На краю ледяной пустыни

.       Антарктида – огромная ледяная пустыня. Животный мир в основном связан с окружающим её океаном, в котором обитают несколько видов тюленей, киты, косатки и всё те же вездесущие пингвины, ареал обитания которых распространился от берегов Антарктиды до Галапагосских островов.

После обеда на лёд выползли позагорать тюлени Уэдделла. Они не обращали на нас никакого внимания и лежали неподвижно, как брёвна. Единственный хищник, которого они боялись, это косатка – самое крупное млекопитающее из семейства дельфиновых. Приходилось несколько раз наблюдать острый косой плавник косатки, когда она из глубин океанских поднималась к поверхности воды. Его можно сравнить с парусом яхты, идущей под ветер,

Прямо под бортом неподвижно стоящего парохода однажды появились небольшие киты. Вдоволь наигравшись, они с шумом захватывали через дыхало воздух и заныривали под припай, чтобы вынырнуть, может быть, за несколько миль в другом месте – в другой полынье или на чистой воде открытого моря за кромкой плавучих льдов. Взрослые особи могут плыть на очень больших глубинах в течение часа и более. Киты очень пугали пингвинов, которые пробкой выскакивали на припай или на плавающие куски льдин и от возмущения начинали гомонить и активно вертеть головами. Скорее всего, пингвины принимали безобидных китов за косаток или морских леопардов, которые в тех местах не редкость и считаются большими «гурманами» по части тамошней живности.

Учёная братия из экспедиции затеяла жаркий спор по поводу названия этих китов. Одни утверждали, что это киты минке, другие называли их карликовыми полосатиками.

– Какой же он полосатик! – возмущался один, – у него тогда на брюхе должны быть полосы.
– Так, чудак-человек, сверху-то их не видно, – возражал другой.
– А я ответственно заявляю: «Это ареал обитания полосатиков, и минке тут не причём», – настаивал сторонник полосатиков.

Спор разгорелся не на шутку. Часть полярников приняла одну сторону, часть другую. И обе эти стороны чуть не подрались, отстаивая свою версию.
В конечном итоге, все остались при своём мнении. Но если смотреть правде в глаза минке и полосатик – это один и тот же вид.
 
Как раз во время выяснения породы показавшихся под бортом китов наш механик-водитель Саша Кулакевич по кличке Кальмар ловил рыбу. Он стоял на кормовой части парохода и далеко забрасывал тяжёлое грузило с самодельной латунной блесной, надраенной им асидолом до ослепляющего блеска. Долетев до воды, оно опускалось на ту глубину, которую Саша считал достаточной для прохождения плотных косяков морских рыб, после чего начинал с остервенением крутить спиннинговую катушку.

При очередном броске несколько императорских пингвинов, стоящих на низком барьерном выступе, вдруг нырнули в воду, и один из них стремительно ринулся вдогонку за убегающей блесной, заманчиво сверкнувшей своим латунным боком. Кальмар начал невпопад дёргать спиннинг. Пугливо озираясь по сторонам, он искал хотя бы какой-то поддержки у наблюдающих эту картину, высыпавших в этот погожий день на палубу под ядрёное антарктическое солнце. Но зрители были безучастны и молчаливы.

Когда пингвин заглотил блесну, – а идеальная прозрачность воды позволяла досконально наблюдать весь происходящий процесс до мелочей, – глаза пингвинолова от испуга, если не сказать от ужаса, сделались абсолютно круглыми и стали похожи на две большие отшлифованные агатовые бусины, усы же выдвинулись вперёд, как на шарнире. Пингвин был жирным и толстым, на глаз килограммов под пятьдесят. Он несколько раз с силой дёрнул лесу, крутясь в воде, как волчок, и она мгновенно порвалась. «Император» опрометью выскочил на лёд и начал что-то яростно и пронзительно кричать, отчаянно мотая головой. Два его собрата, выскочившие вместе с ним, внимали его воплям, ничего не в силах понять. Саша стоял на кормовой палубе, слегка пошатываясь, как боксёр от лёгкого пьянящего нокдауна.

– Вот такой пингвин сорвался! – изумлённо проговаривал он, разводя руки на всю ширину, делая сумасшедшие глаза и поднимая брови к затылку.
– Вот такой, – дефилируя между очевидцами, повторял будущий механик-водитель, он же бывший курсант-гардемарин, разжалованный в «кальмары».
– И все ему верили, потому что пингвин этот находился на льдине напротив.
– А теперь давай на кита, удила... – ехидно советовал кто-то из присутствующих. На полосатика.
– На минку, – поправлял другой свидетель.

В тот день по судну ходил упорный слух: «Кальмар пингвина поймал!»
Когда Боря Ткачёв узнал про Сашины «подвиги», то тут же поведал нам «подлинную» историю про рыбалку, которая затмевала всё рассказанное на эту тему старыми матерыми рыболовами. Рассказ оказался невероятным: в нём присутствовал немыслимых размеров сом, которого Боря поначалу принял за подводную лодку… Кальмар был задет Бориным рассказом до глубины души.

– Врёшь ты всё! – прокомментировал Саша.

У него были бесцеремонно отняты лавры героя-пингвинолова. Его сорвавшийся пингвин просто бледнел и таял перед Бориным сомом.

– Хорошо! Допустим, что я вру. А что есть правда? – тут же заметил Боря. – Мысль изречённая уже есть ложь. А если ты ещё речешь и без мысли, – это вдвойне ложь.
Вся жизнь есть сплошное враньё. Вот ты, потомок скифов, не врёшь себе каждый день? Да что там день – каждую минуту. Ты ведь не можешь объективно оценить ни себя, ни окружающий тебя мир. Везде и во всём только субъективная оценка, а значит – враньё. Истинной правды нет в этой жизни. Так же, впрочем, как и счастья.
– А что же тогда есть? – выдохнул остолбеневший Кулакевич.
– А есть покой и воля, – как пописанному парировал Боря, – классиков надо читать. Хотя по большому счёту и они врут. Всё зависит от того, насколько твоё враньё близко к правде. Классики – они к правде ближе всех. Потому их так и называют. И потому понять их труднее. Врут чаще всего ради какой-то выгоды. А придумывают, чтобы высвободить запертый дух творчества.
– Ты, когда захочешь высвободить запертый дух, – прокомментировал Саша Пухов, – выйди на палубу, там простору больше. И дух твой будет веять свободно, без преград. И докучать никому не будешь. А если хочешь знать правду читай таблицу умножения. Там голая правда, и ничего, кроме правды.


Рецензии