Об ав. показателе принадлежности

Об особенностях ав. родительного падежа/показателе принадлежности

Халха-мнг даёт нам некоторое количество примеров совпадения показателя принадлежности ( род. падеж) с аналогичным явлением в ауарском языке. В халхаском их немного, но они всё же есть. Речь идёт о конструкциях типа ав. ЧЕД>ЧОДОЛ, ЧЕРХ>ЧОРХОЛ и т.п.

С какими конструкциями в тюрк. языках они могут быть связаны? Ведь это не только ауарское, но и мнг. явление.

Если вы откроете словарь Огузско-тюркских средневековых наречий Анатолии, то вы увидите, что там почти все прилагательные заканчиваются на -ЛУЬ, -ЛУ. Они соответствуют современному тур. -ЛЫ, -ЛИ со значением типа русского "-ский".

Это и есть та самая ауарская конструкция, указанная нами выше. Она как бы "переворачивает" прежнее турецкое "-лу" и превращает его в "-ол", "-ул", "-ил". Последнее как раз и соответствует совр. тур. "-ли,-лы". По всей видимости, она имелась и в хурритском, ср. HURLILI "хуррит, хурритский" или урартское "БИАЙНАХИНИЛИ" - "урартский".

Давайте проверим на примере названия одного из известных бакинских микрорайонов: азерб. АhМЕД-ЛИ/ЛЫ, но ав. АhМАД-ИЛ. Здесь никакой загадки нет, это - метатаза, суть которой в перестановке.

Вощьмём совсем простой пример: ав. ВАС "мальчик"- ВАС-АС " мальчиком, например, что-либо сделано", но ВАС-АС-УЛ "мальчика". С учётом Монг. и тюрк. морфологии здесь всё понятно: вначале работает мнг. суффикс исходного падежа -СА ( полностью совпадающий с ауарским) и ВАС-АС следует понимать как "от мальчика ( что-либо сделано)". Ауаро-монг. -СА исходного падежа представлено в виде - АС, затем мы видим наращивание показателем принадлежности -УЛ, тогда как в тюркском это -ЛУ.

Всв в конечном счёте сводится к следующему: тур
 ИСТАНБУЛУ "стамбульский" в совр. ав. даёт форму ИСТАНБУЛ- АЛЪУЛ "Стамбула". А в даргинском это -ЛА, например "нищала" (наш, принадлежащий нам). По крайней мере когда речь идёт о чеченском, ауарском, лакском и даргинском языках.


Нахско-дагестанский речевой конструктор абсолютно понятен с привлечением монгольских и тюркских языков. Чего совершенно нет в монг.-тюркских языках, так это классный показателей. Но на большом количестве примеров заметно, что мнг. формы стабильно ориентируются на классные показатели с начальным "б-" и "д-". Начальное "р-" в мнг. языках НИКОГДА не будет, как впрочем и в урартском языке. Ав. Р-УЧЧАБИ Р-АЧIАНА ( девушки пришли) в монгольских языках категорически неприемлимо. В мнг. БАЙ "строй, построй, возведи" (также "бей") легко находится, но вот ав. Р-АНА "мы/они возвели, построили" и т.п. - нет. Это совершенно чуждое явление для мнг. языков. Повторяем, что и для урартского тоже совершенно чуждо и неприемлимо. Это не что иное как собственно-ауарские, мы бы даже сказали - "маарулальные" речевые инновации.

Ав. Б-УГО, диал. Б-У монголам понятно сразу, потому что это халхаское БИЙ "быть, есть", но вот такая "завихрушка" как Р-УГО, диал. Р-У " (ав. "быть, являться" с показателем мнж. числа) - однозначно отсутствует и никто из монголов этого не поймёт. Это всё чисто местные кавказские новшества, инновации.