Дарящая радость. Глава 8

Стамбул постепенно погружался в вечернюю прохладу. На горизонте вспыхнул багровый закат и озарил красным багрянцем морскую гладь. Сулейман наблюдал за ярким заревом и дивился его красотой. С высоты балкона он мог наблюдать, как распростёрлись перед ним сады топкапы, как за кромкой Босфора утопают в зелени улицы большого града. Он хотел, чтобы весь мир также пал к его ногам. Враги трепетали,и лишь только завидев стяги его знамён, предавались бегству.
Ибрагим осторожно приблизился к повелителю, он видел его глубокую задумчивость и боялся нарушить его покой. Но Сулейман, почувствовав его приближение, резко обернулся.
- Это ты, друг мой. Как же я рад тебя видеть. Иди присядь со мной на террасе. Выпьем щербета.
Ибрагим улыбнулся и присел за накрытый стол. Фруктовые напитки источали удивительные ароматы, и у паши свело желудок, тем более сегодня он ещё ничего не ел. За исключением горсти сухофруктов, которые удалось съесть ещё утром.
  - Ешь, смотри сколько всего. Одному мне не съесть.
Действительно стол ломился от яств. Разнообразные пироги, жареные перепела, омлеты, орехи и сухофрукты. Ибрагим не устоял и стащил со стола аппетитную перепёлку. Отведав её хрустящее мясо, он причмокнул.
- Как же вкусно готовят для вашего стола.
Сулейман удивлённо поднял брови.
- Разве мои подданные голодают?- спросил он.
Ибрагим растерянно покачал головой. Язык враг его, он когда нибудь погубит достопочтеннейшего пашу.
- Конечно нет. Ваш отец любил свой народ и дал все блага ему.
- Завтра мы с тобой выйдем в город. Притворимся обычными покупателями, заодно и посмотрим как процветает торговля в моей империи.
- Но выходить в народ может быть опасным для вас,- возразил Ибрагим, удивившись.
- Разве на улицах Стамбула не спокойно? - хитро спросил Сулейман.
- Никак нет, мой повелитель, - быстро отреагировал Ибрагим.
Сулейман хитро прищурил глаза и с энтузиазмом добавил к уже сказанному.
- Ты в этом и разберёшься. Всех казнокрадов мне выдашь. К ним у меня будут особые указания. Палачи Топкапы также хорошо работают, как и раньше?
Ибрагим удивлённо раскрыл глаза, но возражать не посмел.
- И начни с сановников,- продолжил Сулейман, даже не взглянув рабу в глаза.
Ибрагим неуверенно кивнул.
- Будет исполнено, мой повелитель,- не отрывая взгляда от карих глаз падишаха, ответил Ибрагим.
- Пока, лишь тебе одному я доверяю. Нужно теперь окружить себя такими же верными соратниками. Сам понимаешь от этого зависит наше благополучие и процветание государства нашего.
- Буду верно служить вам, мой господин. Если посмею вас огорчить, пусть ваш меч покарает меня,-склонив голову, отрезал Ибрагим.
Сулейман рассмеялся, он всегда впадал в неистовое веселье, когда Ибрагим клялся ему в истинной верности.  Он любил своего верного друга. Ещё в юности он нашёл в нём родственную душу. Застенчивый парень с зелёными глазами сразу понравился ему. И он оставил его при себе. С этих пор они не расставались. Вместе выезжали на охоту, стреляли из лука, соревновались на матраках и философствовали. Иногда к ним присоединялся Матракчи Насух- эфенди. Он их и научил борьбе на матраках. Он сам её и придумал. Обладая удивительным умом и уникальными способностями, он смог добиться огромных успехов. Он дружил с Ибрагимом-пашой, особенно обожал поспорить с ним в красноречие. Исполняя приказы великого визиря Пири Мехмеда-паши, он был у него в фаворе. Таким образом, молодой мужчина, был вхож во дворец, и часто виделся с Сулейманом. Также Насух вёл уроки истории, владел несколькими языками и прекрасно рисовал.
- Сегодня нас посетил Насух-эфенди. Он сделал некоторые зарисовки для истории,- сказал Ибрагим, вспомнив про друга.
Сулейман улыбнулся, он ценил Матракчи.
- Империи нужны такие умы,- сказал Сулейман.
- Матракчи не посещает питейных и увеселительных заведений, как некоторые из ваших подданных.
Сулейман весело рассмеялся.
- И ты туда не ходишь, мой дорогой друг?
Ибрагим не врал, он не любил такого рода заведения. Вина он не пил и женщины лёгкого поведения его не интересовали. Поэтому врасплох падишах своим вопросом не застал, и он уверенно ответил.
- Я пойду туда только лишь по вашему приказу, мой повелитель, и то скрипя душой.
 Сулейман довольно причмокнул, удовлетворившись ответом. Он наблюдал, как Ибрагим разделывается с последней перепёлкой и думал. А так ли всецело предан ему Ибрагим, или всего лишь притворяется. Он не раз доказывал свою преданность и у него не было сомнений. Так почему же он усомнился сейчас. Может от того, что сегодня Ибрагим более красноречив, чем прежде.
- Мой повелитель, если вы закончили с трапезой, тогда позвольте мне исполнить поручение вашей матушки.
Сулейман одобрительно кивнул.
- Она прислала вам самых красивых рабынь. Если изволите? Я распоряжусь, и их немедленно проведут в ваши покои.
Сулейману было не до наложниц, он очень устал. Но подданные не должны видеть его слабостей, поэтому он согласился.
Вскоре в его опочивальню вошли пять красавиц. Их яркие одежды пестрили бисером и яркими лентами. Грациозно двигаясь в ритме танца, они с надеждой смотрели на султана. Одна из них особенно стреляла глазами, и Сулейман это заметил. Все женщины были очень красивы. С сожалением он подумал, что всех их объединяла одна цель. Как побыстрее забраться повыше и стать фавориткой, но лишь одна станет его любимой хасеки. Он устал от этих одинаково красивых женщин. В Манисе у него был свой гарем, но не все приехали во дворец. Его мать Хафса-султан самолично отбирала девушек. Она же занималась благоустройством нового гарема, но не всегда её вкусы совпадали с интересами сына. Ровно, как и сейчас. Но гаремный этикет не позволял ему отказаться, и он кинул платок к ближайшей девушке. Ведь они почти ничем не отличались друг от друга.
Счастливица подняла с пола платок, и продолжая грациозно двигаться, обмахивалась платком. Остальные девушки мгновенно испарились и теперь он мог наблюдать одну единственную красавицу в ярко-розовых одеждах. Чадра золотистого цвета прикрывала её лицо, но Сулейман видел её синие, как море, глаза. Девушка танцуя, приблизилась к нему и упала к его ногам. Опустив взор, она ждала затаив дыхание. Но Сулейман не торопился, он наслаждался моментом. Девушка застыла, она будто не дышала. Тогда он приподнял её лицо, но глаза девушки по-прежнему смотрели в пол.
 - Взгляни на меня, - тихо сказал он, поглаживая её щеки.
Девушка робко заглянула ему в глаза, и он сорвал с неё чадру. Красивое лицо девушки зарделось от его нежных прикосновений. Тяжело дыша, от неожиданного фурора, она положила руки ему на плечи и потянулась к нему губами. Сулейман повиновался и упал на кровать, отдавшись ласкам женщины. Проснувшись утром, он уже и не вспомнил её. Он никогда не позовёт её снова. Девушка оказалась такой, как и все остальные. К изысканной красоте он уже привык. Что же не доставало в этих женщинах. Умение вдохновлять, радовать и созидать. Все они стремились покорить его, привязать к себе. Заполучить все блага мира, отдав взамен себя. Как же ему это знакомо, и как же это скучно. Он так давно не улыбался при виде женщины. Махидевран давно не радовала его. Её амбиции стали слишком высоки, а поведение в последнее время изменилось. Дерзкая к другим наложницам, она непозволительно возносила себя перед ними, напоминая, что она единственная фаворитка и мать наследника. Сулейман не терпел слишком заносчивых и кичливых. Ну, а если их тщеславие ещё и иллюзорно и ничем не подпитано, тем более. Уже в юные годы он знал какими качествами должна обладать его женщина, и ту единственную, которая была в его мыслях, он ещё не встретил. А может и нет таких вовсе. Даже его мать часто огорчала его. Их взгляды во многом не совпадали, но ему приходилось с ними соглашаться. Но не теперь, когда он стал падишахом властителем мира. Некоторые законы, укоренившиеся ещё со времен основания Осман, ему не импонировали. Они устарели и потеряли всякий смысл. Он создаст свои законы и, может быть, даже изменит некоторые традиции, если будет для того плодородная почва. Уже в начале своего пути Сулейман расставил свои приоритеты и знал чего он хочет в первую очередь. Присоединение новых земель и расширение границ османской империи неоспоримо считал важной задачей. Венгрия, Австрия, Трансильвания, Родос, Сефевидское государство и, это ещё далеко, не все страны на которые он наметил свой острокрылый меч.  Он строил великие планы и с каждым днём множил свои силы, не давая себе расслабиться. Он не собирался праздно проводить время, но и лишать себя привилегий тоже не собирался.
Оставаясь приверженцем реформаторских и консервативных тенденций, он стремился осовременить старые законы и создать новые. Сегодня же утром он распорядился дать свободу египетским пленным. Многие из приближённых посчитали его решение ошибкой, но сам падишах счёл, что держать такое количество пленных за счёт государства плохим вариантом. Тем более он хотел урегулировать отношение с мамлюкской элитой. Некоторым из них он пожаловал чины и поставил у власти. Хайр- бей наместник Египта был доволен решением повелителя.
Верный друг повелителя Ибрагим всегда был рядом, и он был рад иметь подле себя такого соратника. Поэтому и он был удостоен милости повелителя и был назначен хранителем султанских покоев. Кому, как не своему вечному слуге, он мог доверить свою жизнь.
 - Я назначаю тебя хранителем моих покоев,- торжественно объявил Сулейман, и коленопреклоненный Ибрагим принял присягу и взял печать из рук повелителя. Приняв полномочия, Ибрагим поклялся верой и правдой служить своему государю во благо османской империи. В свои двадцать пять лет он добился величайших успехов. О чём ещё мог мечтать простой христианин из Паргалы. Но Ибрагим сокрушённо мечтал, как и любой простой человек. Молодой юноша желал всем сердцем хоть на миг оказаться в рыбацкой хижине, обнять брата и поцеловать отца и мать. Живы ли они ? Он не знал, но надеялся, что у них всё по-прежнему. Может когда-нибудь его дорогой господин позволит ему вернуться на Родину, не навсегда, только лишь повидаться с родными. И, сжав в руке печать хранителя, грустно опустил голову. Заочно зная, что мечте его никогда не исполнится.