Судьбы случайный поворот. Гл. 4

 Глава 4

Через несколько дней Наташу, спустившуюся на первый этаж, заговорщицки поманила Люда.
– Слушай, Натала, писатель опять пропал. Вечером вернулся, а на завтрак Оксанка пошла, его звать, а в номере тишина.
– Так может, он женщину нашёл и сейчас у неё находится? Я слышала, он любитель женского пола. Пока все спали, он и ушёл, чтобы не приставали к нему с расспросами.
– Сообщил бы, чтобы не беспокоились. Ключи не сдал и пропал.
– И вещи забрал? – спросила Наташа любопытную повариху.
– Не знаю. Писатель тогда вернулся вечером. Поцапался, как обычно, с профессором. Ночь переночевал. Утром о чём-то переговорил с Любашей и
пропал. Вчера опять объявился, а сейчас опять пропал.
– А Любаша вернулась?
– Нет. Сегодня должна была вернуться. Оксанка говорит, что она и на телефон не отвечает. И писатель на звонки опять не отвечает. Надоел он мне. Представляешь, я на него готовлю, а его нет. Оно мне это надо зря париться?
– Так может, он совсем съехал? Надоело ссориться с Львом Леонидовичем, собрал вещички и переехал в другую гостиницу? Вот об этом и разговаривал с Любовью Ильиничной. Хотя… Нас же всех предупредили дальше Бетты не выезжать.
– А я о чём, – задумчиво сказала Люда, – готовить на него ещё или нет?
– Надо проверить номер может, он, и вещи свои забрал. Если так, тогда не готовь. А если вещи в номере, куда он денется? Вернётся. Он оплатил проживание?
– Кажется, он сразу оплачивает за весь период нахождения у нас.
– Слушай,  действительно, посмотрим на месте вещи или нет? – предложила Наташа.
– А давай! Только ты быстро позавтракай, я сейчас принесу. В столовой все уже в сборе. Ругаются что-то молодые со стариками. Давай, иди в столовую, а я ключи у Оксанки поищу. Пока её нет. Она на пляж побежала. А то получим от неё нагоняй.
В столовой была тишина. Пары сидели молча, насупившись. Вячеслава в столовой не было. Поприветствовав всех, Наташа села за столик.
– Наташа, вам лучше? – спросила Элеонора Павловна.
– Не могу так сказать. Плохо становится, когда подумаю, что Зои уже нет с нами. Не хочется в это верить, – ответила она.
– Да, трагедия. Такая молодая, умная женщина, – тихо сказал Лев Леонидович.
– Кто с ней так мог поступить? – чуть не плача, спросила Вика.
– Егоров всех найдёт. Не хнычь,  – успокоил жену Сергей.
– Да уж! Найдёт ли? Какой-то бестолковый следователь этот ваш Егоров,  – возразил ему Лев Леонидович.
Наташе показались обидными такие слова о Максиме. Она хотела возразить, но Сергей её опередил.
– Да что вы всеми и всем недовольны? – вспылил он.
– Молодой человек, может, успокоитесь? Чем это я недоволен?
– Вот к писателю постоянно придираетесь. А он опять пропал. Не дадите своими колкостями человеку спокойно отдыхать, – возмущался Сергей.
– Так что  вы хотите  сказать, что писатель вдруг обиделся и из-за меня исчез?
– А вы не думали, что он мог воспользоваться советом вашей супруги, нырнуть в морскую пучину и уже не вынырнуть из объятий моря?   
– Да! В его возрасте одному ходить на пляж очень рискованно, – поддержала мужа Вика.
Лев Леонидович хотел ответить своему молодому оппоненту, но его остановила Людмила.
– Не ссорьтесь, а то завтрак покажется вам невкусным. А я старалась, – остановила спорщиков она. Творожная запеканка просто чудо получилась.
Люда вкатила в столовую сервировочный столик, и по столовой разнёсся вкусный аромат творожной запеканки.
Наконец Люда заговорщицки кивнула Наташе, приглашая выйти из столовой. Осторожно они подошли к номеру писателя.
 – Ну чего? Посмотрим, что там у него? Давай пошустрей, пока Оксанки на месте нет. А то чтобы чего не вышло, – почти шёпотом говорила Люда.
– Да ладно, будь, что будет, – сказала Наташа и  повернула принесённый Людмилой ключ в замочной скважине.
Ничего подозрительного в гостиной не было. Ноутбук писателя лежал на столе.
– Я же говорила, что он у женщины или у друзей в городе, – тихо сказала Наташа.
– С чего ты взяла? – спросила Люда, входя в комнату со спальным местом.
– Всё ценное на месте. Ноутбук. Оружие его труда. Может, человек уехал на какую-то экскурсию за впечатлениями, – она не успела договорить свою мысль, как послышала дикий крик Людмилы.
Наташа вбежала в комнату. На кровати лежал писатель с подушкой на лице.
Услышав крик, вскоре в номере оказались сначала Вика с Сергеем, следом за ними Элеонора Павловна с мужем. Вячеслав появился последним. Сергей сразу стал куда-то звонить. Вячеслав попросил всех выйти из номера и пройти в гостиную дожидаться следственную группу.
– Ты в курсе, что наш мозг из восьмидесяти процентов состоит из воды? – спросил  он Наташу, сев в соседнее кресло в гостиной.
– Наш мозг? – переспросила она, не понимая, к чему он клонит.
– Нет, я говорю, что наш мозг. А твой, к сожалению, состоит из ста процентов воды.
– Сам дурак, – зло ответила она ему, ещё не понимая, за что он так её унижает.
– Сейчас тебе объяснят, кто дурак, а кто нет. Какого лешего ты понеслась в чужой номер?
Она не успела ему ответить, потому что в столовой появился майор Егоров с оперативниками, криминалистами. На нём была форма, которая ему очень подходила. Он в ней казался Наташе таким строгим, мужественным. Но он посмотрел на неё таким строгим взглядом, что она поняла - нагоняя ей не избежать.
– А вы, гражданка, – обратился он к ней, сейчас изложите на бумаге, как вам пришла такая идея вскрыть дверь чужого номера? После этого я буду вынужден задержать вас по подозрению если не в убийстве, то в соучастии противоправных действий. Если вы посмеете что-то ещё отчебучить, я вас отправлю в тюрьму.
Наташа, конечно, поняла, что такие угрозы, как: задерживаю, отправлю в тюрьму были сделаны для того, чтобы напугать её за самоуправство, но некоторые из присутствовавших не поняли его «юмора».
– Там тебе и место, – прошипел Славка.
– А вы, горем убитый муж, тоже должны будете ответить на некоторые мои вопросы, – сказал ему Максим, как показалось Наташе, защищая её от укусов Славки.
– Почему на некоторые, я отвечу на все ваши вопросы, – усмехаясь, ответил он и осёкся от взгляда, которым посмотрел на него следователь.
– Попрошу всех разойтись по своим номерам и ждать, когда вас всех опросят, – попросил майор и посмотрел на Наташу, – вы особого предложение ждёте? Нет? Тогда идите, пишите.
– А мне домой уже можно? – засуетилась Людмила.
Ответив ей, что её первую опросят и чтобы она оставалась на месте, Максим двинулся со Славкой в его номер. Расспросив его об убитом соседе, о том, что он видел или заметил накануне, Максим вернулся к теме первого убийства.
– Вячеслав Мстиславович, вы утверждаете, что у вас с женой были прекрасные отношения и о разводе никогда речи не велось. Так?
– Совершенно верно.
– Но ваша знакомая Наталья Мирская утверждает, что Зоя Эдуардовна на торжестве, на которое вы пригласили всех постояльцев этой гостиницы, хотела объявить вам о разрыве ваших отношений.
– Мирская утверждает! Она много чего может утверждать. Но её слово против моего. Кто ещё может утверждать такую чушь?
– Тогда почему вы приехали сюда не вместе с женой?
– Я был занят. Это что, так важно? В конце концов, это наше с ней личное дело.
– По нашим сведениям, вы подыскивали для себя новую квартиру.
– Какие сведения? – майор заметил, что Дахно заволновался, – кто вам сообщает такую чушь? Опять Мирская? Что она может знать вообще о нашей жизни с Зоей? Я любил жену, понимаете? Я жизни не видел без неё!
– Здесь не в Мирской дело. А вот мать Зои знает точно, что ваша семейная жизнь двигалась к финалу.
– Что может сказать старая больная женщина? Тем более она недолюбливала меня. Хотя мы с ней не так часто и виделись.
– Она сказала то, что знала от дочери. Нам нет причин не доверять её показаниям, тем более, вы сами признались, что изменяли жене. Судя по тому, что вы состояли в браке с Иконниковой всего пять лет, но на протяжении этих лет находились в отношениях не только с Наталией Мирской, то ваши семейные узы были не настолько крепки, как вы утверждаете.
–  Послушайте! Да! У меня был романы. Но они никак не влияли на мои отношения с женой. Я не убивал Зою, если вы к этому клоните.
– Тогда кто мог убить её? Кому нужна была её смерть?
– Я не знаю, –  поникшим голосом ответил Вячеслав.
 Максим Егоров заметил и бегающий взгляд Дахно, и его суету, и неловкость, которую он испытывал от задаваемых вопросов. Максим с презрением относился к таким мужичкам, как он их называл, которые жили за счет своих вторых половин.
–  Не мужик, ни баба, – подумал он, но спросил, – вы на фирме работали вместе с женой?
 – Нет, она меня не допускала к работе на фирме. А потом она свёртывала свою деятельность и хотела или передать, или продать фирму. Впрочем, я ничего не понимаю в этих делах.
– Вы знали, что ваша жена смертельно больна?
– Нет, – быстро ответил Вячеслав и неожиданно сник, плечи его опустились.
– Сдулся, – подумал Максим и твёрдым, уверенным голосом спросил его, – когда вы прекратите юлить? Почему вы скрываете от следствия очевидный факт? Ясно, что Зоя твёрдо решила развестись с вами, и вы знали это. И не участвовали вы в работе фирмы не потому, что ничего не понимали в делах, а потому, что действительно Зоя не допускала вас к ведению дел. Не заслужили вы её доверия. Если вы не убивали жену, тогда кто мог это сделать? До вашего приезда ничего не предвещало беды. Не успели вы приехать, случилось то, что случилось.
– Смысл мне её убивать?
– Смысл имеется. После развода вы бы ничего не получили, потому что всё, что Зоя имела, приобрела она до брака с вами. А так, если нет завещания, то вы унаследуете лишь определённую часть наследства.
– Ладно. Да, хотела Зоя развода! Я её до последнего уговаривал не делать этого. Но она раз сказала, значит, так и сделает. Поэтому и квартиру подыскивал. Зоя обещала купить мне её в качестве отступного. И автомобиль хотела мне оставить. Наследство… Кто же откажется от наследства? Но поверьте, не убивал я её.
– Я так понимаю, что дочь Зои вам не родная. Вы в курсе, кто отец Насти?
– Эта тема всегда была запретной. Зоя никогда не упоминала имя своего бывшего мужа. Но если Насте двенадцать лет, то, скорее всего, её отец – это первый муж Зои.
Утверждать не могу. Честно, я ничего не знаю. Спросите её родителей. 
– Спросим. А что вы думаете по поводу убийства Аркадия Алексеева?
– Вы ещё и это убийство хотите на меня повесить? – возмутился Вячеслав?
– Спокойней, вы не на балагане, – остановил его пыл Максим.
– Я вам уже говорил, я вообще с ним не был знаком,  я его в глаза не видел, – уже спокойней ответил Славик, но при этом щёки его запылали, как огонь. 
– А что вы можете сказать по поводу нападения на Мирскую?
– Что! И это я?
– Разве я вас обвинил в нападении?
– Ничего сказать не могу. Мы с ней как не общались, так и не общаемся больше. За что мне на неё нападать. И потом, если бы я ударил её так, наверное, она не отделалась бы испугом.   
 – Предполагаете, что ударить могла женщина?
 – Я не знаю, кто её ударил. Зато я знаю одно, я не курю. И меня раздражает табачный дым. У меня аллергия на табак, я начинаю кашлять.
 – Намекаете, что пепельница и найденные окурки не ваши?
 – Ничего я не намекаю, констатирую факт. Может, это совсем не моя пепельница.                               
Предупредив его не покидать гостиницу и тем более Геленджик, капитан зашёл в номер Наташи.
– Гражданка Мирская, на вид вы кажетесь не глупой, образованной женщиной, объясните мне, как вам пришла в голову идея сделать то, что вы сделали? На вашу долю мало приключений выпало?
– Мы переживали, хотели проверить свою версию, – смущённо ответила Наталия.
– Версию? – у капитана Егорова округлились глаза от удивления, но продолжать дискуссию по поводу её ответа он не стал.
– Что мне надо писать? – спросила она его.
– Ничего писать не надо, –  устало произнёс он, – скажите, Зоя не делилась с вами, кто отец её дочери?
– Нет. А что это не Славка? А! Да, конечно. Понятно. Зоя его очередная жена. Они всего пять лет прожили, а девочке двенадцать лет. Бедная Настенька. Нет, Зоя об этом мне ничего не говорила. Я вам рассказала всё, о чём знала с её слов. Когда я смогу улететь в Москву?
– У вас оплачено проживание, куда вы спешите? Отдыхайте, – уже миролюбиво произнёс Максим.
– Что вы такое говорите? Вы вообще понимаете, что там сейчас происходит в семье Зои? Настеньке нельзя волноваться. Мать, отец очень больные люди. Я обещала не бросать их. Я Зое обещала помогать им.
– Ладно. Прошу вас не переживать так,  – миролюбиво произнёс Макс.
– Вы что, не верите  мне?
– Верю. Очень даже верю, но при всём моём желании отпустить вас не могу. Поймите и вы меня. Идёт следствие. Но я обещаю, как только появится такая возможность…
– Ладно, понятно, – грустно ответила ему Наташа и промокнула слёзы платком.
Максим ещё хотел ей что-то сказать, как-то приободрить её, но, глянув на вздрагивающие от плача плечи Наташи, махнул рукой и вышел из её номера.
Возвращаясь в управление, Максим размышлял над тем, прав ли был Ремарк, говоря о случайности как о неизбежной форме судьбы.
– Наверное, прав. В принципе, всё в нашей жизни происходит случайно. И эти случайности приводят нас как счастью, так и несчастью. Даже если посмотреть на это дело, которое я веду. Может, действительно всё в нём произошло не спланированно, а случайно.
Случайно Наташа когда-то познакомилась с Вячеславом. Случайно они встретились через некоторое время здесь. Случайно Зоя оказалась в Бетте, и этот случай сдружил женщин. Случайно здесь встретились Вячеслав и Наташа. Если были бы эти случайности счастливыми, Наташа совсем успокоилась бы из-за предательства своего Славика. Зоя утвердилась в своей правоте  по поводу развода с мужем. И продолжили бы женщины свою дружбу. Но опять вмешался случай. Наверняка, какая-то случайная встреча развернуло их счастье, и принесла с собой смерть. Что произошло? За что убили Зою? И по какой случайности кто-то напал на Наташу? Треугольник: Наташа, Вячеслав, Зоя расширяется? Как с ними можно связать убийство писателя? Свалился ещё один на мою голову.
Максим ждал сообщений от оперативника Кости, который в данный момент находился в Нижнем Новгороде, откуда был родом Аркадий Юрьевич Алексеев.
***
Писатель Аркадий Юрьевич Алексеев устало лёг в свою кровать в гостиничном номере. Он любил это место, где не так много отдыхающих. Где всегда тёплое море, в котором он купается на своём заветном месте, стесняясь своей полноты. Этот дикий закуток берега находится на приличном расстоянии от комфортабельного, ухоженного пляжа и отдыхающих.
– В этом году отдых не удался. Хоть домой возвращайся, – думал он, – так я оплатил полностью до осени своё проживание. Кто мог подумать, что всё так случится? Что происходит? Как мне доказать, что я не убивал Зою. Наверняка полиция думает, что это я её убил. Я тоже хорош! Сдалась мне эта фифочка, бизнес леди. Чего она так поздно вышла из гостиницы. Явно не купаться. Чего на меня накинулась? Откуда ей был известен  мой давний роман? Столько лет прошло. Странно.
Действительно, вокруг писателя творились какие-то странные вещи. В ночь убийства Зои ему неожиданно пришлось почти бежать из дома очередной любовницы. Надеясь, что постояльцы гостиницы все спят в  своих номерах, он спокойно вошёл во двор, где увидел стоящую около бассейна Зою. Увидев его, она повела себя странно. Размахивая перед его носом какой-то бумажкой, она стала чуть ли не кричать на него.
– Так это вы мне подкинули эту записку? Как вы смеете? Вам что, этой бедной женщины мало? Казанова недоделанный!
Алексеев, прислонив трость к стене, выхватил листок из её рук.
– Я этого не писал! – сказал он, прочитав текст.
На листке кто-то просил её о встрече у бассейна для того, чтобы сделать сообщение, которое заинтересует Зою. Он машинально положил листок в нагрудный карман яркой гавайской рубашки и схватил Зою за руки, пытаясь успокоить её возмущение. Она стала яростно отбиваться от него и вдруг, поскользнувшись, упала в бассейн. Алексеев, видя, как она, запутавшись в длинном ночном халате, брыкалась в воде, в сердцах махнул рукой  и ушёл в свой номер. Через некоторое время он вспомнил о трости и вернулся к бассейну.
То, что он увидел, повергло его в шок. Зоя лежала в воде лицом вниз, не выдавая никаких признаков жизни. Он хотел крикнуть и позвать на помощь, но, не найдя глазами своей трости, зажал ладонью рот.
Зайдя в номер, он бросил смену белья и документы в небольшой саквояж.
– Я точно помню, что трость прислонил к стене. Значит, меня кто-то видел! Шантаж. Кто-то убил Зою и хочет подставить меня, – от страха у него дрожали руки.
Взяв саквояж, он быстрым шагом покинул гостиницу.
Ему повезло, на трассе уставший дальнобойщик, чтобы не заснуть, взялся его подбросить до места. Так он доехал до Краснодара, где несколько дней провел у своей давней любовницы – своего литературного редактора.
Услышав, что с ним произошло, она убедила его вернуться и не скрывать произошедшее с ним от полиции. Вернувшись в Бетту, он после скандального ужина вышел на лоджию своего номера успокоиться и перед сном насладиться чудесным воздухом. Но через открытую балконную дверь соседнего номера услышал весь разговор, происходивший между Вячеславом и хозяйкой гостиницы.
– Да уж, дела, – подумал он, осторожно выглянув из-за двери в коридор,  где заметил скрывшуюся за поворотом к лестнице Наталию и Вячеслава, который шёл по коридору с пепельницей в руке.
Утром, услышав о нападении на Наталию, он понял, чьих рук это дело. Зная, что его «финансы скоро запоют романсы», он решил воспользоваться случаем, который  подкинул ему шанс немного заработать.
– Вы ничего не напутали? Ни на кого я не нападал! – услышал он в ответ от Вячеслава, – иди отсюда, пока жив! А то всё может случиться. Писатель недоделанный! – накинулся на него Вячеслав, напугав своим поведением и без того измученного страхом писателя.
Через пару дней он немного успокоился. Но услышанная тайна, которой теперь он владел, и подозрения от того, что он увидел, не давала ему покоя и постоянно сверлила мозг. Он решил, что Люба, как все женщины, впечатлительная особа и испугается шантажа. Узнав, что она заболела, он решил проведать её и пошёл к ней домой. Но около её дома вдруг по его телу пробежал холодок. Он увидел мужчину в тёмной ветровке и такого же цвета бейсболке. Лицо незнакомца он не смог рассмотреть, но ему показалось, что это тот человек, который преследовал его. Он появлялся, словно ниоткуда и так же неожиданно исчезал в не известном направлении. Страх сковал его. Алексеев боялся возвращаться в гостиницу. Он посчитал, что и в Геленджике оставаться ему опасно. Он блуждал по улицам и боялся, что опять он увидит того, из-за которого ему в своё время пришлось скрываться и на время покинуть Нижний Новгород.
– Но прошло столько времени. Мне казалось, что этот мальчишка уже забыл о моём существовании. И вот опять я его встретил. Да ещё в таком странном виде. Что ему от меня надо? Может, ещё один обиженный на меня муженёк? А может, быть это просто моё излишнее подозрение?
Ему было также страшно возвращаться в гостиницу и из-за разговора с Вячеславом.
– Кто его знает, может, это он напал на эту девчонку и проломил ей голову. А может и такое, что это он убил свою жену. Да, да! Поэтому он так и говорил: чтобы чего не случилось! Может, напал на Наталию тоже он? Тогда что ему стоит и со мной расправиться, как с ненужным свидетелем.
Спрятавшись в зарослях буйной растительности, окружавшей гостиницу, писатель дождался, когда Людмила, накормив всех ужином, пойдёт домой. Николай, сделав обход территории, закроет главные ворота и уйдёт в свою коморку, он подождал, когда в гостиной и столовой потухнет свет. Потом, открыв заднюю калитку, через которую он спускался на дикий пляж, незаметно прошёл в свой номер.
Не снимая одежды, он лег на спину, на кровать и протянул уставшие за день ноги.
– Всё, завтра сам всё расскажу полицейским, они должны поверить мне. Должны. Я никого не убивал, – тихо рассуждал он вслух, и от этого ему стало спокойней. Вскоре он заснул.
Алексеев не слышал, как тихо приоткрылась дверь, и в номер незаметно вошёл мужчина. Он осторожно взял вторую подушку и, положив её на лицо тихо храпевшего писателя, всем телом навалился на неё. Когда всё было закончено, он поднял подушку с лица писателя и посмотрел на обмякшее тело убитого им человека. Ухмыльнувшись, неизвестный порылся в бумагах писателя, лежавших на столе, и вздохнул с облегчением, найдя записку, предназначавшуюся Зое. Потом взял принесённую с собой трость и положил её на найденную записку, после чего незаметно удалился из номера убитого.