Месть

Сибирь, тайга, гнус, до ближайшего райцентра более тридцати километров. На поляне, очищенной от мелкого кустарника, несколько строительных бытовок, тракторов, автокран и своя подстанция. Наша бригада готовила просеку для ЛЭП. В бригаде, кроме специалистов-профессионалов, много и случайных людей: алиментщиков с большой задолженностью, судимых, и просто желающих хорошо заработать. Было и несколько романтиков, типа как в популярной песне тех времен: «на дальней станции сойду, трава по пояс». Среди этой разношерстной публики выделялся один совершенно непохожий на других молодой парень, симпатичный, рост под два метра, крепкого телосложения, спортсмен (первый разряд по пятиборью), к тому же, с высшим образованием и непьющий. Звали его Алексей. Правда, была у него еще особенность: тратил все свои заработки на женщин. Выходные в бригаде проходили одинаково: пьянка да карты, а мне как бригадиру - смотреть, чтобы не пили лишнего, и чтобы не дошло дело до потасовки, потому что потом снова на работу, а проблемы никому не нужны. Сам же Алексей проводил выходные не так, как члены бригады, а выезжал рейсовым автобусом в райцентр, посещал увеселительные места и поздно ночью на такси (платил два счетчика) привозил к себе интересных женщин. Дело, конечно, молодое, многие в бригаде ему завидовали, были и такие, которые осуждали его поведение, но их было гораздо меньше.
Однажды одна его девица не успела на рейсовый автобус утром и осталась в бригаде еще на сутки. Наш тракторист, бывший зек, решил в отсутствие Алексея взять эту девицу силой, за что был им жестоко избит. Пришлось мне тогда вмешаться, поговорить с Алексеем о происшедшем, да и о его поведении в целом. Говорю ему: работник ты хороший, претензий нет, но с людьми ведешь себя как-то странно, даже жестоко. Вот и трактористу дал бы разок по шее, и все. А ведь ты его практически размазал по стенке бытовки. А он мне в ответ: «А пусть на чужой каравай рот не разевает, а то вместе с ним проглотит свои зубы». Да и к женщинам, говорю, посмотри, как относишься. Вот давеча привез симпатичную девчонку, а она утром не хотела от тебя уезжать. Ну, понравился ты ей. И что же ты? Силой тащил ее к автобусу со словами: забудь сюда дорогу, шалава. Она же со слезами отвечала: «Леша, не шалава я. Просто ты очень понравился мне!» Но ты, Алексей, был неумолим, и почти силой усадил ее в автобус. Нельзя же так обращаться с женским полом! Она женщина, будущая мать, мечтает о хорошем спутнике жизни, а ты? Ее нужно и можно понять, и вообще, женщина – цветок жизни, ведь так? А с цветами надо обращаться нежно. Алексей как-то зло усмехнулся: «Его надо вовремя сорвать, понюхать и выбросить». Пошло это очень, Леша. И вообще, мне ребята рассказывали, как ты с женщинами обращаешься. Так, ребята тебе освободили бытовку и слышали, как ты говорил своей новой подруге: «Что такое, ты у меня уже целых пятнадцать минут, и пора уже быть в неглиже, и вообще, ты приехала ломаться, что ли?» Она же, чуть не плача, тебе в ответ: «Ну Леша, нельзя же так грубо! Ведь я знаю, ты не такой». Зачем ты ведешь себя так вызывающе?
«А как же прикажешь себя с ними вести, бригадир? Их много, а Леша один. Все женщины коварны: дашь им палец, лишишься скелета. У одной я как-то спросил: а что бы ты хотела от мужчины? Потупив скромно глазки, она ответила: все, что у него есть, и еще больше. Так что с женщинами надо держать ухо востро».
Смотрю на него: парень вроде молодой и умный, не верю, что он всегда был таким грубым и жестоким с женщинами. Видимо, какая-то душевная травма у него в прошлом. А над кроватью висела у него фотография в рамочке. Показываю на нее и спрашиваю: а это что за красавица у тебя над кроватью висит? Ей, что ли, мстишь?
«Прав ты, бригадир, была у меня большая, считал, что взаимная любовь. Я с нее разве что пылинки не сдувал. Она даже ходила на все соревнования, на которых я выступал. И дело, естественно, шло к свадьбе. Но вдруг, после окончания института, она выходит замуж за очкарика, ботаника, преподавателя этого же института, который гораздо старшее ее. Знаю, не любила же, а вышла за него. Может быть, чтобы остаться в городе, а не ехать куда-то по распределению? И что обидно: родила от него дочку. Вот и пойми после этого женскую душу. Я же, узнав об этом, уволился с хорошей работы, забросил спорт и уехал по первому объявлению о наборе рабочих. После этого я больше не поверю ни одной женщине».
Вот такая оказалась история. Спрашиваю: любишь ее? «Люблю», - говорит. Посоветовал ему тогда: ну так напиши письмо, что любишь и, несмотря на дочку, хочешь с ней сойтись. А вдруг она так же, как и ты, любит тебя и мучается с нелюбимым? Подумав, он согласился попробовать.
Где-то месяц спустя влетел Алексей в мою бытовку радостный с заявлением на увольнение. Говорит: «Спасибо, бригадир, помог твой совет!  Она давно развелась и по-прежнему меня любит. И я, не теряя ни дня, выезжаю к ней. И знаешь, что она мне пишет? Светланка, ее дочь, спрашивает, а новый папа будет любить меня? А я отвечаю ей: будет любить, дочка. Он уже любит тебя».