Осудить нельзя простить

Осудить нельзя простить

Светлана Донченко

Закат не спешил уходить за горизонт. Разложив в небе яркие костры, он пылал жарким пламенем и ни на сантиметр не сдвигался с места.
– Словно завис, -- сказала Таня своим подругам, и посмотрела вверх: – Просто, как моя судьба.
–Танька, не томи уже. Рассказывай, что вы там с Этим решили? – Ксюха, разливая по бокалам белое сухое вино, с нескрываемым любопытством, сверлила взглядом очень милую, слегка полноватую женщину.
 –Светка, а ты чего молчииишшшь? –наделив последний слог слова свистящим, характерным гадюкам, звуком, прошипела она в сторону третьей статной дамы, протягивая ей напиток.
Обычно подруги редко встречались. Разбросала их жизнь по разным городам и весям. Но дружба с малых лет, длиной в три десятилетия, неизбежно притягивала друг к другу. Бросив все дела, они раз, а иногда, и два раза в год, приезжали в солнечный южный город своего детства и, отыскав укромный уголок, наслаждались живым общением.  Это не шло ни в какое сравнение с ежедневной видеосвязью по телефону, превратившейся последние годы для них в своеобразный ритуал, без которого они совершенно не мыслили своего существования.
 Но, так получилось, что в это, невозможно жаркое лето, они встречались уже во второй раз. А виной всему была Танькина сумасшедшая любовь, которая напрочь вынесла у неё все мозги, постепенно загоняя женщину в дикую депрессию. Время для любви было совершенно не подходящим. Мало того, что у подруги имелась в наличии прекрасная семья: любящий муж, две дочери и сын, так ещё и обстановка в мире совершенно не располагала к романтическим чувствам. Воздух был напитан запахом войны, в стране проходила специальная военная операция. В этой сложной обстановке, оказалось, что только любви не было никакого дела до того, что происходит. Она пришла и накрыла женщину с головой, да так, что не было от неё ни спасения, ни облегчения.
– Девчонки, предлагаю за встречу! – Света подняла свой бокал, и, заглянув в глаза Танюшке, спросила: – Что за срочный сбор по форме номер один? С Валеркой разводитесь, что ли?
– Нет.  Но я ему намекнула, что влюбилась.
– Дура! Слов нет! – Оксана покачала головой. – И что он?
– Он… Ничего. – Таня быстро-быстро заморгала.
–А твой…. Этот…?– женщина сделала большие глаза. – Может, уже, назовёшь его имя?   Он что говорит?
 Ответа не последовало. Таня, а потом, присоединившаяся к ней Света, горько расплакались.
– Танька, счастливая ты. Ради тебя мужик готов пойти на всё. Всю жизнь так! Всю жизнь! Тебя все боготворят. – Оксана промокнула салфеткой набежавшую слезу и нервно рассмеялась: – И этот тебя любит и тот... Что в тебе такого необыкновенного?
– Ксю, я такого счастья никому бы не пожелала, -- всхлипывая, отозвалась Таня. – Знаете, девчонки, у меня такое ощущение, что мои руки и ноги привязали к макушкам двух огромных, склонённых деревьев – одно символизирует долг, а другое любовь. Я трачу все свои жизненные силы, чтобы эти деревья не выпрямились, держу, что есть мочи. Если отпущу хотя бы одно, меня просто разорвёт на две половинки.
Света обняла подругу за плечи и чмокнула в ухо:
– Моя дорогая, где же ты силы на всё берёшь? Что же это за любовь такая? Конечно, Валерка не заслуживает предательства, но и ты обязана быть счастливой! Просто, обязана! Ты же лучше всех нас вместе взятых. Я за всю свою жизнь не встречала человека с таким богатым внутренним миром как у тебя!
– А, ты, Ксюха, - и кинув красноречивый взгляд на другую подругу, добавила: – Глупости не говори, в Танечке – всё необыкновенно и прекрасно!
Резная деревянная беседка, в которой уютно разместились подруги, стояла на берегу реки очень близко к воде.  Лёгкий, летний ветерок гнал мелкие волны мягкой плиссировкой и они, ударяясь о берег, исчезали, незаметно растворяясь. 
– Была волна и нет волны, – задумчиво сказала Таня. – Так и жизнь! Только была и, вдруг, раз и нет её. Девчонки, знаете, когда-то, ещё в юности, я смотрела фильм о войне. Там героиня так любила мужчину, что жить без него не могла. Совсем не могла. Ни дня, ни минуты. Он на фронт, и она, дочь на старенькую бабушку оставила, и за ним следом. Страшно. Кровь. Боль. Страдания. А она – счастлива. Представляете? Счастлива! Но война, есть война. Любимый умирает от смертельной раны у неё на руках, и она стремительно начинает  угасать. Главврач в госпитале, мудрый, старый еврей пытается вернуть её к жизни, напоминает о ребёнке, говорит, что девочке без неё не выжить. А она ему в ответ, мол, я люблю этого мужчину больше, чем дочь, мне без него жить невозможно. И доктор понял её, объявив всем остальным, что тут ничем уже не поможешь. А я, тогда, так негодовала: как это возможно любить мужчину сильнее, чем собственного ребёнка? Осуждала героиню, не желала её понимать и когда она, положила голову на грудь любимого и умерла – молодая, сильная, красивая, я была страшно возмущена.  А теперь, всё понимаю! Есть такая любовь на свете.  Есть, девочки. Есть… Она редко приходит на Землю. Очень редко. Раз в сто лет, а может и того реже. Вот и ко мне пришла. Я знаю.
– О, Господи, Танька, ты о чём? Я не поверю, что ты своих детей любишь меньше, чем … Этого.
Света осуждающе посмотрела на Оксану и, сделав характерный знак у виска, перевела тему разговора:
– А закат-то поплыл. Смотрите, как стремительно темнеет. Ой, какие свечки нам красивые на стол поставил официант. Тут и зажигалка есть. Поджигаем? Свечное пламя согревает душу. Что-то наши, не взирая на жару, кажется мне, продрогли немного.
Женщины были одноклассницами и ровесницами,  подружившись ещё в первом классе, свято хранили свою дружбу, как что-то бесценное и очень важное, на протяжении всех жизненных лет.  Совершенно разные по характеру, социальному статусу и даже внешне: красавица Оксана, с точёной фигуркой; высокого роста, под метр восемьдесят - очаровашка Света, с томными ямочками на щеках; и Таня - невысокая, кудрявая, явно расположенная к полноте, но наделённая природой каким-то внутренним сиянием глаз и аналитическим складом ума. Профессии они себе тоже выбрали разные: Оксана работала маникюршей в салоне красоты; Света – учителем младших классов, часто переезжая из одной местности в другую, туда, где приходилось служить  Отечеству её супругу-строителю; и Таня, в больнице небольшого городка, куда её, после счастливого замужества, увёз муж-однокурсник, заведовала хирургическим отделением. Все были замужем, воспитывали детей и считали свои жизни вполне сложившимися. Вернее, до поры до времени. Пока, как чёрт из табакерки не выскочила эта Танькина любовь. Подруги   недоумевали, откуда взялся Этот? Так они называли неизвестного и непонятного их рассудку возлюбленного подруги, потому, что та, наотрез отказалась что-то рассказывать о нём, скрывая, даже, имя. Было известно совсем мало: они познакомились в интернете, жили в разных городах и их разделяло расстояние в несколько тысяч километров, да ещё то, что они безумно полюбили друг друга. Сначала Оксана и Света посмеивались над Татьяной, мол раз влюбилась, значит живая. Любовь – это всегда прекрасно! Но видя, что творится с подругой, как безумно она страдает, просто умирает от безысходности и угасает на глазах, стали советовать, мол уходи к любимому. Твои девчонки - близняшки, уже взрослые девицы, поймут, а сынишка, тоже, пацанёнок не глупый, авось, не осудит. Да и Валерка твой - не зверь же, небось, понимает, что сердцу приказать нельзя.
Но Таня уже почти два года ничего в своей жизни не меняла и только угасала, угасала, угасала. И вот на очередном сеансе видеосвязи она решительно заявила, что нужно срочно встретиться.
Свечи на столе тихо потрескивали, распространяя тонкий аромат лаванды. На небе одна за другой загорались звёзды, словно невидимая рука зажигала небесные свечи негасимым огнём любви. Рождалась ночь и река, берущая начало в ледниках Эльбруса, щедро дарила свою прохладу.
– Отчего я так люблю ночь? – Света с бокалом в руках склонилась над водой и зачерпнув её ладонью, плеснула в сторону подруг. – Тань, а какая она на ощупь эта любовь?
– Ты ещё спроси, какая она на вкус. – засмеялась Оксана.
– Девочки, а я не знаю. Я, наверное, не смогу рассказать о любви. Мне никогда не отыскать слов, чтобы они соответствовали моим ощущениям. Знаю только одно – в моей жизни никогда не было ничего подобного! Если бы я не была врачом, я бы подумала, что сошла с ума. Да только понимаю, что нет, с рассудком у меня всё в порядке. Здесь волшебство, девчонки, чудо, мистика! Короче, с медицинской точки зрения, тоже объяснений нет.
– А Валера? Неужели ты его никогда не любила? Со стороны казалось, что у вас - просто идиллия.
– Любила. Несомненно, любила. Да и люблю, наверно, и сейчас. Только это что-то совершенно иное. Это родственное, что ли… Не знаю, не могу объяснить. – Таня подошла к стоящей на берегу Свете и протянула ей на ладони медальон в виде сердечка.
–Вы только не осуждайте меня, девочки, за любовь эту мою непостижимую и безудержную.  Она бездонная и бескрайняя, но великая и совершенная!
– Ксюня, иди к нам. У меня и для тебя есть подарок. – и протянула подошедшей подруге такой же медальон.
– Девчонки, милые, а теперь о главном. Я – врач! Мой долг быть сейчас там, где я нужней всего. Любовь к Родине у меня тоже, без всякой показухи, чистая и светлая! Я три раза рапорт подавала военкому и, вот, он, наконец-то, сдался.
– Нет! Ты точно сумасшедшая, Танька!
– Господи! Какая же ты – дура! Чокнутая дура! Ты что не знаешь, что на войне убивают?
– А я – поняла, – Света раскрыла медальон, и он разделился на две половинки. – Твой любимый там. Так?
– Да. Но я не знаю, где именно. Я буду спасать чьих-то любимых. Хочу, чтобы все любящие сердца были счастливыми. Пусть любовь вернётся в каждый дом. Я знаю точно, что Бог подарил мне такие высокие чувства для того, чтобы я спасала жизни тех, кого любят и ждут. Девчонки, и, если, мы с любимым вернёмся оттуда живыми, то потом,  на всю жизнь будем вместе. Мне душа моя так сказала.  Вы Валеру моего поддержите! Ему с детьми будет трудно. Он – лучший в мире муж и отец! И навсегда останется для меня родным человеком и другом.  Но так распорядилась судьба. Мне очень стыдно признаться, даже, вам, мои любимые подруги, но я полюбила Этого, как вы любите говорить, мужчину, сильней всех на Земле…
Ночь была в полном разгаре. На берегу реки стояли три подруги, у каждой на шее висел изящный медальон в виде сердца, внутри каждого были выгравированы слова: «Осудить нельзя простить».  Женщины крепко держались за руки и смотрели в звёздное небо. Тонкий лунный луч, пробравшись внутрь медальонов, расставлял знаки препинания.
Вы тоже, если хотите, поставьте запятую там, где будет правильней всего.