Куры 23

Однажды Хорёк Феррет изловил Курицу Прэсес.
— Я тебя отпущу, — сказал он. — Но мне надоело, что про меня говорят, будто я ворую Кур. Сделай так, чтобы то, что я делаю, считалось налогом. И тогда я не трону ни тебя, ни твоих цыплят.
— Как же я это сделаю? — спросила Прэсес.
— Я здесь не консультант, а власть, — ответил Прэсес. — Ищи другого советчика, или я буду искать другого партнёра.
На следующий день Прэсес собрала Куриный Совет.
— Глупо ожидать, что Феррет перестанет собирать свою дань с Птичьего Двора, — сказала она. — Но есть мнение ограничить его притязания в рамках законности.
— Как же это можно ограничить грабёж в рамках законности? — удивился Один Петух.
— Всё, за что мы проголосуем, станет законным, после чего мы потребуем от Феррета, чтобы он по возможности держался в рамках установлений и уложений, которые мы примем, — пояснила Прэсес.
— А если он не станет придерживаться наших законов и уложений? — спросил Другой Петух.
— Мы всё-таки рассчитываем на его добрую волю, — ответила Прэсес. — И всё же, коллеги, я просила бы вас придерживаться регламента. Все вопросы потом. Сначала давайте решать, какой вопрос мы выносим на голосование и в какой формулировке. Итак, мы решили установить определённую квоту законного налога, собираемого Ферретом, поскольку, как мы видели из доклада, установление законности неизбежного явления содействует повсеместному торжеству закона, разве нет?
— А почему? — спросил Один Петух.
— Вопросы потом, как я уже сказала, — продолжала Прэсес. — Итак, на голосование выносим предложения в порядке поступлений, первым поступило предложение узаконить сам факт взимания налога. Кто против?
Курица Прэсес сурово обвела взглядом присутствующих.
— Ну, вообще-то, хотелось бы точней знать… — сказал Другой Петух.
— Всё в своё время, мы сейчас обсуждаем принятие поправки в первом чтении, — уточнила Прэсес. — Будет создана согласительная комиссия для устранения всех разногласий, для шлифовки окончательной редакции и для устранения всех юридических казусов.
— Но ведь если мы сейчас проголосуем, тогда… — сказал Один Петух.
— Вы срываете мероприятие, поорганизованней, прошу вас, — ответила Прэсес и отмахнулась взмахом крыла от всех прочих поднятых крыльев среди присутствующих. — Я же сказала, вопросы потом, сейчас мы голосуем. Прошу поднять правое крыло только тем, кто аргументированно против предложения, поставленного на голосование. Прежде, чем мы начнём подсчёт голосов, я напоминаю, что голосование должно быть мотивированным. Поскольку не было высказано ни одного аргумента против предложенной поправки, любое голосование против будет явным нарушением демократической дисциплины, что повлечёт естественное последствие, состоящее в обсуждении того, не следует ли столь недисциплинированного члена Совета вывести из списков Совета.
— Вывести куда? — спросил Один Петух.
— Вывести за скобки, — ответила Прэсес, и это прозвучало предельно страшно для всех присутствующих. — Итак, кто против поставленного на голосование решения?
Прэсес даже не стала смотреть на присутствующих. Она чертила лапой по песку, после чего громко кашлянула и с торжеством подняла голову.
— Против нет, принято единогласно, всем, кто поднял крыло, напоминаю, что я уже трижды сказала, что все вопросы потом, — сказала она. — Прошу опустить крылья всех, кто их поднял.
— Напомните, за что мы проголосовали? — шёпотом спросил Один Петух Другого Петуха.
— Мы, коллега, ни за что не проголосовали, — шёпотом ответил Другой Петух. — Факт состоит в том, что мы не проголосовали против. Это некоторым образом обеляет нас в любом случае, как бы далее ни развивались события.
— А они будут развиваться? —шепнул Один Петух.
— Не поручусь, но будьте уверены, — шепнул в ответ Другой Петух.
— Мне кажется, нас всех сегодня записали в меню, — задумчиво произнёс Локвенс.
— Куда именно? — спросил Рустик.
— Я точно не знаю, — Ответил Локвенс. — Я как-то читал специальную божественную литературу на эту тему и запомнил несколько специфических терминов. Амич, ахиако, аям-поп, вори-вори, гефитле гелзеле, грибенес, джамбалайя, джудже-кебаб, жюльен, кабидела, кальби, канжа де галинься, кобб, кокки-лики, де-воляй, кошинья, барбертон, марсала, моамбе, мэриленд, пармиджана, тикка масала, хули-хули, яннём, летающий Якоб, муамба, мусахан, наггетсы, остропел, пастилла, пикката, пульо а ла браса, сациви, тавук-гёксу, тетраццини, токань, уйхази, фрикасе, чахохбили, чихиртма, шкмерули, якитори, ясса.
— А что из этого лучше для нас? — спросил Рустик.
— Для меня предпочтительно Пуллум Эбриус,  — ответил Локвенс. — Или, если хотите, Полло Убриако. Пулет Ивре. Бетрункенес Хухн. Мефизмево Котопоуло. Сархош Тувук.
— Как много полезного я узнал сегодня для молодого Петушка! — радостно воскликнул Рустик. — Вот бы ещё узнать, что это обозначает!
— Узнаешь ещё, — проворчал Локвенс. — Учись, Цыплёнок. Образование – великая вещь! Когда наступит день и час, ты будешь знать, что к чему.
На следующий день Феррет унёс старшего Цыплёнка Курицы Прэсес, причём сделал это совершенно законно, поскольку это было не кражей, а сбором узаконенного налога.