27. 12. 1979. Кабул. Переворот. часть 3

   http://proza.ru/2024/10/08/634  Предыдущая глава

   Павел Вопилин, командир 500-й БМД, машина командира 350-го гвардейского парашютно-десантного полка: «500-я БМД вначале была около какого-то военного училища. В машине находились: полковой особист, замполит полка майор Ефанов сидел на командирском месте слева, я в башне на месте наводчика-оператора. И там уже получили приказ выдвигаться к Генеральному штабу. Поехали. А куда ехать, мы и не знаем, карт нет, по чему ориентироваться, непонятно. Но как-то добрались. Ваши машины там плотно стояли напротив здания. Неожиданно стрельба началась. И даже не поймешь, откуда стреляют. Со всех сторон, со всех направлений. Отовсюду очереди, трассера летят. Мы даже не поняли, откуда что. Вы в это время внутри находились. Если открыть ответную стрельбу, была опасность вас зацепить».

   Е. В. Чернышов: «Сильная стрельба разгорелась в районе Генерального штаба. Особенно сопротивляются в здании мобилизационного управления. Там в одном из БМД находится советник по физической подготовке майор Минаичев Вячеслав Львович. Он направленец на Генштаб, выводил батальон на объект и участвует в его действиях. Вдали на окраине Кабула разгорается зарево. Доложили, что горит здание мобилизационного управления». Чернышев Е. В. «Дневник. Афганистан, декабрь 1979 – январь 1980».

   Мой первый механик-водитель, Сергей Бойков, рассказывал, что по этим трассерам он нашёл путь к Генштабу. Ещё до отправки в Афганистан он был переведён командиром роты В. Е. Евтуховичем из первого в третий взвод и в ротной колонне 27 декабря 1979 года ехал замыкающим.
Сергей Бойков: «Меня занесло, и я на своей 579-й улетел в кювет. Стал осматриваться, решаю, как выбираться. А уже БМД 8-й роты мчатся, батальон несётся на полной скорости, машины мелькают одна за другой, и никто не тормозит — была же команда не останавливаться. И вдруг замедляет скорость БТР, из люка появляется доктор батальона капитан Вяткин. Спрашивает, нужна ли медицинская помощь, нет ли пострадавших, раненых? Они нам помогли выбраться, и дальше мы уже поехали вместе».

   С Владимиром Вяткиным я разговаривал через тридцать лет после этих событий — мы с ним связались по скайпу, и он подтвердил, что, увидев боевую машину в кювете, они остановились, предположив, что кому-то может потребоваться помощь. Но пострадавших не было, вытащили 579-ю БМД и дальше поехали двумя машинами.
Сергей Бойков: «А куда ехать? Город незнакомый, никаких ориентиров нам не указали, карт не было. Да ещё и темно. Но стрельба уже в это время хорошая пошла, трассера в темноте видно отлично, поехали в том направлении, где стреляют. На каком-то перекрёстке нам встретилась колонна тяжёлой техники. Темно, бортовых номеров не видно, и не пойму, танки, что ли? Остановились и мы, и они. Стоим друг напротив друга. Что делать, непонятно. Свои не свои? С той стороны спрыгивает с брони кто-то и идёт к нам. Подошёл лейтенант, представился, оказалось, что это наши самоходчики блуждают, какое-то подразделение из самоходно-артиллерийского дивизиона 103-й ВДД. Мы переговорили и разъехались, каждый по своему направлению. Когда уже подъехали к Генштабу, смотрю, БМД 8-й роты стоят, по бортовым номерам определил.  Заехал во внутренний двор, там уже и своих увидел —7-ю роту. Внутри здания шла стрельба».

   Тем временем мы с Андреем Пронькиным продвигаемся уже совместно. Случайно попал под огонь и получил ранение в плечо местный повар из гражданского персонала, он не был военнослужащим. Для оказания ему помощи я хотел оторвать свой индивидуальный перевязочный пакет (он был пришит у меня на комбинезоне к левому рукаву). Но у Андрея, как у санинструктора батальона, с собой была укомплектованная медицинская сумка со всем содержимым, он сразу же обработал рану, сделал укол промедолом, перевязал. Также первую медицинскую помощь пострадавшим сразу же по прибытии начал оказывать доктор батальона, гвардии капитан Владимир Вяткин. Когда БТР доктора и 579-я БМД приехали к Генштабу, было двое раненых. Спустя 30 лет после этих событий мы с доктором разговаривали по скайпу, и он рассказывал несколько со смехом: один из бойцов там был ранен серьёзно, а второй — из группы «Зенит» — каким-то образом умудрился сам себе из пистолета Макарова попасть в ногу, в мизинец. Вяткин и смеялся над этим, показывая: «Во-от такой маленький кусочек он отстрелил себе. Я обработал, перебинтовал. Но как у него это получилось?!»

   Второй боец был ранен серьёзно. И вот что интересно: в городе идёт бой, а к тяжелораненому вызывается медицинская помощь. Приезжают афганские медики и поднимаются с носилками, поскольку человек обездвижен. Мы всё время думали, откуда же прибыла скорая…

   В. А. Кирпиченко: «Самыми трудными объектами для взятия оказались дворец Амина и помещение Генерального штаба. К сожалению, наши оценки, что без боя овладеть этими объектами не удастся, подтвердились. Раненых и убитых свозили в посольство.
Посол Ф. А. Табеев, когда раздались первые выстрелы и на территорию посольства стали привозить раненых, всполошился, позвонил мне и гневным голосом потребовал объяснений того, что происходит в городе. Я сказал, что идут бои, власть переходит к «парчамистам», и сейчас у меня нет возможности беседовать. Подробно обстановку доложим утром». Кирпиченко В. А. «Разведка: лица и личности».

   То есть, скорее всего, эта машина медицинской помощи действовала от посольства, хотя на ней, естественно, работали и афганцы. Поднимаются на второй этаж: женщина врач, а сзади с носилками здоровый, плотный афганец. Кто он был — не знаю, водитель, быть может. В коридоре лежит убитый афганский офицер. Женщина врач спокойно проходит вперёд, а тот, что с носилками, увидев убитого, испугался. Ноги у него подкосились, и он чуть не сел на пол.

   Мы с одним из сотрудников группы «Зенит» находились рядом, и афганец из скорой сначала ему попытался носилки вручить, потом мне их передаёт. Но мы ему жестами показали, чтобы продвигался вперёд. Он ушёл. Загрузили раненого, и когда его пронесли мимо нас, то боец, лёжа на носилках, поднял руку, сжатую в кулак, в жесте «но пасаран» и сказал что-то вроде «ребята, держитесь». Интересный сам по себе момент: война, стрельба, и едет самая обыкновенная скорая помощь, не военная – гражданская.

   Е. В. Чернышев: «27.12.79. Продолжали поступать доклады от командиров действующих подразделений. В трубке раздается: «Береза, я Береза один, Береза, я Береза один, ранен полковник, срочно вышлите хирурга». «Береза один» штурмовала дворец Амина. Через некоторое время доложили, что полковник скончался. Около меня находился полковник из группы Иванова. Он просит узнать имя и отчество погибшего. Я запросил. Мне ответили. Услышав ответ, он сокрушенно восклицает: это мой товарищ, совсем недавно был здесь у нас на ПУ.
Погибший полковник Бояринов только прибыл из Союза, был одним из руководителей штурма дворца Амина. В ночной суматохе ему досталась шальная пуля и, возможно, от своих же. Усилилась стрельба в районе Генштаба. Там полыхало пламя, отражаясь заревом в мрачных тучах кабульского ночного неба. В разных местах города раздавались выстрелы. Трассы пуль прочерчивали небо». Чернышев Е. В. «Дневник. Афганистан, декабрь 1979 – январь 1980».

   Зачистка Генерального штаба продолжается. Мы не подозреваем, что нас вскоре ждёт нападение гвардейцев Амина, их казармы находятся рядом. Верные стражи афганского диктатора попытаются вернуть под свой контроль комплекс зданий, который мы захватили.

   Гвардии полковник Кукушкин: «Основными очагами боевых действий стали: резиденция (дворец) Амина, комплекс зданий министерства обороны и Генерального штаба, здания радио и телевидения Кабула, в центре города- армейский корпус, тюрьма в Пули-Чархи, а в Баграме - разоружение зенитчиков и авиационного гарнизона.
Кроме того, предстояла сложная задача блокирования афганского десантного полка в центре Кабула в крепости Бала-Хисар и частей двух пехотных дивизий на окраинах Кабула. Разумеется, главными объектами всё же оставались резиденция диктатора и Генеральный штаб».  (А. В. Кукушкин. Прыжок десантников в Афганистан.)


http://proza.ru/2024/10/18/1097  Следующая глава