Добрынины. Часть 5. Глава 37

     - "Теперь я очень хорошо понимаю, что Гриша его и перебаловал, и перелюбил, забыв при этом о самом главном - объяснить ему "что такое хорошо и что такое плохо". Ему почему-то казалось, что этому Ромку должны научить в школе, но ошибся." - прочла девушка.

     - А вроде бы сама в школе работала... - удивилась Зинаида Васильевна. - Почему мужа не просветила? Неужели в то время учителя еще и воспитателями были?

     - "В той школе, в которой учился Ромка, учились несколько мальчиков из семей, как бы это поинтеллигентнее сказать... Их отцы были деловыми людьми..." - прочла Ляля.

     - Все ясно... - мрачно заявила Лидия Михайловна. - Плохие мальчики из богатых семей сбили с пути такого хорошего домашнего мальчика Ромочку... А вопросом о том, как он вообще попал в их компанию, ни она, ни Гриша ее не озаботились?

     - Такие "детки" кого попало в свой круг и тогда, скорее всего, не пускали... - вслух подумала Зинаида Васильевна. - И теперь не пускают... Это я себе уяснила очень давно...

     - "Поскольку родители этих детей были весьма обеспеченными людьми и совершенно безрассудно позволяли себе жить на широкую ногу, дети их ни в чем отказа не знали и жили, как хотели... - продолжила читать Ляля. - И угораздило же Ромку подружиться именно с ними... И угораздило же нас с Гришей не заметить этого  вовремя..."

      - Да уж... - грустно вздохнула Зинаида Васильевна. - Угораздило их по-взрослому...

      - "Чего греха таить - Гриша тоже был деловым человеком, оборотистым, денежным... - прочла Ляля. - Вероятно, поэтому те ребята и приняли Ромку в свою компанию..."

     - Так чему она удивляется? - с недоумением спросила Зинаида Васильевна. - Все яснее ясного - рыбак рыбака увидел издалека...

     - Она так и пишет... - отозвалась Ляля: "Если бы они не знали от своих отцов, что Гриша тоже деловой человек и их партнер, они на Ромку и внимания-то никакого не обратили бы."

     - Ну, хоть что-то она понимала... - вздохнула Лидия Михайловна.

     - "Мне бы вовремя заметить, что Ромку все время заносит не в ту сторону... - продолжила читать Елена Гурамовна. - Но, когда я замечала то, что меня настораживало, я каждый раз думала о том, что мне все это просто мерещится от бесконечной усталости и предвзятого отношения к парню. А когда и сам Гриша начал замечать некоторые тревожные особенности поведения Ромки и взял в руки ремень, чтобы по-отцовски вложить сыну ума, я сдуру заслонила паршивца собой..."

     - Очень зря... - резюмировала старая дама.

     Елена забористо матюкнулась и продолжила читать...

     - "Теперь-то я понимаю, что в том, каким негодяем он стал, я должна винить не только Гришу, но и саму себя...  - прочла Ляля. - Я и виню... И в том, что он сломал не только наши с Гришей, но и ваши с Зиной жизни, я тоже виню не только Гришу и Романа, но и себя..."

     - А нам от этого легче? - вдруг всхлипнула Зинаида Васильевна.

     - "Леночка, Ромка-паршивец с младых ногтей привык жить широко и расточительно... - продолжала читать девушка. - Он как-то очень рано и очень быстро пристрастился к пьянству, ресторанам, развратным девкам, картам, бильярдным, скачкам с тотализатором и другим подобным развлечениям со всеми вытекающими последствиями."

     - На сей раз Зинаида Васильевна громко ахнула...

     - "Сколько денег было истрачено только на уплату его карточных долгов! - продолжила читать Елена. - Не сосчитать, сколько денег он истратил на девок, рестораны и прочие удовольствия... Вероятно, на эти деньги можно было бы купить три таких дачи, как эта, и пяток машин. Да не "Запорожцев", а престижных и  дорогих "Волг" с оленем...

     - Ничего себе ириска... - вслух подумал Вадим-младший.

     - "Сколько нервов и денег было оставлено Гришей в отделениях милиции по всей Москве... - продолжала читать девушка. - Сколько слез было им пролито... Ведь Роман-то Григорьевич характером пошел в деда и прадеда, Гришиных отца и деда, богатых и разгульных купцов. "Достойный" потомок своих предков во хмелю всегда становился буйным и, как минимум, принимался бить в ресторанах зеркала... А потом отказывался платить по счетам и принимался бить официантов..."

     - Откуда этот придурок, родившийся уже после революции, взял эти совершенно идиотские разгульные  купеческие замашки? - удивилась Лидия Михайловна.

     - Отец Григория и сам Григорий в свое время были нэпманами... - ответила Елена.

     - Тогда все ясно... - тяжело вздохнула Лидия Михайловна.

     - Ну и вляпалась ты теща... - грустно вздохнул Добрынин. - И Ляльку вляпала... Одно тебе оправдание - молоденькой, наивной и доверчивой девочкой ты тогда была...

     - Ты меня оправдываешь? - изумилась теща.

     - А что я - нелюдь? - возмущенно рявкнул Добрынин. - Не могу что ли понять, что бабы из наивных девочек в стервищ превращаются совсем не просто так?

     - Вы заткнетесь когда-нибудь? - прошипела Елена. - Или непременно хотите увидеть, как прямо у вас на глазах в стервищу превращаюсь я?

     - Нет-нет, солнышко, - успокоил ее Добрынин, - не надо ни в кого превращаться... Мы лучше сами заткнемся... на минуточку...

     - "Мы с Гришей не знали, что нам делать с тем моральным уродом, которого мы умудрились вырастить..." - прочла следующую фразу Ляля.

     - В ляжках надо было удавить при родах... - буркнул Вадим-младший.

     - "Но Бог милостив. - торжественно прочла Ляля. - Он послал мне в помощь моего сына от первого брака..."

     - Никогда ничего ни о каком сыне не слышала... - удивленно отозвалась Зинаида Васильевна.

     - Это не значит, что он не существовал... - ответил ей зять.

     Ляля вновь загадочно улыбнулась и продолжила читать письмо бабушки...

     - "Вот я и подошла к самому главному и самому трудному... - продолжила читать Ляля. - Я Роману Савельеву прихожусь не матерью, и даже не мачехой, а совершенно чужим человеком, поскольку, живя с Гришей вроде бы и одной семьей, законный брак мы не регистрировали и в церкви не венчались..."

     - Лидочка, какая ты умница... - восхищенно отозвалась Зинаида Васильевна. - Сразу сообразила...

     - Я просто люблю читать детективы и любовные романы... - ответила ей сваться. - А там такие ситуации встречаются не так уж и редко...

     "При этом у меня есть очень хороший сын от моего настоящего, моего единственного брака, который для простоты твоего восприятия, родная, я назвала первым... - прочла Елена. - Задолго до встречи с Гришей, еще в 1928 году, когда мне было всего семнадцать лет, и я была студенткой педагогического техникума, я по безумной любви вышла замуж за очень хорошего человека, Анзора Гурамовича  Кипшидзе, и 15 января 1929 года подарила ему сына, которого назвала Гурамом в честь деда..."

     Зинаида Васильевна побледнела...


Продолжение следует...