Не ангелы. Путь убийц. Упавшие на дно 2

***
Дрожь в теле не унималась, а рот наполнялся слюной, словно сливная яма грунтовыми водами. Леню Клиноходова трясло и от возбуждения и от страха. Когда он перевозбуждался, его всегда мучило избыточное слюноотделение. И эта неприятность с его организмом происходила вне зависимости от того возбуждался ли он при виде обнаженной женщины, во время спора с оппонентом, при виде больших денег или от страха. Слюни пускались всегда, как только в крови появлялась избыточная доля адреналина. Леня знал, что недоброжелатели из этого дефекта называли его за глаза «соплежуем» и «бульдожкой». На эти прозвища его не обижали, а вот погогняла типа «косорылый» и «косомордый» его задевали очень сильно. Конечно такие дефекты, как косоглазие и нарушенный обмен веществ не могли пройти для становления его как личности безболезненно. Леня в глубине своей души осознавал свою ущербность, но не признавал ее. И всячески доказывал всему миру, какой же он все-таки необычный, незаурядный и талантливый человек. И надо сказать у него это получалось. Но в последнее время ему почему – то невезло. Деньги и популярность стали стремительно сокращаться сразу после того, как он потерпел крупную неудачу с «черным» пиаром директора «Водоканала», а точнее сказать директрисой. Клиноходов получил кругленькую сумму денег от недоброжелателей этой бизнесвумен за то, что он будет выискивать компрометирующие ее материалы и всячески очернять ее имя и деловую репутацию. По первой поре все шло как нельзя лучше. Нашлись люди, которые за сравнительно небольшие деньги «сливали» Лене разного рода грязную информацию про «хозяйку городской воды» и даже давали интервью с обличительными заявлениями. Но объект нападок был явно недооценен. Женщина смогла опровергнуть все, якобы изобличающие ее коррупционность факты, и более того, подала на «великого журналиста всех времен и народов» Клиноходова в суд и с блеском выиграла дело о защите имени, чести, достоинства и деловой репутации. По решению суда Лене пришлось выплатить директрисе - победительнице крупную денежную компенсацию. И на этом успех закончился. Спонсоры отвернулись,  рекламодатели которые видя рейтинги телевизионной программы Клиноходова «Мысли общества» еще недавно немеренно заказывали рекламу и щедро расплачивались за нее, резко сократили свои аппетиты. Рейтинг то упал ниже плинтуса. Так что в жизни «гениального» местечкового журналиста Клиноходова нарисовалась большая и вонючая ж… И вдруг такая удача. Эксклюзивная видеосъемка. Да еще какая! Давно ему так не везло! Леня теперь был уверен в своем успехе. Уникальной записью, наверняка заинтересуются федеральные каналы, с руками оторвут, а он еще подумает,  за сколько и как ее продать! Наверняка, теперь его позовут работать в какую-нибудь популярную программу на центральном канале, и вот тогда он всем все припомнит, и директрисе этой водяной, и ее союзникам и всем тем, кто его предал и не поддержал в трудное время. Клиноходов развалился на заднем сидении автомобиля, пускал слюни и мечтал, мечтал и пускал слюни…
Оператор, он же видеомонтажер Сережа Скирдяев молча сидел на заднем сидении такси рядом со своим мечтающим, слюнявым босом. На душе оператора было неспокойно. Что-то подсказывало ему, что ничего хорошего от этой сенсационной записи с детьми убийцами. Он много чего повидал на своем веку. Видел смерть в лицо, когда работал оператором военной хроники в Чечне и Косово. Но такого отвратительного чувства от увиденной смерти он не испытывал никогда. Да он видел детей-камикадзе опутанных взрывчаткой, которые подрывали себя вместе с десятками солдат и мирных жителей, но их можно было понять. С раннего детства их психологически обрабатывали, внушали идею о высшем мусульманском предназначении. Но эти малыши с ангельским видом убивающие расчетливо и хладнокровно мужиков, которые им в дедушки годились. Без промаха стреляющие в голову, делающие контрольные выстрелы… Кто они? Мутанты? Инопланетяне? Внутри Скирдяева зрела твердая убежденность, что показывать широкому зрителю эти кадры нельзя. Долго размышлять он не стал,  повернувшись к Клиноходову, уверенно сказал:
- Лень, Давай сотрем эту запись.
Оператору показалось, что в одно мгновение глаза Клиноходова перестали косить и выправились. « Ты что несешь? В кое-то веки такая удача. У тебя что, от стресса ум за разум зашел?»
- Лень, там дело не чисто. Что-то  нехорошее стоит за всем этим. Боязно мне. Ты знаешь я не из трусливых, но что то мне не по себе – как бы оправдываясь, скороговоркой проговорил Скирдяев.
- Это сенсация, Серега! Такого никто никогда не снимал. Возможно, мы теперь будем обеспечены гонорарами и работой на всю оставшуюся жизнь – проорал в ухо оператору Клиноходов.
- Да. Конечно. Только жизнь эта может быть очень не долгой.
Автомобиль резко остановился.
- Тьфу, ё…! Пробка! Вляпались. Неизвестно сколько стоять теперь будем – выругался таксист.
- Пробка в такое время. Странно очень. Обычно ночью дороги свободны. – насторожено заметил Скирдяев.
Клиноходов заелозил на сидении.
- Слышь, шеф, а объехать никак нельзя мы торопимся. Плачу двойную цену.
- Да я бы с радостью! Но сам посмотри впереди машин штук двадцать позади столько же. И улица узкая. Развернуться негде. Это же Челюскинцев. Пожалуйста, можете не ждать. Идите пешком.
- Нет уж, увольте. Пешком мы до телекомпании к утру только дойдем.
- Вот. Вот. Так что сидите и терпите. Я не думаю, что это надолго. Во всяком случае, для вас. На счет недолгой жизни ты, кстати, паря был прав.
Журналисты даже не успели осмыслить произнесенной фразы. В руках таксиста что-то блеснуло. Он перегнулся через сидение и взмахнул рукой. Обжигающая боль одновременно хлестнула по горлу Клиноходова и Скирдяева. Теплая жидкость потекла из горла на штаны и рубашку.
Таксист выдернул видеокамеру из обмякших рук Скирдяева. Кровь ее почти не забрызгала. Водитель аккуратно протер ее черной тряпкой и нажал кнопку сбоку. Крышка подкассетника щелкнула и отъехала в сторону. Кассета была внутри. Таксист аккуратно вытащил е, положил в карман, захлопнул подкассетник и положил камеру на колени дрожащему в агонии Скирдяеву. Клиноходов уже больше не дергался, его косые глаза остекленели и удивленно уставились в потолок «Волги».
Таксист вышел из машины и стремительно пошел вдоль скопившихся машин. Дойдя до пересечения улиц,  он свернул вправо. Прошел еще несколько метров и зашел в дверь под вывеской адвокатская контора «Шанс». Он остановился у входа и дальше не пошел. Издалека донеся противный металлический скрип. Звук усиливался и приближался. К таксисту подъехал мужчина в инвалидной коляске. Он протянул руку,  и киллер положил в ладонь цифровую видеокассету.
- Чисто сработано, парень. Не жалко было телезвезд гасить?
Таксист криво ухмыльнулся,  склонив на бок голову.
- Не очень чисто. В красных тонах. Но точно и наверняка.
- Правильно – ровным тоном молвил дядя Боря. - Жалости не достоин никто из людей, а сострадания достойны лишь единицы. Жалость – унижает, а сострадание расслабляет и останавливает человека в стремлении постигнуть истину. Когда человек глубоко вникает в боль и муки себе подобного он теряет силу преодолевать свои собственные испытания. Никогда не стоит забывать, о том, что жизнь это, прежде всего, борьба за индивидуальное постижение истины.
- Вот это мне совершенно не нужно знать. Эти мудрости не для моих мозгов. Меньше знаешь, дольше живешь.
- Возможно, возможно. Каждый понимает жизнь и ее продолжительность по- своему. Свободен. Проверяй почту почаще.
Таксист вышел на улицу и растворился в ночной пелене улицы.

***
Бали был очень хорошим водителем. Преследователи даже не успели сесть нам «на хвост». Мы ехали закоулками, подворотнями, проходными дворами через которые как, казалось на первый взгляд, двигаться было просто невозможно. Но старый вояка пролетал их, даже толком не сбавляя скорости. Опят помноженный на знания плюс уверенность в себе и полная безбашенность – в этом был залог нашего успешного бегства.
Мы выехали за город. Как только стих звук сирен и свист шин мы начали клевать носом, хотя уснуть себе и не позволяли. Мы находились в какой-то общей для всех четверых липкой, отупляющей прострации.
- Все можете расслабиться, малыши. Опасность миновала. Пока миновала – слова Бали прозвучали для нас как команда,  наши головы опустились вниз мы одновременно уснули. И я снова увидел светлых существ на черной планете…