Анти-Соловьёв

"Всечеловеческая  история" Н.Я.Данилевского.

(Этому тексту почти 30 лет, но ни от одного слова в нём я не отрекусь, по прошествии столь длительного промежутка времени.
И, конечно же, Вл. Соловьев - это не тот самый наш современный "золотой пропагандист", о котором сегодня все говорят.
Речь идёт об известном философе 19 века, - всего лишь  о его однофамильце)

***
Россия и Европа в отношении к человечеству.

Пожалуй,одним из серьезных и незаурядных критиков концепции культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского был Вл. Соловьев, не принадлежавший к западническому направлению, чья критика, повидимому, действительно, велась с общемировых, общехристианских позиций.

Это стало возможным в силу действия ряда причин разного плана.
Основной тезис представителей западнического направления, как неоднократно отмечал Данилевский, сводился к следующей схеме: мы переживаем время, когда Запад находится в точке своего расцвета, практически демонстрирует истинность своих ценностей и идеалов, это означает, что общечеловеческие ценности и западные суть тождественны, задача остальных народов осознать их и присоединиться к "просвещенному миру".

Зиждется этот тезис на двух постулатах.
Во-первых,развитие общества осуществляется прямолинейно и однонаправленно.
Во-вторых, ценности , характерно присущие настоящей социально-культурной и исторической ситуации должны быть возведены в ранг абсолютных, общезначимых. В этом случае упускается из виду, что развитие может осуществляться иными закономерными способами, нежели только прямолинейными, например, циклическими, что более адекватно природным и космическим процессам, а также то, что "ценностное" сегодня не было таковым вчера и не будет таковым завтра,(это является следствием циклической модели развития) исключение здесь составляет комплекс культурных ценностей, сложившийся на протяжении тысячелетий, характерных и имманентно присущих человечеству в сочетании современности, исторических перспектив и ретроспектив.

Вл. Соловьев как раз и предпринял попытку критического отношения к концепции Данилевского именно с позиций этого общечеловеческого комплекса культурных ценностей, которые, безусловно, не совпадали и не должны были совпасть с западными ценностями, относительными по своему содержанию.

Как известно, идейные позиции Соловьева претерпевали изменения на протяжении всей его жизни, однако, главная тема всеединого человечества, - тема Софии - единой церкви, является отличительной чертой его философии. Одно из главных обвинений, выдвинутых против концепции культурно-историческихтипов Данилевского заключалось в том, что последний, якобы, отрицает мировую историю, общечеловеческие ценности, единый временной поток цивилизации, в котором России , по мнению Вл.Соловьева, уготована особая, жертвеническая роль в объединении Востока и Запада, православия и католицизма.

Между тем, Данилевский был далек от мысли, отрицающей существование человечества и его ценностей: "Против этого нельзя возразить, что сам культурно-исторический тип есть понятие подчиненное в отношении к человечеству и, следовательно, должен подчинять свои интересы и стремления общим интересам человечества."

Незадолго до своей смерти Данилевский написал статью "Г. Вл.адимир Соловьев о православии и католицизме", в которой решительно возражал против мысли, что для решения задачи объединения церквей русский народ должен осуществить "великий акт самоотречения, духовного самопожертвования" и, таким образом, продолжить совершенное им ранее в "иных, более низких сферах деятельности" - при "призвании варягов" и при Петре Первом.

Данилевский отверг мысль о том, что в интересах достижения "вселенской задачи" - создания всемирного человеческого общества- следует пожертвовать славянским, (русским)культурно-историческим типом.

После смерти Данилевского вопрос об отношении общечеловеческого к народному (национально-русскому) стал главнейшей темой полемики, развернувшейсяв течение ряда лет на страницах "Вестника Европы" и "Русского вестника" между Вл. Соловьевым и Н.Страховым, благодаря последнему книга Данилевского неоднократно переиздавалась.

Как отмечал Н.Страхов критика Вл.Соловьева велась по пяти пунктам:
1.С общехристианских позиций.
2.С позиций учения очеловечестве как живом организме.
3.Общенаучных требований.
4.На основании хода всемирной истории.
5.На основанииистории наук и религии.

Ограничимся рассмотрениемлишь некоторых из них.

Если Страхов отстаивал позиции Данилевского по этому судьбоносному вопросу, то Соловьев придерживался противоположнойточки зрения. В письме к своему оппоненту он назвал книгу Данилевского "кораном всех мерзавцев и глупцов, хотящих погубить Россию и уготовить путь грядущему антихристу."

Необходимо отметить, что по всей видимости, влияние на позицию Соловьева, его концепцию истории оказала теологическая доктрина хилиазма, то есть грядущего тысячелетнего царства Христа и его учеников на Земле, которые воскресят к новой жизни святых и "организуют" "Новый Иерусалим","стан святых игород возлюбленный", истоки этой доктрины- в "Откровении Иоанна" - новозаветном пророчестве.

Соловьев в своей полемике по поводу концепции культурно-исторических типов Данилевского часто обращается за подтверждениями к святому писанию: "По учению ап. Павла (I Кор. XII, и Ефес. IV), истинное возрожденное во Христе человечество есть единое живое целое,духовно-физический организм, реально несовершенный, но возрастающий и развивающийся до идеальной полноты и совершенства..."

"Новый Иерусалим" Иоанна - это, действительно надисторический, надприродный, божественный феномен,пронизанный священными энергиями, вобравший в себя лучшие достижения человечества, феномен наднациональный. Однако, даже для самого святого апостола Иоанна это богочеловеческое царство ограничено пространственными рамками на Земле, вокруг него продолжается человеческая история, по крайне мере еще "тысячу лет."

Хилиастические мотивы Соловьева о конце истории не нашли сочувствия у Данилевского и его сторонников, также считавших себя православными христианами. Для них драма человеческой истории еще не сыграна, она продолжается в неведомой нам смене цивилизаций, подчиняющейся скрытой закономерности. Не сыграна драма не только всей человеческой истории, но и той небольшой ее части, которая отведена "арийскому племени", не говоря уже о "желтой" и "черной" истории (судьба этих рас не волновала Соловьева и даже более - в его произведениях часто можно встретить необъяснимые и совсем немотивированные выпады против нехристианских народов и наций).

(В полемическом пылу с Н.Страховым, обвиняя Данилевского в плагиате у немца Г.Рюккерта, Вл. Соловьев допускал, например, и такие высказывания: ...в главных рассуждениях Рюккерта "...читатели книги "Россия и Европа" могут узнать знакомую теорию - только в приличной европейской одежде вместо дырявого татарского халата")

До конца истории, по мнению Данилевского и Страхова, еще далеко, однако, это не свидетельствует в пользу обвинений их в полном отрицании всего и вся, кроме культурно-исторических типов.

Отвечая на критику Соловьева по поводу представлений о человечестве как о живом организме Страхов подчеркивает:
"Напрасно г. Соловьев говорит, что как только Данилевский признал бы мысль единого организма, то "ему пришлось бы отречься от всего содержания и даже от самих мотивов его труда"... Книга Данилевского представляет нам очерк анатомии и физиологии человечества. Если бы мы даже вовсе отказались от физиологии..., предложенной в этой книге, то анатомия осталась бы, однако, еще неприкосновенною."

И далее:

"Культурно-исторические типы, их внутренний состав, их взаимное положение и последовательность - весь этот анализ нам необходимо будет вполне признать, все равно, будем ли мы думать, как Данилевский, что эти типы суть как будто отдельные организмы, последовательно возникающие и совершающие цикл своей жизни, или же мы, вместе с г. Соловьевым, вообразим, что эти "живые и деятельные (а следовательно, в некоторой степени и сознательные) органы человечества как единого духовно-физического организма.

В приведенном отрывке из статьи Н.Страхова заключена главная мысль, которая в принципе разрешает весь спор между ним и Соловьевым повопросу о соотношении частей и целого, культурно-исторических типов и человечества.

Суть этой мысли можно выразить следующим образом:

Любая система элементов определенного уровня реальности сама является элементом системы более высокого уровня, равно как: элементы данной системы являются системами элементов более низких уровней.

Более сжато эта формула структурирования реальности выглядит так: система элементов - есть Элемент Системы, а элемент системы - есть система элементов.

Особенности восприятия человека в каждый конкретный момент времени характеризуются тем, что он выхватывает из этой безграничной иерархической структуры только один фрагмент, временно абстрагируясь от бесконечного множества других.

Не совсем разумно признавать существование в рамках человечества, как живого целого, "разные племена и народы, религиозные и социальные корпорации" и другие черты органического строения" и в то же время отказывать в существовании другим более общим образованиям, более или менее автономным цивилизациям, каковыми являются культурно-исторические типы, как это делает Соловьев, потому, что это не согласуется с какими-то очень важными для него выводами из собственной концепции.

Как уже отмечалось, Данилевский признает существование "всечеловеческих" ценностей , которые диктуются народам ицивилизациям независимо и помимо воли отдельных философов. В то же самое время Данилевский признает и существование и некоторой "сокровищницы знаний" человечества, своеобразного интеллектуального фонда, который используется теми или иными представителями культурно-исторических типов в процессе жизнедеятельности цивилизации. Это прежде всего достижения науки или религиозно-этические и эстетические ценности. Но это ни в коей мере не противоречит Второму закону Данилевского о культурно-исторических типах.

Данилевский, как естествоиспытатель, видит в человечестве определенные роды ,виды, семейства, подобно тому, как мы делаем это в растительном и животном мире. В конце своей книги он прямо говорит о "двух потоках человеческой истории".

Вопреки утверждению Вл.Соловьева о том что будто бы "...благодаря этим словам все предыдущее содержание его книги, все те антиисторические утверждения, в которых он довел до карикатуры односторонние взгляды Рюккерта, - что все они, благодаря этим заключительным словам, становятся сомнительными или теряют всякое значение" можно сделать вывод о том, что автор "России и Европы" далек от того, чтобы за рамками своих культурно-исторических типов не видеть всего спектра живого разнообразия составляющих человечество сообществ всевозможного плана.

В силу специфики своей работы, а также в силу отсутствия исторических и социальных фактов и крайней неразработанности проблемы "живых систем" и вообще - ицивилизаций в частности, Данилевский сделал акцент именно на своих культурно-исторических типах, что не отменяет возможности существования других социобиосистем меньшего, вплоть до отдельного человека и большего через народы, цивилизации, суперцивилизации - до человечества вообще, масштаба.

В вопросе о сроках "конца истории" противоречия между Данилевским и Соловьевым оказались действительно непримиримыми.

Вл.Соловьев в конце жизни отошел от своей веры в благополучную и скорую реализацию идеи богочеловечества ( об этомсвидетельствует одно из последних его произведений: "Три разговора") Тем не менее, его прогноз относительно России частично оправдался, правда, в наиболее мрачном и зловещем для Соловьева варианте.

Через полвека после выхода в свет "России и Европы" пришедшие к власти идеологи "мировой революции" и "интернациональной пролетарской культуры" сделали все возможное для проведения в жизнь программы "национального самоотречения" - и именно в интересах достижения "вселенской" (к великому сожалению Соловьева не общехристианской, а скорее- антихристианской) задачи.

Однако, в своей более чем семидесятилетней истории большевизм продемонстрировал и другую сторону (которая в настоящее время в силу ряда причиннаходится в тени). Данилевский также оказался прав.

Коммунисты, пришедшие к управлению страной в 1917 году, в грубой, материалистической, атеистической и т.п. форме, все же представляли на мировой арене в конкуренции с Западом энергетику нарождающегося культурно-исторического типа в лице "советского блока". Следовательно, в стратегическом плане тезис о новом славянском культурно-историческом типе имел первое подтверждение.

Как это было не раз в российской истории, итоги семидесятилетнего эксперимента неоднозначны, неопределенны, дают множество исторических фактов как для современных "западников", так и для "славянофилов", как для концепции Соловьева, так и в пользу концепции Данилевского, противоречия между которыми, в свете изложенных моментов нового понимания проблемы акцентирования Данилевским своего внимания на культурно-исторических типах в особых историко-философских и социо-культурных условиях второй половины девятнадцатого века, уже не кажутся нам столь непримиримыми, как казались его современникам и самим оппонентам.

Проанализируем общие и особенные моменты в позициях Данилевского и Соловьева относительно человеческой истории.

Общие моменты:

1. И тот, и другой признают реальность существования самого человеческого общества и его истории.

2.Общечеловеческие ценности не являются и не могут быть ценностями западной цивилизации или какой бы то ни было другой. Они складываются, во многом спонтанно, в процессе координации и взаимодействия культур и эпох, а также в результате воздействия интегрирующего фактора религиозной веры.

3.Совместно с человеческим обществом, как таковым, существуют и более компактные образования в лице народов, государств, культур. Человечество представляет собой живой организм, функционально структурированный на различные по сложности более или менее автономные образования.

4.Человеческая история имеет провиденциальный характер, несет на себе отпечаток воли Божьей.

Особенные моменты:

Полемика между Данилевским и Соловьевым относительно "общечеловеческого" и "всечеловеческого" в человеческой истории выходит за рамки чисто социально-философских разногласий и несет на себе отпечаток культурно-исторической ситуации конца девятнадцатого века, с одной стороны, и отзвук древней традиции богословских споров относительно будущего человечества и вопросов, содержащихся в апокалиптических писаниях и прежде всего "Откровении Иоанна", с другой.

Она содержит в себе разное понимание проблемы активности человека, приоритетов его ценностей, вопросов, связанных с приближением конца человеческой истории, божественного провидения.

Подводя итог социально-философского (в координации систорико-философским и перспективно-методологическим) анализа проблемы человеческого общества и "всечеловеческих" ценностей в концепции исторического развития Н. Я. Данилевского в контексте культурно-исторической традиции в философии истории, сформулируем общий вывод:

Данилевский не отрицает существования "всечеловеческой" цивилизации, которую он понимает, скорее, как своеобразную мегаструктуру составляющих её элементов, систему взаимосвязей составляющих ее народов, культурно-исторических типов и т.д., взятых в динамическом комплексе, развивающемся в пространстве и во времени, единстве исторических ретроспектив и перспектив развития, как единый цивилизационный поток.

Пространственные и временные масштабы этого социального феномена настолько велики, что человек не в состоянии осознать и спрогнозировать ход этого процесса. Ближайший прогнозируемый уровень - это уровень культурно-исторических типов.

"Всечеловеческие ценности" шире по своему содержанию "общечеловеческих".

Если первые существуют в исторической реальности в форме необходимой и устойчивой взаимосвязи между элементами Системы, в отношениях и деятельности людей, народов и цивилизаций на протяжении эпох, то вторые, скорее всего, являются научной абстракцией, актуальной в социально-культурных условиях определенного времени, узкие по содержанию и по своей сути весьма относительные...
***

Ник Иванов Utgard. 1996-2024гг.