За стеклом

       
        Только не шевелиться. Не дышать. Не произносить ни звука. Вжаться всем телом в холодную шершавую стену, слиться с ней, самому превратиться в часть этой жуткой стены…

        Мерзкая сколькая тварь шарит своим жирным щупальцем по полу, по стенам… подбирается все ближе и ближе…

       Георгий чувствовал, как дрожит Эмма, как старается изо всех сил не закричать, не кинуться прочь. «Держись, Эмма, держись, малыш!» - мысленно уговаривал он ее, вспоминая свой первый день в этом кошмарном месте.

                ***
        Первое, о чем он подумал, открыв глаза: почему так темно? Потом глаза понемногу привыкли. Оказалось, свет здесь все-таки был. Не тот яркий теплый, к какому он привык, а синевато-голубоватый, ледяной. Его испускали диковинные вьющиеся растения, которые ползли по стенам этого необычного помещения, где он пришел в себя. Свет был слабым, но вполне достаточным, чтобы видеть то, что происходило вокруг и тех, кто был рядом с ними. Было очень холодно. Гидрокостюм не спасал. Пахло гнилью и сыростью.

                ***
            Щупальце остановилось буквально в паре шагов от них и поползло в сторону. «Только не расслабляться! Оно еще вполне может вернуться» - сказал себе Георгий и крепче сжал плечо своей девушки. Георгий вспомнил, как они впервые узнали о страшной участи, уготованной всем, кто сюда попал.

                ***
      Откуда-то потянуло ветром.

     Странные похожие на дикарей, полуголые мужики, что были здесь до них, немедленно вскочили и разбежались по сторонам, стараясь вплотную прижаться к серым, поросшим пушистой растительностью, стенам и даже, кажется, перестали дышать.

    Один замешкался. У него были какие-то проблемы с ногой. Он, как мог, тоже постарался убраться подальше, но, вероятно, решив не рисковать, остался у стены, возле которой ранее сидела вся их группа.

     Эта стена была довольно странной: совершенно гладкой, без всякой растительности... мутной, словно чем-то измазанной. При других обстоятельствах Георгий мог бы поклясться, что она была сделана из огромного стекла. Или пластика…

     Абориген забился в самый угол внизу между стеной и полом. Муть, что покрывала стену, начиналась у него над головой.

     Георгий осторожно тронул Эмму за плечо. Она сидела и тихо плакала, уткнувшись головой в колени. Она во всем винила себя. А он-то тоже хорош! Повелся на эти бабские штучки: «Мы будем первыми исследователями этой пещеры! Ты даже не представляешь, что мы можем там найти! Потом ее назовут нашими именами!» Ага. Назовут. Посмертно.

          Эмма подняла к нему заплаканное лицо. Он молча указал ей на «аборигенов». Может, следовало последовать их примеру? Она поняла.

        Они прижались к шершавой влажной стене их «камеры» и стали ждать, что будет.

        Ждать пришлось недолго. Ветер, похоже, усилился и вместе с ним откуда-то сверху к ним опустилось отвратительное огромное щупальце. Тогда Георгий увидел его в первый раз, но сразу почувствовал ни с чем несравнимое отвращение. И страх. Его присоски, похожие на омерзительные слюнявые рты то и дело сокращались и раскрывались, издавая при этом противный, чавкающий звук.

          Щупальце принялось шарить по полу и стенам, медленно приближаясь к месту, где прятались дикари. Внезапно оно замерло, словно «услышав» или «унюхав» что-то. На мгновение остановилось и медленно поползло в противоположную сторону прямо к Георгию и Эмме. Сердце стучало так громко, что казалось его стук и привлек внимание монстра. Эмма дрожала всем телом, засунув в рот ладонь, чтобы не закричать от страха. Она зажмурилась.

         На их счастье один из аборигенов поторопился облегченно выдохнуть – щупальце тут же метнулось к нему и, обвившись вокруг его тела, потащило куда-то вверх. Парень дико закричал изо всех сил стараясь вырваться из тисков чудовища. Один из стоящих поблизости попытался броситься ему на помощь, но остальные обхватили его почище того монстра и удержали от необдуманного поступка. Щупальце со своей жертвой скрылось наверху.

      Незадачливый спаситель, отпущенный своими товарищами, упал на колени и зарыдал. Кто знает? Может, унесенный был его другом, сыном, братом или отцом. Оставшиеся с виноватым видом обступили его. Хромой вылез из своего укрытия, доковылял до группы аборигенов и сел рядом что-то активно втолковывая несчастному на своем непонятном языке, похожем на стрекотание разомлевших цикад.

      Георгий с Эммой тоже отошли от стены.

       - Да что тут происходит! – возмутился молодой человек. Он знал, что «аборигены» не понимают его, но ему необходимо было высказаться. Необходимо было излить кому-то накопившуюся за все это время досаду и злость. – Что это за мерзкое создание? Почему оно таскает людей? Где мы, вообще, находимся?..

        Он бы, наверное, продолжал так кричать еще и еще, но один из старожил живо подбежал к нему и ловко ткнул кулаком под ребра. Парень в прямом смысле слова подавился своими словами и согнулся пополам. Дикарь же лишь снисходительно похлопал его по спине и, указав глазами наверх, предостерегающе покачал головой из стороны в сторону.

       Эмма усадила Георгия на камень, обтерла руками лицо и участливо заглянула в глаза. Наверное, спроси она, по своему обыкновению: «Больно?», он снова разразился бы отборной бранью. Может, даже ударил бы… Хотя нет… Он притянул ее к себе, и они долго сидели так: голова к голове. Она даже не плакала. Возможно, уже выплакала все, что у нее скопилось, а, возможно, была настолько огорошена увиденным, что не могла поверить, что это происходит с ней. С ними.

     Аборигены тихо переговаривались. Их язык был незнаком ни Эмме, ни Георгию. Когда они только попали сюда, то пытались поговорить с ними и по-французски, и по-немецки, и по-испански. Казалось, уж английский в наше время понимают в самом отдаленном уголке Земли, хоть пару фраз! Не тут-то было – на всё эти странные люди лишь отрицательно качали головой. Может, они просто не хотели с ними говорить? Одеты они были… То, что они носили и одеждой-то назвать нельзя! Что-то вроде набедренных повязок – одним словом: дикари.

      - Может, они вообще с какой-то другой планеты, - предположила Эмма.

      - И как мы туда попали? – с сарказмом в голосе спросил Георгий.

      Девушка только пожала плечами.

      Неожиданно в группе аборигенов началось какое-то движение. Они, оживленно жестикулируя, повскакали со своих мест и кинулись к мутной стене. Один из них, кажется тот, что прекратил истерику Георгия, обернулся и махнул ему головой, недвусмысленно предлагая присоединиться.

     Георгий взял Эмму за руку, и они подошли к группе. Стена, как показалось молодому человеку, стала еще более мутной… какой-то пурпурно мутной… и внезапно среди этой жуткой мути они увидели медленно плывущее по воздуху тело человека. Того самого, что недавно утащило ужасное щупальце.

     Страшные рваные раны покрывали все его тело, и расплывающиеся вокруг него алые завихрения были ничем иным как вытекающей из них кровью.

     В мгновение ока Георгий все понял: эта стена действительно прозрачная, и тело плывет вовсе не по воздуху, а дрейфует в воде по воле какого-то загадочного течения, а они смотрят на этот огромный аквариум изнутри… Вот только изнутри чего?.. Он искоса посмотрел на девушку. Догадывается ли она, что вполне вероятно, это не они смотрят на аквариум, а сами они оказались в роли экспонатов, а те, в чьих руках, лапах или… щупальцах сейчас их судьба как раз и находятся в воде за этим самым стеклом.

     В подтверждение его слов тут же откуда-то внезапно вынырнула огромная акула. Это было настолько неожиданным, что Георгий с Эммой одновременно отпрянули. Акула меж тем, поводя своей тупой мордой лишь окинула их равнодушным взглядом, как будто хотела сказать: «Погодите, придет и ваш черед». Затем она, перевернувшись вверх белым брюхом в мгновение ока заглотила истекающего кровью человека.

     Парень из группы аборигенов, увидев это, громко закричал, кинулся к стеклу и, что есть силы забарабанил в него. Остальные тут же набросились на него, прижали к полу, боясь, что шум вновь привлечет внимание ужасного пришельца. Он пытался подняться, отталкивал их и что-то кричал. Ему закрывали рот. Он кусался.
 
    Акула еще некоторое время совершенно спокойно плавала рядом, но потом, словно с осознанием выполненного долга, махнула хвостом и уплыла прочь.

    Боровшиеся разошлись в стороны, а их убитый горем сородич так и стоял на коленях, затем вскочил и, обратив свой взгляд вверх принялся яростно размахивать кулаками. В одной из них было зажато что-то, очень похожее на примитивный каменный нож.

     Эмма тихо подвывала, прижавшись всем телом к Георгию, а он только сейчас со всей ясностью осознал всю безвыходность положения, в которое они попали.

      Несмотря на все крики и шум, устроенные дикарем, потерявшем кого-то из своих близких, мерзкое щупальце так и не появилось. Однако, через какое-то время сверху на них стали сыпаться странные зеленые шары по размеру похожие на футбольный мяч. Старожилы с готовностью поднимали и растаскивали их по углам. Ради интереса Георгий тоже поднял пару и принес Эмме.

     На ощупь шары были гладкими и даже какими-то склизкими, пахли тиной. Молодые люди с удивлением увидели, как аборигены принялись вгрызаться в эти шары, с жадностью поглощая их. Эмма, глядя на них, скривилась от отвращения, но Георгий решил попробовать. Он зажал двумя пальцами нос, чтобы его сразу не стошнило от этого запаха, и аккуратно откусил от шара небольшой кусок.

       По вкусу тот оказался похож на морскую капусту и немного на сельдерей или еще какую съедобную траву – Георгий пренебрежительно относился к вегетарианству, поэтому не очень разбирался в растительной пище, – но, на первый взгляд (вернее, на первый укус) шар был вполне съедобен. Оставалось только подождать и посмотреть, как на это отреагирует организм, но парень понял, что голодная смерть им не грозит. Во всяком случае пока их не скормят акуле или еще какой-нибудь твари.

         Через некоторое время им продемонстрировали, как здесь происходит уборка нечистот, а заодно полив растений и выдача питьевой воды.

         Опять потянуло ветром. Георгий с Эммой, уже понимая, чем это грозит, прижались к стене, однако аборигены стали подниматься на валуны, которые то здесь то там возвышались на полу узилища. Молодые люди последовали примеру старожилов, и оказалось не напрасно: внезапно с одной стороны «камеры» ударили мощные струи воды. Они били вдоль пола, вода затекала в каждую щель и сливалась где-то с другой стороны. Что они увидели в несущихся потоках лучше не рассказывать, но после того как основная грязь исчезла, старожилы спустились с камней и принялись ладошками зачерпывать воду, еще не успевшую стечь и скопившуюся в небольших углублениях в полу.
 
        Георгий с подругой переглянулись - на этот раз они решили не следовать их примеру. И напрасно. Следующая «уборка» состоялась нескоро, а уже через некоторое время так хотелось пить, что Георгий был готов лизать влажный пол и стены своего «аквариума».

                ***
       Щупальце снова направилось прямо к ним. Оно приближалось все ближе и ближе. Неужели оно чувствует их страх? Или ощущает движение воздуха при вдохе и выдохе? Георгий затаил дыхание. Сколько он сможет так простоять? А Эмма? Может зажать ей рот? Нет. От неожиданности, еще чего доброго, заорет – тогда уж точно кранты…

        К настоящему моменту их осталось пятеро: он с Эммой и три аборигена. Сколько времени прошло с тех пор, как они попали сюда – неизвестно. Георгий уже давно потерял счет дням и часам. Растения, что освещали их тюрьму, в какой-то момент начинали закрываться, гаснуть, и тогда наступала кромешная тьма – ночь, как считал Георгий. Потом они вновь раскрывались, и их узилище наполнялось призрачным голубоватым светом. Их «палач» являлся не каждый день, но каждый раз они вновь и вновь провожали своих «сокамерников» в последнее плавание.

         В перерывах между «прятками» от чудовища, приемом пищи и водных процедур Георгий терпеливо обследовал место своего обитания в надежде найти хоть какой-нибудь лаз.

         Довольно скоро он догадался, откуда берется ветер: мощные лопасти, похожие на крылья вентилятора, были установлены наверху и в месте подачи воды. Вероятно, это было сделано, чтобы окружающая их вода не попадала к ним, а, может, и по каким-то другим причинам. Парень не очень задумывался над этими техническими тонкостями – он ясно понял одно: не рискуя быть изрубленными в куски, там им не выбраться.

       Место слива воды оказалось не лучше – оно представляло из себя густо забранную решетку, которая автоматически открывалась и закрывалась. Все эти навороченные приспособления говорили о том, что делали их существа, стоящие довольно на высокой ступени развития. Кроме того, здесь они вполне свободно дышали – значит, существа, пленившие их, знали о том, что им необходим воздух и сумели доставить его сюда.

        Где-то в глубине души теплилась надежда на то, что, если дать их тюремщикам знать, что они не какие-нибудь там неразумные твари, что они ровня им по интеллекту и развитию, то они сообразят, что их нельзя держать в аквариуме и вот так запросто скармливать своим акулам. Но как им дать это знать? Написать что-то на стекле? 2+2=4? Е=мс квадрат? Нарисовать равнобедренный треугольник? Он почувствовал себя мышью, приготовленной на корм удаву или бараном, предназначенном на убой… Его стошнило. Он никогда не задумывался раньше, что чувствуют звери, на которых ведется охота; скот, который ведут на бойню; рыбы, что плавают в аквариумах наших супермаркетов… Мы считаем, что ничего не чувствуют. Не понимают. Но так ли это?.. И кто они – эти таинственные тюремщики? Древние атланты, покорившие морские глубины или сказки о морских обитателях: тритонах и русалках правда?

      Щупальце неумолимо приближалось.

       «Я сейчас выйду, - решил Георгий. – Не буду кричать. Открыто подойду к нему и пожму это щупальце, словно протянутую руку».

       Он уже собирался так и сделать, но тут Эмма внезапно вскрикнула – то ли не смогла больше молчать, то ли почувствовала прикосновение щупальца.

       Оно тут же обвилось вокруг ее ног и потянуло наверх. Несмотря на свое решение, неожиданно для самого себя Георгий дико закричал и принялся ловить ее протянутые к нему руки. Она тоже кричала высоким пронзительным голосом, и парень подумал, что это последнее, что он слышит от нее.

          Откуда не возьмись появились аборигены, придавили к полу, заткнули рот, но тут стало происходить что-то ранее невиданное. Когда щупальце потащило девушку вверх, длинные густые волосы Эммы потянулись за ней, колыхаясь и извиваясь в такт ее попыткам вывернуться. Щупальце замерло на какое-то мгновение, потом немного приподняло и вновь опустило девушку, словно наблюдая за ней, как за игрушечной обезьянкой на резинке. Эмма уже не могла больше кричать, а лишь сипела и дергалась. И тут все увидели огромный глаз. Он занимал почти всю площадь стеклянной стены и не мигая смотрел внутрь. Ясно различался белок, радужка цвета грязной болотной воды и прямоугольный, как у козы, зрачок.

          Ошеломленные люди смотрели на этот глаз, тогда как глаз, не мигая рассматривал девушку. Щупальце опустило ее на пол, но тут же, обвившись вокруг волос, снова подняло вверх. Эмма вновь закричала от боли и страха и замолотила в воздухе руками и ногами.
 
        Георгий, воспользовавшись растерянностью аборигенов, вырвался и ловко запрыгнул на щупальце, когда оно в очередной раз опустило Эмму на пол. Он оседлал его и принялся щипать и кусать со всей яростью самца, борющегося за свою самку. Показались капли голубой крови.

       Щупальце выпустило девушку и принялось трястись, как лапа кошки, случайно наступившей в лужу. Эмма бросилась к аборигенам. Они тут же все вместе укрылись между валунов.

      Очередной мощный взмах щупальца сбросил парня на пол. Он больно стукнулся спиной, но тут же вскочил на ноги и только успел увидеть, как его «враг» скрылся вверху.

       Какое-то время все было тихо. Из-за камней показались озадаченные лица старожил и испуганное лицо Эммы. Увидев любимого в целости и относительной сохранности, она кинулась к нему на шею.

       - Ну, ну… Ты не очень-то, - смущенно проговорил парень, сгибаясь под ее в общем-то не очень большим весом – страшно ныла ушибленная спина. Она не слушала его, поспешно покрывая лоб, щеки, нос, губы горячими быстрыми поцелуями.

         Георгий почувствовал, как кто-то осторожно тронул его за руку. Парень обернулся. Рядом стоял хромой. Георгий никак не мог понять, как ему до сих пор удавалось остаться в живых. Тот украдкой, то и дело поглядывая наверх и в сторону стекла, всунул ему в руку что-то шершавое и плоское. Парень опустил глаза. У него в руке лежал остро заточенный камень, очень напоминающий орудия древнего человека из учебника истории. Георгий покачал головой и попытался вернуть подношение, но хромой упрямо отодвинул его руку. Вновь посмотрел наверх и, мотнув головой в сторону окна, ткнул рукой себя под подбородок. Потом сел на пол и продемонстрировал парню ногу, вдоль всей внутренней поверхности которой от бедра до ступни тянулся уродливый шрам.

      Наш герой все еще никак не мог понять, к чему все это, как вновь ощутил на лице порыв ветра. Абориген поспешно юркнул в свое укрытие, и Георгию не оставалось ничего другого, как сунуть подарок хромого за шиворот гидрокостюма.

     «Вот сейчас я продемонстрирую ему, свою выдержку и дружелюбие. Я покажу этому существу, что я тоже разумное создание» - решил парень, но появившееся щупальце метнулось к нему с такой скоростью и обхватило его с такой силой, что у молодого человека не осталось ни времени, ни сил, чтобы осуществить задуманное.

     Дальнейшие события развивались с неимоверной быстротой. Георгия вытащили из аквариума, и он едва успел набрать в грудь побольше воздуха, как попал в воду; однако вскоре его снова, протащив через какую-то трубу с ревущими вокруг вентиляторами, засунули в другое сухое помещение, где на одной стене сверху до низу находились странного вида шары, а три оставшиеся были прозрачными, как и в их "камере".

     Тут же откуда-то вынырнуло второе щупальце, и оба принялись вставлять его голову в один из прозрачных шаров. Его крутили и вертели, как маленькие девочки крутят и вертят своих кукол, примеряя им разные наряды. Краем глаза он успел заметить, серую шершавую стену наискосок от этого нового места, и подумал, что это вполне могла быть стена "аквариума", где сейчас осталась Эмма и другие выжившие.

         Закончив манипуляцию с шаром и головой Георгия, щупальца вновь протащили его через трубу, сунули в руки какую-то палку и тут же пропали. Набрав по привычке полные легкие воздуха, парень ждал, когда его снова посадят туда, где можно дышать, но про него, казалось, забыли. Он покачивался на волнах, слегка подгребая ногами, чтобы оставаться в вертикальном положении, и чувствовал, как кровь бешено стучит в висках, как начинает темнеть в глазах, а грудь готова разорваться. Будучи не в силах больше сдерживаться, он судорожно вдохнул и понял, что может дышать.

         Отдышавшись, начал понемногу оглядываться по сторонам. Он находился в огромном бассейне со всех сторон окруженном прозрачным куполом, а за куполом он увидел множество тел: синих, бурых, черных, малиновых… гигантские щупальца, громадные круглые глаза, устремленные на него.

          Внезапно он почувствовал движение волн и, инстинктивно обернувшись, едва успел увернуться от зубов гигантской акулы. Она проскользнула мимо, но тут же развернулась и приготовилась к новой атаке. Георгий уже был готов к этому, и когда рыбина приблизилась к нему на достаточное расстояние, он со всей силы ткнул ее в бок предложенной ему палкой. Конечно, это было все равно, что тыкать слона зубочисткой, но акула все же несколько изменила траекторию своего движения, и ее острые зубы лишь слегка полоснули Георгия по плечу.

          «Надо бить ее в глаз или попытаться сунуть палку в жабры», - решил он.

          Вероятно, акула тоже выработала какой-то план действий, так как при следующей атаке она развернулась и со всей силы стукнула Георгия хвостом. Он отлетел к стене купола и на несколько секунд был полностью дезориентирован. В следующее мгновение он увидел разверстую акулью пасть. Ему не оставалось ничего другого, как стоймя сунуть в нее палку и попытаться удрать.

          Когда палка разломилась надвое под давлением мощных челюстей, он был уже на другой стороне бассейна, но теперь совершенно безоружен. Оставалось либо до бесконечности бегать от этой животины, либо просто позволить ей сожрать себя без всяких лишних прелюдий.

          «Ну, уж нет!»

           Он вспомнил об остром камне, врученном ему аборигеном. Зная, что акулам труднее маневрировать около дна, он попытался нырнуть, как можно глубже, заманить хищницу к самому дну, и там самому напасть на нее. Однако дна было не видно, а зубастая тварь преследовала его по пятам. Тогда он пошел на хитрость и просто поднырнул под нее.

          Вот ее белое брюхо нависло над ним. Георгий крепче стиснул в руке камень и стрелой метнулся вверх, целясь в то место под мордой рыбины, что указал ему хромой. Он сам не верил в успех, но камень действительно легко рассек толстую акулью кожу – возможно, это было ее самое уязвимое место. Кровь обдала пловца густым фонтаном, скрыв от него и акулу, и купол, и жирные тела его мучителей, жадно наблюдавших за схваткой. Какое-то еще время акула дергалась, металась из стороны в сторону, пытаясь ухватить Георгия своими зубищами, но лишь разодрала ему ногу и больно цапнула за спину. Однако сил перекусить его не хватило, она выпустила свою добычу и затихла, постепенно истекая кровью.

        То ли от нервного перевозбуждения, вызванного неравной схваткой, то ли от недостатка воздуха в шаре в глазах у Георгия потемнело, и он потерял сознание.

        Очнулся он в своем «аквариуме». Его голова лежала на коленях у Эммы, а она при помощи жестов и каких-то странных звуков переговаривалась с хромым.

         Георгий всегда поражался ее способности к языкам, умению понимать иностранцев и быстро приспосабливаться к любой языковой среде.

         Все тело болело и ныло. Места, где акула оставила следы своих зубов горели огнем. Он заметил, что все они были залеплены чем-то зеленым, очень похожим на то, чем их кормили.

      «Наверное, теперь у меня будет заражение крови, - подумал парень. – Или еще какая-нибудь гадость, и я все равно умру…»

       Он слабо застонал. Эмма тут же наклонилась к нему.

       - Больно?

       Как ему не хватало этого простого, короткого слова! Он попытался улыбнуться.
 
       - Потерпи, потерпи, - участливо проговорила девушка. – Сейчас станет легче.

       Тут же появился хромой, который пропал, как только Георгий подал первые признаки жизни. В ладонях он принес воду и попытался влить ее в рот парню, тот замотал головой.

      - Пей, пей! – строго сказала Эмма. Оказывается, она умела быть строгой и настойчивой. Георгий предпринял еще одну, на этот раз более удачную, попытку улыбнуться.

       - Атхо, - девушка указала на хромого, - выдолбил углубление в камне – теперь у нас есть чистая вода.

       - Атхо… - сипло проговорил Георгий, не узнавая своего голоса.

      Хромой постучал себя правой рукой по левому плечу.

      - Атхо! – четко, как на параде, проговорил он. Потом ткнул пальцем в лоб
 Георгия и сказал:

      - Гри!

      «Спасибо, что не Грю(1) », - усмехнулся про себя парень и протянул ему руку. Тот покосился на Эмму. Она кивнула. Молодые люди пожали руки, причем «абориген» после этого с интересом долго рассматривал свою.

       - Надо бежать, - сказала девушка. Георгий опять удивился решимости, появившейся в ее голосе. – Пока ты был без сознания, они утащили еще одного соплеменника Атхо. Новых нет, поэтому скоро заберут последнего, потом придут за Атхо, а потом опять за тобой. И во второй раз ни тебе, ни ему может не повезти.

       В голове у Георгия крутился вопрос: «А ты?», но он не задал его. Все-таки он еще не настолько опустился, чтобы прикрываться женщиной. Но Эмма все поняла.

      - Меня сейчас заберут, - как-то совсем безразлично проговорила она.

      Парень хотел вскочить, закричать, но лишь слабо застонал, пытаясь приподняться на локте.

      - Лежи, лежи, - успокоила его девушка. – Меня уже столько раз туда таскали!

      От изумления Георгий не мог вымолвить ни слова. Эмма горько усмехнулась и продолжила:

      - Им нравятся мои волосы. Как они расплываются в разные стороны и поднимаются за мной, когда они тянут меня за ноги вверх. Наверное, они чем-то напоминают им их щупальца, но они никак не могут понять, что это на самом деле. Возможно, раньше у них никогда не было женщин, - она вздохнула. – Играют со мной, как с куклой… Но зато без акул! – она постаралась улыбнуться и весело взглянуть на Георгия.

      Улыбка вышла не очень веселой.

      «Бежать…», - подумал Георгий и вновь впал в забытье, но на этот раз не потерял сознание, а просто уснул. Проснулся от громких криков последнего соплеменника Атхо. Тут же вспомнил свою последнюю мысль: бежать!

        Пленники не знали, наблюдают ли за ними, поэтому решили особо не рисковать. Проводили в последний путь предпоследнего аборигена, получили свой ежедневный рацион, спрятались от потоков воды, но спрятались так, чтобы быть поближе к сливу. Потом Эмма нарочно распустив свои шикарные волосы пошла «на водопой». Она активно передвигалась по всей площади пола, резко вставая и опускаясь вниз, перебегая с места на место, чтобы волосы колыхались позади нее: то взмывали вверх, то плавно опускались вниз, то летели за ней черным плащом.

         Мужчины в это время активно подсовывали под поднявшуюся решетку камни, которые Атхо на досуге отковырял от валунов. В результате, когда процесс мытья помещения был закончен, решетка так и осталась поднятой. Выждали некоторое время – не появится ли кто-нибудь чинить решетку, - потом сорвали со стены несколько плетей светящихся растений, те уже начинали закрываться, но, будучи сорванными, внезапно разгорелись с новой силой. Может, это была агония? Кто знает! Но беглецы надеялись, что их света все же им хватит на какое-то время. По одному спустились в трубу.

        Труба оказалась упругой и прозрачной. Здесь, как и в их «аквариуме», они еще дышали, но воздух был душным и наполнен отвратительным смрадом. Сквозь потоки осевших на прозрачных стенах трубы нечистот они видели всю ту же воду, окружающую их со всех сторон. Воду, которая уже в печенках сидела, которая пугала и не давала им решиться на побег раньше. А теперь выбор был невелик: либо утонуть при попытке получить свободу, либо сидеть и тупо ждать, когда тебя бросят на съедение хищнику.

       Однако, Георгий прекрасно понимал, что пытаться выбраться из этой ловушки, которая находилась где-то глубоко под водой без какого-нибудь снаряжения было, по меньшей мере, глупо, поэтому, спускаясь по трубе, он тщательно вглядывался в водную муть и наконец увидел то, что искал: прозрачный параллелепипед с шарами, в которых можно дышать под водой.
 
       Парень осторожно тронул за ногу Атхо, ползущего первым. Тот обернулся, и Георгий глазами указал ему на хранилище дыхательных аппаратов. Атхо понял его, но обреченно помотал головой.

      - Что тут у вас? – присоединилась к ним Эмма.

     Георгий вкратце рассказал ей, что если они доберутся до этого стеклянного параллелепипеда и смогут проникнуть внутрь, то обзаведутся дыхательными аппаратами и тогда, наверняка, смогут выплыть на поверхность.

     Девушка повернулась к Атхо. Глаза ее горели – это действительно было решением их проблемы. Оставалось лишь придумать, как выбраться из трубы и как забраться внутрь хранилища. Атхо что-то прострекотал, показал Эмме свой каменный нож, но потом вновь покачал головой, приложил к груди руку и сделал несколько качающихся движений, затем указал на Эмму. Она обрадованно замотала головой и произнесла несколько странных звуков. Повернулась к своему молодому человеку.

       - Атхо знает, как выбраться наружу и как попасть внутрь хранилища, но он думает, что нам не добраться до него – не хватит воздуха. Мне, по крайней мере.

       - Эма… - Атхо закрыл двумя руками глаза.

       Георгий отчаянно замотал головой.

       - Эмма – во! – он выставил вперед большой палец, потом показал жест «грудь колесом» и сделал несколько резких вдохов и выдохов, желая продемонстрировать, что Эмма справится – она отличная пловчиха и опытный дайвер.

        Атхо глядел на него, что называется, «во все глаза» и явно ничего не понимал. Эмма рассмеялась. Она также, как абориген, прижала к груди руку и сделала несколько качающихся движений, потом похлопала себя правой рукой по левому плечу и произнесла серию странных стрекочущих звуков, подражая речи Атхо. Дикарь с сомнением покачал головой, но Эмма, очевидно, настаивала. Дикарь бросил вопросительный взгляд на Георгия, как бы спрашивая его разрешения, и тот не придумал ничего лучше, как постучать себя правой рукой по левому плечу, в точности повторив жест Эммы.

      Абориген снова достал откуда-то свой каменный нож и с силой вонзил его в прозрачную стену трубы. Труба слегка прогнулась в том месте, куда попал наконечник орудия, крупные морщины поползли во все стороны, было похоже, что труба съежилась, словно от боли, и тут Георгий увидел первые капли воды, брызнувшие из-под ножа аборигена. Он с силой надавил на его руку с ножом, и они вместе прорезали довольно большую прореху, через которую немедленно внутрь стала поступать вода. Последний раз глубоко вдохнув, беглецы выбрались наружу и поплыли к сверкающему параллелепипеду.

        Холод немедленно пронзил Георгия до самых костей, и это при том, что и он, и Эмма все еще были в своих гидрокостюмах, хотя гидрокостюм Георгия после схватки с акулой вряд ли можно было назвать таковым. Парень невольно покосился на аборигена – каково ему, практически голому. Но тот в прямом смысле слова чувствовал себя, как рыба в воде. Совершая какие-то странные волнообразные движения, он довольно быстро двигался рядом и, казалось, совершенно не реагировал на холод. Более того, он умудрился схватить Эмму за руку и, несмотря на все ее попытки освободиться от его хватки, уверенно тащил за собой. Георгий решил не отставать.

       Плыть было трудно. Помимо холода здесь еще чувствовалось какое-то подводное течение, которое неумолимо сбивало с курса, пытаясь утащить в сторону. Георгий почувствовал благодарность аборигену за то, что тот взял Эмму «на буксир», сама она, несмотря на все их горячие убеждения, вряд ли бы справилась. Парень поднажал. Во-первых, чтобы не ударить в грязь лицом перед девушкой, а во-вторых, чтобы показать дикарю, что он тоже что-то может.

       Когда добрались до места, Георгий одной рукой судорожно уцепился за угол плавучего хранилища, а второй крепко перехватил руку Эммы. Та уже, казалось, была в полуобморочном состоянии от нехватки воздуха. Георгий тоже чувствовал, что еще чуть-чуть, и он не сможет больше терпеть – откроет рот, и легкие заполнятся соленой жижей, а потом течение закрутит его остывающее тело и утащит куда-то далеко-далеко в неведомую темную бездну океана… В глазах заплясали разноцветные огоньки…

       «Да, к черту все! – мелькнуло в голове. – Стоит ли столько мучиться? Все равно нам никогда не подняться на поверхность, так что, может, сразу… одним махом?..»

       Он почувствовал сильный рывок.

       Пока он боролся с соблазном открыть рот, абориген проделал очередную прореху в трубе, ведущей внутрь хранилища, затащил туда Эмму, а следом и самого Георгия.

      Дышать… Было не ясно, откуда взялся воздух в этом подводном Колизее, но это теперь меньше всего интересовало. Дышать!

       На заплетающихся ногах Георгий подошел к стене с шарами. Сможет ли он надеть его? Помнится, щупальца довольно долго крутили и вертели его прежде, чем его голова оказалась внутри. И еще… Он вспомнил, что почувствовал, как множество игл как будто вонзились в основание его шеи. Парень взял шар в руки. Тот, как будто съежился от его прикосновения. Он не был прозрачным, скорее, зеленым, очень похожем на те, которыми их кормили. Георгий вопросительно посмотрел на своего «гида». Абориген точно должен был знать, что делать с этими шарами, как их надевать.

        Тот осторожно, даже как-то брезгливо взял шар в руки, немного повертел его в руках. На лице его было неописуемое отвращение и страх, как будто он держал в руках огромную ядовитую змею, готовую в любую минуту кинуться на свою жертву. Он с явной неприязнью (Георгий даже не понял, относилось ли это к нему или к шару) посмотрел на своих бывших сокамерников, потом двумя пальцами ущипнул шар, как будто хотел его разбудить. Георгий с Эммой, ничего не понимая, проделали то же самое. Шары не реагировали, а вода сквозь испорченную трубу уже начала проникать внутрь хранилища. Абориген посильнее ущипнул свой шар, потом плюнул на него и проделал ряд вращательных движений большим пальцем, как будто втирал свою слюну внутрь.

          Повторяя его движения, Георгий обнаружил, как шар понемногу начал разбухать, становиться более прозрачным.

         Вода прибывала с немыслимой быстротой, и вскоре они стояли по колено в колышущейся жиже.

         Абориген наклонился и принялся дуть на то место, куда втирал слюну. Георгий с Эммой повторили его манипуляцию и увидели, как в шаре стало появляться отверстие. Оно становилось все шире и шире. На его окружности проступили какие-то белые точки.

       Вода достигла пояса.

       Старожил все дул и дул в увеличивающиеся отверстие и внезапно быстрым движением перевернул шар и напялил его себе на голову. Молодые люди последовали его примеру, и Георгий вновь ощутил множественные уколы, но теперь можно было безбоязненно плыть куда-угодно. Только вот, куда?

    Они выбрались из "параллелепипеда". Некоторое время плыли то ли вдоль мертвых кораллов, выросших ровными рядами вокруг того самого купола, внутри которого проходили сражения с акулами и внутри которого, вероятно, всем демонстрировали волосы Эммы, то ли вдоль каких-то минеральных отложений, очень напоминающих кораллы. Ряды поднимались выше и выше, и один раз, оглянувшись, Георгий где-то далеко-далеко внизу увидел слабый свет тех таинственных растений, что освещали их бывшую тюрьму. Все они давно свернулись, и лишь те, что росли по периметру стеклянной стены еще слабо светились.

         «Прощай аквариум! – подумал парень, глядя на далекий подсвеченный таинственным голубоватым светом маленький прямоугольник. – Чтобы ни случилось, мы никогда больше не вернемся туда».

        Растения, которые они прихватили с собой, тоже все еще издавали сбабый рассеянный свет, но его хватало, чтобы продолжать подъем. Однако, вскоре обнаружилось, что путь наверх отрезан – скальная порода нависала над ними. Вполне вероятно, они находились в подводной пещере. Беглецы поплыли, одной рукой касаясь каменистой поверхности, другой освещая нависающие над ними серые, неприветливые глыбы. Их биофонарики светились все тусклее и тусклее. В голове одна за другой крутились невеселые мысли: «Что, если выхода нет? На долго ли хватит воздуха в шарах? Что, если монстры бросятся за ними в погоню?»

        Наконец Атхо, плывший впереди всех, поднял руку. Георгий и Эмма подплыли к нему. Задрав головы, увидели неровные края хода, ведущего в сплошную темь. Это был хоть какой-то шанс на успех, и они не задумываясь, один за другим поднялись в этот мрачный колодец.

       Ход был довольно узким. При желании они могли, расставив руки коснуться его стен, но такого желания не возникало. Начинала кружиться голова: то ли от нехватки воздуха, то ли от быстрого подъема.

       Внезапно рука Георгия – он продолжал плыть, касаясь одной рукою стены, - ощутила какой-то провал и тут же наткнулась на что-то холодное, упругое и без сомнения живое. Он поспешно отдернул руку и поторопился подняться повыше. Внизу почувствовалась какая-то возня, возмутившая спокойствие воды в колодце, и парень увидел три блеснувших синих огонька. Георгий быстро прикрыл рукой все еще испускающие слабый свет цветы и головой боднул Эмму под зад, призывая поторопиться.

      Кем бы ни был таинственный обитатель колодца, он не стал их преследовать, и беглецы «отделались лишь легким испугом» и усиливающейся головной болью.

      Ход понемногу расширился, и они попали в еще одну, довольно просторную подводную пещеру, покрытую сталактитами и сталагмитами. Здесь шныряли мелкие блестящие рыбешки, с любопытством таращившие свои глаза на пришельцев, позволивших вторгнуться в их спокойный подводный мирок.

       Чуть позже оказалось, что мирок был не такой уж и спокойный – темная тень метнулась из-за очередного поворота пещеры, и сразу несколько местных обитателей скрылись в зубастой пасти охотника. Однако, хищника не удовлетворил доставшийся ему обед, и он живо заинтересовался беглецами.
 
        Пока он, что называется, «просто путался под ногами», они не обращали на него внимания, продолжая обследовать пещеру в поисках выхода. Тем более, теперь, когда они увидели нормальных рыб, некоторых из которых, будь у них больше времени, они без труда смогли бы узнать. Но когда эта хищная рыбина неожиданно предприняла атаку на Эмму, показавшуюся ей, вероятно, то ли более вкусной, то ли более уязвимой, пришлось защищаться. Атхо достал свой каменный нож, а Георгий отломил весомый кусок сталактита и ткнул им хищницу в нос.

       Рыбина, обиженно щелкнув на прощание зубами, исчезла, но не успели они доплыть до конца пещеры, как откуда-то появилась целая стая зубастых хищников. Они пытались отхватить им пальцы, щелкали своими острыми зубами у самого лица. Пловцы еле-еле отбивались от них. В конечном итоге Георгий схватил Эмму за руку и предпочел бежать с поля боя. Атхо последовал за ними. Они ныряли в какие-то промоины, проползали через узкие щели, каким-то чудом умудрялись огибать сталагмиты и сталактиты, как нарочно возникающие у них на пути, но рыбины упрямо преследовали их.

      Наконец, протиснувшись в очередное отверстие, Георгий, лишь только Атхо присоединился к ним, завалил проход здоровенным отвалившемся от потолка пещеры сталактитом.

          Было удивительно, что они все еще свободно дышали в своих шарах. После такой-то гонки. После выброса в кровь такого количества адреналина…

           Однако, взглянув на Эмму, Георгий отметил какой-то нездоровый цвет ее лица. Конечно, при слабом голубом свете растений, которые уже были на последнем издыхании, любое лицо могло показаться нездоровым, но было в нем что-то необычное… совсем неприсущее лицу его девушки.

          Атхо заметил его волнение. Он подплыл ближе и поднес свое растение к самому шару Эммы, внимательно изучая ее лицо. Потом посмотрел на Георгия. В его глазах тот ясно увидел признаки беспокойства. Дикарь отплыл чуть в сторону и знаком позвал за собой молодого человека. Укрывшись за большим сталагмитом, он приблизил свой световой цветок к основанию своего шара. Георгий наклонился. Под ободом шара, опоясывающим шею аборигена он увидел отчетливый кровавый след, но что было еще хуже – сам обод совершенно отчетливо пульсировал, как будто спрятанный в нем насос качал воду. Или не воду?.. Вдруг, как вспышка, наступило озарение… вернее жуткое понимание природы этих шаров. Они были живыми существами, которые питались кровью и вырабатывали при этом кислород… Что же теперь? Все зря? Они бежали от одной смерти, но немедленно попали в ловушку к другой? А дикарь? Наверняка, он все знал! И не предупредил!

          Георгий уже хотел было накинуться на аборигена с кулаками, но из-за сталагмита выплыла Эмма. Движения ее были замедленными, вялыми. Парень одарил дикаря взглядом полным злобы и презрения. Тот лишь покачал головой. Потом показал рукой вверх. Георгий и сам знал, что им надо выбираться наверх. Надо было. А сейчас какой во всем этом смысл! Дикарь вновь покачал головой и острием своего ножа попытался нацарапать на поверхности сталагмита круг и расходящиеся от него линии… Лучи? Солнце? Затем Атхо направил острие ножа на шар и руками прикрыл глаза.

          «Солнце убьет этих тварей!» - догадался Георгий. Теперь желание поскорее выбраться стало еще сильнее. Оба молодых человека усадили Эмму под сталагмитом и принялись обследовать пещеру. Больше всего хотелось обнаружить лаз, который вел бы наверх.

            После долгих поисков им удалось найти небольшое отверстие, которое привело их в новую пещеру, где они с удвоенными силами принялись за поиски выхода. Здесь было несколько тоннелей. Рядом с одним из них белели человеческие кости, и череп ощерившись своими зубами смотрел на них мертвыми глазницами. Положившись на удачу, они решили выбрать этот тоннель.

            Долго плыли в кромешной тьме, так как растения окончательно перестали светиться, но тоннель вдруг неожиданно закончился глухой стеной. В отчаянии Георгий воздел руки к небу, и вместо шершавой поверхности почувствовал пустоту – наверху был еще один колодец, подобный тому, по которому они выбрались из «Колизея». Не зная, что их ждет они поплыли наверх. Эмма уже еле передвигала руками и ногами, и им приходилось по очереди тащить ее на себе.

          Внезапно, где-то высоко-высоко Георгий увидел слабые отблески света. Это придало ему силы, и он с удвоенной быстротой принялся работать руками и ногами. Остальные тоже увидели этот сладостный, добрый, зовущий в свои объятия солнечный свет. Его становилось все больше и больше. Они уже ясно различали стены колодца, по которому поднимались вверх. И сам колодец становился все шире и шире, и вот вокруг уже была такая родная, согретая светом голубая вода, пронизанная лучами любимого светила.

         Еще немного, и они вынырнули на поверхность. Волна окатила их. На секунду Георгий ослеп, но потом понял, что шар сдулся, облепив его лицо плотной зеленой массой. Он принялся сдирать эту массу, которая еще слегка шевелилась, но уже лохмотьями отходила от лица. Освободив рот, нос и глаза, парень  вдохнул полную грудь воздуха и с восторгом выдохнул. Потом принялся помогать Эмме освобождаться от облепившей ее голову пленки. Атхо справился сам.

          Оглядевшись по сторонам, они поняли, что их злоключения еще не окончены – со всех сторон их окружала вода, и не было ни малейшей надежды добраться до берега. Да и где он был, этот берег? Там, внизу, почему-то казалось, что стоит только выбраться наверх, и они спасены… кроме того ранки на шее, нанесенные острыми зубами шаров, кровоточили, а это означало, что в самое ближайшее время надо ждать появления акул. Оставалось только молиться…

                ***
        Все новостные каналы облетело известие о том, что двое из команды русских дайверов, отправившихся два месяца назад на яхте «Поцелуй солнца» для исследования подводных пещер Тихого океана были подобраны в Саргассовом море неподалеку от берегов Пуэрто-Рико торговым судном «Королева Виктория», шедшим из Ливерпуля в порт Маракайбо. Вместе с ними находился неизвестный дикарь, непонимающий ни одного из существующих языков. Все трое были доставлены в клинику Каракаса в состоянии крайнего истощения и сильнейшего психического расстройства.

       
       
      (1) Герой мультипликационного фильма «Гадкий я» студии Illumination Entertainment (2010), США.