Устюк

   Нежданно-негаданно я узнала, что умру. Не когда-то потом, в необозримом будущем. А совсем скоро, через три дня. Точнее, на тот момент осталось гораздо меньше, потому как полтора дня драгоценного остатка потрачено на страх и сомнения.

   Дело было так. Тёплым летним вечером, в один из тех давних дней, когда время ещё никуда не торопилось и вмещало кучу событий, игры из детского сада плавно перетекли в дворовые. Состав шумной ватаги вроде бы и тот же, но на воле свободнее, громче и веселее, чем под надзором воспитателей. Мы бегали, шумели, шалили, ничто не предвещало плохого. Уж не помню, как часть колоска попал мне в рот. Наверное, играли в дочки-матери и ужинали понарошку. В детстве всё было просто: за листики покупали колоски и цветочки, из них готовили еду, чаще колоритные тортики, чем супы. Не хватило листиков? Не беда, можно нарвать ещё. Золотое время.

   Колосок очутился во рту не понарошку, всерьёз. Прокашляться не получилось, зловредный устюк* больно оцарапал горло и проскочил глубже. У подъездной двери был кран, из которого брали воду поливать дворовые кусты и цветы. Я отчаянно глотала холодную воду из-под крана и кое-как протолкнула устюк из гортани куда-то в живот. В дружной компании советчиков нашлось много сочувствия, но не ответ на животрепещущий вопрос – а что теперь будет? Это же неправильно давиться сухими колосками и запивать ведром холодной воды. Ну, ладно, не ведром, но все равно выпила о-го-го сколько. Понятное дело, что дома никому ничего не рассказала о происшествии, побоялась.

   Ночью спала плохо, саднило горло, опять же вода не хотела спокойно ночевать в моём теле, громко булькала в животе, как в резиновой грелке, и часто просилась выйти из организма. Мне снились страшные сны. Ночь была беспокойной. Впервые утром я встала раньше всех. Очень хотела и очень спешила в садик.

   Там в нашей группе был человек, на которого возлагала огромные надежды. Этим человеком был Юрка С., отчаянный драчун, забияка и головная боль всех воспитателей. С ним у нас были очень непростые отношения. Уже давно он громко объявил, что скоро тёмной ночью залезет в нашу квартиру (всего делов-то второй этаж и две крепкие лозы винограда под балконом), украдёт меня и женится. Сроки, правда, не уточнял. И вот я уже второе лето изводила родителей странными просьбами не открывать на ночь балконную дверь. Мол, мёрзну, не надо, пожалейте. Ну, разве что форточку приоткрывайте. Я мучилась от духоты сама и родителей тиранила – очень не хотелось замуж за драчуна и забияку.

   Но именно Юрка С. стал тогда моей надеждой, как единственный человек в ближайшем окружении как-то приближённый к медицине. Его мама работала медсестрой в какой-то лаборатории.  Еле-еле дождалась, когда приведут Юрку, и сразу же до завтрака позвала его к окну на серьёзный разговор. Он почему-то проникся важностью момента и, возможно, вообразил, что готова идти, как говорили в сказках, под венец. Мою просьбу спросить у мамы, что будет, если человек проглотит устюк, выслушал серьёзно и пообещал завтра же передать ответ.

   День прошёл в мучительном неведении и испуганном прислушивании: как там, внутри, ведёт себя незваный гость? Не рухну ли бездыханно в мучениях? Опасных симптомов, кажется, не было, но аппетит отсутствовал напрочь. Мы с ним, аппетитом, вообще редко пересекались. И хотя доедать еду до чистых тарелок (иначе не выйдешь из-за стола!)  считалось железным непреложным правилом, мне здесь повезло. Наша нянечка тётя Тоня давно была моим тайным сообщником, спасителем и спасателем. 

   Сейчас даже не вспомню, почему мы все так её звали – просто тётя Тоня – и дети, и воспитатели. Не молодая, милая, улыбчивая и бесконечно добрая, она единственная не грозила страшилками типа «будешь плохо кушать – не вырастешь, останешься слабенькой и маленькой». Тётя Тоня гуманно признавала за детьми право не любить манную размазню, кипячёное молоко с противными пенками-медузами и печень коровы, которая не жуётся с щедрой подливкой даже нашими молодыми крепкими зубами. А может быть, с высоты своих лет и маленького роста, отлично понимала, что пустые угрозы – чепуха на постном масле? Её-то назвать слабенькой никто бы не решился. Она одномоментно разнимала драчунов, носила из кухни в группу тяжёлые кастрюли с едой и лихо передвигала наши кровати.

   В общем, добрейшая тётя Тоня прикрыла меня и завтраком, и в обед, и за ужином, тихонько уносила почти нетронутые тарелки. И налила добавку компота из яблок – единственное, что я выпила.

   К поручению Юрка С. отнёсся ответственно. Сейчас понимаю, что голубоглазый блондин был не так уж безнадёжно плох и к испытаниям перед свадьбой оказался готов. Он всё расспросил, запомнил и доложил полным докладом на следующее утро. Вердикт оказался безжалостен. Колосок из горла попал в кровь и будет плавать в разных венах по рукам, ногам, по всему туловищу, пока течение не принесёт его к сердцу. Там колючка проткнёт сердце, оно лопнет, как шарик, и наступит смерть, потому что без сердца люди не живут… На всё и про всё отводится три дня, как в сказке.

   Свою просветительскую лекцию медсестра какой-то лаборатории закончила фразой, которую Юрка передал с явно мамиными интонациями: «И вообще нельзя толкать в рот всякую дрянь, это опасно!»
Сейчас вспоминаю себя, шестилетнюю, и даже слов нет передать, как тяжело мне дался приговор.

   Аппетит после таких новостей не вернулся. Даже компот пить боялась, чтобы не подтолкнуть устюк ближе к сердцу. Бегать и прыгать, играя, тоже боялась – вдруг кровь по венам быстрее потечёт? Да и играть уже не хотелось. Стала плавная и задумчивая. Думы были разные…

   Как-то рано всё у меня заканчивается, даже в школу пойти не успела. Читать-то по слогам почти научилась, но в школе, говорят, ещё много чему интересному учат.
И балерину живую не увидела, только на экране маленькой «Верховины».
У пупсика штаны запачкались, не порядок оставлять их в таком виде.
И да, в закопанном «секретике» под стеклом надо бы убрать цветы ноготков, а то сгниют, когда меня не будет. Некрасиво.

   Оставшееся отведённое несправедливой судьбой время провела в тихой грусти и печали за делами.
   Я искупала пупсика, постирала в мисочке не только кукольные штаны, но и кофточку с шапкой.
   Перепрятала за домом свой главный «секретик». Поменяла в нём стёклышко на новое, убрала увядшие ноготки, добавила красивый фантик от конфеты, всё равно мне уже не пригодится, а тот, кто случайно откопает мой «секретик», залюбуется. Та конфета была редкая, московская, фантик многим нравился.
   В очередной раз помирила соседских девчонок, попеняв им, что пора бы научиться жить мирно. Ну, да ладно. Перестанут ссориться, когда улаживать их непонятки будет некому.

   Земные дела, оказалось, быстро переделались. Оставалась ещё ночь. Даже будучи взрослой, на седьмом десятке, помню томительное ожидание, смесь ужаса и любопытства шестилетки – как колючка проткнёт моё сердце? Когда оно лопнет, как шарик? Громко? Мама с папой проснутся? А я?.. Что будет со мной? Как это – умереть? Больно?..

   …Утром проснулась как от толчка, живая и по всем показателям здоровая. Я ощупала себя слева – сердце на месте, не лопнуло, вполне бодро стучит. Солнце светит, птички щебечут. Мама приготовила в садик моё любимое платье. Не из «Детского мира», такого ни у кого нет. Его привёз дядя из заграничной Германии. Замечательное платье с яркими цветами размером с капусту. Жизнь прекрасна! И я в этом платье неотразима, как майская клумба, а, главное, ЖИВАЯ.
Осталась занозка, мучительный вопрос – а как же зловредный колосок?! Юрка С. хоть драчун и забияка, но соврать не мог, слишком подробно всё описал. И про дрянь в рот сам бы не придумал.

   По дороге в садик завела с мамой разговор, что Юрка рассказывал про колючку, которая, если попадёт в кровь, проткнёт сердце до смерти. Правда, да? Мама спешила, и поэтому ликбез получился коротким, ёмким и убедительным: «Дурак твой Юрка. Где та колючка и где сердце? Всё, что попало через рот в желудок, переварится, а если нет, то пройдёт по кишкам и попадёт в канализацию».
О, небо! От рухнувшего с его голубых вершин ослепительного счастья даже возмущаться не стала, что Юрка никакой не мой, просто драчун из группы. И как всё просто и понятно, особенно про канализацию.

   Так вот пошатнулась детская вера в медицинских работников из каких-то там лабораторий. Зато засияли прекрасные перспективы.

   Во-первых, можно триумфально очаровывать всех встречных и особенно садиковских платьем-клумбой с яркими капустами.
   Во-вторых, с большим белым бантом и новеньким портфелем пойду в следующем году в первый класс.
   В-третьих, не забыть бы вытащить фантик из «секретика». Жизнь впереди длинная, ещё пригодится для дела.
   В-четвёртых, обязательно увижу настоящую балерину. И ещё много всякого-разного.
   Жизнь прекрасна и удивительна!


*Устюк - сегмент травы-колоска.