27. 12. 1979. Кабул. Переворот. часть 2

   http://proza.ru/2024/10/07/1611  Предыдущая глава

   Якуб характеризовался как волевой, решительный военачальник. Генерал В. А. Меримский в своих мемуарах дал такой портрет Якуба: «Высокий, с атлетической фигурой, красивым, волевым лицом и проницательным взглядом, обладал огромной энергией и работоспособностью. Фанатично был предан Х. Амину. Постоянно поддерживал связь с командирами дивизий, которые беспрекословно подчинялись ему».

   Комдива сопровождали два его офицера: братья Станислав и Павел Лаговские. Их задача — обеспечение безопасности генерала Рябченко. Группа «Зенит» прибыла под видом охраны командира дивизии. Старшего этой группы генерал Рябченко представил Якубу своим зампотехом.

   По сигналу «Шторм-333» начинался штурм запланированных объектов — дворца Тадж-Бек, Генерального штаба, службы разведки и контрразведки (КАМ), Центрального армейского корпуса, штаба ВВС, министерства внутренних дел «Царандой», министерства иностранных дел, тюрьмы для политических заключённых Пули-Чархи, радио и телецентра, а также блокирование частей столичного гарнизона. Одновременно был произведён подрыв коммуникационного колодца с целью лишить противника связи. Услышав взрыв, бойцы группы должны открыть огонь по охране Генерального штаба и уничтожить узел связи на первом этаже. А Якубу не дать возможности связаться с войсками для того, чтобы поднять Кабульский гарнизон. В это время подходит наш батальон, и уже действуем совместно, производим захват и зачистку здания. Так должно было быть по плану. Но получилось несколько иначе.

   Попытавшись уничтожить узел связи, бойцы группы «Зенит» получили отпор. Афганские связисты Генштаба ударили по ним из автоматического оружия и сотрудникам группы пришлось отступить. Новых попыток штурма они предпринимать не стали, укрылись за колоннами в холле и стали ждать подхода десантников.
 В кабинете у Якуба тоже не всё гладко сложилось. По этим событиям, было много публикаций в газетах и журналах, есть воспоминания самих сотрудников группы «Зенит», есть книги других авторов на эту тему. Излагаются, чаще всего, две версии событий. Когда произошёл взрыв, Якуб бросился к рации и автомату, которые лежали на столе. И по одной версии чекисты застрелили его на месте, по второй — он сдался на милость победителей. И уже после этого подошли десантники.
В действительности к приходу нашего взвода начальник Генштаба забаррикадировался в комнате отдыха рядом со своим кабинетом. Каким образом ему удалось уйти от сотрудников группы «Зенит», чекисты в своих воспоминаниях не говорят, никаких подробностей не приводят. Наверное, им не совсем приятно об этом рассказывать. Связаться с войсками они Якубу не дали, но всё же его самого упустили. А именно он являлся для группы «Зенит» основной целью. Начальник Генерального штаба — это объект номер два. Объектом номер один был Амин.

   Переговорив с сотрудниками «Зенита», Куиш берёт с собой двух бойцов Якушкиных, и по центральной лестнице они бегут на второй этаж. Не проходит минуты, возвращается пулемётчик, Витя Якушкин, и передаёт приказ взводного: «Всем наверх!» Один из сотрудников группы «Зенит» просит кого-нибудь оставить им в помощь: «Мы здесь одни. Нужно и коридоры, и центральный вход под контролем держать». Даю команду: «Кобетяк и Ридель остаются, остальные — за мной!» Ридель — это пулемётчик из моего отделения, а Кобетяк — командир третьего отделения, младший сержант.

   Поднялись на второй этаж. Там так же трое стоят за колоннами, одеты в форму песочного цвета, на рукавах белые повязки, в руках — автоматы со спаренными магазинами, перевязанными изолентой. Куиш мне говорит, что требуется несколько человек отправить в то крыло, показывая направо от лестницы, чтобы оказать помощь своим. Конечно, то, что там находится командир дивизии генерал Рябченко, мы даже представить не могли.

   Но кого отправлять? Проблема в том, что у нас во взводе, да и в роте, наверное, до половины — это молодые ребята, призванные только в ноябре 79-го, перед Афганом. Было у нас несколько полугодичников, а из прослуживших год — Сергей Лебедев и младший сержант Николай Сакович. Лебедев, мой наводчик-оператор, остался в БМД. А машины Саковича пока нет – повреждена ходовая часть, экипаж производит ремонт на дороге.

   Командир взвода решает, что он пойдёт сам, и говорит мне: «Я возьму с собой Якушкиных, а ты роту дождись, осмотрись пока здесь, разберись в ситуации». Я предложил Куишу молодых солдат не задействовать, а пойти нам вдвоём. На что взводный ответил: «Ну, мы сейчас с тобой оба уйдём, а с ними кто останется?» И показывает мне на наших ребят, которые стоят по ступенькам вниз вдоль стены. Они призваны на службу полтора– два месяца назад. Оставлять своих бойцов под командой чекистов у Сани даже в мыслях не было.
— Останься с ними, дождись роту, Козюкову всё объясни, а потом возьми пару человек и подтягивайтесь к нам.

   Взводный с братьями Якушкиными ушли. Я взял под прицел коридор, который передо мной, стою на верхней ступеньке лестницы спиной к стене. За колонной напротив меня стоит боец группы «Зенит» и под прицелом держит коридор противоположного крыла здания, которое у меня за спиной. Ему лет 37 на вид, открытое дружелюбное лицо, чувствуется искренняя радость видеть нас, возможно от осознания, что пришла поддержка, что они не одни. Спрашивает, как у ребят настроение? Боевое? Показываю ему большой палец — отлично. Он говорит: «Мы вас ждали, как богов! Думали, что нам уже конец, — слово «конец» он по-русски сказал. — Готовились последний бой принимать». Поскольку их всего несколько человек было, они предполагали, что, если подойдут на помощь генштабовской охране гвардейцы Амина, казарма которых совсем рядом, им не устоять. Просто-напросто сил не хватит.

   Прошу чекиста обрисовать ситуацию в общих чертах. Он, кивнув головой в сторону дверей по коридору говорит, что после начала стрельбы все офицеры закрылись в кабинетах, теперь нужно их оттуда выбивать. В зазорах между полом и дверью видно, что внутри темно, нет света и тишина полнейшая — вроде там и нет никого. Говорю об этом бойцу группы «Зенит». Он с улыбкой мне отвечает: «Там они, там. Возможно, слушают нас, о чём мы говорим». На мой удивлённо-вопросительный взгляд уверяет: «Большинство из них понимают русский язык».

   Спрашиваю, показывая на спаренные «валетом» магазины, что это за конструкция? Раньше не видел такого. Сотрудник группы «Зенит» отвечает, что для более быстрой перезарядки, такой вариант ещё во Вьетнаме использовали. Впоследствии мы тоже взяли такой метод на вооружение. Но нужно сказать, что великий русский оружейник Михаил Тимофеевич Калашников был ярым противником подобного использования магазинов. Он считал, что такое их ношение будет причиной засорения землёй, песком, и итогом станет заклинивание оружия.    

   Вдруг в глубине коридора, с правой стороны, началась стрельба, взрыв гранаты. По лестнице бегут наши — 7-я рота. Личного состава мало, в лучшем случае вместе с нами наберётся неполных два взвода. Два экипажа третьего взвода отсутствуют, и пока нет одной нашей машины. Малочисленность роты станет основной причиной, по которой комбат перебросит нам в помощь 8-ю роту и оголит направление, которое они должны были перекрыть.

   Позже, уже перед Новым годом, при разборе полётов Фроландин вспомнит об этом и объяснит нам в своём стиле общения, кто мы такие, по его мнению, и что нужно каждому из нас засунуть в глотку, чтобы голова не качалась. Бойцы третьего батальона «полтинника» помнят манеру разговоров Фрола, он умел приободрить.

   А пока поднимаются бойцы 7-й роты. С ними замполит Сергей Дружинин и Александр Козюков, командир второго взвода, он же исполняет обязанности командира роты. Докладываю ему обстановку и говорю, что Куиш мне приказал по прибытии роты выдвигаться к нему. Лейтенант Козюков говорит: «Действуй!» Замполит Сергей Дружинин решил присоединиться, поэтому беру с собой только Воробьёва. Сотрудник группы «Зенит» кричит в пустоту коридора: «Трое наших пошли. Пропускаем». Это он предупреждал своих, чтобы они не открыли стрельбу по нам, поскольку огонь вёлся по всем, кто появлялся в зоне видимости.

   В это время на первом этаже начинается перестрелка, взрывы гранат. Мы находились в конце коридора, когда раздался взрыв, и пылью с дымом заволокло прилегающую боковую лестницу. Дружинин с Воробьёвым скрылись в приёмной Якуба, я остался напротив лестницы — слышны шаги, кто-то бежит наверх. Что там происходит непонятно, на первом этаже остались двое наших, но связи с ними нет. Принимаю положение для стрельбы с колена, чтобы верстовым столбом не торчать, а то, думаю, шарахнут оттуда по мне. Из этих пыли и дыма появляется сержант Андрей Пронькин, санинструктор батальона. Спрашиваю его, что там на первом этаже. Говорит: «Внизу наши, комбат подмогу прислал» (8-ю роту. Прим. автора).

   Сергей Ставиский, командир 580-й БМД, машина командира 8-й роты: «Наша рота подъехала позже вас, я был в башне 580-й БМД, взял под прицел подъезд, но огня не открывал. Сержант Михаил Дроздов и замполит Бастанов с кем-то из бойцов забежали в здание, там внутри была стрельба. Когда всё стихло, Панасюк дал команду спешиться, и мы тоже забежали внутрь. Там уже вязали пленных, в одной из комнат на спине лежал мертвый крупный мужик в темном костюме. Кто-то из офицеров сказал, что это Якуб».

   Здесь необходимо пояснить для штатских, почему в то время, когда идёт стрельба внутри здания, Панасюк остаётся в БМД. Гвардии капитан Александр Панасюк — командир 8-й парашютно-десантной роты. Его дело — руководить боем вверенного ему подразделения, а не бегать с автоматом или пулемётом по этажам. А вот для замполита это вполне нормально: как комиссар он своим личным примером и хладнокровием увлекает за собой бойцов вперёд на выполнение боевой задачи.

 На фото: лестница на второй этаж Генерального штаба. На нас были прыжковые комбинезоны без знаков различия. Приказ был срезать абсолютно всё: погоны, петлицы, нашивки, чтобы были чистые комбинезоны и невозможно было опознать, кто мы и откуда, а поверх комбинезонов надели плавжилеты.

http://proza.ru/2024/10/08/835  Следующая глава