Доброму, добрая память

Пословица: «Доброму гостю хозяин рад».

Митрофановна стара годами стала. Уже и передвигалась не так резво, как раньше, и видела плоховато, но души людские «нутром чуяла».
Жила она на окраине села и мало кто к ней захаживал. Только вот Федька – внучатый племянник забегал иногда проведать, воды принести, да чего пособить - помочь значит.

Постучался к ней однажды человек не знакомый, да говорит: «Здравствуй, хозяюшка. Путь у меня дальний. Пусти на постой на денёк отдохнуть».
«А чего ж не пустить? Ты, видать по всему, человек добрый. Проходи в дом, да не обессудь: у меня всё тут по-простому», - говорит Митрофановна.
«Спасибо, хозяюшка», - сказал человек, да вошёл в дом.
«Как звать – величать тебя, путник дорогой?» - спросила хозяйка.
«Петровичем все зовут», - отозвался путник.
«Ну, а меня Митрофановной кличут», - поведала старушка.

Дом был низкий. Кругом чисто. На кроватях ничего лишнего. Подушки сложены стопкой и накрыты вышитой накидкой, отороченной плетёным кружевом, а «подзорники» на кровати сливочного цвета, вышиты цветами и отделаны кружевом ручной работы. (По молодости Митрофановна была знатной кружевницей). В углу иконы были украшены длинными полотенцами с удлинённым узорчатым кружевом. Стол стоял у окна, а рядом длинная лавка.

«Проходи, мил человек, умойся с дороги у печи в рукомойнике. Я, как раз, завтракать собираюсь. Вот вместе и позавтракаем», - сказала Митрофановна.
Петрович прошёл в горницу, положил свою заплечную сумку на сундук и пошёл умываться. У рукомойника висело такое же расшитое полотенце, но с узким кружевом по краю.

Сели за стол,  Митрофановна из печи горшок каши на стол поставила, кувшин молока, да хлеба краюху. Ложки деревянные из стола доставать стала, а они все отколотые: уж видно, что лет им много.
«Не обессудь, гость дорогой, чем богата», - извиняется Митрофановна.
«Благодарю и на этом», - отвечает Петрович.
Стали есть, а каша у Митрофановны пшённая, да рассыпчатая, молоко козье парное, а краюха тёмного ржаного хлеба душистая, свежее испечённая.
«Прямо, праздник живота», - подумал Петрович.

Позавтракали, а Митрофановна говорит: «Ты отдыхай, мил человек, а я щи в печь томиться поставлю и пойду мою козочку-кормилицу напою водицей, а то она с зорьки на приколе за огородом пасётся».

Огляделся Петрович вокруг, да пошёл к сумке своей. Достал баклушу, из каких ложки делают, инструмент сподручный, да вышел на улицу. У крылечка к дому скамейка приставлена была, а рядом берёзка кудрявая росла. Сел он на скамейку под берёзкой, да мастерить начал. Пока мастерил, заметил, что у калитки петля ослабла. Подошёл, поправил. На крылечке одна дощечка от времени поломалась: нашёл ей замену, да приладил. Полка в сенцах накренилась: того гляди, правый угол провиснет. Он аккуратно снял всё с полки, да прибил понадёжнее и вещи на место поставил.

Вышла на крыльцо Митрофановна, да говорит: «Да ты мастеровитый, оказывается. А не сможешь мне амбар починить, а то мыши прогрызли».
Осмотрел проблему Петрович, подобрал дощечку подходящую, да приладил так ловко, будто она там отродясь так была задумана.

Тут и щи у Митрофановны подоспели. Зовёт она к обеду. Вошёл Петрович в горницу, а дух, томлёных в печи щей, аж с ног сбивает. Вымыл руки, да к столу, а на столе щи в горшке, картошка в мундире, огурцы бочковые ядрёные, лук зелёный, да яйца варёные.
«Вот это пир!» - сказал Петрович.
«Чем богаты, тем и рады. Отведай, гость дорогой», - ответила Митрофановна и принялась своей старенькой ложкой со щербинками щи из горшка зачерпывать.
«Хороши щи! Спасибо, хозяюшка», - сказал, вставая, Петрович.
«Ну, теперь отдохни с обеда-то. Хочешь в горнице, а пожелаешь, так в саду кровать под яблоней стоит. Воздух там вольный», - сказала Митрофановна, убирая со стола.

Пошёл Петрович в сад, а там, и вправду, место красивое. Заснул он на кровати под яблоней, а когда проснулся, заметил, что на яблоне одна ветка больно тяжела: яблок на ней много. Нашёл он подходящие подпорки, подставил под эту ветку, чтобы не сломалась.

К ужину Митрофановна расстаралась, напекла оладья пышные. К ним сливки, да мёд поставила. Ох, и угощение!

Наутро Петрович поблагодарил хозяйку за приют и достал ей из своей сумки две новенькие деревянные ложки.
«Ох, радость-то какая! Мои-то ложки уж совсем старые, да щербатые. Спасибо, Петрович, - весело сказала Митрофановна, подавая ему в дорогу узелок, - там яйца, лук, чеснок, да хлеба краюха. Прости, если что не так, мил человек».

Ушёл Петрович, а к вечеру Федька к Митрофановне заглянул. Он сразу заметил на столе две новенькие деревянные ложки. Покрутил их, понюхал – деревом пахнут и спросил: «А откуда у тебя ложки, бабушка?»
«Гость у меня был. Человек хороший, душой светлый, да руками мастеровитый», - ответила бабушка. Вот и оставил о себе память».
А потом задумчиво добавила: «Доброму, добрая память».

*«Подзор» (в просторечии «подзорник») – полоса ткани с вышивкой или кружевом, пришиваемая к одному из длинных краёв простыни, так что при застеленной постели подзор остаётся открытым и свисает над полом.

*«Баклуша» - заготовка из дерева для изготовления ложки. Считалось, что мастер между большими заказами, занимаясь изготовлением ложек, бездельничал. Отсюда пошло выражение «бить баклуши», т.е. бездельничать, бесполезно проводить время.

                29.09.2024 года