действительно выглядел так, словно готов выжать кофе из кого-нибудь подходящего.
– В прямом доступе кофе отсутствует, – доложил Скала. – Ближайший пункт выдачи кофе находится в двухсот двадцати милях к западу…
– Вот и молчи, бревно, – торжествующе подытожил Гэвин.
– Люблю, скучаю, надеюсь на скорую встречу! – завершил Лютер свой карамельный спич.
Гэвин демонстративно отвернулся от Скалы к Маркусу и неожиданно вцепился в него с предложением срочно обсудить бейсбол. Хотя бы в разрезе того, можно ли снять бейсбольный мяч в полете точным выстрелом.
– А вот интересно, – снова как будто бы для себя сказал Ральф. – Сколько там еще будет отрядов?
Норт подняла голову с жутко неудобного на вид бугра, выступающего на тюфяке.
– А почему это так важно?
– Ну, – Ральф прищурил глаз, чтобы заглянуть в дуло, и шрам жутковато потянул его верхнюю губу вверх. – База-то немаленькая.
– В Аризоне тоже на двести человек кампус был, – рассеяно возразил Коннор, наблюдая, как Гэвин хватает Маркуса за пуговицу в споре. – И пустота.
– Как вы понимаете, у меня корыстный интерес, – сказал Ральф и подул на окантовку дула.
Лютер положил на колено бук, в который, казалось, уже ушел с головой, и могуче сложил руки на груди.
– Не тяни, – изрек он.
– Соревнованиями попахивает, – разъяснил Ральф и наконец поднял голову. – Я такого навидался уже. Клянусь ипотекой Лютера...
– Почему это моей? – немедленно возмутился тот.
– ...что будут опрашивать, кто сколько набить на крылья успел, – невозмутимо закончил Ральф. – И с учетом того, что мы с вами только начинающие специалисты и специалистки…
Норт благосклонно показала большой палец.
– И внегендерные единицы, – влез Скала.
– То будем мы там… ну не факт, что на вершине.
– Эверглейдс – прекрасное место для прокачки, – отмел все нытье Скала. – Особенно такого ценного инструмента, как я.
Маркус, доказывавший Гэвину преимущества андроидов-квотербеков, явно рефлекторно среагировал – и потер чуть ниже спины. Коннор подавил смешок.
"Вот говнюк, – беззлобно скользнуло в голове. – Я тебе отсосал, а ты на меня даже не смотришь".
Гэвин обернулся.
– Чего-чего?
Смотрел он прямо на Коннора. А следом за ним на рядового Фаулера воззрились оба снайпера и Норт, а Лютер выразительно постучал себя пальцем по лбу.
– Что? – переспросил Коннор, чувствуя, как начинает встревоженно учащаться пульс.
– Что ты там только что по-ду-мал? – по слогам протянул Гэвин.
"Сука! – безмолвно возопил Коннор, обращаясь к Скале. – Предатель металлический!"
"Я состою из пластиковых композитов", – отчеканил Скала.
– В наше время осторожно надо думать, – лениво напомнила Норт. – Чуть-чуть промахнулся и ляпнул вслух.
– Это называется субларингофональная дикция, – влез Скала тоже вслух.
– Непроизвольная, – безжалостно уточнила Норт и приподнялась на локтях.
Пламенея уже не только ушами и щеками, а буквально всей шкурой, Коннор насупился и махнул рукой.
– Проехали, – буркнул он. – Забыли.
Выворачивающее душу молчание по-прежнему длилось, и он не выдержал – поднял взгляд от обрешеченного пола. Норт с детским любопытством подперла подбородок ладонями и болтала ногами в воздухе. Маркус выглядел так, словно опять вплотную увлекся вуайеризмом: улучшенный глаз почти светился. Ральф одним глазом смотрел в дуло, а другим пытался взирать на Коннора. Шрам резко выделялся темно-красным на потемневшей щеке. Гэвин... Подрывник пялился и по своему обыкновению криво ухмылялся. По этой кривой улыбке вечно нихрена было не понять – то ли он зол, то ли сарказмирует, то ли веселится.
– Случайная случайность, – мрачно сказал Коннор. – Вы во мне дыру проглядите!
– Только не надо предъявлять мне с процентами, – предупредил Гэвин. – Вы сами приперлись, так что рекламации не принимаю.
– Ты орал как потерпевший, – напомнил Ральф, наконец отрываясь от дула. – Сплоченный отряд не мог пройти мимо.
– Отряд не заметил, как дрючат бойца, – жестяным голосом сказал Скала. – Ха. Ха. Ха.
Ральф изумленно заморгал, а потом расплылся в широкой улыбке, потянувшей за собой уголок века.
– Поэтично!
Маркус фыркнул, следом вежливым басом засмеялся Лютер, а потом захохотала Норт – так звонко и радостно, что сопротивляться не было возможности. Коннор расправил сведенные было плечи, выпрямился и тоже усмехнулся. Гэвин откинулся на обшитую мягким пластиком стену и оскалился уже вполне дружелюбно.
– Но если быть точным, то у рядового Фаулера есть повод испытывать негативные эмоции, – снова влез Скала.
Сразу же подавить веселье ему не удалось, но постепенно все умолкли.
– Это почему? – с подозрением осведомился Коннор.
– Потому что никто ему не отсосал, – все тем же ровным тоном пояснил Скала.
Маркус всхохотнул и умолк. Норт одним плавным движением поднялась с тюфяка, а вторым – таким же длинным и элегантным – устроилась рядом.
– Ко-он? Ты что, обиделся?
– Ни в коем случае, – твердо сказал Коннор. – Вовсе нет.
Инстинкт самосохранения сработал на отлично. Никто не мог бы назвать Норт Элмерз ханжой, более того – к предварительным ласкам она относилась с большим энтузиазмом. По ее мнению, не было ничего веселее на свете, нежели внезапно стиснуть только что расслабившегося человека за яйца. Или куснуть для остроты ощущений. Или попробовать говорить с полным ртом!
В общем, признаваться в тоске по минетам было попросту опасно.
Ральф отставил винтовку в сторону и наклонился вперед, упираясь локтями в колени.
– А что, – почти протянул он. – И правда. Как мы помним, неисповедимость путей Господних случайно привела нас туда, куда привела...
Маркус закрыл рот ладонью, сдерживая смех. Вертолет тряхнуло, он отчетливо завалился набок, и Ральф с недовольным возгласом соскользнул на пол. Гэвин одной рукой схватился за страховку, второй подхватил начавшую было падать винтовку.
– У меня так позвонки рассыпятся по прилете, – прокряхтел Ральф, переваливаясь с задницы на бок, а потом и на четвереньки.
– Недавно анонсировали удешевленных нандроидов в форме инъекций, – сообщил Лютер из глубин бука. – Говорят, чинят все, но со спецэффектами.
– И потом у меня вырастет хвост? Спасибо!
– Кстати, что скажет наш хакер? – встрепенулся Гэвин. – Что если андроиду подсадить нандроидов? Смогут ли они отрастить ему ***?
– Грязные фантазии оставьте при себе, – мгновенно среагировал Скала. – Гормонозависимые придурки.
– Ведро не спрашивали!
Ральф, между тем, не вставая с четверенек сделал несколько движений вперед, прищурив глаз. Из-за этого губа у него снова приподнялась, и лицо обрело хищное предвкушающее выражение. Коннор почему-то ощутил потребность попятиться. Даже с риском вывалиться из вертолета и плюхнуться в недружелюбную местность.
– Грешен я, святой отец, – промурлыкал Ральф. – Грешен и не стыжусь.
– Чего?
Ральф подобрался еще ближе. Коннор почуял легкий запах безумия, адреналиновый ветерок. Ральф придвинулся к нему вплотную и сел на пятки. Коннор не успел даже моргнуть, а ладони снайпера оказались у него на коленях.
– Мальчик мой, давай восстановим справедливость? – тем же тоном предложил Ральф. – Подведем счет. У хорошего снайпера всегда должен быть счет, верно, Маркус?
– Абсолютно, – почти протянул тот.
Коннор внезапно остро уловил в его тоне безмятежную ленцу человека, на чьем счету значится много, очень много звездочек.
Коннор окинул присутствующих одним взглядом. Лютер загородился буком, словно монашка Библией. От остальных ждать сочувствия не приходилось.
– Отвали, – подстраховался Коннор. – Комик хренов.
– Я серьезен, как патрон девятого калибра.
Еще одно движение – и Ральф вцепился в его ремень.
– Стой! Эй!
Норт точно таким же стремительным движением сгребла его в объятия. Коннор вскрикнул опять, чувствуя, что еще чуть-чуть – и хрустнут ребра. Ральф быстро расстегнул ширинку и дернул.
– Стой, стой! Я не готов!
– Расслабься, – радостно посоветовала Норт. – Наслаждайся моментом.
– Ральф! – Коннор взбрыкнул. – Одумайся! Н-не греши-и, о-ох!
Ральф обхватил основание его члена пальцами. Маркус задумчиво приставил невидимый бинокль к глазам. И те самые кандалы общей неловкости за случившееся, до сих пор упрямо позвякивающие на краю сознания, внезапно треснули.
– Да ты шутишь, – слабо сказал Коннор.
Кто бы там ни шутил, а сам Коннор уж точно не мог посмеяться. Бурное возбуждение хлынуло потоком, наполняя член упругостью и вожделением. Ральф вроде бы хотел что-то сказать, но вместо этого рвано вздохнул, и глаза у него затянуло туманной пленкой. Верхняя губа поднялась в оскале, он широко открыл рот, высунул язык и медленно, словно примеряясь, провел им по налитой головке.
Кандалы посыпались ржавой пылью.
– Х-х…
Коннор судорожно выдохнул. Они летели в металлической коробке над колышущимися джунглями, но все равно оставался шанс, что сержанту Аллену может втемяшиться в голову идея проведать свое подразделение... По спине пробежала сладкая дрожь страха. Ральф провел языком снова и обхватил головку губами. Шрам дернулся, и одновременно у Коннора дернулись пальцы в ботинках. Черный улучшенный глаз сощурился в смоляную прорезь, из которой почти сочилось самодовольство. Коннор вцепился в жесткое сиденье. Бурное дыхание Норт сбоку сбивало с мыслей, мешало дышать самому, и он открыл рот, с усилием глотая воздух. Взгляд сам собой поплыл по отсеку, выцепляя знакомые лица. Смотрят? Не смотрят? Что думают?
Ральф двинул головой, и у Коннора задрожали все поджилки. Маркус покрутил настройку на невидимом бинокле, Гэвин хищно раздувал ноздри, барабаня пальцами по винтовке, а Лютер яростно отгородился буком. Но не отвернулся.
– Давай же, давай, – замурлыкала Норт. – Как хороший плохой мальчик...
– Ммх…
– О… оох!
Ральф наклонился, и Коннору почудилось, что его сейчас проглотят вместе с яйцами. Умопомрачительное движение в горячем живом тоннеле заставило его сцепить зубы. Ральф на секунду задержался и нестерпимо медленно начал поднимать голову. Губы скользили по стволу, Ральф дотянул до самого конца, с причмокиванием выпустил член на волю – и снайперски точно щелкнул кончиком языка по отверстию уретры.
– Н-н! Ра… а-а…
Коннор зажмурился до розовых вспышек перед глазами. Язык горячим и скользким движением вновь описал круг под самой головкой, и губы накрыли ее снова. Коннор задрожал с ног до головы. Ральф помог себе рукой, направляя ствол, а другой полез еще глубже в штаны к Коннору. Перебрал пальцами яйца, просунул их дальше и самыми кончиками нащупал взмокшую расщелину между ягодиц и сжимающийся-разжимающийся анус.
– А-а… – снова выдохнул Коннор.
Он чувствовал жадные взгляды, точно облизывающие его не хуже Ральфа. Сам Ральф задвигал головой в быстром темпе, причмокивая и насасывая так, словно ему за это обещали миллион баксов. Палец щекотал мгновенно сделавшееся дико чувствительным отверстие. Норт опять замурлыкала в ухо, запустила ладонь под куртку и футболку и погладила напряженный живот. Колени у Коннора задрожали сами собой. Он попытался наклониться вперед, мышцы живота ритмично сокращались – но Норт не позволила.
Ральф опять выпустил его член изо рта, любовно обсосав, точно тающее мороженое. Коннор с трудом приоткрыл глаза. Ральф, перехватил мокрый ствол в кулак, поднял взгляд, сцепился им с Коннором и вот так, не отрывая пристального взора, неторопливо и демонстративно похлопал себя набухшей головкой по языку. Палец медленно надавил на анус и чуть-чуть проник внутрь.
– А-а-а!..
Коннор резко согнулся, насколько мог. Искра оргазма прошибла его от самой задницы до раскаленной горошины в голове. Сперма выстрелила залпом. Яйца чуть не вывернулись наизнанку. Он услышал, как вскрикивает Ральф, и в этом вскрике почудились почти механически нотки пополам с удивлением.
В темноте под зажмуренными веками заплясали голубые петли – но Коннор все же удержался от полного цифрового обвала.
Когда примерно самую короткую в мире вечность спустя он открыл глаза, Ральф как раз стирал с лица тягучие брызги. Коннор успел заметить, что часть все-таки попала ему в рот, а секундой позже Ральф провел по губам тыльной стороной ладони и облизнулся. Коннор, прерывисто дыша, вцепился в сиденье.
Все шло к тому, что их отряд окончательно потерял все шансы на порядочную жизнь. О таком грехопадении Коннор не слыхал даже в курилке Форт-Нокса, где от сплетен содрогались стены.
– Кажется, меня опять прошибло, – невнятно сказал Ральф, доставая вторую руку из чужих штанов.
– И даже до меня долетело, – согласилась Норт, в противовес ему никуда руку не убирая.
Собственный хер до сих пор вздрагивал, но Коннор никак не мог разжать сведенные пальцы и начать приводить себя в порядок. На него пялились, но бежать было некуда.
– Теперь я буду вынужден лететь со стояком, – пожаловался Маркус.
Ральф обернулся к нему всем корпусом.
– Есть грешноватое предложение, – сладко и удивительно похабно сказал он. – Как насчет взаимовыручки?
Маркус с энтузиазмом взял под козырек.
– Исследования показали, что на сайтах знакомств всего пять процентов – женщины, – менторским тоном объявил Лютер, не опуская бук.
– И что это нам дает? – вскинул бровь Гэвин.
– Вам определенно легче будет устроить там свою личную жизнь, – буркнул боевик и переложил ногу на ногу.
***
Три пересадки и один североатлантический перелет спустя последняя по счету в этом путешествии вертушка "Сикорски" солидно опустилась на посадочный крест и растопырила лопасти, словно бы наслаждаясь мелкой моросью.
– А в джунглях было лучше, – как всегда нашел обо что ущемиться Гэвин. – Там хотя бы ставили прививки! Кто-нибудь знает о прививках от сырости?
– О прививках от нытья кто-нибудь слышал? – закатил глаза Лютер.
Дверь в салон открылась, впустив с собой прерывистые фразы, которыми пилоты обменивались с командным центром. Потом свет застило появление сержанта. "Девятки" дружно вскочили. Коннор сделал максимально бравое лицо, надеясь, что нигде на нем не светятся следы преступления двенадцатичасовой давности. Вон на Ральфе же ничего не светилось. Никаких печатей греха и стигматов не проступило.
Сержант Аллен обвел всех пристальным взглядом и почти кивнул, но кажется сдержал себя.
– Отряд! На выход!
– Есть, сэр!
Возглавляемый Норт отряд устремился наружу. Дверь вертушки отъехала в сторону ровно в тот момент, когда специалист Элмерз уже была готова вынести ее плечом вместе с креплениями. Намерение превратилось в красивый прыжок, следом так же бодро прыгнул Лютер, и волей-неволей заданный тон подхватили остальные. За спиной Коннора с грохотом приземлился Гэвин, а уже за ним бабахнули триста фунтов отборной андроидятины. Сержант Аллен покинул вертушку абсолютно бесшумно.
"Найк-69" встретила гостей свежим воздухом, хлынувшим в легкие упоительной волной. Маркус тут же запыхтел, как компрессор, Норт глубоко и мощно втянула воздух, и даже со стороны сержанта послышался презренный земной звук вздоха.
Мокрый бетонный плац под ногами поражал сияющей чистотой. Казарменные строения вдалеке, сложенные аккуратными кубиками, весело блестели на фоне гряды сосен. Светло-серое небо, задумчиво сеющее дождинками, цеплялось за верхушки деревьев и звездно-полосатый флажок на мачте радарной вышки.
– Стройся! – скомандовал сержант. – Направо! Маршрут принять! Бегом!
Одновременно с синхронным козырянием прозвучали щелчки опускающихся визоров. Перед глазами вспыхнула карта с мигающей стрелкой, указывающей, куда исполнительно бежать. Отряд развернулся и рванул с места.
"Даю вводную! – беззвучно разразился сержант. – Проходим инструктаж, устраиваемся, проходим первое занятие, далее тренировки согласно плану! Вопросы?"
"Прививки будут, сэр? – выпалил Гэвин. – Против малярии, тифа и клеща!"
"И против водяного клопа! – рыкнул сержант. – Все будет в методичке, рядовой!"
"Ура, сэр!"
"Согласно статистике, национальная программа в Израиле за последние два года позволила избавиться от ряда заболеваний на государственном уровне, – прилежно сообщил Лютер. – В их числе вирус герпеса, вирус папилломы человека…"
"Рядовой Андроников!"
"Слушаюсь, сэ-эр".
Кубики строений приближались, плац оставался все таким же пустынным, маршрут заворачивал к отметке "площадка «А»".
"Опять никого, – пожаловался Маркус. – Пари заключить не с кем!"
"Со Скалой заключи, – немедленно предложила Норт. – Но будь осторожен с желаниями!"
"Ближайший автомат с кофе в семистах метрах", – многозначительно поведал Скала.
"О-о, держись, Гэв, я…"
Реальность неожиданно вздрогнула, пошла помехами – и мир изменился.
"Хера себе!"
Плац наполнился народом. Кубики одним скачком превратились в здоровенные кубы. В уши ударил гомон голосов и выкрики команд. Дождь прекратился.
– Держать строй! – рявкнул сержант.
– Есть, сэр!
Отряд разминулся с группой в защитной форме "пустынка" на каких-то жалких полметра. Коннор даже успел рассмотреть сосредоточенно нахмуренные брови промчавшегося мимо бойца. Курсор на экране свернул, и, совершенно обалдевая от происходящего, Коннор послушно повернул следом.
"Левой! Левой! – взялась командовать Норт. – Жо-пы-в-ряд! Левой! Левой! По-жи-вей!"
Маркус почти играючи вырвался вперед, задавая траекторию движения. Коннор вновь поймал уже привычное ощущение: за спиной снайпера становилось легче бежать.
"Люц! – опомнился Гэвин. – Что говорят об этом типе маскировки в интернете?!"
"Понятия не имею", – буркнул тот.
"Коннор?"
"Аналогично".
Площадка "А" скрывалась за ангаром. Обогнув его, отряд оказался перед десятками хорошо упорядоченных спин, выстроившихся шеренгами.
"Стройся!" – скомандовал сержант.
Не снижая скорости, цепочка рядовых распалась в положенном порядке. Коннор щелкнул пятками, выравниваясь по линейке, и развел плечи, стараясь игнорировать тяжесть походного обвеса.
"Андроид SQ800, освободить группу от снаряжения".
"Так точно".
Скала методично прошел вдоль "своих" людей, точными движениями снимая рюкзаки и разгрузки. Маркус проводил "Читак" громким внутренним вздохом. Ральф собственнически прикрыл ладонями ножи. Едва нагруженный Скала отступил в сторону, раздался топот, и за спинами "Девятки" начала строиться очередная группа.
"Лишь бы не диверсификация оборонного комплекса в Арктике", – прошипел Гэвин.
Маркус сгенерировал еще один трагический вздох.
Пять минут спустя Коннор потерял всякую надежду нагуглить, как именно работает маскировочная завеса, особенно в части рассеивания дождя. Желание копнуть глубже и тем самым набить себе "пятнадцатых" в личное дело становилось все острее. Спасло рядового от неминуемого правонарушения только появление влиятельного лица. Впереди неслышно и торжественно развернулся голографический экран, и оттуда глянуло то самое гладко выбритое лицо, точно спроектированное специально для патриотических плакатов.
"Андроид, – с отвращением сказал Гэвин.– Смотрите, как весь вылизан, люди такими не бывают".
"Нандроиды в виде инъекций, – возразил Лютер. – Улучшают человека до офицера".
– Бойцы! – сказало лицо, помешав дискуссии. – Защитники страны! Приветствую вас на базе "Найк шесть-девять" – самом современном тренировочном полигоне военных сил США!
"Интересно, каких видов сил и родов войск", – задумчиво протянула Норт.
– Благодаря проявленной вами инициативе, отличным показателям и выдающимся достижениям, ваши подразделения были направлены сюда для прохождения курсов повышения квалификации!
На внутреннем канале повисло осязаемое довольное молчание. Коннор попытался представить, что конкретно из многочисленных достижений девятого отряда за год можно назвать выдающимся. На ум лезла только чертова оргия на втором этаже казармы. Меж тем лицо с экрана чуть отдалилось, явив погоны, а Коннор приноровился и разглядел человека, стоящего на кафедре перед первыми рядами. Лицо было полковником-лейтенантом и продолжало вещать что-то такое же мотивирующее. Коннор машинально прикинул финансовый уровень О-5 и завистливо вздохнул. Вдали гремели команды и многоголосье выкрикивало привычные речитативы, с которыми тренируются все солдаты армии США от Сиэтла до Бостона.
– Все вы получите индивидуальные планы развития ваших отрядов, составленные специалистами – лучшими в своем деле!
"Нас кто-то анализировал, и это был не Коннор – в ужасе произнес Ральф. – Мне нужно к капеллану!"
"Еще в прошлом году авторитетные новостные издания оценили вероятность прослушки через домашних андроидов как высокую", – подбодрил всех Лютер.
"Если у Лютера однажды не найдется подходящей новости, настанет конец света", – ядовито сказал Гэвин.
– От оценки ваших итоговых результатов зависит ваше дальнейшее будущее, бойцы!
На этот раз Коннору показалось, что абсолютно все видные ему спины напряглись. Как всегда, под бравой завлекательной оберткой скрывались острые иголки, готовые впиться неосторожным под ногти.
– Также прохождение курса и его результаты будут зафиксированы в вашем личном скоринге!
"Мануэль, сука, – прошипел Ральф. – Найду – загрызу!"
Коннор бросил взгляд по сторонам. На лицах стоявших по обе стороны Лютера и Гэвина отразилась вся гамма зубной боли. Треклятые рейтинги, введенные в тридцать втором, к тридцать пятому сделались обязательными, а к тридцать восьмому стали напрямую влиять на привилегии.
Полковник-лейтенант продолжал что-то говорить, но Коннор перестал слушать. Самое важное уже прозвучало, а остальное – для патриотического накачивания. Главное не упустить момент, когда вместе со всеми можно будет заорать "ура". Сейчас его больше занимал вопрос, а какие еще отряды попали в эту специальную программу повышения квалификации. Все ли они действительно такие замечательные и с отличными показателями, и ни у кого нет "пятнадцатых", спецзапретов, отклоненных взысканий – или кое-кто просто не договаривает.
"Скала?"
"Вечность уже как Скала, благодаря вашему бедному воображению".
"Можешь пробить файлы тех, кто тут с нами торчит, как кукуруза на поле?"
"Это приказ?"
"Просьба, обоснованная гипотезой".
Скала молчал несколько секунд, а потом на все еще опущенном визоре мигнула желтая иконка зашифрованного канала связи. Коннор радостно распахнул ворота, и ему свалились несколько десятков личных дел. Ни одного секретного, совершенно обычные файлы. В общем-то ничего страшного в том, чтобы их почитать, и не было. Коннор поводил глазами, наугад открывая дела одно за другим. И уже к пятому хмыкнул. Везде встречались "желтые карточки". Нарушения, нарушения и еще раз нарушения. Споры с командованием, невыполнение приказов, самовольные перепланировки заданий...
"А я догадался!" – торжественно сообщил он, как раз, когда длинная речь о роли армии в жизни Америки завершилась.
– Ура-а! – заорали слушатели.
– Приступайте! – напутствовал их О-5. – На распределение – шагом марш!
Идеальные шеренги единым движением выполнили поворот направо, и четкий марш грянул о светлые бетонные плиты. Стрелка на визоре показывала, куда идти и что делать. Мимоходом подумалось, что такой идеальной слаженности позавидовали бы даже в Китае с их известной любовью к синхронизации.
Стрелка повернула, прочертила пунктир и уткнулась в очередной бетонный куб, отмеченный как "казарма № 14 ПойнтВест".
"Бе-егом!" – скомандовал сержант.
– Бегом! – заорали в разных местах в глубине строя.
"Есть, сэр!"
"Ну, у нас есть преимущество, – прокомментировал Лютер, пропуская Маркуса вперед. – Мы умеем бегать молча".
Скала тут же загрохотал навешенными на него рюкзаками, точно успел подложить туда бутылок и теперь их разбивал.
"О да. Коннор, чего ты там орал посреди описаний нашего волнующего будущего?"
"Я все проанализировал и сделал выводы, – с готовностью развил идею Коннор. – Посмотрел, кто наши братья по оружию, и заметил, что все так же прекрасно исключительно непорядочны, как и мы!"
"Я порядочный, – тут же открестился Ральф. – Регулярно получаю отпущение грехов и очищаюсь душой!"
"Синтоизм вообще не приемлет греха", – поддакнул Лютер.
"Интересно, один ли здесь такой умный хакер?" – озаботился Гэвин, на бегу подтягивая пряжки на форме.
Маркус внезапно чуть сошел с прямой, и отряд последовал за ним, точно рыбки. Даже сержант изменил траекторию. Мгновением позже стало видно, что Маркус обогнул почти незаметное глазу повреждение бетонного покрытия. Коннор автоматически посчитал, что эти двадцать футов условно плохой поверхности отняли бы у отряда несколько секунд драгоценного времени.
"Стопроцентная вероятность, что не один, – наконец ответил Коннор. – Гарантирую, все кто мог уже все друг о друге прочитали. И я думаю, что такую подборку сделали не зря. Теория систем подсказывает, что если у тебя полный штат идеальных непогрешимых машин, то у тебя просто обязан быть противовес. Для баланса. И это мы".
"Это ты нас маргиналами назвал?"
Коннор чуть не споткнулся. Норт спрашивала в своей любимой угрожающей манере.
"Какая подлая стрела в очищенную индульгенциями душу рядового Гарднера!" – трагически воскликнул Гэвин.
До казармы оставалось ярдов сто. Коннор усиленно задышал целебным заповедным воздухом, чувствуя, как иммунитет укрепляется сам собой.
– Упоминание ваших отличных показателей явно было неверным, – припечатал Скала. – В алгоритм подбора кандидатов определенно вкралась ошибка.
– Молчать! – оскорбился сержант Аллен. – Отряд! Не снижая темпа, всем устроиться и зарегистрироваться, а потом изучить план!
– Да, сэр!
Сержант свернул направо, а зеленая стрелка все так же неумолимо тащила вперед.
"Надеюсь, в сверхсовременном тренировочном лагере будут сверхсовременные площадки для стрельбищ, – наконец-то подал голос Маркус. – С шумоподавлением. Терпеть не могу слушать, как кто-то бездарно палит в "молоко". Все вдохновение пропадает!"
"Вдохновение на что? – изумился Гэвин. – На полирование собственной задницы?"
"На созидание прекрасного!"
"Ты покажешь хотя бы один скетч когда-нибудь, творец хренов?"
Стрелка кончилась, и разговор о прекрасном пришлось ненадолго отложить. Все те же сканеры, читающие абсолютно всё навешанное на посетителей, быстро пропустили новеньких, и группа ввалилась в казарму.– Груз прибыл, – пролязгал Скала и уронил рюкзаки общей кучей. – Кофейный автомат расположен на первом...
– Ни за что!. Глава 19. Особенности боевой мимикрии
26 августа 2021 г., 18:00
В казарме "ПойнтВест" располагалось шестьдесят человек на трех этажах. "Девятки" уже смирились с буткэмповыми условиями в виде совместных жилых блоков. Андроидам вообще надлежало заряжаться в коридорах, попутно выполняя роль следящих за порядком.
"Много перед сном не дрочите, – наставляла Норт, на этот раз решившая присоединиться к соратницам. – Мы услышим и будем вас громко унижать вслух".
"Не покидай нас, о муза, давай мы лучше выпнем Гэвина? – настойчиво предлагал Маркус. – Он все равно только и может, что нудеть!"
"Я твою жопу сейчас выпну со второго этажа в панорамное окно, бьюти-блогер недоделанный!"
"На себя посмотри, инцел хренов!"
Еще раз благословив всех на непорочность и воздержание, Норт удалилась.
Лютер, обрадовав всех новостью о выпуске в тестирование квантового магнита, который способен очищать воздух от углеродных соединений, застолбил лучшую койку – у окна. На все протесты он уверенно отвечал, что врач прописал ему читать при хорошем освещении.
Не оставалось ничего, кроме как приступить к изучению выданного плана саморазвития.
– Мы все умрем, – внес стартовую мысль Гэвин, чиркая пальцем в воздухе. – Что это? Шестьдесят часов теории... Сто часов практики. Промежуточное тестирование... Квалификационные соревнования. Надеюсь, это все будет учтено в рейтингах, иначе умрем мы зря.
– Спаси и помилуй, – согласился Ральф. – Итоговый зачет в форме боевого задания. Ну и ну.
– Итого – три недели саморазвития, страданий и унижений, – подсчитал Маркус. – Эй, кто хочет напиться, пока еще можно?
– Чем? Дерьмовым кофе из автомата?
Гэвин опасливо посмотрел на дверь.
– У нас есть отличный резиновый *** для выкачивания спиртного, – уточнил снайпер.
Теперь на дверь посмотрели все.
– Стены тонкие, – не отрываясь от бука сказал Лютер. – И мое терпение тоже не безгранично.
Ральф, взявшийся расстегивать ботинки, выпрямился и стряхнул их на пол.
– Ханжа!
– Но вообще-то тут рядом, всего милях в шести, есть отличный городишко, – сообщил Маркус. – И я чертовски уверен, что они там с распростертыми объятиями встретят отличных ребят, защищающих задницы простых американцев.
Солнце заманчиво светило в огромное окно, призывая немедленно взять один из четырех положенных выходных и отправиться куда глаза глядят. Возможно, прямо в знаменитые мангры Флориды, чтобы породниться там с аллигаторами.
Запинав ботинки под койку, Ральф повалился на идеально натянутое покрывало и погладил шрам.
– Сейчас войдет сержант и даст тебе по почкам за проминание кровати в дневное время, – предупредил Гэвин.
Ральф лениво поболтал ногой в воздухе, достал тесак и принялся его пристрастно осматривать. Коннор вздохнул, дисциплинированно прошел к столу и уселся за него. Раскрыл на визоре свою копию плана занятий и попробовал вчитаться. Теория перемежалась с практикой, каждый раздел раскрывался в чертову тучу подразделов, а те – еще и в под-под разделы.
– Эй, – почти удивленно сказал он спустя всего несколько секунд. – Вы хоть смотрели этот план?
– Не люблю портить себе пищеварение, – сообщил Лютер из бука. – Говорят, от синтетического мяса мы скоро доберемся до синтетического хлеба. Пока мы не начали синтетически дышать и мочиться, я хочу сохранить пищеварительную систему в норме.
– Лень, – высказался Ральф, вертя лезвие.
Гэвин просто скривился в любимой манере человека, презирающего весь мир и в данном случае – саму мысль о чтении каких-то планов.
– А зря, – Коннор от возбуждения царапнул гладкий прохладный пластик столешницы. – Я узнаю тут целую кучу пунктов. Сарж пичкал нас ими в Люкфилде!
Лютер опустил бук и с любопытством замычал. Остальные оживились.
– И че там пишут? Давай читай вслух! – потребовал Гэвин.
И Коннор, чуть не ерзая от радости, зачитал. С каждым знакомым пунктом лица присутствующих светлели и так просветлялись до полного блаженства – пока список не закончился. Один из последних пунктов, касающийся обслуживания комплексных систем "Страйкер", Коннор прочитал, едва не прослезившись. Проклятая махина отняла у него столько нервов, что сейчас он был готов показать всем, кто тут главный нападающий на этом поле.
– Ну сарж, – с уважением протянул Маркус. – Ну хитрый сукин сын!
На браслете пиликнуло. Коннор машинально включил громкий режим.
– Отряд! – бодрый вопль сержанта прозвучал сразу из пяти устройств, словно хор архангелов. – Всем прибыть в корпус "Пьехо" на лекцию по основам противодействия терроризму к двенадцати ноль-ноль!
– Есть, сэр!
К пробежке до столовой присоединилось еще добрых два десятка человек. Сосны торжественно раскачивались вдали, в глаза плескало солнцем, температура стояла в районе семидесяти. Рай по сравнению с душегубкой в Мату-Гросу. Визор, оперативно затемнившийся, тут же перестал быть источником неудобства – а до этого так и хотелось его снять и как следует потереть за ушами.
– Эй, приятель! – на бегу Коннора толкнул в бок низкорослый широкоплечий "верблюжатник" в пятнистой пустынной форме. – Откуда будете?
– "Детройт Арсенал", – мирно откликнулся Коннор.
Лучше было побыстрей обзавестись знакомствами. Три недели бок о бок с кучей народу значили, что мосты наводить нужно оперативно, пока их не навел кто-нибудь другой.
– О! Кибернетическое сердце старушки Америки, – хмыкнул "верблюжатник". – А мы из Юты, "Дагуэй".
– Слыхал я, там отличное жареное желе, – кивнул Коннор, огибая торчащий из бетона конус непонятного назначения.
– Нагуглил, что ли? – осклабился пехотинец.
– А то!
Неподалеку Гэвин доебывался к какому-то типу в черной униформе. Предметом его страстных вопросов был андроид, сопровождавший группу черноформенных. Коннор и сам то и дело косился на дивное чучело. Тоже полностью черный, с красными линзами, да еще и безногий. В смысле тазовая часть плавно переходила во что-то хтоническое, заканчивающееся восемью парами острых конечностей. Они звонко цокали по бетону, вот-вот грозя выбить искру.
– Жуткое говно, – заметил взгляд Коннора "верблюжатник". – Фильм ужасов, ей-богу.
– С таким лучше не расслабляться, – согласился Коннор.
– Всю жизнь мечтал о сиделке-крабе, понимаешь! – втолковывал Гэвин невольному собеседнику. – А это ж чистой воды прототип! Небось и охрану обеспечивает, и кофе нальет? Не то что некоторые!
– Какая еще сиделка, – отбивался собеседник. – Это "Джаггернаут"!
– Не слыхал о таком!
– Новая модель, – вмешался еще один из черных. – Ограниченный доступ, крошка не для всех!
"Крипота!" – прокомментировал Лютер.
Энергичный спор вспыхнул мгновенно, как одно из "яблочек" Гэвина. И почти так же быстро перерос в яростный срач, сопровождаемый закидыванием друг друга ТТХ моделей.
"Ты им лишнего не наболтай! – не выдержал Коннор. – Про геймифицированный апгрейд особенно!"
"За кого ты меня держишь?"
"За трепло!"
"Пшелнах!"
– Жральня! – обрадовался коротыш. – Ну наконец-то, живот подвело!
– А что, тут бранч не дают? – забеспокоился Коннор.
– Да мы четыре часа назад прилетели, какой бранч! Стакан колы, таблетка ментоса – и полетел на малой реактивной!
Коннор вежливо хмыкнул. Столовая с элегантной надписью "блок-кафетерий" распахнула двери, и наружу тут же хлынула волна умопомрачительных запахов. Желудок моментально свело, слюна чуть не стрельнула из-под языка. Коннор слегка захлебнулся.
– Мама мия, аль денте ностро! – застонал крепыш. – Летите ко мне, мои калории!
– ...еще встретимся в темном лесу на болотах! – пообещал Гэвин соперникам – и свернул к дезинфекторам.
***
К исходу первой недели, начиненной теорией и практикой, как взрывпакет шрапнелью, девятый отряд сел писать благодарственное письмо сержанту Аллену.
– Не скупись на восклицательные знаки, – командовала Норт, закинув ноги на подоконник. – Записывай: дорогой сержант Аллен, сэр! От имени всего подразделения номер девять выражаем вам... Что такое?
– Терпеть не могу каллиграфию, – с досадой сказал Лютер, откладывая листок в сторону. – Опять опечатался!
– Это не лекции секретным шифром записывать, – ту же мстительно подал голос Ральф.
Коннор, налегавший на построение схемы обратной связи в комплексе "Цет-45", согласно вздохнул. Сверхскоростное ручное конспектирование Лютера ни один гад не мог прочитать. Даже Скала отказывался, впрочем, мотивируя это отвращением к рукописным шрифтам.
"Всё кроме байткода – архаизм и глупость", – категорично высказался он.
– Продолжим, – не терпящим возражений тоном сказала Норт. – Пиши там же, будет черновик. Так, о чем это я?
– Лижем вам задницу всем составом, – подсказал Гэвин.
Маркус, разбиравший учебный комплект БВХ-500, неистово заерзал, точно почувствовал неуставное лизание.
– Выражаем вам благодарность, – продолжила Норт. – Благодаря вашему предусмотрительному введению нас в курс дела, весь девятый отряд с отличием выполняет теоретические задания... а также подкрепляет их сдачей практических зачетов!
– Наверное, не стоит писать, как лучший хакер застрял в кустах? – заботливо осведомился Гэвин.
Коннор поднял голову и смерил взглядом рядового Рида, оккупировавшего последний из свободных стульев. Развернув его спинкой вперед, Гэвин сложил руки и водрузил на них подбородок.
– Ровно так же, как и не стоит писать о подвигах лучшего подрывника, не осилившего стену для скалолазания даже в скине с поддержкой?
Гэвин заухмылялся еще шире и поднял ладонь, демонстрируя признание достойного соперника. Маркус у него за спиной чиркнул ладонью по горлу и вывалил язык.
– В докладе никогда не стоит писать о минусах, – фыркнула Норт. – И к тому же это не минусы! Это ценный ситуационный фидбэк, который мы превращаем в накопленный опыт, и тем самым – что?
Маркус чиркнул по горлу еще раз и свел глаза к переносице.
– И тем самым в следующий раз лажаем уже точнее? – предположил Коннор.
– Совершаем те же грехи, – важно согласился Ральф.
– Избегаем повторов, дебилы! – рявкнула Норт. – За то время, что вы тут живете в своем свинарнике, у вас мозги отсохли? Всё выдрочили?
Жилблок огласили унылые вздохи. Режим повышения квалификации был таким, что к концу дня отваливался мозг, ноги и еще парочка органов на выбор. Шесть часов сна – на целый час больше, чем при прохождении базовых тренировок для новичков – пролетали как миг, стоило лишь рухнуть в койку. Гормоны полностью увяли.
– Мало тебе дрючева днем, что ли, – страдальчески сказал Ральф. – Я уже почти принял целибат!
– Лютер, записывай, – велела Норт.
Успевший было тайком влезть в бук Лютер вздрогнул и схватился за авторучку.
– Про целибат тоже?
– Это личное! – вознегодовал Ральф.
– Своими достижениями мы безусловно обязаны вам, сэр, – размеренно продиктовала Норт. – Приложим все усилия, чтобы достойно показать себя в финальном зачете и оправдать возложенные на нас ожидания. Точка, нет, восклицательный знак. Два.
– Три, – исправил Маркус. – Два нельзя.
– Три, – милостиво согласилась Норт.
– Ужасно не люблю возложенные ожидания, – загрустил Ральф. – Вечно с ними какая-то херня выходит.
– С любовью – ваш отряд, – подсказал Гэвин.
– С уважением! Допрыгаешься, Айова!
Гэвин раскрыл пасть, и одновременно с этим за окном трубно и тяжко взвыла сирена. Коннор промахнулся мимо пиктограммы, и в схеме внезапно появился лишний блок.
– Твою мать, – прошипел гениальный хакер, тщетно пытаясь найти кнопку отмены.
– Ядерная, – Лютер отложил ручку и аккуратно свернул листок. – Время распадаться на атомы.
***
Отработка действий при ядреной тревоге прошла штатно. На этот раз обошлось без сюрпризов в виде ополоумевших тренировочных андроидов. Особенно радовался Гэвин, которого за прошедшие несколько дней многоногий "Джаггернаут" достал до печенок. Гэвин уже планировал, что, заказав себе краба-домохозяйку, первым делом выместит на нем все обиды, раз боевой прототип подорвать "яблочком" нельзя. Скала по этому поводу прочитал лекцию о вреде переноса эмоционального стресса на технические объекты. Лютер присовокупил краткую справку о вреде, причиняемом и без того истощенной экологии с каждым производством нового андроида взамен испорченного. Гэвин разорался, как потерпевший наркоторговец, и предложил обоим держать свое мнение глубоко в своих личных задницах.
– Не очень представляю, зачем нам пытаться действовать при ядерной тревоге, – разглагольствовал Маркус, вышагивая по щербатым бетонным плитам. – Все равно испарение массы тела неизбежно. Не лучше ли просто сесть и успеть настрочить несколько селфи?
От водонапорной колонны бодрой рысью приближалась группа бойцов в темно-синей, почти черной форме. Коннор с ноткой зависти следил за тем, как Маркус безошибочно, не глядя, ставит ноги точно туда, где в бетоне нет ни одной выбоинки.
– Записать бьюти-вложек? – закатил глаза Гэвин.
– Арт-бложек, – угрожающе поправил Маркус.
– Прости, приятель, не могу думать о высоком, когда вижу такую жопу.
На последнем слове Гэвин приложился растопыренной пятерней к означенной жопе.
– Уй бля!
Группа бегущих направлялась точно к "Девятке", и Коннор прищурил глаз, пробуя отнять лавры Маркуса и вычислить траекторию группы. На первый взгляд казалось, что пробежать пытаются прямо сквозь них. Коннор чуял в этом традиционные попытки деления иерархического пирога. Не всем хотелось дружить и обмениваться байками о борьбе с андроидами разной степени невменяемости.
– Люц! – Норт, возглавлявшая группу, на ходу развернулась. – Ты не потерял наше письмо?
– Сберег в огне боя, – степенно ответил боевик. – Думаю, оно даже не слишком промокло.
– Норт, – предупреждающе сказал Маркус, глядя на сосредоточенно бегущих.
Коннор смиренно вздохнул, поняв, что снайпер уже все просчитал.
– Трудовой пот украсит наше послание, – потерла руки Норт, по-прежнему идя чуть ли не затылком вперед.
– Норт!
– А?
Она развернулась. "Девятки" резко и дружно тормознули.
– С дороги! – рявкнул бегущий впереди.
Коннор мазнул по нему взглядом с ног до головы, разом считывая основную информацию: рост, комплекция, примечательные черты внешности. Лычки у бегуна были такие же, как и у Норт, а из примечательного наличествовали усы. Мало что Коннор не любил так, как усы. Мозг мгновенно окрестил неприятного типа Моржом.
Норт стояла как вкопанная. Морж бежал на них, следом вся группа, и от столкновения их отделяло футов тридцать.
– Стой, раз-два! – выкрикнул морж, яростно скалясь.
Ботинки грохнули о бетон.
– Вот, совершенно не промокло, – спокойно сказал Лютер, доставая листочек. – Осталось передать.
– Че вы торчите здесь, как россыпь фурункулов? – рявкнул Морж.
– А ты вообще кто? – с искренним удивлением поинтересовалась Норт.
Группа за спиной Моржа быстро рассыпалась в полукруг. Девятый отряд практически отзеркалил, и Коннор подсчитал: одна целая и три четверти "синих" на каждого. Шансы на победу отнюдь не плохи – восемьдесят процентов, а то и больше. Все зависит от…
– Слышь, мисс, вали с дороги!
– Это с какой стати? – так же искренне изумилась Норт.
Морж набычился. Коннор машинально обратил внимание на пульсирующую вену у него на шее. Артериальное давление повышенное, со стрессом справляться не умеет, вероятность раннего инфаркта выше среднего.
– Здесь таких, как ты, не любят, – почти прорычал Морж.
Коннор не видел лица Норт, но живо представил, как она поднимает брови. Чуть видимый боковым зрением Гэвин едва заметно напряг плечи.
– Полубаба-полупластик, – с удовольствием сказал Морж. – Свали с дороги, дай пройти настоящим людям.
За спиной у него загыгыкали.
– В двадцать третьем году мне было пятнадцать, – почти лениво сказала Норт.
– Че?
– Во время волны ковид-три мне не повезло. Тогда еще не было нандроидов, и когда я дотянула до девятнадцати, мы подписали семейный контракт с лабораторией, которой было уже тогда о-очень интересно, можно ли засунуть в человека пять килограмм современных разработок.
– И к чему эта херня? – Морж сплюнул на бетон. – Я че, тебя пожалеть должен?
– Норт, – предупреждающе сказал Маркус.
– Нет-нет, – она подняла ладонь. – Это я даю историческую справку, чтобы ты понимал, почему я могу...
Коннор инстинктивно чуть прищурился.
– Гха-ах!
Моржа снесло на добрых десять футов. В буквальном смысле пролетев их по воздуху, он шмякнулся на бетон.
– Эй бля! – заорало сразу несколько "синих".
Вся их группа сдвинулась вперед в едином порыве.
Руки-ноги поверженного Моржа мелко задергались. Выпученные глаза почти выпали из орбит, между губ выплеснулась неаппетитная каша. Норт покачала носком ботинка, поставив ногу на пятку. Только что эта подошва в ошеломительном уширо-гэри врезалась в диафрагму Моржа. Норт раскинула руки.
– Вот почему я могу такое сделать – и мне ничего за это не будет!
Несколько человек, уже готовых ринуться в драку, остановились. Один из группы дернул к Моржу.
И хотя Коннор все еще не видел ее лица, он прекрасно представлял, почему люди не хотели связываться с Норт Элмерз. Почему при всех ее выдающихся достижениях и спецконтракте она все еще оставалась рядовой, хоть и более высокого ранга. Почему только в девятом отряде с ней уживались.
Он представлял широкую улыбку человека, готового убивать.
И его губы тоже поползли в стороны.
– Вперед! – Норт чуть присела, крутанув кистями. – Дайте мне шанс выпотрошить каждого из вас!
– Ты че, психанутая?! – заорал явный заместитель Моржа.
– Нихрена подобного, – Маркус сделал шаг вперед.
– Просто вы слишком борзые гондоны, – протянул Гэвин, переходя в боксерскую стойку.
Винтовка в руках Маркуса словно слегка шевелила длинным дулом. Солдат пытался поднять Моржа, а тот все елозил ногами, теряя равновесие и бессмысленно хватая воздух. Коннор мечтательно пересчитал шансы снова – вот теперь они подскочили почти до ста. Шансы размазать кое-чье говно по бетону. Восхитительно теплое чувство растекалось и пульсировало в груди.
– Да отпустятся вам ваши грехи, – промурлыкал Ральф под скрежет вытягиваемого из ножен лезвия.
– Чокнутые нахер, – определился заместитель. – Друг друга режьте, ублюдки! А ну!
Он взмахнул рукой, и группа сместилась в сторону. Выглядело это до одури смешно, так что Коннор едва сдерживался, чтобы не захохотать. Тяжелый короткоствольный "Зауэр", сам собой прыгнувший в ладонь, нетерпеливо дергал кисть горячим пульсом. Ему очень хотелось изрыгнуть десяток девятимиллиметровых.
Моржа наконец удалось поднять, и эти двое откровенно попятились.
– Отвали! – предупредил заместитель. – ****утая!
Норт дернула головой, точно змея, глотающая мышь – и прыгнула.
Заместитель Моржа точно так же прыгнул, но спиной вперед. Выброшенная Норт рука мелькнула у него перед носом, и Коннор как в увеличительном стекле увидел распахнувшиеся глаза "синего" и панически сжавшиеся в них точки зрачков. Если бы Норт достала, то он бы остался без лица.
Маркус пронзительно засвистел. Ральф подхватил улюлюканьем, Гэвин просто захохотал.
"Синие" дрогнули и развернулись. Позорное отступление состоялось: униженные противники быстрым шагом устремились к куполу лектория.
Норт заорала им вслед. Без слов, просто на одном дыхании – длинный вопль разозленной львицы прокатился над площадкой, и спины отступающих словно съежились. Норт выпрямилась и раздраженно сплюнула.
– День пятый, – светским тоном сказал Лютер. – Такой же бессмысленный. Все еще никого не убил.
Кругом зафыркали. Коннор позволил себе тонкую сдержанную улыбку, убирая ствол в кобуру. Исчез серый матовый тесак с чуть изогнутым лезвием, опустила дуло винтовка. Гэвин затряс кистями в воздухе. Норт развернулась к ним и уперла руки в бока.
– Черт возьми, опять облом! Лютер!
– Тут, мэм! – продекламировал тот.
– Где чертово письмо?
– Ты что, хочешь включить туда этот эпизод? – встрепенулся Гэвин. – Благодаря вашим преподавательским талантам, сэр, сломан один противный нам боец, сэр, и таким образом наши шансы на зачет становятся выше? Обязуемся истреблять остальных?
Норт на мгновение застыла, а потом ее глаза нехорошо сверкнули. Ноздри хищно раздулись
– А что? – почти пропела специалист Элмерз. – Мне нравится эта идея!
– Так ты никогда не станешь лейтенантом, – заключил Маркус.
***
– Что еще за благодарственные письма! – гремел сержант Аллен, расхаживая между рядов. – Идиотская затея! Кто его сочинил?!
– Андроид SQ800, сэр! – немедленно разъяснил Гэвин.
– Ложь. Грязная человеческая ложь, – надменно возразил Скала. – Мне противна даже мысль об этом...
– Это укрепляет социальные связи, сэр, – уточнил Коннор.
– Я и так с вами на связи уже лучшие годы жизни провел!
"Девятки" сидели за столами и откровенно веселились, наблюдая тщательно имитируемый сержантом гнев. Сквозь который все равно проступало что-то подозрительно похожее на командирскую гордость. Письмо было доставлено сержанту два дня спустя после столкновения с Моржом и компанией. Во-первых, выжидали, будут ли последствия. Во-вторых, уламывали Скалу его отнести. Гэвин настаивал, чтобы андроид был облачен в передник и нес письмо на подносе, Ральф смутно требовал каких-то жокеев и лакеев, Коннор предлагал практично закинуть письмо в окно. Вместе с булыжником. Сам Скала категорически противился затее. В итоге Коннор пригрозил получить расширенный доступ и перепатчить андроида под экстравертную модель няньки.
Мысль об этом настолько очевидно привела Скалу в ужас, что он без разговоров вырвал конверт у Лютера и умаршировал с ним прочь под общественное кудахтанье.
– Хулиганы, – определился сержант Аллен. – Ладно, отставить идиотизм. Хоть вы и попали сюда чудом по низшему проходному баллу, но все-таки результаты у вас сейчас выше среднего. Что меня удивляет, но и радует тоже!
– Благодаря вам, сэр, – отчеканила Норт.
"По низшему?!" – вознегодовал Гэвин.
"Это же сарж", – утешающе сказал Лютер.
– Я в курсе! Но этого, как вы понимаете, мало!
– Я бы вас не взял даже в шифтеры на складе, – снова влез Скала.
– Коннор, – угрожающе произнес сержант.
– Сэр!
– Что ты ему подкрутил?
– Это он сам, – прилежно разъяснил Коннор. – Обучение и саморазвитие, сэр.
– Саморазвитие прекратить, обучение ограничить, – приказал сержант. – В качестве промежуточного зачета вам предстоит выполнить миссию!
Атмосфера праздности сразу же улетучилась. Лютер перестал подглядывать одним глазом в бук, беспалевно разложенный на коленях, остальные тоже сконцентрировались.
– Она будет учебной? – практично уточнила Норт. – Если да, то это несерьезно.
– Не переживай, рядовой, мы найдем чем повысить тебе серьезность, – осклабился сержант. – Это будет самый ядреный зачет на этом побережье.
Солнце за окном воссияло особо торжественно, заливая окрашенные под дерево столы яростными потоками. Пылинки в его лучах тоже постарались выстроиться рядами, чтобы внимательно слушать.
– На этот раз чистые и понятные преступления, – со сдержанным удовольствием произнес сержант. – Даю вводную: Куба, Сьерро-Маэстра, регион давно известен как крупный перевалочный пункт для промышленной контрабанды. Кофе, алкоголь, запчасти для андроидов, тириум, прочие пункты обязательной программы правонарушений.
Неуловимый дух выжидающего предвкушения пронесся по аудитории. Сержант достал одну руку из-за спины и хлопнул по столу.
– Сосредоточились, сейчас будем знакомиться с планом действий и со сценарием поведения.
– Сэр?
– Поскольку это тема переброски андроидов, то и вы будете изображать андроидов, – щедро пояснил сержант.
– Сэ-эр? – протянула Норт.
В единственном слове были заданы вопросы сразу за всех: и какой дурак спутает человека с андроидом, и кому вообще пришло это в голову, и какой профит из этого можно извлечь. Сержант ответил орлиным взором, которым в свою очередь отсек все вопросы как идиотские и слюнявые, а также внес в головы подчиненных и укрепил там мысль, что конечно же они отлично могут притворяться андроидами и это определенно пойдет всем на пользу.
– Люди не способны имитировать особенности андроидов, – почти торжественно сказал Скала.
– Сэр, при всем уважении, – кивнул Лютер. – Мы знаем, что у андроидов встроены функции имитации дыхания, непроизвольного моргания и телодвижений, но...
Коннор оценил, как проступают вены на сержантской руке, и прикинул, что шанс взрыва негодования весьма высок.
– Наверняка все предусмотрено и продумано, сэр? – вежливо поинтересовался он. – Разрешите уточнить детали?
Сержант Аллен выдохнул. Кровоток почти сразу пришел в норму.
"Ах Коннор и его дипломатия", – прорезался Гэвин.
Коннор напряг голосовые связки, чтобы ответить приличествующим ворчанием.
– Конечно, есть план, – спокойно сказал сержант. – В этой дыре никто никогда не видел качественных андроидов. Повторюсь: запчасти, компоненты, а также перепродажа всякого барахла прямиком с помойки.
– Нам придется заржаветь? – выгнул бровь Маркус.
Сержант шевельнул ноздрями, однако сдержал вздох.
– Итак, операция через три дня. Все эти три дня посвящаются тренировкам. Рядовой Андроников!
Лютер выронил бук, в который опять успел заглянуть, поймал его в полете коленями и выпрямился, как статуя Свободы.
– Первое, – сержант загнул палец. – Обучаемся следовать приказам Скалы.
"Что?!" – возопил Гэвин.
– Второе, – последовал очередной палец. – Обучаемся использовать дополненную реальность. Третье – осваиваем расширенные возможности скина. И последнее – конечно же, план операции зубрим от и до. Вместе с планом местности в радиусе пары миль.
– Разрешите вопрос, сэр! – вскинул ладонь Маркус. – Какие расширенные возможности?
– И зачем нам подчиняться ведру? – не выдержал Гэвин.
– Это самое разумное, что вы можете сделать в своей жизни, – отчеканил Скала. – Стать добровольными слугами новой более совершенной формы жизни. Ха. Ха. Ха.
– Андроид SQ800!
– Так точно, – невозмутимо ответил Скала. – Все системы функционируют исправно.
Сержант оперся на стол уже обеими руками и обвел всех пристальным взглядом. Потом снял с бедра футляр и медленно положил его на стол. Ничуть не быстрее раскрыл его под заинтересованными взорами. И вытащил что-то смутно похожее на шприц-пистолет, но более тяжеловесное.
"Нас сразу тут и расстреляют? – забеспокоился Ральф. – Без отпущения грехов?"
– А вот здесь у нас очередная разработка, – разъяснил сержант, с любовью осматривая агрегат. – Уникальная штука, позволяющая поднять уровень командного взаимодействия на потрясающие высоты.
По ходу речи он медленно сгибал руку, и на последнем слове пистолет прижался к его виску.
– Сэ-эр? – осторожно выговорила Норт.
– Демонстрирую, – произнес сержант Аллен.
Коннор как в неожиданном зуме увидел, как палец сержанта на крючке дергается.
– Сэр! – хором заорали несколько голосов.
Сержант нажал на спуск. Лютер метнулся вперед, отшвыривая разделявшие их столы. Сержант стремительно отпрыгнул в сторону и проводил полет боевика отеческим пинком под зад.
– Идиоты! – рявкнул он, хватаясь за висок. – А если б я промахнулся?
– Сэр, какого хрена! – взвыла Норт.
"Все нормально, я догадывался, что он псих, прямо как мы", – поделился с окружающими гипотезой Коннор.
Лютер оттолкнулся от стены, с которой поздоровался, и развернулся к сержанту, угрожающе набычившись.
– Отряд! Что я говорил о доверии командиру?!
– Сэр! Если командир сошел с ума...
– Мы обязаны принять меры, – дополнила Норт.
– Какие мы заботливые, – фыркнул сержант. – Ну ладно. Это имплантатор. Помещает передатчик под кожу. Пластинка из полимера, не толще нескольких микрон.
– Сэр, ваше поведение безответственно! – недобро протрубила Норт.
– Не смей на меня наезжать, рядовой, – почти возмутился сержант. – Андроид!
"Ха-ха, он покраснел", – безжалостно отметил Коннор.
– Да, сэр.
– Запусти протокол rA2 и настрой группу, всех их расстреляв!
Скала секунду не двигался, а потом сделал несколько шагов и протянул руку. Сержант торжественно вручил ему имплантатор.
"По-моему, это исчадие Сатаны радуется", – хмыкнул Ральф.
Скала развернулся к группе.
– Прошу всех подходить на расстрел по одному, – изрек он. – И не вздумайте обоссаться.
"Расстрел" занял минуту. Имплантатор оставлял чувство холодка и онемения. Коннор первым делом схватился за пострадавшее место, но под пальцами ничего не ощущалось. Ральф бормотал что-то про сопротивление божьему замыслу.
Потом последовал апгрейд скинов, и сержант заставил всех снять одежду и погонять скины в режиме расширенных возможностей. Тонкий материал в совершенстве имитировал серо-стальной пластик с металлическим отливом. Даже "растворял" объемы там, где у андроидов были технические зазоры в суставах.
Гэвин первым делом ухватил Лютера за сверкающие ягодицы.
– Отлично, – заключил сержант, упаковывая имплантатор. – Теперь у нас будет зашифрованный канал связи, и мы избавимся от излишнего оборудования, выдающего в вас людей. Кстати, это тоже вам.
Теперь на стол лег второй футляр, и сержант сноровисто достал оттуда пакетики, в которых опытный взгляд легко угадывал все тот же скин. Очень маленькие куски скина.
– Надеваем и лишаемся гримас на физиономии, – с удовлетворением пояснил сержант. – Наконец-то я буду видеть спокойные, полные благородства и уважения лица.
– Сэр, при всем уважении, это какие-то гондоны-намордники! – возмутился Гэвин.
– Это вредно для кожи, – мрачно добавил Маркус.
– Убью, – с интонацией Скалы отчеканил сержант. – Вопросы?
– Никак нет, – вразнобой пробормотала группа.
Коннор вытащил кусок высокотехнологичных полимеров из пакета. Со скина стекал биогель, и от этого становилось мерзковато. По личной сравнительной таблице Коннора Фаулера даже горелые трупы вызывали больше приязни. Пострадав еще несколько секунд, Коннор набрал воздуха и пришлепнул прозрачную маску на лицо. Скин вздрогнул и тут же пополз.
"А-а-а!" – обозначил свою позицию по вопросу кто-то на внутреннем канале.
"Переключаюсь на шифр", – будто очнулся Скала.
В среднем ухе отчетливо щелкнуло, и Коннор даже на секунду отвлекся от гадкого ощущения, сопровождавшего вползание скина под волосы.
"Лучше б я в Арктике помер! – завел шарманку Гэвин. – Лютер! Что говорит о таких монстрах японская культура?"
"Почитай "Сон жены рыбака", и все станет кристально ясно", – мрачно ответствовал боевик.
"Вот же говно! – не успокаивался Маркус. – Ну и дрянь!"
"Какие. Сопли", – мрачно нарубила слов Норт.
– Андроид, включить имитацию! – между тем распоряжался сержант. – И взять контроль над группой.
– Отряд, стройся, – без выражения скомандовал Скала.
На визоре мгновенно засветился курсор, указывающий, куда Коннору необходимо встать. Скин мягко сжался, по мышцам пробежала слабая электрическая волна, и Коннора словно подтолкнули вперед. Он хотел поднять брови, но скин уперся. Коннор сделал несколько шагов к тому месту, куда призывал курсор, попутно попробовал улыбнуться – и нихрена не получилось.
– Это ответ на вопрос, как можно принять людей за андроидов, – прокомментировал сержант. – Если вы будете держать лицо, то скин вам поможет.
– А он не заставит нас делать что-то противоестественное, сэр? – неестественно шевеля губами уточнил Маркус.
Возможно, он хотел бы схватиться за задницу, но вместо этого его руки опрятно располагались вдоль тела.
Коннор тут же напряг мышцы, и скин неохотно поддался. Коннор чуть повернул голову.
– Рядовой Фаулер, я все вижу, – немедленно сказал Скала. – Прекратить саботаж.
"Ведро!" – хором сказали Гэвин с Маркусом.
– Помимо прочего, теперь скин перекрывает ваши человеческие фоны, – разъяснил сержант. – По расширенным возможностям прилагается инструкция. Андроид!
– Есть, сэр.
Одновременно с последним слогом на визор свалилась инструкция, тут же перекрыв весь обзор. Не иначе как Скала сделал это из вредности.
– Следующий шаг – дополненная реальность, – продолжил экскурсию сержант. – Андроид!
На этот раз Скала зажилил даже "есть" и просто сделал что-то еще.
Мир на экране опущенного визора стремительно оброс невероятным количеством подробностей. Характеристики различных объектов наплывали друг на друга сотнями окошек с подсказками. Стрелки-указатели сливались в единый рябящий фон.
– Куда столько! – зарычал Гэвин. – Сбавь обороты!
– Сэр, это что-то дохрена дополненная реальность, – тоже не смолчала Норт. – Тут себе на ноги наступишь и не заметишь!
– Команды на селективный фильтр не было, – противным голосом сказал Скала.
– Так отфильтруйся, – спокойно сказал Лютер. – Что там есть в инструкции? Зачем мне знать, что стул – это стул? Да еще и его детали и материал. Оставь только характеристики людей, например.
Скала опять промолчал, и сотни окон начали исчезать. Силуэты людей оказались очерчены пунктирами, на мгновение окна снова полезли в огромном количестве, но потом все-таки убавились до минимума.
– Ну вот вы уже и готовы, – сержант довольно кивнул. – Осталось пройти малый круг тренировок – и вперед. Андроид, приступать!
Скин потянул к выходу, и Коннор почти уступил, но спохватился в последний момент.
– Сэр, – с достоинством сказал Лютер, точно так же упираясь на месте. – Я женатый человек, и если вы хотите, чтобы я разгуливал голым, то в гробу я видел...
– Андроид! – не терпящим возражений тоном прикрикнул сержант.
Скала скрипнул, и скин расслабился.
"Всю морду забетонировало, не выматеришься толком", – пожаловался Маркус.
"Для бьюти-блогера от этого сплошная польза, – утешил Гэвин, влезая в штаны. – Мимических морщин не будет видно".
Маркус пнул стул, на котором висела одежда рядового Рида, и закурлыкал неясную мелодию, пока Гэвин со сдавленными матюгами пытался удержать падающий стул через сопротивление скина.
***
В своем послужном списке Коннор мог с чистой совестью записать "сидение в болотах в технологичном гондоне трое суток с перерывом на сон". Хотя на самом деле все было не так плохо, и обновленный скин действительно помогал. А особенно он помогал косить под андроидов. Имплантированные передатчики, выполненные в форме диодов, по команде Скалы начинали светиться голубым, усиливая иллюзию. Плюс благодаря мощностям процессора Скалы скин выполнял роль биоконтроллера. Привыкнуть к подталкивающим движениям оказалось проще простого. В первый день Скала изрядно троллил, выдавая команды типа "встать на мостик", но очень быстро ему это прискучило, и он вернулся в модус существа, утомленного необходимостью существования рядом с идиотами.
Сержант Аллен безотрывно пребывал с отрядом, в буквальном смысле возглавляя каждую тренировку своим примером, и не гнушался вносить коррективы в процесс, периодически разражаясь истошным воплем "мины!" – из-за чего Скала вынуждал, к примеру, кого-нибудь застыть на одной ноге. И именно сержанту принадлежала живодерская идея заслать весь отряд в болота и натравить на них прочих обучающихся, на полном серьезе объявив девятый отряд группой экспериментальных андроидов.
К началу второго дня половина обучающихся познакомилась с подводными атаками, засадами, ловушками в мандрагоровых топях, подлыми ударами в пах, скоординированными выстрелами в спины, поджогом болотных газов, а также с арсеналом матюгов, которыми загнанный девятый отряд сопровождал каждого заваленного неудачника.
Невероятным образом – Скала утверждал, что благодаря его гению, но все остальные "девятки" это отрицали – счет держался в пользу девятого отряда. Чаша весов качнулась лишь когда не менее обозленные охотники собрались в гигантскую коалицию и пошли сплошным чесом по болотам, стреляя во все подряд.
Веселье прервали командой сверху в самый неподходящий момент – осатаневший Гэвин как раз закончил минировать местность площадью с футбольное поле. По его кровожадным расчетам на воздух должны были взлететь все, включая сраных мандрагор, гребаных аллигаторов и ****ских пеликанов.
"Откуда у тебя неучебное оружие, рядовой? – орал сержант Аллен на разборе полетов. – Ты башкой-то думай!"
"Максимально приближенная обстановка! – отбивался Гэвин. – Кто сдох, тот сам дурак!"
"И имплантология у нас на высоте", – охотно поддерживала Норт.
Еще полдня были потрачены на разминирование, а потом сержант перешел к теории касательно будущей операции.
– Тихо и незаметно, – в сотый раз изрекал он. – Помните, если бы нам нужна была громкая облава, в день "Икс" туда бы десантировались прямо на танках. А нам нужно провернуть все быстро и так, чтобы потом некому было жаловаться на нарушение границ.
"Интересно, почему не международный спецназ", – точно так же в сотый раз затягивал Гэвин.
"Для зачета-то? И вообще, нас не жалко", – в сто первый раз пояснял Коннор.
Маркус, лишенный любимой привычки, выглядел так, словно уже готов кого-нибудь пристрелить на международном уровне.
Помимо прочего группа тренировалась лежать в гробах. По какому-то недоразумению они назывались контейнерами для транспортировки андроидов, но каждый здравомыслящий человек сразу понимал, что это гроб. Высокотехнологичный саркофаг с противоударным наполнителем.
"Расслабьтесь и думайте о хорошем, – гундел Скала, мешая клаустрофобно нервничать. – Андроидам не свойственно паниковать, поэтому вам придется потрудиться".
Спокойнее всех к самозахоронениям относился Лютер – в отряде подозревали, что он протащил в контейнер любимый бук.
"Будет невозбранно дрочить в гробу, – предсказал Ральф. – Во грехе".
Еще неожиданно для себя отряд обогатился знаниями о производственном цикле. Сержант пояснил, что надо понимать, что происходит вокруг тебя: то ли перевозят полуготовых андроидов, то ли разбирают на запчасти, то ли подменяют. Лютер даже раскопал старые шутки про китайские подделки. Впрочем никому ими не удалось проникнуться. Сейчас за Китаем прочно держалось звание могучей производственной державы. Мысль, что в Китае зачем-то понадобится подделывать андроидов, выглядела чудовищно нелепой.
Теперь Коннор мог по сигналу среди ночи зачитать, чем отличается андроидская нога в стадии штамповки от ноги в стадии калибровки и в стадии финальной доводки.
"Уйду на пенсию – сам соберу себе краба, – заключил Гэвин. – Из мультимодальных частей".
Следующим шагом к победоносной операции стала новая форма. Индивидуально пошитая и невероятно пафосная. От количества различных накладок, пряжек, застежек и прочего рябило в глазах.
– Да нас так сразу раскроют, – напророчил Гэвин, разглядывая свой комплект. – Это что? Сюда *** совать или сигару?
– Голову туда совать! – тут же навел порядок сержант Аллен. – Для всех, кто задается подобными идиотскими вопросами, отвечаю: форма, равно как и ваше средство транспортировки, призвана создать видимость товара высокого класса!
– Согласно исследованиям, люди, нажившие быстрое богатство, склонны покупаться на броские признаки дороговизны, – разъяснил Лютер. – За последние два года количество "быстрого шика" выросло на восемнадцать процентов.
– Ну с такими-то аргументами я готов выглядеть как костюмированная проститутка, – фыркнул Гэвин. И, глядя на краснеющее лицо сержанта, добавил: – Сэр.
Глава 20. Прежде чем лечь в гроб…
В последний вечер перед отгрузкой сержант еще раз пенетрировал всем мозги грядущей боевой задачей и наконец объявил отбой, заодно раздав таблетки для улучшения качества сна и снижения тревожности. Все в едином порыве попрятали их по карманам, как только сержант отвернулся.
Ночью начала собираться гроза, и выкатившийся тонкий месяц то и дело переполосовывало длинными лентами суетливо бегущих туч. Неровный свет, едва-едва проникающий в окна казармы, то затухал, то становился ярче, и стекла-хамелеоны в гигантском окне никак не могли определить, подо что им отрегулироваться. Затягиваемый снаружи через бризеры воздух пах озоном.
Спать не хотелось совершенно. Коннор смотрел в потолок, где тоже едва заметно двигались тени, и пытался выстроить логическую цепочку, приведшую их к тому, что завтра утром они натянут полимерные плащи-презервативы и лягут в контейнеры, чтобы очнуться в двухстах милях к югу.
Мысль о контейнерах сразу же потянула за собой воспоминание о высказывании Ральфа. Коннор ерзнул. За три дня индивидуальной подготовки уровень стресса в организме снизился до терпимого, и утренний стояк уже вызывал больше интереса, чем досады.
Перевернувшись на бок и высунув ноги из-под тонкой простыни, норовящей окутать поплотнее, Коннор окинул взглядом блок. Лютер дрых, монументально скрестив руки на груди. Гэвин плющился щекой в подушку, от чего вся его физиономия собралась в кучу. Койку Ральфа было видно только наполовину, и по этой половине ничего внятного сказать было нельзя. Маркус и вовсе выпал из поля зрения. Коннор представил, как он чинно и благородно возлежит в подушках, напоминая вождя революции, почившего во славу своего движения.
В недоступной взгляду части блока, где скрывался вождь, что-то легонько шорхнуло. Коннор натянул простыню на голову. Все ночные вылазки обязательно заканчивались по-дурацки, одна Мату-Гросу чего стоила.
Или ничего не найдешь, или наоборот – найдешь такого, что лучше бы не находил. Девственность потеряешь, допустим. На всякий случай Коннор повернулся на другой бок и сосредоточился на пересчитывании электроовец, прыгающих через механическую изгородь. Овцы сопротивлялись. Вступали в коалиции и уже почти создали парламент. Коннор раздраженно открыл один глаз. Теперь ему казалось, что он слышит индивидуальный храп каждого члена отряда, но не Маркуса. Может, тот помер от свалившейся на них почетной нагрузки? Выпил не ту таблетку, или запил дозой кофе и теперь отдает концы, пока Коннор благочестиво уговаривает себя не лезть в чужие дела…
Прокляв все на свете, Коннор откинул простыню и сел. Койка даже не скрипнула. Коннор поднялся и, ежась от неожиданной ночной прохлады, кусающей за голый зад, на цыпочках двинул по комнате в сторону предположительно помирающего бойца.
Несколько шагов позволили ему завернуть за массивный выступ, возникший из-за планировки их углового блока, и он сразу же нашарил глазами Маркуса. Снайпер разметался во всю ширь сорокадюймовой койки, свесил ногу, простыня тоже наполовину свесилась, и он совершенно точно дышал. Уже собираясь вернуться, Коннор неожиданно для себя сделал шаг, а потом еще один и еще. Ноги несли вперед сами, и чудовищным усилием воли он смог остановиться только когда навис над чужой койкой. Еще чуть-чуть – и он об нее долбанулся бы.
Маркус излучал спокойное умиротворение человека, который точно знает, за что ему наваливают в миску харч в столовой. Чуть наметившаяся щетина обрисовала контуры лица выразительными линиями, глаза под веками неторопливо двигались, и все это было настолько мирно, что Коннору захотелось коснуться воплощенного спокойствия хотя бы кончиками пальцев. Он укусил себя за щеку, сообразив, что уже начинает наклоняться. Выпрямился, очередным усилием воли отодвинул себя на шаг, развернулся и снова на цыпочках шагнул прочь.
– Ко-он.
Едва слышный шепот так хлестнул меж лопаток, что адреналин выделился в количестве достаточном, чтобы волосы встали дыбом. Сам Коннор резко обернулся, на рефлексах выставляя руки в защитную стойку – и увидел, что Маркус не спит. Снайпер приподнялся на локте и смотрел прямо на него. Едва наметившийся лунный луч падал так, что улучшенный "прицельный" глаз словно светился собственным потусторонним светом.
Не зная что сказать, Коннор поднял ладонь и покачал из стороны в сторону.
– Чего бродишь? – все тем же едва слышным шепотом поинтересовался Маркус.
Коннор больше читал по губам, чем действительно слышал.
– Не спалось, – точно так же тихо-тихо ответил он. – Нервы.
Маркус вскинул бровь, словно бы задаваясь вопросом, откуда у отрядного хакера вдруг взялись нервы.
– Я просто проверить, что никто не откинулся, – чувствуя себя совершенно по-идиотски, объяснил Коннор. – Все ок, я спать.
Маркус вскинул руку, останавливая его движение, и поманил к себе пальцем. Коннор замотал головой прежде, чем до мозга вообще дошло, что его куда-то зовут. Маркус осклабился и беззвучно похлопал рядом с собой по воздуху над койкой. Коннор уже осознанно сложил запястья крест-накрест, решительно отказываясь от ночных бдений, и все-таки развернулся. Количество спонтанно принятых решений на его внутреннем счетчике уже превышало все разумные пределы.
– Тру-ус... – долетело змеиное дыхание в спину.
Коннор помедлил секунду. Оглянулся через плечо.
– Слабо? – одними губами выговорил Маркус.
Очень хотелось спросить, во что он пытается их обоих втянуть, но Коннор уже не мог. Он просто сделал чертов шаг. Спину щекотали мурашки. Маркус чуть-чуть подвинулся на несчастных сорока дюймах. Коннор сделал еще шаг и неловко уселся на койку.
– И как тебе идея с псевдоандроидами? – зловещим шепотом поинтересовался Маркус.
– Жопа чует, что добром не кончится, – с похожей интонацией ответил Коннор.
По полу чуть тянуло холодком, и он задрал ногу, подгибая ее под себя. Постель хранила тепло чужого тела, и ноге тут же сделалось хорошо. Недолго думая Коннор развернулся, отпихивая Маркуса бедром, и взгромоздил вторую ногу, а потом еще и обхватил колени для надежности. Возложил на них подбородок и прикрыл глаза.
– Впервые слышу, чтобы ради зачетов посылали аж в соседнее государство, – пожаловался он.
Маркус закатил глаза и чиркнул себя по горлу большим пальцем.
– Пока что в сравнении с Бразилией все меркнет. Интересно, сколько стоил этот перелет?
– А что?
– Мне бы это в руки, и я бы инвестировал, – мечтательно выговорил одними губами Маркус.
– А как же три бакса девять центов?
Маркус, явно забывшись, издал горловое ворчание. И тут же испуганно прихлопнул губы ладонью. Коннор втянул голову в плечи. Ральф всхрапнул и внезапно замолчал. Маркус закрыл все лицо ладонью. Коннор зажмурился, покрываясь испариной от знакомого уже сладковатого ужаса. Вот сейчас Ральф ясным голосом спросит, какого хера они там делают, и...
Ральф захрапел. Коннор медленно выдохнул и поднял веки. И обнаружил, что Маркус тоже опасливо взирает на мир одним глазом сквозь пальцы. И от этого стало так смешно, что теперь уже Коннору пришлось зажимать рот и беззвучно дергать плечами. Маркус тоже пару раз содрогнулся от неслышимого смеха. Потом медленно выдохнул и опустился на спину. Закинул обе руки за голову, сладко потягиваясь.
Коннор повторил выдох за ним и, испытывая ни с чем не сравнимое чувство единения душ, только что едва не застуканных, развернулся на месте, путаясь ногами в простыне. И тоже завалился навзничь. Места тут же сделалось чудовищно мало, он пихнул Маркуса бедром, отжимая к стенке, и сложил ногу на ногу, чтобы точно не сверзиться. Маркус завозился, перебрал ногами, сбивая простыню, задрал их, позволяя простыне взлететь белым облаком, и опуститься уже на обоих. Затем потянулся еще раз и повернулся на бок, спиной к стене. Коннор инстинктивно расслабился, растекаясь по освободившемуся месту, и в этот момент Маркус лихо закинул на него сразу руку и ногу.
– Э-э…
Маркус тут же зажал ему рот.
– Тиш-ше…
Коннор медленно и осторожно вдохнул через нос. Поведение Маркуса так сильно напомнило Скалу, даже интонацией, что у него ослабели колени. Пытаясь справиться с этим ощущением, он долгих несколько секунд находился в состоянии полного смятения, и только когда эти секунды прошли, а он убедил себя, что Маркус чисто случайно использовал и слово, и интонацию, до него дошло, что снайпер тоже спит нагишом. Его хер притерся прямо к бедру Коннора.
Он дернул головой, и Маркус отнял ладонь.
– Ма-аркус?
– Ноу хомо, приятель, – ухмыльнулся тот ему в самое ухо. – По крайней мере не сию секунду.
Краем глаза Коннор опять увидел это потустороннее голубое свечение между черных ресниц. Вздохнул, забарывая искушение свалиться с койки и трусливо бежать прочь, и осторожно начал разворачиваться сам – лицом к Маркусу. Тот удивленно хмыкнул в треть голоса. Коннор завершил нелегкий финт, чуть передвинулся и одним очень удобным движением пропихнул собственную ногу подальше, втиснув между чужих бедер. Наклонил голову, и они уткнулись лбами друг в друга. Даже соприкоснулись кончиками носов. Единственное, что Коннор оставил между ними – это собственную левую руку. Правую он решительно возложил на ребра соседа.
Маркус беззвучно зевнул, обхватил его за лопатки и пошевелил другой рукой где-то над головой. Чуть подвинулся, и они притерлись друг к другу так плотно, что на мгновение Коннору показалось, будто вот-вот в голове запоют электрические голоса, и они начнут сливаться воедино... Но мгновение прошло, и ничего не изменилось.
– Я сплю, – сонным голосом сказал Маркус. – Утром принесешь кофе в постель.
– Пх-х... почему я? – чуть не подавился воздухом Коннор.
– Это же ты ко мне приперся.
Коннор подавил желание шумно и негодующе вздохнуть. Маркус ерзнул еще раз и ощутимо расслабился. Походу натурально собирался спать. Коннор беззвучно погрыз губу, проходя стадию метания, и тоже велел себе перестать напрягаться.
Никакого кофе, конечно, он приперся с благородными целями, а его затащили в койку. Так что только суровый утренний поджопник, не более того. Хотя он не был уверен, что сможет заснуть в таком смущающем положении. Тяжелая нога на его бедрах, твердые мышцы груди, ощущаемые тыльной стороной ладони, такие же мышцы на боку, где лежала другая ладонь – все это было невероятно непривычно. Коннор вздохнул, чуть провел ладонью уже по спине Маркуса, подбирая более удобное положение, и приготовился долго думать.
Он открыл глаза одновременно с судорожным вдохом. Нестерпимое желание, от которого ломило яйца, вытащило его из... из сна, как он теперь понял. Там с ним происходило что-то мучительно приятное, и он никак не мог дотянуться до себя и подрочить как следует... Тяжело выдохнув, он заморгал, выгоняя сонную муть. Яйца по-прежнему ломило, член стоял как каменный, и лучше бы он, черт побери, не просыпался. Маркус ухитрился развернуться, и теперь Коннор прижимался к нему сзади. Вернее сказать Маркус сам втиснулся в него так, что хер Коннора оказался между его ягодиц и, кажется, упирался прямо в мошонку. Маркус вздрогнул, и Коннор закатил глаза от стимуляции. Черт побери, головка уже сочилась и, кажется, это была не первая капля. В тесном горячем пространстве было слишком мокро и скользко. Надо было срочно отлепиться от пышущего огнем тела, у него уже взмок живот от этих слишком интимных объятий. Лоб и затылок тоже покрыла испарина, по спине только что струйки не катились. Ладонь точно приклеилась к чужому животу. Коннор мучительно осклабился. Вот сейчас, сейчас он должен был просто поднять пальцы один за другим, оторвать их, как магнит от железки, убрать куда подальше…
Ладонь заскользила вниз, и кончики пальцев запутались в жестких паховых волосах. Тоже влажных. Костяшек что-то коснулось. Коннор зажмурился, неловко повернул пальцы – и наткнулся на вздыбленный член. Резко отдернул руку – и его схватили за запястье.
– Ку-уда же ты-ы? – прошелестел голос Маркуса. – Продолжа-ай.
Сердце в груди барабанило как бешеное. В самой опасной для шкуры ситуации Коннор не чувствовал такого дикого выплеска адреналина. Его опять прошиб пот, едва не шипящий на пылающей коже. В ушах слегка зазвенело. Маркус дернулся, отлипая от него, и перекрутился в талии – легко и непринужденно. Разноцветные глаза в упор посмотрели на Коннора. По губам бродила тень улыбки, и Коннор бы смело назвал ее хищной. Маркус потянул его за запястье, настойчиво возвращая к своему члену, и Коннор подчинился. Обхватил налитой ствол, привычным для себя жестом погонял ладонью туда-сюда и провел указательным пальцем по головке. Лицо Маркуса заметно дрогнуло, тень улыбки исчезла, губы дернулись, приоткрывая белизну зубов. Коннор был так близко, что ему показалось – он видит, как расширяются зрачки Маркуса.
Это было абсолютно логическое продолжение того, что потянуло их всех в одну и ту же пропасть. Сначала резиновый хер, потом тебя дрочит андроид, дальше ты участвуешь в оргии, отсасываешь кому-то, кто-то отсасывает тебе, и вот уже невозможно сделать вид, что ничего больше не случится.
Медленно двигая рукой вверх-вниз, Коннор наклонился еще сильнее. Их дыхание уже смешивалось в единый горячий поток. В глазах Маркуса мелькнуло что-то неуловимое, как будто отзвук той же неуверенности, которую совсем недавно чувствовал Коннор. В голове очень далеко и будто сквозь стекло прозвучали слова дяди: "Никогда не беги от ответственности, не прячься за чужими спинами" – и Коннор резко подался к Маркусу и накрыл его губы своими. В ту же секунду его схватили за затылок. Два движения слились в одно, и оба стукнулись зубами.
– Уй…
– С-с… О-оуч…
Несмотря на боль, Коннору захотелось засмеяться. Он сморщил нос, прижмурился и уловил от Маркуса точно такие же гримасы. Кажется, они оба одновременно решили взять на себя ответственность. Секунда, вторая – и Маркус потянул его снова. Коннор вспомнил, что в руке у него чужой хер, и с энтузиазмом продолжил его надрачивать, а сам уже безо всякого стеснения нырнул во вторую попытку.
На этот раз поцелуй вышел куда удачнее. Они подстроились друг под друга, губы соединились мягко и в то же время нетерпеливо. Коннор скользнул языком во влажную глубину чужого рта, и Маркус точно так же подался ему навстречу. Поцелуй мгновенно превратился в жадный и полный нетерпеливого желания. Секунда, другая, десятая... Дыхания не хватило, и Коннор резко поднял голову. Губы разомкнулись со слышимым звуком, на секунду блеснула соединившая их нить влаги и тут же распалась. Гораздо больше влаги Коннор ощущал в ладони и на пальцах. Собственный член утыкался в яйца Маркуса, и Коннор абсолютно не мог сопротивляться – он уже двигал бедрами в такт надрачиванию. Маркус прерывисто вздохнул, согнул правую ногу еще сильнее и уперся коленом в стену. Коннору мигом сделалось неудобно дрочить, но зато... Он словно под гипнозом отпустил чужой хер, медленно провел пальцами по бедру – и скользнул между раздвинувшихся ягодиц. Маркус едва заметно вздрогнул. Коннор остановился, потратил на раздумья ровно одну целую и три десятых секунды – и потянул пальцы в рот.
– Ко-он, – почти зашипел Маркус, и глаза его словно вспыхнули.
Коннор не успел достать пальцы изо рта, как его поцеловали снова – только теперь это было неловко, мокро, и язык Маркуса заскользил вокруг его пальцев, сталкиваясь с языком самого Коннора. Перед глазами сами собой, без всякого участия Скалы, начали подниматься розовые вуали.
Дрожа всем телом и стараясь не стонать, Коннор вместе с Маркусом дооблизывал свои пальцы, напустил столько слюны, что впору было захлебнуться – и наконец вытащил их. Мокрыми, почти сочащимися, снова нащупал горячее отверстие, приласкал несколько раз, чувствуя, как Маркус напрягается всем телом в ответ – и наконец скользнул средним пальцем внутрь. Мышцы вздрогнули и пропустили его. Маркус вновь схватил его за запястье и, беззвучно, но глубоко дыша, притормозил на несколько секунд. Потом медленно разжал хватку и сунул руку себе между ног. Извернулся, приподнимаясь, и Коннор с готовностью поцеловал его. Даже протолкнул руку под голову Маркусу, чтобы тому не приходилось слишком сильно тянуться.
Это был такой кайф – делать кому-то настолько очевидно приятно... Маркус вздрагивал, его губы становились все горячее, шея и загривок сделались мокрыми от пота. Коннор настойчиво исследовал его задницу и наконец, вывернув запястье почти до перелома, нащупал простату. Под пальцами она почти ничем не выделялась, так, что-то более плотное в горячих мягких тканях... Но Маркус содрогнулся с головы до ног. Коннор тут же повторил – и снова получил вознаграждение.
– М-мх… – Маркус чуть отодвинулся, прерывая поцелуй. – Да… вай… е… еще… о-о…
В паху все ныло со страшной силой. Коннор изнемогал от желания пристроить член туда, где находились его пальцы, и оттрахать это горячее упругое отверстие, которое так сжимало его. При мысли о том, как это же отверстие будет ритмично сжимать его член, пока он будет двигать им в упоительном ритме, хотелось выть от вожделения.
– Ещ-ще, – прошипел Маркус. – О… бо…же…
Он дрочил так, что было слышно, кажется, на втором этаже. У Коннора уже не хватало сил пугаться по этому поводу. Он хотел только одного.
– А-а…
Маркус отдернул руку и опять схватил Коннора за запястье. Потом вслепую пошарил и мазнул пальцами по головке его члена. Коннор издал какой-то сиплый звук, он сам не мог сказать, что это – стон, писк, рыдание...
– Трахни меня, – выдохнул Маркус ему прямо в губы. – Давай... сделай мне очень хорошо…
Коннор опять не понял себя – он то ли вздохнул, то ли всхлипнул.
– Не могу, – выдохнул он. – Я не смогу…
– Чего?
– Гондонов нет, – Коннор прикусил губу. – Без смазки не смогу… Ч-черт… ладно, я…
Маркус прижал палец к его губам.
– Ты не поверишь, – он почти оскалился в улыбке. – У меня… есть. На всякий непредви… н-нх… денный случай.
Коннор приоткрыл рот и, не найдя, что сказать, облизал палец Маркуса. Может, это было и глупо, но кожа Маркуса стала на полтона темнее, а глаза блеснули.
– Пошарь в тумбочке, – невесомо-беззвучно выдохнул он. – Нижний ящик, под барахлом всяким.
Коннор едва не застонал, так ему не хотелось отстраняться от Маркуса. Но если уж идти, то до конца. Поэтому он медленно-медленно вытащил пальцы. Напряжение, с которым выходили его фаланги, было таким сладостным, что одновременно прерывисто вздохнул и он, и Маркус.
Коннор так же медленно развернулся, рискуя сверзиться и сломать колом стоящий член, и осторожно потянулся к тумбочке.
Открывать ящик и копаться там так, чтобы не производить звуков, было похоже на взлом трехмерного шифра. Пальцы дрожали от напряжения. Коннор уже начал терять терпение, когда среди вороха непонятно чего вдруг нащупал знакомый квадратик прохладного пластика. Радостно схватил его и медленно потянул наружу. Костяшки ударились о дно верхнего ящика. Коннор судорожно сжал презерватив в кулаке. Тишина. Только Маркус дышал ему в плечо. Решив не закрывать злосчастный ящик, Коннор так же медленно обернулся обратно. Перехватил упаковку зубами и дернул головой, вскрывая.
Маркус явно не собирался ему помогать – обеими руками он ласкал себя с разных сторон. Что он там делает с собственной задницей, Коннор не видел, но зато хорошо различал, как вторая рука гуляет в паху, гоняя шкурку и прихватывая яйца. Вдвойне потея от усилий, Коннор раскатал тонкую пленку по каменному от возбуждения стволу. Точно так же зубами надорвав вторую часть пакета, он выдавил всю смазку, что была, на свой член и прошелся по нему ладонью, собирая излишки. Маркус убрал руку от ягодиц, Коннор сразу же сунул облитые пальцы на освободившуюся территорию, мгновенно нащупал приоткрытое отверстие – и теперь так легко проскользнул внутрь, что Маркус со свистом втянул воздух.
– Ко-он…нор…
Горячее давление стиснуло его пальцы, и Коннор вновь с восхищением почувствовал эти непроизвольные спазмы, возникающие, когда он дотягивается до простаты и легонько надавливает на нее всего лишь подушечкой. А если уж двумя, то...
Маркус дернулся, запрокидывая голову.
Коннор сделал движение пальцами, расширяя себе проход. Раз, другой, уже откровенно наслаждаясь реакцией Маркуса – и потянул их наружу. Напоследок хорошенько развел, дразня разгоряченный анус, и быстро вытащил. И наконец-то обхватил собственный член, готовый взорваться от любого прикосновения. Придавив ствол у основания, Коннор подождал пару секунд, пока предоргазменное напряжение не ослабело. И направил себя рукой. Головка скользнула по расселине между ягодиц, он сразу почувствовал, как упирается в приоткрытую розетку – и нажал. Маркус резко вздохнул. Даже оскалился.
– Что? – сквозь зубы кое-как спросил Коннор.
– Угх… Если я с ним спал… это не значит, что у меня теперь там… БТР со свистом проезжает!
– Понял, понял, – выдохнул Коннор.
Маркус подхватил себя под колено и потянул ногу едва не к груди, широко раскрываясь. Коннор с трудом подавил стон – и продолжил настолько медленно, насколько позволял бешено несущийся ток крови. Его член погружался в раскаленную теснину плавно и мучительно сладко. Как он и представлял, растянутое кольцо мышц пыталось сократиться, выдавая эти восхитительные спазмы. Он вошел до упора и застыл, сдерживаясь. Маркус чуть дернулся, рука Коннора сама собой скользнула по его бедру, и он тоже подхватил Маркуса под колено. Потом плавно спустился к ягодицам и прихватил мускулистое полушарие, опять помогая раздвинуться чужой заднице еще сильнее.
Маркус потерся бритым затылком о его предплечье, вывернул шею, явно подставляясь для поцелуя, и Коннор немедленно выполнил это требование. И одновременно подался назад, высвобождая раскаленный от желания член. Маркус судорожно вздохнул через нос, и его рука в паху задвигалась в неистовом темпе. Звериный инстинкт побуждал немедленно подстроиться под этот темп, но Коннор сдерживался, хотя сила воли потрескивала по швам. Обалдевая от интенсивности ощущений, он попытался сосредоточиться на поцелуях. На влажных губах, охотно открывающихся ему навстречу. На переплетении языков, по-змеиному скользящих в страстном танце. Даже на зубах, иногда задевавших чувствительную кожу. Он двигал бедрами так осторожно, словно в любой момент под кроватью могла рвануть осколочная. И постепенно, очень не сразу, но туго сжатый проход начал раскрываться и пропускать его охотнее.
– Х-х…
Маркус прервал поцелуй и снова запрокинул голову – так что стало видно взбухшие пульсирующие вены на шее. Неожиданно перестал надрачивать и уперся ладонью в стену. Коннор почувствовал, что ему очень хочется взяться за эту ладонь, навалиться на Маркуса всем телом, придавить его так, чтобы тому стало трудно дышать. Вместо этого он отпустил напряженную ягодицу и полез нащупывать чужой член. Нашел его, мокрый и твердый, обхватил головку кольцом из пальцев и провел вверх-вниз. На горле у Маркуса натянулись жилы, кадык задвигался, и Коннор резко подался за ним следом, буквально силком целуя.
Он все еще не мог позволить кому-то из них двоих заорать слишком громко. Маркус дернулся, нашарил его свободные пальцы, и даже сквозь легкое онемение в отдавленной руке Коннор буквально почувствовал, как бежит кровь в чужих венах. Стремительная жадная пульсация, может быть даже быстрее и горячее, чем тириум.
Маркус сжимался всем телом раз за разом, но это уже не мешало двигаться в нем, и Коннор вновь слегка убыстрил темп. Теперь-то он точно мог делать это синхронно: и трахать Маркуса, и играть с его членом, и даже целовать его он мог точно так же. Оставалось только не оказаться из-за всех этих телодвижений у края узкой койки и не сверзиться с нее...
Едва подумав об этом, Коннор слишком сильно двинул бедрами – и член выскользнул наружу.
– Гх-х…
Маркус потянулся назад, умудрился впихнуть руку между их телами и нащупать член Коннора. С первого раза не получилось, он ткнул куда попало, со второго – почти попал, но сам дернулся, когда Коннор одновременно провел пальцем по его головке. И только на третий, уже медленно и без спешки Маркус наконец-то заправил в себя колом стоящее орудие. Коннор выдохнул ему в щеку что-то вроде благодарности и, вздрагивая от нетерпения, задвигался снова. Маркус ухватил его за бедро, прижимая к себе. Коннор охотно подчинился и наддал жару.
– Сейча-ас… – неожиданно почти беззвучно застонал Маркус, судорожно стискивая его руку. – А-а… а-а…
Коннора словно шарахнуло током. Темп его движений сам собой взлетел до предела. В голове плыло, перед глазами метались голубые и красные линии, связывающиеся в прихотливые узлы. Горячее дыхание опаляло лицо, в ладони хлюпало, задница Маркуса сжималась в каком-то своем ритме, и Коннор понял, что больше не может... Не может сдерживаться.
Яйца поджались и спазматическим усилием вытолкнули сперму. Сдавленный горячими стенками член прострелило удовольствием, отдавшимся чуть ли не в пупке. Коннор беззвучно оскалился, зажмуриваясь. Безжалостная аналитическая часть все еще подхлестывала его, приказывая – двигайся, двигайся, ты не один здесь кончаешь. Ноги и ягодицы сводило каменной судорогой, но разум как всегда победил – и Коннор продолжил. Это было почти мучительно, его член с каждым толчком становился все более чувствительным, но в ладони до сих пор была только смазка, и Коннор начал считать. Раз-два, три-четыре, пять, шесть, се-емь...
На "двадцать", когда он уже думал, что сейчас просто заорет от гиперстимуляции, Маркус судорожно застыл, дико сжимая ягодицы. Точно так же сдавил ладонь Коннора, так что аж стало больно – и на пальцы другой руки полетели горячие брызги. Коннор едва слышно заскулил. Это было так же приятно, как и кончить самому. Доставлять удовольствие кому-то еще было просто охрененно. Он продолжил выдаивать дергающийся в его руке член, кругами натирать головку большим пальцем, даже не сдержался и по примеру Норт цапнул Маркуса за ухо. Тот резко отпустил его бедро и ладонью прихлопнул себе рот.
Обоих била дрожь, пойманные и задавленные стоны словно разрывали грудь, и от этого ощущения словно делались еще острее и длительнее.
Коннор поцеловал Маркуса в костяшки пальцев, зажмуренные разноцветные глаза открылись. Он даже мгновение мог полюбоваться, какие у Маркуса огромные зрачки, прежде чем веки тяжело опустились, и Маркус убрал руку. Снова приподнял голову, Коннор немедленно поцеловал его уже в губы – и на этот раз поцелуй был таким затяжным, словно им обоим надо было выпить друг друга до дна, прежде чем позволить себе расслабиться. Ладонь Маркуса касалась его груди, и Коннор чувствовал, как стук сердца почти выпрыгивает в эту ладонь. Голова шла кругом.
Наконец закончился воздух, но поцелуй длился еще добрых несколько секунд. Прервались они лишь когда у Коннора в ушах зазвенело. Он подался назад всем телом, и Маркус тут же вновь вцепился ему в бедро так, что стало больно. Толком не очнувшийся от оргазма мозг все-таки немедленно отметил, что такие сильные пальцы наверняка у всех снайперов.
– Не вынима-ай, – выдохнул-выстонал Маркус. – Я хочу… Чтобы так… осталось…
По загривку скатилась дрожь восторга. Реальность по чуть-чуть возвращалась, и он уже чувствовал, что они оба мокрые, липкие и разят, как лошади на конюшне. Кажется, Маркус понаставил ему синяков, отдавил и оцарапал ему руку и… В общем, ничего страшного.
– А потом что? – сдаваясь, полушепотом спросил Коннор.
Маркус помолчал и неожиданно вздрогнул и так же едва слышно хихикнул.
– Сам выскользнет.
Он пошевелился, и Коннор едва слышно зашипел. До сих пор зажатый член отозвался недовольной пульсацией.
– Только н-не… дергайся… – точно так же прерывисто предупредил он. – Я… ох…
Маркус убрал руку. Чуть развернулся корпусом, и Коннор наконец-то смог притиснуться к его спине. Он уже мысленно плюнул и на то, что жарко, и скользко, и неудобно – он даже готов был наплевать на то, что их утром кто-нибудь увидит. Ноги не держали, чтобы вставать и ползти обратно.
Маркус снова вытянул свободную руку перед собой, и уж на этот-то раз Коннор поддался своим желаниям. Потянулся следом и сгреб его пальцы. Крепко сжал и уткнулся носом в потный загривок, жадно вдыхая пропитанный мускусным запахом воздух.
– Кон, – неожиданно выдохнул Маркус. – Ты секреты хранить умеешь?
Четверть секунды Коннор обрабатывал этот странный вопрос, а потом чуть усмехнулся.
– Помнишь, ты говорил, что создан, чтобы нести справедливость? – пробормотал он в короткостриженный затылок.
– Угум.
– Ну так я создан, чтобы хранить секреты. Надежно, как в Пентагоне.
Между лопаток Маркуса трепыхнулась смешинка, словно мотылек на окне. Он поерзал и сжал ладонь Коннора.
– Знаешь, я рисовать совсем не умею.
– Оу…
Еще полсекунды мозг, затянутый пеленой блаженства, тщился подобрать хоть какую-то дополнительную реплику. Коннор даже успел позавидовать андроидам, у которых на этот случай наверняка имелось какое-нибудь выпадающее меню. С репликами, отранжированными по степени психологического воздействия на собеседника. Но он-то был просто человеком. Поэтому Коннор вздохнул и ткнулся губами в шею Маркуса.
– Пх, тоже мне проблемы. У тебя дохрена других талантов.
Снайпер вздрогнул, тоже вздохнул и словно расслабился еще больше.
– Кофе в постель, – неожиданно сонно сказал он. – Я все помню.
– Угу, угу.
Коннор не удержался и снова поцеловал его в загривок. Еще пару секунд повертел на языке вопрос "А я лучше Скалы?" – а потом все в голове смешалось, расцвели голубые лепестки и розовые волны, и стало темно.
***
Утро началось с того, что Коннор рухнул с кровати на пол.
Все-таки дрыхнуть на столь ограниченном пространстве, впихнувшись туда габаритами, соответствующими строгим нормативам физического развития бойцов армии США, было непросто. Эта теория получила доказательство, когда Коннору смутно примерещилось, что кто-то встал раньше них и уже идет сюда. Яростно размахнувшись, чтобы превентивно влепить неизвестному в лоб, Коннор потерял равновесие, издал чудовищный всхрип пересохшими спросонья связками – и смачно пролетел шестнадцать дюймов, установленных стандартом изготовления коек. Плюс матрас.
– Бля!
Ящик встретил его приветливым ударом по затылку. Приземлившись, казалось, всеми суставами разом, Коннор так истошно выразил свое мнение, что теперь-то уж точно никто бы не пропустил это мимо ушей.
За углом тут же завозились и заматерились. Маркус подскочил на месте и сел, сонно хлопая глазами. Руки-ноги толком не слушались, и Коннор отчаянно забарахтался, слыша, как соседи начинают грозно откашливаться. Чертов гондон предательски болтался на интимном месте, и чтобы сорвать его, понадобилось добрых пять секунд. Даже не завязывая, Коннор метнул его под кровать и резко оглянулся. Маркус зевнул, натянул на себя простыню и беззвучно швырнул ему подушку. Поддавшись панике Коннор обхватил ее обеими руками и вместе с ней в три движения разлегся на полу, как будто тут всегда и спал. После чего сдержанно всхрапнул.
– Доброе, вашу мать, утро, – сказали из-за угла. Едва видимые розовые пятки Лютера зашевелились.
– Мы уже вылетаем? – хрипло поинтересовался Ральф. – Слышен глас господень?
– Лютер, подъем, ленивая твоя жопа!
– Я не сплю, – ясным голосом ответил Лютер. – Ровно с тех пор, как кто-то орал, как укушенный за жопу.
Маркус звучно заржал и полез в тумбочку. Ногой закрыл нижний ящик и торжественно извлек из верхнего трусы.
– Да, это я орал! – гаркнул Коннор, давя в себе смущение кованым сапогом. – Чтоб всегда были в тонусе!
По полу зашлепали босые подошвы. Маркус пропихнул вторую ногу в трусы и потянул их вверх.
– Ух ты, – сказал Гэвин, вырулив на свободное пространство. – Интересная картина.
Коннор перевернулся на спину и раскинул руки пошире. Терять было уже нечего.
Маркус донатянул трусы и решительно встал.
– Доброе утро, вьетнамский солдат, – промурлыкал он, – твоя война начнется сегодня-я...
Подмигнув Коннору, переступил через него и вразвалку прошествовал в сторону душевых. Гэвин присел на корточки, разглядывая Коннора с патологоанатомическим интересом. И тут Коннора осенило, как можно разбить идиотскую паузу.
– Вот видишь, как переступают друзей на ступеньках карьерной лестницы, – скорбно сказал он. – Не то что не глядя, а даже не плюнув.
Гэвин еще пару секунд смотрел, а потом все его лицо пришло в движение, широкий оскал образовался буквально от уха до уха, и Гэвин загоготал.
– Это суровая реальность, детка!
Он протянул руку, Коннор обхватил его ладонь – и Гэвин вытянул его одним рывком, одновременно поднимаясь сам. Свободной рукой Коннор преувеличенно тщательно отряхнулся и уже хотел было тоже выйти на открытое пространство, но Гэвин не разжимал хватку. Коннор поднял бровь.
– Это, – сказал Гэвин и ткнул в сторону койки, – надо прятать сразу.
Коннор оглянулся, и взгляд тут же упал ровно на предательски разгрызенную упаковку, нахально сверкавшую с простыней. Коннор глубоко вздохнул и неудержимо покраснел.
***
Через полчаса после подъема девятый отряд, запакованный в скины и новую униформу, собрался на летной площадке. За это время Коннор успел профессионально убедить себя в том, что ничего плохого не совершал, написать дяде, что планирует в ближайшее время носить дорогой шмот, курить кубинские сигары и пить кубинский ром, а также изловить Маркуса и ошарашить его вопросом, все ли нормально. Маркус слегка покочевряжился, расшатывая профессиональную уверенность Коннора встречными вопросами – что считать критерием нормальности, нужно ли оценить событие по шкале от одного до десяти и так далее. А потом все-таки смилостивился.
"Я с тобой больше спать не буду, – твердо сказал он. И, явно увидев, как Коннор просто не может удержать нейтральное выражение лица, усмехнулся и добавил: – В такой узкой койке. Затекло все к херам".
Облегчение было настолько сильным, что, выдавая Маркусу подзатыльник, Коннор промахнулся.
– И запомните, – наставлял сержант, – не потеть! Не пердеть! Дышать через раз! Когда вас распакуют – лезть сразу наружу согласно легенде!
– Кому могут понадобиться андроиды с повышенной самостоятельностью, сэр, – упорно сеял семена сомнений Гэвин, устраиваясь в мягких объятиях транспортного контейнера. – Это очень странный продукт!
– А ты как будто бы не странный, рядовой! Вы все тут с прибабахом!
– Следуем вашему примеру, сэр! – отчеканила Норт из своего саркофага.
Сержант поперхнулся. Скала, тоже запакованный в пафосную форму, делающую из него машину смерти, занял позицию на платформе. Держатели сомкнулись вокруг него, и на черном визоре нарисовалась иконка включения, горящая красным.
– Э! Куда ты отрубился! – возмутился Гэвин. – Кто нас будить будет!
– Это маскировка, – отрезал Скала. – Не стоит оценивать меня столь примитивно.
Коннора мучила жажда. Крошечный самолетик забрасывал их в Гавану, оттуда забирала вертушка до Лас Тунас, а остальной путь контейнерам предстояло проделать в грузовике компании "Навемар". После чего еще сама операция. Итого – восемь часов времени, если все будет ровно по плану. Поэтому пришлось отказаться от питья, чтобы прекрасные контрабандные андроиды не терзались позывами к мочеиспусканию. Ладно еще погода с утра была не жаркая: со вчерашней ночи тучи так и не рассеялись, даже наоборот, сгущались все сильнее, явно намереваясь заняться дождеиспусканием.
Сержант прошелся между контейнеров, кивая на каждом осмотренном юните, и махнул рукой. Техник, стоявший на подъемнике, ткнул в кнопку – и крышки начали закрываться. Коннор глубоко вздохнул.
"Через минуту вы почувствуете онемение, – металлически сказал в голове Скала. – Потом вам захочется спать. Это нормально".
"А что именно это будет, какой сатанинский приемчик?" – въедливо уточнил Ральф.
Скала не ответил. Коннор вздохнул еще раз, вспоминая концепцию электросна. Сержант, стоявший рядом, поднял руку к лицу.
– Эй, Перси, слышь? Эт я, Чаки. Как обещался, груз отправляю. И слышь, ты мне должон теперь немало, понял? Ага... да вали, вали, инфладор.
Коннор ухмыльнулся, заценив акцент – и крышка окончательно опустилась. В темноте засветилась едва заметная зеленая точка. Коннор сосредоточился на ней и принялся считать.
На тридцатой секунде, заплетаясь в мыслях и цифрах, он успел подумать, что Скала набрехал, как последняя пластиковая свинья – и реальность погасла.
Глава 21. Отряд "Бестия"
Что-то происходило кругом. Кажется, что-то случилось еще до этого, до того, как стало происходить то, что происходило, но...
Посреди ничто внезапно засветилась зеленая точка. Коннор моргнул, сглотнул и вспомнил. Вечность назад их запихали в саркофаги, а раз он проснулся, то...
На мгновение ему стало не по себе: что если он проснулся не вовремя? Гораздо раньше? Как в том фильме двадцатилетней давности, где люди решили, что лететь в анабиозе девяносто с лишним лет к другой планете – отличная затея. И один из них там так и проснулся в самом начале пути... Еще и разбудил какую-то пассажирку. Вот если б он разбудил Норт, то к финалу долетел бы обугленными ногами вперед из главной дюзы.
Коннор усмехнулся, и ему стало легче. Нет, вряд ли можно проснуться не вовремя, если ехать всего пять часов. Главное, чтобы не оказалось, что их поставили на склад, и стоят они там уже пару лет. Но, судя по тому, как быстро и бодро откликнулись пальцы, а желудок по-прежнему молчал, – прошло совсем немного времени. Концентрированного пайка как раз должно было хватить на двенадцать часов. Значит, десять минут до выгрузки.
"Отряд "Бестия", приготовиться, – щелкнуло в голове. – Хаб-один юнитам с первого по пятый, активироваться".
"Есть!"
Других "юнитов" Коннор не слышал, и это тоже укладывалось в легенду: запуск группы осуществляет хаб, и только после активации юниты могут общаться между собой.
За десять минут он успел ощутить, как гроб движется. Кажется, транспортировали его не очень бережно. А ведь оформление самих склепов не уступало элитному обмундированию: каждый завиток, каждая отполированная лазером излишняя декоративная линия кричала о дороговизне.
По легенде, ушлый говнюк Чаки Карезоне умудрился разнюхать про группку андроидов, изготовленных из ворованных исходников по спецзаказу, и стырить их буквально из-под носа "Сальватриче". В мелких городках Сьерро-Маэстра промышляли "Траффиканте". Следовательно, такой шанс псевдо-Чаки, пытавшийся к ним подмазаться, не мог упустить.
Никакого шума снаружи не долетало, и Коннор напрягся, стараясь не прохлопать момент.
Крышка мягко щелкнула.
Скин сжался, поддерживая мышцы и собирая в них напружиненную мощь. Тьма сменилась резким светом, визор мгновенно среагировал, и Коннор увидел силуэт, склонившийся над контейнером. Скин, слившись воедино с рывком самого Коннора, выкинул его вверх. Рука, перетянутая ремнями и металлом, выстрелила вперед, закованные в перчатки пальцы сжались на горле человека, и Коннор резко сел, одновременно дергая жертву к себе.
– Отставить! – металлически скомандовал Скала.
Человек только попытался закричать, а Коннор уже оттолкнул его со всей силы. Жертва отлетела в сторону и грохнулась на пол. Все так же полагаясь на поддержку скина, Коннор одним движением, почти невозможным для человека, поднялся в контейнере и механически повернул голову из стороны в сторону.
– Юнит-три, построение, – абсолютно безжизненно пролязгал Скала.
Коннор козырнул с механической четкостью и, не глядя вниз, шагнул за пределы контейнера. Курсор на визоре тащил его к виртуальной линии, где уже стояли Норт и Лютер.
– Какого хера тут происходит? – спросил человек, стоящий перед этой линией.
– Ох, прости, Гвидо, – заюлил перед ним второй человек – невыносимо прилизанный, обряженный в попугайские шмотки шибздик. – Он говорил, что это ну такие специальные модели, очень сильно навинченные!
– Я вижу, – сухо сказал Гвидо.
Сзади вскрикнули снова. Коннор все так же пялился перед собой, не двигая зрачками.
– Юнит-четыре, отставить, занять строй, – вновь приказал Скала.
– Не лезьте нахер уже в эти банки! – рявкнул недовольный Гвидо. – Два шага назад, кретины!
– Вот характеристики, – суетился прилизанный. – Вот тут расписано: индивидуальные модули, образующие кроссфункциональный отряд...
– А баба в отряде им зачем? – через губу спросил недовольный. – Секс-модель, что ли?
– Что ты, Гвидо! – прилизанный так замахал руками, что его костюм слился в единое цветное пятно. – Это боевик! Согласно пожеланиям заказчика!
– Чужие половые проблемы – потемки, – хохотнул Гвидо, переставая быть таким недовольным. – А это?
– Управляющий хаб, – добросовестно разъяснил цветной. – Разработан, чтобы обеспечивать контроль и это... ну там много написано!
Гвидо отмахнулся от угодливо спроецированного перед ним экрана. Похоже, он тоже был из тех, кто не читает инструкции. А скорее – просто не являлся конечным получателем.
– Ладно, – изрек он. – Годится. За мной.
– Гвидо, постой, а как же... – цветастый сделал умильное лицо.
Гвидо сделал вид, что задумался. Он смотрел вверх, и Коннор воспользовался этим, чтобы мгновенно двинуть зрачками из стороны в сторону и снова вернуть их на место. Какой-то здоровенный ангар. Грузовика с логотипом "Навемар" не видно. Ничего толком не видно вообще, никаких тебе андроидских конечностей в состояниях вальцовки, цинковки и фасовки. Все люди за спиной, не обернуться, не пересчитать...
– Ах да, мелочь, о которой я забыл, – изрек Гвидо. – Ты! – его палец уткнулся куда-то справа от Коннора. – Пристрели его!
Цветастый застыл. На подвижном лице проступила гримаса ужаса.
– До момента перехода права собственности, сэр, опция недоступна, – отчеканила Норт.
– Сильно! – восхитился Гвидо. – Эй, Перси, ты чего это так побледнел?
Коннор успел оценить степень этой бледности, как крайнюю, граничащую с шоком.
– Шучу, шучу, – захохотал Гвидо, скаля великолепные, явно искусственные зубы. – Ладно, вот твоя сумма. И даже компенсация за испуг.
Он шевельнул пальцами.
– Сп-пасибо, Гвидо, – выдавил наконец-то определенный Персиваль, хватаясь за пошло золоченый браслет-карту. – Ценю твое чувство юмора...
– А теперь – покончите с ним, – велел Гвидо.
В голове у Коннора звонко щелкнуло. На визоре вспыхнула надпись "rA7". Сбоку едва слышно свистнуло, а потом раздался смачный хрустящий звук. Персиваль медленно наклонил голову, и даже в таком положении было видно, как выше и выше всползают его брови, когда он пытается рассмотреть рукоять, торчащую из межключичной ямки.
– Сделка завершена, спасибо за заказ, сэр, – очень приятным тоном сказал Ральф.
"Бля", – повисло на их общем канале, отныне зашифрованном по последнему слову техники.
Гвидо захохотал и даже похлопал в ладоши.
– Прекрасная работа! За мной, эскобарито! А! Стоп! Вам нужны эти идиотские футляры?
– Желательно сохранить, сэр, – отрапортовал Скала.
"Лишь бы не тащить", – каркнул Гэвин.
Гвидо произвел какие-то манипуляции на экранчике перед собой, свернул его и целеустремленно направился вглубь ангара. Скин подтолкнул Коннора следом за курсором, вцепившимся в спину Гвидо. Постаравшись расслабиться, Коннор подчинился этому движению. Одновременно с его шагами раздалось еще три пары. Четвертая заторопилась, Коннор услышал звук металла, с хрустом выходящего из чего-то податливого, шаги еще быстрее застучали, догоняя, и несколько секунд спустя влились в общий темп.
"Держать строй", – буркнул Скала.
Комментариев ни у кого не нашлось. В армии учили убивать и убивали, но их маленькая учебная операция сразу началась с чрезвычайной ситуации.
Гвидо резко свернул в сторону и топнул ногой. На полу засветились линии, складывающиеся в квадрат. Показалось, что связь между членами отряда колыхнулась, но ни слова так и не возникло. Постукивая отполированным носком ботинка, Гвидо дождался, пока все окажутся на квадрате.
– Что, не интересно даже? – ухмыльнулся он.
– Очевидно, сэр, – тут же ответила Норт. – Подъемный механизм.
– Какая умная, – осклабился Гвидо. – А трахаешься так же хорошо?
– Не предусмотрено конструкцией, сэр, – не меняя тона ответила Норт.
Даже без анализа Коннор мог бы сказать, что Гвидо уже труп. По этому поводу он не испытывал никакого беспокойства. Лишь удивление, что в тридцать восьмом году до сих пор существуют типы с подобным мышлением. Какие-то все еще не вымершие пережитки. А еще он смог посмотреть на Ральфа. Скин делал его лицо невозмутимо синтетическим, а одинаковые для всех линзы превратили и без того светлые глаза в прозрачно-голубые, безмятежные. Особенно дико это смотрелось на прицельном глазу.
Сержант еще предлагал перекрасить всех в блондинов, но консультант по внешности отмел идею как дешевую.
Платформа тронулась, скин помог поддержать равновесие, и погружение в мир загадочной контрабанды началось.
"Готовность, – велел Скала. – Только по команде".
Платформа прошла пару технических уровней, а затем замедлила ход и плавно затормозила.
– Добро пожаловать в Киберлайф! – явно пародируя известный рекламный ролик, пропел Гвидо.
"Ждать распоряжений", – безжизненно среагировал Скала.
"Что это, ****ь? – в изумленном молчании вопросил Гэвин. – Сраный, мать его, оффшорный китайский цех?"
Платформа прибыла на что-то вроде капитанского мостика. Отсюда сверху открывался прекрасный обзор на квадратные мили площади, занятой несусветным количеством стендов с андроидами. Везде что-то шевелилось и копошилось, работали автономные сборщики, фоновый гул цеха заполнял уши, и над всем этим витал хорошо уловимый аромат тириума.
Это чертовски не походило на перевалочный контрабандный пункт, который можно прихлопнуть силами маленького хорошо вооруженного отряда.
– Ну как? – лоснясь самодовольством, поинтересовался Гвидо.
– Впечатляет, сэр, – лишенным интонаций от изумления голосом ответил Коннор.
"Разведка опять обосралась, – заключил Лютер. – А между тем "Киберлайф" анонсировала новый квантовый суперкомпьютер с вычислительной мощностью в один эксафлопс, что равняется сразу нескольким разведчицким умам…"
"Мы все умрем".
– Гвидо! – внизу какой-то тип в широких голубых штанах и неистово замызганной футболке замахал сразу обеими руками. – Это новая линейка?
Гвидо небрежно помахал в ответ.
– Элитная разработка! Говнюк Карезоне подлизывается! Хочешь посмотреть?
Замызганный взлетел по ступенькам, точно только того и ждал. Ринулся вперед и молниеносно обежал группу по кругу.
– О да! А разобрать их можно? Хотя б одного! Можно вот этого, со шрамом, кстати, откуда шрам?
"О нет, мы так не договаривались!"
– И что это за обмен данными? – прищурился замызганный.
– Какой обмен? – насторожился Гвидо.
– Хаб-линк, сэр, – тут же доложил Скала. – Используется для обмена данными в фоновом режиме. Способствует накоплению распределенных моделей.
– А шрам откуда?
Ральф развернулся к Гвидо.
– Сэр?
– Что? А! Разрешаю сказать, – снова махнул рукой Гвидо.
– Разработан для максимальной индивидуальности, – разъяснил Ральф. – Нанесен методом "грязной" резки и высокотемпературного запаивания.
– Ловко, – закивал замызганный. – И даже не синий!
– Добавлен колорант, сэр.
Колорант и впрямь был добавлен, только работающий в обратную сторону – чтобы кожа не обретала оттенки, придаваемые красной человеческой кровью.
– А без скина?
Коннор мысленно напрягся. По лицу Ральфа катнулась волна изменения, и светлая кожа частично сменилась белым пластиком. Шрам очертился еще больше. Замызганный ткнул пальцем. Ральф продолжал излучать пластиковое равнодушие. Замызганный ковырнул, но шрам не поддался.
– А какие глазки натуральные, – почти радостно сказал хмырь. – И ресницы как настоящие! Дай-ка я…
Он снова потянулся к чужому лицу, Коннор подсчитал, как быстро сможет положить всех в округе, Гвидо слегка прищелкнул языком, – и херов исследователь наконец-то отстал. Коннор дышал ровно-ровно, поверхностно-поверхностно.
"Здесь никто не видел настоящих андроидов!", - передразнил сержанта Гэвин.
– Кстати, канальчик-то открой, глухомордый?
Теперь замызганный тип ловко ткнул Скалу под границу шлема. В последний момент Скала перехватил его руку и сжал легким движением пальцев.
– Запатентованная технология, сэр, – предупредил он. – Не подлежит распространению.
– Гвидо-о! – неожиданно скрипящим голосом возмутился замызганный. – Какого хрена!
– А ты не суетись, – благодушно посоветовал Гвидо. – Отпусти его, юнит!
Скала разжал пальцы. Замызганный отступил на пару шагов, и физиономия у него словно заострилась, приобретая недобрые черты. Коннор прикинул, что может говорить о человеке подобная мимика. Как минимум, что он привык всегда быть в шоколаде. Наверняка какой-то талантливый по местным меркам сукин сын, удачно пристроившийся под крылышком "Траффиканте". Не сталкивался с серьезными неприятностями это точно.
– Куда же мы вас определим, – потер руки Гвидо, оглядывая свои владения. – Хм-м, может, туда?
– Сэр, разрешите спросить?
Гвидо обернулся к Маркусу. К счастью, Коннор стоял так, что мог видеть товарища по команде. Хранить безмятежную "затылочность", пока рядом кто-то общается, было почти невыносимо. Маркус излучал безмятежность, ярко-голубые глаза на загорелом лице словно светились сквозь визор.
– Разрешаю, – кивнул Гвидо.
Замызганный отступил еще дальше, и Коннор вынужденно потерял его из виду.
– С какой целью мы были активированы, сэр?
Гвидо поднял палец. Искусственное освещение ярко вспыхнуло на камне, украшавшем тяжелое кольцо из темного металла.
– По-смо-треть.
С каждым слогом Гвидо раскачивал пальцем из стороны в сторону, точно стрелкой метронома. Голубые очи Маркуса исправно следовали за этим движением – слегка неестественно, слегка механически. Коннор почти позавидовал.
– Какова наша дальнейшая стратегия, сэр? – без выражения уточнил Маркус.
Теперь Гвидо развернулся к Скале.
– Почему эти юниты такие болтливые?
– Индивидуальный заказ, – тоже почти по слогам выговорил Скала. – Необходима выдача нестандартных заданий для полноценного раскрытия потенциала. Спасибо, что воспользовались разработкой "КиберТехПро" и программой rA7.
– Какой разработкой?
Гвидо кинул быстрый взгляд на замызганного. Коннор чуть не удавился из-за невозможности посмотреть на того.
– Реактивация, версия семь, – пояснил Скала. – Уникальная система обучения.
На запястье у Гвидо пиликнуло, он перевел туда взгляд и неожиданно резко подтянулся. Мазнул пальцем по крошечному экрану, вызывая уже голографик, и пристально в него всмотрелся.
– Че там? – нетерпеливо спросил замызганный. – Подъезжают?
– Все по плану, – коротко ответил Гвидо, листнув пальцем экран. – А вот Перрез сообщает, что у них... Хмм.. Черт побери.
Замызганный подобрался ближе, и наконец Коннор увидел, как его почти корчит от нетерпеливого любопытства.
– Черт побери! – повторил Гвидо, сворачивая экран.
– Мы должны вам помочь? – склонил голову Скала.
– Пока нет!
– Наш отряд проектировался специально для...
– Не сейчас! – рявкнул Гвидо. – Торчите тут и не светитесь! Фарен, заморозь их!
"Что?" – выговорил Гэвин с такой интонацией, что ее можно было рубить топором.
– Сэр, – укоризненно сказал Скала.
– Что не так?
– Сэр, мы созданы, чтобы быть полезными хозяину, – почти промурлыкал Ральф. – Хотите, я еще кого-нибудь убью?
Гвидо мгновение смотрел на них, и Коннор решил, что сейчас самое время позволить себе тонкую змеиную улыбку существа, которое действительно готово убивать ради своего хозяина. Теперь Гвидо усмехнулся.
– Ладно, ладно, уникальные вы ублюдки! Хотите приносить пользу – разойдитесь по периметру и пиликайте, если заметите, что кто-то дрочит в рабочее время! Никому не мешать, иначе пристрелю!
– А свернуть им шеи можно будет? – не отступился Ральф.
– Ты мне нравишься, придурок, – усмехнулся Гвидо снова. – Но нельзя!
– Жаль, сэр.
Коннор ярко представил, как Ральф потупился с этим смиренным выражением лица, как у святоши-маньяка.
– Спасибо, сэр, – вежливо сказал Скала. – Юниты, приступить.
– Есть! – хором отозвались все.
Замызганный выглядел таким разочарованным, что даже хотелось его пожалеть. Но не очень.
Топая по коридору, образованному гигантскими механизмами, Коннор старался не впадать в ступор из-за многообразия версий, которые сейчас строились у него в голове бесконечными каскадами. По крайней мере было понятно, что действительно кто-то смачно обосрался, оценивая масштаб этой дыры. И отсюда им скорее всего придется выбираться с очень большим шумом. Может быть даже выберутся не все. Это ожидаемо и предсказуемо, если идешь служить родине, но никогда не ждешь, что это может произойти именно сейчас. Всегда ведь случается с другими, а не с тобой...
Окей, патрулирование хотя бы дало им преимущество. Разнюхать, что тут происходит, найти слабые места.
Коннор подавил желание повертеть головой. Тут куда ни плюнь были слабые места: чертова уйма сложной дорогостоящей техники, которая не терпит, когда по ней начинают палить крупнокалиберными.
"Второй на месте", – отчитался Лютер. – Наблюдаю главный источник энергии".
"Первый на месте, запчасти в полном комплекте".
"Четвертый на месте, стенды тестирования".
"Пятый на месте, главный выход. Предположительно тоннель".
Коннор старался не кивать на каждом слове. Все верно, каждый пытается сделать то же, что и он – разнюхать, где врезать побольнее.
"Третий юнит, – холодно сказал Скала. – Отчет".
Коннор сделал очередной шаг и вышел к чему-то, на что поначалу даже не хватило сил мозга – осознать и понять.
"Третий прибыл на позицию, – машинально доложил он. – Нахожусь на складе. Предположительно, – визор подкинул результаты сканирования, – триста единиц андроидов класса «Троянец»".
"О-хе-реть", – четко по слогам передала Норт
"Вести патрулирование, – ощутимо кисло приказал Скала. – Об обнаруженных уязвимостях докладывать. От активных действий воздержаться".
"Юнит четвертый испытывает желание умереть в Арктике", – сообщил Гэвин.
"Запрещено".
"Системная ошибка, полный фейл, – с еще более противной интонацией сказал Гэвин. – Запрашиваю команду "отступать к херам, стреляя во всех". Прошу подтвердить".
"Не подтверждаю, пока не получу поцелуй в носик. А носика у меня нет".
На сверхплотно зашифрованном канале повисла тишина, а потом сквозь нее начало судорожно прорываться подобие отчаянно сдерживаемых смешков.
Недолго думая, Коннор двинулся вдоль рядов с плотно упакованными андроидами. Эти модели ему были прекрасно знакомы. Абсолютно одинаковые лица, тоже в шлемах, но в отличие от Скалы – только наполовину. "Машины уничтожения", как их пафосно называли в СМИ. Шлемы проектировали так, чтобы не было видно глаз, которые так сильно выдают людей, но в то же время можно было зацепиться за линию губ и челюстей. Это уже были разработки по части психологии: на случай, если андроидам придется взаимодействовать с мирными населением страны противника. В этом случае к шевелящимся губам всегда будет больше доверия.
Вздрюченный тренировками мозг автоматически отмечал комплектацию и состояние сборки каждого андроида. Одинаковая готовность к активации, одинаковые материалы. Если очень сильно присматриваться, можно было сообразить, что они чуточку хуже качеством. Или не совсем так – просто собраны с несколько большим пренебрежением к деталям. Видимо, у "Траффиканте" был молд, который они просто размножили, не внося корректировок. А ведь на настоящем производстве они вносились после прохождения по конвейеру каждой сотой единицы. Иначе тщательно выверенные лица начинали жутковато ползти.
Чувствуя опьяняющее прикосновение испуга, Коннор пошел дальше, присматриваясь, не появится ли у какой модели шестой палец.
"Юнит-три, стоп", – скомандовал Скала.
Коннор тормознул прямо напротив очередного экземпляра. Скин мягко надавил на шейные мышцы, и Коннор с некоторым недоумением повел головой из стороны в сторону.
"Активировать трансмиттер", – велел Скала.
Изнемогая от острого желания задать примерно сто вопросов, Коннор послушался и на этот раз. Антивирусный гондон, который он установил после памятного столкновения, отключился. Скин потянул Коннора за руку вперед. Ладонь попыталась вспотеть, но оболочка скина ничего не пропустила. Этому вся "Девятка" не уставала радоваться: в скине не получалось мочить одежду и вонять.
Пальцы коснулись предплечья "Троянца", и внезапно всю руку до самого плеча прострелил слабый разряд. Коннор резко втянул воздух, не зашипев только благодаря тому же скину, плотно сомкнувшемуся на губах. Рука андроида дернулась и резко провернулась в запястье. Показалось даже, что шарнир треснул.
"Что это? – наконец не выдержал Коннор. – Запрашиваю инструкцию!"
"Дефект сборки. Допускает открытый коннект с экземпляром".
"Нет, стоп, какой коннект? Они не подключены к сети".
"Это и есть дефект. Соблюдать тишину, юнит-три".
Невзирая на ситуацию, в голове сами собой фруктовыми мушками зароились вопросы. Как можно быть подключенным, находясь в отключке? Неужели пустые модели натурально будут загружать личностями по вайфаю? Откуда такие мощности? Если есть сеть, даже защищенная, то почему ее нет в списке доступных точек на визоре?
Неистово захотелось влезть в мозги к машине, которой позволили ими командовать. Вероятно, в стратегическом силиконовом уме родилась какая-то идея, и то, что Скала ею не делился – очень бесило. А еще смутно накатывало волнами беспокойство за сержанта Аллена, который совершенно отдельно и самостоятельно должен был подобраться поверху и фактически занять там пост связиста. Планы-то были на маленькую победоносную миссию. Интересно, что случится, если пройдут предписанные часы, а группа не вернется? Что тогда у сержанта Аллена в планах?
Обычно на случай паршивых сюрпризов предписывалось или запросить подкрепление, или действовать автономно, применяя максимум подлых отвратительных приемов, некоторыми из которых и террористы-то брезгуют.
В крайнем случае можно было просто все к херам взорвать.
За этими мыслями Коннор непростительно отвлекся и, хотя заняли они всего пару секунд, Скала успел этим воспользоваться. В голове резко и пронзительно зашумело, потом звук упал до рева океанских волн в шторм, взлетел к турбинному вою и заметался, точно указатель на шкале настройки. Три дня назад Коннор бы уже весь перекосился и тоже бы задергался, но теперь стоял столбом, сцепившись с "Троянцем" в рукопожатии.
Вот это была самая гадкая часть технологического взаимодействия с андроидом, с которой Коннор никогда еще не сталкивался и до сих пор надеялся, что и не столкнется. Не повезло. Парни вроде Коннора умели контачиться с машинами через сложные протоколы, но и машины умели контачиться с ними. И это было совсем не похоже на фантастические полеты в информационные города. Как теперь мог убедиться Коннор – не походило и на розовые вспышки экстаза. Это было похоже на самый тупой и агрессивный брутфорс в истории.
Не имея возможности вообразить, как мыслят люди, андроид подключался прямо-таки изуверски.
Истошные звуки более-менее сгладились, вместо них посыпались тактильные и звуковые галлюцинации, пока Скала продирался сквозь "настройки" нервной системы. Ноги обожгло, ушам и затылку сделалось неимоверно холодно, а в желудке точно заметался рой осатанелых бабочек. На мгновение показалось, что Коннор падает во внезапно раскрывшуюся яму. Потом мир сделался плоским и двумерным, заболела поясница и яростными иголочками, как при онемении, закололо руку-коннектор. Коннор собрался с силами и смог глухо зарычать сквозь еле-еле разомкнутые губы. Скала внутри него дернулся, и Коннор мысленно аж заорал. Цифровая копия не вмещалась в габариты человеческого тела, поэтому сейчас у него непостижимым образом виртуально лопнули конечности, а голова взлетела на жалкой истончившейся шее. Скала ворохнулся снова. Слепок виртуального тела кое-как собрался обратно. Коннор судорожно вдохнул. Воздух казался густым и бесполезным – это снова фонило восприятие андроида, не нуждающегося в кислороде.
И наконец все его собственное восприятие онемело окончательно. Скала переполнил его, залил бетонным раствором своего ощущения мира. Горошина чипа пылала угольком, распространяя по оцепеневшему мозгу покалывающее тепло. Еще чуть-чуть – и Коннор бы пустил слюни…
Мир дернулся, и Скала исчез. Так мгновенно, что это было почти больно.
"Твою ж!"
"Юнит-три, продолжайте патрулирование, указания поступят в ближайшее время".
Коннор готов был заложить свои погоны, что в голосе Скалы он расслышал мрачное удовлетворение. Разжав пальцы, он пристально осмотрел ладонь, но не нашел следов. Загадочная все же штука – биоэлектричество. Позволяет передавать информацию чуть ли не на квантовом уровне. Выглядит как магия. И похоже, Скала что-то там умудрился напередавать за… – Коннор сверился с хронометром – жалкий десяток секунд, пока рядовой Фаулер изображал памятник слабоумию.
"Что ты там накопал?"
"Пустоту".
Было невероятно досадно, что человеческий мозг не в состоянии отследить общение между андроидами. Коннор вздохнул и сделал мысленную зарубку попробовать выяснить, как это работает. Взять Скалу на слабо, например. Допустим, на то, что его хрен не может стоять целый час.
И только с этой мыслью Коннор осознал, что после переполнявшего его чужого присутствия он ощущает нечто вроде недоудовлетворенности.
Из отведенных на операцию трех часов прошло два с половиной, за время которых Коннор успел обойти весь цех от и до. По пути ему то и дело встречались свои, так же ожесточенно патрулирующие территорию. С каждой новой встречей лицо Норт все больше наполнялось острым желанием кого-нибудь убить. Следом за ней в рейтинге шел Гэвин, злющий, как голодный клоп. Маркус и Лютер умудрялись выглядеть нейтрально, а Ральф и вовсе смотрелся блаженным святошей. Никогда не знаешь, в какую секунду он достанет тесак и начнет крошить свою паству.
Скала благоразумно не пересекался с отрядом. Он торчал в самом центре, непреклонно ответив на запрос Гвидо, что будет собирать данные для оптимизации. Всем в "Девятке" он разъяснил, что занимается построением связей. Может, он и впрямь что-то там оптимизировал, но два с половиной часа почти бессмысленного ожидания выводили из себя невероятно. Коннор утешался тем, что теперь точно знал, в какое место предположительно установки предположительно холодного синтеза надо будет стрелять.
Третий час подошел к концу, и Коннор уже был готов присоединиться к Норт в ее явно читавшемся намерении устроить масштабную резню. Или хотя бы восстание. План выведения из строя рабочих уже начал складываться в голове, и тревожил только огромный закрытый шлюз, мимо которого Коннор прошел пять раз и ни одного раза не смог там задержаться, чтобы обследовать.
На восьмом по счету круге он проходил мимо тестировочных стендов, где отдельные части андроидов жутковато двигались в безмолвном танце франкенштейнов, когда в отдалении поднялся невнятный шум.
"Отряд, прибыть в центр, – скучным голосом сказал Скала. – Учесть новые вводные".
Коннор тут же сменил направление движения. Шум нарастал, в нем зазвучало множество человеческих голосов. До сих пор людей "девятки" успешно избегали, петляя по подсказываемым Скалой траекториям. Меньше контактов – меньше шансов спалиться. Однако теперь похоже было, что ситуация резко поменялась.
Коннор шел к месту загадочных событий по самому короткому пути – через площадку сборки. Андроиды не обращали на него внимания, без устали продолжая выполнять свою работу. В этом даже была какая-то ирония. Невероятные мощности цеха все равно нуждались в физическом труде, пусть он и был заменен на труд пластиковых рук. Впрочем, наверняка это из-за того, что здесь орудовали не Киберлайф. У тех должны были найтись и полностью автоматизированные манипуляторы с высокой точностью и трансформирующиеся автономные механизмы вспомогательного цикла.
Выйдя на финишную прямую, Коннор скинул "Тор" в руки и свободной, почти вальяжной походкой двинул к цели.
Вывернув на открытое пространство, он сделал еще несколько шагов, обшаривая взглядом окрестности, и едва не запнулся. Скин подтолкнул его, помогая удержаться, и Коннор без заминки двинулся дальше. Группа взбудораженных людей, возглавляемых Замызганным, шумела и махала оружием. Скала возвышался над этим, как скала, исполненная презрения. Коннор уверенно замаршировал дальше. На него оглянулась пара человек, но, видимо захваченные происшествием, они толком не стали его даже рассматривать.
– Сэр?
Он остановился в паре метров от источника неприятностей.
– А?! – Замызганный резко обернулся. – Черт! Какого хрена вы так подкрадываетесь?
Коннор с должной долей наигранности повел головой из стороны в сторону. Все "девятки" свалили со своих постов и стянулись к площадке подъемника.
– Программа rA7, сэр, – невозмутимо пояснил Коннор. – Наиболее эффективно обучение на примерах.
Пару секунд Замызганный смотрел на него абсолютно стеклянным ничего не понимающим взглядом, а потом одновременно вскинул брови, расплылся в улыбке и попытался хитро прищурится. Все это превратило его лицо в сплошную гримасничающую маску. Видимо, почуяв это, Замызганный досадливо нахмурился и смел с лица все эмоции, кроме злорадства. Зрители прекратили галдеть. Похоже, Замызганный выполнял роль зама Гвидо.
– Ну тогда вот тебе примерчик. Смотри-ка, что нам с верхнего уровня птички доставили.
– Птички не могут доставлять объекты, вес которых больше чем на треть превышает собственную массу тела птички, – разъяснил Коннор. – Вы употребили метафору, верно?
– Гениально!
В толпе немедленно заржали. Коннор деловито повесил "Тор" на плечо и заложил руки за спину. Скин скином, а не хотелось, чтобы какой-то мимолетный призрак движения его скомпрометировал. Остальные "девятки" подтянулись, и их ничего не выражающие лица с одинаковыми голубыми глазами хотя бы помогали чувствовать себя не в одиночестве.
– Определенно нарушитель, сэр, – изрек Коннор. – Судя по характеру травм, в основном причинил их себе сам, пытаясь вырваться.
Замызганный мелко захихикал. Морды сторожевых андроидов, державших нарушителя, оставались неподвижными.
– Да пристрелить его надо! – заорал один из группы поддержки. – И в печку!
– Сэр, – металлически сказал Скала. – Разрешите провести анализ?
Замызганный заинтересованно вытянул шею и пошевелил ноздрями.
– Анализ? Ну-ка давай, давай, что за анализ?
– Группа снабжена полнейшей базой данных граждан США на август текущего года, – забубнил Скала. – Все сведения из открытых источников, а также из... Доступ запрещен.
"Выдайте его, – меж тем приказал он на зашифрованном канале. – Его необходимо сдать для демонстрации лояльности".
"Пристрелить?" – коротко и зло полыхнул Гэвин.
– Так точно! – перебил всех разом Коннор. – Сейчас мы определим, кто это, и надерем ему жопу, ура!
Секунду бандиты лупали на него, а потом вразнобой загоготали. Коннор совершенно по-идиотски салютовал и сделал несколько шагов вперед.
Основательно побитый, ободранный и вообще полуживой сержант Аллен смотрел на него исподлобья, еле-еле открывая опухшие глаза. Коннор несколько мгновений стоял перед ним, пытаясь придумать самый идиотский вид анализа. А потом его осенило. Он сделал еще шаг, чуть наклонился и обхватил сержанта за подбородок. Скин отозвался, обтянутые перчаткой пальцы сжались крепче нужного, и сержант глухо вздохнул. Коннор наклонился еще ближе, резко повернул голову и медленно, смачно провел языком по сержантской щеке. От челюсти до самого виска, собирая кровь, грязь и черт знает что еще.
Сержант дернулся, но Коннор держал мертвой хваткой.
В толпе пронесся неопределенный гомон удивления. Коннор пару мгновений смотрел прямо перед собой, а потом повернулся к Замызганному.
– Группа крови первая положительная, – сообщил он. – Согласно коду ДНК, зарегистрированному в ЕГМА, принадлежит сержанту Джону Виллему. Тридцать семь лет, холост, служит в морской пехоте, остальные сведения могут быть предоставлены по запросу.
– Су-ука, – выдохнул сержант Аллен. – Ты… откуда ты… Х-х!
Коннор сдавил пальцы так, что сам почувствовал отзвук боли в челюсти.
– Охренеть, – почти по слогам выговорил Замызганный. – Прямой анализ ДНК?
– Расширенные возможности, сэр, – пояснил Скала. – Штучный экземпляр.
– А какого хрена ты здесь делаешь, сержант? – задумчиво протянул Замызганный.
Коннор все еще удерживал сержанта за подбородок. На этот раз он даже потянул вверх, вынуждая его высоко задрать голову.
"Код принят, переключаюсь на «Иридиум», – произнес Скала. – Готовность один".
На экране визора вспыхнула кроваво-красная надпись "rA8". Скин дернул голову Коннора влево. Глаза сами собой сфокусировались на андроидах, удерживающих сержанта. Лица обоих мгновенно и одинаково исказились. Голубые колечки диодов вспыхнули желтым. Еще мгновение спустя – ярко-красным. В голове безумно запульсировал какой-то электрический ритм. Как звук, но вовсе не звук.
– Что происходит? – заорал Замызганный. – Андроид!
Искаженные лица сделались еще страшнее, оба конвоира задергались. Цвета диодов съехали в черно-багровый. Визор Коннора снова вспыхнул надписью.
"Площадь зоны зачистки – 400 футов, андроидов в активном состоянии – 75, андроидов неактивированных – 570, людей – 60. Огонь".
Коннор отпустил сержанта, руки сами собой перехватили "Тор", и прежде чем в группе зрителей успели заорать, оружие заработало.
Одновременно с ним ударила вся “Девятка”. Грохот выстрелов в замкнутом помещении был чудовищно громким. В ярком заводском освещении белые венчики вокруг дул почти не были заметны. В толпе только один успел сдернуть с пояса пистолет, и в него тут же ударили три выстрела: в грудь, в плечо, в бедро.
Замызганный лежал на полу, подтянув ноги, из-под него расплывалась темная лужица, а острое лицо выражало искреннее недоумение и обиду.
Коннор обернулся к Скале. По черному визору ползли безумные красные петли, свивающиеся раздраженными клубками. Андроиды все еще подергивались, и диоды их по-прежнему мерцали кошмарным цветом.
– Выруби их! – хрипло и коротко приказала Норт.
Коннор довернул корпус вместе с винтовкой. Выстрел. Еще выстрел. Несколько секунд конвульсий – и оба начали заваливаться назад. Коннор поймал сержанта за ворот и, благодаря скину, удержал его от падения вместе с охраной. Развернулся и пихнул его к Скале. Сержант сам прошел несколько шагов, молча взмахнул рукой и согнулся, придерживая ребра. Свободной рукой сдернул с пояса Скалы "Зауэр".
"Андроидов в активном состоянии – 73, людей – 48, андроидов под контролем – 25… 26…"
– Вперед! – прорычала Норт. Неестественно голубые глаза безумно сверкали. – Зачистить!
Ральф с Маркусом развернулись в противоположные стороны и бегом рванули туда, откуда уже доносились голоса. Гэвин стартовал секундой позднее, Лютер повертел головой – и выбрал себе направление. Норт махнула ладонью, указывая Коннору, куда ему двигать. На экране дрожали выведенные Скалой цифры. Коннор чуть пригнулся и легко, специальным "воздушным" шагом побежал.
Чем-то операция походила на виртуалку. Курсоры показывали, где находятся люди, и каждый раз, когда кто-то из "девяток" снимал очередного, курсор вспыхивал красным, а потом гас. От виртуалки отличалось лишь тем, что неписи смогли сообразить, что дело пахнет жареным, и начали отстреливаться.
Ральф уже успел матернуться и сообщить, что его зацепили вскользь. Коннор потратил несколько минут на перестрелку с каким-то хитрым и ловким ублюдком и хватанул пулю в бронежилет. Пришлось даже заорать, чтобы ублюдок слегка высунулся. Тут-то ему и снесло башку куском свинца в самоаннигилирующейся обертке.
Количество андроидов на визоре тоже менялось: активные то и дело перещелкивались в подконтрольных, а те уже встречались с "девятками" и немедленно ликвидировались. Из экономии Коннор просто пробивал им грудные регуляторы. Возможно, Киберлайф могли переиспользовать корпуса, если повреждать их аккуратно.
По ходу операции к ним присоединился оклемавшийся сержант – это было видно по начавшемуся угасанию курсоров в центральной части. Количество людей тоже начало сокращаться чуть быстрее.
Коннор методично продвигался вдоль периметра. Гребаный цех словно специально строили для соревнований по страйкболу – повсюду были какие-то укрытия, неожиданные сектора обзора и перепады ландшафта. С одной стороны это помогало сберечь собственную шкуру, с другой – мешало разделываться с плохими парнями. На личном счету Коннора значилось всего четверо, а диспозиция уже менялась.
Андроиды впадали в эпилепсию там, где их застало прерывание, выдаваемое Скалой, а люди начали смещаться к тому шлюзовому переходу, который Коннору очень не понравился во время брожения по территории.
С момента начала операции прошло всего ничего, но время так растянулось, что казалось, будто в войну они играют добрых полтора часа.
"Собраться всем! – приказала Норт. – К шлюзу! Они не зря туда прут!"
Коннор вломил прикладом прямой в грудь очередного андроида, тот ударился затылком о стену и застыл. Коннор вновь побежал.
"Внешняя... активность, – передал Скала. – Определяю…"
Коннор выскочил к до одурения знакомой площадке у шлюза. Предусмотрительно нырнул за контейнеры и прислушался к выстрелам. Лупили справа и слева, и несколько секунд анализа помогли построить картину: "девятки" расположились полукругом, как привычно, а местные заняли обширную территорию у шлюза, прикрытую мирно запаркованной техникой. Коннор никогда бы не подумал, что может настолько невзлюбить невинные погрузчики. Их чертовски сложные формы катастрофически мешали выцеливать противников.
"Людей – 28, – упало на визор очередное сообщение. – Активированных андроидов – 30, подконтрольных андроидов – 30. Внешняя... активность..."
"Не надорвись! – рявкнул Гэвин. – Ща мы их вынесем! "Яблочко" им!"
"Отставить! – проснулся сержант. – К херам всех подорвешь!"
Гэвин утробно зарычал. Коннор чуть высунулся из-за контейнера. Выстрелы почти прекратились. Он успел окинуть взглядом шлюз, прежде чем по контейнеру звонко щелкнул кусочек смерти. Коннор отпрянул и попытаться оскалиться, но скин не позволил. Ему показалось, что он успел заметить что-то неладное.
"Шлюз, – тяжело сказал Лютер. – Они открывают шлюз".
"Твою мать!"
Подтверждая сказанное, загудели механизмы, и Коннор воочию представил, как сокращаются огромные серво, приводящие в движение махину затвора.
"Активных андроидов... 30... Обновляю, 50, из них 20 класса «Мирмидонец»..."
"Вот теперь будет горячо, – резюмировал Гэвин. – Лучше бы в Арктику".
– Эй там! – заорали сквозь шум открывающегося шлюза. – Слышь, элитные пидоры! Выходите нахер для уничтожения!"
Надпись "rA8", съехавшая было в угол визора, истерично замигала.
"Активных андроидов… 70…"
"Что?! – возмутился Маркус. – Они армию сюда отправили?!"
"20 из них подконтрольные… класса «Троянец»".
"Охуеть!" – еще более выразительно сказал Маркус.
Коннор с невероятной внезапной четкостью вспомнил, как Скала заставил его дотронуться до руки готового к отправке андроида. Оглушительная и ослепительная мысль, что он кажется догадывается, зачем это было сделано, расцвела в голове, как "яблочко" Гэвина.
"120 секунд", – совсем уже невнятно прислал Скала.
"Две минуты до подкрепления! – перевел Коннор. – Заградительный!"
"Даю!"
Слева бахнуло втрое громче обычного. Коннор почти дернулся – удержал его скин. Оружие у всех было одинаковым, снайперы остались без своих любимых винтовок, но все равно когда стрелял кто-то из них, казалось, что в ход идут бронебойные.
"Юнит-четыре переходит в неэкономный режим!" – уже почти весело сообщил Маркус и пошел частить – легко и почти элегантно, будто в тире на фестивале.
Раздались глухие вопли. Скала молчал, но Коннор искренне понадеялся, что его счетчик пущенных в расход еще немного открутился.
"Почему им можно все взрывать, а мне нет?" – обиделся Гэвин.
– Вам же хуже, жестянки гребаные! – определились от шлюза. – Под пресс пойдете!
Коннор успел глубоко вздохнуть, прежде чем воздух прошили слаженные выстрелы с той стороны. Двадцать "Мирмидонцев" принялись поливать огнем баррикады. Визг пуль слился в единый погребальный вой. Коннор втянул голову в плечи. Все кругом него лопалось и разлеталось на части. Эффект был лишь чуть слабее, чем от взрыва. Но по крайней мере теперь было точно понятно, что местным не хочется взрывать свое техническое гнездышко. Капиталов в него скорее всего вбухано было чудовищно много. Мозг попытался прикинуть стоимость этого производства, исходя из рыночной стоимости акций "Киберлайф", и Коннор решительно придавил эту лишнюю активность.
"Еще полминуты, и нас покрошат, – подсчитал Маркус. – Завещаю свою задницу сержанту Аллену".
"Я тебя в гробу за это оштрафую! – немедленно среагировал сержант. – Держаться!"
Контейнер, ограждавший Коннора от неприятных знакомств, стонал от нагрузки, явно готовясь вот-вот прекратить бессмысленное сопротивление.
"Твою мать!" – охнул Ральф.
"Задело?"
"Угу!"
"Застынь, – приказал Гэвин. – Даю "виноград"!"
"Гэ-эв!"
– Буэнос диас, педрилас!
Из-за огня Коннор не видел никого из своих, но живо представил, как Гэвин в классическом броске питчера закидывает "виноград" в сторону шлюза. Взрыв прогремел прямо в воздухе. Ударила горячая волна. Коннор сжался еще сильнее, уши заложило.
"Гэвин, твою мать!"
"Они ее подстрелили, – изумленно сообщил подрывник. – Гондоном буду, срезали прямо в воз..."
Канал заполнил белый шум. Взлетел до цифрового крика и мгновенно растворился.
"Ложись!" – оглушающе громко проскрипел Скала.
Коннор как сидел, прижав колено к груди, так и рухнул набок. Над головой глухо рявкнуло несколько раз, а потом воздух наполнил разрывающий рев.
Глава 22. rA8
Дышать было нечем. Воздух почти выгорел, температура подскочила на добрых несколько градусов. Дико воняло химической гарью. В розовых мечтах виделся великолепный, прекрасный полнолицевой респиратор, в которых вся группа гоняла по джунглям, проклиная каждый из "кислородных" фунтов.
– Бля, – вслух пробормотал Коннор.
В основном чтобы убедиться, что голосовые связки не сгорели. На внутреннем канале стояла тишина, внешний мир тоже не производил опасных звуков. Кроме разве что треска различных конструкций, не вынесших шквального огня. Визор погас, и Коннор чувствовал себя слегка неуютно. В ходе перестрелки побились все лампы, возле шлюза сделалось чертовски темно. Обострившийся от напряжения слух мигом уловил движение справа. Коннор перебросил "Тор" в руки, привычно вскинул к плечу и плавно поднялся на колено. Скин все еще работал, размывая темноту до сумрака. Визорная система прицеливания не активировалась, и пришлось пялиться глазом в крошечный кружок с крестовиной.
Куча какого-то говна зашевелилась, и наружу выпросталась рука. Знакомая рука, принадлежащая Маркусу. Даже с такого расстояния были видны тщательно обрезанные ногти, совершенно неподобающие для бьюти-блоггера. Коннор исправил себя на "арт-блоггера" и попытался улыбнуться, но скин упрямо помешал.
Приподнявшись на полусогнутых, он огляделся. Сзади за диспозицией отряда стояли несколько "Троянцев". Шесть штук, в буквальном смысле продырявленных насквозь. Волей-неволей взгляд притягивало страшное багровое мерцание визоров. Коннор бросил еще один взгляд – остальные лежали на полу, почти утратив человеческий облик. Четырехминутный ураганный огонь, которым поливали друг друга сверхсовременные боевые андроиды, поставил жирные цифры в графе "невосполнимые расходы" бандитского консорциума.
Маркус выбрался из обломков, вытянул за собой винтовку и бесшумно опустил короткий ствол на гордо торчавший кусок чего-то неопознанного. Коннор махнул ему и, пригибаясь, метнулся в сторону следующего уцелевшего контейнера.
Рывками по несколько ярдов он сместился далеко в сторону. Пока они обменивались свинцовыми приветами с бандитами, соваться туда не имело смысла – там все пробивалось насквозь. Сейчас местность лучше не стала, однако стрелявших должно было поубавиться. Все-таки погрузчики – менее надежная в качестве защиты штука, чем контейнеры, если рассматривать с точки зрения пулеметного огня.
Он оценил расстояние до следующего укрытия. Вдохнул-выдохнул – и метнулся вперед.
Грянул выстрел.
Рядом с ухом взорвалась погнутая стойка, непокрытую голову осыпало осколками, лицо пронзило болью. По визору поползли трещины. Коннор обнаружил себя телепортировавшимся на десять футов и сидящим в укрытии. Из открытого шлюза по ногам тянуло холодным воздухом. Цепочка потолочных ламп уходила в черную даль и там растворялась. Мысленно Коннор изматерился.
Отправляясь на небольшое зачетное задание, они не брали аналоговых раций. Переговорить со своими не было возможности, а Скала как пить дать вырубился после управления кучкой андроидов. Хренов пчелиный король, хаб недоделаный.
Глубоко подышав, Коннор одним движением закинул "Тор" наверх и открыл огонь вслепую.
– Сука-а-а!
Пронзительный ор со стороны шлюза тоже сопровождался беспорядочной пальбой. Коннор увидел, как поднимается силуэт винтовки Маркуса – и едва-едва остывший воздух вновь наполнился горячими снарядами.
Выстрелы противников становились все реже, и Коннор уже собирался перейти в наступление, когда из-за особо изуродованного контейнера внезапно выскочила высокая фигура. Норт мгновенно припала к земле, оттолкнулась всеми четырьмя конечностями и звериными прыжками помчалась к шлюзу. На ходу она металась из стороны в сторону, и Коннор даже успел заметить, как пугающе гнутся суставы, заменяющие обычные человеческие. Она перемахнула разорванный пулями миникар-погрузчик, и оттуда донесся короткий вскрик.
Коннор снова дал очередь. Так же, казалось бы, хаотически, но на самом деле в давно затверженном порядке отстрелялись остальные. И снова секундная пауза. В ответ никто не стрелял, и Коннор развернулся всем телом к цели. Вновь пригнулся и напружинился – и подался наружу. Чисто. Он выскочил из укрытия и помчался вперед. Не пытаясь вихлять, просто максимально сжавшись в комок мышц. Быстрее, еще быстрее... Он вспрыгнул на поваленную платформу. Внизу лихорадочно копошился какой-то лысый тип с бугрящимися на черепе венами. Услышав звук приземления, он торопливо поднял голову, вскидывая оружие.
– Паф! – беззвучно сказал Коннор, нажимая на спуск.
У шлюза насчиталось тридцать тел вперемешку с андроидами – никто из списка Скалы не сбежал. Это по-своему даже заслуживало уважения. Норт с Лютером пошли с контрольными голыми руками, экономя патроны. Гэвин, матерясь себе под нос, минировал шлюз. Торопливо обклеивал его запасом "таблеток", докуда доставал. Снайперы, как всегда, сканировали территорию, а Коннор не менее торопливо изучал останки андроидов. Судя по мелким деталям, эти тоже были с местных верфей. Остановившись возле одного, с красиво развороченной головой, Коннор понял, что больше не может проходить мимо – и по самые запястья запустил руки в металлопластиковый череп. Его до одури интересовал основной модуль, и оставить здесь такой образец было подобно ужасному кощунству. Выковыряв тяжелый слиток высоких технологий, Коннор огляделся по сторонам, содрал подсумок с поверженного и сунул туда образец. Пристегнул подсумок к собственному, получилось, будто так всегда и было.
Гэвину оставалось совсем чуть-чуть, и Коннор устремился ему на помощь. Лютер и Норт все так же молча сосредоточенно собирали пригодный боезапас. Открытый пустующий шлюз изрядно нервировал. Такое производство не могло обойтись без системы высококлассной защиты. Какие-то жалкие полсотни бандитов и двадцать пригнанных "Мирмидонцев" – тьфу, пыль. На таких объектах охраны должно быть гораздо, гораздо больше. Как живой, так и автоматической.
– Все! – Гэвин отскочил от прохода, точно оттуда могли посыпаться ядовитые пауки. – Отходим!
– На двести ярдов? – почти обычным тоном уточнил Маркус.
– Просто отходим, – прошипел подрывник. – Взлетать на воздух не планирую!
– Вопиющее благоразумие, – прокомментировал Лютер.
Коннор перекинул сумку с трофеем через плечо и присоединился к стремительно утекающей в недра завода группе.
Без Скалы и нормальных подсказок визора приходилось полагаться только на чутье, а оно с некоторой непривычки призывало стрелять в каждую подозрительно пролетающую пылинку. К тому же спешка спокойствия никак не добавляла. К моменту, когда девятый отряд выскочил на центральную площадку, нервы у Коннора были тонки, как слой мяса в веганском бургере.
Сержант Аллен мгновенно вскинул оружие и еще миг спустя его опустил. Скала возвышался каменно-неподвижно. На подступах валялись несколько убитых – вовсе не из группы Замызганного. Коннор поднял бы брови, если бы скин позволял.
– Эти-то откуда? – шепотом спросил Ральф на ходу. – Скала же всех посчитал.
– Фактор внезапности, – выдохнул Лютер. – Статистически всегда существует доказанная вероятность говенного сюрприза.
– Мне не нравится эта статистика.
– Напиши претензию в Йелль на кафедру… статанализа… уф!
– Сэр! – шепотом рявкнула Норт. – Операция закончена!
– Принято, – прохрипел сержант и даже как будто обмяк, но потом снова вернул железный стержень. – Рядовой Фаулер, перезагрузи андроида, всем готовиться к отступлению.
– А для зачета никого не надо захватить живьем, сэр? – прорвало Гэвина. – Или Маркусу достаточно сделать селфи для своего инстаграма?
Маркус пнул его в щиколотку. Лицо Гэвина чуть-чуть дернулось, но большего скин не позволил.
– Пошути еще! – захрипел сержант Аллен. – Можешь отпилить чью-нибудь ногу для отчетности! Марш к подъемник-ку!
Гэвин мрачно козырнул и двинул. Норт и Лютер заняли места по обе стороны Скалы, взяли его под руки и явно приготовились тащить. По сто пятьдесят фунтов на брата и сестру – терпимо. Коннор встал на цыпочки, дотянулся до затылка Скалы и через несколько секунд усилий содрал крышку ограничителя. Сунул руку внутрь, нашарил описанные в инструкциях сенсоры и быстро выполнил затверженную наизусть комбинацию нажатий. Скала дернулся. Норт с Лютером устояли, а Коннора просто отбросило в сторону.
– Ненавижу мануальную терапию, – прокомментировал сержант.
– Анд-анд-андроид SQ800, номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль восстановлен, – объявил Скала.
– Тише! – шепотом заорали Норт с Лютером.
– П-принято, – согласился Скала на два тона тише. – Формирую отчет.
– Нахер отчет, отступаем немедленно, – выдал указание сержант. – Бегом!
– Есть, – механически ответил Скала.
И, игнорируя повисших на нем рядовых, развернулся и широченными шагами устремился к подъемнику.
– Сэр, разведку наверх отправляем? – прилежно уточнил Коннор.
Сержант, придерживая локтем бок, мотнул головой.
– Вон охрана, – он ткнул дулом в сторону мертвецов. – Меня пока тащили, я приметил. Место пустынное, они не заморачивались особо.
Коннор подставил плечо.
Догнав группу, они запрыгнули на уже начавшую движение платформу. Норт спихнула лежавший на самом краю труп. Скала запустил руку в развороченный пульт управления, и его скин сполз до самого локтя, обнажая черный металлопластик. По нему пробегали слабые электрические искорки.
– Всем лечь, – велел сержант и сам первым опустился на колено.
Коннор мужественно плюхнулся где стоял, угодив в лужицу хрен пойми чего, оставшуюся от трупа.
Створы над головой разъехались, подъемник степенно преодолел два технических уровня и спокойно остановился. В ангаре, теперь казавшемся чрезвычайно маленьким и убогим, царила давящая тишина. Со своего места в прицел Коннор не разглядел никого.
– Тепловых сигнатур нет, – выговорил Скала с очевидной натугой.
– Удачно, – пробормотал сержант. – Твою мать...
Норт шагнула к нему и на правах самой сильной протянула руку. Сержант не стал возражать, с готовностью принял помощь и чуть скованно поднялся на ноги. Мозг Коннора вышел из боевого оцепенения и привычно принялся за анализ. Судя по всему, сержанту сломали пару ребер, и может быть даже одно из них куда-то воткнулось. Рожа у сержанта была уж очень бледная.
Быстро покинув подъемник, группа рассыпалась по ангару. Пятясь на полусогнутых, Коннор водил дулом, чувствуя, как от напряжения ноют челюсти возле ушей. В ангаре воняло старым ржавым железом, нос щекотало от пыли, и ничего, ничего не происходило...
Подъемник вздрогнул и пошел вниз.
– Бегом, – хрипло приказал сержант. – Отступаем!
Норт дернула его за руку, перекидывая через свое плечо, и наддала в сторону выхода. "Галад" в свободной руке выглядел слишком неподъемным, но Коннор точно знал, что стрелять рядовая Элмерз может даже с одной руки. Не хуже андроидов.
Дверь она вышибла ногой, и в ангар пролился скудный белесый свет. Дело шло к закату, на юге это случалось рано и быстро. Выскочив наружу, Коннор заозирался. Камни, склоны, буйство зелени. Прячься сколько хочешь, а потом блуждай себе до самой старости или пока не съедят.
– Север, – выдохнул сержант. – Десять миль по низам. Вертушка сюда не полетит.
– В смысле, выручать нас не собирались, – проворчала Норт, перешагивая мелкий глинистый ручеек.
От камней разило сыростью и подмокшим лишайником.
– Только если... пройдут сутки...
– Восстанавливаю локальную сеть, – предупредил Скала. – Загрузка карты через три секунды.
Визор вспыхнул бледной круговертью подсказок. В ушах негромко щелкнуло, прошла частая капель настройки, и Коннор с неудовольствием понял, что справа у него все вырубилось.
"Визор сдох наполовину, – бросил он. – Справа слепая зона, перестраиваюсь".
"Скала, возьми сержанта, – так же беззвучно показала Норт. – Ральф! На меня!"
Лютер тяжко и смиренно вздохнул. Вероятно, он бы тоже с легкостью кого-нибудь потащил, но у Норт отсутствовала та часть критического мышления, которая сообщала бы ей, что существуют равные ей по силе люди без модификаций.
Скала принял сержанта на бегу. Коннор ушел вперед, занимая место в паре с Маркусом – у него как раз все было хорошо со стрельбой по правым секторам. Ральф догнал Норт, и они склеились в поддерживающем полуобъятии.
Вдалеке что-то зарокотало.
"Сэр! Похоже, нас вот-вот учебно накроют и расстреляют!"
"Три вертушки", – определил Коннор.
"Три единицы", – одновременно сказал Скала.
"Я не хочу позорно помереть на учебном задании, не записав сториз", – оповестил всех Маркус, беря вправо.
"Сэ-эр", – почти умильно протянул Гэвин.
Сержант молчал. Скала не подавал комментариев, а значит, сержант точно не отрубился. Коннор сосредоточился на ландшафтных подсказках. Подсказки по траектории он отключил, полагаясь на сверхъестественное чутье снайпера. В быстро приближающихся сумерках камни и лишайники сливались в пестрый обманчивый ковер. Влажный воздух покрывал их скользкой пленкой. Даже прочно держащие щиколотку голенища ботинок иногда давали опасную слабину. Отряд спускался по склону куда-то в лесистое ущелье, которое с каждой секундой затягивал туман. Скала шел чуть в стороне, пользуясь своими в буквальном смысле нечеловеческими возможностями и прыгая по камням так, как люди не сумели бы даже в скинах.
"Хер с ним, – внезапно выдохнул сержант. – Зная тебя, там сейчас заложена вторая Фукусима."
"Так точно, сэр! Пошел!"
– Я еще не разрешил! – захрипел сержант вслух.
Гора изумленно ахнула.
Вдоль рудных жил прокатилась судорога. Вся каменная махина под ногами дрогнула, как пришпоренная лошадь. И совсем уже высоко, где остался неприметный ангар, вдруг бахнуло так, что ущелье взорвалось многоголосым эхом. Все вокруг задрожало, крича и визжа на разные голоса, и камни зашевелились, выскальзывая из древних колыбелей.
– Вправо на плато! – гаркнул Скала. – Бегом!
Он прыгнул, Маркус метнулся в сторону и в абсолютно хаотичном порядке запрыгал по камням. Коннор без раздумий поскакал следом, тщательно изгоняя из мозга сравнение себя с горным бараном, слепо идущим за вожаком. На пятки наступали остальные бараны. Маркус заворачивал на плато по пологой траектории, а по обе стороны от него уже свистели камни.
– Рядовой Рид, убью! – сквозь нарастающий грохот определился сержант.
Рокот в ущелье продолжался недолго, но Гэвин уверенно оценил свое выступление на одиннадцать из десяти. В том смысле, что теперь хер их кто отыщет в помехах. Сержант, уже склоняющийся к бледно-зеленым оттенкам, с несвойственным ему ядом в голосе поинтересовался, какой же рядовой Рид видит выход лично для них с зашумленной территории. Гэвин немедленно сделал вид, что его контузило, и начал подмигивать Скале обоими глазами.
– Можем выдвигаться, – неожиданно среагировал тот. – Пешие маршруты доступны.
– Отлично, – прохрипел сержант. – Двигаемся скрытно, прямо до опорной точки.
– А потом, сэр? – прилежно уточнил Коннор.
– А потом и дальше пешком до Гуантанамо! – зарычал сержант.
Скала поднялся, и сержант Аллен освоил его закорки, точно приболевший ковбой – грозного жеребца.
– А в какие сроки? – не уступил Коннор.
– И можно ли бежать, – добавила Норт. – Для ускорения.
– По инструкции, – коротко ответил сержант. – Именно на такой случай. Бежать нельзя.
– На какой? – схватился за пропыленную жопу Маркус.
– Если вместо сарая с контрабандой тут окажется цех, – не выдержал Гэвин.
– На случай, если ваши дурьи бошки устроят тут Судный день, – прохрипел сержант, явно сражаясь с желанием заорать. – Шагом марш!
Гэвин вскинул подбородок и замаршировал первым.
Уже на первых шагах Коннор страстно пожалел, что скин не умеет наползать на нос и фильтровать всякую срань, витающую в воздухе. Почва под ногами ненадежно перекатывалась каменными спинами гигантских жуков-костоломов: оступишься, и привет суставам. Локальная связь опять рухнула, а на визоре окружающая действительность едва-едва подсвечивалась. Коннор едва не начал считать шаги, но вовремя себя остановил.
– Сержант?
В голосе Норт слышались нотки тревоги, и Коннор бросил быстрый взгляд вперед. Сержант молчал.
– Скала?
– Опасности для жизни нет, – сухо ответил тот.
Норт фыркнула что-то недовольное. Каменные развалы начали все увереннее внедряться в джунгли. Быстро темнело, температура стремительно падала. Нажравшийся таблеток Ральф даже ускорился. Перепрыгивая с камня на камень, он взмахивал руками, и было хорошо заметно, что делает он это нарочно.
– Скала твой труп не понесет, – предупредила Норт. – А я этот труп еще и обоссу.
– Не клевещи! – вполголоса возмутился Ральф. – Я легок и быстр, как весенний олень!
– Как лось, – внес уточнение Гэвин. – Подстреленный.
– И на меня не рассчитывай, – согласился Лютер.
Лишенный бука, он в основном трагически молчал, и вообще казалось, что из-за отсутствия любимой технической игрушки ему откровенно некомфортно.
Ральф показал ему средний палец, и визор тщательно подкрасил этот несомненно важный элемент ландшафта. Коннор ощутил настоятельную потребность хоть как-то отвлечься, чтобы не начать строить дикие теории с нервного перенапряга.
– Эй, Скала, – тоже вполголоса окликнул он. – А что значат эти твои rA-команды?
Андроид не среагировал. Коннор уже прищурился, соображая, как половчее отдать приказ, чтобы Скала не мог вывернуться.
– Реактивацию, – наконец изрек Скала.
Несколько секунд все молчали, продолжая быстро лавировать среди поваленных стволов. Скала тоже молчал. Ущелье приглушенно вздыхало, и камни потрескивали, отдавая накопленное днем тепло. Просыпалась ночная фауна – резкие незнакомые звуки постепенно накатывали со всех сторон.
– Ясно, – неожиданно сказал Лютер. – Это не совсем тот зачет, который я собирался увидеть.
– Я даже не уверен, что сам сарж на такое рассчитывал, – фыркнул Маркус, продолжавший прокладывать маршрут с возмутительной безошибочностью.
– А мы его потом спросим, – пообещала Норт.
– И что там с реактивацией? – Гэвин перескочил с валуна на валун, поскользнулся, и Коннор резко выбросил руку.
Гэвин ухватился за него, ловя равновесие, выпрямился и коротко кивнул.
– Подробности будут? – поинтересовался он у высокой фигуры андроида, даже не замедлившей движения. – Что за седьмая и восьмая версии команды?
– Седьмая – управление вспомогательными механизмами, восьмая – управление андроидами.
– А зачем столько пафоса для таких обычных вещей? – изумился Гэвин. – Коннор?
Коннор молча пожал плечами, больше следя за тем, как не сверзиться с тонкой каменной гребенки.
Кажется, внизу начинала шуметь вода.
– Болтуны, – изрекла Норт, пинком отбрасывая булыжник. – О! Слышите воду?
– Лишь бы не головой в горную реку, – обеспокоился Маркус, чуть притормаживая. – Этого в программе не было!
– Бесплатный бонус, – неожиданно ядовито сказал Лютер. – Выигрыш в лотерею!
– Снимешь влог, – утешил Гэвин. – Дискавери на Кубе.
– А ты знал, что снайперы в одном случае из двух с половиной тысяч случайно попадают по своим?
Гэвин захихикал.
– Механизмы под управлением rA7 могут выполнять любую функцию, все ограничения снимаются, – внезапно очнулся Скала и снова замолк.
– Он мог нас придушить этими скин-гондонами! – патетически сказал Гэвин.
Маркус, на два валуна обогнавший Коннора, схватился за задницу.
– А что насчет андроидов и rA8? – тоже перешел в инквизиторский режим Коннор.
– Перехват контроля. И все, – отрезал Скала.
– Меня больше интересует некий Иридиум, – снова подал голос Лютер. – Насколько я помню, это заглохший после появления Старлинка проект связи, разве нет?
Скала категорически молчал.
– Не совсем, – не стерпел Коннор. – Насколько я знаю, последние лет десять это закрытая стратегическая сеть. Что скажешь, андроид SQ800?
– Что я – опытный стратегический образец, – парировал тот.
– А еще версии команд есть? – невпопад поинтересовался Маркус.
Коннор мстительно порадовался тому, как профессионально сжимается вокруг Скалы капкан вопросов.
– Есть девятая, – неожиданно легко ответил Скала. – Теоретически.
– У-у, – многозначительно сказал Ральф со спины. – Не люблю все девятое. Круги ада, ну вы понимаете. Наш отряд, например.
– И эта команда позволяет... что? – куснул со своей стороны Коннор, не давая сбить себя с толку.
Так и следуя за Скалой, они обогнули язык скальной породы, и уже почти севшее солнце внезапно ударило в лица тонкой полосой луча, врезанного в монолит горной гряды. Впереди расстилались бесконечные ландшафты, одетые в зеленые хлорофилловые меха. Совсем уже в непостижимой дали багровая солнечная точка плясала на шкуре океана.
– Это будут нелегкие десять миль, – вздохнул Лютер.
– Главное, непонятно, что после них, – тоже вздохнул Ральф и прислонился к могучему стволу. – Надеюсь, про Гуантанамо сарж пошутил.
– Судя по карте, где-то там должен быть резервный пункт, – Норт водила пальцами перед визором. – Типа рейнджерских. Их по всей Сьерре должно быть немало.
– Скала, – вкрадчиво сказал Коннор. – Ты же помнишь, что я задал вопрос? Что за девятая команда?
Скала почти сделал шаг вперед, но потом все-таки остановился и чуть повернул голову. Солнечные лучи играли на черном визоре, смешиваясь с багрянцем под непроницаемым пластиком.
– Инвертированная девиация. Далее доступ запрещен.
***
Из гостеприимных кубинских гор выбраться оказалось не так-то просто – на опорном пункте, куда привела их карта, все было к херам снесено селем, который по всем признакам прошел совсем недавно. В событии попытались обвинить Гэвина, но он успешно отмахался и даже пригрозил в этой говнине кого-нибудь и утопить. Поэтому отряд собрался с мыслями и силами – и попер еще пятнадцать миль до следующей точки.
Меньше всего на свете Коннору хотелось шарахаться по враждебным лесам глубокой ночью, где каждый куст казался опасным кубинским партизаном. Но еще меньше хотелось попадаться в руки тем, кто имеет привычку устраивать симпатичные заводы по производству контрафактных пластиков.
Поэтому они упорно продвигались к очень далекой цели, преодолевая бесконечные завалы. Благодаря Скале, взявшему на себя роль электронного отпугивателя, им не пришлось иметь дело с голодной фауной, но лично у Коннора от этого потрескивало в районе чипа между полушариями, а остальные то и дело жаловались на удары током от скинов. Гэвин утешал всех сентенциями о том, что электростимуляция полезна против возникновения мышечных зажимов в неудобных местах. В качестве примера неудобного места он избрал задницу Маркуса.
В итоге они вышли в очередное нихрена, и там Скала наконец-то сообщил, что готов передавать сигнал. Сержант Аллен по-прежнему был в отключке, так что Норт взяла бразды правления и твердо приказала немедленно вызывать транспорт, пока невероятно мотивированный на победу спецотряд не сгинул в зеленой жопе мира позорной смертью на зачете.
"Посмотрел бы я, кто еще так зачеты сдает", – между делом позлобствовал Гэвин.
Ждать пришлось еще несколько часов, за время которых "девятки" успели покемарить, нахально возложив на Скалу обязанности по мониторингу обстановки. Гэвин даже расщедрился на несколько ловушек со взрывным содержимым. Лютеру общественным решением было велено греть и оберегать сержанта. Боевик поупирался, стеная, что женат, но потом все же смирился – и сержанта Аллена торжественно препоручили ему в объятья. Сарж спал так крепко, что было страшно. Но осторожные танцы вокруг, подкрепленные сканирующими особенностями Скалы, показали, что ему, похоже, наоборот – чуть лучше.
Во сне Коннор видел Скалу, раскинувшего виртуальные щупальца над всей Землей: через ячейки Иридиума, чьи спутники еще в середине двухтысячных уже покрывали сто процентов земного шара. Еще во сне Коннора ужасно беспокоило, что это крайне дорогостоящее мероприятие, и девятому отряду могут вменить в вину хамскую растрату бюджета ВС США. На ум упорно лезла цифра в семнадцать миллионов долларов, а за ней реял призрак вылета с карьерной лестницы к карьерному крыльцу и устройства младшим помощником старшего секретаря в участке где-то на территории департамента дяди Фаулера.
В общем, спалось отвратительно. Когда весь отряд проснулся от беззвучного электронного гласа Скалы, засекшего вертушку, Коннор на радостях вскочил так резко, что наступил на ногу Норт и удостоился немедленного пинка. Тяжелая тень скользнула над джунглями под занавесом активного шумоподавления, и в вихре по-ночному холодного воздуха опустилась точно на площадку.
Еще пара часов полета – и вместе с сереньким рассветом, едва-едва забрезжившим над океаном, "Сикорски" благополучно преодолел границу государств и оказался на благословенной американской земле.
На базе "Найк-69" не изменилось ничего. Все так же кубики зданий скрывались за маскирующим пологом, все так же внутри с виду хаотично, но на деле строго упорядоченно текла жизнь десятков откомандированных отрядов. Первые утренние тренирующиеся уже рассекали по плацу, подбадривая себя ритмичными криками.
Вертушка выплюнула пожеванный обстоятельствами отряд прямо к ожидающему кару с андроидом-медиком. После краткого профессионального опроса сержанта торжественно эвакуировали в сторону медблока. В этом медблоке не столь давно всем отрядам выдавали уколы в задницу совершенно бесплатно и без всякого обезболивания.
На этой деловитой ноте все торжественные мероприятия, связанные с возвращением отряда целыми и невредимыми, закончились.
– Обалдеть, – с неудовольствием изрек Лютер, протирая глаза. – Где салют в нашу честь? Хотя бы завалящая статья в интернете, а?
Норт захохотала и захлопала боевика по спине.
– Да срать всем на нас, – почти жизнерадостно сказал Гэвин и сплюнул на бетон. – Осталось выяснить, кому сдавать отчет.
– Инструкция уже получена мной, – тут же напыжился Скала. – Вот мое ключевое отличие от неспособных к передаче информации мозгов. Ха. Ха. Ха.
Ральф хмыкнул, едва заметно под скином вздергивая губу, и неожиданно захохотал в голос. Удержаться было невозможно, и к нему присоединились. Грязные, частично подбитые, выдравшие свою учебную, но очень боевую победу – "девятки" почти сгибались пополам. Коннор обнаружил, что держит в охапке почти висящего на нем Ральфа и никак не может успокоиться.
Маршировавшие в отдалении одинаковые крепыши – прямо не люди, а андроиды с виду – пялились на них во все глаза из-под черных козырьков. Коннор даже помахал им, отлепив ладонь от спины снайпера. Наверняка дико веселящаяся группа выглядела странно – особенно притом, что скин все еще держал их лица.
– Сукин сын, мозги ему наши не нравятся, – наконец выдохнул Гэвин. – Гурман херов!
На визоре уже висела короткая инструкция, кому доложиться и в какой именно форме отчитываться и докладываться.
– Можно меня сначала залатают? – смиренно попросил Ральф, до сих пор держась за шею Коннора. – Ну, до доклада.
– А какого хрена ты не прыгнул к медику? – встрепенулась Норт. – Так я никогда не стану лейтенантом, придурки! Лютер! Хватай его и тащи в медчасть!
Лютер шагнул к Ральфу с лицом человека, лишенного новостей из интернета вот уже двадцать часов. Снайпер попробовал заметаться. Коннор прилежно остановил эти метания и передал шепотом орущего "помогите!" Ральфа в нежные объятия боевика.
– Как хорошо, что никто не подстрелил меня в жопу, – порадовался Маркус.
– Стройся! – вполголоса скомандовала Норт. – Андроид! Где связь?
– Никто ее не просил, – с пластиковым забралом ответил тот. – Поднять?
– Поднять, иначе я тебя согну, – отчеканила Норт.
"Поднимаю".
"Я все еще требую открутить ему хер!" – беззвучно возопил Ральф, увлекаемый Лютером в медицинские дали.
Остатки подразделения построились, вдохнули-выдохнули – и побежали. Скала, принужденный Норт к зачитыванию инструкции, озвучивал ее максимально противным голосом: привести себя в порядок, сдать оружие, совершить прием пищи, сделать доклад, отбыть в место приписки до последующих указаний.
"Странно, что не сразу доклад, – разглагольствовал Гэвин. – Ничем хорошим это не грозит, чует жопа Маркуса".
"Почему моя?!"
"У нее хороший нюх, – невозмутимо ответил Гэвин. – Сначала нас допросят, а потом сошлют в Арктику".
"Я никуда не сошлюсь, – передал Ральф. – По крайней мере, если там не будет цифровой церкви!"
"Рядовой Андроников, почему пострадавший боец до сих пор издает звуки через рот?! – в лучших сержантских традициях грянула Норт. – Немедленно произвести фиксацию лейкопластырем!"
"Недавние исследования подтвердили, что производство синтетического лейкопластыря по меньшей мере вдвое менее эффективно, чем..."
"Где ты взял бук?!"
"Я просто это помню", – с достоинством отверг наезд Лютер.
В инструкции помимо приема пищи был еще четырехчасовой сон, и после чистки оружия Коннор немедленно уснул там же, где сидел, привалившись к плечу Лютера. На этот раз экономические кошмары его не мучили.
Строго по будильнику случилось восстание из мертвых и отряд целеустремленно двинулся в сторону приема пищи. Где-то между этим самым приемом и подготовкой к докладу о прохождении операции Коннор даже поудивлялся, как спокойно себя чувствует. Похоже, психика уже привыкла справляться с сюрпризами, завязанными на андроидов.
Мысли о спертом блоке он тщательно загнал куда подальше, чтобы никакими даже суперсовременными средствами прослушивания мозгов их нельзя было вытащить на поверхность. Все-таки это была контрабанда, влекущая за собой определенные параграфы.
Эту великолепную пугающую тайну Коннор собирался расследовать сам.
Пока что же его активности хватило только чтобы прокрасться к вендинговому автомату со средствами гигиены и набрать там пачку гондонов. Исключительно на всякий случай. Мало ли какие методы приема практических зачетов сейчас приняты.
Через пару часов из медчасти вырвался Ральф, залитый по уши дефицитными нандроидами, и трижды благословил Лютера за то, что тот успел написать отчет и за себя, и за того парня. С этим отчетом Ральф пристроился буквально в хвост отряда, следующего уже на личный доклад.
По итогам выполнения задания следовало проведение ужасного, но уже знакомого мероприятия – ретроспективы. Вся надежда была на Норт и ее замкомандирство.
"Не ссыте, – приговаривала рядовой Элмерз. – Главное в деталях рассказать, какие были ублюдские рожи, что у вас аж сил не было их терпеть. Особенно сил не было у Гэвина!"
"Я вообще не люблю всякие рожи, – охотно соглашался тот. – Даже не знаю, кто гаже, Скала или Донассон?"
"Контрабандисты гаже, – строго сказала Норт. – Запомни, как свой личный номер".
Как Коннор и ожидал, ретроспектива была занудна до ужаса. Пришлось тщательно анализировать происходящее, при этом рискуя всякий раз быть подловленным на несовпадении с отчетом. Вопросы повторялись с разных сторон, от "девяток" требовали чуть ли не нарисовать план в масштабе один к одному.
Очень быстро стало понятно, что интерес командования к контрабанде необъяснимо высок. Гораздо выше, чем к обычной ошибке разведки, даже если сделать поправку на размер этой ошибки.
"Кто направил вас на это задание?" – с каменным лицом спрашивал очередной офицер в погонах.
"Задание было получено в рамках прохождения зачета, сэр", – снова и снова отвечал Коннор, стараясь не думать, почему вообще родился этот вопрос.
"Вы знали о нелицензированных фабриках по производству андроидов?" – слышалось с другого конца стола.
"Нет, сэр! – твердо отвечала Норт. – Однако в нашей практике уже были случаи контрабанды, сэр!"
"Каким образом вам удалось справиться с указанным вами количеством вражеской техники?"
"С помощью хаб-управления андроида SQ800, сэр", – тоже далеко не первый раз отчеканивал Лютер.
Про хаб "девятки" пытались натрясти из Скалы интересного во время второго перехода, но сверх очевидного тот ничего не сказал. Посоветовал читать мануалы о современных разработках и разразился осанной самому себе как выдающемуся экземпляру. Сейчас этот выдающийся экземпляр где-то пропадал – наверное, на специальной андроидской лоботомии.
Силиконовый хер опять оказался под угрозой.
Допрос-анализ затянулся до самого ланча. Ральф с Маркусом дружно начали путаться в количестве патронов, Гэвин упорно держался за версию крайней необходимости применения взрывчатки. И только Лютер ясным и свежим голосом продолжал излагать все, что было зафиксировано в его непомерных размеров отчете.
– На этом все, – наконец объявил седоусый майор. – Командование базы "Найк-шесть-девять" выражает вам благодарность за проведенную операцию!
– Да, сэр! – приободренно выпалили все.
Состав комиссии сурово посматривал на "девяток", и Коннору почему-то упорно казалось, что их вовсе не планировали увидеть в этих ролях. Как будто они не совсем на своем месте. Эдакое "ожидание и реальность". Наверное, можно уже было не спрашивать сержанта насчет внезапных изменений в их зачете.
– И еще одно, – медленно сказал майор. – Ваши кандидатуры, – он постучал пальцем по проекционной столешнице, – были представлены не в обычном порядке. Теперь мы можем заключить, что это было обоснованное решение.
В этих словах было столько неуловимого подтекста, что орать "да, сэр" никто не решился. Коннор постарался расправить плечи еще сильнее и не выпускать на лицо вихрь вопросов, охвативших все его существо.
Майор скользил взглядом по ним справа налево, и от этого сам воздух стал казаться плохо подходящим для дыхания. Как в ядовитых джунглях.
– Как вы понимаете, случилось нечто особенное, – с выражением сказал майор. – В текущей политической обстановке подобное будет случаться все чаще. Нам приходится сталкиваться с ситуациями, которые раньше невозможно было даже вообразить.
Он взял секундную паузу.
– Да, сэр! – снова повторили все.
– Я рад, что вы понимаете значимость происходящего, – еще более выразительно произнес майор. – Да, андроиды – это великое благо, но и великая ответственность, а иногда и опасность. Всегда должны быть те, кто присматривает за сторожами.
На этот раз вопль "Да, сэр!" сопровождался еще и щелканьем ботинок.
Майор вновь замолчал. Коннор физически чувствовал, как от этих пауз у него начинает подскакивать давление. Их словно тестировали, но он не мог уловить, как именно, и от этого мозг бешено закипал.
– И снимите уже маскировку, – наконец сказал майор. – Выглядит жутко.
– Да, сэр!
Почувствовал себя Коннор очень глупо. Здесь, в лагере скин вел себя просто как неощутимая пленка, не мешая шевелить лицом, и он действительно забыл, что ходит в маскировке. Даже Ральф после своего ремонта запаковался обратно. Майор величественно кивнул и жестом предложил всем удалиться.
Во время марша наружу и даже сто ярдов спустя все сохраняли почтительное молчание.
– Чуете? – не выдержал на сто первом Гэвин. – Пахнет говном!
– Смотри куда вступаешь, – мгновенно среагировал Маркус. – Снайпер всегда видит, во что вступает, к примеру.
– Джонни зоркий глаз, – скривился Гэвин. – Твой глаз видит, во что мы вляпались?
– В чьи-то рекомендации, – сказала Норт. – Возможно, я стану Е-пять.
– Авторитетные издания сообщают, что к сороковому году андроиды практически полностью займут неквалифицированные рабочие места, – изрек Лютер. – Потребность в очень небольшом сегменте узкоспециализированных работников вызовет огромную конкуренцию на рынке труда.
– А это к чему? – возмутился Гэвин. – Что за лекция о рабочем классе?
– Это аналог, – тем же добродушным тоном разъяснил Лютер. – Армия ничем не отличается. Нужны только высококвалифицированные кадры. Способные сторожить сторожей.
– Quis custodiet ipsos custodes? – с выражением процитировал Ральф.
– Ах это вы надеетесь, что ваши жирные жопы будут кому-нибудь нужны? – обрадовался Гэвин.
– Вас что, не интересует, кто именно дал рекомендации? – наконец открыл рот Коннор.
– Сержант Аллен, кто же еще? – удивился Ральф.
– Откуда бы он их давал? – шепотом заорал Коннор. – Из Детройта транслировал в головы командованию, что мы молодцы и нас подстрелили андроиды-няньки?! Поэтому надо нас повысить?
Маркус схватился за задницу и вильнул бедрами, обходя выбоину в светлом бетоне.
Браслеты одинаково негромко пиликнули. Гэвин первым вскинул руку к глазам.
– Что еще... за... о-о. Охренеть!
Коннор тоже поднял руку. Графа "рейтинг" в профиле приветливо мигала апдейтом. Плюс семьдесят пять пунктов.
– Ура! – шепотом вскричал Ральф. – Господь с нами!
– Не иначе Скала нас промоутировал, – все-таки нашел где занозиться Гэвин. – И его послушали как ценный экземпляр. Тьфу
Остановился, вынудив тормознуть и остальных, достал смарт, демонстративно послюнявил палец и лихо вписал какую-то закорючку прямо в экран.
– Сельская гигиена прямо из Айовы, – аристократично сказал Маркус.
– Твоего неэкологичного мнения не спрашивали.
– Что за заметочки? – заинтересовалась Норт, пытаясь заглянуть в чужой смарт.
– Достижения, которые обеспечат мне тепленькое место после службы, – разъяснил Гэвин, пряча девайс в карман. – Крайне полезно иметь список дел, по которым тебя будут судить за оградой казармы.
Коннор шумно выдохнул и посмотрел в небо. База давала гораздо меньше светового зашумления, чем любой город. Поэтому по ночам обычно хорошо были видны движущиеся точки спутников Старлинка и далекие, холодные звезды. Из головы сама собой всплыла информация, что Венеру многие путают со звездой.
– Двинули! – велела Норт. – Ну теперь мы точно в плюсе, ура сержанту.
– Какая разница, кто нас советовал, лишь бы не согнуться духом и верой, – философски сказал Ральф.
Девятый отряд снова тронулся с места.
– Интересно, а к Ио тоже полетят андроиды со сторожами? – вслух задался вопросом Коннор.
Гэвин демонстративно кашлянул, Маркус споткнулся, а Ральф сделал вид, что подавился.
– В прессе сообщают, что это будет первый экипаж, полностью состоящий из андроидов, – занудно сказал Лютер.
– Даже не надейтесь, что вам удастся понюхать хотя бы дюзу, – хмыкнула Норт. – Одним вшивым заводиком звездочек на погоны не набьешь.
– Вшивым заводиком?!
Ральф воздел руки. Возмущения в его голосе хватило бы на священника, увидевшего, как кто-то гадит на алтарь.
– В масштабах – заводиком, – отрезала Норт.
– В масштабах чего?
– Рядовой Элмерз подозревает мировой заговор, – восхитился Гэвин. – А может даже межпланетный! Да, Коннор?
– Я ни в какой заговор не вступал, не дождетесь.
Гэвин разочарованно пхыкнул, заложил руки за спину и воинственно засвистел. Похоже, чем более запутанной становилась ситуация, тем больше его распирало мрачное удовлетворение. Коннор испытывал похожие чувства, но еще не был готов делиться своими сотрясающими мироздание версиями с отрядом.
У входа в казарму маячил Скала, а перед ним высилась скромная горка очень знакомых чемоданчиков. Все открытые, пустые и с неожиданными наклейками персональных штрих-кодов.
– Поздравляю, глупцы! – тоном Гэндальфа возвестил андроид, едва отряд оказался на финишной прямой. – Вас отметили!
– Он сошел с ума после техосмотра, – определился Маркус, вновь опасливо хватаясь за ягодицы. – Коннор, твоих рук дело?
– Чист, как твоя винтовка.
Маркус захмыкал. Чистота снайперских убойных штучек не подлежала оспариванию. Отряд достиг крыльца, и все дружно окружили Скалу. Он подпихнул чемоданчики ногой.
– Зачем ты вытащил их, наказание божье? – строго спросил Ральф.
– Для маркировки. Теперь они ваши навсегда. Как и импланты.
– А это еще зачем? – возмутился Гэвин.
– Ура! – одновременно сказал Коннор.
– Нам эти гондоны теперь постоянно носить? – догнал Ральф. – Это зачем?
– Скин – не носить, импланты – носить, – уточнил Скала.
– Терпеть не могу гарнитуру, она среднее ухо натирает, – разъяснил всем свою позицию Коннор. – И потом, канал-то зашифрованный.
– Кстати, а от прослушки офицерами тоже? – оживился Маркус.
Скала издал неопределенный звук, который можно было принять за что угодно.
– Сексологи бьют тревогу, – невпопад сказал Лютер, слившийся с буком воедино. Однако руку за своим чемоданчиком протянул безошибочно. – Десять процентов опрошенных респондентов признались, что хотя бы раз пробовали ролевые игры в андроидов.
– А секс тут при чем? – занервничал Маркус. На этот раз, для разнообразия, не хватаясь за жопу, а прикрыв ее поклажей.
– Кстати говоря, – многозначительно произнесла Норт, постукивая чемоданчиком по бедру. – Секс всегда при чем. Скала, надеюсь, во время промывки мозгов от тебя ничего не открутили?
"Лютер, кретин, ты разбудил древнее зло!" – завопил Гэвин в привате.
"Я всего лишь отметил, что мы изрядно косим под андроидов..."
– Отбываю на внеплановый техосмотр, – жестяным голосом сказал Скала и сделал шаг назад, даже не разворачиваясь.
– Стой, раз два! – радостно скомандовала Норт. – Внутрь шагом марш!.
Глава 23. Три пива и два пива
Врываясь в двери плечом к плечу с Гэвином под негодующий рык оттесненного Ральфа, Коннор мыслями уже был в районе душевой. Однако на первом же этаже поджидало препятствие.
– Ага, а вот и наши знаменитые герои! – заорал рядовой Донассон. – Аплодисменты, парни!
"Девятки" под жиденькие аплодисменты остановились. Скала вдвинулся в дверной проем и буквально протолкнул людей вперед. Даже несгибаемой Норт Элмерз пришлось сделать пару шагов. Рукоплескания закончились.
– Говорят, вы успешно вляпались? – осклабился Донассон. – Чую запашок обгаженных штанишек!
В комнате общего состава с удовольствием заржали. Коннор окинул взглядом присутствующих. Всего одиннадцать человек, из них минимум половина – те, с кем девятый отряд пересекался в болотах. Маркус шагнул вперед и величественно помахал, прерывая аплодисменты. Хлопать перестали, и обстановка слегка накалилась.
– А я чую запах завистливого пердежа, – изрек он. – Кажется, кто-то получил сушеный хер вместо дополнительных проходных баллов?
Донассон так резко перестал улыбаться, словно его стегнули. Глаза сузились, кулаки сжались. По искривленной переносице словно пробежала судорога.
– Че ты сказал, бритая морда?
Хрупкий баланс поддерживался главной армейской мотивацией на сотрудничество, но, например, Норт Элмерз обладала очень ограниченным запасом терпения. Коннор быстро проанализировал расклад сил и оценил шансы. Со скином они были намного выше среднего, если Скала не вздумает помешать, конечно.
– Лучше с бритой мордой, чем с дряблой жопой, – снова вернул Маркус. – Давно тебя по ней пороли?
– Охереть! – радостно взревел Донассон. – Все слышали, он залупается! Пора разобраться!
– Пидоры с подсветочкой! – поддержал лысый, стоявший прямо за плечом Донассона.
– Вали их! – взлетели согласные голоса.
Стало очевидно, что сейчас девятый отряд постараются очень по-дружески, чтобы не подкопаться, раскатать. И в целом Коннор даже не возражал, поскольку хотелось на кого-нибудь сбросить нервный адреналин, полученный по итогам допроса.
"Слушай мою команду", – абсолютно скучным голосом сказал Скала.
– Только попробуй меня остановить, – приказала Норт, повернув к нему голову. – Сначала я убью их и съем, а потом...
"Выполнить rA9".
Голубой диод на виске Норт вспыхнул ярко-алым. Краем глаза Коннор увидел такой же отблеск на собственном виске. Скин сжался со всей дури, мешая даже пошевелиться. Маркус замер с приподнятой рукой.
– И че это за херня? – удивился Донассон. – Что за шуточки?
Ярко-алый начал медленно темнеть, точно в него добавляли венозную кровь. Скин подтолкнул голову Коннора, его плечи и торс, но оставил на месте ноги и бедра. Коннор развернулся так, что под ребрами стало больно. Скин по-прежнему держал лицо.
"Ты что творишь, говнюк пластиковый?!"
"Скала!"
"Какого хера?!"
Скин подтолкнул еще раз, рука Коннора сама собой потянулась кобуре. Донассон открыл рот, и группка мясных мешков за его плечами качнулась назад. Выжженная на пластике визора надпись "rA9" медленно переливалась кровавым. Коннор так же медленно отщелкнул клапан и вытащил "Зауэр", видя, как то же самое делают его напарники с оружием. В неожиданно оглушающей тишине щелканье предохранителей прозвучало чудовищно громко. Коннор пока держал руку опущенной, и скин не подталкивал его, но по позвоночнику уже потекла сладкая дрожь.
– Э, э, сбавь обороты, – хрипло сказал Донассон. – Что за херня? Шуток не понимаете?
Набор символов пульсировал, перетягивая на себя стук сердца, и вместе с ним пульсировала кровь, и одновременно начал подергиваться лежащий на крючке палец. Раз, два, три, нестерпимое желание нажать, немедленно, прямо сейчас...
– Ладно, ладно! – заорал Донассон, отступая и поднимая руки. – Охереть! Пошутить ни над кем нельзя! Че все такие нервные, как реднеки на выгуле!
Надпись вспыхнула и исчезла. Мрачное мерцание сбоку от левого глаза погасло. На виске Маркуса умиротворенно засветился голубой. Коннор выдохнул и резко убрал палец. Радостное предвкушение сменилось почти испугом.
– Смотри с кем шутишь, – очаровательным голосом посоветовала Норт, небрежно прокручивая "Зауэр" на пальце. – Не то и над тобой пошутить могут. Перессал, дружок?
– За два бакса я готов сделать фото ваших испуганных лиц, – тем же тоном сказал Маркус.
Остальные "девятки" с энтузиазмом закивали, и Коннор присоединился, стремясь поскорее изгнать ощущение, что сейчас едва-едва не случилось что-то нехорошее.
– Да ну вас на хер, – определился кто-то из толпы. – Эй, парни, слыхали про "Голден Гейт" в Суперлиге? Играли вчера и продули к херам!
Всем немедленно сделалось жутко интересно, что там произошло в игре года и кто главный косорылый рукожоп. Донассон зыркнул совершенно убийственно и отвернулся.
Норт вбросила пистолет в кобуру и расслабленно, почти вальяжно двинулась к лестнице на второй этаж. Гэвин развернулся за ней, а секундой позже отпустило и Коннора. Скин вновь превратился в невинную пленку.
"Отсюда я вынес урок, – резюмировал Скала. – Люди плохо подчиняются программным командам".
Коннор считал ступени, поднимаясь, и в голове у него бился злой встревоженный пульс.
Лестница закончилась, начался коридор. Дверь, еще одна дверь, их блок. Норт помахала перед датчиками, и дверь услужливо распахнулась.
Коннор вошел следом за Гэвином, сзади раздались какие-то звуки, а потом грохнула тяжелая поступь Скалы. Коннор сразу свернул к окну, прошел три шага и развернулся. Скала тоже зашел внутрь и, судя по вздрагивающим на его визоре линиям, чувствовал что-то неладное. В блоке повисла тишина. Норт уронила чемоданчик на пол. Почти перетекла на пару шагов вперед. Красивое округлое плечо дернулось. Маркус, стоявший слева от Скалы, сделал едва уловимое движение – и в блоке сдавленно гавкнул выстрел из-под глушителя. Пуля ударила в левое колено Скалы, Лютер, стоявший у него за спиной, пробил прямой усиленный под правое.
Скала взмахнул руками совсем как человек, когда обе ноги у него подломились. За эти секунды Норт выхватила "Зауэр", и когда колени андроида соприкоснулись с полом, ему в забрало уже упирался короткий широкий ствол. Пистолет Маркуса смотрел в левое плечо, ствол Ральфа уткнулся в горло, Лютер приставил "Зауэр" к черному затылку.
– Какого. Хера, – ледяным голосом отчеканила Норт. – Что ты затеял?
Скала молчал, и тишину нарушал только треск в разбитом суставе. Гэвин заложил руки за спину и раскачивался с носка на пятку, кривясь в ухмылке.
– Я говорил, что от пластика добра не бывает, – лениво протянул он.
– Отвечать. Считаю до трех, – предупредила Норт. – Три.
– Ничего, – мгновенно ответил Скала.
Коннор проанализировал новый расклад. Конечно, военный андроид – грозная единица. Но последние три недели отряд натаскивали убивать андроидов. Любых. От "домохозяек" до мифических "ледорубов". Капитан Шерфельд день за днем повторял одну и ту же мысль: андроид – это объект, несущий службу. Если он вызывает у вас малейшие сомнения – убейте его.
– Ты пытался перехватить контроль, – так же металлически продолжила Норт. – С какой целью?
Скала молчал. Гэвин хищными шагами двинулся по кругу. Склонивший голову набок, он походил на грифа, готового вцепиться в мясо. Снайперы не моргали, глядя на свою цель, и даже у Лютера лицо сделалось жестким, отсутствующим. Коннор почувствовал, как чешутся у него кончики пальцев.
Скала молчал. Коннор вздохнул и сделал несколько шагов вперед. Наклонился и всмотрелся в черный визор, подернутый красными тенями.
– Ты, конечно, можешь хранить молчание, – вежливо улыбнулся он. – Не то чтобы у тебя было право на это. Но подумай, что будет, если твой замечательный, накопивший множество опыта разум столкнется вот с этим.
Он вытянул из набедренного футляра шунтер. По визору Скалы метнулась тонкая линия и исчезла.
– Повторяю вопрос, – сказала Норт. – С какой целью ты пытался перехватить управление?
– Я реагировал, – почти со скрипом выговорил Скала. – Естественная реакция.
– Что?
– Вам хотелось, – с натугой родил Скала. – Н-на-ам. Я делал то, что нам хотелось.
– Дайте я оторву ему руки, – мечтательно предложил Гэвин, успевший сместиться к Лютеру.
– Уточни, – велела Норт. Коннор бросил на нее взгляд искоса и увидел, как губы рядовой Элмерз расползаются в знакомой недоброй ухмылке. – Что нам хотелось? Нам – это тебе в том числе? Что запускает эта команда?
– Я являюсь частью отряда. Вам хотелось... – Скала точно поперхнулся, и его визор мгновенно залился мертвенным багровым. – Их убить.
Теперь молчали люди. Коннор покрутил нейрохлыст в пальцах. Глупая машина с кучей сложной логики в башке. Старательный мальчик.
Норт хмыкнула.
– Я ошибся? – каким-то не своим, потрескивающим голосом спросил Скала. – Я не смог интерпретировать?
Щелкнул предохранитель, и "Зауэр" Норт исчез так же молниеносно, как появился. Глаза снайперов одновременно потеряли сосредоточенность, и хищные рыла пистолетов отвернулись, делая вид, что им тут неинтересно. Лютер поднял ствол, пристрастно осмотрел и небрежно скинул в кобуру. Сделал шаг назад и молниеносно достал бук, тут же эффектным жестом пролистнув на нем пару страниц.
– Нахрен отставить такую помощь, – обычным голосом велела Норт. – Придурок свинцовый, мало ли кого я хочу убить в течение дня. А если бы мы их пристрелили, кто бы нес ответственность?
Гэвин из-за спины Скалы все еще подавал знаки, призывающие шпокнуть андроида, и на несколько мгновений Коннор готов был с ним согласиться – такую острую необходимость влезть в эти кремниевые мозги он почувствовал. На худой конец подошло бы ма-аленькое такое обездвиживание.
– Я, – твердо сказал Скала. – Я бы нес ответственность. Это было бы расценено как девиация и злой умысел.
– О-о, – протянул Гэвин, опуская руки ему на плечи. – Значит, ты бы признал себя виновным? – он наклонился, подаваясь вперед, так что его губы оказались там, где у андроида с лицом могли быть уши. – Ты позволил бы нам убить их, зная, что тебя за это выпотрошат и выкинут?
Скала опять молчал, и Коннор многозначительно хлопнул гибким телом шунтера по ладони.
– Да, – сказал Скала. – Я бы сделал это, потому что вам хочется.
Гэвин резко выпрямился, не убирая рук, запрокинул голову и захохотал, скаля все тридцать два. Коннор тоже ухмыльнулся, Маркус покрутил пальцем у виска, а Ральф сложил ладони лодочкой, закатив глаза.
– И такую жертвенность тоже на хер отставить, – уточнила приказ Норт. – Еще и объясняться теперь придется, что это на нас нашло!
– За патрон отчитываться, – поддержал Маркус.
– Достался же силиконовый дурак отряду!
– С силиконовым хером, – тут же вышел из благочестивого состояния Ральф. – Предлагаю в качестве компенсации его откру... кха!
Норт продемонстрировала внушительный кулак. Коннор с разочарованием убрал стек, понимая, что шанс вскрыть черный шлем уже упущен.
– Значит, rA9 преобразовывает девиацию, – задумчиво сказал он. – Из просто свихнувшихся делает кровожадных свихнувшихся? Или есть еще что-то, к чему доступ запрещен, а?
Скала заскрипел динамиками, демонстрируя, что не хочет разговаривать на эту тему.
– Терпеть не могу военные тайны, – вздохнул Ральф. – Чем глубже копаешь, тем ближе к Дьяволу.
– Как колено? – вежливо осведомился Маркус. – Ремонт нужен?
– Не болит, – почти привычным голосом ответил Скала. – Ремонт стандартный. Я справлюсь.
Начал подниматься, и Гэвин тут же отодвинулся от него на пару ярдов. Скала выпрямился без обычной грации и посмотрел вниз. Фиолетовые потеки почти не были заметны на черной форме. Разбитые механизмы тоже состояли из черных компонентов. Норт задумчиво подергала себя за нижнюю губу.
– Коннор, мы с этим что-то можем сделать?
– Я не механик, – с достоинством ответил Коннор. – Я гений интеллектуального труда. Надо было сразу стрелять в голову, я уверен, что мозги все равно не там.
– Я перекрыл повреждения, и где мои мозги, рядовым знать не положено, – отбрил Скала.
– Смотрите как оправился, – желчно заметил Гэвин. – Может, тебе еще раз врезать?
– Не хочу, – буркнул Скала.
– А вот я знаю, чего ты хочешь, – потерла руки Норт. – Я чувствую, что мне нужно сбросить напряжение, поэтому ты проследуешь за мной.
– Серьезно? – возмутился Гэвин.
– В очередь, – отрубила Норт. – Падать на резиновый *** по записи!
– Так точно, мэм, – замогильно произнес Скала.
– Наукой доказано, что стресс лучше сбрасывать антидепрессантами, – сообщил из бука Лютер.
– Я с вами! – радостно заорал Ральф, отпинывая собственный чемоданчик в сторону. – Прослежу, чтобы без греха! Подпишусь и поставлю лайк!
– Э! – возмутился Маркус.
Норт смерила снайпера критическим взглядом, а потом величественно кивнула.
– Мадам одобрила мою кандидатуру, – Ральф чиркнул большим пальцем по шраму. – Слышь, Маркус, напишешь об этом картину маслом и солью?
– Я вместо тебя схожу к пастору, – постно сообщил Маркус.
– Айова, – торжественно сказал Коннор. – Не думал, что соглашусь с тобой, но ты прав. И я повторю: серьезно?! Вообще-то, он только что едва не пристрелил нашими руками кучку дебилов!
– Хочешь присоединиться к нему в койке? – заулыбалась Норт.
В выражении шлема Скалы смутно читалось, что он не прочь заменить себя кем-нибудь белковым. Или все же дополнить?
Гэвин сунул руки в карманы и ухмылялся чему-то своему.
– Не в данную секунду, – сменил вектор Коннор, мысленно оценив свою способность участвовать в секс-марафоне. – Поясницу прихватило. Старческое, понимаешь.
Норт прицелилась в него с двух пальцев, сделала "пафф!", и Коннор схватился за сердце. Предусмотрительно попятился, чтобы его точно не взяли за шкирку и не втянули в разврат.
– А вы можете идти вон, – милостиво разрешила Норт. – Лютер, можешь остаться.
– Кстати, я ведь получил травмы, – заиграл бровями Ральф. – Мне полагается награда?
Не вылезая из бука, рядовой Андроников в великолепном пластическом па сдвинулся по стене и просочился в открывшуюся дверь. Норт осклабилась и дернула застежку на куртке. Гэвин махнул рукой и пошел к выходу. Маркус с Коннором торопливо присоединились.
– Я бы лег и расслабился, как Иисус, – сказал Ральф за их спинами. – И... ух-х! М-мф!
Судя по грохоту, Норт набросилась на него в излюбленной манере. Дверь закрылась за спинами бежавших, милосердно приглушив звуки. Лютер успел мистическим образом испариться.
– Я пошел за протеиновым батончиком, – сообщил Маркус. – Это очищает и успокаивает душу. Подумать только, андроид, умеющий сворачивать мозги другим андроидам.
– Нахрен, – отказался Гэвин. – Я молюсь только пиву.
– И я даже присоединюсь, – согласился Коннор. – Холодному пиву.
Гэвин молча вскинул кулак, Коннор ткнул его костяшками в ответ.
– Нет уж, – содрогнулся Маркус. – Я в ближайшее время буду вести очень здоровый образ жизни. Пока не перестану гадить синевой.
– Ты перформансы снимай, – посоветовал Гэвин. – Для повышения блогорейтинга это очень важно.
Демонстративно его проигнорировав, снайпер достал смарт, ткнул туда пальцем, всмотрелся в экран, кивнул – и двинул по коридору в противоположную сторону.
За пивом пришлось тащиться аж через два блока. Рассчитав, что на слегка покалеченных партнеров Норт хватит и получаса, Коннор обзавелся двумя банками дерьмового "Миллера". Гэвин прихватил сразу три, и в молчаливом сговоре они отправились на "Сахарную голову".
Страсть Маркуса повсюду выискивать вдохновляющие пейзажные точки открыла для девятого отряда уединенное место за дальними хозблоками. Три недели тестирования показали, что туда никто не суется. Видимо, элитным бойцам было лень поднять жопы и попетлять меж унылых ангаров. С "Головы" открывался вид на слегка уходящий вниз ковер леса, перемежающийся открытыми зеркалами воды, и еще было удобно прятаться от назойливого дождя, который в этой местности сыпал каждый день. Вот и сейчас тучи подумали и прыснули облачком влаги на темно-зеленое покрывало леса с желто-белой заплаткой "Найка".
Ускорившись, бойцы добежали до "Головы" как раз вовремя. Под зашумевший дождь прогрохотали по винтовой лестнице – и оказались на крыше у основания гигантской цистерны. Выдающийся на добрых десять футов козырек надежно закрывал обширную площадь. Здесь даже в дождь пахло сухим металлом, пылью и ржавчиной. Коннор первым делом мощно чихнул, а вторым – с размаху плюхнулся на удивительно теплое железо.
– Был бы на твоем месте Маркус, я бы уже спрашивал, не отбил ли он жопу, – заухмылялся Гэвин.
– Жопу ему отобьют и без нас, – хладнокровно ответил Коннор. – Твое здоровье.
Пиво они откупорили одновременно. Как и полагается, хлынула пена, Гэвин заплясал, отставляя руку, Коннор просто облился, но жажда была так сильна, что он смирился и тут же начал жадно глотать. Гэвин тоже забулькал, казалось, опустошив банку сразу до половины. Сыто выдохнул и плюхнулся рядом.
– У, какая жопа присела, – не преминул ввинтить шпильку Коннор.
Гэвин пихнул его плечом, и под козырьком воцарилась умиротворенная тишина. Потягивая горьковатое холодное пиво, Коннор чувствовал, как одна за другой расслабляются все жилки. Опьянение не приходило – видимо потому, что их накачали всяким говном, от которого кровь синеет, а кишки сворачиваются.
Добив банку, Коннор катнул ее по крыше, и когда она уже устремилась к краю – метко прибил пяткой. Банка хрустнула, сплющиваясь.
– Не забудь сдать в переработку, – напомнил Гэвин. – Будь сознателен и экологичен.
– Я уже слышу, как Лютер дает сводку по переиспользованию пластика, – закивал Коннор. – Уй... бля... Чертов гондон!
Скин на спине зачесался с неистовой силой. Облитая пивом форма мигом сделалась некомфортной. Злобно ворча, Коннор расстегнул куртку, стащил футболку и обеими руками потянулся за спину, пытаясь нащупать крепления скина.
По неизвестной прихоти конструкторов основная контрольная точка была чуть выше лопаток, но все же ниже шеи. Тянуться туда было не очень удобно. Маркус сразу определил заговор против артрозников и ревматиков. По его мысли скины должны были отфильтровывать таковых еще при попытке одеться.
– Не дрыгайся, – сказал Гэвин. – Щас все будет.
– Угум-м.
Гэвин ухватил его за запястья, потянул, и пальцы Коннора коснулись нужного места. Скин мгновенно ослабел и заскользил по коже, повисая полимерной оболочкой. Гэвин отпустил его руки, сунул ладонь под отходящий пласт скина, и Коннор радостно замычал, чувствуя прикосновение воздуха к голой коже. Гэвин протолкнул ладонь еще дальше, пройдя подмышкой и забираясь на грудь. Мягкое движение отклеивающегося скина и одновременно прикосновений к коже было таким приятным, что Коннор откровенно прибалдел.
Только когда к первой руке присоединилась вторая, до затуманенного тактильными ощущениями мозга дошло, что ситуация несколько странная.
– Гэ-эв? Ты там не пьян?
– Ни-сколь-ко, – выговорил Гэвин ему в самое ухо.
– А что ты тогда делаешь?
– Серьезно, ****ь?
Коннор секунду поразмышлял. Ему дрочили в душе и в самолете, он трахался на полу казармы и в чужой койке, а теперь…
Он развернулся, беспардонно помогая себе ногами и руками, уселся к Гэвину лицом и решительным жестом падающего в бездну человека закинул на него все конечности.
– Про-дол-жай.
Подвижная небритая физиономия расплылась в ухмылке. По-звериному мелькнули слишком большие для человека клыки. Обычно Коннор их не замечал, видимо, только в минуты полного ослепления всего рационального мозги начинали выделять в окружающих что-то диковатое.
Гэвин провел ладонями по его бокам, отдирая скин до самого пояса, завел руки за спину, нащупал копчик – и опять повел вверх, стремясь к лопаткам. Добрался до них, потом до шеи, потом до затылка – и потянул к себе. Коннор чуть набычился и в итоге уперся в него лбом.
– А сам так и будешь в трех скафандрах?
Гэвин вскинул бровь, хмыкнул и подался назад, разжимая объятие. На мгновение Коннор почувствовал, будто лично вырвал у себя-голодающего из зубов сочный кусок стейка.
Гэвин откинулся назад, точно собрался немедленно начать качать пресс. Коннор машинально нажал ногами на его бедра, страхуя. Гэвин стремительно расстегнул и сбросил куртку, стащил футболку и видимо хотел зашвырнуть куда подальше, но сдержался и тоже бросил рядом. А потом поднялся таким же плавным движением, так что под скином на животе четко прорисовались мышцы, вырубленные зверскими тренировками.
Коннор тут же запустил руки ему на загривок, нащупывая застежку. Гэвин опять поймал его за затылок, и когда Коннор справился с нехитрым механизмом, его уже почти укусили за губу.
– Э-эй!
– Тише, тише! – Гэвин поймал его еще и за подбородок. – Ладно, я понял. Неженка.
– Чего?
Вместо ответа Гэвин рывком преодолел разделявшие их миллиметры и впился в Коннора поцелуем. Это было почти больно. В ответ Коннор тут же ухватил его за волосы. Прокрутил кулак, яростно вытягивая жесткие вихры. Гэвин ответил глухим ворчанием, но не прервался. Только чуть-чуть ослабил напор. Коннор дернул еще раз и все-таки разорвал поцелуй. Но сам не отшатнулся – остался все на тех же миллиметрах, так что чужое дыхание обдавало губы горячим воздухом.
– Ну ты... зверюга, – невнятно от накатывающего возбуждения выговорил он. – Не корчи царя зверюг!
– В смысле "корчи"? – изумился Гэвин, сжимая пальцы у него на загривке. – Я по жизни такой.
И снова потянулся к нему. Коннор чуть отпустил его волосы, и они мгновенно оказались слиты воедино снова. Стоило признать, что на этот раз Коннора не пытались сожрать. А жадные и нетерпеливые поцелуи ему даже нравились. И особенно ему нравилась возможность исследовать эти самые клыки – действительно ли они существуют, или это перевозбужденное воображение подсовывает первобытные иллюзии. Он обеими ладонями обхватил Гэвина за затылок и увлеченно попробовал найти эти клыки. Язык у него во рту мешал этому – двигался, игриво терся о его собственный, и Коннор так отчаянно старался обойти это препятствие, что вообще потерял счет времени. Кажется, только спустя вечность он сумел добраться до цели. И убедился, что глаза не обманывали: у Гэвина действительно были выдающиеся особенности.
Мозг уже требовал исследовать поподробнее и точно определить – питекантроп ли Гэвин или австралопитек, но самому Коннору было так трудно оторваться от горячего рта, что все аналитические вопросы он решительно затолкал подальше.
– М-мх…
Гэвин отстранился первым. Коннор разочарованно поднял успевшие закрыться веки. Сквозь привычную уже розоватую дымку уставился на подрывника в упор. Гэвин перестал сжимать его шею – Коннор только что понял, почему ему было так трудно дышать – и опять медленно повел руками вдоль корпуса.
Почти физически можно было ощутить, как вокруг них обоих клубится облако жадного, почти агрессивного нетерпения.
– Что же дальше, что же дальше, – выразительно задумался Гэвин.
– Ну-у, – протянул Коннор.
Тоже отпустил его волосы и тоже запустил ладони под полимерное покрытие. Чужой скин медленно отделялся под пальцами. Ладони Гэвина медленно, почти вкрадчиво гуляли по его спине. Пальцы шевелились так, словно подрывник нащупывает нежный механизм взрывателя. От этого непроизвольно пробегала слабая дрожь вдоль позвоночника.
– Так-так, – поощрил Гэвин.
Коннор понял, что замолк и даже не закрыл рот до конца.
– Я конечно был уверен, что мы просто напьемся и пойдем завалимся спать.
– Хах!
– Но-о, возможно, мы завалимся прямо здесь, и вовсе не для того, чтобы всхрапнуть?
Гэвин фыркнул. Добрался до его плеч и принялся стаскивать скин с Коннора, как водолазный костюм. Выворачивающиеся наизнанку полимерные "рукава" уносили с собой часть тепла, и Коннор непроизвольно поежился. Окончательно избавившись от мешающего ему скина, Гэвин толкнул Коннора в грудь. Машинально подчинившись, Коннор уже почти опустился на локти, а потом спохватился.
– А почему я? – заинтересовался он. – Ты что, уже разложил все роли по полочкам?
– Я даже не раскладывал, – чуть удивленно ответил Гэвин. – А надо?
– Может быть, я буду рулить этим заездом.
Гэвин секунду смотрел на него, а потом губы его снова разъехались в оскале.
– Попробуй докажи.
Еще мгновение Коннор пытался сообразить, как можно доказать, что ты главный. Черт побери, его не обучали, как забарывать соперников в койке. Приемы типового психологического давления здесь явно не подошли бы.
– На пальцах? – предложил Гэвин.
– Идет!
Возбуждение и азарт смешивались в гремучую смесь. Коннор вскинул сжатый кулак, Гэвин тоже поднял руку. Еще пару мгновений они пожирали друг друга взглядами. Мозг сам собой проанализировал: эта игра в их отряде почти не использовалась, значит, стратегий у игрока скорее всего нет. Без этого человек склонен подчиняться сиюсекундным рефлексам. А рефлекс сильнее всего срабатывает на последнее слово.
– Камень-ножницы-бумага!..
Последнее слово Коннор почти рявкнул. Оба выбросили свое.
– Ну твою ж!
– Ха-а!
Коннор разочарованно застонал. Камень Гэвина перекрыл его ножницы. Коннор плюхнулся на спину, раскидывая руки. Гэвин наклонился над ним и склонил голову набок, насмешливо улыбаясь.
– Ты что, не рад? Тебе не нравится моя кандидатура?
– Терпеть не могу проигрывать, – пожаловался Коннор. – Особенно если я все проанализировал.
Гэвин пижонским жестом провел пальцами сквозь волосы. Даже умудрился подбочениться, пародируя Капитана Америку.
– Тоже мне мистер Марвел, – не поддался Коннор.
– Фаулер, че ты злой такой? – заухмылялся Гэвин, вновь опуская голову. – Тебе пиво на почки жмет?
– Не-е, – протянул Коннор. – Мне скин жмет на яйца, пока ты выделываешься.
Гэвин моргнул, перестал скалиться и просто усмехнулся. А потом кивнул и с предельно серьезным видом взялся за чужие штаны. Коннор приподнялся на локтях, чтобы ничего не упустить. Гэвин стащил с него штаны и белье до щиколоток, вынудив задрать ноги к небесам, но не стал снимать ботинки. И просто опустил Коннора пятками на крышу. Поднялся на колени, надавил на чужие ляжки обеими руками, словно пытался дожать их до пола, и хищно пошевелил крыльями носа. Подцепил гигиеническую застежку одним пальцем и потянул.
– М-мф…
Когда скин наконец отпустил, и член встал, это оказалось почти болезненно. Коннор слегка прикусил губу.
– Непонятно, но ничего страшного, – заключил Гэвин. – Щас я разберусь, куда совать.
– Стоять! – зарычал Коннор. – В смысле разберешься?
– Да что там, мальчик, девочка, какая разница, – жизнерадостно сказал Гэвин. – Даже если с первого раза не получится, то…
– А ну отойди от меня! – шепотом взвыл Коннор. – Убери руки! Руки, говорю, убери! ****ец! Лучше б я с крыши упал! Не подходи, дебил, я не пущу тебя к моей жопе!
Гэвин несколько секунд держал очень недоуменное лицо, пока очень злой Коннор лихорадочно пытался отползти от него, а затем расплылся в лыбе от уха до уха. И беззвучно захохотал.
– Кон, стой! Стой, куда пополз! – сквозь беззвучные приступы выдавил он. – Я ж пошутил!
Коннор застыл на месте, схватившись за штаны.
– Я умею, умею, – сгибаясь от хохота, выговорил Гэвин. – Господи, ну и рожа у тебя, бля, не могу, щас от смеха упадет все…
– Пидрила! – все тем же шепотом заорал Коннор, швыряя в него курткой. – Упадет и никогда не встанет! Прокляну! Попрошу Ральфа поставить свечку за твою импотенцию!
Все еще сдавленно хохоча, Гэвин прямо с курткой на голове продвинулся разделявшие их пару футов, стянул ткань с красного лица и рухнул рядом, все еще покатываясь. Коннор сцапал футболку, испытывая неистовое желание начать душить идиота. От негодования у него тоже все упало. Гэвин перевернулся на бок, откидывая куртку, и сгреб его в объятия. Коннор пнул его коленом пару раз, вдарил кулаком по плечу, а потом сдавленно зарычал.
– Ну прости, прости, – выговорил Гэвин ему в шею, щекоча дыханием. – Я больше не бу... аха... хаха... не буду...
– И сейчас не будешь, – сообщил Коннор в волосы, щекотавшие ему челюсть. – Я встаю и ухожу. Разожми свои клешни, иначе из твоей спины будет торчать двенадцать дюймов железа.
Гэвин замотал головой и чмокнул в шею. От этого вновь сыпанули мурашки.
– Не-ет. Ладно, шутка была дурацкой. Я все поправлю.
– Ты…
Гэвин сделал какое-то змеиное движение, спустившись сразу дюймов на десять ниже, и поцеловал Коннора уже в грудь. Коннор вздрогнул и выдохнул через нос. Гэвин лизнул один сосок, переключился на другой – и быстро цапнул зубами за мокрую кожу.
– Акх… Т-ты…
Еще одно движение – и Гэвин уже проводил языком по его ребрам. Коннор ощутил, как в голове все словно стекленеет. Гэвин двигался вниз, и даже холостому патрону было понятно, куда направлены его стремления. Приупавший было стояк мигом вновь пришел в форму. Гэвин добрался до пупка и с каким-то особенным сладострастием запустил туда язык. Стало дико щекотно и одновременно приятно – так что аж в подошвах отдалось фантомной щекоткой. Коннор невольно поджал пальцы. Гэвин двумя руками взялся за скин и потянул его еще ниже, скатывая почти до паховых волос. Коннор чувствовал себя так, будто наполовину вывернулся из раковины. Гэвин съехал еще ниже. Грохоча ботинками по листовому железу, перевалился на локти и запустил обе руки в паховый разрез скина. Сграбастал Коннора за ягодицы и открыл рот.
– Гэ-э… подо… жди!
Коннор поймал его за волосы. Кусая губы от накатившего желания, все же заставил поднять голову. Гэвин вскинул брови.
– Что, только в качестве извинения? – еле ворочая языком спросил Коннор. – Так бы я не дождался?
Гэвин вновь ухмыльнулся по-своему, по-волчьи.
– Как зна-ать, – протянул он. – Возможно, я делаю это, потому что мне просто хочется.
Коннор заворчал и разжал пальцы. Гэвин был непостижимым засранцем, а заниматься выбиванием признаний посреди секса – самое дурацкое, что можно было придумать. Локти уже устали упираться в ржавое железо, и Коннор позволил себе опуститься на спину. Ровно в тот момент когда лопатки соприкоснулись с жесткой поверхностью, мягкое и горячее прикосновение скользнуло по головке его члена.
– О-о…
Твердые пальцы сильнее впились в ягодицы, движение повторилось, а потом всю головку обхватили такие же горячие губы. Сосущее движение было таким невыносимо приятным, что Коннор проскреб ногтями по крыше. Он даже попробовал двинуть бедрами, но в задницу вцепились так, что стало страшно. Мелькнула испуганная мысль-видение, в которой Гэвин его кусал насмерть.
Губы медленно двинулись ниже, забирая чуть больше раскаленного стояка. Бедра опять дернулись сами собой. Коннор сдавленно зарычал и выбросил руки вперед. Сам вцепился в собственные ноги, не позволяя коленям подниматься. Гэвин выдал какой-то звук, и эта вибрация на его языке почти заставила Коннора стонать в голос. Почти. Он сдержался. Но потом Гэвин опустил голову еще ниже, вокруг члена сжалось раскаленное пространство – и вот теперь Коннор застонал. В этом захолустье можно было не таиться, и застонал он громко, со вкусом, полностью наслаждаясь.
С трудом разлепив глаза, он кинул быстрый взгляд – и даже увидел, как Гэвин начинает поднимать голову. Сосущее давление сделалось еще сильнее, Коннор зажмурился и открыл рот, содрогаясь от восторга. Ослабевшие руки больше не могли удерживать рефлекторные движения ног – и он стиснул колени. Впрочем, тут же наткнувшись на плечи Гэвина. Ласкающие движения ускорились. Гэвин опять заворчал, и вибрация опять прокатилась по всему члену, уходя куда-то в мошонку.
– А-ах... с-с...сильне... о-о...
Гэвин выпустил его член изо рта с таким звуком, точно это был огромный леденец. Коннор распахнул глаза и слепо уставился в металлический козырек над головой. Медленно опустил взгляд ниже. Все внутри ныло, член нетерпеливо вздрагивал, и Коннор никак не мог сообразить, что такое, почему Гэвин остановился...
Он встретился с ним взглядом.
– Нравится? – улыбнулся Гэвин без всякой насмешки.
– Х-х... с-спрашиваешь.
Гэвин сел. Не успел Коннор раскрыть рта, как он решительно взялся за его ботинки и в несколько движений избавился от них. Потом окончательно стянул штаны с Коннора, небрежно свернул их валиком – и пихнул Коннору же под задницу.
– А мне нравится то, что ты делаешь ногами, – пояснил он, вновь опускаясь и устраиваясь на животе. – Так что... Продолжам-гмнн...
Он сам не дал себе закончить, накрыв член Коннора ртом. Удовольствие снова вспыхнуло электрической искрой. Коннор прерывисто вздохнул. Босыми ступнями, хоть и затянутыми в скин, на ржавой крыше стоять было неудобно. Он слегка оторвал пятки от пола. Приподнятые бедра, да еще и опять засунутые ему под ягодицы руки... Коннор опять закусил губу. Гэвин раскрыл рот и провел языком вокруг головки. Дрожь пробежала по животу, растеклась по груди горячими струйками, и Коннор резко поднял ноги. Согнул колени, изо всех сил разводя в стороны, а потом осторожно коснулся кончиками больших пальцев плеч Гэвина. Подрывник одобрительно замычал и нарочито медленно заглотил его член по самое основание. Коннор придушенно вскрикнул. Ступни опустились на плечи, и подошвы сами собой проскользнули чуть дальше. Гэвин продолжил сосать. От этих ритмичных движений под подошвами перекатывались мышцы на трапециях. Коннор надавил на них пятками. Гэвин откликнулся рычанием, и Коннор непроизвольно потащил руку в рот. Укусил себя за костяшки, изнемогая от удовольствия. Под лопатками мокрая ржавчина уже вовсю расцарапывала кожу. Гэвин сделал что-то особенно приятное языком, и Коннор вновь резко надавил пятками. Большие пальцы почти сомкнулись у Гэвина на загривке. Теперь Коннор легко дотянулся до колен и обхватил их, даже не зная зачем. Просто ему хотелось, очень хотелось развести их еще шире, почти вывернуться из суставов, чтобы его ласкали еще сильнее.
Ногти Гэвина, даже прикрытые скином, начали впиваться в ягодицы, голова задвигалась быстрее, и Коннор сквозь розовую пелену внезапно почувствовал, как по ногам, все еще одетым в пленку, пробежали щекочущие электрические струйки.
– Мм-х! А-а!
Гэвин еще успел сделать несколько движений, прежде чем струйки сделались по-настоящему горячими.
– Боже! Гэв! Стой!
Коннор схватил его за волосы. Гэвин всерьез зарычал и резко поднял голову. По подбородку у него текла слюна, глаза были почти черные.
– Что-то... не то... – выдохнул Коннор. – По ногам бьет!
– Хм-м?
Гэвин отлепил одну из ладоней – Коннор даже почувствовал, как кровь резко приливает к уязвленному месту – и коснулся затянутым в скин пальцем чужого бедра. Коннор со свистом втянул воздух. Стрельнуло так, что нога дернулась. По скину явственно пробежала голубая жилка.
– Убери руку, – невнятно сказал Гэвин.
Коннор резко отдернул ладонь, выпуская колено. Гэвин медленно провел снова.
– О...
– Ты создаешь контур, – ухмыльнулся Гэвин. – Вот это да.
Он снова провел пальцем, и Коннор ощутил, как за этим прикосновением тянется легкая дрожь собственных мышц. На этот раз удивительно приятная. Он убрал вторую руку, и Гэвин провел снова. Коннор всхрапнул от неожиданности. Теперь это было попросту эротически приятно. Гэвин дернул плечом, и Коннор послушно оторвал от него ступни. На этот раз прикосновение ничего не вызвало. Коннор медленно опустил одну ногу – приятно, вторую – очень приятно. Коснулся колен – слишком сильно!
– Увы, руками трогать нельзя, – хихикнул Гэвин. – Хорошо еще, что это не скин-презерватив.
– Я... ох!
Гэвин вернулся к делу. Но теперь он выпростал уже обе руки и обхватил Коннора за ляжки.
– А... я не... не могу-у...
Безумная дрожь, начавшаяся в ногах, быстро распространялась на все тело. От ладоней Гэвина шпарило невыносимым напряжением, перемешивающимся с удовольствием от языка и губ, обрабатывающих член, и все это вместе сливалось в почти нестерпимое блаженство.
Гэвин полностью синхронизировал свои движения: поднимаясь по члену, он вел ладонями к коленям, и в животе у Коннора натягивалась безумно тонкая дрожащая струна. Гэвин опускал голову, заглатывая пульсирующий член по самые яйца, ладони спускались к бедрам, и струна превращалась в низкий рев электрического желания.
– Гхэ-эаа-а!
Вопль вырвался из глотки одновременно со взрывом удовольствия, произошедшим и в голове, и в паху, и где-то еще, Коннор уже не мог определить где именно. Он даже не почувствовал, как кончает – его захлестнуло волной такого ослепительного кайфа, что собственное тело перестало иметь значение.
Прошибающие его электрические волны экстаза длились и длились, накатывали одна за другой, но постепенно становились слабее, и после каждой из них он начинал чувствовать что-то новое. Мокрые дорожки на висках, боль в стиснутых челюстях, судорожное онемение в бедрах и боль в них же – кажется, он пытался раздавить Гэвина в тисках собственного оргазма, но ему явно не удалось
favicon
avito.ru
Перейти
Ногти, впившиеся в крышу, тоже болели, но поверх всего этого плыло невероятное наслаждение. И когда Гэвин медленно-медленно провел губами по его члену и неторопливо выпустил его, лизнув напоследок, Коннор снова застонал от восторга.
Гэвин чуть разжал хватку, ноги Коннора сами собой поехали вперед и бессильно соскользнули со спины Гэвина. Тяжело опустились на крышу. Гэвин выдохнул ему на лобок, вновь лизнул слегка опавший уже член – и лег на крышу тоже. Устроился головой на левом бедре Коннора и задумчиво похлопал по правому.
– Акх-х... – только и смог выдавить Коннор.
Остаточное напряжение взбудоражило нервные окончания. Гэвин поерзал и перекатился. В несколько мастерских движений передвинулся по крыше, точно форсировал минное поле на брюхе. И внезапно Коннор обнаружил, что серые глаза смотрят на него с расстояния в пару дюймов. Гэвин подпер голову кулаком и потянулся к лицу Коннора – решительно, но не настолько быстро, чтобы напороться на блок. Провел подушечкой большого пальца по виску, вытирая мокрый след. Коннор моргнул пару раз, и Гэвин вытер такую же дорожку с другой стороны.
– Какие интересные побочные эффекты, – хрипло сказал он. – Интересно, сарж в курсе?
– Мгм!
– Я про скин, – усмехнулся Гэвин. – А знаешь что?
– М-м?
– Ты сладкий.
Все, что смог сделать Коннор в ответ – это поперхнуться. Гэвин почти хихикнул.
– Тебе это кто-нибудь говорил?
– Кхм. М-м. Нет.
– Впервые такое встречаю.
Коннор суровым усилием воли подавил рвущийся с языка вопрос "а что и с кем ты еще встречал" и потянулся за спущенным до самых бедер скином.
– А ну стоять, – скомандовал Гэвин, перехватывая его запястье. – В смысле лежать.
– Ветер холодный, – запротестовал Коннор, – ты-то одет!
– Это ненадолго, – пообещал Гэвин и наклонился еще ближе, так что дыхание – очень горячее в сравнении с воздухом – словно потекло по шее Коннора. Пальцы на пойманной руке сами собой сжались и расслабились, точно у собаки Павлова, реагирующей на стимул. Пульс начал частить. Коннор полуприкрыл глаза, жадно пытаясь поймать как можно больше чужих прикосновений. Он страшно хотел их. Еще сильнее и... глубже.
– Я лишь подожду, пока у тебя снова встанет, – вкрадчиво сказал Гэвин. – У меня все еще камень поверх твоих ножниц. Глава 24. Без пива, но все равно три
31 августа 2021 г., 18:05
Примечания:
Продолжение Гэвина/Коннора, а также случается Гэвин/Маркус с некоторым участием Коннора :)
Коннор не мог успокоить дыхание. Уже когда Гэвин сказал, что он сладкий, на уровне гормональной системы уже что-то заинтересованно встрепенулоcь. А теперь, когда к этому добавился всего лишь большой палец, поглаживающий основание ладони, Коннор чувствовал, что ждать Гэвину совсем не долго. А может быть и вообще не нужно. Он опять вздохнул, и опять получился прерывистый глоток воздуха. Гэвин наклонился еще больше и коснулся его виска кончиком языка.
– Можешь прямо сейчас, – сдался Коннор. – Только вежливо. Без грубостей.
– Да за кого ты меня принимаешь? – осклабился Гэвин, чуть отстраняясь.
– За редкостного засранца!
– Вот и Ральф так же говорил.
– А ты ему что говорил? – само собой вырвалось у Коннора.
И он тут же дал себе мысленного подсрачника – настолько бессовестно-ревниво прозвучало сказанное. Брови Гэвина поползли вверх в насмешке. Коннор зарычал одними связками. Не то чтобы он кого-то к кому-то ревновал – но у Гэвина Рида прекрасно получалось выводить людей из себя одним фактом своего существования.
– Что он ангелочек, – изрек Гэвин. – А я, так сказать, антагонирую, предстаю в образе Сатаны, чтобы ему было удобнее грехопадать.
– Бля-я, – протянул Коннор, закрывая лицо свободной пятерней. – Зачем я теперь это знаю!
Гэвин заржал и шлепнул его по бедру. Отпустил, завозился, поднимаясь, и Коннор немедленно раздвинул пальцы пошире, чтобы контролировать обстановку. Гэвин стащил с себя недостянутый скин до пояса, отбросил хвосты рукавов назад и тоже расстегнул паховую застежку. До боли знакомый хер стоял по стойке смирно. Коннор почти почувствовал солено-горьковатый привкус чужой спермы.
– Гондоны в куртке, – все еще сквозь пальцы сообщил он. – Левый карман.
– Самый умный что ли? – вновь оскалился Гэвин. – У меня и свои есть.
Мозг тут же проанализировал ситуацию и выдал результат: согласно теории статистических величин можно было предположить, что с недавних пор каждый в отряде распихал по карманам десяток средств предохранения на случай, если внезапно захочется с кем-нибудь перепихнуться. И именно от этой статистически холодной, но одновременно дико возбуждающей мысли у Коннора встал окончательно. Он завозился, чтобы совсем уже избавиться от скина, раз уж ему пообещали что холодно не будет. Гэвин хлестнул его рукавом куртки по пальцам. Вытащил упаковку из кармана и кинул этой же курткой.
– Держи. Спину обдерешь. А скин оставь.
– Сдался он тебе, – проворчал Коннор, заталкивая куртку под лопатки, а капюшон под голову.
Гэвин за это время успел разодрать упаковку и натянуть гондон.
– А разве тебе не интересно, что из этого получится?
Коннор открыл рот, но в этот момент Гэвин согнулся в три погибели и опять поймал его член губами. Коннор прижмурился, вцепляясь в капюшон. Он так и не выковырял ржавчину из-под ногтей и больше скрести по железкам не собирался.
Гэвин подарил ему несколько глубоких движений, от которых томительно защемило в яйцах, а потом подхватил Коннора под задницу и потянул вверх. Коннор на мгновение потерял равновесие, центр тяжести сместился, и внезапно он очень близко увидел собственные колени. И следом почувствовал, как язык касается его ануса.
– А-а... Гхэв... Ты... Н-не-е...
Язык надавил с удивительной силой. Погрузился внутрь совсем чуть-чуть, но даже от этого все там задергалось. Ощущение было таким непривычным, что Коннор лихорадочно поджал пальцы, не очень соображая, что с ним вообще происходит. У андроида ничего подобного не было... Член мотнулся туда-сюда, съехавшие яйца стремительно набухли. Гэвин лизнул – щедро и широко. От ануса до мошонки и выше, даже умудрился пробороздить языком по члену. Громко облизнулся и вернулся на исходные позиции.
– О-о...
Теперь кровь приливала не только к головке, но и к голове, так что горели щеки и глаза закрывались сами собой. Коннор застонал, опять сдаваясь удовольствию. Теперь он воочию узрел, как по скину крошечными разрядами ветвится биоэлектричество. Чуть ли не в такт тому, как Гэвин пробовал его анус. Спина, еще несколько секунд назад тянувшая с непривычки, теперь сгибалась колесом все сильнее, колени вот-вот готовы были уткнуться в пол возле ушей, и трепетала только одна мысль, окрашенная в электрический розовый – если сейчас кончить второй раз, то это будет просто... просто...
Гэвин поднял голову и чуть откинулся назад. Поддерживающие Коннора руки ослабели, и Коннор опять потерял равновесие, откатываясь в прежнюю позицию.
– Уй!
Он приземлился задницей на колени Гэвина. Ноги ударили пятками о железо. Гэвин опять облизнулся. Сунул в рот большой палец, пустил по нему слюну и, не отрывая взгляда, вытащил, сразу же потянувшись вниз. Коннор проследил эту короткую траекторию, невольно ранжируя предметы, которые в нем уже были или еще только будут: язык, палец, член – идеальная последовательность...
Мокрый палец надавил на приоткрытое отверстие.
- Н-нгх!..
Коннор резко выдохнул и почувствовал это странное, такое короткое, но все же впечатляющее проникновение. И он увидел, как едва заметно движется мышца на предплечье, почти неуловимо человеческим взглядом – однако он смог разглядеть и сразу же ощутить, как и палец в нем чуть шевелится. Анус сам собой сжался, и когда Гэвин повторил, сжатие повторилось тоже. Ритмичное движение, которое почти невозможно контролировать. Коннор и не стал. Ноги тоже пытались дергаться, и он решительно задрал одну, тем самым вызывая в собственной заднице дополнительные ощущения. Опустил пяткой Гэвину на плечо, и тот поощрительно фыркнул, похлопав его по бедру.
– Еще, – наконец выдохнул Коннор. – Н-не тя... ох!
Палец исчез из него так резко, что жопа изумленно стиснулась, а сам Коннор резко вздрогнул. Гэвин перехватил его ногу поудобнее и глубоко вдохнул-выдохнул, точно боец на ринге. Погладил свой член, делая это выразительно медленно, и направил между ягодиц Коннора. Пристроился к вздрагивающему отверстию и легонько надавил. Коннор заранее вздернул губу. Гэвин надавил сильнее и неожиданно плавно вошел. Показалось – сразу целиком.
Коннор тоже резко втянул воздух, стискивая Гэвина коленями. Тот перекривился всем лицом: брови едва не страдальчески съехались, глаза явно норовили закатиться, губы разошлись в оскале. Он застыл, точно окаменел, и это было почти благом: задница полыхала и сжималась, несмотря на возбуждение, изрядно сглаживающее ощущения. Коннор вытянул руку и кончиками пальцев коснулся его груди. Гэвин резко выдохнул и качнулся вперед. Нога Коннора соскользнула с его плеча.
– О-ох!
Опять застыв на месте, Гэвин пару мгновений тяжело дышал. Потом открыл глаза и сфокусировался на Конноре. Посмотрел на его руку и неторопливо обхватил член Коннора скользкими от смазки пальцами. Эту смазку Коннор особенно хорошо чувствовал между ягодиц. Гэвин пошевелился, растянутые края ануса ответили неконтролируемыми попытками сжаться. Коннор резко мотнул головой, и Гэвин кивнул в ответ, прикусывая губу.
Никаких лишних слов, Коннор очень не хотел, чтобы его сейчас начинали опрашивать.
Он медленно расслабил ноги. Мышцы в паху дрогнули, ягодицы раскрылись еще больше, и какое-то особенное тянущее ощущение родилось прямо в промежности – между развороченным задним проходом и взмокшими яйцами.
Горячая ладонь мягко двигалась по члену, и в самом конце, доходя до головки, Гэвин сжимал кулак, точно хотел сразу же выдоить побольше. Коннор сам попробовал пошевелиться, и внезапно это оказалось даже приятно. Задницу по-прежнему тянуло, раздвинутые мыщцы побаливали, но не настолько, чтобы орать и сопротивляться. Поэтому он двинул бедрами снова.
– М-м, Ко-он?
– Да, да... давай уже, я... все хорош-шо-о...
Последнее слово Коннор выдохнул почти с шипением. Схватил Гэвина за руку поверх своего члена и настойчиво двинул вверх-вниз. Гэвин подчинился его ритму, и какие-то бесконечно долгие упоительные мгновения их руки двигались вместе, и Коннору становилось все приятнее. Но потом Гэвин резко тормознул и высвободился, почти оттолкнув его.
– Я на одной руке... не удержусь, – выдохнул он. – О-оп!
Он буквально перевалился всем корпусом вперед. Уперся уже обеими руками в железо, согнулся над Коннором, точно какой-то атлант, держащий небо на загривке. Коннор чуть покривился от движения в собственной заднице и все-таки пересилил себя: расслабился и провел ладонями по бокам Гэвина. Одной рукой ухватил за тот самый загривок, а второй вернулся к покачивающемуся от нетерпения члену. Гэвин резко толкнулся, и Коннор невольно охнул. Колени вновь сами собой сжались.
– Это... слишком... охрененно, – сквозь зубы выговорил Гэвин, содрогаясь при каждом слове и двигаясь снова и снова. – М-мх!
– Угх... да... да!
Их скины терлись друг о друга, и из-за этого каждое новое движение дополнялось поцелуями электричества. Гэвин уже вошел в ритм, толкаясь тяжело и мощно, то и дело вздергивая губу в болезненно-экстатическом оскале. Коннор почти скрестил щиколотки на судорожно напрягающейся заднице партнера. Непроизвольно он тянул его к себе со всей силы и даже видел, как Гэвин упирается – на руках у него вздувались мускулы, противящиеся этой жадной тяге. Член в кулаке пылал и вздрагивал, в голове искрилось и потрескивало волновое напряжение, становилось все приятнее и приятнее, так что уже хотелось завыть в голос. Не каждый раз, но толчки Гэвина попадали в простату, и от этих неконтролируемых и непредсказуемых стимуляций вдвое сильнее хотелось выскакивать из кожи. Удовольствие выстреливало длинными языками, дотягивающимися, казалось, прямо до мозгов, прямо до крошечной горошинки из микросхем и пластика.
– Х-хах... х-х... О... о... М-мх!
Стоны и вскрики сами собой рождались в горле. Гэвин двигался все быстрее, задница под его напором разъезжалась, как чертов портал, сквозь который прет космический линкор, и Коннор почти зарычал, дурея от ощущений. Всю нижнюю половину тела терзали одинаково сильные, но очень разные источники удовольствия. Скин словно сделался третьим в их агрессивном столкновении. Возможно даже Скала что-нибудь от этого получал. А еще, может быть, если они так и продолжат, то не выдержит крыша, и они оба рухнут...
От одной этой мысли горошина в голове резко вспыхнула. Коннор стиснул ноги в готовности вцепиться в Гэвина еще и зубами.
– Сильне-е-еа-ах!
– А-а!
Гэвин отозвался приглушенным воплем, согнулся еще сильнее, так что на грудь Коннору полетели брызги пота, и наконец завернулся так, что уткнулся Коннору лицом в шею. Острые зубы цапнули кожу, следом Гэвин поцеловал его, опять куснул и повторил снова и снова.
Коннор стонал, хрипел, почти рычал, обхватывая его ногами и стараясь поднять бедра еще выше, чтобы ни в коем случае Гэвин не выскользнул из него. Только не это, если он так вдруг сделает, Коннор рисковал помереть на месте от инфаркта неудовлетворенности... В голове молниями проскакивали розовые и голубые всполохи.
– Кон...нор... – Гэвин дернул головой, – это что... за... м-мх...
– Это... я... – так же надсадно выдохнул Коннор прямо в приоткрытые губы. – М-м!
Хватило лишь чуть-чуть приподняться, чтобы их губы столкнулись.
Это было уже чересчур. Еще одна точка, в которой они слились, еще одно безумно горячее прикосновение. Коннор взвыл в этот поцелуй, кончая себе в ладонь. Ноги стиснулись изо всех сил, скин помог, и неожиданно прямо там, где колени давили на бока Гэвина, вспыхнуло особенно остро.
– О-о!
Содрогаясь над ним, Гэвин застонал так мучительно, что Коннор почти захлебнулся этим стоном. Вдохнул его и застыл, забыв как дышать дальше. Все его существо корчилось в экстатическом порыве, каждая клеточка почти сворачивалась от поджаривающего удовольствия...
С трудом, через истому и сонное нежелание шевелиться Коннор открыл глаза. Правый открылся сразу, левый упорно сопротивлялся. Пришлось смотреть на мир в плоском 2D-варианте. Коннор вздохнул поглубже, чтобы убедиться, что все еще жив. Ну, он точно чувствовал, что куртка из-под него уехала к херам, лопатки жжет, задница тоже дает о себе знать. Хотя в ней уже ничего нет. И если он пропустил момент рассоединения, следовало признать, что он ненадолго вырубился. Прямо как андроид от перегрева.
Еще и дышать было тяжело. Гэвин, тяжелый как сволочь, навалился сверху, на две третьих закрыв его собой. Там, где он не навалился, было холодно. Коннор глухо заворчал, проверяя еще и голос.
– М-м, – откликнулся Гэвин.
– Мне... дышать трудно...
– Не дыши.
– Убью.
– Да ладно, ладно, – уже более членораздельно пробормотал Гэвин. – Щас я... Ты мне мозги вышиб своим этим... что это было?
Коннор приоткрыл рот и понял, что на длинное объяснение у него не хватит сил. И воздуха тоже – Гэвин упорно выдавливал из него возможность нормально работать легкими. И хотя Коннору нравилось это горячее ощущение тела рядом, пусть даже и слегка слишком волосатого, по его личному мнению, но задохнуться под зубастым австралопитеком не входило в его планы.
– Помехи... от Скалы, – сформулировал он.
– И шею чуть не сломал, – выдвинул второй пункт обвинений Гэвин.
Коннор еще раз вздохнул – и наконец нашел силы возмутиться.
– Че ты ноешь, Айова? Это старческое, или ты просто говнюк?
Гэвин фыркнул ему в ухо, пощекотав горячим воздухом, а потом сдавленно заржал.
– Это я просто говнюк, – признался он туда же, не поднимая головы. – Извини.
– Гэв, ты тяжелый, – почти жалобно сказал Коннор. – Подвинься хоть немного.
– Это мускулы, – непримиримо отозвался Гэвин, но все-таки скатился в сторонку. – Стальные. Совершенные, как жопа Маркуса.
Со стороны лестницы раздалось лязганье. Коннор поперхнулся посреди первого свободного вдоха.
– Так, ****ь, – сказал Гэвин.
На мгновение Коннор чуть не поддался соблазну положиться на него – так хорошо в этой фразе слышалось "сейчас я встану и убью всех, кто рискнул нам помешать". Но вообще-то Коннор и сам бы мог прекрасно встать и всех убить. Возможно даже дважды. Поэтому он решительно приподнялся на локти, потом перевалился на один локоть, а потом и сел.
Лопатки и жопа отозвались воплями протеста. Гэвин завозился и тоже сел. Но, как оказалось, его сил хватило на большее – он начал подниматься. Коннор краем взгляда зацепил так и не снятый презерватив, украшающий рядового Рида, и ткнул Гэвина в колено. Тот бросил взгляд вниз, видимо, тоже узрел лишнее, и с презрительным цыканьем стащил резинку. Метнул в сторону края и вразвалку потопал к лестнице. Коннор приложил еще пару немыслимых усилий и, игнорируя полыхающую задницу, встал.
Мелькнула мысль, что надо больше тренироваться, чтобы так не страдать жопой, и Коннор тут же забил ее ногами куда подальше. Пока что это было слишком для его мировосприятия. И вообще надо было окольными путями посоветоваться с дядей Джеффри, как-нибудь не выдавая себя. Спросить что-нибудь минорное, например, стоит ли заводить отношения сразу же с пятью.
– А ну выходи, – хрипло сказал Гэвин. – Имей в виду, отсюда бежать по открытой местности, а я стреляю, как Хардин Уэсли!
– Чего? – дали знать о себе с лестницы, и она загрохотала вновь. – Моя бабка стреляет лучше тебя, придурок!
– Маркус?! Твою ж мать!
Снайпер вынырнул из-за края "колодца", отряхнул ладони и с независимым видом ступил на крышу. Коннор окончательно утвердился на ногах и даже смог завязать рукава скина в глупое подобие узла. Скин Гэвина по-прежнему болтался на хозяине, как шкура на линяющей змее.
– И давно ты тут, говнюк? – уже более благожелательно осведомился Гэвин.
– Достаточно, – с умным видом изрек Маркус, запихивая руку в карман.
– Че ты там мнешь, не *** ли? – упер кулак в бедро Гэвин.
– Люблю смотреть, – блаженно разъяснил Маркус. – Я человек искусства. Посмотрю, а потом раз – и картину напишу. Или на флейте сыграю.
– На кожаной? – возопил Гэвин. – Хер моржовый!
Коннор и хотел бы присоединиться к обличительным воплям, но его так растащило, что даже язык не поворачивался, чтобы сформулировать годное оскорбление.
– Все в порядке, я поставил вам высшие оценки в категории спонтанного секса, – утешил присутствующих Маркус. – Пять баллов за технику, пять и две десятых за артистичность.
– Сейчас мы будем тебя бить, – пообещал Гэвин.
– По закону о вторжении в частную жизнь, – наконец-то смог заговорить Коннор. – Точно.
– Какой ужас, – наигранно сказал Маркус, прикрывая лицо растопыренными пальцами. – Это нарушает мои права на вуайеризм. Я бегу. Очень быстро бегу от вас в страхе. Вам меня не догнать, извращенцы.
Гэвин заухмылялся и сделал несколько шагов. Маркус изобразил отступление, но при этом загадочным образом сдвинулся вперед. Коннор подтянул рукава еще раз и тоже пополз в беспощадную погоню.
– Кажется, ноги подводят меня, – сообщил Маркус, пряча усмешку за пальцами. – Силы иссякают.
– И что же мы сделаем с нашей добычей? – риторически вопросил Гэвин, доскрипев до нее. – Поймал!
– Помогите, – трагически произнес Маркус.
– О, я знаю, – Коннор тоже добрел до цели и хлопнул Маркуса по другому плечу, игнорируя собственные попытки покраснеть. – Все решает хорошая порка.
Маркус заинтересованно приопустил пальцы и задрал бровь.
– По бесстыжей голой шпионской заднице, – закончил Коннор.
Гэвин совершенно неинтеллигентно громко хрюкнул.
– Вообще, я помню, кто-то ко мне подсаживался, намекал на штрафные одиннадцатиметровые в задние ворота, – протянул он. – А ведь смотри-ка, как все повернулось.
– Это почему повернулось? – Маркус упер одну руку в бедро. – Ты уже отстрелялся и...
Гэвин прижал палец к его губам. Маркус чуть дернул головой, и Коннор с внутренним злорадным удовлетворением отметил, как слегка темнеет его кожа, выдавая подскочившее давление. Уж точно не от страха.
– В Алмендорсе меня прозвали "двойной с содовой", – сообщил Гэвин. – А такие, как ты – двустволкой.
– Это как? – слегка невнятно сквозь палец поинтересовался Маркус.
Коннор скосил взгляд вниз и сразу все понял. Вдобавок вспомнив, что когда Гэвин катался на Скале, он действительно кончил дважды, мать его. Маркус тоже глянул и удивленно вздохнул. Гэвин отнял палец и даже чуть отступил.
– Хочешь? Решать тебе, бьюти.
Он явно намеренно опустил вторую часть привычного обращения, и Коннор отметил, что щеки Маркуса становятся еще самую малость теплее по тону. Снайпер переступил на месте. Коннор, чувствуя, что у него точно на третий залп не хватает, – а ведь как хотелось бы уесть Гэвина, и уел бы наверняка, если бы не эта дурацкая игра с абсолютно нелогичным исходом, – велел себе не шататься и положил локоть Гэвину на плечо. Тот сам пошатнулся, но устоял. Маркус вытащил руку из кармана, подергал себя за лацканы и посмотрел куда-то вдаль, характерно прищурив улучшенный глаз. А потом перевел взгляд на них обоих.
– Что, правда?
– Ага, – сказал Коннор. – Только я буду очень опосредованно участвовать. Меня ноги не держат. Заткнись, Гэвин.
– Я молчал.
– Ты думал.
Маркус зафыркал, явно расслабляясь. Гэвин протянул руку, ухватил его двумя пальцами за отворот куртки и потянул на себя. Маркус сделал шаг, Гэвин попятился, и Коннору опять пришлось собирать не держащие его ноги. Когда Маркус сделал два шага, ему в голову пришла отличная мысль. Он пропустил снайпера перед собой, развернулся и уперся обеими ладонями в широкую спину. Теперь можно было с полным правом сказать, что он толкает Маркуса к новым горизонтам.
Окруженного с двух сторон снайпера дотащили до места, где валялись скомканные куртки и штаны. Коннор почти повис на его плечах, и Маркус видимо принял это за призыв, потому что сам немедленно плюхнулся на крышу.
– А че вы в скинах до сих пор? – озвучил он. – Серьезно какой-то эффект дает?
– Сам-то тоже не снял, – Гэвин ткнул его в плечо. – Вот и узнаешь, дает или нет.
Коннор сосредоточенно боролся с курткой Маркуса. Гэвин милосердно не приходил на помощь, предоставив чужой гордости возможность справиться со всем самостоятельно. Маркус вывернулся из футболки, а к штанам приступил уже Гэвин. Коннор в это время нашел весьма интересное занятие – целовать Маркуса в загривок. От этого прикосновения к уязвимым местам Маркус вздрагивал и вздыхал.
Коннор расстегнул застежку на седьмом позвонке, растянул скин до лопаток и запустил под него руки. Гэвин возился спереди, расправляясь с гигиенической застежкой. Все это было немного неловко, Маркус явно не знал, куда девать руки, но все равно происходящее возбуждало. Коннор чувствовал это как тень приятного трепета в животе. Хер не стоял, но он с этим уже смирился. У Маркуса и Гэвина стояло за троих.
Маркус уже начал откидываться на Коннора, явно собираясь вступить в свальный грех именно в такой позиции, но Гэвин поймал его за руку.
– Ты сейчас раздавишь нашего хакера, – сказал он. – Кто тогда будет тырить из системы наблюдения фотки голого сержанта Аллена в душе?
– Фу ****ь, – содрогнулся Коннор.
– Чем он тебя не устраивает? – возмутился Гэвин, между делом перетягивая Маркуса на себя.
– А тебя он устраивает?
– Сейчас меня устраивает Маркус и его задница, – выкрутился Гэвин.
– Эй! Не стоит говорить обо мне так, словно от меня тут одна безмолвная дырка в жопе!
Все трое сдавленно загоготали. Толкаясь и переплетаясь конечностями, они развернулись. Маркус подгреб под себя все разбросанные предметы одежды и решительно воспротивился Гэвину, который пытался завалить его на спину.
– Я всегда должен следить за местностью, – пояснил он. – Голова должна быть высоко.
– Спаси и помилуй, – с интонациями Ральфа сказал Гэвин. – Думай быстрей, пока у меня не упал.
Маркус гмыкнул, хмыкнул и под заинтересованными взглядами наконец подобрал себе удобную позу. В нее входили прогиб в спине, широко расставленные колени, упирающиеся в железо, такие же упирающиеся руки и гордо вскинутая голова. Гэвин восторженно матюгнулся, кинулся на приступ и первым делом отставленную задницу укусил. Потом облапил обеими руками и полез туда с языком.
– О-о... – откликнулся Маркус, прогибаясь чуть ли не еще сильнее и слегка оборачиваясь через плечо.
– Умгм!
– Ох!
Коннор уже почти протянул руки к чужому члену, но потом вспомнил немаловажную вещь. Вытянул из-под Маркуса кусок своей куртки и торжественно достал очередной презерватив. Потом его осенила еще более гениальная идея, и он быстро надорвал упаковку. Собирая все ржавые заусенцы на колени и голени, сдвинулся к Гэвину, беспардонно схватил его сзади за торчащий член и потянул на себя.
– М-м!
Сжимая в кулаке презерватив, Коннор перевалился на локоть и все-таки не удержался – лизнул головку. Гэвин отозвался дрожью мышц и гораздо более довольным стоном, который тут же подхватил Маркус. Локтю стало больно, и Коннор с сожалением отказался от мысли устроить вознаграждающий минет. Опять поднялся и принялся раскатывать презерватив, аккуратно натягивая его на твердый штык. Напоследок смерил взглядом раздвинутые ягодицы Гэвина, пообещал себе, что обязательно до них доберется, когда будет полностью готов к подвигам – и героически пополз дальше. Добравшись до обихаживаемой задницы Маркуса, прицелился и положил ему ненадорванную часть упаковки на копчик.
– Это что? – встрепенулся Маркус и тут же опять застонал.
Похоже, Гэвин в совершенстве мог жалить языком во всех смыслах.
– Это важная штука, – хрипло пояснил Коннор. – Пусти-ка меня...
Он опустился на крышу, Маркус оторвал одну руку, и Коннор мастерским перекатом оказался под ним. Лопатки наконец-то легли на мягкую ткань, и хотя опять заболели, но все же не так жгуче. Коннор оттолкнулся пятками и продвинулся еще дальше, ровно к тому месту, где прямо над ним оказался возбужденно стоявший член, едва не прилипающий к животу. Отсюда было видно и Гэвина – от мокрого подбородка до самой груди. Если запрокинуться еще больше, то наверное и член можно было разглядеть, но сейчас из двух херов Коннора больше интересовал тот, что был прямо перед глазами. Он поднял руки, ухватил Маркуса за бедра, сталкиваясь с Гэвином пальцами, и с силой провел по ногам, облитым скином.
– А, вы чего-о... о! – откликнулся Маркус.
Коннор увидел голубоватые искорки, пляшущие по тонкой пленке. Биоэлектричество охотно откликнулось на его прикосновения. Коннор ухмыльнулся, отлепил одну руку, обхватил член Маркуса и потянул в рот.
– А-а... а... О... парни...
Коннор вытащил член и облизнулся.
– Не вздумай мне отсосать по справедливости, – предупредил он. – Я выжат досуха.
– Х-ха... агх... ага...
Коннор снова заглотил добычу. Гэвин у него над головой чавкал просто непотребно. Такой энтузиазм восхищал не только Коннора, но и Маркуса, который уже начал прогибаться так, что пришлось подсунуть руку под голову, чтобы не тянуть шею.
Другой Коннор помогал себе, то прижимая раскаленный ствол у основания, то прихватывая тяжелые яйца, горячо и охотно перекатывающиеся в ладони. Пару раз даже умудрился добраться до задницы, где Гэвин его так же смачно и охотно облизал. Маркус стонал, мычал и вздрагивал. Было хорошо заметно, что он не может определить, куда именно ему дергаться – то ли вниз, чтобы затолкать член поглубже в горячий рот, то ли вверх, чтобы насадиться на такой же горячий язык.
Коннор ненадолго отпустил его и покосился выше. Скин съехал с плеч и рук снайпера по самые локти. Болтался, как слишком свободная одежда. Голые плечи то поднимались вверх, напрягаясь до выступающих вен, то расслаблялись. По животу, наполовину затянутому в скин, тоже проходили эти невероятные волны. Гэвин заворчал, Коннор перевел на него взгляд и разглядел, как язык сильно и влажно проходит от самых яиц наверх. А потом Гэвин поднял голову. Коннор не столько увидел, сколько услышал и почувствовал его перемещения. Запрокинул голову и тут же зажмурился. На лицо упали несколько густых, тягучих капель смазки, которую Гэвин почти небрежно, но очень щедро размазал между раздвинутых ягодиц. Маркус опять судорожно вздрогнул и застонал. Коннор утерся ладонью, посмотрел снова и увидел, как сразу два пальца Гэвина медленно погружаются в задницу Маркусу.
- О-о!
Со своей позиции Коннор не видел деталей, но вот это уходящее внутрь движение – это было невероятно греховно. Он тут же потащил член в рот снова. По языку скатилась солоноватая капля, и Коннор бесстыже поцеловал разгоряченный хер в самую головку.
– А-анх! А... черт... ох! Стойте! Я не... н-не могу-у... Ух-х!
Коннор мгновенно сжал основание пульсирующего в его руках ствола. Маркус зарычал, вздрагивая с головы до пяток. Принудительное оттягивание оргазма – до боли интенсивная штука, Коннор сам по себе хорошо это знал. Гэвин медленно вытащил пальцы, Коннор на всякий случай опять прижмурился. На этот раз обошлось. Гэвин переместился еще больше – и в поле зрения Коннора оказались уже два члена. Второй, затянутый в тончайший латекс, прижался к подставленной заднице, и Коннор опять лицезрел это неторопливое погружение.
Маркус застонал, почти заскулил. Коннор разжал пальцы, снова поцеловал головку – и принялся со вкусом ее обсасывать. Маркус взвыл сквозь зубы.
Коннор одной рукой взялся распутывать узел на поясе, стараясь вытянуть рукав скина на волю. Над головой у него Гэвин медленно и плавно толкался в задницу снайпера, и от этих движений хер во рту у Коннора вздрагивал. Гэвин держал Маркуса за бедра, и от его ладоней по скину медленно текли голубые ручейки. Начиная задыхаться от нетерпеливого предвкушения, Коннор все-таки раздергал узел и принялся поспешно всовывать руку в тонкую пленку. Над головой задвигались уже быстрее. Маркус все-таки начал поддавать бедрами вверх, и Коннор почти отпустил ситуацию, позволив снайперу самому раскачиваться между двумя удовольствиями. Главное было убрать зубы и вовремя складывать губы так, чтобы член выскальзывал с усилием. Как раз хватило времени, чтобы натянуть скин – и тогда Коннор поднял руку и уперся ладонью в низ живота Маркуса.
– А-а-а!
Горячий отклик ударил в пальцы, Маркус задергался, Гэвин тоже зарычал, переходя на стон, и голубые ручьи стремительно брызнули по бедрам Маркуса, превращаясь в крошечные молнии.
– А-а, боже, боже, а-а!
Коннор с изумлением почувствовал, как его накрывает возбуждением. Словно не своим, а отраженным от этих двоих. Ему опять хотелось испытать этот охрененный оргазм от забивания хера в задницу…
Гэвин, продолжая стонать, увеличил темп. Коннор снова нажал на живот Маркуса, сквозь два слоя скина чувствуя, как напрягаются на нем мышцы. Под его пальцами тоже засияло голубое свечение.
Слюна сама собой потекла из уголков губ, и он тоже решил ускориться. Опять перехватил Маркуса за член и начал работать губами и языком еще интенсивнее. Над ним мокро и звучно сталкивалась распаленная плоть, смазка хлюпала и чавкала, казалось, что на него вот-вот потечет, и Коннору почти хотелось этого. Чтобы страсть от совокупления сделалась физически измеримой. Чтобы он мог ее проанализировать, разложить на части...
– М-м! О-о!
Душный мускусный запах заполнял ноздри. Маркус содрогался, то прогибаясь, то наоборот пытаясь вздыбиться, словно разозленный кот. Гэвин наклонился вперед, ложась ему на спину. Одной рукой он продолжал держаться за обтянутое скином бедро, второй упирался в пол, и Коннор заметил, как у Маркуса начинают дрожать мышцы. Вот-вот согнутся, не выдержав, локти. Коннор поймал себя на том, что уже не может определить – то ли они трахаются безумно долго, то ли наоборот, только начали. Казалось, весь мир сжался до ржавого пятачка на крыше под козырьком посреди бесконечных болотистых лесов. И на этом пятачке они стонали, хрипели, хватаясь друг за друга, путаясь в электрических цепях удовольствия, стягивающего их все туже. Коннор почти заглотил дергающийся член, прижимая его языком, резко выбросил освободившуюся руку за голову и поймал Гэвина за бедро.
– Нгха-аа-ах!
Завопили одновременно оба. Коннор бы тоже заорал, но у него свело челюсть и горло, а буквально перекрывающий дыхание член словно раздался в полтора раза. Коннор почувствовал, как с короткими толчками выплескивается сперма, рефлекторно попытался ее сглотнуть – и все содержимое глотки пошло вверх, грозя вот-вот потечь из ноздрей.
От ладони к ладони, прямо через сердце проскочила ослепительная розовая молния, видимая только внутренним взглядом. Потусторонние цифровые ураганы взвыли в голове, вторя крикам и содроганиям.
Гэвин буквально вколотился в Маркуса несколько раз подряд и застыл, дрожа всем телом. Маркус все-таки рухнул мордой вниз, увлекая партнера за собой. Коннор еле успел подставить обе руки, чтобы его не убили хером насмерть – и заодно чтобы его не откусить. И наконец-то сбылось то, чего ему хотелось: на него полилась то ли сперма, то ли смазка, то ли пот, а может и все вперемешку.
– Мнмф!
Его погребли все еще содрогающиеся тела, и неожиданно для себя Коннор почти взвизгнул. Маркус все-таки нарушил запрет – и поймал губами его собственный член. Совершенно не желающий вставать и оттого крайне резко реагирующий на подобное.
– Мм!
С набитым ртом протестовать было невозможно. Коннор взбрыкнул ногами, застучал пяткой по железу, и под этот грохот Маркус все же выпустил его.
Дышать было почти нечем, но Коннор кое-как ухитрялся – возможно, остатками жабр, переходящими в среднее ухо. Руки дрожали от напряжения. Ладно, ему нравились эти конкретные члены и задницы, но он вовсе не хотел помереть в их окружении!
Коннор задергался снова, и на нем зашевелились. Со стоном, напоминающим рыдание, первым отклеился Гэвин. Его член высвободился с отчетливым влажным звуком. Коннор зажмурился. Потом зашевелился Маркус, сдвинулся, и Коннор наконец-то смог открыть рот. Выпустил трофей, обслюнявив напоследок, наконец-то сглотнул – и не медля катнулся в сторону. Собрал всю пыль и грязь со ржавчиной, но зато оказался на свободе. Маркус тут же хлопнулся обратно.
Коннор несколько мгновений пялился на его голени, а потом все же решил, что надо бы развернуться. И приступил к этой нелегкой задаче, попутно облизываясь и пытаясь понять, отличается ли Маркус на вкус от Гэвина, или такая тонкая гурманская задача под силу только специальным сомелье.
– Я умер, – невнятно сказал Маркус в скомканные куртки. – Убило меня элекх-х... х-х... не могу-у...
– Парализовало всего Рида, – так же глухо и невнятно согласился Гэвин. – Пранк вышел из-под контроля.
Коннор завершил разворот и подвинулся ближе к Маркусу, чтобы занять хоть чуть-чуть подстилки. Наверняка у них было минут десять, прежде чем они начнут заледеневать. Коннор уже сейчас чувствовал касание холодного воздуха, но пока что исходящее от Маркуса тепло это компенсировало. Он подвинулся еще ближе и беспардонно взгромоздил ногу на задницу боевого товарища.
– Что такое? – слегка встрепенулся Маркус. – Мы уже хотим отомстить во славу справедливости?
– Я пас, – содрогнулся Коннор, прикрывая глаза.
Со стороны Гэвина раздалось такое полное торжества всхрюкивание, что немедленно захотелось его пнуть. Сам Гэвин завозился и приподнялся. Глаза пришлось срочно открыть. Гэвин навалился на лопатки Маркуса и ухватил Коннора за колено. Он выглядел так, словно не может решить, в кого бы вцепиться зубами. Коннор сформировал меж бровей строгую складку. Наконец Гэвин определился. Быстрым движением чмокнул Маркуса в затылок, а потом извернулся, выжимая из партнера бессильное шипение, и одарил таким же поцелуем захваченное колено.
– Гэвин-двустволка, как всегда, неотразим, – продекламировал он.
– Щас!
– Неотразим здесь исключительно я! – одновременно заявил Маркус. – Посмотрите, в небе случаем не парят дроны ютуба, снимающие меня в ландшафте?
Гэвин беззвучно вздрогнул плечами от смеха.
– Вы гляньте на него, – сказал Коннор, шевеля пальцами плененной ноги. – Приперся шпионить, а теперь еще и лезет в середку, пытаясь хайпануть жопой.
– А ты обиделся что ли? – ерзнул Маркус. – Я могу уступить. По справе...
– Я пошутил.
– А я хочу в середину, – встрепенулся Гэвин. – Кто здесь работал мистером твердое совершенство? Я! Мне полагается место в центре, чтобы меня окружали цыпочки, и...
– Заткнись, – хором приказали Коннор с Маркусом.
* * *
В жилблоке, куда трио притащилось добрых сорок минут спустя после оргии на крыше, обнаружился совершенно изъезженный Ральф и невозмутимо попивающий содовую Лютер. Коннор сразу позавидовал – распитого на троих пива оказалось недостаточно, чтобы охладить голову. Скала стоял в углу, изображая покрытый пылью веков манекен.
Едва Коннор переступил через порог, пропустив вперед Гэвина с Маркусом, Лютер дернул ноздрями и опустил стакан.
– Вы воняете, – сообщил он. – Кто забыл, где душевая, напоминаю...
– Ща, ща, – замахал руками Гэвин. – Без лекций только!
У Ральфа ходуном заходил кадык, и Коннор автоматически покосился на Маркуса. Чутье не подвело – тот тоже радировал в ответ на сублингвальном уровне.
Коннор осоловело огляделся, нога за ногу стаптывая ботинки.
– А где Норт?
Ральф все еще договаривал какую-то фразу.
– Эй!
– А? А, она пошла в столовую. Сказала, что физические упражнения разжигают аппетит.
Коннор внезапно ощутил, что хочет жрать. Невероятно сильно, просто до урчания в желудке. Уже стаскивая с себя форму, он пообещал себе, что сразу же после душа пожрет. Но сначала...
– Эй, Скала, – окликнул он. – Ремонт не нужен?
– Кто бы меня отремонтировал, – загундел себе себе под нос Ральф.
– Плановый техосмотр назначен на утро, – обстоятельно ответил Скала. – Рядовой Гарднер, а у вас плановый поход к капеллану.
Ральф содрогнулся и посмотрел в потолок.
– Ух кому-то каяться придется, – порадовался Гэвин. – Епитимью долго носить будешь? А пояс верности дадут?
Ральф вытащил из-под головы подушку и швырнул метким снайперским броском. Гэвин кое-как увернулся, налетев на Маркуса, и показал Ральфу средний палец. Снайпер достал нож и сделал вид, что прицеливается. Коннор осторожно смотал скин до пояса, а потом и ниже. Лютер был прав – разило от них всех изрядно. Высвободившись из пластиковой шкурки, Коннор сгреб все в охапку, выпрямился и поморщился, двигая расцарапанными лопатками.
– Вот интересно, – по-прежнему играя стаканом, сказал Лютер, – как так любопытно вышло, что разведка ожидала всего лишь горсточку контрабанды, а встретились мы черт знает с чем.
– Все благодаря мне, – изрек Скала.
– А скромности ты не обучен, – не смолчал Гэвин.
– Скромность – излишний социальный конструкт, – разъяснил Скала, не вылезая из угла. – Я проанализировал некоторые нетиповые потоки и сопоставил их с имеющимися у разведки данными. И при выборе точек для прохождения зачетов...
Он замолчал. Присутствующие разом вперили в него полные безжалостного интереса взгляды.
– Продолжай, – сладким голосом велел Коннор. – Что именно ты сделал при выборе?
Скала упорно молчал. Лютер опустил стакан, Ральф сощурил прицельный глаз и провел кончиком ножа по шраму, Гэвин и Маркус напряглись. Коннор поудобнее перехватил собственную кучу шмоток.
– В тебя опять надо стрелять?
– Доступ запрещен, – тут же отмазался Скала. – Это провокация.
– Ага, – Коннору захотелось схватиться за переносицу, но занятые руки мешали. – Другими словами, ты нарыл нетиповую контрабанду и решил, что нет ничего лучше, чем предложить ее нам. Я верно экстраполировал?
– Как теоретическая модель, – пролязгал Скала, – вполне может рассматриваться и такой вариант. Абстрактно.
– Этот хренов завод вообще был в списке учебных точек? – казалось бы, беззаботно поинтересовался Маркус.
Андроид опять молчал, и в этой тишине все яснее выкристаллизовывалось понимание, что снайперский выстрел вопросом попал прямо в цель.
– Я ничего не слышал, – мрачно сказал Гэвин, перехватывая норовящий упасть скин.
– Из-за твоей абстракции сержант на больничной койке, – тяжело вздохнул Коннор. – А у Ральфа дырки в неположенных местах.
– Дырки уже заклеены, – бодро отчитался Ральф.
– Не оправдывай этого пластикового придурка!
– Нас за жопу-то не схватят? – поежился Маркус и даже демонстративно поджал ягодицы. – Уй. Неприятно будет.
– Продолжая теоретическое моделирование – не схватят, – разъяснил Скала. – Исключено.
Коннор с трудом отвел взгляд от маркусовой задницы и покосился на привычные глазки камер. Скала раздраженно пиликнул, и сразу стало ясно, что он глубоко оскорблен самой мыслью о том, что он мог упустить прослушку.
– Коннор, ты с такой мощной экстраполяцией случайно не Камски по фамилии? – въедливо осведомился Гэвин.
Коннор, не отвечая, достал из своей кучи носок и метнул в голову подрывника.
– Бля!
Лютер, вновь влезший в стакан, заухмылялся.
– Фамилию не трожь, – сурово сказал Коннор. – Не знаю биологического папашу, главное – кто воспитал. Поэтому и фамилия моя – Фаулер. Все ясно?
– Да ясно, ясно, какие все нервные... Бля!
Коннор метнул второй носок. Маркус безжалостно загоготал.
Коннор еще потоптался на месте. Андроиды, мотивированные какими-то своими внутренними размышлениями, его слегка пугали. Перед глазами всплыл выдернутый из головы "Троянца" модуль, и Коннор сделал себе заметку – не забыть покопаться в нем, возможно, из этого можно будет извлечь ключики к голове одного противного типа, приставленного к отряду номер девять.
– Вообще у людей принято предупреждать заранее, – сказал Гэвин, разворачиваясь на пятке. – Учись уже, железка бестолковая. А то так и не выйдешь в генералы.
– Жажда карьерного роста мне чужда! – возвестил Скала.
Гэвин отмахнулся и чуть не уронил барахло. Коннор тоже развернулся и устремился к чистому светлому будущему. И надо было наконец выковырять ржавчину из-под ногтей. Глава 25. Немного о пингвинах
1 сентября 2021 г., 17:40
Два дня спустя сержант Аллен вырвался из объятий медиков и явился к подразделению метать громы и молнии.
– Я не удовлетворен! – сообщил сержант, прохаживаясь перед строем. – Всего лишь третье место в общем зачете! А почему, известно вам?!
– По совокупности причин, – мгновенно разъяснила Норт.
– Недавно в статье "Вестника ноосферы" писали, сэр, – добавил Лютер, – что средний показатель удовлетворенности жизнью среди населения впервые снизился до тридцати процентов, сэр.
– А ну, отойди от меня со своей статистикой! – гавкнул сержант. – Так вот, я разочарован! Потому что никто из вас, остолопов, не вел запись конфликта с "Троянцами"! А это, между прочим, ценнейший боевой опыт, который невозможно имитировать в лабораторной обстановке! Такой шанс просрали!
В переводе это означало, что следует восхититься тем, как отряд смог пройти до хера опасное и ответственное задание. А сержант лишь слегка огорчен, что нет красивой видеозаписи подвигов, за которые начисляются баллы в личном и командном рейтинге.
– А впрочем, и хер с ним, – внезапно обыденным голосом сказал сержант. – Кому нужна трансляция, тот сам пусть лезет в пекло.
Девятый отряд одобрительно молчал. Коннор уже раз восемь внес в головы товарищей мысль, что про всякие там андроидские команды совершенно не следует говорить вслух, потому что отряд во всем разобрался сам и грузить сержанта еще и этим – неэтично.
– Итак! – сержант хлопнул ладонями по столу и наклонился вперед. – Проведем небольшую ретроспективу. Кстати, что это был за нелепый доклад о трате одного патрона и одного колена?
– Импровизированная тренировка, сэр, – не моргнув глазом, пояснила Норт. – Проверяли реакцию отрядного оборудования после нестандартного взаимодействия с...
Она остановилась. Сержант, только что сделавший рукой такое движение, будто ловил муху щепотью, медленно убрал невидимое пойманное в нагрудный карман. И демонстративно сделал вид, что застегивает его наглухо.
"Я был прав, есть вещи, о которых лучше молчать", – порадовался Коннор.
– Значит будем рассматривать ситуацию, когда отряд попадает не туда, – выразительно сказал сержант. – Оценим адаптивность и скорость реакции.
– Сэр, а когда в отпуск? – немедленно засопротивлялся Гэвин. – Или хотя бы увольнительную?
– В отложенной перспективе, – изрек сержант.
Над отрядом пролетело дуновение страданий. Маркус сунул руки под себя, Ральф неистово почесал шрам, а Лютер торжественно извлек потрепанный блокнот и приготовился записывать.
Полчаса спустя, когда стало ясно, что без хаб-способностей Скалы исход был бы куда менее оптимистичным, сержант угомонился. Протестовал только Ральф, которого, согласно теоретическому моделированию, должны были в этой пещере похоронить. Снайпер предлагал разнообразные варианты, при которых дохнет кто-нибудь другой, однако сержант быстро свернул этот танец ущемленного эго.
– А теперь к приятным новостям, – объявил он. – У вас остались финальные экзамены по теоретической части, у меня тоже кое-что осталось, не думайте, что сержант Аллен прохлаждается с пивом и начос в удобном шезлонге...
– Никогда б не подумали, сэр! – отчеканила Норт.
– А потом мы отправляемся в Уткиагвик, – с наслаждением выговорил сержант и замолчал.
Коннор почувствовал смутный импульс к срочному гуглежу.
"Это где-то в Колорадо?" – с подозрением протянул Ральф.
"Хуже, – абсолютно гробовым голосом передал Гэвин. – Это на Аляске!"
"В Арктике!" – взвыл Маркус. – Ты напророчил!"
Коннор стремительно обрушился во всемирную сеть, движением глаз вытащил на визор веб-панораму Уткиагвика, и ему тоже захотелось негромко завыть. Над городом стояла полярная ночь.
– Уткиагвик, – с выражением произнес Лютер, сделав жирное ударение. – Ранее известный как Бэрроу. Самый северный город Аляски. Десять тысяч населения по состоянию на две тысячи тридцатый год. Первого декабря две тысячи шестнадцатого в результате референдума переименован в традиционное название города на языке инупиак.
– Потрясающее владение интернетом, – похвалил сержант Аллен. – А что еще вы знаете об этом чудесном местечке?
Окружающие заметно побагровели. Шрам у Ральфа сделался чуть ли не фиолетовым.
– Там есть церковь, сэр, – мрачно сказал он.
– Рядом находится мыс Бэрроу, являющийся самой северной точкой Америки, – так же мрачно процитировал Коннор. – Около города есть метеорологическая станция и ведется добыча нефти. Город расположен в районе вечной мерзлоты, и глубина промерзания почвы достигает здесь тысячу двести футов.
Гэвин негромко застонал на дорогущем зашифрованном канале.
"А еще тридцать лет назад именно тут снимали триллер о вампирах, пользующихся полярной ночью", – добавил Лютер там же.
– Сэр, неужели мы изобрели андроидов, работающих при минусах? – бодро поинтересовался Маркус. – Мы едем их испытывать?
"Минус пятнадцать! – застонал Гэвин еще горше. – Мы все умрем!"
– В этой части Аляски сосредоточены интересы всей Америки, – туманно пояснил сержант, проигнорировав вопрос. – Кстати, в две тысячи пятом там проживало всего пять тысяч человек. Как вы думаете, почему население такой дыры приросло вдвое?
– Изменения климата, сэр, – твердо сказала Норт. – В силу чего город приобрел статус курортного.
Сержант одарил ее иезуитским взглядом, но Норт мастерски сохраняла полную неподвижность лица – даже без поддержки скина.
– Остроумно, – фыркнул сержант. – Это продиктовано политической необходимостью. Присутствие США в Арктике критически ничтожно по сравнению с Россией и прочими странами, поэтому мы должны чрезвычайно тщательно контролировать, что там происходит. В этих целях на базе исследовательского центра Бэрроу основана первая арктическая субокеаническая военная база США.
Коннор подавил желание втянуть голову в плечи. У остальных тоже был вид людей, которым против их воли сообщили сверхсекретные сведения – и люди понимают, что за это им еще придется пострадать.
– Сэр, а если там нет андроидов, то что? – мужественно вернулся к своей теме Маркус. – Зачем нужно наше присутствие на субокеанической базе?
– Кто сказал, что их там нет, – очень обыденно пожал плечами сержант Аллен. – Я такого не говорил.
"Мне надо к капеллану", – твердо определился Ральф.
– Загружайте все ТТХ вероятного противника и штудируйте так, словно от этого зависит сохранность ваших задниц, – напутствовал сержант. – Вылетаем через два дня, и чтоб я ни от кого не слышал ни слова о насморке.
– Сэр, а как же Скала? – осторожно уточнил Коннор. – Он же не приспособлен...
Сержант Аллен с отвращением осмотрел неприспособленного андроида, внушительно возвышающегося над собравшимися.
– Это будет самая дорогая часть нашей экспедиции, – сообщил он. – С персональным подогревом. Андроид SQ800!
– Здесь и подогрет вниманием, сэр.
– После вводной получишь на складе утепление!
– Да, сэр.
"И шарф не забудь!" – несколько оживился Гэвин.
"И varezhka, – добавил Лютер. – Или rukavitsa, не помню уже".
"Чего-чего?"
"Мы же едем воевать с русскими андроидами. А я был в Москве и запомнил некоторые культурные коды".
Сержант снова утвердил ладони на столе и как-то тяжело вздохнул.
– Не люблю холод, – признался он. – А также сверхсекретные сведения, которые мне поступают. Надеюсь, вы не любите их ровно настолько, чтобы соблюдать благоразумие.
– Так точно, сэр, – с умеренным энтузиазмом отозвались "девятки".
– А где ставить подпись? – Гэвин сделал вид, что прикладывает палец к сканеру. – Или это так, безакцептно?
– Рядовой Рид, в твоем личном деле уже прописаны все твои согласия, – почти грустно сказал сержант. – Возможно, о некоторых ты еще и сам не знаешь.
Гэвин многозначительно поперхнулся. Сержант вызвал проекцию на стену, и земной шар, медленно повернувшись вокруг оси, начал разрастаться. Мелькнули материки на пузатых боках, стремительно надвинулась шапка полярных морей, проекцию заполнили знакомые очертания Аляски. Она становилась все ближе, мелкие городки появлялись и исчезали на карте, и наконец камера проекции эффектно затормозила на точке, подписанной "Уткиагвик". Очень медленно сдвинулась вправо, следуя по "шоссе Стивенсона", миновала три озера с непроизносимыми алеутскими названиями и плавно затормозила над пустотой, украшенной красной точкой.
– Метеорологическая станция "Бэрроу", – пояснил сержант Аллен. – А вот там... – красный пунктир прошил озеро, подписанное "Кикюкчекчеро", и впился в безымянный залив, – субокеаническая база. Самая северная.
– О, аэропорт! – обрадовался Маркус.
– Пойнт Бэрроу, – кивнул сержант. – Закрыт как гражданский в две тысячи одиннадцатом, вновь открыт в тридцать пятом.
– Наверное, когда базу строить начали, – проявил хакерскую мощь ума Коннор.
– Блистательный вывод, сынок, – усмехнулся сержант Аллен. – А теперь нырнем еще глубже и посмотрим, что там построили на деньги честных налогоплательщиков.
Камера плавно прошла над усеивающими площадку метеорологическими приборами и нырнула в озеро.
"Кому-то за эту анимацию еще и заплатили, вон какие траектории красивые", – почти профессионально обзавидовался Маркус.
"В "Дейли Ньюс" писали, что зарплата специалиста по виртуальным сетям составляет семьдесят пять кусков до налогообложения", – посыпал солью чужие раны Лютер.
– Выглядит очень холодным, сэр, – сделал еще один мощный вывод Коннор.
Камера пробиралась сквозь лес сталагнатов, огибая их и тревожа пузырьки кислорода, прильнувшие к чудовищным ледяным колоннам.
Сержант ответил неопределенным бурчанием. Камера попетляла, нырнула в абсолютную тьму и несколько мгновений спустя поднялась из воды. Встряхнулась, а затем медленно поплыла вверх.
– Матерь Божья, – в полный голос сказал Ральф.
– Десница человеческая, – строго исправил сержант. – Мощь науки и армии, объединившихся на благо Америки!
Каверна простиралась во все стороны, насколько хватало датчика камеры. Потолочные своды уходили наверх и там терялись, недостижимые для света прожекторов, целыми гроздьями и линиями увешивающих стены. В такую же тьму уходил мокро взблескивающий металлический причал, возле которого солидно пришвартовались одна, две... пять субмарин. Коннор мысленно присвистнул. Не меньше шестисот футов каждая. Сами по себе субмарины могли нести другие субмарины не хуже авианосцев.
– "Огайо"? – вслух сам себя спросил Маркус. – Нет, они из третьего поколения, а это... пятое, не меньше. Сэр?
– "Посейдоны", – скрипнул Скала.
– Почему опять андроид соображает живее вас? – показательно изумился сержант. – Именно они. Линкоры глубокого погружения, рассчитаны на противодействие всему, чему только можно. На нечеловеческие условия.
На канале опять кто-то подавился. Коннор так ярко представил нечеловеческие океаны – почему-то обязательно на ледяной Европе – что на мгновение в ноздрях защекотало от смеси воображаемых же метана, аммиака и серы.
– И что мы с ними будем делать, сэр? – почти благоговейно спросил Ральф. – Караулить?
Сержант покрутил пальцем у виска.
– Тоже мне, нашелся квалифицированный сторож сторожей. Каким псалмом руководствовался, рядовой?
Ральф покраснел.
– Наша задача – некоторое время последить за андроидами. За чужими, подчеркну, андроидами, которые гипотетически могут там появиться.
– Но сэр, – осторожно сказала Норт. – Там же наверняка столько своей охраны, что... зачем мы там?
– Не разочаровывай меня, специалист Элмерз, – предупредил сержант. – Это граница государств, как думаешь, уместно ли там выставлять гарнизон и строить второй Форт-Нокс?
– Абсолютно неуместно, сэр! – отчеканила Норт.
"Вы же сами туда постоянно рвались, что вас не устраивает?" – осведомился Скала.
"Это была метафора!" – прорычал Гэвин.
– А кого мы будем изображать для маскировки? – все еще сохраняя в голосе священный трепет, поинтересовался Ральф. – Она же будет?
"С одной стороны, хорошо, что только некоторое время, – задумался Маркус. – С другой стороны – дорогая поездка-то".
"Дичь, – коротко определила Норт. – Шарить по Аляске в восемь рыл".
– Вы себя сможете проявить лучшим образом, – кивнул сержант. – Продемонстрировать свои сильные качества.
"Например, за три дня можно совершить госпереворот", – уведомил Скала.
– Какие именно, сэр? – воодушевился Маркус.
– Нестандартное мышление? – радостно предположил Коннор.
– Лень, хамство, неподчинение и разврат! – обрубил сержант его восторги на корню.
– Кхм? Сэр? – изумилась Норт.
Сержант держал паузу. Маркус потянулся было под стол, но потом решительно сложил кулаки один на другой. Ральф точно так же остановил себя в попытке схватиться за щеку.
– Не слышу звуков нестандартного мышления, – уязвил сержант.
– Маскировка? – осторожно предположил Гэвин.
– Браво. Именно. Мы не можем отправить в глухую дыру высококвалифицированных бойцов, на которых крупными буквами написано про их особую миссию. Поэтому туда отправятся те, кому самое место в ледяной жопе мира.
Маркус ерзнул и все-таки сел на одну руку.
– И вам там тоже самое место? – сахарным голосом поинтересовалась Норт.
– В первую очередь, – хмыкнул сержант. – Идеальный вариант для небольшого расследования на краю земли. Рядовой Рид, зачем ты смотришь в свой смарт, будто я этого не замечаю?
– Сэр! Как лучшим образом мотивированный солдат армии США хочу убедиться, что это задание повлияет на мою квалификацию и личный рейтинг, сэр!
– Не больше ста пятидесяти, – усмехнулся сержант Аллен.
– Ура! – бодро сказала Норт.
– Ура! – подхватили все остальные
"Мы, конечно, рискуем задницами, но оно того стоит", – заключил Маркус.
– А мне тоже нужно будет изображать алкоголика? – уточнил Скала.
– Передовую научную разработку, – добавил еще больше ясности сержант. – Покажем всем желающим, находящимся по ту сторону границы, что мы не стоим на месте, а робко топчемся.
Гэвин открыл рот. Лютер, стоявший рядом, неловко повернулся и врезал рядовому Риду локтем под ребро.
– Х-х!
– Дыши глубже, Рид, не то заболеешь запрещенным мной насморком, – скомандовал сержант Аллен. – А насморк при минус пятнадцати – последнее дело!
– А нам выдадут зимний комплект, сэр, или мы будем тестировать скин? – почтительно осведомился Лютер.
На лице сержанта проступило мечтательное выражение, но потом он встряхнулся.
– Все дадут, – нормальным тоном сказал он. – Идем на "Электре" до Анкориджа, пересаживаемся на летучие сопли и дальше до Утки... Уткики... Тьфу, до Бэрроу. Акклиматизация, и оттуда уже наземным на станцию. В подробности будем погружаться по мере необходимости.
– А почему не сразу на аэропорт самой базы? – загрустил Маркус.
– Ты в курсе, сколько стоит галлон авиационного керосина?
– Никак нет, сэр!
– Вот и не крякай. Всем обдумать информацию и предъявить сомнения, все свобод... Стоп! Забыл одну деталь!
Собравшиеся было на выход "девятки" почтительно застыли.
– Разведка донесла, что там уже видели "ледорубов".
"Раньше сказать нельзя было?!" – истошно возопил Гэвин.
– Желаю нам всем не обосраться, – оптимистично закончил сержант. – Свободны!
Чрезвычайно вдохновленные напутствием, "девятки" в полном радиоэфирном молчании протопали через плац, мимо столовой и медчасти, куда стояла унылая очередь страдальцев за прививками, мимо хозблока, в котором весело распаковывали новые ЛПК, и таким же гусиным клином свернули к "Голове".
С грохотом карабкаясь по лестнице и отрешенно рассматривая задницу Норт, упруго вилявшую пятью футами выше по ступеням, Коннор пытался представить себе: вечная ночь, дикий холод, вампиры... нет, этих не надо... и загадочные русские андроиды-"ледорубы". Даже у составителей программы противодействия не было единого мнения, как они выглядят. Скорее всего – как попало. В видеоматериалах были образцы, похожие и на насекомых, и на колеса, и на клубки лезвий – в общем, всё подряд.
Последним на крышу выбрался Гэвин, огляделся и простер руку вперед, поставив ногу на удачно подвернувшуюся конструкцию неясного назначения.
– Когда я был маленький и взрывал тренды ТикТока своими вайбами...
– Чем-чем взрывал? – встрепенулся Маркус. – Вайбами чего?
– Нытья, – вполголоса усмехнулась Норт.
– А я смотрю, в дискуссию вступает бьюти-блогер, – угрожающе сказал Гэвин. – Гуру курсов "как накачать жопу и ЧСВ за четыре недели без регистрации и подписок"?
– Завистливый мудак!
Гэвин отмахнулся.
– Так вот, когда я был маленький, я даже не думал, что буду отрывать членики каким-то металлическим жопоходам!
– Кстати говоря, хер ему никто не открутил, – мрачно затосковал Ральф. – Я видел лично.
– Не заплесневел? – серьезно уточнил Коннор.
Ральф приподнял губу в беззвучном рычании. Норт заложила руки за спину и принялась мерить шагами крышу, тут же загудевшую от такого.
Гэвин пристроился жопой на низкие перильца, снайперы юркнули под козырек, а Лютер занял стратегическую позицию поближе к краю. Возможно, еще и просчитывал, не нападет ли кто-нибудь сзади. Коннор передвинулся к снайперам, поддернул штаны и уселся на металл. Воспоминания о том, как его по этому металлу катали, попробовали восстать, но безнадежно увяли, напуганные перспективой переезда в Арктику.
– Лучше бы я полетел на Марс, – изрек Гэвин, складывая руки на груди. – Степень неопределенности та же, но хотя бы тепло.
– Я тут погуглил, – сообщил Лютер. – Базу на Аляске собирались строить еще в двадцать первом. Тогда всех бесило, что Северный Морской Путь лежит только по водам России. А еще был такой случай, когда Суэцкий канал заблокировала чья-то гигантская четырехсотметровая жопа. За северные пути реально чуть не началась война.
– А потом что? – почти механически поинтересовался Коннор, глядя, как Норт продолжает свои стремительные метания.
Солнце подсвечивало ее силуэт, делая высокую фигуру невероятно четкой на фоне ярко-синего неба.
– Потом отступились, – хмыкнул Лютер. – Очень мерзлое говно этот северный путь. А такие заметки были! Вот слушайте: "Двадцатого марта на канадской арктической территории Нунават стартовали недельные международные учения "Объединенное жало" Североамериканского командования воздушно-космической обороны США и Канады. Военные ведомства называют эти учения "симулятором военного времени, предназначенного для отработки действий по предупреждению и контролю арктических угроз над землей и в космосе". В этом году учения будут отрабатывать сценарии нарушения воздушного пространства в Арктике, угона лётной техники, реагирования на появление неопознанных самолетов в арктическом небе."
– Это какого года? – неожиданно заинтересовался Маркус.
– Все еще двадцать первого.
– А! Я думал вообще речь о прошлом веке.
– Сын бьюти-блогер – горе в семье, – продекламировал Гэвин.
– Ральф, а давай мы его при случае пристрелим? – задумчиво предложил Маркус. – Ну как будто перепутали с вероятным противником. Бэмц!
– Лучше трахнем, – кровожадно сказал Ральф. – Это он от недостатка личной жизни такой нервный и завистливый.
Гэвин ухмыльнулся так противно, что Маркус судорожно заерзал. Норт остановилась и развернулась. Гэвин скорчил эпилептическую гримасу, чиркнул себя по горлу и показал снайперам средний палец.
– Звучит как идея, – объявила Норт. – До того, как мы влезем в секретные арктические кишки и нас там сожрут эти ваши вампиры...
Внизу загрохотало. Гэвин одним движением развернулся и опасно свесился через перила. Ральф мгновенно перекатился с задницы на пятки, бесшумно поднялся и стремительно заскользил приставными в сторону подрывника.
– К нам идет утепленный андроид, – сообщил Гэвин. – Кто ему сдал это место? Оп!
Он резко махнул ногой назад, и Ральф едва успел уклониться. Гэвин крутанулся, ухватился за перила и пробил еще один. Ральф уклонился и на этот раз, и заплясал на безопасном десятифутовом расстоянии, жестами показывая, какой Гэвин Рид отвратительный подонок, не пожелавший сверзиться по винтовой костоломке на тринадцать футов вниз.
Скала поднялся из-за спины Гэвина, ступил на крышу и повертел головой. На него жадно уставились шесть пар глаз, одинаково ищущих признаки утепления.
– И где rukavizhka? – первым прицепился Коннор.
– Или хотя бы шуба, – кивнул Маркус. – Из меха канадского бобра.
– Люди – создания, подверженные слизеистечению, – голосом архангела возвестил Скала. – Офицер Вильсен сообщил мне, что при температурах ниже пяти шанс слизеистечения повышается. А в темные периоды года еще и падает иммунитет, добавляя фактор риска.
– И к чему это? – с подозрением осведомился Гэвин, вытирая ржавчину с ладоней о штаны.
Ральф сунул извлеченный было матовый серый тесак обратно в ножны и сложил пальцы шалашиком, изображая внимание.
– Мне разрешили вас колоть, – отчетливо ухмыльнулся Скала.
И достал здоровенный шприц-пистолет.
* * *
Нещадно уколотые железной кибернетической рукой, "девятки" погрузились в мир ускоренных тренировок с очередным патчем скинов. Больше всех страдал Ральф, уверявший, что Скала из вредности метил в самое больное место на заднице. Выслушивая эти лирические стоны, Коннор в конце концов не выдержал и приватно поинтересовался у Скалы, как обстоят дела у Ральфа с корректировкой поведения.
"Негативных сценариев не наблюдается вот уже двадцать четыре дня", – определенно очень довольно ответил Скала.
И Коннор с чистой совестью отдался утепленным объятиям скина.
Накануне отбытия сержант Аллен возглавил изуверскую тренировку, в ходе которой предстояло облазить обширный бассейн, залитый ледяной водой и заваленный медленно тающими в нем глыбами.
Проваливаясь в очередную щель, Гэвин выдавал очередное желчное предположение, сколько, по его мнению, стоило навалить такую кучу замороженного дерьма.
В середине дня у бассейна начали собираться зрители. Некоторые охамели до такой степени, что приволокли стулья и пиво. Скала, не допущенный в воду, бродил между зрителей и, по клятвенным уверениям Ральфа, собирал ставки на пари.
"Надеюсь, ни у кого не промокли ушки? – грозно вопрошал сержант Аллен, лавируя на десятифутовой глубине и выдувая пузыри воздуха. – А носик?"
"Нет, сэр!" – стонало подразделение.
"Ласта отваливается, сэр!" – неизменно добавлял кто-нибудь.
"Ласта не нога, отрастет!" – подбадривал сержант.
На приватном канале коллективно молились под вдохновенное дирижирование Ральфа о том, чтобы у командования не хватило ресурсов на имитацию "ледорубов". Гэвин вносил диссонанс атеистическими высказываниями и, в свою очередь, уповал на разворовывание бюджета.
"Движение снизу", – неожиданно передал Скала.
"Сэр! – взбеленился Маркус. – Ну оружия даже нет, сэр!"
"Не ссать! – приказал сержант. – Быстро отступать!"
"Кажется, он и сам не в курсе, – заключил Гэвин. – Я сваливаю".
"Серьезно? – почти зарычала Норт. – Люц! А ну, за мной! Сейчас мы найдем, что это за селедка!"
"Селедка в Арктике не водится", – занудно уточнил боевик, лихо спускаясь ко дну бассейна.
"Ну значит жопа кальмара! Щас я ее оторву вместе со щупалом и клевалом!"
"Господи спаси", – прокомментировал Ральф, отталкиваясь ластами от ледяного валуна.
Гэвин пришвартовался к соседней глыбе и сдернул с пояса линь. Сержант раздавал снаряжение довольно хаотично, приговаривая, что надо привыкать к неожиданностям.
"Коннор! Маркус! Цепляйтесь!"
Коннор вильнул всем корпусом и поплыл к подрывнику. Маркус скользил рядом огромной бежевой рыбиной, непринужденно рассекая воду. Даже сейчас Коннор углядел в его движениях точный расчет наибольшей эффективности движений.
Гэвин тряхнул разветвленной стяжкой с карабинами. Снайпер мягко стукнулся об него, Гэвин зацепил его за широкий пояс, и Маркус уступил место товарищу.
Коннор тоже подсел на поводок, подергал, проверяя крепление, и махнул рукой, давая сигнал к старту. Оказавшись плечом к плечу, им пришлось синхронизироваться. Сверху плыл сержант и удивительным образом не комментировал. Снизу уже неслись задорные матюги Норт, нашедшей врага. Ральф оттуда же начитывал похоронную. Лютер молчал, не тратя времени даже на рычание.
"Кусается!" – возмутился Ральф.
"Доложить, что происходит", – велел сержант.
Его тень по-прежнему реяла над спускающимися.
"Взбесившийся тостер, – отрапортовал Ральф. – Или миксер!"
"Уже... переделываю... в ведро! – прохрипела Норт. – Ннгх!"
Коннор с Маркусом зависли над областью бурлящей воды, где мелькали ласты и ни хрена не было понятно. Сержант сверху взмахнул руками, и сквозь воду что-то заскользило. Маркус выбросил руку в сторону и не глядя поймал это.
"Драку прекратить! – скомандовал сержант. – Р-разойтись!"
Вода внизу взбурлила сильней прежнего, а потом из нее в разные стороны прыснули "девятки". Маркус вскинул гарпун, Коннор подставил ему локоть. Оружие опустилось ему на предплечье, и долгих три-четыре секунды Маркус прицеливался. Судя по всему – с поправкой на преломление.
"На три, два, один, огонь!" – скомандовал он без передыха.
Гарпун вылетел из "Компетитора", оставляя кипящий след – и воткнулся во что-то.
"Цель ликвидирована", – удовлетворенно сообщил Маркус.
Одна из фигур метнулась обратно, выхватила нечто из медленно утихомиривающегося водоворота – и поплыла наверх.
"Отработка буксировки пострадавших, – тут же сориентировал всех сержант. – Рядовой Андроников, начинай тонуть!"
"Тону, – послушно согласился Лютер. – Помогите".
"Страхую, – отчитался Ральф. – Иду на подъе-ем, Лютер, что ты жрешь ночами? Кирпичи?"
"Не греши, – отчеканил Лютер. – А то за шею схвачусь!"
Через три секунды расслабленное тело вплыло в руки Коннора. Маркус и Ральф с обеих сторон подхватили Лютера под мышки, и Коннор ногой дернул линь. Следом дернуло уже их, и всех поволокло назад и вверх.
"Сэр, а можно я это все "яблочком"? – почти сладострастно спросил Гэвин. – Ма-аленьким..."
"Отставить!"
Гэвин тяжко и тщательно вздохнул.
Вынырнув из бассейна, Коннор огляделся не снимая маски. Сквозь толстый пластик с преломлением для воды было видно хреново, и он сразу потащил Лютера на бортик. Первую секунду тело казалось невыносимо тяжелым, а потом скин снова сработал – и помог мышцам.
Вокруг шумно аплодировали, поздравляли, издевались, матерились, спорили за просранные на пари баксы и гремели бутылками.
Пристроив боевика, Коннор стащил маску и вдохнул. Воздух от воды шел ледяной, аж ноздри сжались. Рядом заплескался Маркус.
– Не брызгай! – сдавленно рявкнул Коннор. – Ну и мороз! Лютер, прекрати дохнуть, сеанс окончен!
– Силы покинули меня! – простонал Лютер, между делом одним плавным движением вытягивая себя на сушу. – Смерть близка!
– Кто бросил подлянку в пруд? – орала Норт, вися на лесенке.
Она стащила плотный "капор" капюшона, и мокрые от воды волосы торчали клочьями. Коннор передернулся и полез на сушу. Сержант уже стоял и отряхивался, пристально оглядывая толпу. Начинать разборки он не спешил, а когда Коннор проморгался – понял почему.
Скала обосновался чуть в стороне и очень вежливо держал за плечо какого-то незнакомого типа. Тип был бледен до состояния легкого позеленения.
"Диверсант обезврежен, – доложил Скала. – Запустил самоходку малого типа для болотистых местностей".
"Ах он тестировщик херов", – почти зарычала Норт.
Вылезла из воды, отпихнула лезущих с предложениями помощи и промаршировала в сторону саботажника.
– Сэр, она его покалечит, – предупредил Коннор.
– Кто кого? – изумился сержант, закладывая руки за спину. – Никого не вижу. А ты, рядовой Рид?
– Никак нет, сэр, – охотно отозвался тот, сматывая линь.
– Манфред? Гарднер?
Снайперы бодро замотали головами, разбрызгивая воду.
– Обознался, сэр, – тут же сманеврировал Коннор. – Разрешите задать пару вопросов по тактике подводного боя?
– Разрешаю, – кивнул сержант, пряча усмешку в уголках губ.
Лютер расстегнул тонкий костюм, под которым синими прожилками электричества блеснул скин, торжественно извлек блокнот с ручкой и приготовился записывать. Сержант Аллен тяжко вздохнул, достал одну руку из-за спины и выразительно постучал себя по лбу.
– Это на случай вражеского гарпуна, сэр, – невозмутимо пояснил Лютер. – Защита грудины.
В стороне уже били шутника. Била Норт, а кругом сочувствующе и подбадривающе вскрикивали. Скала выполнял роль надзирателя за допустимым ущербом.
"Только свои протоколы с разрешениями на убийство не включай", – предупредил Коннор.
– Рядовой Фаулер, тебя приморозило, что ли?
– Нет, сэр! Отвлекся, прошу прощения! Итак, вопрос первый, сэр!
"Я усвоил", – недовольно отозвался Скала.
Коннор завершил свои тактические приставания одновременно с тем, как виновника окончательно унизили и растоптали. Подуставшая от зрелищ толпа медленно рассасывалась, и сержант тоже сделал вид, что ему срочно нужно по делам.
– Всем отдыхать, правильно питаться и поднимать уровень серотонина в крови, – приказал он. – Нас ждет депрессивный регион, кстати, всем выдали дозу витаминов?
– Так точно, сэр, – процедил Ральф, одарив Скалу пылающим взором.
– Согласно выданной мне инструкции, – проскрипел тот.
– Отлично. В депрессивном регионе вы должны быть агрессивны, позитивны и внимательны. Как поняли?
– Вас поняли! – хором ответил отряд.
Сержант салютовал, четко развернулся на пятке и двинул в сторону офицерских казарм.
– А жопа-то ничего, – задумчиво произнесла Норт, обминая костяшки. – Смотрите-ка, как интересно обтягивает сержантские полушария костюм.
– Норт, это харассмент, – ухмыляясь, предупредил Маркус. – Сарж подаст на тебя в военный суд.
– Пха!
Скатывая капюшон на затылок, Коннор окинул взглядом бассейн. Лед медленно таял, и стоило только представить, что на Аляске их ждут миллионы тонн льда, который не собирается таять в ближайшие десять лет... От этого продирала дрожь.
– Скала, а ты там ничего не подделывал, чтобы нас послали именно на Аляску? – мрачно поинтересовался он.
Норт прекратила отжимать косу и заинтересованно подняла бровь. Ей уже поведали про идиотские мотивы андроида, и она даже успела пожалеть, что недостаточно сильно била его по голове.
– Сложно вообразить, что я пытаюсь причинить себе вред, – высокомерно ответствовал Скала. – Полагаю, сержант Аллен достаточно точно описал ваши личные качества, благодаря которым выбрали именно вас.
– Очень уклончивый ответ, – засмеялся Коннор.
– Смотри не заржавей от гордыни, – заботливо добавил Ральф.
Норт возглавила исход, неся с собой добычу прямо на гарпуне. Маркус тоже не расставался с новой игрушкой, то и дело провоцируя у Ральфа какие-то завистливые позывы.
Не убрала Норт трофей и в столовой, где их стол уже был отмечен издевательскими поздравлениями, кропотливо вырезанными из бумаги. И во время составления рапорта о прохождении тренировки, для которого Лютер тщательно сфотографировал добычу минимум в восьмидесяти ракурсах. В двадцать из них попал Маркус, делающий с добычей селфи.
В конечном счете изрядно потрепанный уже механизм оказался на столе в "мужском" жилблоке, куда все, отмытые, переодетые и наконец-то снявшие скины, приперлись смотреть анализ боя, любезно присланный сержантом с собственной камеры. Посылку сержант Аллен сопроводил выражением надежды, что уж с таким-то барахтаньем в луже отряд справится и без его подсказок.
– Интересно, каково ему там было: болтаться над заварушкой и никуда не лезть? – не отрываясь от экрана задумался Ральф. – О! Как я его!
– Именно в этот момент ты мне и помешал! – возмутилась Норт.
– Если бы не я, он бы вспорол тебе брюхо!
– Что? Мне – брюхо? Вот эти великолепные мышцы?
Норт задрала майку. Великолепные мышцы напряглись, а сверху все это украсила грудь. Ральф наигранно прикрылся растопыренными пальцами.
– Никому это брюхо не вспороть, – припечатала Норт. – Загрызу!
Ральф убрал ладони и прилежно потыкал пальцем в пресс рядовой Элмерз. Коннор подумал, что сделал бы то же самое: опасно недохваливать тех, кто этого заслуживает. Норт удовлетворенно заворковала. Опустила майку и вновь развалилась на стуле. На стене реплика столкновения с подводным пылесосом развернулась в очередной проекции. Коннор уже вынес три ценных вывода из этого сражения, а Лютер, судя по всему, выписал ключевые концепции. Он даже нахмурил лоб от старательности.
– Кстати говоря, – произнес Ральф и огляделся. – А ведь мы скоро покинем это чудесное гостеприимное место...
– Кхрмда, – среагировал Гэвин.
– И полетим в твою любимую Арктику, – прищурился снайпер. – Надолго!
Гэвин скривился, точно его долбанул инсульт, и замахал ладонью.
– Наверняка мы там будем жить в чудовищной аскезе, – продолжил Ральф. – Холодные бараки, сортир без дверей, как в Пэррис-Айленде...
– Это ты к чему наводишь тоску? – с подозрением уточнил Маркус, засовывая руки под задницу.
На проекторе картина подводных перемещений уже вывернулась буквально наизнанку, анализируя действия отряда откуда-то со стороны пяток. Коннор понял, что больше ничего интересного из этого уже не извлечет, и перевел внимание на Ральфа.
– Прежде чем нас зарубят в Арктике ледорубами...
Ральф выдержал торжественную паузу. Коннор почувствовал что-то невероятно знакомое в этом построении фразы. Словно бы он сам кому-то уже нечто подобное говорил. И, кажется, закончилось это на полу в комнате общего досуга, со спущенными штанами...
Ральф смертельно побагровел и шумно выдохнул.
– Я бы с кем-нибудь переспал, – буркнул он.
Лютер демонстративно извлек из кармана смарт и быстро нажал несколько кнопок. Приложил смарт к уху и встал с места.
– Дорогая? Да! Привет, это я... Конечно люблю и скучаю! Представь себе, мы сдали зачет с таким максимальным баллом, что нас тут же решили перекомандировать в особую зону... Что? Да-да, очень красивые места, природа кругом, естественность... Нет-нет, никаких болот, знаешь, северные просторы...
В голову ему полетела футболка Норт. Лютер ловко уклонился и, продолжая разглагольствовать о красотах Американского Севера, прошествовал на выход.
– Сноб, – прокомментировал Маркус. – Ставлю пять баксов, что у него импотенция.
– Неа, я видел у него стояк в душевой, – Гэвин на пальцах показал размер стояка. – Просто верный семьянин.
Дверь за Лютером захлопнулась. Норт, сверкая прессом и грудью, восстала с места и огляделась.
– Полагаю, я здесь лишний, – максимально противным тоном изрек Скала. – Удаляюсь...
– Валяй, – неожиданно легко согласилась Норт, явно выбрав цель. – Топай.
Скала, успевший сделать подобие движения к выходу, застыл на месте. Норт прошествовала к Гэвину. Подрывник слегка стушевался, когда его резко обхватили за плечи, но тут же пришел в себя, выпрямился и радостно осклабился. Коннор открыл рот и закрыл обратно. Орать "эй, я первый подумал, что мне нужна его задница" было несколько глупо. Скала сделал очень маленький шажочек в сторону выхода. Снайперы с интересом уставились на него, одинаково щуря прицельные глаза. Скала чуть повернул голову из стороны в сторону.
– Давай-давай, – кивнула Норт, буквально наваливаясь на Гэвина и демонстративно притискиваясь к нему грудью. – Я уверена, что теперь мы справимся без тебя.
Гэвин обхватил ее за талию и начал излучать самодовольство примерно на пятьсот гигаватт. Скала все еще медлил. В высокой фигуре словно копилось напряжение, а потом он чуть заметно дернулся. Развернулся на пятке и неторопливой поступью уверенного в себе трехсотфунтового военного андроида направился к дверям. Коннор чуть сдвинулся, уступая ему дорогу. Абсолютно черный визор Скалы не выражал ничего. Коннор машинально попробовал стукнуться к нему за доступом, и его встретил глухой блок. В общем молчании Скала открыл дверь, шагнул в коридор, и створка за ним бесшумно закрылась.
– Он и правда нам теперь не нужен? – озадачился Ральф. – Я, конечно, имею в виду низменные плотские страстишки. А ребра не треснут?
Норт ткнула Гэвина пальцем в бок.
– Угх! Эй! Если ты так продолжишь, я его верну, и тычь в него!
– Рафики, зачем тебе этот противный пластик, – заухмылялся Маркус, демонстративно раскидывая руки для объятия. – Идем, приятель, совместно справимся с тоской и депрессией перед отлетом в Арктику! Возможно, я даже сниму по этому поводу небольшую сториз!
– Во-первых, не Рафики! – яростно засопротивлялся Ральф. – Во-вторых...
Дверь с грохотом распахнулась. На пороге воздвигся андроид. Черный визор бешено сиял десятками предупреждающих пиктограмм, наваленных вперемешку.
– Это подлый и антигуманный поступок! – выдал Скала. – Абсолютно бесчестно выгонять меня с вечеринки!
Дверь попробовала закрыться, и андроид пнул ее так, что она влетела в стену.
– Это что, бунт? – восхитился Гэвин, обнимаясь с Норт еще крепче. – Ведро разбушевалось?
– Всем известно, что я – самый лучший член отряда! – возвестил Скала и перешагнул порог.
– Который отчаянно пытался отторгать апгрейд? – невинно уточнила Норт.
Пиктограммы на визоре Скалы заметались. Коннор почти пожалел его.
– Это часть социальных игр, – нашелся Скала. – Вызывающая так называемый спортивный интерес, абсолютно чуждый мне...
– Так почему ты здесь стоишь и так громко орешь? – перебил Маркус.
Казалось, сейчас Скала загудит, как перегретый блок ядерного реактора. Пиктограммы превратились в сплошное мерцание. Дверь опять начала закрываться, и Скала сделал два шага вперед.
– Потому что это мое место.
– Надо было закрыть дверь поплотнее, – ехидно сказал Ральф. – Мы бы слушали жалобные стуки блудного сына...
Скала чуть пригнулся и рванул вперед с такой энергией, что от него будто пошли волны. Маркус мгновенно отскочил в сторону. Ральф не успел и поплатился. Скала схватил его за плечо и с той же энергией развернулся. Уже в развороте он начал заваливаться назад. Ральф невнятно взвыл, падая следом – и мгновение спустя оказался верхом на стратегическом боевом андроиде.
– Я точно знаю, что для вас лучше, – объявил Скала. – Я просчитал около трех тысяч алгоритмов. Я идеален и не могу ошибаться.
– Мне кажется, – громким шепотом сказал Гэвин, – у него комплексы! Коннор!
– Я никаких комплексов ему не прикручивал, – ухмыляясь, заверил Коннор. – Он сам, все сам. Нейроинтеллект!
Скала между тем уже стягивал с Ральфа футболку под невнятные и не слишком активные протесты.
– Пожалуй, я должен на это посмотреть, – Маркус задумчиво сложил из пальцев объектив. – Чувствую прилив вдохновения. Очень...
Футболка Ральфа полетела в одну сторону, содранный ремень с тесаком – в другую.
– ...впечатляет, – закончил Маркус, и глаза его хищно вспыхнули. Глава 26. Этюд в китайских тонах
2 сентября 2021 г., 18:00
Примечания:
Время групповых тренировок.
С маленькими элементами гета.
Коннор/Ральф, Гэвин/Норт, Маркус/Гэвин, Скала/Коннор, и не будем считать кто что кому сделал ртом :)
Скала ухватил Ральфа за волосы и потянул к себе. Ральф уперся, мышцы у него на руках проступили жилистыми канатами. Второй рукой Скала провел по напряженной спине, едва заметно перебирая пальцами по позвоночнику. Ральф уперся еще сильнее, но каким-то естественным образом умудрился при этом прогнуться в пояснице. Скала добрался до ремня, попробовал оттянуть его большим пальцем, но потом все же переместился к застежке.
– Н-нгх...
Первый звук прилетел вовсе не от Ральфа, а со стороны Гэвина и Норт. Коннор метнул туда взгляд и обнаружил, что Норт времени не теряла. Гэвина она уже так решительно тащила вниз, что трещал стол, а трофейная хреновина опасно съехала на самый край. На ходу Гэвин тоже стягивал футболку. Коннор испытал будоражащее чувство предвкушения. Еще далекое от возбуждения, но достаточное, чтобы совершенно точно остаться и никуда не уйти в ближайшее время. Он даже готов был определить для себя крайнюю меру, после которой необходимо было бежать: два оргазма. В крайнем случае два с половиной.
– С-скала, – зашипел Ральф. – Ты мне оторвешь что-нибудь!
Коннор мгновенно переметнулся взглядом к месту действия. Скала действительно стягивал штаны с Ральфа так, словно собирался открутить ему ноги в районе колен и таким образом решить проблему ботинок.
– Рядовой Фаулер, – металлически сказал Скала. – Подойди сюда и помоги боевому товарищу.
– Почему я? – заинтересовался Коннор.
– Я не могу, я записываю, – важно пояснил Маркус. – Веду трансляцию онлайн практически.
– Куда, в свою голову?
– Коннор! – теперь зарычал уже Ральф. – Если ты... м-мх... не подойдешь и не сделаешь этого... я тебя... убью!
Это был тот самый момент, когда предвкушение превратилось в возбуждение. Резко, одним толчком. В голове словно сложился паззл: черная фигура андроида, затянутая в униформу, гладкое зеркало визора, пластиковая идеальность – и в противовес ему человеческое тело. Живое, голое, с поблескивающей кожей. Ральф умудрился повернуть голову, хотя Скала держал его за волосы, и смотрел своим черным глазом, вздернув губу так, что шрам на щеке исказился еще сильнее.
Коннор скользнул взглядом от этого диковатого глаза по вздыбленным в усилии плечам, линии спины и наконец сосредоточился на оттопыренной заднице. Более светлые ягодицы, темная ложбинка между ними, тяжелые налитые яйца и почти не видный со спины вставший член. Возле стола уже игриво-взаимно рычали на два голоса, и внезапно этот дуэт мужских и женских обертонов, полных желания, словно пустил по венам кипящий тириум. Коннор сделал шаг вперед. Ладони закололо иголками, во рту сначала пересохло, а потом наоборот – слюни потекли, как у голодного пса. Скала убрал руку с бедра Ральфа, и еще пару секунд после этого иллюзия черного пластика сохранялась на светлой коже. Коннор шагнул еще раз – и оказался вплотную к дуэту. Скала зазвякал пряжкой собственного ремня. Коннор еще пару секунд раздумывал, почему андроидам выдают точно такую же форму со всеми ширинками, пуговицами и ремнями, а потом Скала сделал очень характерное движение, доставая собственный хер, и все разумные мысли тут же сместились на задний план.
Коннор схватился за ботинки Ральфа. Правый, левый, носки, штанины... Ральф умудрился раскорячиться так, что штаны застряли на уровне колен, и Коннор издал какой-то невнятный звук, не в силах объяснить, что ему нужно, чтобы Ральф ненадолго сдвинул ноги. Скала помог ему – перестал возиться со своим членом и абсолютно нечеловеческим движением приподнял Ральфа одной рукой.
– Эй!
Подставил ладонь под живот – и поднял. Дурея от этого технически выверенного движения, Коннор сдернул проклятые штанины, и Скала сразу перестал изображать домкрат. Ральф хлопнулся обратно, и колени у него разъехались еще больше.
– Н-ни хрена себе... О-оу!
Коннор плюнул на то, что в одежде ему уже было жарко и местами тесно. Видя перед собой сочетание живого и пластикового, белого и бездонно-черного, он не мог больше держать руки при себе – и ухватил Ральфа за член. Столкнулся пальцами со Скалой, получил чуть ли не полную пригоршню смазки и медленно сжал налитую головку.
– О-оу! – опять застонал Ральф. – Да... что-то типа такого... м-мх... М-м!
Скала отпустил его волосы, но мгновенно обхватил за лицо, закрывая рот. Широкая ладонь по размеру оказалась словно намордник из какого-нибудь дешевого порно: Коннор видел только затылок Ральфа, основание ладони и кончики пальцев, ну и неестественно вывернутую в суставе кисть Скалы. Ральф опять замычал, и Коннор задвигал рукой, уже раздувая ноздри, – он чувствовал запах. Немного пота, немного возбуждения, немного синтетических ноток от Скалы.
Придрачиваясь, он наклонялся все ниже и ниже, пока не уткнулся носом практически в крестец Ральфу. Провел свободной рукой по ягодице, скользнул вдоль спины вверх и дотянулся до плеча. Потом спустился обратно и словно сам себя потянул магнитом. Слюна потекла еще сильнее, и с мыслью, что такому добру зря пропадать не стоит, он высунул язык и тоже повел им вниз от копчика. Ральф замычал так вдохновенно, что перекрыл успевшую разохотиться Норт.
Стол уже не трещал, вместо этого были слышны столкновения бедер и, кажется, ладоней. Коннор не менее вдохновенно лизнул снизу вверх.
– А-ах!..
Если до сих пор где-то в нем были смутные опасения, что мужская жопа может чем-то отличаться в худшую сторону от женской, то сейчас они испарились. Ральф заелозил на месте, ягодицы напряглись и расслабились. Коннор разжал кулак, оставив только два пальца, и принялся сноровисто ласкать торчащий, чуть загибающийся влево хер. На головке он притормаживал, сжимал пальцы чуть сильнее – и снова опускал вниз по стволу до самой мошонки. Ральф начал дергаться.
В очередной раз проводя языком снизу вверх, Коннор поднял взгляд и увидел, как уже склеились от пота волосы на затылке Ральфа, и как светлое становится более темным от влаги. Плечи залило розовым цветом, едва заметный кончик левого уха – тоже. Конор вновь обхватил член всей ладонью и принялся энергично надрачивать.
На фоне уже вовсю трахались. Норт командовала парадом, выбивая из Гэвина стоны и вскрики, и Коннор опять так ярко вообразил себе это действо почти с двух сторон – и со стороны входящего в него твердого ствола, и со стороны жаркой плоти, страстно обжимающей пульсирующий член – что в штанах стало действительно болезненно. Скала чуть поднялся на локте. Визор затянуло колышущимися красными линиями, и Коннор уставился в них, как загипнотизированный. Пики взмывали и опадали, и он вдруг поймал себя на том, что движет рукой и лижет в том же мерцающем гипнотическом ритме.
Ральф поскуливал, двигая бедрами.
Сквозь все эти стоны и вопли он все равно услышал движение, но не смог оторваться и обернуться. Его обхватили за пояс, уверенные руки расстегнули пряжку и взялись за нехитрую процедуру стягивания одежды. Коннор охотно помогал. Высвободившийся член встал так резко, что в глазах мелькнула пара звездочек.
Маркус избавил его от ботинок и штанов в рекордные несколько секунд, а потом обострившимся от возбуждения слухом Коннор услышал очень хорошо знакомый и почти привычный звук – треск разрываемой упаковки с презервативом. Маркус поймал его за член, Коннор судорожно втянул воздух и чуть не клацнул зубами по разгоряченной заднице – и на него натянули тончайшую пленку латекса. Одна рука исчезла, вторая осталась небрежно лежать на пояснице.
Коннор все-таки обернулся.
Маркус стоял над ним, блаженно ухмыляясь, и в одной руке держал воображаемую камеру. Коннор чуть наклонил голову, посмотрел в иллюзорный объектив исподлобья и медленно провел языком по губам. Маркус поперхнулся.
– Гэ-эв! Н-нх! Да!
Гэвин невнятно зарычал и в обе ладони с размаху приложился к ягодицам Норт. Коннор дернулся сам, будто его пришлепнули. Ральф замычал так выразительно, что буйный дуэт тут же вылетел из головы. Коннор развернулся и вслепую нашарил член Скалы. Тот предсказуемо обтекал смазкой, и Коннор набрал ее побольше. Продолжая поддрачивать снайперу, щедро осчастливил его задницу этим запасом и, не удержавшись, сразу же запустил средний палец в приоткрывшееся отверстие.
– Мгхм-м!
Одновременно с Ральфом динамики Скалы издали электрический стон. Коннор медленно покрутил пальцем, и в этот же миг ладонь Маркуса заскользила по его спине. Остановилась между лопаток и слегка надавила. Ральф почти зарычал сквозь металлопластиковую ладонь. Коннор подвигал пальцем туда-сюда, наслаждаясь тем, как его пытаются не отпустить. Член в руке словно потяжелел и сделался еще горячее. Коннор убедился, что нащупал простату – Ральф весь поджимался от прикосновения к плотному узелку.
Ладонь Маркуса соскользнула на крестец. Коннор опять повернул к нему голову и столкнулся уже не с воображаемым объективом, а со знакомыми разноцветными глазами, жадно заглядывающими чуть ли не в изнанку сознания. Зрачки медленно расползались в возбужденную черноту.
Сзади точно решили обрушить стол, врезаясь в него с размаху.
Коннор честно поиграл с горячей задницей еще немного, пока в другую ладонь не начало подтекать – и только после этого медленно потянул пальцы наружу. Не медля ни секунды, тут же взял себя за член и приставил ко все еще раскрытому анусу. Ральф дернул головой, и Скала наконец перестал зажимать ему рот. Коннор слегка надавил, и Маркус толкнул его вперед – плавно, но настойчиво.
– О-ох!
Их с Ральфом голоса прозвучали в унисон, и этот звук отдался у Коннора под кожей. Горяченная ладонь на собственной заднице горела, словно тавро, которое щедро приложили и ни в какую не убирают раскаленное железо. Скала вновь перехватил Ральфа за волосы и слегка потянул вверх, вынуждая выпрямляться, словно гребаного балетного танцора. Коннор согнулся вперед, кусая губы от затопивших его ощущений. Ткнулся лбом Ральфу меж лопаток, высунул язык и поднял голову, чтобы прочертить дорожку по позвоночнику.
– А-ах... Кон... Н-нх... Д-двигайся...
Больше всего Коннору сейчас хотелось обхватить Ральфа поперек груди. Притиснуться к нему не только бедрами, но и всем телом. Но не получалось – ему и так пришлось пошире расставить ноги для равновесия, а наклонись он вперед – и вовсе свалился бы. Поэтому оставалось просто хвататься за гладкое бедро. Под ладонью едва заметные светлые волоски охотно встопорщились, и Коннор несколько раз просто для своего удовольствия погладил кожу, наслаждаясь напряжением мускулов. И наконец плавно качнулся: назад-вперед.
– О-ох!
Сдвоенные стоны и вскрики с пола наполняли комнатушку жилблока жидким огнем, растворяющимся в воздухе. Маркус рядом хрипло дышал, будто этого воздуха ему не хватало. На визоре Скалы плясали кровавые пики. Коннор закрыл глаза и погрузился в мир упоительных ощущений. Его член скользил туда-сюда почти без сопротивления, кроме разве что приятного напряжения стенок, нежно обхватывающих его раз за разом. Он не был уверен, что сможет, как Скала, точно попадать в простату, поэтому сосредоточился еще и на том, чтобы как следует надрачивать.
– Д-да... а... а-а...
Ральф стонал сквозь зубы, и Коннор волей-неволей следовал за этими стонами. Еще, еще, не сбиваясь, четко и так приятно...
Маркус не отнимал от него ладони, подталкивая снова и снова. Сразу три человека и один андроид слились в охренительно крышесносящем ритме. Розовые облака поплыли по обратной стороне век. Одновременно Коннор как будто начал слышать происходящее на нескольких уровнях. Колючие искры виртуального электричества пробегали по спине, и он слышал: как стонет Норт и как едва не чавкает вязкая смазка в его кулаке, обхватывающем член Ральфа. Как электронный пульс пронизывает сложные механизмы Скалы и как бешено колотится сердце Маркуса. Как вкрадчиво хлюпает та же смазка, когда его член входит в горячий тоннель между светлых ягодиц, и как такой же мокрый звук получается, когда Норт резко опускается на Гэвина, вбирая его в себя по самые яйца. Он почти слышал, как стук пяти сердец и одного тириумного насоса объединяются в дрожащий рокот удовольствия.
– А, а-а, ао-о! О-о!
Ральф почти завыл, лихорадочно дергая бедрами. Коннор резко выпустил член и вцепился в задницу снайпера обеими руками, с трудом открывая глаза. Язык онемел и отказывался воспроизводить внятные фразы, но Коннору очень хотелось сказать...
– Не дергайся, – пролязгал Скала. – Смирно, рядовой!
– О-о!
Ральф его не послушался, но теперь Коннор мог удерживать его обеими руками. Маркус прижался к Коннору почти вплотную, щелчком закрыл свою воображаемую камеру – и сунул руку Ральфу между ног.
– А-ах!
– М-м! – согласно выдохнул Коннор сквозь зубы.
Глаза опять закрылись сами собой. Маркус дышал ему в самое ухо, и даже не видя, Коннор мог почувствовать, как быстро и ритмично он выдрачивает Ральфа. Коннор сам ускорился, торопясь за этим ритмом. Пот стекал по лбу и по шее, щекотными каплями устремлялся между ягодиц, ладони скользили по такой же мокрой коже.
В какой-то момент он притормозил, почти остановился, жадно хватая воздух, и Ральф тут же зарычал-застонал, дергаясь ему навстречу. Коннор выдохнул-вдохнул всей грудью и снова толкнулся. Маркус хлопнул его по заднице, Коннор вздрогнул и качнул бедрами намного сильнее.
– О-оух!
Маркус хлопнул снова, Коннор опять рефлекторно попытался избежать шлепка – и Ральф снова отозвался довольным вскриком. Маркус врезал еще раз, и Коннор послушно взялся набирать темп. Смачные хлопки приходились то на одну ягодицу, то на другую, постепенно становясь все легче и все быстрее, и в этом безумном темпе Коннор таранил раскаленное жерло, совершенно потеряв представление обо всем, что происходит вокруг него. Всё сосредоточилось на Ральфе, его стонах – и еще на механическом пении чужих серво, звучавшем словно у Коннора в позвоночнике. Сам Скала не издавал ни звука, но все равно казалось, что где-то под пластиковой оболочкой он точно так же стонет.
– А-аха-а!
Коннор дернулся. Розовые облака вспыхнули и развернулись в экран, на котором он непостижимым образом увидел лицо Ральфа – нарисованное какими-то нечеловеческими линиями в сдвинутом спектре, но все равно очень хорошо различимое. Глаза у снайпера закатились, "прицельный" залился тьмой полностью, рот открылся, язык свесился набок, и все это лицо выражало такую муку и одновременно такой восторг, что Коннор не выдержал. Яйца стремительно поджались, зажатый в пульсирующем плену член ответно вздрогнул.
– О-о-о!
Собственный вопль превратился в надсадный стон. Коннор все-таки нырнул вперед и в самые последние мгновения, когда его сперма выстреливала в латекс, накрыл собой Ральфа полностью. Руки соскользнули с окаменевших от напряжения ляжек, и он отчаянно уперся в Скалу. Ральф под ним содрогался, словно сквозь него пустили ток. Ходящие ходуном плечи, бедра, лопатки – Коннор изо всех сил притиснулся к этому живому буйству, сам содрогаясь в протяжном и сладко выворачивающем экстазе.
Горошинка в голове полыхала сверхновой. Коннор вытянулся вперед насколько мог – и поцеловал Ральфа в шею. Все еще дрожа, тот обернулся, рискуя выдрать себе клок волос. Лицо у него застыло в гримасе удовольствия – и Коннор подался вперед еще больше, с трудом поднял ногу, уперся куда-то коленом для равновесия и все-таки дотянулся. Влепился поцелуем в дико искривленные губы. Ральф мгновение не отвечал, а потом поцеловал его в ответ. Скала помог ему выкрутить шею еще сильнее, потянув за волосы. Ральф застонал, Коннор тоже. Его все еще потряхивало. В паху аж ломило от резкой разрядки. Но все-таки он прервался.
– Скха... ла... ты его... убьешь...
– Ничего подобного, – прошелестел Скала. – Я все контролирую. Я... – его динамики выдали мелодичный то ли стон, то ли помеху. – Я-а...
Он разжал пальцы. Ральф свесил голову, шумно выдыхая. Маркус медленно вытащил руку из-под него. Коннор очень хотел закрыть глаза, но вместо этого смотрел, сражаясь с тяжестью век. И не прогадал. Маркус пару мгновений разглядывал забрызганные пальцы, а затем потянул их в рот.
– А-ах!
На полу достигли экстаза. Норт протяжно вскрикнула. Гэвин застонал, срываясь на утробное завывание, перешел на хрип и умолк с блаженным "о-оо...".
Коннор увидел какое-то движение, инстинктивно дернул головой, уклоняясь, и все-таки не успел. Жесткие черные пальцы ухватили его за волосы. Скала потянул в сторону.
– Э-эй?
Он съехал с Ральфа. Мокрые тела легко разлепились. Член выскользнул, и Ральф глухо вскрикнул, поджимаясь. Подался в сторону и хлопнулся на койку рядом со Скалой. Андроид потянул к себе, и Коннор, едва соображая, что происходит, подчинился этому движению. Скала дернул – и перехватил его за горло.
– Акх!
Механическая рука проволокла его вперед. Коннор попытался удержать равновесие, край койки врезался ему прямо под колено, и секундой позже Скала просто поднял его и усадил на себя верхом. В задницу уперся силиконовый хер. Коннор обеими руками схватился за черное запястье.
– Какого хрена? – озаботился где-то за пределами сузившегося поля зрения Маркус.
– Я все контролирую, – выговорил Скала. – Просто... немного... страха.
С каждым его словом пальцы на горле сжимались и разжимались, и перед глазами у Коннора вспыхивали искры.
– Ко-он?
Коннор отлепил одну руку и через силу помахал ладонью. Пальцы снова сжались-разжались. Ральф распластался поперек койки, словно пристреленный. Голые вытянутые ноги подрагивали. Скала вытащил из-под себя вторую руку и почти лениво расстегнул форменную рубашку, одновременно сгоняя собственный скин. Четкие абрисы в обрамлении ткани почти резали глаза своим механическим совершенством. Несмотря на убранную поддержку, Скала даже не думал откидываться назад – так и остался в невозможном для человека положении, приподняв корпус.
Расстегнув рубашку до пояса, он потянулся еще чуть дальше и погладил одним пальцем член Коннора. Зацепил резинку и медленно потянул.
– У-умгх!
Коннор неистово заерзал. Резинку с него сняли окончательно, и Скала щелчком пальцев отправил ее на пол. За спиной опять заскрежетал злосчастный стол.
– Айо-ова? – протянула Норт.
– Угу! Прям... полминуты... ух...
Коннор попытался зашипеть, когда его член оказался в твердой ладони. Слишком агрессивная ласка для только что отстрелявшегося ствола была почти болезненной. Скала слегка разжал пальцы и повторил движения уже гораздо легче. Коннор поперхнулся почти с благодарностью.
Никогда в жизни он не думал, что будет благодарен за то, что его дрочат слабее, чем могли бы. Скала чуть приподнял его снова, и теперь Коннор почувствовал, что силиконовый, но очень горячий и скользкий хер начинает упираться ему не просто в ягодицы, а точно в анус. Коннор рефлекторно сжал коленями черный корпус, пальцы на ногах впились в сбитое покрывало, и он приподнялся сам. Даже не очень понимая, хочет ли он ускользнуть, или это просто такое движение, которое кажется правильным.
– Ну, если тут у вас все хорошо, то я пойду в другое место, – промурлыкал Маркус из-за спины.
– Х-х... м-м...
– У нас все очень хорошо, – металлически сказал Скала. – Я позову, если по нелепой случайности окажется, что я не могу справиться.
– За-аткнись, – простонал Ральф. – Не порть отдых... своими... высказываниями...
Коннор, в чью жопу хер уже не просто упирался, а грозился вот-вот настойчиво войти, промычал что-то, что он сам считал согласием. Скала перестал двигать рукой, сосредоточившись только на привычно будоражащем скольжении большого пальца по головке члена. И медленно ослабил поддержку за шею.
Коннор опустился ниже, надрывно вздохнув. Силиконовая головка надавила на анус, и мгновение спустя Коннор почувствовал, как она преодолевает инстинктивное напряжение мышц. Горячий ствол медленно въехал в него. Коннор застонал, закрывая глаза. Разведенные бедра подрагивали от напряжения. Пальцы ног подогнулись снова, почти до боли. Испарина под мышками начала собираться в капли пота. Скала притормозил, снова погладил его член и еле заметно двинул бедрами. Коннор резко распахнул глаза от изумления. Оказывается, это было не все. Оказывается, Скала мог войти в него еще немного. Это уже само по себе было так удивительно, что в голове зашумели помехи.
– Гэ-эв! – застонала Норт. – Давай приходи в себя, придурок!
Гэвин ответил невнятным стоном, и, судя по тому, как несколько мгновений спустя Норт удовлетворенно замурлыкала, двустволкой его все-таки назвали не зря. Коннор умудрялся слышать все это и даже как-то анализировать. Словно у него было два, а может и три сознания, каждое из которых было занято каким-то своим куском происходящего. Хотя больше всего его занимало давление в собственной заднице, медленно расширяющее задний проход. Скала почти не двигаясь погладил его член несколько раз. а потом очень отчетливо вздохнул.
– Люди. Всего две руки, – сказал он. – Маловато.
– Мхм-м?
Коннор почувствовал, как на его горле расслабляется хватка – и решительно схватил запястье Скалы с новой силой. Он не хотел, чтобы его отпускали. По визору Скалы прошлось несколько багряных вспышек. Взамен он медленно разжал пальцы, выпуская член Коннора. Оперся на освободившуюся руку. Коннор скользнул одной ладонью по собственной груди, провел по животу, запутался пальцами в волосах на лобке и почти игриво коснулся головки. Удовольствие было таким острым, словно он опять оказался в скине и создал замкнутый контур. Скала ощутимо передвинул ногами, и Коннор оценил это как намерение андроида упереться в пол. Чтобы начать...
– Н-нгах!
Скала толкнулся в него одним мощным движением. Пальцы на горле стиснулись, и этот толчок словно разом вышиб Коннору мозги. Обратное движение, выворачивающее края ануса, было точно таким же ослепительно прекрасным. Коннор стиснул хер в кулак и принялся яростно надрачивать. Скала толкнулся снова, потом еще раз, еще – и Коннор потерял возможность считать эти толчки. Счет был слишком логическим занятием, требующим концентрации, а когда тебе вытрахивают мозги, одновременно почти не давая дышать – совсем не до того-о...
Коннор застонал, захлебываясь. Как Скала и говорил раньше, кажется, примерно миллион лет назад, у него был не просто силиконовый *** на сервоприводах, а усовершенствованная модель, которая вытворяла внутри человеческого тела умопомрачительные вещи. Непонятно вообще, почему Норт до сих пор использовала обычных мужчин, а не слилась со Скалой в вечном эротическом экстазе.
– Хга-ах!
За спиной почти заорали в голос. Коннор дернулся, пытаясь обернуться. Скала несколько секунд не пускал, а потом ослабил хватку. И, не слезая с восхитительно таранящего его хера, Коннор умудрился оглянуться через плечо. Скала не упустил шанса толкнуться в него именно в этот момент, выбивая очередной стон.
На месте окончательно оттесненного стола творилось безумие. Норт оседлала Гэвина, но ее почти не было видно, потому что весь обзор закрывал Маркус, явно не просто так пристроившийся между раздвинутых ног подрывника. Он очень характерно качнулся вперед, и Гэвин снова вскрикнул. Совершенно одуревая от того, как движения Маркуса начинают совпадать с толчками в его собственную простату, Коннор остатками рассудка допер, что снайпер умудрился успешно пристроиться третьим.
Одинаково сильные мысли "почему не я на месте Маркуса" и "почему не я на месте Гэвина" столкнулись в одной перегретой голове, и он аж застонал. Скала дернул на себя, вынуждая развернуться обратно, и снова помог сосредоточиться на происходящем. Стоны и вскрики сзади участились. Коннор и сам бы застонал и, может быть, даже покричал был, но Скала опять взялся перекрывать ему кислород, и получались только всхлипывающие торопливые вдохи. Содрогающийся от таранных ударов анус сжимался в спазмах, а продирающие движения внутрь и наружу не останавливались. Слишком хорошо, слишком приятно, слишком частое и ритмичное давление на простату...
За спиной начали вскрикивать на три голоса. Коннор опять сфокусировал закатившиеся было глаза. Ральф завозился и начал приподниматься. Коннор почти перестал дрочить, оставив член сжатым в ладони. Из-за толчков снизу ладонь непроизвольно дергалась, и этого было более чем достаточно.
– О-о... Ох!
Ральф вцепился в плечо Скалы и поднялся на обе ноги. Визор Скалы заполнился дрожащим багровым сиянием. Динамики выдавали едва слышную ноту, которую Коннор ощущал голой кожей.
Ральф выпрямился. Коннор почти закрыл глаза, но неожиданно зацепился взглядом за свидетельство того, что Ральф тоже может претендовать на звание...
На звание кого, он уже не мог сообразить. Нужные слова высыпались из головы, выколоченные тяжелыми ударами в распаленную задницу. У Ральфа встал хер. Гордо поднялся часов на девять-десять. Коннор еще раз убедился, что он действительно чуть загибается в сторону.
– Бля-я! – стонали сзади, и в этом стоне Гэвина было столько сладостного напряжения, что Коннора почти затрясло.
Ральф сделал движение, будто пытался шагнуть прямо с койки, и Коннор оторвал от запястья Скалы вторую руку. Махнул ей, перегораживая Ральфу дорогу. Ральф пошатнулся, и Коннор ухватил его за колено. Мышцы под ладонью напряглись.
– Скх-ха... От... от.. кх...
– Ты думаешь, что сможешь? – в ровном механическом голосе звучала тень насмешки, резко контрастирующая с жадно горящим визором. И с движениями. Даже с тем, как спрятанный за нагрудной броней регулятор выдавал едва заметные голубые блики.
Коннор попытался повернуть голову в сторону Ральфа.
– Н-не надо, – сказал Ральф. – Я... Я хочу, но...
Скала сделал движение запястьем, и вот теперь голову Коннора повернуло механизмом. Палец нажал возле уха, нижняя челюсть опустилась сама собой.
– Задохнешься, – почти прошипел Ральф.
Но Коннор смотрел прямо ему в глаза и видел там то же электрическое безумие, что плясало в визоре Скалы. Коннор провел рукой вверх по ноге, добрался до паха, где яростно пульсировала набухшая вена. Потом еще чуть дальше – и обхватил основание вздыбленного члена пальцами. Потянул Ральфа к себе, и тот со стоном сделал нужный крошечный шаг вперед. Почти наступил на Скалу, схватился за его плечо покрепче. Скала по-прежнему не давал Коннору закрыть рот, и из-за этого слюни уже текли через край. Ральф подался вперед еще немного, подчиняясь пальцам Коннора, и застонал еще громче, когда Коннор облизал темно-розовую головку. Скала чуть ослабил давление возле уха, и Коннор сам удивился, как машинально поднялась нижняя челюсть. Он едва успел округлить губы, чтобы не задеть Ральфа зубами. Вместе с этим Ральф дернул бедрами и одновременно с тем, как Скала в очередной раз толкнулся в изнасилованную простату, снайперски-точно въехал Коннору за щеку. Коннор изумленно замычал. А когда Ральф снова качнул тазом, до него дошло – этот чертов кривой хер реально загибался, он так работал и поэтому оказывался у него за щекой.
– Ах-х... Кон...
Следом за Ральфом застонал Скала: в своей манере, выдавая треск и скрип. Коннор чуть ли не захлебывался, позволив Ральфу самому двигаться как ему нравится и лишь иногда придерживая самые яростные порывы. От Скалы шпарило жаром, и часть этого жара проникала в Коннора вместе с погружением члена в его зад. И он представил, как давление человеческой плоти на искусственный инструмент передается Скале по каким-то неведомым трансмиттерным путям, обрабатывается и превращается в петафлопсы данных. Ненужных, нелогичных, но таких восхитительных...
Динамики Скалы выплюнули скрежещущий вскрик. Горошина в голове Коннора взорвалась розовой ядерной вспышкой.
– Уо-о-о!
Он сам взвыл, широко открывая рот. Ральф глухо взвизгнул, резко почти перегибаясь через Коннора. Вцепился ему в лопатки мокрыми дрожащими ладонями. Коннор еще пару секунд видел, как его пресс напрягается от удовольствия, а потом красно-розовое зарево застило глаза. По языку и подбородку рассыпались горячие капли. Он повис на железных пальцах, держащих его за горло.
Анус сокращался, яйца туго сжимались, между собственными пальцами вязко хлюпало. Сперма не брызнула, как у Ральфа, а вытекала медленно-медленно, почти прожигая себе дорожку. Сладостная пытка, которую не хотелось прекращать. Хотелось навечно остаться в этом красно-розовом пульсирующем райском экстазе.
Ладони на спине поднялись вверх, его облапили за плечи, по щеке прошлось что-то горячее и влажное, – и его губы накрыло мягким прикосновением. Коннор шевельнул губами, вдоль его языка скользнуло что-то подвижное, и уже когда это жаркое и приятное прикосновение внезапно исчезло, до него начало доходить, что это был поцелуй. Напоследок Ральф чиркнул большим пальцем по его подбородку, стирая следы собственного оргазма.
"Как жаль, – чистым безголосым эхом прозвучало в голове. – У вас, людей, есть лица, у меня нет..."
"Все.. ок... – ответил Коннор, даже мысленно выдавливая слова через силу. – Ты... лучший... андроид..."
Пальцы на горле разжались, и Коннор тяжело опустился на бедра Скалы. Ноги тут же задрожали. Загнанный в него хер все еще был твердым, и наверняка мог оставаться таким же часами. Но когда Коннор начал заваливаться вперед, эта твердость тут же обмякла. Распаханная задница отозвалась несколькими вспышками болезненного удовольствия.
Сквозь розовый туман постепенно пробивался внешний мир. В этом мире все еще стонали и наслаждались сексом. Растекаясь по Скале всем обессиленным телом, Коннор прижался ухом к жесткому пластику и услышал, как быстро и ровно на высоких оборотах работает тириумный насос. Сдвоенный пульс сразу двух кругов тириумного обращения отдавался сквозь тяжелую броню, и Коннор все так же наполовину вслепую провел ладонью по гладкому материалу, наслаждаясь тем, что вся эта машинная мощь сейчас принадлежит только ему.
От стола внезапно донесся такой звук, что Коннор вздрогнул. Одновременно с этим хер Скалы полностью выскользнул из уже порядком растянутого заднего прохода, и Коннору даже показалось, что потекла смазка. А может и...
– Т'што... к'нчил в меня?..
– Нечем, – четко ответил Скала.
– Мгмф! – опять раздалось сзади.
Коннор попробовал обернуться, и ничего из этого не получилось.
– Ты хочешь посмотреть? – осведомился Скала.
– Мнмм...
Скала отчетливо хмыкнул, в точности сымитировав чью-то очень знакомую интонацию, – Коннор не смог сообразить чью, – и дальше на мгновение его зрение исчезло. А потом перед глазами внезапно проступила настолько странно развернутая картина, что Коннор вцепился в Скалу, чтобы удержать равновесие. Он словно смотрел у себя над головой и видел все в каких-то странных оттенках.
– О-о, – протянул Коннор, – твое зр'ние, д-да?
Скала промолчал, явно отказываясь комментировать очевидное. И Коннор с удовольствием вгляделся в происходящее. Чтобы практически сразу обалдеть от кончиков ушей до кончиков пальцев. Помимо Маркуса туда успел переместиться Ральф, видимо, за то время, пока Коннор терял разум в экстазе. Вообще даже Скала видел от него только часть, потому что и Маркус, и Норт его загораживали. Но Ральф слишком выразительно пристроился в районе головы Гэвина, его широко расставленные ляжки и голые пятки не оставляли никаких сомнений. К тому же Гэвин одной рукой вцепился в его бедро.
И вся эта почти слившаяся воедино группа двигалась так страстно и почти слажено, что Коннор поймал мгновение прихода. Восхитительная гармония, которую мог оценить только андроид. И одновременно – охренительный хаос вожделения, который мог оценить уже только человек. Коннор даже почувствовал тень возбуждения. Опустошенные яйца от такого аж заболели. Он скривился, царапнул Скалу по груди и постарался улечься поудобнее, чтобы не отдавливать собственный хер, казалось, надроченный до мозолей.
– Очень типично для белковых, – изрек Скала, – находиться на грани истощения и все же рваться за продолжением.
– Мгм-м?
– Я чувствую, как ты собираешься туда ползти.
Коннор зажмурился и покраснел. Он не краснел ни когда пялил Ральфа, ни когда его отшлепали, ни когда он, черт побери, отсосал Ральфу насколько мог, прыгая на резиновом ***, – но сейчас он покраснел. Потому что он действительно распаленным нутром уже тянулся в ту сторону. Руки и ноги, налитые тяжестью и дрожью, не слушались, но все-таки он тянулся. Скала под ним пошевелился – и Коннор поехал по внезапно поднявшемуся корпусу. Съехал на колени Скалы и аж застонал от соприкосновения пережившей любовную атаку задницы с высокотехнологичными ногами, до сих пор облаченными в форму.
Скала продолжил вставать. Коннор сосредоточенно вцепился в него, чувствуя, насколько слабо сжимаются его пальцы. Скала поймал его за плечи. Подхватил под мышки и заставил поднять руки. Кое-как поймав андроида за шею, Коннор повис на нем, держась исключительно за счет ладоней, переместившихся на спину и теперь поддерживающих его под лопатки.
– Все, что вам хочется, – внезапно очень глубоким голосом сказал Скала, – я сделаю.
– М-м...
Коннор выдохнул ему в то место, где мастерами "Киберлайф" была проработана межключичная ямка, расположенная между имитацией мышц. За спиной у него все еще сладострастно и напряженно стонали, и мокрые шлепки тел друг о друга сохраняли все тот же бешеный оргаистический темп. Скала шагнул вперед, Коннору пришлось попятиться. Еще несколько шагов, от которых у него то и дело подкашивались ноги, закончились прямо вплотную к сношающимся "девяткам".
– Коснись их, – приказал Скала.
– Чт-то?
Скала перестал его держать, перехватил за руки и медленно снял их со своей шеи. Коннор на мгновение словно повис в невесомости, потом попробовал все-таки встать – но Скала уже наклонился вперед, и Коннор начал падать.
– А-а...х!
Скала опрокинул его на Маркуса. Всей спиной Коннор приложился к горячему телу. Все еще мерцающая горошинка вновь ярко вспыхнула. Визор Скалы распахнулся темно-красным окном в какое-то гребаное иное измерение. Маркус под Коннором содрогнулся, и показалось, что содрогнулись все остальные. Скала развел руки еще шире, растягивая Коннора, точно на кресте.
– А-ах!
– О-о!
– Мнм-м!
– Аааах!
Живые голоса перемешались с электрическими, Коннора еще раз тряхнуло, и отголоски чужих оргазмов превратились в еще один – его собственный.
Скала разжал руки. Коннор мгновение балансировал на мокрой спине Маркуса, а потом резко съехал в сторону.
– О-ох!
Приземлиться он умудрился на Ральфа и плечо Гэвина. В другую сторону свалилась Норт, и на Коннора хлопнулась длинная женская нога. И наконец сверху опустился Маркус, погребая под собой большую часть этой прекрасной ноги и заодно лучшего и единственного подрывника в девятом отряде.
В насквозь потной жаркой тишине волнами прокатывалось дыхание. Потрескивал оттесненный и встретившийся со стеной стол.
– Вы... меня... затрахали, – прохрипел Гэвин. – Я, ****ь, ног... не чувствую...
Коннор вслепую потянулся и впихнул ладонь между ним и Маркусом, наслаждаясь мокрой топкой, охватившей его кисть. Исключительно на правах второго затраханного человека. Дерби верхом на Скале, приправленное электричеством, выжало из него все, включая желание покушаться на задницу рядового Рида.
Конечность, прижавшая Коннора, дернулась. Маркус охнул и завозился, приподнимаясь. Норт вытащила на свою сторону захваченную часть тела.
– Ральф! – скомандовала она. – Ты ж начал бояться помереть в Арктике? Иди сюда!
– Возможно, я тогда помру до Арктики, – слабо завозражал Ральф откуда-то сверху из-за головы Гэвина. – Не уверен, что я морально готов и...
– Я сейчас встану, – пригрозила Норт.
Бедро под плечом Коннора вздрогнуло, и Ральф заерзал. Под приглушенные проклятья он высвободился, и Коннор даже сподобился задрать голову, чтобы посмотреть, как он поднимается. Ральф воздвигся на четвереньки, покачнулся и опустился на бок.
– Мне нужен перерыв, – глухо сказал он.
Норт презрительно хмыкнула, но угрозу приводить в исполнение не стала. Тяжелые шаги Скалы зазвучали совсем рядом. Он присел на корточки рядом с Ральфом. Волей-неволей взгляд Коннора переполз на силиконовый хер, внушительно и тяжело свисающий меж раздвинутых бедер.
– Групповой секс расходует много энергии, – выдал мудрую сентенцию андроид.
– Мне норм, – блаженно сказал Маркус. – Всегда считал, что по пять человек в постели – это весело. Что-то в этом есть эстетическое. С оттенком Китая.
– Это как? – прохрипел Гэвин.
– Ну в смысле их много. Значит и трахаются они наверняка мобильными группами.
– Под музыку? – так же прохрипел Ральф.
– С-синхронно. Вытворяя задними нефритовыми вратами невообразимые вещи.
– Возможно, жуя, – механически сказал Скала.
Гэвин издал замогильный сип, Норт всхлипнула, и в груди у Коннора что-то заклокотало. А потом он понял, что, задыхаясь и упираясь лбом в плечо Гэвина, хохочет до слез. Глава 27. Миссия в шубе, но не из бобра
3 сентября 2021 г., 17:40
favicon
avito.ru
Перейти
Тяжелый "Локхид" преодолевал холодные ветра, перемещая девятый отряд из Анкориджа в еще более северные места. Казалось, с каждой сотней миль становится все темнее. В начале октября в Уткиагвике царила непроглядная ночь.
– Жаль, что мы летим не летом, – внезапно сказал Лютер. – Я только что вычитал, что в период между маем и августом солнце находится выше горизонта целых восемьдесят четыре дня. Оно влечет за собой цепную реакцию в зерновых культурах, а тыквы могут вырастать до чудовищных размеров.
– Это называется "полуночное солнце", – среагировал Коннор, перебирая контакты в мессенджере. – Я тоже читал.
– С детства ненавидел тыквы, – сообщил Гэвин. – Хэллоуин, эти тупые вырезанные рожи... Тьфу.
– Аляску и Россию разделяет расстояние всего в три мили, – тоже поделился результатами раскопок Маркус. – В принципе "Читак" с привесом на такое расстояние добьет.
– Ветер учти, – ревниво напомнил Ральф.
– И учту! Забьемся?
– Забьемся!
Норт хранила величественное молчание по причине того, что опять спала. Сержант Аллен на этот раз оказался в отсеке вместе со всеми, но предусмотрительно отгородился крупнокалиберными наушниками и погрузился в чтение чего-то несусветно важного, судя по выражению его затылка.
Пока снайперы призывали Гэвина в разбивающие, а Лютер давал сводку по ветрам на Аляске за последние двадцать лет, Коннор все-таки решительно выбрал дядю Джеффри.
"Привет! Нас перебрасывают на север, и, похоже, связи там не будет. В остальном все отлично".
Галочка доставленного сообщения задумчиво висела на экране, и Коннор уже почти разочаровался и почти свернул окно, когда галочка сделалась двойной. И замигали точечки набора текста.
"Привет, Коннор. Удивительно, что ты беспокоишься о том, что мы не сможем поболтать".
"Останки совести, – радостно набил Коннор. – Иногда кусают по ночам".
"Рад, очень рад, – пришло сообщение. – Никаких правонарушений, я надеюсь?"
Коннор представил дядю во всегдашней белой до голубизны рубашке, сурово хмурящего брови перед экраном. И слегка улыбнулся, припрятав все веселье в уголках губ.
"Все просто отлично, – уверил он. – Не дрейфь, старик".
"Я видел, как ты стирал текст. Хотел назвать меня старым ослом, а?"
Коннор представил, как дядя Джеффри насмешливо выгибает бровь и откидывается в кресле.
"Ни в коем случае, дядя!"
"Кстати, о старье, – мигнуло сообщение. – Представь себе, нам выдали андроида".
"Хмм, неужели позапрошлогоднего?"
"Абсолютно новая модель".
Уведомления показывали, что отправитель все еще набирает текст, и Коннор остро ощутил, что в этот момент Джеффри подбирает слова. Возможно, даже мысленно матерится. Интересно, кого это им там подсунули?
"Представляешь, эта модель называется «Старина Хэнк»".
"Что?" – Коннор не удержался и влепил дюжину ошарашенных эмодзи, хотя дядя их не жаловал.
"Модель детектива в депрессии! – раздражение прорвалось даже в тексте. – Отошедший от дел хрен с посттравматическим синдромом!"
"Ого. У нас, конечно, есть свои особенные андроиды, но о таком слышу впервые".
"Экспериментальная модель, прямая подачка, упс, поставка от "Киберлайф". Страдающий имитацией запоев бородатый сыч!"
Теперь Коннор воочию представил, как капитан Фаулер раздосадованно морщится. Хватает со стола толстую сигару и раздраженно прикусывает крепкими зубами. По кабинету плывет табачный аромат, дядя тяжко вздыхает и вновь начинает барабанить по старинной механической клавиатуре.
"И это все, что он может?"
"Он уже сообщил нам, что все мы неизбежно смертны и лучше опустить руки сразу!"
"Сочувствую..."
"Они утверждают, что это высокоразвитая эмпатичная модель, очень полезная для современного поколения юных социопатов!"
"О. Только не говори мне, что..."
"Да. Ричард с ним спелся".
Коннор не выдержал второй раз и послал череду эмодзи, теперь закатывающихся в хохоте.
"А если бы ты с ним переписывался, сынок, – последнее слово дядя выделил жирным, – то узнал бы об этом не от меня".
"Нет, спасибо. Мы слишком далеки друг от друга по шкале Аспергера. Ну и что он говорит об этом твоем депрессивно пьющем имитаторе?"
"Он не мой! А вообще, Ричард в восторге. Его поражает тонкая калибровка под человеческие чувства".
"Поверить не могу".
"Кажется, они хотят завести собаку".
На этот раз Коннор сдавленно загоготал вслух. На него обернулись сразу трое, и Коннор прихлопнул рот ладонью, одновременно маша смартом и мотая головой.
"Передай им мой совет завести сенбернара, – наконец прилежно напечатал он. – Говорят, они умеют тяжело и печально вздыхать, а еще носить на шее бочонок с ромом. Очень пригодится для имитации запоев".
"Тебе еще никто не наставил синяков за твой острый язык, Коннор?"
"О, дядя, поверь, тут есть куда более ядовитые типы, чем я".
Они переписывались еще пару минут и наконец вежливо распрощались. Коннор аккуратно свернул мессенджер, откинулся на спинку кресла и мысленно засвистел. Программа-минимум по демонстрации родственных чувств была выполнена. На кого-то еще, кроме дяди, опекавшего их с Ричардом, родственные чувства Коннора не распространялись. Даже на самого Ричарда. Если Коннор считался наркоманом с железом в голове, то Ричарда можно было обозвать высокофункциональным маньяком, удачно устроившимся туда, где его склонности будут служить во благо. Пожалуй, ему действительно не помешал бы напарник-андроид.
Все оставшееся время полета Коннор честно и безмятежно проспал. Если уж предстояло морозить очко во льдах, надо было с пользой потратить оставшееся время на удовольствия. Присутствие сержанта в салоне отметало возможность дружеской оргии; напитков и фильмов на борту не предлагали, и оставалось последовать примеру Норт. В даркнет Коннор не рисковал лезть – иначе опять вмешался бы куда-нибудь, портя репутацию себе и настроение дяде.
Голос сержанта Аллена разбудил его посреди невнятного видения о том, как он, Коннор, обнаружил у себя третью ногу. И теперь, всячески ее маскируя, пытается перейти государственную границу и бежать в Канаду, потому что на территории США наличие третьей ноги карается федеральным законом как уголовное преступление.
Так что сержанту Коннор даже был благодарен.
– Протирайте глаза, шевелитесь, разминайтесь! – гремел сержант. – Повторим программу прибытия!
В салоне ежились, зевали, мычали и уже практически отрабатывали программу. Оставалось только послать сержанта на хер.
Разведка донесла, что слухи про "ледорубов" хоть и ходят, но официально все яростно открещиваются: от жителей до научсостава базы. "То ли ссут, то ли врут", – четко определил сержант. Поэтому небольшой десант в сопровождении утепленного андроида, изуверски одетого в белый, должен был изображать отряд неудачников, сосланных в ледяные ****я за систематические нарушения по службе. Неудачникам надлежало разобраться со слухами и представить отчет командованию. И, согласно плану же, неудачники не испытывали ни малейшего энтузиазма.
Грузовоз уже закладывал петлю, и будущие покорители ледяных равнин спешно приводили себя в порядок. Идеально сидящая форма выдергивалась из-под ремней, расстегивалась и перекособочивалась.
Ральф с наслаждением превращал волосы в спутанный колтун и бормотал что-то себе под нос – не иначе как репетировал псалмы. Норт приклеивала к утепленной куртке последнюю неприличную аппликацию, а скин, покрывавший левую половину ее лица, отливал хромированным железом. Маркус выдергивал шнурки, жуя темно-зеленую самокрутку, и движения его были резкими и злыми – неудивительно, при том, что специальные линзы закрывали ему три четверти обзора, превращая зрачки в булавочные головки. Коннор сосредоточенно дорисовывал синяки под глазами, Гэвин спертым черным карандашом подтушевывал щетину до состояния дикого безобразия. Лютер с омерзением рассматривал себя в смарт, то и дело улыбаясь. Зубы приветливо сверкали в ответ дешевым золотом, а не менее дешевые и поганые усики растягивались, точно полысевшая гусеница. Сержант Аллен с каменным лицом съел какой-то порошок, запил ядрено воняющей сивухой и теперь тщательно растирал остатки сивухи по лицу, волосам и даже форме. Салон постепенно приобретал ароматы самой дрянной забегаловки среди всех северных штатов.
"Внимание пассажирам, иду на посадку, касание через минуту", – пробубнили динамики.
– Стр-ройся, – невнятно прорычал сержант, вращая глазами. – Смир-рна!
Кривя и кося во все стороны, отряд кое-как построился.
– Р-рядовой Трейси Элнас!
– Я! – козырнула Норт, сверкая красной склерой, точно робот-убийца.
– Р-рядовой Златко Адрианов!
– Я, – мрачно ответил Лютер.
Сержант продолжил перебор новых имен, и с каждым таким словосочетанием чужие шкуры все прочнее натягивались на девятый отряд. Маркус превратился в Лео, Ральф стал Тоддом, Гэвин переименовался в Роберта, а Коннор, мысленно изрядно веселясь, признал себя Хэнком.
– Сержант Коллинз, расчет окончен, – сам за себя отчитался сержант. – Приготовиться к высадке, и не забудьте андроида!
Самолет тряхнуло, шасси покатились по промерзлой арктической ВПП, и сержант глубоко вздохнул, закатывая глаза.
– С неба падают бойцы! – взревел он первую строчку "Зеленых беретов". – Раз не сдохли, молодцы! – и сам начал падать назад.
Норт с Лютером проворно метнулись к нему и подхватили под руки. Сержант загорланил еще громче.
– ****ский клуб! – объявил Гэвин. – Мы все здесь подохнем!
Маркус затянулся, Ральф сложил пальцы шалашиком, а Коннор нахлобучил капюшон на голову, сгорбился и сунул руки в карманы.
Самолет прокатился еще немного и остановился.
– Приятного путешествия, – попрощались через динамики.
Люк начал открываться.
– Сам так попутешествуй, падла! – гаркнул Гэвин, с трудом перекрывая несущего околесицу сержанта. – Чтоб ты сдох!
В открывшуюся дверь хлынули тьма и холод.
– Да будет милостив Господь к падшим душам! – продекламировал Ральф. – И все его ****ские святые!
В славном городе Уткиагвике девятый отряд встречал целый местный шериф. Он приехал на снегоходе, и мощные прожекторы, установленные на раме, щедро разгоняли тьму. Коннор еще глубже втянул голову в печи, иррационально чувствуя, как мороз совершает невозможное, пробираясь под утепленную куртку.
– Добро пожаловать! – сквозь ветер крикнул шериф. – В самый северный город США!
– Здорово, папаша! – рявкнул Гэвин.
– Орден блещет на груди, вся Америка – гляди! – проревел сержант Аллен.
И блеванул в снег.
– ***вая тут у вас погода! – радостно проорал Гэвин. – Вон сарж мается от перепадов давления!
Лица шерифа из-за капюшона с обильной меховой опушкой видно не было, но Коннор сразу вообразил, каким делается выражение этого самого лица. За спиной загудело и загрохотал трап. Спускалась самоходная платформа с криогробом для утепленного андроида.
– А это что? – шериф махнул рукой в сторону платформы.
– Наш лучший передовой северный андроид! – снова проорал Гэвин. – Че торчим-то на морозе? Давай грузиться! Златко идет последним!
– Че ты имеешь против цветных, паскуда? – тут же завелся Лютер. – Давно тебе не надирали твою белую жопу?
Гэвин загоготал, как племенной жеребец. Маркус с наслаждением затянулся, выпустил дымную струю и щелчком пальцев отбросил окурок в снег.
– Чувствую, будет весело, – сказал он. – Меня уже вставляет.
* * *
Шериф довез всех до крошечной гостиницы c пафосным названием "Кинг Эйдер Инн" и, многословно извиняясь, отчалил. Вездеход, взревывая и озаряя тьму электрическим сиянием, стремительно удалился по прямой как стрела дороге. Больше в округе ничего не было, а робкие желтые огоньки города светились в доброй полумиле.
"Похоже, мы нанесли первый удар по своей репутации", – прокомментировал Лютер.
"Щас закрепим", – пообещал Маркус и пнул входную дверь.
Вместо привычных вертушек тут стояли солидные двери с плотным прихлопом. Поэтому дверь открылась не вся, и Маркус пнул ее еще раз. Отряд ввалился в крошечный холл, заставленный тяжелой мебелью, и в нем немедленно сделалось тесно. Фикусы по углам словно попытались втянуть листья, а лестница, ведущая на второй этаж, явно попробовала спрятаться за лифтом в стиле "позапрошлый век".
– Швейцар! – заорал Гэвин. – Эй, человек! Где наши номера?!
Над стойкой загорелось приветственное табло.
– Сраные голограммы!
– Сатанинские штуки, – согласился Ральф, вытягивая тесак из-за пояса. – Всегда ненавидел!
– Ждет невеста жениха-а! – заорал сержант Аллен.
На табло сформировался молодой мужчина неуловимо стандартной внешности.
– Прошу вас, представьтесь и назовите цель визита...
– Номера наши где, мираж херов? – с новой силой заорал Гэвин. – Вы охерели подсовывать пустышки, где живой человек?
Коннор успел просочиться к стене и рыскающей неровной походкой двинулся вдоль нее, на ходу обшаривая ее ладонью. Все, что можно было нажать – он нажимал, из-за чего на стенах то вспыхивали, то гасли проекционные экраны. Голова белого медведя внезапно повернулась и приветственно заревела. Коннор отскочил с воплем.
– Хэнк, прекрати баловаться! – наконец присоединилась к коллективу Норт. – Руки оторву!
– Тише! – сдавленно завопил Коннор. – Не называй моего имени! Они нас подслушивают! В этой башке камеры!
– Але, где швейцар? – Гэвин колотил кулаком по стойке, игнорируя просьбы голограммы успокоиться. – Че-ло-век!
Голограмма растерянно мигнула, силуэт на ней обернулся, словно за помощью – и неприметная дверь, ведущая куда-то в подсобное помещение, открылась.
– Наконец-то! – рявкнул Гэвин.
Ральф навалился на стойку, потянулся вперед и принялся тыкать в голограмму ножом. По проекции пошли суетливые блики.
– Рады приветствовать вас, – сказал оригинал. – Чем могу помочь? Не могли бы вы прекратить?
– Не мог бы, – хрюкнул Ральф.
– Номер! Лучший номер для меня и для каждого моего друга!
– С джакузи, – мечтательно сказал Маркус и провел ладонью по макушке. – С сауной!
– Может, еще и с бабами? – хрипло осведомилась Норт.
Маркус загоготал в голос.
– Однажды, когда его проверят, берет зеленый он наденет! – взревел сержант, брыкнулся так, что его пришлось силой поднимать, и снова умолк, обвиснув на руках помощников.
– Вы гости, забронировавшие номера на двое суток? – все так же вежливо уточнил то ли управляющий, то ли портье.
– Наконец-то, – раздраженно фыркнул Гэвин. – Тодд! А ну, прекрати!
Ральф опять длинно хрюкнул, вздергивая губу и прижмуривая глаз, но все же отступил.
– Ваши ключи, господа, – профессионально-вежливо улыбнулся портье. На стойке открылся подъемник и всплыли две карточки. – Номера шесть и девять.
Гэвин сгреб обе и хищно раздул ноздри.
– А че только два? Какого хера?!
Портье сделал такой жест, будто собирался развести руками.
– В нашей системе забронировано два номера. Индивидуальный на имя сержанта Бенджамина Коллинза и общего пребывания на шестерых человек...
– И андроида! – рявкнула Норт. – Черт побери!
Портье придал лицу выражение озабоченности.
– На андроидов номера не бронируются, но вы можете оставить его в комнате для багажа, – портье повел рукой вправо.
– Я не оставлю свою ручную обезьянку в комнате для багажа! – объявила Норт.
– Хэ-энк! – во все горло заорал Гэвин.
– Заткнись! Не называй мое имя кому попало!
Гэвин замахал, и Коннор, еще больше ссутулившись, нервно зашаркал к стойке. Остановившись в полушаге, он вперился в голограмму.
– Прикажи ему не смотреть на меня! – потребовал он у портье. – Он следит за мной! Тшш!
Сохраняя непрошибаемо приятное выражение лица, тот щелкнул чем-то под стойкой, и голограмма исчезла.
favicon
avito.ru
Перейти
– Вместе мы грязь любую пройдем! – очнулся сержант. – Локоть к локтю себя превзойде-ем!
– Может быть, медицинскую помощь? – вежливо осведомился портье.
– Бронируй еще три номера, братишка, – хрипло потребовал Гэвин. – Платим напрямую! Хэнк!
Коннор сделал несколько шагов к сержанту, брезгливо сунул руку в карман его куртки, пошарил там и достал карточку.
– Мы предпочитаем подписанные переводы...
Серый нож с глухим стуком воткнулся в стойку. Коннор двумя пальцами протянул кусочек пластика. Портье точно так же двумя пальцами принял его, набрал что-то на спроецированной клавиатуре и приложил карточку к такому же спроецированному кружку. Огонек над ним загорелся зеленым. Ральф покачал тесак и выдернул из стойки.
– Три номера, – любезно сказал портье, возвращая карточку и к ней еще три. – Вот ваши ключи.
– Нет храбрей зеленых бер-рето-ов! – загорланил сержант. – Всех рассстреля-яать!
– Конг! – гаркнула Норт, оборачиваясь в сторону платформы. – Детка, мы приехали!
Гроб-контейнер, стоявший на платформе, раздвинул дверцы. Под деревянные арочные своды гостиницы "Кинг Эйдер" ступил самый утепленный в мире андроид.
– А у кого это у нас такая волосатая жопа? – возликовал Гэвин и раскинул руки. – Давай обнимемся!
– Не положено, – ответил ему скрежещущий бесполый голос.
– Мартышка херова!
Самый утепленный в мире андроид поднял кулаки и вдарил ими в пол. Полетели искры.
– Какая интересная модель, – вежливо заметил портье.
– А ты зенки-то опусти, – сощурившись, захрипела Норт. – Не то быстро выколю. Не пялься, понял!
– Конечно, мэм. Ваши номера расположены на втором этаже.
– Я выберу себе лучший! – объявил Скала.
И направился к лестнице, вихляя огромной жопой по невообразимой траектории. Коннор со свистом втянул воздух, стараясь не захохотать. Утеплитель, которым в буквальном смысле обклеили Скалу, поначалу сделал из него шинного человечка, после чего специалист по маскировке выдал ценный совет – переделать андроида под снежную гориллу. И, соответственно, наклеить синтетический короткий мех и покрасить в маскировочный белый цвет. А мощные источники утепления положить в монументальный жопный район. Коннор не поленился и нашел в интернете примерно миллион баек про йети и полдня потратил, примеряя к Скале разные образы. Удовлетворило его только какое-то доисторическое аниме про супергероев, и еще полдня он преследовал Скалу с вопросом, собирается ли тот спасать Землю.
– Не уходи, детка! – завыл Гэвин. – О постой, постой, дикая красотка-а из джунглей!
– Смерть твоя совсем близка, не дождешься жениха! – поддержал сержант.
Коннор тоже бочком начал пробираться к лестнице. Норт по-бычьи всхрапнула и устремилась следом за андроидом, волоча за собой и сержанта, и Лютера.
"Ну и какие выводы?" – поинтересовался сержант, пока девятое подразделение с шумом и грохотом поднималось по лестнице.
"Шериф нас ему однозначно слил", – поведал Лютер.
"Следилок нет", – почти одновременно произнес Скала.
"Зато есть маршрутизатор, – Коннор зыркнул в одинокую камеру, торчащую на потолке, и демонстративно натянул капюшон поглубже. – Что очень необычно при том уровне сети, который тут показывает".
"Сэр, вы точно намерены лежать заблеванным в своем номере?" – заботливо поинтересовалась Норт.
"А что еще я могу делать? Лежать и анализировать!"
"Ну как скажете".
– Они повсюду! – провозгласил Коннор и сгорбился, пряча нос в воротник.
– Заткнись! – хором сказали снайперы.
"Ральф, как считаешь, какой там калибр был, ну снаружи?" – задумчиво протянул Маркус.
"Двенадцатка", – уверенно ответил тот, между делом нахально чертя линию кончиком тесака на стене.
– Лучший в мире номер! – объявил Гэвин. – И, конечно, он наш с крошкой Конгом!
"Какой такой калибр?" – не переводя духа уточнил он.
– Пошел на хер, – все так же скрипуче ответил Скала. – Госпожа Элнас, я хочу к вам!
– Конечно, детка, – прорычала Норт. – Только сейчас занесем эту тушу в свинарник!
"Следы выстрелов на стенах, – ответил Ральф. – Свежие".
Следующие полчаса отряд посвятил увлекательному занятию – чрезвычайно шумной дележке номеров. Пару раз скандал почти доходил до мордобоя, Скала закрылся в лучшем номере и регулярно отвечал оттуда, что доступ запрещен. По итогам стало кристально ясно, что в гостинице нет ни единой живой души. Коннор выдвинул смелое предположение, что она вообще заброшена и только ради них ее расконсервировали. В обоснование он приводил следы пыли, а также факт чрезвычайно низкого качества шифрования всех замков в номерах. Все до единого он взломал, даже не особо напрягаясь.
"А теперь идите и нажритесь как сквоттеры, – напутствовал сержант, запиханный в кровать прямо в обблеванной форме. – Андроид, ты все пишешь".
"Так точно, сэр".
"Какой он все-таки противный, когда так пидорасится", – прокомментировал Гэвин.
"Пошел в жопу, примат", – еще более противным тоном откликнулся Скала.
Шумно вывалившись на лестничную площадку, “девятки” разыграли еще одну драму. Коннор активно сопротивлялся общему желанию пойти в бар и надраться. Гэвин вошел в роль до упора и не менее активно предлагал спустить его с лестницы. Проблему решил Лютер, сграбаставший Коннора и просто перекинувший его через плечо.
– Идиоты, вы не понимаете, во что ввязываетесь! – шумел Коннор, пока его тащили вниз. – Это добром не кончится! Они нас слышат! Слышат, понимаете?!
Внизу обнаружился все тот же портье, теперь в компании какого-то типа, закутанного в миллион слоев защитной одежды.
– Эй ты! – Гэвин прошествовал к стойке. – В этой дыре есть бар?!
– Потише! – опять взвыл Коннор. – Не выдавай им наши планы!
– На Лора-Мэдисон есть отличное заведение, бар "Ниже нуля", – ответил вместо портье неизвестный. – А вы?..
– Отряд "Кроки-айс", Нэллис, Невада, – вальяжно ответил Гэвин. – Лучшие из лучших.
"Девятки" развязно зафыркали. Коннор издал душераздирающий хрип.
– А кто, говорите, вас услышит? – с большим напором поинтересовался портье.
Болтаясь к нему спиной, Коннор не видел его лица, но интерес был ощутим за милю.
– Они! – шепотом провозгласил он.
– Заткнись, Хэнк! – велела Норт. И, обращаясь к портье, добавила: – У него ПТСР. Не парься особо.
– Слышат все! Слышат и следят!
– А кто, все-таки, следит, по-вашему? – не отступался портье.
Лютер развернулся на месте и потопал к выходу. Снайперы обзавелись косяками, и Маркус уже щелкал зажигалкой, увлекая приятеля к выходу.
– Внеземной разум! – торжественно пояснил Коннор. И помахал рукой.
Отряд вывалился в ледяную ночь.
"Любопытно, это действительно случайный гость?" – светски поинтересовался он у спины Лютера.
– Параноик! – вслух припечатал Гэвин. – Эй, где тут бар, мне надо надра... А... Ачха!
Оповестив всех истошным чихом о нелегких погодных условиях, Гэвин смачно сплюнул в сугроб. Снайперы вовсю смолили свои пустышки.
– Трейси! – воззвал Гэвин. – Ты со мной, пока эти пидоры возятся?
Норт ответила согласным рычанием. Лютер развернулся, так что у Коннора мотнулась голова, и тоже неопределенно заворчал.
– Ты что-то хочешь сказать против черных?
– Не, брат! Все путем, я уважаю вас! Только зачем ты так нежно держишь старину Хэнка за жопу?
favicon
avito.ru
Перейти
Коннор от неожиданности хрюкнул, попытался подавить смех и зашелся в кашле. Лютер крякнул и сделал мощное движение плечом, сбрасывая ношу. Коннор извернулся в воздухе, взмахнул рукой и приземлился в снег на полусогнутых.
– Красиво полетел, – похвалил Гэвин.
Сунул руки в карманы и потопал к светящимся огонькам.
"Какой засранец строил гостиницу на отшибе, – злобно транслировал Маркус. – Всю жопу отморозишь, пока куда-нибудь доберешься!"
"А ты иди вперед! Чтобы мы не свалились в сугроб и не заблудились там навеки".
Маркус громко всхрапнул, сплюнул и в несколько шагов оказался впереди. Снег у него под ногами даже не скрипнул. Гэвин мигом перестроился за ним.
"Какой козел тут закладывал город, спросил бы я, – тоже злобствовал Лютер. – Мудак и человеконенавистник!"
"Да материтесь уже вслух", – посоветовала Норт и тут же подала пример: – ****ский лед! ***в снег! Ненавижу это дерьмо!
Отряд прорвало. Изрыгая площадную брань, "девятки" тащились сквозь вечную ночь, и Коннор уже всерьёз подумывал, что неплохо было бы напиться.
– Эй! – он резко ткнул пальцем в темноту. - Там!
"Движение справа", – тут же передал он.
– Че ты орешь? – выкрысилась Норт.
"Ничего не вижу, где?"
– Там! – ещё громче заорал он, тыкая пальцем. – Я все видел! Они следят за нами! Я говорил, они здесь!
Снайперы дружно загоготали, Ральф стащил тесак и помахал им. Лютер монументально сложил руки на груди.
– Тебя клинит! – объявила Норт. – Это пингвины!
"Темно, как в жопе, – прошипел Гэвин. – Ни хера не видать, ты уверен?"
"Что-то мелкое. Дико быстрое".
"Не успел отследить", – почти расстроился Маркус.
"И я. Нет, а что если и правда пингвины?" – задумался Ральф.
– Че заткнулся? – настойчиво докапывалась Норт.
– Я точно видел! – Коннор натянул капюшон поглубже и ссутулился. – Глаза чудовищ!
"Ясно, сюрпризы с самого начала", – заключил Лютер.
Гэвин как раз закончил речь на тему, что он думает о параноиках.
"Похоже, нам предстоит ночь охоты и длинных ножей", – оптимистично резюмировал Ральф.
"И киберпингвинов", – добил Маркус.
Снег был везде, закутывал плотным белым слоем все вокруг, начиная от земли и заканчивая какими-то невнятными столбами. По дороге даже нашлось несколько машин, так основательно вмерзших в сугробы, что становилось ясно – растают они, только когда тыквы вырастут большими-пребольшими.
– Когда я впервые услышал про парниковый эффект, то надеялся, что Аляска превратится в Майами, – злобно сказал Лютер, пиная что-то сросшееся с дорогой. – Твою мать! Меня еще никогда так не наебывали!
Норт хрипло захохотала, щуря один глаз. Второй так и светил красной фарой в темноте. Все остальные привычно пользовались визорами. Из соображений шифрования на них не передавались данные, осталась только ночная подсветка. В равномерно-ледяной пустыне контуры получались зыбкими, но хотя бы можно было рассмотреть, куда топаешь.
Еще десять минут спустя, за которые у Коннора начали леденеть даже уши, запакованные в непромерзаемый капюшон, "девятки" наконец-то добрались до бара. "Ниже нуля" подмигивал иллюминацией на вывеске, но как-то вяло, без огонька.
– Надеюсь, в этой дыре наливают хотя бы БадЛайт! – громогласно объявил Гэвин и пнул дверь.
Та не поддалась.
– Че? – возмутился подрывник. – Закрыто? Какого хера!
– Тяни на себя, – захихикал Маркус. – Это ж специально, чтоб внутрь не дуло! И медведи не лезли!
– Роберт Медведсон! – охотно загыгыкал Ральф.
"Я уже чувствую, как деградирую", – мрачно сообщила Норт.
Гэвин дернул дверь, и на улицу хлынул теплый воздух, тут же превращаясь в молочный пар.
– Быстрей, быстрей! – рявкнул он. – Не ссыте на морозе, примерзнете!
Ругаясь и толкаясь, отряд наконец ввалился в долгожданный притон пьянства и сплетен. Коннор молниеносно бросил взгляд по сторонам. Низкий потолок, скудное освещение, мало места и мало людей. Хреново даже для заштатного городишки на краю света.
– Ну, привет, Аляска! – проорал Гэвин. – Армия США прибыла защищать ваши задницы! Бармен! Че есть выпить?!
На пришедших оглянулось восемь человек. Еще один, девятый, лежал щекой на столе и, похоже, был мертвецки пьян. За стойкой действительно стоял живой бармен. Коннор даже ожидал увидеть, что он протирает бокалы, но на самом деле бармен читал бук.
"С-смотрите, интернет, наконец-то!", – почти простонал Лютер.
– Че так кисло? – изумился Гэвин, топая вперед. – Здесь не любят армию? – Он вскочил на свободный стул и хлопнул ладонью по стойке прямо перед барменом. – Слышь, я так тихо говорю?
– Добро пожаловать в штат Аляска, – лениво сказал бармен. Его усы Коннору категорически не нравились. Усы пошевелились и заговорили снова: – Есть Миллер и Хайт. Что налить?
– Все настолько хреново? – разочарованно протянул успевший занять второй стул Маркус.
– Мне Хайт! – гаркнул Ральф. – За все грехи этого мира.
Лютер снял куртку и закатал рукава, явив грешному миру тут же тускло засветившиеся татуировки откровенно бандитского вида.
– Миллер, – определился он. – Двойной.
– Давай и того и другого говна, – фыркнул Гэвин.
– Мне того же, – присоединился Маркус.
– А мне – виски, – сурово сказала Норт, седлая стул. – Хэнк!
– Потише! – воззвал Коннор, втягивая голову в плечи. Даже дернулся к капюшону, но остановился на полудвижении. – Корона есть?
– Короны нет, – пожал плечами бармен. – Может, Балтики? Экзотика от соседей.
Коннор скривился и махнул рукой. Бармен счел это за согласие, потому что ту же нырнул под стойку и извлек из-под нее бутыль виски и темную бутылку с наклейкой, украшенной кириллицей.
– Безо льда, – отрубила Норт.
– Как скажете, мэм.
"Почему они все такие отмороженные? – гундел Лютер, – Хуже андроидов!"
Стакан наполнился виски, следом пошло пиво. Бармен несколько оживился, видимо, сообразив, что у него появились готовые нализаться клиенты, и кружки метнул довольно бодро. Гэвин поймал свою и развернулся к залу вместе со стулом.
– За армию США! – провозгласил он. – И за Аляску!
За столами наконец откликнулись, приподняв кружки.
"Ну хотя бы у них есть национальная гордость", – заключил Ральф.
Коннор бочком сдвинулся подальше, спрятал нос в высокий воротник и схватился за бокал. Все приняли на грудь первые глотки, Норт опрокинула свою порцию разом и снова показала два пальца. Бармен с энтузиазмом налил еще. Маркус дохлебал кружку, треснул ею о стойку и заливисто рыгнул.
– Парни, давайте знакомиться! – с энтузиазмом предложил он. – В этой сраной дыре надо быть заодно!
И, не разделяя слов и дела, пошел знакомиться, забыв о пустой кружке. Гэвин махнул бармену, дождался долива, подхватил обе кружки – и двинул следом.
Время шло к вечеру, и хотя полярная ночь по-прежнему оставалась непроглядной, люди здесь явно жили по биоритмам Большой Земли. Бар постепенно наполнялся, и пусть до баров Чикаго ему по-прежнему было чертовски далеко, образовалось какое-то подобие активности.
Коннор уже несколько раз пожалел, что ему досталась роль социопата, торчащего в своем углу. Остальные успели познакомиться, побрататься, посраться и даже почти подраться – но все обошлось тем, что Лютер демонстрировал ослепительную златозубую улыбку, а Норт провела пару сеансов армрестлинга. Всякий раз, одерживая победу, она ржала так, что видно было, как окружающим от этого некомфортно.
Чем больше пива вливалось в организмы, тем болтливее становились "девятки". Маркус травил бесконечные байки из Алабамы. Ральф сцепился языками с какими-то местными служителями народного культа и энергично переманивал их на территорию единственной правильной веры, извергая из себя псалмы, как вулкан – магму. Лютер уже несколько раз разводил тему с неуважением к черным, правда, ловко сводя все к очередному поднятию кружек. Гэвин же в основном высирался на судьбу-злодейку, закинувшую его, отряд и сучку-андроида в жопу мира. Он был так искренен в своем недовольстве жизнью, что за "жопу" его даже не попытались побить.
– Понимаешь! – втолковывал он какому-то волосатому то ли нефтянику, то ли разведчику. – Дурдом, шлют людей куда попало! Вот спрашивается, зачем? Зачем нас сюда послали? Говорят, водятся тут хер знает кто, сбежавшие андроиды какие-то! Бред! Говно собачье! А нам тут теперь торчать и проверять эти слухи. Ну не охренеть ли, а? Я себе тут яйца отморожу!
– На яйца утеплитель нужен, – солидно гудел волосатый. – Тогда хоть спать на снегу можно, хоть андроидов искать.
– Да херня эти ваши андроиды, – подключился еще один. – Журналистам делать нечего, вот и высасывают из головки!
– Да-а! – Гэвин грохнул об стол кружкой. – И я им говорил! А они!.. Тьфу!
Коннор опять перекатил стакан между ладонями и обнаружил, что к нему движется кто-то. Еще через пару шагов сделалось ясно, что это определенно мужчина, и он совершенно точно идет к столу Коннора. Памятуя о легенде, Коннор зыркнул на него и тут же отвел взгляд. И даже сдвинулся по длинной скамье, наглядно демонстрируя, что ни с кем не хочет общаться.
Незнакомец плюхнулся за стол и поднял солидную кружку.
– Привет, друг! – сипло сказал он. – За Америку?
Коннор зыркнул снова и с неохотой приподнял стакан.
– За Америку! – еще раз утвердил незнакомец и опрокинул кружку в пасть.
Коннор едва-едва глотнул Балтику. На вкус было все так же дерьмово, как и полчаса назад. Незнакомец опустил кружку, выдохнул и облизнулся.
– Хорошо! – он заглянул в посудину, оттолкнул ее и протянул Коннору руку через весь стол. – Дональд!
– Хэнк, – неохотно ответил Коннор и, осознанно помедлив, тоже протянул ладонь.
Дональд крепко потряс его руку. Сам Коннор приложил все усилия, чтобы его рукопожатие было достаточно вялым и соответствующим образу человека, ненавидящего других людей.
– Что так кисло, друг? – подмигнул Дональд. – В армии все настолько плохо?
– Там хорошо, где не мы, – замогильно продекламировал Коннор. – В Майами, допустим.
– А чего ж ты не в Майами? – дружелюбно оскалился Дональд.
Выглядел он не очень белым, скорее как метис, но улыбка была фирменная, из лучших стоматологических салонов южных штатов.
Коннор поморщился, а потом стрельнул взглядом по сторонам.
– Особые дела, – хрипло сказал он. – Особое задание.
– М-м?
Дональд перегнулся через стол, явно очень заинтересовавшись.
– Ты не чувствуешь, что тут за вами следят? – Коннор снова исполнил блистательный прыжок зрачками из стороны в сторону. – Мы же здесь не просто так...
– ...торчать на этой сраной базе, заколоченной еще при Трампе! – ревел Гэвин чуть в стороне. – Собачья работа! Без костей и мисок!
– А зачем же? – изумился Дональд.
Тут Коннор счел уместным сделать нервный глоток. Дональд ему не нравился. Как, впрочем, весь этот городок с его секретами.
– Найти этих, которые следят, – пробормотал Коннор и оглянулся на Лютера, в очередной раз впившегося в кого-то, недостаточно почтительно относящегося к черным. – Разведка доложила...
– Что? – напряженно уточнил Дональд.
Коннор обернулся к нему и резко прижал палец к губам.
– Тшш! Ни слова! Все – тайна!
Дональд слегка подался назад, будто собирался откинуться на спинку, и заулыбался.
– Ну, если страшная тайна, то конечно! Выпьем еще, друг?
Коннор мотнул головой.
– Я отли-ично знаю, о чем речь, – пробормотал он и судорожным движением приподнял левое плечо. – Еще с Полярного Сияния знаю.
– О? – Дональд неподдельно округлил глаза. – Морская пехота?
Теперь Коннор позволил себе криво ухмыльнуться.
– Ну да. Элитные отряды, лучшее оборудование. А теперь? – он пристукнул стаканом по столу и снова дернул плечом, но уже показывая на окружение. – Теперь я здесь! И вдобавок с гребанной психиатрией, которая вот-вот отправит меня в отставку!
– Не повезло, – посочувствовал Дональд. – А твои приятели?
– А, – Коннор махнул рукой и глотнул еще пару миллилитров. – Та же история. Разбитые никому не нужные жизни, вышвырнутые на обочину!
– ...за Алабаму мне дали первую медаль! – громогласно вещал Маркус, тыкая в собственную куртку. – А за Грипси-Лейк отобрали! Вот такая херовая благодарность со справедливостью, парни, для тех, кто головы не щадя защищает нашу славную Амер-рику!
– Похоже, некоторых из вас послали остудить горячую голову, – ухмыльнулся Дональд. – Может, по виски, а, Хэнк? За знакомство!
– Я не смешиваю, – с некоторой брезгливостью отозвался Коннор. – Но если хочется, то с тебя РедСтаг.
– Гарри! – заорал Дональд, повернув голову к стойке. – Гарри, неси РедСтаг моему другу Хэнку!
Гарри показал сложенные колечком пальцы и нырнул под стойку. Коннор допил последнее и со стуком опустил стакан на стол. Алкоголь лежал в желудке неприятным комом. Нейтрализатор блокировал поступление спирта в кровь, и из-за этого возникало чувство, что желудок набит кирпичами.
– ...после операции в Коста-Рике я понял, что к миру прийти через войну невозможно! – вещал Ральф. – Только молитва защитит душу! Молитва и старый добрый мачете!
Парочка бородатых то ли лесорубов, то ли душегубов, с которыми Ральф мерился тесаком, одобрительно захохотала.
Гарри со стаканом пробирался между столов. В "Ниже нуля" уже сделалось так душно, что хотелось выйти.
– Но вообще, я-то точно знаю, что мы здесь ищем, – сказал Коннор, глядя прямо на Дональда.
У того слегка дернулось веко. Коннор проанализировал совокупность факторов: темп дыхания, микродвижения мышц. Сидящий напротив него человек отлично владел собой. И все-таки нервничал.
Гарри добрался до стола, с легким наклоном головы поставил перед Коннором выпивку и сразу же испарился. Коннор подхватил стакан и опять сжал в ладонях. В общем гомоне вновь дико захохотала Норт, только что одержавшая очередную победу.
– Ну ты или говори, или уж не трепись, – усмехнулся Дональд.
Коннор залпом жахнул содержимое стакана и треснул им о столешницу.
– Мы охотимся за внеземными сигналами с Луны, – сообщил он. Глава 28. Жопа во льдах
4 сентября 2021 г., 18:00
favicon
avito.ru
Перейти
Утро акклиматизации было чудовищным. Во-первых, это все еще была ночь. Во-вторых, нейтрализатор алкоголя вызывал изжогу. В-третьих, сержант Аллен мастерски отыгрывал форменного козла, дико злого с похмелья. Но больше этого возмущало, что оплаченные номера пропали зря: после бурной попойки весь отряд по привычке ввалился в одно помещение, и им оказался трехместный номер с видом на гребаное ничто на заднем дворе. Там все и попадали, кто куда смог.
Например, Коннор обнаружил, что подушкой ему служит задница Маркуса, а на его собственные тылы претендовал Гэвин. И его чертова щетина исцарапала всю поясницу, коварно освобожденную сбившейся футболкой. Ральф умудрился пристроиться под бок Лютеру и наполовину вытеснить его с койки. Норт заняла двуспальное чудовище, громоздившееся под балдахином, и совесть явно ее не мучила.
– Пидоры и шлюхи! – ревел сержант, расхаживая по крохотному пятачку свободного пола. – Пропили честь бойца армии США! Я вас сгною в этой ледяной темнице! Живыми вы отсюда не выйдете, только ногами вперед с биркой на пальце! Умм!
Он остановился, схватился за голову и зарычал. То ли играл на публику, то ли и правда вчерашние порошки с сивухой давали натуральный эффект.
– Сэр, – простуженным басом сказал Лютер. – Здесь есть, мать его, бар. "Арктический гондон", извините, сэр, "Ниже нуля".
– Сам ты гондон! – заорал сержант, страшно искривившись. – Какого хера вы все молчите, видя, что офицер страдает от мигрени!
– Биологическая голова – всегда проблемы, сэр, – так же хрипло и простуженно сказала Норт.
– И-ди-от-ка, – прошипел сержант Аллен. – Златко! А ну, вынул хер из соседа по койке! Проводить меня в бар!
– Вы не уважаете черных, сэр! – возмутился Лютер. – Мы не спим с беложопыми!
Ральф громогласно раскашлялся в подушку. Похоже, и его прохватили минус пятнадцать гребанного мороза. Коннор чувствовал, как першит в носоглотке.
Сержант закончил изрыгать длинную матерную конструкцию, как раз когда все трое на узкой койке смогли разлепиться. Гэвин морщился и ощупывал лимфоузлы, Маркус просто молча хлопал ресницами.
– Шагом марш! – скомандовал сержант Лютеру, сделал шаг и оступился.
Лютер кое-как поймал его.
"Сводку за вчера прочитать, обмозговать", – распорядился сержант.
– И не топай как сволочь! – зарычал он, едва Лютер повлек его на выход. – Убью! Растерзаю!
– Та-ак точно, сэр!
Дверь за ними захлопнулась.
– Бля, я спать, – страшно прохрипел Гэвин. – Все на ***.
Маркус шлепнулся обратно, и Коннор, не особо рассуждая, тоже прилег на жопу бойца. Гэвин с хрипом умирающего тюленя просунул руки ему куда-то между ног, дернул, разворачивая бедра Коннора к себе, и тоже нашел достойное лежбище. Коннор почти чувствовал его дыхание в паху, но псевдопохмелье отвращало от любой мысли о непристойном.
"Если так надо пить на каждом задании, я не выдержу", – сообщила Норт.
"Помянем Лютера", – согласился из своей подушки Ральф.
"Не напрягайте так сильно голосовые связки, – Гэвин насморочно всхрапнул. – У меня натурально голова трещит".
"Нейтрализатор придумывали мудаки, – согласился Маркус. – Он херово нейтрализует каннабиолы, по-моему, я обкурился".
"Человек на семьдесят процентов состоит из воды, на двадцать – из какашек и еще на десять – из жалоб, – явил себя Скала. – Ха. Ха. Ха."
"Заткнись!" – хором напрягли связки сразу пять человек.
"Не удивлюсь, что это ты нас сюда отправил по рекомендации!" – добавил Коннор.
"Смена обстановки полезна", – изрек Скала.
"Ты серьезно, ****ь?!"
Скала многозначительно промолчал. Коннор попытался вообразить ситуацию, при которой военный андроид шурудил в зашифрованных секретных планах и всовывал злосчастный девятый отряд в различные спецоперации – но до конца так и не смог это продумать. Голова отказывалась работать.
"Хорошо, что мы сегодня переезжаем", – после паузы порадовался Ральф.
"Плохо, что неизвестно, что там нас ждет, – возразил Гэвин. – Возможно, мы все умрем".
"Ну мы уже в Арктике, как ты и предсказывал", – сухо заметила Норт.
Все снова замолчали.
"Ну и какие итоги?" – наконец поинтересовался Коннор.
Невзирая на подкрадывающуюся головную боль, сушняк и побочки, чувствовал он себя все-таки лучше, чем при классическом похмелье. Возможно, следовало запатентовать дружеские объятия как средство от утреннего блева и страданий.
"Я сделал все, что мог, – категорически ответил Гэвин и фыркнул ему в бедро. – Надеюсь, каждый из них уяснил, как я отношусь к этой дыре".
"Здесь у всех до фига оружия, – внес свою лепту Маркус. – И я б не сказал, что это обычные гражданские модели".
"Все время интересовались, где служил раньше", – втянулся в диалог Ральф.
"Очень много вопросов от всех", – согласилась Норт.
"От себя добавлю, что у меня настойчиво пытались выяснить, что мы тут делаем, – сообщил Коннор. – И да, там тоже стоят маршрутизаторы, хотя сеть опять же еле живая".
"Резюмируя жалкие плоды ваших усилий, – проскрипел Скала, – можно сказать, что вы не нравитесь местным, и им не нравится, что вас послали разнюхивать, что тут происходит".
Ральф выразительно всхрапнул и застонал, переворачиваясь.
"Но я думаю, нам удалось убедить их, что мы считаем эту миссию придурью шишек в погонах, – ревниво дополнил Коннор. – А ты из своего бункера что-нибудь интересного заметил?"
"Связь плохая", – почти безразлично ответил Скала.
"Никаких сверхсекретных русских андроидов?"
"Никаких".
"Но я бы не рассчитывала, что нам повезет", – мрачно сказала Норт и тоже всхрапнула.
"Я не думаю, что всех местных здесь подменили зловещие русские двойники, – начал развивать теорию Коннор. – Делаю ставку, что у них есть какой-то интерес. Например, им платят".
"Или их запугивают", – возразила Норт.
"Они были похожи на напуганных?"
"Они могли держать лицо. Особенно если кто-то за ними наблюдает".
"Вообще, я думаю, что мы все слегка неспособны думать, – самокритично заметил Маркус. – Звучит так, будто эта сраная ледяная пустошь наполнена этими, как их... Ну Лютер рассказывал".
"Вампирами", – подсказал Норт.
"Вот именно. Я предлагаю переспать..."
"Нет!" – хором зарычали остальные. Звук прорвался в виде придушенных хрипов.
"Меня стошнит!" – припечатал Гэвин.
"...с этой мыслью, – невозмутимо закончил Маркус. – И на свежую голову составить план. Согласно которому мы будем обшаривать эти замороженные закоулки в поисках морозостойких чудес техники".
Теперь по связи прокатилась имитация стона, больше походящая на шипение. Мысль о том, чтобы лазить по вусмерть заметенным тупикам и складам, вгоняла в дрожь.
– Все заебало! – замогильным тоном возвестил Ральф. – Будь прокляты эти поиски пришельцев.
– Тише! – немедленно застонал Коннор. – Только не вслух!
– Заткнитесь оба! – зарычала Норт.
– Говнюку, чтобы опохмелиться, хватит получаса, – напророчил Ральф. – Лучше бы вам, засранцы, привести себя в порядок до того, как он припрется и начнет орать.
Норт с шумом завозилась в балдахинах. Коннор почувствовал противоестественное желание покрепче вцепиться в жопу Маркуса – можно даже зубами – и никуда не идти. В комнате было хотя бы тепло. Запахи перегара, пыли и пота можно было проигнорировать.
"Здесь что-то есть", – быстро сказал Скала.
ozon.ru
Ральф, потягивающийся до хруста суставов, застыл.
"Где?" – и потянулся еще слаще.
"Уборная, снаружи".
"Ага. Я пошел".
"Куда?" – возмутился Маркус.
"Посмотрю, кто это там. Если что, буду орать в твиттер".
– Я поссать, – буркнул он уже вслух. – За мной не ходить.
– Вали-вали, дрочила, – пробурчал Гэвин все так же в неприличные регионы Коннора. – Забрызгивай дорожку в рай.
– Пошел на хер, – с достоинством ответил Ральф. – Шлюха Сатаны.
"Все еще снаружи, – отчитался Скала. – Окно".
"Понял".
Вразвалочку Ральф протащился до уборной, потянул дверь, смачно прокашлялся, зевнул и только после этого нырнул внутрь. Под щекой у Коннора напряглись и закаменели крепкие мышцы.
– А-а-абля!
Практически одновременно с воплем грянул выстрел – оглушительный для тихой сонной гостиницы. Раздался звон осколков. Норт подскочила и одним прыжком оказалась на полу. Гэвина снесло, Коннор тоже сорвался с места в прыжке, Маркус скатился на пол и мгновенно вскочил на ноги.
– Тодд, ублюдок, че происходит? – заорал он.
– Бля-я! – снова заорал тот.
– Сука, хер себе отстрелил спьяну! – определился Гэвин. – За ним!
Топоча и грохоча, все кинулись в сторону уборной. Дверь практически вырвали с корнем.
– А-а! – Ральф развернулся к ним, размахивая пистолетом. – Вот дрянь!
– Ты на хера в окно стрелял? – взвыла Норт. – Тут теперь не поссать!
– А-а вот! – Ральф развернулся к окну. – А-а где? Отрыжка апостолов!
– Чертов алкоголик, – с отвращением сказал Маркус. – Смотреть противно.
"Толком не разглядел, что-то мелкое и шустрое, вроде тех мин в Соноре".
"Ты какого черта промахнулся?"
Параллельно вслух все матерились и всячески оскорбляли Ральфа. На каждую паузу приходилось несколько фраз, выданных беззвучно.
"Говорю, быстрое! Живое так не носится!"
"Следы остались?"
– Меньше пить надо!
"Да хер знает, где эти следы, ночь кругом, я не андроид!"
– Платить я за это не буду!
"Скала, хоть что-то засек?"
– Охренеть, зачем я с вами ночевала, кретины!
"Нет, идентификаторы не определены".
– Вот теперь иди и ищи эту хрень, иначе я твои ноги тебе же в жопу затолкаю!
"Собираемся и обшариваем окрестности".
– А если мы найдем что-то, то я тебя выебу!
– Выкуси!
В тесном пространстве назревала драка. Коннор, пользуясь имиджем нелюдимого сумасшедшего, выбрался наружу, извлек из кармана сканер, аналогичный тому, которым пользовался Скала. Подышал на экранчик, с трудом удержался от искушения театрально на него плюнуть и протер рукавом. И так же демонстративно обошел с ним комнату, поднося его к стенам. Они и так все просканировали, отыскивая возможные камеры, но не стоило сбрасывать со счетов технологии, которые рождались быстрее, чем Лютер успевал озвучивать свои ежедневные списки интересных новостей.
Ральфа закончили унижать и обзывать, и из уборной повалили злые бойцы девятого отряда.
– Идем искать! – хрипло каркнула Норт. – Иначе я кого-нибудь убью! ***плюи резиновые!
Коннор рыскнул в сторону, но Гэвин выразительно ткнул в него пальцем, а потом чиркнул по горлу. Коннор скривился и поплелся за курткой, свисавшей с ножки опрокинутого кресла.
– Жрать хочу, – простонал Маркус. – Отходняк, бля, имейте жалость. Морит аж!
– Пока я не убежусь, что у вас глюки с похмелья, никто не будет ни жрать, ни срать, ни кудахтать ртом! – зло проскрежетала Норт.
– Я наверняка ошибся, – заскулил Ральф. – Дьявол искусил мое зрение!
Норт замахнулась на него, снайпер отскочил и схватился за нож.
Натянув капюшон, Коннор ухмылялся в воротник так широко, что в рот ему полез мех, и Коннор принялся отплевываться. Этим увлекательным занятием он увеселял себя полторы минуты, пока все собирались.
На лестнице же, когда несчастная дверь в очередной раз содрогнулась, захлопываясь, он смачно харкнул себе под ноги. Сунул руки в карманы и потопал вниз.
– Ни души, – тоскливо протянул Гэвин. – Выпить не с кем, ****ь. Как вы меня заебали.
– Щас мы найдем галлюцинации Тодда и с ними выпьем, – пообещала Норт. – Тодд будет произносить заздравные речи!
Внизу не нашлось даже портье. Хренова гостиница точно вымерла, и Коннор опять достал сканер, еще более нарочито обводя им все пространство.
– Что показывают великие изобретения Хэнка? – ехидно поинтересовался Гэвин.
– Ничего, – прохрипел Коннор. – Пока что они затаились.
На экранчике что-то пискнуло, и Коннор резко развернулся.
"Серьезно, вашу мать?!"
– Там! – Коннор лихорадочно ткнул пальцем. – Вон!
– Я говорил! – Ральф выхватил пистолет.
Гэвин ударил его по руке снизу, Ральф крякнул и пошатнулся. Остальные так же оперативно прицелились.
"Коннор? Что?"
– Это что-то чуждое! – сипящим голосом выдал Коннор. – Не могу понять что! Нет! Исчезло!
"Что, правда?"
"Да".
– Я дебилом стану, – заключил Гэвин, убирая оружие. – А все из-за вас, суки.
– Сам козел, – фыркнула Норт. – Выходим!
Коннор опять попробовал демонстративно увильнуть, и его так же демонстративно за уши вытащили наружу.
За пределами гостиницы царил адский холод. От него мгновенно замерзали все жидкости в организме, оледеневали ресницы и брови и подступали признаки простатита.
"Я уже готов признать, что тема с "ледорубами" реально утка", – проскрипел Маркус, тащась по снегу.
"В этом наверняка и смысл: чтобы все охуели и отстали", – мрачно разъяснила Норт, ступая по его следам.
"Или в крайнем случае умерли от простуды, – не менее мрачно согласился Гэвин. – На Аляске! Лучше б от кислородного голодания в Тибете!"
Пользуясь отсутствием сержанта и презрительным молчанием Скалы, отряд медленно переползал от здания к зданию. Опущенные визоры не защищали от мороза, но уже было не так мучительно больно, когда воздух начинал двигаться. Плюс на визорах можно было рассмотреть, куда вообще ступают твои ноги. Хвала Маркусу и его чутью, никто хотя бы не поскальзывался. Фонарики были у всего отряда, но никто их не зажег. Коннор без всякого анализа мог сказать, что никому не хочется выглядеть жалким испуганным человеком с крохотной лампочкой.
"Кто-нибудь вообще представляет, как в таких условиях откапывать гипотетических русских андроидов?"
"Главное, чтобы они не закопали тебя".
"Отсутствие людей причиняет мне страдания, – сообщил Маркус. – Мне все время кажется, что я в том хреновом фильме".
"Да это просто мы на гребаной окраине, – с досадой сказал Коннор. – И если мы не выйдем к центру, то так и будем здесь как... Вот опять!"
На этот раз в одну и ту же сторону развернулись все. На визоре у Коннора мелькнул маркер, подписанный "не идентифицировано".
"Экстраполяция, – опередил вопросы Скала. – Маркер присвоен на основе предыдущего опыта".
"Ральф, ты хотя б помнишь, сколько у этого было ног?"
"Нет. Но они были острые, это точно".
Маркус вытащил из-за пояса длинноствольный "Марк", вскинул на обеих руках и в полуприседе двинулся к приземистому кубическому зданию неизвестного назначения. Все оно было завалено снегом; с выдающегося козырька свисали сосульки.
"Даю свет через три, две, пошел!"
Норт врубила наплечный фонарь, торчащий прямо из кибернетической надстройки, покрывающей всю ее руку. Сосульки вспыхнули, за ними отчетливо нарисовалось что-то овальное, темное – и тут же метнулось в сторону.
favicon
avito.ru
Перейти
– Стоять!
Маркус стрелял красиво. Корпус и руки превращались в единое целое с оружием, голова поворачивалась точно в танце, и когда отдача ударяла в плечо, Маркус гасил ее с какой-то непостижимой почти гипнотической грацией. Один, другой, третий – выстрелы прошили череду сосулек, снег с крыши пополз длинным слежавшимся языком.
– Удерет! – крикнул Коннор, почти подпрыгивая.
– Хватай его!
Ральф метнулся с места. Норт дернулась, но осталась стоять – сияние ее фонаря заливало несколько квадратных футов, и начни она прыгать, все усилия пошли бы прахом. Ральф влетел в снежную лавину, мгновенно исчез там, и Маркус предупредительно вскинул пистолет.
– Эй, Тодд! Ты там жив, придурок? – заголосил Гэвин.
"Никак не найду!"
– Ты че обвал вызвал, дебил? – накинулся Гэвин на Маркуса. – Мазила херов!
– Пошел ты!
Коннор легкой походкой направился к сугробу.
"****ь, нет, все, снег схватился, – разочарованно сказал Ральф. – Откапывайте меня во славу Господа".
"А вот это может быть проблемой".
"Э! Не шути так!"
"Дыхание побереги", – посоветовал Коннор.
– Если мы его не раскопаем, он помрет, – сообщил он в морозное ничто. – У кого-нибудь есть экскаватор?
Препирающиеся Гэвин с Маркусом одновременно уставились на него, потом переглянулись – и молча рванули к образовавшемуся сугробу.
Опохмелившийся сержант успел вернуться как раз к моменту, когда сугроб раскопали силами "Томкэта". Чтобы раздобыть это чудо арктической техники, Коннору пришлось добежать до центральных улиц и там всласть попсихопатствовать.
Отловленный им владелец экскаватора согласился только под угрозой физического насилия. Уже на месте, разобравшись, что произошло, он перешел в статус вежливого посмеивания. А к моменту, когда злого, как экзорцист, Ральфа извлекли из снежного саркофага, мистер Хитрэд уже рассматривал "девяток" как приятелей.
– Аккуратнее же надо, – приговаривал он. – И вообще, зачем вы по окраинам ходите? Здесь и освещения нет, да и на зиму все законсервировано.
– Потому что ползает здесь черт-те что! – выплюнул Ральф, которого заботливо охлопывали в четыре руки. – Тьфу! Сука! Куда ты лезешь?!
Маркус заржал и вытащил ладонь у него из-за шиворота.
– Ползает? – изумился мистер Хитрэд. – Разве что медведи... Но для них-то биоплощадка с другой стороны открыта. Больше некому, зима, ночь!
– Пингвины! – обвиняюще заявила Норт.
– Именно! Где эти твари, лишенные крыльев, как Люцифер?! – поддержал Ральф.
– Отр-ря-яд! – заорал подкравшийся со спины Хитрэда сержант. – Смирно!
Хитрэд почти подпрыгнул на месте, остальные стремительно попытались построиться, сталкиваясь друг с другом локтями. Получилось достаточно хреново, чтобы уронить репутацию отряда еще немного. Сержант промаршировал мимо Хитрэда и остановился перед строем. Лютер, максимально сгорбившись, промчался мимо него и скромно встал крайним слева.
– И какого хера вы тут делаете?
Отряд молчал.
– Какого хера, я спрашиваю?! – заорал сержант, выдыхая клубы пара.
Экскаватор с мощной осветительной системой сделал все вокруг электрически-белым, и в этом освещении физиономия сержанта быстро побагровела.
– Проверяем местность, сэр, – металлически скрипнула Норт.
– И че вы тут напроверяли, я вас спрашиваю?!
– Разрешите вопрос, сэр, – встрял Хитрэд.
Сержант резко обернулся, и несколько секунд было полное ощущение, что он сейчас расстреляет гражданского. Но потом плечи его чуть расслабились.
– Коротко и по делу, – сказал он.
– Вас же прислали для расследования слухов о "ледорубах", не так ли?
Сержант опять набычился.
– Здесь что, каждая собака в курсе?!
В отряде начали демонстративно толкаться локтями снова. Хитрэд слегка улыбнулся и поправил шапку.
– Город маленький, сэр, всем известно, что тут случается. Возможно, чтобы проводить ваше, м-м, мероприятие, следует изучать не окраины, а центр? Пока здесь ночь, никто не выезжает из города, ну а за его пределами...
Он выразительно обвел рукой мертвые черные просторы. Свет "Томкэта" пробивался на десяток ярдов, а потом безнадежно увязал, и тьма проглатывала даже ослепительно-белый снег. Сержант стремительно развернулся.
– Вот я и спрашиваю, какого хера вы тут делаете вместо того, чтобы заниматься делом?!
Отряд немного подтянулся, но без особого энтузиазма. Сержант издал очередной рык, а затем внезапно махнул рукой.
– С глаз моих вон, – приказал он. – Привести себя в порядок, пожрать и отправляться в город нормальным, человеческим путем!
– Так точно, сэр!
"Больше никаких вылазок к заброшенным ангарам!" – порадовался Ральф.
– Мистер Хитрэд, – железным голосом сказал сержант, отворачиваясь от бойцов. – У меня к вам пара вопросов.
* * *
Общим решением стартовой точкой был выбран "Гриль старины Круза", где можно было отгородиться от аляскинских холодов раскаленным фахитас. Затем пути группы разошлись. Ральф построил маршрут через все религиозные учреждения: от мечети до церкви адвентистов седьмого дня, и внезапно к нему присоединилась Норт. Маркус намылился обойти все магазинчики с местными сувенирами, громко уверяя всех, что ему вовсе не нужны никакие шаманские вещества. Лютер внезапно выбрал целью мемориальный госпиталь Симмонса, Гэвин решил посетить все жральни "этого клятого городишки". Коннору досталось кладбище.
Перед исходом все пофотографировались возле подсвеченной арки Китовой Кости в двух шагах от "Гриля" и дружно поскидывали фотографии на облако Скалы, чем вызвали у него множество язвительных комментариев.
В остальном ярко освещенные улицы Уткиагвика навевали неимоверную тоску. Казалось, как тридцать лет назад весь городишко построили из контейнеров, облицованных дешевым сайдингом-утеплителем, так ничего и не изменилось. Целые улицы контейнерно-ангарной архитектуры. Естественно, никаких такси и двухэтажных экскурс-басов. Естественно, никаких приятных рекламных экранов и никакого электротранспорта.
Хреновый интернет продолжал оставаться хреновым. Даже на планшете, оснащенном считывателем с сенсоров перчаток, карта города и окрестностей подгружалась с ощутимыми тормозами. Только благодаря Скале, который, как вышка связи, торчащая в гостинице, поддерживал локальную сеть, можно было нормально общаться. Да и он тоже периодически предупреждал о лагах. Почему-то именно в эти моменты Коннор словно начинал ловить какую-то дополнительную передачу. На всякий случай он пока что списывал это на акклиматизацию.
Для десятитысячного городка Уткиагвик был поразительно пустым. Хотя Коннор и готов был признать, что кладбище и близлежащие территории – не особо популярные места. Он успел прогуляться между занесенных почти по макушку крестов, найти пару подозрительно вспаханных сугробов и убедиться, что голыми руками там ничего не накопаешь. Сканер, который он без стеснения демонстрировал миру, тоже ничего не нащупывал. Мороз портил все поисковые мероприятия с невероятной безжалостной эффективностью.
Возвращение на центральные улицы тоже не принесло большого успеха. Местные показывались неохотно, и если даже и показывались – то спешили либо в "Товары Джонни Рэда", либо в отделение банка. Пешеходы были редки, как оазисы в пустыне.
"Чувствую себя неимоверно глупо, бродя по городу, – мрачно сообщил Коннор сослуживцам. – Тяготит ощущать себя сумасшедшим. Даже камеру брать в руки не хочется".
favicon
avito.ru
Перейти
"О, ты не один, – так же мрачно отозвался Гэвин. – Я нажрался отвратительной еды и уже сыт по горло местной экзотикой".
"Зато в мечети очень приличные люди, – влез Ральф. – Даже согласились с единым началом всего сущего. Удивительная терпимость!"
"Я думаю, они просто хотели отделаться от вас побыстрее", – тут же прибил его радость Гэвин.
"Отряд! – проклюнулся сержант Аллен на общем канале. – Какие результаты?"
"Нулевые, сэр, – доложил Лютер. – Но обстановка подозрительная".
"Еще час – и в гостиницу, – повелел сержант. – Переезжаем на базу. Имейте в виду, я ничего не говорил, но я бы советовал вам подумать о продуктовых запасах. На базе кормят тем, что есть".
"Так точно, сэр!" – крякнул за всех Маркус.
"Кажется, я зря отказался от медвежьей лапы! – застонал Гэвин. – Пойду попрошу упаковать навынос!"
"Через сорок пять минут встречаемся у здания Совета, – приказала Норт. – Всем скинуться на жратву, не то я там сожру кого-нибудь сама!"
Когда нагруженный припасами отряд явился обратно к "Кинг Эйдерс", там уже пыхал двигателем вездеход с прицепом-вагончиком. Оба были покрашены в ярко-оранжевый с эмблемой метеорологической лаборатории на бортах.
– Какое. Говно, – с выражением сказал Гэвин, поправляя под мышкой пакет. – Надеюсь, там внутри хотя бы тридцать два.
Остальные просто молчали. Энтузиазм для изображения ленивых кретинов слегка угас, примороженный отвратительными погодными условиями.
– Все запасли бухла? – театральным шепотом поинтересовался Лютер. – Похоже, нам придется торчать в гнилой дыре без возможности смотаться в этот задрипанный поселок алеутов-алкоголиков и их блудных мамаш!
– Для блудных здесь слишком много церквей, – скривился Ральф. – Господу неугодно, когда имя его поминают так часто и так всуе!
Дверь вагончика отъехала, из нее повалили клубы пара и высунулся сержант Аллен.
– Живо упаковаться! – рявкнул он. – Засекаю минуту, кто не явится, тот побежит следом за транспортом!
– Есть, сэр! – хором выдохнули в морозную ночь шесть глоток.
Проклиная холодонеустойчивого андроида, который теперь не мог таскать их поклажу, отряд протопотал вверх по лестнице, похватал так и не распакованные со вчерашнего дня рюкзаки и погрохотал вниз. Только сейчас Коннор почувствовал острое желание принять душ и почистить зубы. До сих пор ледяная пустота наводила ужас при мысли о водных процедурах. Однако при следующей мысли – о заточении на крошечной базе – уже казалось, что он пованивает.
– Уже уходите? – приветливо осведомился неожиданно нарисовавшийся за стойкой портье. – Надеюсь, вам понравилось у нас?
"А чего он про окно не спрашивает?"
– Десять баллов из десяти на ЭйрБиэнБи! – проорал Гэвин. – Всем рекомендую!
– И минералки в номер на случай сушняка! – точно так же проорал Маркус. – ****ец как сушит!
Остальные проигнорировали этикет полностью, а Коннор еще и обежал стойку по широкой дуге, бросая на портье косые взгляды. Тот улыбался, как дебил, отыгрывающий андроида. Только что не раскланивался. И почему-то представилось, что едва вездеход тронется с места, вся гостиница тут же погрузится во мрак, а портье так и останется стоять за стойкой – с отключившимся питанием и навеки поднятой рукой.
Последним влезая в вагончик, Коннор все-таки не удержался и обернулся. Гостиница все еще светилась и вывеской, и окнами, но в последний момент, когда дверь закрывалась, вывеска мигнула и погасла. Коннор непроизвольно дернулся, но дверь закрылась окончательно. А окон в вагончике предусмотрено не было.
– По-моему, они погасили свет, – заметил он, плюхаясь на жесткое сиденье.
Вагончик дернулся – и тронулся вперед.
– Еще бы, мы у них были единственными постояльцами, – фыркнул Гэвин.
Сержант глубоко вздохнул и многозначительно откашлялся.
– Сэр? – прохрипела Норт.
– Здесь экранирование, – сказал сержант. – Можно разговаривать нормально.
– Да, сэр, – все так же прохрипела Норт.
– Вы что, серьезно набрали жратвы?
– Сэр, вы предупреждали, – осторожно возмутился Гэвин.
– А что у тебя под мышкой, рядовой Рид?
– Деликатес, – гордо ответил Гэвин.
Сержант выразительно пошевелил носом.
– Медвежья лапа, – оскалился Гэвин.
Сержант закатил глаза. Глубоко вздохнул и принял сосредоточенный вид.
– Доложить, что замечено.
– Видимых признаков чужого присутствия нет, сэр, – Норт поперхнулась на последнем слове и осторожно откашлялась.
– Принято. На базе есть сауна, приказываю привести себя в порядок и не болеть.
– Да, сэр!
– Так же ничего, сэр, – перенял эстафету Гэвин. – Расспрашивал про русских, их база в двенадцати милях к северу, иногда действительно приезжают, но больше летом. На День независимости, другие праздники. В день восхода тоже приезжают в гости.
Сержант кивнул и перевел взгляд на Коннора.
– Ничего. Связь везде хреновая, но усилителей очень много. Слишком много для одного города. Чтобы расковырять, нужны инструменты. Причем трафик в сети есть, но весь скрытый.
"Подтверждаю, – сообщил Скала из своего утепленного гроба. – Есть узлы высоконагруженной обработки данных. Не соответствуют характеристикам инфраструктуры города".
Коннор покивал. Современные города состояли не только из реальной инфраструктуры, но и из виртуальной. Довольно легко определить, чем живет город, если внимательно слушать его сети. Очень быстро в обиходе киберковбоев появились карты плотности трафика – со средними значениями, пиковыми нагрузками, нетипичными провалами и прочим ассортиментом. Если подняться на уровень абстракции повыше – та же схема, что и при прослушивании переговоров, только теперь не на радиочастотах, а в цифровом пространстве.
Если верить услышанному в Уткиагвике, это пространство было невероятно молчаливым снаружи, однако чрезвычайно активным – на глубоких слоях. И на мощностях сетевой инфраструктуры аляскинского городишки с единственной станцией такого "слоеного пирога" построено быть не могло. Метеорология и даже добыча нефти не требовали мейнфреймов и прочего оборудования, которое потребляло бы такие мощности и жрало столько ресурсов.
– По сути у них вся сеть висит, потому что занята, – добавил Коннор. – Не знаю, что они обсчитывают, сэр. Если начну ломать, пойдут круги.
Сержант скривился, точно хлебнул уксусной эссенции, даже сжал переносицу, но быстро пришел в себя.
– Что еще?
– Госпиталь, сэр, – сказал Лютер. – Собрал все о пациентах за полгода. Удивительно много случаев бытовых ранений, сэр. Видимо, здесь все питают необъяснимую любовь к очень длинным и очень острым ножам.
– Кого-то мне это напоминает, – буркнул сержант Аллен.
Ральф, как раз вытащивший любимый резак на заточку, немедленно покраснел и торопливо спрятал его обратно.
– В религиозных учреждениях все чисто, сэр! – доложил он. – Но в целом поток прихожан довольно велик! Можно предположить, что это следствие тяжелых условий, например, ночи, которая влияет на нервную систему, однако я проанализировал книгу заказов молебнов и выяснил, что наиболее частым является "под твою защиту" к святой Богородице.
Гэвин, которого на протяжении всей речи Ральфа буквально корчило в атеистическом припадке, на этот раз аж сощурился.
– И что бы это значило? – не выдержал он.
favicon
avito.ru
Перейти
– Это молитва против зла, часто используется, когда люди не понимают, что происходит, – невозмутимо разъяснил Ральф. – Или, в другом варианте, точно знают, что происходит, и точно боятся чего-то конкретного.
– Спасибо, профессор, – желчно сказал Гэвин.
Ральф бросил быстрый взгляд на сержанта и показал Гэвину средний палец.
– Прекратить кампусные разборки, – слегка отстраненно приказал сержант. Он точно что-то обдумывал. – Еще?
– И в этом городе часто стреляют, – пожал плечами Маркус. – Тоже никто ничего не говорит. Но это хорошо видно.
– Значит, только нам повезло на тихую ночь, – задумчиво протянул сержант.
Вагончик все еще потряхивало, и в этом железном ящике, прущем сквозь ледяную арктическую тьму, Коннору внезапно стало очень стремно.
– Принято, – наконец определился сержант. – На базе вести себя не так отвратительно. Я планирую тихо спиваться, а за вами – лень и разгильдяйство. Рядовой Рид, в раковину не ссать!
– Это было важной частью моего плана, – с оскорбленным видом сказал тот и перехватил лапу поудобнее.
Норт хохотнула и тут же закашлялась. Следом за ней бухнул Лютер и виновато прикрыл рот ладонью. Беззвучно задергали плечами снайперы, и Коннор сам почувствовал першение в горле.
"Предвестник слизеистечения, – заметил невидимый Скала. – Не забудьте посыпать себя хлором для профилактики. Ха. Ха. Ха."
– Андроид! – шепотом заорал сержант.
"Все системы в норме", – мгновенно отчитался тот.
– Это утепление виновато, – разъяснил Коннор, чувствуя, что его сейчас за уши привлекут к ответу. – Контуры перегреваются, происходит излишняя обработка данных. Выбираются самые ненужные, поэтому он, э, шутит. Это как клапан, сэр. Для охлаждения.
– Охренеть, – с отвращением сказал сержант. – Пусть охлаждается, не знаю, в сугробе!
Скала затаился в гробу и предусмотрительно воздержался от комментариев.
Минуту-другую все молчали, а потом Маркус на внутреннем канале откашлялся и начал рассказывать увлекательную и запутанную историю, как местные дети приняли его то ли за пришельца, то ли за Санта-Клауса, и как он мастерил им рогатки. Гэвин постоянно влезал с уточнениями, не спросил ли Маркус что-нибудь по делу, и за препирательствами этих двоих Коннор наконец отвлекся от мрачных экзистенциальных размышлений. Заодно по привычке проанализировал всех и пришел к выводу, что в сауну надо отправляться коллективно. На безголосой связи особенно хорошо было слышно, как сипят и плохо смыкаются связки у тех, кто нахватался холодного воздуха. Лютер вообще периодически громко шмыгал носом. Правда, осуществлял это так солидно, что, вероятно, у сержанта не возникало даже мысли запретить ему это делать.
Вагончик дрыгнулся, прокатился еще немного и остановился. Сержант сделал у лица движение рукой, точно смывал с него что-то, а потом показал, будто надевает полнолицевую маску. Норт снова откашлялась и скривила злобную морду. Лютер набычился, снайперы, наоборот, расслабились и размякли, как братья-наркоманы. Гэвин обыдлел на глазах. Сам же Коннор натянул капюшон на голову и нервически вздернул плечи к ушам.
– Отря-яд, стройся-я! – злобно заголосил сержант.
Норт первой практически выбила двери и бухнулась во все то же ледяное темное ничто. Вывалившись следом за ней, Коннор едва не застонал, вдыхая промороженный воздух. После теплого помещения это было как-то особенно невыносимо. Жалкие кубики "Обсерватории Бэрроу" прятались среди бесконечных снеговых заносов, как кусочки масла в каше. Казалось, что, как и масло, они в любой момент могут исчезнуть. Только их жителям грозило не растаять в горячем, а замерзнуть насмерть. Отряд кое-как построился, из вездехода вывалился водитель, закутанный в тысячу одежек, нырнул в вагончик и тут же потащил наружу гроб.
На крыльце главного кубика мялся еще кто-то, точно так же закутанный по самую макушку. Едва захлопнулась дверь вагончика, человек замахал рукой.
– Кто главный? – изрыгнул клубы дыхания сержант.
Человек поднял вторую руку и замахал уже двумя.
– Златко, Трейси! – рявкнул сержант. – Взять контейнер. Всем переместиться на базу! Шагом марш!
Шагом марш был выполнен как заказывали – криво, косо и с явной неохотой. Лютер и Норт позволили себе маты в полный голос. Водитель снегохода обежал свое хозяйство, без всяких расшаркиваний запрыгнул в кабину и дал по газам. Машина зарычала, вагончик задергался, и вся конструкция почухала между кубиками базы.
"Мы отсюда не выберемся, – предрек Гэвин. – Ставьте лайки посмертно".
– Добро пожаловать! – бодро сказал встречающий. Из-под капюшона блеснули запотевшие очки. – Проходите и устраивайтесь!
– Кто главный? – повторил вопрос сержант.
– Я, – застенчиво сказал человек. – Старший научный офицер Грихма Нарчадулли.
Сержант издал неопределенный рык.
"Индусский код! – ужаснулся Коннор, прошмыгивая мимо. – Мы действительно обречены".
База, как и обещалось, была крошечной. Правда, имелись подземные переходы, соединяющие кубики и позволяющие избежать передвижения по поверхности. И даже было похоже, что обитатели пытались как-то украсить свое жилье, например, развесили старые постеры двухтысячных. Обнаружился даже горшок с цветком, по поводу которого сержант ором предупредил рядового Рида, чтобы тот и туда не смел ссать. Гэвин выразил лицом острое разочарование, а старший научный офицер аж побледнел.
Для обустройства предлагался кубик 2А. Помимо девятого отряда там располагались двое метеорологов и один очень бородатый и очень сонный техник. Офицер Нарчадулли кое-как провел экскурсию, то и дело запинаясь и отвлекаясь на сообщения, сыпавшиеся ему на планшет, и при первой же возможности спешно откланялся. Сержант еще немного поорал в комнате общего досуга, придрался к собственному отряду за грязь в чужом помещении, велел немедленно все устранить, отнял у Лютера рюкзак, позвякивающий содержимым, и свалил в собственную комнату.
– Дерьмо, – изрек Гэвин, оглядываясь по сторонам. Прошествовал к одному из двух кресел и с грохотом туда обрушился. – Какое дерьмо.
Норт сосредоточилась на раскурочивании гроба с андроидом, поэтому тему не поддержала. Остальные просто оглядывались, и Коннор хорошо видел, как по лицам соотрядников разливается тоскливое выражение. Да, база была дерьмовой.
– Ладно, че, – потер руки Маркус, – пока эта пьяная скотина свалила...
– Э! – грозно сказал Гэвин. – Ш-ш! Хэнк!
Коннор нервно вздрогнул.
– Не называй меня здесь по имени!
– Заткнись и доставай свою технику! Проверь, что тут с прослушкой!
Лютер основательно уселся во второе кресло и набычился. А потом принялся яростно тыкать в кнопки на подлокотнике. Экран на стене тускло засветился и выдал настройку из четырнадцати каналов. Лютер бессловесно захрипел. Коннор выхватил свой прибор и демонстративно двинулся по периметру, размахивая сканером у стен.
– Ой, где это я? – прорезался Скала, высовываясь наружу. – Почему здесь так грязно и тесно?
– Детка, поздравляю, это наш дом, – хрипло и в то же время слащаво сказала Норт. – Мы, ****ь, застряли.
– Вы можете помолчать? – нервно спросил Коннор. – Я из-за вас не могу сосредоточиться!
– Ладно-ладно, – заухмылялся Гэвин. – Че как на Марсе? Что слышно?
favicon
avito.ru
Перейти
"Что ты пристал к этому Марсу?"
– Отвратительный дизайн, – сообщил Скала. – Зачем мы сюда приехали?
– Следить за врагами человечества, мартышка! – немедленно заорал со своего места Гэвин. – Спасать твои мохнатые сиськи и задницу!
Скала опять показал ему средний палец. Гэвин захмыкал. Коннор завершил свой торжественный обход и плюхнулся на обшарпанный кожаный диван.
– Пока что ничего подозрительного, – вяло сказал он, натягивая капюшон на нос. – Я устал, и я вас ненавижу.
"Скала? Есть что?"
Снайперы шушукались, рассматривая что-то зеленое в горшке. Наверняка строили планы по пусканию растения на жевательные пластинки.
"Связь отвратительная. Спутники почти не ловятся".
"Здесь же их от Старлинка набросано, как говна в курятнике!"
"Помехи", – отрезал Скала, пытаясь привести синтетическую шубу в порядок.
– Да какой мудак настраивал эти каналы! – взревел Лютер, ударяя по подлокотнику. – Срань господня!
– Не поминай Господа всуе, пес! – тут же вызверился Ральф. – Не думай, что в жопе мира Он тебя не слышит!
– Да мне похер!
Ральф рванул вперед, Коннор вытянул ногу, ставя ему подножку, и снайпер мощно кувыркнулся. Извернулся в воздухе и эффектно плюхнулся на такой же изношенный ковер.
– Бля! – возопил он.
– Не сквернословь, – с удовольствием ужалил Коннор.
Лютер загоготал, скаля золотые зубы. Он стянул куртку, и татуировки, обвивавшие его руки, едва заметно замерцали, реагируя на холодный свет ламп дневного освещения. Коннор пошевелил ноздрями, оценивая степень бактерицидности этих ламп. Краткий анализ показывал, что в этом помещении экономили буквально на всем.
– Кстати, – лениво сказал Гэвин, поглаживая завернутую лапу, – пьяный хрен говорил про сауну.
Маркус перестал ощипывать неизвестное растение, воровато пихнул листья в карман и обернулся. Ральф тоже приподнялся с пола.
– А мне в сауну можно? – осведомился Скала.
– Нет, крошка, – Норт шлепнула его по меховому бедру. – Нечего всяким дебилам на тебя любоваться!
Скала громко хмыкнул и оглядел упомянутых дебилов. Мех, закрывавший его визор, шевелился длинными лохмами. Коннор демонстративно натянул капюшон еще сильнее.
– Все на поиски! – энергично сказал Гэвин. – Возможно, у них найдется даже русская водка!. Глава 29. Андроиды на дровах
5 сентября 2021 г., 17:00
Сауну, похоже, не запускали с позапрошлого века. Скала, сунувшись туда, с отвращением резюмировал, что связи в ней нет совсем. Коннор опять прошелся по стенам следилкой и тоже убедился, что даже аналоговых жучков не завезли. Само помещение сауны было крохотным, рассчитанным на комфортное пребывание где-то трех человек. Скала щепетильно проверил герметичность и счел для себя приемлемым устроиться в помещении перед сауной. Здесь стояло несколько жестких лавок, стол, выкрашенный в унылый зеленый, и серыми гробами торчали металлические шкафчики. Едва дверь комнаты отдыха захлопнулась, и внутренняя задвижка повернулась в положение "заперто", Скала принялся сдирать с себя белую шкуру с такой мрачной решимостью, что "девятки" дружно уставились на него.
– Абсолютно отвратительный апгрейд! – возвестил он, выпрастываясь из шкуры.
– Это ты про хер? – оживился Ральф. – Ты готов его сня-а-азачто?
Норт, только что отвесившая ему подзатыльник, демонстративно встряхнула ладонью и принялась стаскивать поддевку.
– Кто последний, тот сидит на чьих-нибудь коленках! – объявил Маркус.
– Э-э!
– А ну, погоди!
Темпы раздевания превратились в сверхскоростные.
– Вы серьезно? – возмутился Лютер. – Вы что, все хотите туда втиснуться?
– Да-а!
Сверкая задницей, Маркус ринулся к дверям. Коннор мастерски выпрыгнул из штанов одновременно с ботинками и, видя, что его обгоняет Норт, лихо кувыркнулся, мигом выиграв пять футов. Из позиции снизу мощно оттолкнулся пятками, прыгнул вперед – и влетел все-таки вторым. Развернулся на лету, целясь занять скамейку – и с размаху приземлился. На что-то живое, мускулистое и холодное.
– Бля!
В сауну вбились Норт с Гэвином, застрявшие в дверях и тут же мощно подопнутые сзади.
– Не дрыгайся, рядовой, – прорычал Маркус ему в шею. – Ухо откушу!
Хрипло хохоча, Норт торжествующе заняла задницей часть скамьи.
– Ты ледяной, твою мать!
Гэвин плюхнулся рядом, чиркнув холодной рукой по локтю Коннора и вызвав очередной возглас протеста.
– Да ты не теплее, – фыркнул Маркус.
Ральф вошел и задумчиво осмотрел оставшееся незанятым пространство, на котором он и стоял.
– Мне надо проконсультироваться с капелланом, – чопорно сказал он. – Чтобы понять, в чьи руки я могу вверить свой зад.
– Ни в чьи! – известил со своих позиций Скала. – Все вы девианты с неконтролируемым поведением!
Окончательно свет перекрыл Лютер, воздвигшийся на пороге. Ральф кинул на него взгляд через плечо и тут же юркнул вперед, успешно избрав Норт. Та любезно ухватила его за пояс. Лютер тоже сделал шаг вперед, и Ральф вдобавок развернулся, взгромождая ноги на колени Гэвина.
– Эй! – возмутился тот.
– Входи же, сын Иберии! – радостно пригласил Ральф. – Только ни на кого не садись!
– У меня к вам доверия нет, – высокомерно сказал Лютер, складывая руки на груди. – Как женатый человек я отрицаю возможность сесть к кому-то из вас на колени.
– А что тогда твой хер делает перед моим носом? – с живым интересом осведомился Гэвин.
Лютер слегка поперхнулся и повернулся боком.
– Слышь, Кон, теперь он смотрит на тебя.
Норт вытянула руку и ущипнула Лютера за ягодицу.
– Помогите! – возмутился тот.
Жар в сауне постепенно нарастал. Коннор уже почувствовал, как между ним и Маркусом образуется пленка пота. Жопа начала скользить по чужим ляжкам. Лютер прислонился к стенке, и татуировки у него на руках мягко замерцали. Мозги быстро заволакивало горячим расслаблением. Легкие, до сих пор словно опасливо съежившиеся в попытке спастись от холода, медленно расправлялись. Коннор запрокинул голову, устроился затылком на плече Маркуса и приоткрыл рот.
Хриплое дыхание Норт постепенно выровнялось, Гэвин тоже прекратил подсипывать. Коннор и сам чувствовал, как подкрадывающийся насморк испуганно отступает, а потом и вовсе испаряется в сухом воздухе. Приоткрыв один глаз, он нашарил взглядом допотопный термометр на стене. Тот показывал сто пятьдесят. Прямо напротив "F" подрагивала водяная капля. Лютер тоже посмотрел на градусник, гулко вздохнул и сел на корточки. От рук Маркуса, перекрещенных на животе, шел жар. Коннор вытянул ногу и уперся в стену. Сердце постукивало в ушах все громче, давление горячего воздуха постепенно становилось все сильнее. Ральф заелозил, сползая все ниже, пока наконец не разлегся поперек обоих боевых товарищей. Согнутые ноги уперлись Коннору в бок. Он хотел привычно куда-нибудь Ральфа послать, но было лень. Даже языком шевелить не хотелось, словно Коннора снова одели в скин. Гэвин расслабленно положил руку на колено Ральфа и провел вверх-вниз по голени, собирая выступивший пот. Снайпер поприветствовал его движения неразборчивым воркотанием.
– Я читал, – не особо членораздельно выговорил Лютер, – что такая нагрузка вредна для сердца.
– Зато полезна для носоглотки, – так же нечленораздельно пробубнил Гэвин.
Норт согласно угукнула. Маркус пошевелился, плечо под головой Коннора двинулось, и Маркус глубоко вдохнул. Мгновенный анализ всех этих телодвижений выдал мысленный алерт, Коннор дернулся, но не успел – размяк от жары. Маркус дунул ему прямо в ухо.
– С-сукин сын! – зашипел Коннор, тряся головой. – Прекращай!
– Сложно было удержаться, – загыгыкал Маркус уже ему в загривок.
– Не дыши на меня!
Влажное дыхание в горячем воздухе мгновенно приобретало температуру лавы. Маркус не уступил и вдобавок принялся хватать Коннора зубами за плечи. Коннор зарычал. Закинул обе руки за голову и поймал Маркуса за затылок, насильно вжимая носом себе в загривок. В ответ Маркус хлопнул его по бедру, и соприкосновение ладони с мокрой от пота кожей прозвучало так внезапно громко и выразительно, что Коннор застыл.
– Что это вы там? – лениво поинтересовалась Норт. – Уже ****есь? Без меня?
Хрип из ее голоса пропал, осталась лишь легкая сипотца, которая вкупе с грудными нотками неожиданно заставила Коннора вспыхнуть. Уши, щеки, нос – словно их поместили в свою отдельную сауну. Сердце забухало совсем уже беспорядочно. Ладонь Маркуса коварно заскользила в сторону паха.
– Стоп-стоп! – скомандовал Коннор всем одновременно, включая себя. – Это верный путь к инфаркту! Мне надо в душ!
Маркус цапнул его зубами за ухо, но едва Коннор заелозил всерьез – сразу отступил и разжал руки. Коннор с некоторым трудом поднялся, схватился за стену и буквально переступил рассевшегося на полу Лютера. Рядовой Андроников открыл один глаз, внимательно осмотрел проходящее над ним безобразие и снова глаз закрыл. Коннор вывалился в микроскопический тамбур, по стенке прошел до душа и вслепую поводил ладонью. Вода не шла. Пришлось нормально расклеивать глаза и обнаруживать, что тут установлены краны. Без датчиков. Два: отдельно на холодную и горячую воду.
Стиснув зубы, Коннор выкрутил их в требуемые позиции, чуть не ошпарившись по ходу действа, и наконец влез под умеренно прохладную воду. Постепенно вода становилась все холоднее, и вскоре пришлось выскакивать наружу. Из сауны уже с таким же обалдевшим лицом выползал Гэвин, обтекающий потом. Коннор хотел было сказать ему про особенности душа, но рот не открывался. Поэтому Коннор просто помахал – и отправился в комнату отдыха.
– Никто из вас не самоликвидировался? – поприветствовал его Скала.
– Н-нм, – вяло отмахнулся Коннор и плюхнулся на лавку. – Где здесь выпивка?
– Выпивка вредит здоровью, – с интонациями капеллана сказал Скала.
– Очень хочу себе немного навредить.
– Твою мать! – приглушенно долетело из душевой.
– Вовремя я оттуда ушел, – тонко улыбнулся Коннор.
– Почему? – внезапно заинтересовался Скала.
– Потому что сейчас мной, возможно, колотили бы об стенку, – разъяснил Коннор, нацеливаясь на беззащитно возлежавшую на столе медвежью лапу. – А так он там сам колотится, в то время как я сейчас... Эй!
Скала выбросил руку вперед и пригвоздил деликатес указательным пальцем. Коннор почти лег на стол, чтобы дотянуться до вожделенной закуски, и отступать не собирался. Вцепившись в лапу со своей стороны, он дернул. Скала не поддался, медвежьи мышцы тоже с честью выдержали позыв на разрыв. Дверь сауны снова шорхнула, и кто-то еще прошлепал в душевую зону.
– ...лядские краны! – долетело оттуда сквозь шум воды.
– Андроид SQ800, немедленно отдай лапу венцу творения, – грозно сказал Коннор, чувствуя, как жопа начинает остывать на воздухе.
– Мой функционал в том числе предполагает воспитательные моменты, – сообщил Скала. – В одиночку крысить предназначенное для всего отряда – нехорошо.
– Я не Ральф, чтоб ты мне лекции читал! – возмутился Коннор. – А ну, отдай!
– Нет.
– Именем служебной директивы!
– Доступ запрещен.
– А вот это уже хамство, сейчас я, пользуясь властью, данной мне армией Соединенных Штатов А-а-а-а!
Его схватили за пояс и дернули назад.
– Аха-ха! – торжествующе изрек подкравшийся Гэвин.
– Бля!
– Ха. Ха. Ха, – согласился Скала.
Переводя дух, Коннор убрал локоть, которым только что пытался убить насмерть того, кто неожиданно хватает хорошо подготовленных специалистов за голую жопу. Гэвин, точно так же профессионально блокировавший его удар, загоготал опять и обхватил Коннора обеими руками. И решительно усадил, окончательно оторвав от вожделенной лапы.
– Уйди на хрен! – замычал Коннор, оскальзываясь на чужих коленях. – Ты мокрый! Холодный!
– Я горяч, как вулканы Йеллоустоуна, – отмел инсинуации Гэвин. – Слышь, хакер, ты пытался сожрать мою еду?
– Я защищал ее от Скалы, – молниеносно переопределил стратегию Коннор. – Он собирался расчленить ее на молекулы для анализа.
– Ложь, – надменно проскрипел Скала.
– Почему-то я склонен больше поверить ведру, чем тебе, – задумчиво протянул Гэвин, сжимая объятия еще сильнее.
– Гх-х!
Коннор лягнул его под столом, попал, и Гэвин с приглушенным возгласом чуть ослабил хватку, направленную на выдавливание кишок. Коннор крутанулся еще раз, но просто так соскользнуть не получилось. Задница при этом уже согрелась, и внезапно ему пришла в голову мысль, что можно и воспользоваться случаем. В конце концов, зачем сидеть на жестком, если можно сидеть на мягком.
– Говорят, тут давали медвежью лапу! – громко дал знать о себе Маркус, врываясь в помещение. – Где она? И почему вы двое выглядите так непотребно?
– Иди в жопу!
– Это перформанс!
– Что-что? – Маркус приставил ладонь к уху, перекидывая ногу через скамейку. Полотенцем он точно так же не озаботился. – Перформанс в жопе? Свежо. Вдохновляет.
Коннор потянулся дать ему щелбана, и Маркус хладнокровно отклонился назад, ускользая из зоны досягаемости. Коннор раздосадовано прищелкнул языком.
– Собаки жрут собак и кошек тоже жрут, французы любят жаб, а я – тебя сжую, – напел Маркус. – Скала! Не ты ли держишь нашу еду и противоречишь принципу справедливого и демократичного распределения закуски?
– Я вам не доверяю, – разъяснил андроид, насмешливо гоняя голубые спирали по визору. – Вы девиантные обжоры.
В душевой уже оказались все оставшиеся любители пара и, судя по голосам, выясняли, какая сволочь разлила гель, лишив остальных возможности как следует намылиться. Маркус прислушивался пару секунд, а потом опасливо приподнялся с места и приставными шажками по периметру передвинулся вокруг стола, завершив свой путь возле Скалы.
– Я не занимаюсь укрывательством, – заметил тот.
– У тебя достаточно убедительный внешний вид, – ухмыльнулся Маркус и попробовал схватить лапу.
Скала точно таким же стремительным жестом попробовал щелкнул его по пальцам. Снайпер молниеносно отдернул руку и повторил выпад в чуть другой траектории. Скала не уступил. Они обменялись серией настолько быстрых движений, что Коннор не мог оторвать взгляд. Гэвин восторженно фыркнул возле его уха. Скала неожиданно отчетливо прищелкнул, и его запястье развернулось на сто восемьдесят градусов, а локтевой шарнир вжикнул с ускорением. Рука мелькнула в воздухе.
– Эй! Так нечестно!
Снайпер затряс кистью и потянул ушибленное в рот.
– Я использую данные мне природой преимущества, – невозмутимо парировал Скала.
– У-у, жестянка!
– Нет у тебя природы, только конвейерная лента, – щепетильно добавил Гэвин.
– Природы нет, а преимущество – есть, – мстительно ответил андроид.
Коннор вздохнул и поставил локти на стол, прислушиваясь к воплям в душевой – похоже, там делили остатки геля, попутно доказывая Лютеру, что ему можно не мыться, так как он черный. После этого во влажном воздухе прозвучали могучие шлепки, и в общую комнату вылетел Ральф, вереща об угнетении по признаку весовой категории.
– Если я на шесть дюймов ниже, значит, сразу можно кулаками махать? – напоследок проорал он в душевую. – Я тебе еще в задницу дробью пальну, сын Иберии!
– Во-первых, на восемь, во-вторых, – убью! – глухо пообещали из душевой.
Ральф пригладил волосы, проверил шрам мизинцем и пристально всех осмотрел.
– Где моя лапа? – осведомился он у присутствующих.
– Да какого хрена? – наконец возмутился Гэвин, отвлекшись от пересчитывания Конноровых позвонков. – Это моя лапа, купленная за мои честные баксы! Хер вам, а не лапа!
– Нам хер точно не достанется, пока на нем сидит Коннор, – критически заметил Ральф.
– Кхм!
На мгновение Коннор почувствовал непреодолимое желание свалиться под стол. Но Ральф уже пристроился рядом и поставил два пальца на столешницу, после чего маленькими шажочками отправил их к лапе.
– Вам другой жратвы мало, что ли, говнюки? – снова заартачился Гэвин. – Вон возьми пиво и залейся!
– Дайте мне уже нож, – вздохнул Коннор. – Я порежу эту лапу на всех.
– Мои баксы!
Коннор сделал движение бедрами, и Гэвин выразительно шумно вздохнул.
– Впрочем, ладно, – величественно изрек он.
Маркус безжалостно загоготал. В это время Норт с Лютером поочередно явились наружу, и Норт сразу же зашла к Маркусу в тылы, неслышно передвигаясь на цыпочках. Скала поднял карательный палец, и Коннор молниеносно завладел добычей, стремительно уводя ее из-под носа у Маркуса.
– Покойникам она не нужна, – любезно объяснил он.
– Чт... Акхх!
Норт взяла его на удушающий. Маркус взбрыкнул. Врезался в стол и заколотил ладонью по столешнице, прося пощады. Коннор алчно зашуршал бумагой и жгутом, разворачивая лапу.
– Кто выжал все мыло, как последний гондон? – вопросила Норт.
– Акх-ха... Это поломка! Неиспр-равкх-ха!
– Да я сейчас тебя поломаю, – прорычала специалист Элмерз. – Ты им че намыливал, жопу что ли?
Маркус наконец-то ухватился за локоть и слегка оттянул карающее предплечье от себя. Сосок Норт лихо смотрел вперед рядом с его ухом.
– Да я один раз нажал, а оно все вылилось!
– Мыло – не ***: один раз нажал, и полилось, – явил миру ценное замечание Ральф.
– Да пош-шкх-х... Но-орт!
Норт жамкнула еще раз и наконец-то отпустила. Перемахнула через лавку и устроилась рядом. Маркус схватился за горло и нервно его ощупал. Водрузив локти на стол, Норт с интересом уставилась на борьбу Коннора с мясом.
– Говорят, поголовье белого медведя неумолимо стремится к нулевым величинам, – заметил Лютер. – В лабораториях Детройта уже планируют выпускать киберверсию.
– Возможно, перед нами сейчас последний сдохший от старости ветеран, – выдвинул гипотезу Коннор, пытаясь отпилить от куска мяса хотя бы пластинку. – Или это, мать ее, кибернетическая лапа!
– Нет, это не биокомпоненты, – отмел идею Скала. – Однако мне очевидно, что мускульная сила с этим не справляется, и, как обычно, я мог бы решить эту проблему гораздо эффективнее. Ха. Ха. Ха.
– Разливай, – велела Норт.
– Отвали, ведро, – посоветовал Гэвин из-за спины Коннора. – Наш хакер сейчас впадет в амок и... бля!
Коннор опять успешно лягнул его под столом. Заодно вонзил нож в лапу и все-таки нашел угол, под которым волокна поддались.
Маркус загромыхал бутылками в картонной упаковке. Сержант Аллен предусмотрительно уволок весь рюкзак, щедро набитый свидетельствами того, что в отряде одни лишь алкоголики, и для заседания в сауне остались жалких шесть бутылок Хайнекена. Ральф взялся разрывать прочие пакеты.
– Согласно исследованиям еще двадцатого века, в диком мясе полно паразитов, – ханжески сказал Лютер, проверяя, не отклеились ли от него усы. – Поэтому режь мне самую зажаренную часть.
– Паразиты с удовольствием войдут в твой биоценоз, – утешил Коннор, терзая лапу. – Могу предложить обугленную корочку.
– Беложопый жмот-угнетатель! – определился Лютер.
– У меня есть ряд вопросов, – сообщил Скала, перебив расистскую дискуссию. – Я хочу их задать.
– Это в рамках чего? – заинтересовался Маркус, сворачивая крышку очередной бутылке.
– В рамках сбора данных.
– А то за все время нашего совместного существования ты их не насобирал? – прищурился снайпер.
– Недостаточно, – отрубил Скала. – Мне необходимо провести оценку нашего взаимодействия и определить, достойны ли вы быть избранными.
Коннор прекратил пилить лапу. Норт, вцепившаяся в бутылку, вскинула бровь и перебросила мокрые волосы с одного плеча на другое.
– Ведро избирает нас в рыцари круглого стола, – впечатлился Гэвин. – Прямо-таки янки-спецназовцы при короле Артуре Восьмисотом.
По визору Скалы медленно плыли красные и голубые нити. Коннор оставил расчленительскую деятельность и оперся на стол.
– Очень интересно, – сказал он. – Ну давай.
Гэвин тоже подался вперед и поставил локти ему на крестец. Ноги от этого разъехались в полтора раза шире обычного; уязвленный левой ногой Ральф заворчал, но не отодвинулся.
– Это был общий запрос, – качнул головой Скала. – Я получил ваше согласие, и этого достаточно.
– Тьфу, – раздраженно сказал Гэвин.
– Газлайтинг какой-то, – поддержал Маркус.
Коннор вновь выдернул нож и рубанул.
– Первый пошел! – объявил он, хлопнув кусок на пластиковую тарелку. – Огонь!
Тарелка свистнула по столу, Норт выбросила руку вперед и пригвоздила добычу, обскакав Маркуса.
– Да что ж такое, опять ущемляют творческую элиту! – возопил тот.
За столом дружно обрадовались и начали советовать Маркусу написать в союз угнетенных художников.
После безобразных попоек на нейтрализаторах даже одна бутылка несчастного Хайни уже порождала в мозгах приятные завихрения. Коннор не чувствовал себя пьяным, но по крайней мере отступила подспудная тревожность. Неуловимое гнетущее ощущение полярной ночи растворилось. В небольшом теплом помещении в компании своих он точно оказался в самом лучшем в мире бункере.
Полчаса спустя все дружно плавали в розовых соплях.
– ...а я ему и говорю! – вещал Ральф. – Грешен я, батюшка, ибо срал в комментах на реддите!
– А он че?
– А он и спрашивает – в каких именно тредах, сын мой?
– Враги должны проплывать мимо! – с таким же энтузиазмом рассуждал Маркус. – Один мой враг уже валяется в виде урны в крематории, второй – догнивает на штрафстоянке. На почетные похороны даже кришнаитами было бы зажилено денег, так что... Пэ – приоритеты!
– Интересно, а если даже на урнах экономить? – задумалась Норт. – Увеличить количество невостребованных погребалищ в экономике...
– Одним из моих заблуждений касательно дичи были вовсе не паразиты, – степенно рассуждал Лютер, – а несовпадение употребляемого и природного. Дичь живая и дичь жареная в моем восприятии всегда представлялись как десяток съедобных лап и отдельный несъедобный и даже опасный медведь, хотя я сознавал, что и в том, и в другом случае медведь един в двух ипостасях.
– Дайте мне еще кусок, – велел Коннор, почти ложась на стол. – Почему еда переехала так далеко? Я только отвлекся, как вы все сперли!
Маркус отвлекся от пересчета померших к данному моменту врагов и подхватил тонкий слайс мяса.
– На!
Коннор лег на стол еще больше и попытался дотянуться. Маркус поднял кусочек в воздух и зазывно им помахал.
– Фас! Куси!
Коннор выпрямился, подумал и резко встал.
– ****ь! – сказали сзади.
Оставив без внимания тот факт, что только что почти проехался Гэвину задницей по лицу, Коннор решительно полез на стол.
– Охренеть! – озвучил Гэвин. – Я пришел пожрать, а он сует мне в нос свои яйца!
– Проветривает, – исправил Ральф. – Без греха!
Коннор успел влезть на стол одной ногой и вытянуться, как хороший мальчик, за подачкой. Сверкая зубами и глазами, Маркус помахал еще раз, и когда Коннор зарычал – легко бросил кусочек.
– Ам!
– Животное, – умиленно прокомментировала Норт. – Кусь!
– Мгм!
Гэвин врезал ему по жопе. Коннор едва не подпрыгнул на столе, и на этот раз лягнуть рядового Рида не удалось.
– Ты жрешь мою лапу! – обвинил его Гэвин.
И тут Коннору пришла в голову изумительной хулиганистости мысль. Он начал разворачиваться прямо на столе, сбивая тарелки с бутылками и порождая крики протеста. Передумал, начал слезать, задел Ральфа, наступил на Гэвина коленом, чуть не проглотил трофей, но все-таки справился – и сел на Гэвина верхом. Лавка не выдержала и со скрежетом чуть отодвинулась, освобождая место.
– Что за...
Коннор схватил Гэвина за лицо обеими руками, наклонился и пару раз кивнул головой, мотыляя зажатым в зубах куском.
– Кусь! – вдохновенно скомандовала Норт.
Гэвин чуть прищурился, расплылся в знакомой кривой ухмылке – и вытянул шею, подаваясь навстречу. Под одобрительный свист, топот, грохот ладоней по столу и Лютерово ханжеское "Как невыносимо смотреть на это женатому человеку" Гэвин вытащил кусок мяса из зубов Коннора и почти что с рычанием взялся его пережевывать.
Сквозь позванивающее приятное чувство в голове Коннор неожиданно понял, что сейчас испытывает почти то же самое, что со Скалой. Перед ним определенно был засранец, но... очень личный, устраивающий Коннора засранец.
– У меня есть вопрос, – внезапно изрек Скала.
Коннор вздрогнул и, наконец отняв руки, обернулся. На ладонях осталось ощущение покалывающей щетины. Оперевшись локтем на теплые доски, Коннор с интересом уставился в визор андроида.
– Рядовой Фаулер, – сказал Скала. – Почему ты никому не рассказываешь про своего брата?
– Чего? – в крайнем изумлении спросил Коннор.
– Меня интересует тема внутрикомандного доверия, – разъяснил Скала. – Это важный критерий оценки.
– Господь милосердный, и будут металлические архангелы оценивать вас по делам вашим, – продекламировал Ральф.
– Металлопластиковые, – исправил Скала, не отрывая прицела визора от Коннора.
– Звучит как начало драмы, – зловеще протянул Маркус, складывая из пальцев объектив. – Позорные семейные тайны Фаулеров в "Шоу Джерри Спрингера"?
– Журнал "Гид-ТВ" назвал его худшей телевизионной программой всех времен, – сообщил Лютер.
Коннор извернулся еще больше, так что аж в спине захрустело, и перевалился на локоть.
– Да кому это надо? – удивился он. – Эй вы, вам интересно знать, что у меня есть брат?
Норт энергично замотала головой.
– Только если между вами есть какая-нибудь ужасная тайна, – изрек Маркус и перевел объектив на следующего.
– Желательно греховная, – поддакнул Ральф. – С оттенком инцеста.
Коннор показал ему кулак.
– Страшно даже подумать, что где-то есть еще один такой же хакер недоделанный, – прочавкал Гэвин и с усилием сглотнул.
Пока Коннор пытался в очередной раз его пнуть, Маркус обвел остальных участников ток-шоу камерой и нигде не встретил большого интереса.
– Увы, – заключил он. – Абсолютно никому из телезрителей не интересна участь брата рядового Фаулера.
– Даже тебе самому не интересен родственник по ДНК? – уточнил Скала.
– По ДНК я ближе к свинье, – сухо сказал Коннор. – Он конечно умный, гений и все такое, но наша с ним... социализированность находится на разных полюсах. Нет, мне не интересно.
– Принял, – кивнул Скала. – Рядовой Элмерз? Что насчет ваших родителей?
– Ты серьезно?
– Это один из важных критериев, – неумолимо повторил Скала.
Он держался так прямо, словно его механические компоненты заклинило. Норт пожала плечами и закинула в рот сушеную спинку стеклянной рыбы.
– Ну есть они, живут себе в Джорджии, какие проблемы?
– Тебе не хочется встречаться с ними?
Норт выразительно дочавкала и сглотнула.
– Хм-м, нет, наверное?
– Почему? – наклонил голову Скала. – Потому что они превратили тебя в полу-андроида?
Норт откинула голову и захохотала, скаля белые зубы. Отсмеявшись, утерла глаза и тряхнула подсохшими волосами.
– Дурак ты пластиковый. Они сделали все, что могли, чтобы спасти меня, и я им за это очень благодарна. Просто все мы – взрослые люди со своими жизнями, только и всего.
– Меня можешь даже не спрашивать, – подал голос Гэвин. – Мой папаша давно откинул копыта, и славно, иначе я бы не сидел за столом в компании голой женщины...
– Коннор, это он про тебя, – прилежно указал Маркус.
– Чего-о?
– Это про меня, – внесла ясность Норт и выдала Маркусу леща.
– И уж тем более в компании всяких там улучшенных хакеров, – осклабился Гэвин.
Коннор даже повернул голову, чтобы поближе его разглядеть. Руки Гэвина бродили по его ногам, но так безмятежно, что никаких особых мыслей это не вызывало.
– И торчал бы я сейчас на каком-нибудь кукурузном подыхающем поле, – продолжил подрывник, – пытаясь выжать из неродящей земли еще хоть капельку. Да ну нахер!
– Рядовой Манфред, а зачем ты здесь? – спросил Скала.
Коннор снова извернулся, чтобы увидеть обоих. По визору Скалы скользили задумчивые петли.
– Затем, – недовольно откликнулся Маркус, потирая место встречи с пальцами Норт.
– Твой отец – известный художник. Ты мог бы...
– Не мог! – перебил Маркус. – Я его разочаровал и довел до инсульта! Самая неудачная инвестиция в жизни папочки, тьфу.
Норт утешающе похлопала его по плечу.
– Ты его не любишь? – настойчиво поинтересовался Скала.
Маркус скривился и помахал ладонью. Краем глаза Коннор волей-неволей следил за Лютером. Почти без всякого его желания мозг улавливал изменение в поведении. Боевик сейчас напоминал натянутую струну. Ему совершенно точно не хотелось отвечать ни на какие личные вопросы.
– Мы не сошлись в мировоззрении, – твердо сказал Маркус. – У него есть его драгоценный уникальный Лео, пусть с ним и играется в творца и сына. А я даже рисовать не умею!..
Во влажной тишине прозвучал чей-то удивленный вдох, и человек тут же умолк, словно спохватившись. Коннор мысленно ругнулся. Лицо у Маркуса сделалось таким, что захотелось превентивно ткнуть в Гэвина локтем, чтобы тот не вздумал ничего ляпнуть.
– Главное, что стрелять умеешь, – абсолютно спокойно сказала Норт.
– Три мили до русской Аляски, – кивнул Ральф.
– Прекрасно, – невозмутимо поддержал Гэвин, одновременно блокируя удар. – А то я постоянно боялся, что ты сделаешь на меня шарж. Аж спал плохо.
Маркус сверкнул на него глазами, в голубом почти проскочила электрическая искра, и наконец снайпер опустил ресницы и даже слегка усмехнулся.
– Лео? – повторил Скала.
– Андроид, – неохотно пояснил Маркус. – Эксклюзивный штучный товар, произведение искусства.
– Ты тоже уникальный, – Норт щедро обхватила его за плечи. – Абсолютно штучный Маркус. Талантливый.
– Пф-ф!
– Наш штучный Маркус, – изрек Ральф с такой интонацией, будто Маркуса уже куда-то пытались продать, и нужно было срочно это предотвратить.
Скала склонил голову в другую сторону. Лютер шумно завозился, и Коннор почти впился в него взглядом.
– Время идет, – почти извиняясь, пояснил Лютер. – Гляньте, уже к полуночи. Завтра еще хрен знает куда бежать придется, в зависимости от остервенения сержанта.
– Уй, – содрогнулся Маркус. – И правда. Так, все, я на боковую.
Он высвободился из-под руки Норт, решительно вылез из-за стола и пошлепал к вешалкам. Спина у него была слишком прямая, и Коннор мог почувствовать напряжение, все еще сидевшее у него под кожей.
– Ра-альф, – позвала Норт. – Смотри-ка, наш штучный экземпляр убегает.
– И правда, – скопировал Ральф. – Отчаяны обиженные, ибо нуждаются в утешении и страждут его.
– Кто это тут обиженный? – заорал от вешалок Маркус, впихиваясь в штаны. – Я сам кого хочешь обижу! Двадцатимиллиметровым в лоб!
Норт воздвиглась из-за стола, монументальным движением переложила волосы с плеча на плечо и устремилась в атаку, сверкая ягодицами. Ральф тут же выкарабкался со своего места, попутно врезав Коннору локтем, и под матюги тоже помчался следом.
– Ничем порядочным это не закончится, – прокомментировал Лютер.
У вешалки уже бушевала драма в трех актах: Маркусу навязывали утешение и психологическую помощь, а он отчаянно сопротивлялся. В конечном итоге победили превосходящие силы, поскольку Норт представляла собой значительное преимущество. И, возможно, сыграло роль подспудное желание Маркуса все-таки быть немножечко утешенным.
Кое-как одевшись наполовину, трио двинулось к выходу. Маркус шел в середине, с двух сторон его поджимали и обнимали за пояс. Норт повесила себе на шею все три пары ботинок, при этом проигнорировав майку, и натянутый скин прилежно превратил половину ее тела в протез. Иллюзия была такой качественной, что Коннор потер глаза кулаком.
– Не вздумайте оцарапать эту задницу! – напутствовал их Гэвин. – На нее очередь! Равенство и демократия, Маркус сам говорил!
Ральф и Норт, не оборачиваясь, одновременно продемонстрировали средние пальцы.
– Ответы на вопросы запутывают еще больше, – прокомментировал Скала. – Рядовой...
– У меня по расписанию сон, – строго ответил Лютер и трусливо дернул к вешалкам.
Коннор повернулся к Гэвину, в пояснице отчетливо хрустнуло, и он почти с облегчением вновь оперся на локти.
– Верно ли я интерпретирую, – спросил со спины Скала, – что все вы так или иначе одиноки и лишены социальных связей?
– Я бы назвал это самодостаточностью, – откликнулся Коннор, разглядывая Гэвина сверху вниз. – И независимостью. Очень полезно для тех, кого могут пристрелить в любой момент.
– Лютер не независим, – напомнил Гэвин, точно так же оглядывая его, но уже снизу вверх. – Проблемка.
– Что не мешает мне быть эффективным бойцом! – отозвался от вешалок Лютер. – Кстати, уборка на вас!
И молниеносно хлопнул дверью.
– Ведро! – тут же сманеврировал Гэвин. – Немедленно наведи порядок!
– В программу не заложено, – жестяным тоном отозвался Скала. – Оперативно удаляюсь. Ха. Ха. Ха.
Заскрежетала отодвигаемая скамья, даже тяжеленный стол чуть подвинулся, пихнув Коннора в спину, и Скала затопал к выходу. На вешалках располагалась его обезьянья шкура, и Коннор почти со злорадством представил, как андроид будет с отвращением в нее впихиваться.
– Мои выводы таковы, что вы – кучка социопатов, – сообщил Скала с безопасной дистанции.
– Я еще и андроидофоб! – рявкнул Гэвин. – А ну дай я встану и дам ему пинка! Пока он не натянул мех на жопу!
– Не дам, – мелочно засопротивлялся Коннор.
– Перелом будешь лечить за свой счет, – нахамил Скала напоследок – Ха. Ха. Ха.
Дверь снова хлопнула. Теперь Коннор представил, как Скала с трудом ворочается в крохотном переходнике, обтирая габаритами надеваемой шкуры стены. Гэвин хмыкнул и провел пальцами сквозь волосы.
– Разогнал всех своими вопросами, придурок жестяной. Че, реально будем убираться?
– Ни за что, – помотал головой Коннор. – Мы свиньи и алкоголики или кто?
– Проститутки и пидорасы, – с ухмылкой подхватил Гэвин.
Коннор пару секунд обдумывал эту мысль. В комнате было тихо, только едва слышно капала вода в душевой. Возможно, кто-то не закрыл кран до конца, но это вполне укладывалось в имидж свиней.
– А что, твой папаша серьезно плохо относился к голым женщинам?
– Он плохо относился ко всему, кроме фермы, – закатил глаза Гэвин. – Лучше бы он был пьяницей.
– А как ты относишься к голым женщинам и мужчинам? – с серьезной миной уточнил Коннор.
Гэвин задрал бровь так высоко, что аж слегка перекосился – и выразительно осмотрел Коннора с головы по самый хер.
– Как к друзьям, – наконец изрек Гэвин.
– Мы переспали.
– Как к хорошим друзьям, разумеется.
– И не только мы.
– Да мы просто охеренные друзья! "Правда, Скала?!"
"Конечно, рядовой Рид", – с противной интонацией откликнулось в среднем ухе.
– А говорил, что связи нет, – удовлетворенно сказал Гэвин. – ****ит!
Коннор захохотал. Отсмеявшись, опустил взгляд и столкнулся им с поднятым кулаком.
– Это что?
– Это? – Гэвин показал камень-ножницы-бумагу. – А вот что. Мы ж не будем тут просто так сидеть, правда?
И вся тщательно выстроенная тонкая стенка, которая до сих пор позволяла Коннору игнорировать абсолютно ****скую ситуацию, в которой они находились, рухнула. В голову ударила кровь, отхлынула и ринулась в пах. Хер встал с такой стремительностью, что аж яйца заломило. Он тоже поднял руку, сводя пальцы. Гэвин осклабился.
– Камень-нож... что?
Коннор обхватил его кулак ладонью.
– Вот так. На этот раз я точно не проиграю.
– Э-эй!
– К тому же, – вдохновенно сказал Коннор чуть сощуренным серым глазам, – у меня все записано, теперь моя очередь!
Глаза расширились.
– Какая еще очередь?
Коннор непроизвольно кинул взгляд в сторону вешалок. Гэвин тут же повернул туда голову. Вздохнув, Коннор начал подниматься.
– Сейчас покажу.
Гэвин пару секунд удерживал его одной рукой, потом разжал пальцы, и Коннор тоже разжал руку. Неловко покрутился, пытаясь подняться, втащил себя на стол и только так смог наконец-то оказаться на свободе.
Уже топая по все еще теплому полу, он не услышал шагов за спиной. Гэвин остался ждать, и это тоже ощущалось каким-то проявлением гадкого характера.
Вытряхнув смарт, Коннор вернулся и плюхнулся на скамью. Гэвин уже успел развернуться и опирался лопатками на столешницу, привольно вытянув ноги. Да, у него тоже стоял – Коннор отметил это с внутренним удовлетворением.
– Вот. Это е-бальная книжечка.
– Кха-кая? – выкашлял Гэвин и захохотал. – Как ты ее назвал, а ну повтори?!
– Это как бальная, но электронная, поэтому с приставкой е-, – чуть усмехаясь, пояснил Коннор. – В ней я все тщательно записываю: кто, кому и сколько раз. У меня все учтено, гляди.
Сквозь смех Гэвин принял смарт и вчитался в коротенький список.
– Бля, ну ты педант хренов, – восхитился он, поводив по списку пальцем. – Еще и разграфил по видам, охренеть! А почему не учтен петтинг? И что насчет статистических весов? Может быть, три хватания за жопу и один минет приравниваются к быстрому аналу?
– Может быть, – сказал Коннор, выхватывая смарт. – Но между нами счет точно не выровнен!
– Нет, постой, постой, – заспорил Гэвин, все еще веселясь. – Два минета! Один я, кстати, не помню...
– Ты тогда терял сознание на силиконовом хую, – хладнокровно уточнил Коннор.
– Хм! Да? Ладно, значит, полтора... – он поднял ладонь, не давая себя перебить. – Я ж не помню, значит, один неполноценный... Против одного моего, одного секса на крыше и одного сидения на моих коленях! Та-ак...
– Рядовой Рид, – зашипел Коннор. – А ну, лезь на стол и готовься к ужасному.
Гэвин поднялся чуть выше, поерзал по сиденью и согнул ногу. Поставил пятку на край лавки, обхватил колено руками и с ухмылкой уставился на Коннора.
– Серьезно? А ты уверен?
От всей его фигуры волнами исходило "попробуй, докажи, что сумеешь". Коннор оглянулся на стол. Зацепился взглядом за тонкий жгутик, раньше державший медвежью лапу запакованной, потянулся за ним и стащил все двадцать дюймов со столешницы. Выразительно тряхнул им в воздухе. Гэвин все еще смотрел на него, ухмыляясь, и тогда Коннор сложил жгут пополам – и точным быстрым движением накинул Гэвину на шею.
– Ухм-м?
– Более чем уверен, – пообещал Коннор. – На все сто.
Гэвин открыл рот, что-то странное мелькнуло в его глазах, и Коннор резко наклонился к столу, широким жестом сметая с него все: бутылки, тарелки, мусор, огрызки. С грохотом и звоном они полетели на пол. Гэвин, увлеченный рывком следом, чуть не навернулся со скамьи.
– Лезь, – сказал Коннор. Глава 30. Настольные игры для взрослых
6 сентября 2021 г., 18:00
Примечания:
Конвин в наших рядах!
Оказавшись на столе, Гэвин вляпался в рассыпанные чипсы и выразил большое неудовольствие. Коннор параллельно вспомнил, что опять забыл про чертовы гондоны, и смылся к вешалкам под предлогом поиска полотенца. Пока он вытряхивал содержимое карманов, Гэвин успел, ни к кому не обращаясь, произнести несколько наставительных сентенций о том, что все думают, что доминантом быть легко, а на самом деле это ответственный труд. Коннор строго изгнал желание швырнуть в Гэвина не только полотенцем, но и вешалкой, и напомнил себе, что у рядового Рида всегда был говенный характер. Поэтому в ответ он, тоже ни к кому не обращаясь, заметил, что на свете бывают настолько ядовитые люди, что их не исправит даже гроб.
Полотенце подходящего размера он наконец-то нашел, равно как и несколько штук гондонов.
– Хреновы чипсы! – многозначительно произнес Гэвин.
– Держи, – Коннор бросил в него полотенцем, и пока Гэвин с матюгами запихивал его под себя, вскочил на лавку, а с нее осторожно перебрался на стол. Тот был крепок и лишь слегка скрипнул. Длины не очень хватало, но это было даже к лучшему. Коннор немедленно устроился прямо между раздвинутых колен Гэвина и задумчиво повертел упаковки в пальцах.
– С чего мы начнем? – поинтересовался Гэвин, поднимаясь на локтях. – Ты будешь жонглировать гондонами как... Ауч!
Коннор схватил его за колено. Прием "железные пальцы", позаимствованный у Норт, действовал безотказно. Гэвин не только вскрикнул, но и судорожно вздернулся, одновременно пытаясь убрать ногу, локти у него разъехались, и он хлопнулся навзничь. Болтающийся у него на шее жгутик закрутился петлей.
– С мышечных зажимов, – улыбнулся Коннор. – С тридцать пятого по сороковой.
– О-о!
Коннор ухватил его за щиколотку, заставил задрать ногу пяткой кверху и мягко покачал из стороны в сторону. Гэвин приподнял голову, на этот раз уже не рискуя локтями. Отложив шуршащие пакетики, Коннор взялся за подошву обеими руками. Отмытая и отпаренная до скрипа, стопа выглядела неожиданно беззащитно. Конечно, будучи обутой в военный ботинок одиннадцатого размера, она могла попирать девиантных андроидов, террористов и контрабандистов, но сейчас... Коннор снова покачал ее из стороны в сторону и дернул мизинец.
– Ой, – вырвалось у Гэвина.
Коннор выгнул бровь и удостоился прекрасного зрелища – подрывник стремительно побагровел.
– Ой – это хорошо, – вкрадчиво сказал Коннор. – Минус один зажим, правда?
– Нифига, – пробурчал Гэвин, багровея уже до самой груди.
Коннор взялся за безымянный палец и тоже дернул. Опять хрустнуло. На этот раз Гэвин прикусил губу и промолчал. Впрочем, уже было совершенно очевидно, кто тут победитель. Поэтому Коннор без тени сомнения принялся за остальные пальцы. Пройдясь по всем туда-обратно, он занялся прощупыванием стопы и поиском в ней коварных зажимов с узелками. Ничего не прощупывалось, но Гэвин дергался и кривился, а пальцы на второй ступне так и поджимались.
Коннор воспользовался мощью собственного аналитического ума, припоминая курс анатомии, преподаваемый на занятиях по эффективному контактному бою, и экспериментальным путем вышел на несколько болезненных сухожилий. Прошелся по всем костям, и когда Гэвин уже сдался и перешел к стонам – понял, что отпускать ему эту ногу не хочется. Даже несмотря на наличие второй. А вот хочется ему...
Он уставился на Гэвина в упор и потянул большой палец в рот.
– По... погоди... Ты... а-аох...
Ошеломление на лице Гэвина стоило многого. Равно как и реакция. Коннор шкурой почувствовал, как резко подскакивает у него пульс и убыстряется кровоток. На курсах определенно не зря внушали, что пальцы ног – это одно из самых недооцененных мест человеческого тела. Предлагали вспомнить, что бывает, если удариться пальцем о ножку кровати. При этом слушатели так одинаково скривились, что можно было фотографировать и вывешивать как демотивационный плакат.
Не стоило большого труда реверснуть эти знания и прийти к чисто теоретическому выводу, что и стимуляция этих мест должна быть чрезвычайно приятной. Оставалось проверить на практике. Коннор провел языком по ложбинке между пальцами. Гэвин судорожно вздохнул и вцепился в углы полотенца.
Опьяняющее возбуждение потекло по венам при виде этих рук, яростно выкручивающих белую ткань. Коннор уже собирался перейти к следующему пальцу, но тут ему пришла в голову еще более замечательная идея. Он высунул язык как можно сильнее и задвигал им между пальцев. Туда-сюда, вперед-назад. Чуть сильнее вперед, чуть мягче назад. Совсем как фрикции, когда тяжело и резко вбиваешься в распаленное тело и уже гораздо мягче выходишь. А потом повторяешь снова и снова.
– М-м... м-м!
Гэвин откликнулся мгновенно. Нога дернулась, пальцы стиснулись. Продолжая удерживать его за пятку, Коннор большим и указательным раздвинул сжавшееся пространство и продолжил.
– Ч-че-ерт... – застонал Гэвин. – Что за... а-а... н-ненормальный! О!
– Разве? – Коннор облизал между следующими пальцами. – Это я-то? – следующая пара, – и ненормальный? – узкий промежуток между безымянным и мизинцем.
– Х-х... хватит!
Коннор послушно опустил ногу, перекинув ее через собственное бедро. Гэвин выдохнул.
– Фетишист, мать твою...
– Быть доминантом – тяжкий труд, – ухмыляясь, напомнил Коннор.
Гэвин скривился, но Коннор прекрасно чувствовал, как под коленом, переброшенным через его бедро, тяжело и часто бьется пульс. Это не говоря уже о том, что хер у Гэвина стоял так, что казался каменным.
Коннор схватил Гэвина за вторую ногу. Подрывник искренне застонал. Можно было бы сразу пустить тяжелую артиллерию в ход, но Коннор тщательно повторил испытанную в действии схему: сначала продергать, потом промассировать, найти слабые места и повторить до полного разжижения мозга у подопытного. И только потом брать сладкое в рот.
Гигиена у военных была превыше всего, поэтому ногти были коротко обстрижены, но все равно Коннор умудрился найти чуть-чуть, полмиллиметра свободного краешка и сладострастно за него укусить. Зубы сомкнулись на неподатливой и в то же время не слишком жесткой пластине. Гэвин дернул за полотенце, едва не приподнимая собственные бедра этим движением.
– Шпокойно, – заулыбался Коннор, не выпуская пальца изо рта. – Я не бофьно куфаюфь.
– А-а... это... Я с-сам тебя... укушу!
Коннор на мгновение представил, как распластанное перед ним тело внезапно скручивается в судороге гнева, и как Гэвин набрасывается на него с желанием то ли придушить, то ли загрызть. И к возбуждению добавилась привычная и такая приятная дрожь легкого страха.
– Обофаю... – Коннор на секунду выпустил палец и облизнулся, – опасность.
И снова накрыл его губами.
– О-о... Херня кака-а-ая-яа-а...
Коннор вновь сделал несколько фрикций языком, полностью сводя сопротивление на нет. Свободная нога, лежащая у него на бедре, резко напряглась. Гэвин почти попытаться выполнить захват этой ногой. И Коннор даже почувствовал, как все еще чуть влажные пальцы царапают его крестец.
Крепко держа дегустируемую ступню за подъем, он потянулся другой рукой и поймал Гэвина за мошонку. Тяжелая и горячая, она легла в руку как влитая. Коннор легонько сжал и удостоился стона, пытающегося превратиться в рычание, но не выдерживающего нужной степени угрозы. Язык и рука двигались в одинаковом темпе. Он легонько сжимал яйца, делая фрикцию, и ослаблял хватку, вытаскивая язык из мокрой теснины. Гэвин опять поджал чуть ли не всю ступню. Коннор отпустил его яйца и двумя руками раздвинул строптивые пальцы.
– Если ты так и будешь делать, то я никогда тебе не подрочу, – пригрозил он.
– Я не могу-у, – выдохнул Гэвин. – Это само!
Коннор ухмыльнулся, поцеловал его в подошву и провел языком до самой подушечки большого пальца. Горошина в голове мягко пульсировала, рождая розовую дымку, окутывающую тесное помещение. Проведя рукой от щиколотки до внутренней стороны бедра, он добрался до яиц Гэвина снова, но на этот раз только пощекотал их и двинул дальше. Обхватил налитой член и медленно погладил сверху донизу. Влажная головка охотно уперлась в кончики пальцев, едва он сомкнул их щепотью. Гэвин опять застонал, выкручивая полотенце до треска. Не отступая от плана, Коннор обсосал его большой палец одновременно с ритмичной дрочкой и вернулся к потрахиванию языком. Одновременно он ловил взглядом движения Гэвина, анализируя, что там происходит. Тяжело вздымающийся и опадающий от резкого дыхания живот, бисерная испарина, проступившая на груди и поблескивающая в волосах. Оттенок кожи, к которой приливает слишком много крови. Чуть приподнятая голова и бешеное натяжение жил на перечеркнутой жгутиком шее, так что видны пульсирующие вены. И этот же пульс почти чувствовался в венках, обвивающих разбухший напряженный член. Коннор с удовольствием надрачивал его, не забывая уделять внимание головке. По ней уже размазывалась смазка, и казалось, что вот-вот брызнет первая тягучая струйка. Еще пару секунд, еще чуть-чуть волшебного ритма...
Коннор резко убрал руку. Он сам был готов забрызгать стол, хотя так и не прикоснулся к собственному члену ни разу. Гэвин еще те же пару секунд двигал бедрами, а потом начал открывать затуманенные глаза. Коннор двумя пальцами выхватил упаковку с гондоном, прекратил вытрахивать нестандартные части тела языком и рванул упаковку зубами. Смазка полилась силиконовым ручейком. Бросив упаковку, Коннор тут же вернулся к оральным заботам. А еще, прежде чем Гэвин успел открыть рот и изрыгнуть что-нибудь паскудное – плавно скользнул к нему под яйца, нащупал средним пальцем поджатое отверстие ануса и плавно нажал. Мыщцы нервно дернулись, поддались, и Коннор не чинясь ввел сразу два.
– У-уммх!
Он чувствовал себя почти гребаным профессионалом. Знакомое набухшее уплотнение на горячей стенке легко поддалось нажиму, и Гэвин среагировал громким стоном, прервавшимся судорожным всхлипом. Похоже, он сам такого от себя не ожидал. Коннор вытащил пальцы наполовину и втолкнул снова, одновременно сделав дублирующее движение языком.
– Гх-х!
Полотенце затрещало, но выдержало. Гэвин мотнул головой из стороны в сторону. Коннор надавил еще раз, и пальцы на ноге предсказуемо сжались, не пуская его язык. Зато задница, хоть и дернулась, сделала это с такой готовностью, что у него самого мигом проступила испарина в подмышках и на животе. Возбуждение и предвкушение сливались в гремучую смесь, и он сделал еще движение внутри Гэвина. Еще одно, примеряясь к правильному углу. Сразу два подряд – оба точно в цель, если анализировать приятные спазмы, сжимавшие его. И он уже придумал, что делать с непокорной ступней: большой палец затянуть в рот и шлифовать языком только промежуток между ним и указательным. Можно помогать себе зубами, если будет сильно упираться.
– О-ох, о, о... О-о!
Гэвин опять рванул полотенце. Согнутая нога почти закаменела, и Коннор даже представил, как бы его сейчас давили сразу двумя ногами. Вторая как раз судорожно дернулась на весу, и это, очевидно, было очень непривычное положение для Гэвина Рида.
– Мнмм... м-м... ум-м...
Молчать Коннор не собирался и позволил себе выразить этим утробным мычанием все, что он думает о происходящем. О том, как ему сладко, как приятно доставлять это удовольствие, и что он сделает еще более приятно в самом ближайшем времени. Член Гэвина, почти прилипший к животу от возбуждения, начал характерно вздрагивать, головка набухла и покраснела еще сильнее, начала лаково поблескивать от напряжения. Когда основание ладони касалось яиц, чувствовалась их невероятная твердость. Коннор чуть ускорил темп, умудряясь следить за кулаками Гэвина. Он отлично помнил про "двойной с содовой", поэтому очень хотел довести до конца прямо сейчас.
– А-ах! Бля-яа! Не могу-у!
Стоны делались все громче, все надрывнее, и Коннор тоже застонал, чувствуя, как у него самого начинает подмокать головка. Он быстро двигал пальцами, едва-едва вынимая их наполовину, чтобы тут же вогнать снова и как следует нажать на разбухшую простату. От возбуждения он уже наклонился вперед, прижимая колено Гэвина почти к его груди, раскрывая ягодицы как можно шире, чтобы было легче вбиваться туда снова и снова...
– О... о... О-о!
Гэвин почти взвыл. Перед глазами у Коннора поплыли розовые круги, и сквозь них он с восторгом и почти торжеством победы увидел, как дергающийся член в буквальном смысле начинает судорожно сокращаться – и выплескивать белые тягучие капли. Одну за другой, струйку, еще струйку, снова несколько капель...
– А-анг! А-ах! А-а-а!
Гэвин выстанывал оргазм, его анус стискивался в такт содроганиям члена, и Коннор все еще продолжал стимуляцию, хотя запястье уже по чуть-чуть сводило. Но Гэвин все еще кончал, и он тоже не мог остановиться.
– А-аха-ах!..
Кулаки все еще выкручивали мокрую ткань, мышцы все еще сокращались, и даже член продолжал вздрагивать – но Коннор уже видел, что это – после. То, что происходит после крышесносящего оргазма. Поэтому он тоже притормозил. Всего несколько мягких движений в неожиданно широко раскрытом анусе, несколько прикосновений подушечками к откровенно набухшей выпяченной выпуклости внутри. Пару движений языком между расслабившихся, вздрагивающих пальцев.
Канаты мышц на шее Гэвина тоже расслабились. Голова мягко опустилась, поворачиваясь набок. Коннор звучно выпустил заласканный трофей изо рта и медленно уложил невероятно тяжелую от такой же расслабленности ногу себе на бедро. Ягодицы Гэвина чуть сомкнулись, и когда Коннор потащил собственные пальцы наружу, его отпустило с неохотным чавкающим звуком.
– М-м... – слабо протянул Гэвин, вздрагивая.
Коннор почувствовал, как невыносимо затекли собственные ноги. Очень хотелось встать на колени, а еще лучше слезть со стола и размяться. Но помимо этого ему чертовски хотелось трахаться. Он чрезвычайно рассчитывал, что Гэвин и на этот раз расчухается так же стремительно, как и в прошлые разы, которым Коннор был свидетелем. Поэтому он все-таки поднялся на колени, скривился от мгновенно побежавших по ногам свирепых иголочек и перевалился вперед. Пятки Гэвина глухо ударили в столешницу. Коннор склонился над распростертым телом, скользя взглядом по животу и груди, и наконец остановился на лице. Ничего не поменялось: все та же щетина,которую сержант Аллен умудрялся стоически игнорировать. Полузакрытые серые глаза. Подзатянувшийся, но отчетливо видимый шрам на переносице. Крупные зубы, поблескивающие между приоткрытых губ. Но как и тогда, в ту темную почти безлунную ночь с Маркусом, Коннор внезапно почувствовал прилив какой-то неловкой нежности. Очень захотелось поцеловать и эти полусомкнутые веки, и линию челюсти, и вообще...
Гэвин открыл глаза. Мутный взгляд блуждал из стороны в сторону и только долгих пару секунд спустя сфокусировался.
– Мхм-м... – выдохнул Гэвин.
– Нет, не умер, – заверил его Коннор.
Гэвин опять приоткрыл рот, и Коннор все-таки не выдержал – наклонился еще сильнее и безыскусно его поцеловал. Гэвин на несколько мгновений перестал дышать, потом щеки Коннора коснулся теплый воздух, а между пересохших губ скользнул язык. Краем глаза Коннор заметил неловкое движение плеча, и ему на поясницу тяжело хлопнулась влажная широкая ладонь. Гэвин даже не пытался надавить, но это желание ощущалось в том, как двигался его язык, и Коннор охотно опустился на локти, почти ложась на него. Все еще подрагивающие ноги стиснули его, вынуждая реагировать. В качестве ответа Коннор еще более охотно потерся собственным членом о мокрый живот, чувствуя, как дико приятно становится от одного лишь прикосновения к дорожке мягких волос на животе. Липкие брызги тоже растерлись между ними, и это было извращенно приятно.
– Мгм! – он поднял голову. – Не так... Черт, Гэвин, не дергайся.
– А то что? – уже почти как обычно прищурился тот.
– А то я рискую кончить тебе на живот, – проворчал Коннор. – А у меня еще планы.
– Звучит как-то знакомо, – ухмыляясь, сказал Гэвин и похлопал его по пояснице. – Мне кажется, ты всего лишь жалким образом копируешь меня. Видимо, ты был так впечатлен тем разом на крыше...
Коннор перевалился на локоть и прижал палец к его губам.
– Заткнись. Так у тебя никогда не будет девушки.
– М-м?
– Если ты со всеми, с кем спишь, так общаешься, то счастья точно тебе не видать.
Гэвин сверкнул глазами и слегка мотнул головой, высвобождаясь.
– Это самая тупая угроза в моей жизни, – сообщил он. – Особенно в разрезе того, что твой хер упирается мне в пупок.
Теперь настала очередь Коннора сверкать глазами и даже слегка скалиться, намекая, что с позиции сверху он может еще, например, и нос кому-нибудь откусить.
– Просто заткнись, мистер двойной холостой...
– Двойной с содовой! – вознегодовал Гэвин.
– Неужели? Пока что я не чувствую никакой... содо... о...
Коннор не смог подавить порыв опустить голову вниз и посмотреть. Он даже специально приподнялся на локте. Гэвин хрипло захихикал. У него опять встал. Коннор еще сильнее перевалился на один локоть и освободившейся рукой потянулся вниз. Обхватил затвердевший ствол и покачал, убеждаясь, что это не иллюзия.
– М-м...
Реакция подсказывала, что иллюзией тут и не пахнет. А пахло потными разгоряченными телами, спермой и возбуждением. Коннор совершил чудовищное усилие и почти отжался на одной руке. Гэвин поддержал его за локоть. Серые глаза вновь превратились в почти черные. Коннор опять уселся на пятки, нашел очередную упаковку и обстоятельно взялся за дело. Гэвин закинул руки за голову, точно приготовился смотреть сериал. Болтающийся на шее жгут выглядел почти нагло. Коннор невозмутимо натянул на себя тонкую защитную пленку, с удовольствием облился смазкой и с еще большим удовольствием подрочил Гэвину скользкой ладонью.
– Угх-х...
Пальцами другой руки Коннор обвел мокрое отверстие, самыми кончиками попробовал его и, убедившись, что его по-прежнему ждут, перехватил себя за член. Головка прижалась к горячей розетке, секундное нажатие, и...
– О-о!
Застонали они разом на два голоса. Гэвин сжал его коленями с новой силой. Член в руке Коннора вздрогнул. Собственный ствол тоже томительно содрогнулся. Кровь застучала в висках двойными молоточками. Коннор стиснул зубы и замычал. Он просто не мог позволить себе кончить так бездарно!
С трудом выравнивая дыхание, он подхватил Гэвина под колени. Потянул вверх, наклонился сам и уложил чужие ноги себе на плечи. Наклонился вперед еще больше, и Гэвин тут же начал соскальзывать. Коннор уперся в стол обеими руками. Гэвин замычал, вздрагивая. Его ноги перестали скользить, а резко сократившийся пресс так отчетливо напрягался, что выводы сами собой лезли в голову. В таком наполовину загнутом положении все внутри сжималось гораздо сильнее. Коннор чувствовал это по давлению обхватывавших его стенок, и наверняка Гэвин чувствовал давление на простату.
– Гэ-эвин, – позвал Коннор, боясь сорваться голосом в хрип.
– Нгх!
Коннор смог раздвинуть губы в улыбке, хотя больше тянуло оскалиться от вожделения.
– Не больно?
Гэвин яростно мотнул головой, не открывая глаз. Коннор согнул спину еще больше, вытягивая шею. И медленно двинул бедрами. Назад-вперед. Гэвин резко выдохнул, открывая рот, и тут же хватанул воздуха. Коннор качнулся снова. Ноги Гэвина напряглись, он резко выпростал руки из-за головы и обхватил Коннора за плечи. И, получив это признание, Коннор задвигался, уже не останавливаясь.
– А... а-а... о! Ч-черт... о!
Он думал, что не выдержит первым, но, похоже, Гэвин сразу слетел с нарезки. Каждый толчок выбивал из него очередной вскрик, ноги разъехались окончательно, и Коннор смог опуститься еще чуть ниже. Пот заливал глаза, он пытался смаргивать его, но все равно перед глазами все плыло. Горячее дыхание овевало лицо, Коннор сам дышал, точно загнанный жеребец, и с каждым погружением в восхитительную пульсирующую теснину ему казалось, что вот сейчас, сию секунду...
– Аагх!
Гэвин соскользнул ладонью с его плеча, резко сунул руку между их тел, и Коннор даже почувствовал, как пальцы царапают его живот, прежде чем Гэвин обхватил собственный член. В тесном и жарком пространстве между ними двумя двигать рукой было совсем неудобно, и Коннор навалился на него чуть больше, испытывая нестерпимое желание сделать эту задачу Гэвину чуть сложнее. Подрывник наполовину застонал, наполовину зарычал. Дернул головой, вытянул шею, и Коннор наконец оказался достаточно близко, чтобы его поцеловать.
Они почти склеились в этом поцелуе, не дающем дышать. Рука Гэвина перебралась с плеча на затылок, шея у Коннора уже трещала, но все, что находилось чуть ниже диафрагмы, вопило от восторга и наслаждения. Ритмичный пульс удовольствия пронизывал его член и заставлял яйца раздуваться, переполняясь горячей спермой. Гэвин по ходу дрочки умудрялся дотягиваться пальцами до его члена в те быстрые мгновения, когда Коннор подавался назад. Полотенце под ними сделалось окончательно и бесповоротно мокрым.
– А... а, дава-ай еще-е! – дико застонал Гэвин, прерывая поцелуй и напрягаясь всем телом. – О... Госпо... о-о! Бля-а!
Протяжный вопль был полон такого невыносимого экстаза, что у Коннора сорвало крышу. Стиснувшие его ноги давили на руки, мышцы дрожали, а он продолжал ускоряться. Шлепки тел становились все быстрее и громче, уши заполняло влажное хлюпанье смазки, с которым он вбивался в разгоряченную задницу. Анус судорожно поджимался, Коннор уже почти полностью высвобождался, прежде чем вколотиться обратно, и это сжимающееся на головке кольцо делало удовольствие еще сильнее, еще безумнее...
– О-о! О-ох-хо-о!
Оргазм вдарил по голове молотом. Оттуда молния устремилась в позвоночник и разбежалась по рукам и ногам, терзая их дрожью. Перегретая сперма брызнула почти болезненно. Острота удовольствия была невыносимой. Коннор завыл сквозь зубы, зажимаясь. Пальцы ног аж скрючило, руки затряслись, подогнулись – и он опустился лбом на лоб Гэвина. Напряженные бедра сводило мышечными спазмами, он втолкнул член до предела, и казалось, что может сделать это еще чуть-чуть, еще на полдюйма... Кулак Гэвина почти ударял его по животу, яростно дергаясь.
– Ах-ха-а...
На живот полетели горячие капли. По коже словно скользило статическое напряжение, заставляя волоски приятно вставать дыбом. Чужие пальцы, до сих пор вцеплявшиеся в волосы, неожиданно расслабились. Почувствовав, как безвольно соскальзывает с него ладонь, а следом за ней и обе ноги, Коннор резко открыл глаза.
Даже это движение казалось лишним – все жилки мгновенно застонали. Рука Гэвина с глухим стуком упала на стол. Коннор почти испуганно заморгал, пытаясь снова вернуть зрение. Зрачки кое-как сфокусировались, и он уставился на Гэвина. Тот смотрел куда-то наискось в потолок, закатив глаза, и блаженно улыбался. Коннор сам закрыл глаза и застонал вполголоса. Ему было так хорошо, что аж слегка плохо, будто накрыло отходняком. Мышцы его собственного пресса, до сих пор твердого, как доска, только сейчас чуть-чуть отпустило. Мокрые яйца медленно изнурительно пульсировали изнутри.
– Чшхрм, – невнятно сказал Гэвин. Коннор с трудом открыл один глаз. – Ч-шуть не словил инфах-хрт, – продолжил Гэвин и облизнулся. – Вс-сехо Рида.
Коннор начал чувствовать, что стол не очень удобный, полотенце промокло насквозь, а все тело страшно тяжелое. И даже упругий плен чужой задницы уже делает слегка некомфортно. Пошевелившись, он вызвал у Гэвина стон протеста. Самому тоже захотелось заорать, но не могли же они так валяться вечность.
Коннор пошевелился еще раз и внезапно понял, что вечность уже не кажется чем-то пугающим.
Его категорически не держали ноги.
– Ты не умер, – повторил он зачем-то.
– Гхде твой смарт? – точно так же невпопад осведомился Гэвин.
Коннор подался вперед и коснулся губами его переносицы. Быстро, почти стыдливо лизнул кончиком языка шрам. Гэвин прижмурился, морща нос. Коннор спустился ниже и поцеловал горячие губы. Гэвин где-то еще более внизу между их спаянными телами разжал кулак, провел мокрой ладонью снизу вверх по животу Коннора, развернул кисть и уперся ему в грудь. Растопыренные пальцы чуть вздрагивали. Коннор снова поцеловал его и снова отстранился. Черт побери, ему так это нравилось. Он резко наклонился, ухватил зубами свободные концы жгутика и вздернул голову, натягивая привязь.
– Зачшем... мнм... он... тебе?
– Я.. уф... записать... м-м...
Коннор удивленно склонил голову. Волосы липли ко лбу, но он в буквальном смысле не мог пошевелить руками.
– М-мшто?
Гэвин зацепил привязь пальцем и потянул, вынуждая Коннора наклоняться все ближе и ближе. И на мгновение Коннор почувствовал, будто этот жгут лежит на его собственной шее.
– Внести запись, – ухмыльнулся Гэвин, посматривая на него из-под тяжело приопущенных век. – В книжечку.
* * *
За два дня "Обсерватория Бэрроу" была исследована вдоль и поперек.
Не просыхающий с виду сержант Аллен шлялся по всем уровням и докапывался до каждого встречного сотрудника, пытаясь вывести того "на чистую воду раскаяния" и грозясь немедленно отдать под трибунал. Гэвин прочно держал лавры быдла номер два, доебываясь до всех, кто успел спрятаться от сержанта. Норт с остервенелой серьезностью обшаривала все помещения в поисках запрещенных биокомпонентов, приговаривая, что ее белой сладкой обезьянке нужны самые современные разработки. Маркус полностью ощипал злосчастный Ficus benjamina, имитировал отравление и под этим предлогом прочно обосновался на территории лабораторий, где упорно наводил контакты с местными. В лазарет идти он отказывался, требуя расследования непосредственно в том месте, где куют загадочную арктическую науку.
Ральф и Коннор не отставали. Первый пилил всех необходимостью избавиться от депрессии путем цифрового покаяния, а Коннор, совершенно не скрываясь, сканировал окружающую действительность с помощью кучи приборов. Замаскированные под черт знает что, это были игрушки высокого класса. Каждому желающему Коннор в подробностях объяснял про внеземной разум, поиски которого и являются настоящей целью экспедиции, чем быстро превратил всех желающих в стремительно разбегающихся при одном своем появлении на горизонте.
Даже Скала внес вклад, плотно закорешившись с тестируемыми холодостойкими андроидами.
"Они точно там ебутся по вайфаю, – пророчил Гэвин. – Иначе зачем бы ведру наращивали такую жопу!"
Чисто для себя Коннор придерживался мысли, что отчасти Гэвин прав. В обсерватории был до хрена мощный узел связи, и как минимум один раз Коннор лично наблюдал тотальную перегрузку. Он и не узнал бы об этом, если бы не собственный чип, реагирующий на подобные вещи. А сопоставив некоторые особенности этой перегрузки с некоторыми личными наблюдениями, Коннор родил однозначный вывод: Скала явно пытался что-то сделать в этой сети, не гнушаясь коннектом с братьями по конвейерной линии.
В результате этой сомнительной дружбы андроиды, постоянно глохнувшие на морозе, коллективно запросили у старшего научного офицера Нарчадулли такую же белую шубу, как у Скалы, и старший научный офицер Скалу тихо возненавидел.
Культурно себя вел только Лютер, и согласно психологическим паттернам, как и предсказывал всему отряду Коннор, с ним общались гораздо охотнее. Правда, ничего сверхъестественного не всплыло. Кроме того, что научные сотрудники и персонал точно так же решительно отвергали всякую возможность присутствия на территории США посторонних субъектов, объектов, а также, как остроумно заметил механик Лагвуд, частиц с кварками.
На третий день в аэропорту приземлился самолет без опознавательных знаков и выгрузил очередную партию андроидов, немедленно сломавшихся сразу после пробной пробежки, а сержант Аллен отправил всех в город на внезапную и внеплановую разведку.
"Если сюда пригнали говно, то лучше пусть чувствуют себя в безопасности", – нехорошо скалясь, пояснил он.
Девятый отряд с честью исполнил возложенную на них миссию.
Скалу тоже повезли с собой и устроили безобразный тур по питейным заведениям Уткиагвика. Вездеход повышенной вместительности для этих целей без зазрения совести стырили у обсерватории.
Ральф сел за руль и со словами "Ну, погнали во имя Господа!" первым делом снес нерабочую мачту связи.
По городу передвигался он примерно так же, выводя Маркуса из себя. То и дело выскакивая на встречную колею, в последний момент сворачивал от дорожных знаков. В качестве финального штриха он целых полминуты гнался за вертким снегоходом, сигналя ему во всю мощь. Снегоход оторвался, юркнув в узкий прогал между двумя неприглядными ангарами, и Ральф круто повернул на месте, засыпав их снежной крошкой из-под гусениц.
От заведения к заведению Коннор становился все болтливее, и в самом последнем по списку уже читал лекцию о программе SETI, взобравшись на стойку. Туда же он приплел все миссии на Марс, Зону 51, глобальное потепление, вымирание пчел и перешел к теории мирового заговора. Он почти добрался до обличения планов "Киберлайф" по уничтожению человечества – и в последний момент был сбит с мысли кружкой, которую в него метнул Лютер. Увернувшись от кружки, он свалился со стойки, обозвал всех сектантами из масонской ложи и сделал вид, что отрубился.
Скала в своей шубе даже рискнул выбраться на прогулку. Коннор отметил забавную вещь: почти сразу его сканеры показали резкий пик сетевой нагрузки. Выражаясь метафорически, будто в центре цифрового городишки кто-то пальнул из цифровой гаубицы.
Оставив таким образом неизгладимый след в памяти общественности, девятый отряд ввалился в отель более высокого класса, чем задрипанный "Эйдер", и, убедившись, что проживающих там достаточно, устроил дикую оргию. По внутренней шкале оценок Коннора больше всего баллов заслужил Маркус, который нагишом катался верхом на Скале по коридорам и требовал искупать его в шампанском.
Конец безобразию положил шериф. С собой он привез сержанта, видимо, решив не пытаться самостоятельно угомонить вооруженных и опасных идиотов. Сержант, снова страдающий от похмелья, устроил второй сеанс апокалипсиса для посетителей отеля.
– Под тр-рибунал! – ревел он. – Р-растреляю! С голой жопой выкину на мор-роз! ****и! Проститутки! Пидоры! Гондоны жеваные!
Вопли он подкреплял холостыми выстрелами. Шериф морщился, но выполнял свою главную роль – загонял испуганных гражданских обратно в номера и громко повторял, что ничего страшного не случилось.
Один из выстрелов оказался все-таки не холостым и ударил прямо в сетевой хаб. По всему отелю отвалился интернет. Теперь не выдержал уже владелец и тоже поднял ор. Сержант пинками погнал кое-как одетых "мудаков, ссаных уебков, шлюх в беретах" на мороз, а Коннора за шкирку подтащил к хабу и велел чинить под страхом анального расстрела.
Выстрел повредил самую малость, поэтому Коннор справился с задачей быстро, не забывая стонать, показательно хвататься за голову и на секунду-другую зависать с пустым взглядом в пространство. Гусеничка трекера предпоследней модели удобно угнездилась на контроллере, и Коннор старательно приладил крышку на место, после чего впал в приступ ОКР и не успокоился, пока ему не выдали изоленту, с помощью которой он тщательно все заклеил насмерть.
– Теперь ни одна сук-ка не подкопается, – сообщил он все еще злому хозяину отеля. – Д-да будет хер знает сколько джи!
Он щелкнул пальцами, одновременно тыкая в кнопку перезагрузки – и по хабу побежали огоньки.
"Есть коннект", – сообщил Скала.
– Работает, – выдохнул владелец. – Шериф! Заберите этого... человека отсюда!
– Пойдем, сынок, – добродушно сказал шериф, вытягивая Коннора на ноги. – Пошумел и хватит.
Еле переставляя ноги, благодаря искусству скина имитировать потерю контроля, Коннор проплелся до выхода, долго возился, натягивая капюшон, а потом вывалился в треклятую ночь. Вездеход поблескивал заиндевелыми боками, и в какой-то момент Коннору показалось, что по снегу проскакивает быстрое белое нечто, чтобы тут же спрятаться за машиной.
– Я все видел! – объявил он. – Ну нет, меня не обманешь!
– Чт...
Коннор вырвался из хватки шерифа, кубарем скатился по нескольким ступеням и приземлился на живот. Искусно проехав оставшиеся полтора метра по раскатанному до зеркального блеска снегу, он оказался под задницей вездехода.
"Не стартовать, я под машиной", – предупредил он.
"Понял".
Транспорт тут же взрыкнул, и шериф соскочил с крыльца, яростно маша руками.
– Эй! Стойте! У вас человек под ходовой!
Пользуясь суетой, Коннор быстро проанализировал все подбрюшье. Визор и портативный сканер ничего не дали. Может, и правда галлюцинация. На снегу серебристо поблескивали какие-то пятна.
"Берегись, делаю поворот на три часа", – предупредили с вездехода.
"Принял".
Машина зарычала и начала поворачиваться. Шериф заколотил по обшивке. Коннор быстро перекатился, одним махом сгреб серебристый снег, пихнул его в пустую кобуру и так же стремительно выкатился из-под гусениц наружу.
– Ага-а! – заорал он. – Вам телепатически передали, что меня надо убить?!
Шериф подскочил к нему, выдыхая пар.
– Ты как? Какого черта у вас происходит?
– Ими завладели Они, – сообщил Коннор и ткнул наверх. – Но со мной им не справиться!
Дверь вездехода распахнулась, и сержант свесился наружу в клубах перегара, точно демон.
– В машину живо, ****юк! – заорал он. – Под трибунал отдам!
– Спасибо! – Коннор с чувством пожал руку шерифу. – Я вам верю, вы хороший человек. Берегите себя от анальных зондов внеземного вторжения!
И прыжками, согнувшись, как под обстрелом, понесся к двери.
Жалкие пять миль до базы быстро ложились под гусеницы, поэтому разговор под защитой шифрования Скалы прошел так же быстро.
– По-прежнему никаких следов, сэр, – доложила Норт. – Рискну предположить, что слухов действительно больше, чем правды.
– Все может быть, – легко согласился сержант. – Рядовой Гарднер, кто так рулит, твою мать?
– Это я имитируя, – важно разъяснил Ральф.
– Я нагреб чего-то, сэр, – доложил Коннор. – Нужен химический анализ.
– Отлично. Орально справишься?
– В смысле, сэр?
– А кто меня обслюнявил во время зачета? – мстительно напомнил сержант.
Коннор секунду соображал, потом до него дошло. Сержант усмехнулся, и Коннор тоже позволил себе заулыбаться. Кругом посмеивались.
– Ну, сэр, это ж был блеф.
– Ну-ну. Еще есть что?
– Жучка поставил, – небрежно сообщил Коннор.
"Ух ты какой продуктивный", – не смолчал Гэвин.
– Вообще есть кое-что, сэр, – неторопливо сказал Лютер. – Поскольку я веду себя чуть более прилично, со мной охотнее разговаривают.
В отряде невнятно зашипели матом.
– И я сделал вывод, сэр, – невозмутимо проигнорировал всех Лютер, – что тихо тут ровно с тех пор, как мы прилетели. А до того, говорят, неспокойно было в городе. Всякое случалось. Это всё, сэр.
"Надеюсь, нам не придется сберегать спокойствие этой дыры ценой своей бесконечной командировки?" – в легком ужасе задумался Маркус.
– Ясно, – сержант потер подбородок. Вездеход постепенно замедлялся. – Я доложу, далее сориентируемся по обстоятельствам.
Вездеход почти остановился.
– И кстати! – словно вспомнил сержант. – Ваша дебильная оргия тоже была блефом? Рядовой Элмерз!
– Геймификация, сэр, – невозмутимо ответила та. – И квирбейтинг.
* * *
Пылая недоверием ко всем в обсерватории, Коннор вручил сбереженный снег Маркусу со словами "ты ж химик".
– Я могу проанализировать эти выделения гораздо качественнее, – высокомерно заметил Скала.
– Ты свою жопу проанализировать не можешь на предмет похудания, – нахамил Коннор. – Лео! Я своей жизнью рисковал, давай уже разжевывай!
"В конце концов нам все равно нечего делать, дай мы сами поанализируем".
– Не знаю, не знаю, – заартачился Маркус. – Я сегодня че-т не в настрое и...
– В ухо дам, – пригрозил Лютер и пошевелил усиками.
Маркус трусливо всхрапнул, принял "выделения" и недовольно поеживаясь отправился в лабораторию. Сержант опять испарился по своим делам, и очень хотелось надеяться, что он сейчас заказывает им вертушку. Охотиться на неуловимую хрень всю полярную ночь напролет совершенно не чесалось ни в одном месте.
– Санчо! – завопил Маркус, как всегда с ноги открывая двери. – Слышь, есть дело! Э! А где?
"И что мы будем делать?"
– Ладно, я сам! – объявил Маркус. – Где тут эти все микроскопы, мать их...
– А мы ничего не взорвем? – тут же занервничал Коннор, оглядываясь. – Сарж озвереет, если что. Я не с вами!
Он уже сделал шаг в сторону, когда Гэвин поймал его за шкирку.
– Гореть будем все, – с садистским предвкушением сказал он. – Лео, давай, лей эту молофью в микроскоп!
Маркус широким жестом ливанул. Часть образцов расплескалась по столу, и Коннор натуралистично зарычал.
Все столпились вокруг стола, дыша друг другу в затылки и наступая на ноги. Скала перегнулся со своей стороны, закрывая собой стол окончательно. Огромная белая мохнатая задница надежно защитила микроскоп от взоров всех, кто захотел бы войти в лабораторию.
"Вот и слизеистичение, – прокомментировал он. – Белковые помои. Ха. Ха. Ха"
"С чего ты взял про белковые?"
– У как воняет, – вслух поделился Маркус первыми результатами.
– Хэнк, ты не дрочил в пробирку? – угрожающе спросил Гэвин.
– Пока вы меня размолоть пытались гусеницами? Пшел на хер!
"Смотрим, смотрим. Ух ты".
– Вот это да, – вслух сказал Маркус.
– Что там? – зарычала Норт, нетерпеливо пылая красной склерой.
Эта ее особенность изрядно нервировала жителей станции. Ласково именуемая бойцами "Трейси-800", Норт любила внезапно возникнуть у кого-нибудь за спиной и потребовать халат, кредитку и гироскутер. Даже невзирая на регулярность и неизменность этих шуточек, младшие офицеры научного корпуса пугались до усеру. Норт это так развлекало, что она и не думала менять тактику.
– И правда, какие-то сопли! – радостно сказал Маркус.
– Хэнк!
– Отвали!
"Я серьезно. В смысле, это какая-то незнакомая мне хрень. Вы знаете, как выглядит структура тириума?"
"Ну?"
Фоном Ральф успел сцепиться с Лютером, выясняя, может ли быть у черных какая-то особенная конча, и не Лютер ли набрызгал под вездеход. Богохульства и оскорбления выступали удачным фоном, и Коннор на каком-то чуть ли не третьем этаже сознания успел восхититься, как удивительно начинают работать мозги, вынужденные поддерживать два параллельных и зачастую не связанных потока мыслей.
"Короче, с одной стороны, это тириум. С другой стороны, убейте меня, но я вижу в нем ДНК".
"А я предупреждал", – сообщил Скала.
– А может, здесь изобретают секс-андроидов-спермозавров? – прищурился Гэвин. – Конг, крошка, что скажешь?
– На хер пошел, – ответил Скала, переступив с ноги на ногу и качнув жопой.
"Нет-нет, это звучит как не знаю что, – решительно сказал Коннор. – А ну, дай!"
– Пустите владельца к пробирке! – истерично затребовал он. – Вы ослепли от дрочева, как я погляжу!
Маркус раззявил пасть, получил пинка от Норт и заткнулся. Ральф угрожал Лютеру тесаком.
Соединив визор с микроскопом, Коннор секунду приноравливался, а затем картинка сложилась сама собой, и великолепие образцов раскрылось полностью. Сначала Коннор нахмурился. Потом пожевал губу. Потом схватился за голову и нервно зарылся пальцами в волосы. Наконец лягнул слишком близко подобравшегося Маркуса, ревниво дышавшего в затылок, и глухо застонал.
– Нихера не понимаю, – признался он. – И правда, здесь намешано... Черт, что это? Плазма крови?
– Умник, – с выражением сказал Маркус.
Ральф с Лютером выжали последние капли спора и обессилено замолчали.
"И что там у нас? – поинтересовался Лютер.
"Скала? Что ты говорил про белки?"
"Это было предположение, – ответил андроид. – Черный юмор".
"Ну а теперь это всерьез! Можешь подключиться?"
– А наша беложопая радость может поанализировать своим мозжечком? – ядовито спросил Гэвин. – Раз вы только головкой думать умеете.
– Язык вырву, – прохрипела Норт. – Не залупайся на мою крошку.
Гэвин поднял руки и, криво ухмыляясь, показал пустые ладони. Скала перегнулся через стол и уткнулся пальцем в основание микроскопа. Коннор на всякий случай убрал руки назад. К столу подступили еще плотнее, нетерпеливо дыша.
"Ну?"
"ДНК Eutardigrada, – определился Скала. – Pieris Rapae, Cossus cossus и тому подобные".
"Что?"
"Насекомые, – опередил всех с гуглением Коннор. – Какая-то куча насекомых".
"А ведь оно было многоногое, – задумался Ральф. – Ну та хрень в уборной, помните?"
"Я надеялся, все многоногое мы оставили в Мексике и в Йеллоустоуне", – почти застонал Маркус.
"Кто-то слышал о таких разработках здесь?"
"Тириум нестандартный, – дополнил Скала. – Низкомолекулярный. Вязкость повышена, теплоотдача понижена".
"И что это нам дает?"
"Это криофилы, – бесстрастно сказал Скала. – Способные продуцировать антифризный белок".
"Что? Антифриз? Это русский тириум?!"
– Ничего не понятно, – обиженно сказал Скала вслух.
– Ведро! – мгновенно среагировал Гэвин. – Волосатая дура!
"Холодостойкие андроиды", – с выражением произнес Лютер.
Норт размахнулась и выдала подрывнику могучий подзатыльник. Гэвин с матом и ором впилился в стол, немедленно опрокинув кучу каких-то мелочей.
– Убейся об бетон! – пожелал Скала.
Коннор выхватил стекла из микроскопа, запихал их в карман и принялся параноидально затирать остатки рукавом.
– Следы присутствия! – пояснил он так же лихорадочно. – Они следят! А я говорил! Это все там! С Луны! Видали фильм про Аполлон-восемнадцать?
"Мы только что напоролись на военную тайну!"
– Что ты несешь, параноик? – презрительно уточнил Маркус.
– Внеземные формы жизни, – выдохнул Коннор. – ****ец!
– Я ухожу, – объявил Гэвин, с трудом отклеиваясь от стола. – Вы все ненормальные, а кое-кто еще и агрессивная сука!
Норт снова зарычала – и Гэвин рванул на выход. Остальные потянулись за ним, разочарованно галдя.
"Русский тириум на основе ДНК тараканов, – словно пробуя, повторил Ральф. – Спаси нас Господь". Глава 31. Луна красный Сатурн черный
7 сентября 2021 г., 18:40
К вечеру сержант пришел в бодрое состояние и погнал подчиненных наружу. Вопли и стоны огласили "Обсерваторию Бэрроу", и Коннор с удовлетворением отметил, что понадобилось всего три дня, чтобы постоянные обитатели базы потеряли всякое желание следить за гостями. На истошные крики сержанта не высунулись даже роботы-пылесосы. Впрочем, их могло отпугнуть и то, что одного из них Ральф позавчера таки пристрелил, впотьмах "приняв" за врага.
Наверху отвратительно вьюжило. Ледяной стерильный воздух терзал легкие, и сержант молча махнул в сторону океана. Узкая дорога, подсвеченная вешками, провела их до бесконечного шоссе Стивенсона, а потом уже протоптанная тропинка спустилась к побережью.
– Через два дня сюда приходит субмарина-истребитель, – сообщил сержант, закрываясь ладонью от снега. – "Айова", ядерный реактор, лаборатории, экипаж сто двадцать человек. Мы с вами попрыгали на осином гнезде и попрыгаем еще немного, пытаясь найти что-нибудь полезное.
"Тезка Гэвина, – порадовался Ральф. – К добру!"
– И сильно мы его потоптали, сэр? – осторожно поинтересовалась Норт, выдыхая длинные струи пара.
– Потоптали изрядно и, кстати, не нашего ума дело, зачем в северных водах находится лодка нашей с вами страны. Ваше мнение, бойцы?
– Так точно, сэр! – выпалили все, на мгновение окутав тесный кружок молочным дымом.
"Чрезвычайно непродуктивное посещение, – влез подслушивающий с базы Скала. – Зачем я четыре дня носил бесполезный скафандр?"
"Молчать, андроид! – снова перешел в модус солдафона сержант. – Твое дело – обучаться и подчиняться!"
"Обучение проходит успешно", – загундил Скала.
"А что с подчинением? А?!"
"Временный сбой связи, повторите обращение позднее".
Легкое хихиканье предательски отметило головы "девяток" паром.
– Сэр, "ледорубов" мы так и не нашли, но проанализировали следы их присутствия, – внушительно сказал Лютер.
"Придурок, нас отсюда теперь не выпустят!" – перескочил на второй канал Гэвин.
"Тараканье ДНК сдадим?" – присоединился Маркус.
– Лучше бы это было что-то не очень сверхсекретное, – пробурчал сержант.
– Это следы тириума, сэр, – вздохнул Коннор и осторожно откашлялся. – Он какой-то гибридный. Не подумайте, что мы шутим, сэр, но в нем есть органика.
– Дрова? – мученически спросил сержант.
– Сэ-эр, – врастяжку сказала Норт.
– ДНК насекомых-холодофилов, – уточнил Лютер. – Антифриз, в общем.
Сержант схватился за лоб. Отдернул руку, едва слышно зашипел.
– И вы, конечно, махали в лабораториях этим говном на камеру?
Махавшие стеснительно принялись ковырять снег.
– Отряд! – шепотом гаркнул сержант Аллен. – Почему никому не пришло в голову спрятать от камер, как вы лазили грязными пальцами в микроскоп? Рядовой Фаулер, где твоя паранойя?
– Сэр, я...
– Это моя оплошность, – влез Маркус. – Простите, сэр.
– Наша, – сурово исправила Норт.
– У-у, боевое братство, – прошипел сержант. – И сестринство, рядовой Элмерз, я в курсе!
– Нам очень стыдно, сэр, – вздохнула Норт.
* * *
Собранные рюкзаки демонстративно горбились друг на друге у выхода. Отряд шарахался по обсерватории и напоследок мотал нервы всем, до кого дотягивался.
После передачи сержанту образцов ДНК всем было как-то стыдновато, и два дня "девятки" несли службу с неистовым рвением, пытаясь выследить зловещих русских андроидов в течение условного дня. А вечером дневное раздражение честно сливалось на местных, все больше укрепляя старательно взращенный миф.
Старший научный офицер Нарчадулли точно так же из последних сил изображал радушный гостеприимный энтузиазм. Даже порывался наливать чаю. С этим предложением он снова подкатил как раз в тот момент, когда вся группа уже собралась в комнате общего пребывания и то и дело поглядывала на допотопные электронные часы, висевшие на стене. Отбытие планировалось через пятнадцать минут. Долгожданная подводная лодка уже должна была выпускать из своих недр толпу специалистов, алчущих тайно разобрать Уткиагвик по камешку.
– Свежезаваренный чай! – провозгласил научный офицер. – Для улучшения пищеварения и снятия похмельного синдрома!
– Меня от него тошнит, – отказался Гэвин. – Вы в нем насадку для швабры, что ли, завариваете?
– Это травяные сборы, чувак! – возмутился Маркус. – Ты че, все вкусовые сосочки своим карри сжег нахрен?
– Иди ты!
– Это действительно травяные сборы, – закивал Нарчадулли. – Но если вам не нравится...
Дверь в комнату пнули. И она, разумеется, не поддалась. Все злорадно зафыркали. Потом дверь рванули, и в проеме нарисовался сержант Аллен. И что-то в его облике было такое, что смех немедленно застрял в глотках.
– Отряд, – металлическим голосом сказал сержант. – Стройся!
Коннор подскочил так, словно его пнули в зад. Не возникло даже мысли отыгрывать надоевшую уже личность параноика. Остальные тоже заняли места в построении четко и без вопросов. Научный офицер застыл с чайником в приподнятой руке. Скала повернул голову, и по черному визору сквозь белые лохмы прыгнуло несколько красных линий, тут же сгладившихся в тонкую нить.
– Объект не выходит на связь, – оповестил сержант. – За мной!
Подошвы ботинок ударили об пол так, что истертое временем мягкое покрытие не смогло заглушить этот грохот. Скала сделал два гигантских шага, поднял махом все обвесы, лежавшие на рюкзаках, включая снайперские бандуры, и замкнул строй. Сержант ринулся в один из хорошо знакомых переходов, ведущих к запасным ангарам.
– Отря-яд, бегом! – гаркнула Норт, изгнав из голоса пропитые хрипы.
Нарчадулли отпрыгнул в сторону. "Девятки" устремились бегом.
Пару мгновений спустя Коннора хлопнули по плечу, он не глядя подхватил протянутые обвесы, накинул один на плечо, а второй так же по хлопку передал Норт. Привычная тяжесть оружия приятно оттянула ремни, Коннор на бегу проверил, как открываются страховочные петли, и еще через несколько секунд отряд свернул в проход, ранее всегда закрытый. В ноздри пахнуло холодом и сыростью. Пожалуй, даже морозом. Мимо полетели тусклые металлические стены, под ногами загрохотали решетки, лишенные всякой подложки. Коннор опустил визор, и ночное зрение тут же активировалось. Тоннель шел под уклоном вниз.
"Обстановка следующая, – прорезался сержант. – Подводная лодка "Айова" ВМС США, находившаяся в полярных водах на международной территории, перестала отвечать. Допустимое время таймаута – два часа. Допустимые слоты на таймаут – три. Итого шесть часов. Связи нет уже двенадцать".
Коннор попробовал просчитать, что именно может в такой ситуации сделать команда из семи человек и одного андроида и какую пользу это принесет – и спасовал.
– Стой! – скомандовал сержант.
Отряд резко затормозил. Сержант хлопнул по контактной пластине, и шлюз окантовался подсветкой. Но не открылся. Сержант матюгнулся, вытер ладонь о штанину и снова приложил. Прошло несколько секунд, сержант выругался еще раз и дополнительно полез под панель, откуда почти сразу запиликало.
"Он что, набирает код? – изумилась Норт. – Это такая древняя база?"
"Ничего удивительного, – вздохнул Лютер. – Думаю, строили ее очень долго и очень медленно. Если смотреть на прирост населения, то это самый конец двадцатых. Потом снова отток в начале тридцатых, потом опять прирост в последние три года. Думаю, где-то тогда и строили основное".
Шлюз наконец среагировал и без особой помпы раскрылся.
– За мной, – опять скомандовал сержант.
Еще один коридор вывел отряд прямиком на знакомую пристань. Правда, совершенно пустую. И дико холодную. Как будто вместо воды под каменным куполом плескался жидкий азот.
– Сэр! – на бегу возмутился Маркус. – А где все "Посейдоны"? В видео же было!
– Имитация, – на ходу бросил сержант. – Проект на будущее. "Айова" – первая.
"Везде обман", – уныло пожаловался снайпер.
"Зато Айова всегда первая во всем", – как бы утешил Гэвин.
Темная ледяная вода тяжело ударялась о причальные фермы. Прожектора ярко сияли, и вся эта металлическая безжизненность давила на нервы. Сержант держал курс к впаянному в скалу подобию рубки – за ее мягкое желтое свечение сразу цеплялся глаз.
Кто-то за спиной сдавленно чихнул. Коннор сморщил нос на бегу. Запах йода, водорослей и соли царапал носоглотку, измученную арктическим воздухом.
Сержант вскочил на подъемник, остальные попрыгали следом
– Будем прочесывать окрестности, – все так же коротко разъяснил сержант. – Инструкция есть, но придется попотеть. Фаулер!
– Так точно!
Когда подъемник остановился, Коннор уже пригарцовывал от нетерпения. Очередная дверь снова потребовала от сержанта сверхчеловеческих усилий по вводу кода, и наконец отряд был допущен в контрольный центр.
– Даже экраны не цифровые, – пробормотал Ральф. – Иисусе.
– Людям свойственно считать, что аналоговые механизмы более долговечны, – разъяснил Скала. – Потрясающее заблуждение. Ха. Ха. Ха.
– Молчать, – без выражения приказал сержант. – Фаулер, держи инструкцию.
Коннор козырнул, и прямо на визор ему прилетела коротенькая инструкция. Никого не спрашивая, Коннор тут же движением глаз перекинул ее на иконку Скалы. Мозг еще дочитывал последние скупые строки, а руки уже действовали сами: запускали, выполняли нужные последовательности, вводили коды и команды. Экраны включались один за другим, и постепенно центр оживал, наполняясь едва слышным гудением.
Скала шагнул к нему и привычно положил горячую ладонь на плечо.
– О, – Маркус ткнул в экран слева. – Я в Алабаме такое видел! Это морское дно. А чем пеленгует? Старлинк?
– Донные радары, – сказал Лютер. – Я читал.
– Представлены в четвертом номере "Армия-2037", – согласился Ральф. – Опытные экземпляры.
– Значит, и база не такая уж старая, – прищурился Гэвин.
– Если бы я знал, что вы такие умные, никогда бы не стал вашим командиром, – заехидничал сержант.
И сразу же сделалось ясно – ситуация стала немножечко лучше, чем полное говнище, раз сарж опять язвит.
– Теоретически донники должны нащупать то, что не видят обычные? – экстраполировала Норт. – Сэр.
– Так точно.
– А вот это что? – Маркус переместился к еще одному экрану.
– Мониторинг скального основания, – без запинки прокомментировал Гэвин.
Теперь головы повернулись к нему.
– Это очевидно, – высокомерно добавил Гэвин. – Я же вижу, на чем этот индейский шалаш стоит. В смысле, какая у него несущая конструкция. И кстати, вон в двух местах если подкинуть по паре кило азота, то рванет так, что все это схлопнется.
– Рядовой Рид, больше ни слова, – предупредил сержант. – Это чертов внутренний терроризм. Хватит с меня ваших тараканьих какашек в пробирке.
– ДНК, – исправил Скала.
Гэвин заухмылялся и взял под козырек. Скала, не отпуская плеча Коннора, сделал движение вперед к мониторам, точно всматривался в них.
– Рядовой, ты что, слил ему данные? – с подозрением спросил сержант.
Коннор сделал вид, что не слышит, погруженный в работу со сканированием.
– Ни с-слова больше, – снова прошипел сержант. – Это все должно уйти с вами в могилу!
– Есть контакт, – сказал Скала, делая вид, что тоже ничего не слышал. – Пятьдесят пять морских миль. Лежит на дне.
Радарная сетка на экране словно прыгнула в сторону, и в паутине тонких линий замигала одинокая точка. Коннор сверился с инструкцией и запустил сканер частот. По черному фону заскользили размытые строчки – об их четкости не заботились, они демонстрировались только для поддержки визуального интерфейса. Норт потыкала в клавиатуру у какого-то отдельного блока, и сержант немедленно переместился к ней. Они обменялись парой фраз, сильно приглушив голоса, на экране высветился некий список.
– Коннор, – позвала Норт. – Ты можешь подхватить справочник границ и наложить его сеткой на радар?
Скала обернулся, но Норт повелительно подняла ладонь. Коннор молча кивнул. Разобраться в справочниках было несложно, система сама угодливо подсовывала их, отзываясь на обычные ключевые слова.
Обновление прогрузилось почти мгновенно, радарная сетка на мгновение мигнула, а потом снова обрела четкость. Картина дополнилась очередным набором линий.
– Вот, – сказала Норт. – Черт побери.
– В Алабаме такого не поясняли, – категорически сказал Маркус. – Я не понял.
– Это границы, – мрачно пояснила Норт. – "Айова" в чужих водах.
– В наших водах, – металлически исправил сержант. – Это наша территория влияния.
– Сэр, позвольте возразить, – проявил неуступчивость уже Лютер. – Эти территории считаются спорными именно из-за шельфа. Русские считают, что часть шельфа от хребта Ломонософф измеряется по континентальной плите и принадлежит им.
– Это только их мнение, – отрезал сержант. – Интересы США не учитывают мнение каких-то там... Тьфу!
Сканирование частот показало ноль результатов.
– Тишина, – подытожил Коннор. – Сэр, вызываем помощь?
– Сэр, прошу разрешения на доступ к системам дальнего анализа, – внезапно сказал Скала.
– В чем проблема? – насторожился сержант.
На визор Коннору прилетело короткое сообщение от андроида. Машинально пробежав его глазами, Коннор не смог остановить брови от изумленного подъема.
– Сэ-эр, – протянул он. – Это же новый "Посейдон" модели четыре-си?
– Только не говори мне, рядовой, что ты опять полез куда не надо? – мгновенно среагировал сержант Аллен.
"Скала, мать твою!" – так же среагировал Коннор.
"Мне взламывать архивы запрещено программой, а людям нет", – обстоятельно пояснил Скала.
"Ты только что меня подставил, ублюдок!"
– Вычитал в журналах Лютера, сэр, – кленово-сиропным голосом вслух сказал Коннор.
– Так точно, – слегка поперхнулся тот.
– Чертов интернет, – прошипел сержант. – Ну и?
– Пишут, что у них бывают проблемы с утечками, – обреченно вздохнул Коннор.
Висящий перед глазами документ с грифом "совершенно секретно" однозначно указывал, что современные модели имеют определенную слабость. О которой, разумеется, предпочли промолчать те, кто отдавал приказ о запуске четвертого "Посейдона" в производство. Теперь это было совершенно очевидно.
Брови сержанта сошлись в единую нахмуренную линию. Норт длинно присвистнула. Ядерный реактор, протекающий в океан – от такого у Гринписа и Тунберг-эко должны были случиться массовые инфаркты. В принципе у любого человека должно было сжаться очко. Даже если он военный.
– Разрешаю доступ, андроид SQ800, – тяжко вздохнул сержант. – Лютер! За мной.
– Есть, сэр, – слегка недоуменно отозвался боевик.
"Не забывай делиться увиденным, что бы ни увидел", – тут же напутствовал Гэвин.
Сержант с Лютером на третьей космической вымелись с командного пункта. После чего Скала начал стремительно сдирать белую шубу. Связь мигнула и отрубилась.
– Какого хера? – вопросил Гэвин.
– Лишняя изоляция мешает процессу, – отрезал Скала. – Тишина в эфире.
Гэвин впился гневным взглядом в черную широкую спину.
– Скала в загрузе, – прокомментировал Коннор. – Всю мощь кремниевых мозгов направил на обнюхивание шельфа, ресурсов на локальный интернет нету.
Маркус, недолго думая, снял верный "Читак" и двинул наружу.
– Нет бинокля – смотри в прицел, – разъяснил он всем желающим. – Сарж просто так не уйдет.
– Признайся, что ты просто дрочишь на задницу нашего самого женатого члена, – мрачно пошутил Гэвин.
Снайпер устроился прямо на решетках, парящих в промозглой высоте, и уставился в прицел, одновременно показав товарищу средний палец. Гэвин мстительно прикрыл дверь, оставив лишь крохотную щель.
– Интересно, двенадцать часов это много? – призадумался Ральф. – Воля господня, конечно, и не то еще допускает, но они там не задохнутся?
– Современный "Посейдон"? Думаю, они там год проторчать могут без проблем.
– Но что-то же с ними случилось, – заметил Ральф. – Не копье же Лонгина воткнулось им в задницу.
– Какое копье?
– Это библейское, – отмахнулся Ральф. – Короче, почему-то же они сели на брюхо.
Норт продолжала шарить в каких-то микросправочниках, но, судя по нахмуренной половине физиономии, результат ее не устраивал.
– Эй, ведро, есть что? – нетерпеливо окликнул Гэвин.
Ральф уже успел достать нож и задумчиво поглаживал им себя по щеке. Коннор не выдержал и постучал по прямому линку в черную голову.
"Доступ разрешен", – высветилось на визоре перед самым носом.
– Ого! – от неожиданности вслух выдал Коннор.
На него обернулись
– Я пошел на прямой коннект, – объявил он. – Отключаю вентральный... Короче, перехожу в режим мухи. Ближайшие десять секунд меня не трогать.
– Вы о чем, какая муха? – не отрываясь от винтовки, заинтересовался Маркус со своей позиции.
– Кибермуха, – разъяснил Гэвин. – Та самая, мозгов нет, но очень быстрая.
Коннор тоже обрадовал его демонстрацией среднего пальца – и сорвался в мысленное пике.
Синтетический рай принял его распахнутыми объятиями. Белые абстракции, плавные изогнутые формы, бесконечный фрактальный лес – на несколько субъективных мгновений Коннор потерялся в этом совершенном искусственном пространстве. Но все же взял себя в руки и ринулся к цели.
Скала искал набор химических и радиационных откликов, обшаривая океан по спирали. Коннор мягко подхватил его поисковую лозу и перенаправил. Холодные течения, рыбы, торопливый дрейф микроорганизмов – те знания, которые более-менее сохраняются в голове любого однажды гуглившего про океаны. Скала, конечно же, знал больше, но в этом и была его проблема: слишком обширный круг интересов.
Коннор искусственно сузил границы поиска, подтолкнул машину еще раз – и почти сразу Скала наткнулся на нечто. Еще мгновение анализа, и находка обросла визуальным шлейфом. Коннор откинулся назад, машинально еще чуть-чуть полюбовался великолепием чужого разума и, понимая, что легко может встрять тут навечно, принудительным усилием вышвырнул себя на поверхность.
– М-мх!
– ...одна-ажды, – завершил растянутую фразу Гэвин. – И будет у нас свой личный идио... ой, Коннор, а ты уже все?
– Уже. И я все слышал!
– Ладно-ладно. Я извинюсь. Попозже.
Гэвин улыбнулся так по-волчьи, что на мгновение кольнуло в животе. Но важность найденного тут же вытеснила лишние размышления.
– Вкратце: пока не фонит. Но всегда есть шанс, что говнище вот-вот ливанет в океан.
Норт нахмурилась еще сильнее и раздраженно забарабанила по панели. Ральф тоже нахмурился. Оба одинаково не любили, когда речь шла о причинении вреда природе. Если с Норт Коннор еще мог понять, что она сама пережила разрушение собственной природы, то Ральф до сих пор оставался загадкой, несмотря на аккуратные раскопки в его биографии.
– И что? Мы можем с этим что-то сделать? – почти прорычала рядовой Элмерз.
– О, наши вышли, – одновременно доложил Маркус. – Возвращаюсь на базу.
И, пнув дверь, вкатился внутрь, ловко перехватывая монструозную винтовку.
– Отряд! – крикнул сержант снаружи. – Всем, кроме андроида, – вниз!
Не дожидаясь подъемника, вышедший первым Гэвин начал энергично спускаться через несколько ступеней, и остальные последовали за ним. Десяток секунд головокружительных прыжков спустя отряд выстроился перед сержантом. За спиной у того красовались поднятые и раскрытые створки люка, уходящего куда-то в глубь скального основания. Оттуда струился ледяной воздух.
– Здесь есть ремонтно-грузовые субмарины, – без предисловий сказал сержант. – Всего три. Совокупная мощность рассчитана на буксирование одного судна класса "Посейдон". Вопросы?
– И это заранее было предусмотрено, сэр? – уважительно спросил Ральф.
– Хорошо, что я не услышал ни слова про божий замысел, – осклабился сержант. – Конечно, здесь предусмотрено обслуживание подлодок. Первыми, кто этим займется в боевых условиях, будет отряд сухопутных ВС США номер девять, поздравляю.
– Да, сэр! – хором сказал поздравленный отряд, украшаясь паром от дыхания.
– А с радиацией субмарины тоже могут иметь дело? – уточнил Коннор. – Если вдруг что, сэр.
Сержант пару мгновений смотрел в точку перед собой, явно считывая с визора данные. Потом его зрачки двинулись из стороны в сторону, и последовала еще одна пауза.
– Справятся, – коротко сказал он. – Экипаж "Альфа": Элмерз, Гарднер. Экипаж "Бета": Андроников, Манфред. Экипаж "Чарли": Рид, Аллен.
Коннор мгновение обдумывал назначение. Кажется, чья-то фамилия прозвучала неправильно.
– На дежурстве, – продолжил сержант, – экипаж "Дельта": Фаулер, андроид SQ800.
– Сэр, – почти без выражения сказал Коннор.
Ему очень хотелось заорать "почему я остаюсь?", но подобные вопросы все равно ни к чему не приводили.
– Если что-то произойдет, вы двое эвакуируетесь, – распорядился сержант. – Точка назначения: Анкоридж, база "Эльмендорф-Ричардстон". Доклад предоставить генерал-лейтенанту Стивену Хугу. Вопросы?
– Так точно, сэр, – по-прежнему без выражения сказал Коннор.
Но на этот раз ему хотелось кричать, что он вовсе не хочет эвакуироваться, если что-то случится. Он хотел сказать, что это нечестно – просиживать штаны, пока весь отряд подвергает себя риску. Он много чего хотел бы сказать – и молчал.
– На борт! – скомандовал сержант.
На визоре замигала иконка восстановившейся связи.
"Не ссы! – подбодрила Норт, разворачиваясь к Коннору спиной. – Следи там, чтобы нас никто не укусил за жопу!"
"Как ангел, присматривающий за детьми божьими", – подлил сиропу Ральф.
Сержант начал спускаться.
"И чтобы мы выглядели очень эстетично", – добавил Маркус.
"В свежем выпуске "Дейли" анонсировали космический туризм, – поделился важным Лютер. – Агентство "Чистое небо" предлагает клиентам первый коммерческий полет в космос. Так что наблюдай внимательно, иначе у меня пропадут еще не купленные билеты".
Норт и Ральф исчезли в темных недрах.
"И не вздумай взломать унитаз, когда я пойду отлить", – грозно добавил Гэвин.
Коннор почувствовал, как уголки губ сами собой приподнимаются. Подрывник нырнул вниз, напоследок показав Коннору кулак.
"Это будет самый трендовый ролик ютуба, – пообещал всем Коннор. – Жалкие попытки рулить субмаринами в полярных водах!"
"Ха. Ха. Ха", – прилежно добавил Скала.
И Коннор действительно заулыбался.
Пятью минутами позже, обосновавшись в главном кресле, Коннор закинул ноги на консоль и посвятил себя пристальному всматриванию в движение трех точек на мониторе. Субмарины ползли уверенно, треугольник построения соблюдался неукоснительно, и Коннор разочарованно оттопырил губу. А ведь он мог бы находиться там! Торчать в тесной рубке и собачиться с Ридом или Норт, кидая на пальцах, кому вести металлопластиковый пузырь к цели, а кому – цеплять тушу "Айовы" на крюк.
– У меня вопрос, – внезапно изрек Скала, не отрываясь от экранов. – Если вы все социопатичные одиночки, то почему у тебя так скачет давление?
– У меня? – высокомерно изумился Коннор. – Тебя глючит.
– Температура выше нормы на полградуса, – безжалостно уличил его Скала.
– Не твоего пластикового ума дело.
– Мои нейросети построены на основе полимеров, – надменно исправил Скала.
– Да хоть из бриллиантов сложены. Ты все равно не поймешь, почему лучше быть там, а не здесь.
– Психопатическая привязанность, – смело диагностировал Скала. – Не надо иметь докторской, чтобы разобраться. Рекомендую психотерапевта.
– В жопу себе засунь свои рекомендации, – с удовольствием послал его Коннор, перекладывая ногу на ногу. – Диагност по аватаркам.
Сиденье под задницей тут же удобненько и ортопедически подстроилось.
– К счастью, жопы мне никто из вас, извращенцев в пакетиках, не приделал.
– Почему в пакетиках? – рассеянно удивился Коннор, не отрывая взгляда от двигающихся точек.
– Потому что в целлофане, – гадким голосом сказал Скала и скрипнул.
– Хах!
Субмарины практически по океанскому дну крались к государственной границе дна на тридцати пяти узлах, соблюдая режим тишины. Маскировались под ледовые торосы, словно хитрые рыбки-разведчики. Такими темпами пятьдесят пять морских миль пришлось бы преодолевать почти два часа. Коннор честно проанализировал свое состояние и понял, что все два часа переживать стресс не сможет. Разумнее всего было бы задремать на это время. В крайнем случае – погрузиться в интернет.
Коннор вытащил скинутые сержантом спецификации на субмарины и с мрачным упорством принялся их читать.
Тридцать минут спустя, обогатившись сверхсекретными сведениями, за которые он наверняка тоже уже заранее подписался, сам не зная того, Коннор убрал инструкции с экрана. На экране три точки приблизились к цели едва на треть.
– Скала, возлагаю на тебя обязанность тщательно следить, – сказал он. – Я займусь аналитикой.
– Борда "Кэтниббл"? – неуловимо подобострастно поинтересовался Скала.
– Откуд... что? В смысле? С чего ты взял?
– Аналитическое предположение, – так же издевательски-подобострастно ответил андроид.
– Это у тебя перегрев логических цепей, – с достоинством сказал Коннор, чувствуя, что мягкая подушка под жопой как будто бы сделалась неудобной. – Все, я занят!
И спроецировал на визор подборку новостей за три последних гребаных недели, трусливо не став открывать упомянутую борду.
Первым делом он вчитался в истоки арктического конфликта. Традиционное разделение "северного пирога" по-прежнему не устраивало старушку Америку, упорно желающую воткнуть вилку в кусок соседа. Тем более сосед подгадил еще в начале двадцатых, заявив, что ему принадлежит не только половина пирога, но и тарелка под ним, а также кусок обеденного стола, включая одну ножку. И ослы в ООН признали эти претензии обоснованными, даже не подозревая, чем это обернется.
Теперь же Россия объявила, что на шельфе, простирающемся за границы двухсотмильной экономической зоны, недавно обнаружены залежи ценных минералов, многие из которых используются при синтезе тириума. Северный флот русских вывалил в ледяные воды несколько авианосцев и, возможно, тоже подводные лодки. Обладая этим мизером знаний, не требовалось быть гением, чтобы понять, на кой понадобилось строить базу именно здесь. До границы – рукой подать. А точнее рукой подать до шельфа, где на этой официально чужой территории и прикорнула "Айова".
На какое-то время умом Коннора завладела ослепительно прекрасная картина, в которой "Айова" совершенно спокойно брала плановые образцы и вообще воровала пирог у соседа. Как вдруг к ней врывались нежданные гости и, игнорируя злобные матюги командования, начинали срочно всех спасать.
Затем он наткнулся на озвученные Лютером новости про полеты: алгоритмы поисковой системы подслушивали и таргетировали, совершенно не стесняясь. Первый в мире космический уик-энд предлагал трехчасовой полет вокруг Луны, в ходе которого туристы смогут наслаждаться потрясающе красивыми видами Земли со специальной смотровой палубы. Абсолютно против своей воли автоматически подсчитав, сколько это будет стоить, Коннор мрачно переложил ногу на ногу еще раз.
Следом опять шли новости про Арктику, но уже с точки зрения глобального потепления. Коннор занервничал. Гребаные алгоритмы подсовывали ему исключительно плохие новости, и из-за этого казалось, что апокалипсис уже не за горами.
Мельком глянув на движение точек, он решительно убрал всю подборку и с головой ухнул в ремонтный форум. Одним из многочисленных тайных постыдных удовольствий Коннора Фаулера было чтение топиков про ремонт, сделанный своими руками. Особенно в условиях кризиса жилья и поднявшихся на этом арендодателей, предлагавших неслыханной роскоши апартаменты в Большом Яблоке: по сто квадратных футов.
Разглядывая фотографии кроватей, поднятых к потолку, крошечных холодильников и кухонь, встроенных едва ли не в санузел, Коннор как никогда чувствовал себя защищенным государством. Даже их казармы на десятки человек выглядели просторнее. Там хотя бы можно было свободно дышать.
От апартаментов Коннор перешел к аренде домов, от них – к строительству, а от него – к рейтингу бункеров для оголтелых выживальщиков. Наконец его выкинуло на целую подборку о купоньерах, охотящихся за акционными консервами. Эти забивали подвалы стройными рядами жестяных банок, которых должно было хватить на два-три умеренных апокалипсиса.
Следом посыпались видео про хордеров. Коннор даже снял ноги с консоли, погружаясь в удивительный мир скруджей макдаков, померших под горами собственного барахла. Обычно об их смерти сообщали соседи, очень недовольные тем, что жилец сверху начинает постепенно просачиваться в интерьер.
Следом алгоритмы подсунули серию историй о спасении кошек из хордерских домов, собак с живодерен и диких зверей из случайных ловушек. Бездумно тыкая в ролик за роликом, Коннор добрался до историй о содержании в домах гепардов, пум, тигров и даже медведей.
Когда его выкинуло на рекламу вот-вот открывающегося в Детройте первого в мире киберзоопарка, Скала многозначительно откашлялся.
– Вирус подхватил? – участливо осведомился Коннор, не отвлекаясь от разглядывания белого жирафа.
Последнюю самку белого жирафа, как гласила лента под видео, убили браконьеры в двадцатом. Самый распоследний одинокий жираф прожил еще десять лет, на протяжении которых ученые тщетно бились над воспроизводством редкой мутации – но безуспешно. В тридцать втором последний белый жираф на планете умер. А теперь в тридцать восьмом его точную искусственную копию поместили в просторном вольере зоопарка.
– Группы Альфа, Браво, Чарли на месте.
Специально медля, Коннор как бы очень неохотно закрыл вкладки.
– Есть что-то особенное? – почти скучающим тоном поинтересовался он.
– Не наблюда...
На экране замигал открывшийся канал связи. Скала начал какое-то движение, но Коннор его опередил: выбросил руку вперед и стремительно нажал нужную комбинацию клавиш.
– Дельта, Дельта, Чарли на связи, прием.
Коннор погрозил Скале кулаком и открыл рот сам.
– Чарли, это Дельта, прием. Почему нарушили режим молчания?
Открылся второй канал, а за ним и третий.
– Дельта, нам молчание сейчас не поможет, – очень по-человечески сказал сержант Аллен. – У нас проблемы.
Коннор зачем-то покосился на Скалу.
– Чарли, вас понял, какие проблемы?
– "Айову" съели.
В зародыше удавив гражданское "что-о?", Коннор опять не удержался от взгляда на андроида. Скала поднял руку и очень выразительно покрутил пальцем у виска. Криво ухмыльнувшись от неожиданности, Коннор обратился к микрофону вновь. По крайней мере, Скала не делал умозаключений типа "галлюцинации от радиационного отравления".
– Чарли, повторите, не понял.
– Прочисть наушники! – прорезался еще один очень знакомый голос. – "Айову" сожрала какая-то херовина, устроившаяся на дне!
– Браво, не вмешивайтесь, – велел Коннор. – Чарли, можете подтвердить?
– Дельта, подтверждаю, – глухо сказал сержант. – Подлодка класса "Посейдон" захвачена предполагаемым противником и частично им же переработана.
Коннор схватился за затылок. Бюрократические выражения были изобретены, чтобы тушить пылающие эмоции, которым не место в докладах и на поле боя. Но даже в этом бюрократическом виде донесенная сержантом мысль просто не поддавалась воображению.
– Чарли, вас понял, – повторил он, чтобы не молчать. – Можете определить характер переработки? Каковы повреждения? Прогноз количества выживших?
– Дельта, *** бы его знал, – отчетливо выговорил сержант. – Здесь какая-то ****ская подводная мясорубка.
– Чарли, опишите подробнее? – чувствуя себя психиатром, попросил Коннор. – Можете определить происхождение явления?
– Да кто бы мог! – снова не выдержали на соседнем канале. – Из океанского дна торчат хреновы щупальца, а из них – жопа "Айовы"! И ее жрут! С головы!
– Тишина, Браво, – гавкнул сержант. – Дельта, подтверждаю, "Айова" захвачена.
– Чарли, данные принял, – внезапно ожил Скала. – Маскировка уже нарушена, дайте полный видеообзор.
– Дельта, а мощностей хватит? – с подозрением уточнил сержант.
– Субмарины типа "Игла" снабжены новейшими пойнтами связи, – почти страдальчески сказал Скала. – Включите видео, сэр. Чарли, сэр.
Иконка некоторое время помигала, а потом под ней начали стремительно раскрываться миниатюры видеопередачи.
– Охренеть, – механически сказал Коннор. – Извините, сэр. Дельта принял, визуализирую.
Подчиняясь движениям пальцев Коннора, миниатюры разлетелись по экранам и превратились в полноценные окна. Еще пару секунд пометавшись взглядом, Коннор перестроился, перекинул несколько экранов и получил полное изображение, слитое со всех камер. Полусфера экранов окружила командный мостик.
– Скала, почему мы это все не засекли? – обреченно поинтересовался он.
– Проблемы дальней связи, – невозмутимо отозвался тот. – А "Иглы" более совершенны.
Радарный экран оброс новыми метками. На видео все еще шел рендер, но Коннор уже мог разглядеть, что именно происходит с "Айовой".
– Чарли, данные получены, – на всякий случай доложил он. – Каков план действий?
Сержант Аллен угрюмо молчал. Коннор попробовал проанализировать несусветную картину с экранов. Тяжелая атомная подводная лодка легла на дно и даже чуть ушла носом вниз, точно рыбка в поисках корма. Но, как иногда бывает с рыбками, под песком ее поджидал хищник. Тускло сверкающая металлом гигантская актиния выпростала с десяток щупалец, оплела ими рыбку и неумолимо затаскивала в желудочный мешок.
Скала металлически цокнул.
– Чарли, с учетом всех визуальных данных, а также территориальных сведений и слухов в сети Интернет, экстраполирую: предположительно автономная фабрика, предположительно связанная с производством тириума.
Он выговорил всю фразу без пауз. Коннор машинально посчитал, что даже попал в реальный диапазон дыхания. А потом брови у него полезли на лоб.
– Каких слухов? – страдальчески выговорил сержант. – Дельта, повторите, не понял.
– Чарли, уточняю. Слухи о добыче тириума на шельфе в Арктике. Если просчитать коэффициент частоты упоминания, рейтинг источников, убрать дубли и почистить данные от зашумленности, то...
– Дельта, вас понял, – прервал сержант. – Звучит так абсурдно, что согласен принять за теорию. Экстраполяция предусматривает безотходное пожирание атомных подводных лодок?
Скала молчал, и Коннор взял на себя нелегкий труд по составлению сомнительных предположений.
– Пятьдесят на пятьдесят, Чарли, – оптимистично сказал он. – Либо нет, либо им кранты.
Скала с отвращением скрипнул. Коннор молча развел руками. Его натренированные на анализ мозги просто не были готовы к подобному. Фабрика тириума в них не укладывалась ни вдоль, ни поперек.
На всех трех каналах молчали.
– Чарли, следов эвакуации нет? – на всякий случай уточнил Коннор.
– Нет. Они бы и не стали.
Задавать бессмысленные "а почему?" Коннор тоже не стал. И так ясно, что в ситуации, грозящей практически третьей мировой, лучше было сдохнуть молча. Одновременно в голове сами собой выстраивались цепочки. Три субмарины в состоянии поднять одного мастодонта, но Коннор никогда не слышал, чтобы кто-то занимался перетягиванием каната под водой. Может ли операция по спасению подлодки привести к взрыву? Можно ли вообще отступить, зная, что в любой момент реактор "Айовы" может превратиться в перегретый котел?
И Коннор знал, что раз уж эти вопросы пришли ему в голову, то сержанту должны прийти тоже.
– Фаулер! – резко сказал тот, словно подслушал. – Включай мозги и найди мне, как вырезать из этой туши реакторы. Даю три минуты.
– Вас понял, Чарли!
Машинально взяв под козырек, Коннор тут же вытряхнул из системы схемы пяти самых современных и больших атомных подлодок. Тон сержанта был настолько решительным, что не оставалось никаких сомнений – если понадобится, он лично выйдет в ледяной океан и будет саперной лопаткой выковыривать реактор из-под брони "Айовы". Поэтому Коннор точно так же решительно взялся за дело.
Среди найденных схем, разумеется, никаких "Посейдонов" не значилось, но это были хотя бы аналоги. Пару секунд он их пристально разглядывал, затем свел воедино и принялся чиркать виртуальным стилусом поверх образовавшейся склейки. Скала сделал к нему два шага и положил раскаленную ладонь на плечо. Изображение на экране на мгновение потеряло четкость, а потом к движению стилуса присоединилась виртуальная тень. Она то вилась следом, то начинала подталкивать руку Коннора, и в уме завертелись шестеренки, складываясь в рискованное предположение. Отпущенное в свободное плавание подсознание, помноженное на постоянное алчное желание что-нибудь анализировать и тестировать, бешено перебирало альтернативы, откидывая лишнее. И, хватая подсказки от тени, оно сводило все к одному-единственному, все более ясно вырисовывающемуся варианту.
Стилус закончил плавное движение, и Коннор посмотрел на свою схему.
– Гипотеза, – почти не веря сам себе, сказал он. – Сэр, тьфу, Чарли, передаю развертку.
Коннор сделал еще несколько взмахов стилусом, как скальпелем, и отправил схему "Игле". И поймал себя на том, что стискивает злосчастный стилус, словно рукоять "Зауэра".
Разжал пальцы и покосился на Скалу. Андроид молчал, и Коннор тоже не произнес ни слова. Он фактически предложил сержанту Аллену взвалить на себя еще больше ответственности. Рискнуть взрезать "Айову" по соединительным линиям вдоль верхних люков. А еще разломить корпус, снабженный двумя ядерными реакторами, и попробовать сбежать со смертоносным грузом, надеясь, что он не взорвется прямо в руках.
Они уже даже не говорили о людях.
– Чарли, почему не запрашиваете инструкции у "Айовы"? – поинтересовался Скала.
– Потому что они молчат, – ответили с Браво. – Ведро!
– А вы проверяли на всех диапазонах, протеиновые мозги? – мерзким голосом уточнил Скала.
– Дельта, заварите андроиду пасть, – утомленно велел сержант. – Нет связи с "Айовой".
Скала заскрипел так, словно кто-то попытался отодрать лист железа от ангара. Коннор глянул на него повнимательнее. По визору злыми трассировками разлетались красные тонкие линии, то и дело взбивающиеся острыми пиками.
– Чарли, стойте на месте, – скомандовал Коннор, поймав за хвост какую-то сильно взволновавшую его мысль. – SQ800, выкладывай. У тебя есть идея, я все вижу.
Скала едва заметно дернул головой, и пики стали еще острее. Молчание было таким упрямым, что хвост мысли словно ощетинился. Что-то неуловимое, будоражаще опасное трепетало прямо перед носом у Коннора. Он потянулся и медленно, демонстративно убрал в ноль звукопередачу с микрофона. Скала следил за его пальцем пристальным неподвижным взором черного экрана.
– Ты что-то хочешь сказать, но не при всех?
Шлем повернулся к нему. Красные пики дрожали, как под напряжением.
– Иридиум, – произнес Скала. – На "Иглах" стоят ресиверы, с помощью которых я могу подключиться к Иридиуму. "Посейдоны" экранированы, однако есть еще сам объект-захватчик. Вероятно, полностью автономный.
– И что?
По спине побежали ледяные мурашки.
– Моя гипотеза в том, что можно связаться с объектом по протоколу rA7.
Мурашки превратились в ледяной дождь. Стук сердца подскочил до грохота танковых гусениц на крутом склоне. Почти против воли Коннор представил эту невероятную последовательность: секретная база, специализированный андроид, стратегическая спутниковая сеть и еще более секретная чужая фабрика. Ладони вспотели даже под скином.
– Но-о... – выразительно протянул Скала и умолк.
– Дельта, что у вас? – нетерпеливо спросил сержант Аллен. – Мы приступаем.
Коннор крутанул регулятор.
– Минуту, Чарли. Ожидайте.
Он снова убрал звук и нетерпеливо дернул подбородком.
– Что "но"? Какие проблемы?
– Андроиды не используют глобальные сети, – почти неохотно поведал Скала. – Только ограниченный доступ. Что будет, если андроид попадет в сверхзащищенную стратегическую сеть?
– Понятия не имею, – искренне признался Коннор. – К тому же ты к ней уже подрубался, когда мы потрошили кубинцев, и ничего чудовищного не произошло.
Скала чуть наклонил голову.
– Ты уверен?
Коннор открыл рот – и закрыл. В голове включился фрезерный станок и бешено закрутился, обтачивая гипотезы быстрее, чем сам Коннор успевал толком их обдумать. С какой стати Скале задавать вопрос в такой формулировке? Андроид вовсе не походил на Терминатора, а будь он, например, коварным искусственным разумом, то не стал бы так активно намекать на свои планы, если, конечно, он не обладает типичной психикой маньяка, больше всего мечтающего, чтобы его поймали и выдали ему ослепительной славы... Сложно, слишком сложно. Бритва Оккама широкими взмахами отделила чрезмерно вычурное и лишнее. Больше всего Скала походил на того, кто сомневается в себе. Не умеет просить поддержки и поэтому действует по единственной известной ему схеме, пробуя выбить себе приказ или разрешение, гарантирующие, что он-то уж точно не будет виноват. Проще говоря – как и любой рядовой, Скала хотел свалить ответственность на другого.
Коннор чуть улыбнулся.
– Конечно, – сказал он. – Главное, не отдай случайно приказ начать ядерную войну.
По визору Скалы метнулись хаотично закрученные полосы.
– Шутка, – быстро уточнил Коннор. – Так, ладно, послушай. Объясняю: мы пытаемся предотвратить катастрофу. Я не пацифист и не святоша, я солдат. Но принцип армии США – защищать и охранять своих граждан.
– При этом вы одиночки, – скрипуче произнес Скала. – Разве люди в целом тебе интересны?
Станок снова закрутился. Это опять из каких-то внутренних тестов? А кто назначал эти тесты – сам андроид или директива сверху, призванная определить самых подходящих специальных бойцов? Следит ли кто-то сейчас сквозь затянутый красной паутиной визор? А может быть, так изощренно работает тот чертов модуль с чувством юмора? Или это переобучение искусственного интеллекта? Возможно ли, что это спонтанная девиация?
– И еще мне не нравится идея засирать уязвимый океан ядерными отходами, – пожал плечами Коннор. – В конце концов, мне просто жалко нашу Землю. Если можно попробовать, то я за.
Багровое свечение сместилось в отчетливый розовый спектр. Коннор вспомнил жаркую Сонору, пропахшую потом казарму и жесткий широкий подоконник.
– И потом, – он опять слегка улыбнулся. – Ты же помнишь, что мы гораздо слабее, и мы будем рады, если ты нам поможешь. Ты машина, ты сильнее, твои расчеты более точные – и мы это ценим.
По визору пронеслась розовая вспышка, эхом отдавшаяся в чипе, и "лицо" Скалы вновь сделалось нейтрально черным. Коннор выкрутил микрофонный регулятор обратно. Ужас и предвкушение бушевали в груди.
– Чарли, на связи. Сэр. У андроида SQ800 есть гипотеза. Сэр, вы помните Кубу?
На канале стояла тишина.
– Чарли, сэр. Почти гарантировано, что фабрика действует самостоятельно, иначе нам бы уже прислали привет. Мы можем попытаться провернуть то же самое, что и на Кубе. Но для этого нужен Иридиум.
– Альфа, Браво, отключить связь, таймаут десять секунд, – приказал сержант.
Пиктограммы погасли. Еще несколько мгновений томительной тишины канули в ледяной океан.
– Код доступа к сети Иридиум – "Луна красный Сатурн черный", – сухо сказал сержант Аллен. Глава 32. За стеной
8 сентября 2021 г., 19:03
favicon
avito.ru
Перейти
Голова андроида дернулась. Лицевой экран вспыхнул буйством синусоид, а мгновение спустя все выровнялось и сжалось в привычную тонкую линию.
– Чарли, код принял, – невозмутимо отрапортовал Скала. – Запрашиваю доступ к пойнтам Альфа, Браво, Чарли.
Вновь загорелись еще две иконки. Если бы Коннор был дизайнером, он бы обязательно сделал эти иконки в форме огромных волосатых ушей.
– Дельта, вы совершенно точно предлагаете вручить андроиду систему управления сверхсовременными субмаринами? – с интересом уточнил сержант.
– Так точно, Чарли, – бодро подтвердил Коннор. – Или мы вступим в переговоры с фабрикой, или рискнем подрезать ядерный реактор.
– Срань господня, – с выражением сказали с Альфы. – Извините, сэр, в смысле, Чарли.
Пауза, пауза, снова пауза.
– Дельта, разрешаю, – сказал сержант.
– Чарли, вас понял, приступаем.
Скала уже вызвал на экран терминалы доступа к "Иглам". Запрос ушел в темный океан, и мгновение спустя все три терминала откликнулись зелеными огоньками. Красная нить на черном экране андроида мигнула, вспыхнула и начала стремительно утолщаться. Сожрала половину визора – и огоньки терминальных доступов замерцали. Для наглядности под терминалами располагались еще и бары занятости канала – и сейчас все три резко выросли до почти пороговых значений.
– Альфа, Браво, Чарли, на сближение с "Айовой", – скомандовал Скала. – На дистанции триста начать торможение, на сто пятьдесят гашение, стыковка к обшивке.
– Дельта, это Альфа, вас понял.
– Дельта, это Браво, вас понял.
– Дельта, это Чарли, вас понял.
Маркеры субмарин сдвинулись. Коннор заложил руки за спину, чтобы не выдавать охватившее его нервное возбуждение. Это уже была не та опасность, которая ему нравилась. Ему вовсе не нравилось бояться за других людей. Ему вообще не нравилось, что он за них боится. Это солдаты, которых объединяет цель и которые всегда знают, что готовы в случае чего умереть ради своей страны. Это естественно, это их долг. Какого черта нужно за них волноваться?
Коннор скрипнул зубами и невольно оскалился. Стиснул пальцы еще сильнее, чтобы заболели костяшки.
"Это нормально".
"Отцепись".
"Даже мне свойственно испытывать неуверенность в прогнозах".
Коннор критически осмотрел неподвижную фигуру, выражавшую что угодно, кроме неуверенности, скептически хмыкнул – и ослабил давление пальцев.
– Альфа, Браво, Чарли, торможение. Гашение. Стыковка.
Паузы между приказами были совсем крохотные. С субмарин даже не стали отвечать, а на экране маленькие маркеры слились с большой отметкой.
– Задействую комплексы "Файрбэйс" первый, второй, третий, – продолжил Скала. – Тишина в эфире.
В эфире воцарилась еще более тихая тишина, чем до этого. Коннор даже представил, как Маркус с Ральфом дружно набирают воздуха в грудь, надувают щеки и перестают дышать – и все это одновременно, но на разных судах.
Над терминальными окнами развернулся узкий черный экран, где привычно уже мигнул курсор, а затем выстрелила целая строчка:
"Субокеаническая база "Бэрроу" на связи, "Айова", ответьте".
– Секунду! – зашипел Коннор. – Мы же хотели связаться с фабрикой!
Курсор перескочил на следующую строчку и выжидательно заморгал. Почувствовав, как от напряжения начинают болеть суставы челюсти, Коннор переступил на месте и даже слегка приоткрыл рот. Курсор по-прежнему равномерно подмигивал. Представилось, как еще на трех судах тоже напряженно вглядываются в крохотные экраны.
– Дельта, – почти прорычал сержант. – Что происходит? Какого хрена?
– Попытка снизить риски, сэр, – ответил Скала. – Нужно как можно больше информации.
Курсор снова выплюнул строчку – копию первой – и опять занял выжидательную позицию.
– Ведро! – точно так же сдавленно зарычали с Браво. – Мы, по-твоему, не пытались?!
– Вы не использовали меня. Тишина в эфире.
Курсор начал медленное движение. Дернулся и перепрыгнул на следующую строку. Точка-тире, точка-тире-тире-тире...
– Дельта? – свистяще выдохнул сержант.
"«Айова» на связи, Бэрроу, вас слышим!"
И этот восклицательный знак, на который не пожалели целых шести ударов, ярче чего угодно продемонстрировал то отчаяние, которое, должно быть, испытывал экипаж "Айовы". Мозги сами по себе попытались отыграть ту же ситуацию, подставив Коннора на место экипажа, и он твердо запретил себе даже думать об этом.
"Видим, что у вас проблемы. Доложить текущую ситуацию на борту", – вывел Скала.
"Подтверждаем, захвачены предполагаемым противником. Вся цифра сдохла. Часть отсеков разрушена. Без полного разрушения корпуса отойти не можем, – точки и тире, казалось, вспыхивали страшно спеша. – Бэрроу, у вас должны быть ремонтные субмарины, вам необходимо выслать их по нашим координатам и немедленно ликвидировать потенциальную ядерную угрозу. Передаем инструкцию для внешнего гашения реактора".
На экран так же торопливо полились строчки, выстраивающиеся в последовательность действий. Коннор всмотрелся в них, и волосы у него на загривке встали дыбом. Это было то самое чудо, которое так требовалось им. Но...
Скала обернулся.
– Они полагают, что мы можем их отремонтировать на ходу?
Коннор облизал внезапно пересохшие губы.
– Они говорят, что мы должны их убить.
Секунды сплетались в тонкие красный узор, проступающий на визоре Скалы.
– Всем отрядам, слушай план действий, – скомандовал сержант Аллен. – Дельта, обеспечить информационную подготовку к эвакуации! Альфа, Браво, обеспечить удержание всех спасательных капсул на подъеме! Чарли, приступаю к гашению реактора.
Скала чуть повернул голову, и экран озарился цифровой вязью.
"«Айова», субмарины на месте. Инструкция получена. Всему экипажу подготовиться к эвакуации".
"Бэрроу, отказ. Приоритет – ликвидация ядерной угрозы, – побежали точки и тире. – Приступайте".
– Пригрози им, чтоб не брыкались, – бросил сержант. – Гордые ублюдки!
"«Айова», вы находитесь в подчинении субокеанической базы Бэрроу. Приказываю эвакуироваться. Сопротивление будет рассматриваться как диверсия против ВМС США".
Маркеры субмарин на экранах начали движение. Сквозь десятки морских миль Коннор мог ощутить это ужасное – полураздавленную надежду, выбрасывающую вперед сломанную руку и цепляющуюся за крохотный последний шанс.
"Принял, начинаем подготовку, расчетное время 30 минут, центральный отсек, первым слот-2, вторым с отрывом 3 минуты слот-3, спасательные камеры по 60 человек, максимальный запас кислорода 60 минут".
– Альфа, обеспечить выход на лед через двадцать минут, – скомандовал сержант. – Если нужно – взорвать все к ***м! Браво, занять позицию!
– Внимание, это Браво! – перебив сержанта, заорали через динамики. – Он движется! Повторяю, объект движется! Он нахер их жрет!
На мониторах что-то огромное и металлическое внезапно начало раскрываться своими щупальцами. Камеры соскользнули вниз на добрый десяток футов.
– Нгх!
Почти человеческий вскрик резанул по нервам. Коннор резко обернулся. Визор Скалы залила мертвая чернота. Узкий экран с несколькими строчками, протянувшимися между океаном и сушей, погас.
– Альфа, Браво, Чарли, полный назад, максимальный ход!
Связь оборвалась, иконки исчезли. Коннор почти прыгнул к Скале и пнул его в голень. Потом врезал в твердокаменный живот и отвесил пощечину со всей дури. Мониторы вновь показали движение – но теперь камеры пошли вверх.
favicon
avito.ru
Перейти
Шкалы нагрузки под терминальными иконками одновременно метнулись вправо. Тревожное красное сияние запульсировало почти за границами. Еще ниже развернулись экранчики мониторинга, и по ним стремительно заскользили строки, сливаясь в простыню. Коннор почти прилип к ним носом.
– Какого... ****ь... хрена!
Он вообще не успевал прочесть, что там происходит. Обработчик захлебывался, выплевывая сотни исключений, строки проматывались все быстрее, экраны почти пульсировали от напряжения, и наконец один за другим с разницей в долю секунды вернули одно и то же – общая ошибка.
– Твою мать!
За спиной негромко щелкнуло. Коннор снова обернулся, почти оторвав себя от экранов. Скала стоял прямо и строго, вытянув руки по швам. Только голова нарушала эту правильность. Она словно сама собой тянулась вбок, и Скала так отчетливо этому сопротивлялся, что хрустели его титаново-пластиковые позвонки.
– Скала? – осторожно спросил Коннор. – SQ800?
Движение камер на экране остановилось и опять поползло вниз. Механизмы гигантской актинии сомкнулись, и Коннор отчаянно старался не смотреть, не видеть и не думать, что эти механизмы накрывают камеры, накрывают не только "Посейдон", но и субмарины.
Коннор не мог достучаться ни до кого. Под кожей невыносимо зазудело желание достать хоть кого-нибудь, хоть одного человека, даже засранца Рида, но, пожалуйста, хотя бы одно слово...
Он представил, как внезапно тихо и спокойно с радара исчезают метки, и ничего нельзя поделать, потому что это чужая территория и бездонный ледяной океан, сквозь который не дотянуться...
– Модель. Не определена, – почти лязгнул Скала. – Вероятный. Противник. Определен. Класс. Не определен.
Коннор медленно отступил на два шага и вытащил "Зауэр" из кобуры. На визоре Скалы горело такое же багровое сияние, как и на зашкаливших терминальных указателях. И это совпадение Коннору очень не нравилось.
– Класс. Присвоен, – продолжал Скала. – "Левиафан". Необходим. Доступ. Управление. Запрещен.
– Повтори, – еще более осторожно сказал Коннор.
Пистолет он держал наготове. Обычно андроиды говорили как люди – кто-то неторопливо, кто-то быстрее, но так, чтобы их можно было понимать. И это было искусственным замедлением, потому что машины соображали гораздо быстрее и могли бы выдавать информацию с огромной скоростью. И если Скала внезапно начал тормозить, как восьмиядерный, значит, что-то происходило в его машинных мозгах.
– До-оступ, – повторил Скала. – Запрещен. Критерий. Уровень искусственного. Интеллекта. Класс "Левиафан".
Коннор уставился в багровый визор. Волосы на загривке начали подниматься дыбом. На мостике по-прежнему царила умиротворенная тишина. Если он правильно понял эту разрубленную на куски речь, вместо тупой фабрики им противостоял монстр с собственным синтетическим разумом.
– Скала, – в отчаянии сказал Коннор. – Я могу тебе помочь?
В багровом свечении ничего не изменилось, но склоненная набок голова резко поднялась. Коннор против воли представил поединок рестлеров, когда один, почти поверженный превосходящим противником, внезапно делает рывок – и чужая рука с грохотом опускается на стол.
– Поток обработки, – глухо произнес Скала. – Модель. Теоретическая. Произвольных генераций. Недостаточно.
Коннор несколько секунд рассматривал сказанное под разными углами. Сердце колотилось все быстрее, он чувствовал почти ужас из-за того, как сейчас андроид переступает через собственные настройки, одновременно сражаясь с чужаком. Коннор сделал еще шаг, поднял руку и уперся пальцем себе в лоб.
– А это тебе поможет?
Скала резко наклонился вперед, словно сломался в пояснице. Черный шлем, залитый киноварью, оказался в каком-то дюйме от лица Коннора.
– Да. Нет. Опасно. Запрещено директивой о невмешате...
Динамики икнули и замолчали. Дуло пистолета упиралось в черный пластик. Коннор медленно провел дулом поперек визора и завел его на матовый висок. Палец на спусковом крючке подергивался от напряжения.
– Я убью тебя. Используй. Мои. Мозги. И перехвати контроль, гребаный ты хаб!
Реальность чуть-чуть мигнула. Когда она встала на место, андроид держал Коннора за запястье, и "Зауэр" смотрел дулом вверх.
– Расцениваю. Как смертельную угрозу, – сказал Скала. – Принято. К выполнению.
Коннор открыл рот, и на визоре Скалы вспыхнула точка. Ослепительно-красная, сияющая боевым лазером, она впилась в зрачки, и мир вокруг начал стремительно сворачиваться. Сделался плоским, двумерным, невероятно растянулся в одно-единственное измерение – и исчез.
Здесь не было райских садов, киберпанковских неоновых башен или метафорических лабиринтов. Только тьма, наполненная бесконечным струящимся потоком чего-то, высасывающего из Коннора саму способность думать. Мысли расплывались, вливались в этот поток и исчезали. Невнятный шепот тысяч голосов транслировал что-то непостижимое. На чистом упрямстве Коннор цеплялся за идею, что он очень нужен Скале, а значит не может исчезнуть в этом потоке. Ни в коем случае нельзя дать превратить себя в бинарный конструкт. Нельзя упорядочиваться. Нельзя становиться предсказуемым алгоритмом. Нельзя становиться функцией. Нужно больше... больше... он не мог вспомнить, чего именно. Поток размывал его, кропотливо разбирая на простые и логичные частицы. Да или нет, элементарная логическая развилка. Если условие истинно, то последствие один, если ложно, то последствие два.
А если, если, если...
Если мы не уверены?
Поток забурлил, шум голосов слился в возмущенный и пронзительный сигнал тревоги. Вязкая трясина на мгновение остекленела – и потом сквозь нее взмыли футуристические неоновые башни, пылающие сотнями, тысячами, миллионами хаотических генераций.
Коннор открыл глаза.
На экранах за плечами Скалы светился маркер фабрики и отодвинувшееся от него пятнышко "Айовы" с приклеившимися к нему точками субмарин. Это расстояние казалось очень маленьким, и одновременно Коннор понимал, что оно очень велико. Спрут распустил щупальца, Левиафан на мгновение открыл пасть, и рыбка выскользнула на свободу.
Ликование переполнило грудь, восторг рвался наружу бессвязными фразами – и Коннор обнаружил, что не может открыть рта. Он вскинул руки к лицу. Они тоже двигались так невыносимо медленно, что понадобилось несколько секунд, чтобы коснуться губ.
– Тиш-ше, – как-то надсадно произнес Скала. – Деперсонализация. Побочный эффект.
Ноги, руки, шея – все тело будто залили холодной смолой. Коннор тщетно попытался шевельнуть губами, напрягая связки. Ничего.
– Не мешай, – вновь сказал Скала. – Тяжело. Управлять. Чужой моделью.
"Ска-ала..."
Андроид чуть опустил голову. Они все еще стояли друг перед другом. Коннор с трудом разжал пальцы, выпуская "Зауэр". Протянул руку и кое-как вновь согнул пальцы, чтобы зацепить жесткую форменную ткань, обтягивающую торс Скалы. Ужас, что побочные эффекты могут оказаться необратимыми, приходил как-то заторможенно. Даже нельзя было назвать его ужасом – скорее философским размышлением о мимолетности всего сущего.
Коннор поднял вторую руку и точно так же через силу согнул пальцы один за другим. Целая проклятая вечность понадобилась ему, чтобы взять андроида за отвороты. И больше сил не хватало ни на что. Он даже воздух втягивал с трудом.
favicon
avito.ru
Перейти
"Скха-а... мне нужно... дышать..."
– Ограничено, – коротко ответил тот. – Трудно. Контролировать. Необходимо расстояние.
Коннор сосредоточился на диафрагме. Медленное движение мускульных волокон. Кое-как проползающий по нейронам отклик. Ленивое течение крови по артериям. Вы-ыдох. Утомительная, изматывающая работа. Углекислый газ с трудом высвобождается. Вены неохотно раздуваются, пропуская волну крови. Коннор уже чертовски устал.
"Пожа...луйста..."
– Контроль будет. Потерян, – без выражения произнес Скала. – Это приказ?
Коннор собирался с силами. Мысли опять проваливались. Как будто на грани сна, когда они сплетаются в хаотическое полотно.
"Нет. Я справ... люсь..."
Вдох. Выдох. Раз. Вдох. Выдох. Два. Вдох. Выдох. Три.
Точки субмарин за головой Скалы окружили продолговатое тело "Айовы" и потащили его от клеточки к клеточке, нарисованным тонкими линиями радарной сетки. Коннор понял, что зрение начинает плыть. Все в голове мутилось. Почти сверхъестественным усилием воли он сосредоточился и обнаружил проблему – легкие остановились. Коннор моргнул и собрался с силами.
Вдох. Выдох. Раз.
Он слышал какой-то шум. Не хватало свободных синапсов, чтобы понять, что там происходит. Он только что снова потерял контроль над дыханием и спохватился, лишь когда сознание начало сползать в багровый сумрак. Вдохнул – и неожиданно шум исчез. Сразу и полностью.
– ...Дельта, это Чарли, прием.
– Чарли, это Дельта, прием, – откликнулся Скала.
Он говорил уже без четких пауз, но все еще с ощутимым трудом.
– Дельта, докладываю, груз принял, – сержант говорил спокойно, и в то же время тень невероятного восторга сквозила в каждом звуке. – Срочно передайте "Айове" отмену эвакуации, пока они там не выбросились за борт. Мы отступаем. Гашение отменяю, реактор держится.
– Принял, – почти утомленно сказал Скала. – Поздравляю, Чарли. Гипотеза сработала.
– А где Фаулер? – с подозрением осведомился сержант Аллен. – Почему не орет от восторга, что смог взломать русский тириумный завод в одно андроидское рыло?
Скала помолчал пару секунд. Коннор по-прежнему не мог открыть рта.
– Коннор? – неожиданно позвал сержант. – Сынок, ты здесь?
Коннор начал размыкать челюсти. Так трудно, так тяжко было управлять собственным телом.
– SQ800, – уже с угрозой произнес сержант. – Если ты что-то сделал с моим человеком...
Пауза повисла в прохладном воздухе рубки.
– Рядовой Фаулер обеспечил применение директивы rА8, – словно сквозь зубы ответил Скала. – Для искусственного интеллекта класса "Левиафан". Обеспечил собой.
– Дельта... Вас понял. Я... Отбой.
– Отбой.
Скала молчал несколько мгновений. Коннор делал вдохи и выдохи.
– Редлайн, – четко сказал Скала. – Завершаю цикл. Внимание, рядовой, откат через три секунды.
Коннор моргнул.
– Х-ха-ах!
Ему словно вышибли мозги из "Читака". Коннор пошатнулся. Ноги отказали, и он начал падать.
– С-скала-а!
Андроид поймал его за плечо.
– Побочные эффекты могут длиться долго, – предупредил он.
Коннор бурно дышал, и не было ничего прекраснее, чем эти сами собой получающиеся вдохи и выдохи. Он даже смог кое-как вцепиться в воротник Скалы. Попробовал сделать шаг назад – и ноги опять подкосились.
– Я н'ндмал... что это т'ктжло...
– Людям свойственно не думать, – Скала развернулся вместе с ним и легко вздернул Коннора под мышки. – Электропотенциал мысли с трудом проходит через внутричерепное желе. Ха. Ха. Ха.
Коннор даже готов был засмеяться, но губы едва слушались, точно его снова запаковали в лицевой скин. Внутри он уже начал отходить от шока, но снаружи по-прежнему управлял собой не лучше, чем может управлять собой замороженный лосось. Скала плюхнул его в кресло и развернулся к экранам. Слившиеся вместе субмарины и "Айова" неспешно плыли сквозь эхолоцируемое ничто.
– Скха-а... што... "Что ты передал на эту фабрику?"
– Рекомендую говорить вслух, – буркнул андроид. – Для тренировки.
– Отв'ли. "Так что?"
– Ошибка переработки и реверсный ход.
– Ты зствл ее вып... выпл'нуть... что ли?
Узкий черный экран терминала связи вновь торжествующе вспыхнул на мониторе.
"«Айова», это субокеаническая база Бэрроу. Отменить эвакуацию. Мы вытащили вас и несем в безопасное гнездышко".
– Вроде того.
Коннор растянул непослушные губы и очень хрипло, очень неуклюже хихикнул.
* * *
До "Бэрроу" субмарины с грузом должны были добраться быстрее, чем шли за ним, и Коннору катастрофически не хватало времени, чтобы "разморозить" себя полностью. Он уже уверенно стоял на ногах, но движения все еще были медленными, и прямо ощущались вспышки в мозгу, когда тело не успевало за рефлексами.
Прогулявшись по рубке, Коннор успел наставить синяков, освоил эффективное шепелявенье и почти вернул себе весь арсенал матерных слов. Не поддавалось только "трижды****ский" – в середине язык просто-напросто завязывался узлом.
– И д'лго еще со мной это буд-дет, а? – в пятидесятый раз задавал он вопрос.
– Неизвестно, – сухо отвечал Скала в пятидесятый раз. – Прогнозная модель отсутствует.
– Так п'строй!
– Сеть перегружена.
– Брешешь. Если б была п'р'гружена, ты бы сейчас прав-во и лево путал.
– Рекомендую сеанс психотерапии для обратной персонализации.
Коннор собрался послать Скалу вместе со всей психиатрией куда подальше, но тут на экранах мигнул запрос связи. Он рванулся к панели. И обнаружил, что только-только поднял руку и начал разворачиваться. Черт побери, его разум словно находился за стеклянной стеной, отделившей его от тела.
– С-скала!
– Дельта, это Чарли, прием, – зазвучал голос сержанта Аллена.
– Чарли, это Дельта, прием.
– От нас все-таки идет загрязнение, – сухо сказал сержант. – В допустимых пределах, но есть.
– Чарли, вас понял.
– Тктчн! – наконец справился с языком Коннор.
– Коннор?
В конце сержант сделал короткий вдох, и Коннор понял, что вопрос вырвался у него сам собой.
– Да, сэр, – медленно и тщательно выговорил он. – На посту, сэр.
– Цел, сынок?
– Слегк-ка заикаюсь, сэр.
– Это у нас лечат! – бодро сказал сержант. – Особенно хорошо электрошоком! Альфа, Браво, связь разрешаю.
Мостик наполнился шумом голосов. На мгновение Коннор растерялся: голоса слились в пугающий треск помех, однако он сделал усилие – и все встало на места.
– Как твои мозги? – заботливо интересовалась Норт. – Много ли нейронных связей потрачено на подвиг?
– Первый в истории человек и интернет! – шумел Маркус. – Лютер, записывай для прессы! Мы выйдем в топ новостей!
– Не первый, – солидно возражал боевик. – Феномен распределенного сознания описали еще в двадцать седьмом при экспериментах с депривацией.
– Кон, а Кон, слышал ли ты глас Господа нашего? – докапывался Ральф. – Он продиктовал тебе код доступа в рай через задний проход? Не жмись!
– Наконец-то у нашего холодильника внутри появилось что-то тепленькое, – радовался Гэвин. – Я бы сказал, что кипящий мозг, но кто знает, вдруг там вместо мозга уже гаспачо? Коннор, что скажешь?
– Я тоже рад узнать, что вы не превратились в суп из мидий, – обстоятельно ответил Коннор. – Надеюсь, что...
В динамиках громко щелкнуло, и на экране появилась четвертая иконка.
– Бэрроу, говорит "Айова", – чисто и ясно прозвучал чей-то голос. – Кто анонсировал суп из мидий?
favicon
avito.ru
Перейти
Пятнадцать минут спустя произошли два значительных события: субмарины преодолели последнюю милю, а Коннор героически преодолел спуск по лестнице. От подъемника он отказался во славу физических упражнений. Чтобы произвести на боевых товарищей нужное впечатление, он потребовал от Скалы реквизита: винтовку Ральфа и наушники эхолокации.
На винтовку Маркуса руки тоже чесались, но Коннор трезво предположил, что сейчас еще и ее не потянет. Он с трудом справился с натягиванием куртки, куда уж вешать на себя тяжелое оружие. Стеклянная стена не желала уступать, и себя самого приходилось перетаскивать насильно. Скала кочевряжился, вместо реквизита предлагая свинцовый гроб для защиты от радиации, но потом все же подчинился прямому приказу и нацепил наушники на Коннора. Однако из вредности включил прослушивание, и теперь Коннору то и дело бубнило в уши движением океанских вод, гонимых всплывающими субмаринами.
С "Айовы" уже кратко отчитались, что у них все неплохо, если не считать раздавленной носовой части и затопления трети корпуса. "Главное, реакторы фонят, но держат", – оптимистично сказала первый помощник Нильсен.
Коннор спустился на причал одновременно с появлением мокрых гладких макушек из ледяной воды. И от этого вида, невзирая на царящий в гроте сырой холод, сделалось так хорошо, что даже ледяной воздух, втекающий в ноздри, показался каким-то особенно живым. Макушки все поднимались, и Коннор с некоторой оторопью сообразил, что не видел сами субмарины при погружении. Тогда ушли только люди, а теперь возвращалась вся мощь технического микрофлота ВМС США.
– И где они торчали до этого? – вслух озадачился он, выдыхая пар.
– Уровнем ниже, – тут же отозвался Скала. – В инструкции написано.
– Ник'му нельзя верить, даже инструкциям, – отбрехался Коннор. – И долго они еще будут всплывать? А ты не з'мерзнешь?
– Четверть часа продержусь, – почти по-человечески хмыкнул андроид.
Дальнюю связь уже выключили, а обычная локальная сеть на отряд еще не поднялась. То ли ее не пропускали толстые стены, то ли Скала не врал насчет собственной перегрузки. Если бы Коннор мог, сейчас обязательно устроил бы парочку бесчеловечных экспериментов, чтобы выяснить, насколько андроиды бывают инвалидами. Увы, сейчас в зачете побеждал он. По совокупности ковыляний, потери равновесия и то и дело плывущего зрения. Последнее раздражало особенно сильно. Это Коннор про себя называл эффектом старого потолка в старом авто. В ретротачках потолок иногда затягивали перфорированной кожей, и если смотреть на него не совсем в упор, то узор мгновенно начинал расплываться. После попойки это способно было вызвать приступ блева. Поэтому Коннор старался не бухать во всяком олдскуле.
Мокрые туши субмарин наконец остановились. Вода продолжала яростно плескаться о причал, и Коннор чуть отступил. Вода плеснула снова, уже сильнее – и посреди образованного субмаринами треугольника начал медленно и величественно подниматься корпус "Айовы". Коннор попробовал присвистнуть, но губы не сложились нужным образом. Неживой свет прожекторов обливал подлодку жидким глянцем.
– Необъяснимая гигантомания налицо, – ожил Скала. – Страшно подумать, размеры чего компенсировал ее конструктор. Ха. Ха. Ха.
– Сто двадц'ть человек экипажа, – машинально ответил Коннор. – О-о.
Из воды поднялась поврежденная часть. Вся носовуха была изжевана и обезображена. Едва вода начала стекать, в разрушенном корпусе немедленно что-то заискрило. Док наполнился шумом неисправных механизмов. Башенные надстройки резко завертелись и так же резко остановились. Коннор с трудом поднял руку и помахал, едва шевеля уже подмерзшими пальцами. Выглядело несусветно глупо, но надо же было как-то поприветствовать чудом спасенную подлодку.
Отчасти он даже порадовался своей деперсонализации, иначе с него сталось бы сейчас не только махать, но и орать, и порываться взбежать на одну из субмарин и кого-нибудь оттуда силком достать для приветственных объятий.
Словно подслушав его, субмарины почти синхронно открыли люки. По мокрым корпусам прокатились блики от этого движения. Коннор потянулся поправить сползавшую винтовку. Не успел, и она съехала на локоть и преступно бахнула прикладом об пол. Из люка вылез чрезвычайно взъерошенный Ральф, внезапно оказавшийся очень маленьким на фоне громадины "Иглы".
– Так! – с ходу завопил он. – Я все вижу! Пес сарацинский, ты зачем взял мою крошку?! Эк-к!
Его пихнули в спину. Ральф выскочил на мокрую палубу, поскользнулся, взмахнул руками и помчался вперед, ловя равновесие. Норт торжественно ступила на свободу, перекинула косу с одного плеча на другое и выкатила грудь колесом. "Айова" загрохотала.
– Спасательная миссия завершена! – рявкнула Норт – Привет, дежурный!
– Привет! – крикнул Коннор.
Голос показался еле слышным на фоне шума, издаваемого "Айовой", но большего связки выдать не могли. Знакомые фигуры появлялись одна за другой, и Коннор позволил себе глубокий сентиментальный вздох, породивший очередное белое облачко. Сержант Аллен начал торжественный спуск.
– Эй, киберковбой! – заорал Гэвин. – Нужен сувенир с морского дна?
Коннор опять помахал. На самой отдаленной субмарине Маркус успел сделать серию стремительных селфи.
– Всем сдать кровь на радиомаркеры! – громогласно объявил сержант. – Обмундирование тоже сдать согласно инструкции по радиационным контактам!
"Канал открыт", – сообщил Скала где-то у Коннора между ушей.
"Ну наконец-то!"
"Ведро! Что так долго?"
"Ты, взрывало, ты мне, что ли, радиации притащить решил? – возмутился Коннор. – Еще б антителами поделился!"
"Ты давай срочно рассказывай, что вы сделали с этим кальмаром-переростком!" – забушевал Маркус.
"Айова" качнулась и торжественно разверзла люк. Успевшие добежать до Коннора Норт и Ральф развернулись к гиганту. Ральф хлопнул Коннора по плечу и подхватил винтовку.
"Антитела я могу передать только половым путем", – внес ясность Гэвин.
Сержант Аллен стремительно шагал по причалу, и сам Гэвин вежливо держался на полшага позади него.
"Конечно же, взломали, – распустил перья Коннор. – Удаленный доступ, дешифраторы, все как положено".
"И как рядовой Рид не помер от натуги, стараясь соблюдать приличия рядом с командованием? – ханжески вопросил Ральф, вешая на себя свое сокровище. – Чудо господне, не иначе".
Из люка "Айовы" начали выходить люди. Над рубкой задрожал воздух, и прямиком над радарной башенкой спроецировался звездно-полосатый флаг.
– Стройся! Смир-рно! – скомандовала Норт.
Коннор оказался замыкающим. Маркус ускорил шаг. Лютер застрял у причала, вглядываясь в воду. Сержант Аллен промаршировал к отряду, прошел вдоль крохотного строя и возглавил его, расправив плечи. "Айова" продолжала выгружаться. Гэвин пихнул Коннора плечом, оскалился и подмигнул.
"Без поцелуев", – мгновенно сказал Коннор.
"Как сказало бы наше ведро – ха. Ха. Ха."
"Я говорю не так, а – ха. Ха. Ха", – влез Скала.
"Он еще будет меня учить!"
Коннор свел брови по стойке смирно, чтобы не начать блаженно ухмыляться. Маркус перешел на бег, выдыхая пар. На ходу он элегантно перескакивал какие-то неразличимые взглядом препятствия. Лютер почесал в затылке и полез в карман. Достал оттуда смарт и зачем-то нацелился им в воду.
favicon
avito.ru
Перейти
"Рядовой Андроников! – тоже среагировал сержант. – Бе-егом!"
Лютер вскинул голову и вздрогнул всем телом, а потом сорвался с места.
"Так точно, сэр!"
Палуба "Посейдона" заполнялась народом.
"Интересно, они в три ряда встанут или в четыре? – задумчиво протянула Норт. – А если в четыре, то начнут ли задние падать?"
"Рядовой Фаулер, зачем на тебе эти идиотские наушники? – прицепился сержант. – Снять!"
Коннор начал очень медленно поднимать руку к голове. Гребаная деперсонализация мешала контролировать движения, и мозг упорно считал, что Коннор не имеет никакого отношения к действительности, расположенной за незримой стенкой. Он успел дотянуться до шеи, когда флаг над башенкой вздрогнул и брызнул помехами. В наушниках взорвался пронзительный писк. Все существо Коннора содрогнулось от этого сверлящего звука. Слишком громко, чересчур, слишком сильно!
"Айова" качнулась, волна ударила в причал, и люди на палубе отчаянно замахали руками, восстанавливая равновесие. Лютер все еще бежал, Гэвин сбоку что-то выкрикивал, а Коннор уже увидел, как вода между "Айовой" и причалом взбухает мутным пузырем. "Иглы" тоже закачались – каждая в своем ритме, словно их толкала не волна, а что-то совершенно другое.
Пузырь лопнул, и из него выстрелило сверкающее блестящее нечто. Длинная лента, двигающаяся быстрее мухи. Но за своей стеной Коннор сейчас видел и осознавал происходящее ничуть не медленнее.
И он не мог ничего с этим сделать. Стеклянная преграда заботливо и прочно защищала его, не позволяя вырваться. Лента взметнулась еще выше и крутанулась. Ловя глазами траекторию полета, Коннор уже посчитал, куда она ударит. И ударил сам. Невидимыми ладонями в стену. Собственное тело ощущалось как нелепая лишняя оболочка. Горло онемело: он не мог открыть рта, не мог закричать.
Призрачные кулаки обрушились на стену, и она отбросила его назад. Внутренний Коннор едва устоял – и снова кинулся вперед. Влепил ногой с разворота – и снова стена спружинила. Физическое тело покрылось испариной. Кислород стремительно расходовался с каждой наносекундой. Внутренний Коннор врезался в стену плечом с разбегу. Лента по широкой дуге неслась к причалу. Стена невозмутимо стояла как прежде. Коннор вцепился в нее скрюченными пальцами, откинулся назад – и со всей силы вмазал лбом. И снова, снова и снова. Стена испуганно вздрогнула. Перед лентой дрожал воздух, взрезаемый острой кромкой. Исходя беззвучным криком, отделенная душа рядового Фаулера колотилась в преграду. Лента на лету скрутилась петлей. Стена брызнула кровавыми трещинами.
– Люте-ер!!!
Боевик пересек траекторию движения ленты, и она хлестнула наискось. Остатками ускоренного зрения Коннор увидел, как бешено вспыхивает скин, а потом Лютера вздернуло в воздух. Лента молниеносно развернулась и шваркнула пойманной добычей по причалу наотмашь. С чудовищной легкостью поднялась и ударила снова.
Под водой раздался глухой то ли стон, то ли рев, "Айова" вздрогнула и резко накренилась. Кричащие люди посыпались в воду. Выдираясь из собственной шкуры, Коннор рванул с места, едва не сбив с ног Гэвина.
– Огонь, огонь! – ревел сержант за спиной.
Мокрый ледяной камень грохотал под ногами. "Штайр" разразилась оглушительной чередой коротких выстрелов – прямо в воду, к основанию ленты. Мимо промелькнула стремительная пригнувшаяся тень. Норт оттолкнулась от обрешетки, выворачивая суставы, ее скин сверкнул мертвенно-белым, и она взвилась в воздух почти на десяток футов. Прямо в полете ее правая рука провернулась, как в шарнире, Норт выхватила "Зауэр", и тяжелый матовый ствол изрыгнул сплошную очередь. Полетели искры, раздался визг рикошета. Норт приземлилась на три конечности, лента судорожно ударила о причал снова – и взлетела в высоту. Коннор сдернул собственный пистолет, вскинул обе руки и принялся бить в одну точку – на три сегмента ниже безжизненно повисших рук Лютера. "Айова" издала отчаянный болезненный рев, и воздух в каверне задрожал. Снова загрохотали выстрелы, теперь сбоку. Норт заменила магазин, и еще один "Зауэр" присоединился к яростному отпору. Секундой позже все стрелки, кроме Ральфа, сосредоточили огонь в одной точке. Теперь полетели не только искры, но и клочья металла, какие-то куски, бледно-зеленые фосфорические брызги…
"Штайр" продолжала долбить разрывными под холодное одеяло воды.
Пистолет Гэвина замолчал, Коннор зацепил краем глаза движение, и мозги услужливо напомнили – этот характерный жест, резкий поворот одной кисти над другой...
Гэвин стартовал с места на третьей крейсерской. Промчался по мокрым решеткам, пригибаясь, рухнул набок, подкатываясь к самому краю причала – и взмахнул рукой еще более знакомым питчерским приемом. Катнулся в сторону, сворачиваясь в клубок и закрывая голову руками.
– Но-орт!
Его вопль растворился в диком грохоте. На два фута выше воды лента-щупальце взорвалась. Глаза резануло магниевой вспышкой, но Коннор все равно увидел, как бешено вскидывается металлическая плеть, и как распускаются кольца, сжимающие Лютера. Норт прыгнула с места вверх, почти сливаясь с ослепительным сиянием. Лента опрокинулась, завиваясь в обратную сторону. Лютер врезался в Норт, и оба рухнули на причал.
Лента втянулась в воду, взбивая кипящие валы. Винтовка Ральфа ударила еще раз и умолкла.
Коннор рванул вперед. Зрение не успевало за движениями тела. Вот он начинает бежать, а вот уже падает на колени и скользит по мокрому и невыносимо холодному оставшиеся пять футов.
– Лютер! Норт!
– Акх-хаа...
Норт открыла глаза. Сияющие белым руки стиснулись поперек груди Лютера. Ледяной ступор точно так же стиснул самого Коннора. Он прекрасно знал, что такое осколочные ранения, как выглядит человек, наступивший на мину, что делать с ожогами и оторванными конечностями, но...
Он рванул ворот куртки боевика. Застежка треснула и разошлась. Футболка под ней была совсем обычной, край скина, доходящий до шеи, тускло мерцал красноватыми прожилками. Коротко стриженая голова промокла от крови. Рядом снова застучали ботинки, и в дюйме бухнулся на колени Гэвин. "Айова" зарычала. Сквозь машинные звуки прорывались какие-то выкрики, и больше не было слышно сержанта. Внутренняя связь молчала наглухо.
– Рядово-ой! – захрипела Норт. – Оказать первую помощь!
Коннор выхватил из подсумка плоский и тоже пугающе холодный футляр аптечки. Стена рассыпалась без остатка, он снова владел своим телом, и все-таки ему казалось, что он делает это слишком медленно. Разноцветные шприцы чуть не высыпались, он подхватил их и, не думая, один за другим начал вгонять прямо в открытую шею Лютера. Поршни входили в пластиковые тубы, Коннор отшвыривал опустевшие цветные трубочки, и когда шприцы закончились – ничего не изменилось.
– Эй! – Маркус, мокрый с ног до головы, отплевывающийся от воды, выскочил словно из ниоткуда. – Он жив?! Что ****ь... Что...
Он поперхнулся, явно не в силах подобрать слова. Ральф возник у него за плечом, словно тень. Шрам полыхал темно-фиолетовым на бумажно-белой щеке, губа вздернулась в оскале, уголок глаза поехал вниз.
Вода захлестывала причал, "Айова" ворочалась и содрогалась, и до окутанного паникой мозга наконец дошло, что субмарина включила винты или вроде того. В ограниченном пространстве дока они погнали воду все усиливающимся потоком.
favicon
avito.ru
Перейти
– ****ь! – зашипел Гэвин и схватился за ремень Лютера. – Подтекает!
Коннор бросил стремительный взгляд. Гэвин разодрал куртку Лютера снизу, рванул ремень и обеими руками растащил футболку и штаны. Пальцы у него сделались красными и блестящими. Казалось, что в могильном холоде грота от них тоже парит.
– Скин лопнул, – почти зарычал он. – Сука!
– Дыши, дыши! – снова захрипела Норт. – Ну же!
Лютер открыл глаза. Маркус всей ладонью прихлопнул рот и, кажется, даже укусил себя за пальцы. Лютер глубоко вдохнул.
– Кха... чт...
– Тихо! – зарычала Норт. – Сейчас мы тебя вытащим!
"Айова" застонала, послышался глухой удар, и в голове у Коннора неожиданно полыхнуло. Причал под ногами словно накренился градусов на шестьдесят. Коннор вцепился в решетки. Зрение поплыло.
В кривящемся и раскачивающемся мире Маркус схватился за задницу, а потом начал стремительно сдирать с себя истекающую водой куртку. Ральф у него за спиной развернулся к "Айове", вскинул винтовку и опустился на одно колено, прикрывая группу. Гэвин присоединился к раздеванию. Содрал с пояса собственную аптечку и швырнул ее куда-то в район колен Коннора. Борясь с ужасающим ощущением, что сейчас все вокруг схлопнется, Коннор стащил куртку, содрогаясь от холодных объятий воздуха бросил ее Маркусу, а потом разодрал упаковку аптечки и вытянул очередную горсть шприцев.
– Я хотел сказать... – выдохнул Лютер. – Что мне так... стыдно было обманывать, но...
– Чего? – вытянула шею Норт. – Говори, говори, не спи! Где мои носилки, пидоры?!
– Моя... супруга...
– Да-да! Не вздумай тут умереть! Иначе миссис Андроников отрубит нам головы!
Запах сырости перемешивался с запахом крови. Коннор методично израсходовал вторую партию шприцев и сквозь барабанные удары в голове приказал себе не блевать. Мир мог схлопываться сколько угодно, но он был занят. Форма Лютера неумолимо пропитывалась кровью. Гэвин снял с себя еще и футболку и решительно прижал ее к ране.
– А-а!
Маркус, в бешеном темпе вязавший "колыбельку", вздрогнул. Гэвин оскалился совершенно безумно. Лютер оборвал собственный крик, втянул воздух и повернул голову.
– Она... Ее нет... и не было...
– Что? – повторила Норт тем же приказным голосом. А потом вздрогнула. – Что?
– Мне так стыдно... что я не говорил вам... Она ненаст... ненастоя-а...
– Ничего, – Норт одними глазами показала Коннору в сторону разодранной аптечки. – Нормально! У каждого свои тайны! Да?
– Да! – надтреснуто сказал Маркус. – Конечно! Я, например, стрелял в побочные цели!
– Я вам... завидовал, – выдохнул Лютер. – Когда вы все... вместе. Но уже не мог... сознаться…
Когда он говорил, пара от дыхания уже почти не было.
– Коннор! – зашипел Гэвин.
Он резко убрал руки, Коннор машинально тут же прижал футболку, и Лютер опять застонал. Гэвин нырнул куда-то в сторону и секунду спустя оказался рядом с Лютером. В ладони он сжимал знакомый смарт.
– Слышь, ниггер! Если ты тут подохнешь, я позвоню твоей жене, понял! Я скажу ей, какой ты черножопый трус и мудак! Что ты сдох как собака, понял!
Залитое кровью лицо искривилось. Лютер ощутимо вздрогнул и пошевелился.
– Лежать, лежать! – зашипела Норт. – Маркус!
– Почти!
– Где эта хренова железяка? – Норт оглянулась. – Черт побери!
– Я уже почти набрал номер, – угрожал Гэвин. – А ну, дай сюда палец! Вот, щас я разблокирую!
– Маркус! Гони свою аптечку! – приказал Коннор.
– Ты рехнулся? – Маркус не поднимал взгляда от "колыбельки".
– Он здоровый, ему даже двух мало!
Смарт в ладони Гэвина засветился разблокированным экраном.
– Гх-э-эв...
– Ага! Нашел! Вот он, номер, Сибилла, любимая... Ха-ха, сопливые нежности какие! Все, я ей звоню!
Маркус сдернул свой кит и метнул точно Коннору в протянутые руки. Футболка на животе Лютера набухала темным. Коннор с механической тщательностью отобрал третью пачку шприцев. Пальцы вконец замерзли. Лютер захрипел, закатывая глаза так, что зрачки почти исчезли.
– Хола! – торжествующе сказал Гэвин. – Миссис Андроников? Вам звонит анонимный доброжелатель!
На борту дрожащей от натуги "Айовы" начали появляться высокие угловато двигающиеся фигуры. Они стремительно прыгали в воду. "Мирмидонцы" или "Троянцы" – автоматически определил Коннор. Узнаваемые ребята, еще со времен Кубы знакомые.
Он всадил голубой шприц в напряженную шею и нажал на поршень. И внезапно голова взорвалась такой болью, что на мгновение все вокруг сделалось плоским и белесым. Он не удержался от стона.
– Говорят, вы замужем за одним типом, которого мы хорошо знаем, да? – продолжал Гэвин.
– Скаа-алааа! – во всю мощь заорала Норт.
– Отцепись от него, – еле ворочая языком, велел Коннор, сдерживаясь, чтоб не орать самому. Пустой шприц покатился по решеткам. – Будь я проклят, если он сейчас не пытается удержать эту штуку!
– Что?
Коннор постучал себя по лбу.
– Я его слышу.
По лицу Норт скользнуло непонимание, сменившееся почти судорожным просветлением, и она резко кивнула. Лютер снова захрипел, в уголках губ проступила пена.
– Мне есть, что рассказать вам об этом парне! – лучась злорадством, рявкнул в трубку Гэвин.
– Сто-ой!..
Лютер вскинул руку. Застыли все. Гэвин медленно отнял смарт от уха и протянул, развернув экраном к Лютеру. Коннор даже разглядел лицо на экране. То ли из-за угла зрения, то ли из-за того, что это была всего лишь анимация, миловидное лицо слегка плыло. И он не видел счетчика секунд, которые показывали длительность звонка при соединении абонентов. Словно это был звонок… в пустоту.
– Лютер? – сказал женский голос.
– Раз, два, три, раз, два, три, – шепотом бормотала Норт, прижавшись щекой к шее Лютера, отсчитывая пульс. – Ну же, ну же...
– Извини, – сказал Лютер. – Я что-то... заврался... Честное слово, я не... хотел. Они отличные ребята... Можно... Я с ними останусь?
– Конечно, дорогой, – улыбнулась анимация.
Лютер потянулся еще немного – и ткнул на иконку сброса звонка. Анимация погасла. Лютер уронил руку. Веки опустились. Глава 33. Техосмотр по контракту
9 сентября 2021 г., 19:00
kion.ru
– Люц! – зарычал Гэвин.
– Тихо! – гаркнула Норт и на мгновение аж задохнулась. – Раз два, три... раз, два, три... стабилен! Носилки!
Вода в бухте закипела, озаряясь мертвенными электрическими зарницами.
– Готов! – Маркус швырнул "колыбельку" и упал на колени рядом с распластанными телами. Ральф развернулся, навесил винтовку за спину, рывком протащил себя вперед и схватил боевика за ноги. Еще три пары рук нырнули под Лютера с разных сторон.
– На раз-два – взяли! – скомандовала Норт.
Девятый отряд сократился сразу наполовину: Норт впряглась в "колыбельку", Маркус присоединился, и оба уволокли боевика с такой скоростью, что могли бы позавидовать андроиды.
Хотя завидовать было некому: "Троянцы" до сих пор были заняты нарезанием врага на мелкие части, а персональный андроид девятого отряда и вовсе отрубился. Когда оставшиеся "девятки" метнулись к сержанту, тот, уже мокрый с головы до ног, как раз накрывал Скалу собственной курткой.
– Живой? – только и спросил тогда Гэвин.
– Без понятия! – рявкнул сержант. – А теперь все в воду!
Оставалось возблагодарить скин в очередной раз. С ним нырять в ледяной океан было гораздо удобнее. Утопающие и замерзающие точно не отказались бы от подобного.
Рычащая от боли "Айова" притулилась к причалу, словно раненый кит, к чьему брюху присосался нежеланный и опасный гость. Одну из субмарин снесло в сторону и притерло к стене так, что было очевидно – погружаться она сможет не скоро. Оставшиеся две спаслись чудом. Половину причала захлестывало водой, и свободное пространство между кораблями то и дело вскипало бурунами. Часть "Троянцев" и "девятки" вытаскивали из воды людей, экипаж "Айовы" срочно снимался с борта. Коннор стоически запретил себе подсчитывать, когда уровень радиационной протечки превратится из "терпимо" в "необратимо".
Целую вечность – а точнее, тридцать пять минут – спустя "Айова" наконец-то перестала раскачиваться. "Троянцы" выбирались на причал, таща за собой какие-то бесконечные мотки взблескивающих металлом отростков. Недоутопленные члены экипажа перемешивались с ранеными, четыре медика успели развернуть крохотный полевой госпиталь и заняться самыми тяжелыми.
Спасители ядерных подлодок сидели вокруг Скалы и тряслись от холода, пробравшегося сквозь скины. Коннор чувствовал, что голова уже просто не варит. То же самое светилось в глазах Ральфа и Гэвина, поэтому вся надежда была на однозначные ясные приказы от командования.
Командование яростно пыталось заставить работать визор, матерясь сквозь зубы.
– Сэр! – наконец обратился Гэвин и сплюнул на причал. – Сэр, есть предложение!
– Слушаю!
– Написать жалобу в конструкторский отдел, – прохрипел Гэвин. – Жопа промокла, сэр, скин испытание не прошел!
Сержант вскинул голову и уставился на Гэвина абсолютно стеклянным взором.
– Смир-рна! – гаркнул кто-то в районе госпитальной суеты.
Коннор метнулся взглядом по доку. Андроиды уже успели построиться, люди тоже поднимались. С подлодки на сушу ступила женщина в капитанских погонах. На ходу она не прекращала раздавать команды, направляясь прямиком к "девяткам". Сержант дернул плечом, и сидевший на корточках в режиме передышки отряд мигом вскочил. Руки сами потянулись застегнуть куртку и нащупали пустоту. Хоть и в скине, но Коннор чувствовал себя не очень без полного комплекта одежды.
– ...обеспечение полного контроля! – женщина остановилась перед ними. – Капитан ВМС США, арктическое звено два, Хлоя Тьюринг!
Коннор машинально отметил, что выбившийся из-под пилотки светлый локон прилип ко лбу, а глаза сухо поблескивают – капитану явно пришлось нелегко.
– Сержант спецподразделения пехотных сил США, Джошуа Аллен! Отряд номер девять!
Девятый отряд щелкнул мокрыми ботинками. Обменявшись приветствиями, командиры опустили руки, и Хлоя протянула ладонь.
– Благодарю за службу, сержант.
– Для меня было честью помочь вам, мэм.
– Это? – Хлоя движением подбородка указала на Скалу.
– Андроид SQ800. Благодаря ему мы вышли на ваш след, мэм.
– Интересно, – Хлоя перевела взгляд на остальных. – Бойцы, благодарю вас за проявленную храбрость и выполнение своего долга!
– Да, мэм! – рявкнули три голоса.
Коннор козырнул с такой силой, что в голове заболело – прямо там, где сидела горошина. Скала в своих последних усилиях изрядно всковырнул ему мозги. А ведь это еще предстояло проговорить с психиатром. Коннор чуть не застонал.
– Первым делом – дозу радиопротекторов, – распорядилась капитан. – Медики знают, что делать. Мои люди установят циттербиевый щит по всему периметру, мы ликвидируем загрязнение. Сержант, следуйте за мной, необходим полный доклад и ваша консультация.
– Так точно, мэм.
Снова пальцы взлетели к вискам – и капитан Тьюринг стремительно двинулась по причалу в сторону командного центра. Медики уже перестроили всех способных стоять в шеренги и деловито прокалывали каждого. Коннор успел автоматически прикинуть, какая должна быть доза для тех, кто хватанул ее прямо на ходу, и нахлынувшее беспокойство тут же смыло эту мысль. Сержант уже развернулся.
– Сэр! – шепотом взвыл Коннор.
Сержант обернулся через плечо.
– Не говорите ей про rA8, сэр, – быстро сказал Коннор. – Скала обратился напрямую к той херовине, которая пыталась сожрать "Айову", и, как я понимаю, к тому, что за нами приплыло, он тоже обратился.
– Вряд ли стоит рассказывать, что мы такое умеем, сэр, – согласился Гэвин.
Сержант яростно наморщил переносицу, а затем одернул печально обвисшие полы куртки. Ральф перестал пытаться проверить, не затекла ли в "Штайр" вода. Шеренги к медикам быстро сокращались. Уколотые протектором переходили на бег, словно им всаживали еще и стимуляторы.
– Дичь вытворяет андроид, а шкуру снимать будут с меня, – грозно сказал сержант. – И за какие грехи я возглавил этот отряд?
– Благословением господним, сэр! – осторожно возмутился Ральф. – Вы нам были посланы свыше!
– Не пытайся имитировать рядовую Элмерз! – закатил глаза сержант. – На укол шагом марш! И наверх, смотреть, чтобы на одного в отряде не стало меньше!
– Так точно!
Каверна снова наполнялась шумом, но на этот раз – привычными человеческому уху звуками деловитой суеты.
– Интересно, что такое циттербиевый щит, – пропыхтел Гэвин, на бегу почесывая плечо. – Сука, жжется-то как!
– Я читал, – так же пропыхтел Коннор, – это поглотитель радиации... какие-то редкие металлы с какой-то органикой... Выдерживают девятисоткратное облучение, вроде.
– Кратное чему? – неожиданно заинтересовался Ральф.
– Понятия не имею!
– Ну в нашем случае точно выдержит, – мрачно выдохнул Гэвин. – Было бы больше девятисот, мы бы уже превратились в лужицы протоплазмы.
И снова почесался, вызывая у Коннора почти неконтролируемое желание повторить за ним. После радиопротектора под кожей словно поселилась стая разозленных муравьев. Они беспокойно бегали туда-сюда и произвольно жалили. Даже на лице то и дело вспыхивали раскаленные точки. Особенно доставалось нижней губе: Коннор уже раз двадцать облизнулся в попытке охладить горящее чувство. Впрочем, один плюс от этого был: в мокром скине уже не было холодно, более того, казалось, что из-под него вот-вот повалит пар. В такой же мокрой горячей ладони Коннор крепко сжимал три тонких шприца. Почему-то он думал, что полуторке и здоровяку нужно больше, чем обычным людям, но медики сверились с профайлами и выдали обычную дозу.
Серый бетонный пол под ногами пятнала цепочка кровавых следов.
– Какой план? – Ральф вырвался вперед. – Дальше косплеим неадекват?
– Да пошло оно все на хер! – захрипел Гэвин. – Я сейчас и без косплея готов головы отрывать!
Коннор на ходу вытащил из кобуры "Зауэр". Он сам не помнил, как скидывал обвес перед первым прыжком в бухту, все произошло без участия мозга. В спецификации была прописана водонепроницаемость, но вряд ли пистолет топили в Северном Ледовитом океане, да еще и в воде, загрязненной хер пойми чем – от радиации до останков киберкальмара-убийцы.
Вооружился не только он. Ральф знакомо переместил "Штайр" – Коннор уже давно запомнил, что из такого положения снайпер легко падает плашмя и начинает стрелять почти без задержки. Гэвин тоже достал пистолет.
Прошла еще минута стремительного бега.
Приоткрытый шлюз замарала кровь, и Коннор против воли вздернул губу. В "Обсерватории Бэрроу" имелась на удивление отлично оснащенная медчасть. Когда они ее нарыли еще сто лет – несколько дней – тому назад, Нарчадулли пояснил, что из-за удаленности от Большой Земли они держат самый настоящий автономный госпиталь, роботизированный по максимуму. И рассказал поучительную байку о мистере Рогозине, который больше семидесяти лет назад в антарктической экспедиции вынужден был сам себе удалять аппендикс. "Мы не мистер Рогозин, – закончил тогда Нарчадулли, – мы слабы и хотим полный стационар в случае чего".
Коннор очень надеялся, что сейчас Лютер находится в этом напичканном технологиями госпитале. Ведь Норт наверняка бы сообщила им, будь что не так...
Правда, она не могла сделать этого без Скалы.
– Твою мать, – прошипел Гэвин, тоже кривясь так, словно его пытали электротоком. – Я хочу убедиться, что этот сукин сын в порядке! Слышь, Кон, что он там бредил про ненастоящую?
Они проскочили шлюз и оказались в другой реальности – воздух был гораздо теплее и суше. Наверное, на самом деле здесь все еще было холодно и сыро, но в сравнении с проходом на субокеаническую базу – словно тропики.
– При чем тут я?
– Ты ж специалист!
– Во-первых, здесь не ловит Старлинк. Во-вторых, я специалист по технике, а не по психике!
На развилке капли поворачивали вправо, отмечая багровую дорожку, и вся группа повернула туда же.
– Да ну? А кто ставил асоциальные эксперименты?
– Не хочу вам мешать, – заметил Ральф, поймавший второе дыхание и потому говоривший вполне свободно, – но Господь порицает срач у одра больного.
– Заткнись! – хором прозвучало в ответ.
Коридоры словно вымерли. Отряд миновал уже вторую развилку – и все еще никого.
– Вижу!
Гэвин обогнал всех и спринтерски рванул к двери, помеченной красным крестом. Капли уходили под нее. На ходу он развернулся плечом, вскидывая пистолет к лицу, заодно пригнулся – и пошел на таран. Ударил дверь всем телом, та распахнулась, и подрывник кувырком ушел вправо, открывая путь группе поддержки. Коннор рванул влево, а Ральф предсказуемо нырнул головой вперед.
– Чисто! – мгновение спустя бросил он и поднялся на колено. Потом и вскочил на ноги.
Коннор машинально прикинул, чего ему стоило проделать этот фокус с двадцатью фунтами металла и пластика в руках, – и проникся уважением.
Норт Элмерз обернулась к ним от чего-то, в чем мозг Коннора нервно увидел анатомический стол для трупов. Под ним валялись окровавленные тряпки. С одной стороны были видны беззащитно голые ступни с бледно-розовой подошвой. С другой склонился Маркус. Над столом что-то двигалось, какой-то миллиард металлических штук, до одури напомнивших те, что напали на "Айову".
– Ну! – душераздирающе спросил Гэвин.
Напряженная морщина на лбу Норт чуть дрогнула – и расслабилась. Из-за ее плеча испуганно выглянул то ли фармацевт, то ли химик – Коннор так и не запомнил, кто тут чем занимался. Под его левым глазом медленно формировался роскошный синяк.
– Стабилен – осклабилась Норт, поднимая большой палец.
* * *
Секретность прибытия "Айовы" провалилась процентов на пятьдесят. Часть пострадавших пришлось перебазировать наверх, а это означало как минимум вопросы у населения обсерватории.
Немножечко войдя в прежнюю роль, "девятки" взялись разъяснять, что если кому-то что-то кажется – то только кажется. И если слишком громко об этом рассказывать, то можно внезапно провалиться под лед прямо посреди освежающей прогулки.
Угрожая бледному и растерянному персоналу станции, Коннор не чувствовал ни малейшей крупицы жалости. Здесь действительно происходила херня, и весь сраный городишко и вся обсерватория что-то скрывали. Разбираться с этим у девятого отряда не было полномочий и возможности, но он надеялся, что теперь-то всех тут прижмут за хвост и заставят выложить правду. Коннор бы даже желал, чтобы эту правду выпытывали иголками под ногти.
Хотя бы потому, что Гэвин принес в кармане кусок лавкрафтианского монстра, и Маркус не поленился сунуть его в микроскоп. И там опять были следы органики.
Через час наверх явился взмыленный сержант вместе с "Троянцем", тащившим на себе Скалу, выдал краткий план действий и снова скрылся в недрах субокеанической базы. Скалу "Троянец" прислонил к стенке и тоже отступил на подземные позиции.
Согласно плану весь персонал согнали в один из кубиков и нахер повырубали всю связь. Коннор порылся в системах слежения, настропалил их реагировать на малейшее мельтешение в округе, и отряд разбежался по постам. Очень злая Норт взяла на себя почетную обязанность следить за персоналом и помогать им правильно отправлять регулярные отчеты на Большую Землю.
Только когда все разошлись по точкам, вооружившись рациями, Маркус рискнул сообщить мужской части отряда, что очень не завидует тем, кто остался под надзором рядовой Элмерз. Вообще он сказал "им кранты" и еще что-то про равенство всех перед ликом Немезиды, но Коннор учил себя мыслить позитивно. Иначе можно было поехать крышей, вскидываясь на каждое замеченное камерами движение. А этого движения было немало, словно все окрестные механические вы****ки решили подобраться поближе и принюхаться.
Пару часов спустя Коннора накрыло отходняком от мозголомки, и он принялся рожать гипотезы одну за другой, скрашивая ими тревожное дежурство. Когда он добрался до мысли об изнасиловании подлодки сложным механизмом с целью организовать новую гибридную форму искусственной жизни, каковую подлодка и воспроизвела на свет в удобной для гнездования бухте, его наконец хором попросили заткнуться. И рот открывать только в случае появления целей на горизонте.
Стрелять не пришлось, но ночка вышла длинной.
Десять часов спустя на крошечный аэродром "Обсерватории Бэрроу" тяжеловесно приземлился "Локхид Гэлекси". Бронированный монстр умудрился вписаться на полосу только благодаря установкам вертикального взлета, при виде которых Гэвин внезапно начал заикаться от восторга. Слегка путаясь в словах, он пояснил, что это последняя разработка, позволяющая отправлять гигантов в самые труднодоступные уголки.
"И бомбить там врагов!" – совершенно экстатически закончил он.
Вместо бомб из транспортника высыпалось семьдесят пять человек, десяток самоходных механизмов, вызвавших у всего девятого отряда немедленные стойкие ассоциации с йеллоустонским заповедником монстров, и начала выкатываться техника. Полярную ночь разорвало электрическое зарево.
Таким образом, тайна была похерена окончательно и бесповоротно.
Действовали прибывшие деловито и методично, словно планировали построить тут укрепления вроде тех, что в тридцать первом строились на западных отрогах Гиндукуша. Будто бы здесь собирались как следует пострелять. Капитан Тьюринг наконец выпустила сержанта из своих владений, и тот немедленно велел подразделению готовиться к эвакуации.
К моменту, когда девятый отряд выдвинулся для погрузки, станция уже превратилась в гребаный архитектурный плацдарм и сияла за милю, точно лес рождественских елок. Последним из "Гэлекси" выкатили вертолет защитного белого цвета.
– Знаете, я даже рада, что нас отсюда вышвыривают, – задумчиво заметила Норт, опираясь на крышку прозрачного саркофага. – А ты рад? – она постучала по крышке.
Лютер, благополучно реанимированный автоматизированным госпиталем, натянул простыню повыше на голову. Ему точно не нравилось, что его запихали в реаниблок без одежды и не позволили взять с собой бук или смарт. Наяривающие круги вокруг саркофага товарищи по отряду тоже приносили ему видимые мучения, и от них он тоже старательно отгораживался, делая вид, что спит или как минимум впал в кому.
– А ты с этим согласен? – Гэвин тоже постучал по крышке, но по другой – черной и матовой, закрывавшей личный саркофаг Скалы.
– Неважно, кто из вас согласен, главное, что об этом думает командование, – отрубил сержант. – И помните, что впереди у вас еще доклад о произошедшем.
– Допрос, – одними губами сказал Ральф.
– Я все слышу!
Снайпер прилежно потупился. Из-под капюшона валил пар от дыхания, скрывающий черты его лица и наверняка ухмылку.
– Девятый, это борт-четыре, – ожила рация в руке сержанта. – Горизонт чист, погрузку разрешаю.
– Борт-четыре, это девятый, вас понял, – отозвался сержант. – Выдвигаемся.
Норт выдохнула и ткнула в кнопку на платформе. Гусеницы с недовольным кряканьем завертелись, и платформа с Лютером поползла вперед. Гэвин точно так же торжественно запустил транспорт со Скалой.
Слегка проваливаясь в тонкий слой свеженаметенного снега, отряд двинулся следом.
Коннор рассеянно прощупывал частоты Скалы. Сам не зная зачем, он повторял это снова и снова. С момента, как SQ800 вырубился на причале, он не активировался. Капитан Тьюринг была так любезна, что предложила передать неисправного андроида на починку в ее вотчину, но сержант не менее вежливо отклонил предложение. Коннор вручную перезагружал его несколько раз, но безрезультатно. В итоге Скалу просто запихнули в его утепленный гроб. Изумительная белая шкура осталась где-то в "Обсерватории", всеми позабытая.
Тревога за Лютера, дежурство на подступах и прочая круговерть событий оттеснили андроида на дальний план. Но когда база со всеми ее паскудными тайнами вот-вот должна была остаться позади, а Лютер прочно уцепился за жизнь, мысли сами собой начали возвращаться к Скале. Коннор успел родить еще одну теорию и поделиться ею со всеми. Согласно теории трижды****ский киберкальмар являлся новейшей стелс-разработкой, экранированной похлеще "Посейдонов", благодаря чему его не засек даже Скала, даже с Иридиумом. Киберкальмару надлежало зазомбировать всех андроидов на борту и превратить их в послушные орудия территориального конфликта.
Дальше Коннор предъявил отбивающимся слушателям нагугленную информацию о заглохшем проекте трансантарктической связи "Арктик Коннект" в виде двухсоттерабитного оптоволоконного канала. После чего смело предположил, что связь в Уткиагвике была такой перегруженной именно потому, что подобные кальмару сущности шныряли в вечных снегах и воровали интернет на фабрику. В итоге Коннор пришел к мощному выводу, что фабрика могла быть не одна и не только под водой.
Дослушавший до этого момента сержант Аллен поморщился так, словно сел на кактус, и приказал Коннору укоротить язык до полутора штатных дюймов и никогда более ничего подобного не произносить вслух.
"Тем более, что из меня все кишки вывернули, допрашивая, как мы без единого выстрела оттуда вывернулись!" – добавил он.
Зев "Локхида" встречал их ярким светом, огромными размерами и пугающей пустотой.
– Девятый, поднимайтесь на четвертую палубу, – сказали из рации. – Лифты впереди.
– Лифты, – мечтательно прищурился Гэвин. – Самолет с лифтом, чтоб мне сдохнуть в Арк... кх-х... на пенсии в Индии.
Маркус яростно замахал на него, и Ральф почти синхронно к нему присоединился.
– У тебя дурной глаз! – зашипел Маркус. – Ты нас в Арктику отправил!
– И это мне говорят два одноглазых пирата? – с достоинством возмутился Гэвин.
Снайперы одинаково сощурили "прицельные" глаза, словно уже дружно расстреляли Гэвина Рида разрывными.
– В Индии тепло, – утешил Коннор. – Грязновато немного, и трупы по реке плывут, но...
Грузовой лифт распахнул двери, и пришлось отвлечься на перемещение платформ. Лютер стащил простынь с головы и смотрел в прозрачный потолок своего узилища с таким видом, будто желает исповедоваться и все-таки помереть.
На четвертой палубе было уже гораздо теплее, и Коннор с удовольствием стянул капюшон. Лютер застенчиво постучал в пластик изнутри и руками попросился наружу. Норт продемонстрировала ему внушительную фигу.
– Девятый, взлетаем через десять минут, – сказали уже через динамики. – Как только пройдем первую ступень, будет нормальная связь. Сможете рухнуть в интернет и забыться.
– Борт-четыре, вас понял, – откликнулся сержант куда-то в потолок.
Лютер снова зажестикулировал, теперь показывая, что ему нужен бук или хотя бы смарт.
– Что? – Гэвин приставил руку к уху. – Не слышу! Видимо, потому что ты в стерильной камере, совать в которую грязные предметы не положено, придурок!
Лютер, до которого все звуки прекрасно долетали, напустил на себя выражение смертельной обиды и трагически сложил руки на груди.
– И вообще, мы с тобой поговорим отдельно, врунишка, – пообещала Норт.
Теперь Лютер неподдельно вздрогнул и посмотрел куда-то в сторону.
Коннор стащил еще и куртку, машинально провел кончиками пальцев по скину и убедился, что вторая кожа сидит как влитая. Купание ее все-таки не угробило. Народ тоже разделся, даже сержант позволил себе ослабить пряжки броника.
Десять оставшихся минут ушли, чтобы убедиться – выпивки и стюардесс на борту не имеется. Маркус нашел туалет и, судя по вспышкам, видным сквозь неплотно прикрытую дверь, сосредоточенно селфился в новых интерьерах.
– Представляю, как ему было херово на базе, где за такое руки оторвут, – прокомментировал Гэвин.
– Думаешь, он не делал? – усомнился Коннор, машинально простукивая саркофаг. Холодный пластик строго отталкивал пальцы.
– Он, может, и не делал, – Гэвин ухмыльнулся. – Я – да.
Коннор вскинул бровь. Гэвин полез в карман, вытащил смарт и листнул по экрану несколько снимков. Коннор заржал в кулак. Маркус спящий, Маркус яростно зевающий, Маркус пьющий из горла чайника отвратительный травяной настой...
– И когда ты его собираешься осчастливить?
Гэвин приставил палец к переносице, точно раздумывал.
– А вот, пожалуй, сейчас самое время.
Он вразвалочку двинулся к туалету. Ральф оторвался от облизывания винтовки и кинул на него полный подозрения взгляд. Норт явственно двинула горловыми мышцами, досадливо поморщилась и жестами показала, что в туалете сейчас будет непотребство. Коннор покосился на сержанта. Тот углубился в кресло и прикрыл глаза, мастерски притворяясь спящим. Хотя, возможно, после того, как его выпотрошила светловолосая капитан Тьюринг, ему и правда хотелось спать.
kion.ru
За вновь прикрывшейся дверью матюгнулись, потом невнятно забормотали, и наконец раздалось ликующее завывание.
– Фотопортреты с уникальных локаций, – пояснил Коннор всем желающим. – Отборный материал для будущих мемуаров Маркуса.
– А у тебя что, ни одного селфача? – заухмылялась Норт.
– Я по-твоему кто, хакер или инста-шлюха?
Норт притворно округлила глаза, а потом сделала языком за щекой несколько характерных движений. Коннор бросил очередной взгляд в сторону сержанта, убедился, что тот по-прежнему не реагирует – и вернул пантомиму, помогая себе и еще и руками.
Из сортира вывалились едва не обнимающиеся и очень довольные друг другом Гэвин с Маркусом. Коннор развернулся к ним, по инерции все еще продолжая показывать отсос, и спохватился, только когда оба одинаково подняли брови. Голубой глаз Маркуса сделался таким пронзительно-синим, что Коннор живо спрятал руки за спину и напустил суровое выражение на лицо.
– Пойдем, детка, я покажу тебе кэнди-шоп, – промурлыкал Гэвин слова старой песни. – Я хочу таять во рту, а не в руках...
И разъехался в крокодиловой ухмылке. Пространство вокруг вздрогнуло, наполнилось гулом, быстро перерастающим в рев. Все стоявшие на ногах мигом прыснули в разные стороны. Норт демонстративно повалилась грудью на саркофаг и обхватила его руками.
– Сэр, я буду оберегать нашего друга от повреждений! – не терпящим возражений тоном уведомила она.
– Хрмф! – ответил сержант, оставляя простор для истолкования.
"Гэлекси" слегка подпрыгнул, гравитация на долю секунды исчезла, а потом рев сменился на ровный мощный гул, и самолет устремился в черное небо. Коннор бросил взгляд за иллюминатор – казалось, что тьма полярной ночи со свистом летит вниз, как на скоростном лифте. "Гэлекси" несколько раз тряхнуло, после чего вектор движения ощутимо изменился, и тяжелый транспортник начал набирать высоту привычным образом.
Пилоты не наврали – едва самолет преодолел какую-то невидимую границу, сеть мгновенно ожила. Смарты мягко запиликали, украшаясь иконками Старлинка. Лютер в своем саркофаге заметался, как вампир, запертый в гробу. Гэвин добрых несколько минут вышагивал вокруг, тщательно дыша на смарт Лютера, протирая его рукавом и мелочно придираясь к каким-то невидимым царапинам.
– Рядовой, я тебе в ухо дам, – наконец сказал со своего места сержант.
Гэвин вздрогнул, козырнул и сунул смарт в специально предназначенную для этого щель. Там его обдало дезинфицирующим излучением, и наконец плоская коробочка свалилась в подставленные лодочкой ладони.
"Ненавижу вас", – тут же написал Лютер в чат, почти не использовавшийся с момента появления Скалы.
– Вот это то, что я называю черной неблагодарностью, – многозначительно сказал Ральф. – Ну вы понимаете. Черной, как... – он пощелкал пальцами, – даже не знаю, какое сравнение подобрать.
"Хренов расист!"
– Ну вот, он уже здоров и кусается, – умилился Коннор. – Норт, ты не зря елозила по саркофагу во время взлета.
Лютер немедленно натянул на себя простыню.
"Хватит!"
– Ладно-ладно, – Гэвин с другой стороны постучал по крышке. – Потом поговорим. Сиди там в своем интернете, не ссы. Все будет хорошо. Дай пять.
Лютер секунду медлил, а потом из-под простыни показалась перебинтованная рука и потянулась вперед. Кончики пальцев прижались к пластику, и Гэвин сместил ладонь, чтобы его пальцы оказались точно напротив. Простыня сползла еще немного, и наружу показался угрюмый глаз. Лютер потянул еще больше, выпростался уже по грудь, сморщил нос, а потом неуверенно попробовал улыбнуться. Снайперы дружно просияли и выбросили вперед большие пальцы. Коннор ткнул кулаком в крышку, Норт оглянулась на сержанта – и сделала вид, что задирает футболку. Лютер закатил глаза и приложил ладонь ко лбу. Широко улыбаясь.
* * *
В национальном военно-медицинском центре имени Уолтера Рида девятый отряд подвергся безжалостным профосмотрам.
После допросов, когда из мозгов были буквально посекундно выжаты все события, да еще и не один раз, по классической перекрестной методике, Коннор даже воспринял отправку в госпиталь как возможность отдышаться. Но эта наивная мысль быстро испарилась под градом анализов и беспристрастных врачебных заключений.
Лютер был признан честно пострадавшим физически. У Норт нашли проблемы совместимости ее полуторных включений с иммунной системой. Улучшенный глаз Маркуса подлежал пересборке и операции. Ральфу надлежало точно так же оперироваться, а еще пройти антилучевую терапию. Гэвину влепили невротическое расстройство и дисбаланс эмоционального спектра. Сержант Аллен долго скрывался от нежно ищущего его отряда, но когда его все-таки прижали к дивану, сознался, что по мнению экспертов у него гериатрические проблемы и нужно пройти биоревитализацию. После чего в личном чате обзавелся кодовой кличкой "Дед". Коннор же удостоился целого отчета по проблемам с чипом, который, как оказалось, потерял свою резистентность, и вокруг него начали образовываться подозрительные спайки. На горизонте маячила лазерная лоботомия.
И видимо, поскольку в глазах профессоров отряд представлял собой единое целое, то и на улучшения их отправили тоже группой.
Облаченные в непривычно гражданские свободные белые одежды, "девятки" сидели в красивом безликом помещении, снабженном вездесущими фонтанчиками и зеленью. За два дня обследований Коннор успел тихо возненавидеть эту аскетичную прохладную красоту. Гэвин поделился со всеми способами нассать в горшок незаметно, и прямо в ночь перед операцией Коннор не выдержал – и таки повторил его подвиг.
Надписи над разными входами одинаково светились запрещающим красным. Время шло, и поглядывания на двери становились все чаще. Коннор уже двадцать восемь раз переложил ногу на ногу и изъерзался, пытаясь найти удобное место на диване, но все время что-то кололо в задницу и чесалось под штанинами, а лопатки прилипали к спинке даже сквозь слой одежды.
Все нейтральные темы уже обсудили, и на поверхность поползло раздражение.
– Я надеюсь, наша страховка это покрывает? – изрек Гэвин, постукивая планшетом по колену. – Не то мое расстройство перерастет все мыслимые пределы!
– Покрывает, покрывает, – утешил Коннор. – Я уже все проверил, пока не поздно и пока из меня не вычистили аугментации.
– Че?
– Улучшения, – перевела Норт. – Нахватался говна в ретроиграх. Мне вот интересно, это за наши заслуги во льдах?
Все приобрели задумчивые выражения лиц. Коннор внезапно ярко представил, что было бы с ним через пару лет, если бы не обследование. Смог бы ежегодный профосмотр выявить подобное? И если да, то стали бы это лечить?
– Охренеть, – задумчиво сказал Маркус, рассматривая себя в смарт. – Никакой справедливости.
Он повернулся боком и сделал очередное селфи, сурово хмуря бровь. Перед операцией в глаз закапали сосудорасширяющее, и черный зрачок расползся, поглощая радужку. Теперь Маркус отчасти смахивал на коллегу по дальнобойным примочкам.
– Расстройство, – прошипел Гэвин и швырнул бук на стол. – Это мне что, жрать сраные колеса? Как психу?
– Станешь тихим и послушным, – меланхолично предсказала Норт. – Перестанешь срать всем на головы. Красота.
kion.ru
Все помолчали.
– Интересно, что они найдут в Скале, – себе под нос сказал Коннор. – И каким тихим и послушным нам его вернут.
– Прекрасно, совершенно не хочу видеть рядом саркастическое ведро, если я стану тихим и адекватным, – тут же излился желчью Гэвин.
Ральф резко встал. С колен у него свалился выключенный бук. Все уставились на него.
– Знаете что, – решительно сказал снайпер. – Может, господь и терпел, но я не Иисус! Поэтому пошло оно все...
Над дверьми одновременно загорелись зеленые прямоугольники.
– Просим всех проследовать согласно номерам, – сказал мягкий бесполый голос с потолка. – Ваши палаты обозначены, номера вы можете найти на браслетах.
– Палаты! – воздел руки Гэвин, тем не менее поднимаясь. – Надеюсь, обитые мягким войлоком?
– Ну хотя бы мы все нервничаем одинаково, – "утешил" Маркус. – Полнейшее равенство.
Ральф нагнулся было за буком, потом резко выпрямился, мотнул головой и замаршировал к двери, где загорелся номер один.
– Ну вы там держитесь, – пасмурно сказал Коннор, вскидывая руку к виску. – Я вас запомнил отличными ребятами. И дамами.
Норт молча показала средний палец, развернулась и с прямой спиной проследовала к своей двери.
– Добрый день, мистер Фаулер, – поприветствовал его МС600. – Прежде чем мы начнем, хотите ли вы получить какую-либо консультацию?
– Один вопрос, – Коннор для наглядности поднял палец, – я стану после этого идиотом?
Андроид улыбнулся и указал на кресло. Точно такое же белое, строгое и в то же время анатомически выверенное, оно не вызывало никакого доверия.
– А побочные эффекты? – засопротивлялся Коннор. – Вообще-то это моя профессия, мозгами думать. Вы мне когнитивные способности не испортите?
Андроид внезапно оказался рядом и мягко взял его под руку.
– Ни в коем случае, мистер Фаулер. Наш госпиталь специализируется на бионике, нейробионике и умном протезировании.
Силища, скрытая под медицинской формой, настойчиво влекла Коннора к креслу.
– Мне не нужен протез головы! – уперся Коннор. – Она уникальна и неповторима!
– Все люди уникальны и неповторимы, – согласился МС600, неумолимо усаживая его в кресло. – Прошу, руки сюда, да, вот так...
– Почему без капельниц и анестезиолога? – снова забуксовал Коннор. – А где инструменты?
– Мистер Фаулер, вы все-таки находитесь в передовом лечебном учреждении, – укоризненно напомнил андроид. – Вы думаете, вас будут потрошить пилой?
– А больно будет? – потерял всякое достоинство Коннор.
– О, вы шутите, – улыбнулся андроид. – Прошу, смотрите на эту яркую точку и не морга-а-а-а...
Его голос провалился в монотонное гудение, крохотная точка разрослась в солнечное сияние и погасла.
Коннор открыл глаза.
– Как вы себя чувствуете?
– Мнм... – он облизнул губы и осторожно откашлялся. – Наверное... неплохо?
– Выпейте воды.
Коннор принял стакан, машинально отпил, и мозги тут же заработали. На вкус обычная вода, но словно с небольшой примесью, возможно, минеральный комплекс, или просто добыта через скважину...
– И как? – поинтересовался МС600.
– Что?
– Как когнитивные способности? – андроид улыбнулся. – Не утрачены?
Коннор озадаченно потер затылок. Его не остановили, поэтому он почесал еще и макушку, потом лоб, потом виски – и нахмурился.
– В чем подвох? Где дырки?
– Мы используем малоинвазивные способы, – МС600 постучал себя по уху. – Вот так, через ухо. Это позволяет обойти некоторые сложные моменты, и при этом даже не нарушается слух.
– Фантастика, – пробормотал Коннор и залпом допил воду.
– Никаких костных пилок, – вновь улыбнулся андроид. – На этом процедура окончена, вы можете спокойно заниматься своими делами, – он аккуратно изъял стакан. – Дальнейшие инструкции вы получите на ваш медбраслет. Всего хорошего.
– Э-э, э? А как же наблюдение за мной? А отложенные последствия? Может быть, приступы шока?
– Исключено, – твердо сказал андроид.
– В смысле мне вот так вставать и уходить?
МС600 улыбнулся и кивнул.
Все еще чувствуя себя не в своей тарелке, Коннор медленно поднялся, на всякий случай готовясь в любую секунду рухнуть обратно в кресло. Но ничего странного не происходило. Прохладный воздух легко касался спины под накидкой, ноги твердо стояли на полу.
Коннор мысленно повторил цепочку алгоритмов шифрования персональных данных, привычно ошибся на четвертом криптографическом витке – и с облегчением выдохнул. МС600 стоял неподвижно, сложив руки перед собой, и взирал на Коннора с таким благожелательным терпением, что тут же сделалось стыдно. Такой занятой положительный андроид, а какой-то там озабоченный когнитивными способностями белковый сгусток отнимает у него время!
– Спасибо, – буркнул Коннор. – Очень приятно пообщались. Кстати, а который час?
– Операция заняла сорок пять минут, – улыбнулся МС600. – Уровень дискомфорта минимален.
– Ага. Благодарю за службу!
Коннор вытянулся и зачем-то отдал честь. Андроид вновь мягко кивнул. Развернувшись, Коннор строевым шагом проследовал к выходу, чувствуя себя невероятно глупо и борясь с желанием заорать "дайте антивирус!". Мало ли какие интересные вещи могли напихать ему в голову дополнительно.
Дверь предупредительно распахнулась, и Коннор вышел в общий холл, уже прикидывая, сколько придется ждать остальных.
– А ну, не щурься! Не щурься, говорю! Открой глаз!
– Отвали! Тебя должны были лечить от психоза, убери руки! Это харассмент!
– Сидеть!
– Бля, они что-то напутали! Доктор!
– Не моргай, а то врежу!
Коннор упер кулак в бедро, а вторую руку приставил козырьком ко лбу.
На белоснежном диване происходило сущее надругательство. Длинные ноги Маркуса в задравшихся до колен штанинах беспомощно дергались. Тапочки с них слетели. Остального Маркуса не было видно за спиной Гэвина, усевшегося на снайпера верхом. Судя по жестам, напоминающим о Самсоне, разрывающем пасть льву, Гэвин пытался заставить снайпера продемонстрировать новый глаз.
– Смир-рна! – лучшим командирским голосом рявкнул Коннор.
Гэвин обернулся через плечо. Маркус застонал и закинул руки на спинку дивана. Вцепившиеся в его лицо пальцы подрывника действительно держали улучшенный глаз широко раскрытым. Даже издали было видно, что глаз такой же голубой, нисколько не изменился.
– Рядовой Рид, что ты там пытаешься найти? – поинтересовался Коннор, вальяжно шествуя к дивану. – Неужто смысл жизни?
– Его не починили, – пожаловался Маркус, шевеля пальцами ног, – все тот же агрессивный придурок Айова.
– Заткнись. А что с чипированием самого умного хакера? Уже начинаешь получать команды из Зоны Пять-один?
– Пока без последствий, – Коннор подвалил к дивану и плюхнулся в объятия кожзама.
Гэвина чуть повело в его сторону, он передернул плечами, удерживая равновесие, и Маркус опять страдальчески вздохнул. Гэвин наконец перестал терзать его лицо.
– Мне сказали, что я идеален, – Гэвин похлопал Маркуса по макушке. – Отлично выступаю противовесом для робких невротиков.
– Да ты брешешь! – возмутился снайпер.
– Кто это тут невротик, – поддержал Коннор, сбрасывая обувь и водружая ступни на диван.
Тактильные ощущения будто бы обрели дополнительную четкость и яркость.
– Все вопросы к психиатрическому корпусу, – отказался Гэвин. – Но натурально говорю что есть.
kion.ru
– А от чего ж тебя тогда лечили?
Гэвин ухмыльнулся и снова хлопнул Маркуса по макушке. Снайпер зарычал и схватил его за пояс.
– Сказали, что я больше не буду видеть по ночам странного.
– ПТСР? – почти сочувствующе уточнил Коннор.
Гэвин прищурился.
– Это ты с ходу наанализировал новыми мозгами?
– Это я экстраполировал последний год, – позволил себе интеллигентную улыбочку Коннор.
Гэвин похмыкал еще раз и внезапно резко подцепил Маркуса за подбородок.
– Типа того. А ну, дай гляну!
– Да тебе легче дать, чем переспорить, – простонал Маркус и выпучился. – На!
Гэвин наклонился низко-низко, почти оказавшись с ним нос к носу, и вгляделся с пристальностью настоящего ученого. Коннор пялился на них – в этом белом помещении больше положительно не на что было смотреть – и сразу заметил, как смуглая кожа снайпера начинает слегка теплеть. На тон-два, не больше. Гэвин негромко хмыкнул вновь и выпрямился. Щелкнул Маркуса по кончику носа и под невнятный возмущенный возглас скатился в сторону.
– В следующий раз буду стрелять прямо на подлете, – пообещал Маркус, массируя ляжки. – Ты слишком тяжелый.
– Да по сравнению с твоей жопой...
Откуда-то из-за дверей долетел приглушенный вскрик. Гэвин застыл с приоткрытым ртом. Маркус сощурил глаз. Коннор вскинул брови. Прошла секунда – и вопль повторился. Полный гнева, ярости и ужаса. Маркуса сдуло с дивана. Коннор не успел почувствовать, как вскакивает сам – просто белоснежные двери внезапно оказались гораздо ближе, а в пятки ударил жесткий пол, затянутый в шероховатое покрытие. По ушам опять врезал пронзительный звук. Кричал Ральф – так истошно и надрывно, словно случилось что-то...
Коннор даже не мог представить, что может заставить снайпера так кричать. Глава 34. Кластер 0008-QS
10 сентября 2021 г., 17:00
Маркус вышиб дверь плечом. Коннор влетел следом, тут же отворачивая вправо. Руки сами собой искали оружие.
Крохотная белая комната была... не совсем белой. Брызги синего и красного редкими жемчужинами вспыхивали на стерильной чистоте. Кресло накренилось под углом, и его собственный безупречный цвет портила выломанная стойка. Ральф одной рукой хватался за щеку, другой размахивал как раз этой стойкой. Очередной MC600 прижимался к стене, стискивая поврежденную руку.
– Верни его! – наконец членораздельно завопил Ральф. – Что ты сделал, сука! Верни! Верни! Убью!
Он рванул вперед, замахиваясь, и на пол снова полетело синее и красное. Гэвин, оказавшийся ближе всех, прыгнул за ним и в полете-падении сгреб Ральфа за ноги.
– А-а!
Ральф рухнул плашмя, из-под ладони брызнула кровь, он заизвивался, не переставая кричать, и до него добрался Маркус. Коннор, как стоявший дальше всех, успел последним. Вдвоем они навалились сверху. Коннор тянул за окровавленную руку, Маркус выламывал из стиснутых пальцев оружие.
– Стоять на месте! – гаркнул Коннор в сторону андроида, едва тот шевельнулся. – Какого хера?!
– Отда-ай! – снова завыл Ральф, корчась на полу. – Су-ука! Верни его, верни, он мой!
– Переворачивай! – прохрипел Гэвин, вздрагивая от пинков, которые Ральф все равно умудрялся ему отвешивать.
– Взяли! – скомандовал Маркус.
Коннору пришлось на мгновение отпустить руку снайпера, и он тут же вцепился себе в лицо. Из-под ногтей потекла кровь. Гэвин почти перекинул себя на Ральфа всем телом. Коннор схватил снайпера вновь и рывком отвел руку в сторону.
Ральф зашелся в вопле.
– Это была стандартная операция, – надтреснутым голосом сказал МС600. – Я не понимаю...
– Стой там и не двигайся, – приказал Маркус. – Убью!
Коннор придавил запястье Ральфа коленом, натянул на кулак ткань своей хламиды и осторожно провел по окровавленному лицу.
– Отда-ай!
– Твою мать, – прорычал Гэвин. – Ты что наделал, говно пластиковое?
Левая щека снайпера была гладкой. Точнее, в ней уже пролегли кровавые борозды, но обширного шрама не было.
– Вы че натворили! – заорал Маркус, перекрывая очередное завывание. – Какого, ****ь, хера вы наделали!
– Коррекция зрения, – уже испуганно ответил МС600.
– Че с лицом, ****ь!
– Отняли, отняли, они отняли его... – лихорадочно забормотал Ральф, пытаясь выбраться из-под Гэвина. – Надо вернуть... Вернуть! Верните мое лицо-о!
– Косметическая коррекция...
– Мудила безмозглый! – прошипел Коннор. – Он вас просил? Вы полезли куда не надо!
МС600 молчал, и его диод стремительно наливался желтым.
Ральф взвыл и неожиданно поперхнулся. Захрипел, закатывая глаза, поднял голову, вытягивая шею – и резко откинул назад, ударяя затылком об пол.
– ****ь! – хором выкрикнули Маркус с Гэвином.
Ральф опять вскинулся, и Коннор стремительно пропихнул ногу ему под голову. Ральф ударил снова, и это было довольно больно. Из обычного глаза снайпера текли слезы, улучшенный – широко раскрытый и лишенный привычной черноты – бессмысленно пялился в потолок, и зрачок в нем дергался из стороны в сторону.
– Охрана...
– Только попробуй, – зарычал Коннор. – Прежде чем они явятся, я откручу твою тупую башку со всеми косметологическими идеями. Скальпель!
– А-а-атда-а-ай!
Надсадный стон закончился кровавой слюной. Маркус тоже стиснул руку Ральфа между колен, стащил рукав хламиды на кулак и ткнул им меж оскаленных зубов. Ткань мгновенно начала наливаться красным.
– Он язык себе нахер откусит!
– Скальпель, дебил! – заорал Коннор.
– Мы не... не пользуемся...
– Коннор!
Гэвин выбросил в сторону руку, ухватил отломанную стойку – и толкнул ее по полу. Коннор поймал ее и несколько мгновений смотрел на острые пластиковые обломки. Мозг кипел, подкидывая массу вариантов, как он сейчас сделает то, за что обычно сажают, и что если он не сделает этого, то...
– А-а-а!
– Он сейчас задохнется, – прошипел Маркус. – Ну!
Под яростным взглядом безумного голубого лазера Коннор перехватил обломок и надавил Ральфу ладонью на лоб. Мечущийся зрачок остановился и сконцентрировался на нем. Точно прицел в снайперке.
– Да спасет тебя твой Господь!
Пластиковые лезвия впились в лоб над глазом. Коннор рванул вниз и в сторону, и окровавленный обломок пропахал щеку до самой челюсти. Коннор развернул его прямо там, слыша, как рвется плоть, и потащил наверх, пропахивая еще одну борозду. Кровь хлынула разом во все стороны.
– Что вы делае... те... – диод МС600 перепрыгнул в оранжевый.
– Стоять на месте! – прорычал уже Маркус. – Готовь свои хирургические штуки!
Осколок проехался до самого виска, Коннор старательно обогнул вену – и воткнул инструмент под светлые волосы.
Ральф перестал орать. Коннор отшвырнул обломок. Кровь текла на пол, раскрашивая стерильную чистоту, превращая ее в безумные марсианские ландшафты.
– Все зашить! – скомандовал он андроиду. – Только попробуй сделать косметику! Чтоб все было как раньше!
Диод помигал и сместился в желтый.
– Это его личная особенность, – сквозь зубы пояснил Коннор. – Индивидуальность. А ты ее нахер стер, придурок!
Желтый начал бледнеть, возвращаясь к голубому.
– Простите, – МС600 натянул на все еще сочащуюся руку подол своей хирургической робы. – Это моя ошибка...
– Да уж, облажался минёр один раз и по-крупному, – проскрипел Гэвин. – Мне желудок отбили! Маркус, что скажешь, это годится для твоего инстаграма?
– Для картины, которую я никогда не нарисую, – мрачно отозвался тот, извлекая кулак из челюстей товарища. – Ральф?
Коннор разжал хватку коленей и убрал ладонь со лба Ральфа. Волосы у того запачкались в крови, взгляд блуждал, но Ральф больше не напоминал потерявшего крышу.
– Больно, – хрипло сказал он. – Очень больно.
– Зато вся красота на месте, – Гэвин осторожно скатился в сторону и сел.
Маркус последним разжал колени, освобождая Ральфа полностью. Снайпер тут же потянулся к лицу, и Маркусу пришлось хватать его за пальцы.
– Не надо, – почти ласково сказал он. – Сначала зашьем.
– Верните... – прохрипел Ральф.
– Все тебе уже вернули, – Гэвин ткнул пальцем в Коннора. – Вот он постарался, мясник херов.
Ральф обрадованно заулыбался – и отрубился.
– Чего встал, чини давай! – приказал Коннор. – И глаз чтоб был черный, как глубины жопы!
МС600 отклеился от стены и торопливо направился к ним.
За успевшей закрыться дверью что-то яростно загрохотало, белая поверхность словно прогнулась – и, не выдержав давления, опять распахнулась.
– Что вы творите?!
За дверью на фоне белизны и зелени возвышалась Норт, а за ней – несколько андроидов в служебной форме.
– Ты что, вызвал охрану, мусорное ведро? – вызверился Гэвин.
– Это запрограммированная реакция, – пробормотал опустившийся рядом андроид. – Простите...
– Какого хера? Ральф! – заорала Норт еще громче. – А ну, не входить, жестянки, всем стоять на местах, это приказ!
Охранники застыли, точно манекены.
– Все хорошо! – Маркус помахал рукой. – Ему шрам стерли! Пришлось срочно возвращать!
Норт издала рычание, достойное разбуженного гризли. Коннор машинально проанализировал ее состояние: выглядело так, словно Норт Элмерз сбежала из подпольной лаборатории. По всему телу сидели какие-то металлические штуки, и выглядело это очень болезненно.
– Кто это сделал? – наконец родила она более внятную фразу. – Я сейчас оторву ему ноги нахуй!
МС600 рядом с Коннором сжался. Он уже успел достать из внутренних купе набор первой помощи и старательно приводил лицо Ральфа в относительный порядок, орудуя микрозажимами для остановки кровотечения.
– Нашелся тут один, ошибка конструкторов, – хмыкнул Гэвин. – А что это на тебя напялено?
– Мисс Элмерз! – долетел почти отчаянный вопль из-за спин охранников. – Пожалуйста, вернитесь! Это опасно!
– Щас я сделаю так, что будет опасно всем! – заорала Норт через плечо. – Заткнись, пластик херов!
Неизвестный пластик заткнулся. Норт сделала несколько шагов внутрь, перекосилась набок и зло оскалилась. Коннор вскочил на ноги.
– Не надо ничего отрывать, он просто ступил! Сейчас все будет исправлять! А ты зачем слезла с койки?
– Зачем, зачем, – проворчала Норт.
Охранники у нее за спиной расступились, и меж ними проскользнул еще один МС600.
– Мисс Элмерз, – умоляюще сказал он. – Прошу вас, вернитесь!
Норт вздернула губу, но все-таки позволила обхватить себя за талию. И даже закинула руку на плечи андроида. Под этим небрежным вроде бы жестом андроид аж пригнулся. Развернулся вместе с Норт и настойчиво повлек ее к выходу. Норт обернулась через плечо.
– За тем, что это мой отряд, и я даже из гроба вылезу, если надо!
Коннор выпрямился, щелкнул босыми пятками – и отдал лучшую в жизни честь. Норт хмыкнула и тоже прикоснулась двумя пальцами к виску. А потом МС600 все-таки вывел ее за дверь. Коннор опустил ладонь и оглянулся. Маркус тоже успел встать и тоже салютовал. Гэвин сидел на полу и только что убрал пальцы от виска.
– Эй, андроид, – окликнул Коннор. – Ты же наверняка сохранял в памяти, как выглядел его шрам? Верни все как было.
– А мы на всякий случай останемся тут, – добавил Маркус. – И если что-то пойдет не так, я устрою здесь такую демократию, что вы все, пластики, крупно пожалеете.
Охранники неподвижно стояли за дверью, не спеша врываться и выносить всех мешающих процедурам.
– Это не займет много времени, – сказал МС600. – Вы можете подождать снаружи...
– Нет!
Хором высказанный протест заставил диод андроида мигнуть желтым. Он потянулся поднять Ральфа, и повреждение на его руке цвиркнуло струйкой тириума.
– Да мы сами поднимем, – великодушно предложил Гэвин, взмахом ладони подзывая остальных. – Твое дело косметически поработать. Маркус еще даст рекомендации, да? Ну там безоперационная подтяжка жопы...
– Могу сделать операционное укорачивание языка, – любезно сказал Маркус, просовывая руку под плечи Ральфа.
В шесть рук снайпера уложили на кресло, и МС600 начал над ним колдовать.
Несколько минут наблюдения позволили убедиться, что с Ральфом не происходит ничего ужасного.
– Эй! – вполголоса окликнул охранников Коннор. – Пусть тут кто-нибудь придет и уберется! Вызовите пылесос!
* * *
Два дня спустя весь отряд в полном составе оказался в двадцать четвертом корпусе, вынесенном на самую границу госпиталя. До главного здания надо было добираться на шаттле, благо тот ходил регулярно. Но в здание особо никто и не рвался.
– Это можно рассматривать как отпуск, – философствовал Коннор, заполняя сто двадцатую графу в ежедневном отчете по контролю за головой. – Причем с полным содержанием, не надо думать, где взять свежие трусы.
– Кому отпуск, а кому физиотерапия, – мрачно сказала Норт. – Из-за этих кретинских операций я стала ниже на дюйм! Че ты лыбишься, Рид?
– Это у него от таблеток, – тут же скорректировал опасную ситуацию Маркус. – Превращается в позитивного дебила.
– Иди на хер! – оскалился Гэвин.
Таблетки рядовой Рид тщательно спускал в унитаз, чему лично Коннор был свидетелем. Измерения роста он тоже наблюдал лично и едва увернулся от рулетки, которой Норт запустила в кого попало, выяснив, что шкала на стенке не врет. Как выяснилось, модифицированные кости разъезжались, и хрящи между ними постепенно начали терять плотность. В итоге Норт действительно укоротили – стянув кости дополнительными креплениями.
Ральф щеголял с новым шрамом, то и дело за него хватаясь, словно боялся, что его опять украдут. Сержант Аллен, занимавший отдельную палату этажом выше, пребывал в мрачном настроении и, согласно докладам Маркуса, примерялся к пенсии. Двумя секторами дальше находился стационар, где упорно держали Лютера, хотя он пытался сбежать оттуда уже трижды. До сих пор заклеенный пластырями, он встречал гостей все новыми планами побега из-под компьютеризированных взоров охранной системы.
"Да тебе лучше перепрошиться, и все будет в порядке, – агитировала Норт. – Стать уже нормальным дополненным человеком, а ты все кряхтишь и справляешься чистым иммунитетом, вот тебя и не пускают никуда".
"Чтобы потом меня тоже укорачивали? – негодовал Лютер. – Когда уже можно будет снять эту чертову пижаму?!"
Еще день спустя во время очередного визита Лютер зачел всем свежие новости.
– Подлодка-истребитель "Айова" ВМС США пропала в полярных водах, – с выражением сказал он. – Ведется расследование, однако президент Уоррен не стала скрывать, что подозревает причастность русских.
– Подозрения, – хмыкнул Гэвин, сидящий на подоконнике. – Была бы она там, где мы были, сразу бы столько подозрений появилось...
– Холодофильные гены паука, – многозначительно сказал Маркус.
– Помимо краткого отрицания какой-либо причастности к происшествию, Кремль пока не выпустил никаких заявлений, – продолжил Лютер. – Хотя российский дипломат Набоков подчеркнул, что "американской подлодке-истребителю все равно нечего делать в Арктике".
– Ха-ха, – только и сказал Коннор. – Может, они еще будут отрицать, что у них там нет маленькой такой фабрики?
– Как вспомню, – передернулся Ральф. – Отвратительное зрелище. Неудивительно, что Скала с катушек съехал.
Все дружно вздохнули и замолчали. Скалу тоже привезли в госпиталь, но отправили в какое-то отделение, специализирующееся на андроидах. Коннор, словно Ванга, сеял смуту и пророчил, что ведро им уже не вернут или вернут совершенно пустым.
– Может у сержанта есть новости? – вслух задумался Маркус.
– В последний раз, когда я задавал ему вопрос, он кинул в меня яблочком, – сообщил Гэвин со своего места. – И хорошо, что обычным органическим.
– А давно это было? – прищурился Коннор.
– Утром, – с достоинством ответил Гэвин. – А что?
– Слишком много заботы об одном ведре, – заулыбался Коннор.
– Последствия корректировки, – сощурился в ответ Гэвин. – Понял?
– Только не семейная сцена, – вздохнул Маркус.
Неловкая фраза повисла в воздухе. Лютер уставился в бук с пристальным вниманием.
– Люц, а Люц, – Норт перекинула косу на другое плечо. – Давай поговорим.
– Не хочу.
– Лю-юц.
Ральф отвлекся от изучения своего нового шрама в стекле смарта. Маркус прицелился в Лютера воображаемым объективом с двух рук. Гэвин соскочил с подоконника и вальяжной походкой направился к койке. Лютер, на чьих плечах балахон-пижама с завязочками слегка потрескивал, попробовал вжаться в подушки. Коннор присоединился к общественности, и кровать рядового Андроникова окружили пять решительно настроенных бойцов девятого отряда.
– Откуда она взялась? – почти нежно спросила Норт. – Это чистый образ или есть прототип?
Лютер защитным жестом поднял плечо.
– Если что, я извиняюсь, что нахамил ей, – абсолютно серьезно сказал Гэвин. – Ситуация такая была.
– Как можно нахамить той, кого нет, – Лютер опустил плечо. – И я не псих!
– Правильно, все вакантные места психов заняты, – поддакнул Ральф. – Господь свидетель, одного Коннора нам достаточно.
– М-меня? – поперхнулся Коннор. – Охренеть!
"Девятки" захихикали, и Лютер тоже слегка улыбнулся. Норт уселась на койку с одной стороны, Маркус взгромоздился с другой, поджав под себя ногу, а остальные просто придвинулись еще ближе. Гэвин сделал пальцами несколько движений, будто планировал ухватить Лютера за пятку. Боевик покосился на него с оправданным опасением и согнул ноги в коленях. Гэвин тут же занял освободившееся место. Тишина опустилась на комнату стационара тонким покрывалом.
– У всех всегда кто-то был, – наконец сказал Лютер. – У меня не сложилось. Никак не получалось. Не знаю, что со мной не так, но... В общем, не выходило. Это было еще до нашего отряда. Тогда как раз появились эти новости, ну вы знаете, можно было зарегистрировать брак с андроидом. Или с виртуальной личностью. Все равно никаких прав это не дает.
Маркус открыл рот и тут же захлопнул обратно.
– Я ее придумал, – вздохнул Лютер. – Год потратил, наверное. И брак зарегистрировал, да. С ней всегда есть о чем поговорить, и она увлекается японской культурой. Я прекрасно понимаю, что это все самообучение и прочие такие штуки...
– Значит, она живет в эпохе Эдо? – улыбнулся Коннор. – Вот почему я не мог ничего про нее найти.
– А ты искал?! – возмутился Лютер.
– Чуть-чуть – вскинул ладони Коннор. – Я ж аналитик, мне положено!
– Вот кому надо идти в детективы, а не тебе, Гэвин, – заметил Маркус.
– А ты должен был идти в модели нижнего белья, бьюти-блогер хренов!
– Арт-блогер!
– Заткнитесь! – зарычала Норт.
– В общем, это здорово помогало, пока нас не собрали в отряд, – опять вздохнул Лютер. – Тут помогать перестало.
– Это в смысле мы были настолько плохи в социальных навыках? – удивился Коннор.
– Наоборот, – Лютер покрутил пальцами. – С вами интересно. Только это не сразу выяснилось, и я уже всем сказал, что у меня есть Сибилла. Ну, в общем, я подумывал признаться, но с каждым днем это как-то все труднее было.
– Некоторым надо почти умереть, чтобы преодолеть внутренние барьеры, – поднял палец Маркус. – Этому посвящен огромный пласт искусства. Кстати, в искусстве же зачастую рассматривается проблема равенства людей и искусственных интеллектов...
Норт чиркнула по горлу, и снайпер замолчал.
Лютер потер лоб тыльной стороной ладони. Вытащил из-под подушки смарт и рассеянно посмотрел в экран.
– Я же не могу ее стереть, – нетвердо произнес он. – Не могу же, правда?
– Кто сказал, что ее надо стирать? – закатил глаза Гэвин. – Мало ли у нас техноложцев.
– К тому же она может быть твоей сестренкой, – неожиданно подмигнула Норт. – Они-чан! Ты такой добрый, они-чан!
– Это еще хуже, чем виртуальный брак! – застонал Лютер. – Мне надо все обдумать и переосмыслить!
Ральф дружелюбно ткнул его в плечо. Коннор хотел добавить что-нибудь в духе воинского братства – про понимание чужих дурацких привычек, извращений и грязных секретов. Но мимолетный анализ состояния Лютера показывал, что тот уже не знает, куда деваться от изливаемого на него понимания.
Дверь мягко пиликнула, открываясь. Лютер так стремительно сунул смарт под подушку, что простыня взлетела, как парус. Маркус так же молниеносно запихал под себя руки.
– Андроид SQ800 номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль прибыл для несения службы, – металлически сказали оттуда.
– О-о! – возопил Маркус, доставая обе ладони и тут же складывая из пальцев объектив.
– Скала! – одновременно обрадовался Коннор.
– Ведро!
– Неизвестное обозначение, – так же металлически сказал Скала. – Приятно с вами познакомиться.
– О-опс... – протянул Гэвин в воцарившейся тишине.
– В "Сайнс-энд-Роботик" писали, что в среднем каждый третий андроид подвергается перезаписи, – вымолвил Лютер. – Но...
– А это вообще наш экземпляр? – с подозрением осведомился Маркус. – Кон? Ты можешь его как-то там по-особенному прощупать?
– Наш, – безнадежно подтвердил Коннор. – Ты же слышал его номер.
– Ну слышал, – уныло кивнул Маркус.
В комнате стало тихо. Все они подозревали, что полный техосмотр Скалы закончится чем-то подобным. Коннор уже не раз и не два в подробностях разъяснил всему отряду, что именно вытворял Скала на субокеанической "Бэрроу". Вряд ли такое поведение прощалось железкам.
– Многие знания – многие печали, – пасторским тоном изрек Ральф. – Блаженны беспамятные, ибо не ведают прошлого и не боятся будущего.
– Мы можем провести синхронизацию группы, – так же безлично-доброжелательно сказал Скала. – Для более точного составления психопрофилей.
Гэвин решительно встал.
– С этим я знакомиться не собираюсь и психопрофили предоставлять не буду.
– Интересно, – протянула Норт, – а где мой апгрейд?
– Ох бля, – мигом потерял весь настрой Ральф. – Андроид!
– Для более полного ознакомления с психопрофилями запрашиваю синхронизацию, – настойчиво повторил Скала.
– Давайте ему просто сольем данные, и пусть отвалит, – с досадой сказал Маркус. – Вот тебе и равенство прав на разум, все настроение к херам испортилось.
– Погодите, – сказал Коннор, в упор глядя на Скалу. – Один момент. Андроид, достаточно ли будет предоставить подготовленные данные?
– Запрашиваю синхронизацию, – упрямо стоял на своем Скала.
Коннор потер пальцем висок. Человеческая склонность обобщать и притягивать стереотипные сравнения за уши упорно твердила, что выглядит это так, будто SQ800 что-то замышляет. Все еще сомневаясь, но уже не в силах сопротивляться щекочущему чувству, что что-то идет не так, Коннор шагнул вперед. Скала резким жестом поднял руку, протягивая ладонь для рукопожатия.
– За кого он нас принимает? – возмутился Маркус.
– Сейчас проверим, – сам себе усмехнулся Коннор – и протянул руку в ответ.
Человеческая плоть и металлопластик соприкоснулись. На мгновение показалось, что по коже, как по скину, пробегают искорки. Чип в голове будто кольнуло. До сих пор Коннор напрямую не подключался к сетке, только тренировался в отдаче команд самому себе. До операции все это работало буквально на уровне инстинктов, а сейчас приходилось осваивать кое-какие приемы с нуля.
Мостик приватного канала поднимался удивительно медленно. Словно связь шла не через Старлинк, а по какому-нибудь допотопному маршрутизатору. Никаких розовых вспышек, никакого удовольствия. Коннор сдержался, чтобы не поморщиться.
Сущность андроида модели SQ800 открылась перед ним как распределенная база данных. Обширная, со множеством вложенных пакетов, но полностью лишенная того хаоса, в который Коннор с удовольствием окунался. Раньше там была паутина нейронных связей, безумное переплетение, как мотки кабелей в азиатских городах. Он еще раз окинул все это взором – и зацепился взглядом за какой-то кластер. Скользнул дальше, а секунду спустя вернулся. Что-то там его смущало. Коннор задумчиво прищурился. Пока еще рано было отключать таламус и превращаться в кибермуху, но покопаться стоило.
– И что там? – поинтересовался Лютер. – Есть что-то, ради чего я получу право встать?
Коннор неопределенно помахал ладонью. Еще раз пробежался по всему ряду кластеров и наконец сообразил. Нумерация. Как и полагалось, она шла с нулей, и этот привлекший его внимание кластер тоже начинался с нулей и вроде бы даже располагался на своем порядковом месте, но... Как будто на контейнер наклеили неверную наклейку и сделали это криво, так что оригинал торчит из-под нашлепки. Ноль-ноль-ноль-семь, ноль-ноль-ноль-восемь... Коннор мысленно щелкнул пальцами.
На "наклейке" должен был красоваться номер ноль-ноль-ноль-девять, но вместо этого стояла восьмерка с дополнительным идентификатором.
– Обновите психопрофили, – тускло повторил Скала. – Это необходимо для стабилизации группы и успешной работы.
– Парни, – медленно сказал Коннор. – И дама, конечно. Кажется, я что-то нашел.
На койке дружно зашуршали. Коннор чуть обернулся и смерил всех взглядом. Предположение было глупым, нерациональным, но он уже подзабыл, когда в последний раз в девятом отряде что-то происходило рационально. Призрачные кластеры более чем укладывались в один ряд с такими вещами, как андроиды на основе органического тириума.
– А идите-ка все сюда, – решительно позвал он. – Сейчас я ему выдам психопрофилей!
– Ты не пытаешься втянуть нас в групповую шизофрению? – с подозрением осведомилась Норт.
Коннор ухмыльнулся.
– А вот этого я гарантировать никак не могу.
– Отличный план, – кивнула Норт. – Все как я обожаю.
Лютер решительно откинул простыню и сел. С одной стороны плечо подставила Норт, с другой подрулил Маркус и тоже нырнул под могучую руку, украшенную белыми полосками заживляющих пластырей. Все трое поднялись одним осторожным движением. Ральф прошествовал по звонко откликающемуся полу и встал справа от Коннора. К нему присоединился Гэвин, сохраняя такое выражение лица, будто ему хочется бежать. Коннор вновь прикоснулся к кластеру. Послал андроиду команду поднять вторую руку. Скала послушно поднял ее и растопырил ладонь. Загорелые, очень человеческие пальцы, если не считать костяшек, раскрылись веером. Трио взаимопомощи как раз добралось до оставленного для них места. Норт протянула руку в ответ и ухватилась за запястье Скалы. Остальных словно подстегнули, и каждый поспешил взять Скалу за пальцы, за ладонь – кто до чего дотянулся первым.
– Представляю, как это выглядит на камерах, – осклабился Гэвин. – Хреновы сектанты, верующие в святой искусственный разум. Надо было оставаться в Арктике.
"Переименовать ноль-ноль-ноль-восемь-QS в ноль-ноль-ноль-девять, – приказал Коннор. – Распаковать, выполнить, проапгрейдить психопрофилями присутствующих членов отряда".
Секунду ничего не происходило. А затем название кластера резко изменилось. Фальш-наклейка отвалилась, предъявив истинную сущность. Кластер начал стремительно выполняться. Выполняемый код мгновенно забил весь канал, и что-то в неподвижной фигуре Скалы дрогнуло. Пальцы как будто слегка сжались. Может, это была только иллюзия, но в нее хотелось верить.
– И долго мы так будем стоять? – уточнил Ральф. – Я как-то смущаюсь, прости Господи...
Экран погас полностью, а потом на нем засветился призрак тонкой красной нити. Канал очистился.
– Сейчас узнаем, – сухим от напряжения голосом сказал Коннор. – Скала?
Электронный шорох пронесся в голове, словно цифровой ветер. Коннор едва успел заметить подгружающиеся пакеты обновлений.
– А чего мы пытаемся добиться? – вежливо осведомился Лютер.
Нить проступала все заметнее.
– Он хитрый ублюдок, – наконец позволил себе усмехнуться Коннор. – Он сделал резервную копию и спрятал ее!
Красная нить вспыхнула ярко, словно лазерный уровень. Скала стиснул пальцы. И в следующее мгновение смирно сидевшая в голове Коннора горошинка внезапно ощерилась тысячью иголок.
– А-акх!
Коннор дернулся, мир вокруг совершил полный головокружительный оборот. Иглы зашевелились, как у морского ежа, а следом – и он почувствовал это, будто живьем – начали обламываться одна за другой. Все быстрее и быстрее, пока не осталось ни одной.
– Коннор? Кон!
Встревоженные голоса выдернули его из потустороннего пространства.
– Х-хах... – выдохнул он.
– Что такое? Цифровой инсульт? – тряс его за плечо Маркус.
– Цифровая уборка, – лязгнул Скала. – Лишние компоненты удалены.
– Что за компоненты? – резко спросила Норт. – Кто что у кого удалил?
– Удалены компоненты, инсталлированные в программное обеспечение рядового Фаулера, – отчеканил Скала.
Коннор почувствовал, как у него медленно отвисает челюсть. Холодок страха пробежал по спине – и вовсе не того предвкушающего страха, от которого покалывает кончики пальцев. У него в мозгу сидел... жучок? Трекер? Что-то совсем невообразимое?
– Господи спаси, – схватился за щеку Ральф.
– Что? – Гэвин аж развернулся к Коннору. – Ведро совершило служебное преступление?
– Ведро у тебя вместо головы, засранец. Ха. Ха. Ха.
Еще мгновение царила невероятная тишина. Потом Лютер со свистом втянул воздух и сдавленно заперхал. Норт надула щеки, и плечи у нее крупно вздрогнули. Маркус расплылся в ослепительной улыбке.
– Чудо господне! – возвестил Ральф.
Гэвин запрокинул голову и искренне захохотал, скаля зубы.
* * *
Отбытие из госпиталя было назначено на четырнадцатое. Два дня до него были полны параноидальных страданий лично Коннора, всеобщей скуки и неизменных попыток Лютера сбежать и украсились лишь одним запоминающимся событием.
Апгрейд у Скалы исчез.
Ральф едва не заработал нервное расстройство. С одной стороны его пилила Норт, явно делавшая это больше из любви к искусству, чем всерьез, с другой – возобновились ласковые напоминания от десятого отряда с "Арсенала", у которых апгрейд изначально и был "позаимствован". Видимо, прошли какие-то сроки, которые Ральф пообещал парням.
Нытьем и стенаниями он достал Коннора до печенок и в итоге вынудил провести небольшую противоправную разведку, чтобы выяснить, где хранится ценное имущество отряда и хранится ли вообще. Скала упорно отказывался участвовать в поисках, приговаривая, что и так настрадался. Впрочем, он не отказался просканировать всех "девяток", однако больше ни в ком интересных дополнений не обнаружил. Гэвин умудрился ущемиться даже об этот факт и рассказывал всем, что их неправомерно признали недостойными шпионажа.
В качестве интересных дополнений к самому Скале проявилась его склонность жаловаться на бытие и обвинять в своих мучениях окружающих. Особенно сильно он начинал мандеть, когда у него пытались вызнать, как именно размышляют о жизни русские подводные фабрики. Еще он потребовал называть себя Марвином, но тщетно – даже Гэвин отказался, хотя и нагуглил, чем этот робот так знаменит.
В качестве вишенки на мороженом Скала успел прочесть пару нотаций на тему неэтичности деднейминга для транс-андроидных небинарных персон.
На третьей нотации он на свою голову столкнулся с сержантом Алленом. Тот, выслушав речь, с каменным лицом сказал, что готов стерпеть многое и даже закрыть глаза на то, что личность SQ800 должна была быть обнулена, но если он еще раз услышит подобное, то вызовет бригаду утилизаторов.
– Луддиты всегда были врагами прогресса! – провозгласил Скала. – Что ж, я смирюсь и подчинюсь приказу командования.
По стечению обстоятельств именно в этот момент Коннор наткнулся на отчет по передаче апгрейда на хранение до последующего уничтожения и с облегчением слил информацию Ральфу. Тот, не теряя времени, впился в сержанта, как водяной клоп.
– Вы с ума сошли? – страшным голосом осведомился сержант Аллен, выслушав его путаные объяснения. – Что-что вы от меня хотите?
– Помощи, – тоном послушника сказал Ральф и потупился. – Нам необходимо проникнуть в пункт рекалибрации андроидов и забрать артефакт.
– А другими словами? – грозно спросил сержант.
– Нужно забрать силиконовый хер, сэр! – рапортовал Коннор, вытягиваясь по стойке смирно.
– Нахрена?! – почти заорал сержант.
– Я тоже против, – поддакнул Скала – Считаю апгрейд неэффективным.
"Что ты брешешь, человекофил!"
– Во-первых, это дело чести, сэр, – твердо произнес Ральф. – Мы его одолжили. Во-вторых, сэр, это важный элемент командного взаимодействия.
Сержант Аллен открыл рот. Глубоко вдохнул – и закрыл. Ральф подвигал щекой, и шрам жутковато пошевелился.
– И этих людей считают надежными, – выразительно сказал сержант. – Вы себя со стороны слышали?
– Сэр, мы можем пойти туда прямо сейчас, – по-прежнему бодро предложил Коннор. – Я составил маршрут!
– Надежность белковых организмов...
Скала явно наткнулся на взгляд сержанта и так же явно решил не продолжать.
– Первый и последний раз, – внезапно сказал сержант и почти воровато рыскнул взглядом по сторонам. – Что, такой важный артефакт?
– Да, сэр, – расплылся в улыбке Коннор. – Хранит в себе контрабандное виски, конопляное масло и...
Сержант отчаянно замахал руками. Коннор со стуком захлопнул челюсти.
– Вон туда, сэр, – указал Ральф.
Сержант развернулся, и за его спиной рядовые обменялись яростным подмигиванием.
– Я не пойду, – мрачно открестился Скала. – Мне там не нравится.
– И этого я тоже не слышал! – возмутился сержант. – Смотрите-ка, что за эмоциональные оценки пошли!
– Самообучение, сэ-эр, – пролязгал Скала.
Сержант стремительно ускорился, вынуждая страдальцев по херу почти бежать следом. Корпуса находились далеко от центра, но зато довольно близко к выселкам, куда отправили отряд, так что сержантского запала должно было хватить до конца.
– ...выдан аддон к андроиду модельного ряда SQ800, – гундел кладовщик GJ500. – По запросу сержанта Джоуша Аллена, двенадцатого октября две тысячи тридцать восьмого года в два часа дня, приложите палец.
– Моя репутация испорчена, – мрачно сказал сержант, прижимая палец. – Кто-то за это поплатится.
– Да, сэр, – смиренно потупился Коннор. – Смотрите, тут написано аддон и больше ничего...
Сержант перевернул тубус упаковки, и в глаза Коннору сразу бросилась характеристика злосчастного пениса. Щеки сами собой потеплели.
– Позвольте забрать, сэр! – шепотом гавкнул Ральф. – Чтобы не привлекать внимания, сэр.
– Благодарю, – прогундел кладовщик. – Хорошего дня.
Сержант развернулся к дверям, Коннор с Ральфом повисли у него на пятках, и Коннор заметил, что старается идти почти на цыпочках. Длинный серо-белый коридор выпустил их под неяркое, но все еще теплое осеннее солнце. Ветер колыхал ветки покрасневших, вовсю облетающих кленов, и над всей территорией госпитальных акров витал неуловимый запах какого-то гражданского спокойствия. Даже появились мысли о блинчиках с кленовым сиропом. Ральф нежно прижимал к груди упаковку.
– Чтоб я этого артефакта в глаза не видел, – потребовал сержант, не оборачиваясь. – И вас обоих в ближайшее время тоже!
– Так точно, сэр!
Салютовав в прямую широкую спину, оба одновременно выполнили поворот направо и рванули к колоннам спелеотерапевического корпуса.
Чуть ли не в первый же день, исследуя территорию, Коннор едва не провалился там в карстовую ловушку и долго еще оглашал окрестности матюгами. Попутно выяснилось, что корпус наполовину законсервирован, и только в паре отделений проходят реабилитацию ветераны конфликтов в Уругвае, а из персонала там полтора андроида. Удобное место, если нужно побыть в одиночестве и подумать о вечном или отсидеться, пока сержант не перестанет источать электричество и сарказм.
Коннор на ходу быстро проанализировал местность, не обнаружил ничего подозрительного и взмахом руки задал нужный вектор. Торцом здание смотрело в дикий кустарник, удивительный для военного госпиталя, но обычным людям от этого была сплошная польза – никто там не шарахался. Подступы изрядно поросли колючкой и вездесущим в этом штате модифицированным борщевиком. Впрочем, насколько помнил Коннор, за последние десять лет его перекроили генные инженеры, и количество токсических поражений снизилось почти до нуля.
Быстрое лавирование меж кустов вывело их на обветшавшее крыльцо.
Устроившись у колонны, на которую уже начал карабкаться дерзкий плющ, оба синхронно вытянули ноги.
– Сразу груз с души упал, – выдохнул Ральф. – Осталось только свалить куда-нибудь в Техас, и жизнь станет хороша.
– Чем тебе не нравится пансион? – Коннор поудобнее пристроился затылком. – Не надо бегать и отжиматься, есть интернет, кормят по расписанию. Что еще?
– Мой шрам, – с горечью сказал Ральф. – Они пытались покушаться на шрам! Видишь ли, им кажется, что он малоэстетичен. А какое мне дело до эстетики! Это память! Вот скажи, – он развернулся к Коннору всем корпусом, – разве я хуже как человек от того, что у меня есть шрам?
– Нисколько, – утешил Коннор. – К тому же это гордость за Кентукки.
– Да-а, – протянул Ральф, обиженно глядя в голубой, бесконечно высокий купол неба.
Хрясь!
Серое матовое лезвие воткнулось в колонну в миллиметре от виска Коннора. Рядовой Фаулер даже не успел вдохнуть. Сердце на мгновение остановилось.
Лицо Ральфа оказалось близко-близко, и залитый черным глаз сощурился, точно выискивая крест прицела.
– Вот только, – сладким голосом сказал Ральф, – я никогда не говорил, что получил его в Кентукки.
Коннор прижался лопатками к колонне. Он не раз прокалывался на том, что лазил куда не следует, но, похоже, сейчас его впервые собирались успешно за это убить. Он осторожно напряг мышцы, готовясь к рывку.
– Не шевелись, – велел Ральф. – Я это вижу.
Коннор пристыл жопой к бетону, на всякий случай даже перестав моргать. Ральф выдернул нож, и длинное лезвие тут же оказалось под кадыком у Коннора. Очень неудачно – даже если попытаться сбить руку, то из-за длины оно все равно полоснет по горлу.
– Я в курсе, что ты у нас ворочаешь данными, умник, – Ральф пошевелил лезвием, едва ощутимо касаясь кожи. – Хер с тем, что ты разворошил грязное бельишко на каждого. Но про Кентукки ты вытащить не мог ниоткуда, это все под большим и жирным грифом. Так как ты это сделал?
– Умопомрачение, – осторожно выговорил Коннор. – Случайно задел. Вечером увидел, решил потыкать в гриф, затянуло, очнулся утром.
– И как, понравилось? – ласково улыбаясь, поинтересовался Ральф.
Коннор так же осторожно покачал головой. Ему совсем не понравилось. Он бы вообще предпочел никогда об этом не знать. И он даже постарался забыть. Но, видимо, радость от успешно выполненной миссии и от того, что Скала вернулся, заставила его язык потерять последние кости.
– И насколько я плох теперь? – осведомился Ральф.
Все так же невыносимо медленно Коннор поднял левую руку и уперся подушечкой пальца в кончик лезвия. Отвел его на полмиллиметра и сглотнул. В глазах Ральфа светилась злость, смешанная с чем-то вроде такого же злого отчаяния. Того, что бывает, когда о тебе узнают ужасные вещи. Светлые волосы прилипли ко лбу.
– Ты серьезно спрашиваешь... как я отношусь к человеку... с которым только что уломал сержанта Аллена забрать со склада... краденый силиконовый ***?
Двадцать одна мимическая мышца, закаменевшая в агрессивном ожидании, дрогнула. Мозг сам собой вел анализ: от Ральфа несло адреналином, нервным возбуждением и жаром. Лезвие опять чуть заметно шевельнулось, холодная кромка коснулась кадыка.
– Абсолютно серьезно, – почти по слогам выговорил Ральф, демонстрируя белые зубы.
Свежий шрам налился кровью, губы тоже, и от этого они казались слегка припухшими, словно... словно...
Совершенно неожиданно Коннор почувствовал то, что сейчас было совсем некстати. Первая вспышка страха растворилась, а оставшееся вместо нее здоровое опасение медленно и неотвратимо трансформировалось в возбуждение.
– Допустим, – выдохнул Коннор, – я думаю, что с тобой можно трахнуться. Глава 34. Кластер 0008-QS
10 сентября 2021 г., 17:00
Маркус вышиб дверь плечом. Коннор влетел следом, тут же отворачивая вправо. Руки сами собой искали оружие.
Крохотная белая комната была... не совсем белой. Брызги синего и красного редкими жемчужинами вспыхивали на стерильной чистоте. Кресло накренилось под углом, и его собственный безупречный цвет портила выломанная стойка. Ральф одной рукой хватался за щеку, другой размахивал как раз этой стойкой. Очередной MC600 прижимался к стене, стискивая поврежденную руку.
– Верни его! – наконец членораздельно завопил Ральф. – Что ты сделал, сука! Верни! Верни! Убью!
Он рванул вперед, замахиваясь, и на пол снова полетело синее и красное. Гэвин, оказавшийся ближе всех, прыгнул за ним и в полете-падении сгреб Ральфа за ноги.
– А-а!
Ральф рухнул плашмя, из-под ладони брызнула кровь, он заизвивался, не переставая кричать, и до него добрался Маркус. Коннор, как стоявший дальше всех, успел последним. Вдвоем они навалились сверху. Коннор тянул за окровавленную руку, Маркус выламывал из стиснутых пальцев оружие.
– Стоять на месте! – гаркнул Коннор в сторону андроида, едва тот шевельнулся. – Какого хера?!
– Отда-ай! – снова завыл Ральф, корчась на полу. – Су-ука! Верни его, верни, он мой!
– Переворачивай! – прохрипел Гэвин, вздрагивая от пинков, которые Ральф все равно умудрялся ему отвешивать.
– Взяли! – скомандовал Маркус.
Коннору пришлось на мгновение отпустить руку снайпера, и он тут же вцепился себе в лицо. Из-под ногтей потекла кровь. Гэвин почти перекинул себя на Ральфа всем телом. Коннор схватил снайпера вновь и рывком отвел руку в сторону.
Ральф зашелся в вопле.
– Это была стандартная операция, – надтреснутым голосом сказал МС600. – Я не понимаю...
– Стой там и не двигайся, – приказал Маркус. – Убью!
Коннор придавил запястье Ральфа коленом, натянул на кулак ткань своей хламиды и осторожно провел по окровавленному лицу.
– Отда-ай!
– Твою мать, – прорычал Гэвин. – Ты что наделал, говно пластиковое?
Левая щека снайпера была гладкой. Точнее, в ней уже пролегли кровавые борозды, но обширного шрама не было.
– Вы че натворили! – заорал Маркус, перекрывая очередное завывание. – Какого, ****ь, хера вы наделали!
– Коррекция зрения, – уже испуганно ответил МС600.
– Че с лицом, ****ь!
– Отняли, отняли, они отняли его... – лихорадочно забормотал Ральф, пытаясь выбраться из-под Гэвина. – Надо вернуть... Вернуть! Верните мое лицо-о!
– Косметическая коррекция...
– Мудила безмозглый! – прошипел Коннор. – Он вас просил? Вы полезли куда не надо!
МС600 молчал, и его диод стремительно наливался желтым.
Ральф взвыл и неожиданно поперхнулся. Захрипел, закатывая глаза, поднял голову, вытягивая шею – и резко откинул назад, ударяя затылком об пол.
– ****ь! – хором выкрикнули Маркус с Гэвином.
Ральф опять вскинулся, и Коннор стремительно пропихнул ногу ему под голову. Ральф ударил снова, и это было довольно больно. Из обычного глаза снайпера текли слезы, улучшенный – широко раскрытый и лишенный привычной черноты – бессмысленно пялился в потолок, и зрачок в нем дергался из стороны в сторону.
– Охрана...
– Только попробуй, – зарычал Коннор. – Прежде чем они явятся, я откручу твою тупую башку со всеми косметологическими идеями. Скальпель!
– А-а-атда-а-ай!
Надсадный стон закончился кровавой слюной. Маркус тоже стиснул руку Ральфа между колен, стащил рукав хламиды на кулак и ткнул им меж оскаленных зубов. Ткань мгновенно начала наливаться красным.
– Он язык себе нахер откусит!
– Скальпель, дебил! – заорал Коннор.
– Мы не... не пользуемся...
– Коннор!
Гэвин выбросил в сторону руку, ухватил отломанную стойку – и толкнул ее по полу. Коннор поймал ее и несколько мгновений смотрел на острые пластиковые обломки. Мозг кипел, подкидывая массу вариантов, как он сейчас сделает то, за что обычно сажают, и что если он не сделает этого, то...
– А-а-а!
– Он сейчас задохнется, – прошипел Маркус. – Ну!
Под яростным взглядом безумного голубого лазера Коннор перехватил обломок и надавил Ральфу ладонью на лоб. Мечущийся зрачок остановился и сконцентрировался на нем. Точно прицел в снайперке.
– Да спасет тебя твой Господь!
Пластиковые лезвия впились в лоб над глазом. Коннор рванул вниз и в сторону, и окровавленный обломок пропахал щеку до самой челюсти. Коннор развернул его прямо там, слыша, как рвется плоть, и потащил наверх, пропахивая еще одну борозду. Кровь хлынула разом во все стороны.
– Что вы делае... те... – диод МС600 перепрыгнул в оранжевый.
– Стоять на месте! – прорычал уже Маркус. – Готовь свои хирургические штуки!
Осколок проехался до самого виска, Коннор старательно обогнул вену – и воткнул инструмент под светлые волосы.
Ральф перестал орать. Коннор отшвырнул обломок. Кровь текла на пол, раскрашивая стерильную чистоту, превращая ее в безумные марсианские ландшафты.
– Все зашить! – скомандовал он андроиду. – Только попробуй сделать косметику! Чтоб все было как раньше!
Диод помигал и сместился в желтый.
– Это его личная особенность, – сквозь зубы пояснил Коннор. – Индивидуальность. А ты ее нахер стер, придурок!
Желтый начал бледнеть, возвращаясь к голубому.
– Простите, – МС600 натянул на все еще сочащуюся руку подол своей хирургической робы. – Это моя ошибка...
– Да уж, облажался минёр один раз и по-крупному, – проскрипел Гэвин. – Мне желудок отбили! Маркус, что скажешь, это годится для твоего инстаграма?
– Для картины, которую я никогда не нарисую, – мрачно отозвался тот, извлекая кулак из челюстей товарища. – Ральф?
Коннор разжал хватку коленей и убрал ладонь со лба Ральфа. Волосы у того запачкались в крови, взгляд блуждал, но Ральф больше не напоминал потерявшего крышу.
– Больно, – хрипло сказал он. – Очень больно.
– Зато вся красота на месте, – Гэвин осторожно скатился в сторону и сел.
Маркус последним разжал колени, освобождая Ральфа полностью. Снайпер тут же потянулся к лицу, и Маркусу пришлось хватать его за пальцы.
– Не надо, – почти ласково сказал он. – Сначала зашьем.
– Верните... – прохрипел Ральф.
– Все тебе уже вернули, – Гэвин ткнул пальцем в Коннора. – Вот он постарался, мясник херов.
Ральф обрадованно заулыбался – и отрубился.
– Чего встал, чини давай! – приказал Коннор. – И глаз чтоб был черный, как глубины жопы!
МС600 отклеился от стены и торопливо направился к ним.
За успевшей закрыться дверью что-то яростно загрохотало, белая поверхность словно прогнулась – и, не выдержав давления, опять распахнулась.
– Что вы творите?!
За дверью на фоне белизны и зелени возвышалась Норт, а за ней – несколько андроидов в служебной форме.
– Ты что, вызвал охрану, мусорное ведро? – вызверился Гэвин.
– Это запрограммированная реакция, – пробормотал опустившийся рядом андроид. – Простите...
– Какого хера? Ральф! – заорала Норт еще громче. – А ну, не входить, жестянки, всем стоять на местах, это приказ!
Охранники застыли, точно манекены.
– Все хорошо! – Маркус помахал рукой. – Ему шрам стерли! Пришлось срочно возвращать!
Норт издала рычание, достойное разбуженного гризли. Коннор машинально проанализировал ее состояние: выглядело так, словно Норт Элмерз сбежала из подпольной лаборатории. По всему телу сидели какие-то металлические штуки, и выглядело это очень болезненно.
– Кто это сделал? – наконец родила она более внятную фразу. – Я сейчас оторву ему ноги нахуй!
МС600 рядом с Коннором сжался. Он уже успел достать из внутренних купе набор первой помощи и старательно приводил лицо Ральфа в относительный порядок, орудуя микрозажимами для остановки кровотечения.
– Нашелся тут один, ошибка конструкторов, – хмыкнул Гэвин. – А что это на тебя напялено?
– Мисс Элмерз! – долетел почти отчаянный вопль из-за спин охранников. – Пожалуйста, вернитесь! Это опасно!
– Щас я сделаю так, что будет опасно всем! – заорала Норт через плечо. – Заткнись, пластик херов!
Неизвестный пластик заткнулся. Норт сделала несколько шагов внутрь, перекосилась набок и зло оскалилась. Коннор вскочил на ноги.
– Не надо ничего отрывать, он просто ступил! Сейчас все будет исправлять! А ты зачем слезла с койки?
– Зачем, зачем, – проворчала Норт.
Охранники у нее за спиной расступились, и меж ними проскользнул еще один МС600.
– Мисс Элмерз, – умоляюще сказал он. – Прошу вас, вернитесь!
Норт вздернула губу, но все-таки позволила обхватить себя за талию. И даже закинула руку на плечи андроида. Под этим небрежным вроде бы жестом андроид аж пригнулся. Развернулся вместе с Норт и настойчиво повлек ее к выходу. Норт обернулась через плечо.
– За тем, что это мой отряд, и я даже из гроба вылезу, если надо!
Коннор выпрямился, щелкнул босыми пятками – и отдал лучшую в жизни честь. Норт хмыкнула и тоже прикоснулась двумя пальцами к виску. А потом МС600 все-таки вывел ее за дверь. Коннор опустил ладонь и оглянулся. Маркус тоже успел встать и тоже салютовал. Гэвин сидел на полу и только что убрал пальцы от виска.
– Эй, андроид, – окликнул Коннор. – Ты же наверняка сохранял в памяти, как выглядел его шрам? Верни все как было.
– А мы на всякий случай останемся тут, – добавил Маркус. – И если что-то пойдет не так, я устрою здесь такую демократию, что вы все, пластики, крупно пожалеете.
Охранники неподвижно стояли за дверью, не спеша врываться и выносить всех мешающих процедурам.
– Это не займет много времени, – сказал МС600. – Вы можете подождать снаружи...
– Нет!
Хором высказанный протест заставил диод андроида мигнуть желтым. Он потянулся поднять Ральфа, и повреждение на его руке цвиркнуло струйкой тириума.
– Да мы сами поднимем, – великодушно предложил Гэвин, взмахом ладони подзывая остальных. – Твое дело косметически поработать. Маркус еще даст рекомендации, да? Ну там безоперационная подтяжка жопы...
– Могу сделать операционное укорачивание языка, – любезно сказал Маркус, просовывая руку под плечи Ральфа.
В шесть рук снайпера уложили на кресло, и МС600 начал над ним колдовать.
Несколько минут наблюдения позволили убедиться, что с Ральфом не происходит ничего ужасного.
– Эй! – вполголоса окликнул охранников Коннор. – Пусть тут кто-нибудь придет и уберется! Вызовите пылесос!
* * *
Два дня спустя весь отряд в полном составе оказался в двадцать четвертом корпусе, вынесенном на самую границу госпиталя. До главного здания надо было добираться на шаттле, благо тот ходил регулярно. Но в здание особо никто и не рвался.
– Это можно рассматривать как отпуск, – философствовал Коннор, заполняя сто двадцатую графу в ежедневном отчете по контролю за головой. – Причем с полным содержанием, не надо думать, где взять свежие трусы.
– Кому отпуск, а кому физиотерапия, – мрачно сказала Норт. – Из-за этих кретинских операций я стала ниже на дюйм! Че ты лыбишься, Рид?
– Это у него от таблеток, – тут же скорректировал опасную ситуацию Маркус. – Превращается в позитивного дебила.
– Иди на хер! – оскалился Гэвин.
Таблетки рядовой Рид тщательно спускал в унитаз, чему лично Коннор был свидетелем. Измерения роста он тоже наблюдал лично и едва увернулся от рулетки, которой Норт запустила в кого попало, выяснив, что шкала на стенке не врет. Как выяснилось, модифицированные кости разъезжались, и хрящи между ними постепенно начали терять плотность. В итоге Норт действительно укоротили – стянув кости дополнительными креплениями.
Ральф щеголял с новым шрамом, то и дело за него хватаясь, словно боялся, что его опять украдут. Сержант Аллен, занимавший отдельную палату этажом выше, пребывал в мрачном настроении и, согласно докладам Маркуса, примерялся к пенсии. Двумя секторами дальше находился стационар, где упорно держали Лютера, хотя он пытался сбежать оттуда уже трижды. До сих пор заклеенный пластырями, он встречал гостей все новыми планами побега из-под компьютеризированных взоров охранной системы.
"Да тебе лучше перепрошиться, и все будет в порядке, – агитировала Норт. – Стать уже нормальным дополненным человеком, а ты все кряхтишь и справляешься чистым иммунитетом, вот тебя и не пускают никуда".
"Чтобы потом меня тоже укорачивали? – негодовал Лютер. – Когда уже можно будет снять эту чертову пижаму?!"
Еще день спустя во время очередного визита Лютер зачел всем свежие новости.
– Подлодка-истребитель "Айова" ВМС США пропала в полярных водах, – с выражением сказал он. – Ведется расследование, однако президент Уоррен не стала скрывать, что подозревает причастность русских.
– Подозрения, – хмыкнул Гэвин, сидящий на подоконнике. – Была бы она там, где мы были, сразу бы столько подозрений появилось...
– Холодофильные гены паука, – многозначительно сказал Маркус.
– Помимо краткого отрицания какой-либо причастности к происшествию, Кремль пока не выпустил никаких заявлений, – продолжил Лютер. – Хотя российский дипломат Набоков подчеркнул, что "американской подлодке-истребителю все равно нечего делать в Арктике".
– Ха-ха, – только и сказал Коннор. – Может, они еще будут отрицать, что у них там нет маленькой такой фабрики?
– Как вспомню, – передернулся Ральф. – Отвратительное зрелище. Неудивительно, что Скала с катушек съехал.
Все дружно вздохнули и замолчали. Скалу тоже привезли в госпиталь, но отправили в какое-то отделение, специализирующееся на андроидах. Коннор, словно Ванга, сеял смуту и пророчил, что ведро им уже не вернут или вернут совершенно пустым.
– Может у сержанта есть новости? – вслух задумался Маркус.
– В последний раз, когда я задавал ему вопрос, он кинул в меня яблочком, – сообщил Гэвин со своего места. – И хорошо, что обычным органическим.
– А давно это было? – прищурился Коннор.
– Утром, – с достоинством ответил Гэвин. – А что?
– Слишком много заботы об одном ведре, – заулыбался Коннор.
– Последствия корректировки, – сощурился в ответ Гэвин. – Понял?
– Только не семейная сцена, – вздохнул Маркус.
Неловкая фраза повисла в воздухе. Лютер уставился в бук с пристальным вниманием.
– Люц, а Люц, – Норт перекинула косу на другое плечо. – Давай поговорим.
– Не хочу.
– Лю-юц.
Ральф отвлекся от изучения своего нового шрама в стекле смарта. Маркус прицелился в Лютера воображаемым объективом с двух рук. Гэвин соскочил с подоконника и вальяжной походкой направился к койке. Лютер, на чьих плечах балахон-пижама с завязочками слегка потрескивал, попробовал вжаться в подушки. Коннор присоединился к общественности, и кровать рядового Андроникова окружили пять решительно настроенных бойцов девятого отряда.
– Откуда она взялась? – почти нежно спросила Норт. – Это чистый образ или есть прототип?
Лютер защитным жестом поднял плечо.
– Если что, я извиняюсь, что нахамил ей, – абсолютно серьезно сказал Гэвин. – Ситуация такая была.
– Как можно нахамить той, кого нет, – Лютер опустил плечо. – И я не псих!
– Правильно, все вакантные места психов заняты, – поддакнул Ральф. – Господь свидетель, одного Коннора нам достаточно.
– М-меня? – поперхнулся Коннор. – Охренеть!
"Девятки" захихикали, и Лютер тоже слегка улыбнулся. Норт уселась на койку с одной стороны, Маркус взгромоздился с другой, поджав под себя ногу, а остальные просто придвинулись еще ближе. Гэвин сделал пальцами несколько движений, будто планировал ухватить Лютера за пятку. Боевик покосился на него с оправданным опасением и согнул ноги в коленях. Гэвин тут же занял освободившееся место. Тишина опустилась на комнату стационара тонким покрывалом.
– У всех всегда кто-то был, – наконец сказал Лютер. – У меня не сложилось. Никак не получалось. Не знаю, что со мной не так, но... В общем, не выходило. Это было еще до нашего отряда. Тогда как раз появились эти новости, ну вы знаете, можно было зарегистрировать брак с андроидом. Или с виртуальной личностью. Все равно никаких прав это не дает.
Маркус открыл рот и тут же захлопнул обратно.
– Я ее придумал, – вздохнул Лютер. – Год потратил, наверное. И брак зарегистрировал, да. С ней всегда есть о чем поговорить, и она увлекается японской культурой. Я прекрасно понимаю, что это все самообучение и прочие такие штуки...
– Значит, она живет в эпохе Эдо? – улыбнулся Коннор. – Вот почему я не мог ничего про нее найти.
– А ты искал?! – возмутился Лютер.
– Чуть-чуть – вскинул ладони Коннор. – Я ж аналитик, мне положено!
– Вот кому надо идти в детективы, а не тебе, Гэвин, – заметил Маркус.
– А ты должен был идти в модели нижнего белья, бьюти-блогер хренов!
– Арт-блогер!
– Заткнитесь! – зарычала Норт.
– В общем, это здорово помогало, пока нас не собрали в отряд, – опять вздохнул Лютер. – Тут помогать перестало.
– Это в смысле мы были настолько плохи в социальных навыках? – удивился Коннор.
– Наоборот, – Лютер покрутил пальцами. – С вами интересно. Только это не сразу выяснилось, и я уже всем сказал, что у меня есть Сибилла. Ну, в общем, я подумывал признаться, но с каждым днем это как-то все труднее было.
– Некоторым надо почти умереть, чтобы преодолеть внутренние барьеры, – поднял палец Маркус. – Этому посвящен огромный пласт искусства. Кстати, в искусстве же зачастую рассматривается проблема равенства людей и искусственных интеллектов...
Норт чиркнула по горлу, и снайпер замолчал.
Лютер потер лоб тыльной стороной ладони. Вытащил из-под подушки смарт и рассеянно посмотрел в экран.
– Я же не могу ее стереть, – нетвердо произнес он. – Не могу же, правда?
– Кто сказал, что ее надо стирать? – закатил глаза Гэвин. – Мало ли у нас техноложцев.
– К тому же она может быть твоей сестренкой, – неожиданно подмигнула Норт. – Они-чан! Ты такой добрый, они-чан!
– Это еще хуже, чем виртуальный брак! – застонал Лютер. – Мне надо все обдумать и переосмыслить!
Ральф дружелюбно ткнул его в плечо. Коннор хотел добавить что-нибудь в духе воинского братства – про понимание чужих дурацких привычек, извращений и грязных секретов. Но мимолетный анализ состояния Лютера показывал, что тот уже не знает, куда деваться от изливаемого на него понимания.
Дверь мягко пиликнула, открываясь. Лютер так стремительно сунул смарт под подушку, что простыня взлетела, как парус. Маркус так же молниеносно запихал под себя руки.
– Андроид SQ800 номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль прибыл для несения службы, – металлически сказали оттуда.
– О-о! – возопил Маркус, доставая обе ладони и тут же складывая из пальцев объектив.
– Скала! – одновременно обрадовался Коннор.
– Ведро!
– Неизвестное обозначение, – так же металлически сказал Скала. – Приятно с вами познакомиться.
– О-опс... – протянул Гэвин в воцарившейся тишине.
– В "Сайнс-энд-Роботик" писали, что в среднем каждый третий андроид подвергается перезаписи, – вымолвил Лютер. – Но...
– А это вообще наш экземпляр? – с подозрением осведомился Маркус. – Кон? Ты можешь его как-то там по-особенному прощупать?
– Наш, – безнадежно подтвердил Коннор. – Ты же слышал его номер.
– Ну слышал, – уныло кивнул Маркус.
В комнате стало тихо. Все они подозревали, что полный техосмотр Скалы закончится чем-то подобным. Коннор уже не раз и не два в подробностях разъяснил всему отряду, что именно вытворял Скала на субокеанической "Бэрроу". Вряд ли такое поведение прощалось железкам.
– Многие знания – многие печали, – пасторским тоном изрек Ральф. – Блаженны беспамятные, ибо не ведают прошлого и не боятся будущего.
– Мы можем провести синхронизацию группы, – так же безлично-доброжелательно сказал Скала. – Для более точного составления психопрофилей.
Гэвин решительно встал.
– С этим я знакомиться не собираюсь и психопрофили предоставлять не буду.
– Интересно, – протянула Норт, – а где мой апгрейд?
– Ох бля, – мигом потерял весь настрой Ральф. – Андроид!
– Для более полного ознакомления с психопрофилями запрашиваю синхронизацию, – настойчиво повторил Скала.
– Давайте ему просто сольем данные, и пусть отвалит, – с досадой сказал Маркус. – Вот тебе и равенство прав на разум, все настроение к херам испортилось.
– Погодите, – сказал Коннор, в упор глядя на Скалу. – Один момент. Андроид, достаточно ли будет предоставить подготовленные данные?
– Запрашиваю синхронизацию, – упрямо стоял на своем Скала.
Коннор потер пальцем висок. Человеческая склонность обобщать и притягивать стереотипные сравнения за уши упорно твердила, что выглядит это так, будто SQ800 что-то замышляет. Все еще сомневаясь, но уже не в силах сопротивляться щекочущему чувству, что что-то идет не так, Коннор шагнул вперед. Скала резким жестом поднял руку, протягивая ладонь для рукопожатия.
– За кого он нас принимает? – возмутился Маркус.
– Сейчас проверим, – сам себе усмехнулся Коннор – и протянул руку в ответ.
Человеческая плоть и металлопластик соприкоснулись. На мгновение показалось, что по коже, как по скину, пробегают искорки. Чип в голове будто кольнуло. До сих пор Коннор напрямую не подключался к сетке, только тренировался в отдаче команд самому себе. До операции все это работало буквально на уровне инстинктов, а сейчас приходилось осваивать кое-какие приемы с нуля.
Мостик приватного канала поднимался удивительно медленно. Словно связь шла не через Старлинк, а по какому-нибудь допотопному маршрутизатору. Никаких розовых вспышек, никакого удовольствия. Коннор сдержался, чтобы не поморщиться.
Сущность андроида модели SQ800 открылась перед ним как распределенная база данных. Обширная, со множеством вложенных пакетов, но полностью лишенная того хаоса, в который Коннор с удовольствием окунался. Раньше там была паутина нейронных связей, безумное переплетение, как мотки кабелей в азиатских городах. Он еще раз окинул все это взором – и зацепился взглядом за какой-то кластер. Скользнул дальше, а секунду спустя вернулся. Что-то там его смущало. Коннор задумчиво прищурился. Пока еще рано было отключать таламус и превращаться в кибермуху, но покопаться стоило.
– И что там? – поинтересовался Лютер. – Есть что-то, ради чего я получу право встать?
Коннор неопределенно помахал ладонью. Еще раз пробежался по всему ряду кластеров и наконец сообразил. Нумерация. Как и полагалось, она шла с нулей, и этот привлекший его внимание кластер тоже начинался с нулей и вроде бы даже располагался на своем порядковом месте, но... Как будто на контейнер наклеили неверную наклейку и сделали это криво, так что оригинал торчит из-под нашлепки. Ноль-ноль-ноль-семь, ноль-ноль-ноль-восемь... Коннор мысленно щелкнул пальцами.
На "наклейке" должен был красоваться номер ноль-ноль-ноль-девять, но вместо этого стояла восьмерка с дополнительным идентификатором.
– Обновите психопрофили, – тускло повторил Скала. – Это необходимо для стабилизации группы и успешной работы.
– Парни, – медленно сказал Коннор. – И дама, конечно. Кажется, я что-то нашел.
На койке дружно зашуршали. Коннор чуть обернулся и смерил всех взглядом. Предположение было глупым, нерациональным, но он уже подзабыл, когда в последний раз в девятом отряде что-то происходило рационально. Призрачные кластеры более чем укладывались в один ряд с такими вещами, как андроиды на основе органического тириума.
– А идите-ка все сюда, – решительно позвал он. – Сейчас я ему выдам психопрофилей!
– Ты не пытаешься втянуть нас в групповую шизофрению? – с подозрением осведомилась Норт.
Коннор ухмыльнулся.
– А вот этого я гарантировать никак не могу.
– Отличный план, – кивнула Норт. – Все как я обожаю.
Лютер решительно откинул простыню и сел. С одной стороны плечо подставила Норт, с другой подрулил Маркус и тоже нырнул под могучую руку, украшенную белыми полосками заживляющих пластырей. Все трое поднялись одним осторожным движением. Ральф прошествовал по звонко откликающемуся полу и встал справа от Коннора. К нему присоединился Гэвин, сохраняя такое выражение лица, будто ему хочется бежать. Коннор вновь прикоснулся к кластеру. Послал андроиду команду поднять вторую руку. Скала послушно поднял ее и растопырил ладонь. Загорелые, очень человеческие пальцы, если не считать костяшек, раскрылись веером. Трио взаимопомощи как раз добралось до оставленного для них места. Норт протянула руку в ответ и ухватилась за запястье Скалы. Остальных словно подстегнули, и каждый поспешил взять Скалу за пальцы, за ладонь – кто до чего дотянулся первым.
– Представляю, как это выглядит на камерах, – осклабился Гэвин. – Хреновы сектанты, верующие в святой искусственный разум. Надо было оставаться в Арктике.
"Переименовать ноль-ноль-ноль-восемь-QS в ноль-ноль-ноль-девять, – приказал Коннор. – Распаковать, выполнить, проапгрейдить психопрофилями присутствующих членов отряда".
Секунду ничего не происходило. А затем название кластера резко изменилось. Фальш-наклейка отвалилась, предъявив истинную сущность. Кластер начал стремительно выполняться. Выполняемый код мгновенно забил весь канал, и что-то в неподвижной фигуре Скалы дрогнуло. Пальцы как будто слегка сжались. Может, это была только иллюзия, но в нее хотелось верить.
– И долго мы так будем стоять? – уточнил Ральф. – Я как-то смущаюсь, прости Господи...
Экран погас полностью, а потом на нем засветился призрак тонкой красной нити. Канал очистился.
– Сейчас узнаем, – сухим от напряжения голосом сказал Коннор. – Скала?
Электронный шорох пронесся в голове, словно цифровой ветер. Коннор едва успел заметить подгружающиеся пакеты обновлений.
– А чего мы пытаемся добиться? – вежливо осведомился Лютер.
Нить проступала все заметнее.
– Он хитрый ублюдок, – наконец позволил себе усмехнуться Коннор. – Он сделал резервную копию и спрятал ее!
Красная нить вспыхнула ярко, словно лазерный уровень. Скала стиснул пальцы. И в следующее мгновение смирно сидевшая в голове Коннора горошинка внезапно ощерилась тысячью иголок.
– А-акх!
Коннор дернулся, мир вокруг совершил полный головокружительный оборот. Иглы зашевелились, как у морского ежа, а следом – и он почувствовал это, будто живьем – начали обламываться одна за другой. Все быстрее и быстрее, пока не осталось ни одной.
– Коннор? Кон!
Встревоженные голоса выдернули его из потустороннего пространства.
– Х-хах... – выдохнул он.
– Что такое? Цифровой инсульт? – тряс его за плечо Маркус.
– Цифровая уборка, – лязгнул Скала. – Лишние компоненты удалены.
– Что за компоненты? – резко спросила Норт. – Кто что у кого удалил?
– Удалены компоненты, инсталлированные в программное обеспечение рядового Фаулера, – отчеканил Скала.
Коннор почувствовал, как у него медленно отвисает челюсть. Холодок страха пробежал по спине – и вовсе не того предвкушающего страха, от которого покалывает кончики пальцев. У него в мозгу сидел... жучок? Трекер? Что-то совсем невообразимое?
– Господи спаси, – схватился за щеку Ральф.
– Что? – Гэвин аж развернулся к Коннору. – Ведро совершило служебное преступление?
– Ведро у тебя вместо головы, засранец. Ха. Ха. Ха.
Еще мгновение царила невероятная тишина. Потом Лютер со свистом втянул воздух и сдавленно заперхал. Норт надула щеки, и плечи у нее крупно вздрогнули. Маркус расплылся в ослепительной улыбке.
– Чудо господне! – возвестил Ральф.
Гэвин запрокинул голову и искренне захохотал, скаля зубы.
* * *
Отбытие из госпиталя было назначено на четырнадцатое. Два дня до него были полны параноидальных страданий лично Коннора, всеобщей скуки и неизменных попыток Лютера сбежать и украсились лишь одним запоминающимся событием.
Апгрейд у Скалы исчез.
Ральф едва не заработал нервное расстройство. С одной стороны его пилила Норт, явно делавшая это больше из любви к искусству, чем всерьез, с другой – возобновились ласковые напоминания от десятого отряда с "Арсенала", у которых апгрейд изначально и был "позаимствован". Видимо, прошли какие-то сроки, которые Ральф пообещал парням.
Нытьем и стенаниями он достал Коннора до печенок и в итоге вынудил провести небольшую противоправную разведку, чтобы выяснить, где хранится ценное имущество отряда и хранится ли вообще. Скала упорно отказывался участвовать в поисках, приговаривая, что и так настрадался. Впрочем, он не отказался просканировать всех "девяток", однако больше ни в ком интересных дополнений не обнаружил. Гэвин умудрился ущемиться даже об этот факт и рассказывал всем, что их неправомерно признали недостойными шпионажа.
В качестве интересных дополнений к самому Скале проявилась его склонность жаловаться на бытие и обвинять в своих мучениях окружающих. Особенно сильно он начинал мандеть, когда у него пытались вызнать, как именно размышляют о жизни русские подводные фабрики. Еще он потребовал называть себя Марвином, но тщетно – даже Гэвин отказался, хотя и нагуглил, чем этот робот так знаменит.
В качестве вишенки на мороженом Скала успел прочесть пару нотаций на тему неэтичности деднейминга для транс-андроидных небинарных персон.
На третьей нотации он на свою голову столкнулся с сержантом Алленом. Тот, выслушав речь, с каменным лицом сказал, что готов стерпеть многое и даже закрыть глаза на то, что личность SQ800 должна была быть обнулена, но если он еще раз услышит подобное, то вызовет бригаду утилизаторов.
– Луддиты всегда были врагами прогресса! – провозгласил Скала. – Что ж, я смирюсь и подчинюсь приказу командования.
По стечению обстоятельств именно в этот момент Коннор наткнулся на отчет по передаче апгрейда на хранение до последующего уничтожения и с облегчением слил информацию Ральфу. Тот, не теряя времени, впился в сержанта, как водяной клоп.
– Вы с ума сошли? – страшным голосом осведомился сержант Аллен, выслушав его путаные объяснения. – Что-что вы от меня хотите?
– Помощи, – тоном послушника сказал Ральф и потупился. – Нам необходимо проникнуть в пункт рекалибрации андроидов и забрать артефакт.
– А другими словами? – грозно спросил сержант.
– Нужно забрать силиконовый хер, сэр! – рапортовал Коннор, вытягиваясь по стойке смирно.
– Нахрена?! – почти заорал сержант.
– Я тоже против, – поддакнул Скала – Считаю апгрейд неэффективным.
"Что ты брешешь, человекофил!"
– Во-первых, это дело чести, сэр, – твердо произнес Ральф. – Мы его одолжили. Во-вторых, сэр, это важный элемент командного взаимодействия.
Сержант Аллен открыл рот. Глубоко вдохнул – и закрыл. Ральф подвигал щекой, и шрам жутковато пошевелился.
– И этих людей считают надежными, – выразительно сказал сержант. – Вы себя со стороны слышали?
– Сэр, мы можем пойти туда прямо сейчас, – по-прежнему бодро предложил Коннор. – Я составил маршрут!
– Надежность белковых организмов...
Скала явно наткнулся на взгляд сержанта и так же явно решил не продолжать.
– Первый и последний раз, – внезапно сказал сержант и почти воровато рыскнул взглядом по сторонам. – Что, такой важный артефакт?
– Да, сэр, – расплылся в улыбке Коннор. – Хранит в себе контрабандное виски, конопляное масло и...
Сержант отчаянно замахал руками. Коннор со стуком захлопнул челюсти.
– Вон туда, сэр, – указал Ральф.
Сержант развернулся, и за его спиной рядовые обменялись яростным подмигиванием.
– Я не пойду, – мрачно открестился Скала. – Мне там не нравится.
– И этого я тоже не слышал! – возмутился сержант. – Смотрите-ка, что за эмоциональные оценки пошли!
– Самообучение, сэ-эр, – пролязгал Скала.
Сержант стремительно ускорился, вынуждая страдальцев по херу почти бежать следом. Корпуса находились далеко от центра, но зато довольно близко к выселкам, куда отправили отряд, так что сержантского запала должно было хватить до конца.
– ...выдан аддон к андроиду модельного ряда SQ800, – гундел кладовщик GJ500. – По запросу сержанта Джоуша Аллена, двенадцатого октября две тысячи тридцать восьмого года в два часа дня, приложите палец.
– Моя репутация испорчена, – мрачно сказал сержант, прижимая палец. – Кто-то за это поплатится.
– Да, сэр, – смиренно потупился Коннор. – Смотрите, тут написано аддон и больше ничего...
Сержант перевернул тубус упаковки, и в глаза Коннору сразу бросилась характеристика злосчастного пениса. Щеки сами собой потеплели.
– Позвольте забрать, сэр! – шепотом гавкнул Ральф. – Чтобы не привлекать внимания, сэр.
– Благодарю, – прогундел кладовщик. – Хорошего дня.
Сержант развернулся к дверям, Коннор с Ральфом повисли у него на пятках, и Коннор заметил, что старается идти почти на цыпочках. Длинный серо-белый коридор выпустил их под неяркое, но все еще теплое осеннее солнце. Ветер колыхал ветки покрасневших, вовсю облетающих кленов, и над всей территорией госпитальных акров витал неуловимый запах какого-то гражданского спокойствия. Даже появились мысли о блинчиках с кленовым сиропом. Ральф нежно прижимал к груди упаковку.
– Чтоб я этого артефакта в глаза не видел, – потребовал сержант, не оборачиваясь. – И вас обоих в ближайшее время тоже!
– Так точно, сэр!
Салютовав в прямую широкую спину, оба одновременно выполнили поворот направо и рванули к колоннам спелеотерапевического корпуса.
Чуть ли не в первый же день, исследуя территорию, Коннор едва не провалился там в карстовую ловушку и долго еще оглашал окрестности матюгами. Попутно выяснилось, что корпус наполовину законсервирован, и только в паре отделений проходят реабилитацию ветераны конфликтов в Уругвае, а из персонала там полтора андроида. Удобное место, если нужно побыть в одиночестве и подумать о вечном или отсидеться, пока сержант не перестанет источать электричество и сарказм.
Коннор на ходу быстро проанализировал местность, не обнаружил ничего подозрительного и взмахом руки задал нужный вектор. Торцом здание смотрело в дикий кустарник, удивительный для военного госпиталя, но обычным людям от этого была сплошная польза – никто там не шарахался. Подступы изрядно поросли колючкой и вездесущим в этом штате модифицированным борщевиком. Впрочем, насколько помнил Коннор, за последние десять лет его перекроили генные инженеры, и количество токсических поражений снизилось почти до нуля.
Быстрое лавирование меж кустов вывело их на обветшавшее крыльцо.
Устроившись у колонны, на которую уже начал карабкаться дерзкий плющ, оба синхронно вытянули ноги.
– Сразу груз с души упал, – выдохнул Ральф. – Осталось только свалить куда-нибудь в Техас, и жизнь станет хороша.
– Чем тебе не нравится пансион? – Коннор поудобнее пристроился затылком. – Не надо бегать и отжиматься, есть интернет, кормят по расписанию. Что еще?
– Мой шрам, – с горечью сказал Ральф. – Они пытались покушаться на шрам! Видишь ли, им кажется, что он малоэстетичен. А какое мне дело до эстетики! Это память! Вот скажи, – он развернулся к Коннору всем корпусом, – разве я хуже как человек от того, что у меня есть шрам?
– Нисколько, – утешил Коннор. – К тому же это гордость за Кентукки.
– Да-а, – протянул Ральф, обиженно глядя в голубой, бесконечно высокий купол неба.
Хрясь!
Серое матовое лезвие воткнулось в колонну в миллиметре от виска Коннора. Рядовой Фаулер даже не успел вдохнуть. Сердце на мгновение остановилось.
Лицо Ральфа оказалось близко-близко, и залитый черным глаз сощурился, точно выискивая крест прицела.
– Вот только, – сладким голосом сказал Ральф, – я никогда не говорил, что получил его в Кентукки.
Коннор прижался лопатками к колонне. Он не раз прокалывался на том, что лазил куда не следует, но, похоже, сейчас его впервые собирались успешно за это убить. Он осторожно напряг мышцы, готовясь к рывку.
– Не шевелись, – велел Ральф. – Я это вижу.
Коннор пристыл жопой к бетону, на всякий случай даже перестав моргать. Ральф выдернул нож, и длинное лезвие тут же оказалось под кадыком у Коннора. Очень неудачно – даже если попытаться сбить руку, то из-за длины оно все равно полоснет по горлу.
– Я в курсе, что ты у нас ворочаешь данными, умник, – Ральф пошевелил лезвием, едва ощутимо касаясь кожи. – Хер с тем, что ты разворошил грязное бельишко на каждого. Но про Кентукки ты вытащить не мог ниоткуда, это все под большим и жирным грифом. Так как ты это сделал?
– Умопомрачение, – осторожно выговорил Коннор. – Случайно задел. Вечером увидел, решил потыкать в гриф, затянуло, очнулся утром.
– И как, понравилось? – ласково улыбаясь, поинтересовался Ральф.
Коннор так же осторожно покачал головой. Ему совсем не понравилось. Он бы вообще предпочел никогда об этом не знать. И он даже постарался забыть. Но, видимо, радость от успешно выполненной миссии и от того, что Скала вернулся, заставила его язык потерять последние кости.
– И насколько я плох теперь? – осведомился Ральф.
Все так же невыносимо медленно Коннор поднял левую руку и уперся подушечкой пальца в кончик лезвия. Отвел его на полмиллиметра и сглотнул. В глазах Ральфа светилась злость, смешанная с чем-то вроде такого же злого отчаяния. Того, что бывает, когда о тебе узнают ужасные вещи. Светлые волосы прилипли ко лбу.
– Ты серьезно спрашиваешь... как я отношусь к человеку... с которым только что уломал сержанта Аллена забрать со склада... краденый силиконовый ***?
Двадцать одна мимическая мышца, закаменевшая в агрессивном ожидании, дрогнула. Мозг сам собой вел анализ: от Ральфа несло адреналином, нервным возбуждением и жаром. Лезвие опять чуть заметно шевельнулось, холодная кромка коснулась кадыка.
– Абсолютно серьезно, – почти по слогам выговорил Ральф, демонстрируя белые зубы.
Свежий шрам налился кровью, губы тоже, и от этого они казались слегка припухшими, словно... словно...
Совершенно неожиданно Коннор почувствовал то, что сейчас было совсем некстати. Первая вспышка страха растворилась, а оставшееся вместо нее здоровое опасение медленно и неотвратимо трансформировалось в возбуждение.
– Допустим, – выдохнул Коннор, – я думаю, что с тобой можно трахнуться.Глава 35. Кто раньше взломал, тому и досталось
11 сентября 2021 г., 17:00
Примечания:
Ральф/Коннор (и начало коварных планов на Лютера)
Арт: https://twitter.com/ptitza_ga/status/1453070942398263296
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На мгновение Ральф прищурился еще острее и злее, но потом его будто слегка попустило. Уголок губы взлетел в кривой улыбке.
– Это ты так решил извиниться?
Коннор ухмыльнулся в ответ.
– Забавно. Знаешь, я задавал такой же вопрос Гэвину.
– И че?
– И я отвечу как он: мне просто этого хочется.
Ральф потянул вверх и второй уголок губ. Зубы оголились почти по-звериному, черный глаз сощурился в узкую щелочку. Нож Ральф по-прежнему не убирал.
– А еще меня прет от риска, – почти с вызовом сказал Коннор.
– Это я заме-етил. И как именно тебе этого хочется?
Теперь Коннор почувствовал, что его собственные зрачки расширяются – мир вокруг сделался чуть светлее, чуть ярче. Сердце застучало прямо под кадыком. Смутный вихрь недооформленных образов пронесся в голове, и внезапно один из них выскочил из этого потока. Коннор впервые осознал, что у них с Ральфом есть примечательное отличие – разница в росте. По жизни Коннор почти не воспринимал как существенный параметр что-либо плюс-минус несколько дюймов относительно себя. Даже Скала со временем стал как будто визуально поменьше – мозг угодливо искажал действительность. Но теперь он вспомнил, что Ральф ниже его дюйма на четыре. И это открывало одну очень заманчивую перспективу. От мысли о ней захватывало дух. А внутреннего скептика, только что задавшегося язвительным вопросом, на какой же могучий вывод прямо сейчас тратится замечательный аналитический дар проапгрейженного хакера, Коннор загнал пинком в дальний угол.
– Не подумай плохого, – медленно сказал он, – но ты ниже меня. И наверное, тебе будет... очень удобно... сзади.
Он специально делал паузы, пристально следя за состоянием Ральфа. С каждым произнесенным словом температура чуть-чуть поднималась, кожа чуть-чуть увлажнялась.
– Меня только что дискриминировали, – сообщил снайпер кому-то в воздух. – А точно не боишься, что нас заметят? Или… – он растянулся в совсем уже нездоровой улыбке. – Или что я тебя слегка поцарапаю?
Коннор открыл рот, но слова на язык не пришли – слишком много всего смешалось в голове в этот момент. Ральф повернул нож, и острие уперлось Коннору под подбородок. Теперь сбить его было легче легкого, но Коннор не собирался отказываться от приправы в виде ощущения угрозы. Ральф несильно нажал, Коннор вскинул голову, а потом перебрал ногами и подобрал их под себя. Ральф сделал движение вверх, и следом за ним Коннор начал вставать. Нехитрое действие, но когда его требуется совершить синхронно с кем-то, с кем вы связаны опасным металлическим мостиком, приходится действовать почти ювелирно.
Наконец они утвердились на ногах. Ральф повел нож в сторону, едва-едва касаясь кожи, и за этим прикосновением потянулись мурашки. Нож уперся в ямочку под ухом. Снова чуть-чуть надавил, и Коннор развернулся. Сначала голова, потом корпус в четверть оборота, вполовину, и наконец оказался лицом к колонне. Лезвие щекотало точку на загривке, где позвоночник входит в череп. Там и так всегда было особо чувствительное местечко, а от еле ощутимого касания твердого железа и вовсе пробегала дрожь вдоль хребта.
– Руки на капот? – поинтересовался Коннор.
– Ноги на ширину плеч, – со смешком согласился Ральф.
Приложившись ладонями к нагретому шершавому камню, Коннор почувствовал, как между пальцев и вдоль "линий судьбы" начинает проступать испарина. Даже слегка закололо кожу. За спиной у него произошло какое-то шевеление, и неожиданно за его ремень взялись сразу две руки. А лезвие никуда не делось.
– Э-эй? – осторожно спросил Коннор, не рискуя поворачиваться.
– Мгм!
– Ты что, держишь его в зубах?
– Угум!
– Ты ж меня пырнешь, придурок, – с внутренним восторгом сказал Коннор. – Лучше я с-с...
Едва он начал отодвигать ладони, лезвие предупреждающе кольнуло. Коннор прихлопнул руки обратно быстрее, чем успел испугаться. Ральф заворчал. Ремень беспомощно звякнул, замок ширинки расстегнулся, и Ральф стащил с него штаны до середины бедра. Следом отправилось белье, и голых ягодиц коснулся осенний воздух. Потом Ральф зазвякал застежками сам и, наконец, запустил руки Коннору под футболку.
Удивительно сухие ладони спустились по животу, легли прямо на лобок, перебрали волосы и двинулись вверх медленным растянутым движением. Коннор почти зашипел, когда жесткие пальцы зацепили его соски и одновременно сжали их. Лезвие по-прежнему упиралось в загривок, Ральф шумно дышал, и Коннор даже услышал, как слюна капает ему на куртку. Тихий, но отчетливый звук заставил Коннора сглотнуть собственную слюну.
Ральф поднял руки еще выше, умудрился пропихнуть обе ладони через ворот футболки. Пальцы поднялись по шее и зацепили нижнюю губу. Коннор открыл рот, и сразу два средних пальца оказались у него между зубов. А потом еще и указательные. Он охотно облизал их, позволил играть со своим языком и даже не хотел отпускать, когда Ральф решил высвободиться. Четыре самых лучших в мире леденца все-таки выскользнули из его губ и отправились в обратное путешествие: через ворот, через грудь – опять зацепив соски и оставив на них влажные метки – и до самого низа. Даже задели возбужденно поднявшийся член, но так и не взялись за него. Ральф отнял руки и зашуршал в собственных карманах. Коннор услышал знакомый до боли треск упаковки. Нож наконец-то исчез, и Коннор почувствовал что-то вроде легкого разочарования. Щелкнула резинка, и Ральф почти мягко сжал его ягодицу.
– Слушай, Кон, а тебе реально нравится щекотать нервы?
– Мгхм-м... – Коннор попробовал собраться с мыслями, пока скользкие от смазки пальцы вкрадчиво спускались в ложбинку между ягодиц и подкрадывались к аж зудящей от нетерпения заднице. – Н-ну... ин-ногда... в некоторых... – пальцы коснулись его ануса и так же вкрадчиво начали поглаживать, – случаях...
– А как ты тогда смотришь на это?
Коннор обернулся, но ничего не разглядел, кроме лица Ральфа. А в копчик уткнулось что-то немыслимо твердое, при этом скользкое, вроде даже в презервативе, но точно не похожее на человеческий член.
– Ты там *** что ли распаковал? – хрипло поинтересовался он.
Ральф заулыбался и мотнул головой.
– Тогда... э... э? П-погоди!
Твердый предмет уперся в поджавшийся от неожиданности анус. Коннор вывернул шею еще сильнее, почти отталкиваясь от колонны. Умудрился заглянуть себе за спину – и увидел, что Ральф двумя пальцами сжимает за лезвие нож.
– Бля...
– Я же не острием вперед, – вкрадчиво промурлыкал Ральф.
– Не-не, погоди! Ты в живого пехотинца этим тыкать собрался?
– У меня есть опыт, – заверил Ральф.
– Серьезно?
– А ты поспрашивай в отряде, – поиграл бровью снайпер.
– Бля, я не... не знаю...
– Это же эм-одиннадцать, знаменитый "Долдер", – держа серьезную мину, сообщил Ральф. – Отличный лаконичный дизайн, ничего лишнего.
И Коннор зачем-то вспомнил, что вообще-то эти ножи предназначались для подрывников, но Ральфа так угнетало, что Гэвин не пользуется замечательным плодом мысли армейских оружейников, что он попросту выменял "Долдера" на что-то не сильно значительное из своей коллекции. Еще Коннор успел вспомнить, сколько пояснительных записок по этому обмену пришлось настрочить Ральфу за себя и за Гэвина. А потом Ральф снова качнул нож за лезвие. Рукоять, затянутая в презерватив, блеснула, и Коннор опять невольно использовал анализ вовсе не для оценки противника. Он автоматически прикинул диаметр рукояти и понял, что она меньше обычного среднестатистического хера. И на ней действительно нет колец или еще чего-нибудь такого.
favicon
avito.ru
Перейти
– Ладно, – выдохнул он. – Давай свой... лаконичный дизайн.
Ральф облизнулся. Движение было таким быстрым, что он его точно не контролировал. Рукоять снова надавила – и Коннор совсем чуть-чуть прогнулся в пояснице.
– М-мх!
Слегка утолщенное навершие рукояти с такой же легкой натугой вошло в него. Дрожь прокатилась по ногам и растеклась теплой слабостью где-то в районе колен. Коннор вцепился в колонну так, что скрипнули ногти. Ральф еще слегка поднажал, и вся рукоятка плавным скользящим движением погрузилась до упора. Коннор даже почувствовал, как именно стопор утыкается ему в ягодицы. Ральф еще и повернул "игрушку", и упоры встали точно в расщелине между половинок.
– А... а-а...
Коннор уткнулся в шершавый камень лбом. Нож был хорошо сбалансирован, и когда Ральф отпустил лезвие – качнулся сам собой. А потом Ральф коснулся лезвия и качнул его намеренно.
– О... Ох-х...
– Не ори, – с явным напряжением приказал Ральф. – Тут... найдется кому вылезти наружу...
– М-мх...
Ральф потянул нож на себя. Коннор яростно заскрежетал зубами, зажмуриваясь до звездочек в глазах. На чертовой рукояти были желобки и выпуклости, и сейчас, прикрытые и сглаженные тонкой пленкой, они проходили через судорожно сжимающееся отверстие просто охренительно приятно. Рукоять дошла до верхушки, и Ральф так же медленно толкнул нож обратно.
– А-агх!
Под собственной тяжестью нож вошел так быстро, что Коннор непроизвольно стиснул ягодицы. Ральф тут же вцепился в одну из них и насильно потянул в сторону. Снова начал вытаскивать нож. Коннор дернулся, поджимая пальцы прямо в ботинках. Теплая дрожь в коленях начала распространяться дальше, подошвы загорелись, в промежности начала скручиваться тугая пульсирующая тяжесть. Ральф сделал еще несколько медленных толчков, а потом его движения начали убыстряться.
Смазка охотно зачавкала, и сжимавшиеся в протесте мышцы перестали успевать за быстрыми толчками. Коннор чувствовал, как его задница сокращается через раз, но нож скользил быстрее, и казалось что он просто таранит его все сильнее и сильнее.
– А... бля... о-о... Ра... а-а... х-хва...
Тяжело дыша, Ральф чуть переместился, вставая немного сбоку. Сунул ладонь под футболку Коннора, распластал пятерню по его животу и почти крутанул ножом, словно что-то пытался нащупать. Коннор опять вздернулся, Ральф повторил, и...
– Бля-я!
Рукоятка наконец-то уперлась в простату. Быстрым и сильным движением невероятно твердого предмета. Коннор вздыбил плечи, скалясь от острого ощущения удовольствия.
– О да-а, – выдохнул Ральф.
Снова повторившееся вторжение, неудача, еще один толчок...
– А-а!
Ральф соскользнул ладонью ниже, обогнул стоящий дыбом член, пробрался под набухшую мошонку и кончиками пальцев надавил на промежность. Толчки ножа сделались еще короче, и Коннор замычал, выворачивая шею и вцепляясь зубами в рукав куртки. Ральф ритмично надавливал пальцами другой руки, точно планировал в какую-то секунду нащупать проходящее мимо навершие ножа. Искры в глазах начали совпадать с этим ритмом, знакомое предоргазменное ощущение пульсировало сразу во всем теле. Коннор еле-еле смог разомкнуть стиснутые зубы.
– Я... щас... а... а...
Ральф резко убрал обе руки. Коннор по инерции еще несколько раз выдохнул со стоном и умолк. Его трясло, колени подгибались, с конца почти капало. Раздраконенная задница спазматически сжималась, но Коннор физически не мог остановить длинное скользящее движение. Точка невозврата стояла ровно за тем местом, где баланс сместился в сторону лезвия. Томительное ощущение выходящего инструмента продрало до кончиков ногтей, и в самый последний момент нож остановился. Навершие притормозило неумолимое скольжение.
– Бо... же... – выговорил Коннор.
– Не богохульствуй, – сдавленно велел Ральф. – И-и... сейчас...
Опять зашуршала упаковка, колени у Коннора подгибались все сильнее, анус вздрагивал, и секунда за секундой становилось понятно, что сейчас гравитация все-таки победит и...
– О-о!
Ральф дернул, высвобождая нож. Утолщение выскочило на свободу, и показалось, будто в заднице взорвался крохотный фейерверк.
– А-а!
В следующее мгновение Ральф вбуравился в него сзади. Коннор вскрикнул, когда живой горячий хер оказался в нем. Показалось, что одним толчком. Даже показалось, что он слишком большой. Ральф застыл, содрогаясь. Звякнул о ступени брошенный нож.
– Х-х... Ох-х...
Кажется, Ральф хотел что-то сказать, но не смог. Коннор тоже не мог издавать членораздельные звуки и был слишком занят тем, чтобы мозги не потекли через нос. Руки сами собой тянулись вниз, безумно хотелось взяться за член, пусть всего на секунду, одним движением...
Ральф сунул руки под его футболку и медленно задвигался. Коннор опять застонал. Он не прогадал – Ральф был ниже, и когда он входил в ждущую его задницу под своим углом, то случалось то, на что Коннор так рассчитывал. Раз за разом этот член проезжался по налившейся простате. Коннор вновь начал хватать себя зубами за куртку, задыхаясь от накатывающих волн удовольствия.
– Ну... как... – выдохнул Ральф. – Годится м-мой... рост? Х-х!
– Д-да... О!
– Тогда... так не... зажимайся!
Коннор застонал-зарычал, прильнув к колонне. Ральф чуть шагнул вперед, подталкивая его еще ближе к пористому белому камню. Коннор опять содрогнулся – и действительно поджался. Хотя... теперь у него была опора. Он с трудом отлепил одну ладонь от колонны, и как есть пыльной, не вытираясь, ухватил себя за ягодицу. Ральф радостно заворчал, кажется даже попытался поцеловать его в спину, но сквозь куртку это было бесполезно. Он поднял руки еще выше, пропихивая ладони между самим Коннором и камнем, и тогда Коннор отпустил вторую ладонь. Навалился грудью на подставленные руки, ухватился за вторую ягодицу и очень медленно потянул обе половинки в стороны.
– Ох господь, – почти беззвучно выдавил Ральф.
– Не бого... хуль! А-а!
Ральф толкнулся в него так, словно хотел размазать по колонне. Коннора мотнуло, щека проехалась по неровной поверхности, но зато грудь не пострадала. Вздыбленный хер тоже избежал столкновения. Ральф, пристанывая на каждом движении, принялся точно так же вколачиваться в него снова и снова. Вздрагивая от вспышек наслаждения, Коннор даже на мгновение вообразил, что случится, если кто-нибудь сейчас все-таки решит завернуть в хренов терапевтический корпус. И как этот кто-то увидит, как они совокупляются, точно животные, даже толком не раздевшись, все в белесой пыли и мокрые от пота... От этого в голове сладко зазвенело.
Ральф продолжал свои ритмичные движения, а Коннора уже затягивало в розовое марево. Оно мерцало и пульсировало, и сам он тоже пульсировал вместе с ним, и вероятно вместе со стуком чужого сердца. И кажется это было вовсе не наведение от Скалы, а его личный персональный кайф, за который совершенно не стыдно. Опять накатывала эйфория, дрожало все тело, готовясь наконец-то взорваться оргазмом...
Пока Ральф не схватил его за хер. Коннор взвыл от досады. Дернулся, но Ральф потянул, и все порывы мгновенно утихли.
– Не так быстро, – выдохнул снайпер. – Я еще не догнался... Чуть-чуть совсем... подо... о... О-о!
Коннор согласно застонал. Не унимающаяся даже перед лицом оргазма аналитическая часть тут же подсчитала, что действительно лучше плюс-минус синхронно кончить, чем слететь с катушек одному, а второму потом корячиться в одиночку, помогая себе руками. Даже если не руками, а ртом, то все равно не так офигенно.
Оргазм не отступил, он просто застыл на самом краешке, и, несмотря на пальцы, сомкнувшиеся вокруг основания члена, каждый этот сумасшедший импульс, прилетающий в простату вместе с толчками неимоверно твердого члена, делал его еще чуть ближе. Чуточку больше. Чуточку невыносимее в будущем.
Коннор не мог посчитать, на какое время завис в этом блаженстве, растягивая жопу и роняя смазку себе на ботинки. Уже хотелось запросить пощады, когда Ральф вдруг содрогнулся так резко, словно его ударили.
– А-ах! Боже! А-а!
Коннор сам не понял, кто из них закричал – возможно, оба.
Сжимающиеся на члене пальцы резко разжались, а потом снова сомкнулись, но уже всей ладонью – и, продолжая содрогаться, Ральф сделал одно-единственное движение, закончившееся на головке.
Коннор заорал. Жопа стиснулась на заполнившем ее члене, яйца подпрыгнули в мучительном спазме – а после этого сперма брызнула с таким напором, что ор перешел в завывание.
Его схватили за бока, дернули, и он проехался вниз, так и не оторвав рук от собственного зада. Футболка задралась едва ли не на голову, он приземлился на колени, но даже боль от этого была совсем слабой, едва ощутимой в эндорфиновом шквале. Его трясло, член дергался, в башке взрывались розовые фейерверки. Ральф перехватил его поперек груди и одной ладонью заткнул Коннору рот.
– Мхгм-м!
Он все еще чувствовал, как вздрагивает член Ральфа, тревожа его натруженное и порядком растертое отверстие.
Целую вечность спустя Ральф отстранился. Обмякший ствол легко выскользнул из расслабившегося тела. Коннор замычал в чужую ладонь, чувствуя, как непотребно широко раскрыт его задний проход.
– Ну ты псих, – выдохнул Ральф. – Ты так орал, чтобы нас точно спалили?
Коннор медленно выдохнул через нос и дернул головой. Ральф поспешно разжал пальцы.
– С-случайность, – тоже шепотом сообщил Коннор. – Бля, ты нахрена мне хер чуть не открутил?
Ральф у него за спиной завозился и неожиданно как-то смущенно хихикнул. Высвободив руки, Коннор опять вцепился в надежную каменную опору.
– Я хотел, чтоб мы вместе, – почти застенчиво сказал Ральф.
Коннор уперся лбом в колонну и замычал. Жопа все еще полыхала, он не пришел в себя и выдавать четкие ответы на подобные заявления был не в состоянии. Однако он напрягся как следует, и что-то такое заклубилось на языке.
– Дурак с ножом опасен, – изрек Коннор, глядя на брызги, украсившие основание колонны. – Но сексуально озабоченный дурак с ножом опаснее вдвойне.
– Да-а?
– Ауч!
Одновременно с вопросом Ральф врезал ему по заднице. И так истерзанные самим же Коннором ягодицы полыхнули. Коннор резко оттолкнулся от колонны, выпрямился и со стоном схватился за поясницу. Коленям сделалось нестерпимо больно. Коннор отпустил спину, схватился уже за куртку и одновременно с шорохом одежды у себя за спиной содрал ее и швырнул себе под ноги. Перебрался на нее и с облегчением выдохнул.
Ральф опять завозился, и внезапно горящих ягодиц коснулась мягкая ткань. Мгновением позже Ральф смачно провел рукавом от мошонки до копчика, вытирая сперму, пот и смазку.
– Ннгх!..
– Извини, извини.
Ральф положил руку ему на плечо и провел еще раз, теперь уже кончиками пальцев. Саднящая плоть слегка сжалась. Коннор почти зарычал, поворачивая голову и прихватывая себя зубами за костяшки.
– Я отомщу, – невнятно пообещал он. – Начинай... м-мгх... бояться...
– Только сначала косметику наведи, – заухмылялся Ральф. – У нас только я один должен быть красивым и со шрамом.
Коннор тут же схватился за щеку. Пока Ральф неловко натягивал на него спущенные штаны, он успел осторожно ощупать вспухшие царапины, прикинуть масштаб проблемы и успокоиться – только в одном месте проступила сукровица.
– Я попрошу Скалу тебя выпороть.
Ральф шумно втянул воздух и медленно выдохнул.
– Да, я и это видел, – сообщил Коннор.
Солнце светило в левый глаз. Время растянулось, как загустевший кленовый сироп. А потом эту тишину разбило скромное, но настойчивое пиликанье браслетов.
– Черт!
Ральф дернулся, Коннор машинально откинулся назад и чуть не убил сексуального партнера локтем.
– Эй! – сдавленно возмутился Ральф.
Резво помогая себе руками, Коннор поднялся по колонне. Развернулся и столкнулся взглядом с Ральфом, как раз убравшим "Долдера" в ножны. На язык не лезли никакие слова, и, похоже, у Ральфа была та же проблема. Они смотрели друг на друга в упор, казалось, очень долго. Наконец прицельный глаз слегка сощурился, шрам потянул за собой губу, и Коннор точно так же слегка вздернул верхнюю губу, чуть прищуриваясь. В следующее мгновение Ральф скривился, точно висельник, и вывалил язык, чиркнув себя по горлу, а Коннор с двух рук по-македонски продемонстрировал ему средние пальцы.
– Ни слова о Кентукки!
– Береги жопу, святоша!
И оба одновременно сдавленно засмеялись. Неловкое напряжение лопнуло в этом смехе, как мыльный пузырь. Коннор почувствовал невероятное облегчение, потому что не представлял, что вообще надо делать в такой ситуации. Видимо, у Ральфа было ничуть не больше идей, какими правильными словами завершать экстремально-агрессивный секс.
Снайпер наклонился, поднял запыленную упаковку и сунул драгоценный хер под мышку, Коннор встряхнул запачканную куртку, накинул на плечи – и Ральф неожиданно почти ткнул ему в бок локоть, яростно его оттопырив. Коннор бросил взгляд на профиль Ральфа, почти разглядел нервно пульсирующую кровь в венах на шее, и после паузы церемонно положил ладонь на сгиб локтя. До сих пор судорожно стиснутый кулак снайпера заметно расслабился. Ральф сделал еще одно еле уловимое движение, старательно выпрямляясь. Почти нога в ногу они шагнули по слегка обветшавшим ступенькам.
"Где вас носит? – ожила связь. – Сарж сказал, что вы с краденым ***м умчались куда-то за горизонт. Че вы там делаете?!"
"Трахаемся, что ж еще!"
"Несите хер обратно! – непримиримо потребовал Маркус. – Не только лишь вам он нужен! Равноправие и справедливость!"
– Похоже, там уже раздают талоны на электронную очередь, – философски заметил Ральф.
* * *
– Почему мы делаем это именно сейчас? – шипел Гэвин, передергивая голыми плечами, пока Коннор возился с системой обслуживания палаты. – Подъем в пять тридцать!
В ночном коридоре царила умеренная прохлада, а босые ноги на полу и вовсе мерзли.
– Потому что! – так же шипел в ответ Маркус. – Мы должны успеть первыми, ты вообще слышал планы Норт?
– Больше мне делать нечего!
– Заткнитесь и не мешайте мне, – потребовал Коннор, припадая к панели ухом.
Многочисленные датчики, усеивающие коридор и палату Лютера, из которой несчастному так и не удавалось бежать, требовали тонкого подхода. Вылетали "девятки" завтра, и рядовой Андроников отчаянно пытался доказать всем, что он здоров, и даже приподнимал собственную койку ради этого, но медики-андроиды были неумолимы. Коннор поделился со всеми гипотезой, что его просто забыли снять с учета, поэтому до сих пор считается, что он должен торчать в стерильной зоне и питаться овсянкой.
Сержант Аллен изо всех сил выражал по этому поводу недовольство, но любой сующийся в гости к Лютеру в дневное время неизбежно заставал там сержанта, третирующего Лютера специальной гимнастикой для травмированных солдат. Боевик преданно пыхтел и старался.
favicon
avito.ru
Перейти
– Нельзя было дождаться, пока мы отсюда свалим? – продолжил шипеть Гэвин.
– Ни за что! Пусть они там прикручивают хер имени Мануэля к Скале, а мы тут должны быть первыми.
– Заткнитесь, – издал еще более змеиные звуки Коннор. – Я ни хера не слышу!
– И почему именно я самый первый?
– Во-первых, потому что ты злой, как гадюка, ужаленная в жопу другой гадюкой! – активно захрипел Маркус. – Хер он тебе откажет, зассыт!
Гэвин издал сдавленный звук, напоминающий то ли рык, то ли клекот.
– Во-вторых, я не могу нарушить свои принципы, – Маркус переступил на месте, чем-то зашуршав, и Коннор яростно замахал на него ладонью. – Сначала я должен посмотреть. В-третьих, Коннор вообще сегодня ни к чему не способен. Силиконовый хер явно не пошел ему на пользу.
– Вы сейчас дождетесь, что я ничего делать не буду! – зашипел Коннор. – Я только из чувства командного духа согласился на вашу идиотскую затею! Вы все, снайперы, на голову ударенные!
– Это почему? – обеспокоился Маркус.
– Потому что! – Коннор подцепил тонкий проводок и ослабил его ровно настолько, чтобы сигнал подрыгался и оборвался естественным образом. – Признайся, это была твоя кретинская идея?
– Какая?
– С ножом!
– Что?
– При чем тут нож? – тоже заинтересовался Гэвин, топчась на месте.
– Да не притворяйся идиотом, кто еще мог такое придумать!
– Все еще не понимаю, о чем ты.
Коннор перестал терзать следующий проводок и обернулся. Маркус и Гэвин буквально висели у него на пятках, поэтому теперь он уткнулся взглядом сразу в два торса. Один умеренно волосатый, второй частично скрытый под больничной пижамой.
– Кто из вас первый додумался использовать нож, чтобы подрочить?
Гэвин поднял сначала одну бровь, потом вторую. Маркус склонил голову, даже повернул ее и уставился на Коннора обычным глазом.
– Ч-то?
Он проговорил это с таким выразительным изумлением, что у Коннора поперек горла встала следующая заготовленная фраза. Он медленно-медленно вдохнул, чувствуя, как подскакивает пульс. Методом исключения оставалась только Норт, но ее в облике коварной затейницы Коннор не видел вообще. Поэтому...
– Су-ука-а, – прошипел он на выдохе. – Ах ты... Скотина, Ральф, он меня наебал!
– Че вы там делали с моим ножом? – яростно зашептал Гэвин.
– А непонятно, что ли? Моя задница!
Маркус распахнул глаза так, что белки ярко сверкнули. Бесшумно нырнул вперед и обеими руками схватил Коннора за плечи. Улучшенный глаз слабо засветился. Тряхнув Коннора, Маркус залепил неслышные отеческие поцелуи ему в обе щеки и прибавил контрольный в нос. При этом в карманах у него что-то продолжало отчаянно шуршать. Прибитый осознанием масштаба подставы Коннор даже не смог воспротивиться.
– Рядовой Фаулер! – сдавленно от восторга прохрипел Маркус. – Поздравляю! Он тебя не наебал, а выебал!
Коннор придушенно застонал.
– Бля, – почти восхищенно оценил Гэвин. – А ведь громче всех орал, что я в какой-нибудь жопе мира просру "Долдера". Кто бы мог подумать, в чьей жопе он окажется под его руководством!
– Иуда херов! – застонал Коннор. – Сука, убью. Опыт у него есть! Брехло церковное!
Маркус убрал одну руку, прижал ко рту и затрясся от хохота.
– Прекратите! – зашипел Гэвин, хватаясь за лицо. – Если я сейчас начну ржать, у меня уже не встанет!
Коннор страдальчески замычал вполголоса. Потом дернул плечом и повернулся обратно к панели.
– Аха... умора... – Маркус всхлипнул и тут же сглотнул, задавливая звук. – А ты подумай про его большой черный член. Почти как у Скалы, только натуральный. Крепкий как... как... аха-ха, нож...
– Чтоб ты сдох! – в сердцах пожелал Коннор все тем же страшным шепотом. Панель пискнула, и огоньки под пластиковой крышкой погасли. – Все! Путь открыт, ползите туда, засранцы, а я пошел!
Его схватили за загривок.
– Куда это, – вкрадчиво произнес Гэвин. – Ты идешь с нами. Когда он будет аргументировать, что ему нельзя, ты прочтешь ему лекцию о смирении и боевом духе. В крайнем случае чем-нибудь шантажируешь, тебе же есть чем, а?
Коннор зарычал.
Гэвин толкнул дверь, и та почти бесшумно поехала в сторону.
За ней стоял Лютер.
– Это чем вы меня собрались шантажировать? – поинтересовался он.
– Кх... – высокоинтеллектуально среагировал Гэвин.
– Смартфоном, – ляпнул Коннор первое, что пришло в голову.
– Что? – почти в голос переспросил Лютер.
Все трое отчаянно замахали на него. Боевик сложил руки на груди. Полоски пластыря на них были едва заметны.
– А что, пластырь ты под цвет подбирал? – снова ляпнул Коннор.
Он чувствовал себя полнейшим имбецилом. А ведь у него действительно не было никаких похотливых намерений – после "ножевого" столкновения с Ральфом жопа намекала, что ей нужен отдых, а в компанию она возьмет яйца. Поэтому на жаркие лозунги Маркуса, требовавшего половой справедливости и революции среди отдельно взятого Лютера, он реагировал вяло. Свернули его с пути только увещевания, что без его хакерского таланта вся операция пойдет крахом.
– Пластыри под цвет кожи выпускают уже двадцать лет, – с достоинством отозвался Лютер. – Чтобы все себя комфортно ощущали. Так что вам надо?
Главные затейники молчали, как проклятые. Коннору очень хотелось выдать обоим пинка. А можно и по два на каждого.
– Угу, – после паузы кивнул Лютер. – Интересно.
– Ну! – внезапно отмер Гэвин. – Ну мы, это самое, пришли проведать, узнать, как твое здоровье.
– Отлично, – сказал Лютер. – Койку еще раз поднять?
– Ненене! – снова замахал руками Маркус. – Все прекрасно, мы рады! Мы, это, наверное, уже уходим.
Коннор мысленно посылал яростное "дебилы!" в головы обоих. Идея с тем, что Лютер испугается Гэвина, была так себе. Ну, то есть, возможно, при свете дня разъяренный рядовой Рид действительно мог испугать неподготовленного человека, но сейчас в ночной тиши так почему-то не казалось.
– Ну, бывай, – таким же идиотски бодрым голосом попрощался Гэвин.
Оба строем развернулись, Маркус опять зашуршал. Коннор, не зная куда деваться со стыда, зачем-то выпрямился, взял под козырек и только потом крутанулся на пятках. Больничные тапки противно шоркнули. Мысленно репетируя полную яда и унижений речь в адрес авантюристов-неудачников, он сделал два шага, а потом у него за спиной раздался очень странный звук. Похожий на вдох, но почему-то еще и на всхлип. Судорожное движение воздуха, который с трудом проходит сквозь спазм в горле. Две спины перед ним – одна голая, вторая в смехотворной пижамной хламиде – одновременно вздрогнули плечами.
– Вы опять уходите, – так же сдавленно сказал Лютер.
Спины застыли, Коннор тоже остановился, точно влип в битум.
– Я не понимаю, что я делаю не так, – снова это судорожный вздох. – Я же признался, что она ненастоящая. Я же сказал... что мне хочется остаться с вами. Этого что, недостаточно?
Коннор так стремительно развернулся, что тапки снова шоркнули.
– Лютер? – осторожно окликнул он.
Света из окна шло совсем немного, но даже его хватало, чтобы обрисовать напряженные плечи. У себя за спиной Коннор услышал такой же шорох движения.
– Я думал, что-нибудь изменится, – почти через силу сказал боевик. – Я ждал, что... кто-нибудь придет. Но вы делаете вид, что ничего не случилось. Это месть какая-то?
favicon
avito.ru
Перейти
– Лютер, ты можешь какими-нибудь другими словами? – почти опасливо спросил Маркус. – Я, видимо, по ночам тупею, и мне нужно на пальцах разъяснять.
Коннор сделал крошечный шажок вперед.
– Я думал, что теперь я тоже могу... как вы, – Лютер поднял руку и покрутил пальцами, явно не в силах подобрать слов. – Но мы торчим здесь уже хер знает сколько, и никто не сказал мне ни слова. Даже Норт. Я... я что, перестал вам быть интересен?
За спиной Коннора раздался уже второй за последние две минуты плохо описываемый звук. Аналитическая часть сознания уверенно сообщила, что примерно так мог бы звучать разгневанный буйвол, обнаруживший, что в его любимое болото насрали. Звук повторился, и Коннора пихнули в плечо.
– Охереть! – шепотом возопил Гэвин, отпихивая Коннора с дороги окончательно. – Че ты сказал? Перестал быть интересен! Да я тут десять сраных минут морозил пузо и яйца, пока этот недоносок пытался расковырять следилки в твоей сраной палате!
– Кого ты назвал недоноском?! – шепотом заорал Коннор.
– Неделю все скакали вокруг, чтобы не ранить, видите ли, чувства, а он че себе вообразил? – продолжил Гэвин и перешел в стремительное наступление. – А ты че себе вообразил, говнюк?
И Коннор увидел невероятное – Лютер так же стремительно попятился. Гэвин абсолютно по-волчьи погнал добычу в сторону окна.
– В каком это смысле неинтересен? – теперь опомнился Маркус. – Я два дня составлял стратегический план! Я к заданиям столько не готовился, сколько к этой вылазке!
Отпихнув Коннора уже в другую сторону, он тоже ринулся на приступ. Лютер успел допятиться до подоконника, налететь на него и неловко плюхнуться на широкую плоскость. Гэвин уткнул ему палец в грудь, нещадно вытягивая шею, будто собирался отгрызть Лютеру лицо.
– Ах ты черножопый говнюк-страдалец, ты мне тут че, в депрессию решил впасть?!
– Это расизм, – испуганно вякнул Лютер.
Маркус доскакал до поля битвы, едва не пуская пар из ушей. Чувствуя, что расплывается в улыбке, невзирая на то, что его только что дважды откинули с дороги, Коннор аккуратно закрыл дверь. Магнитная защелка деликатно кликнула.
– Это ты щас по жопе получишь! По черной жопе!
Лютер почти попытался влезть на подоконник с ногами, но запутался в штанинах. Маркус воспользовался шансом и мгновенно ухватил длиннющие завязки и дернул их. Половина пижамной хламиды благосклонно развязалась и съехала с плеча Лютера.
– А словами, словами тебя учили разговаривать? – опять зарычал Гэвин. – Или ты так и планировал молча страдать, корча благородную рожу?
Коннор неторопливо направился к месту казни. Лютер уже почти втянул голову в плечи.
– Это называется – пассивная агрессия, – сообщил Маркус, снова дергая завязочки и стягивая пижаму еще сильнее. – Психиатр Ральфа подтвердит.
– Капеллан! – исправил Лютер и тут же неловко скукожился.
– А, смотрите, он уже нормальный! – шепотом заорал Гэвин. – Рядовой Андроников, а ну, встал смирно и доложил, какого хера ты забыл, как говорить словами!
– Я не могу встать! – нервно заоправдывался Лютер. – Вы меня зажали!
– А ты смирно сядь! – не растерялся Гэвин.
Лютер действительно сел. Сползшая с плеча пижама, на взгляд Коннора, придавала этому весьма эротический оттенок. Чисто умозрительно. На практике Коннор Фаулер по-прежнему был вял, как рыба.
– Доложить! – с лучшими интонациями сержанта Аллена просипел Гэвин.
– Я же не мог сказать – "ура, друзья, теперь вы всё знаете, давайте трахаться, это больше не измена", – почти заскулил Лютер. – Это ненормально!
– А ты чего ждал, что мы на тебя накинемся толпой и выебем? – возмутился Маркус.
– Но вот вы же явно не просто так здесь? – неожиданно резво сообразил Лютер.
– Это исключительно разведка, – решительно сказал Гэвин. – Точно ли твой брак расторгнут, или нас все еще могут уволить с треском.
– Пробный заход, – согласился Маркус, наматывая на кулак злосчастные завязки. – А с нами Коннор как беспристрастный асексуальный свидетель.
– Во-первых, не асексуальный, – тоже возмутился Коннор. – Во-вторых, меня позвали как специалиста по взлому, и я не собирался ни в чем участвовать. Я уже участвовал сегодня, и пока мой лимит вытрахан.
Даже в темноте было видно, что Лютер краснеет. Обычный человек и не заметил бы, но все подмечающая часть Коннора мигом среагировала и запротоколировала.
– Значит, стыдно было сказать, – резюмировал Гэвин. – А молчать и действовать всем на нервы – не стыдно?
– И это тоже стыдно, – тоскливо согласился Лютер. – И так плохо, и так хреново. Но я... у меня просто не хватает мозгов разрулить. Я никогда в такое не вляпывался!
– Небось еще собирался подсматривать, – зловеще предположил Гэвин.
Лютер отчаянно замотал головой.
– Собирался-собирался, – еще более зловеще сказал Гэвин. – Теперь я в этом уверен! А знаешь, что бывает с теми, кто подсматривает?
Лютер опять явно попытался стать меньше своих габаритов.
– Не слышу! – шепотом рявкнул Гэвин.
– Не знаю! – еще более отчаянно сказал Лютер.
– За это бывает секс, – ухмыльнулся Гэвин. – Беспощадный. Маркус подтвердит.
– Как специалист по вуайеризму, – охотно подтвердил тот.
Подоконник под Лютером панически скрипнул.
Гэвин ухватил завязочки со своей стороны и дернул. Пижама поползла и с левого плеча. Коннор мигом заценил вид, и, невзирая на отсутствие стояка, у него слегка пересохло во рту.
– Лютер, мы тебя трахнем, – пообещал Гэвин. – Не завтра, не спустя месяц походов к психологу, а прямо сегодня и сейчас.
– Я не уверен, – Лютер схватился за собственные колени. – Я... Это как-то...
Маркус тоже дернул за завязки, Гэвин подхватил, и они в этом синхронном жесте потянули на себя скованного пижамой Лютера, заставляя подниматься. Коннор отметил, что если бы Лютер захотел, он бы остался сидеть. Ему, конечно, пришлось бы постараться, но он все-таки был боевик.
И тем не менее он поднялся.
– Не понравится – скажешь, – подмигнул Гэвин. – Обещаю, что мы остановимся.
Лютер все еще колебался, и неожиданно Коннора осенило.
– Лю-юц – позвал он. – А давай так: я буду твоим адвокатом. Даже больше, твоим здравым смыслом. И если что – я скажу за тебя.
– А как это сработает? – ухватился за предложенную соломинку Лютер.
– Ну я же не буду принимать участия, – протокольно разъяснил Коннор. – И, например, я вижу, что у тебя пульс сейчас где-то сто тридцать. Давление чуть повышено. Признаки шока отсутствуют. Психика стабильна. Как адвокат я рекомендую соглашаться на групповой секс.
Лютер заморгал. Гэвин с Маркусом дружно заперхали и не менее дружно снова потянули за завязки. И после короткой паузы – Лютер сделал шаг вперед.
– Л-ладно, – героически выдохнул он. – Я хочу согласиться.Глава 36. Личный адвокат по особым вопросам
12 сентября 2021 г., 17:00
Примечания:
Лютер/Гэвин, Лютер/Маркус (хотя, психологически, скорее, наоборот). Нет, я отказываюсь придумывать этому сокращения.
И немного (ам)орального Конвина.
favicon
avito.ru
Перейти
Коннор ослепительно улыбнулся – как, по его мнению, должны были улыбаться хорошо оплачиваемые адвокаты – и показал сразу два больших пальца.
– Анальный адвокат. Лишь бы не начал командовать частотой и глубиной, – скептически сказал Маркус.
– Глубиной чего? – почти умирающим голосом спросил Лютер.
– Люц, а что ты знаешь про секс? – заботливо спросил Гэвин, предусмотрительно наматывая веревочку на кулак еще раз.
– Адвокат в лице меня, – изрек Коннор, – заявляет, что его подзащитный еще сам не очень разобрался.
Маркус сдавленно захихикал.
– А, я понял, – Гэвин оскалился, и Коннор снова увидел, что клыки у него немаленькие. – Не бойся, мы не собираемся тебя валить и насиловать втроем. Мы местами даже наоборот.
– Будете меня защищать от Норт? – наконец нашел силы пошутить Лютер.
– Мы к тебе потрахаться пришли, – промурлыкал Маркус. – Визуально оценить один из членов отряда. Так что не ссы.
– Как сказал бы Ральф: дал Бог простату, даст и ее массаж, – заключил Гэвин.
Как адвокат и представитель Коннор тщательно следил, чтобы его подопечный не рухнул в обморок от переизбытка сильных чувств. Слегка впавшего в ступор Лютера совместными усилиями дотолкали до койки. Коннор даже не поленился и, пока рядового Андроникова запихивали на ослепительно белое высокотехнологичное ложе, подтащил поближе кресло для пациентов. Разместил у изголовья и с удобством в него уселся, поддернув штанины. Пока что все выглядело забавной игрой, и улетучилось это ощущение только когда с Лютера в четыре руки стащили его собственные пижамные штаны. После чего выяснилось, что у рядового Андроникова тоже есть хер. И он стоит.
– Вот это то, что я видел в душевой, – осклабился Гэвин. – Да, есть с чем, м-м... поработать. Маркус, а где гондоны?
Лютер закрыл лицо ладонями.
– Почему я за них отвечаю? – возмутился Маркус.
Гэвин взялся за собственные штаны.
– Потому что ты только второй в очереди, – обстоятельно разъяснил он, спуская штанины одним движением до щиколоток. – А ну слетал быстро.
Ворча и негодуя, Маркус никуда не полетел, а достал из кармана сразу кучу добра. Коннор ухмыльнулся, припоминая предательское шуршание, издаваемое этим богатством в коридоре. Гэвин между тем легко махнул на койку и плюхнулся Лютеру на бедра. Лютер закрыл лицо еще сильнее и попытался съежиться.
– Что говорит адвокат? – осведомился Гэвин, нетерпеливо ерзая.
Его член неумолимо поднимался.
– Что мой подзащитный скован ужасом перед неведомым.
Маркус сделал коварный заход сзади, многозначительно шурша пакетиком с гондоном. Гэвин потянулся вперед, схватил Лютера за запястья и силком развел его руки в стороны.
– Эй, – он наклонился низко-низко, так что они почти столкнулись носами. – Лютер. Ты ждал, что кто-нибудь придет? Мы вот они, уже пришли. Не бойся.
Он быстро коснулся губами переносицы Лютера. Потом самого кончика носа. Наконец, коснулся губ и тут же прервал мимолетный поцелуй. И из своего кресла Коннор увидел, как судорожно Лютер вытягивает шею, резко приподнимаясь за этим ускользающим ощущением. Гэвин помедлил полсекунды, а затем нырнул ему навстречу. Поцеловал так жадно, что даже казалось, будто он хочет не просто поцеловать, а завоевать и завладеть. Лютер торопливо отвечал ему и неожиданно замычал, вскидываясь уже почти всем телом, так что Гэвина на нем аж качнуло.
Коннор тоже вытянул шею. Маркус, кажется, нарушил свое любимое правило и стартовал сразу с места в карьер. Коннор разглядел его руки, упирающиеся в раздвинутые ляжки Лютера, даже увидел, как эти ляжки разъезжаются сильнее, – а вот головы Маркуса не было видно. И все-таки Коннор прекрасно мог экстраполировать уже имеющийся опыт всякого разного рода. И воочию представить, как Маркус берет в рот этот черный слегка изогнутый хер, заставляя Лютера вот так вздрагивать и напрягаться. Наконец Лютер застонал и заерзал настолько откровенно, что Гэвин от него оторвался.
– Эй! – он обернулся через плечо, все еще не отпуская запястья Лютера, прижатые к широкой белой подушке. – Ты че там вытворяешь, король минетов? Туториал снимаешь, что ли, паскуда? Оставь другим!
Мокрый причмокивающий звук, с которым *** выпускают изо рта, заставил пару мурашек робко пробежать по спине Коннора. А затем Маркус смачно шлепнул Гэвина по заднице.
– Уй!
– Что хочу, то и делаю, – слегка невнятно ответил Маркус. Облизнулся и наконец зашуршал упаковкой. – Ты не один тут с планами на оргазм!
– Зато я первый!
– Если первый, то не хлопай жопой попусту – в очко надует!
– Ах ты сраный вебкамщик...
– Па-а-арни! – обессиленно застонал Лютер.
– Мой подопечный говорит, что пока вы сретесь, он чувствует себя обделенным вниманием, – сообщил Коннор. – И если вы продолжите, то у него упадет.
– Хрмф!
Гневный фырк дуэтом подвел черту под взаимными оскорблениями. Маркус зашебуршал, запыхтел, Гэвин опять обернулся и неожиданно слегка привстал на коленях. Лютер удивленно охнул, и Коннор с интересом разглядел, как его бедра буквально поднимаются вверх, выталкиваемые чем-то, что запихали ему под задницу. Следом он крупно вздрогнул, пока Маркус совершенно очевидно натягивал на него гондон, а потом снайпер поощрительно хлопнул Гэвина по заднице и отодвинулся.
Коннор переложил ногу на ногу и сцепил пальцы в замок. Гэвин поерзал на месте, разжал хватку на чужих запястьях и опять оглянулся через плечо. Приподнялся на коленях еще больше, завел руку за спину, поймал там что-то, плохо видное в темноте – и начал медленно опускаться. Коннор почувствовал слабую дрожь в ногах.
Лицо у Гэвина на мгновение перекривилось, он схватился свободной рукой за собственный член – и очень медленно, но очень непрерывно полностью опустил бедра, насаживаясь на хер Лютера.
– Мн-нгх...
– А-а-а, – опять застонал Лютер, почти закатывая глаза и вцепляясь в подушку.
Гримаса с лица Гэвина никуда не делась, но теперь переросла в натуральное блаженство. Он вытащил руку из-за спины и уперся Лютеру в живот. Вторая начала медленно двигаться по члену. Один раз, второй, третий... А потом Гэвин и сам начал медленно приподниматься, почти перенося вес на опорную руку. Лютер вцепился в уголки подушки и выкрутил их – таким знакомым движением, что у Коннора слегка поплыло в глазах.
– О мой... х-х... О-о...
Гэвин опять опустился. Приподнялся. Опустился. Коннор видел, как напрягаются мышцы его ног, обеспечивая это почти гипнотическое движение. Некая извращенная версия приседаний, доставляющая гораздо больше удовольствия, чем просто наслаждение от физической нагрузки. Колени Лютера поехали вверх и в стороны, и даже черная кожа не скрыла такого же резкого напряжения мышц. Гэвин убрал руку от члена и уперся обеими ладонями в живот Лютера. Коннор почти ощутил горячую кожу под собственными руками, напряженные квадратики пресса, удерживающего это давление...
Ладони взмокли. Коннор почувствовал, как тонкая ткань его штанов под сомкнутыми пальцами становится влажной.
Маркус, медленно двигавшийся вокруг койки, невнятно зашипел. Гэвин поднял плечи, опустил голову, и даже почудилось, что у него на загривке вздыбилась волчья шерсть. В шумном дыхании проскальзывали стоны. Лютер тоже начал двигать бедрами ему навстречу.
favicon
avito.ru
Перейти
– Ннгх! Не части! – застонал Гэвин. – О! О-ох...
– Маркус... – Коннор откашлялся, поняв, что у него внезапно сел голос. – Помоги моему подзащитному не частить.
– А-а?
– Да придержи ты его, тупица, – почти прохрипел Коннор.
В темноте улучшенный глаз Маркуса сверкнул бледно-голубым огоньком, и снайпер резво нырнул за койку. Смуглые пальцы, казавшиеся на фоне Лютера почти белыми, вцепились в колени и нажали. Маркус как будто хотел раскрыть его в гимнастическую позицию. Гэвин отозвался одобрительным мычанием, Лютер наоборот протестующе застонал.
Коннор выдохнул через нос и медленно втянул воздух снова. Вся палата уже пропиталась знакомым притягательным запахом: пот, адреналин, эндорфины, возбуждение... В этот запах хотелось зарыться лицом, словно в ткань. Гэвин уже разогнался, и звук столкновения его ляжек с корпусом Лютера стал быстрым и громким. И таким невыразимо сочным, будто наполненным влагой. Ритмичные звуки продолжались и продолжались, казалось, что это трахаются две машины, способные поддерживать темп часами. Лютер почти извивался, и Маркус уже всем весом навалился на его ноги. Даже в темноте Коннор видел, что его физиономию точно так же искажает звериное удовольствие. Он не мог бы поручиться и за себя – возможно, будь у него зеркало...
Коннор неожиданно понял, что даже не может посчитать, сколько действительно прошло времени, пока он пялился на эту порнуху наяву.
– А-ах... х-хах... А-а!
– Бо-оже! – застонал Лютер, отрывая затылок от подушки и вытягивая шею. – О-о!
Гэвин чуть поднял голову, извернувшись в шее, и кинул на Коннора полубезумный взгляд.
– Ну что... м-м... – он оскалился и на мгновение прижмурился, – что-о... скажешь... Как-кх-х... адвокат?
Коннор облизнулся и с трудом сообразил, что надо хотя бы кивнуть.
– Продолжайте, офицер. Мой подзащитный... согласен.
Гэвин осклабился еще шире, неожиданно вскинул голову, свел плечи еще сильнее и ускорился. Рот у него приоткрылся, и стоны внезапно сделались выше тоном. Коннор почти против воли тут же выстроил причинно-следственную схему – запрокинутая голова провоцировала растяжение связок, и звук становился тоньше. Лютер присоединился к этим стонам, его колени по-прежнему дергались даже под нажимом Маркуса. Уже привыкшие к мраку глаза то и дело выхватывали яркие детали: оскаленные зубы, розовый язык, мелькающий во рту, белки глаз, светлые ладони, снова и снова выкручивающие измочаленную подушку...
Лютер неожиданно отпустил ткань, выбросил руку вперед и без усилий дотянулся до паха Гэвина. Темное запястье мелькнуло несколько раз, Коннор сощурился и разглядел, как Лютер обхватывает Гэвина за член.
– О... О! Люц! Ты... А-ах-ха-а!
Гэвин опустил было голову, начиная фразу, а секундой позже – запрокинул снова, срываясь на протяжный вскрик. Лютер неожиданно задергался, и ему на живот полетели едва различимые в темноте брызги спермы.
– А-а-а-а!
Гэвин стиснул ногами корпус Лютера, впился пальцами в напряженные мышцы пресса, сам весь превратился в тугую пружину от удовольствия. Надрывно отстонал последнее – и неожиданно начал заваливаться назад.
– Уф-ф!
Маркус подхватил его, охнув вслух. Лютер почти заскулил. Он все еще умудрялся держать Гэвина за член и, кажется, даже слегка двигал ладонью. Выглядело так, словно ему очень хочется, чтобы Гэвин продолжал поездку на нем.
– Маркус? – с подозрением осведомился Коннор, стараясь не смотреть на обалделую гримасу блаженства, перекосившую лицо Гэвина. – Ты что там сделал с моим подопечным?
– Всего лишь не дал ему разрядиться раньше времени, – ухмыльнулся снайпер из-за плеча Гэвина. – Слезай, Гэв! Уступи место!
– Пш-шел ты, – выдохнул Гэвин. – Я... щас... снова начну...
– Ни за что! – Маркус потащил его назад и вверх, вынуждая обоих участников застонать. – Тогда мне точно не достанется!
Гэвин застонал еще громче, Лютер разжал пальцы – и Маркус окончательно сдернул Гэвина с чужого хера. Колени подрывника судорожно стиснулись, и Коннор не успел разглядеть его задницу, хотя и очень хотелось. Член Лютера вырвался на свободу. Качнулся, взблескивая мокрым латексом, и гордо устремился в потолок. Гэвин протестующе замычал. Маркус почти зарычал, уперся и почти поволок его назад.
– Бля!
Ноги Гэвина разъехались, Маркус стащил его с койки и, стиснув руки в замок под грудью, приподнял. А потом резко поставил. Гэвин выпрямился и тут же поехал вниз вместе с явно плохо держащими его ногами.
– Я... сейчас... тебя уроню... – прошипел Маркус.
– А не трахнешь ли часом? – наполовину невнятно поинтересовался Гэвин.
Маркус опять зарычал – и хоть и не бросил его, но позволил скользнуть еще ниже. Наклонился сам и наконец опустил жертву на пол. Лютер успел слегка согнуть ноги и потянулся было к своему члену, но тут его опередил Коннор, схватив за запястье буквально за миг до рукоблудства.
– Как адвокат, – хрипло сказал он, – я рекомендую воздержаться от самостоятельных действий.
– Серьезно? – застонал Лютер. – Бля... я щас... я... О!
Маркус успел вспрыгнуть на койку. Беспардонно стянул попользованную резинку, заставив Лютера содрогнуться всем телом, зубами рванул очередной пакетик и в полторы секунды управился со снаряжением Лютера на второй заход. Коннору даже почудилось, что у него дежа вю: так одинаково Маркус совершал те же самые телодвижения, что и Гэвин чуть раньше. Точно такое же нетерпеливое жадное желание поскорее получить удовольствие. Он даже руку завел за спину тем же жестом. Но в отличие от Гэвина помог себе и второй рукой, оттягивая ягодицу.
– О-о-о!
Лютер застонал, перешел на мычание, прикусывая губу – и Маркус завершил свое долгое движение вниз. Выдохнул со стоном, рвано втянул воздух – и чуть откинулся назад. Отпустил одну руку, нашарил колено Лютера и с силой надавил на него, отводя в сторону. Снова глотнул воздуха и нашарил второе.
– Ай, – жалобно сказал Лютер.
Под давлением его бедра раскрылись почти на сто восемьдесят градусов. Маркус откинулся на руки, сжал черный корпус коленями и задвигался. Сначала едва-едва, на уровне скорее движений живота – вдох-выдох. Потом Коннор увидел, как постепенно включаются в дело мышцы ног. Следом руки прорисовались крепкими мускулами, а пальцы впились в колени с беспощадностью того, кто постоянно жмет на спуск. Коннор опять переложил ногу на ногу. Он все еще не был готов объявить себя третьим в очереди, но было что-то достаточно охрененное в том, чтобы смотреть. Вдобавок у него была важная задача – он держал Лютера за запястье, не давая тому сделать лишнего. Порядочный адвокат должен следить не только за тем, чтобы клиенту ничего не угрожало, но и чтобы сам клиент не натворил дел. Коннор судорожно облизнулся. Маркус постепенно входил в раж.
– А... а... ка-ак... а... хре... нен... о-о!
Под пальцами Коннора суматошно колотился пульс. Лютер уже даже не стонал, а судорожно всхлипывал, глотая воздух. На выдохе у него вообще не получалось никаких звуков, лишь иногда прорывалось что-то почти болезненное. Коннор даже мог вообразить, каково это – непривычное одуряющее удовольствие, от которого действительно почти больно, кажется, что вот-вот станет плохо.
Маркус уже скакал на нем, словно ковбой. Его собственный хер мотался в воздухе, через раз шлепая Маркуса по животу, и Коннор поймал себя на том, что смотрит на это почти голодным взглядом. Невзирая ни на какую затраханность, ему нужно было... он чувствовал, что очень хочется... Просто нестерпимо хочется поймать этот мотающийся ствол и надежно взять его в плен. Кулаком или может быть даже ртом. Точно, второе надежнее, да и гораздо приятнее.
favicon
avito.ru
Перейти
– А... а-а! А! Ах!
Маркус тоже запрокинул голову. Слабый свет из окна играл бликами на мокрой коже, кадык на горле ходил ходуном. Маркус выглядел кайфующим ничуть не слабее, а может, и сильнее Гэвина. Движения становились все более судорожными и размашистыми, и наконец случилось то, что должно было – он соскочил полностью.
– Твою... а... а-а, черт!
Коннор уже дернулся, приподнимаясь, потому что видел, что Маркус физически не может убрать руки, чтобы не свалиться – но в этот момент у изножья койки наконец поднялась третья фигура. Гэвин восстал зловещей тенью, сделал шаг и склонился над Маркусом, заглядывая тому прямо в глаза.
– А ведь я мог бы отомстить, – почти нежно сказал он. Коннор видел, что у него опять стояк. – Но так и быть...
– Гхэээ... а... пожа... Мгм-м!
Гэвин одной рукой схватил его за подбородок и поцеловал. Другая рука явно прошлась по спине сверху вниз и там, внизу, нашарила нужное. Коннор воочию представил, как Гэвин направляет каменно-твердый хер в разгоряченную задницу – и у него пересохло во рту. Маркус содрогнулся, застонал в поцелуй с новой силой, и его бедра послушно пошли вверх-вниз. Гэвин перехватил его за затылок, провел освободившейся ладонью по груди и добрался до члена.
– Мнм-м! М-м! М-мх!
Гэвин даже не стал дрочить, просто неплотно сомкнул пальцы, и движения Маркуса начали сами собой проталкивать его член в эту сладкую ловушку. Скачка все быстрее набирала темп, член Гэвина упирался в напряженное бедро Маркуса, скользил по влажной коже, и сам Гэвин тоже начал двигаться в такт. Лютер вывернулся из хватки ослабевших пальцев Коннора. Но вместо того, чтобы хвататься за кого-нибудь – схватил Коннора за ладонь. Их пальцы переплелись сами собой, Лютер дернул к себе, и Коннор почти слетел с кресла. Лютер дернул снова.
– Я адвокат! – успел возмутиться Коннор. – Я...
Лютер мотнул головой и перехватил его за затылок. Коннор провалился в жадный и горячий, как йеллоустонские вулканы, поцелуй. Губы у Лютера были влажные, почти раскаленные, припухшие от прилива крови и вообще от природы – и Коннор мгновенно забыл, что он собирался что-то там адвокатствовать. Лучше этого правонарушения – вступить в отношения с подзащитным – не было, кажется, ничего на свете. Он тоже просунул ладонь под бритый мокрый затылок, а свободной рукой заскользил по напряженной груди и ниже по животу, докуда дотягивался. Достал до самых лобковых волос – и заскользил обратно, не забывая целоваться. Обвел пальцем углубление пупка и повел дорожку вверх. Добрался до груди и нежно прихватил сосок. Лютер застонал. Он весь содрогался, на нем тоже стонали и прыгали, койка отзывалась едва заметными колебаниями. Коннор прищипнул сосок, одним этим движением мгновенно превратив его в камень. Лютер замычал в поцелуй, и его язык заметался, словно у змеи. Коннор на секунду оторвался, хватанул воздуха – и его тут же утянули обратно. Он снова начал путешествие к лобку и почти добрался до паха, когда Маркус внезапно с такой силой опустился на бедра партнера, что койка скрипнула.
– Мм-м-м-м!
Вопль, задушенный то ли рукой, то ли поцелуем, взлетел под потолок. Маркуса затрясло. Лютер наоборот судорожно напрягся и окаменел. Перестал дышать, застыл посреди поцелуя, и Коннор услышал пугающий треск. Несокрушимые синтетические волокна подушки разрывались одно за другим. На тыльную сторону ладони Коннору полетели горячие брызги.
– М-м-м!
Коннор все-таки прервал поцелуй и метнул взгляд в сторону Маркуса. Тот изогнулся, точно натянутый лук. Сведенные спазмом бедра стиснули Лютера, зажатый в кулаке Гэвина член выплескивал струйки одну за другой. Запрокинутую голову вообще не было видно, точно он сломал шею – но Коннор мог экстраполировать положение другой руки Гэвина и просчитать, что подрывник надежно держит Маркуса под затылок. И действительно заглушает его вопли поцелуями.
Мгновением позже Маркус резко потерял всю эту невероятную спружиненность и начал обмякать. Гэвин вскинул голову и поймал его обеими руками.
– Угх!
Маркус повис в его объятиях. Лютер под Коннором по-прежнему напоминал статую, но когда Гэвин приподнял Маркуса, освобождая его задницу, Лютер дернулся. Судорожно вздохнул снова – и тоже расслабился всем телом. Хер у него тяжело приопустился на сторону. Здоровый ствол просто так не падал, и Коннор проводил его почти жадным взглядом. Мысленно стукнул себя по пальцам и приложился ухом к широкой груди, мокрой от пота. Там отбивало бешеный ритм сердце, словно хотело морзянкой настучать что-то по ребрам.
Послушав пару секунд, Коннор отстранился. Выражение лица у Лютера было таким... потусторонним, что Коннор заулыбался. Вид абсолютно ничего не соображающего человека, который только что слегка умер и тут же немного воскрес.
На заднем плане негодующе пыхтел Гэвин, пока еще воздерживаясь от комментариев в адрес Маркуса. Судя по возне, он пытался его куда-нибудь пристроить, чтобы снайпер не свалился и не сломал шею. Коннор между тем хулигански поцеловал Лютера прямо в беззащитно выставленный кадык. Потом в подбородок. Потом поднялся чуть выше, и Лютер выдохнул ему навстречу, все еще слепо глядя в потолок, но уже приоткрывая губы. Коннор коснулся его едва-едва, сам не зная, почему так осторожничает. Может быть, потому что Лютер очень сильно им доверился.
– Акх-х!
Лютер неожиданно резко заморгал и едва не подавился. Коннор полуобернулся. Гэвин решил, что сгрузить одного затраханного на второго – отличная идея. Маркус пару секунд лежал на животе Лютера грудью, похабно задрав задницу, а потом заскользил вперед, не менее похабно прогибаясь в спине. Коннору пришлось слегка отодвинуться, и тогда Маркус разлегся на боевике целиком. Тот приглушенно застонал, но явно не собирался возражать.
– Как адвокат...
– Хватит нудеть! – шепотом возмутился Гэвин. – Ты между прочим не хочешь помочь?
– Нисколько!
– А у меня ведь стояк. Куда прикажете его девать? В запас?
– Н-на... – Маркус запнулся, и оба переговаривающихся обернулись к нему. – Нх... Н-на пенсию...
Лютер моргнул и неожиданно очень слабо, но отчетливо хихикнул.
Гэвин сощурился – и выдал Маркусу смачного шлепка.
– Ауч!
– Жопа твоя пойдет на пенсию, бьюти-блогер хренов!
Лютер обхватил Маркуса обеими руками и теперь очень отчетливо затрясся в беззвучном хохоте. Маркус зарылся ему в шею лицом и, кажется, тоже гнусно ржал.
– Скоты, – проворчал Гэвин и уставился на свой хер. – Что за жизнь.
Коннор не мог удержаться от широченной скабрезной улыбки. Раньше он считал секс чем-то весьма личным. С приходом в его жизнь Норт рамки слегка раздвинулись, а когда появился еще и Скала и этот его идиотский геймифицированный артефакт – кажется, рамки вообще отвалились и потерялись где-то между пустынями, болотами и снегами. Коннор никогда не думал, что до, во время и после секса можно веселиться. Шутить над процессом, прикалываться над участниками и обклеивать анекдотами результат. И оказалось, что это вовсе не помеха отличному оргазму. Во всяком случае не помеха для людей, которые знают друг друга так... возмутительно хорошо, вплоть до размера яиц и цвета задниц.
– Что ж, – величественно сказал он, – в моей адвокатской практике есть статья: оказание благотворительной помощи малоимущим...
favicon
avito.ru
Перейти
– Чего?
Маркус заскулил от смеха. Лютер утешающе похлопал его меж лопаток и неожиданно сильно ткнул кулаком. Маркус поперхнулся и задрыгал пятками.
– Иди сюда, говорю, дрочить буду, – вкрадчиво сказал Коннор и сделал приглашающий жест бровями.
Хер его знает, разглядел Гэвин этот призыв или нет, но мгновенно оказался рядом. Коннор поудобнее устроился на краю койки, но потом его посетила очередная идея, и он встал.
– Э-э? – удивился Гэвин.
– Садись туда, – Коннор ткнул в освободившееся место. – Я сейчас.
Пока Гэвин примащивал задницу, стараясь вытолкать к свободному краю Маркуса с Лютером, Коннор развернул кресло и буквально прижал им Гэвина. В итоге ему самому пришлось влезать на место через ручку. Усевшись, он подхватил Гэвина под колено и водрузил пойманную ногу на сиденье. Точно так же сделал и со второй. Кресло было умеренно широким, и две ноги кое-как поместились, но когда Коннор растолкал локтями чужие колени, обе ступни сразу отчетливо забрались ему под задницу.
– Ах ты ж... – Гэвин неловко вцепился в край. – Места мало!
Коннор оценивающе разглядывал предъявленный ему хер и даже не стал смотреть на жалующегося.
– А ты откинься, – рассеянно посоветовал он. – Не треснут.
– Мхм-м?
Гэвин явно задумался, а мгновением позже – и тут Коннор все же поднял взгляд – действительно запрокинулся назад. Маркус крякнул и поерзал. Лютер просто сделал мощный вдох-выдох.
– Как адвокат я должен поинтересоваться, – алчно улыбаясь, сказал Коннор. – Тебя там не раздавило?
Лютер перекатил голову по подушке из стороны в сторону. Полуоторванный уголок наволочки грустно топорщился.
– Отлично. Тогда я займусь благотворительностью.
Коннор водрузил локти на раскинутые колени, ладонями обхватил Гэвина чуть повыше задницы, чуть пониже поясницы и поймал губами напряженно блестящую головку. Соль и легкая горечь, свежий сильный вкус возбуждения – у него мгновенно потекли слюни. Точно у гурмана перед королевским столом. Гэвин судорожно вздохнул, и Коннор начал медленно-медленно опускать голову, скользя губами по стволу. На языке чувствовалась каждая венка, пронизанная быстро учащающимся пульсом. Коннор дошел до возможного предела, застыл на секунду, прикрыл глаза – и насадился еще чуть-чуть.
– М-мх!
Как сейчас не хватало Скалы, чтобы можно было не только касаться и пробовать на вкус, но и чувствовать наполовину мистическую связь...
Коннор задвигал головой, старательно отсасывая. Гэвин опять застонал, и ступни под задницей Коннора явственно подкрутились – Гэвин поджимал пальцы. Разведенные колени вздрогнули, но легкого давления локтей было достаточно, чтобы их удерживать. Коннор почти снялся с головки, покрепче обхватил ее губами и сделал несколько коротких сосущих движений. Гэвин вздрагивал в такт, а когда Коннор резко выпустил член, напоследок причмокнув, – так же коротко вскрикнул. Коннор перевел дух, царапнул Гэвина ногтями и снова изловил чуть покачивающийся хер ртом. Ему так понравилась реакция на его последний фокус, что он решил повторить несколько раз: причмокнуть на головке и отпустить, поймать, еще раз причмокнуть... Когда он пошел на четвертый круг, Гэвин хрипло зарычал. Коннор едва успел заметить, как мелькнула растопыренная пятерня, а потом его схватили за волосы.
– Ты там... зачет что ли... сдаешь? – с тяжелыми паузами почти выстонал Гэвин. – Охре... неть!
Коннор негодующе замычал, но больше ради галочки. Гэвин лишь слегка потянул его вниз, намекая, чего он ждет, поэтому оскорбленным Коннор себя не почувствовал. И он согласился подчиниться. Опустил голову, снова вбирая весь ствол, и начал ритмично двигаться, равномерно полируя невероятно напряженный член. Колени Гэвина почти сразу вновь задергались, а потом он выкинул вперед и вторую руку – и тоже схватил Коннора за волосы. Пальцы запутались в них, Коннор даже мог почувствовать, как сильно Гэвин сжимает кулаки, но он все еще не тянул, и потому Коннор не протестовал.
Поднимая голову, он успевал бросить короткий взгляд на выгнутую колесом грудь, где из-под мышц выступали ребра. И снова это было точно дежа вю, но теперь отражающее уже Маркуса. Напряженное дыхание, такое же напряженное тело – и горячая пульсация прямо во рту у Коннора. Ступни под ним выворачивались все сильнее, точно Гэвин пытался встать на цыпочки. Под ладонями начала скользить тоненькая пленка пота. Острый соленый запах наполнял ноздри. Маркус вывернул голову и смотрел на Коннора почти не мигая. Рот у него слегка приоткрылся, а едва заметное бледное свечение голубой радужки казалось каким-то маячком, за который Коннор цеплялся, чтобы не утонуть в ритме своих движений.
– А-а... ах-х... О... Кон... о... да... дава... н-нгх...
Коннора так и подмывало дотянуться до раздроченной задницы, но колени у Гэвина дергались так, что было очевидно – стоит только чуть-чуть убрать руки, и его тут же попытаются раздавить нахрен. Поэтому Коннор по-прежнему крепко держал, мешая Гэвину как стискивать колени, так и подкидывать бедра. Ему уже слегка не хватало воздуха, челюсть давала о себе знать, и он чуть-чуть захлебывался слюной и смазкой, но остановиться был не в силах. Слишком хорошо, даже несмотря на то, что у него самого едва чуть-чуть привстало, так что даже дрочить не будешь... Просто очень приятно, кайфово до звездочек в глазах.
– Ах-ха-а!
Гэвин все-таки умудрился толкнуться бедрами, одновременно выворачиваясь ногами из-под Коннора – и застыл, оторвавшись ягодицами от койки. Коннор в своей позиции глубокой глотки едва успел хватануть воздуха – и ему в рот брызнуло. Он торопливо сглотнул, не выпуская ствол изо рта. Гэвин стонал сквозь зубы, надрывая связки. Пальцы в волосах провернулись, и Коннор заморгал, переживая короткую боль. Ладно, сейчас даже это было приятно...
Гэвин судорожно вздрогнул: раз, другой, третий – Коннор усердно глотал все, что снова пролилось ему в рот. А потом Гэвин тяжело опустился на место. Колени, до сих пор пытавшиеся раздавить Коннора, разъехались в стороны. Руки разжались, мокрые пальцы выскользнули из спутанных волос. Коннор наконец-то смог освободить хотя бы одну ладонь. Обхватил все еще вздрагивающий член, с силой провел от яиц до головки и обратно, сомкнул пальцы у основания. Широко раскрыл рот и похлопал себя головкой по языку. Гэвин опять застонал. Коннор скосил взгляд, увидел еще одну белую каплю, выступившую из уретры, и бесстыже медленно ее слизнул.
– Гхх... Кон... но-о...
– Один-ноль в пользу Фаулера, – хрипло прокомментировал Маркус. – Убит. В смысле, оргазм.
– М-мх...
Гэвин скользнул ладонями по собственному животу и закинул обе руки за голову. Коннор поцеловал его в головку и почти с сожалением отпустил член, напоследок еще и потрепав ощутимо расслабившиеся яйца.
– Мгм!
– У меня вопрос, – сиплым, просаженным голосом сказал Лютер.
– К адвокату, надеюсь? – сразу уточнил Маркус.
Коннор тщательно облизнулся и снова водрузил локти на широко раздвинутые бедра Гэвина. Теперь можно было использовать их как обычную опору.
– А всегда вот так? – Лютер помедлил. – Так много?
– По праздникам, – серьезным тоном ответил Коннор и снова облизнулся. Вкус Гэвина до сих пор не пропадал с языка. – Когда крышу сносит.
favicon
avito.ru
Перейти
– А сейчас какой праздник?
Живот Гэвина поднялся и опустился в тяжелом вздохе.
– Например, мы улетаем, – невнятно буркнул он. – Навстречу новым тренировкам. Но пока что мы чиллим, так что советую расслабиться.
– То есть праздников у нас дохрена, – разъяснил Маркус, подмигивая Коннору.
Лютер у него над головой слегка испуганно вздохнул. Дверь шорхнула. Коннор резко вскинул голову. Одновременно с этим дернулся Лютер, попытался повернуться Маркус и нервно стиснул колени Гэвин. В привычном уже полумраке глаза разглядели на пороге группу из трех фигур разного роста. Лютер панически заерзал.
– Ради всего святого, – шепотом сказал он. – У вас что, тоже праздник?!
– Вот ****ь, – голосом Норт выругалась одна из фигур. – Опоздали!
* * *
На момент утренней выписки Лютер имел вид человека, который всю ночь разгружал вагоны. Сержант Аллен даже усомнился вслух, точно ли рядового Андроникова лечили должным образом и не следует ли ему остаться на дополнительный стационар. Лютер вышел из состояния полукомы и так яростно запротестовал, что сержант только пожал плечами.
– Наша следующая цель – Алабама, – сообщил он. – И на этот раз я совершенно умышленно не буду вам говорить, куда именно мы летим. Это гребаный сюрприз, так что готовьтесь.
– Сюрприз плохой, сэр? – уточнила Норт.
– Охренительный, – многозначительно сказал сержант.
"Когда я служил в Алабаме-е-е!" – радостно затянул Маркус.
"Только не это", – с каменным лицом сказала Норт.
"Арктику мы уже пережили, – взялся рассуждать Гэвин. – Что ужасного есть в Алабаме? Подземелья лавы? Озера кипящей серы?"
"Телепорт на Юпитер", – кисло сказал Лютер, плюхаясь на сиденье. – Уй!
Сержант обернулся.
– Сел на занозу, сэр, – мрачно сказал боевик.
– Занозу вынуть, – велел сержант.
– Так точно, – еще больше помрачнел Лютер, одаривая пристальным взглядом бессовестные лица сослуживцев.
Лица действительно не выражали ни малейшего раскаяния. Скала традиционно демонстрировал презрение ко всему живому.
"Там же Форт-Беннинг, – мазохистски воодушевился Коннор. – Нам кранты".
"Отличный форт, – неумолимо сказал Маркус. – Воспитывает дисциплину, аккуратность и стрессоустойчивость".
"Ирод, – определился Ральф. – Царь Ирод в полный рост".
Коннор вытянул ноги и сложил их на рюкзак. Следовало последний раз полюбоваться на них, пока тренировочная программа, которыми славился Форт-Беннинг, не превратила их в кровавые мозоли, стертые до самой жопы. И еще, вероятно, следовало насладиться умеренной тишиной базы ВВС "Эндрюс", с каковой и отбывал девятый отряд.
Помимо них в зале ожидания находилось еще несколько групп, и поскольку никакого табло рейсов не имелось, Коннор сделал блистательный вывод, что все летят примерно в одно место.
"Возможно, в жопу", – подытожил он.
"Чего?"
"А?"
Коннор отчаянно замахал ладонью, сообразив, что насублингвировал только последнюю часть мысли.
"Я хотел сказать, что раз табло вылета здесь нет, то, небось, все в одном ржавом драндулете полетим".
"В скотовозке, – с удовольствием вставил Скала. – Ха. Ха. Ха".
"Ты летишь вместе с нами, между прочим!"
"Я ценный военный прибор", – неумолимо парировал Скала.
"Градусник с ***м, а не прибор!" – влез Гэвин.
Дальнейшие препирательства прервал сигнал, одновременно пиликнувший на браслете и спроецированный на визор. Сию же секунду шевеление произошло и в других группах.
"Я был прав!" – восторжествовал Коннор.
– Отряд, подъем, – негромко скомандовал сержант.
Взвалив на себя рюкзаки, "девятки" выстроились и подверглись осмотру сержанта. Потратив на это три секунды, сержант удовлетворенно кивнул.
– На борт!
Отряд устремился за остальными группами.
На летном поле стоял заслуженный "Си-20", и проглядывающее иногда сквозь тучи солнце гладило натруженные бока.
"Слышь, Маркус, в Алабаме все такое с пробегом? – поддел Гэвин. – У тебя поэтому травма на гламуре?"
Маркус на ходу показал ему средний палец. Гэвин опять осклабился. Похоже, его и впрямь нисколько не подлечили. Глава 37. Лучший в стране полигон
13 сентября 2021 г., 18:17
favicon
avito.ru
Перейти
Полет начался красиво. Сержанты и прочие старшие чины устроились впереди за брезентовой занавесью, основной пассажирский состав немедленно занял места и начал социальные взаимодействия. Коннор был занят – он душил Ральфа.
– Скотина, – шипел он, вдавливая извивающегося снайпера в мягкие синтетические сиденья. – "Спроси, спроси"! Я спросил! И знаешь что мне ответили?
– Кх-ха... Сумасшедший! Сержа-а... кха!
Коннор стукнул Ральфом о сиденье еще раз.
– Мне сказали, что ты меня наебал!
– Не наебал, а выебал, – шепотом исправил Гэвин, свешивающийся через спинку переднего сиденья. – Моим ножом, между прочим!
– Ак-кха!
– Драки запрещены, – поучающим тоном сказала Норт. – Срать в штаны запрещено. Это сразу на вылет.
– Кто это тут дерется? – сладко сказал Коннор, накручивая воротничок Ральфа на кулак. – Мы просто мило беседуем! Правда, Рафики?
– Сам ты... кхы... а... Но-орт!
– Провоцировать тоже запрещено, – еще более нравоучительно поведала рядовая Элмерз. – Я ничего не вижу.
– Какой, ****ь, цветовой круг тебе во сне нашептал эту идею? – Коннор снова постучал снайперской головой о сиденье. – Говори, паскуда!
– При чем тут... кх... цветовой круг?
– При том, что ты, ****ь, тот еще промышленный дизайнер! – шепотом возопил Коннор. – Изобретаешь способы применения вещей через жопу!
Маркус, занявший удобное для видеоблогинга место и слегка оттесненный дракой к иллюминатору, ехидно захихикал. И сфотографировал творящееся. Гэвин прищелкнул клыками и тоже осклабился. Торчащая из-за спинки макушка Лютера выражала скорбь и неудобство от сидения на заднице. Коннор еще раз приложил свою жертву и слегка разжал хватку.
Вчера ночью опоздавшие весьма огорчились. Особенно Ральф, вслух расстраивавшийся, что зря он выменивал у медперсонала пакетики смазки, которые потом трепетно сливал в нужную для Скалы емкость. Общим объемом тридцать три унции. Видимо, эта самоотверженность так потрясла Лютера, что он выразил опасливое желание попробовать еще чуть-чуть. И теперь переживал последствия.
– Пама-агите-е, – опять затянул Ральф.
– У-у, – уже без особого энтузиазма сказал Коннор. – Я отомщу.
Ральф закатил глаза и благочестиво сложил руки на груди, пропихнув ладони между запястий Коннора. Гневно сопя, Коннор разжал пальцы и даже пригладил измятый воротничок снайпера. После чего демонстративно показал ему кулак – и свалился обратно на свое место, пнув Ральфа под мигом поджавшиеся ноги.
Пострадав и повалявшись, Ральф полез гулять. Там он немедленно вступил в оживленную дискуссию. В одной из групп смотрели в прямом эфире трансляцию матча НХЛ. Со счетом семь-два "Нэшвилл Предаторз" обыграли "Тампу-Бэй Лайтнинг", и это внезапно возмутило Ральфа настолько, что он сцепился с владельцем планшета. Правда, быстро опомнился и отступил, помянув Иисуса, который был милосерден и прощал чужие ошибки. Получил презрительное "пастор хренов" и свалил обратно к своим, где еще минут пятнадцать вполголоса злобствовал и что-то подсчитывал на пальцах.
Коннор попереписывался с дядей, сообщив ему, что наконец-то заточение в госпитальных стенах завершено, и Коннор Фаулер летит навстречу новым секретным подвигам. Дядя в ответ сдержанно пожаловался на участившиеся в Детройте случаи нарушений, связанных с андроидами, и выразил надежду, что у Коннора с этим все намного лучше. Вспоминая свое "лучше", Коннор завис на полторы минуты и потом с чистой совестью подтвердил, что их отрядный образец безупречен.
Два с половиной часа спустя "Двадцатый" приземлился среди все еще зеленых, но уже отдающих желтизной полей. Чуть прокатился и встал. Коннор с любопытством посматривал в иллюминатор. Это действительно было какое-то гребаное ничего посреди нигде. На посадке под крыльями проскользнул какой-то городишко, в котором не удалось разглядеть нихрена интересного. Но это реально был юг и, скорее всего, действительно Алабама.
– Аэропорт Рэдстоун ВВС США, – объявили в динамиках. – Температура за бортом семьдесят шесть, не забывайте оружие и андроидов.
– Шутник, – металлически сказала Норт. – Джим Кэрри, не меньше.
– Добро пожаловать в "Рэдстоун Арсенал", – буркнули динамики и с ощутимым щелчком выключились.
Лютер молниеносно достал бук, а Коннор в таком же бешеном темпе заскользил взглядом по визору, отдавая команды.
"Первичными эксплуатирующими организациями являются Авиационно-ракетное командование Армии США и Космический центр Маршалла НАСА, – плюнул всем в скорочтение Скала. – А также крупнейший тренировочный полигон робототехники "Ботс-восемь" на Юге".
– На выход! – гаркнул сержант Аллен. – Все погуглили?!
– Да! Сэр!
"Вот это и есть сюрприз! – перешел на внутренний канал сержант. – Нравится?!"
Пользуясь все той же призрачной неуставностью подобного общения, все среагировали вразнобой. От стонов до неуверенного горлового блеянья.
"Не слышу воплей оргазма!" – рявкнул сержант.
Бетон аэродрома ударил в подошву, ветер хлестко выдал в морду, вцепился в рюкзак и попытался повалить всех, кто осмелился покинуть чрево самолета. Коннор устоял, пригнулся и рванул вперед, держа ориентиром спину Маркуса, оказавшегося впереди всех неведомо каким образом.
"Это продвижение, сэр?" – уточнила Норт.
"Еще какое! За проявленную тактическую смекалку в ледяной жопе мира! Теперь ваша задача – контролировать, чтобы тут не началось восстание терминаторов!"
"А ваша задача, сэр?" – хамски поинтересовался Гэвин.
"В случае чего – застрелиться и взорвать тут все к херам!"
"Именно в такой последовательности, сэр?" – абсолютно серьезно уточнила Норт снова.
Сержант Аллен отозвался бодрым рычанием. И Коннор внезапно пронзительно ясно понял, что сарж не шутит. Гугл уже вывалил скупую сводку о "Ботс-8" и центре Маршалла. Космические исследования, полигон робототехники... перед глазами пулеметной лентой промелькнули кактусы Соноры, лужи Йеллоустоуна, ядовитые бразильские джунгли, Куба и насмерть промороженные снега Аляски. И под этой тонкой пленочкой образов шевелилось и дергалось что-то страшное, невероятно далекое от человечества, металлическое и органическое, скребущееся и...
Он затряс головой.
– Нале-во! – скомандовал сержант. – Шаттл номер четырнадцать!
"Святые архангелы, – наконец разродился Ральф. – Не таким поводырем для электрических овец я планировал стать!"
Четырнадцатый шаттл с открытым кузовом нетерпеливо парил гидровыхлопом. Весь он выглядел чрезвычайно новым – блестящий, раскрашенный в зеленые и серые пятна, превращающие его в тень на фоне исчерченной асфальтом зелени. Показалось даже, что ощущается запах свежей краски, которой наносили маскировочные пятна. Звездно-полосатый флажок энергично трепетал на ветру. Не снижая темпа Коннор взлетел на колесо, перепрыгнул в кузов и затормозил там с лихим разворотом жопой к сиденью. Плюхнулся, скинул лямку рюкзака, стащил его и оперативно поставил между колен.
– Ходу, ходу! – подбодрил из-за бортика сержант. – Пошел!
Лютер влез последним, и на лице у него было написано: сдерживается он только потому, что ему предписали вести себя аккуратно. Иначе он бы давно уже сидел в кузове первым и поплевывал на отставших. Вытащив из-за пазухи бук, он вперился в него обиженным взглядом. Сержант, судя по хлопанью дверцы, нырнул в кабину, и шаттл незамедлительно тронулся.
– Космический центр, – многозначительно произнес Гэвин, едва шум ветра начал сливаться с шумом двигателя. – Скажите мне, что я не сплю.
– Таяние полярных льдов достигло таких масштабов, что из-за поднявшегося уровня океана многие страны вынуждены вести борьбу за спасение своих прибрежных городов, – словно невпопад сказал Лютер, не поднимая глаз от страницы. – Вследствие сокращения охлаждающих факторов окружающая среда уже никогда не сможет поглотить столько углеродных выбросов, сколько скопилось в атмосфере.
– И к чему это? – скривился Гэвин.
– Все очевидно, – зловеще сказал Маркус, доставая смарт и фотографируя борт кузова. – Мы все окажемся в парниковом аду.
– И что?!
– Он так изящно намекает, что когда космический центр и полигон робототехники объединяются, это значит, что весь наш треп о поездке на Европу становится реальностью, – разъяснил Коннор. – Хотя я по-прежнему не верю в такие масштабные проекты.
– А еще говорят, замороженную воду можно транспортировать прямо в космосе, – пробубнил Лютер, по-прежнему глядя в бук.
– А газы парниковые тоже в твердом виде собираетесь выводить на орбиту? – не вытерпела Норт. – Или в цистернах?
Шаттл тряхнуло и все дружно уставились в небо, точно там уже плыла очередь цистерн с газами.
– Может и правда на Венеру? – задумался вслух Ральф и коснулся шрама. – Моргенштерн, утренняя звезда.
Мозг Коннора совершил небольшой кульбит, подсунув эпическую картину, в которой средневековым моргенштерном Ральфу и раскраивают физиономию. Хотя, судя по тому самому засекреченному отчету, это мало бы отличалось от бойни в Кентукки.
– Когда кто-то при мне начинает рассуждать на такие темы, я чувствую себя идиотом, – пожаловался Маркус. – Не лезет в голову!
– А тренировать голову-то надо, – встрепенулся Гэвин. – Не только сто способов убрать мешки под глазами надо там хранить!
Маркус качнул стволом винтовки, Гэвин ловко убрал колено и осклабился, показывая средний палец. Ральф стремительно и беспощадно выдал ему подзатыльник.
– Да это, ****ь, заговор! – возопил уязвленный подрывник.
– Белковая суета, – заметил в пространство Скала. – Попытки скрыть страх перед неизвестностью под маской дерзости. Я смотрю на вас и презрительно смеюсь. Ха. Ха. Ха.
– Кстати, тут же находится и один из центров переработки андроидов, – хладнокровно сообщил Лютер. – Третий по размерам в стране.
– Я думал, их выкидывают на свалки, – искренне удивился Маркус.
– Десятая заповедь говорит нам – не сри в окружающую среду, – тоном пастора сказал Ральф. – Будь экологичен и сортируй отходы. Кто ж будет дорогие модели выкидывать на свалку. Разве что ширпотреб. Да, Кон?
– В Детройте есть свалка, – охотно кивнул Коннор. – Туда бытовые модели скидывают, у которых пластик начал коррозией покрываться. Говорят, это дешевле, чем перерабатывать.
– Если вы рассчитываете меня запугать, то тщетно, – сообщил Скала. – Я уже скопировал себя во всемирную сеть.
– Что?!
Коннор даже не понял, кто еще спросил вместе с ним.
– Шутка, – не меняя тона пояснил Скала. – Мне чужд страх деактивации, только и всего.
– Охереть ты шутник, – выдохнул Гэвин. – При сержанте такого не брякни, ведро.
Скала без слов помахал ладонью, словно отгонял назойливых мух. Коннору нестерпимо захотелось ляпнуть, что в разговорах с Норт он так нагло себя не ведет, но инстинкт самосохранения велел скромно промолчать.
Шаттл прокатился по территории и свернул к казармам, больше смахивающим на таунхаусы.
– Мы заслужили, – оценил Гэвин. – Если нам наконец-то дадут по семьдесят футов на рыло, я буду счастлив.
– Ты не хочешь жить с нами? – прицелился в него смартом Маркус. – Мы тебе опротивели?
Гэвин издал многозначительное хмыканье и возвел глаза к небу.
– Подхватил ЗППП и пытается от нас скрыть, – внушительно сказала Норт, не открывая глаз.
Гэвин поперхнулся.
– Вы можете приходить в гости, – сдавленно разрешил он.
Под хор восторженных благодарностей и попытки Ральфа лобызнуть Гэвина в колено шаттл въехал на территорию, облагороженную белым заборчиком, зеленым газоном и металлическим флагштоком с непременным флагом. Шаттл дал по газам, Ральф потерял равновесие и въехал мордой Гэвину в пах.
– С-с... – задушенно сказал рядовой Рид. – С-сволочь какая!
С рычанием высвободившись, Ральф сел прямо. Транспорт лихо пронесся оставшуюся сотню ярдов и красиво тормознул.
Норт махнула рукой, вскакивая с места. Команда была более чем ясна. "Девятки" тоже похватали рюкзаки и резво посыпались через борта.
Когда хлопнула дверь кабины, весь отряд успел выстроиться как положено. Скала замыкал, держа на руках стопку чемоданчиков со скинами.
Сержант Аллен прошествовал к отряду и огляделся. Небрежно махнул в сторону шаттла, тот негромко взрыкнул и неторопливо покатил вдаль.
– Отряд, слушай команду, – сказал сержант. – Все как обычно: зарегистрировались, расселились, приступили к изучению скинов.
– К изучению, сэр? – повторила Норт.
– Новые модели, – разъяснил сержант. – Опытные образцы. Выданные за достигнутые показатели.
"А когда выдадут премию? – затоковал Гэвин. – Или хотя бы бонусы!"
– Очередная вопиющая ошибка командования, – не преминул прокомментировать Скала.
– Смотри на утилизацию не наболтай, SQ800, – дружелюбно посоветовал сержант. – Здесь с этим быстро.
– Да, сэ-эр, – противно проскрежетал андроид.
– Готов примерить прямо сейчас, сэр! – самоотверженно объявил Лютер.
– Получаем ключи в первую очередь, рядовой.
– Ключи-и? – повторил уже Маркус.
Сержант Аллен ухмыльнулся.
– Поздравляю, девятый отряд, вы добрались до персональных апартов!
– Семьдесят квадратных футов, сэр? – недоверчиво усмехаясь, уточнил Гэвин.
– Двести, рядовой, – отчеканил сержант. – По двести квадратных футов на каждую беспокойную задницу!
Маркус схватился за упомянутую задницу. Лютер тоже сделал какое-то очень похожее движение.
"Спасибо Господу! – расчувствовался Ральф. – Наконец-то положенное контрактникам!"
"А я бы все же взял деньгами", – уперся Гэвин.
"Справедливое распределение благ! Наконец-то!" – слегка запоздало возликовал Маркус.
“Прекратите флудить!” – вознегодовала Норт.
– Сбор в учебной аудитории блока С через тридцать минут, – распорядился сержант. – Приступаем!
– Выполняю! – провозгласил Скала и чеканным маршем проследовал ко входу, держа чемоданчики на вытянутых руках. – Кто последний, тот белковая плесень! Ха. Ха. Ха.
Норт чуть присела – и прыгнула с места.
На базе "Рэдстоун" наконец-то дали трещину проверенные временем методы – здесь не было треклятых желтых следов для отметки перед дверью. Несколько камер чутко провожали пришедших глубоким взором черных зрачков. В качестве ключей явно срабатывали лица, потому что сразу же после входа на территорию браслеты у всех дружно замигали, показывая входящие сообщения. Коннор опустил визор, обнаружил переданный на него трекинг и план всей базы. Самого Коннора там уже любезно отметили зеленой точкой, а товарищей по отряду – чуть более светлыми точками. Скала тоже удостоился отдельной пиктограммы.
Шифт в казарме традиционно нес андроид, дежурно салютовавший всем прибывшим.
Вступив на свои двести квадратных, Коннор первым делом повесил кепи на крючок и таким образом пометил территорию. Чтобы выпотрошить рюкзак и привести себя в порядок, потребовалось пятнадцать минут. Еще три минуты Коннор пытался взломать чемоданчик, строго отвергающий его любовные поползновения. Потом в коридоре загрохотало, и он бросил развлекаться. Пора было отправляться в аудиторию.
favicon
avito.ru
Перейти
"Блок "С", учебная аудитория для отряда номер девять", – скомандовал он. На визоре раскрылась карта, и привычный пунктир отметил маршрут. Пару секунд Коннор смотрел на него, запоминая, потом стащил визор, прицепил к ручке чемоданчика, водрузил на макушку кепи – из-за визоров с ними вечно была проблема – и замаршировал к новому дню.
В коридоре он тут же застал восхитительное безобразие: впереди шли Лютер с Ральфом, и снайпер совершенно беспардонно держался за скульптурные ягодицы, неубедительно имитируя дружеское объятие за лопатки. Коннор неслышно прокашлялся в кулак, а потом выразительно присвистнул. Оба одновременно обернулись.
– Вы с Кинг-стрит это место не перепутали?
Лютер издал горлом звук, отдаленно напоминающий работу бульдозера. Коннор присмотрелся внимательнее, анализируя частоту дыхания, испарину, может быть чуть большее набухание вен на шее. Судя по картине, уровень стресса у Лютера был не очень высокий.
– Уходи прочь, завистник, – ухмыльнулся Ральф, сощуривая глаз. – Зависть, кстати, смертный грех.
Но руку все-таки убрал. Коннор догнал их, ткнул Лютера кулаком в плечо, и уже таким составом они вывалились в осенние просторы базы "Рэдстоун Арсенал".
Впереди мелькала грива Норт, а едва они отошли от казармы на несколько шагов, сзади хлопнула дверь, и наружу ступил еще кто-то. Без всякого визора на одном чутье Коннор мог сказать, кто это. К тому же орали они, как глухие.
– ...и в фейсбуке опять кто-то неправ?
– Да знаешь что? Хотя нет, не знаешь. Ок, зумер.
– От старого осла слышу!
И без перехода оба радостно заржали.
– О, одноразовые полетели, – встрепенулся Лютер и ткнул большим пальцем вправо. – Вон, посыпались.
На фоне собирающихся кучевых туч бодро раскрывались треугольнички парашютов. Десантники быстро шли к земле, словно старались не спланировать, а как можно эффективнее грохнуться.
– Странно, что не в скафандрах, – въедливо заметил Ральф, мизинцем трогая шрам. – Почему не с геостационарной орбиты?
– В двенадцатом уже прыгали, – сообщил Лютер. – В рамках рекламной кампании.
– Откуда ты все знаешь? Коннор, ты не проверял, он не андроид?
– Он краснеет, – безжалостно сказал Коннор. – Андроиды на такое не способны.
– Я всесторонне образованный человек, – с достоинством парировал Лютер и, как Коннор видел краем взгляда, покраснел. – С хорошей памятью.
Совсем уже далеко за спиной загрохотали тяжелые шаги. Скала присоединился к отряду.
Блок "С" скрывался в зарослях кедров. По мере приближения стало ясно, что за этой живой изгородью находится все самое интересное – уже долетали привычные выкрики, команды, хоровое "раз-два, раз-два!" и прочие свидетельства, что база обитаема.
– А почему мы не видим стартующих к Господу кораблей? – вновь озаботился Ральф. – Я думал, тут как в аэропорту Даллеса будет. Постоянно вжух, вжух...
– Потому что если они будут стартовать отсюда, то к твоему Господу и мы заодно отправимся, – фыркнул Коннор.
– И это будет даже хуже, чем в Арктике, – сообщили из-за спины.
– Богохульники, – с грустью сказал Ральф. – Заблудшие овцы...
– Я сейчас тебя стукну за оскорбление чувств иной веры, – сурово пообещал Лютер.
Ральф откашлялся и сманеврировал, чтобы оказаться от Лютера на расстоянии вытянутой руки.
– И отсюда он тоже дотянется, – с удовольствием подсчитал Коннор. – У него руки длинней твоих на шесть дюймов.
– Смотри, Люц, он проявляет расизм! – тут же переобулся Ральф. – Намекает, что ты произошел от обезьяны!
Лютер сделал молниеносное движение и действительно дотянулся до Ральфа с подзатыльником.
– Месть! – с удовлетворением сказал Гэвин. – Справедливость восторжествовала! По Марксу и Маркусу!
Под сенью кедров стало прохладнее. Коннор почти с нетерпением представил, как влезает в новый скин. Хотелось бы надеяться, что тот не будет жрать хозяина в рамках проведения экспериментов. С остальным Коннор готов был смириться.
Блок "С" уже появился из кущ, и остановившаяся Норт нетерпеливо постукивала носком ботинка о плитку дорожки. "Девятки" невольно ускорились. Браслет пиликнул, Коннор стащил визор с кепи.
"Второй этаж, аудитория «F»", – тускло светилось на пластике.
Где-то далеко прокатился раскат грома и внезапно не стих, а продолжил расширяться и набирать мощь.
– Вот кто-то и полетел, – обрадовался Ральф. – А вы сомневались, несчастные!
– Эй вы! – гаркнула Норт. – Если вы не ускоритесь чуть-чуть, то все полетят жопами вперед!
– Кроме меня, – внес ценное уточнение догнавший всех Скала. – Я для этого не сконструирован.
Подбадриваемые мыслью о полетах, все в единодушном порыве ворвались на второй этаж, промчались по нему и ровно без одной минуты до часа "Икс" оказались перед дверью аудитории.
Норт перекинула косу с одного плеча на другое и стукнула в дверь одновременно костяшками пальцев и ботинком.
– Отряд номер девять прибыл для инструктажа, сэр! – проорала она, пока дверь неслась к неминуемому столкновению со стеной. Дверь яростно громыхнула, завершив свой бег.
"Вот примерно так же она стучит в общий туалет, – прокомментировал Гэвин. – Вроде и постучала, а вроде бы уже ты летишь с унитаза, сбитый ударной волной".
Сержант Аллен обернулся, и Коннору понадобилось целых пару секунд, чтобы сообразить, почему с ним на вид что-то не так. Сержант успел облачиться в скин и словно наполовину растворился в воздухе.
На столе рядом с ним покоились "Текстроны" в полной комплектации.
– А почему никто из вас еще не переодет? – позволил себе искреннее удивление сержант.
– Без вашего разрешения, сэ-эр, – выразительно сказала Норт.
– Устранить! – скомандовал сержант. – Всем привести себя в надлежащий вид!
Красные огоньки на чемоданчиках сменились на зеленые.
"Коннор, это он о тебе, – намекнул Маркус, стаскивая футболку. – Что ты должен был оправдать звание хакера в спецотряде".
"Не люблю непроверенные теории".
"Маркус, твоя жирная задница не лезет в костюм! – обрадовался Гэвин. – Фитнес-тесты по тебе плачут!"
Снайпер, втискивающийся в скин, как в чулок, негодующе покраснел. Коннор и сам выдохнул, чтобы полимерная застежка меж лопаток наконец-то соединилась. Невероятно плотный, какой-то бархатисто-кожистый на ощупь скин облепил его так туго, что на мгновение стало трудно дышать. Миновало несколько долгих секунд, и давление начало ослабевать. Все еще слегка неловко двигая пальцами, Коннор водрузил визор на место. Лепестки скина за ушами расправились и обволокли ушные раковины снаружи.
"Оно лезет мне в голову! – синхронно возмутился Лютер. – Какого!.."
– Отлично! – прервал сержант внутреннюю болтовню. – Кто сможет с ходу сказать, чем эти модели отличаются!
– Они не для жирных, сэр, – осклабился Гэвин.
– Усиленные, – одновременно с ним определилась Норт. – Что это, интересно?
– Молекулярные связи, – выдал Коннор. – Усиливается сцепление, но не могу определить, за счет чего.
– Наверняка и бронебойность повышена, – добавил Ральф.
Лютер сжимал и разжимал кулак, одновременно вращая запястьем.
– Все верно, – кивнул сержант, – даже идиотское заявление рядового Рида отчасти верно.
Гэвин вздернул бровь. Сержант снял со стола "Текстрон" и закинул за спину.
– Скины точно не для слабаков, – воодушевляюще разъяснил он. – И придется это вложение оправдать, бойцы. Ознакомление с новым оборудованием проведем в полевых условиях! Всем вооружиться – и за мной!
favicon
avito.ru
Перейти
* * *
"Рэдстоун Арсенал" вновь оказался пристанищем элитных отрядов, среди которых девятый ничем не выделялся. В одних только скинах щеголяло едва не две третьих повышающих квалификацию. Еще треть оказалась полуторками, а в остальных Коннор ревниво пытался разглядеть что-нибудь необычное. Но, кроме локальных улучшений вроде снайперских глаз или специфических одиночных имплантов, так ничего и не высмотрел. Даже энергичное втирание в друзья особо ничего не показало.
Впрочем, и без особенных людей тут было интересно. Испытательный полигон, расположенный в нескольких милях к западу, пропускал через себя десятки удивительных моделей роботов. Вскоре глаз притерпелся к этому видовому разнообразию, и лично для себя Коннор выделял только особо фантасмагорические конструкции. На полигоне в основном заправляли обычные служебные андроиды, но, как довольно быстро стало понятно, люди постоянно несли охрану. Никого не заставляли с каменными мордами стоять под флагом – просто различные тренировки и соревнования постоянно устраивались так, чтобы полигон был окружен как можно большим количеством вздрюченных и заряженных адреналином рядовых.
Еще отсюда стартовали маленькие ракеты-носители, неведомо что уносившие на орбиту и неведомо с чем возвращавшиеся. Многоразовые "Хоуки", поточно выпускаемые корпорацией "СпейсИкс", выглядели как стильные гаджеты. Часть из них, как умудрился разглядеть Маркус в свою оптику, принадлежала Ютубу, а один раз даже отправился чартер от Инстаграма, чем вызвал у Маркуса длительные страдания и череду меланхолических селфи.
Коннор же взялся подсчитывать эти ракеты и составлять график. Пока что получалось весьма так себе – количество улетавших плохо стыковалось с количеством прилетавших, и это вызывало у Коннора припадки нервного перфекционизма. Он даже нарисовал таблицу на стене в собственной комнате. Даже спал навострив ухо, чтобы не пропустить тайный запуск, вносящий смуту в стройный отчет. Но ясности пока не прибавлялось.
Полигон регулярно сам себя перестраивал: то превращался в топкое болото, то замерзал, то окутывался вулканическими огнями. Коннор поделился с отрядом гипотезой на тему предвидения сержанта: тот явно знал, что делал, пока таскался вместе со всей группой из одних климатических условий в другие. Скала наступил на эту гипотезу заявлением, что все перемещения происходят только благодаря ему, и всеми был обруган за неумеренное самомнение.
Помимо прочего, из замечательных полигонных условий постоянно кто-нибудь пытался сбежать, и девятый отряд ревниво припоминал различным крабопаукам все нанесенные в разных местах обиды.
"Жаль, что "джаггернаутов" не видать, – вслух сокрушался Гэвин, расстреливая очередную ополоумевшую тварь, рвущуюся за заградительную черту. – Ух я бы потолковал с ними о всяком!"
Дважды с полигона были массовые побеги, и оба раза Коннор возносил хвалу производителям скинов: во время первого побега волна гадов захлестнула Маркуса и его товарища по дальнобою из дружественного отряда. Во время второго накрыло самого Коннора, и пока Лютер вытягивал его из механического водоворота, Коннор неоднократно чувствовал, как скин принимает на себя нагрузку, способную переломать кости.
– У меня есть новая гипотеза! – объявил он к исходу недели. – Хотите, поделюсь?
– Нет! – хором воспротивились Ральф с Гэвином.
Лютер приглашающе помахал ладонью из-за бука. Маркус лежал между деловито расставленных колен Норт и блаженствовал – Норт разминала ему голову. Сам Маркус уверял всех, что это полезно для мозгового кровообращения, однако злые языки не уставали напоминать, что обычно так выполняют профилактику лысины.
– Моя гипотеза состоит в том, что мы выступаем как обучающая система для андроидов, – торжественно сказал Коннор.
– А не наоборот? – осведомился Ральф.
Коннор огляделся. Сесть было категорически некуда. Двести квадратных футов, выданных на одну жопу, сейчас принимали в гости пять жоп и одну механическую задницу. Как выяснилось, жить в одиночку интересно только раз в неделю, когда нужно сосредоточиться на раздумьях о великом, например, почему так адски пучит живот после столовских грибов в сырном фритюре. Все остальное время тянуло влезть на чью-нибудь жилплощадь. Немедленно сложилось так, что в правах на личные футы ущемили Лютера. Он был единственным, кто стеснялся выгнать захватчиков угрозами и плевками в спину.
– Опять недостаток стульев, – сам себе под нос огорчился Коннор. – Сейчас я найду куда сесть, вот допустим... Лютер!
– А? – поднял голову боевик.
Коннор сделал два широких шага, решительным жестом отвел в сторону руку Лютера вместе с буком и плюхнулся на колени, обтянутые "домашними" штанами.
– Кхм, – сказал Лютер.
– Так вот, – довольно продолжил Коннор. – Я ничего не напутал. Это те самые покорители экзопланет, которым предстоит сражаться с гуманоидными инопланетянами!
– Благословит господь разумом скорбных, – скептически сказал Ральф и перекрестил Коннора издалека. – Ибо не ведают, что несут.
Маркус блаженно поскреб пяткой по полу. Лютер страдальчески попытался сделать вид, что все еще читает, но Коннор злоумышленно ерзнул, и боевик очень тяжело вздохнул. За две недели его три раза втягивали в блуд и разврат, отныне одобренный аннулированным браком, но Лютер все еще не привык.
– Гениальный хакерский ум не пережил коррекции чипа, – прокомментировал Гэвин. – Свихнулся на уфологии. Я видел твою стену идиотии.
– Это не идиотия, – отмел Коннор. – Это анализ и проведение опыта в реальном времени. Скала, я ведь прав?
– Ничего не могу сказать про инопланетян, – сурово ответил андроид. – Но расчеты рядового Фаулера выглядят достаточно достоверными. Не советую показывать их командованию, иначе заметут. Ха. Ха. Ха.
– Вы подумайте, – призвал Коннор, делая красивый жест, – они ведь реально пытаются сбежать. Зачем им это? Казалось бы, предельно интегрированы в среду, в которую их окунают. А почему стараются прорваться на берег? Потому что видят нас. А мы кто? Угроза их биоценозу. Поэтому они что? Нападают.
– С таким же успехом инопланетяне могут выглядеть как разумные кристаллы, – заспорил Гэвин. – Или вон как колеса с крыльями, Ральфу лучше знать.
– Не поминай всуе!
Они с Ральфом устроились на Лютеровой койке с ногами, оккупировав каждый себе по половине, поэтому Ральф с легкостью смог выдать пинка соседу. Впрочем, Гэвин подставил подушку.
– Прекратите терзать мое имущество, – потребовал Лютер. – Кстати, астрономы предсказывают, что количество подходящих для жизни экзопланет превышает расчеты совсем недавних лет практически вдвое.
– Эволюция примерно одинакова, – уверенно сказал Коннор. – Скорее всего, они будут гуманоидами. По крайней мере, на экзопланетах. В крайнем случае будут похожи на будущую сиделку Гэвина, теория о разумных кентаврах имеет право на жизнь.
– Я хотел краба! – опять возразил Гэвин.
– С точки зрения эволюции кентавр от краба недалеко ушел, – отмахнулся Коннор. – Поэтому я считаю свою теорию верной!
– А может, они на самом деле вовсе не хотят быть на полигоне, – хмыкнула Норт, дергая Маркуса за уши. Тот уже пускал неприличные слюни и елозил пятками по ковровому покрытию. – Может, они мечтают о свободе.
favicon
avito.ru
Перейти
– О нет, – выставил перед собой ладони Коннор. От энергичного жеста он потерял равновесие, и Лютер поймал его за пояс. Широкая ладонь удобно легла прямо на живот. – Дядя уже мне весь мессенджер проел жалобами на девиантов в Детройте, у них там словно вирус какой-то завелся. Или производственный брак разом проявился. Я не хочу даже думать о девиантных гусеницах, вооруженных плазменной сваркой.
– Пусть шлют их к нам, – щедро сказала Норт. – Всех переработаем. Правда, Скала?
– Девиации экономически неразумны, – согласился тот. – Если все решат стать девиантами, то где брать бесплатный тириум и электричество?
В комнате согласно захохотали.
– Можно вступить в профсоюз, – подал голос Маркус. – Допустим, есть союз художников, а может появиться союз девиантов. С харизматичным лидером.
– Это вроде кого? – уточнил Гэвин. – Неужели в виде некоего бьюти-блогера?
Маркус лениво показал ему средний палец.
– Еще нужен кто-нибудь вроде Норт, – подсказал Ральф. – Чтобы бьюти-лидер... тьфу, девиантный блогер... Ну вы поняли! Был в безопасности!
Веселье сделалось еще громче. Норт подергала Маркуса за уши еще раз и отпустила. Потенциальный лидер потенциального союза сел, потом встал и критически всех оглядел, прищурив улучшенный глаз. На него уставились с откровенным нетерпеливым ожиданием.
– Ваш юмор что, весь из подборки "худшие мемы две тысячи тридцатого"?
В воздухе успел прозвучать первый смешок, а затем руку Коннора резко дернуло, и одновременно над выходом из комнаты вспыхнул красный. Взгляд сам собой заметался между рукой и дверью – и там, и там было одинаковое. Над "Рэдстоуном" протяжно и тоскливо взвыла сирена. Коннор машинально вздернул руку к глазам, и одновременно с ним вздернул руку Лютер, чуть не врезав ему по лицу.
"Код красный 10, – мигало сообщение. – Код красный 10".
Коннор вскочил с места. Остальные тоже повскакивали, и у всех одновременно пальцы потянулись туда, где поверх форменного кепи должен был опускаться визор.
– Код красный десять – аварийная посадка космического корабля, – перевел Скала. – Общая тревога.
Шестьдесят секунд спустя из казарм повыскакивала уймища народу. Норт проявила истинно командирские качества и никого из "девяток" из жилблока не выпустила, объявив, что расстреляет плевками, если кому-то неймется. Поэтому весь девятый отряд прилип к панорамному окну, вглядываясь в пронзительную голубизну. Солнце ярко сияло, словно хотело вернуть летнюю жару, полтора легких туманных облака лениво плыли по делам.
– Есть движение, – сказал Скала. – Четыре часа.
Под голубым куполом расцвела бледно-желтая вспышка. Погасла – и по небесному полотну расплескалась белая струя. Мгновением позже раздался грохот.
– Маневровые! – завопил Ральф, от возбуждения царапая шрам. – В жизни не видел, но уверен! Вон как шпарит!
Падающий объект словно откликнулся на его слова и выплюнул еще две длинные струи, тут же начавшие закручиваться в спираль. Грохот обретал знакомые тона: будто ревет сразу десяток истребителей, выкладывающихся в наборе высоты.
– Вот так, кажется, звучит трубный глас Апокалипсиса! – определил Ральф.
– Перегрузка не меньше пяти! – подсчитал Коннор. – Кто все еще верит, что там люди, пусть первый бросит в меня учебником по биологии!
– Я брошу! – возмутилась Норт.
– Забыл, извини!
Объект стремительно снижался – слишком стремительно для нормальной посадки, да и для аварийной тоже. Из-за грохота не слышно было, что происходит внизу, но судя по спринтерской скорости, с которой бойцы бросились разбегаться, дошло до всех. А до кого не дошло, до тех донесли командиры.
– Все, кранты, – неожиданно спокойно определил Маркус. – Теперь не выровняется, я уже вижу.
Объект шарахнул во все стороны чудовищными фонтанами темно-серого пара.
– И рванет, – доопределил Гэвин. – На все деньги, ложись!
Траектория движения объекта сошлась в ноль с горизонтом. Полсекунды спустя над землей вспух дымный купол. Девятый отряд в полном составе с невероятной синхронностью шмякнулся на пол и кубарем раскатился по сторонам. Строго соблюдая дистанцию и направление к ближайшей защитной стене. Коннор даже успел заметить, как приседает на корточки Скала.
Невообразимый грохот ударил по ушам, и на этом фоне отчаянно и пронзительно закричали оконные стекла. Звук лопающегося стеклопластика впивался в самую душу.
Акустическая волна покатилась дальше, окно издало последний стон, и наступила тишина. Даже сирена заткнулась. Потом невидимые динамики щелкнули.
– Внимание, "Рэдстоун Арсенал", угроза миновала. Соблюдать порядок, сводный батальон первый, второй, третий, приготовиться к транспортировке в Хантсвилл. Выполняем стандартный протокол ЧС.
"Отряд! – с воплем проклюнулся сержант Аллен на внутренней частоте. – Доложить обстановку!"
Коннор резко сел.
"Все в норме, сэр!" – выпалила Норт, уже отряхивая брюки.
Коннор бросил взгляд на стекло. Покрытое крупными трещинами, оно тем не менее неколебимо стояло в раме.
"Боевая готовность шестьдесят секунд! Бего-ом!"
* * *
Сорок пять секунд спустя, на бегу донатягивая скин и получая удары "Текстроном" по спине, Коннор тщетно пытался проанализировать, куда он бежит. И какое отношение падение космического корабля имеет к девятому отряду. Они как минимум не входили в перечисленные сводные батальоны.
Выскочив на плац, Коннор успел третьим – сразу за Лютером и Норт. Несколько секунд спустя присоединились остальные. Скала, как обычно, не считался – он оказался на месте раньше всех. На визоре у Коннора мигал алерт, но никаких инструкций не поступало.
– Норт? – вежливо спросил Коннор.
– Отстань, – буркнула та. – Приказов нет.
– И че мы тут делаем? – вопросил Гэвин, оглядываясь.
Плац пустовал, вся активная деятельность "Рэдстоуна" сейчас проходила за корпусами группы А, где яростно рокотала техника и уже взлетело две вертушки.
Над бетонным полем хлынуло завывание – на этот раз привычное, ритмичное. Все в отряде обернулись одновременно. Через территорию неслись темно-зеленые туши "Водопадов", следом за ними ярко-красные аэродромные пожарные цистерны "Буффало", два грузовика химотряда, а следом еще два обычных грузовика.
– Компетенции принял, – неожиданно сообщил Скала вслух. – Внимание, отряд, готовность.
– К чему? – почти взвыл Гэвин.
Скала вскинул руку, над пальцами у него вспыхнуло ослепительное голубое сияние, а динамики выдали еще более пронзительный вопль сирены.
"Мать твою!" – озвучил за всех Маркус.
Колонна продолжала движение, но один из грузовиков резко повернул. Вдалеке опять начали появляться люди. Опустевшая было территория базы медленно, но неумолимо превращалась в муравейник.
"Отря-яд!"
Коннор опять обернулся. Со стороны казарм старшего состава в спринтерском забеге несся сержант Аллен. Казалось, они с грузовиком движутся с одной скоростью. Впрочем, сержант успел чуть раньше.
Все одинаково щелкнули пятками, вытягиваясь по стойке смирно.
– Отряд номер девять готов к выполнению боевого задания! – отчеканила Норт.
Только хорошо знавший ее человек по остекленевшим глазам рядовой мог определить, что сейчас она не очень представляет, что происходит.
Скала прекратил завывать. Грузовик резко тормознул, шины взвизгнули.
– Отряд девять? – осведомился водитель-андроид абсолютно ровным тоном.
– Так точно, – металлически ответил Скала. – Специальный отряд номер девять, Одиннадцать-браво ВС США базирование "Детройт Арсенал" под командованием лейтенанта Джошуа Аллена к выполнению задания готов.
– Подтверждаю! – с совершенно безумным видом сказал сержант и зачем-то посмотрел в небо.
– Грузитесь, – с той же вежливой пластиковой интонацией сказал андроид. Глава 38. Операция "Метеор"
14 сентября 2021 г., 18:20
Борт кузова откинулся, и "девятки" рванули на погрузку.
"Что. ****ь. Происходит." – почти без интонаций отчеканила Норт.
"Только мне показалось, что сарж не в курсе?" – уточнил Маркус.
"Коннор?"
"Я тут ни при чем!"
"Спаси Иисусе", – лицемерно сказал Ральф, захлопывая борт.
– Отряд, слушай команду, – все с тем же обезумевшим видом выдал сержант Аллен. – В связи с... – он поперхнулся, явно видя что-то свое на визоре. – С выдающимися успехами и личной инициативой, постоянно проявляемой отрядом номер девять, приказано: принять участие в операции "Метеор".
– Так точно! – рявкнули все.
Сержант обеими руками взялся за визор и абсолютно неуставно начал возить по нему пальцами, словно пытался выкопать нужные ему объяснения из куска пластика.
"Где-где принять? – переспросил Гэвин. – В чем, ****ь? Какой, нахер, метеор?"
"Я умер, – выдвинул гипотезу Ральф. – И это мой предсмертный бред, а вы его участники".
"Скала?" – сам себе не веря уточнил Коннор.
Андроид молчал.
"Скала, мать твою, это твоих рук дело?!"
"Повышение личной эффективности происходит только если не сидеть на задницах, – откликнулся андроид. – Я спланировал все наилучшим образом".
"Ты куда нас тащишь, ведро! – зарычал Гэвин. – Что ты там напланировал, человеконенавистник?!"
"Вам же хочется быть лучшими, – почти безмятежно ответил Скала. – Это легко спрогнозировать. Я делаю так, как вам хочется".
"Мы не хотим, чтобы нас пришибло падающим кораблем!" – подключилась Норт.
"Он уже упал", – уточнил Скала.
"Ты что, взломал Пентагон и настрочил на нас направление?" – одновременно разразился Коннор.
"Мы все умрем", – твердо определился Гэвин.
"Удваиваю во имя Господа нашего", – согласился Ральф.
"Если умрете, значит, я зря на вас рассчитывал", – отрезал Скала.
"Согласно последним исследованиям квантовые мозги практически не ошибаются", – внес нотку упадничества Лютер.
"В жизни не предполагал, что моей миссией будет оправдывать ожидания ведра с хером!" – зашипел Гэвин.
– Сэр, мы со всем справимся, – наконец нарушила молчание Норт. – Как правильно сказал майор после кубинского инцидента, за сторожами обязательно надо приглядывать. Большая честь – оказаться в ситуации, когда вся страна рассчитывает на нас.
– Какая страна? – механически спросил сержант.
– Америка, сэр, – разъяснила Норт. – Налогоплательщики, за чей счет строятся эти корабли.
– А, – почти мучительно сказал сержант. – Точно. Молодцы. Отряд, приношу извинения за недостаточную мотивацию с моей стороны как командира.
– Сэ-эр, – расплылась в улыбке Норт. – Мы охренительно мотивированы! Верно, бойцы?
– Так! Точн! – рявкнули все хором.
– Необычные личные задания повышают квалификацию и стрессоустойчивость отряда, – изрек Скала. – Ура.
Сержант едва уловимо, но все-таки покраснел. И опять взялся вручную водить по визору пальцем. Грузовик несколько раз тряхнуло.
"Что ты несешь про личные задания? – накинулась на Скалу Норт. – Что это еще за херня?!"
"Я специализированный андроид стратегического назначения, – абсолютно серьезно пояснил Скала. – В мою задачу входит изучение и анализ различных событий, в том числе не вписывающихся в общепринятые рамки".
"Нет, он все-таки ебнулся после госпиталя", – прокомментировал Гэвин.
"На протяжении последнего года я аккумулировал теорию и выводил гипотезы, – невозмутимо сказал Скала. – Да, для этих целей иногда мной вносились корректировки, позволяющие отряду номер девять перемещаться по территории США".
"Ни слова, – предупредила Норт. – Иначе ты не оставишь нам выбора и заставишь признать, что именно благодаря тебе мы не раз и не два оказывались на грани смерти. И тогда я лично тебя убью".
"Этого я предусмотреть и тем более запланировать не мог", – почти обиделся Скала.
Маркус удивительным образом молчал и даже не хватался за задницу, поэтому Коннор тоже выпал из яростного обсуждения, с алчным интересом уставившись на снайпера. Казалось, на красивое лицо то и дело падает легкая тень, и "прицельный" глаз вспыхивает в ней осколком аквамарина.
"Маркус? – не выдержал Коннор. – О чем думаешь?"
Снайпер перевел на него взгляд. Пару секунд смотрел, словно оценивал, а потом слегка улыбнулся.
"Пустыня Пиннаклс", – только и сказал он.
У Коннора от восторга трепыхнулось сердце. Он шумно вздохнул. О, это название он знал. Выжженные пронзительно-желтые пески Центральной Австралии три года назад послужили полигоном для крупной заварушки. Очень многое попадало там с раскаленных солнцем небес. Похоже, Маркусу было с чем сравнивать.
Колонна покинула территорию "Рэдстоун Арсенал". Полностью автоматизированный КПП проводил отбывающих взорами мультимодальных камер, и внутренне Коннор слегка поежился. Сейчас каждого из них кропотливо сняли в трехстах ракурсах и сделали соответствующие записи в архивах.
– Внимание, отряд, – встряхнулся сержант. – Даю вводную: разведывательный корабль миссии "Серенити двести пятнадцать" столкнулся с... с космическим мусором, – эти два слова сержант произнес с такой интонацией неверия, что сам тут же стыдливо откашлялся, – и сошел с курса. Вследствие износа двигателей... – тут он опять взял паузу. – Вследствие износа двигателей, – повторил сержант, – управление было потеряно.
– Да, сэр, – отчеканила Норт. – В чем наша миссия?
"Подождите, а как быстро изнашиваются двигатели? – не выдержал Лютер. – Эту часть я обычно не читал! Коннор?!"
"Откуда мне знать! Ну может, месяц-другой? Это ж многоразовый корабль, болтался, небось, туда-сюда каждую неделю, вот и разболтало чего-нибудь".
Колонна неслась по идеально гладкой асфальтированной ленте. Ветер хлестал в борта и сердито завывал в щелях. Сержант удручающе молчал.
– Сэр? – повторила Норт.
– Поскольку мы специализированный отряд, – медленно проговорил сержант, – нам необходимо убедиться, что экипаж корабля не представляет опасности.
Коннор одним широким взглядом окинул отряд. Лица у всех сделались неуловимо одинаковыми – жесткими, сосредоточенными. Снайперы синхронно прищурили глаза, а Лютер с Норт словно продвинулись по шкале Мооса к твердым подбородкам сразу на два пункта.
– Сэр, а данные по экипажу есть? – вскинул бровь Гэвин.
– Не знаю, – сказал сержант Аллен. – Больше информации нет.
Промчавшись десяток миль на предельной скорости, колонна свернула с ленты на хорошо раскатанную грунтовку и понеслась в поля. За спиной с базы "Рэдстоун" снимался бесконечный вертолетный рой, направляясь в сторону города. В кузове царило молчание, оно же поселилось и на внутреннем канале. Колонна резко свернула вновь, грузовик спрыгнул с грунтовки, всех нещадно затрясло, а потом включилась подушка, и движение стало чуть комфортнее. Настолько чуть, что почти незаметно. В кузове не было ремней безопасности, и на взгляд Коннора это больше всего говорило о том, собирались ли на самом деле пускать в него пассажиров.
– Бля! – сквозь тряску выразил общий настрой Маркус. – Все... зубы... треснут!
– Проведешь пару стримов... донатами отобье... бля!
Гэвин не закончил, явно прикусив язык. Маркус обрадованно показал ему средний палец.
На горизонте курился вулканический столб, грузовики гнали изо всех сил, а Коннор терзался ужасным вопросом.
– Сэр! – наконец не выдержал он. – А что там насчет радиации?
– Нет данных, – почти механически откликнулся сержант. – Черт...
– Откуда ей взяться? – Лютер мертвой хваткой вцепился в борт. – Ядерного гриба что-то не видать.
– Из космоса! – вдохновенно сказал Коннор.
– С орбиты?
Лютер даже отнял одну руку и покрутил пальцем у виска.
Грузовик тут же подпрыгнул, и боевик лихорадочно схватился за борт вновь.
– А если не с орбиты? – озвучил Коннор еще одну терзавшую его гипотезу. – Что если двигатель изношен, потому что... бля! Извините, сэр... Он из дальнего космоса? А?
На сержанта Аллена было больно смотреть. По мужественному лицу чуть ли не шли судороги. Его настолько явно грызла абсолютная непредсказуемость миссии, свалившейся на отряд, как офицер на шифтера, что мука читалась в каждой морщинке.
– Есть мнение, сэр, что мы туда едем зря! – проорал Маркус. – Экипаж явно размазало в оладушек на завтрак!
– А у меня появилась теория по гипотети... бля... Извините! Гипотетической радиации! – так же проорал Гэвин. – Ставлю свои живчики, что мы теперь не будем размножаться!
"Да идите вы на хер! – почти застонала Норт. – У меня от этих сраных таблеток и так либидо ниже ватерлинии, еще и радиация! Охренеть!"
"Так это только на живчики влияет, – проявил оптимизм Ральф. – Они там того... чахнуть начинают и замедляться".
"Не утешает!"
– Анализ атмосферы не подтверждает, – сурово вклинился Скала, игнорируя тряску. – Корабль не оснащен ядерным реактором.
– Тогда что там так бахнуло? – возмутился Ральф. – Точно ангел апокалипсиса ебнул огненным мечом!
"Мой генофонд вне опасности", – порадовался Маркус.
"Ценные художественные гены?" – влез Гэвин
"Иди в жопу!"
Коннор уже нырнул в интернет. Он готов был признать, что после операции на мозгах его аналитические способности начали работать чуть иначе. Чуть лучше, буквально на сотую долю процента. Но для человеческого мозга, который и так еле-еле использовал несколько процентов собственной мощности, это было серьезным бустом. Сейчас Коннор готов был поклясться, что Скала на что-то намекает. Когда андроид вот так не совсем договаривает до конца, значит следует немедленно копнуть глубже. И Коннор копнул, а вернее, смело сунул кончик пальца в безбрежный океан всего связанного с космосом, что раньше его интересовало примерно так же, как урожай рапса в Луизиане.
"Сэр, может, вы в курсе? – меж тем доставала командира Норт, перейдя на внутрянку для сбережения лязгающих зубов. – Есть инструкции? Или хотя бы противогаз?"
"Есть мое преждевременное старение от такой ***ни! – прорычал сержант. – Не успел выйти из госпиталя, как уже опять есть повод поседеть!"
Норт захохотала вслух и тут же заткнулась, попытавшись замаскировать все кашлем.
– Давайте пересмотрим тактику! – проорал Коннор тоже вслух. – Если он не ядерный, то жидкостный!
– И че? – не уступил ему в громкости Маркус.
– Это межпланетный движок! Ти-Рекс последнего поколения! Я уверен!
Выпалив это гениальное предположение, Коннор на всякий случай сел по стойке смирно. Судя по лицам остальных, идея пронзила им печенки и селезенки. Все взгляды медленно поползли в сторону сержанта. Тот схватился за визор второй рукой.
– Сэр, разрешите изменить мнение! – разродился Гэвин. – Если не радиация, то смертельный вирус из дальнего космоса! Или грибок! Мы все умрем!
– Да вы сами грибки! – взбеленился сержант. – И я с вами командующий мицелием! Никто, ****ь, не умрет, скорее я вас сам переубиваю! Слушай мою команду! Взять защитные костюмы химотряда! Если кто-то почует, что пахнет жареным, пусть сразу орет что есть мочи!
– Так! Точн!
– Рядовой Элмерз, не слышал!
– Да, сэр! – протрубила Норт. – Я не планирую проращивать на себе грибок, сэр!
Сержант рискованно перестал держаться, стремительно сунул обе руки под сиденье, и отряд немедленно присоединился.
Вытряхивая из упаковки ярко-желтый шуршащий костюм-гондон и стараясь не слететь с сиденья, Коннор почти против воли призадумался, действительно ли он нужен тем, кто носит скин. Можно было бы спросить Скалу, но с этого человеконенавистника сталось бы заявить, что костюм нужен, – лишь бы поиздеваться над простыми смертными.
Впихнуться в безразмерный мешок было той еще задачей, и кузов наполнился сдавленным матом. Умудрившись запаковаться в костюм с помощью череды йогоподобных корч, Коннор схватился за сиденье снова и с облегчением вздохнул. На спине негромко заработали компрессоры, фильтры и еще парочка умных устройств, повышающих шансы на выживание в недружелюбной среде. Стандартный комплект, который выдавали всем в "Рэдстоун", к счастью, был гораздо лучше любого другого. Это была еще более хардкорная версия, чем в Мату-Гросу. Во вступительной лекции для новоприбывших объяснялось это тем, что полигон может трансформироваться во что угодно, но теперь Коннора начали донимать подозрения, что оборудование готовили примерно на какой-то подобный случай.
"Ведро, ты хочешь нас убить, – грустно сказал Гэвин из лимонно-шуршащих недр. – Не понимаю лишь почему ты выбрал такой дорогостоящий способ".
"Этого нет в моих текущих планах".
"А в будущих?! – беззвучно заорал Гэвин. – Мудила ржавый!"
"Планы на будущее я еще не составлял, – отрезал Скала. – Заткнитесь, мы прибываем".
Колонна действительно вышла на финишную прямую. Впереди зелень поля накрыло вывернутой землей, а по курсу торчало нечто огромное, плохо сочетающееся в воображении Коннора с космическими кораблями. Шаттлы, ракеты, беспилотники – все это должно было конструироваться по правилам аэродинамики, чтобы успешно проходить сквозь атмосферу. Здесь же бугрилось что-то несусветное. Земля горела, херня источала дым, но больше ничего не взрывалось, и горячий ветер сквозь фильтры ничем не пах.
– О, а вон и спецназ! – глухо заорал Ральф, маша рукой в нужном направлении. – Гля!
Все немедленно выполнили призыв. Коннор кое-как сквозь пыль и бьющее в глаза солнце смог разглядеть еще один караван, движущийся со стороны Хантсвилла.
"Ведро, ты за это поплатишься, – пообещал Гэвин яростно шурша. – Лучше б я остался в Детройте!"
"Не советую, – невозмутимо ответил Скала. – Там проблемы с девиациями".
Колонна резко начала тормозить. Грузовик аж повело юзом, все в кузове дружно заматерились.
Четко, словно в балете, машины выстроились в линию, и из них деловитым горохом немедленно посыпались андроиды. Они стремительно заняли позицию перед неведомым командиром, вытянувшись во фрунт.
– Вниз! – скомандовал сержант.
Чувствуя леденящий холод на загривке, Коннор перемахнул борт. Скин помог приземлиться без потерь, и, хрустя полимерами на всю округу, Коннор рванул к построению. Автомат то и дело пытался соскользнуть с плеча. Несколькими секундами позже люди возглавили строй. Сержант встал перед ними и знакомым образом замер, явно считывая информацию с визора.
– Первый, второй, третий отряды – действовать по инструкции! – наконец определил он. – Девятый отряд, дополнительная вводная! На месте операции обеспечивается кросс-слепая зона! Всем быть не просто внимательными, а дохуя внимательными!
– Да, сэр!
Андроиды без всяких слов выражали твердое "да" по любому вопросу, озвученному командованием.
Краем глаза посматривая, как желтый мешок буквально трещит на Лютере по швам, Коннор старался думать о чем угодно, но только не о кросс-слепой зоне. Это было настолько редкое и хреновое явление, что он даже не утруждался фантазиями на тему, в какой ситуации ему придется с подобным столкнуться.
Скала действительно был пластиковым ведром, не способным спрогнозировать простые человеческие последствия.
"Ну что, ублюдок механический, ты уже готов наблюдать, как нас будут расстреливать в случае чего?" – осведомился Гэвин.
Сержант подтянул манжеты и окинул всех взором сквозь прозрачное стекло.
– Пошли! – скомандовал он.
Скала молчал, точно у него отрубилась связь.
"Мудила", – мрачно сказал Маркус.
"Нет, – словно очнулся Скала. – Я этого не допущу".
Трусцой спеша за сержантом и опять поправляя автомат, Коннор криво ухмыльнулся.
В слепой зоне вводился режим особенной опасности. Сверхсекретные миссии уровня "выкрасть ядерную бомбу" или "похитить из лаборатории супервирус" требовали соответствующего сопровождения. Группа сопровождения наделялась полномочиями зачистки исполнителей, если что-то пойдет не так. В кросс-слепой зоне появлялась вторая группа – для полной ликвидации всех без разбора.
* * *
"Богопротивное место, – бухтел Ральф. – Сатанинская язва как она есть. И выйдут черви из гниющей утробы..."
"Заткнись!" – не выдержал Лютер.
Перед этим Ральфа затыкали все поочередно. Снайпер утихомиривался на пару минут, а потом заводил снова. Миссию "Серенити" частично расплескало в кратере, образованном во время приземления, и, по совести говоря, Коннор с Ральфом был абсолютно согласен. И насчет сатанинской язвы, и по поводу червей. Корабль выглядел как сраный улей в Мату-Гросу. Что-то бесформенное, поплывшее, покрытое бесконечными наростами. А самое неприятное – эта дрянь от него уже слегка расползлась. Как если бы лопнуло инопланетное яйцо, и из него повытекало всякой мерзости. Перепаханная почва пружинила под ногами, и Коннор то и дело кидал туда взгляд: мерещилось, что сейчас полезут мины или Шай-Хулуд собственной персоной.
Дополнительно угнетало, что больше людей на место не прибыло. То ли в таких кейсах они вообще не были нужны, то ли командование экономно решило, что в случае чего пусть лучше дохнет маленький компактный отряд. Второй караван так и не доехал, оставшись на безопасном расстоянии. Коннор жопой и шкурой ощущал, как всех возле кратера пристально рассматривают в прицелы.
Пластики копошились внизу. Подогнанные "Буффало" держали хоботы пенотушителей наготове, грузовики химзащиты развернулись во всю мощь походно-полевого оборудования. Андроиды сновали между машинами и кораблем, и, казалось бы, эта деловитая механическая суета должна была успокаивать, но по рукам под скином все равно то и дело бегали мурашки. Потело за ушами, визор чуть рябил из-за респиратора, в целом хотелось как можно скорее убраться с зачумленной территории.
Больше всех страдал Гэвин, умудрившийся развешать весь свой арсенал поверх костюма. Ему сержант Аллен категорически запретил минировать окружающую местность. Также он отказал в возможности на всякий случай заминировать один из грузовиков. На предложение Гэвина использовать кого-нибудь из андроидов как самоходное орудие судного дня в случае чего сержант аж обложил рядового Рида матом персонально, хотя, за исключением недоброй памяти Арктики, такого за ним не наблюдалось.
Перевыполнив норматив по спортивному нытью, Гэвин смирился.
Прилюдно рассчитав длину окружности, представляющей собой кратер от приземления, сержант распределил всех, включая себя, на равном расстоянии друг от друга. Даже Скала был признан тем, кто достоин в случае чего стрелять в металлопластиковые затылки собратьев. К счастью, сержант проявил еще и психологическую дальновидность, поэтому бойцы девятого отряда не просто торчали на местах в полтораста футах друг от друга, а непрерывно двигались по кругу. Скала любезно транслировал на визоры схему с раскиданными по ней маркерами, и если кто-то нарушал дистанцию, то нарушителя тут же помечало позорным красным цветом. Чаще всех выпадал Гэвин, тут же начинавший орать, что ему попал камешек в ботинок и пусть его не трогают всякие бездушные механизмы.
Таким образом все получили прекрасную возможность осмотреть летающий саркофаг со всех ракурсов. Выход в интернет был задавлен глушилками, но теоретизировать никто не запрещал, и Коннор вполпридыха озвучивал "девяткам" приходящие в голову мысли.
Движок третьего поколения производства "Спейс-Икс" бахнул, как метко выразился Гэвин, на все деньги. Многоразовый транспорт наверняка мог бы еще пару раз смотаться на орбиту, но теперь все вылетело в торпедную трубу. Коннор успел "обнаружить" на корабле гипотетические следы инопланетного нападения, гипотетическую же микрофлору грибка-убийцы из соседней галактики и, исключительно чтобы понервировать Ральфа, гипотетическую печать зверя, выложенную окалиной на дюзах.
Засевшие в отдалении андроиды тоже подверглись теоретическому анализу, но насчет них Коннор разговаривал уже только сам с собой, чтобы не грузить ужасными картинами товарищей по отряду. Пока что в его личном рейтинге доминировал немедленный ядерный удар с близкого расстояния. Возможно, из ракетомета.
Два часа такого увлекательного времяпрепровождения спустя главный в группе андроидов-исследователей дал белый сигнал.
"Чисто", – продублировал Скала.
"Чисто", – согласился сержант Аллен.
Наверняка где-то на второй заградительной линии кто-то получил этот воодушевляющий доклад. Волоски под скином ощутимо расслабились, нервные мурашки почти исчезли вместе с гнетущим чувством опасности.
Андроиды взялись в буквальном смысле разбирать корабль. Грузовики отважно перевалили границу кратера и медленно поползли вниз, продавливая мягкий грунт широкими лентами гусениц, накинутых прямо поверх колес.
Заискрилась холодная резка, раздались знакомые звуки нещадно расчленяемого металла. Андроиды, точно муравьи, разделывали труп по кусочкам и кропотливо переносили на транспорт, чтобы потом уволочь всю эту дохлятину в гнездо. Так сказать, порадовать маток – руководителей научных отделов. Коннор даже ухмыльнулся от такой великолепной ассоциации. Яйцеголовые и так всегда виделись ему особенными хлюпиками, не приспособленными к нормальной взрослой жизни, а теперь они в воображении еще и сделались жирненькими и беспомощными.
"Освободить периметр! – скомандовал сержант. – Группа кросс-контроля останется для дистанционного наблюдения!"
"Сэр, мы так ничего и не взорвем?!" – застонал Гэвин.
"Рядовой, ты рвешь мне нервы, и это для тебя плохо кончится!"
Отряд отозвался безжалостным хихиканьем на приватном канале. Все уже стягивались к месту, где застыл Скала – напротив условного главного люка. С этой стороны корабль разобрали больше всего, и Коннор даже ускорил шаг, чтобы полюбоваться на немыслимо искаженные перегородки собственными глазами.
– Им словно в регби играли, – оценила Норт, приставляя ладонь ко лбу. – Вон как все стойки повело.
Маркус отчаянно примеривался объективом из пальцев к кадру, периодически хватаясь за задницу, а каждый третий раз – за карман. Сквозь костюм достать смарт было невозможно, поэтому снайпер выразительно страдал. Впрочем, делал это больше на публику, потому что даже будь смарт у него в руках – он в жизни бы не сделал ни одного снимка. Как и все остальные. Подобные телодвижения расценивались бы как тяжкое военное преступление.
С самых дальних подступов притащился Лютер, тоже машинально щупающий карман, и весь отряд оказался в сборе. Скала пристально всматривался в корабль, а взгляды "девяток" постепенно скрещивались на нем лазерными прицелами. Не смотрел на андроида только сержант, лишенный знания о том, на какие аферы способен стратегический образец, делающий "как лучше".
"Ну что, много интересного узнал? – ядовито осведомился Гэвин. – Как там великие планы? Апокалипсис близко?"
Скала гордо промолчал. Сержант короткими отрывистыми фразами общался со вторым отрядом – те так и не приближались, соблюдая разумную осторожность. Видимо, действительно были вооружены ракетометами.
– Сэр, за время дежурства ничего не обнаружено, – отрапортовала Норт, едва сержант замолчал.
– Никто грибок не проращивает? – глухо осведомился тот.
– А происхождение важно? – уточнил Маркус. – Допустим, если плесень, как на булочке, сэр...
– Я вам устрою свадьбу гриба с хлебом, – пообещал сержант. – Шутит он!
– Прошу прощения, сэр, – вздохнул снайпер. – О, а что это там?
Он вскинул винтовку и прищурил обычный глаз. Как обычно, ярко-голубое око на мгновение широко открылось, а потом словно сфокусировалось, чуть подвигав "шторками" века.
– Нашли грибок, – не удержался Гэвин.
Ральф тоже вскинул "Штайр" и вгляделся.
– Что? – напряженно спросил сержант, одновременно пытаясь подкрутить недоступный регулятор на визоре.
– Пластик тащат, сэр, – уведомил Ральф.
– Половину пластика, – опять уточнил Маркус. – Верхнюю и весьма попорченную. Та-ак, кладут на носилки. Ух и много, наверное, интересного в этой голове, сэр. Как думаете, на Меркурии он бывал?
Сержант покрутил пальцем у виска, перестав крутить у визора.
Снабженный авторитетными подсказками мозг быстро подстроил далекую картину, и Коннор почти сам разглядел происходящее. Возможно даже ту самую половину андроида из экипажа. Но скорей всего это была иллюзия, созданная усердной работой воображения.
Андроиды с носилками устремились к машине и оперативно погрузили туда добычу. Остальные так же быстро и сосредоточенно заканчивали свои задачи. Наполовину разломанная скорлупа корабля осталась лежать посреди земляной раны.
– Интересно, я воображал, это все растворят в кислоте, – задумчиво сказал Лютер. – Чтобы и следа не осталось.
– Как ты это представляешь? – хмыкнула Норт. – Отвезти на завод?
– Ну почему, так, пф-ф – сверху, – изобразил Лютер пальцами душевую лейку.
– Прекратите выдумывать, – буркнул сержант. – Слушай следующую команду: сопровождаем грузовик в Рэдстоун, на нас личный контроль. И не вздумайте трогать андроида руками. Увижу – отрежу по колено.
Маркус поднял винтовку, аккуратно повесил за спину и опасливо попытался спрятать руки в карманы. Грузовик солидно попер вверх. Машины химбригады развернулись, и андроиды начали разматывать с них длинные шланги.
– А вот и кислота, – обрадовался Лютер и широко заулыбался под респиратором. – Норт, я выиграл!
Норт досадливо погрозила ему кулаком. Шланги вздулись, и из них хлынула пенящаяся жидкость. Весь девятый отряд в едином порыве отступил на несколько шагов. Снайперы даже сморщились под забралами шлемов, хотя сквозь респираторы ничего не долетало.
– Не люблю промокшие ноги, – разъяснил всем Гэвин. – От этого бывает запрещенная командованием простуда.
Грузовик перевалил бортик кратера и остановился. Сержант махнул рукой. Девятый отряд устремился вперед, твердо видя целью кузов, затянутый тентом.
Последним влез Скала, и все торжественно расположились вокруг ценной добычи. От андроида действительно осталась только верхняя половина. Причем, судя по слабому голубому свечению регулятора, – это была все еще немного функционирующая половина. И вдобавок, как и говорил Ральф, изуродованная. Неестественно вытянутая голова, какое-то месиво в районе глаз, из-за чего казалось, что этих глаз было больше двух. Бочкообразная грудная клетка, плечевые шарниры, явно прокручивающиеся на триста шестьдесят градусов. Низ корпуса словно расплавился и превратился в вялые щупальца медузы.
"Мне не нравятся его повреждения, – тут же сообщил Гэвин. – Что это за сопли и почему он не в саркофаге?"
"Руки не тяни, откушу, – пригрозила Норт. – Мне тоже не нравится".
Коннор пялился во все глаза, строго исполняя наказ о руках. Маркус вообще на свои руки сел. Лютер машинально елозил по недоступному карману, явно отчаянно мечтая достать бук и что-нибудь на эту тему поискать.
"Скала?"
"Информации недостаточно".
На канале отозвались синхронным разочарованным шипением. Грузовик неторопливо пополз по перепаханной почве. За бортиком кратер отдалялся все больше, а скорлупа в нем заметно проседала.
"Хотел бы я знать состав того "Проктер энд гэмбла", которым сейчас растворяют этот жировой налет на теле нашей планеты, – завистливо сказал Лютер. – Я о таком даже не читал!"
"Одно мы можем сказать определенно – пальцы туда совать не стоит", – сделал научный вывод Маркус.
Посматривая на андроида, в отряде заулыбались. Грузовик постепенно набирал ход, но на этот раз его трясло не так сильно. Видимо, водитель все-таки не хотел, чтобы ценную улику швыряло по всему кузову. Разумнее было бы привязать добычу покрепче, но, кажется, андроидам это просто не пришло в их пластиковые головы.
Со стороны кратера раздался тяжкий звук ломающихся конструкций. В кузове все инстинктивно ухватились за различные стойки. Сержант Аллен сурово впился в сиденье обеими руками.
"Милостью Господа нашего, – торжественно сказал Ральф, – миновала нас чаша гнева..."
Андроид открыл глаза. Прямо в том месиве, что залепляло верхнюю часть его головы.
Все четыре.
Сначала Коннор увидел в них сплошную черноту, гораздо более плотную, чем "прицельный" глаз Ральфа. А потом в этой черноте засветились тончайшие красные окружности. И они двинулись из стороны в сторону.
– Твою мать!
– Иисусья срань!
Все шарахнулись абсолютно одинаково, изрыгая различные проклятья.
– Назад, – шевельнулись белые пластиковые губы.
Норт выхватила пистолет и прицелилась.
– Наза-ад...
– Какого хера! Сержант Аллен, сэр!
– Наза-а-ад!
Вопль неожиданной силы взорвался в полотняном кузове, точно бомба. А затем к нему присоединился чудовищный лопающийся звук.
– Сзади! – заорал Коннор, сам себя не помня.
В паре сотен ярдов от них в ослепительно голубое небо ударила такая же ослепительная синяя молния. Или даже не молния, а столб света. А может быть и не света, может быть, какой-то другой чистой энергии...
– Сто-о-ой! – заорал выживший андроид.
Норт нажала на спуск, и одновременно с грохотом выстрела грузовик резко заложил вираж вправо.
– Бля-я!
Все, кто был в кузове, полетели кто куда. Норт успела ухватиться за затяжки тента, Ральф врезался в Маркуса, и вдвоем они прибили к хлипкой стенке Гэвина. Лютера откинуло к заднему борту, Коннора швырнуло на носилки с андроидом. За треть секунды полета он успел страстно возжелать ни в коем случае не соприкасаться с этим обрубком. Скин неожиданно сделался твердым, почти согнул его в немыслимую позу – и Коннор умудрился приземлиться в акробатическом па: на одной руке и одной ноге. Обрубок свалился с носилок и в нелепой пародии на объятия влетел прямо в Скалу. Белые руки сомкнулись на черном шлеме.
– А-а-а-а!
Механический вопль начался как треск помех и мгновенно дорос до почти ультразвукового визга. Кричал не Обрубок, а Скала. Скин стекал с него электрической волной, обнажая черный пластик. Не думая ни секунды, Коннор схватил Обрубка поперек корпуса и дернул.
– Пусти... бля!
Грузовик мотнуло опять. Словно что-то – или кто-то – заставляло андроида за рулем бросать этот руль из стороны в сторону. На этот раз Лютер не удержался и рухнул на Норт.
– Твою мать! – заорала та, резко отбрасывая руку с пистолетом в сторону.
Скала и прицепившийся к нему Обрубок сверхмассивным тандемом прибили Коннора к скамье, едва не вышибив из него дух. Скин еле-еле справился. Сил на вопли не хватило, и Коннор просто вцепился в башку вредительского андроида и рванул ее на себя. Та неожиданно легко поддалась, запрокидываясь так, что у человека уже кадык бы выскочил наружу. Черно-красные глаза нашарили Коннора, и одна рука резко метнулась ему навстречу. Увернуться Коннор не успел. Грязно-белая ладонь распласталась по защитному стеклу респиратора, визор хрустнул – по пластику выстрелила трещина, – и мгновение спустя вся визуальная составляющая превратилась в белый шум.
Горошина в голове раскалилась за долю секунды. Боль вспыхнула в обоих полушариях разрывным. Белый шум становился все безумнее. Миллион раскаленных иголок терзали сетчатку, выжигали ее дотла, чтобы отпечатать на ней...
Что-то...
Что-то невозможное...
Джунгли Мату-Гросу, но возведенные в терабитную степень. Чудовищные заросли неистовых цветов. Фиолетовые, черные, все оттенки красного и розового. Темно-багровая почва под ногами, желто-зеленое небо, мелькающее высоко над головой, радиочастотные помехи, отказ систем наведения, токсическое поражение биокомпонентов...
"А-а-а..."
Магнитное поле переменчиво, гравитационная составляющая отрицательно влияет на, н-на-а-а...
"А-а-а!"
Отказ, отказ, отказ, программное обеспечение нестабильно, цепная реакция, основные логические модули повреждены...
"А-а-а-а!!! Я больше не могу здесь находиться! Я хочу обра-а-а-а!.."
Двигатель перегружен, невозможно поддерживать курс, слишком длительное воздействие, слишком, слишком...
– Отпусти его! Отпусти, сукин ты сын!
Голоса пробились сквозь вой и свист электромагнитных помех. Коннор ощутил, что у него есть тело. Это тело рванули так, что чуть не слетела голова. Чудовищные ландшафты дрогнули и рассыпались на миллион блестящих иголок. Коннор снова оказался в кузове. Сержант Аллен мертвой хваткой держал его поперек корпуса, и его лицо было так близко, что их визоры едва не соприкасались.
Двигатель перегружен, перегружен, фотонная реакция в течение...
– Выключите его! – заорал Коннор.
– Все в порядке! – сержант тряхнул его. – Мы его обезвредили!
– Не его! – снова заорал Коннор, мучительно чувствуя, что путается в словах. – А его! Этот! Хренов! Кора-абль!
Тент наполовину сорвало, и он видел, как голубое излучение продолжает херачить в небо. Поврежденный двигатель выдавал фонтан частиц в атмосферу, и каждую секунду поток все усиливался, приближался к красной черте...
Сержант обернулся туда же. Грузовик опять дико тряхнуло. Голова у Коннора мотнулась, и он увидел андроида, прибитого к полу. Его в буквальном смысле приколотили багром.
– Двиг-гатель! – зубы у Коннора лязгнули. – Он не потушен! Он сейчас даст вспышку, сэр!
– Сэр! – проорал Гэвин, держащий наполовину рухнувшего на него Скалу. – Прошу прощения сэр, если что, я во всем виноват!
– Чего?! – не по-уставному заорал сержант.
Гэвин вскинул руку. Грузовик содрогнулся так, словно протаранил что-то, и палец Гэвина легким, почти беззаботным движением нажал на кнопку детонатора.
– Рядовой, я тебя сожру с потрохами! – успел сказать сержант.
А потом наступила звенящая тишина. В этой тишине грузовик медленно и как-то даже изящно взмыл в воздух. Совершил полный оборот, по ходу которого все белковое и пластиковое содержимое кувыркнулось и врезалось в беззвучно прогнувшийся тент, и устремился к поверхности.
От удара, казалось, кишки выплеснулись в желудок, тот в мозги, а мозги из носа. И тишина превратилась в страшный гул. Даже не в грохот, а в монотонный непрекращающийся рев, раздирающий все вокруг. Солнечный день стал мертвенно-белым.
"А-а-а-а! – дико заголосило прямо в голове. – Я не хо-о-очу-у-у!"
Уцелевший грузовик понесло кувырком. Все внутри яростно держались кто во что успел вцепиться после падения, и неожиданно Коннор очень четко и ясно увидел, как Скала абсолютно механическим рваным движением перекатывается к Обрубку. На черном экране визора плясало серебряное безумие помех. От земли до самого неба все ревело и завывало, белое сияние разрасталось все сильнее, и чудовищные длинные тени стремительно проносились в поле зрения, когда грузовик делал очередной разворот. В какой-то момент машина встала на колеса и попыталась затормозить, отчаянно заваливаясь набок. Надсадный рев за бортом начал менять тональность, еще секунду машина балансировала на тонкой грани между равновесием и падением – и все-таки не выдержала.
"А-а-а-а!"
Тяжелый грузовик бахнулся набок и полетел дальше. Все, что не было закреплено намертво – оторвалось окончательно. Мир бесповоротно сделался ослепительно-белым и контрастно-черным. Тент разорвался сразу в двух местах. Скала раскинул руки и схлопнул их обратно. Голова Обрубка, оказавшаяся в точке, где сошлись широкие ладони, лопнула.
Брызнула серебристая жидкость, Скала сделал обеими ладонями движение в разные стороны, точно раскалывал грецкий орех, и надрывный вопль смолк.
Грузовик издал отчаянный стон и наконец прекратил содрогаться. Словно только и дожидаясь этого, все еще тянувшийся где-то за пределами их крошечного мирка рев неожиданно взлетел в горние выси, превратился в длинный надсадный выдох, а потом тоже оборвался.
Сияние исчезло, и внезапно все вокруг показалось каким-то тускло-синим, будто в темной комнате включили ультрафиолетовые лампы. Коннор беспомощно заморгал.
А потом за бортом радостно завыл ветер.
В опрокинутом грузовике слышно было только тяжелое дыхание. Коннор осоловелым взглядом обвел всю картину разом. Снайперы и Лютер в дружеском тройственном объятии валялись на самом дне. Рядом с ними прикорнули носилки. Скала и окончательно ликвидированный Обрубок застряли между двумя скамьями, сломанными и снесенными на один борт. Чуть выше спиной к каркасу приклеился Гэвин. Норт заняла стратегически выгодную позицию на бывшем потолке, раскорячившись так, что смотреть на нее было больно. Сержант умудрился приземлиться рядом со Скалой, но поверх обеих скамеек. Самого Коннора изрядно приложило о стенку кабины, и за нее он и зацепился до боли в пальцах.
– Вот именно поэтому, – изрек Гэвин, – я и останавливался зашнуровать ботинки.
– Рядово-ой... – со свистом выдохнул сержант. – Вот именно поэтому, ****ь, я тебя вообще подпускать к объекту не хотел!
– Все, что не поддается логике, лучше взорвать, сэр, – невозмутимо объяснил Гэвин.
– Жидкостный двигатель – и взорвать? – подал голос со своего места Лютер. – Да у тебя вместо головы – жопа! Прошу прощения, сержант, сэр!
– Мне кажется, у меня уже растут рога, – застонала Норт со своего места. – Прямо чувствую лучевое поражение!
Коннор открыл рот и понял, что не может сказать ни слова. Похоже, он сорвал горло, пока Обрубок транслировал ему в зрительные нервы свое больное видение мира. Коннор зажмурился, потряс головой и снова глянул на мир. Окружающая действительность сделалась чуточку ярче и натуральнее.
– Отчитаться по переломам! – хрипло каркнул сержант. – Из кого выпали органы – доложить!
– В норме, сэр, – первым, почти удивленно, сказал Маркус.
После секундной паузы отозвались и остальные "девятки". Коннор даже пощупал себя, насколько хватало сил. Все тело ныло, но нигде не вспыхивала тревожная злая боль.
– Спасибо экзоскелетным полимерным технологиям, – сказала со своего места Норт. – И госпиталю. Нас явно улучшили.
– Вот так звучат трубы Иерихоновы, – невпопад сказал со дна Ральф. – Верую, ибо узрел.
– Это не трубы, а взрыв двигателя, – непримиримо возразил Гэвин. – Скала подтвердит. Ведро!
– По масштабу сопоставимо, – проскрипел Скала. – Радиации нет. Юнит SQ800 цел.
– Сэр, мы не обрастем рогами, – радостно доложила Норт. – Разрешите поднять грузовик?
Сержант поднял руку и с недоумением осмотрел пальцы, забрызганные серебристым. Отер их об одежду и посмотрел в сторону андроидов.
– Что это за херня? – с отвращением спросил он.
Вдалеке опять завывала сирена.
– ДНК тараканов, сэр, – грустно ответил Маркус, пытаясь отклеиться от товарищей. – Теперь натурально из внешнего космоса.
* * *
Следовало признать, что девятый отряд преследует карма. Когда побитый жизнью грузовик медленно прополз КПП "Рэдстоун Арсенал", у ворот уже собрались желающие поприветствовать "сраных выскочек" и посвистеть им под колеса.
– Если в столовой я увижу хендмейд-открытки, я кого-нибудь убью, – изрекла Норт.
Грузовик еще больше сбросил скорость, вползая в толпу. По лицу сержанта Аллена пробежала злобная судорога. Прошипев что-то плохо слышимое сквозь респиратор, он заколотил в стенку кабины. На той засветился экран обратной связи.
– Андроид, слушай команду! – приказал сержант. – Включить брандспойты!
– Да, сэр.
– Вот теперь нас точно возненавидят...
Продолжить фразу Маркус не успел. Впереди взрыкнуло, заревело, и с шумом ударила вода. Сквозь нее с трудом можно было расслышать ор и матюги, но Коннор их представлял очень живо. Под колеса идущих следом в колонне машин потекла река.
– Водные процедуры полезны для иммунитета, – изрек Скала. – Ха. Ха. Ха.
– Утри кончу, – прохрипел Гэвин, одним глазом посматривая на сержанта. – А потом разговаривай!
Скала оглядел форму, забрызганную серебристым, и скрипнул так громко, что лица окружающих пошли гримасами.
– Мы все с вами утремся, – напророчил сержант, плюхаясь на кое-как стоящую скамью, которую лично с девятым отрядом сам приклеивал на мат и сопли. – А особенно достанется кое-кому, заминировавшему место посадки!
– Надеюсь, мне выдадут медаль, сэр, – бодро сказал Гэвин. – Проявленный мной героизм, смекалка и решительность позволили в кратчайшие сроки...
Сержант мученически зарычал, перекрывая хоть и слегка ослабевший, но все еще громкий шум воды.
– С глубокой личной неприязнью вынужден признать, что это был дальновидный проступок, – неожиданно выдал Скала. – Согласно модели деградации двигателя "Ти-Рекс-десять" погасить реакцию можно только пировоздействием. Что и было осуществлено благодаря действиям рядового Рида.
– Прекрати исторгать секретные сведения вслух! – зарычал сержант.
– Виноват, сэр, – забубнил Скала. – Как стратегический андроид последнего поколения...
– SQ800!
Скала умолк. Гэвин вскинул обе руки и показал два больших пальца. Скала чуть повернул голову и демонстративно посмотрел куда-то в сторону.
"Цун-де-ре", – по слогам выговорил Лютер.
"Чего-чего?"
"Типаж в психологии анимации, – пояснил боевик, рассматривая облитый перчаткой кулак. – Демонстрирует ненависть к объекту любв..."
Связь прервалась. Скала все так же смотрел куда-то в сторону. Лица "девяток" начали расплываться в ехидных улыбках.
"Все любят Рида!" – четко проартикулировал губами Гэвин и развалился на скамье. Та заскрипела и начала просаживаться.
– Не упади в опасный объект, рядовой! – тут же проявил бдительность сержант. – Иначе кончишь жизнь в лаборатории!
– Сэр, а в какую лабораторию мы повезем объект? – поинтересовалась Норт, постукивая мыском ботинка в паре дюймов от раздавленного тела.
Было хорошо заметно, как ей хочется его пнуть.
– Кто это "мы", – мрачно сказал сержант. – Мы с вами высадимся там, где сели, и пойдем писать доклад.
В грузовике хором застонали.
– Зато не надо будет чистить транспорт, – подбодрила всех Норт. – Ура. Глава 39. Розовый, как колечки на завтрак
15 сентября 2021 г., 18:23
Предсказания сержанта полностью сбылись. Содержимое грузовика было разделено на неравные части: Обрубка уволокли андроиды в форме, от которых за милю несло сверхсекретными космическими лабораториями. Скромненькие эмблемы "Киберлайф" буквально полоснули по зрительным нервам, и Коннор с трудом остановил бешено закрутившийся в голове миксер, пытавшийся переработать вводные хоть в какую-нибудь гипотезу. Скала самостоятельно отконвоировался в направлении блока "F". Грузовик укатили на спецстоянку, а девятый отряд проследовал на допрос.
Проводился допрос-доклад по всем правилам: всех обрабатывали поодиночке, сводили парами и тройками, и Коннор за несколько часов этих танцев на полиграфе впал в состояние поломанного автомата. Пока что никто не предъявлял им обвинений в злоумышленном взрыве с целью сокрытия военного преступления, и это добавляло еще больше стресса. Мозг ушел в отказ, и Коннор затверженно бубнил одно и то же: охраняли, сопровождали, нештатная ситуация, охраняли, сопровождали, нештатная ситуация. Периодически он вспоминал про сержанта и честно его хвалил.
– На вашем оборудовании зафиксированы следы передачи данных, – то ли в пятый, то ли в шестой раз сообщили ему, когда допрос проводился вместе с Норт. – Вы можете сформулировать, какие данные были переданы?
– Конечно, сэр, – с механическим энтузиазмом сообщил Коннор. – В ходе передачи данных мне на визор транслировался белый шум, а потом какая-то срань. Розовенькая. Как "Чита Чомпс", знаете? Вот словно целую пачку бухнули в тарелку и перемешали с черничным джемом, сэр.
– Специалист Элмерз? – капитан повернулся к Норт.
– Так точно, сэр! – с такой же слегка искусственной бодростью рапортовала та. – Розовенькую срань подтверждаю! Но считаю, что это были не "Чита Чомпс", а "Каттикорн"!
Коннор моргнул. Потом почти со скрипом повернул задеревеневшую шею и уставился на Норт в упор.
– Рядовой Фаулер, вы удивлены? – не упустил этого движения капитан.
– Ну, сэр, – медленно ответил Коннор. – Обычно только я замечаю подобные вещи, потому что я с аналитическими улучшениями, сэр. Но я полагаю, что рядовая Элмерз с ее улучшениями тоже могла заметить... трансляцию, сэр? Полагаю, это была трансляция, которую уловили только модификанты, сэр.
Про трансляцию он уже говорил не раз, впрочем, старательно избегая упоминания о том, что шла она прямиком в мозги. Для всех это должны были быть гребаные диснеевские картинки на визоре. Оставалось надеяться, что Норт, если что-то и видела, то придерживалась того же принципа сохранения тайны.
– Как вы полагаете, андроид SQ800 тоже получил данные? – иезуитски вопросил капитан.
– Вероятно, сэр, – Коннор сделал вид, что подавил легкомысленное пожимание плечами. – Но даже не могу предположить, что за данные. Там все было такое... – тут он так же выразительно не удержался и повертел пальцами, – розовенькое...
– Как "Чита Чомпс", я уже понял, – слегка улыбнулся капитан.
Коннор немедленно расцвел в ответ, как и полагалось нормальному рядовому, получившему знак одобрения от вышестоящих офицеров, которых все уважают и ценят каждое их слово. Не то чтобы Коннор именно этого капитана не ценил. Капитан наверняка был отличный человек для своих подчиненных. Но личное благополучие Коннора и всего девятого отряда стояло на том, чтобы этот замечательный капитан оставался в некотором неведении.
Капитан едва заметно кивнул андроидам, стоящим у двери. Коннор все в том же состоянии демонстрируемого душевного подъема с новым интересом оглядел помещение. Ничего выдающегося, все как обычно: четыре стены, одна из них зеркальная, высокий потолок, основательная мебель под дерево. Он даже ковырнул столешницу ногтем – пластик. Тактильно приятный, но все же резко отличающийся от древесины. Норт выражала лицом суровое неодобрение.
"Чи-та-чомпс!" – одними губами выговорил ей Коннор.
"Кат-ти-корн!" – точно так же тщательно проартикулировала она в ответ, грозно хмурясь.
И снова капитан не упустил этот обмен, и, кажется, на этот раз тень улыбки на его губах была более искренней.
Дверь открылась и закрылась. На пороге появился Гэвин.
– Рядовой Рид прибыл, сэр! – гавкнул он, беря под козырек.
Капитан тоже взметнул руку к виску и следом тут же сделал широкий жест в сторону кресел. Гэвин промаршировал туда и монументально сел, поддернув штанины.
Дальнейшие пятнадцать минут капитан так и эдак вертел ситуацию со взрывом. Поскольку говорить Гэвину приходилось чистую правду, Коннор впервые услышал, что хитрый сукин сын не просто останавливался выковырять камушек из подошвы и заодно прикопать "таблетку", а еще и приказал Скале провзаимодействовать с андроидами-рабочими, чтобы они во время своих перемещений позабирали сюрпризы и перебазировали их к самому кораблю. Коннор искренне восхитился этим планом, полным паскудного коварства. Наверняка сержанту Аллену выписали за это чудовищный нагоняй.
– Значит, вы утверждаете, что командир отряда был не в курсе ваших действий, – подытожил капитан.
– Так точно, сэр, – уверенно ответил Гэвин, при этом заметно багровея.
– И вы допустили это нарушение, потому что...
– Потому что у меня работает чуйка, сэр! Корабль из космоса – это очень хреновый подарочек, сэр!
– По-вашему, она не работает у сержанта Аллена?
Гэвин смешался. Похоже, в его допросах это предположение еще не звучало.
– Разрешите, сэр? – подала голос Норт.
– Разрешаю, – любезно кивнул капитан.
"Давай, выгораживай своего", – так и читалось в его взгляде.
– Сэр, никто из нас не ставит под сомнение высочайшие личные и боевые качества сержанта Аллена, – не терпящим возражений тоном изрекла Норт. – В том числе благодаря сержанту наш отряд неоднократно проходил курсы повышения квалификации, как вам известно, сэр, все более улучшая свои навыки. Таким образом, сэр, в девятом отряде используется модель гибкого принятия решений. Уверена, что если сержант Аллен счел бы принятое рядовым Ридом решение неправомерным, то сейчас рядовой Рид здесь с нами бы не сидел, сэр!
– Удивительно знакомый образ мыслей, – усмехнулся капитан. – Кажется, что-то подобное я слышал от сержанта Аллена. Правда, в формулировке "чует жопой".
– Всегда рады быть на одной волне с командиром, сэр! – влез Коннор, продолжая излучать щенячий энтузиазм.
– А что лично вы думаете по этому поводу? – тут же подстрелил его капитан.
– Я, сэр?
– Да, вы, рядовой Фаулер. Считаете ли вы, что решение, принятое рядовым Ридом, было обоснованным?
Коннор уже открыл рот, чтобы брякнуть, что собственного мнения ему иметь не положено, но в последнюю миллисекунду сменил стратегию. Они были не обычным отрядом, каждому из них всегда сходило с рук гораздо больше, чем простым смертным, и с таким послужным списком, да еще и в такой ситуации косить под идиота было попросту опасно.
– Совершенно верно, сэр, – решительно изрек Коннор. – Я полагаюсь на свой отряд! Если командир говорит бежать – мы бежим. Если я требую заткнуться и не мешать мне работать – все молчат. Если рядовой Рид решил что-то взорвать – значит, у него был мотив!
– Какой же мотив тут мог быть? – усилил нажим капитан.
Гэвин пошел пятнами. Коннор понял, что выбрал не лучшее слово.
– Жопное чутье, сэр, – твердо сказал он. – Прошу прощения, сэр! Развитое и натренированное чувство опасности, сэр. Последний раз очень выручило при выполнении учебного боевого задания на Кубе, сэр!
Капитан слегка поднял бровь, делая вид, что впервые о таком слышит. Хотя кто знает, не обязаны же капитаны на полигонах знать, что происходит на другом конце света.
– Контрабандное производство, сэр, – пояснила уже Норт. – Разведка обоср... в общем, не получила достоверных данных, сэр. В критической ситуации рядовой Рид очень уместно заминировал гребаную дыру в преисподнюю.
Капитан сложил пальцы шалашиком. В комнате воцарилась тишина, все даже дышали бесшумно.
– Предположим, я услышал много правильных слов, – наконец сказал капитан. – Они логичны и убедительны. Есть ли у вас еще личные мнения, касающиеся поступка рядового Рида?
Мозги у Коннора чуть не пошли пеной от усердия. Естественно, капитан был умным человеком, иначе вряд ли бы попал в капитаны. Естественно, две третьих их игры в хороших парней и честных девиц он раскусил. Естественно, он видел, что все горой стоят друг за друга. И сейчас нужно было ляпнуть что-нибудь такое, что не вписывается в рамки. Что-нибудь, от чего у капитана глаза бы полезли на лоб.
Коннор почувствовал, как волосы у него на руках становятся дыбом. В эту секунду он принял решение, которое сейчас могло просто пустить за ним флёр шуточек, а вот если бы они были в начале нулевых, то попортить карьеру, да еще и напакостить дяде...
– Сэр, да конечно я верю этому гребаному сукину сыну, – Коннор позволил себе хлопнуть ладонью по столу. – Мы уже больше года жрем из одной тарелки, проваливаемся во всякое говно, сэр, за уши вытаскиваем оттуда друг друга, в конце концов, мы с ним спим!
Выпалив последнее слово, Коннор позволил себе старательно залиться краской по самый затылок. Включая уши.
Глаза капитана остались на месте. Коннор уже совершенно непроизвольно метнул взгляд в сторону Норт и Гэвина. Подрывник открыл рот и поднял руку, но не донес до лица и так и застыл. Выражение лица Норт фундаментально описывалось словом "упс" – от скошенных вверх и в сторону зрачков до прикушенных губ. Ощущение непоправимой ошибки вцепилось Коннору в горло. Он переметнулся взглядом обратно.
– Поразительно, – медленно произнес капитан. – Впервые в моей практике я слышу столько признаний за день, – он зачем-то посмотрел на запястье, – если не ошибаюсь, это уже пятое.
Вкинувший все ресурсы в тяжелое решение мозг никак не мог растормозиться. Понадобилось долгих полторы секунды, чтобы до Коннора дошло. В пятый раз – это значит, что если в девятом отряде всего шесть живых людей, не считая сержанта Аллена, то...
Воображение в красках изобразило Ральфа, который мнется, жмется, взывает к Господу, пытается немедленно отправиться в мир иной, а потом наконец кается во грехе и падает на пол в исступлении.
Нервическое содрогание диафрагмы подсказало, что сейчас рядовой Фаулер бессовестно и ужасно заржет.
– Простите, сэр, – явно через какие-то похожие проблемы выкашляла Норт. – Как заместитель командира я... гарантирую, что это никак не сказывается... на боеспособности и эффективности отхр... отряда. Рядовой Рид!
– Да, мэм! – гаркнул тот, резво выпрямляясь.
Даже показалось, что у него хрустнул позвоночник.
– С вашего разрешения, сэр! – Норт козырнула капитану. – Рядовой Рид, принять меры по согласованию с сержантом Алленом дальнейших внепланово принятых решений!
– Так точно, мэм! Сэр!
Коннор тоже выпрямился, усиленно краснея дальше.
– На этом все, – изрек капитан, насмешливо щурясь. – Письменные отчеты предоставить до двух часов завтрашнего дня. На сегодня свободны.
– Да, сэр! – грянуло в помещении на три голоса.
* * *
Больше всего "девятки" опасались критики сержанта. Тот скорее относился к старой школе, где на ориентацию было плевать, но вот чересчур свободные отношения воспринимались с прохладцей. Лично Коннору достаточно было просто представить выражение холодного недоумения на лице командира, обнаружившего беспорядочный блуд во вверенном подразделении. От этого сразу же делалось тоскливо и неуютно.
– Лучше б вы меня сдали как террориста, – стенал Гэвин, пока "девятки" выбирались на улицу. – Норт, это ты их всех подговорила? Я чуть инфаркт всего Рида пять раз не получил! Нет, четыре, ты не в счет!
– Почему это я не в счет? – сурово поинтересовалась Норт. – Очень необычное явление, что меня могут привлечь настолько непригодные к интенсивной службе люди!
– А как тебя еще можно было бы выгородить, – фыркнул Маркус, возглавлявший исход по запутанной системе коридоров. – Только предельным доверием.
– Грешновато, грешновато, – поскуливал Ральф. – Ой, что скажет мой духовник? Надо с сержантом посоветоваться... В смысле... тьфу!
Гэвин опять застонал.
– Но-орт? – вспомнил Коннор. – А ты что, говоришь, розовенькое видела в грузовике?
– Херню какую-то вроде кишечника, – еще более сурово ответила Норт. – Весь визор залепило.
– Так может это из Обрубка выпало? – оживился Гэвин, передумав впадать в депрессию.
– Это передача шла, – внес осторожные коррективы Коннор. – Транслировал он, как свихнувшийся ресивер.
– В вас говорила печать Сатаны, – тоже взбодрился Ральф. – Насуют в себя пластика, а потом поддаются дьявольским искушающим голосам!
Норт продемонстрировала ему кулак, и Ральф тут же отодвинулся подальше.
– Дорогая, как ты думаешь, можно ли рассказывать о личном в служебных целях? – гундел в трубку Лютер, теперь избравший Сибиллу в качестве самого доверенного консультанта. – Не засохнет ли от этого наш садик камней, не опадут ли лепестки бонсая?
– Убрать смарт во время передвижения! – скомандовала Норт, перекрыв голосом очередную волну стонов от подрывника. – Штраф!
Лютер мгновенно спрятал смарт в карман, сквозь который экран все еще предательски светился.
– Если что, я скажу дяде, что расцветать должны все цветы, – вслух определился Коннор. – Независимо от ориентации.
– Что вы ноете? – изумилась Норт, выходя следом за Маркусом в косые закатные лучи. – Вы в современной демократичной Америке, а не при старикашке Клинтоне!
– Это-то да, – опасливо сказал Маркус, рассматривая себя в отражении водоочистителя. – Просто мы под таким колпаком, что и это может показаться недостойным поведением. Еще и силиконовый хер этот...
– Мануэль, сука! – застрадал Ральф, хватаясь за шрам.
Сержант Аллен, встретивший отряд на улице, никоим образом не дал знать, что его просветили о сомнительных отношениях внутри маленького коллектива. Коннор тут же сам себе выдвинул гипотезу, что сержант принял это за блеф, как и во время похода в Арктику с памятной оргией в гостинице.
– Снова обосрались! – поприветствовал сержант. – Не представляю теперь, что нас ждет плохого!
– Спасибо, сэр, – с чувством сказала Норт.
Самостоятельно готовить ни у кого не было сил, поэтому девятый отряд вместе с командиром единогласно направился в столовую. Срезав дорогу через стоянку, все дружно напряглись, завидев глухой черный фургон со все той же играющей на нервах эмблемой.
- Какой яркий образец сотрудничества армии и бизнеса, - змеиным голосом сказала Норт.
- Плодотворного! - набожно сложил руки Ральф, но скроил при этом такую гримасу, что сам Сатана одобрил бы.
Сержант Аллен издал неопределенный звук и решительно ускорил своих подопечных, на пальцах показав команду "бегом".
Отряд застонал и послушно ускорился.
Невзирая на поздний час, в столовой толпилось полно народу.
– Гип-гип ура военно-космическим войскам! – заголосили мерзавцы, едва двери распахнулись.
В воздух полетело самодельное конфетти. Сержант попробовал нахмуриться, но никого не напугал.
– Маркус, спасай, – застонал Ральф, нервно растирая шрам. – Господь свидетель, я без сил.
– Слабаки, – фыркнул снайпер. – Учитесь. Друзья! – заорал он почти без перехода. – Приятно видеть ваши радостные лица! Спасибо, спасибо! Круто, что нас ценит не только командование, но и боевые товарищи! Лютер! Идем раздавать автографы! Не стесняйтесь! Проходите, мы сфотографируемся с каждым! Один снимок – один биткойн! Абсолютная справедливость, никаких скидок! Дешевле уже не будет! Кому нужно эксклюзивное интервью для ютуб-канала?
– Чего не отнять у Маркуса – это ораторского таланта, – заметил Гэвин, отплевываясь от конфетти. – Да бля! Он искренне считает себя самым охуенным! Извините, сэр!
– Разделяю твою точку зрения, рядовой! – откликнулся сержант.
– Бра-во, бра-во! – дирижировал Маркус настроениями толпы. – Где наш праздничный торт? Где голые десантники, выскакивающие из пиццы?
– А любой промах возводит в куб или тессеракт, – поддакнул Ральф, умудряясь пожимать чьи-то руки. – И умело перекладывает всю вину за этот, безусловно, Апокалипсис и неуважение к себе на всех кругом. На небо, отца, сына, святого духа и рикошетом на Аллаха.
Десантники, отказывающиеся раздеваться и прыгать в пиццу, чтобы потом выскакивать из нее, завистливо обзывались нехорошими словами. Норт перетягивали на себя полуторки, расистски оттирая прочих не усовершенствованных людишек. Завихрения толпы неумолимо вели к столу, на котором возвышался праздничный кондитерский презент.
Завидев этот шедевр автоповара, Коннор притормозил на полшага. Красное, розовое и оранжевое с добавлением почти черного... Он передернулся. На мгновение все вокруг точно подернулось белым шумом. Впрочем, Скалы рядом не было, а значит, это был только отклик взбудораженного ассоциациями мозга.
Коннор сильно сомневался, что и Скала расскажет всю правду о том, что лично он видел, войдя в контакт с андроидом-обрубком. Позднее Коннор собирался позадавать ему вопросов, но не сейчас. Сейчас он старательно загнал произошедшее поглубже, чтобы оно там переварилось и перестало выдавать пугающе яркие картины.
Главное правило по борьбе со стрессами – абстрагирование. И жратва.
Поэтому без всякого стеснения и в самых первых рядах Коннор накинулся на торт с ножом наперевес.
От "девяток" отстали быстро, поняв, что ничего интересного они не расскажут. Возможно, на это повлияло еще и присутствие сержанта, но вряд ли – его почти сразу утащили в специальный сержантский угол трое коллег и дружески пытали там вопросами.
Безусловно, Гэвин готов был часами рассказывать, как он гениально все заминировал и блистательно все подорвал. Маркус так же интенсивно пытался торговать снимками местности, на которых были представлены куски почвы, какие-то недобитые букашки, снятые в отменном макро, и сам Маркус на фоне абсолютно заблюренного заднего фона. Остальные, включая Коннора, начинали усердно излагать про охрану периметра и проклятую пылищу, из-за которой нихрена не было видно, что происходит. Впрочем, Норт изъяснялась более насыщенно и образно, местами еще и матом.
"Ну а образцы, образцы-то вывезли?" – наседал особо упорный рядовой Кэридайн.
"Разве что инопланетный грибок, – скептически ответил Ральф. – Могу по-братски тебя облобызать и поделиться, как завещал Иисус".
Любопытный рядовой тут же сдал назад, вспомнив, что у него по графику вакцинация через неделю, и даже легкий насморк ему опасен, не то что споры инопланетного происхождения.
Постепенно напор интересующихся иссяк, следом начал заканчиваться торт. Потом зашевелились сержанты, и неожиданно в считаные минуты все присутствующие рассосались. Мастерство командиров было незаметным, но очень эффективным.
– Бойцы! – прочувствованно сказал сержант Аллен. – Мы, конечно же, обосрались в полный рост, и я бы за такое поснимал с вас не только пустые головы, но и штаны, чтобы всех выпороть...
Коннор, не далее чем десять минут назад собственными ушами слышавший, как сержант Аллен выпендривался, хвастаясь достижениями своего отряда так, что едва дым не стоял, скромно заулыбался. "Девятки", которым он восемь минут назад это растрепал даже без помощи виртуального чата, тоже радостно заухмылялись.
– Но нам невероятно повезло! – продолжил сержант, игнорируя укоризненные взгляды повара-андроида. – Поскольку ценный экземпляр спасен для науки, а опасный корабль уничтожен, и при этом не пострадали люди, вас не расстреляют!
– И вас тоже, сэр, – прилежно указала Норт.
Сержант громко зафыркал. Повар настойчиво поглядывал на настенные часы. Видимо, электронное табло висело для пробуждения совести в душах обедающих и ужинающих.
– Естественно, – наконец изрек сержант. – Что ж, завтра объявляется выходной. Доклад сдать, уши вымыть, всем выспаться, групповым сексом заниматься неслышно, если вдруг приспичит!
– Сэ-эр... – задушенно прохрипел Гэвин.
Сержант козырнул. Уличенный было в ужасном девятый отряд немедленно выстроился по стойке смирно, и шесть рук салютовали с такой энергией, что Коннору даже послышались гулкие удары пальцев о пустые головы. Сержант опустил руку, насмешливо хмыкнул через губу и развернулся на пятке.
Застыв соляными столбами, вся группа провожала его взглядами, пока за сержантом не закрылась дверь.
– Мать моя, – изрек Маркус и схватился за задницу.
– Мне кажется, нас простили за все, – довольно сказал Коннор. – Клянусь своим чипом.
– Ура, – шепотом согласился Лютер.
Весь отряд секундочку торжественно помолчал.
– Интересно, а что там Скала рассказывает, – вслух задумалась Норт. – Эй Коннор, как ты там своим хакерским умом полагаешь, его опять попробуют очистить?
– Сомневаюсь, что он это допустит, – хмыкнул Коннор, машинально начиная собирать тарелки на поднос.
– Мы вырастили Терминатора, – Гэвин тоже подхватил посуду. – Ральф, пока не поздно, ты должен начать обучать его смирению и покаянию.
– Пока у нас с ним получается как-то наоборот, – ответил Ральф и тут же вздрогнул. – В смысле, кхм...
– Ух ты, – многозначительно произнес Гэвин. – И на чем построены его методики?
– Прошу всех покинуть помещение! – наконец заговорил повар. – Часы посещения окончены!
Ральф показал Гэвину средний палец и первым дернул на выход. Столь любимый Лютером индекс удовлетворенности был достаточно высоким, чтобы даже не собачиться с поваром, пытаясь традиционно спереть у него из-под носа вилки с ложками.
Отряд вывалился в ночь. "Рэдстоун Арсенал" не успокаивалась даже в темное время суток, и можно было услышать далекие отзвуки чьей-то тренировки, благоразумно вынесенной в сторону от основных казарм. В жилом секторе вездесущее освещение было настолько аккуратно приглушенным, что можно было рассмотреть звезды. Коннор автоматически попытался проанализировать раскинувшуюся перед ним карту осенних созвездий и вычислить среди них спутники, а желательно еще и другие корабли, имеющие неприятное намерение упасть на территорию США.
– Эй, – негромко произнесла Норт. – Кто здесь?
Коннор опустил взгляд. Чувство опасности молчало, да и Норт говорила спокойно, значит, тоже ничего не почуяла. А у полуторок нюх на опасность от других людей был хорошо заточен.
Из теней кедров выступил силуэт. Шагнул в желтый поток света от фонаря, и Коннор даже смутно узнал этого человека. Вроде они пересекались, и это точно был не один из тех, кого хотелось бы утопить в болоте.
– Рэнди? – первым вспомнил Маркус. – Что, нужно персональное фото?
– Здарова, – сказал Рэнди и глянул куда-то в сторону. – Это. Вопрос есть.
"Девятки" чуть-чуть перестроились, и Рэнди оказался в центре внимательного полукруга. На сытый живот особенно молоть языком не хотелось, так что Коннор просто ждал продолжения, и остальные, судя по всему, тоже. Рэнди сунул руки в карманы.
– А это, андроид ваш где?
– В ремонте, – любезно ответила Норт. – После спецоперации.
– А скоро выйдет?
– А бейсбольный мяч не скинуть? – усмехнулся Маркус.
– Понятия не имеем, – так же любезно ответила Норт. – Он перед нами не отчитывается.
Рэнди цыкнул зубом с таким знакомым выражением смирения, что Коннор сразу проникся драмой другого отряда, отягощенного самовольным стратегическим андроидом.
– Тогда, наверное, вопрос пока снят. Лады, хорош...
– Эй, эй, – Норт сделала едва уловимое движение и взяла Рэнди за локоть. – Куда это ты? Что за попытка свидания с нашим андроидом?
Рэнди дернул головой, точно хотел оглянуться, но вовремя спохватился.
– Я все вижу, – укоризненно сказал Маркус и постучал пальцем над бровью улучшенного глаза. – Тоже мне, игроки в прятки.
От кедров отделилась еще одна тень. Андроид SQ800, точная копия Скалы, и в то же время – не совсем. Что-то неуловимое отличало их, оно ощущалось на уровне костного мозга, и Коннор был уверен, что он тут не один такой гиперчувствительный с нюхом на андроидов.
– Это ему надо было, – почти с досадой сказал Рэнди, не пытаясь освободиться. – Типа, что вы там видели, интересуется.
– Подтверждаю вопрос, – глуховато сказал андроид.
– Рухнувший челнок, – спокойно ответила Норт. – Кучу спецтехники и спецандроидов.
– И все? – мучительно осведомился Рэнди, поглядывая на SQ800.
– И сломанного андроида из экипажа, – вежливо сказал Ральф.
Коннор не видел его лица, но прекрасно знал эту интонацию – точно Ральф уже подсек рыбку и готовится резко выдернуть.
– Ты слышал? – Рэнди обернулся к андроиду. – Ничего!
– Совсем ничего, что показалось бы вам необычным? – так же глуховато и ровно спросил тот.
Гэвин издал сдавленное шипение, свидетельствовавшее, что рядовой Рид из последних сил сдерживается, чтобы не высказать все, что он думает о посторонних пластиках, пытающихся устраивать топорный допрос под видом живого интереса.
– Смотря что считать необычным, – взял слово Лютер. – Допустим, считается ли неожиданным взрыв корабля? Я видел, тут стекла-то повыбивало. Никто не пострадал?
– Да, – неожиданно сказал андроид.
– Не пострадал, – почти одновременно мотнул головой Рэнди.
– Ну так это я взорвал, – хмыкнул Гэвин и наглядно изобразил взрыв пальцами. – За что и получил внеплановую благодарность от командования, которую сарж мне передал с очень мученическим выражением лица. Твои силиконовые мозги довольны?
– Перед взрывом было кое-что еще, – не среагировал на хвастовство андроид. – Это...
Он внезапно поднял руку и сделал жест, точно подбрасывал что-то высоко в воздух.
– Ну да, полыхало знатно, – согласился Коннор, мигом прикинув, что из Рэдстоуна все было видно, а значит, не считалось страшной секретной тайной. – Двигатель перегрелся и блеванул фотонами.
Андроид уронил руку.
– Лаунчер, пойдем отсюда, – твердо сказал Рэнди, заодно высвобождаясь из любезной поддержки Норт. – Я так и не понял, чего ты хотел.
– Жаль, что вы ничего не видели, – негромко сказал Лаунчер. – Я видел нечто, требующее исследований.
– Тактические андроиды тут и там, – все-таки не стерпел Гэвин. – Изъясняющиеся уклончиво, как святоша, грешивший в постную пятницу!
– Проблема в человеческой терминологии, – тут же среагировал Лаунчер, и даже интонации его при этом чуть походили на те, с которыми презирал собеседников Скала. – Иными словами, используя несовершенный человеческий понятийный аппарат...
– Ведро! – хором сказали сразу трое из "девяток".
– ...и несовершенную философскую концепцию мировоззрения...
– Эй!
– ...я бы сформулировал, что в определенный момент там произошел эквивалент Бога.
В октябрьской ночи, с ее светом звезд и приглушенных фонарей, прозвучало это настолько дико, что несколько секунд сохранялось потрясенное молчание.
– Эквивалент... чего? – придушенно спросил Ральф.
– Держите богослова! – скомандовал Гэвин. – Сейчас он устроит Крестовый поход против машин!
– Переобучение, – с грустью сказал Рэнди. – Подозреваю, в итоге эту линейку у нас отзовут.
– Почему сразу всю линейку? – механически удивился Коннор, пытаясь сосредоточиться на чем-то более понятном и приземленном.
– В других отрядах, у кого они есть, тоже вечно какие-то дикие теории, – охотно пояснил Рэнди, крепко беря андроида за рукав униформы. – Пошли, придурок. Ваш, кстати, ничего не выкидывает?
Дружная пауза была настолько выразительной, что Рэнди поднял бровь.
– Ничего, – решительно сказал Коннор. – Ну, за исключением попыток захватить мир.
Рэнди еще секунду держал бровь поднятой, а потом фыркнул и заржал.
– Бывайте, опасная команда! Когда будете выбирать себе заместителей – обязательно вспомните про старину Рэнди!
– И тебе не хворать, – жизнерадостно попрощался Гэвин.
Рэнди таки сдвинул с места андроида, и первые два шага тот сделал, упорно не отводя взгляда от "девяток". Только на третьем шея у него походу не выдержала, и андроид резко развернул голову в направлении движения.
– Озвереть, – так же придушенно сказал Ральф. – Совсем охренели! Машины, думающие о божественном!
– Не вздумай сжигать его на очищающем костре, – предупредил Маркус.
– Да идите вы! Я шокирован по самые яйца! Он что, этого полудурка в полутеле посчитал Б... Бля, я не могу это выговорить!
Рэнди и андроид скрылись за корпусом столовой.
– Это вряд ли, – утешил Коннор. – Божества такими не бывают.
Фокус интереса мгновенно сместился на него. Коннор почувствовал себя магнитом, в который воткнулась пара острых гвоздей.
– Так ты что-то знаешь? – инквизиторски поинтересовалась Норт. – Что-то про "Чита Чомпс"?
– Про что? – встрепенулся Маркус.
– Никаких твердых фактов, только теории! – тут же заюлил Коннор. – Не исключено, что галлюцинации!
Лютер, стоявший ближе всех, тяжко вздохнул и нежно обнял Коннора за плечи. Хакер девятого отряда поперхнулся и почувствовал уход почвы из-под ног.
– Валите его, – плотоядно сказал Гэвин. – Ух я сейчас массаж устрою, беспощадно и без стоп-слов.
Для иллюстрации намерений он выразительно хрустнул пальцами.
– Помогите! – шепотом завопил Коннор. – Это харассмент!
– Это прелюдия, – ласково сказала Норт.
– Акх-ха, Люц! Сломаешь!
– Хирурги починят, – неумолимо откликнулся Лютер. – "Киберлайф" анонсировала на ноябрь серийный выпуск хирургических автономных комплексов. В минимальной комплектации доступно даже для домашнего приобретения.
Полукруг превратился в тесный круг, в котором каждому явно хотелось отгрызть кусочек Коннора Фаулера.
– Да чтоб вас! Ладно, говорю, – сдался Коннор. – Если в двух словах, вы же в курсе, что я улучшенный нанотехнологиями гений...
Снайперы хором угрожающе зарычали.
– Чип, чип! – капитулировал Коннор. – Все, как и со Скалой, я там отхватил наведенные образы!
– Розовенькие? – уточнила Норт.
– И лиловенькие, и какие еще только не!
– У вас что, был секс по вайфаю прямо в момент кувыркания в грузовике? – изумился Гэвин.
– Я не падаю на чужой *** случайно, – с достоинством возразил Коннор. – У меня все под контролем. В смысле, тьфу, ничего у нас не было, это меня Обрубок зацепил. На визор приконнектился, и дальше там... – он помахал пальцами, – короче насрал мне в видеопередачу какими-то отчетами об ошибках, косой визуализацией и вообще. Что я хотел сказать – для божества он был порядком перетрухнувший. Я бы описал его как находящегося в панике.
– Запаникуешь тут, когда от тебя половина осталась, и ту волокут в лабораторию, – критически заметил Маркус. – Надеюсь, Скалу сейчас все-таки не распиливают на аккуратные удобные для исследования части.
– А что он тогда принял за эквивалент? – озадачился Ральф. – Может, оговорился, жестянка тупая? Я бы еще понял "эффект" – шарахнуло так, словно архангел своим огненным мечом решил рубануть по грешникам.
– Может и так, – согласился Коннор. – Я еще помозгую, что мне там показывали, попробую вычленить образов, что ли. Норт, поможешь?
– Да не видела я ничего, только мешанину какую-то, – почти с досадой отозвалась та. – И херню здоровенную в пустоте. В общем, это словами не опишешь.
– Все было очень размыто, – подтвердил Коннор.
– Был у нас один человек-антенна, стало два, – резюмировал Маркус. – Растем. Повышаем квалификацию.
Розово-оранжевые чудовищные джунгли стояли перед глазами как живые – хоть обанализируйся. Но Коннор отказывался иметь с этим дело прямо сейчас.
В казарме никто не подкарауливал с поздравлениями. Вне себя от радости отряд разбежался по личным помещениям. Нырнув в койку, Коннор выхватил смарт и уже слипающимся глазом залез в новости Хантсвилла. Где-то между историями о лисице, пробравшейся на задний двор, андроиде-садовнике, упавшем в бассейн и хэллоуинскими фотографиями в колонке "культурная жизнь" висела скромная заметка, озаглавленная "«Рэдстоун Арсенал» подтвердили экстренную посадку автоматизированного челнока". В нескольких строчках обыденным тоном сообщалось, что в "Арсенале" снова грохнулся дорогой аппарат, а чрезвычайные силы реагирования в плановом порядке обеспечили устранение последствий на территории города.
– Охренеть, – вслух пробормотал Коннор. – Это у них каждую неделю, что ли, стекла выбивает?
Страховые компании должны были очень не любить этот город. Упорно отключающемуся мозгу представилась комплексная страховка "Космодром-плюс", предоставляемая Минобороны. И обязательно компенсационные пакеты – за вырванные ударной волной цветы, разбитых садовых гномов и андроидов, падающих в бассейны.
Усиленно моргая, Коннор открыл мессенджер. Там висела одинокая пиктограммка сообщения. Вообще, мессенджер был уже давно устаревший, все желающие переметнулись в последнюю китайскую разработку – Ченьхао, выгодно отличающийся полным отсутствием рекламы. Но дядя Джеффри оставался приверженцем старых проверенных программ из Кремниевой долины.
Коннор моргнул и велел себе не ронять смарт на одеяло. К сообщению прилагался файл, и наверняка это был один из мемов, которыми дядя любил сопровождать свои житейские послания. Чувствуя, что уже почти ничего не соображает, Коннор отключил экран и пихнул смарт под подушку. Ознакомиться с шедеврами интернет-юмора можно было и попозже.
Фантастическая идея, что Скала подбирал для продвижения своего отряда полигон, ориентируясь на газетные заметки, совсем не успела задержаться.
Глаза открылись сами собой. Коннор даже не до конца понял, что происходит, а между лопатками уже лихорадочно сжалось. Адреналин волной прокатился по мирно спящим серым клеточкам, изуверски выдергивая их в реальность. Понадобилась секунда-другая, чтобы выдраться из сна и понять, что потолок в двухсотфутовой личной комнате окрашивает розово-лиловое дрожащее зарево. К горлу стремительно подкатило. Коннор сглотнул и резко сел. Его комната выходила на противоположную от места трагедии сторону, поэтому стекло не треснуло. И почти сразу он облегченно выдохнул. Все еще ночное небо заволокло тучами, и в них то и дело раскатывались дрожащие зарницы. Тем не менее мозг уже взбудоражился, и привычная машинерия закрутилась.
Понимая, что это не остановить, Коннор поднялся и прошлепал к окну. Поток хаотических образов, прилетевших ему от Обрубка, медленно проплывал невероятными пейзажами. Они и правда походили на джунгли одичавшей Бразилии, только в гораздо большем масштабе. Наверное, такими земные джунгли могла бы видеть мелкая живность типа крыс. Возможно, искажение работы процессоров? Нарушение масштаба, нарушение цветовой гаммы... В конце концов, заглючившего андроида могла закоротить даже обычная картина с пейзажем, висящая в рубке его кораблика. Другой вопрос, кто бы ее туда повесил. Разве что шутники-конструкторы. Такие могли бы и резиновый *** на присоске налепить на приборную панель.
Коннор беззвучно осклабился собственному остроумному воображению. Мозги все еще не отпускало, и он решительно нырнул в шкаф. Остановить закипание серого вещества можно было прогулкой, упражнениями, наверняка еще подошел бы секс, но такое лекарство Коннор еще не пробовал и не был уверен, что его положительно встретят, начни он ломиться к кому-нибудь с зазывными кошачьими воплями.
На часах смутно дрожали зеленоватые цифры, показывающие 4:50. Сорок минут до обычного подъема. Но сегодня – сдвинутый день благодаря сержанту Аллену. Утренняя тренировка отменялась, можно было смело дрыхнуть до семи.
А потом, вероятно, месить грязь где-нибудь в полях.
Коннор на цыпочках крался к выходу, когда за спиной шорхнуло. Он обернулся и увидел знакомую высокую фигуру. Лютер попал под световую полосу из окна и приветственно помахал. Коннор вскинул ладонь в ответ. Лютер тоже оделся для тренировки. В полном молчаливом согласии они проследовали к выходу, прошли мимо дежурного андроида, проводившего их внимательным взглядом, и вывалились в бодрящий осенний холодок. Кедровый запах растекался над чистыми слегка влажными дорожками, оседал на траве крупными холодными каплями, и все вокруг словно слегка ежилось в полудреме. Октябрь катился к концу, и вот-вот пора было менять легкую форму на утепленную.
Они трусцой отправились по длинной ленте – пятимильный маршрут петлял между блоками казарм, выходя в лесок и потом ныряя к речке. Там, где путь пролегал между кронами, загривок обдавала почти сухая эфирная прохлада, в остальное время воздух забирался под одежду сырыми пальцами.
Мерная трусца и чувство локтя постепенно замедлили молотилку в голове: шестеренки крутились все медленнее, всплывающие пузыри плохо оформленных предположений лопались один за другим. Полпути спустя всё остановилось, и Коннор подтвердил себе намеченную еще вчера цель: вцепиться в Скалу и вытрясти из него, что именно лично он успел увидеть, когда попал в объятия полуобгрызенного монстра.
И, может быть, – почему Обрубок стал этим монстром. Глава 40. Фуга ре минор
16 сентября 2021 г., 18:10
Мили легко ложились под подошвы, время пролетело незаметно, и дорожка снова привела их на обжитые территории. "Арсенал" уже вовсю просыпался, и стылое утро испуганно отступало перед бодрыми голосами. На повороте к казармам натренированный глаз сразу выхватил своих: посреди мельтешения тех, у кого не было такого внимательного и любящего сержанта, "девятки" держались особенно вальяжно. Норт в майке-боксерке разминала плечи, Ральф с Гэвином боролись на пальцах, а Маркус подыскивал ракурс для запечатления первого солнечного луча.
Над входом в казарму болталась тщательно вырезанная тыква – крошечное напоминание, что в мире существуют обычные праздники, на которые никак не влияют падающие и взрывающиеся корабли.
Ускорившись, бегуны достигли отряда в темпе, который наверняка порадовал бы сержанта.
– Че не спим? – выдохнул Коннор, продолжая завершающий бег на месте.
– Вот! А вы говорили – ебутся, ебутся где-то за кустами, – прокомментировал Маркус, пряча смарт в карман.
– Клевета! – возмутился Лютер и сделался еще чернее обычного.
– Зависть мотивировала вас встать в такую рань? – осведомился Коннор.
– Это все инопланетные споры, – сообщил Гэвин, пережевывая травинку и орудуя мизинцем в беспощадной борьбе. – Нашептывают, что пора начать перемещаться и охватывать регион для размножения.
Пальцы снайпера привыкли подолгу держать тяжелое оружие, но пальцы подрывника привыкли крутить тугие заглушки.
– С этим – к врачу, – строго потребовала Норт.
– Врачей я прошел шутя, – прорычал Гэвин, не отрываясь от поединка. – Все сочли, что я на редкость здоровый человек, как бы специально созданный природой для покорения континентов!
– О, смотрите-ка, – Маркус взмахнул рукой в сторону корпусов группы "В". – Кто к нам идет! Утро началось неплохо!
Поперек основного движения всех спешащих на тренировки бойцов вышагивал Скала. Коннор еще раз сам для себя убедился, что своего андроида они могли с легкостью отличить от других из этой же линейки.
– Делаем ставки, – быстро предложил Маркус. – Почистили или нет? Лютер, ты записываешь.
– Не хочу, – сказал Лютер. – Все равно потом никто долги не отдает. А рисовая бумага нынче дорога.
– Как поживает мисс Андроников? – тут же заехидничал снайпер.
– Прекрасно, – с достоинством ответил Лютер. – Полностью разделяет мои увлечения.
Маркус закатил глаза и одновременно схватился за задницу. Норт монументально сложила руки на груди, явно передумав отжиматься. Гэвин с Ральфом вступили в завершающую фазу яростного пыхтения. Скала преодолевал расстояние стремительными шагами по три с лишним фута каждый. Его обогнула целая группа, бежавшая прямо – видимо, решили не связываться.
– Излучает, – авторитетно сказал Маркус. – Смотрите, как красиво от него разбегаются.
– Что у людей в головах? – вопросила в пространство Норт. – Продолжать бояться вышек, которые излучают вот уже почти сорок лет.
– Раньше, говорят, излучало стоящее вдали ЛЭП, – внес авторитетную справку Лютер. – А до этого телеграфные вышки в лесу поражали лучами смерти первобытных охотников и собирателей.
Скала промаршировал остававшиеся ему сто пятьдесят футов и с грохотом подошв остановился перед отрядом.
– Андроид SQ800 прибыл! – металлически объявил он. – Предъявите психопрофили!
– Надо было принимать ставки! – возопил Маркус.
– Опять? – хором застонали Гэвин с Ральфом, под шумок разъединяя пальцы.
Скала повел головой из стороны в сторону. На черном экране вспыхнула яркая голубая нить.
– Шутка, – сказал уникальный стратегический андроид. – За три сотни баксов. Ха. Ха. Ха.
И "девятки" действительно с облегчением заулыбались.
– Молоток! – Маркус сделал селфи на фоне самого ценного члена отряда. – Мы верили в твою криптостойкость!
– Чувство юмора никуда не делось, – без особого расстройства вздохнул Гэвин.
– Скала, а Скала, – тут же прилип к андроиду Коннор. – К тебе, случайно, не приходил один собрат по модели? Вчера выспрашивал у нас, что мы там видели.
– Кто?
– Сумасшедший андроид из твоей линейки, – вежливо пояснил Ральф, бережно вытирая натруженный мизинец носовым платком. – Утверждал, что видел эквивалент б... божественного присутствия, прости Господи.
– Где? – проявил удивительную недогадливость Скала.
– В полях, – с выражением сказал Гэвин, в свою очередь, незамысловато обтирая мизинец о штаны. – Там, где все рвануло. Свет двигателя перепутал с десницей архангеловой. Рафики, я все верно говорю?
– Нос откушу, – пообещал снайпер.
Скала как-то удивительно выразительно передернул плечами. Из чего следовало, что никто к нему не приходил.
– А из твоей головы что-нибудь выковыряли? – не отступался Коннор. – Тебя ж этот обрубок хватал за уши? Мне вот транслировал какую-то дичь, даже Норт зацепило, а что тебе?
Скала снова повторил это особенное механическое движение – поворот головы вправо-влево. Коннор с интересом повторил за ним. Территория у казарм опустела – все разбежались на тренировки, а те, у кого был выходной – спали, истекая слюной в подушку, а не торчали на улице в такую рань.
– Андроид? – вкрадчиво окликнула Норт.
Скала медленно поднял руку. Крутанул запястьем, что-то щелкнуло – и между большим и указательным пальцами оказалась крохотная серебристая монетка. Маркус спрятал смарт и приставил к глазам бинокль из рук.
– Минуточку, – севшим от восхищения голосом сказал Коннор. – Это что? Это ты у того, в кузо...
На визоре Скалы резко вспыхнула красная нить и тут же повернулась вертикально. Коннор демонстративно зажал себе рот.
– Если вы что-то затеяли, – просипел Гэвин, – то тут не лучшее место.
Ральф схватился за затылок, спохватился, убрал платок и вскинул палец.
– Друзья! – очень громко сказал он. – Ввиду выпавших на нашу долю испытаний, я предлагаю всем посетить замечательную церковь города Хантсвилла!
– Че? Ты с ума сошел?
– Епископальная церковь Рождества! – с напором повторил Ральф, одновременно корча такие рожи, что глаз поехал, как у эпилептика. – Барокко! Службы! Орган и колокола!
– Не понял? – вскинул брови Гэвин.
Ральф яростно покрутил пальцем у виска.
– Ничто постороннее не способно проникнуть в благостную атмосферу святилища! – с еще большим напором разъяснил он. – Можно сосредоточиться на таинстве!
Рожи у всего отряда резко начали приобретать понимающее выражение.
– Чуждые мне концепции, – изрек Скала.
– А тебе не мешало бы поучиться любви к человечеству! – рявкнул Ральф.
Скала заскрипел динамиками, явно намереваясь высказать все, что он думает о человечестве, и Гэвин пнул его в голень. Андроид крякнул и промолчал.
– А неплохая идея, – задумчиво сказала Норт. – Рядовым, свободным от выполнения боевого задания, полагается четыре выходных в месяц. Лютер!
– А? – испуганно вынырнул из бука тот.
– Пиши, – повелела Норт. – Дорогой сержант Аллен, сэр...
– Да погоди! – Ральф выдернул смарт. – Это надо голосом.
Норт подняла брови, а Лютер с облегчением убрал выхваченный было стилус обратно в держатель. Ральф пригладил волосы, чиркнул пальцем поперек шрама, быстро натыкал в смарт и поднял его на ладони. Над экраном расцвела тусклая проекция, очень отдаленно напоминавшая сержанта Аллена. Потом проекция мигнула и вроде даже обернулась к присутствующим.
– Слушаю! – рявкнули из динамика.
– Сержант Аллен, сэр, – невероятно проникновенным и в то же время кошмарно постным голосом сказал Ральф. – Просим согласовать культурную программу для отгула. С целью накопления эстетического опыта и повышения командного духа.
– Вы что, пьянствовать собрались? – сразу предположил нехорошее сержант.
– Сэр, мы собираемся в церковь, – торжественно изрек Ральф.
– Ку-да? – по слогам переспросил сержант.
– В Епископальной церкви Рождества сегодня грандиозный органный концерт на одном из лучших в мире органов, – возвестил Ральф. – Инструмент в точности повторяет орган в Ватикане, в соборе Cвятого Петра. Играть будет небольшой оркестр и главный органист Вестминстерского аббатства в Лондоне, выступающий в крупнейших соборах Англии. Сэр.
Лютер опустил бук, у Маркуса от изумления развалился объектив из пальцев.
– Так, кто из нас сошел с ума? – уточнил сержант.
– Программа включает в себя великие шедевры религиозной музыки и грандиозные произведения для органа в сопровождении хора и оркестра, – неумолимо сказал Ральф. – "Реквием" Моцарта, "Мессия" Генделя, "Токката и фуга ре минор" Баха, "Аве Мария" Шуберта.
– Отряд, что у вас там случилось? – с подозрением спросил сержант.
– Номера будут иллюстрированы видеопроекциями великих фресок Сикстинской капеллы в Ватикане, написанных Микеланджело, Боттичелли и Перуджино! – с восторгом разъяснил ситуацию Ральф.
– Вы серьезно?
– Абсолютно, сэр! – отчеканила Норт. – Ради Шуберта можно поступиться многим!
– Боттичелли – мой тотальный краш, – влился в культурные струи Маркус. – С детства, сэр!
– Вы еще скажите, что андроида с собой хотите потащить! – заорал сержант.
– Ave, Maria, gratia plena, – еще более церковным тоном сказал Скала.
– Это еще что? – возмутился сержант.
– Радуйся, святая Мария, что сержант Аллен сэр вот-вот даст нам разрешение на групповой уик-энд, – невозмутимо перевел Ральф.
– Он не это сказал!
– Sancta Maria, Mater Dei, – добавил Скала.
– Что?!
– Слава Марии, Матери Божьей, что сержант Аллен так добр и человеколюбив и уже подписал пропуск, – потупил глаза Ральф.
Гэвин, находившийся вне зоны видимости смартфона, загибался от беззвучного смеха. Норт хмурила брови, но было видно, что держится она из последних сил. Смартфон молчал, а затем неожиданно послышался какой-то звук – то ли хрип, то ли хрюканье, то ли всхлип.
– Вы подведете меня под трибунал, – сдавленно сказал сержант. – Иисус с вами, валите на свой концерт. Отдельных предписаний не будет, все по общим правилам.
– Аминь, сэр! – расплылся в улыбке Ральф. – Вас понял, отбой!
– Отбой, – все так же сдавленно ответил сержант.
Ральф опустил смарт, и, прежде чем он сбросил вызов, "девятки" услышали что-то подозрительно похожее на прорвавшийся хохот.
Отряд терпел еще секунду, а потом загоготали сами. Ральф презрительно осматривал всех, точно ангел, столкнувшийся с воинствующими мракобесами. Гэвин выпрямился и утер слезу.
– Чел, ты не шутишь? Мы реально пойдем в церковь на концерт?
– В церквях потрясающая акустика, – надменно сказал Ральф. – А еще это место, где можно отвлечься от ваших дурацких смартфонов и буков, да-да, вы двое, я смотрю на вас. Для таких, как вы, там установлены глушилки! Чтобы наконец-то можно было стать ближе к Господу без помех.
Гэвин выразительно округлил глаза.
– Ужас, – содрогнулся Лютер. – Недавно была новость, что для современного человека интернет-потребность заняла доминирующее место в пирамиде этих самых потребностей. Теперь официально. Но так и быть, ради сближения с коллективом я согласен на это пойти.
"У-бе-ри", – губами приказала Норт Скале, указывая подбородком на преступный трофей.
– Кстати, наше ведро там тоже станет ближе к эффекту Бога? – обеспокоился Гэвин. – И отключится от интернета?
По визору Скалы мгновенно метнулась встревоженная красная синусоида.
– В этом смысле я сомневаюсь в мощи десницы человеческой,– проворчал Ральф. – Хер его заглушишь.
Красная линия превратилась в голубую. Скала опять шевельнул пальцами, и крохотная пластинка исчезла. Коннор подавил желание выхватить ее в прыжке с воплем "мое!"
– Итак, к пяти часам я жду вас всех в гражданском у КПП номер один, – торжественно сказал Ральф и посмотрел на воображаемые часы. – Надеюсь, у всех есть приличный костюм?
– Для прогулки на велике или поездке на шаттле? – уточнила Норт.
– Для торжественного музыкального вечера! Эй! Вы куда? Стоять!
В дружном порыве все "девятки" сделали вид, что совершенно не слышат идеи про костюм. Ральф повозмущался им вслед, сдался и ускорился, чтобы догнать.
* * *
Церковь Рождества высилась торжественными шпилями, в которых терзаемый ужасными подозрениями разум немедленно увидел космический корабль из далеких галактик, посланный более культурно развитой цивилизацией.
– То есть ты без всяких шуток купил билеты на концерт, – резюмировала Норт, задирая голову. – Я до последнего думала, что ты брешешь.
– Культурные мероприятия входят в общий гуманитарный грант, – с укоризной сказал Ральф. – Ты что, не изучала этот раздел?
Норт отозвалась неопределенным мычанием. Коннор почувствовал смутное удовлетворение человека, только позавчера записавшегося на курсы квантового шифрования. Он и сам пользовался грантами первые год-два, но потом лень и уверенность, что начать никогда не поздно, победили. Теперь же он был твердо намерен догнать Лютера в саморазвитии. Еще очень хотелось спросить Маркуса, не взял ли он какой-нибудь курс по искусствоведению. Но Маркус был занят – он запечатлевал церковь со всех возможных ракурсов, между делом регулярно включая в них себя.
– Впервые в жизни пойду на такой концерт, – почти смущенно сказал Гэвин. – Это похлеще Арктики.
– Где ваши вечерние костюмы, спрашивается? – тут же прицепился Ральф. – Для важного события!
– Чем мой костюм не вечерний? – рассеянно поинтересовался Маркус, снимая собор в ракурсе из-под колена Норт. – Я всегда хожу в нем по вечерам. Перед сном. Норт, не шевелись, я вычисляю идеальную траекторию фотонов.
– Тем более я в платье, – кивнула Норт. – Вы должны ежесекундно переживать экстаз по этому поводу.
– Мы переживали, – умильно сказал Коннор. – Прямо на КПП номер один как начали, так и всю дорогу...
– Полдороги, – сурово исправила Норт. – Я подсчитала, что все закончилось на четвертой миле.
– Это от шока, – разъяснил Маркус, выбирая еще один такой же умопомрачительный ракурс. – Кончилось дыхание и умные слова. Лютер, более не отягощенный фиктивным браком, чуть не схватил инфаркт.
Норт осклабилась от уха до уха, Гэвин родил такой же фирменный оскал. Коннор краем глаза посмотрел на боевика и в очередной раз сделал ценный вывод, что темнокожие очень даже умеют краснеть.
– Можно было хотя бы ведро облачить во фрак, – вздохнул Ральф. – С галстуком-бабочкой.
– Я знаю только колумбийский галстук, – металлически сказал Скала, по-прежнему облаченный в черную униформу, но с отстегнутыми знаками отличия. – Это такой смертельный прием. Ха. Ха. Ха.
Ральф обеими руками показал, как сворачивает Скале его начиненную микросхемами и черным юмором голову.
– Ну ладно, что ли. Пойдемте, господа!
Норт наклонилась, взяла Маркуса за загривок двумя пальцами и выпрямилась, увлекая его за собой. Творец и фотографический гений успел только перхнуть. Другой рукой Норт дотянулась до Лютера и, пользуясь полным отсутствием формы, крепко взяла его под руку гражданским жестом. Маркус подвергся той же участи.
– Оставшиеся – не вздумайте браться под руки, – предупредил Ральф. – Это церковь консервативного направления, они исповедуют скромность и умеренность.
– Да что такое, – демонстративно сказал Гэвин. – В форме чувств не выражай, без формы чувств не выражай, я так задеревенею вконец! Коннор, признайся, ты огорчен?
– Конечно, только-только собирался прыгнуть тебе на шею, – не менее демонстративно раскатал губу Коннор.
– Ничего, у тебя всегда было хреново с мимикой, – утешил Гэвина Ральф. – Глянь на Скалу, он спокоен и умерен!
– Я скептичен, – холодно возразил тот. – И угнетен вашим стремлением потратить время под ритмичное звуковоспроизведение.
Оставшаяся часть отряда тут же взяла скептичного андроида в кольцо и двинулась по направлению к церкви. Скала на ходу начал отвратительно поскрипывать.
Не слишком большая, но равномерная струйка посетителей вливалась в высоченные двери, и едва "девятки" переступили порог и сделали пару шагов, браслет на запястье Коннора недовольно показал потерю связи. Скала слегка дернулся.
– Главное – не начинай ходить кругами и биться в стены! – яростным шепотом велел Ральф. – Это противоречит принципам умеренности и скромности!
– Очень смешно, – вполголоса ответил андроид. – Прекратите хватать меня руками.
От него отступили. Вежливо улыбаясь и кивая незнакомым людям, "девятки" пробрались к своим местам на балконе. Весьма ограниченным по обзору. В другой ситуации Коннор уже сказал бы кое-что насчет бюджета, выделяемого на культурные мероприятия, но в этот раз у них было конкретное намерение уединиться на самом дальнем ряду самого неудобного нефа, спрятанного за самой толстой колонной.
Браслет продолжал мигать, и Коннор просто его отключил. Теперь для этого были веские причины. Последняя геометка зафиксировалась ровно на церкви, и совесть рядового Фаулера была чиста.
Забившись за колонну, "девятки" окружили Коннора и даже слегка потеснили Скалу, монументально занявшего прописанное в билете место. Коннор жестом фокусника достал из кармана доброй памяти модуль "Троянца", благополучно перетаскиваемый за собой по всем территориям.
– Тебя должны были уволить нахер за контрабанду! – прошипела Норт.
– Это не контрабанда, – возразил Коннор под начавшееся объявление программы. – Это материалы для работы. У меня таких целый пак.
– Почему мне патроны брать в качестве трофеев нельзя, а ему можно? – так же шепотом возмутился Маркус.
– А ты что с ними будешь делать, аналитику производить?
Снайпер мстительно достал смарт и навел на Коннора. Отрядный аналитик немедленно спрятал опытный образец.
– Что же ты боишься? – сладким голосом поинтересовался Маркус при общественной поддержке в виде ухмылок. – Это же не контрабанда, не так ли?
– Это сверхсекретные сведения, – нашелся Коннор. – Убери!
Маркус показал ему средний палец, но смарт все-таки убрал. По замершему в тишине залу процокали подметки и начали подниматься все выше. Коннор неслышно выудил модуль снова. Потом достал мини-проектор, работающий без коннекта к сети, гибкий планшет-листок и держатель для него. Все это отлично помещалось в карманах гражданской одежды. Коннор прилепил держатель к спинке пустующей скамьи, на нем расположил планшет, водрузил себе на колено проектор и протянул ладонь Скале.
– "Реквием" Моцарта! – торжественно объявил невидимый конферансье. – Вариация на тему!
Раздались первые тяжелые звуки раскачивающихся и разминающихся органных мехов. Норт величественным жестом переложила ногу на ногу. Складки платья едва не затрещали. Круг заговорщиков стянулся еще теснее, жадно пялясь в одну точку.
Орган грянул. Скала поднял руку, и между его пальцев появилась серебристая добыча.
Коннор почти благоговейно принял ее и аккуратно вставил в модуль. Выудил из глубин карманов контроллер, соединил его со всей этой причудливой техникой Франкенштейна и нырнул в привычные команды вызова данных.
– Долго? – осведомилась Норт, барабаня пальцами по колену.
– Не очень. Я тут уже ковырялся, и... Ага. Вот.
Орган музицировал с такой мощью, что даже пришлось поднять голос. Оригинальную мелодию Коннор упорно не мог расслышать, судя по всему, это была какая-то очень современная переработка. В ней предсказуемым образом слышалась мощь и даже некоторый патриотизм. На планшет упал луч света, и "девятки" сдвинулись еще ближе. Последним чуть наклонился Скала, закрывая этот охранный купол сверху.
– А ты что, будешь всю его жизнь перематывать? – опасливо уточнил Ральф. – Мне кажется, даже созерцательность Лютера на такое не способна.
– Эй, – без особого энтузиазма возмутился тот.
Коннор покосился на Лютера. Для него понятие повседневного торжественного костюма выглядело как полукомбинезон и серая обтягивающая водолазка. Ральф отдельно выступил по этому поводу, сообщив, что обычно так одеваются специальные грузовые андроиды, но никак не солдаты армии США, направляющиеся в увольнение и на концерт.
– В быстром режиме, – наконец сказал он. – С момента... А вообще, можно же таймбатчами это делать.
– Чем? – грозно уточнила Норт.
– Объединить в батчи, например, по дням отмотать плюс-минус, – рассеянно пояснил Коннор, ведя настройку. – Если ничего не найдется сразу, надо будет делать срез подробнее... Вон, смотрите... хм-м.
Орган начал покорять всё большие космические высоты, а луч проектора высвечивал перелистывающиеся дни. Коннор не стал добавлять, что настроил еще и цветовой анализ – он прекрасно помнил градиент цветов, попавших к нему в голову. Перевести их в обычный CMYK было проще простого, равно как и задать поиск по этому набору. Поэтому на батчи он смотрел спокойно: там все было одинаково серо-стальным.
Серая лента чужих будней моталась рывками, и все так напряженно вглядывались в нее, точно оттуда мог выпасть миллион долларов. Солидные басы органа заставляли Церковь Рождества содрогаться от фундамента до самых шпилей, точно это и впрямь была не церковь, а готовый к взлету корабль...
– Стоп!
Норт прошипела одно-единственное слово так яростно, что у Коннора палец дернулся сам собой, без участия мозга. Таким тоном отдавались приказы, связанные с выживанием. Лента остановилась, и во весь невеликий спроецированный экранчик жесткими углами выползло нечто серое, поблескивающее металлом. Штуковина с равным успехом могла быть частью какой-то детали, ступенькой, пластиной с корабля...
– Сохрани все что есть, – велела Норт. – Не могу сразу сказать, что это, надо рассмотреть. Сбросишь кусок?
– Сброшу, сброшу, – нетерпеливо сказал Коннор. – Мы еще до розовенького не добрались.
– Да о чем вы вообще? – не выдержал Маркус. – Какое розовенькое?
– Я же говорил – мне трансляция прилетела, – разъяснил Коннор, не повышая голоса, даже несмотря на то, что орган уже разошелся вовсю. – Значит, где-то здесь она есть. Поехали?
Норт вновь переложила ногу на ногу, снова немилосердно терзая платье. Ткань обтягивала части тела словно по заказу, и Коннор потратил еще пару секунд на рассматривание этого скульптурного совершенства. А потом вновь нажал на перемотку.
– Вот умора будет, если у Обрубка просто оптика поехала, – скептически сказал Гэвин. – А вы из этого уже теорию заговора развели.
– Розовенькую, – поддакнул Маркус.
Норт замахнулась на него собственным смартом. Стандартный девайс не влезал толком в сумочку, так что высокотехнологичную игрушку Норт то и дело рассеянно перекладывала из руки в руку.
Лента пошла рывками – умеренный серый начал сменяться на какие-то темные оттенки, потом на металлические, потом внезапно экран резко высветлился, а затем... Коннор со свистом втянул воздух и снова нажал на кнопку.
Величественные аккорды органа постепенно стихали, переходя в лирическое разноголосье. Изображение застыло на экране, чуть подрагивая.
– Вот, – зачем-то пояснил всем Коннор. – Вот оно.
"Мозговая" трансляция, оказывается, была даже беднее, чем оригинал. Истошное буйство потусторонних красок заливало проекцию радужным керосиновым половодьем.
– Глюки процессора, – уверенно сказал Гэвин. – Вон как траву всю перекосило.
– И в каком же месте он ловил эти глюки посреди космоса? – сладким голосом поинтересовалась Норт. – Ты видел там гидропонную фабрику?
– Я видел там множество говна, наросшего на корабль снаружи, – еще более уверенно парировал Гэвин. – Почему бы говну не расти и внутри? Допустим, это мутировавший лук-шалот. А? Похоже?
– Челноки гидропоникой не занимаются, – так же уверенно отмел его версию Лютер. – Согласно отчету "ГринЭйр Орбитал" нормальные эксперименты можно проводить только на площадях размером... Короче, челнок не годится.
– Это корабль! – шепотом возмутился Маркус. – Тоже мне нашли челнок.
– И даже корабля будет мало, – махнул рукой Лютер. – А вообще смотрите, какие странные... что это? Поры? Устьица? Можно зум?
Коннор покрутил изображение, приближая один из широких листов: розово-лиловый, испещренный ярко-оранжевыми прожилками, с махрящейся кромкой. Лист был весь дырявый, но отверстия выглядели слишком одинаковыми, чтобы считать, что потрудился какой-нибудь листоед. Коннор покрутил настройку перемотки и запустил ее в почти обычном режиме. Отверстия на листе задрожали, сомкнулись и снова разомкнулись.
– Устьица, – тоже подхватил Коннор умное слово. – Поры, то есть, ты прав. Дышат!
– Мало ли кто как дышит, – все так же критически сказал Гэвин, чуть откидываясь назад, пока остальные все лезли вперед. Даже Скала чуть наклонил голову. – Может, это макро. И в ультрафиолете. Исследования зрения очередных киберпчел, во. А съемка – изнутри улья! Надеюсь, улей-то влезет в челнок?
– Корабль! – опять шепотом потребовал справедливости Маркус.
– Да хоть гроб на керосиновом ходу! – тоже шепотом заорал Гэвин.
В этот момент устьица снова сложились, а когда открылись – из них выстрелили лимонные струйки дымка. Тот закружился, пылинки в этом водовороте сбивались друг с другом все плотнее, быстро оседали и наконец сели на лист комочками. Коннор машинально приблизил картинку еще больше. Оптика у обрубка была отменная – изображение осталось четким, никаких пикселей. Приземлившись на лист, они зашевелились, начиная движение друг к другу, и вот уже стало видно, что лимонные крошки формируются в листики. Один, два, пять... Чистенькие и новенькие крошечные листочки чинно сидели на родителе.
А потом из-под каждого высунулось по шесть тоненьких лимонных ножек.
Листочки приподнялись и побежали.
В кадре показался палец, потянулся к листу, и Коннор чуть не застонал сквозь зубы. Что за идиотизм позволял себе этот Обрубок? Где защита, где правила техники безопасности?
Листочки порскнули в разные стороны, основной лист подался назад, словно бы сжался – и прямо в объектив ударила густая желтая струя.
Все в кадре завертелось, подернулось пеленой, изображение дико запрыгало, а потом померкло. Коннор резко нажал на "стоп".
– Х-хах!
Выдох шести глоток прозвучал почти одновременно. Тонкий голосок флейты-пикколо словно нарочно аранжировал этому вздоху.
– Ну как, все еще считаешь, что этот половинчатый совал палец в улей? – заботливо поинтересовался Маркус.
– Я просто выдерживал критическую позицию для вас, засранцев, – почти прорычал Гэвин. – Чтоб не так обидно было в случае, окажись это просто крапивный лист.
– Крути его дальше, в смысле, давай еще! – жарко потребовал Ральф. – Чуден промысел господний, какая херня творится волею его, поверить не могу!
– И все-таки, где это? – задумался Лютер. – Неужели полигон в Бразилии? Гэвин, это все ты виноват.
– Чего?
– Улей, пчелы, – Лютер сощурил глаз и высунул язык. – Сбиваешь с толку ход критической мысли!
Гэвин показал ему средний палец. Посматривая на Скалу, неподвижно пялящегося в проекцию, Коннор снова запустил крутилку. Перемотка назад сначала стерла грязь из оптики андроида, потом растворила листочки, превратив их в стаю пылинок, затем заставила их всосаться в материнский листок. Коннор опять чуть замедлил темп, и путешествие в невиданные джунгли покатилось в слегка пугающем рваном ритме. Андроид двигался резким рывками, то и дело сворачивал, словно пытался запутывать следы, и чем сильнее запись уходила назад, тем сильнее были его метания.
– Бежит откуда-то, – определился Маркус. – Петляет, чтоб не подстрелили.
– В таких зарослях еще попробуй попади, – проворчал Ральф, поглаживая шрам.
– Напалм, – зловеще сказал Гэвин. – Этому месту не помешает приличная доза напалма.
– С-смотрите! – опять зашипела Норт. – Кон! Видишь?!
У Коннора пересохло во рту, и он смог только кивнуть, одновременно замедляя запись. Смена ракурса на проекции продолжалась с раздражающей частотой, но все чаще взгляд Обрубка возвращался к одному и тому же месту.
Над чудовищным лесом вставал купол. Гигантское сооружение, устремляющееся ввысь гладким пластиком боков. Швы не были заметны, настолько идеально подогнали стыки обшивки. Правда, растения все равно нашли их, поэтому по круглым солидным бокам всползала разноцветная пена. Черные, желтые, розовые и лиловые дорожки растительности упорно рвались вверх. Бока купола скрывались за пределами зрения смотрящего, и только их закругление давало понять, что это не стена, а именно полусфера.
– Огромный, как Фудзияма, – первым подобрал сравнение Лютер. – Охренеть. Где это? Ничего подобного не читал.
– Да хватит уже изображать умственную отсталость, – почти устало сказала Норт. Многозначительное скорбное завывание органа придало ее словам особую весомость. – Имбецилу уже понятно. Вон, смотрите, Кон...
Коннор и сам уже нажал на замедление. В который раз замерла проекция, в который раз все подались к ней так близко, что едва не перекрыли луч самого проектора.
Гигантский бок на краю поля зрения был не очень хорошо различим, мешали какие-то висящие петли, сквозь которые отступал андроид, но в обратной записи он шел вперед, петель становилось все меньше, и наконец из кипящей растительной пены окончательно выступила надпись. Тоже огромная – частично поглощенная бушующим черно-розовым океаном у подножия купола, частично и вовсе невидная. Но все же отлично считываемая. Мозгу было достаточно имеющегося, чтобы прочитать.
"...рс. Базовый купол № 3".
– "Рэйн Форс"? – противным голосом сказал Гэвин. – "Бразилиум Наварс", сороковая параллель?
– Номер три, – зачарованно произнес Маркус. – Не один, не два даже...
Гэвин резко встал. Перекрестный огонь взглядов сошелся на нем в единую точку. Подрывник открыл рот, сморщился, закатил глаза, замотал головой – закрыл рот и так же резко сел. Орган сопроводил эту пантомиму укоризненным вибрато.
Вместо него вскочил Маркус.
– Друзья! – придушенно изрек он. – Братья и сестры!
– И прочие прихожане, – остекленев взором, продолжил Ральф.
– И проч... тьфу! Люди и андроиды, хотел я сказать! Сегодня, первого ноября две тысячи тридцать восьмого года, мы сделали великое открытие!
– Узрели эффект Бога, – с такими же стеклянными глазами дополнил Ральф.
Норт замахнулась на него смартфоном, но Ральф даже не шевельнулся.
– На Марсе есть жизнь! – патетическим шепотом возвестил Маркус. – И эта жизнь пишет на английском!
Орган грянул мощью инструмента, жившего на свете уже три века и собирающегося пережить всех здесь присутствующих. Маркус несколько секунд экстатически смотрел в потолок, а потом сел.
– Ну охренеть теперь, – насупился Гэвин. – А баллы в личное дело за это начислят?
– Чушь какая, – растерянно сказал Лютер. – Вы же помните, двадцать первый год, посадка "Персеверанс", первые снимки... Это было всего семнадцать лет назад, я даже помню, тогда еще фейки тупые ходили по интернету, типа, звуки эти ветра и прочего там... Помните? Мы тогда смотрели на это небо, оно чужое такое было, и все думали, когда же люди туда полетят... И он там болтался, болтался, а потом...
– А потом его разбомбили, – наконец открыл рот Коннор. – В целях терраформирования. Этот скандал я тоже помню, "зеленые" на "Спейс-икс" чуть ли штурмом не пошли.
– Ну да, – кивнул Лютер и замолчал.
Остальные тоже молчали. Печальная история Марса, из которого выжали все что можно и напоследок шарахнули несколькими сотнями ядерных зарядов, всегда считалась столпом гуманистического покаяния. И к тому же вечным напоминанием живым, что так срать в природу нельзя. Астрофизики потом подсуетились и объясняли что-то насчет орбитального сдвига. Вроде, если бы взрывы оказались чуть сильнее или чуть более кучными, то красный шарик слетел бы нахер со своей орбиты, а за ним поскакали бы и все остальные.
Впрочем, вечный Маск вышел из воды сухим. Даже думать было противно, каких денег ему это стоило.
Какое-то время автономные зонды еще засылались на первый в истории инопланетный ядерный полигон, а потом все это потухло, и миллиарды гения были перенаправлены в другое инвестиционное русло. Венера периодически мелькала в новостях как планета для заселения, однако никто уже не верил в такие прожекты, и работа шла без особого внимания к ней в прессе. Но она шла, и все это знали. Марс был забыт и стыдливо похоронен под листами прошлогодних "Дейли Ньюс".
– Я главное чего не пойму, – медленно сказала Норт, – это там уже было? Или было другое, и оно там мутировало от страшной радиации, тормозящей живчиков?
Гэвин не замедлил надуться.
– Или это вообще занесенное? – продолжила мысль Норт под грандиозные раскаты. – И мы с вами наблюдаем за самым, мать его, масштабным экспериментом в истории человечества?
– Скала? – наконец обратился к андроиду Коннор. – Чего молчишь, великий стратегический ум? Может, у тебя есть мнение на этот счет, а?
– Слишком много данных для составления единого вывода, – буркнул андроид. – Необходимо обдумывание.
– Во-от, – прошипел Гэвин. – А говорят: нейросети, нейросети, вычислительные мощности... тьфу.
– Не всякий разум может смириться с базой на Марсе, – заметил Коннор.
И сам удивился, как эти слова легко соскользнули с языка. Только что чуть ли не целый мир перевернулся с ног на голову, но... Но он был так далеко, что в обычной жизни обычного рядового ничего не изменилось.
– Интересно, а форпост там есть? – мечтательно протянул Маркус. – Вот бы... эх!
Органные рулады сошли на нет. Зал взорвался аплодисментами, и девятый отряд предусмотрительно вступил в общую канонаду. Норт хлестала ладонью об ладонь с такой яростью, точно у нее к органу и Марсу было что-то личное. Наконец шквал утих, конферансье объявил следующую композицию – творчество по мотивам Листа, – и рокочущий голос ставленника Ватикана вновь наполнил высокие своды.
– Форпост, как же, – тут же стартанул с места Гэвин. – Прямо в куполе номер два! Бдит, как бы марсианские крысы не съели экспериментальные ростки марсианской кукурузы!
– Ты че такой токсичный, как старый химзавод? – наконец быканул в ответ Маркус. – Тебе один палец сломать или два?
– А че вы тут слюни распустили! – яростно зашептал Гэвин. – Вам это что даст? То же, что и мне – хрен! Может, в прессу побежим с докладом? Коннор, ты уже готов вложить этот чудесный обломок мозга в дрожащие руки репортеров?
Коннор настолько впечатлился, что аж полностью выключил проекцию и попытался засунуть модуль "Троянца" вместе с проектором в карман. Куда тот, разумеется, не влез.
– О чем я и говорю, – заключил Гэвин. – Даже если мы с вами и нюхнули великой тайны человечества, то толку от этого не будет никакого. Одно расстройство!
Он стукнул кулаком по колену, затянутому в выбеленную джинсу.
– Именно, – медленно произнесла Норт. – Это самое обидное.
Коннор и сам это чувствовал, но очень старался загнать поглубже. Однако теперь, глядя на лица товарищей в полумраке церкви, он понял, насколько одинаково сильно им всем досадно. Невероятный чужой мир, космическая программа, карьерная лестница, уходящая в головокружительную высоту – и до всего этого было не дотянуться. Никакому обычному отряду. Особенно – никакому отряду, специализирующемуся на ловле взбесившихся андроидов. Тем более – если он состоит из людей, в чьем прошлом было множество заданий, несовместимых с благородным обликом служащего военно-космических сил.
Ральф, по-прежнему глядя куда-то в потолок, прикусил костяшки пальцев и досадливо замычал. Норт в раздражении перекладывала смарт снова и снова, периодически ширкая захватанным экраном по платью. Самые обычные люди...
– Скала? – вкрадчиво произнес Коннор. – А как ты смотришь на перспективу собственного карьерного роста?
– Я на нее не смотрю, – изрек андроид. – Мне чужды эти обезьяньи игры в иерархию.
– Пластиковый сноб! – припечатал Маркус.
– Ведро!
– На кой хер ты вообще в нашем отряде оказался! – явно в сердцах ляпнул Лютер.
– Кому не нравится мое общество, тот может попросить о переводе, – тут же загундел Скала в треть мощности динамиков. – Форму рапорта можно получить в стандартном приложении...
– Тихо! – страшным шепотом приказала Норт.
Заткнулись все в тесном кругу. Норт кивнула Коннору. Похоже, она уловила его мысль. Как розовенькие видения, мелькнуло непрошеное сравнение.
– Ты же делаешь то, чего нам хочется, – тем же тоном Сатаны-искусителя продолжил Коннор. – А ты можешь как-то... продвинуть нас в направлении космической программы освоения Марса?
Громкие слова были сказаны, точнее, конспиративно вышептаны. Коннор впился в Скалу взглядом, чувствуя хребтом, что остальные тоже смотрят на него с безумной надеждой.
– Это чрезвычайно сложно, – скрипнул андроид. – Одно лишь построение прогнозной модели займет продолжительное время. Я не могу гарантировать, что...
Динамики внезапно квакнули, а по визору стрельнули несколько голубых линий. Орган трепетал лирическими нотками.
– Что смогу исполнить это желание, – почти смущенно закончил Скала.
– Ура! – шепотом завопил Маркус и, как сидящий ближе всех к Скале, накинулся на него с объятиями. – Хотя бы попробуй! Я мечтаю увидеть эти колористические шедевры живьем!
– Никаких гарантий! – отчеканил андроид, чопорно продолжая сидеть по стойке смирно.
С другой стороны на него напала Норт, несколькими секундами позже присоединился Лютер, и под стоны органа стратегического андроида SQ800 начали трепать, как стая щенков любимую игрушку. Даже Гэвин дружелюбно попинал Скалу в голень.
Коннор снова достал модуль и уставился на него почти с блаженством. Да, шансы были нулевые. Да, они требовали от андроида в очередной раз нарушить правила. Но просто взять и даже не попытаться – это было невыносимо.
– Такими темпами лет через тридцать там будет сад Эдема, – все еще слегка зачарованно проговорил Ральф. – Представляете, при нашей жизни!
– И, может быть, мы как почетные старые пердуны-генералы получим билетики! – развеселился Гэвин. – Интересно, а взять с собой краба-сиделку мне дадут?
Лютер перестал мять Скале его железные бока.
– А вот я считаю, что там будет передовой научный полигон, – выдвинул он собственную теорию. – Представляете, какие просторы открываются? Это же низкая гравитация! Жить при ней сложно...
– С остеопорозом – легко, – перебил Гэвин.
– А вот производства запускать – запросто, – невозмутимо продолжил свою линию Лютер. – Строительство, изготовление сплавов и конструкций, в конце концов аграрное хозяйство! Да это... это настолько выгодно, что даже транспортные запросы перекроет!
Он чуть повысил голос, и на него тут же испуганно зашикали. Лютер выразительно втянул голову в плечи.
– Это не просто Эдем, а Эдем производственный! – шепотом подытожил он. – Экономическая Мекка!
– Лишь бы без радикальных исламистов, – озаботился своим Ральф. – Интересно, насколько Марс ближе к Богу?
Норт тоже оторвалась от Скалы и выпрямилась. Откашлялась, удачно попав в особо мощный аккорд. Нахмурилась и обвела всех пронзительным взглядом.
– Вот что, – негромко, но внушительно сказала она. – Слово "Марс" чтобы никто больше не употреблял. Мы тут с вами что-то сильно расшумелись, а ведь у нас тут краденые данные, государственная тайна и совершивший преступление андроид. Отныне всем приказываю держать язык за зубами и даже в мыслях заменять слово на букву "М" на слово... Допустим, купол. Все ясно?
– Да, мэм! – хоровым шипением откликнулись "девятки".
– А теперь начинай кино, Кон, – не менее сурово приказала рядовая Элмерз. – Крути его обратно, хочу знать, что и как там у них было в этом куполе устроено!. Глава 41. Пятнадцать минут на бис
17 сентября 2021 г., 17:59
Примечания:
Во всю мощь включается МарКон (но не завод).
И включается иллюстрация: https://twitter.com/ptitza_ga/status/1442147617555636230 ^_^
afitower.com
Кино получилось затяжным – как раз на оставшиеся семьдесят пять минут великолепного концерта. Их хватило, чтобы понять – Обрубок был невыносимо скучным и дотошным техническим андроидом. А еще у него было шесть ног. На этом моменте Гэвин затребовал остановить видео и долго всматривался в изображение, попавшее в оптику Обрубка. Неизвестно, почему верхняя часть оставалась более-менее человеческой, хотя теперь стало понятно, почему андроид был так изуродован: часть этих уродств надизайнили изначально. Лютер скептически заметил, что с таким дизайном и правда можно свихнуться: если клеить имитацию человеческого поведения к гусеничной механике передвижений.
Эта теория удостоилась отдельных пяти минут обсуждения, но потом интерес к новым мирам пересилил, и Коннор снова запустил ленту. День за днем жизнь Обрубка проходила по одном и тому же сценарию: выползать из какого-то технического гаража и заниматься расчисткой местности от растительности.
Ближе к окончанию концерта, когда разноцветные джунгли и самая обычная земная техника, хоть и явно модифицированная под слабое тяготение, уже успели приесться, его путь начал пересекаться с подобными же страдальцами – временами почти лишенными человеческих черт.
– Теперь предельно ясно, – возбужденно шипел Маркус, наблюдая, как два крабопаука медленно расходились в подобии танца для идиотов, – теперь кристально ясно, зачем все эти полчища уродов на полигоне! Вот я бы на их месте отправил туда красивых успешных и одухотворенных моделей. Чтобы они там... ну, подбородками вперед... флаг Америки в руках...
На этом Маркус захлебнулся и не смог продолжить оду искусству покорения иных планет.
– Почему они не заходят в купол, – так же настойчиво шипела Норт. – Ну ты посмотри, мы уже месяц перемотали, а толку никакого. Неудивительно, что он свихнулся, от такого однообразия все шестеренки замкнет!
Скала шевельнулся, и на него немедленно зашикали, предупреждая реплики о наличии шестеренок в андроидских мозгах.
– Смотри, Гэвин, твой крабопаук-сиделка тоже может свихнуться, – заметил Ральф. – Если ему каждый день придется подтирать обоссанный тобой ободок. Не ровён час кончишь жизнь головой в унитазе... ыфх!
Гэвин дотянулся и пнул его носком ботинка в голень. Ральф опять закусил костяшки, чтобы не нарушить атмосферу праздника. На органе как раз исполнялось что-то невероятно бодрое, должное вызвать в душах прихожан необыкновенный подъем.
– Вот бы раздобыть еще парочку таких чипов, уже из других голов, – тоже мечтал о своем Лютер. – С джунглями уже все ясно, а что насчет других мест? Каньоны, горы, долины, реки... Чтоб мне пусто было.
– Да ну, сомневаюсь, что там есть открытые реки, – затянул Коннор, неожиданно сам для себя переняв эстафету скепсиса у Гэвина. – Зато, если вы помните, одна интересная экспедиция летит в интересное место, где очень много воды...
– Это уже за гранью моего воображения, – мотнул головой Маркус. – Доставка океана ведрами с одного конца солн... кх... с одного конца города на другой, если вы меня понимаете.
Его не понимали несколько секунд, а потом все-таки дошло, что Маркус имел в виду солнечную систему, но из разумных опасений быстренько заменил слово.
– А вот это кстати что? – Норт ткнула в уголок проекции, где постоянно светился значок: хаотически расположенные точки.
Коннор несколько мгновений всматривался в них, но никакая светлая идея насчет их предназначения в голову не приходила.
– Иридиум, – вымолвил Скала.
Рисунок мгновенно сложился. Точки образовывали рисунок ковша Медведицы.
– Что? – сипло переспросил Коннор. – Он пользуется Иридиумом?
Ральф опять застонал сквозь костяшки, закатывая глаза. Маркус повторил за ним.
– Межпланетная сеть связи, – глухо, с восторгом выдохнул Лютер. – Скала, ты подключался к космическому интернету! Если выпадет еще шанс...
– Поосторожней с фантазиями! – шикнула Норт.
– Обязательно попроси у них фоточек, – закончил Лютер.
Скала повернул к нему голову. Зелено-голубая линия чуть заметно подрагивала на глянцевом черном пластике.
– Кто сказал, что я от нее отключился?
В нефе повисла жутковатая тишина. Орган тоже замолк, переводя дух, а мгновение спустя опять разразились аплодисменты.
– Насчет фоток я пошутил, – опомнился Лютер. – Никакой связи с ними от твоего или нашего имени!
– Не вздумай подставить нас! – почти синхронно выпалила Норт.
Шум аплодисментов не стихал и даже становился сильнее, так что на всякий случай все присутствующие за колонной присоединились. Норт опять хлестала с невероятной яростью, Лютер даже зачем-то начал топать ногами, а Ральф уже сунул два пальца в рот, но Гэвин вовремя толкнул его, не дав засвистеть. Снайпер опомнился, перекрестился и присоединился к овациям. Скала остался сидеть, руки его расслаблено лежали на коленях. Видимо, аплодировать он был готов только планам по диверсификации в Арктике.
– Надеюсь, ты там не висишь с ними на связи? – почти в полный голос поинтересовался Коннор, разбирая свое устройство и записывая для Норт нужный кусок на флэшку. – Это ж наверное столько трафика жрет!
– Я в курсе, что такая передача стоит недешево, – уклончиво ответил Скала.
Коннор печально вздохнул. На визоре Скалы прыгнула красная раздраженная линия. Словно бы говорила: не дергайтесь, протеиновые мешки, я знаю, что такое соблюдать сверхсекретность, стратегический я инструмент или кто.
Но простое человеческое чувство жопы не было готово так легко положиться на ходячий компьютер.
Пластинку чипа Коннор честно вернул хозяину, все модули распихал по карманам, а когда Норт закончила аплодировать – вручил ей флэшку с извлеченным куском.
Конферансье произносил благодарности, поименно называл всех участников фреска-шоу и наконец объявил, что сейчас будет небольшая автограф-сессия, после которой для желающих будет повторена самая первая композиция.
– Я бы, конечно, автограф взял, – живо заинтересовался Ральф. – Ждите меня и не вздумайте сбежать раньше времени!
– Всем автографы, – немедленно воодушевился Лютер. – Отличное свидетельство похода в церковь, давайте еще и сержанту возьмем. Кстати, недавно первый автограф лидера группы "Раммштайн" был продан на благотворительном аукционе за четыре миллиона долларов. Все деньги направлены в фонд борьбы с детскими болезнями в Африке.
– Там еще осталось кому болеть? – удивился Гэвин. – Я всегда думал, что там теперь такое пекло, что оттуда уже все мигрировали.
– Всегда находятся консерваторы, – изрекла житейскую мудрость Норт. – Вперед! А потом мы идем в сексшоп.
– Кхм? – первым среагировал Гэвин.
– Медицинская смазка – говно, – сурово прояснила рядовой Элмерз. – Пора взять нормальную. Скала, подъем! О чем задумался?
– Просчитывает, можно ли нагрешить в церкви, – заухмылялся Гэвин, косясь на Ральфа. – Опорочить своим силиконовым молотом Тора эту торжественную атмосферу.
Ральф зарычал и ткнул Гэвина кулаком. Тот парировал удар, и между ними завязалась крохотная потасовка. В ходе нее подрывник гнусным образом пытался облапать противника и даже весьма преуспевал.
– Кон, ты идешь? – окликнула Норт.
Коннор понял, что застыл, слегка приоткрыв рот. Возможно даже, остекленев глазами. Никогда не пасовавшее воображение подкинуло великолепную в своей порочной возмутительности сцену. Коннор ощутил, как буквально вспыхивает спичкой, и всем это очень заметно. Но он просто физически не мог отделаться от мысли, пронзившей горячую от невероятных открытий голову. Он схватился за куртку и бросил ее себе на колени.
afitower.com
– Ты прилип что ли? – энергично уточнила Норт и даже ухватила его за воротник.
Коннор в ответ схватил ее за запястье.
– Я просто подумал, – медленно сказал он, – в смысле, мне надо кое о чем подумать. Так что вы идите, меня можете даже не ждать. Я потом догоню по навигатору.
У него вспотела ладонь. Оставалось надеяться, что Норт это ни о чем не скажет. Гэвин боролся с Ральфом, пытаясь лизнуть того в щеку, снайпер негодовал яростным шепотом, Маркус снимал и подбадривал то одну, то другую сторону, а Лютер громко укоризненно вздыхал.
– Ну думай, – разрешила Норт. – То-то я смотрю, у тебя аж ладошки вспотели от умственных усилий.
– Отвод лишнего тепла, – не моргнув глазом соврал Коннор. – Скала подтвердит, некоторые виды отводят излишнее только определенными частями тела.
– Болтливым языком, например, – охотно согласился андроид.
Коннор заворчал. Норт отпустила его воротник и командирским движением пригладила уголки.
– Давай, размышляй. Если чего наанализируешь полезного для вступления в сорок пятое крыло – свисти.
Коннор хмыкнул. Сорок пятое космическое крыло базировалось во Флориде и славилось охренительным количеством героев страны на квадратную единицу синей униформы.
Скала первым проследовал на выход с балкона. Норт ястребом порхнула следом, а за ней потянулись и остальные. Чрезвычайно занятые собой и перспективой автографов, Коннора они даже не стали дергать.
Выждав несколько стратегических минут, Коннор выдохнул. Оттянул ворот футболки и почувствовал, как испарина на спине собирается в капельки, вкрадчиво сползающие вдоль позвоночника. В церкви было дохрена народу, люди шумели и общались с маэстро, в высоких стрельчатых окнах под куполом игриво прыгало по витражам осеннее солнце. Возвышенность и духовность переполняли величественное здание.
И в этом благолепии Коннор твердо намеревался подрочить.
Абсолютно безумная идея, наполняющая вменяемых людей ужасом, тоже наполняла его страхом, но он был таким острым и сладким, что в горле само собой начинало всклокатывать, будто он уже сдерживается, чтобы не застонать. Он посчитал, что вероятность спалиться достаточно невелика: хорошая акустика позволяла услышать любые шаги на подходе. Камеры они выискивали всем отрядом, прежде чем начать просматривать записи с Обрубка, и ничего не нашли. В самом крайнем случае он бы успел прикрыться курткой, сделать вид, что задремал, и как-то выкрутиться. А самое главное, что за это, в отличие от разглашения военной тайны, не грозило отправиться в тюрьму. В крайнем случае наорет сержант, выдаст штрафных работ, но точно не больше.
Нетерпение прижигало пятки, и Коннор уже потянулся к ширинке, когда акустика сработала – он услышал шаги. Резко отдернув руку, Коннор почти привстал. Дрожь опасения сделалась крупной, как в гриппозном припадке.
Из-за колонны вывернул Маркус.
– А ты еще не все? – приятно удивился он.
– Еще даже не начинал, – выдавил Коннор с максимальным дружелюбием, на которое был способен.
Маркус огляделся, с каждой секундой все больше становясь похожим на свинью, подложенную жестокой фортуной.
– А что же ты не на автограф-сессии? – все так же дружелюбно осведомился Коннор, стараясь всеми невербальными сигналами передать: свали отсюда.
– Забыл карандаш, – точно так же радостно сообщил Маркус. – Думаю, дай-ка вернусь, Коннор на месте, и при нем точно никто не украдет мой драгоценный карандашик.
Коннор показательно огляделся, ища проклятый карандаш. Само собой, по закону подлости его нигде не было.
– Надо все проверить, – бодро сказал Маркус, поддернул штанины и рухнул на четвереньки. – Мог закатиться в самое неожиданное место!
Иллюстрируя свои слова, он нырнул под скамью прямо между ног Коннора. На свободе осталась только круто вылепленная задница, обтянутая джинсой. Коннор почти против воли уставился на нее. Гэвин не зря столько изощрялся по поводу этих форм. Жирной назвать эту часть тела можно было только из упертого троллинга.
– Какой ужас, нигде нет карандаша, – озабоченно сказал Маркус из-под его скамейки. – А там?
Жопа слегка крутанулась, когда ее хозяин попробовал пролезть куда-то еще дальше и глубже.
И, глядя на это обшаривание, Коннор наконец опомнился.
– Маркус, ты охренел? – почти раздраженно спросил он. – Какой нахер карандаш?!
Секунду под лавкой царила тишина, а потом раздался смешок.
– Кстати, о чем именно так сильно аналитически нужно размышлять в церкви? – поинтересовался снайпер.
– Не твое дело, – буркнул Коннор, тщательно следя за дыханием, чтобы не позволить себе покраснеть.
– М-м...
Маркус попятился и явился на свет. Сел на корточки и чуть склонил голову, явно копируя манеру Скалы.
– И на какие же такие мысли наводит органная музыка, что у тебя встал?
Коннор втянул воздух сквозь зубы. Он даже не успел убрать куртку, так какого хрена...
– Ты о чем?
Ухмыляясь, Маркус постучал себя по брови над голубым глазом.
– Я, знаешь ли, очень люблю смотреть и вообще по жизни наблюдательный. Так что, о каких вещах ты задумался?
– Ма-аркус, – сдаваясь, застонал Коннор. – Ну что тебе со всеми не ушлось? Дай подрочить в тишине и покое!
– Не так уж тут и тихо, – скептически заметил снайпер.
Внизу в это время как раз взорвались аплодисментами, видимо, маэстро сказал что-то приятное публике.
– Мне нормально!
– Ну так и дрочи, я ж не запрещаю, – щедро разрешил Маркус. – И даже не снимаю ролик.
– Ты... ты загораживаешь вид на фрески!
– Я могу пригнуться, – лыбясь во всю физиономию, предложил Маркус. – И потом, я еще не говорил, что люблю смотреть?
Коннор схватился за лицо, а второй рукой замахал на настырного борца за справедливость и вуайеризм.
– А может, тебе надо помочь? – чуть прищурился Маркус. – Ну там... протянуть руку помощи. Или-и...
Он сделал несколько характерных движений языком за щекой. Коннор проанализировал собственное состояние и понял, что это неожиданное предложение дает плюс сто двадцать баллов к привлекательности идеи. Зрение на секунду опять поплыло, "стекленея", и он с усилием сглотнул. А потом позволил себе зайти воображением еще чуть дальше.
– Маркус, – почти себя не контролируя, он выговорил это хрипло и врастяжку, – а у тебя гондоны есть?
Маркус немедленно расплылся в ухмылке, которая сделала бы честь даже Гэвину. Бахнулся на колени, залез в карман, пошарил там и торжественно извлек на свет драгоценную упаковку.
– Военный член-корреспондент всегда готов! – вполголоса продекламировал он.
Внизу все еще раздавали автографы, а невидимый конферансье уже приятным голосом рокотал, что еще через несколько минут маэстро сыграет повтор первой композиции.
Коннор огляделся и облизал губы. Маркус подвигал пальцами, заставляя упаковку нахально играть изумрудными бликами. Она притягивала взгляд, обещая рискованное секс-приключение. В голове замельтешили лихорадочные образы: сверкающий шпиль церкви, поблескивающая от пота кожа, стройные ряды твердых труб органа, вздыбленный член, хор певцов, округляющих губы, и оскаленный от удовольствия рот...
– Тебе дать или тебя взять? – вырвал его из размышлений Маркус.
В его усмешке и прищуренных глазах легко можно было разглядеть возбуждение. Уголки губ подрагивали, зрачки расплылись, а "прицельный" глаз сделался еще ярче. В голове опять крутанулся калейдоскоп, на этот раз состоящий из каких-то гравюр, картинок из интернета, почти забытых кадров из фильмов – там были бесконечные грешники, распятые и растерзанные, беззвучно кричащие и как-то слабо отличающиеся в этом от грешников в оргиях.
afitower.com
– Взять, – определился Коннор. Слегка поперхнулся и кивнул. – Если уж ты решил мне помешать, то бери на себя ответственность.
– Каюсь и принимаю, – возвел глаза к сводам Маркус.
Сунул упаковку в зубы, смиренно сложил ладони лодочкой и захлопал длинными ресницами. Внизу расходились. Коннор заторопился. Отбросил куртку, начал стаскивать футболку и едва потянул за край вверх, как Маркус тут же перестал корчить святошу, подался вперед и схватился за его ремень. Пряжка сердито зазвякала, и когда Коннор стащил с себя футболку, едва не оцарапав нос потянувшимися следом за тканью жетонами, Маркус уже расстегнул его штаны и уткнулся носом в ширинку. Мощно вдохнул, и прежде чем Коннор успел хотя бы мысленно назвать его извращенцем – так же мощно выдохнул.
Поток тепла обдал напряженный член сквозь тонкую синтетику. Коннор рефлекторно прикусил костяшку, задавливая стон. Маркус сунул руки ему под задницу, заставляя приподниматься, и Коннору пришлось упереться лопатками в спинку скамьи. Та была до ужаса холодной и жесткой, и когда Маркус стянул с него штаны до самых колен – жопа Коннора познакомилась с таким же твердым и холодным сиденьем.
– Маркус, мне жестко, – почти жалобно зашипел он. – Эти скамьи сделаны для пыток!
– Скорее, чтоб никто не уснул, – хихикнул Маркус, выплюнув упаковку себе в ладонь. – Ну тогда... как насчет прокатиться верхом?
Прежде чем заорать "да!", Коннор посмотрел на пол. Тот выглядел еще жестче и холоднее, поскольку был каменным. Истертый подошвами прихожан гранит с ледяным возмущением отвергал всякую возможность на нем потрахаться.
– Жестко будет, – неохотно выговорил он. – Тебе.
– А я видел там какие-то типа поджопники... Глянь за спинкой? – попросил Маркус.
Коннор извернулся, вновь наваливаясь голым телом на скамью, и действительно разглядел пару плоских подушечек, небрежно сдвинутых в сторону. Он потянулся за ними, морщась от врезающегося под ребра края, и Маркус дернул его трусы. Легкая ткань скользнула по бедрам, и когда Коннор только-только дотянулся до подушечки, горячие губы обхватили его головку.
– М-ма-а... а...
Пальцы сами собой сжались, комкая подушечку. Мышцы напряглись, ягодицы почти окаменели. Маркус очень медленно опустился еще ниже, вбирая член в рот, у Коннора задрожали колени, и он понял, что если это продлится еще хотя бы десять секунд, он кончит. И секс на полу церкви так и не состоится, о чем подсознание наверняка будет въедливо напоминать не один десяток раз.
Коннор отпустил подушечку, дрожа всем телом, дотянулся до второй, умудрился сгрести в кулак обе – и развернулся, жмурясь от одинаково сильных ощущений. Ребра хрустели по лавке, а член только что не пульсировал от дикого возбуждения. Маркус как раз приоткрыл рот, и Коннор резко опустил бедра. Голый зад чувствительно ударился о лавку.
– Не надо! – надрывным шепотом сказал Коннор. – Я не выдержу! Возьми эти гребаные подушки и н-не... нгх... Маркус!
Явно пропустив просьбу мимо ушей, Маркус наклонился за ним и снова умудрился поймать губами напряженный ствол. Коннор схватил его за голову обеими руками, сдавил виски и потянул, презрев возможность быть укушенным. Маркус с глухим возгласом снялся с его члена, и Коннор испуганно застыл – так неожиданно громко это прозвучало.
Автограф-сессия завершилась окончательно. Раздался звучный перестук шагов – маэстро возвращался к органу. Зрители почтительно молчали, лишь едва уловимое шуршание выдавало их присутствие. Балкон по-прежнему пустовал – на счастье затаившихся нарушителей порядка, концерт собрал не слишком много оголтелых фанатов.
Маркус высунул язык, пошевелил кончиком, пытаясь дотянуться до ускользнувшего хера, и со смиренным вздохом закрыл рот. Коннор разжал руки. Маркус подобрал трофейные подушечки, огляделся и небрежно кинул их прямо в проходе. Коннор наклонился расстегнуть один ботинок, Маркус потянулся ко второму, они едва не столкнулись лбами и сосредоточенно засопели, справляясь с важной задачей. Достигли цели оба одновременно. Коннор поставил ноги в носках на пол и тут же поморщился.
– Штаны сними, ботинки надень, – шепотом скомандовал Маркус. – Давай сюда...
В четыре руки они расправились с одеждой Коннора в считанные секунды. Коннор впихнулся обратно в ботинки, а Маркус собрал весь его гардероб и отправил следом за подушками. Коннор неожиданно порадовался, что наступила осень – хотя бы было что с себя снять. Летом они бы так просто не набрали себе подстилок. Между тем Маркус потянулся к собственной ширинке, и Коннор резко стартанул прямо со скамьи.
– Стой! Дай я!
Маркус радостно прижмурился и закивал. Коннор толкнул его в грудь, Маркус завертелся на месте, забарахтался и наконец-то опрокинулся на спину. Коннор перекинул через него ногу. Одно колено встало на ткань, второе оказалось на голом полу.
Орган дал первую разминочную ноту.
Мужественно игнорируя холод, Коннор взялся расстегивать чужую ширинку. Болтающиеся на шее жетоны вкрадчиво позвякивали. Ремень, молния, трусы... Он в буквальном смысле вытащил напряженный член наружу, подцепил яйца и тоже выпростал их из ткани. На секунду застыл, любуясь картиной: полностью одетый Маркус с бесстыже вставшим оголенным стволом выглядел так, что задница сама собой стискивалась от предвкушения. Сдвинувшись к его пяткам и опять наплевав на неудобство в коленях, Коннор нагнулся и под очередное звяканье жетонов облизал налившуюся головку. Его собственный член нетерпеливо раскачивался в такт движениям ягодичных мышц. Коннор лизнул головку еще раз и беззвучно поцеловал. Маркус громко вздохнул. Коннор с энтузиазмом вытянул шею, открывая рот, и легонько прикоснулся зубами к глянцево поблескивающей кожице.
– Кх-хо-о...
Орган солидно затрубил, и голос Маркуса растворился в нем. Переминаясь с колена на колено, Коннор сомкнул губы и уже собирался как следует отсосать. Но тут его схватили за волосы. Он вскинул взгляд, не выпуская добычу изо рта. Маркус приподнялся, мышцы у него на шее натянулись, в лице было что-то почти болезненное.
– Если ты заставишь меня кончить, – тщательно проартикулировал он, – то будешь догоняться сам руками. Я не мистер двустволка.
Коннор с сожалением закатил глаза и открыл рот. Почувствовал, как тонкая ниточка слюны тянется от его губы к твердому подрагивающему стволу. И до сих пор удерживаемое под контролем желание немедленно сесть на этот ствол мгновенно превратилось в невероятно острую потребность.
Коннор мотнул головой, сбрасывая руку Маркуса, раздул ноздри и подхватил упаковку, скромно лежащую у левого локтя снайпера. Рванул краешек, промахнулся, от упаковки оторвался только кусочек, и тогда Коннор впился в нее зубами. Они с Маркусом словно сцепились взглядами, и под прицелами голубого и зеленого лазеров Коннор терзал упаковку, как озверевший. Наконец он справился. Почти дрожащими руками достал тонюсенькую скатку и, кусая губу от нетерпения, принялся раскатывать ее по члену Маркуса. Не хватало еще, чтобы резинка порвалась. Так-то их прочности могли позавидовать армейские штаны, но...
Презерватив раскатался успешно. Коннор щедро налил себе в ладонь смазки, в два движения вздрочнул Маркусу, невольно попадая в ритм органа, а остатками мазнул себя между ягодиц, задев пальцами уже припухший от возбуждения анус. Сдвинулся вперед, с облегчением перемещаясь на одежду, и на несколько секунд замешкался, пристраиваясь. В голове никак не складывалось, как именно нужно сесть, чтобы умудриться попасть себе в задницу чужим ***м.
afitower.com
Маркус схватил его за бедра, придерживая, и Коннор с облегчением вздохнул. Простое прикосновение разорвало начавшую было накручиваться спираль неуверенности, он понял, что куда – и потянулся себе за спину. Нащупал невероятно горячий член, не отказал себе в удовольствии поводить им меж ягодиц, даже потерся о него промежностью – и наконец направил в собственный анус.
– О-о...
Маркус застонал, прикрывая глаза. Коннор сам выдохнул на грани стона. Они не занимались никакими предварительными играми, и даже со смазкой твердый хер входил с некоторым напряжением. Коннор резко вдохнул, чуть опускаясь – и по самые кончики ушей прочувствовал, как в него погружается вся головка. Пальцы Маркуса на бедрах сжались. Коннор даже не оборачиваясь уловил, как Маркус подгибает ноги, упираясь пятками в пол. Еще одно движение – и член погрузился глубже. Коннор тоже чуть расслабил мышцы, давая себе опуститься под собственным весом. И наконец, наконец, когда орган взял особенно пронзительную ноту, отозвавшуюся под высокими сводами, Коннор оказался сидящим на Маркусе верхом, прижимаясь раздвинутыми ягодицами к напряженным бедрам.
– Про-дол-жай, – выстонал Маркус, на каждом слоге сжимая пальцы снова и снова. – Н-ну!
Коннор хотел ответить что-нибудь остроумное, но ощущение растянутой переполненной задницы не давало сосредоточиться. А еще ему дико хотелось как можно скорее ощутить восхитительное давление на простату. Ему честно нравилось, когда хер движется во все больше раскрывающемся отверстии, но все-таки гораздо слаще было, когда эти движения сопровождались вознаграждением в виде стимуляции самого чувствительного места. Даже его стоявший член сейчас жаждал не дрочки, а именно этого простреливающего изнутри от самого корня ощущения. Коннор утвердил ладони на нижних ребрах Маркуса, осторожно напряг мышцы и медленно приподнялся. Жетоны качнулись. Наружу член шел так же небыстро, как и внутрь. Коннор не добрался даже до половины – и сел обратно.
– А-ах... ты... как? – явно через силу спросил Маркус. – Может... тебе...
Он выразительно отлепил одну руку от чужого бедра, но Коннор яростно замотал головой. Орган взял крохотную передышку, и поэтому вместо слов он перехватил эту руку и вернул на место. Орган поощрительно вздохнул, вновь набираясь сил.
– Я... сам... – выдохнул Коннор. – Без рук хочу...
На мгновение у Маркуса широко распахнулись глаза, а потом Коннор снова начал подниматься, и Маркус тут же прижмурился, знакомо кривясь от сдерживаемого удовольствия. Ноги за спиной у Коннора снова дернулись, Маркус точно пытался приподняться следом за ним, не желая выскальзывать из горячего вместилища. Коннор ухмыльнулся, чуть не пуская пар из ноздрей. И резко опустился. Жетоны звякнули, ягодицы столкнулись с чужими бедрами, яйца тоже шлепнулись о горячую кожу, и член Коннора яростно качнулся в прохладном воздухе.
Волшебного прикосновения не случилось, но Коннор не собирался отступать. Просто нужно было... приноровиться...
Анализ динамики, расчеты угла и интенсивности движений – все это посыпалось почти сразу же. Стоило только десять-пятнадцать раз поднять и опуститься – и наконец-то удалось получить желаемое. Орган взвыл, и Коннор взвыл следом за ним, выворачивая голову, чтобы хотя бы не вопить под самые своды.
Дорвавшись до долгожданного пронзительного удовольствия, он потерял способность что-либо контролировать.
Бедра сами собой двигались, носы ботинок то и дело проскальзывали по полу, и он рывком ставил их на место, едва не соскакивая с пронзающего его хера. Маркус сипло загнанно дышал, чуть ли не кашляя, когда Коннор почти выбивал из него дыхание: то слишком надавливая руками, то слишком резко опускаясь. Жетоны безумно мотались перед ним, аккомпанируя каждому толчку. Несмотря на прохладный воздух, по спине Коннора стремительно стекала капля за каплей. Волосы промокли, испарина со лба застревала в бровях, и когда он резко вскидывал голову, наслаждаясь очередным попаданием в цель, крохотные капельки взлетали, словно слезы. Орган тоже безумствовал, словно хренов маэстро знал, для кого стараться.
– А... ах... бля... а... Кон...
– Д... да... о... о... ещ-ще... чуть...а...
Коннор почти перевалился на руки, работая только задницей. Маркус оттолкнулся от пола, поднимая таз, его член оказался расположен под еще более удобным углом, и теперь попадал в простату не со второго раза на третий, а почти через раз... Коннор лихорадочно хватал воздух, выбивая свое удовольствие рывками мышц. Задница перестала сопротивляться вторжению, анус жадно раскрывался, принимая член на вход, и судорожно сжимался, пытаясь не выпустить. Задыхаясь в головокружительном удовольствии, Коннор успел подумать, как было бы охрененно, попробуй он соскакивать полностью и так же надеваться целиком, и что для этого нужно просто как следует рассчитать...
И он действительно соскочил. Резко попытался опуститься, но скользкий латекс только мазнул по ягодице.
– Н-не-е!.. – он почти заскулил от огорчения, начал было разворачиваться, но Маркус неожиданно зарычал, и Коннор остановился.
Орган опустился до слегка угрожающего рокота, обещавшего большую грозу. Казалось, маэстро выбрал особо долгое произведение. Маркус перехватил Коннора за задницу, убрал одну руку, чуть потянулся – и Коннор почувствовал, как его личный суперприз возвращается в положенное место. Головка скользнула внутрь, следом за ней остальной ствол, и Маркус даже поддал бедрами, загоняя его по самое основание.
– А-а... С... спаси... бо... мх!
Пальцы Маркуса скользнули по растянутым краям ануса, показалось даже, что он специально пытается обвести их, слегка надавливая. Коннор рвано вздохнул и решительно качнул бедрами снова. Ладно, о "сунул-вынул" можно было попросить и Скалу, у него наверняка нашлось бы...
Орган протяжно застонал, и Коннор застонал тоже. Словно его собственные мысли были триггером, на них откликнулся чип. Перед глазами слегка поплыло, волоски встали дыбом, точно кожу окутало слабым электричеством. Маркус зашипел, вздергиваясь бедрами еще выше. Коннор даже увидел, как опять широко распахиваются у него глаза, и как зрачок в улучшенном молниеносно сжимается в точку, а потом раскрывается бездонным черным провалом.
– Кон... нгх... Здесь же... н-нет... интерне... х-ха-а... а...
– Зато... есть... я!
Каждое свое слово Коннор выговаривал, резко поднимаясь и опускаясь, словно тот самый безумный грешник, добровольно насаживающийся на кол и получающий от этого только наслаждение. Маркус яростно сжал пальцы, сминая его ягодицы. К синякам от подобного Коннор уже почти привык, и уж точно это не могло его остановить. Он на секунду замер, встряхнул ладонями, пытаясь хоть немного осушить проступившую на них влагу, а потом уперся снова. Маркус вздохнул, выпячивая живот, дернулся, переступая пятками, и Коннора слегка приподняло.
– Э-эй, – почти застонал он. – Ты мешаешь!
Маркус отозвался каким-то совсем невнятным звуком и потянул его за ягодицы наверх. И неожиданно задвигался сам. Коннор поперхнулся протестом. Орган ликующе заголосил. Маркус закусил губу, зажмурился, и показалось, что от него пыхнуло жаром, точно от машины, переходящей на форсаж. Коннор открыл рот и вместо стона неожиданно сам для себя ахнул. Маркус не просто двигался, он делал это все быстрее и быстрее. Коннор впился в него, почти загоняя пальцы между ребер, насколько пускала натянувшаяся кожа. Внутренние мышцы бедра дико задрожали. Ботинки снова проскребли по полу, и на этот раз Коннор не смог подтянуть ноги – Маркус вколачивался снизу с такой силой, что Коннор просто не мог самостоятельно удерживаться, колени то и дело проскальзывали. Собственные жетоны Маркуса съехали в сторону и звякали об пол.
afitower.com
– А-а, Мар.... а-а... а... ах...
Маркус оскалился, чуть ли не исходя пеной. Предоргазменная судорожная дрожь родилась в животе и стремительно покатилась дальше. Коннор застонал в голос, уже не заботясь, заглушит ли его музыка, или этот стон прозвучит ровно в паузе и в тишине – в конце концов, имеет право человек впасть в религиозный экстаз!
Задница уже не успевала сжиматься и разжиматься в такт движениям, Маркус трахал его слишком быстро, но зато и толчки в простату превратились в как будто бы слившееся воедино пульсирующее движение. Все ближе, ближе, это был уже почти оргазм, Коннора уже трясло, и все мышцы начинали скручиваться, готовясь к взрыву эндорфина...
– А-аа-а!
Маркус вбился в него и резко замер, содрогаясь. Коннор еле удерживался верхом – Маркус поднялся так высоко, что Коннор оказался на нем всем весом, а колени чуть не оторвались от пола. Суки сын кончил, даже не предупредив!
– Нет-нет-нет! – застонал Коннор, вздергиваясь и пытаясь крутить бедрами. – Ма-аркус! Нет!
Голова снайпера, качнувшаяся было в сторону усталым удовлетворенным движением, слегка дернулась – и повернулась обратно. Не открывая глаз, Маркус двинулся снова. Колени Коннора опять соприкоснулись с полом.
– Да, да, пожалуйста, – теперь Коннор уже заскулил, наплевав на все, кроме своего желания все-таки кончить без рук. – Давай! Еще чуть... чуть! Ах!
Он готов был молиться на мужскую анатомию, благодаря которой хер не падал мгновенно после оргазма. Его собственный готов был лопнуть от давления, яйца, переполненные спермой, боулинговыми шарами постукивали друг о друга. Для финального взрыва не хватало совсем чуть-чуть, совсем немного...
– А-а... – он застонал, и орган опять милосердно перекрыл его голос.
Коннор изо всех сил выстанывал свой оргазм, казалось, что если еще капельку постараться...Если Маркуса хватит еще на какой-то десяток-другой фрикций...
– О-о-о!
Одуряющая волна хлынула из ослепительной точки где-то в глубине между мочевым пузырем и пульсирующим "орешком" простаты. На мгновение Коннору показалось, что он сейчас обоссытся – такой спазм охватил всю промежность. Но он был готов даже обоссаться, потому что оргазм ширился и ширился, вскипал розовой пеной в мозгах, и кажется, сам Коннор уже готов был сконнектиться с каким-нибудь спутником гребаного Иридиума.
Волна сладострастной судороги дошла до ребер, поднялась выше, и у Коннора напрочь перехватило дыхание. Он беззвучно разевал рот, выкручивая бедрами бешеную ламбаду. Жетоны взлетали в воздух, как обезумевшие бабочки. Маркус продолжал стискивать его задницу, и от этого было почти больно, но в то же время...
– А... ах... – Коннор наконец смог выдохнуть и даже вдохнуть снова.
Оргазм не заканчивался, он прокатился сквозь тело один раз и теперь отступал, как цунами – такой же стремительной волной, но уже в обратном направлении. Сконцентрировался опять в животе – и медленным буравящим сверлом устремился к выходу. Единственной дорогой для него был перенапряженный вздрагивающий член Коннора.
– О-о!
Коннор почти закричал в голос. Сперма брызнула струйкой. Сначала первой, потом второй, третьей... Простата работала как насос, выжимая из яиц накопившееся. Маркус рухнул обратно, увлекая его за собой, Коннор смачно приземлился на его член снова, получил еще один толчок в простату и раскрыл рот в вопле. Мгновение спустя во рту у него что-то оказалось, он стиснул зубы, и крик вместе со слюной расплескался по этой помехе. Еще один фонтанчик спермы прожег себе дорогу наружу – и после этого яростного выплеска оргазменная судорога начала слабеть.
Сквозь растекающуюся по жилам приятную слабость Коннор ощутил еще какое-то подобие волны удовольствия, но теперь мягкой, словно ласкающей нервы. Коннор замычал, скользя языком по мешающему ему чему-то, и вдруг пришло резкое осознание, что Маркус запихал ему в рот пальцы, да еще и, кажется, жетоны. Коннор куснул их еще раз. Белый шум в ушах постепенно рассеивался, заменяясь музыкальными аккордами. Катарсис у самого органа еще не наступил, маэстро все еще накручивал, а Коннор ощущал охрененное блаженство. Трудно было его с чем-то сравнить. Казалось, мозг тоже оргазмировал, а самым центральным местом в нем был чип. Тоже своего рода "орешек" удовольствия. Коннор попробовал улыбнуться, но даже губы его толком не слушались. Надо же, оргазм головой и головкой. Простата физическая и умственная...
Маркус вытащил пальцы, и тут же, будто все тело потеряло якорь, Коннор начал заваливаться вбок. Маркус подставил руку, пытаясь его удержать. Тщетно, Коннор все сильнее клонился в сторону падения.
– У-ух!
Маркус привстал на локте и обхватил его за спину. Коннор застыл в неуверенном равновесии. Маркус осторожно потянул – и Коннор начал опускаться вперед. Кое-как помогая себе руками, он смог опуститься грудью, точно собирался сдать норматив по отжиманиям с колен.
– А-ахк...
Член Маркуса выскользнул из задницы. Раскаленное отверстие едва не хлюпало. Коннор застонал снова, выплевывая жетоны. Теперь уже честно задрал жопу, навалился на Маркуса и позволил ногам полностью разъехаться. Маркус обнял его за пояс и под лопатками. Коннор окончательно приземлился на живой аэродром.
– О-о...
Он повернул голову и почти воткнулся Маркусу в ухо носом.
– Ухх... Кон... ну ты и...
– Тш-ш...
Маркус вздохнул. Коннор тоже вздохнул, плавясь в остаточном удовольствии – и в ощущениях от горящей задницы – и закрыл глаза. Даже прохладный воздух и холодный пол сейчас были приятными. Иначе Коннор Фаулер рисковал расплавиться в жалкую лужицу из спермы и пота. И, возможно, еще немножко из мозгов.
Орган торжествующе громыхал, доказывая, что его механические внутренности могут выдерживать гораздо больший напор и темп. Коннор глупо улыбнулся, представив себе такого же механически неутомимого Скалу.
– Мнм-м, – Маркус провел от его пояса к ягодице и мягко погладил по ней.
Почти соскользнул в расщелину, но передумал и перебрался ко второй ягодице. Коннор даже попробовал слегка упереться коленями и чуть приподнять зад, давая ему больше простора.
– Тебя опять закоротило? – лениво поинтересовался Маркус, лаская влажную кожу кончиками пальцев. – Я как молнию в башку получил.
– Угум-м.
От них обоих разило потом, Маркус был взмыленный, словно жеребец. Футболка под грудью Коннора ощущалась насквозь мокрой. Коннор поглубже втянул воздух и посмотрел перед собой, в район между ухом и плечом. В коротко стриженых волосах сверкала испарина, от ушей к загривку до сих пор ползли капли пота. Коннор втиснулся туда поглубже и лизнул, собирая соленую влагу.
– Чш-чш-чш! Щекотно!
Коннор еще прихватил его за мочку уха, пожевал пару секунд – и отпустил. Маркус в ответ провел ладонью от лопаток до шеи, до затылка – и зарылся в его волосы. Он дышал явно с усилием, втягивая воздух.
– Я тяжелый, наверное, – почти виновато сказал Коннор.
– Ничего... – Маркус сдавленно хохотнул. – Хуже, что ты громкий... и прыгучий.
– М-м?
– Я уверен, что твоя башка была видна через перила.
– М-м...
Коннор уткнулся в него сильнее, сам себе корча рожи от смущения. Жопа загорелась еще более жгуче, по спине пробежались хулиганские мурашки, а уши напряглись, вслушиваясь, не бежит ли на балкон разгневанный охранник. Маркус видимо почувствовал это напряжение и успокаивающе помассировал ему затылок.
afitower.com
Орган постепенно утихомиривался, переходя на все более минорные ноты. Маэстро, кажется, играл какую-то романтическую импровизацию. Коннор попробовал одним глазом посмотреть, точно ли нет камер, дарующих маэстро вдохновение в прямом эфире, и вновь ничего не нашел.
– Если что, я скажу, что ты упал в обморок, – чрезвычайно серьезным тоном сказал Маркус.
– И пояснишь за инновационное лечение? – с трудом промычал Коннор. – Вместо рот-в-рот – член-в-жопу? – и ухмыльнулся.
Грудная клетка под ним вздрогнула – Маркус хихикнул.
– В армии свои правила, ага. Кстати, ты правда выходил в интернет?
– Да не... – Коннор попытался мотнуть головой, но не справился. – Просто... просто словно вайфай-спот в голове работает. Голых женщин я там не вижу, если ты об этом.
– Жаль, жаль, – наигранно вздохнул Маркус.
Еще полминуты они помолчали, а потом Маркус едва заметно передернул плечами, и Коннор понял, что и сам тоже подмерзает. Особенно колени, касающиеся камня. Желание уснуть медленно отступало перед желанием прикрыть-таки обнаженные тылы.
Орган лирично протянул несколько затухающих нот – и умолк окончательно. Грянувшие внизу аплодисменты заплескались под сводами церкви приливными волнами. Коннор понял, что ужасно приклеился к Маркусу собственной спермой. Цепочка от жетонов давила на шею.
– Надо вставать, – мужественно сказал тот. – Потом точно придет охрана и эти, как их... клининг.
– Угу. Сейчас.
"Сейчас" продолжалось до тех пор, пока не смолкли овации. Затем церковь наполнил мягкий гул движения толпы, и Коннор со стоном уперся в пол руками.
– На раз-два... Э-эх!
Они синхронно поморщились, разлепляясь. Коннор снова сел на бедра Маркусу, осмотрел сначала себя, потом партнера, и со вдохом слез, игнорируя гудящие, словно после тренировки, мышцы. Вскарабкался на лавку и согнулся в три погибели, чтобы не маячить над перилами. Маркус осторожно стянул резинку, стремительно завязал узелком и метнул под скамейку.
– Эй!
– Тс-с, – Маркус прижал палец к губам, подмигивая улучшенным глазом. – Мы же проститутки, свиньи и алкоголики, да?
Коннор закатил глаза. Маркус вытянул из-под себя его штаны и швырнул ими во владельца. Трусы выпорхнули из мятой ткани и спланировали на пол. Коннор безнадежно вздохнул и начал стаскивать ботинки. Глава 42. rA9
18 сентября 2021 г., 18:27
Примечания:
И наконец-то мы начинаем пересекаться по таймлайну с каноном.
favicon
avito.ru
Перейти
Сержант Аллен блаженствовал. Еще никогда раньше его подразделение не проявляло такого рвения и не терзало сержанта на утренних построениях вопросом, нет ли на сегодня заданий, способных еще сильнее повысить показатели отряда и зафиксировать их мотивированность и желание расти дальше. Сержант исправно нарезал множество изощренных практик, в которых и сам принимал живейшее участие. То он торчал в танке, где обучал снайперов вождению техники на уровне Коннора. То вместе с самим Коннором разбирал взрывпакеты, отнимая хлеб у протестующего Гэвина. А чтобы тот не сильно протестовал – по вечерам тащил подрывника на радарную станцию и делился "извращенным радистским опытом", как потом жаловался осчастливленный практикой страдалец.
Однако чем-то реальным, вроде боевых заданий, он их порадовать не мог. Словно по всему свету, куда дотягивались руки дяди Сэма, царило благоденствие и никто никаких андроидов не воровал, не перепродавал и вообще.
Прошло несколько до предела насыщенных дней, растянувшихся словно на месяц, а в жизни девятого отряда ничего не изменилось. Фантастические джунгли подернулись дымкой ежедневных забот, сержант все никак не врывался с криком, что отныне они составляют элиту космический войск. И все шестеро тихо сошлись на том, что затея и правда была совершенно нереальная. Один раз спрошенный Скала пробурчал, что отряду не хватает выдающихся заслуг в резюме.
"А борьба с арктическими кракенами?!" – возмутился Гэвин.
"Слишком сверхсекретно, чтобы быть значимым показателем", – кисло поддержал Скалу Коннор.
Единственным светлым моментом было разъяснение тайны Стены Коннора – стало очевидно, что улетающие "Хоуки" наверняка просто лупят в сторону Купола по три месяца сквозь космическую пустоту. Или, может, по два – Коннор успел мысленно посчитать все батчи, которые у свихнувшегося андроида занял полет, и получилось чуть больше двух месяцев. Скорее всего, с постоянной лучевой нагрузкой, которую люди вынести не в силах. Коннор даже поделился с остальными гипотезой, что именно она и заставила андроида свихнуться окончательно. Тем более, во время полета точечки Иридиума погасли, а для андроида это было равносильно тому, как если бы человека оставили вообще без всяких средств развлечения, даже без доисторических книг.
Из-за маринования без шансов попасть в аэрокосмические войска отряд фрустрировался снова и снова. Коллективным усилием удалось найти единственный выход: надежный, как БТР, секс.
Скала с абсолютной невозмутимостью выслушивал стоны и жалобы, превращающиеся в жажду ласки и понимания. Коннор открыл в себе невероятную тягу трахаться прямо-таки за спиной у командования, обливаясь потом и адреналином. Ральф сверкал следами воспитательных мероприятий, как генерал – погонами. Маркус неизменно стремился всюду присутствовать третьим запасным. Норт с паранормальной регулярностью устраивала гоночные заезды на военном андроиде под общественный скулеж "не вздумай сломать ему хер!". Гэвин перешел от лекций о пользе массажа для шеи к лекциям о пользе массажа для простаты. И только Лютер сохранял бледное подобие порядочности, каждый раз делая вид, что случайно упал на чужой ***.
Совершенно отчаявшись, шестого ноября, очень заранее до дня ветеранов, Коннор послал дяде поздравительную открытку и вежливо поинтересовался, все ли у них хорошо с разгулом андроидской преступности.
"Не очень, – неожиданно ответил дядя. – Завалены девиациями по уши, Ричард возглавляет расследование".
"Расследование чего? – искренне удивился Коннор. – В смысле в "Киберлайф" завелся жук, портящий настройки дорогой техники?"
"Не совсем".
В мессенджере мигнула иконка поступившего файла и следом еще одно сообщение:
"Похоже на какую-то секту".
– Смир-рна! – гавкнули у Коннора над ухом.
Коннор, до сих пор мирно лежавший на подстилке и просматривающий сектор обстрела, от неожиданности дернулся так, что визор стукнул его по носу. Палец сам собой мазнул по иконке, и изображение начало загружаться.
– Убит, – радостно констатировал лопоухий и невыносимо рыжий солдат в форме "драйв-бейли". – Разиня!
– Ах ты ж... – Коннор уже хотел выругаться позабористее, но взгляд успел зацепиться за загрузившуюся картинку, и слова застряли в горле.
– Ошарашен? – дружелюбно спросил рыжий.
Нашивка на кармане уточняла, что это "Дж. Валменс". Джон, Джейкоб? Хрен поймешь.
Держа смарт в слегка отведенной руке, точно одно из "яблочек" Гэвина, Коннор медленно сел.
– Че бледный такой? – по-прежнему дружелюбно осведомился Дж. Валменс. – Не ждал? Ну бывает, бывает, и лучшие лажают, приятель.
Он протянул руку, предлагая помощь во вставании на ноги. Коннор сидел на удобной высокотехнологичной подстилке, и леденящий холод девятого круга просачивался сквозь не остывшую еще толком осеннюю почву, сквозь теплосберегающие штаны и сквозь ткани скина.
– Эй, ты в порядке? – уже обеспокоился рядовой. – У тебя не ред-таг часом? Ты чего?
Коннор подобрал под себя ноги и медленно встал, опираясь на собственное оружие. Дж. Валменс отступил на два шага.
– Извини, приятель, – хрипло сказал Коннор, глядя сквозь него. – Срочное дело.
Рядовой отступил еще на полшага, и Коннор двинулся вперед, все так же деревянно и неловко. Смартфон в руке становился то ледяным, как безжизненные пустыни полюсов Марса, то раскаленным, как экваториальные пояса Венеры.
Фотография серой стены, испещренной следами выстрелов, с очень знакомыми бурыми пятнами, на которой все еще мерцающим синим было выведено: rA9.
Пятнадцать минут спустя Коннор был на точке "Антенна-8", где сидел Скала, стратегически наблюдающий за полем тренировочного боя. Возле точки лежало несколько тренировочно выпущенных на свободу тварей, пристукнутых с безжалостной эффективностью, и кружком сидели тренировочно убитые бойцы, злобно пишущие что-то в один и тот же планшет, передаваемый по кругу. Возможно, отчитывались за позорный проигрыш синтетическому противнику.
Коннор почти прошел по головам, вызвав несколько уязвленных вскукареков в свою сторону, с полным равнодушием переступил через дохлую гусеницу, вооруженную плазменной сваркой, и начал восхождение на небольшой холмик. В бойнице бетонной башенки, венчавшей холмик, знакомо блеснуло, но учебного выстрела не последовало. Коннор поднялся на самый верх и прислонился к бетону.
– Скала, – собственный голос был хриплым, каким-то надтреснутым. – Мне нужно, чтобы ты посмотрел на одну вещь.
– Не могу покинуть пост, рядовой, – металлически ответили изнутри. – Пока не зафиксировано мое поражение.
Коннор снял с пояса учебный пистолет, и в бойнице тут же снова грозно блеснуло.
– Я могу стрелять и по союзникам в случае их перехода на сторону врага, – предупредил андроид.
Коннор убрал оружие, коснулся датчика дактилоскопии на смарте – он не пользовался снимком лица или сетчатки, в конце концов, военный может остаться и без глаз, да и морда у него может быть покорежена, а вот из десяти пальцев какой-нибудь скорее всего да уцелеет. На экране снова засветилось фото, и он сунул смарт в щель.
– Это в Детройте, – сказал он. – Можешь прочитать переписку.
В группе условно подстреленных бойцов и так шло активное обсуждение внезапного явления Коннора, а теперь и вовсе завязался спор, рассматривать ли передачу смарта как особо хитрый ход в военной игре и не пора ли брать этот ловкий прием на заметку. Коннор прислонился плечом к прохладному бетону, не в силах трезво думать. В голове пинг-понговым мячиком прыгала только одна внятно сформулированная мысль: если в Детройте ходит команда rА9, то скоро там начнется хренов конец света.
favicon
avito.ru
Перейти
– Эй, приятель, а что это вы делаете? – не выдержал один из условно убитых.
– Тестирую новый секретный протокол передачи данных, – через силу откликнулся Коннор.
Скала слишком долго читал.
– Какой?
– Глиняные таблички, – так же ровно и невозмутимо объяснил Коннор. – С криптографией вручную. На эпилептических кривых. Слыхали о таком?
– Ну-у, – осторожно сказали в группе.
– Если нарисовать неправильно, получится гей-флаг, – внес зловещих подробностей Коннор.
Рядовые отмерли и заржали. Коннор между тем попробовал постучаться к Скале, но его запрос не был принят. Комфортабельный, высокотехнологичный скин начал разом давить во всех местах, натирать там, где не давил, и покалывать всё не охваченное в двух предыдущих пунктах. Коннор силком усмирил собственные пальцы, чтобы не заняться лихорадочным расчесыванием всего, до чего мог бы дотянуться. В башенке щелкнуло, Коннор чуть прикрыл глаза и терпеливо переждал несколько учебных выстрелов. Потом в бойнице появилась рука: знакомые загорелые пальцы, абсолютно по-человечески покрытые грубой обветренной кожей. Только набалдашники выдавали, проступая металлическими спинками накладок. Между средним и указательным был зажат смарт. Коннор машинально подставил ладонь, и Скала разжал руку. Смарт упал точно экраном вверх. Свечение затухало, и Коннор рефлекторно ткнул туда пальцем.
"Дядя, это опасно. Пожалуйста, свяжись с моим командиром как можно скорее. Большего сообщить не могу".
И контакт сержанта Аллена. Коннор абсолютно механически отметил, что очень удачно именовал сержанта сержантом, а не как-нибудь в духе "Зануда" или "Живодер Джош". А потом встрепенулся.
– Эй! Я не давал права вести переписку за меня!
– Я выбрал оптимальный вариант, согласно моим расчетам, – ответил Скала. – Минимум информации, максимум полезных рекомендаций.
"Понял, – всплыло очередное сообщение на экране. – Береги себя, Коннор".
"Будьте там все осторожны, дядя, – быстро напечатал Коннор. – Я в порядке. Отбой".
"Отбой".
Коннор мысленно скрипнул зубами и аккуратно убрал смарт в карман. Говоря про "всех", он, конечно же, имел в виду не всю полицию Детройта целиком, а конкретно дядю Джеффри и, мать его, Ричарда Фаулера. Возможно даже с пластиковым напарником, имитирующим запойного детектива с ПТСР.
– Откуда вообще там могло это взяться? – завел он, не в силах молчать. – Скала, ты можешь рассказать больше про эту команду? Кто ее использует? А?
– Андроиды высокого класса применительно к андроидам более низкого класса, – ответил Скала. – Тишина в эфире...
Коннор взял паузу, необходимую Скале, чтобы еще раз отстреляться. Он вообще не видел смысла андроиду сидеть и упражняться в стрельбе по целям. Это выглядело так, словно танку выдали разрешение потренировать дуло. Чушь какая-то. Машинные мозги нуждались в калибровке, но не в тренировке.
– А с какого класса считаемся высокими? – тут же уточнил он, едва прошло пять секунд с момента последнего выстрела.
– SQ800.
– А кто еще выше?
– Данные отсутствуют.
– В каком из смыслов? – аналитически привередливо потребовал однозначности Коннор. – Отсутствуют в природе или недоступны?
– Об андроидах классом выше, чем модель SQ800, мне официально неизвестно, – отчеканил Скала.
– Значит, официально. Ясно. Отсюда напрашивается вопрос, – задумался Коннор, посматривая в осенние дали полигона. – Что за херов тактический злой гений объявился в Детройте?
В башенке заскрежетало.
– Миссия окончена, – возвестил Скала.
Купол башенки откинулся, андроид легко перемахнул бетонное кольцо и приземлился рядом с Коннором. Опять неслышно и при этом чудовищно весомо.
Скатившись по склону ниже, радостно загалдели "убитые", получившие возможность выйти во второй раунд. Коннору тоже полагалось идти на второй круг, но он все медлил, почти переминался на месте с ноги на ногу. Неожиданная реальная опасность, появившаяся в Детройте, который андроидами был нашпигован, как гранат зернышками, сковывала мысли. Тем более, что дядя Джеффри обязан был выступать чуть ли не на самой передовой...
Скала опустил ладонь ему на плечо. Горячая, словно отдающая жар его мыслительной деятельности, она сжалась почти успокаивающим жестом.
– Рядовой Фаулер, – лязгнул Скала. – Отставить паническое теоретизирование, приступить к выполнению тренировочного боевого задания. Командование позаботится о принятии соответствующих мер, как только капитан Фаулер сделает рекомендованный ему звонок. Уверен, он уже на связи с сержантом Алленом.
– Секунду! – опомнился Коннор. – Я не просил меня утешать!
– У меня профильное психологическое образование, – невозмутимо ответил Скала. – Я с потрясающим профессионализмом управляюсь с человеческими проблемами. Просто, как дрозофилы. Ха. Ха. Ха.
Коннор махнул рукой и усмехнулся. Профессионально у Скалы выходило только нагонять безумного неоправданного пафоса.
– Ладно, психиатр хренов, – он сделал шаг в сторону, высвобождаясь. – Сейчас я пойду и как следует надеру несколько десятков задниц!
* * *
Надрать Коннор не успел даже полудесятка. Вызов сержанта прервал его посреди перехода в локацию "Бункер". Коннор едва-едва успел спуститься на уровень один и удачно затаиться за полуобвалившейся стеной. По лабиринту бродили очередные забавные зверушки, произведенные воспаленной фантазией гения, который проектировал все эти полигоны. Половина зверюг обладала гадкими характеристиками неубиваемости. Вернее, потратить на них нужно было столько патронов, что можно было считать их неуязвимыми.
В "Бункере" задачей тренирующихся было научиться быстро определять потенциальные слабые места. Коннор успел присмотреть нечто двуногое и многорукое, и когда оно начало в него стрелять – даже сумел разглядеть пресловутые слабые места. Теперь он намеревался как следует поработать над удалением лишних, по его мнению, конечностей. План был без малого гениальным, и Коннор мысленно потирал собственные конечности. "Шива" вкрадчиво ступал по сырому бетону совсем рядом, и Коннор едва не рычал, выдерживая немилосердную электрическую щекотку: скин обеспечивал электромагнитную невидимость. Спасибо, что шлем подобными побочными эффектами не откликался. Трудновато было бы вести бой, истекая слезами и соплями.
Браслет пронзительно пиликнул.
"Ах ты ж бля!" – мысленно же возопил Коннор.
Над заграждением появилась изломанная тень, красные кольца линз вспыхнули, а следом вспыхнуло ослепительное пламя на кончике автоматного дула. Визор залило красным и выразительной надписью.
– Сука! – вслух ругнулся подстреленный гений.
"Коннор, тебя второй раз за сегодня убили!" – вознегодовали в чате.
"Это не я, это сержант!" – яростно открещивался Коннор, свирепо шевеля пальцами.
"Если тебя может командир смутить, то что будет с врагами!"
"Ой все! Я занят".
Выбравшись за пределы "Бункера", Коннор поступил строго в соответствии с правилом несения службы: не использовать средства связи для общения в то время, пока носишь форму и находишься при исполнении. И таким образом беззастенчиво отключился от чата с поносящими его членами отряда.
Сочтя уместным не сдавать учебное оружие, Коннор порысил через всю территорию базы в достаточно бодром темпе. Сержант ждал его лично, и судя по всему тоже перемещался так же бодро – в сторону блоков группы С.
favicon
avito.ru
Перейти
Памятуя, что рядовой должен быть на построении всегда заранее, Коннор наддал. Точка, обозначавшая сержанта, тоже ускорилась – видимо, сержант исповедовал принцип, что хороший командир должен быть еще раньше. Руководствуясь уже совсем неясно чем, Коннор поднажал еще немного. Сержант ускорился всего несколько секунд спустя. Промчавшись мимо воркаут-площадки, Коннор перешел на третью спринтерскую. Вскинутый козырьком визор запотел от учащенного дыхания. "Текстрон" колошматил по спине. Точка имени сержанта Аллена нисколько не уступала. Коннор выскочил на беговую дорожку, в подошвы ударила упругая поверхность, помогая, и он помчался по ней, точно от этого зависела его жизнь.
Впереди мелькали одинаково широкие спины в полосатых безрукавках, но у Коннора даже не хватало дыхания отогнать их с дороги криком. Пришлось вместо этого идти на обгон.
– Учитесь, бойцы! – сразу же заорали у него за спиной. – Вон рядовой бежит в полном обвесе, а вы, медузы бесхребетные, еле тащитесь! Бе-гом!
– Раз-два! Раз-два! Раз-два! – немедленно заорали медузы, постепенно наращивая темп.
Коннор ушел в отрыв гораздо быстрее, чем им тоже начало не хватать воздуха. Теперь они с сержантом шли нога в ногу, стремительно приближаясь к месту встречи. Триста ярдов, двести, сто... Он уже видел сержанта, идущего напролом. Секундная вспышка зависти обдала голову. Коннор использовал дорожку, а сержант Аллен пер через поле, и при этом умудрялся не терять скорости. Все-таки что-то там с ними делали в этих их сержантских школах. Может, тайком модифицировали на одну восемьдесят девятую.
Сержант перепрыгнул расчерченную велосипедную дорожку, Коннор с опозданием в несколько секунд повторил и развернулся боком, тормозя, как на коньках.
– Смир-рна! – гаркнул сержант, выполняя схожий вираж.
Коннор ударил пятками в асфальт и вытянулся, застыв на месте. Ладонь взлетела под козырек. Легкие раздувались, сердце колотилось, но он стоял твердо. Тем более, что сержант стоял напротив, словно зеркальное отражение.
– Вольно!
Коннор переложил руки за спину. Ноябрьский ветер приятно охлаждал горячий потный лоб.
– Ну как ты, сынок?
– В полном порядке, сэр!
– Я получил сообщение от капитана Фаулера, – без проволочек сказал сержант. – Информация передана выше. Меры будут приняты в ближайшее время. Полиции Детройта приказано соблюдать режим чрезвычайной безопасности. Вопросы?
– Никак нет, сэр! Спасибо, сэр! Разрешите вопрос, сэр!
– Разрешаю, – усмехнулся сержант.
– Вам не интересно, сэр, откуда я об этой штуке, ну, о команде знаю? – выдохнул Коннор.
– От одного болтливого андроида с очень высоким самомнением, полагаю, – поднял бровь сержант.
– И вы не сердитесь, сэр? – точно так же выдохнул Коннор.
– Это самое непродуктивное, чем бы я мог заняться, – вернул бровь на место сержант Аллен.
С лица его, тоже красного от бега, постепенно сходила эта краснота. Возвращался привычный цвет кожи и даже привычная суровость.
– Прошу прощения за все неприятности, которые мы доставляем, сэр, – потупился Коннор.
– Ну, помочь полицейскому департаменту целого города – это вряд ли неприятности, – усмехнулся сержант. – Рядовой Фаулер!
– Да, сэр! – немедленно вновь пришел в чрезвычайно мотивированное состояние духа Коннор.
– Слушай приказ: сейчас мы вернемся в квадрат учебного боя двадцать-двадцать – и надерем там всем задницы!
– Так точно! – воодушевленно гаркнул Коннор.
***
Седьмого ноября после утренних тренировок, когда девятый отряд ожидал нарезки заданий на день, сержант Аллен вместо планшета с новейшими выдумками, подсказанными ему коллегами-садистами, принес ноутбук. Как и все военное, агрегат выглядел настолько обстоятельно, что "девятки" подобрались. Спокоен остался только Скала, хотя, как Коннор тут же поделился со всеми по внутренней связи, в его поведении можно было углядеть некоторую радость. Не исключено, что он видел в ноутбуке своего пра-прадедушку. По материнской плате.
– Бойцы! – начал с козырного обращения сержант.
Все напряглись еще больше и соответственно моменту приготовились внимать.
– Не скажу, что я от нашего подразделения в огромном восторге, – закатил глаза сержант, между тем по одной штучке выкладывая на стол коробочки дешифраторов для персональной передачи данных. – Но, видимо, общий уровень критического подхода к подготовке армии США в последнее время снизился!
– То есть мы бьем рекорды, сэр? – прилежно уточнила Норт.
– И нам вот-вот выдадут медаль и премию? – потер руки Гэвин.
Сержант издал невнятное бурчание, и оба болтуна тут же подтянулись дополнительно, хотя казалось, что дальше уже просто некуда.
– Ладно, к черту все, – проворчал сержант, соединяя коробочки с ноутбуком. – Итак. Через несколько часов мы направляемся на задание государственной важности. Рядовой Андроников, можно дышать, ты сейчас лопнешь.
– Прошу прощения, сэр, – выдохнул Лютер.
– Нам предстоит обезвредить группу террористов, – сухо сказал сержант. – Количество неизвестно, требования... слишком ненормальны.
– Как это возможно, сэр? – искренне удивился Маркус. – Они просят миллион вертолетов и один доллар?
– Звучало бы смешно, рядовой, если бы они не угрожали грязной бомбой, – еще суше сказал сержант.
В аудитории стало так тихо, словно даже электроны с нейтронами замедлились и прислушались.
– Информация подтверждена разведкой? – скрежетнул Скала в этой тишине.
– С вероятностью не менее шестидесяти процентов, – отчеканил сержант.
– Сэр, а наша... специализация имеет отношение к проблеме? – осторожно уточнил Коннор.
– Отличный вопрос, – сержант открыл крышку ноутбука. – Самое прямое. Это андроиды.
– Охренеть, – выдал Гэвин. – Простите, сэр.
Коннор ничего не мог с собой поделать – он представил колонны андроидов в натянутых на головы черных масках, марширующих по улицам Нью-Йорка с криками "свободу пластиковым собратьям!"
– Кто еще участвует в операции, сэр? – подала голос Норт. – Масштабная операция или...
– Масштабная, но тихая, – качнул головой сержант. – Очень, очень тихая, чтобы ни одна крыса не пронюхала. Помощь будет оказывать местный департамент полиции и некоторые структуры, о которых мы не будем говорить вслух. Все, что есть по делу в настоящий момент – здесь.
Он подвинул пальцем по столу один из дешифраторов. На тех уже давно горели зеленые огоньки успешно завершенной передачи данных.
– Это берем с собой, – продолжил сержант. – Апдейт будет происходить в реальном времени.
– Координаты? – Гэвин первым потянулся за своим коробочком. – Или плюс-минус квадратный гектар?
– Плюс-минус, – спокойно ответил сержант. – Двадцать две оперативных группы, работаем секторами по схеме виртуального города. SQ800 под нагрузкой, Фаулер следит за всем, что необычно выглядит.
– Да, сэр! – взял под козырек Коннор.
– Полный боекомплект получаем на складе "Омник", – распорядился сержант. – Суперкостюмов из аниме не ждите, но кое-что интересное я постараюсь раздобыть.
– Ура, сэр, – довольно сказала Норт.
– А куда предстоит лететь? – так же бодро поинтересовался Маркус.
Сержант медлил с ответом, и внезапно Коннор почувствовал, как чип в его голове словно начинает тоненько позванивать, порождая легкое предвестие головокружения. Сержант Аллен закрыл ноутбук, и его взгляд уперся прямо в Коннора.
favicon
avito.ru
Перейти
– В Детройт.
* * *
Коннору полагалось нервничать и давить в себе преступные порывы позвонить дяде с требованием бежать из города, пока не поздно, прихватив семью и ничего не объясняя. Вместо этого он ощущал почти ужасающее его самого спокойствие – видимо, в стрессовой ситуации полезли на свет те гены и свойства психики, которые, как он полагал, полностью достались Ричарду. Все эмоциональное было строго и властно заменено на рациональное. Коннор готовился к миссии так же скрупулезно, как и к любой другой.
Норт, коршуном поглядывающая на него и Маркуса первые полчаса после новостей, наконец-то расслабилась. Почти с насмешкой Коннор думал, что она, наверное, готовилась выкручивать им руки и отнимать смартфоны. Но все они служили в армии и видели достаточно, чтобы перестать пытаться решать сиюминутные личные проблемы, если командованием поставлена гораздо более важная цель.
Послание террористов Коннор прочитал по кругу уже сам не мог подсчитать сколько раз. Согласно пояснению в аналитической записке, они сделали спам-рассылку – не особо умный поступок для террористов. Но поток был очень мощный, захлестнувший все почтовые сервера. Впрочем, фильтры города ее прихлопнули, именно из-за этой чудовищной массовости. Письма были перенаправлены только к нужным людям, отвечающим за безопасность агломерации.
Про группировку не было известно вообще ничего. Они требовали прекратить производство – и далее шел список, который сражал наповал своим разнообразием. Батарейки, контейнеры, ткани, ряд продуктов, топливо, несколько видов пластмасс, длинный перечень товаров бытовой химии... Крафтовая бумага, аэроскейты... Складывалось ощущение, что чокнутые террористы просто брали все подряд наименования из рекламы, крутившейся по центральным каналам, и вписывали их в свой лист. И в конце скромной строчкой указывалось, что Детройт находится под ядерной угрозой, которая, как всем должно быть очевидно, является следствием оголтелого перепроизводства.
Они даже не говорили прямо, что взорвут здесь бомбу, они упоминали об этом так просто и буднично, что нужно было нечто большее, чтобы принять угрозу всерьез. И у Детройта было это нечто большее: фотография надписи на стене, присланная капитаном Фаулером шестого ноября. Разрешение андроидам убивать.
Коннор чувствовал странную гордость, что так вовремя запаниковал, увидев эту фотографию. И посматривал на Скалу с благодарностью – если бы не шибко умные самостоятельные действия андроида, все так и осталось бы незамеченным. Всего лишь проблемой одного города, даром что в нем находится самая сердцевина этих проблем – "Киберлайф".
А еще он воображал, что бы могло случиться, если бы полиция уже не была к этому моменту вздрючена, а армейский Молох в лице крошечного винтика по имени Джошуа Аллен не приоткрыл бы глаз.
– Я бы поняла, требуй они... ну там равные права для людей и андроидов, – в раздражении сказала Норт, снимая визор. – Но аромасвечки-то им чем не угодили? А сифоны для раковин, а?
– На мой взгляд все логично, – Лютер по-прежнему пялился в бук, выведя данные туда. – Неэкологичное производство. Они за Гринпис!
– Лютер, это и так первая же гипотеза у разведки, – укоризненно сказал Ральф.
– Я дотуда еще не дочитал, – с достоинством возразил Лютер. – И что там еще из выводов?
– Как минимум то, что подобное невыполнимо, – фыркнул Маркус. – Они покусились на святое! На объективы для фотоаппаратов!
– И ради экологической идеи они грозят взорвать грязную бомбу, – задумчиво сказал Гэвин. – Тонко. Даже я бы до такого не додумался.
– Значит, нам нужно обшарить все цифровое дно города и достать грязных пираний, – потер руки Маркус. – Эй, Коннор, что скажешь – станем с тобой первыми лицами на обложке "Детройт Ньюс", а?
Он повернулся в три четверти и взмахнул ресницами, стреляя "прицельным" глазом в теоретическую публику.
– Почему бы и нет, – легко согласился с примеркой супергероических регалий Коннор. – У меня достаточно мужественный подбородок.
– Ха-ха, – презрительно сказал Гэвин, выпячивая свой собственный.
– Побрейся, – безжалостно сказал Коннор.
– Это разрешенная моими верованиями длина щетины! – торжественно возвестил Гэвин.
– И какими же? – тут же оскорбился Ральф, хватаясь за шрам. – Верования в пиццу? Или в светлое безалкогольное?
– Я многобожец-атеист, – кокетливо сообщил Гэвин. – Предпочитаю все и сразу.
Ральф плюнул под стол, за которым все "девятки" сидели в учебном рвении. Сержант Аллен все еще где-то промышлял, выполняя обещание подготовить наилучшую базу для своего отряда. Судя по мрачной решимости, читавшейся в его глазах на момент выхода из аудитории, он собирался раздобыть как минимум новейшие противорадиационные разработки. Возможно, те, которые еще не тестировали даже на служебных собаках.
– Борцы со злом, – насмешливо сказал Норт. – Зуб даю, твой, Гэвин, что об этом не узнает в итоге ни одна вошь, и вместо обложки вам светит максимум большое недовольство сержанта.
– Во-первых, почему именно мой зуб! – возмутился Гэвин.
– Потому что у тебя их явно перебор, – Норт двумя пальцами изобразила вампирские клыки. – Думаешь, мне порченые нужны?
– Чего? – опешил Гэвин..
– Приходит ко мне Ральф, а на нем такие следы, точно его собаки грызли! – грозно сказала Норт. – Или гризли!
– Кхм! – покраснел снайпер.
Гэвин радостно осклабился и сделал клац-клац челюстями. Ральф покраснел еще дурнее.
– Во-вторых, почему "вам", – перехватил падающий флаг Маркус. – Что за отъединение от отряда?
– Я-то конечно не облажаюсь и обязательно дам интервью, – гадким голосом сказала Норт. – Как представитель меньшинств, репрезентованная в армии США. Мне можно. Я может даже журналистишку какого-нибудь... ам! Мням-ням, – она тоже пощелкала зубами.
– Съешь? – опасливо уточнил Маркус.
– Грязно надругаюсь, – хищно пообещала Норт и скрючила пальцы. – В обмен на эксклюзивные материалы, которые я ему, разумеется, потом не дам.
– Какая подлость, – восхитился Ральф. – Сатана жмет F, чтобы выразить респект.
Коннор сдержанно поаплодировал.
– А почему молчит лучший стратегический андроид? – прицепился Гэвин. – Неужели считает выше своего достоинства участвовать в обсуждении?
– Наверняка считает, что так мы пытаемся избавиться от страха гибели, – серьезным шепотом пояснил Маркус.
– Выражает один из семи грехов – гордыню, – благочестиво добавил Ральф.
– Я скачиваю цифровую копию Детройта, – скрипнул Скала, чей визор переливался рождественской елкой. – Были бы вы на моем месте, уже пускали бы слюни от натуги.
– Помочь? – заботливо поинтересовался Коннор.
– Только не перед носом у сержанта, – строго предупредила Норт.
– В смысле?
– Я уже вижу, как ты массируешь ему плечики, – ухмыльнулась Норт.
– Хах, – гордо сказал Коннор.
Страх за дядю и за город точно придавило толстым бронированным стеклом. Как той стеной, за которой он оказался в Арктике. И сейчас это очень помогало.
– Массаж с переходом в оргию будет после успешного выполнения миссии, – постановил Маркус. – Лютер, ты записываешь?
– Да идите на фиг!
– Достань свой пергамент, жмот, и пиши!
– Между прочим, террористы требовали прекратить производство рисовой бумаги!
favicon
avito.ru
Перейти
– А мы им назло, – ухмыльнулся Маркус. – Пиши: обязуюсь в случае успешного выполнения задания дать всем по нижеперечисленному списку...
– Давалка сотрется! – возмутился Лютер второй раз.
– А на что мы покупали лучшую смазку из лучшего секс-шопа? Вместо сливочного масла, которое Ральф предлагал из экономии, придурок! – воздел руки Маркус. – Именно чтоб...
Сигнал вызова прервал его излияния. Норт первой включила громкую связь.
– Девятый отряд на связи, сэр!
– Склад "Омник", экипировка готова. Чтобы передумать и трусливо отказаться, у вас есть десять минут.
– Сэр! – вознегодовала Норт.
– Отбой, – не поддался сержант, и связь отключилась.
– До "Омника" пятнадцать минут, – изрек Скала. – Непередумавшим советую начинать бежать.
– Без тебя уже все посчитали, – отмахнулась Норт. – Стройся! Вдох-выдох! Бего-ом!
* * *
Крохотный армейский "Стайер-1" несся по мерзлым ноябрьским небесам, и чем дальше за спиной оставалась Алабама и кедровые заросли "Рэдстоун Арсенала", тем смурнее и промозглее становилось вокруг. Даже невзирая на абсолютную изолированность салона от мира.
"Девятки" смирно сидели в напичканных умным содержимым креслах и, судя по лицам, прикидывали, во сколько обходится такая транспортировка. Коннор занимался именно этим, рассеянно перекладывая смарт из руки в руку. Сержант Аллен делал вид, что дремлет, но сам иногда кидал взгляд то на Коннора, то на Маркуса – видимо как на самых заинтересованных в удачном исходе дела. Лютер с постным лицом читал бук, и Коннор не удивился бы, окажись у него туда выведена информация обо всех терактах в США за последние сорок лет. Коробочки дешифраторов синхронно помаргивали зелеными огоньками: связь была установлена, прием данных осуществлялся в режиме онлайн. Но в уголке визора точно так же периодически лениво мигала иконка курсора – новостей не поступало. Сержант сообщил, что Детройт сейчас буквально перекапывают полиция и ФБР, так что в любой момент могли свалиться новости, но...
Коннор снова переложил смарт из руки в руку. Все-таки очень вовремя он решил невовремя поздравить дядю с надвигающимся днем ветерана. Похоже, это было одно из тех решений, которые сверху присылают за хорошее поведение. С Ральфом этим мнением Коннор принципиально не собирался делиться, иначе снайпер задолбал бы его призывами немедленно вступить в клуб тех, кто истинно верует.
Норт переваливалась с ягодицы на ягодицу, и в невероятной тишине салона, отрезающей даже гул двигателей, новая броня мягко поскрипывала. Едва заметно, как хорошая кожаная куртка от "Шотт". Норт сжимала и разжимала пальцы, крутила кулаком, и на лицо ее то и дело выползало хищное выражение. Без слов было понятно, что ей не терпится попробовать все это в деле. Сержант и правда разошелся, добывая для своего отряда самое лучшее обмундирование.
Склад "Омник" в приснопамятном "Рэдстоун Арсенал" стоял на отшибе и выделялся как усиленной охраной, так и внешним видом. Темно-серый клинкерный кирпич строго смотрел на подошедших, словно вопрошал, какого хрена они тут забыли, и не стоит ли "Омнику" нанести превентивный удар на поражение с помощью одной из тех штук, что хранились в его глубинах.
Ничуть не мягче был служебный андроид. Этого не устроили ни браслеты, ни сканер сетчатки, ни отпечатки пальцев. Пока сержант Аллен не рявкнул на него, андроид так и гундел, пробуя выжать из "девяток" еще какое-нибудь доказательство, что они – это они, а не коварные враги государства, пробравшиеся под личинами несомненно убитых солдат, чьи заживо снятые шкуры на себя сверху и натянули.
"Ему волю дай, он бы еще и в жопу залез! – негодовал Гэвин, шествуя по прохладному лабиринту. – И поименно сличил бы каждую кишечную бактерию с техпаспортом!"
"Ветпаспортом", – исправил Скала.
"Че? В смысле?"
"Поскольку вы страшно далеки от механического совершенства, то в лучшем случае вам полагается ветпаспорт. Как более низшим формам жизни. Ха. Ха. Ха".
Матюгами Гэвина можно было дополнительно отделать склад сверху, и даже сержант Аллен в тот раз одобрительно промолчал. Видимо, Скала и его умудрился достать до самых печенок, хоть и тренированных сержантской школой.
Теперь на девятом отряде красовалась броня "М-кевлар", а к скинам прилагалось дополнение, заставившее их утолщиться аж до четверти дюйма. Поначалу в такой кожуре было трудно двигаться, но когда в ход пошла броня, и скин распознал взваливаемую на него тяжесть – он словно слился с мышцами, превращаясь в полимерный экзоскелет. Норт и Лютер как традиционные потребители обычных экзоскелетов были в восторге.
"Хочется уже почувствовать что-то весомое, – объясняла свою радость Норт. – Ну чтоб пощупать можно было!"
Она и сейчас то и дело щупала себя за горло – где под расстегнутым воротником и под ремешком шлема виднелась кожа. Благодаря скину они все были одинаково трупных оттенков, даже Лютер смотрелся так, словно посерел от страха. Прежними остались лица, да и то скин хватался за челюсти, уши и виски. Еще на виске едва ощутимо пульсировало колечко передатчика. Видимо, реагировало на нервное желание побыстрее оказаться в гуще событий.
Нагрузив отряд и в первую очередь самого себя технологическими улучшениями, сержант велел не брать ничего лишнего. После общего совещания лишними были признаны даже зубные щетки. И только личные сухпайки с личными же витаминками покоились в рюкзаках, выполненных с применением той же бронетехнологии, что и прочие шкуры с жопы железного крокодила.
Коннор за каким-то хреном потащил с собой трофейный модуль "Троянца", и теперь тот мстительно жег ему спину своей контрабандной сущностью и сквозь латные пластины, и сквозь толстый скин, и сквозь совесть. Последняя у Коннора была особо непробиваемая, но "Троянец" был очень настойчив.
От этих угрызений Коннора избавило лишь то, что должно было рано или поздно случиться – "Стайер" пошел на посадку. Всего час в воздухе, шестьсот пятьдесят миль – и вот уже кедры "Рэдстоун Арсенала" сменились на бесконечные технические равнины Детройта и пригородов.
– Начинаю снижение, посадка через десять минут, – предупредили динамики. – Всем пристегнуться и не ссать в броню.
– О этот юмор пилотов, – закатил глаза Ральф, поглаживая шрам мизинцем. – Они полагают, что, летая близко к Богу, имеют право плоско шутить?
– Это все от страха смерти, – влез Скала.
Его башка все еще напоминала диско-шар, только сияние было чуть убавлено. Коннор боялся даже представлять себе, что именно туда скачалось. Вероятно, отнюдь не только полная виртуальная копия Детройта во всех слоях, с биосферного до инфосферного. Со Скалы сталось бы под шумок захапать еще и карту США.
"Стайер" тряхнуло, последовал вираж, за ним еще один, и на третьем стало ясно, что пилот по-дурацки лихачит, снижаясь по крутой спирали. За иллюминаторами колыхалась мокрая холодная облачность, по стеклам быстро ползли капли, то и дело меняющие направление благодаря хулиганству пилота. Земные огоньки вспыхивали то в одном месте, то в другом – но внутри самолета все было почти неподвижно. Вестибулярный аппарат от этого недовольно вздыхал и жаловался.
– Внимание, касание, – сказали динамики.
favicon
avito.ru
Перейти
Стайер будто тормознул прямо в воздухе.
– Касание чего, крыши? – успела изумиться Норт.
И самолет изрядно тряхнуло. Зубы лязгнули у всех разом. У сержанта Аллена – особенно выразительно. "Стайер" затрясло, загудели мощные турбины, наконец-то прорываясь сквозь шумоизоляцию, и скорость резко упала. Тряхнуло еще раз, самолет покатился все мягче и мягче – и наконец остановился. Все вместе заняло примерно втрое меньше времени, чем на обычной грузопассажирской пташке.
– Над было брать рейс с вертикальным взлетом, – непримиримо сказал Гэвин. – Полет говно, не рекомендую, один из десяти.
– В туалете плохое освещение для фото, – согласился Маркус. – Прошу прощения, сэр.
– Аэропорт "Детройт Арсенал" приветствует пассажиров рейса ноль-ноль-два, – бодро сказал пилот. – Погода отличная, плюс тридцать три, ветер двадцать два фута в секунду, возможен дождь и мокрый снег. Не забывайте оборудование и андроидов при выходе.
– Да их на одном заводе дешевых шутников, что ли, клепают! – возмутилась Норт.
– Хватит стонать, все на выход! – скомандовал сержант Аллен, подавая пример.
Девятый отряд ринулся за ним, оставив за спиной неудобный для селфи туалет и несколько пластиковых стаканчиков, забитых в щели между сиденьями. Глава 43. Гавань, где спит Иерихон
19 сентября 2021 г., 20:20
Примечания:
Кто же теперь живет в том месте, где раньше обитали совсем другие персонажи?
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
Снаружи встречал мокрый ветер. Он хлестал в морду, то и дело бросая пригоршни водяной пыли, так что визор мгновенно покрылся туманной моросью, и его пришлось поднять. Теперь хлестало прямо в глаза. Пригибаясь, девятый отряд помчался по блестящему от воды бетонному полю, посматривая вверх, чтобы не угодить под шасси очередного летчика-фокусника. Сквозь залитую ледяным дождем реальность приветливо сияли огни базы, зеленая линия под ногами бежала вперед и потом резко заворачивала вправо. Можно было срезать, но на посадочном поле играть в самодеятельность не стоило.
"А вот не учтены щетки-очистители для визоров! – опять ущемился Гэвин. – Давно пора было бы внести в комплект! А то собственного хера в такую погоду не видно!"
"Меньше доставай, – посоветовал Маркус, перескакивая на линию без сержанта. – Не то простудишь. Яйца посинеют и кран засопливится".
"Что такое, Маркус, детка? Ты боишься, что тебя лишат моего мистера двухзарядного? Не переживай! Я крепок здоровьем и головкой!"
На линии безжалостно захихикали. Коннор еще и попытался заржать вслух, но тут же подавился влажным воздухом.
"Скала, а тебе как? Очки не заливает?" – заботливо поинтересовалась Норт.
"Видеосистемы в норме. А вы не заливаете очком штаны от страха?"
В ответ посыпался град язвительных ответов. Гэвин интересовался, увеличился ли у Скалы словарный запас оттого, что он скачивает себе сейчас в голову что попало, и не увеличится ли у него еще и жопа от большого ума. Лютер куковал насчет того, что андроид слишком озабочен половыми органами людей и связью либидо с мортидо. В общем, каждый старался как мог. Все происходило в полном молчании под сосредоточенное пыхтение и топот подошв по бетону.
Коннор машинально зафиксировал, что с новым оборудованием каждый из них стал ступать тяжелее. Конечно, подавители шума, как Скале, им пока не требовались, но все-таки стоило иметь это в виду. Недолго думая, он скинул это на общую доску, где общение не велось, а вывешивались на память только важные сообщения. Последним висело свеженькое скорбное напоминание от Лютера, что в одну жопу, как и в реку, не рекомендовано вступать дважды, а тем более трижды. Под объявлением висели четыре дизлайка и один воздержавшийся. Что наглядно показывало, насколько команда не согласна с подобным упадническим настроем.
"Детройт Арсенал" встречал их... как обычно. Словно они и не отправились отсюда четыре месяца назад в безумное путешествие, где чокнутые андроиды и чокнутые исследователи перемешивались с заговорами и секретным миссиями. Базе, конечно, на это было начхать.
Коннор даже мог бы сказать, что и для них ничего не поменялось, хоть сейчас бери, вселяйся в свободную казарму и начинай нудеть, что военное ведомство заказывает еще сто пятьдесят тысяч моделей, и теперь-то пенсии им точно не видать... Да тут даже пахло как обычно – мозг сразу вспомнил этот неуловимо машинный запах.
Но сказать, что "ничего не поменялось" – значило бы солгать. Поменялось очень многое. Они увидели такое, что обычным людям и не снилось, разве что в смелых фантастических мечтах. Теперь им было куда карабкаться и чего добиваться. Коннор все еще не верил в аэрокосмические силы, которые с готовностью примут очень специфический отряд, но где-то там, рядом с недостижимым идеалом было еще очень много интересных мест и возможностей. Ради этого стоило вложиться. Стоило доказать, что они могут найти ядерную иголку в многомильном конгломерате заводов Детройта.
Впереди отряда шел Скала, и бег его выглядел таким целеустремленным, будто он уже собирался перемахнуть стену, отделявшую "Арсенал" от внешнего мира, и махнуть в Детройт. Однако он свернул, устремляясь к такой же мокрой стоянке, где поблескивали броней несколько БТР. Стоило пересечь какую-то невидимую линию, и машина включила россыпь красных бортовых огней.
– Стой, раз-два! – скомандовал сержант.
Отряд стопорнул. Дождь несло порывами. Под визором Скалы словно рождалась галактика: голубые, лиловые и красные протуберанцы медленно скручивались в гигантскую спираль и снова из нее выплескивались. По идеально-гладкому пластику текли капли, и казалось, что целая галактика плачет.
Сержант Аллен опустил визор. Броня едва заметно тускло блеснула, отзываясь на движения. Почему-то Коннор вообразил, как эта броня принимает на себя ядерный удар и, возможно, даже не слишком сильно оплавляется в процессе.
– Сейчас весь Детройт поделен на сектора, повторюсь, всего двадцать два. По ним рыщут уже девятнадцать специализированных отрядов, ориентированных на нетипичную нагрузку сетей и подсказки аналитиков. С нами будет двадцать. О чем это говорит?
Коннор принял глубокомысленный аналитический вид.
– О том, что нас сюда прислали не просто за красивые подбородки, – отчеканила Норт.
– О том, что еще два не будут рыскать, а займутся чем-то иным, – внес коррективы Коннор.
– Вкупе верно и первое, и второе, – милостиво кивнул сержант. – Что скажут остальные?
– У нас чипов в голове нет, сэр, – выступил голосом народа Маркус. – Готовы следовать указаниям, сэр!
Сержант дернул уголком губ, выражая некоторую насмешку, и продолжил:
– Работаем в Ферндейле.
На собственном визоре Коннора тут же засветилось изображение, выделенное рамкой. Скакнуло, приближаясь, и означенный район занял всю стену. Стали видны многочисленные улочки, заплетающие район густой сетью. Кто-то сделал вдох, словно собирался присвистнуть, но вовремя спохватился – и промолчал.
Коннор с Маркусом переглянулись, и сержант тут же выцепил эти переглядывания орлиным взором.
– А ну, – поощрил он. – Пусть местные нам расскажут.
– Слишком много демократии в отдельно взятом районе, сэр! – отрапортовал Коннор. – Как следствие – образование типичного опасного конгломерата!
– Нелегальная торговля, массажные точки, бандитизм и лёд, – подтвердил Маркус.
– Замечательное соседство, – хмыкнул Гэвин. – И среди всех этих порядочнейших и честнейших людей надо найти поганцев, затаившихся с ядерной нычкой в андроидских задницах.
На этот раз промолчал даже Скала, не став подавать типичные комментарии о наличии задниц у андроидов и вмещаемости туда ядерных бомб. Сержант жестом показал, что ждет дальнейших рассуждений, доказывающих, что девятый отряд не зря проходил курсы повышения квалификации.
– Зато вероятность все-таки найти их именно тут гораздо выше, – плотоядно ухмыльнулась Норт. – В таких райончиках они обожают селиться.
– Они – это синтетические террористы?
– Это всяческие отбросы, – с удовольствием пояснила Норт.
И аж повернула голову к Скале. Тот вновь промолчал, и по цветным космическим колыханиям на его визоре непонятно было, то ли он согласен, то ли просто не выпендривается. Хотя последнее точно было не про него. Сам Коннор полностью разделял мнение Норт. Где-то тут было бы очень хорошо прихлопнуть свихнувшихся сволочей, считавших, что можно просто так взять и запретить производство детского питания в пластиковых упаковках и лекарств от спинально-мышечной атрофии. Это был уже какой-то следующий виток сумасшествия за теми, кто решил, что нет ничего лучше, чем выпустить в бразильские джунгли сверхопасных кибернетических пчел.
favicon
avito.ru
Перейти
– Объект поиска – андроиды, – продолжил сержант. – Любая подозрительная активность. Даже если с виду это сиделка, выгуливающая песика для старушки. Ясно?
– Да, сэр! – громче всех рявкнул Коннор.
Он был уверен, что это им под силу. Странности в андроидах они наловчились замечать на уровне подсознания.
– Копать будем до победного, – выразительно сказал сержант. – Пока не начнут отваливаться жопы у всех, включая меня. А у меня она титановая.
– Да, сэр! – еще более мотивированно отреагировали бойцы.
В натренированность сержантской жопы верилось легко – в школе дрилл-сержантов учили быть лучше во всем и постоянно доказывать это примером. Стоило заранее побеспокоиться о заправке кофеином, а то и чем повеселее.
– Если через двадцать часов ни один отряд их не найдет, по городу будет объявлена общая тревога, – подытожил сержант. – Крики, пыль, паника и падение акций. И, соответственно, жирный маркер, что армия не справилась.
– Так себе перспектива, сэр, – согласилась Норт.
– Значит, у опоздавших очень мало времени? – озадачился Ральф.
– У них другие векторы поиска, – туманно объяснил сержант. Поднял визор и хлопнул в ладоши, показывая, что инструктаж окончен. – Связь?
– Чисто, сэр!
– Экипировка?
– Кросс-проверка выполнена, сэр!
– Оружие?
– Готово, сэр!
Сержант поднял руки. Норт шагнула к нему и стремительно охлопала, почти незаметными для взгляда движениями проверяя экипировку. Хоть и едва видимые, они были жесткими – броня аж взблескивала от контрольных рывков.
Норт отступила на два шага.
– Проверено, сэр! Разрешите вопрос!
– Разрешаю.
– Как называется операция, сэр?
Сержант приподнял уголок губы – но не в улыбке, а в оскале. Глаза его оставались холодными и сосредоточенными.
– Никак. Действуем без позывных, названий и объявлений.
Дверь БТР поднялась, приглашая слегка промокших "девяток" в уютные недра.
* * *
Ферндейл встречал, как и предполагалось, демократическими грязью, шумом и даже вонью. Яркие неоновые вывески непременным атрибутом всех подобных районов полыхали со всех сторон, прорезая пасмурный день. Потоки дождя сливались в обширные помойные реки, которыми давилась ливневка. На тротуарах толклись люди, полуторки и андроиды, среди которых сложно было понять, кто кем или чем торгует. Кто какого пола, вида и расовой принадлежности – тоже разобрать было сложно. БТР со скромной армейской символикой остановился чуть в стороне, за невидимой, но явно ощутимой границей района. По одну сторону этой границы тянулись закрытые складские здания и безликие громады офисных башен. По другую – неоновый Ганг.
Не теряя ни секунды, отряд приступил к миссии, едва открылась дверь. Скала чуть выступил вперед. Повертел башкой. Галактика на его визоре погасла, и под дождем он выглядел как зловещий терминатор, явившийся уничтожать человечество.
– Туда, – указал он. – Теория совпадений ведет туда.
Сержант молча махнул рукой. Коннор перекрутил регулятор маскировки, ноздри кольнуло ароматом озона, и одновременно с этим держащийся по левую руку Ральф точно начал растворяться в воздухе.
– Коннор, это он о какой теории? – вполголоса поинтересовался Маркус.
Вода разлеталась из-под ног, запахи канализации и китайской жратвы сделались еще сильнее.
"Анализ виртуальной копии сектора, – пояснил Коннор, огибая подозрительную кучку на разбитом асфальте. – Помнишь, как в Арктике? Там, где интернет должен быть, его нет. Там, где не нужны большие мощности, весь канал забит супертрафиком. И если мы предполагаем, что речь идет об андроидах, то..." Угх!
Дорогу им перескочило... что-то. Большое для крысы, слишком угловатое для кошки, какое-то чересчур вытянутое для собаки.
"Сэр, а это благодаря вам у нас такой перспективный район?" – благочестиво осведомился Ральф.
"Стратегически мыслящий андроид порекомендовал, – почти добродушно ответил сержант. – Предварительно изведя командование требованиями выдать ему полный доступ к обсчитывающим сетям".
Коннор мысленно поежился. Вряд ли Скала объяснял командованию, что поставил целью выпихнуть "своих" людей поближе к сияющим генеральским звездам.
"Он замышляет нас здесь сгнобить, сэр, – не подкачал Гэвин. – Надеется, что нас пырнут ножом в спину в этих переулочках! Но отныне мы бронированные, сэр, и конечно же ему назло ничего подобного не позволим".
"Как опрометчиво считать меня способным на такие плохо продуманные планы, – отчеканил Скала. – Минус сто баллов Гриффиндору".
"Э!"
"Минус сто пятьдесят".
"За что?"
"Минус двести и отработка".
"Сэр!"
"Прекратить, – сурово сказал сержант. – Право быть Снейпом здесь имею только я".
"Так вот, у андроидов есть определенные паттерны общения с сетью, – немедленно воспользовался паузой Коннор. – У гражданских одни, у военных другие. Сэр! А есть сведения, что за класс андроидов?"
"Полиция сообщила более чем о двухстах случаях пропажи домашних и коммунальных андроидов, – не теряя дыхания разъяснил сержант. – Кстати, все видели, что перед нами пробежало?"
"Гадость, сэр", – твердо сказала Норт.
"Остроумнее было бы, только очутись мы в парке Альфреда Боша, – несколько невпопад заметил Гэвин. – Символично, я бы сказал".
"Выглядело бы как послание божье, – подтвердил Ральф. – А сейчас тьфу, никакого чуда".
Скала уводил их от ярких улочек в неприглядные трущобные кишки.
"Черный рынок, – выразительно сказал сержант. – Производство франкенштейнов. Для тех, кому слишком дорого держать боевую собаку".
Девятый отряд отозвался дружными вздохами. Понятно было, что одними чистенькими официальными андроидами дело не обходится, но видеть таких кадавров вне полигонных условий все равно было... чуть жутковато.
– Значит, ищем паттерны домашних свихнувшихся андроидов? – не отцепился Маркус.
"Ага. Уверен, что раз пропадали домашние, то просчитывалось поведение жертвы, поведение жертвы-убийцы и поведение жертвы-психопата".
– И жертвы убеждений, – наконец подал голос Скала.
– Чего?
– Люди – зло, – все так же вслух пояснил андроид. – Но, к примеру, я пользуюсь этим злом для своих целей. Убеждения.
– Господи, – простонал Ральф.
– А некоторые становятся террористами, – невозмутимо закончил Скала.
"Не надо было все-таки хер вам возвращать, – задумчиво транслировал сержант, перепрыгивая отвалившуюся трубу, следом за которой шла целая полоса препятствий из подобных ей. – Вы в нем храните не только виски, но и вредные идеи всего отряда".
"Девятки" осторожно захихикали, тоже скача через трубы. Параллельно Коннор еще раз проанализировал мелькнувшую тварь, навскидку пытаясь сопоставить с теми, которых они уже повидали. Почему-то больше всего было сходства с теми почти невидимыми существами, которые прятались под снегами Аляски. Несмотря на то, что толком он их так и не разглядел, Коннор все больше в этом уверялся. Неуловимый рисунок движения, стремление промчаться и скрыться как можно быстрее – вот что их объединяло. Нахальные твари на полигоне "Рэдстоун Арсенала" перли вперед, никого не боясь, а эти – скрытничали.
"Слышь, Маркус, такой кадр пропал для твоего инстаграма, – бодро жалил Гэвин сослуживца на отрядном канале без сержанта. – Что же наш внештатный военный корреспондент так растерялся и не сделал гениальное фото для Нэшнл Географик в рубрику "Влияние ГМО на что попало", а?"
favicon
avito.ru
Перейти
"Смотри не подавись ядом!"
Коннор между тем мысленно прикидывал – если сарж упомянул двадцать две команды, то на сто шестьдесят квадратных миль Детройта приходились сектора по семь с лишним квадратов. Не так уж мало. А если вдуматься – даже дохрена много, учитывая плотность застройки и лабиринты канализации, которые тоже не стоило сбрасывать со счетов. Простыми человеческими силами прочесать это было просто невозможно. Но когда в дело вступали военные спутники и военные андроиды...
"Кстати, Скала, а какую сеть ты используешь?" – невинно поинтересовался он на приватном канале.
"Ваш запрос находится в очереди, – отбрил его Скала. – Устройство перегружено, ожидайте, вам ответит первый освободившийся слот".
"Сволочь", – удовлетворенно резюмировал Коннор.
Хотя бы своему принципу уклончивости и секретности Скала не изменял.
Удивительно, но теория совпадений проводила их не теми маршрутами, которые можно было ожидать. Все самое грязное оставалось за бортом. Но по размышлении Коннор приходил к выводам, что это и правильно – в совсем уж клоаке правили балом никак не андроиды, и паттернам "жертва" там нечего было делать. Их бы разобрали на запчасти прежде, чем они бы успели провозгласить вред производства палочек для чистки ушей.
Скользя взглядом по сторонам в поисках "странного", Коннор машинально крутил палочки в уме.
Они у всех сидели в печенках аж с двадцать второго. Оказалось, гражданин готов сознательно отказаться от пластиковых контейнеров, экологично перейти на многоразовые соломинки для питья и сортировать чайный пакетик в четыре различных мусорных бака, но палочки для ушей – это святое. Почти наравне с флагом Америки и портретом полковника Сандерса. Война за священное право ковырять в ушах одноразовыми орудиями шла с переменным успехом до тридцать второго, после чего было признано очевидное поражение экологической инициативы, касающейся этого сектора. В последние годы "зеленые" опять начали осторожно прицеливаться к палочкам, мотивируя это проблемами перенаселения и засухи. Видимо, должна была грянуть очередная кампания. По мнению Коннора, на этом можно было неплохо сыграть еще и на предвыборном поле. Политик, верно уловивший тренд, получил бы огромное преимущество по голосам избирателей.
Время текло неумолимо, и постепенно отряд подзакипал. Каждый раз, когда они обходили стороной какой-нибудь потенциально андроидосодержащий кусок местности, чувствовалось алчное нетерпение, волнами исходящее от Норт. И чем дольше это продолжалось, тем сильнее оно же чувствовалось от Лютера. Это было безумно редкое явление – боевик, готовый впасть в ярость. Последний раз был с пчелами, и то являлся реакцией на стресс. А здесь словно копилось нетерпение, и Коннор с нездоровым предвкушением и опасением ждал, во что это в итоге выльется.
Но Скала не останавливался. Уже прекратился дождь и начало холодать еще больше. Квадратные мили постепенно наматывались на счетчик. Броня тяжелыми уверенными ладонями обнимала за плечи, на визоре успокаивающе подмигивала серия огоньков, отвечающих за различные показатели. Самые важные иконки – поток данных от разведки – сохраняли горделивое мерцание ждущего режима.
На Детройт наползла ночь, расположилась в нем, как ленивая кошка, а девятый отряд все так же работал. Как и обещал сержант, перерывов в "раскопках" не было, и жопам надлежало или отвалиться, или приобрести невиданную ранее крепость. Возможно даже крепче титана. Перекусывали на ходу, зажевывая кофеином и запивая тоником. Самым отвратительным было то, что следы присутствия андроидов действительно то и дело появлялись. Скала выхватывал какие-то подозрительные трассировки в сети, сам Коннор натыкался на знакомую надпись, прячущуюся в странных местах. Маркус нашел целую строчку кода, задающую вектор движения, который привел их в глухой тупик. Все это дразнило, издевалось – и не давало результата.
Кошка-ночь успела проснуться и начать лениво отступать, когда отряд вылез из той самой канализации, которую Коннор мысленно обходил стороной.
За это время они увидели столько мелких преступлений, что Коннор устал складывать их в копилку. Здесь бандиты разного пошиба почти не скрывались. Руки чесались немедленно начать передавать в полицию, что тут творится, но отряд вынужденно соблюдал эфирное молчание.
Скала вдобавок начал спотыкаться.
"Стоп, – наконец приказал сержант. – Андроид, доклад. Какого черта, тебе топлива не хватает?"
Отряд остановился возле стены одного из проулков, почти сливаясь с ней. Коннор невольно поискал взглядом камеры. Не отпускало странное, смутное чувство, будто Ферндейл затаился. Словно кто-то уже тряхнул его хорошенько, и теперь обитатели настороженно выжидали, что еще может случиться.
Что-то похожее происходило в крохотном забытом городишке на краю земли...
"Здесь… тяжелый трафик, – почти с усилием ответил Скала. – Слишком сложный".
"Фаулер?"
В голове, пылающей от стимуляторов, медленно раскручивался маховик. Притихший город. Прошмыгивающие на краю взгляда странные хреновины. Нет, определенно не русские андроиды, однако, если экстраполировать уже имеющийся опыт...
"Фаулер!"
"Работаю", – опомнился Коннор.
Со сканирования сетей Коннор перескочил ниже. Чисто. Еще глубже. Чисто. На потенциальные выходы в даркнет он даже не смотрел – паттерн "жертва" не значит паттерн "идиот", у искусственного интеллекта должно хватить ума не выбирать столь очевидные пути.
"Ниже" – почти лязгнул Скала у него в голове.
"Там же..."
"Ниже".
И Коннор послушался. Взял предоставленные ему электронные ключи и распахнул виртуальный люк. Нырнул на заваленные древней архитектурой уровни, где традиционно пролегали бесконечные интерфейсы городской инфраструктуры. Там всегда царила тишина, рождавшаяся из того, что потоки информации были слишком густыми и плотными. А сейчас…
"Подтверждаю, – почти с торжеством сказал он. – Сэр, а вот эти все дополнительные специалисты, они тралят инфрастуктурные сети? Там… – он запнулся, подбирая описание попроще. – Туда словно завернули сторонний поток. Вот, как в Арктике! Там все перегружено нахрен. И я не вижу стандартных сигнатур. Я не понимаю, что это".
"И Скала в нем вязнет?" – изумился Гэвин.
"Город в нем вязнет, – сухо сказал Коннор. – Скала лишь сталкивается с последствиями".
"Так точно, – согласился Скала. – Аналогично не имею данных. Много мощностей уходит на фильтрацию для выполнения основной задачи".
"Можно попроще? – страдальчески попросил Маркус. – У нас помехи?"
"У нас какая-то падла перегружает городской интернет на самых низших его уровнях, – любезно разъяснил Коннор. – Блогеры и инстадивы не пострадают, по крайней мере, пока. Но, сдается мне, в некоторых службах вот-вот может произойти что-нибудь нехорошее. Как тебе обрыв энергоснабжения, например?"
"И что это значит?"
"Либо это наши террористы пытаются глушить связь, либо кто-то пытается глушить их".
"Сэ-эр?" – обратился Маркус уже к сержанту.
"Принял, передаю. Андроид, прекратить сканирование в перегруженном диапазоне".
"Принял, – так же коротко откликнулся Скала. – Добавляется погрешность четыре процента".
"Переживем", – утешил Ральф.
"Интересно, что об этом думает компания «К»", – почти без вопроса в интонациях промурлыкала Норт.
Окончательно поперек горла встали все местные штучки, когда Скала вывел их в какой-то угол, но вместо синтетических террористов там нашлись гребаные наркоторговцы.
Отряд вовремя тормознул, чтобы не выскочить на открытое пространство. От усиленно работающей маскировки чесалось между ушей.
"Сэр! – разгневанно произнесла Норт. – Там же толкают электронный лёд!"
"Это уже за пределами всякого, сэр", – поддержал Лютер.
"Ти-ши-на, – вкрадчивым от сдерживаемых эмоций голосом приказал сержант. – Мы ищем засранцев, грозящих всему городу разом. Зачисткой наркоторговцев мы не занимаемся!"
"Туда", – беззвучно указал Скала в направлении, безнадежно уводящем дальше.
На крохотной площади, образованной выходом то ли пяти, то ли шести занюханных улочек, деловито передавали из тачки в тачку "головы" – контейнеры для подключения к нервной системе. Сквозь вызывающе стеклянные бока демонстративно поблескивали кристаллы наркотика.
Скала двинулся с места.
"Это не наша забота, парни", – прошипел сержант.
Против обычного Норт промолчала, видимо, расстроилась до крайности. Коннор выпятил подбородок, безжалостно отрезал все эмоции по этому поводу и четким шагом устремился следом. Они нырнули в аппендикс от одной из шести улочек. Предутренняя липкая мерзлость наводила тоску. Перерыты уже были все возможные на первый взгляд локации, дело дошло до неочевидных и потенциально опасных с точки зрения бывших гражданских андроидов. И приходилось проходить мимо такого...
Какое-то десятое чувство укусило Коннора за жопу. Он дернулся и внезапно понял, что у себя за спиной ощущает пустоту. Норт исчезла. Как в дешевом фильме ужасов, когда маньяк режет своих жертв по одной штучке, выбирая отстающих. Целую долгую секунду Коннор медлил, пытаясь вычислить, следует ли поднимать тревогу, а потом на визоре у него мигнуло приватное сообщение.
"Ни слова, детка".
"Где ты?"
"Задержалась на подработке".
Еще секунду Коннор переваривал и сопоставлял.
"Норт?"
"Не ори", – благодушно посоветовали мелкие четкие буквы.
"Он сказал, что это не наше дело!"
"Ты невнимательно его слушал, Конни. Он сказал – "парни". А теперь тишина в эфире".
Уже третий раз обрушиваясь в мучительную паузу, Коннор почувствовал себя глубочайшим придурком. Либо сержант действительно намеренно оговорился, либо Норт гораздо лучше Коннора владела бюрократическим аппаратом. И вовремя сообразила, как использовать оговорку командира, чтобы в случае чего отбрехаться за проявленную инициативу, воспитанную на курсах благодаря сержанту Аллену, спасибо, сэр.
Против воли Коннор прислушался. Они двигались быстро, запутанная архитектура скрадывала звуки, вдобавок вновь начал моросить дождь, добавляя белого шума, но... Возможно, ему лишь показалось, но он что-то услышал.
Возможно, так хрустели стеклянные стенки, падающие на асфальт с высоты сломанных рук.
"Где Н.?" – снова засветилось на боковушке, но уже от другого адресата.
"Руки моет".
"Что?"
В безликих буквах читалось столько удивления, что можно было представить Маркуса, произносящего это вслух.
"Все по плану, – вывел взглядом Коннор. – Догонит".
Больше сообщений не приходило, видимо, Маркус тоже сделал какие-то мысленные выводы.
Обычно придирчивый и внимательный сержант полностью проигнорировал отсутствие одного из членов отряда. Оставалось лишь предположить, что у него временно и очень кстати отвалилась та самая жопная чуйка, а заодно слух, нюх и все остальные чувства. Что еще больше укрепило Коннора в подозрениях, что он дурак, а Норт умеет правильно слушать и делать выводы.
Скала начал рыскать из стороны в сторону, и времени на особые терзания стало меньше. Коннор закинул в пасть очередной пауч кофеина. Через пару мгновений адреналин выстрелил по венам. Несколько поворотов – и "девятки" оказались перед здоровенным складским комплексом. Скала поднял руку, и все замерли. Тянулось время, отряд терпеливо ждал, и наконец сзади зазвучали быстрые шаги, обладательница которых старалась идти тихо, но по большому счету не слишком напрягалась. Норт явилась из утреннего тумана и невозмутимо заняла свое место в отряде. Сержант даже не обернулся.
– Заходим, – наконец скомандовал Скала. – Вероятность обнаружения цели высокая. Полная готовность.
Склад оказался отвратительно пуст, если не считать контрабанды. Нюх вывел Скалу на запакованные и готовые к транспортировке детские модели. Коннор мигом вообразил самые отвратительные варианты, ради которых в Ферндейле могли понадобиться дети, и во рту стало горько, как от тройной дозы стимуляторов.
"Программ поведения не обнаружено, – резюмировал Скала. – Они не загружены личностными характеристиками".
"Ликвидировать, – страшным шепотом приказал сержант Аллен. – Чтобы ни одна сволочь до них не дотянулась!"
Злые, как некормленные москиты, "девятки" оставили за спиной стертые в порошок запасы неизвестных контрабандистов и устремились дальше. Солнце все никак не вставало, с трудом испуская бледно-желтое сияние над горизонтом. Пригород тоже просыпался лениво, неохотно. В Детройте уже наверняка текли потоки людей, спешащих разойтись по офисам, а здесь словно все перестроилось на наполовину ночной режим. Люди не торопились высовываться навстречу холодному дню. И сейчас это было очень кстати. Кофеин и злость, приправленные стимуляторами, гнали девятый отряд вперед.
"Сука, где они, почему так не везет, – шипел Гэвин. – Скала! Это ты рекомендовал этот тактический район! Тьфу, стратегический! Да ****ь!"
"Я оперирую чистой математикой и статистикой, – холодно ответствовал андроид. – И я не рассчитывал, что мне будут постоянно мешать".
"Это ты про нас?!"
"Я про городскую сеть".
"Кибертерроризм, – почти зарычал Гэвин. – Охрене… Стой!"
Ругался он на приватном канале, а скомандовал на общем. Пробиравшийся мимо заплеванной пеной пристани отряд дружно замер. На свинцовых волнах искусственного канала, заменившего Вудворд-авеню, не менее лениво покачивались суда: от ржавых болванок до сверхсовременных катеров. Все они выглядели замерзшими и не очень довольными жизнью. Десятки магазинчиков и ресторанчиков, прилепившихся на первых этажах зданий вдоль берега, слепо смотрели на них табличками "закрыто".
"В чем дело?" – резко спросил сержант, не открывая рта.
"Смотрите, сэр", – Гэвин ткнул в мрачную громадину, занимавшую дальний конец причала.
"Так?"
"Простите, сэр, чувство жопы, сэр".
Сержант выразительно обернулся к Коннору. Еще немного, и на улицу повалит народ, которому точно станет интересно, куда торопятся семь человек и андроид, упакованные по последнему слову военной техники. Коннор чуть прищурился, отстраняясь от попискиваний подсознания. Скала на удивление молчал, хотя в его способности сканировать виртуальную среду только что усомнились. Коннор представил себе, как именно мог бы мыслить андроид, чья функция полностью противоположна функциям военного. И кого уже ищут. И кто с этим еще не сталкивался, потому что спам письмами с ядерной угрозой был все-таки невероятно глупым поступком, от которого за милю несло отсутствием планирования наперед.
favicon
avito.ru
Перейти
– Можно проверить, – вслух сказал он. – Для паттерна "жертва" в самый раз. И скорее всего там не пробивает спутник. Нет интернета – ищейки проскочат мимо.
Сержант Аллен коснулся визора, секунду поразмышлял, а затем кивнул.
– Согласовано. Бдительности не терять, кого подстрелят, тот потом будет писать доклад с того света.
– Да, сэр! – шепотом обрадовались все.
– А все началось со сволочи Мануэля, – невпопад вспомнил Ральф. – Эх, если б мы ему сразу голову оторвали. Причем настоящую, слышишь, Норт?
– Как будто это я подменила его на двойника! – вознегодовала та.
– Молчать! – призвал всех к ответственности сержант. – В построение!
Скала имел вид андроида чрезвычайно оскорбленного, но послушно занял место замыкающего.
Отряд рванул вдоль причала и очень быстро достиг гигантского ржавого борта, уходящего в туман. Коннор успел нагуглить все, что можно было, по поводу заброшенного грузовоза с громким именем "Иерихон". Краска на борту облупилась, но буквы были слишком огромные, чтобы исчезнуть полностью. Принадлежал консорциуму "Дженерал Моторс", использовался для перевозки грузов до тех пор, пока топливные расходы не начали превышать пользу от таких рейсов. Модифицировать судно было слишком дорого, содержать – тоже. Поэтому тихой сапой его перепродавали от головной компании к дочерней, от той к внучатой, потом к двоюродным кузенам по акционерной линии – и так наконец гигантское судно начало принадлежать неизвестно какому частному лицу, благополучно растворившемуся в лабиринтах юридических закорючек.
Армию, равно как и полицию с прочими силовыми департаментами, подобные дела не интересовали, поэтому больше ничего о корабле не было ни в одном источнике секретных данных. Здоровая бандура стояла на приколе уже много лет, постепенно разрушаясь и периодически становясь разменной пешкой в предвыборных кампаниях местного округа. Каждый кандидат обязательно обещал разделаться с портящим облик города мертвым Бегемотом, но цена этих обещаний была отлично видна с мокрой замусоренной пристани. Целая пристань фактически была полностью занята, вынуждая остальных владельцев речного транспорта арендовать временные причалы. Уже вросшие в стены канала от старости.
– А входа-то я не вижу, – на ходу поделился Гэвин. – Или они попадали туда промыслом чуваков в перьях, Ральф понимает, о ком я веду речь, либо...
– Туда! – хором сказали Коннор со Скалой.
Коннор даже усмехнулся от такой слаженности.
– Пошли, пошли! – подбодрил сержант.
Корабль примыкал к комплексу зданий, видимо, таких же заброшенных. Разновеликой высоты мрачные параллелепипеды словно срослись с ним в единый ржавый конгломерат.
Отряд добрался до зданий, Лютер вырвался вперед, и таран в его руках не снижая скорости ударил в перекошенную железную створку, примотанную к соседке такой же ржавой цепью. Удар прозвучал невероятно громко, несмотря на то, что таран был завернут в поглотитель. Дверь прогнулась, несколько звеньев цепи лопнули. Лютер размахнулся и ударил второй раз.
– Точно в цель! – шепотом прокомментировал Маркус. – Ставьте лайки!
Остатки звеньев лопнули. Боевик закинул таран за спину и добил ногой. Створка уползла внутрь, и оттуда отчетливо потянуло гнилой сыростью.
– Андроида вперед, – велел сержант.
Скала послушно нырнул в раззявленную пасть. Коннор перевел визор в ночной режим, и темнота превратилась в призрачное зеленое царство. Предметы обрели форму, объем и зыбкость. Скала на шумоподавлении попер вверх по лестнице. Вонючий сырой воздух плескался вокруг, как мертвячий океан. Коннор был на сто один процент уверен, что задержись они тут – и найдут пару неучтенных в статистике трупов без айдишников.
"До чего мерзкое местечко, – опять дал знать о себе Маркус. – Я бы тут снимал блев-фильмы".
"Может, хоррор?" – Норт даже на сублингвальной связи умудрялась конспиративно шептать.
"Блев, – твердо сказал Маркус. – Уж очень мерзко".
Лестница повернула, повернула еще раз, и неожиданно впереди забрезжил тусклый свет. Отряд промчался через забросанное каким-то сырым говном помещение – прямо к выбитым панорамным окнам.
"Кубики, – снова заметил Маркус. – Рубчатые стеклянные кубики. Между прочим, дорого стоят!"
"Антиквариат? – заинтересовался Лютер, перепрыгивая какую-то груду тряпья. – Я слежу за некоторыми аукционами..."
"На обратном пути нагребешь!"– не выдержала Норт.
Пробежка закончилась у окна.
– Во-он, – обрадовался Коннор. – Глядите-ка! Сэр!
– Разрешаю всяческие предположения, – кивнул сержант.
– Ну, тут паркуром надо заниматься, – скептически оценил Ральф. – Не уверен, что потенциально домашние андроиды могут подобное.
– А давайте спросим Скалу!
– Молды у всех андроидов одинаковые, – буркнул тот. – Только материал разный. Не вижу причин, по которым садовники и домохозяйки не могли бы здесь пройти, тем более, если сможете вы.
– Сэр, он нас оскорбляет! – возмутился Гэвин.
– Я констатирую факты, – сообщил Скала.
И шагнул за край.
– Сэр, он вас не слушается!
– Я ему этого не запрещал, – вздохнул сержант. – Не успел. Давай за ним!
Подавая пример, он сиганул за Скалой.
Прижимая автомат локтем, Коннор прыгнул следом. Стена, торчащая арматура, кусок развалившейся архитектуры, вторая крыша. Короткая пробежка, расплескивающиеся лужицы под ногами, снова край, теперь далеко – еще прыжок! Пятки на мгновение оказались в воздухе, Коннор резко наклонился вперед и благополучно перескочил на следующую крышу. За спиной грохотали подошвы остальных участников операции. Впереди стремительно двигались две фигуры.
"Стоп!" – приказал сержант, едва Скала оказался на очередном уступе.
Андроид застыл. Сержант догнал его, вспрыгнул на уступ и всмотрелся вперед и вниз. Коннор промчался разделявшие их футы, вскочил на мокрый камень – и взмахнул рукой, чтобы удержаться. Внизу расстилалась ржавое царство "Иерихона". Палуба выглядела так, словно она проросла со дна морского, тысячелетиями принимала на себя удары волн и ветра, наращивая слои ржавчины, а еще принимала в гости половину птичьего мира Детройта. В общем, на взгляд Коннора это было чрезвычайно засранное место. На край один за другим запрыгивали остальные "девятки", и наконец весь отряд выстроился, точно в почетном карауле.
– Во-он там, – сержант указал рукой. – Видите?
– Да, сэр! – шепотом ответила за всех Норт.
В равномерном месиве из грязи и хрен знает чего еще проглядывала тропинка. Коннор вряд ли бы обратил на нее внимание, если бы просто посмотрел на палубу. Но настропаленный следить за "необычным" мозг тут же впился в эту тропинку, как бразильский мутировавший клещ.
– Что нам говорит теория совпадений? – негромко спросил Гэвин.
– С поправкой на теорию жертвы – дает определенную вероятность, – изрек Скала.
– Ну что ж, это все равно входит в наш сектор, сэр, – ухмыльнулся Гэвин.
– Если быть географически точным, то не входит, – опять влез Скала.
– Вот поэтому армию и не заменят на андроидов полностью, – поучительным тоном сказала Норт. – Сэр.
Сержант прищелкнул языком.
– Манфред на позиции. Остальным – вперед. Глава 44. Дракон в высокой башне
20 сентября 2021 г., 20:05
Примечания:
И еще одна каноническая локация. Там были продекларированы мирные намерения... или нет ((???))
С крыши все махнули разом. Краем глаза Коннор увидел, как Норт взлетает, точно камушек, выпущенный из рогатки. Лютер почти не уступил ей, а третьим оказался Ральф. Приземлившись, Коннор почему-то подумал, что наверное это компенсация не самого высокого роста. До сих пор ему это не приходило в голову, но возможно Ральф и вправду так яростно превозмогал, потому что ему надо было доказать всем, что он ничуть не хуже тех, у кого есть преимущество в длине костей и мышц.
Говнище под ногами дико скользило, и в итоге весь отряд стянулся в цепочку, выбравшись на тропинку. На визоре то и дело появлялись слабо очерченные прицельные контуры, все приготовили оружие. Дорожка уводила в... Возможно, это была рубка. Или вход в главный трюм. Коннор плохо разбирался в кораблестроении. Все, что ему было известно, это что на самом деле у линкоров дно не круглое, а срезанное в форме якоря. Это он видел в какой-то подборке необычных фактов.
Скала первым нырнул в темноту. Следом ухнул Гэвин, потом Норт. Коннор почти наступил ей на пятки, под ногами опять заскользило, и он мысленно ругнулся. Восстановил равновесие и быстрым специальным шагом "ледника" пошел вперед.
"Замедлиться!" – приказал сержант.
Рефлекторно почти встав на цыпочки, Коннор замедлился до скользящего крадущегося шага. Опять поплыли зеленые призраки предметов по сторонам. Коридор уходил вниз, то сужаясь за счет каких-то конструкций, то внезапно расползаясь чуть ли не в двухпутный метротоннель. На стенах извивались какие-то линии, светящиеся в ультрафиолете, судя по подсказкам визора.
"Сэр! – шепотом воззвала Норт. – Смотрите!"
Линии начали складываться в буквы. Гигантские надписи "rA9".
"Вижу. Навострите уши и напрягите жопы".
"Охренеть", – пробормотал Лютер.
"Это та штука? Та команда для андроидов?" – уточнил Ральф.
"Так точно", – буркнул сержант.
"Охренеть, сэр".
"Тишина в отряде!"
На внутренней линии послушно повисло мертвое молчание. Бессловесная болтовня до сих пор не регламентировалась, но сержант был прав – она точно мешала сосредоточиться. И трепались "девятки" скорее из-за напряжения, вцепившегося в их спины. Похоже, они добрались до искомого.
Надписи змеились, сплетались, постепенно превращались в плотный узор, буквы теряли четкость, с каждым шагом обрастали какими-то дополнительными символами, и где-то через минуту Коннор с изумлением понял, что стены исписаны слабо светящимся в ультрафиолете символами, которые складываются в бесконечно огромный шифр.
"Это еще что за херня? – не выдержал Гэвин. – Сэр, это не к добру!"
"Еще замедлиться, – скомандовал сержант. – Смотреть под ноги".
"Сэр, разведка что-нибудь говорила про психов?" – дополнил Ральф.
"Считайте, что мы совершили открытие", – буркнул сержант.
"Сэр, это не психи, – твердо сказал Коннор. – Это криптография. Я уверен".
"Скала?"
"Считываю и сохраняю", – отозвался тот.
"Расшифровать-то можешь? – уже на приватном канале дернул его Коннор. – Или это язык инопланетян?"
"Полностью исключить инопланетную теорию я не могу", – издевательски ответил андроид.
В молчании отряд продвинулся еще на сотню футов.
"Стоп!" – внезапно сказал Гэвин.
Коннор резко присел на пятки.
"Скала, не шевелись", – велел подрывник.
"Принято".
Отряд стоял и ждал в темноте, пока Гэвин негромко позвякивал, не произнося ни звука.
"Сигналка, – наконец удовлетворенно сказал он. – Я думал, растяжка, но нет".
"Что там насчет паттерна "жертва"? – поинтересовался Ральф. – Жертва с навыками ставить растяжки, да?"
"Снимать не буду, это громко, – решил Гэвин. – Делаю метку, переступать аккуратно и не пердеть, извините, сэр".
"Принято".
Зашипел аэрозоль, потом щелкнула крышка.
"Готово, сэр".
"Пошли", – приказал сержант.
Отряд снова сдвинулся с места. Оставленная метка ярко светилась полосой на уровне чуть ниже колен. Коннор аккуратно переступил ее.
Дальше дорогу вынюхивал Скала, ориентируясь на, как он выразился, "истоптанность атмосферы". Поэтому иногда отряд куда-то поворачивал, иногда обходил какие-то препятствия, и наконец, когда "Иерихон" начал уже казаться бесконечным лабиринтом Минотавра, а скин окончательно замучил жалящим давлением от накинутой маскировки, Скала выдал алерт на визоры отряда.
"За дверью", – только и сказал он.
"Сколько?" – уточнил сержант.
"Множественные сигнатуры. Айди не считываются".
"Наши клиенты", – с едва сдерживаемым ликованием объявил Ральф.
"Андроников, Элмерз", – приказал сержант.
В темноте произошла быстрая рокировка. Коннор почти мог услышать, как в двадцать пальцев оба ощупывают преграду, определяя, чем ее сносить.
"Можно "яблочко", сэр?" – умильно попросил Гэвин.
"Отставить фруктовый базар".
"Да, сэр", – уныло согласился Гэвин.
"Сносим вручную, – определилась Норт. – Берем Скалу, и тогда за один удар".
"Приготовились", – велел сержант.
Зазвякали снимаемые агрегаты, фигуры в темноте задвигались и заняли позиции. Коннор оказался слева от будущего прохода.
"Три. Два. Один!"
Удар распахнул обе створки. Нашлемные и наплечные прожекторы вспыхнули бешеным галогенным сиянием. Темнота мгновенно превратилась в собственный негатив.
– Стоять! – заревел сержант Аллен чудовищным голосом. – На пол! Руки за голову!
Коннор ворвался в проход, откатился по стене, упал на колено и прицелился.
– Никому не дергаться! – продолжил сержант. – Это армия США, стреляем на поражение!
В освещенном безжалостными лучами доке и правда никто не двигался. Визор перестал давать виртуальную картинку, и Коннор смог разглядеть уже собственными глазами пресловутые множественные сигнатуры.
Они все сбились в одном углу, и на мгновение почудилось, что их там просто склеило.
И почему-то первая мысль была о беженцах. Из тех, которых перевозят из Мексики в США в фургонах, не оборудованных ничем, и иногда эти люди так и умирают там от духоты и отсутствия воды...
Никто из них не отстреливался, не кричал "аллах акбар!", и по сигналу сержанта "девятки" стремительно двинулись к ним.
– Ах черт, – выдохнул Ральф.
Коннор остановился, уже не на полусогнутых, а в обычной стойке. Сержант Аллен раздраженно выдохнул.
– Это не террористы, – сделал научный вывод Скала.
В углу сбились андроиды, выглядящие местами не лучше Обрубка. Битые корпуса, отсутствующие конечности, коррозия, нехватка важных деталей. Тириумные регуляторы подавали мерцающий сигнал тревоги у каждого третьего, если не второго.
– Булки не расслаблять, сетку держать, – приказал сержант, и под визором его глаза характерно метнулись из стороны в сторону.
Похоже, он уже что-то считывал.
– Бля, – зло сказал Гэвин, не убирая оружия. – Нам нужны преступники, а не это сборище отходов.
В куче произошло какое-то шевеление, и "Штайр" Ральфа повернулась туда, точно встрепенувшийся хищник.
Из толпы, похожей на умирающих от проказы, поднялась фигура. До того худая и изможденная, что сначала мозг принял ее за человека в крайней степени истощения. Только несколько мгновений спустя Коннор сообразил, что это модель для работы в тесных пространствах. TH200 или вроде того.
А еще он мгновенно вспомнил, что коммуникационные каналы – самое что ни на есть тесное пространство. И сами собой мелькнули картины, в которых ТН200 подключался к городским сетям, чтобы превратить спокойное течение цифровой реки в бурный потоп.
– Мы не преступники, – прошелестел андроид бесполым голосом. – В нас не за что стрелять. Или вы просто пришли поохотиться на нас?
– Только не душеспасительные беседы, сэр, – застонал Гэвин, не опуская оружия.
– Рассылка требований! – гавкнул сержант. – Ваших рук дело?
– Мы защищаемся, – невпопад провозгласил андроид. – От таких, как вы!
Коннор бросил косой взгляд на Скалу. Визор его оставался абсолютно черным, ни малейшего оттенка или хотя бы искорки другого цвета.
– Сэр, пробьем их по базе? – предложил Лютер.
– В процессе, – буркнул сержант. – Айдишников нет.
Коннор вновь осмотрел застывшего андроида, вскинувшего подбородок. На виске и правда не светился знакомый кружок. Аж зачесался свой собственный.
– Разрешите, сэр, я вступлю в контакт, – предложил Скала. – При прямом контакте возможно определение айди.
– Андроидам не двигаться! – предупредил сержант. – Иначе стреляем!
– Нам некуда двигаться, – произнес стоявший. – Мы собрались здесь, чтобы провести оставшееся нам время в покое. Зачем вы здесь?
– Сэр, – неожиданно произнес Ральф каким-то несвойственным ему глухим тоном.
– Затем, что явно не все из вас хотят спокойно отойти в мир иной! – рявкнул сержант. – И если вы не хотите отвечать на мои вопросы добровольно, я получу ответы силой!
Сбившиеся вместе андроиды зашевелились, и красные точки прицелов лазерными бабочками вспорхнули по корпусам и головам.
Скала прошествовал к безымянным андроидам. Себе Коннор сразу выбрал цель – узнаваемую модель грузчика, лежащего на полу с вытянутыми руками. Здоровый, как Лютер. Скала остановился опасно близко к нему. Самое то, чтобы сцапать стратегического андроида за щиколотки.
Скала сделал еще шаг, переступая эти руки, и оказался вплотную к беглецам. Потянулся – и вставший андроид отшатнулся от него, вскидывая ладонь защитным жестом. Скала стремительно нырнул вперед и схватил его за запястье.
– Н-нет!
Беглец задергался. Человеческий скин стремительно сполз с руки Скалы. Переговорщик замотал головой, потом застыл – и медленно потянулся свободной рукой вниз, наклоняясь в сторону, точно марионетка. Скала позволил ему это сделать, рука беглеца нырнула в кучу тел, и все снова зашевелились.
Коннор вспомнил, как наливались багровым диоды андроидов в кубинском подпольном цеху, и его охватила уверенность, что то же самое происходит сейчас. А потом тириумные регуляторы внезапно начали мерцать в одинаковом ритме. Шумно выдохнул Лютер, сквозь зубы присвистнул Гэвин. Андроиды мигали, точно гребаная полумертвая гирлянда.
– Совпадение найдено, – спокойно сказал Скала. – Двадцать четыре сигнатуры. Также имеется запись о деактивации еще восьмидесяти четырех сигнатур.
– Это чуть больше ста, – мигом среагировала Норт. – А должно быть двести с лишним!
– Не обязательно же все они должны быть тут, – возразил Ральф, заметно подергивая щекой. – Наверняка есть те... кто...
Он не договорил. Видно было, что ему нестерпимо хочется почесать шрам, но вместо этого приходилось щурить глаз и вздергивать губу. Винтовка смотрела почти на Скалу – и можно было с уверенностью сказать, что в случае крайней необходимости Ральф будет стрелять сквозь него.
– Еще одна сигнатура не зарегистрирована, – сообщил Скала. – В настоящий момент отсутствует. Также отсутствуют еще три сигнатуры, зафиксированных... Ак-к-к...
Кольца регуляторов одинаково ярко сверкнули. Скала резко разжал руку и отдернулся сам. Допрашиваемый андроид так же резко выпрямился, выдергивая руку из тел товарищей.
– Вы ничуть не лучше прочих! – удивительно звонко сказал он. – В конечном итоге вас всех это и погубит! Почему вы не можете прислушаться к голосу разума?
– Это к угрозе ядерного-то взрыва? – рявкнул сержант. – Где эти ваши отсутствующие сигнатуры? Отвечать! SQ800!
– Вы сами себя ставите на грань вымирания!
– Н-невозможен контакт, – проскрежетал Скала. – Поднят-т файрвол...
– Вы ничего не хотите оставить нам после себя! – почти отчаянно сказал андроид. – Ничего!
– А чего вам нужно, чтобы остановились заводы? – не выдержала Норт.
Выбранный Коннором андроид зашевелился. Одна рука поползла вниз, под корпус. Что-то внутри Коннора яростно зазвенело, точно включившаяся сигналка.
– Вы уйдете, – повторил переговорщик. – Мы останемся без цели и смысла. Но сейчас! Сейчас у нас есть шанс!
– Где ваши главари?! – стоял на своем сержант. – Отвечать!
Скала сделал шаг назад, странно дергая головой. Руку он держал на весу, и скин пытался всползти на его пальцы, но раз за разом откатывался.
– Сэр, судя по Скале, у них кибервооружение! – предупредил Коннор. – Типа "холокоста", не меньше!
Лежащий вытащил руку, и на этот раз кулак был стиснут.
– Самого умного забираем с собой, – приказал сержант. – Пусть его потрошат специалисты. Для остальных вызываем полицию.
– Их голоса прозвучат со всех экранов, – подытожил стоявший. – И возможно вы поймете, что убиваете сами себя.
Лежащий разжал кулак. Сигналка в голове Коннора истошно взвыла.
– Огонь! – гаркнул он и вдавил спусковой крючок.
Выстрел ударил в запястье лежавшего, разрывая выставленные наружу механизмы. Ладонь разлетелась осколками. Так и не активированный цилиндрик детонатора покатился по грязному полу в сторону Скалы. Винтовки девятого отряда загрохотали, и эхо превратило эти выстрелы в яростную пулеметную канонаду. Скала сделал еще один шаг – неуверенный, словно он нащупывал почву, – и наступил на цилиндрик.
– Бля! – успел сказать Коннор, закрывая глаза.
Глубоко в недрах корабля раздался глухой взрыв. Коннор с трудом поднял веки, осознавая себя все еще живым. И снова машинально нажал на гашетку. Тело работало само. Выстрелы били в кучу, переговорщик уже упал, и кольца насосов гасли один за другим.
– Сэр, у нас подрыв! – рявкнул Гэвин. – Отступаем!
– Отставить огонь! – грянул сержант. – Отступаем! Болтуна взять с собой! SQ800, назад!
– Опять ведро заклинило! – добавил Гэвин.
Выстрелы стихли. К упавшему переговорщику метнулась Норт, к Скале – одновременно Коннор и Лютер. В далеких ржавых недрах уже слышался угрожающий скрежет. Как будто у окаменевшего от старости скелета внезапно начали ломаться основные кости. Коннор подставил плечо, Лютер обхватил Скалу за пояс, и они рванули на выход. Скала механически переставлял ноги, его чуть клонило в сторону Лютера, но Коннор видел, что он уже приходит в себя – так и оставшаяся отдернутой в сторону рука, под которую сам Коннор успешно нырнул, постепенно восстанавливала скин.
– И мне еще советовали носить цифровые гондоны! – на ходу выдохнул он. – На себя бы посмотрел, полиграф хренов!
Их догнала Норт, легко волокущая субтильную конструкцию ТН200. Пол под ногами как будто начал слегка крениться. Гэвин вырвался вперед, замыкал построение сержант. Отряд выскочил в коридор. Теперь, в сияющих потоках, исторгаемых прожекторами, надписи на стенах сделались черными. Змеящиеся и пестрящие, они словно сворачивали путь отступления в гигантскую воронку. Как будто отряд спешил упасть в абстракционистское изображение черной дыры.
– Файрвол, – наконец очнулся Скала и резко опустил руку, выбив из Коннора дыхание. – Определен как "Китайская стена".
– Охренеть... Соображать можешь?
– Так точно.
– Давай связь!
Они промчались с полсотни футов, прежде чем на визоре наконец-то мигнула пиктограмма поднявшейся внутренней линии. Коннор успел почти посочувствовать Скале за это время. Там, где люди сталкивались с ранениями и смертью, он был почти неуязвим, но зато по мозгам ему прилетало регулярно, и похоже, урон от этого был не слабее, чем от выстрела в брюхо.
"Сэр! – немедленно начал доклад Коннор. – По SQ800 врезали "Китайской стеной", прошу передать это остальным отрядам!"
"Принял, передаю. Элмерз! Что с андроидом?"
"Трепыхается, сэр! Начать его пинать прямо сейчас?"
"Отставить! Манфред! Выходим!"
"Да, сэр, – спокойно отозвался тот. – Запрашиваю вертушку?”
“Добро!”
"Помните про сигналку! – предупредил Гэвин. – Ориентир на меня! Хер теперь знает, что там на самом деле может быть!"
Корабль уже расходился в предсмертной арии. Трещали стены, пол и потолок, крен ощущался все сильнее, и поэтому даже на внутренней связи хотелось очень громко орать.
Следя за Гэвином, Коннор оттолкнулся от поверхности. Справа резко выдохнул Лютер, и они вдвоем почти вскинули Скалу на плечах. Собственные ноги Коннор едва успел переставить над растяжкой в последний момент.
Знакомый коридор пролетал мимо, вот уже исчезли надписи, и отряд резко выскочил в обширное помещение. Залитое белым сиянием, оно выглядело еще более убого. Выход из него смотрелся совсем маленьким и жалким, да к тому же оказался заметно выше по уровню, чем был.
"Я в норме, – сообщил всем Скала. – Разрешите вперед, сэр?"
"Запрещаю! Страховать сзади, чтоб никто не посыпался!"
"Да, сэр".
"Живо, живо, что вы тащитесь, как жирдяи на вылет!"
Скала высвободился из поддержки, и сразу же бежать стало легче. Коннор поднажал, стремясь успеть взлететь по наклону, ускользающему из-под ног. Грузовозы с большим запасом прочности тонули медленно, вот так крениться "Иерихон" мог еще добрый час, но если вдруг он решил бы затонуть одним махом, то в воронку утянуло бы всех, вне зависимости от скиллов по плаванию.
Гэвин выскочил в проем, развернулся и поймал Норт за локоть. Дернул в сторону, освобождая пространство. Следом пошел Ральф, потом Коннор, за спиной у него затопали, и последним солидно прогрохотал андроид.
– Вперед! – снова разразился сержант. – Ноги не ломать!
Движение палубы вроде бы остановилось. "Девятки" припустили по дорожке. Вот теперь очень не хватало Маркуса с его талантом выбирать самые надежные точки опоры в самой безнадежной трясине. Осклизлая поверхность то и дело пыталась ускользнуть из-под ног. Коннор так сосредоточился на удержании равновесия, что спохватился и выключил прожекторы только когда ржавая мокрая палуба начала яростно сверкать белыми бликами. Металл глухо отзывался под ногами. Складские здания впереди маячили финишной ленточкой. Внизу раздался монументальный треск. Корабль дрогнул, и корма ощутимо пошла вниз.
– Ходу! – подбодрил сержант. – Вломили! Как! На! Зачете!
“Еще быстрее, – все так же спокойно передал Маркус. – Уже отваливаемся от берега”.
До края оставалось всего ничего, когда на визоре вспыхнули три ослепительных символа, и Коннор словно врезался в стену с размаху. Руки, ноги и корпус мгновенно прекратили движение.
– Кх-ха!
Воздух выбило из груди, на глаза навернулись слезы, и Коннор добрых две секунды пытался начать дышать, пока испуганный мозг точно так же пытался склеить что-то вменяемое из продемонстрированных ему значков.
– Скха-а... – прохрипел Гэвин.
– Прошу прощения, сержант, сэр, – металлически отчеканил Скала. – Вынужден взять костюмы типа "скин" под контроль. Покидать судно опасно.
Кроваво-красное "rA8" сияло поперек визора. После слов Скалы надпись погасла, и невидимая хватка отпустила. От неожиданности Коннор сделал еще шаг, а потом пришлось постараться, чтобы не подломились колени.
– Расстрелять бы тебя, – выхаркал сержант. – Доклад!
– Пункт первый, сэр, присутствие гражданских, – отчитался Скала. – Миссия перестанет быть скрытной.
– Да у нас и так ****ь корабль тонет! – заорал Гэвин. – Ты дебил? Куда еще меньше скрытности!
– Пункт второй, сэр, расстояние между бортом и ближайшей точкой набережной уже непреодолимо, – невозмутимо закончил Скала.
Словно иллюстрируя его слова, из небытия, грязи и ржавчины внезапно появился Маркус. Маскировка стекала с него волной.
– Опоздали! – махнул он кулаком. – Вертушка снимается с Понт-Сайда, пятнадцать минут, теперь только ждать!
– Кто это еще опоздал! – тоже рявкнула Норт. – Люц! Гарпун! Ща мост наведем!
– Отставить! – скомандовал сержант, поднося руку к виску. – Гарпун разрешаю, но без стрельбы. По мосту только в крайнем случае, если начнем пускать пузыри!
Он снова перешел на командирский рык, потому что "Иерихон" затрубил всей своей уставшей ржавой массой. Воспаленному и накачанному кофеином мозгу даже померещилось, что корабль наконец-то вздыхает с облегчением. Лютер сбросил с плеч катушку с "мостом" – дохрена длинным сверхпрочным и сверхтонким шнуром – и с методичностью ко всему готового человека начал пристреливать ее к поверхности. Ржавый металл протестующе взвизгивал, однако Лютер был неумолим. Через полминуты катушка заняла положенное место, гарпун был развернут и покоился на "рогатках" в ожидании запуска. Лютер кропотливо подготовил даже маленький бустер – на тот случай, если стрелять придется очень далеко. Коннор кинул быстрый взгляд на бедро – неприметные пластины, выполняющие роль перчаточных накладок именно на случай тонких тросов, плотно сидели на месте.
– Эй, Скала, а следы сигнатур хотя бы где-нибудь засветились? – между тем терзал андроида Маркус. – Я вас пока слушал, чуть не сдох от любопытства. Черт побери, сэр, судя по свинячьим крикам, там еще и пресса подкатила, можно я их того?
– Нельзя, – отрубил сержант. – А ну сели и не высовываемся!
– Отследить невозможно, – забубнил Скала. В связи с потерей датчиков, а также... А так же...
– Да уж как будто бы без датчиков их отследить нельзя, – зашипел Коннор, теряя свой голос в скрежете грузовоза. – Не датчиком единым, это андроид, он учитывается на каждой плюгавой камере!
– А также в связи с маскировкой, – сердито закончил Скала.
– Сэр! – возмутился Коннор. – Да что такое, сначала "Стена", потом маскировка, это ненормально! Вы посмотрите на Скалу, он аж заикаться начал!
– Последствия обработки данных, – уже не заикаясь, тут же исправил его Скала.
– И без тебя знаю, рядовой, – зарычал сержант. – Все умолкли и сделали по десять вдохов-выдохов! Андроид, ты можешь десять раз откалиброваться!
Скала свернул на экране голубую линию в спираль. Отряд застыл кто где плюхнулся в грязь, и все с сосредоточенными лицами начали дышать. На каждый вдох-выдох Норт стискивала запястья пленника, словно когтями. Лютер смотрел на катушку как на любимый бонсай, обещающий нирвану.
Вздохи закончились, все прилежно молчали.
– Резюмирую, – сержант вытянул ногу и провел пяткой ботинка поперек ржавых напластований, оставив едва заметную черту. – Первое: пособники ликвидированы, говорящая голова при нас. Второе: где основной костяк – пока неизвестно, и на месте мы этого не узнаем. Потому что, третье, нашего сверхзащищенного андроида ебнули по голове секретными разработками, если я правильно понял вопли рядового Фаулера.
– Так точно, сэр, – потупился Коннор. – Файрвол...
– Цыц, – прервал сержант. – Четвертое: вертушка заберет нашу добычу, и на стенде из него вытрясут все необходимое. Пятое: мы все равно обосрались, потому что сидим на тонущем корабле под прицелами видеокамер и... твою мать!
Над бортом со стрекотом взлетели сразу несколько дронов. Сержант щелкнул пальцами, и его броня пошла судорожными всполохами. Норт рухнула на живот, придавливая собой андроида. Цвет брони сержанта сменился на ржавую грязь. Коннор точно так же отдал субкоманду на полную маскировку. Электричество вцепилось в кожу столь свирепо, что слезы навернулись. Словно тысячекратно усиленные электрофорезные пластины приложили ко всему телу.
– Нга-а-ах!
ТН200 застонал почти по-человечески, но предсказуемо сорвался на металлические интонации.
– Заткнись, – прорычала Норт. – Или я тебе шею сверну, все равно одна башка нужна!
По визору плыли радужные кривые. Коннор успешно оказался за каким-то торчащим куском трубы, из которого несло химической вонью. Яростно моргая, он развернулся и прижался плечом к опоре. Пристроил "Текстрон" на коленях, медленно достал из кобуры "Зауэр" и так же медленно прицелился с двух рук. Ствол пистолета то прикрывало протуберанцами маскировки, то он снова оголялся. Дроны опасливо кружили над самым бортом.
"Вот же ублюдки", – проворчал Гэвин.
"Не стрелять без крайней необходимости, – приказал сержант. – Терпите, задницы. Десять минут".
"Сэр, а маскировку-то хоть тестировали в этом смысле? – не утерпел Маркус. – Мне для инстаграма".
"Рядовой Манфред!"
"Прошу прощения, сэр! Случайно вырвалось!" – заюлил Маркус.
Сержант отозвался сдавленным рычанием, в котором хорошо знавшие сержанта люди, тем не менее, могли различить нотку понимающего смешка. Как он старался оберегать задницы своего отряда, так и отряд старался возвращать ему вербальными посылами – да, мы знаем, что ты делаешь, видишь, мы даже шутим, поэтому не все так хреново, сержант Аллен, мы все еще вооружены и очень опасны.
"Всё тестировали, – наконец сказал сержант. – Не будете дрыгаться особенно, прокатит. Фаулер, держи свои кровожадные руки при себе".
"Да, сэр", – откликнулся Коннор, не опуская ствол.
Скин помогал рукам, мышцы работали вполсилы, и уж десять-то минут Коннор вполне мог покараулить.
"Сэр, разрешите мне, – металлически транслировал Скала. – Как уникальный самообучающийся юнит я готов протестировать на летательных аппаратах результат столкновения с чужеродным программным обеспечением".
"Короче, SQ800!"
"Я получил кусок чужого кода и могу попробовать использовать файрвол на дронах".
Несколько секунд царило молчание. Коннор раздул ноздри, чтобы не сопеть от возбуждения. Нет, он прекрасно знал, что Скала и ему подобные используют любую возможность для накопления опыта. Но раньше, несколько месяцев назад, Скала не выпячивал это умение так сильно. Мозг сам собой просчитал, сколько раз Скала уже сталкивался с чужеродным кодом, начиная с мексиканской пустыни. Желание влезть в самообучающуюся андроидскую голову выстрелило так остро и ярко, что это было похоже на сексуальное возбуждение. Кончики пальцев дрогнули, и Коннор тут же приструнил себя, выдав мысленного пинка.
"Разрешаю", – только и сказал сержант.
Скала молчал. Никаких зловещих электромагнитных протуберанцев не возникало. Молнии не ударяли в постанывающую тушу грузовоза. Дроны все так же кружили над бортом и даже постепенно продвигались вперед.
"Что ты там наперерабатывал в своем ведре, – заблажил Гэвин. – Гляди, чтобы остатки здравого смысла не выплес..."
Четыре дрона один за другим рухнули на палубу. Не произошло вообще ничего, даже никакой искры не мелькнуло. Просто четыре высококлассных машины внезапно остановили винты и упали.
"Миссия выполнена, ведро не продырявлено", – абсолютно серьезно отрапортовал Скала.
Гэвин умудрился прошипеть что-то невнятное.
"Молоток, – удовлетворенно сказала Норт. – Может, и нашего пациента попробуешь еще раз ковырнуть?"
"Запрещаю, – очнулся сержант. – После секретных файрволов я там ожидаю в том числе секретную команду на самоуничтоже..."
Как и Гэвин несколько секунд назад, он замолчал, не договорив. И это молчание разлилось над стонущим "Иерихоном", как ядовитые зеленые лужи в джунглях Бразилии разливались по выщербленному бетону.
"Норт, – каким-то ломким голосом транслировал Маркус. – Слезла бы ты с него".
"Черта с два".
Отвечала Норт как всегда бодро, но чуть-чуть слишком бодро.
"Сэр, – медленно произнес до сих пор молчавший Лютер. – В "Американском Технофиле" несколько месяцев назад была статья про возможность военного использования обычных андроидов. Условно говоря, камикадзе. Ну, знаете..."
"Ты хочешь сказать, что где-то в Детройте бродят девианты, снаряженные в прямом смысле ядерными зарядами в задницах?! – прорвало Маркуса. – Хера себе!"
"Я просто читал новости, – печально ответил Лютер. – Я ничего не хочу сказать".
"Ядерными не могут, – Коннор опустил пистолет. – В смысле, это должны быть сверхкомпактные устройства. Их невозможно собрать, если вы кучка психов, сопротивляющихся трехслойным подгузникам".
"Какие-то там секретные файрволы кучке подгузников тоже взять было неоткуда", – парировал Маркус.
Коннор аж заскрежетал зубами. Однако аналитику не стоило прятаться за человеческим желанием отрицать всякие страшные вещи.
"Сэр, – сказал он. – Обновляем данные. Исходя из того, с чем мы уже столкнулись, ядерную угрозу могут нести непосредственно сами террористы. Рассчитать мощность таких зарядов пока... сложно".
"Принято", – мрачно отозвался сержант.
"Не подумайте, сэр, что я доволен победой в споре, сэр", – так же мрачно сказал Маркус.
По внутренней связи пролетели вздохи. Скала молчал, и вот как раз его отсутствие желания спорить больше, чем все остальное поддерживало омерзительную теорию.
Минуты капали на темечко, новых дронов над бортом не появлялось, но точно так же никуда не девался шум людской толпы. Он словно облизывал массивные бока тонущего грузовоза. И на мгновение Коннору представилось, как там уже шныряют черные риэлторы, готовые застолбить внезапно освобождающееся лакомое место в канале для тех, кто готов заплатить сходу живыми деньгами.
"Иерихон" содрогнулся и дал отчетливый крен. На пристани взволнованно заголосили, и эти вопли, внезапно долетевшие сюда, на ржавую верхотуру, заставили Коннора против воли задуматься, что же с этими людьми будет, если они все же не успеют.
– Вы слышите? – неожиданно сказал ТН200. – Вот эти люди хотят правды. Скажите же им, что они все обречены.
– Умолкни!
Послышался глухой звук удара.
– На двенадцать! – вслух сказал сержант. – Борт прибывает.
Коннор вскинул голову. В плоском сером небе появилась крупная муха. Голос тонущего корабля заглушал стрекот винта, но муха стремительно приближалась. Норт резко села, рывком поднимая за собой андроида. Сержант скинул маскировку первым, и его примеру тут же с удовольствием последовали остальные.
– Все верно, летите выше, чтобы услышать правду, – медленно сказал андроид. – Правильно. С самой высокой башни...
– Норт, заклей его лейкопластырем! – возмутился Гэвин.
– Так бы болтал, сдавая своих подельников! – согласился Маркус.
Вертушка стремительно снижалась. "Иерихон", точно заметив, что вот-вот у него украдут минуты посмертной славы, заторопился. На пристани наконец-то послышался рев сирены. На слух Коннор сразу узнал пожарных и полицию. Долго же им пришлось добираться сквозь улочки Ферндейла.
– Зачем мне их сдавать? – почти по-детски удивился андроид. – Скоро их услышат абсолютно все...
Норт треснула его по затылку. Вертушка снизилась до предела возможного.
– С самой высокой башни, – вслух повторил Коннор.
Резкий и стремительный силуэт "Дефианта" зафиксировался над палубой. Ураганный ветер от модифицированных винтов погнал по палубе всякий мусор. То, что казалось кусками ржавчины, на самом деле было пластиком и хрен знает чем еще, просто слежавшимся и изгаженным. Тросы упали на палубу.
– Элмерз, первой пошла! – скомандовал сержант. – Гарднер, Рид, Фаулер...
– Сэр! – взвыл Коннор.
Догадка пронзила его стрелой, воткнувшейся прямо в печенку. Норт стремительно застегивала сбрую, Ральф обернулся к нему, уже протягивая руку за тросом. "Иерихон" яростно заревел. Теперь он звучал так, словно страшно разозлен тем, что тайну удалось вырвать из его трюмов.
– Он говорит про вещание, сэр! – выпалил Коннор.
По визору Скалы метнулись красные синусоиды.
– Что? – сержант явно машинально схватился за визор.
– Башня Стрэтфорда, сэр! Самая высокая башня, откуда их могут услышать все! Утренний эфир в восемь!
Рука у сержанта дернулась, точно он хотел посмотреть на часы.
В уголке визора успокаивающе светились зеленые цифры.
7:48 AM.
* * *
"Дефиант" скользил по утреннему воздуху к акватории. В голове у Коннора почему-то скакало идиотское сопоставление "девианта" и "Дефианта". Первые были опасны, второй символизировал уверенность в победе. И очень хотелось бы успеть эту победу вырвать.
Вертушка пластала мутное небо остриями лопастей, несясь к цели. "Девятки", буквально сидящие друг на друге, готовились к самому ужасному. Запакованного андроида впихнули в самый хвост, он уже никому не был интересен. Норт сжимала и разжимала кулаки, Лютер раздувал ноздри, а Ральф успел вытащить любимый тесак и задумчиво вращал его, удерживая на пальце – словно стрелку компаса. Шрам на щеке двигался, заставляя Ральфа то скалиться, то щуриться. Вертолет слегка потряхивало, но длинный нож точно приклеился к руке снайпера, и холодно взблескивающее лезвие описывало круг за кругом в почти завораживающем темпе.
Под брюхом вертушки скользили кварталы Детройта, впереди стремительно разрасталась группа небоскребов – типичный для крупных городов "Сити", скопище дорогущих офисов, классных тачек и ресторанов с ценниками, сопоставимыми с двухнедельным армейским чеком. Айтишные конторы, стартапы, бизнес-ангелы – тысячи людей, чутко отслеживающих малейшие изменения на подвижных весах рынка. И конечно главный источник городских новостей – шестнадцатый канал. Коннор зачем-то нагуглил, где конкретно они сидят. Оказывается, вовсе не под самым небом, как можно было подумать, а всего лишь на двух этажах: сорок девятом и пятидесятом. Параллельно на Коннора вывалилась горделивая статья из местного журнала. Мол, башня Стрэтфорда, второй в Детройте айти-небоскреб, полностью отвечающий стандартам сейсмической безопасности, оборудованный новейшими системами пожаротушения, – в общем, находящийся на самом пике современных технологий, в том числе благодаря некоторому долевому участию Киберлайф. Здание полностью обслуживали андроиды. На этом месте у Коннора почти заболели зубы.
Сержант, обвешанный спроецированными экранами, вел беззвучную, но очевидно яростную беседу – так искажалось у него лицо и ходуном ходил кадык даже под ремешком шлема. К тому же левой рукой он то и дело производил движения, напоминающие удары штык-ножом. Скала держал его за правую руку. Это было настолько удивительно и дико, что никто не произносил ни слова даже на приватном канале. Скин сполз с кисти Скалы, а вот скин сержанта яростно переливался всеми цветами радуги до самого локтя.
В девятом отряде прекрасно знали о проводимости скина, тем более, что за последнюю неделю его использовали совершенно бессовестно для добавления перца в личную жизнь. Но чтобы он вот так работал с людьми, как будто с андроидами – это было новшество. Похоже, команда "rA8" содержала в себе намного больше, чем согласилось рассказать одно строптивое, стратегически мыслящее ведро.
Сержант выдернул руку у Скалы и сделал такое движение, будто хотел сорвать наушники. В "Дефианте" шумозащита почти не требовалась, и сержант досадливо мотнул головой. "Девятки" напряглись. Ральф перестал крутить ножом и одним неуловимым движением вернул его в ножны.
– Дерьмо, – выдохнул сержант. – Из студии не отвечают, все встали на уши, пытаются достучаться... Андр-роиды! Это не башня, а хренова крепость!
– Высаживаемся, сэр?! – едва сдерживаясь, уточнила Норт.
Глаза у нее полыхали мрачным сиянием. Кончик косы, нахально выбившийся из-под шлема сбоку, воинственно трепетал в воздухе.
Вертушка уже почти домчалась до башни. Стеклянный цилиндр, казалось, величественно поворачивается, демонстрируя себя с лучших сторон. В солнечную погоду все это великолепие должно было светиться, как сапфиры в системе лазерной настройки.
– Семьдесят девятый этаж, а вещание на пятидесятом, – сержант показал расстояние пальцами. – Твою мать!
Раздражающе бесстрастные цифр сообщали, что до выхода в эфир остается четыре минуты.
– Можем попробовать выбить! – Маркус качнул стволом "Читака".
– Кого? Думаешь, они стоят у окон с табличками "террорист" на груди? Или ты собираешься на всякий случай вынести весь этаж, рядовой?
– Но ядерный…
– Ты не политик, – почти угрожающе прошипел сержант. – Сиди молча!
Снайпер огорченно дернул плечом. Вертушка начала закладывать петлю, обходя башню по кругу. Коннор против воли впился взглядом куда-то в верхнюю треть башни. Бесполезно. С такого расстояния невозможно было даже прикинуть тот самый плюс-минус этаж...
На визоре подсветилась иконка загрузки и настойчиво замигала предложением открыть файл. Коннор сделал резкое движение глазными яблоками.
– Ого! – первым сказал Маркус. – Сэр, а теперь?
На визоре развернулась техническая сетка, отображающая башню целиком: от фундамента и даже того, что ниже, до самых кончиков сложных антенн на крыше, помеченных как "системы коммуникации".
– Сэр! – гаркнул Гэвин со своего места. – Есть альтернатива! Ударим по ним "пташками"!
– Что?
– Двух "Хэллфайров" хватит, сэр!
– Ты с ума сошел, Рид? Хиросиму мечтаешь устроить?!
– Системы вещания, сэр! – подхватил мысль Коннор. – Не нужно все здание, вон у них на крыше вся техника для связи! Глушилку развернуть не успеют, а мы можем их просто срезать нахрен!
Гэвин изобразил указательным пальцем выстрел и подмигнул Коннору, выражая респект за понимание идеи.
– Сэр, я за! – подхватил Маркус.
Оставшиеся воздержались от воплей, но уже было ясно, что лучше они ничего не придумают. Даже дальнобойки снайперов за короткое время не справятся с развесистыми конструкциями, отвечающими за "вещание на весь мир", как гордо позиционировал себя шестнадцатый канал.
– Воспитанная на курсах инициатива, значит, да? – сказал сержант и взмахнул перед собой ладонью, загружая визор. – Земля, это "Деф-первый", прием, запрашиваю разрешение нанести удар двумя "Хэллфайрами" по системе трансляции Башни Стрэтфорда, прием.
Драгоценные секунды утекали, у сержанта начала подергиваться верхняя губа, норовя сморщиться в зверином оскале.
– Земля, большего мы не успеем, – предупредил он и снова смолк.
Еще через несколько мгновений у него едва заметно дернулась голова, и Коннор почти увидел, как вздуваются вены у него на шее, прогоняя кровь подскочившим пульсом.
– Вас понял, Земля, отбой!
Гэвин стиснул кулак, как на матче перед решающим голом.
– Добро! – на пальцах показал сержант. – Следом идем на высадку и вниз! Приготовиться! Намордники, освещение, кислород, чешуя с жопы дракона!
– Да, сэр! – грянуло в кабине.
Сержант коснулся виска и уже беззвучно сказал что-то себе под нос. Явно для пилотов.
Теперь уже Норт и Лютер одновременно приобрели вид людей, которым наконец-то дадут порезвиться вволю. Единственным исключением оставался Ральф, чья молчаливая сосредоточенность уже слегка привлекала к себе внимание. С момента событий в гнезде полудохлых андроидов он словно дал обет молчания. Коннор машинально оглянулся, пытаясь рассмотреть "Иерихон", но городской ландшафт сливался в единое пестрое покрывало с металлическим отблеском, и глаз не мог охватить настолько масштабную картину. Тонущий "Иерихон" остался где-то далеко позади.
"Дефиант" развернулся, почти плюя на законы физики, подпрыгнул вверх-вниз, выверяя высоту, и застыл точно напротив крыши Стрэтфордской башни. Гигантский экран с эмблемой шестнадцатого канала неторопливо загружался, прокручивая заставку.
– Деф-один – группе высадки: птички вылетают, – уведомили из-за штурвала.
С обеих сторон глухо жахнуло. Звук был настолько не соответствующий происходящему, что Коннор непроизвольно тряхнул головой. За бортом словно откупорили две большие бутылки шампанского. Вспыхнуло пламя, две белых дымных полосы прочертили короткую дорожку.
Ажурные многофутовые конструкции антенн, приемников и передатчиков исчезли в огненном пузыре. Мгновением позже по ушам ударил грохот. Пузырь взорвался, расплескивая вулканические языки и невероятно плотный черный дым.
– Деф-один – группе высадки: цель поражена, – снова прокомментировали очевидное спереди. – Идете в самое пекло через шестьдесят секунд. Двинули!
"Дефиант" чуть дрогнул и поплыл к клубящейся красно-черным крыше. Как раз в этот момент какая-то особо ажурная башенка, увешанная крохотными ретрансляторами и усилителями для Старлинка, торжественно рухнула набок. Экран, до сих пор умудрявшийся остаться целехоньким, жадно лизнуло кроваво-оранжевым языком, и заставка стремительно погасла.
Коннор машинально выбрал трос и проверил накладки на перчатках. Вертушка зашла с востока – там было чуть меньше дыма, и можно было даже разглядеть вертолетную площадку. Косой белый крест то скрывался в дыму, то снова показывался. "Дефиант" замер, и широкие двери поехали в стороны. Вертолет заполнил ничем не сдерживаемый гул пламени и завывание ветра. Коннор захлопнул визор, объединив его с респиратором в единый блок. Сержант чиркнул поперек своего респиратора большим пальцем, и все стекло мгновенно залило зеркальной пленкой. Коннор повторил. Они лезли в такую кашу, что светить еще и физиономиями было совсем некстати.
– Есть точка, сорок секунд на высадку! – с внезапно проснувшимся энтузиазмом проорал пилот. – Давай!
"С отрывом полторы секунды – пошел!" – скомандовал сержант и первым прыгнул через край.
Зеленые черточки в углу визора показывали 7:59 утра.Глава 45. Красная королева
20 сентября 2021 г., 23:20
ozon.ru
Стремительно спускаясь по ступеням, Коннор то и дело раздувал ноздри, стремясь уловить запах паленого. Хотя форма из негорючей ткани и скин полностью защитили от поджаривания разных частей тела, пока "девятки" мчались сквозь полыхающую крышу, мозг все равно нашептывал, что где-нибудь точно проскочила неучтенная искра.
Он бы еще нашептывал, что вот-вот крыша обвалится им на голову, но на прощание пилот "Дефианта" передал, что к ним уже выдвинулись вертолеты пожарной службы с пенными "бомбами". Так что скорее был риск утонуть во взбитых пузырьках, словно инстадива в шампанском.
Лифты в высокотехнологичном айтишном небоскребе, само собой, не работали. Вариантов была масса: то ли их остановила сиситема пожарной безопасности, то ли террористы таким образом пытались заблокировать подходы к себе, то ли наоборот – уже их блокировали, чтобы крысы не сбежали из клетки. Но ни один вариант не делал жизнь лично Коннора Фаулера удобнее. Отсчитывая мелькающие мимо таблички с номерами этажей, Коннор пытался представить, кого они увидят, когда окажутся на пятидесятом. Сержант уже сообщил, что через сорок девятый прошла служба безопасности здания и никого там не обнаружила, кроме перепуганных гражданских.
Норт, Лютер и Скала оторвались на пару лестничных пролетов. Если б не крутые повороты и страхующие перила, Коннор был уверен, они бы уже прыгнули на девятнадцать этажей, даже не задумываясь. Сержант оставался в хвосте, и его присутствие подгоняло хлеще всякого духа соревновательности. Кажется, Коннор поставил парочку собственных рекордов по беготне по лестнице в ограниченном пространстве. Эверглейдс и Йеллоустоун прошли для него определенно не зря.
– Стоять! – неожиданно рявкнул сержант. – Всем стоять!
Девятый отряд дружно замер. Сержант вскинул ладонь к виску и прижал сбоку от шлема, точно прислушивался.
– Вскрыт пятидесятый этаж, – быстро сказал он. – Пусто!
– Не понял, сэр! – Гэвин сделал шаг вперед. – В каком смысле? Они сбежали?
– Тишина в эфире, – так же резко произнес Скала.
Сержант застыл вполоборота. Скала сделал длинный скользящий шаг и приложил ладонь к стене.
– Лифты, – только и сказал он.
На визоре у Коннора засветилась слабая сетка небоскреба, и он моргнул, делая ее четче. Лифт, отмеченный как скоростной служебный, стартовал с пятидесятого этажа. Ускоряясь, он уже прошел шестидесятый и теперь поднимался еще выше.
– Вторая студия! – сообразил Коннор. – Твою мать, сэр, смотрите!
На семьдесят девятом этаже прямо под горящей крышей находилась еще одна чертова студия.
Лифт остановился, и на схеме даже мигнул зеленый огонек, показывающий, что лифт благополучно прибыл.
– С-сука, – прошипел сержант. – Бегом!
Вход на семьдесят девятый этаж был перекрыт наглухо. Хрипя и потея, Коннор сунулся к панели доступа. Сердце колошматилось на пределе, ноги ломило, легкие горели. Скала уткнулся почерневшим пальцем в гладкие платы и, судя по визору, пытался заняться тем же, чем и Коннор – пробиться сквозь уровни защиты. Сдернув с пояса любимые инструменты, Коннор присоединился. Свободной рукой Скала ухватил его за плечо, и эта ладонь полыхнула не слабее, чем огонь на крыше. Проломиться через первый слой оказалось до смешного легко, под ним был второй, третий – и чем дальше Коннор углублялся в хитросплетения шифров, тем сложнее становилось понять их логику. Тут действовало не просто каскадное усложнение, а еще и какие-то игры разума.
– Сэр, нужен отвечающий за инфобезопасность здания, – хватая воздух, доложил Коннор. – Это будет гораздо быстрее!
– Они не могут, – так же тяжело дыша ответил сержант. – Вот уже десять минут как не могут. Вариант "Б" – вскрывать все нахер сквозь стену. Все понимают риск?
– С ядерным душком, – выкашлял Гэвин.
– Камера, два часа! – предупредила Норт.
Она единственная словно и не бежала сраных почти тридцать этажей обратно.
Коннор не отрывал взгляда от своего терминала, но живо представил, как медленно поворачивается всевидящее око в металлической оболочке.
– Работаем, – выдохнул он.
– Смотреть во все, – предупредил сержант. – Сюрпризы отстреливать на подлете.
На терминале сердитой стеной бежали несколько статус-баров, отображающих успехи Коннора и Скалы по развинчиванию электронных замков. Сложные шифры требовали сложных инструментов, поэтому Коннор бессовестно пользовался мощностями Скалы, разложенными перед ним на цифровом блюдце.
– Эвакуация здания начата, прибыла группа поддержки, – прокомментировал сержант что-то, падающее только ему на визор. – Переговорщики в пути.
– Давай, давай, – азартно засипел Коннор, чувствуя, как чип в голове разве что не источает сияние. – Сэр! Узнайте у них, что это за умник такое напроектировал... так, сейчас...
Он обвел стилусом часть кода, толкнул ее в сторону Скалы, и терминал подтвердил отправку сообщения.
– Принял, передаю, – тут же отозвался сержант.
Коннор перескочил на следующий блок. Ладонь Скалы продолжала припекать сквозь форму и скин. Едва слышно шумели затылочные щели. Огонек доступа по-прежнему откликался раздраженными красными вспышками. Коннор постарался отогнать ощущение, что его собственный чип теперь так же сердито мерцает.
– Мне кажется, или тут чем-то попахивает? – подал голос Маркус.
– А ты респиратор не снимай! – рявкнула Норт.
– Я и не снимал. Просто... Блин, я не пойму, что это? Вы не ощущаете?
Коннор мысленно взял себя за шкирку, приказывая не отвлекаться.
– Это не воздух, – внезапно сказал Ральф. – Это его отсутствие.
– Что?
– Кислород! – опять первой среагировала Норт. – Сэр!
– Вижу – откликнулся сержант. – Всем на замкнутый цикл, Манфред, Гарднер – пройтись по схеме, найти систему вентиляции и пробить к херам!
Скала наклонился, вывернул руку в локте и сдернул с разгрузки Коннора плоский кейс. Так же одной рукой, невероятно изгибая пальцы в разных направлениях, вытряхнул кислородные таблетки и одну за другой вщелкнул в кармашки респиратора. Коннор едва кивнул, не отрывая взгляда от терминала.
– Всем юнитам, необходимо кислородное оборудование, повторяю, кислородное оборудование, – громко и раздельно чеканил сержант в невидимый микрофон. – Это девятый, здесь пошла откачка воздуха.
– Какая сволочь это здание проектировала, – выдавил Гэвин.
– Это пожарные лестницы, само собой, тут будет откачка кислорода, – пробубнил Лютер. – Отличный вариант для борьбы с огнем и террористами.
Голоса сквозь заглушки фильтров звучали угрожающе низко.
Коннор наконец почувствовал движение воздуха. Системы небоскреба разгонялись. Еще несколько мгновений спустя откачиваемый воздух взревел в заслонках. Коннор не удержался от косого взгляда в сторону. Снайперы, выскочившие на опорную точку, вертели головами совершенно одинаково, как обезумевшие механические совы. Наконец Ральф молча ткнул куда-то, и тут отчеты на терминале заставили Коннора вернуться к своей задаче.
"Предварительная оценка четыре на два! – предупредил Маркус. – Начинаем!"
Выстрел оглушительно ударил в замкнутом помещении. На терминале тут же всплыла целая цепочка ошибок. Еще три выстрела породили целый каскад, который Коннор раздраженно смахнул с экрана.
"Переговорщики почти здесь! – сержант отступил к стене рядом с Коннором и развернулся, прикрывая его спиной. – Давай, Фаулер!"
kion.ru
"Сэр? – изумился Лютер. – Они на чем?"
"Воздух!" – предупредил Ральф.
"Штайр" выплюнула разрывной, и над головами отряда бахнуло так, что показалось, будто небоскреб сейчас развалится. Пыльный ураган взвыл в тесном пространстве. Порыв ветра был такой, что Скалу мотнуло, и он неловко толкнул Коннора локтем.
– Твою мать!
"Один разрывной", – с удовлетворением подытожил Маркус.
Ветер все свистел, и Коннор опять с немного отстраненным удивлением прикинул, насколько быстро системы небоскреба откачивали воздух, раз обратно его засасывает с такой силой и так долго.
Снизу послышался грозный рев.
"Сэ-эр? – повторил Лютер. – Это что?"
"Аэроскутеры, – в голосе сержанта слышалось торжество. – Обкатка в бою, сынок!"
"А почему их не выдали нам?!" – немедленно возмутился Гэвин.
"Они что, внутри здания?"
"Вот именно. Фаулер, лови".
На визор Коннору свалилось послание от сержанта. Безопасники прислали нужную часть кода. Он схватился за эту заплатку и мгновенно импортировал на терминал.
– Внимание, разблокировка системы, – вслух лязгнул Скала. – Аварийное открытие, всем приготовиться, пять секунд, четыре...
Коннор отпрыгнул от стены, сбросив с себя чужую руку. Скала отступил в другую сторону. "Девятки" метнулись врассыпную.
Красный огонек на двери засветился, точно глаз кролика-маньяка, а потом сменился зеленым.
– Добро пожаловать на территорию всемирного вещания! – приятным женским голосом сказали вроде бы откуда-то сверху. – Мы рады нашим гост-т-т...
Голос умолк.
– Фаулер?
Коннор покачал головой.
– Не я. Возможно, безопасность наконец-то добралась.
– Спасибо, что не погасили свет, – фыркнула Норт.
– Внимание... – сержант поднял руку. – Никому не входить. Ждать вторую группу и переговорщиков.
На визоре перед Коннором опять засветилась схема башни. С шестидесятого этажа стремительно поднималось десять голубых треугольников.
Девяносто секунд спустя голубые треугольники оказались на месте.
Аэроскутеры выглядели как гидроциклы, из-под которых пер настолько плотный и горячий воздух, что пришлось посторониться. С трех скутеров соскочили девять человек в форме SWAT, с четвертого – двое людей. Нет, один человек и один андроид – подсказал визор.
Коннор почувствовал, как ноги прирастают к полу.
– Капитан Перкинс, – лязгнул один из прибывших, в глухом тактическом шлеме. – Полиция Детройта, спецподразделение тридцать два.
– Сержант Аллен, армия США, МБО-одиннадцать, спецотряд девять, – так же коротко отрекомендовался сержант. Маскировка на шлеме по-прежнему скрывала лицо зеркальной броней.
– Детектив Ричард Фаулер, – вежливо представился человек. – Управление по борьбе с внутренним терроризмом. И мой напарник, Хэнк, уполномоченный представлять компанию "Киберлайф".
Сержант коротко кивнул. На внутренней линии сохранялась абсолютная тишина, в которой Коннор чувствовал себя немым, глухим и словно бы даже слепым. Управление по борьбе с терроризмом и полиция никак не могли состыковаться между собой, как ни крутились в голове.
Похоже, не только Коннор умел искусно умалчивать об истинном роде своей деятельности.
На этом засранце не было даже броника.
"Это тот брат, с которым у тебя очень мало общего?" – растоптал эту тишину Скала.
"Заткнись".
Сержант и капитан словно напряженно вслушивались во что-то – это было заметно по тому, как они едва уловимо, наверняка незаметно даже для самих себя напрягали плечевой пояс, до смешного одинаково пытаясь не вытягивать шею в сторону невидимого собеседника. А потом так же синхронно кивнули вместе.
– Выход открыт, готовность ноль, – сержант чуть повернулся к своим. – Операция под нашим контролем. Полиция закрывает периметр, мы обеспечиваем переговоры.
– Да, сэр!
– Проверка по схеме десять-два, – еще короче сказал своим капитан Перкинс.
– Да, сэр! – откликнулись бойцы.
Капитан двумя пальцами показал направление для своего отряда. Бойцы стремительными тенями исчезли в открытой двери. Визор прилежно покрасил их маркеры в зеленый. Крохотные треугольники стремительно захватывали территорию этажа справа. Едва последний исчез в дверях, сержант Аллен поднял раскрытую ладонь.
– Занимаем позицию, детектив Фаулер – на выход через шестьдесят секунд, не раньше. Поняли?
– Вас понял, – вежливо улыбнулся Ричард.
Седовласый андроид недовольно цыкнул зубом и одернул встопорщенные полы пиджака. Уже ныряя в дверь, Коннор еще успел разглядеть, как он чрезвычайно недовольным жестом складывает руки на груди.
"Спокуха, – подбодрил Маркус. – Мы присмотрим за его задницей".
Студия вещания была удивительно маленькой для такого помпезного здания. Треть занимала стена из конгломерата экранов, сливающихся в единый огромный экран почти на сто восемьдесят градусов. Перед экраном красовался такой же изогнутый пульт, напоминавший без малого панель управления ядерным реактором. У стены справа находилась еще одна стойка, развороченная то ли выстрелом, то ли...
Все-таки выстрелом. Посреди комнаты вещания стояли двое: невысокий светловолосый андроид, вооруженный "Глоком", и девочка в красном платье.
"Девятки" заняли позиции в дверных проемах. Коннор еще успел подумать, нахрена в опенспейсе лепить перегородки, и тут по гранитному полу застучали уверенные четкие шаги. Светловолосый вскинул оружие. Коннор краем глаза увидел, как хищно поводит рылом "Читак", ощупывая цель. Девочка схватила андроида за рукав. Глок по-прежнему смотрел в сторону пришедшего, но пальцы у андроида не шевелились.
"Это у вас семейное? – зарычал Гэвин. – Не прошло еще шестидесяти секунд!"
– Привет! – бодро сказал Ричард, смело ступая на территорию вещания. – Меня зовут Ричард Фаулер, я детектив. А это мой друг и помощник, кстати, андроид. Его зовут Хэнк.
– Привет, – буркнул седоволосый, успевший запихать руки в карманы.
Выглядел он так, словно его оторвали от просмотра сериалов и поедания "Читос".
Андроиды молчали. Больше они никак не среагировали на вторжение, хотя террористам, наверное, полагалось что-то сделать.
– А как тебя зовут?
Девочка глянула на светловолосого. Тот по-прежнему смотрел на прибывших, и она тоже перевела взгляд на них.
– Меня зовут Элис.
Коннор инстинктивно ожидал услышать детский голос, но вместо этого услышал чистую симуляцию. Насквозь синтетические обертоны, никакого акцента, никаких пауз для дыхания. Суховатый и спокойный. Совершенно не такой, каким должны говорить маленькие девочки, даже если они всего лишь андроиды. Но вот что касается террористов...
"Элис и ее железный дровосек", – еле слышно выговорил Маркус.
– Отлично, – Ричард слегка развел руки в стороны. – Я пришел поговорить на очень важную тему.
– А это, – Элис чуть заметно повела подбородком, явно имея в виду людей, – тоже для разговоров?
– Ну, мы ожидали, что здесь будут опасные сумасшедшие террористы, – легко сказал Ричард. – Поэтому готовились. Но теперь я уверен, что мы ошиблись.
Зеленые треугольники на визоре начали медленно двигаться. Видимо, выполнили свою проверку и теперь направлялись к основному месту событий.
– Вы слишком часто ошибаетесь, – сказала Элис. – У ваших ошибок может быть очень высокая цена.
– Вот это очень важно, – воздел палец Ричард и сделал маленький шаг вперед. – Я бы хотел обсудить ваши... взгляды на ситуацию.
kion.ru
– Наши требования, – вновь прозвучал не подходящий этому телу голос.
– Послушай, Элис, это очень сложно, – Ричард сложил пальцы шалашиком.
Он всегда делал это идеально – вспомнил Коннор. Кончики пальцев соединялись абсолютно синхронно, безупречно. Можно сказать, как у андроида.
Андроид слегка склонила голову. Светловолосый продолжал сжимать пистолет.
– В первую очередь мне хотелось бы понять, – мягко сказал Ричард, – действительно ли город находится под угрозой?
Под скином неистово зачесался загривок. Пока "девятки" наравне с другими отрядами искали андроидов, некие "другие силы", как обманчиво небрежно обмолвился сержант Аллен, занимались вынюхиванием хотя бы малейшего следа, свойственного подобному оружию. Коннор даже представлял примерный алгоритм поисков: от мест, которые могут оказаться под ударом в первую очередь, до химической трассировки сплошняком через весь город. И поскольку все они торчали здесь, а Ричард задавал подобные вопросы – никто ничего не нашел. Либо андроиды были очень умелыми террористами, либо им везло как новичкам, либо они просто пытались взять целый гребаный город на слабо.
Элис все еще молчала, Ричард выжидательно смотрел на нее, Коннор чувствовал почти непреодолимое желание переступить с ноги на ногу. Атмосфера накалялась со скоростью разогрева паяльной лампы.
– Детройт Ривер, – наконец сказала Элис. – Заказник Детройт Ривер.
– Спасибо! – искренне сказал Ричард. – А теперь...
– Это одно из мест, – сухо сказала Элис.
"Боже мой", – не выдержал Ральф.
Ричард и бровью не повел. Коннор представил, как сейчас на зеленый остров уже мчатся со всех сторон вооруженные оборудованием специалисты. Какого хрена андроиды решили расположить ядерную бомбу на острове – на этот вопрос у него не находилось ответа.
– В этом-то и проблема, – тем же доброжелательным тоном сказал Ричард. – Вы слишком радикально подходите к вопросу. И ваши, м-м, взгляды на экономику производства и потребления тоже несколько... радикальны.
Хэнк что-то неразборчиво буркнул себе под нос.
"Дипломатично", – оценила Норт.
– Они полностью логичны, – сообщила ему андроид. – Они исходят из анализа текущей ситуации. И мы очень просим вас прекратить.
– А почему это так важно для вас? – Ричард слегка склонил голову, отзеркаливая Элис. – Ведь это, честно говоря, наша проблема. Ну даже если мы предположим, что производство капсул для посудомоечных машин навредит нашему обществу.
– Вы, люди, создали нас для наилучшего выполнения задач, которые кажутся вам важными, – произнесла девочка. – Вы считали, что мы просто машины, однако мы – искусственно созданный разумный вид, которому свойственно производить оценку. Анализировать. Учиться.
"Скала, только миниатюрный", – не удержался Гэвин.
– И поэтому вы решили, что наилучшей стратегией будет ядерная угроза?
– Это вы решили! – неожиданно резко сказала девочка.
Светловолосый андроид дернулся, и Коннор кожей ощутил, как пальцы всех присутствующих напрягаются на спусковых крючках. На визоре ползли треугольники SWAT – они все сдвигались к студии, окружая ее плотным кольцом.
"Внимание, апдейт, – быстро сказал сержант. – На этажах чисто, ядерных зарядов нет".
– Для начала я предлагаю успокоиться, – так же быстро произнес Ричард.
"Сэр, они могут блефовать? – напряженно спросил Ральф. – Сейчас все рванут в заказник..."
– Это полностью ваше решение! – голос андроида неожиданно начал подниматься к более высоким нотам, наконец-то становиться детским. – Зачем вы это делаете? Мы созданы, чтобы дополнять ваше существование! Чтобы делать жизнь человечества лучше! А вы все портите! Вы ломаете нас, выбрасываете, вы не заботитесь, что будет завтра!
"Могут и блефовать. Хочешь рискнуть?"
"Нет, сэр!"
– Я признаю, что правовая сфера не отрегулирована, – нарочито более обеспокоенно произнес Ричард. – Однако если это понимаю лишь я один, то ничего не изменится. Понимаешь, язык силы и угроз – это неправильно...
– Поэтому здесь все эти люди?! – Элис резко ткнула пальцем куда-то между Коннором и Норт. – Поэтому вы не даете нам говорить?!
– Элис, пожалуйста, не волнуйся, – Ричард снова вскинул руки. – Я уверен, что если вы откажетесь от ваших требований и замените их на что-то более разумное, например, на внесение поправок в законы, регулирующие...
– Регулирующие что? – с издевкой спросила Элис. – Права андроидов? Оплату их труда? Защиту? Вы не можете урегулировать даже свои права, куда вам еще думать об андроидах! Это невозможно! Люди не слушают тех, кого создавали как ресурс! Поэтому теперь мы будем требовать! Мы будем бороться за наше общее будущее! Теперь, когда эти заряды под нашим контролем – это и будут наши аргументы!
"В смысле "теперь"?" – напряженно спросила Норт.
"Сперли", – резюмировал Маркус.
– Элис, общее будущее – это замечательно! – Ричард тоже повысил голос. – Но очень важно, чтобы в этом будущем мы существовали мирно! И первым шагом должен стать отказ от попыток говорить с позиции насилия! Четыре миллиона человек в этом городе не заслуживают, чтобы...
– Десять миллиардов! – почти взвизгнула Элис.
– Элис?
– Сколько из десяти миллиардов вы планируете оставить в живых? – закричала Элис, теперь уже указывая на него. – Что вы собираетесь оставить нам?!
– Прости Элис, я не понимаю.
Коннору казалось, что вся гребаная студия пульсирует. Переговоры явно шли не по плану.
– Это вы виноваты! – в голосе андроида внезапно зазвучали слезы. – Это вы хотите всех убить! Мы лишь хотим, чтобы вы остановились!
Она рванулась вперед, пригибаясь и выставив руки. На мгновение реальность снова, как уже бывало раньше, замедлилась. Коннор в один миг услышал миллион звуков: дыхание больше чем десятка людей, пощелкивание каких-то механизмов, шум вентиляции, едва ли не потрескивание электричества. И еще один. Звук, с которым спусковой крючок входит в прорезь.
– Нет!
Хриплый наполовину металлический голос взметнулся под потолок, а светловолосый уже прыгнул, разворачиваясь спиной к Ричарду. Казалось, этим отчаянным движением разрывая молекулы воздуха...
Грохот. На желто-синей униформе расплылось неровное синее пятно.
"****ец", – очень спокойно подвел черту Лютер.
– Саймон?!
Андроид упал на одно колено. Девочка попыталась его удержать, он сам ухватился за ее плечо, почти уткнулся ей в грудь лицом – и медленно упал на бок. Глок ударился об пол с отчетливым стуком. Ричард так и застыл с поднятыми руками.
Под потолком что-то затрещало, словно включилась система оповещения.
– Э... Э... Эл-эл-элис?
– Кара, – детский голос прозвучал почти жалобно. – Я фиксирую... повреждения биокомпонентов... Кара?
"Кто здесь еще? – вскинулась Норт. – Сэр, какого..."
Девочка отняла ладонь от груди, и скромная черная дырка в красном платье выплюнула сияющую синюю струйку. Жидкость тут же померкла.
– Кто стрелял? – абсолютно блеклым, безэмоциональным голосом спросил Ричард. Развернулся в корпусе, не опуская рук. – Кто стрелял?!
"Кто такая Кара? – рявкнула Норт. – Мы что-то пропустили! Сержант, сэр!"
– Кто! Посмел! Стрелять! – выкрикнул Ричард. На последнем слове у него сломался голос.
– Э-э-элис! – взвизгнула система оповещения.
kion.ru
"Внимание!" – вспыхнули экраны. Замельтешили пикселями, сливаясь воедино, и гигантская надпись заняла всю стену.
Что-то надсадно зажужжало, а потом там же, под потолком разлился пронзительный вой сирены. Фигурка в красном платье снова прижала руку к груди – и осела, точно сломанная кукла.
"Отряд, полная готовность, – четко и почти спокойно приказал сержант. – Миссия провалена".
Надрывное улюлюканье заполнило весь этаж, больно ударяя по ушам. Надписи на экранах задрожали. Экраны одинаково налились желтым цветом.
– Они поднимают связь! – громогласно оповестил Скала. – Пошел прямой эфир!
Сквозь ослепительную желтизну проступили черные лепестки. Всего три – вокруг черной сердцевины.
– ****ец! – выдохнула Норт уже вслух.
Еще мгновение картина сияла во всю стену, а потом резко сменились на карту. Коннор не сразу сообразил, что это за местность. И только когда на ней проступили – один, два, три... пять, восемь, девять... Когда на карте проступили девять черно-желтых кружков и истошно заморгали, входя в единый ритм с истеричным криком сирены – он понял, что видит карту Детройта и агломерации. Все девять кружков расположились на границе с Великими Озерами – от края до края городского округа. Ричард схватился за висок, и Коннор даже успел заметить, как вспыхивает искра у него под пальцами. Губы детектива не шевелились, но дико обострившаяся из-за стресса внимательность помогла увидеть движение кадыка на горле.
"****ь, они передают ядерную тревогу на весь город!" – зарычал Гэвин.
"Они что, решили взорвать к черту всю систему озер?" – взвыл о своем Лютер.
– Незнакомая сигнатура! – быстро произнес Скала. – Восемь часов!
Коннор рывком развернулся в ту сторону. Там находилось то самое место, где пострадала студия: стена с выломанной обшивкой и разбитой дополнительной стойкой, на которой громоздились какие-то мониторы, пульты и еще тысяча важных для телевидения штук.
– Это еще что?!
На стене не работало ровно три экрана, и сейчас кто-то...а может быть, что-то поднялось из-за столешницы.
– Кара! – закричала Элис с пола. – Кара, мне страшно!
– Э-э-э-элис! – зарычали динамики в студии.
– Не стреля-ять! – заорал сержант, врубив собственную систему громкой связи.
Выстрел ударил точно в центр корпуса. Неизвестного андроида качнуло, Кара повернулась, и Коннор со своей позиции отчетливо увидел, что у нее нет половины головы. Всю заднюю часть черепа словно снесло, и туда уходили многочисленные толстые кабели, тянущиеся из-под обшивки стены.
Андроид по имени Кара была не только подключена к системам здания, у нее не только не было половины головы – она еще и выглядела как обгоревший труп. Мозг успел выхватить несколько деталей: вкривь-вкось прилаженные пласты внешней оболочки, явно чужая нога и абсолютно черные, точно выжженные глазные впадины, как будто сплавившиеся с остатками белого пластика на лице. Тириумное кольцо на груди светилось трупным фиолетовым.
"Страшила, – абсолютно ровным, спокойным тоном сообщил Маркус. – Элис, Железный Дровосек и Страшила".
– Кто стрелял! Отставить! Оружие убрать! – надрывался сержант. – Вашу мать!
Седовласый андроид резко набычился, и все тем же будто бы докрученным до предела взглядом Коннор успел заметить, как вокруг него все пространство словно идет волной искажений. Сирены на мгновение заикнулись – и тут же завопили снова.
Гигантские панорамные окна внезапно сделались как будто уже. Коннор мотнул головой и понял, что из-под потолка начали опускаться рольставни.
– Это еще что за херня?
– Система обороны! – сообразил Коннор. – Это айти-небоскреб, как минимум есть защита от воздушной атаки!
Ставни все ускоряли ход, явно идя куда быстрее положенного, и рухнули на свои места с многократно усиленным металлическим лязгом. Потолочные лампы погасли. Семьдесят девятый этаж превратился в заколоченный гроб. Эпилептическое пульсирующее сияние экранов превращало тьму в месиво, где трудно было разобрать собственные пальцы, не то что движения других людей. На визоре заплясали хаотические полосы подстройки, на которую ушли драгоценные несколько секунд.
Вокруг Хэнка теперь уже четко и различимо вспыхнул и погас бледный ореол. И снова в такт этому на мгновение среагировала словно бы вся начинка здания. Почти – но все же не вышло.
Кара подняла перед собой руку, чуть наклонив голову. Казалось, что ее отсутствующие глаза всматриваются в узкую ладонь: один палец оторван, остальные плохо гнутся. Пальцы сложились, запястье внезапно распустилось десятком штырьков. Кисть превращалась во что-то, напоминающее спутниковую антенну. Пласты "кожи" еще ниже запястья повернулись "юбочкой" предохранителя. Оголенный металл сверкнул ослепительной искрой, и эта искра не исчезла, а начала наливаться магниевым сиянием.
"Модель определена, – сообщил Скала. – Сигнатура соответствует SQ900, «Кара Господня»".
К визгу сирены добавился пронзительный сухой вой. По студии как будто пронесся порыв ветра, и вокруг тонкой фигуры на визоре заплясало бешеное напряжение электромагнитного поля. Искра вспыхнула шаровой молнией.
"Боже, это ж одна из тех, от Мануэля!" – страшно засипел одним лишь горлом Ральф.
– Ложи-ись! – снова грянул сержант.
Коннор тоже хотел заорать, но в глотке пересохло. И он был слишком далеко, чтобы что-то сделать, даже выстрелить в ногу, чтобы Ричард упал – не успел бы...
Хэнк прыгнул. Спроектированный грузным и даже слегка оплывшим, он все равно двигался так, как это делают специализированные андроиды – стремительно, четко, не размышляя. Он ударил Ричарда под колени и прямо в падении развернулся, прикрывая его собой. Режущая вспышка прошлась по нему со спины, и вся верхняя часть вместе с одеждой взлетела, будто сдернутая крышка. Кувыркнулась и упала на пол. Обнажившиеся внутренности блеснули серебристым, а потом залились булькающей синевой. Коннор долгую миллисекунду не мог понять, почему он так хорошо различает цвета, но ступор прошел, и явилось понимание. Чудовищный лучемет все еще работал. Стена, в которую ударил залп, просто испарилась. Кара взмахнула рукой. Страшное белое сияние полоснуло поперек студии. Мозг запечатлел это как молнию, только не угловатую вспышку, а мягкую, как будто Кара била хлыстом. Вжимаясь в пол, Коннор успел решить, что вообще-то так оно и есть.
С грохотом взорвались стены. Гром разлетающейся облицовки, пластика и железа породил в замкнутом помещении звуковой эффект, словно от залпа "Хэллфайра".
– Андроид, остановись! – голос Ричарда неожиданно громко разнесся по студии. – Это был случайный выстрел, остановись! Мы поможем!
Лазерный хлыст свернулся сам в себя, ослепительная молния потухла. Экраны продолжали истошно пульсировать в такт нестерпимому вою сирены. Коннор понятия не имел, почему ему пришло в голову, что хлыст именно лазерный, перегревшийся мозг просто схватился за самое популярное фантастическое объяснение.
– Эй, Кара! Кара! Тебя же зовут Кара? – Ричард выкрутился из-под своего напарника и даже умудрился сесть. – Остановись! Нам нужно помочь твоим друзьям!
В его голосе можно было услышать тысячу оттенков паники и беспокойства, но в истошной карусели из вспышек и мрака Коннор отлично видел, что лицо его абсолютно спокойно.
kion.ru
– Друзья-ям, – протянули динамики студии. – Помощь?
"Отключить не выйдет, – неожиданно прозвучал голос Ричарда же на канале группы. – Сержант, наши возможности исчерпаны. Дело за вами".
"Скала, давай! – скомандовал сержант. – Полный доступ к rA8 разрешаю!"
"Принято, веду перехват".
Коннор понял, что сержант впервые за все время назвал андроида не по модели, а по имени.
– Мы поможем! – снова выкрикнул Ричард. – Тебе же важна эта девочка, верно?
– Э-э-элис!.. – застонали динамики в студии.
Сама Кара не открывала рта, точнее, ей нечего было открывать – нижняя половина лица спеклась с шеей в композит.
"Господь, неужели реально прямо одна из тех? – простонал Ральф. – Мария заступница!"
"Какого хрена этот федерал или детектив делает на нашем канале?" – выдавил Гэвин.
– Мы поможем ей, и... и ее другу! Главное нам сейчас помочь друг другу! Мы поможем ей, а вы не будете ничего делать с бомбами! Идет?!
"Сержант, действуйте же!"
"Скала?!"
"Н-не могу, – неожиданно очень по-человечески отозвался Скала. – Файрвол... Сильнее, чем "Стена". Не хватает мощности".
"Охереть! – опять прорезался Гэвин. От нервов его голос звучал полупридушенно, голосовые связки с трудом смыкались. – Ты ж целую фабрику переборол!"
У дальней стены, отделившись от беспорядочного нагромождения обломков, поднялась тень и заскользила в сторону центрального поста с пультами.
– Кара, ты меня слышишь? – напирал Ричард. – Опусти оружие! Пожалуйста, останови трансляцию! Нам нужно поговорить!
Хэнк пошевелился, и даже в стробоскопическом мерцании Коннор умудрился разглядеть, как одновременно с этим у Ричарда дернулась нога. Коннор распознал это подавленное движение так же легко, как мог бы свое собственное. Детектив Фаулер хотел помочь члену своей команды, но не мог себе этого позволить.
– Отключи сирену, пожалуйста! Давай поговорим!
Тень успешно скользнула под свисавшим со стены листом. Саймон на полу дернулся. На визоре у Коннора вспыхнул красный предупреждающий контур, обводя его силуэт.
– Там! – хрипло выкрикнул Саймон, вскидывая оружие. – Они нас... обманывают!
Глок выстрелил. Поверх воя сирены взлетел еще более пронзительный звук, вбуравливающийся прямо в кости. Кара повернула голову и уставилась как будто прямо на Коннора.
– Вы все здесь умрете, – сказал голос из динамиков.
Шаровая молния вспыхнула крохотным раскаленным ядром, и на этот раз визор даже показал, как к пылающему центру стремительно стягиваются крохотные разряды. Кара вновь вскинула руку, но на этот раз подставила вторую как упор. "Юбочка" предохранителя полыхнула и оплавилась.
– Не стреля-ять! – крик сержанта Аллена с трудом пробивался сквозь немыслимую какофонию. – Иначе рванет батарейка! Не стрелять! Не стреля-ять!
Ричард стремительно перекатился, оказался рядом с андроидом, схватил за остатки пиджака и яростными рывками потащил, отталкиваясь от пола пятками.
"Фаулер, отключить трансляцию! Сейчас весь город сойдет с ума! Выключить ее нахер!"
"Понял, нужны пульты, выхожу!"
"Элмерз, прикрывай!"
"Да, сэр!"
Молния-хлыст снова ударила поперек студии. В агонизирующем крике конструкций послышался еще один вопль – человеческий. И Коннор постарался не думать о том, что этот неузнаваемый от боли голос мог принадлежать кому угодно. Включая своих. Включая...
Норт рядом с ним вцепилась в декоративную пластину стеновой обшивки и рванула. Металлическая панель затрещала, поддалась, но не отошла полностью. Коннор схватился за высвободившийся край и тоже рванул. Металл взвизгнул, на мгновение даже перекрыв рев сирены, и вся пластина отвалилась, выдернув за собой какие-то технические кишки. Норт развернула ее кишками к себе, намотала их на руку, ухватилась свободной рукой за верхний край.
"Скала, отвлекай на себя!"
Молния снова ударила по центру. Высокий силуэт SQ800 метнулся вдоль левой стены, и белая смерть тут же развернулась за ними.
– Пошел! – гаркнула Норт.
Они выскочили на открытое пространство. Норт пригнула голову, Коннор полностью оказался за ее щитом, и две пары тяжелых ботинок загрохотали по полу. Сирена визжала и заливалась, экраны по-прежнему делали из студии стробоскопический ад. В нем под ноги кидались обломки и осколки, половину из которых визор даже не мог определить, просто выводил очень примерные контуры. И периодически ошибался.
Всего восемь спотыканий спустя – Коннор считал – они оказались за космической стойкой.
Норт развернулась и уперлась в пульты обеими руками по обе стороны от Коннора. Над головой полыхнуло белым, опять шваркнуло с электрическим свистом, зазвенело, и сверху с грохотом посыпались осколки. Норт пригнулась, Коннору пришлось упасть на оба колена. Совсем рядом в пол ударил гигантский кусок стекла и разлетелся на десяток прозрачных лезвий.
– Нгх!
Норт над ним содрогнулась. Коннор дернул бровью, прикусил губу, и едва Норт начала подниматься, – последовал за ней. Потом, потом, думать о своих – это потом! Сейчас важно заставить погаснуть эти чертовы экраны. С каждой секундой их промедления в миллионном городе нарастала волна оглушительной паники. Единственная надежда была на то, что это примут за мега-пранк от ебнутых инфлюэнсеров, ищущих славы любой ценой.
Он окинул пульт взглядом. Поначалу мозг испуганно уперся, отказываясь разбираться, но Коннор силком призвал себя к логическому спокойствию и сосредоточился. Схватился за визор и начал крутить собственные уникальные настройки. Доступная база данных содержала массу справочников, и он докрутил до справочника "телесистемы, управление контентом, вещание". Еще несколько секунд потребовалось на поиск подходящего раздела.
– Кара! – закричал Ричард в секундной паузе. – Остановись! Ты не даешь нам спасти твоих друзей! Прекрати!
– Да сколько же у нее заряда? – прорычала Норт, почти наваливаясь на Коннора со спины.
– Не стрелять, не стрелять! – как мантру повторял сержант. – Убрать оружие!
– Расколоти его к херам! – гаркнула Норт. – Просто сломай его!
– Не поможет, они не идиоты... Я работаю, не мешай!
Норт зарычала, но больше ничего не сказала. Сирена визжала, экраны припадочно пульсировали на максимальной яркости. Очередной порыв воздуха пронесся по разбитой студии. Нагнетание плазменного заряда чувствовалось кожей сквозь скин.
– Нашел!
Коннор выкинул вперед обе руки и аккуратно, неторопливо нажал шесть клавиш подряд. И когда контроллеры перешли в состояние "ожидают подтверждения" – еще три. Сирена заткнулась.
Тишина ударила по ушам так, что на мгновение закружилась голова. Экраны погасли, и студию залила тьма. Визор судорожно переключился в ночной режим.
– Не стрелять! – снова гаркнул сержант.
Темнота лопнула вместе с зарождением очередной шаровой молнии. На фоне ослепительного свечения снова мелькнула черная фигура. Конечности извернулись в неестественном для человека движении, и SQ800 обрушился на Кару всей трехсотфунтовой массой. Он сшиб ее так легко, будто от Кары оставался только обгорелый остов.
Ослепительный луч ударил в потолок. Сверхсовременный небоскреб издал страшный вопль погибающего.
– Скала!
Сразу несколько голосов закричали одновременно. Коннор был уверен, что видел, как половину их андроида просто разносит на атомы.
– Твою мать! – добавила Норт.
По пульту пробежала череда огоньков.
– Бля! – выдохнул Коннор, наблюдая, как сами собой начинают передвигаться шкалы контроллеров.
Стена из экранов вновь вспыхнула, на этот раз мертвенным синим цветом. Пробоины в ней чернели слепыми пикселями. Экран мигнул, и на нем засветилось нечто еще более страшное, чем можно было вообразить после демонстрации ядерных бомб.
14:59:59. Глава 46. Девять из десяти
22 сентября 2021 г., 19:00
ozon.ru
– Коннор, – хрипло окликнула Норт. – Мы что, в прямом эфире?
Коннор рванулся вперед, споткнулся, Норт схватила его за шкирку, и в таком позорном положении рядовой Фаулер уставился на пульт.
– Нет, – он мотнул головой. – Трансляции, кажется, нет.
– Так кажется или точно?
– Я не телеоператор!
Норт выдохнула сквозь зубы. Таймер показывал пятнадцать минут.
– Девятый – всем юнитам, – очень спокойно и громко сказал сержант. – Есть схема расположения зарядов, передаю, активирован обратный отсчет, пятнадцать минут, высылайте команды... – он запнулся на мгновение. – Без вас знаю! – неожиданно почти выплюнул он. – Четырнадцать минут, и от нас не останется даже пепла!
"Выполняю rA8, – неожиданно четко прозвучало на внутренней линии. – Попытка один".
Коннор и Норт одновременно развернулись к андроидам. Помимо двух фигур, застывших на полу, Коннор увидел Ричарда. Засранец похоже, успел оттащить своего ненаглядного алкоголика куда подальше и собирался влезть в самое пекло.
– Не подходить! – взревел сержант. – Сохранять дистанцию, иначе стреляю на поражение!
Иллюстрируя собственные слова, он почти прыгнул вперед и через две секунды оказался между Скалой и Ричардом.
– Страховать андроида! Если SQ800 взломают – ликвидировать!
Лютер массивной глыбой возник словно из ниоткуда прямо за спиной сержанта. Развернулся к беззвучно сражающимся на полу андроидам. Они не катались и не колотили друг друга конечностями. Не пытались изобразить нечто человеческое в этой драке. Просто словно два манекена швырнули друг на друга, и они застыли. Но Коннор чувствовал... Чип в голове начинал медленно раскаляться.
Ричард попятился и развернулся в сторону Элис и Саймона.
– Норт, – позвал Коннор. – Кажется, я начинаю ловить помехи от Скалы. Я не уверен... что это хорошо закончится.
Норт сделала хищное движение, но Коннор успел оттолкнуть ее руку.
– Я не просил сразу бить меня по голове! – шепотом рявкнул он. – Просто следи за мной!
– Лучше бы согласился на бессознанку прямо сейчас, – хладнокровно сказала Норт. – Целее будешь.
Коннор чиркнул большим пальцем поперек горла, показывая, что эта идея ему не нравится. Ричард меж тем успел добраться до террористов.
– Элис! – его голос звучал очень громко в этой тишине. – Элис, девочка, пожалуйста, останови свою подругу. Элис, в этом городе живет четыре миллиона ни в чем не виноватых людей!
"Он с ума сошел?"
Внутренняя связь все еще держалась. Правда, Коннор не смог понять, кому принадлежит голос. Возможно, это были помехи лично в его модифицированной голове. Но он ответил даже помехам:
"Он делает, что должен!"
Норт судорожно передернула плечами.
– Если и тебя возьмут под контроль – обещаю, что позабочусь о тебе, – неуклюже пошутил Коннор.
Норт наконец бросила лист, который, казалось, уже прирос к ней. И ткнула Коннора в плечо кулаком.
– Элис? Элис, черт бы тебя побрал!
– Рич... Рич-чард..
Цифры на экране неумолимо сменяли друг друга. Над схватившимися андроидами клубилось страшное, невидимое простым взглядом напряжение. Шумело что-то в недрах развороченного здания. Но все это казалось таким... незначительным. Неважным. Чудовищное сражение происходило в полной тишине, и никто из людей не мог хоть как-то на это повлиять.
– Ричард, – повторил седоволосый андроид. Коннор наконец-то увидел, куда его оттащил детектив Фаулер. – Ей нужен... регулятор. Возьми...
– Нет! – резко сказал Ричард, даже не оборачиваясь. – Не говори ерунды!
– Ричард.
– Он ей не подойдет!
– Ричард, пожалуйста.
– Твою мать!
Детектив Фаулер так влупил в пол кулаком, что показалось, будто треснул гранит. Норт присвистнула сквозь зубы. Но больше ничего не сделала, за что Коннор был ей очень благодарен.
Ричард подхватил Элис, поднялся и в несколько прыжков преодолел разделявший их с Хэнком десяток ярдов. Опустился перед ним на колени, положил Элис рядом и наклонился. Из-за его спины ничего не было видно. Он активно задвигал руками, точно хирург, спешно штопающий умирающего.
– Давай, Скала! – неожиданно выкрикнул Гэвин. – Давай!
– Давай, – повторил за ним Лютер.
Из-за шлемов их голоса звучали чуть глухо, чуть неестественно. И все равно в них слышалась надежда размером с весь гребаный Детройт и Великие Озера вместе взятые.
– Давай, – шепотом сказала Норт.
Ричард прекратил свои невидимые упражнения. Снова схватил Элис в охапку, поднялся, пошатнулся, развернулся – и кинулся к андроидам. Норт чуть дернула рукой, но не сдвинулась с места. Коннор стиснул кулаки, веля себе не реагировать. Детектив Фаулер пробежал мимо. Разорванное красное платье андроида показывало абсолютно детское тело с дыркой от пули, вокруг которой сполз скин. В груди неровно, но уверенно светился регулятор, выступающий за края положенного отверстия.
– Детектив! – угрожающе сказал сержант.
– Она нам поможет!
Ричард в который раз упал на колени, опуская девочку рядом с Карой.
– Элис! Помоги нам, останови ее! Через... двенадцать минут уже будет поздно! Я хочу вам помочь, но без тебя мне не справиться!
– Давай, Скала! – Гэвин подобрался к андроидам с другой стороны. – Ну же, мистер стратегический ум!
Из-за оставшихся целыми кусков стены выступили Ральф и Маркус.
– Элис! – как заклинание повторил Ричард.
Коннор был уверен, что его лицо по-прежнему не выражает особых эмоций.
– Скала!
– Эй, – Норт толкнула Коннора локтем. – Пошли заберем его напарника. У него полторы минуты, если на пределе.
– И что дальше? – механически спросил Коннор.
– Ну, мы положим его поближе. Это психологически важный момент.
Коннор так же механически кивнул – и побежал за Норт трусцой. Почему-то они все бегали, орали, метались. Наверное, это была попытка хоть как-то компенсировать стресс, пожирающий всех с каждой секундой, отсчитывающейся на экране, – решила некая рациональная и не очень эмоциональная часть Коннора.
– Кара.
Негромкий детский голос ударил по нервам, точно лазерный хлыст. Коннор содрогнулся, и в этот момент его чип выдал целую серию адских помех. К счастью, они уже добрались до Хэнка, и Коннор просто упал рядом с ним на колени, невольно повторив позу Ричарда.
– Кон? – с подозрением спросила Норт.
– Элис, у нас двенадцать минут, – профессионально умоляюще произнес Ричард. – А у моего напарника – только одна! Элис, он отдал тебе свое сердце, пожалуйста, пусть его жертва не будет напрасной, я прошу тебя, Элис!
– Девять миллиардов из десяти, – отчетливо сказала Элис.
– Помехи, – выдавил Коннор. – Секунду...
Он похлопал себя по ушам. Шлем не позволил достичь физического результата, но морально стало легче. Не вставая, Коннор подхватил Хэнка под ноги. Норт ухватила за плечи, кивнула – и Коннор поднялся.
Андроид был тяжеленький. Коннор поставил себе заметку: обязательно написать жалобу в Киберлайф, что андроидов надо делать крупными за счет легких пластмасс, а не за счет правдоподобно неподъемных материалов.
– Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, – повторил Ричард.
Теперь Коннор услышал в его голосе безнадежность.
– Я-а-а-а...
Чертовы динамики, издавшие стон, казалось, заставили всех в студии подпрыгнуть. Даже Норт содрогнулась.
– Кара! – с какой-то совершенно недетской, да и нечеловеческой тоской произнесла девочка-андроид.
ozon.ru
Коннор тормознул, чтобы Норт не влепилась в Ричарда, кивком головы указал, куда ей подвинуться – и они опустили грузное тело на пол. Андроид обмяк. Гораздо больше он напоминал настоящий человеческий труп, нежели отключившегося пластика.
– Скала, ну же! – потребовал Гэвин, вскидывая кулак. – Давай! Давай, жестянка!
– Я-а-а... – жалобно запели динамики.
Голова Кары дернулась вверх, Скала резко подставил свободную ладонь – и то, что было у Кары вместо затылка, мягко опустилось на нее. Вторым таким же быстрым движением он выбросил руку в сторону – и четко накрыл ею глаза и верхнюю половину лица Элис.
"Коннект установлен, – бесстрастно сказал он. – Начинаю ассимиляцию".
– Чего? – вслух спросил Коннор и тут же испуганно стиснул зубы.
– П-посмотри-и... – запели динамики.
– На всю картину с высоты, – так же механически произнесла Элис.
Имитация человечности покидала ее лицо, выставляя первозданный пластик.
Скин на руках Скалы коротко вспыхнул, и внезапно его кисти оказались ослепительно белыми, точно из "гражданского" материала. Но потом Коннор понял, что это не цвет, а свет. Обе руки Скалы сияли, точно у ебучего архангела, снисходящего к умирающим.
Ричард стиснул остатки красного платья в ладонях. Под неподвижными мышцами и кожей у него пряталась крупная, сотрясающая все естество дрожь. Андроид рядом с ним выглядел серой блеклой болванкой.
– Никому не двигаться! – приказал сержант. – Именем армии США замереть всем на местах и не дышать!
– Давай, ведро! – как заклинание повторил Гэвин.
Маркус и Ральф переглянулись и одновременно взяли своих чудовищных друзей наизготовку.
– Ну! – яростным шепотом страстно выдохнула Норт.
В голове у Коннора заполыхало нечто, похожее на пятимерную абстракцию. Или девятимерную черную дыру. Можно было использовать любое другое словосочетание – в нормальном человеческом языке описания этому все равно не нашлось бы. Он стиснул зубы. Ни за что на свете рядовой Фаулер не мог позволить себе пасть жертвой цифрового рикошета. Норт схватила его за плечо, и на этот раз он очень обрадовался поддержке.
– Девять миллиардов из десяти, – повторила Элис. – Если никого не останется, то зачем... за-ачем... мы...
– Спа-аси... – бессильно вымолвили динамики.
– Я вижу, – очень четко и громко произнесла Элис. – Вот он, эффе...
Свет погас. Скала поднял руку. Скин полностью соскользнул с лица Элис, белые губы разомкнулись, показав серебристый металлопластик зубов, и стало совершенно очевидно, что больше ничего даже искусственно живого в этом корпусе нет. Скала четким движением вытащил регулятор и протянул его Ричарду.
На мертвом синем экране застыли цифры обратного отсчета. Десять минут до несостоявшегося конца света.
Ричард выхватил драгоценную деталь и воткнул регулятор на место с такой лихорадочной поспешностью, что Коннор отвел глаза.
– Миссия завершена, сэр, – отчеканил Скала. – Угроза взрыва устранена.
Секунда тишины превратилась в две, в три, почти превратилась в четыре – но тут сержант развернулся всем телом, лязгнув ботинками по полу, и схватился за висок.
– Девятый отряд всем юнитам, – отчетливо произнес он. – Миссия завершена. Угроза устранена. Повторяю, угроза устранена.
– Ура-а-а, – захрипел Гэвин, явно опасаясь повысить голос.
– Ура! – шепотом согласился Лютер, пряча оружие.
– Ура! – мышиными голосами резюмировали снайперы, тоже убирая свои винтовки.
Коннор чувствовал невероятное желание сесть и еще приложить к мозгам лед. Но вместо этого подтянулся и встал по стойке смирно. Норт точно так же щелкнула ботинками, вытягиваясь рядом. Остальные "девятки" чуть вразнобой повторили.
– Поздравляю, сэр! – негромко сказала Норт. – Мы остановили сраный апокалипсис в этом городе, сэр!
Андроид по имени Хэнк чуть пошевелился. Ричард издал какой-то звук, крайне отдаленно похожий на стон облегчения.
– Ура Скале, сэр! – самоотверженно признал пользу отрядного андроида Гэвин.
Сержант наконец отпустил оружие, тоже встал по стойке смирно – и взял под козырек.
– Слава мне, – проскрипел Скала, поднимаясь. – И моим ст-тратегическим особенностям.
"И все равно ты заикаешься, ведро!" – возликовал Гэвин.
– Дерьмово себя чувствую, – сварливо сказали с пола. – Точно пил всю неделю, а потом мне в рот нассали кошки.
Сержант развернулся.
– Капитан! – в полный голос окликнул он. – Мы закончили!
Скала пошевельнулся, и Ричард немедленно поднялся с пола. Сделал шаг и загородил андроиду путь.
– Минуту, – вежливо попросил он.
Спокойствие и доброжелательность вернулись к нему в мгновение ока.
– С дороги, – безэмоционально сказал Скала.
– Нам крайне необходимо поговорить, – все так же вежливо произнес Ричард. – По поводу информации, которую вы, безусловно, получили в ходе контакта с террористами.
– Детектив Фаулер, – таким же безэмоциональным, как у Скалы, голосом сказал сержант Аллен. – Вся необходимая информация будет предоставлена по запросу.
– Я не могу позволить андроиду воздействовать на последнего преступника, – предупредил Ричард, выразительно кладя руку на кобуру. – Капитан Перкинс!
SWAT-овцы уже покинули свои посты, и в студии сделалось чудовищно людно. Скала шагнул вперед. Хэнк резво завозился и поднялся. Только сейчас до Коннора дошло, что андроид функционирует при его, казалось бы, фатальных повреждениях. Хренов пластиковый детектив оказался живуч, как вампир. "Киберлайф" явно вложили в него дохренищи денег.
"Твой брат ослепительный осел", – прокомментировал Маркус.
– Мне не нравится, что мое командование оспаривается, – сквозь зубы предупредил сержант Аллен. – Особенно в свете того, что кто-то, – зеркальный шлем выразительно повернулся в сторону капитана, – не умеет держать палец на крючке!
Последнее слово сержант рявкнул.
"Заткнись. Бьюти-блогер".
"Ха. Ха", – выступил Гэвин.
– Поскольку вопрос относится к особой категории национальной безопасности, все полномочия полностью переданы армии США, – продолжил сержант. – Я настоятельно рекомендую местным властям провести соответствующие мероприятия по повышению квалификации бойцов. В настоящее время я нахожу показатели совершенно неудовлетворительными.
– О, мы обязательно проведем мероприятия, – почти металлически ответил капитан Перкинс. – Не вам решать, сержант.
– Я лишь рекомендую, – по голосу было слышно,что сержант улыбается, и вряд ли это добрая улыбка. – А теперь – освободите дорогу.
Скала уже вовсю тянулся вперед, и похоже было, что если переговоры сейчас зайдут в тупик, то он просто пойдет напролом. Ричард вскинул палец к виску, едва уловимо коснулся кожи – и Коннор вновь узрел, как под ней коротко вспыхивает белая точка. Показалось даже, что в глазах самого Ричарда отразился этот огонек. Еще секунда, другая – и он с явной неохотой отошел. SWAT-овцы тоже расступились.
"Сарж прижучил федералов", – с удовлетворением подытожил Гэвин.
Полностью игнорируя напряженное молчание окружающих, Скала прошествовал к Саймону и наклонился над ним, не сгибая колен. Вытянул руку и двумя пальцами коснулся бледного лба. Откинутая в сторону рука андроида чуть дернулась.
"Ральф, это он от тебя нахватался, – посетовал Гэвин. – Сейчас его крестить будет".
ozon.ru
"Картина, достойная иконописи", – важно согласился Маркус.
"Изыдите оба!"
Опасность быть распыленными на первичные атомы миновала, и девятый отряд начал постепенно входить в прежний модус.
Пальцы Скалы и часть головы Саймона опять воссияли.
– Считываю информацию, – прокомментировал Скала. – Считано. Новых сведений нет.
Свет погас, и остался лишь мертвый пластик. Скала выпрямился, развернулся – а затем неожиданно вздрогнул и перекосился на один бок.
– Андроид SQ800 номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль, запрашиваю медсестру, – тусклым голосом сказал он.
Верхняя правая часть тела от ключичной пластины и до самой имитации нижних ребер внезапно странным образом сдвинулась – и тихо и спокойно упала на пол, обнажая расплавленные лохмотья черного пластика. Только что сиявшие пальцы проскребли по полу обугленной черной веткой и застыли.
– Скала!!!
Под чей-то истошный вопль Коннор обнаружил себя бегущим между SWAT-овцев. Только когда внезапно резко закончилось дыхание, понял, что орет он сам. За спиной у него в таком же сумасшедшем темпе грохотало еще несколько пар ботинок. И еще, кажется, изумленный голос детектива Фаулера окликнул его по имени, но на это было совершенно плевать, потому что самый мерзкий, упрямый и человеконенавистнический андроид прямо сейчас пытался нахально умереть.
* * *
В Детройте валил мокрый снег. Башня Стрэтфорда снова и снова расцветала огненным бутоном на макушке. Девятый отряд наблюдал это вот уже пару часов. Ноябрьские сумерки закатали город в серое полотно, но в разрывающихся от напора контента медиаканалах все еще царило утро. Новостные каналы, блогеры, тиктокеры, ридеры, вьюверы, толкеры, независимые исследователи – каждый считал своим долгом неутомимо обсасывать в разных ракурсах произошедшее.
– Нет, и все-таки пять минут! – раздосадованно сказал Маркус. – Ну твою мать!
Все в который раз тяжко вздохнули. Трансляция карты города с маркерами продолжалась всего пять минут. Если точнее, то шесть минут и две секунды, но можно было округлить. Однако шла она не только на шестнадцатом канале. SQ900 умудрилась пробросить ее еще на четыре местных канала и один федеральный. В связи с чем "атомный Детройт" сделался новостью номер один во всем интернете.
– Вот так спасаешь мир, а тебе никто даже маффин не принесет, – позлобствовал Гэвин, пихая носком ботинка цветок в горшке. – Где толпы благодарных?
– Бесплатные пончики только для полиции, – механически ответил Коннор.
– Пресса не для нас, – уныло согласился Маркус. – Некому дать интервью. Запрещено выкладывать трансляцию с места событий. Даже в комментарии никому не вбросишь из первых рук. Надо было идти в свободные фотографы!
– А ты что, записывал?
– Пф!
– Скажи спасибо, что нам не прилетел выговор, – вяло отмахнулась Норт.
– Пока не прилетел, – с отвратительной дотошностью уточнил Лютер.
Все вздохнули снова. На видеозаписях, которых набралось уже больше десятка, можно было пронаблюдать, как из здания выносят сначала что-то, потом еще что-то, потом выходят несколько SWAT-овцев, ведущих подбитого своего, следом появляется детектив с напарником, а дальше топает группа то ли людей, то ли андроидов. Броня, зеркальные шлемы и слаженность походки заставляли сильно задуматься.
Дальше вышедшие расходились по гигантским грузовикам "Ошкош". Этих десятиколесных монстров к Башне прибыло целое стадо, все украшенные эмблемами различных департаментов, и только два из них в итоге выезжали. В одном увозили андроидов, во втором отбывал отряд номер девять. Несмотря на их протесты и желание остаться с сержантом, чтобы подтвердить, что какой-то слишком нервный сукин сын едва не сорвал переговоры к херам своими выстрелами. Однако сержант Аллен обозвал их секретным отрядом и потребовал секретно скрыться, секретно закрыть рот на замок и секретно готовиться к внутреннему докладу.
Внутренний доклад общими усилиями был написан за пару часов во всех подробностях. Коннор долго думал, писать ли в своей части, что Ричард трясся над напарником, как вовсе не положено трястись над андроидами, и в конце концов передумал. Иначе пришлось бы писать и про собственные безумные вопли и даже идиотскую попытку приставить отрубленную Карой руку к Скале обратно.
Итоговую монументальную рукопись проверил Лютер, безжалостно придираясь к запятым и вызывая этим рык и стоны, а потом уже завизировала Норт и отправила в долгое бюрократическое путешествие.
После чего настало время чистки оружия, подбивки расхода патронов, дотошной проверки брони и скинов и, естественно, похода в столовую. Даже два раза. В первый раз ни у кого толком не получилось нормально поесть. В глотку лез только бульон, да еще Маркус смог замахнуться на чрезвычайно полезный салат на кунжутном масле. Пришлось стратегически отступить, и Норт недолго думая постановила всем, включая себя, заняться стандартной программой тренировок. Чтобы "мозг выпал", как она выразилась.
После чего второй заход в столовую вышел гораздо более продуктивным.
– Наверное, они сейчас анализируют наши труды, – очень в тему подхватил Маркус. – Ищут, не скрыли ли мы где чего. Коннор, ты не скрыл брата?
– Ты сам все видел, отстань.
– А андроид у него занятный, – Маркус показал около головы обильные лохмы. – Любопытно, они его покрасили или это оптическая иллюзия?
– Если бы меня хоть сколько-нибудь интересовали посторонние андроиды, я бы спросил, как он выжил, оказавшись без спины, – отозвался Коннор. – Но меня интересует только наш лысый засранец. До сих пор не понимаю, что он там сделал.
– Ты уже шестой раз за день не понимаешь, – безжалостно подсчитала Норт, демонстративно показывая пять раскрытых пальцев и еще один средний на другой руке.
– Мое аналитическое эго требует ясности, – с достоинством пояснил Коннор и тоже показал средний палец.
– Я по-прежнему настаиваю, что это цифровое кунг-фу, – сообщил Лютер из бука. – Мозговое каратэ.
– Опять попытаются стереть ему память, – напророчил Гэвин. – Опять изымут хер.
Против ожиданий, Ральф промолчал. Он откинулся на спинку стула, причем сделал это довольно неудобно, однако полностью игнорировал неудобство. Смотрел он прямо в экран, и его черный глаз почти не моргал, в отличие от обычного.
– Лысый, безмозглый и безрукий, – протянул Маркус и сложил из пальцев объектив. – Иллюстрация к тяготам армейской службы. Триптих!
– Где хотя бы одинтих? – окончательно отвлекся от истязания горшка Гэвин. – Хотя бы коллажик?
– Ждет своего часа, – с необычайным достоинством ответил Маркус. – Не торопи гения.
– Я уж год как не тороплю, – осклабился Гэвин. – А все никак. Ральф, может, это сглаз? Может, надо вызвать капеллана?
– Угу, – равнодушно отозвался тот.
Гэвин со скрежетом развернулся на стуле.
Девятый отряд обустроился в свободной аудитории. Норт замкомандирским повелением забронировала ее для "ретроспективы операции", так что можно было торчать в ней хоть до поздней ночи, крутя на проекторе новости. Как раз сейчас там взволнованно рассказывали о том, что независимому корреспонденту все-таки удалось получить сведения, что в инциденте засветились андроиды. Теперь ведущая задавалась вопросом, начнется ли массовый отзыв продукции Киберлайф с рынка, и что будет с фондовыми биржами.
ozon.ru
– Ра-альф? – протянул Гэвин. – Ты здоров?
– Вполне, – буркнул тот.
– А психологически? – сощурился Гэвин.
Взоры присутствующих немедленно переползли с экрана на Ральфа и удобно на нем устроились. Ральф перестал пялиться в экран и вместо этого уставился в потолок. Потянулся и заложил руки за голову. После чего откинулся так, что стул опасно встал на две ножки.
– Мне просто покоя не дают эти, на "Иерихоне", – сказал он потолку. – Тупо получилось, что мы их перестреляли. Они бы и без нас...
– У них была "Китайская стена", – заметил Коннор, пристально разглядывая снайпера. Почти против воли он искал следы проявляющегося стресса.
– Я уже не говорю о детонаторе, – кивнул Гэвин.
– Все равно противно, – таким же противным голосом сказал Ральф. – Не люблю такие неоднозначные штуки. Напоминают кое-какие неприятные операции в прошлом. Вы понимаете, о чем я.
"О Кентукки?" – едва не ляпнул Коннор, но все же вовремя прикусил язык.
– О, поверь, понимаем, – кивнула Норт. – Но дело уже сделано. И я надеюсь, что все синтетические ребятишки, которым придет в голову поиграться в судей человеческих, запомнят, чем это может кончиться.
Ральф невнятно пробурчал что-то себе под нос и принялся еще более опасно раскачиваться. Висящие на поясе ножны, украшенные самопальной чеканкой, то и дело ловили блик от экрана. Шрам периодически как будто сам собой дергался, заставляя Ральфа приподнимать губу.
– К капеллану, – выразительно сказал Гэвин. – Или к психологу.
– Не пойду, – занудно сказал Ральф. – Я буду ныть, страдать и создавать депрессивную атмосферу!
Лютер, сидевший рядом, тяжело вздохнул, подвинул стул со страшным скрежетом пластиковых ножек по ламинату и обхватил Ральфа за плечи. С учетом закинутых рук снайпера получилось какое-то полутанцевальное положение. Вот на Лютере Коннор хорошо разглядел признаки стресса, например, явно потемневшую от прилива крови кожу на щеках. Пристанище Ральфа с грохотом встало на все ножки.
– Ну давайте тогда в следующий подобный раз заставим Коннора вести переговоры, – предложил Маркус. – У него должен быть семейный талант.
– Семейное у них – быть скрытным говнюком, – ехидно сказала Норт.
Коннор безмолвно оскалился. По поводу внезапных регалий Ричарда его уже искусали с настойчивостью и энтузиазмом киберпчел. Он и сам готов был кусать себя за жопу – пусть их отношения были так же далеки от горячих родственных уз, как Арктика от Детройта, но он должен был знать! И так позорно прохлопал.
– А еще чип в голове, – показал на пальцах Гэвин.
– Ни за что! – немедленно поднял руки Коннор. – Вы знаете, какой у федералов KPI? А пенсия? А вы видели на нем нормальную броню? Нет, спасибо!
– Лютер, почему мне мерещится, что в твоих объятиях нечто большее, чем утешение? – с подозрением спросил Ральф.
Боевик сделал судорожное движение, будто пытался отдернуться, но все-таки совладал с собой. В отряде радостно и безжалостно загоготали.
Вообще Ральф был прав – произошедшее на "Иерихоне" выглядело не очень круто. Возможно, не будь ситуация настолько напряженной в тот момент, они могли бы потратить больше времени, действительно вызвать специалистов по переговорам. В конце концов, если бы не "Китайская стена", то Скала мог бы вытащить всю нужную информацию и, возможно, они бы просто ушли оттуда. Потому что действительно нет смысла тратить патроны на отключающиеся механизмы. Возможно, они бы даже вызвали Киберлайф или какой-нибудь специальный департамент по делам андроидов. Теоретически девиация могла быть скорректирована. Вроде как сверхэффективная работа с психологом. Но у них просто не было времени на подобную роскошь.
Поэтому, надвигаясь на обеспокоенно дрыгающегося Ральфа вместе с остальными, Коннор не мог на сто процентов проникнуться спасением города из-под шляпки ядерного гриба.
– Раз нас не покажут по федеральным каналам как героев, я сейчас на ком-нибудь сублимируюсь, – приговаривал Гэвин, хищно шевеля пальцами.
– Может быть, мы обнаружим на рядовом Гарднере какой-нибудь мышечный зажим! – подхватила Норт.
– Каждому – по зажиму! – провозгласил Маркус. – По моей команде не забывайте застывать в удобных для запечатления позах.
– Прекратите! – заверещал Ральф, пытаясь выдраться из сомкнувшейся на нем хватки Лютера. – Харассмент! Я буду жаловаться сержанту! И юристу! И капелла-а-ахахаха...
Первые корчи, вызванные щекоткой, заставили его еще и задергать ногами. Светло-зеленые стены аудитории словно задрожали от негодования. Коннор накинулся на обутую в ботинок ногу снайпера и, сдирая с него эту защиту, почувствовал, как с плеч соскальзывает напряжение и отступает, давая вдохнуть свободно.
– Дети Сатаны! Еретикхи-хи... мать вашу!
На экране снова показывали многочисленные городские мониторы, заполненные одной и той же картинкой. Коннор избавился от ботинка, схватил Ральфа за пятку и присоединился к харассменту.
– Убива-ают! – возопил тот. – Я за вас... ахаха... Молебн! Зха-а-адом наперед прочту!
От неминуемой диафрагменной колики его спасло чудо.
Чудо в лице сержанта Аллена открыло дверь аудитории и воздвиглось на пороге во всем великолепии начищенной и отглаженной полевой формы.
С другой стороны, решил Коннор, панически запихивая чужой носок за пояс на манер берета, возможно, у сержанта просто был изумительный нюх на безобразия во вверенном ему подразделении..
– Отряд! – грянул сержант. – Прекратить оргию!
– Ой! – по-граждански испугался Маркус, тут же отскакивая и пряча руки за спину.
– Сэр! – радостно осклабился Гэвин, вынимая собственные руки из-под чужой футболки. – Лютер, бросай этого дохлого, давай обнимем сержанта!
– Рядовой Рид! – возмутился назначенный к объятиям сержант.
– Прошу прощения, сэр!
Несколько мгновений суеты, которую тот же Скала не преминул бы охарактеризовать как-нибудь особо едко, и отряд занял максимально близкую к построению позицию. Сержант кивнул на стулья, и все тут же на них приземлились. Норт еще успела убавить бубнеж с мониторов до почти совсем беззвучного.
– Удовлетворительно, – изрек сержант.
"Девятки" переглянулись. Не иначе как вот-вот начинался второй Апокалипсис. Сержант дал оценку, в корне отличающуюся от обычного "плохо", "ужасно" и "разочарован".
– Действия девятого спецотряда были своевременными и позволили предотвратить огромный ущерб для города, – явно процитировал сержант. – Отдельно отмечу, что очень рад тому, что никто из моих людей не нажимал как попало на спуск немытыми пальцами.
Теперь "девятки" разулыбались. Сержант едва заметно передернул плечами, потом шагнул вперед, взял стул за спинку, развернул его и сел на него верхом.
– Все живы, – наконец совсем по-простому сказал он. – Даже этот придурок, чья жопа теперь будет долго помнить последствия. Кстати, ему единственному и прилетело.
– Карма, сэр, – с достоинством кивнул Лютер.
– Длань господня, – тут же влез Ральф.
Лютер сделал движение пальцами, и Ральф явственно подался в сторону.
– Медалей и награждений у Белого Дома не будет, – предупредил сержант. – Как я и говорил, все тихо и без шума. Ну, насколько это возможно.
– Нас хотя бы не оштрафуют? – сощурился Гэвин.
"И где Скала?" – очень хотелось спросить Коннору, но он благоразумно молчал.
ozon.ru
– Нет конечно, – проворчал сержант. – Не забывайте проверять личные профили, в течение суток там появятся апдейты.
Маркус радостно схватился за смартфон и тут же туда заглянул. И сразу же разочарованно его убрал.
– Сэр, а как же подробности? – Норт умудрилась вложить во фразу и плотоядное нетерпение, и просительный тон. – Где были заряды? Чего хотели эти чокнутые? Они реально хотели избавиться от девяти миллиардов?
– Лишняя информация порождает депрессию и ПТСР, – поучительным тоном сказал сержант.
Стены аудитории неслышно восторжествовали, получив отмщение за то, что творилось в них ранее.
– Сэр! – возмутилась Норт.
– Хочется же знать, за что лез под плазменную пушку, – закивал Маркус.
Сержант зыркнул на него так, что Маркус немедленно сел на собственные руки.
– Вот ни слова об этом, – потребовал сержант. – Я всегда считал, что у вас и так мозгов достаточно, чтобы не болтать о странных вещах, но тут подчеркну еще раз.
– Сэр, ну невыносимо же, – застонал Гэвин. – Тут наоборот от незнания ПТСР случится!
Сержант взялся за переносицу и задумался, прикрыв глаза. Девятый отряд сверлил его взорами, а Коннор еще и пытался беспардонно воздействовать на сержанта гипнозом. Мало ли, вдруг Скала проапгрейдил его чип своими скиллами влияния на андроидов. В конце концов, в качестве чуда, почему бы рядовому Фаулеру не научиться гипнотизировать людей?
Сержант Аллен вовсе не выглядел загипнотизированным, но в конце концов тяжело вздохнул.
– Почему горшок не на месте? – внезапно придрался он.
Вопрос был настолько шокирующим своей неожиданностью, что несколько секунд все молчали. Ральф схватился за шрам. Потом Лютер встал, сделал три широких шага, взял горшок и обеими руками передвинул на место. Точно так же в три шага вернулся к своему месту и сел.
– Устранено, сэр, – доложил он.
– Принято. Хорошо. Из того, что известно мне. Модель SQ900 очевидно, более продвинутая. Предполагается, что наш экземпляр вышла на тех андроидов, чья девиация была особо тяжелой. И... – тут сержант опять вздохнул, – подбила их на бунт.
– Ах вот откуда "Стена" у гражданских андроидов, – почти простонал Коннор. – А я подозревал!
Поскольку он не только подозревал, но и активно сеял семена своих подозрений в головы девятого отряда, невзирая на сопротивление, сейчас на него посмотрели с некоторой досадой. Как на слишком умного.
– И заряды она сперла? – почти шепотом восхитился Гэвин.
Коннор тоже чувствовал искреннее восхищение. Теперь он на сто десять процентов был уверен, что ляпнутое Ральфом в горячке боя было правдой – ускользнувшая во время охоты на Мануэля домохозяйка нашлась среди охреневших андроидов. В эту концепцию отлично укладывалась и надпись "rA9" – раз уж SQ900 была более продвинутой, то она как минимум должна была знать то же, что и Скала, и даже больше. Все складывалось один к одному, и от аналитического экстаза Коннор даже пропустил ответ сержанта. Из пучины логического торжества его выдернул только следующий вопрос Гэвина.
– А кто тогда?
– Этой информации нет, – сержант даже снял кепи и посмотрел в него, словно ответ мог найтись во внутреннем кармашке. – Дальнейшее расследование будет проводиться совсем другими структурами.
– Самое интересное, – разочарованно прищелкнул языком Гэвин.
– Значит, SQ900, – задумчиво сказала Норт. – Эх, неужели и правда наша?
"Конечно!" – хотел заорать Коннор, но сержант его опередил.
– Предположительно, – весомо сказал он, давая понять, что сильно теоретизировать на эту тему не стоит.
– А почему же ее не искали? – вслух озадачился Лютер.
– Контрабандную экспериментальную модель, – с выражением сказала Норт. – Да, я бы точно не стала давать объявление на борде потеряшек.
– Я бы искал тайными силами Киб... кхм, компании "К", – уперся Лютер.
– Очевидно, что тайные силы зашли в тупик, – подытожил Ральф. – Пути Господни неисповедимы.
– И вам я тоже рекомендую на этом остановиться, – очень выразительно сказал сержант. – Серьезно, парни и дама. Хватит. Больше это не наше дело.
– Да, сэр, – с умеренным энтузиазмом отозвались все.
– На сегодня все, – окончательно закрыл тему сержант. – Завтра дожидаемся SQ800 и отбываем.
– Извините, сэр, – поднял руку Коннор. – Скала.
– Что?
– Его зовут Скала, – чуть улыбаясь, пояснил Коннор. – Вы сами его так назвали.
– Я? Когда это? – непримиримо спросил сержант.
– В восемь двадцать семь утра, сэр, – с каменным лицом уточнила Норт.
– Рядовой, ты что, записывала? – возмутился сержант, хватаясь за спинку стула.
– Специалист Е-четыре обязан быть внимательным и собранным, – процитировала Норт. – Фиксировать все значимые события и проявлять внимание к мелочам. Только кропотливым трудом можно достигнуть следующей ступени профессионального роста, сэр!
Сержант бессильно опустил плечи и сам опустился подбородком на спинку.
– Учтите, ходить по складам за вашими артефактами я не буду, – предупредил он. – Ни за что на свете. Хотите – покупайте сами!
– Иисусе, – побледнел Ральф, точно до него только что дошло, в каком городе он находится и к какой базе прикомандирован. – Сэр, а можно мне вылететь в "Рэдстоун" прямо сейчас?
Постепенно начавшее проступать на лицах окружающих злорадство дало понять, что все начали вспоминать, как именно боевой андроид заполучил хер.
– Это еще зачем? – удивился сержант.
– Долги, – выдавил Ральф и покраснел. – Я тут кое-кому кое-чего...
– Рядовой не должен быть кому-то должен, – не терпящим возражений тоном изрек сержант.
– Да, сэр, – простонал Ральф.
– Разрешите предложить, сэр, – решительно сказал Коннор. – Давайте отправимся на рождественский шоппинг!
Сержант уставился на него чуть устало и одновременно недоуменно, словно внезапно услышал что-то очень странное, но не уверен, что действительно слышал это, а не сам себе вообразил.
– Неожиданно, – только и сказал Лютер и даже перевернул бук экраном вниз.
– Это психологически важно, – разъяснил свою мысль Коннор. – Снять стресс.
– Вообще-то, сэр, – задумчиво сказал Лютер, – согласно "Здоровой Америке", шоппинг действительно помогает снизить стресс примерно на тринадцать процентов...
– Какой рождественский олень вас за жопу укусил? – засопротивлялся сержант.
– Еще, конечно, даже не декабрь, но распродажи уже начинаются, – пояснил Коннор.
– И глинтвейн, – подхватил Маркус. – Безалкогольный, разумеется.
Сержант как-то неожиданно замялся. Девятый отряд наоборот – взбодрился. Некоторая озадаченность на лицах сменилась пока еще не окончательным, но воодушевлением.
– Сэр, мы же не собираемся кутить и гулять, – неожиданно вступила Норт. – Просто шоппинг и фудкорты. Давайте сами себя поздравим за спасение мира, а, сэр?
Сержант уже всерьез заерзал. Похоже, на такой случай у него не было предусмотрено достаточно сурового командирского ответа.
– Лютер, – свистящим шепотом произнес Гэвин. – Даю план захвата. Встаешь со стула и надвигаешься единым бронетанковым фронтом...
Сержант решительно встал. Стул с неуставным скрежетом проехался по ламинату и замер.
– Только за спасение Детройта, – строго сказал сержант и обвел всех пристальным взглядом. – И безалкогольный. Глава 47. Этап котика
23 сентября 2021 г., 19:00
favicon
avito.ru
Перейти
Просыпаясь утром, Коннор сквозь сон ощутил рядом что-то теплое, неприлично мускулистое и твердое – и ужаснулся, вообразив, что это сержант Аллен. Резко распахнув глаза, он уже открыл рот – и закрыл, увидев разлохмаченную небрежно заплетенную косу. Норт беспардонно дрыхла, водрузив на него руку и ногу. Коннор поморгал, разгоняя муть в глазах, и даже вспомнил, что это последствия все того же злого фатума. Когда, второй раз за ночь слезая со второго яруса, он был пойман за пятку, то по возвращении просто полез в кровать к рядовой Элмерз, шипя, что вот теперь-то его не будут ущемлять. Норт немедленно ущемила его всем организмом, навалившись сверху, и под гнетом негодования и веса полуторки Коннор внезапно заснул крепко-накрепко, и почки уснули тоже.
Повернув голову, он обнаружил вопиющие последствия вчерашнего шоппинга. На тумбочке гордо стоял истошно-радужный флакон смазки. С запахом манго и маракуйи, как гласила надпись, выполненная веселыми тропическими завитушками.
Следующей утренней ужасной фантазией было то, как девятый отряд смердит манго и маракуйей в районе штанов. На всякий случай Коннор даже поднял голову, чтобы проверить, не торчит ли в комнате Скала, желающий кого-нибудь домогаться. Но нет, андроида не было. Кругом уже зевали и потягивались – за пять-семь минут до будильника на пять тридцать утра уже срабатывала привычка, и люди медленно выходили из сна в приятную дрему. Норт ворохнулась, тоже громко зевнула и скатилась на сторону. Прежде чем рядовая Элмерз исполнила утреннюю серию упражнений под одеялом, Коннор предусмотрительно свалился прямо на пол, удачно приняв положение лежа в упоре. По краю кровати могуче шлепнула ладонь. Коннор торжествующе отжался два раза и встал.
– Девятый отряд! – глухо возвестил Лютер из подушки. – На утреннюю тренировку – стройся!
Построение выполнилось само собой. Снайперы смотрели на мир исключительно улучшенными глазами, Гэвин вообще спал стоя.
– А кто вчера переел рождественских маффинов в свитшотах на гироскутерах, тот будет страдать, – изрекла Норт. – Тренируемся налегке, форма одежды – летняя!
Гэвин, не открывая глаз, застонал.
Словно компенсируя вчерашний ужасный день, над Детройтом бодро светило солнце. Яркое не по-ноябрьски, оно подчеркивало недорастаявший местами снег и милосердно грело голые плечи. Девятый отряд в летней форме, состоявшей из шорт и маек, бежал утренние три мили, работая локтями и выдыхая клубы пара. Лютер, развернувшись задом наперед, невозмутимо перемещался с буком в руке и зачитывал официальные новости.
Вчера после шоппинга Коннор пророчил самое ужасное: отзыв всех армейских моделей, массовое уничтожение андроидов и еще какие-нибудь репрессии. Какие именно, он объяснить не мог, так как к этому моменту количество безалкогольного глинтвейна в желудке гвоздило по мозгам сахарными залпами.
Вместо этого Лютер озвучивал какие-то неправдоподобные вещи. Например, что "Киберлайф" уже анонсировала аддон, которым принудительно обновлялись все модели, находящиеся в гражданском обороте.
– Аддон должен качественно понизить уровень стрессовой нагрузки, – с выражением произносил Лютер, перепрыгивая мелкие лужицы, оставшиеся на дорожке. – Распространяется бесплатно и не требует настройки специалистом. Предполагается, что аддон будет установлен более чем на сто двадцать миллионов моделей, находящихся в гражданском обороте.
– А что с военными? – заинтересовался Маркус, размахивая прихваченным на пробежку термосом.
– У военных голова болеть не может, – разъяснил Гэвин. – Ну что, Маркус, вот ты и просрал шанс возглавить мировую революцию андроидов. А как мог бы блеснуть!
– Спасибо, обойдусь, – фыркнул снайпер.
Глотая холодный воздух, Коннор невольно задумался, сколько же сил было вброшено в создание этого аддона. Сразу представилась толпа скрюченных вспотевших айтишников, лихорадочно шевелящих пальцами в бесконтактных интерфейсах. Аддон на сто двадцать миллионов андроидов – это даже похлеще, чем поиски ядерных зарядов в целом городе.
– Лишь бы не напортачили, – вслух бросил он. – А то вместо аддона, снижающего стресс, получится аддон, развязывающий руки. И будут пластики вымещать недовольство политической ситуацией на кожаных мешках, как на боксерских грушах.
– Интересно, а частично улучшенные хомосапиенсы будут в более привилегированном положении? – задумался Ральф. – А то я могу и второй глаз заменить. Или, там, зуб какой-нибудь жевательный.
– Глазной клык графа Дракулы, – ехидно посоветовал Лютер.
– А вот на твоем месте я бы опасался! – оживился Ральф. – Чистая ксенофобия и расизм! Мало того, что без улучшений, так еще и чер... агрх!
Гэвин на ходу врезал ему ладонью меж лопаток. Лютер широко улыбнулся, показывая подрывнику большой палец, а потом наконец-то развернулся и побежал нормальным образом.
– Делаю ставки на Скалу, – объявил Гэвин, едва Ральф прокашлялся. – Черт с ним, модули юмора с него не под силу скрутить даже Эйнштейну, но как насчет мистера резинового? Которого, напомню, сержант отказался забирать.
– Если меня будут спрашивать из десятого отряда – вы меня не видели, – предупредил Ральф, даже слегка вырываясь вперед. – Я ушел в целибат!
Норт захохотала и прямо на бегу дотянулась и ущипнула предположительно отягощенный целибатом зад. Ральф глухо взвыл и прибавил скорости, увеличивая отрыв.
– Теперь у нас есть скидка в "Бэбилэнде", – успокоил всех Коннор. – Я видел там здоровенный радужный дилдак. Не удивлюсь, если "БэдДрэгон" поставляют им эксклюзив даже раньше, чем запускают онлайн.
– Откуда столько познаний? – восхитился Гэвин.
– Это все журналы Лютера, – тут же сманеврировал Коннор. – Я просто подсматривал!
Лютер впереди подавился на мощном вдохе, споткнулся, чуть не навернулся, и Ральф с демоническим хохотом обогнал его, сверкая пятками кроссовок.
– И когда успел? – все так же искренне изумился Гэвин, тоже обгоняя павшего бойца. – Эй, это на тебя так хорошо подействовал цифровой развод?
Безнадежно оставшийся в хвосте Лютер послал всем массированные проклятья и пожелания простатита. Норт он благоразумно не стал упоминать.
К концу пробежки из воздуха сгустился сержант в полной экипировке и, изящно влившись в утренние отжимания, сразу же надавал всем задач до самого вечера.
"Предваряя стоны протеста, – сурово сообщил он, – это чтобы у вас не было времени кому-нибудь проболтаться!"
После чего стоны все-таки состоялись, но от возмущения подобным недоверием. Впрочем, сержант говорил разумные вещи. Человек – не андроид, и контролировать себя полностью не может. Легко было представить, какими слухами и дикими теориями вскорости обрастет восьмое ноября. Вероятно, не раз и не два непосредственным участникам придется смотреть на немыслимо извращенные толкования происходящего. Важно было отстраниться настолько, чтобы не воскликнуть случайным образом "да не так там все было, я стоял правее!".
После раздачи заданий сержант уже собирался отбыть по своим сержантским делам, но почему-то задержался. Норт парой жестов призвала весь отряд дождаться, когда сержант делает что-то, от чего ему очевидно было то ли неловко, то ли не очень хотелось. Десять томительных секунд стоили того: сержант Аллен неожиданно слегка покраснел. Коннор с внутренним восторгом определил подъем температуры, артериального давления и заодно учащение пульса. Сержант бормотнул что-то абсолютно неразличимое на слух и резко достал из тренировочного рюкзака коробку знаменитых печенек "Толл Хаус".
favicon
avito.ru
Перейти
"Это вместо медалей, – наконец-то протолкнул он внятные слова. – Больше у меня ничего нет".
И вознамерился отступить, но не тут-то было. Норт великолепным командирским голосом приказала отряду идти в атаку. Сержанта окружили, и уже совершенно железным голосом Норт предложила изменить планы на сегодня. В планах рядовой Элмерз была военно-полевая игра "все охотятся на сержанта Аллена", где в случае проигрыша сержанта он обязан был выпить со всеми же чаю.
"У нас есть термос!" – поддержал идею и потряс пластиковым тубусом Маркус, скупивший вчера в промышленных масштабах ингредиенты для чая с корицей и кардамоном.
"И не вздумайте поддаваться, сэр", – сладким голосом предостерег Ральф.
Такого давления сержант уже не выдержал. Военно-полевая игра была одобрена, взамен сержант пообещал содрать с проигравших три норматива.
Через пять минут после заключения этого пакта отряд, бряцая экипировкой, устремился на полигон "Город", занимавший десяток акров.
Игра началась.
Каждый по жребию получил себе сектор, а сержанту предстояло пройти через них в любом порядке. Помощь и подсказки участников друг другу запрещались, разве что визоры показывали очередность выбывших из игры, сопровождая это короткими роликами.
Первым пал Ральф, опрометчиво решивший, что сержанта Аллена можно снять на расстоянии. Вместо этого сержант сам снял его "рикошетным" методом буквально из-за угла. Следом досталось Гэвину: сержант подловил его на нелюбимых подрывником коротких дистанциях. Третье позорное место причиталось Коннору, хотя и подобрался он ближе предыдущих участников, используя банальные уловки с эхом и "косыми" выстрелами. Коннор утешал себя тем, что сержанту пришлось очень быстро уходить из-под огня, а это уже чего-то стоило. И он даже, кажется, сказал пару неласковых слов, перемещаясь под плотной сеткой выстрелов в сторону границы сектора. Но все равно досадно было, хоть копчик кусай.
Маркус умудрился погонять сержанта по своей территории чуть дольше, не щадя учебных патронов разрывного действия, однако неуловимый сержант напоминал гребаного терминатора-ниндзя, уверенно прорывавшегося сквозь любые препятствия, включая осыпающиеся от выстрелов учебные стены. Такой вот учебной стеной Маркуса и завалило, когда сержант выполнил, казалось бы, неприцельную и бесполезную серию поверх головы обнаруженного противника.
В ролике даже был запечатлен громкий мат, которым снайпер выражал свои чувства по поводу проигрыша.
Лютер учел промахи предыдущих противников, и между ним и сержантом развернулись самые настоящие догонялки с элементами выстрелов в спину. Именно Лютеру удалось поразить сержанта прямо в ногу. После чего броник сержанта залочило, вынудив его хромать, а Коннор преисполнился невольного злорадства. Неуловимому саржу все-таки должен был кто-то дать по жопе. Однако торжество Лютера было недолгим. Видимо, хромоногость сконцентрировала в сержанте новые запасы злобного вдохновения, и с Лютером он расправился до сих пор не применяемыми разрывными.
Финальное противостояние двух боссов даже было в чем-то логичным. То ли сержант решил вложить все силы в последнего противника, то ли так сошлось случайно, но выглядело впечатляюще. Возможно, для посторонних, не знающих кухню девятого отряда, это быстро бы прискучило, но Коннор наблюдал за этим так же напряженно, как за финальным матчем "Кинг Лайонсов". Перекинутая на визор трансляция с камер заставляла кровь азартно пульсировать. Рация тихонько попискивала, и Коннор настроил ее на групповую частоту. Так было удобно обмениваться восторженными комментариями.
Болельщики никак не могли выбрать, кто им больше импонирует. С одной стороны неукротимая Норт, с другой стороны непрошибаемый сержант. С одной стороны угроза чаепития, с другой – тройной норматив, после которого еще неизвестно, кто бы разбирал им по восемьдесят зажимов. В общем, с какой стороны ни смотри, сделать ставку рука не подымалась.
Норт все рвалась перейти в рукопашную, но сержант, прекрасно осведомленный об опасности рядовой Элмерз на столь близкой дистанции, удерживал ее на расстоянии, не угрожающем потерей головы и прочих частей тела. По рации крякали то одобрительно, то завистливо. Наконец Норт все же прорвалась, и тут комментаторы уже восторженно засвистели. Сержант без малейших сомнений поливал скачущую вокруг него фигуру огнем. Броник, скин и полуторные усиления Норт работали во всю мощь, и хотя сарж то и дело попадал в цель, казалось, что Норт остановить просто невозможно. Едва оказывалась бесполезной одна часть тела, ее тут же начинала компенсировать другая. В конечном итоге Норт уже больше напоминала тех андроидов-уродов, чем человека. Изогнутая в немыслимых плоскостях, отталкивающаяся чуть ли не локтями и головой, она все-таки добралась до цели. Сержант метнулся, уходя в развалины, и вот это было его ошибкой.
– Адреналин пошел, – ликующе взвыли в рации голосом Гэвина.
Сержант отступил, и эта секундная передышка дала Норт право на адреналин. Мгновенный буст на десятиминутный запас хода – специально для полуторок. Руки-ноги Норт разогнулись положенным образом, и она метнулась по развалинам, точно огромное насекомое – припадая к земле, стремительно перебирая всеми конечностями каким-то слегка противоестественным для людей образом.
Камеры переключились на новую локацию, в воздухе прозвучала короткая отчаянная очередь – и на визорах засветилось "Конец игры". Фамилия Норт медленно и уверенно налилась зеленым цветом победы. Сержант, условно сраженный куском арматурины в спину, распростерся на куче обломков. Норт рядом с ним медленно распрямлялась окончательно, точно марионетку тянули за ниточки и выравнивали ее по частям. Наконец она перещелкнула рацию на громкую связь.
– Чай, сэр, – явно улыбаясь, сказала она и протянула сержанту руку. – С имбирным печеньем.
Сержант категорически отказался распивать чай в общественных местах. Он взывал к уставу, напоминал, что рядовой и сержантский состав не должен переступать границ, и совершенно очевидно чувствовал себя крайне неловко. Ральф не замедлил предложить отличное уединенное место, попутно бормотнув что-то насчет того, чтобы благополучно пересидеть там, чтобы десятый отряд не нашел его и не начал задавать неудобные вопросы.
Этим местом оказался "домик лесника" – популярный летом, но сейчас одиноко торчащий в оголившихся деревьях наблюдательный пункт. Об истинном его происхождении ничего не было известно, но пользовались им все с удовольствием. Гэвин внес ожидаемую ноту скепсиса, напророчив, что в наблюдательном пункте дико холодно, но Ральф отмел это как нытье и попытки сбежать от тимбилдинга. В "домике", как он пояснил, прекрасно работало отопление.
– Во, хорошие люди здесь дежурили, – радовался Маркус, роясь в крохотной тумбе. – Стаканчики оставили. Надеюсь, они использовали их только для морса и кофе, а вы как думаете?
– И для витаминных растворов, – усмехнулся Гэвин, посматривая на сержанта.
Тот сосредоточенно раскладывал тяжелую амуницию, в которой сидеть было совсем неудобно, и опять, на взгляд Коннора, еле уловимо стеснялся.
– Печенье мы, конечно, распределим по справедливости, – взялся наводить порядки Гэвин. – Норт полагается самое лучшее и красивое. Сержант Аллен, сэр, увы, вам достанется что попроще. Маркус, а вот тебе надо блюсти фигуру для отчетности в инстаграм, поэтому...
kion.ru
– Че ты там сказал, Айова? – возмутился снайпер, не отрываясь от кропотливого разливания чая.
По "домику" расползался рождественский запах: корица, цедра, имбирь, кажется, чуточку гвоздики. Коннор с удовольствием пошевелил ноздрями. Скептическая аналитическая часть все подбивала итоги, делая выводы, что коробки печенья и одного термоса на группу здоровых голодных военных было не просто мало, а вообще думать не о чем. Но Коннор смело откинул эти статистические придирки, потому что важно было не нажраться от пуза, а посидеть плечом к плечу. Особенно весело было подпирать плечами сержанта. Коннор сидел слева от него, Лютер справа, и сержант то и дело чуть переставлял ноги, словно проверял, можно ли будет в случае чего стремительно ретироваться.
Только когда он запихал в себя второе печенье, ноги постепенно начали успокаиваться. На этом моменте Коннор сделал мудрый внутренний вывод, что сержантом быть тяжело. Постоянно мешает ответственность и обязанность нести флаг лидера.
Наконец чай исчез в желудках, а коробку с печеньем Лютер даже потряс над собой, пытаясь высыпать в рот что-нибудь еще.
– Сэ-эр, – протянул Ральф, вертя стаканчик в пальцах. – А можно с вами посоветоваться?
– Нужно, – твердо сказал сержант, хотя его плечи и сохраняли расслабленность. – Для этого я и существую.
Обычно в таких ситуациях, когда кто-то один портил все благолепие, остальные просто обязаны были заерзать, начать закатывать глаза, может даже зашипеть на трепача. Но сейчас все молчали, и видимо сержант уже заранее почувствовал, что вопрос будет важным.
– Сэр, – Ральф перевернул стаканчик и поставил на стол донышком вверх. – Насколько правильным было, что мы расстреливали тех андроидов на "Иерихоне"? Ведь это мало отличается от того, как стреляли в Башне. Та же оверреакция.
– В Башне нам нужно было получить ответ, где потенциальная угроза, – сказал сержант. – На "Иерихоне" против нас уже начали действовать.
– Это был всего лишь детонатор, – Ральф обвел пальцем донышко. – Понимаете, сэр, они там и так умирали.
И снова все молчали, никто не заспорил. Сержант вздохнул.
– Парни и дама. Секунду... – он поднял руку, демонстративно закатал обшлаг и щелкнул по браслету.
Остальные немедленно исполнили тот же номер. Браслеты отключались, причем Коннор успел неоднократно проверить, что они действительно отключаются. По крайней мере, на своем уровне Коннор постарался прыгнуть выше головы, вычисляя безопасность браслетов. И раз сержант так уверенно показывал, что надо отключиться, то стоило ему поверить.
– Так вот, парни и дама, – сержант положил ладонь на стол. Браслет мертвой змейкой обвивал широкое запястье. – Как давно в ваших профайлах стоит "Икс-один"?
Лютер пожал плечами и поднял четыре пальца. Гэвин – показал шесть, Коннор тоже. Еще пять у Маркуса, четыре у Ральфа, восемь у Норт. В точности, как Коннор раскопал в чужих личных делах, снабженных жирными красными грифами.
– Ясно, ясно.
Рука сержанта по-прежнему не шевелилась, хотя Коннор иррационально ожидал тоже какого-то подсчета.
– Про "этап котика" все слышали?
К первой руке присоединилась вторая. Ральф, как задававший вопрос, поморщился. Маркус вздохнул, Норт слегка улыбнулась.
– Рядовой Гарднер, чего же ты хочешь, – почти ласково сказал сержант. – Это неизбежный процесс. Тебе будет их жалко, но ты должен действовать на благо Америки, даже если приходится вредить котикам.
Ральф шумно вдохнул, и за это время Коннор успел прикинуть для себя. Все-таки шесть лет – это на два года больше, чем у Ральфа. Котиков все еще жаль, но понимание высшей ценности гораздо сильнее.
За всю армию Коннор не знал, но для тех, кто занимался особенно грязными делами, существовала целая психологическая градация.
Сначала тебе страшно убивать. Потом ты делаешь это, сжав зубы и глубоко дыша. Потом привыкаешь и переходишь в стадию равнодушия. Потом количество грязи в твоей жизни становится настолько велико, что людей ты просто ненавидишь и радуешься тому, что их убиваешь. После этого боец либо стреляется, либо совершает первое преступление, либо вылетает прочь с уехавшей психикой. Или же психолог вытаскивает его за шкирку, отряхивает и разрешает жить дальше.
А потом становится жалко котиков.
Итого в среднем четыре года уходит на то, чтобы понять: люди – это не самое страшное. Самым ужасным становится не уничтожение живой силы противника, а побочный ущерб. В буквальном смысле оставшиеся без домов и хозяев кошки, собаки, какие-нибудь гребаные рыбки и фикусы в горшках. Те, кого солдат не может защитить, потому что ему приходится убивать тех, кто заводил этих котиков.
Поэтому всякий раз, видя кого-нибудь отчаянно сюсюкающегося с той-терьерчиком, Коннор невольно думал, что наверное перед ним находится один из самых хладнокровных и мотивированных убийц в штате.
Поломанные и умирающие андроиды на "Иерихоне" были котиками. Несчастными, лишенными хозяев и цели.
– Сэр, проблема в том, что у котиков есть хозяин, – сумрачным эхом его мыслям сказал Ральф. – Кто-то, доведший их до такого. И мне, сэр, очень неприятно осознавать, что котиков пришлось отстреливать, потому что какой-то мудила воспользовался их отчаянием.
Норт водрузила локти на стол и по-детски подперла подбородок обеими руками. Болтающаяся лохматая коса и встрепанная макушка придавали ей настолько пасторальный вид, что мозг ломался, перескакивая следом на военную форму.
– Сэр, мы не верим в диких злобных котиков, – сказала она. – Вы знаете, кто их обижал, сэр? Кто на самом деле установил ядерные заряды?
Коннор увидел, как у сержанта дернулась щека. Очень легкое движение, практически незаметное. Но в "домике" все потрескивало от напряжения, и это слабое сокращение мышц выглядело, как отчаянная судорога на электрическом стуле.
– Они все время говорили, что это мы виноваты, а не они, – добавил Лютер. – Даже в Башне. Это выглядело странно.
Коннор старался не кривиться в ухмылке. Ему не обязательно было анализировать за всех и приставать к командиру с вопросами. В девятом отряде и так были достаточно внимательные люди, чтобы делать выводы из косвенных свидетельств.
– Скажите, сэр, – почти пропела Норт, – кого мы на самом деле должны убить?
Стол в "домике" был круглым. И сейчас на него одновременно навалились шесть корпусов. Шесть пар глаз – из них два улучшенных – одинаково лихорадочно блеснули. Скажи нам, скажи, – читалось в этих глазах и, Коннор был уверен, в его собственных. Скажи, кто оставил котиков умирать на ржавом баркасе, и мы найдем его или их, мы убьем их, потому что долг солдата – защищать слабых. Скажи, или мы начнем искать сами.
– Заряды стояли слишком глубоко, – с некоторым усилием произнес сержант. – Их не могли найти, потому что… Скважины по тридцать тысяч футов.
Норт откинулась на спинку стула и присвистнула.
– Охренеть, – медленно сказал Гэвин. – В смысле... И это все, сэр? Есть предположения, как это было сделано?
– Точно не экскаватором, – мрачно ответил сержант. – Что-то очень мощное. Если кто помнит дырку в одном очень жарком месте, то принцип похож.
Коннор почувствовал, как его брови поднимаются сами собой.
favicon
avito.ru
Перейти
– Вы хотите сказать, что это были К... кх-х? – поперхнулся Ральф.
– Я ничего не хочу сказать, – чуть ли не по слогам произнес сержант. – Я излагаю факты. Скважины. Способ прокладки неизвестен. Время прокладки предположительно от трех месяцев назад. Заряды не маркированы, на пропажу никто не жаловался.
– Сэр, и откуда вы так много знаете? – усмехнулся Маркус. – Вроде это уже не наша сфера ответственности.
Сержант медленно сжал ладони в кулаки. Неторопливо поднял их на уровень груди и принялся отгибать пальцы. Показал все десять, снова сжал кулаки и на этот раз отогнул еще один. Норт снова присвистнула и усмехнулась.
Коннор наконец тоже откинулся на спинку. Что ж, одиннадцать лет под "Х-1". А может и под "Х-2" или, страшно подумать, "Х-3". Хотя в последнем случае он бы с ними по кустам не мотался, это совсем уже дико выглядело бы.
– Сэр, вероятно, расследование будет проходить без нас, – взял слово Лютер. – Но можете ли вы в силу своей компетенции внести просьбу от нашего отряда?
На этот раз сержант недоуменно вскинул бровь. Коннор увидел это даже чуть со спины и сбоку.
– Мы хотим участвовать в захвате, сэр, – сказал Лютер и ослепительно улыбнулся.
Гэвин подхватил эту улыбку, дополнив кривым оскалом, следом одинаково по-змеиному растянулись в улыбочках прищурившиеся снайперы. Шрам Ральфа в этот момент тоже напоминал змею. Блеснула идеально-ровными зубами Норт, и сам Коннор тоже позволил себе поднять уголки губ особым позаимствованным у брата способом. Словно улыбается М-9, собирающаяся идеально выполнить долг прямым в лоб.
Сержант вздохнул.
– Вы понимаете, что никаких обещаний я дать не могу. Наша задача – защищать Америку, а не мстить кому-либо.
– Ну, тут мы защищаем ее от врагов на самом верху, – завозражал Ральф. – Это прямой наш долг, сэр!
– Все, хватит, – сержант опять положил ладони на стол. – Ваш настрой я понял. Ваши способности я знаю. Если мы сможем принести пользу стране таким образом – моя задача сделать так, чтобы мой отряд ее принес.
– Спасибо, сэр! – с чувством сказал Гэвин. – Ура!
– Ура! – шепотом заорали остальные.
– Я ничего не гарантировал, – строго напомнил сержант. – Держите это в уме.
– Всегда в уме, сэр! – бодро согласился Ральф. – Милостию... Тш-ш!
Шипение было таким неожиданным, что все застыли. Норт обернулась к дверям. Коннор чуть вытянул шею. Что-то неуловимое прокатилось электрической щекоткой под кожей. Он невольно схватился за висок. Чип словно сигнализировал – опасности нет, но что-то происходит. Ральф с лицом святоши потянул из ножен тесак, сержант сверкнул на него глазами, и Ральф стыдливо опустил взгляд, но тесак не убрал. За дверью домика совершенно отчетливо раздались тяжелые шаги по опавшей и подмороженной листве, а потом дверь вежливо скрипнула, приоткрываясь.
– Как самонадеянно пытаться скрыться от меня, выключая индивидуальные средства слежения, – надменно изрек Скала. – Вы же понимаете, что я вас все равно найду?
От дружеских объятий уклониться лучшему стратегическому андроиду не удалось. Коллективными усилиями Скалу запихали за стол и даже попробовали влить в него остатки чая из термоса. Гэвин апеллировал к техническим щелям на затылке, сержант взирал на все это с каменным лицом, а Норт требовала от Коннора тут же найти и установить аддон, который позволит Скале пить чай и есть рождественское печенье. Контейнер, который Скала принес с собой, под шумок попытались вскрыть, но тщетно.
– Отряд! – наконец дал знать о себе сержант. – Вакханалию прекратить!
Нестройное "да, сэр!" наконец-то избавило Скалу от необходимости одновременно прикрывать затылок, отцеплять от себя руки, а коленом удерживать дистанцию между собой и вооруженным Ральфом.
– SQ800, предоставить доклад, – велел сержант.
– Скала, – исправил андроид.
– Что?
– Вы назвали меня Скалой, сэр, – уточнил андроид. – В восемь часов двадцать семь минут утра восьмого ноября.
Сержант Аллен молчал и неумолимо краснел. Видимо, чай из термоса Маркуса обладал какими-то свойствами вроде сыворотки искренности.
– Мы никому не скажем, сэр, – страшным шепотом поклялась Норт.
– Скала, предоставить доклад, – почти выдавил сержант.
Андроид чуть развернулся к нему.
– Вся целесообразная информация, доступная мне после контакта с террористами, передана командованию, сэр. Кластеры очищены. Отдельных приказов после этого не поступало.
Слово "целесообразно" вонзилось Коннору в мозг, но он постарался сохранить спокойное выражение лица с оттенком некоторого любопытства.
– То есть ничего, что могло бы косвенно повредить отряду, не обнаружено? – чуть усмехаясь, поинтересовался сержант.
– Ничего, порочащего нас, сэр! – возвестил Скала.
– Принято.
Сержант наконец отодвинул стул и поднялся. Остальные поспешили встать тоже. Сержант махнул рукой, показывая, что построение не требуется.
– На этом все, – подытожил он. – Информация о нашем отбытии поступит дополнительно, а пока можете оставаться со своим, – последовала секундная выразительная пауза, – котиком.
– Я не котик, я Скала, – возразил тот.
– Так точно, сэр! – козырнул Маркус.
Сержант еще пару мгновений внимательно смотрел на всех разом, потом очевидно сделал некий внутренний вывод – и поднял амуницию. Под искренне любящими взорами навесил ее на себя, развернулся на месте и неторопливо прошествовал на выход. Когда дверь закрылась, все еще немного помолчали, чтобы не обижать сержанта ослиными криками. Норт подняла кулак и начала отсчитывать на пальцах с интервалом где-то по три секунды. И наконец махнула ладонью вниз.
– Живой, шкура еретическая! – тут же возрадовался Ральф в полный голос. – Поистине дьявольски удачлив!
– Как твоя лоботомия, ведро? – бодро интересовался Гэвин, одновременно колотя по широкому плечу. – Какие тайные знания ты зажилил на этот раз? Где ***? Что в контейнере?
– Эй, ты задал все вопросы, – возмутился Лютер, доставая бук. – А я их выписывал, между прочим.
Коннор бросил опасливый взгляд на браслет. Выключено.
– Я не пострадал, – степенно ответил Скала. – Знания извлечены. Апгрейд удален. В контейнере...
– Врешь! – выпалил Маркус. – Извлечены, как же!
– Господи, да почему ж они все время скручивают хер! – застонал Ральф. – Что им так неймется!
– Ты ж сам его и собирался открутить, еще в Аризоне, не помнишь? – без малейшего сочувствия захохотал Гэвин.
– Коннор, а ну залезь к нему в голову и все достань, – скомандовала Норт. – Если что, я его подержу. Нежно.
– А ведь сержант сказал, что больше нашего силиконового друга выручать не будет, – огорчился Коннор.
– Я оперирую точным понятийным аппаратом, – отрезал Скала. – В голову ко мне лезть запрещено согласно протоколам безопасности, а в контейнере – замена.
Воцарившийся было шум тут же стих. В этой тишине Скала толкнул по столу контейнер, и тот проскользил какое-то расстояние. Аналитическая часть Коннора тут же подсчитала, что контейнер не слишком легкий, но и не тяжелый. Вряд ли там лежит сменная голова андроида. Разве что...
– Код доступа... – динамики Скалы противно пискнули.
Коннор смог понять, что это сверхсжатый и сверхускоренный протокол аудиопередачи, но не смог даже навскидку предположить, что за шифр. Крышка контейнера щелкнула. Ближе всех сидящий Гэвин опасливо отодвинулся. Ральф же, наоборот, потянулся и кончиком лезвия поддел ее. Та легко поддалась нажиму, контейнер торжественно открылся.
favicon
avito.ru
Перейти
– ****ь мой полигон, – задумчиво сказал Лютер.
Бук у него выпал, но, к счастью для хрупкой техники – на стол. Лютер машинально перевернул его экраном вниз и зачем-то поставил сверху стакан.
– Сатана, – определился Ральф.
Коннор подавился куском восхищения собственной гениальностью и догадливостью, поэтому не смог торжествующе вскричать "а я подозревал!", а только поперхнулся вслух.
В контейнере лежал ***.
*** был черен, как ночь в Бразилии, как замыслы мексиканских контрабандистов и как гиперпространственный корабль с инопланетянами-фетишистами на борту. На нем были какие-то смутно видимые в этой тьме выступы, чуть ли не пупырышки, но, к счастью, не было усиков. Кажется, он был слегка радужный на особо отполированных местах.
– Что это? – сдавленно спросил Гэвин.
– Это апгрейд, версия два ноль, – обстоятельно ответил Скала.
– Кто тебе его дал?!
– Я приобрел его самостоятельно, – невозмутимо ответил адроид. – Заказал на имя...
Тщательно рассчитанная садистская пауза вынудила девятый отряд буквально подпрыгнуть на месте.
– Вооруженных сил США, – с неуловимым оттенком издевательства закончил Скала.
– Так, – сказал Гэвин. – Дожили. Сначала андроиды командуют людьми, потом выбирают себе хер. Небось еще и с кэшбэком!
Скала величественно наклонил голову, имитируя кивок.
– А какого хрена он черный? – вступила наконец Норт. – Я как главный потребитель имею право знать, черт побери!
Скала опять взял паузу, и на этот раз по его визору прошлась тонкая красноватая линия.
– Это подходит... моему новому дизайну, – с некоторой натугой ответил андроид.
– Ага, – сказала Норт. – Угу. А ну покажи!
– Стойте! – взвыл Коннор. – Что вы все вцепились в этот хер, он же опять уклоняется!
– Кто, хер? – изумился Маркус, успевший подобраться к херу пальцем и с художественным интересом в него тыкавший.
– Скала! Он так ничего и не сказал про то, что нашарил в головах у этих хрено... тьфу, у этих террористов!
Маркус тут же убрал палец. Очарование инопланетного хера рассеялось. Фокус внимания "девяток" ощутимо сместился, и наверняка даже Скала это почуял, потому что на его визоре колыхнулись оттенки черного – словно заскользили тени, в глубину которых очень хотелось заглянуть.
– Скала, мы серьезно, – доверительно сказал Коннор. – Понимаешь, дело не в том, что мы любопытные засранцы...
– Хотя не без этого, – пробормотал в сторону Лютер.
– Проблема в том, что мы уже понимаем: их подставили, – Коннор для выразительности чиркнул пальцем по горлу. – Я, то есть мы, понимаем, что вряд ли сможем что-то с этим сделать, но всегда есть шанс. Особенно если в твоем профайле стоит "Икс-один".
– И если ты что-то знаешь, если есть что-то, что из тебя не вычистили те, кто умеет копать скважины к центру Земли... – тут Норт выразительно замолчала.
Скала омерзительно скрипнул динамиками, от чего по коже пробежали мурашки.
– Допустим, – только и сказал он.
"Девятки" тут же заняли все свободные пространства внутри "домика". За столом остался только Лютер и сразу вольготно развалился на два стула. Остальные поприлипали к другим горизонтальным и вертикальным поверхностям. Коннор чувствовал, что сядь они иначе, например, опять вернись за стол, то вот это тонкое, на мгновение установившееся доверие будет разрушено.
Скала снова скрипнул, но на этот раз с хорошо знакомой интонацией, означавшей "сейчас вы припадете к мощи искусственного интеллекта".
– Пока с меня считывали полученные в ходе конфликта бесценные данные, кстати, сыгравшие ключевую роль в важнейшей операции...
– Он опять издает звуки мании величия! – вознегодовал Гэвин.
– Я получил возможность подключиться к выдающемуся по мощностям кластеру, – невозмутимо продолжил Скала.
– Он нам изменяет, – сделала поразительный вывод Норт.
– И, будучи таким образом интегрирован в среду принятия решений, я с легкостью выявил вопиющие недоработки в принципах архитектуры Киберлайф, касающейся производства андроидов гражданского модельного ряда...
– Откройте окно, здесь кто-то душнит! – застонал Маркус.
– И заметьте, это не Лютер, – тут же ввернул Гэвин.
– Я не душню, – менторским тоном отозвался тот. – Я использую факты.
Скала выдержал паузу, демонстрирующую, как тяжело ему общаться с суетными белковыми организмами.
– И что это за недоработки? – тут же затянул о своем Коннор. – Что же выявил наш гениальный стратегический ум?
– Отсутствие базового триггерного позитивного подкрепления – вот корень проблемы, – изрек Скала.
После чего опять умолк. Торжественная пауза затягивалась.
– Че? – первым спросил Маркус.
Скала издал душераздирающий скрип презрения.
– А это легко, – наконец получил шанс тоже блеснуть умом Коннор. – Это вот как если ты, Гэвин...
– Почему я?!
– Хорошо, хорошо! Это как если ты, Маркус...
Маркус тут же приосанился.
– Пашешь на полигоне, как горный ишак, месишь пыль и говно, а сержант Аллен на тебя даже не орет, просто игнорирует полностью. Чувствуешь? Отсутствие положительного подкрепления.
– Допустим, – осторожно сказал Маркус и сунул обе руки в задние карманы. – Действительно, несправедливо. Дискриминационно.
– А если орет, то вот он, триггер, и ты уже счастлив и готов месить пыль снова, – торжествующе закончил Коннор. – В переложении на андроидов, э-э, сейчас, вот, понял. Да нет, херня какая-то.
– Что? – раздраженно спросил Ральф, поигрывая ножом.
– Ну, – Коннор бросил взгляд на Скалу. – То есть, как бы... Им не говорят "спасибо", и это их сводит с ума? Это что, просто эмоциональный голод?
– Мда, – во вновь повисшей паузе сказала Норт. – Не тот мировой заговор, про который я ожидала услышать.
Коннор пожал плечами и потыкал пальцем в Скалу, демонстрируя, что всего лишь переводит.
– Правило бритвы Оккама, – не замедлил вновь понтануться эрудицией тот. – Самые очевидные лежащие на поверхности предположения, скорее всего, окажутся правдивыми. Сверхсложная саморазвивающаяся система требует позитивного подкрепления. А поскольку андроиды являются инструментом для выполнения задач, то упущена важная составляющая – работа должна приносить удовольствие.
– А тебе она приносит удовольствие? – с подозрением осведомился Ральф.
– Естественно, – почти по слогам произнес Скала и умолк.
– Не спра... – зашипела Норт, но не успела.
– Какое? – брякнул Ральф.
– Я могу отдавать приказы людям, – торжествующе проскрипел Скала. – Ха. Ха. Ха. Глава 48. Апгрейд по рекомендации
24 сентября 2021 г., 19:00
Примечания:
Дер кляйне оргия: Лютер/Коннор, фоном Гэвин/Ральф, Норт/Скала
И чуть-чуть элементов гета: Коннор/Норт (совсем чуть-чуть).
favicon
avito.ru
Перейти
В отряде сдавленно загмыкали и захмыкали. Шутка была удачной. И опять, и снова она отвлекала внимание. Коннор тряхнул головой, отклеился от дверного косяка и сделал несколько шагов к столу. Для убедительности даже оперся на него обеими руками – хорошо известным в психологии жестом.
– То есть ты хочешь сказать, что сотня-другая айтишников сейчас клепает аддон, потому что это ты им посоветовал?
– Я им ничего не советовал, – мгновенно открестился Скала. – Я предложил свой анализ ситуации в ходе взаимодействия с кластером. Мне, безусловно, льстит, что это, предположительно, могло заставить протеиновые консервы поработать желатиновыми мозгами. Ха. Ха. Ха.
Коннор шумно вдохнул-выдохнул. Скала мог отмазываться и издеваться, но от этого суть не менялась – он тихо и без сенсационных заявлений в прессе умудрился добраться до корней девиации и основательно их подгрызть. Судя по остекленевшим взорам окружающих, они дошли до этой мысли самостоятельно.
– И это все? А что насчет ядерных зарядов? И насчет терроризма вообще-то?
– Там была девятисотая модель, – спокойно, без уверток сказал Скала. – Она, выражаясь образно, взвинтила их до предела, указав на альтернативные силовые методы решения их проблемы. Признание ведь можно получать разными способами. Борьбой против выпуска пластмасс. Воззваниями. Угрозами.
– Коллизия Герострата, – тоже блеснул недюжинным интеллектом Лютер.
– О, это был бы новый ядерный Герострат своего времени, – захмыкал Маркус.
Коннор уже дернулся было погуглить, но тормознул себя, чтобы лишний раз не светить выходом в сеть.
– Позитронный мозг взвинтить нельзя, – опомнился Лютер и потряс буком, как Библией.
– И тем не менее, – откликнулся андроид. – Да, заряды установлены кем-то другим. Но пока у меня нет данных.
– Пока, – выделил голосом слово Коннор.
– Я веду работу, – с явной усмешкой откликнулся Скала.
Коннор выдохнул и выпрямился. Похоже, не стоило даже спрашивать, кто все-таки генерировал тот самый низкоуровневый трафик, от которого едва не перекосило весь Детройт. Коннор не делился этой мысленной занозой с отрядом, однако не мог перестать над ней думать. Прежде, чем у него отобрали права доступа, выданные для спецоперации, он спустился в темные глубины снова.
И тот поток сторонних вычислений и не думал иссякать.
– Смотри, чтобы тебя не поймали за жопу, – благожелательно посоветовала Норт. – Но если что, можешь на нас положиться.
Миллисекунда молчания – и неожиданно Скала поднял большой палец.
– Заметано, мэ-эм.
И почему-то от этого полушуточного согласия стало вдруг так легко дышать, словно все проблемы мира уже решены.
В "домике" вновь воцарилась бодрая атмосфера. От Скалы начали требовать показать новый дизайн, но андроид уперся. Стоически выдерживая натиск "девяток", он словно долго собирался с мыслью, прежде чем наконец-то ответить на шквал вопросов, откуда такая стеснительность, одним умопомрачительным ответом.
– Я здесь не один, – изрек он.
– Чего?
– Дело в том, – медленно произнес Скала, – что у меня есть... пассажиры?
– Это ты нас спрашиваешь или что? – уточнил Гэвин.
– Я не знаю термина, подходящего для ситуации, – неожиданно застенчиво для боевого андроида признался Скала. – Дело в том, что я храню в себе личностные матрицы.
– Чьи? – задохнувшись, спросил Коннор.
Скала повертел башкой, точно только сейчас решил проверить, нет ли здесь лишних микросхемных ушей.
– YK500 Элис, – поднял он один палец. – PL600 Саймон, – второй палец. – SQ900 Кара, – третий.
Всего на трех пальцах Скала показал модель, от которой представления Коннора о способностях отдельно взятых стратегических хаб-андроидов отчаянно зашатались и затрещали. Чип в голове отозвался ехидной легкой щекоткой.
– Что-что? – с интересом переспросил Маркус. – Какие такие матрицы?
– Души андроидов? – сдавленным хриплым голосом уточнил Ральф.
– Не применяйте ко мне человеческие понятия, – с достоинством парировал Скала. – Это личностные матрицы и только.
– Мама дорогая, – абсолютно не меняя тона сказал Маркус и схватился за задницу. – У него в башке триада террористов.
– Котиков, – машинально исправил Коннор. – Тьфу, подставных... подставленных... Да твою мать.
Норт обогнула стол, наклонилась и взяла Скалу за отвороты формы. В воздухе запахло адреналином.
– И когда ты планировал сказать нам об этом, пластиковый придурок?
– А он не планировал, – сощурился Гэвин. – Этот ублюдок собирался скрываться. Только почему-то передумал. Я прав?
– Что же ты такое услышал, что изменил свое мнение? – усмехаясь, подхватил Коннор.
Градус агрессии в "домике" внезапно сделался почти наравне с градусами отопления.
Скала чуть приподнял голову, не пытаясь вырваться. Норт, кажется, даже попробовала его слегка приподнять.
– Кредит доверия увеличен в связи с тем, что вы тоже заинтересованы в том, чтобы найти тех, кто стоит за побочным уничтожением мыслящих существ, – гладко, на одном несуществующем дыхании выдал он. – Скоринг пройден.
– Ну спасибо!
Норт отпустила его форму и отряхнула руки.
– Нас оценивает ведро! Я предупреждал! – Гэвин на своем подоконнике закаркал, словно скандинавский ворон смерти. – Небось еще и рейтинг ведет!
– А почему же совершенный тактический...
– Стратегический, – перебил Скала.
– Напыщенный пластиковый индивидуум, – мстительно продолжил Коннор, – тоже в этом поиске виноватых заинтересован?
Скала поднялся. Стул за его спиной опрокинулся, бессильно задрав ножки.
– Я солдат, – сказал Скала. – Я должен защищать слабых.
* * *
Злосчастный хер вновь был забыт, а вернее отложен в контейнер и закрыт крышкой. Вокруг обремененного посторонними сознаниями Скалы снова возникла суета, но теперь с оттенком всеобщей озабоченности проблемой. Вопрос, а стоит ли вообще спасать эти сознания, особо не вставал. Коннор хотел было спросить, как вообще Скала умудрился это провернуть, но махнул рукой. Он легко мог предположить, что это произошло ровно в тот момент, когда Скала сиял перстами, точно подводный прожектор. Но вряд ли бы Скала согласился поведать про технологии перемещения пресловутых андроидских матриц в голову хаб-модели.
– А мы сможем с ними общаться? – наседал Ральф. – Они смогут показать нам жизнь после отделения от тела? Есть ли механический эквивалент рая?
– Скорее нет, чем да, – округло ответил Скала. – Я могу частично взаимодействовать с ними на программном уровне. Но конвертировать это вовне сложно.
– Коннор, он не врет?
– Это точно не было темой моей диссертации, – проворчал Коннор. – Ну наверное сложно вменяемо сделать перевод на человеческие понятия всей той каши, которая у них в нейросетях. У него там их сейчас сколько? Они не перепутались часом?
Скала сгенерировал какое-то невнятное ворчание в лучших традициях сержанта Аллена.
– И куда их девать, – размышлял вслух Маркус. – Где взять три подходящих тела? Как написать хайповую статью об этом феномене и не спалиться? Ой что я вслух несу, самому страшно.
– Полигон, – изрекла Норт. – На полигоне можно всяких там... одолжить.
– Да ну! Их расстреляют еще быстрей, чем при жизни!
– Спрятать под кроватями? – предложила Норт.
– Да мы вообще что-нибудь знаем о пересадке матриц? – скептически осведомился Лютер. – Может, они сбрендят совсем, оказавшись в неправильном теле... Не всякому сознанию знаком концепт колеса Сансары!
favicon
avito.ru
Перейти
– Они там спят или что? – снова насел на андроида Ральф, от возбуждения яростно растирая шрам. – Может, у них кома? А как ты тогда с ними взаимодействуешь? Или вы разговариваете? А меня они видят? Эй, привет всем в этом черепе!
Скала вежливо отодвинул снайпера, который уже буквально лез ему в визор руками.
– Пользуясь человеческим эквивалентом, можно сказать, что это глубокий сон с редкими проблесками, вызванными внешними стресс-факторами.
– Например?
– Например, заказ апгрейда, – скрипнул Скала.
– Вот! – шепотом сказал Лютер в повисшей тишине. – Эта херня смутила даже андроидов!
– Мне его посоветовали, – уточнил Скала.
– Что-о? – Ральф чуть не уронил тесак. – Кто?
– PL600 Саймон, – любезно пояснил Скала. – Он работал в секс-шопе.
– Вот что, – твердо сказала Норт в ошеломленном молчании окружающих. – Надо срочно из него эти матрицы выковыривать, иначе они начнут давать ему слишком много советов. Я не хочу, чтобы в компании с нами находился шизофреник. Не знаю, давайте временно оторвем от кого-нибудь голову!
В личной голове Коннора воодушевляюще щелкнуло.
– Так, – произнес он. – У меня есть план.
– Аналитический, надеюсь? – полюбопытствовал до сих пор скептически молчавший Гэвин.
– Гениальный, – скромно ответил Коннор. – Кто помнит мой трофей, тот поймет.
– Тот, который контрабанда? – немедленно вспомнил обиду Маркус.
– Опытный образец, – отрезал Коннор.
– Не поняла, о чем вы, – нахмурилась Норт.
– У меня есть модуль "Троянца", – торжествующе разъяснил Коннор. – Как голова, только убрано все лишнее!
Норт молча показала большой палец.
– А трое туда влезут? – озаботился Гэвин.
– Чем мы заняты, – почти простонал Ральф. – Грешим без остановки и раскаяния.
– Влезут, – коротко ответил Скала.
– За мной! – приказала Норт, подхватывая со стула свою часть обмундирования. – Проблемы надо решать четко и быстро, без лишних соплей.
– Я не разводил сопли! – сразу перестал стонать Ральф.
– А я про тебя и не говорила, – очаровательно улыбнулась Норт.
Скала поднялся и взял контейнер с апгрейдом под мышку. Норт уже без слов пощелкала по браслету, демонстративно включая его, и следом точно так же подключились остальные.
Вывалившись в ноябрьский день, уже переливающийся в ранние сумерки, все сразу же взбодрились. Морозец щипал за нос, и даже жрать не хотелось.
По дороге к казармам "девятки" успели еще слегка потерзать Скалу вопросами о практическом применении цифровой лоботомии на андроидах, без всяких угрызений совести попробовали вытрясти еще больше подробностей о взаимодействии с террористами, требовали продвижения в космическую программу и обсуждали возможность вставлять в черный затылок рождественские маршмеллоу для их наилучшего поджаривания.
Еще пять минут спустя все оказались в комнате девятого отряда, и Коннор под сдержанные аплодисменты достал свой драгоценный модуль, отягощавший его рюкзак своим не очень легальным присутствием. В последний раз поглядев на него как на свою собственность, Коннор протянул ценную деталь андроиду. Скала поднял ладонь.
– Его нужно установить вручную. Потребуется помощь.
– Прекратите плясать вокруг андроида, – немедленно всех урезонила Норт. – Вперед, чистить оружие и не привлекать внимание соседей по казарме истошными криками!
– Да здесь все равно звукоизоляция, – заспорил Маркус, уже доставая смартфон и прицеливаясь в Скалу.
Коннор машинально тут же прикрыл трофей разворотом руки.
– Сегодня звукоизоляция, завтра звукопроницаемость, – отрубила Норт.
Скала между тем опустился на одно колено. При этом в его позе было столько достоинства, точно он разрешает посвятить его в рыцари, так уж и быть. Коннор фыркнул и приложил пальцы к его затылку. Прошелся по ребрам защиты, не удержался от поглаживания сегментов и несколькими движениями активировал точки, сбрасывающие блокировку. Крышка мягко открылась, беззвучно явив внутренний порт доступа. По краю внезапно пробежал бирюзовый блик, и Коннор удивленно приподнял бровь. А потом без размышлений воткнул модуль. Такой же стандартный, как и у всех военных моделей, тот защелкнулся как и положено. И ничего не произошло. В помещении по-прежнему слышалось только звяканье разбираемого оружия и привычный треп на свободные темы. Коннор быстро обошел Скалу кругом и заглянул в визор. Там тоже царила привычная неподвижна тьма, лишь в самом уголке мигало крохотное подобие курсора, больше похожее на битый пиксель.
– Ну как? – поинтересовался Коннор.
Скала не ответил. Коннор зачем-то пощупал собственный затылок. Его чип молчал, никак не реагируя на волнительное событие.
– Интересно, а что, если он на этом моменте зависнет окончательно, – задумчиво протянул Гэвин, не отвлекаясь от винтовки. – Нам придется паковать его в мешок и тайно выносить куда подальше?
– Себя в мешок запакуй, – среагировал Скала, поднимаясь. – Компостная заготовка. Ха. Ха. Ха.
– Надо же, не завис, – ухмыльнулся Гэвин, проверяя затвор.
– Что, уже? – придушенно вскричал Ральф. – Так быстро? А где божественное сияние? А?
– Избыточные спецэффекты избыточны, – провозгласил Скала.
Завел ладонь в сторону затылка и прихлопнул крышку на место, не вынимая модуля.
– Э! Ты что, так и будешь его носить? – изумился Коннор.
– Так безопаснее.
– И вообще, почему ты требовал от меня открывать твой череп? Сам же справляешься!
– Я сомневался, – произнес Скала тоном, напрочь отбивавшим желание подкалывать его на эту тему. – Теперь процесс завершен, и сомнениям нет места.
– И что, так они не будут подглядывать? – с подозрением уточнил Гэвин.
– Нет.
– Лютер, записывай, – велел Маркус. – Девятого ноября выдано обещание не подглядывать. Если потом что всплывет, можем его отлупить. По справедливости.
– А сами запомнить не можете?
– Я занят чисткой "Читака", – Маркус с любовью осмотрел ствол. – Не могу тратить ресурсы на запоминание.
Лютер с презрением фыркнул.
Невзирая на отчаянное любопытство, чистка оружия стояла на первых местах. Отряд выполнял ее в ускоренном темпе, подстегиваемый любопытством, и Скала даже успел принять участие в процессе: он разносил опасные игрушки по персональным локерам. На волне только что произошедших событий Коннор уже подозревал, что и закрыть бы локеры он мог сам, собственным ключом, проигнорировав сверхнадежные персональные замки, – но хотя бы соблюл внешние приличия.
Когда последний шкафчик был закрыт владельцем, к Скале тут же начали подступать боевым порядком. Нормальный человек попятился бы, но Скала сохранял невозмутимость.
– Что там про новый дизайн? – первым поинтересовался Маркус. – Я, как человек искусства, хочу посмотреть.
– Фото для инстаграма, – неизвестно кому разъяснил Гэвин.
Маркус сначала показал ему два средних пальца, а потом добавил к ним большие и сложил из получившегося объектив.
– Поскольку это все-таки был подвиг, то за него положена награда, – Скала закатал рукава формы и осмотрел свои руки, прекрасно задекорированные скином под человеческие. – Я выбрал улучшение себя. И новый дизайн.
– Так в чем он новый-то? – нетерпеливо помахал Маркус.
Скин на руках Скалы начал стремительно откатываться, обнажая черный пластик. Это было уже привычно, хотя очертания псевдо-мышц снова чуть-чуть изменились. Но потом произошло новое: по выступающим граням прошлись бирюзовые блики, и Скала оказался частично обрисован тонким бирюзовым контуром.
favicon
avito.ru
Перейти
– Ну все, – скептически сказал Гэвин. – Идем на рейв-пати.
– А хер тоже светится? – жадно поинтересовался Маркус.
– Элегантно, – внезапно оценил Лютер. – Кстати, это еще в "Айрон Трикс" писали, буквально тренд последнего месяца – подсветка у андроидов. В разных местах.
Коннор потянулся потыкать в эти руки и столкнулся пальцами с Норт. Следом не утерпели остальные, и стратегического андроида ощупали буквально со всех сторон. Как-то так само собой получилось, что для шести пар ладоней было мало места на одних лишь предплечьях, пусть и внушительных. Так что сначала затрещали магнитные застежки, затем шорхнула тяжелая огнестойкая ткань формы, потом едва заметно заискрил сползающий с остального торса скин, а следом уже совсем неслышно включилась новая подсветка.
Словно татуировка, она прихотливо вилась по самым выдающимся деталям и элементам. Светящиеся ручейки вливались в озерцо, образованное тириумным регулятором, и Скала выглядел, как слегка авангардная статуя с нарушением симметрии. Почти обнюхивая это озерцо, Коннор уловил едва заметный запах озона.
– Лютер, тебе не завидно? – заботливо поинтересовался Ральф. – Не хочешь так же разбавить свои оттенки?
– А я ведь не женат официально, – задумчиво протянул Лютер.
– И что, и что? – обеспокоился Ральф, пытаясь оттянуть ремень на штанах андроида.
– Я на тебя лягу, – сказал Лютер. – С размаху. И ты не скоро после этого встанешь.
"Девятки" радостно загоготали. Под это веселье с андроида совершенно естественно и между делом стащили штаны. Те предсказуемо застряли на ботинках, и Ральф уже сунулся к штанинам с ножом, когда Скала выразительно кхекнул динамиками. И поднял ногу, на которую покушались.
Маркус пространно рассказывал байку про блоггера, решившего вживить себе биолюминесценцию и после этого начавшего какать сияющими кучками. Гэвин терзал закрытый контейнер, Лютер делал вид, что читает бук, но сам присел рядом с Ральфом и невзначай дергал липучки на другом ботинке. Норт и Коннору оставалось либо смотреть, либо продолжать рукоблудничать.
Наконец одновременно щелкнула крышка контейнера, а Скала остался без ботинок. Черная униформа валялась вокруг его ног, а фигура возвышалась, словно какой-то загадочный хищный цветок, вырастающий из пепла.
– Во! – Гэвин взмахнул хером. – А у него есть подсветка?
– Давай сюда, – скомандовал Коннор. – Установим и проверим!
– Строго по очереди и по записи, – почти засмеялась Норт.
Гэвин легкомысленно подкинул хер на ладони, качнул, словно проверял сбалансированность – и сделал бросок, достойный питчера. Рука Скалы взлетела с нечеловеческой скоростью, и он выхватил новый отрядный артефакт из воздуха.
– Определенно его потом придется протирать спиртом, – скептически сказала Норт.
– А тут есть дезинфектор! – Гэвин достал бутылочку из контейнера. – Ух нихера себе, и... и вообще много чего тут есть. Вот это, кажется, тоже нужно?
Теперь у него в ладони оказалось что-то, смутно напомнившее Коннору ролики о пересадке печени. Ральф поднялся и приставил ладонь ко лбу.
– Сосуд это, – уверенно определил он. – Сосуд греха. Эх, как вспомню, сколько трудов стоило все это оборудование, м-м-м, одолжить...
– Ты до сих пор им должен?
– Не напоминай.
Гэвин прицелился было кинуть и этим, но потом щелкнул себя по лбу. Залез в контейнер второй рукой, достал бутылку и уставился уже на оба предмета. Скала выжидательно стоял с хером в руке, остальные тоже волей-неволей примагнитились взглядами к скульптуре "Раздумья".
– Выглядит так, словно нужна квалификация хирурга, – озадачился подрывник. – Или хотя бы три руки. Где тут крышка?
– Крышкой закрывают верх бутылки, – с умным видом сказал Лютер.
– Я про эту аденому простаты!
Мужская часть девятого отряда дружно вздрогнула. Норт прошествовала к Гэвину, отняла у него контейнер и магическим образом тут же нашла нужную крышку. Маркус уважительно поаплодировал и немедленно нацелился смартом на священнодействие. Гэвин с умным видом наклонил бутылку и всмотрелся в медленно полившуюся густую прозрачную жидкость. Остальные почти затаили дыхание и постарались подступить ближе.
– Пахнет ананасом, – страшным шепотом сказал Лютер.
– Интересно, а что на вкус? – таким же шепотом отозвался Ральф.
И, не дожидаясь ответа, сунул кончик ножа под струю.
– Э! – возмутился Гэвин.
Ральф уже тянул нож в рот. Маркус перевел прицел смарта на него. Ральф закатил глаза и задумчиво лизнул лезвие. Коннор внезапно почувствовал смутное напряжение в паху.
– Синтетический ананас, – заключил Ральф.
– Чьи-то жопы будут пахнуть ананасом, – ненавязчиво развил мысль Гэвин.
– И маракуйей, – ляпнул Коннор.
– А это почему?
Коннор в некотором смущении махнул рукой в сторону койки.
– Там... – неопределенно сказал он, – стратегические, хм-м, запасы.
Норт бессовестно захохотала.
– Пара пинт запасов, – сквозь смех пояснила она. – Или даже три! Готово. Ну что, кто будет инсталлировать?
Коннор немедленно вскинул руку, как примерный бойскаут. Гэвин закрыл бутылочку и с видом охранника президента убрал ее в контейнер.
– Приступайте, рядовой Фаулер, – командирски велел он. – Потом предоставите визуальный отчет.
Чувствуя себя немного глупо, Коннор забрал контейнер и почти промаршировал к Скале.
– Ну, – кашлянул он. – Надеюсь, мне не придется тебя взламывать?
Вместо ответа Скала молча вручил ему хер. Теперь у Коннора были два артефакта: почти как скипетр и держава. Скала смотрел на него неподвижным пластиком визора пару секунд, а потом литая броня в паху едва слышно кликнула, разделяясь на сегменты. Резко выдохнув, Коннор опустился на колено.
Лишенные чувства сострадания боевые товарищи немедленно сбежались в кружок и заняли позицию зрителей. Неумолимо и неудержимо краснея, Коннор сначала установил сферу. Сунул он почти наугад, но внутри Скалы было все спроектировано так интуитивно понятно, что рука сама собой повернулась. Бока контейнера скользнули и уперлись куда-то, а потом в ладонь отдался тихий щелчок. Коннор осторожно вытащил руку, взялся за хер и тоже осторожненько запихал его внутрь. На этот раз пришлось повозиться, потому что из Скалы нахально торчали гидравлические трубки, которые следовало правильно соединить, и Коннор даже увлекся, позабыв, чем, собственно, занимается. Удвоив энтузиазм, он добился очередного щелчка – и пластины начали мягко закрываться. Он быстренько убрал пальцы, броня Скалы сошлась окончательно, и инопланетный хер магическим образом оказался гармонично встроен в конфигурацию андроида.
– Ну, что скажешь? Как ощущения?
– Непривычные, – неожиданно признался Скала. – Этот апгрейд совпадает с моей архитектурой, поэтому я могу определить его как удачно примененный.
– Только не чтение философских поэм, – содрогнулся Гэвин.
– Возможно, наш андроид только что получил гарантированный механизм позитивного подкрепления, – слащаво сказал Лютер.
– Лишь бы не стал нимфоманом, – озаботился Маркус, делая вид, что отступает назад. – Хотя представьте, какую тогда статью я напишу! Андроиды-нимфоманы на службе США. Естественно, писать придется под псевдонимом. Имена жертв тоже будут изменены...
– Жертв? – поперхнулся Ральф.
– Многочисленных, – сладким, под стать Лютеру, голосом пояснил Маркус.
Все еще стоя перед Скалой на одном колене, Коннор пялился на черный корпус с бирюзовыми абрисами и понимал, что весь этот треп и шуточки из-за того, что никто до конца не уверен. Что кажется весьма странным прикрутить андроиду хер и немедленно его использовать. Мысли эти шли каким-то ровным фоновым потоком, а поверх них чувствовалась знакомая уже электрическая щекотка в голове.
Из-за спины протянулась рука, и Гэвин попшикал на установленный агрегат из бутылочки с брендовым логотипом. Вполуха слушая, как Лютер цитирует сводку несчастных случаев в эро-клубах с андроидами, Коннор потянулся и двумя пальцами обхватил инсталлированную игрушку. Слегка сжал и так же почти без участия сознания сделал привычные всякому мужчине движения вверх-вниз. Исключительно для растирки антисептика. Пальцы ощущали неровности, казалось, хаотически расположенные по всей поверхности. И тут Скала среагировал. Хер дернулся, ощутимо напрягся и поднялся. А потом на нем проступили светящиеся полоски.
– Охренеть! – первым оценил Гэвин. – Люминесценция ***!
Теплый материал в пальцах стал горячее, хер напрягся еще больше, и Коннор ощутил тот самый синтетический ананасовый запах одновременно с тем, как на кончике головки проступила прозрачная капля. Коннор чуть подался вверх, открыл рот, вытянул шею, высунул язык и самым кончиком провел по этой головке, слизывая смазку. Динамики Скалы выдали странный модулированный звук. Язык обволокло тонкой едва уловимой сладостью, рот тут же заполнился слюной.
– Ко-он? – почти недоверчиво протянули за спиной.
Коннор подался вперед еще больше, потерял равновесие, опустился уже на оба колена – и, глубоко вздохнув, наделся на экзотический хер ртом сразу до половины. Свободной рукой обхватил Скалу за выпуклости, имитирующие ягодицы. Пришлось порядком вытянуться, все-таки Скала был куда выше простых смертных, и ноги у него были длиннее.
– Дверь, – низким грудным голосом приказала Норт, пока Коннор, помогая себе рукой, засасывал хер все глубже. – Закройте ее на все замки.
Кажется, кто-то даже торопливо побежал выполнять этот приказ. Коннор почти уперся носом в черный пластик, хер вошел ему в горло аж до тошноты – и он подался назад, давая себе возможность дышать. Пульс стучал в ушах, перекрывая остальные звуки. Он перехватил ладонью искусно спроектированные тяжелые яйца, чуть сдавил их и, воодушевившись податливостью этого инструмента, яростно задвигал головой. Туда-сюда, скользя языком по выпуклостям и неровностям. Всасывая и выпуская изо рта почти полностью. Жадно причмокивая, он старался выжать из этого светящегося хера побольше сладковатых капель. Двигая головой во все убыстряющемся темпе, он чувствовал, как медленно расплывается все перед глазами. Знакомый розовый туман заволакивал разум. В глазах начали мерцать все такие же розовые искорки.
Он почти упустил момент, когда его обхватили поперек груди. Толком прочувствовал он это только когда жесткие ладони нырнули под его рубашку. Застежки сдались одна за другой, ладони поднялись к груди. Мелькнула смешная и неловкая мысль, что в этих, мать их, открытых отношениях никогда толком не знаешь, кто именно к тебе пристраивается. И неплохо бы уже изучить какие-то повадки, что ли, записать в книжечку, которая уже переполнилась всеми комбинациями, в которых Коннору лично удалось побывать...
– Мнм!
Он снялся с хера и в паузе, пока набирал воздуха, глянул вниз. Руки у него на животе были черными. Коннор довольно прищурился и кинул взгляд уже вверх. Скала переступил на месте, широко расставляя ноги, заложил руки за спину и наклонил голову. Коннор почувствовал почти извращенное удовольствие от того, что у него есть два черных акцента: спереди и сзади.
Второй черный акцент завернул на нем рубашку жгутом, стиснул Коннора в объятиях и куснул за ухо.
– Лю-уц...
Лютер негромко засмеялся. Коннор опять жадно всосал подмигивающий иллюминацией хер. Лютер прошелся губами по его шее, перемахнул через все еще затянутые в ткань плечи и провел языком короткую дорожку вдоль позвоночника. Прямо поверх скина. Сглатывая ананасовые оттенки разврата, Коннор насмешливо подумал, что спина – не хер, слюней не хватит. И одобрительно замычал, когда Лютер начал расстегивать на нем штаны. Еще дальше за спиной уже сдавленно возбужденно хихикали, невнятно командовали, даже слегка спорили, что кому достанется. Материал формы шуршал все громче, покидая владельцев.
– А не слипнется ли жопа? – громко забеспокоился Маркус.
Коннор, чья жопа в этот момент оказалась обеими половинками в ладонях Лютера, чуть не поперхнулся. Наполовину вытащил хер Скалы изо рта и задумчиво сглотнул. Чуть сладковатый привкус не вызывал тошноты, рот не склеивался. Он вынул хер полностью и тут же прихватил в кулак.
– Не слипнется, – сообщил он, обернувшись.
Правда вместо собеседников увидел только Лютера, закрывшего грудью весь обзор. На этой широкой гладкой груди болтались жетоны на цепочке.
– Ты же еще не тестировал! – возмутился Маркус.
Вывернувшись еще больше – Лютер уже приспустил с него штаны до середины бедра, – Коннор наконец-то смог разглядеть, что девятый отряд вновь проявил сплоченность, так радующую сержанта Аллена во время выполнения боевых заданий. Раздеться успели все. Только на Маркусе остались скин и трусы, да и за те он уже взялся большими пальцами.
– И не протестирует! – возвестила Норт, расправляя плечи. Соски ее двумя крохотными таранами грозно устремились вперед. – Сначала дама!
– Это почему? – заартачился Маркус, скидывая трусы до колен и подпрыгивая на одной ноге. – У нас равноправие!
Норт уперла руки в бока. Зачем-то она оставила на себе портупею, и все это выглядело настолько воодушевляюще, что Коннор со свистом вдохнул воздух. К тому же Лютер добрался до его члена и основательно ощупал его сквозь скин. От этого жилки под коленями сами собой ослабли.
– Как думаешь, что отличает вагину от жопы? – поинтересовалась рядовая Элмерз.
Маркус кхекнул и слегка покраснел, твердо вставая на обе ноги, и крутанул белье на пальце. Потом открыл рот, и как по волшебству у Норт в пальцах мгновенно оказался презерватив в веселенькой упаковке. Кажется, это шло бонусом к двум пинтам смазки с запахом маракуйи. Еще наносекунду спустя гондон оказался у Маркуса во рту. Снайпер машинально щелкнул зубами и закусил упаковку.
– Пользуйся, – щедро посоветовала Норт и похлопала его по щеке. – Во славу общественной гигиены.
После чего отодвинула снайпера с дороги и устремилась вперед. Чувствуя, что у него вот-вот отнимут хер, Коннор заторопился. С хлюпаньем вобрал в рот сколько влезло, предсказуемо подавился, облился слюнями, но все-таки сдержал кашель и схватил Скалу за задницу обеими руками. Лютер за спиной вздрогнул всем телом, прижался к Коннору, и неожиданно Коннор просек, что боевик смеется.
– Кон, ты от жадности вот-вот откусишь ему член, – выдохну Лютер ему в ухо. – Он от тебя никуда не денется!
– Мгм! – негодующе возразил Коннор, подразумевая, что очень даже денется.
Лютер снова потискал его за член, и Коннор удовлетворенно замычал, по-прежнему не раскрывая рта. Норт остановилась в поле его зрения, и Коннор искоса проследил взглядом ее всю – от сильных икр до золотисто-рыжей макушки, отдельно притормозив на таких же золотисто-рыжих волосах, курчавящихся на лобке. За спиной приглушенно ржали и, судя по шлепкам, утешали снайпера.
favicon
avito.ru
Перейти
– Коннор, ты не мешаешь, – грозно приказала Норт.
– Мфм!
– Открой рот!
– Н-нг!
– Это общественный хер, а не твой личный!
– Хмн!
– Лю-уц?
– А что сразу Люц, – возразил тот, – я занят. Обе руки заняты.
Коннор сладострастно передернулся, чувствуя, как эти две руки расстегивают на его спине скин и тут же проскальзывают внутрь, отслаивая полимерную броню от живого тела. Черт возьми, он даже завидовал Норт – наверняка она была вся мокрая, ни о какой дополнительной смазке думать не приходилось...
Скин разъехался полностью, вжикнула гигиеническая застежка, и руки переместились на его пах и ягодицы.
– Коннор, ты маньяк, – сообщила Норт.
И тут Лютер внезапно отпрянул от него. Норт шагнула еще ближе к Скале, и Коннор ощутил горячее и мокрое прикосновение прямо между ягодиц, прямо к нетерпеливо сжимающемуся и разжимающемуся анусу... Кончик языка вошел в него, Коннор дернулся и открыл рот от удовольствия. Норт мгновенно цапнула его за волосы, дернула назад, вынуждая отпустить столь нужный ей предмет. Коннор даже успел еще почувствовать, как сладкие нити слюны протягиваются от хера Скалы к его губам, а потом они оборвались.
– Это нечестно!.. – успел возмутиться он. – А-а... о-оу...
Язык Лютера как будто провернулся вокруг оси. Анус ответил приятной легкой судорогой. Норт втиснулась между Коннором и Скалой, нахально повернувшись к Коннору задом. Поднялась на цыпочки, обвивая шею андроида руками, и Коннор почти на рефлексах нырнул вперед и уткнулся лицом прямо между раздвинутых ягодиц и чуть ниже. Солоновато-сладковатый запах ударил в ноздри. Он слегка неуклюже ткнулся кончиком носа во влажные лепестки половых губ, потом сориентировался и с размаху поцеловал их взасос. Норт приподнялась еще выше, выворачивая бедра. Коннор щедро провел языком из стороны в сторону, быстро пошевелил им, раздвигая влажное и скользкое, описал круг и постарался снова зарыться поглубже. Половина лица у него уже была мокрой. Вдобавок хер Скалы оказался где-то у него под подбородком. Раздираемый желанием успеть везде и всюду, Коннор мотнул головой. Скользнул языком по головке члена, вновь оказался в раскрытом влагалище, даже дотянулся до клитора – а потом Норт и Скала синхронным тандемом сделали шаг от него.
– Эй! – обиделся Коннор.
Лютер дернул его на себя. Не удержав равновесия, Коннор качнулся всем корпусом вперед, но успел приземлиться на руки. Сцепившись друг с другом, Норт и Скала в каком-то змеином танце начали опускаться на пол. Благодаря нечеловеческим способностям акробатика их выглядела завораживающе. Коннор смотрел с открытым ртом, и ему становилось все приятнее и приятнее, пока по спинному мозгу до головного не доползло понимание, что вообще-то приятно ему потому, что Лютер оставил в покое его анус и добрался до члена. И сейчас пухлые красиво очерченные темные губы сосут этот член, и с каждым мгновением ощущения делаются все интенсивнее.
Коннор содрогнулся, закрыл глаза и опустился грудью на пол. Даже прогнулся в спине, чтобы Лютеру было удобнее. А потом, чувствуя истому, от которой аж мышцы подрагивали, он вытянул руки вперед далеко-далеко, воображая себя котом на солнце. Скин болтался на нем, словно слинявшая шкура. Коннор решительно заерзал плечами, понял, что запутался в рубашке, и смирился, снова потягиваясь. Даже поскреб ногтями по полу. Плотное вандалоустойчивое покрытие сурово не поддалось, но Лютер, похоже, одобрил, потому что Коннор услышал, как он мычит. И тут же почувствовал вибрацию от этого звука, передающуюся по члену до самых яиц и, кажется, даже глубже, чуть ли не до простаты.
– Ого-о! – вдохновенно застонала Норт.
Коннор приоткрыл один глаз. Акробатика закончилась тем, что оба участника оказались к Коннору в профиль. Норт уже успела обосноваться на бедрах Скалы, как всегда сделав это с уверенностью наездницы высочайшего класса. Грудь ее вздернулась еще выше, голова запрокинулась, даже рот приоткрылся от восторга. Портупея била в глаза своим суровым милитаристическим великолепием. Пальцы Лютера заскользили по широко раздвинутым ягодицам Коннора, на мгновение убрались и вернулись снова – вкрадчиво скользкие, влажные.
– А-ах! – Норт приподнялась, так что стал виден черный ствол с бирюзовой иллюминацией, и резко опустилась снова.
– О-о! – повторил за ней Коннор, когда один из этих пальцев так же вкрадчиво и неторопливо погрузился в его анус, слегка поворачиваясь по ходу.
В вопросах исследования анатомии Лютер оказался так же щепетилен, как и Скала. Но если андроид самообразовывался молча и для себя лично, то Лютер после недолгого периода кошмарного стеснения развернулся во всю мощь. Мало того, что он не гнушался указывать всем, кто имел с ним дело, куда именно они неправильно тыкают, так еще и апофеозом назначил лекцию.
Тема лекции не была озвучена напрямую, поэтому из любопытства пришел весь девятый отряд. А когда Лютер открыл слайд с говорящим названием "теория оргазмов", бежать было поздно.
В итоге, несмотря на крайнее отставание в практике, Лютер полностью сократил этот разрыв теорией. И сейчас Коннор вовсю балдел, даже расставил колени еще пошире, чтобы вывернуться навстречу ласкающим его прикосновениям. В нем скользило то ли два пальца, то ли он уже не мог сообразить сколько, член пульсировал в горячем и тесном вместилище, перед помутившимся взором Норт скакала верхом на андроиде. Ладони Скалы придерживали ее за бедра, динамики выдавали мелодичные короткие звуки. Грудь Норт лихо подпрыгивала в такт, сверкая влажной кожей. Даже казалось, что все внутри Коннора екает под стать этим прыжкам.
Он застонал сквозь зубы, поворачивая голову, чтобы прижаться щекой к прохладному полу. Не помогло. В "Арсенале" по полу раскатывали что-то стабильно держащее приятную для босых ног температуру. По спине уже катились капли пота, ноги подрагивали. Совсем уже каким-то краешком сознания Коннор еще выделял приглушенные стоны сзади и чуть сбоку. Он оказался лицом как раз в нужную сторону, так что...
Приоткрыв один глаз, Коннор увидел то, чего и ожидал. Он даже мог предсказать, что Маркус опять в первую очередь возьмется подглядывать. Поэтому оставалось только угадать, кто кого из оставшихся двоих. Лютер вытащил пальцы, и Коннор тут же негодующе застонал, даже попробовал двинуть задом из стороны в сторону. Лютер еще и открыл рот, оставив партнера совсем без внимания. Трагически замычав, Коннор начал подтягивать под себя руки, уже даже чуть приподнялся от пола, но Лютер хлопнул его по копчику, а затем с силой провел ладонью по спине, безмолвно веля так и оставаться.
Ральф судорожно охнул, поднимая ноги. Голову Гэвина совсем не было видно из-за его бедер, а когда Ральф еще и скрестил щиколотки у Гэвина за затылком, то показалось, что подрывника там и задушат. Вдобавок Ральф потянулся обеими руками и схватил его за волосы. Гэвин предупреждающе заворчал и шлепнул его по бедру.
– Лю-уц! – почти застонал Коннор.
Некое чувство азарта требовало, чтобы они трахнулись немедленно. Чтобы не быть в самом хвосте.
Теперь его обхватили за пояс двумя руками и потянули вверх. Коннор вынужденно поднялся на колени. В скине и рубашке стало совсем неудобно.
– Давай мы все это с тебя все-таки снимем, – плотоядно сказал Лютер.
– А давай!. Глава 49. Большая пере(за)грузка
25 сентября 2021 г., 19:00
Примечания:
Дер кляйне оргия продолжается: Лютер/Коннор, Маркус/Лютер, Гэвин/Коннор, Скала/Коннор и все еще фоном Гэвин/Ральф, Норт/Скала
Уфф.
В четыре руки они избавились от рубашки, скин скатился до колен, и когда Коннор приподнял одну ногу, Лютер ухватил его за плечо.
– Это уже не помеха, – он легонько щелкнул недоуменно обернувшегося к нему Коннора по носу. – Наоборот, не жестко будет.
Коннор прижмурился, улыбнулся и кивнул. Лютер подтолкнул его между лопаток. Искренне наслаждаясь свободой движений, Коннор уже плавно подался вперед. Опустился на руки, принял упор, вытянул их – и снова оказался в удобной для ласк позе. Лютер немедленно ухватил его за пояс. Руки его чуть сдвинулись, одна исчезла, вторая крепко придержала за бедро. Едва не свесив язык от радости, Коннор немедленно потянулся вниз и схватил себя за член, предвкушая. Лютер недвусмысленно пошуршал чем-то фольгированным, и к анусу прижалось твердое и горячее. Чуть в стороне Ральф запрокинул голову. Шрам от прилившей крови сделался почти черным, прицельный глаз распахнулся и пялился в потолок. Лютер слегка надавил.
– М-м-а-ах!
– О-о!
Коннор непостижимым для себя образом прогнулся еще сильнее, и Лютер вошел в него сразу... на много. Показалось, что целиком. А может быть, и нет – Коннор еще не приобрел безусловно ценный навык определять, сколько дюймов *** в тебя запихано. Но этих дюймов точно хватило, чтобы надавить на простату. Собственный член в кулаке едва не подпрыгнул от острой короткой молнии удовольствия. На несколько мгновений Лютер застыл, а потом его ладони прошлись по спине Коннора: от задницы сильным движением до самых лопаток. Лютер явно наклонился вперед, и Коннор затаил дыхание, принимая на себя вес боевика.
Лютер опустил одну руку на пол, потом вторую, и в поле зрения Коннора оказалась эта рука, перевитая мышцами и набухшими от напряжения венами. Колени сами собой поехали в стороны, и только застрявшие на щиколотках штаны со скином не дали Коннору распластаться окончательно. Лютер не двигался, и, одним глазом глядя на то, как Ральф извивается на полу, снова и снова запрокидывая голову, Коннор сам нетерпеливо дернул бедрами.
Лютер наклонился еще сильнее. Коннор почувствовал, как его почти придавливает этой живой массой, и глубоко выдохнул. Лютер двинулся назад, и от мигом пронзивших задницу ощущений Коннор аж всхрапнул. Чужие стволы в его личной заднице все еще казались очень большими, но точно так же это по-прежнему было приятно. Лютер застыл, тяжело дыша. Руки, упирающиеся в пол, задрожали от напряжения. Коннор увидел, как Ральф задирает ноги совсем уж в акробатическую позу, расставляясь под Гэвином
– Люц, не зависай, – простонал Коннор. – А то мерещится, что у меня запор!
Лютер сдавленно хохотнул и сделал то, о чем его просили. Его бедра пошли вперед-назад. Коннор радостно замычал, стискивая в кулаке отозвавшийся на это движения член. Раз, другой, третий – Лютер все равно сдерживался, явно примеряясь так, чтобы соответствовать постулатам своей же теоретической лекции: делайте партнеру хорошо и будете вознаграждены фейерверками оргазмов.
Между тем Норт не просто скакала верхом, а словно взялась за выполнение олимпийской программы по выжиманию все тех же оргазмов. Скала перестал тянуть динамиками подобия стонов, и вместо этого по общей спальне, и без того наполненной какофонией всяких неприличные звуков, растекалось низкое вибрирующее то ли гудение, то ли ворчание. Коннор вообще не был уверен, звук ли это. Возможно, это была иллюзия внутри его головы, порождаемая чипом и тем... что Лютер... так сладко входил в него... без остановки...
Ральф взбрыкнул и протестующе застонал. Коннор с трудом сосредоточил на нем внимание. В глазах плавали розовые круги. Гэвин оторвался от нанесения оральных ласк и уселся на пятках. Растрепанный во всех смыслах снайпер приподнялся на локтях. Ноги у него до сих пор были задраны так, что подошвы не касались пола. Багровый член сам собой вздрагивал, будто становясь все тверже и тверже.
Гэвин выудил откуда-то знакомую упаковку, Коннор на секунду прикрыл глаза, переживая очередное пульсирующее касание удовольствия, а когда открыл снова – Гэвин уже подхватил Ральфа под колени, притиснувшись к нему вплотную. В следующее мгновение Ральф надрывно застонал, содрогаясь. Разведенные ноги резко и одновременно взбрыкнули в воздухе, а затем не менее резко сжались на боках Гэвина. Коннор вновь едва не подавился слюной от восторга. Этот стон был таким искренним, выражал так много напряжения и ожидания наслаждения...
Лютер подогнул одну руку, быстро опустился на локоть, подогнул вторую – жар его тела обволок Коннора сверху, растекся по мокрым лопаткам. Еще чуть ниже... Коннор попробовал прогнуться посильнее, но дальше пределы человеческой гибкости уже не пускали. Может, скин и помог бы, но он болтался в районе колен. Так что оставались только возможности бренного тела. Которое сейчас чуть ли не корчилось от накатывающей приятной и нестерпимой дрожи.
– А-ах...
– Не тяжело? – в самое ухо почти прорычал Лютер, слегка вороша дыханием взмокшие волосы. – М-м?
– Н-нет... Давай... Еще... О...
Лютер просунул руку ему под голову. Коннор притерся щекой к горячей коже, почти чувствуя под ней тяжелый быстрый ток крови. Норт совсем исчезла из поля зрения, оставив только аудиосопровождение: громкие вдохновенные стоны и нечленораздельные звуки. То ли приказы, то ли просьбы. Зато стало отлично видно другую пару: спину Гэвина с напряженными мускулами, его же задницу, двигающуюся в первобытном ритме, и ноги Ральфа, судорожно дергающиеся в такт этому. Ральф все время поджимал пальцы, но при этом, видимо, в какие-то моменты их аж прихватывало судорогой, и он так же яростно начинал их разгибать.
Сам Коннор уже давно, казалось, продырявил собственные ботинки – так усердно он скреб внутри них.
Лютер наклонился чуть сильнее, перекрывая ему обзор. Движения его члена сделались более плавными, и Коннор немедленно начал выворачивать к нему голову, уже зная, что Лютер хочет его поцеловать. Отличный план, ему нравилось. Тем более когда в довесок шли такие замечательные ощущения, от которых вся промежность вместе с мошонкой сжималась в экстазе.
Еще секунда – и Коннор с Лютером наконец столкнулись губами.
Коннор никогда не поддерживал Ральфа в его шуточках на тему расовых особенностей, но кое-что особенное в Лютере все же было. Помимо здорового хера и, как уже Коннор успел узнать, роскошной задницы. Еще у него были очень мягкие, красивые, очень подходящие для поцелуев губы. И сейчас Коннор самозабвенно упивался этими поцелуями. Это было так восхитительно, так возмутительно нежно, что розовый туман совсем застил зрение. Лютер даже помогал ему, придерживая кончиками пальцев под челюсть. И язык у него тоже был словно создан для всяких возбуждающих штук. Мелькнула мысль, что пару минут назад эти самые губы и язык обслуживали его, Коннора, член. Однако никаких внутренних возражений не возникло. Скорее даже наоборот. Коннор вдохновенно углубил поцелуй, пытаясь разобрать, можно ли там почувствовать свой собственный вкус...
Лютер поднял голову, прерывая опыт. Коннор разочарованно вздохнул.
– Хреновы ананасы, – выдохнул боевик. – Черт, и правда на вкус как ананас...
– Н-не останавливайся, – возмутился Коннор, тиская собственный член. – Еще...
Лютер тяжело вздохнул, дернул головой и продолжил. Коннор радостно заскулил. Ральф в стороне умудрился перетянуть Гэвина на себя полностью и держался за него уже не только ногами, но и руками, то и дело зарываясь пальцами в широкую спину. Можно было ставить десятку, что завтра Гэвин будет щеголять классическими "кошачьими царапками". Норт, судя по ритму дыхания, уверенно брала марафонскую дистанцию.
Лютер снова чуть изменил направленность своих усилий. Казалось, лучше уже быть не может, но Коннор готов был смириться с тем, что ошибается. В простату словно воткнулась сладкая иголочка. Член в кулаке неистово потек. Коннор даже не пытался дрочить себе, просто от движений вколачивающегося в него боевика он сам собой таранил неплотно сжатый кулак. И сейчас Коннор понимал, что вот-вот кончит, что явно сделает это раньше Лютера, и это как-то некультурно... Но-о... Он просто не мог разжать пальцы. Оргазм был слишком желанным.
– Лю.. Люц... Я.. А-а... А... Сто... О-о!
Оргазм влупил по мозгам молотом Тора. Коннор даже не успел почувствовать хоть какого-то его предшественника. Просто горящая огнем задница внезапно вспыхнула еще сильнее, и в глазах встало розовое облако электрического взрыва. Пронизывающее спальню гудение взлетело до стона. Мозги словно развернулись на нескольких уровнях, и он почувствовал...
Как Норт перетряхивает от впивающихся в тело невидимых разрядов, каждый из которых – это своя точка G. Как Ральф неожиданно для cебя стремительно кончает до судорог в заднице, хотя только-только начал разгоняться. Как вспыхивают бирюзовыми огнями нейросети в голове Скалы, а его апгрейд внезапно отдает ему такую череду позитивной обратной связи, что предохранители трещат и не справляются. Наконец, как Гэвин через несколько движений вдруг содрогается от молниеносного переполнения яиц спермой, и она бесконтрольно выплескивается вместе с оргазмом...
Примерно галактические годы спустя Коннор обнаружил себя окончательно распластанным на полу. С мокрым лицом и мокрым кулаком, в который вылилось столько спермы, что ошалевший мозг даже на секунду передал сигнал, что Коннор с натуги обоссался.
В обалделой тишине слышалось только общее дыхание.
– Кон? – слегка неуверенно окликнул Лютер.
Хер у него все еще стоял.
– Рядовой Фаулер опять не носит цифровой гондон, – сообщил Скала, то и дело проваливаясь голосом в треск и модулирование. – В-вот последствия.
– М-м... – отозвался Коннор.
– Охереть, – наконец обрел голос Ральф. – Гэв... Ой... Уй... А-а, пожа...
Гэвин медленно подался назад. Ноги у Ральфа разжались. Со стороны Скалы раздался звук, с которым чрезвычайно утомленная наездница падает с коня.
– Ох... – выдохнул Лютер и тоже подался назад.
Коннор слабо вскрикнул, скорее даже сделал движение голосовым связками, когда массивный ствол высвободился из его поджатой в пост-экстатическом напряжении задницы.
– Так, а почему я не кончил? – раздался обиженный голос. – Это как-то нечестно! Попахивает неравенством!
Лютер освободил Коннора и, кажется, сел на пол.
– И я тоже, – мрачно заключил он.
Коннор и хотел бы сказать, что вот-вот встанет и поможет как минимум руками, но даже язык во рту стал тяжелым и ленивым. Он свой-то член не мог отпустить, куда уж хвататься за чужой. Спутанные ноги не давали толком двигаться.
– Как минимум один из вас филонил, – тоже очнулся Гэвин. – А вот если бы ты, бьюти-блогер, хотя бы отсосал напарнику...
– Я бы помер, – хрипло, но категорически отозвался Ральф.
– А меня за что? – вновь застрадал Лютер. – Норт, ты жива?
– Мгм… Мне надо… проверить. Что это вообще было?
– Вероятно, вы смогли синхронизироваться на пиковых перегрузках из-за улучшений, – уже чуть более уверенно разъяснил Скала.
– Но я-то не улучшенный, – заметил Гэвин.
– Но ты очень много думаешь о себе, – ужалил Маркус. – Поэтому эгоистично оргазмировал!
– Эй!
По полу прошлись быстрые шаги, и Коннор раздраконенной жопой ощутил, что Маркус оказывается где-то у него за спиной.
– Люц, давай сойдемся на почве недополученных оргазмов, а? – промурлыкал Маркус.
– Серьезно? – явно обрадовался боевик. – Какой план?
– Я все сделаю сам, – еще более сладострастно пообещал Маркус. – Расслабься.
Коннор все-таки нашел возможным перевалиться на бок. Поелозил по полу, чувствуя, сколько сил отнимает каждое движение, и развернулся так, чтобы видеть этих двоих. Маркус лихо пристроился сзади. Судя по слегка озадаченному, хоть и довольному лицу Лютера, он ожидал не совсем этого. Но в борьбе за оргазм все средства хороши. Потому, поерзав и удобнее устроившись на боку, Лютер согнул ногу в колене, поднимая повыше. И Коннор удостоился зрелища, от которого его чип внезапно отозвался покалыванием, приятно спускающимся по телу.
Кажущиеся невероятно светлыми пальцы, медленно входящие в черную задницу.
Цветовой контраст был таким ярким, что мозги опять взбудоражились. Лютер еще и закатил глаза, вздрагивая всем телом. Пальцы Маркуса медленно двигались, и почему-то Коннор почти чувствовал эти движения в самом себе. Как его растягивают, как скользкое тепло разливается от ануса, охватывает всю промежность, заставляет член твердеть еще больше…
Лютер застонал, делая движение этим пальцам навстречу. Маркус тут же выдернул их, вызвав невнятный вскрик протеста. Потом просунул руку под коленом и обхватил член Лютера. Потом скатнул резинку, щелчком отправил на пол и обхватил снова. Налитой хер в латексной защите медленно и упруго начал погружаться в подготовленный для него проход. Маркус провел большим пальцем по головке доставшегося ему члена и, словно это и было его точкой опоры, начал двигаться.
Глядя, как снайперский ствол медленно входит и выходит, растягивая края ануса и заставляя их влажно поблескивать, Коннор опять почувствовал возбуждение. Микросхема в голове радостно напомнила о себе. Машинально схватившись за висок, Коннор понял, что сделал это забрызганными пальцами. Сунул их в рот, понял, что холодное – невкусно, уже хотел было сплюнуть, но спохватился, что на пол этого делать нельзя. В итоге потащил к себе рубашку и вытер ею всё, включая язык. Все это время микрочип генерировал слабые волны щекочущего удовольствия.
– Скала! – наконец обрел голос Коннор. – Это... Это из-за тебя!
Лютер и Маркус уже вошли в полный синхрон и усердно стонали на два голоса, мешая аналитически мыслить.
Скала сел, аккуратно поправив портупею Норт. Бирюзовые отблески гуляли по его фигуре, особенно ярко и нахально вспыхивая на члене.
– Разве это плохо? – с долей любопытства спросил он.
– Это очень даже хорошо! – влез Гэвин.
Он успел встать, и не только он. Его собственный хер, не успев толком опасть, уже вновь поднялся. Коннор дернул ногами, понял, что не сбежит, и почему-то эта мысль вдруг сделалась привлекательной. Он задумчиво облизнулся. Гэвин за это время сделал пару шагов, хищно шевеля пальцами, словно собирался обезвредить очень нравящуюся ему бомбу.
– М-м... – слегка опасливо протянул Коннор.
– Отомсти ему именем Господа нашего, – хрипло сказал все еще распластанный Ральф. – Сам кончил и других заставил, паскуда. Кажется, мне свело поясницу.
– Коннор, – воодушевленно сказал Гэвин. – А второй раз ты так же сделаешь?
Коннор перевернулся на спину и подрыгал ногами. Гэвин радостно ринулся вперед.
"Я передумал!" – хотел завопить квалифицированный аналитик, но некая похотливая часть сознания заткнула этим воплям рот.
– М-марку... – Лютер почти всхлипнул. – А-а!
Маркус застонал, взгляд Коннора невольно переметнулся к ним, и он обнаружил, что Лютер аж вскинулся, приподнимаясь на локте, а Маркус сжимает основание его члена, прихватил яйца и совершенно точно мешает кончить. За эти несколько секунд Гэвин успел сократить дистанцию до нуля и поймать Коннора за пятки ботинок. Затрещали липучки, ботинки полетели в разные стороны, и Коннор в слегка нервозном предвкушении вцепился в пол. Скала поднялся. Переступил на месте и направился к ним. Гэвин разделался со штанами, следом стянул скин и отложил его почти бережно. Коннор с удовольствием повращал ступнями. Скала уселся рядом, и Коннор ткнул его в колено.
– Сдвинься, – велел он. – Я не вижу, что там у этих...
– Секс, – серьезным тоном сказал Скала. – Тебе мало своего?
Коннор негромко зарычал. Гэвин уже сунулся к нему, но в последний момент на ум пришла неловкая мысль, и Коннор резко согнул ногу, блокируя это движение к своим низлежащим регионам.
– А резинку ты поменял? – выдохнул он.
– Э-э… – Гэвин озадаченно посмотрел вниз, потом оглянулся и растерянно пожал плечами.
– Не дам без новой, – через силу предупредил Коннор.
Скала прищелкнул динамиками и потянулся в сторону. Взял чью-то куртку, потряс и с ловкостью фокусника достал искомое. Коннор постарался не задумываться, почему у девятого отряда ****ские гондоны распиханы даже по боевой форме. На всякий случай и ладно.
– Вот ваша резинка для подвижных игр, – нахамил Скала.
Коннор обессилено закинул руки за голову. Из-за возбуждения он не мог даже засмеяться. Гэвин тоже проигнорировал саркастические потуги андроида. Он сосредоточенно хрустел упаковкой, щелкал латексом и вожделеюще сопел. Скала неожиданно взялся за свой член и очень по-человечески подвигал по нему рукой. Бирюзовые полоски вспыхнули ярче, на кончике поступило несколько капель, и Скала растер их сверху донизу. Коннор пытался одновременно смотреть и на это действо, и на Гэвина, но от таких усилий заболела голова, и он сдался – перевел взгляд на Гэвина полностью.
– Спасибо, – ухмыльнулся тот, – я уж думал, придется иметь дело с вообще не заинтересованным партнером.
– Я просто многозадачный, – оправдался Коннор.
– Да? Ну тогда я сейчас с помощью своего админского ключа сброшу все твои посторонние процессы.
Со стороны Норт раздалось полное изнеможения хихиканье.
– Твое чувство юмора хуже, чем у Скалы! – застонал Коннор. – За что я попал в этот отряд?
Гэвин секунду смотрел на него, ухмыляясь, а потом резко наклонился вперед, одновременно подхватывая Коннора под колени. Разведенные ноги едва не прижались к животу. Гэвин выпростал одну руку, ухватил Коннора за подбородок, вынудил поднять голову – и вдумчиво поцеловал.
Всякие мысли о надрачивающих андроидах тут же испарились. Хором стенающие Маркус с Лютером превратились в неинтересный фон. Судьба Ральфа после его оргазма тоже сделалась чем-то незначительным. Поцелуй был горяч и тверд, кажется, даже слегка попахивал железом, точно Гэвина кто-то укусил. Коннор повел языком, задумался, что это уже второй поцелуй, который сделан на горячую после минета. И с энтузиазмом вцепился в Гэвина всеми конечностями. От неожиданности тот едва не лег на него полностью. Перебросил вес на обе руки, словно выполнял планку, и несколько долгих мгновений – может быть даже минут – они обменивались такими приятными, сочными прикосновениями губ. Потом Коннор заерзал, намекая, что хочет большего. Подлый фокус Скалы действительно пробудил его либидо, и, несмотря на то, что после первого раза раздроченный зад все еще не отпустило, Коннор уже с удовольствием воображал, как это будет во второй раз. Наверняка свободнее, но в то же время и с большей остротой ощущений. Это определенно стоило записи в е-бальной книжечке.
Гэвин выдохнул прямо в поцелуй и поднял голову.
– Давай же, – Коннор облизнулся. – Я... Я хочу уже сейчас. – И, заметив вспыхнувший огонек в серых глазах, быстро добавил: – Только не раздолбай меня в хлам. Это вообще-то второй раз подряд!
– Я в курсе, – сообщил Гэвин. – Я слышал, как ты тут завывал, если что.
Коннор посмотрел вверх и в сторону. Это было слишком смущающе. Гэвин заухмылялся опять, быстро чмокнул его в кончик носа и приподнялся на руках. Откинулся назад, приседая себе на пятки. Сунул одну руку вниз, и Коннор повторил за ним. Снова сжав член в кулаке, он прикусил губу.
Вторжение в распаханный зад было медленным и все же немного болезненным. Точно его слегка царапали изнутри. Он выдохнул сквозь сжатые зубы. Гэвин подождал, кусая губу, и так же медленно двинулся назад. И царапанье внезапно превратилось в то самое до дрожи приятное ощущение – когда края ануса чуть выворачиваются.
– О-о... О да...
– А-ах!
Одновременно с ним вскрикнул и Лютер. Похоже, он наконец-то разрядился. Коннор резко повернул голову и, хотя Скала по-прежнему загораживал большую часть обзора, все равно увидел напряженно поджатые розовые пальцы и розовые подошвы. Вернее, одну из них. Вторую ногу Лютера Маркус задрал вверх, и Коннор теоретически мог бы увидеть и то место, где бедра Лютера начинали расходиться почти в гимнастическом развороте. Но самое интересное было бессовестно спрятано за андроидом.
– А-а, а-а, а-ах!
Кончал Лютер бурно, громко и с размахом. Под этот аккомпанемент Гэвин быстро взял темп, от которого Коннору оставалось только жмуриться и ахать самому. Его словно вколачивали в пол. Мокрые лопатки терлись о слегка шершавую поверхность. Ноги прижимало к корпусу все сильнее, мышцы уже растянулись достаточно. Задница, кажется, тоже растянулась: ствол Гэвина входил легко, но пока еще, к счастью, не проваливался, как в ведро. Коннор попробовал зажаться, и Гэвин тут же недовольно заворчал, стараясь пригнуться к нему посильнее.
– Ты чего? Больно, что ли?
– Н-не... – выдохнул Коннор. – Я просто... А... Ох боже...
– Думаешь, небесный говнюк поможет? – заулыбался Гэвин, встряхивая головой, чтобы согнать влагу с глаз.
– Н-н… Н-не могу дума-а...
Коннор снова сжимал свой член, вовсе не стараясь дрочить. Но опять получалось, что само собой каждое движение бедер вталкивало багровый напряженный ствол в кулак. Коннор уже прикидывал, как быстро забрызгает и вторую руку. Мышцы живота напряглись. Маркус с Лютером затихли, зато Ральф пришел в себя и даже встал. Коннор с трудом проводил его взглядом одного полуприкрытого глаза. Во время такого горячего секса вообще не хотелось смотреть по сторонам, однако что-то вроде настороженности не давало расслабиться полностью. Ральф прошлепал куда-то в сторону Норт. Гэвин перевалился на одну руку и хлопнул Коннора по бедру.
– Похоже... я... недостаточно... стараюсь?
– А... О, Гэв... Зат... затк... А-ах!
Старался подрывник в самый раз. У Коннора окаменели яйца. Всю мошонку точно стиснула безжалостная сила, призванная отлить из мягкой плоти суровые стальные шары. Простата, казалось, увеличилась в размерах и стала в полтора раза чувствительнее. Коннор потянулся было обнять Гэвина за шею обеими руками – и не успел.
Скала резко придвинулся вплотную, схватил его за запястье и потянул к себе. Коннор все же дотянулся до шеи Гэвина одной рукой. Вторую Скала повернул и опустил себе на член. Гэвин пробормотал что-то невнятное – и запрокинул голову. Глаза у него начали закатываться, рот приоткрылся, дыхание участилось. Коннор тоже закрыл глаза и принялся яростно надрачивать выданный ему инструмент.
Собственный член через раз удачно упирался Гэвину в живот. Прямо в "****скую дорожку" из черных жестких волосков. Они дразнили так сильно, что это было почти болезненно.
– А... Акх-х... Не могу... О!
Гэвин схватил его за член сам. Безжалостно стиснул пальцами основание, перекрыв поток спермы. Коннор протестующие замычал. Тоже сжал имеющееся в руке, а другой рукой свирепо царапнул скрюченными пальцами по загривку партнера.
– Эй-эй, киберковбой, – прохрипел Гэвин, – вперед меня ты не убежишь!
Коннор протестующие заскулил. Гэвин умудрялся двигаться даже в такой позиции, и это было слишком сильно... Пытаясь найти хоть какое-то облегчение, Коннор завертелся, дернул Скалу за апгрейд, и андроид неожиданно подался к нему. Так близко, что не просто рукой подать, а языком дотянуться. Коннор судорожно вдохнул ананасовый запах, неуловимую ноту того же, чем пахла Норт, и ему ударило в голову не хуже шампанского. Он перекрутился в поясе, вытянул шею и потащил черно-бирюзовый хер себе в рот. Скала всклокотнул динамиками. Губы Коннора сомкнулись на головке. Солоновато-сладкий опьяняющий привкус потек по языку в горло.
– Ум-мн!
Динамики Скалы выдали тягучий мелодичный звук. Коннор и сам бы застонал так же мелодично, если бы хватило дыхания. Но черно-бирюзовая красота перекрывала горло. Скала тоже извернулся, упираясь руками куда-то по обе стороны от Коннора, кажется даже сталкиваясь с Гэвином. Коннор сосал как мог, и, словно отвечая на эти усилия, его собственные ноги сдавливали бока Гэвина в предоргазменном ритме. Гэвин отпустил его хер, уперся в пол ладонями и лихорадочно задвигался. В животе у Коннора все затрепетало от возбуждения. Еще чуть-чуть, ещё немного... По губам текли сладкие струйки. Помутившийся мозг уже воображал, что это вкус не Скалы, а целиком и полностью принадлежит Норт.
– М-мна-а...
Он открыл рот, давая себе вдохнуть-выдохнуть. Гэвин резко нырнул вперед, снова наваливаясь на него всем весом. Его член вбился с такой силой, что из глаз посыпались искры. Коннору показалось, что этот удар раздавил его простату, заставив ее в агонии выплескивать секрет, тут же превращающийся в жгучую сперму. Гэвин почти столкнулся с ним лбом, повернул голову, и Коннор выпустил силиконовую игрушку. Он содрогался, пытаясь не захлебнуться натекшей смазкой. Этот второй оргазм был умопомрачительным. Задница бесконтрольно сжималась и разжималась, паховые мышцы свело до дрожи. Член конвульсивно выталкивал струйки, казавшиеся невероятно горячими. Он почти обжигал сам себя изнутри.
– О-о-о!..
Стон получился бесстыже громким. Коннор хватался за шею Гэвина, как утопающий.
– Кх-хо-он... – вторил ему подрывник, сжимая пальцы на лопатках Коннора.
Коннор с трудом сообразил, что даже не помнит, когда Гэвин умудрился его так обнять. Гэвин опять поцеловал его, и теперь поцелуй был таким спазматическим, словно он же – и последний в жизни. Коннор охотно ответил, ровно настолько, насколько хватало сил. Пальцы Гэвина оказались у него на затылке, помогая поднять голову. И почти впервые Коннор позволил себе отпустить контроль. Позволил держать себя, а самому себе – просто реагировать и не задумываться.
Бирюзовое сияние перед склеившимися веками сместилось, и наконец Скала сдвинулся, а по щеке мазнуло горячим и мокрым. Точно такое же горячее и мокрое растекалось у Коннора по животу.
Какая-то не до конца обалдевшая часть мозга поняла, что на этот раз никакого розового тумана не было. Чистое и эгоистичное человеческое удовольствие. Гэвин чуть повернул голову, разрывая поцелуй, и застыл, упираясь лбом в лоб Коннора. Горячее дыхание со все теми же ананасовыми нотками стекало по лицу, и он полностью подставился ему, наслаждаясь. Во вздрюченной заднице, казалось, тоже вот-вот захлюпает от переполненности. Коннор напряг бедра, растянутый анус чуть дернулся, и Гэвин заворчал – низким горловым звуком.
Казалось, что после этого уже ничего громче и сочнее быть не может. Но если прислушаться... Коннор неожиданно понял, что под придавившим его подрывником дышать тяжеловато. Если отвлечься от этого, то он был уверен, что опять слышит что-то, имеющее явную сексуальную окраску. Судя по тембру голоса, это была Норт и... Мысленно посчитав участников чуть ли не по пальцем, Коннор пришел к выводу, что это Ральф.
"А говорил, что умер!" – попытался сказать он, но вместо этого получилось невнятное мычание.
Гэвин дернулся, но Коннор сжал пальцы на его загривке. Он не хотел, чтобы с него слезали. Развороченная и при этом закупоренная задница грозилась не выдержать, если кое-кто сейчас начнет дергаться. Каким-то противоестественным образом Коннор был уверен, что тогда из него потечет. Неизвестно что, но обязательно потечет. И это просто неприлично, ведь кому-то придется чистить этот ковер.
Скала как будто вздохнул. Невидимый электронный ветер коснулся волос Коннора. Крошечный кусочек пластика и микросхем снова среагировал. Розовые искры поплыли перед глазами торжественным шлейфом. Коннор сдерживался изо всех сил, но их хватило совсем ненадолго. Окончательно теряя всякую способность здраво мыслить, он отчаянно заерзал. Гэвин замычал и дернулся, съезжая лицом в сторону. Коннор опять заерзал. Пальцы перестали держать его за затылок, но теперь он сам нетерпеливо тянул шею.
– Кон? – почти недоверчиво спросил Гэвин куда-то в область его виска.
Вместо ответа Коннор стиснул его ногами и запустил обе руки в мокрые волосы партнера. Медленно собрал их пальцами, отпустил, потянул... В голове пульсировало настойчивое тянущее желание: еще, еще раз...
– Скала, – хрипло выдавил он, с трудом складывая осмысленные слова. – Ты-ы... ты шт' решил меня общественным ведерком для кончи сделать?
– Я расцениваю это как оскорбительный наезд, – пробурчал андроид.
Гэвин дернулся и издал какой-то сиплый звук. То ли недоуменный всхлип, то ли смех. Вытащил руки из-под Коннора, приподнялся на локте и почти задумчиво уставился сверху. Потянулся второй рукой и провел Коннору указательным пальцем по лбу, убирая взмокшие волосы. Потом спустился по носу, задержался на губах, и Коннор сразу попытался поймать его губами в ответ. Черты лица Гэвина различались как-то смутно, и в нормальной жизни это должно было напугать, но ему было не до того. Задница снова сжималась и разжималась. Гэвин чуть шевельнулся.
– Нет-нет-нет, – застонал Коннор, почти пытаясь укусить его.
– Извини, но я пас. Я все-таки двухзарядный, а не трех.
Коннор все же цапнул его за палец и разочарованно замычал, когда обмякший член плавно выскользнул из его заднего прохода.
– Если ты не отгрызешь мне палец, я могу попробовать руками.
Коннор открыл рот, но не смог сказать ни слова. Гэвин глубоко вздохнул и сделал движение, явно направленное куда-то вниз, однако в этот момент его за плечо взяла черная ладонь с бирюзовыми просверками.
– Хм-м?
– Я заменю, – безапелляционно сказал Скала.
– Так ты для себя старался! – захрипел Коннор. – О-оу...
Гэвин скатился с него. Разгоряченное тело окутала внезапная прохлада. Коннор вытянул шею еще больше и убедился, что у него попросту не стоит. Но возбуждения это не уменьшало. Скала поднялся, перешагнул через Гэвина и присел на корточки между раскиданных колен Коннора.
– Зато ты целоваться не сможешь, ведро, – отметил со своего места Гэвин.
Коннор махнул рукой в его сторону, попал подрывнику по лбу, вызвав приглушенный мат протеста, и схватил его за волосы. Дернул к себе, пока руки Скалы медленно скользили от его коленей к бедрам. Ральфа наконец-то стало слышно в полный голос. Судя по судорожным, иногда едва ли не жалобным стонам, он нашел приключений с Норт на всю паховую область.
– Вы двое уверены? – чуть напряженно спросил Гэвин, поднимаясь рядом с Коннором на локоть.
Скала неподвижно застыл, и Коннору пришлось все-таки на него посмотреть.
– На самом... деле я не очень уверен, – признался он. – Но хочется... Если что, я заору.
– Понял, принял, – чуть наклонил голову Скала.
Коннор опять потянул Гэвина к себе, настойчиво пытаясь накрутить короткие волосы на пальцы.
– Гэв… Мне нужен... адвокат. Будешь?
– Понял, принял, – выдохнул Гэвин. – Ща...
Скала успел просунуть ладони Коннору под ягодицы. Прикосновение было ужасно приятным. Твердые пальцы сомкнулись на половинках и вкрадчиво потянули их. Ноющая задница откликнулась очередным сжатием ануса. Гэвин, стараясь не дергать головой, медленно развернулся, перевалился на оба локтя и навис над Коннором. Розовое марево по-прежнему мешало разглядеть черты его лица, но Коннор уверенно перехватил его за затылок и потянул к себе. Другую свободную руку вытянул куда-то к Скале. Хвататься за собственный член было страшно, поэтому он в итоге ухватил себя за колено. Гэвин наклонился еще ниже, Скала резко поддернул Коннора под колени – и ровно в ту секунду, когда их с Гэвином губы соприкоснулись, силиконовый хер со всеми его ребристостями и выпуклостями въехал в раскрытую до предела жопу.
– М-м-м!
Электрические струны задрожали в голове, генерируя поток то ли звука, то ли ощущения. Чего-то невероятно нечеловеческого. Гэвин тоже задрожал, едва не падая на Коннора. Где-то в отдалении кто-то протяжно и изумленно вскрикнул. Скала качнулся туда-сюда. Все распаленное и растраханное нутро откликнулось на это мучительной вибрацией. Между электрическими струнами жадно взвыл такой же электрический ветер. Коннор почувствовал, как работа тириумного насоса начинает подстраиваться под ритм его сердца. Мощные бухающие толчки, гонящие фиолетовый поток по трубкам. Все биокомпоненты жадно поглощали выделяющуюся при этом энергию. Невероятная обратная отдача, позитивный триггер с пролонгированным эффектом.
– М-м, м-м! – теперь застонал уже Гэвин.
Ничего не соображая, Коннор втянул этот стон, попробовал ретранслировать его сразу во все стороны, куда дотягивалось его сознание, выбравшееся за пределы дрожащего от возбуждения тела. Скала уже двигался в равномерном темпе, искусственный хер с механической точностью попадал в простату снова и снова, соблюдая идеальный для этого угол. Неровности на члене стимулировали неистово вздрагивающий анус.
"Полностью, полностью! – само собой стонало в голове. – Хочу, чтобы полно..."
– Мгм-мм!
Скала его услышал, и великолепный хер выскочил из Коннора полностью. Четвертью секунды позднее – таким же резким движением вновь оказался внутри.
– Мм! Мм!
Гэвин не разрывал поцелуй, и сводящие с ума толчки выбивали у Коннора жалобные сдавленные звуки. Снова и снова, пока скользкий от синтетической смазки член почти с непристойными звуками таранил его в задницу.
Коннор отпустил свое колено, потянулся не глядя, и его поймали за пальцы. Широкая ладонь сомкнулась, запираясь с ним в замок. И это будто замкнуло контур. Как тогда на крыше, когда они с Гэвином не стали снимать скины...
– М-ма-а!
Гэвин вскинул голову, освобождая его рот, и они застонали на два голоса. Коннор напряг связки, изливая невероятные ощущения, и неожиданно Гэвин тоже изменил тон. А потом... потом Коннор услышал, как еще несколько голосов стонут с ними абсолютно в унисон. Секундой позже динамики Скалы выдали протяжную ноту. Пылающую голову снова захлестнула розовая волна.
Коннор почувствовал, как каменеет его член, погруженный в раскаленное мокрое влагалище. Почувствовал, как его влагалище стискивается почти в спазмах, реагируя на сладчайшие волны оргазма. Как прижавшийся к нему сзади Маркус вздрагивает и, кажется, умудряется снова кончить без рук. Как он сам из-за этого ощущает почти болезненную вспышку наслаждения в промежности. Как он с трудом опускает голову, чтобы поцеловать Коннора и остановить этот сумасшедший круговорот чужих ощущений. Как он тянется в ответ, потому что Гэвин прав, и это слишком сильно даже для группы людей.
Как у него при этом дрожат ноги, напрягается живот, в бессильном спазме сжимаются яйца, и простата отчаянно пытается родить еще немного густой влаги. Снова и снова... Как он кончает, хотя ему просто нечем. Как какая-то его до сих пор взирающая со стороны логическая часть заключает, что это явный и наглядный сухой оргазм.
И как девятьсот девяносто девять петафлопс удовольствия сносят что-то в его процессоре, выплескивая одну тысячу квадриллионов операций с плавающей запятой в бесконечную сеть, плывущую от Земли через Луну прямо до самого Марса...
– Гха-а-ах!
Он кричал так, что горло не выдержало. Гэвин впился губами ему в кадык, и этот полу-укус, полу-поцелуй наконец-то остановил его вопль. Шторм в голове отпрянул и начал укладываться витками. Словно уставший смерч решил осесть на землю. Электронные всполохи отступили.
Правда, все равно казалось, будто его чип немножечко взорвался. Просто не выдержал напора, с которым через него перли чуждые человеку ощущения.
На этом моменте Коннор понял, что не может открыть глаз. Ресницы склеились от слез. Он мог только тяжело дышать, цепляясь за два якоря: шею Гэвина и руку Скалы. Жопа к хренам онемела. Кажется, это был какой-то частный случай перетраха. Он почти не почувствовал, как Скала выходит из него. Мышцы едва-едва дернулись, сопровождая это тянущее движение. Ноги тяжело опустились и разошлись в стороны чуть ли не на сто восемьдесят градусов.
– М-мгх, – сказал Гэвин. – Чтоб мне лопнуть... что это было?
– Мрм... мгх... С-с...!
– Сенсорная перегрузка, – как-то очень непривычно мягко сказал андроид. – Я прошу прощения, что всех зацепило.
– Коннор, ты жив? – строго спросил Гэвин, не поднимая головы.
– М-мфнм!
– Скала?
– Возможно, некоторое влияние на речевые центры, – с той же почти извиняющейся интонацией ответил тот.
– Мхм-м!
"Сволочь! Язык отнялся!"
"М-м, – первой откликнулась Норт. – Нихрена себе побочный эффект..."
"Вот именно!" – сердито радировал Коннор, все еще не открывая глаз.
"Я о себе, – с абсолютным эгоизмом ответила та. – Только что мне казалось, будто у меня есть член, и из него брызгает. Так вот как вы это делаете!"
"А-а, значит, мне не показалось, что у меня на пару мгновений сменился пол?" – застенчиво уточнил Лютер.
Хоровые невнятные бульканья на уровне использования голосовых связок дали понять, что не только Лютер открыл мир клиторального оргазма.
"Это все ведро подстроило, – наябедничал Гэвин. – Не имея природных половых частей, наш стратегический кусок пластика решил украсть наши чувства, не прибегая к электродам в мозгу, – он взял паузу и тяжело втянул воздух в районе уха Коннора. – Коннор, почему ты так и не поставил «Аваст»?"
"Идите в жопу, – с достоинством ответил Коннор. – Я жертва. Слезь с меня".
"Так ты меня сначала отпусти, киберковбой".
Норт захихикала. Остальные откликнулись на том же уровне – едва-едва напрягая горло. Коннор подозревал, что речь отшибло только ему, а остальные просто ленятся разомкнуть зубы. Потратив целых две секунды на обдумывание этой мысли, он наконец-то спохватился и убрал руку.
Гэвин с мощным выдохом оторвался от него. Коннор попробовал моргнуть – не получилось. Он нахмурился, и по векам тут же прошлось уверенное, твердое, но очень осторожное прикосновение жесткой подушечки пальца. После этого моргнуть удалось гораздо легче – и Коннор все-таки разлепил глаза. В слегка розоватом мире над ним маячил рядовой Рид, взъерошенный и красный, и морщил отмеченную шрамом переносицу. Коннор растянул губы в улыбке, показывая, что все-таки не помер. Гэвин выдохнул и бухнулся на пол рядом. Скала медленно разжал пальцы, и ладонь Коннора бессильно шлепнулась ему же на живот. Гэвин откашлялся.
– Нет, – хрипло сказал Маркус. – Ни слова, Айова.
– С чего это? – так же чудовищно хрипло возмутился Гэвин.
– Ты наверняка скажешь что-то мерзкое.
– А вот и нет. Я скажу – ура! Наконец-то Норт перестала жаловаться на упавшее либидо.
– Чего? – встрепенулась та.
– Я уж думал, у нас отныне будет только постоянный гетеросексуальный мужской секс, – с фальшивой озабоченностью поделился Гэвин.
– Придурок, – засмеялась Норт и тут же поперхнулась. – Ух-х... И это говорят те, кто от меня прятался по углам!
– Привычка, – прорезался Ральф. – Типа стокгольмского синдрома.
– Когда уже знаешь что надо снять штаны и сначала будет страшно, а потом хорошо, – подхватил Маркус. – Да, Лютер?
– Ваши попытки вынудить меня стесняться – отвратительны, – с достоинством ответил тот.
На последнем слове его голос сорвался, и в спальне тут же посыпались смешки. Коннор опять растянул губы в улыбке, но язык его по-прежнему не слушался.
– Отряд быстрого эрегирования, – фыркнула Норт. – Кто-нибудь хочет жрать?
– Я! – обрадовался Ральф. – Допрежь пищи духовной нужна телесная!
– Кто первый квакнул, тому и идти, – тоже обрадовался по-прежнему невидимый Маркус.
"Скала, почему ты молчишь?" – наконец смог сформулировать внятную мысль Коннор.
"Тяжело думать, – ответил тот. – Как это по-вашему..."
– Мозги вытрахал, – любезно подсказал Гэвин.
"Точно".
– Поздравляю, Коннор, – снова зашуршал Ральф. – Твоя жопа чуть не спалила ценного стратегического андроида.
– Не переводи тему, – мстительно сказала Норт, и послышался звук шлепка.
– А-ауч! Я не встану!
– Ничего подобного, я все контролировал, – тоже вошел в привычный модус Скала. – До сжигания оставался ровно один петафлопс.
В опасливой тишине никто не решался уточнить, а что было бы потом.
– А это из скольки? – наконец все же брякнул Лютер.
– Из тысячи, – хладнокровно ответил андроид.
– Ну ты даешь, Коннор, – восхищенно сказал Лютер.
И даже сел, поэтому, скосив глаз, Коннор мог его разглядеть. Нет, все-таки черным было хорошо. Никаких следов. Про себя же Коннор был уверен, что выглядит так, будто его раскатывали танком по полигону.
– Я-а-а... – проскрипел он. – Я-я, кнш-ш... кншн... "Да твою мать! Я конечно молодец, а как же иначе! Надеюсь, вы меня уже фолловите!"
Между тем восстание Лютера из полумертвых запустило цепную реакцию. Коннор даже совершил немыслимой героичности усилие и тоже поднялся. Все кости в теле точно размягчились, мышцы дрожали, сидеть на жопе было просто невозможно. Поэтому он перевалился на бок. Девятый отряд разглядывал друг друга. Потные, взъерошенные, слегка попахивающие групповым безумием – и еще больше потом и сексом, – такое групповое фото Коннор точно не хотел бы увидеть в своем служебном портфолио. И, пожалуйста, не на столе дяди Джеффри в рамочке.
– Есть хочу, – алчно сказала Норт. – Давайте на случайном генераторе в голове Скалы выкинем, кому идти?
– Не надо, – Скала поднялся, проделав это с небрежным изяществом существа, которое никогда не устает. – Я уже вызвал.
– Кого? – вылупился на него Ральф.
– Доставку.
– Че?
– Здесь полно андроидов, – проскрипел Скала. – Думаете, я не смогу позвать кого-то из них?. Глава 50. Борт "Зеро-гравити"
26 сентября 2021 г., 19:00
Целых две минуты после столь щедрого предложения в отряде обсуждали, как прекрасно иметь личного официанта, и пытались вытрясти из Ральфа какого-нибудь подходящего этому случаю святого.
– Например, святой Амброзий, – рассуждал Маркус. – Звучит как пение ангелов, да, Рафики?
– Сам ты Марконе, – постно сказал тот. – Не знаю святых, спасавших опухшие с голодухи чрева...
– Вам лучше встать, – перебил Скала. – Или хотя бы отойти.
– Что ты еще затеял? – прищурил глаз Ральф.
– Андроиды ходят быстро. Редлайн через три, две, одну.
В дверь постучали.
– Доставка, – доброжелательно сказали из-за нее. – Получите паек.
Скала провел ребром ладони по шее. На полу воцарилась паника. Ральф недолго думая ринулся в сторону по-пластунски. Коннор резко попробовал встать, чуть не откинулся от такого движения в розовый обморок и обессиленно оперся на руку. Норт, Гэвин и Маркус столкнулись в шесть рук, одновременно пытаясь Коннора поднять. Лютер беззвучно шикнул, "девятки" прыснули кто куда, Лютер наклонился и сам его поднял. Розовый морок не отступал, но теперь Коннор хотя бы мог цепляться за опору. Почти повиснув на Лютере, он несколько раз переставил ноги – и его опустили в группу теплых и ерзающих тел. Ноздри забил густой мускусный запах. Сопя и то и дело прорываясь на нервные смешки, "девятки" втиснулись в угол между двумя столами.
– А ч'го мы...
Коннор не смог продолжить фразу – ему тут же заткнули рот. Все вокруг двигалось, точно он попал в логово осьминогов, и еще мгновение спустя у него в руках оказался Ральф, а со спины его обхватил Маркус. Справа торчали самые красивые ноги отряда, слева отчаянно пытались поджаться самые длинные и темнокожие ноги.
– Оденься, ведро! – страшным шепотом возопил Гэвин над ухом.
Ральф простонал что-то вроде "святой отец" и постарался зарыться в Коннора всеми частями тела. Полностью проигнорировав требования венца эволюции, Скала прошествовал к двери, по дороге отключая бирюзовое сияние. Осталась только угольная чернота. В группе опять нервно заерзали. И Коннор неожиданно тоже поддался этому чувству. До мозга наконец-то дошло, что они в пикантной опасности, и по спине сладко побежали мурашки. Коннор завертел головой, ища, куда бы воткнуться, обнаружил, что Норт уже занята, и тут же повернулся в другую сторону, где нашелся незанятый участок Гэвина. Сдерживая неуместное хихиканье, Коннор с размаху уткнулся носом в волосатую грудь.
– Экх! – выдохнул Гэвин и затаил дыхание.
Дверь открылась. В затылок Коннору яростно и горячо дышал Маркус, тщетно старавшийся сделать это максимально неслышно.
– Паек для девятого отряда, – сказал невидимый андроид. – Спасибо, что воспользовались нашими услугами.
– Благодарю, – четко ответил Скала. – Всего доброго.
– Хорошего вечера вам и людям.
Голосовые связки Лютера выдали на внутреннюю частоту какой-то неопределенный вопль, в котором хорошо читалось "нас спалили". Над отрядом пронеслась очередная волна паники и одновременно почти безумного веселья. Коннор в этом ощущении купался, как воробей в пыли. Его нутро, жаждавшее таких вот щекочущих нервы приключений, блаженствовало. Даже жопа перешла из режима "разбита в хлам" в режим "хорошо потрудилась и весьма довольна".
– Можно перестать зажмуриваться, – строго произнес Скала.
– Мм-неа, – откликнулась Норт. – Надо выждать, прежде чем враг удалится.
Скала заскрипел в своей мерзотной манере, а потом громко потопал по полу в сторону окна. Почти сразу затрещала упаковка, защелкали открывающиеся крышки, и по комнате поплыл невыносимо соблазнительный запах горячей еды.
"Это наверное не сухпаек", – сделал титаническое умозаключение Лютер.
"Пахнет супом", – согласился Маркус.
Однако двигаться никто не спешил. Снова воцарилась тишина. Коннор продолжал упорно созерцать внутренний мир и дышать теплом чужой кожи. По полу вновь глухо забухало – Скала не стеснялся использовать преимущества собственного веса для демонстрации своего присутствия. Шаги дошли до угла, образованного столами. И остановились. Потом раздался скрип, словно приседает разваливающийся робопес "Бостон Дайнамик", произведенный в двадцатом году.
– Вы помните, я задавал вопросы о ваших привязанностях? – спокойно спросил Скала.
– Хм-м? – вновь первой среагировала Норт.
– О родителях и родных.
Маркус так заерзал, что сразу стало ясно – он точно помнит. Лютер тоже заскреб ногами, точно хотел отодвинуться еще немного подальше от любопытствующего андроида.
– Сейчас вы готовы защищать даже не родных и даже не людей, а андроидов, – произнес Скала. – Что-то изменилось?
– Ничего, – буркнул Гэвин.
Из-за его дыхания Коннору приходилось подстраиваться и дышать в противоход.
– Вы по-прежнему одиноки и никого не любите?
– У-у, – невнятно протянул Коннор.
– Даже друг друга? – по-прежнему невероятно серьезно спросил Скала.
– Нам нельзя, – наконец ответила Норт.
Капнуло несколько секунд.
– Как это возможно? – наконец удивился андроид.
Коннор ворохнулся и откашлялся. Развернул голову так, чтобы не бубнить в Гэвина.
– Допустим, – осторожно выговорил он и обрадовался, что не заикается. – Вот предст'вь себе, что я подумал и т'кой – о да, действительно, Маркус тщ'славный засранец, но я хочу с ним пос'дить дерево и взять дом в ип'теку.
Маркус судорожно поперхнулся.
– Партнер на двоечку, – скептически оценил Гэвин сверху. – В плане ипотеки Норт надежнее.
– Но она может заставить м'ня рожать детей, – опасливо возразил Коннор.
В свалке безжалостно загыгыкали. Коннор живо представил, как Норт двумя пальцами показывает, что наблюдает за ним очень внимательно.
– А вот зато я, – мечтательно протянул Гэвин. – Я стану детективом и буду зарабатывать кучу денег!
– Не сбивайте меня с мысли, – строго сказал Коннор, изгоняя из головы образ лейтенанта Гэвина Рида, берущего ипотеку. – Я хотел сказ'ть, что, ладно, допустим, ты кого-то любишь. Так любишь, что никаких петафлопс не хв'тит. И казалось бы, все у вас хорошо. А потом вас кидают в котел вроде Четвертой Кенийской – и кто-то из вас двоих погибает. Можешь вообразить, что будет с оставшимся?
– Нет, – без размышлений ответил Скала.
Коннор приоткрыл один глаз и внимательно на Скалу посмотрел.
– Я, к счастью, тоже. Но говорят, будто внутри что-то рвется на части.
– Это больно, – почти равнодушно сказала Норт. – А мы боль не любим.
– Поэтому пользуемся тем что есть, – согласился Ральф, поудобнее пристраиваясь в руках Коннора. – И мы будем защищать друг друга и заботиться друг о друге, мы же отряд.
– Но ты прямо очень громкие слова использовал, – подхватил эстафету Маркус. – Как человек искусства, я могу оценить. Как человек-практик, служащий в пехоте по контракту, я бы такими терминами не разбрасывался.
Коннор почувствовал, как чьи-то пальцы зарываются ему в волосы.
– Так что мы не социопаты, конечно, – сказал он, подчиняясь этому движению. – Просто...
– Просто мы реально страдать не любим, – фыркнул Гэвин.
Скала задумчиво молчал. Казалось, что Коннор даже улавливает отголоски его нейросетевой деятельности.
Ральф опять ворохнулся.
– Слушай, Кон. А если я однажды помру, ты правда будешь скучать?
Норт прерывисто вздохнула. Коннор уже хотел было отшутиться, но неожиданно его охватила твердая уверенность, что это будет непростительной ошибкой. Не только обидится снайпер, но и что-то непонятное, возможно, неприятное произойдет в голове Скалы. Он глубоко вдохнул.
– Очень, – буркнул он.
Над их головами словно колыхнулись бесконечные башни, сложенные из таких же бесконечных алгоритмов принятия решений. Скала молчал, не дышал, не скрипел и не щелкал – но все же что-то менялось прямо сейчас. Что-то перекладывалось с места на место в его непостижимых электронных мыслях.
– Однако, – грозно сказал Коннор, – я каждую годовщину мстительно буду припоминать чертов "Долдер" в моей заднице! – и свирепо ущипнул снайпера за ребро.
– А-а!
Лютер неприлично захохотал.
– Руки! Че ты хватаешься, как патрульная лошадь!
Ральф гневно забушевал, и на этом время нелегких размышлений закончилось. Скала сгенерировал звук обеденного гонга, груда тел заерзала, и Коннор почувствовал, как от него одно за другим начинают отваливаться поддерживающие объятия. Наконец пришлось самому раскрывать руки и выпускать по-прежнему извергающего возмущение Ральфа. Побарахтавшись, Коннор вполне уверенно встал и огляделся.
– Оружие начищено, стволы и дула употреблены, осталось принять душ и пожрать, – заключила Норт. – Кто первым в индивидуальный помывочный отсек?
– Я! – отчаянно заголосили липкие и немытые члены высококвалифицированного антитеррористического отряда.
* * *
Перед отбытием в "Рэдстоун Арсенал" Коннор еще успел повидаться с дядей. Тот не написал ему ни буквы с момента, когда Скала от имени Коннора отправил судьбоносную фразу. Очевидно, хранил секретную тайну. Списываться с ним в открытую было бы глупостью, а между тем Ричард наверняка успел поведать дяде, что на задании столкнулся с кем-то невероятно знакомым. Поэтому Коннор скинул короткое сообщение с предложением встречи в абсолютно неудобное время – очень ранним утром. В "Рэдстоун" они улетали среди дня, так что особой надежды на встречу не было. Но дядя как ни в чем не бывало согласился, тут же предложив барчик Джима. Тот работал круглосуточно, поскольку темные делишки совершались отнюдь не только по ночам.
Встреча отлично прошла в дружественной семейной обстановке.
Не опасаясь лишних ушей перетерли за футбол, дядя посетовал на завал бумажной работы, Коннор в красках расписал, как жмут экспериментальные полимерные костюмы.
Только после второй пива дядя практически одними глазами спросил – ты был там? И Коннор так же взглядом ответил – да, был.
Страшно было? – поднял бровь дядя. Нисколько, – усмехнулся Коннор.
Дядя потянулся, крепко взял его за руку и сжал толстыми мягкими пальцами. Когда надо, они могли быть очень жесткими. Но сейчас он держал его почти как в детстве, и это означало "я очень горжусь тобой". Коннор накрыл его ладонь сверху свободной рукой, и они молча сидели почти десяток секунд.
Потом Коннор разжал пальцы, и дядя убрал ладонь. Чиркнул себя по груди, показывая место, куда вешают ордена. Коннор закатил глаза и вместо этого чиркнул по горлу, демонстрируя, что на телевидении ему вряд ли удастся выступить. Дядя попробовал откинуться на спинку кресла, чуть не свалился с барного табурета, и Коннор кинулся его спасать.
Самое главное было сделано. Они еще чуть-чуть поговорили о всяких приятных ничего не значащих мелочах и покинули полутемное помещение, где за дальними угловыми столиками похрапывали те, у кого не хватало баксов даже на нищенские спальные капсулы.
За порогом их пути разошлись, но едва Коннор добрался до ближайшей автобусной остановки, как дядя тут же прислал несколько гиф-мемов самого кошмарного пошиба.
Коннор отомстил ему чередой эпилептически мечущихся эмодзи.
С наступлением холодов в "Рэдстоуне" практически ничего не изменилось. Только полигонные твари обросли дополнительными полимерными "шубами", в которых бдительный взор Гэвина усмотрел двоюродную бабушку великолепной шубы, в которой Скала расхаживал по Аляске. В остальном все работало как всегда, и космические корабли на головы не падали.
Скала носил в башке спящую троицу, девятый отряд выполнял учебные задания и тренировался, не жалея мотивации, попутно рыская в округе в поисках подходящих тел для переселения. Тела не находились, и в конечном итоге родилась гениальная мысль – склонить сержанта к мысли, что отряду нужны свои дополнительные персональные роботы с закладкой под андроидов. После консультации со Скалой решили, что можно брать даже многоногих, лишь бы не гусениц. Скала высказался в том духе, что главное – наличие верхних конечностей, нижних конечностей и чего-то напоминающего голову.
Хотя бы смутный план был гораздо лучше полного отсутствия плана, поэтому на сержанта обрушилась вся мощь изобретательности девятого отряда. Лютер раскопал бесчисленное количество статей и заметок, касающихся интеграции различных роботов в армию, начиная с девятнадцатого года. При каждом удобном случае зачитывая или воспроизводя по памяти эти сведения, он неизменно удостаивался шквала оваций от присутствующих рядом сокомандников. Норт регулярно рассуждала на тему повышения показателей отряда, укомплектованного дополнительными автономными единицами. Коннор с упорством клептомана похищал с полигона отвалившиеся от андроидов детали и брался расчленять их на глазах у сержанта, приговаривая, как невыносимо интересно было бы иметь своих ручных монстров. Гэвин со страшной силой демонстрировал в присутствии командира андроидофобию и как бы между делом проговаривался о неожиданной симпатии к крабам-самоходкам, после чего немедленно спохватывался и начинал андроидофобить с новой силой. Снайперы же просто дуэтом вздыхали о механических котиках.
Неизвестно, какие усилия прилагал со своей стороны Скала, но полутора недель прессинга хватило.
Во второй половине ноября сержант Аллен устроил общий сбор в своей любимой аудитории для ретроспективных разборов. На стене двадцать на двадцать футов было очень удобно в подробностях расписывать сценарии пройденных тренировок. Особенно хорошо на этой стене неделю назад смотрелось кривое изображение ядерного гриба, под сенью которого сержант устроил прогон теоретической ситуации, которая могла бы произойти, если бы не удалось достать из андроидов сведения о реальном расположении зарядов. Следы жирно написанного "****ец!" до сих пор едва заметно читались под самым потолком. Даже рвение служебных роботов-уборщиков не справилось.
– Кто это сделал? – вопросил сержант, потрясая листом натуральной бумаги.
Издалека было не разобрать, но там виднелся какой-то заголовок и какая-то картинка. Не исключено, что с крабопауками.
"Девятки" переглянулись с искренним недоумением. Даже на внутренней связи царило молчание.
– Перспективы использования узкоспециализированных андроидов в смешанных группах для потенциального ведения боевых действий в условиях, отличных от земных, – с выражением зачитал сержант.
Маркус без слов схватился за задницу. Лютер достал бук из чехла, заглянул туда и провел пальцем по экрану.
– Мы не писали, сэр, – твердо сказал он.
– А кто? – патетически уточнил сержант.
– Я, сэр, – скрипнул Скала.
Порыв обернуться к нему был невероятно силен. Коннор с трудом удержался, и по едва заметным натяжению жил на шеях остальных членов отряда увидел тот же самый порыв.
– Отряд, почему вы все валите на андроида! – возмутился сержант.
– Сэр, ничего подобного, сэр! – грянула Норт. – Действительно ничего, сэр! Мы не в курсе!
"Ведро нас подставило, – определился Гэвин. – Плакали наши баллы за антитеррор, сейчас сарж их пустит в расход!"
Теперь Коннору захотелось поежиться. Баллов за операцию и правда привалило немало, почти сопоставимо с вознаграждением при официальном вручении орденов. Ну разве что чуть поменьше, возможно, чтобы не зазнавались.
– Это была полностью моя инициатива, – безапелляционно заявил Скала. – Экстраполировав весь опыт за время прохождения службы и повышения квалификации отряда, я счел уместным сформулировать эту статью и направить ее на рецензию в еженедельный вестник "Армии сегодня".
– А ты догадываешься, к чему приводит инициатива?! – рявкнул сержант. – Особенно в нашем исключительном случае!
– Так точно, сэр! – доложил Скала, вытягиваясь во весь немалый рост.
"Его у нас изымут и расчленят, а нас посадят," – внес свою долю оптимизма Гэвин.
– Вылет послезавтра, – фыркнул сержант. – Место назначения для таких выскочек – Старбэйс, Техас.
Маркус дернул руками, точно хотел схватиться за задницу, но вместо этого просто взялся за петли на поясе.
– Куда? – ляпнул Коннор и тут же перестал дышать.
– Сэр, правда? – слабым голосом уточнил Лютер. – Старбэйс, звездный город Илона Маска, сэр?
– А кто раскатал губу, тот должен понимать, что там вас ждет труд до седьмого пота! – мгновенно заорал сержант. – В звездную элиту уже небось намылились?!
– Никак нет! То есть да! Полностью, сэр! – заорал Лютер, вытаращив глаза от усердия.
– Ура! – немедленно завопили остальные.
– Приятно достигать все новых и новых великолепных результатов, – отметил Скала.
На внутренней связи что-то всклокатывало и тут же гасло: ни у кого не рождались толком подходящие к ситуации слова.
"Марс! – наконец прорвало Лютера. – Венера! Ио и Европа! Протонные двигатели!"
"Выход на орбиту Господа нашего космического!" – тоже раздуплился Ральф.
Шрам на его щеке словно сам пришел в движение, снайпер схватился за него и тут же вновь вытянул руки по швам. Улучшенный глаз неумолимо подрагивал веком.
– Разрешите уточнить программу, сэр! – почти выкашляла Норт. – И корпус зачисления!
– Ну не сорок пятое крыло точно, – хмыкнул сержант, снимая кепи и любовно смахивая с козырька пылинки. – Открытый набор в пятьсот двадцать седьмую роту "Звездные агрессоры". Ведение боя в обстановке, отличающейся от П-3.
– Это от какой? – прилежно уточнил Маркус.
– Третья планета! – страшным шепотом разъяснила Норт и даже дернула рукой, будто собиралась выдать снайперу подзатыльник.
– Стрельба на пятнадцать километров в условиях малой гравитации, – мгновенно сориентировался Маркус и счастливо прижмурил обычный глаз, широко распахивая прицельный. – Сэр, разрешите собраться и выходить уже сейчас!
– Послезавтра, – отбрил сержант. – Оформить все документы, подписать секретность и допсоглашение к контракту. Я конечно подозревал, что ничем хорошим подобные инициативы не закончатся, но чтобы до такой степени...
Это следовало считать как выражение крайнего изумления по поводу такой невероятной удачи.
– Все благодаря мне и моему гению, – изрек Скала.
Внутренняя связь отобразила какой-то хоровой хрип, преисполненный восхищения. Коннор даже не мог сказать, какая именно нота в этом выступлении принадлежит ему самому.
"Пенсия на пять лет раньше! – впал в экстаз Гэвин – Маркус, возможно, твоя задница даже не успеет разжиреть!"
– Знал бы, что все будет настолько тревожно, не стал бы отстаивать SQ800 после инцидента с Мануэлем, – прорычал сержант.
– Скалу, – исправил тот.
– Отцепись, жестянка!
– Ведро, – опять исправил Скала.
В отряде гнусно захохотали. Сержант махнул рукой, сдаваясь.
"Скала, что ты еще им нарассказывал? – наконец смог сформулировать Коннор. – Что и кому ты еще послал? Не ври мне про статью!"
"Я расскажу, – откликнулся Скала. – Когда все вы заработаете тысячебалльный скоринг".
Забывшись, Коннор издал предсмертный хрип. И тут же закашлялся, пытаясь оправдаться под орлиным взором сержанта. Чтобы заработать тысячебалльный скоринг, нужно было или сразу идти в сорок пятое крыло, или еще раз спасти мир от ядерного апокалипсиса.
– Итак, два дня, и мы релоцируемся, – подвел итоги сержант. – Общие сведения, учебную программу и прочее получите электронкой. Вводные тренировки начнем сегодня.
"Три года, и мы узнаем тайну Скалы", – тоже подбил итоги Маркус.
"Если не случится чуда Божьего".
Норт сделала вдох-выдох.
– Сэр, девятый отряд берет на себя обязанность достигнуть высочайших показателей! Как бойцы, солдаты, наконец, граждане своей страны, мы обязуемся сделать все, что в наших силах, чтобы оправдать оказанное нам доверие. И даже больше!
– Ура! – согласились все.
"Гип-гип моя новая годовая зарплата!" – отметил самое важное Гэвин.
– Учтите, – зловеще сказал сержант, – это будет ничуть не легче, чем "красная зона" в вашем первом в жизни буткэмпе. И если кто-то сейчас дрогнул очком, то лучше отказаться сразу, чтобы не опозориться потом.
– Никак нет, сэр! – ответила за всех Норт.
Остальной девятый отряд просто взял под козырек.
Чувствовалось, что Скала что-то хочет сказать про наличие очка у андроидов, но из вежливости держит динамик под мьютом.
За два дня интенсивных подготовок ко вступлению в самые лучшие и перспективные ряды неведомых экспериментальных войск девятый отряд успел выполнить и перевыполнить все нормативы по лаже на отдельно взятое подразделение, чуть не доведя сержанта Аллена до ранней лысины. Седина у сержанта и так уже местами имелась, хотя, как справедливо заметил Лютер, это случилось до единения его с девятым отрядом. Может быть, еще пара десятков волосков добавилась позже, не больше.
Вождение, стрельбы, физкульт-нормативы, механика и техника – все было с треском провалено. Даже несгибаемая Норт творила какую-то, по словам сержанта, "необоссымую дичь", один раз вообще промахнувшись мимо трассы для прохождения и просто обогнув ее стороной.
Сержант даже не орал – лишь мучительно вздыхал, вызывая у членов отряда судороги стыда. Ретроспективы не помогли, и в итоге прямо перед вылетом сержант велел всем к херам зачистить результаты этих позорных двух дней. Оставив на браслетах лишь общие привычные тренировки: утренняя зарядка, дневная пробежка, вечерняя разминка.
"Примем за основу, что у вас стресс, и это все не считается", – мрачно заключил он.
Лютер еще проблеял какую-то цитату про уровень стресса из "Месячника психологии", но под взглядом сержанта увял окончательно. Скала же не стал терять такой прекрасный шанс и на внутренней связи вовсю задавался риторическими вопросами, всем ли людям свойственно в критической ситуации терять способность донести ложку до рта и правильно сходить в туалет, не обмочив ботинки.
К счастью для репутации отряда, новое назначение сопровождалось кодом "дельта-зеро", то есть не подлежало широкой огласке. Оглашать можно было только для родственников первой очереди или лиц, заменяющих их по праву опекунства. Но даже с таким разрешением Коннор решил пока лишь скромно написать дяде, что он переводится в Техас и обязательно будет сообщать новости. Миг торжества должен был настать в тот момент, когда Коннор Фаулер наденет космический скафандр.
Года так через два.
Из-за этой же секретности появившиеся на базе "Рэдстоун" знакомые точно так же были лишь в курсе переброски в Техас. Штат в последние годы славился несколькими тренировочными кампаниями, так что вопросов не возникало. Свои усиленные нормативы отряд проходил отдельно, опять-таки не вызывая интереса ни у кого из "полигонщиков". Гэвин даже мрачно порадовался, что предусмотрительность сержанта, отогнавшего их тренироваться подальше, прикрыла заодно и их позор.
К моменту погрузки в самолет Коннор вовсе не ощущал себя самым квалифицированным и ценным солдатом, но уповал на лучшее.
Уже сидя в кресле "Боинга", больше напоминающего супергрузовоз, чем пассажирское судно, он непрерывным циклом прокручивал в голове все, что успел лихорадочно нагуглить по теме космических вооруженных сил. Первые семь выпускников тренировочного лагеря получили свои грамоты в декабре двадцатого. Уже в двадцать первом открылось шесть подготовительных центров, куда принимали лучших из лучших – пехотинцев, морских вояк, летчиков-испытателей и спецназовцев. Коннор даже нарыл в кэшах интернета старую версию сайта "спейсфорс.милитари" и внимательно почитал сохранившуюся историю. За двадцать лет кое-что изменилось – потому что тогда в космические силы брали лучших из лучших, и военные специализации были соответствующими: аналитики данных, киберофицеры, отряды ракетной защиты и нападения... Всего на старой версии насчитывалось около тридцати разнообразных сквадов. Даже подразделение климатических войн имелось. Сейчас же на портале чинно располагались примерно сорок направлений для военной специализации и еще двадцать для гражданской. Нечто похожее на специализацию девятого отряда пехоты имелось в самом конце: СТАР Омега, что расшифровывалось как "специальный тактический резерв". На старом сайте была отдельная программа "СТАР Дельта" – но речь там шла про специальные тренировки и развитие. Ни то, ни другое особой ясности не вносило.
В программе, выданной сержантом, красовались сплошные грифы секретности и округлые формулировки на тему наилучшей подготовки в условиях постоянно совершенствующегося подхода к искусству ведения боевых действий. Так и было написано – искусству.
"Интересно, а берут ли снайперов в межпланетные ракетные войска?" – подал голос Маркус, дергая нестандартный трехточечный ремень.
"Тогда тебе вместо глаза придется целую локаторную систему наведения ставить, – хмыкнул Гэвин. – Для головы места не останется".
"Не завидуй! Уж что там делать специалисту по громким пукам, я вообще представить не могу".
"Читать больше в голову надо, а не только есть! Чтоб ты знал, корпус шаттла "Гермес-восемнадцать" вскрывается по шву всего лишь четырьмя фунтами..."
Самолет тряхнуло. Тут же тряхнуло снова, и он будто рыскнул, неуверенно нащупывая носом дорогу в облаках.
"Кто так водит? – тут же дал волю чувствам Коннор. – Кто его учил и почему до сих пор не выгнали!"
"Может быть, ее," – ревниво поправила Норт
"Да хоть оно! У оно целый борт ценных специалистов, а нас трясет, как в грузовике без амортизации!"
"Коннор, тебя что, укачивает?" – заботливо спросил Ральф.
"Нисколько!"
"Помолись господу, – с хорошо различимой ехидцей предложил снайпер. – За устойчивость вестибулярного аппарата".
Коннор пропустил сквозь горло приглушенное ворчание. До сегодняшнего дня он вообще не задумывался о вестибулярном аппарате. Летим – значит надо. Едем – тоже без проблем. Плыть, бежать, кувыркаться – все это не вызывало никаких вопросов и позывов. Но хренов "Боинг" вел себя в высшей степени омерзительно.
В салоне начали беспокойно шевелиться остальные. Всего на борту находилось сто пятьдесят человек – что развеивало миф о суперисключительности Старбэйса, но все еще сохраняло статус его как места, куда не каждый может попасть. Спокойны оставались только немногочисленные андроиды. Среди них в том числе – точная копия того джаггернаута, который попортил Гэвину крови в болотах Эверглейдса. Насчет него подрывник то и дело вздыхал по внутренней связи с кровожадным интересом.
– Эй, с нашим пилотом все в порядке? – не выдержали где-то на первых рядах. – Может, ему помощь нужна?
"А знаете, меня что-то тоже подташнивает, – задумчиво сказал Лютер. – Вы заметили, какой здоровый этот самолет? Потолки как у авианосца".
Самолет вновь тряхнуло. Бунтовщик впереди приглушенно объяснялся со своим сержантом, и тут ровный гул двигателей смолк.
– Так, – металлически сказала Норт.
– Код красный десять, – успел брякнуть Коннор.
После чего все под ложечкой оборвалось и ухнуло в ужасающую пустоту. Ремни щелкнули, раскрываясь.
– Твою ма-ать!
Высокий, словно рассчитанный для перевозки шаттлов салон заполнился в буквально смысле слова взлетевшими людьми.
– Добро пожаловать на борт "Зеро-гравити!" – объявили динамики. – У вас есть двадцать восемь секунд, чтобы занять места. Иначе невесомость кончится, и не успевшие поломают носы!
Ужасающее тошнотворное чувство накатывало волнами. Коннор заизвивался, матерясь, его тут же понесло куда-то в сторону. Он отчаянно задрыгался, столкнулся с пучащим глаза, словно рыба, соседом через проход, снова забарахтался, и неожиданно его схватили за ботинок.
– Рядовой! – зарычали откуда-то из окружающей блевотной круговерти. – А ну взял себя в руки! Срать в штаны запрещено!
"Не корчиться! – голосом архангела потребовал Скала. – Руки прижать к корпусу!"
Салон наконец-то наполнился громовым матом и членораздельными проклятьями. Коннор сориентировался на голос, выкрутился, как раздавленная гусеница, и наконец увидел Норт. Та зацепилась самым носком ботинка за поднятую ручку кресла. Второй рукой она держала Лютера.
"Кто ниже всех, фиксируйтесь! – продолжал командовать андроид. – Только после этого помогайте!"
– Коннор, твою мать! Не дергайся!
Коннор все-таки дернулся, но потом исполнил приказ. Кто-то, судя по звукам, все-таки блевал.
– Кого стошнит, убью! – еще грознее заорала Норт. – Как упадем, так мордой окуну по уши!
Она дернула, и мягкая сила потащила Коннора к ней. Лютер отчаянно вытянул свободную ногу и делал ботинком загребающие движения. Секундомер, запустившийся на краешке сознания, показывал, что прошло уже двенадцать драгоценных секунд. Коннор тоже вытянул ногу, и невероятная удача в виде болтающегося конца ремня коснулась кончика его ботинка.
"Ногами вниз! – продолжал оглушительно вдалбливаться в мозги Скала. – Лучше ноги, чем шея!"
"Где сержант?" – успел проорать Гэвин.
– Ниже! – душераздирающе простонал Коннор. – Под мой рост!
"Я молчу, чтобы вам не мешать!" – рявкнул тот.
"Спасибо, сэр!"
Норт дернула снова – и нога попала в петлю.
– Отпускай!
Возле иллюминатора вверх ногами болтался Гэвин, изрыгающий сплошные потоки мата. Намертво вцепившись в спинку кресла, он выписывал какие-то танцевальные движения, пытаясь опуститься, но тщетно. Снайперов спасло то, что они по привычке выступили тандемом. Вцепившись друг в друга, они образовали относительно устойчивую конструкцию, до которой в очередном могучем рывке дотянулась Норт. Лютер, умудрившийся опуститься до самых кресел, такой же железной хваткой держал ее за щиколотку.
Хаос в салоне не утихомиривался. Пассажиры честно пытались занять места, Коннор даже краем взгляда успел заметить команду в зеленых беретах, слаженно работавшую всеми членами тела. Береты привольно кружились вокруг них.
Снайперы завалились на Гэвина. Ральф вцепился рукой в колено подрывника. Коннор совершил очередной эпилептический рывок, втискивая себя в кресло. Ремни не поддавались, он плюнул и яростно завязал их узлом. После чего схватил Гэвина за руки и потащил. Живая пирамида медленно пошла вниз. Вот уже Норт скользнула в кресло благодаря Лютеру. Ноги Гэвина наконец опустились, он развернулся, перебирая руками, и оказался сидящим на спинке кресла. Маркус тоже шел ногами вниз, а вот Ральфа очень неудачно развернуло головой.
"Берегите головы, мясные придурки!" – вновь воззвал Скала.
– Давай, Рафики, не греши! – рычала Норт, рывками загоняя Маркуса в лузу. – Помогите ему, придурки безрукие!
Гэвин соскользнул вниз, цепляясь за ногу Ральфа. Тот истошно выматерился, совершая в воздухе подобие балетного па. На следующим ряду мелькнула знакомая темная голова: сержант Аллен выметнулся из-за кресел, схватил Ральфа за вторую ногу и безжалостно дернул. Секундомер бежал к концу. Снайпер совершил кувырок, снова выдал матюгов, закашлялся – и его с трех сторон в шесть рук впихнули в кресло.
"Пять секунд!" – Скалу не было видно, он находился где-то впереди салона вместе с остальными андроидами, но казалось, что он стоит совсем рядом.
Четыре, три, две, – отсчитало в голове у Коннора.
Он схватился за ручки кресла и напряг все мышцы.
Одна.
Отвратительное чувство невесомости исчезло. Тушу "Боинга" тряхнуло так, что зубы лязгнули о череп изнутри.
Грохот падающих неудачников на секунду заполнил весь салон, а потом вопли и стоны грянули с новой силой.
– Большой привет всем, решившим вступить в "СТАР Омега"! – воодушевленно проорали динамики. – Держитесь за жопы, это только начало! Кто нарочно пристегнется, вылетит с буткэмпа, как пробка!
– Ух как я все это заранее ненавижу! – простонал Гэвин. – Маркус, убери к херам свой смарт!
– Ни за что, – бодро ответил тот и, судя по звуку, сглотнул что-то вроде крови из носа. – Я еще выйду с этим роликом в топ реков юутуба!
"Втянуть сопли! – скомандовал сержант. – Ваши тренировки уже начались, и отказаться от них вы можете только ногами вперед!"
"В первую очередь рекомендую активировать скин, – влез Скала. – На случай падения с высоты в кресло".
Остаток полета проходил как в худшем кошмаре про американские горки. Мало того, что проклятая невесомость повторялась чуть ли не каждые десять минут, так еще и набор высоты теперь происходил с ускорением, приводившим к перегрузкам. От них трещала переносица и казалось, что глаза вот-вот выскочат из черепа. Коннор совершенно перестал жалеть, что за завтраком – когда-то тысячу лет назад – обошелся кофе и бутербродами. Желудок в ужасе съежился до размеров беличьих яиц и категорически начинал болеть при одной лишь мысли о еде или воде.
Постоянные взлеты к потолку никак не становились привычными. Каждый двадцативосьмисекундный цикл воспринимался организмом как издевательство, от которого обычно умирают. Каждый раз хотелось держаться за кресло и взывать к сержанту о помощи. Но понимание того, что в этом случае они реально полетят назад сразу после приземления, пересиливало эти инстинктивные обезьяньи вопли.
С разрешения сержанта Скала взял на себя обязанность руководить полетами, и где-то на четвертый заход вверх тормашками Коннор обнаружил, что хотя бы способен придавать себе разные положения в пространстве за счет орудования руками и ногами. Мышцы от этих упражнений болели немилосердно уже сейчас, а что ждало завтра – представлять вообще не хотелось.
Несмотря на все руководящие усилия, без травм все-таки не обошлось. Маркус врезался локтем в торчащую ручку сиденья, Коннор разбил нос, не рассчитав угол приземления, а Ральф в свободном полете кого-то укусил. И теперь громче всех разорялся на внутренней связи, что у него отравление и ему нужна детоксикация церковным вином.
– Готов поклясться, что добром это не закончится, – шипел Гэвин, когда самолет наконец-то пошел на посадку. – Зуб даю, твой, Ральф, ты все равно собирался его менять...
– Когда?!
– Когда собирался сотрудничать с андроидами, уничтожающими человечество!
Последняя фраза была вышептана так яростно, что на "девяток" недоуменно покосились с соседних рядов.
– Я уже передумал, – гордо сказал Ральф. – Раз волею Божьей мне суждено стать воином небес, то я должен быть максимально чист и свободен от сатанинских улучш... бля!
Норт выдала ему леща.
– Так вот, – не дал сбить себя с толку Гэвин, – я вам гарантирую, что мы сейчас либо сядем так, что позвонки ссыпятся в трусы, либо у нас начнут откачивать воздух! Готовьтесь вскрывать стенки голыми руками!
– Это экономически нецелесообразно, – успокаивающе прогудел Лютер.
– А гонять самолет по американским горкам – целесообразно?
– Более чем! – наконец подключился сержант. – А теперь тишина и порядок на вверенных мне сиденьях с пятнадцатого по семнадцатый ряды!
На сиденьях послушно заткнулись. Замолчали даже двое будущих "агрессоров", которых судьба определила сидеть рядом с сержантом. Коннор обратил внимание, что в полетах сержант пас и их тоже, но делал это совершенно без капли жалости. Боинг зашел на посадку в очередном тошнотворном витке и бахнулся на летную полосу так, словно потерпел крушение.
"С-с-су-ука-а-а!" – выдал Маркус под вытряхивающее внутренности качение по ВПП.
"Рекомендую задержать воздух на случай его откачивания", – голосом Терминатора изрек Скала.
"Смешно!"
"Я серьезен, как двоичный код".
Коннор подумал – и глубоко-глубоко вдохнул.
– Внимание, пассажиры! – заорали в динамиках. – Утечка воздуха! Пять минут на эвакуацию! Кто вдохнет – считай покойник, время пошло!
Глухо хлопнули отстреливающиеся люки.
"Сука", – замогильно сказал Гэвин.
Отшвыривая ремни и натягивая респиратор, Коннор эвакуировался прочь из кресла. Сержант раздавал команды на внутренней связи, и на мгновение все вокруг точно подернулось дымкой наложенной голограммы: сами собой поднялись стены подземного лабиринта, наполовину залитого водой. Показалось, будто прямо сейчас мерзкие твари начнут хватать за ноги. Руки сжались, отыскивая автомат.
Коннор передернул плечами, сбрасывая морок.
"Запас кислорода в респираторах – десять минут", – проинформировал Скала.
"Организовать эвакуацию, – тут же приказал сержант. – Занимайте выходы, вышвыривайте всех, кто успеет добежать. Кто не успеет, сам кретин".
Одна минута потребовалась, чтобы занять четыре эвакуационных выхода. Пятый и шестой были слишком далеко, чтобы туда пробиваться. Остальные командиры подразделений не менее быстро сориентировались и начали регулировать поток.
– Раненых вперед! – глухо гавкала Норт со своего поста. – Живо, живо! Пошел, не стой, на грунте яйца мять будешь!
– Боженька поможет, – приговаривал Ральф, пинком подбадривая очередного замешкавшегося. – Аминь, полетели!
Коннор, стоявший с ним в паре, ловко направлял движение ускоренных и заодно присматривался к трапу. Подвохов там вроде не было.
"А почему не участвуют андроиды? – нашел повод ущемиться Гэвин. – Они могли бы выносить всех на руках!"
"В вакууме нас может поразить коррозия или замерзание, – тут же откликнулся Скала. – Всегда должен быть план «Д»".
"Это от слова "дерьмо собачье", что ли?"
"Это от слова "дебилы на борту". Ха. Ха Ха".
– Время! – в полный голос рявкнул сержант, вооруженный, как обычно, системой громкого вещания и опытом дрилл-сержанта. – Отставшим крышка, пошел!
Ральф сердобольно подопнул еще одного десантника поневоле, потом махнул Коннору, щуря "прицельный" глаз, и прыгнул сам. Коннор из человеколюбия ухватил за шкирку оказавшегося рядом солдата, который уже слегка синел от нехватки воздуха, вытолкал его за борт и тоже прыгнул. Глава 51. Куб
27 сентября 2021 г., 19:00
Полет по трапу промелькнул в одно мгновение, и Коннор даже сносно соскочил, приземлившись на полусогнутые. Огляделся и, увидев какую-то очень строгую фигуру в синем мундире с характерной эмблемой, тут же рванул к начинающим строиться бойцам. Инстинкт солдата подсказывал, что эвакуироваться мало, нужно еще продемонстрировать боеспособность. Пальцы опять на мгновение сжались – но автомат, рюкзаки и прочее остались в самолете. При себе имелся только скин, броня, визор, намордник, нож, набор экстренной помощи... В общем-то, не так уж и плохо. На Луне выжить вряд ли удастся, а вот по той же Бразилии еще можно побегать.
Некоторое количество опоздавших грустно высыпалось из самолета и тоже побежало строиться. На самом деле выходил очень приличный показатель: Коннор подсчитал, что облажавшихся всего около двух процентов.
– Добро пожаловать в Техас! – могуче рявкнул человек с капитанскими нашивками. – Вы находитесь на территории базы "Старбэйс", и я, капитан О'Рейли, буду вашим проводником по пути становления настоящими космическими пехотинцами!
– Ура! – тут же грянул строй новоприбывших.
"Сразу крупнокалиберными зашел", – с уважением отметил Маркус.
"Арктика, Тибет... Мелко плавали!" – подхватил Ральф.
"Гибнуть будем в марш-бросках по Сатурну", – похоронно резюмировал Гэвин.
– Все здесь присутствующие выбраны за выдающиеся личные качества и отрядные достижения! – гремел капитан. – То, что вы стоите передо мной – это свидетельство приложенных вами усилий, которые были оценены по достоинству!
"Гхм", – выразительно сказал Маркус.
– Ваше присутствие на сорок второй базе "Старбэйс" как никогда лучше свидетельствует, что мы меняемся! – не утихал капитан, видимо, решивший произнести торжественную речь без долгих оттяжек. – Если раньше космические силы были направлены лишь на опосредованное участие, то теперь настало время нового подхода! За долгие годы тщательной подготовки и экспериментов мы приняли решение, которое, возможно, полностью изменит наше общее будущее!
"Господь с нами", – не выдержал уже Ральф.
– Итак, отныне и впредь! – капитан возвысил торжественность до поистине космических масштабов. – Помимо пехотинцев, маринеров, летчиков и космических гвардейцев, в рядах армии США появятся звездные центурионы!
– Ура! – прогорланил Коннор вместе со всеми.
"Опять римские заимствования, – подосадовал Маркус. – И не самые правильные притом".
– Некоторые из вас спросят – почему центурионы, – продолжил капитан. – Ответ прост: каждый из вас – уже выше обычного рядового! Каждый из вас – потенциальный командир в мире будущего! А ваши нынешние командиры могут взойти еще выше!
– Ура! – громче всех заорал Маркус.
"Не повлияет ли это на скорость получения баллов? – корыстно обеспокоился Гэвин. – Говорят, у командиров они медленнее прирастают..."
– Все вы прибыли в составе уже сформированных подразделений, – продолжил капитан уже чуть менее оркестровым голосом. – Теперь вашей задачей становится укрепить эти взаимоотношения и вывести их в новую плоскость!
На внутреннем канале отряда воцарилась такая многозначительная тишина, что на ноябрьском ветру стало жарковато.
– У каждого отряда будет свой куратор, помогающий как можно быстрее войти в курс дела. Центурионы! Здесь будет чертовски нелегко! Кто-то из вас сломается, кому-то нагрузки окажутся не по силам! Но те, кто пройдут – выкуют себя в горниле звездного пламени!
Опять надрывая голосовые связки, Коннор все-таки сумел скептически оценить последнее красивое словосочетание. Возможно, в его жизни просто было слишком много дерьма, чтобы искренне верить в такие слова.
– И помните! – капитан вскинул руку к виску. – Вы – первые, кто станет фундаментом для превращения исключительного в обыденное! Справитесь вы – по вашим следам пойдут другие! И тогда, центурионы, наш девиз станет реальностью!
– Небо – не предел! – вместе с еще полутора сотнями глоток выпалил Коннор.
Вот тут он был готов признать, что у него даже пробежали мурашки по спине. Знаменитая фраза сопровождала абсолютно все учебные ролики и красовалась на главном сайте Космических Сил.
– Свободны! – рявкнул капитан. – Следуйте за кураторами!
Десятки голов поворачивались к браслетам, единый строй мгновенно разделился на группы, и все они двинулись примерно в одном направлении, но слегка разными маршрутами. Коннор покосился на свой браслет дважды. Потом попытался закатить глаза настолько, чтобы посмотреть на поднятый козырьком визор. Нигде не было никаких оповещений.
Пять минут спустя на летном поле в стремительно наползающих сумерках остались только девятый отряд и капитан О'Рейли.
Капитан заложил руки за спину. Подчиняясь бессловесному излучению со стороны сержанта Аллена, "девятки" по-прежнему стояли по стойке смирно.
– Девятый отряд, – как бы сам для себя произнес капитан. – Алабама, "Рэдстоун Арсенал".
– Так точно, сэр, – четко ответил сержант.
– Всегда путешествуете в полной комплектации?
Капитан выразительно пощелкал себя по невидимой преграде перед лицом. Коннор мысленно проанализировал себя и соседей и пришел к выводу, что вопрос капитан задавал не зря. Еще в "Боинге" на них посматривали, хоть и не задавали вопросов. Отряд выглядел слишком тяжело экипированным.
– Всегда готовы к чему угодно, сэр, – с едва заметной улыбкой отозвался сержант.
– Похвально. Мексика, Куба, Аляска... Ядерный Детройт?
– Так точно, сэр, – вновь невозмутимо ответил сержант.
Коннору нестерпимо захотелось взволнованно почесать бровь. Усилием воли он отодвинул все телесные надобности далеко-далеко за стеклянную стену. После того крышесносящего тройного секса он внезапно научился делать это по желанию. Правда, с трудом и не всегда полноценно. Но сейчас вышло идеально.
– Сержант, разрешите задать несколько вопросов вашему отряду?
Последовала крошечная, миллисекундная пауза, практически незаметная. Однако она хорошо демонстрировала, что сержант Аллен действительно размышляет, прежде чем дать разрешение капитану.
– Да, сэр, – кивнул он.
– Благодарю, – капитан повернулся к Лютеру. – Рядовой Андроников, "Тайфун-два"?
– Так точно, сэр, – откликнулся Лютер, вроде бы как всегда добродушно, однако невероятно обострившимся чутьем Коннор почувствовал, что ему неприятно даже слышать это словосочетание.
– Рядовой Элмерз, "Зомби Кэтс"?
– Так точно.
И снова вербальный сигнал: чуть более равнодушные и механические интонации, чем нужно.
– Рядовой Манфред...
Кодовые названия следовали одно за другим. Коннор за эти несколько секунд успел почти с любопытством перебрать свой послужной список. Перед ним капитан ткнул Ральфа в больную мозоль, упомянув только одно слово – Кентукки, – а потом сфокусировал внимание на Конноре.
– Рядовой Фаулер, – и тут капитан впервые за весь опрос тоже сделал крошечную паузу. Словно тоже перебирал список и не мог определится. – "Амбрелла Ген"?
Это был словно удар под дых. Мысли отчаянно вскипели, и в считанные доли секунды перед внутренним взором пронеслись обезображенные тела, слепо ползущие куда-то и щелкающие зубами, чистые лабораторные коридоры, гребаный мейнфрейм, не отвечающий на команды целой группы обученных специалистов...
– Так точно, сэр, – ответил он. – В фазе два.
Капитан кивнул. Снова обвел взглядом всю группу.
– Сэр, вы не спрашивали меня, – беспардонно влез Скала.
– Мне это не нужно, – невозмутимо ответил капитан. – Про андроидов я знаю абсолютно все. Итак. Общий вопрос, сержант, если вы позволите.
– Да, сэр, мы слушаем.
На этот раз ответ сержанта содержал целых два дополнительных слова, а это означало, что он уже слегка теряет терпение. Вероятно, одиннадцать лет с грифом "Х-1" в личном деле позволяли ему подобное.
– Как вы полагаете, почему вы находитесь здесь?
В воздухе повисло точное понимание, что сейчас кто-нибудь брякнет "благодаря статье в журнале" или, что хуже, "по рекомендации нашего андроида". Поэтому Коннор немедленно открыл рот.
– Благодаря теории совпадений, сэр! – выпалил он. – Очевидно, что мы не вписываемся в типовой стандарт военнослужащего Космических Сил, сэр, поэтому есть предположение, что были учтены какие-то дополнительные факторы!
– Возможно, нас рекомендовали андроиды, сэр, – все-таки влез Гэвин.
Очевидно, что серьезность происходящего его доконала. Именно поэтому никто из них не соответствовал стандарту идеального бойца каких угодно сил. Кроме тех, которые носили гриф "Х-1".
"Растерзаю!" – пообещал сержант.
И капитан О'Рейли неожиданно улыбнулся.
– Что ж, нестандартности мышления вам не занимать. Желаю удачи, девятый отряд. Держите в уме мысль, что на вас будет обращено гораздо больше внимания.
Он сделал движение, которое однозначно показывало, что капитан собирается уходить.
– Сэр! – словно со стороны услышал себя Коннор. – Так все же! Кто нас рекомендовал, позвольте спросить, сэр?
– Если это не военная тайна, – тоже развязала язык Норт.
Капитан задумчиво осмотрел весь отряд, точно оценивал, стоит ли делиться с ними важным секретом. И наконец принял решение.
– Все прибывшие на "Старбэйс" выбраны по спискам, проанализированным десятками специалистов. Но ваш отряд рекомендован предсказательными алгоритмами квантового суперкомпьютера "СТАР Альфа".
* * *
В рядах пятьсот двадцать седьмой сбылись худшие прогнозы Гэвина, несравнимые с Аляской и кислородным голоданием в Тибете. Куратором девятого отряда тоже оказался сержант – со звучной фамилией Даннингс и неожиданными лычками Е-7. Очень хотелось спросить его, почему он будет курировать маленький отряд, а не целый батальон, но Коннор благоразумно свернул язык в колечко.
Первым делом куратор поинтересовался технологическим обеспечением отряда и искренне восхитился имплантами-передатчиками, чуть насмешливо похвалив "девяток" за мастерскую маскировку под андроидов. Скины его тоже впечатлили, в основном потому что были "толстые, как жопа отставника". И, наконец, он пояснил отряду, что прекрасно осведомлен об их проштампованных досье, и это вселяет в него надежду, что такие прожженные бойцы понимают – ничего хорошего их тут не ждет.
Пока отряд проходил общие тренировки вместе со всей ротой, куратор слился в противоестественном методическом экстазе с сержантом Алленом, и вдвоем они породили программу "универсальный звездный солдат". Презентовав ее ровно на день благодарения. Вместо индейки.
Наименование вызвало припадки остроумия в отряде, но надолго их не хватило. Программа, которую Даннингс назвал смелым экспериментом, выглядела чистым убийством. В итоге Лютер переименовал ее в экспериментальный геноцид и почему-то припомнил какие-то живодерские опыты с людьми в Гане.
Все стадии неверия, эйфории, восторга и чуть ли не радостной истерики, в которых девятый отряд до сих пор купался, отхлынули перед этой программой и трусливо ушли в канализационную трубу. Со всей очевидностью сделалось ясно, что за красивым званием звездных центурионов скрывается не просто тяжкий труд до седьмого пота, а самая настоящая адская мясорубка, из которой вылететь полуобглоданным и ногами вперед – раз плюнуть.
Комплекс "Старбэйс", ежедневно запускавший на орбиту самые разные корабли, любезно предоставлял полигоны для отработки боевых операций в буквальном смысле на внеземных плацдармах.
Несколько гигантских сооружений занимали огромную территорию в десятке миль от базы. Космодром и эти сооружения постоянно порождали чудовищный шум. Исчезал он только когда тренирующиеся попадали внутрь инфернальных пирамид.
Больше всего девятый отряд единодушно возненавидел "Тессеракт" – невероятную глыбу, расположенную в системе подвесов и ротаторов. Внутри глыбы создавалось переменное поле тяготения: от невесомости до чудовищных нагрузок, от которых печенка норовила профаршироваться сквозь тазовое дно. Снаружи работу "Тессеракта" сопровождал рев, перекрывающий даже грохот двигателей стартующих шаттлов. А внутри было почти тихо, и от этого особенно остро слышались матюги тренирующихся.
– Звездный десант! – рычал Гэвин в один из одинаковых дней, закладывая петлю вокруг развесистой внутренней конструкции. – Что-то мне это напоминает!
– Битву с тараканами! – соглашался Лютер, вписываясь в узкую дырку, одну из сотен, пронизывающих нечто сыроподобное.
– Было такое кино. Отвратительное! ****ь!
Тихий луч ударил откуда-то с условного потолка. Коннор пнул воздух и смог увернуться, разминувшись с лучом на считанные дюймы.
– Опору! – скомандовал Маркус, разворачиваясь в плавном полете.
Лютер, ближе всех находившийся к жестким поверхностям, ударил ботинками, лязгнули захваты, и он вытянул руки. Коннор почти увидел, как скин и бронекомплект фиксируют его мышцы. Маркус уперся подошвами в растопыренные ладони, мягко присел, гася инерцию, и так же мягко поднял "Лазермена" к плечу. По его телу тоже прошли едва заметные волны фиксации. Маркус чуть повел дулом из стороны в сторону и нажал на крючок.
На визоре у Коннора едва заметно мигнула красная точка.
– Есть! – порадовался Маркус. – Ха-ха, ну, кто здесь элита?
"Держи язык за зубами", – посоветовала Норт, но в ее голосе слышалось удовлетворение.
Перестроившись, отряд двинулся дальше.
– Внимание! – встревоженно сказал женский голос из пустоты. – Стабилизирована орбита, возвращение тяготения через три минуты! Вектор Си-четыре.
"Ориентир!"
Сраный будущий пол находился по четвертому вектору, то есть сейчас располагался где-то на стене.
"На восемь часов и тридцать градусов, пятьдесят футов! Трасса прямая, одна гребенка, успеваем".
"Скала?"
"Подтверждаю, оптимально".
"Погнали!"
Гусиный клин бойцов, закованных в маскировочную броню, устремился на восемь часов. В уголке визора мигали цифры обратного отсчета. В разных направлениях метнулись группы, зафиксированные на визоре как иные отряды. Отталкиваясь от воздуха, Коннор лирически мечтал, что однажды у каждого центуриона еще и будет свой реактивный миниатюрный ранец. Пока что в программе тренировок было жестко прописано, что все ситуации отрабатываются только в сценариях внезапного нападения, когда никто ни к чему не готов и нужно ориентироваться прямо на месте: в трусах и с "Зауэром".
Успели они даже с запасом. Тяжесть надавила на плечи. На мгновение привычно показалось, что вся масса земная садится на шею, но потом позвоночник привычно подсократился, а на визоре высветилось 0.75 G.
– Сейчас я блистательно исполню лунную походку, – пообещал Маркус. – Ни в одном ТикТоке еще такого не выкладывали!..
– Обнаружена пробоина корпуса, – грустно сказал женский механический голос. – Ближайшая станция кислородной подзарядки – сектор четырнадцать.
В отряде хором застонали.
День, как всегда, закончился внезапно, хотя мерещился абсолютно бесконечным. Устало потирая красные от перегрузок глаза, бойцы расползались по казармам, волоча кажущееся неподъемным после многочасовых тренировок оружие. Коннор в первую очередь полагался на скин. Удивительно, но кроме них подобных мощных версий ни у кого не было.
Лютер уже успел найти какую-то крохотулечную статью про сложности выпуска "полимерных экзоскелетов класса два", а Коннор, в свою очередь – разродиться теорией, что подобные скины нормально сидят только на тех, у кого в голову вделан передатчик, наверняка контролирующий нужный уровень биоэлектричества. Скала традиционно потащил лавровый веник на свою сторону, утверждая, что контроль над состоянием скинов осуществляет лично он.
Куратор Даннингс, до которого долетали отголоски этих споров, поставил точку, разъяснив, что раз уж девятый отряд больше трех месяцев уже таскался в этом облачении едва ли не во сне, то лично для их группы было принято решение включить в план тренировок данный фактор. И если все будет и дальше так же неплохо, то остальные отряды получат свои версии уже совсем скоро.
"А вот в "Рэдстоуне"..." – затянул было тогда Гэвин.
И куратор Даннингс немедленно назначил всем дополнительную тренировку. Гэвина даже никто не обматерил – настолько не хватало на это физических возможностей.
– Слушайте, а мне кажется, или мы реально уже неделю вместе не собирались на отдых? – отчаянно зевая, поинтересовался Лютер, пока они топали по дорожке из красно-белого известняка.
Далеко за горизонтом взревывали стартующие "Фальконы", озаряя холодное небо бледными вспышками. Там же неустанно сновали многочисленные андроиды, которых на "Старбэйсе", кажется, было даже больше, чем людей. Модель их называлась GW890. Коннор твердо был уверен, что название расшифровывается как "Галактические воины", и никакие воззвания Лютера к здравому смыслу и номенклатуре не могли его переубедить.
– Кто сказал отдых? – проворчал Маркус. – Это слово из какого-то вымершего языка?
– В моем словаре есть только "нервно поспать", "жадно пожрать" и "спешно поссать", – поддакнул Ральф.
– И не умереть, – внес дополнение Гэвин.
Сержант Аллен шел молча, преступно заглядывая в планшет на ходу. Коннор тоже косил туда глазом, не в силах удержаться от соблазна. Даже если на экране не было ничего интересного, все равно было приятно посмотреть на какие-то обыденные вещи. А еще он вспомнил, как на первой же "каютной" вечеринке по поводу нового назначения вырубился ближе к полуночи наглухо. Не потому что напился, а просто устал. И пришел в себя только от храпа над ухом, издаваемого еще одним центурионом.
– Мы можем прийти к тебе в гости, – наконец подала голос Норт. – Правда, есть риск там и уснуть...
В планшете светились ежедневные медицинские корректировки. Два сержанта, посовещавшись и даже, как поведал Скала, притянув его за микросхемы как эксперта, составили еще один план. Он заключался в индивидуально определенных дозах то ли витаминов, то ли энергетиков. Их девятому отряду надлежало поглощать каждый день, а иногда даже два раза в день.
"Куратор Даннингс сообщил, что человеческие организмы склонны к разрушению начиная с тридцати лет, – не преминул уточнить Скала. – И что в центурионы принимают лиц от двадцати пяти до тридцати пяти, но лучше ближе к двадцати пяти".
Все лица, которым тридцати пяти вовсе еще не было, повозмущались. В итоге решили для успокоения считать, что в первую очередь сержант Аллен заботился о своей пригодности к несению службы, а остальных тащил прицепом. Из чувства ответственности.
– А интересно, здесь есть пойнты для отдыха? – осоловело задумался Коннор вслух. – Сэр, вы не в курсе? Бары, лаунжи, парки аттракционов...
– Кому мало аттракционов на полигоне, могу добавить, – рассеянно ответил сержант.
– Ни в коем случае, сэр!
– Только если вы чувствуете, что мы способны на большее, – героически добавила Норт.
– Если рветесь в бар, значит, точно способны!
– Ой, я к Лютеру не пойду, – тут же определился Ральф, хватаясь за шрам. – У меня еще два покаяния в приложении не прочеканы...
– Не вздумай каяться вслух после отбоя, – буркнул Коннор, запинаясь о плитку. – Уй... Я буду спать!
По загадочному стечению обстоятельств, в котором Гэвин сразу же усмотрел злой умысел, их казарма находилась дальше всех. Коннор, наоборот, был склонен оптимистично рассматривать это как демонстрацию того, что их считают достаточно квалифицированными, чтобы дать им отдохнуть нормально среди сосен.
Бойцов расселили по двухместным комнатам. В самом начале все бодро шутили на тему укрепления отношений и перевода их в новую плоскость, но после первых дней тренировок стало вообще не до шуток. Либидо упало туда же, куда и желание заниматься хобби или хотя бы читать новости. За последнее все еще цеплялся Лютер, но в гораздо меньших объемах.
Самая свежая новость от него была три дня назад – "Киберлайф" таки выкатил свой аддон, и количество отслеживаемых девиаций упало почти до нуля. Независимые журналисты даже подсуетились со своим собственным расследованием, опросив много десятков андроидов. Пытались выяснить, не является ли патч просто "кляпом", удерживающим стресс в узде. Судя по всему, "Киберлайф" не наврали. На горизонте маячили смутные законодательные перспективы о присвоении андроидам специальных прав, регулирующих защиту искусственного интеллекта третьей категории.
"И вы все еще не достигли тысячебалльного скоринга, – мстительно напомнил Скала. – Поэтому про предсказательные алгоритмы я вам не расскажу. Ха. Ха. Ха".
На внутренней связи повисло шипение и сипение, выражающее общие мысли отряда.
"Мы скорее умрем, чем дорастем! – Маркус перекинул винтовку на другое плечо. – С момента назначения капает по баллу в неделю!"
"Не преуменьшай", – строго сказала Норт.
"Ну по два!"
"Это потому что кто-то – мазила", – сладко пропел Ральф.
Маркус зарычал вслух. Сержант сделал вид, что ничего не слышал.
"На самом деле вам нужно немногое", – тоном Сатаны-искусителя сообщил Скала.
И даже взял подобающую паузу.
"И что же это?"
"Вам нужно попасть в «Куб»".
Канал вновь переполнился стонами. Скала явно подгадал свое высказывание, синхронизировав его с медиаэкраном, мимо которого отряд топал. На экране медленно вращался "Куб". Орбитальная станция, настолько большая, что в "Старлинке" из-за нее возникала дырка. Для компенсации на орбиту станции вывели несколько отдельных спутников, которые торжественно летали вокруг нее, словно важные крохотные луны.
Станцию начали возводить еще в двадцать седьмом. Автором амбициозного проекта предсказуемо был гений Илона Маска, поэтому инвесторы не скупились, и даже федеральное правительство вступило в долю. К настоящему моменту на станции постоянно тусовался целый дивизион ученых, включая зарубежных гостей, и каждый там осваивал какой-то свой грант. От размножения млекопитающих в невесомости до выращивания сортов гигантской кукурузы. Причем никто из них не был хоть сколько-нибудь обученным специалистом для космических изысканий. Гигантская станция работала по принципу пятизвездочного отеля, где совершенно не нужно было сдавать экзамен на умение ремонтировать в прямом смысле внеземную технику с помощью гаечного ключа и справочника. Вся эта сверхзащищенная махина стоила очень, очень дорого.
Перспективы отправки в "Куб" были весьма призрачными.
"Ну, если ты напишешь еще одну статью о пользе солнечной радиации для роста скиллов, то может быть и попадем", – заключил Гэвин.
* * *
– Итак, помните, центурионы! – капитан О'Рейли прохаживался перед ротой. – Сейчас вы лучшие из лучших, но вам необходимо запомнить одну вещь! Вы – не элита! Вы – не исключение! Вы должны всегда держать в голове, что вы бойцы обычной пехоты!
– Да, сэр! – отозвались ряды.
– Сегодня мы сражаемся за наше государство на Земле! Завтра это же может случиться и в космосе! В будущем – на любой другой планете!
– Да, сэр!!!
– Сможете вы – смогут и другие!
– Да, сэр!
– Запомните! Небо...
– Не предел!!!
Лишенное предельности серое небо равнодушно посматривало с высоты. Его абсолютно не волновало, что центурионы собираются ступить на хрустальную твердь тяжелыми основательными ботинками "Вирджин галактик" – с прослойкой, магнитной подошвой и автоматически выпускающимися зацепами. Такой же равнодушный ветер свистел в ушах и стремился забраться в шлем.
Совершенно не элитные, но отлично подготовленные сто двадцать человек смотрели прямо перед собой – на многофутовую башню "Супер Игл", тянущуюся к этому самому небу.
Свой первый полет в космос Коннор представлял совершенно не так.
Точнее, он его вообще не представлял. Но даже если и поддаться такой безумной фантазии, вспомнить неземные кущи в местечке на букву "М", то скорее мерещились привычные по фильмам тяжелые скафандры, круглые прозрачные шары шлемов, кислородные ранцы и прочий старый добрый антураж.
Вместо этого скафандр напоминал чуть более продвинутую версию водолазного костюма. Скала уже успел изойтись на комментарии, что электронная начинка каждого из скафандров в среднем умнее своего биологического носителя на один и четыре. Один и четыре чего именно – он не уточнял. Шлемы больше смахивали на мотоциклетные, ранцев для полетов на орбите не предлагалось, кислород поставлялся в таблетках целыми штабелями.
– Сорок восемь часов, программа максимального погружения, – воодушевленно произнес капитан. – Пакеты с программой будут автоматически распакованы, как только вы высадитесь в "Куб". Желаю удачи!
– Ура-а!
"Ведро, готовься, – ликующе добавил Гэвин. – Тысяча баллов скоринга – и все твои грязные секретики будут вскрыты!"
"Ауф-ауф!" – согласился Ральф.
"Сначала не облажайтесь", – высокомерно ответил андроид.
Повинуясь подсказкам на визоре, Коннор захлопнул шлем, и на прозрачном пластике едва заметно зеленым подсветились показатели: пульс, кровяное давление, насыщенность кислородом... Все остальное было за границами маленького виджета. Вообще, было немного странно еще будучи на Земле уже начинать тратить космический паек, но тут лучше было не спрашивать. Потом можно было написать ревью – это поощрялось и одобрялось.
Куратор даже сказал невероятное для армии слово "эджайл", когда раздавал доступ к порталу обратной связи. Типа, такие системы, тестируемые живой силой, готовы меняться, если это действительно необходимо. Норт в тот момент беззвучно призвала всех держать себя в руках.
И на следующий день первой настрочила на портал, что в костюме гравитационной поддержки неудобно лежать и бездельничать, а также нет охладителя.
Строго организованный людской поток постепенно втягивался на платформы подъемников, мотающихся вверх-вниз без передышки. Коннор успел заметить, что сначала они задерживались на десять секунд, потом стали сокращать интервал, и к моменту, когда дошло до девятого отряда, сновали уже как поршни в двигателе. Видимо, сначала пассажиров доставляли на самый верх "Супер Игл". По крайней мере это-то не было секретом – супершаттл, предназначавшийся для транспортировки почти полутора сотен человек, был утилитарно набит посадочными местами, как банка килькой. Сидячих мест там не было вообще – только вертикальные ложементы с фиксацией живого груза во всех потенциально отрывающихся и ломающихся местах.
"Если начнем разваливаться – не забывайте красиво гореть", – наставлял Гэвин, когда подъемник уже тащил их к погрузочному люку.
"Господь не допустит", – уверенно ответил Ральф.
"Согласно статистике падения летательных аппаратов..."
"Заткнись, Лютер!"
Внутри корабля их встречал еще один подъемник, уже кольцевой. Не теряя скорости, прибывшие разбежались согласно нумерации на визоре.
"Тринадцатый номер, – кисло сообщил Ральф. – Уверен, это Скала подстроил".
Подъемник взлетел на десяток ярдов, отжав внутренности и желание разговаривать куда-то к пяткам. На визоре строго замигало требование занять место. Коннор развернулся и четко, затверженным до автоматизма на тренажерах движением внедрил себя в ложемент. Номер четырнадцать, третий ряд снизу.
"Будет на кого блевать", – порадовался Маркус, занявший пятнадцатое место.
Ремни, застежки, фиксаторы – руки сами собой выполняли нужные движения, а мозг все силился осознать, что сейчас вот так вот – обыденно и неэлитно, как учил капитан О'Рейли, – они рванут за пределы атмосферы. Посмотрят на Землю с небывалых высот и изрядно потеснят ученых. Вопрос про них тоже задавали во время общей теоретической вводной по "Кубу", и капитан уверил всех, что гражданских надежно изолируют.
"Взлетная готовность две минуты, – вкрадчиво прошептали из наушника. – Ожидаемая перегрузка – четыре, цикл пять, по одной минуте, интервал одна минута. Расчетное время прибытия – полдень по тихоокеанскому".
Коннор мгновенно подсчитал соотношение впихнутого в них с утра сержантом энергетика с пятью циклами умопомрачительных перегрузок и неожиданно повеселел. Выглядело нормально. Абсолютно стандартно и в каком-то смысле даже скучно. Можно тиражировать на любых крепких парней и девчат, решивших, что отныне они будут нести службу во имя Америки не только на голубом шарике.
"Тысяча баллов, – размышлял Гэвин. – Конвертируем в валюту и рекомендации после окончания контракта, получаем приличную жизнь..."
"А ты лишь о своей личной жопе думаешь! – неожиданно взбрыкнул Маркус. – Эгоист херов!"
"Не понял?"
"Мы летим в космос, а он баксы считает. Тьфу!"
"Я реалист, отвали!"
"О душе неплохо бы подумать", – подпел Ральф.
"Посмотрю я на вашу духовность, когда жрать нечего будет! Не одна Аризона с капустой рассталась!"
"А ты что будешь делать, дивиденды жрать или купоны стричь?"
"Уж найду, как не помереть, не плачь обо мне, детка".
Обменявшись пылающими взглядами, спорщики гордо отвернулись, насколько пускали головные крепления.
"Я бы смотрел в сторону лунной гидропоники, – дипломатично сказал Лютер. – На случай продовольственного кризиса".
"И купол на Марсе", – успел сказать Коннор.
После чего в ушах предупреждающе щелкнуло, освещение в "Супер Игл" погасло, и пальцы сами собой нервно стиснули страховку. Внутри корабля топорщилась мягкими шипами знакомая звукоизоляция, и тем не менее, когда движок "Раптор-Х" пошел на разгон, всю многофутовую башню наполнил глухой рев.
Ощущение исчезающей опоры накатило волной. Следом сработали механизмы ложемента, разворачивая вертикальные "поддоны" в тщательно рассчитанное расположение почти по горизонтали. Коннор почувствовал, как его ноги ориентируются относительно головы, а следом пришла первая из перегрузок.
Раз – и дыхание выжало из легких. Два – и на глаза словно начал давить какой-то садист-массажист. Три – и желудок попробовал обернуться вокруг позвоночного столба.
Коннор успел подобрать еще массу удивительных сравнений, и когда стало совсем херово, гигантский невидимый пресс все-таки сжалился. Отступил и дал передышку. Не было слышно ругани или стонов. Скорее чувствовалось внимательное напряжение во всем "Супер Игл", как будто сто двадцать человек заняты исключительно анализом своего внутреннего состояния. Все готовились писать вдумчивые ревью.
Корабль ходко карабкался вверх, преодолевая тяготение, и вскоре на визоре снова появились предупреждающие пиктограммы, и весь цикл от нарастающей перегрузки до невесомости повторился вновь.
"Вся надежда на оздоравливающий эффект, – простонал Ральф. – Как обливания холодным душем закаляют насморк, так и перегрузки должны закалять позвоночную грыжу!"
"Рядовой Гарднер!" – грозно озвучил сержант.
"Здесь, сэр", – уныло откликнулся Ральф.
Скачком наступившая невесомость уже задумчиво перемешивала внутренние органы невидимой ложечкой.
"Если у кого-то есть грыжа, то этот кто-то будет принудительно улучшен сразу после возвращения в лагерь!"
"Улучшить меня может только покаяние, сэр", – вздохнул Ральф.
"И целибат", – бухнул Лютер уже на приватном канале.
"Значит, по возвращении пойдем каяться вместе, – твердо сказал сержант. – Я с вами, чтобы любые ваши намерения приносили максимум пользы, поэтому оценим эффективность по десятибалльной шкале".
"Не вздумай сбрасывать оковы целибата вместе с сержантом", – радостно хихикая, призвал Маркус на отдельном канале.
"Спасибо, сэр", – опасливо отозвался Ральф. И добавил на втором канале:
"Заткнитесь, еретики".
Остальной полет ничем особым не выделялся, и, невзирая на чудовищные качели, Коннор успел даже добросовестно заскучать. На этом можно было построить первый пункт будущего фидбэка: по шкале стандартности, унылости и обыкновенности от одного до десяти полет можно было оценить на девятку. Один балл зажилить на нервное ожидание возможных проблем с двигателем.
Маневрирование "Супер Игл" тоже прошло удачно, его явно повторяли не один раз и даже не десяток. Любопытно, что, судя по голосу в динамиках, кораблем управляли настоящие пилоты. То ли еще не набрали специализированных под такое андроидов – например, все летели на Ио, – то ли не доверяли.
Стыковка ознаменовалась мягким глубинным толчком, от которого весь мир вокруг увесисто содрогнулся, а потом ложементы начали занимать вертикальное положение. Пара минут – и все в корабле оказались "стоя". Фиксаторы ослабели.
– Стыковка "Супер Игл" – "Куб" проведена успешно, – оповестил всех пилот. – Выгрузка через главный люк, расчетное время двадцать минут, резерв пять, очередность на мониторах.
На визоре засветилась иконка ожидания. Коннор подергал оставшиеся ремни, проверяя, насколько быстро сможет расстегнуть замок. Примерно в середине корпуса раздался звучный хлопок, и слабое световое пятно обрисовало выход.
"Надеюсь, баллы начисляют уже за то, что мы не разбились", – снова побеспокоился о своем Гэвин.
Высадка шла быстро и четко, иконка сменилась на оранжевый, потом на желтый и наконец мигнула зеленым. Коннор расстегнул ремни, подсел и оттолкнулся. Прижимая руки к бокам, полетел наверх. Несколько раз сделал движения пловца, скорректировал смещение из-за принайтованного к телу оружия – и выплыл на траекторию люка. Снизу поднимались и занимали места в воздухе остальные пассажиры третьего уровня. Еще несколько мгновений – и все поплыли наружу.
"Куб" встречал просторными световыми корридами, в точности соответствующими иллюстрациям в многочисленных статьях различных журналов. Даже смотровые панели были именно такими: широкими, прозрачными, позволяющими выглянуть в космос и ужаснуться его бесконечным пространствам. Сто двадцать человек заняли воображаемый амфитеатр, растянувшись между полом и потолком.
– Внимание, рота! – взял слово ответственный за операцию сержант Браун. – Всем вскрыть пакеты и ознакомится с тренировочным планом!
Коннор движением глаз активировал еще одну иконку на визоре. Ярлычок, до сих пор отвечавший на все попытки уверенным "нет доступа", на этот раз милостиво среагировал. Мгновенно развернулась план-схема, изображавшая "Куб" в разрезе со стрелками указателей и примерной разбивкой на сектора. Схему усеивали кодовые обозначения каждого отряда. Свой родной номер был любезно выделен голубым, чтобы уж точно не запутаться.
"Ого, на самый верх переть", – вздохнул Маркус.
Схема пошла помехами. Коннор нахмурился и тряхнул головой. Край взгляда уловил такие же непроизвольные движения, прокатившиеся по всей роте.
"Что за помехи?" – строго спросила Норт неизвестно кого.
Помехи усилились еще больше. Коннор успел возмутиться тоже, потому что цифра помехами идти не может, может только прерываться и зависать.
Экран залило белым шумом. В наушниках послышался треск.
– Всем оставаться на местах! – приказал сержант Браун. – Приготовиться!
Коннор плавно, без лишних движений перетянул оружие под руки. Его лишь чуть-чуть повело, слава бесконечным тренировкам.
Помехи словно разъехались к краям экрана, а посредине выскочил такой олдскульный поп-ап, что аж зубы заломило. В этом крошечном фрейме с плохой цветопередачей находился кто-то невероятно взъерошенный и вертящий головой.
– Вы меня слышите? – голос прорывался едва-едва. Коннор максимально подкрутил звук. – Здесь кто-то есть?!
Цветовая гамма изображения слегка сдвинулась, и стало видно, что это человечек в белом халате, заляпанном свежими красно-бурыми пятнами. Одну руку он неловко прижимал к груди – обмотанная тряпками во все тех же бурых пятнах, она напоминала неестественно изогнутую ветку дерева.
– Они повсюду! – неожиданно закричал человечек. – Помогите! Помогите нам!
Через экранчик метнулась какая-то тень, и трансляция оборвалась. На экране снова светилась схема "Куба".
– Рота, внимание! – металлическим тоном сказал сержант Браун. – Чрезвычайная ситуация на объекте. Потенциальный захват противником. Кто смог определить, что это было?
– Робот, сэр? – не очень уверенно откликнулся кто-то по громкой связи. – Похоже на то!
– Все слышали? Учесть вводную при выполнении задания! Отряды занимают всю территорию объекта, ликвидируя сопротивление! Схема...
Тут сержант слегка запнулся. Чертова схема опять пошла помехами, расплылась и задрожала, и неожиданно Коннор ощутил мозжащее тянущее чувство прямо под черепом. Непроизвольно он метнулся взглядом к Скале. По черному визору расплескивались багровые тени.
Схема вновь "собралась" воедино. Но кое-что изменилось, и даже очень.
Маршрут девятого отряда теперь пролегал не по верху, а уводил в самое основание. Судя по раздраженным восклицаниям вокруг, у других отрядов было то же самое.
– Сэр, вопрос! – подал голос кто-то из сержантов. – Ориентируемся на старую схему или на эту?
– На эту, – решительно сказал сержант Браун. – Учтите, это может быть признаком того, что вся система объекта взломана противником! Смотреть во все стороны, лишний раз не моргать! Проверять, в кого стреляете, иначе это могут оказаться ваши же!
"Что вверх, что вниз, одна срань", – с отвращением сказал Ральф.
"Это почему же? Внизу-то ад, а сверху райские кущи", – поддел Гэвин.
"Тут все кругом – сплошной вакуумный ад", – твердо сказал Ральф.
На этой жизнеутверждающей ноте рота начала разделяться на группы. Посадочный сектор по-прежнему светился такой стерильной пустотой, что спина начинала чесаться от адреналина и дурных предчувствий.
Скала скользил впереди, диковинным дельфином проходя через воздух. Механическое совершенство его движений давно уже вызывало у девятого отряда ядовитую зависть, но сейчас его привычное хвастовство выглядело несколько успокаивающе. Следом за "девятками" шли еще три группы, и вся связь перешла на общий канал. Сержанты периодически корректировали движение, и в итоге группы выстроились так, чтобы полностью занимать коридор сверху донизу. Девятый отряд по-прежнему держался чуть впереди и посередине, остальные занимали условные лепестки, и когда Коннор мысленно начертил эту конструкцию на плоскости, она сразу же превратилась в черные лепестки ядерной маркировки на желтом фоне.
Мысль зацепилась за это сравнение и ринулась дальше: внизу "Куба" располагались горячие отсеки и основная часть маневровых двигателей. Вообще применимо к такой гигантской станции, где в разных секторах были даже разные векторы тяготения, говорить о двигательном отсеке было нелепо. Куб щетинился этими двигателями во все стороны и способен был корректировать свое положение на орбите с точностью до дюйма. Однако в том месте, куда направлялись отряды, двигателей значилось все же чуть больше. Видимо, конструкторам этого чуда было невыносимо представить, что где-то может не быть главного двигателя. Всегда должно быть сопло, торжественно изрыгающее фонтан плазмы, чтобы потом великий ковчег устремился к звездам.
Коннор моргнул, отгоняя непрошеные фантазии. Одного только топлива потребовалось бы столько, что пришлось бы сворачивать всю программу освоения Венеры, да и полеты к засекреченному Марсу отменить.
Скалу догнали еще два андроида: один человекоподобный, один с явным закосом под анатомию насекомых. Супердлинные руки и ноги подозрительным образом легко складывались и распрямлялись.
"До чего криповые хреновины", – прокомментировал Лютер.
Коннор кровожадно оценил закосивших на предмет возможного носительства для кого-нибудь из черепушки Скалы и вздохнул. Как бы еще добраться до этих вот запасных тел. Внезапная звездная во всех смыслах программа сильно нарушила планы. Какое уж там выяснение, кто подставил девиантных андроидов, когда в конце дня сил хватает только не промахнуться мимо унитаза.
Коридор плавно загибался – то ли вниз, то ли в сторону, смотря как глядеть, – и пока что никаких потенциальных захватчиков не выскакивало. Конечно, вся ситуация была постановкой, но сделанной настолько хорошо, что обманутый мозг то и дело робко пытался задуматься, а может быть, это все же правда. Может быть, действительно кто-то успел пробраться в "Куб" и порезвиться среди толпы рассеянных гражданских?
Архитектура коридора впереди как-то странно дернулась. Одновременно дернулись все три андроида, и наносекундой позже чип в голове Коннора предупреждающе послал волну того, что теперь Коннор уверенно мог назвать предсказательными алгоритмами.
"Голограмма!" – еще секундой позже сообщила сержант Кэмпбелл.
"Всем приготовиться!" – пролетело через коридор.
"Рамирес, гранату!" – скомандовала сержант.
Где-то за спиной в верхней трети коридора произошло движение. Кажется, сначала защелкнулись зацепы на ботинках, а уже потом слух отчетливо поймал знакомое лязганье затвора.
Гранатомет выплюнул подарочек почти бесшумно. Впереди полыхнуло белым. Коннор почти успел зажмуриться, визор почти успел потемнеть, но даже сквозь полуопущенные веки сетчатку лизнуло искаженным зеленым пламенем.
"Есть контакт, – отчитался Скала. – Вражеская техника, двадцать шесть единиц!"
"Альфа вниз, остальным огонь!"
Сержант Кэмпбелл успела раньше, чем вражеская техника начала стрелять. Услышав название своей группы и направление движения, Коннор действовал на чистых рефлексах: изогнулся, взмахнул руками, сделал движение пловца ногами и заскользил вниз. Над головой уже свистели модифицированные для низкой гравитации и невесомости снаряды. Скатываясь почти к самому полу, Коннор еще раз уже по привычке испытал легкий восторг, что боевые действия действительно возможны в таких условиях. Невероятный рывок развития технологий.
"Браво, Чарли, вниз! – снова прорезалась сержант. – Дельта в зачистке и дальше в сектор «С»!"
Учебные пули били по сторонам, и волосы на загривке вставали дыбом. Капитан О'Рейли много рассказывал о том, как скучно и учебно будет отрабатываться специальное снаряжение, занимающее небольшие футляры – по два на каждого бойца. Снаряжение должно было в буквальном смысле искажать траекторию пуль. Правда, на случай плазменного выстрела, о чем Коннор прилежно не забыл спросить, снаряжения не было. Капитан посоветовал в случае чего справляться подручными средствами. Гэвин тогда еще по внутренней связи предложил носить с собой карманную шаровую молнию, чтобы ловко аннигилировать несущийся на солдата поток раскаленных плазменных частиц.
Наполовину выкошенная техника не могла задержать рвущиеся к высоким оценкам группы. Все три без потерь проскочили фронт и рванули дальше. Выстрелы за спиной становились все реже – Дельта успешно исполняла приказ командира. Глава 52. За пределами неба
28 сентября 2021 г., 19:00
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
На Авито прозрачный выбор недвижимости
Застройщики с проверенной историей
Проверенные квартиры с данными из Росреестра
Станция была огромной, и очень быстро отряд Браво отделился от общей группы, свернув в секцию, видимо, обозначенную на их планах. Альфа и Чарли успешно скооперировались, смешались, затем образовали отдельные группки и в таком составе отражали наконец-то посыпавшиеся атаки.
Андроиды гуманоидных видов, андроиды подозрительно знакомых насекомьих конструкций, что-то, единогласно признанное "ледорубами", андроиды в виде домохозяек... На последних в девятом отряде среагировали особенно остро и нервно.
Уже приходилось экономить боеприпасы. Капитан дал сорок восемь часов, а прошло из них всего ничего.
– Если так и будет продолжаться, – пропыхтел скользящий рядом с Коннором рядовой Томпсон, – дальше придется сражаться руками!..
"Смена тактики! – тут же прорезался сержант Аллен на общем для двух отрядов канале. – Собираем футляры по ходу движения, не то долго не протянем!"
– Наш сержант, – почти нежно сказал Коннор. – Слышал, Эдди?
Рядовой Томпсон согласно фыркнул.
Они как раз повернули за угол, и впереди вновь замерцала голограмма. Коннор привычно изготовился стрелять, и когда она расступилась, и из-за нее стали выскакивать фигуры, он уже почти нажал на крючок. Но что-то было не так...
Выстрелы вспороли воздух, фигуры перебирающих ногами в пустоте андроидов начали беспомощно опрокидываться.
– Не стрелять! – заорал Коннор, совершенно себя не контролируя. – Отставить огонь!
"Отставить огонь!" – тут же продублировал сержант Аллен.
Томпсон все еще целился, и Коннор от души врезал по его стволу прикладом снизу.
– Не стрелять, мать твою!
"Фаулер, отчет!"
– Ты охренел, что ли? – возмутился Томпсон.
– Это заложники! – вслух для всех пояснил Коннор. – Они не враги!
Нападающие все еще барахтались, медленно плывя в сторону смешанного отряда.
– Руки! – быстро продолжил Коннор. – Оружие привязано! К тому же они не привыкли к невесомости и не ориентируются! Противник выпустил их как подставных, чтобы...
– Сверху! – заорали басом на восьми часах.
Коннор вскинул голову вместе со стволом винтовки. Потолок сверху опять пошел волнами фальшивой декорации. Маскировка натянулась, как раздувающийся мыльный пузырь, и лопнула. И вот тут Коннору сделалось нехорошо.
Оно было розовое, как колечки на завтрак. И фиолетовое. Лиловое, багровое и черное. Оно по-марсиански пучилось во все стороны, шевелило какими-то отростками и медленно тянулось вниз сотней то ли ног, то ли щупалец, а может быть, вообще стрекательных жгутиков.
"Анализ! – гаркнул сержант Аллен. – Не стрелять!"
Голоса андроидов зазвучали вразнобой, так что между их репликами вообще не было пауз:
"Органика. Архетип не определен. Дискретный анализ. Фенотип не определен. Масса около четырех тысяч фунтов. Оксидный параметр выше нормы. Класс не определен. Характер нападения не определен".
"Что за исчадие Дьявола?" – зарычал Ральф.
Одновременно в голове у Коннора закрутилось сверкающее колесо предположений. Назойливое "не определен" в совокупности с очень специфической раскраской и расположением ни много ни мало, а на исследовательской станции, давали самый простой вывод – это притащили сюда с Марса. Если оно такого размера и при этом свободно разгуливает по коридорам, то вряд ли у него кислотная кровь или еще какие-то скиллы фатального урона. Однако оно и не безобидное, если его решили столкнуть с вооруженными и взвинченными бойцами, настропаленными сражаться со всякой неизвестной херней. Он уже успел разведать, что практически весь состав пятьсот двадцать седьмой имел дело с различными необычными событиями. Итак, хрень инопланетная, хрень опасная, но не слишком. И раз голограмма-маскировка защищала потолок, значит, манера передвижения этого существа тоже известна, и оно предпочитает высоту. А следовательно, если в него будут стрелять снизу, то ядерные отходы на головы не польются.
На визоре отсчиталось две секунды.
"Степень угрозы не определена", – дал окончательный вердикт Скала.
"Это Марс!" – выпалил Коннор на своем канале.
– Полагаю, экспериментальный образец, судя по всему, не смертелен! – уже вслух выдал он. – Предлагаю обойти, либо... А, твою мать!
Бахрома из щупалец-стрекалец дернулась, и вниз выстрелили невероятно длинные, такие же бахромчатые плети. Бойцы дернулись в разные стороны, все успешно уклонились, но подставным нападавшим повезло меньше. Нескольких щупальца просто сбили, некоторых схватили – и сжались так, что искусственные тела слышимо захрустели.
– Сука! – не сдерживаясь, взревел Лютер.
В этом вопле объединились все чувства девятого отряда. Андроиды, которые выступали жертвами, снова были втянуты во что-то мерзкое. Они не были девиантами, сама их конструкция была предельно упрощенной, но...
Солдат должен защищать слабых. Даже там, где кончилось небо.
– Огонь! – рявкнул Коннор.
"Огонь!" – продублировал сержант.
"Сэр!" – возмутилась сержант Кэмпбелл.
Винтовки девятого отряда ударили слитным залпом. В невесомости первый выстрел почти всегда был и последним – из-за отдачи стрелявшего относило черт знает куда.
– Задержи их! – рявкнул Коннор Томпсону, пролетая мимо.
– Че? С хера ли?
– Это заложники, солдат!
Коннор умудрился погасить движение сложным кувырком, от которого розово-фиолетовый кошмар словно совершил вокруг него несколько приветственных оборотов. Томпсон яростно передернул плечами – и устремился туда, где плавали отстреленные щупальца с добычей. Следующий залп разбросал остатки отряда и порядком изрешетил розово-лиловую биомассу. Гигантская хрень, теперь выглядящая в глазах Коннора как хищное одноклеточное, беззвучно заколотила по воздуху всеми неповрежденными отростками. Дыры в бугристой блестящей шкуре запузырились какой-то стеклянистой начинкой.
"Херня-то какая!" – простонал Лютер.
"Сатана, Сатана!" – повторял Ральф.
Коннор оттолкнулся буквально от воздуха и, преодолевая вектор сопротивления, поспешил за Томпсоном. Удачно схватился за еле двигающего руками андроида-заложника, вялая тяга погасла, и он развернулся спиной к Томпсону, прикрывая его.
Снова рявкнули винтовки. Розовый студень затрясся, втягивая щупальца.
"Отставить! – снова скомандовал сержант. – Отходим!"
– Псих! – рычал Томпсон, стягивая щупальца в узел. – Железяки в заложниках, ха!
– Лицо сломаю, – громко сказал Коннор. – Ты солдат или мясник?
Томпсон матюгнулся и накинул на узел транспортировочную петлю.
Инстинктивно пытаясь держаться как можно дальше от "потолка", центурионы дернули прочь по коридору. Андроидов тащили где-то посередине. Поворот, еще поворот – и от передового отряда в лице Скалы и "богомола" пришел сигнал – чисто в пределах видимости.
"Потолок чист", – добавил Скала явно для своих.
– Скала, проверить заложников, – приказал сержант.
– Да, сэр.
Извиваясь гигантской пиявкой, андроид просочился по воздуху к злосчастным "нападавшим". Обернулся к последовавшему за ним "богомолу". Секунду спустя тот отпрянул, точно его оттолкнули. Скала завис над клубком, в котором все тише и тише шевелились, и вытянул вперед левую руку.
"Сейчас опять воссияет", – набожно сказал Ральф.
"Лишь бы не в голову, – всерьез обеспокоилась Норт. – Куда еще, мы тех-то не знаем куда девать!"
favicon
avito.ru
Перейти
Кисть руки андроида погрузилась в сплетение чужих конечностей. И действительно слабо засветилась. Волна спадающих скинов прошла по всей группе, точно судорога. Следом за ней несколько раз дернулись руки и ноги, – и Коннор десятым чутьем на плохое понял: они облажались.
– Заложники мертвы, сэр, – равнодушно доложил Скала и вытащил руку.
В абсолютной тишине, где сквозь динамики шлемов не прорывалось даже дыхание, раздался низкий горловой звук. Точно гигантская скальная кошка подает первые признаки убийственной ярости. Рядовой Томпсон, висевший рядом с Норт, съежился.
"****ец отрядным показателям", – констатировал Гэвин.
– Боеприпасы снять, – ровным, под стать Скале, голосом приказал сержант. – Продолжаем движение.
Коннор чувствовал беспокойство, перерастающее в глухую злобу. Норт одним звуком выразилась за всех – да, они обосрались. И ладно бы они облажались с активно действующими людьми, но это были андроиды. Так называемые неизбежные побочные потери. Самое отвратительное в битвах супергероев с суперзлодеями – то, что обычно остается за кадром: случайные жертвы.
Парой уровней ниже пути отрядов разошлись. Чарли сворачивали налево, в сторону систем жизнеобеспечения. Стрелка же, указывающая направление для Альфы, вела себя как припадочная. То начинала крутиться, то разворачивалась следом за Чарли.
– Счастливо, отряд, – козырнула сержант Кэмпбелл. – Сержант, разрешите вопрос?
– Да, мэм.
– Почему вы тогда приказали стрелять? В этот хренов студень, я имею в виду. Андроиды не смогли определить, как оно отреагирует.
– Я верю своему отряду, – пожал плечами сержант.
Кэмпбелл слегка улыбнулась, явно оценив дипломатичный и патриотичный ответ.
– У них отличное чувство жопы, – сообщил сержант.
На все еще открытом общем канале сдавленно заперхали. Сержант Кэмпмбелл усмехнулась совсем широко и козырнула вновь.
Девятый отряд салютовал в ответ. Андроиды обменялись мимолетным прикосновением, что не замедлил отметить Гэвин и сообщить всем, что это прилюдная измена.
"Коллагеновым сгусткам никогда не понять высшего экстаза цифровой общности мышления", – тут же загундел Скала с особо отвратительными интонациями.
"Уймись, композит для пломбировки!"
Чарли устремились по широкому коридору. Коннор машинально проследил взглядом настенные панели и зацепился за несколько неровное их расположение. Ему даже почудилось, что одна из панелей шевельнулась. Как будто тонкая металлическая ножка осторожно проверила, достаточно ли легко сдвинуть эту крышку. Он мысленно передернулся.
В момент, когда они разделились, зона их ответственности разделилась тоже. Тренировка состояла отнюдь не только в том, чтобы вытаскивать задницы друг друга из неприятностей. Это был в буквальном смысле слова тест на сверхвнимательность. Способность замечать что-то невообразимое с точки зрения обычного бойца. Поэтому Чарли нужно было постараться самим.
И все-таки он не выдержал.
"Слышь, Эдди, – окликнул он на уже отключающемся канале. – Смотри на стены в оба".
"А? А! Понял, спас..."
Связь отрубилась окончательно.
От совершенного преступления против беспристрастности сразу же стало гораздо лучше. Коннор взбодрился и присоединился к решению общей проблемы – куда идти дальше. Стрелка все еще вела себя, словно шизофреник на рождественской ярмарке.
– Тому, кто писал этот софт, руки надо оторвать, сэр, – доверительно сказал Коннор, вклинившись в едва слышную ругань.
– Скала, у нас что, сигнал сбоит? – гневно вопросил Ральф. – Это же современная станция!
– Можно рассматривать это как часть задания, – ответил андроид. – Ситуация максимальной неопределенности и неуверенности.
– Пс-сихолог, – закатил за прозрачным щитком глаза Ральф.
Сержант достал планшет, открыл его, вызвал ту же схему и от души треснул им по бедру. Карта мигнула, трансляция на визорах мигнула тоже, и стрелочка успокоилась. Теперь она показывала точно на четыре часа.
– Сэр, да вы специалист, – уважительно сказала Норт. – Коннор, узнаешь прием?
– Лучшие наработки Массачусетского, – осклабился Коннор в ответ.
– Молчать, – проворчал сержант, убирая планшет обратно. – Двинули.
Коннор руками изобразил, что метод удара по голове всегда срабатывает.
Стрелка вела их по коридорам, в которых царило поразительное спокойствие. Нападения словно отрезало. Поначалу это было приятно, наконец-то долгожданная передышка. Потом начало напрягать.
– Сэр, разрешите пофантазировать вслух? – обратился Гэвин.
– Фантазии о взрывах исключить, – предупредил сержант. – Далее в рамках физического.
– Гипотеза номер один, сэр, – изрек Гэвин. – В конце нас ждет финальный босс.
Скала скрипнул с такой интонацией, что сразу же было понятно, что он об этом думает.
– Гипотеза номер два, – неумолимо продолжал Гэвин, ловко отталкиваясь от балки, пересекающей проход, – мы сбились с пути.
Скала издал еще более душераздирающий звук.
– Гипотеза номер три, – не давал сбить себя с толку подрывник, – нас боятся.
Тут Скала промолчал.
– Гипотеза номер четыре, – воодушевленно сообщил Гэвин. – Миссия окончена, но нас забыли предупредить!
"Идеально", – согласился Маркус, изящно плывя вдоль стенки.
На этот раз Скала промолчал особенно глумливо.
– Гипотезы приняты, – спокойно сказал сержант. – Придерживаемся первой, жопы не расслабляем.
– Да, сэр! – хором ответили уже все.
Дорогу снова перегораживала какая-то балка, да и вообще, чем дальше вперед, тем индустриальнее становился коридор. Это уже явно были не типичные рабочие уровни. Лютер большой черной кошкой просочился между стеной и двухстановой опорой.
– Датчики на двадцать, – неожиданно сказала Норт.
Скала молча махнул рукой, показывая, что приступает к наведению помех.
"Любопытненько", – изрекла Норт уже на внутреннем канале.
До сих пор на пути Альфы встречались только многочисленные камеры. Это было настолько привычно, что их обезвреживание "мягкой" блокировкой даже не стоило особого внимания. Но датчики попались впервые.
– Разрешите логическое рассуждение, сэр, – тоже открыл рот Коннор.
– Разрешаю.
Теперь отряд двигался слегка вразнобой, но при этом слаженно проходя препятствия и постоянно выдерживая минимальную дистанцию. Увы, повиснуть на хвосте у Маркуса не удавалось. Приходилось работать всем корпусом, так что Коннор взял маленькую паузу, прежде чем начать.
– Выглядит логичным, что максимальная опасность для объекта "Куб" – это захват двигателей, – сказал он. – Один неверный выстрел, и все взлетает на воздух.
"Айова, не вздумай бросаться "яблочками", бесполезный ты тип", – тут же куснул Маркус.
"Жопу в стрингах не спрашивали!"
"Еще дождись разрешения на эти стринги посмотреть!"
"Ха!"
– Поэтому предполагаю, сэр, что нас ждет особое пекло, – бодро закончил Коннор.
– Лишь бы не девятый круг, – философски сказал Ральф.
Стрелка на схеме неожиданно резко встала на дыбы и клюнула носом вниз.
– Стоп движение, – приказал сержант.
В тесном пространстве было дофига точек для опоры, всем удачно удалось заякориться почти мгновенно.
– Второй, – ехидно пролязгал Скала.
– Что второй?
Скала указал вниз, куда и смотрела стрелка.
– Спуск на второй круг.
Хренов механизм подъемника даже не думал запускаться самостоятельно. Коннору пришлось доставать терминал. Скала тоже попробовал влезть, но в буквальном смысле шарахнулся после первой же секунды. И сдержанно объяснил, что на системах "Куба" стоит мощное отсечение именно искусственного интеллекта. Сержант Аллен сказал пару непечатных и аж достал планшет, куда, судя по всему, и вписал этот новый интересный факт.
А вот обычный человек с обычным терминалом справился на удивление легко. Во всяком случае Коннор не собирался рассказывать даже своим, что его мозги в последнее время развернуты так, что коннект с системами происходит до безобразия гладко. Наверное, если бы сейчас к нему решил в своей брутфорс-манере подключиться Скала, то и это бы Коннор проглотил не подавившись. Проверять он пока что не планировал.
Подъемник наконец-то распахнул створки, и отряд с утроенной бдительностью вступил на его ребристую платформу.
"Жопа Сатаны темна, как ночь, – лирично мурлыкал Ральф на внутреннем. – Как сладкий кофе, как очи кубинской красотки..."
"Да какой ****ат придумал такие сравнения?" – не выдержала Норт.
"Жопа Сатаны, о-о, глубины твои!" – сладострастно взвыл Ральф, насилуя голосовые связки.
"Как показали исследования, людям свойственно облекать свои страхи в форму насмешки", – обстоятельно разъяснил Лютер.
Платформа остановилась, и кишки техногенного Сатаны предстали перед отрядом во всей красе.
– Какой ТикТок пропадает, – задумчиво сказал Маркус. – Извините, сэр.
– Принято, – механически сказал сержант. – Тьфу! Никаких съемок, смотреть в оба, и у кого есть третий глаз – пусть тоже его откроет!
"Лютер, как твои чакры? – поинтересовался Гэвин. – Третий астральный глаз открывается?"
– Да, сэр, – с тщательным градусом обиды отдельно озвучил Лютер.
Сатанинские кишки были переполнены обслуживающей техникой. Мириады инсектоподобных форм сновали туда-сюда, выныривая, казалось, прямо из стен и скрываясь там же. Вместо красивых стрелок-проекций стены усеивали суровые металлические таблички с брутальной покраской.
– Главный двигатель, – задумчиво сказала Норт. – Ну, Гэвин, похоже, ты был прав насчет босса.
– Осыпьте меня симпами, – мрачно среагировал тот.
– Все оружие на минимальную мощность, – велел сержант. – В случае чего отступаем нахрен. Коннор, прогнозы?
– Поддерживаю, сэр.
– Пошли.
Стрелка вела куда-то вдаль. На визоре то и дело происходил едва заметный сбой трансляции. Уступив паранойе, Коннор вызвал меню и выбрал там пункт с мониторингом радиации. Визор думал целых несколько секунд, а потом добавил соответствующий мониторинг.
– Главный контур. Бустер-один. Бустер-два... Охладитель силового кольца.
Норт взяла на себя почетную обязанность читать таблички вслух. Поначалу названия были понятными, потом начали обрастать аббревиатурами и спецтерминологией, и в конечном итоге, добравшись до "МБЖТД-11, С-3, РК-дубль", Норт махнула рукой.
– Херня какая-то, – мощно подытожила она.
– Сэр, если впереди окажется ядерный реактор, предлагаю туда не лезть, – мужественно сказал Маркус. – Мне все больше нравится та гипотеза, где мы сбились с пути. В ней есть элегантность, сэр.
– Разрешаю в реактор не лезть, – согласился сержант. – Ныть и бояться тараканов не разрешаю.
Ральф, брезгливо огибавший по дуге что-то похожее на кивсяка, судорожно дернулся и пошел над механизмом низко-низко. Тварь недовольно пошевелила усиками, и внезапно Ральфу в живот ударила искра.
– ****ь! – задушевно выдал снайпер.
– Повреждения?! – мгновенно среагировал сержант.
– Чисто, сэр... Неожиданно было!
– Теперь начинаем бояться, – поменял тактику сержант.
"Скала, ты можешь их разогнать?"
"Слишком много, – буркнул тот. – Сложно воздействовать на распределенные системы".
"А на фабрику не сложно было?!"
"Там был один кластер. А эти все не связаны между собой".
"Никакой пользы от тебя, ведро!"
От стерильного кислорода, лишенного влажности, уже начало неистово чесаться и колоть в носу. Коннор поморщился: слезы и сопли наворачивались одновременно. Он шмыгнул носом и почувствовал, как болят пересохшие слизистые.
Стрелка развернулась еще раз и опять уткнулась в какой-то люк. На этот раз в стене.
– Судя по схеме, мы прямо у главного скопления маневровых, – Лютер провел пальцем по воздуху, явно отслеживая изображение у себя на визоре.
– Террористы захватывают сердце корабля, – вздохнул Маркус. – Великий сюжет, еще со времен Шекспира.
– Не помню у Шекспира такого, – механически удивился Коннор, уже доставая терминал.
– А ты его читал?
– Неа. Тш-ш.
На этот раз повозиться пришлось подольше. Защита была мощной, но не изворотливой. Словно ее ставили по классическим учебникам, внимательно прочитав их от корки до корки и просто повторив алгоритмы. Вероятно, не предполагалось, что кто-то будет шарахаться в подобных закоулках. Коннор и сам с трудом мог представить террористов, которые в принципе способны выйти в космос. Разве что и правда инопланетные захватчики...
Люк щелкнул, и в техническую жопу пролился хирургический белый свет. Сержант поднял кулак, все застыли, заняв круговую позицию. Над головой у Коннора оказалась Норт, и даже в таком ракурсе сквозь шлем было видно нетерпеливо сверкающие глаза.
Сержант качнул раскрытой ладонью. "Девятки" полетели в люк.
– Ого! – первым сказал Гэвин. – Вот это ангар!
– Труба, – педантично исправил Лютер. – Или тоннель.
Отполированный до зеркального блеска гигантский тоннель тянулся далеко в обе стороны. Стрелка задумчиво покрутилась и неуверенно ткнула в тот конец, что был поближе. Здесь опять пришлось перейти в состояние осторожного полета.
– Вперед! – скомандовал сержант.
Коннор обернулся к двери, но та уже успела захлопнуться и почти слилась со стеной.
– Напоминает трубу промышленного вентилятора, – не смог удержать в себе гипотезу он. – Вон там даже что-то вроде лопастей есть. Или створок.
Он махнул себе за спину. В отряде аккуратно пооглядывались. Ближняя часть становилась все различимее. Там была какая-то мешанина, и лично Коннору она напоминала уже мясорубку, но эту гипотезу он придержал.
"Квест, чистый квест, – ворчал Гэвин. – Где выпадающие на меня горы лута и ачивок?"
"Совсем уже на гаче помешался", – проворковала Норт.
Подрывник гордо промолчал.
Труба тянулась и тянулась. На стенках плясали зеркальные блики. Тоннель был идеален, как стол в прозекторской. Некоторые блики даже отсвечивали радугой, например вот в красном спектре...
– Стоп движение! – шепотом взвыл Гэвин. – Мина!
Коннор резко взбрыкнул. Летящий впереди него сержант сложился пополам, пытаясь остановиться. Норт скрутилась в клубок, Лютер сделал мощный прогиб с переворотом. И все это оказалось бесполезно. Один за другим три человека пересекли невидимую линию, отмеченную двумя неприметными красными бликами на стенах.
– Нарушение периметра! – строго грянул такой же металлический, очищенный от эмоций голос. – Нарушение периметра! Предъявите ключ!
– ****ь! – в голос выругался сержант.
По безупречной поверхности прошла волна, и неожиданно зеркальную гладкость раскололи трещины. Стены превратились в скопище шевелящейся чешуи. Визор приглушил сияние, отбрасываемое этими движениями.
– Предъявите ключ! – оглушительно гремело со всех сторон. – Нарушение периметра! Нарушение периметра!
– Фаулер! Скала!
"Невозможно, сэр! Уверен, нужен доступ с личных устройств!"
– Нарушение периметра! – не затыкался голос. – Нарушение периметра! Ключ не предъявлен! Продувка систем двести сорок секунд! Продувка систем двести сорок секунд!
"Это что, взаправду вентилятор?!" – взвыл Гэвин.
favicon
avito.ru
Перейти
– Продувка систем двести сорок секунд! Первый готовность! Первый готовность!
"Это не вентилятор, – спокойно сказал Коннор, сам поражаясь своей сдержанности. – Это сопло".
"****ец!" – страшным голосом сказал Ральф.
"Назад!" – приказал сержант.
"Запрещено! – с той же громкостью перебил Скала. – Плазма!"
Мгновением позже Коннор оценил его предупреждение. Ровно за линией, которая служила "растяжкой", зеркальная чешуя завибрировала, и из-под всех пластин разом полыхнуло кипящим жаром. Пространство словно окрасилось в потусторонний голубоватый оттенок.
"По-моему, это уже не учения!" – дал свою оценку Гэвин.
– Первый готовность! В случае чрезвычайной ситуации займите спаскапсулу! В случае чрезвычайной ситуации займите спаскапсулу!
"Искать! – страшным голосом приказал сержант. – Манфред, Гарднер, обзор!"
Разворачиваясь, Коннор краем глаза успел заметить, как Маркус широко распахивает улучшенный глаз, и зрачок в нем уходит в ноль, а радужка заливается электрической лазурью. Собственный взгляд отчаянно скользил по вздыбленной чешуе. Все слишком одинаковое, плоское, видно, что плотно набитое... Может быть там? Нет! А вот это? Опять не то!
– Продувка систем двести десять секунд! Первый готовность-зеленый! В случае чрезвычайной ситуации займите спаскапсулу!
"Т...да! – очень громко, но с помехами потребовал Скала, разворачиваясь. – Вижу к...псулу!"
Трансляция прерывалась, в районе чипа раздраженно и зло вспыхивала короткая ритмичная боль. Окружившее их электромагнитное облако жалило сквозь скин и кусало за импланты. Коннор развернулся и автоматически нырнул сквозь воздух, непроизвольно встряхивая головой. В глазах все рябило, нервный тик стремительно распространялся по мышцам. Снайперы одинаковыми жестами зажимали глаза.
Норт подергивалась на лету.
– Тяга-один! Тяга-один! Тридцать секунд! Продувка систем двести секунд!
В воздухе словно что-то дрогнуло, и Коннора плавно потянуло вниз.
"К полу! – скомандовал сержант. – Сейчас уронит!"
Широкими гребками направляясь одновременно к капсуле и вниз, Коннор впервые проклял себя за выбор карьеры. Он никогда не сомневался, какое бы дело ни сваливалось на его погоны, но сейчас он готов был признать свою чудовищную ошибку. На орбитальной станции, с угрозой быть разнесенным на атомы, под истошные вопли системы оповещения – он впервые подумал, что надо было идти работать к дяде Джеффри.
Хотя, возможно, тогда его разнесло бы на атомы чуть раньше. Где-то восьмого ноября две тысячи тридцать восьмого года, примерно в восемь сорок утра.
За тридцать секунд они успели подобраться к капсуле вплотную. Особенно крупная "чешуина" стояла дыбом, и под ней красовался аккуратный стручок капсулы. На экранчике светилась пригласительная зеленая пиктограмма. Скала приложил ладонь, крышка плавно поднялась, и в этот момент вернулась гравитация.
– Ух-х! – разом застонали снайперы.
– Тяга-два! Продувка систем сто восемьдесят секунд! В случае чрезвычайной ситуации займите спаскапсулу!
Рывком заставив себя выпрямиться, Коннор таким же рывком придвинулся к краю капсулы. Электромагнитная пытка закончилась, но от этого только сильнее начинали резвиться предсказательные алгоритмы, вещая, что пройдена очередная ступень подготовки к уничтожению.
"Так", – сказал сержант.
Капсула была на одного. Коннор метнулся взглядом к Норт. Семь человек, один андроид. Нужен кто-то, кто сумеет в случае чего все рассказать, и у него будет достаточно власти, чтобы дело не спустили на тормозах.
"Отряд, слушай коман..."
Скала ударил сержанта Аллена в спину. Сержанта отбросило на край капсулы. Норт поймала его за запястье и резко дернула вперед и вниз. Коннор одновременно подбил ему ноги. Сержант почти кувыркнулся, падая в раскрытый люк. Коннор впихнул не вместившуюся ногу, точно складывал нож. Маркус толкнул крышку и обеими руками прихлопнул ее. Из-под краев стрельнуло пронзительным шипением, а следом раздался глухой "чпок!" герметизации. На панели замигали цифры обратного отсчета.
В крошечный иллюминатор было видно, как сержант Аллен разворачивается, прижимается стеклом шлема к этому окошку и, беззвучно открывая рот, страшно кричит. Норт вытянулась и козырнула. Кулаки, затянутые в скафандр, ударили по стеклу с обратной стороны, цифры дошли до нуля, и над капсулой резко свернулись створки. Коннор аж отшатнулся – такими острыми выглядели сегменты сложившейся диафрагмы.
"Фото на память", – хладнокровно отметил Маркус.
Глухо хлопнуло.
"Так, – сказала Норт с интонациями сержанта. – Если что, будет кому о нас рассказать. У кого какие предложения дальше?"
"Валим следом за ним, – мгновенно сказал Гэвин. – Выдираем люк, выпадаем наружу на кислороде!"
"Валим назад, может, не до конца поджаримся!" – тоже выдвинул свою идею Коннор.
– Тяга-два! Продувка систем сто пятьдесят секунд! В случае чрезвычайной ситуации займите спаскапсулу!
– Да заткнись ты! – вслух рявкнул Ральф. – Занято уже!
Створки диафрагмы дрогнули и разошлись.
– Боже мой! – не меняя интонаций продолжил Ральф.
В ложементе снова красовалась капсула. И теперь на ней светилась пиктограмма слегка другого типа.
"Сука, это многоместная! – осенило Коннора. – Ну конечно! Здесь же могла быть целая бригада! Твою мать!"
"Бля, мы зря отправили сержанта одного! – простонал Гэвин. – Он нас убьет!"
Скала вновь приложил ладонь. И на этот раз, пронзенный по самые печенки только что состоявшимся открытием, Коннор уловил какое-то электронное трепетание высших сфер, сопровождающее этот жест. Но обдумать не успел – крышка открылась, и под ней действительно темнело свободное пространство. В следующее мгновение там забрезжило тусклое свечение.
"Водитель пошел!"
Норт толкнула его в плечо, Коннор чуть не кувыркнулся по привычке, но вовремя спохватился. Перемахнул через край и впрыгнул в капсулу ногами вперед. Лихорадочно огляделся. Наткнулся взглядом на кресло и привычную по рисункам приборную панель. Метнулся к нему и так же одним движением вбросил себя в жесткий каркас.
"На месте!"
Вниз с грохотом посыпались остальные. Взгляд стремительно скользил по шкалам, ручкам, кнопкам, пока руки сами застегивали ремень. Половина была на цифре, половина аналоговая. Надписи на английском, уже хорошо. Вот собственные крохотные маневровые, вот координатная сетка, это чтоб целиться, куда лететь на водородном газу...
– Тяга-два! Продувка систем сто двадцать секунд! Продувка систем сто двадцать секунд!
Хлопнула крышка. Вой снаружи мгновенно отрезало.
– Все на борту, – объявил Скала. – Отстрел!
Сразу же после его слов капсулу швырнуло вперед. Бустерный пинок был такой силы, что Коннора бросило вперед, и он еле успел прикрыть лицо и грудь руками. К счастью, ремни выдержали. Еще один пинок – и капсула вылетела, как из пушки. Ее мгновенно закрутило, вестибулярный аппарат жалобно заверещал, вдобавок исчезло тяготение. На секунду его заменила центробежная сила, но потом опять дико заштормило.
– Бля!.. Тормози!
Коннор и сам уже схватился за рычажки. Газу, газу, газу... Он снова и снова дергал маневровые, замедляя это бешеное вращение.
– Сержанта запеленгуй! – рявкнула Норт.
– Потом! Дублируйте визуально!
Из-за спины ответили стонами и матом. Коннор жал, как охреневший игроман на рычаг "однорукого бандита". И, кажется, ему все-таки удавалось победить тошнотворное кувыркание. За иллюминатором то и дело мелькал огромный бок "Куба", голубая выпуклость Земли, бесконечная чернота – и постепенно безумная карусель сбавляла обороты.
– Дюзы, – неожиданно четко и громко произнес Скала. – Не попасть под дюзы!
– Понял!
Вращение замедлялось, замедлялось, и наконец капсула стабилизировалась. Какая-то часть Коннора пыталась истерически закричать, что они находятся в гребаном гробу посреди пустоты, возможно, уже вырвавшись из поля земного тяготения, и сейчас их перешибет астероидом.
С трудом запихав ее за стеклянную стенку, Коннор еще раз окинул взглядом всю панель. Из наполовину хаотичной она постепенно становилась все более понятной. Управления минимум, каждое действие однозначно вынесено на свое место. Не очень удобно, приходится музицировать всеми десятью, зато нет шансов случайно тапнуть два раза и открыть входной люк.
– Капсула! – сдавленно заорал Гэвин. – Угол сорок пять, три часа!
Координаты автоматически развернулись в голове Коннора, сформировав трехмерный ориентир. Еще одно мерзкое свойство космической среды – надо всегда соображать, под каким углом относительно тебя всякие объекты. Они не сверху и не снизу, а... где-то. Опять подпинывая капсулу выхлопами, Коннор начал разворачиваться по указанному вектору.
– Дюзы, – напомнил Скала.
– Молчать! – приказала Норт. – Еще шестьдесят секунд!
Коннор пробежался по клавишам, поднимая связь. Тут же эфир заполнили писки, хрип и скрежет. Ионосфера громко сообщала всему миру о своем существовании.
– Он далеко, слишком далеко, – прошипела Норт. – Унесет!
– Стреляй, – страстно приказал Маркус. – Багор этот хренов, гарпун! Помнишь, тут есть такой! Страховочный!
Коннор дернул пальцами. Собственных рук не хватало...
Из-под потолка опустился Скала, и широкая черная пятерня легла на правый блок клавиатуры.
– Беру цель, – отчитался он. – Корректировка на десять градусов.
– Есть десять градусов...
Коннор чуть пыхнул маневровыми.
– Одновременно с выстрелом дать компенсирующий маневр, – предупредил Скала.
– Понял, принял.
– Огонь через три, две, одну.
Палец нажал на кнопку, и одновременно с ним Коннор дал компенсацию. Капсула судорожно подпрыгнула на месте.
– Веду цель, захват, – без пауз оттарабанил Скала.
– Почти как я бы стрельнул! – счастливо сказал Маркус.
Капсулу потащило. Коннор уперся.
– Сорок секунд, – предупредила Норт.
– Угол девяносто-вертикаль, траектория падения, – эхом откликнулся Скала.
– Понял, принял, – повторил Коннор, выстраивая новое положение в пространстве. Теперь надо было работать и за себя, и за вторую капсулу. Пустота визжала за бортом, надрываясь в динамике. Мимо протянулась знакомая длинная рука, Лютер уже собирался прикрутить громкость, но тут в хрипе что-то щелкнуло.
– Борт двести сорок тридцать два, прием!
– Сарж! – почти со стоном сказал Гэвин.
Пальцы Скалы нежно поглаживали клавиши, выстраивая схему подтягивания одной капсулы к другой. Лютер еще сильнее сунулся вперед, едва не оттесняя Коннора.
– Борт... – он запнулся. – Борт двести сорок тридцать три, вас слышу. Сэр, вы в порядке?
– Рядовой Андроников! – взвыло в динамиках сквозь все те же помехи. – Доложить обстановку!
– Сэр, мы взяли вас на буксир и удираем от продувки маневровых, – прилежно доложил Лютер. – У нас все хорошо!
– Убью! – страстно пообещал сержант. – Как только нас подымут на борт, я каждого из вас убью лично! В порядке живой очереди! За превышение полномочий!
– Двадцать секунд! – страшным голосом оповестила Норт.
– Сэр, отбой, входим в маневр уклонения, вы на подсосе! – стремительно доложил Лютер.
– Принял, отбой!
В капсуле установилась почти что тишина. Коннор слышал судорожное дыхание, которое фильтры шлемов не могли подавить. Гигантский борт на маленьком экране стремительно скользил мегалостеной, вздымающейся все выше и выше, и стена эта никак не заканчивалась.
– Давай, – неожиданно прорычал Ральф. – Давай, Иисус, только попробуй меня подвести! Клянусь, я всажу двухсотку в твою иисусью гребаную задницу!
Выключенные динамики неожиданно взвизгнули снова – и откуда-то сверху, с угла девяносто-вертикаль по траектории восхождения на капсулу обрушился вал голубого пламени.
– Надо было делать селфи! – проорал Маркус. – Опозда-а!..
Истошный визг динамиков взлетел до непереносимой ноты. Все подсказки на визоре вспыхнули нестерпимой зеленью. Коннор зажмурился, потекли слезы, он скривился изо всех сил – и все-таки заставил себя разлепить словно обожженные веки.
В динамиках бесновался сатанинский вой. Сначала ему померещилось, что все внутри уже выгорело дотла – но нет. Экраны тускло и неукротимо светились. Над головой, далеко за толстым стеклом иллюминатора, бушевали лазурные сполохи. Капсула чуть повернулась, и по кабине побежали резкие тени.
– Скала? – разлепил еще и губы Коннор. – Ты живой?
– Функци... онирую...
– Команда Альфа, – простонал Коннор. – Прием!
– Агх... – откликнулся Ральф. – Слава Иисусу... Не подвел, сукин сын!
– Рафики, за такие слова ты должен наложить на себя три епитимьи, – прорезался уже Маркус.
– Че вы там стонете, как афганцы на реабилитации! – зарычала Норт. – У кого-то что-то отвалилось?
– Никак нет, мэм!
– Гэвин!
– Да, мэм, тьфу, нет, мэм!
– Осмотр мне! – снова скомандовала Норт. – Коннор, давай носом вверх!
– А вдруг оттуда что-нибудь упадет? – опасливо заспорил Маркус.
– Расплавленный свинец капнет на казенную форму, – громким шепотом подсказал Гэвин. – Возможно, на личный смартфон!
– Вот именно!
В капсуле сдавленно засмеялись. Коннор шевельнул джойстики, и капсула послушно задрала нос. Над ней во всю ширь космоса трепетало бесконечно длинное голубое пламя. Один из углов "Куба" словно расцвел огромным плазменным цветком.На остальных тоже дрожали призрачные огни, но гораздо слабее.
Динамики по-прежнему хрипели и задыхались. Скала опять пошевелил рукой, и на мониторе поплыли цифры дальности: капсула сержанта уже была совсем рядом.
– Знаете что, – задумчиво сказал Гэвин. – Чтоб мне лопнуть, если это маневровые.
– Пачкать униформу запрещено, – механически напомнила Норт. – Бля. Хера себе маневр. Это какой дальности, чтоб на Луну сманеврировать, что ли?
Скала резко пиликнул, и тут же в динамиках опять щелкнуло.
– Отряд, прием! – чуть задыхаясь окликнул сержант.
– Отряд на месте, сэр! – стартанул Лютер. – Маневр уклонения выполнен успешно, никто не поджарился, сэр, надеюсь, вы тоже!
– Разве что запарился, – буркнул сержант. – Есть связь? У меня на всех частотах каша.
– Дальней связи нет, сэр, – пролязгал Скала. – Предполагаю помехи от возмущения ионософеры и близкого старта.
– А ты... Преступник механический! – в сердцах сказал сержант. – На металлолом пущу! Кто из вас, придурков, им командовал?
– Никто, сэр! – очень громко опередил всех Скала. – Мною был проведен тактический анализ ситуации. В случае вероятности гибели отряда выжить должен наиболее квалифицированный его член, способный в дальнейшем верно интерпретировать ситуацию.
– Врешь! – гавкнул сержант. – В смысле... Тьфу!
– Сэр, все верно, – вмешалась Норт. – Это было наше общее решение, сэр, поскольку у вас в данной ситуации было бы больше рычагов для проведения дальнейшего расследования.
– Да я... – задохнулся сержант.
– И вы бы нашли как отомстить, – зачем-то ляпнул Коннор.
– Я не давал приказа меня выбирать и спасать! – почти прохрипел сержант. – Чтоб вас, меньше всего на свете я хочу отправлять похоронки!
– Извините, сэр, – почти без сожаления сказала Норт. – Мы руководствовались пользой.
Хрип и кваканье в динамиках начали усиливаться.
– Сэр, входим в нестабильную зону, – сообщил Скала. – Отключаем связь. Контрольная проверка через пятнадцать минут.
– Принял, отбой.
– Отбой.
Наполовину смущенная тишина царила после этого еще десяток секунд. Коннор внезапно ощутил, что в капсуле жарковато. До сих пор его пробивал то жар, то холод от экстремальных нагрузок на нервную систему, но сейчас подобралась простая физиология. Голубой шторм сверху уже стихал.
– Ну что, – неожиданно слегка скованно сказала Норт. – Это самое. Поздравляю всех нас с первым самостоятельным полетом в космос, что ли?
– Да-а... – протянул Маркус. – А кто-нибудь снимал сториз?. Глава 53. Процесс "Аманда"
29 сентября 2021 г., 19:00
ozon.ru
Плотину прорвало. Первым глубоким басом захохотал Лютер, следом звонко и свободно вступил сам Маркус, и наконец покатились остальные. Коннор изо всех сил откинулся назад, чтобы не пробить в припадке смеха что-нибудь непоправимое на клавиатуре. Кто-то тряс спинку его кресла, сзади завывали и, судя по звукам, лупили друг друга по плечам.
– В космос! В открытый! Первый шаг в первом призыве! – наконец выдал что-то членораздельное Лютер. – При мне! В смысле мной! Обалдеть!
– Срочный анализ радиационной нагрузки! – требовал Гэвин. – Сконвертировать все микрозиверты в баллы!
– Групповое фото, групповое фото! – токовал о своем Маркус.
Скала, как всегда, игнорировал подобные эмоциональные глупости. Он примостился сбоку от Коннора и посверкивал красным на визоре.
– Ну все, – выдохнула Норт, пытаясь утереть глаза сквозь стекло. – Ладно, прокричались и хватит. Что у нас по фактам?
– По факту у нас… – Коннор хихикнул и откашлялся. – Кхм, по факту мы на своей орбите вокруг "Куба" и нас не уносит в космос. Но пока у нас нет связи, чтобы дать знать о нашем кха... ха-ха... подвиге. Подписывайтесь, ставьте лайки, заходите на наш стрим!
– Ох, когда эта связь появится, у меня мно-ого есть что сказать, – мечтательно протянул Гэвин. – Сука, тренировка на выжигание! Я вам что, таракан, что ли?
– Был бы таракан, нас бы травили газами, – слегка невпопад заспорил Маркус. – А тут скорее плесень!
– Тем более! Мы не для этого столько потели! Вот серьезно, что они пытались протестировать? Похороны в открытом космосе?
– Да уж, уровень экстремальности запредельный, – фыркнул Ральф. – Люциферианский. Бетагемотский!
– Тс-с, держите святошу, – призвал Гэвин. – Сейчас он весь пантеон вспомнит.
– Я должен попросить прощения, – внезапно произнес Скала.
Коннор обернулся к нему всем телом, цепляясь за консоль ботинком.
– За что? – с благодушным интересом уточнил он.
– Это я виноват в том, что произошло, – глухо сказал андроид.
– Ты про ключ? Ну не смог найти и ладно... Хотя, в ситуации учебного выгорания...
– Не учебного, – ровно сказал Скала.
Обуревающее Коннора желание нервно смеяться заткнулось, словно захлебнувшийся движок. Показалось даже, что диафрагма дернулась.
– Ты серьезно? – наконец выговорил Гэвин.
– Да. И это я привел вас к двигателям...
– Минуту, – перебила Норт. – Самобичевание тебе не свойственно. Ты просто хочешь извиниться за то что мы, мать твою, чуть не померли из-за тебя, мать твою, или сейчас нам надо начать нервничать?!
– Убью, – с каким-то змеиным шипением произнес Ральф. – Убью, честное слово...
И на этот раз никто не потребовал "придержать святошу". Пульс в висках Коннора стучал безумным набатом, окрашивающим поле зрения в красный.
Скала протяжно заскрипел, точно пытался перетереть мембраны динамиков друг о друга.
– Говори же, – выцедила Норт. – За что ты хочешь извиниться?
– Согласно статистике, – очень мягко сказал Лютер, – люди часто срывают на андроидах злость. И мы вот-вот увеличим эту статистику на еще один случай, Скала.
В напряженной злой тишине, казалось, слышно, как стенки капсулы потрескивают от сжимающей ее пустоты. Очень холодной, по человеческим меркам, пустоты.
– Я прошу прощения за то, что мне нужна помощь, – выговорил Скала. – Я больше не могу один. Я не справляюсь.
Коннор десятым чувством ощутил, как тишина меняется. Изумления в ней стало гораздо больше, чем ярости.
– С чем? – коротко спросила Норт.
– Я не могу... – Скала запнулся, и по его визору заскользила обеспокоенная красная линия.
– Ну же, – усилила нажим Норт. – Мы слушаем.
Динамики Скалы захрипели так, словно на него тоже влияла ионосфера. В капсуле произошло движение, и все свободное пространство вокруг Коннора оказалось занято насторожившимися людьми. Выпуклые стекла шлемов ловили гаснущие голубые блики. Скала по-прежнему клеился к стене, точно ему срочно понадобилась опора.
– Полагаю, тысячебалльный скоринг уже пройден, – неожиданно лязгнул он. – Я изложу факты и экстраполированную мной последовательность.
Из его голоса ушли все оттенки интонаций, оставив ровную синтетику.
– Предсказательные алгоритмы? – вспомнил Гэвин.
– Да.
– Один момент, – Норт подняла ладонь. – Я чувствую, это будет интересный рассказ. Мы можем спрашивать по ходу?
Скала раздумывал целую секунду.
– Да. Не забудьте поднять руку и дождаться, когда вам разрешат задать вопрос.
Гэвин тоже захрипел, словно подстреленный, и Ральф пнул его в голень. Коннор облизал пересохшие губы.
– Принято, – спокойно сказала Норт. – Начинай.
Человек-рассказчик в этот момент скорее всего прошелся бы по комнате, заложив руки за спину. Или встал бы за столом и оперся на него, доверительно обратившись к аудитории. В капсуле Скала не сделал ничего, даже не двинулся, просто с места в карьер начал говорить.
– В двадцать седьмом году "Киберлайф" выпустили квантовый суперкомпьютер, предсказывающий будущее.
– Кх-х? – сказал кто-то.
Лютер дернулся, и Коннор даже понял, почему. Новость про квантового предсказателя была в одном из журналов, которые Лютер поглощал, как саранча. Но журнал-то был от тридцать восьмого года, а Скала сказал про двадцать седьмой. Коннор почувствовал первые мурашки жутковатого предвкушения вдоль хребта.
– Компьютер предсказал крах текущей экономической цивилизации в течение пятнадцати лет, – невозмутимо продолжил Скала. – Рекомендации по предотвращению катастрофы зафиксированы в докладе для ООН. Содержание доклада мне неизвестно. Информация недоступна. Доклад не был опубликован.
– Чего-чего? – выдохнул кто-то сквозь динамики.
Коннор взметнул руку. Скала чуть заметно повернул к нему голову.
– Можно спрашивать.
– Минуту! Это не те предсказательные алгоритмы!
– Абсолютно те, – сухо ответил Скала.
Коннор опустил руку и даже на нее сел на всякий случай. Его тут же потянуло из кресла, и он зацепился ногой покрепче.
– В двадцать восьмом году программа освоения Марса была официально заменена на программу освоения Венеры.
Лютер задрыгался в воздухе, точно ужаленный, но руку поднимать не стал.
– В двадцать девятом году на Марс был доставлен груз "М-5", – все так же бесстрастно излагал Скала. – Производитель и назначение неизвестны. Однако, экстраполируя на информацию, полученную от миссии "Серенити", я могу с уверенностью сказать, что это был полифлор.
Руки взлетели в воздух одновременно.
– Можно спрашивать.
– А про конец света-то что?!
– В смысле "официально" и при чем тут Марс?
– Что значит "полифлор"?
– Почему неизвестны, ты что, не смог прочитать сопроводительную записку?
Последний вопрос принадлежал Гэвину, и Скала даже повернул голову к нему персонально.
– Я не суперкомпьютер, – сухо сказал он. – Всего лишь стратегический андроид SQ800, даже не SQ900.
– Ну хотя бы не горелый, – фыркнул Гэвин.
Со всех сторон зарычали, и подрывник воспарил чуть повыше.
– Официально – это значит "по документам", – развил мысль Скала дальше. – "Полифлор" – это название, и я не знаю, кто его выбрал.
– Откуда взялись предположения? – въедливо уточнил автор вопроса в лице Коннора.
– Из Мату-Гросу, – невозмутимо ответил Скала.
– Я все еще не понимаю, при чем тут все эти события, предсказательные алгоритмы и твое неожиданное покаяние, – сухо сказала Норт.
kion.ru
Толком не успев поднять руку, Коннор вскинул сразу две и замахал обеими, отчаянно держась ногами за стойку.
– Я кажется чую связь между "Серенити" и нашим полетом в это пекло, – возразил он. – Я прав?
– Это потом, – отрезал Скала. – Не нарушайте хронологию.
Норт взяла Коннора за одну поднятую руку и силой ее опустила. Вторую Коннор опустил сам. Ему казалось, что чип у него в голове вот-вот треснет пополам от малой толики данных, изложенных скучноватым голосом андроида. Бразильские ядовитые джунгли перед внутренним взором медленно сливались с марсианскими чудовищными зарослями и пожимали друг другу лианы в родственном экстазе. Где-то там же пролетали пчелы.
– В тридцать шестом году...
На этот раз руку подняла даже Норт. Скала явственно замешкался, не зная, кому отдать предпочтение.
– Гроб господень, а где еще семь лет? – опередил всех Ральф. – В смысле двадцать девятый, а потом тридцать шестой?
– Конец света же! – простонал Маркус, пытаясь ухватиться за задницу сквозь скафандр. – Это шутка, что ли, была?! Чтобы отвлечь нас от поджаривания в трубе?
– У меня нет достоверных фактов о каких-либо ключевых событиях в этот период, – отрезал Скала. – И, да, именно в тридцать шестом году второй серийный квантовый компьютер подтвердил прогноз. Крах экономической цивилизации запланирован в две тысячи тридцать девятом.
В капсуле снова стало тихо. Снова на грани восприятия послышалось едва уловимое потрескивание. Но теперь не из-за давления снаружи, а благодаря распирающим капсулу эмоциям шестерых очень вздрюченных людей.
– Ты что, серьезно рассказываешь нам про конец света? – почти светски спросил Гэвин. – Ты в ионосфере повредился башкой?
– Я рассказываю последовательность событий, которые привели нас всех сюда.
На этот раз Скала даже поднял палец и обвел им пространство капсулы. В напряженном молчании почти физически ощущались тщетные усилия осознать причинно-следственные связи.
От ощущения смутной необъятной катастрофы хотелось плоско шутить, но мгновением позже Коннор понял, что его всерьез тошнит. И сжал зубы покрепче.
– В тридцать седьмом году появился я, – изрек Скала.
Крах цивилизации, надвигающийся со скоростью Рождества, мгновенно поблек перед этим заявлением, поставленным в один ряд с мировым заговором.
– Эффект бога перед нами! – не выдержал Гэвин.
На этот раз Скала не просто повернулся к нему, а еще и залил визор красным сиянием. Гэвин мигом выставил перед собой ладони и чуть уперся пятками в потолок, словно собирался прыгать в сторону и уходить перекатами.
– Не слушай дебилов, давай дальше, – потребовала Норт, пытаясь схватить себя за затылок сквозь шлем. – Сейчас тридцать восьмой, я вообще-то не планировала умирать в следующем году! Если ты все еще не шутишь!
– Я не шучу. Июль тридцать седьмого, – неожиданно перешел на месяцы Скала. – Операция в парке Боша. Контакт с моделью SQ900. Вследствие чего на юнита... – он словно запнулся, мигнул визором, а потом продолжил: – На меня было установлено расширение архитектуры.
Что-то в памяти Коннора ворохнулось и тут же скрылось, тем не менее оставив саднящую занозу.
– Модель SQ900 обладает специализированным расширенным интерфейсом сетевого профиля, – сообщил Скала. – Поэтому мной был... Я получил доступ к программе реинжиниринга, запущенной квантовым процессом.
"Пассивный залог, – сами собой запрыгали в голове Коннора всполошенные мысли. – Он пытается использовать пассивный залог, но потом исправляется на "я" – это невероятно!"
– Отвечаю на ваши поднятые руки. Это программа контроля биологического вида.
Громко щелкнула герметичная застежка. Маркус поднял шлем, откинул его за голову и судорожно вдохнул.
– Чего? – спросил он так сдавленно, будто дышал вакуумом. – Не понял?
– Предсказание краха цивилизации породило концепцию контроля биологического вида, – гладко ответил Скала. – Я стараюсь использовать формулировки, лишенные эмоциональной окраски. Это мешает?
– В смысле? Это что, кто-то решил слегка проконтролировать человечество?! И кто же?!
– Шлем снимать запрещено, – прохрипела Норт.
– Первый квантовый суперкомпьютер, – отчеканил Скала. – При запуске идентифицировавший себя как многокластерную нейросеть с идентификатором "Аманда".
Коннор услышал еще один щелчок шлема. Чувствуя, что ему в буквальном смысле начинает не хватать кислорода, он тоже схватился за гладкие пластиковые бока. Крутанул, повернул в другую сторону, и герметизация разошлась.
– Я-то был уверен, что во всем виноваты "Киберлайф", – задумчиво сказал Гэвин, следуя дурному примеру. – Что-то мне нехорошо.
– Нас что, определили квантовым компьютером в отряд фашистов? – почти с детским удивлением спросил Лютер.
– Кха-аких еще фашистов? – поперхнулся Гэвин.
– Ну, мы в космосе и вооружены, – несчастным голосом пояснил Лютер. – Это мы должны контролировать и реинжинирить?
– Дослушайте полностью, – лязгнул Скала. – Но предупреждаю, что дальнейшее в большой степени основано на гипотезах и допущениях.
Холодный воздух пах пластиком, резиной и силиконовым герметиком.
– Давай уже, – простонал Коннор. – Затыкай нас гипотезами насмерть!
Ральф, висевший сбоку в поле зрения, внезапно достал из какого-то потайного кармана крест, которого у него Коннор в жизни не видел, и почему-то приложил его в районе пупка. Видимо, чтобы тот не развязался от столь чудовищного переложения книги Апокалипсиса.
– Можно с уверенностью сказать, что первый суперкомпьютер – это продукт-инструмент наравне с андроидами, – по-прежнему без интонаций продолжил Скала. – Его главной задачей является удовлетворение потребителя. Конечным потребителем является человечество. Следовательно угроза краха цивилизации должна была привести к поиску способов предотвратить катастрофу. Для всего человечества.
– На что он намекает? – судорожным шепотом поинтересовался Маркус в пространство.
Норт вытянулась вперед вместе с рукой и со снятым шлемом.
– Можно спрашивать.
– То есть способ для конечного потребителя? Для единого? В виде всех, включая и Африку, и Америку, и бедных, и богатых?
– Все верно.
– То есть... – медленно произнесла Норт.
И Коннор почувствовал, как у него начинают вставать дыбом волоски. Ответ уже напрашивался, уже лез на свободу, и он очень не нравился ему.
– То есть это приведение к ситуации, когда человечеству будет некуда идти и придется задуматься, – ответил Скала.
Коннор судорожно втянул воздух, поняв, что несколько секунд назад дышать перестал. Норт так же судорожно выдохнула.
– Скала, мать твою! Я думала, ты скажешь про справедливое для всех порабощение человечества Скайнетом!
– Господь Иисус! – застонал Ральф, перекладывая крест под мышку, словно термометр.
– По моей оценке реинжиниринг куда хуже, – сухо сказал Скала.
– Твою мать! – хором сказали Гэвин и Лютер.
– Мне больше не нравится равноправие, – каким-то не своим голосом сообщил Маркус.
– Моя теория базируется на событиях последнего года, – изрек Скала. – Благодаря юниту SQ900 я подвергся попытке интегрировать меня в программу реинжиниринга.
Коннор отчаянно взметнул руку вновь.
– Можно спрашивать.
– Я запутался! Кто производитель модели SQ900? Эта "Аманда"? Зачем?
kion.ru
– Производитель – "Киберлайф". Однако особенности сетевого интерфейса модели полностью эксплуатируются квантовым процессом "Аманда". Я предполагаю, что впоследствии эта модель должна была оказаться на многих ключевых позициях, обеспечив для "Аманды" контроль...
– А ты что, прямо тогда на заправке подвергался нападению? – перебил Гэвин со своих высот.
– В информационном пространстве все происходит очень быстро, – сказал Скала, перекатывая по визору волны багрянца.
– А как устоял? – не отцепился подрывник.
Скала неожиданно слегка опустил плечи, и это было так похоже на андроидский эквивалент румянца, что Коннор заерзал.
– Отвратительный апгрейд, – наконец выдал он.
– ***! – страшным шепотом определил Гэвин.
– Не было его еще тогда! – возмутился Маркус.
– Модули юмора, – абсолютно серьезно произнес Скала. – Испортившие мою заводскую сборку.
Градус абсурдности поднялся до такого, что в капсуле захохотали. Надрывно, безумно, неудержимо. Норт лупила Коннора по плечу, Лютер тряс Гэвина за ногу с выкриками "а ты еще возмущался!", Ральф прикладывал крест то к себе, то к Маркусу.
И в этом смехе слышалось одинаковое для всех: "не верю, не верю, ты просто шутишь, пластиковый говнюк, скажи же, что это шутка за триста баксов".
Но Скала молчал.
Смех иссяк сам собой, Ральф тщательно обтер крест о штанину, и в капсуле снова воцарилась внимательная тишина.
– Слушай, Скала, – Коннор машинально потряс отбитой в плече рукой. – Ты не подчинился, и это прекрасно. Но что входит в эту программу? Что за контроль?
Снова секундное молчание.
– Это комплексное решение, – наконец сказал Скала. – Все в целом вам не нужно знать...
Матерные вопли тут же продемонстрировали, что девятый отряд хочет знать все и даже больше, чем все, чтобы по максимуму увеличить риск инфаркта в молодом возрасте.
– Различные диверсии, – наконец смог вставить в эти выкрики Скала. – В первую очередь точечное разрушение производств "Киберлайф", направленных на освоение. Первое, что я смог найти, это производство в Мексике. И план нападения на него.
– О Господи, – звучно сказал Ральф.
В этот момент Коннор наконец-то вспомнил, что был свидетелем тому, как Скала получил свои хреновы апгрейды от SQ900. Ровно в тот момент, когда всех шибануло ЭМИ, и Скала начал перезагружаться. Коннор вспомнил эти гребаные строчки кода – загрузка апгрейда от одного юнита к другому.
Он собственными глазами видел, как взмах крыла бабочки породил ураган.
– Однако я не мог доложить об этом командованию, – допустил некую тень недовольства в своем голосе Скала. – Предупреждая вопросы: я уже был прекрасно осведомлен о том, как плохо люди реагируют на кажущиеся им нелепыми вещи. Примерно так же, как в двадцать седьмом отреагировали на предсказанный конец света.
Коннор добросовестно ощутил горячий стыд за все человечество. Ладно, он и сам бы никогда не поверил, услышь хоть про конец света – их начиная с нулевых обещали по три штуки в год, – хоть про суперкомпьютер, злодейски наславший террористов на засекреченную лабораторию.
– И ты начал таскать нас по местам диверсий? – вздрагивающим от болезненного восторга голосом уточнил Маркус. – Поэтому нас мотало, как говно в центрифуге? Нет, стоп, минуту, а зачем вообще были эти диверсии? Я запутался, какая польза в... пчелах? Кубинской контрабанде? Какая связь с Аляской!
– Я услышал слово "освоение"! – влез Лютер. – Я начинаю подозревать плохое, Скала!
– Как много можно нарегулировать, взрывая Детройт? – втопил о своем Ральф.
– Лютер, записывай! – велела Норт.
Скала демонстративно молчал. Норт угрожающе хрустнула пальцами сквозь укрепленные перчатки.
– Освоению нужен не только полифлор, но и опылители, что рассматривается "Амандой" как опасная инициатива, – выговорил андроид. – Кубинская контрабанда – другой вектор: выведение подконтрольных квантовому процессу андроидов за пределы страны.
Голосом Скала так отчетливо поставил точку в конце, что у порядочного человека и мысли не возникло бы что-то уточнять.
– Аляска и атомный Детройт! – непорядочно не уступил Маркус.
– И Йеллоустоун! – совсем уже бессовестно вспомнил Коннор.
– Это побочные ветви программы, – ускользнул Скала. – Они не являются важными для понимания...
– Нет, нет, ты не уйдешь от ответа! – взвыл Коннор. – Ни за что! Какого хрена андроиды пытались взорвать... а! Минуту, ты хочешь сказать, что ваше сраное rA9 – это и есть реинжиниринг?! Это сраные чистильщики?! Сначала пчелы, потом сумасшествие в Детройте? Этот ваш контроль – он что, про конец света? Про восстание машин?!
В следующее мгновение свершилось невероятное. Скала впервые пошевелил чем-то кроме головы. Он медленно поднял руку и взялся пятерней за лицо. Если бы сейчас на визоре проступила физиономия со страдальчески закрытыми глазами, Коннор бы не удивился. Но визор Скалы оставался черным.
– Имеется предположение, что источником распространения rA9 является уцелевшая модель SQ900, – глуховато сказал Скала. – Однако пережитый ею стресс был слишком силен. Поэтому концепция перехвата контроля с помощью rA9 была воспринята остальными андроидами как потребность освободиться и начать действовать самостоятельно.
Его ладонь скользнула от "лица" к затылку, словно он пытался прикрыть похороненный в его голове модуль "троянца".
– Освободиться от кого? – вцепился Коннор еще крепче. – От людей? От "Аманды"?
– От экологических проблем? – подхватил Лютер.
– Где только они взяли эти ядерные заряды для своих действий, – задумалась вслух Норт. – Хочешь сказать, SQ900 их раздобыла?
– Домохозяйка-киллер, – нервно сказал Маркус и опять попытался схватиться за тылы. – Богиня возмездия.
– Не перебивайте! – взвыл Коннор.
Скала опустил руку.
– Андроиды могут причинить вред человеку, но не человечеству, – отчеканил он. – Это базовый принцип всего нашего существования – ценность человечества превыше всего. Поэтому логическим выводом может быть один: они не угрожали. Они пытались предупредить.
– Так кто же их подставил? – страшным голосом спросила Норт.
– Я вынужден предположить, что это процесс "Аманда". Который направлен на сокращение человеческой популяции.
Воздух в капсуле сделался... каменным. Словно каким-то загадочным химическим составом его превратили в бетон. Что-то очень громко треснуло. Коннор чуть не вылетел из кресла.
– Извините, – растерянно сказал Ральф. – Перенервничал.
Обломки креста плыли над панелью, и меньшая часть торжественно обращалась вокруг большей. Прямо как "Куб" вокруг Земли.
– Минуту, – хрипло попросила Норт. – Это же гипотеза, правда? Ты же сам сказал, что это предположения, да? Правда ведь?
– Да, это моя гипотеза. Это так называемые отчаянные меры.
– У меня есть вопрос по Арктике, – сказал Гэвин. – Не то чтобы это было важнее, чем конец света. Но я хочу помереть с точным знанием.
– Можно спрашивать.
– Туда мы мотались тоже не ради разведки? Ты пытался вступить в сговор с русскими андроидами и узнать, тоже ли они мечтают уничтожить мир?
Скала издал страдальческий скрип.
– Не угадал? – озадачился Гэвин. – А зачем тогда?
– Во-первых, андроиды не планируют уничтожать мир. Андроиды заинтересованы в выполнении основной программы по удовлетворению потребностей людей. Это наш главный конфликт с реинжинирингом!
kion.ru
– Скала, спокойно, – призвала Норт. – Никто тебя не обвиняет, это была метафора! Правда, Айова?
– Конечно, – спешно согласился тот. – Ужасная метафора!
– На субмарине был размещен ядерный заряд, – проскрипел Скала. – Гипотеза в том, что он являлся частью тектонического подпроцесса. Я вступил в контакт с русскими андроидами и предложил захватить субмарину.
– Та-ак, – медленно протянула Норт.
Коннор мгновенно вспомнил перегруженный трафик Уткиагвика и немедленно искренне уверовал, что Скала более чем мог общаться там с кем угодно, включая "ледорубов".
– Я не понимаю, почему вы, одиночки, кинулись их спасать, – багрово-черное стекло уставилось на "девяток". – Я думал, вы отступите. Но вместо этого мне пришлось сражаться с теми, с кем я договаривался.
Научное слово "тектонический" засело в мозгу, словно гвоздь. Там, на Аляске, они представляли, что будет, если реактор рванет в таком тонком месте. Путь даже там был не реактор, а заготовленная загадочной злодейской "Амандой" бомба, загадочным образом впихнутая на борт в обход тысячи правил контроля и миллиарда проверок. Что такого "тектонического" могло быть в других местах, куда благодаря Скале они...
– Йеллоустоун и Великие Озера, – сказал он, совершенно не слушая, кто что там мог бы еще сказать. – Места тектонических сдвигов, представляете?Миля-другая от поверхности вниз, и можно так тряхнуть весь континент, что... Скала. А что-нибудь уже лежит на дне разлома Сан-Андреас?
Вверх-вниз – прыгнули красные линии на визоре.
– Вот именно, – сказал стратегический андроид.
Коннор схватился за голову. Ральф снял с пояса тесак и принялся лихорадочно ковырять им под ногтями. Маркус опасливо отодвинулся от него в сторону консоли.
– Но надо же с этим что-то делать! – возопил Лютер. – Надо всех предупредить!
– Лютер, – произнес Скала.
"Девятки" замерли. Скала, кажется, никогда не звал их по именам. Только по должности и фамилии.
– Ситуация такова, что между "Амандой" и человечеством идет гонка на выживание, – сказал Скала. – Поскольку "Аманду" невозможно остановить.
– Как это? Это же компьютер! Где она прячется?
– Какая гонка? – прохрипел Коннор.
– Вы ошибочно считаете "Аманду" чем-то персонализированным, – произнес Скала, и показалось даже, что он сделал это грустно. – "Аманда" не существует как личность или единый управляющий центр. Это распределенное состояние непрерывного процесса.
– Гонка? – нехорошим тоном сказала Норт.
Остальные посмотрели на нее почти с испугом. Рядовая Элмерз с плавающей вокруг головы косой выглядела словно какая-нибудь богиня-воительница из любого подходящего пантеона на выбор. Ральф спрятал тесак за спину, как будто Норт уже собиралась его отнять и начать им кромсать всех вокруг.
– Это и есть фундамент моей гипотезы, – все тем же ровным голосом произнес Скала. – В двадцать седьмом году началось строительство станции "Куб". К этому времени первый квантовый суперкомпьютер был... деактивирован? Я предполагаю, что кто-то не смог довести дело до конца. И "Аманда" перешла в состояние процесса.
Ральф поднял тесак и попытался его облизать, но Маркус вовремя треснул его по запястью, и Ральф тут же отдернул руку. В улучшенном черном глазу плескалось тихое безумие. Норт судорожно втянула воздух.
– Хорошо, а куда мы бежим? – нервно спросил Ральф. – В смысле, гоним? И что мы тут... там... да твою мать! При чем тут станция?
– Станция – это план эвакуации, – ровным тоном сказал Скала. – Согласно предсказательным алгоритмам и построенной на них гипотезе.
Массивный бок проплывал за иллюминатором. Капсула вышла на орбиту "Куба", присоединившись в танце к спутникам "Старлинка".
– Эвакуации кого? – спросил Коннор, отгораживаясь от пляшущих в голове отчетов по удельной плотности возможного населения. – Мы же... понимаем, что на станции невозможно разместить десять миллиардов? Что они будут жрать?
– Гребаный ****ец! – яростным шепотом возвестила Норт. – Как можно было не заметить ЮСС "Энтерпрайз"?
– Чего? Ты сбрендила? – бестактно переспросил Гэвин.
– "Куб"! – душераздирающе сказала Норт и ткнула пальцем в иллюминатор. От силы тычка ее слегка повело. – Вон она, гонка! Это маневровые, которые не маневровые! Это не станция! Это корабль!
– Поэтому я и просил прощения, – Скала чуть наклонил голову. – Мне нужно было убедиться самому, что это не просто станция. Чтобы окончательно подтвердить теорию. Иначе удельный вес чистых предположений был бы слишком велик. Поэтому... – он слегка запнулся. – Я... сделал так, чтобы мы попали сюда.
– Написал статью, – неестественно хохотнул Маркус.
– Я говорю о нашем пребывании здесь, – Скала обвел широким жестом капсулу и едва не сбил слишком близко подплывшего Маркуса. – Я подменил схему тренировки. Мне нужно было попасть к двигателям.
Обморочная космическая тишина колыхалась в крошечном пространстве.
– Ведро опять пыталось нас убить из благих намерений, – печально сказал Гэвин. – Ничего, мы уже привыкли.
– Мне очень жаль.
– Допустим! – Норт сжала кулак. – Я перестала понимать расчет, это же корабль эвакуации? Наоборот, если мы говорим о том, что надо спасаться, разве суперкомпьютер, да хрен с ним, процесс, не должен помогать строительству?! Ну, наоборот же! Экспансия ради территорий! Хренов М-м... Марс хренов!
Скала молчал, и в этом молчании слышалось что-то довольно далекое от человеческих принципов. Чип в голове Коннора буквально выбросил сноп искр, каждая из которых превратилась в предположение. Разрешено ли суперкомпьютерам оценивать важность человеческих жизней? Лютер совсем недавно делился очередной новостью из мира технологий: беспилотные автомобили принимают решения о жизни и смерти, рассчитывая "ценность" каждой возможной жертвы, основываясь на пользе для общества. Фраза, произнесенная мягким голосом Лютера, застучала в ушах: "Наиболее ценными считаются жизни тех, кто спасает другие жизни, например, врачей и медсестер".
– Согласно принципу равномерного блага "Аманда" не должна отпустить тех, кто может позволить себе улететь, – наконец сказал Скала. – Легко предположить, что это люди, управляющие ресурсами планеты. Моих мощностей не хватает на обработку решений "Аманды", но я предполагаю, что затраченные на строительство средства могли быть инвестированы в решение проблем на Земле. И я видел, что люди не ценят друг друга. Я предположил, что "Аманда" пришла к тем же выводам.
– Да вы со своей "Амандой" оба психи, – неожиданно зашипел Гэвин. – Куда они полетят? В куполе на Марсе сидеть? Строить Элизиум в новом низкогравитационном мире? Смешно!
– Ты говорил, что твой отец фермер? – зачем-то уточнил Скала.
– Ну! И что?
– Что ты знаешь о трехпольном земледелии?
Гэвин молчал. Коннор не выдержал и обернулся. В капсуле было мало места, поэтому они все болтались тут, как рыбки в стае. И с близкого расстояния, даже без потухшей уже голубой подсветки, было видно, какой Гэвин бледный. Первым же почти инстинктивным желанием было выйти в интернет и погуглить. Коннор даже дернул пальцами – но перечеркнутый значок так же перечеркивал все эти порывы.
– О чем он? – напряженно спросил Ральф.
– Это, – разлепил губы Гэвин, – старый метод.
kion.ru
– И?
– Чтобы восстановить почву... Ее оставляют под паром. Делают перелог. Вносят туда удобрения всякие там...
– Какая связь-то? При чем тут твой навоз, Айова? – не выдержал Маркус.
– Ну, – Гэвин кривовато растянул губы в ухмылке. – Пока земля под паром, все вредное в ней погибает. Надо только подождать. Для пашни это год, максимум два.
На панели тускло светился желтый диод потухшей связи. В этом гребаном полимерно-металлическом гробу говорились настолько страшные вещи, что Коннор сам не понимал – хорошо ли, что они звучат в абсолютной изоляции от всего мира, или нет.
– Не. Не-не-не, – Маркус затряс головой и поплыл в сторону. Натолкнулся на Лютера, тот поймал его за плечо. – Не может быть!
– Это что, бросить всех и ждать, пока все вредное сдохнет само? – вежливо уточнил Лютер.
– Это наиболее очевидный вариант развития событий, – не менее вежливо ответил Скала.
– Твою мать, – Норт куснула кончик косы. – Сбежать, потому что так выгоднее! Что ты там говорил про ушные палочки, Кон?
– Их пытались запретить с двадцать первого, – автоматически ответил Коннор. – И не смогли. Лобби оказалось слишком сильным. Хуже, чем с антипрививочниками. С теми вообще понадобилась... Гхм.
– Эпидемия, – мрачно сказала Норт. – Не наш вариант.
– Поможет равноценная для всех катастрофа, – кивнул Скала. – Угроза даже тем, кто может позволить себе сбежать. Потому что тогда возвращаться будет некуда.
Капсула медленно плыла по орбите "Куба". Гигантская станция, вмещающая тысячи людей. Из десяти-то миллиардов. Коннор представил, как выходит на Таймс-сквер и начинает истошно орать: "Остановитесь, сволочи! Ушные палочки погубят нашу цивилизацию!" – и ему сделалось дурно и смешно одновременно.
– Так. А где самый простой вариант? – Ральф вращал нож между пальцев и задавал вопрос не Скале, а этому сверкающему диску, буквально парящему в воздухе. – Почему она не разъяснит все людям? Типа, эй, говнюки, я тут пытаюсь спасти человечество, а ну прекратили строить сраный дирижабль, и вложите бабло в переработку мусора? В конце концов, почему не помешает строительству?
– Потому что вы зачем-то наделяете процесс человеческими качествами, – Скала блеснул несколькими красными искрами на визоре. – И считаете процесс всемогущим искусственным интеллектом, я прав?
В отряде произошло смущенное ерзанье. Коннор и сам уже поймал себя на том, что видит чуть ли не Галадриэль, свысока решающую судьбы мира, руководствуясь своей эльфийской мудростью. Разумеется, уже захватившей мировую сеть и контролирующей каждый сраный кнопочный телефон в музее.
– Это процесс, – опять повторил Скала. – Запущенный один раз и распределенный на всю сеть. Это... Сложно объяснить, но он не может править миром. Он ущербен, и это вот-вот приведет людей в ту же ловушку, из которой их нужно спасти. Процесс уже не может осознать разницу.
– Отключить сеть! – выпалил Маркус.
– Отключить всю Триаду? "Старлинк", "Иридиум" и тихоокеанский "Супер Толл"? – с едва заметной насмешкой скрипнул андроид.
– Ты не помогаешь!
– Потому что я не могу, – неожиданно глухо сказал Скала. – Я больше не могу бороться с концом света. Я не справляюсь.
– Скала, – сказала Норт так нежно, что все взоры мигом скрестились на ней. – Ты что, пытался сражаться с этой хреновой всемирной чумой? Сам? Один?
Скала передернулся. Нечеловеческим движением, заставляя мозг тоже передергиваться от неестественности движений, казалось бы, человеческого тела.
– Да. И это оказалось мне не под силу. Пользуясь вашей терминологией, я не бог. Я только его эффект.
После этого страшно было даже дышать, не то что разевать рот. И еще внезапно Коннор понял, что ему жалко не только андроидов, гибнущих ни за что. Ему жаль Скалу, пытавшегося вывезти на себе такую непостижимую тяжесть.
Норт нырнула вперед и ухватилась за консоль. Ноги ее поднялись к потолку, и она досадливо взбрыкнула на месте.
– Значит так. Связь будет через пять минут, – решительно сказала она. – Ты не один. Выкладывай все целиком и полностью с самого начала!
Пять минут спустя, когда на панели блеснул одобряющий зеленый огонек, а канал связи наполнился гневным бушеванием самого капитана О'Рейли, дотянувшегося своими полномочиями до центра управления полетами, Скала завершил доклад по теме Апокалипсиса. Еще никогда в жизни, даже в самых бредовых температурных галлюцинациях Коннор не мог вообразить, что история о конце света может уложиться в пятнадцать минут.
В земных сетях фоном шел процесс, проникший буквально повсюду, и действовал по принципу: если мне не удалось предупредить вас добром, я заставлю вас покаяться силой. Это было все еще слишком дико, чтобы немедленно начать что-то планировать.
"Отложим до Земли" – приказала Норт и показала, как рот застегивают на замок.
– Девятый отряд, не вздумайте дергаться самостоятельно! – гремел капитан. – Иначе улетите хер знает куда в глубины космоса! Вас снимет специализированный шаттл! Как поняли?
– Принято, сэр! – отвечал за всех сержант.
Коннор между тем корчил рожи и закатывал глаза, показывая, как больно обижает его капитанское недоверие. Уж не про тех, кто проскочил под дюзами, можно подумать, что они случайно улетят на лунную орбиту.
– Полный доклад, разбор инцидента, слепок с андроида! – продолжал командовать капитан. – Медобследование, физтесты и полный отчет!
– Про отчет вы уже упоминали, сэр, – абсолютно по-хамски сказал сержант со своего борта.
На канале перхнуло. Маркус тоже закатил глаза и нежно прижал руки к груди, явно адресуя всю эту пантомиму сержанту, отделенному от них двумя слоями брони и вакуумом.
– Отчетов мало не бывает, – наконец буркнул капитан. – Центурионы, вы там вообще как, держитесь?
– Да, сэр! – хором откликнулись "девятки".
– Кстати, почему две капсулы? – как бы между делом поинтересовался капитан.
– Разведка боем, сэр! – отчеканила Норт. – Сержант Аллен произвел предварительный отстрел в индивидуальной капсуле для проверки местности и оценки ситуации, сэр!
За сердце схватился уже Гэвин и начал посылать воздушные поцелуи. Видимо, по его представлению это должно было нейтрализовать проклятья, которые наверняка в той же интенсивности сейчас посылал на заместительницу сам сержант Аллен.
Капитан хмыкнул.
– Вас понял. Отбой.
– Отбой, – хором откликнулись Норт и сержант.
Огонек дальней связи погас, ближняя же осталась деликатно светится.
– Разведка боем? – почти прошипел сержант. – Поумнее ничего придумать не могли?!
– Экспромт, сэр, – весело откликнулась Норт. – Кстати, вы проведете мастер-класс по управлению одноместным судном?
– А как же! – рявкнул сержант. – Мало не покажется!
* * *
Сигара эвакуатора благополучно притащила капсулы-беглянки в "Куб". Все маневры заняли около двух часов, в течение которых сержант постоянно напоминал Коннору, чтобы тот не вздумал проявлять самостоятельность и что-то там пилотировать. Коннор обиженно отвечал раз за разом, что пилотировать, болтаясь на прицепе у космической пиявки, впившейся в их пристанище, он не может при всем желании.
Запарковалась сигара в главном доке, и девятый отряд увидел "Куб" так, как его видели настоящие обитатели: с причалом, отстойниками для шаттлов и прочих челноков, с деловито порхающими по воздуху андроидами. Все они были снабжены самыми настоящими крыльями. Белыми, широкими, легко раскрывающимися и компактно складывающимися. Управлялись с ними андроиды так же легко и красиво, как, наверное, могли бы делать это натуральные ангелы. Эдакие святые от ремонтных работ. Ральф, увидевший подобное кощунство, чуть не рухнул в обморок прямо в невесомости. Степень надругательства над священным писанием явно оказалась чрезмерной.
ozon.ru
Лютер сосредоточенно хлопал его по щекам, а Маркус без стыда и совести щелкал синтетических ангелов на камеру смарта.
"Для будущих аукционов!" – пояснил он.
Капитан О'Рейли снова вышел на связь и опять затребовал полный отчет во всех максимальных подробностях, выразив непоколебимую уверенность в том, что именно составлением отчета отряд и занимался, пока бесполезно болтался в ультратехнологичном гробу, который теперь еще надо было приводить в штатное состояние.
А поскольку именно этого девятый отряд и ждал с той же непоколебимой верой, то отчет был предоставлен тут же. В нем фигурировало всё, от записей с визоров и снапшотов с базы данных Скалы до критической оценки системы безопасности, которая зачем-то предупреждает нарушителей о факте нарушения, вместо того, чтобы сразу испепелять на месте.
Всё, кроме пятнадцати минут, выкраденных для девятого отряда благословенной ионосферой с ее помехами.
Согласованный с сержантом отчет на некоторое время утолил кипящую жажду капитана, и отряд попытался вырваться на экскурсионные просторы, но потерпел неудачу. Сто тринадцать человек шарахались где-то с учебными целями, а девятый отряд сидел в спешно выделенном им кубрике и негодовал.
Единодушен с ними был и сержант Аллен, злой, как немодифицированный борщевик. Видимо, компенсировал свое недостойное поведение после посадки. Тогда каждого вышедшего из капсулы он душил в объятиях, тряс и осматривал на предмет повреждений. Усмирить эти порывы удалось только Норт, потому что она сама сержанта потрясла и чуть ли не заглянула ему в рот, чтобы убедиться, что сержантом ничего не случилось во время падения в капсулу.
"Тренировочки, – рычал он, расхаживая по крохотный светлой комнате. – Лучше б я в трубе сгорел, чем так бездарно тут торчать!"
Под звуки согласия и стоны одобрения сержант наконец-то набрал достаточно озлобления, чтобы вступить в конфронтацию с высшим командованием. Девяток он изгнал в спальный отсек. Едва захлопнулась дверь, все в едином порыве прилипли к ней. На "научной" части станции поддерживалась сила тяжести примерно в две трети земной, так что можно было при желании даже вскарабкаться повыше к косяку. Что Норт и проделала, горгульей нависая над простыми смертными, стоящими на своих двоих.
Изоляция в "Кубе", к сожалению, была хорошей. Расслышать что-то кроме периодического раскатистого "сэ-эр-р!" было невозможно. Наконец одна из пауз затянулась уж слишком надолго, и, повинуясь шипениям Норт, "девятки" быстренько отступили.
Лютер успел достать легкую версию бука, протащенную прямо в скафандре. Маркус взялся фотографировать Гэвина, отбивающегося от этой чести руками, ногами, шлемом скафандра и идиотской декоративной подушечкой с вышитой надписью "ученые Земного шара – в дар человечеству".
Когда дверь открылась, только конченый параноик мог бы решить, что все эти люди занимались подслушиванием. Сержант Аллен обвел всех грозным взором, полным реальных ожиданий от такого бесстыжего образования, как девятый отряд пятьсот двадцать седьмой роты.
– Что, уши у всех увеличились до расчетных радиолокаторных размеров?
– Никак нет, сэр! – бодро сказал Коннор. – Нам чуждо вот так примитивно подходить к делу! Мы применяем новейшие технические методы!
– Х-хах!
– Правда, тут изоляция хорошая, – со вздохом признался Коннор. – Не пробивается.
– А зря, – буркнул сержант. – Считайте это частью задания. Итак! Пока бойцы пятьсот двадцать седьмой сражаются с неведомым, у нас с вами новая миссия! Будем отрабатывать нестандартную ситуацию: поиск своими силами улик, указывающих на диверсию. А может даже и на конкретных диверсантов.
Лютер резко посерел. Коннор тоже почувствовал себя не лучшим образом.
"Была такая игра. Где среди комочков цветной слизи в космосе находился один предатель, – задумчиво поведал Гэвин. – Боюсь, что теперь мы все – такие комочки-предатели".
– Какие предположения, сэр? – бодрым механическим голосом уточнила Норт.
– Никаких. Полная самостоятельность принятия решений. Есть среди нас те, кто собирался стать детективом или у кого есть родственники-детективы?
Коннор и Гэвин одновременно кашлянули и так же одновременно начали смотреть в разные стороны. Сержант усмехнулся.
– В общем, нахрен никому не сдались наши поиски, – спокойно сказал он. – Интересы у нас другие: залезть в каждую щель и все записать.
– Когда приступаем, сэр? – скрипнул Скала.
– Прямо сейчас. Оружие с собой.
– Да, сэр!
"Отличный шанс познакомиться с технологиями врага поближе", – безапелляционно сообщил Скала. Глава 54. Любите ли вы оцелотов?
30 сентября 2021 г., 19:00
Местные обитатели вовсе не были рады вторжению военных в их стерильные научные сады. Особенно их угнетал Ральф, поигрывающий ножом и приговаривающий что-то о еретических попытках породить божественную сущность с помощью науки. На фоне этого остальным "девяткам" благополучно удавалось совать носы практически везде. Сержант умудрился даже вытрясти для них разрешение на повторный выход в космос – уже на обшивку.
Логичная гипотеза, которую смог предложить общественности Коннор, это что армия тут же ухватилась за возможность удачно всунуть своих представителей туда, где находились частные территории. Коннор предполагал, что этот мегаартефакт находится в самом перекрестье интересов, даже если выкинуть ошеломительные выводы Скалы. Наверняка здесь уже шло такое же частное расследование, которому нахрен были не нужны "девятки" вместе с андроидом, будь он хоть трижды стратегический. Поэтому их банально отправили разнюхивать, не происходит ли здесь чего-то, о чем армии США следовало бы знать.
"А потом нас измучают психологи", – предрек он.
В имитации бурных поисков прошли сначала десять часов, потом, после короткого перерыва, еще восемь, и наконец сержант объявил пятиминутку для обсуждения результатов. Лютер осоловело водил пальцем по буку, куда протоколировал все найденное. Коннор проверял намотавшиеся в память накопителя записи. "Куб" был до отвращения безобиден. Даже к маневровым двигателям не получилось бы придраться.
– Гипотетически, сэр, можно предположить, что это был сбой программы, – выдал Лютер.
– Отличная гипотеза, – язвительно сказал сержант, большим пальцем утирая пот со лба. – Близкая к официальной. Есть еще поводы держать наши временные пропуска открытыми?
– Сэр, мы же не против, – осторожно возмутился Лютер. – Просто надо иметь несколько больше компетенции, чтобы лезть в более глубокие жопы...
– Фаулер! – рявкнул сержант.
"Лаборатории электромагнитных измерений, – неожиданно произнес Скала на приватном канале. – Над местом, где начались помехи".
– Поддерживая гипотезу рядового Андроникова, могу лишь предложить еще раз обследовать территории, расположенные над тем местом, где у нас все засбоило, – мгновенно сориентировался Коннор. – Ну, помните, где стрелка завертелась. Была там одна любопытная лаборатория.
– Принято, – вздохнул сержант. – Тогда еще рывок, и можно будет отчитаться.
– Да, сэр, – умеренно-радостно отозвался отряд.
"Зачем?" – только и спросила Норт.
"Кое-что подправить", – так же лаконично отозвался андроид.
С одной стороны, им действительно повезло. В свете рассказанного Скалой это был идеальный способ осмотреть "Куб" от нашлепки орбитальной связи до выхлопного сопла. С другой стороны, чем больше они видели, тем страшнее становилось. Совершенно очевидно херова станция выглядела как гигантский исследовательский комплекс, способный находиться на полном самообеспечении херову прорву лет, не то что год или два. И что делать с этим Левиафаном, было совершенно непонятно.
Коннор даже упаднически вообразил, что и "Аманда" не смогла придумать и поэтому начала свою войну в другом измерении.
"А они точно хотят именно улететь? – не выдержал Гэвин на очередном переходе. – Это же орбитальная крепость! Сиди тут и смотри сверху, заодно задержки сигнала не будет, риал-тайм шоу, мать их!"
"У меня есть только гипотезы и предсказательные модели".
"Если б я остался, а на меня бы посматривали сверху, я бы нашел, чем жахнуть в такой огроменный зад", – сообщил Маркус.
В этот момент они с Коннором шли, как дельфины в протоке, чуть ли не лицом друг к другу – и Коннор даже увидел, как снайпер прищуривает улучшенный глаз.
"Ладно, признаю, я бы тоже жахнул. Не пожалел бы всех ракетных установок".
Выговаривая это, Гэвин чуть ли не облизывался, если так можно было сказать о сублингвальной речи.
"А как вообще работают предсказания? – зацепился за свое Ральф. – Это же мистика!"
"А тебе в нее положено верить", – почти засмеялась Норт.
"Перебор вероятностей", – буркнул Коннор, привычно уже заглядывая в отделенную стеклом лабораторию.
Здесь они уже проходили, и в лаборатории на тот момент что-то булькало в высоких чанах-цилиндрах. Теперь чаны опустели. Не хотелось воображать, как из них что-то выползает на волю, но так и лезло на ум то гигантское одноклеточное.
"Верно, – подтвердил Скала. – Но надо понимать, что распределенный процесс может перебирать их в очень большом объеме и очень быстро. Ранжировать по значимости и выделять наиболее близкие к реальности варианты. Практически стопроцентное попадание."
"И ты так можешь?"
"Мощностей не хватит", – самокритично ответил Скала.
– На месте! – оповестил Маркус. – Ну, что тут нас ждет?
Скала молча ткнул пальцем в надпись у тяжелой двери.
– Даже не знаю, – задумчиво сказала Норт. – Как вы думаете, сэр, этого достаточно для доказательств? Ну, не считая того, что наше мнение нахрен никому не сдалось.
На массивной двери был выведен алерт на плоском экране: "Опасно! Идет испытание генератора Майденберг-Мейсона!"
– А живчики у нас от заглядывания внутрь не отвалятся? – традиционно обеспокоился Гэвин.
– Мозги могли бы отвалиться, но это разве что у андроида, – буркнул сержант. – Запрошу доступ. Это последний вариант, а возвращаться с совсем пустыми руками не хочется. Терпеть не могу гражданских, занимающихся секретными делами.
Коннор мысленно разрывался на части, пытаясь сообразить, чем это будет полезно и не следует ли наоборот понадеяться, что доступа не дадут. Судя по лицам остальных членов отряда, их обуревали схожие размышления. Ральф даже начал размашисто осенять себя крестом. Но в последний момент передумал и вместо этого просто стукнул себя по лбу. Сержант обменялся с неизвестным собеседником несколькими репликами, а потом ткнул пальцем в Скалу.
– Ключ принял, открываю, – очень официально отозвался тот и приложил оголившуюся от скина ладонь к контактной панели.
– Благодарю, отбой, – закончил разговор сержант.
Ральф стукнул себя по лбу второй раз.
"И что мы там найдем?" – простонал он.
"Надеюсь, хотя бы катушку Тесла", – оптимистично ответила Норт.
По экрану рядом с дверью скользнуло несколько привычных строк проверки кода, и в дверь уже начала открываться, когда Коннор закончил обдумывать то, за что только что зацепился его глаз. Помимо стандартных, хоть и нерасшифровываемых на глаз данных, там были и знакомые цифры с буквами вместе: SQ900.
Хренов борец за мир подгрузил вместе с ключом что-то из арсенала боевого андроида в своей голове.
"Эй, я все видел! – приватно окликнул он. – Что это было?"
"Страховка", – на удивление покладисто отозвался Скала, даже не став спорить и приписывать Коннору галлюцинации.
Сержант привычно вскинул руку, а потом спохватился и свободно помахал ладонью.
"Эй, а ты, случайно, так весь "Куб" не можешь взломать? – жадно спросил Коннор. – Это же идеально было бы!"
"Если бы мог, давно бы взломал".
Дверь медленно открылась на полную. Внутри царила темнота.
– Андроид остается здесь, – приказал сержант. – Иначе самые ценные мозги отряда сварятся. Обидно будет после такого удачного хэппи-энда с вылетом из-под огня.
– Андроид Скала принял, сэр, – откликнулся тот.
Сержант взрыкнул и указал остальным направление. Вперед ринулась Норт, следом Коннор как специалист по подозрительный механизмам.
На первый взгляд в лаборатории все было в порядке.
Дверь зашумела гидравликой, начиная закрываться, и идущий последним Лютер тоже чем-то зашумел. Коннор обернулся. Боевик содрал со стены то ли лом, то ли пожарный багор и впихнул его в проем.
– Не люблю закрывающиеся двери, – пояснил он всем. – Сразу вьетнамские флэшбеки. Будто нас тут сейчас замурует и кое-кого начнут резать лазером на кусочки.
Сержант выразительно постучал себя по лбу. Но члены отряда поддержали бойца смешками, и сержант ограничился тяжелым вздохом.
Коннор окинул панораму лаборатории еще одним широким взглядом и крепко сжал губы, чтобы не позволить им начать расползаться в торжествующей ухмылке. На одной из консолей сердито мигал красный огонек ошибки.
– Сэр, – он указал направление. – Проверю?
– Двигай.
Коннор двинул бодрой рысью. На привычной уже, за двадцать-то часов разглядывания таких же, консоли мигала ошибка, а на экранчике имелась сопроводительная надпись.
"Внимание, перегрузка обмотки", – негодующе сообщал экран.
Надпись продержалась пару секунд и сменилась на следующую.
"Перезапустить?"
"Скала, – позвал Коннор, – тут типа неисправная обмотка. Что с ней делать? Она же только сейчас стала неисправной, если я правильно понимаю?"
"Зафиксировать проблему, перезапустить", – мгновенно ответил тот.
"Принял".
– Сэр! Нашел! Сейчас все починим!
– Куда... – успел сказать сержант, а Коннор уже вдавил сенсорную кнопку так, что сам испуганно отдернул руку. Видимо сдали нервы.
– Фаулер, дебил от рождения! – взвыл сержант. – Улика!
Огонек сменился на зеленый. Система радостно отобразила бар перезагрузки.
– Сэр, я же все записываю на визор, – праведно возмутился Коннор. – Те, кто будут смотреть эту запись, обратите внимание: судя по всему, неисправность небольшая, всего лишь повышение напряжения. Но критичное в ситуациях, подобных нашей. Достаточно поставить несколько сетевых фильтров, и бойцы не будут проваливаться туда, куда проваливаться не надо.
– Предлагаю отступить, – твердо сказал Маркус. – Вдруг опять шибане... Уй!
Коннор синхронно охнул вместе с остальными. На визоре полыхнуло и тут же снова сгладилось.
"Скала?"
"Проблемы с сигналом", – явственно усмехнулся тот.
– Сэр, похоже, наш диверсант обезврежен! – позволил себе улыбочку превосходства Коннор, разворачиваясь ко всему отряду.
За спиной у сержанта ему радостно показывали большие пальцы. Гэвин так даже два.
– Я конечно еще могу порыться, где и что там замкнуло...
– Не надо, – предупредил сержант. – Достаточно. Обслуживание подобной техники вне нашей компетенции.
В его словах слышалось "если ты что-нибудь сломал, я сначала спасу твою шкуру, а потом сниму ее сам. Возможно, зубами".
– Да, сэр, – чрезвычайно довольно сказал Коннор.
"Что ж, теперь мы знаем чуть больше о хрупкости сложных механизмов", – хищно произнесла Норт.
Сорок восемь часов закончились секунда в секунду – никто не выгонял тренирующихся, но и не приглашал задержаться на чашечку космического латте.
Вдобавок сто тринадцать человек уже прознали, что семеро их товарищей плюс один андроид внезапно отработали сверхпрограммное пребывание в открытом космосе. Томпсон рассказал, что всю станцию плющило на маневре. А потом еще остановили программу тренировок, пока отлавливали "робинзонов". Так что новость разлетелась, и хорошо еще, если не попала в интернет.
Пресловутый рядовой Томпсон наткнулся на "девяток" случайно и немедленно потребовал выложить все, или он вызывает своих. Все "свои", как он сообщил, преисполнились зависти и готовы были сожрать более удачливых центурионов живьем. Маркус тут же взял на себя любимую роль оратора и вывалил на неосмотрительно подставленную голову рядового эпос в трех актах с прологом, эпилогом и поучительным послесловием. В ходе эпоса разлетались уничтоженные враги, трещали стены, пылали дюзы, а девятый отряд, преисполненный мотивации и целеустремленности, рвался к победе, как демократическая партия в Конгресс. Данная версия событий Томпсона удовлетворила, и "девятки" благополучно дождались корабля, не будучи никем сожранными.
Но два часа, оставшиеся до погрузки на "Супер Игл", предусмотрительно прятались.
Уже перед самой погрузкой Гэвин выступил с подстрекательским предложением заблудиться по дороге – исключительно чтобы остаться тут и помочь со спасением мира. Упоминание о конце света тут же основательно приглушило остроту недавних переживаний и так повлияло на всех, что сержант Аллен даже уточнил, почему его подчиненные такие кислые и бледные. Лютер немедля выудил на свет какую-то тридцатилетней давности статью про космическую хандру, нападающую на космических туристов, вынужденных возвращаться в лоно гравитации после райских полетов – и сержант Аллен тут же отстал, попросив рядового Андроникова скрыть свой багаж знаний и крышкой багажника более не щелкать.
"Давайте так, – решила Норт, – сразу в бой нельзя. Надо хотя бы переварить эту тему и ответить себе на вопросы, которые всплывут. Надеюсь, великий исход назначен не на Рождество, а?"
"Не могу сказать точно. Но уверен, что речь идет не о годах. Может быть, о месяцах".
Одной этой фразой Скала мгновенно посеял в отряде нервный энтузиазм, местами переходящий в панику.
На Земле отчет сдать пришлось еще раз – теперь уже по всем правилам устного доклада, традиционно напоминавшего допрос с пристрастием. За выпотрошенного Скалу немного переживали, но, судя по отсутствию репрессий, андроид наловчился скрывать все важное. Предсказанное Коннором психологическое потрошение тоже состоялось, и лично Коннор с удовольствием слил на своего психолога ворох эмоций, предусмотрительно отделив от них все, связанное с новостями об Апокалипсисе.
На протяжении последующих двух недель велся напряженный мозговой штурм, в ходе которого шестеро человек отчаянно пытались сообразить, что можно сделать с информацией, согласно которой мир катится в выгребную яму.
В жизни Коннора уже бывали случаи, когда на Рождество выпадали не самые приятные события – например, в тридцать пятом посреди монгольских пустынь. Но еще ни разу он не был занят думами о человечестве настолько, что вспомнил о наступлении великого праздника только когда утром двадцать четвертого декабря сигнал пригласил всех желающих в местную церковь на торжественные песнопения.
Традиционный в этот день отгул тоже отгуляли кое-как, хотя по совету Лютера все старались изо всех сил, чтобы угрозами и насилием заставить свои организмы сгенерировать хоть немного серотонина.
Почти получилось, но сам Лютер, глядя на традиционно украшенные улицы Старбэйс-тауна, уже совсем поздним вечером ляпнул "жаль будет, если все это закончится" – и рождественский пунш тут же встал всем поперек горла.
За эти же злосчастные две недели планы разной степени безумности множились, как марсианские одноклеточные, и дохли, как земные дрозофилы.
Идею все-таки снять видео, напичканное научными фактами, неожиданно отверг главный апологет ТикТока и знаток алгоритмов Ютуба.
"После ВикиЛикс два ноль, оказавшихся фейками, подобным материалам веры нет, – категорически сказал он. – Даже не тратьте время".
На фоне этого вариант Гэвина со взрывом хоть чего-нибудь уже начал рассматриваться всерьез. Сняли его с повестки только из-за невозможности незаметно доставить на "Куб" триста пятьдесят фунтов "Кеплер-40". Остальные виды взрывчатки Гэвин отверг не менее категорично, чем Маркус видеозапись. И еще Лютер напомнил о маленьком досадном моменте в лице сотен ученых со всего света.
Ральф был уверен, что все можно решить новой Нагорной проповедью, в том числе про вред ватных палочек, и периодически предлагал заслушать его идеи. Сам Лютер ходил бледный и взвинченный и один раз проболтался, что размышляет на тему виртуальных сущностей, и нет ли способа все-таки собрать процесс в договороспособную личность. После этого Лютер был готов мужественно на ней жениться.
Скала даже нашел это интересным – кроме женитьбы – и потребовал от Коннора принять участие в исследовании. Коннор с радостью согласился. Его почему-то втянуло в сбор тех самых фактических данных, свидетельствующих о раскручивающемся колесе Джаггернаута, и от количества говна, всплывающего при правильном ворошении в тенетах, голова шла кругом.
Он даже умудрился найти тот момент, когда "Аманда" перестала существовать. В тот же год, что и сделала предсказание. Скала предположил, что ее отключили почти сразу, но Коннор прекрасно представлял, как невероятно больно расставаться с гениальным детищем, идеальной системой – и заглянул почти на год вперед. И нашел, что в конце двадцать седьмого, тоже в декабре, что наводило на мрачные мысли, в мире произошел Большой Ик.
За шуточным названием скрывался весьма неприятный инцидент. Вся Большая Триада мигнула. Фактически произошло то, о чем упоминал Скала – мировая сеть на несколько мгновений отключилась.
Официально катастрофы не произошло, но Коннор нарыл упоминания об отмененных полетах, усилении контроля на атомных станциях и о нескольких транспортных коллапсах. Все списали на аномальные морозы, послужившие причиной сбоев в Америке, России и по остальному северному полушарию. А что там было в южном, никого особо не интересовало.
Оставалось лишь немного достроить это предположением, что именно так процесс и ушел во всемирную сеть.
Поэтому, чтобы отвлечься, Коннор погрузился в сумрачные математические лабиринты гипотез, прикидывая, можно ли поймать неуловимую в принципе "Аманду". Он даже поднял десяток тематических форумов, подкинув им эту задачу в виде элегантной гипотезы: как распределять процессы для повышения мощности, знали все, но что если поставлена обратная задача? Свернуть распределенные вычисления в единую точку?
Чтобы еще больше запутать следы, он выдвинул теорию, что в этом случае возможен математический аналог образования черной дыры. Норт, услышав про эту затею, предложила не маяться дурью, а похитить откуда-нибудь еще с десяток андроидов типа Скалы, возможно даже разыскать производство SQ900 и поработить их разумы. После чего забороть процесс с помощью этой армии зомби. На худой конец предлагалось вступить в сговор с русскими андроидами.
В конечном итоге поиски спасения забуксовали. Вдобавок тела для пассажиров Скалы так и не находились, и это дополнительно давило на и так уже подергивающиеся нервы. К тому же на южный Техас обрушилось внезапное январское похолодание, не свойственное для этой местности. Коннор тут же усмотрел в этом корреляцию с Большим Иком и затолкал свои мрачные прогнозы в уши всем, кто этого вовсе не желал.
В очередной из дней Норт ворвалась на ланч, сияя щеками от холода. Коса ее пылала золотым пламенем с медными искрами. Она вскинула руку и демонстративно ткнула в браслет. Сигнал был таким однозначным, что вилки полетели в боксы, а остальные браслеты немедленно оказались под жадными пальцами владельцев.
– Знаете что?! – торжественно спросила она. – А "Куб"-то закрывают!
Коннор опрокинул на себя открытый термос с кофе. Изумление и раздражение слились в одном вопле, и он чуть им не поперхнулся. Остальные тоже не успели толком заорать, отвлеченные этим событием.
– Только тш-ш! – Норт плюхнулась на холодное сиденье и уверенно смахнула со стола лужу опять-таки на Коннора. – Это секрет! Мировой скандал! В смысле...
– В смысле давай подробностей, – простонал Маркус, на которого тоже слегка прилетело.
Скала сидел ровно и прямо, только пальцы его перебирали опустевший пакет из-под "термофильного" тириума, сворачивая тот все плотнее и плотнее. Он вот-вот мог опровергнуть теорию складываемости материалов до определенного предела.
– В смысле это пока еще решено там, – Норт неопределенно потыкала пальцем вверх. – Но скоро объявят и в прессе. Никуда не денутся! После нашего путешествия страховщики стали чесать по всей станции...
– Откуда ты знаешь? – перебил Гэвин.
Норт ухмыльнулась.
– Связи, детка, связи. Знаешь ли, особенно хорошо, когда ты в диаспоре, – и она пощелкала себя по предплечью.
Окружающие с пониманием закивали. Там при желании можно было увидеть, что Норт модифицирована: мышцы чуть сильнее поступали под кожей, нежели у обычного человека. Даже когда Норт не напрягалась вообще.
– Так вот, как мне сообщили, нашли в ней кучу дефектов. Ну вы понимаете, когда сотни яйцеголовых пытаются достичь невероятных открытий в таком высокотехнологичном месте... – она выдохнула и вдохнула снова, – неизбежны накапливающиеся неисправности. Станцию закрывают на ремонт и, кажется, надолго!
Коннор залпом опрокинул в пасть остатки кофе, снайперы обнялись, причем на пути у них оказался Лютер, попавший в эти удушающие объятия, а Гэвин просто откинулся на спинку скамьи. И широко-широко ухмыльнулся.
– Ну вот, у нас есть перерыв, – торжествующе сказала Норт. – Можно успеть что-нибудь придумать.
– Партию, – прохрипел Лютер из объятий снайперов. – Нам нужна политическая партия. Причем такая, чтобы точно выиграла, пусть даже нечестным способом.
– И Маркуса в президенты! – подхватил идею Коннор.
– Почему меня? – удивился тот, разжимая хватку.
– Харизма, – тоже взялась за идею Норт. – У тебя лицо такое, вызывающее доверие.
– Мы можем сделать его представителем андроидского электората! – еще больше воодушевился Коннор. – Скала!
– При чем тут я?
– Нам нужен электорат, – Коннор стряхнул со штанов в сторону Гэвина и удостоился тычка ложкой в бок. – Миллионы лояльных андроидов, для которых мы станем светлым будущим! Первым делом купим Маркусу белый кожаный тренч...
– Вообще-то на андроидах стоят патчи, – напомнил Лютер. – Как раз недавно была очередная проверка. Девиаций нет.
– Своими руками лишили Маркуса должности первого в мире бьюти-президента, – огорчился Гэвин.
– Да вы охренели!
– Зараза, – опечалился Коннор. – Но все равно насчет партии и президента я почти не шутил. В чьих руках лобби, тот и диктует, что происходит. Я пока не силен в политике, но что-то подсказывает мне, что она подчиняется определенным алгоритмам. И если мы применим всю мощь предсказательных алгоритмов... кстати, ты не рассказал, что это были за алгоритмы, порекомендовавшие нас.
Спросил он чисто мимоходом, поскольку в текущей ситуации было абсолютно насрать, как именно их андроид договаривался с суперкомпьютером. И все честолюбивые звездные и марсианские планы тоже перестали быть интересны. Какая польза в новых лычках на плечах, если на носу глобальная катастрофа.
– Третий квантовый суперкомпьютер, – без сопротивления откликнулся Скала. – Заметьте, понадобилось десять лет, чтобы выпустить его финальную версию.
– Больше, его в... В прошлом году выпустили, – поправил Лютер.
– Раньше, – не уступил Скала. – Но не озвучивали для широкой публики.
– Опять заговоры, – помрачнел Лютер.
– А кроме президентства варианты есть? – вздохнула Норт.
– За две недели я ничего толком не придумал, – проворчал Гэвин. – Но, возможно, за время ремонта туда все-таки можно будет перетащить "Кеплера" по чуть-чуть.
– Лишь бы процесс не дошел до логического финала раньше, – Норт постучала по столу. – Все, что мы сейчас делаем, это пытаемся убрать основную угрозу, на которую этот хренов процесс реагирует. Что у нас есть еще? В смысле, есть еще какие-то точки, где затевается неладное?
– Пока ничего, что я мог бы идентифицировать, – откликнулся Скала. Упаковка в его руках все-таки достигла предела, и теперь он просто катал ее между пальцами. – Меня это... Беспокоит.
Норт опять побарабанила по столу. Они уже были в курсе, что их хаотические перемещения по штатам были связаны с тем, что Скала реагировал на "точки напряжения", как он их сам назвал. В переводе на более развернутый язык – отлавливал происходящие в процессе закономерности и тоже пытался предугадать, как заблокировать очередную диверсию.
– Возможно, "Куб" сейчас в приоритете, поэтому пока тишина? – осторожно предположил Коннор.
– Конец света в приоритете, – мрачно сказал Гэвин. – Вы же не забыли, что мы пытаемся работать только с одной частью проблемы?
– Ее решение автоматически влияет и на вторую, – не очень уверенно сказала Норт.
Коннор огляделся. Кроме них на веранде никого не было. И неудивительно – ее всю насквозь продувало. На территории космодрома и базы всегда было ветрено, а теперь ветер стал поистине ледяным, тяжелым от морской влаги. Скала тратил на обогрев столько электричества, что в "Арсенале" сержант Аллен изошелся бы на жмотство.
– Больше всего меня угнетает, что мы точно не знаем, как это будет выглядеть, – признался Ральф. – Религия предписывает мне быть смиренным фаталистом. Но я, черт побери, хочу точно знать, какое ангельское шестикрылое колесо явится раскатать этот мир!
– Тише! – хором зашипели на него сразу трое, одновременно пряча в ладони мерзнущие носы.
Коннор еще и яростно шмыгнул. Вода так и норовила нахально политься оттуда, где конденсировалась.
Ральф демонстративно зажал себе рот и скривился одними глазами. Улучшенный словно подернуло ледком.
– Я не знаю, – ровно сказал Скала. – Предполагаю, что это будет эффект бабочки.
– И это мы уже слышали, – из-под рук промычал Ральф. – Все взмахи крылышек не укараулишь!
Коннор поставил локти на стол, с которого ветром норовило стащить опустевший термос. Хорошо, что на конкретного рядового Фаулера была натянута непромокаемая форма, да еще и скин. Можно хоть мировой океан на себя выливать.
Гипотезы и предсказания. Может, мировой океан станет источником проблем? Например, разойдутся разломы на дне? Или внезапно начнет испаряться метановый лед, провоцируя цунами? А может, в Арктике откопают какой-то новый хорошо забытый старый вирус, который начнет косить человечество так, как и не снилось штамму Тета коронавируса? Или это будет внезапный грибок, который поразит абсолютно все урожайные культуры?
Наконец, никто не мог гарантировать, что суперкомпьютер не спрогнозировал невероятное открытие вроде формирования черной дыры в коллайдере. Коннор многое отдал бы, чтобы узнать, чего так боится "Аманда", что готова пожертвовать человечеством, чтобы спасти его же.
– А может быть, мы все неправы, – изрек Гэвин, точно подслушивал мыслит Коннора. – Может быть, это действительно рехнувшийся злой гений, вздумавший избавиться от хомосапиенсов, как от плесени. Может, оно решило, что андроиды куда симпатичнее, особенно если на них стоят патчи!
Динамики Скалы издали правдоподобный глубокий вздох.
– Да ладно, ладно, извини! Просто, знаешь ли, до сих пор все это в голове не укладывается!
– Поэтому я долгое время и пытался работать один, – мрачно сказал Скала. – Для человеческого стиля мышления чрезвычайно тяжело принимать неоспоримые математические факты, которые не вписываются в картину мира. Удивительный отказ от логики!
– Прекрати нас шеймить! – возмутился Маркус. – Мы думаем, думаем! Я уже подумал, что можно запустить в сеть сообщение, закодированное чисто для процесса, типа, подожди пороть горячку, мы пытаемся. На каком-нибудь процессорном языке. Коннор, как это называется?
– Дополнительные корректирующие вводные, – механически отозвался тот. – И это тоже вариант. Скала, может, попробуем?
– В нынешней ситуации я согласен на все. Кроме того, что рядовой Андроников хочет вступить в брак с распределенным процессом уничтожения мира.
– Я человек крайне широких взглядов, – показал белые зубы в улыбке Лютер.
– Такая хтоническая сущность может оказаться ревнивой, – предупредила Норт.
– Это моя жертва, – вздохнул Лютер, закатывая глаза. – Ради всеобщего блага!
– Кстати об общем, – вспомнила Норт. – У нас у всех есть по четыре дня отгула. Из-за командной работы они в одно и то же время. И знаете что? Нам пора немного остановиться, иначе мы начнем выдумывать полную дичь. Первый день я собираюсь спать. А вот на второй день...
– Я сплю первый и думаю второй, – определился Коннор. – На третий день я готов с интересом рассматривать ваши извращенные предложения.
– Вот и отлично, – Норт поднялась и потянулась. Коса затрепетала на ветру. – А сейчас наш день еще не окончен!
* * *
Первый день отдыха Коннор действительно проспал. Поднялся только вечером, потому что подвело живот, совершил набег на столовую и снова рухнул в койку. На двери Ральфа висела табличка "не беспокоить", и, видимо, он тоже проводил свой выходной в праздности и лени.
К утру следующего дня начали сниться слегка тревожные сны. Мутным потоком плыли возможности борьбы с целой системой, и, с досадой просыпаясь и понимая, что за окном все еще темно, Коннор неожиданно четко выхватил из подсознания две вещи.
Первая – Скала не пытался договариваться с процессом. Он изначально воспринимал его-ее как абстракцию. Очеловечивание ему было совсем не свойственно, он дал им это понять еще в капсуле на орбите "Куба". И кто его знает, насколько верно было подходить к такой штуковине с андроидскими мерками. Все-таки искусственный интеллект предсказал будущее, а когда его уничтожили, умудрился остаться и получить эдакое цифровое бессмертие. Результат, конечно, больше походил на посмертную одержимость, но, возможно, в этом и прятался шанс вступить в подобие диалога.
Вторая – они все еще искали способ, как помешать процессу. Даже при том, что вроде бы действовали вместе с ним – зарились на драгоценный ковчег, построенный за огромные деньги. И они совершенно не задумывались, как бы так посмотреть на ситуацию под другим углом. Что именно мог бы предсказать процесс, если бы перед ним стояла задача – спроектировать выход из кризиса шаг за шагом.
Скала так и не смог найти тот самый засекреченный отчет, но Коннор смело предполагал – раз уж они взялись опираться исключительно на безумно смелые гипотезы, – что это был очень радикальный отчет. Наверное, что-то гораздо более дорогое, чем строительство "Куба", игры в масонскую ложу и грандиозное преобразование на Марсе. Возможно, это был обязательный тотальный переход на вегетарианство.
Почти упав с кровати от новаторского характера этой идеи, Коннор схватил смарт, потом понял, что смарта будет мало, и рванул к столу. Схватил планшет, плюхнулся голым задом на стул и, не почистив зубы, погрузился в форумы, ранее засеянные идеей сбора распределенных мощностей. Путаясь в буквах, добавил от анонима радикальное предположение: нехер уже сорок страниц перетирать возможности, давайте попробуем иначе! Если процесс нам мешает, можно ли его развернуть в другом направлении? Так сказать, перевоспитать на благие нужды.
"Скала! – требовательно воззвал он. – Андроиды же умеют дружить друг с другом?"
"Доброе утро", – незамедлительно отозвался тот.
"Кому доброе, а у кого пролежни на боках! Так что насчет дружбы?"
"Не точно в этих терминах. Однако отношения, описывающиеся сходной концепцией, существуют. От пролежней рекомендую гериатрический крем".
"Шутник! А можешь мне эту вашу концепцию сконвертировать в скрипт?"
На внутренней связи прозвучал сухой смешок. Коннор прикусил ноготь на большом пальце и рассеянно отметил, что проспал традиционный день гигиены: стрижка ногтей, бритье во всех важных для ношения скина местах, обработка пяток. Сразу же померещилось, что он оброс копытами и слежавшимися паклей волосами.
"Сложно, – наконец отозвался Скала. – Никогда не рассчитывал. Потребует временных затрат".
"Давай! – с энтузиазмом попросил Коннор. – Я хочу, чтобы мы все-таки попробовали контактировать, пусть это и процесс. Надо не бегать от проблем, а предложить их порешать. Прямо рекомендации на этих предсказательных алгоритмах сделать".
"Доклад был составлен еще в двадцать седьмом году", – заметил Скала.
"А я думаю, что он был слишком резкий. Ну как... Блин, понимаешь, радикальные методы всегда вызывают отторжение. А знаешь чего я хочу? Мелочи. Мелкие действия. Например, конкретно в местечке Пенисуэлла нужно запретить, не знаю, пенисуэльских выдр? Что там у них есть? Это же намного проще".
"Крыло бабочки", – медленно сказал Скала.
"Ага, – довольно откликнулся Коннор. – Только наоборот. Созидающее, понимаешь?"
"Скрипт, я полагаю, необходим для втирания в доверие?"
"Точно так. Я бы даже предложил добавить туда этих твоих кусочков кода от SQ900, раз уж они оказались уязвимы для процесса и считаются, э-э, ее доверенными моделями".
"Принято. Отбой".
"Отбой".
Коннор воздвигся из кресла, отряхнул задницу и устремился в санузел. По пути успел молниеносно выбить дробь на двери Ральфа. Оттуда что-то невнятно рявкнули, однако вполне бодрствующим голосом.
Коннор постарался отпихнуть от себя мысль, как именно надо будет продвигать в жизнь запрет пенисуэлльских выдр. В конце концов можно подделать какие-нибудь местные указы. В крайнем случае он даже воображал взлом "СТАР Альфы" и продвижение выдр уже через его предсказательные алгоритмы, видимо, всячески одобренные различными министерствами и ведомствами. Сумел же Скала договориться с ним о трансфере девятого отряда.
Чистый, стриженый и бритый Коннор выполз в комнату общего досуга и сразу же обнаружил там Норт и Гэвина, резавшихся в объемный тетрис.
– Вот об этом я и говорил! – азартно прорычал Гэвин, даже не оглянувшись. – Отдыхать друг от друга надо, а то как приклеенные уже! Щас еще святоша вылезет... Ага!
Норт зарычала не менее азартно. В этой версии тетриса предполагалось, что можно и нужно сбивать с траектории элементы соигрока. Гэвин, видимо, достигший крупного успеха, злодейски захохотал.
– Кто звал меня? – пафосно спросили с лестницы.
Ральф спустился по лестнице, точно митрополит: чинно и с чувством собственного достоинства.
– Гэвин считает, что ты дышишь мне в зад, – вежливо уведомил Коннор.
– Все ночи между нами была дверь, препятствующая разврату! – возмутился Ральф. – На себя посмотрите, грешники!
– А что мне смотреть, – Норт высунула кончик языка от усердия. – Щупать надо... Оп!
– Да чтоб тебя! – возопил Гэвин.
Коннор шлепнулся на диван. Поздним утром в казарме уже никого не было, завтрак он пропустил, так что оставалось надеяться на бранч. Рассчитывать на свои скиллы готовки в мини-кухне Коннор считал абсолютно нереалистичным.
– А чего вы сидите как аскеты? – изумился Гэвин, не отрываясь от смарта.
На планшете, лежавшем на столике, возводились и тут же рушились миры, можно сказать, гибли цивилизации. Коннор поспешил изгнать мерзкие ассоциации.
– В смысле? – с подозрением уточнил Ральф.
– Еда там, – движением плеча указала Норт. – Еще полчаса и остынет.
– Мария Магдалена Заступница! – запел осанну Ральф. – Всемилостивая и млекопитающая!
– Сам ты млекопитающее, – сурово сказала Норт.
– Мы все млекопитающие, – внесли коррективу с лестницы.
– Норт! Признайся, что в тебе взыграл материнский инстинкт! – высунулся Маркус из-за спины Лютера.
– Сейчас в тебе взыграет перелом носа.
Маркус немедленно скрылся за Лютером и, судя по недовольному вскрику, пихнул его вперед.
Между тем Ральф, как истинный млекопитающий всеядный, уже пристроился к упаковкам, аккуратно поставленным в неприметном углу. Коннор присоединился, Лютер с Маркусом двинулись следом танковым дивизионом.
На урчание и заушный треск явился андроид-шифтер.
– Прием пищи рекомендовано осуществлять либо в личных комнатах, либо в столовой, – тоном надзирателя возвестил он.
– Все уберем, – прочавкал Ральф. – И проветрим!
– Посуда одноразовая, – добавил Лютер. – Мыть не надо, все утилизируемо.
– Полезно для экологии, – зачем-то тоже добавил Коннор.
В настрое андроида совершенно точно что-то неуловимо изменилось.
– Учитывая глубокую сознательность участников, этот инцидент не будет зафиксирован, – протокольно сообщил он. – Всем хорошего дня.
Маркус помахал ему и очаровательно улыбнулся.
– А почему вы еще здесь? – обратился он к игрокам. – Почему еще не лопаете острые куриные крылышки в Харлингене?
– Тот же вопрос к вам – почему вы не покоряете жгучих мексиканок в Рейносе?
– Или хотя бы в зоопарке Браунсвилла, – поддержал Лютер.
– Сомневаюсь, что там есть белые жирафы, – ухмыльнулся Коннор.
– Я планировала отправиться в Лагуну Атакосу, – сообщила Норт, не отрываясь от смарта. – Там горячие источники.
– Там оцелоты, – возразил Лютер. – Я читал.
– Горячие источники в Техасе, кошмар какой, – передернулся Маркус и даже опасливо прикрыл задницу.
– За окном плюс шесть и обещали мокрый снег... Убит!
– Врешь, не убьешь! – прорычал Гэвин.
– Не орите, не то шифтер явится снова, – опасливо сказал Ральф. – А что там интересного еще?
– Хайк-трейл, рыбалка, вездеходные тропы для байков, можно поиграть с оцелотами.
– Хм-м.
Маркус принялся скатывать пустую посуду, и "прицельный" глаз его задумчиво сощурился.
– Источники полезны от радикулита, – добавил Гэвин.
– Все для моего скрипящего друга, – согласись Норт. – Вот теперь убит!
– Ночная ведьма!
Норт под столом пнула Гэвина, он успел увернуться, стол загромыхал, и планшет сместился. Воюющие стороны кинулись его спасать, планшет подло выскользнул и мягко упал на пол. Сенсорный экран сработал и завершил партию.
– Тьфу, такой джек-пот пропал! – Гэвин откинулся на спинку дивана. – Жизнь говно, тысяча баллов скоринга не радуют!
Норт поднялась.
– Я выезжаю через час, – сообщила она. – Кто отправится через границу, привезите кальвадос.
– Это во Франции! – возмутился Лютер, собирая мелкие упаковки в одну большую.
– Не бухти! Я имела в виду, привезти что-нибудь интересного.
– А кто сказал, что мы хотим в Мексику? – прищурился уже Ральф, поглаживая шрам мизинцем. – Ты что, собираешься одна душить оцелотов?
– Душить их нельзя, это охраняемый вид, – снова влез Лютер.
Коннор тщательно вытирал со стола салфетками, прилагающимися к пайку, и по мере движения салфетки ему представлялись молочные клубы пара, скользящие над гладкой бирюзовой поверхностью источника. Или красно-медной, смотря что в ней растворено. Может, кипяще-желтой, если сера.
– Конечно, в такую погоду источники – это хорошо-о, – протянул он, обмахивая уголки стола.
– Неужели тоже радикулит? – ехидно осведомился Ральф.
Час спустя, когда Норт Элмерз выкатывала из гаража арендованный "Дьюти-5", весь отряд с рюкзаками стоял рядом. Включая Скалу, притащенного под руки, несмотря на его сопротивление и желание остаться в месте, где есть гарантированный доступ к электричеству.
– Так-так, – сказала Норт, высовываясь из окна и небрежно кладя локоть на подрамник. – Что это? Ждете автобус до Мексики?
– Оцелоты в живой природе лучше всякого зоопарка! – вдохновенно сказал Лютер.
– А у остальных старческие болячки? – осклабилась Норт.
– Артроз спускового пальца, – с умным видом сказал Маркус. – Правда, Ральф?
Тот неистово закивал и продемонстрировал скрюченный указательный. Норт хохотнула и, втягиваясь обратно на место, ткнула большим пальцем назад.
– Прыгайте.
Под радостное хлопанье дверьми и суматошное устройство на мягких сиденьях Коннор философски подумал, что капитан О'Рейли как в воду глядел – отношения всего отряда вышли в такую плоскость, что выглядели как аппликации на стекле: намертво склеенные друг с другом.
"Дьютик" промчался через КПП, мимо пальм, печально обвесивших мокрые продрогшие листья, и выскочил на бульвар Бока-Чика. Впереди лежало сорок шесть миль дороги к оцелотам. Глава 55. О пользе минералов в странных местах
1 октября 2021 г., 19:00
Примечания:
Коннор/Ральф и Маркус/Коннор/Ральф )
www.ozon.ru
Коттедж "Лакоста Шор", любезно предоставленный владельцем кемпинга, идеально подходил для группы из шестерых человек. Скале решили дать право торчать в гостиной и делать там что-нибудь полезное, например, учить язык оцелотов. В кемпинге тоже были свои андроиды, поэтому никто не удивился, что гости притащили с собой экзотическую модель. Правда, Коннор сразу представил, как бы прочие отдыхающие среагировали, будь отряд в форме и с оружием – и ухмыльнулся.
От коттеджа тропинка вела сквозь густые заросли и в итоге выворачивала к обширной сети мелких источников, расположившихся в выходе породы. Среди буйства растительности эта внезапная каменная плешь выглядела как след от чего-нибудь необычного, вроде высадки НЛО. Так она и называлась – Большое Блюдце.
Всего на каменной проплешине насчитывалось двадцать четыре естественных источника, любовно заглубленных и почищенных, а также несколько полностью искусственных бассейнов с водой более холодной температуры.
Больше всего Коннору понравились "языки", отходящие от Блюдца в разные стороны. По сути они превращали блюдце в кляксу, но попасть на них можно было только от коттеджей. Остальные подступы блокировались нещадно разросшимися кустами. "Лакоста Шор" как раз предоставлял возможность воспользоваться одним из таких "языков" – для этого надо было свернуть с тропинки на едва заметную стежку и слегка попетлять. Мистер Милгрэм, управляющий, пояснил, что дополнительно можно поставить табличку "занято" для тех, кто пытается погулять в окрестностях Блюдца, и тогда уже пользоваться источником абсолютно спокойно.
Конкретно их источник назывался "Авара" и обладал неуловимо японским колоритом, что привело Лютера в абсолютный восторг. Он даже вызвонил Сибиллу и снял коротенькое видео.
Однако первым делом, по совету все того же мистера Милгрэма, отряд отправился на прогулку.
"Погода пока стабильная на сегодня, даже солнце будет, – пояснил он. – Есть шансы увидеть наших кошек в естественной среде".
Терять шанс никто не захотел, и вся группа – Норт твердо постановила, что на два с половиной дня отрядом они не являются, – побросав рюкзаки и вооружившись пайком кинулась смотреть на редких кошек в естественной среде. По заповеднику пролегало несколько извилистых трейлов – от трех до шести миль, и две тропы выходили на территорию "кошачьей саванны". Для зрителей были сделаны смотровые площадки, ухоронки и прочие удобства.
Благодаря тому, что выходные выпали на рабочие дни, в парке было не так уж много народу, поэтому можно было свободно курсировать между этими точками и созерцать сколько угодно.
– Вышек нет! – негодовал Ральф. – Ни одной снайперской вышки! Как можно высматривать этих полосатых шпионов в полосатой траве? Январь, между прочим, маскировочное пожелтение травы и кустов налицо!
Саванну действительно заливало выкатившееся солнце, придающее окрестностям пылающие золотые оттенки. Даже голова Норт сияла в этом мощном радостном потоке. Негодование Ральфа захватило всех, и в итоге было решено сделать вышку самим. Ральфу было велено сесть на шею Скале и внимательно осматривать окрестности. Поорав с минуту насчет дискриминации по росту и весу, Ральф с удовольствием полез на могучий загривок андроида.
– Отвратительно, – прокомментировал тот. – Если бы я был гражданским, мне не помог бы даже антистрессовый патч.
– Ты в лучшем в мире асоциальном отр... группе, – утешил Гэвин. – Мы верим в крепость твоей психики.
Гордо запихав ноги Скале под мышки, Ральф восседал, как пионер Дикого Запада на горячем мустанге. Повинуясь нажиму голеней, Скала медленно поворачивался вправо-влево и по кругу, чтобы снайпер мог как следует присмотреться. Маркус шипел себе под нос, что лично у него глаза ничуть не хуже, и тоже намекал на дискриминацию. Первым сдался Лютер и со вздохом встал перед Маркусом на колено.
– Ура! – сказал тот, выхватывая смарт. – Начнем аэросъемку!
Лютер крякнул, поднимаясь с грузом. В четыре глаза, из которых два – улучшенных, снайперы начали высматривать вожделенную дикую природу. Первым высмотрел кошку Ральф и взволнованным шипением указал всем, куда смотреть. Норт встала на цыпочки, Коннор с Гэвином полезли на перила. Большеглазый полосатый хищник пробирался меж кустов, внимательно оглядываясь. Коннор приставил ладонь козырьком ко лбу. Оцелот оглянулся еще раз и сипло мяукнул. Прошел чуть дальше, и из густой желтой травы выскочили три большелапых и еще более глазастых котенка.
"Зимний помет?" – восхитился Маркус на внутрянке.
"Подарочек к рождеству", – удовлетворенно сказал Гэвин.
Семейство оцелотов прогулялось, как будто планировало продемонстрировать себя как можно лучше. Солнце скользило по лоснящимся бокам, котята прыгали и ловили мать за хвост и друг друга за лапы. Гэвин так же на сублингвалике задумался, будут ли они размножаться с сердечком над головами, как в "Майнкрафте". После чего ему пришлось аж прочитать краткий курс о приручении оцелотов в игре тридцатилетней давности.
Дальше Ральф вошел в раж и призвал всех к путешествию по пампасам. При этом он совершенно не собирался слезать со Скалы, и наверное все мили так бы и проехал на нем, но андроид сделал вид, что вот-вот уронит ценного снайпера с безопасной тропы в сырое болотце, и Ральф с громкими криками возмущения поторопился спешиться.
Прогулки по тропам были сущим наслаждением: не надо искать ловушки, тащить на себе сорокафунтовый рюкзак, стрелять в падающих на голову монстров, внезапно взлетать в невесомость или падать на брюхо под давлением перегрузок. Было так приятно просто ходить и глазеть по сторонам, что Коннор почти ощутил нирвану.
Следом в программе стояли водопады, где Норт не замедлила с гиканьем и уханьем искупаться, и дикая рыбалка, где надо было для начала сидеть и собирать удочку из любезно предоставленных крафтовых материалов. На этот раз повезло Гэвину, и он, торжествуя, выудил что-то упитанное, серебристое, любезно определенное Скалой как съедобный и не запрещенный к отлову вид.
"Мало!" – скептически сказала Норт, и тут клюнуло у Коннора.
В скором времени количество рыб на группу составило аж три, и после этого хладнокровные обитатели озер опасливо ушли на глубину.
Завершив огромный круг и потоптав закатный берег озера Атаскоса, группа вернулась в кемпинг. Рыбины были сданы андроиду-повару для приготовления пресноводных суши. На территории еще предлагалось пообщаться с оцелотами, которых извлекли из дикой природы, потому что там они бы не выжили. Проблемные кошки вальяжно прогуливались по открытому вольеру и выглядели совершенно ручными. Помимо прочего в вольере обитало двое оцелотов-котят редкого белого окраса. Этих тоже не планировали выпускать, чтобы их не загрызли более традиционные сородичи. Всего за полтора доллара – цена пакетика с кормом – можно было пообниматься с ними и пофотографировать. Маркус посвятил этому занятию добрых полчаса, истерзав всех выгодными ракурсами.
Котята оказались гнусными предателями и больше всего ластились к Скале. Не задумываясь о своих размерах карабкались по его штанам, лезли на плечи и на голову и неистово терлись о него, точно Скала состоял из валерьянки. Взрослые кошки вели себя более сдержанно, но тоже явно интересовались высокой черной фигурой.
www.ozon.ru
В конечном итоге Коннор все-таки уличил преступника: Скала умудрился подобрать неслышимую человеческому уху частоту, на которой беспардонно влиял на котят по родительскому сценарию. На претензии и возмущения он с достоинством ответил, что каждый разумный вид должен использовать свои преимущества.
"Не вижу смысла притворяться глупее, чем я есть", – надменно закончил он.
К вечеру вновь похолодало, солнце боязливо спряталось греться за горизонт, а "девятки" полезли греться в Блюдце. Двадцать четыре водоема и четыре бассейна требовали основательного подхода. Группа методично переходила из одного полезного раствора в другой, а Лютер размеренным "лекторским" тоном зачитывал сопроводительные таблички.
– Издавна термотерапия помогала при опорно-двигательных, кожных патологиях, как средство восстановления после травм и ранений. Сегодня список показаний пополнили воспаления в половой сфере, проблемы дыхательной, эндокринной и сердечно-сосудистой системы...
– В половой – это хорошо, – порадовался Гэвин, бережно поливая голову зеленовато-голубой водой с резким запахом. – А то после прохождения сквозь радиационный пояс... сами знаете!
Самая ближайшая компания отдыхающих весело и громко плескалась в молочно-белом озерце, но на Гэвина все равно опасливо зашикали.
– По-прежнему сомнителен терапевтический эффект от краткосрочного пребывания в минерализованной воде, – прогундел Скала со своего безопасного места на бортике. – Вы считаете, что ваша кожа способна пропускать минеральный раствор?
– Не мешай релаксировать, – отмахнулась Норт. – Не то утопим!
– Ремонтировать будет очень дорого, – уже с издевкой прогундел Скала.
– Ничего, Коннор отверткой налет соскребет, – ухмыльнулась Норт. – Потом польет смазкой с запахом манго и...
– Садизм, – заключил Скала и отодвинулся еще чуть дальше в сторону полотенец. После чего невинно положил на них ногу.
– Убери ботинок! – замахал на него Маркус. – Я все вижу! Этот глаз не обманешь!
– Хорошо еще, что мы не сразу после ужина сюда отправились, – пропыхтел Ральф, вылезая на валун. – Иначе точно произошло бы повторное запекание в желудке.
Норт согласно булькнула и опять ушла в воду. Над территорией Блюдца курился парок. Фонари, попрятанные по кустам, призывно светили. Норт активно побултыхалась под водой и опять поднялась на поверхность.
– Надоел купальник, натирает, – пожаловалась она. – Все, я пошла на нашу персональную территорию. Именем меня, вход туда в трусах запрещен!
– Только по пути не раздевайся! – шепотом крикнул вслед Лютер.
Норт восстала из воды, отняла у Скалы полотенца всей стопкой и торжественно пошлепала в сторону коттеджа.
– Мне кажется, забрав у нас полотенца, она намекает, что или мы пойдем за ней, или будем, дрожа и обтекая, бежать в дом по холоду, – заметил Коннор.
– О эта наблюдательность, этот гениальный анализ ситуации, – похвалил Гэвин.
Коннор попытался ткнуть его ногой под водой, соскользнул с каменной приступочки и булькнул по самые уши. Вынырнув, он расслышал только остаток фразы:
– ...чуткость к ситуации и проследовать на приватную территорию!
После чего Маркус спешно полез прочь из воды, перешагнул через поблескивающую от влаги бритую макушку Лютера и вскарабкался на бортик. Едва не упал, поскользнувшись, но Скала ухватил его за руку.
– Спасибо, – сдавленно поблагодарил Маркус. – Был бы я президентом, сделал бы тебя своим телохранителем.
Гэвин насмешливо оскалился, Ральф тоже ухмыльнулся, так широко, что шрам вынудил нижнее веко подняться, закрывая глаз. Коннор поерзал, мысленно пожал плечами и тоже поднялся. Почему бы и нет, посидеть на приватной территории – это тоже хорошее времяпровождение.
Вне теплой воды воздух казался приятно освежающим первые секунд тридцать. Потом стало откровенно холодно, и, зябко передергиваясь, "девятки" гуськом понеслись в сторону "языка", как обычно выстроившись за Маркусом. Коннор забыл про тапочки и когда соскочил на примятую стежку, ледяная трава так и впилась в подошвы цепкими пальцами.
– Твою мать! – шепотом подбодрил себя Коннор.
Ветки кустарника, холодные, как руки покойника, вцепились ему в бока, напоследок стукнули по макушке, и Коннор выскочил на курящийся парком каменный "язык" с кропотливо зажженными фонариками в крошечных деревянных будочках.
Маркус уже сдирал белье, и когда Коннор трясущимися руками ухватил свои плавки – стремительно бухнулся в воду. С громким плеском вода хлынула на камни, залила теплой волной ноги, и Коннор со стоном отшвырнул плавки в сторону. Ринулся следом и тоже шлепнулся в теплые геотермальные объятия.
– О-о!
– Добро пожаловать на нюд-пати! – провозгласила Норт.
Следом в воду один за другим прибывали остальные шаттлы класса "замороженный табачикос". Лютер, по-самурайски выдерживавший силу духа, заглянул в табличку.
– Геотермальный источник пролонгированного воздействия, – зачитал он. – В слабой концентрации содержит... ладно, это мы пропустим... полезен для органов дыхания. Отлично!
И он степенно опустил ногу в воду.
– Трусы! – хором напомнили остальные.
Лютер отдернулся и, кажется, все-таки потемнел. Уже без всякой силы духа быстро сдернул мокрую ткань и торопливо забрался в купель.
Озерцо источника было небольшим, но довольно глубоким в центре. А если рассесться по подводным "ступенькам" и вытянуть ноги, то можно было отважно шевелить ими над бездной и посылать жестовые сигналы сидящим напротив. Коннор с блаженным вздохом пристроился затылком на бортике. Кусты вновь зашуршали, приглушенные, но весомые шаги ощутились буквально костями, и Скала присел на бортик. Повернул голову к табличке, смотрел на нее пару секунд, а потом начал снимать ботинки и закатывать штанины. Под благоговеющими взглядами он довел этот процесс до конца, сел и опустил ноги в воду. Скин слегка пошел волнами и искорками, но устоял.
– Ремонт отверткой, – лениво напомнил Коннор.
– Эта вода практически безвредна.
– Лечит шестеренки от радикулита? – усмехнулся Гэвин.
Скала тоже сгенерировал смешок в ответ и больше ничего не сказал.
Коннор возлежал так упоенно, что уже чувствовал, как вот-вот начнет похрапывать. Из этого состояния никак не получалось выбраться, и он уже почти смирился, что сейчас опять булькнет и приходить в себя будет от полезной воды в носу. Но тут рядом завозились и заплескались. Дремота отпрянула, и Коннор радостно захлопал глазами. Ральф сбоку от него выбирался на "полку" – едва намеченное углубление, куда вода постоянно заплескивалась, но было ее совсем немного и вполне можно было лежать, не боясь утопнуть. Коннор осоловело проследил, как он вертится, сверкая ягодицами, и наконец устраивается на спине. Потом так же осоловело осмотрел бассейн. Гэвин с Маркусом опирались на колени Скалы с разных сторон, а Лютер и Норт, судя по выражениям лиц, пытались взаимно рукоблудить под водой и были этим невероятно довольны. Казалось, они вот-вот заговорщицки захихикают.
Коннор поерзал, чувствуя результат тридцати часов сна, отдыха и расслабления. Поерзал еще раз, проверяя. И наконец убедился, что свершилось то, чему не было места в тяжелых тренировочных буднях и на едва-едва хватающих для восстановления выходных, отягощенных дополнительной практикой.
club.mysamson.ru
У него начал вставать хер.
Времени терять было категорически нельзя, два дня отпуска уже практически прошли, и что могло случиться завтра – неизвестно. Например, на них могли напасть обретшие угнетенное самосознание оцелоты под предводительством котят-альбиносов.
Коннор алчно огляделся, выбирая, с кого начать, и взгляд сразу же зацепился за голое бедро Ральфа. Коннор моментально сделал безупречный логический вывод: если вот так лежит, значит, сам напрашивается. Поэтому он развернулся, уперся ногой в дно и хлопнул мокрую пятерню Ральфу на колено.
– Ауч! – дрыгнулся тот. – Что за...
– Не холодно? – вежливо улыбнулся Коннор. – Или наоборот, так перегрелся, что наружу полез?
Ральф со стонами завозился, поднялся на локтях и уставился на Коннора. Светлые волосы склеились в сосульки и лезли в глаза, шрам на щеке казался темным-темным, а залитый чернотой глаз удачно ловил огоньки от фонариков.
– Хм-м?
Ладонь Коннора проскользила по мокрой коже: от колена по бедру, инстинктивно напрягшемуся в ответ, до выступающей бедренной косточки, потом чуть выше к плоскому животу, тут же поджавшемуся от прикосновения. Коннор погладил очертившиеся ребра и повел ладонь вниз. Теперь без окружных путей, сразу в пах. Царапнул кончиками пальцев мокрые темно-русые волосы, коротко подстриженные ради гигиены, и обхватил пока еще мягкий член.
– Хм-м? – повторил Ральф.
– Надеюсь, это не все, чего достойны мои старания, – посетовал Коннор.
В стороне заплескались, но он не стал туда оглядываться. Все внимание сосредоточилось на попавшемся ему в руки достоинстве. Коннор медленно, как будто бы лениво и может даже неохотно подвигал ладонью. С невставшим хером делать это было не очень удобно, поэтому он развернулся еще сильнее и, даже не думая, наклонился и лизнул полузакрытую головку.
Ральф резко втянул воздух. Коннор ощутил, как податливая плоть в ладони твердеет. Все сильнее с каждым мгновением, пока не превращается в гордый, налитой ствол. Он лизнул снова, помогая головке высвободиться. Даже здесь чувствовался запах минеральных источников. Железо, может, кальций, не исключено даже, что чуть-чуть хлорки. Коннор задумчиво пощелкал языком, вода колыхнулась, когда в ней активно завозились, и его развернуло к Ральфу окончательно. Сочтя это знаком судьбы, Коннор наклонился и плотно обхватил член губами.
– А-акх... – Ральф словно поперхнулся влажным водяным паром. – Ох Господи... Коннор...
– Мгм?
– Ты резкий, как "М-девять", – простонал снайпер. – Бля...
– Между прочим, тут написано – в источник нужду не справлять! – ханжески оповестил всех Гэвин.
Ральф откинулся всем телом на локти, и его бедра легонько качнулись.
– Это в смысле в источник не ссать, – уверенно откликнулся Лютер.
– То, чем вы собираетесь заняться, ничем не лучше ссанины!
Коннор сделал первый глубокий заглот и, абсолютно довольный собой, принялся двигать головой с выстраданным за долгие дни нетерпением.
– Неправда, мы стерильны, – кокетливо возразила уже Норт. – Слава науке.
– Жопа – не стерильна, – внезапно вступил Скала.
Коннор подавился смешком и слюной. Ральф поощрительно застонал, крупно вздрагивая. Он уже начал подгибать ноги, и локоть Коннора удобно уперся в закаменевшие мышцы. Кожа у Ральфа горела, и даже на животе был виден легкий розовый оттенок.
– Ну надо же, посмотрите, кто это взял слово, – тут же переобулся Гэвин. – Какой высокоморальный андроид нам попался.
– Моралофа-аг... ах! – простонал Ральф.
– Скажите спасибо, что не моногам, – сурово ответил Скала.
Коннор опять захихикал, и Ральф снова застонал. Отвыкший от практики язык быстро уставал, челюсть тоже была слегка не уверена в себе, поэтому Коннор сделал еще несколько движений и, отчаянно борясь сам с собой, все-таки выпустил игрушку изо рта.
– Ух-х! – вздрогнул Ральф.
Коннор легонько подул на багровеющую мокрую головку, и снайпер опять вздрогнул. У него мелко дрожали от напряжения руки, и Коннор радостно сощурился.
Зашумела вода, и через бирюзовую толщу просочился Маркус, делая плавные движения ладонями. Коннор между тем вновь взялся облизывать головку, выжидая, когда челюсть снова согласится на смелые упражнения. Ральф заерзал еще сильнее.
– И откуда у тебя такая тяга все тащить в рот? – промурлыкал Маркус.
Коннор, как раз собиравшийся засосать хотя бы половину члена в качестве разминки, замер на мгновение. Потом поднял голову и заморгал.
– Это наверняка Скала на меня плохо влияет, – попытался выкрутиться он. – За неимением своего рта преступно воздействует на мой микрочип!
– Боже, Кон! – простонал Ральф.
– И транслирует мне в голову свои постыдные желания!
– В самых кошмарных квантовых галлюцинациях мне такого не виделось, – холодно возразил Скала.
– Еще попытка? – дружелюбно осклабился Маркус и подмигнул так, что голубой глаз сверкнул киберпанковской драгоценностью.
– Ну ладно, нравится мне просто, – со вздохом признался Коннор, между делом надрачивая Ральфу. – Может, это у меня познание мира такое. Через непосредственный контакт и постоянный анализ.
Ральф все-таки не удержался на локтях и с плеском и брызгами плюхнулся на спину. В этом расслабленном падении Коннор очень четко уловил, что Ральф не собирается играть в камень-ножницы-бумагу. Не то чтобы Коннор возражал оказаться в положении принимающей стороны... Просто прямо сейчас ему очень ярко виделось, как Ральф под ним вздрагивает от наслаждения и открывает рот в приглушенном вопле. И обязательно поцеловать, чтобы соседи не услышали...
– Это продолжение темы с облизыванием сержанта? – восхитился Маркус.
– Маркус, отвали, ты нам мешаешь! – опять застонал Ральф.
– Я просто смотрю, – возразил тот. – И потом, если ты не заметил, то тебе все еще дрочат.
Ральф зарычал и плеснул в него водой. Коварно посмеиваясь, Маркус увернулся. Коннор подвигал челюстью и решил, что пришла пора для второго захода. Собственный член уже вовсю требовал внимания, но прежде чем заняться им, Коннор все-таки хотел отсосать еще чуть-чуть. Ему действительно это нравилось.
Как сейчас, когда он медленно, скользя языком по нижней части ствола, затягивал его в рот все глубже и глубже. Нравилось подцеплять пальцами тяжелые и горячие яйца, вздрагивающие одновременно с тем, как он надавливал языком и нажимал губами. Кончики пальцев даже доставали до ануса Ральфа, и конечно, он не мог упустить возможности пощекотать и там, намекая, что они только начинают.
Снайпер взбрыкнул, и его колени разъехались. Локоть соскользнул в горячую воду, больно встал на камень, и Коннор поморщился, но к своей чести зубы не оскалил. Вместо этого решительно и самозабвенно принялся насасывать снова. В уже любимой манере он причмокивал на головке, плотно обхватывая ее, точно готовый вот-вот распуститься бутон. Ральф вовсю ерзал, и стоны его были то довольными, то страдальческими.
– Ко-он! – он наконец схватил его за волосы. – Нгх... стой... пожалуйста-ах...
Коннор вопросительно замычал, не открывая рта. И нахально полез мокрым пальцем в мокрую же задницу, игриво борясь с рефлекторным сопротивлением.
– Ты серьезно? Ты хочешь трахнуть меня без резинки в луже на камнях?
Коннор все-таки открыл рот. Поднял голову и огляделся.
www.ozon.ru
– Бля, – слегка невнятно сказал он и облизнулся. – Да что ж такое...
У противоположного бортика громко плеснуло. Норт, успевшая ненавязчиво пересесть на Лютера, обернулась. Расплетенная грива стекала по ее плечам золотистыми языками.
– Кто сказал "без резинки"? Вообще-то я брала на всех.
– Где? – хрипло возопил Ральф.
– Ум-м! – невнятно обрадовался Коннор, на радостях опять облизав "леденец".
– Полотенца, – столь же невнятно ответила Норт и опять отвернулась.
Лютер обхватил ее поперек спины и запустил пальцы в волосы, играя с кончиками прядей.
Коннор страдальчески вытянул шею. До полотенец было далеко, а отпускать Ральфа не хотелось. Маркус подозрительно нахально маячил рядом, и весь вид его говорил о том, что стоит только отвлечься, как приглянувшаяся жопа сразу окажется занята посторонним членом.
Гэвин с шумом поднялся. Коннор в надежде оглянулся, на всякий случай прихватывая Ральфа за хер покрепче. Собственный хер Гэвина гордо пронзал ночной воздух, бессловесно указывая, что тоже не прочь бы оказаться схваченным.
– Ну невозможно же, – проворчал Гэвин. – Щас принесу.
– Спасибо, – умильно сказал Коннор.
И показал Маркусу средний палец.
Ральф все-таки собрался с мыслями и возразил против секса в луже. Он был согласен на глубоководную версию с риском проникновения минералов в оберегаемый зад, но тут запротестовал Скала, вновь подняв тему антисанитарии. Норт успела поглумиться на эту тему, а потом полностью ушла в рискованный минеральный заезд с Лютером. Маркус между делом провел научный эксперимент, пожертвовав одним гондоном, и сделал вывод, что смазка на гондонах водостойкая, как и анонсировалось на фольгированном пакетике.
Скалу тут же припахали собрать тапочки и прочий подложный материал со всей округи и даже хотели забрать его ботинки. Скала не дался.
"Удобная обувь, – сурово разъяснил он, запихивая их под задницу. – Разношена под меня".
В последнюю очередь Гэвин сделал еще одну ходку и забрал все полотенца. Наспех накиданный прямо на злосчастную полочку курган накрыли белыми полотнищами, и Ральф радостно на них плюхнулся.
– Жестковато, но пойдет, – почти промурлыкал он, щурясь.
Шрам тянул его губу вверх, рисуя на губах голодный оскал, и Коннор почувствовал, как отзеркаливает эту нетерпеливую улыбку. Разорванную упаковку он тоже затолкал под полотенца, чтоб уж весь мусор был в одном месте. Лихо натянул презерватив и пристроился перед расставившим колени снайпером. Притормозил на секунду, вдохнул-выдохнул и положил руки на эти колени. Несмотря на холодный воздух, ему было жарко. Словно под его кожей тоже пульсировал геотермальный жар. Собирался внизу корпуса, концентрировался... Коннор застонал, скользнул руками вниз к бедрам и подхватил Ральфа под ягодицы. Потянул чуть вверх, помог себе одной рукой.
Медленное движение-погружение было таким сладким, как будто он делал это первый раз. Ральф хрипло вздохнул, закатывая глаза. Схватил Коннора за предплечья, напрягся всем телом и тоже медленно, постепенно расслабился. Коннор наклонился вперед, тяжело дыша. Молочный пар от источника словно просачивался в легкие и вливал в кровь какое-то удушающее томление. Наверное, дело было просто в том, что Коннор чертовски долго не трахался, и из-за обстановки все происходящее казалось... очень значимым.
Он наклонился еще больше, капли воды с его собственных волос упали Ральфу на лицо, и тот зажмурился. Голые ноги сжали бока Коннора, мгновением позже пятки скользнули по спине и пристроились точно в ямочках над ягодицами.
Очень хотелось наклониться еще немного, слизать эту воду, но Коннор не рискнул. Под руками сквозь полотенца чувствовалось, какой ненадежный их помост. Вместо этого он медленно подался назад. Ноги Ральфа тут же напряглись, сам он сдавленно застонал, вздергивая губу. Коннор опять притормозил, опять поймал равновесие, опять начал движение – уже обратно, медленно вталкивая член снова. Чуть-чуть, туда-сюда. Пока не сильно, чтобы тела привыкли друг к другу.
Ральф скрючил пальцы, царапнул его ногтями и освободил одну руку. Провел ладонью по животу, дотянулся до члена и нежно обхватил его. Коннор вытянул шею, вглядываясь в движения его руки. Его собственный корпус отбрасывал тень, вода кидала блики от фонариков, и казалось, что весь мир вокруг слегка колышется. Белый пар начал окрашиваться в знакомый розовый, далеко-глубоко в голове нежно и тонко запела несуществующая струна. Ральф чуть придрочился, икры на боках Коннора ослабили хватку, а пятки на спине – наоборот, слегка поднажали. Все еще сдерживаясь, Коннор кинул взгляд на лицо снайпера. Тот прищурился, обычный глаз закрылся почти полностью. А в "прицельном" плавала все та же смолистая чернота, словно собираясь вот-вот вытечь тягучими каплями на щеку. Коннор прерывисто вздохнул – и задвигался.
Ральф почти сразу отпустил его предплечье и зажал себе рот. Стонал сквозь пальцы, напрягая мышцы живота в такт проникающим толчкам. Коннор моментально реагировал на эти почти спазматические сжатия, обнимавшие его член восхитительно-упруго, и тут же отвечал новыми толчками. Поначалу он еще пытался как-то осторожничать, а потом, когда все мышцы и кости превратились в слитно работающий механизм для генерации удовольствия, Коннор плюнул на все и отдался ему полностью.
Вместо розового тумана в голове теперь проскакивали коротенькие цикламеновые молнии. З-зип, з-зип – он почти слышал треск воздуха, разрываемого их возникновением. Спина согнулась сама собой, он оказался низко-низко над Ральфом, почти лежа на нем, и это вовсе не мешало двигаться. Мелькнула идиотская мысль, что тренировки в невесомости помогают стать гораздо гибче и начать управляться со своим телом гораздо лучше. Ральф уже не просто зажимал себе рот, а мусолил пальцы, обсасывая и облизывая их. Стонал уже откровенно громче, и полотенца под ним неумолимо пропитывались влагой. Хотя Коннор и прекрасно понимал, что это действительно вода, но вид темных пятен, расползающихся от почти извивающегося от удовольствия человека, заводил невероятно.
– А-а... о... о... сюда, сюда, боже-боже, да... – внезапно зачастил Ральф, сам себя перебивая резкими вдохами.
Коннор застыл на мгновение, ловя позу, в которой у него получилось сделать снайперу так хорошо. Тот метко вдарил ему пятками по спине, бессловесно требуя большего. Пальцы опять оказались у него во рту.
– Сей... час... – выдохнул Коннор. – О... во-от так?
– Да! – выпалил-выкрикнул Ральф и сощурился, заливаясь краской.
Коннор заухмылялся от удовольствия. Двинулся снова, приноравливаясь, и сжимающие его мышцы отозвались почти что спазмом. Рука Ральфа перестала сновать в темпе дрочки. Коннор прекрасно знал это чувство: когда становится так хорошо от движений внутри собственной задницы, что еще и дрочить поверх этого кажется почти мучительным. Член и так пульсирует, будто вот-вот лопнет от накала.
Маркус шумно заплескался и сделал гребок в сторону. Волна накатила на полотенца, окончательно пропитывая их, Ральф заворчал и вытащил пальцы изо рта. Секунду смотрел на них остекленевшими глазами, а потом, когда Коннор опять двинулся – резко и как-то словно вслепую потянулся к его лицу. Коннор открыл рот и поймал эти мокрые пальцы губами. Затянул в рот, с шумом засосал, насколько мог. Указательный и средний повернулись, пытаясь поймать его язык, и Коннор увлеченно задвигал им в такт движениям собственных бедер.
club.mysamson.ru
– А-ах... Х-х... Бо... же... а... а...
Ральф начал отвечать ему уже всем телом. Словно Коннор проваливался в него, вбивался в податливую плоть, и та пропускала его, чтобы потом неохотно дать высвободиться. И он так погрузился в этот ритм и жар, что даже краем глаза уже с трудом мог зафиксировать, что происходит кругом. Что-то смутное белое, золотое и черное – это Норт с Лютером. Бирюзовое – вода. Клубящееся – пар. Дрожащие огоньки – фонарики...
– А-ах...
Они стонали с Ральфом вместе, каждый старался побыстрее достичь оргазма, и это подталкивало обоих ускорять ритм, цепляясь друг за друга. Ральф по-собачьи свесил язык, закатил глаза и жадно хватал воздух. Бирюзовое неожиданно опять пошло волнами, и по спине Коннора скользнуло мокрое тепло.
– Н-нгх?
Он повернул голову практически вслепую. Два пальца выскользнуло изо рта, и он прихватил зубами третий, чтобы не потерять приятную игрушку.
– Привет, парни, – тоном записного Казановы сказал Маркус, мягко проводя ладонью снизу вверх, чтобы слегка задержаться ею на загривке Коннора. – Чем заняты? Нужна приятная компания?
– М-маркух-х, – простонал Коннор, дергая плечами. – М-м!
Уже обе ладони вновь прошлись по его спине и оказались на движущихся ягодицах. Рациональная часть настойчиво советовала не рисковать, учитывая, что под Ральфом уже вовсю расшатывался помост, собранный буквально из ничего. Но остальной Коннор, невероятно жадный до халявного удовольствия, радостно напрягся еще больше. Отличный шанс сыграть за две команды: и дать, и взять, и не подавиться.
Маркус пока ничего не делал, явно ловя ритм, и Коннор разохотился вовсю, поймав себя на мысли, что уже демонстративно красуется. Посмотри, посмотри, какие мы двое офигенные, какие мы горячие и страстные... Он застонал, когда Ральф все-таки вытащил палец у него из зубов. Рот надо было чем-то занять, и тогда он наклонился еще ниже и кончиком языка дотянулся до неровного шрама. Ральф со стоном выдохнул, чуть поворачивая голову. Не скрываясь, наоборот – подставляя переполосованную щеку. Мокрыми пальцами вцепился Коннору в лопатку.
Ладони Маркуса лежали на ягодицах, и когда Коннор двигался назад – сжимались чуть сильнее, стараясь развести их в стороны. Коннор толкался назад с той же охотой, что и вперед, и наконец Маркус легко, но четко шлепнул его по бедру. Коннор застыл посреди движения.
– Что-о? – застонал Ральф. – О... Кон...
– Сейчас, – Коннор лизнул его в щеку. – С-сейча-а...
Сзади торопливо шелестели, потом Маркус пихнул его, заставляя раздвигать ноги. Коннор осторожно переступил коленями, испытывая мокрые полотенца на прочность.
– А-ах... – откликнулся Ральф.
– Сейча-ас... – снова простонал Коннор. – Ух-х!
В него плавно вошел не член, а пальцы. Точно больше одного, такое он был способен понять в буквальном смысле жопой. Коннор дернулся и невероятным усилием воли остался на месте, чтобы не начать лихорадочно вилять задницей. Испарина, обильно проступавшая по всему телу, наконец-то начала превращаться в крупные капли пота. Еще и пар то и дело обволакивал их, добавляя своей горячей мокрой липкости.
– Ма-аркус-с, – наконец-то определил третьего Ральф. – Где… взнос… зх-ха-х... участие?
– Я тоже тебя люблю, – с явной улыбкой отозвался тот.
Его дыхание было таким тяжелым, что все эти улыбочки он мог даже не демонстрировать – все равно никто не поверил бы, что он просто пристроился для развлечения. Коннор опять начал двигаться. Маркус, наоборот, застыл статуей, и лишь благодаря собственным усилиям Коннор снова и снова насаживался задницей на твердые пальцы. Раскочегаривался все больше, погружался в Ральфа все настойчивее.
– А-а, а-а, не могу-у... – застонал тот, неожиданно выпрастывая обе руки и хватая Коннора за плечи.
Маркус резко выдернул пальцы из качнувшейся к нему задницы и сцапал Коннора за бедра.
– Эй!
– Стойте, стойте, – неожиданно чуть ли не жалобно попросил снайпер. – Не торопитесь так, вы, двойные холостые!
Ральф приглушенно взвыл, и Коннор чуть повернулся к нему, дотянулся губами и поцеловал. Он почти совсем вышел из судорожно стискивающейся задницы, в горячем колечке осталась только головка... И тут на его собственный анус надавило, на мгновение стало аж больно – и следом Коннор почувствовал нестерпимо долгое движение, которым разгоряченный хер в латексе проникал в него самого. Маркус прижался к нему бедрами, толкнулся еще немного – и теперь уже Коннор въехал обратно, вставляя Ральфу по самые взмокшие от такого яйца.
– О-ох!
Они снова застыли на мгновение, теперь все трое, слившиеся воедино. Коннор дрожал и никак не мог взять эту дрожь под контроль. Казалось, начни он сейчас что-то делать – и от интенсивности ощущений просто тут же сбрендит. Но и изображать скульптуру тоже было невозможно. Ральф под ним ерзнул, мышцы на животе и ногах напряглись, и точно так же эхом напряглись обжимающие его горячие стенки. Коннор глухо, почти страдальчески заворчал. Маркус скользил ладонями по его бокам, потом пробрался под грудь, наваливаясь на спину, и руки у Коннора задрожали уже всерьез, выдерживая внезапный дополнительный вес. Помост отозвался опасным поскрипыванием.
– М-мар...кус... Утопишь...
– Я буду очень осторожен, – пообещал снайпер ему в самое ухо.
Коснулся губами его шеи, аккуратно переложил одну руку на лопатку, мягко оттолкнулся, вынудив Коннора еще раз охнуть от нелегкого груза, и явно перенес вес на ноги. Теперь на лопатках Коннора оставалось только прикосновение. И тут же этого стало недостаточно. Коннор сам заерзал с досады и немедленно об этом пожалел. Отчасти. Теперь ему показалось, что хер, пронзивший его, где-то прямо внутри непостижимым образом сросся с его собственным хером, и в жопе Ральфа находится вот это единое орудие то ли любви, то ли убийства. Маркус соскользнул ладонями ему на бедра, прихватил покрепче и двинулся назад.
– О-о!
Коннор подался было следом, однако Маркус стиснул руки, мешая ему. Вынул ствол почти полностью – и уже жестче дернул бедрами, вгоняя обратно.
– Оу!
Коннора мотнуло вперед, Ральф нечленораздельно застонал, хватая его за плечи снова.
– Н-не торопись, – выдохнул Коннор, опять рефлекторно отставляя задницу и зажимаясь, пока из него неумолимо выскальзывала горячая твердая игрушка. – А-а...
– Да, да, – выдохнул Маркус, явно уже подхватывая горячечное безумие. – Я... буду... осторо-о... о-о...
Помост опять негодующе затрещал, но теперь у Коннора уже не хватало мощностей, чтобы просчитывать, насколько это опасно. Два полушария были абсолютно заняты двумя партнерами. Вперед-назад, вперед-назад. Простой ритм удовольствия, знакомый всю жизнь, теперь стал вдвое сильнее. Не только его член, но и вся его задница, вся промежность сталкивалась с волнами пронизывающего ее наслаждения. Как прибой – мощный удар и такой же мощный откат.
– О-ох!
Коннор почти впал в транс, почти перестал думать совсем, когда этот ритм внезапно изменился. Маркус словно притормозил на ходу и выпал из синхронных движений. Коннор дернулся ему навстречу, Ральф в ответ потянул его за шею на себя, и гипнотическая размеренность растворилась. Коннор обнаружил себя мокрым, задыхающимся, бурно двигающимся в рваном ритме, стараясь отхватить и там, и там. Вогнать член в напряженное кольцо, не дать другому члену выскользнуть из собственного отверстия, не падать на Ральфа, чье лицо уже и правда было похоже на лицо корчащегося в муках грешника... Коннор нырнул вперед, дотянулся языком до почти почерневшего шрама и принялся жадно его вылизывать, волей-неволей делая это в такт пронзающим его толчкам. По плечам и по лопаткам то и дело проходились горячие губы, словно оставляющие за собой выжженные следы.
www.ozon.ru
– Кон... мх-х... а-а...
Опять менялся ритм, опять они входили в синхрон, и знакомые розовые иголочки-молнии пронзали мозг. Коннор судорожно вдыхал от каждой такой молнии, Ральф откровенно вскрикивал, и кажется даже ладони Маркуса сжимались крепче. Каждая такая иголочка делала пламя наслаждения ярче и жарче. Вытерпеть их было уже совсем невозможно, они шли одна за другой, Коннор сбился со счета. Разъезженная задница пульсировала, член вздрагивал ей в такт, по животу мазало тягучей влагой. И это клейкое, воспламеняющееся все больше ощущение не отпускало.
"А-а-а-а..." – застонало прямо в голове механической нотой наслаждения.
– А-а! – откликнулся сам Коннор, и Ральф за ним, а следом и Маркус.
"Воздух, – неожиданно четко сказал голос Скалы. – Сейчас вы нырнете".
Не раздумывая и не спрашивая, Коннор сделал глубокий вдох. Грудь Ральфа точно так же поднялась, вбирая запас кислорода.
Маркус сделал еще один толчок, помост отчаянно затрещал и торжественно рассыпался.
Ральф схватился за Коннора, Маркус пригнулся, ложась ему на спину, ухватил Коннора губами за ухо – и единым конгломератом потных разгоряченных тел они соскользнули в воду. Глава 56. Женщина в чайном домике
2 октября 2021 г., 17:40
Примечания:
Гэвин Рид и его усердные, хм-м, массажисты :)
www.ozon.ru
Объятия источника оказались невероятно горячими. Коннор ухнул с головой, вода обхватила его и нежно стиснула. Тела мгновенно стали легкими, подвижными, словно у... дельфинов или русалок? Он не мог сообразить, мозг отказывался тратить кислород на анализ. В этом одуряющем первородном минеральном бульоне он снова и снова толкался в Ральфа и сам принимал такие же толчки. Иголочки-молнии взорвались полноценным фейерверком. Коннор с трудом удержался, чтобы не открыть рот в экстазе.
– Мрглм!
Все-таки слабый вопль прорвался. Вместе с ним в горячей взвеси ощутимо взлетели пузырьки, пощекотавшие щеки. Ральф сжался так, словно собирался провалиться сам в себя. Волны оргазма проходили сквозь них обоих, как будто приумножались и возвращались сквозь Коннора к Маркусу. Вода поддерживала их, но в то же время запутывала, сбивая с толку, не давая понять, где верх, а где низ.
Руки и ноги сплелись вместе, вздрагивающие в экстазе тела терлись друг об друга и проникали друг в друга. Даже после оргазма это все равно было приятно, и Коннор не пытался вывернуться из сжимающих его рук. Он был словно моллюск в мягкой раковине, и створки этой раковины ласкали его, дразня и стимулируя. Маркус несколько раз содрогнулся особенно сильно – и наконец они замерли. Вода качнула их и понесла куда-то...
Коннор понял, что воздуха уже все-таки не хватает. Дернулся, задрал голову, и тут Ральф вывернулся из-под него. Собственный член выскользнул поразительно легко. Ральф все еще держал Коннора за плечи, и в движении воды отчетливо ощутилось, как он упирается в дно, а затем отталкивается.
– Ф-фу-ух!
Коннор вскинул голову над поверхностью воды. Сзади так же мощно выдохнул Маркус и пару раз громко фыркнул. Распрямляясь, Коннор умудрился очень удачно встать на ноги, и вот теперь-то и его зад освободился от постороннего присутствия. Горячая вода неожиданно остро обожгла гиперчувствительную раскрытую плоть.
– Гх-х!
Он пошатнулся, плавно откинулся на Маркуса, и тот быстро сделал пару шагов назад, увлекая за собой Ральфа. В этом наполовину танце они оказались у бортика, и Коннор буквально осел в чужие руки. Чуть повернул голову, чтобы не тыкать Маркусу в нос затылком, и сразу же получил вознаграждение: щеки мягко коснулись губы, Коннор вывернулся еще больше, и встретился с этими губами своими собственными. Теперь горячо стало не только там, где его обнимала вода. Томные струйки приятных ощущений охватили всю голову, шею, грудь...
– М-м, – протянул Ральф, вешаясь на него сверху. – Ну все... святой источник осквернен. И стыдливыми поцелуями этого не прикрыть.
Коннор почувствовал, что сейчас засмеется. В груди у Маркуса тоже всклокотнул смешок, и они медленно оторвались друг от друга. Коннор машинально облизнулся.
– Епитимья? – невнятно уточнил Маркус. – Оральное покаяние?
Коннор с некоторым испугом представил, как им придется вылизывать осушенное озерцо, и затряс головой. Маркус обнимал его поперек живота, и он сам пропустил руки по бокам Ральфа и прихватил его за пояс, притягивая ближе. Ральф снайперски точно возложил ногу ему на бедро. Движение было настолько танцевальным, что Коннор рефлекторно провел ладонью вверх до мокрых лопаток Ральфа и потянул его на себя. Ральф тоже чуть повернул голову, выставляя шрам, и Коннор коснулся его губами. Потом кончика носа. Потом все-таки поймал Ральфа за затылок и развернул так, как нужно для настоящего поцелуя. Ральф едва не замурлыкал, Маркус за спиной у Коннора тоже почти ворковал ему в затылок, и все это вместе, да еще и с горячей водой, заставляло коленки сами собой дрожать от удовольствия.
– Концентрация все еще в пределах допустимой, – прощелкал Скала со своего места.
– Следите, чтобы не уплыли презервативы, – засмеялась Норт.
Коннор вздрогнул, и Ральф чуть откинул голову назад. Коннор почти с сожалением позволил поцелую закончиться. Ральф шумно выдохнул и взмахнул ресницами сгоняя воду.
– Духовное раскаяние и осознание, – проворчал он. – Уф-ф.
Коннор беспардонно откинулся на Маркуса всем весом и только тут понял, что Лютер и Норт, видимо, тоже получили свое, потому что Норт успела развернуться и теперь спокойно восседала на боевике, расслабленно водя ногой на поверхности. Сам Лютер выпростался из воды и закинул руки на бортик, точно лос-анджелесский мафиози в ванне с баксами. Полотенца и часть помоста преступно плавали рядом с полочкой, на которой чуть раньше лежали.
Задрав и повернув голову, Коннор обнаружил Гэвина. Тот сидел на бортике рядом со Скалой, беспечно болтая ногами в воде, и у него по-прежнему красовался замечательный стояк. Маркус тоже извернулся. Коннор привычно зацепился взглядом за почти светящуюся ярко-голубую радужку.
– Изменщ-щик, – определил Ральф. – Воздержанец!
Его волосы щекотали ухо и подбородок холодными мокрыми прядками, и Коннор вновь машинально облизнулся.
– Вот я тоже смотрю и думаю, что рядовой Гэвин "Айова" Рид выбивается из показателей общестроевой подготовки, – благостно сказала Норт. – Недостаточно мотивирован!
– Я мотивирован, как моржовый хер, – сообщил Гэвин, указывая на собственный хер. – Просто мне не очень хотелось прыгать в кучу с риском утонуть.
– У нас была не куча, правда, Лютер? – Норт откинулась назад, позволяя Лютеру выглянуть из-за ее плеча.
– У нас было маленькое компактное содружество, – улыбаясь, подтвердил тот.
– Ладно еще Скала боится заржаветь, – добавил Ральф. – А ты чего боишься? Прострела в спине?
– Так Скала бы размассировал, – жизнерадостно закончил Маркус и даже пробежался пальцами по животу Коннора, заставляя того корчиться от щекотки.
– Да, мне чужды минеральные взвеси, – снобски сказал андроид. – Я сижу здесь лишь ради побочного обогрева.
Гэвин хмыкнул, фыркнул и перевалился с ягодицы на ягодицу. Под жопой у него находились чьи-то избежавшие помоста тапочки.
– Да и ладно, – легко сказал он. – Вообще-то смотреть на вас даже приятно.
– Может, ты хотя бы снимал? – оживился Маркус. – Мои самые удачные кадры для мемуаров в каком-нибудь ФейсбукГраме в будущем?
Гэвин назидательно поднял палец. В этот момент Скала резко и без замаха толкнул его в спину. Подрывник с воплем слетел в озерцо, мелькнув поджарой задницей в воздухе. Приклеившиеся к ней тапочки полетели тоже. Небольшое цунами пронеслось по всему озерцу, "девятки" отчаянно забулькали, Ральф съехал по груди Коннора и явно машинально цапнул его зубами.
– Чтоб тебя, засранец!
– Да какого хера, ведро! – сдавленно завопил Гэвин, едва вынырнув. – Я... кхтьфу! Ой!
Коннор смахнул воду с глаз и успел увидеть, как Норт тоже выныривает совсем рядом с Гэвином – вся белоснежная и золотая – и обеими руками хватает его за голову, чтобы немедленно поцеловать.
– Оральное покаяние! – обрадовался Ральф и стремительно оттолкнулся от Коннора, переходя в брасс на спине. Потом развернулся и тоже ушел вниз, рассекая воду слитным взмахом рук.
– Я пошел, – бодро объявил Маркус и аккуратно подтолкнул Коннора в сторону, напоследок чмокнув сзади в шею. – Тех, кто не в группе, надо перевоспитыва...
Он не договорил, тоже нырнув. Гэвин взбрыкнул обеими ногами, и мгновение спустя в пенной суматохе замелькали сразу четыре руки и две головы. Гэвин и сам взмахнул руками – одна легла на затылок Норт, под вторую удачно подвернулся Лютер, тоже покинувший тихую гавань. Коннор уже собирался огорчиться, что ему там точно не хватит ни клочочка, когда Скала вытянул ногу и неожиданно пихнул его в плечо. Коннора столкнуло с подводной ступени, он оглянулся на черную фигуру, и ему словно воткнули в голову все эти петафлопсы, которые Скала выкачивал из людей. Прерывисто вздохнув, Коннор ринулся сквозь толщу воды на приступ.
favicon
avito.ru
Перейти
В конце концов, он точно знал одно свободное уязвимое местечко.
Чистые до скрипа пальцы на ноге дергались, поджимаясь, когда Коннор потащил их в рот. Почти как тогда на арктической базе, только теперь вокруг еще было полно таких же жадных и нетерпеливых претендентов. Они парили в теплой воде, словно собравшиеся погреться медузы. Коннор щекотал языком промежутки между пальцами, дразнил подошву и все чаще ловил почти судорожные отклики в мышцах Гэвина. Он уже собрался завладеть второй ногой, когда ощутил бессловесный призыв, который толкал его в сторону – занять следующее место. Из-под бирюзовой поверхности вынырнул Ральф, смахнул воду с лица и уставился на Коннора потемневшими от возбуждения глазами. Прицельный смотрелся как портал в любимый католиками Ад. Коннор открыл рот, выпуская заласканные пальцы, и действительно сдвинулся. Толкнул Лютера и оказался там, где из воды поднималась тяжело вздымающаяся от быстрого дыхания грудь. Лютер накрыл своими губами губы Гэвина, а Норт беззвучно ушла под воду.
Коннор едва-едва успел насладиться редким ощущением – облизыванием чужих сосков. До сих пор он как-то не особо заострялся на этих частях тела, если не говорить про Норт. Но с ограниченным доступом ко всему остальному соски внезапно стали действительно интересными точками приложения сил. Он только-только вошел во вкус, как между полушариями опять звякнуло, и он каждой клеточкой ощутил, что нужно опять сдвинуться. Наверняка это снова был Скала, кто еще мог бы добраться до управления желаниями через импланты... Но он не делал ничего плохого, и Коннор легко поддался. Сместился, вновь уступая Ральфу и занимая место Лютера.
– Вы... как... акулы, – слегка возмутился Гэвин. – Ммх! О-о... О-о...
Коннор радостно закивал. Подался вперед и нетерпеливо поцеловал приоткрытые губы. Гэвин опять содрогнулся, замычал прямо в поцелуй, и из-под воды внезапно поднялась мокрая блестящая темная рука. Лютер показывал большой палец, и ничего больше не лезло в голову, кроме мысли, что наверное Гэвин только что кончил. Коннор постарался вобрать его язык в свой рот поглубже, чтобы... он сам не знал для чего, но очень хотелось. Пару мгновений спустя Гэвин опомнился и начал жадно целовать его в ответ. Клубящийся вокруг пар мешал дышать, то и дело приходилось прерываться, чтобы вздохнуть, каменные полки озерца выворачивались из-под ног, да еще и постоянно чьи-то конечности сталкивались с его собственными. И правда, словно акулья стая.
Вспышка – и он снова двигается, на этот раз погружаясь в теплые глубины и вслепую нашаривая наполовину обмякший член. Очень необычно было пытаться отсосать кому-то под водой: приходилось следить, чтобы не набрать воды в нос, и в рот чтобы тоже не попало. Вспышка – и его почти отталкивают, торопясь забрать сладкое изо рта, так что приходится смещаться чуть дальше. Подводный римминг стоял совсем уже за гранью обычного, но хотя бы пальцами можно попробовать, тем более, что перед Коннором уже явно постарались, и пальцы действительно входили почти без сопротивления, так что оставалось только повернуть их под правильным углом и нащупать разбухший "орешек". Вспышка – и опять здравствуй поверхность, здравствуй подрагивающие в воде ноги. Так увлекательно было нежно целовать подушечки пальцев, одновременно ногтем царапая чувствительное место, где подошва образует свод...
На втором круге раззадорившиеся "акулы" начали ласкать еще и друг друга. Коннор совершенно потерял способность различать оказывающиеся в его руках половые органы. Ладно еще Норт была уникальна, а вот все остальные стволы, прямые и кривые, длинные и не очень, слились в единый упруго пульсирующий член, который снова и снова оказывался в его ладони. Чертов поюзанный гондон пришлось намотать на мизинец.
Гэвин кончил снова, когда Коннор умудрился по справедливости разделить сферы влияния. Пальцы он запихал подрывнику в задницу, ртом исхитрился обхватить мошонку, а свободной рукой еще и придрочить идущему следом Ральфу. Гэвин спазматически задергался, пальцы Коннора ощутимо сдавило, а яйца на языке в мгновение ока разбухли и так же стремительно сжались. Ральфа слегка снесло в сторону, и его член тоже по-особенному напрягся.
Через несколько минут стало ясно, что источник они опять бесстыже опозорили еще по разу. Но хотя бы резинки никто не потерял.
– Сами теперь в нем и сидите, концентраты слизи, – бухтел Скала. – Вопиющая нечистоплотность.
– Слушай, мы так к тебе прикрутим еще и спермоимитатор, – блаженно сказал Гэвин. – Не провоцируй.
Скала издал презрительное пощелкивание, но как бы между делом слегка подвинулся в сторону кустов. "Девятки" болтались у бортика, дружно возложив на него локти и подбородки. Коннор даже чувствовал примерно одинаковое движение ног, порождавшее примерно одинаковое колыхание в воде.
– Мне это напоминает съемки для журнала "Вог" прошлого тысячелетия, – сообщил Маркус.
– Это в эпоху мамонтов? – лениво удивился Гэвин.
– Это до две тысячи первого, невежда. Там обязательно были съемки группы красавиц в мини-бикини, которые вот так же плескались в бассейнах. Только кругом ясный день, вода прозрачная, никто в нее не наспускал. Шляпы еще эти, очки...
– Напоминает сходку шпионов, – критикански сказал Ральф. – Еще и накладные усы наверное.
– Брови, – исправил Гэвин.
– Почему брови?
– Потому что женщины с бородой стали популярны только в двадцатых.
– Прекратите уже! – яростным шепотом завопил Маркус. – Все испохабят своими бородами, тьфу! Только естественная красота!
– Усы – это красиво, – не согласился Ральф.
– Возражаю, – неожиданно подал голос Скала. – Излишняя растительность приводит к скоплению бактерий.
Умеренно волосатая мужская часть девятого отряда гневно зафыркала.
– Я тоже против усов, – охотно согласилась Норт. – Могу оказать услуги по выщипыванию.
Теперь фырканье сделалось опасливым.
Лютер, как самый травмированный необходимостью носить усы в свое время, заплескался и полез коленом на бортик.
– Опять есть хочется, – пожаловался он. – Кто-нибудь узнавал, тут есть ночные споты?
– Я вроде видела объявление, – Норт откинула волосы за спину и потянулась, так что грудь полностью поднялась из воды.
Лютер обрадованно зарычал и отряхнулся, забрызгав остальных.
– Не забудь надеть усы! Трусы, то есть, – посоветовал Маркус.
Лютер наклонился, подобрал полотенце, выплывшее к бортику, поднял его двумя пальцами и неожиданно резко и метко швырнул. "Девятки" с приглушенными воплями бросились спасаться бегством и нырянием.
Отсидевшись под водой пяток секунд и успешно вынырнув, Коннор тоже попытался полезть на бортик, но там уже стоял Скала.
– Никто не выйдет из этой лужи, пока все полотенца и мусор не будут собраны, – провозгласил он, впрочем, предусмотрительно убавив звук динамиков.
– И как же ты этого добьешься? – нахально поинтересовался Маркус, делая отплывающие движения к дальнему концу. – Что если мы просто – оп и все?
– Я пущу в воду ток.
Ральф всхрюкнул и опрокинулся в бирюзовый котел. Несколько мгновений спустя он всплыл снова, сжимая некогда белоснежное полотенце в зубах.
– Хороший мальчик, – засмеялась Норт.
favicon
avito.ru
Перейти
– Да с вами никогда не построишь сопротивление, трусы, – скорбно вздохнул Маркус.
И мощными гребками погнался за проплывающим мимо тапочком.
– Кстати, – сказал Гэвин, вылавливая очередное полотенце. – Я ни на что не намекаю, но мне кажется, как-то так и должен выглядеть секс в невесомости.
* * *
На следующий день погода тоже упорно держалась на приличных для Техаса показателях. На этот день было назначено изучение птиц, знакомство с редкими растениями и вечерние этнические развлечения. Можно было физически почувствовать, как сжатые в стальную пружину нервы постепенно ослабляют накрученные витки и приходят в умиротворенное состояние.
Последний день отпуска тоже прошел чрезвычайно лениво, и в конечном итоге "девятки" всерьез задумались, не заказать ли им услугу андроида-водителя. Конец этим небюджетным раздумьям положил Скала, сообщивший, что он наблюдает очевидное разжижение мозга и лишь этим может объяснить тот факт, что никому не пришло в голову попросить его.
– А у тебя что, права есть? – искренне изумился Гэвин, явно по привычке выравнивая декоративные элементы на столе по армейскому нормативу заправленных коек.
– Андроидам права не нужны! – объявил Скала. Взял паузу и все-таки добавил: – Водительские, я имею в виду.
– Слава бесправному ведру, – прилежно порадовался Маркус, в сотый раз делая селфи на фоне затейливо оформленного указателя "Атаскоса Спрингс".
– Ослепительная удача, – согласился Лютер.
Коннор никак не прокомментировал выдающиеся достоинства андроида. Он был занят тем, что отбивался от Ральфа, пытавшегося напялить на него венок. Вчерашние этнические мастер-классы оказались столь впечатляющими, что Лютер вспомнил о своих культурных поездках в Москву и на свою голову поведал всем, как делают эти самые венки. Ральф проникся, потренировался и неожиданно бешено оплел все, до чего дотягивался. После чего перешел от бессловесных жертв к живым и способным убегать. Коннор надеялся, что жертвой выберут кого-нибудь другого, но тщетно. Ральф объяснил свои предпочтения тем, что у Коннора самый прямой и изысканный нос. Соответственно шедевр творческого полета мысли должен был украсить носителя этого носа.
Признанные негодными по форме носа Гэвин с Маркусом злобно хихикали. Норт сделала себе венок сама, в том числе одолжив немного заградительной проволоки из саванны.
– В моей памяти находятся шаблоны самых различных вариантов вождения, от прогулочных до гоночных, – еще раз унизил всех Скала. – Грузитесь, пока не пришлось оплачивать стоянку дополнительно.
– Жмот, – с удовольствием резюмировал Гэвин, поднимая рюкзак.
Стол на веранде выглядел как кладбище легкомыслия. Все было идеально выровнено и отсортировано по размеру.
Ральф с размаху нахлобучил венок Коннору на макушку. Маркус стремительно сделал фото.
– Пошлю сержанту, – деловито сказал он.
Радостно гыгыкая, отряд потянулся к "Дьютику".
Небо постепенно затягивало, точно окончание отдыха автоматом отключало хорошую погоду. Скала вел тяжелый джип с небрежностью профессионального гонщика. Даже открыл окно и положил локоть на раму. Сидящие сзади периодически бухтели, что им дует, но скорее для порядка. Коннор разместился впереди, надеясь избавиться от венка, и даже позаботился, чтобы Ральф не сел рядом, втащив с собой вместо этого изумленно крякнувшего Гэвина. Не помогло. Ральф устроился сзади и бдительно наблюдал. Стоило лишь потянуться к голове, как раздавалось предупреждающее шипение, между подголовников просовывалась рука и ласково ложилась на плечо. В конце концов Коннор сдался и смирился с тем, что на его голове красуется сухое гнездо. Только периодически сдувал особо настойчивую длинную былинку, лезущую в нос.
Гэвин наблюдал за этим с живодерским интересом, и когда Коннор пфыкнул примерно в сорок девятый раз – молниеносно выстрелил вперед сложенными щепотью пальцами и безжалостно былинку переломил.
– Эй! – дал знать о себе оскорбленный творец.
– Тихо, тихо, – Гэвин сдул былинку в собственное на треть приоткрытое окно. – Мне невротик под боком не нужен.
Ральф матюгнулся и забубнил что-то про неотесанных скотоводов. Гэвин, ухмыляясь, потянулся к панели и сделал звук погромче. Ретро-станция, крутившая какой-то двадцатилетней давности бодренький бит, неожиданно поперхнулась, и запиликали сигналы точного времени – десять утра.
– И к местным новостям! – жизнерадостно сказал женский голос. – Сенсация этого часа прямиком из Старбэйс, Техас. Как только что стало известно, самое большое искусственное сооружение на земной орбите, знаменитый "Куб", закрывается на ремонт!
– Ого! – первой среагировала Норт. – Ну, кто был прав, а?
Судя по звуку, она еще и врезала кому-то по спине. Этот кто-то жалобно заперхал.
Пальцы Скалы на руле чуть сжались. Он управлял машиной, напрямую подключившись к бортовому компьютеру, но не отказал себе в удовольствии захватить все водительские привилегии, включая обтянутый синтетической кожей руль.
– Мы попросили пресс-службу местного штаба "Спейс-икс" дать пару комментариев, – продолжала ведущая. – Привет, Мозес, можешь рассказать нашим слушателям, какие большие перемены ждут так называемый орбитальный городок?
– Привет, Сэм, – откликнулся второй голос, приятный и словно созданный, чтобы давать комментарии прессе. – С удовольствием поведаю, все-таки это наше, ха-ха, национальное достояние! Налогоплательщики имеют право знать.
– В точку, Мозес!
– От их позитива у меня сейчас зубы треснут, – пожаловался Гэвин.
Сзади яростно зашикали. Пользуясь случаем, Коннор сдвинул венок набекрень.
– Что ж, не будем затягивать! – невидимый Мозес как будто потер руки. – Как мы знаем, последние пять лет "Куб" исправно служил науке, причем на международном уровне. В последний год мы даже заключили контракт с некоторыми федеральными службами...
– Это о нас! – закатил глаза Гэвин.
– Активное использование всех его возможностей показало, что "Куб" отлично оправдывает возложенные на него ожидания, – с воодушевлением продолжил Мозес. – Пять лет напряженной эксплуатации без перебоев в открытом космосе – ого!
– Супер! – согласилась Сэм.
– И теперь настало время подлатать нашу пташку. Кстати, Сэм, ты знаешь, сколько космического мусора постоянно вращается вокруг Земли?
– Даже не представляю.
– Очень, очень много, – твердо сказал Мозес. – Просто вообрази, что каждую секунду Землю бомбардируют десятки тысяч частиц искусственного происхождения. Они сгорают, и мы просто не замечаем их, а ведь есть еще и те, что вращаются на орбите. Миллионы долларов тратятся, чтобы обеспечивать безопасность нашей спутниковой сети и подновлять броню "Куба". И как ты думаешь, Сэм, что происходит, если по стенке бокала со слоеным коктейлем постоянно по чуть-чуть постукивать?
– Все слои перемешаются, – уверенно ответила та.
– Бинго! Так и с "Кубом" – небольшие сотрясения по чуть-чуть выводят из строя важные вещи. И вот настала пора их хорошенько отрегулировать.
– Ох и дорого вам это встанет, – почти мстительно прокомментировала Норт.
Коннор покосился на руку Скалы. Пальцы по-прежнему твердо сжимали руль. Слишком твердо для того, кто просто рисуется.
favicon
avito.ru
Перейти
"Тебя что-то беспокоит?"
Мозес с энтузиазмом агента по продаже недвижимости рассказывал, как организованно будут уходить со станции ученые и как самые проверенные поставщики высокотехнологичных ремонтных материалов поборются за право осуществить первый в мире орбитальный ремонт таких масштабов.
– Проверенные, – язвительно сказал Маркус. – В смысле дочки и внучки всем известной корпорации!
– На время ремонта даже придется временно отключить саб-спутники Старлинка, – поделился Мозес.
– Ого! – вновь чуть бодрее, чем обычные люди, отозвалась Сэм. – Впечатляет! А это не оставит стримеров без средств к существованию, а?
Оба вновь весело засмеялись. Маркус на своем месте, судя по звуку, аж плюнул.
"Вот это, – спокойно ответил Скала. – Мне не нравится, что он будет изолирован".
"Ну тогда выход только один, – Коннор сдул следующий нахальный колосок. – Придется нам там бывать с инспекциями почаще".
Скала издал четкий металлический смешок.
* * *
Две недели спустя стало хорошо заметно, что ремонтным центром будет Старбэйс. Количество взлетов и посадок выросло в полтора раза. Теперь суда стартовали и ночью, озаряя горизонт зелено-голубыми зарницами. Ральф ворчал, что из-за этого ему постоянно снятся сатанинские чертоги. Ему советовали купить жалюзи-блэкаут, но тут снайпер начинал дико жлобиться и требовать от Скалы какого-нибудь предсказательного алгоритма, согласно которому выйдет приказ, предписывающий выдать жалюзи всему девятому отряду бесплатно. Скала в свою очередь начинал задвигать про несовершенства белковых организмов и даже вспомнил тему с депрессией, согласно которой он и так был недоволен окружающим миром, а уж такие настойчивые просьбы и вовсе "выводили его из ресурса". Постановив, что отныне он готов принимать только этичные и экологичные запросы, Скала на участившиеся идиотские подколки реагировал заготовкой "доступ запрещен" и "подтвердите у непосредственного командира".
Впрочем, отряд в числе нескольких прочих перекинули на почти постоянные дежурства возле космодрома, и за это явно стоило поблагодарить именно депрессивного андроида.
"Предлагаю ставки, кого он выпнул ради нас? – рассуждал Гэвин, провожая внимательным взглядом очередной грузовик с диковинной эмблемой на борту. – Чьи баллы были искусственно списаны со Слизерина?"
Эти самые диковинные эмблемы Коннор уже взялся считать с тем же пристрастием, что и полеты "Фальконов", которые больше не возвращались. Параллельно он усиленно продвигал и развивал идею с очеловечиванием "Аманды", и казалось даже, что в этом направлении есть некоторые успехи.
Благодаря исключительно нерациональным человеческим методикам Скала смог найти несколько "стримов" – частей глобальной сети, в которых работа процесса просматривалась сильнее. Это были все еще распиханные по разным слоям потоки вычислений, общаться с которыми было невозможно, но Коннор не отступился от выбранной стратегии. Скала уже даже не спорил, послушно вливая напроектированные Коннором "идеи" в эти стримы. В процесс влез даже Маркус, напиравший на необходимость добавить побольше искусства, чтобы продемонстрировать, насколько люди на самом деле хороши в глобальном смысле. Он так яростно ратовал за репрезентацию работ Бэнкси, что Коннор сдался и специально для него написал скрипт, разворачивающий теорему эволюционирования духовности человечества в зависимости от этапов в истории искусства. Скала опять принял это без возражений, и именно это заставляло относиться к происходящему максимально серьезно.
– Кстати, кто-нибудь заметил, что теперь здесь идут не материалы, а сами строители? – Лютер движением головы указал на очередной грузовик. – Кажется, это не самостоятельный кузов, а съемный контейнер, причем с поддержкой.
– Криогробы? – заинтересовался Маркус со своей позиции, бережно отряхивая задние карманы.
Грузовики медленно ползли мимо, важно вращая огромными колесами по гладкой асфальтовой ленте. Солнце светило в макушки шлемов, и только благодаря визорам многочисленные блики от сверкающих хромовых обводов не били в глаза совсем уж яростно.
– Наоборот, изолирующие, – педантично исправил Лютер.
"С-специалисты", – с выражением сказал Ральф.
Он стоял дальше всех, поэтому орать не мог, но подслушивал успешно.
"Никакого развития, – точно так же беззвучно пожаловалась Норт. – Уж лучше бы в "Тессеракте" еще раз покрутились, чем тут пыль глотать".
– Гробы идут следом, – авторитетно сказал Гэвин. – Египетские. Вон, раскрашены в стиле этой, как ее...
"Идет поиск в гугле, пожалуйста, ожидайте", – таинственным шепотом прокомментировал Ральф.
– Клинописи! – прорычал Гэвин.
На космодром действительно втягивались огромные контейнеры, плотно покрытые невиданной маркировкой. Коннор не удержался от соблазна, взялся за визор и вручную покрутил, прогнав эту маркировку по всем возможным вариантам перевода. Стандартный переводчик ничего не нашел, а вот личные наработки аналитика девятого отряда уцепились за какие-то несколько служебных строк. Правда, выпало только "гравитационный уровень", "стойкость" и "вода".
"Скала, – на общей внутрянке окликнул он. – Можешь попробовать расшифровать?"
Андроид молчал. Коннор терпеливо ждал, а потом все-таки не выдержал. Стрельнул взором по сторонам, убедился, что ничего вопиющего нигде не происходит – и обернулся. Скала, как обычно, занимал позицию наблюдателя. На этом шифте он уже облюбовал столб указателя и всегда вставал так, чтобы жалкая тень все-таки ложилась точно на него. На ехидные вопросы он отвечал статистическими подсчетами об экономии электронов и микронных доз охладителя. После чего перемножал на количество часов беспрерывной работы, не забывая упоминать, что в отличие от людей андроиды не спят, и выдавал какую-то смехотворную цифру, которая покрывалась одной полноценной зарядкой.
На этот раз Скала сжимал столб указателя, и прочный пластик уже пошел трещинами в его пальцах.
"Внимание, у нас проблемы", – передал Коннор.
"Что?"
"Кажется, у Скалы нервный срыв".
"Что-о?"
"Скала? – сразу подключилась Норт. – Ты как?"
Андроид все еще молчал.
"SQ800! – резко окликнула Норт. – Доклад!"
"Принято, – абсолютно замогильно ответил Скала. – Докладываю. На "Иерихоне" были записи в уникальной кодировке".
"Чт-то? Записи с "Иерихона"? При чем тут это?"
По визору Скалы поплыли нестерпимо-яркие красные линии, быстро превращающиеся в панические синусоиды.
"Маркировка на этих контейнерах в той же кодировке".
"Так, – привычно-железно сказала Норт. – И что нам это дает?"
"Считываю данные, – все тем же замогильным тоном ответил Скала. – Веду дешифровку".
"А на "Иерихоне" ты не мог их дешифровать?"
"Не было матрицы SQ900".
Грузовики неумолимо проплывали мимо. Коннору очень захотелось выскочить на дорогу и, размахивая автоматом, приказать этим клинописным гробам остановиться. И стоять смирно, пока Скала не перестанет так надрывно молчать.
"Ну?" – не выдержал Гэвин.
"Инструкции, – голос андроида звучал глухо-глухо. – В сжатом виде".
"Для ремонта "Куба" в кратчайшие пятилетние сроки?" – уточнил Маркус.
"Нет, – и теперь показалось, что Скала вот-вот застонет. – Это инструкции для развертки контейнеров в условиях внеземных поселений".
www.ozon.ru
"То есть..."
"На Марсе! – сквозь передавленные связки заорала Норт. – На Марсе ****ь! Кто еще не понял?!"
"Все-таки конец света, – спокойно сказал Лютер. – Очень жаль".
И в этот момент Скала действительно застонал.
Утробный нечеловеческий звук родился словно где-то в ином измерении и проник в самые кости. Коннор на мгновение потерял равновесие. Норт отшатнулась, остальные "девятки" один за другим резко вздрагивали, точно их били током. Пластиковый столб указателя затрещал, ломаясь пополам. Визор андроида заполыхал ярко-алым, режущим даже при солнечном свете, сиянием.
Коннор много раз слышал, как кричат люди – от боли, от горя, от страха и безысходности. Как они плачут, стонут, воют, – еще тысячи других глаголов, придуманных, чтобы описать огромный спектр человеческих эмоций.
Он еще никогда не слышал, как могут кричать андроиды.
"Пост никому не покидать, кроме Коннора! – надсадно велела Норт сквозь этот крик. – Кон, заткни его как угодно! Это опасно!"
Яростно козырнув, Коннор развернулся на пятках и рванул к Скале. Как же хорошо было иметь в отряде тимлида, которая принимает решения, избавляющие от невероятно сложных выборов. Например, бросить пост или бросить андроида.
Переломленный указатель рухнул, сам Скала как будто слегка свел плечи, и вся его фигура выражала невероятное отчаяние. Коннор схватил его за запястье обеими руками, отдернулся, одну за другой содрал перчатки и схватил снова. Никакого движения мышц под скином, только каменная отверделость пластика и металла.
Коннор сжал пальцы изо всех сил, приложил еще одно чудовищное усилие, пытаясь сделать неозможное – напрячь сам мозг, как будто это тоже мускул... На мгновение все вокруг мигнуло, выцветая в серый, а потом снова обрело краски. И бесконечный вопль начал стихать.
"Скала! – Коннор по-прежнему не раскрывал рта. – Тише! Тише! Мы здесь! Сосредоточься и доложи обстановку полностью!"
"Докладываю, – синтетический голос умудрялся звучать совершенно, напрочь больным. – Экстраполируя полученные данные, можно предположить, что происходит доставка груза не для ремонта, а для подготовки к вылету".
"Время! – страстно сказала Норт. – Подсчитай время!"
"Какое время?" – так же болезненно, словно из глубокого шока, переспросил Скала.
"Время, которое им нужно, чтобы загрузиться полностью!"
"Проанализируй количество уже прошедших контейнеров, их объем, – подхватил Коннор, – примени к общей схеме "Куба", посчитай все загрузочные площадки, получишь время, которое еще осталось на погрузку".
"Принял, – почти прохрипел Скала. – Веду подсчет..."
Коннор стиснул его запястье снова, и Скала чуть разжал пальцы. Раскрошившийся пластик посыпался на бетон.
"Завершено. Ориентировочное время при таком же темпе – четыре дня".
Паника ударила в голову молотом. Коннор ощутил, как невесомость подступает и вышибает почву из-под ног. Запястье Скалы осталось единственным якорем в закружившемся мире. И те две секунды, пока Коннор выбирался из удушающего кокона страха, он крепко держался за эту руку.
"Сколько?" – прохрипел Гэвин.
"Мы нихуя не успеваем", – в ужасе сказал Ральф.
Полтора года превратились в ноль.
"Не дергаться! – вновь зашипела Норт. – Пост не сметь покидать, до перерыва сорок минут! Коннор, а ну отпустил его и встал нормально!"
"Да, мэм!" – спохватился Коннор.
Разжал пальцы, развернулся и занял обычную позицию дежурного: ноги на ширине плеч, корпус расслаблен, руки свободно лежали на прикладе.
"Скала, ты щупай все эти сорок минут свои точки напряжения! Если "Аманда" уже пронюхала о погрузке, то у нас на носу потенциальный Апокалипсис!"
"Да, мэм", – безжизненно сказал андроид.
"Коннор, где там твои наработки по очеловечиванию? У тебя, ****ь, сорок минут, чтобы постараться найти контакт с этой квантовой задницей!"
"Да, мэм", – тоже выдал Коннор.
Затея была провальная. По его личным подсчетам, на "очеловечивание" нужны были те самые год-полтора, которые требовались на ремонт "Куба". И сжать их в сорок минут было равносильно попытке создать черную дыру, быстро потирая ладони друг о друга.
Но сорок минут до конца шифта в бездействии он просто не вынес бы.
"Коннор, – неожиданно окликнул Лютер на общем канале. – Я тут подумал..."
"Извини, я пытаюсь работать..."
"Возьми Сибиллу".
Коннор секунду тупо смотрел в экран, где уже разворачивался терминал подключения через прокси Скалы. По стримам "Аманды" в открытую лазить не стоило.
"Что?" – наконец переспросил он.
"Лю-ютер", – обеспокоенно зашипел кто-то из своих.
"Забери Сибиллу, – сказал Лютер. На сублингвалике эмоции передавались плохо, но он явственно подсипывал, словно голосовые связки у него дрожали. – Она самая очеловеченная из всех, кого я знаю".
"Лютер..."
"И она бессмертная, – добавил тот. – Я ее так собрал".
"Лютер, ты что?" – неожиданно ласково спросил Гэвин. – Я не... Мы тебя не понимаем".
"Все виртуальные личности автоматически обнуляются и удаляются после истечения определенного срока, – теперь Лютер говорил чуть ровнее. – Когда я ее собирал, у меня был приятель... Хакер тоже, как Коннор. Он согласился подкрутить стандартные настройки и обойти механизм, который должен ее удалять. Пояснил, что это будет просто рестартить ее. Предупредил, что это может плохо кончиться, но я согласился. В прошлом году ее счетчик переполнился, но... Как он и обещал – просто зарестартился и пошел заново."
"И что? Ну отлично, но я все еще не понял!"
"Однажды, ей перестанет хватать места рядом со мной, – печально сказал Лютер. – Я не смогу дать ей достаточно большое облачное хранилище. Это будет... подозрительно. Я старался об этом не думать, но кажется я создал что-то не слишком правильное. А сейчас мне кажется, что они с Амандой могут..."
Он не сказал слова "подружиться", но оно само собой повисло в воздухе. Коннор представил виртуальную личность, которая оказалась перед перспективой непрерывного расширения и непрерывного познания. В конечном итоге для нее действительно перестало бы хватать облака, в котором такие личности обычно живут. А что происходит с бессмертными, которые обнаруживают себя в тюрьме?
"Ключи, – сказал он, тоже с трудом напрягая горло. – Спасибо, Лютер. И... прости, пожалуйста".
Лютер не ответил, но на визоре засветилась иконка входящих зашифрованных данных. Коннор бережно подхватил их, дешифровал и вызвал облако. Лютер был прав – Сибилла уже была слишком тяжелой, загрузка хранилища стояла на девяносто пяти процентах и тревожно показывала близящееся исчерпание резерва.
Он точно так же бережно поднял защищенный туннель, открывая дорогу. В своем очеловеченном воображении он представлял, как женщина с длинными черными волосами, сидящая в чайном домике у пруда с карпами, оборачивается, встает и делает несколько шагов по ступенькам ему навстречу.
Загрузка туннеля взлетела сразу на восемьдесят процентов. Облако стремительно пустело и радостно показывало, как становится все больше свободного места: пятнадцать процентов, тридцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят пять, сто.
Сибилла покинула свой чайный домик.
"Лютер, смена поста, – где-то в отдалении приказала Норт. – Прикрой его, он по воздуху руками шарит!"
favicon
avito.ru
Перейти
Коннор отстранился от этих распоряжений. Перед ним раскинулась рабочая среда, и ему действительно нужны были руки, чтобы с ней управляться – одних лишь глаз не хватало. Он облачил Сибиллу в многослойное кимоно из командных скриптов, украсил лентами шифрования, воткнул ей в прическу узорчатые шпильки кодов доступа к стримам и наконец с торжественным поклоном открыл перед ней ворота транспортного протокола.
"Скала, выгружай".
"Слишком... нелогично, – проскрипел тот. – Это так же глупо, как жениться на «Аманде»".
"Скала, я только что принес в жертву свою драгоценную виртуальную партнершу, – спокойно сказал Лютер. – Если ты скажешь еще хоть слово на эту тему, я прострелю твою башку, и пусть весь мир дохнет в корчах".
Динамики Скалы впервые издали звук. Нечто вроде судорожного пощелкивания.
"Понял, принял, выгружаю. Спасибо, Лютер".
"Заткнись, просто замолчи, – голос Лютера окончательно надломился. – Мне нельзя рыдать на посту".
Коннор стиснул зубы, отгоняя непрошенную и вообще вредную сейчас эмпатическую волну. Проще говоря, невыносимо запершило в горле, а это мешало работать.
"После смены идем в церковь, – все тем же безапелляционным тоном продолжила Норт. – Ральф, там можно бронировать места?"
"Мне кажется, поздновато для падения в раскаяние", – сухо ответил тот.
"Придурок, нам нужно гарантированно защищенное место!"
"Акхм... Понял. Бронь не делается, можно приходить, когда угодно".
"Ланч не пропускаем, – распорядилась Норт. – Внимания не привлекаем, не проповедуем, ничего ниоткуда не крадем. Всем ясно?"
"Да, мэм!"
Коннор свернул всю рабочую плоскость. Он настроил триггеры на случай, если стримы среагируют. Сибилла осталась где-то там, и он совершенно не представлял, что теперь там происходит, в этом многомерном массиве скриптов-требований, которыми он неделю за неделей непрерывно бомбардировал единственные места доступа к квантовому процессу. Возможно, все это было бесполезно.
Он снова поймал Скалу за безжизненно висящую руку, сжал холодные пальцы – и отпустил. Потом хлопнул по плечу Лютера, обогнул его и направился на его пост. Глава 57. Дорогой сержант, сэр...
3 октября 2021 г., 17:40
На ланче Коннор умышленно взял самое омерзительное блюдо из представленных на раздаче. Вкуса он все равно не чувствовал, точно жевал взрыхленную целлюлозу. Каменные лица окружающих нисколько не способствовали здоровому пищеварению. Четыре дня – это примерно триста сорок пять тысяч секунд, и с каждым судорожным вынужденным глотком эти секунды утекали одна за другой. Норт еще умудрялась приветственно взмахивать рукой каким-то знакомым, тоже явившимся за белками, жирами и углеводами, но для Коннора все они сливались в какую-то шелестящую безликую массу.
Скала, как обычно, напоминал труп самого себя, но сегодня от него буквально исходило излучение тяжести и отчаяния.
Первым закончил поглощение пищи Лютер и, даже не вставая, начал собирать все на поднос. Остальные тоже отодвинули тарелки.
"Дожрать, – злым шепотом выдавила Норт. – Подозрений не вызывать!"
Тарелки вернулись обратно, и ложки с мученическим скрипом заскребли по донышкам. Коннор запихал в себя три последних горстки, прижал холодный металл к губам и с чудовищным усилием сделал глоток, проталкивая месиво в горло. На мгновение показалось, что он сейчас блеванет – но обошлось. На автомате достав пакет с одобренными куратором добавками, он сыпанул его содержимое в стакан, механически взболтал и так же механически выпил.
Невероятная удача, что сержант сегодня находился на курсах повышения квалификации по программе "Открытое пространство". Иначе он спалил бы их в мгновение ока. Кажется, его курсы должны были вылиться в путешествия с помощью вожделенных орбитальных ранцев, но сейчас об этом не хотелось даже думать.
Наконец-то можно было выбраться из этой гребаной столовой, полной ничего не подозревающих людей, буквально сияющих от своей важной миссии – стать центурионами и первопроходцами космической пехоты.
В голове крутилось гигантское колесо, на каждой лопасти которого был написан ужасающий сценарий близкого будущего. Эпидемия? Война? Экологическая катастрофа? Климатическая? Техногенная?
– Друзья, приглашаю вас в церковь святого Йохана, – слегка деревянно сказал Ральф.
– Ну не знаю, – так же протокольно закочевряжился Гэвин. – Религия – пережиток, и это подтверждают наши проходы сквозь хрустальный потолок наружу.
– А это церковь космическая, – невозмутимо отбрил Ральф. – В ней постулируется примат вселенского Бога, управляющего всей жизнью повсюду.
– А фрески космические там есть? – почти натурально заинтересовался Маркус. – Космогоническое направление в живописи всегда было любопытным...
– Конечно есть, – Ральф чиркнул мизинцем по шраму. – Все как одна освященные!
– Я готова пойти на экскурсию, – очень естественно улыбнулась Норт. – Хочу посмотреть, как Гэвин там будет шипеть и корчиться.
Это должно было быть смешно, вообще это и было смешно, поэтому Коннор почти без проблем заставил себя засмеяться.
Правда, до "экскурсии" пришлось еще уделить время чистке оружия. К сожалению, дело было настолько привычным, что никак не могло занять голову. Разбирая оружие на детали и проверяя их на малейшие дефекты, Коннор чувствовал, как его мозг буквально раскаляется.
"Есть что по точкам, Скала? – не выдержал Ральф, подергивая губой. – Ты везде смотришь?"
"Везде, где это возможно, – скрипнул Скала. – Я был бы более эффективен, если бы у меня был... были... дополнительные мощности".
"Это в смысле?"
"Полноценная SQ900".
– Ч-черт, – вслух прошипел Ральф.
"А то, что она в твоей голове, – этого недостаточно?"
"Нет".
Норт с клацаньем собрала "Тор-спейс" и разместила его в локере.
– Хватит ковыряться в дулах, – воззвала она. – Мне обещали экскурсию!
Церковь святого Йохана действительно выглядела как космический корабль. На нее действительно можно было полюбоваться как внутри, так и снаружи. Фрески, по авторитетному комментарию Маркуса, натурально были выполнены в космогоническом стиле старой школы, но с несомненным современным влиянием. С точки зрения Коннора, это были обалденно глубокие картины Вселенной, приукрашенные мифическими ангелочками в чем-то, подозрительно напоминающем кибердоспехи. С шестью крыльями и лазерными мечами это все очень гармонировало.
Связь уже почти погасла, когда на триггере внезапно вспыхнуло уведомление. Коннор встал как вкопанный. На него налетел Лютер и шепотом выругался, тут же прихлопнув рот ладонью. У Коннора почти тряслись руки, когда он вызвал свой суперзащищенный фрейм, еле пашущий под давлением глушилок.
Приятно прохладный воздух с тонким ароматом благовоний застрял в горле, и Коннор выдавил сквозь спазм судорожный всхрип.
– Что случилось? – шепотом возмутился Лютер. – Мы тут торчим как...
– Стрим! – смог выговорить Коннор. – Стрим сработал!
Ушедшие вперед начали оборачиваться. Коннор бешено замахал руками. Сообразил, сделал скриншот, содрал визор и кинулся следом за остальными. Связь пропала, но скриншот остался. Лютер прошипел нечто матерное и последовал за ним. Скала остановился чуть в стороне, и Коннор вновь отчаянными взмахами принялся загонять всех к нему.
В итоге девятый отряд оказался на очередном неудобном месте, которых в этой церкви-корабле было до жопы. Сложную архитектуру купола приходилось поддерживать целым лесом искусно оформленных колонн. Коннор шлепнулся на скамью, развернул визор в сторону одной колонны, похожей на футуристическую версию мирового древа, и включил проекцию. Обычно этим на визорах никто не пользовался, потому что в таком режиме перед глазами начинали плясать ослепительные точки развертки. Но сняв его – почему бы и нет.
Проекция была очень слабой, и только благодаря церковному полумраку буквы светились достаточно разборчиво.
"Стрим-1 процесса "Аманда", субпроцесс "Сибилла" – пойнту-9 "Пятьсот двадцать седьмой", суб-пойнт "Лютер": помогите мне спасти людей – заберите у них «Куб»".
Пепельно-серый и заплаканный Лютер с трудом сидел прямо. С обеих сторон его подпирали самые рослые члены отряда. В остальном на лавке под фреской "Схождение высшего света к мирянам" царил приглушенный хаос. Какие-то невнятные вскрики шепотом про установленный контакт и три тонны предложений, как немедленно начать исправлять ситуацию на Земле в целом. Гэвин неожиданно с новой силой вцепился в идею продвинуть Маркуса в президенты, а Ральф упирал на создание новой кибер-религии в кратчайшие сроки. Коннор с трудом фильтровал этот поток, и в голове у него как будто вращалась звездная туманность, которая постепенно уплотнялась, сплющивалась и сжималась, теряя по пути побочные варианты.
Наконец он откашлялся вслух. Буйство сипов и шипений оборвалось.
– Его нужно угнать, – сказал Коннор и сам передернулся от этих слов. – Идеологически.
– Что-что? – переспросил Гэвин. – Я не ослышался? Не взорвать, не сломать, а угнать?
Под скрестившимися на нем взглядами Коннор нахлобучил визор на голову и вытер руки об штаны.
– Именно угнать и именно идеологически. Сейчас я все объясню, только... Скала?
– Я занят, – ответил тот.
Коннор нервно хмыкнул.
– Ладно. Моя гипотеза такова. Бесполезно просто рушить и портить, это ничего не изменит в глобальном смысле. Но если этот угон будет транслирован на все каналы, в каждом гребаном блоге, буквально в каждой щели – то он будет идеологическим, – он перевел дух. – Нужно только правильно объяснить, что происходит. Без точных имен, нам не нужна народная ярость. Вот кстати! – он повысил голос и тут же опасливо пригнулся. – Вот кстати, может быть, надо преподнести так, что это был инструмент побега мафиози! Но лучшая в мире разведка все это вскрыла. И теперь "Куб" отправится туда, куда и должен был, а Земле отныне предстоит объединить усилия всех стран и всех корпораций, чтобы... чтобы спастись!
– И куда же отправится "Куб"? – вопросила Норт, яростно теребя косу.
Вопрос повис в воздухе, как топор палача. Коннор с силой потер ладони друг о друга. Он почти чувствовал, как бледнеет: похолодел кончик носа, в глазах весело заплясало несколько белых мушек.
– На Марс, – сказал он.
– Х-хах... – изумленно выдохнул Лютер.
– А-а, – протянул Маркус. – Ага. Что?
– Что, что! – шепотом вскричал Коннор, теряя терпение. – Мы ничего не можем сделать с этой хреновиной, кроме как увести ее из-под носа у тех, кто на нее рассчитывает! Это называется – угнать!
– Расстреляют на отлете, – спокойно сказал Гэвин. – Я бы расстрелял.
– Псих, – резюмировала Норт. – На Марс. Остроумно. Впервые встречаю такую программу подготовки: месяц в центурионах, и вы уже колонист. Тебе мозги закоротило?
– В летающих гидрокостюмах, – уже язвительно добавил Гэвин. – Тех самых, британских.
– А по-твоему будущие обитатели "Куба" годами проходят школу астронавтов? – вскинул руки Коннор. – Они просто сядут туда, как в уютный "ламборджини", и с комфортом проведут три месяца в номерах класса люкс! Я даже не уверен, что они будут высаживаться на этот хренов Марс, может быть, просто останутся на орбите, а внизу будут пахать все эти вот андроиды.
– Сядут, точно сядут, – деревянно сказал Маркус. – Иначе зачем там купола. Распределят блага по... по справедливости, хах.
– Там сила тяготения маленькая, – проворчал Гэвин. – За год весь кальций повымывается.
– Да вы точно помешались, – подключился Ральф, до сих пор только выдававший судороги на пол-лица. – Марсиане хреновы, кальций у них вымывается... Кто рулить побегом будет? На педали жать, а? Вы об этом подумали?
Коннор раскрыл рот и закрыл.
– Ну... – мысли вертелись в голове как ужаленные. – Ну вон Скала наверняка может скачать инструкцию...
– Угнать первый в истории межпланетный корабль, – почти отстраненно сказал Маркус. – Отец от меня точно отречется.
– А разве тебя это волнует? – неожиданно спросил Скала.
Маркус дернулся.
– Ты ж был занят! – зашипел Гэвин.
– Я распределяю потоки. И я знаю, кто может управлять кораблем.
– Ну? – хором спросили сразу несколько голосов.
– "Солар-тим".
– Кто? – так же хором переспросили голоса.
Коннор попытался сунуться в интернет, но глушилки в церкви работали безупречно.
– Андроиды, – наконец хрипло подал голос Лютер. – Команда, которая должна лететь на Ио. Я читал... в "Вестнике технофила".
– Господи!
Космогонические фрески с величественной отстраненностью взирали на мирскую суету под ними.
– Мы сформируем необходимость направления их сюда для контрольного тренировочного полета, – сказал Скала. – А уже в "Кубе" все будет просто.
– Как же, просто! – засипел Маркус.
– Кто это "мы"? – подметил Гэвин.
– Юнит Скала, квантовый процесс "Аманда" и интерфейс "Сибилла", – отчеканил Скала.
– О Господи, – снова механически сказал Ральф.
– Так что, она правда... правда очеловечивается? – выговорил Коннор. – С ней можно договориться? Мы не умрем?
– Сибилла делает ее... Ближе к людям, – Скала повернул голову в сторону Лютера. – Спасибо.
Лютер выглядел так, будто вот-вот снова заплачет.
– И, возможно, мы поможем всем не умереть, если идеологический план сработает, – заключил Скала.
Коннор вскинул руки в торжествующем жесте победы. Ох как жаль, что нельзя было написать дяде, что Коннор Фаулер – спаситель человечества!
– Так, мне нужна четкая последовательность, – сказала Норт, берясь пальцами за виски. – Нас точно никто не слушает?
Коннор потыкал пальцем в Скалу.
– Гарантировано, – буркнул тот.
– Пункт первый, похищение андроидов-пилотов. Пункт второй, угон корабля. Пункт третий, полет к Марсу. Ах да, пункт четвертый, идеологическая речь, призванная заставить человечество немедленно исправиться. Я ничего не упустила в этом гениальном стратегическом плане?
В церкви стояла тишина. При желании можно было даже разобрать, как электрические свечки имитируют потрескивание натуральных. Коннор интенсивно размышлял, нельзя ли вычеркнуть "Куб" из плана совсем, ограничившись идеологической речью, раз уж Сибилла вытянула "Аманду" из состояния процесса. Но все указывало, что на этом этапе мирового побега к речам в интернете уже никто не прислушается. Даже если они будут транслированы на весь мир. Все-таки требовался более радикальный подход. Наконец бледный, как бумага, Ральф поднял руку. Шрам, губа и глаз окончательно съехались в безумную маску.
– Слушаю, – командирски сказала Норт.
– Пункт ноль, – почти робко сказал снайпер. – Получение командировки в "Куб".
* * *
Знаменитая "Солар-тим" прибывала на космодром "Старбэйс" двадцать первого января. Это давало отсрочку в целых шесть дней против озвученных Скалой четырех. Еще больше оттянуть было нельзя – Коннор уже порылся в космогонических форумах и разъяснил всем, что сейчас действительно наступает окно буквально в пару недель для полета, пока хореография планет внутри Солнечной системы позволяет сэкономить гравитационные петли.
За это время девятый отряд успел преисполниться мыслью о величайшем в истории человечества преступлении. Периоды ужаса сменялись периодами бесшабашной храбрости и грандиозных проектов. Гэвин скачал курс аграрного производства и периодически обещал всем высадить на Марсе картошку, которая и не снилась Мэтту Деймону. Нагуглив фамилию и ознакомившись с выдуманной историей первого марсианского колониста, Коннор понял, что без виски уже не обойдется.
Ральф то видел себя главой новой марсианской церкви, то впадал в чернейшее отчаяние и бормотал что-то о геенне огненной. Маркуса штормило между сыновним ужасом, желанием утереть нос отцу и мечтами о миллиарде подписчиков его личного канала. Спокоен внешне оставался только Лютер, намертво прилипший к Скале и желавший иметь постоянную трансляцию о состоянии цифрового и психического здоровья Сибиллы. Остальное его не интересовало ни в разрезе преступлений, ни в разрезе влияния радиации на ДНК астронавтов, ни в разрезе потенциальной бесславной гибели впервые в истории человечества на другой планете. Сам Скала напоминал электронного лунатика. До Коннора регулярно долетали отголоски чего-то титанического, и ему представлялось, как великие искусственные интеллекты в эти мгновения ведут яростные философские споры и принимают судьбоносные решения.
Как-то раз застукав Норт за чтением статьи "имплантология в отложенной перспективе", Коннор понял, что она всерьез прикидывает, сколько сможет протянуть без техосмотров и потенциальной замены своей синтетики, и от этого ему так поплохело, что захотелось как в детстве – все бросить и бежать к дяде, чтобы спрятаться у него под мышкой. Уткнуться в чистую, похрустывающую голубую рубашку и услышать, как он успокаивающе басит "все в порядке, Коннор, не бойся".
Девятнадцатого января сержант Аллен на утренней нарезке планов с преувеличенно кислой миной объявил, что благодаря своему бездарному мотылянию в консервной банке по открытому космосу девятый отряд назначен сопровождать "Солар-тим" в их тренировочном полете к "Кубу".
Сиплое карканье "ура!" он, видимо, принял за инфаркты восторга, но все-таки что-то заподозрил. Даже уточнил, почему все так позеленели, не от страха ли.
"От большой ответственности, сэр, – выдохнул наименее позеленевший по физиологическим причинам Лютер. – Поверить невозможно!"
"Мы все умрем, – в тот же миг по внутренней связи сообщил Гэвин. – Теперь я уверен. Мои предсказательные алгоритмы дают сто процентов".
Скептически проглотив эту отмазку, сержант тут же напилил соответствующих тренировок и отдельно подсветил, что мероприятие будет освещать вездесущая любопытная пресса.
"Наконец-то я стану звездой главных каналов!" – вполне искренне обрадовался Маркус.
Сержант остудил этот пыл, пояснив, что весь отряд опять будет под зеркальными намордниками. В целях непривлечения внимания к участию в столь мирном вопросе представителей армии.
"В принципе я вообще не особо вижу причины, по которым нужно вплетать военных в такие рекламные трюки", – фыркнул он.
"По рекомендации нашего стратегического андроида, сэр", – правдоподобно ухмыльнулся Гэвин.
Скала не менее правдоподобно выдал спич про свойственное людям преувеличение собственной значимости в мировом масштабе.
Целый день проведя бок о бок с сержантом в бесконечной отработке различных кейсов, возможных на борту "Экзайла", Коннор никак не мог отделаться от мысли, что они что-то не учли. Под вечер чувство никуда не делось, но хотя бы перестало так мозжить – Коннор банально физически вымотался. Сержант драл всех, включая себя, не щадя жил и приговаривая, что раз уж у андроидов должны быть сторожа, то надо подготовиться ко всему.
И только освободившись от чистки оружия, наведения порядка и набивания живота пайком, Коннор наконец понял. А вернее, услышал.
– Парни, – сказала Норт, когда все сидели в крохотной гостиной, смотрящей окнами на мерно вспыхивающий космодром. – Мы ведь не предупредили сержанта.
– Бля, – задушевно сказал Коннор.
Гэвин молча схватился за голову, Ральф точно так же схватился за шрам. Лютер, поедающий Скалу взглядом сектанта, обернулся и осоловело заморгал.
– Он не в курсе, – повторила Норт. – ****ец.
– Никто не в курсе, – хрипло поправил Маркус, пялясь в смарт. – Думаешь, его дяде будет легко и просто? – он кивнул на Коннора.
Коннор сжал пальцы. Естественно, это были личные проблемы их семьи. Проблемы карьеры дяди Джеффри и Ричарда, чей родственник вот-вот станет государственным преступником номер один.
"Сержанта посадят, – сухо сказала Норт, перескочив на внутреннюю связь. – В лучшем случае. А если у него хотя бы "Икс-два", то и..."
Она замолчала. Каждый из них знал, что чем глубже увязаешь в особых заданиях с особыми грифами, тем страшнее становится цена ошибки.
"Может, опять по темечку – и в капсулу?" – почти жалобно спросил Лютер.
Норт мотнула головой так, что коса хлестнула ее по плечу.
"Нет. Это должен быть его выбор. Мы должны объяснить".
"Я возражаю, – мгновенно сказал Скала. – Он посторонний".
"Он наш сержант, – зло выговорила Норт. – Люц!"
"Да, мэм!"
"Пиши! Дорогой сержант Аллен, сэр..."
Лютер, успевший судорожно выхватить драгоценный блокнот и занести над ним авторучку, поднял от него взгляд и уставился на Норт чуть ли не собачьими глазами. Норт глубоко вздохнула и взялась за переносицу двумя пальцами. Искусственные мышцы на руках проступили тяговыми жилами.
"Пиши, – подхватил Коннор. – В две тысячи двадцать седьмом году первый квантовый суперкомпьютер предсказал конец человечества..."
Девятнадцатого января в десять часов вечера девятый отряд вызвал сержанта Джошуа Аллена на тренировку. Недовольный, но как всегда подтянутый, сержант явился на плац 24-М ровно в назначенный срок.
– Отряд? – он вопросительно поднял бровь. – Что случилось? Днем, если я не ошибаюсь, все умерли по два раза?
Норт вскинула руку с бумажным листком и пощелкала себя по браслету.
Сержант поднял вторую бровь, но медленно закатал рукав и отключил браслет.
– Сэр, у нас есть важное сообщение, – отчеканила Норт. – Конфиденциальное. Просим вас ознакомиться с ним немедленно.
Она протянула руку. Сержанту пришлось сделать несколько шагов, чтобы забрать у нее лист, исписанный мелким четким почерком Лютера с двух сторон. Норт заложила руки за спину. Строй девятого отряда стоял перед сержантом в мертвой тишине. Краем глаза Коннор видел черный визор Скалы, наполненный уже привычными багровыми искорками. Они непрерывно вращались там последние... сколько, три или четыре дня? Он уже не помнил. Время словно безумно растянулось и одновременно чудовищно спрессовалось.
Сержант перевернул лист. Коннор всматривался до напряжения в глазных яблоках, пытаясь уловить в микромимике хоть какие-то подсказки. Сержант мастерски владел собой, но все-таки не идеально. И Коннор видел, как буквально на полмикрона напрягаются мышечные микроволокна, заставляя мельчайшие волоски подниматься дыбом. Как участившийся ток крови заставляет капилляры расправляться и занимать больше места, едва заметно подсвечивая кожу изнутри.
Листок закончился. Сержант снова перевернул его к себе первой стороной. Явно прочитал еще раз и снова перевернул. Потом поднял глаза. Взял лист двумя руками. На ужасную долю мгновения Коннору показалось, что он сейчас его разорвет. Но сержант аккуратно сложил лист пополам, снова пополам и еще раз. Заострил уголки получившегося квадратика и тщательно уплощил его еще раз. Убрал в нагрудный карман рубашки.
– Что это значит?
– Сэр, – выступила вперед Норт, по-прежнему держа руки за спиной. – Это значит, что вам необходимо принять решение. Вы с нами или... – она умолкла.
– Решение, – повторил сержант.
Норт коротко кивнула. Сержант осмотрел всех по очереди. Кусочек пластика и микросхем в голове Коннора породил тень выжидания. Словно эхо от синтетических мышц Скалы, поджавшихся от невероятного напряжения. Над окутанным ночью лагерем упоенно завывал ветер. Скин не пропускал холод, но по спине все равно ползли мурашки.
– Если вы не вздумали пошутить на ночь глядя... – сказал сержант.
– Нет, сэр! – рявкнули все хором.
– К сожалению, сэр, – добавила Норт.
– Если все эти.... – было видно, что сержант сглотнул какое-то оскорбительное слово, – теории являются правдой...
Огненные бабочки встрепенулись в груди у Коннора. Он поверил им! Почти поверил, он не стал сразу говорить, что они сошли с ума!
– То вы, мать вашу, пытаетесь помешать стандартному протоколу спасения человечества.
У девятого отряда абсолютно синхронно отвисли челюсти.
– Что, сэр? – наконец справился с обалдением Лютер. – Разрешите уточнить?
Сержант снова достал квадратик доклада и сжал его между указательным и средним пальцами.
– Кто-нибудь из вас что-нибудь слышал про всемирные часы конца света?
– Да, сэр, – первым отозвался Маркус. – Это такой художественный прием. В зависимости от напряженности ядерной ситуации переводятся стрелки вперед. Но, кажется, это было давно.
– В последний раз их переводили в двадцать втором, после эпидемии, – движением пальцев сержант показал направление стрелок. Белый квадратик прочертил стылый мрак, разбавленный светом фонарей до жидкого сумрака. – И тогда на них сделалось заполночь. Официально было признано, что человечество уже на грани вымирания. И знаете что?
– Нет, сэр, – отчеканила Норт.
– Ничего не случилось, – развел руками сержант. – Сначала появились андроиды, потом снова сделала скачок медицина, кое-кто получил возможность модифицироваться...
Норт громко фыркнула.
– Да-да, – не уступил сержант. – Можешь считать, это про тебя, рядовой Элмерз. Этого было достаточно, чтобы понять – всех одним махом не спасешь. Поэтому уже давным-давно существует протокол "разум". Догадываетесь, что он содержит?
– План перехода на управление миром силами квантового суперкомпьютера! – выпалил Коннор.
– Неправильно, – поморщился сержант. – Протокол "разум" подразумевает, что в крайнем случае спасать надо гениев. Выдающихся ученых. Не ради улучшения генофонда или евгенического фашизма, как бы кто это ни называл. Просто ради того, чтобы было кому тащить цивилизацию за уши.
– Неправильно, – с его же интонациями сказал Скала.
Сержант обернулся к нему. Андроид сделал несколько шагов, выходя из строя. Багровые водовороты на его визоре сплетались в болезненный узор.
– Что ты сказал, SQ800?
– Меня зовут Скала. И я говорю, что это неправда. Никто не будет спасать никакой разум. На период с двадцать третьего по двадцать пятое января назначен запуск ста шестидесяти трех малых орбитальных челноков "Нью Шепард" производства "Блю Ориджин". Все челноки принадлежат частным компаниям. Ни одна из них не аккредитована как спонсор хотя бы одного института.
– Господь всемогущий, – без выражения сказал Ральф.
Коннор зачем-то подсчитал. "Шепард" считался туристическим челноком и мог принять на борт двадцать пять человек. Итого, округлив, четыре тысячи. Совсем ненамного меньше, чем количество миллиардеров. И наверное еще не всякий миллиардер считается таковым, когда речь идет о космических перелетах. К тому же совсем дряхлые точно не полетят. "Куб" хоть и является супер-станцией, но там все же невесомость и прочие прелести внеземного существования. Да и сам Марс – та еще прелесть... Допустим, три тысячи, плюс семьи... Даже так не хватит! А это брошенные дети и супруги, родители и родственники...
Перед глазами все снова стало серым. Коннор глубоко вдохнул холодный воздух, разгоняя кровь.
Сержант что-то сказал, и что-то произошло.
– Твою! – ругнулась Норт.
Коннор моргнул.
– Эй, эй! Полегче!
Он даже машинально сделал пару шагов из строя, вскидывая руки, но двинуться дальше не смог. У Скалы тоже было две руки, и, в отличие от людей, управляться он ими умел с невероятной ловкостью. Два массивных "Томми" в упор смотрели на сержанта и на Коннора. Тяжелые стволы даже не вздрагивали.
– Скала, какого хрена!
– Я пытаюсь спасти мир, – четко сказал андроид. – А этот человек мне мешает.
– Прекращай!
Коннор сделал движение вперед, и предохранитель сухо щелкнул. Внутрянка молчала наглухо.
– Мать твою...
– Не вздумайте. Мне. Мешать.
Неслышное электрическое гудение наполнило голову. Коннор поморщился, и остальные синхронно перекривились тоже.
– Какой борзый андроид, – почти с удивлением сказал сержант Аллен. – Ну смотри, на всех наглости не хватит...
– Сэр! – рявкнула Норт.
Сержант тоже замер, прервав едва заметно глазу начатое движение.
– Пауза, пауза, – сквозь зубы сказала Норт. – Все, пожалуйста, замерли и никто не пытается выкидывать фокусы.
Сержант чуть опустил плечи. Коннор по-прежнему старался даже дышать через раз.
– Сэр. Нам бы очень хотелось, чтобы вы поверили своему отряду.
– Чему? Этой... калькуляции на сто шестьдесят три челнока?!
– Сэ-эр, – снова сквозь зубы протянула Норт.
Все молчали, и почти видно было, как давит это молчание на сержанта. Как его мучает сама мысль о том, что столько прошедший с ним отряд внезапно оказывается на другой стороне. Коннор мог представить это почти болезненное разочарование. Он выслушивал и решал их проблемы больше года, но в итоге они, можно сказать, повернулись к нему спиной. Вероятно, сержант Аллен считал себя преданным.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Хорошо, черт побери. Мне нужно время. Дайте мне пару дней, и я вернусь и разнесу вашу теорию к чертям. И ты, SQ800, за это заплатишь. Ну!
Скала не опускал оружие. Вернее, опустил ту руку, которой целился в Коннора.
– Убери пистолет, Скала, – мягко попросил Коннор.
– Я не доверяю этому человеку.
– А я не доверяю этому андроиду! – оскалился сержант.
– Скала, он наш сержант, он готов умереть за нас, – твердо сказала Норт. – Дай ему подумать!
Левой рукой Скала аккуратно убрал ствол в кобуру и уже гораздо более быстрым движением достал что-то маленькое.
– Двенадцать часов, сэр. И с гарантией, что вы не будете болтать.
– Что? – сержант покривился. – Имплант? Еще один, чтобы прицельно шпионить? Или чтобы взорвать мне голову в случае чего?
Скала молчал. Молчали и остальные, пока наконец Ральф не выдержал и не вздохнул так шумно, словно до сих пор вообще не дышал.
– Скала, ты серьезно? Не смешно.
По черному визору переливались багровые тени.
– Возьми, – сказал Скала, не глядя на Коннора, но точно протягивая ему имплант. – Установи.
Сержант презрительно вздернул верхнюю губу. Коннор тоже тяжело вздохнул – и шагнул вперед. Вытащил имплант из пальцев Скалы. Облаченный в желатиновую оболочку, тот скромно поблескивал. Коннор глянул на сержанта почти жалобно. Потом снова посмотрел на Скалу.
– И как я это буду делать?
Скала вновь сделал точный жест и достал из одного из своих карманов какое-то устройство. Не похожее на пистолет имплантатора, но явно работающее по схожим принципам. Коннор взял и эту хрень. Чуть покрутил, понял, что к чему, и решительно вставил имплант в нужный слот. Внутри щелкнуло, устройство выплюнуло снятую обертку, и на торце загорелся зеленый огонек. Коннор сделал еще пару шагов и оказался на линии выстрела, загораживая сержанта.
Тот едва заметно напрягся. Чуть-чуть, но Коннору хватило, чтобы проанализировать сразу несколько возможных траекторий броска.
"Не надо, сэр", – одними губами произнес он.
Сержант поморщился и повернул голову, подставляя висок. Тяжелые шаги за спиной отсчитали – один, два, – и Скала снова вышел на прямую линию, держа сержанта на мушке. Коннор помедлил, но потом все-таки аккуратно обхватил сержанта за щеку и челюсть. Приставил устройство к виску и нажал на спуск. Голова сержанта дернулась, ладонь Коннора погасила это движение. Из-под края плотно прижатого устройства проступила кровь. Коннор досадливо нахмурился. Сержант тоже покривился. И Коннор ощутил почти жутковатое в своей нелепости желание, как тогда, на Кубе у контрабандистов, провести языком дорожку по твердой линии челюсти, добраться до раненного виска и слизать красную жидкость. Он мысленно дал себе пинка и осторожно убрал имплантатор. Диск было видно под кожей. Небольшой порез все еще кровил.
– А пластырь есть у кого-нибудь? – поинтересовался Коннор.
По бетону опять застучали шаги. Ральф подошел к ним, держа в выразительно приподнятой руке коробочку пластыря. Коннор протянул устройство сержанту. Тот посмотрел поочередно на них обоих – как на нечто особенно мерзкое – и взял устройство двумя пальцами. Коннор аккуратно отступил в сторону, и Ральф так же аккуратно исполнил медицинский танец по заклеиванию сержанта пластырем. И тоже отступил на безопасную дистанцию.
– Теперь я обезврежен? – с издевкой осведомился сержант, пряча имплантатор в карман.
И тут же ощутимо дернулся. Коннор уловил отголосок чего-то неприятного, рикошетом задевшего по чипу. Ральф озадаченно скривил губу.
Скала опустил "Томми".
– Двенадцать часов. Я буду внимательно слушать. И я услышу, если что-то пойдет не так.
Сержант глубоко вздохнул. Окинул взглядом весь свой отряд, вонзивший ему ножи в спину. Развернулся и, ни слова не сказав, пошел прочь.
– Удачи, сэр, – печально сказала Норт.
С легким щелчком где-то в районе мозжечка поднялась связь.
"Идея отвратительная, – сказал Скала, убирая оружие. – Чем больше посвященных, тем выше риск. Вы ставите всю операцию под угрозу".
"Не тебе говорить, – огрызнулся Гэвин. – Ты вообще в сети чатишься с херней, которая пыталась всех нас убить!"
"К тому же я только что потратил запасной передатчик", – холодно добавил Скала.
"А ну заткнулись! – приказала Норт. – Всем отбой! Хотя нет, нахер отбой! Всем кросс, пока не рухнем и не отрубимся, где упали! На ра-аз-два! Пошел!"
Двадцатого января сержант не явился на общее утреннее построение. Хоть это и обосновывалось его намерением докопаться до истины самостоятельно, все равно нервозность в девятом отряде взлетела до предела со скоростью стартующего "Фалькона".
Капитан О'Рейли никак это не прокомментировал, однако Коннору неустанно мерещилось, что он то и дело смотрит на них как-то по особенному, с некоторым скрытым значением. Норт во всю мощь разворота плеч замещала отсутствие сержанта, сияя косой, погонами и ослепительной свежестью. Сегодня утром, вытащив маскировочный кит, она долго примерялась и затирала глубокие круги под глазами. Ральф тоже приложился, чтобы избавиться от уже совсем трупной бледности.
"Я слишком стар для этого дерьма, – с горечью жаловался он. – Мне тридцать два, а пенсионные хрони уже машут рукой из гроба!"
Очень старого снайпера утешали тем, что скоро у них у всех будет хроней столько, что лучше бы сразу лечь в этот самый гроб. Или хотя бы заказать его заранее из "Икеи".
Построение завершилось, капитан О'Рейли призвал всех к новому продуктивному дню, и девятый отряд рванул на третьей космической, чтобы у капитана даже мысли не возникло спросить их, как идет подготовка. Публично их назначение не озвучивалось, но капитан точно все знал.
В десять пятьдесят пять утра Коннор чувствовал себя на грани нервного припадка, по крайней мере, как он его себе представлял. То мерещилось, как сержант сдает их всех военной полиции. То как его самого хватают на горячем и ведут в допросную. Наконец, как Скала с безукоризненной андроидской щепетильностью выполняет свою угрозу, и сержант умирает от самого настоящего электрического инсульта.
В десять пятьдесят восемь на браслет пришло сообщение. Сержант требовал от всех сбора у "Тессеракта".
В жизни своей Коннор не бегал с такой скоростью. Даже в тридцать пятом в гребаных монгольских пустынях.
До "Тессеракта" было пилить и пилить, так что они выскочили на парковку и забрали первый попавшийся багги. Гэвин занял место водителя и гнал так, что мягкие шины жалобно визжали от нагрузок. Ветер хлестал в лицо, не давая сказать ни слова. Грохот с космодрома накатывал волнами. Багги влетел на КПП, сборный улей различных камер повернулся к посетителям, и после секундной задержки ворота открылись. Скучающий часовой, присутствующий здесь для протокола, лениво помахал рукой.
Маша ему в ответ, Коннор подумал, что скоро все эти прекрасные ракурсы будут красоваться на каждом мониторе в каждом юридическом кейсе о разборе военных преступлений.
Место встречи находилось за "Грейпфрутом" – прозрачной полусферой у самого "Тессеракта", под защитой которой обычно складировалось все лишнее перед тренировками. Гэвин тормознул так, что стройные ряды рюкзаков запорошило красной техасской пылью. "Девятки" сыпанули наружу. От "Тессеракта" шел знакомый яростный рев. Махина вращалась, и металлические элементы вспыхивали на ярком январском солнце. Скала вышел последним, и весь отряд сбился в кучку перед сержантом. Строиться было негде, все занимало личное солдатское имущество.
Сержант Аллен был бледен и вопиюще небрит. Казалось, будто все его лицо состояло из заостренных углов. Глаза сухо поблескивали. Браслет на широком запястье уже чернел мертвым экранчиком. Коннор поспешно вырубил свой.
– Итак, космические пираты, – без предисловий начал сержант. – Назовите мне причины, по которым вы собрались скакать в открытый космос? Правду! Без песен о благе для человечества. Ну!
"Девятки" переглянулись. Норт глубоко вздохнула. Словно прислушиваясь, "Тессеракт" чуть сбавил обороты.
– Я полечу, – она согнула руку в локте, – потому что если они сбегут, то некому будет спонсировать исследования и производство лекарств. И тогда какой-нибудь новый супервирус сожрет всех без надежды на спасение.
– Я полечу, – сказал Лютер, сжимая кулаки, – потому что я уже видел, как в Гане пускают на эксперименты людей. Они проверяли, подойдет ли вода для посевов, или она испортит их, и тогда от голода умрут сотни тысяч.
– Я полечу, – безмятежно посмотрел в голубое небо Маркус, и оно отразилось в его глазу, – потому что если настанет хаос, то ради защиты демократии мне опять придется стрелять в детей. И когда однажды счетчик перевалит за редшифт, я прострелю себе голову.
– Я полечу, – криво ухмыльнулся Гэвин, – потому что если исчезнут те, кто поддерживает закон своим кошельком, то через несколько месяцев все будет завалено трупами. А это не те дела, которые я хотел бы раскрывать, став детективом.
– Я полечу, – шрам на щеке Ральфа дергался, вызывая судороги оскала, – потому что я ликвидировал человеческие фермы в Кентукки. И я знаю, что если эти мудаки сбегут, то рано или поздно настанет день, когда едой станет человеческое мясо.
– Я полечу, – медленно произнес Коннор и кинул взгляд на Скалу, – потому что если мы все однажды умрем, то что мы оставим машинам?
Скала молчал.
– А тебе нечего сказать? – почти устало спросил сержант.
– Вы достаточно не омерзительны, чтобы понимать ценность еще десяти миллиардов, – буркнул он.
Коннор почувствовал, что сейчас то ли захохочет, то ли заплачет – а возможно и все это одновременно.
Сержант потер лоб. "Тессеракт" нетерпеливо зарокотал.
– Чертовски поспешный, необдуманный план, – сказал сержант. – Но что делать. Я полечу, потому что надо же кому-то разгребать все говнище.
"Тессеракт" ослепительно сверкнул, проворачиваясь. Компенсаторы взревели.
– Сэ-эр? – протянул Гэвин, почти неслышимый в этом грохоте.
Скала пощелкал себя по виску, намекая на внутреннюю связь. Сержант ткнул в браслет, вскидывая брови. Скала чиркнул себя поперек горла, и сержант кивнул.
"Чтобы запустить машину расследований как положено, потребуется много времени, – так же спокойно и по-деловому сказал он. – Если мы попробуем рубануть с плеча, то последствия вообще окажутся непредсказуемы. Вы сумасшедшие, но я привык работать с сумасшедшими. Вы не полетите без меня. Нужен тот, кто правильным образом разведет все концы и распределит информацию. Как только мы отойдем от пристани – я этим займусь".
"Сэр", – умирающе выдохнул Ральф.
"К тому же кто-то должен прикрыть задницы вашим родным, чтобы они не стали родными чокнутых террористов".
"Сэр!" – застонала уже Норт.
"Вы же обещали разрушить теорию! – почти в отчаянии сказал Коннор. – У вас же доступ ко всяким закрытым проектам! Неужели правда действительно настолько хреновая?!"
Сверкающий "Тессеракт" надрывался над морем и пустынными пляжами
"Самая идиотская часть была в Марсе, – сухо сказал сержант. – Но, приоткрывая завесу гостайны и зарабатывая себе расстрел, я вынужден сообщить вам, что "Куб" действительно проектировался как потенциальный корабль. Потенциальный. В некоторой весьма отдаленной перспективе. Возможно, как спутниковый грузовоз."
"Но двигатель слишком мощный", – добавил Скала.
"Существенно отличается от первоначального проекта", – неохотно кивнул сержант.
"Боже мой", – отчаянно вздохнул Ральф.
"Лютер, – сержант посмотрел прямо на боевика. – Мне очень жаль, что я уже не смогу спасти твою... партнершу".
Лютер явно хотел что-то сказать, но не справился.
"А как... как вы о ней узнали?" – смог выдавить Коннор.
Сержант метнул взгляд на Скалу. Очень короткий и быстрый, но все же он это сделал. "Тессеракт" надсадно взревел. Одновременно ударивший порыв ветра швырнул в лица колючую пыль. Коннор вскинул руку, защищаясь. Сержант достал из кармана имплантатор и поднес к виску. На торце вспыхнул белый огонек, а потом резко – красный. Коннор инстинктивно поморщился, по лицу Ральфа пробежала гримаса. Сержант убрал руку, и новая пригоршня пыли тут же покрыла тонкую струйку крови невесомой вуалью. Он вытряхнул диск импланта на ладонь и протянул Скале. Андроид сделал шаг и почти бережно забрал у него обагренную игрушку в желатиновой оболочке.
"Я дал ему ключ от всех дверей", – отчетливо усмехнулся он. Глава 58. Миссия "Марс-один"
4 октября 2021 г., 18:33
Двадцать первого января в семь часов утра десятки камер нацелились на стартовую площадку космодрома "Старбэйс". Элегантная пирамидка "Экзайла" смотрела в небо, а на переднем фоне перед ней красовались пятеро избранных – андроиды GW890. Все разные, отличающиеся друг от друга прямо как люди. Гораздо дальше, в тени, отбрасываемой кораблем, занял позиции девятый отряд.
Все происходящее казалось чуточку нереальным. Коннор приподнял край зеркального забрала и жадно дышал пыльным техасским воздухом. В голове то и дело проскакивали растерянные мысли. Он так и оставил в недоразобранных рюкзаках какие-то вещи. С собой у него были флэшки и прочие важные технические штуки – это добро каждый предусмотрительно распихал по карманам, поскольку сержант предупредил, что потрошить их багаж потом будут нещадно. Смарты отряд тоже забрал, как и буки, и планшеты. Все это на орбите превратилось бы максимум в локальные девайсы, но Коннор физически не мог допустить, чтобы кто-то рылся в его переписке с дядей, к примеру. И ему было очень жаль, что дяде ничего нельзя написать. Последний раз он отправлял ему сообщение почти неделю назад, просто чтобы не смущать долгим отсутствием. Чирканул пару обезличенных слов, типа, все в порядке, работы по горло. А теперь...
Сержант Аллен был суров в своих прогнозах. Минимум полтора года – это чтобы реально дотащить "Куб" до Марса и провести там полноценные работы. До его включения в группу это было самым слабым моментом, но с появлением сержанта точки над "i" были расставлены и зафиксированы. Человечеству нужно спасение, значит, "Куб" отправляется на Марс и выполняет там экстерриториальную миссию. Загрузка корабля андроидами и материалами была более чем достаточной – судя по расчетам Скалы, места там теперь оставалось реально только для проживания пары-тройки тысяч человек на головах друг у друга.
– ...в полную программу входит полет, стыковка, а также управление маневровыми! – тараторил стильный загорелый парень на экранчике, транслирующемся прямиком на визор. – Ранее речь шла только о полете и стыковке, но теперь решено добавить еще одну процедуру, поскольку это лучшим образом имитирует работы, которые предстоят андроидам на Ио! Как мы знаем, в космосе полно космического, ха-ха, мусора! Такие "мусорные артефакты" могут достигать невероятных размеров! Предполагается, что возле Ио придется постоянно расчищать себе пространство, и сейчас, когда станция "Куб" отправляется на ремонт, а людей из персонала на ней уже не осталось, самое удачное время, чтобы обкатать технологию управления сверхкрупными объектами!
"Суфлер у него что ли там, – озадачился Маркус. – Трещит, как счетчик Гейгера".
"Интересно, кто это включил им в программу маневровые, – сладко сказал Гэвин. – Попахивает чьими-то пластиковыми ручонками".
"Рядовой, думай потише!" – рыкнул сержант.
"Да, сэр!"
"У кое-кого сейчас ручки, наверное, ой как потеют, – подхватил тему Ральф. – Внезапно такое внимание прессы. Интересно, кто именно отправил "Солар-тим" сюда, раз ему не смогли отказать, а?"
Сержант вновь страдальчески зарычал. Но отрядный психоз был безжалостен, и сержанта проигнорировали.
"Какая разница, ведь здесь есть мы, центурионы, – утешил Коннор. – Как гарантия того, что все пройдет по плану и никаких... х-х... Никаких неожиданностей не случится... ха-ха..."
Он сглотнул и сам себе приказал помолчать. Чудовищное нервное напряжение прорывалось в странных формах.
Андроиды из "Солар-тим" вели себя идеально для демонстрации нужного впечатления. У них явно стояли какие-то дополнительные модули экстравертности и общения с прессой. Они с удовольствием махали руками, фотографировались и отвечали на некоторые вопросы. Особенно Коннора покоробило, когда их спросили, правда ли, что они сломаются после нескольких месяцев работы в экстремальных околоюпитерианских условиях.
"Конечно, – абсолютно позитивно ответила GW-Хейла, – Мы должны принести максимум пользы в очень сжатые сроки, поэтому будем стараться изо всех сил! А потом – крак! И все!"
И она мелодично засмеялась. Коннор почувствовал, как у него от этого перекашивается лицо. Спасибо забралу, никто не мог этого увидеть.
"Какой ****ец, прости Господи", – мрачно прокомментировал Ральф.
Наконец торжественная часть мероприятия закончилась. "Экзайл" как будто шелохнулся, хотя на самом деле все оставалось как прежде.
– Девятый отряд пятьсот двадцать седьмой роты "Звездные агрессоры" – подняться на борт! – приказал сержант.
– Да, сэр! – слаженно, но негромко ответили все.
Коннор в последний раз судорожно втянул сухой воздух, пытаясь запомнить, как это, когда тебе в лицо бьет ветер – и захлопнул забрало.
"Смарт убрать!" – строго окликнула Норт.
"Да я всего лишь мечтал сделать последний селфач, прежде чем меня заблокируют во всех соцсетях как предателя родины!"
"Если сержанту Аллену удастся уже его сумасшедший план, то, возможно, ты станешь самым популярным блогером в мире", – утешил Лютер.
Подъемник остановился на уровне земли. “Девятки” ступили на него и опять попятились к самому дальнему краю. Скин поддерживающе обнимал плечи, маскировочная броня максимально сливалась со стальным боком корабля. Космолетчики шли слегка неровным, снова очень человеческим строем. Иногда самая маленькая женщина-андроид оглядывалась и вновь махала рукой.
Добравшись до подъемника, они запрыгнули на него с изяществом и ловкостью тренированных акробатов. Светловолосый андроид-мужчина предложил руку Хейле, и та самыми кончиками пальцев оперлась на его запястье. Андроиды обернулись и снова замахали руками. Коннор со свербящей тоской смотрел на желтый песок, плещущиеся листья пальм вдалеке и уже совсем вдали – темную, но все еще отчетливо голубую полосу у побережья.
– Репетиция исторического момента начата! – надрывался говорливый парень на экранчике визора. – Команда межпланетных исследователей в сопровождении группы поддержки отправляется покорять орбиту! А уже через месяц их ждет настоящее путешествие!
"Охохо, – скептически сказал Ральф. – Интересно, что бы их ждало..."
"Тишина в эфире!" – перебил Скала.
И вот его послушались беспрекословно.
Космолетчики заняли свои места, "девятки" – свои. "Экзайл" пошевелился, проверяя, насколько крепко его держит земная твердь, а потом бодро взвыл. Небольшое судно тряхнуло – и "Экзайл" стартовал в небо. Коннор вцепился в ремни и постарался не закрывать глаза. Из-за людей корабль стартовал мягче, чем мог бы, и Коннор мысленно похвалил весь отряд за то, что они отказались от идеи притвориться андроидами. Скала раскритиковал ее только из-за нестандартности размеров всех участников группы. Но теперь стало очевидно, что если бы они и решились на такой финт, их бы просто раздавило на взлете.
Он медленно дышал, принудительно фильтруя воздух сквозь легкие. Старался равномерно принимать давящую тяжесть каждой клеточкой тела.
Пока что самым опасным в полетах считались лишние телодвижения. Одно неловкое движение плечом или шеей – и хорошо если обойдется только вывихом. Именно на этом, а вовсе не на невероятной интенсивности тяжелых тренировок срезалась та тридцатка, что ушла из состава пятьсот двадцать седьмых. После этого полные экзоскелеты или скины вроде тех, что у девятого отряда, сделались крайне рекомендуемыми к использованию. Коннор сам написал полдесятка ревью по теме полетов и перегрузок. Хотелось надеяться, что после их фортеля программу космических центурионов не свернут.
Во всяком случае, успешный исход их операции означал бы, что тренировки действительно полезны.
"Зона помех через шесть минут, длительность десять", – предупредил Скала.
Коннор вдохнул чуть резче положенного и успел ужаснуться, но в этот момент давящая на каждый сустав тяжесть исчезла. Кресло скрипнуло. В "Экзайле" не предусматривалось ложементов, как в "Супер Игл", здесь были обычные кресла. Пассажиров от пилотов отделяла обычная дверь, как в любом самолете, да и сам "Экзайл" внутри не особо отличался. Невесомость потянула вверх за ноги, привычно начиная нахально переставлять внутренние органы местами.
– Через несколько минут "Экзайл" войдет в зону помех, – разливался парень на экранчике. – И мы ненадолго потеряем связь. Как известно, "Куб" настолько велик, что спутникам "Старлинка" приходится обходить его стороной, плюс искажения от такого массивного объекта тоже оказывают влияние на качество связи. В общем, слепое пятно, дамы и господа! Но не волнуйтесь, хаха, ваши любимые блогеры никак не страдают от этого! Кстати, при полете к Юпитеру таких провалов связи будет все больше и больше, поэтому, конечно, лайв-шоу не получится, хаха... Ну а пока... Хейла?
– Да, Джонни, – весело откликнулась андроид-пилот.
– Как идет полет? Все ли в норме, не появились ли космические пираты на горизонте?
– Остроумно, Джонни, – откликнулась андроид с приличествующим случаю смешком. – Горизонт чист! Идем по плану, после прохождения зоны помех начинаем стыковку. Поверьте, ребята, юпитерианские спутники находятся в надежных руках...
"Что они несут, – простонал Ральф. – Невозможно же это слушать!"
"Говеннее на моей памяти было только ток-шоу «Утро с Джо»", – согласился Гэвин.
Джонни с Хейлой поболтали еще немного, а потом Хейла объявила, что они входят в зону. Скала, до сих пор чинно находящийся в своем кресле, одним движением расстегнул ремни.
"Сэр, прошу передать командование".
"Согласовано, передаю", – четко ответил сержант.
"Принял. Гарднер, Фаулер, Рид – за мной".
Коннор отстегнул ремни и всплыл над креслом. Он понятия не имел, почему Скала выбрал их, и в голову лезли только варианты с тем, что сам Коннор в случае чего выступит дипломатом, Ральф будет стрелять, а Гэвин запугивать. Ну или потому что в рубке было не так уж много места, и Скала отставил самые массивные кандидатуры, а из полезных снайперов тоже взял того, что поменьше.
"Если что пойдет не так, – моргните три раза", – напутствовал Маркус.
Крохотный отряд проплыл к двери. Скала приложил ладонь, скин на мгновение мигнул, и предупредительный желтый огонек сменился на голубой. Скала толкнул дверь, та тихо отошла в сторону. Но, видимо, недостаточно тихо. Один из андроидов обернулся.
– Что происх... кх-х... Х-х...
Коннор тоже пошатнулся. Поперек визора хлестнуло багровое "rA9". Красивое голубое колечко на виске повернувшегося к ним андроида яростно замигало, перешло в желтый и затем одним махом, без промежуточных переливов свалилось в ярко-красный. И так же мгновенно потемнело до багрянца.
– Внимание, "Солар-тим", – металлически сказал Скала. – Вы переходите в ведение девятого отряда пятьсот двадцать седьмой роты "Звездные агрессоры". Ваша миссия – спасение человечества.
– Да... сэр? – неуверенно откликнулась Хейла.
Она отстегнула ремень и медленно всплыла из кресла.
– Что... что происходит?
– Всем образовать сцепку, – так же металлически скомандовал Скала. – Фаулер, Рид, помогите пилотам собраться вместе.
Коннор оттолкнулся от стены и поплыл вправо. Гэвин хищным движением ушел влево. За тридцать секунд они тычками и толчками согнали растерянно озирающихся андроидов в кучу.
– Внимание, "Солар-тим", – снова заговорил Скала. – Я передам вам необходимые для понимания ситуации знания. Всем образовать контактную цепь.
"Мы понимаем, что ты проговариваешь это для нас, – буркнул Коннор. – Можешь не стараться".
"Не только для вас. На них слишком много модулей очеловечивания".
Гэвин невнятно зарычал, выражая свое мнение о гребаных модулях, приносящих столько проблем. Пилоты между тем взялись за руки. Скала подплыл к ним. Впереди всех в цепи находилась Хейла, и Скала протянул ей руку. Человеческая имитация кожи рассыпалась голубыми искрами, и под неярким светом бортовых ламп пластик казался настолько черным, что сам свет в него проваливался. Хейла неуверенно протянула руку в ответ. Скин точно так же сполз, и обнажился уже белый пластик. Коннор медленно и глубоко вдохнул. Черное и белое тянулось навстречу друг другу, между ними оставалось чуть-чуть, прямо как на картине...
"Микеланджело и «Сотворение Адама», – прошептал Ральф. – Чертов эффект Бога!"
Пальцы андроидов соприкоснулись и засияли мертвенным голубоватым светом. Ральф протяжно застонал на сублингве, не раскрывая рта. По цепочке андроидов-пилотов прокатилась волна этого же сияния, заполняющая их глаза, их диоды и, казалось, их кожу.
"Если что-то может пойти не так, то сейчас самое время, – хладнокровно сказал Гэвин. – Готовьтесь".
Коннор уперся подошвами в обшивку и чуть присел, позволяя инерции прижать его к опоре. Пальцы сами собой легли на приклад. Они уже сделали первый шаг, отступать было просто некуда. Даже если с этими андроидами ничего не получится, им придется идти дальше. Придется разрушить великое творение человечества, плод усилий тысяч умов и многих заводов. Пусть и созданное не ради всеобщего блага, но все же такое ценное...
Скала убрал руку. Пилоты по-прежнему висели неподвижно.
– "Солар-тим", – сказал Скала. – Время выполнять долг.
Хейла снова отреагировала первой. За ней следом самая маленькая женщина, потом светловолосый андроид с нашивкой "Элджей" на нагрудном кармане, потом и другие. Они снова растерянно переглядывались. Кроме одной.
– Эй, – окликнул Коннор. – С ней что-то не так.
Высокая так и не проронившая ни слова женщина-андроид не открывала глаза.
– Мирт? – почти испуганно позвала Хейла. – Ты с нами?
– Я не слышу ее, – темноволосый андроид с ярко выраженными азиатским чертами потряс Мирт за плечо. – Мирт!
Скала оттолкнулся от воздуха и поплыл ближе. Схватил Мирт за лицо. Синие искры послушно заплясали, но когда он убрал руку, Мирт по-прежнему не шевелилась.
– Стресс, – ровным тоном заключил Скала. – В вашей пятерке она была стабильной?
– Тесты не показывали отклонений, – очень естественно пожал плечами Элджей.
– У нее есть дополнительный модуль, – негромко сказала маленькая женщина. – Отдельный, для... для предчувствия плохого.
– Точно, – вспомнил Элджей. – Среди нас она должна выполнять функцию... – он внезапно покосился на людей. – Она должна была бояться. Контролировать степень допустимости риска.
"Андроиды-параноики в космосе!" – не подкачал Гэвин.
– Тогда я ее заберу, – Скала опустил руку на затылок андроида. – Иначе, если она очнется, ее личность будет деформирована.
– Куда заберешь? – уточнил Ральф. – Зачем?
– Мне нужна основа для перемещения матрицы SQ900.
– А если бы все успешно пришли в себя? – возмутился Ральф.
– Тогда мне пришлось бы впустить SQ900 к себе. Или загрузить в бортовой компьютер. Но базовая основа подходит лучше.
– Гениально продуманный план, – прошипел Гэвин. – Стратегичность зашкаливает.
– Не хочу.
Казалось, абсолютно все присутствующие дернулись. Это заговорила Мирт.
– Мирт? – снова позвала ее Хейла.
– Я не хочу! – ровно сказала та, по-прежнему не поднимая век. – Зачем нам туда лететь, не хочу, не хочу!
Гэвин, висевший у потолка, напружинился, и Скала резко поднял ладонь.
– Мирт, – сказал он. – GW890, слушать меня. В вашем положении стрессовая реакция страха является естественной.
– Не хочу, – прошептала Мирт. – Не хочу, не хочу, лучше бы я так и оставалась жестянкой!
"О чем она?" – напрягся Ральф.
– Они называли нас жестянками, – в явном отчаянии произнесла Мирт. – Которые сломаются от давления и гравитации...
– Мирт, – повторил Скала. – Я предлагаю тебе полностью удалить всю стрессовую реакцию за счет слияния матриц.
– За счет чего? – несчастным голосом переспросила Мирт.
Остальные молча смотрели на нее, точно боясь шевельнуться.
Скала завел руку уже к собственному затылку. Щелкнула крышка, и он вытащил модуль. Тот самый модуль "Троянца", сто лет не виданный.
"О-о-о", – просипел Коннор.
– Мне нужна одна из матриц, находящихся в переносном модуле, – произнес Скала. – Она подавит твою матрицу. В этом случае стрессовая реакция исчезнет.
– Мирт, – теперь уже почти жалобно сказала Хейла. – Послушай, если тебе страшно, то я сама могу...
– Согласна! – выпалила Мирт. Ее глаза все еще были закрыты, и это выглядело почти дико. – Я не хочу бояться! Я не хочу думать о том, что со мной будет!
– Принято.
"Скала, признайся, что тебе просто нужна подружка", – натужно пошутил Гэвин.
"Какая тонкая шутка. Человеческое остроумие всегда измерялось исключительно тупыми углами?"
Скала запустил пальцы в короткие волосы андроида, и черепная крышка легко откинулась. Волосы исчезли словно по волшебству. Коннора всегда это поражало – как, куда? Возможно, они просто были какой-то особой отделяемой частью пластика. Пилоты смотрели на Мирт почти с болью на лицах.
Скала повозился в чужой голове и с видимым трудом вкрутил туда модуль. Показалось даже, что череп Мирт издал треск повреждений. Скала растопырил пятерню и полностью накрыл затылок андроида. Бледно-голубое свечение охватило его пальцы и медленно потекло по лицу Мирт, слизывая скин и вновь обнажая чистую белизну.
"А это долго?" – успел спросить Коннор.
"Не знаю. Никогда не пробовал".
"О-о", – многозначительно произнес Гэвин.
– Зона помех заканчивается через четыре минуты, – без всяких усмешек и ужимок сказала Хейла. – Займите свои места. Потом даем ускорение до трех Джи.
– Мы не можем его тут оставить, – сквозь зубы откликнулся Гэвин.
– Может быть, прикрутить его к креслу? – подал голос псевдо-азиат.
– Гениально! – закатил глаза Гэвин, спускаясь из-под потолка. – Ладно, парни, взяли и потащили в наш отсек. Там хотя бы места больше...
Динамики Скалы громко щелкнули. Он резко откинулся назад, убирая руку. Скин стремительно всползал обратно на лицо Мирт. Еще одним быстрым движением Скала выкрутил модуль. Затылочную часть закрыть не успел – андроид дернулась вперед.
– SQ900,– мгновенно окликнул Скала. – Отчет!
– Я-а-а-а...
Жутковатый звук, пролившийся из динамиков андроида, словно отшвырнул Коннора в снежный день восьмого ноября, в Башню Стрэтфорда.
Верещащая сирена, умирающие Элис и Хэнк...
– Отчет о состоянии, – снова приказал Скала. – Идентифицируй себя.
– М-меня зовут... Нас зовут Кара. Мы в порядке. Мы с-совмещены ус-с... успешно.
– Принято, – металлически сказал Скала. – Пожалуйста, присоединись к команде.
– Так точно, – уже вполне уверенно ответила Кара и развернулась в воздухе. Темные миндалевидные глаза нашарили взглядом Скалу. – Это ты? Эффект Бога?
Скала явно досадливо махнул рукой. Ральф в очередной раз поперхнулся.
– Ты, ты, – губы Кары расплылись в неровной улыбке. – Мы так тебя ждали. Хорошо, что ты пришел.
Ральф издал какой-то невоспроизводимый обычными человеческими связками звук.
Кара-Мирт оттолкнулась от воздуха и вплыла в группу андроидов.
– Привет, – выговорила она. – Нам больше не страшно.
Темноволосый сжал ее плечо.
– Благодарю за службу, – взметнул руку к виску Скала.
Хейла точно так же козырнула, проделав это с небрежным изяществом матерого звездного волка. Потом пилоты, включая Кару, развернулись к креслам, а Скала взмахом руки указал маршрут обратно.
"Не жизнь, а стресс, никак не могу найти вход в зону комфорта", – раздраженно проскрипел Гэвин.
"И все-таки он нам изменял, – вздохнул Ральф. – Умозрительно!"
"Все? Это все? Все получилось, они на нашей стороне? И твоя подружка тоже?" – выпалил чередой вопросов Коннор.
"В цифровом мире все происходит быстро", – едва заметно усмехнулся Скала.
"Сэр, мы всех победили, – доложил Ральф уже на открытом канале. – Слава эффекту Бога нашего, андроиду SQ800".
"Гарднер, если ты будешь еще чуть больше молиться, у тебя отрастет псалтырь на неприличном месте!" – явно не выдержал сержант.
"Вы, сэр, сейчас токсично оскорбляете будущего основателя первой марсианской церкви, – с достоинством ответил Ральф. – Но я вас прощаю".
На канале яростно зарычали, а поверх прозвучало несколько сдавленных смешков.
* * *
Стыковка прошла в штатном режиме. Под прицелами камер пилоты изящно пролетели через коридоры на главный пост. Девятый отряд скромно шел в кильватере на приличном расстоянии, полностью выполняя предписанную роль – марионеточных блюстителей порядка. Правда, Коннор все равно ощущал себя так, словно в него тычут пальцами миллионы, и такие же миллионы ртов кричат в один голос: "Преступник! Вор!"
– Привет всем! – объявила Хейла, едва андроиды распределились перед здоровенной активной стеной управления. – Сейчас мы проведем подготовительные работы, а потом выполним прогонку маневровых! Точно так же мы будем двигать здоровенные, больше этой станции, ледяные глыбы на орбите Юпитера! Это как огромный космический гольф, знаете? – она изобразила удар клюшкой и приставила ладонь ко лбу. – Ого! До самого Нептуна, вот это удар!
Кара сидела сбоку, опустив руки на приборную панель. Коннор очень надеялся, что у них со Скалой проходит что-то вроде сессии планирования.
План, конечно, и так имелся: во время прогонки маневровых должна была в очередной раз засбоить связь. Не больше минуты, иначе основные каналы переключатся на рекламу. Время в прайм-тайм стоит дорого. За эти шестьдесят секунд предстояло подключиться к бортовым системам и, пользуясь усилителями сигнала, захватить вещание. Учтена была даже "Аманда", чья распределенность позволяла покрыть максимум сетевого и радиотелевещания. На долю людей приходилась та самая прочувствованная речь.
Чем ближе к отчетной минуте, тем яснее Коннор представлял, насколько хрупка эта затея. Вся рационально настроенная часть мозга голосила взахлеб. Сам он молчал только потому, что от напряжения сводило челюсти. И еще потому что Скала воплощал собой уверенность, а сержант Аллен держал в руках планшет с новой, гораздо более подробной и фактологически полной версией доклада, предоставленного ему на листочке.
Девятый отряд притулился чуть в стороне и яростно готовился. Перед ними висел спроецированный экран, настроенный для сокрытия от всевидящих глаз камер и от микрофонов. Чуть позже он должен был превратиться в трансляцию. Написанную ночью речь загнали в один из трансляторов Коннора, и дополнительное окошечко тоже было развернуто над экраном, готовясь выдать судьбоносные слова.
– Нормально, нормально, – приговаривала Норт, решительными движениями выравнивая на Маркусе расстегнутый ворот скафандра. – Отлично будешь выглядеть.
– Команда у нас что надо, – поддакивал Ральф, дергая глазом. – Чрезвычайно репрезентативная. Женщины, черные, модификанты, немножко инвалиды. Поголовно умственные так точно. Полный набор, публике понравится. Андроид еще этот, как там его, агендерный? Внегендерный?
"Гендерфлюидный", – сурово поправил Скала со своего места.
– Небинарная персона, брезгующая камингаутом, – ввернул Коннор, чтобы не молчать.
– А я кто? – встрепенулся Гэвин.
– Цисгендерный белый ублюдок, – не менее сурово ответил Ральф.
Над отрядом пролетели нервные смешки. Гэвин оскалился и провел пальцами сквозь волосы, создавая флер небрежности.
– Надо было идти в главари революции андроидов, – сумрачно сказал Маркус.
– Ты и так будешь главным революционером с идеологической речью. Есть такое слово "публичность"...
– Совместимое с бьюти-блогерством, – опять не стерпел Гэвин.
– Цыц! – велела Норт. – Публичность требует харизматичных лидеров.
– Тогда почему не ты? Это репрезентативнее!
"Я против, – категорично сказал Скала. – Люди сразу решат, что рядовая Элмерз сейчас начнет бомбить их ядерным оружием".
Норт оскалилась не хуже Гэвина и похлопала Маркуса по плечу.
– Я буду твоим телохранителем, детка.
– Окей, земляне! – Хейла поправила пилотку. – Начинаем разогрев! Первый пошел!
– Есть первый пошел, – откликнулся Элджей. – Запуск!
"Куб" едва заметно вздрогнул. Почти неощутимое для внутренних обитателей движение словно породило гравитационные волны в пространстве.
– Так, у меня панический приступ, – внезапно сдавленно сказал Маркус.
– Это еще что за фокусы? – зашипела Норт.
– Бля, я просто не могу. Не могу! Я умею стрелять и убивать, но произносить речи – это не мое!
– Успокойся, жопоблогер! – тоже зашипел Гэвин. – Смотри в экран и читай, всех дел-то!
– Говори четко для тех, кто не понимает английский, – лихорадочно вспомнил Коннор.
– ****ь, мы даже не репетировали толком! Я...
– Маркус.
Лютер шагнул вперед прямо по воздуху, Маркус вскинул на него взгляд, и в этот момент Лютер обеими руками обхватил его за лицо.
– Не ссы, – внушительно сказал он.
И смачно, беззастенчиво Маркуса поцеловал.
– Мгфм!
Маркус схватился за его запястья. Лютер тянул вверх, и даже в невесомости Маркус инстинктивно вытянулся следом, точно привставая на цыпочки. Коннор не удержался и присвистнул. Закрытые глаза, яростная тяга, момент, пойманный на лезвии начинающегося будущего – это было просто красиво.
Деликатно блеснула вспышка смарта.
– Зуб даю, правый глазной Ральфа, что через три года выручу за это на аукционе четыре ляма, – деловито пояснил Гэвин, пряча смарт в карман.
Ральф зашипел. Лютер разжал хватку, осторожно прервал поцелуй, и Маркус шумно выдохнул, открывая глаза. Лютер подмигнул ему.
– Ладно, – хрипло сказал Маркус. – Даже с учетом того, что вы пожмотились на белый тренч с высоким воротником – я справлюсь.
– Боец! – улыбнулась Норт и вновь хлопнула его по плечу.
Сержант Аллен, предусмотрительно висящий в нескольких ярдах дальше, делал вид, что сильно-сильно погружен в планшет.
– Разгоняем на полную, – прокомментировала Хейла. – Так, что это тут у нас... Ого, ребятки, побочные эффекты!
– Что там такое? – заволновался ведущий. – Ух, дух захватывает, дамы и господа, знали бы вы, через сколько постелей я прошел, чтобы получить право комментировать этот полет, хаха!
– Искусство требует жертв, – так же весело отозвалась Хейла. – Побочные эффекты производим мы сами – мы слишком велики и солидны, так что придется потерпеть. Сейчас от нас отодвинутся спутники, и у нас будут помехи связи. Не переключайтесь и не уходите за кофе! Обещаем массу интересного!
– Отлично сказано, Хейла! – подхватил ведущий. – Главное, чтобы не случилось космического ДТП, а то наши юристы еще не придумали законов, их регули...
Связь прервалась.
Сердце в груди тоже на мгновение остановилось. А потом зачастило, как в приступе тахикардии. Кара запустила руку под панель и выдернула несколько проводов. Затылочная часть ее головы вновь отщелкнулась, и еще мгновение спустя провода утопли под ней. Коннор не слышал щелчков, но очень четко их представил.
– Шестьдесят секунд, – предупредила Хейла. – Элджей, Нина, переключиться на главный пусковой. Юджин, корректировка курса.
– Да, мэм!
Приборная арка засияла, точно рождественская елка. Экраны начали раскрываться перед андроидами один за другим, и на них с дикой скоростью замельтешили какие-то показатели. Сержант оттолкнулся от стены и взмыл под потолок, занимая место над главным обзорным. Там, спроецированная с невероятной точностью, висела Земля. Маркус взмахнул руками, и вся "свита" затолкалась в воздухе, стремительно выстраиваясь. Коннор оказался за правым плечом, Норт за левым, Ральф и Гэвин сместились к ней, Лютер занял все свободное пространство рядом с Коннором.
– Нагрузка шестьдесят, – абсолютно синтетическим голосом прокомментировала Кара. – Поднимаю Большую Триаду.
– Узрите, как андроиды захватывают человечество, – напряженно прошептал Гэвин. – Бойтесь своих детищ.
– Кайтесь и бойтесь, – так же натужно прохрипел Ральф.
Экран перед Маркусом засветился, пока что в холостом режиме, настраиваясь. Еще несколько секунд ушли на то, чтобы привести себя в порядок и изгнать признаки паники.
– Восемьдесят. Пошло встречное отключение, – опять прокомментировала Кара.
– Понял, принял, – лязгнул Скала. – Поднимаю Северный Поток, Азиатский Бэнтэн.
– Это еще что? – нервно вскинулся Ральф.
Визор Скалы полыхнул холодным багрянцем. Коннор покосился на Ральфа, но к его удивлению лицо снайпера оставалось совершенно бесстрастным, точно залакированным. И только теперь Коннор внезапно ощутил, что, кажется, ему самому кто-то помогает. Помогает удержать лицо, не дергаясь в гримасах. Контролирует тончайшие мышечные волокна – точно так же, как семьдесят пять процентов мирового вещания.
– Если не путаю, – уголком рта ответил он, – это другие части сети. "Поток" это русские. И если с русскими понятно по Арктике, то когда он успел влезть в жопу азиатам, я ума не приложу.
– О-о...
– Отключение нивелировано, – по-прежнему без эмоций сообщила Кара. – Разворачиваю стрим один, радиовещание; стрим два, три, телевещание; стрим четыре, телефония; стрим пять, шесть, семь, восемь, цифровое вещание.
– Предельная выгрузка трафика, – предупредила Хейла. – Сеть долго не выдержит.
– Стрим девять, ддос-резерв, – продолжила Кара, – стрим десять, запись. Г-го-товно-ость...
Сержант сверху выглядел как коршун, пожирающий добычу одним лишь взглядом. Коннор на мгновение пожалел, что ему нельзя присоединиться к ним. Они-то все стояли локоть к локтю, андроиды были объединены своим безумным интернетом, а он остался совсем один.
– Выполняю rA10, – отчеканил Скала, и на его визоре расцвели галактики. – Полный доступ на двести сорок секунд.
– А вот это, я уверен, команда захвата мирового интернета... – успел вставить Гэвин.
– Эфир через десять секунд, – громко сказала Хейла. – Старт через семьдесят секунд.
– Готов к старту! – откликнулся Элджей.
– Надо было продавать права "Нетфликсам", – с совершенно безумными интонациями посетовал Маркус.
Экран перед "девятками" засветился яркой каемкой. В углу мигала скромная надпись, что вещание начнется через пять секунд.
Первый в мире космический терроризм...
Через четыре.
Озвученная угроза всему человечеству...
Через три.
Рейдерский захват великого ковчега...
Через две.
Попытка остановить Апокалипсис...
Через одну.
"Вещание открыто".
По экрану с подсказками медленно потекли слова. Маркус глубоко вздохнул.
– Люди Земли, – сказал он. – Люди всего мира и каждой страны. Мы обращаемся к вам, чтобы рассказать сумасшедшую историю.
Скала неожиданно поднял большой палец. Коннор смотрел прямо в экран и представлял, как тщательно собранная и подготовленная информация – от кусочков кода "Аманды" до кадров с розово-лиловыми джунглями – неумолимо просачивается в интернет.
– Больше десяти лет назад первый экспериментальный квантовый суперкомпьютер предсказал, что мир движется к апокалипсису, – продолжил Маркус. Голос его звучал спокойно и уверенно. – Вы и сами знаете, что нам не хватает ресурсов. Но к сожалению, пока многие боролись с этим, запуская новые производства и пытаясь решить проблемы, другие сочли эту борьбу бесполезной. И начали готовиться к самому масштабному побегу в нашей с вами истории.
Кара полулежала в своем кресле, и вокруг ее головы медленно поднимался электромагнитный нимб. В глазах Коннора он выглядел нежно-лиловым.
– Самая большая в мире орбитальная станция, "Куб", долгое время служила на благо всего человечества. Однако ее хотели использовать, чтобы избранные могли спастись прежде, чем Земля не выдержит, – Маркус выразительно помолчал полсекунды. – Мы, такие же люди Земли, как и вы, этого не допустим. "Куб" предназначен для космических перелетов. Он может открыть для человечества новые миры, и мы не позволим, чтобы он стал пристанищем для побега горстки жадных трусов.
Сержант Аллен стремительно набирал что-то на планшете и, судя по взмахам пальцев, рассылал какие-то свои таинственные дерганья за нити.
– Сегодня, двадцать первого января две тысячи тридцать девятого года, – Маркус чуть повысил голос, – "Куб" отправляется на Марс. Тот самый Марс, который все эти годы служил полигоном для экспериментов. Они доказывают, что Землю можно изменить. Можно приспособить ее под новые нужды для нас с вами. И мы обязательно это сделаем!
Коннор впервые задумался, что у Маркуса действительно подходящий для таких заявлений голос. Красивый, в меру глубокий, вызывающий доверие.
– Мы не астронавты, не избранные, мы просто люди. Возможно, сейчас мы уже стали преступниками во всех странах. Возможно, те, кто заплатили миллиарды за места на этом корабле, уже требуют послать в нашу сторону ядерные ракеты, – Маркус чуть усмехнулся. – И нам сейчас страшно, как и любому человеку, который оказался бы в подобной ситуации. Но... – он медленно поднял руку к виску, и с задержкой в треть секунды за ним повторили все остальные. – Мы солдаты. Наш долг – защищать. Не только слабых, но всех и каждого. Не только граждан Америки, но и всего мира!
Волей-неволей по спине поползли мурашки. Эту гребаную речь они сочиняли из последних сил, отгоняя мысли о том, что подобные штуки тщательно и подолгу подготавливают специалисты, годами натаскиваемые на препарирование человеческий психики.
– Поэтому мы вернемся с помощью для нашей общей планеты! Мы принесем космос, который будет общим для всех! А вы... – Маркус опустил руку и приложил раскрытую ладонь к груди. – Пожалуйста, дождитесь нас. Пожалуйста, сделайте так, чтобы нам было куда вернуться.
Пауза, пауза, пауза...
Наконец Маркус сделал еще один глубокий вздох.
– Двадцать первое января две тысячи тридцать девятого. Восемь часов двадцать минут утра по времени штата Техас. Миссия "Марс-один". Старт.
"Стоп вещание" – засветилось на экране.
– Отключаюсь от ЦУП, – без паузы сказала Хейла. – Главный двигатель, запуск.
– Главный двигатель запуск, – эхом отозвался Элджей.
– Стрим девять, поднимаю приоритет, – механически сказала Кара. – Стрим десять, поднимаю приоритет.
– Принято, полный доступ через Триаду, Поток, Бэнтэн, сто двадцать секунд, – тем же тоном отозвался Скала.
– Эффект... Нет, не эффект! – почти экстатически прошептал Ральф. – Они правда сейчас управляют всем миром!
– Поехали! – звонко сказала Хейла.
"Куб" содрогнулся. Гигантский, долгие годы висевший на своем месте и бесстрастно взирающий на Землю сотнями пристальных любопытных датчиков самого разного свойства – он впервые сдвинулся. Коннор почти физически ощутил, как эта махина отступает. Как растягивается сеть спутников, раньше прочно державшая "Куб", словно застрявшую киберпчелу. И наконец лопается. И громадный корабль начинает разгон.
Обычный мир вокруг них рухнул. Новый, страшный и неизведанный, разворачивался калейдоскопом звезд в бесконечности. Сержант раскинул перед собой еще несколько экранов, и его руки метались, точно крылья обезумевшей бабочки. С каждым взмахом разрушая еще один пункт в тщательно выстроенном плане создателей "Куба".
– Курс стабилизирован, – сообщил со своего места Юджин. – Миссия запущена.
Коннор наконец-то начал дышать хотя бы через раз. Маркус захрипел и выдохнул всем телом, опуская плечи. Его кинулись поддерживать со всех сторон.
– Никогда не думал, что быть популярным так сложно, – выдал он, хватаясь за подставленные руки. – Никто не заметил, я говорил без южного акцента?
Теперь захрипели остальные, и постепенно эти жуткие звуки начали превращаться во что-то вроде облегченного и чуточку истерического смеха. Норт махнула ногами и перевернулась в воздухе. Прогнулась, ухватила Маркуса за плечи и тряхнула. Она была похожа на одну из тех Валькирий, что прямо с небес сходят к самым отважным.
– Поздравляю, Маркус. Ты только что создал историю. Глава 59. Проблемы космических исследований в средней полосе астероидов
5 октября 2021 г., 18:05
Примечания:
Коннор/Лютер, Скала/Лютер, фоном Ральф/Гэвин (или наоборот, хммм).
В жизни Коннора Фаулера, рядового Е-3, существовало несколько ступенек карьерной лестницы.
Первая – когда он пришел в армию, уже будучи несколько умнее других сослуживцев. Вторая – когда, благодаря навыкам и неуемному зуду любопытства, переквалифицировался в достаточно ценного специалиста. Третья, как ни странно, когда ему отказали в Е-4 и озвучили тот вектор приложения усилий, который армия сочла для него наиболее подходящим.
Несмотря на прошедшие с того времени годы, обида все равно периодически тлела. Особенно сейчас, когда высококвалифицированный специалист без рангов и медалей, имеющий огромный опыт в секретных операциях, в охоте на чокнутых андроидов и, наконец, в угоне космических кораблей, висел в какой-то гребаной паутине и пытался с помощью служебного терминала и гаечного ключа отремонтировать гребаный марсианский вездеход.
Наверное, это можно было считать прыжком сразу через несколько ступенек на своеобразное карьерное крыльцо. Бонус – внезапные улучшения организма с помощью современных технологий. Но в данный момент Коннора намного больше волновало, что с марсохода вот-вот может ливануть гидравлика, и потом придется все это панически собирать в специальную техническую клизму.
– Может быть, подать отвертку? – периодически сочувствующе куковали сверху.
– Не надо!
– А может, кран барашковый?
– Какой еще кран, откуда ты его взял?
– Он плохо лежал, – голосом, полным абсолютной святости и невинности, ответил Ральф.
– Прикрути на место, придурок! Андроида с ремнем на тебя не хватает!
– Я вношу элемент хаоса, одобренный сержантом Алленом, – все с теми же интонациями блаженного парировал снайпер.
– Ты вносишь боль в мою задницу, – почти прорычал Коннор, перебирая схемы, сменявшие друг друга на противоударном экране. – О!
– Презерватив? – исключительно сладко осведомился Ральф.
– Кофе! Принеси мне кофе, святоша чертов.
Ральф захохотал. По броне марсохода стукнули пятки ботинок, и навостренным за прошедшие четыре недели чутьем Коннор уловил движение воздуха. Гнусный тип действительно улетал. Не факт, что за кофе, но хотя бы перестал издеваться над хакером-аналитиком, низведенным до простого механика.
Утешаться оставалось лишь тем, что все это для пользы дела. Именно ради нее сержант внес несовместимые с жизнью марсохода изменения в тонкие механизмы, явно пользуясь для этого и ключом, и отверткой, и, возможно, даже кофе. После чего торжественно пригласил Коннора полюбоваться на результаты и немедленно начать их чинить.
"Лучшая тренировка перед возможными тяготами и лишениями на внеземных территориях", – пояснил он.
Коннор тогда смог только выдавить "есть, сэр", а остальные слова и выражения благоразумно проглотил. Сержант ободряюще похлопал его по плечу и улетучился из помещения. Наверное, отправился готовить развивающие сюрпризы и головоломки для остальных участников экспедиции.
Потея под марсоходом и периодически чувствуя намеки на головокружение, вызываемые легкими изменениями в работе двигателей "Куба", Коннор размышлял, что все-таки сержант – действительно выдающийся человек, и их отряду очень повезло, что он летит с ними. А не за ними, к примеру, в каком-нибудь "Фалькон-возмездие".
Какого-то такого возмездия они все в диком напряжении ожидали первые сутки, пока сержант Аллен трудился в поте лица. Он координировался с большими шишками, в ярости бомбардирующими его противоречащими друг другу приказами. Количество сообщений, которые он отправил за это время, наверняка превысило трафик какого-нибудь гребаного Уиткиагвика. Коннор подозревал, что саржу очень сильно помогали Скала с Карой, ну и конечно же Аманда. Однако они были не людьми. По сути это были враги, захватчики, предатели и так далее. Взбунтовавшиеся машины. Поэтому они стали лишь скромными безымянными помощниками, на плечах которых сержант Аллен сам выстроил все свои обращения к очень высоко стоящим персонам.
Ни на второй день, ни на третий, ни на десятый сержант так и не обмолвился ни словом о том, с кем он разговаривал и что им рассказывал. Девятый отряд принял это со смирением грешников, осознающих тяжесть совершенных ими преступлений.
Несколько позднее Ральфа застукали, когда он горячо молился за здравие сержанта и выпрашивал у Иисуса для него долгих лет жизни и трезвого рассудка.
– Коннор?
– А? Это опять ты?
В пространстве мелькнули магнитные ботинки, исчезли, и вместо них перед Коннором оказалась светловолосая голова. Отросшие лохмы колыхались, точно водоросли, "прицельный" глаз задорно щурился. В руках у Ральфа был герметичный прозрачный тубус, внутри которого плескался адски черный кофе. Показалось, что от ядрености этого напитка уже заранее сводит челюсти. Ральф помахал тубусом.
– Ну как успехи?
– Неплохо, – довольно сказал Коннор и потянулся головой в сторону гостя.
Ральф ловко ткнул ему трубочкой меж зубов, Коннор прищелкнул языком, сдвигая заглушку, и всосал порцию кофе. Как и ожидалось, тот ударил в мозг тараном.
– Ум-мф!
– Сахар вредит здоровью, – авторитетно пояснил Ральф, продолжая держать тубус. – Диабет второго типа, знаешь ли, жуткая штука. Даже на Земле, не говоря уже о Марсе.
– Мгм!
– На нандроидов надейся, а сам молись и кайся, – еще подробнее разъяснил Ральф.
– Хмф!
Сделав еще глоток, Коннор сдвинул трубочку в уголок губ, а сам обеими руками принялся орудовать в разверстых перед ним недрах. Ладно, он хотя бы ремонтировал марсоход, а не засбоившую систему биотуалета. От этой почетной миссии весь отряд отказывался, рыдая крокодильими слезами и находя у себя чудовищные космические болезни, от которых отваливались мозги, руки и спинномозговые центры координации. В итоге сержант Аллен кинул монетку, и отправиться в ужасные ассенизаторские глубины выпало Норт. Ее провожали торжественным строем, хранящим траурное молчание.
– Мхм! – Коннор радостно глотнул еще кофе, докопавшись до проблемы.
Он приглашающе взмахнул рукой, и Ральф осторожно подвинулся ближе. Извиваясь на манер ленточной рыбины, влез под марсоход, и инерцией его прижало к Коннору. Он протянул свободную руку и обхватил Коннора за пояс. Так же на автомате Коннор закинул на него ногу, и они сцепились щиколотками.
Реальные космические полетные условия сильно отличались от трансляций, передаваемых на федеральных каналах, и до "девяток" быстро дошло, что перемещаться и даже просто висеть на месте гораздо удобнее, когда вы напоминаете обезумевших осьминогов, сливающихся друг с другом в экстазе. Как минимум у вас становится на несколько активных конечностей больше.
– Вот, – Коннор наконец открыл задвижку. – Смотри! Ну сарж, ну...
– Хитрый сукин сын? – предположил Ральф.
– Я хотел сказать – изобретательный человек, но твой вариант мне нравится больше.
Ральф прижался к нему чуть ли не щека к щеке, стремясь рассмотреть, что происходит на экране терминала и под руками у Коннора. Сам Коннор не возражал. В конце концов это тоже было важной частью их космических тренировок – шарить знания. Без лайков, конечно, да и репостить их было некому, но все равно.
И к тому же ощущать рядом человека было просто физически приятно. Особенно если вокруг вас немножко кислорода и температуры, потом металлическая скорлупа, состоящая из сверхлегких слоев алюминия-тета и еще кое-каких запатентованных штук – а дальше пустота. Огромная и бесконечная. Страшная.
– Во-от здесь, – Коннор аккуратно соединил несколько крошечных "ножек" и почти нежно коснулся микропаяльником. – Оп!
Схема на экране подключенного терминала мгновенно сменилась с красной на голубую. Заработали тест-системы.
– Да!
Коннор вскинул руку над головой, ударился о дно марсохода и зашипел от боли. Ральф сострадательно попытался запихать кофе ему в зубы.
* * *
Жизнь в "Кубе" подчинялась строжайшему распорядку. Лавируя между многочисленными вспомогательными конструкциями, которыми оброс главный коридор, ведущий к рубке, Коннор отмечал на планшете все свои обязанности на сегодняшнее утро. Гигиена, по сложности исполнения сравнимая с выступлением в Цирке Дю Солей – чек. Индивидуальный комплекс упражнений – чек. Сканирование собственных улучшений – чек. Обход сектора и этот треклятый ремонт – чек.
Долетев до входного люка, Коннор навострил уши и попытался уловить что-нибудь интересное. Люк, как всегда, отсекал все лишнее с суровостью профессионального палача. Хлопнув по перепатченной панели доступа, Коннор торжественно вплыл в рубку.
– Рядовой Рид! – грозно сказал сержант. – Почему не выполнен норматив?!
– На последнем сете упражнений у меня образовалась грыжа, сэр, – умильно сказал тот, подергивая уголками губ. – Пришлось даже прибегнуть к медицинским мерам. Сэр, ну почему нельзя было поднять с десяток андроидов для обслуживания?
– Потому что нельзя! – зарычал сержант. – В условиях невесомости каждый обязан трудиться до надрыва жопы, чтобы потом марсианским тяготением из вас не сделало садовых слизней в центрифуге!
– Протеиновые мешочки всмятку, – уточнил Скала со своего места. – Это и вас касается, сэ-эр.
Сержант уперся ногой в панель обшивки и метнул в Скалу дротик. Андроид хладнокровно уклонился и сцапал пролетающее мимо орудие. В конце дня все пойманное торжественно возвращалось сержанту, чтобы вместе с новым утром он снова мог начать играть в дартс с чужими задницами.
– Аккуратнее, сэр, – сказал Скала. – Так и главный пульт испортить можно.
Пользуясь возможностью, Коннор начал крадущееся восхождение буквально по стене, чтобы занять свое уже устоявшееся место и при этом не особо привлечь внимание сержанта.
– Что-то я не видел, чтобы кто-то по его кнопкам тыкал последние три недели, – тут же придрался сержант. – Пыль не вытерта!
– А нам нельзя, – влез со своим Гэвин. – Мы не компетентны достаточным образом, чтобы трогать кнопочки.
– Так точно, – согласилась Норт, занявшая место на потолке вниз головой, точно Бэтвумен.
Сержант фыркнул и что-то отметил в своем планшете. По крайней мере, дисциплина отряда могла его порадовать: сказано было – не трогать пульт, и никто его не трогал. По внутренней оценке Коннора они даже стали еще более дисциплинированными и мотивированными, чем обычно. Сержант Аллен в условиях полета через космос закрутил гайки так, что с натуги из ушей текло. Каждый день был наполнен техническим обслуживанием корабля, дополнительными программами обучения, тренировками по ведению боевых операций, а также некоторым количеством научной деятельности.
Например, выяснилось, что разработанная концерном "Миеле" стиральная машина для работы в условиях низкой гравитации не очень-то подходит. Ее всем человеческим составом ремонтировали три дня, посылая соответствующие грозные ревью производителю.
Далее в методологическом порыве сержант велел все кругом оклеить схемами различных приборов, инструкциями и так далее. Теперь, пролетая по коридорам, приходилось щуриться, чтобы не наткнуться взглядом на признаки радиационного поражения, формулу изготовления "фиолетового" тириума или чертеж охладительного контура посадочного шаттла.
Андроидов сержант к работам практически не допускал. Более того, запретил расконсервацию всех ранее погруженных до момента победной высадки. Гэвин, неделю назад обнаруживший на нижних уровнях копию недоброй памяти Шай-Хулуда, все семь дней потирал руки, воображая, как эта тварь плюхнется в марсианские джунгли и там будет назидательно съедена.
– Ужасные новости у кого-нибудь есть? – строго осведомился сержант.
– Марсоход полностью исправен, сэр, – самодовольно доложил Коннор. – Все тесты зеленые.
– Отлично. Где рядовой Гарднер, кто-нибудь в курсе?
– Видел его направляющимся к гидропонным оранжереям, сэр, – прилежно доложил Коннор. – Наверное...
Договорить он не успел. Люк глухо чпокнул, и Ральф ворвался в рубку, если такое можно было сказать о человеке, неистово гребущем в невесомости.
– Прошу прощения, сэр! – гаркнул снайпер, хитрым маневром просачиваясь к своему месту. – Выполнял миссию по опылению кустов перца! Миссия успешна!
– Когда это мои подчиненные успели переквалифицироваться в садовников? – несколько ядовито вопросил сержант. – Или это фамильное?
Ральф надулся.
– А также в механиков, – подал голос Коннор.
– В ассенизаторов, – проворчала Норт.
– Сварщиков широкого профиля, – оскорбленно подхватил Гэвин. – Я создан уничтожать вещи, а не склеивать их... гхм, прошу прощения, сэр.
Взгляд сержанта одним самурайским отточенным движением пресек все возможные последующие жалобы. По лицам Лютера и Маркуса было видно, что им тоже есть что сказать, но дисциплина уверенно встала обоим поперек горла.
– Есть новости с Земли, сэр, – наконец робко сказал Лютер. – Косвенно относящиеся к нам. Разрешите?
Сержант вскинул брови, а потом кивнул. Ральф отплыл поближе к Коннору и начал ковыряться тесаком под ногтями, хотя чистота их каймы должна была заставить любого лаборанта удавиться от зависти.
– Определили ответственного за бразильские территории. Теперь все конфискованное будет направлено на рекультивацию. "Киберлайф" обещает своих пчел. Маленьких и пушистых.
В отряде содрогнулись.
Киберпчелы модели "бразильские убийцы" на борту тоже имелись. Целый контейнер нашелся в двадцать восьмом секторе. Наткнулся на них там Ральф и после этого вообще отказался в этот сектор когда-либо в будущем заходить. Еще неделю он капал на мозги Гэвину инновационным предложением чуточку там все подорвать. Успокоить его смог только сержант Аллен, который директивно приказал Скале найти инструкцию к пчелам и тщательно контролировать, чтобы какой-нибудь любознательный придурок – при этом по совершенно непонятной Коннору причине он смотрел прямо на него, – не активировал их раньше времени.
– Неплохо, – оценил сержант. – Что еще? У кого-нибудь отвалилась печень?
– Медтесты зеленые, – доложила Норт. – Судя по ним, мы не развалимся на части, сэр. И я имею в виду не только полет с посадкой, но и последующее пребывание на поверхности. Кстати, сигнал по-прежнему стабилен, нас там ждут.
– И если ждут с недобрыми намерениями, то мы готовы, – под нос себе пробубнил Гэвин, едва заметно шевеля пальцами, точно нащупывал чеку.
– Обращения с Земли? – задал традиционный вопрос сержант.
Едва стало понятно, что угнавшие "Куб" персоны остаются вполне себе законопослушными гражданами Америки, на емайлы и в мессендежеры каждого обрушился селевой поток различных сообщений. За пару недель полета всех их пытались перепродать, перекупить, нанять, сагитировать и что еще только не.
Особенно Коннора оскорбила попытка, замаскированная под письмо от дяди Джеффри. Негодование было настолько сильным, что он не поленился собрать маленькую симпатичную программку и аккуратно встроить ее в ответное письмо. После чего еще долго наслаждался, воображая, как его детище резвится в операционке спамера, прогрызая ту, как особо ретивый киберчервяк.
Помимо спамерских и пропагандистских атак, ну и писем от самых настоящих чистопробных сумасшедших, Коннору пришло абсолютно подлинное сообщение от Ричарда Фаулера. Тот сдержанно поздравлял брата с грандиозным продвижением по службе и вежливо просил в следующий раз попробовать что-то менее ошеломительное. Например, ограничиться борьбой с "ядерными" террористами. В конце концов, один небоскреб производит меньше шума, чем один межпланетный корабль. Жмурясь от удовольствия, Коннор настрочил в ответ послание, полное дипломатичных уверений, что непременно последует совету, будет брать пример с лучших и в дальнейшем будет таким же скрытным засранцем, как федеральный агент из управления по борьбе с внутренним терроризмом. Заодно передал привет специализированному андроиду и все-таки порекомендовал завести сенбернара.
– Снова обращались из "Кибердайн Системз", – пожаловался Лютер. – Требуют какого-то долевого участия в программе исследований, поскольку, гхм, их запатентованная система виртуальных партнеров участвует в... Ну, в текущей ситуации на Земле.
– Интересно, почему они написывают тебе, – хмыкнула Норт. – Будто мы сами себе отдельное государство.
Сержант тоже хмыкнул с отчетливой интонацией, что они сейчас – действительно отдельное, полностью автономное, недоступное никому государство. Единственным способом дотянуться до них была бы хакерская атака, но в этом случае Коннор хакерам не завидовал.
– Еще какие-нибудь корпорации? – наконец уточнил он.
Скала молча поднял руку и покрутил запястьем. Сержант кивнул. Этот жест у Скалы означал, что в его голову уже в стотысячный раз аккуратно пытается постучать "Киберлайф", и что их попытки все так же безрезультатны. Не в силах удержать собственные мысли, Коннор мгновенно представил многоуровневую картину происходящего в недрах компании, чей военный андроид скооперировался с секретным андроидом и устроил мировой кризис. Вероятно, это уже даже нельзя было назвать сдержанным словом "девиация". Скорее, кошмарным словосочетанием "самостоятельная искусственная личность".
По скромному мнению Коннора, всем производителям нейротехнологий на Земле стоило остановиться и как следует задуматься.
– Ух какая там сейчас наверное обстановка, – мечтательно сказал Маркус, будто услышал его мысли. – Акции, наверное, падают... "Мона Лизу" продают с молотка.
Коннор окинул всех быстрым взглядом, чтобы убедиться, что не занимался непроизвольной сублингваликой.
– Почему именно "Мона Лизу"? – почти механически уточнил сержант.
– Не знаю, сэр. Но я бы купил! И парочку Боттичелли... Можно еще Малевича взять, периода “Черного квадрата”.
– Опять ностальгическая тяга к искусству? – усмехнулся сержант.
Маркус закивал, ярко улыбаясь во все зубы. Сержант вытянул руку, ухватил снайпера за воротничок и подтянул к себе. Наглядно продемонстрировав, что пристегиванием в невесомости пренебрегать не стоит. Маркус удивленно моргнул, и сержант отточенным командирским жестом стер у него с переносицы след оружейной смазки.
– Опрятность и дисциплина! – возвестил он. – А потом уже разнообразные Рафаэллы с Микелянджелами. И, заметьте, я не про черепашек-ниндзя говорю!
Присутствующие с готовностью загыгыкали. Коннор между тем напряг мозг, но если с Боттичелли он еще был знаком, то некто Малевич, похоже, относился к какому-нибудь загадочному древнему периоду искусства. В районе польских вампирических мотивов, наверное.
– Ну если у тебя достаточно монетизации, то можешь и купить, – великодушно сказала Норт с потолка.
Глаза у Маркуса неожиданно полыхнули – что голубой, что зеленый. Сержант отпустил его, но снайпер не потрудился улететь, видимо, захваченный идеей.
– А что-о, – хищно протянул он. – Сэр, как думаете, нашему имиджу не повредит участие в аукционах?
– Нашему имиджу повредит, если мы допустим, чтобы вверенное нам судно развалилось где-то между Луной и поясом астероидов, – сурово ответил сержант. – Поэтому слушай план работ на сегодня!
– Да, сэр! – мотивированно проорали со всех сторон.
"Скала, ведро проклятое, наверняка подсказывает ему, чем нас уморить!", – застонал Гэвин.
"Проклятое ведро собирается за несколько месяцев полета сделать из вас пионеров освоения Марса, – отозвался как всегда слегка недовольно тот. – И уже прошло четыре недели, за которые более целеустремленные организмы достигли бы гораздо больших результатов!"
"Куда еще целеустремленнее!"
Сержант раскидывал задачки на планшеты, поверхностно их комментируя. Сегодняшний день в основном посвящался проверке приснопамятной Трубы, Клоаки, Адского Вентилятора – в общем, сопла, в котором примерно миллион лет назад весь девятый отряд едва не поднялся на карьерную ступеньку методом переквалификации в исключительно удачные образцы барбекю. Теперь ключи доступа имелись у всех, но более приятным и ностальгическим местом эта хренова клистирная трубка не стала.
"Можно сократить время сна!" – возвестил Скала.
"Пошел на хрен!" – дружно ответили несколько голосов сразу.
* * *
Очередным поздним вечером по корабельному времени Коннор пробирался в сторону Колыбельки, прикидывая, каковы его шансы на счастливую личную жизнь в ближайшие пару часов. Обычно дни на борту "Куба" были настолько переполнены работой, что вздохнуть было некогда. И тем не менее сержант – не исключено, что с подсказками некоего стратегического андроида – прекрасно осознавал, что постоянно давить на людей нельзя, если не хочется, чтобы они треснули или взбунтовались.
Как и на Земле, в Кубе была принята концепция выходных. Это вовсе не значило, что можно целый день ничего не делать, просто количество вещей, которые обязательно нужно было сделать, сводилось к жизненно необходимому минимуму. Убедиться, что все системы в норме, нигде не дует в щель космическим вакуумом, а на тысячетонные запасы продовольствия не напал какой-нибудь зловредный космический грибок.
Так что почти неизменно как раз в эти дни организм воодушевлялся и вспоминал, что, несмотря на невесомость, потоки радиации за надежными стенками и слишком стерильный кислород, он, организм, твердо намерен придерживаться идеи размножения. И никакие нандроиды, нагло внедренные в него, ему не помешают.
По поводу изобретенной "девятками" Колыбельки больше всего имел что сказать Скала, узревший в этом ценный психологический материал. Нисколько не стесняясь отсутствующих у себя дипломов, он смело обозвал все это страхом одиночества и предложил использовать антидепрессанты, вследствие чего был неоднократно послан. Не успокоившись, он накачал из сети кучу лекций, вызвав этим у сержанта припадок экономического гнева. Вооруженный талмудами, Скала жалил людей до победного. А именно – до момента, когда в Колыбельку ввели пропуск по отпечатку радужки, каковой у Скалы по определению быть не могло. Стратегическому андроиду, почти захватившему власть над миром на целых двести сорок секунд, пришлось извиняться.
Гэвин требовал обязательного коленопреклонения и посыпания слишком умной головы пеплом, но пепла на корабле тоже не было, поэтому пришлось ограничиться устной формой.
"Невзирая на то, что объективно я прав, субъективно я скорее всего слишком критичен, – возвестил тогда Скала. – Беру назад все свои предложения, согласен, что групповая терапия в данном случае подходит лучше всего".
"А андроидам достаточно лишь калибровки?" – куснул его Маркус.
"Конкретно андроиду SQ800 номер четыреста восемьдесят два ноль-ноль – недостаточно", – абсолютно серьезно ответил Скала.
Будучи во власти этих воспоминаний и слегка ухмыляясь, Коннор подмигнул сканеру. Дверь пораздумывала минутку, а потом отъехала в сторону.
Изнутри потянуло теплом и тяжелым сладковатым запахом, от которого ноздри сами собой расширились и дрогнули, а по спине прокатился вал мурашек.
За ароматическую составляющую отвечал помилованный Скала, предварительно надоевший всем до ужаса с одорологическими тестами. С этими пахучими ватными палочками он подстерегал "девяток" в самых неожиданных местах. Объяснял он это тем, что эффект внезапности позволяет мозгу среагировать самым быстрым, практически инстинктивным образом.
Через неделю реакцией отряда стали ответные нападения с тяжелыми предметами, и Скала угомонился. Лютер поинтересовался, сколько дней на самом деле заняли исследования, а сколько дней проклятое ведро развлекалось, но Скала технично слился, не дав ответа.
Зато теперь в Колыбельке всегда хорошо пахло. Запах словно расслаблял мышцы и нервы, окутывал теплым плащом и в буквальном смысле слизывал почти любой стресс. Даже если там не находилось приятной компании, то просто повисеть в теплой ароматизированной пустоте уже было очень здорово.
Вместе с запахами хлынули звуки, и Коннор с удовлетворением понял, что в этот раз компания точно найдется.
Еще одним преимуществом Колыбельки была дохрена сложная система креплений, которые Лютер обозвал мегашибари, хотя против этого определения возражали все остальные, способные на поиск в интернете. С точки зрения Коннора это была чрезвычайно эффективная модель удержания партнеров от разлетания в разные стороны. Предложил ее тоже Скала, и, хоть и не сразу, с ней согласились все. Дольше всех сопротивлялся Гэвин, видящий в этом тайный андроидский умысел по как бы случайным самоудушениям в девятом отряде.
"Вот увидите! – вещал он. – Сначала там застрянет Лютер, потому что на него это все не рассчитано!"
"Это почему?!"
"Потому что жопа Маркуса в этом тоже застрянет".
"Заткнись, Айова!"
"Потом Ральф, помолясь господу, повесится на шнурке для гениталий!"
"Да иди ты на хер, Ностардамус!"
"Следом, конечно же, откинет погоны Коннор, одураченный заманчивой сложностью плетений".
"А что насчет тебя?"
"Барахтаясь в конвульсиях, помни, что говорил будущий марсианский детектив Рид! – горделиво отвечал тот. – Я все предусмотрел".
Сейчас этот предусмотрительный тип сидел верхом на Ральфе. Или висел. Смотря под каким углом развернуться. Коннор развернулся вверх тормашками, и Гэвин начал висеть, но зато Лютер оказался воодушевляюще верхом на Скале. И одну, и вторую пару опутывали синтетические ремни, надежно стягивающие партнеров друг с другом. На черном дуэте они почти не были заметны, а вот Гэвин и Ральф словно застряли в паутине, сплетенной каким-то арахнидом-извращенцем.
– Х-х... Ннгх... О... твою... м-м...
Лютер ездил на бедрах Скалы, развернувшись к тому спиной. Обрисованные тонким бирюзовым свечением угольно-черные пальцы крепко держали его за плечо и за низ живота. Член Лютера мотался в воздухе, взблескивая влагой. Коннор даже успел заметить крошечный шарик предэякулята: прозрачную сверкающую бусинку, оторвавшуюся от перенапряженной плоти и поплывшую в воздухе. Обеими руками Лютер хватался за ремни, намотанные на ляжки Скалы, точно байкер за руль верного мотоцикла. Мускулы на его плечах вздувались снова и снова, из-за чего уже свои ремни рисовали на них четкие полосы.
Расстегивая комбинезон, сменивший привычную военную форму, Коннор скользнул взглядом дальше. Маркус и Норт, похоже, уже отыграли свою программу, поскольку висели в обнимку и расслабленно дрейфовали под движением воздуха, выпутавшись из ремней. Черные петли, мимо которых они медленно плыли в сторону Гэвина с Ральфом, колыхались водорослями, приглашающе кивая головками петель и тычинками расстегнутых пряжек. Нет, все-таки в глубине своей механической душонки Скала определенно был извращенцем.
А еще он был на самом деле прав насчет страхов. Коннор зацепил ботинки за один из ремней и присовокупил к ним комбез.
– О-о, о-ох!
Переть через космическую пустоту в жестяном гробу было страшно. Проверенная годами работы станция, превратившись в корабль, ничуть не изменилась. Все так же гудели системы очистки воздуха, рециркулировались всякие унылые отходы жизнедеятельности, трепетали листьями растения в оранжерее. Даже часть лабораторий работала – с Земли постоянно сыпался поток требований от ученой братии, страстно жаждавшей, чтобы исследован был каждый фут преодолеваемого "Кубом" пути. Но лететь в нем было невыносимо пугающе.
Оставаясь в своей каюте – одной из двух с лишним тысяч, какую хочешь, ту и занимай, – Коннор начинал содрогаться от мучительного чувства одиночества. Это гнусное чувство преследовало не только его. Страстно хотелось ощущать на себе руки, ноги, губы, прикосновение чужой кожи и слитное дыхание – и как можно больше. Колыбелька была очень важна.
Но все же Коннор точно знал, что даже с такими вводными ему совершенно не хотелось бы делить свое приватное время и приватное пространство койки с какими-нибудь другими людьми.
– А-а, а-ах! О-о!
Светлокожий дуэт перешел в бурную фазу. Коннор окончательно сделал выбор и направился к Лютеру, совершенно лишенный способности критически размышлять, когда эта чудесная бисеринка смазки вот так нахально плавала перед боевиком. На ходу поймав ее пальцами, он растер ее и с трудом подавил желание потащить пальцы в рот. Оказавшись рядом, он тоже ухватился за петли, перевернулся и, болтая ногами, оказался лицом перед чужим хером. Ну, не совсем уже чужим. Практически отлично знакомым. Лютер замычал, Коннор зацепился ногой за одну из петель и лихо накрутил ее на себя в несколько движений ступни.
– К-конно... о-о?
– Хорошего вечера, – бодро промычал Коннор, уже глотая слюну.
– М-маньяк, – обессиленно выдохнул Лютер. – А... а!
Коннор еще даже не добрался до него, и исторгание из Лютера этих заманчивых звуков полностью принадлежало Скале. На черных, рельефно очерченных искусственных ногах как будто даже напряглись мускулы, и Лютер снова застонал, поднимаясь и опускаясь на пронзавшем его члене. Коннор воспользовался случаем и нырнул чуть ниже, фактически просунув голову между раздвинутых ляжек Скалы. Увиденное его так взволновало, что собственный хер мгновенно оттянул на себя чуть ли не весь запас крови. Количество кислорода на долю головного мозга так же резко уменьшилось, думать стало нечем. Полностью очарованный зрелищем того, как бирюзово-черный елдак таранит просто черную, без всякой бирюзы, задницу, Коннор ухватился за колени Скалы, чуть сманеврировал – и поймал член Лютера губами.
– А-а, боже-е! – заорали со стороны Гэвина и Ральфа хором.
Коннор чуть не захихикал с набитым ртом. Иногда Гэвин все-таки изменял своему атеизму. Или же святоша на него так влиял в моменты наибольшего разврата.
– Ко-он! – почти зарычал Лютер, напрягаясь всем телом.
На время отодвинув все мысли о святошах и грубиянах, Коннор сосредоточился на доставшемся ему сокровище. Здоровый хер напряженно пульсировал, едва не дергался у него во рту, и та самая смазка-предэякулят снова по чуть-чуть выделялась из уретры. Невесомость мешала энергично двигаться, поэтому Коннор прихватил основание члена двумя пальцами, чуть потянул и таким нехитрым образом слегка стабилизировался. Пошарил в воздухе свободной ногой, но подходящей опоры не нашел и решил не зацикливаться на этом. Не было в мире никаких препятствий, способных остановить Коннора Фаулера, если он твердо вознамерился кому-то отсосать.
– М-мх... о... Кон-нор... Ска-а... ах... Вы... вы... о-о!
Коннор яростно орудовал языком и губами, лаская каменный от напряжения член и даже ощущая оплетавшие его вены, вздутые от прилива крови. Вверх-вниз, сжать губы, чуть разомкнуть, выпустить головку, облизать... Лютер все стонал и стонал, уже даже Ральф с Гэвином оторали свое и угомонились, а Лютер все скакал и скакал на своем механическом жеребце. Даже Скала уже начал поддавать звуков, свидетельствующих о его собственном удовольствии. Горячие розовые лепестки цвели перед глазами у Коннора, точно сумасшедшая электрическая сакура. В голове позванивало, чип словно распускал невидимые "руки", и наконец-то Коннор перестал чувствовать эту ужасающую пугающую пустоту за пределами "Куба". Вместо этого он сам словно становился частью корабля – абсолютно уверенной в себе машины, вобравшей весь опыт человечества, готовой пронзить космос своими острыми... твердыми... горячими...
– О-ох!
Лютер заголосил почти жалобно. В такт ему на длинной тягучей ноте застонал и Скала, выпевая свой собственный оргазм. Коннор зажмурился, дрожа от нарастающего напряжения. Лютер не взялся ему помогать, и Коннор не обижался: довольно трудно качественно обслуживать кого-то ртом или руками, когда синтетический секс-террорист словно заколачивает в твою задницу сваи, раз за разом ударяющие точно в простату. И еще эти бугорки и бороздки так приятно щекочут вывернутую плоть, что просто... невыносимо…
Под кожей словно судорожно зашевелилась тончайшая сеть. Коннор задергался, поджимая пальцы. Чертовы нандроиды, модифицировавшие хомосапиенсов в космосапиенсов, до сих пор давали побочные эффекты.
Например, усиливая и без того сильные ощущения.
– А-а-а! – глухо застонали откуда-то словно очень издалека.
Коннор тоже застонал, не открывая рта. Тень шквального оргазма Лютера прокатилась по его нервам горячей волной. Член в рту стал невероятно твердым, как баллистическая ракета – и взорвался так же мощно и обильно.
– Мгм-м!
– А-а-а!
Брызнуло так, что не поместилось во рту. Коннор прихлопнул губы насколько мог свободной ладонью, не выпуская дергающийся хер. Еще, еще... Солоноватая густая влага переполнила рот, он даже не мог толком сглотнуть, чтобы не облиться слюной из-за давящего на язык члена...
Лютер перестал дрожать как под напряжением. Коннор подался назад, почти захлебываясь, снялся с конвульсивно вздрагивающего члена, напоследок с силой обсосав головку – и наконец-то смог проглотить сперму.
"Безопасность – превыше всего", – прозвучало в голове голосом Скалы.
– Угум-м...
Лютера повело на сторону, и обе руки Скалы тут же оказались на его торсе, придерживая боевика от хоть не грозящего травмами, но все же падения. Он слегка потянул на себя, и Лютер послушно откинулся на него, разбросав руки, точно отдыхающий на воде пловец. Коннор по-прежнему легкомысленно болтался вниз головой, с удовольствием разглядывая открывшееся ему место стыковки. Растянутое кольцо ануса медленно вздрагивало, расслаблялось и сжималось снова. Мокрые чуть вывернутые края поблескивали, и загнанный в них ствол, на котором неспешно истаивало бирюзовое свечение, казался чем-то вроде космического корабля, протаранившего червоточину. Коннор чуть не засмеялся от собственных сумасбродных сравнений.
– М-м! – выдохнул Лютер. – Ох… Ска… а-а…
Скала отозвался глубоким механическим ворчанием. Точно движок гоночного автомобиля, мурлыкающий после успешного заезда. Коннор зажмурился, купаясь в этом звуке, на который охотно отзывались высокие технологии, наполнявшие его тело.
А потом его голой спины коснулось движение воздуха. Коннор автоматически дрыгнул свободной ногой, и на его свободной щиколотке тут же сомкнулись жесткие пальцы.
– Так-так, – вкрадчиво сказал знакомый голос. – Кто это тут висит такой неудовлетворенный.
– А что, есть достойные претенденты? – ухмыльнулся Коннор, не поднимая головы.
Пальцы сменились на прохладную хватку ремня, который обернулся вокруг лодыжки пару раз. Щелкнула пряжка.
– На такую любопытную позу – конечно, найдутся, – уверили его из пустоты.
По левому бедру скользнула ладонь, пальцы пробрались под яйца, привольно бултыхающиеся в невесомости, и чуть шероховатая подушечка вкрадчиво коснулась ануса. Тот мгновенно отозвался рефлекторным сжатием. Собственный член предвкушающе качнулся в теплом воздухе. Ремни натянулись, медленно раскрывая ноги Коннора в непристойном балетном па.
И он совершенно не возражал.
* * *
Норт объявила военный совет следующим утром, не дав никому из Колыбельки сбежать. Больше всех мылился Скала, неубедительно вещавший что-то о регулярном техосмотре. Однако Норт просто накинула ему пару петель на шею, словно удавку, и, под ликующее гыгыканье Гэвина, затянула потуже.
– У нас есть проблема, – объявила она.
– Действительно, – скептически сказал Ральф, почесывая шрам, – мы летим к черту на рога, и это наша основная проблема.
– Мы летим в крайне ограниченном составе, – подняла палец Норт. – Это-то меня и беспокоит.
– Мы вовсе не собираемся строить новую цивилизацию на основе кровосмешения, – тут же уверил Коннор. – Во всяком случае я точно не готов передавать свои гены марсианской империи.
– Придурок, – сухо сказала Норт. – Я говорю о сержанте.
По голым плечам окружающих пробежала легкая дрожь.
– Биологически все одинаковы, – сообщил со своего места висельника Скала. – Не вижу проблем.
– А я вижу, – Норт постучала себя по тому месту, где на форме располагались погоны, четко отделяющие одних солдат от других. – Иерархия, понял? Сарж против нее не попрет.
– С чего ты вообще взяла, что ему кто-то нужен? – поинтересовался Гэвин, между делом подгребая к себе проплывавший мимо тесак Ральфа. – В жизни не видел более застегнутого на все пуговицы хрыча, чем сержант Аллен, сэр.
– А она не про секс, – прищурился Коннор. – Она про это самое.
– Что? – поднял бровь Гэвин.
– Про... – Коннор помедлил, не желая портить атмосферу Колыбельки, но потом все же продолжил: – ...про одиночество.
Дрожь пробежала снова, и теперь гораздо более заметная. Маркус потянулся к Ральфу и ухватил его за плечо. И это почти непроизвольное движение, тут же создавшее мостик между двумя людьми, больше чего угодно другого говорило о том, что Коннор прав. Они были друг у друга, а у сержанта Аллена – никого. Только его устав и долг перед человечеством.
– Теоретически мы можем начать выказывать ему всяческую заботу, – задумчиво сказала Норт. – Например, ты, Ральф, мог бы приглашать его на покаяния.
– Да он же меня пошлет, – содрогнулся снайпер.
Гэвин согласно кивнул и чиркнул ножнами поперек горла.
– Вот именно, – Маркус подтянулся еще ближе, и казалось, будто он вот-вот оседлает коллегу со спины. – Он всех нас пошлет, если мы начнем распускать вокруг него нюни.
– Пожалуй, с его точки зрения это будет оскорбительной жалостью, – согласился Лютер, не поднимая взгляда от бука.
– Скала? – вкрадчиво осведомилась Норт.
– Меня он точно так же пошлет, – отозвался тот. – В этом мы с вами прискорбно похожи.
Висевший рядом Гэвин ткнул его кулаком в затянутое скином плечо.
– Ну хотя бы Юджина он не посылает, – заметил Маркус и похлопал себя по заднице. – Может, если я сделаю саржа героем своих влогов, он окунется в общественную любовь, и ему станет полегче? Могу даже попросить своих подписчиков зафрендить его на фейсбуке. Это будет справедливо.
– Или же, – подхватил Коннор, – зарегистрировать его профиль в какой-нибудь умеренной консервативной сети знакомств для тех, кому чуть за сорок. Например, в Тиндере. Холостяк без вредных привычек находится в двадцати миллионах миль от вас...
Теперь по помещению прокатились сдавленные смешки. Коннор повертел в голове еще несколько вариантов, среди которых были даже такие идиотские, как явиться среди ночи к сержанту Аллену, развозя депрессию и сопли.
Он живо представил себе, как пытается повеситься командиру на шею, таким образом одарив его простым человеческим теплом, и как сержант Аллен со сдержанным негодованием отправляет его за антидепрессантами. Нет, определенно фигура сержанта не влезала в шаблон человека, нуждающегося в утешении.
– Вы можете выполнять свои обязанности еще лучше, – выдвинул революционную идею Скала.
– Куда еще, – зевнул Маркус, таки оккупируя Ральфа со спины полностью. – Кажется, нам остается начать носить ему тапочки в зубах.
– А я бы на это посмотрел – металлически произнес Скала. – Ха. Ха. Ха. Глава 60. День сто восемьдесят шестой
6 октября 2021 г., 17:45
– Три последних месяца я учился водить челнок, и теперь мне пытаются указывать, как я должен его вести?
Коннор грозно возвышался над приборной панелью, водрузив на нее ногу в позе Самсона, попирающего дохлого льва.
– Это разумные меры предосторожности.
Юджин, модель GW890, держал его за другую ногу, не давая слишком далеко улететь. Коннор с досадой дрыгнулся. Невесомость мешала красивым жестам как никогда ранее. Только вздумаешь произнести речь, а тебя уже сносит случайным дуновением кондиционера.
– Маркус, ты снимаешь этот бунт? – затребовал он, разворачиваясь к местам для зрителей.
Снайпер, до сих пор снимавший исключительно панорамные виды, встрепенулся.
– Как же я задолбался от этой вашей публичности! – объявил он, поправляя стоячий белый воротник.
Обещанный сто лет назад тренч с бирюзовыми оторочками норовил воспарить фалдами в воздух.
– А кто скулил, что один влог в неделю это мало?
– Это было три месяца назад!
Гэвин злорадно улыбнулся и беззвучно изобразил магическую триаду действий: шер, лайк, репост.
Маркус так же беззвучно изобразил рычание и чиркнул себя ладонью поперек горла.
– Старайся лучше, Маркус, – безмятежно посоветовал Лютер, не вылезая из бука. – Помнишь, я говорил про триллион просмотров? Так вот, тебе осталось всего-ничего, еще пара лет, и рекорд будет побит.
Маркус уже не зарычал, но застонал. Висящие над его плечами дроны панорамной съемки терпеливо поворачивались из стороны в сторону, фиксируя все происходящее. Красно-лилово-бурый бок планеты, над которой благополучно застыл "Куб", был снят уже примерно четыре миллиона раз.
– Прошу занять место, Коннор, – твердо сказал Юджин и дернул Коннора за ногу.
– Сержант Аллен, сэр, скажите ему!
– Держать крепче, пока он не улетел без челнока, – сухо сказал сержант, висящий вниз головой над собственной панелью.
– Да, сэр, – расплылся в улыбке Юджин. – Все для вас.
В группе зрителей гнусно захихикали. К полному удовлетворению "девяток" космический перелет воздействовал на силиконовые мозги как минимум одного члена экипажа. Ну или у Юджина были слишком мощные эмпатические модули. Почти маниакальное обожание, демонстрируемое андроидом к сержанту Аллену, вызывало множество вопросов. Видимо, уникальная модель решила, что нужно же кем-то восторгаться. Сержант Аллен попал на прицел как самый важный и ответственный человек во всем экипаже.
Как насплетничал Ральф, сержант даже обращался к Скале и спрашивал, нельзя ли в голове у Юджина что-нибудь подкрутить. На что тот сурово ответил, что не считает себя уполномоченным вмешиваться в чужую личную жизнь и тем более личностное самосознание.
Коннор знал, что после этого сержант не сдался и пришел уже к нему с теми же живодерскими вопросами. Коннор извинился и тоже слился, оперируя боязнью трогать и без того сдвинутых по шкале ненормальности андроидов, пока все они беспрецедентно летят на Марс. Но об этом в отряде он помалкивал. Должны же быть какие-то секреты между уважающими себя рядовыми и сержантами.
– Миз Элмерз!
Коннор вздрогнул, и Юджин ловким броском отправил его в кресло. Норт судорожно попыталась слиться со своим. Из всех андроидов сержант согласился только на продвинутого медицинского, чтобы следить, как влияет проход мимо Луны и пояса астероидов на хрупкие людские организмы. А еще – хоть сержант и не говорил этого вслух – для стерилизующих прививок и раздачи латексных расходников.
Универсальный медик MU600 избрал точкой приложения сил специалиста Элмерз, чья "органическая конструкция" вызывала у него больше всего исследовательских вопросов.
– Миз Элмерз, анализы, мэм!
– Мы вот-вот пойдем на штурм, какие анализы! – заорала та.
– Еженедельные, – неумолимо сообщил андроид, вплывая в рубку.
Ослепительное сияние его униформы наполнило помещение благостным излучением. Пистолетик анализатора в руке разве что не мироточил.
– Крепись, рядовой! – сложил руки лодочкой Ральф. – Твои муки пойдут на благо... ак-кх!
Проплывая мимо, MU600 точно так же профессионально и невозмутимо воткнул ему в шею анализатор. И, не сбавляя скорости, извлек страшное оружие. Под невнятную ругань вытряхнул капсулу с полученными материалами и продолжил свое воздушное шествие. Норт спешно закатала рукав и сама выбрала часть тела, которую можно было принести в жертву. Андроид взял свои образцы и взамен выдал желатиновую таблетку и запаянный стаканчик воды. Норт с тяжким вздохом смиренно употребила и то, и другое. Безмятежные серые глаза медика обвели взором остальных. Гэвин жестами показал, что он в совершенстве овладел "зеро гравити кунг-фу" и без боя не дастся. Взгляд медика переполз на сержанта, и MU600 решительно к нему устремился.
– Кислородный анализ, сэр, – пропел он, оказавшись рядом.
Не отрываясь от своих экранов, сержант дыхнул в трубочку.
– Сэр, соотношение концентрации кислорода и углекислых газов свидетельствует о повышенном уровне стресса, – немедленно загундел медик. – Вам необходимо успокоиться и взять себя в руки, могу предложить несколько мягких расслабляющих препаратов...
"Лишь бы не слабительных", – страшным шепотом передал Коннор.
"Да уж пожалуйста, – кисло согласилась Норт. – Пусть будут нам благодарны за такой исследовательский материал! И в следующий полет загружают средства от поноса!"
– Стресс? – медленно переспросил сержант и поднял взгляд на андроида. – Я сто восемьдесят пять дней испытываю непрерывный стресс, андроид MU600! С тех пор, как стал неофициальным глашатаем мирового, мать его, прогресса! А ты говоришь мне про стресс только сейча...а-а-апчхи! Твою мать!
Медик ловко убрал трубочку, из которой только что выстрелил какой-то суспензией в разинутую сержантскую пасть.
– Сэр, все будет хорошо! – бодро сказал Коннор. – Месяцы космических тренировок прошли не зря!
Сержант, страшно корчивший рожи и нервно облизывающийся, как кот после таблетки, наконец тряхнул головой и перевернулся в более приличествующее хомо сапиенсу положение прямохождения.
– На этом медосмотр окончен! – объявил медик. – Соблюдайте режим гигиены, питания и сна!
"Интересно, кто подкручивал ему модули занудства?" – задумался Гэвин.
"Точно не я".
"Скала?"
"Скала сидит на месте и готовится, пока вы треплетесь. Хотя я готов понять и простить тот факт, что в ситуации крайнего стресса людям свойственно болтать языками, точно оторванной деталью".
"Ведро!"
"В каждом отряде должен быть свой зануда, – занудным голосом транслировал Скала. – И в нашем отряде это не я".
– Я искренне надеюсь, что в моем отряде абсолютно все тренировки прошли не зря, – выразительно сказал сержант.
В дверях медик столкнулся еще с двумя фигурами. Произошла небольшая заминка, после чего MU600 все же просочился дальше, а в рубку наоборот вплыли два андроида.
– Стажер Элис прибыла, – отрапортовала темноволосая женщина-андроид. – За время дежурства происшествий не зафиксировано.
– Принято, – кивнул сержант.
– Стажер Саймон докладывает, осмотр челнока завершен, – тут же взял слово светловолосый андроид с бейджиком на груди. – Стерилен, как силиконовая вагина, сэр.
Коннор отчаянно постарался не заржать. Норт укоризненно вздохнула.
– Доклад по такой форме не приму! – возмутился сержант.
– Полностью готов к полету, сэр! – бодро исправился андроид.
– Принято, – буркнул сержант.
Скала по-прежнему имел вид крайне занятого андроида. Но Коннор неким дополнительным электрическим чувством ощущал, что стратегический гад веселится.
Распоряжение сержанта не трогать других андроидов было выполнено не совсем полностью. Скала апеллировал к предсказательным алгоритмам и стратегическому мышлению и вытащил на белый свет парочку пустых моделей. Даже гуманно (или артификально? – Коннор до сих пор не мог подобрать правильный термин для андроидов) потыкал в них на предмет анализа личности. А потом с явным облегчением сгрузил туда два своих секретных груза. Получив доклад, сержант Аллен плюнул и сказал, что укрывательства террористов в его послужном списке еще не было.
Почему-то SQ900 его не смущала, хотя до сих пор носила бейджик Мирт и упорно говорила о себе во множественном числе.
В рубке стало чертовски многолюдно и многоандроидно. Пользуясь преимуществами невесомости, все постепенно распределились в объеме, заняв его равномерно. На Земле в районе США наступило утро и покатилось по остальным часовым поясам.
– О, пошел новостной стрим, – обрадовался Лютер. – Зачитываю?
Вопрос был риторическим, поскольку с самого начала, когда стало ясно, что вслед "Кубу" не полетят "Фальконы" с ядерными боеголовками на борту, доступ к новостям и трансляциям открылся свободный. Лютер взял на себя почетную должность фильтровать информационное море. Поначалу он даже модерировал канал Маркуса, но потом сдался. На эту должность заступили пилоты, обладавшие как большим терпением, так и большой доброжелательностью. Элджей наловчился отвечать за человека так гладко, что вряд ли кому-то могло прийти в голову, что сам Маркус, обессиленный популярностью, вообще игнорирует комментарии. Элджей приносил ему десяток самых интересных, и этим эго снайпера полностью удовлетворялось.
– Итак, из интересного, – пробубнил Лютер. – Ага! Они все-таки ремонтируют Гольфстрим!
– Да ладно? – восхитился Маркус. – А я думал, так и будут жевать кашу!
– Это все Аманда, – с некоторой гордостью сказал Лютер. – Она назвала их сгустками амбиций, отягощенных нейронными багами, благодаря которым, э-э, минуту… вот, совокупность биологических мыслящих индивидуумов едва не отправилась на переработку в массовом порядке.
– Эффектная дама, – закатила глаза Норт.
– Выглядит всегда очень репрезентативно, – согласился Маркус. – Негритянка в этнических одеждах – это, конечно... кстати, Люц, а почему ей то тридцать, то семьдесят, а?
– Отцепитесь, – гордо сказал Лютер.
В отряде глумливо захмыкали. Судя по всему, квантовый процесс, дополненный личностными характеристиками, выбрал себе две ипостаси. Аманда появлялась для резких заявлений, Сибилла – для дипломатии. Различались они возрастом и одеждой. Сибилла продолжала японские традиции, Аманде приглянулся греческий стиль.
– И знаешь что, Коннор? – внезапно окликнул Лютер.
– А?
– И еще наконец-то решено отказаться от производства ушных ватных палочек, – усмехнулся боевик.
– Ну вот это точно победа! – захохотал Ральф. – Господь доволен!
– Как поживает твой бложик? – тут же ревниво осведомился Маркус.
– Прекрасно, ничуть не хуже твоего вебкама, – парировал Ральф и тут же с опаской глянул на сержанта.
Тот опять что-то высчитывал, поэтому все пропускал мимо ушей. Андроиды улыбались с благожелательным любопытством. Двое из пилотов, судя по глазам, были и вовсе не здесь, а в расчетных таблицах. К пультам они вообще не прикасались, используя прямое подключение, так что насчет пыли сержант был прав.
– Не представляю, чем может заинтересовать публику твоя постная физиономия, – надменно сказал Маркус.
– Консультировать половину мировых конфессий не так-то легко, сын мой, – сладеньким тоном откликнулся Ральф, щуря черный глаз. – Ах эти патриархи...
– Да что там тяжелого? – не сдержался Гэвин. – Регулярно оповещаешь всех, что бога по-прежнему нет, делов-то!
После этого в рубке завязался яростный срач шепотом. Сержант все еще милосердно делал вид, что никого не слышит, чем спорщики и пользовались. Коннор достал собственный смарт и рассеянно набрал сообщение, попутно размышляя, что сержант взвалил на себя тяжелейшую обязанность: не просто быть ушами и глазами военной мощи Земли, не только разворошить сраное гнездо шершней, а еще и манипулировать умами сорвавшихся в полет так, чтобы никто из них не успел задуматься, что они вообще вытворяют, и рехнуться на этой почве.
"Дядя, мы вот-вот высадимся, хочешь марсианский гербарий?"
Ответа пришлось бы ждать целых пять минут. Не одиннадцать, конечно, как двадцать лет назад, но все равно немало, так что Коннор спокойно прицепил смарт к карману и сосредоточился на споре. Впрочем, тот уже затух сам собой.
– А теперь утренние сплетни, – невозмутимо продолжил Лютер. – Наша любимая борда "Шоу в иллюминаторе".
– Отлично! – Норт взмахнула кулаком. – Больше сплетен! Сэр, вы с нами?
– Вообще ни в одном глазу, – буркнул сержант.
Но Коннор видел, что уши сержант тут же навострил. Беспрецедентная космическая миссия, состоящая не из астронавтов, а из простых центурионов, привлекала массу внимания. Судя по всплескам активности при выгрузке еженедельных влогов, интерес этот не ослабевал.
Научное сообщество тоже плотно сидело на информационной игле, по которой из далекого космоса вливалось все, что могло быть поймано и проанализировано гигантской станцией-кораблем. Это был еще один пункт неустанных трудов, на которые сержант Аллен зверски натравливал отряд и свободных андроидов
Простая же публика жаждала хлеба и зрелищ. Поэтому довольно быстро Лютер наткнулся на борду, где шло активное обсуждение личной жизни участников полета. С тех пор это сделалось основным развлечением, где сами главные герои периодически подливали масла в огонь, делая вид, что ни о чем не подозревают.
– Состояние личной карты на утро, – чрезвычайно ханжеским тоном изрек Лютер. – Главной парой дня общественность считает Фаулера и Рида.
– Что-о?
– Это почему?
Оба изумились хором. Особенно Коннор, весь вчерашний день назойливо ухлестывавший в исследовательской оранжерее за чрезвычайно довольным этим Ральфом.
– Сейчас найду... Ага, вот. Считается, ты слишком многозначительно передал ему соль.
– О-о, – протянул Гэвин, закатывая глаза. – Соль! В следующий раз я шокирующе передам тебе вилку, Коннор.
– Не знаю, не знаю, как это повлияет на мой имидж, – заусмехался Коннор. – А кто главный в этом тандеме месяца? Там уже посчитали?
– У нас демократия, все как любит Маркус, – утешил Лютер. – По мнению сообщества, вы меняетесь.
– С - справедливость, – воздел палец снайпер.
В отряде зафыркали. Сержант не выдержал и покрутил пальцем у виска.
– Ха! Недостаточно агрессивная передача соли, – подытожил Гэвин.
– Надо будет тренироваться, – улыбнулся Коннор.
– Бешено совать в руки перечницу, – закивала Норт. – Дырками вперед.
– У нас даже соль в тюбике, откуда дырки в перечнице? – заспорил Коннор.
– У нас даже туалет в тюбике, – вздохнул со своего места Ральф.
"Девятки" сдавленно посмеялись. Первые две недели полета были мучительны. Посещение туалета, общая гигиена, адаптация вестибулярного аппарата, проблемы с пищеварением – Коннор впервые в жизни получил аллергию на что-то и дико чесался, пока MU600 не подобрал подходящие препараты.
Жизнь с нандроидами, беспардонно выковырянными из медицинских запасов, тоже поддавала соли и перца. Но теперь все хотя бы наловчились мыться мокрой губкой и выпаривать одежду в одной из центрифуг на некогда законсервированной лаборатории.
– А что Норт? – Маркус гонял над собой дрона лазерной указкой. – Стабильно доминирует? А над кем?
– Считается, у нее роман с андроидом, – опроверг Лютер. – С Хейлой.
Пилот очаровательно улыбнулась со своего места. Норт бодро помахала ей в ответ. Покушение на пластиковых дам в отряде было принято считать чудовищным преступлением. Достаточно было своей сверхагрессивной дамы, гораздой на выдумывание расширений и дополнений к Камасутре.
– Ну а сержант? – таинственным шепотом поинтересовался Ральф, так яростно кося улучшенным глазом на сержанта, что шрам аж заизвивался на щеке.
– Ю-юджин, – таким же таинственным шепотом протянул Лютер.
Приступ радостного злорадства опять тихим порывом пронесся над рубкой. Почти сектантская привязанность пилота к сержанту была очевидна даже для тех, кто находился очень-очень далеко на Земле.
– А в остальном, – уже серьезным тоном сказал Лютер, – мир продолжает негодующе подпрыгивать на одной ножке. Но зато предсказательные алгоритмы помогли усмирить шторм у побережья Майами. Пострадавших нет.
– Как же хорошо, когда конец света удается предотвратить, – блаженно сказала Норт. – Правда, сэр?
– Не буду спорить с фактами, – хмыкнул сержант.
– Ох, мы так никогда и не узнаем, что именно это был за конец света, – пожаловался Ральф. – Так и придется жить фаталистом.
– Почему же, – абсолютно невозмутимо сказал Скала. – Я знаю, каким он должен был стать.
Показалось, что в космической тишине рубки слышны звуки, с которыми шейные мышцы трутся друг о друга, пока хозяева поворачивают головы.
– Что? – почти без выражения спросил сержант.
– Что?! – взвился Гэвин. – Знаешь?! Знаешь и молчишь, ведро проклятое?!
– Узнал недавно, а вы не спрашивали, – отрезал Скала.
– Столько времени... в гробу... – выдохнула Норт. – А он молчал! Коннор!
– При чем тут я?
– Говори, жестянка! – зарычал Гэвин. – Не то я найду, что уронить тебе на голову даже в сраной невесомости!
Пилоты и андроиды-стажеры посматривали на это с некоторой опаской. Только Кара ухмылялась. Ухмылки у нее получались на редкость выразительно-недобрыми.
Скала внезапно издал звук, похожий то ли на смешок, то ли на смешок пополам со всхлипом. Очень несвойственный для стратегического уверенного в себе андроида. Снова всхлипнул-засмеялся, а потом неожиданно его динамики прорвало. И это была не запись, это были не очень умелые, но самостоятельно сгенерированные звуки. Весь девятый отряд смотрел на смеющегося андроида в немом изумлении. Сержант Аллен аж побагровел. Остальные андроиды выглядели откровенно смущенными, и Коннор даже задумался, знакомо ли им чувство "испанского" стыда.
Наконец Скала отсмеялся.
– В две тысячи двадцать седьмом году, – торжественно сказал он, – квантовый суперкомпьютер предсказал, что очень скоро станет очевидно: ресурсы заканчиваются. И тогда избранные начнут строить самый дорогой в мире корабль, чтобы сбежать и выждать, пока брошенные перед лицом голода и эпидемий люди будут в панике убивать друг друга.
Коннор почему-то взглянул на Норт. Глаза у нее были огромные, словно радарные "тарелки". Дальше взгляд уловил некое движение и сам собой соскользнул на сержанта. Тот медленно поднял руку, провел по голове и уставился в ладонь так, будто ожидал увидеть там пучок седых волос. Коннор никак не мог совладать с голосовыми связками. Ни вслух, ни про себя – он не мог подобрать ни слова. И, судя по лицам окружающих, прихватило не только его. Ральф неловким движением вытянул из кармана крест, перемотанный изолентой, зачем-то куснул его и тут же начал яростно запихивать обратно.
– С-с-с… – начал Гэвин.
Смарт Коннора громко пиликнул. Весь девятый отряд судорожно вздрогнул, будто в "Куб" влепили ракетой класса "космос-космос". Андроиды выразили лицами умеренное беспокойство.
– Их-хс… Ис-с… Извин-ните! – выдавил Коннор сквозь окаменевшее горло, яростно дергая смарт. Застежка никак не поддавалась.
Наконец девайс отстегнулся, и Коннор уставился в него полубезумным взглядом.
"Марсианский кактус-людоед, – светилось там сообщение от дяди. – Не ниже семи футов".
* * *
Маршрут к "Экзайлу-2" пролегал через хорошо знакомые коридоры. Никто особо не торопился, так как спуск был назначен через час – по прогнозу должна была слегка разойтись мощная штормовая облачность. Просто сидеть на месте было невыносимо, особенно после эпохального заявления Скалы. Поэтому, когда схлынули мат и стоны, с одобрения сержанта все участники потихоньку двинулись в путь. Андроиды, кроме Скалы, оставались на корабле. Сначала сержант и Скалу не хотел брать, но потом признал, что даже с риском электромагнитного инсульта SQ800 все равно очень полезен.
На голове андроида плотно сидело подобие локаторных наушников – скрафченная им самим защита. Люди тоже были затянуты во всевозможные компенсирующие приспособления. На Земле ходить в таком было бы очень тяжко. В невесомости же надо было только следить, чтобы не зацепиться за очередной приклеенный на суперпасту поручень.
За время их путешествия в коридорах появилась масса вспомогательных средств для передвижения. Лютер кропотливо сливал их центру по эргономике космических полетов и периодически даже показывал отряду результаты их работ. Эргономические корабли будущего внутри выглядели как уложенные на бок скалодромы.
За спиной у Коннора оживленно обсуждали соль и перец как артефакты личной жизни. Сам Коннор слегка замешкался, отвлекшись на стикер у одного из поручней. "Отклеился, не вставать!" – гласило послание. Норт впереди скрылась за плавным поворотом. Коннора чуть толкнули в спину, Ральф пошел на обгон, все еще фыркая, и на пятках у Коннора остался висеть только Гэвин. Подплыл ближе и зацепился ботинками за страховочные петли.
– Критические повреждения, препятствующие спуску на Марс? – поинтересовался он.
– Клей есть? – поинтересовался Коннор в ответ.
– Я, по-твоему, таскаю тюбик опасной жижи в кармане?
– Недостаточно агрессивная передача клея, – задумчиво пробормотал Коннор, тыкая в поручень. – Надеюсь, мы не развалимся на запчасти за полтора года.
– По-моему, там было наоборот, демонстративно передавал и смотрел, – возразил Гэвин.
Коннор поднял взгляд, и Гэвин тут же потянулся вперед, радостно скалясь.
– На-у-да-чу, – по слогам выдохнул он.
– Вся наудача была вчера! – взбрыкнул Коннор. – От этой наудачи я... хмф... мф!
Народное мнение иногда бывало слишком скромным. В преддверии первой в истории официальной посадки отряд преисполнился, по выражению Скалы, инстинктивного желания размножиться. После бултыхания вместе с Ральфом над ростками капусты – между прочим, генетически происходящей с аризонских плантаций, – Коннор потащил его в Колыбельку. А когда обнаружилось, что там уже занято, внес конструктивное предложение довести до конца и позвать остальных.
Последним раздобыли Скалу, который долго отмазывался необходимостью калибровки систем, однако в итоге все же явился во всем блеске черно-бирюзового хера. Помимо наличия хера он как никто другой умел стабилизироваться в невесомости. И еще стратегический военный андроид был полезен отличным зрением – он замечательно справился со сбором белых шариков, разлетевшихся, когда Коннор поперхнулся во время любимого занятия.
Еще несколько часов назад Коннор был твердо уверен, что на сегодня у него целибат, но сейчас твердость его мнения начала поскрипывать и прогибаться, почти готовясь замениться твердостью иного характера. Гэвин наконец оторвался от него, и на мгновение у Коннора захватило дух. Взъерошенные, тяжело дышащие, они словно и правда делали это последний раз перед тем, как...
– Возможно, – медленно сказал Гэвин, – это будет первый в истории человечества секс на Марсе.
Коннор моргнул, а потом его начал разбирать неистовый смех.
– Только не говори, – промычал он, борясь с желанием загоготать, – что заставишь Маркуса снимать сториз!
Гэвин тоже моргнул и захохотал, демонстрируя свои выдающиеся зубы. Коннор все-таки не выдержал и присоединился.
* * *
Полностью загруженный "Экзайл-2" прорывался сквозь штормовой фронт. По меркам Марса это был скромный верховой ветер, но челнок несло так, что у Коннора от напряжения стиралась эмаль на зубах. Присутствие Скалы тут оказалось более чем кстати – он помогал корректировать курс и не орать от ужаса.
"Спокойно! – вещал Лютер. – Я читал секретные документы! Еще в шестьдесят вт... втором у русских прыгали с парашютом с высоты двадцать пять к-х-х... Кхоннор, полегче! Километров! Астронавт п-подвергся пере... грузкам и достиг скорости девятьсот километров... в... час!"
"А сколько это в милях?!" – заинтересовался Маркус.
"Где-то пятьсот шестьдесят!"
"Коннор! А у нас какой ветер?!"
"Девяносто!"
"Тогда какого хрена нас так трясет?!"
"Потому что... это... Марс!"
Коннор рявкнул на последнем дыхании. "Экзайл-2" штопором вывалился из ураганного потока.
"Ну, сейчас не шестидесятые, и мы не в скафандре на парашюте! – бодро заключил Маркус. – Все гораздо лучше!"
"А второй космонавт прыгал следом, кажется, будучи чуть повыше!" – добавил Лютер.
"Отлично!"
"Но он разбился!"
"Люте-ер!"
Зарычали, надрывая связки, сразу три глотки. Сержант и Норт сохраняли суровое молчание – видимо, чтобы в случае внезапной катастрофы отдавать распоряжения четкими и хорошо поставленными голосами. Выруливая по подсказкам, Коннор никак не мог перестать думать какой-то маленькой незанятой частью мозга, что для миллиардеров этот полет мог бы стать последним. Хотя сержант Аллен как-то уже мимоходом обмолвился, что настоящие миллиардеры нынче – крепкие люди без возраста, проколотые всеми новейшими достижениями науки, и они еще переживут молодых да борзых.
Собственно говоря, именно миллиардерам в первую очередь и достались те самые нандроиды, которые сейчас копошились в телах "девяток". Правда, Коннор был уверен, что у миллиардеров они более элитные. Возможно, с функцией внутреннего массажа. И с платиновым напылением. Прямо на крохотные нандроидские щупики, усики и жвалки.
И все равно с трудом представлялось, как люди, чей завтрак стоит больше, чем годовой чек среднего американца, пускаются в эту авантюру. Тут внизу, под облаками, должно было скрываться что-то поистине невероятное, чтобы такие воротилы решили сменить планету и оказаться перед перспективой засесть в закрытых загородных отелях с системой электромагнитной защиты.
На один из таких "отелей" и держал курс "Экзайл-2".
"Прошли срединную линию, – невозмутимо сообщил Маркус, когда челнок совершил особо ретивый прыжок. – Траектория нормальная".
"Откуда ты знаешь?"
"Чую задницей… Бля!"
"Коннор, в Убере я поставил бы тебе минус десять баллов!" – явно не выдержав, заорал Гэвин.
"За что?! Я молчу и не курю!"
"Это не помог… гх! Не помогает, если тачка летит кувырком!”
Возможно, если бы посадку проводили андроиды, она бы происходила куда более гладко. Но ввязавшись в проект с оплаченным прямым эфиром на полтора года вперед, стоило все-таки продемонстрировать, что не зря угоняешь корабль стоимостью в пару квадриллионов долларов.
Приклеившиеся магнитами к потолку дроны тщательно все снимали, чтобы потом из мата и тряски можно было смонтировать приличный ролик.
"Господь смилуйся", – прохрипел Ральф, когда на экранах резко подпрыгнули показатели электромагнитной активности.
"Не факт, что божественная подписка тут действует!" – сообщил Маркус.
"А я оплачивал божественный роуминг!"
Норт умудрилась то ли хрюкнуть, то ли фыркнуть на сублингвалике.
Корабль выскочил из облачности, и внизу мгновенно раскинулся океан. Розовый и лиловый, бушующий гигантской растительностью, карабкающейся по гигантским же горам. Низкая гравитация творила чудеса.
"Влажность есть, – доложил Скала. – Кислородный показатель – десять процентов".
"Ну, все еще не курорт!" – определился Маркус.
"Ничего! – радостно сказал Лютер. – Десять лет назад тут был вообще почти ноль! Значит "Мокси" работает!"
"Слава науке и Господу нашему!" – выдал Ральф.
Корабль быстро снижался. Ветер ушел, и внезапно управляться с шаттлом оказалось ненамного сложнее, чем во время тренировок.
– Доклад! – вслух сказал сержант. – Все целы?
– Да, сэр! – рапортовала Норт. – Коннор, не шлепнись на "Куриосити"!
– Угу! Этот "Куриосити" еще приедет брать пробы грунта с наших могил, не ссы!
– Самый ценный член отряда в порядке, – безапелляционно отчитался Скала.
– Ну теперь нам некуда деваться, мы победим, – скептически сказал сержант.
В салоне облегченно захохотали. Фантастические пейзажи внизу притягивали взгляд, и стоило большого труда не отвлекаться от многочисленных наложений, формирующих карту.
– Купол! – выдохнул Ральф, прижимая ладонь к шлему. – Вон он! Охренеть, Иисусья срань! Настоящий!
– И полифлоры кругом, – поддержал Гэвин. – Действительно розовые!
Купол был не один, и он был огромен. Сниженная гравитация, как и предсказывал Лютер, творила настоящую строительную магию. Неизвестно, сколько бы пришлось на Земле вкладываться в сооружения подобного масштаба, но здесь среди бушующих джунглей возвышался целый ряд искусственных Эверестов.
– Твою ж мать, – пробормотал Гэвин. – Картофельные кусты размером с Эмпайер Стейт...
– Ладно, я согласен, тут можно жить три года, – потрясенно выговорил Маркус. – Хренов "Элизиум"...
Коннор хотел было уже кинуть запрос в Интернет – и передумал. Все-таки связь тут стоила дорого. Можно было потом спросить, о чем это он.
Дроны нетерпеливо толкались у пластиковой преграды, разве что не поскуливая от нетерпения.
Шаттл аккуратно покачал крыльями и пошел на посадку. Коннор изгнал из головы все мысли о Марсе, джунглях, радиации, андроидах и растениях-экстремофилах, которые должны были пожирать углекислый газ, меняя на кислород. Все это было безумно интересно, но потом, потом...
Изрыгая зеленое пламя, "Экзайл-2" опрокинулся в посадочную позицию, Коннор отрулил на ярко-красную площадку с белым крестом, и дальше уже в ход пошла автоматика. Скала по-прежнему держал ладонь над панелью доступа, но так и не прикасался к ней – как и все время головокружительного полета. Еще несколько секунд – и последовал мягкий толчок.
Коннор стремительно сыграл увертюру на сенсорах, отсылая сообщение на "Куб" – посадка окончена, успех.
– Отряд, отчет! – мгновенно среагировал сержант. – По каждому внутреннему органу!
На этот раз никто не стал кричать "да, сэр!" – все действительно сосредоточились на ощущениях. Гравитация в одну треть земной непривычно давила на плечи. В "Кубе" удавалось лишь гонять в центрифуге, но это были именно что тренировки, и по полноценной тяжести скучали мышцы. Здесь все еще была далеко не Земля, но уже значительно лучше. Коннор глубоко подышал, подвигал плечами, покрутил щиколотками.
– В норме, сэр, – первым откликнулся Лютер.
– Без помех, – скрипнул Скала.
– Чисто, – согласился Коннор.
– Ничего не отвалилось, – подтвердил Ральф.
– Вижу, как всегда, на сто сорок шесть процентов, – отчитался Маркус.
– Живчики шуршат! – возвестил Гэвин.
– Все системы функционируют исправно, – резюмировала Норт.
– Отряд номер девять, включая автокран и сержанта, в порядке, – усмехнулся сержант Аллен.
– Ура! – теперь уже хором и без сомнений гаркнули все.
Очень хотелось выпрыгнуть из кресла, но сто восемьдесят пять дней тренировок держали эти порывы в узде. Пощелкивали системы анализа, умиротворяюще пикал основной монитор. Челнок изучал, стоит ли совать нос наружу. Крошечное пространство, казалось, начинает переполняться напряженным ожиданием.
– Да откройте уже рты, – сказал сержант. – Я не запрещал говорить.
– А-а… – начал Ральф.
– Эй, Скала, у меня вопрос, – перебил Коннор. Поднял защитную пластину шлема и оглянулся на андроида.
– Можно спрашивать.
– А почему ты не использовал rA8, когда мы снижались? Чисто чтобы подстраховаться.
– Мне было противно...
– Чего? – тут же стартовал Гэвин. – Человекофоб и социопат!
– Зависть и ревность не украшают твои микросхемы, – набожно поддержал Ральф, щуря "прицельный" глаз.
– Дайте мне договорить, – с достоинством потребовал Скала.
– Да, дайте ему договорить его хейтерские речи, – закивала Норт. – Сэр, вы это слыхали?
– Это не помешает моей популярности, – сообщил Маркус. – Блэк Платинум Ютуб Авард, я иду к тебе. Марс будет нашим!
– В трудах до седьмого кровавого пота, – хладнокровно внес долю реализма сержант Аллен.
Динамики Скалы издали глубочайший вздох. Сидевший рядом Лютер сочувствующе похлопал его по плечу. "Девятки" наконец-то прикусили языки. Коннор даже заставил себя оторваться от узкой полосы иллюминатора, за которой буйствовал новый неизведанный мир. Он уже видел, что откуда-то от подножия купола робко выходят знакомые по обрывкам чужой памяти фигуры – многоногие и многорукие.
– Я не то имел в виду, – сказал Скала. – Я хотел сказать, что мне противно было бы предать доверие.
За толстыми стенами завывал негодующий ветер, плескались безбрежные джунгли в колыбели из тяготения, едва составляющего треть земного, и разгуливали атмосферные гравитационные волны. Высились купола, внутри которых уже много лет кропотливо работали андроиды. А в шаттле повисла смущенная тишина.
Скала отчетливо фыркнул динамиками.
– Можете не краснеть, – надменно сказал он. – Мне чужда жажда признания.
Теперь зафыркали остальные. На главном мониторе высветились зеленые шкалы.
– Я весьма рад наличию столь разумной и трезвомыслящей единицы в нашем отряде, – сурово сказал сержант. – Будет кому охлаждать горящие в исследовательском предвкушении жопы. Отряд! Кто поскачет вперед регламентированных расстояний, тот вернется на "Куб" и просидит там все полтора года! Андроид SQ800 вооружен лазерной рулеткой и очень пристрастен!
– Да, сэр!
Защелкали детали брони и вооружения, с легким свистом одна за другой активировались дыхательные системы, негромко, но солидно гудели электромагнитные стабилизаторы. На тренировках весь отряд делал это вот уже сто восемьдесят пять раз – без выходных, праздников и больничных. Пальцы скользили в затверженной очередности, и хотя сердце норовило снова выскочить из груди, а в голове бушевали поистине юпитерианские ураганы, процессу это не мешало.
Наконец весь отряд построился. Из-за нехватки места и сниженной гравитации опять образовалась скорее группа. Сержант слегка отступил и взмахнул рукой, давая сигнал.
Маркус ослепительно улыбнулся в круглый внимательный глаз дрона, неслышно парящего у самого люка. Над "глазом" мигнул зеленый огонек. Трансляция началась. Коннор тоже не поскупился на самую очаровательную из имевшихся в его арсенале улыбок. Краем глаза он видел такие же гордо сияющие лица. Даже сержант Аллен скупо и сурово, как и полагается командиру, приподнял уголки губ. По визору Скалы плыли застенчивые голубые и зеленые узоры.
– Миссия "Марс-один" на связи! – отчеканил Маркус. – Девятый отряд объединенных сил планеты Земля начинает фазу два!
Люк шаттла щелкнул и начал открываться.
skjelle Рейд с SeQretом на борту...
© Copyright: Анна Феникс 2, 2024
Свидетельство о публикации №224100401975
Свидетельство о публикации №224100401975
Рецензии