Контроффер Продолжение следует

На круглом инкрустированном столе хаотично торчали бутылки разной степени опустошения. Между ними островками красовались открытые консервы, тарелки с закуской, фужеры и обязательная хлебная нарезка.

Иван Иваныч, начальник СБ, лениво курил, вывалив брюхо из расстёгнутой рубашки. Нетвёрдой рукой стряхивал пепел в серебряную с ажурным ободком икорницу и ухмылялся собственным мыслям. Рядом с икорницей стоял фужер с витиеватой «Н» и заводская банка с икрой, в которую была воткнута надкусанная горбушка. Рядом со стулом валялись китель и фуражка. Подбирать было лень.
Иван Иваныч хотел было запить крепкие думы крепким напитком, но его грубо прервали - двери дрогнули и с грохотом распахнулись. В них ввалился начальник охраны Пал Палыч и гаркнул:

- В стельку!

Иван Иваныч затянулся свежей сигаретой, шумно выпустил дым и вздохнул: «Опять сторожить!»

- И, главное - открывать не хочет. Мычит через дверь и не открывает.
- Что мычит-то?
- Да кто ж его разберёт! Я ему ору: «Вас в должности утвердят, тогда и отпразднуете. Сколько нам из-за Вас торчать здесь?»

Иван Иваныч осушил фужер водки и хмыкнул:

 - Сказано было шефом – не трогать! У человека единоличный мальчишник. Понимать надо. Дай уж ему душу отвести. А ты прям как моя Нинка рассуждаешь – «дождись гостей, тогда и нажрёшься». Тогда уж поздно будет, когда он место займёт. Работать придётся. Не до бухла.
- Ой, нашёл работника года! Кто из них работал  хоть когда-нибудь? Вот тырить – это да! Это умеют.

Пал Палыч подскочил к столу, схватил кусок хлеба, шмякнул на него кружок колбасы,  щедро полил сверху паюсной икрой, отправил в рот и запил коньяком прямо из горлышка. Иван Иваныч взглядом проследил последний путь бутерброда и поморщился.

- Воровство – это тоже работа….
- Тебе видней.
- И даже не обижусь - видней! Погляди на мои хоромы и на свою будку собачью. Кто из нас больше пашет?

Не дожидаясь ответа, Иван Иваныч наполнил императорский фужер и чокнулся с бутылкой Пал Палыча: «За человека труда!»

- Прекрасный тост, господин передовик! Только какая же у меня будка? Тысяча квадратов, три этажа!

Иван Иваныч презрительно хмыкнул:

- А у меня только под баню с бассейном тысяча квадратов и три гектара.
- Захлебнуться можно…
- Типун тебе! – беззлобно пожелал Иван Иваныч и горбушкой выгреб из банки остатки икры.

Пал Палыч уселся напротив Иван Иваныча и прямо посмотрел ему в глаза. Тот поперхнулся и потянулся за нарезкой ветчины.

- Слушай, Иван Иванович, а как ты думаешь, что дальше будет?
- Тоже мне, загадка. Проспится, позвоним шефу. А дальше пусть сами решают. У них и зарплата побольше, и полномочия помасштабней. Им и думать.
- Я не об этом. Я про страну. Что будет?

Иван Иваныч всплеснул руками и расхохотался. Фужер с витиеватой «Н» ударился об пол и разлетелся вдребезги.

- Вот и ответ, - мрачно резюмировал Пал Палыч. – Со страной будет то же самое…
- На счастье, - отдышался Иван Иваныч. – Эк, ты куда хватил! Про страну думать! Никогда не думали, и вдруг начинай. Мы с тобой на пригорке сидим, отсюда не страну видно, а другое…
- Что? – удивился Пал Палыч.
- Колыму! – Иван Иваныч снова рассмеялся.
- Я серьёзно… Помнишь, лет двадцать назад, мы со всеми поладили. Территорию поделили. Каждый жрал у себя дома, а к другому совался, только отдохнуть. А как отдыхали! Выпивка, бабы… - Пал Палыч сладко вздохнул. -  Кто выездной, тот весь мир исколесил….  Хорошее было время! Жаль, недолгое…
- Вот потому ты выше начохра и не поднялся, что не умеешь мыслить глобально. Дальше шлюх и бутылок масштаб не видишь. Раскис, как школьница от стакана водки - «поладили», «отдыхать». Это стратегия была! Зубы мы этим англосаксам заговаривали, чтоб они расслабились, бдительность потеряли. Чтоб только зазевались, а мы у них р-р-раз из-под носа Саксонию увели. – Иван Иваныч потряс волосатым кулаком.
- Страте-е-е-гия! – усмехнулся Пал Палыч. – Жадность, а не стратегия! На кой чёрт нам Саксония! Что мы с ней делать будем?
- Тут я согласен – надо что-то поприличней брать. Турцию, например. Курорты, инфраструктура налажена, атомку им строили.
- «Курорты», - передразнил Пал Палыч. - Это пока она не наша, там курорты. Только мы в Турцию припёрлись бы, конец всем курортам.
- Ты на русских не клевещи! – нахмурился Иван Иваныч. – Рассуждаешь как пятая колонна.
- А что пятая? Они дело говорили. Их слушать надо было, а вы их сажали.
- Понадобятся – выпустим.
- Разбегутся.
- Смотря сколько условных единиц пообещать.
- По себе не суди, не все продадутся.
- Ты в каком лагере? - Иван Иваныч хватил по столу кулаком и повысил голос. – Куда клонишь?
- Лагерь называется «Моя любимая задница». Не валяй дурака, знаешь, о чём я толкую. Ты уверен, что новый…  – Пал Палыч мотнул головой в сторону дверей и перешёл на шёпот. – Даст нам спокойно жить? Что не полетим мы с тобой  со своих гектаров? Не переедем на Колыму или вообще на два квадрата?

Иван Иванович хмуро посмотрел на сослуживца.

- Допустим, не уверен… И? Делай, что должен и будь, что будет.
- Э-э, нет. Я так не хочу. Не будет. У меня дом в Карелии и прииск в Якутии.
- У тебя? Прииск? – лицо Иван Ивановича вытянулось, но он быстро взял себя в руки. – Когда успел, подлец?

(Продолжение следует)