Прогноз погоды на завтра 7

Долгожданная большая сайра пришла и встала близ острова обильными косяками, и зарево галогенных люстр не погасало над океаном от сумерек до рассвета. Безостановочно крутились конвейеры комбината, сыто чавкали каленые ножи рыборезок, летели по желобам новенькие, блестящие баночки… В эти дни даже записные неудачники приходили с моря с набитыми трюмами и радостным ощущением праздника. Однако радость быстро убывала при виде длинной вереницы судов, успевших прибежать с лова чуть раньше. Если в прежние дни проблемой были лед и ящики, то теперь узким местом стала сдача.
 
Траулер «Осведомленный», как первый, открывший путину, имел право сдавать улов вне очереди. Проторчав пару раз чуть не до вечера у причалов, Левашов решил воспользоваться в следующий раз своей привилегией.

Вопреки обыкновению, он не лег спать в это утро и, хотя судно вел старпом, не уходил с мостика всю обратную дорогу, глушил кружками черный кофе и поглядывал на часы. Когда траулер влетел в бухту и взору открылись длинные хвосты у пирсов, он сказал старпому:

-Сан Саныч, давай сразу вперед!

-Куда вперед? - не понял старпом. Был он тощ, сутуловат и смугл, с густыми черными бровями и застарелой тоской в глазах, чем походил на оседлого цыгана, смирившегося с судьбой, но не забывшего волю.

-Будем сдавать без очереди, - пояснил Левашов. - Помнишь, что говорил директор комбината?

-Ну и что? - старпом смотрел на капитана с недоумением. - Он всегда так говорит, каждый год. Но я не помню, чтобы кто-то лез без очереди. Не принято…

-Я сказал! - жестко отрезал Левашов, и в его глазах появился ледок.

-Народ возмутится, кипеж будет.

-Я сказал, - повторил Левашов. - Я отвечаю.

Сан Саныч был опытным мореходом, и «Осведомленный» воткнулся на освободившееся место у пирса так стремительно и точно, что в начале никто на соседних судах ничего не понял: мало ли какая срочная, аварийная надобность возникла у траулера. Но когда команда «Осведомленного» начала разбирать трюмные крышки и заводить лебедку , очередь увидела, что шустряк собирается сдавать рыбу. Начался «кипеж».

-Эй, на «Осведомленном»! - заорал с соседнего судна челочек с тамерлановскими усами. - Вы что, офонарели? Первый раз замужем?

-Кто там такой ушлый? - спросили со второго судна. - Может, его укачало?

-По люстрам ему, мужики, по люстрам! - донеслось с третьего.

Левашов взял мегафон и вышел на балкончик капитанского мостика. Он был в отутюженном бежевом костюме — элегантный и невозмутимый.

-Прошу внимание! - сказал он, и мегафон разнес его уверенный голос по акватории. - Я Левашов, капитан эсэртэ «Осведомленный». Вы все знаете, что я первым открыл путину и поэтому имею право сдавать рыбу вне очереди. Я всего лишь хочу воспользоваться своим правом. Чужого мне не надо…

-Эй, Хромов! - крикнул кто-то. - Объясни этому пацану — ты там ближе… А мы потом добавим! Если не хватит.

Хромов смотрел на Левашова снизу вверх со снисходительной усмешкой.
 
-Слушай, Левашов, мальчик мой ненаглядный! - произнес он проникновенно и с чувством. - Разве тебя в детском саду не учили, что людей надо уважать? Особенно старших.

-Мы не в собесе! - парировал Левашов. - Здесь все на равных.

-На равных? А чего ж ты хочешь привилегий?

-Ты открой путину - и тебе будет привилегия.

-Дурачок ты, Левашов, или претворяешься? Каждую путину кто-то открывает. И я открывал — это дело случая. Не смеши людей, отойди! Конвейеры вон крутятся, а мы с тобой языки чешем.

Левашов заколебался. Спокойный, добродушный тон Хромова вселил в него неуверенность. Но тут за спиной раздался голос механика Авдеева.

-Владимир Андреич! Надо отойтить… Ей, Богу!

«Опять он меня жизни учит! - вспыхнул Левашов. - Что я им, мальчик, что-ли?!» Он круто обернулся и скомандовал:

-Приступить к выгрузке!

-Зря вы это, Владимир Андреевич! - вздохнул «дед». - Не с этого начанаете…

-Хватит! - раздраженно оборвал его Левашов. -Приказы капитана не обсуждаются! - И выскочил из рубки.

-Эк его занесло!.. - сокрушенно промолвил стармех.

Старпом не сказал ничего. Лишь цыганские его глаза стали еще чернее.

Разгружались как всегда — быстро и четко, только лица парней были хмуры и излишне сосредоточенны. Ни одного упрека больше не раздалось с соседних судов, но в этом гнетущем молчании каждый член экипажа «Осведомленного» чувствовал сплоченное неодобрение. Каждый в отдельности, даже самый мудрый и битый, может ошибаться, но коллектив не ошибается никогда.

Левашову тоже было не по себе. Никакого удовлетворения от своего поступка он не получил. С трудом дождавшись конца разгрузки и отправив судно к причалу льдозавода, он сошел на берег. Без всякой цели просто хотелось сменить обстановку, отвлечься.
 
В центре поселка, возле моста через крохотную речушку, небритый, мрачного вида детина терпеливо удил форель среди старых, старых консервных банок и лысых автопокрышек.

-Ловится? - скептически спросил Левашов?

-И то! - ответил детина, не поворачивая головы, и закинул снасть на новое место.

-Пошел бы на пирс, - посоветовал Левашов. - На жареху всегда дадут.

Детина обернулся и смерил его неожиданно трезвым взглядом:

-Дурак, ты, кореш!

Левашов сплюнул и пошел дальше. «Схожу-ка я к Анатолию! - решил он. - Что-то его в последнее время и не видно и не слышно. Может, приболел? Или уехал? Жена у него вроде рожать должна… Как славно мы с ним в тот раз посидели!..»

Он прибавил шагу и через пятнадцать минут был уже на зеленом бугре, в лагере «научников». Обходительный бородач, с заметным брюшком и полными плечами, охотно объяснил ему, что Анатолий сейчас в море, на сейнере «Кангауз», изучает обстановку в отдаленных точках района.

Голос его был Левашову знаком: этот человек теперь передавал по радио прогнозы вместо Костецкого. Но Левашов пришел не ради разговоров о прогнозах. Хотелось обыкновенного, человеческого общения, как тогда, за бесконечным чаем, хотелось хоть немного расслабиться, избавиться от одиночества и пустоты, навалившихся на него. Левашов понимал свою неправоту в утреннем конфликте на сдаче рыбы, но гордость не позволяла в этом признаться, дать задний ход. Ведь получилось бы, что он спасовал перед горлопаном Хромовым и собственным старпомом. Только Анатолий помог бы ему сегодня, с ним единственным можно было поговорить по душам, только к его совету можно было прислушаться.

Левашов вежливо попрощался с бородачем и побрел к себе на траулер.

«Ну что ж! - мрачно думал он. - Сказав «а», надо говорить «б». Капитан я, в конце концов, или не капитан!»

… Когда к утру следующего дня «Осведомленный» лег на обратный курс, к острову, Сан Саныч осторожно спросил капитана:

-Как сегодня? Опять без очереди?

-Я же сказал: беру все на себя! - с желчью в голосе ответил Левашов.

-Один человек не может взять на себя сразу все, - негромко, но очень убежденно возразил старпом.

Левашов сделал вид, что не расслышал.