Дикарка

Дикарка

Она гуляла сама по себе. Такая надменная, гордая, не замечающая никого вокруг.
Она приковывала взгляды многих, но никто к ней не пытался подойти. А вдруг заразная, блохастая, а может и того хуже.
Октябрь прощался листвой. Деревья стояли голыми. Пожухла трава. Дворник смачно ругался на утро. Накрапывал дождь. Ветер был такой, что казалось вот - вот поднимет ближайший автомобиль и швыранёт  куда подальше.
Если бы мне не пришлось идти в аптеку, я бы вряд ли высунул нос из-под одеяла. Иду, значит, прижимаю пакетик с лекарствами к груди, а мне на встречу эта. Поступью вышагивает, никого не замечая вокруг. Смотрю на неё, а у самого сердце болит– скоро зима ведь, замёрзнет.
– Кис- кис- кис...– зову.
Кошка сделала вид, что не заметила меня, но ускорила шаг. Шаг ускорил и я.
– Зря стараешься! Эта та ещё пакость. Я ещё весной её поймать хотел, на живодёрню сдать. Так она мне так руки расцарапала, что до сих пор шрамы остались. Во. Погляди.
Дворник закасал рукава и показал следы от когтей.
– А она точно ничья?
– Точнее и быть не может. Ума не приложу, где она питается... У меня не забалуешь, сам знаешь – всегда чисто. Может, конечно, в соседний двор бегает...
– Так она же замёрзнет.
– Замёрзнет. Знал бы ты сколько я каждой зимой из-под снега их достаю! Далась она тебе. Если б не работа эта, я бы во двор ни-ни! Погодка– гадкая.
– Красивая она.
– Нашёл красавицу. Дворняга! Поглянь– вся то ли в саже, то ли не весть в чём, даже окрас не разобрать. А ты... Красивая.
– Есть в ней что-то такое. Не знаю, как сказать даже. Изюминка. Заберу к себе, раз она ничейная, одинокая.
– Но ты- то не одинок. Как твоя отреагирует?
– Не знаю. Устал я. Замотался. Дома, как в больнице. Конечно, Лена ни в чем не виновата, она хорошая, да и люблю я её до сих пор. Но болезнь, брат, любого может выбить из колеи, даже такого здоровяка, как я, понимаешь?
– Смотри, твоя удача! В коробку забралась. Хватай быстрей!
Я подбежал к мусорке, подкрался к коробке и схватил её.
– Створки, створки закрой!
Кошка начала шипеть и скрестись о стенки коробки, а головой пытаясь её открыть. Я взял коробку под подмышку, попрощался с дворником и поспешил домой.
Кошка всю дорогу пыталась выбраться, и лишь под конец, смирилась со своей участью.
Я вошёл в дом. Поставил коробку на пол. Разделся. Заглянул к Лене. Поставил лекарства на столик. Коробка стояла неподвижно.
«Может, она задохнулась?» Я испугался, подбежал к коробке, но не успел открыть её, как кошка со всей силы ударила лбом об мою руку и выскочила на волю. Она металась по комнате с бешеными глазами и глядя на меня издавала истошный звук.
– Миша, что у тебя происходит?– крикнула из комнаты Лена.
– Всё хорошо, дорогая, отдыхай.
Как только кошка поняла, что деваться ей некуда, на улицу не выпрыгнуть, она забилась в угол возле дивана и начала фырчать.
– Только не говори мне, что приволок котёнка.
– Нет. Я приволок кошку.
– Тебе что, меня мало? Каждый день. Эти бесконечные уколы, таблетки, бульоны, стирка, уборка, стирка. Миша! Я сама от себя устала.
– Ну - ну - ну. Всё ещё наладится. Она ничейная.  Скоро зима. Замёрзнет.
– У тебя слишком большое сердце.
– Будет тебе. Отдыхай.
– А какая она?
– Увидишь. Тебе понравится!
Я улыбнулся. Было ощущение, будто я не кошку домой принёс, а нечто большее. Новый глоток свежего воздуха.
– Кис-кис, кис- кис. Вот, упрямая!
Я пошел на кухню, налил молока в тарелку и принёс в комнату, где по-прежнему сидела кошка.
– Так и будешь там сидеть? Не бойся. Иди поешь. Я тебя не обижу.
Кошка высунула голову, затем вытянула лапу и постаралась дотянуться ею до тарелки– не вышло. Тогда она выползла чуть побольше, снова вытянула лапу, на этот раз её усилия увенчались успехом, она ловко подтянула миску к себе и с жадностью начала лакать молоко.
– Вот, ты какая! Ешь, ешь, не торопись.
Кошка лакала молоко с таким аппетитом, что мне даже сделалось страшно, вдруг ей от этого станет плохо. Наконец, когда её трапеза подошла к концу, она легонько отодвинула миску и исчезла за диваном.
Я обошел диван стороной, чтобы посмотреть, что она там делает.
Кошка сидела раскинув лапы и умывалась, а когда приметила меня, насторожилась на миг, но после продолжила.
– Ладно, мешать не буду.
Я зашёл в комнату Лены. Проветрил, заставил выпить лекарства, а затем ушёл в кухню – готовить. Рутина засасывала. Каждый день был похож один на другой, и так по кругу на протяжении целого месяца, Лене не становилось лучше. Я не знал чего ждать дальше. Я уже ничего не ждал.
Работодатель намекал, что отпуск закончился, в том числе и за свой счёт. Пора было выходить на работу. Но что было делать с Леной, я не мог придумать. Я не знал, что у неё была за болезнь. Никто не знал. Даже врачи. После аварии, она не могла ходить. Все показатели были в норме, таблетки пропиты, проделано физио, ЛФК и много чего ещё, но результата не было. Ровно как и настроения, и тяги жить. Она смотрела на этот мир и на меня совершенно пустыми глазами. Иногда, мне казалось, что она тень, тень той девочки, которую я когда-то любил.
Ночь подкралась не заметно, впрочем, как и утро. Я проснулся, возможно, даже и выспался– не понял.
Пошёл пожелать Лене доброго утра, после аварии, мы с ней решили спать раздельно. Не знаю, правильно ли это, но у нас было так. У нас вообще стало много этих "после".
Каково же было мое удивление, когда я увидел мою новую подопечную сладко спящую в ногах моей жены!
Я решил их не будить. Пошёл готовить завтрак.
– Ай!– вскрикнула Лена.
Я всё бросил и побежал к ней.
– Что случилось?
– Твоя кошка. Она больно царапает мне ноги.
Кошка свернувшись в клубочек, то и дело, выпускала когти и перебирала передними лапами по ногам моей жены.
– Убрать?
– Нет. Ты, погляди! Она делает мне массаж! Я чувствую! Я чувствую!!!
Лена улыбалась сквозь слёзы, она впервые за всё это время почувствовала боль от прикосновения к ногам. Ещё не всё потеряно!
Это была победа, пусть маленькая, но победа.
Кошка помяла жену ещё минут пять, затем соскочила с кровати и пулей умчалась в свой угол, чуть не сбив меня с ног.
Шло время. Дикарка по-прежнему прикасалась только к ногам жены, иногда лежала у неё возле головы и никогда не приходила ко мне, даже за едой, видимо знала, что я всё равно, принесу ей что-нибудь вкусненькое прямо к дивану, где в общем-то она и поселилась. Пару раз пытался её поймать, чтобы хотя бы помыть, но тщетно.
Я видел, как Лена с каждым днём пребывания кошки в доме, расцветала и буквально выздоравливала, и это было для меня счастьем.
Я наблюдал за ними в дверной проем. Лена прижимала кошку к себе, чесала ей за ушком, Дикарка отвечала жене нежным мурлыканьем.
Мне казалось, будто время останавливается для них двоих и накрывает их бесконечной, безусловной любовью.
Прошла ещё неделя. Нас с Леной вызвали в больницу на повторный прием. Врачи не верили в наш успех до последнего, пока не увидели хромающую, но уверенно стоящую на своих ногах, Лену.
–Как вам это удалось?
– Это всё Дикарка. Она поверила в меня. Полюбила даже такой...
Врач ещё долго беседовал с Леной. Потом вышел из кабинета и куда-то ушёл. Если честно, я уже начал волноваться, его долго не было. Затем он вернулся, и они ещё беседовали около часа, а когда, наконец, закончили, Лена вышла ко мне и со всей силы прижалась.
– Если бы не ты...– шептала она и плакала от счастья.
Мы немного постояли обнявшись и поехали домой. Погода стояла хорошая, солнечная, хоть и вокруг всё было голым, подготовленным к первому снегу.
– Я побуду здесь ещё немного. Полюбуюсь на солнце.
– Хорошо.
Лене хотелось побыть одной, я сразу понял это, поэтому оставил её, поднялся в квартиру, чтобы приготовить ей что-нибудь вкусное.
Захожу, смотрю, а наша кошка сидит у двери в Ленину комнату и ждёт её возвращения. Я не ошибся: заглянул в зал, еда с утра стояла не тронута.
– Кис- кис- кис!– зову.
Сидит не шелохнется. Будто и нет меня. Думаю, ладно, придёт ещё. Ушёл на кухню, пока одно, другое, третье, закрутился и не заметил как уже два часа прошло, а может и три. Зато какой ужин приготовил! И горячее, и салат, и пирог! Выхожу в коридор – сидит, даже позы не поменяла.
« Ждёт... Ждёт ! А говорят, они сами по себе.»
Я подошёл ближе, кошка подняла спину и начала шипеть.
– Ладно, ладно, не трогаю я тебя.
Смотрю, открывается дверь, входит жена, кошка нырк к ней в ноги и давай тереться.
– Хорошенькая, правда же Миша?
– Правда.
Спустя три месяца Лена полностью поправилась. А Дикарка стала ей верным другом на долгие, долгие годы.